«Дочь фараона» (1864) Георга-Морица Эберса – это самый первый художественный роман автора. Действие в нем протекает в Древнем Египте и Персии времен фараона Амазиса II (570—526 до н. э.). Это роман о любви и предательстве, о гордости и ревности, о молодости и безумии. Этот роман – о власти над людьми и над собой, о доверии, о чести, о страданиях. При несомненно интересных сюжетных линиях, роман привлекает еще и точностью и правдивостью описания быта древних египтян и персов, их обычаев, одежды, привычек.
Эберс Г. Собрние сочинений: В 9 т. Т. 3: Дочь фрон: Ромн ТЕРРА-Книжный клуб М. 1998 5-300-01553-9, 5-300-01643-8 (т. 3) Соствитель С. ЕРМОЛАЕВ Художник И. МАРЕВ Послесл. С. Ермолев

Георг Эберс

Дочь фрон

Чсть первя

I

Нил вышел из берегов. Необозримя водня рвнин рскинулсь вширь и вдль тм, где в другое время виднелись роскошные нивы и цветущие гряды. Только зщищенные дмбми город, с их гигнтскими хрмми и дворцми, крыши деревень, ткже вершины высокоствольных пльм и густолиственных сикомор возвышлись нд зеркльной поверхностью поток. Ветви ив свешивлись в волны, серебристые тополя со своими устремляющимися вверх ветвями, кзлось, стрлись уйти от влжной стихии. Взошл полня лун, проливя мягкий свет н цепь Ливийских гор, сливвшуюся с зпдным горизонтом. Н зеркльной поверхности воды плвли голубые и белые цветы лотос. Летучие мыши рзного вид стремительно носились в неподвижном воздухе, нпоенном зпхом жсминов. Н вершинх деревьев дремли дикие голуби и другие птицы, между тем кк пеликны, исты и журвли приютились под зщитою ппирусного тростник и нильских бобов, зеленевших н берегу. Первые скрывли свои долгоносые головы под крылом и оствлись неподвижными, журвли вздргивли при млейшем удре весел или звуке песни рботвших лодочников и вглядывлись вдль, боязливо вытянув вперед тонкие шеи. В воздухе не чувствовлось ни млейшего веянья, и отржение луны, плввшее н водной поверхности, подобное серебряному щиту, покзывло, что Нил, бешено несущийся через пороги мимо гигнтских хрмов Верхнего Египт, змедляет свое бурное течение и стновится спокойным тм, где он, рзделяясь н несколько руквов, приближется к морю.

В эту лунную ночь з 528 лет до Рождеств Христов в устье Нил, почти лишенном течения, скользил брк. Н высокой крыше здней плубы сидел египтянин и оттуд нпрвлял длинный шест руля. В смой лодке полунгие гребцы, рспевя песни, исполняли свои обязнности. Под открытым нвесом кюты, похожим н деревянную беседку, лежли дв человек н низких дивнх. Об они были очевидно не египтяне. Дже при лунном свете можно было узнть в них греков по происхождению: стрший, необыкновенно высокий и сильный мужчин, лет з пятьдесят, с мускулистой шеей, н которую беспорядочно спусклись густые седые кудри, был одет в простой плщ и мрчно смотрел н реку, между тем кк его спутник, годми двдцтью моложе его, стройный и хорошо сложенный, то посмтривл н небо, то обрщлся к рулевому или же попрвлял склдки своего прекрсного пурпурно-голубого хлнис [1] и приводил в порядок душистые кштновые волосы и слегк вьющуюся бороду. Судно около получс тому нзд отплыло из Нукртис, единственной эллинской гвни в тогдшнем Египте. Седой мужчин родом из Спрты в течение всего пути не произнес ни слов, и его спутник предоствил его собственным мыслям. Когд брк стл приближться к берегу, беспокойный путешественник встл и, обртясь к товрищу, воскликнул:

– Мы сейчс будем у цели ншего путешествия, Аристомх. Вон тот веселый домик нлево с зросшим пльмми сдом, возвышющийся нд зтопленными полями, и есть жилище моей приятельницы Родопис. Его выстроил ее покойный муж Хркс, и все ее друзья и дже см црь стрются пополнять его ежегодно новыми укршениями. Нпрсный труд! Если бы они собрли туд все сокровищ мир, все-тки лучшим укршением этого дом остлсь бы его прекрсня обиттельниц!

Стрик встл, бросил беглый взгляд н строение, рспрвил свою густую седую бороду, покрыввшую подбородок и щеки, но не губы, и спросил отрывисто:

– Что это ты, Фнес, тк превозносишь эту Родопис? С кких это пор финяне восхищются стрыми ббми?

Его спутник улыбнулся и ответил смодовольно:

– Мне кжется, что я знток людей и в особенности женщин; но я еще рз уверяю тебя, что во всем Египте не зню никого блгороднее этой струхи. Когд ты увидишь ее вместе с ее очровтельной внучкой и услышишь свои любимые мелодии, пропетые хором прекрсно обученных невольниц, то нверняк поблгодришь меня.

– А все-тки, – серьезным тоном возрзил спртнец, – я не последовл бы з тобой, если бы не ндеялся встретить тут дельфийц Фрикс.

– Ты увидишь его. Я ткже ндеюсь, что пение подействует н тебя блготворно и рссеет твои мрчные думы.

Аристомх отрицтельно покчл головой и скзл:

– Тебя, легкомысленного финянин, может рзвеселить родной нпев, но когд я услышу песни Алкмн [2], то со мною будет то же, что и во время бессонных ночей. Мое томление не успокоится, только усилится вдвое.

– Неужели ты думешь, – спросил Фнес, – что я не тоскую по моим милым Афинм, по местм моих юношеских игр и оживленному рынку? Прво, и мне не слдок хлеб изгннник; но он все-тки стновится приятнее вследствие знкомств с домом, подобным этому. И когд мои дорогие эллинские песни, исполненные тк великолепно, ксются моего слух, то родин встет в моем вообржении; я вижу ее мсличные и сосновые рощи, ее холодные изумрудные реки, ее синее море, ее блестящие город, снежные вершины и мрморные злы. Слдостно-горькя слез сктывется н мою бороду, когд змолкют звуки и я должен скзть себе, что нхожусь в Египте, этой однообрзной, жркой и все же удивительной стрне, которую я, блгодрение богм, скоро покину. Но, Аристомх, неужели же ты стнешь обходить озисы в пустыне только потому, что после них тебе придется пробирться по песку и терпеть недостток в воде? Неужели ты хочешь убежть от удовольствий одного чс, потому что тебе предстоят мрчные дни? Но вот мы приехли. Пострйся принять веселый вид, мой друг, тк кк неприлично вступть в хрм хрит [3] в грустном нстроении.

В это время брк пристл к берегу у стены сд, омывемой Нилом. Афинянин выскочил из нее легким прыжком, спртнец же вышел н берег тяжелою, но твердою поступью. У Аристомх одн ног был деревяння, но он шел с ткой уверенностью возле легконогого Фнес, что кзлось, будто он родился н свет с этою деревянною ногою.

В сду Родопис все цвело, блгоухло и жужжло. Акнты [4], грнты с крсными цветми, живые изгороди из клинник, жсмин, сирени и роз переплетлись друг с другом, высокие пльмы, кции и бльзмовые деревья возвышлись нд кустми, н реке рздвлись пение и смех.

Этот сд был рзбит египтянином; строители пирмид с двних времен слвились и кк отличные сдовники. Они умели ккуртно рзделять гряды, сжть првильные группы деревьев и кустов, устривть водопроводы и фонтны, беседки и гроты и дже окймлять дорожки подстриженными изгородями, ткже рзводить золотых рыбок в кменных бссейнх.

Фнес остновился у клитки сдовой стены, внимтельно осмотрелся кругом и стл прислушивться; зтем покчл головой и скзл:

– Не понимю, что это знчит. Я не слышу голосов, не вижу огня, все брки исчезли, между тем флг рзвевется н пестром шесте около обелисков, по обеим сторонм ворот. Родопис, вероятно, отсутствует. Неужели он збыл?

Не успел он еще договорить этих слов, кк густой голос прервл его:

– А, нчльник телохрнителей!

– Добрый вечер, Кнкис! – воскликнул Фнес, приветливо клняясь подходившему стрику. – Что знчит эт тишин в сду, похожя н безмолвие могильной египетской комнты, между тем кк рзвевется приглсительный флг? С кких пор белое полотно нпрсно призывет гостей?

– С кких пор? – улыбясь возрзил стрый рб Родопис. – Пок Прки [5] блгосклонно щдят мою госпожу, стрый флг нверное привлечет столько гостей, сколько возможно приютить в этом доме. Родопис нет дом, но он должн скоро вернуться. Вечер был тк хорош, что он вместе со всеми гостями вздумл устроить увеселительную прогулку по Нилу. Дв чс нзд, перед зходом солнц, они отчлили от берег, теперь уже готов ужин. Они не здержтся слишком долго. Пожлуйст, Фнес, умерь свое нетерпение и иди з мной в дом. Родопис никогд не простил бы мне, если бы я не удержл ткого дорогого гостя. Тебя же, чужеземец, – продолжл он, обрщясь к спртнцу, – я ткже убедительно прошу остться: ты тоже будешь желнным гостем для моей госпожи, кк друг ее друг.

Об грек последовли з слугой и уселись в одной из беседок.

Аристомх, рссмтривя окрестности, ярко освещенные луной, скзл:

– Объясни мне, пожлуйст, Фнес, кким счстливым обстоятельствм обязн эт Родопис, бывшя рбыня и гетер, тем, что живет, кк цриц, и может по-црски принимть своих гостей?

– Этого вопрос я ожидл двно, – скзл финянин, – мне очень приятно, что, прежде чем ты войдешь в дом этой женщины, я могу ознкомить тебя с ее прошлым. Во время путешествия по Нилу я не хотел нвязывть тебе никких рсскзов. Эт древняя рек с непонятной силой рсполгет к молчнию. Когд я, подобно тебе, первый рз совершл ночное путешествие по Нилу, то дже мой столь подвижный язык был словно прлизовн.

– Блгодрю, – отвечл спртнец. – Когд я в первый рз увидел стопятидесятилетнего жрец Эпименид из Кносс н Крите, то мной овлдел ккой-то стрнный трепет, внушенный его стростью; нсколько же древнее и священнее эт прослвлення рек! Кто может избегнуть ее чрующего влияния? Прошу тебя, рсскжи мне о Родопис.

– Родопис, – нчл Фнес, – мленьким ребенком, когд игрл н фркийском берегу с другими детьми, был укрден финикийскими морякми и увезен н Смос, где ее купил человек из блгородной фмилии Ядмон. Девочк хорошел день ото дня, деллсь все привлектельнее, умнее и служил предметом любви и удивления для всех, кто ее знл. Эзоп [6], сочинитель бсен о зверях, в то же смое время нходившийся в рбстве у Ядмон, в особенности восхищлся миловидностью и умом ребенк. Он учил девочку всему и зботился о ней, кк педгог, который у нс, финян, берется для мльчиков. Добрый учитель ншел в ней послушную и весьм понятливую ученицу, и мленькя рбыня говорил, пел и игрл н музыкльном инструменте лучше сыновей Ядмон, которых воспитывли смым тщтельным обрзом. Н четырндцтом году Родопис был тк прекрсн и совершенн, что ревнивя жен Ядмон не зхотел держть девушку у себя в доме, и смосец с грустью должен был продть свою любимицу известному Кснфу. В те времен н Смосе преоблдл небогтя ристокртия. Если бы Поликрт уже стоял у кормил првления, то Кснфу не пришлось бы зботиться о хорошем покуптеле. Эти тирны нполняют свои сокровищницы, кк сороки гнезд! Тким обрзом, он отпрвился со своей дргоценностью в Нукртис и тут, посредством прелестей своей рбыни, приобрел много денег. Родопис в течение трех лет претерпел величйшее унижение, о котором вспоминет с содрогнием.

Когд, нконец, слух о ее крсоте рспрострнился по всей Эллде и инострнцы издлек приезжли в Нукртис только рди нее, то случилось, что нрод н Лесбосе изгнл свою ристокртию и сделл првителем мудрого Питтк [7]. Смые знтные семейств принуждены были покинуть Лесбос и бежли чстью в Сицилию, чстью в греческую Итлию, чстью в Египет. Алкей [8], величйший поэт своего времени, и Хркс-млдший, брт той Спфо [9], выучить оды которой было последним желнием ншего Солон [10], прибыли сюд в Нукртис, который уже издвн процветл, кк центрльный пункт сношений Египт со всем остльным миром. Хркс увидл Родопис и вскоре полюбил ее тк стрстно, что зплтил громдную сумму з нее Кснфу, желвшему возвртиться н родину. Спфо в едких стихх осмеял брт по поводу этой покупки; но Алкей опрвдл Хркс и воспел Родопис в плменных стихх.

Брт поэтессы, остввшийся в прежнее время незмеченным среди инострнцев в Нукртисе, вдруг сделлся знменит блгодря Родопис. В его доме собирлись рди нее все инострнцы и осыпли ее подркми. Црь Хофр [11], много слышвший о крсоте и мудрости Родопис, призвл ее в Мемфис и хотел купить ее у Хркс; но последний двно уже в тйне дл ей свободу и слишком сильно любил ее для того, чтобы быть в состоянии рсстться с нею. С другой стороны, он охотно оствлсь у него, несмотря н блисттельные предложения, которые деллись ей со всех сторон. Нконец, Хркс сделл эту удивительную женщину своей зконной женой и остлся с нею и ее дочерью Клейс в Нукртисе, покмест Питтк не позволил изгннникм возвртиться н родину.

Тогд он отпрвился с женой н Лесбос. Н пути туд он зболел и умер вскоре по прибытии в Митилену. Спфо, нсмехвшяся нд бртом вследствие его нервного брк, вскоре сделлсь плменной почиттельницею прекрсной вдовы, которую он воспевл в стрстных песнях, соперничя со своим другом Алкеем.

После смерти поэтессы Родопис возвртилсь с дочерью в Нукртис и был принят здесь точно богиня. Между тем нынешний црь египетский Амзис [12] овлдел троном фронов и удерживлся н нем с помощью солдт, из ксты которых происходил. Тк кк его предшественник Хофр ускорил свое пдение своим пристрстием к грекм и сношениями с инострнцми, ненвистными всем египтянм, и в особенности довел до открытого возмущения жрецов и воинов, то все были уверены, что Амзис, по примеру стрых времен, зкроет инострнцм доступ в госудрство, отпустит эллинских немников и стнет слушться прикзний жрецов вместо того, чтобы внимть греческим советм. Однко же ты см видишь, что мудрые египтяне ошиблись в выборе цря и от Сциллы попли к Хрибде. Если Хофр был другом греков, то Амзис мы можем нзвть ншим любимцем. Египтяне, и прежде всего жрецы и воины, приходят в бешенство и охотнее всего перерезли бы нс всех, кк поступил Одиссей с рсточителями своего имуществ. О воинх црь не слишком-то зботился, зня, что делют они и что делем мы для него; н жрецов он не может не обрщть внимния, тк кк, с одной стороны, они имеют неогрниченное влияние н нрод, с другой – црь сильнее, чем хочет кзться, предн той бессмысленной религии, которя остется неизменной в этой удивительной стрне в течение тысячелетий и поэтому кжется вдвое священнее для людей, ее исповедующих. Эти жрецы отрвляют жизнь Амзису, преследуют нс и вредят нм, где только могут; меня уже двно не было бы н свете, если бы црь не прикрывл меня своею десницей. Но я слишком уклоняюсь от темы. Итк, Родопис был принят в Нукртисе с рспростертыми объятиями и осыпн изъявлениями милости со стороны Амзис, познкомившегося с нею. Ее дочь Клейс, которя, тк же кк теперь Спфо, никогд не присутствовл н вечерних собрниях в доме и которую воспитывли еще строже, чем других девушек в Нукртисе, вышл змуж з Глук, богтого фокейского торговц из блгородного дом, хрбро зщищвшего свой родной город против персов, и последовл з ним во вновь основнную Мсслию [13] н кельтском берегу. Молодые люди погибли от тмошнего климт после того, кк у них родилсь дочь, Спфо. Родопис предпринял см продолжительное путешествие н Зпд, привезл мленькую сиротку, взял ее к себе в дом, воспитывл ее смым тщтельным обрзом, и теперь, когд он выросл, зпрещет ей нходиться в обществе мужчин. Он тк сильно переживет позор своей рнней юности, что держит свою внучку горздо длее от ншего пол, чем допускют египетские нрвы, что, впрочем, нетрудно при хрктере Спфо. А смой моей приятельнице общество тк же необходимо, кк вод рыбе и воздух птице. Все инострнцы посещют ее, кто однжды испытл ее гостеприимство, тот, если позволяет ему время, никогд не преминет явиться, кк только флг возвестит о приемном вечере. Кждый эллин познчительнее посещет этот дом, тк кк здесь происходят совещния, кким обрзом противодействовть ненвисти жрецов и уговорить цря соглситься н ту или другую меру. Здесь всегд можно услыхть новейшие известия с родины и со всего остльного мир; здесь преследуемый нходит неприкосновенное убежище, тк кк црь дл своей приятельнице зщитительную грмоту против всех придирок полиции; здесь можно услыхть язык и песни родины; здесь обсуждется, кким обрзом избвить Эллду от возрстющего единовлстия, – одним словом, этот дом – пункт пересечения всех эллинских интересов в Египте, здешнее общество хрм и торговли. Через несколько минут ты увидишь необыкновенную ббушку, – может быть, если мы остнемся одни, и внучку, – и тут же поймешь, что эти люди обязны всем не одному счстью, но и своим способностям. Д вот и они! Теперь мы нпрвимся к дому. Слышишь, кк поют рбыни? Вот они входят. Пусть они сперв усядутся, и тогд следуй з мною, при прощнии я спрошу тебя, сожлеешь ли ты, что отпрвился со мною, и не более ли похож Родопис н црицу, чем н рбыню, отпущенную н волю.

Дом Родопис был построен в греческом стиле. Внешний вид одноэтжного продолговтого здния должен был, по ншим понятиям, предствляться совершенно простым, между тем кк внутреннее устройство соединяло в себе эллинскую крсоту форм с египетским великолепием крсок. Широкя глвня дверь вел в сени, по левую сторону которых большя столовя выходил окнми н реку. Против нее нходилсь кухня, существоввшя только у богтых эллинов, между тем кк более бедные приготовляли кушнья н очге в передней. Приемня рсполглсь в конце сеней, имел квдртную форму и был окружен коридором с колоннми, в который выходили двери нескольких комнт. Посреди приемной, обыкновенного местопребывния мужчин, горел домшний огонь н медном, имевшем форму лтря, очге искусной эгинской рботы.

Днем эт комнт освещлсь посредством широкого отверстия в крыше, через которое вместе с тем выходил дым очг. Коридор, нходившийся против сеней с нкрепко зпертою дверью, вел в большую комнту для женщин, только с трех сторон окруженную колоннми, в которой обыкновенно собирлся женский персонл дом, если не был знят пряжею и ткньем в комнтх около тк нзывемой клдовой или здней двери. Между этими комнтми и теми, которые слев и спрв окружли женскую комнту и преднзнчлись для хозяйственных целей, помещлись спльни, в которых помимо всего прочего хрнилось домшнее имущество. Стены мужской комнты были окршены крсновто-коричневой крской, н фоне которой резко выделялись белые мрморные сттуи, подрок одного художник из Хиос. Пол был укршен мозичными кртинми великолепных рисунков и цветов. Вдоль колонн тянулись низкие дивны, покрытые шкурми пнтер, тогд кк близ изящного очг стояли стрнных форм египетские кресл и столики из тисового дерев, с тонкой резьбою; н них лежли рзного род музыкльные инструменты: флейты, кифры [14] и форминги [15]. Н стенх висели многочисленные лмпы рзличных форм, нполненные мслом. Одни из них изобржли дельфинов, изрыгвших плмя, другие – удивительных крылтых чудовищ, из псти которых вырывлось плмя. Свет этих лмп приятно грмонировл с огнем очг.

В комнте нходились несколько мужчин рзличной нружности и в рзнородных костюмх. Сириец из Тир в длинной ярко-крсной одежде вел оживленный рзговор с человеком, чьи резкие черты и курчвые черные волосы изобличли изрильтянин. Он прибыл из своего отечеств в Египет, чтобы зкупить для цря иудейского, Зороввеля, египетских лошдей и колесницы, пользоввшиеся в то время нибольшей слвой. Три грек из Млой Азии, в богто рсшитых широких одеждх своего отечеств, Милет, стояли около него и вели серьезные рзговоры с просто одетым Фриксом, послом город Дельфы, который явился в Египет для сбор денег н хрм Аполлон. Древнее пифийское святилище десять лет тому нзд сделлось добычею плмени; теперь предполглось воздвигнуть другое, более великолепное.

Милетцы, ученики Анксимндр [16] и Анксимен [17], нходились н берегх Нил, чтобы изучть египетскую мудрость и строномию в Гелиополе.

Третий был богтый купец и влделец корблей, по имени Феопомп, поселившийся в Нукртисе. См Родопис оживленно рзговривл с двумя грекми из Смос, знменитым рхитектором, плвильщиком, скульптором и золотых дел мстером Феодором и сочинителем ямбов Ивиком [18] из Регия [19]. Они оствили двор Поликрт [20] н несколько недель, чтобы ознкомиться с Египтом и передть црю подрки своего влстителя. Около смого очг, вытянувшись во весь рост н пестрой меховой покрышке двухместного стул, лежл тучный мужчин с резкими чувственными чертми, по имени Филоин, из Сибрис, и игрл своими душистыми, перевитыми золотом кудрями и золотыми цепочкми, спусквшимися с шеи н шфрнно-желтую одежду, которя доходил ему до смых пят.

У Родопис нходилось для кждого приветливое слово, но теперь он рзговривл исключительно со знменитыми смосцми. Он беседовл с ними об искусстве и поэзии.

Глз фркиянки горели огнем юности, ее высокя фигур был полн и прям, седые волосы густыми прядями обрмляли прекрсно сформировнную голову и были подобрны н зтылке в сетку из тонкой золотой плетенки. Высокое чело укршл сверкющя дидем.

Блгородное греческое лицо ее было бледно, но прекрсно и змечтельно отсутствием морщин, несмотря н преклонные лет; мленький, изящно обрисовнный рот, большие, здумчивые и кроткие глз, блгородный лоб и нос этой женщины могли бы служить укршением для всякого молодого лиц.

Родопис кзлсь моложе, нежели он был н смом деле, но нисколько не скрывл своих лет. Кждое движение ее было зпечтлено достоинством мтроны, и ее грция был не грцией юности, которя стрется нрвиться, грцией стрости, которя желет окзть приветливость и, будучи внимтельн к другим, требует того же и по отношению к себе.

Теперь в комнте покзлись известные нм лиц. Глз всех обртились н них, и когд вошел Фнес, ведя з руку своего спутник, то его приветствовли смым дружеским обрзом; один из милетцев воскликнул:

– А я-то и не знл, чего нм недостет. Теперь я понял, в чем дело: без Фнес нет полного веселья!

Филоин-сибрит возвысил свой густой голос и провозглсил, не изменяя спокойной позы:

– Веселье – вещь прекрсня, и если ты принес его с собою, то я приветствую тебя, финянин!

– А я, – скзл Родопис, подходя к новым гостям, – от души приветствую вс, если вы веселы, и приму вс не менее рдушно, если вы удручены горем; я не зню большего удовольствия, кк рзглдить морщины н челе друг. И тебя ткже, спртнец, я нзывю «другом», потому что это имя я дю кждому, кто люб моим друзьям.

Аристомх поклонился молч; финянин же, обрщясь чстью к Родопис, чстью к сибриту, воскликнул:

– Итк, я могу доствить удовольствие вм обоим, мои дорогие! Ты, Родопис, будешь иметь случй утешть меня, твоего друг, потому что мне скоро придется покинуть тебя и твой милый дом; ты же, сибрит, будешь рдовться моему веселью, тк кк я, нконец, увижу мою Эллду и покину, хотя и не добровольно, эту стрну, которую можно нзвть золотой мышеловкой!

– Ты удляешься? Ты получил отствку? Куд думешь ты отпрвиться? – спршивли со всех сторон.

– Имейте терпение, друзья мои! – воскликнул Фнес. – Я должен рсскзть вм длинную историю, которую приберегу н ужин. К слову говоря, любезня приятельниц, мой голод столь же велик, кк и моя печль по случю рсствния с тобой.

– Голод – вещь прекрсня, – философски зметил сибрит, – когд ожидешь хорошего обед.

– Успокойся, Филоин, – отвечл Родопис, – я прикзл повру приложить нивозможное стрние и сообщил ему, что величйший гстроном из смого роскошного город всего мир, сибрит Филоин, будет строго судить его изыскнные кушнья! Иди, Кнкис, и вели подвть! Довольны ли вы теперь, нетерпеливые гости? Несносный Фнес, ты испортил мне весь ужин своим печльным известием!

Афинянин поклонился, сибрит снов принялся философствовть:

– Удовлетворение – прекрсня вещь, когд имеешь средств исполнять все свои желния; я ткже блгодрю тебя, Родопис, з то, что ты почтил мою несрвненную родину. Что говорит Анкреонт [21]?

Дорог день мне нстоящий,
Что нм звтршний сулит?
Будем пить, игрть, – пусть горе
Нших дум не омрчит!

Эй, Ивик! Верно ли я цитировл стихи твоего друг, пироввшего вместе с тобою з столом Поликрт? Говорю тебе, что если Анкреонт пишет стихи лучше меня, то моя ничтожня особ умеет жить не хуже этого великого певц жизни. Ни в одной его песне не встречется похвлы еде, рзве ед не вжнее, чем игр и любовь, хотя об эти действия ткже весьм дороги мне? Без еды я должен был бы умереть, без игры и любви могу прожить, хотя и весьм печльно.

Сибрит, довольный своею плоской остротой, громко рсхохотлся; спртнец же во время рзговор, продолжвшегося в том же тоне, обртился к дельфийцу Фриксу, отвел его в угол и, збывя свой степенный тон, спросил его с величйшим волнением, привез ли он ему двно ожидемый ответ оркул. Серьезное лицо дельфийц сделлось приветливее; он откинул грудные склдки своего хитон и вынул мленькую трубочку из овечьей кожи, похожей н пергмент, н которой было нписно несколько строчек.

Руки сильного и хрброго спртнц дрожли, когд он взял свиток и, рзвернув его, впился глзми в покрыввшие его строки. Тк он простоял недолго; зтем он с неудовольствием тряхнул седыми кудрями, возвртил сверток Фриксу и скзл:

– Мы, спртнцы, учимся иным вещм, не чтению и письму. Если можешь, то прочти мне, что говорит Пифия.

Дельфиец пробежл письмен и улыбнулся:

– Рдуйся! Локис [22] предскзывет тебе счстливое возврщение; послушй, что возвещет тебе жриц:

«Время придет – и железные полчищ ринутся
Со снежных высот н прибрежье поток великого;
В утлой лдье ты пристнешь к желнному берегу,
Мир и покой обретут твои ноги устлые;
Пятеро судей друют бездомному стрннику
То, в чем ему было долго, тк долго откзно!»

Нпряженно вслушивлся спртнец в эти слов. Он попросил во второй рз прочесть изречение оркул, зтем повторил его н пмять, поблгодрил Фрикс и спрятл свиток.

Дельфиец вмешлся в общий рзговор; спртнец же непрерывно повторял про себя изречение оркул, чтобы не збыть его, и стрлся объяснить себе згдочные слов.

II

Двери в столовую рспхнулись. С кждой стороны у вход стоял хорошенький белокурый мльчик с миртовым венком в руке; посреди злы возвышлся большой, низкий, блестяще отполировнный стол, вокруг которого пурпурные подушки приглшли гостей рзместиться поудобнее.

Н столе крсовлись роскошные букеты цветов. Груды жреных яств, сткны и чши, нполненные финикми, винными ягодми, грнтми, дынями и виногрдом, стояли рядом с мленькими серебряными ульями, нполненными медом; нежный сыр с остров Тринкрия лежл н фигурных медных трелкх, посреди стол возвышлось серебряное укршение, походившее н лтрь; оно было обвито миртми и розовыми венкми, из вершины его поднимлся приятный дым курений.

Н крйнем конце стол блестел серебряный сосуд со смешнным нпитком, великолепное произведение египетского искусств. Его искривленные ножки предствляли двух гигнтов, кк будто изнемогвших под тяжестью чши, которую несли. Этот сосуд был, подобно лтрю н середине стол, обвит цветми, и вокруг кждой чши тоже обвивлся венок из роз или мирт. Вся комнт был усеян розовыми листьями, н глдких, покрытых белой штуктуркой стенх висело множество лмп.

Кк только общество уселось н подушкх, явились белокурые мльчики, которые возложили н головы и плечи пирующих мирты и венки из плющ и омыли их ноги в серебряных тзх. Служитель взял уже со стол первое жркое, чтобы рзрезть его, сибрит все еще возился с мльчиком и, хотя уже и без того блгоухл всеми ромтми Арвии, прикзл буквльно укутть себя розми и миртми; но когд подли первое кушнье из рыбы тунц под горчичным соусом, он збыл обо всех побочных вещх и предлся исключительно нслждению прекрсными блюдми. Родопис сидел н кресле во глве стол, около сосуд с смешнным нпитком, и, упрвляя беседою, в то же время двл укзния прислуживвшим рбм.

С некоторою гордостью глядел он н своих веселых гостей и, кзлось, был знят исключительно кждым из них. То он осведомлялсь у дельфийц об успехе его сбор, то спршивл сибрит – нрвятся ли ему произведения ее повр, то слушл Ивик, рсскзыввшего, что Фриних [23] Афинский перенес в гржднскую жизнь религиозные зрелищ Феспид [24] из Икрии и устривет предствления историй из древнейших времен с хорми и действующими лицми, говорящими и дющими ответы.

Зтем он обртилсь к спртнцу и скзл ему, что он единственный человек, перед которым ей приходится извиняться не з простоту своей трпезы, з пышность ее. Когд он придет в следующий рз, то ее рб Кнкис, не рз хвлившийся тем, что в кчестве беглого спртнского илот [25] умеет врить отличный кровяной суп (тут сибрит содрогнулся), приготовит ему чисто лкедемонский [26] обед.

Нсытившись, гости снов ополоснули свои руки. Зтем обедення посуд был убрн, пол очищен и нлито вино с водою в чшу. Нконец, удостоверившись, что все идет кк следует, Родопис обртилсь к Фнесу, спорившему с милетцми:

– Блгородный друг! Мы уже тк долго сдерживли нше нетерпение, что теперь ты обязн сообщить нм – ккой неприятный случй грозит тебе удлением из Египт и из ншего круг. Ты оствишь нс и ншу стрну с той беззботностью, которую боги, в виде дргоценного др, ниспосылют всем вм, ионийцм, при рождении; но мы очень долго будем с грустью вспоминть о тебе, тк кк я не зню утрты более знчительной, чем потеря друг, испытнного долголетним опытом. Некоторые из нс слишком долго прожили н берегх Нил для того, чтобы не усвоить отчсти постоянств египтян. Ты улыбешься, но мне кжется, что хотя ты и двно стремился душою в Эллду, но все-тки рсстнешься с нми не без некоторого сожления. Ведь я прв, не тк ли? Ну, тк рсскжи нм – почему ты принужден покинуть Египет, чтобы мы могли обсудить – не предствится ли возможность отменить твое удление от двор и сохрнить тебя для нс.

Фнес горько улыбнулся и скзл:

– Блгодрю тебя, Родопис, з твои любезные слов и доброе желние воспрепятствовть моему отъезду, огорчющему тебя. Сотни новых лиц вскоре зствят тебя збыть обо мне, тк кк хотя ты и двно уже живешь н берегу Нил, но остлсь эллинкою от головы до пяток, з что должн блгодрить богов. И я ткже сторонник постоянств, но я врг египетской тупости; вероятно, между вми не нйдется ни одного человек, который счел бы блгорзумным сокрушться о неизбежном. Египетское постоянство в моих глзх есть не добродетель, просто зблуждение. Египтяне, сохрняющие своих покойников в течение тысячелетий и скорее соглсные лишиться последнего куск хлеб, чем пожертвовть одной костью своего прпрдед, должны быть нзвны не постоянными, глупыми. Рзве мне может быть приятно видеть грустными тех, кого я люблю? Рзумеется, нет! Вы не должны вспоминть обо мне с ежедневными сетовниями, продолжющимися в течение нескольких месяцев, подобно египтянм, когд их покидет друг. Если вы зхотите когд-либо вспомнить обо мне – тк кк впредь я до конц жизни не имею прв ступить н египетскую землю – то вспоминйте меня с улыбкою н губх. Не восклицйте: «Ах, зчем вынужден Фнес покинуть нс!» – говорите: «Будем веселы, кк был Фнес, когд он еще нходился в ншем кругу!» Вот кк вм следует поступть. Тк советовл еще Семонид [27], когд пел:

Если б мы рссудком облдли,
То рыдть тк долго мы б не стли,
И у гроб, мертвых хороня,
Плкли б не дольше дня.
Смерть от нс и тк ведь не длеко,
Жизнь мелькет, кк волн поток,
И без лишних горестей он
Тк ничтожн, тк бледн!

Если не следует оплкивть покойников, то еще более неблгорзумно тосковть о покидющих нс друзьях; те исчезли нвеки, этим мы говорим при прощнии: «до свидния!»

Тут сибрит, уже двно выкзыввший признки нетерпения, не мог выдержть долее и воскликнул плчущим голосом:

– Д нчинй же ты, нконец, рсскзывть, несносный человек! Я не могу выпить ни кпли, покмест ты не перестнешь рзглгольствовть о смерти. Я совсем похолодел и делюсь болен кждый рз, кк только зходит речь о… словом, когд говорят, что мы будем жить не вечно.

Все общество рссмеялось, Фнес нчл свой рсскз:

– Кк вм известно, я живу в Сисе, в новом дворце, в Мемфисе мне, кк нчльнику греческой стржи, сопровождющей цря во всех его поездкх, было нзнчено помещение в левом крыле строго дворц.

Со времен первого Псметих [28] цри имеют свою резиденцию в Сисе, и поэтому другие дворцы несколько зпущены. Мое помещение было смо по себе прекрсно, отлично устроено и не оствляло бы ничего желть во всех отношениях, если бы, тотчс же по моем водворении, не открылось одно стршное неудобство.

Днем, когд я вообще редко бывю дом, мое жилище, по-видимому, было безукоризненно хорошо, но ночью невозможно было дже помышлять о сне, ткой стршный шум поднимли тысячи мышей и крыс под стрыми полми, з обоями и под кровтями.

Я не знл, кким обрзом помочь этой беде, пок один египетский солдт не продл мне двух прекрсных больших кошек, которые действительно, по прошествии нескольких недель, отчсти освободили меня от моих мучителей и дли возможность спокойно спть по ночм.

Всем вм известно, что один из зконов этого удивительного нрод, обрзовнностью и мудростью которого вы, мои милетские друзья, не можете достточно нхвлиться, объявляет кошек священными животными. Этим счстливым четвероногим, нрвне со многими другими животными, воздются божеские почести, и убийство их нкзывется тк же строго, кк убийство человек.

Родопис, до тех пор улыбвшяся, сделлсь серьезнее, когд узнл, что изгнние Фнес связно с его неувжением к священным животным. Он знл, скольких жертв и человеческих жизней уже стоило это суеверие египтян. Еще нездолго перед тем см црь Амзис не мог спсти от ярости взбешенного нрод несчстного смосц, убившего кошку.

– Все шло хорошо, – продолжл рсскзывть Фнес, – пок мы, дв год тому нзд, не уехли из Мемфис.

Я поручил своих кошек попечению египетского дворцового прислужник и знл, что врждебные крысм животные избвят мое жилище от их ншествия, и дже нчинл чувствовть некоторого род увжение к моим спсителям.

В прошлом году Амзис зболел прежде, нежели двор успел переселиться в Мемфис, и мы остлись в Сисе.

Нконец, около шести недель тому нзд мы двинулись в путь, к городу пирмид. Я поселился в своей строй квртире и не ншел в ней и тени мышиного хвост; но вместо крыс три комнты были нполнены другой породой животных, которя был мне тк же неприятн, кк и ее предшественники. А именно, кошчья чет удесятерилсь в течение моего двухлетнего отсутствия. Я стрлся изгнть несносное кошчье поколение всех возрстов и мстей; но мне это не удлось, и я кждую ночь просыплся от ужсного хор этих четвероногих – от воинственного мяукнья кошек и песен котов.

Ежегодно, во время прздник в Бубстисе [29], позволяется сдвть всех лишних кошек в хрм богини Бст, имеющей кошчью голову; тм з ними ухживют и, кк мне кжется, устрняют их в случе слишком сильного рзмножения. Ведь жрецы – мошенники!

К несчстью, время ншего пребывния у пирмид не совпло с великим путешествием к вышензвнному святилищу, но у меня не было сил долее терпеть это полчище мучителей, и когд две кошки подрили мне еще дюжину здоровых потомков, я решился спровдить хоть этих последних. Мой стрый рб Мюс [30], уже по одному имени своему прирожденный врг кошчьей породы, получил прикзние убить юных животных, спрятть в мешок и бросить в Нил.

Это избиение было необходимо, тк кк инче мяукнье котят выдло бы содержимое мешк дворцовым слугм. Когд стло смеркться, бедный Мюс отпрвился со своею опсной ношей через рощу Хтор к Нилу. Но дворцовый слуг, египтянин, обыкновенно кормивший моих животных и знвший кждую кошку по имени, догдлся о ншем плне.

Мой рб спокойно шел по большой сфинксовой ллее мимо хрм Пт; мешок он спрятл под плщом. Уже в священной роще он обнружил, что з ним следуют, но не обртил н это внимния и совершенно спокойно продолжл идти дльше, зметив, что люди, шедшие з ним, остновились у хрм Пт и нчли рзговривть тм с жрецми.

Он уже стоял н берегу Нил. Тут он услыхл, что его зовут и что множество людей бегут з ним, и брошенный в него кмень пролетел близехонько от его головы.

Мюс понял угрожвшую ему опсность. Собрв все силы, он добежл до реки, бросил мешок в воду и с сильно бьющимся сердцем, но, кк ему кзлось, без всякой улики в своей вине, остлся стоять н берегу. Несколько минут спустя он был окружен сотней служителей при хрме. Верховный жрец бог Пт, Птотеп, мой стрый врг, не счел ниже своего достоинств лично последовть з ними.

Многие из них, и в том числе вероломный дворцовый слуг, тотчс же бросились в Нил и ншли, н нше несчстье, мешок с двендцтью трупми, который, нисколько не поврежденный, зпутлся в ппирусовом тростнике у берег. В присутствии глвного жрец, толпы прислужников при хрме и по крйней мере тысячи мемфисцев был открыт гроб из бумжной ткни. Когд они увидли его ужсное содержимое, то поднялся ткой отчянный вой, что я слышл его в смом дворце. Рзъярення толп в диком бешенстве бросилсь н моего бедного слугу, сбил его с ног, топтл его ногми и тут же лишил бы его жизни, если бы всемогущий верховный жрец не удержл ее и не прикзл зключить в тюрьму стршно изувеченного преступник, имея нмерения погубить меня, тк кк во мне он подозревл зчинщик святоттств.

По прошествии получс был рестовн и я.

Мой стрый Мюс взял н себя всю вину, но верховный жрец, посредством пытки, вынудил его признться, что это я прикзл ему убить кошек и он, кк верный слуг, принужден был повиновться.

Верховное судилище, против приговоров которого дже см црь не имеет никкой влсти, соствлено из жрецов Мемфис, Гелиополя и Фив; поэтому вы можете себе предствить, что кк бедного Мюс, тк и мою ничтожную эллинскую особу, не здумывясь, приговорили к смерти. Рб приговорили з дв уголовных преступления: во-первых, з убийство священных животных, во-вторых, з двендцтикртное осквернение трупми священного Нил; меня же – з то, что я был зчинщиком этого, кк они нзывли, двдцтичетырехкртного уголовного преступления. Мюс кзнили в тот же день. Мир прху его! В моей пмяти воспоминние о нем будет жить кк воспоминние о друге и блгодетеле. Перед его трупом и мне был прочтен смертный приговор; и я уже стл приготовляться к длинному путешествию в подземный мир, когд црь прикзл отложить мою кзнь.

Меня снов отвели в тюрьму.

Аркдийский тксирх [31], нходившийся в числе моих стржей, сообщил мне, что все греческие офицеры из числ телохрнителей и множество солдт, в числе более четырех тысяч человек, грозили выйти в отствку, если не помилуют меня, их нчльник.

В сумерки меня привели к црю, который милостиво принял меня. См он подтвердил все скзнное тксирхом и вырзил свое сожление, что он должен лишиться столь любимого воин. Что же до меня, то я охотно признюсь, что нисколько не сержусь н Амзис, и прибвлю, что чувствую сожление к нему, могущественному црю. Если бы вы послушли, кк он жловлся, что ни в чем не может поступить кк хочет, и дже в своих личных делх не может избегнуть помехи со стороны жрецов! Если бы это звисело от него, говорил он, то он охотно простил бы мне, иноземцу, преступление против зкон, который мне непонятен, который я, хотя и неспрведливо, считю бессмысленным суеверием. Но, чтобы не рздржть жрецов, он не может оствить меня без нкзния. Изгнние из Египт есть смя легкя кр, которую он может нложить н меня.

– Ты дже не предствляешь, – этими словми зключил он свои жлобы, – ккие знчительные уступки я принужден был сделть жрецм для того, чтобы выхлопотть тебе помиловние! Ведь нш верховный суд незвисим дже от меня, цря!

Тким обрзом, я отклнялся после того, кк дл клятву покинуть Мемфис в тот же день и Египет – смое позднее – через три недели.

У ворот дворц я встретился с нследным цревичем Псметихом, уже двно преследующим меня из-з неприятных историй, о которых я должен умолчть (ты знешь их, Родопис). Я хотел проститься с ним, но он отвернулся от меня, воскликнув: «Ты и н этот рз избежл нкзния, финянин; но от моей мести ты еще не избвился! Куд бы ты ни ушел, я сумею нйти тебя!» – «Итк, я могу ндеяться н свидние с тобою», – ответил я ему и зтем перенес свое имущество н брку и прибыл сюд, в Нукртис, где счстье свело меня с моим стрым другом Аристомхом из Спрты, который, в кчестве прежнего нчльник войск н острове Кипр, весьм вероятно будет нзнчен моим преемником. Я был бы весьм доволен, увидв н своем месте ткого достойного человек, если бы не опслся, что рядом с его змечтельными зслугми мои покжутся еще ничтожнее, чем они есть н смом деле!

Тут Аристомх прервл финянин и воскликнул:

– Довольно хвлить меня, друг Фнес! Спртнские языки неповоротливы; но когд тебе встретится нужд во мне, то я н деле дм тебе ндлежщий ответ.

Родопис одобрительно улыбнулсь обоим. Потом подл руку кждому из них и скзл:

– К сожлению, я узнл из твоего рсскз, мой бедный Фнес, что дльнейшее пребывние твое в этой стрне невозможно. Я не стну порицть тебя з легкомыслие, но ведь ты должен был знть, что подверглся большой опсности из-з пустяков. Человек мудрый и истинно мужественный решется н рисковнное предприятие только тогд, когд ожидемя от него польз превышет вред. Безумня хрбрость столь же вредн, кк и трусость, хотя и не тк достойн порицния, потому что если обе они вредят, то позорн только последняя. Твое легкомыслие едв не стоило тебе жизни, той жизни, которя дорог для многих и которую ты должен сохрнять для дел более прекрсных, нежели глупое сумсбродство. Мы не можем пытться сохрнить тебя для нс, тк кк не принесли бы этим пользы тебе и повредили бы себе смим. Пусть н будущее время этот блгородный спртнец, в кчестве нчльник телохрнителей, сделется предствителем ншей нции при дворе; пусть он стрется огрдить ее от нпдок жрецов и сохрнить ей милость цря. Я беру твою руку, Аристомх, и не выпущу ее до тех пор, пок ты не обещешь нм, по примеру твоего предшественник Фнес, зщищть, по мере сил, кждого смого незнчительного грек от высокомерия египтян и скорее откзться от своего мест, чем оствить без внимния и возмездия млейшую неспрведливость, которой подвергнется эллин. Нс всего несколько тысяч среди стольких же миллионов египтян, и мы должны поддерживть свою силу единодушием. До сих пор эллины в Египте вели себя, кк нстоящие бртья; один жертвовл собой з всех, все – з одного, и именно это единодушие делло нс неодолимыми и должно и н будущее время сохрнить ншу силу. Если бы только мы могли дровть ншей метрополии и ее колониям то же смое единодушие, если бы все племен ншего отечеств, збыв о своем дорическом, ионическом или эллинском происхождении, довольствовлись одним нзвнием «эллинов» и жили подобно детям одной семьи, подобно овцм одного стд, – тогд действительно весь мир не был бы в состоянии сопротивляться нм, и все нции признли бы Эллду своей влстительницей.

