Год 2260, двенадцать лет прошло после уничтожения минбарцами Земли. Земной флот с помощью своих союзников – Теней, повернул ход войны вспять и превратил Минбар в отравленный пепел. Попытка Синевала восстановить свою власть над выжившими минбарцами была сорвана неожиданным появлением их величайшего пророка и вождя, вернувшегося наконец после тысячи лет отсутствия. Пришла тьма. Великая и ужасная тьма. Но есть и надежда, есть убежище, место, где силы света могут собраться и подготовиться. Место, где был проведён Рубеж. И тьма придёт туда, и реки крови оросят Рубеж. ТОТ, ЧТО БЫЛ. ТОТ, ЧТО ЕСТЬ. ТОТ, ЧТО БУДЕТ. КОМУ ИЗ НИХ СУЖДЕНО ПАСТЬ?

Гэрет Уильямс.

След на песке

Глава 1

Грядёт тьма, великая и ужасная тьма. Она уже здесь, она ещё скрывается на границе нашего зрения, двигается лишь по ту сторону горизонта, выходит только в сумерках, выжидает, готовится к прыжку.

И есть надежда. Есть убежище, древние технологии его создателей мы можем место представить себе лишь в мечтах, они принадлежат и прошлому, и будущему. Посмотрите, корабли окружают его, мчатся к нему, множество сердец нетерпеливо бьётся в предвкушении боя.

Ворота открываются, появляются корабли, и появляются души. Души тех, кого коснулась эта тьма, коснулась странным и ужасающим способом. Души тех, кто позволил ей развратить себя, развратить не плоть или душу разум, но дух. Души тех, кто огрубел, кто заключил сделку с дьяволами, кто продал свою душу только, чтобы сохранить себя.

Он вглядывается в пространство вокруг убежища. Он видит их, он кто стоит за ними, но он также видит и тьму. Он видит великую и ужасную тьму, коснувшуюся этого места.

Он видит стопку бумаги и видит подносимую к ней спичку.

Ждите пожара.

Как хрупки надежды в хрупких сердцах.

Ждите... пожара...

* * *

Синевал внимательно рассматривал космическую станцию, пытаясь очиститься от пессимистичных мыслей. Он пришёл к выводу, что для некоторых это место действительно стало последней надеждой, последней надеждой потерянных и одиноких. Правда, как он слышал, Казоми-7 пыталась взять на себя эту роль.

Хотя ни один из них не был прав. Они оба были рождены войной и кровопролитием. Соединённый Альянс Казоми-7 был детищем вторжения и геноцида дракхов, а этот... Вавилон 4...

Синевал уже видел его и знал, что уготовано ему. Это было место для ведения войны, а не для укрепления мира.

Мир. Такое редкое событие в его жизни, но это было именно то, что он испытал за последние несколько месяцев. Почти полгода прошло после бомбардировки Минбара, шесть полных месяцев восстановления, переселения и укрепления доверия между народами. Охотники за душами, которыми он теперь командовал, виндризи во всех своих удивительных хозяевах и члены каст воинов и мастеров, что решили последовать за ним на их немногочисленные сохранившие свободу колонии.

Будет неправдой сказать, что он одинок. У него были друзья и союзники, вероятно, их было даже больше, чем он заслужил. Дархан, мудрый военачальник, следил за Тенями, он позволял своему бывшему ученику присвоить всю славу, которую укрепляли его незаметная поддержка и советы. Козорр, чей неустанный энтузиазм и убеждение не были подорваны ужасными ранами, от которых он всё ещё продолжал страдать. Примас Majestus et Conclavus охотников за душами, возможно, мудрейший из тех, с кем довелось когда-либо встречаться Синевалу. И ещё была Катс... его совесть, его сострадание и вся красота, которую он когда-либо знал, соединились в одном теле.

Они переживали тяжёлые времена, но будут ещё тяжелее. Синевал не питал никаких иллюзий относительно своего будущего. В настоящее время он управлял тремя колониями из того множества, что когда-то принадлежало минбарцам. Поначалу его власть охватывала только Отосан-4, а затем распространилась на Таролин-2 и Овари-9, это была крошечная империя, но это было только начало. Со временем он вернул бы и другие колонии, занятые теперь землянами. Он разобрался бы с ворлонцами и их адскими махинациями, нашёл и уничтожил скрывшегося изменника сатаи Соновара, вернулся бы к войне против Теней...

Так должна была пройти вся его жизнь, - только война, - но он не имел ничего против. Он был воином, а значит для этого он и был рождён.

Вавилон 4 становился всё ближе и ближе, и Синевал спросил себя, что они смогут увидеть за время этой небольшой, чуть ли не увеселительной поездки. Собор был огромным сооружением, созданным технологиями и мудростью, которые не мог понять даже он. Он был домом охотников за душами более тысячи лет, и Синевал не раскрыл ещё и половину его тайн. Но то, что он здесь увидел... Колодец Душ; башня, на которой он сейчас стоял, окружённый реалистичным изображением охватывавшего его корабль космического пространства; оружие древних времён...

— Впечатляющий вид, не так ли? - произнёс знакомый голос; старый и удивительно терпеливый, как будто говорящий имел в запасе всё время мира.

Однако так оно и было. Синевал обернулся, чтобы увидеть Примаса Majestus et Conclavus, заканчивающего подъём на вершину башни. Он коротко кивнул, приветствуя, и вернулся к окружающей его сцене.

В Примасе было много такого, чего Синевал просто не понимал. Взять, скажем, его возраст. Он лично знал Валена, что оценивало его возраст по крайней мере в тысячу лет, а может даже и больше. Он был неоценимым союзником, возможно, самым полезным из всех те, кто следовал за 'Примасом' Синевалом.

— Конечно, - продолжил Примас, - мы оба уже видели это прежде.

Синевал кивнул. - Да. Я знаю точно, что случится с этой станцией. Мне только интересно, знает ли это Г'Кар.

— Он должен. Ему доступно одно из самых больших хранилищ существующего знания. Великая Машина. Знаете, многие из моих людей отдали бы половину душ из своих коллекций только, чтобы ступить на эту планету. Меньше года прошло с тех пор, как мы дали вам власть, и вот мы здесь. Я должен признаться, что жизнь с вами стала гораздо интереснее.

— Сомневаюсь, что мы увидим саму Машину. Этот... саммит, на который мы приглашены, будет проходить на станции. - Он вздрогнул. - Она мне не по душе. Боюсь, она не надолго задержится в этом мире.

— В этом мире, возможно... но в другом, много лет назад... кто сможет сказать? А что саммит? Как вы думаете, как всё пойдёт?

— Будет нелегко, но это необходимо. Нам нужен союз против Тьмы, и той, что на горизонте, и той, что... в другом месте. Дело свободы нуждается в лидере, а для того, чтобы мог существовать лидер, должен быть какой-то союз.

— И кто же этот будущий лидер?

— Я, конечно. Кто же ещё?

Примас улыбнулся и кивнул. - Действительно, кто же ещё? А как насчёт слухов... что Ха'Кормар'А Г'Кар имеет советника от ворлонцев?

Рука Синевала скользнула к висевшему на бедре оружию. Минбарский боевой жезл, денн'бок, одно из самых смертоносных орудий ближнего боя, существовавших когда-либо. Синевал был мастером денн'бок, и даже больше, чем мастер. Этот жезл, однако, был необычен. Он впитал в себя часть его души, его гнев, его страсть, его убеждение. Это лезвие было уникально, чего никто до конца не осознавал. Он назвал его Порождающим бурю. Перед этим оружием пал даже ворлонец.

— Мы увидим, правдивы ли они. И если они... для него найдётся работа.

Примас кивнул, но замолчал. Он знал о ворлонцах всё, что знал о них Синевал. Но он также знал, что кое-какие подробности остались ему неизвестными. Прекрасно, пусть хранит свои тайны. Доверие - основа любого союза. Сейчас, они оба знали всё, что должны были знать.

— Пора, - наконец сказал он.

— Да. Пора пойти и произвести впечатление на эту... Армию Света. Я думаю, мы можем сообщить им много интересного.

* * *

Деленн Мир, бывшая сатаи, а ныне лидер Соединённого Альянса Казоми-7, находила Вавилон 4 очень... беспокоящим. Как и Синевал она видела изображения этой станции тысячелетней давности в архиве Серого Совета. Она знала, что это означает. Прогулка по станции, которую она знала как наследие давным-давно ушедших времён... постепенно сфокусировала её мысли на прошлом, а прошлое не было для неё любимым предметом размышлений.

Но сейчас её не хотелось думать и о будущем. Сколько времени осталось? Шесть месяцев, возможно, восемь. Не достаточно много, совершенно не достаточно.

Прошлое... в значительной степени прошлое было будущим. Она помнила, что этой станции предстояло путешествие назад во времени, чтобы исполнить там своё великое и ужасающее предназначение. Она стала свидетелем появления Валена, и свидетелем его судьбы.

Всё, что казалось ей таким далёким два года назад, стало теперь реальностью. Вавилон 4, Вален, разрушение Минбара, её трансформация. Лишь одна деталь отсутствовала, и она ужасно боялась, что это также скоро случится.

Его могила. Его могила на разрушенном Минбаре, и её изменившиеся лицо, застывшее перед этой картиной.

Шесть месяцев, возможно, восемь. Проживёт ли он достаточно долго, чтобы увидеть, как эта станция встретит свою судьбу?

Она достигла двери, которую искала и остановилась, медленно вздохнула. Прошло несколько недель с тех пор, как они в последний раз были вместе. Они пытались как можно больше времени уделять друг другу, но у каждого были свои обязанности; у неё перед Советом, а у него перед войной.

К счастью они должны были увидеться здесь на саммите Г'Кара. Деленн прибыла несколько часов назад, и её сердце возликовало при виде мощного крейсера рядом с Вавилоном 4. Как только неминуемый период распаковки багажа, организации и умиротворения недовольных дипломатов был закончен, она отправилась на поиски своей истинной любви.

И теперь она нашла его.

Она позвонила. - Кто там? - проскрипел изнутри тихий голос. Совсем не похожий на его, подумала она, и её сердце начало биться быстрее. Слишком... тихий, слишком страдающий.

— Деленн, - прошептала она. - Джон, ты в порядке...?

Дверь открылась, и она вошла, на мгновение задержавшись на пороге. Когда дверь закрылась, она не смогла ничего увидеть. Комната была едва-едва освещена. Её ночное зрение улучшилось после трансформации, но она всё ещё уступала большинству землян. - Джон, ты здесь? - спросила она, ощущая, как внезапный холод охватывает её тело.

— У меня болит голова, - ответил он из дальнего конца комнаты. - Свет раздражает глаза.

— Я не вижу тебя.

— Я здесь. Иди на мой голос. Я вижу тебя... немного. - Медленно, неловко она шагнула вперед, направляемая звуком его голоса, её руки пытались нащупать путь. Наконец она почувствовала, как его руки коснулась её, и она позволила ему усадить себя на кровать рядом с ним.

Первым делом она нашла его лицо и поцеловала его, глубоко и искренне. Он ответил ей, его рука легла на её талию. - Мне так тебя не хватало, - прошептала она.

— Мне тоже, - ответил он. Теперь, когда она была ближе, она могла слышать хрип в его голосе. Нежно она коснулась его лица, её движение, очевидно, выдало её беспокойство. - Я в порядке, - сказал он. - Просто у меня болит голова. Кроме того Синевал обещал мне ещё по крайней мере шесть месяцев. Помнишь?

— Да, но всё же... Он здесь, ты знаешь. Синевал. Я видела, как он прибыл. Он привёл... с ним шаг-тоты.

— Завтра нас ждёт забавное развлечение. Я склонен полагать, что ни одна раса не находит удовольствия от охотников за душами.

— Нет, они не ненавидят их так сильно, как мы, но... Г'Кар очевидно думает, что они часть этой войны. В конце концов он здесь хозяин. Возможно... - Она сглотнула. - Возможно, Синевал нашел лекарство или какое-нибудь средство, чтобы замедлить твой вирус.

— Он обещал нам, что поищет, Деленн. Мы не можем просить его о большем. У него есть и свои обязанности.

— Я знаю. Я... знаю. Я только... я только надеюсь...

— Помнишь, что это ты однажды сказала мне? Вера может всё?

— Да. Вера... может всё. - На долгое время в комнате воцарилась тишина, в то время как двое просто сидели друг против друга, слушая чужое дыхание и иногда касаясь или лаская друг друга. Голова Деленн покоилась на плече Джона, и она чувствовала его дыхание на своей щеке.

