Полынская Галина

Четыре года падал снег

ГАЛИНА ПОЛЫНСКАЯ

ЧЕТЫРЕ ГОДА ПАДАЛ СНЕГ.

Посвящается Российскому Имперскому

Союз-Ордену и начальнику

Санкт-Петербургского отдела Ордена

Господину Туровскому Борису Сергеевичу лично!

Глава первая: В жизни ничего не слышал гаже!

- В жизни ничего не слышал гаже, чем эти Ваши сальные шутки!

- Чем это Вам мои шутки не угодили? С каких времен Вы стали моралистом?

- С каких времен? Да Вы посмотрите на наши! Что за времена, что за нравы, нет никакой возможности дышать, кругом только быдло и хамы, хамы и быдло! Посмотрите по сторонам, просто ужаснетесь: упадничество культуры, экономики, даже общение и то в упадничестве, а все из-за чего? Из-за хамья и быдла. Посмотрите и Вы увидите.

- Не знаю, сколько времени смотрю, ровным счетом ничего не вижу.

- Вы не туда смотрите, в зеркало, в зеркало посмотрите.

- Хамить изволите? Да за такие слова и по физиономии схлопотать можно!

- Вполне возможно, а можно и ответить по всей форме!

- А может и дуэль?!

- Разумеется, сейчас, подождите, я перчаточку сниму...

- Не трудитесь, я уже снял и с превеликим удовольствием Вам по мордасам...

- Все, спасибо, господа! Барон фон Штофф, граф Голодев, вы прошли тест, господа, поздравляю, Вы по-прежнему господа!

- Так мы свободны?

- Да, безусловно, скажите, пусть следующий заходит.

Барон фон Штофф и граф Голодев покинули Экзаменационный Сектор. На улице по-прежнему шел снег.

- Настроение дрянь, милейший, - сообщил граф Голодев. - Эх, как бы мне хотелось взять ленту световой взрывчатки, обмотать все это, нажать на кнопочку и уничтожить весь этот дикий каприз!

- Что именно Вы считаете диким капризом?

- Да всю нашу планету, милейший друг. Безумие все это, да перед соседями стыдно. Остальные планеты считают нас какими-то несуразными атавизмами. Вот, давеча, к супруге моей прилетал приятель её кузена, так он прямо таки при всем обществе изволил выражаться и хохотать насчет нашей жизни и уклада.

Голодев печально посмотрел на висящую рядом с Полуденным Солнцем золотистую планету, которую жители между собой называли: "Ненужной Луной", и тяжело вздохнул, видимо припомнив выражение приятеля кузена.

- Что ж делать? - барон фон Штофф поднял воротник шубы. - У них свое, у нас свое. Вон на Сириусе все ходят в синих, простите, облегающих штанах, что же и нам теперь такое на себя напялить? А не пойти ли нам в трактир, милейший?

- Вы бы меня ещё в рюмочную позвали! - фыркнул Голодев. - Пойдемте в ресторацию.

- Я это и имел в виду.

Граф Голодев с отвращением посмотрел на вышколенный, как стадо лакеев заснеженный сад и, придерживая за локоть неповоротливого, полного барона фон Штоффа, направился к виднеющимся огням воздушной трассы. Барон фон Штофф долго шел молча, потом не выдержал, и поделился своими соображениями:

- Вы во многом правы друг мой, - скорбно выдохнул он, - у меня постоянные ощущения, что я дурак, и не я один. Все дураки.

- Смею заверить, у меня такое же точно чувство. Будто все мы разыгрываем бесконечную комедию...

Граф Голодев подозвал такси и оно, подлетев, приземлилось рядом с ними.

- Плачу я, - буркнул фон Штофф. Он с трудом залез в кабину, наступая на полы своей длинной собольей шубы, и сказал:

- В ресторацию "На Распутье".

- Да могли бы и не говорить, все ваши уже там. - Флегматично сообщил таксист.

- Неужто? - нисколько не удивился Голодев. - И все напиваются?

- Как свиньи-с.

- Так я и знал, - Голодев расстегнул свою шубу, устраиваясь поудобнее в малиновом кожаном кресле. - После этого дурацкого теста все чувствуют острую потребность в рюмочке-другой.

- Ага, особенно тот, кто тест не прошел.

Фон Штофф выключил затемнение окон и стал наблюдать окрестности, которых все равно не было видно за плотной завесой снега.

- Как мне осточертел этот снег, - Голодев брезгливо смотрел в свое окно, - четвертый год уж идет, мерзавец.

- Зато представьте, как будет весело, когда все это растает! - Подал голос шофер.

- Тебя, голубчик, никто не спрашивает. - Отрезал фон Штофф.

Вскоре показались огни ресторации, и такси пошло на снижение.

- Почему-то уши стало закладывать в последнее время, - пожаловался барон, - как идет машина вниз, так и закладывает.

Такси мягко приземлилось и, немного проскользнув по заснеженной дороге, остановилось. Фон Штофф расплатился и, кряхтя, полез из машины.

Двери ресторации были приоткрыты, оттуда доносились разнообразные выкрики и музыка - заведение было явно переполнено. "На Распутье" нельзя было назвать самым шикарным местом в округе, но оно являлось одним из излюбленных, как правило, никогда не пустовало, и посетителей тут знали по имени, и в лицо, и даже вкусы их помнили, что особенно приятно.

Барон фон Штофф и граф Голодев, держась друг за друга, дабы не растянуться на плотно утоптанном снегу, направились к ресторации, распахнули тяжелые двери и, как в реку нырнули в клубы табачного дыма.

- Карл! Сергей! - раздался зычный вопль. - К нам! К нам идите!

Здоровенный дядище, с раскрасневшимся от выпитого лицом, махал фон Штоффу и Голодеву. В обеих руках он держал по бокалу, прихлебывая то из одного, то из другого.

- Ох, Михаил тут, - скорбно вдохнул Голодев, - опять весь вечер будем его слушать.

- Зато места есть.

Фон Штофф сбросил свою шубу на руки подоспевшему лакею и, здороваясь со знакомыми, направился к столу, где помимо князя Михаила сидело ещё человек восемь. Судя по цвету лиц, все находились в одинаковой кондиции. Обсуждался, конечно же, недавний тест.

- Вечер добрый. - Фон Штофф и Голодев уселись на свободные стулья.

- Добрый, добрый, господа!

- Для кого-то он и не очень добрый, - кисло сообщил тощий господин в пенсне. Лицо его Голодеву было знакомо, а вот ни имени, ни титула вспомнить не мог.

- Леопольд не прошел тест. - Пояснил князь Михаил.

- И что теперь? - насторожился Голодев. Он как-то не задавал себе вопроса, что же бывает с теми, кто не прошел.

- Ясное дело что, - Михаил подцепил вилкой ломтик осетрины с большущего блюда и отправил в рот, - титула лишат до следующего теста, а коли опять не пройдет, тогда уж все.

- Что значит все? - встрепенулся Леопольд, - меня, может быть, на Землю отправят!

- Лучше титула пусть лишат, - уверенно сказал Михаил, - на Землю это страшно.

- Это тогда было страшно, а сейчас нет, - возразил холеный граф Белоголовцев. О том, сколько времени он посвящает своей внешности, ходили легенды. - Сейчас мы снова в цене, слова "интеллигент" и "аристократ" перестали быть ругательными.

- Куда мир катится... - невпопад вздохнул Голодев, глядя по сторонам

Он страшно хотел есть и едва дождался любимой жареной картошки с грибами. Опрокинув стопку водки, Голодев вздохнул ещё тяжелее. Только сейчас он вспомнил, что позавчера проиграл в карты маркизу де Ариньяку свой корабль для дальних перелетов, а супруга ещё не была в курсе, и собиралась куда-то на нем в гости...

- О чем задумались друг мой? - спросил фон Штофф, уплетая блинчики с икрой, - что Вас так печалит? Неужели тест настолько испортил настроение?

- Да нет, я свой корабль маркизу де Ариньяку позавчера в карты проиграл.

- Тот маленький?

- Нет, тот большой.

- А супруга знает? - спросил Михаил, приглаживая пятерней свои жесткие, вечно торчащие в разные стороны кудри.

В противоположность Белоголовцеву, ему было сугубо все равно, как он выглядит. Одевался князь всегда довольно неряшливо, но состояние имел огромное, деньгами сорил не меряно, по той причине имел множество друзей и привычку часами рассуждать на никому неинтересные темы.

- Нет, не знает еще, - Голодев налил себе снова, - она на нем в гости куда-то собирается.

- У! - глубокомысленно заметил фон Штофф, прекрасно знающий характер графини Голодевой. С нею даже злые собаки связываться боялись.

- Что делать, прямо-таки и не знаю, сначала думал отыграться, но вот боюсь проиграть ещё что-нибудь.

- Де Ариньяк шулер! - желчно сказал Леопольд, ненадолго отрываясь от кушанья.

- Если бы я не прошел тест, мне бы тоже все шулерами казались, хмыкнул князь Самородов. Состояние свое он почти все промотал на бегах и теперь регулярно одалживался у Михаила и дружил с ним изо всех сил.

- О, Милетов! - крикнул Михаил, приподнимаясь. - Милетов, к нам идите, к нам!

Фон Штофф и остальные обернулись, в дверях стоял высокий, красивый, молодой человек в офицерском мундире. На левой руке у него висела девица с глубоким декольте, а на правой очень пьяный друг.

- Только Милетова ещё не хватало... - прошептал Голодев, но фон Штофф его все равно услышал и согласился энергичным кивком.

Алексей Милетов был самой настоящей чумой, отъявленным сквернословом и повесой, но почему-то без него не обходилось ни одно приличное общество. Богатые вдовы и юные девицы являлись его большим увлечением.

- Драсте, господа, - Милетов пристроил своего друга на колени Леопольду, девицу Михаилу и отправился искать стулья. Голодев очень надеялся, что не отыщет, но тогда это был бы не Милетов. В переполненной ресторации, где даже табурет был роскошеством, только Милетов смог сразу же разыскать три стула и приволочь их к столу. Господа немного потеснились, Алексей расставил стулья, на один усадил бесчувственного друга, придав ему по возможности сидячее положение, на другой пристроил почти засыпающую девицу, на третий уселся сам. Теперь он был в соседстве с бароном фон Штоффом.

- Шампанского и икры! - крикнул Милетов, плавающим взором обводя зал. Голодев знал, что в таком состоянии он особенно опасен и что, возможно, будет драка.

- Какая же все-таки дрянь эта жизнь! - выдохнул Голодев и потянулся к рюмке.

- Да, Вы правы, совершенно правы! - воскликнул Самородов, а не прошедший тест Леопольд принялся рыдать.

Глава вторая: Отчего мне так неможется?

Никто толком не помнил, как и чем закончился вечер, а уж о дороге домой и вовсе не имелось никакого представления. Голодев помнил лишь то, что очень болела голова, да ещё какой-то неприятный звук, сильно раздражающий. Только утром он догадался, что это был голос супруги Ольги Васильны.

Ближе к полудню, Голодев уже смог встать с кровати и дойти до уборной. Самочувствие было на редкость отвратным. Перед глазами плавали клубы табачного дыма, сквозь них проступало свекольного цвета лицо князя Михаила, горючие слезы Леопольда, громко кричащий Милетов и его крепко спящий друг.

Руки Сергея Голодева тряслись, и он никак не попадал по нужным кнопкам пульта, поэтому сначала его окатило ледяной водой, а потом кипяточком. Наконец он все же совладал с проклятой техникой и с наслаждением подставил пуховую голову под прохладные струи. Вода пахла дезинфекцией, и Сергей подумал, что это должно быть опять снег топят.

- Экономят, сволочи! - проворчал он, - На всем экономят!

Выключив воду, Голодев прихватил полотенце, вышел из ванной и едва не столкнулся со Степаном. Тот терпеливо поджидал хозяина с подносом в руках, на подносе стоял большой бокал с мутной жидкостью.

- Рассольчику-с, барин? - улыбнулся он, показывая желтые от табака зубы. - Капусненький.

Сергей припал к живительному источнику и, осушив бокал, задал мучавший его вопрос:

- Ольга Васильна, как, в духе?

- Зверствовать изволит, - сообщил неутешительные новости Степан и добавил: - Маркиз де Ариньяк человека присылал, осведомлялись, когда за кораблем приходить.

Сергей надрывно застонал, бросил полотенце на поднос Степана и побрел в свой кабинет. Счастье было благосклонно - супруга по пути не встретилась.

В кабинете царил обычный порядок, что-что, а к этому Голодев был строг. Усевшись за стол, он включил настенные мониторы, и набрал на пульте код фон Штоффа.

- Карл! - хрипло, несчастно пробормотал Голодев. - Карл, это я!

На экране возникло помятое, серое лицо, Голодев даже не сразу узнал фон Штоффа. Барон полулежал на диване, со всех сторон обложенный подушками, на нем был малиновый халат и розовые шлепанцы.

- Доброе утро, - выдавил Карл, - как самочувствие?

- Преотвратнейшее, да ещё от Ариньяка человек приходил, корабль надо отдавать... ох, изведет меня Ольга Васильна!

- Это да, - не мог не согласиться фон Штофф. - Ох, от чего ж мне так не можется?

- От выпитого, голубчик, я в таком же состоянии.

- Но выглядите Вы не в пример лучше.

- Кстати, Вы не помните, чем там все закончилось?

- Вроде бы драка была, - Фон Штофф нахмурился, пытаясь вспомнить, Да, точно была драка. Кто-то на приятеля Милетова салат опрокинул и соусом случайно попал на мундир Алексею, тут и понеслось.

- Надо же, а я и не помню...

- Разумеется, голубчик, где уж Вам, Вы к тому времени, уже у меня на плече почивать изволили, причем были уверены, что я какая-то Машенька и все облобызать меня пытались.

- Неужто? - сконфузился Голодев. - Здорово я перебрал, здорово.

- Бывает, - отмахнулся фон Штофф. - А как девице Милетова в декольте приличную сумму вложили, помните?

Голодев побелел.

- И много там было? - прошептал он.

- Все из кармана достали и вложили.

Голодев закрыл глаза и захотел умереть.

- Что ж Вы меня не остановили?

- Так Вас разве ж остановишь? - развел пухлыми руками фон Штофф, - вы меня и слушать не хотели.

- Ой, что будет, что будет... - застонал Голодев, и услышал приближающийся голос своей супруги.

- Кажется, Ольга Васильна идет, - заметил фон Штофф, - удачи, Вам, друг мой, а я отключаюсь. Ох, отчего ж мне так неможется ...

С этими словами Карл исчез с экрана, а Голодев приготовился к самому худшему. Двери распахнулись, и на пороге возникла Ольга Васильна располневшая дама бывшей приятной наружности.

- Серж! - рявкнула она. - Вы переходите всякие границы!

- Котик... - безнадежно начал Голодев, но тут же был перебит:

- Я ещё не все сказала! - в руках Ольга Васильна терзала свой любимый веер, это означало, что настроена она весьма решительно. - Вы явились вчера в непотребном виде - Вас таксист принес! Весь Ваш костюм был в вине и закусках, на лице помада, в карманах пусто и теперь извольте объясниться, где Вы были?!

- В ресторации с фон Штоффом.

- Значит, это он целовал Вас накрашенными губами?!

- Никто меня не целовал, я не помню, котик, - простонал Сергей, - с нами был Милетов, а с Милетовым какая-то девица, может это она, случайно...

- Случайно?! - голос супруги достиг своей высшей тональности. Она собралась, было продолжить, но тут за её спиной возник Степан и, откашлявшись, доложил:

- Там опять от Ариньяка человек пришел, любопытствует...

- А в чем дело? - развернулась всем корпусом Ольга Васильна.

- Спрашивают, когда за кораблем придти можно.

- За каким таким кораблем?!!

- Ох, отчего ж мне так неможется... - прошептал Голодев, обхватывая голову руками.

Фон Штоффу было страшно интересно, что же происходит у Голодевых, поэтому он позвонил Чернышеву якобы для того, чтобы осведомиться о самочувствии - ведь он тоже был в ресторации, а заодно и попросить зеленого, несчастного Чернышева позвонить Голодевым.

- А зачем? - тихо, словно боясь собственного голоса, спросил Николай. Он сидел в кресле и сильно страдал над кружкой пива и тарелкой с таранью.

- У них конфликт, может, Сергею помощь нужна. Вы в курсе, он де Ариньяку большой корабль для дальних перелетов в карты проиграл?

- Да ну? - оживился Чернышев. - Нет, не слышал. Хорошо, сейчас позвоню.

- Только переключите меня на общую связь, я непосредственно поприсутствовать хочу.

- Хорошо.

Чернышев дотянулся до стола и взял пульт управления связью. Не испачканным рыбой мизинцем, он надавил несколько кнопок и в кабинете Голодева вспыхнул экран, Тонкой чертой он был разделен надвое, на одной половине сидел Чернышев, на другой возлежал фон Штофф. Оба с интересом уставились на семейную баталию. Увидев, что на связи господа, Ольга Васильна перестала размахивать табуретом и даже улыбнулась, ловко сдув со лба выбившуюся прядь.

- Мое почтение, - сказал Чернышев, а фон Штофф предпочел не вмешиваться. - Как здоровье, Ольга Васильевна?

- Благодарствую, не плохо, - она свирепо посмотрела на фон Штоффа, - а как Ваше?

- Спасибо, хорошо. Сегодня устраиваем небольшое общество, - сказал Чернышев, - приходите часам к семи, с дочерью Вашей очаровательной, весьма рады будем.

- Придем. - Смягчилась Ольга Васильна.

Ее внимание не на долго ослабло, и истерзанный Голодев получил возможность вырваться из кабинета. Дав по пути тычка разносчику дурных вестей Степану, он помчался одеваться, придумывая, какой предлог найти, чтобы покинуть любимый дом до восьми часов. И решил сходить к де Ариньяку, надо же было все-таки уладить неприятность с кораблем...

На улице по-прежнему шел снег, но это было уже мелочью по сравнению с остальными неприятностями. Подняв воротник шубы, Голодев решил пройтись пешком, надеясь, что от свежего воздуха в голове прояснится.

Пройдя через заснеженный сад, Сергей вышел на набережную небольшой реки с романтичным названием "Раздумье", река была замерзшей, по льду, переваливаясь с ноги на ногу, ходили сонные, толстые птицы.

Голодев брел не торопясь, и зачем-то пытался вспомнить, почему именно он женился на Ольге Васильевне. Припоминал, как они познакомились, это был её первый бал, кажется у Головиных, да, именно у них... Она вошла вместе со своей матушкой и отцом, такая юная, восторженная, робкая... и он сразу же влюбился в её огромные васильковые глаза и нежные губы... Где же теперь эти глаза и губы, куда подевались восторженность и робость, Сергей никак не мог понять. Их дочь Анна была копией Ольги Васильевны в юности, и Сергею становилось неимоверно грустно при мысли, что она останется этой копией и в дальнейшем...

Подойдя к дому де Ариньяка, Голодев совсем замедлил шаг, думая, что может и прав был Леопольд, вдруг маркиз и вправду жульничал... Тяжело вздохнув, Сергей остановился у дверей и, постояв немного, отправился дальше. Корабль было безумно жаль, тем более, совсем недавно оббили кресла новым бархатом, а пульт управления инкрустировали ни чем-нибудь, а позолоченной слоновой костью... Ольга Васильевна была очень довольна...

Отойдя от дома де Ариньяка на приличное расстояние, Сергей свернул к Сияющим Фонтанам, ему всегда нравилось прогуливаться здесь, иногда на ум даже приходили какие-то рифмованные строчки, но это были ещё не стихи... Да и вообще, в обществе стихов писать и читать никто не осмеливался, потому как придворный поэт Виолант Хрустальницкий довольно едко высмеивал любые поэтические потуги кого бы то ни было.

Сделав пару кругов вокруг фонтанов и насладившись зрелищем светящейся всеми цветами радуги воды, Голодев остановился, разглядывая сверкающие теплые брызги. Он старался думать о чем-нибудь хорошем, вдохновляющем, но перед глазами упорно маячило разъяренное лицо дражайшей супруги.

- Ох, отчего ж мне так неможется? - скорбно вздохнул он, смахивая с ресниц осточертевшие снежинки.

Глава третья: Общество у Чернышевых.

Сергей Голодев долго гулял по заснеженным улицам, не обращая внимания на замерзшие ноги. Над головою то и дело проносились воздушные такси, в эту пору редко кто ходил пешком, кому захочется бродить по колено в снегу? Как не старалась армия машин разгребать и увозить снежные заносы и сугробы, все равно он успевал нападать быстрее, чем его убирали.

Сергей остановился на пустой площади рядом с императорским дворцом и, запрокинув голову, посмотрел на небо. Сквозь серую пелену облаков проплывали рваные голубоватые лучи Полуденного Солнца, рядом висел золотистый бок Ненужной Луны, она убывала... Над шпилями императорского дворца то и дело мелькали зеленоватые всполохи - это означало, что совсем рядом чинно проплывают другие планеты и если б небо очистилось, их можно было бы увидать...

Голодев закрыл глаза, тряхнул головой, смахивая со шляпы и лица крупные хлопья снега, он уже не помнил, когда в последний раз видел чистое небо, без этих низких бесцветных туч. Снег умудрился все же попасть за воротник... Кругом снег... сколько можно... Голодев медленно побрел через площадь. "Я неудачник, - думал он, - как позорно быть неудачником..."

- Сергей! - вдруг окликнул его кто-то. Рядом повисло двенадцати местное такси, из приоткрытого окна высовывался князь Михаил. - Сергей, куда Вы идете?

Просто гуляю, - пожал он плечами.

Так давайте к нам!

Ну-у-у... - замялся Голодев.

Все места в такси были заняты, а за спиной Михаила маячил его верный друг Самородов и все ещё плачущий Леопольд.

- Давайте, поедемте с нами! У нас шампанское и мы едем к девочкам!

- Ладно, - махнул рукой Сергей.

Машина опустилась на землю, двери раскрылись с тихим гудением, и Голодев забрался в салон. Народа оказалось больше чем посадочных мест, а на полу валялось множество растоптанных окурков, пивных бутылок и селедочных голов.

- Потеснитесь, господа, потеснитесь! - крикнул Михаил. - Найдите место моему другу!