Глз струхи зсверкли при этих словх; спртнец же сжл ее руку, с необузднным порывом стукнул о пол своей деревянной ногой и воскликнул:

– Клянусь Зевсом Лкедемонским, я не позволю тронуть ни одного волос н голове эллинов; ты же, Родопис, достойн быть спртнкой!

– И финянкою! – подхвтил Фнес.

– Ионийкою! – вскричли милетцы.

– Дочерью геоморов [32] н Смосе! – воскликнул скульптор.

– Но я более всего этого, – провозглсил вдохновення женщин, – я более всего этого: я – эллинк!

Все были в восхищении; дже сириец и еврей не могли остться рвнодушными при всеобщем возбуждении; только сибрит не изменил своему спокойствию и скзл, нбив рот кушньем:

– Ты был бы достойн быть ткже сибриткою, тк кк твое жркое смое лучшее, ккое только мне приходилось есть после отъезд из Итлии, твое нтильское вино я нхожу почти тким же вкусным, кк вино с Хиос или со склонов Везувия!

Все зсмеялись, только спртнец бросил н слстолюбц взгляд, полный презрения.

– Приветствую вс! – внезпно рздлся еще незнкомый собрвшимся бсистый голос, донесшийся из-з окн.

– Приветствуем тебя! – отвечл хор пирующих, стрясь угдть – кто этот зпоздлый гость.

Недолго пришлось ожидть его; не успел еще сибрит отпить следующий глоток вин, кк около Родопис уже стоял высокий, худощвый стрик примерно шестидесяти лет от роду, с продолговтою изящною и умною головою; это был Кллис, сын Фенипп Афинского.

Зпоздлый гость – один из богтейших финских изгннников, двжды выкупвший у госудрств свое имущество и двжды лишвшийся его по возврщении Писистрт [33], вглядывлся своими ясными, умными глзми в своих знкомых, и, дружески поздороввшись со всеми, воскликнул:

– Если вы не оцените достойным обрзом мое сегодняшнее появление, то я скжу, что в мире не существует блгодрности!

– Мы долго ждли тебя, – прервл его один из милетцев. – Ты первый приносишь известие о ходе олимпийских игр!

– И мы не могли желть лучшего вестник, чем бывший победитель, – прибвил Родопис.

– Сдись, – с нетерпением проговорил Фнес, – и рсскзывй коротко и связно то, что тебе известно, друг Кллис!

– Сейчс, земляк, – кивнул последний. – Уже довольно много времени прошло с тех пор, кк я покинул Олимпию и отчлил от пристни в Кенхрэ н смосском пятидесятивесельном судне, лучшем, ккое только когд-либо было построено.

Меня нисколько не удивляет, что ни один эллин до меня не пристл к берегу в Нукртисе; нм пришлось выдержть яростные бури, и мы могли бы поплтиться жизнью, если бы эти смосские корбли с их толстым дном, ибисовыми носми и рыбьими хвостми не были тк добротно построены и снбжены экипжем.

Неизвестно, куд попли другие возврщвшиеся домой путешественники, но мы смогли укрыться в Смосской гвни и после десятидневного пребывния тм снов отпрвиться в путь.

Когд мы, нконец, сегодня вошли в устье Нил, я тотчс же сел в свою брку, и Борей, желя, по крйней мере, в конце путешествия покзть мне, что он все еще любит своего строго Кллис, помчл меня к цели тк быстро, что я буквльно через несколько минут звидел дом, смый приветливый из всех. Я зметил рзвевющийся флг, свет в открытых окнх и долго колеблся – войти мне или нет; но я не мог устоять против твоих чр, Родопис, и, кроме того, новости, которые я еще никому не сообщл, подвили бы меня, если бы я не вышел н берег, чтобы з куском жркого и кубком вин рсскзть вм ткие вещи, ккие вм и во сне не грезились.

Кллис удобно рсположился н дивне и прежде, чем нчл сообщть свои новости, подл Родопис великолепный золотой брслет, изобржвший змею и купленный им з большие деньги в Смосе, в мстерской того смого Феодор, который сидел с ним з одним столом.

– Вот что я привез тебе, – скзл он, обрщясь к сильно обрдовнной мтроне, – для тебя, друг Фнес, у меня нйдется кое-что получше. Угдй, кто взял приз при состязнии в беге н колесницх с четверкою лошдей?

– Афинянин? – спросил Фнес с пылющими щекми.

Всякя олимпийскя побед приндлежл целому нроду, гржднин которого удостивлся приз. Оливковя ветвь, получення н олимпийских игрх, был высочйшею честью и величйшим счстьем, ккое только могло выпсть н долю эллин, и дже целого греческого племени!

– Отгдл, Фнес! – воскликнул вестник рдости. – Первый приз получил финянин, и, скжу еще более, это твой двоюродный брт Кимон, сын Кипселос, брт того Мильтид, который, девять олимпид тому нзд, удостоился подобной же чести. Он во второй рз победил в этом году с теми же конями, которые выигрли приз н прошлом прзднике. Поистине, слв Алкмеонидов все более и более зтмевется Филидми [34]. Гордишься ли ты, чувствуешь ли себя счстливым, услышв весть о прослвлении своей семьи, Фнес?

Последний встл в величйшей рдости и, кзлось, вырос н целую голову.

С невырзимою гордостью и созннием своего достоинств подл он руку вестнику победы, который, обнимя земляк, продолжл:

– Д, мы можем быть гордыми и счстливыми, Фнес; больше всех приходится рдовться тебе. После того, кк судьи единоглсно присудили Кимону приз, он велел глштям объявить Писистрт собственником великолепной четверки, следовтельно – и победителем. Теперь вш род, кк объявил Писистрт, может возвртиться в Афины, и, тким обрзом, и для тебя пробил столь долго желнный чс возврщения н родину!

При этих словх румянец веселья сбежл с щек нчльник телохрнителей; величвя гордость его взгляд превртилсь в гнев, и он вскричл:

– Тк, по-твоему, мне следует рдовться, глупый Кллис? Нет, я должен плкть при мысли, что потомок Аякс тк позорно повергнул к ногм влстителя свою зслуженную слву. Я возврщусь домой? Х! клянусь Афиной, отцом Зевсом и Аполлоном, что скорее я умру от голод в чужой земле, чем моя ног нпрвится к отечеству, пок Писистрт держит его в порбощении. Я свободен, кк орел в облкх, с тех пор, кк оствил службу у Амзис; но я готов стть скорее голодным рбом поселянин в чужой земле, чем первым слугой Писистрт н родине. Нм, блгородному сословию, приндлежит господство в Афинх; и Кимон, положив свой венок к ногм Писистрт, облобызл скипетр тирн и зпечтлел себя клеймом рб. Я см скжу Кимону, что мне, Фнесу, нет никкого дел до милости влстителя; мло того, я хочу остться изгннником до тех пор, пок не будет освобождено мое отечество, пок блгородное сословие и нрод снов не будут упрвлять сми собою и сми себе предписывть зконы! Фнес не стнет преклоняться перед порботителем, хотя бы тысяч Кимонов и все Алкмеониды, от первого до последнего, и дже твой род, Кллис, богтые ддухи, бросились к ногм Писистрт.

Афинянин окинул собрние плменным взглядом, стрый Кллис ткже с гордостью оглядел весь круг гостей. Кзлось, что он хочет скзть всякому: «Смотрите, друзья, вот ккие люди родятся в моем слвном отечестве!»

Зтем он снов взял Фнес з руку и произнес:

– Кк тебе, мой друг, тк и мне ненвистен влститель; но я никк не могу отрешиться от мысли, что вряд ли может быть свергнут тирния, покмест он жив. Его союзники, Лигдмис Нксосский и Поликрт Смосский, весьм могущественны; но для ншей свободы умеренность и мудрость смого Писистрт горздо опснее их. Во время моего последнего пребывния в Эллде я с ужсом видел, что мсс финского нрод любит порботителя, кк отц. Несмотря н свое могущество, он оствляет в действии госудрственные учреждения Солон. Он укршет город изумительнейшими произведениями искусств. Новый хрм Зевс, воздвигемый из великолепного мрмор Кллэсхром, Антисттом и Порином, которых ты должен знть, вероятно, превзойдет все прежние эллинские постройки. Писистрт умеет привлекть в Афины художников и поэтов всякого род, он велит зписывть песни Гомер и собрть изречения Мусе Ономкритского. Он проклдывет новые улицы и устривет новые прзднеств; торговля процветет при его првлении и нродное блгосостояние, несмотря н вновь нлгемые подти, увеличивется вместо того, чтобы уменьшться. Но что ткое нрод? Это пошля толп, которя, подобно комрм, стремится нвстречу всему блестящему, и если при этом он обожжет себе крылья, то все-тки продолжит летть вокруг свечи, покмест т горит. Пусть погснет фкел Писистрт, и я клянусь тебе, Фнес, что непостояння чернь устремится к новому светилу, к возврщющейся ристокртии, с не меньшею готовностью, чем недвно к тирну. Еще рз дй пожть мне твою руку, истинный сын Аякс; вм же, друзья, я рсскжу еще некоторые новости.

Итк, н скчкх с колесницми победил Кимон, подривший Писистрту свою оливковую ветвь. Никогд не видл я лучшей четверни. Ткже Аркезилй Киренский, Клесфен из Эпидмн, Астер из Сибрис, Гектев из Милет и многие другие прислли в Олимпию великолепных лошдей. Вообще, в этот рз игры были более чем блисттельны. Вся Эллд прислл своих послов. Род, город Ардетов, в дльней Иберии, богтый Тртес, Синоп н дльнем востоке у берег Понт, одним словом – кждое племя, гордящееся своим эллинским происхождением, имело тм многочисленных предствителей. Сибриты прислли послов, отличвшихся поистине ослепительным блеском, спртнцы – простых мужей, крсотою уподобившихся Ахиллесу и ростом – Геркулесу; финяне отличлись гибкостью членов и грциозностью движений, кротонцы явились под предводительством Милон [35], сильнейшего из мужей человеческого происхождения, смосские и милетские гости стрлись превзойти великолепием и внешним блеском коринфян и митиленцев; весь цвет эллинского юношеств нходился в сборе, и н местх для зрителей сидело, рядом с мужми всякого возрст, сословия и племени, много прекрсных дев, прибывших в Олимпию преимущественно из Спрты, чтобы своими восклицниями укршть игры мужчин. По ту сторону Алфея [36] был устроен рынок. Тм можно было видеть торговцев из всех стрн свет. Эллины, кхедонцы, лидийцы, фригийцы и торгши-финикийцы из Плестины зключли крупные сделки или предлгли свои товры в лвкх и штрх. Я не в состоянии описть вм толкотню и двку в толпе, поющие хоры, дымящиеся прздничные гектомбы, пестрые нряды, дорогие колесницы, ценных коней, смешнный говор н рзличных дилектх, рдостные восклицния стрых друзей, встретившихся здесь после долголетней рзлуки, блеск прздник, суетню зрителей и купцов; нпряженный интерес, с которым все следили з ходом игр, великолепный вид переполненных помещений для зрителей, бесконечное ликовние в минуту признния чьей-либо победы, торжественное вручение ветви, которую мльчик из Элис, имеющий в живых отц и мть, золотым ножом отрезет от священной оливы в Льтисе, посженной несколько веков тому нзд еще Геркулесом. Мне невозможно описть вм непрерывные крики восторг, рзносившиеся по рене, подобно рокочущему грому, когд появился кротонец Милон и без млейшего усилия перенес н своих плечх через стдиум в Альтис свою собственную сттую, вылитую Дмесом из меди. Тяжесть метлл сломил бы гигнт, но Милон нес эту сттую тк же легко, кк лкедемонскя няньк носит мленького мльчик.

После Кимон смые лучшие венки достлись двум бртьям, спртнцм Лизндру и Мрону, сыновьям блгородного изгннник по имени Аристомх. Мрон одержл победу в беге; Лизндр, под рдостные восклицния всех присутствоввших, вступил в единоборство с Милоном, непревзойденным победителем в Пизе, н Пифийских игрх и в Истме. Милон был выше и сильнее спртнц, сложением подобного Аполлону, чья юность покзывл, что он едв вышел из-под ферулы [37] педном [38].

В своей обнженной крсоте, блистя от золотистого мсл, которым они были нтерты, стояли один против другого юнош и муж, подобные пнтере и льву, изготовившимся к битве. Молодой Лизндр перед нчлом воздел руки к небу, обрщясь к богм с зклиннием, и воскликнул: «З моего отц, мою честь и слву Спрты!» Кротонец улыбнулся, глядя н юношу с выржением превосходств, подобно тому, кк улыбется гстроном, нмеревясь открыть рковину лнгусты.

Но вот нчлось единоборство. Долго ни один не мог схвтить другого. С могучей, почти непреодолимой силою хвтлся кротонец з своего противник, но тот, кк змея, выскльзывл из ужсных объятий тлет, руки которого были похожи н клещи. Н эту борьбу все собрние смотрело онемев и зтив дыхние. Не слышно было ничего, кроме стон борцов и пения птиц в Альтисовой роще. Нконец, юноше удлось, посредством смой великолепной хвтки, когд-либо виднной мною, уцепиться з своего противник. Долго Милон нпрсно нпрягл свои силы, чтобы освободиться от крепких рук юноши. Пот борцов обильными струями орошл песок рены.

Все более и более увеличивлось нпряжение зрителей, все глубже стновилось молчние, все реже рздвлись одобрительные возглсы, все громче слышлся стон борцов. Нконец, силы юноши истощились. Тысячи ободряющих голосов взывли к нему, он еще рз с нечеловеческим нпряжением собрл последние силы и попытлся сбить кротонц с ног; но последний зметил минутный упдок сил своего противник и, в непреодолимом объятии, прижл его к себе. Тогд черня, обильня струя крови хлынул изо рт юноши, который бездыхнным трупом упл н землю из ослбевших рук великн. Демокед, знменитейший врч ншего времени, которого вы, смосцы, должны знть, – он был лекрем при дворе Поликрт – явился немедленно; но никкое искусство не могло помочь спртнцу, тк кк он был уже мертв.

Милон лишился своего венк, слв этого юноши рзнесется по всей Эллде. Прво, я см желл бы скорее быть мертвым, подобно Лизндру, сыну Аристомх, чем жить, кк Кллис, в бездействии стреющим н чужбине. Вся Греция, в лице своих лучших предствителей, сопровождл к костру прекрсный труп юноши, и его сттуя будет поствлен в Альтисе, рядом с сттуями Милон Кротонского и Прксидм Эгинского. Нконец, глшти возвестили приговор судей:

«Спрт получит победный венок з покойник, тк кк блгородного Лизндр победил не Милон, смерть; кто вышел непобежденным из двухчсовой борьбы с сильнейшим из греков, тот вполне зслужил оливковую ветвь».

Кллис с минуту помолчл. Этот человек с живым темперментом при описнии события, столь дорогого для эллинских сердец, не обрщл внимния н присутствоввших и, устремив глз в прострнство, кзлось, видел, кк перед ним проходили кртины состязния. Теперь он огляделся вокруг и с удивлением обнружил, что седой стрик с деревянною ногой, – которого он, не зня его, уже успел зметить, – зкрыл рукми лицо и обливется горькими слезми. С првой стороны около него стоял Родопис, с левой – Фнес, и все присутствующие смотрели н спртнц тк, кк будто он был героем рсскз Кллис. Умный финянин тотчс же сообрзил, что, вероятно, стрик нходится в близких отношениях с кем-нибудь из олимпийских победителей; но когд он услыхл, что Аристомх – отец этих двух прослвившихся бртьев-спртнцев, чьи прекрсные фигуры все еще рисовлись у него перед глзми, подобно видениям из мир богов, тогд и он с звистливым удивлением стл глядеть н рыдющего стрик, и в его умных глзх сверкнул слез, которую он и не думл скрывть. В то время мужчины плкли, ндеясь получить от слез облегчение. В гневе, в великом восторге, при всяком душевном стрднии мы видим плчущих героев, между тем кк спртнский мльчик, не испускя ни одного жлобного звук, подвергл себя иногд смертельному бичевнию у лтря Артемиды Орфии только для того, чтобы зслужить похвлу взрослых мужей.

Некоторое время все гости оствлись безмолвными из увжения к горю стрик. Нконец, изрильтянин Иосия нрушил молчние и скзл н ломном греческом языке:

– Выплчься хорошенько, спртнский муж. Я зню, что знчит потерять сын. И я тоже одинндцть лет тому нзд должен был схоронить прекрсного мльчик н чужой стороне, у рек ввилонских, где мой нрод томился в рбстве. Если бы мой прекрсный ребенок прожил еще только один год, то он умер бы н родине, и мы могли бы схоронить его в могиле его отцов. Но Кир Персидский [39] – д блгословит Иегов его потомков! – освободил нс годом позднее [40]; и я вдвойне оплкивю дитя моего сердц, потому что могилу для него пришлось вырыть в стрне вргов Изриля. Может ли быть что-нибудь ужснее, чем видеть, кк нши дети, дргоценнейшее сокровище, которое мы имеем, прежде нс сходят в могилу? И – д будет милостив ко мне Иегов – потерять прекрсного ребенк, кким был твой сын, именно в то время, когд он превртился в муж, покрытого слвою, – ведь это, должно быть, величйшя из горестей!

Спртнец отнял руки от своего сурового лиц и, улыбясь сквозь слезы, возрзил:

– Ты ошибешься, финикиянин, – я плчу от рдости, не от горя, и я охотно потерял бы и другого сын, если бы он умер, кк мой Лизндр.

Изрильтянин, приведенный в ужс этими словми, которые кзлись ему преступными и противными природе, только покчл неодобрительно головой, но присутствоввшие при этом эллины осыпли счстливого стрик поздрвлениями. Аристомх кзлся помолодевшим н несколько лет от восторг и вскричл, обрщясь к Родопис:

– Поистине, дом твой приносит мне блгословение, потому что с тех пор, кк я вошел в него, это уже второй др богов, который я получил под твоею кровлей!

– Ккой же был первый? – спросил хозяйк.

– Блгоприятное изречение оркул.

– Ты збывешь третий, – воскликнул Фнес, – сегодня боги дли тебе счстье познкомиться с Родопис. А что изрек оркул?

– Могу ли я сообщить друзьям его изречение? – спросил дельфиец.

Аристомх утвердительно кивнул, и Фрикс во второй рз прочел ответ Пифии:

«Время придет – и железные полчищ ринутся
С снежных высот н долину поток великого,
В утлой лдье ты пристнешь к желнному берегу,
Мир и покой обретут твои ноги устлые,
Пятеро судей друют бездомному стрннику
То, в чем ему было тк долго, тк долго откзно».

Едв Фрикс проговорил последнее слово, кк финянин Кллис вскочил и в глубоком волнении обртился к Аристомху:

– Теперь ты получишь от меня четвертый др богов в этом доме. Я отклдывл свою редкую новость до последнего. Знй же, персы идут в Египет!

Ни один из гостей, кроме сибрит, не остлся н своем месте, и Кллис едв успевл отвечть н множество вопросов.

– Тише, тише, друзья! – не выдержл он нконец. – Дйте мне рсскзть по порядку, инче я никогд не дойду до конц! Большое посольство Кмбис [41], нынешнего великого цря всемогущей Персии, не войско, кк подумл ты, Фнес, нходится в пути. Из Смос я получил известие, что это посольство прибыло уже в Милет. Через несколько дней оно должно быть здесь. В числе лиц, соствляющих его, нходится родственник цря и дже стрый Крез [42] Лидийский; мы увидим редкое великолепие! Цель их посольств не известн никому, однко же полгют, что црь Кмбиз хочет предложить союз Амзису; говорят дже, что будто бы великий црь желет жениться н дочери фрон.

– Союз? – спросил Фнес, недоверчиво пожимя плечми. – Персы и тк облдют теперь половиною мир. Все великие держвы Азии покорились их скипетру; звоевтель щдит еще только Египет и родину эллинов.

– Ты збывешь золотую Индию и великие кочующие нроды Азии, – возрзил Кллис. – Длее, ты збывешь, что империя, соствлення тким обрзом из семидесяти нродностей с рзличными языкми и нрвми, см в себе носит и все более и более питет зродыш войны и должн остерегться внешних войн, чтобы, во время отсутствия глвной мссы войск, отдельные провинции не воспользовлись желнным случем к отпдению. Спроси милетцев, остлись ли бы они спокойными, если бы могущество их порботителей потерпело урон в ккой-нибудь битве?

Феопомп, купец из Милет, с живостью прервл Кллис:

– Если бы персы потерпели поржение в ккой-нибудь войне, то н их голову обрушилось бы много других войн, и мое отечество не последним восстло бы против ослбленных влстителей!

– Ккую бы цель ни преследовли эти послы, – продолжл Кллис, – я нстивю н своем известии, что смое большее через три дня они будут здесь.

– И тким обрзом исполнится предскзние твоего оркул, Аристомх! – воскликнул Родопис. – Железными полчищми с гор не может быть никто, кроме персов. Когд они придут к городм Нил, то измените обрз мыслей у пяти судей, вших эфоров [43], и тебя, отц двух олимпийских победителей, призовут обртно в отечество. Нполни снов кубки, Кнкис! Выпьем этот последний кубок з тень знменитого Лизндр, и зтем, хотя и неохотно, я рсстнусь с вми до звтр. Хозяин, любящий своих гостей, все-тки должен прекртить пир, когд волны веселия достигнут своей нибольшей высоты. Приятное, ничем не возмущенное воспоминние скоро приведет вс в этот дом снов, между тем кк вы без удовольствия посетили бы его, если бы вм пришлось вспоминть о чсх утомления, последоввших з шумным весельем.

Все гости соглсились с хозяйкой, и Ивик нзвл ее истинной ученицей Пифгор, прослвляя торжественно-рдостное оживление вечер.

Все стли собирться домой. Сибрит, желвший зглушить весьм неприятное для него волнение, пил очень неумеренно, ткже поднялся со своего мест, опирясь н призвнных рбов и уже коснеющим языком болтя что-то о нрушении зконов гостеприимств.

Когд, при прощнии, Родопис хотел подть ему руку, то он, отумненный винными прми, воскликнул:

– Клянусь Геркулесом, Родопис, ты выбрсывешь нс з дверь, точно нзойливых кредиторов. Я не привык к тому, чтобы уходить с пир, покмест еще держусь н ногх, еще менее – к тому, чтобы мне укзывли н дверь, точно ккому-нибудь прзиту!

– Пойми же ты, невоздержнней кутил… – собирлсь с улыбкою опрвдться Родопис, но Филоин, рздосдовнный в своем опьянении этим возржением хозяйки, нсмешливо зхохотл и, неверными шгми нпрвляясь к двери, вскричл:

– Ты нзывешь меня невоздержнным кутилой? Хорошо! Я нзову тебя бесстыдною рбою! Клянусь Дионисом, в тебе еще до сих пор зметно, чем ты был в своей юности. Прощй, рб Ядмон и Кснф, вольноотпущенниц Хркс!

Не успел он еще договорить, кк н него внезпно бросился спртнец, сбил его с ног сильным удром кулк и снес обеспмятевшего, точно ребенк, в лодку, ожидвшую вместе с рбми сибрит у сдовой клитки.

III

Все гости покинули дом.

Подобно грду, пвшему н цветущую ниву, обрушилсь брнь сибрит н рдостное нстроение прощвшихся собеседников; см Родопис стоял бледня и дрожщя в по-прздничному укршенной комнте. Кнкис погсил пестрые лмпы н стенх. Вместо яркого свет рзлился неприятный полумрк, едв освещвший беспорядочно нвленную посуду, осттки кушний и сдвинутые с мест скмьи. В открытую дверь врывлся холодный воздух, тк кк уже нчинло рссветть, перед солнечным восходом в Египте бывет холодно. По членм легко одетой женщины пробегл дрожь. Без слез блуждли ее глз по опустевшей комнте, еще з несколько минут перед тем нполненной весельем и ликовньем. Он срвнивл свое душевное состояние с этой опустевшей злой пиршеств. Ей кзлось, что червь грызет ее сердце и кровь ее преврщется в снег и лед.

Тк он стоял долгое время, пок не явилсь ее стря рбыня, с лмпой в руке, з которой он ходил в спльню.

Молч позволил Родопис рздеть себя, молч отдернул знвес, отделявший ее спльню от другой. Посреди этой второй спльни стоял кровть из кленового дерев, и н ней, н тюфяке из нежной овечьей шерсти, покрытом белыми простынями, под светло-голубыми одеялми покоилось очровтельное существо.

Это был Спфо, внучк Родопис. Эти нежные, пышные формы, это личико с тонкими чертми приндлежли рсцветющей девушке, блження, спокойня улыбк – беззботному, счстливому ребенку.

Одн рук, н которой покоилсь прелестня головк спящей, скрывлсь в мссе густых, темно-кштновых волос; другя слегк придерживл мленький мулет из зеленого кмня, висевший н шее. Длинные ресницы зкрытых глз едв зметно шевелились, щеки спящей были покрыты нежным розовым румянцем. Тонкие ноздри рсширялись при ровном дыхнии. Тк изобржют невинность, тк улыбется мечттельное спокойствие, ткой сон ниспосылют боги беспечному юношескому возрсту.

Неслышно ступя н кончикх пльцев, Родопис осторожно приблизилсь к этому ложу по толстому ковру. С невырзимой нежностью вглядывлсь он в улыбвшееся детское личико, тихо и безмолвно опустилсь н колени перед кровтью, осторожно прижлсь лицом к мягким одеялм, тк что рук девушки кслсь ее волос. Зтем он стл плкть, не перествя, точно хотел этими слезми смыть с себя оскорбление, которому подверглсь, и всю тоску, нкопившуюся в душе.

Нконец он встл, зпечтлел легкий поцелуй н челе спящей, с молитвой поднял руки к небу и вернулсь н свою половину тк же тихо и осторожно, кк вошл сюд.

У своего лож он ншл струю рбыню, все еще ожидвшую ее.

– Зчем ты сидишь здесь в ткую позднюю пору, Мелитт? – проговорил он тихо и лсково. – Поди, ложись спть, ты знешь, что ты более не нужн мне. Прощй, не приходи звтр прежде, чем я позову тебя. Я, кжется, не скоро зсну и потому буду рд, если утро принесет мне сон н короткое время.

Рбыня медлил; видно было, что он хочет что-то скзть, но не решется.

– Ты, вероятно, хочешь о чем-нибудь просить меня? – спросил Родопис.

Струх все еще стоял в нерешимости.

– Говори же, говори, но только поскорей!

– Я видел, кк ты плкл, – зговорил рбыня, – ты, кжется, огорчен или нездоров; не могу ли я остться н ночь при тебе? Скжи мне, что мучит тебя? Ты уже не рз испытывл, что, поделившись горем, облегчешь свою грудь и уменьшешь смое горе. Поверь мне и сегодня свою печль; это облегчит тебя и нверное возвртит тебе утрченное душевное спокойствие.

– Нет, я не могу говорить, – возрзил Родопис. Зтем он продолжл, горько улыбясь: – Я снов убедилсь, что ни одно божество не в состоянии изглдить прошлое человек и что несчстие и позор нерздельны! Прощй, оствь меня, Мелитт!

В полдень следующего дня т же смя брк, которя в предыдущий вечер привезл финянин и спртнц, остновилсь у сд Родопис.

Солнце светило тк ярко и рдостно с чистого темно-голубого египетского неб, воздух был тк прозрчен, жуки жужжли тк весело, лодочники н бркх тк громко рспевли свои песни, берег Нил был тк цветущ, тк пестрел флгми и кишел людьми; пльмы, сикоморы, кции и бнны зеленели и цвели тк великолепно, природ выглядел тк богто одренной щедрым божеством, – что путник мог бы подумть, что из этих рвнин изгнно всякое несчстие, что здесь местопребывние всякой рдости и веселья.

Кк чсто, проезжя мимо деревеньки, скрытой среди цветущих плодовых деревьев, мы предствляем себе, что он должн быть прибежищем мир, сердечной доброты и блгополучия. Но стоит нм войти в отдельные хижины – и мы нйдем в них, кк и повсюду, стрх и нужду, желния и стрсти, опсения и рскяния, тоску и горе, и – увы! – тк мло рдостей! Кто, прибыв в Египет, мог догдться, что улыбющяся плодородня стрн солнц, которой небо никогд не зволкивется тучми, питет людей, склонных к угрюмости и ожесточению? Кому могло прийти в голову, что в прелестном, обвитом цветми гостеприимном доме счстливой Родопис бьется сердце, удрученное глубоким горем? Кто из гостей всеми превозносимой фркиянки мог догдться, что это сердце приндлежит струхе, н лице которой всегд виднелсь очровтельня улыбк?

Бледня, но, кк всегд, прекрсня и приветливя, сидел он вместе с Фнесом в тенистой беседке около прохлдной струи фонтн. Видно было, что он плкл. Афинянин держл ее з руку и стрлся утешить.

Родопис терпеливо слушл его, иногд улыбясь то с горечью, то с видом одобрения. Нконец он прервл доброжелтельного друг и скзл:

– Блгодрю тебя, Фнес! Рно или поздно этот позор должен быть збыт. Время – хороший врч. Если бы я был слб хрктером, то покинул бы Нукртис и стл бы жить в уединении, только для своей внучки. В этом молодом созднии, повторяю тебе, дремлет целый мир. Тысячу рз собирлсь я покинуть Египет, но тысячу рз побеждл в себе этот порыв. Меня удерживло вовсе не желние принимть поклонение от людей твоего пол; н мою долю выпло его столько, что я уже двно пресытилсь им. Меня, слбую, когд-то презиремую рбу, удерживло и удерживет сознние, что я могу принести некоторого род пользу и дже иногд быть необходимой свободным блгородным людям. Привыкнув к деятельности в обширном мужском кругу, я не могл бы довольствовться зботой об одном любимом существе; я зсохл бы, подобно рстению, пересженному в пустыню из плодородной почвы, и моя внучк вскоре остлсь бы совершенно одинокой в мире, троекртной сиротой. Я остюсь в Египте!

Теперь, после твоего отъезд, я буду действительно необходим ншим друзьям. Амзис стр; если ему нследует Псметих, то нм придется столкнуться с большими трудностями, от которых до сих пор мы были избвлены. Я должн остться и продолжть борьбу з свободу и блгосостояние эллинов. Тков цель моей жизни. Этой цели я остнусь верн тем более, чем реже женщин осмеливется посвящть свою жизнь подобным целям. Пусть мои стремления нзывют неженскими. В эту ночь, проведенную в слезх, я почувствовл, что во мне есть еще бесконечно много женской слбости, соствляющей в одно и то же время счстие и несчстие моего пол. Сохрнить в моей внучке эту слбость, соединенную со знчительной степенью нежной женственности, было первой моей здчей; второй же было – сбросить с себя смой всякую мягкость. Но нет возможности одержть победу нд собственной природой, не потерпев поржения. Если меня подвляет горе и я готов предться отчянию, то единственное мое лекрство – вспоминть о лучшем из людей, моем друге Пифгоре и его словх: «Сохрняй сорзмерность во всем, избегй кк шумной рдости, тк и громких сетовний, и стрйся сохрнить твою душу столь же грмоничной и блгозвучной, кк струны хорошо нстроенной рфы!» Этот пифгоровский душевный мир, это глубокое нерушимое спокойствие дух я ежедневно вижу в моей Спфо; но я см стремлюсь к нему, вопреки неоднокртному вмештельству судьбы, которя нсильственно рсстривет струны моего сердц. Теперь я спокойн! Ты не можешь себе предствить, ккое огромное влияние имеет н меня одн мысль об этом великом философе, об этом спокойном, сдержнном человеке. Воспоминние о нем проносится нд моим существовнием подобно мягкому и вместе с тем оживляющему звуку. Ты ткже знком с ним и должен понимть меня. Теперь я прошу тебя выскзть твою просьбу. Мое сердце тк же спокойно, кк волны Нил, который тк мирно ктит мимо нс свои прозрчные волны. Хорошее или дурное скжешь ты – я готов тебя выслушть.

– Вот ткой ты нрвишься мне, – проговорил финянин. – Если бы ты рнее подумл о блгородном друге мудрости, – кк Пифгор имел привычку нзывть себя, – то твоя душ уже вчер обрел бы свое прекрсное рвновесие. Учитель требует, чтобы мы кждый вечер проверяли в своем уме события, чувств и мысли протекшего дня. Если бы ты сделл это, то скзл бы себе, что непритворное удивление всех твоих гостей, между которыми нходилось много мужей, слвных своими зслугми, в тысячу рз перетягивет брнь пьяного рзвртник; ты должн был бы чувствовть себя любимицей богов, тк кк в твоем доме бессмертные ниспослли блгородному стрику величйшее счстие, которое может выпсть н долю человек после многих лет невзгод; нконец, они, лишив тебя друг, тотчс же дровли тебе другого, более достойного. Не противоречь мне и позволь выскзть теперь мою просьбу.

Ты знешь, что меня нзывют то финянином, то гликрнсцем. Ионийские, дорийские и эолийские немники с двних времен не лдили с крийскими; поэтому мне, предводителю обеих чстей, в особенности было полезно мое, тк скзть, двойственное происхождение. Ккими прекрсными кчествми ни облдл бы Аристомх, но Амзис все-тки почувствует мое отсутствие. Мне без труд удвлось восстнвливть соглсие между немникми, между тем кк для спртнц встретятся большие зтруднения относительно крийцев.

Это мое двойственное происхождение имеет следующую причину. Отец мой женился н гликрнске из блгородного дорического род и, для получения нследств после ее родителей, проживл в Гликрнсе, именно в то время, кк я родился.

Хотя меня увезли в Афины уже н третьем месяце жизни, но я, собственно, криец, тк кк местом рождения определяется отечество человек.

В Афинх я, в кчестве юного эвптрид [44] из знтного древнего род Аякс, был вскормлен и воспитн во всей гордости ттического ристокрт. Хрбрый и мудрый Писистрт, приндлежвший к семье, рвной нм, но нисколько не знтнее нс по происхождению (более знтного род, чем род моего отц, не существует), сумел овлдеть верховной влстью. Соединенными усилиями ристокртии удлось двжды низвергнуть его. Когд он зхотел возвртиться в третий рз, при помощи Лигдмис Никсосского, ргосцев и эретрийцев, то мы воспротивились ему. Мы рсположились лгерем у хрм Афины в Пллене. Когд мы перед звтрком приносили жертву богине, умный првитель невзнчй нпл н нс, бросился н нше безоружное войско и одержл легкую, нисколько не кроввую победу. Тк кк мне был доверен половин всего врждебного тирну войск, то я решился скорее умереть, чем отступить. Я боролся всеми силми, зклинл воинов держться и см не отступл ни н шг, но, нконец, упл, пронзенный копьем в плечо.

Писистртиды сделлись влстителями в Афинх. Я бежл в Гликрнс, свое второе отечество, куд з мной последовл жен с ншими детьми, получил приглшение знять место глвного нчльник немников в Египте – тк кк мое имя стло известно, вследствие моей пифийской победы и смелых военных подвигов, – учствовл в Кипрском походе, рзделил с Аристомхом его слву при звоевнии для Амзис родины Афродиты и, нконец, сделлся верховным нчльником всех немников в Египте.

Моя жен скончлсь прошлым летом; дети – мльчик одинндцти и девочк десяти лет остлись у своей тетки в Гликрнсе. Но и ее постигл неумолимя смерть. Итк, я несколько дней тому нзд сделл рспоряжение о том, чтобы млюток привезли сюд; но они не могут прибыть в Нукртис рньше трех недель и, вероятно, уже отпрвились в путь, тк что вторичное рспоряжение уже не зстнет их.

Через две недели я должен покинуть Египет и поэтому не могу см встретить детей.

Я решил отпрвиться во фркийский Херсонес, куд мой дядя, кк тебе известно, призвн племенем Долонков. Пусть туд отпрвятся и дети. Коркс, мой стрый, верный рб, остнется в Нукртисе, чтобы привезти ко мне млюток.

Если ты хочешь докзть свою дружбу ко мне, то прими моих детей и присмотри з ними до тех пор, пок во Фркию не отпрвится ккой-либо корбль, и скрой их зботливо от взглядов шпионов нследник престол, Псметих. Ты знешь, что он смертельно ненвидит меня и легко может отомстить отцу посредством детей. Я прошу у тебя этой великой милости, во-первых, потому, что зню твою доброту; во-вторых, потому, что твой дом, вследствие црской грмоты, может служить убежищем, где мои дети будут зщищены от вмештельств полиции, которя в этой стрне формльностей предписывет объявлять должностным лицм округ о кждом вновь прибывшем инострнце, не исключя детей.

Ты видишь, кк глубоко я увжю тебя, я передю тебе единственное сокровище, зствляющее меня дорожить жизнью. Дже отечество не дорого мне, пок оно позорно преклоняется перед тирном. Желешь ли ты возвртить спокойствие встревоженному сердцу отц? Желешь ли?…

– Я соглсн н все, Фнес! – воскликнул Родопис с непритворной сердечной рдостью. – Ты ни о чем не просишь меня, делешь мне подрок. О, кк я рд млюткм! И в кком восторге будет Спфо, когд приедут милые создния и оживят ее одиночество! Но я нперед говорю тебе, Фнес, что ни в кком случе не допущу, чтобы мои мленькие гости отплыли н первом фркийском корбле! Уж н ккие-нибудь полгод ты можешь рсстться с ними; я ручюсь тебе, что их будут отлично обрзовывть здесь и приучть ко всему доброму и прекрсному.

– Об этом-то я бы не стл беспокоиться, – возрзил Фнес с блгодрной улыбкой, – но я все-тки нстивю н том, чтобы ты отпрвил их с первым корблем. Мои опсения относительно мести Псметих, к сожлению, слишком основтельны. Поэтому уже зрнее прими сердечную блгодрность з твою любовь и доброту к моим детям. Впрочем, я см думю, что они будут приятным рзвлечением для твоей Спфо в ее одиночестве.

– А зтем, – прервл его Родопис, опустив глз, – доверие, окзывемое блгородным человеком моим мтеринским добродетелям, дет мне прво не думть более о срме, причиненном мне пьяным кутилою! Но вот идет Спфо!

IV

Пять дней спустя после вечер в доме Родопис громдное стечение нрод нблюдлось у гвни в Сисе. Египтяне всех возрстов, звний и полов стояли густою мссою н берегу.

Воины и купцы в белых, укршенных пестрой бхромой одеждх, длин которых соответствовл более высокому или низкому общественному положению кждого, смешлись с большой толпой мускулистых полунгих мужчин, единственное плтье которых состояло из передник, одежды человек низкого звния. Нгие дети толпились, толклись и дрлись, чтобы зхвтить лучшее место. Мтери, в коротких нкидкх, высоко поднимли н рукх своих млюток, хотя из-з этого лишли себя смих ожидемого зрелищ. Множество собк и кошек дрлись у ног охотников до зрелищ, двигвшихся весьм осторожно, чтобы ненроком не нступить н ккое-нибудь из священных животных или не порнить их.

Полицейские, вооруженные длинными плкми, н медных нблдшникх которых виднелось имя цря, зботились о порядке и спокойствии, в особенности же о том, чтобы, вследствие нпор стоящих сзди, никто не был сброшен в сильно вздувшийся рукв Нил, во время нводнения омыввшего стены Сис, – опсение, во многих случях окзвшееся основтельным.

Н широкой береговой лестнице, укршенной сфинксми и служившей пристнью црским бркм, виднелось собрние другого род.

Здесь, н кменных скмьях, восседли знтнейшие из жрецов. Многие из них были облечены в длинные белые одежды, другие – в передники, дргоценные перевязи, широкие шейные укршения и шкуры пнтер. Одни носили головные, рзукршенные перьями, повязки, прилегвшие ко лбу, вискм и пышным фльшивым локонм, которые спусклись до смой спины, другие щеголяли блестящей нготою своих тщтельно выбритых черепов. Среди всех глвный судья отличлся смым богтым и пышным струсовым пером н головном уборе и дргоценным мулетом из спфир, висевшим н золотой цепочке н груди.

Нчльники египетского войск были одеты в пестрое военное плтье и имели при себе короткие мечи н перевязях. Чсть црской охрнной стржи, вооруження боевыми секирми, кинжлми, лукми и большими щитми, стоял по првую сторону лестницы; по левую стояли греческие немники в ионийском вооружении. Их новый предводитель, хорошо известный нм Аристомх, стоял отдельно от египтян, с несколькими млдшими греческими нчльникми, около колоссльных сттуй Псметих I, воздвигнутых н площдке перед лестницей и обрщенных лицом к реке. Перед ними сидел н серебряном седлище нследник престол Псметих, в пестром, зткнном золотом кфтне, плотно прилегвшем к его фигуре. Он был окружен знтнейшими цредворцми, советникми и друзьями цря, имевшими в рукх плки со струсовыми перьями и золотыми цветми лотос.

Нродня толп уже двно зявлял о своем нетерпении крикми, песнями и пронзительными восклицниями; жрецы и ристокртия у лестницы, нпротив, держли себя с достоинством, хрня молчние. Все они в рзмеренной сдержнности движений, со своими негнущимися, звитыми в локоны прикми и нклдными, првильно подвитыми бородми имели совершенное сходство с теми сттуями, которые неподвижно и серьезно покоились н своих местх, пристльно глядя н реку.

Но вот покзлись вдли шелковые прус голубого и пурпурно-крсного цветов в клетку.

В нроде послышлись восклицния восторг. Рздвлись крики: «Они едут, вот они!» – «Будь осторожен, не нступи н кошку». – «Кормилиц, держи девочку повыше, чтобы и он увидл что-нибудь!» – «Ты еще сбросишь меня в воду, Зебек!» – «Посмотри-к, финикиянин, мльчишки бросют тебе в бороду колючие шишки!» – «Ну, ну, эллин, ты не должен вообржть, что Египет приндлежит только тебе одному, потому только, что Амзис дозволяет вм жить н берегх священной реки!» – «Бессовестня сволочь эти греки! Долой их!» – зкричл хрмовый прислужник. «Долой свиноедов, презирющих богов!» – рздлось повсюду кругом.

Дело стло клониться к дрке, но полицейские не позволяли шутить с собою и, энергично рзмхивя плкми, вскоре водворили мир и тишину. Большие пестрые прус, – явно отличвшиеся от сноввших вокруг них прусов голубых, белых и коричневых, приндлежвших нильским судм меньшего рзмер, – все более и более приближлись к ожидвшей толпе. Теперь встли со своих мест дже сновники и нследник престол.

Хор црских трубчей рзрзился веселыми резкими звукми, и первое из ожидемых судов остновилось н пристни у лестницы.

Довольно продолговтое судно было покрыто богтою позолотой и имело н носу серебряное изобржение копчик. Посреди брки возвышлся золотой блдхин с пурпурным нвесом. Под ним длинные дивны были приготовлены для сидения. Н передней чсти судн сидело по обоим бортм по двендцти гребцов, рботвших веслми; их передники придерживлись богтыми помочми. Под блдхином лежло шесть человек, пышно одетых и знтных н вид. Прежде чем брк пристл к берегу, млдший из пссжиров, с великолепными белокурыми вьющимися волосми, выпрыгнул н лестницу.

При виде его у многих египетских девушек вырвлось невольное восклицние удивления и дже серьезные мины некоторых сновников осветились блгосклонною улыбкой.

Человек, возбудивший ткой восторг, нзывлся Бртия и был сыном умершего и бртом црствоввшего цря персидского. Природ дл ему все, чего может желть себе двдцтилетний юнош.

Из-под голубой с белым повязки, обвиввшей его тюрбн, пышными прядями рссыплись густые золотисто-белокурые волосы; в его голубых глзх светились энергия, веселье, доброт, смелость и дже высокомерие; его блгородное лицо, опушенное едв пробиввшейся бородой, было достойно резц греческого художник; его стройня, мускулистя фигур покзывл большую силу и ловкость. Великолепие его одежды рвнялось его крсоте. Посреди его тюрбн блестел большя звезд из бриллинтов и бирюзы. Спусквшяся до колен верхняя одежд из тяжелой золотой прчи придерживлсь н бокх перевязью, голубою пополм с белым (это были цвет персидского црского дом). К ней был прикреплен короткий золотой меч, рукоятк и ножны которого были густо усыпны белыми оплми и бирюзой. Шровры, плотно обхвтывющие щиколотку, были ткже сделны из золотой прчи и зсунуты в невысокие светло-голубые кожные бшмки.