— Деленн... однажды... Однажды я буду вынужден уехать. Ты знаешь это... не так ли?

Она кивнула. Она не хотела, да и не могла говорить.

— Я не знаю, куда я пойду. Возможно, я прихвачу пару ядерных боеголовок и отправлюсь на За'ха'дум. - Он фальшиво рассмеялся. - Возможно... Нет, Деленн... ты не можешь пойти со мной. Пожалуйста, не пытайся следовать за мной или выяснять, куда я ушёл. Пожалуйста. Я делаю это ради... общей безопасности, но особенно ради тебя. Я не могу... снова ранить тебя.

— Я знаю, - прошептала она, её сердце готово было разорваться.

— Спасибо. - Он сделал паузу, а затем добавил нежно: - я люблю тебя.

Ещё нежнее: - я тоже тебя люблю. Я всегда буду любить тебя.

— Всегда.

* * *

Синевал потратил несколько секунд, чтобы поправить свою униформу и тяжело вздохнул. В конце концов внешний вид всегда имел важное значение, особенно, когда хочешь произвести впечатление на чужаков. Чёрную тунику и гамаши почти полностью скрывал длинный плащ, украшенный его личным гербом - меч его клана, обвитый красно-серебряным поясом охотников за душами, и столб света Серого Совета, перерезанный пополам молнией, вылетавшей из грозового облака. Символика герба демонстрировала ровно столько, сколько позволяли приличия.

Примас Majestus et Conclavus молча наблюдал за его приготовлениями. Он также носил чёрные одежды, во многом похожие на традиционное одеяние касты воинов. Единственными признаками его ранга была красная с серебром лента, пересекавшая его грудь, и золотая тиара вокруг лба, инкрустированная такими же красными камнями.

— Вы готовы? - спросил Примас, слегка улыбнувшись. Синевал кивнул, и оба пересекли порог.

В то время как ноги Синевала несли его в зал приёмов станции, его мысли ушли далеко в прошлое, на тысячу лет назад. Это здесь Вален встретил Маррэйна и Парлонна, здесь он изгнал так'ча, отсюда он руководил войной против Тьмы. Это место... так погружено в историю, так погружено в прошлое, и в настоящее, и в будущее...

Он увидел почётную охрану, выстроенную для его встречи. Его собственная охрана из двух охотников за душами шла позади. Он смотрел на тех, кто окружал его; нарны, дрази, землянин или даже двое. Все носили эмблему в виде пылающего солнца. Это были новые рейнджеры, Г'Кар по крупице собирал их все последние годы. Синевал был почти удивлен. Они не были минбарцами, но они... будут делать дело.

Вперёд вышел сам Г'Кар, или это была слишком хорошая голограмма. Позади него стоял другой нарн, на груди его было приколото пламенеющее солнце, а за спиной висле длинный меч.

Синевал сделал ещё одни шаг вперёд, ему показалось, что его словно тянут назад. Это вытягивало из него все силы, каждый новый шаг к Г'Кару требовал ещё больше энергии. Он посмотрел вверх и...

... и шагнул в столб света. Он знал, где находился сейчас, в зале Серого Совета. Он был один, но с ним был Порождающий бурю. Один за другим зажигались столбы вокруг него, и в каждом из них кто-то был. Минбарцы, некоторых он знал, некоторых нет. Все были вооружены.

Когда зажёгся последний столб, он увидел перед собой Соновара. У его ног лежало тело. Это была Катс. Она была совершенно неподвижна.

Синевал тихо прошептал её имя, зная, что уже никогда более не повторит его.

— Всё кончено, - сказал Соновар, в его голосе не было никакой злобы, только рок. - Ты не покинешь это место, предатель. Твои союзники бежали, твои слуги мертвы, и теперь Я... я поведу наш народ по дороге, по которой он всегда должен был идти.

— Нет, - было единственным ответом.

Соновар поднял свой жезл, и Синевал смог хорошо разглядеть его. Клинок Дархана, с которым он не расставался всю свою жизнь. Соновар раскрыл его. Остальные восемь также раскрыли свои жезлы. Синевал поднял Порождающего бурю...

... и центральный столб света погас.

Синевал внезапно понял, что стоит прямо перед Г'Каром. Его самообладание моментально восстановилось, не оставив на его лице ни малейшего намёка на то, что он увидел, он медленно поклонился. - Мои поздравления, Ха'Кормар'А Г'Кар, - сказал он официально. - Эта встреча должна была произойти уже давно.

— Это правда, - ответил нарн. - Что Вы видели?

Если Синевал и был удивлён, то не подал виду. - Видение. Возможно будущее. Возможно ничто. Это не имеет значения.

— Голограмма вздохнула. - Скоро мы это узнаем. - Затем более официально, - позвольте представить моего помощника лейтенанта Та'Лона. - Единственный реальный нарн поклонился. Синевал поклонился в ответ.

— И мой компаньон, Примас Majestus et Conclavus Ордена охотников за душами. - Примас слегка улыбнулся и коротко кивнул.

— Мы приветствуем вас на борту Вавилона Четыре и надеемся, что этот саммит будет успешным, - продолжил Г'Кар. - Все кроме одного из тех, кого мы ждали, уже здесь, и он должен прибыть сегодня, чуть позже. Первая встреча состоится завтра утром. Мы надеемся, что она будет продуктивной.

— Так же, как и мы. Скажите мне, капитан Шеридан уже прибыл?

— Да. Вы желаете встретиться с ним?

Синевал помолчал. - Нет... нет. Это может подождать. Многие вещи могут подождать. - Он замолчал, размышляя. Шеридан здесь... и Деленн тоже.

Да, это должны оказаться очень... насыщенные несколько дней. По крайней мере, он надеялся на это.

* * *

Майкл Гарибалди пребывал не в самом лучшем состоянии духа. Он был напряжён, перенервничал и сильно переутомился. В такие времена, как это, он всерьёз начинал сомневаться в правильности выбора своего места во вселенной. Возможно кое-что сыграло с ним большую космическую шутку.

Он практически не покидал Вавилон 4 с тех пор, как Г'Кар начал переводить туда свой оперативный штаб шесть месяцев назад. Всё это время он практически не видел ни жену, ни сына, ни друзей... он потратил целую вечность, согласовывая бесконечные вопросы между необъяснимым и непостижимым, иначе говоря между Бестером и Г'Каром.

А теперь этот саммит, бесконечные проблемы, оргвопросы, контроль за службой безопасности, проверки, кто прибыл, а кто нет, даже подготовка кают свалилась на него. Похоже делегация вриев в Соединённом Альянсе не прибудет, единственная приятная новость. Они действительно нуждались в отдельном помещении, если только Г'Кар не согласится оплатить счёт за чистку, котоый явно превысит стоимость всей станции.

Самое лучшее сейчас будет...

Он застонал и протёр глаза, выдвинув ящик стола. Он конечно же был пуст, но старые привычки давали о себе знать.

Он заморгал, а голос кричал ему, его собственный голос, звучавший откуда-то, ни от куда, от всюду...

— Я больше не могу их удерживать!

На мгновение его пробила сильная дрожь, и потребовалось несколько минут, чтобы его самообладание вернулось. Это было не впервый раз, и он был уверен, что далеко не в последний. Сны, видения вещей, которых не могло быть, голоса, кричащие ему...

Как будто жизнь здесь была не достаточно напряжённой. Гарибальди серьезно начинал думать, что станция превратилась в проходной двор. И в этом он был не одинок. Слишком много людей Г'Кара перебралось сюда, особенно люди из Приюта. И особенно телепаты, не то, чтобы у него возникали проблемы с телепатами, их было не так уж и мнго здесь, но из этого вытекало, что он был единственным - единственным 'нормалом' - кому Бестер доверял управлять здесь его делами.

Он потянулся и взглянул на сообщение для Г'Кара. Интересно, он уже закончил свою встречу с этим минбарским парнем? Гарибальди застонал. Нет. Нужно пройтись, подышать свежим воздухом, размять мускулы, и найти что-нибудь безалкогольное.

В дверь позвонили, и он пробормотал какое-то мерзкое ругательство. - Я занят, - резко ответил он. - Только, если это не вторжение или красивая женщина...

— Это Дэвид, - послышалось в ответ. - Командор Корвин.

Гарибальди фыркнул и открыл дверь. Корвин осторожно заглянул в комнату, и лишь затем вошёл. - С тобой всё в порядке? - спросил он.

— Так себе. Эта работа, знаешь ли, была создана для мазохиста. И изобрёл её законченный садист. Как прошёл день? - Корвин и Парменион прибыли несколько дней назад, усилив защиту станции. Шеридан большую часть этого времени провёл в своей каюте, но Корвин на месте не сидел.

— Весь день не вылезал из Старфьюри. Г'Кар всучил нам новичков, чтобы мы их научили летать... и никто не захотел учить минбарцев. Но я попытался преподать нарнским рейджерам, как летать на 'Ярости'. Тем более, что только они и спрашивают, почему станция, созданная практически одними нарнами, вообще имеет доки для Старфьюри. - Он сел.

— Я тоже спросил Г'Кара об этом. Он пожал плечами и сказал что-то о требовании истории. И ты наверняка не захочешь узнать, что сказал Затрас. Скажу тебе, этот... - Корвин внезапно вздрогнул.

— Ты что-то видел?

Поколебавшись, он кивнул. - Опять. Не знаю, что это но... чем скорее мы уберёмся отсюда, тем лучше. Это место... - Он сделал паузу. - Майкл, я... видел это и раньше.

— Естественно. Ты же был здесь, когда мы перевозили оборудование. Так было несколько раз.

— Нет. Ещё до того как станцию построили. Только... а, ладно. Я только пришёл спросить, не хочешь ли чего-нибудь перекусить.

— Почему бы и нет? Но я думал, ты захочешь увидеться с Мэри. Она здесь, знаешь... где-то здесь.

— Я... Да. Я знаю. Я увижу её сегодня вечером. Я только... а, не бери в голову. Я не надоел тебе со своими проблемами. Ты готов?

— Кто, я? Всегда готов. Дай, только возьму куртку... - Вставая из-за стола, он бросил взгляд на сообщение на его коммпульте. Он знал, что должен был сообщить Г'Кару, но не хотел этого делать. Назревали большие неприятности, и он не хотел оказаться вовлечённым в борьбу за власть между Г'Каром и его боссом.

В конце концов, могло быть сколько угодно совершенно нормальных причин, почему Бестер внезапно оказался неспособен уследить за таким коротким сообщением, почему бы ему не забыть о нём?

* * *

Тем временем в другом месте:

— Смерть... такая же часть жизни, как и рождение. Это её завершение, но не конец. Души... продолжают жить. Великие души живут не только в наших легендах и воспоминаниях, но и в действительности. Он будет жить снова, в чём мы все сможем убедиться.

Говоривший на мгновение замолчал, голова его опустилась, не желая смотреть на аудиторию. Они... не понимали. Как они могли понять? Они не знали его... как знал его говоривший.

— А он обладал великой душой. Я знаю это, поскольку всегда был рядом с ним. Я слушал его слова и, к моему сожалению, я мог извлечь из них только часть его мудрости. Я следовал его путями и пытался понять его учение, но я лишь несовершенный ученик. Так много ушло вместе с ним.

— Но больше, чем его учение или его слова... были его дела. Некоторые критикуют их, я знаю, но не я. Старые пути - для старых времён, а они ушли безвозвратно. Мы нуждаемся в новых представлениях, чтобы жить, в новой философии, чтобы идти вперёд, и он дал нам их. То, что он делал... он делал ради нашего общего блага. Не потому, что это было популярно, или политически выгодно, или удобно... но потому что это было правильно, потому что это нужно было сделать и потому что только он мог бы это сделать.

Тихо: - Мне не хватает его, но он теперь он ушёл по ту сторону, чтобы его душа могла вновь родиться среди нас. Но если мы последуем по его стопам и будем жить так, как он хотел бы, чтобы мы жили, то он всегда будет среди нас.

— Но жизнь... продолжается, и мы должны продолжать жить без него. Теперь, когда его глаза следят за нами, с его словами в наших сердцах мы начнём исполнять план, ради которого прибыли сюда. Теперь мы готовы, и если не мы начнём сейчас, то уже никогда не начнём. Мы вернём наш народ, наши колонии, наши миры. Мы принесём огонь и смерть всем тем, кто выступит против нас, против его имени... и тем, кто предал его, и тем самым предал нас...