Господа потеснились, как могли, и Сергей примостился на край сидения рядом с Белоголовцевым. Машина, резко дернувшись, как-то криво взлетела в воздух, и Сергей с ужасом заметил, что водитель тоже пьян. "А, ну и ладно! - зло подумал он. - Расшибемся, может оно и к лучшему!"

- Поехали за Милетовым! - предложил Михаил, и все согласились.

Голодев промолчал, ему было все равно. Из большой коробки, болтавшейся на заднем сидении, кто-то из господ извлек бутылку пива, сушеную рыбку неопределенной породы и сунул все это в руки Голодеву. Виляя из стороны в сторону, машина, с не зажженными бортовыми огнями, неслась как угорелая в непроглядной снежной мгле, но Голодеву почему-то и это было безразлично. Он открыл бутылку пива и выпил половину в несколько глотков. Лицо Ольги Васильевны сразу же померкло, расползаясь чернильным пятном...

Чудом не разбившись по дороге, они все же добрались до нужного места и такси криво плюхнулось на посадочную площадку рядом с домом Милетова.

- Пойду осведомлюсь. - Михаил полез наружу.

Сергей оторвал рыбе голову и бросил её в окно, а, немного подумав, выбросил туда и саму рыбу. Таксист затянул песню...

- Милетов изволит отсутствовать, - сообщил вернувшийся Михаил. - Ну что ж, обойдемся и без него. Трогай, голубчик!

Продолжая дребезжать высоким козлиным тенорком, таксист рывком поднял машину в воздух и, давая легкий крен на правую сторону, помчался в неизвестном направлении...

* * *

Тем временем барон фон Штофф окончательно пришел в чувства и позвонил маркизу де Ариньяку. Все-таки Голодев был его лучшим другом...

- Я слушаю, - де Ариньяк изволил обедать. В отличие от остального общества, выглядел он прекрасно, должно быть опять провел время не в ресторации, а в кругу своего семейства.

- День добрый, - откашлялся фон Штофф, по возможности доброжелательно глядя на блестящие, гладко зачесанные волосы и тонкие усики маркиза. Дернула же нечистая Голодева связаться с этим проходимцем... - Я к Вам вот по какому делу...

- Корабль все равно заберу, - мерзко усмехнулся маркиз, сразу же уразумев, зачем звонит фон Штофф, - либо пусть сумму выплачивает.

- Может, отсрочку дадите? - без особой надежды спросил он. - Или возможность отыграться?

- Кому? Голодеву? - расхохотался маркиз. - Я ж всегда говаривал играть не умеешь, садиться за стол не надобно. Вот только его сиятельству об этом отчего-то не известно.

- А кому-нибудь другому вместо него можно?

Де Ариньяк задумался, мысленно перебирая возможных соперников.

- Ну что ж, - наконец ответил он, - пожалуй, можно, да, я согласен. Дату назову сам, ищите соперника.

Продолжая ухмыляться препротивнейшим образом, маркиз отключился со связи, а фон Штофф задумался - правильно ли поступил, что поговорил с маркизом, не посоветовавшись с Сергеем? "В конце концов, выхода у него нет никакого, а с соперником что-нибудь решим", - успокоил сам себя Карл.

Придя в относительно хорошее расположение духа, Карл принялся потихоньку собираться, он не любил опаздывать в общества, тем более к Чернышевым. Пока лакей помогал облачаться, фон Штофф подумал - как же хорошо, что он вдовец... от этой мысли на душе у него сделалось и вовсе прекрасно...

* * *

К Чернышевым народ стал подтягиваться ближе к шести. Ольга Васильевна с дочерью Анной, не дождавшись главы семейства, направилась в общество самостоятельно. Ольга Васильевна продолжала пребывать в очень дурном расположении духа, посему автолет Голодевых шофер вел с максимальными предосторожностями, чтобы суровую хозяйку, не дай бог, не растрясло на воздушных ямах...

Припарковав машину на свободной посадочной площадке, шофер выскочил, распахнул двери, помогая спуститься графине Голодевой и дочери её Анне.

- Пшел прочь! - процедила Ольга Васильевна и, приподняв полы горностаевой накидки, устремилась к парадному входу в дом.

Салон у Чернышевых был очень уж великолепным. "Я б с удовольствием каждый день приемы б давала, будь у нас такой салон!" - подумала Ольга Васильевна, мило улыбаясь господам и присутствующим дамам. Пока ещё собралось человек пятнадцать, и все гадали, придет ли Хрустальницкий. Ольга Васильевна расположилась в кресле рядом с хозяйкой дома и тремя достойными дамами, и занялась всегдашним обсуждением последних сплетен.

- Вы слышали, - произнесла с придыханием волоокая графиня Чернышева, дама весьма приятная, но не блещущая умом, - говорят, на приеме у его высочества Хрустальницкий имел головокружительный успех! Будто он написал государю оду, и она так пришлась ему по душе, что он велел вышить все строки золотом на гобелене!

- А я слышала, будто с какой-то планеты он привез с собою женщину красоты невиданной, - подхватила княгиня Устоева, - вроде как невесту...

- О, у этих знаменитостей все они "вроде как невесты"! - Фыркнула графиня Голодева.

Обмахиваясь веером, она обводила цепким взглядом салон, и вдруг её лицо одеревенело, а глаза зажглись опасным огнем. В салон входила большая компания пьяных господ, среди них виднелся светлый образ дражайшего супруга. Образ был очень веселым и в руках держал тарань. Стоявший около окна барон фон Штофф закрыл глаза, и мысленно пожелал Сергею долгих лет жизни... Однако ничего не случилось, графиня Голодева в обществе была неизменно светской дамой, ярость свою сдержать умела, правда до той поры, когда можно будет выплеснуть её во всей полноте. Посему, Ольга Васильевна ограничилась лишь тем, что слегка раздула ноздри и с тихим шипением выдохнула воздух, глядя на шумную компанию жизнерадостных господ. Они, тем временем, рассаживались и включались во всеобщее обсуждение вопроса: придет ли Хрустальницкий?

Весьма сильно пошатываясь, Сергей подошел к дрожащей супруге и, поцеловав ей руку, хотел что-то сказать, но, натолкнувшись на взгляд её горящих глаз, отшатнулся, что-то неразборчиво пробормотал, и поскорее вернулся к остальным.

- Ах, господа, господа, - князь Михаил развалился в кресле, вытягивая ноги, - погода нынче просто дрянь!

- А я слыхал будто юный цесаревич давеча уши себе отморозил, и император решил кораблями да взрывами тучи разогнать, - сказал Самородов, может, и весна начнется.

- От взрывов весны не будет, - возразил Белоголовцев, - она начнется, когда ей время придет.

- Так может этого ещё лет десять не случится, - вмешался Голодев, сил уж нет никаких.

- Сергей, идите сюда! - махнул рукой фон Штофф.

Голодев подошел к окну, на мраморном подоконнике, в резных горшках цвели растения розовыми цветами.

- Друг мой, - Карл поправил воротник рубашки Голодева, - я разговаривал с де Ариньяком, упросил его дать вам отыграться...

- Что? - вытянулось лицо Сергея. - Отыграться? Да я же...

- Нет, нет, - поспешно прервал его Карл, - Вы не сами будете это делать, за Вас может кто-то играть, надо просто найти достойного де Ариньяку соперника.

- Где же я найду такого? Маркиз прекрасный игрок...

- Если мы сможем доказать, что он жульничает, ему конец, - тихо произнес фон Штофф. - Очень многие будут счастливы съесть его живьем, маркизу столькие должны.

- А если он не жульничает? - Сергей смотрел в окна, где средь бесконечно летящего снега зажигались тусклые пятна фонарей. - Если он играет честно?

- Тогда мы найдем того, кто умеет жульничать! - в сердцах отрезал Карл. - Милейший друг, Ваше равнодушие и опущенные руки не делают Вам чести! Я за Вас хлопочу но, в конце концов, это ж не я проиграл корабль! О чем Вы вообще думали, когда садились с ним за стол?

- Я был в дурном расположении духа, - мрачно ответил Сергей, - а кроме карт не было более никаких развлечений.

- Прекрасно развлеклись, не спорю! Странно, что ограничились кораблем, а не спустили все имение!

Карл пригладил жесткие рыжеватые волосы, этот жест всегда означал досаду и посмотрел на Сергея. Высокий, стройный Голодев всегда был натурой излишне романтичной и чувствительной. Волей-неволей, Карл вспомнил юного Сергея, какой он был безрассудный и горячий... Потомок одного из старейших родов, среди девиц он неизменно имел большой успех. Карл же никогда не мог похвастаться выдающейся внешностью, но одиночеством не страдал, благодаря веселому характеру и доброму нраву.

Друзьями они были неразлучными, женились почти одновременно и планы на будущее имели приогромнейшие. Через год супруга Карла скончалась от болезни, завезенной на Инфанту с какой-то провинциальной планеты. Карл так больше и не женился, тем более, перед глазами постоянно маячил образец семейства Голодевых. Красивые, большие серые глаза Сергея, некогда горевшие веселым огнем, давно погасли, в каштановых кудрях засеребрилась седина, а великолепную стать портили сутулившиеся плечи...

Карл вздохнул, подозвал официанта, и взял с подноса два бокала шампанского.

- За Вас, мой друг, - сказал он, протягивая Сергею один.

- Благодарю.

В салоне произошло какое-то оживление, Сергей, оторвавшись от созерцания снега, посмотрел в зал. В салон входил Хрустальницкий под руку с невероятной особой. Высокая, стройная, она была затянута в облегающее платье из золотой чешуи, а её пепельные волосы, в отличие от пышных причесок дам, свободно сыпались по плечам и спине. Тонкие смуглые черты лица красавицы были довольно надменны, а черные глаза смотрели холодно и равнодушно.

- Вот так да! - прошептал фон Штофф. - В жизни не видел, чтобы женщина так одевалась!

- Да уж...

Вокруг Хрустальницкого и его спутницы тут же собралась толпа. Виолант Хрустальницкий всегда был отвратителен Голодеву, да и фон Штофф не питал к нему особой симпатии, считая его отъявленным выскочкой и графоманом. Соломенные кудри Виоланта, в "творческом беспорядке" разбросанные по плечам, создавали впечатление общей неряшливости, да и характер поэт имел гадкий, каких поискать.

- Стихи, мы ждем стихи! - воскликнула графиня Чернышева, и все принялись рассаживаться в кресла, образовывая круг.

Подчеркнуто заботливо Виолант усадил свою даму и, вернувшись в центр, встал в свою излюбленную позу. Фон Штофф с Голодевым остались у окна, не имея особого желания слушать произведения Хрустальницкого. Сергей вообще не имел особого желания находиться здесь, ему почему-то хотелось выйти под ночной снегопад, одному ходить по саду среди крепко спящих деревьев и смотреть, как слетаются на тусклый свет фонарей белые снежные мотыльки ...

- ... моя душа разбита беспощадно,

О, право, ладно, мне - прощай, не говорите!

Останьтесь здесь, иль прочь идите,

Но только не молчите, не молчите...

Доносилсяся до Сергея высокий резкий голос Хрустальницкого. Голодев пытался вслушаться в стихи, но мысли упорно расползались в разные стороны. В ярком свете ламп Хрустальницкий казался почти прозрачным, его голубые водянистые навыкате глаза хищно смотрели на затаившее дыхание общество, и Голодеву вдруг стало неимоверно душно. Салон расплывался и, пошатнувшись, Сергей схватился за подоконник, едва не задев цветы.

- Что с Вами? - всполошился фон Штофф. - Никак дурно?

- Да, что-то плоховато...

Карл пододвинул Сергею кресло.

- Что-то Вы побледнели, милейший друг, - продолжал волноваться Карл, может, подать Вам чего-нибудь?

- Нет, не надо.

Сергей потер пальцами виски. Общество аплодировало Хрустальницкому, а он кланялся.

- Как прекрасно, как нежно и романтично! - раздавались возгласы дам.

- Хорошо, что нет Милетова, - усмехнулся фон Штофф, - иначе была бы ещё та романтика!

Через полчаса Милетов пришел. Он был без девицы, но все с тем же другом. На этот раз друг был трезв и хмур, а Милетов пьян и зол, явно пребывая не в духе, а это означало, что неприятности будут у всех.

- Вечер добрый, господа! - крикнул Милетов, и Хрустальницкого всего передернуло от его голоса. Не оборачиваясь, поэт прошествовал к своей даме и присел рядом. Воцарилась тишина.

- Анастасия Николаевна, а не сыграете ли Вы нам? - поспешно сказала графина Чернышева, почувствовав грядущую грозу. - Алексей, присаживайтесь с другом, что же вы стоите?

Милетов слегка склонил голову и уселся неподалеку от Хрустальницкого, не сводя глаз с его дамы. В красивых, ярких карих глазах Алексея зажегся многозначительный огонь. Анастасия Николаевна начала музицировать.

- Мне очень хочется на воздух... - произнес Сергей, ни к кому не обращаясь.

Милетов продержался молча пару музыкальных пьес, а потом все-таки полез к Хрустальницкому, он никогда не упускал удобного случая вывести из себя придворного поэта.

- Что, дружок, стишки-то Вы уже почитывали? - спросил он, разглядывая свои сверкающие сапоги.

- Попросил бы к моим стихотворениям слово "стишки" не применять! среди множества недостатков Виоланта был ещё и тот, что "заводился" он с половины оборота.

- Отчего ж не применять? - притворно удивился Алексей. - Стишки они и есть стишки. Может, ещё чего-нибудь зачтете? Что-нибудь эдакое, а? - Он обольстительно улыбнулся и, приподняв одну бровь, подмигнул даме поэта, а ледяная красавица вдруг растаяла и улыбнулась в ответ.

- Мерзавец! - взвизгнул Виолант. На его бледных впалых щеках вспыхнули красные пятна. - Как ты смеешь?!

- У, драгоценнейший мой, Вам с такими нервами на курортах в грязях плавать надо! - рассмеялся Милетов.

- Это Вы всю жизнь в грязях плаваете, а мне это не грозит! Хам! Босяк! Где мундирчик-то покупал? На базаре-с?

- А вот это он зря сказал, ох и зря, - вздохнул фон Штофф.

Насчет мундира и офицерского чина, у Милетова был особый пункт - это было свято, как царская корона.

- Писака! - процедил Алексей и, стащив с руки белую перчатку, швырнул её в лицо Виоланту. Сергей Голодев вскочил со своего кресла и бросился к выходу.

Глава четвертая: Ударьте кулаком по столу!

Снежный ветер моментально вцепился в лицо Голодеву, он с наслаждением вдохнул свежий морозный воздух и быстро пошел к парковой аллее. Лет пять назад, когда была осень, он прогуливался в парке Чернышевых и пытался писать стихи, глядя, как с вековых ветвей сыпется золото. Теперь повсюду царствовал снег... В свете фонарей он искрился оранжевыми огоньками, а там, среди обледеневших деревьев, становился нежно-голубым, потом синим и черным, как ночное небо.

Сергей медленно шел по расчищенной аллее, слушая, как поскрипывает под ногами свежевыпавший снег. Деревья над его головой тянули свои лапы к невидимому небу и где-то там, меж ветвей, прятались зеленоватые фосфорицирующие лучи Ночного Солнца - тусклого и таинственного, как все, что живет по ночам. Сергей остановился, слушая тишину. Она была такой спокойной, такой мудрой, что Голодеву стало вдруг невыносимо страшно от этой тишины. Он чувствовал себя таким ничтожным, уставшим, не имеющим никакого отношения к этому покою и мудрости...

- Я проиграл не только корабль, - шепотом произнес он, обращаясь к деревьям, - я проиграл всю свою жизнь, всю без остатка... и никто за меня уж не отыграется, никто и никогда...

- Сергей! - послышался голос Карла. - Сергей, где Вы?

- Я здесь... - прошептал Голодев, продолжая неподвижно стоять, глядя на снег.

- Сергей! Сергей! А, вот Вы где, - фон Штофф тяжело подбежал к Голодеву, на плечах у него болталась наспех наброшенная шуба. - Что Вы делаете, друг мой? Пойдемте немедленно в дом!

Карл поспешно принялся стряхивать снег с волос и плеч Сергея.

- Пойдемте в дом, пойдемте скорее, заболеете ещё чего доброго!

- Как мне на душе дурно, если бы Вы знали, - вздохнул Сергей.

- Что я могу для Вас сделать? - низкорослый фон Штофф пытался разглядеть в темноте лицо Голодева.

- Найти бы где-нибудь машину, да я б домой поехал.

- Может, сказать, чтобы Вашу подали?

- Нет, отыщите такси.

- Хотите, поеду с Вами?

- Был бы очень рад.

Придерживая Голодева под руку, фон Штофф заторопился к виднеющейся неподалеку воздушной трассе. Барон довольно быстро замерз, а Голодев, казалось, и вовсе не замечал, что идет без шубы, с непокрытой головой.

Над трассой одиноко вертелось трехместное такси, видимо шофер знал о приеме у Чернышевых и надеялся, что кто-то будет добираться домой самостоятельно. Увидев две заснеженные фигуры, медленно бредущие в снегу, таксист мигом спланировал вниз. С тихим жужжанием двери поползли вверх, озябший барон ловко впрыгнул в салон, следом забрался Сергей.

- В усадьбу Голодевых. - сказал фон Штофф, потирая руки. - Да поскорее, голубчик.

Такси бесшумно взлетело в воздух, сильными лучами фар разгоняя темноту и снегопад.

- Как бы Вы не простудились, друг мой, - беспокоился фон Штофф, быстренько смахивая с волос и одежды Сергея тающий снег. - Что ж Вы во двор, не одевшись?

- Не было сил больше видеть все это, - вздохнул Голодев, - да и вообще...

- Кстати, Милетова с Хрустальницким разняли.

- Да не в них дело.

- А в чем же тогда?

Сергей не ответил. Он стал смотреть в окно, там, в свете фар бесновались снежинки. Он думал о многом и ни о чем одновременно, вспоминая мечтания и фантазии юности, когда весь мир был так прекрасен, так добр и свеж...

- Друг мой, мы приехали, - голос Карла вернул его из прошлого.

Они вышли из такси и заторопились к дверям дома. Войдя внутрь, Сергей с удовольствием окунулся в тепло, свет и что самое главное - в тишину. Навстречу им вышел Степан и, увидев барина, ахнул:

- Никак обобрали Вас, Сергей Николаич?

- Да нет, не обобрали, одежда моя у Чернышевых осталась. - Голодев снял мокрый пиджак и подал его Степану.

- Принеси-ка нам, голубчик горячего чаю, - избавившись от шубы, Карл устремился в гостиную, поближе к горящему камину, - да поскорее.

- Сейчас.

Еще раз вздохнув над испорченным костюмом Голодева, Степан поспешил за чаем, а Карл с Сергеем уселись в кресла у огня.

- Что же с Вами происходит, друг мой? - Карл задумчиво смотрел на языки пламени.

- Трудно сказать... - Сергей собирался, было, снова замолчать, уклоняясь от ответа, но Карл не позволил этого сделать, и сам ответил за него:

- Ольга Васильевна - вот причина Вашей меланхолии, - заявил барон. - И можете не говорить, что я не прав.

- А я и не скажу, скорее всего, Вы правы, - взгляд Голодева стал совершенно безжизненным. - Я не понимаю, как же это произошло... Помните, Карл, каким очаровательным созданием она была?

- Помню, - кивнул он, - особенно тот бал, где вы познакомились, часто вспоминаю его...

Степан принес чай, следом пришла Глаша, в руках у неё были халат и шлепанцы.

- Переодеться Вам надо, ваше сиятельство, - Степан укоризненно смотрел на мокрые ноги Сергея. - Чахотку схватите чего доброго.

- Да, друг мой, так не годится, - согласился Карл.

Сергей взял халат и вышел из гостиной. Пока Степан разливал чай, Карл смотрел на вазочку с вареньем.

- Не ладно с Сергеем Николаевичем, - сказал он Степану.

- Знаем, - проворчал он, - а что поделать?

Карл не ответил, он отвернулся и стал смотреть на огонь. Степан поворочал кочергой угли, чтобы пламя разгорелось поярче, и пошел за дровами. Вскоре вернулся Голодев. В теплом сухом халате он почувствовал себя гораздо лучше. Сделав пару глотков чая, он и вовсе вернулся к жизни.

- Есть у меня для Вас один совет относительно жизни Вашей, - сказал фон Штофф.

- Да? И какой же?

- Я не знаю, как Вы вообще допустили, чтобы все так произошло, но не пора ли Вам, друг мой, существенно изменить свою жизнь? С чего-то надо начать, пока ещё не поздно.

- Разве не поздно? - усмехнулся Сергей, наливая ещё чаю себе и Карлу.

- Никогда не поздно. Укажите этой женщине её место, ударьте кулаком по столу, в конце концов!

- Вы думаете?

- Не сомневаюсь. Вы губите себя и мне больно смотреть на это, очень больно, дальше так не может продолжаться.

- Я знаю, - Сергей задумчиво смотрел на огонь. - Значит, ударить кулаком по столу?

- Именно. Варенье у Вас замечательное, просто дух лесной.

- Это ещё с лета осталось, - рассеянно ответил Голодев, - как давно было лето, как давно...

Вскоре послышались голоса - вернулась Ольга Васильевна с дочерью.

- Ударьте кулаком по столу! - напомнил фон Штофф. Голодев не ответил, он слушал голоса, равнодушно разглядывая витую каминную решетку.

- Сергей Николаевич домой вернулись? - спросил голос Ольги Васильевны.

- Они в гостиной с его милостью чай пьют, - ответил Степан.

Через пару секунд двери гостиной распахнулись, и на пороге появилась дражайшая супруга.

- Любезный друг, - железным голосом произнесла она, игнорируя фон Штоффа, которого считала одним из главных виновников окончательного падения Голодева, - у нас должен немедленно состояться разговор.

- Я сейчас занят. - Сергей обернулся и равнодушно посмотрел на нее. Когда провожу гостя, тогда и поговорим, а сейчас будьте так добры, оставьте нас.

Ольга Васильевна лишилась дара речи. Так же молча, она развернулась и вышла из гостиной, закрыв за собою двери.

- Вот видите, с чего надо было начинать, - довольно улыбнулся Карл, приведите супругу в чувства, возможно, вернется её былая прелесть.

- Если бы Вы знали, как я её не люблю, как не люблю, - вздохнул Сергей.