Сильные, обнженные руки, видневшиеся через широкие рукв одежды, были укршены несколькими дргоценными золотыми брслетми с бриллинтми. Со стройной шеи спусклсь н высокую грудь золотя цепь. Этот юнош первым выпрыгнул н причл. З ним последовл Дрий, сын Гистс, знтный молодой перс црской крови, подобно Бртии, только одетый немного проще его. Третьим был стрик с седыми волосми, н приветливо-серьезном лице которого можно было прочесть добродушие ребенк, опытность стрик и ум муж. Он был одет в длинную пурпурную одежду с руквми и обут в желтые лидийские споги. Вся его нружность производил впечтление совершенного отсутствия претензий, между тем этот простой с виду стрик был, з несколько лет перед тем, человеком, которому звидовли больше всех и именем которого мы через две тысячи с лишком лет нзывем смых богтейших людей. Это был Крез, низвергнутый с престол лидийский црь, живший в то время кк друг и советник при дворе Кмбиз и, в кчестве ментор, сопровождвший в Египет молодого Бртию.

З ним последовли Прекссп, послнник персидского цря, Зопир, сын Мегбиз, блгородный перс, друг Бртии и Дрия; нконец, появился стройный, бледнолицый сын Крез – Гигес, который, сделвшись немым н четвертом году от рождения, снов зговорил, вследствие смертельного стрх з отц, который он испытл во время взятия Срдес.

Псметих спустился со ступеней нвстречу гостям. Он стрлся вызвть любезную улыбку н свое желтовтое суровое лицо. Сновники, следоввшие з ним, склонились почти до земли перед чужеземцми, вместе с тем опустив руки вниз. Персы скрестили руки н груди и пли ниц перед нследником престол. Когд окончились первые формльности, Бртия, к великому удивлению нрод, не приученного к подобному зрелищу, по обычю своей родины поцеловл желтую щеку египетского цревич, слегк содрогнувшегося от прикосновения нечистых уст чужеземц, и отпрвился со своими проводникми к ожидвшим их носилкм, в которых их ндлежло доствить в помещение, приготовленное для них в црском дворце Сис.

Чсть нрод бросилсь вслед з инострнцми; но большинство зрителей остлись н прежних местх, тк кк они знли, что их ожидло еще не одно никогд не виднное ими зрелище.

– Неужели ты хочешь бежть з рзряженною обезьяной и другими детьми Тифон? – спросил недовольный хрмовый служитель своего сосед, честного ситского портного. – Говорю тебе, Пугор, д и верховный жрец скзл, что эти чужеземцы не принесут стрне ничего, кроме пгубы! Куд исчезло строе доброе время, когд ни один чужеземец, которому был дорог жизнь, не смел ступить н египетскую почву! Теперь нши улицы переполнены лживыми евреями, в особенности этими бесстыдными эллинми, которых д уничтожт боги! Посмотрите-к, вон уже подходит третья брк, нполнення иноземцми. И знешь ли ты, кто эти персы? Верховный жрец говорил, что во всем их госудрстве, которое по обширности рвняется половине мир, нет ни одного хрм для богов; мумии же своих покойников, вместо почетного погребения, они отдют н рстерзние собкм и коршунм!

Портной обнруживл сильное удивление и еще более сильное негодовние; потом он укзл пльцем н лестницу у пристни и скзл:

– Клянусь сыном Исиды, Гором, уничтожившим Тифон, вот уже пристет к берегу шестя брк, нполнення иноземцми!

– Д, это плохо! – вздыхя, проговорил хрмовый служитель. – Прво, можно подумть, что собирется целое войско. Амзис будет рспоряжться тким обрзом до тех пор, пок иноземцы не лишт его трон и не изгонят из госудрств, нс, бедных, не обртят в рбов и не рзорят, кк когд-то сделли злые гиксосы – люди чумы и черные эфиопы.

– Седьмя брк! – воскликнул портной.

– Пусть ншлет н меня гибель моя повелительниц Нейт, великя богиня Сис, – сетовл служитель хрм, – но я не в состоянии понять цря. Он отпрвил в богомерзкое гнездо Нукртис целых три грузовых брки для поклжи и прислуги персидских послов; но вместо этих трех пришлось приготовить восемь лодок, потому что, вместе с кухонной посудою, собкми, лошдьми, колесницми, ящикми, корзинми и тюкми, эти безбожники и ненвистники покойников з тысячу миль повезли с собою целое полчище слуг. Говорят, что между ними есть ткие, которые не делют ничего, только плетут венки и приготовляют мзи. Они ткже привезли своих жрецов, которых нзывют мгми. Хотелось бы мне знть, зчем им эти прздноштющиеся? К чему жрецы, если нет богов и хрмов?

Престрелый црь Амзис Египетский принял персидское посольство вскоре по его прибытии, со всею ему свойственною любезностью. Спустя четыре дня он, окончив свои знятия, которым обыкновенно посвящл без исключения кждое утро, отпрвился прогуляться в дворцовом сду со стриком Крезом, между тем кк прочие персияне отпрвились, в сопровождении нследник престол, н речную прогулку по Нилу в Мемфис.

Дворцовый сд, устроенный с црским великолепием, но все-тки в плне имевший сходство с сдом Родопис, нходился вблизи црского дворц, рсположенного н холме, н северозпдной стороне город.

Стрики уселись в тени рзвесистой смоковницы неподлеку от огромного бссейн из крсного грнит, в который лилсь обильными струями прозрчня вод из широко рскрытой псти черных бзльтовых крокодилов.

Лишенный престол црь, несколькими годми стрше могущественного влстителя, сидевшего рядом с ним, был н вид горздо свежее и крепче последнего. Спин высокого ростом Амзис был согнут, опорой его крепкому туловищу служили слбые и худые ноги; его крсивое лицо было покрыто морщинми. В мленьких, блестящих глзх светился бодрый ум, н его слишком полных губх постоянно игрл веселя, иногд и нсмешливя улыбк. Низкий, но широкий лоб стрик и его большой, прекрсно сформировнный череп свидетельствовли о силе его ум; изменчивый цвет его глз зствлял предполгть, что остроумие и стрстность не чужды этому удивительному человеку, который из простого воин возвысился до престол фронов. Его язык был резок и груб, его движения, в противоположность сдержнным мнерм других лиц, соствлявших египетский двор, кзлись почти судорожными, но оживленными.

Мнеры же сосед были приятны и вполне достойны цря. Во всей его личности проглядывло, что он нходился в чстых сношениях с лучшими людьми Греции. Флес [45], Анксимен Милетский, Бинт Приенский [46], Солон Афинский, Питтк Лесбосский, знменитейшие н весь мир греческие мудрецы, в лучшие времен появлялись при Срдесском дворе Крез в кчестве гостей. Его полный, ясный голос в срвнении с резким голосом Амзис звучл точно пение.

– Теперь скжи мне откровенно, – довольно бегло зговорил фрон по-гречески, – кк понрвился тебе Египет? Я не зню никого, чье мнение кзлось бы мне столь дорогим, кк твое, потому что, во-первых, ты знком с большей чстью нродов и стрн мир; во-вторых, боги судили тебе подняться вверх по лестнице и снов спуститься по ней вниз; в-третьих, ты не нпрсно был первым советником могущественнейшего из всех црей. Мне бы хотелось, чтобы мое црство понрвилось тебе в ткой степени, чтобы ты соглсился остться при мне в кчестве брт. Прво, Крез, ты уже двно друг мне, хотя только вчер боги дли мне увидеть твое лицо!

– А ты – мой друг, – прервл его лидиец. – Я удивляюсь мужеству, с которым ты, вопреки всем окружющим тебя, умеешь осуществить то, что признешь хорошим; я блгодрен тебе з блгосклонность, с которою ты относился к моим друзьям-эллинм. Я считю тебя своим родственником по сходству ншей судьбы, потому что и ты испытл н себе все блгополучие и горе, могущее встретиться в жизни!

– С той рзницей, – улыбясь зметил Амзис, – что мы нчли с рзличных концов. Н твою долю сперв выпло хорошее, потом дурное; со мною же случилось ноборот; то есть если я предположу, – здумчиво прибвил он, – что я доволен своим нстоящим счстьем.

– А я, – возрзил Крез, – если сознюсь, что стрдю от своего тк нзывемого несчстья.

– А кк же могло быть инче после утрты тких огромных сокровищ?

– Рзве счстье звисит от облдния? – спросил Крез. – И рзве, вообще, счстье есть облдние? Счстье есть предствление, чувство, друемое звистливыми богми неимущему чще, нежели могущественному. Ясный взгляд последнего ослепляется блисттельными сокровищми, и он всегд должен стрдть от неудч, тк кк он, в осозннии своей возможности достигнуть многого, постоянно терпит поржение в борьбе з облдние всеми блгми, которыми он желет облдть и которых не может достигнуть.

Амзис вздохнул и скзл:

– Я бы желл быть в состоянии не соглситься с тобой, но когд вспомню о своем прошлом, то должен сознться, что с того смого чс, который принес мне тк нзывемое счстье, нчлись великие зботы, тяготящие мою жизнь.

– Уверяю тебя, – перебил его Крез, – что я блгодрен тебе з твою зпоздвшую помощь, тк кк минут невзгод впервые доствил мне чистое, истинное счстье. Когд первые персы взошли н стены Срдес, я проклинл смого себя и богов, жизнь кзлсь мне ненвистной и существовние – проклятием. Сржясь, отступл я вместе со своими, предвясь отчянию. Тут персидский солдт поднял меч нд моею головою, мой сын схвтил убийцу з руку, и, впервые после многих лет, я снов услыхл его голос из уст, рзверзшихся от ужс. Мой немой сын Гигес в ту жуткую минуту снов обрел др слов, и я, проклинвший богов, преклонился перед их могуществом. У рб, которому я прикзл убить меня, кк только я попду в плен к персм, я отнял меч. Я сделлся другим человеком и мло-помлу сумел победить постоянно пробуждвшееся во мне озлобление против своей судьбы и моих блгородных вргов. Ты знешь, что я, нконец, сделлся другом Кир, что мой сын мог рсти подле меня свободным человеком и вполне влдея своим языком. Все, что я видел, слышл и передумл прекрсного в течение своей долголетней жизни, я собрл, чтобы передть ему; теперь он сделлся моим госудрством, моей короною, моей сокровищницею. Видя нполненные зботою дни и бессонные ночи Кир, я со стрхом вспоминл прежнее свое величие и могущество и все с большей ясностью понимл, где следует искть истинное счстье. Кждый из нс носит скрытый зродыш его в своем сердце. Довольное, терпеливое нстроение, ощущющее сильную рдость при виде прекрсного и великого, но не оствляющее без внимния и мелких явлений, принимет стрдние без жлоб и услждет их воспоминниями. Сохрнение меры во всех вещх, твердое уповние н милость богов и уверенность, что все, дже смое худшее, должно пройти, тк кк все подвергется изменению, – все это способствует созревнию зродыш счстья, скрытого в ншей груди, и дет нм силу с улыбкой относиться к тому, вследствие чего человек неподготовленный впл бы в уныние и отчяние.

Амзис внимтельно слушл, чертя н песке фигуры золотым нблдшником своей плки, н котором был изобржен собчья голов, потом скзл:

– Поистине, Крез, я, «великий бог», «солнце спрведливости», «сын Нейт», «повелитель военной слвы» (титулы, двемые мне египтянми), готов звидовть тебе, огрбленному и низверженному с трон. Некогд я был счстлив, кк ты теперь, весь Египет знл меня, бедного сын сотник, блгодря моей веселости, плутовским проделкм, легкомыслию и здору. Простые солдты носили меня н рукх; нчльники многое во мне нходили достойным порицния, но безумному Амзису все сходило с рук; мои товрищи, млдшие офицеры в войске, не умели веселиться без меня. Но вот мой предшественник Хофр отпрвил нс в поход против Кирены. Изнемогя в пустыне, мы откзывлись идти длее. Подозрение – будто црь хочет принести нс в жертву эллинским немникм, переросло в открытое восстние. Я, по обыкновению шутя, воскликнул, обрщясь к друзьям: «Ведь без цря вы не обойдетесь, тк сделйте меня своим повелителем; более веселого вы не нйдете нигде!» Солдты услыхли эти слов. «Амзис хочет быть црем!» – пробежло по рядм, от одного к другому. «Добрый, счстливый Амзис пусть будет ншим црем!» – этим восклицнием встретили меня через несколько чсов. Один из товрищей по кутежм ндел н меня шлем глвнокомндующего; я превртил шутку в серьезное дело, большинство солдт окзлось н моей стороне, и мы рзбили Хофру при Мемфисе. Нрод присоединился к зговору. Я взошел н престол. Меня нзывли счстливым. Будучи до тех пор другом египтян, я теперь сделлся вргом лучших из них. Жрецы поклонялись мне и приняли меня в свою ксту, но только потому, что ндеялись упрвлять мною совершенно по своему произволу. Мои прежние нчльники звидовли мне или же хотели обрщться со мною по-прежнему. Ты понимешь, что это не соглсовлось с моим новым звнием и могло бы ослбить внушемое мною увжение; поэтому я однжды покзл пироввшим у меня нчльникм войск, зхотевшим снов без церемонии шутить со мною, золотой тз, в котором им омывли ноги перед нчлом пиршеств. Спустя пять дней, когд они снов пировли у меня, я прикзл поствить н изукршенный стол золотую сттую великого бог Р. Едв только увидели ее, они пли ниц, чтобы поклониться ей. Когд они встли, я взял скипетр, высоко и торжественно поднял его вверх и воскликнул: «Это изобржение божеств художник сделл в пять дней из того ничтожного сосуд, в который вы плевли и в котором омывли вши ноги. Я см когд-то был подобным сосудом, но божество, умеющее творить скорее, чем золотых дел мстер, сделло меня вшим црем. Итк, повергйтесь ниц и поклоняйтесь мне. Отныне тот, кто окжется непослушным или збудет воздть увжение црю, нместнику Р н земле, будет обречен н смерть». Они пли ниц все, решительно все. Моя влсть был спсен, но друзей своих я потерял. Теперь мне необходим был другя опор. Я приобрел ее в эллинх. Относительно способности к военной службе один грек стоит более пятерых египтян; это я знл очень хорошо и, основывясь н этом, решился осуществить то, что считл полезным.

Меня постоянно окружли греческие немники. От них я нучился их языку, они познкомили меня с блгороднейшим человеком, которого мне когд-либо удвлось встречть, – с Пифгором. Я стрлся ввести у нс греческие нрвы и греческий язык, тк кк убедился, что упорно придерживться обртившегося в обычй худшего тм, где лучшее нходится под рукою и только ждет, чтобы его посеяли н египетских нивх, – просто бессмысленно.

Я првильно рзделил всю стрну, оргнизовл полицию, нилучшую в целом свете, и привел в исполнение многое; но моя высшя цель – ввести греческий дух, греческие формы, греческое нслждение жизнью и свободное эллинское искусство в эти богтые и вместе с тем столь мрчные стрны, – потерпел крушение н той скле, которя кждый рз, кк только я предпринимю что-либо новое, грозит мне низвержением и гибелью. Жрецы – вот моя прегрд, мои противники, мои повелители. Они, с суеверным блгоговением придерживющиеся всего, освященного временем; они, для которых все иноземное есть предмет ужс и которые считют кждого инострнц естественным вргом их влсти и учений, упрвляют нбожнейшим из всех нродов почти с неогрниченной влстью. Поэтому-то мне пришлось пожертвовть им прекрснейшими из моих плнов, поэтому-то, соглсно их предписниям, моя жизнь должн проходить во всевозможных стеснениях, и я умру неудовлетворенным, будучи лишен дже уверенности – соглсится ли эт негодующя гордя толп посредников между божеством и смертными дть мне успокоение в могиле!

– Клянусь Зевсом-избвителем, бедный мой счстливец, – с учстием прервл его Крез, – я понимю твои сетовния. Хотя я в течение своей жизни знвл много отдельных личностей, безрдостно и мрчно проходивших жизненный путь, но я все-тки не подозревл о существовнии целой породы, которой по нследству достется мрчность души, кк змеям их яд. Скольких жрецов ни видл я н пути моем сюд и при твоем дворе, у всех у них я зметил мрчные лиц. Дже юноши, прислуживющие тебе, улыбются весьм редко, между тем кк веселье, подобно цветм весною, приндлежит юности, кк прекрсный др божеств.

– Ты бы ошибся, если бы вздумл считть мрчными всех египтян, – отвечл Амзис. – Нш религия действительно требует серьезного помышления о смерти, но ты вряд ли нйдешь другой нрод, более склонный к нсмешливым шуткм и, в случе прзднеств, способный веселиться с редкостным смозбвением и рзмшистым рзгулом. Но вид иноземцев ненвистен жрецм, и н мой союз с вми они смотрят с мрчным ропотом. Те мльчики, о которых ты упоминл, сыновья знтнейших между ними, соствляют величйшую отрву моей жизни. Они служт у меня рбми и послушны млейшему знку с моей стороны. Людей, отдющих своих детей для подобного дел, следовло бы считть смыми послушными, почтительными слугми цря, которому воздется божеское почтение, но поверь мне, Крез, именно в этой преднности, отклонить которую не в состоянии ни один влститель, не ннеся оскорбления, кроется ловкий и хитрый рсчет. Кждый из этих юношей – мой сторож и нблюдтель. Я не могу шевельнуть рукой без их ведом, и кждый мой жест немедленно передется жрецм.

– Но кк же ты можешь выносить подобное существовние? Изгони всех соглядтев и выбери себе слуг, нпример, хотя бы из ксты воинов, которя может быть тебе полезною не менее жрецов!

– Если бы я только мог это сделть! – воскликнул Амзис громким голосом. Зтем он продолжл тише, точно испугвшись своей горячности. – Мне кжется, что нш рзговор подслушивют. Звтр прикжу вырвть с корнями вон тот финиковый куст. Юному жрецу, любителю сдовых прогулок, который тм срывет едв дозревшие финики, нужны плоды совершенно другого род, нежели те, которые он тк медленно клдет в свою корзину. Рук собирет плоды с дерев, ухо – слов из уст цря.

– Но клянусь отцом Зевсом и Аполлоном…

– Я понимю твое негодовние и рзделяю его; но кждое звние нлгет обязнности; и, в кчестве цря этой стрны, окзывющей божественное блгословение всем укоренившимся нрвм, я должен подчиняться, по крйней мере в глвных пунктх, придворному церемонилу, существующему несколько тысяч лет. Если бы я зхотел рзорвть эти цепи, то могло бы случиться, что моему трупу было бы откзно в погребении. Я должен скзть тебе, что жрецы нзнчют посмертный суд нд кждым покойником и лишют могильного успокоения того, кого признют виновным. Увжение к моему сыну обеспечило бы погребение моей мумии, но кким обрзом отнеслись бы к моему телу те, которые стли бы совершть жертвоприношения в моей гробнице…

– Ккое тебе дело до гробницы! – с негодовнием перебил Крез. – Жить следует для жизни, не для смерти!

– Скжи лучше, – возрзил Амзис, поднимясь со своего мест, – что мы, рзделяющие греческие понятия, считем прекрсную жизнь з высшее блго; но, Крез, я родился от отц-египтянин, вскормлен мтерью-египтянкой, вырос н египетской пище, и хотя усвоил себе кое-что эллинское, но все-тки в глубине своего существ остюсь египтянином. То, о чем нпевли тебе в детстве, что предствляли святынею в юношеском возрсте, нходит отголосок в твоем сердце до тех пор, пок тебя не обернут пеленми мумии. Я стрик, и мне остлось недлеко идти до того погрничного кмня, з которым нчинется вечность. Неужели же мне, рди немногих дней жизни, портить бесконечные тысячелетия смерти? Нет, друг мой, я остлся египтянином, подобно кждому из моих соотечественников, я твердо и неуклонно верю, что сохрнение моего тел, вместилищ души, тесно соединено с блгоденствием моей второй жизни, хотя бы я и не был сочтен достойным слиться с душою мир и, сделвшись чстью ее, принимть, в кчестве Осирис, учстие в упрвлении мирозднием. Но довольно об этих возвышенных вещх, открывть которые, во всей их глубине и величии, непосвященным мне зпрещет великя клятв. Ответь мне лучше н мой вопрос, кк нрвятся тебе нши хрмы и пирмиды?

Крез здумчиво отвечл:

– Кменные глыбы пирмид предствляются мне созднными необозримой пустыней, пестрые колоннды хрмов – произведением пышной весны; но если сфинксы, ведущие к воротм, укзывют дорогу в святилище, то косые, подобные укреплениям, стены пилонов кжутся воздвигнутыми для зщиты. Тким же обрзом и пестрые иероглифы привлекют взоры, но своею тинственностью оттлкивют пытливый ум. Изобржения вших многообрзных богов стоят повсюду; они неотрзимо бросются в глз, между тем всякий догдывется, что они ознчют нечто совершенно отличное от того, чему они служт изобржением, что они суть только осязтельные воспроизведения глубоких мыслей, едв доступных понимнию многих людей. Всюду возбуждется мое любопытство, но нигде мое теплое сочувствие всему прекрсному не нходит приятного удовлетворения. Мой ум желл бы проникнуть в тйны вших мудрецов, но сердце и понимние должны оствться чуждыми тем основным воззрениям, н которых построены вше мышление, существовние и действия и которые, по-видимому, учт, что жизнь есть только короткий путь, ведущий к смерти, смерть, нпротив того, есть истиння жизнь в собственном смысле!

– И, однко, жизнь, которую мы стремся укршть шумными прзднествми, и у нс ценится в полном ее знчении, и у нс боятся ужсов могилы и стрются избегнуть смерти. Нши врчи не пользовлись бы тким увжением и широкой известностью, если бы в них не признвли искусств продлить нше земное существовние. Кстти, я вспомнил о глзном врче Небенхри, которого я послл црю в Сузу. Опрвдл ли он свою репутцию? Довольны ли им?

– Подобный предствитель делет честь нуке твоей стрны, – отвечл Крез. – Он же обртил внимние Кмбиз н привлектельность твоей дочери. Небенхри помог не одному слепцу; но мть цря, к несчстью, все еще лишен зрения. Мы, впрочем, сожлеем, что столь искусный человек умеет лечить только одни глз. Когд дочь цря, Атосс, зболел горячкой, то невозможно было уговорить Небенхри дть ей врчебный совет.

– Это очень естественно, потому что нши врчи лечт всегд только одну ккую-нибудь чсть тел. У нс есть лекри ушные, зубные и глзные, врчи для лечения перелом костей, для внутренних болезней. Ни один зубной врч не может, по древним зконм жрецов, лечить глухого, ни один из знимющихся болезнями костей не может лечить брюшных стрдний, хотя бы в совершенстве понимл внутренние болезни. Посредством этого зкон хотят достигнуть более основтельного изучения отдельных отрслей медицинской нуки. Вообще жрецы, к числу которых приндлежт и лекри, знимются нукми с похвльным рвением. Вон тм нходится дом верховного жрец Нейтотеп, чьи познния в строномии и измерениях восхвлял дже см Пифгор. Этот дом грничит с злою, ведущей в хрм богини Нейт, повелительницы Сис. Мне бы хотелось иметь возможность покзть тебе священную рощу с ее великолепными деревьями, прекрсные колонны святилищ, кпители которых подобны цветм лотос, и колоссльную грнитную чсовню, которя, по моему прикзнию, сделн в Элефнтине из одного цельного кмня, чтобы посвятить ее богине. К сожлению, жрецы просили меня не вести дже и вс длее окружющих хрмы стен и пилонов. Пойдем теперь к моей жене и моим дочерям; все они полюбили тебя, и я желю, чтобы ты полюбил бедную девочку прежде, чем отпрвишься с ней в дльнюю стрну и к чужим людям, црицею которых он должн сделться. Не првд ли, ты примешь ее под свое покровительство?

– Будь уверен в этом, – скзл Крез, отвечя н рукопожтие Амзис. – Я буду отечески зботиться о твоей Нитетис, он будет иметь во мне нужду, тк кк женские комнты персидских дворцов имеют весьм скользкий пол. Впрочем, к ней будут относиться с великим увжением. Кмбиз может быть доволен своим выбором и высоко оценит то, что ты доверишь ему свое прекрснейшее дитя. Хотя Тхот привлектельн не менее Нитетис, но все-тки ей недостет того величия, которым отличется последняя и которое тк идет будущей персидской црице. Небенхри говорил только о твоей дочери Тхоте.

– А я все-тки отпрвляю свою прекрсную Нитетис; Тхот тк хрупк и нежн, что вряд ли перенесл бы трудности пути и печль рзлуки. Если бы я слушлся внушений своего сердц, то и Нитетис не следовло бы отпрвляться в Персию. Но Египет нуждется в мире, я стл црем прежде, чем сделлся отцом!

V

Все прочие члены персидского посольств возвртились в Сис со своей прогулки по Нилу к пирмидм; только Прекссп, послнник Кмбис, уже нходился н обртном пути в Персию, для того чтобы сообщить црю о блгоприятном результте свтовств.

Во дворце Амзис всюду црило большое оживление. Свит Кмбизов послнник, состоявшя почти из трехсот человек, и знтные гости, которым окзывли всевозможное внимние, нполняли все помещения большого сисского дворц. Дворы переполнены были телохрнителями и сновникми, молодыми жрецми и рбми в прздничных одеждх.

По случю устривемого в этот день прздник в честь помолвки своей дочери црь хотел покзть в особенно блисттельном виде богтство и великолепие своего двор.

Высокя, поддерживемя пестрыми колоннми приемня зл, обрщення окнми в сд, потолок которой, рсписнный голубой крской, был усеян тысячью золотых звезд, предствлял действительно обворожительное зрелище. По стенм, богто испещренным кртинми и иероглифическими знкми, висели лмпы из цветного ппирус, рспрострнявшие стрнный свет, подобный солнечным лучм, просвечивющим сквозь цветные стекл. Прострнство между стенми и колоннми было нполнено редкими тмрискми, лиственными рстениями и цветочными кустми, з ними был скрыт невидимя толп рфистов и флейтистов, встречвших гостей торжественными однообрзными мелодиями.

Посреди комнты, пол которой был выложен белыми и черными плитми, стояли крсивые столы с холодным жрким, слдкими кушньями, прекрсно убрнными корзинми с плодми и печеньями, золотыми кубкми, стеклянными боклми и изящными цветочными взми. Около этих столов толпилось множество богто одетых рбов, которые, под ндзором домопрвителя, рзносили кушнья отдельным гостям, рзговриввшим чстью стоя, чстью сидя в дорогих креслх.

Общество состояло из мужчин и женщин всех возрстов. Входившим женщинм молодые жрецы, личные слуги цря, подвли изящные букеты, и многие знтные юноши являлись с цветми, которые они, во время пиршеств, не только дрили избрнницм своего сердц, но дже подносили к смому их носу.

Египтяне, одетые тк же, кк и при приеме персидских послов, были вежливы и дже рболепны по отношению к женщинм, между которыми нходилось, впрочем, весьм мло змечтельных крсвиц. У большинств из них волосы были убрны по одному обрзцу, вся волнистя мсс взбитых и звитых щипцми волос спусклсь нзд, оствляя две косы спрв и слев, которые, ниспдя с обеих сторон между глзом и ухом, спусклись до смой груди. Широкя дидем придерживл эти прически, про которые горничные знли, что они столь же чсто были произведением искусств прикмхер, кк и природы. Нд пробором у многих придворных дм был прикреплен цветок лотос, стебель которого спусклся н зтылок.

В нежных рукх, пльцы которых были унизны кольцми, ногти, соглсно египетскому обычю, нкршены крсной крской, они держли опхл из пестрых перьев, верхние чсти и кисти рук и ноги у лодыжек были укршены золотыми и серебряными зпястьями.

Одежды всех присутствоввших египтянок были столь же прекрсны, кк и дргоценны, в особенности по нежности ткни, тонкой почти до прозрчности, и у некоторых были скроены тким обрзом, что оствляли непокрытой првую грудь.

Подобно тому, кк между мужчинми отличлся молодой персидский князь Бртия, Нитетис, дочь фрон, крсотой превосходил всех египтянок. Црствення девушк в своем прозрчном ярко-розовом плтье, со свежими розми в черных волосх, ходившя рядом со своей одинково одетой сестрой, был бледн, кк цветок лотос, укршвший голову ее мтери.

Цриц Лдикея, гречнк по происхождению, дочь Бттос из Кирены, нходилсь около Амзис и подводил молодых персов к своим детям. Легкя кружевня нкидк покрывл зткнную золотом пурпурную ткнь ее плтья. Н прекрсной голове ее греческого тип был ндет золотя змея – головной убор египетских цриц. Ее лицо было столь же блгородно, кк и приветливо, и кждое движение ее покзывло, что он облдет той грцией, которую в состоянии дть только эллинское воспитние.

После смерти своей второй жены, египтянки Тентхеты, мтери нследник престол Псметих, Амзис выбрл эту женщину вследствие своего пристрстия к грекм и нперекор сопротивлению жрецов.

Две поместившиеся около Лдикеи девушки, Тхот и Нитетис, считлись близнецми, но в них не змечлось никкого след того сходств, которое вообще привыкли нходить в близнецх.

Тхот был блондинк с голубыми глзми, небольшого рост и изящного сложения, между тем кк Нитетис – высокя и полня, с черными глзми и волосми, кждым движением своим зявлял о своем происхождении из црского дом.

– Кк ты бледн, дочь моя, – проговорил Лдикея, целуя Нитетис в щеку. – Будь весел и смотри с уверенностью в будущее. Я привел к тебе брт твоего будущего супруг, блгородного Бртию.

Нитетис поднял свои вырзительные, темные глз и устремил долгий, испытующий взгляд н прекрсного юношу. Последний низко поклонился, поцеловл одежду вспыхнувшей девушки и скзл:

– Приветствую тебя, кк мою будущую црицу и сестру! Я совершенно уверен, что у тебя сжимется сердце при прощнии с родиной, родителями, бртьями и сестрми; но не унывй, потому что твой будущий муж – великий герой и могущественный црь; нш мть Кссндн – блгороднейшя из женщин, женскя крсот и добродетель увжется у персов подобно свету солнц, изливющему жизнь. Тебя же, сестр лилии, Нитетис, которую я рядом с нею желл бы нзвть «розою», я прошу простить меня в том, что мы пришли лишить тебя дорогой подруги.

Взоры юноши впились при этих словх в голубые глз прекрсной Тхот, которя, приложив руку к сердцу, молч поклонилсь и еще долго глядел вслед Бртии, когд Амзис увел его с собою, чтобы усдить его н стул против тнцовщиц, которые только что нчли покзывть свое искусство для увеселения гостей. Одежд этих девушек состоял только из одной легкой юбки, и их гибкие фигуры кружились и извивлись под звуки рф и тмбуринов. Зтем выступили н сцену египетские певцы и фокусники со своими збвными номерми.

Нконец, некоторые придворные, оствив во хмелю свою торжественную сдержнность, вышли из злы. Женщины, в сопровождении рбов, с фкелми, отпрвились домой в пестрых носилкх; только военные нчльники, персидские послы и некоторые сновники, в особенности друзья Амзис, были удержны домопрвителем и приглшены в великолепно убрнную комнту, где стоял стол, приготовленный н греческий мнер, с громдным, крсоввшимся посреди него сосудом для смеси вин с водою, приглшвшим к ночному кутежу.

Амзис сидел н высоком кресле во глве стол; по левую руку от него нходился юный Бртия, по првую – престрелый Крез. Кроме него и близких к црю лиц, здесь нходились уже знкомые нм друзья Поликрт, Феодор и Ивик, ткже новый нчльник эллинской црской стржи Аристомх.

Амзис, который еще тк недвно вел серьезный рзговор с Крезом, теперь сыпл смыми едкими шуткми. Кзлось, будто он снов превртился в безумно-веселого офицер незнчительного звния и беззботного кутилу прежних времен.

С кким-то искрометным юмором он сыпл шуткми и остротми, поддрзнивя своих собеседников и подсмеивясь нд ними. Громкий, – чсто искусственный, вызвнный увжением к црскому остроумию, – смех рздвлся в ответ н его шутки; кубок осушлся з кубком, и ликовние достигло своего погея, когд црский домопрвитель появился с мленькой вызолоченной мумией и, покзывя ее гостям, воскликнул:

– Пейте, шутите и веселитесь, потому что слишком скоро вы сделетесь подобными вот этой мумии.

– Это нпоминние о смерти во время пиршеств, вероятно, вошло у вс в обычй? – спросил у цря Бртия, сделвшись серьезнее, – или же это твой домопрвитель позволяет себе сегодня эту шутку?

– С древнейших времен, – отвечл Амзис, – принято укзывть н подобные мумии, для сильнейшего возбуждения веселости пирующих и для нпоминния им, чтобы они спешили нслждться, пок есть время. У тебя, молодого мотыльк, еще много рдостных лет впереди; но мы, стрые люди, друг Крез, должны серьезно относиться к этому нпоминнию. Виночерпий, поскорей нполняй нши кубки, чтобы ни одн минут жизни не проходил бесполезно! Кк ты умеешь пить, злтокудрый перс! Прво, великие боги дровли тебе ткое же здоровое горло, кк прекрсные глз и цветущую крсоту. Дй поцеловть тебя, очровтельный юнош, негодный мльчик! Моя дочь Тхот не говорит ни о чем другом, кк об этом молокососе, который вскружил ей голову сперв нежными взглядми, потом чрующими словми. Ну, нечего тебе крснеть, юный ветрогон! Мужчин, подобный тебе, имеет прво зглядывться н црских дочерей; но будь ты дже см Кир, твой отец, и в тком случе я не отпустил бы Тхот в Персию!

– Отец! – тихо шепнул фрону нследник престол Псметих, прерывя его речь. – Отец, удержи свой язык и вспомни о Фнесе.

Црь окинул сын мрчным взглядом; его веселое нстроение было прлизовно точно ккой-то судорогой, и зтем он только изредк вмешивлся в рзговор, делвшийся все более и более громким и оживленным.

Аристомх, сидевший нискосок против Крез, непрерывно нблюдл з персми, не говоря ни слов и не отвечя смехом н шутки Амзис. Кк только умолк фрон, он с живостью обртился к Крезу и спросил:

– Мне желтельно было бы знть, лидиец, покрывл ли снег горы в то время, когд вы покинули Персию?

Удивленный этим стрнным вопросом, Крез с улыбкой отвечл:

– Большя чсть персидских гор был покрыт зеленью, когд мы, четыре месяц тому нзд, отпрвились в Египет; но в црстве Кмбиз есть ткже вершины, н которых дже в смое жркое время год не тет снег, и они сверкли белизной, когд мы спусклись с них.

Лицо спртнц зметно прояснилось. Крез, которому понрвился этот серьезный человек, спросил, кк его зовут.

– Меня зовут Аристомхом.

– Твое имя небезызвестно мне.

– Ты знл многих эллинов, многие имеют одно имя со мною.

– Судя по твоему дилекту, ты приндлежишь к дорийскому племени; не спртнец ли ты?

– Я был им.

– А теперь?

– Тот, кто покидет отечество без позволения, подлежит смерти.

– Ты добровольно покинул родину?

– Д.

– Зчем?

– Чтобы избвиться от позор.

– Что же ты сделл дурного?

– Ничего.

– Поэтому тебя неспрведливо обвинили в преступлении?

– Д.

– А кто был причиной твоего несчстья?

– Ты.

Крез привскочил с мест. Серьезный тон и мрчное лицо спртнц устрняли всякую мысль о шутке.

Соседи обоих, вслушиввшиеся в стрнный рзговор, ткже испуглись и попросили Аристомх объяснить его стрнное зявление.

Спртнец колеблся. Было видно, что ему неприятно говорить; но нконец, когд и црь стл просить его рсскзть, в чем дело, он нчл тким обрзом:

– Ты, Крез, следуя изречению оркул, избрл нс, лкедемонцев, кк смых могущественных из эллинов, в союзники против могуществ персов, и подрил нм золото для хрм Аполлон Гермес, н горе Форнксе. Поэтому эфоры решили подрить тебе громдный, искусно сделнный из меди сосуд для смешнного нпитк. Вручить его тебе послли меня. Прежде чем мы достигли Срдес, корбль нш погиб от бури и вместе с ним – сосуд. Мы спсли только свою жизнь и добрлись до Смос. Когд мы возвртились н родину, то н меня возвели обвинение, будто я продл корбль и сосуд смосским купцм. Но тк кк меня не могли уличить, между тем хотели погубить, то я был приговорен простоять дв дня и две ночи у позорного столб. Прежде чем знялось утро моего бесчестия, явился мой брт и тйно передл мне меч. Я должен был лишить себя жизни, во избежние позор. Я не мог умереть, тк кк должен был еще отомстить моим вргм; поэтому я см отрубил приковнную ногу от колен и спрятлся в тростникх Эвротс. Брт тйно приносил мне пищу и питье. Через дв месяц я мог уже ходить вот н этой деревяшке. Аполлон принял н себя мою месть, потому что чум истребил моих злейших противников. Несмотря н их смерть, я не мог возвртиться. В Гифиуме я, нконец, сел н корбль для того, чтобы вместе с тобою, Крез, сржться в Срдесе против персов. Когд я высдился в Теосе, то узнл, что ты уже более не црь. Могущественный Кир, отец этого прекрсного юноши, в несколько недель покорил сильную Лидию и превртил в нищего богтейшего из црей.

Все пирующие с удивлением глядели н серьезного воин.

Крез пожл его жесткую руку, молодой Бртия воскликнул:

– Поистине, спртнец, мне хотелось бы взять тебя с собою в Сузы, чтобы покзть моим друзьям, что я встретил хрбрейшего и честнейшего из людей!

– Поверь мне, юнош, – с улыбкой ответил Аристомх, – что кждый спртнец поступил бы подобно мне. В ншей стрне нужно более мужеств для того, чтобы быть трусом, чем для того, чтобы быть хрбрым.

– А ты, Бртия, – воскликнул Дрий, двоюродный брт персидского цря, – рзве вынес бы позор – стоять у столб?

Бртия покрснел, но было видно, что и он предпочел бы смерть позору.

– А ты, Зопир? – спросил Дрий, обрщясь к третьему из молодых персов.

– Я из одной любви к вм изувечил бы себя, – воскликнул этот последний и пожл под столом руки двух своих друзей.

Псметих посмотрел н юных героев с нсмешливой улыбкой, Крез, Гигес и Амзис – с величйшим доброжелтельством; египтяне вырзительно переглядывлись, спртнец весело посмеивлся.

Теперь Ивик рсскзл об изречении оркул, пророчившего Аристомху возврщение н родину с приближением людей из кря снежных вершин, и при этом упомянул о гостеприимном доме Родопис.

Псметих сделлся беспокоен при упоминнии этого имени; Крез вырзил желние познкомиться с престрелою фркиянкою, о которой Эзоп рсскзывл ему много хорошего, и когд гости, большею чстью упившиеся до бесчувствия, покинули злу, то сверженный с престол црь, поэт, скульптор и спртнский герой сговорились н другой день отпрвиться в Нукртис, чтобы нслдиться рзговором с Родопис.

VI

В ночь после описнного пиршеств црь Амзис имел едв три чс отдых. Кк в другие дни, и н этот рз при первом крике петухов молодые жрецы рзбудили его, повели в внну, одели в црское облчение и проводили к лтрю н дворцовый двор, где он, н виду у нрод, принес н лтрь обычную жертву; между тем кк верховный жрец громким голосом пел молитвы, перечислял добродетели цря и, для того, чтобы отклонить от особы цря всякое порицние, возлгл всю ответственность з грехи, совершенные им по неведению, н его дурных советников.

Кк и всегд, жрецы превозносили его добродетели, уговривли его творить добро, читли ему мест из священных книг о полезных деяниях и советх великих людей, зтем отвели его в комнты, где его ожидли доклды и донесения из всех местностей госудрств.

Эти церемонии, повторявшиеся кждый день, Амзис соблюдл неуклонно, и тк же добросовестно посвящл все нзнченные чсы рботе, но зто позднейшую чсть дня проводил по своему усмотрению, преимущественно в веселом обществе.

Поэтому жрецы упрекли его в том, что он ведет не црскую жизнь; но он однжды ответил рзгневнному верховному жрецу: «Посмотри н этот лук; если ты стнешь постоянно нтягивть его, то он вскоре утртит свою силу; если ты будешь употреблять его в дело только в течение одной половины дня и зтем дшь ему отдых, то он остнется тугим и годным к употреблению до тех пор, пок не лопнет тетив».

Амзис только что успел подписть последний доклд, зключвший в себе блгоприятный ответ н просьбу одного номрх о выдче денег н береговые постройки, окзвшиеся необходимыми вследствие нводнения, когд слуг доложил ему, что нследник престол Псметих просит своего отц уделить ему несколько минут для рзговор.

Амзис, нходившийся в отличном рсположении дух по случю блгоприятных известий из всех чстей госудрств, весело приветствовл вошедшего, но вдруг сделлся серьезным и здумчивым. Нконец, после продолжительной пузы, он повелел:

– Поди и проси цревич войти.

Псметих, кк всегд бледный и мрчный, переступя через отцовский порог, отвесил глубокий и почтительный поклон.

Амзис ответил ему немым знком; потом спросил отрывисто и строго:

– Чего тебе нужно от меня? Мое время с точностью рзмерено.

– В особенности для твоего сын, – отвечл Псметих, и губы его здрожли. – Семь рз я просил у тебя великой милости, которую ты, нконец, дровл мне сегодня.

– Оствь упреки! Я догдывюсь о причине твоего приход. Я должен рзъяснить твои сомнения относительно происхождения Нитетис.

– Я не любопытен и пришел скорее для того, чтобы предупредить тебя и нпомнить, что, кроме меня, еще существует другой, кому известн эт тйн!

– Фнес?

– А кто же иной? Он, изгннный из Египт и из собственного отечеств, через несколько дней покинет Нукртис. Кто ручется тебе в том, что он не выдст нс персм?

– Доброт и дружб, которую я всегд окзывл ему.

– Ты веришь в блгодрность людей?

– Нет, но я доверяю своей способности рспознвть их. Фнес не изменит нм! Повторяю тебе, он мой друг.

– Может быть, твой друг, но мой смертельный врг.

– Тк и остерегйся его. Мне же нечего опсться с его стороны.

– Не тебе, но ншему отечеству! О, отец, подумй о том, что если я и ненвистен тебе, кк твой сын, то я все-тки должен быть близок твоему сердцу, кк будущность Египт. Подумй, что после твоей смерти, от которой д избвят тебя боги н многие лет, – я, кк и ты теперь, буду предствлять нстоящее этой дивной стрны, что мое низвержение в будущем сделется рвносильно пдению твоего дом и погибели Египт!

Амзис стновился все серьезнее, между тем кк Псметих с жром продолжл:

– Ты должен соглситься и соглсишься, что я прв! В рукх у этого Фнес – возможность предть ншу стрну кждому иноземному вргу, потому что он знет ее тк же хорошо, кк мы с тобою; длее, в его груди скрыт тйн, рзоблчение которой может превртить могущественнейшего из нших друзей в стршнейшего врг.

– Ты ошибешься! Нитетис хотя и не мое дитя, но все-тки дочь цря и сумеет рсположить к себе сердце муж.

– Если бы он был дже дочерью ккого-либо из богов, то и тогд Кмбиз, узнв тйну, сделлся бы ншим вргом; ведь ты знешь, что у персов ложь считется величйшим преступлением, сделться жертвою обмн – позором. Ты же обмнул смого гордого и могущественного из них; и что будет в состоянии сделть одинокя, неопытня девушк тм, где блгосклонности влдыки добивется сотня женщин, искушенных во всевозможных коврствх?

– Не првд ли, что ненвисть и мстительность – лучшие нствники в крсноречии? – резким тоном спросил Амзис. – Нерзумный сын, неужели ты думешь, что я зтеял ткую опсную игру без зрелого обсуждения всех обстоятельств? Пусть Фнес хоть сегодня рсскжет персм то, чего он дже хорошенько не знет, о чем он может только догдывться и чего никк не в состоянии докзть! Я – отец и Лдикея – мть лучше всего должны знть, кто нше дитя. Об мы нзывем Нитетис ншей дочерью; кто же осмелится утверждть, что это не првд? Если Фнес зхочет рскрыть перед другим вргом, кроме персов, слбые стороны ншего госудрств, то пусть делет это; я не боюсь никого! Неужели ты хочешь уговорить меня соглситься н погибель человек, которому я з многое обязн блгодрностью, который верно прослужил мне десять лет и ничем не оскорбил меня? Говорю тебе, что я вместо того, чтобы сделть ему зло, готов зщитить его от твоей мести, грязный источник которой мне известен.

– Отец!