Соновар поднял взгляд от катафалка, где лежало тело Калейна. Аудитории казалось, что они пылали, пылали страстью и яростью. Все знали учение Калейна. Другие могли бы назвать это безумием, но здесь знали правду. Минбарцы и так'ча соединились в безмолвном трауре, соединились в ожидании грядущего.

— И тем, кто предал его, - повторил Соновар, - мы покажем истинную мудрость его слов. И они увидят правоту его слов прежде, чем умрут.

* * *

Так же в другом месте:

— Вы готовы?

— Да, мы готовы. Мы уже давно готовы. Капитан... чего мы ждём?

— Сигнала.

— Какого сигнала?

— Мы узнаем это, когда получим его.

— Почему мы не можем начать прямо сейчас?

— Лейтенант... Франклин, не так ли? Лейтенант Франклин, мы солдаты. Не наше дело устанавливать правила. Существуют планы... о которых мы ничего не знаем. И не наше дело подвергать их сомнению. Наше дело только служить и повиноваться.

— Так чего мы ждём?

— Союзников... они сейчас в другом месте. Если всё получится, они сделают всю грязную работу, а нам останется только навести лоск. Но только тогда, когда получим сигнал. Ясно?

— Да, сэр.

Капитан Декстер Смит КЗС Вавилон вздохнул и бросил взгляд вокруг своего мостика. Все они... кроме, разве что, Франклина... все они в полны страстного желания действовать. Слишком нетерпеливы. Если бы они только знали... Смит и сам не знал всего, но он знал достаточно.

Мысленно он продолжал и продолжал возвращаться на две недели назад, к одному очень странному разговору, тому, что мог бы закончиться обвинением в измене, но который он никак не мог забыть.

Он слушал слова Уэллса в своих воспоминаниях, и всё больше убеждался в их мудрости.

Измена... слишком серьёзное слово, в самом деле.

Но он никак не мог забыть.

* * *

И вновь в другом месте:

Ночью во время сна тот, кто теперь иногда думал о себе как о Валене, почувствовал как холод коснулся его души. Он пробудился, но обнаружил, что не может двигаться, пойманный и парализованный в темноте.

Он не боялся, по крайней мере он не чувствовал страха. Скорее у него было чувство... ожидания. Мир вращался вокруг него, всё быстрее и быстрее, быстрее, чем он мог бы вынести. Вся его жизнь предстала перед ним, управляемая, предопределённая. Куда бы он ни пошёл, что бы он ни делал... он знал, что случится.

— Следы на песке, - прошептал он, а затем вдруг понял, что снова может двигаться. Встав с ложа - горизонтального, а не наклонного по минбарской традиции - он подошёл к окну и остановился там. Это была единственная вещь, на чьём обязательном присутствии в комнате он настаивал. Его не волновала ни мебель, ни роскошная обстановка... но ему нужно было окно. Вид города, даже в серых тенях ночи... это возрождало его веру.

— Время пришло, - прогрохотал голос в его голове, и он вздрогнул. Он... помнил их, по крайней мере немного. Они были его опекунами, его союзниками, его... друзьями. Он знал это.

— Нет, - тихо сказал он. - Ещё слишком многое нужно сделать здесь.

— Судьба требует... Времени не осталось.

— Я... я должен быть здесь. Многое... слишком не устойчиво. Так много нужно сделать, и только я могу...

— Нет. Твоё место не здесь. Ты готов?

— Нет, - ответил он. - Нет, я не готов! Я... Я...

— Готовься. Ты узнаешь... когда время придёт.

Голос оставил его, и он ухватился за подоконник. Судьба... давила на него, но он не хотел сдаться. Он хотел... остаться здесь, смотреть в будущее и не знать его, не знать, что должно случиться с его друзьями, с...

Быть несвоевременным. Это всегда было его судьбой. Прошлое. Это не его мир. Его мир - это мир предательства Маррэйна, мир фатально неверных толкований так'ча, мир падения Парлонна, мир... любви Дераннимер...

— Избранный, - сказал страдающий голос за его спиной, и он обернулся, чтобы найти там молодую минбарку. Она назначила сама себя - или была назначена кем-то, он не был до конца уверен - в качестве его слуги и помощника и... вероятно, исповедника. Она не сказала ему своё имя, настаивая, что это не имеет значения.

— Избранный, я слышала, как вы кричали. Вы... в порядке?

— Всё нормально, - ответил он, тихо проклиная себя за её пробуждение, если она вообще когда-либо спала. Он много раз говорил, что не нуждается в прислужнице, и всё же она осталась. У каждого свой путь, сказал он однажды, и её место, похоже, было здесь.

— Вы... не могли бы остаться и поговорить? - спросил он. Он знал, что не сможет заснуть этой ночью и рад бы был любой компании. Чем больше душ он смог бы коснуться прежде, чем уйти... тем лучше. - Если вы... не устали?

— О нет, Избранный, - ответила она, её глаза, казалось, засияли. - Я исполню всё, что вы попросите.

Он вздохнул. - Мне не нужно повиновения... это был просто вопрос, не более. Я никому не приказываю и никого не заставляю. - Но так было не всегда, и он знал это. Он пытался заставить так'ча изменить их представления о его учении. Он пытался увести Парлонна с дороги тьмы, по которой он шёл.

— Во-первых... как твоё имя, дитя? - Старый голос, как он называл свой голос 'учителя', сменил его повседневный тон. Индивидуальная особенность, встроенная в него ворлонцами, как и многие другие. Это было странно, но каждый аспект того целого, кем являлся Вален, имел собственный голос, тон, тембр... всё было своим.

— Моё имя...? Я... я живу только, чтобы служить вам, Избранный. Это удел чести, а не славы. Моё имя лишь отразит на меня вашу славу...

Он улыбнулся. - Я хочу узнать твоё имя, чтобы знать, как обращаться к тебе. Я не могу постоянно называть тебя 'дитя'.

— Она склонила голову. - Катренн, Избранный. Моё имя - Катренн.

— Дрожь внезапно охватила его тело. Катренн... имя его дочери. Его дочь...

— Я извиняюсь, Избранный, - быстро сказала она, очевидно, заметив, как изменилось его лицо. - Я как-то оскорбила вас. Я ищу вашего прощения... или наказания, если я виновата перед вами. Я...

— Нет, - твёрдо сказал он. - Ты не оскорбила меня. Ты только... напомнила мне кое о чём, что является всем. Скажи мне... Катренн... из какой ты касты?

— Каста... мастеров, Избранный. Я была прежде в Доме Хеймин.

— А, да... знатный род. Один из старейших. Я помню одного из моих самых преданных союзников... прежде. Йасуки... он был из Дома Хеймин. Да, я помню... - улыбка приятных воспоминаний промелькнула на его лице, но затем он понял, что она сказала, и улыбка исчезла. - Прежде? Что случилось?

— Мы... лишились своего положения. Сатаи Калейн... - Она очевидно заметила ужас на его лице, и быстро добавила, - как искупление... наших грехов.

— Грехов? - спокойно сказал он.

— Да. Сатаи Хедронн уничтожил Серый Совет, и наша каста должна была оплатить его грех. Моей семье повезло... нам разрешили жить, но как изгоям. Слишком многие умерли.

— Я... вижу... Мы никогда не учимся на ошибках прошлого. Я... сожалею о твоей потере, Катренн. Грех... там был грех, но не ваш. Вы страдали напрасно. Так часто бывает. Я надеялся, что смогу предотвратить такие... ошибки, но если прошлое чему и научило нас, так это тому, что мы никогда не сможем прекратить делать ошибки. - Он покачал головой. - Гордость. Слишком много гордости. Моя... Калейна... Синевала... Маррэйна...

— Мне жаль, Избранный. Я расстроила вас. Я... извиняются.

— Ты когда-нибудь прекратишь извиняться? - сказал он, немного раздражённо.

— Конечно, Избранный. Я изви... О...

Он хихикнул. - Моё имя - Вален... или Джеффри, если хочешь. Избранный - слишком официально. Я предпочел бы, чтобы ты использовала моё настоящее имя. Я человек, Катренн, а не Бог.

— Но вы, Избранный. Вы величайшая фигура в нашей истории, наш спаситель, центр всего, что делает нас нами. В некотором роде вы наш бог.

Он вздохнул. - Это так... интересно - то, как различные люди реагируют на мои слова. Пространство может существовать в вакууме, но то, что я говорю, очевидно, нет. - Он замолчал, вдруг вспомнив, как говорил эти слова другому... другому, что понял из них так немного.

— Я извиняюсь, Избранный? Что вы сказали...?

Он покачал головой. - Не бери в голову. Поговори со мной, Катренн. Расскажи мне... что-нибудь. О твоём доме, твоей семье, твоих мечтах, что угодно. Я хочу взять с собой как можно больше, прежде чем... уйду по ту сторону. Все, от вождя до последнего слуги, никем нельзя пренебрегать. Поговори со мной, Катренн. Просто... поговори...

— Как... скажете, Избранный, - ответила она.

Она начала рассказывать, и оставшаяся часть ночи была прошла в разговорах. И по крайней мере эти несколько часов Джеффри Синклер не видел свои следы, что протянулись перед ним. Достаточно того, что он видел чужие следы, Следы, что вели в будущее. В будущее, которое он не сможет разделить.

* * *

На Вавилоне 4 никогда не наступала ночь или, возможно, наоборот, на нём всегда была ночь. За бастионом надежды скрывался архитектор этой надежды, пойманный в ловушку среди множества машин и силы, что дала ему возможность понять свои мечты. За этим миром скрывались другие, мертвые и потерянные, а за ними укрывалось солнце, скрытое от нас сейчас, но он всегда был там, свет, сияющий, подобный жизни и смерти, подобный надежде и отчаянию, потерянный и проклятый.

На борту была одна душа, что была и потеряна, и проклята все те тринадцать лет, как первая душа отошла с её помощью в мир иной. Это был нормал, конечно. Человек, один из миллиардов, крошечная песчинка, исчезновения которой никто и не заметил.

Донн смотрела в темноту за окном. Едва вступив сюда, она уже знала, что её не нравится здесь. Целые толпы нормалов, инопланетян, и муравьёв, проживали вокруг неё свои жалкие жизни. Они говорили о надежде, но их умы были наполнены ужасом. Они говорили о будущем, но их мысли застыли на прошлом.

Будущее есть, подумала она, но оно принадлежит нам, а не вам.

— Так это и есть Вавилон Четыре, гм? - пробормотал нормал , сидящий в углу комнаты. - Мне здесь не нравится. - Донн слышала его слова, но ничего не ответила. Слова нормалов были меньше, чем пыль. Бестер сказал, что эти нормалы были особенными - отобранными за их специфические способности — но уникальное насекомое продолжает оставаться насекомым.

Дураки, все они. Но всё же здесь была охрана. Донн прибыла поздно вечером, когда дежурило не так много охранников. Г'Кар не смог присутствовать, чтобы приветствовать её, и она получила свой 'допуск' с минимальными усилиями. Её ждали здесь как представителя важного союзника этой... Армии Света, посланной, чтобы стать голосом Бестера, пока он не поправлялся от его 'болезни'.

Она отвернулась от окна и посмотрела на членов своего 'дипломатического штата'. Номер Первый сидела в углу, праздно разглядывая комнату. Она выглядела так... словно её всё прискучило. Донн не сомневалась, что она специалист в своём деле, но в остальном она была неуместна. Её внешность была недавно изменена. Её короткие волосы выросли стали более длинными, её глаза скрывали линзы, а имплантанты в горле изменили её голос. Много воды утекло с тех пор, когда она была известным террористом, но некоторые предосторожности не помешают.

Другая фигура сидела на полу, скрестив ноги, он тщательно затачивал зазубренный нож, который явно не нуждался в этом. Возможно, это своего рода медитация? Ту'Пари был одним из немногих людей, когда либо встречавшихся Донн, кто... тревожил её. Обычно разум инопланетян не слишком отличался от человеческого, но его мысли были... совершенно чуждыми. Острые, тяжёлые, сияющие. Холоднокровный и крайне опасный убийца. Почти такой же, как она сама.

Коммуникационный экран внезапно просигналил, и она обернулась. Ту'Пари посмотрел на экран и улыбнулся, в то время как Номер Первый просто пожала плечами. Донн подошла к коммуникатору и включила его.

