Иртенин Нтлья

Прздник синего нгел

Иртенин Нтлья

Прздник синего нгел

Есть нгел смерти...

М.Ю.Лермонтов

"...гибель. В этом городе поселилсь смерть. Мертвецы ходят вперемежку с живыми. Обреченные привыкли к своей обреченности - они не змечют ее. От синих уже не шрхются в стороны, кк в смом нчле. Н них просто не смотрят, пугливо пряч глз. Выглядят эти полутрупы кошмрно: белые водянистые глз, зостренные и от того хищные черты лиц и безобрзные пятн - темно-синие трупные пятн по всему телу, в нчле редкие и небольшие, ближе к смерти уже не оствляющие просветов. Полностью посиневшие ждут смерти - он не зпздывет. Н все уходит несколько недель..."

Нд обычной школьной тетрдкой в 48 листов склонился человек лет тридцти пяти в стрых потертых джинсх и полинявшей мйке неопределенного цвет. Жизненное прострнство вокруг него, тесно огрниченное деревянными стенми, было зполнено немудреной мебелью: допотопным облезлым буфетом двно сгинувших времен, железной кровтью с хилым мтрсом и столь же хилой, плоской подушкой и двумя тбуреткми кустрного производств. Н третьей з столом сидел см хозяин обитлищ с ручкой в пльцх и легким тумном в глзх. Отсутствующие знвески н единственном окне, обвисющие сверху обои, двно не метеный пол со следми скупых мужских зстолий вопиюще свидетельствовли о том, что ног женщины еще не ступл н эту жилплощдь и вряд ли когд-нибудь ступит. Нынешнего влдельц этого скромного жилищ - комнтки и прилегющих к ней сеней с крыльцом - звли Пвел Ковригин. Он сидел без движения вот уже десять минут, упорно цепляясь глзми з ккую-то невидимую точку н подоконнике. Рук, оствлення н произвол судьбы и, вероятно, обидевшись н подобное невнимние, чертил в тетрди ккие-то изуверские фигуры. Внезпно очнувшись, Ковригин отчеркнул это безобрзие линиями и продолжил:

"Это длится уже полгод. Люди мрут кк мухи, но официльня сттистик несомненно знижет все цифры. Объявляют о не более чем десятке в день. Я в это не верю. Врчи тоже или врут, или молчт, ясно только то, что они бессильны. Я понял это, когд они перестли изолировть синих и отменили крнтин. Они скзли, что "синьк" не зрзн, рспрострняется кким-то неведомым еще медицине путем. Поэтому гржднм предписно соблюдть спокойствие и не пниковть. Бог дст, пронесет. Господи, з что, з ккие грехи ткя нпсть н этот несчстный город? Внутренний крнтин отменили - вместо этого весь город стл огромным изолятором, лепрозорием. Все въезды и выезды перекрыты, город окружен плотным непробивемым кольцом военных комнд. Через этот кордон дже мышь не проскочит незмеченной. Пропускют только трнспорт с продуктми - спсибо и н том. Могу себе предствить, с кким усердием они потом дезинфицируют фуры и людей, побыввших в этом "гнезде дьявольской зрзы".

В этот момент в окне появилсь чья-то плешь с модным среди лысых людей зчесом длинных и жидких волос - от ух до ух. Вслед з плешью протянулсь рук и зтрбнил в стекло. Вздрогнув, Ковригин бормотнул: "Черт! Нпугл" и открыл форточку.

- Пвел, принимй зкз. Есть клиент, - продребезжл плешь и скрылсь из пределов видимости.

Жизнь приучил Ковригин ничему не удивляться, но сейчс он збыл все ее уроки и недоуменно поискл глзми рубху. "Ккой зкз? Всех клиентов уже несколько месяцев свозят в другое место. Может нелегл?" Рубх обнружилсь только в сенях н гвозде. Нтянув ее, он вышел из дом. Идти нужно было недлеко - только обогнуть все строение и зйти с другой стороны. Это был стрнный гибрид ветхости и современности: деревяння избушк притулилсь одной своей стороной у кменной одноэтжной, тоже небольшой постройки, отделнной желтой грненой плиткой - эткий двуликий Янус, одной половине которого збыли сделть косметический ремонт. Нд дверью, куд вошел Ковригин крсовлсь вывеск: "Ритульное бюро Остшковского клдбищ. Регистрция и оформление".

В конторе действительно нходились посетители: молодя женщин в трурном плтье, прижимвшя носовой плток к зплкнному лицу, и девочк лет шести-семи, тоже в темном плтьице, испугнно держвшяся з мть. Конторщик, Трс Петрович, тридцть лет знимвшийся покойникми и нживший н этом деле геморрой и хронический колит, листл з столом свой регистрционный тлмуд. От ветерк, поднятого нстольным вентилятором, его зчес колыхлся, грозя нрушить грмонию хитро устроенной прически.

- Вот, Пвел Всилич, ткое, знчит, дело, - нчл он вибрирующим стриковским голосом. - Жильц требуется подсоседить в могилку. Сектор четырндцть "А", место двдцть восемь по левую руку, - еще рз проведя пльцем по стрнице он повторил: - Д, место двдцть восемь по левую сторону. Место хорошее, жильцы все спокойные, опрятные. Похороны звтр, тк что приступйте к делу.

Женщин поднялсь со стул.

- Пойдемте, пожлуйст, я вм покжу, - робко поглядев н Пвл, произнесл он.

Но ему нужно было еще потолковть со стршим.

- Вы идите, я вс догоню через минуту. Я зню, куд идти.

Когд з ними зкрылсь дверь, Ковригин подозрительно посмотрел н конторщик и спросил:

- Петрович, покойник нормльный? Три месяц не хоронили здесь никого. Мне незды снитрной ментуры не нужны, см знешь.

- Кк и мне, Пвел Всилич, кк и мне, - нд столом рздлся печльный вдох-выдох. - Я не проверял, но вот рзрешение Горснэпидндзор, - он потряс в воздухе бумжкой.

- Чудны дел твои, Господи, - Ковригин внимтельно изучил рзрешение. - Дв сорт покойников: белые, синие - не хвтет только крсных для вящей полноты, - но увидев нпрягшиеся от возмущения глз истинного коммунист, член пртии с 1965 год, он уточнил: - Шутк, Трс Петрович, - и быстро ретировлся.

Идеологические споры, изредк вспыхиввшие между ними, продолжлись по нескольку чсов и переходили в откровенную мелкопкостную вржду со стороны несгибемого Петрович. Вржд обычно длилсь дня три, после чего стрший по должности приходил мириться со смородиновой нстойкой собственного изготовления и бнкой соленых огурцов. Но сейчс Ковригин ждл н улице женщин с мленькой девочкой, он не считл себя последней свиньей, чтобы зствлять их ждть себя несколько чсов.

Они шли медленно, тк что Пвел быстро догнл их. Некоторое время шгли молч. Ковригин укрдкой рссмтривл женщину: он, несмотря н уродливое плтье и плток н голове, был очень крсив, кк-то необычйно, дже стрнно крсив. И бледность шл ей к лицу. Темные волосы, собрнные сзди в узел, нверняк были очень густыми, мягкими и волнистыми. Пвел вдруг отчетливо увидел себя рядом с этой незнкомкой в ккой-то комнте. Н ней было домшнее плтье, рспущенные волосы лежли н плечх. Видение было нстолько явственным, что Пвел ощутил в руке приятную мягкость и упругость ее волос и дже почувствовл их пьянящий зпх.

- Простите з нескромность, - неожиднно для смого себя нчл он. Кто у вс умер? Муж?

- Нет, мм, - тихо ответил он и добвил, помолчв: -У нс с дочкой никого больше нет, одни мы с ней остлись н свете, - он крепче прижл к себе девочку одной рукой, другой - плток к лицу.

Выждв время, чтобы он успокоилсь, и ругнув себя последним болвном и безмозглым пнем, Ковригин снов зговорил:

-Знете, я здесь рботю уже дв год. Рньше и дня не проходило без покойник. Сейчс - мертвый сезон, сидим без рботы уже три месяц, хотя должно бы быть ноборот, дже если верить официльной сттистике. Все эт синяя зрз перевернул верх дном. Люди перестли умирть нормльно. А синих упрвление зпретило хоронить н клдбищх. Их всех кремируют, дже без гробов - просто зпковывют в свн - и в печь. Д вы это и сми знете - что это я вм известные вещи говорю.

- Нет-нет, говорите, - попросил он. - Прошу вс.

-Я зметил одну стрнную вещь. Когд кто-то умирет от "синьки", его родные кк будто дже рды этому. Только поймите меня првильно. Я не говорю, что они желют смерти зрженным, но что-то здесь не тк. Может, я просто отвык от этого зрелищ, но все-тки нстоящее горе я всегд отличу от рвнодушного соглсия со смертью. Кжется, люди просто перестли рзличть жизнь и смерть, по-нстоящему рдовться одной и оплкивть другую. Они стли похожи - ну, н роботов, что ли, отчявшихся, испугнных роботов, которые знют, что и они скоро умрут. З три месяц я сегодня первый рз увидел неподдельное горе, - он посмотрел н нее и добвил: Простите, если я вс обидел.

- Нет, что вы, все в порядке, - он уже совсем успокоилсь и нчинл посмтривть в его сторону. - А знете, вы не похожи н гробовщик. Вы... Вы, нверное, ученый или... Может быть, художник?

Он зсмеялся.

-Вы нблюдтельны. Я гробовщик не по профессии, по нтуре. Мое призвние - свободное творчество. Но, понимете в чем дело, свободным творчество может быть только если оно не выливется в конкретную форму: к примеру, в форму кртины или ромн, или, допустим, музыкльного сочинения. Если это произошло - это уже не свобод, фктически рбство, зкрепощенное состояние. Готовое, оформленное произведение искусств лишено дух свободы - оно стновится звисимым от очень многого, нчиня от обстоятельств его обнродовния и кончя мнением и профессионльной грызней критиков. И не последнее место в этом длинном ряду знимют финнсовые, коммерческие рсчеты. Свободное бытие дух творчеств, мтерилизуясь, неизменно опошляется той возней, которя поднимется вокруг произведения искусств, и, что смое отвртительное, в этой возне принимет учстие и см художник. Я хороню свое творчество в смом себе. Когд-то я был пистелем и безндежно губил собственную творческую сущность своими писниями. Теперь с этим покончено. Вот почему я стл гробовщиком - по знятию и по призвнию. Я вс не утомил своей болтовней?

- Кк сложно вы говорите. Мне не понять всего, - он слбо улыбнулсь. - Но я зню, что вы хороший человек.

Ковригин н мгновение смутился и, чтобы скрыть это, кивнул вперед и скзл:

- Вот мы почти и пришли, - и добвил совсем невпопд: - Впрочем, я не столько гробовщик, сколько сторож н клдбище. Охрняю покой мертвецов. Кк выржется Петрович, нших жильцов.

Из трех городских клдбищ Остшковское было смым молодым - территорию под него выделили где-то в конце 1920-х годов. Вместе с рзрствшимся нселением город непрерывно увеличивлся и поток усопших, угрожя демогрфическим взрывом двум уже существоввшим клдбищм. Поэтому новый, третий "город мертвых" в пределх городской черты с первых же дней своей жизни нчл быстро зселяться и обустривться с ккой-то дже неприличной для столь серьезного мест резвостью и неугомонностью.

Клдбищ, кк и люди, живут не вечно и точно тк же, кк люди, умирют. Они тоже бывют молоды и свежи, тк же плвно вступют в пору уверенной зрелости, тоже стреют и дряхлеют, и уже не поспевя з ходом жизни, тихо и смиренно проводят остток своих дней. Хотя Остшковское клдбище переживло период рсцвет, опытному, нметнному глзу уже были видны первые признки приближющейся осени жизни: солнечные лучи уже не могли пробиться ко многим могилм из-з густых рскидистых крон деревьев, успешно конкурирующих в борьбе з жизненное прострнство с несгибемыми огрдми, мощные - в полтор обхвт - дубы, ясени, клены, тополя упрямо врстли в железные прутья и подпирли своими тлетическими торсми хилые дверцы в огрдх могил. То тут, то тм возникли покосившиеся пмятники и кресты, рзмытые дождями холмики совсем без огрд, звленные прошлогодней листвой неухоженные могилки и кучи мусор из венков, цветов, бнок и прочей могильной утври. Впрочем, все это не мешло истинным ценителям клдбищенской тмосферы нслждться здесь покоем, тишиной и сумеречной прохлдой дже в смые жркие летние дни.

Узкя тропинк между двумя рядми зрешеченных могил тянулсь еще длеко: место 28 нходилось метрх всего в тридцти от одной из двух пересеквших все клдбище широких ллей. Могил был огорожен скромной посеребреной огрдой - тщтельно ухоження, вычищення, с цветми около пмятник. Ковригин здумчиво оглянулся вокруг и проверил крепость решетки.

- Огрду придется снимть. Д вот девть-то ее некуд. Пмятник будете ствить?

- Д, я уже зкзл в мстерской.

Ковригин кивнул:

- Пок его не устновят, придется огрде отдыхть н своих соседкх. Думю, н несколько дней это можно устроить без скндл.

Женщин тревожно взглянул н него:

- Я зплчу з все, сколько ндо. Вы скжите только.

- Ничего не ндо, я все устрою. Думю, денег у вс не тк уж много, я не душегуб.

- Спсибо вм.

Ковригин хотел было скзть, что это он должен блгодрить ее, првд, он пок и см не знл, з что, но внезпно он понял, что зря сюд пришел. Он звонко хлопнул себя рукой по лбу:

- Черт, инструмент-то я збыл зхвтить. Придется нм вместе возврщться.

* * *

Когд дошли до конторы, Ковригин спросил ее имя и кем он рботет.

- Тисия. Я медсестр.

- Редкое имя. И очень крсивое. Кк и вы сми.

Он улыбнулсь.

- Отцу нрвились редкие женские имен. Вот он и нзвл меня тк.

Он нгнулся к девочке:

- Ну, тебя кк зовут, мышонок?

Т чуть слышно ответил:

- Ир.

Пвел больше не стл нвязывть им свою персону и попрощлся.

Было в этой бледной русской крсвице что-то очень притягтельное. Очень женственное. Ковригин отметил ее уверенное спокойствие, дже несмотря н трурную ситуцию, плвные, чуть змедленные движения, ккие-то доверительные интонции в голосе, незвисимую, гордую оснку, хотя он готов был поручиться, что он и см не знет, для чего ей эт гордость и эт незвисимость. Но хрнил их кк строзветную трдицию, кк привычный порядок.

Пвел нходился рядом с ней не более чс, но успел з это время проникнуться обянием ее женской силы и гордой хрупкости. Именно этого он стрлся не допускть вот уже год три: с женщинми Ковригин решил покончить примерно в то же время, когд порвл со своим ремеслом пистельством. Москвич, выпускник Литертурного институт, нбирвший известность и слву молодой пистель, которого охотно печтли в журнлх и издвли отдельными книгми, - в одночсье он все збросил, порвл все стрые связи и уехл из столицы, никому не объяснив причин столь стрнного поведения. О Ковригине скоро збыли. А он поселился в провинции, в обычном, среднесттистическом городе. Помыклся, пок искл пристнище и рботу писть он больше не хотел ни под кким видом, - и пристроился, нконец, жить в клдбищенской сторожке. Блго, это место тогд пустовло. Его оформили н довольствие - не густо, конечно, но он не жловлся, - и оствили в покое, чего Ковригин и добивлся.

Тисия его взволновл. Он испытывл к ней больше, чем привычный для него холодный, рссудочный интерес. Знчит ее следовло збыть.

Н следующий день, н похоронх он стрлся не смотреть в ее сторону. Прощвшихся с умершей было очень мло: кроме Тисии с девочкой, еще две женщины д стрик, дергвший головой и не произнесший з все время ни слов. Ковригин помогл нести гроб, потом, когд все ушли, знялся своим делом.

* * *

"...с чего все нчлось. По городу поползли стрнные слухи. Говорили, что н людей нпдет моровя язв, что в городе нелдня экологическя обстновк, что обнружен утечк ккого-то стршного гз - вдохнув его, человек тут же синеет от удушья и умирет в конвульсиях. При этом трупов никто не видел, но нходились "очевидцы", которые клялись, что у них н глзх корчились в предсмертных судорогх случйные жертвы этого биологического оружия. Оружие якобы рзрбтывлось в секретных лборториях городского химзвод, но несколько пробирок со смертельными бциллми укрли генты инострнных спецслужб, чтобы уничтожить все нселение стрны. Чем нелепее рождлись слухи, тем больше им верили пончлу с кким-то рвнодушным злордством и отчянным здором зтрвленных жизнью людей, но потом, когд стли появляться живые "докзтельств" - пятнисто-лилово-синие жертвы "вржеских происков" и их стновилось все больше, - здор зхлебнулся. Когд же через несколько недель выяснилось, что болезнь имеет летльный исход и синие мертвецы нсчитывются уже десяткми, в городском воздухе повисли ужс и стрх. Млейшего повод достточно было для взрыв мссовой пники. Люди буквльно сходили с ум от стрх. Кто-то говорил о "чеченском следе", требуя отпрвки в Чечню кртельной экспедиции. Некоторые птриоты зявляли во всеуслышние о првительственном геноциде собственного нрод. Больше сторонников нходил теория иноплнетного врждебного вмештельств.

В городе рботли несколько медицинских и следственных комиссий местных и прислнных из столицы. После двухмесячных консультций, исследовний и совещний при зкрытых дверях медицин вынесл вердикт: он бессильн. Врчи рзвели рукми и прекртили изолировть синих. Когд все столичные светил убрлись восвояси, город стл зкрытой зоной. Блго, "отцы город" успели к тому времени вывезти себя и свои семьи з пределы городской черты и вообще облсти. Если не стрны..."

* * *

Ближе к вечеру Ковригин потянуло в город. Он уже двно не выбирлся со своей окрины - зпс продуктов подходил к концу, д и проведть ндо было друзей-товрищей.

Шесть чсов вечер в июне - это еще день в рзгре, жр не только не нчинл спдть, но, кзлось, достигл своего пик. А диспозиция был ткя: клдбище примостилось с смого кря город. С той стороны его, где стоял контор с ковригинской избушкой впридчу, тянулось, уходя в неведомые дли, шоссе с трмвйными рельсми по одной стороне. Здесь был конечня остновк, и вгоны, описв круг, возврщлись обртно в город. Н другой стороне дороги чуть в углублении стояло большое трехэтжное здние строй, еще довоенной постройки. Его окружл высокя кирпичня огрд, слегк позеленевшя от времени. Между огрдой и смим зднием возвышлись рослые пирмидльные тополя, уже двно нмного перегнвшие по высоте третий этж. Рньше, более тридцти лет нзд, это был гостиниц. По ккой-то неведомой и необъяснимой причуде городского нчльств ее построили рядом с нбирвшим тогд силу клдбищем. Из-з этого, д еще из-з своего рсположения "н отшибе" гостиниц не пользовлсь успехом у гостей город и со временем зхирел. А ккому-то остроумцу из дминистртивных верхов вновь пришл в голову счстливя мысль: в то время в городской психитрической клинике случился сильный пожр, все здние пришло в негодность, и несчстных погорельцев перевели сюд - поближе к клдбищу. Теперь "мертвый город" и "скорбный дом" оргнично дополняли друг друг. Блгодря этому союзу окрин приобрел вполне грмоничное звучние и совершенство взимосоглсия. И только изредк грохот бестолковых и суетливых трмвев нрушл эту грмонию тишины и покоя.

Блгополучно доехв безбилетным обрзом до нужного мест, Ковригин прошелся снчл по мгзинм, нполнил рюкзк снедью. (Холодильник у него не было, тк что приходилось довольствовться в основном консервми, крупми и кртошкой. Смой глвной вещью в его хозяйском обиходе был электроплитк - ею он дорожил кк сокровищем). Згрузившись, он пошел к Художнику. Семен мог быть либо дом - если он трезвый, либо в мстерской тм, вдли от грозных очей жены, его степень лкогольного опьянения могл врьировться - от нулевой до мксимум, выржющегося в нескольких выпитых бутылкх и непробудном бессознтельном состоянии.

Ковригин познкомился с ним год полтор нзд н городской выствке художников-релистов. Пвел с интересом рссмтривл небольшой пейзж в дымчто-розовых тонх. Видимо, его долгое стояние привлекло чье-то внимние, потому что з спиной у него вдруг рздлся хриплый, резкий, слегк приглушенный голос:

- Д рзве же это искусство? Это вы нзывете живописью - эту розовую рзмзню и сопли вегетринц?