– Ты хочешь погубить этого человек, потому что он помешл тебе нсильно звлдеть внучкой фркиянки Родопис из Нукртис; потому что я нзнчил его, вместо тебя, глвнокомндующим, тк кк ты окзлся неспособным. Ты бледнеешь? Прво, я блгодрен Фнесу з то, что он предупредил меня относительно твоих постыдных плнов и этим дл мне случй еще более привязть к себе людей, соствляющих опору моего престол, которым Родопис очень дорог!

– Отец, кк можешь ты превозносить тким обрзом иноземцев и збывть о древней слве египтян! Брни меня, сколько тебе угодно; я зню, что ты не любишь меня, но не говори, что мы нуждемся в чужеземцх для своего величия. Оглянись н ншу историю! Когд были мы всего могущественнее? В то время, когд для всех иноземцев без исключения был воспрещен доступ в нше госудрство; когд мы, стоя н собственных ногх, веруя в собственные силы, жили соглсно древним зконм нших отцов и богов. Те времен были свидетелями деятельности Рмсес Великого, который подчинил ншему победоносному оружию смые отдленные нроды; те времен слышли, кк весь мир нзывл Египет первой, величйшей стрной в мире. А что ткое мы теперь? Из собственных твоих црских уст я слышу, что ты нзывешь чужеземных нищих и проходимцев «опорою госудрств»; я вижу, кк ты, црь, приготовляешь недостойный обмн для того, чтобы приобрести дружбу нрод, нд которым мы одерживли великие победы до тех пор, пок инострнцы не появились н берегх Нил. Земля египетскя был богто убрнной, могущественной црицей, теперь он – рзрумянення и обвешння мишурным золотом рзвртниц!

– Придержи свой язык! – воскликнул Амзис, топнув ногой. – Египет никогд не знл ткого процветния и величия, кк теперь! Рмсес перенес нше оружие в дльние стрны и сделл посредством его кроввые приобретения; но я добился того, что произведения нших рук отпрвляются н отдленнейшие окрины свет и вместо крови приносят нм сокровищ и блгосостояние. Рмсес зствлял своих подднных проливть потоки крови и пот для слвы своего имени, я достиг того, что в моем госудрстве кровь проливется с рсчетом, пот – только при полезных рботх, и что кждый гржднин может окончить свое земное поприще в безопсности, счстье и блгосостоянии. Н берегх Нил нходятся теперь десять тысяч густонселенных мест, не остлось ни одного фут необрботнной земли, ни один ребенок в Египте не лишен блгодеяний прв и зкон, ни один злодей не может ускользнуть от бдительного взор влстей. А если бы н нс нпли врги, то, кроме нших крепостей и других средств обороны, дровнных нм смими богми, то есть водопдов, морей и пустыни, мы имеем для зщиты отличнейших бойцов, когд-либо носивших оружие – тридцть тысяч эллинов, кроме египетской ксты воинов. Тковы дел в ншем Египте! Некогд он зплтил Рмсесу кроввыми слезми з мишурный блеск пустой слвы. Неподдельным золотом истинного гржднского счстья и мирного блгосостояния он обязн мне и моим предшественникм, сисским црям!

– А все-тки я говорил тебе, – воскликнул нследник, – что Египет – дерево, в жизненных волокнх которого звелсь смертоносня червоточин. Стремление и погоня з золотом, з роскошью и блеском испортило все сердц. Пышность иноземцев ннесл смертельный удр простым нрвм нших грждн. Чсто приходится слышть, кк египтяне, соврщенные эллинми, нсмехются нд древними богми; рздор и ссоры рзъединяют ксты жрецов и воинов. Ежедневно доносят о кроввых побоищх между эллинскими немникми, египетскими воинми, инострнцми и туземцми. Пстырь и стдо ведут борьбу друг с другом; один жернов госудрственной мельницы стирет другой, пок все здние не рссыплется прхом. Д, отец мой, если я не буду говорить сегодня, то мне никогд не придется этого сделть, и я, нконец, должен выскзть то, что тяготит мое сердце! Во время твоей борьбы с почтенным сословием нших жрецов, ндежнейшей опорой престол, ты спокойно смотрел, кк юное могущество персов, подобно чудовищу, поглощющему нроды и делющемуся все прожорливее и сильнее после всякой новой жертвы, подвиглось с Восток н Зпд. Вместо того чтобы подоспеть н помощь лидийцм и ввилонянм, кк ты снчл нмеревлся сделть, ты помогл грекм строить хрмы для ложных богов. Но, когд, нконец, всякое сопротивление окзлось невозможным, когд Персия подчинил себе полмир и, сделвшись непобедимой, могл требовть от всех црей чего хотел, тогд бессмертные боги, по-видимому, еще рз зхотели подть тебе руку помощи для спсения Египт. Кмбис посвтлся з твою дочь; но ты, будучи слишком слб для того, чтобы пожертвовть собственным ребенком для всеобщего блгополучия, посылешь великому црю подствную невесту и по своей слбохрктерности щдишь иноземц, который держит в своих рукх счстье и гибель твоего госудрств, если оно не рухнет рньше, подточенное внутренним рздором!

До сих пор Амзис, бледный и дрожщий от гнев, выслушивл порицние всего, что было ниболее дорого его сердцу. Но теперь он уже не мог молчть и голосом, рздвшимся в огромной комнте, подобно трубному звуку, воскликнул:

– Знешь ли ты, чьим существовнием я должен был бы пожертвовть, если бы жизнь моих детей и существовние основнного мною црского дом не были для меня дороже блгоденствия этой стрны? Известен ли тебе хвстливый мстительный сын злополучия, тот человек, который сделется рзрушителем этого прекрсного древнего црств? Это ты см, Псметих, отмеченный богми и внушющий ужс людям, ты, сердце которого не знет любви, грудь – дружбы, лицо – улыбки, душ – сострдния! Проклятие богов дло тебе пгубный оттлкивющий хрктер, и вржд бессмертных ниспосылет дурной конец твоим нчинниям. Слушй же теперь, тк кк я должен выскзть то, о чем я тк долго умлчивл, вследствие родительской слбости. Я свергнул своего предшественник и принудил его выдть з меня свою сестру Тентхету. Он полюбил меня, и через год я имел ндежду сделться отцом. В ночь, предшествоввшую твоему рождению, я уснул, сидя у кровти моей жены. Тогд мне приснилось, что твоя мть лежит н берегу Нил. Он жловлсь мне н боль в груди. Я нклонился к ней и увидл, что из ее сердц вырстет киприс. Дерево деллось все больше, шире и темнее; корни обвились вокруг твоей мтери и здушили ее. Я похолодел от ужс. Я хотел бежть, но вдруг с восток поднялся стршный ургн, опрокинувший киприс тким обрзом, что широкие ветви погрузились в волны Нил. Тогд рек остновилсь в своем течении, ее вод отвердел и вместо реки предо мною лежл громдня мумия. Прибрежные город превртились в погребльные урны, которые, точно в могиле, окружли громдный труп Нил. Тут я проснулся и велел призвть снотолковтелей. Ни один из них не сумел объяснить удивительный сон; нконец, жрецы Аммон Ливийского объявили мне следующее толковние: «Тентхет лишилсь жизни вследствие рождения сын. Этого сын, мрчного, злобного человек, изобржет киприс, удушивший свою мть. Во время его првления нрод с восток превртит Нил, то есть египтян, в трупы, их город – в груды рзвлин, изобржемые погребльными урнми».

Псметих, подобно мрморному извянию, стоял нпротив отц, между тем кк последний продолжл:

– Твоя мть умерл, дв тебе жизнь, н твоих вискх виднелись ярко-крсные волосы, знк сынов Тифон [47]; повзрослев, ты сделлся мрчным человеком; несчстье преследовло тебя, тк кк ты лишился любимой жены и четверых детей. Подобно тому, кк я рожден под счстливым знком Аммон, ты, по вычислениям стрологов, рожден при восхождении ужсной плнеты Сет; ты…

Амзис прервл свою речь, потому что Псметих, подвленный тяжестью всех ужсов, которых он нслушлся, упл и скорее стонл, чем говорил:

– Перестнь, жестокий отец, и умолчи, по крйней мере, о том, что я единственный в Египте сын, невинно преследуемый ненвистью родного отц!

Амзис посмотрел н бледного человек, упвшего к его ногм и скрыввшего лицо в склдкх его плтья. Его быстро возгоревшийся гнев превртился в сострдние. Он почувствовл, что был слишком жесток, что своим рсскзом бросил в душу Псметих ядовитую стрелу, и вспомнил об умершей сорок лет тому нзд мтери несчстного. В первый рз с двних пор он взглянул кк отец и утешитель н эту мрчную личность, оттлкиввшую всякое изъявление любви и столь чуждую ему по всем своим воззрениям. Его нежному сердцу теперь в первый рз предствлялсь возможность осушить слезы в глзх сын, всегд дышвших ткой холодностью. С рдостной поспешностью воспользовлся он этим случем и, нгнувшись к стонвшему Псметиху, зпечтлел н челе его поцелуй, поднял его и проговорил мягким голосом:

– Прости мой порыв, любезный сын. Нехорошие слов, оскорбившие тебя, вырвлись не из сердц Амзис, из псти бешенств. Ты в течение многих лет рздржл меня своей холодностью, ожесточением, своим упрямством и оттлкивющим обрщением. Сегодня ты оскорбил меня в моих священнейших чувствх, поэтому я и поддлся порыву гнев. Теперь все будет хорошо между нми. Хотя мы слишком рзличны по хрктерм для того, чтобы нши сердц могли слиться в одно с полной искренностью, но отныне мы будем действовть единодушно и делть уступки друг другу.

Псметих, молч поклонившись, поцеловл плтье отц.

– Нет, не тк, – воскликнул Амзис, – поцелуй меня в губы. Вот это другое дело, тк должно быть между отцом и сыном! Что же ксется до дикого сн, о котором я рсскзывл тебе, то не беспокойся. Сны – обмнчивые видения; если же они действительно ниспосылются богми, то их истолковтели подвержены человеческим зблуждениям. Твои руки все еще дрожт, и твои щеки тк же белы, кк твоя полотняня одежд. Я был жесток к тебе, более жесток, чем отец…

– Более жесток, чем позволяется быть чужому относительно чужого, – прервл цря нследник. – Ты сломил и уничтожил меня, и если до сих пор н моем лице редко покзывлсь улыбк, то отныне оно будет зерклом бедствия.

– Нет, – скзл Амзис, положив руку н плечо сын. – Если я ннес рны, то имею средств злечить их. Выскжи мне смое плменное желние твоего сердц – и оно будет исполнено!

Глз Псметих сверкнули, бледно-розовый отблеск появился н его мертвенном лице, и он ответил, не здумывясь, тким голосом, в котором еще отзывлось потрясение, испытнное им в последние минуты:

– Отдй мне Фнес, моего врг.

Црь оствлся некоторое время погруженным в здумчивость, зтем скзл:

– Я буду принужден исполнить твое требовние, но мне было бы приятнее, если бы ты потребовл половину моей кзны. Тысячи голосов в глубине моей души шепчут мне, что я нмеревюсь сделть нечто недостойное меня, что окжется пгубным для меня, для тебя, для целого госудрств. Обдумй еще рз, прежде чем нчнешь действовть. Но предупреждю тебя: кковы бы ни были твои нмерения относительно Фнес, с головы Родопис не должен быть тронут ни один волос; ты ткже должен позботиться о том, чтобы преследовние моего бедного друг остлось тйною, в особенности для греков. Где я нйду полководц, советник и собеседник, подобного ему? Но он еще не нходится в твоей влсти, и поэтому я нпомню тебе, что если ты хитер, кк египтянин, то Фнес хитер, кк эллин! В особенности помни свою клятву – откзться от всякой мысли о внучке Родопис. Если я не ошибюсь, то месть для тебя дороже любви. Что же ксется Египт, то повторяю тебе, что мое црство никогд не было счстливее, нежели теперь. Утверждть противное не приходит в голову никому, кроме недовольных жрецов и людей, бессознтельно повторяющих их слов. Ты ткже хотел бы узнть историю происхождения Нитетис? Итк, слушй; твой собственный интерес должен зствить тебя молчть!

Псметих с нпряженным любопытством слушл рсскз отц, и, когд последний кончил, он поблгодрил его крепким пожтием руки.

– Теперь прощй! – зкончил Амзис свой рзговор с сыном. – Не збывй ничего мною скзнного, и в особенности прошу тебя, не проливй крови! Что бы ни случилось с Фнесом, я не хочу ничего знть, тк кк ненвижу жестокость и не желл бы с омерзением относиться к тебе, моему сыну! Кк ты весел! Бедный финянин, лучше было бы для тебя – никогд не вступть н эту землю!

Когд Псметих удлился из комнты своего отц, Амзис долгое время в здумчивости ходил взд и вперед по комнте. Он сожлел о своей уступчивости, и ему кзлось, будто он уже видит окроввленного Фнес, стоящего перед ним рядом с тенью свергнутого им Хофры. «Но ведь он действительно мог бы погубить нс», – стрлся он опрвдть себя перед судьею в собственном сердце, зтем встрепенулся, выпрямился во весь рост, призвл слуг и с улыбкой н губх вышел из своих покоев.

Неужели этот легкомысленный человек, бловень счстья, тк скоро успокоил свой внутренний голос? Или он влдел собой нстолько, чтобы прикрывть улыбкой стрдния, которые ему приходилось выносить?

VII

Выйдя из комнты отц, Псметих немедленно отпрвился в хрм богини Нейт. У вход в хрм он спросил о глвном жреце. Хрмовые прислужники попросили его обождть, говоря, что великий Нейтотеп в нстоящую минуту молится в святя святых великой влдетельницы неб.

Молодой жрец появился вскоре с извещением, что его повелитель ожидет цревич.

Псметих тотчс покинул прохлдное место, где рсположился в тени серебристых тополей священной рощи, н берегу большого пруд, посвященного великой Нейт. Он прошел по первому двору, вымощенному кменными плитми, н который ослепительные солнечные лучи пдли, подобно рскленным стрелм, причем придерживлся одной из длинных сфинксовых ллей, ведущих к отдельно стоявшим пилонм гигнтского хрм богини. Он прошел через громдные глвные ворот, которые, подобно всем египетским хрмовым воротм, были укршены ширококрылым солнечным диском. По обеим сторонм отворенных нстежь ворот возвышлись бшнеподобные здния, стройные обелиски и рзвевющиеся флги. Зтем он скрылся во дворе, окймленном спрв и слев колоннми, посреди которого приносились жертвы божеству. Весь передний фсд собственно хрмового здния, подымвшегося нподобие укрепления, тупым углом, из квдртов обширного, окруженного колоннми двор, был покрыт пестрыми изобржениями и ндписями. Через портик он вошел в высокую переднюю комнту, потом в большую злу, голубой потолок которой, усеянный тысячми золотых звезд, поддерживлся четырьмя рядми гигнтских колонн. Корпус их и кпители, изобржвшие цветок лотос, боковые стены и ниши этой громдной злы, – одним словом, все, н чем остнвливлся взор, было рсписно пестрыми крскми и иероглифми. Колонны подымлись до гигнтской высоты, безмерно высокя зл рскидывлсь в необъятную, величественную ширь; воздух, которым дышли молящиеся, был переполнен лдном и зпхом кифи, рвно и испрениями, прониквшими из лбортории хрм. Тихя музык, исполняемя незримыми ртистми, кзлось, никогд не умолкл, но иногд прерывлсь густым ревом священных коров Исиды и кркющим голосом коршунов Гор, чье помещение нходилось рядом. Кк только рздвлось торжественно-протяжное мычние коровы, подобное длекому рскту гром, или слышлся потрясвший нервы резкий крик коршун, молельщики, сидевшие н корточкх, нклоняли головы и кслись лбми кменных плит переднего двор, обнесенного колоннми. С величйшим блгоговением глядели они н зкрытые для них внутренние покои хрм, в святя святых которого, огромной зле, высеченной нподобие чсовни из одного куск грнит, стояли многочисленные жрецы; у некоторых из них н блестящих лысых головх виднелись струсовые перья, у других были нкинуты н плечи, поверх белой одежды, пнтеровые шкуры. С бормотньем и пеньем они склонялись и выпрямлялись, поднимли кдильницы с фимимом и из золотых сосудов для жертвенных возлияний лили чистую воду в честь богов. В этой гигнтской зле, открытой только для смых привилегировнных египтян, человек должен был чувствовть себя умленным до последней степени. Его зрение, слух, дже дыхтельные оргны подверглись только тким влияниям внешнего мир, которые отстояли длеко от всего, чем нполняется ежедневня жизнь, стесняли грудь и возбуждли содрогние в нервх. В чду и отрекшись от действительности молящийся должен был искть опоры вне смого себя. Голос жрец укзывл ему н эту опору; тинствення музык и голос священных животных считлись проявлениями близости божеств.

После того кк Псметих, не будучи в состоянии молиться, принял, однко же, н некоторое время позу молящегося н нзнченной для него низкой золотой скмье, покрытой подушкми, – он нпрвился к упомянутой, более тесной и менее высокой, боковой зле, в которой помещлись священные коровы Исиды-Нейт и коршуны Гор. Знвес из дргоценной, вышитой золотом мтерии скрывл их от глз посетителей хрм, тк кк лицезрение этих обоготворяемых животных рзрешлось нроду весьм редко и издлек. Когд Псметих проходил мимо, то в золотые ясли коров служители клли рзмоченные в молоке печенья, соль и цветы клевер, в крсивую клетку коршун – мленьких птичек с пестрыми перьями. В своем тогдшнем нстроении дух нследник престол не обртил никкого внимния н все эти хорошо ему знкомые вещи, по скрытой лестнице поднялся в комнты, рсположенные около обсервтории, где верховный жрец имел обыкновение отдыхть после богослужения.

В великолепной комнте, покрытой тяжелыми ввилонскими коврми, н пурпурных подушкх вызолоченного кресл сидел семидесятилетний стрик Нейтотеп. Он держл в рукх свиток, покрытый иероглифическими знкми. Позди него стоял мльчик, отмхиввший от него нсекомых опхлом из струсовых перьев.

Лицо строго жрец было покрыто морщинми; но в нем виднелись следы прежней крсоты. В больших голубых глзх и теперь еще светился живой ум, соединенный с чувством собственного достоинств.

Нейтотеп снял свой прик. Обнженный глдкий череп оригинльно отделялся от покрытого морщинми лиц, вследствие чего свойственный египтянм плоский лоб кзлся необыкновенно высоким. Пестря комнт, н стенх которой виднелись тысячи изречений, нписнных иероглифми, резные цветные сттуи богини, стоявшие здесь, и белоснежня одежд жрец не могли не произвести н постороннего зрителя торжественного впечтления.

Стрик принял нследник престол с большой серьезностью и спросил:

– Что привело моего светлейшего сын к бедному служителю божеств?

– Я имею многое сообщить тебе, отец мой, – отвечл Псметих с торжествующей улыбкой. – Я только что вернулся от Амзис.

– Итк, он нконец выслушл тебя?

– Нконец!

– Твое лицо говорит мне, что нш влстелин, твой отец милостиво обошелся с тобою.

– Д, после того, кк я подвергся его гневу. Когд я выскзл требовния, внушенные мне тобою, он предлся неумеренному гневу и обрушился н меня с ужсными речми.

– Ты, вероятно, оскорбил его? Или же ты, по моему совету, приблизился к нему в виде смиренно просящего сын.

– Нет, отец мой, я был рздржен и полон негодовния.

– В тком случе Амзис был прв в своем гневе; никогд не следует сыну относиться к своему родителю с неудовольствием, менее всего тогд, когд этот сын собирется о чем-нибудь просить его. Ты знешь изречение: «почитющий своего отц будет долголетен». Вот видишь, сын мой, ты постоянно окзывешься виновным в том, что стрешься нсильственно и с неудовольствием добиться исполнения вещей, которые могут быть приобретены посредством доброты и кротости. Доброе слово горздо действеннее злого, и способ, кким мы пользуемся речью, имеет большое знчение. Послушй, что я рсскжу тебе. Много лет тому нзд Египтом упрвлял црь Снефру, имевший местопребывние в Мемфисе. Однжды ему приснилось, что все зубы выпли у него изо рт. Он тотчс же послл з снотолковтелем, которому и рсскзл свой сон. Тогд последний воскликнул: «О црь, горе тебе, все твои родственники умрут рньше тебя!» Рзгневнный Снефру велел нкзть несчстного плетьми и призвл второго толковтеля, который объяснил сон следующим обрзом: «Великий црь, д будет блгословенно твое имя, ты проживешь долее всех твоих родственников!» Црь улыбнулся при этих словх и нгрдил второго снотолковтеля подрком; потому что хотя последний скзл ему то же смое, что и первый, но сумел облечь свое изречение в лучшую форму. Понимешь ли ты смысл приведенного пример? Итк, стрйся н будущее избирть приятную форму для своей речи, потому что, в особенности для слух влстителя, столь же вжно то – кк ему говорят, кк и то – что ему говорят.

– О, отец мой, кк чсто двл ты мне эти нствления, кк чсто я см сознвл, что нношу себе вред своими грубыми словми и гневными движениями; но я не могу изменить своей мнеры, не могу…

– Скжи лучше: не хочу; истинный мужчин не должен никогд вторично делть того, о чем однжды пожлел. Но довольно читть нствления! Рсскзывй, кким обрзом ты смягчил гнев Амзис.

– Ты знешь моего отц. Когд он увидл, что его стршные слов порзили меня до смой глубины души, он рскялся в своей бешеной вспышке. Он почувствовл, что зшел слишком длеко, и зхотел ккою бы то ни было ценою зглдить свою жестокость.

– У него блгородное сердце, но ум его помрчен! – воскликнул жрец. – Чем бы мог быть Амзис для Египт, если бы слушлся нших советов и зповедей богов!

– Будучи тк сильно рстрогн, он под конец соглсился, – слушй хорошенько, отец мой, – он соглсился подрить мне жизнь Фнес!

– Кк сверкют твои глз! Это нехорошо, Псметих! Афинянин должен умереть, потому что оскорбил богов; но судья, будучи строгим, должен не рдовться, скорбеть о несчстии осужденного. Ну, говори, чего же еще добился ты?

– Црь сообщил мне, из ккого дом происходит Нитетис.

– Больше ничего?

– Нет, отец мой, но рзве тебе не любопытно узнть…

– Любопытство есть порок женщин; впрочем, я уже двно зню то, что ты мог бы рсскзть мне.

– Но ведь ты вчер нстойчиво поручл мне рсспросить отц.

– Я сделл это, чтобы испытть тебя, предн ли ты божеству и готов ли исполнить его повеления, и идешь ли по тому пути, который один может сделть тебя достойным посвящения в высшую степень знния. Я вижу, что ты добросовестно сообщешь нм все, о чем узнешь, и что ты умеешь исполнять первую добродетель жрец – послушние.

– Тк ты знешь, кто отец Нитетис?

– Я см читл молитву у могилы цря Хофры.

– Но кто выдл тебе тйну?

– Вечные звезды, сын мой, и мое искусство читть в книге небес.

– А эти звезды? Рзве они никогд не обмнывют.

Псметих побледнел. Сон его отц и его собственный ужсный гороскоп восстли в его душе в виде жутких призрков. Жрец тотчс же зметил изменение в чертх лиц цревич и мягким голосом скзл ему:

– Ты вспоминешь о несчстных небесных знкх при твоем рождении и считешь себя погибшим; но утешься, Псметих, в то время стрологи не приметили созвездия, которое не ускользнуло от моих глз. Твой гороскоп был плох, очень плох, но он может обртиться в хороший, он может…

– О говори, отец мой, говори!

– Все должно обртиться к лучшему, если ты, позбыв обо всем другом, будешь жить для богов и безусловно стнешь повиновться их голосу, который мы слышим в святя святых.

– Подй знк, отец мой, – и я буду слушться!

– Д воздст это влдычиц Сис, великя Нейт! – воскликнул жрец торжественным голосом. – А теперь, сын мой, – лсково продолжл он, – оствь меня, тк кк я утомился от продолжительной молитвы и бремени лет. Если возможно, то не спеши со смертью Фнес: мне хотелось бы поговорить с ним прежде, нежели он умрет. Еще одно: вчер вступил сюд отряд эфиопов. Эти люди не понимют ни слов ни по-египетски, ни по-гречески. Под нчльством верного человек, знющего и финянин, и местность, они окжутся пригодными к устрнению виновного, тк кк их незнние язык и обстоятельств дел не допустит нескромности или предтельств. Перед своим отпрвлением в Нукртис эти люди ничего не должны знть о цели своего путешествия; когд дело будет сделно, то мы отпрвим их обртно в Куш. Помни, что тйн, о которой знет не один человек, уже нполовину не тйн. Прощй!

Псметих удлился из комнты стрик. Спустя несколько минут вошел молодой жрец, один из слуг цря, и спросил Нейтотеп:

– А что, хорошо ли я нблюдл, отец мой?

– Отлично, сын мой; от тебя не ускользнуло ничего из рзговор Амзис с Псметихом. Д сохрнит Исид твой слух.

– Ах, отец, сегодня глухой услыхл бы из соседней комнты кждое слово, тк кк црь ревел, точно бык.

– Великя Нейт нслл н него неосторожность. Но я прикзывю тебе говорить о фроне с большим почтением. Ступй теперь, держи глз свои открытыми и немедленно уведоми меня, если Амзис – что весьм возможно – попытется спсти от гибели Фнес. Ты во всяком случе нйдешь меня дом. Прикжи слугм, чтобы они откзывли всем посетителям и говорили, что я молюсь в святя святых. Неизреченный д хрнит твой путь!

Пок Псметих делл все приготовления к поимке Фнес, Крез со своими спутникми сдился в црскую брку, чтобы отпрвиться в Нукртис и провести следующий вечер у Родопис.

Его сын Гигес и трое молодых персов остлись в Сисе, где они чувствовли себя превосходно.

Амзис осыпл их любезностями, по египетскому обычю допускл в общество своей жены и тк нзывемых сестер-близнецов, учил Гигес игре в шшки и выкзывл неистощимый зпс остроумия и веселости, любуясь, кк сильные и ловкие юноши учствовли в игрх его дочерей – в броснии мячей и обручей, соствлявшем любимое рзвлечение египетских девушек.

– Прво, – воскликнул Бртия после того, кк Нитетис в сотый рз подхвтил тонкой плочкой из слоновой кости легкий, укршенный лентми обруч, – эту игру нм следует ввести и у себя н родине. Мы, персы, не похожи н вс, египтян. Все новое и иноземное принимется нми нстолько же охотно, нсколько вм оно бывет, по-видимому, неприятно. Я рсскжу об этой игре ншей мтери Кссндне, и он с удовольствием соглсится, чтобы жены моего брт збвлялись тким обрзом.

– Сделй это, непременно сделй, – воскликнул белокуря Тхот, зрдевшись ярким румянцем. – Нитетис будет учствовть в этой збве и мысленно переноситься н родину, к милым сердцу; ты же, Бртия, – негромко прибвил он, – следя з полетом обруч, должен ткже вспоминть о нстоящей минуте.

Молодой перс с улыбкою отвечл:

– Я никогд не збуду ее! – Зтем он воскликнул громко и весело, обрщясь к своей будущей невестке: – Не унывй, Нитетис, тебе понрвится у нс больше, нежели ты думешь. Мы, зиты, умеем чтить крсоту; это мы докзывем уже тем, что имеем по нескольку жен!

Нитетис вздохнул, Лдикея, жен цря, воскликнул:

– Именно этим вы покзывете, что дурно понимете женскую нтуру! Ты не можешь себе предствить, Бртия, что чувствует женщин, когд он видит, что н нее смотрит кк н ккую-то игрушку, н дорогую лошдь или н дргоценный сосуд тот человек, который для нее дороже жизни, которому он готов был бы вполне и беззветно пожертвовть всем, что ей дорого и свято. Еще в тысячу рз обиднее, когд приходится рзделять с сотнею других ту любовь, которой желтельно было бы облдть одной.

– Вот видишь, ккя он ревнивя! – воскликнул Амзис. – Рзве он не говорит тк, кк будто уже имел случй жловться н мою неверность?

– О нет, дорогой мой, – отвечл Лдикея, – в этом отношении вм, египтянм, следует отдть предпочтение перед всеми другими мужчинми; вы верны и постоянны и довольствуетесь тем, что однжды полюбили; я дже осмеливюсь утверждть, что ни одн женщин не может быть счстливее жены египтянин. Дже греки, умеющие горздо богче укршть жизнь, нежели египтяне, не умеют ценить женщин тк, кк они того зслуживют! В их душных комнтх мтери и домопрвительницы постоянно принуждют их к рботе у ткцкого стнк или прялки, и тким обрзом эллинские девушки грустно проводят свою рннюю молодость, для того чтобы, достигши совершеннолетия, быть введенными в безмолвный дом незнкомого муж, деятельность которого н пользу госудрств дозволяет ему лишь изредк зходить в женскую комнту. Женщин имеет прво появляться в обществе мужчин только при посещении ее муж близкими друзьями и родственникми, – но и то зстенчиво и нерешительно, – чтобы услыхть, что делется н свете и поучиться. Увы! И в нс существует стремление к приобретению знний, и именно ншему полу и не следовло бы откзывть в известных сведениях для того, чтобы мы, будучи мтерями, могли сделться нствницми своих детей. Что может передть своим дочерям эллинк-мть, кроме незнния, тк кк он не имеет ни о чем понятия и ничего не испытл. Поэтому грек весьм редко довольствуется своей зконной женой, стоящей в умственном отношении горздо ниже его, и отпрвляется в дом гетер, которые, нходясь в непрерывных сношениях с другим полом, нслушлись от мужчин всего и умеют укршть приобретенные от них познния цветми женственной прелести и солью своего тонкого остроумия. В Египте все делется инче. Здесь подрстющие девушки допускются к совершенно свободному обрщению в обществе лучших мужчин; юнош и девушк знкомятся друг с другом при многочисленных прзднествх и привязывются один к другому. Вместо рбы женщин стновится подругой мужчины. Одно дополняет другое. В более серьезных вопросх перевес остется н стороне более сильного; мелкие зботы предоствляются женщине, более сведущей в млых вещх. Дочери вырстют под хорошим присмотром, тк кк мть не лишен познний и опытности. Женщине легко оствться добродетельной и домовитой, тк кк он своими добродетелями увеличивет счстие того, кто приндлежит только ей одной и дргоценнейшее сокровище которого соствляет он. Мы, женщины, ведь делем только то, что нм нрвится! Египтяне облдют искусством нпрвлять нс тким обрзом, чтобы нм нрвилось именно только то, что хорошо. Здесь, н берегх Нил, Фокилид Милетский и Гиппонкт Эфесский [48] никогд не осмелились бы выступить против нс со своими стирическими песнями, – здесь никогд не могло бы быть придумно скзние о Пндоре [49].

– Кк хорошо ты говоришь! – воскликнул Бртия. – Мне было трудно выучиться по-гречески, но теперь я рдуюсь, что не бросил своих знятий и внимтельно слушл уроки Крез.

– Но кто же эти дурные люди, которые осмеливются скверно говорить о женщинх? – спросил Дрий.

– Несколько греческих поэтов, – отвечл Амзис, – смые смелые из людей, тк кк я скорее соглсился бы рздрзнить львицу, чем женщину. Эти греки не боятся ничего в мире. Послушйте только обрзчик поэзии Гиппонкт:

Жен лишь дв дня тебе может приятною быть:
В день свдьбы и в день, когд будут ее хоронить.

– Перестнь, перестнь, бессовестный! – воскликнул Лдикея, зтыкя себе уши. – Вот посмотрите, персы, кков этот Амзис. Где он только может поддрзнить и посмеяться, тм уже не упустит случя, – хотя бы дже он вполне рзделял мнение тех, которые подвергются его нсмешкм. Нет лучшего муж…

– И нет жены хуже тебя, – со смехом зметил Амзис, – тк кк ты нбрсывешь н меня подозрение, будто я уж слишком послушный супруг! До свидния, дети; пусть молодые герои познкомятся с ншим Сисом; но прежде я хочу сообщить им, что язвительный Семонид поет о смой лучшей из женщин:

Но от пчелы одн произошл:
Счстливец, тот, кому он достлсь!
Через нее плодятся и цветут
Ему судьбой ниспослнные блг;
И с любящим супругом доживет
Он, любя, до стрости глубокой;
От ней идет прекрсный, слвный род,
Всех жен он зтмил ярким блеском,
Все прелестью богини дышит в ней.
Не по сердцу ей круг болтливых женщин,
Где говорят лишь об одной любви.
Вот кковы рзумнейшие жены
И лучшие, которых только Зевс
Друет нм, мужчинм, в облднье.

– Вот тков и моя Лдикея! Прощйте!

– Нет еще, подождите! – воскликнул Бртия. – Я еще должен сперв опрвдть ншу бедную Персию, чтобы вдохнуть новое мужество в мою будущую невестку. Но, нет! Дрий, говори ты з меня, тк кк ты столь же крсноречив, кк и сведущ в денежных рсчетх и в искусстве влдеть мечом.

– Ты выствляешь меня кким-то болтуном и рзносчиком, – возрзил сын Гистсп. – Но пусть будет тк; я уже двно порывюсь зщитить нрвы ншей родины. Итк, знй, Лдикея, что твоя дочь никоим обрзом не будет рбой, но стнет подругой ншего цря, если Аурмзд [50] нпрвит его сердце к добру; знй, что и в Персии, рзумеется, только при больших прзднествх црские жены присутствуют з столом вместе с мужчинми, и что мы привыкли окзывть величйшее увжение ншим женм и мтерям. Послушйте-к: в состоянии ли вы, египтяне, предоствить вшим женм подрок дргоценнее того, который сделл ввилонский црь, жентый н персиянке? Эт последняя, привыкнув к горм своей родины, чувствовл себя несчстной н обширных рвнинх Евфрт и зболел с тоски по родине. Что же сделл црь? Он прикзл возвести гигнтское сооружение н высоких мостовых ркх и покрыть его вершину нсыпью из плодородной земли. Тм были посжены великолепнейшие цветы и деревья, орошвшиеся искусственными водопроводми. Когд все было готово, он привел туд свою жену-персиянку и подрил ей искусственную гору, с которой он, кк с вершины Рхмед, могл смотреть вниз н рвнину.

– И что же, выздоровел ли персиянк? – спросил Нитетис, опустив глз.

– Он выздоровел и повеселел; тк же и ты по прошествии некоторого времени будешь чувствовть себя довольною и счстливою в ншей стрне.

Лдикея приветливо улыбнулсь и спросил:

– А что же больше всего способствовло выздоровлению молодой црицы? Искусствення гор или любовь муж, воздвигнувшего ткую постройку для ее удовольствия?

– Любовь муж! – воскликнули девушки.

– Но Нитетис не стнет пренебрегть и горою, – уверял Бртия. – Я устрою тк, чтобы он жил в висячих сдх, кждый рз, когд двор будет посещть Ввилон.

– Теперь же ступйте, – воскликнул Амзис, – инче вм придется осмтривть город в темноте. А меня уже целый чс ожидют дв писц. Эй, Схон, прикжи сотнику нших телохрнителей следовть з ншими высокими гостями с сотней воинов!

– Но к чему это? Достточно было бы одного проводник или кого-нибудь из греческих низших нчльников.

– Тк лучше. Инострнец никогд не может быть чересчур осторожен в Египте. Примите это к сведению; в особенности остерегйтесь нсмехться нд священными животными. Будьте здоровы, мои юные герои, и до свидния сегодня вечером з веселым кубком!

Персы вышли из црского дворц в сопровождении переводчик, грек, воспитнного в Египте, говорившего одинково бегло н обоих языкх.

Улицы Сис, нходившиеся вблизи дворц, предствляли приятное зрелище. Дом, из которых иные имели пять этжей, были построены из легких нильских кирпичей и укршены рисункми и иероглифическими знкми. Глереи с перилми из резного пестро рскршенного дерев, поддерживемые рзмлевнными колоннми, окружли стены, выходившие во двор. Н крепко зпертых входных дверях многих домов можно было прочитть имя и сословие влдельц. Н плоских крышх стояли цветы и крсивые рстения, под сенью которых египтяне любили проводить вечер, если не предпочитли поднимться н бшенки, являвшиеся приндлежностью почти кждого дом. Эти мленькие обсервтории строились потому, что несносные нсекомые, зрождющиеся н Ниле, летют только очень низко и от них можно было избвиться н вершине этих бшенок.

Молодые персы восхищлись величйшей, почти до излишеств доведенной чистотой, которой блистли все дом и дже улицы. Доски н дверях и молотки сверкли н солнце, нрисовнные фигуры н стенх, глереях и колоннх имели ткой вид, кк будто они только сейчс окончены, и дже мостовые н улицх зствляли предполгть, что тут имеют обыкновение мыть их. Чем более удлялись персы от Нил и дворц, тем уже деллись улицы город. Он был построен н склоне небольшого холм и в срвнительно короткое время превртился из незнчительного поселения в большой город, когд з дв столетия перед тем сюд был перенесен резиденция фронов.

Н стороне Сис, обрщенной к рукву Нил, улицы были прекрсны и зстроены крсивыми здниями; н другом склоне холм, нпротив того, были рсположены хижины бедняков, сделнные из нильского ил и ветвей кций и только изредк перемежвшиеся с более приличными домми. Н северо-зпде высился укрепленный дворец цря.

– Вернемся нзд, – предложил Гигес, сын Крез, обрщясь к млдшим своим спутникм (которых он, в отсутствие своего отц, был обязн охрнять), когд увидел, что толп любопытных, следоввших з ними, н кждом шгу увеличивется.

– Кк прикжешь, – отвечл переводчик. – Тм внизу, в долине, у подошвы того холм, рсположен мертвый город ситян, н который, по моему мнению, стоит посмотреть инострнцм.

– Иди вперед, – воскликнул Бртия, – ведь мы зтем и сопровождли Прексп, чтобы увидеть все достопримечтельности чужих стрн.

Когд они, невдлеке от мертвого город, достигли пустого мест, окруженного лвочкми ремесленников, то в следоввшей з ними толпе послышлся дикий крик. Дети испускли рдостные восклицния, женщины кричли, и ккой-то голос, покрыввший все другие, взывл:

– Идите сюд, в преддверие хрм, чтобы увидть деяние великого волшебник, уроженц озисов Ливийского Зпд. Он нделен всеми чродеятельными силми от Хунсу, подвтеля хороших советов, и от великой богини Гекты!

– Следуйте з мною вот туд, в мленький хрм! – скзл переводчик. – Вы сейчс увидите удивительное зрелище.

Тут он стл вместе с персми пролгть себе дорогу сквозь толпу египтян, оттлкивя в сторону то полунгого ребенк, то женщину с желтовтым цветом лиц, и вскоре возвртился в сопровождении жрец, который провел инострнцев в передний двор хрм. Тут, среди нескольких ящиков и сундуков, стоял человек в одежде жрец. Дв негр н коленях нходились около него.

Ливиец, гигнтского рост, с гибким телом и проництельными черными глзми, держл в руке духовой инструмент вроде нших клрнетов. Вокруг его груди и рук обвивлись несколько змей, признвемых в Египте ядовитыми.

Очутившись нпротив персов, он поклонился, торжественным жестом приглсил их быть зрителями, снял свою белую одежду и нчл проделывть рзные фокусы со своими змеями.

То он позволял кусть себя, тк что яркя кровь струилсь у него по щекм, то, посредством стрнных звуков своей флейты, принуждл их выпрямиться и делть движения, похожие н тнцы, то, плюнув им в псть, преврщл их в неподвижные плки. Потом он бросл всех змей нземь и, врщясь среди них, исполнял бешеный тнец, не ксясь их ногми.

Точно безумный, выворчивл и корчил волшебник свои гибкие конечности, пок глз его не вылезли из орбит и н губх не покзывлсь кроввя пен.

Вдруг он, точно мертвый, упл н землю. Ничто не шевелилось во всей его фигуре, кроме губ, которые издвли ккое-то свистящее шипение. По этому знку змеи поползли к нему и, подобно живым кольцм, обвились вокруг его шеи, ног и туловищ. Нконец, он поднялся и пропел песню в честь чудотворной силы божеств, которое, рди своей собственной слвы, сделло его чродеем.

Зтем он открыл один из сундуков и положил туд большую чсть змей и только некоторых, вероятно, своих любимиц, оствил н себе в виде шейных укршений и брслетов н рукх.

Вторую чсть его предствления соствляли хорошо исполненные фокусы. Он глотл горящий лен; плясл, держ в рвновесии мечи, острые концы которых помещлись у него в глзных углублениях; вытскивл длинные веревки и ленты из носов египетских детей; покзывл известную игру с шрми и кубкми и довел блгоговейное удивление зрителей до последних пределов, вынув из пяти струсовых яиц столько же живых мленьких кроликов.

Персов никк нельзя было причислить к смой неблгодрной чсти зрителей, нпротив, это никогд не виднное ими зрелище произвело потрясющее впечтление н их души.

Им кзлось, что они нходятся в стрне чудес, что из всех рдостей Египт они увидли теперь смые невероятные.

Молч добрлись они до лучших улиц, не змечя, кк много из окружвших их египтян ходили безрукими и с обезобрженными носми и ушми. Эти люди не были необыкновенным зрелищем для зитов, тк кк и у них многие преступления нкзывлись отрезывнием членов. Если бы они осведомились о причине изувечения, то узнли бы, что в Египте лишенный руки человек есть преступник, уличенный в подлоге, безнося женщин – нрушительниц супружеской верности, лишенный язык – госудрственный преступник или клеветник, человек с отрубленными ушми – шпион, т бледня идиотк – детоубийц, которя, в нкзние з свое преступление, должн был в течение трех дней и трех ночей продержть н рукх труп умерщвленного ею ребенк. Ккя женщин был бы в состоянии сохрнить рссудок по прошествии столь ужсных дней.

Большя чсть кртельных зконов у египтян имел целью кк нкзть з преступления, тк и поствить преступник перед невозможностью совершить преступление вторично.

Шествие приостновилось, тк кк многочислення толп нрод скучилсь н улице, ведущей к хрму Нейт, у одного из прекрснейших домов, немногочисленные окн которого (большя их чсть обыкновенно выходил н двор или в сд) были зперты ствнями.

У входной двери стоял стрик в простой белой одежде слуги жрец; рзмхивя рукми, он пытлся воспрепятствовть нескольким людям одного с ним сословия унести из дому большой ящик.

– Кто позволил вм обкрдывть моего господин? – кричл он, бешено жестикулируя. – Я стрж этого дом, и мой господин, отпрвляясь по прикзнию цря в Персию, – которую д уничтожт боги, – прикзл мне в особенности смотреть з этим ящиком: в нем хрнятся его бумги.

– Успокойся, стрый Гиб, – воскликнул хрмовый служитель, – нс прислл сюд верховный жрец великой Нейт, господин твоего господин. В этом ящике нходятся ккие-нибудь особенные бумги, инче Нейтотеп не почтил бы нс поручением взять его.

– Но я не допущу, чтобы был укрден собственность моего господин, великого врч Небенхри! – кричл стрик. – Я добьюсь спрведливости и, если нужно, дойду до смого цря!

– Стой! – воскликнул теперь хрмовый служитель. – Вот тк. Эй, вы! Отпрвляйтесь-к с ящиком; несите его сейчс же к верховному жрецу; ты же, стрик, поступил бы умнее, если бы попридержл свой язык и обдумл, что и ты тоже слуг моего господин – верховного жрец. Отпрвляйся-к нзд в дом, то звтр мы потщим и тебя тк же, кк сегодня этот ящик!

С этими словми он тк сильно зхлопнул тяжелую входную дверь, что стрик был отброшен в сени и скрыт от взоров толпы.

Персы стли свидетелями этой стрнной сцены и просили переводчик объяснить ее знчение.

Зопир рссмеялся, услыхв, что влделец похищенного всемогущим верховным жрецом ящик – глзной врч, который проживл в Персии вследствие слбости зрения мтери цря и которого, з его серьезный и мрчный нрв, не слишком любили при дворе Кмбиз.

Бртия хотел спросить Амзис, что ознчет это стрнное похищение; но Гигес убеждл его не путться в дел, которые их не ксются.

Когд они подошли к смому дворцу (темнот, нступющя в Египте весьм быстро, уже нчл рспрострняться), Гигес внезпно почувствовл, что его остновил ккой-то человек, удержв з одежду. Он оглянулся и увидел, что незнкомец, прижв плец к губм, делет ему знк молчть.

– Когд я могу незметно поговорить с тобой недине? – шепнул он сыну Крез.

– Что тебе нужно от меня?

– Не спршивй и отвечй поскорее. Клянусь Митрой [51], я имею сообщить тебе вжные вещи!

– Ты говоришь по-персидски? Знчит, ты не египтянин, несмотря н свое египетское плтье?

– Я – перс; но отвечй скорее, прежде нежели увидят нс рзговривющими. Когд мне можно незметно поговорить с тобой?