Это был ещё один член маленькой группы заговорщиков. Землянин. Боггс. Один из охранников на Проксиме. Ещё один нормал, хотя он и передвигался с изяществом хищника. Его разум также был интригующе необычен. В нём говорила только ненависть, она просто рвалась наружу. Он настоял на своём приезде на станцию, несмотря на риск того, что его узнают. Донн была против. И Шеридан и его минбарская шлюха могли узнать его, а он упрямо отказывался носить маскировку. Её совершенно не волновала его безопасность. Здесь были только нормалы - как они могли помешать плану Бестера? Но всё же, ожидаемая награда была слишком велика, чтобы рисковать.

— Мы получили его, - сказал Боггс на экране. - Не было никаких проблем. - Сообщение проходило тройное кодирование, частота изменялась каждые три секунды, но всё же, чем короче оно будет, тем лучше.

Донн кивнула. Чем меньше она скажет, тем сложнее будет отследить адресата.

— Теперь ждём сигнала. Это все. - Экран погас, и Донн отступила назад.

— Так, когда мы получим сигнал? - спросила Номер Первый.

— Есть... вещи, которые должны сначала сделать другие. Не завтра. Возможно через день. Этот... саммит должен закончиться без осложнений.

— Почему?

— Это вас не касается, - отрезала Донн. - Когда придёт время, и не раньше.

Да, когда Бестер будет готов заставить его двигаться, а Правительство Сопротивления будет готово сделать свою... Когда же они поймут... эти глупые, никчёмные нормалы...?

* * *

Катастрофа разразилась два дня спустя. По иронии судьбы всё началось с первой на саммите речи Г'Кара.

Уже то, что всех удалось собрать вместе, одно это было неслыханным успехом. Когда Г'Кара в виде голограммы обходил круглый стол, за которым собрались одни из самых влиятельных политиков в галактике, он восхитился самим фактом их присутствия.

— Эта встреча, - началась его речь, - является нашей общей победой. Тьма, с которой мы боролись, была сильна и имела достаточно времени для подготовки. Мы же... были разделены, разобщены, расколоты недоразумениями, ошибками и возмездием. Эта встреча положит конец этим разногласиям, и станет рассветом нового единства.

Он посмотрел на Деленн. Она была самой сущностью идеи единства, на которую была нацелена эта встреча. Мост между двумя мирами, центр притяжения для всех тех, кто сопротивлялся ненависти и противостоял предубеждениям. То, как близко она наклонилась к Шеридану, говорило так много. Она вынесла очень много, но вынесет ещё больше.

Новое единение должно было начинаться с неё.

Мы все совершали ошибки, но как однажды сказал Г'Кван, ошибка это ещё не конец света. Необходимо учиться на этих ошибках, становиться выше них, искать искупления и расплаты... вот в чём состоит истинная борьба. Прошлые ссоры должен быть забыты ради нашего общего будущего. Ошибки остались в прошлом... нет ничего важнее, чем нужды будущего.

Она улыбнулась и кивнула. Г'Кар всегда сожалел, что не смог узнать её лучше. Будущее проникало через неё так же, как проникало через него самого.

* * *

На Минбаре, в опустошённом мире, зашевелились ворлонцы. В том месте, где Вален однажды одержал победу, а позже вернулся к своему народу, эти ангелы света были полностью поглощены работой.

Безмолвная и глубокая тьма начала просачиваться из храма Варенни, и Колесо Звёздного Пламени - что очищало потерянных и спасало души проклятых - утонуло в её тишине.

* * *

Взгляд на Деленн... взгляд на Шеридана... Его рука сжимала её руку под столом, и он иногда бросал быстрые взгляды в её сторону. Г'Кар знал о болезни, что уже довольно скоро должна была разлучить их, но он не создавал из этого проблемы. Шеридан был воином, готовы сражаться и умереть ради дела, которое считал правым. Если Деленн и должна была восстановить галактику после грядущей войны, то это Шеридан является гарантом того, что в галактике останется что восстанавливать.

— Некоторые из нас были врагами. Некоторые из нас воевали в прошлом, но прошлое ушло. Всё должно быть отложено ради общего блага, а что может быть большим благом, чем всеобщее спасение?

Шеридан кивнул, но он не улыбнулся, как это сделала Деленн. Возможно его мысли были о собственном будущем и о том, насколько коротким оно будет. Г'Кар знал однако, если путь существует, то этот путь будет найден. Пока есть надежда, есть и будущее.

* * *

В складке гиперпространства, меньше чем в часе полёта от Эпсилона-3, ждали четыре корабля, каждый из них был олицетворением надежды своего народа, каждый их них нёс технологии, пережившие тысячелетие, и каждый из них был готов выполнить задачу, ради которой был создан.

Капитан Декстер Смит молча сидел на своём мостике, мостике, что так часто посещал призрак другого человека, и ждал сигнала, который пошлёт его вперёд.

* * *

За ними сидели дрази и бракири, представлявшие свои народы в Соединённом Альянсе. Они оба были честолюбивы и талантливы, и всё же они оба желали отложить свои разногласия ради будущего. Их единение было рождено трагедией, да, но всё же это было единение.

Каждые из нас перенёс великую боль, великое страдание, великую потерю... и всё же наши испытания сделали нас более сильными. Трагедии прошлого рождают победы настоящего и будущего. Пока мы помним павших, их смерть не будет напрасной.

* * *

На Казоми-7, молодой минбарский художник, носивший Стража после падения Беты Дюрана, убил шестнадцать людей за один безумный день, включая поэта из собственной расы. В конце концов он был пойман и убит буллоксианскими стражниками.

Крошечная слезинка застыла в его глазах, когда он умер.

* * *

Пустое место, где он надеялся, будет сидеть представитель центаврианин, возможно даже Моллари. Он снился теперь Г'Кару по ночам, и сны эти были кошмарами. Ни одного слова, ни одного звука. Прима Центавра была захвачена тьмой, что сама и породила.

Не все здесь, кто должен был быть. Одни погибли, другие заняты собственными проблемами, собственными проблемами, собственными страхами. Нас мало, но если мы не объединимся сейчас, тогда уже никто не объединится. Человек не может не бояться. Мы будем бояться вместе, и вместе мы найдем способ уничтожить этот страх.

* * *

На Приме Центавра, на улицах столицы, когда знать гуляла на вечеринках и пировала в своих пышных дворцах, и когда крестьянах голодали и истекали кровью в своих лачугах, какой-то сумасшедший проповедовал прохожим в течение многих часов подряд, не прерываясь, ни на питьё, ни на еду, ни на отдых.

А в конце своей речи, он упал там, где стоял, и лишь крик его стал ещё громче. Он взывал к дворцам и к лачугам, и кричал он, что Тень грядёт, и что Центавр падёт.

* * *

Дальше сидел Синевал, слушавший речь очень внимательно, но чьи глаза были полны гордыни. Непомерные амбиции и убеждённость ясно читались на его лице. Он тщательно наблюдал за Г'Каром, впитывал каждое его слово. Воин, что шагнул во тьму и вышел из неё свободным.

— Ничто и никто не может быть важнее, чем общие потребности. Ни одна душа не может отделиться от остальных. Ни одна раса не может жить в изоляции от остальных. Если мы не сможем жить... и бороться... вместе, то мы лишь умрём по одиночке.

Глаза Синевала просияли, и уголки его рта дёрнулись в улыбке. Воин заметил смысл, скрывавшийся за словами Г'Кара, и понял его.

* * *

Соновар провёл большую часть ночи, беседуя с рамде так'ча Козоном. Они говорили о прошлом, о будущем, о Валене, о грехе, который не был понят, об искуплении... Они также говорили о Таролине-2 и спасении минбарской расы, их трансформации из еретиков, не погнушавшихся заключить союз с чудовищами, в расу, что вновь последует за учением З'ондара.

Когда беседа закончилась, Козон собрал свои корабли, своих жрецов и своих инквизиторов и отправился в путь... чтобы обратить неверующих. Или убить их.

* * *

И наконец Г'Кар перевёл взгляд на место своего самого старого союзника - Бестера. Его не было здесь, но другие были. Капитан Бен Зайн, солдат и хранитель закона, и Донн, телепат и эмиссар. Оба внимательно слушали его, и ни один не показал своих эмоций.

Если один урок, что мы должны были вынести из нашего прошлого — ничто не кончается. Жизнь продолжается, надежда продолжается, вера продолжается. Как бы ни было глубоко падение, как бы ни было тяжело поражение, борьба может продолжаться. Она продолжится и после моей смерти, она продолжится и когда это место исчезнет.

Но в этот момент... наши надежды и мечты собраны здесь. Я приветствую вас всех на Вавилоне Четыре, надежде на будущее... приветствую рождение Армии Света, что отбросит наконец Тьму.

Старая поговорка говорит: для победы зла нужна лишь одна вещь - чтобы хорошие люди не делали ничего. Сейчас... давайте делать то, что должны. Давайте начнём строить наше будущее.

Речь закончилась, и Г'Кар осмотрел собравшихся. Здесь действительно было положено начало. Но он не мог знать, что здесь же был положен и конец.

* * *

На следующий день после речи, когда его слова ещё звучали в мыслях Донн, она и пятеро других стояли в сердце Великой Машины, где покоилось тело Ха'Кормар'А Г'Кара. Красота этого места не могла не затронуть никого из них, но не в этом была их цель, не в этом была причина их прихода сюда.

Так рождался конец...

* * *

Если кто-либо хочет помолиться за них, то сейчас самое время.

Глава 2

Свет... и тьма. Два начала слились в одно целое в её глазах, всякое различие, что существовало между ними, исчезло без следа.

Крики... боль, сожаление, позор, унижение. Она помнила всё. Она помнила его глаза, о, как они отличались от его голоса. Его слова говорили о прощении, искуплении, милосердии... даже тогда , когда он слушал её крики и игнорировал её мольбы. Его глаза... они оставались нормальными. Это противоречило всякому здравому смыслу, и она знала, что никогда не сможет этого понять.

Катс медленно сделала выдох, глядя на столб света перед собой. Это было святое место, место, одухотворённое тысячелетней историей её народа. Лишь очень немногие когда-либо просто видели этот Зал, и многие из этих счастливчиков говорили, что увидели здесь призраки тех, кто приходил сюда прежде. Немейн, Дераннимер, Вармейн... герои древности, легенды.

Но не Катс. Она видела только одно лицо.

Его.

Техника, которую извратил Калейн, чтобы пытать её, давно была демонтирована и уничтожена по приказу Синевала. Сам зал едва ли использовался с тех пор, как Синевал распустил последний Серый Совет. Корабль был теперь практически бесполезен.

Но Синевал нашел применение и для него. Вален'та был первоклассным символом. Он долго был центром целой нации так долго, что некоторые всё ещё верили, что тот, кто управляет этим кораблем, управляет минбарским народом.

Сейчас было так легко потерять всё. Её народ был разбросан и разобщён. Если Синевал хочет сохранить власть, то ему понадобится поддержка губернаторов немногих независимых колоний, переживших войну. Среди виндризи и охотников за душами его лидерство не подвергалось сомнению, но среди его собственного народа...

Она закрыла глаза, почувствовав как наворачиваются слёзы. Она протянула руку и вдруг почувствовала лёгкое прикосновение.

Никакой боли. Конечно же её и не должно быть. Но на мгновение...

— Вы снова здесь, - мягко сказал голос, и она вздрогнула. Не... его, нет. Но почти никто кроме него не говорил с ней в этом Зале. Вновь прибывший был одним из немногих, кто говорил.

Снова. Катс... это... не полезно для вас. Вы не должны... вы...

Убрав руку из столба, она обернулась, чтобы увидеть, как Козорр хромает по залу - бывший сатаи, а ныне шай алит - положение, которое он всегда считал более значимым. Некоторые - почти все из них были воинами - называли его 'Левая рука Примаса' с почти благовейным страхом. Не было никакой необходимости объяснять, о каком Примасе идёт речь. Для охотников за душами этот титул мог бы иметь совершенно иное значение, но для тех воинов, кто выбрал остаться, 'Примас Синевал' был их Богом.

'Левая рука Примаса'. Катс посмотрела на собственную левую руку Козорра. Она безвольно висела, скрытая под чёрной перчаткой, но Катс всё равно могла видеть её. Она могла видеть расплавившуюся плоть, раскрошившиеся кости, рука стала совершенно бесполезной в результате одного храброго, но глупого поступка.

По крайней мере его нога заживала. Хромота была теперь заметно меньше, и он уже меньше опирался на посох. Уже хотя бы это, стоит благодарить Валена.