Ковригин обернулся - н него дышл легким вчершним перегром гржднин эксклюзивного вид: н лице - недельня небритость, гофрировнный пиджк нрспшку, джинсы зпрвлены в тяжелые споги-"дуроломы", в глзх - яростное похмелье.

Окинув Ковригин зтумненным взглядом, гржднин продолжил:

- Вшивый нтурлизм эти вши сопли. Копировщики. Плгиторы природы. Нтюрмортные лизоблюды. Дилетнты искусств. Осквернители прх. Дикре... Декри... Дискредитция живописи эт вш розовя мзня. Жи-во-пись! Знчит - писть живое. Кк режут по живому - тк ндо писть, не рзводить всемирный потоп из соплей...

Ковригин понял, что речь может быть долгой, и прервл поток словоизвержения конкретным выводом:

-Можете предложить что-то другое?

Тот схвтил его з руку и потщил к выходу:

-Пойдем. Покжу тебе нстоящее искусство. Вмиг збудешь эту рзмзню.

Но н улице он вдруг змялся и, поколебвшись секунды две, зстенчиво попросил:

-Друг, одолжи червонец н блгое дело. Душ тоскует о возвышенном.

Ковригин достл из крмн мятую пятерку.

- Вот спсибо-то. Искусство все еще в неоплтном долгу перед жизнью, его неожиднный попутчик уже стоял у окошк коммерческой плтки. Счстливо отоврившись бнкой "джин-тоник", он снов сгреб в охпку Ковригин и поволок з собой.

Через полчс, стоя посреди тесного полутемного грж, Ковригин остолбенело рссмтривл творения незнкомц. Тот окзлся художником, причем ккого-то побочного сюррелистского толк. Это был ошршивющий сплв Сльвдор Дли, Иеронимус Босх и Вн Гог, пропущенных через мясорубку и слепленных зново. Предметы и люди в смых невероятных сочетниях и положениях, тщтельно и детльно выписнные, производили жуткое впечтление релистичности и подлинности, при том, что все это предствляло собой смый невероятный, дикий рзгул фнтзии художник, кк будто человеческий мир был для него клейдоскопом, в котором он всякий рз видит новую кртину из рзноцветных изломнных осколков человеческого бытия. Н полотнх сквозило невыскзнное, зтенное желние чего-то неведомого, явственно читлся порыв в иные миры и иные рельности, но и отчетливое понимние невозможности и зпретности этого. Двящя, тяжеля тмосфер н кртинх сочетлсь немыслимым обрзом с детской мечтой, предвкушением чего-то желнного. Уродливя рельность вписывлсь в скзку.

Вся внутренность грж был звлен кртинми, доскми, бнкми, склянкми, рулонми бумги, тюбикми крски. В углу н гзете были рзложены рзномстные кисти, тщтельно вымытые, тут же стоял консервня бнк с отмокющими кистями. В глубине грж лежл мтрс, покрытый стрыми тряпкми, со скомкнным одеялом и мятой подушкой. Рядом выстроились в шеренгу с десяток пустых бутылок рзного клибр. В центре помещения возвышлся смодельный мольберт. Вся эт фнтсмгория освещлсь висящей н длинном шнуре слбой лмпочкой.

- Ну кк? - спросил Художник.

- Потрясюще! - Ковригин действительно был зинтриговн неформльным творчеством этого судя по всему хронического лкоголик. - И двно это с вми?

- С детств.

- Кому-нибудь покзывли?

- А то! Я себе не врг. Один доктор искусств дже глядел.

- Ну и?

- Ствят дигноз: беля горячк и сивушный бред. Советовли звязть.

- С выпивкой?

- И с тем и с другим.

- Ни в коем случе. То есть, с выпивкой, конечно, стоило бы, с этим, - Ковригин кивнул н кртины, - ни под кким видом.

- Ты не понял. Этого, - он тоже кивнул н свои шедевры, - не будет без вот этого, - кивок в сторону бутылочной бтреи. - Спирт - мой гений-вдохновитель, моя муз, мой нгел-хрнитель, мой допинг, мое художественное видение и творческое мышление.

- Понял, - Ковригин вдруг почувствовл сухость во рту и острое желние поближе познкомиться с этим непризннным лкогольным гением. - Это ндо отметить.

Художник оценил его предложение по достоинству и протянул руку:

- Семен Верейский, можно н ты.

* * *

Дом Художник не окзлось. Его жен, Клвдия, скзл, что он в своем "хлмовнике". Это слово горздо больше подходило к Семиному гржу, чем "мстерскя", и зодно точно определяло отношение Клвдии к знятию муж. А знятие было млоприбыльным. Чтобы зрбтывть н жизнь и подсобные мтерилы, Семен иногд "хлтурил" для городских музеев, гостиниц и других местных зведений: писл пейзжи, нтюрморты, городские виды, исторические сюжеты. Все это было для него не "нстоящей рботой", хлтурой в прямом смысле слов - в тких случях он рботл быстро, без интерес и с отврщением в душе.

Жен Семен был крепкя, ухвтистя, молодя еще женщин. Он вышл з Верейского по большой любви, д и сейчс все еще любил своего "непутевого". И хотя чсто тому доствлось по бокм и по згривку, если он объявлялся в доме "н рогх", Семен умел превртить ее сердце в воск, плвившийся от одного его объятия или поцелуя н ночь. В минуты примирения это был идельня, любящя и нежня пр: он клялся ей в верности и любви до гроб, обещл звязть и не изменять ей больше с "этой отвртительной, омерзительной уличной шлюхой - водкой", он - глдил его по голове, прижимл к груди кк ребенк и плкл - от любви, от горького их счстья, от жлости к себе и к нему.

Обычно он держлся не больше двух недель, после чего все нчинлось зново.

Ковригин хотел уже спускться вниз, но Клвдия упросил его зйти посидеть, выпить чю с вреньем. Семен, когд знкомил их, предствил Пвл кк "пистеля из смой Москвы". Хотя Ковригин несколько рз пытлся объяснить ему, почему уже двно не пишет, для Художник это было пустым рзглгольствовнием столичного сибрит или ккой-то новой формой декдентств, к которому Семен относился с подозрением. А что столичный сибрит живет в клдбищенской хижине и зкпывет мертвецов - это зписывлось им н счет кпризов и тоски по экзотике. Клвдия, ни в грош не ствившя художеств своего муж, к мифическому пистельству Ковригин относилсь со всей провинцильной серьезностью и доверчивостью. Он робел перед ним, выкзывл признки подобострстия и нзывл его н "вы".

Когд Ковригин нпился чю, он, нконец, решилсь:

- Пвел Всильевич, вот вы умный, обрзовнный человек. Пистель. Нверное, много в жизни повидли, не чет нм, невеждм. Я зню, вы с Семеном большие друзья. Повлияли бы вы н него. Ведь пропдет он совсем из-з водки. Сопьется. Он ведь хороший, добрый, только слбый, жизни не выдерживет. Сгибет он его. Я уж про себя не говорю. Обещет все н рукх меня носить до гроб, жизнь мою молодую згубил, злыдень. Детишек нм с ним бог не дл. Д и куд тм детишкм, с отцом-то пьяницей. Но его-то ведь спсть ндо от змия этого чертов зеленого, язви его душу, прости меня Господи. Помогли б вы ему. Обрзумили. Лечиться б уговорили. Рботть бы он пошел куд... Вы его мзню-то видели. Д ккое ж это художество. Блжь ккя-то. От безделья мется, кк только руки-то н себя не нложил еще, прости Господи. Гением себя считет, см в дерьме вляется. Дерьмовый ведь гений - это уже и не гений? - он вопросительно и с ндеждой посмотрел н него.

- Нсчет художеств это вы, Клв, не првы. Нет, совсем не првы. Семен тлнтливый художник, дю вм руку н отсечение. Был у меня когд-то один знкомый искусствовед. Чутье у него н тлнты безошибочное. Вот его бы сейчс сюд. Он бы сделл из этого пропойцы мировую знменитость.

- Ой ли? Тк уж и мировую? Пвел Всилич? Это вы меня рзыгрывете, дуру провинцильную? - он всплеснул рукми. - Ткя шутк, д? - но по ее згоревшимся глзм было видно, что слов гостя произвели н нее впечтление.

Ковригин чуть ли не обиделся и произнес с пфосом оскорбленного достоинств:

- Вы меня удивляете, Клвдия Петровн. Я рзве похож н человек, сбежвшего из Москвы для того, чтобы шутить здесь шутки д рзыгрывть провинцильных брышень?

Он покрснел.

- А водк... Это уж судьб у вс с ним ткя. Он вбил себе в голову, что без этого не может писть по-нстоящему. Для него это кк допинг для пришпоривния творческого вообржения. Вм, Клв, его тлнт холить и лелеять ндо, кк породистую лошдь, не плевться и спотыкться об него. Д вы знете, сколько во всей человеческой истории, - Ковригин явно вошел во вкус проповеди, - рзнообрзнейших тлнтов погибло от одного только непонимния. Их не понимли жены, дети, друзья, критик, они все рвно творили, вяли, писли, создвли нперекор всему миру. Потом умирли в нищете и безвестности, многие кончли жизнь смоубийством или того хуже - в психушке. А потом вдруг окзывлось, что они гении, их творения шли нрсхвт, имя стновилось бессмертным. Конечно, несмотря н небольшие неудобств при жизни, звидня все-тки это учсть, - Ковригин откровенно витл в облкх. - Но стть живым клссиком все же лучше, - конец вдохновенной речи получился скомкнным - Пвел понял, что глупейшим обрзом впл в сентиментльный бред и резко поднялся из-з стол.

- Пойду я. Можно не провожть, - однко Клвдия и не думл поднимться: он здумчиво рссмтривл бнку с вреньем, кк будто пытлсь прочесть н ней будущее.

Но подняться все-тки пришлось: в дверь ззвонили. Это был художник, не имевший ключ от квртиры из опсений Клвдии, что непременно потеряет его. Он был ощутимо трезв, увидев Пвл и поприветствовв его: "А, ты...", вдруг згорелся ккой-то идеей. Он схвтил Ковригин з руку и, бросив жене: "У нс дел", потщил его к выходу. Тот еле успел прихвтить свой рюкзк.

- Может объяснишь, куд ты меня тянешь? - поинтересовлся Ковригин н лестнице.

- Молчи. Слов здесь ни к чему. Покжу тебе одну вещь. Чс нзд зкончил. Нужн твоя рекция.

* * *

Во дворе дом около одного из подъездов стоял "труповозк" - белый "рфик" с синими крестми н бокх и н "морде". З последние несколько месяцев тких "труповозок" в городе рзвелось несчетное число. Они сновли туд и сюд, деловито и четко выполняя свое дело - доствку умерших от синей эпидемии в кремторий. Н мшину никто не обрщл внимния, кк будто это обычня "Скоря" приехл ствить кому-то клизму. Чужие острые непроходимости кишечник никого не интересовли.

Семен кивнул н мшину:

-Лех Коновлов из пятьдесят третьей. Хороший был прень. Жль его, помолчв, он добвил: - Во всем доме около дюжины будущих трупов н рзных стдиях посинелости. Черт знет, что ткое. Куд смотрит нчльство? Н кком месте у них глз, ты мне можешь скзть?

- Ну... я думю, для этого ндо провести тщтельное физиологическое обследовние всех индивидуумов днной ктегории. Д и тогд, возможно, это будет не вполне ясно, поскольку длительное пребывние в нчльственных креслх...

- То-то и оно, что глз у них н жопе и прикрыты креслом.

- Очень првдоподобня версия, Семен.

В этот момент из-з угл дом вырулил компктня "Лд" редкого темно-фиолетового - цвет и, исполнив изящный круговорот, зтормозил возле приятелей.

- Куд нпрвляет свои стопы союз пистелей и художников? - рздлось изнутри.

- Нпрвляй с нми свои колес, Лев. Ты кк всегд в нужном месте и в нужное время, - это Семен.

- И лучше сделть это добровольно, Лев. Инче он возьмет тебя н буксир. Он еще не вышел из творческого экстз, - это Пистельскя поднчк.

- Опять меня в этот бордель-притон зтщить хотите? Сем, устривл бы ты хоть н улице, что ли, свои покзтельные выступления. Или рендуй ккой-нибудь приличный срй, я тебя умоляю.

Лев Гврилин - третье и последнее звено в этой приятельской цепочке н дух не выносил творческую тмосферу верейского грж. Входя туд, он морщился и стрлся кк можно меньше и реже вдыхть эту взрывоопсную, по его мнению, смесь из пров спирт, крски и рстворителя. Его приговор был неизменен: "Здесь пхнет белой горячкой". Но убийственные фнтзии Семен ему нрвились. Более того - ствили в тупик и подолгу не отпускли от себя, тк что приходилось его тормошить и выводить под белы руки из грж н свежий воздух, чтобы бедняг не здохнулся (плюс к тому, что он пытлся не дышть из-з зпх, Гврилин, зстывя перед очередным полетом Художниковой души, вообще збывл дышть).

Лев знимлся бизнесом. Но кким конкретно, никто не знл. Он это тщтельно скрывл, отговривясь коммерческой тйной и воинственной конкуренцией. Но несмотря н все его ухищрения и уловки, Пистель двно уже догдлся, что тот попросту стесняется. Он крснел, кк мльчишк, когд приятели в который рз пытлись вытянуть из него сведения, нчинл зпинться и что-то бормотл себе под нос в свое опрвдние. Деньги у него в крмне всегд водились, и Верейский с Ковригиным в состоянии "н мели" ( оно бывло не тк, чтобы чсто, но и не редко) одривлись из этого крмн щедрой рукой Левы. (К чести обоих следует добвить, что долги иногд возврщлись, хотя Гврилин и протестовл). Но только в крмне стртегических зпсов дензнков или миллионных счетов в бнке у него не имелось. Это было доподлинно известно - Лев врть не умел совершенно. Единственной его роскошью, приобретенной з все время коммерснтской крьеры, был фиолетовя "Лд". Куд девется львиня доля его бизнесменских доходов, он не говорил. Он просто молчл. Когд же ему ндоедли допросы с пристрстием, он взрывлся и посылл всех к черту, откзывясь вести дльнейшие переговоры. "Глухя оборон" был излюбленной его тктикой. И никкие посулы не могли поколебть эту твердыню.

По пути квлькде из четырех ног и стольких же колес повстречлсь еще одн "труповозк", звернувшя в соседний двор.

- Что-то зчстили гости дорогие.

- Пш, ты безндежно отстл от жизни. Не вылезешь из своей берлоги по неделям. Они уже пчкми шныряют. А трупы тоннми считют, - Лев подл голос из мшины.

- Почему тоннми?

- Чтобы точно рссчитть, сколько вредного синюшного веществ они выпускют при сжигнии в тмосферу.

- А для чего им это?

- Для экологической полиции. Чтоб штрфы не переплчивть.

- Бред сумсшедшего.

- А ты поверил? - Лев злордствовл. Семен ухмылялся. - Нивня душ, хоть и сбежл из Москвы.

- Ну, погоди, Гврил, - Ковригин изобрзил оскорбленную невинность и до смого грж не произносил ни слов.

В "хлмовнике" кк всегд црил полутьм: хиля лмпочк н потолке откровенно не спрвлялсь со своими обязнностями. Поэтому дверь оствили открытой. Семен жестом фокусник, демонстрирующего рспиленную женщину, откинул с мольберт покрывло. Минут н десять в грже повисло крсноречивое молчние.

Н кртине был изобржен глз. От окружющего фон его отделяли дв век, но без ресниц. Фоном служило черное небо открытого космос с яркими точкми звезд. Но при долгом всмтривнии в изобржение, небо преврщлось в морскую пучину, звезды в светящихся рыбешек, собрвших солнечный свет н поверхности моря и теперь освещвших им свое жизненное прострнство в придонной вечной мгле. Глз жил своей жизнью в этой вечности: он не оствлся все время неподвижным, но через несколько минут рссмтривния нчинл медленно колебться и мерцть. От него исходило ккое-то трудноуловимое влстное требовние, укор кому-то или чему-то. Из глубины зрчк изливлись беспредельность и вечность мир.

Ковригин долго морщил лоб, пытясь определить и сформулировть выржение глз. Н Коммерснт изобржение подействовло не столь философично, скорее - более действенно. Он отошел снчл в один угол грж, зтем передвинулся к двери, нконец, подпрыгнул, ухвтился з прикрепленную к стене переклдину и подтянул к ней ноги. Окзвшись перед кртиной вниз головой, он несколько секунд рссмтривл ее, не змечя, что из крмнов сыпятся н пол и в бнки с крской монеты, денежные купюры, ключи, ккие-то бумжки и другой мелкий крмнный мусор.

- Ты в отличной спортивной форме, Лев. Только что ты хочешь скзть своими телодвижениями? - Семен ждл овций и одобрительных отзывов.

- Смотрит. Он смотрит н меня. И кк будто. Угрожет. И не только мне. Всем, - Лев от волнения перешел н телегрфный стиль. Он уже спустился н землю и подбирл свои крмнные пожитки.

Верейский не скрывл удовольствия:

- Именно, Лев. Это Око мир, всевидящее и непрощющее.

- Недремнное око, - пробормотл Гврилин. - А нкзывть оно может?

- Может. Если зхочет.

- Мистик ккя-то, - Коммерснт суеверно передернул плечми. - Силы зл не дремлют...

- Пшк, ты что молчишь?

- Думю, ты прв. Ткое может и нкзть. Но не только з гдости людские - и з любовь тоже. Вообще з все, - он еще рз взглянул н глз и продолжил: - Мне почему-то кжется, что его зрчок - это черня дыр, зссывющя все в себя и соединяющя этот мир с кким-то другим. Антимиром, что ли. Или, ноборот, сверхмиром.

- Сем, ты, пожлуйст, не обижйся, - нчл с предисловия Лев, - но я тебе прямо скжу. Либо в тебе поселился дьявол, либо... либо... - он не ншелся, что поствить в один ряд с дьяволом, и мрчно спросил: - Совесть у тебя есть, Художник?

Семен ухмыльнулся и в этот момент стл действительно немного похож н черт:

- У одного японц я прочитл генильное определение творческой личности: "У меня нет никкой совести, дже совести художник. У меня есть только нервы". Вот тебе и весь дьявол... Что-то в горле у меня пересохло, он вопросительно посмотрел н Коммерснт. - Лев, не зрулить ли нм в ккой-нибудь кбк, отметить сделку?

- Ккую еще сделку?

- Тк я продл душу дьяволу или не продл?

- Продл, душегуб. Только он тебя озолотить збыл з это. Лдно, поехли, я плчу.

* * *

"...зчем я все это пишу? Для кого? Слово себе двл не писть больше ни строчки, ни дже полслов. Ншел-тки лзейку: дневник звел. "Хроник событий город N времен синей эпидемии"!!! Д кому это нужно???

"Кждый пишет, кк он дышит"?!

Писть - знчит отдвть себя н рстерзние. Идол всех пистелей читющя и скучющя публик, которую ндо рзвлекть и кормить собой. А он вольн кзнить или миловть, и в любом случе будет слдострстно преприровть мой мозг, мою душу, тянуть из меня жилы и нервы и пить мою кровь...

Но от судьбы не уйдешь...

Видно, это в крови у всех Homo scribens - стрсть к летописнию. Рук см тянется к перу и бумге.

Сколько это будет продолжться? Пок весь город не вымрет? Или зрз перекинется н другие мест?

Если верить официльным сведениям, з все время эпидемии умерло не больше полутор тысяч человек. Думю, цифр сильно знижен - уж слишком чсто н улицх встречются "труповозы". Людей успокивют фльшивой сттистикой. Но это сонное городское всеобщее рвнодушие и отупение только видимость. Когд предохрнители сгорят от перенпряжения, будет взрыв. Может быть, дже несколько. Боюсь ошибиться, но, по-моему, отсчет уже идет. Появился новый дикий слух, что в городе орудует бнд отрвителей. Ими руководит ккой-то монстр, полоумный человеконенвистник, поклявшийся уничтожить всех. Слух обретет общегородской мсштб. Дже милиция взялсь з его проверку. Думю, это кончится тем, что нйдут козлов отпущения и устроят Врфоломеевскую ночь..."

* * *

Десять чсов вечер. Н улице нчинет темнеть. В доме нпротив ковригинского окн больные рсходятся по плтм и уклдывются спть. Их не нужно подгонять - они знют првил. В тихом отделении, где живут спокойные и мирные сумсшедшие, зведенный порядок никогд не нрушется. Покорные своей судьбе пциенты со всем соглсны, все принимют безропотно.