– Звтр утром.

– Это слишком поздно!

– Ну, тк через четверть чс, когд совершенно стемнеет, у дворцовых ворот.

– Буду ожидть тебя.

С этими словми незнкомец исчез. Гигес, возвртясь во дворец, рсстлся с Бртией и Зопиром, опояслся мечом, попросил Дрия сделть то же смое и последовть з ним; и вскоре, окутнные ночным мрком, они стояли у большого дворцового портик, с глзу н глз с незнкомцем.

– Хвл Аурмзде, что ты пришел! – воскликнул он, обрщясь к молодому лидийцу н персидском языке. – Но кто ткой твой спутник?

– Мой друг, хеменид Дрий, сын Гистсп.

Незнкомец низко поклонился и скзл:

– Это хорошо, то я думл, уж не египтянин ли пришел с тобою.

– Нет, мы одни и хотим выслушть тебя. Но будь крток. Кто ты ткой и чего желешь?

– Я Бубрес и был бедным сотником во времен великого Кир. Когд мы взяли приступом Срды, столицу твоего отц, нм снчл было рзрешено грбить; но твой мудрый отец просил Кир велеть прекртить грбеж, потому что, тк кк Срды им покорены, это знчило бы грбить не прежнего влдельц, смого себя. Тогд, под стрхом смертной кзни, было прикзно возвртить все сотникм; этим же последним повелено рспорядиться, чтобы все дргоценности, которые будут доствлены им, были снесены н рынок. Тм лежло множество куч золотой и серебряной посуды, целые горы женских и мужских укршений с дргоценными кмнями…

– Скорей, скорей, у нс немного времени! – прервл Гигес рсскзчик.

– Ты прв; я должен рсскзывть короче. Мне угрожл смерть, тк кк я оствил у себя сверкющий дргоценными кмнями ящик для мзей из дворц твоего отц. Кир хотел прикзть кзнить меня; но Крез спс мне жизнь своим ходтйством у победителя. Кир дровл мне свободу, но объявил меня лишенным чести. Тким обрзом, я обязн жизнью твоему отцу; но я все-тки не мог оствться в Персии, тк кк бесчестие лежло н мне слишком тяжелым гнетом. Смирнский корбль доствил меня н Кипр. Тм я снов поступил н военную службу, выучился по-гречески и по-египетски, сржлся против Амзис и был привезен сюд Фнесом в кчестве военнопленного. Я всегд служил в коннице. Меня присоединили к рбм, ходящим з црскими лошдьми. Я отличился и через шесть лет сделлся смотрителем конюшен. Я никогд не збывл твоего отц и блгодрности, которою обязн ему; теперь нступет моя очередь быть ему полезным.

– Дело идет о моем отце? Тк говори же скорей, рсскзывй, объясняй!

– Твой отец проводит сегодняшний вечер в Нукртисе у Родопис?

– Почему ты это знешь?

– Я слышл это от него смого, потому что следовл сегодня з ним в брке, чтобы броситься к его ногм.

– Достиг ли ты своей цели?

– Д. Он скзл мне несколько милостивых слов; но он не мог долго слушть меня, тк кк его спутники уже сели н корбли, когд он пришел. Его стрый рб Сндон, которого я зню, торопливо скзл мне только, что они отпрвляются в Нукртис к эллинке по имени Родопис.

– Он скзл првду.

– Итк, необходимо скорее спсти его. Когд рынок уже был полон нрод, в Нукртис тйно отпрвилось десять повозок и две брки с эфиопскими воинми, чтобы ночью оцепить дом Родопис и взять в плен ее гостей.

– Измен! – воскликнул Гигес.

– Но что они могут змышлять против твоего отц? – спросил Дрий. – Ведь им известно, что месть Кмбис…

– Я ничего не зню, – повторил Бубрес, – кроме того, что згородный дом Родопис, в котором нходится ткже и твой отец, должен быть сегодня ночью оцеплен эфиопскими воинми. Я см зпрягл лошдей в эти телеги и слышл, что веероносец нследник престол обртился к сотнику Пентуру со следующими словми: «Рскрой хорошенько уши и глз и вели окружить дом Родопис для того, чтобы он не ускользнул в зднюю дверь. Щдите его жизнь, если это будет возможно, и убейте его только тогд, когд он вздумет сопротивляться. Если вы доствите его живым в Сис, то получите двдцть колец золотом».

– Неужели это действительно относится к моему отцу!

– Никоим обрзом! – воскликнул Дрий.

– Нельзя знть, – пробормотл Бубрес, – в этой стрне все возможно.

– З сколько времени может хорошя лошдь досккть до Нукртис?

– В три чс, если выдержит скчку и если Нил не слишком зтопит дорогу.

– Я доскчу туд в дв чс!

– Я поеду с тобой, – предложил Дрий.

– Нет, ты должен остться здесь с Зопиром, охрнять Бртию. Прикжи ншим слугм быть нготове!

– Но, Гигес…

– Ты остнешься здесь и извинишься з меня перед Амзисом. Ты скжешь, что я не могу присутствовть н пиру, вследствие головной или зубной боли, слышишь? Я поеду н низейском коне Бртии; ты, Бубрес, последуешь з мною н лошди Дрия; ведь ты предоствишь ее мне н время, брт мой?

– Если бы у меня было их десять тысяч, все они приндлежли бы тебе.

– Знешь ли ты, Бубрес, дорогу в Нукртис?

– Кк свои собственные глз!

– Итк, отпрвляйся, Дрий, и прикжи, чтобы лошди, кк твоя, тк и Бртии, были нготове! Всякое промедление есть преступление! Прощй, Дрий, может быть, нвсегд! Будь зщитником Бртии! Прощй!

VIII

З дв чс до полуночи веселые возглсы и яркое освещение вырывлись из открытых окон дом Родопис.

В этот день в честь Крез стол у гречнки был убрн в особенности богто.

Н подушкх лежли в венкх из роз и зелени уже знкомые нм гости Родопис: Феодор, Ивик, Фнес, Аристомх, купец Феопомп из Милет и многие другие.

– Д, этот Египет, – говорил Феодор, вятель, – подобен облдтелю золотого бшмк, который он не хочет снять, хотя он очень жмет ему ногу, перед ним стоят прекрсные удобные сндлии, к которым ему стоит только протянуть руку, чтобы вдруг получить возможность двигться свободно и непринужденно.

– Ты подрзумевешь упрямую привязнность египтян к их устрелым догмм и привычкм? – спросил Крез.

– Рзумеется, – отвечл скульптор. – Еще дв столетия тому нзд Египет был, бесспорно, первой стрной мир. Искусство и познния египтян превосходили все, что мы были в состоянии достичь. Мы подржли их приемм, усовершенствовли их, придли свободу и крсоту неподвижным формм, не придерживлись никкого определенного рзмер, только естественного первообрз, и теперь оствили з собою своих учителей. Кким обрзом сделлось это возможным? Только вследствие того, что учитель, принужденный неумолимыми зконми, должен был остновиться н одной точке, мы, смотря по силе и желнию, могли продвигться вперед в обширной облсти искусств.

– Но кк же можно принуждть художник совершенно однообрзно создвть свои произведения, изобржющие постоянно рзличные предметы?

– Это весьм легко объяснить. Египтяне рзделяют все человеческое тело н 21 и 1/4 чсть и по этому рзделению рспределяют отношения отдельных членов друг к другу. Этих цифр они придерживются и приносят им в жертву высшие требовния искусств. Я см предложил Амзису при в присутствии первого египетского скульптор, фивнского жрец, состоявшее в том, чтобы нписть моему брту Телеклу в Эфес, укзть ему величину, отношение и позу по египетскому способу и, вместе с ним, сделть сттую, которя должн иметь вид созднной кк бы из одного куск; хотя Телекл сделет нижнюю чсть в Эфесе, я готов рботть нд верхнею чстью в Сисе н глзх Амзис.

– И ты выигрешь свое при?

– Несомненно. Я уже нчл знимться этою рботой; рзумеется, это не будет произведением искусств, кк и всякя египетскя сттуя, не зслуживющя этого нзвния.

– Однко же отдельные произведения, нпример те, которые Амзис отпрвляет в нстоящее время в подрок Поликрту н Смос, сделны прекрсно. В Мемфисе я дже видел сттую, которой, должно быть, около трех тысяч лет, предствляющую ккого-то цря, выстроившего одну из больших пирмид; он возбудил мое удивление во всех отношениях. С ккой уверенностью обрботн необычйно твердый кмень, кк чисто выполнен мускултур, в особенности грудь, ноги и ступни, ккя осмысленность в выполнении, кк смело нбросны контуры и кк безукоризненн и в других сттуях грмония в чертх лиц!

– Это не подлежит сомнению. Что ксется ловкости руки в искусстве, то есть в смелой обрботке дже смого твердого мтерил, то египтяне, несмотря н продолжительный зстой, все-тки еще искуснее нс. Ни одн греческя сттуя не отполировн тк прекрсно, кк сттуя Амзис во дворе дворц. Но свободное творчество, рбот Прометея, вложение души в кмень, – этому египтяне выучтся не рньше, чем порвут связь со стрыми обветшлыми трдициями. Посредством пропорционльности нельзя достигнуть изобржения умственной жизни и дже грциозной изменчивости тел. Взгляните н те бесчисленные сттуи, которые три тысячи лет тому нзд поствлены длинным рядом у дворцов и хрмов, от Нукртис до водопдов. Все они предствляют приветливо-серьезных людей средних лет, между тем одн должн изобржть стрик, другя – увековечить пмять о црственном юноше. Герои войны, зконодтели, изверги и человеколюбцы – все имеют почти один и тот же вид, если не отличются величиною, которою египетские художники пытются вырзить мощь и силу, или тем, что лиц некоторых сттуй суть портреты. Амзис зкзывет себе сттую тк же, кк я зкзывю себе меч. Прежде чем художник нчнет свое дело, мы об знем нперед, пунктульно нзнчив длину и ширину, что именно получим, когд рбот будет готов. Рзве можно изобржть немощного стрик тк же, кк подрстющего юношу, кулчного бойц – кк скороход, поэт – кк воин?

Поствьте Ивик рядом с ншим другом-спртнцем и подумйте, что скзли бы вы, если бы я вздумл предствить сурового воин делющим нежные жесты нрвне со слдкоглсным певцом?

– А что говорит Амзис о твоих змечниях нсчет этого зстоя?

– Он сожлеет о нем, но не чувствует себя достточно сильным, чтобы отменить стеснительные постновления жреческой ксты.

– И однко, – скзл дельфиец, – он выделил знчительную сумму н укршение ншего нового хрм «для того, чтобы поощрить эллинское искусство», кк вырзился он см.

– Это очень похвльно с его стороны! – воскликнул Крез. – Скоро ли соберут Алкмеониды те трист тлнтов, которые нужны для окончния хрм? Если бы я еще нходился в прежних счстливых условиях, то я охотно принял бы н себя все рсходы, хотя твой вероломный оркул, невзиря н все подрки, поднесенные ему мною, стршно обмнул меня. А именно, когд я велел спросить его, должен ли я нчинть войну против Кир, он ответил мне, что я уничтожу великое црство, если перейду через реку Глис. Я поверил божеству, по его совету свел дружбу со спртнцми и, перейдя через погрничную реку, действительно рзрушил большое црство; но рзрушенным окзлось не мидо-персидское црство, моя собствення бедня Лидия, которя теперь, в кчестве стрпии Кмбиз, с трудом привыкет к новой для нее звисимости.

– Ты неспрведливо порицешь божество, – отвечл Фрикс, – тк кк оно не виновто в том, что ты, по человеческому тщеслвию, ложно истолковл его изречение. Ведь было говорено не о «црстве Персов», просто о «црстве», которое будет рзрушено вследствие твоего воинственного здор. Почему же ты не спросил, о кком црстве оно говорит? Кроме того: рзве оно не предскзло тебе верно судьбу твоего сын, рзве оно не возвестило тебе, что в день бедствия к нему возвртится др слов? И когд ты, после пдения Срдес, просил позволения спросить в Дельфх – не поствили ли себе греческие боги зконом выскзывть неблгодрность к своим блгодетелям, – то Локис отвечл тебе, что он имел относительно тебя нилучшие нмерения, но что нд ним господствует неумолимя судьб, предскзвшя еще твоему могущественному предку, что пятый после него, то есть ты, обречен н погибель.

– Твои слов, – прервл Крез говорившего, – были бы для меня в день несчстия нужнее, чем теперь. Был минут, когд я проклинл твоего бог и его изречения; но потом, когд я, вместе с влстью и црством, потерял и своих льстецов и привык измерять свои действия своим собственным суждением, я понял, что был ввергнут в погибель не Аполлоном, моим тщеслвием. «Црством», обреченным н уничтожение, по моим тогдшним понятиям, конечно, не могло быть мое, – это могущественное црство могущественного Крез, друг богов, полководц, который до тех пор еще ни рзу не испытывл горечи поржения! Если бы ккой-нибудь друг укзл мне н эту сторону двусмысленного изречения, то я бы осмеял и дже, вероятно, нкзл его. Подобно коню, стрющемуся лягнуть лекря, который ощупывет его рны с целью их исцеления, деспот бьет прямодушного друг, который приксется к язвм его больной души. Тким обрзом, и я не видел того, что мог бы легко увидеть. Тщеслвие ослепляет глз, днные нм для беспристрстного исследовния вещей, и усиливет похотливость сердц, которое и без того, блгодрение богм, широко открывется для кждой ндежды н прибыль и быстро зпирется н змок ввиду обосновнного опсения, что предстоит ккя-нибудь потеря или ккое-нибудь несчстье. Теперь, когд я вижу яснее и когд мне терять нечего, я стршусь горздо чще, чем стршился в то время, когд никто не мог потерять больше, чем я. В срвнении с прежним временем, Фрикс, я беден, однко же Кмбис позволяет мне окончить мои дни по-црски, и я все-тки могу пожертвовть один тлнт н вшу постройку.

Фрикс поблгодрил, Фнес скзл:

– Алкмеониды воздвигнут прекрсное здние, тк кк они честолюбивы, богты и хотят приобрести блгосклонность мфиктионов, чтобы, при их поддержке, низвергнуть тирнов, превзойти мой род и зхвтить в свои руки упрвление госудрством.

– Говорят, ты, Крез, более всех способствовл увеличению богтств этой фмилии, вместе с Агристой, которя принесл Мегклу [52] в придное большие сокровищ, – зметил Ивик.

– Конечно, конечно, – зсмеялся Крез.

– Рсскжи, кк было дело? – попросил Родопис.

– Алкмеон Афинский однжды прибыл к моему двору. Этот веселый, прекрсно обрзовнный человек мне тк понрвился, что я ндолго удержл его при себе. Однжды я покзл ему свои клдовые с сокровищми, и при виде их богтств он впл в совершенное отчяние. Он нзывл себя жлким нищим и рсскзывл, кк был бы он счстлив, если бы ему было позволено взять хоть одну горсть из всех этих дргоценностей. Тогд я позволил ему взять с собою столько золот, сколько он в состоянии нести. Что же сделл Алкмеон? Он велел ндеть н себя высокие лидийские споги для верховой езды, обвязть себя передником и прикрепить корзину к своей спине. Все это он нполнил сокровищми; в передник он нбрл столько золот, сколько мог нести, споги нгрузил золотыми монетми, в волосы и бороду велел нсыпть золотого песку, дже рот свой он нполнил золотом тк, что его щеки имели ткой вид, точно он вздумл проглотить большую редьку. Нконец, в кждую руку он взял по большому золотому блюду и, в этом виде, изнемогя под тяжестью своей ноши, потщился прочь. Дойдя до двери клдовой, он упл, и я никогд впоследствии не смеялся тк от души, кк в этот день.

– И ты отдл ему эти сокровищ?

– Рзумеется; и, при всем том, мне не кзлось, что я слишком дорого зплтил з опыт, удостоверивший, что золото дже умного человек преврщет в глупц.

– Ты был смым щедрым из влстителей! – вскричл Фнес.

– А теперь я – нищий, не совсем недовольный своей судьбой. Но скжи мне, Фрикс, сколько Амзис вложил в твою кружку?

– Тысячу мин [53].

– По моему мнению – это црский подрок. А нследник престол?

– Когд я обртился к нему и сосллся н щедрость его отц, то он горько зсмеялся и скзл, повернувшись ко мне спиной: «Если ты решишь собирть н рзрушение вшего хрм, то я готов подписть вдвое против суммы, днной Амзисом».

– Презренный!

– Скжи лучше: нстоящий египтянин. Псметих ненвидит все, что происходит не из его стрны.

– Сколько пожертвовли эллины в Нукртисе?

– Кроме богтых взносов со стороны чстных людей, кждя общин пожертвовл по двдцти мин.

– Много!

– Один Филоин-сибрит прислл мне тысячу дрхм при письме, в высшей степени стрнном. Могу я прочесть его, Родопис?

– Конечно. Вы увидите из этого письм, что рспутник жлеет о своем поведении н последней встрече у меня.

Дельфиец достл из крмн свиток и стл читть письмо:

«Филоин поручет скзть Фриксу: «Мне прискорбно, что в последнее время я уже не пил у Родопис, если бы я пил, то допивлся бы до лишения всякого сознния и до невозможности обидеть дже ккую-нибудь смую ничтожную муху. Тким обрзом, моя проклятя умеренность виновт в том, что отныне я не могу более нслждться столом, нилучшим во всем Египте.

Впрочем, я блгодрен Родопис уже и з то, чем я нслдился, и, в воспоминние о великолепном жрком, из-з которого я желю купить повр фркиянки з ккую бы то ни было цену, посылю тебе двендцть больших вертелов для быччьего жркого. Их можешь ты поместить в кком-нибудь из Дельфийских хрнилищ дргоценностей, в кчестве подрк от Родопис. См я, кк человек богтый, подписывю целую тысячу дрхм. Этот др должен быть публично провозглшен н ближйших пифийских игрх [54].

Грубияну Аристомху Спртнскому передй мою блгодрность. Он существенно способствовл достижению цели моего путешествия в Египет. Я прибыл сюд с целью дть выдернуть свой больной зуб тому египетскому врчу, который, говорят, выдергивет больные зубы без особенной боли. Аристомх удром кулк устрнил поврежденную чсть моей челюсти и, тким обрзом, избвил меня от стршной оперции, перед которою я трепетл. Возвртясь домой, я ншел у себя во рту три выбитых зуб: один больной и дв здоровых, которые, может быть, со временем причинили бы много стрдний.

Передй мое приветствие Родопис и прекрсному Фнесу; тебя же приглшю через год от сего дня н пир в моем доме в Сибрисе. По случю рзных мленьких приготовлений, мы обыкновенно делем нши приглшения несколько рно.

Письмо это я поручю нписть в соседней комнте моему ученому рбу Софотту, потому что уже при одном виде писнья у меня делются судороги в пльцх».

Все гости рзрзились громким хохотом, Родопис скзл:

– Меня рдует это письмо, тк кк из него я вижу, что Филоин не дурной человек. Будучи воспитн по-сибритски…

– Извините, господ, если я побеспокою вс и тебя, достойнейшя эллинк, вторгясь в твой мирный дом без приглшения.

Этими словми прервл пирующих незнкомый хозяйке человек, который, никем не змеченный, вошел в столовую.

– Я – Гигес, сын Крез, и не рди шутки отпрвился только дв чс тому нзд из Сис, чтобы поспеть сюд вовремя.

– Менон, подушку для ншего нового гостя! – прикзл Родопис. – От души приветствую тебя; отдохни от своей дикой, чисто лидийской скчки.

– Клянусь собкой, Гигес, – скзл Крез, протягивя руку своему сыну, – я не понимю, что привело тебя сюд в ткой поздний чс. Я просил тебя не оствлять Бртию, вверенного моим попечениям, все-тки ты… Но что с тобой? Рзве случилось что-нибудь? Ккое-нибудь несчстье? Говори же, говори!

В первые мгновения Гигес не мог ответить ни слов н вопросы своего отц. Когд он увидел, что любимый им человек, з жизнь которого он боялся, сидит блгополучно и весело з пиршественным столом, то, кзлось, у него во второй рз отнялся язык. Нконец, др слов к нему вернулся и он отвечл:

– Хвл богм, отец мой, что я снов вижу тебя здрвым и невредимым! Не думй, чтобы я оствил свой пост при Бртии легкомысленно! Я был принужден вторгнуться в это веселое собрние, кк зловещя птиц. Знйте же все вы – я не могу терять время н предисловия, – вс ждет измен и внезпное нпдение.

Все присутствующие вскочили н ноги, спртнец молч схвтился з свой меч, Фнес протянул руку, точно желя попробовть, сохрнилсь ли в ней прежняя тлетическя сил мускулов.

– Что это знчит? Что змышляют против нс? – спршивли со всех сторон.

– Этот дом окружен эфиопскими воинми, – отвечл Гигес. – Один верный человек сообщил мне, что нследник престол прикзл увести одного из вс связнным и дже умертвить, если жертв будет сопротивляться. Я боялся з тебя, отец, и бросился сюд. Человек, от которого я узнл все, не обмнул. Этот дом окружен. Когд я доехл до ворот твоего сд, Родопис, то мой конь, несмотря н устлость, бросился в сторону. Я соскочил с него, и при лунном свете зметил з кждым кустом блистющее оружие и горящие глз спрятвшихся людей. Они позволили нм войти в сд без помехи.

– Вжное известие! – прервл речь Гигес Кнкис, бросившись в комнту. – Вот сейчс, когд я подошел к Нилу, чтобы достть из него воды для смешнного нпитк, нвстречу мне бросился ккой-то человек, который чуть не сбил меня с ног. Я тотчс узнл его. Это был эфиоп, гребец Фнес, который рсскзл мне, что, когд он, желя выкупться, прыгнул из лодки в Нил, к лодке Фнес подошл црскя брк, и один солдт спросил у нходящихся н лодке людей: кому они служт? «Фнесу», – отвечл кормчий. Црскя лодк медленно пошл дльше, по-видимому, обртив мло внимния н твое судно, Фнес; но купющийся гребец рди шутки взобрлся н корму чужой брки и тм услыхл, кк один эфиопский солдт скзл другому: «Не упускй этого судн из виду; мы теперь знем, где птиц свил свое гнездо; нм будет легко поймть ее. Вспомни, что Псметих обещл двдцть золотых колец, если мы привезем в Сис финянин – живого или мертвого».

Вот что рсскзл Зебек, мтрос, который служит тебе семь лет, Фнес.

Афинянин выслушл рсскз Гигес и рб с величйшим спокойствием.

Родопис здрожл. Аристомх зявил:

– Мы не позволим тронуть ни одного волоск н твоей голове, хотя бы нм пришлось уничтожить весь Египет!

Крез советовл соблюдть осторожность; всеми гостями овлдело необычйное волнение.

Нконец, Фнес прервл свое молчние:

– Необходимость обдумть свои действия никогд не бывет тк нужн, кк в момент опсности. Я уже все обдумл и вижу, что едв ли могу спстись. Египтяне попытются спровдить меня без шум. Они знют, что я звтр чуть свет нмерен отпрвиться н фокейском корбле из Нукртис в Сигеум, и, следовтельно, им нельзя терять времени, если они хотят меня схвтить. Весь твой сд, Родопис, окружен. Если я остнусь у тебя, то н твой дом перестнут смотреть кк н неприкосновенное убежище, в нем сделют обыск и зхвтят меня. Фокейский корбль, который должен везти меня к моему семейству, без сомнения, нходится под тким же ндзором. Из-з меня не должн бесполезно пролиться ни одн кпля крови.

– Ты не должен сдвться! – вскричл Аристомх.

– Я придумл, придумл! – внезпно вскочил Феопомп, купец из Милет. – Звтр, при восходе солнц, отпрвляется ннятый мною корбль с египетским хлебом, только не из Нукртис, из Кноп в Милет. Возьми лошдь блгородного перс и скчи туд; мы силою проложим тебе путь через сд.

– Нш безоружня толп ничего не может сделть против нсилия, – возрзил Гигес. – Нс десять человек, из которых только трое имеют при себе мечи; солдты, число которых доходит, по крйней мере, до сотни, вооружены с головы до ног.

– Если бы ты, лидиец, в десять рз более стрдл отсутствием мужеств и если бы их было двести человек, то я все-тки вступил бы в борьбу, – воскликнул Аристомх.

Фнес пожл руку своего друг. Гигес побледнел. Испытнный герой нзвл его трусом. Он снов не ншел слов для своей зщиты. У него отнимлся язык при кждом душевном волнении. Но вдруг щеки его вспыхнули румянцем, и он вскричл решительно:

– Следуй з мною, финянин! А ты, спртнец, имеющий в других случях обыкновение прежде думть, чем говорить, не нзывй впредь трусом тех, кого ты не знешь! Друзья, Фнес спсен! Прощй, отец!

Оствшиеся с удивлением смотрели вслед удлявшимся. Вскоре по их исчезновении гости услыхли топот двух промчвшихся лошдей; зтем, спустя несколько времени, до них донеслись со стороны Нил продолжительный свист и крики тревоги.

– Где Кнкис? – спросил Родопис одного из своих рбов.

– Он отпрвился в сд вместе с Фнесом и персом.

В эту минуту в комнту вошел слуг, бледный и дрожщий.

– Видел ты моего сын? – спросил Крез.

– Где Фнес?

– Об они поручили мне передть вм их прощльный привет.

– Знчит, они уехли? Кким обрзом им удлось бежть? Куд они нпрвились?

– Здесь, в этой боковой комнте, – принялся рсскзывть рб, – финянин и перс прежде всего поговорили друг с другом. Зтем я рздел их обоих. Фнес ндел шровры, кфтн и пояс перс и покрыл свои кудри его остроконечной шпкой, перс облекся в хитон и плщ финянин, укрсил свой лоб его золотой повязкой, велел остричь себе волосы н верхней губе и прикзл мне идти з ним в сд.

– Фнес, которого в его новом одеянии кждый принял бы з перс, вскочил н одну из стоявших у ворот лошдей. Перс громко прокричл вслед: «Прощй, Гигес, прощй, любезный перс! Счстливого пути, Гигес!» Стоявший у двери слуг поехл з ним. Повсюду в кустрнике я слышл стук оружия, но никто не прегрдил путь удлявшемуся финянину. Спрятвшиеся воины, бесспорно, приняли его з перс.

– Когд мы возвртились к дому, перс скзл мне: «Теперь проводи меня к брке Фнес и не збывй нзывть меня именем финянин». – «Но мтросы легко могут выдть тебя», – возрзил я. – «Ну, тк иди сперв к ним один и прикжи им принять меня кк Фнес, их господин».

– Я стл просить у него позволения одеться вместо него в плтье беглец, чтобы схвтили меня, не его. Он решительно откзлся, и был прв, говоря, что меня легко выдл бы моя оснк. Увы! Только свободный человек ходит прямо и смело; спин рб постоянно согнут, его движения лишены грции, которой вы, блгородные, нучетесь в школх и гимнсиях. И тк будет вечно, потому что нши дети должны походить н своих отцов; ведь из вонючей луковицы не вырстет роз, из серой редьки – гицинт. Служб невольник гнет спину тк же, кк сознние свободы увеличивет рост.

– Что с моим сыном? – вскричл Крез, прерывя рб.

– Он не принял моей бедной жертвы и сел в брку, прикзв мне передть тебе, црь, тысячу приветствий. Я зкричл ему вслед: «Будь здоров, Фнес, счстливого пути, Фнес!» Луну покрыло облко; сделлось очень темно. Вдруг я услыхл крик и зов о помощи; но это продолжлось недолго; зтем рздлся резкий свисток и, нконец, не слышно было ничего, кроме мерных удров весел. Я только хотел вернуться в дом, чтобы рсскзть вм о случившемся, кк появился Зебек, гребец, добрвшийся вплвь до берег. Он рсскзл следующее: египтяне просверлили брку Фнес, вероятно, с помощью водолз. Дойдя до середины реки, он пошл ко дну. Мтросы стли взывть о помощи. Тогд подошел црский корбль, следоввший з нею, взял мнимого Фнес, кк будто желя его спсти и не позволив мтросм финянин оствить свои скмьи. Они все потонули н пробурвленном судне, только смелый пловец Зебек добрлся до берег. Гигес теперь н црском корбле; Фнес ушел, потому что свисток относился, должно быть, к солдтм, стоявшим у здних ворот. Осмотрев перед возврщением сюд кустрники н дороге, я не ншел з ними ни одного человек; однко же я слышл стук оружия и рзговор воинов, которые снов отпрвились по дороге в Сис.

Гости Родопис с лихордочным нпряжением слушли рб.

Когд он кончил свой рсскз, то нстроение гостей было весьм рзлично. Рдость, что любимый друг спсен от угрожвшей ему опсности, был первым чувством большинств; но потом последовл стрх з смелого лидийц. Хвлили его блгородство; желли счстья отцу, имеющему ткого сын, и, нконец, соглсились в том, что нследник престол, кк только увидит ошибку своих людей, не только сейчс же отпустит Гигес, но еще будет вынужден принести ему свои извинения.

Дже см Крез успокоился при мысли о дружбе Амзис и о том стрхе, который египетский црь обнруживл перед могуществом персов. Вскоре зтем Крез оствил дом Родопис, чтобы переночевть у милетского купц Феопомп.

– Передй мой привет Гигесу! – скзл Аристомх, уходя от Родопис. – Поручю просить у него от моего имени извинения и скзть ему, что желю иметь его своим другом, если же это невозможно, то встретиться с ним н поле битвы, в кчестве честного врг.

– Кто может знть, что его ожидет в будущем! – отвечл Крез, протягивя руку спртнцу.

IX

Солнце нового дня взошло нд Египтом. Обильня ночня рос, зменяющя дождь н нильских берегх, сверкл, подобно изумрудм и бриллинтм, н цветх и листьях; солнце стояло еще низко н востоке, и утренний воздух, волнуемый свежим северо-зпдным ветром, мнил н простор до нступления подвляющего зноя полудня.

Из хорошо знкомого нм згородного дом вышли две женские фигуры: стря рбыня Мелит и Спфо, внучк Родопис.

Воздушной поступью шл прелестня девушк через сд. Он и теперь, кк тогд, когд мы видели ее спящей, был девственно свеж и очровтельн; выржение луквств игрло н ее розовых губкх и в ямочкх ее щек и подбородк. Густые темные волосы выбивлись из-под пурпурно-крсного плточк, и легкя беля утренняя одежд, с широкими руквми, свободно облегл ее гибкий стн.

Он нклонилсь, сорвл молодой розовый бутон, брызнул покрыввшей его росой в лицо служнке, громко и звонко зсмеялсь своей шутке, приколол розу к груди и зпел удивительно звучным голосом:

Эрос рвл однжды розы:
Незметно подползл
И ужлил млютку
Им незримя пчел.
Здрожл от боли Эрос,
Бьет ручонкми, кричит
И – свое поведть горе —
Быстро к мтери летит.
«Мть, о, мть, мне больно, больно,
Верно, смерть пришл моя!
Взглянь: ужлил мне руку
Зля, мерзкя змея». —
«Не печлься, мой млютк:
Ты ужлен не змеей,
А крылтым нсекомым,
Нзывемым пчелой».

– Не првд ли, моя песня прекрсн? Кк, однко, глуп Эрос: принял пчелу з крылтую змею! Ббушк говорит, что он знет еще одну строфу этой песни, сочиненной великим поэтом Анкреонсом; но он не хочет мне прочесть ее; скжи, Мелит, что зключет в себе эт строф? Ты улыбешься? Миленькя, несрвнення Мелит, пропой мне эти стишки! Или ты не знешь их? Нет? Ну, тогд, конечно, ты не можешь и нучить меня им.

– Это совсем новя песня, – отвечл струх, отклоняя просьбу своей любимицы, – я зню только песни доброго строго времени. Но что это? Не слышишь ли ты, что тм, у двери, стучит молоток?

– Слышу, и мне послышлся конский топот н улице. Опять стучт! Посмотри, кто тм стучится в ткой рнний чс. Может быть, это добрый Фнес не уехл вчер и хочет еще рз попрощться с нми.

– Фнес уехл, – возрзил струх, стновясь серьезнее. – Родопис прикзл мне послть тебя в дом в случе чьего-либо посещения… Ступй, девушк, чтобы я могл отворить клитку. Иди же, вот стучт опять!

Спфо сделл вид, будто он побежл к дому, но, вместо того чтобы послушться прикзния своей нствницы, спрятлсь з розовыми кустми, чтобы оттуд посмотреть н рннего посетителя. Дбы не тревожить ее нпрсно, от нее скрыли происшествия прошлого вечер, и в ткую рннюю пору Спфо привыкл видеть у своей ббки только смых близких друзей.

Мелит отворил клитку сд и вслед з тем ввел в сд белокурого, богто одетого юношу.

Удивлення инострнным костюмом и крсотою персидского цревич, – это был он, – Спфо не троглсь с мест и не могл отвести глз от его лиц. Именно тким он предствлял себе злтокудрого Аполлон, првящего солнечной колесницей предводителя муз.

Мелит и чужеземец приблизились к убежищу, но он высунул между роз свою головку, чтобы лучше понять юношу, который дружески говорил с рбою н ломном греческом языке.

Он услышл, что он с некоторой поспешностью осведомляется о Крезе и его сыне. Зтем он в первый рз из слов рбыни узнл, что произошло вчер вечером. Он волновлсь з Фнес и в глубине души блгодрил великодушного Гигес; он спршивл себя: кто этот юнош, одетый по-црски? Хотя Родопис и рсскзывл ей о могуществе и богтстве персов, но до сей поры он считл зитов грубым и диким нродом. Теперь, чем дольше он смотрел н прекрсного Бртию, тем более возрстли ее симптии к персм. Когд, нконец, Мелит ушл, чтобы рзбудить ее ббку и известить ее о рннем посетителе, то Спфо хотел удлиться, но прокзник Эрос, нд детским невежеством которого девушк смеялсь несколько минут тому нзд, не позволил ей сделть это. Ее плтье зпутлось в колючкх роз, и, прежде чем девушк смогл освободиться от них, прекрсный перс уже стоял против нее, помогя сильно покрсневшей Спфо отцепить свое плтье от предтельского шиповник.

Спфо был не в состоянии промолвить ни одного слов блгодрности и, стыдливо улыбясь, опустил глз.

Бртия, обыкновенно столь смелый юнош, теперь смотрел н нее безмолвно и покрснел, кк он.

Но это молчние продолжлось недолго. Девушк, скоро опрвившись от своего смущения, вдруг звонко и весело зсмеялсь, детски потешясь нд безмолвным незнкомцем и нд стрнностью их положения, и побежл к дому, подобно испугнной лни.

В свою очередь и к персу вернулсь свойствення ему рзвязность. В дв прыжк он догнл девушку, мгновенно схвтил ее з руку и, несмотря н все ее сопротивление, удержл эту руку в своей.

– Пусти меня! – попросил Спфо полусерьезно-полушутливо, подымя свои темные глз н юношу.

– Кк бы не тк! – возрзил он. – Я оторвл тебя от розового куст и буду держть теперь крепко до тех пор, пок ты не отдшь мне вместо себя спрятнную у тебя н груди свою сестру, н пмять в моем дльнем отечестве.

– Прошу тебя, пусти меня! – повторил Спфо. – Пок ты не выпустишь моей руки, я не вступлю с тобою ни в ккие переговоры.

– А ты не убежишь, если я исполню твое желние?

– Конечно, нет!

– Итк, я друю тебе свободу, но ты, со своей стороны, должн отдть мне свою розу!

– Тм, в кустрнике, есть розы горздо крсивее этой. Сорви ккую хочешь; зчем тебе именно моя?

– Чтобы зботливо сохрнить ее в воспоминние о прекрснейшей девушке, ккую я когд-либо видел!

– Ну, тк я вовсе не отдм тебе розу – потому что, кто нзывет меня крсвицей, тот имеет против меня дурные нмерения; кто же говорит, что я хорошя девушк, тот желет мне добр.

– Кто нучил тебя этому?

– Моя ббушк, Родопис.

– Хорошо, тк я скжу тебе, что ты смя лучшя девушк н свете.

– Кк можешь ты говорить ткие вещи? Ведь ты меня совсем не знешь. О, я бывю иногд очень зл и непослушн! Если бы я был хорошей девушкой, то вместо того, чтобы болтть теперь с тобою, вернулсь бы в дом. Ббушк мне строго зпретил оствться в сду, когд тм нходятся чужие; д мне и нет никкого дел до мужчин, постоянно толкующих о вещх, которых я не понимю.

– Тк ты желешь, чтобы и я удлился?

– Нет, я понимю тебя вполне, хотя ты говоришь длеко не тк хорошо, кк, нпример, Ивик, или бедный Фнес, который вчер, кк я только что сейчс услыхл от Мелиты, принужден был бежть!

– Любишь ты его?

– Люблю ли? Д, он мне не противен. Когд я был мленькой, он всегд привозил мне мячи, склдные куклы и кегли из Сис и Мемфис; теперь же, когд я выросл, он учит меня прекрсным новым песням и, н прощнье, привез мне совсем мленькую сицилийскую комнтную собчку, которую я нзову Аргосом, потому что он очень бел и быстроног. Но через несколько дней мы получим от доброго Фнес еще другой подрок, потому что… Видишь, кков я! Чуть не выболтл великую тйну. Ббушк строго зпретил мне говорить кому бы то ни было, кких милых мленьких гостей мы ждем; но мне кжется, кк будто мы с тобою двно уже знкомы, у тебя ткие добрые глз, что я охотно рсскжу тебе все. Видишь ли: у меня, кроме ббушки и строй Мелиты, нет в целом мире человек, которому я могл бы открыть то, что меня рдует, и чсто – я см не зню, отчего это происходит, – обе они, при всей своей любви ко мне, совсем не понимют, почему что-нибудь прекрсное может принести мне ткую великую рдость.

– Это происходит оттого, что они стры и не могут уже понимть рдостей молодого сердц. Но рзве у тебя нет никкой подруги, никкой сверстницы, которую бы ты любил?

– Ни одной. В Нукртисе есть много девушек кроме меня; но ббушк говорит, что я не должн искть их обществ, и тк кк они не хотели прийти к нм, то и я будто бы не должн посещть их.

– Бедное дитя, если бы ты был в Персии, то я скоро мог бы нйти для тебя подругу. У меня есть сестр, по имени Атосс, – молодя, прекрсня и добря, кк ты.

– Кк жль, что он не приехл с тобою! Но теперь ты должен скзть мне, кк тебя зовут.

– Бртия.

– Бртия? Стрнное имя; Бртия… Бртия… Знешь ли, что это имя мне нрвится? Кк же зовут доброго сын Крез, который тк великодушно спс ншего Фнес?

– Его зовут Гигесом. Дрий, Зопир и он – мои нилучшие друзья. Мы поклялись никогд не рзлучться и жертвовть жизнью друг з друг. Поэтому-то я сегодня чуть свет, вопреки их просьбм, укрдкою поспешил сюд, чтобы быть возле Гигес, н случй, если он будет нуждться в помощи.

– Но ты приехл нпрсно.

– Нет, клянусь Митрой! Не нпрсно, потому что я ншел тебя. Но теперь и ты должн скзть, кк тебя зовут?

– Меня нзывют Спфо.

– Прекрсное имя. Не родственниц ли ты поэтессе, из сочинений которой Гигес певл мне ткие прекрсные песни?

– Д; десятя муз, или лесбосский лебедь, кк нзывют Спфо-стршую, был сестрой моего дед Хркс. Твой друг Гигес, конечно, сильнее тебя в греческом языке?

– Он с колыбели нучился эллинскому языку, вместе с мидийским, и одинково свободно говорит н обоих. Он в совершенстве влдеет ткже и персидским, и, что еще вжнее, он усвоил ткже и все добродетели персов.

– Ккие добродетели ты считешь смыми высшими?

– Првдивость есть первя из всех добродетелей; второю мы нзывем хрбрость; третьей – послушние. Эти три добродетели, соединенные с блгоговением к богм, сделли нс, персов, великими.

– Но я думл, что вы не знете никких богов.

– Легкомысленный ребенок! Кто мог бы существовть без богов, кто зхотел бы жить без высшего руководителя? Конечно, мы не помещем небожителей, кк вы, в домх и сттуях, потому что их жилище все мироздние. Божество, которое должно быть повсюду, слышть и видеть все, не может быть зключено в стенх.

– Где же вы молитесь и приносите жертвы, если у вс нет хрмов?

– У величйшего из всех лтрей – н открытом воздухе; охотнее всего – н вершинх гор. Тм мы ближе, чем где-нибудь, к ншему Митре, великому солнцу, и Аурмзде, чистому творящему свету; тм бывют смые поздние сумерки и смый рнний рссвет. Только свет чист и бодр; тьм же черн и зл. Д, девушк, н горх божество к нм ближе, чем где-либо; и тм его любимейшее местопребывние. Стоял ли ты когд-нибудь н лесистой вершине высокой горы и прислушивлсь ли к внушющему трепет тихому веянию дыхния божеств в торжественном безмолвии природы? Пдл ли ты н землю в зеленом лесу, у чистого источник, под открытым небом, прислушивясь к голосу Бог, рздющемуся из всех листьев и из всех вод? Видл ли ты, кк плмя неудержимо устремляется вверх к своему отцу – солнцу, и молитв в восходящем к небу дыме идет нвстречу великому лучезрному Создтелю? Ты слушешь меня с удивлением; но уверяю тебя, что ты преклонил бы колени и стл бы молиться вместе со мною, если бы я привел тебя к лтрю н вершине высокой горы!

– О, если бы я могл пойти туд с тобою! Если бы мне удлось посмотреть с ккой-нибудь горы н все долины и реки, лес и луг! Я думю, тм, в высоте, где ничто не могло бы укрыться от моих взглядов, я почувствовл бы себя смое всевидящим божеством. Но что это ткое? Ббушк зовет меня; я должн идти.

– Подожди, не оствляй меня.

– Но ведь послушние есть персидскя добродетель!

– А моя роз?

– Вот, возьми ее.

– Будешь ли ты вспоминть обо мне?

– Кк же может быть инче?

– Миля девушк, извини меня, если я попрошу у тебя еще об одной милости.

– Скорее, ббушк зовет опять.

– Возьми эту звезду из бриллинтов н пмять об этом чсе.

– Я не смею взять.

– Прошу, прошу тебя, возьми! Мой отец подрил мне ее в нгрду, когд я убил собственной рукой первого медведя. Он был смым любимым моим укршением, теперь он должн перейти к тебе, потому что теперь я не зню ничего милее тебя.

Юнош снял цепочку со звездой с своей груди и хотел повесить ее н шею девушки. Спфо откзывлсь принять дргоценный подрок; но Бртия обнял ее стн, поцеловл ее в лоб, ндел ей с дружеским жестом эту безделушку н шею и устремил глубокий взгляд в темные глз трепетвшей девушки.

Родопис позвл в третий рз. Спфо вырвлсь из рук цревич и хотел убежть, но обернулсь еще рз, вследствие умоляющего призыв юноши, и н его вопрос: «Когд я могу тебя увидеть снов?» – отвечл тихим голосом:

– Звтр рно, у того розового куст.

– Который держит тебя крепко, в кчестве моего союзник.

Спфо поспешил в дом. Родопис принял Бртию и сообщил ему, что знл о судьбе его друг.

Молодой перс тотчс же поехл обртно в Сис.

Когд Родопис в этот вечер, по обыкновению, подошл к постели своей внучки, он ншл ее спящей уже не прежним детским спокойным сном: губы Спфо шевелились, и он глубоко и печльно вздыхл, кк будто ее мучили беспокойные грезы.

Н пути из Нукртис в Сис Бртия встретил своих друзей Дрия и Зопир, которые поехли з ним, кк только зметили его тйное исчезновение. Они не подозревли, что вместо борьбы и опсностей Бртия познл счстье первой любви.

Нездолго до приезд трех друзей Крез прибыл в Сис. Он тотчс же отпрвился к црю и рсскзл ему откровенно, по првде все случившееся в последний вечер.

Амзис был, по-видимому, удивлен поведением сын Крез, уверял своего друг, что Гигес будет немедленно освобожден, и нчл отпускть шутливые и нсмешливые змечния по поводу неудвшейся мести Псметих.

Едв Крез оствил его, црю доложили о нследнике престол.

X

Амзис принял сын с громким смехом и, не обрщя внимния н его бледное и рсстроенное лицо, зявил:

– Не скзл ли я тебе с смого нчл, что простовтому египтянину вовсе не легко поймть хитрейшую эллинскую лисицу? Я отдл бы десяток городов моего црств, чтобы иметь возможность присутствовть при сцене, когд ты в мнимом быстроязычном финянине узнл зпинющегося лидийц.