— Я просто... изгоняла призраков из моего прошлого, - тихо сказала она, глядя ему в глаза. Его беспокойство было написано на лице большими буквами. Интересно, что он боялся здесь найти. - Просто... визит старого завсегдатая.

— Вы зацикливаетесь на прошлом, - упрекнул он. Он дохромал до неё и остановился. - Это... закончилось, Катс. Вам не придётся проходить это снова. Вы...

Она протянула руку и нежно коснулась его плеча. Улыбнулась. - Я помню вас здесь, Козорр, - сказала она. Это была неправда. Она помнила только Калейна. - Вы были единственным, кто думал обо мне. Я не помню, благодарила ли уже вас за это, но я всегда была благодарна вам. - Он кивнул. Она заметила чувство вины в его поведении.

— Я должен был сделать больше. Я мог бы сделать больше.

— Вы сделали то, что смогли, и я навсегда останусь благодарной вам за это. Кроме того, если мы будем распределять вину, тогда и я виновна, помните? - Она позволила своим пальцам скользнуть по его перчатке.

— О, нет! - немедленно воскликнул он. - Это... не ваша вина. Если бы я действовал тогда быстрее, возможно... Нет, Катс... вы не должны... - Он остановился, заметив её улыбку. Её пальцы, что так недавно купались в свете её боли, коснулись его губ, и стёрли с них слова.

— Молчите, - сказала она. - Сколько времени у нас осталось до прибытия?

— Час или около того, - сказал он, всё ещё глядя ей прямо в глаза. Его тоска... читалась так ясно, что ей почти хотелось кричать. - Хотел бы я, чтобы Примас мог бы быть здесь.

— Синевал или охотник за душами? - спросила она. Она была одной из немногих, кто осмеливался называть Синевала по имени, без титула.

Синевал, конечно. Он - вождь. Я... не дипломат. Я боюсь забыть свою речь, и начать заикаться, и...

— Вы его левая рука. Нет никого, кто подошёл бы для этого больше вас, так что прекратите волноваться. Кроме того вы знаете, как важен этот саммит, а кого ещё он мог бы послать на Таролин Два? Примаса Majestus et Conclavus? Сеч Дархан не покинет мир Виндризи.

— Я всё это знаю, - ответил он. - Только... я чувствовал себя не на месте, будучи сатаи, потому что не считал свои способности достаточными. Я солдат, и вождь солдат, и это всё.

— Вы справитесь. Это не более, чем устоявшаяся практика. Важная, да... но лишь устоявшаяся практика.

Он кивнул. - Вы выполните для меня ту же роль, что вы делаете для При... для Синевала, пока его нет?

— Какую роль? -спросила она, её голос стал едва слышен.

— Говорят, что он опробывает на вас свои речи, что вы его спичрайтер... и его наперсница.

— Ему это не нужно, - прошептала она, её глаза переполняла боль и тихий ужас. - Да я выполняю для него роль. Я молюсь, что никогда не должна буду играть такую роль для вас, Козорр. Пожалуйста, я надеюсь, что вы никогда не будете нуждаться во мне таким же образом, как он сейчас.

— Что же это за роль?

Смертельная уверенность, полная убеждённость. - Его совесть.

* * *

— Тень грядёт! Великая и ужасная Тьма закроет наши небеса! Мы будем гореть под её взглядом... мы все будем гореть!

— Тень грядёт!

— Мы все будем гореть!

— Тьма...

Премьер-министр Малачи в равной степени великой и ужасной Республики Центавр подавил невольную дрожь, пробиравшую даже здесь, глубоко под императорским дворцом. Слова сумасшедшего, проповедующего на городских улицах, всё ещё звучали в его ушах. Их становилось всё больше, и их слова достигали более восприимчивых ушей.

Глашатаи Тени, так называли они себя, объявляя прибытие Тени.

Глупость. Такая... пугающая... глупость.

— Он практически готов, ваше превосходительство, - официальным тоном объявил гвардеец. Капитан гвардии, провёл многие десятилетия при императорском дворе, руководствуясь своим собственным видение Республики. И всё же ни один аристократ при Дворе не знал его имени. Даже Малачи. Он спрашивал, но капитан ответил, что это не имеет значения.

Малачи вздохнул. Так много неправильного с Республикой, с их народом, с... всем. Турхан, его лучший друг, однажды имел сказал ему: "Вы не можете изменить целый народ". Он был не прав. Малачи может изменить целый народ, потому что он знает, как им управлять. Турхан боялся даже пытаться, и в этом была его слабость. Малачи не боялся, и он сделает это.

— Здесь, ваше превосходительство, - сказал Капитан, отпирая тёмную дверь и впуская Малачи. - Я буду ждать снаружи. Мне не разрешают входить. - Малачи кивнул с явным сожалением и шагнул в одну из самых мрачных и гнетущих комнат, которые ему когда-либо приходилось видеть. Он уже был здесь однажды с Турханом. Императора стошнило, и он сбежал. Его премьер-министр остался, парализованный абсолютным ужасом.

Человек висел на цепях из кориллиума. На нём практически не осталось никаких признаков, что он вообще когда-то был человеком. Его плоть была мастерски срезана. Мускулы была разрезаны пополам, но сосуды тщательно обойдены. Крови практически не было.

Человек с трудом поднял голову, когда звук шагов выдал присутствие Малачи. Его лицо... на него невозможно было смотреть, но премьер-министр смотрел.

— Ваше превосходительство, - произнёс вежливый, удивительно мягкий голос с другого конца комнаты, рядом со стойкой инструментов, которые не хотелось рассматривать. Палач выступил вперёд, в свет фонаря, который нёс Малачи. Здесь не было других источников света. Палач очевидно не нуждался в них после того, что сделал с его глазами один из заключённых.

— Вы хотите признаться? - спросил Малачи охрипшим голосом.

Палач - другая безымянная и безликая фигура - посмотрел с удивлением. - Я получил признание ещё несколько дней назад, ваше превосходительство. Он один из Глашатаев Тени. Он сказал это даже без принуждения. - При упоминании о Глашатаях Тени, заключённый вновь поднял голову.

— Тьма грядёт! - кричал он. Ну конечно, его голос было приказано беречь. - Мы все будем гореть, когда Тьма придёт к нам. Мы все... будем... гореть... - Его голова резко упала.

— Что вы знаете об убийстве министра Дугари? - спросил Малачи, его лицо заливала смертельная бледность. Смерть Дугари, случившаяся несколько недель назад, шокировала Двор. Все согласились, что только маньяк мог бы сделать такое, настолько сильно был искалечен министр. Маньяк или животное. Малачи долго разглядывал леди Эльризию и принц Картажье во время похорон Дугари и однажды кивнул.

Глашатаи Тени были лучшими кандидатами для обвинения. Причины такого решения были совершенно иррациональны. Но Двор был слишком пристрастен, чтобы обращать на это внимание. Поймайте главарей, казните их, и они смогут вернуться к своим милым вечеринкам и пьяным играм.

— Боюсь ничего, ваше превосходительство. В действительности от него очень трудно получить какую-либо информацию. Все, о чём он говорит - прибытие Тьмы, и что каждый будет гореть пред нею. Я... э... извиняются за эту неудачу, ваше превосходительство.

— Он вообще что-нибудь сказал?

— Палач отвёл взгляд. - А, да, он сказал, ваше превосходительство. Но это просто неподтверждённый слух, если не уловка, чтобы спасти свою жизнь. - Малачи, прекрасно знавший, что Глашатаев Тени меньше всего заботила их собственная жизнь, кивнул, приказывая продолжать. - Он утверждает, что лидер этой группы - аристократ Двора. Он утверждает, что именно он заказал убийство министра Дугари и обещал всем его товарищам, что они будут править Центавром после того, как придёт Тьма, и наш мир изменится.

— Тьма... - прошипел заключённый.

— Здесь, конечно же, нет ни слова правды, ваше превосходительство, - быстро продолжил палач. Он явно нервничал. За такое обвинение против императорского Двора... палач мог сам занять место Глашатая Тени.

— Несомненно, - мягко сказал Малачи. - Я уверен, что он готов говорить что угодно, лишь бы получить передышку. А вы преуспеваете. Вас нужно поощрить. Как... - Он сделал паузу. - Как вас...? - Он остановился и покачал головой. Почему его беспокоит выяснение чужих имён? Он не мог понять. Что значит имя по сравнению с сутью?

— Не берите в голову. Это не важно. Продолжайте. - Палач церемонно поклонился и вернулся к своим инструментам. Малачи поспешно ушёл. Капитан гвардии, конечно же, ждал его.

— Что мы знаем о Глашатаях Тени? - спросил он, когда они начали свой длинный путь назад на поверхность. Из некоторых камер слышались жалкие крики, слабые стоны, резкие рыдания. Из других... ничего. Кем были эти люди? Почему они были здесь? Капитан без сомнения мог бы сообщить ему имена и 'преступления' каждого из них, так же как и палач и другие стражники. Но аристократов - тех, кто без сомнения и сослал сюда этих людей, и кто мог бы освободить их - не тревожили эти стены.

— Очень немногое, в чём можно было бы не сомневаться, ваше превосходительство, - сказал капитан. Непохоже, чтобы его удивил этот вопрос, но возможно его задавал кто-то ещё. Немногие проявляли интерес к делам дворцовых гвардейцев - министр внутренних дел, министр Двора, и при случае премьер-министр и император. Других это мало интересовало.

В настоящее время министр Двора был сослан в свой имение на юге, не было никакого министра внутренних дел, а следующего императора ещё предстояло выбрать - так что оставался только Малачи.

Как он и хотел.

Принимая во внимание всё более или менее похожее на информацию, мне кажется, что где-то кто-то получил особенно яркое видение. Было ли это предсказание истинным или нет, мы не можем сказать, но кем бы ни был этот первый провидец, оно должно быть свело его с ума. Просто ли он пересказал своё видение другим, или его увидели и другие, мы не уверены, но небольшая группа сумасшедших взялось готовить народ к огню и проповедовать приход Тьмы.

Таких лунатиков немного, я уверен. Возможно не более сотни на всей планете, и возможно ещё несколько сотен в колониях. Но к ним присоединяются очень многие в надежде... на что-то. Зима была суровой и недавние катаклизмы, голод и восстания привели к широкому распространению разочарования. И потом ещё просачиваются новости о ситуации на Гораше... Всё очень просто, ваше превосходительство, люди нуждаются в чём-то, чтобы верить.

Он тщательно избегал упоминать практически полное отсутствие реакции Двора на эти проблемы. Крестьяне голодали, посевы гибли на корню, армия слабела, колонии захватывались нарнами... и Двор продолжал праздновать и пировать.

И сегодня люди сжигают себя на улицах.

Малачи провёл остальную часть дороги в молчании, думая о всех людях, что умерли этим отвратительным способом. Он знал о Глашатаях Тени, и знал всё, что сказал ему капитан. Он мог бы даже понять первого человека, грезившего о Тьме, безумного провидца, кто по непонятным причинам был освобождён из соответствующего учреждения только, чтобы проповедовать людям, а затем убить себя в пламени. Но его слова распространились.

Малачи также знал правду об аристократах, поддерживающих некоторых... рьяных Глашатаев Тени. В действительности они не имели никакого отношения к убийству Дугари, но они принимали участие в других... актах террора. Но и они действовали не самостоятельно.

Малачи сам стоял за ними, почти с самого начала.

Тьма действительно надвигалась, но не снаружи, как они проповедовали, а изнутри. Если ничто не изменится, она поглотит Республику Центавра. И потому, всё должно измениться.

Малачи позаботится об этом.

* * *

Неудачи жестоко уязвляли Синевала, Примаса Nominus et Corpus и вождя свободных минбарцев. Он не раз испытывал это прежде, но каждый раз мог рационально объяснить причины своих неудач. Имелось высказывание Валена, что очень подходило к данному случаю. Есть две группы людей в этой жизни: те, кто отказываются верить, что они способны ошибаться, и те, кто знают о своих ошибках и стараются избежать их в дальнейшем.

Синевал всегда относил себя ко второй группе, но сейчас, сидя в одиночестве в своей каюте на Вавилоне 4, он начал в этом сомневаться.

Его самой большой ошибкой, несомненно, была Джа'дур. Будучи мёртвой уже более двух лет, она всё ещё приносила ему неисчислимые беды. Если бы только он убил её раньше и освободил себя от кандалов, унаследованных от глупости его предшественников.