В бывших гостиничных номерх стоят от двух до четырех кровтей, в кждой комнте - отдельный тулет с умывльником. Когд все утихют, по плтм проходит дежурня медсестр - проверяет окн, чтобы были зкрыты, и гсит свет. З тридцть лет решетки н окнх проржвели, кое-где их не было вовсе. Лет восемь нзд в зднии проводился косметический ремонт подпрвили выщербленные временем стены, злтли дыры в потолкх, где-то вствили новые оконные рмы - д тк и оствили их без решеток. Никких инцидентов с выпрыгивнием больных из окон з это время не было. Д если бы и были - бед невелик: мксимум третий этж, вокруг - высокя стен, ворот н зпоре. Зхочешь, не сбежишь.

Н втором этже в этот вечер дежурил Анн Ильиничн - глуповтя, но исполнительня медсестр, любящя порботть языком и с больными и с посетителями, поделиться новостями, которых у нее всегд в зпсе было немло. Недоброжелтели прицепили к ней прозвище - "сорок". Но он не обижлсь, ноборот, смеялсь, когд слышл его, дже см нзывл себя тк: "А вот и вш сорок, принесл подрочки н хвосте". И вскоре прозвище это стло лсктельным, д и см Анн Ильиничн умел нрвиться людям, нходить ключик к любому человеку, кким бы мрчным мизнтропом он ни был, поэтому недоброжелтелей со временем стновилось все меньше. Больные ее любили, он рсполгл к себе дже совсем невменяемых, потерявших всякий конткт с миром, своей лской и почти мтеринской нежностью.

Он уже почти зкончил привычный вечерний обход своих подопечных, но в одной из плт здержлсь. Тм нходился только один человек. По рспоряжению глвврч его держли в изоляции от других больных - он никогд не выходил из плты. Но не потому, что его не выпускли, - в первые месяцы его выводили н прогулку нсильно дв снитр, предусмотрительно ндев н него смирительную рубшку. Но любой конткт с другими больными или персонлом клиники вызывл у него новые приступы болезни, поэтому со временем его оствили в покое. К регулярным посещениям сестер и врчей он постепенно привык и регировл н них спокойно, без первончльной грессии.

- Что ж, вы, голубчик Ивн Ивнович, не ложитесь? Поздно уже, спть пор. Устли, поди, целый день в окно глядеть.

Пять лет он здвл ему один и тот же вопрос, но он никогд не отвечл ни ей, никому вообще - он молчл. Он молчл все эти годы, не произносил ни слов, ни звук. Только в смом нчле своей больничной жизни, первые несколько месяцев он говорил - бессвязно и отрывочно. Но привыкнув к больничной обстновке и смирившись, он змолчл. К нему никто никогд не приходил. Основным его знятием было сидение у окн. Он смотрел, не отрывясь н зоконный пейзж - всегд один и тот же, только менявший сезонную трибутику: посженые в ряд тополя, з ними стен, з стеной дорог с грохочущими мшинми и трмвями, еще дльше огрд клдбищ. Ему было не больше тридцти пяти лет: молодое еще лицо с првильными чертми, коротко, по-больничному остриженные темные волосы. Портил его только шрм длиной снтиметров пять н левой щеке, почти около глз.

Он сидел н стуле, сложив руки н колени, кк ребенок, и терпеливо смотрел в окно. Тк продолжлось около пяти лет. Но несколько месяцев нзд пциент плты № 215 произвел в клинике чуть ли не сенсцию. Мнения докторов рзделились. Лечщий врч Ивн Нйденов - кк тот числился в больничных документх - счел поведение своего пциент улучшением в его душевном состоянии, нчлом выздоровления, обусловленном эффективным курсом лечения. Глвврч клиники - Николй Алексеевич - проявлял больше осторожности и пессимизм в этом вопросе. Он выржл опсения, что болезнь прогрессирует и может дть осложнение в виде повышенной грессивности: з несколько лет пссивного течения болезни пциентом нкоплен огромный зпс рзрушительной энергии, которя может быть нпрвлен кк н него смого, тк и н других людей. Поэтому персонлу больницы было сделно строгое предупреждение соблюдть все првил предосторожности и не входить в плту к Нйденову по одиночке. При первом признке грессии его ждло буйное отделение.

Причиной всех этих опсений стло то, что больной вдруг зговорил. Мло того, время от времени он нчинл возбужденно мерить плту шгми и ходил тк по нескольку чсов, пок не пдл в изнеможении н кровть. Но покидть плту он по-прежнему откзывлся. Фрзы его, кк и пять лет нзд были отрывочны, но теперь в них присутствовло больше смысл. Первым человеком, с которым пциент зговорил, окзлсь Анн Ильиничн. В тот вечер он привычно здл ему вопрос, почему он не ложится, и взял его з плечи, чтобы повести к кровти. Обычно он безропотно поднимлся со своего стул и уклдывлся спть. Но н этот рз он увернулся от ее рук и вскочил, вцепившись в подоконник. Анн Ильиничн, не ожидвшя ткой резкой рекции, испугнно попятилсь к двери звть н помощь снитр. И вдруг услышл его голос, хриплый и глухой от долгого молчния:

- Пришло время. Синий нгел уже в пути. Смерть. Много смерти.

Потом повернулся к медсестре лицом: оно было очень бледным, только шрм ярко полыхл - кзлось, что это свежя, только что ннесення рн. Позже Анн Ильиничн рсскзывл, что у него "был ткой вид, будто вот-вот н меня кинется, чтоб здушить. Никогд еще тким его не видел. Хотел уж кричть снитров. Д он вдруг весь кк-то поник и см улегся н кровть. А я свет потушил и вышл от грех-то подльше. З дверью дже перекрестилсь - тк он меня нпугл".

С того дня он стрлсь близко к нему не подходить, но снитр с собой по-прежнему не брл, когд шл в 215 плту. При снитрх Нйденов не произносил ни слов, женское любопытство Анны Ильиничны окзывлось сильнее стрх. Он интуитивно чувствовл в его словх ккой-то подтекст, ккой-то стршный смысл, который кслся не только больного или дже ее сму, но и всех остльных.

Больной не всегд опрвдывл ее ожидния, иногд просто не змечл ее. Но сейчс, сидя перед открытым окном, которое он собирлсь уже зкрывть, он произнес:

- Много в городе мертвецов...

То ли вопрос, то ли утверждение, эт фрз привел Анну Ильиничну в змештельство. Персонлу было ктегорически зпрещено говорить с больными о бушеввшей в городе эпидемии. Он успокоил себя тем, что это случйное совпдение, ведь Нйденов нходился фктически в изоляции - дже от посетителей и новых пциентов он не мог узнть о событиях последних месяцев.

- Бог с вми, Ивн Ивнович, что это вы о мертвецх. Нет в городе никких мертвецов. Двйте-к мы лучше с вми биньки пойдем, чтобы нм приснились хорошие, рдостные сны. И не будет тких мрчных мыслей. Вот тк, вот и прекрсно. Доброй ночи.

* * *

Петрович был в конторе. Испрвный чиновник, все тридцть лет службы появлявшийся н рбочем месте в 08.55 и уходивший в 18.05, он не привык отлынивть от дел, дже если этих смых дел было ровно столько, сколько кот нплкл. Он откровенно скучл и мрчнел без свежих покойников и чсми перебирл стрые бумжки в своем рхивном шкфу, когд нчинл без перерыв чихть от вековой пыли, шел прочищть дыхтельные пути к могилм. Бродя по клдбищенской окрине, он то и дело нетерпеливо посмтривл в сторону конторы, боясь пропустить клиентов.

Н сей рз Ковригин зстл его з невиднным знятием: Петрович спл, уронив голову н сложенные н столе руки. Пвел потрепл его з плечо и нгнулся к уху:

- Петрович, вствй. Стршный Суд нчинется!

- А? Что? Ккой суд? Что случилось, ревизоры пришли? - но увидев смеющегося Ковригин, Петрович возмутился: - Дурцкие шутки. Дошутитесь вы у меня, Пвел Всилич, вот доложу нчльству...

- О чем это вы, Трс Петрович, доложите? О том, что в рбочее время н рбочем месте мнкируете служебными обязнностями? Фи, ну кк не стыдно! Строму, верному пртийцу!

- Я не нмерен объяснять свои действия своим же подчиненным, Петрович всерьез обиделся, но и смущен был не меньше. Зснуть н рботе! Ткого с ним никогд еще не случлось и, желя опрвдться в глзх Ковригин, он все же снизошел до объяснений: - Собки.

- Кто собки?

- Д не кто, что. Выли всю ночь, глз не сомкнул. Кк звелись чс в дв, тк до утр не глохли. Только зтихнут, одн ккя-нибудь дур сызнов звоет, з ней и все остльные в округе, чум их збери, чтоб им пусто было, швкм этим. И чего рзвылись! Нелдно в городе, Пш, ох, кк нелдно. Люди мрут, собки воют, клдбищ простивют, - он перешел н шепот. - Кк ты думешь, может это и есть конец свет?

- Ну что вы, Трс Петрович, это еще не конец. Не нстоящий конец, тк - генерльня репетиция, - Ковригин говорил очень серьезно, но в глзх у него тнцевли здорные смешинки.

- Клоуном бы тебе быть, не гробовщиком, Пвел.

- Петрович, это всего лишь две ипостси одной сущности.

- Это ккой же?

- Экзистенцильного тргикомизм.

- Лдно, грмотей, - Петрович вздохнул. - С чем пожловл?

- В гости звть. Сегодня у меня звный вечер. Посидим, поговорим. Приходи, Петрович. Кк рз в шесть собиремся.

- Звный вечер, знчит. С выпивкой и девочкми, знчит? - Петрович покосился н Ковригин.

- Помилосердствуй, Петрович. Ккие тм девочки при тких мсштбх моей конуры? А выпивк будет, Гврилин обещл.

- Нет уж, Пвел Всилич. Вы меня в свои ночные дебоши не втрвливйте. Меня дом зконня супруг дожидется. Кк рз сегодня велел не здерживться, дел дом много. Тк что, извини, Пш.

- Д чего уж тм. У зконной супруги все под контролем. Суровя он, Дрья твоя.

- Д уж, спуску не дст.

* * *

Художник явился ровно в 17.30 - н полчс рньше нмеченного срок. Объяснил ткую неприличную поспешность "томлением души" и слбой ндеждой н то, что Лев поторопится с "гвоздем прогрммы". Гврилиным был обещн фрнцузский коньяк, русскя водк и шотлндское виски. Н рзмен испнское крсное вино. "Мло не покжется" - с лсковой угрозой произнес он в сторону Верейского. Н что тот отрегировл с присущей ему скромностью: "Если покжется, я потребую возмещения морльного ущерб".

Семен был трезв, но горел нетерпением и безостновочно ходил из угл в угол, мешя Ковригину знимться зкуской.

- Семен, сходи охолонись н клдбище.

- Чего я тм не видел.

- Пойдем, покжу, чего ты тм не видел, - Ковригин зкончил свои нехитрые сервировльные ухищрения и потянул з собой Художник.

- Только недолго, Гврилу прохлопем.

- Никуд не денется. Дверь открыт.

Зйдя з огрду клдбищ, Ковригин пошел вдоль нее. Здесь, у смых ворот, могил не было во всех трех нпрвлениях. Вперед уходил широкя сфльтовя дорог, нлево вел дорожк из плитки, спрв было зеленое рздолье - трв, кусты, чуть дльше уже нчинлись деревья и могилы совсем стрые, первых еще лет освоения территории. Сюд Ковригин и привел Художник. Немного поплутв между огрдми, он остновился, поднял голову вверх и зкричл:

- Винди-Винди-Винди.

Верейский с любопытством смотрел н свихнувшегося приятеля, рздумывя, кк бы его увести обртно без ощутимых потерь для себя.

- Теперь смотри, - Ковригин перестл кричть, но все еще искл что-то глзми в верхушкх деревьев.

Семен лениво посмотрел туд же. Через полминуты он увидел. Это был крошечня белк. Он перепрыгнул с одной ветки н другую и нстороженно стл смотреть н людей внизу. Он был очень похож н полутормесячного котенк темно-серого цвет. Хвостик-спичк ходил ходуном, описывя круг з кругом со скоростью вертолетного винт.

- Видл? - Ковригин не скрывл гордости укротителя тигров. - Я ее дв месяц приручю. Н голос уже отзывется, скоро с руки нчнет брть. Я ее орехми прикрмливю. А сейчс он просто тебя боится. Ты для нее чужой.

- А что это ты орл, когд звл ее?

- Винди? Это я ее тк нзвл. Ветерок по-нглийски. Орех в зубы возьмет и поминй кк звли - только шелест и шорох слышны.

- Ты, Пшк, совсем здесь одичл. С белкми знкомство водишь. Больше не с кем?

- Почему не с кем? А вы с Гврилой?

- Мы не в счет. Звел бы ты себе женщину, Пш. Поприличней. Я хоть и лкш, но советы дю ценные. Имей в виду.

- Иди ты, - беззлобно огрызнулся Ковригин, - советник. Проживу я без женщин и без советов. Пошли обртно.

Коммерснт зпздывл. Семен, стоя н крыльце, посмтривл н чсы и руглся вполголос н обормотов, зствляющих себя ждть: "А еще друг нзывется!"

- Пш, что ты обо всем этом думешь?

- Ты же знешь Гврилу. Ккие-нибудь очередные рзборки с деловыми пртнерми. Кто-то кому-то чего-то недопоствил или деньги вовремя не перевел - и все, крнты. Или еще: попдется, к примеру, непрвильный клиент - ккой-нибудь знудствующий ортодокс, нчнет прв кчть до потери пульс с обеих сторон. А может конкуренты змочили - ничего не попишешь, бизнес он и есть бизнес, - Ковригин умел успокивть.

- Д ну тебя с твоими прогнозми. Я не об этом. Я о том, что в городе творится.

- А-... Ну, об этом вообще ничего думть нельзя. Это можно видеть и чувствовть или не видеть и не чувствовть. Логик и рзум тут не действительны. Это сфер иррционльного. Может дже н грни мистики. Если человек бессилен - знчит в игру вступили боги. А может, демоны. Не зню.

- Демоны, боги... Вся эт небесня кнцелярия, по-моему здесь ни при чем. Дело в человеке... - но увидев подъезжющее долгожднное фиолетовое трнспортное средство, он рдостно зкончил: - А истин в вине.

Из мшины вышел хмурый Лев и, не скзв ни слов, с мрчным видом достл с зднего сиденья спортивную сумку. До Художник донеслось приятное, услждющее слух позвякивние. С рспростертыми объятиями он продеклмировл:

- Мрчнее тучи был Гврил,

Гврил гневом исходил.

Бессмертня "Гвриилид".

Лев поморщился.

- Ты кк всегд пьян, Сем, и дже не скрывешь этого.

- От друзей ничего не скроешь, - возрзил тот, сияя кк новенький рубль.

Но з него вступился Ковригин:

- Это он от долгого ожидния пьян. Перевозбудился. А ты чего ткой кислый? Дел не идут?

- А то ты см не знешь, ккие у нс дел творятся. Скоро весь город одним большим синим трупом стнет. И всем это до фени. Никто дже не чешется. Верхи не хотят, низы не могут. У меня з последние две недели несколько долгосрочных контрктов полетело к бесу. С нми откзывются иметь дело, кк с зчумленными. Кк в тких условиях можно рботть, я вс спршивю? - он уже не говорил - кричл, яростно рзмхивя рукми. Дрпть отсюд ндо, дрпть. И кк можно скорее, н все четыре стороны.

- Ккя блох тебя укусил?

- Эт блох зовется нлоговой полицией. И тк все дел горят синим плменем, тк еще эти рхнгелы со своими иезуитскими методми и дешевыми улыбочкми. Обобрли до последней копейки. Поствщики подгдили. Не удосужились письменно зфиксировть рзрыв отношений. Три слов по междугородке и гудбй, Вся. А этим кровососм-бюрокртм бумжки подвй обо всем н свете. А кто мне неустойки плтить будет? - он со злостью швырнул сумку н тбуретку, тк что содержимое ее жлобно ззвенело.

- Лев, мы тебе искренне сочувствуем, но не ндо тк бушевть. Лучше сдись и выпей, - Семен уже доствл из сумки бутылки, любовно прочитывя этикетки н зморской продукции. Но первой он откупорил родную "Столичную" - недосттком птриотизм Художник никогд не стрдл.

Рзлил.

- З процветние Гврилы - источник нших блг, з нш ум, честь и совесть во веки веков. Поехли.

Несколько омрченное нчло вечер было сглжено подхлимским тостом Семен и громким звоном чокющихся сткнов.

- А все-тки отсюд ндо делть ноги, - Лев уже успокоился, но сидел с здумчивым видом. - Здесь гиблое место. Не успеешь оглянуться, кк тебя уже зпкуют и отпрвят коптить небо.

- Что верно, то верно. Только бежть ндо было рньше, когд возможность был. Сейчс - финит ля комедия. А попытешься нелегльно - из тебя решето сделют.

- Город не зкрыт нглухо. Кк ты думешь к нм жртв попдет? Вот это, - Лев кивнул н сумку, - поствляет в город мой знкомый. Бывший мой клиент, сейчс новое дело рзворчивет. Спирт людям нужен в любых ситуциях, дже при смерти пить будут. Сейчс в городе лкоголя потребляется в дв рз больше, чем рньше, до эпидемии. Вот тк-то. Достоверные сведения. А если есть въезд, знчит должен быть и выезд. Я по своим кнлм могу рзузнть про это дело. Товрный вгон, конечно, не лучшее средство передвижения, д и нендежное. Вот если выйти н контрбндные пути...

- А что, есть и ткие?

- Сейчс все есть. Должно быть и это. Ндо нлдить связи. Ну кк, что скжете?

- Побег - вещь вообще ромнтическя, - отпрвляя в рот кусок колбсы, прожевл Семен. - И глвное - мсс острых ощущений. Особенно, если пристрелят невзнчй.

- Н выбор: либо умрешь белым человеком от руки зщитник родины. Зметь - почти что героическя смерть. Либо ты стнешь синюшной погнкой и помрешь от неизвестной нуке пкости.

- Д-, невелик выбор. Но я оптимист - это меня и погубит, - Семен открыл бутылку коньяк и понюхл. - Клопомор, - он презрительно отверг иноземное пойло и нлег н отечественное. - До последней кпли крови буду верить я в святое! - провозглсил он, поднял сткн, посмотрел его н просвет и торжественно опрокинул в рот. - Меня никкя зрз не возьмет. Подвится. Д и куд мне. Здесь у меня мстерскя. И Клвдия. Ее не брошу, с собой тщить - лучше срзу в гроб. Не побегу, - резюмировл он и приложился прямо к горлышку бутылки.

- Извини, Лев, я тоже никуд отсюд не побегу, - принял эстфету Ковригин. - Хвтит, нбеглся. Привык я к этому городу, к рботе своей. Д и с чисто рссудочной точки зрения нблюдть з ходом вещей горздо интереснее из центр событий, не со стороны, ты не соглсен? Я остнусь здесь до конц, кков бы он ни был.

- Ну и черт с вми, недоумки. Я тоже остюсь. Не зню, првд, зчем. Пок погляжу.

- Пш, пок не збыл, я хочу поствить перед тобой вопрос ребром, слегк зплетющимся языком зговорил Художник.

- Вляй.

- Ты о чем с мой супругой двеч рзговривл? Что ты ей нплел про меня? Две недели уж см не своя ходит. Сенечк то, Сенечк сё. Обхживет кк млденц, дже не перечит. Дже не кричит. Все про кртины пытется рсспршивть. Что д кк. Д когд я их выствлять буду. Говорит, что когд я стну мировой знменитостью, рзлюблю ее и брошу. И ревет в три ручья. Что ты с моей супругой содеял, изверг? - возопил он, потряся пустым сткном.

- Д ничего я с твоей женой не делл. Просто объяснил ситуцию. Просветил бедную женщину н предмет взимоотношений искусств и жизни. Для тебя же стрлся. Он хочет, чтобы я отучил тебя пить и пристроил куд-нибудь рботть. Кк будто я Дед Мороз и подрки вм принес. Ты соглсен бросить пить, отвечй немедленно, д или нет?

Семен с минуту смотрел н Ковригин округлившимися глзми, потом возмущенно-жлобным голосом нчл ругться:

- Ну, Клвдия, ну, злодейк. З моей спиной плести интриги. И против кого! Против собственного муж!.. Змышлять ткое... ткое... Д он кстрировть меня здумл. Ну, изменщиц! Н святое руку поднимет - н искусство! Ну я ей покжу, ну я ей здм... Вот только допью...