- Я Вас понимаю, но может ещё не поздно все исправить?

- Мне даже не особенно хочется этого, - признался Сергей, - я хотел бы развод.

- О, ну это скандал! - покачал головой Карл. - Долгие тяжбы и множество неприятных вещей, произнесенных во всеуслышанье! Ольга Васильевна просто так Вас не отпустит, она смешает Вас с грязью, выставив себя несчастной жертвой, а Вас деспотом. Подумайте, как все это будет тягостно.

- У меня нет желания жить с нею, я и так отдал ей все что мог и даже больше, теперь хочу вернуть свою жизнь обратно.

- Сделайте это каким-то другим способом, кроме развода, - настаивал фон Штофф, - Вы растратите последние нервы. - Фон Штофф посмотрел на настенные часы. - Пора мне домой, поздно уже, лягу сегодня пораньше, пока мигренями страдать не начал.

- Я провожу Вас, - Сергей поднялся из кресла. - Вы действительно внесли некоторый покой в мою душу.

- Счастлив это слышать, рад хотя бы чем-то помочь. Кстати, шапку я свою позабыл у Чернышевых, незадача какая...

Степан подал Карлу шубу, а Сергей сказал шоферу отвезти фон Штоффа домой. Еще раз попрощавшись, Карл ушел, а Сергей направился искать Ольгу Васильевну. Она находилась в своей спальне и вынимала шпильки из прически. Сергей постучал и вошел. Ольга Васильевна чувствовала что-то неладное и нервничала, не зная, чего ожидать.

- Дражайшая, - холодно произнес Голодев, - мне надо кое-что Вам сказать.

- Случилось что? - распустив волосы, она принялась их расчесывать. Голос и вид супруга приводили её в замешательство.

- Случилось и очень давно. Долго задерживать Вас не стану, скажу лишь одно: если Вы позволите себе говорить со мною в оскорбительном тоне или ещё раз повысите голос, я буду вынужден прекратить Ваше содержание и более Вы не получите ни гроша. Спокойной ночи.

С этими словами Голодев вышел из спальни, закрывая за собою двери. Ольга Васильевна сидела неподвижно, словно пораженная громом. Как это ни гроша?!

Глава пятая: Милетов с Хрустальницким изволят стреляться.

Утром Сергея разбудил Степан:

- Простите, Сергей Николаевич, но там его милость барон звонят, говорят, известия важные.

- Сейчас иду, скажи, чтоб не отключался.

Голодев набросил халат, пригладил рукой волосы, и пошел в кабинет. С экрана на него смотрело взволнованное лицо Карла.

- Доброе утро, друг мой, сожалею, что разбудил.

- Ничего страшного, - Сергей присел в кресло за стол. - Что случилось?

- Милетов с Хрустальницким изволят стреляться!

- Да ну? - удивился Сергей. - Государь же отменил дуэли!

- Видать, они в горячность впали, решив все-таки стреляться. На лазерных винтовках.

- Но ведь Милетов великолепный стрелок, он же сразу убьет его!

- Хрустальницкий настроен весьма решительно, видимо не собирается уступать, а ведь все из-за женщины, из-за женщины! Кстати, у неё необычное имя - Ливия...

- Какая разница, как её зовут, важно, что все это может очень плохо закончиться. Милетов горячая голова, быть беде.

- Да и Хрустальницкий тоже горяч. Вам кофе принесли.

Сергей обернулся, в кабинет входил Степан с подносом в руках.

- Спасибо, - сказал Голодев и снова посмотрел на экран, - а когда они собрались стреляться?

- Сегодня по полудню, около Васильевского леса. Если хотите поехать, надо будет заранее выйти, а то народу наверняка столько соберется, что не протолкнемся.

- Я, пожалуй, поеду, разве можно пропустить такое событие. Интересно, если Милетов застрелит Хрустальницкого, что с ним сделает государь?

- А если Хрустальницкий застрелит Милетова, что с ним сделают женщины! - усмехнулся Карл. - Ума не приложу, ну зачем Алексею эта Ливия? Неужто очередная победа требуется ему столь дорогой ценой?

- Отчаянный он, не понимает тихой жизни, но скандал будет, будет обязательно.

- Это верно, - согласился Карл.

Они ещё немного поговорили и отключили связь.

Сергей переоделся к завтраку и пошел в столовую. Известие Карла напрочь перебило мысли о супруге, но в столовой он с удивлением обнаружил её, сидящую за накрытым столом. Они уже давно не завтракали вместе.

- Доброе утро, - кивнул Сергей, - Вы сегодня рано встали.

- И Вам доброе утро, - довольно любезно произнесла она, - как спалось?

- Спасибо, не плохо. - Сергею было очень интересно, что же происходит.

- Я вот что хотела сказать, Вы во многом были правы, я вела себя не совсем в рамках приличия, Вы уж меня простите.

Голодев прервал только что начатый завтрак и посмотрел на супругу. Она вздохнула и продолжила:

- Ваша правда, Сергей Николаич, все Ваша правда, во всем согласна, только Вы уж содержание мое не трожте...

- Ах, вот оно что! - несвойственная Голодеву ярость захлестнула его Вас содержание волнует?! Я вам его назначу, но только в случае развода!

- Что? - шепотом произнесла Ольга Васильевна. - В случае чего?

- Развода!

- Не бывать этому! - рявкнула Ольга Васильевна. - Что обо мне, честной женщине подумает общество?! Нет, разводу не бывать!

- Посмотрим!

Голодев так ударил кулаком по столу, что зазвенели бокалы. Он резко поднялся из кресла и вышел из столовой. Внутри у него все кипело. Поспешно одевшись, Сергей поехал к фон Штоффу, зная, что в это время барон всегда дома.

Снег на улице падал редкими хлопьями, казалось, ещё немного и он перестанет идти вовсе, но это было обманчивым впечатлением. Голодев взял машину и через пару минут был уже у дома барона.

- Сергей, Вы? - удивился фон Штофф. - Входите, входите, как раз к завтраку.

- Благодарю, я уже позавтракал! Я пришел просить Вашего совета. Сергей подал шубу лакею. - Я решил разводиться.

- Опять Вы за свое? - они прошли в столовую и сели за стол. Рассказывайте, что там у вас произошло?

- Вчера я сказал Ольге Васильевне, что прекращу её содержание, и что бы Вы думали? Сегодня за завтраком она принялась каяться, говорить, что не права. Я уж думал, она действительно хочет мира, как она тут же попросила не трогать её содержание, как Вам это нравится?

- А Вы что хотели? - изумился Карл. - Неужто Вы всерьез подумали, что её может волновать что-то кроме? А с разводом Вы повремените...

В начале двенадцатого они поехали к Васильевскому лесу, впрочем, так и ничего не решив. У леса уже собралось достаточно машин. Господа прогуливались у опушки и обсуждали предстоящее событие. Милетова с Хрустальницким ещё не было. Шофер посадил авто, и Сергей с Карлом поспешили присоединиться к остальным. Общество гудело, как встревоженный улей - все строили разные предположения относительно предстоящей дуэли.

- Если до государя дойдет, Милетова разжалуют! - утверждал князь Михаил. - Обязательно разжалуют, если не хуже.

- А что, интересно, будет с Хрустальницким? - поинтересовался Белоголовцев.

- Да ничего, кто ж кроме него стихотворить будет? Он у нас один такой! Хотя Милетова жальче, с ним в кафешантаны и ресторации ездить одно удовольствие, а с Хрустальницкого что проку? Один крик.

- Милетов застрелит его, вот увидите, застрелит, - утверждал граф Чернышев, - Алексей стрелок, каких поискать, а поэт, окромя рюмки, да карандаша в руках сроду ничего не держал!

- Дурная голова, тоже мне придумал с Милетовым тягаться. Кстати, эти винтовки, чья идея?

Этого никто не знал.

- А кто секунданты?

Этого тоже никто не знал.

Вскоре общество начало разделяться на тех, кто за Алексея и на тех, кто за Виоланта. Новоприбывшие спешили присоединиться к одной или к другой стороне и подливали масла в занимающийся огонь. Голодев с фон Штоффом отошли немного в сторону, ближе к елям, потому как около общества разговаривать уже не было никакой возможности из-за всеобщего крика.

- Как бы драки не началось, - усмехнулся фон Штофф, - смотрите, как распалились.

- Вы заметили, где Милетов, там почему-то и драки завязываются, вот курьез!

Почти одновременно с разных сторон показались машины Алексея и Виоланта. Общество перестало размахивать руками и громко общаться, все попритихли и расступились, давая посадочный проезд машинам.

- Ну вот, скоро начнется, - сказал Карл, - отчего им спокойно не живется?

- Скучно жить спокойно...

Виолант прибыл вместе со своей дамой. Подчеркнуто заботливо помог ей выйти из машины и надменно посмотрел в сторону машины Алексея. Даму он старался из рук не выпускать, а она казалась и вовсе равнодушной. Меха, в которые обрядил её Виолант, вызвали недобрые взгляды у собравшихся дам Ливия была столь же прекрасна, сколь и экзотична.

- Я бы, пожалуй, тоже из-за неё стрелялся! - восхищенным шепотом сказал князь Михаил, видимо позабыв не на долго про свою супругу и пятерых детей.

Милетов вышел из машины со своей обычной циничной ухмылкой на губах, следом вылез его друг. Выглядел Алексей очень прекрасно и даже был трезв.

- Здравствуйте, господа! - сказал он с поклоном. Его друг с трудом вытащил из машины большой кожаный футляр и поволок к Милетову. - Хорошо, что пришли, было б очень уж скучно пристрелить этого бумагомараку в одиночестве! Где Ваш секундант? - Алексей сбросил свою шубу на руки княгине Одинцовой. Вдовствующая дама усредненных лет, пылко обожала Алексея, а он обожал её временами, и когда заканчивались деньги.

- Мой секундант со мною! - Виолант махнул рукой и из его машины выпрыгнул высокий мужчина в черном пальто и шляпе.

- Его превосходительство Павел Евдокиеч Воронцов, - сказал фон Штофф Голодеву. - Сволочь редкостная, я уж думал, его на Землю отправили с глаз долой, а он все здесь, оказывается.

Друг Милетова, выступающий секундантом со стороны Алексея, раскрыл кожаный футляр, там, в бархатных углублениях лежали две тяжелые лазерные винтовки с микронными прицелами. Это были одни из последних моделей оружие сложное, особенно для дилетантов... Принимая во внимание характер винтовок, из которых с пятисот метров можно было попасть в голову воробью, секунданты долго думали, с какого расстояния должны стреляться дуэлянты и, в конце концов, решили свинтить микронные прицелы и развести соперников на пятьдесят шагов.

- Думаю, эти прицелы все равно никакой роли б не сыграли, - пожал плечами фон Штофф. - Наверняка Хрустальницкий пользоваться всеми этими тонкостями не умеет, а Алексей и без прицела, с такого то расстояния...

- К барьеру, господа! - послышался голос Воронцова - Сходитесь!

Границы поединка были обозначены, Милетов и Хрустальницкий взяли винтовки и встали спиной друг к другу.

- Расходитесь, господа!

Они чинно направились каждый в свою сторону. На Алексее был парадный офицерский мундир, а на Виоланте роскошный фрак. Остановившись в положенном месте, они развернулись друг к другу лицом. Все общество находилось от дуэлянтов на приличном расстоянии и безмолвствовало.

- Цельсь! - раздалась команда.

Голодев и фон Штофф стояли ближе к Милетову и видели, как он, ехидно улыбаясь, привычным движением вскинул винтовку на плечо. Его пальцы уверенно приводили оружие в боевую готовность, а глаза неотрывно смотрели на Виоланта.

- Застрелит он его, - прошептал Карл, - как пить дать застрелит, Милетов даже не целится!

Те, кто стояли ближе к Виоланту, наблюдали, как у поэта дрожат руки и бегает взгляд, да и держал он винтовку неуклюже, как табурет. Общество затаило дыхание в ожидании команды "Пли!", но в этот момент над лесом показался большой лимузин с императорскими гербами.

- Немедленно прекратите! - раздался усиленный динамиками голос.

Машина пошла на снижение, общество поспешно расступилось, давая ей место, а Хрустальницкий с Милетовым опустили винтовки - первый с облегчением, второй с явным сожалением. Окно машины приоткрылось, и выглянул рассерженный государев министр.

- Господа! - крикнул он, делая знак Алексею и Виоланту. - Прошу-ка вас в машину! Немедля!

Милетов с Хрустальницким, отбросив винтовки в снег, молча залезли в машину, и она немедленно поднялась в воздух. Общество в замешательстве проводило её взглядами.

- Какая-то сволочь государю донесла, - вздохнул кто-то в толпе.

- Ну вот, - разочарованно махнул рукой князь Михаил, - и стоило было ехать!

Глава шестая: Маркиз де Ариньяк устраивает бал.

Прошло несколько дней с момента несостоявшейся дуэли. В семействе Голодевых больших изменений не случалось. Они умудрялись жить под одной крышей так, словно находились в одиночестве, не подозревая о существовании друг друга. Дочери Анне уже давно надоели отношения родителей, тем более что в её возрасте, девушку волновали совсем иные вещи.

Совершенно неожиданно де Ариньяки объявили, что собираются дать бал в честь своего сына. Молодой де Ариньяк был вылитый отец и, стараясь ему во всем подражать, так же носил гладко зачесанные блестящие волосы и тонкие усики. Женихом он был завидным, так как внешность имел весьма приятную, а состояние солидное, поэтому даже его скверный буйный нрав женитьбе помехой не являлся.

Анна Голодева только и говорила с утра до ночи о предстоящем бале, а Сергей Николаевич на этот бал идти не собирался даже под угрозой расстрела, потому как видеть лишний раз маркиза было ему невыносимо тошнотворно. Да и о корабле лишний раз вспоминать не хотелось, стоял он до сих пор себе тихонько в своем ангаре, а вопрос, чтобы отыграться, повис в воздухе.

Но все же, фон Штофф умудрился уговорить Сергея, потому как с молодости все балы они посещали исключительно вместе, и лучшего собеседника Карл не желал. Скрепя сердце, Сергей согласился.

* * *

В назначенный день позвонил Карл.

- Здравствуйте, друг мой, - фон Штофф был уже при полном параде, - как я рад, что Вы согласились и не передумали, без Вас мне любое общество не интересно. Кстати, о Милетове с Хрустальницким так ничего и не слыхать?

- Нет, ничего.

- Странно, Вы не находите?

- Да, весьма...

С тех пор, как несостоявшихся дуэлянтов увезли в государевой машине, они как в воду канули, что дало обществу огромное количество пищи для слухов и сплетен.

Ближе к назначенному часу, семейство Голодевых вышло из дома, сели в машину и отправилось к де Ариньякам. Сергей Николаевич, Ольга Васильевна держались между собою излишне вежливо, заботливо и со стороны могло показаться, что они издеваются друг над другом. Анне же, полностью поглощенной предстоящим балом, было решительно все равно, каким образом её родители изводят друг дружку.

У дома маркиза Сергей сразу же заметил машину барона, фон Штофф приехал раньше. Особняк маркиза был зданием весьма большим, выстроенным с отменным вкусом. Сергей бывал здесь дважды и надеялся, что больше никогда не зайдет... Голодев тяжело вздохнул, разделся и повел дочь с супругой к парадной мраморной лестнице, крытой красным ковром. Анна волновалась, и Сергей Николаевич это чувствовал. "Наверное, точно так же волновалась и она перед тем балом", - подумал он, украдкой глядя на супругу. Лицо Ольги Васильны выражало только одну железную светскую любезность - эта маска была давно и надежно прикреплена к её немного обрюзгшему лицу.

Пройдя через анфиладу комнат, они оказались в роскошной бальной зале.

- Сергей Николаевич! - к ним тут же подоспел фон Штофф. Барон поцеловал руки обеим дамам, что Ольга Васильевна милостиво стерпела, и отозвал Голодева в сторону.

- Друг мой, представляете, - сказал барон, - ходят слухи, что Виолант с Алексеем тоже будут здесь!

- Как интересно, значит, наконец, узнаем, чем все закончилось.

Сергей взял с подноса лакея шампанского, и посмотрел по сторонам. Действительно, к де Ариньякам собирался почти весь свет, а вот самого маркиза с семейством пока не было видно, он любил появляться, когда все уже были в сборе, словно гость на собственном балу и вообще, ходили слухи, что маркиз мистификатор...

К тому времени, когда Сергей допивал третий бокал, де Ариньяки наконец появились. Маркиз был в сверкающем костюме, со сверкающими волосами и вообще весь сверкал, его супруга при всем своем роскошном туалете и незаурядной внешности, выглядела весьма и весьма, но пересверкать супруга не могла, да и супруг бы, скорее всего, этого не позволил. Рядом со старшим де Ариньяком посверкивал младший, похожи они были чрезвычайно, но младшему, разумеется, не доставало отцовского опыта и шарма, которые приходят только с возрастом и только после многочисленных побед.

- Жалко корабль... - тихо вздохнул Сергей, - ну да шут с ним, что ж теперь поделать.

Сергей взял ещё шампанского и взглядом поискал супругу дочерью, они расположились на большом красном с золотом диване, в компании ещё нескольких дам. Вскоре бал, как всегда начался с полонеза, и пары заскользили по мраморному полу. Не имея желания танцевать, Голодев и фон Штофф сели в кресла у стены, рядом с затейливо инкрустированным столиком. Поставив на него бокал, Сергей принялся созерцать танцующие пары, залитые светом сотен ламп. Он слушал прекрасную музыку, невольно вспоминая, сколько раз сам танцевал на различных балах. В свое время он был прекрасным танцором, но с годами интерес к празднествам и танцам угас в нем... Фон Штофф краем глаза наблюдал за Голодевым, он догадывался, о чем Сергей думает.

- Друг мой, - сказал Карл, - что же мы сидим, словно нам стукнуло по сотне лет? Вы превосходно танцуете вальс, а следующим как раз он и будет.

- Нет, - наотрез отказался Голодев, - не заставляйте меня, прошу Вас, я и то здесь нахожусь только ради Вас, но танцевать уж меня не просите.

- Как знаете, - пожал плечами Карл, хотя ему очень хотелось, чтобы Сергей хоть немного развлекся.

Настроение фон Штоффа начало портиться - уже столько времени он не мог придумать, как же вытащить Голодева из меланхолии. Его лучший друг, с которым они так превосходно и весело проводили время, который год словно спит наяву, казалось, в глазах Сергея даже летом идет снег...

Полонез закончился и почти сразу же начался вальс, а барона стали посещать и вовсе кровожадные мысли. Он смотрел на Ольгу Васильевну, сидящую на диване и тихо ненавидел причину такой сильной перемены Сергея. "Если бы её не стало, он был бы свободен!" - подумал Карл и сам испугался своих мыслей, хотя и не мог не признать, что мысль о скоропостижной кончине графини Голодевой значительно улучшила его настроение.

- Смотрите, Карл.

Голос Сергея отвлек от приятных раздумий.

Голодев взглянул на входные двери - в бальную залу входил Хрустальницкий под руку со своей дамой. Держался он весьма надменно, а на лице Ливии опять же было холодное безразличие ко всему.

- Это становится интересно, - сказал фон Штофф, - остается дождаться Милетова, тогда-то все и узнаем. Как Вы думаете, где они были все это время?

- Не имею понятия.

Вальс закончился, и Хрустальницкий был немедленно окружен господами и дамами.

- Может, подойдем и мы? - предложил Карл.

- Нет, давайте подождем Милетова, он, по крайней мере, хоть правду скажет.

Вскоре действительно пожаловал Милетов со своим другом. Алексей был в парадном обмундировании и выглядел отменно, видать несколько дней не пил. Настроение у него было замечательным и немного злым. Все эти дни Милетов сидел в царской тюрьме за то, что едва не спровоцировал дуэль, а Хрустальницкий лечил нервную систему в императорском санатории.

- Давайте ж подойдем, не терпится узнать, - тормошил Голодева Карл.

Милетова тоже окружило общество.

- С возвращением, голубчик! - громко радовался князь Михаил, пожимая Алексею руку, - Где ж Вы были все это время?

- У государя, - сказал он почти правду, - скоро я буду вынужден покинуть вас на неопределенный срок.

- А что такое?

- Государь отправляет меня на Землю, - с видимым довольствием произнес Алексей, хотя эта перспектива повергала его в состояние глубочайшего уныния.

Планета Инфанта из века в век отправляла на Землю лучших своих людей. Они несли с собою свои традиции, свой быт, свою культуру и искусство, и так продолжалось до тех пор, пока инфантовцев не принялись уничтожать одного за другим. Они так и не выяснили, чьих рук делом была это безумная акция, самих ли землян, либо кого-то другого, но с тех пор правительство Инфанты отозвало всех, кто ещё оставался на неблагодарной планете, прекратив всяческие отношения с Землей.

Так продолжалось довольно долго и, лишь с недавних пор, негласный правитель Земли вновь попросил государя Инфанты возобновить контракт, потому как дела на Земле шли из рук вон плохо. Государь не торопился отправлять сразу многих и на длительный срок, памятуя о прискорбных событиях, отсылались господа скорее в разведку, нежели на настоящую работу. Но, отвыкшие от работы инфантовцы, жили своей жизнью, и покидать родную планету вовсе не желали.

- Значит, летите на Землю? - огорчился князь Михаил. - Какая неприятность! А когда?

- Послезавтра.

- Один?

- Пока не знаю.

Алексей равнодушно окинул взглядом залу, и его глаза остановились на даме Хрустальницкого. Одетая как всегда в облегающее роскошное платье она не могла не вызвать интереса, тем более у Милетова. В карих глазах Алексея вспыхнул огонь, и фон Штофф поежился. Карл хотел поделиться своими опасениями с Сергеем, но заметил, что его нет рядом. Отделившись от общества, он огляделся, и заметил Голодева у окна в другом конце зала. Фон Штофф заторопился к Сергею, даже издали барон видел, что Голодев погружен в какие-то тяжелые раздумья.

- Друг мой, почему Вы ушли? - спросил барон. - О чем задумались?

- Мне в голову пришла идея, - сказал Сергей. - Алексею не известно, один ли он полетит на Землю...

- Навряд ли его туда отпустят одного, - усмехнулся Карл, - Милетов натворит делов, ему только дай свободу. О, простите, что перебил.