Но он этого не сделал, и теперь вспоминая свой разговор с Деленн и Старкиллером, он познал чудовищную глубину своей ошибки.

Он не прятался от них, по правде говоря. Он просто был занят, принимая донесения с уцелевших колоний и ведя переговоры с сановниками, собравшимися на встречу, что должна была положить начало новому союзу... Он был занят, но к сожалению не достаточно занят, чтобы гарантированно избежать Деленн и Старкиллера.

Он знал, о чём они будут просить. Лекарство. Ответ на смертоносный вирус Джа'дур, угрожающий жизни Шеридана. Вирус, которому он несознательно позволил быть созданным.

Он знал, о чём они спросят, и знал свой ответ.

— Нет. Я не нашел никакого лекарства. Пока нет.

И затем... обвинения. - Ты хорошо искал? Насколько хорошо?

— Чего ты хочешь меня, Деленн? Может ты хочешь объяснить моим людям, почему их вождь слишком занят, чтобы уделять внимание их проблемам? На Таролине Два уже несколько месяцев свирепствует чума. В системе Овари нашим трассам угрожают рейдеры. Соновар и его отступники все ещё скрывается, все ещё что-то готовят. Ворлонцы продолжают действовать, Тени продолжают действовать.

— Я должен игнорировать все эти проблемы в стремлении помочь старому врагу нашего народа? Ты хочешь объяснить им это?

— Я тоже занимаюсь проблемами минбарцев, Синевал. Ты это знаешь.

— И всё же они меньшинство среди тех, кто приходит к вам нам Казоми Семь. - В его словах притаилось тонкое жало. Это было не достойно его, но это была правда.

— Они приходят за помощью. Мы не отказываем никому, кто искренне нуждается в помощи. Я не придерживаюсь твоей политики.

— Вы можете передать часть файлов людям Г'Кара? - Старкиллер. - Возможно они смогли бы помочь.

— Нет. Там есть... подробности, которые нельзя разглашать. Тайны, которые никогда не должны быть раскрыты.

— Тогда храните свои тайны, Синевал! Я только надеюсь, что мы все не сгорим из них. - Эти слова повисли в воздухе, когда Деленн ушла.

Ошибки... слишком много их было, слишком мало из них он искупил.

Синевал попытался медитировать, но мир не пришёл к нему. Ни проблеска. Он чувствовал возвышение тьмы и знал насколько хрупок был свет, поднявшийся против неё.

И впервые за все эти годы, он познал страх.

* * *

Казоми-7, символ надежды, триумфа света над тьмой, победы оптимизма над отчаянием. До недавнего времени это название ничего не говорило Кэтрин Сакай. Сообщения ISN на Проксиме редко затрагивали дела инопланетян, и любые новости о становлении нового Альянса тщательно редактировались. Особенно то, что оно явилось результатом хаоса, последовавшего за вторжением дракхов. Дракхи был союзниками человечества, и никто не собирался показывать людям, что их союзники едва не вырезали полностью население целой колонии.

Однако, не все люди были столь же не осведомлены, как она, и Кэтрин (не)посчастливилось найти корабль с такими людьми.

Это было долгое путешествие. Даже теперь, когда человечество медленно возвращало себе своё законное место в галактике, межзвездное сообщение было ограничено... Собственно единственным общепринятым местом назначения были другие земные колонии и, возможно, некоторые из миров Нарна.

С Проксимы Кэтрин отправилась на старую колонию Вега-3, бывшую временную базу горнодобытчиков, её значение однако выросло после нападения минбарцев, разрушивших основную базу на Веге-7. Оттуда к родному миру нарнов, и затем окольными путями к Казоми-7.

Путешествие занимало все её мысли, но теперь, достигнув цели, она начинала задаваться вопросом, зачем всё это. Почему она отказалась от своей работы и друзей, ради путешествия в место, где практически не было ниодного человека одной с ней расы? Был ли в этом какой-то интерес у IPX...? Возможно, но тогда, почему компания просто не отправила её сюда?

Слишком много вопросов, и ни одного ответа. Она продолжала размышлять над этим, чтобы хоть как-то отвлечься от непрерывного бормотание пилота.

— О да... Казоми Семь всегда отнимает кучу времени. Даже в былые времена, когда это был простой транзитный порт, нейтральная планета между территориями. Сколько сомнительных сделок я прокрутили там в те дни, позвольте вам сказать. Как-то я напивался с одним из этих дрази, с которым хотел делать бизнес, когда эта леди бракири подходит ко мне. Я тогда начинаю волноваться, потому что хорошо наслышан о всех этих инопланетных женщинах, вы понимаете о чём я. Ну ладно, она и говорит мне: "Это вы капитан Джек". Капитан Джек, это меня так зовут. Не припомню, говорил я вам уже или нет. Но так или иначе, я говорю ей...

И наконец она здесь. Казоми-7. Когда она вышла с причала, то поняла, что не имеет ни малейшей идеи, с кем она должна увидеться или куда пойти.

Взгляд, брошенный вокруг, мало что её памяти. Несколько дрази, спорящих с таможенным офицером бракири. Несколько массивных буллоксианских охранников. Торговец-ллорт с двумя телохранителями дрази.

— Это снова вы? - произнёс утомлённый голос. Кэтрин обернулась, чтобы увидеть капитана Джека, беседующего с дрази, носившим перевязь, которая, она была уверена, символизировала какой-то ранг.

— А, хорошо, что вы меня знаете, - ответил капитан Джек. - Не мог не завернуть сюда. Всегда в пути, всегда в делах, вы же сами знаете. Только небольшой бизнес, и это всё. О, и могу я вам представить моего прекрасного компаньона, гхе гхе... Кэтрин Сакаи. Она любит ночные забавы, держу пари. Ха ха!

Дрази обернулся, чтобы посмотреть на Кэтрин и пожал плечами. - Вейяр должен будет взглянуть на неё.

— Вейяр? Кто...? - Она остановилась, ощущая приближение чего-то неописуемого. Обернувшись, она увидела землянина, молодого мужчину в чёрном одеянии. В его осанке чувствовалась огромная сила, но сейчас... казалось, его разбирало своего рода любопытство.

— Новенькая, - сказал дрази. - Взгляните на неё.

— Зачем вы здесь? - спросил её Вейяр, пристально глядя в её глаза.

— Вы представитель таможни или чего-то в этом роде?

— Нет я... скорее особый вид охраны. Кто вы?

Она сообразила, что это вопрос. - Я... Кэтрин. Я просто... путешествую.

— Откуда вы?

Не говори ему, не говори ему, не говори ему. - Проксима, - сказала она, это слово будто само собой выскользнуло из неё.

— Проксима. - Он, могло показаться, искал перевод на свой язык. - Проксима... Зачем вы здесь?

— Просто... я просто... Я... не знаю.

— Проблемы? - спросил охранник дрази. Его рука легла на оружие. Несколько буллоксиан начали угрожающе двигаться в их направлении.

— Она не... заражена, - сказал Вейяр, задумчиво. - И я не могу обнаружить... ничего неправильного, но...

— Мы можем задержать её, - предложил дрази. - Или выслать?

— Нет, - сказал Вейяр, покачав головой. - Не нужно. Пропустите её. Я... не до конца... уверен... Пропустите её.

Дрази пожал плечами. - Как скажете. - Он выглядел несколько неуверенно. Обращаясь к Кэтрин: - Идите в том направлении. Там вас встретят таможенники и выпишут пропуск. - Она кивнула и пошла в указанном направлении, чувствуя, как глаза Вейяра буравят её спину.

Лишь, когда она говорила с таможенным офицером, она вспомнила кое-что очень важное. - Скажите, - спросила она его, - вы знаете, где я могу найти Валена?

* * *

Это продолжалось всего несколько месяцев, с любой точки зрения. По сравнению с ритмом жизни последних двух лет, недавние события были несколько... более спокойными и менее насыщенными, но это было вполне в духе центаврианской политики. Теоретически занимать руководящую должность на Приме Центавра было менее опасно, чем бежать с опустошённой колонии с дракхами на хвосте, но теория и практика всегда сильно расходились друг с другом.

Лондо был более чем удивлён тем, как далеко ему удалось зайти. Успех его ходатайства перед парламентом Целини основывался на тщательном изучении политического климата, а также на немалой доле слепой удачи. Последовавшие за этим события, однако, могли бы начать развиваться в самых различных направлениях.

Он был очень рад обнаружить трех очень серьёзных союзников при Дворе Целини. Вирини, бывший министр Двора. Насмешливый, гиперактивный коротышка был весьма сведущ в политике и интригах Императорского двора. Слишком многие считали его не больше, чем объектом для шуток, а его - весьма сомнительный - этический кодекс позволил обратить это отношение в источник самой разнообразной информации. Приняв сторону Лондо, он просто горел желанием поделиться своими открытиями.

Затем Дурано, много лет прослуживший в министерстве Разведки. Скрупулёзный, дотошный аккуратист, казалось, что он знает всё, что кто-либо, когда-либо и о чём-либо говорил. Его старые связи и в столице, и в других местах позволяли ему быть в курсе всего, что происходило интересного. Он был снят со своего поста в министерстве, где проявил себя слишком эффективным, и выслан в своё имение в Сфодрии. Услышав об избрании Лондо, он прибыл на Целини, чтобы предложить ему свои услуги.

И наконец спикер Двора, наследственный и почти забытый пост на Целини, наследие времён независимости. Спикер уже помог Лондо в его попытке стать губернатором, и теперь он был возможно наиболее важной частью этой небольшой коалиции. Пока он признаёт Лондо в качестве нового правителя Целини, его будут признавать и остальные.

Остальные. Бывший заседатель(ситтер) Воле - первым же указом Лондо как губернатора, он должен был быть снят со этой должности - сбежал в столицу сразу же после возвышения Лондо. Агенты Дурано подтвердили, что он достиг Двора, сообщил обо всём, что случилось, и затем... исчез. Его настоящее местонахождение было неизвестно.

Лондо осмотрел собравшихся вокруг него отставных игроков, в смысле своё Правительство. Он не улыбался. Было время, когда он сделал бы это с гораздо большим удовольствием. Однако, он был доволен теми союзниками, которых смог собрать. И большинство из них было больше чем просто союзники — они были друзьями.

Среди некоторых рас распространено убеждение, что сила человека основывается на достоинствах его друзей. Если так, думал Лондо, то он был одним из самых счастливых людей в галактике.

Дурано, Вирини и заседатель(ситтер) конечно же были здесь. Они все занимали официальные посты в новом Независимом Парламенте Целини. Несколько менее официальным было положение Шаала Ленньера, телохранителя Лондо. Присутствие минбарца в таких августейших кругах шокировало кое-кого, но в ещё больший шок их повергло присутствие жены Лондо, леди Тимов.

— Но... но... она - женщина! - Запротестовал консервативный Вирини.

— И я в этом более чем уверен! - ответил Лондо. - Удивительно, не так ли? Вы женаты на ком-то в течение более чем тридцати лет, и всё это время продолжаете обнаруживать в ней всё новые и новые горизонты. Будем надеяться, что любая жена, которую вы выберете себе, Вирини, окажется женщиной. Было бы не слишком приятно обнаружить иное во время свадебной ночи.

Многовековые традиции не позволили Лондо предоставить ей официальный пост, но она всегда присутствовала на их встречах и дискуссиях. Как он однажды заметил, это спасло её от необходимости шпионить за ним.

И в этом потоке встреч возник один очень старый друг, совсем недавно вернувшийся из-за границы. И вестник очень плохих новостей.

— Система Гораш для нас потеряна, - сказал лорд-генерал Марраго, бывший глава центаврианских войск. - Константин и Хадриан уничтожены. Клаудиус сумел уйти, но он сильно повреждён. Он не сможет вернуться в строй по крайней мере месяцев шесть. И то, если ремонт начнётся немедленно. Но пока, похоже, никого это не интересует.

— Возможно это попытка сохранить лицо - высказался Дурано. - Расходы на такой ремонт были бы огромны, их будет сложно скрыть. В настоящее время очень немногие при Дворе полностью информированы о степени нашего поражения. Всем говорят, что система Гораш находится на военном положении.

— Интересно, как долго будет длиться этот маскарад, - пробормотал Лондо. - Долго ли мы сможем вести боевые действия без центров снабжения на Гораше?