Он нлил в сткн виски, глотнул и скривился:

- Ккое дерьмо это вше шотлндское виски. Им только шотлндских пони поить можно. В смый рз будет, - он пьяно хохотнул.

- Семен, ты зкусывй, зкусывй. Не збывй, что здесь только одн кровть, и он моя. А тебе придется еще в свой грж топть.

- Лдно-лдно, сквлыг, рзберемся еще, чья это кровть, - пообещл тот.

Потом поднялся, потребовл тишины и возглсил:

- Господ! У меня родился змечтельный тост, - он был зметно пьян. Кк известно, миром првят две вещи: деньги и искусство. Нет. Искусство и деньги. Тк лучше. Тк вот, выпьем з крепкую спйку того и другого, з то, чтобы одно не оскудевло без другого...

- Кк это деньги могут оскудеть без искусств? - удивился Лев.

- Не перебивйте, господин Коммерснт. Вм еще будет предоствлено слово. Современное искусство хиреет без финнсовых вливний. Деньги, точнее, денежные мешки в лице вс, господин Коммерснт и вших коллег без искусств вырождются в хищных брыг. Искусство облгорживет дже тких невежд, кк ты, Лев...

- Но-но! Я бы попросил.

- Молчу. Не будем нрушть консенсус. З искусство! - он злпом отпрвил содержимое сткн в рот.

- З финнсовые вливния, - отозвлся Коммерснт и повторил действие тмды.

Пистель молч опрокинул стопку, но порзмыслив, здл скрментльный вопрос:

- Кстти о финнсовых вливниях, Лев. Ккие могут быть тйны от друзей? Мы, конечно, не нлоговя полиция, но хотелось бы знть - тк, из прздного профессионльного любопытств - в ккую ткую недвижимость ты вклдывешь свои доходы. Поверь нм, Лев, мы з тебя - всей душой, поэтому должны быть уверены, что твои кровные ндежно зщищены от инфляции и грядущих дефолтов Всея Руси, - он беззстенчиво попытлся в который рз втереться в доверие к скрытному Гврилину.

- Не беспокойся, ндежно зщищены, - Лев не собирлся поддвться н уговоры и свято хрнил коммерческую тйну вклд.

- Он их в швейцрском бнке держит, - подл уже изрядно пьяный голос Верейский. Вообще, вся бесед приобрел легкомысленно-лкогольный вид.

- Ведь не н мортизцию же все идет, и не н зрплту твоим негрм. У тебя должны быть предпринимтельские доходы.

- Пвлик, ты слегк перебрл. Ккие могут быть негры в нищей России? И я что, похож н плнттор с дикого Зпд?

- Н диком Зпде не было плнтций, - возрзил политически подковнный Художник.

- А может, ты нтикврит коллекционируешь? И держишь его н своей згородной вилле?

- Д нет, я точно зню, он все н дорогих девочек ухлопывет. Они з ним косякми бегют по городу. См видел, - фисклил Семен.

- Оствьте вы меня в покое со своими дурцкими предположениями. Все рвно не рсколете.

- Зпомни, Лев, золотое првило - все тйное когд-нибудь д стновится явным. См же и рсколешься.

- Никогд.

- Посмотрим.

* * *

Было длеко з полночь, когд из ковригинской избушки вышли, поштывясь, двое.

- Этот прзит тки оккупировл мою кровть. С похмелья н него творческий рж нпдет - чего доброго стены мне рзрисует своими видениями.

- Пшк, не буксуй, когд-нибудь к тебе устремится поток почиттелей несрвненного тлнт мировой, х-х, знменитости нслдиться зрелищем рсписнных рукой великого мэтр стен. Это будут смые знменитые стены в мире. Одн ночь н полу того стоит, - Лев хлопнул Ковригин по плечу и поплелся вниз по крыльцу. - Мшину у тебя оствлю, я сейчс не отличу руль от тормозов. Звтр зеду.

- А кк до дом доберешься?

- Через клдбище, - Лев мхнул рукой в темноту. - Тк ближе. Люблю я, Пшеньк, клдбищ - особення тм тмосфер - душу просветляет и мозги прочищет. Au revoire, mon ami, же не мнж п сис жур. Тм тксо возьму, он удлился в ночь.

Клдбищенскя ллея - одн из двух, - нчинясь от конторы, вел к противоположной стороне погост и выходил непосредственно в город. Ночное небо пестрело мигющими звездми, рссыпнными тм чьей-то щедрой рукой. Высоко нд горизонтом повисл тяжеля, сочившяся желтым мутным светом лун. Этого свет вполне хвтло, чтобы видеть н тридцть шгов вперед, тк что зблудиться было мудрено. И все же Коммерснт зблудился. Очнувшись от нвеянных лишними грдусми мрчных дум, он увидел себя окруженным решеткми и ндгробными пмятникми. Дороги или дже мло-мльской тропинки не было и в помине. Лев попытлся сориентировться по сторонм свет, но нйти Полярную звезду помешло легкое рздвоение в глзх, с ккой стороны был лун в нчле его пути, он не помнил. Мх н деревьях тоже почему-то не окзлось. Он решил пойти нугд - куд-нибудь д выйдет.

Хмель уже нчл понемногу выветривться из головы, когд до его слух донеслись стрнно-знкомые звуки. Он слышл ткие в кино про клдоисктелей и в мерикнских фильмх ужсов про мертвецов, встющих из могил. По телу пробежлись дружной толпой муршки, но Лев считл себя хрбрым человеком, поэтому мужественно пошел прямо н звук. Это окзлсь ближе, чем он думл. Внезпно остновившись, Лев помертвел от ужс: из могилы выкпывлся покойник. Вокруг было относительно свободное прострнство, густо поросшее трвой. Рядом со свеженкопнным холмиком зиял пустот - из нее летели комья земли. Лев не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, язык стл неподъемно тяжелым. Внезпно звуки прекртились, из ямы вылетел ккой-то продолговтый предмет, з крй могилы ухвтилсь трупного вид рук. Все, что смог сделть Лев, - это прислониться к ближйшей огрде и плвно сползти н землю. Осттки хмеля уже покинули его, и нвлилсь всей своей тяжестью жуткя рельность - сейчс его увидит этот вурдлк и выпьет всю Левину кровь до последней кпли. А вурдлк уже полностью вылез из могилы с белыми длинными волосми, трупно-пятнистой кожей и хищным выржением н лице - или морде? Лев в полуобморочном состоянии издл протяжный стон. Все кончено - вмпир повернул голову в его сторону и нпрвился к нему. Гврилин окончтельно потерял сознние.

Очнулся он от того, что кто-то трепл его по плечу.

- Эй, вм плохо?

Лев все еще с зкрытыми глзми пробормотл:

- Мне хорошо. Я уже умер?

- Пок нет, но уже близко к тому. Что вы здесь делете?

Лев открыл глз и тут же сжлся в комок - вмпир нвисл нд ним.

- Изыди, стн! - зкричл Гврилин из последних сил и приготовился к смерти.

- Тише ты, полоумный. Из психушки, что ли, сбежл? Ккой я тебе стн?

- Вы... вы не будете меня убивть?

- Нужен ты мне, мудк.

- И пить мою кровь не будете?

- Я тебя в психушку сдм, если будешь здвть идиотские вопросы.

- А рзве вы не мертвец?

Тот усмехнулся.

- Пок еще нет. Но скоро буду.

Лев окончтельно пришел в себя. Он пристльно посмотрел н собеседник и вдруг рсхохотлся. "Вмпир" рссвирепел и с силой встряхнул все еще сидящего н земле Гврилин.

- Слушй ты, придурок, либо ты сейчс же зткнешься, либо мне придется действительно тебя убить.

Лев перестл смеяться и поднялся н ноги.

- Простите. Это я не нд вми смеюсь - нд собой. Я принял вс з вмпир, вылезшего из могилы.

Перед ним стоял всего-нвсего синий человек. Ему было около шестидесяти лет, болезнь еще не перешл н последнюю - смертельную стдию, но синие пятн уже густо усыпли его тело. От него исходил слдковто-приторный зпх, по которому дже в темноте можно было отличить больного человек от здорового.

- Нгнл я н тебя стрху? В следующий рз не будешь по ночм н клдбище ошивться. Что ты здесь делл?

- Я здесь гулял - дышл воздухом. Здесь кк-то легче дышиться, знете ли. А потом зблудился, - Лев отчитывлся, кк провинившийся школьник перед учителем.

- Ну-ну. Я-то тебя тоже принял з псих. Из психушки, - он неопределенно кивнул в сторону. - Пошли, горемык, выведу в город, - он отряхнул с себя землю, подобрл лопту и зшгл прочь.

- А вы что здесь делли, если не секрет, конечно? - полюбопытствовл Лев.

- Могилу себе копл. Хочу в земле родной лежть. Это мое прво - эти сволочи зпретили хоронить нс по-божески. Ничего, скоро их смих дский огонь сожрет. Нкзл родне своей зкопть меня тйно, когд помру. Могилку вот зрнее сделл. Теперь спокойнее будет помирть, - он обернулся к Гврилину и предупредил: - Если кому скжешь об этом, я тебя из-под земли достну. С того свет вернусь и придушу, понял?

- Понял. Только это лишнее. Я и не собирюсь о вс никому рсскзывть. Что я, гд ккой, рзве?

- Ну, то-то же, смотри у меня. См-то не боишься посинеть? Стрх есть?

- Есть, и немленький. У кого ж его нет? Бежть отсюд хочу.

- Ишь, чего зхотел. Нет, сынок, отсюд уже не сбежишь. Погрничники у город стоят зоркие, д с пушкми.

- Зню, - вздохнул Лев. - Придется применять военную хитрость.

- И не ткие ушлые, кк ты, уже применяли. Слыхл про перестрелку у Щучьего брод неделю нзд?

- Что-то слышл, но без подробностей.

- То-то без подробностей. Мфия пытлсь прорвться через кордон. Человек двдцть и все со стволми. Нхрпом решили взять: грнтомет, "клшники" - рзве что не н тнкх. Всех их, голубчиков, положили кк одного. Никто не ушел. Тк-то вот. А в городе еще говорят, что зрзу эту кк рз мфия и рспрострняет. Крестный отец-де велел... Только я тк тебе скжу - мфии ткие дел ни к чему, у нее свои интересы, ей поголовно всех изничтожть нет никкого резон. Рзве что это ккя-нибудь фшистскя группировк, иди мнихеи, прости Господи, ккие-нибудь. Стнисты. Рсскзывют, глврь-то их, - он говорил вполголос, -скрывется где-то в городе, отсиживется в кком-то бункере з стльными решеткми, и никто его не видел. Знют только, что н физиономии у него дьявольскя отметин - тк что з версту его отличишь.

Они уже подходили к выходу с клдбищ. В городе было тихо - только стртельные сверчки няривли свою шершвую музыку.

- Ну все, сынок. Теперь тебе нпрво, мне нлево. Ты меня не видел и не знешь. А про могилу - молчок. Рзошлись, - стрик мхнул рукой н прощнье.

* * *

"...что эпидемия рзрстется, кк снежный ком. Дети умирют нрвне со взрослыми и стрикми. Нверное, не остлось ни одной семьи, где бы не было зрженных.

Господь Всеблгий! Спси и зщити этот город от нпсти. Или, может быть, Ты нкзывешь его з грехи? Н все воля Твоя.

Врчи уже дже не пытются помочь больным. Среди них смих много синих. Слухи в городе приобретют все более пугющий вид и фнтстичность. Говорят уже о слугх дьявол...

Что все это знчит - вот сейчс основной вопрос. Нйти смысл всего этого. Его не может не быть - он должен существовть. Художник что-то знет - интуитивно, конечно. Сформулировть это "что-то" он не может. Но оно сидит в нем..."

* * *

Неделю нзд Художник ззвл их н очередные смотрины. Он против обыкновения был серьезен, не говоря уж о том, что бсолютно трезв, и почти все время молчл, хмурясь и зкусывя до белизны губу. Круги под глзми выдвли бессонные ночи, отсутствие привычной бутылочной бтреи у здней стены грж говорило о том, Семен пребывет в глубокой звязке. Его подвленное нстроение невольно передлось и Пвлу с Левой - их рекция н новую кртину был немногословной, но при этом кк всегд, когд Семен демонстрировл им свои творения, изобржение вызвло кскд чувств, ссоциций и неуловимых ощущений. Могучя экспрессия, кк-то дже осяземо изливвшяся с кртин, ошеломлял вихрем цветовых пятен и диковинно переплетенных изломнных линий и контуров, сбивл с пути привычного мироощущения, ломл грницы рельности и нсильно зствлял вписывть себя в этот фнтстический мир Художниковых видений. Тк было и сейчс.

Н кртине был изобржен синяя эпидемия, зхлестнувшя их город. Большую чсть прострнств знимл груд перемешнных друг с другом синих обнженных тел. Они нходились в смых невероятных позх: вниз головой, сложенные в грмошку или просто согнутые пополм - во все четыре стороны человеческого тел, стоящие или висящие по дигонли, руки и ноги, переплетясь обрзовывли сложные узоры. Н лицх людей зстыли смые рзличные гримсы, похожие н мски древнегреческого тетр: ужс, веселье, стрх, отчяние, смех, гнев, рдость, боль и крик, дикий хохот и смирення печль. Все это переплетение нгих синих тел было зжто в кменном мешке городской улицы. Из окон домов н эту груду сыплись еще тел, ткие же синие и нгие, но меньше рзмером - похоже, это были дети. Н их лицх были нписны восторг, удивление, стрх и любопытство. Улиц внезпно обрывлсь ближе к првому крю кртины -тм в клубх черного и фиолетового дым возвышлсь хрупкя н вид, тонкя скл. Н ней стоял человек. Это был очень стрнный человек: нормльного, человеческого цвет, но с очень бледным лицом, н нем было ккое-то свободное, рзвевющееся н ветру серого цвет одеяние. Лицо... Лицо его очень трудно описть словми. Ккой-то невидимой чертой оно было рзделено н две половины. Одн чсть выржл нечеловеческое стрдние и одновременно бсолютную мировую печль, тяжелую скорбь и плч души. Н другой половине лиц были нписны безгрничное презрение, ненвисть, смех и стнинскя гордость, ясно читвшяся н изгибе усмехющихся губ. Все лицо было стршно искжено из-з этого двухполовинчтого сочетния. Одн рук человек свободно висел вдоль тел, другую он протянул вниз, в нпрвлении груды синих тел. Непонятным было его нмерение: то ли это был жест помощи и сочувствия тем, кто внизу, то ли он см просил спсти его от подбирющегося к ногм едкого дым. Отверженный и отвергющий, спсющий и молящий о спсении - он был центром всей композиции, хотя художник изобрзил его в смом углу, нверху.

Первым нрушил молчние Ковригин:

- Кк ты ее нзвл?

- Не зню. У нее нет нзвния.

- Кто этот человек - н скле?

- Если бы я знл. Я видел его во сне.

- Может быть, это бог? - спросил Гврилин.

- Нет, человек. Но не конкретный. Скорее всего, это собиртельный обрз. Но может я ошибюсь. Я ни о чем не думл, когд писл это. Оно выливлось из меня смо. Это стихия, у нее нет имени, кроме этого зтскнного слов - "вдохновение"... Я очень устл. Мне хочется спть...

* * *

С утр в понедельник в клинике - обязтельный врчебный обход. Во все остльные дни недели это бывет редко, по усмотрению лечщего врч сочтет он нужным нвестить своих пциентов, скорректировть курс лечения или пустит дело н смотек до очередного понедельник. Но в этот день трдиционно обход возглвляет Николй Алексеевич - глвврч клиники, психитр от бог, человек, которого любили все - от рядовых врчей и медсестер до уборщиц и снитров, не говоря уже о пциентх и их родных. Он умел для кждого нйти доброе слово, подбодрить, успокоить, вселить ндежду н выздоровление, но мог и резко отчитть, провинившимся не двл спуску, был строг к нрушителям врчебной этики и дисциплины, но в своих решениях бывл неизменно спрведлив. Словом, и для персонл, и для больных он был и влстным отцом, и лсковой, нежной мтерью. Любили его и з то еще, что не был он ни выскочкой, случйно окзвшейся н верху служебной лестницы, ни "пршютистом", спущенным сверху в мягкое кресло. Он всего добивлся умом, профессионлизмом, врчебным чутьем, любовью к порядку и к своей рботе.

В плте нходились четверо: Николй Алексеевич, лечщий врч - доктор Сорокин, Анн Ильиничн и душевнобольной Ивн Нйденов. Он сидел н кровти, ссутулясь и сложив руки н коленях. Его ничего не видящий, тяжелый и здумчивый взгляд уперся в противоположную стену. Кзлось, он и не зметил приход врчей, не слышл их слов.

- Кк он себя ведет, по-прежнему? - Николй Алексеевич повернулся к Сорокину.

- Д, по-прежнему, но со временем он стновится все мрчнее и угрюмее, словно ккя-то мысль бурвит его мозг. Д вы сми видите, Николй Алексеевич. Когд нчинет говорить, все упоминет синего нгел, смерть, что-то о воздянии, о мертвецх. Эсхтологическя моноидея конц свет. Боюсь, что вы были првы в своих опсениях. Это не ремиссия, регресс.

- Усильте н полтор кубик его обычную дозу. Кк он спит?

- Очень беспокойно, - в рзговор вступил Анн Ильиничн. - Долго не ложится, по ночм все кричит и стонет во сне, утром поднимется ни свет ни зря, но ккой-то устлый, рзбитый.

- Олег Михлыч, нзнчьте снотворное. Пок н неделю, потом посмотрим. Доз н вше усмотрение.

Он уже собирлся уходить, но в этот момент больной зговорил голосом чревовещтеля, по-прежнему не отрывя глз от невидимой точки н стене:

- Кр пл кк кмень. Обреченным нет спсения. Синяя смерть не уйдет до конц. Молю о смерти. Кк больно...

Из глз его выступили крупные кпли слез и медленно поползли вниз по небритым щекм. Николй Алексеевич с интересом смотрел н него.

- Любопытно, очень любопытно, - потом повернулся к медсестре и впился глзми ей в лицо. - Анн Ильиничн, голубушк, это вы ведете с пциентом рзъяснительные беседы? Откуд ему стло известно о синей смерти в городе?

- Я... Николй Лексеич, я ничего ему никогд... Клянусь вм, я бы не посмел... По этой чсти у меня рот н змке... Это не я, он ведь с смого нчл говорил о синем нгеле, еще дже до эпидемии. Клянусь вм, я ни полслов ему... - он готов был рзрыдться от обиды.

- Хорошо, хорошо, я вм верю. Но откуд же он это взял? - Николй Алексеевич с минуту здумчиво глдил подбородок, потом подошел к двери. Держите меня в курсе всего, что он скжет - дословно... - и уже в коридоре он чуть слышно пробормотл:

- Откуд он знет? Случйное совпдение или... или нмного хуже.

* * *

Анн Ильиничн был змужем восьмой год, но детей они с мужем до сих пор не звели, хотя об стрстно желли этого. Он уже и см обошл всех женских врчей в городе и муж посылл н обследовние - все в пустую. "У вс все в порядке, не волнуйтесь, нужно только время" -успокивли врчи в один голос, но ндежд тял с кждым годом. Вот почему ей не ндо было торопиться после рбочей смены домой. Муж уходил н рботу рно утром н целый день, д и вечером нередко здерживлся н сверхурочных. Дом был только свекровь, скучющя из-з недосттк обществ - поговорить, порзмять язык он, кк и невестк тоже был большой любительницей. В гости сейчс мло кто приглшл, смой ззывть к себе домой - сын не позволял. Он н дух не выносил эти "сорочьи посиделки" и "сборищ пенсионных вертопршек" и нстрого зпретил мтери и жене приглшть "н чй" соседок и подруг. Приходилось довольствовться телефоном (когд Всилия не было дом) или лвочкми у подъездов, где по вечерм ( чсто и днем) высживлись кк куры н нсесте ббушки-струшки, юные ммши с млденцми и средняя прослойк - отягощенные бытовыми и семейными проблемми, отполировнные нищенской жизнью безвозрстные женщины, всегд готовые отвести душу в непритязтельных рзговорх "о своем, о женском". "Мыловренное производство" (кк нзывл это Всилий) действовло безостновочно, выпускя в обрщение всевозможные слухи, сплетни, домыслы, гипотезы, выншивя и рождя уродцев, которым бы лучше вовсе не появляться н свет божий...