- Ничего, так вот, я хотел бы подать прошение, чтобы меня тоже туда отправили.

Лицо Карла вытянулось.

- Да Вы что? - прошептал он. - Вы хотите сделать это добровольно?

- Совершенно верно, - кивнул Сергей.

- Но там же все чуждо для нас, времена, когда Земля была нашим вторым домом давно прошли, теперь там все иное! Мы живем своей жизнью, она постоянна, мы её знаем и чувствуем себя хорошо, а земляне все время что-нибудь у себя меняют и не обязательно в лучшую сторону! Наш образ жизни для них давно прошедший день! Послушайте моего совета, не делайте этого, это может быть даже опасно! Да и что Вам там делать?!

- Я просто хочу поехать, пусть не на долго, но сменить обстановку и собраться с мыслями. Мне необходимо.

- Ну, так поезжайте куда-нибудь путешествовать, я с удовольствием составлю Вам компанию!

- Нет, мне хочется именно на Землю.

- Да почему же?!

- Не знаю, - улыбнулся Голодев.

Глава седьмая: Вы сошли с ума, драгоценный мой!

Голодев и фон Штофф спорили на протяжении всего бала, не обращая внимания ни на что, даже на такое событие, как Милетов, танцующий с дамой Хрустальницкого.

Когда бал закончился, они спустились вниз, оделись и вышли на улицу, так и не прекращая дискутировать. Карл изо всех сил пытался убедить Сергея отказаться от этой абсурдной идеи, но граф был непреклонен.

Вернувшись домой, Голодев сразу же ушел в свою спальню и запер двери на ключ. Переодевшись в пижаму, он попробовал придумать текст прошения государю. Сергей уже твердо решил - никто не сможет ему воспрепятствовать в задуманном, разве что государь сам откажет... Погасив свет, Сергей лег в кровать и долго смотрел в темноту, разглядывая тускло поблескивающую бронзу люстры, перед глазами у него все ещё мелькали танцующие пары. "Интересно, думал он, - какая она, Земля?" Голодев никогда не был там раньше, но, судя по рассказам тех, кто побывал, Земля была похожа на Инфанту, хотя и различий было предостаточно, все ж разные планеты, в разных концах Космоса... Сергей пытался представить себе Землю насколько позволяло воображение, но фантазия рисовала какие-то размытые, заснеженные картины... Тогда он встал и подошел к окну. Отдернув портьеру, Голодев посмотрел в сад. Там, в жемчужном свете фонарей бесшумно летели крупные хлопья снега, засыпая расчищенные за день дорожки, закутывая деревья в искрящиеся меховые шубы. "Когда же наступит весна? - подумал Голодев, - Сколько ещё может падать этот снег? Наверное, он так же вечен, как и зима в душе... четыре года... целых четыре года беспрерывного снегопада..."

Всю ночь ему снился сон, будто снег идет не только на Инфанте, но и во всей Вселенной началась вечная зима...

* * *

Утром его разбудил Степан сообщением, что фон Штофф дожидается на связи.

- Сейчас подойду, - сквозь сон пробормотал Сергей, заснул он поздно и спал плохо.

Когда Голодев пришел в свой кабинет, на столе уже стоял кофейник и завтрак, а с большого настенного экрана смотрел барон. Он сидел в кресле и курил сигару, выглядел Карл весьма озабоченно.

- Доброе утро, друг мой, - вздохнул он.

- И Вам того же, - Сергей присел за стол, и налил в чашку кофе.

- Я сегодня почти не спал, много думал... все-таки надеюсь Вас отговорить!

- Напрасное занятие, я обязательно полечу, если, конечно, мне будет дозволенно.

- Нет, Вы сошли с ума, драгоценнейший мой! Решительно сошли с ума! Вы натура мягкая, добрая, я бы даже сказал излишне добрая, Вам нельзя туда, совершенно нельзя, тем более с Милетовым! Мне даже страшно вообразить последствия!

- Я лечу на Землю, и давайте оставим эту тему. Отговаривать меня совершенно бессмысленно. Я принял решение, и сейчас мне хотелось бы приступить к составлению прошения государю.

Ну, хорошо. - Буркнул Карл, отключая связь.

Допив кофе, Сергей задумался над текстом. Прошение должно было быть кратким, чтобы его уж наверняка прочли, а так же ясным и содержательным. После второй чашки кофе оно было составлено. Как только Сергей собирался включать канал правительственной связи, как экраны вдруг вспыхнули все одновременно, и на всех пяти возник фон Штофф.

- Это снова я, - сообщил он.

- Я вижу, - улыбнулся Сергей.

- Хотел сказать, что и нравы на Земле ужасные! К примеру, там юные, субтильные девы водку пьют, как сапожники, а уж курят там даже собаки, а как там все ругаются...

- Друг мой, - прервал его Сергей, продолжая улыбаться, - Вы, видать, случайно нажали кнопку связи по всем каналам сразу.

- Да? - Карл посмотрел на пульт управления мониторами. - Ох, верно, извините, сейчас....

Четыре из пяти мониторов погасли.

- Дорогой мой, - продолжал он вещать с пятого, - я был там, я сам был на Земле!

- Когда именно?

- Недавно... ну, как Вам сказать, в общем, в молодости. Это не столь важно! Но воспоминания об этом чудовищном мире до сих пор приходят ко мне кошмарами ночными!

"Скоро мой добрый друг заговорит стихами", - подумал Сергей, и сказал:

- А сколько времени Вы там пробыли?

- О, достаточно долго, где-то около получаса, примерно.

- Карл, прошу Вас, мне нужно отправить прошение, пока ещё ранний час и секретарь государев не так занят.

- Значит, вы отказываетесь внять голосу рассудка, звучащему в моем лице... из моего лица... в общем, звучащего?

- Думаю, да.

Сергей отключил фон Штоффа со связи и набрал код секретаря. Почти мгновенно на экране возникло его вечно сонное лицо.

- Здравствуйте, Ваша светлость, - произнес Голодев, - простите за беспокойство в столь ранний час, но у меня есть прошение, не терпящее отлагательства.

- Передавайте, - флегматично кивнул секретарь, глядя куда-то в другую сторону, возможно ещё на один монитор.

Голодев подошел к пульту управления и вложил листок с прошением в длинную узкую щель. Вернувшись за стол, он не без волнения посмотрел, как секретарь берет его прошение, и сквозь сон начинает читать. По мере углубления в текст, секретарь стал просыпаться.

- Значит, Вы хотите сами, добровольно отправиться на Землю с Милетовым?

Сергей кивнул.

- С Милетовым? - уточнил совершенно проснувшийся секретарь.

- Мне все равно, с ним или без него.

- Я немедленно передам Ваше прошение на рассмотрение.

- Премного благодарен.

Краем глаза Сергей заметил, как вспыхнул крайний левый экран, и на нем вновь возник фон Штофф. Секретарь отключился, и Сергей развернулся к Карлу.

- Там машины движутся по земле, производя неимоверную вонь! - выпалил фон Штофф. - А ещё там...

- Простите меня, друг мой, - Сергей отключил монитор. Мгновенно вспыхнул соседний:

- Еще там все ходят в непотребном виде, особенно женщины, - закончил свою мысль Карл.

Сергей вновь отключил его, а потом и всю связь, оставив только правительственный канал, на который Карл никак не мог пробраться. Голодев сидел и ждал. Ноги в домашних шлепанцах начинали замерзать, но он не желал отходить от экрана ни на минуту, надеясь, что его прошение рассмотрят немедленно.

- Ваш сиятьство, - заглянул в кабинет Степан, - может, надобно чего?

- Нет, не надо.

- Ох и холодина тут у Вас, зажечь камин?

- Нет, включи лучше отопление.

- Ага.

Степан скрылся, и через несколько минут вернулся с голубым температурным пультом. Набрав комбинацию, и убедившись, что воздух в кабинете начал быстро, исправно прогреваться, оставил хозяина в покое.

Наконец вспыхнул экран правительственной связи, в кабинет Голодева посмотрел сам первый министр, за его плечом маячил секретарь.

- Ваше прошение удовлетворено, - сообщил министр, - государь счастлив, что у него есть такие замечательные подданные. Приходите сегодня ко мне в кабинет, мы все обсудим. Вылет завтра, но можно и перенести.

- Нет, нет, не надо, я полечу завтра.

- Прекрасно, прекрасно, может, Вы хотите лететь отдельно от Милетова? Или может вообще без него?

- Мне все равно, как угодно.

- Прекрасно, значит, я Вас жду, на Ваше имя уже заказан пропуск.

Экран погас. "Того гляди, стану национальным героем, только потому, что добровольно согласился лететь на Землю", - подумал Сергей. Двери кабинета снова отворились, опять показался Степан:

- Там пришел его милость барон фон Штофф, - доложил он и добавил: - В растрепанных нервах

- За тобой, Степан, надо ходить и фразы твои записывать, - усмехнулся Голодев, - проводи его в гостиную, скажи, сейчас приду.

- Слушаюсь.

Ощущая себя наполовину помолодевшим, Сергей Николаевич прошел в свои комнаты. Переодевшись, он поспешил в гостиную, невольно улыбаясь при мысли о Карле. Фон Штофф взволнованно мерил шагами комнату, приготовив уже целую речь для Сергея.

- Друг мой! - воскликнул он. - Я все ж таки не оставляю попыток спасти Вас! Вы мне дороги, Вы мой единственный настоящий друг! Вспомните наши молодые годы, как мы были неразлучны! Так на кого ж Вы меня покидаете?!!

- Карл, Вы невозможны, - Голодев сел в кресло, поближе к горящему камину. - Ну, с чего Вы взяли, что я обязательно пропаду?

- Непременно пропадете, непременно, тем более в компании такого типа, как Милетов, это же обязательная гибель, обязательная!

- Я могу лететь и без него, - пожал плечами Сергей, - министр согласен на все, лишь бы я летел.

- Один? - и вовсе перепугался Карл. - Кто же за Вами присматривать будет?!

- Нет, Вы все-таки невозможны, мне тридцать восемь лет, почему за мною должны присматривать? Я уже почти старик...

В ответ на это Карл лишь обречено махнул рукой.

- Завтракать будете? - спросил Голодев.

- Нет, Вы начисто лишили меня и сна и аппетита, а сами вы лишились рассудка, вот так! Вы просто сошли с ума!

- Карл, дорогой мой! А не хотите ли сходить в ресторацию, выпить за хорошую дорогу?

- То бишь, попрощаться с Вами, не так ли? - буркнул барон. - Что ж, дельная мысль, дельная, можем пойти прямо сейчас!

- Нет, сейчас я, к сожалению, не могу, должен ехать на аудиенцию к министру, а после - пожалуйста.

- Я поеду с Вами! - твердо сказал Карл.

Хорошо, - решил не спорить Сергей.

Барон был настроен весьма решительно и Голодев не сомневался - за сегодняшний день ему придется выслушать множество душеспасительных бесед. "Я все равно не изменю своего решения", - подумал Сергей, - пусть даже я и действительно сошел с ума!"

Глава восьмая: А я Вам говорил!

На утро Сергей Николаевич проснулся с больной головой - накануне они сильно перебрали с фон Штоффом. Вести на Инфанте всегда расходились с невероятной скоростью, а тут уж были побиты все рекорды. В ресторации "На Распутье" собралось немыслимое количество народу, и причиной этому был, конечно же, граф Голодев. Барон фон Штофф восседал во главе стола с видом отца, провожающего сына на войну и пил горькую. После каждой новой рюмки он все чаще и чаще вспоминал про курящих собак...

Голодев лежал на кровати, силясь восстановить в памяти детали вчерашнего дня. Визит к министру был ещё туда-сюда, а вот дальнейшее рисовалось весьма туманно. "Сегодня я лечу на Землю, - посетила мысль, надо бы собрать вещи".

- Ваш сиятьство, - в комнату заглянул Степан со стаканом рассола на подносе, - там к Вам его милость ба...

Договорить он не успел, фон Штофф уже ворвался к Голодеву.

- Друг мой! - воскликнул он, и Сергей невольно поморщился:

- Не кричите, прошу Вас, голова трещит, мочи нет!

Карл схватил с подноса Степана рассол и протянул Сергею. Голодев с трудом приподнявшись, сделал несколько глотков и сразу же почувствовал облегчение.

- Вот что я хочу Вам сказать... - начал Карл.

- Пожалуйста, прошу Вас, не надо все сначала! - простонал Голодев. - Я улетаю сегодня и не мучьте меня больше!

- Я не о том, - отмахнулся Карл, - я о другом!

- О чем же? - Голодев приподнялся, облокотившись на подушки.

- Я решил лететь с Вами! - выпалил Карл.

- То есть? - удивился Сергей. - В каком смысле?

- В самом прямом! Я не могу Вас бросить в столь тягостное время, и я уже договорился насчет всего!

- Насчет чего? - пребывал в растерянности Голодев.

- Насчет всего, я лечу вместо Милетова! О корабле я тоже договорился, большой и шикарный, полетим первым классом! Мне уже дали пакет документов с программой нашего пребывания на Земле, вот, посмотрите, какие у них забавные деньги!

Карл полез в карман, а Сергей наконец-то пришел в себя.

- Значит, летите со мною? Но ведь Вы так боитесь этой планеты!

- Не могу я отпустить Вас одного, всю жизнь буду себя винить, если с Вами вдруг что-то случится, никогда себе этого не прощу! Вставайте скорее, друг мой, старт через четыре часа, надеюсь, вещи уже собраны?

- Еще нет...

- Как нет?! Степан!!!

- Да, Ваша милость?

- Немедленно соберите вещи Сергея Николаевича, мы уже опаздываем!

- Хорошо-с...

Вскоре фон Штофф уже заталкивал ещё плохо соображающего Голодева в машину.

- Но я ещё не попрощался с Ольгой Васильной! - вяло упирался он.

- Ничего страшного, позвоним ей с Земли! - Карл влез следом. Как только лакей погрузил багаж Голодева, машина немедленно взлетела в воздух.

- Уверен, нам дали лучший корабль! - продолжал Карл. - Сам то я не умею ими управлять, а вот Вы-то уж наверняка специалист большой, вон у Вас сколько всяких кораблей...

- Да, умею, - кивал Сергей, - а кораблей у меня всего два, вернее теперь уже один....

Слова барона доносились до Голодева из какого-то далекого далека... Он смотрел в окно на бесконечный снег, на проносящиеся внизу мосты и площади, дома, магазины и не чувствовал ничего, кроме пустоты в душе, да сильной боли в затылке.

- Мы на месте! - сообщил Карл. - Время у нас есть, так что можем позавтракать пивком где-нибудь поблизости. Очнитесь, же, друг мой!

Они вышли из машины, Карл распорядился, чтобы багаж Сергея доставили на борт корабля, и господа направились в огромное здание воздушного порта. Там они сразу же отыскали местечко, где можно было бы "позавтракать пивком", и присели за свободный столик. Когда пиво и крабы были принесены, Карл сказал:

- Я хочу выпить за эту поездку, надеюсь, для нас она будет весьма занятным приключением и наконец-то Вас развлечет.

- Я тоже на это надеюсь, - улыбнулся Сергей, - даже более чем уверен, Вы не пожалеете, что решили поехать со мною.

К тому времени, когда они закончили по третьей кружке, сообщили, что частный корабль, вылетающий на Землю, стартует через пятнадцать минут.

- О! Он может улететь без нас, а там одних моих вещей восемь чемоданов! - заторопился Карл.

- Сколько-сколько? - удивился Голодев, но барон не ответил, он уже несся к залам посадки, подметая пол полами своей шубы.

Их ожидали.

- Просим, господа, - сказал весьма приятный молодой человек, расплывающийся перед глазами Голодева. - Корабль стартует автоматически, вам остается только вести его, Вы умете управлять моделью Ди-9-8-Арис?

- Да, - заплетающимся языком произнес фон Штофф. - Поторопитесь, иначе наши чемоданы полетят на Землю без нас!

- Стойте! - раздался чей-то крик, по залу бежал друг Милетова с корзиной роз и шампанского в руках.

- Вот! - отдувался он. - Алексей просил передать с благодарностями, он сам хотел придти, да не может подняться.

- Спасибо, очень кстати, - Карл сунул корзину в руки Голодеву, и подтолкнул его к выходу. Прозрачным тоннелем он сообщался прямо с кораблем.

- Счастливого пути! - помахал им вслед друг Милетова.

Голодев довольно смутно помнил, как они вошли в корабль, как им что-то рассказывали, везде водили, все показывали, время от времени что-то спрашивая. Голодев на все согласно кивал и думал о том, что зря он выпил столько пива.

Затем их отвели в какой-то большой зал, похожий на зал управления, Сергей сел в кресло и тут же крепко уснул. Ему сразу же приснился сон, в котором он прилетел на Землю и их встретили полчища монстров с огромными крыльями, волосатыми лапами, все они рычали, и почему-то имели лицо Ольги Васильевны.

- Мы к вам с миром! - крикнул Голодев, почему-то ничуть не испугавшись. - Господа монстры, мы с добром!

- А-а-а-а! - вдруг завопил один из монстров и, вцепившись в пиджак Сергея, заголосил: - Мы пропали! Мы пропали!

Голодев стал просыпаться от этого крика, но сон почему-то продолжался. Вскоре он понял - кричит Карл.

- В чем дело? - открыл глаза Сергей. - Что случилось?

- Посмотрите на это! - барон кивнул на огромный пульт управления. - Вы что-нибудь в этом понимаете?!

Голодев протер глаза, внимательно посмотрел на пульт, и ответил:

- Нет.

- Как нет?! Вы же говорили, что умеете управлять кораблями!!!

- Да, но не такими же. Я умею водить небольшие, простенькие, да и то, сам я это делал раза три, не больше...

- Все, нам конец! - Карл плюхнулся в соседнее кресло и обхватил голову руками. - Мы уже в воздухе, а кроме нас тут больше никого нет.

- Как нет?! - закричал теперь уже Голодев. - У нас нет пилотов?! Что же Вы думали, дорогой мой?! Вы же сказали, что все сделали!!

- Я был уверен, что Вы умеете, вот и подумал, зачем нам кто-то другой, чтоб путался под ногами, указывал, что нам делать, да постоянно умничал!

- Так, давайте перестанем паниковать и посмотрим, что можно сделать. Сергей пододвинулся поближе к пульту. - Где мы находимся?

- Скоро выйдем на орбиту! - простонал барон. - Надо сообщить туда, вниз, что мы не умеем управлять этой штуковиной!

- Для этого надо найти, где включается связь, ищите.

Карл добросовестно уставился на пульт, он даже наморщил лоб, но это ничего не дало, барон совершенно ничего не понимал в кораблях.

- Не знаю, - сдался он.

- Я тоже, - признался Голодев.

Он посмотрел в обзорный иллюминатор, там было много серых облаков и очень большая высота. На одном из табло пульта быстро мелькали какие-то цифры.

- Это показатель нашей скорости и количество пройденных километров, кивнул на табло Сергей, - у меня в кораблях такие же.

Барон посмотрел на цифры и позеленел.

- О, небеса! - прошептал он.

- Да, именно здесь мы и находимся, - Голодев потер пальцами сильно ноющие виски и посмотрел по сторонам. - Наверняка должна быть инструкция, как всем этим управлять, давайте искать, иначе нам конец.

- Да, да, скорее!

Они принялись за поспешные поиски, и вскоре Голодев обнаружил пухлый том в одном из отсеков под пультом управления.

- Нашел! - радостно воскликнул он, и раскрыв книгу быстро принялся листать страницы. Перед глазами замелькали какие-то схемы, чертежи, цифры...

- Кажется это устройство корабля, нам совсем никчемное, - бормотал Голодев, - так, дальше... да, не мешайтесь же Вы, друг мой!

Карл убрал от страниц руки и стал смотреть через плечо Сергею. Голодев просмотрел инструкции. На их беглое изучение надо было бы потратить самое малое часа три, но времени уже не оставалось. Все что Голодев сумел понять, так это то, что управлять кораблем должны четыре человека, потому как, требовалось одновременно выполнять операции в разных концах пульта, занимающего всю стену.

- Ну что? - не выдержал барон, с опаской поглядывая в обзорный иллюминатор. - Как там?

- Никак, - удрученно ответил граф. - Нужен экипаж, а нас всего двое и то нас можно не считать...

- Как же так? - застонал Карл. - Неужели вот так вот все и... А я ведь Вам говорил, незачем отправляться в это безумное путешествие!

- Нечего было напаивать меня пивом! - вспылил Голодев. - Тогда я хоть бы смог понять, о чем говорил парень в порту! Если бы до меня дошло, о каком корабле идет речь, сейчас бы мы пили шампанское где-нибудь в корабельной гостиной, а не прощались с жизнью!

Карл хотел, было, возразить, но Голодев снова занялся инструкциями.

- Кажется, все не так уж и плохо, - наконец сказал он, - все-таки во всех кораблях есть много общего.

- Правда? - несказанно обрадовался барон. - Значит, мы спасены?

- Пока ещё не знаю. Где-то должны быть навигационные карты, ищите.

Они снова покопались в отсеках пульта, и в самом деле нашли какие-то большие бумаги с очень странными рисунками.

- Вот они, - улыбнулся Голодев.

- Да? - Барон недоуменно рассматривал бумаги. - И Вы в этом что-нибудь понимаете?

- Не совсем, но надо же когда-нибудь учиться.

Голодев разложил бумаги на пульте, внимательно рассмотрел, сокрушенно покачал головой и убрал обратно в ящик.

- Не сейчас, - вздохнул он, - учиться буду позже, сначала надо решить, что делать с кораблем, когда он выходит на орбиту...

Голодев задумался, а Карл с беспокойством следил за быстро увеличивающимися цифрами на табло.

- Скорее всего, ему надо задать требуемый курс и развернуть в нужную сторону.

- А где она, эта сторона?

- По-вашему, я главный Капитан Вселенной?! Сейчас что-нибудь сообразим. Так, - Голодев быстро пролистал инструкцию и посмотрел на пульт, - Карл, найдите, где тут столовая.

- Столовая? - удивился он. - Зачем?

- Нам кое-что понадобиться, вилки, ножи так всякие, салфетки, в общем, несите все, что попадется под руку.

- ???

- Но нам надо же чем-то заменить недостающих пилотов!

Глава девятая: Мы летим, ковыляя во мгле!..