Марраго пожал плечами. - Сложно сказать. Я предполагал возможность такой ситуации во время последней войны, когда Гораш был атакован и почти пал. Есть несколько менее мощных центров снабжения на наших секретных базах, так что это не такое большое бедствие, как могло бы оказаться. Однако, ситуация очень не благоприятна. Я сказал бы даже сказал, что на исправление положения у нас имеется год или чуть больше. Что не включает... стремление некоторых индивидуумов, сократить это время.

Ему не было нужды продолжать. Марраго достаточно было напомнить о потере базы в Квадранте 37. Сложная и длинная военная кампания - и победа - была полностью уничтожена за несколько часов распоряжениями Двора. Некомпетентность - в лучшем случае: измена - в самом худшем. Никто не хотел верить, что некоторые силы Двора хотели, чтобы война была проиграна, но факты были неумолимы.

— Но всё, что я могу предполагать относительно нарнов, слишком зыбко, - продолжил Марраго. - Они... используют стратегию, на которую я никогда не считал их способными.

— Как это? - спросила Тимов.

Марраго посмотрел на неё и начал усиленно жестикулировать, пытаясь объяснить сказанное. - Нарны - это партизаны, миледи. Так было всегда. Именно так они вынудили нас оставить их родной мир. Они просто сделали наше существование там невозможным. Их стратегией всегда была война на истощение... разорвать линию снабжения здесь, убить лидера там. Они создают хаос - понемногу, но повсюду. Слишком чуждая для нас концепция. Они не воюют так, как это делаем мы.

Но недавно... их тактика изменились. Возвращение Квадранта Тридцать семь, и теперь это открытое нападение на нашу самую большую базу снабжения... это смело, агрессивно и очень на них не похоже. Они редко практикуют прямые нападения, если только не уверены, что гарантированно смогут победить, они скорее предпочтут отступить, чем понести тяжелые потери, предпочтут дождаться более благоприятного дня. У Гораша их потери должны были быть просто ужасными, особенно на самой планете... но они остались, и они победили.

Он покачал головой. - Я не могу этого объяснить, но они изменили свою тактику, и для нас... определенно стало хуже. Они посмели напасть на одну из наших самых первых колоний в самом сердце наших территорий, и они будут удерживать её. А что, если они нападут здесь?

— Тревожная мысль, - тихо сказал Лондо.

— Да, очень тревожная, но поскольку сейчас мы с этим поделать ничего не можем, то мы должны вернуться к вопросам, с которыми можем иметь дело. Что с лордом Вало? Он покинул Гораш, да?

— О да, - ответил Дурано. - Для публики он герой. Конфиденциально... среди тех, кто знает правду... мнения самые различные. Имеются определённые предположения о его дальнейшем продвижении по службе. Куда-нибудь... подальше.

— Он должен стать очень непопулярной фигурой, - сообщила Тимов. - Простые люди должны быть обеспокоены тем, что он подавил их восстание и установил военное положение. Это не может помочь росту его популярности.

Большинство выглядело ошеломленными, но Лондо улыбнулся. - Теперь вы видите, почему она здесь, друзья мои. Иногда мы нуждаемся в помощи женщины, чтобы исследовать темы, которые никакой нормальный человек даже не стал бы рассматривать. - Она так пихнула его локтем, что он охнул. - Возможно, в этом что-то есть. Некоторые аристократы могут также не доверять Вало теперь, как и простолюдины.

— Это возможно, - подтвердил Вирини. - Но кого волнует, что думает простой народ? У них нет никакой политической силы.

— Нет. - Спикер поднялся на ноги, в его твёрдом голосе звучала такая же социальная власть, которую он использовал бы в разговоре с группой фермеров. - Нет, у них нет политической власти, но они обладают гораздо большей властью, чем многие думают. Они кормят вас, одевают вас, снабжают вас почти всем, в чём вы нуждаетесь.

— Он прав, - признал Лондо. - Мы... уделяем внимания низшим классам гораздо меньше внимание, чем вероятно должны были бы. Это только одна из многих ошибок, что мы должны будем исправить. - Он с сожалением покачала головой. - Но теперь... вернёмся к нашим планам. Потеря Гораша может вынудить нас усилить активность и ускорить график. Если Нарны, как предполагает лорд Марраго, изменили свою тактику, у нас может оказаться меньше времени, чем мы рассчитывали.

— Вирини... Нам нужно как можно больше союзников в местных парламентах Галлии, Сфодрии и Камулодо. Они самые близкие к нам города на материке, и если мы хотим распространить своё влияние, мы должны будем сначала заполучить их на свою сторону. Всё, что вы сможете получить из их рядов - шантажируйте, давайте взятки, можете даже обращаться к их лучшим чувствам. Делайте всё, что сможете. Они должны безоговорочно признать мой статус.

— Дурано... я беспокоюсь за лорда Вало. Он никогда не был сдержанным человеком, и это поражение может подвигнуть его на крайности. Выясните, чем он занимается, и что Двор планирует сделать с ним. Если это возможно, пусть кто-нибудь из ваших агентов пригласит его сюда. Он можетстать нашим союзником. Не стоит его недооценивать.

— Марраго... Возвращайтесь ко Двору и продолжайте укреплять наши позиции в армии. Отправьте Валериус и другие корабли к нашим границам, мы должны наблюдать за нарнами. Нам потребуется по крайней мере какое-то предупреждение, если они попытаются провернуть ещё что-нибудь неожиданное. Но они не должны вступать в бой, если победа не будет гарантирована. Мы больше не можем рисковать своими кораблями.

Хотел бы я сказать, что ситуация улучшается, но, господа... мы по крайней мере начали работать в этом направлении. Доброго дня.

Все встали и, раскланявшись, покинули комнату, остались только Ленньер и Тимов. Коротко поклонившись, минбарец занял своё место у двери.

— Ах, Тимов, - вздохнул Лондо. - Я устал. Так... устал. Как мы могли пасть так низко?

— Хорошие люди ничего не делали, - сказала она, подойдя ближе и сев ему на колени - самый непохожий на Тимов жест, какой можно было себе представить, - но они оба сильно изменились за последнее время. - Всё изменится. Мы по крайней мере уже делаем кое-что, Лондо.

— Значит я хороший человек, так что ли? Спасибо за комплимент.

— Не позволяй этой мысли задерживаться у тебя в голове, - грустно улыбаясь, сказала она. - Ты действительно собираешься отправиться туда?

— У меня нет выбора, дорогая. Источник нашей болезни - Двор. Рано или поздно... а с новостями от Марраго это определенно будет очень скоро... я должен буду отправиться туда и покончить с ней.

Она вздрогнула от его слов и прижалась к нему ещё сильнее.

* * *

— Вален простит мне... то, что я сделал, и то, что собираюсь сделать.

Соновар из клана Ночных Странников - когда-то такие различия ещё что-то значили - стоял на мостике своего корабля, его разум заблудился в лабиринте мыслей и молитв. Он никогда не оставался один на один с самим собой, он всегда верил в свою силу и храбрость, в своих вождей. Теперь же у него не было никаких вождей, и не было ничего, на что он мог бы положиться, кроме себя самого.

— То, что сделал Синевал, было неправильно. Очень неправильно. Слишком неправильно, чтобы позволить этому продолжаться, и всё же... противопоставляясь ему, я сам стал таким же неправильным? Может и его путь начинался с таких же мыслей? Какая же расплата ожидает меня самого за то, что я делаю?

— Сложные вопросы, лорд.

Соновар обернулся и бросил недовольный взгляд на вновь прибывшего. Форелл прохромал ближе. Поначалу его увечья скрывала темнота, но когда он вышел на свет, они стали хорошо видны.

Соновар всегда считал себя сильным человеком, но вид ран Форелла поразил даже его. Следы пыток землян и их прислужников были отчетливо видны. Жречишка никогда не рассказывал, что ему пришлось вынести, но мнение Соновара о нём слегка повысилось. Любой, кто смог бы вынести подобное, заслуживал по крайней мере уважения.

— Вы можете ответить на них?

Форелл остановился и пожал плечами. - Не я, а вселенная, лорд. Судить нас - удел истории.

— История. Да. И кто же пишет историю, Форелл? Павшие... побеждённые... мёртвые? Нет, это делает победитель, и именно поэтому я здесь. Синевалу нельзя позволить написать собственную историю, оправдать... то, что он сделал. Нет - Он с сожалением покачал головой. - Он отвернулся от истинной веры и не принял Истинного Валена. Он должен искупить это.

— Я знаю, лорд. Но... почему здесь? Почему нападаем на Таролин? Я слышал, что Примас Синевал в... - Его слова умерли, успев родиться, когда глаза Соновара вспыхнули тёмным огнём, а его рука сжала жезл.

— Никогда не называй его так! - Пролаял он. - Примас! Что это? Это титул проклятых шаг-тотов! Это не титул ни для одного минбарца, даже, если он много меньше, чем воин.

— Мои извинения, лорд. Я... не хотел никого оскорбить.

— Презрительное фырканье стало ему ответом. - В конце концов ты же просто жрец. Что ты можешь знать о чувствах воина? Нет, ты прощён, Форелл. Только не используй больше этот титул.

— Конечно, лорд.

Соновар замолчал, и его мысли вернулись к тактическим дисплеям. Таролин-2. Древняя колония, с богатой историей. Земляне поначалу прошли мимо. Возможно потеря дракхских союзников на Минбаре спасла колонию от их возвращения. Администратор колонии принёс клятву верности Синевалу - из страха, вероятно.

Соновар был воином и знал, что такое страх. Но также он знал и то, что что страхом нужно бороться. Поддавшись своему страху, Администратор и его Правительство прокляли себя. Они умрут, и их души будут повторно рождены ради большей мудрости и храбрости в их следующих жизнях.

— Один вопрос, великий лорд. - Вновь залепетал жречишка. Почему Соновар терпел его, он не знал. Уважение за его стойкость... или нечто большее? Возможно, что-то в словах Калейна?

— Спрашивай.

— Почему вы отправили так мало наших воинов? Почему атакуете колонию только с вашими союзниками?

— Минбарцы не убивают минбарцев. - Слова прозвучали ровно и гладко, без эмоции. - Все это знают. Синевал, кажется, забыл об этом. Но если я должен выступить против него, я должен быть лучше него. Те, кем я командую, не будут проливать кровь моего народа моим именем. Они должны направлять и... ограничивать так'ча. Только те, кто принесли клятву верности Синевалу, будут убиты. Мои люди должны гарантировать, что остальные останутся живы.

— Завораживающий ответ, лорд, но... ещё одно. Как вы будете определять невинных?

— Это лёгкий вопрос, жрец. - Одним скользящим, пугающе быстрым движением Соновар вытянул и раскрыл жезл, нанося удар вперед, как будто нападая на своего компаньона. Форелл не отшатнулся, но удар не последовал. Жезл мягко толкнул его в плечо.

— Невинный - тот, на чьих руках нет крови.

— Оставь меня.

Поклонившись, Форелл удалился.

* * *

— Я... мне жаль. Я просто... я просто испугался.

Она ничего не сказала, просто смотрела на него, ожидая, пока он выговорится. Слова были слишком тяжелы для него, она знала это. Следствие не слабости, а опыта... Он видел много. Слишком много.

— Это было... ужасно. Кричащие люди, бегущие по улице дети, их кожа горела. Воины забившиеся в щели, выжженные глаза, хриплые мольбы, которых я не понимал. Здания... красивые, древние здания, за несколько секунд обращённые в щебень. Столетия истории... культуры, которую мы так и не смогли до сих пор понять... и всё это ушло. Всё.

— Но... знаешь, что хуже всего? Я сделал это. Я. На каждом из тех кораблей был и я.

— Ты бы не смог такое сделать, - тихо прошептала доктор Мэри Киркиш. - Дэвид, ты бы не стал делать такое.

Командор Дэвид Корвин сел на кровати, одеяло свалилось с него. Он заложил руки за голову. - Нет, я смог бы. Я знаю, что смог бы. На каждом из тех кораблей были парни вроде меня. И после того, как всё закончилось, после бомбардировки и смерти они вернулись на Проксиму, вернулись домой к своим детям и друзьям и... и что? Они люди. Обычные люди. Хорошие люди. Я кое-кого знаю на тех кораблях. Чёрт, Вавилон почти был там, а я прослужил на нём много лет.

— Я всегда думал, что мы были хорошими парнями.

— Так и есть.

— Разве? Как мы можем... после всего этого? Я больше не знаю... и именно поэтому я испуган. Мы пробыли на Минбаре несколько месяцев, и всё это время я думал, что и я мог бы сделать это, и спрашивал себя... просто... спрашивал себя... - Он замолчал.