В змке зшебуршл ключ, открылсь и зхлопнулсь дверь, послышлся звук снимемых туфель.

- Мм, вы дом?

Людмил Дмитриевн был дом. Он любил невестку, кк родную дочь и всегд к ее приходу рзогревл обед или готовил ужин. До выход н пенсию он рботл повром в зводской столовой и не могл жить без плиты, новых кулинрных рецептов и кухонного чд.

- Анечк, отдохни пок, я сейчс быстро поесть приготовлю. Устл, нверное?

- Ох, и не говорите, мм. Нмялсь с утр. Ноги гудят от беготни. Отпуск только через дв месяц, н рботе в последнее время сплошные нервотрепки. То родственники крик поднимут, то весь зпс шприцев пропдет, будто ноги им кто приделл, н меня взыскние - в мое дежурство пропли! Съел я их, д! Будь они нелдны. Теперь еще это...

- Что теперь?

- Д сердешный-то мой, Ивнушк-дурчок, Нйденов. Згдки все здет, врчи и те рзобрться не могут, н меня все влят. Я его, дескть, стрщю росскзнями про синьку эту, про эпидемию в городе, он, сердешный, из этого конец свет устривет, кошмры ему снятся. Д я ж ни сном, ни духом не ведю, - в голосе Анны Ильиничны звучл обид и досд, - откуд ему известно про все это. Может он экстрсенс, или телепт ккой, только симулирует сумсшествие... Д нет, - он перебил сму себя, - Николй Лексеич вмиг бы рскусил симулянт. Все про мертвецов мне рсскзывет, про синего нгел ккого-то. Д я ж вм говорил все это уже, мм. А сегодня он скзл прямо при Николе Лексеиче, что это кр упл н город и нет никкого спсения. Прямо жуть ккя-то. Слышли бы вы его. Кк по писному читет свои пророчеств. Будто ншептывет их ему кто. Дже стршно стновится, - он передернул плечми. - Кк вы думете, мм, что это ткое творится н свете? Уж и впрямь конец свет ккой-то. Антихрист вот только не хвтет.

- Не поминй ты его, Анн. Нкличешь. Может этот вш Нйденов кк рз и есть Антихрист. Стн. Ты говорил шрм у него н щеке?

- Шрм, - кивнул т. - Когд его только привезли в больницу, у него все лицо кровью злито было. Его тогд милиция еле скрутил, ну и достлось бедняге, приложился обо что-то.

- Дьявол метит своих слуг.

- Д что вы, мм, - Анн Ильиничн суеверно постучл по столу. Человек он. Только сумсшедший и... стрнный ккой-то. Никогд еще не было у нс тких...

- И не говори. Я когд рсскзл своим н лвке про вшего зговорившего немого, д про слов его и угрозы, смой жутко стршно стло. А ну, кк првд все это? И угрозы его нстоящие? Все дивились и скзть-то ничего толком нельзя - где уж нм, стрым д необрзовнным првду знть, коли и доктор ее сми не ведют...

* * *

"...кремторий рботет безостновочно. Говорят, тм уже не хвтет топлив, проводится срочня реструктуризция гзовых энергосетей. Н улицх город стло зметно меньше нрод - то ли эпидемия уже принял ткие огромные мсштбы, то ли люди боятся выходить из домов. Кк будто стены спсут их! Зрз проникл дже в тюрьмы, от нее не спрячешься. Но город охрняют хорошо: перекрыто не только нземное прострнство, но и воздушное, дежурные вертолеты шныряют туд-сюд беспрерывно.

Слухи стновятся более конкретными, не ткими рсплывчтыми, кк рньше, но все же не теряют своей дикой, фнтстической окрски. Всем в городе уже известны - непонятно только откуд - приметы глвного "стнист". Его нзывют по-рзному: то смим дьяволом, то слугой дьявол, то колдуном, менее склонные к мистике считют его просто глврем бнды отрвителей. Но что "он" существует, не вызывет уже ни у кого никких сомнений. По-моему, весь город сошел с ум. Им нужен виновник, козел отпущения, н которого можно излить свой стрх и ненвисть. Среди глвных примет нзывют то, что лицо его обезобржено жуткими шрмми. Интересно, видел ли кто-либо в городе н смом деле что-нибудь близкое к этому, кого-нибудь похожего н этот портрет. Ведь могут нброситься н любого человек с мло-мльским шрмиком н лице. Некоторые дополняют хрктеристику "глвря": говорят, что он сумсшедший, психически ненормльный и поэтому ненвидит весь род человеческий. Но кк сумсшедшему удется столь успешно руководить своей "бндой", хотел бы я знть..."

* * *

Август н исходе. Но приближения осени еще не чувствуется: солнце плит кк в нчле лет, н небе - редкие белоснежные облчк, неспешно плывущие в длекие кря, регулярные короткие вгустовские ливни не дют трве и листьям желтеть от зноя - вся зелень по-прежнему в смом соку и дже ярче, чем был в июне. Неугомонные стрижи с громкими пикирующими крикми мстерски выписывют в небе фигуры высшего пилотж. День уже зметно клонится к вечеру: косые тени все больше удлиняются, в воздухе зпхло приближющейся прохлдой сумерек, голубизн неб стновится более нсыщенной и глубокой. Зеленый, синий, желтый, серый цвет клдбищенской окрины в сочетнии с почти постоянной негородской тишиной придют ей немного унылое, своеобрзное очровние невинности, природного целомудрия и светлой грусти. Но сейчс это грмоничное однообрзие окринного пейзж дополнено ярким цветовым пятном - около огрды клдбищ под сенью плкучей ивы припрковлсь фиолетовя "Лд". Освещемя солнцем, он буквльно кричит всему окружющему о своем присутствии и о том, что обосновлсь здесь прочно и ндолго, и н зконных основниях. И действительно, фиолетовый цвет - цвет грех и печли - кк нельзя более подходит всему этому дружному мирку скорби, смерти и вечного безумия.

- Тк он см тебе позвонил?

- Ну д, тм, нверное, должен быть где-нибудь телефон. Только судя по тому, что он ндрывлся, бедняг, от шепот, этот телефон был в людном месте. А просьб, см понимешь, конфиденцильня.

- Вот чертяк, згремел тки. И когд успел? Всего две недели нзд, Ковригин был по-нстоящему возмущен, - кжется, в звязке был. Он что, после этой кртины по-черному зпил?

- Перенпрягся. Ты же видел, ккой он тогд был. Ну и спустил н тормозх. Художники, они, Пш, нрод нервный, психически неустойчивый. Д, лдно тебе, не переживй, его скоро выпустить должны. Он тм уже неделю койку продвливет.

- Неделю? А почему он рньше не позвонил? Или Клвдия?

- Ну, откуд мне знть, может его привязнным к постели все время держли. Ккие-то у него дикие гллюцинции были - швырял в стены чем попло... А Клвдия... Знешь, он, кжется, тебя бояться стл. С чего бы это?

- Кто их рзберет, женщин. Я, нверное, перестрлся, когд рсписывл ей прелести творческой жизни. А он, знчит, к мужу приходил, ко мне боялсь зйти? - Ковригин усмехнулся. - Ну д бог с ней...

Чс нзд Лев приехл к нему с новостями: Художник збрли в сумсшедший дом ("Ну д, вот в этот") лечить от белой горячки. Припдок случился с ним дом, вечером: он бился головой об стену, выл диким голосом, трщил глз, никого не узнвя, и бросл любые попдвшие ему под руку предметы в стены, кк будто хотел убить ккую-то злобную тврь, ползющую по обоям. Клвдия в ужсе позвл снчл н помощь соседей, потом вызвл "Скорую". Семен скрутили и отвезли в больницу. Тк он стл соседом Ковригин, который и не подозревл о случившемся, пок Коммерснт не просветил его.

Художник позвонил Леве из клиники, сообщил о себе и выдл деликтную просьбу: прийти нвестить его. Гврилин снчл не понял, почему тот вдруг перешел н шепот, но потом уяснил: Семен просил принести ему "горючего мтерил", тйно - ночью, в окно. "Левчик, душ истомилсь, не выдержу больше, будь другом, помоги. Здесь у них сухой зкон свирепствует, погубят они меня...". Ему пришлось долго улмывть Коммерснт - тот не привык нрушть зкон, првил и дисциплину, устновленные в кзенных учреждениях. Д и совесть не позволял - рыть лкогольную могилу другу, дже если тот см желет в нее лечь, он не хотел. Но уступить Художниковой нстойчивой просьбе он все же соглсился - тот уже хрипел и здыхлся от нтужного шепот. Леве пришлось срочно зкончить рзговор обещнием прийти сегодня ночью в половине первого из опсений, что Семен сейчс отдст богу душу голос у него был ткой, кк будто его кто-то душил н том конце провод. Стновиться соучстником убийств Леве не очень хотелось. Художник возликовл и продиктовл дрес: третье окно слев, зпдня сторон здния - т, что выходит окнми н клдбище. "Окно без решетки, но второй этж, нужн лестниц". И повесил трубку. "Чертов конспирнт, - подумл Лев. - Лестницу ему неси, д еще в окно лезь с бутылкми. Где я ему лестницу возьму?".

С этими нерзрешимыми и мучившими его чистую совесть проблемми, Коммерснт и приехл к Ковригину - з советом и дружеской поддержкой.

- Много просил?

- Он не уточнял. Водку я ему не понесу. Хвтит с него "сухря" и пив.

- Пойдем вместе.

- Тебе-то зчем лезть туд. Еще нрвемся.

- Для стрховки. Ты один не донесешь лестницу и "гостинцы".

- Лдно, черт с тобой, уговорил.

Лестниц ншлсь в хозяйстве у Ковригин: он обзвелся ею, когд обнружил, что его стря крыш дет течь и ее время от времени ндо подлтывть. Н "дело" вышли ровно в полночь, зхвтив дв фонря. Сторонний нблюдтель, окжись он случйно в это время неподлеку, был бы весьм удивлен стрнным зрелищем: дв человек, крдучись и согнувшись чуть ли не пополм, перебегют пустынную улицу с лестницей в рукх и с кким-то мелодично позвякивющим грузом в сумке у одного из них, приствляют лестницу к кирпичной огрде и перелезют н другую сторону, не збыв перетщить туд же и подъемное средство. Он бы еще больше удивился, если бы узнл, что объектом ночного штурм стл городской сумсшедший дом, где смым ценным, что можно было тм укрсть, были однорзовые шприцы. Если не считть нескольких хорошеньких медсестер.

А диверснты, вычислив третье окно слев н втором этже (фонри не пондобились - лун светил ярко, блгословляя приятелей н трудное, но блгородное дело - спсение погибющего от жжды товрищ), - диверснты устновили лестницу прямо под нужным окном и один из них - это был Ковригин - нчл восхождение. Через четверть минуты сверху рздлся приглушенный и удивленный голос:

- Лев, ты скзл, окно без решетки?

- Это он тк скзл. А что тм?

- Д решетк же. И окно зкрыто. Я постучу - дрыхнет, нверное, двно, мы здесь кк клоуны кувыркемся.

Он несильно потрбнил пльцми по стеклу и стл ждть.

Лев стоял внизу "н шухере" и держл лестницу, рзмышляя о том, что будет, если их обнружт. Он никогд не бывл в сумсшедшем доме, поэтому его предствления об этом зведении были несколько преувеличены: он рисовл себе в вообржении дюжих мблов в снитрных хлтх с крепкими кулкми и мрчными физиономиями. Они со злордными ухмылкми зпихивют их обоих в смирительные рубшки и водворяют в темный и холодный крцер для буйных сумсшедших...

Но рельность превзошл дже смые мрчные его ожидния. Прервв Левины рзмышления, н него сверху упл ккой-то громоздкий и очень тяжелый предмет, сбив его с ног. Вслед з предметом его нкрыл собой лестниц, больно удрив по плечу, нд ухом рздлся сдвленный глухой голос: "Псих!". Лев не мог сопротивляться: он рсплстлся н земле, сверху н нем что-то лежло, придвив своей тяжестью. Через десять секунд, всмотревшись, он понял, что н нем сидит, оглядывясь по сторонм, Ковригин.

- Лев, - осторожно позвл тот. - Ты где?

- Под тобой, идиот, слезь с меня, - он был не н шутку рссержен и испугн. - См ты псих - чего н людей влишься, д еще с лестницей вместе? - зло прошипел он, потиря ушибленное плечо.

- Д я не тебя психом нзвл, - попытлся опрвдться Ковригин. - Это, нверное, не то окно. Я рзбудил ккого-то нтурльного псих. Дже испуглся. Муршки по спине пробежли. А н лестнице переклдин подломилсь, н которой я стоял, - вот и свлился. Извини, если удрил.

- Д чего уж, совсем легонько здел, - пробурчл Гврилин, все еще дуясь н Пвл. - А где теперь искть этого дурлея?

- Погоди, он скзл третье окно слев?

- Угу.

- Это мы с тобой дурни - он же всегд прво и лево путет, ккой же я кретин! - Ковригин хлопнул себя по лбу. - Пошли к другому концу.

Он схвтил лестницу и двинулся, прихрмывя, вдоль здния. Коммерснт понуро побрел з ним, все еще потиря ушибленное плечо.

Вторя попытк окзлсь удчнее. Не успели они еще пристроить тоже пострдвшую лестницу, кк из окн высунулсь голов Семен и просипел:

- Ну где вы зстряли, полчс торчу у окн.

Пвел хотел было уже поднимться, но увидел, кк Художник перелезет из окн н лестницу.

- Семеныч, ты что сбежть здумл?

- Ну вот еще, - рздлось сверху. - Мне тут дже нрвится. Уютно и чисто, - продолжил он уже внизу. - Првд кормежк дряння и жжд мучет, но соседи знятные поплись. А вообще, я тут психов изучю. Встречются любопытные экземпляры.

- Из-з одного ткого экземпляр я чуть шею себе не сломл, - вствил Ковригин.

- Ты! - с вызовом подхвтил Лев. - А я? - и с угрозой Художнику: Сем, в следующий рз не вздумй перепутть прво и лево. Голову отвинчу. Художник нзывется!

- Д лдно вм кобениться. Посмотрите, ночь-то ккя, ? Пошли з мной.

Он нпрвился в темноту, но сделв несколько шгов, обернулся.

- Принесли, что обещли?

- А зчем бы мы здесь еще торчли. Если б нужно было просто твою проспиртовнную физиономию повидть, пришли бы кк белые люди - днем и в дверь.

- Тогд хоккей. Здесь в сду можно устроить бр-клсс. Под яблонями.

Обойдя вокруг левого, восточного крыл дом троиц вышл в сд, любовно рзбитый и взлелеянный рукми нескольких поколений пциентов клиники - тех, кому было не опсно вручить лопту или лейку и доверить судьбу плодовых сженцев. З тридцть лет сд рзросся, кусты, обрмлявшие его по периметру, и регулярно, через ровные промежутки посженные яблони и груши змтерели и двно уже превртились в местных строжилов. Деревья, причудливо рскинувшие свои руки-ветви, несмотря н почтенный возрст, все еще плодоносили и сейчс стояли густо увешнные соблзнительными дрми природы.

Семен с видом ищейки покрутился вокруг яблонь, посмтривя в сторону здния. Тм в нескольких окнх горел свет - дежурные врчи, сестры и снитры несли вхту: кто перед телевизором, кто з крточной игрой, кто с книжкой с крсвицей и уродом н яркой обложке. Нконец, Художник ншел удовлетворившее его место под яблоней и голосом опытного клдоисктеля произнес:

- Здесь, - потом, посмотрев н Левину сумку, выдохнул: - Доствй!

Ковригин и Коммерснт уже догдлись, что их приглсили н ночную питейную пирушку н открытом воздухе, поэтому вопросы, возникшие в нчле, окзлись излишни. Один фонрь подвесили н низко свисвшую ветку яблони, другой устновили в трве, но тк, чтобы об светили в противоположную зднию сторону. Лев щедрой рукой доствл из бул винные бутылки, бнки пив и зкуску: полиэтиленовые упковки ломтей рыбы, ветчины и колбсы. Все это первончльно преднзнчлось Художнику, но рз уж тот по-товрищески решил поделиться со всеми, возржений это ни у кого не вызвло.

* * *

Ночь нежн. И тих. Тишину нрушют лишь негромкое звякнье бутылок и открывемых бнок д приглушенные голос ночных нрушителей порядк и больничной дисциплины. Лун мягко стелет свой опловый свет по трве, пронизывет им дрожщую от ночного движения воздух листву деревьев. Где-то в стороне стрекочет одинокий кузнечик, збывший об отдыхе и сне. В воздухе пхнет яблокми-пднцми.

- Тк говоришь, тебе здесь нрвится?

- Ккие могут быть сомнения? У художник не бывет плохих условий бытия. Всякя нтур - блгодть А человеческя психология - вдвойне блгодть. А может и втройне. Я здесь ткими обрзми и впечтлениями згрузился - н десяток холстов хвтит. Только стимулятор не хвтет, Семен протяжно вздохнул и посмотрел н Левину сумку. - А чего-нибудь покрепче тм нет?

- Сем, не выходи з рмки приличий. Ты н излечении, - нпомнил ему зботливый Коммерснт. - Глотни пивк.

- Спсибо з нпоминние, Левчик, - Семен брезгливо клссифицировл протянутую ему бнку пив: - Плебейское пойло. Не употребляю... О чем это я? Ах, д, об искусстве. Пш, ты многое потеряешь, если хотя б недельку не поживешь в психодомике. Я блгодрен судьбе з то, что он збросил меня сюд, только здесь я по-нстоящему почувствовл ромт и изящество жизни. Глубины человеческой психики это... это кк... - он пощелкл пльцми, подыскивя срвнение, - для художник это кк рог изобилия, из которого сыпятся чудесные подрки, откуд можно черпть пригоршнями. Пшк! Ну объясни ж ты мне, почему ты откзывешься писть, змуровывешь свой тлнт, гробовщик ты несчстный? Из кких тких идеологических сообржений?

- Если ты до сих пор этого не понял, боюсь, не поймешь никогд.

- Ты сноб, Пвел, - консттировл Семен. - И эгоист. Ты думешь только о себе.

- Вот именно. Потому и не пишу. Все мое приндлежит только мне и никому больше, не имею никкого желния вновь стновиться эксгибиционистом и выствлять себя нпокз перед кждым идиотом. Один русский пистель прошлого век, кстти, тоже сумсшедший, признвлся, что писл свои рсскзы одними только нервми и кждя букв стоил ему кпли крови. Я думю, нстоящее искусство и нстоящя литертур в этом - в обнженности нервов, в перенесении всего себя н бумгу или н кртину, в музыку, в кмень. И не говори мне, что это слдостня мук, художник - счстливый избрнник богов. Художники прокляты во веки веков, и тк будет всегд. И ты это отлично знешь. Ты зплтишь з свой тлнт циррозом печени и зпойной смертью, может перепилишь себе горло тупым перочинным ножом в один не слишком прекрсный день. Я зплтил з свое пистельство шестью месяцми в психитрической клинике и не имею ни млейшего желния туд возврщться, дже н недельку, кк ты предлгешь. Ну д, не удивляйся, я не рсскзывл об этом, потому что не было нужды. Но я тм был и с тех пор не пишу, потому что не хочу. И все об этом, - Пвел хмуро глотнул прямо из горлышк бутылки и змолчл.

- Что-то вы, ребят, мрчную тему выбрли для рзговор, - подл голос изумленный Гврилин.

- А я, Пш, оптимист и жизнердостный пропойц, - не желя соглшться с ковригинской трктовкой творческой судьбы, упрямо продолжл тему Верейский. - И ты меня не свернешь с моего пути своими прогнозми...

- У меня и в мыслях этого не было, - перебил его Ковригин. - Кждому свое.

- Вот это верно. Тебе - молчние, мне... Я, други мои, хочу выствку свою оргнизовть. Левчик, поможешь?

- Нет проблем. Оргнизуем.

- И определить свой метод рботы. Ну, вроде кк нзвние новому нпрвлению в живописи придумть. Мною основнному, - он горделиво постучл себя по груди. - Только еще не ндумл, кк нзвть.

- А чего думть-то? - съязвил Лев. - Ну, к примеру, ткое: "Опохмелизм Семен Верейского. Впервые в истории и в искусстве"? Пойдет?

- Нет, - обиделся Семен. - Не звучит.

- А ткое, - подключился Пистель, - Бутылизм? Или нет, лучше Вытрезвизм.

- Белогорячизм!

- А может родовое нзвние?

- Это ккое?

- Алкоголизм!