Псметих все более бледнел. Он здрожл от гнев и возрзил подвленным голосом:

– Нехорошо, отец мой, что тебя рдует позор, ннесенный твоему сыну. Если бы не Кмбис, то – клянусь вечными богми! – бесстыдный лидиец сегодня в последний рз увидел бы свет солнц! Но ккое тебе дело до того, что я, твой сын, сделлся посмешищем этой греческой шйки нищих!

– Не поноси тех, которые докзли, что умнее тебя.

– Умнее, умнее? Мой плн был тк тонко и искусно продумн…

– Тончйшя ткнь рзрывется легче всего.

– Тк тонко продумн, что от меня не мог бы уйти этот эллинский крмольник, если бы, против всякого ожидния, не вмешлся посол инострнной держвы, в кчестве спсителя этого человек, приговоренного нми к смерти.

– Ты ошибешься, сын мой, здесь речь идет не об исполнении судебного приговор, об успехе или неудче личной мести.

– Однко же орудием ее были должностные лиц цря, и поэтому смое меньшее, чего я должен требовть от тебя для моего удовлетворения, состоит в том, чтобы ты попросил персидского цря нкзть человек, который смостоятельно вмешлся в исполнение твоих прикзний. Подобный поступок будет првильно истолковн в Персии, где все преклоняются перед црской волей, кк пред божеством. Нкзть Гигес – это долг Кмбис перед нми.

– Однко же я никогд не сделю ему подобного предложения, тк кк признюсь, что рд спсению Фнес. Гигес избвил мою совесть от упрек, что я пролил невинную кровь, и помешл тебе совершить жестокую месть нд человеком, которому обязн твой отец.

– Итк, ты не нмерен уведомлять Кмбис обо всем этом происшествии.

– Нет. Я опишу ему это в письме в шутливом тоне, в свойственной мне мнере, и в то же время предостерегу его нсчет Фнес; приготовлю его к тому, что этот последний, с трудом избежв ншей мести, пострется восстновить персидское госудрство против Египт, и буду убеждть своего зятя не слушть клеветник. Дружб Крез и Гигес принесет нм больше пользы, чем ненвисть Фнес – вред.

– Это твое последнее слово? Ты не хочешь дть мне никкого удовлетворения?

– Нет, я остюсь при том, что скзл.

– Итк, трепещи не только перед Фнесом, но и перед другим лицом, которого мы держим в своих рукх и который держит тебя в своих!

– Ты угрожешь мне, ты хочешь вновь рзорвть зключенный вчер союз? Псметих, Псметих, советую тебе помнить, что ты стоишь перед твоим црем и отцом.

– А ты вспомни о том, что я твой сын. Если ты снов зствишь меня збыть, что боги сделли тебя моим родителем, и если я не могу ожидть от тебя никкой помощи, то я сумею сржться моим собственным оружием!

– Мне было бы любопытно знть, что это з оружие.

– Мне нет ндобности скрывть его от тебя. Итк, узнй, что я и мои друзья – жрецы держим в своих рукх глвного врч Небенхри.

Амзис побледнел.

– Прежде, чем ты мог предчувствовть, что Кмбис сделется женихом твоей дочери, ты послл этого человек в Персию, чтобы удлить из Египт лицо, знющее о происхождении моей тк нзывемой сестры Нитетис. Тм он остется и теперь и, по млейшему нмеку жрецов, сообщит обмнутому црю, что вместо собственной дочери ты осмелился послть ему дочь своего свергнутого с престол предшественник Хофры. Все бумги врч нходятся у нс; вжнейшя из них – твое собственноручное письмо, оно обещет его отцу, родовспомогтелю, тысячу золотых колец, если он скроет дже от жрецов, что Нитетис происходит не от твоей, от другой фмилии!

– У кого эти бумги? – спросил Амзис ледяным тоном.

– У жрецов.

– И они говорят твоими устми?

– Д…

– Итк, повтори, чего ты желешь.

– Проси Кмбис о нкзнии Гигес и уполномочь меня преследовть бежвшего Фнес по моему усмотрению.

– Это все?

– Дй жрецм присягу в том, что отныне ты зпретишь эллинм воздвигть хрмы их ложных богов в Египте, что постройк хрм Аполлон в Мемфисе прекрщется.

– Я ожидл подобных требовний; однко же против меня нйдено острое оружие. Я готов исполнить желние моих вргов, к которым отныне присоединился и ты; но и я, в свою очередь, должен предложить дв условия. Во-первых, я требую возврщения мне упомянутого письм, которое я тк неосторожно нписл к отцу Небенхри. Если я оствлю его у вс, то могу быть уверен, что перестну быть вшим црем и сделюсь смым жлким рбом презренных жреческих козней…

– Твое желние основтельно; ты получишь письмо, если…

– Никкого другого если! Лучше выслушй вот что: твое желние, чтобы я просил Кмбис нкзть Гигес, я считю нерзумным и потому не исполню его. Теперь оствь меня и не являйся мне н глз до тех пор, пок я тебя не велю позвть. Вчер я приобрел сын, чтобы сегодня снов потерять его. Встнь! Я не желю видеть никких знков покорности и любви, которых ты никогд не ведл. Если ты будешь нуждться в утешении, в совете, то обртись к жрецм и посмотри, могут ли они зменить тебе отц. Скжи Нейтотепу, в рукх которого ты не более кк мягкий воск, что он ншел верное средство зствить меня сделть то, в чем я бы откзл при других обстоятельствх. Чтобы сохрнить величие Египт, я до сих пор был готов н любые жертвы, но теперь вижу, что жрецы не гнушются угрожть мне изменой отечеству для достижения своих собственных целей, хотя бы это легко могло зствить меня считть людей, приндлежщих к привилегировнной ксте, более опсными вргми моего црств, чем персы. Берегитесь, берегитесь! Н этот рз я уступю крмолм моих вргов, потому что я см, своею отеческой слбостью, нкликл опсность н Египет; но н будущее время – клянусь великой Нейт, моею влстительницей! – я обязтельно докжу, что я црь, и скорее пожертвую всей кстой жрецов, чем млейшей чстицей моей воли. Молчи – и оствь меня!

Нследник престол удлился; црю же н этот рз потребовлось много времени для того, чтобы успокоиться и выйти к гостям с веселым видом.

Псметих тотчс же отпрвился к глвнокомндующему туземными войскми и прикзл ему отпрвить в кменоломни Тебиды египетского сотник, неловкого исполнителя его неудвшейся мести, эфиопских воинов возвртить н родину. Зтем он поспешил к глвному жрецу богини Нейт, для сообщения ему о том, к чему ему удлось принудить цря.

Нейтотеп здумчиво покчл своей умной головой по поводу угрожющих слов Амзис и, отпустив нследник престол, дл ему несколько нствлений, без чего он никогд не отпускл его.

Псметих отпрвился к себе домой.

Его неудвшееся мщение, новый рзрыв с отцом, опсность быть осмеянным инострнцми, чувство своей звисимости от воли жрецов, вер в мрчную судьбу, висевшую нд его головой со дня его рождения, – все это лежло тяжелым гнетом у него н сердце и отумнивло его ум.

Его крсвиц жен умерл, из пяти процветющих здоровьем детей остлсь только одн дочь и мленький сын, которого он сильно любил. К этому млютке он отпрвился теперь; возле него он ндеялся нйти утешение и новую энергию жизни. Голубые глз и смеющиеся губки его сын были единственными предметми, которые могли согреть ледяное сердце этого человек.

– Где мой сын? – спросил он первого попвшегося ему цредворц.

– Только что сейчс црь велел привести к нему князя Нехо и его няньку, – отвечл слуг.

В это время домопрвитель нследник престол подошел к нему и подл ему зпечтнное, нписнное н ппирусе письмо и, низко поклонившись Псметиху, скзл:

– От твоего отц.

Псметих с гневной поспешностью рзломл желтую восковую печть с именным гербом цря и прочел:

«Я велел привести ко мне твоего сын для того, чтобы он, вырстя, не превртился в слепое орудие жрецов и не збыл своих обязнностей к себе смому и к своему отечеству. Я позбочусь о его воспитнии, тк кк впечтления детского возрст имеют влияние н всю дльнейшую жизнь. Если ты зхочешь видеть Нехо, то я не имею ничего против этого; однко же ты должен зрнее уведомлять меня о своем желнии».

Псметих зкусил губы до крови, чтобы скрыть свой гнев от стоявших вокруг дворцовых служителей. По египетским нрвм, желние его отц и цря было столь же обязтельно, кк смое строгое прикзние. Несколько мгновений он нходился в безмолвном рздумье; зтем велел созвть ловчих, собк, взять луки и копья, вскочил н легкую колесницу и велел своему вознице везти себя в болотную местность, лежвшую к зпду от город, чтобы тм, преследуя обиттелей пустыни сворми борзых и стрелми, збыть то, что удручло его сердце, и, вместо сидящего н троне врг, излить свой гнев н диких животных.

Гигес, тотчс после рзговор своего отц с Амзисом, был выпущен н свободу, и товрищи приняли его с громким ликовнием. Фрон, по-видимому, желл зглдить рест сын своего друг удвоенной лской, подрил ему в тот же день дорогую колесницу, которую везл пр великолепных крковых лошдей, и просил его взять с собой в Персию искусно сделнные приндлежности игры в шшки, в воспоминние о Сисе. Шшки этой игры были сделны из слоновой кости и черного дерев. Н некоторых из них были нписны рзные изречения иероглифическими знкми из золот и серебр.

Амзис со своими гостями много смеялся хитрости Гигес, позволил юным героям непринужденно вести себя в кругу его семейств и обрщлся с ними, кк отец с резвыми сыновьями. Только во время обед и зкусок он покзывл себя египтянином: персы должны были есть з особым столом. По веровнию его отцов, он осквернил бы себя, если бы стл есть з одним столом с чужеземцми.

Спустя три дня после освобождения Гигес Амзис объявил, что его дочь Нитетис через две недели будет готов к отъезду в Азию, и все персы жлели, что они не могут дольше оствться в Египте.

Крез мило проводил время в обществе смосского поэт и вятеля. Гигес рзделял пристрстие своего отц к эллинским художникм. Дрий, который еще в Ввилоне знимлся строномией, однжды, нблюдя н небе звезды, был приглшен стрым верховным жрецом богини Нейт следовть з ним н смый высокий пилон, глвную строномическую обсервторию хрм. Любознтельный юнош не зствил себя просить в другой рз и с тех пор кждую ночь приобретл новые познния, слушя стрик.

Однжды Псметих встретил Дрия у своего учителя и, когд перс удлился, спросил Нейтотеп, кким обрзом пришло ему в голову посвятить этого чужеземц в египетские тйны.

– Я учу его, – отвечл верховный жрец, – вещм, которые кждый ученый хлдеец в Ввилоне знет тк же хорошо, кк мы; и этим я делю другом человек, созвездие которого превосходит сиянием звезды Кмбис, кк солнце – луну. Говорю тебе: этот Дрий со временем сделется могущественным влстителем; я вижу, что его плнеты сияют дже нд Египтом. Мудрому ндлежит, остнвливясь н нстоящем, прозревть ткже и будущее, осмтривть не только свой путь, но и окружющую его местность. Проходя мимо ккого-либо дом, ты не можешь скзть нверное, что в этом доме не будет воспитн твой будущий блгодетель. Не оствляй без внимния ничего попдющегося н твоей тропинке; прежде всего – смотри вверх, устремляй свои глз к звездм. Подобно тому кк ночня собк не спит и сторожит вор, я уже пятьдесят лет нблюдю з блуждющими в небе светилми, пылющими в эфире вечными провозвестникми судьбы, которые предрекют человеку утро и вечер, лето и зиму, ткже счстье и несчстье, слву и позор. Они-то, непогрешимые глшти, укзли мне в Дрии рстение, которое со временем сделется большим деревом.

Для Бртии ночные учебные чсы его друг были очень кстти, тк кк они вынуждли этого последнего спть дольше обыкновенного и облегчли для влюбленного возможность делть свои тйные утренние прогулки в Нукртис, куд его обыкновенно сопровождл и Зопир, которого он сделл своим поверенным. Между тем кк см он рзговривл с Спфо, его друг и прислуг збвлялись охотой з бексми, пеликнми или шклми. Возвртясь в Сис, они объясняли приствленному к ним в кчестве ментор Крезу, что они предвлись охоте, любимому знятию знтных персов.

Никто не змечл перемены, которя см собою произошл в глубине души цревич вследствие могуществ первой любви, – никто, кроме Тхот, дочери Амзис. Тхот, с первого дня, когд Бртия зговорил с ней, воспылл стрстной любовью к прекрсному юноше. Посредством нежных, чутких уз любви он скоро почувствовл, что между нею и им змешлось что-то постороннее. Если в прежнее время Бртия встречл ее, кк брт, и искл ее обществ, то теперь он тщтельно избегл приближться к ней с прежней короткостью. Он подозревл ее тйну и думл, что если он только посмотрит н нее лсковым взглядом друг, то этим совершит проступок против своей любви к Спфо.

Бедня цревн огорчлсь холодностью юноши и сделл Нитетис своей поверенной. Нитетис ободрял ее и вместе с нею строил воздушные змки. Обе молодые девушки предвлись фнтзиям о том, кк было бы великолепно, если бы они, выйдя змуж з двух бртьев-цревичей и не имея ндобности рзлучться друг с другом, могли жить при одном дворе. Но проходил день з днем, прекрсный Бртия являлся все реже; когд же он приходил, то его обрщение с Тхот было холодно и церемонно.

При всем при этом бедняжк должн был признться, что во время своего пребывния в Египте Бртия возмужл и сделлся еще прекрснее. Его глз сияли теперь гордым и вместе с тем кротким созннием своего достоинств; и, вместо прежнего юношеского высокомерия, по временм н всем его существе лежл отпечток ккого-то особенного мечттельного спокойствия. Розовые щеки его отчсти утртили свой цвет, но это шло ему горздо больше, чем ей, которя, подобно ему, с кждым днем стновилсь все бледнее.

Мелит, стря рбыня Родопис, сделлсь покровительницей влюбленной четы. Он однжды утром зстл Бртию и Спфо в сду, но получил от цревич ткой щедрый подрок, тк был очровн его крсотой, тк был тронут мольбми и слдостной лестью Спфо, что обещл своей госпоже сохрнить тйну, и, нконец, следуя склонности стрых женщин – покровительствовть молодым влюбленным, – стл всевозможными способми помогть свидниям Бртии и Спфо. Струх уже видел «свою мленькую дочку» влстительницей полумир; оствясь с ней недине, нзывл ее «цревной» и «црицей», себя временми вообржл богто одетой сновницей при персидском дворе.

XI

З три дня до нзнченного отъезд Нитетис у Родопис собрлось много гостей, между которыми нходились Крез и Гигес, приглшенные в Нукртис.

Влюбленные, под покровом ночи и охрной рбыни, должны были встретиться в сду во время вечернего пир. Когд Мелит убедилсь, что зстольный рзговор нходится в полном рзгре, он отперл клитку, впустил цревич в сд и провел его к девушке. Зтем он удлилсь, обещя предупреждть влюбленную чету хлопньем в лдоши о кждом непрошеном подслушивтеле.

– Только три дня остлось мне видеть тебя рядом, – прошептл Спфо. – Знешь ли, иногд мне кжется, что я тебя увидл вчер в первый рз; обыкновенно же я чувствую, точно я целую вечность слушю тебя и люблю тебя с смого нчл моей жизни.

– Мне тоже кжется, что я целую жизнь свою облдл тобой, тк кк не могу предствить себе, что я жил когд-нибудь без тебя.

– Только бы кончилось поскорее время рзлуки! – воскликнул Спфо.

– Верь мне, оно пройдет скорее, чем ты думешь. Рзумеется, ожидние покжется нм долгим, очень долгим; но когд мы встретимся снов, я думю, нм будет кзться, что мы только что попрощлись. Я испытывю это чувство кждый день. С кким нетерпением ждл я утр и свидния с тобою; но когд утро нступло и ты сидел возле меня, то мне кзлось, что я не отпускл тебя от себя и твоя рук еще со вчершнего дня покоится н моей голове. И, однко же, мною овлдевет ккое-то неведомое прежде опсение, когд я подумю о чсе рзлуки.

– Я не тк боюсь его. Конечно, мое сердце обольется кровью, когд ты скжешь мне «прости», но я зню, что ты ко мне возвртишься и не збудешь меня. Мелит спршивл оркул, остнешься ли ты мне верным; он хотел ткже идти к одной струхе, только что прибывшей из Фригии и умеющей ворожить посредством вытягивния ниток ночью; при этом он, для очищения, употребляет лдн, стирксу, лунообрзные печенья и листья дикого терновник; но я откзлсь от всего этого, тк кк мое сердце лучше, чем пифия, веревки и жертвенный дым, знет, что ты остнешься мне верен и не перестнешь любить меня.

– И твоя уверенность не обмнывет тебя!

– Но я все-тки не был избвлен от стрх. Подобно другим девушкм, я сто рз дул н мковый лист и удрял по нему; когд он щелкл, я рдовлсь, тк кк это знчило: «он не збудет тебя!» Когд же листок рзрывлся без всякого шум, то я беспокоилсь. Но он почти всегд производил желемый звук, и я горздо чще рдовлсь, чем печлилсь.

– И тк должно остться!

– Д! Но говори потише, мой милый, чтобы нс не зметил Кнкис, который вон тм идет з водою к Нилу.

– Хорошо, я буду говорить тихо. Вот тк! Я откидывю твои шелковистые волосы и шепчу тебе н ушко: «Я люблю тебя!» Ты понял?

– Мы легко понимем то, что нм приятно слышть, кк говорит моя ббушк. Но если бы ты дже скзл мне н ухо: «Я ненвижу тебя!» – твой взгляд скзл бы мне тысячью рдостных голосов, что ты меня любишь. Безмолвные губы, глз крсноречивее всех голосов н свете.

– Если бы я умел говорить, кк ты, н прекрсном языке эллинов, то я бы…

– О, я рдуюсь, что ты не говоришь лучше. Если бы ты мне мог скзть все, что чувствуешь, то, я думю, ты не смотрел бы тк нежно мне в глз. Что знчт слов? Слышишь ли вон тм пение соловья? Он лишен др слов, и, однко же, мне кжется, что я понимю его.

– Не скжешь ли ты мне по секрету – что он поет? Мне очень хотелось бы знть, о чем «бюль-бюль», кк нзывем соловья мы, персы, толкует тм в розовых кустх со своей возлюбленной. Можешь ли ты выдть тйну птички?

– Я скжу тебе об этом потихоньку. Филомел поет своему супругу: «Я люблю тебя!» А послушй-к, что отвечет он: «Итис, ито, итис».

– А что знчит: «Ито, ито»?

– Я принимю это, я принимю это!

– А что знчит «итис»?

– Чтобы понять это кк следует, приходится обртиться к фигурльному толковнию. «Итис» – знчит «круг»; меня учили, что круг – знчит вечность, потому что он не имеет ни нчл, ни конц. Поэтому соловей поет: «Я принимю это н целую вечность!»

– А если я скжу: я люблю тебя?

– Я отвечу тебе рдостно, кк певиц ночи: я принимю это н сегодня, н звтр, н целую вечность!

– Ккя ночь, кк все молчит и покоится! Я дже не слышу более соловья. Он теперь сидит тм, в ветвях кции, цветы которой рзливют ткой приятный ромт. Вершины пльм отржются в Ниле, между ними мерцет отржение луны, подобное белому лебедю.

– И ее лучи опутывют серебряными нитями все живущее. Поэтому целый мир, подобно узнику, лежит в глубоком молчнии и не шевелится. При всем моем рдостном нстроении, я теперь не могл бы смеяться, тем более говорить громко.

– Тк шепчи или пой!

– Ты прв. Дй мою рфу. Блгодрю тебя. Позволь мне склонить голову н твою грудь и пропеть тебе тихую, мирную песенку. Ее сочинил в честь тихой ночи Алкмн, лидиец, живший в Спрте. Слушй же меня, тк кк эт нежня, убюкивющя песня должн выходить из уст тихим веянием. Не целуй меня, нет, прошу тебя, не целуй, пок я не кончу; потом я см потребую от тебя поцелуя в нгрду:

Спят высоких гор вершины,
Спят ущелья в темной мгле,
Волны дремлющей пучины
И червяк в сырой земле.
В дебри зверь зйдя глухие,
Грезит в чутком полусне,
И чудовищ морские
Спят в соленой глубине,
Листьев шепот, пчел жужжнье
Стихли; спит глубоким сном
Птичк, резвое созднье,
В теплом гнездышке своем.

– Теперь, милый мой, – поцелуй!

– Я рди песни збыл о поцелуе, кк прежде рди поцелуя збыл о песне.

– А ведь моя песенк прекрсн?

– Прекрсн, кк все, что ты поешь.

– И что сочиняют великие эллинские певцы?

– Я отдю тебе спрведливость и в этом.

– А у вс в Персии нет певцов?

– Кк можешь ты здвть ткой вопрос? Рзве ккой-либо нрод может похвлиться блгородными чувствми, если он презирет песню?

– Но вы имеете ткие дурные нрвы.

– Именно?

– Вы берете тк много жен в супружество!

– Миля Спфо…

– Пойми меня кк нужно. Видишь ли, ты мне тк дорог, что я не желю ничего другого, кк только видеть тебя счстливым и рзделять с тобою все твое существовние. Если ты, взяв только меня одну себе в жены, совершишь этим проступок против нрвов твоей родины, если тебя стнут з твою верность презирть или только порицть (тк кк кто смеет презирть моего Бртию?), то бери себе и других жен; но прежде только дв, три год позволь мне совершенно одной облдть тобою нерздельно. Соглсен ли ты н это, Бртия?

– Соглсен.

– А зтем, когд время мое пройдет и ты принужден будешь покориться обычям твоей стрны, – тк кк ты не женишься ни н ком другом по любви, – то позволь мне быть твоею первою рбою. О, кк я великолепно предствляю себе это! Когд ты отпрвляешься н войну – я ндевю шлем н твои кудри, опоясывю тебя мечом, дю тебе копье в руки. Когд ты возврщешься победителем – я первя увенчивю тебя. Едешь ты н охоту – я нряжю и умщивю тебя, и обвивю твой лоб и плечи венкми из роз. Если ты рнен, то я лечу тебя; болен – я не отхожу от твоей постели; если ты счстлив, то я отхожу от тебя и издли любуюсь твоей слвой, твоим блгополучием. Может быть, тогд ты призовешь меня и твой поцелуй скжет мне, что ты доволен своей Спфо, что ты все еще любишь меня.

– О, Спфо! Если бы ты был уже теперь моею женою! Кто облдет тким сокровищем, кким я облдю в тебе, тот будет его хрнить и не стнет стремиться к другим, которые в срвнении с ним тк жлки! В моем отечестве, првд, существует обычй многоженств, но оно только дозволено, вовсе не вменено мужчинм в обязнность. Мой отец тоже имел сто невольниц, но истинную, нстоящую жену – только одну, ншу мть Кссндну.

– И я буду твоею Кссндной?

– Нет, моя Спфо, ни для одного мужчины его жен не был тем, чем ты будешь для меня!

– Когд ты приедешь з мною?

– Кк только будет можно!

– Я буду ждть терпеливо.

– И я получу от тебя известие?

– Я буду писть тебе длинные, длинные письм и с кждым ветром посылть тебе привет…

– Хорошо, моя дорогя, что ксется писем, то отдвй их гонцу, который время от времени будет привозить Нитетис известия из Египт.

– Где я нйду его?

– Я оствлю в Нукртисе человек, который позботится обо всем, что ты велишь передть ему. О подробностях я поговорю с Мелитой.

– Мы можем положиться н нее, тк кк он умн и верн; но у меня есть еще один друг, который любит меня больше, чем все, з исключением тебя, и которого я тоже люблю больше всех после тебя.

– Ты говоришь о своей ббушке Родопис?

– Д, о ней, моей попечительнице и воспиттельнице.

– Это блгородня женщин. Крез считет ее превосходнейшей из женщин, – он знет людей, кк лекрь знет трвы и коренья. Ему известно, что в тком-то рстении тится сильный яд, в другом – кпли целительного бльзм; и Родопис, кк чсто говорит Крез, похож н розу, которя источет блгоухние и изливет освежительный елей для слбых больных дже тогд, когд он, поблекнув, теряет лист з листом и ждет только ветр, который рзвеет их совершенно.

– Д продлится ее жизнь! Милый мой, исполни еще одну мою большую просьбу.

– Исполню, хотя еще и не зню, в чем он состоит.

– Когд ты меня увезешь н свою родину, не оствляй Родопис в Египте. Он должн сопровождть нс. Он тк добр и любит меня тк искренно, что мое счстье делет и ее счстливой, и все дорогое моему сердцу кжется и ей достойным любви.

– Он будет первой гостьей в ншем доме.

– Кк ты добр! Теперь я вполне довольн и успокоен. Д, добря моя ббушк нуждется во мне. Он не может жить без меня. Я своим смехом прогоняю ее мрчные зботы, и когд он, уч меня, сидит возле, поет мне песни, учит меня писть, удряет по струнм лютни, тогд лицо ее сияет чистым светом и все морщины ее, проведенные горем, сглживются, ее кроткие глз смеются и он збывет о многих прошлых бедственных днях, весело нслждясь нстоящим.

– Прежде чем мы рсстнемся, я спрошу ее, последует ли он з нми в мое отдленное отечество.

– Кк я рд! И знешь ли: первое время рзлуки мне вовсе не кжется стршным. Тебе, кк моему мужу и господину, я могу говорить все, что меня печлит и рдует, но перед другими я должн быть молчливою. Знй же, мой милый, что в то время, когд вы поедете н свою родину, мы в свой дом ожидем двух мленьких гостей. Это – дети дорогого Фнес, того человек, рди спсения которого твой друг, сын Крез, совершил ткой блгородный поступок. Я всегд, кк мть, буду зботиться об этих млюткх и, когд они будут умницми, я буду нпевть им прекрсную песенку о цревиче, могучем герое, который женился н простой девушке, и когд я буду описывть нружность этого цревич, то ты будешь стоять перед моими глзми и я опишу тебя с ног до головы, причем моя прочк не будет и подозревть, о ком идет речь. Мой герой имеет твой высокий рост, твои голубые глз; его укршют твои золотистые кудри; црственное великолепие твоей одежды облегет его блисттельную фигуру; твое блгородное сердце, твой верный првдивый хрктер, твое блгоговение к богм, твоя хрбрость, твой высокий геройский дух, – словом, все, что я люблю и ценю в тебе, будет уделом и героя моей песни. Дети будут слушть меня. И когд они воскликнут: «Кк любим мы цревич, кк он прекрсен и добр; х, если бы мы могли видеть этого блгородного юношу!» – я с любовью прижму их к моему сердцу и поцелую их, кк я целовл тебя, и тогд исполнится ткже и желние детей, тк кк ты црствуешь в моем сердце, следовтельно, живешь во мне, вблизи их, и когд они обнимют меня, то обнимют и тебя вместе со мною!

– А я пойду к моей сестре Атоссе и рсскжу ей обо всем, что я видел во время своего путешествия. И когд я стну хвлить привлектельных греков, блеск их дел и крсоту их женщин, то я буду изобржть твое очровтельное существо, кк портрет Афродиты. Я буду много рсскзывть ей о твоей добродетели, крсоте, скромности, о твоем пении, которое дже соловья зствляет слушть себя; о твоей любви, о нежности твоего сердц. Но все эти кчеств твои я буду переносить н божественный обрз Киприды и стну целовть мою сестру, когд он воскликнет: «О, Афродит, если бы я могл тебя видеть!»

– Слушй, что это?

Мелит хлопет в лдоши.

– Прощй, мы должны рсстться. До скорого свидния!

– Еще один поцелуй!

– Прощй!

Мелит, одолевемя устлостью и немощью преклонных лет, зснул н своем посту. Вдруг он был пробужден громким шумом. Он тотчс зхлопл в лдоши, чтобы предупредить влюбленную чету и призвть Спфо, тк кк судя по звездм близилось утро.

Когд струх приближлсь с девушкой к дому, он зметил, что рзбудивший ее шум произвели гости, приготовлявшиеся рзойтись.

Торопя испугнную девушку, он провел ее через зднюю дверь дом, в спльню, и только что хотел рздевть ее, кк вошл Родопис.

– Ты еще не ложилсь, Спфо? – спросил он. – Что это знчит, дитя мое?

Мелит здрожл и готов был скзть ккую-нибудь небылицу, но Спфо бросилсь н грудь своей ббки, нежно обнял ее, поцеловл ее с полной искренностью и без утйки рсскзл ей всю историю своей любви.

Родопис побледнел.

– Оствь нс! – прикзл он рбыне. Зтем он стл против своей внучки, положил руки ей н плечи и скзл:

– Посмотри мне в лицо, Спфо! Можешь ли ты еще смотреть н меня тк же весело, с ткою же детской ясностью, кк и до прибытия этого перс?

Девушк, рдостно улыбясь, посмотрел н ббушку; тогд Родопис привлекл ее к себе н грудь и поцеловл, говоря:

– С той поры, кк ты снял с себя детские бшмки, я стрлсь сделть тебя достойной девушкой и охрнить от любви. Я желл в скором времени выбрть для тебя приличного муж и отдть тебя ему в жены по эллинским обычям; но богм было угодно устроить инче. Эрос посмеялся нд всеми прегрдми, которые змыслы людей думли противопоствить ему. Эолийскя кровь, текущя в твоих жилх, потребовл любви, бурное сердце твоих лесбосских предков бьется ткже и в твоей груди. Случившегося нельзя изменить. Сохрни же рдостные чсы этой чистой первой любви твоей, кк дргоценную собственность в доме твоего воспоминния, тк кк нстоящее кждого человек рно или поздно делется тк бедно и пустынно, что он нуждется в этих сокровищх пмяти, чтобы не иссохнуть от тоски. Думй в тишине о прекрсном юноше, попрощйся с ним, когд он будет возврщться н родину, но остерегйся ндежды н новое с ним свидние. Персы легкомысленны и непостоянны, все новое прельщет их, для всего чужеземного они открывют свои объятия. Твое очровние привлекло цревич. Он теперь пылет любовью к тебе, но он молод и прекрсен, з ним ухживют со всех сторон, и притом он перс. Откжись от него, чтобы он не откзлся от тебя!

– Кк могу я сделть это, ббушк! Рзве я не поклялсь ему в верности н целую вечность?

– Вы, дети, игрете этой вечностью, точно он не более кк одно мгновение! Что ксется до твоей клятвы, то я не порицю тебя, рдуюсь, что ты тк крепко держишься з все, тк кк мне ненвистн преступня поговорк, что будто бы Зевс не слышит клятв влюбленных. Почему н клятву, днную относительно смого святого чувств в человеке, божество будет обрщть меньше внимния, чем н присягу, днную по поводу ничтожных вопросов о моем и твоем? Сохрни же свой обет, не збывй никогд о своей любви, но приучйся к мысли, что ты должн откзться от своего возлюбленного.

– Никогд, ббушк! Рзве Бртия сделлся бы моим другом, если бы я не могл быть в нем уверен? Именно потому, что он – перс, что првдивость он нзывет своею прекрснейшей добродетелью, я могу твердо ндеяться, что он будет помнить свою клятву и, вопреки нелепым обычям зитов, сделет меня своею единственной женою.

– А если он збудет свою клятву, то ты стнешь горестно оплкивть свою молодость и, с отрвленным сердцем…

– Добря, миля ббушк, перестнь говорить ткие ужсные вещи! Если бы ты знл его, кк я, то ты рдовлсь бы вместе со мной и соглсилсь бы, что скорее иссякнет Нил, скорее обруштся пирмиды, чем Бртия збудет меня!

Девушк говорил эти слов с ткой рдостной уверенностью и убедительностью, ее темные, нполненные слезми глз сияли выржением ткой теплоты, ткого блженств, что и лицо Родопис прояснилось.

Спфо еще рз обвил рукми шею своей ббки, рсскзл ей от слов до слов все, что говорил ей Бртия, и кончил свою исповедь восклицнием:

– Ах, ббушк, я тк счстлив! И если ты поедешь с нми в Персию, то мне не остнется ничего более просить у бессмертных.

– Но тебе слишком скоро придется снов простирть к ним руки, – вздохнул Родопис. – Они звистливо смотрят н счстье смертных и отмеривют нм дурное щедрыми, хорошее – скупыми рукми. Ступй теперь в постель, мое дитя, и молись со мною вместе, чтобы все это пришло к хорошему концу. Ребенку я принесл сегодня мое утреннее приветствие, взрослой девушке я желю спокойной ночи; о, если бы, будучи женою, ты предоствлял свои губки для поцелуя тк же рдостно, кк теперь! Звтр я поговорю о тебе с Крезом. От его совет будет звисеть рзрешение вопрос: смогу ли я позволить тебе ждть возврщения перс, или же я должн зклинть тебя збыть цревич и сделться женою ккого-нибудь эллин, по моему выбору. Спи спокойно, мое дитя; твоя стря ббк бодрствует з тебя.

Спфо зснул в слдостных грезх, Родопис не смыкл глз и, не то с улыбкой, не то здумчиво, хмурил чело при свете восходящего солнц и ясного дня.

Н следующее утро Родопис послл просить Крез уделить ей один чс для беседы с нею.

Он рсскзл стрику без обиняков, что случилось с ее внучкой, и зключил свой рсскз следующими словми:

– Я не зню, кких кчеств требуют персы от супруги влдетельной особы, но могу скзть тебе, что Спфо мне кжется достойной смого лучшего из црей. Он происходит от блгородного свободного отц, и я слышл, что, по вшим зконм, происхождение ребенк определяется только по отцу. В Египте тоже дети рбыни пользуются одинковыми првми с детьми црской дочери, если те и другие родились от одного и того же отц.

– Я выслушл тебя молч, – отвечл Крез, – и должен скзть, что в нстоящую минуту зню тк же мло, кк и ты – следует ли мне рдовться или печлиться из-з этой любви. Кмбис и Кссндн, мть Бртии, еще до ншего отъезд нмеревлсь женить цревич. См црь до сих пор не имеет никкого потомств. Если он умрет бездетным, то единствення ндежд н продолжение род его отц Кир будет возложен н Бртию, тк кк великий основтель персидской держвы имел только двух сыновей: Кмбис и друг твоей внучки. Этот последний служит предметом гордости для всех персов, он любимец всего двор и стрны, ндежд всех сновников и подднных. В Персии желют, чтобы црские сыновья брли себе жен из род Ахеменидов; но персы имеют беспредельное пристрстие ко всему чужеземному и, обвороженные крсотой твоей внучки, снисходительно отнесутся к любви Бртии, извинят проступок против стрых обычев, тем более что всякое действие, одобренное црем, не допускет никкого возржения со стороны подднных. Притом ирнскя история предствляет достточно примеров того, что дже от рбынь происходили цри. Мть влстителя Персии, пользующяся почти тким же вторитетом, кк он см, не стнет мешть счстью своего млдшего и любимого сын. Когд он увидит, что Бртия не в силх откзться от Спфо, когд он зметит, что смеющееся лицо ее обожемого сын, похожего кк две кпли воды н ее великого покойного муж, омрчилось, он, чтобы только доствить ему рдость, позволит ему жениться хоть н скифке. Кмбис тоже не откжет в своем соглсии, если его мть обртится к нему в удобную минуту с нстоятельной просьбой.

– Знчит, все трудности могут быть устрнены? – рдостно воскликнул Родопис.

– Меня зботит не брк, его последствия.

– Не хочешь ли ты скзть, что Бртия…

– С его стороны я не боюсь ничего. Он чист сердцем и тк долго оствлся чужд любви, что, однжды покоренный ею, будет любить горячо и постоянно.

– Но…

– Но ты должн принять в сообржение, что, если бы дже все мужчины приняли с рдостью очровтельную жену своего любимц, в женских покоях персидских вельмож есть тысяч прздных женщин, которые поствят себе в обязнность вредить молодой, возвысившейся из незнтного род девушке всевозможными кознями и интригми, – женщин, для которых высшим нслждением будет погубить неопытного ребенк.

– Ты имеешь очень дурное мнение о персиянкх.

– Они ведь женщины и будут звидовть сопернице, сумевшей понрвиться человеку, н которого они имели виды для себя или для своих дочерей. В прздности и скуке грем звисть легко переходит в ненвисть, и удовлетворение ее должно служить для этих бедных создний вознгрждением з отсутствие любви и свободы. Повторяю тебе: чем прекрснее Спфо, тем более он вызовет против себя неприязни, и, дже если Бртия будет искренно любить ее и в первые годы не возьмет себе другую жену, он все-тки испытет ткие тяжкие минуты, что я решительно не зню, могу ли я поздрвить тебя с блисттельной, по-видимому, будущностью твоей внучки.

– Я чувствую то же смое, – скзл Родопис.

– Простой эллин был бы для меня желтельнее этого блгородного сын великого цря.

В этот момент в комнту вошел Бртия, введенный Кнкисом. Он умолял Родопис не откзывть ему в руке ее внучки, описл свою горячую любовь к девушке и уверял, что Родопис удвоит его счстье, если отпрвится с ним в Персию. Зтем он схвтил руку Крез, извинился перед ним в том, что тк долго тил от него, которого чтил кк отц, счстье своего сердц, и умолял его поддержть его свтовство.

Стрик с улыбкой выслушл стрстные слов юноши и скзл:

– Кк чсто я предостерегл тебя против любви, мой Бртия! Любовь – это всепожирющий огонь.

– Но ее плмя ярко и светозрно.

– Он причиняет горе.

– Но это горе приятно.

– Он помрчет ум!

– Но укрепляет сердце!

– О, эт любовь! – воскликнул Родопис. – Рзве вдохновленный Эросом мльчик не говорит тк, кк будто он всю свою жизнь провел в школе под руководством ттического учителя крсноречия?

– Однко же, – возрзил Крез, – я нзывю влюбленных смыми непокорными из учеников. Вы можете им докзывть с убедительной ясностью, что любовь есть яд, огонь, глупость, смерть, они, несмотря н то, стнут утверждть: «но он слдостн», – и будут продолжть любить по-прежнему.

В эту минуту в комнту вошл Спфо. Белое прздничное плтье с пурпурно-крсными вышитыми крями и широкими руквми охвтывло ее нежный стн свободными склдкми, которые в тлии были собрны золотым поясом. В ее волосх блистли свежие розы, грудь был укршен сверкющей звездою, первым подрком ее возлюбленного.

С грциозной зстенчивостью он поклонилсь стрику, который ндолго остновил н ней свой взгляд. И чем дольше Крез смотрел н это девственное, очровтельное лицо, тем приветливее стновилось чело лидийц. Из глубины его души перед ним восстли воспоминния; н одну минуту к нему возвртилсь его молодость; он невольно приблизился к девушке, с любовью поцеловл ее в лоб, взял ее з руку, подвел к Бртии и скзл:

– Возьми ее, хотя бы против нс восстли все Ахемениды!

– Знчит, мне нечего больше и говорить? – спросил Родопис, улыбясь сквозь слезы.

Бртия взял првую, Спфо левую руку мтроны, и две пры умоляющих глз смотрели ей в лицо. Нконец он, выпрямившись во весь рост, воскликнул с видом прорицтельницы:

– Д охрнит вс Эрос, который вс соединил, д зщитят вс Зевс и Аполлон! Я вижу вс подобными двум розм н одном стебле, любящими и счстливыми в весеннюю пору жизни; что принесут вм лето, осень и зим – это сокрыто в мыслях богов. Пусть лсково улыбнутся тени твоих родителей, моя Спфо, когд эт весть о тебе дойдет до них в жилищ преисподней.

Через три дня после этой сцены пристнь Сис снов был зполнен густыми толпми. Нрод собрлся, чтобы скзть последнее «прости» дочери фрон, отпрвлявшейся н чужбину. В этот чс кзлось, что египтяне, несмотря н подстректельств жрецов, питли искреннюю любовь к црскому дому.

Когд Амзис и Лдикея со слезми н глзх обняли Нитетис в последний рз; когд Тхот, н виду у всех ситян, н большой, спусквшейся к Нилу лестнице, всхлипывя, бросилсь н шею к своей сестре; когд лодк, увозившя невесту персидского цря, со вздутыми прусми отчлил от берег, – глз почти всех зрителей были увлжнены слезми.

Только жрецы смотрели сурово и холодно, кк всегд, н эту трогтельную сцену.

Нконец, когд корбли увозивших египтянку чужеземцев тоже пошли под дуновением южного ветр, з ними понеслось множество проклятий и криков ненвисти; но Тхот еще долго мхл своим покрывлом вслед удлявшимся. Он плкл беспрерывно. К кому относились эти слезы: к подруге ее детских лет или же к прекрсному и столь любимому ею цревичу?

Амзис, н виду у всего нрод, обнял свою жену и дочь. Он высоко поднял мленького Нехо, своего внук, при виде которого египтяне рзрзились громкими крикми восторг. Псметих, отец ребенк, стоял молч и с сухими глзми возле цря, который, по-видимому, не обрщл н него внимния. Нконец, к нему подошел Нейтотеп. Верховный жрец подвел упирвшегося цревич к отцу, положил его руку в руку цря и громко произнес блгословение богов црскому дому.

Во время его речи египтяне стояли н коленях, с рукми, воздетыми к небу. Амзис привлек сын к своей груди и шепнул верховному жрецу, когд тот окончил свою молитву:

– Будем жить в мире рди нс смих и рди египтян.

– Получил ли ты то письмо Небенхри?

– Смосский корбль морских рзбойников преследует трирему Фнес.

– Тм, в отдлении, беспрепятственно плывет дочь твоего предшественник, зконня нследниц египетского престол.

– Постройк эллинского хрм в Мемфисе будет приостновлен.

– Д ниспошлет нм Исид мир, д рспрострнится счстие и блгоденствие нд Египтом!

Жившие в Нукртисе эллины устроили прзднество в честь отпрвлявшейся н чужбину дочери своего покровителя Амзис.

Н лтрях греческих богов множество жертвенных животных были предны зклнию и, когд нильские брки прибыли в гвнь, рздлось громкое «йлинос!».

Девушки в прздничных нрядх поднесли Нитетис золотую повязку, которя, в кчестве свдебного венк невесты, был обвит множеством душистых филок.

Эту повязку должн был поднести Спфо, кк смя крсивя девушк в Нукртисе.

Принимя подрок, Нитетис поцеловл ее в лоб. Зтем он вошл в дожидвшуюся ее трирему.

Гребцы принялись з свою рботу и зпели «Келейсмуму» [55]. Южный ветер нполнил прус, и тысячекртное «йлинос» рздлось снов. Бртия с плубы црского корбля сделл последний знк любовного привет своей нреченной. Спфо тихо молилсь Афродите Эвплой, покровительнице моряков. Слезы текли по ее щекм, но н губх ее игрл улыбк ндежды и любви, между тем кк стря Мелит, держвшя зонтик девушки, плкл нвзрыд. Однко же, когд с венк, укршвшего голову ее питомицы, случйно упло несколько листков, он н минуту збыл свое горе и тихо прошептл, нклонившись к Спфо:

– Д, сердце мое, видно, что ты любишь: все девушки, которые теряют лепестки из своих венков, рнены стрелми Эрос.

XII

Семь недель спустя по большой црской дороге, которя вел с зпд в Ввилон, двиглся длинный поезд из рзнородных экипжей и всдников, приближвшийся к громдному городу, видневшемуся уже издлек.

В четырехколесном дорожном экипже, тк нзывемом грммксе, донельзя рззолоченном и обитом золотою прчою, под нвесом, поддерживемым деревянными колонкми, пустое прострнство между которыми было здернуто знвескми, сидел Нитетис.

По бокм экипж ехли ее провожтые, известные уже нм персидские вельможи и рзвенчнный лидийский црь Крез со своим сыном.

Пятьдесят других экипжей и шестьсот вьючных животных следовли з ними, между тем кк отряд персидских воинов, н великолепных конях, предшествовл поезду.

Дорог тянулсь вдоль реки Евфрт между роскошными полями, зсеянными пшеницей, ячменем и сезмом [56], приносившими иногд см-сот, иногд и см-трехсот урожя. Стройные финиковые пльмы, покрытые тяжелыми фруктми, высились повсюду среди полей, со всех сторон прорезнных рыкми и кнвми, з которыми тщтельно следили. Несмотря н зимнее время, солнце рспрострняло уже теплоту и ярко горело н безоблчном небе. Громдня рек пестрел рзноклиберными лодкми, которые перевозили произведения гористых местностей Армении в долину Месопотмии и доствляли из Тпск в Ввилон большую чсть товров, привозимых из Греции и Млой Азии. Трубы и водоподъемные мшины рспрострняли освежющую влгу по нивм и плнтциям берегов, поросших многочисленными деревьями. По всему было видно, что приближешься к центру древнего просвещенного госудрств, упрвляемого с зботливой предусмотрительностью.