- Так, ну что ж... - Голодев ещё раз сверился с инструкцией и посмотрел на плоды их совместных трудов.

Пульт управления являл собою весьма странное зрелище. Голодеву и думать не хотелось, каким же образом Карл втыкал в пульт вилки и ножи, прикручивая к ним салфетками и разорванными полотенцами различные рычаги систем.

- Вроде, все как надо, - сказал Сергей, и посмотрел в инструкцию. Вот только солонку передвиньте с зеленой кнопки на желтую, а то мы вместо двигателя с каким-то длинным названием включили выброс мусора.

- Сейчас, - Карл поспешно передвинул солонку, - как это мы с вами не доглядели!

- Так, что тут еще... - Голодев внимательно смотрел на мониторы, на показатели движения, силясь понять хоть что-нибудь в многочисленных цифрах. - Ага, вот эту штучку клацните на одно деление вверх, нет, лучше на два и закрепите чем-нибудь, а то не ровен час...

- Да, да, понял, - Карл аккуратно "клацнул" и подоткнул "штучку" портсигаром. - Готово.

- Отлично, теперь там, около четвертого кресла, вон ту загогулину немного в бок и салфеткой её, салфеткой вон к той рогатине!

- Сей секунд!

Работа кипела. Корабль вышел на орбиту, и в обзорном иллюминаторе открылась восхитительная панорама Космоса с яркой россыпью звезд.

- Так, теперь нам надо найти дорогу, - Голодев достал из-под пульта кипу карт, - Так, так... - он перебирал бумажные листы, пока не наткнулся на прозрачную пленку с какими-то точками. - Что-то мне это напоминает, Голодев задумчиво посмотрел в иллюминатор, а потом опять на пленку и снова в иллюминатор, - О! - воскликнул он. - Никак карта звезд!

- Что Вы говорите? - обрадовался Карл. - Ну-ка, давайте её к окну приспособим и поглядим, куда нам надо.

- Это иллюминатор, а не окно.

- Не вижу существенной разницы.

Они развернули пленку и приложили к иллюминатору.

- Что-то не так, Вы не находите? - усомнился фон Штофф. - Не совпадает ничего.

- Да, действительно, давайте её другой стороной перевернем, она же прозрачная, так сразу и не поймешь.

Они перевернули, и звезды вроде бы совпали с нарисованными точками.

- Так, давайте теперь её присобачим чем-нибудь, - Карл огляделся в поисках подходящего материала, - чем бы ее... а, вот!

Он оторвал кусок булки, лежащей на пульте и энергично пожевав мякиш, принялся приклеивать карту к иллюминатору. Сделав дело, господа отошли полюбоваться своим творением.

- Замечательно! - восхитился фон Штофф. - Интересно, а которая из них Земля?

- Да, мне это тоже очень интересно, - кивнул Голодев

Все звезды были до безобразия похожи. Сергей снова обратился к картам и инструкциям, недоумевая, как же никому не пришло в голову хотя бы надписать над точками имена планет, а на пульте названия рычагов и прочего.

- Шут его знает, - наконец сказал он. - Земля вроде бы должна быть рядом с Солнцем, давайте-ка, поищем его.

Они уставились в иллюминатор.

- Наверное то, которое во-о-о-он то, - предположил барон - Видите? Желтенькое...

- Скорее всего, давайте-ка, полетим прямиком на него, а там у кого-нибудь спросим.

- У кого же? Да мы и не знаем, как рацию включать.

- Придумаем что-нибудь, - не сдавался граф. - Так, мы летим куда-то не туда, а ведь нам надо на Солнце... Давайте, друг мой, за работу. Вон ту зеленую... да не ту, смотрите, куда я Вам указываю! Да, вот это, её вниз... до упора вниз... ага, вот так. Ну, как, развернулись?

- Вроде нет, - неуверенно пробормотал Карл.

- Значит не она... - Голодев вновь углубился в инструкцию. - Тогда давайте попробуем синюю... Что Вы делаете?! Зеленую сперва на место верните! Теперь синюю, вниз... вот так, ну что?

- Пока не знаю. - Карл с опаской смотрел в иллюминатор, теперь даже ему было видно, что летят они не туда, хотя он и не знал, куда именно им надо было...

- Значит не синяя, - пришел к выводу Голодев, - попробуем желтую... Попробуйте, что ж Вы замерли?

- А синюю на место?

- Разумеется!

Карл все исполнил в точности, и корабль вдруг резко дернуло влево.

- Не то, - задумчиво произнес граф, - нам вправо надо... - он взял карандаш и сверху надписал: "Лево". - Теперь попробуем оранжевую.

- Так и будем кренделя до конца света выписывать, - с опаской сказал фон Штофф, - нельзя ли поточнее?

- Да разве тут хоть что-то разберешь?! Видать спьяну все это писали, ничегошеньки не понятно. Давайте, дергайте оранжевую...

* * *

В это время мимо них пролетал торговый крейсер планеты Арон. Капитан, увидев незнакомый корабль, ведущий себя как пьяный матрос на палубе, зачуял недоброе и дал команду приближения.

- Штурман! - крикнул он. - Спросите у капитана этого странного корабля, что у них случилось? Может, требуется помощь?

- Слушаюсь!

Вскоре штурман доложил, что на связь никто не выходит.

- Точно беда, - сказал капитан, - внимание! Аварийная ситуация, идем на стыковку!

Огромный крейсер, развернувшись, направился к "пьяному матросу".

* * *

Тем временем граф с бароном были близки к своей цели. Они перепробовали практически все и теперь не сомневались, что с минуты на минуту найдут правильный рычаг.

- Смотрите, граф! - вдруг воскликнул фон Штофф, - К нам летит какая-то здоровенная дура! Глядите, прямо к нам!

- Какой-то корабль, вот сейчас у них и спросим.

- А как? Мы же не знаем где рация!

- За то мы знаем, как открыть люки мусора, через них и спросим.

- А где эти люки?

- Друг мой, ну откуда же мне знать?

"Здоровенная дура" приблизилась к аварийной шахте корабля и протянула прозрачный коридор. По коридору тут же побежали вооруженные спасатели.

- Кажется, там что-то происходит, - сказал Карл. - Чего это они так рядом повисли? Может, им какая-то помощь нужна?

Вдруг, ни с того ни с сего, в зал управления ворвались какие-то люди и с криками "Мы здесь, мы здесь! Не волнуйтесь, помощь пришла!", стали кругом бегать и шуметь.

- Позвольте, господа, - от неожиданности Карл даже испугался, - что происходит? Как вы здесь оказались?

- Разве вы не терпите бедствие?

- Пока нет, - ответил Голодев, - а что?

Люди перестали бегать и остановились, глядя на пульт управления.

- В чем дело? - с достоинством спросил Голодев, поднимаясь из кресла пилота и закрывая собою вилки, полотенца и солонки, украшающие пульт. - Кто вам позволил сюда врываться?

- Мы думали, вам нужна помощь, - неуверенно сказал все тот же вторженец, - мы пытались связаться с вами, но никто не отвечал...

- Это потому, что мы не знаем где рация, - пояснил барон, - а то бы мы обязательно сказали, что у нас все в порядке.

- Я так не думаю, - покачал головой вторженец, - а вы кораблем вообще управлять умеете?

- Нет, а что? - барон тоже поднялся из кресла и встал в позу. Незваные гости переглянулись.

- Если вы сможете подсказать, где находится Земля, мы были бы вам очень признательны, - сказал Голодев, - видите ли, Солнце мы уже почти нашли, а она должна быть где-то там, неподалеку...

От группы отделился один человек и подошел поближе к пульту, неотрывно глядя на обзорный иллюминатор, к которому хлебным мякишем была прикреплена карта.

- А это что у вас такое? - спросил он.

- Звездная карта, а Вы что, разве не знаете? - усмехнулся Голодев.

- Да, но это карта созвездия Огня, несколько увеличенная, правда, а не того, что перед вами.

- Серьезно? - удивились граф и барон. - Кто бы мог подумать, а ведь так похоже! Но вы же все-таки найдете Солнце без карты, верно?

Около получаса спасатели торгового крейсера планеты Арон выдирали из пульта управления вилки, ножи, разматывали полотенца и салфетки, оттирали надписи и пометки Голодева, затем задали кораблю положенный курс, отрегулировали все приборы и поставили управление в режим автопилота.

- Все готово, - вздохнул командир спасательного отряда, - теперь вам ничего не надо делать, повторяю, ничего! Корабль сам будет лететь и сам приземлиться, главное не подходите к пульту! Ничего не трогайте!

- Как мы вам благодарны, господа! - радовались граф с бароном. - Как вы все замечательно устроили!

- Пустяки, главное не приближайтесь к пульту! Слышите? Вообще сюда не входите! Кстати, а где остальные пилоты?

- Кроме нас больше никого нет.

- О, небеса!

Пожелав горе астронавтам счастливого полета, отряд покинул корабль, принадлежащий планете Инфанта.

- О, как нам повезло! - радостно сказал фон Штофф, глядя, как отходит в сторону чужой корабль, - Просто неслыханное везение! А не распить ли нам по этому поводу бутылочку шампанского?

- Пожалуй, можно, - согласился Голодев, - только пойдемте в корабельную гостиную, а то мне здесь уже порядком поднадоело.

Глава десятая: Не надо ходить где Вас не просят!

После продолжительных поисков и заглядывания во все комнаты подряд, они обнаружили массу интересных и полезных вещей, а так же и саму корабельную гостиную. Фон Штофф, прижимавший к груди корзину Милетова, протиснулся в раскрытые двери и огляделся.

- Довольно мило, Вы не находите?

- Вполне, - согласился Голодев, он нес бокалы.

Поставив корзину на стол, они извлекли бутылку, открыли её и разлили пенный напиток.

- Ну что ж, друг мой, - довольно улыбнулся Карл, - кажется, наши небольшие неприятности позади, теперь мы вполне можем наслаждаться поездкой! За наше путешествие!

Они чокнулись и выпили. Затем, уселись на диван, и Карл сказал:

- Отчего же Милетов нам вместе с шампанским ещё и розы передал, будто мы девицы в самом деле!

- А что, было бы весьма своевременно, - усмехнулся Сергей, - все очень даже подходит к ситуации. Вот грохнулись бы мы с вами о оземь, все в розах и шампанском, то, что надо, в самый раз.

- Ну что Вы, право говорите такое, - передернуло барона, - уверен, мы бы превосходно со всем справились, не особо там все и сложно, правда, вот с картой этой конфуз получился...

- Интересно - Голодев, разглядывая бокал с шампанским на свет, - а что было бы, если б нам не встретился этот корабль?

- А ничего, - уверенно ответил барон, - ничего б не случилось, сами бы во всем разобрались и со всем справились.

- Вы так думаете?

- Разумеется! С такой светлой головой как Ваша, друг мой, мы бы все сделали сами.

Голодев с сомнением покачал "светлой головой" и допил шампанское.

- У меня есть одно предложение, - сказал фон Штофф, снимая пиджак, оставаясь в рубашке и жилете, - не пойти ли нам поспать немного? Что-то я уморился с этим кораблем.

- Пойдемте, только сначала надо отыскать, где же тут комнаты или правильнее будет "каюты"?

- А, один шут как их называть, - отмахнулся Карл, - главное чтоб комфорт был.

Они вышли из гостиной и направились прямо по коридору.

- Постойте-ка, - сказал Сергей, - корабль этот похож на многоэтажный дом, каюты, скорее всего наверху... значит должна быть лестница или лифт. Давайте искать.

- Может пойти в инструкции посмотреть? Иначе будем блуждать здесь до самой Земли, хотя, в крайнем случае, можно поспать на диванах в гостиной.

- Нет, надо искать каюты, ведь где-то там находятся наши вещи!

- Ах, да! - вспомнил барон про свои восемь чемоданов. - Так чего же мы стоим? Идемте.

Они вернулись в зал управления и, внимательно просмотрев раздел описания внутреннего устройства корабля, нашли лифтовую комнату. Внимательно следуя написанному, господа без труда отыскали лифт минут через сорок.

- Так, - вздохнул Сергей, глядя на приборную панель с двумя кнопками, - какую нажимать?

Барон вытащил из кармана монетку, подбросил её в воздух, поймал и сказал:

- Красную.

- Хорошо.

Голодев нажал кнопку, двери распахнулись. Господа зашли в овальный белый лифт и огляделись. Внутри кнопок не было вообще, кроме небольшого рычажка на стене.

- Ну и как теперь? - Голодев разглядывал рычажок, не понимая его назначения.

- Наверное, его надо вверх и поедем вверх, а если вниз, то соответственно вниз.

- Вы так думаете?

- Предполагаю, - пожал плечами барон.

Двери лифта вдруг закрылись сами собой, но кабина осталась на месте.

- Давайте попробуем, - решился Сергей, и поднял рычажок немного вверх. Ничего не произошло. Тогда он поднял его еще, а потом и вовсе до упора. С тем же результатом.

- Наверное, мы застряли, - заметил фон Штофф, - или это не тот лифт.

- Ох, - тяжело вздохнул Голодев, продолжая экспериментировать с рычажком, - если мы живьем долетим до Земли, это уже будет большое чудо! Как же мы с вами так опростоволосились-то с этим кораблем? "Корабль большой! Полетим первым классом!" Вот вам результат, даже не знаем, где наши вещи и как добраться до кают!

- Я уже осознал свою вину, но теперь-то же ничего не исправить, надо выходить из положения.

- Для начала нам надо выйти из лифта или, что совсем маловероятно, поехать на нем. Как же он включается? Бестия... - Голодев принялся за более детальный осмотр. - Как же нам попасть на верхние этажи...

И вдруг кабина мягко поползла вверх.

- Как Вы это сделали? - изумился Карл. - Что нажали?

- Ничего.

- А почему он начал двигаться?

- Понятия не имею, я только сказал... Я сказал, что нам надо попасть на верхние этажи! - догадался Голодев. - Должно быть, он реагирует на голосовые приказы!

- Тогда уточните, куда именно нам надо, скажите, что нам нужны каюты!

- Ага, сейчас, - Голодев откашлялся и громко произнес: - Отвези-ка нас на этажи, где находятся жилые каюты!

- С нашими вещами! - добавил фон Штофф, хотя и сомневался, что лифт был в курсе таких подробностей.

Вскоре кабина остановилась, двери открылись, и пассажиры выглянули наружу. Перед ними красовались коридоры, крытые ковровыми дорожками.

- Спасибо, милейший, - сказал фон Штофф лифту, выходя наружу. Идемте, друг мой, сейчас все отыщем.

Они по очереди стали заглядывать во все каюты подряд.

- Смотрите-ка! - воскликнул Карл, показывая на двери двух соседних кают, на них были таблички с их титулами и именами. - Вот и нашлись наши вещи!

Каюты напоминали со вкусом убранные комнаты обыкновенного жилого дома, а не космического корабля. Все вещи были разобраны и разложены по своим местам. Голодев переоделся в домашний халат, лег на кровать и тут же уснул.

Фон Штофф тоже переоделся, но спать ему отчего-то перехотелось. Заглянув к Голодеву, увидел, что тот спит, и решил прогуляться самостоятельно. Напевая мелодию, частенько звучавшую в ресторации "На Распутье", Карл направился прямо по коридору, усердно запоминая путь, дабы без труда найти дорогу обратно. На этом этаже ничего кроме одинаковых кают он не нашел и вернувшись лифту, нажал красную кнопку. Когда двери открылись, фон Штофф зашел внутрь и задумался, куда отправиться. Лифт не двигался, ждал, пока барон что-нибудь придумает.

- Отвези-ка меня, дружок на самый верх, - наконец решился Карл, - а там видно будет.

* * *

Голодеву снился снег. Бесконечные серебристые хлопья частенько снились ему целых четыре года. Они летели из ниоткуда и в никуда. Легкие маленькие хлопья превращались в тяжелое огромное снежное покрывало...оно придавливало Голодева, хоронило под собою надежды, стремления, помыслы...

Неожиданно Сергей проснулся от необычайно громкого голоса Карла. Открыв глаза, он никак не мог сообразить, откуда этот голос и в чем собственно дело?

- Сергей Николаич! - раздирался фон Штофф. - Вы меня слышите? Ответьте, слышите или нет?

- Слышу! - крикнул он. - А Вы где?

- Сам не знаю, голубчик, но зато у меня есть приборчик внутренней связи, и я догадался, как он включается! Теперь мы с вами можем переговариваться, будучи в разных местах, здорово, правда?

- Правда, - Сергей сел на кровати, оглядываясь по сторонам, - а все же, Вы где?

- Не имею понятия, сижу тут уже битый час! Никак не могу отсюда выбраться наружу!

- А как Вы туда забрались?

- Шут его знает, забрался и все, Вы бы вытащили меня отсюда, а?

- Да, но для этого мне надо Вас найти, скажите, что Вы видите вокруг и как туда попали?

- Я приехал на лифте, сказал ему, отвези, мол, на самый верх, он меня отвез, потом я ходил, бродил, встал на какую-то платформочку, она вместе со мною поехала куда-то в бок, и вот я теперь сижу в темноте! И здесь дурно пахнет!

- А откуда у Вас рация?

- Просто так взял, в моей каюте, на столе лежала, дай, думаю, посмотрю, что это такое. Вот теперь со скуки нажимал кнопки и, наконец, понял, что это, да как работает. Вы посмотрите, у Вас в каюте тоже такая должна быть, раз Вы меня слышите.

- Сейчас посмотрю.

Сергей подошел к столику и в самом деле увидел рацию. Взяв её, он вышел из каюты.

- Вы меня слышите? - снова спросил фон Штофф.

- Слышу. Значит, сначала Вы поехали на лифте?

- Именно, на самый верх. А вы уже идете ко мне?

- Иду.

Сергей сел в лифт, досадуя на неугомонного друга, которому не сиделось на месте.

- Расскажите, что у Вас там еще, кроме темноты и дурного запаха?

- Ну, как Вам сказать, там, на противоположной стене, вроде как двери с небольшими окошками, а в окошках звезды и вообще, комнатка маленькая, так себе помещение. И что-то тикает...

Голодева словно ледяной водой окатили. "Карл в мусорном отсеке! догадался он. - А тикает временной таймер, мусор выбрасывается через определенное время..."

- Сейчас иду, - по возможности спокойно произнес он, - стойте и не двигайтесь... и к этим дверям с окошечками не подходите!

- А что такое? - забеспокоился Карл. - Голос у Вас как-то поменялся...

- Нет, ничего страшного. Я уже на Вашем этаже, скажите, куда Вы пошли дальше?

Голодев вышел из лифта, глядя по сторонам, он находился в подсобном отсеке жилых помещений.

- Сейчас постараюсь вспомнить, - Карл замолчал, слышалось только его напряженное сопение.

- Скорее думайте, друг мой, скорее!

- Кажется налево.

- Кажется, или точно? - голос Голодева едва не срывался на крик. Он не знал, как дела обстояли в этом корабле, но в его собственном мусор выбрасывался через каждые полтора часа.

- Да, точно, я пошел налево, там завернул за угол...

- За какой Вы угол завернули?

- Не помню, - вздохнул барон, - был какой-то угол, и я за него завернул.

- О, небеса! - тихо простонал Сергей, и заметался по коридору в поисках мусорного отсека. - Вы говорили, что наступили на какую-то платформочку? Как она выглядела?

- Обыкновенно, белая платформочка около белой двери, я даже подумал, что это такой пластмассовый коврик...

"Ага, на который ставят мешки с мусором", - подумал Сергей и побежал ещё быстрее. Наконец, совершенно случайно, заметил "пластмассовый коврик" у одной из дверей.

- Карл, кажется, я Вас нашел, сейчас постучу в дверь, а Вы скажете, там Вы или нет.

- Да, стучите.

Сергей стукнул несколько раз по белой двери.

- Я Вас слышу! - раздался голос фон Штоффа.

- Какое счастье, сейчас я попробую достать Вас.

Голодев знал, что мусорная платформа действует только в одном направлении, потому что вряд ли кому-то понадобится забирать отходы обратно. Сергей задумался, потом сказал в рацию:

- Карл, сейчас я наступлю на платформу и, как только двери приоткроются, сразу же выбирайтесь, Вы поняли?

- Да, конечно, я готов.

Голодев наступил на платформу, она медленно поехала, двери приоткрылись, и в образовавшуюся щель протиснулся благоухающий отходами барон.

- Ох, как я рад! - бросился он к Голодеву. - Как мне там было темно и одиноко! Спасибо, что выручили меня!

- Не за что! - проворчал Сергей. - Не надо ходить, где Вас не просят! Если в следующий раз Вам захочется прогуляться по мусорным отсекам, ставьте меня в известность, иначе я закрою Вас в каюте, потому как мне хотелось бы довезти Вас до Земли живым!

- Как Вы сказали? Мусорный отсек? - побледнел Карл. - Я был в мусорном отсеке? Значит, я мог бы это... туда... в Космос... ох... - рация выпала из его ослабевших пальцев и барон повис на руках своего спасителя.

Глава одиннадцатая: Смотрите-ка, Земля! Ну надо же!

Рассерженный Голодев выполнил свое обещание и запер Карла на ключ, только после этого он смог спокойно лечь и досмотреть свой снежный сон. Барон фон Штофф, забыв отключить рацию, ворочался в своей кровати с боку на бок и тяжело вздыхал. Эти вздохи разносились по всей каюте Голодева, но уставший граф крепко спал, ни на что не обращая внимания.

Около пяти утра его поднял механический голос корабля, предупреждающий, что корабль подходит к Земле.

- Как же так? - спросонок удивился Сергей, вскакивая на ноги, Неужели мы прибыли? Надо выпустить Карла...

Тут Голодев заметил, что по его каюте разносится звучный храп. Прислушавшись, он понял, что звуки несутся из работающей рации. Выключив её, Сергей пошел отпирать двери каюты барона. Фон Штофф лежал на спине и издавал рулады неправдоподобной громкости.

- Карл, - Голодев потряс его за плечо, - Карл, проснитесь, мы подлетаем к Земле.

- А? Что? - спросонок захлопал барон рыжеватыми ресницами. - К какой Земле?

- К которой мы летим. Вставайте, надо собираться.

- Ах, да, - проснулся барон, - уже подлетаем? Так быстро?

- Да, признаться, я тоже думал, что путешествие будет намного дольше. Давайте соберем необходимые вещи, а все лишнее оставим здесь, не хотелось бы обременять себя большим багажом.