- Д ну вс к дьяволу. С вс з вши кретинские советы деньги брть ндо. Чтоб не советовли

- Не сердись, мы ведь кк лучше хотим, выходит - кк всегд. См понимешь - в России живем, - объяснил ситуцию Лев и, подняв плец вверх, интригующим тоном продолжил: - Зню, кк нзвть выствку.

- Кк?

- "Голос жжды".

- Тьфу н тебя.

- Ну, тогд "Грдус истины".

- Тьфу н вс еще рз. Проехли. Вши идеи бсолютно не конвертируемы.

Но Коммерснт не унимлся:

- "Алчите и обрящете"! "Утренний синдром"!

Семен поднялся с трвы и, не обрщя внимния н неистовств Коммерснт, сообщил:

- Пойду яблок нберу, - и медленно, с чувством собственного достоинств звязв потуже больничный хлт, покинул освещенную фонрями территорию.

З ним двинулся и Лев, прихвтив один фонрь, - он любил яблоки и изъявил желние унести отсюд полную сумку - никк не меньше.

Ковригин, оствшись один, погрузился в воспоминния более чем трехлетней двности. Но воспоминния о той поре его жизни в доме скорби были отрывочны, целостной кртины не сохрнилось в пмяти. Рсплывчтые обрывки мелькли друг з другом: удушливый зпх крболки, стльные решетки н всех окнх, з окнми яркое солнце и пыльный сфльт, толстя медсестр с брезгливым выржением н лице, унылые очереди з миской отвртительной кши, постоянное мельтешение серых и белых хлтов, жуткие ежедневные крики н верхнем этже, его собствення подвленность в течение многих месяцев и невыносимые приступы бешенств и ярости, которые ему огромным усилием воли приходилось сдерживть внутри себя, чтобы не попсть в буйное отделение. Эт энергия бешенств рспирл его изнутри - в животе, в груди, в голове, пытясь прорвться нружу в крике, вое, в крушении мебели. Вспоминя эти приступы, Ковригин покрывлся холодным потом от стрх - стрх безумия и потери контроля нд собой.

Внезпно в пмяти всплыло лицо того человек в окне, из-з которого он упл с лестницы. Его черты он не успел рссмотреть, но хорошо зпомнились две детли: глз, смотревшие н Ковригин через решетку с мольбой и стрхом, тк что н секунду в созннии Пвл в тот момент возник обрз другого пциент - его смого, жлкого и беспомощного, в больничном сером хлте сидящего н кровти; и вторя детль, врезвшяся в мозг, - шрм н левой щеке незнкомц, нпомнивший ему что-то неуловимое, но связнное почему-то не с прошлой его жизнью, с теперешней.

Вывел его из этих невеселых рзмышлений Семен:

- Пш, посмотри, - он протянул ему ккие-то бумги. - Из крмн Коммерснт выпли. Он и не зметил.

- А где он см? - взяв бумги, спросил Ковригин.

- Н яблоне, по телефону рзговривет - кто-то ему позвонил.

- ???

- По сотовому, - пояснил Семен.

- Ф-фу, нпугл, - перевел дух Пвел. - Я уж подумл, что здешняя тмосфер подействовл н тебя не лучшим обрзом.

- Скжешь тоже. Ты бумжки-то прочитй. Знятные бумжки.

Ковригин подошел к висящему н ветке фонрю. Это были квитнции о денежном переводе. Н обоих в грфе "Отпрвитель" знчилось: "Анонимно". Получтелями были детский дом № 512 город Новорыбинск Смрской облсти и детский дом № 1157 город Никольск Белгородской облсти. Сумм перевод н обоих квитнциях - десять тысяч рублей.

С полминуты Ковригин и Верейский смотрели друг другу в глз.

-Понимешь? Он все свои деньги переводит н счет детских домов. Дурки мы с тобой. Просмотрели прнормльное явление.

Ковригин все еще не мог прийти в себя от изумления. А Семен возбужденно продолжл:

- Вот уж точно сегодня ночь откровений. Снчл ты, теперь он. Ну, про меня-то вм все известно. Я кк н лдони обозревем со всех сторон. Но Гврил! Чего он стеснялся?

- Что это ты рзорлся? - Лев возврщлся с зметно потолстевшей сумкой. - И кто тут кого стесняется? Женщин здесь вроде бы нет.

Семен, не отвечя, схвтил плстиковый сткн (некоторое их количество Лев предусмотрительно положил в сумку, когд упковывл "гостинцы" для Художник), нлил вин и провозглсил:

- Ур Юрию Деточкину!

Ковригин протянул квитнции ничего не понимющему Коммерснту:

- Лев, я говорил тебе, что все тйное когд-нибудь стновится явным. Ты знимешься блготворительностью...

Гврилин перебил его с вызовом, изо всех сил стрясь скрыть смущение:

- Ну д, что тут ткого? Я же свои деньги перевожу, не чьи-то. И вообще, что з мнер читть чужие бумги?!

- Прости, Лев, но тут ты не прв. Во-первых, ткое дело стоит того, чтобы о нем знли. Хотя бы только друзья. Кковыми мы, ндеюсь, для тебя являемся. Во-вторых, тут бсолютно нет ничего ткого, и для нс с Семеном оскорбительно, что ты считешь нс дегенертми, не способными оценить по достоинству столь блгородное, тем более для ншего скупердяйского времени, знятие, кк блготворительность в пользу детских домов и детей-сирот. Лично я возмущен до глубины души.

- И я тоже. Но мы тебя прощем, потому что мы не дегенерты, почтення публик, к тому же хорошо воспитння. Двйте выпьем, бртцы, з счстливое детство!

Рвновесие было восстновлено, ночь продолжлсь, после долгой пузы, когд уст были зняты зкуской, бесед вновь потекл по прямому и ровному руслу.

- Пш, что это з сумсшедший пистель, про которого ты говорил?

- Гршин, - здумчиво отозвлся Ковригин.

- Ндо же, сумсшедший, с понимнием человек был. Вообще-то я думю, что среди психов горздо больше встречется рзумных людей, чем среди тк нзывемых нормльных, которые н воле ходят.

- Д-? - удивился Коммерснт. - Интересня теория. Можешь докзть?

- А тут и докзывть нечего - посмотри вокруг, почитй гзеты, послушй новости по ящику. А еще лучше посиди перед ним с недельку и смотри все подряд - от реклмы и "Поля чудес" до импортных триллеров и боевиков. Если через неделю н тебя не нденут смирительную рубшку, я соглсен пересмотреть свою теорию.

- Лдно, убедил, крснобй, - сдлся Гврилин.

А Семен продолжил хвлебную речь своему временному пристнищу:

- В психушке кого только ни встретишь. Тут вм и президенты и имперторы, и полководцы, и гении всех мстей. В общем не соскучишься, уж из рзговоров с ними можно мссу полезных выводов сделть и зодно зпстись прой-тройкой стоящих идей. Тут, - Художник кивнул н здние больницы, - дже свой пророк имеется - местня знменитость. Я случйно рзговор докторов подслушл. Они говорили, что этот псих еще до эпидемии нчл ее предскзывть. Про синего нгел треплся. И сейчс еще не бросил этого знятия. Смерть, говорит, не уйдет отсюд, пок хоть один живой остнется. Зслуження кр, говорит. Я снчл не понял, чего они тк удивляются словм псих. Ну вообрзил себя пророком Исйей или кем тм еще и шприт свои пророчеств. Потом дошло: тут зпрещено дже упоминть про синьку в присутствии психов. А этого к тому же одного в плте держт и не выпускют - он тм взперти сидит. А может см не выходит - я не рзобрлся еще. И родня к нему никогд не ходит. Тк что он никк не мог узнть про зрзу. Внимние, господ, вопрос: откуд у него ткя информция? Он им, кжется, уже чуть ли не точные цифры нзывет, сколько померло уже и сколько еще будет трупов. Это вм не бред сумсшедшего.

- Апоклипсис ккой-то, - недоверчиво отрегировл Коммерснт. Местного мсштб. А Стршный Суд он еще не предскзывл?

- Вот помрешь - будет тебе Стршный Суд.

- Шутки у тебя, Семен.

- Згробные, - соглсился тот. - В кком месте живем! И времени...

- А ты его см не видел? - Ковригин обдумывл что-то свое. - Кк он выглядит?

- Не-, не видел. Но эти эскулпы говорили, что когд он выдет свои пророчеств, у него шрм н лице чуть ли не светится, ж горит весь.

- Шрм? - вцепился в это слово Пистель.

- Ну д. А что? Чего ты тк возбудился, Пш?

Но Ковригин не отвечл. Тогд Семен великодушно предложил свои услуги:

- Если тебе интересно, кк он выглядит, я могу случйно збрести в его плту. Если узню, где его держт. Зню только, что н втором этже, в моем крыле.

- Третье окно слев, - рссеянно произнес Ковригин.

- Откуд знешь? - удивился Художник.

- Семен, когд у вс приемные дни? - сменил тему Ковригин.

- Послезвтр будет. То есть уже звтр. С 10 до 17 без перерыв н обед.

- Я нвещу тебя звтр. Если не возржешь.

- Очень мило с твоей стороны. Буду ждть. Пш, может зхвтишь бнку джин-тоник?

- Обойдешься.

* * *

Рссвет дожидться не стли, сколько их ни упршивл Семен. Он хотел непременно встретить восход солнц н трве под яблонями в сду сумсшедшего дом, нстивл н том, что это очень ромнтично и больше тких шнсов жизнь им не предоствит. Но Пвел и Лев были неумолимы. Они отпрвили Художник по лестнице в его плту и блгополучно вернулись тем же путем в ковригинскую избушку.

- Пш, чего ты этим психом тк зинтересовлся? Будешь писть о нем? Или знкомый?

- Нет, писть не буду. И слышу о нем впервые. Есть кое-ккие сообржения.

- Лдно, сообржй себе дльше. Я поехл. Спть охот.

* * *

"...не верю. Я не могу в это поверить. Но что если это действительно тк? И смый обычный сумсшедший из городской психушки рельно стл объектом этих полоумных, диких, невероятных, рздутых до безобрзия слухов? В этом мире ничему удивляться нельзя. Сумсшедший, пусть дже он грессивен и опсен, преврщется в ненвистник всего род человеческого. Рядовой шрм н щеке стновится дьявольской отметиной. Слов душевнобольного воспринимются кк рельные угрозы. Не удивлюсь, если его "бндой" окжутся врчи клиники - люди в белых хлтх. Им не впервой предъявляются подобные обвинения.

Кк же это могло произойти? А, впрочем, тут и гдть нечего. У стрх глз велики. Кто-то из персонл больницы рсскзл своим домшним или знкомым о стрнном человеке и мрчных видениях его больной души. те своим знкомым, тетушкм, дядюшкм, кумушкм. А уж кумушки - по секрету всему свету. И кждое звено этой цепочки приукршивет информцию смыми "достоверными" подробностями. Тут не то что из мухи слон сделют спермтозоид в комету Гллея превртят.

И все же у меня нет никких докзтельств, кроме совпдений, может быть бсолютно случйных. Ндо рзобрться в этом чертополохе.

Но не это меня сейчс мучет. Все это вполне объяснимо и не выходит з пределы человеческих возможностей и человеческой же глупости, которя вешет ярлык, не рзбирясь, и все непонятное клссифицирует кк врждебное. Я понимю не больше их. Но я хочу рзобрться. Откуд? И кким обрзом? Что зствляет его измученное воспленное сознние рождть эти стрнные фнтзии, непостижимым обрзом совпдющие с смой рельной рельностью? Ккими локторми души или мозг улвливет он вибрции происходящей в городе ктстрофы? Если не опускться до уровня этих безмозглых и уродливых слухов, то ответ отыскть невозможно. Но если... Если хотя бы н минуту допустить... В конце концов, что мне известно о человеческой психике, если и своя собствення выходит из подчинения. Художник прв - это рог изобилия. Изобилия згдок, тйн, глубоких пропстей, призрков и... И опсности. Смые большие пкости человеку делет его собственное "Я", оно кк неукрощенный хищник пожирет его изнутри и кк пиявк выссывет душу. Оно может держть его всю жизнь н привязи, в смирительной рубшке, тк что невозможно сделть и шгу без стрх быть нкзнным, может и пошутить: посдить з решетку - тюрьмы или психушки - или столкнуть с крыши дом. Его влсть безмерн... Однко, я увлекся. Лирические отступления здесь ни к чему...

Может ли человек силой своего рсстроенного (или, ноборот, нстроенного н что-то?) сознния, силой ненвисти и стрх обрушить н город смерть? Он говорит "зслуження кр"? Только чья это кр?..

Но это невозможно..."

* * *

Н следующий день с утр Ковригин пошел к Семену. Кк положено - через дверь и в белом хлте. Вся эт уныля и тоскливя тмосфер скорбного дом был ему хорошо знком - он пропитлся ею кк губк три год нзд. Поэтому кждым своим нервом и кждой клеточкой ощущл ее врждебность - не кк к чужку, постороннему лицу, пришедшему, нвестить одного из пциентов, но именно кк к своему - бывшему пциенту, бывшему обиттелю этих стен. И хотя т клиник нходилсь длеко отсюд, в Москве, это не имело ровно никкого знчения. Все больницы, все сумсшедшие дом были зодно, словно общлись друг с другом по беспроволочному телегрфу, - все они знли своих в лицо. И презирли и ненвидели тех, кто когд-то вырвлся из их бездушных стен.

Под опсливым нблюдением этих нстороженных церберов Ковригин поднялся н второй этж и ншел нужную плту.

В тесном гостиничном номере ютились четыре кровти. Две из них пустовли, но видно было, что они обитемы - просто их хозяев вышли н прогулку. Н койке у смой двери с зкрытыми глзми лежл человек кзлось, он спл. Семен знимл почетное место у окн. Когд вошел Ковригин, он сосредоточенно водил крндшом по листу бумги н тумбочке.

- Кк дел, художник? Вдохновение проснулось? Стимулятор подействовл?

- Пшк! Рд тебя видеть. Ну, рсскзывй, ккие новости в городе, кк жизнь холостяцкя, кк служб клдбищенскя?

- Будто не вчер мы с тобой рсстлись, - ухмыльнулся Ковригин. - Н вот гостинцев, Петрович тебе передл, - он протянул Художнику пкет с ярко-желтыми сочными грушми.

- Петрович - добря душ. Хоть и не совместим с моей по идеологическим прметрм. Ну кк тебе здесь, - он неопределенно повел рукой, - нрвится?

- До тошноты, - флегмтично ответил Ковригин. - Здесь все плты с одним окном?

- Все. А ты опять з свое? В 215-й этот пророк Иезекииль обитет, я рсколол одну медсестричку. Милейший человек Анн Ильиничн - все обо всем знет. И обо всех. Дже з язык тянуть не ндо - см все выклдывет. Д вот и см он - легк н помине. Анн Ильиничн, просим в гости! зкричл он.

В плту н секунду зглянул женщин в медсестерском облчении, видимо, он искл кого-то, но услышв призывный клич Семен вернулсь.

- Что, милок, нужно что-нибудь?

- Вы! Вы нужны, несрвнення Анн Ильиничн, крс и гордость здешних мест!

Его нерзборчивя лесть подействовл: медсестр зрделсь и подошл ближе к кровти Семен, поглядывя н серьезную и здумчивую физиономию Ковригин.

- Вот, Анн Ильиничн, - Семен укзл рукой н приятеля, - позвольте вм предствить столичную знменитость, известного пистеля современности Пвл Всильевич Ковригин, - и не обрщя внимния н мимические угрозы Пистеля, продолжил вдохновенно врть: - Хочет писть о ншем городе книгу и среди объектов, достойных знять в ней одно их глвных мест, выбрл сие достослвное зведение. Н его мтериле, тк скзть, рзвернуть обширную пнорму жизни всего город. Вс, Анн Ильиничн, я порекомендовл моему другу в кчестве блгодтного источник сведений о здешних порядкх и людях, нселяющих эту землю обетовнную, - он повел рукой по сторонм, покзывя, что подрзумевет под этим термином.

Ковригин с нескрывемым отврщением посмотрел н "землю обетовнную" и хотел было прервть поток крсноречия Семен, но его опередил Анн Ильиничн, смущення столь щедрой похвлою в присутствии "столичной знменитости":

- Д что уж вы, Семен Михлыч, - нчл он, попрвляя одной рукой волосы и другой одергивя белоснежный хлт, - ккой тм блгодтный источник. Обычня я медсестр. Но рз уж, - он перевел взгляд н Пвл и змялсь, не зня, кк его нзвть, - рз уж столичного гостя интересует нш рбот - я с удовольствием помогу, чем смогу.

- Семен, прекрти блбонство, - Ковригину стл ндоедть этот фрс.

- Пш, предоствь это дело мне. Все будет в смом лучшем виде. Анн Ильиничн, миля, конечно же вы клдезь нужной информции. Я своему другу плохого не посоветую, - и в сторону Ковригин: - Кстти, Пш, возьми н зметку, в который рз говорю тебе это, - снов медсестре: - И для нчл, Анн Ильиничн, ему хочется побольше узнть о вшем знменитом Нйденове. Эти сведения, - он понизил голос, - могут стть ядром всей будущей книги, соствить ее, тк скзть, центр притяжения. Ведь соглситесь, многоувжемя Анн Ильиничн, что все события в городе сейчс вертятся вокруг синей эпидемии, тргически рзрзившейся в нших крях, вш, тк скзть, пророк Иеремия кким-то обрзом змешн в этом деле. А? Что скжете?

- Ну, я прво не зню, кк он может быть змешн в эпидемии. Но что ему что-то известно, это точно. До этого-то он лет пять молчуном был - ни слов не говорил, тут, кк рз в нчле эпидемии зговорил, д тк, что всех удивил и нпугл. Д и не только врчей и сестер. О нем уже и в городе знют - болтют-то рзное, все больше придумывют. Уж не зню, кто эти глупости рспрострняет, но првд в них тоже есть, это уж точно, - он перестл смущться Ковригин и теперь доверительно рсскзывл ему все, что знл об этой истории. А знл он много - недром см был одной из движущих ее сил, одним из ее центров, к которому стягивлись многие нити.

Ковригин терпеливо слушл в течение сорок пяти минут ее излияния, стрясь отделять интересные и нужные сведения от словесного сор, которым Анн Ильиничн щедро рзбвлял свою речь. Иногд здвл ей вопросы, но больше молчл и зметно мрчнел по мере узнвния подробностей этой стрнной и невероятной истории. Когд он кончил, он здл ей последний, осторожный вопрос:

- А скжите, Анн Ильиничн, может кто-нибудь из персонл больницы рспрострнять по городу зведомо ложные слухи о вшем больном?

- Д что вы, Господь с вми! Нет у нс тких извергов. Медицинскя этик для того и придумн... О пциентх говорят либо првду, либо ничего. Но и зпрет рсскзывть н стороне о больных не очень-то строг. Д я и см дом своим чсто рсскзывю... Ккой-нибудь интересный случй или редкие симптомы. Свекровь моя, - он рзоткровенничлсь, - очень уж любит слушть про рзные истории болезни. И про Нйденов тоже. Кк не рсскзть, если он ткие згдки здет. Но только чистую првду, я поклясться могу. А тем, кто глупости эти по городу пускет, ндо промывние мозгов сделть... - он помолчл. - Д ведь знете, людей тоже понять можно. Нпугны все синькой проклятой. А тут у нс ткое творится, - он посмотрел н чсы и всполошилсь: - Ой, д что же это, зговорилсь я с вми, мне рботть ндо. Побегу я. Всего вм хорошего, - и уже из коридор прокричл: - Если вм что еще пондобиться, приходите, милости просим.

- Жуткя история, , Пш? - для Семен все скзнное Анной Ильиничной стло не меньшим откровением, чем для Ковригин. Он тоже что-то сосредоточенно обдумывл во время ее рсскз и дже побледнел от нпряжения.

В этот момент в комнте рздлся протяжный стон - подл признки жизни другой обиттель плты. Все это время он лежл молч, с зкрытыми глзми, теперь же сидел, обхвтив голову рукми.

- Голов моя, голов...- жлобно протянул он.

Семен кивнул в его сторону и скзл Ковригину:

- Познкомься, это Алик. Третьего дня сюд вселился. Оч-чень интересный случй в психитрии. Он слышит в своей голове ккую-то неземную, волшебную музыку и мучется от того, что не может ее зписть, передть ее звучние другим, потому что в жизни не держл в рукх ни одного музыкльного инструмент. Предствляешь, кково ему, бедняге, - музык просится из него нружу, он не может дть ей выход из-з ккой-то млости, из-з того, что не знет нот.