— Да? - Она нежно коснулась его плеча.

— Я спрашивал себя, какими глазами бы я мог глядеть на тебя, если бы был там.

Она назвала его по имени - медленно и гневно. - Какими глазами... я не знаю, что ты видел. Как я могу судить, если меня там не было? Но я знаю, что, если бы ты оказался на месте тех людей, то ты бы сделал правильный выбор. Я верю в тебя, Дэвид. Я знаю, что ты хороший человек.

— Спасибо. Но я...

— Молчи. - Она нежно поцеловала его. - Бойся, пока страх не уйдет. Это так просто. Я люблю тебя.

Он умилительно улыбнулся. - Знаешь... я думаю, что начинаю в это верить.

* * *

Капитан Шеридан. Это Бестер. Вы и капитан Бен Зайн должны немедленно вернуться в Приют. Вы нужны здесь. Я повторяю. Вы должны немедленно вернуться.

Не может быть никаких возражений. Бестер.

* * *

Черви в голове. Могущественная Республика Центавра... хозяева галактики, повелители всего, что движется...

Черви в голове.

Лорд Вало сидел в одиночестве, если не считать того, кто продолжал наливать ему бривари. Он смотрел на жидкость, и видел в ней отражение всех своих неудач. Система Гораша. Одна из самых старых и сильных колоний Республики, была одной из них. Его послали защитить её, и он потерпел неудачу.

И они не сделали ничего!

Он видел перед собой их лица. Они сменяли друг друга, становились похожи одно на другое. Министр... лорд... генерал. Они жалки, вся их партия. Улыбаются тебе в лицо, но плетут сети лжи за спиной.

Они не сделали ничего. Они позволили нарнам занять Гораш, чему могло быть единственное объяснение. Слишком слабая власть. Республика была слишком слабой в течение последних десятилетий. Турхан был слаб, но ему по крайней мере служили сильные люди. Они все умерли. Даже самый последний из них.

Умерли или предали. Марраго, Моллари, Джаддо. Их больше нет.

А что другие? Двор был центром Республики со времён второго императора. Когда Двор и император были сильны, была сильна и Республика. Но теперь... кто остался там?

Измена... такое... соблазнительное слово, но в чём истинная измена? Противостоять слабому глупому правительству, которое губит твой народ своей некомпетентностью... или видеть всё это, знать и ничего не делать?

— Ещё бривари! - крикнул он.

— Я думаю, вам достаточно, милорд, - сказал незнакомый голос. Вало обернулся, и в горло его упёрся нож.

— Кто посмел? Где мой слуга?

— Спит. Я не убиваю тех, кто этого не заслуживает.

Вало посмотрел в лицо своего противника. Молодой мужчина, но его глаза постарели пережде времени. И этот голос... что-то знакомое было в нём. Моллари, - прошипел он. - Племянник министра Моллари. Нам сказали, что вы сбежали... предали нас всех.

— Кто знает, возможно через несколько месяцев то же самое они будут говорить о вас, милорд. Что вы... сбежали.

— Вполне возможно. Скопище дураков и слабаков. Там не осталось настоящих мужчин... слишком давно.

Моллари кивнул. Он убрал нож. - Вы слишком правы, милорд. Скажите... что вы собираетесь с этим делать?

— Что по вашему, я должен с этим делать?

— Вы сами должны решить. Я пришёл сюда в поисках сильного мужчины. Не похоже, чтобы я нашёл его.

— Подождите! Мы нуждаемся в силе. Теперь больше чем когда-либо. Нам нужен человек, подобный императорам древности... король-солдат, который силой объединит республику.

— Человек... похожий на вас?

Глаза Вало расширились. - Да. Человек... похожий на меня.

— Ах. Ну что же... вы бы получили мою поддержку, милорд.

Вало сел, пары бривари, туманили его разум. Император. Сильный мужчина. Мужчина... подобный мне.

— Император, - пробормотал он. А затем он рассмеялся. - Да... Император!

* * *

Альфред Бестер выглядел не так плохо, как думал сам, но он конечно же чувствовал себя не слишком хорошо. Он так сильно ненавидел невозможность держать ситуацию целиком и полностью под своим контролем, а сейчас могло случиться всё что угодно, и повлиять на это он не мог.

Он не мог побороть чувство, что им манипулируют. Конечно, и посол Шеридан и мистер Уэллс считали план своим собственным, но он добавил свои собственные штрихи к их плану и держал его под своим контролем - если только Донн не подведёт его. Она никогда не терпела неудач, но это не подразумевало, что она не потерпит неудачу сейчас.

Ну и пусть, сейчас уже слишком поздно. Шеридан и Бен Зайн получили его сообщение - оно предназначалось главным образом Шеридану. Бестер не хотел, чтобы его лояльность направилась не на тот объект, когда на Вавилоне 4 всё начнётся.

— Где же он? - нетерпеливо спросил он сам себя. Донн могла начать в любую минуту, и было обязательно, чтобы Г'Кара не оказалось поблизости, чтобы вмешаться, по крайней мере его призрака.

— Мне говорили, - сказал тихий голос, - что разговоры с самим собой - признак начинающегося безумия. - Голографическая форма Г'Кара выскользнула из стены. Бестер вздрогнул. Он никогда бы не смог привыкнуть к этому. - Зачем вы позвали меня сюда? Я думал, что вы больны.

— Мне уже лучше, благодарю вас за участие. Однако есть несколько вопросов, которые нужно срочно обсудить.

— Да?

Бестер поднял устройство величиной с ладонь и щёлкнул выключателем. Голографическое тело Г'Кара скрутила судорога. - Это глушилка, - объяснил он. - В данном случае оно глушит сигналы, которые передают сюда вашу голографическую форму. Видите ли, кое-что особенное должно случиться на Эпсилоне Три, и мы не хотим, чтобы этому помешали. Вы заперты здесь. По крайней мере, пока всё не закончится.

— П.... почему?

— Преданность своему народу, Г'Кар. Уверен, вы не задумываясь пожертвовали бы мной ради одних из ваших людей. Я тоже.

Бестер сел на стул, медленно выдохнул... и стал ждать.

* * *

Донн никогда прежде не видела Сердце Великой Машины. О, она была проинформирована Бестером настолько подробно, насколько было возможно, но он и сам никогда не видел его. Несколько из его людей побывали здесь - специалисты и т. п., прибывшие на Эпсилон-3, чтобы помочь со строительством Вавилона 4. Их информация была... полезной, особенно потому что Донн могла получить доступ к ней непосредственно из разума без посредников слов.

Но ничто... ничто не могло бы сравниться с тем, что открылось перед ней.

Его окрестности не был пустынны, что только облегчило путь для Донн и её команды. В конце концов она была подтверждённым представителем одного из самых старых союзников Г'Кара, а её компаньоны были командой экспертов в различных областях знаний, прибывших, чтобы изучить Машину. Нарнские охранники пропустили её почти без вопросов. Она спросила себя, пожалели ли они о своей беспечности, когда Ту'Пари появился из тени и в одно мгновение перерезал им глотки.

Нарн был хорош в своём деле, Донн вынуждена была это признать.

Они не знали, сколько у них будет времени. Бестер обещал некоторые разрушения снаружи, но настоящий фейерверк не сможет начаться, пока Машина не будет нейтрализована.

Номер Второй закашлял. - Проклятый воздух, - пробормотал он. Донн мысленно пообещала ему долгую и мучительную смерть. Однако, он был прав. Здесь внизу состав воздуха был несколько модифицирован, и к сожалению в соответствии с физиологией нарнов. Он был пригоден для дыхания, но несколько... густоват.

Послышался приближающийся звук. Донн вздрогнула, но затем расслабилась, когда увидела, что её союзники среагировали быстрее чем, она. В конце концов ради этого они и были здесь, не так ли?

Появился нарн, кативший контейнер высотой в человеческий рост. Он был доставлен сюда несколько дней назад и благополучно спрятан. Бестер предусмотрительно подкупил одного из сотрудников Г'Кара. Нет такого нарна, который бы не согласился бы продать собственную бабушку ради суммы достаточной, чтобы купить овцу.

— А вот и вы, - спокойно сказал нарн . Даже он, казалось, был поражён открывшимся перед ним видом машин. - Теперь... как насчёт моей оплаты?

Донн улыбнулась и кивнула. Ту'Пари метнул крошечный дротик, который вонзился в глаз нарна и проник в мозг. Он умер мгновенно.

— Внушительно, - пробормотала Донн, в то время как Номер Второй и Боггс начали открывать контейнер.

Нарн отвратительно усмехнулся. - Оружие Тента Ма'Кур... память о более приятных временах, если можно так сказать.

— Мне кажется, он шевельнулся, - пробормотала Номер Первый, кивнув в направлении Машины и лежавшего рядом нарна. - Вы уверены, что он не очнётся?

— Может мне поверить. Он... получил своё. Вы откроете сегодня этот чёртов контейнер?

— Мы могли бы открыть его за пару секунд, - не оглядываясь, ответил Номер Второй. - Но тогда он бы убил нас всех. Но ещё не поздно это сделать, если вы конечно хотите.

Высокомерный ублю... Нет. Донн вынудила себя успокоиться. Сначала дело. Убийство потом.

— К чему такие сложности? - спросил он. - Разве мы не могли провести её сюда тем же путем, каким пришли сами?

— Нет, - сказала она так спокойно, как только смогла. Она не собиралась объяснять, что Сьюзен Иванова была слишком заметной фигурой, слишком многим людям на Вавилоне 4 она была известна, или что существовала определённая вероятность того, что какая-нибудь из систем безопасности могла заметить прикреплённого к ней Стража. Всё это их не касалось.

Сердце Донн билось всё быстрее и быстрее. Сейчас всё что угодно могло пойти неправильно. Что, если кто-нибудь из них подозревает...? Что, если...?

Нет, в конце концов они все были нормалами, кроме Ивановой, но и её пси-таланты были слишком незначительны. Бестер говорил, что потребовалось значительное хирургическое вмешательство, чтобы сделать её подходящей для этой задачи - формальность, в которой Донн не нуждалась. Характер, а не наука сделал её особой.

— Готово, - торжествующе сказал Номер Второй. Контейнер открылась, и из него неуверенно начал выкарабкиваться человек. Донн пристально смотрела на неё. Слабая. Это было написано на каждой её клеточке. Слишком слабая. Она могла бы быть одной из избранных, но она отказалась от своей судьбы.

Жалкая тень.

— Вы знаете то, что должны делать? - спросила она Иванову. Нет ты не знаешь. У тебя нет ни малейшей идеи. По крайней мере ни одной близкой к правде.

Она кивнула. - Я... знаю... - Те жуткие чужаки на Проксиме подготовили её, предположила Донн. Хорошо, значит она знает свою сторону плана.

— Хорошо. Пришло время встретиться с нарнским ван Винклем.

— Моя очередь, - сказала Номер Первый. Она медленно двинулась к Сердцу Машины, в котором покоилось погруженное в кому тело одного из самых выдающихся за всю историю нарнских лидеров. Она ненавидела нарнов. Они набросились на ослабленное человечество подобно стервятникам и лишили его земли, ресурсов, чувства собственного достоинства.

Донн шла рядом и улыбалась. Её разум кричал ненавистью. Так предсказуемо. Номер Первый вытянула свой ППГ и выстрелила в плечо нарна. Реакция была мгновенной. Тело Г'Кара задёргалось, его глаза вспыхнули агонией. Его сознание вернулось назад, выдернутое болью. Рана конечно же не была смертельной. Позже он понадобится живым.

Машины Опутывавшие его механизмы разошлись в стороны, симбиотическая связь, что они осуществляли распалась. Нарн выскользнул из Сердца и упал на пол. Он попытался перевернуться, попытался позвать на помощь, но ботинок Номера Первого обрушился на его голову, и он рухнул вниз.

— Дело сделано, любовь моя, - сказал Номер Второй, он весь просто сиял. - Теперь он ваш. - Иванова, отвечая на её слова, шаркая двинулась вперёд.

Внезапно она рухнула, её глаза закатились. Она пыталась кричать.

Улыбнувшись, Донн вошла в Сердце и позволила ему захватить её. Её разум связался с ним и она внезапно... познала.

— Как вы уже должно быть догадались, - сказала она чужим голосом, что совершенно не походил на её собственный, - наши планы несколько изменились.