- Да, да, конечно, я сейчас. Встречаемся в зале управления?

- Нет, я Вас подожду, и пойдем вместе.

Голодев вернулся в свою каюту и быстро собрал чемодан. Он начинал волноваться, словно в предвкушении первого свидания. Скоро он увидит совершенно незнакомую планету, хотя с нею так тесно всегда была связана Инфанта...

- Я готов, - заглянул к нему в каюту Карл. В руках у него был огромный чемодан, в котором, пожалуй, мог бы уместиться и сам барон.

- Отлично, пойдемте.

Они спустились в зал управления, сели в кресла пилотов и жадно уставились в обзорный иллюминатор. Но пока там ещё ничего не было кроме черного неба и звезд. Корабль замедлял ход, в ушах у Карла опять заложило. Он поморщился, зевая.

- Интересно, какая она, Земля? - Сергей задумчиво смотрел в иллюминатор.

- Обыкновенная, как все планеты, - Карл снова зевнул, - хорошо бы выпить кофею.

- Боюсь, на это уже нет времени, тем более, пока найдем кухню... мы можем пропустить её появление!

- Ну, уж мимо-то не пролетим, так или иначе!

Но Голодев уже не слышал его, он полностью растворился в летящих мимо звездах и крошечной голубой планете.

- Она прекрасна! - прошептал Сергей. - Она просто чудо!

Земля быстро приближалась, вскоре приборы сообщили, что корабль прошел её орбиту и входит в атмосферу. Об иллюминатор забились клочья облаков и, через несколько минут, корабль приземлился мягко, почти незаметно.

- Вот мы и на месте, - улыбнулся Голодев, - поздравляю Вас, друг мой.

- Смотрите-ка, Земля! - Карл пододвинулся вплотную к иллюминатору. Ну, надо же! Мы все-таки долетели, теперь найти бы выход из корабля...

Они взяли чемоданы и, следуя инструкции, отправились искать выход.

- Надо было воспользоваться лифтом! - отдувался Карл, волоча по ступеням свой чемодан.

- Да, но я же не знаю, где находится выход, так что ничего, пройдемся пешочком.

Они прошли три этажа и неожиданно наткнулись на искомый предмет.

- Вы уверены, что это выход наружу, а не куда-нибудь еще? - Карл с опаской смотрел на двери. - Они тут прямо все одинаковые, беда сплошная.

- По-моему наружу, насколько я могу судить.

Граф нажал кнопку на стенной панели и двери, мягко загудев, поехали вверх. В лицо Сергею дохнул теплый ветер, наполненный запахом земли и лета. Корабль приземлился где-то за городом, вокруг темнел лес, и деревья скрывали корабль пришельцев от случайных посторонних глаз. Голодев вышел наружу, вдыхая полной грудью удивительный теплый воздух.

- Здесь лето, Карл! - прошептал он. - Здесь прекрасное теплое лето!

- Я вижу, - барон выволок свой чемодан и огляделся.

Двери корабля закрылись, бортовые огни погасли - машина будто уснула в ожидании своих пассажиров.

- Судя по всему, здесь около шести утра, но почему так светло? Кстати, пакет бумаг по пребыванию, случайно не у Вас?

- Нет, должен быть у Вас, - Сергей зачарованно смотрел на зеленые деревья, зеленую траву и серо-голубое небо.

- Да? Тогда где же они? - Карл открыл чемодан и принялся в нем копаться. - А, вот, нашел.

Достав большой конверт, он извлек из него пачку бумаг.

- Сейчас посмотрим, где мы с вами находимся... так, так... место нашего прибытия называется: "С черточка Петербург", наверное мы где-то в его окрестностях... Так, климатические особенности... так... ага, летом белые ночи... Это белые ночи, друг мой, поэтому так светло.

- Сказочно, просто сказочно!

- Да и есть очень хочется. Давайте-ка, найдем дорогу, нам надо доехать до города и поселиться в гостинице "Астория", у меня тут все записано, кстати, вот Вам деньги и паспорт. Смотрите-ка, как Вы отменно получились на фотографии!

Голодев, не глядя, сунул паспорт с деньгами в карман, подхватил чемодан, и направился к просвету меж деревьев.

- Не спешите, друг мой! - сопел позади Карл. - Подождите меня, я не успеваю за Вами! Чертов чемоданище!

Деревья расступились, и перед господами оказалась пустая шоссейная дорога.

- Скорее, Карл, - поторапливал граф, ему не терпелось поскорее увидеть как можно больше. - Нам туда, видите, дорога!

- Вижу, - сопел фон Штофф. - Но там нет ни одной машины!

- Сейчас ещё очень ранний час, наверное, придется подождать или пройтись немного пешком.

- Но ведь мы не знаем, в какую нам сторону! - воскликнул Карл, с ненавистью глядя на свой чемодан. - Давайте постоим, подождем, может кто-нибудь и появится.

Они вышли на дорогу. Кругом виднелись поля, деревья и ни одного жилого строения.

- Глухомань, - пришел к выводу барон. - Два дня здесь будем сидеть на чемоданах, потом полетим обратно.

- Ну что Вы, уверен, как только рассветет, нас подвезут, обязательно подвезут.

Они поставили чемоданы на обочину, и присели на них.

- Какая красота! - восторженно смотрел по сторонам Голодев. - Какой великолепный покой...

- Прохладно чего-то, - барон поежился, застегнул свой плащ и поправил меховую шапку, - где-то у меня тут были перчатки... - он порылся в карманах и извлек их, - вот замечательно...

Надев перчатки, он почувствовал себя гораздо лучше.

- Друг мой, - сказал барон Голодеву, - Вы не зябните?

- Нет, - Голодев сидел с непокрытой головой, и ветер играл с его каштановыми волосами.

- А мне после нашего снега теперь все время холодно, - пожаловался барон, - как будто я весь изнутри прямо обморозился... О, смотрите, вроде кто-то едет!

- Да, действительно.

Голодев поднялся с чемодана и вышел на дорогу. Вдалеке виднелась какая-то машина диковинной конструкции. Проехав мимо, автомобиль остановился, и вернулась обратно. Стекло передней двери опустилось и молодой человек за рулем, удивленно глядя на графа с бароном, спросил:

- Вам куда?

- В город С черточка Петербург, - сказал Голодев. - Это далеко?

- Вы имеете в виду Санкт-Петербург? - уточнил парень.

- Наверное, да.

- Садитесь, подвезу, я как раз туда и еду.

- Огромное Вам спасибо! - обрадовался граф. - Карл, идите сюда!

- Давайте я ваши вещи положу в багажник.

Парень вышел из машины и, с трудом подняв чемодан фон Штоффа, засунул его куда-то в машину, следом отправился и чемодан Голодева. Они сели на заднее сидение, молодой человек на свое место и машина поехала дальше.

- Извините, а как вы здесь оказались в шесть утра, да ещё с таким багажом? - поинтересовался он.

- Элементарно, - пожал плечами Карл, - приехали и ждем, пока кто-нибудь нас подвезет.

- Наверное, издалека приехали?

- Да, очень, из Парижа, - сказал барон, следуя инструкции. - Ни разу здесь не были, ничего не знаем.

- Я так и понял, что вы откуда-то издалека.

- Почему? - с подозрением поинтересовался фон Штофф.

- Ну, не каждое лето встретишь людей в таких шубах, шапках, да со старинными тростями.

- А что, у вас здесь так не ходят?

- Ну, - рассмеялся парень, - лет сто-двести назад может, и ходили, а сейчас время другое, все по-другому.

- А у нас ходят, - Голодев недоумевал, почему же их не предупредили, не везде, правда, а в отдельных провинциях.

- Всегда мечтал побывать в Париже, красиво там?

- Да, очень, - кивнул Карл, - только снега больно много, а в остальном очень даже ничего...

Сергей, не обращая внимания на разговор Карла с водителем, смотрел на мелькающие за окнами пейзажи. Появились первые дома. В окнах ещё не горел свет, земляне спали и видели сны. "Интересно, какие?" - подумал Голодев.

- Мы подъезжаем к Петербургу, - сообщил парень, - красивый город, я в нем вырос. А куда именно вас отвезти?

- В гостиницу "Астория", - ответил Карл.

- О, здорово, это в центре, рядом все достопримечательности.

Машина двигалась по городу. Старинные дома, как две капли воды похожие на здания Инфанты, спали в серо-голубом утреннем воздухе. Мосты, каналы, величественные соборы... У Голодева перехватило дух. Он подумал, что если вся Земля такая, то она по-настоящему прекрасна...

- Вот ваша гостиница, - парень остановил машину, - а у вас номера заказаны?

- Нет, а что разве будут проблемы?

- Да нет, не должны, главное чтоб денег хватило. Если деньги есть нет проблем, нет денег, вот они, проблемы, тут как тут!

Он вытащил из багажника чемоданы и, пожелав господам приятного времяпрепровождения, уехал.

- Ну что ж, начало хорошее, - потер руки Карл, - посмотрим, что будет дальше.

Они взяли вещи, и подошли к дверям гостиницы. Они были заперты. Тогда Голодев постучал в стекло, и вскоре подошел человек в форменной одежде. Он приоткрыл дверь и поинтересовался, что господам угодно.

- Нам нужны номера, - сказал Голодев.

- Прошу вас, проходите.

Голодев и фон Штофф вошли в вестибюль, к ним тут же подоспели, взяли их вещи, и барон наконец-то освободился от ненавистного чемодана. Они заполнили необходимые бумаги, господ проводили в лифт и к комнатам.

- Наконец-то я высплюсь, как следует! - ворчал Карл. - Кажется, лет сто не отдыхал...

- А я навряд ли смогу заснуть, - волновался Голодев, - так хочется поскорее все здесь увидеть!

- Успеем еще, - Карл вошел в свой номер, дал носильщику на чай и, раздевшись, тут же улегся на кровать, наслаждаясь, тем, что она никуда не едет, а стоит на обыкновенном полу.

Голодев же, сбросив плащ, вышел на балкон. По дорогам проезжали первые машины, спешили первые пешеходы. Утреннее солнце золотило дома, город просыпался. Голодев смотрел на необыкновенно высокое синее небо, такое чистое, будто нереальное...

- Земля... - прошептал он и улыбнулся, - Земля, ну надо же!

Глава двенадцатая: Такого просто не может быть!

С огромным нетерпением Голодев дождался, когда же, наконец, проснется фон Штофф. Он уже думал разбудить его, но Карл сам постучался и зашел в номер.

- Как превосходно я отдохнул! - потянулся он. - А Вы что же, так и не ложились?

- Как можно спать, как можно! - воскликнул Сергей. - Кругом такая красота! Там, за окном, незнакомая планета, не виданный ранее мир, а Вы говорите "спать"!

- Спать хочется даже в неизведанном мире. Давайте-ка закажем завтрак, попьем кофейку...

- Что Вы! Идемте немедленно туда, идемте!

- Как и даже кофею не попив?! - ужаснулся барон. - Я есть хочу!

- Там, там поедим и попьем, как же Вы не понимаете, у меня нет больше сил находиться здесь, этот мир зовет и манит меня!

- Ну, раз манит, тогда пойдемте, - вздохнул не на шутку проголодавшийся Карл. - Пожалуй, там тепло, можно даже накидок не брать. Посмотрим, как одеваются здешние жители...

- Да, обязательно, - Голодев надел пиджак, причесал волосы и счастливо улыбнулся. - Я готов.

- Трости мы, пожалуй, тоже не возьмем, - барон задумчиво посмотрел в окно. - Во что они одеты! Уму непостижимо!

- Пойдемте же скорее!

- Идем, идем...

Они вышли из гостиницы. Голодев был немного оглушен солнечным светом, спешащими прохожими и шумящими машинами.

- Восхитительно! - прошептал он.

- Вы находите? - барон принюхался и сказал: - Я ж говорил, здешние машины производят вонь!

- Пойдемте скорее туда, в город, я хочу окунуться в его улицы, раствориться в его тепле...

- Значит, кофей пить не будем, - удрученно пробормотал барон, но Голодев его уже не слышал.

Сергею казалось, что он совсем забыл, что такое тепло и солнечный свет, а тут диковинное желтое солнце обнимало его ласковыми руками и укачивало в своих объятиях, как добрая мать. Сергей дышал этим летним воздухом и никак не мог насытиться им...

- Осторожнее, друг мой, Вы едва не попали под машину! - воскликнул голос Карла. - Давайте-ка возьму Вас под руку, иначе беды не миновать!

Он взял совершенно потерявшего от восторга голову графа под руку и повел его подальше от дороги, с опаской поглядывая на быстро проносящиеся машины.

- Знаете что, друг мой, - вздохнул фон Штофф. Они стояли около прекрасного здания с большим золотым куполом, - вот что я решил. Пожалуй, я сам поеду по нашим делам, а Вы гуляйте, наслаждайтесь видами...

- Правда? - обрадовался Голодев. - Вы действительно это сделаете?

- Отчего нет? - Карл смотрел на счастливое лицо друга и не мог нарадоваться. Он уже и не помнил, когда Сергей Николаевич был таким... Теперь барон точно знал - на Землю следовало было лететь только из-за этого.

- Я сейчас пойду по указанным адресам, поговорю с нужными людьми, а Вы пока погуляйте.

- А Вы точно справитесь сами?

- Чего ж тут не справиться? Там, в бумагах все подробно расписано. Вот, держите деньги, свои-то Вы, наверняка, забыли в номере?

- Да, верно, - улыбнулся граф, - забыл.

- Так я и знал. Вот, держите, погуляйте, отдохните, как следует, только не потеряйте обратную дорогу, я буду ждать Вас в гостинице.

- Спасибо, спасибо, друг мой! - Голодев пожал барону руку и летящим шагом направился вглубь домов.

- Будьте осторожны! - крикнул ему вслед барон. - Не попадите в неприятности и под машину!

Но Сергей был уже далеко. Город с необычным, замечательным названием распахивал свои объятия, принимая графа в свой мир. Этот мир зелеными, голубыми, желтыми красками кружился вокруг, дома, улицы, мосты звучали тихим вальсом, и душа графа Голодева запела в унисон с этой мелодией...

Вихрь красок принес Сергея Николаевича на набережную какой-то реки. На том берегу сверкал золотой шпиль высокого здания, а дома казались искусной рамой водяного зеркала.

- Скажите, - обратился он к прохожему, - как называется эта река?

- Нева, - ответил он, удивленно взглянув на графа.

"Нева, Нева, - повторил про себя граф, - какое прекрасное название, само это слово струится, будто прозрачные волны. Нева... Нева..."

Голодев шел по набережной и никак не мог совладать с чувствами, охватившими его, он действительно мог сказать, что нечто подобное испытывает впервые. Сергей облокотился на бетонный парапет и стал смотреть на воду. Неподалеку виднелся небольшой причал, покачивались корабли, доносилась музыка. Голодев закрыл глаза. Он боялся, что сейчас все растает наваждением и когда он глаза откроет, вокруг снова окажутся снега Инфанты... Но нет, этот мир оставался с ним, он не хотел исчезать.

Напротив набережной высилось красивое зеленое с белым здание. "Императорский дворец, должно быть", - подумал граф и направился к нему. Рядом с дворцом раскинулся сквер с фонтаном, граф прогуливался медленно, стараясь не пропустить ничего, ни единого клочка земли, ни единого зеленого листка... Он вглядывался в лица землян, вовсе не казались они инопланетянами, напротив, почему-то все были близки и понятны графу.

Он присел на свободную лавочку, рядом росло дерево и Сергей, прикоснувшись пальцами к теплой шершавой коре, погладил коричневый ствол. Дерево пахло жизнью и каким-то давно забытым счастьем. Голодев снова и снова вдыхал этот запах, ощущая кончиками пальцев древесную теплоту. "Это сон, просто сон, - думал граф, - такого просто не может быть..." Внезапно к нему подбежала какая-то маленькая рыжая собачка и, ухватив брючину Голодева, принялась трепать её.

- Чарли! Что ты делаешь?! - крикнул звонкий голос.

Сергей взял собачку на руки и огляделся в поисках хозяина. К графу спешила черноволосая девушка.

- Простите его, пожалуйста, - сказала она, улыбаясь, - Чарли ещё маленький и часто проказничает.

- Ничего страшного, - Сергей отдал песика девушке, - он очень милый.

Девушка взяла собачку на руки и, ещё раз улыбнувшись, пошла по аллее, вся с ног до головы залитая солнечным светом. Сергей смотрел на нее, ощущая необыкновенное тепло в сердце. Он раньше никогда не видел, чтобы девушки носили мужскую одежду, а на ней были синие брюки и желтая рубашка, но все это девушке шло удивительно бесподобно. "Я все здесь люблю, - подумал он, отчего я здесь не родился?"

Позабыв про все на свете, он бродил по городу, почти до вечера, потом опомнился. Подумав, что Карл наверняка, волнуется, он остановил машину и поехал в гостиницу. Еще издали Сергей увидел, фон Штоффа у гостиничного входа, он прохаживался взад-вперед с очень озабоченным видом. Увидев Голодева, барон бросился к нему с возгласом:

- Ну, наконец-то! Что ж Вы делаете, любезный мой?! Я уже весь испереживался! Вас не было весь день!

- Простите меня, сам не знаю, как так вышло, просто утратил ощущение времени.

- Хорошенькое дело! - проворчал барон. - А я тут волнуйся, бегай вокруг гостиницы!

- Ах, Карл! - Голодев обнял барона. - Как же я счастлив! Как здесь все прекрасно!

- Счастливы? - уточнил он. - Это правда?

- Совершеннейшая!

- Тогда я тоже очень рад, а теперь пойдемте, поедим наконец-то, а то здешние ресторации просто срам один...

Ужинать отправились в ресторан гостиницы. Усевшись за столик, барон с одобрением посмотрел по сторонам и удовлетворенно кивнул:

- Вот это, кажется, другое дело, что Вы будете, Сергей Николаич?

- Все равно, решительно все равно!

- Да, кажется, этот город, и это место вообще произвели на Вас неизгладимое впечатление, даже аппетита лишили, - Карл внимательно изучал меню. - О, блины с икрой и тут готовят! Действительно неплохое местечко. Вы будете блины с икрой?

- Буду, - рассеянно отмахнулся Голодев. Перед его глазами искрилась в солнечном свете река с удивительным названием "Нева"...

- ...и ещё шампанского, - самостоятельно заказывал официанту фон Штофф, решив, что толку от Голодева будет мало. Когда все принесли, Карл сказал:

- Друг мой, поешьте, пожалуйста, а то Вы со своими впечатлениями просто умрете с голода.

- Да, да, конечно. - Сергей принялся за еду. - Вы расскажите, как Ваш-то день прошел, нашли кого нужно?

- Разумеется, очень милые люди, очень на нас похожи, тут тоже есть Лопухин, представляете? Однофамилец нашего, а может даже родственник... Впрочем, всякие бумажные дела наверняка, Вам не будут интересны, я же вижу, как горят Ваши глаза, видать Ваш день был намного интереснее моего, расскажите, как погуляли?

- Это было волшебно, и это небо, и это солнце... а какая здесь река, Боже мой, какая река!

- Ну, и какая? Там что, вода течет особенная? - недоверчиво поинтересовался барон.

- Да, особенная, совершенно особенная, а деревья! Вы когда-нибудь видели подобные деревья? Такое ощущение, что все они живые существа!

- Вы неисправимый романтик, неисправимый! - Карл покончил с блинами и принялся за телячьи ножки. - Ну видел я эти деревья, ну и что в них такого? У нас такие же, только без листьев и в снегу, вот весна наступит...

- Нет, Карл, Вы не понимаете, я влюбился в этот мир сразу же, как только ступил на Землю, я влюбился в этих людей...

- Ну, их то Вы, положим, не знаете, ещё неизвестно, что они из себя представляют.

- И все-таки я уверен, они так же прекрасны, как и город, в котором живут, ну скажите, разве можно быть плохим, если каждый день видишь всю эту красоту, дышишь таким чудесным воздухом...

- Кстати о воздухе! Там, где эти машины, просто нет никакой возможности дышать! А солнце? Здесь на небе только одно единственное солнце и больше вообще ничего нет!

- А почему это Вас так возмущает?

- Для глаза непривычно и вообще... нервирует!

- А мне, напротив, очень нравится, кстати, рядом с набережной стоит императорский дворец, а рядом сквер с лавочками, это так мило, Вы бы знали!

- Вы находите? - усомнился фон Штофф, - Лавочки... придумают тоже...

- Давайте после ужина прогуляемся туда? Мне так хочется Вам все показать, и эту набережную, и фонтан около дворца, и площадь... Да, совсем забыл, там прекрасная площадь!

- Площади все одинаковые, пустые, ровные и там обязательно торчит какая-нибудь колонна! Но если Вы так хотите, посмотрим именно эту площадь, я согласен.

Карл готов был на любые жертвы, только бы Сергей оставался в таком вдохновении. Закончив ужин, они вышли из гостиницы. Не смотря на вечер, в городе было светло, и Голодев находил такую особенность здешнего климата просто фантастической.

- Никогда не видел ничего подобного! - сказал он.

- Да, я тоже, - согласился фон Штофф, провожая взглядом девушку в мини юбке.

- Пойдемте скорее, хочу показать вам набережную

- Конечно, идемте, хотя куда она может подеваться...

По набережной Невы гуляло много людей, со всех сторон доносилась музыка, по реке проплывали катера - все это вполне понравилось барону.

- Не плохо, - согласился он, - очень даже не плохо.

- Это чудесно, вечером город ещё прекраснее, чем я предполагал! Пойдемте скорее, я покажу Вам фонтан и сквер! Вот это дворец, видите?

- Вижу.

Карл уже и сам готов был в пояс кланяться этому городу - он смог вернуть его прежнего друга! От меланхолии и угрюмости Сергея не осталось и следа, он снова, как в былые годы был весел, счастлив и юн. "Странно, странно, - думал барон, глядя по сторонам, - и что именно повергает его в такой восторг? Ведь все это строили по проектам инфантовских архитекторов, или он не знает?..."

- Вот, видите, это сквер, а вон лавочка, на которой я сидел, ко мне ещё собачка подбегала, рыжая и маленькая. А вон площадь, смотрите, какая она прекрасная, правда?

- Да, это что-то, - кивнул Карл, глядя на колонну, - сплошное волшебство.