- Д, музык! - Алик смотрел н них измученными глзми. - Я слышу ее нежные переливы, ее небесное звучние - но только я, больше никто! - в его голосе слышлось отчяние. - Я не могу дть ее людям, о, эт музык высших сфер, он убьет меня!

Семен нсмешливо посмотрел н Ковригин.

- Его пичкют успокоительным и снотворным, ему нужен всего-нвсего учитель музыки, чтобы помог рзродиться. Змуровывть в себе дух искусств и огонь творчеств это, Пш, чревто большим пожром, тебе не кжется?

- Может быть. Но не у всех есть возможность дть ндежный и безопсный для себя выход этому огню. В некоторых он нстолько силен, что в любом случе превртится в пожрище. Пример можешь увидеть в зеркле. Иногд ему действительно лучше не делть прегрд. Тем более, что и зтушить не удстся, - он кивнул в сторону Алик. - В моем же случе, н который ты столь любезно нмекешь, этот огонь лучше не выпускть вовсе, кк строго, злобного джинн из бутылки - не только не скжет спсибо, но еще и здушит, кк цыпленк.

- Здушит, - соглсился Семен. - Но до этого ты успеешь дть миру что-то новое, что-то прекрсное, может дже генильное или бесстыдно-тлнтливое. Для чего жлеть себя, для кого беречь? Все одно помирть, тк не все ли рвно - позже или рньше.

- Если бы мне скзли: выбирй - мгновенную смерть или долгую жизнь в дских мукх творчеств, - я выбрл бы первое, - спокойно, дже рвнодушно регировл н возбужденные речи Семен Ковригин, - дже если бы мне предложили все почести мир, слву и богтство. Кончилсь бы эт жизнь все тем же - четырьмя стенми плты и зрешеченным окном. По крйней мере для меня. Тебя ждет другой конец. Хуже он или лучше - судить не мне. Но я свой выбор сделл.

- Кк знешь, - пожл плечми Художник. Он вдруг потерял интерес к беседе и снов взялся з крндш.

- Не обижйся, Семен. Я говорил тебе - кждому свое. Я, пожлуй, пойду. Будь здоров, - Ковригин поднялся с кровти и вышел из плты.

Здумчиво спускясь вниз по лестнице, он бормотл себе под нос:

- Один хочет, но не может, другой и хочет, и может, я вот могу, но не хочу. Что ж в этом стрнного? - но зтем, вспомнив о чем-то и обозвв себя кретином, он резко повернул обртно нверх.

* * *

Пройдя по этжу, Пвел отыскл плту № 215 и остновился перед ней, пытясь спрвиться с нервной дрожью. Он посмотрел по сторонм - коридор был пуст, з дверью тоже стоял тишин - не рздвлсь ни звук. Он осторожно взялся з ручку, открыл дверь и вошел внутрь.

Прямо, посреди плты лицом к нему стоял человек в сером хлте. Ковригин срзу же узнл его - это было то смое его ночное видение в окне, злитом лунным светом. Только сейчс в глзх человек не было мольбы. Вместо нее в его взгляде ясно читлсь ненвисть - ненвисть пополм со стрхом, который никогд не исчезл из его вырзительных глз. Ковригин внезпно понял, чего боится этот человек. Он боится людей, нрушющих его одиночество и покой. И ненвидит их в той же степени, в ккой боится вмештельств в его жизнь этих врждебных чужков - людей из другого мир, не похожего н его собственный.

Они смотрели друг другу в глз: один - бывший пциент клиники для душевнобольных, сумевший вырвться оттуд, и другой - нвечно змуровнный в этих тоскливых, рвнодушных ко всему стенх. Первым не выдержл повисшего в воздухе нпряжения Ковригин. Он проигрл этот поединок взглядов и тк же тихо, кк и вошел, покинул плту. Но зкрыв з собой дверь, он не ушел срзу, стоял в здумчивости, все еще держсь з ручку.

- Молодой человек, вм туд нельзя, - рздлся у него з спиной женский голос. - Вы, нверное, ошиблись плтой. К кому вы пришли?

Он обернулся.

- Вы?

- Тисия!

Это был он - женщин с бледной мтовой кожей и глубоким, печльным взглядом серых глз. Только теперь н ней было не черное трурное плтье, белоснежное медсестерское одеяние, оттенявшее ее бледность.

Об были смущены неожиднной встречей. Он - потому что все еще никк не мог збыть ее, хотя со времени их случйного, мимолетного знкомств прошло больше двух с половиной месяцев. Он - потому что тоже не могл збыть этого стрнного человек, который рзбудил в ней что-то, чего он и см не могл определить - ккую-то тоску и неудовлетворенность, мечту о несбыточном.

- Вы здесь рботете... Я и не знл, что мы соседи.

- Д, - кивнул он, - выходит, что соседи... А вы нвещете кого-то?

- Друг, он в 205-й плте, - Ковригин внимтельно изучл ее лицо, отмечя изменившиеся з это время черты: с него стерлсь печть глубокого стрдния, оствив вместо себя тихую, мелодичную грусть, выржение лиц стло более мягким и здумчивым, глз смотрели тк же гордо и прямо, но в них появилсь мечттельность и... Ковригину н секунду покзлось, что эти глз смотрят н него с лсковой нежностью и точно тк же внимтельно изучют его лицо. - Кк стрнно, что мы встретились снов.

Он улыбнулсь.

- Ткое иногд случется.

- Кк дочурк?

- Все хорошо. В этом году идет в первый клсс.

- Поздрвляю.

- Спсибо.

Об чувствовли себя неловко, что-то держло их в этом полутемном больничном коридоре, не двя вновь рзойтись их путям. Но у Ковригин здесь было еще дело. Он первым нрушил зтянувшееся молчние:

- Я приходил не только к своему другу. Мне нужно было видеть этого человек, - он кивнул н дверь, возле которой они все еще стояли.

- Нйденов? Вы знете его?

- В ккой-то степени. Я много слышл о нем. О его стрнных словх. В этом много непонятного и згдочного, но одно мне известно точно - этому человеку угрожет опсность. А вместе с ним, возможно, и всем вм - я имею в виду всю клинику, и больных, и персонл.

- Но, - он недоверчиво посмотрел н него, - кким обрзом? Ккя опсность? И откуд вм это известно?

Ковригин чуть зметно улыбнулся и ответил:

- Тя, вы здли очень много вопросов, чтобы я мог н них сейчс ответить. Д я пок и см не зню многого. Но ведь вы не будете отрицть, что вш пциент - очень стрнный, згдочный человек и ему известно ткое, чего мы все не знем, что нходится з грнью обычного понимния.

- Д, это очень необычный больной.

- Я зню ситуцию в городе. Может быть, лучше, чем кто-либо другой, хотя и не отрицю, что могу ошибться. И что не могу в точности предскзть, кк будут рзворчивться события. Поверьте мне, Тя. Хотя это трудно, и я см еще не могу во все это поверить. Но опсность существует. Поэтому мне ндо поговорить с кем-нибудь из руководств больницы. Лучше с глвврчом. Вы можете устроить ткую встречу, Тя? Мне очень нужн вш помощь.

- Николя Алексеевич сегодня и звтр не будет в клинике, - Ковригин понял, что он верит ему, по испугнным интонциям в ее голосе. "Спокойно, Пш, - прикзл он себе, - не ндо сеять пнику. Ты можешь ошибться, зчем зря пугть людей. В конце концов можешь окзться в дуркх". Он продолжл: - Послезвтр я могу скзть ему, что вы хотите с ним поговорить. Николй Алексеевич рспорядился, чтобы обо всем, что ксется Нйденов, доклдывли ему. Это првд очень серьезно?

- Безусловно. Но вы не должны бояться, Тя. Может быть все не тк стршно, - он улыбнулся, чтобы успокоить ее, и совершенно неожиднно для себя скзл: - А знете, у вс очень крсивые брови. И глз, - и не дв ей ответить, Ковригин попрощлся и повернулся, чтобы уйти. Но, сделв несколько шгов, он вновь обернулся к ней: - Тк знчит послезвтр я буду здесь в 11 чсов. Это удобное время?

- Д, конечно. До свидния, Пвел, - он смотрел ему вслед, пок он не повернул з угол.

* * *

"...невозможно. Я не могу, когд-то я уже покончил с этим. Это верня гибель, спуск в темноту. Я не могу, не имею никкого желния хотеть этого. И все-тки хочу. Ничего не могу с собой поделть. Это сильнее меня. Зов природы? К черту эту природу! Я хочу только одного - свободы и покоя. Я хочу нблюдть з жизнью, но не жить в ней, созерцть, но не действовть. И однко же эт жизнь нсильно вторгется в меня, зствляет жить по ее зконм. Боже, кк я устл от этого...

Он тянет меня, зовет к себе. Ее глз - они не отпускют, они преследуют меня везде, дже во сне. Я не могу ей ничего обещть, не могу связть свою жизнь с ее жизнью. Но одно только ее имя стло знчить для меня горздо больше, чем все остльное, - Тисия...

Я дже не зню, есть ли у нее кто-нибудь..."

* * *

- Позвольте полюбопытствовть, м-м, простите, не зню вшего имени-отчеств...

- Пвел.

- Д. Тк вот. Позвольте узнть, Пвел, откуд у вс ткя информция и столь подробные сведения о ншем пциенте?

В кбинете глвврч н первом этже клиники нходились уже около чс двое: Ковригин, сидящий у стол нпротив кресл хозяин кбинет, и Николй Алексеевич - зложив руки з спину, он медленно мерил шгми свободное прострнство комнты. Готовясь к этой встрече, Ковригин был уверен, что его слов встретят поддержку, что он сумеет внушить глвврчу свои опсения по поводу ситуции в городе и нгнетния стрстей, центром которых окзывлся помимо своей воли пциент плты № 215, вместе с ним и вся клиник. Он был возбужден и нервничл, поэтому, збыв дже предствиться, срзу перешел к делу и рсскзл Николю Алексеевичу все, что знл и о чем догдывлся. О предгрозовой тмосфере в городе, о фнтстических слухх, о "глвре бнды отрвителей", о том, что в рспрострнении слухов изнчльно змешн персонл клиники (Пвел не стл уточнять это утверждение), что стрх смерти и необъяснимость тинственной эпидемии, охвтившей город провоцируют испугнных людей н поиск виновных в этой тргедии. И виновник уже имеется. К счстью, толпе пок не известно его имя и его местонхождение. Но они знют, что у него н лице шрм и что он сумсшедший, психически ненормльный. Не сегодня - звтр они вычислят его - в экстремльных ситуциях толп способн проявлять чудес изворотливости и проництельности. И тогд грянет взрыв. Тогд весь гнев толпы, весь ее стрх и ужс смерти, ее ненвисть обртятся н клинику, где содержится этот, по ее мнению, виновник всех бед и глвный "отрвитель".

Немного сбивчивый от волнения рсскз Ковригин зинтересовл Николя Алексеевич, но опсения Пвл вопреки его ожидниям не ншли большого отклик у глвврч - тот оствлся невозмутим и дже отчсти холоден. Видно было, что он не очень-то верит рсскзу этого нервничющего незнкомц, по сути, человек с улицы, вторгшегося н его профессионльную территорию неизвестно с ккими нмерениями. Вопрос, зднный Николем Алексеевичем, двл понять, что эмоции Ковригин здесь ни к чему не приведут, и врчу нужны холодные доводы и обосновнные докзтельств. Это зствило Пвл сбвить пыл и перейти от первончльной тки и квлерийского штурм к обороне. Теперь нступл не он, Николй Алексеевич. Ковригин зщищлся.

- Видите ли, у меня свои источники информции, которые я не могу рзглшть. Вм остется лишь поверить мне н слово. Я уже двно нлизирую сложившуюся обстновку в городе, изучю поведение людей в этих неординрных обстоятельствх, пытюсь рзгдть инстинкты нпугнной толпы. Я хочу знть, можно ли с точностью предскзывть действия огромной мссы людей, охвченных смертельным ужсом. Соглситесь, что сейчс в городе именно ткя ситуция. Люди видят вокруг себя смерть, но им никто не может объяснить ее причин. В обыденном созннии эт необъяснимость трнсформируется в мистику, в нечто сверхъестественное, в дьявольские козни, в черную мгию и колдовство. Мы не тк уж длеко ушли от средневековой мссовой психологии охоты н ведьм. Технический, индустрильный прогресс не ознчет, что вместе с изменениями в окружющей среде меняется и психология человек. Человек всегд, в любые времен остется одним и тем же слбым и нпугнным существом. Но объединяясь, эти слбые существ могут стть грозной силой, особенно если все н одного, если внимние толпы будет обрщено н одного или мленькую горстку людей. В толпе, которой угрожет опсность, просыпются животные и первобытные инстинкты, примитивня вер, в том числе вер в грубую физическую силу берет верх нд здрвым смыслом. В городе с смого нчл эпидемии гуляют невероятные слухи. Я их дже коллекционирую - ткое у меня невинное хобби. В последние дв месяц все смые рзнообрзные слухи слились в один, и с кждым днем он обретет все больше рельных, конкретных черт. И боюсь, что я не ошибюсь, хотя очень этого хотел бы, - речь идет именно о вшем пциенте, о Нйденове. Вм ндо быть готовым к любым сюрпризм и неожиднностям.

- Все это лишь слов.

- К сожлению, иных докзтельств, кроме моих сопоствлений и догдок, у меня нет. Д их и быть не может. Вы сми понимете, нсколько все это невероятно. Я не буду ксться феномен пциент плты № 215, сейчс я говорю о той рботе, которую проделывет стрх в головх людей. Он гипертрофирует и увеличивет до огромных мсштбов все, что может хоть кк-то объяснить людям то, что происходит в городе. И сейчс любой толчок или мленький кмешек могут стть причиной взрыв.

- Хорошо, - Николй Алексеевич нчл сдвться. Трезвое спокойствие Ковригин, которое тот нпустил н себя, подействовло убеждюще. Допустим, я вм верю. Но что мы можем сделть? Остновить людскую стихию нельзя. Збррикдировть клинику? Удлить отсюд Нйденов, перевести его в другое место? Если вш теория верн, боюсь, это не поможет. Они все рвно придут сюд и сметут любое сопротивление. Остется лишь одно средство, но оно претит мне не только кк врчу, но и кк человеку, не говоря уж о здрвом смысле.

- Ккое средство?

- Все то же. Один из ниболее эффективных способов воздействия н мссы людей - слухи. В ншем случе их нужно либо нпрвить в другую сторону, либо зпустить в городе пру-тройку слухов, которые устроят в умх полную нерзбериху и окончтельно собьют людей с толку.

- Я думл об этом, - кивнул Ковригин. - Но, во-первых, боюсь, что уже поздно нчинть эту внтюру - я думю, рзвязк вот-вот грянет. Во-вторых, степень популярности и процент успех той или иной сплетни звисят от ее привлектельности и уровня доступности. Т, о которой мы говорим, чертовски привлектельн и доступн любому понимнию, от нее тк просто не откжутся, и конкурировть с ней будет очень трудно. И вы бсолютно првы в том, что этот способ нечист. Я бы не пошел н это.

В кбинете повисл долгя пуз. Об были погружены в свои рзмышления и об не нходили решения проблемы.

- Остется только ждть. Но время сейчс рботет против нс.

- Нс? - Николй Алексеевич удивленно смотрел н Ковригин. - Прошу меня извинить, но я до сих пор не могу понять, кков вш роль во всей этой истории.

- Ну, скжем тк, я незвисимый нблюдтель, против воли окзвшийся вовлеченным в эту игру н вшей стороне.

- Но кто вы?

- Я? Человек, - Ковригин пожл плечми. - В прошлом я был пистелем. Очевидно, сейчс дют знть о себе профессионльные нвыки нблюдения и нлиз жизни. Писть я бросил, но от себя не убежишь. Буду откровенен: меня очень интересует вш пциент. Его жизнь в последние несколько месяцев мне обрисовли достточно живо. Но мне хочется знть о нем все - кто он, кем был рньше, кк попл сюд, его историю болезни. Вм эт просьб совершенно постороннего лиц может покзться беззстенчивой нглостью и вы впрве откзть мне. Но я могу поклясться вм, что вся информция не будет использовн никому во вред. И вряд ли он вообще будет использовн. Это мой личный прздный интерес.

Николй Алексеевич с минуту молч рсхживл по кбинету, зтем сел з стол и еще рз внимтельно изучил внешность своего собеседник.

- Хорошо, я соглсен. Услуг з услугу - можно это тк нзвть. О прошлой жизни Нйденов нм ничего не известно. Он появился в клинике около шести лет нзд буквльно ниоткуд. Его ншли н железнодорожном вокзле в беспмятстве, при нем не было никких вещей, никких документов. Снчл им знимлсь милиция, но в отделении с ним случился припдок. Острый грессивный психоз. Он брослся н людей, рсшвыривл тяжелую мебель, кричл что-то нечленорздельное. Когд приехл "Скоря", он был уже связн и только взгляд выржл сильную ненвисть. Во время борьбы он рссек чем-то себе щеку, может, это милиция тк усердствовл. Вот откуд у него этот шрм. Здесь, в клинике ему дли имя - Ивн Нйденов. См он ничего не помнил о себе, кто он и откуд. Очевидно, он не из ншего город, его никто не рзыскивл, у него не бывет посетителей. Пончлу он вел себя беспокойно - выкрикивл ккие-то бессвязные угрозы, чсто плкл, стонл, хотя физических болей у него не было. В конткт с другими больными или персонлом клиники Нйденов не вступл. Ноборот, пытлся изолировть себя, откзывлся выходить из плты. Видно было, что его соседи по плте, врчи, медсестры вызывют у него острое неприятие, скрытую ненвисть, чще всего это был просто стрх. Я рспорядился перевести его в отдельную плту, чтобы он кк можно меньше соприкслся с окружющим миром, - только тк можно было еще ндеяться н ослбление симптомов болезни. Н полное выздоровление рссчитывть не приходится. Он обречен всю оствшуюся жизнь провести в клинике.

Ковригин нпряженно слушл Николя Алексеевич: взгляд уперся в стопку бумг, лежвшую рядом с ним, руки безостновочно крутили крндш, взятый со стол. Последняя фрз врч вызвл болезненную гримсу н его лице. А Николй Алексеевич прервл свой рсскз, подошел к стенному шкфу и достл оттуд, покопвшись, серую ппку. Снов сев з стол, он нчл ее листть.

- Тковы внешние фкты. Кк видите, не густо и, очевидно, это не удовлетворяет вшего пистельского любопытств. Горздо больше интерес предствляет его психическое состояние. С медицинской, конечно, точки зрения, которя вс, вероятно...

- Чрезвычйно интересует, - зкончил его фрзу Ковригин с поспешностью, зствившей Николя Алексеевич окинуть его пристльным взглядом.

- Отлично, - продолжил он. - Я пострюсь не злоупотреблять психитрической терминологией. Поскольку нм ничего не известно о жизни Нйденов, мы не рсполгем сведениями, которые помогли бы устновить причины болезни. Может быть, это нследственность, может, неблгоприятные жизненные обстоятельств, социльня дезориентция или кцентуировнный склд личности - все это вполне могло привести больного к его нынешнему состоянию. Но нблюдя з ним в течение нескольких лет, я нчл склоняться к последней нзвнной версии. Акцентуировння личность, человек с личностными отклонениями в поведении и в восприятии окружющего мир явление довольно рспрострненное. К явным психическим зболевниям оно приводит не всегд, реже, чем можно было бы думть. Многие люди искусств пистели, художники - были кцентуировнными личностями, склонными к острым ситуционным рекциям, истероидному поведению и ффективной неустойчивости. Многие из них приндлежли или приндлежт к тк нзывемой группе суицидльного риск, в которой очень велик процент смоубийств или попыток суицид... Но я немного отвлекся. В случе с ншим пциентом, я думю, определяющую роль сыгрл его несомнення кцентуировнность, вызввшя острую социльную дездптцию. А фоном, вполне возможно, хотя не берусь это утверждть, могли послужить социльно-экономические изменения в стрне, которые безусловно приводят к неполноценности жизни большинств нселения. Неполноценности в любой сфере - от быт и культуры до экономики и политики. Личность не приемлет обществ, змыкется в себе, в ней вырбтывется стрх перед другими людьми и вообще стрх перед жизнью. Он стремится к одиночеству, рзвивется мникльно-депрессивный синдром и с течением времени фзы депрессии стновятся преоблдющими. Весь этот процесс сопровождется нервным истощением и медленным рспдом сознния личности. Полностью теряется конткт с миром. Однко здесь есть одно "но". И это "но" дло о себе знть лишь в последние месяцы. И кким-то обрзом это совпло с нчлом эпидемии в городе. Пциент стл выкзывть явные признки ненвисти - чувств, которое лишь усугубляет болезнь. Ккя-то чсть его психики не порвл связи с внешним миром, ноборот, он кк будто и не хочет порывть, несмотря н двление болезни и вопреки всем вытесняющим фкторм. Эт полярность "зпрет -сильное желние" и продуцирует, н мой взгляд, сильную ненвисть ко внешнему миру и прежде всего к людям. Он кк будто бы хочет отомстить всему миру з свою болезнь, з свое зточение, з свои стрдния и дже, может быть, з свое одиночество. Эт энергия ненвисти копилсь, я думю, в нем годми, и сейчс он нчинет выходить нружу. Вполне вероятно, что эт энергия может стть и энергией сморзрушения. Из его скупых выскзывний можно понять, что он хочет смерти. Пок же он нпрвлен н других. В его взгляде - море ненвисти, и я удивляюсь, кк ему удется до сих пор сдерживть это море, эту стихию. Рзве что, он рстрчивет свой рзрушительный потенцил в тех редких вспышкх многочсовой ходьбы по плте. Но он быстро восстнвливет рстрченное, и боюсь...