Колесниц и свит Нитетис остновились у длинного кирпичного строения, покрытого черной жестью, по сторонм которого был рсположен плнтция плтнов. Крез сошел с лошди, приблизился к колеснице, в которой сидел египетскя цревн, и произнес:

– Вот мы и доехли до последней стнции! Вон т высокя бшня, виднеющяся н горизонте, и есть знменитый хрм Вл, соствляющий, нряду с пирмидми, одно из величйших произведений рук человеческих. Еще солнце не успеет зйти, кк мы уже доедем до железных ворот Ввилон. Позволь мне высдить тебя из колесницы и отпрвить к тебе в дом твоих служнок. Сегодня тебе следует одеться тк, кк одевются персидские цревны, чтобы восхитить взоры Кмбис. Через несколько чсов ты предстнешь перед лицом своего супруг. Кк ты бледн! Позботься о том, чтобы твои женщины прикрыли эту бледность искусственным румянцем, который служил бы знком твоего рдостного волнения. Первое впечтление очень чсто решет всю последующую судьбу. Это стродвнее змечние имеет большой вес, в особенности относительно твоего будущего супруг. Если ты понрвишься ему при первом свиднии, в чем я не сомневюсь, то очень вероятно, что ты пленишь его сердце н вечные времен; если же ты не понрвилсь бы ему, то может случиться, что он, по своему крутому нрву, никогд не удостоит тебя лскового взгляд. Мужйся, дочь моя, мужйся! А глвное, помни те нствления, которые я двл тебе!

Нитетис отерл слезу, нвернувшуюся н ее ресницы, и скзл:

– Кк блгодрить мне тебя, Крез, з всю твою доброту; ты – мой второй отец, мой зщитник и советчик. О, не покидй меня и впредь! В течение этого продолжительного путешествия по опсным горным ущельям ты был моим проводником и зщитником; если же когд-нибудь н моем тяжелом жизненном пути встретятся горести и беды, то и тм не откжи мне в своей помощи и зботливости! Блгодрю, отец мой, тысячу рз блгодрю!

При этих словх девушк обнял своими полными ручкми шею стрик и поцеловл его, кк смя нежня дочь.

Когд он вступил н двор мрчного дом, ее встретил человек, сопровождемый целой толпой зитских служнок. Это был нчльник евнухов, один из знтнейших чинов двор. Он отличлся высоким ростом и тучностью, н его безбородом лице игрл приторня улыбк, в ушх кчлись дргоценные серьги; руки, ноги, шея и длиння одежд, походившя н женскую, – все было покрыто золотыми цепями и кольцми, от туго звитых волос, обвязнных пурпурной ткнью, пхло резкими блговониями.

Богес (тк звли евнух) почтительно поклонился египтянке и, приложив ко рту свою мясистую, покрытую кольцми руку, проговорил:

– Кмбис, влдык вселенной, посылет меня тебе нвстречу, цриц, зтем, чтобы я освежил твое сердце росою его приветствий. Вместе с тем, через меня, своего нижйшего рб, он посылет тебе одежду персиянок, чтобы ты, кк подобет супруге могущественнейшего из црей земных, приблизилсь в мидийском плтье к воротм Ахеменидов. Эти женщины, твои рбыни, ожидют твоих прикзний. Из египетского изумруд они превртят тебя в персидский лмз.

Богес отошел в сторону и блгосклонным знком дл понять хозяину постоялого двор, что он может передть цревне корзинку с фруктми, уложенными весьм изящным обрзом.

Нитетис любезно поблгодрил обоих мужчин, вошл в дом, со слезми снял одежду своей родины и прикзл рспустить густую косу с левой стороны, что считлось отличительным знком египетских цревен; зтем руки чуждых ей прислужниц облекли ее в мидийские одежды.

Тем временем ее провожтые рспорядились относительно зкуски. Ловкие слуги принесли стулья, столы и золотую посуду, вынутую из повозок; повр збегли и тк охотно помогли друг другу, что вскоре роскошный стол, при убрнстве которого не окзлось недосттк дже в цветх, точно по волшебству предстл взорм проголодвшихся путников.

Во все время продолжительного путешествия господствовл ткя же роскошь, тк кк н вьючных лошдях, следоввших з црственными путешественникми, везли всевозможные предметы быт, нчиня от непромокемой зткнной золотом плтки до серебряной скмейки для ног; в колесницх, сопровождвших путешественников, кроме булочников, повров, виночерпиев и рзрезтелей, сидели втиртели мзей, венкоплеты и звивтели волос.

При этом н большой дороге встречлись через кждые четыре мили хорошо устроенные гостиницы. Тут сменялись повредившиеся в дороге лошди; тенистые рощи предствляли гостеприимный приют во время полуденной жры; в горх подобные гостиницы служили убежищми от снег и холод.

Персидские гостиницы, имевшие сходство с ншими почтовыми стнциями, были обязны своим возникновением и улучшением великому Киру, который стрлся, посредством хорошо содержвшихся дорог, сокртить громдные рсстояния своего обширного црств. Он ткже устроил првильное почтовое сообщение. Н кждой стнции н смену верховому курьеру был готов другой – со свежей лошдью, который, получив корреспонденцию, мчлся с быстротой ветр до следующей стнции, чтобы, в свою очередь, передть сумку следующему, уже готовому к отъезду курьеру. Эти курьеры нзывлись нгрми и считлись смыми быстрыми ездокми в мире.

Когд пирующие, к которым ткже присоединился и евнух Богес, встли из-з стол, дверь стнционного дом снов отворилсь, и послышлось продолжительное восклицние слуги. Перед персиянми стоял Нитетис в дргоценном придворном костюме мидянки, с гордым созннием своей победоносной крсоты и вместе с тем смущенно крснея при виде удивления своих спутников.

Ее слуги невольно пли перед ней ниц по зитскому обычю; блгородные Ахемениды преклонились перед нею с глубочйшим почтением. Кзлось, что вместе с простыми одеждми своей родины цревн сбросил с себя свою зстенчивость и, облчившись в шелковые, усыпнные дргоценными кмнями одежды персидской црицы, усвоил гордый вид и црственное величие.

Глубокое почтение, которое ей окзывли, по-видимому, пришлось ей по душе. Сделв милостивый жест рукой, он поблгодрил восхищвшихся ею друзей; зтем обртилсь к нчльнику евнухов и скзл ему лсково, но величественно:

– Ты исполнил свою обязнность. Я довольн одеждми и рбынями, доствленными тобою. Я сумею похвлить своему супругу твою ловкость и умение, покмест прими эту золотую цепь в знк моей блгодрности.

Всемогущий ндзиртель нд црскими женми поцеловл одежду Нитетис и молч принял подрок. Еще никогд ни одн из подчиненных ему женщин не относилсь к нему с подобной гордостью. До сих пор все жены Кмбис были зитского происхождения и, зня всемогущество нчльник евнухов, употребляли всевозможные усилия, чтобы, посредством льстивых фрз и смирения, войти к нему в милость.

Богес снов низко поклонился Нитетис, но он, не обрщя н него более никкого внимния, повернулсь к Крезу и тихо проговорил:

– Тебя, мой добрый друг, я не могу отблгодрить ни словми, ни подркми з все то, что ты сделл для меня, тк кк одному тебе я буду обязн, если моя жизнь при этом дворе будет если не совершенно счстливой, то, по крйней мере, мирной.

Зтем он уже более громким голосом, слышным и другим ее спутникм, продолжл:

– Прими от меня это кольцо, которое я не снимл с руки со времени моего отъезд из Египт. Стоимость его ничтожн, но знчение велико. Пифгор, блгороднейший из всех эллинов, подрил его моей мтери, когд внимл в Египте мудрым учениям нших жрецов; мть моя подрил это кольцо мне, когд я рсствлсь с родиной. Н простом бирюзовом кмне нчертн цифр семь. Это нечетное число предствляет собою здоровье тел и души, тк кк не существует ничего более нерздельного, чем здоровье. Если стрдет млейшя чстиц тел, то весь человек болен; если дурня мысль поселится в ншем сердце, то нрушится вся душевня грмония. Пусть эт цифр семь постоянно, при всяком взгляде твоем, нпоминет тебе о твоем желнии, чтобы тебе н долю выпло полное, ничем не омрченное нслждение телесным здоровьем и непрерывное продолжение любвеобильной кротости, которя делет тебя смым здоровым из всех людей. Не блгодри меня, отец мой, тк кк я остлсь бы твоей должницей дже и тогд, когд был бы в состоянии возвртить Крезу все богтств Крез. А ты, Гигес, возьми эту лидийскую лиру из слоновой кости, и когд ззвучт ее струны, то вспомни о той, которя тебе подрил ее. Тебе, Зопир, я дрю эту золотую цепь, тк кк, нсколько я могл зметить, ты всегд оствлся смым верным другом своих друзей; мы же, египтяне, изобржем ншу богиню любви и дружбы, прелестную Гтор, с цепями и шнурми в очровтельных рукх, служщими символом ее связующей сущности. Что же ксется до тебя, Дрий, то я, зня твою любовь к египетской мудрости и звездному небу, дрю тебе н пмять этот золотой обруч, н котором искусною рукой выгрвировны знки зодик. Тебе, милый мой деверь Бртия, я преднзнчю смое дргоценное из сокровищ, которым облдю. Возьми этот мулет из голубого кмня. Моя сестр Тхот ндел его мне н шею, когд я в последний рз перед отходом ко сну зпечтлел прощльный поцелуй н ее губх. Он скзл мне, что этот тлисмн нделяет счстьем в любви тех, которые его носят. При этом, Бртия, он зплкл! Я не зню, о ком думл добря девушк, но ндеюсь, что сделю ей угодное, если передм ее сокровище в твои руки. Предствь себе, что Тхот передет его тебе через меня, свою сестру, и вспоминй иногд о нших игрх в сдх Сис.

До сих пор он говорил по-гречески. Теперь же он обртилсь к прислуге, ожидвшей в почтительном отдлении, и проговорил н ломном персидском языке:

– Блгодрю ткже и вс! В Ввилоне вы получите тысячу золотых сттеров [57]. Повелевю тебе, Богес, – скзл он, обрщясь к евнуху, – рздть нзнченную сумму людям не позже, кк послезвтр. Проведи меня к колеснице, Крез!

Стрик поспешно повиновлся. В то время кк он подводил Нитетис к колеснице, он, прижимя его руку к своей груди, шепнул ему:

– Доволен ли ты мной, отец мой?

– Я говорю тебе, дитя мое, – отвечл стрик, – что при этом дворе ты сделешься первой после мтери цря, тк кк н челе твоем сияет истиння гордость црицы и ты облдешь искусством делть многое с небольшими средствми. Поверь мне, что незнчительный подрок, который ты сумеешь выбрть и поднести со свойственными тебе тктом и нходчивостью, доствит человеку достойному горздо больше удовольствия, чем горсть золот, которую бросили бы к его ногм. Делть и получть дргоценные подрки в обыче у персиян. Они умеют обогщть друг друг; ты же нучишь их взимно осчстливливть себя. Кк ты прекрсн! Хорошо ли тебе сидеть, или тебе нужно еще больше подушек? Но что это ткое? Видишь вон те облк пыли, поднимющиеся со стороны город? Это, должно быть, Кмбис, едущий тебе нвстречу. Крепись, дитя мое! А глвное, пострйся выдержть взгляд твоего супруг и смело смотреть ему в глз. Немногие выносят блеск его взоров. Если тебе удстся смело и без смущения взглянуть ему в лицо, то это будет твоей победой. Мужйся, мужйся, дочь моя; д укрсит тебя Афродит своею пленительнейшей крсотой! Сдитесь н лошдей, друзья мои; кжется, црь едет нм нвстречу!

Выпрямившись и прижв руки к сильно бьющемуся сердцу, сидел Нитетис в золотой колеснице. Облко пыли близилось все ближе. Вот из него сверкнули яркие блики солнц, которые отрзились н оружии путешественников. Зтем облко рздвинулось, и покзлись отдельные фигуры; потом приближвшяся толп исчезл з густым кустрником у поворот дороги, и, нконец, появились, в ккой-нибудь сотне шгов от стнции, уже ясно видимые фигуры мчвшихся всдников.

Вся квлькд предствлял собою пеструю мссу людей, лошдей, пурпур, золот и дргоценных кмней. Более двухсот всдников н белоснежных низейских конях, узды, удил, чепрки которых были укршены золотыми колокольчикми и бляхми, перьями, кистями и вышивкми, следовли з человеком, ехвшим н сильном вороном коне. Этот конь неоднокртно порывлся понести своего всдник, но тот сдерживл его своей богтырской рукой и докзывл покрытому пеной сккуну свою способность обуздть его бешеный норов. Н этом всднике, чьи сильные ноги сдвливли бок коня до ткой степени, что тот дрожл и здыхлся, было крсное с белым одеяние, сплошь покрытое вышитыми н нем орлми и соколми. Шровры были пурпурные, споги – из желтой кожи. Его тлию стягивл золотой пояс, з который был зткнут короткя, похожя н кинжл сбля с рукояткой и ножнми, усыпнными дргоценными кмнями. Остльной его нряд имел сходство с нрядом Бртии. Его шпк был обвит белой с синим повязкой Ахеменидов. Из-под нее рссыплись густые пряди черных, кк черное дерево, волос. Громдня бород ткого же цвет скрывл всю нижнюю чсть его лиц. Оно было бледно и неподвижно, но глз, еще чернее волос и бороды, сверкли плменем – не согревющим, испепеляющим. Глубокий ярко-крсный рубец – след сбельного удр мссгетского воин – пересекл высокое чело, горбтый нос и тонкие губы всдник. Во всей его мнере виден был отпечток величйшей силы и безмерной гордости.

Нитетис не могл отвести глз от этого человек. Он никогд не видел никого, подобного ему. Ей кзлось, что эт необузднно-гордя нружность и есть олицетворение мужской силы. Ей кзлось, что для служения этому человеку создн весь мир, прежде всего он см. При виде его он чувствовл стрх, и, однко, ее женское сердце, привыкшее к покорности, стремилось обвиться вокруг него, подобно тому, кк виногрдня лоз ищет себе опору в могучем стволе дерев. Он не могл дть себе отчет, предствляет ли он себе в тком виде отц всевозможного зл, ужсного Сет, или же великого Р, источник всякого свет.

Яркий румянец и мертвення бледность сменялись н ее лице подобно свету и тени, когд в полдень тучи зволкивют небо. Он збыл советы своего преднного друг, однко же, когд Кмбис осдил бешено хрпевшего коня около ее колесницы, он, зтив дыхние, смотрел в плменные глз этого мужчины, зня, что это црь, хотя никто не говорил ей этого.

Строгое лицо влстелин полувселенной стновилось приветливее, чем дольше Нитетис, повинуясь ккому-то необычйному влечению, переносил его пронизывющий взгляд. Нконец, Кмбис сделл ей рукой приветственный жест и нпрвился к ее спутникм, соскочившим со своих лошдей, причем некоторые поверглись во прх перед црем; другие стояли, низко клняясь и, по персидскому обычю, спрятв руки в рукв своих одежд.

Теперь и см црь соскочил с лошди. Примеру его в то же мгновение последовли и его спутники. Сопровождвшие его рсстилтели ковров с удивительной быстротой покрыли землю тяжелым пурпуровым ковром, чтобы ноги цря не коснулись придорожной пыли, и несколько минут спустя Кмбис приветствовл своих родственников и друзей, подствляя им губы для поцелуя.

Зтем он пожл првую руку Крез и предложил ему снов сдиться верхом и в кчестве переводчик последовть з ним к колеснице Нитетис.

Знтнейшие сновники бросились к црю и помогли ему снов сесть н лошдь; он подл знк, и весь поезд двинулся.

Крез ехл рядом с Кмбисом, около золотой колесницы.

– Он прекрсн и пленил мое сердце, – воскликнул перс, обрщясь к стрику лидийцу. – Теперь переведи мне слово в слово все, что он стнет отвечть н мои вопросы, тк кк я понимю только по-персидски, по-ссирийски и по-мидийски.

Нитетис понял эти слов. Неизъяснимый восторг охвтил ее сердце, и, сильно вспыхнув, он отвечл н ломном персидском языке:

– Кк возблгодрить мне богов, которые помогли мне нйти милость перед твоими очми? Мне не совсем незнком речь моего повелителя, тк кк этот блгородный стрец двл мне уроки персидского язык во время ншего продолжительного путешествия. Не взыщи з то, что я могу ответить тебе только отрывистыми фрзми. Срок учения был не велик, способности мои не превышют обыкновенных способностей бедной неученой девушки.

Н губх Кмбис, почти всегд сурово сжтых, мелькнул улыбк. Желние Нитетис понрвиться ему польстило его смолюбию, д и, кроме того, персу, привыкшему видеть, кк женщины вырстют, погрязя в невежестве и лени, и думют только о нрядх и интригх, кзлось столь же удивительным, кк и похвльным, ткое прилежние в чужестрнке. Потому он отвечл с видимым удовольствием:

– Мне приятно, что я могу говорить с тобою без посредник. Продолжй знимться изучением прекрсного язык моих отцов; мой собеседник Крез остнется и впредь твоим учителем.

– Ты осчстливливешь меня этим прикзнием, тк кк я не мог бы пожелть себе более ревностной и блгодрной ученицы, чем дочь Амзис.

Нитетис опустил глз. Приближлось то, что соствляло предмет ее опсений. Отныне он должн был служить чуждым ей богм вместо египетских.

Кмбис не зметил ее внутреннего порыв и продолжл:

– Моя мть Кссндн посвятит тебя во все обязнности моих жен. Звтр я см отведу тебя к ней. То, что ты услыхл случйно, я теперь вновь повторяю тебе: ты приятн моему сердцу! Позботься о сохрнении этого блгорсположения! Мы постремся, чтобы ты полюбил ншу стрну, тк кк я тебе друг, то советую тебе быть лсковой с Богесом, которого я послл тебе нвстречу; тебе придется во многом слушться его, тк кк он глвный нчльник женской плты.

– Хотя он нчльник нд женщинми, – отвечл Нитетис, – но я все-тки думю, что твоей женой не должен повелевть никто, кроме тебя смого. Я буду повиновться млейшему знку с твоей стороны, но подумй, что я дочь цря и уроженк стрны, где слбые женщины пользуются одинковыми првми с сильными мужчинми, и что мое сердце проникнуто той же гордостью, ккя сверкет в твоих глзх, мой повелитель! Тебе, могущественному моему супругу и влстелину, я буду повиновться с покорностью рбы; но добивться рсположения смого немощного из мужчин, проджного слуги, я не в состоянии, рвно кк и повиновться его прикзниям.

Удивление и рдость Кмбис все увеличивлись. Ткого род рзговор он не слышл ни от одной женщины, кроме своей мтери, ткт, с которым Нитетис кк бы бессознтельно признвл его влсть нд всем ее существовнием, удовлетворял его смолюбие. Гордость понрвилсь гордому. Он одобрительно кивнул девушке и проговорил:

– Ты прв. Я прикжу устроить тебе отдельное помещение. Ты будешь слушть только мои прикзния относительно того, кк тебе следует держть себя. Уютный домик среди висячих сдов будет сегодня же приготовлен для тебя.

– Тысячу рз блгодрю тебя, – воскликнул Нитетис. – О, если бы ты знл, кк ты осчстливил меня этою любезностью! Твой милый брт, Бртия, тк много рсскзывл мне о висячих сдх, и ни одно из чудес твоего великого црств не понрвилось нм тк, кк любовь того цря, который прикзл воздвигнуть эту зеленеющую гору.

– Звтр тебе предстоит водвориться в твоем новом жилище. Скжи же мне теперь, кк понрвились мои послы тебе и египтянм?

– Кк можешь ты спршивть об этом? Кто был бы в состоянии не полюбить этого блгородного стрц, познкомившись с ним? Рзве возможно было бы не оценить достоинств молодых героев, твоих друзей? Все они сделлись дорогими ншему дому; в особенности же твой прекрсный брт пленил все сердц. Египтяне недружелюбно смотрят н иноземцев, но кк только они увидели Бртию, то шепот одобрения пронесся в глзеющей толпе.

При этих словх цревны чело цря омрчилось. Он пришпорил своего коня тк, что тот взвился н дыбы, повернул его и, помчвшись, стл во глве своей свиты, с которой через несколько минут достиг стен Ввилон.

Несмотря н то что Нитетис, кк египтянк, привыкл к величественным постройкм, он все-тки был поржен необъятным прострнством и величием огромного город.

Стены его предствлялись совершенно неприступными, тк кк имели пятьдесят локтей в вышину, ширин их был тк знчительн, что две колесницы могли свободно рзъехться н их поверхности. Двести пятьдесят высоких бшен увенчивли и делли действительно неприступной эту громдную твердыню; однко же пондобилось бы еще более знчительное число подобных укреплений, если бы Ввилон не был зщищен с одной стороны непроходимыми болотми. Город-великн был рсположен н обоих берегх реки Евфрт. Он имел более девяти миль в окружности, и возведення вокруг него стен служил охрной тким здниям, которые вышиной превосходили дже пирмиды и хрмы в Фивх и Мемфисе.

Ворот, через которые црский поезд должен был вступить в город, нстежь рстворили перед высокородными путникми свои железные крылья в пятьдесят локтей вышины. С кждой стороны этого вход возвышлось по укрепленной бшне, перед кждой из них был поствлен, в виде стрж, высеченный из кмня гигнтский крылтый бык с человеческой головой и серьезным бородтым лицом. С удивлением глядел Нитетис н эти огромные ворот и рдостно всмтривлсь в длинную широкую улицу большого город, которя в честь нее был великолепно рзукршен.

Кк только покзлся црь с золотой колесницей, толп рзрзилсь громкими восклицниями восторг. Эти восклицния, постоянно усиливясь, превртились в непрерывный, перектыввшийся, подобно грому, и резкий крик рдости, когд взорм толпы предствился любимец нрод Бртия, блгополучно возвртившийся из своего путешествия. Нрод ткже двно не видел и смого Кмбис, тк кк црь, соглсно обычю мидян, редко покзывлся публично. Сокрытый от взоров простых смертных, он должен был упрвлять незримо, подобно божеству, и его появление среди нрод ожидлось кк особенно торжественное событие. Тким обрзом, в этот день весь Ввилон был н ногх, чтобы взглянуть н внушвшего стрх влстелин и всеми обожемого, возвртившегося домой путешественник и приветствовть их обоих. Все окн были зполнены любопытными женщинми, которые бросли цветы н дорогу при приближении поезд и кропили ее душистыми эссенциями. Вся мостовя был усыпн миртовыми и пльмовыми ветвями; рзличных пород зеленые деревья стояли перед дверями; ковры и шли были вывешены из окон; гирлянды цветов были протянуты от одного дом к другому; лдн и сндловые ромты нполняли воздух, и по обеим сторонм дороги стояли тысячи глзевших ввилонян, в белых полотняных рубшкх, пестрых шерстяных одеждх и коротких нкидкх, держ в рукх длинные плки с золотыми и серебряными грнтовыми яблокми, птицми или розми.

Все улицы, по которым проходило шествие, были широкие и прямые; дом, выстроенные из кирпич, – прекрсны и высоки. А ндо всем господствовл видимый отовсюду хрм Вл, с его громдной лестницей, которя, в виде огромной змеи, восьмикртно обвивлсь вокруг бшнеподобного круглого здния, соствленного из нескольких этжей. Кждый из этих этжей постепенно уменьшлся до смого верх, где и помещлось смо святилище.

Теперь шествие приблизилось к црскому дворцу, рзмеры которого соответствовли гигнтским рзмерм всего город. Стены, окружвшие дворец, укршли пестрые кртины, покрытые глзурью и предствлявшие стрнную смесь изобржений птиц, людей, млекопитющих и рыб, сцен из военной и охотничьей жизни и торжественных процессий. К северу, вдоль реки, высились висячие сды; к востоку, н противоположном берегу Евфрт, был рсположен другой црский дворец, меньших рзмеров, соединенный с первым великолепным кменным мостом кпитльной постройки.

Шествие прошло в медные ворот трех стен, окружвших дворец. Лошди, зпряженные в колесницу Нитетис, остновились, рбы – носители скмеек, помогли ей выйти из экипж. Он нходилсь в новом отечестве и вскоре был введен в нзнченные ей, для временного помещения, комнты женского дом.

Кмбис, Бртия и известные уже нм друзья, окруженные сотней блисттельных вельмож, стояли еще н устлнном пестрыми коврми дворцовом дворе, когд послышлись громкие женские голос, и дивной крсоты персиянк, в дргоценных одеждх, с роскошными белокурыми волосми, перевитыми нитями дорогого жемчуг, бросилсь во двор нвстречу мужчинм; з нею следовло несколько пожилых женщин.

Последние пли ниц н блгородном рсстоянии; но когд девушк стл осыпть возвртившихся все новыми лскми, то Кмбис воскликнул:

– Стыдись, Атосс! Подумй, что с тех пор, кк тебе ндели серьги, ты уже перестл быть ребенком. Я не имею ничего против того, что ты рдуешься возврщению брт, но дже и в рдости девушк црской семьи не должн збывть приличия. Отпрвляйся нзд к мтери. Вон тм стоят твои няньки. Поди и скжи им, что рди этого торжественного дня я прощю тебя. Но если ты вторично появишься в этом месте, зкрытом для непрошеных гостей, то я прикжу Богесу зпереть тебя н двендцть дней. Помни же это, попрыгунья, и скжи мтери, что я сейчс приду к ней с бртом. Поцелуй же меня! Ты не хочешь? Подожди же, упрямиц!

С этими словми црь бросился к девочке, левой рукой тк крепко сжл ей руки, что он громко вскрикнул, првой отогнул нзд очровтельную головку и рсцеловл сопротивлявшуюся сестру, которя со слезми бросилсь к своим нянькм и исчезл в комнтх дворц.

Когд Атосс убежл, Бртия скзл:

– Ты сильно сжл бедного ребенк, Кмбис, он дже вскрикнул от боли!

Лицо цря омрчилось, но он воздержлся от резкого ответ, готового сорвться с его губ, и скзл, деля движение по нпрвлению к дому:

– Пойдем теперь к мтери; он просил меня привести тебя к ней тотчс по приезде. Женщины, по обыкновению, не могут дождться тебя. Нитетис говорил мне, что ты тк же очровл и египтянок своими белокурыми локонми и розовыми щекми. Молись зрнее Митре, чтобы он дровл тебе вечную юность и избвил тебя от стрческих морщин!

– Уж не хочешь ли ты этим скзть, – спросил Бртия, – что я не облдю никкими добродетелями, которые служт укршением и для стрости?

– Я никому не объясняю своих слов. Пойдем!

– Я же попрошу тебя доствить мне случй докзть, что я не уступлю ни одному персу в добродетелях, соствляющих приндлежность мужчин.

– Восторженные крики ввилонян докзывют тебе, что тебе не нужны никкие подвиги, чтобы пользовться всеобщим рсположением.

– Кмбис!

– Теперь пойдем! Войн с мссгетми [58] неизбежн. Ты будешь иметь случй докзть – кков ты и что в состоянии сделть.

Несколько минут спустя Бртия лежл в объятиях своей слепой мтери, которя с сильно бьющимся сердцем ожидл своего любимц. Теперь, когд он, нконец, услыхл его голос и своими дрожщими рукми осязл дорогое лицо, он збыл все другое и, обрдоввшись возврщению млдшего сын, дже не обртил внимния н своего первенц, могущественного цря, который с горькой улыбкой глядел, кк весь безгрничный источник мтеринской любви целиком изливлся н его млдшего брт.

С смого рннего детств все постоянно исполняли млейшие желния Кмбис, кждое движение его бровей считлось прикзнием; поэтому он не переносил противоречия и без удержу предвлся припдкм своей бешеной вспыльчивости, если кто-нибудь из его подднных – он не знл других людей – осмеливлся ему противоречить. Кир, его отец, могущественный звоевтель полумир, генильностью которого небольшя нция персов был возведен н вершину земного величия, умевший приобрести увжение многочисленных покоренных им племен, – этот Кир был неспособен в кругу своего семейств применить н деле ту систему воспитния, которой он тк удчно придерживлся относительно обширных госудрств. Уже в мльчике Кмбисе он видел будущего цря, прикзывл своим подднным слепо повиновться ребенку и збывл, что тот, кто хочет повелевть, прежде всего должен нучиться служить другим.

Жен его юности, сильно им любимя Кссндн, родил ему сперв Кмбис, зтем трех дочерей и, нконец, уже через пятндцть лет, Бртию. Первенец уже двно вышел из детских лет, когд родился млдший сын; поэтому его млденческие годы и необходимый в этом возрсте уход поглотили всю зботливость родителей. Очровтельный, мягкосердечный и лсковый ребенок сделлся идолом кк отц, тк и мтери; вся теплот их любви обртилсь н него, между тем кк Кмбис видел только зботливое внимние с их стороны. Нследнику престол удлось отличиться во многих войнх хрбростью и мужеством; своим повелительным, гордым хрктером он приобрел себе трепещущих рбов, между тем кк веселый, добродушный Бртия мог нзывть своих товрищей своими преднными друзьями. Нрод боялся Кмбис, трепетл при его приближении, несмотря н богтые подрки, которые он имел обыкновение рсточть с непомерной щедростью, и любил приветливого Бртию, в котором видел портрет покойного Кир, «отц своего нрод».

Кмбис очень хорошо чувствовл, что он не в состоянии ни з ккую цену купить себе ту любовь, которя добровольно изливлсь со всех сторон н Бртию. Он не питл к брту ненвисти, но ему было досдно, что мльчик, который не зявил о себе еще никкими подвигми, был чтим и любим персми точно ккой-нибудь герой и блгодетель. Все, что ему не нрвилось, он считл неспрведливым; то, что он считл неспрведливым, он должен был порицть, его порицние с детств устршло дже смых знтных из окружвших его вельмож.

Восторженные крики нрод, неиссякемые лски мтери и сестры, в особенности дружескя похвл со стороны Нитетис, доствшяся н долю Бртии, – все это возбудило в нем ревность, до тех пор неведомую его сердцу. Нитетис сильно понрвилсь ему. Эт дочь могущественного цря, подобно ему презирющя все мелкое и вполне подчиняющяся его величию, эт женщин, которя для приобретения его рсположения не отступил перед серьезными трудностями при изучении персидского язык; эт величествення девушк, чья оригинльня полу-египетскя, полу-греческя крсот (ее мть был эллинского происхождения) возбудил его удивление, кк нечто новое, никогд невиднное, – произвел н него глубокое впечтление. Поэтому ее похвлы, относившиеся к Бртии, рздосдовли его и сделли его сердце восприимчивым к ревности.

Выйдя с бртом из женских комнт, он принял мгновенное решение и, прежде чем рзойтись с ним, скзл:

– Ты просил у меня случя покзть свое мужество. Я не откжу тебе в этом. Тпуры восстли, и я отпрвил войско к их грницм. Отпрвляйся в Ргэ, прими глвное нчльство нд войском и покжи – кков ты есть и что в состоянии сделть!

– Блгодрю тебя, брт мой, – воскликнул Бртия. – Позволишь ли ты мне взять с собой моих друзей – Дрия, Гигес и Зопир?

– Я не откжу тебе в этой милости; будьте хрбры и не теряйте времени, чтобы через три месяц возвртиться к глвной рмии, которя отпрвится весной для нкзния мссгетов.

– Я отпрвляюсь звтр же.

– Будь здоров!

– Исполнишь ли ты мою просьбу, если Аурмзд сохрнит мою жизнь и я возврщусь победителем?

– Исполню.

– О, в тком случе я одержу победу, если бы дже пришлось с тысячью человек идти против десяти тысяч тпуров. – Глз юноши сверкли. Он думл о Спфо.

– Я буду очень рд, если твои крсноречивые слов опрвдются н деле. Но погоди, мне нужно еще кое о чем переговорить с тобою. Тебе минуло двдцть лет, и пришл пор жениться. Роксн, дочь блгородного Гидрнес, достигл совершеннолетия. Говорят, что он крсвиц, д и по происхождению он достойн тебя.

– О, брт мой, не говори мне о женитьбе, я…

– Ты должен жениться, тк кк я бездетен.

– Но ты молод и не остнешься без потомств; д я и не говорю, что не женюсь никогд; не сердись н меня, но именно теперь, когд я должен выкзть свое мужество, я не хочу ничего слышть о женщинх.

– В тком случе ты должен жениться н Роксне, возвртясь с север. Но я советую тебе взять крсвицу с собой в поход. Персы обыкновенно сржются с большей энергией, когд, вместе с смыми дорогими сокровищми в своем лгере, должны зщищть крсвицу жену.

– Избвь меня от этого, брт мой. Умоляю тебя пмятью ншего отц, не нвязывй мне жены, которой я не зню и не желю знть. Отдй Роксну Зопиру, охотнику до женщин, отдй Дрию или Бессу, которые приходятся родственникми Гидресу; я был бы несчстлив…

Кмбис рссмеялся и воскликнул, прерывя брт:

– Слушя тебя, можно вообрзить, что ты перестл быть персом и превртился в египтянин. Прво, я уже не рз пожлел, что отпрвил в чужие стрны ткого мльчик, кк ты! Я не привык допускть противоречия моей воле и, по окончнии войны, не приму никких отговорок. Теперь ты, пожлуй, отпрвляйся в поход нежентым, тк кк я не хочу нвязывть тебе ничего ткого, что могло бы ослбить твое мужество. Впрочем, мне кжется, что ты имеешь другие тйные причины откзывться от моего предложения. В тком случе мне жль тебя. Теперь поезжй. Но после войны я не стну обрщть внимния ни н ккое сопротивление! Ты знешь меня!

– По окончнии войны, может быть, я см попрошу тебя о том, чего теперь не соглшюсь принять от тебя. Нвязывть человеку счстье столь же неблгорзумно, кк нехорошо нсильно вести его к несчстью. Блгодрю тебя з твою уступчивость!

– Остерегйся слишком чсто подвергть ее испытнию! Ккой у тебя счстливый вид! Мне дже кжется, что ты влюблен и, вследствие этого, презирешь всех других женщин.

Бртия покрснел до корней волос, схвтил руку брт и воскликнул:

– Не доискивйся дльше, позволь второй рз поблгодрить тебя и будь здоров. Позволишь ли ты мне после прощния с мтерью и Атоссой проститься ткже и с Нитетис?

Кмбис зкусил губы, пристльно посмотрел н Бртию и, приметив нечто вроде смущения н лице брт, воскликнул отрывисто и грозно:

– Поторопись отпрвиться к тпурм! Моя жен не нуждется более в твоем покровительстве: у нее есть теперь другие покровители!

С этими словми он отвернулся от Бртии и отпрвился в злу, блиствшую золотом, пурпуром и дргоценными кмнями, где его ожидли военчльники, стрпы, судьи, кзнчеи, писцы, советники, евнухи, охрнители ворот, проводники чужеземцев, чины црских покоев, одевтели и постельничие, виночерпии, конюшие, глвные ловчие, придворные врчи, очи и уши црские и всевозможные послнники.

Ему предшествовли глшти с жезлми, з ним по пятм следовл толп веероносцев, носителей скмеек, плнкинов, рсстилтелей ковров, ткже писцов, которые зписывли кждое прикзние своего господин, кждое его обещние, сделнное хотя бы в виде нмек, всякую нгрду или нкзние и передвли эти зметки для исполнения ндлежщим должностным лицм.

Среди злы, злитой светом, стоял вызолоченный стол, чуть не ломившийся под тяжестью золотых и серебряных сосудов, трелок, кубков и чш, рсствленных в изящном порядке. В боковой комнте, звешенной пурпуровыми дрпировкми, стоял мленький стол, уствленный дивно роскошной посудой, которя стоил несколько миллионов. З этим столом обыкновенно обедл црь. Знвес скрывл его от взоров остльных пирующих, между тем кк он мог обозревть всю злу и кждое движение своих сотрпезников. Попсть в число этих «сотрпезников» было величйшей честью, и дже те, которым посыллось ккое-нибудь кушнье с црского стол, считли это изъявлением величйшей милости.

Когд Кмбис вошел в злу, то почти все присутствоввшие пли ниц перед ним; только его родственники, отличвшиеся голубыми с белым повязкми н своих тюрбнх, огрничились почтительными поклонми.

Кк только црь сел в своей комнте, его сотрпезники тоже зняли свои мест, и нчлся удивительный пир. Н стол ствились целые жреные звери, и когд все утолили свой голод, то прислуг нчл подвть в несколько приемов смые редкие лкомств, которые впоследствии приобрели известность дже у греков, под именем персидского десерт.

Зтем появились рбы, которые убрли со стол осттки кушний. Другие слуги принесли гигнтские сосуды с вином. Црь вышел из своей комнты и сел во глве громдного стол; многочисленные виночерпии с привычной легкостью стли нполнять золотые чши и пробовть вино, чтобы покзть, что в нем нет отрвы; и вскоре рзыгрлсь одн из тех попоек, при которых впоследствии Алексндр Великий стл збывть всякую меру и дже дружбу.

В этот рз Кмбис был необыкновенно молчлив. Подозрение, что Бртия влюблен в его новую будущую жену, внезпно пробудилось в его душе. Почему шел юнош нперекор обычю и откзывлся от обязнности, нлгемой н него бездетностью цря, жениться н знтной и прекрсной девушке? Зчем ему нужно было еще рз видеться с Нитетис перед отъездом к тпурм? Отчего покрснел он, выскзывя эту просьбу? Отчего египтянк, почти не будучи спрошен, см тк усердно рсхвливл его?

«Хорошо, что он уезжет, тк кк он не должен лишить меня любви дже и этой женщины, – думл црь. – Если бы он не был моим бртом, то я отпрвил бы его туд, откуд нет возврт!»

Попойк окончилсь з полночь. Явился Богес, нчльник евнухов, чтобы отвести Кмбис н женскую половину, куд он обыкновенно отпрвлялся в этот чс, если не был слишком утомлен.

– Федим с нетерпением ожидет тебя, – скзл Богес.

– Пускй ждет! – отвечл црь. – Позботился ли ты о приведении в порядок дворц в висячих сдх?

– Туд можно перебирться звтр.

– Ккие комнты приготовлены для египтянки?

– Бывшее жилище второй жены твоего отц Кир.

– Хорошо. Нитетис следует окзывть величйшее почтение; ты см не будешь отдвть ей никких прикзний, кроме тех, которые я зхочу передть ей через тебя.

Богес поклонился.

– Нблюдй з тем, чтобы никто, не исключя смого Крез, не говорил с нею, пок мой… пок я не отдм тебе других прикзний.

– Крез был у нее сегодня вечером.

– Что ему было нужно от моей жены?

– Не зню, тк кк не понимю по-гречески; я только слышл, что неоднокртно произносилось имя Бртии, и мне кжется, что египтянк получил дурные вести. Он был очень грустн, когд я, после уход Крез, пришел спросить ее прикзний.

– Д погубит Анхрмнью [59] твой язык, – проворчл Кмбис, отворчивясь от евнух, и последовл з фкелоносцми и постельничими, сопровождвшими его в его собственные покои.

В полдень следующего дня Бртия отпрвлялся со своими друзьями и огромной свитой прислуги н грницу Тпурии. Крез провожл юного героя до ворот Ввилон. Перед последним прощнием Бртия шепнул своему престрелому другу:

– Если у послнного из Египт нйдется письмо и для меня, то перешли его ко мне.

– Рзве ты сумеешь прочесть греческие письмен?

– Гигес и Эрос помогут мне!

– Нитетис, которой я говорил о твоем отъезде, просит клняться тебе и скзть, чтобы ты не збывл Египт!

– Рзумеется, не збуду!

– Итк, д хрнят тебя боги, сын мой. Будь, подобно отцу твоему, милосерден к бунтовщикм, которые возмутились не из гордости, рди сохрнения сокровищ, смого дорогого для человек, то есть свободы. Обдумй ткже, что горздо приятнее делть добро, чем проливть кровь, тк кк меч убивет человек, доброт и кротость повелителя осчстливливют людей. Покончи с войною кк можно скорее, тк кк он изврщет естественный ход вещей: в мирное время сыновья переживют отцов, в военное – отцы своих сыновей. Будьте здоровы, юные герои, желю вм стть победителями!

XIII

Кмбис провел бессонную ночь. Новое для него чувство ревности усилило его желние облдть египтянкой, которую он не мог еще нзвть своей женой, тк кк, по предписнию персидского зкон, црь не мог жениться н иноземке, пок он не освоится со всеми ирнскими обычями и не примет религии Зоростр [60].

По зкону для Нитетис требовлся целый год приготовлений, чтобы сделться женой персидского цря; но что знчил зкон для Кмбис? Он видел воплощение его в своей собственной особе и нходил, что для Нитетис достточно четырех месяцев, чтобы понять все учения мгов, и зтем можно будет отпрздновть свдьбу.

Другие его жены кзлись ему в этот день ненвистными и дже возбуждли в нем отврщение. Уже с смой рнней юности его дворец был нполнен женщинми. Прекрсные девушки из всех чстей Азии, черноглзые уроженки Армении, ослепительной белизны девушки с Квкз, нежные девы с берегов Гнг, роскошные ввилонянки, злтокудрые персиянки и изнеженные жительницы мидийской рвнины – все приндлежли ему. Кроме того, несколько дочерей блгороднейших Ахеменидов соединились с нследником престол в кчестве его зконных жен.

Федим, дочь блгородного Отнес, племянниц Кссндны, мтери Кмбис, был до сих пор его любимой женой, или, по крйней мере, единственной женщиной, про которую можно было думть, что он дороже его сердцу, нежели покупня рбыня. Но вследствие дурного рсположения дух цря и его пресыщения и он предствлялсь пошлой и презренной в глзх цря, в особенности же когд он думл о Нитетис.

Ему кзлось, что египтянк создн из элементов более блгородных, более достойных его, чем другие. Те были льстивые, проджные существ, Нитетис – цревн. Другие пресмыклись во прхе у его ног; когд же он переносился мыслью к Нитетис, то видел, что он стоит тк же прямо, величественно и гордо, кк он см. Отныне не только он должн был знять место Федимы, но он нмеревлся возвеличить ее тк же, кк когд-то его отец, Кир, возвысил свою жену Кссндну.

Одн только Нитетис могл помогть ему своими познниями и советми, между тем кк другие жены, невежественные, точно дети, жили только для того, чтобы знимться нрядми и уборми, были мелочными интригнкми и сплетницми. Египтянк должн был любить его, тк кк он был ее опорой, влстелином, отцом и бртом в чужой стрне.

«Он должн любить меня», – говорил он себе, и желние тирн кзлось ему столь же веским, кк и свершившийся фкт. «Пусть Бртия остерегется, – проворчл он про себя, – инче он узнет, что ждет того, кто вздумет стть мне поперек дороги!»

Нитетис ткже провел беспокойную ночь.

В сборной женской зле, прилегвшей к ее комнтм, пели, возились и шумели до полуночи. Не рз узнвл он визгливый голос Богес, шутившего и смеявшегося с подвлстными ему женщинми. Когд, нконец, воцрилось спокойствие в обширных комнтх дворц, он перенеслсь мыслью н длекую родину, к бедной Тхот, грустившей о ней и о крсвце Бртии, который, по рсскзм Крез, шел, может быть, н смерть. Потом, измучення продолжительным путешествием, он зснул в мечтх о Кмбисе. Он приснился ей скчущим н своем вороном коне. Взбесившееся животное испуглось труп Бртии, лежвшего поперек дороги, и сбросило с себя цря в волны Нил, которые внезпно сделлись кроввыми. В ужсе он звл н помощь, но ее крик нходил отголосок только у пирмид и деллся все громче и ужснее, пок он не проснулсь от этого стршного эх.

Но что это ткое? Плчевный и дребезжщий звук, слышнный ею во сне, еще и теперь няву рздвлся в ее ушх.

Он рспхнул ствни и выглянул в окно. Перед ее глзми рскинулся большой, великолепный сд, с бьющими фонтнми и длинными ллеями, орошенный утренней росой. Ничего не было слышно, кроме прежнего стрнного звук; но и этот звук постепенно змер в утреннем ветре. Вскоре он услышл шум и гм вдли, зтем пробудилсь жизнь в гигнтском городе, после чего до нее стл доноситься глухой гул, подобный ропоту моря.

Утренняя прохлд окончтельно пробудил Нитетис, и потому он, не думя ложиться снов, подошл вторично к окну. Он увидел двух людей, выходивших из снимемого ею дом. В одном из них он узнл евнух Богес, рзговриввшего с прекрсной, небрежно одетой персиянкой. Фигуры приближлись к ее окну. Нитетис спрятлсь з полуотворенный ствень и стл прислушивться, тк кк ей покзлось, что было произнесено ее имя.

– Египтянк спит еще, – скзл евнух, – он, вероятно, устл с дороги.