- Я был уверен, что Вам понравится! Хотите, пойдем посидим там, на лавочке, под деревьями?

- Да, конечно, это должно быть захватывающие ощущения.

Карл взял Голодева под руку и чинно направился к лавочкам.

- Воздух здесь хороший, - одобрил фон Штофф, - сыростью пахнет.

- Это из-за реки, - они присели на скамейку. - Как хорошо! О, смотрите, а вон та собачка, которая трепала мою брючину!

- Что делала?

- Не важно, он маленький, иногда проказничает. Чарли! Чарли, иди сюда! Его зовут Чарли, представляете?

- Волшебно! - барон убрал ноги немного в сторону от песика, примчавшегося по первому зову Голодева.

- Хороший ты какой! - Сергей взял его на руки и погладил. - Почему ты бегаешь один? С тобой никто не гуляет? Или ты потерялся?

Словно в ответ на его слова, послышался голос девушки, зовущей собачку, а вскоре появилась и она сама. Увидев собачку на руках Голодева, девушка подбежала к ним.

- Он опять Вам досаждает? - улыбнулась она, забирая Чарли. - Вы уж извините.

- Нет, нет, я сам его позвал, - Сергей встал со скамейки и, поклонившись, сказал:

- Разрешите представиться, граф Голодев Сергей Николаевич.

- Граф? - глаза девушки удивленно распахнулись. - Вы действительно граф? Настоящий? Ой, извините, я, наверное, не должна была спрашивать!

- Отчего же? - Улыбнулся Сергей и барон, тяжело вздохнув, тоже поднялся со скамейки и представился:

- Барон Карл фон Штофф к Вашим услугам.

- Барон? Вы барон?

- Не похож? - он тоже улыбнулся. - Самый что ни на есть баронистый барон!

"Карл начинает шутить - добрый знак!" - подумал Сергей.

- А меня зовут Ольга, можно просто Оля...

- Как? - хором воскликнули граф и барон. - Вас зовут Ольгой?!

- Да, - растерялась она, - а что?

- Нет, нет, ничего, - Голодев посмотрел на Карла, - простите за вопрос, а как Ваше отчество?

- Александровна... - растерялась девушка ещё больше.

- Ну, слава Богу, - пробормотал барон.

- Вы здесь гуляете? - спросил Голодев, чтобы хоть что-то спросить и загладить неловкую ситуацию. Разве он мог предположить, что первого человека, с которым он познакомится на Земле, будет носить имя его супруги?

- Да, выгуливаю Чарли, - она опустила собачку на траву.

- А мы вот тоже решили подышать свежим воздухом на сон грядущий, сказал Карл, - заодно и окрестности осмотрим.

- Вы приезжие?

- Да, из Парижа.

- О, как интересно!

- А давайте пройдемся по алее? - предложил Сергей.

- С удовольствием! - согласилась Ольга. - Если хотите, я могу вам очень много интересного рассказать о нашем городе.

- Были бы очень признательны, - сказал Карл, стараясь как можно деликатнее избавиться от собачки, вцепившейся в его брючину.

Глава тринадцатая: Отбросьте крамольные мысли!

В гостиницу они вернулись довольно поздно. Уставший от долгой прогулки Карл, сразу же пожелал Голодеву спокойной ночи и отправился в свой номер. Переполненный впечатлениями Сергей даже думать не мог ни о каком сне. Он вышел на балкон и стал разглядывать засыпающий город. Голос девушки с собачкой звучал так ясно, словно она была рядом, и Голодеву было так хорошо на душе... Сергей сам не мог себе ответить, что именно так очаровало его в девушке, то ли её непохожесть на дам Инфанты, то ли... он не знал, что именно, просто очаровала все.

Голодеву хотелось поговорить с Карлом, поделиться своими ощущениями и он отправился к барону. Постучав несколько раз и не получив ответа, Сергей приоткрыл дверь, заглядывая в номер. Из спальни доносился звучный храп. "Ну, как можно спать?" - подумал Сергей, идя на звук.

- Карл, - он легонько потряс его за плечо, - Карл, проснитесь.

- А? Что такое? - подскочил барон. - Что случилось?

- Скажите, Вам понравилась Оля?

- Какая О... А!... Вы меня за этим разбудили?

- Ну, прошу Вас, скажите, что Вы думаете о ней? Она необыкновенная, правда?

- Ну, как Вам сказать, девушка, как девушка... хотя, Вам, конечно, виднее, - Барон сел, облокотившись на подушки. - А почему Вы спросили?

- Просто так... Да и ещё один вопрос, как Вы думаете, существует любовь с первого взгляда?

- Вообще, или Вы имеете в виду какой-то конкретный случай? насторожился барон.

- Вообще.

- Нет, не существует. Если и есть какое-то быстрое увлечение с первого взгляда, то оно быстро и проходит. Стоит только присмотреться получше, и сразу же понимаешь, что опять опростоволосился. А почему Вы мне всякие такие вопросы задаете?

- Мне кажется, я полюбил эту девушку.

- Ерунда, - отмахнулся барон, - Вы находитесь в эйфорическом состоянии, вот Вам всякие глупости и мерещатся.

- Уверен, не мерещатся, кажется, именно её я ждал всю жизнь.

- Ну конечно! - фыркнул Карл. - Только ещё одной Ольги Вам не хватало! Глазом не успеете моргнуть, как она сделается такой же, как Ольга Васильна!

- Нет, что Вы! Никогда она не станет похожей на нее!

- Друг мой, о чем мы вообще говорим? - перебил барон. - Опомнитесь, мы не дома, мы на Земле! Так что вообще не стоит обсуждать такие глупости!

- Но почему же? А если я полюбил?

- Вам же хуже, потому что через пару дней мы вернемся домой, и Вы начнете страдать с удвоенной силой! Отбросьте эти крамольные мысли, слышите, отбросьте! Я Вам просто поражаюсь, ведете себя как ребенок!

- Может быть, я заново родился? - улыбнулся Сергей.

- Даже слышать ничего не желаю! - замахал руками барон. - И вообще, если уж на то пошло, вам не надо больше встречаться!

- Нет, это решительно невозможно, мы договорились, завтра пойти Эрмитаж смотреть.

- Когда это вы успели сговориться?

- Когда Вы погнались за Чарли, чтобы не дать ему выбежать на дорогу.

- Вот и совершай после этого добрые поступки! - огорчился Карл. - Как это я не доглядел... Эрмитаж - что это?

- Императорский дворец, помните, тот, белый с зеленым.

- Удивительно, - только и мог развести руками барон, - императора, значит, они своего со свету сжили, а теперь ходят его дворцом любоваться! Ну, народ, ну нравы!

- У них свой уклад жизни, у нас свой...

- Вот именно, их планета в одном краю космоса, наша в другом, у нас свои нравы, у них свои, поэтому нечего смешивать их жизнь и нашу. Вам не следует заводить отношения с этой девушкой, поверьте моему слову, это плохо закончится.

- Возможно, Вы и правы, - вздохнул Сергей, - наверное, я просто забылся... Да, друг мой, Вы правы.

- Вот и прекрасно, счастлив, что Вы образумились, очень счастлив.

- Спокойной ночи.

- Спокойной ночи.

Голодев ушел, а Карлу напрочь перехотелось спать. Он почему-то чувствовал себя виноватым перед ним, как будто взял и специально разрушил нечто светлое и хрупкое...

- Да что же это такое! - вслух рассуждал он, ворочаясь с боку на бок, - в чем я себя виню? Ведь невозможно заводить здесь никаких романов, это не реально! Противоестественно! А может... нет, нет, никаких "может" не может быть!

Еще немного помучавшись угрызениями совести, он все-таки заснул.

* * *

Утром Карл сразу же отправился к Голодеву, но двери его номера были заперты. Фон Штофф постучал, потом постучал ещё раз и, спустившись вниз, поинтересовался у портье, не выходил ли куда Голодев.

- Да, ушел, - ответили ему, - с час как ушел, просил Вам передать, чтобы не волновались, к полудню обещал вернуться.

- А куда он пошел, не сказал? - рассердился на Сергея барон.

- Нет, не сказал.

- А, впрочем, я и так могу догадаться! - проворчал он и пошел обратно в свой номер. - Ну, задам я ему, ну задам!

* * *

Голодев ждал Ольгу у Эрмитажа и волновался, как мальчишка. Сергей представлял, что устроит ему Карл, но после бессонной ночи, наполненной раздумьями, он понял, что не сможет отказаться от общения с этой милой и восторженной девушкой. "Будь что будет!" - решил он и утром помчался на условленное место.

- Сергей Николаевич!

Голодев вздрогнул от неожиданности и обернулся. На Ольге было красивое светлое платье, её черные волосы перехватывала красная лента, и она действительно показалась Голодеву инопланетным созданием, эфемерным и нереальным.

- Ольга Александровна! - Голодев поцеловал её руку. - Как рад, что Вы пришли!

- Я думала, что опоздала, и Вы меня не дождетесь!

- Ну, что Вы, я готов был ждать сколько угодно. Позвольте предложить Вам руку?

- Позволяю, - улыбнулась она. - С Вами я чувствую себя путешественницей во времени, как будто я перенеслась в прошлый век.

- А может так оно и есть? - Улыбнулся Голодев в ответ

В Эрмитаже они купили билеты и отправились осматривать имущество императора. Ольга рассказывала Голодеву о картинах, скульптурах, восторгаясь работой мастеров и тем, какими прекрасными вещами люди окружали себя раньше, а перед глазами Сергея невольно возникал его дом на Инфанте. "Как было бы чудно, если б она смогла не только увидеть все это своими глазами, но и жить среди вещей, приводящих её в такой восторг..." От этих мыслей Голодев невольно вздохнул.

- Вам не нравится? - по-своему истолковала это Ольга. - Вам кажется все это скучным, а мои рассказы не интересными?

- Нет, что Вы, просто я подумал, как было бы прекрасно, если б Вы жили вот так, - Сергей кивнул на убранство зала.

- Ну, это невозможно! - рассмеялась она. - Для этого мне надо родиться знатной особой и по возможности лет сто тому назад. Пойдемте, покажу Вам следующий зал, там великолепные нефритовые вазы...

Потом они смотрели галерею портретов.

- Вы так похожи на этих господ! - заметила Ольга. - Как будто сошли с какого-то из этих портретов!

- Правда? - улыбнулся Сергей. - Неужели я такой древний?

- Нет, ну что Вы, я не в этом смысле, например такие руки, как у Вас, можно увидеть, по-моему, только в Эрмитаже.

- Почему же? - Сергей посмотрел на свои руки, не находя в них ничего особенного.

- Не знаю, но Вы совершенно не похожи на современных мужчин, у Вас и лицо, и осанка, и взгляд, все совершенно другое, я думала, такие люди бывают только на портретах и в кино.

- Это плохо? - насторожился Голодев.

- Это замечательно! Не хотите кофе?

- А Вы?

- Не отказалась бы, я так боялась опоздать, что не позавтракала, а теперь просто качаюсь от голода.

- Так что ж Вы раньше не сказали?! Пойдемте скорее завтракать!

Они спустились вниз, в кафе, находившееся прямо во дворце, взяли кофе, бутерброды и сели за столик.

- Расскажите, пожалуйста, о себе, - попросил Сергей.

- Да мне особенно нечего рассказывать, я работаю секретарем в издательстве, живу одна, вернее теперь уже с Чарли, мне двадцать семь, почти уже старуха, вот, пожалуй, и все, видите, как скучно и не интересно.

- Ничего подобного, мне с Вами все интересно.

Сергей обрадовался, узнав, что Ольга живет одна, а значит не замужем. "Хотя это странно в её возрасте... - подумал он и, усмехнувшись про себя, мысленно добавил: - Все время забываю, где нахожусь!"

- Вы знаете, я так рада, что познакомилась с Вами, - улыбнулась Ольга, - очень благодарна за это Чарли, ведь если бы не он... кстати, он не испортил Вам брюки?

- Нет, что вы. Хотите, поужинаем сегодня вместе? В нашей гостинице отменный ресторан.

- В какой именно?

- В "Астории".

- О, вы остановились в "Астории"? - её брови удивленно поползли вверх. - Хотя да, где же должен останавливаться граф, только там. Если честно, я даже и не знаю...

- Почему? - расстроился Сергей.

- Боюсь, что у меня не найдется подходящего наряда. У меня нет вечернего платья, признаюсь честно.

Теперь настал черед Голодева удивляться.

- У Вас нет вечернего платья?

- Наверное, в кругу, где Вы привыкли общаться, все женщины одеваются от "Шанель", - улыбнулась Ольга, - а я, к сожалению, нет.

- От чего одеваются?

- Не важно, но я постараюсь что-нибудь придумать. А господин барон тоже будет?

- Да, он будет очень рад Вас видеть.

- Не думаю, - вздохнула Ольга, - мне показалось, я ему очень не понравилась, и вообще, он произвел впечатление сурового человека, честно признаться. Я его немного побаиваюсь.

- Ну что Вы, Карл миляга и добряк, просто иногда он напускает на себя излишнюю важность. Значит, Вы согласны поужинать с нами?

- Да, конечно, - Ольга мысленно перебирала подруг, у которых можно было бы одолжить платье.

- Я так рад! Встречу Вас в восемь, Вам удобно?

- Да, - Ольга посмотрела на часы, - ой, я совсем забыла, сегодня надо везти Чарли в больницу, ему делают прививки!

- Не смею больше задерживать, - Сергей поднялся, подавая руку, - я провожу Вас, хорошо?

- А Вы не останетесь смотреть музей дальше?

- Думаю, мы могли бы ещё раз придти сюда вдвоем, Вы так интересно рассказываете, без Вас мне будет скучно.

В гостиницу Голодев летел как на крыльях. Поднимаясь на лифте, он насвистывал мелодию, услышанную на улице, чувствуя себя самым счастливым человеком на всем белом свете. Подходя к дверям номера Карла, он замедлил шаг, стараясь пройти бесшумно, но двери мгновенно распахнулись, как будто барон поджидал его.

- Крадетесь, значит, да? - обиженно сказал он. - До чего дошло, а? Мимо меня крадетесь!

- Карл, друг мой! - Голодев завел его в номер и закрыл двери. - Как я счастлив, просто неописуемо!

- Хороши же Вы, нечего сказать, а я то уж думал, что Вы и вправду образумились! А Вы вон чего вытворяете!

- Карл, она необыкновенное существо, я не могу отказаться от её общества, понимаете, не могу!

- Вы с ума сошли, окончательно рехнулись! - воскликнул барон. - Эта девица, со своим психическим мопсом разобьет Ваше сердце и окончательно поломает жизнь! Я был так рад, что Вы наконец-то избавились от своей тоски, а тут Вы до конца своих дней будете пребывать в меланхолии, уж я то Вас знаю!

- Вы бы лучше достали из чемодана свой прекрасный костюм, да рубашки, да отдали горничной, чтобы выгладила, сегодня вечером Оленька ужинает с нами.

- Ах, она для Вас уже Оленька! - воскликнул барон. - Быстро же, однако! Вы, я смотрю, времени даром не теряете, дорогой мой!

- Карл, не будьте брюзгой, все будет хорошо.

- Да уж! - буркнул не на шутку рассерженный барон.

В половине восьмого Голодев стоял у входа в гостиницу, а фон Штофф, не переставая ворчать, отправился в ресторан, выбирать столик. Сергей волновался. Заглядывая в лица прохожих, искал Ольгу, а она стояла неподалеку, так, чтобы Голодев её не видел, и смотрела на него. Необыкновенное обаяние и притяжение, исходящие от этого человека, околдовали Ольгу... Она в сотый раз посмотрела на свое отражение в витрине магазина. Подруга одолжила ей длинное черное вечернее платье, фальшивое бриллиантовое колье с сережками и подходящую сумочку. Прическу Ольга сделала сама, ей очень хотелось походить на девушек круга Голодева, поэтому она подняла свои густые черные волосы, и заколола их, оставив лишь мягкие локоны, обрамляющие лицо.

Отражение ей нравилось. Ольга снова посмотрела на Сергея Николаевича. Высокий, красивый, статный мужчина в строгом костюме, действительно казался графом из прошлого века, и Ольгина фантазия тут же нарисовала проносящуюся мимо карету с четверкой лошадей...

"А вдруг она не придет? - думал Голодев. - Вдруг я её чем-нибудь обидел или хуже того, она не придет из-за ворчуна Карла? А я даже не знаю, где её искать, разве что сквер у дворца..." И тут он увидел её. Ольга шла, улыбаясь издалека. Она была так необычна и так прекрасна, что у Голодева перехватило дыхание. Он даже и не предполагал, что девушка может быть так красива в черном платье, почти без украшений.

- Добрый вечер, - Сергей поцеловал Ольге руку, - Вы невероятно прекрасны, Ольга Александровна!

- Спасибо, а Ваш друг, он где?

- Ждет нас в ресторане.

Ольга взяла Голодева под руку, и они пошли в ресторан, где сидел за столиком, пил шампанское и свирепел фон Штофф. "Лучше бы я трупом лег на его пути и не дал ему лететь сюда! Вот теперь неприятностей не оберешься!" Увидев входящих в ресторан Голодева и Ольгу, барон, однако, не мог не отметить, что девушка действительно красива. Рассвирепев от этого ещё больше, он поднялся из-за стола, поцеловал Ольге руку, и сказал, что счастлив видеть её вновь.

- Я тоже рада Вас видеть, - Ольга присела за стол между Голодевым и Карлом. Вскоре мужчины сделали заказ.

- Пока все это принесут, - сказал Сергей, - давайте пить шампанское, оно здесь просто превосходное!

"Боже, какие у них счастливые лица! - с ужасом думал Карл. - А вдруг это и вправду любовь?! Вот кошмар-то где!"

Глава четырнадцатая: Вы испортите туфли...

После ужина барон попрощался и отправился в свой номер, не в силах больше наблюдать все это безобразие, а Голодев с Ольгой решили прогуляться по ночному городу. Они не торопясь шли, разговаривая обо всем и ни о чем одновременно, с каждым часом все лучше узнавая друг друга. Наконец Ольга решилась задать вопрос, не дававший ей покоя:

- Сергей Николаевич, а Вы женаты?

- Был, но мы расстались, слишком разными людьми оказались. Я не жалею об этом ничуть.

"Как хорошо! - подумала Ольга, - Хотя чему я собственно радуюсь? Неужели он может думать обо мне серьезно!" Она краем глаза посмотрела на Голодева. Его чеканный профиль освещал янтарный свет фонарей. "Боже мой, подумала Ольга, - сколько благородства в каждом его движении, в каждом жесте..."

- Хотите посмотреть Летний Сад? - предложила она. - Это очень красивое место.

- Я в этом не сомневаюсь, - улыбнулся Голодев, в его серых глазах отражались отблески невской воды, - в этом городе все прекрасно.

- Тогда сейчас возьмем такси и поедем туда.

Так они и сделали. Голодев с Ольгой сели на заднее сидение, и Сергей ещё раз, не без удивления посмотрел на странный салон машины, но вскоре его внимание было полностью поглощено Ольгой. Они говорили и никак не могли наговориться, словно люди уже давным-давно хорошо знающие друг друга.

- Вы с бароном друзья, а называете друг друга на "Вы", - сказала Ольга, - У вас такой обычай?

- Да, так принято, впрочем, я никогда не обращал на это внимания, Вам это кажется странным?

- Нет, просто немного непривычно. Смотрите, мы приехали.

- А не поздно ли вы собрались в Сад? - спросил водитель, останавливая машину, - он сейчас наверняка закрыт.

- Ничего, я знаю, как туда попасть! - ответила Ольга

Они вышли из автомобиля, она уже привычно взяла Голодева под руку и повела вдоль высокой литой ограды.

- Здесь есть лазейка, - сказала девушка, - я иногда пробиралась через нее, когда хотела погулять в Саду вечерком, вот она.

В ограде действительно был небольшой пролом, но достаточный для того, чтобы попасть в Сад. Голодев пролез туда и, отодвигая от ограды ветки, помог Ольге. Ей было немного неудобно в узком платье и на высоких каблуках, но это было такой мелочью...

- Здесь земля, Вы испортите туфли, - сказал Сергей и вдруг взял её на руки. От неожиданности Ольга охнула, обняв его за плечи. Сергей вынес девушку на дорожку и поставил на ноги.

- Спасибо, - тихо сказала Ольга, - пойдемте, покажу Вам статуи.

Они медленно направились по дороге, уводящей в глубь Сада. Белая ночь голубоватым молоком заливала неподвижные деревья, и Голодеву казалось, что он пребывает в своих оживших фантазиях... всего этого нет и быть не может...

- Как здесь красиво! - выдохнул он. - Как необыкновенно!

- Я была уверена, что Вам понравится, это мой любимый парк, я часто здесь бываю.

Они остановились у большой цветущей клумбы.

- Как странно, - сказал Голодев, - мы здесь совсем одни, - он посмотрел на Ольгу, - в этом сумраке, среди этих деревьев... если бы Вы знали, как Вы прекрасны... Наверное Вам покажется глупым и странным, но я люблю Вас, Ольга Александровна...Оля...

- А... - она растерялась.

- Прошу Вас, не говорите ничего, - остановил её Голодев, - я знаю, что не должен так поступать. Я не знаю ваших нравов и обычаев, но я просто хотел, чтобы Вы знали...

- Да, я, наверное, тоже не должна так поступать, - сказала она и, обняв Сергея, поцеловала его.

* * *

Барон фон Штофф не спал. Он мерил шагами номер, смотрел на часы и нервничал. Его разбушевавшаяся фантазия рисовала всякие ужасы.

- Что же делать, что же делать? - вслух размышлял он. - Это плохо кончится, непременно плохо...

Устав нервничать, он позвонил коридорному и попросил принести вина и сигар. Когда все это доставили, пребывать в одиночестве фон Штоффу, стало не так тягостно. Карл переживал за Голодева, думал о его супруге и о последствиях, ожидавших Сергея, если он и в самом деле влюбился в земную девушку.

- Бедный мой друг, - вздыхал барон, попивая вино, - кто бы мог подумать, что все так обернется...

Уже было далеко за полночь, барон допивал вторую бутылку, когда послышались шаги Голодева. Карл вскочил с кресла и распахнул двери.

- Сергей Николаевич! - зашипел он. - Что происходит, в конце концов?! Неужели у Вас не осталось ни капли здравого рассудка?!