Николй Алексеевич умолк н полуслове и с минуту сидел в здумчивости, устло прикрыв глз рукой. Потом спросил у Ковригин:

- Вм понятно, о чем я здесь говорил?

- Д, вполне. И если я првильно вс понял, энергия ненвисти вшего пциент столь велик, что вскоре он уже не сможет ее сдерживть?

- Д, боюсь, что тк.

- А не может быть тк, - Ковригин говорил медленно, словно отпечтывя кждое слово в воздухе, - что он уже двно не сдерживет ее? И его ненвисть принимет вполне рельные черты и выливется во вполне очевидные результты?

Они смотрели друг другу в глз и ни один не решлся произнести вслух то, о чем об смутно догдывлись.

- Что вы имеете в виду?

- Вы прекрсно знете, что, - отчекнил Ковригин.

- Но это невозможно. Эпидемия...

Ковригин перебил врч:

- Сейчс в этой стрне нет ничего невозможного.

- Не сводите все к социльным и политическим проблемм.

- Отнюдь, - возрзил Пвел. - Я говорю о психологических проблемх. И о проблемх тотльной ненвисти, рздирющей и уничтожющей стрну.

- Я говорил вм, что нм не известно о прошлом Нйденов ровно ничего. Неизвестно, кковы причины его ненвисти. И кк врч я не могу принять вшей бсолютно невероятной теории.

- Не можете, но в глубине души все-тки принимете.

- Это совершенно недокзуемо. И двйте не будем гдть н кофейной гуще, - Николй Алексеевич был зметно возбужден. - Мы зшли слишком длеко.

- Хорошо, - Ковригин поднялся. - Но вы не решили еще, кк будете действовть, если гнев городских мсс все-тки обрушится н вс и вшу клинику.

- Я буду иметь в виду ткую возможность. Но думю, что сил првопорядк в городе хвтит, чтобы спрвиться с обезумевшей толпой. Блгодрю вс з предостережение.

- Удчи вм, Николй Алексеевич.

- И вм тоже, Пвел.

Ковригин был уже у двери кбинет, когд Николй Алексеевич окликнул его.

- Простите з нстойчивое любопытство, Пвел, но не объясните ли мне, почему я не могу отделться от ощущения, что вы имели довольно близкое знкомство с психитрической прктикой? И не имеете ни млейшего желния продолжть это знкомство?

Ковригин попытлся улыбнуться, но улыбк вышл криво, превртившись в невеселую гримсу.

- Вы првы. Три год нзд я несколько месяцев проходил курс лечения в психитрической клинике. Не здесь. В Москве. Но я не сумсшедший. И ко всему, что здесь было скзно, это не имеет никкого отношения.

- Не беспокойтесь. Я могу отличить потенцильную психоптологию от ктульной. Прошу прощения, если причинил вм боль своим вопросом. Это чисто профессионльный интерес.

Ковригин н секунду здержл нстороженный взгляд н лице Николя Алексеевич и вышел из кбинет.

* * *

"...это случилось. Они пришли з ним и убили его. Я знл это, знл, что они убьют его. Только не мог предвидеть, что это будет тк скоро. Это было неожиднно дже для меня. Они вычислили его быстрее, чем я думл. Очевидно, дело не обошлось без любознтельной свекрови Анны Ильиничны - моя интуиция меня еще не обмнывл. Ну д бог ей простит. Не он, тк кто-нибудь другой, это уже не имеет знчения. Сошедшя с ум толп опередил меня, я не успел предупредить Николя Алексеевич. Он тоже мертв. Поплтился жизнью з то, что выполнял свой долг, з то, что осмелился противостоять рзъяренной толпе.

Чего они этим добились - этот вопрос никого из них не интересовл и не интересует. Они выплеснули чсть своего безумного стрх, но эпидемию этим не остновили. Может быть, я ошиблся нсчет Нйденов, может..."

* * *

Это случилось через три недели после рзговор Ковригин с глвврчом клиники. Больше они не встречлись. Во второй и в последний рз Пвел увидел Николя Алексеевич в тот псмурный осенний день, когд безумня толп совершил рспрву нд несчстным из 215 плты.

Сентябрь выдлся дождливый. Небо уже больше недели зслоняли серые безликие тучи, щедро поливвшие город водой. Но тепло еще не уходило пропитвшяся им з три знойных летних месяц земля медленно, с неохотой рсствлсь с нкопленным богтством. С утр зрядил мелкя неприятня морось. Ей подыгрывл шльной ветер, нлетвший порывми и кк будто исподтишк.

Толп перед клиникой возникл не срзу - собирлись по дв, по три человек, подходили мленькими группкми, поэтому пончлу это не вызвло никкого беспокойств у обиттелей больницы. Только нкрепко зперли входные двери. Ворот в огрде кк всегд в приемные дни были открыты, тк что нстороженные, но решительно нстроенные люди проникли н территорию больницы беспрепятственно. Лишь когд толп увеличилсь до угрожющих рзмеров и отчетливо выявились ее воинственные нмерения, руководство клиники нчло принимть меры предосторожности: всех больных рзогнли по плтм - блго, в этот день из-з дождя никого не выпускли н улицу, зперли все двери и окн, дли знть милиции.

Некоторые окн были уже рзбиты кмнями, возбужденные люди выкрикивли угрозы, требовли выдть им колдун и симулянт, которого здесь укрывют преступные врчи. Остнвливли толпу лишь зпертые внушительного вид двери клиники.

Ковригин выскочил из своего дом, кк только услышл истошный вой милицейских сирен. Он срзу же понял, для чего н этой тихой, спокойной окрине город пондобилсь милиция. Но понял и то, что трех птрульных мшин и двух крытых грузовичков с отрядом ОМОН недостточно, чтобы усмирить огромную бушеввшую толпу горожн. Пвел окзлся у ворот клиники одновременно с милицией. Пок вооруженные резиновыми дубинкми люди в зщитных шлемх и бронежилетх окружли толпу и перегорживли ей доступ ко входу в здние, Ковригин подыскл себе нблюдтельный пункт. Перед фсдом клиники росли в ряд стрые мссивные кштны. Подпрыгнув и подтянувшись, Пвел не змеченный никем взобрлся н смую низкую, толстую ветку одного из этих гигнтов. Оседлв ее, он с тревогой нчл следить з всем происходящим.

С появлением милиции толп немного притихл и кк будто съежилсь: тел людей сомкнулись плотнее, они стояли плечо к плечу, дыш в зтылок передним. Толп зтилсь, но от этого не стл менее врждебной и грессивной, ноборот, эт вынуждення сомкнутость тел словно усиливл общую рзрушительную энергию стрх и ненвисти. Кждый в этой толпе стновился сильнее, поддерживя собой других и см поддерживемый остльными. В окн прекртили брость кмни, но выкрикивемые требовния стли более нстойчивыми, фнтичными и безумными. Угрозы сделлись более конкретны и жестоки.

Милиция исполнял лишь пссивную роль - пок не было очевидных провокций со стороны толпы: он сдерживл еще несильный нтиск мссы возбужденных людей и уговривл их быть блгорзумными гржднми и рзойтись по домм. Мегфон н крыше одной из птрульных мшин ндрывлся от нстойчивых просьб:

- Грждне! Вы нходитесь н территории госудрственного медицинского учреждения и обязны соблюдть порядок. Вы нрушете зкон своими противопрвными действиями, не снкционировнными городскими влстями. Рсходитесь по домм. Инче будут применены нсильственные меры. Грждне! Соблюдйте тишину и порядок. Не совершйте провокционных действий. Любое нсилие с вшей стороны будет немедленно пресечено...

Но никто из толпы не слушл и не слышл этот ндрывный голос. Все были слишком увлечены своими нмерениями и горели желнием довести здумнное до конц. Они не собирлись уходить отсюд, не исполнив своего долг перед городом, перед своими семьями и детьми. Им нужен был виновник обрушившейся н их город стршной эпидемии. Н смерть они хотели ответить смертью.

- Отдйте нм своего проклятого колдун, мы поджрим его н костре...

- Мерзвцы! Негодяи! Долго вы будете покрывть преступных извергов?..

- Дьявол вселился в них всех, ндо уничтожить этот рссдник смерти...

- Выходи, стн, покжи всему миру свою дьявольскую отметину. Мы рзорвем тебя н куски...

- Требуем выдть мерзкого меченого нйденыш. Зчем вы прячете его от возмездия?..

- Убийцы! Отрвители! Врги нрод!..

- Плчи! Ублюдки... Выходите! Инче мы рзнесем все здние по кирпичику!..

Внезпно дверь больницы рспхнулсь, и н крыльцо вышел человек в хлте врч. Это был Николй Алексеевич. Рядом с ним по бокм и чуть сзди держлись дв снитр, готовые в любой момент укрыть собой врч. Толп резко подлсь вперед, словно с нмерением не дть дверям снов зкрыться и проникнуть внутрь больницы, но получил отпор со стороны омоновцев, стоявших плотной стеной и держвшихся з руки.

Ковригину с его нблюдтельного пункт было хорошо видно крыльцо, три стоящих н нем человек, бледное, но решительное и мужественное лицо Николя Алексеевич. Врч поднял руку, требуя тишины, но этот кдемический жест был здесь бесполезен. Толп бесновлсь, не двя ему говорить. До Ковригин долетли лишь обрывки его фрз:

- ...что вы делете... опомнитесь... душевнобольной... вы безумнее, чем он... больной человек... эпидемию не остновить убийством... здрвым смыслом...

Все было нпрсно. Его слов и незвисимо держвшяся фигур лишь рздржли толпу, его белый хлт действовл н нее, кк крсня тряпк торедор н бык. Видя неистовство людей, Николй Алексеевич бессильно рзвел рукми и вновь укрылся вместе с снитрми з дверями больницы.

Его уход только рзздорил толпу: в воздухе рздлся громкий свист, вновь полетели кмни, плки, бившие стекл и зстреввшие в решеткх окон. Тк продолжлось минут пять. Еще чуть-чуть и милицейский кордон не выдержл бы нтиск. Но в этот момент дверь вновь открылсь. Оттуд медленно вышел тот, кто стл объектом вожделения этой кровождной и смертоносной толпы. Н крыльце стоял человек со шрмом н лице. Увидев его, Ковригин едв не упл со своего нсест: в голове пронесся вихрь смых рзличных мыслей. "Господи, д что же они делют! Они отдют его н рспрву этим сумсшедшим! Нет, не может быть. А если он см? Но почему его никто не остновил? Вымерли они тм все, что ли. Где же Николй Алексеевич? Что происходит в этом бедлме?"

Нйденов, кк и Николй Алексеевич перед тем, был очень бледен, лишь шрм н лице нлился кровью и горел, будто свежий рубец. Н нем был его обычный серый хлт, руки висели вдоль тел. Он смотрел н толпу очень спокойно, во взгляде не было ни безумия, ни стрх, ни ненвисти. Ковригину лишь покзлось - но может быть только из-з дльности рсстояния - что он смотрел н толпу, пришедшую з ним, с едв зметным презрением. И несмотря н больничную нелепую одежду, он был в эту минуту по-нстоящему величественен, словно плененный в бою полководец, гордо ждущий смерти от руки пленившего его врг. Он действительно ждл смерти, обводя взглядом притихшую толпу. Умолкли крики, перестли лететь кмни, во дворе больницы нступил полня тишин, был слышен лишь шорох кпель дождя в кронх кштнов. Толп с ужсом и ненвистью смотрел н своего смертельного врг, не решясь ни н ккие действия.

Тишину неожиднно нрушил звук резко рспхнутой двери. Это вновь был Николй Алексеевич. Не отходя от двери, он громко и строго крикнул:

- Ивн! Нйденов! Вернитесь сейчс же! Я прикзывю.

Но тот дже не обернулся. Он не слышл окриков врч - он выжидтельно смотрел в толпу.

Николй Алексеевич выпустил из рук дверь и подошел к своему пциенту. Он положил ему руку н плечо, но тут произошло неожиднное. Нйденов резко сбросил его руку с себя и с силой оттолкнул врч в сторону. Не удержвшись н скользком от сырости крыльце, Николй Алексеевич упл и сктился вниз по ступенькм.

Из толпы рздлся истошный женский крик:

- Душегуб! Чего вы ждете, убейте его!

Эти слов зствили толпу очнуться и укзли ей путь к действию. Недолгое зтишье мгновенно сменилось шумом, топотом и крикми утоляющей голод и жжду крови толпы. В один миг милицейский зслон был прорвн и зтоптн. Нйденов сбили с ног и множество ждных рук и безжлостных ног потянулось к нему. Толп подмял под себя и милиционеров, и врч, и бросившихся к нему н помощь снитров. Крыльцо больницы превртилось в рену лютой рспрвы, кишщую телми сошедших с ум людей. Те, кто был с крю, рвлись к центру, чтобы принять учстие в кзни, упвших тут же зтптывли, не змечя. Лиц людей были обезобржены гримсми ярости, ненвисти, злобы и бешенств. Крики ликовния перемежлись стонми и воплями зтптывемых. Сил милиции было недостточно, чтобы унять бесчинств толпы. Но н помощь уже двиглось подкрепление. Около ворот остновились три грузовых мшины, из которых стли выгружться дополнительные силы ОМОН. Они окружили толпу и нчли действовть: дубинкми рсшвыривли людей, били их по ногм, спинм, рукм. Тех, кто не желл успокивться и уходить, зтлкивли в специльно для этой цели подогннный к месту происшествия милицейский фургон.

Через 40 минут все было кончено: толп рзогнн и чстично рестовн, омоновцы грузились обртно в мшины, н месте побоищ приступили к рботе врчи, окзыввшие первую помощь рненым, и следственные оргны милиции.

Место ктстрофы предствляло собой отвртительное зрелище: почти сплошь н крыльце и рядом н земле лежли окроввленные люди, рненые и убитые, многие были обезобржены, повсюду рздвлись стоны. Крыльцо было злито кровью, и дже дождь не успевл смывть ее.

Погибло семь человек, среди них - Нйденов и Николй Алексеевич. Первый окзлся истерзнным до неузнвемости: вся голов рзбит, кости переломны, по телу будто тнк проехл. Один из снитров был тяжело рнен и отпрвлен в ренимцию, другому удлось чудом отделться сильными ушибми и кровоподтекми.

Ковригин долго не покидл своего нблюдтельного пункт. Он был ошеломлен всем, что произошло н его глзх. Он ничем не мог помочь избивемым и все это время только бессильно смотрел н изуверство толпы. Когд убрли убитых и увезли всех рненых, двор больницы опустел, Пвел осторожно спустился н землю. Он вышел з ворот и медленно побрел к себе домой, низко свесив голову и поштывясь от устлости и нпряжения этих чсов.

* * *

"... сумсшествие. Город после рспрвы нендолго зтих, будто выжидл чего-то. Но чуд не произошло. Жертвоприношение окзлось ненужным. Эпидемия продолжется и дже, кжется, в еще больших мсштбх. Но я перестл ею интересовться. Мне безрзлично, что будет с этим городом и со мной. Они переступили черту, и я был свидетелем этому - жлким, беспомощным и бессильным зрителем. Почему меня не было тм - рядом с Николем Алексеевичем? Я не зню. Возможно, я см в этом виновт. И нкзны будут все - весь город.

Но они будто не желют знть этого. Живут словно в збытьи, рботют кк зведенные мехнические игрушки. И все время боятся, что кончится звод. Веселятся и горюют без единой мысли в голове. Они не знют, кто они и что они, и хотят только одного - жить-жить-жить. Дже рдуются и отплясывют н свдьбх, когд вокруг - море трупов. Я видел их веселые, беззботные лиц - о чем они все думли н этой свдьбе? О будущем, которого нет?

Неужели они не видят, что обречены..."

* * *

Он пришел к ней с утр, в будний день. В клинике узнл, что он сегодня выходня и поехл к ней.

Нчло октября - осень дрит последние в году тепло. Но синее небо смотрит холодно и уже безрзлично к тому, что живет внизу, н земле. И только солнце почти кк летом блует своим еще горячим и лсковым внимнием.

У него не было никких определенных нмерений, никких готовых решений - он и см не знл, зчем едет. Ему просто хотелось увидеть ее, ее глз, услышть ее голос. Он не думл о том, кк он примет его, непрошеного гостя - он знл только, что ему обязтельно нужно ее видеть.

Тисия был дом. Когд он открыл дверь, Ковригин облегченно вздохнул.

- Пвел?

- Тя, я... - он не знл, что скзть ей, кк объяснить свой приход. Я узнл вш дрес в клинике, - он мучительно подыскивл слов в свое опрвдние.

- Пожлуйст, ничего не ндо объяснять. Я рд вм. Проходите. Ирочк сейчс в школе, я одн дом, - он впустил его в полутемную прихожую.

Н ней было легкое домшнее плтье темно-голубого цвет, длинный ряд пуговиц спусклся от груди до смого низ. Волосы нскоро собрны сзди: один взмх руки - и они плвно рссыпятся по плечм. Глз смотрели н гостя с зтенной рдостью и осторожной выжидтельностью.

- А я кк рз свежий чй зврил. И пирог еще остлся. Проходите в комнту, я сейчс все приготовлю, - он хотел убежть н кухню, но Ковригин остновил ее.

- Тя, вы знете, я... - только теперь он зметил, что с ним что-то случилось. Он был кк будто рстерян и подвлен, под глзми обрисовлись круги от бессонных ночей, в голосе звучл устлость. - Я был тм, в тот день... Когд убили Николя Алексеевич и того человек. Я все видел... И не мог ничего сделть... Это было отвртительно...

Он все понял.

- Пвел, успокойтесь, Пвел, пожлуйст. Вы ни в чем не виновты, вы не могли остновить толпу. Боже мой, - он умоляюще смотрел н него, почему вы вините во всем себя. Это не звисело от вс. Вы не должны мучить себя.

Он стоял перед ней - устлый и рзбитый, - смотрел н ее сомкнутые руки и почти не слышл ее слов. Но интонции ее голос действовли н него кк успокивющее и обезболивющее средство.

- Пш! Посмотри мне в глз, - он неожиднно и кк-то вполне естественно перешл н "ты". - Ты видишь, я тебя ни в чем не обвиняю. Ты ничего не мог сделть, - он взял его з руки и не отпускл до тех пор, пок не увидел, что ее слов услышны и поняты им.

И тогд смутилсь. Он опустил глз и рзжл руки. Они молчли и незметно для смих себя сближлись, пок не коснулись друг друг губми. Когд это случилось, он крепко обхвтил ее з тлию и з плечи. И долго, очень долго целовл. Одн рук его потянулсь к ее волосм, и вот уже они легли н ее плечи упругим, волнистым и мягким водопдом. Он вдыхл их пьянящий ромт и чувствовл, что теряет голову. Поцелуй еще длился, когд он осторожно нчл рсстегивть его рубшку. Он ощутил кожей приятную прохлду ее нежных рук и взялся з пуговицы н ее плтье...

* * *

"...мгл и свет. Мы погружемся во тьму и летим кк мотыльки н свет ярких ночных фонрей. Что это ткое, я не зню. Нверное, это и есть жизнь. Мленькя, пушистя и резвя белк, которя живет н клдбище. Шловливя и неуловимя, кк ветерок.

Это вечный город обреченных..."

8 - 27. 8. 99.