- Тише, вы перебудите соседей, - Голодев вошел в его номер и закрыл двери. - Что Вы так волнуетесь? Что дурного в том, что я встретил необыкновенную девушку и полюбил ее?

- Опять Вы за свое?! Где Вас вообще носило?!

- Мы гуляли в Летнем Саду, я признался ей в любви, и Ольга сказала, что тоже любит меня.

- Боже мой! - схватился за голову барон. - Что за абсурд? Вы знакомы всего несколько дней, какая может быть любовь?!

- Иногда можно жить с человеком долгие годы, но так и не узнать его. Мне не требуется время, чтобы понять - я действительно люблю ее...

- Да, тем более что времени у Вас нет! Послезавтра мы улетаем обратно! - выкрикнул барон. - Вы совершенно об этом забыли, не так ли?!

- Да, - сник граф, - действительно забыл... но что же делать?

- Надо было раньше думать! Раньше, когда я пытался Вас остановить, а Вы упорно не хотели меня слушать!

- Но ведь можно же что-нибудь придумать! Как же я, вот так исчезну, что она обо мне подумает?

- Что Вы очередной проходимец, морочивший ей голову!

- Но я не хочу, чтобы так все обернулось! Я... я готов рассказать ей правду, не хочу оставлять в её душе плохие воспоминания обо мне!

- Что? - рассмеялся барон. - Рассказать?! А, может, ещё и наш корабль покажем? Могу вообразить самочувствие бедной девушки, едва она узнает, что её великолепный возлюбленный ещё и инопланетянин!

Барон приставил к своей голове два пальца "рожками" и пошевелил ими.

- Вы станете носить ей розы в психиатрическую клинику?

- Да, Вы правы, - Голодев сел в кресло и налил себе вина, - но что же делать?

- Я пытался предотвратить этот разговор, но Вы, как всегда, делали то, что считали нужным, вот теперь и расхлебывайте! Испортили жизнь и себе, и ей, да и мне тоже!

- Если бы я мог взять её с собой...

- Блестящая идея! - воскликнул барон. - Познакомьте её с супругой и дочкой, уж они то обрадуются, будьте уверены!

- Друг мой, ну посоветуйте, как поступить?

- Исчезните и все, просто исчезните, пускай она лучше думает о Вас, как о проходимце, чем как о ненормальном, который станет что-то бредить про другие планеты.

- Она пригласила нас в гости, меня и Вас, завтра, - бесцветным голосом произнес Голодев. - Я должен пойти, хотя бы для того, чтобы попрощаться.

- Вот это мило, - одобрил Карл, - мы пойдем вместе, и Вы скажете, что уезжаете, попрощаемся, пообещаем писать письма...

- Но ведь я не смогу сдержать обещания.

- Главное успокоить девушку, дать ей надежду.

- Это жестоко, - Голодев устало потер лоб. - Вы были правы, я не должен был так поступать, но это было нечто, что сильнее меня, намного сильнее. Спокойной ночи, Карл.

- Спокойной ночи. - Барон проводил его печальным взглядом. Когда за графом закрылась дверь, он негромко выругался, чего не делал с молодых лет.

* * *

Утром Голодев чувствовал себя совершенно разбитым. Он оделся и причесался с особой тщательностью, оттягивая каждую минуту, приближающую к прощанию с Ольгой. Он знал, что ночного Летнего Сада, её глаз, губ, прикосновения её волос к своему лицу, он не забудет никогда.

- Что ж, - вслух сказал он своему отражению, - мне казалось все это сном, сном пусть все это и останется, все сны заканчиваются рано и ли поздно.

В двери постучали.

- Входите, не заперто.

- Доброе утро, - Карл был уже одет и готов идти в гости. - Когда выходим?

- Сейчас, - вздохнул Голодев, - только надо купить цветов... ну и все остальное.

- Безусловно, - Барон был страшно зол, во всем этом он винил исключительно себя. "А ведь ещё напросился лететь с ним, чтобы присматривать за Сергеем! - думал он, - Чтобы не дать ему попасть в беду! Хорошо же присмотрел, нечего сказать!"

- Я готов, пойдемте.

Голодев взял свою трость, не обращая внимания на то, что земляне так не ходят, вышел из номера и направился к лифту. Они молча спустились вниз, и вышли из гостиницы, утро было прозрачным и солнечным. Голодев ещё раз прочитал написанный на листке бумаги адрес Ольги.

- Возьмем такси? - предложил Карл, будучи уверенным, что Голодев откажется и захочет прогуляться по городу.

- Да, пожалуй, - равнодушно согласился Сергей. "Ну вот, началось!" подумал Карл и, вздохнув, замахал рукой, останавливать машину.

Потом они ехали, и Сергей смотрел на проносящиеся мимо дома, мосты, деревья, ощущая тупую занозу, засевшую в сердце. "Смогу ли я когда-нибудь ещё побывать здесь? - подумал он. - Увижу ли я ещё когда-нибудь Ольгу?"

- Остановите-ка, милейший, - Карл увидел женщину, продающую цветы, Сергей Николаич, Вы хотели цветов купить.

- Да, сейчас.

Голодев вышел из машины и купил у продавщицы все розы, какие были. По дороге они захватили ещё и шампанского с конфетами. Этими покупками занимался барон, Голодев оставался в машине, он держал охапку красных, белых, желтых роз и пытался придумать, что же сказать Ольге, с чего начать...

- Мы приехали, - голос фон Штоффа вернул его к действительности, - вот её дом.

- Уже?

Голодев вздохнул и вышел из машины. Пока барон расплачивался, Сергей разглядывал дом Ольги, пытаясь угадать, какие окна - её.

- Ну что, идемте? - в руках барон держал объемный целлофановый пакет.

- Идемте.

Они поднялись на второй этаж и, немного помедлив, Сергей постучал.

- Входите! - послышался голос Ольги. Друзья открыли двери, вошли, навстречу к ним сразу же бросился Чарли.

- Здравствуй, малыш, - Голодев погладил его и посмотрел по сторонам, Ольги нигде не было видно.

- Проходите в зал! - донесся откуда-то её голос. - Я сейчас!

Они вошли в скромно обставленную комнату, шторы на окнах были задернуты, а на накрытом столе горели свечи. Карл принялся вытаскивать из пакета шампанское и выставлять на стол. Голодев продолжая держать в руках охапку роз, подошел к книжным полкам, там стояли фотографии Ольги.

- Даже не думайте об этом! - предупредил барон. - Не трожте снимки!

- Я и не трогаю...

- Доброе утро, господа.

Голодев и фон Штофф обернулись на звук Ольгиного голоса и замерли. На ней было лиловое платье, сшитое по моде Инфанты. Каскады оборок и лент струились до самого пола, декольте открывало её плечи и шею, на груди переливалось колье, а волосы были убраны в высокую прическу, увенчанную диадемой. В руках Ольга держала веер. От неожиданности Голодев и фон Штофф не могли произнести ни слова, лишь смотрели на нее.

- Что же господа стоят? Проходите к столу, - улыбнулась она, будто не замечая их потрясения. - Да что это с вами? Это же просто костюм, я его в театре взяла, там у меня подруга работает. Я смотрюсь в нем нелепо?

- Ну что Вы! - наконец пришел в себя Сергей. - У меня просто нет слов! Это такой неожиданный сюрприз! А это... это Вам, - он потянул Ольге розы. То есть, нет, подождите, Вы пораните шипами руки...

- Ничего страшного, - она взяла букет, - спасибо.

Поднявшись на цепочки, девушка поцеловала Голодева, и унесла куда-то цветы.

- Со мной чуть инфаркт не приключился, - прошептал Карл.

- Она великолепна, - мечтательно произнес Голодев, - она могла бы блистать в свете...

- Да, ничего не могу сказать, это так, - Карл открыл шампанское, и разлил его по бокалам, - прелестная девушка, но не забывайте, зачем мы здесь. Мы пришли попрощаться...

- Попрощаться? - в дверях комнаты стояла Ольга с вазой в руках. - Вы сказали, что пришли попрощаться?

- Да, - печально ответил Голодев, - к сожалению, это так, завтра мы уезжаем.

Воцарилась тишина, такая тишина, что было слышно, как пенится шампанское в бокалах на столе.

- Ну что ж, - сдержанно сказала Ольга, - пока сделаю вид, что ничего не знаю, иначе праздника не получится.

Она улыбнулась и, присев в реверансе, сказала:

- И все же я прошу вас к столу, господа.

Голодев с фон Штоффом поклонились, а Сергей нащупал в кармане бархатную коробочку. Ему хотелось хоть что-то оставить на память о себе.

Глава пятнадцатая: Мы ничего не можем изменить.

- Ольга Александровна, - сказал Карл, - Вы не возражаете, если я выкурю сигару на балконе?

Карлу совершенно не хотелось курить.

- Да, конечно.

Прихватив с собой бокал шампанского, барон торопливо вышел из комнаты. Снова воцарилась тишина, Ольга внимательно разглядывала свой бокал, потом сказала:

- Я почему-то решила, что Вы если не на всегда приехали в наш город, то хотя бы надолго...

- Мне надо было сразу сказать, но я... я просто не мог, мне даже страшно было думать об этом...

- Ну что ж, - натянуто улыбнулась она, - любая сказка рано или поздно заканчивается, часы бьют двенадцать раз и Золушка снова превращается а секретаршу.

В её глазах заблестели слезы, этого Голодев уже не мог перенести. Он встал с кресла, и крепко обняв Ольгу, прижал её к себе.

- А ты можешь не уезжать? - прошептала она. - Ты можешь остаться со мной?

Голодев молча покачал головой.

- Но почему? - она отстранилась и посмотрела ему в глаза. - Возьми меня с собой, слышишь? Возьми! Я буду достойна тебя, обещаю! Ты изменил всю мою жизнь, весь мир вокруг, я и не знала, что он может быть таким! А теперь ты уедешь, и все закончится!

- Если бы я только мог, если бы только мог! - Голодев, будто одержимый целовал её лицо, руки, плечи, волосы. - Боже мой, что же я наделал! Прости меня, прости, пожалуйста!

- Никто не виноват, - устало сказала девушка, - хорошо, что были хотя бы эти дни.

Она стояла, опустив голову. В этом платье, в полумраке задернутых штор и в дрожащем свете свечей, она была для Сергея самой настоящей принцессой, инфантой...

- Оля, я вернусь, - вдруг твердо сказал он, - слышишь, я обязательно вернусь, пусть даже я не смогу увезти тебя на свою родину, но я вернусь!

- Нет, - она покачала головой и улыбнулась, - не надо меня утешать, я же знаю, что этого не будет.

- Ну почему же?! Я ведь люблю тебя!

- Я тоже тебя люблю, - она отошла от Голодева к столу, - поэтому будет лучше, если мы перестанем мучить друг друга. В конце концов, время все лечит...

- Нет, не правда, оно не лечит, оно медленно убивает! Я это знаю по себе! А потом наступает зима, которая длится всю жизнь, и ты понимаешь, что ничего не можешь изменить, ты бессилен и перед этой зимой и перед этим временем!

- Вот именно, мы ничего не можем изменить.

- Кхе, кхе, - деликатно кашлянул, вернувшийся барон, - нам надо идти, друг мой.

- Да, сейчас, подождите ещё немного, Карл.

- Хорошо, - барон снова отправился на балкон, мысленно проклиная Милетова и Хрустальницкого, которые затеяли ссору, приведшую к поездке на Землю.

- Оля, - сказал граф, подходя к ней, - не знаю, примите ли Вы мой скромный подарок, но мне так хочется оставить хоть что-то на память о себе.

- Это ни к чему, - спокойно ответила она, - я и так тебя никогда не забуду.

- И все-таки, возьми, пожалуйста, - он протянул ей коробочку.

- Спасибо.

Она открыла её, на черном бархате переливался драгоценный перстень, самый лучший, какой только мог найти в Петербурге граф. Ольга надела его на безымянный палец, на котором носят обручальные кольца, и закрыла лицо руками.

- Нам пора идти, - снова напомнил фон Штофф.

- Да, идемте, - Голодев поцеловал пальцы девушки и молча вышел, закрыв за собою двери.

Всю дорогу к гостинице они молчали, так же молча разошлись по своим комнатам и принялись собирать вещи. Только сейчас Карлу пришла мысль, что они понятия не имеют, по какой дороге им возвращаться к кораблю...

Вечером, когда они покинули "Асторию", барон поделился этим с Голодевым.

- А ведь верно, - задумался Сергей, - где же мы его оставили?

- Надо что-нибудь придумать, - Карл поежился от вечерней прохлады. Остается только один выход.

Он остановил такси и сказал водителю:

- Милейший, нам надо попасть за город.

- А куда именно?

- Дело в том, что мы не знаем, по какой дороге мы приехали в город, но нам надо попасть именно на ту дорогу.

- А когда вы въезжали в город, вы помните, что вы видели?

Общими усилиями Голодев и фон Штофф вспомнили, и водитель догадался, куда держать путь.

- Садитесь, - сказал он, - отвезу.

Погрузив вещи в багажник, господа забрались в салон, и Голодев в последний раз посмотрел по сторонам. Ему казалось, что каждую минуту он может увидеть Ольгу, сейчас она появится вон оттуда, в черном платье...

- Едемте, Сергей Николаич, - поторопил Карл, - надобно успеть до темна.

- Да, конечно.

За окнами машины проносились ставшие дорогими Голодеву окрестности, и ему казалось, что каждый камень здесь уже знаком... Голубоватая вечерняя синева опускалась на город, наступала белая ночь и в Летнем Саду она тоже будет белой...

- Друг мой, ну не надо так, - Карл переживал за Голодева, за Ольгу и вообще просто переживал, - все пройдет, все забудется...

- Оставьте, - Сергей отвернулся к окну и барон понял, что разговора не получится. Вскоре машина выехала за город.

- Может, надо было все ей рассказать? - тихо сказал Голодев. - Может, надо было все объяснить?

- Нет, - уверенно покачал головой барон, - Вы все сделали правильно.

- Эх, если бы знать, что мы делаем правильно, а что нет, - грустно усмехнулся Сергей, - тогда бы меньше совершалось непоправимых ошибок.

- Давайте-ка внимательнее осматривать окрестности, - перевел разговор барон, - как бы нам не пропустить того лесочку.

- Да, давайте.

Голодев стал смотреть в окно, но перед глазами все расплывалось, и ему было решительно все равно, найдут они лесочек, или нет.

- Вон, вон там остановите, - оживился Карл, - нам вот там выходить.

- Там? - удивился водитель тому, что пассажиры с чемоданами приехали в чистое поле.

- Да, вон там, около того лесочку остановите.

- Хорошо, - пожал он плечами, останавливая машину. Голодев вышел на дорогу и посмотрел на небо, где-то там, далеко, его ждала его родная планета... Вокруг была тишина, только в лесу, скрывающем корабль, пели птицы.

- Пойдемте, Сергей Николаич, - поторопил Карл. Они взяли вещи и направились к виднеющимся неподалеку деревьям.

Глава шестнадцатая: Выпейте Вы.

Продираясь сквозь ветки, барон пытался вспомнить, где именно они оставили корабль. Чемодан мешал, затрудняя путь, но Карл упорно шел вперед, будучи уверенным - чем скорее они покинут Землю, чем дальше от неё будут, тем лучше для всех. Голодев молча шел за ним, ничего не видя перед собой.

- Да где же эта чертова железяка? - ворчал фон Штофф, в очередной раз получая веткой по лицу. - Прямо беда сплошная!

- Вот он, - Голодев кивнул вправо, меж деревьев виднелся корабль.

- О, верно, а я и не заметил!

С удвоенным рвением барон помчался к единственному выходу из сложившейся ситуации. Добравшись до корабля, он стукнул кулаком по кнопке, открывающей входные шлюзы. Они с мягким жужжанием поехали вверх, во всем корабле тут же вспыхнул свет.

- Милости прошу, - сказал фон Штофф, затаскивая свой чемодан, входите скорее.

Сергей вошел вслед за Карлом, и двери за ними закрылись. "Ну, вот и все, - подумал граф, - вот и все..."

- Сейчас мы с вами разопьем шампанского за хорошую дорогу, - излишне весело сказал барон, - и в путь! Теперь-то у нас не будет неприятностей с управлением, насколько мне известно, корабли Инфанты настроены на автоматический режим возвращения, верно?

- Да, - кивнул Голодев, - проблем не будет.

Они вошли в лифт, и Карл приказал доставить их в зал управления.

- Думаю, ночи дожидаться не будем, - сказал барон, - все равно они светлые, а места здесь пустынные, так что отправляемся прямо сейчас.

- Да.

Лифт доставил их на место. Поставив чемоданы в зале, друзья подошли к пульту управления, Голодев сел в кресло пилота. В обзорном иллюминаторе волновалась потемневшая зеленая листва.

- Сейчас я схожу за шампанским, - сказал фон Штофф, - кажется, мы оставили его в корабельной гостиной...

Голодев смотрел на засыпающее небо, чистое небо, под ним оставалась его планета и его любимая.

- Вот, я все принес, - барон открыл бутылку, наполнил бокалы и протянул один Голодеву.

- Все же, что ни говори, поездка удалась на славу, - улыбался Карл, теперь выпьем за хорошую дорогу домой.

- Выпейте Вы, - медленно произнес Голодев.

- А Вы? - удивился он

- А я остаюсь.

- То есть как? - Карл сел в соседнее кресло, - что значит "остаетесь?"

- Просто остаюсь и все, - пожал плечами Голодев, - это значит, что жить я буду здесь.

- А я? - барон оторопело смотрел на невозмутимого Сергея.

- И Вы оставайтесь.

- Но я не могу, это не возможно.

- Тогда возвращайтесь без меня.

- А что я там скажу? Куда Вы делись?

- Скажите, что умер, погиб, попал под машину, все что угодно. Я не вернусь на Инфанту.

- Да Вы в своем уме?! - завопил барон, с размаху ставя бутылку на пульт. - Что Вы такое говорите?! Это же преступление в планетарном масштабе!

- Я умер, какое же это преступление? Много наших жителей погибло здесь, пусть и я буду в их числе.

- Нет, нет и ещё раз нет! Я не позволю Вам!

- Но Вы мне и не помешаете, - Сергей поставил свой бокал и улыбнулся, - Я уже принял решение, друг мой, я хочу начать жизнь заново, больше у меня такого шанса не будет.

- Я понимаю, - вдруг сник фон Штофф, - я Вас очень хорошо понимаю. Мне будет Вас не хватать.

- А Вы приезжайте почаще, тем более, знаете, где меня найти, помните Оленькин адрес?

- Помню, - проворчал барон, - ох, что же Вы делаете, что же Вы творите! Почаще приезжать! Как будто это так просто, сел и поехал!

- Именно, сел и поехал, - вновь улыбнулся Голодев.

- Но, как же я Вас оставлю? - воскликнул Карл, - Кто же о Вас позаботится?

- Я сам превосходно о себе позабочусь, главное, мне есть для кого жить, у меня есть Оленька и Чарли, а ещё этот город и эта прекрасная планета, где все времена года наступают своевременно.

- А у меня были только Вы, - пробормотал Карл, - но впрочем, если хоть кто-то из нас будет счастлив, это уже хорошо. Я сейчас.

Он вышел из зала управления, а Голодев провел рукой по пульту управления, словно прощаясь и с ним, и с кораблем и со всем, что было в его жизни... Вскоре вернулся барон, он принес конверт.

- Вот, возьмите, - вздохнул фон Штофф.

- Что это?

- Деньги, земные деньги, надо же Вам, в конце концов, на что-то жить. С тем уровнем жизни, на который Вы себя обрекаете, этого Вам должно хватить лет на двести-триста!

- Спасибо, дорогой мой, - Голодев обнял барона.

- Не за что, - пробормотал он, - как приеду, привезу Ваши рубашки, халаты, чайный сервиз, тот, с вензелями...

- Пустое! - рассмеялся Голодев. - Приезжайте скорее сами, я буду очень скучать.

- Ничего не могу обещать, - барон вздохнул и отвернулся, - ладно, ступайте, надеюсь, не раскаетесь в своем решении, не пожалеете о содеянном.

- Нет, - твердо сказал Голодев, - а теперь я пойду, меня ждет моя невеста.

- Идите, - отмахнулся Карл, - идите, пока я не передумал и не запер Вас в лифте... так, стойте, паспорт у Вас, деньги, вещи тоже...

- Прощайте, друг мой! - Сергей обнял Карла.

- Прощайте, привет Ольге Александровне.

Карл сел за пульт управления. Он слышал, как Голодев взял свой чемодан и вышел из зала. Мягко загудела кабина лифта, опускающаяся вниз.

- Ну что ж, может оно и к лучшему, - вздохнул барон, - может так оно и правильно...

В обзорном иллюминаторе он увидел Голодева. Тот обернулся и помахал рукой фон Штоффу, барон поднял свой бокал, выпивая за Сергея и за его новую жизнь, потом нажал клавишу старта, глядя, как граф Голодев быстро идет через лес к пустой шоссейной дороге...

Э П И Л О Г .

Известие, что Сергей Голодев погиб на Земле, потрясло общество Инфанты. Убитый горем барон фон Штофф, почему-то приобрел космический корабль и усердно принялся обучаться управлению им. На все вопросы он отвечал, что собирается лететь умирать на Землю, туда, где покоится дорогой друг. Общество решило оставить в покое бедного барона и дать ему пережить тяжелую утрату, надеясь, что его странности пройдут сами собой.

Графиня Голодева не долго предавалась печали и скоро снова стала выезжать в свет вместе с дочерью.

Отношения Милетова и Хрустальницкого достигли своего апогея, когда Алексей все же увел даму Виоланта. Поговаривали, будто он всерьез собирался жениться на ней. После очередной попытки застрелить друг друга, разгневанный государь отправил таки Милетова на Землю, надеясь проучить его.

Вернувшись на Инфанту, Милетов клятвенно утверждал, что своими собственными глазами видел Голодева живым и здоровым, гуляющим по набережной с весьма очаровательной девушкой и рыжим мопсом и, якобы, вид у всех троих был донельзя счастливый. Но, Милетову разумеется никто не поверил, да и как можно верить на слово человеку, который прилетел с Земли в таком пьяном состоянии, что посадил свой корабль на крышу императорского дворца....

1996 г.