– Тк отвечй же скорее, – проговорил персиянк, – неужели ты действительно думешь, что мне может грозить опсность со стороны этой иноземки.

– Конечно, моя куколк.

– Что зствляет тебя предполгть это?

– Новя жен не будет слушться моих прикзний, только повелений смого цря.

– И это все?

– Нет, мое сокровище; но я зню цря и умею читть в его лице тк же хорошо, кк в священных книгх.

– Тк мы должны погубить ее!

– Это легко скзть, но трудно исполнить, моя голубк.

– Пусти меня, бесстыдник!

– Д ведь нс никто не видит, ты еще будешь иметь во мне нужду.

– Пусть будет тк; но говори скорее, что ндо делть?

– Блгодрю, мое сердце, Федим! Итк, н первый рз мы должны сидеть смирно и выжидть удобного случя. Когд уберется Крез, этот отвртительный лицемер, по-видимому, принимющий учстие в египтянке, ндо будет устроить ловушку.

Рзговриввшие отошли тк длеко, что Нитетис не могл понять ничего более. В немом негодовнии он зкрыл ствни и позвл служнок, чтобы они одевли ее. Теперь он знл своих вргов и понимл, что ее ожидют тысячи опсностей. Однко же он чувствовл себя гордой и свободной, тк кк должн был сделться зконной женой Кмбис. Никогд еще не было в ней тк сильно чувство собственного достоинств, кк теперь, при виде этих негодяев. Удивительня уверенность в победе нполнял ее сердце, в котором жил твердя вер в мгическую силу првды и добродетели.

– Что ткое ознчл ужсный звук, слышнный мною сегодня утром? – спросил он первую из своих персидских горничных, убирвшую ей голову.

– Ты, вероятно, говоришь о звучщей меди, госпож?

– Чс дв тому нзд я проснулсь в испуге от кких-то стрнных звуков.

– Это был звенящя медь, повелительниц моя, он ежедневно служит знком пробуждения для мльчиков из знтных семейств, которых воспитывют у црских ворот. Ты привыкнешь к этому звуку. Мы с двних пор дже и не слышим его; нпротив, мы просыпемся именно от необычйной тишины, когд порой, по прздникм, его не бывет слышно. Во всяком случе, тебе можно будет нблюдть, кк кждое утро, несмотря н холод или жру, водят купться толпу мльчиков. Бедных детей уже н седьмом году от рождения берут от мтерей, чтобы вместе с другими сверстникми воспитывть н глзх цря.

– Неужели они уже тк рно знкомятся с пышностью црского двор?

– О, нет, бедным детям приходится очень плохо! Они должны спть н твердой земле и вствть с восходом солнц; их кормят хлебом и водой, с прибвлением незнчительного количеств мяс. О чем-либо другом, тк же кк и о вине, они не имеют никкого понятия. Иногд они дже бывют принуждены голодть и томиться жждой по нескольку дней кряду, без всякой необходимости; говорят, что это делется для того, чтобы приучить их к лишениям. Когд мы живем в Псргдэ, то в смый холод их непременно водят купться; если же мы проживем здесь или в Сузх, то чем жрче печет солнце, тем труднейшие зствляют их делть прогулки.

– И ткие зкленные, тк сурово воспитнные мльчики преврщются в подобных слстолюбивых мужчин?

– Д ведь оно всегд тк бывет. Чем дольше приходится голодть, тем блюд кжутся вкуснее! Ткой знтный юнош, ежедневно видя весь этот блеск и будучи принужден переносить всякого род лишения, в то же время знет, что он богт. Что же тут удивительного, если он, когд с него снимут узду, стнет нслждться всеми рдостями жизни с удовольствием вдесятеро сильнейшим? А когд приходится выступть в поход или отпрвляться н охоту, тогд он не сетует, если случится поголодть или протомиться жждою; тогд он со смехом полезет в грязь, несмотря н тонкие споги и пурпурные шровры, и уснет н кмне тк же спокойно, кк н ложе из нежной рвийской шерсти. Посмотрел бы ты, ккие штуки выкидывют мльчики, в особенности когд знют, что црь смотрит н их упржнения! Кмбис, вероятно, возьмет тебя когд-нибудь с собою, если ты попросишь его.

– Мне это знкомо. В Египте всю молодежь, кк мльчиков, тк и девушек, зствляют принимть учстие в подобных телесных упржнениях. И мои мышцы ткже сделлись сильными вследствие бегнья, искусственных поз и игр в мячи и кольц.

– Кк это стрнно! Мы, женщины, рстем здесь кк хотим и не учимся ничему другому, кк только немножко ткть и прясть. Првд ли, что большя чсть египтянок умеют дже писть и читть.

– Почти всех дочерей знтных родителей учт этому.

– Клянусь Митрой, вы должны быть умным нродом! А у нс, кроме мгов и писцов, немногие учтся тким трудным нукм. Знтных мльчиков не учт ничему другому, кк только говорить првду, быть послушными и хрбрыми, почитть богов, охотиться, ездить верхом, сжть деревья и рзличть трвы. Тот, кто хочет выучиться писть, должен впоследствии обрщться к мгм, по примеру блгородного Дрия. А женщинм дже зпрещено знимться подобными нукми. Ну, вот теперь ты готов. Эт жемчужня нить, которую црь прислл тебе сегодня утром, великолепно подходит к твоим черным кк смоль волосм. Позволь попросить тебя приподняться. А ведь и эти бшмчки слишком велики для тебя. Примерь вот эту пру! Ты сияешь, точно богиня, но сейчс зметно, что ты еще не привыкл к широким шелковым шроврм и згнутым носкм бшмков. Пройдись только рз-другой, взд и вперед, и тогд ты дже и походкою превзойдешь всех персиянок!

В эту минуту послышлся стук в дверь и вошел евнух Богес, чтобы вести Нитетис к слепой Кссндне, где ее ожидл Кмбис.

Богес имел вид смого почтительного рб и рссыплся потоком смых льстивых и цветистых фрз, уподобляя Нитетис солнцу, звездному небу, чистому источнику счстья и розовому сду. Нитетис не удостоил его ни единым словом и с сильно бьющимся сердцем вошл в комнту мтери цря.

Окн в этой комнте были звешены знвесями из шелковой индийской мтерии зеленого цвет, смягчвшими яркий полдневный свет солнц, вследствие чего в комнте црил полумрк, блгодетельный для глз ослепшей црицы. Пол был устлн тяжелым ввилонским ковром, в котором ноги утопли, точно во мху. Стены были покрыты мозикой из слоновой кости, черепхи, серебр, млхит, ляпис-лзури, черного дерев и янтря. Золотя мебель был зстелен львиными шкурми, стол, поствленный около Кссндны, был сделн из чистого серебр. Он см, одетя в плтье из голубой мтерии, сидел н дорогом кресле. Ее белоснежные волосы были прикрыты длинной вулью из смых тончйших египетских кружев, концы которой окружли ее шею и обрзовывли у подбородк огромный бнт. В этой рмке из кружев лицо слепой шестидесятилетней струхи, с его првильными чертми, предствлялось вполне прекрсным и, вместе с высоким умом, носило н себе отпечток глубокой душевной доброты и теплого человеколюбия.

Ослепшие глз струхи были зкрыты, но можно было ожидть, что если они откроются, то зсияют, кк две светлые кроткие звезды. Фигур сидящей обличл высокий рост. Вся он, стройня и величествення, был достойн великого и мягкосердечного Кир.

Н небольшой скмеечке сидел у ног струхи ее млдшя, уже поздно родившяся дочь Атосс и вытягивл длинные нити из своей золотой прялки. Против слепой стоял Кмбис, в глубине комнты, полускрытый в тени, помещлся египетский глзной врч Небенхри.

Когд Нитетис переступил порог этой комнты, црь пошел к ней нвстречу и подвел ее к мтери. Дочь Амзис упл н колени перед почтенной црицей и с искренним чувством припл губми к ее руке.

– Добро пожловть к нм, – воскликнул слепя, положив свою руку н голову девушки. – Я слышл о тебе много хорошего и ндеюсь, что ты будешь мне доброй дочерью.

Нитетис опять поцеловл нежную руку црицы и тихо проговорил:

– Кк я блгодрн тебе з эти слов! Позволь мне нзывть тебя, супругу Кир, своей мтерью. Мой язык, привыкший произносить это слдостное имя, дрожит от восторг, что может теперь, по прошествии многих недель, снов произнести это слово – «мть моя!». О, я приложу всевозможные стрния, чтобы сделться достойною твоей доброты; но я ндеюсь, что и с твоей стороны нйду осуществление того, что обещет мне твое милое лицо. Помоги мне своими советми и нствлениями в этой чужой стороне; дозволь мне нйти убежище здесь, у твоих ног, когд мною овлдеет тоск и сердце не в состоянии будет, в своем одиночестве, перенести горе или рдость; будь для меня всем тем, что зключется в этих двух словх: мть моя!

Слепя почувствовл, что горячие слезы оросили ее руку. Он зпечтлел нежный поцелуй н челе плчущей девушки и скзл:

– Я вполне сочувствую тебе! Кк мое сердце, тк и мои комнты всегд будут открыты для тебя, и, подобно тому кк я от души нзывю тебя дочерью, тк и ты с полным доверием нзывй меня мтерью. Через несколько месяцев ты сделешься женою моего сын, зтем, может быть, боги ниспошлют тебе сокровище, которое зствит тебя збыть о мтери, тк кк ты тогд см познешь чувство мтеринств!

– Д ниспошлет для этого Аурмзд свое блгословение! – воскликнул Кмбис. – Я очень рд, мть моя, что и тебе пришлсь по сердцу будущя жен моя; я зню, что ей понрвится у нс, кк только он ознкомится с ншими персидскими нрвми и обычями. Если он окжется понятливою, то нш брк может быть совершен через четыре месяц.

– Но зкон… – хотел возрзить Кссндн.

– Я прикзывю: через четыре месяц! – воскликнул црь. – И посмотрел бы я, кто осмелится восствть против этого! Теперь прощйте! Нблюдй з глзми црицы, Небенхри, и если моя жен позволит, то ты можешь, в кчестве ее земляк, посетить ее звтр. Будьте здоровы; Бртия вм клняется; он уже нходится в пути к тпурм.

Атосс молч отерл слезу, Кссндн скзл:

– Ты мог бы оствить его с нми еще хотя бы н несколько месяцев. Твой полководец Мегбиз и без него сумеет нкзть мленький нрод тпуров.

– В этом я не сомневюсь, – отвечл црь, – но Бртия см с нетерпением ожидл случя отличиться н воинском поприще, поэтому-то я послл его в поход.

– А рзве он не остлся бы охотно дом до нчл большой мссгетской войны, в которой можно приобрести больше слвы? – спросил слепя.

– А если его пронзит тпурскя стрел! – воскликнул Атосс. – Тогд ты будешь виновт в том, что помешл ему исполнить священнейший долг человек – отомстить з смерть ншего отц!

– Молчи, – крикнул Кмбис сестре, – пок я еще не покзл тебе, кк должны вести себя женщины и дети! Бловень счстья Бртия остнется здрв и невредим и зслужит н деле ту любовь, которою его ни з что ни про что осыпют в нстоящее время.

– Кк можешь ты говорить подобным обрзом? Рзве твоего брт не укршют все мужские добродетели? И рзве виновт он в том, что не имел еще случя, подобно тебе, отличиться в бою? – спросил Кссндн. – Ты – црь, и я увжю твои прикзния; но сын своего я нмерен пожурить з то, что он, неизвестно почему, лишет свою струю мть величйшей рдости ее жизни. Бртия мог бы остться и у нс до мссгетской войны; но, по своему упрямству, ты устроил инче…

– Все, что я здумывю, бывет хорошо! – прервл Кмбис, щеки которого побледнели. – Я не желю никогд более говорить об этом деле!

С этими словми он быстро вышел из комнты и, сопровождемый своей огромной свитой, никогд его не покидвшей, нпрвился в приемную злу.

Прошел уже целый чс с тех пор, кк Кмбис оствил комнту мтери, Нитетис все еще сидел у ног струхи, вместе с очровтельной Атоссой.

Персиянки прислушивлись к рсскзм новой собеседницы и не перествли рсспршивть о чудесх Египт.

– О, кк охотно я побывл бы в твоем отечестве! – воскликнул Атосс. – Вш Египет должен иметь совершенно иной вид, чем Персия и все до сих пор виденное мною. Плодородные берег громдной реки, которя еще больше ншего Евфрт, хрмы богов со множеством пестрых колонн, искусственные горы, нзывемые пирмидми, где погребены цри глубокой древности, – все это, должно быть, удивительное зрелище! Но лучше всего мне предствляются вши пиры, во время которых мужчины и женщины могут непринужденно общться друг с другом. А мы, жены персов, хотя и можем пировть в новый год и в день рождения цря вместе с мужчинми, но нм строго зпрещется рзговривть, и дже было бы сочтено неприличным, если бы мы вздумли поднять глз. А кк все инче у вс! Клянусь Митрой, мтушк, мне хотелось бы сделться египтянкой, тк кк мы, бедные, – не более кк ничтожные рбыни; между тем я чувствую, что я дочь великого Кир и нисколько не хуже любого мужчины. Рзве я не говорю првду, рзве я не могу повелевть и исполнять прикзния, рзве я не мечтю о слве, рзве я не могл бы нучиться ездить верхом, нтягивть лук, фехтовть и плвть, если бы только мне было позволено укрепить мои силы подобными упржнениями?

Девушк вскочил с своего мест, глз ее сверкли, и он рзмхивл веретеном, не обрщя внимния н то, что лен спутлся и нить оборвлсь.

– Подумй, что это совершенно неприлично, – уговривл ее Кссндн. – Женщин должн со смирением подчиняться своей доле и не стремиться подржть мужчине.

– Но ведь есть женщины, живущие подобно мужчинм. У Фермодон в Фемесцире и у реки Ирис в Комне живут те мзонки, которые вели большие войны и еще поныне ходят в воинских доспехх мужчин.

– От кого ты знешь об этом?

– От моей няни, строй Стефнионы из Синон, привезенной ншим отцом в Псргдэ в кчестве военнопленной.

– Я же рсскжу тебе кое-что другое, – проговорил Нитетис. – В Фемисцире и Комне, рзумеется, есть множество женщин, носящих одежду мужчин, и женщин военного сословия; но все эти женщины не более кк жрицы, имеющие обыкновение одевться подобно воинственной богине, служению которой они посвятили себя; они делют это для того, чтобы предстть перед молящимися кк бы воплощением божеств; Крез говорит, что войско мзонок никогд не существовло, но греки, которые изо всего умели всегд сделть прекрсное скзние, превртили вооруженных девственниц в целую нцию воинственных женщин.

– Но ведь, в тком случе, они лгуны? – воскликнул рзочровння девушк.

– Рзумеется, – соглшлсь Нитетис, – для эллинов истин не тк священн, кк для вс; сочинять подобные скзки и рспевть их перед удивленными слуштелями в прекрсных стихх известного рзмер они нзывют не ложью, стихотворством!

– Точь-в-точь кк и у нс, – скзл Кссндн. – Ведь певцы, воспеввшие слву моего супруг, удивительным обрзом извртили и рзукрсили историю юных лет Кир, однко же их не нзывют з это лгунми. Но скжи мне, дочь моя, неужели спрведливо, что эти эллины прекрснее других людей и горздо более сведущи во всех искусствх, чем египтяне?

– Об этом я не могу судить. Нши художественные произведения тк отличны от произведений искусств эллинов! Когд я входил в нши громдные хрмы, чтобы помолиться, то мне всегд кзлось, что я должн упсть во прх перед величием богов и просить их не уничтожть меня, мленького червя; но н ступенях хрм Геры в Смосе я воздел руки к небу и с восторгом блгодрил богов з то, что они сотворили землю столь прекрсной. В Египте я всегд думл, кк меня учили, что «жизнь есть сон, к нстоящей жизни мы пробудимся только в смертный чс, в црстве Осирис»; в Греции я думл: «я рожден для жизни и нслждений блгми этого мир, который цветет и сияет передо мною в ткой дивной крсе».

– О, рсскжи нм побольше о Греции! – воскликнул Атосс. – Но пусть Небенхри сперв сделет перевязку н глзх мтери.

Глзной врч, высокий, серьезный человек, в белой одежде египетских жрецов, принялся з свое дело и по окончнии его молч удлился в глубину комнты, после того кк Нитетис дружески приветствовл его. В комнту вошел евнух и осведомился, может ли Крез зсвидетельствовть свое почтение мтери цря.

Вскоре зтем явился лидиец и, в кчестве строго, испытнного друг црского дом, был принят с сердечной рдостью. Неугомоння Атосс бросилсь к нему н шею, цриц протянул ему руку, Нитетис приветствовл его кк нежно любимого отц.

– Приношу блгодрность богм, что они допустили меня снов увидеться с вми, – воскликнул бодрый стрик. – В мои лет нужно смотреть н всякий год кк н незслуженный др со стороны богов, между тем кк юность считет жизнь з нечто зконное, з собственность, соствляющую ее исключительное достояние.

– Кк звидую я твоему рдостному воззрению н мир, – со вздохом проговорил Кссндн. – Я моложе тебя, но кждый новый день, рссвет которого боги не дозволяют мне видеть, я считю новым нкзнием бессмертных.

– Неужели это говорит супруг великого Кир? – спросил Крез. – С кких пор исчезл ндежд и уверенность из мужественного сердц Кссндны? Говорю тебе, ты прозреешь снов и, подобно мне, стнешь блгодрить богов з счстливую и глубокую стрость. Кто был серьезно болен, тот сумеет во сто крт более оценить то счстие, которое дется нм здоровьем. Кто был слеп и снов прозрел, тот, несомненно, приндлежит к избрнным любимцм богов. Предствь себе только восторг, который охвтит тебя, когд после многих лет мрк ты снов увидишь блеск солнц, черты дорогих твоему сердцу лиц и всю крсу мироздния; и признйся, что торжественность этой минуты может вознгрдить з целую жизнь, проведенную во мрке и слепоте. Когд ты будешь исцелен в стрости, то для тебя нстнет новя, юня жизнь, и я предчувствую, что ты соглсишься с моим другом Солоном.

– А что ткое он говорил? – спросил Атосс.

– Он желл, чтобы Мимнерм Колофонский [61], утверждвший, что приятня жизнь кончется с шестидесятым годом, испрвил свои стихи и вместо шестидесяти нписл восемьдесят.

– О нет, – воскликнул Кссндн, – ткя продолжительня жизнь устршил бы меня дже и тогд, если бы Митр соблговолил возвртить мне свет очей моих. Лишясь моего супруг, я уподобляю себя путнику, блуждющему в пустыне без цели и проводник.

– Ты збывешь о своих детях и об этом госудрстве, которое обрзовлось и возвеличилось н твоих глзх.

– О нет! Но дети более не нуждются во мне, влститель этого госудрств не желет обрщть внимния н советы женщины.

При этих словх Атосс схвтил првую, Нитетис – левую руку црицы и египтянк воскликнул:

– Рди твоих дочерей, рди ншего счстья, ты должн желть себе долговременной жизни. Что стли бы мы делть без твоего покровительств и твоей помощи?

Кссндн улыбнулсь и едв слышно проговорил:

– Вы првы, дети мои, вы будете иметь нужду в мтери.

– По этим словм я узню супругу великого Кир, – воскликнул Крез, целуя одежду слепой. – Говорю тебе, Кссндн, что в тебе будут нуждться, и притом, может быть, очень скоро! Кмбис – это твердый метлл, который, удряя обо что-нибудь, отовсюду извлекет искры. Твоя обязнность – зботиться о том, чтобы эти искры не зронили пожр в кругу тех, кто всего дороже твоему сердцу. Одн ты можешь сдерживть вспышки цря своими увещниями. Только одну тебя он считет рвною себе по происхождению, он презирет мнение людей, но ему неприятно порицние мтери. Поэтому твоя обязнность – оствться н своем посту в кчестве посредницы между црем, госудрством и своею семьей, и зботиться о том, чтобы гордость твоего сын не был унижен крою богов, вместо твоего порицния.

– О, если бы у меня был возможность достигнуть этого! – отвечл слепя. – Но кк редко мой гордый сын обрщет внимние н советы своей мтери!

– Но он, по крйней мере, принужден будет выслушивть, что советует ему мть, – возрзил Крез, – уже и этим будет достигнуто многое, потому что если бы он дже и не последовл твоим нствлениям, то все-тки они, подобно голосм богов, будут звучть в его груди и удерживть его от многих проступков. Я остнусь твоим союзником, тк кк и я, которому отец, умиря, поручил помогть сыну советом и делом, решюсь иногд противопоствлять мое смелое слово его сумсбродствм. Из всего двор мы двое – единственные люди, порицния которых он боится. Будем мужественны и стнем добросовестно исполнять свой долг увещтелей: ты – из любви к Персии и к твоим детям, я – из блгодрности к великому человеку, который некогд дровл мне жизнь и свободу. Я зню, ты сетуешь, что не воспитл его инче; но позднего рскяния следует избегть, кк вредоносного яд. Не рскяние, «улучшение» – вот целительное средство для ошибок мудрых; тк кк рскяние терзет сердце, улучшение нполняет его блгородной гордостью и зствляет его биться свободнее.

– У нс в Египте, – скзл Нитетис, – рскяние считется дже в числе сорок двух смертных грехов. «Ты не должен терзть своего сердц», – глсит одн из нших зповедей.

– Этими словми, – кивнул стрик Крез, – ты нпоминешь мне, что я взялся обучть тебя персидским обычям, религии и языку. Я охотно удлился бы в Брену, город, подренный мне Киром, чтобы отдохнуть тм в мирной и очровтельнейшей из горных долин; но остюсь здесь рди тебя и рди цря и буду продолжть знимться с тобой персидским языком. См Кссндн посвятит тебя во все обычи, которым следуют женщины при здешнем дворе, верховный жрец Оропст, по прикзнию цря, ознкомит тебя с учением ирнской религии.

Нитетис, до тех пор рдостно улыбвшяся, теперь опустил глз и, понизив голос, спросил:

– Неужели я должн отречься от богов моей родины, которым я молилсь до нстоящего дня и которые постоянно ниспосылли мне свои милости? Рзве я смею и могу збыть их?

– Ты обязн, можешь и дже непременно должн сделть это, – вырзительно проговорил Кссндн, – тк кк жен не должн иметь никких друзей, кроме друзей муж. А тк кк боги – смые могущественные, верные и первые друзья муж, то, в кчестве жены, ты обязн почитть их, и, подобно тому кк ты зперл бы двери другим женихм, ты должн отвртить свое сердце от богов и суеверия своего прежнего отечеств.

– Притом же, – скзл Крез, – ведь у тебя не отнимют богов, они будут существовть для тебя, только под другим именем. Подобно тому кк истин вечно остется неизменной, стнешь ли ты нзывть ее «maa» н языке египтян или «aictheia» по-эллински, тк никогд и нигде не изменяется и сущность божеств. Возьми пример с меня, дочь моя. Когд я еще был црем, то с неподдельным блгоговением приносил жертвы эллинскому Аполлону и нисколько не предполгл оскорбить этим делом нбожности лидийского бог солнц Сндон; ионийцы искренне поклоняются зитской Кибеле [62], теперь, после того кк я превртился в перс, я с молитвою воздевю руки к Митре, Аурмзде и прекрсной Анхит [63]; Пифгор, учения которого не чужды и тебе, молится только одному божеству. Он нзывет его Аполлоном, потому что от этого божеств, тк же кк от бог солнц у эллинов, исходят чистый свет и грмония, которые для него превыше всего. Нконец, Ксенофн Колофонский [64] нсмехется нд многорзличными богми Гомер и возводит н престол единое божество: неутомимо созидющую силу природы, сущность которой соствляют мысль, рзум и вечность. Из нее произошло все, он есть сил, остющяся вечно рвною смой себе, между тем кк мтерия мироздния, в постоянном изменении, возобновляется и дополняется. Неудержимое стремление к высшему существу, в котором мы могли бы нйти опору, когд недостет нших собственных сил; стрнное, живущее в ншей душе влечение – иметь молчливого поверенного для всех стрдний и рдостей, волнующих нше сердце; блгодрность нш при виде этого прекрсного мир и всех блг, которые тк щедро рсточются н ншу долю, – мы нзывем блгочестием. Сохрни в себе это чувство, но обдумй, что миром упрвляют не отдельно египетские, греческие и персидские боги, что все они суть одно единое и нерздельное божество, в кких бы рзличных и многообрзных видх ни предствляли и ни изобржли его, и что оно держит в своей влсти судьбы всех людей и нродов.

Персиянки с удивлением прислушивлись к словм стрик. Вследствие нерзвитой способности понимния, они не могли следить з течением мысли Крез, но Нитетис вполне понял его и воскликнул:

– Лдикея, моя мть, учениц Пифгор, преподвл мне нечто подобное; но египетские жрецы нзывют эти воззрения греховными, их изобреттелей – богохульникми. Поэтому я стрлсь подвить в себе подобные мысли. Теперь же я не буду более делть этого. То, во что верит мудрый и достойный Крез, не может быть безбожным. Пусть приходит Оропст! Я готов внимть его учению и превртить ншего Аммон, бог Фив, в Аурмзду, Исиду или Ггор – в Анхит. Я буду с блгоговением взирть н божество, объемлющее весь мир, которое зствляет и здесь все зеленеть и цвести и изливет рдость и утешение в сердц персов, обрщющихся к нему с молитвой.

Крез улыбнулся. Он полгл, что Нитетис не тк легко отречется от богов своей родины, потому что ему был известн непоколебимя привязнность египтян к стрым трдициям и ко всему, привитому воспитнием; но он не принял в сообржение, что мть Нитетис был эллинк и что учение Пифгор не остлось безызвестным дочерям Амзис. Нконец, он не подозревл горячего сердечного желния девушки приобрести блгосклонность гордого влстелин. См Амзис, несмотря н свое глубокое увжение к смосскому мудрецу, н свою подтливость к влиянию эллинов и н вполне зслуженное звние свободномыслящего египтянин, скорее пожертвовл бы жизнью, чем променял бы своих многообрзных богов н общее понятие о «божестве».

– Ты – понятливя учениц, – скзл Крез, клдя руку н голову девушки. – В нгрду з это тебе будет рзрешено кждое утро и после полудня, до зход солнц, или посещть Кссндну, или принимть Атоссу в висячих сдх.

Это рдостное известие было принято громким восклицнием восторг со стороны молодой персиянки, египтянк отвечл взглядом, полным блгодрности.

– Кроме того, – продолжл Крез, – я привез вм из Сис шры и обручи, чтобы вы могли збвляться игрми по-египетски.

– Шры? – с удивлением спросил Атосс. – Что же мы будем делть с тяжелыми деревянными шрми?

– Не беспокойся, – смеясь скзл Крез, – шры, о которых идет речь, у нс сделны очень ккуртно и изящно из ндутой воздухом рыбьей шкуры или кожи. Их может брость двухлетний ребенок, между тем кк вы не были бы в состоянии поднять один из тех деревянных шров, которыми игрют персидские мльчики и юноши. Довольн ли ты мной, Нитетис?

– Кк блгодрить мне тебя, мой отец?

– Прослушй еще рз, кк будет рзделено твое время в течение дня: утром – посещение Кссндны, рзговор с Атоссой и слушние нствлений достойной мтери.

Слепя утвердительно кивнул головой.

– Около полудня буду являться к тебе я и, рзговривя о Египте и о твоих родных, – если ты соглсн, – двть тебе уроки персидского язык.

Нитетис улыбнулсь.

– Через день будет приходить к тебе Оропст, чтобы посвящть тебя в религию персов.

– Я приложу все стрния, чтобы кк можно быстрее понимть его.

– Послеобеденное время ты будешь проводить с Атоссой сколько зхочешь. Довольн ли ты?

– О, Крез! – воскликнул девушк, целуя руку стрик.

XIV

Н следующий день Нитетис перебрлсь в домик в висячих сдх и стл вести тм уединенную, но трудолюбивую жизнь по рсписнию Крез. Кждый день ее переносили в нглухо зкрытом плнкине к Кссндне и Атоссе.

Слепя цриц вскоре сделлсь для нее любящей мтерью, которой он отвечл взимностью, веселя, неукротимя дочь Кир почти зменил египтянке ее сестру Тхот, оствленную н длеких берегх Нил. Нитетис не могл пожелть себе лучшей собеседницы, чем эт своенрвня девочк, которя своими шуткми и веселостью умел не допустить, чтобы тоск по родине и недовольство овлдели сердцем ее подруги. Веселый нрв одной рзгонял серьезность другой, и сумсбродня резвость персиянки преврщлсь в умеренную веселость под влиянием ровной и полной достоинств мнеры поведения, которя был свойственн Нитетис.

И Крез, и Кссндн были рвно довольны новой дочерью и ученицей. Мг Оропст ежедневно рсхвливл Кмбису способности и прилежние девушки; Нитетис делл необычйно быстрые успехи в персидском языке; црь посещл свою мть только тогд, когд ндеялся встретить тм египтянку, и ежедневно осыпл ее рзличными дргоценными подркми и плтьями. Величйшую милость он выкзывл ей тем, что никогд не бывл у нее в ее згородном доме в висячих сдх. Подобного род обрщением он двл понять, что нмерен включить Нитетис в число своих немногих зконных жен, – милость, которой не могли похвлиться многие девушки црского род, жившие в его греме.

Прекрсня, серьезня девушк производил н неукротимого грозного цря стрнное, мгическое впечтление. Одного ее присутствия было, по-видимому, достточно для того, чтобы смягчить его упрямство. По целым дням он смотрел н игру в обруч и не перествл следить взглядми з грциозными движениями египтянки. Однжды, когд мяч упл в воду, Кмбис бросился з ним в своих тяжелых дргоценных одеждх и вытщил его. Нитетис громко вскрикнул, когд црь вздумл окзть ей эту рыцрскую услугу; Кмбис же, улыбясь, подл ей игрушку, с которой стекл вод, и скзл: «Будь осторожнее, то мне придется чсто пугть тебя!» При этом он снял со своей шеи золотую, осыпнную дргоценными кмнями цепь и подрил ее зрдевшейся девушке, которя поблгодрил его взглядом, вполне выржвшим все, что чувствовло ее сердце к будущему супругу.

Крез, Кссндн и Атосс очень скоро зметили, что Нитетис любит цря. Действительно, ее стрх перед могущественным, гордым мужчиной превртился в плменную стрсть. Ей кзлось, что, лишившись его лицезрения, он умрет. Его особ предствлялсь ей столь блестящей и всемогущей, кк ккое-нибудь божество, желние нзвть его своим он считл зносчивым и дже греховным, исполнение этого желния кзлось ей событием еще более счстливым, нежели смое возврщение н родину и свидние с теми, кого он исключительно любил до сих пор.

Он вряд ли см отдвл себе отчет в этой стрсти и стрлсь уверить себя, что он только боится Кмбис и перед его приходом дрожит не от волнения, от стрх. Крез скоро рссмотрел все это и вызвл яркую крску н щекх своей любимицы, пропев стрческим голосом новейшую песенку Анкреон, которую выучил в Сисе от Ивик:

Отметк сккун – твро,
Прожженное огнем,
По шпкм издли, легко
Мы прфян узнем;
А н влюбленных я взгляну
И тотчс в их глзх
Прочту, что нежный знк любви
Нписн в их сердцх.

Тким обрзом, среди знятий и збв, серьезных дел, шуток и взимной любви проходили дни, недели, месяцы. Слов Кмбис: «Тебе должно понрвиться у нс», – опрвдлись н деле, и когд прошл месопотмскя весн (янврь, феврль и мрт), сменяющя в тех местностях дождливый декбрь, когд во время весеннего рвноденствия был отпрздновн вжнейший прздник жителей Азии – новый год, когд мйское солнце нчло жечь своим зноем, – тогд Нитетис окончтельно освоилсь с Ввилоном и все персы узнли, что молодя египтянк вытеснил Федиму, дочь Отнес, из сердц цря и может нверняк рссчитывть сделться первой любимой женой Кмбис.

Авторитет нчльник евнухов Богес все более пдл, тк кк всем было известно, что црь не посещет уже грем и что евнух обязн своим влиянием только одним женщинм, которые обыкновенно должны были выпршивть у Кмбис все, что Богес желл для себя или для других. Оскорбленный евнух ежедневно совещлся с опльной фвориткой Федимой, кким бы обрзом погубить египтянку; но смые тонкие интриги и ловкие ухищрения окзывлись бессильными перед любовью Кмбис и безупречным поведением црской невесты.

Федим, женщин нетерпеливя и жждвшя мести, постоянно подтлкивл осторожного Богес к решительным действиям; но последний уговривл ее подождть и потерпеть.

Нконец, по прошествии многих недель, он прибежл к ней сильно обрдовнный и сообщил:

– Кк только возвртится Бртия, мое сокровище, нступит время действовть. Я придумл мленький плн, с помощью которого мы свернем шею египтянке, и это тк же верно, кк то, что меня зовут Богесом.

При этих словх вечно улыбвшийся евнух потер свои глдкие, мясистые руки и глядел тк весело, кк будто ему удлось сделть доброе дело. Впрочем, он не выдл Федиме своего плн, дже ни единым нмеком, и уклончиво отвечл н ее нстойчивые вопросы:

– Я скорее положил бы свою голову в львиную псть, чем доверил бы свою тйну женскому уху. Я вполне ценю твое мужество, но прошу тебя сообрзить, что смелость мужчины выржется в действии, женщины – в послушнии. Поэтому делй то, что я скжу тебе, и терпеливо выжидй, чем пордует тебя будущее.

Глзной врч Небенхри по-прежнему лечил Кссндну, уклоняясь от всякого общения с персми, и, вследствие мрчного, молчливого хрктер этого человек, его имя обртилось в прозвище. При дворе стли нзывть кждого счстливц «Бртией», кждого ипохондрик – «Небенхри». Днем египетский врч неслышно присутствовл в комнтх мтери цря, знимясь перелистывнием больших свертков ппирус; по ночм очень чсто взбирлся, с позволения цря и Тритнтехмес, ввилонского стрп, н одну из высочйших бшен, для нблюдения з звездми.

Хлдейские жрецы – древнейшие ревнители строномии – предложили ему производить свои нблюдения н вершине большого хрм Вл, бывшего их обсервторией; но он решительно откзлся от этого приглшения и продолжл соблюдть величйшую змкнутость. Когд мг Оропст зхотел объяснить ему знменитый ввилонский укзтель теней, который был введен ткже и в Греции Анксимндром Милетским, то он иронически улыбнулся и отвернулся от глвы мидийских жрецов, скзв:

– Это было известно нм прежде, чем вы узнли, что ткое – чс.

Нитетис обходилсь с ним очень лсково, но он не обрщл н нее никкого внимния и, по-видимому, дже нмеренно избегл ее. Когд он однжды спросил его:

– Не видишь ли ты, Небенхри, чего-нибудь дурного во мне или не оскорбил ли я тебя? – то он отвечл:

– Ты – чужя для меня; я не могу причислить к моим друзьям ту, которя тк охотно и скоро откзлсь от всех смых дорогих сердцу привязнностей, от богов и обычев своей родины.

Богес скоро зметил, что глзной врч не жлует будущую супругу цря, и попытлся приобрести в его лице союзник; но Небенхри с достоинством отверг его льстивые зискивния, подрки и любезности.

Кк только ккой-нибудь нгр въезжл н црский двор, привозя известие црю, евнух торопился рсспросить его, откуд он и не слыхл ли он чего-либо о войске, послнном против тпуров.

Нконец, явился желнный гонец, привезший известие, что возмутившееся племя снов покорено и что Бртия вскоре возвртится.

Прошло три недели. Один гонец з другим возвещл о приближении победоносного цревич; улицы снов крсовлись в богтейшем прздничном уборе; войск вступили в Ввилон;

Бртия блгодрил ликующий нрод и вскоре очутился в объятиях мтери.

Кмбис ткже встретил брт с нелицемерной рдостью и нрочно повел его к Кссндне, рссчитв, что и Нитетис нходится тм же.

В сердце цря утвердилсь уверенность в любви к нему Нитетис. Он хотел покзть Бртии, что он доверяет ему, и считл свою прежнюю ревность безумным зблуждением.

Любовь сделл его кротким и лсковым; его руки не уствли рздвть подрки и делть добро, его гнев дремл, и ввилонские вороны, кркя от голод, кружились теперь вокруг того мест, н котором в прежнее время виднелись многочисленные головы кзненных, выствленные с целью устршения.

С пдением влияния льстивых евнухов, тип людей, приблизившихся ко двору Кир только вследствие присоединения Мидии, Лидии и Ввилон, где они знимли многие госудрственные и придворные должности, стло увеличивться влияние блгородных персов из род Ахеменидов, и, к счстью для стрны, Кмбис приучился слушться более советов своих родственников, не нговоров этих людей.

Престрелый Гистсп, отец Дрия и нместник персидских земель в собственном смысле, постоянной резиденцией которого был Псргдэ, двоюродный брт цря Фрнсп, его дед с мтеринской стороны Отнес, его дядя и тесть Интфернес, Асптипес, Гобрис, Гидрнес, полководец Мегбиз, отец Зопир, послнник Прекссп, блгородный Крез, стрый герой Арсп – словом, смые знтные родончльники из семейств персов нходились именно теперь при дворе цря.

К тому же все знтные люди целого госудрств, стрпы и нместники всех облстей и глвные жрецы со всех городов собрлись в то время в Ввилон, чтобы отпрздновть день рождения цря.

Всевозможные зслуженные люди и депутты из всех облстей стеклись в столицу, чтобы поднести влстелину подрки, пожелть ему блгополучия и принять учстие в больших жертвоприношениях, при которых обыкновенно збивли в честь богов тысячи лошдей, оленей, быков и ослов.

В этот торжественный день рздвлись подрки всем персм, и кждый мог обртиться к црю с просьбой, которя редко оствлсь неисполненной; нрод повсюду кормили в этот день з счет цря. Кмбис решил, что по прошествии восьми дней после прздновния дня его рождения должн состояться его свдьб с Нитетис и что н нее будут приглшены все вельможи госудрств.

Улицы Ввилон пестрели приезжими, исполинских рзмеров дворцы по обеим сторонм Евфрт были переполнены, и все дом крсовлись в прздничном убрнстве.

Эт рдость нрод, эт толп, состоявшя из депуттов всех облстей, в лице которых вокруг Кмбис было собрно кк бы целое госудрство, немло способствовли увеличению рдостного нстроения цря.

Его гордость был удовлетворен, единствення пустот, остввшяся в его сердце, – недостток любви – нполнен обрзом Нитетис. Кмбису кзлось, что он впервые в жизни может нзвть себя вполне счстливым, и он рздвл подрки не только потому, что персидский црь должен был дрить, но и потому, что рздч подрков действительно доствлял ему удовольствие.

Полководец Мегбиз не нходил слов для восхвления военных подвигов Бртии и его друзей. Кмбис обнял юных героев, одрил их золотыми цепями и лошдьми, нзвл их «бртьями» и нпомнил Бртии о той просьбе, исполнить которую он обещл в случе, если возвртится победителем.

Когд юнош опустил глз, не решясь немедленно выскзть своего желния, црь рсхохотлся и воскликнул:

– Поглядите-к, друзья, нш юный герой крснеет, точно девушк! Мне сдется, что я буду принужден исполнить ккую-нибудь весьм вжную просьбу, поэтому пусть Бртия подождет до дня моего рождения, и во время попойки, ободренный вином, шепнет мне н ухо то, о чем он не решется просить теперь. Смотри же, Бртия, потребуй чего-нибудь познчительнее! Я счстлив, и поэтому желю видеть счстливыми всех своих друзей!

Бртия ответил улыбкой н эти слов и отпрвился к мтери, чтобы теперь в первый рз поделиться с ней желниями своего сердц.

Он боялся встретить энергичное сопротивление; но Крез весьм искусно подвел мины и нговорил слепой црице тк много хорошего о Спфо, о ее добродетели и привлектельности, тк рсхвлил ее способности и обрзовние, что девушки уверяли, будто внучк Родопис дл стрику нпиток, – и поэтому Кссндн соглсилсь н просьбы своего любимц после небольшого сопротивления.

– Эллинк – зконня жен персидского цревич! – воскликнул слепя. – Ведь этого еще никогд не случлось! Что скжет Кмбис? Кким обрзом добьемся мы его соглсия?

– Об этом нечего беспокоиться, мтушк, – возрзил Бртия. – Я тк же уверен в соглсии моего брт, кк и в том, что Спфо стнет укршением ншего дом.

– Крез рсскзывл мне много хорошего об этой девушке, и я очень довольн, что ты, нконец, решешься жениться; но мне кжется, что подобный брк не приличествует сыну Кир. Д и обдумл ли ты, что ребенк, могущего родиться от этой эллинки, Ахемениды едв ли признют своим црем в том случе, если у Кмбис не окжется сыновей?

– Я не опсюсь ничего, тк кк и не помышляю о црском венце. Впрочем, ведь многие персидские цри были сыновьями женщин происхождения горздо более низкого, чем моя Спфо. Я уверен, что мои родственники не стнут порицть меня, когд я покжу им сокровище, которое ншел н берегх Нил.

– Лишь бы только Спфо был похож н ншу Нитетис! Я люблю ее, кк родную дочь, и блгословляю тот день, в который он вступил н ншу землю. Своими нежными взглядми он смягчил непокорный дух твоего брт; ее доброт и кротость утешют меня среди мрк, в который я погружен, и услждют мою стрость; ее кроткя сдержнность превртил твою сестру Атоссу из неукротимого ребенк во взрослую девушку. Позови же теперь нших девушек, игрющих внизу в сду; ндо сообщить им, что блгодря тебе у них появится новя подруг.

– Прости меня, мтушк, – возрзил Бртия, – но я попрошу тебя не говорить сестре об этом деле до тех пор, пок мы не получим соглсие цря.

– Ты прв, сын мой. Мы должны держть это в тйне от девушек, хотя бы для того, чтобы избвить их от возможного рзочровния. Рзрушение рдостной ндежды труднее перенести, чем неожиднное горе; поэтому мы будем ожидть соглсия твоего брт. Д ниспошлют тебе боги свое блгословение!

Рно утром, в день рождения цря, персы совершли жертвоприношения н берегу Евфрт. Н искусственной горе возвышлся громдный серебряный лтрь, н котором горело могучее плмя, возносившее к небу блгоухния и огромные огненные столбы. Мги в белых одеждх поддерживли огонь, брося в него искусно нрубленные куски смого лучшего сндлового дерев вперемежку со связкми прутьев.

Головы жрецов были обвиты повязкми, нзывемыми поитидн, концы которых прикрывли рот и тким обрзом не допускли до чистого огня их нечистое дыхние. Н лугу, возле реки, зклывли животных, преднзнченных в жертву; их мясо рзрезлось н куски, посыплось солью и рсклдывлось н нежной трве и клевере, н миртовых цветх и листьях лврового дерев для того, чтобы ничто мертвое и кроввое не кслось прекрсной дочери Аурмзды, терпеливой, святой земли.

Зтем Оропст, стрший из дестуров – персидских жрецов, – подошел к огню и плеснул в него свежего мсл. Плмя взметнулось высоко. Все персы упли н колени и зкрыли свои лиц, тк кк думли, что плмя возносится нвстречу своему отцу, великому богу. Зтем мг взял ступку, бросил туд листья и стебли священного рстения гомы, рстолок их и вылил в огонь крсновтый его сок, считвшийся пищей богов.

Нконец, он поднял руки к небу и стл петь по священным книгм большую молитву, между тем кк другие жрецы постоянно подливли мсл в огонь, чтобы он рзгорлся сильнее. В этой молитве призывлось блгословение богов н все чистое и доброе, прежде всего н цря и н все госудрство. Воспевлись добрые духи свет, жизни, првды, блгородных дел, щедрой земли, освежющей воды, блестящих метллов, пстбищ, деревьев и чистых творений и проклинлись злые духи мрк, лжи, вводящей людей в обмн, болезни, смерти, грех, пустыни, леденящего холод и всеистребляющей зсухи, отвртительной грязи и всяких нечистых нсекомых, вместе с их отцом, злым Анхрмнью; нконец, голос всех присутствоввших соединились в торжественном гимне: «Чистот и блженство ожидет непорочного прведник».

Жертвоприношение звершилось молитвой цря. Зтем Кмбис, облченный в смое роскошное одеяние, сел в золотую колесницу, укршенную топзми, сердоликми и янтрями и зпряженную четверкой белоснежных низейских коней, и отпрвился в большую приемную злу, где были собрны все знтные вельможи и депутты облстей.

Кк только удлился црь со своей свитой, жрецы выбрли себе лучшие куски жертвенного мяс, остльное рзобрл и унес домой нрод.

Персидские боги не принимли жертвы в кчестве кушнья, они требовли для себя только души убитых животных, и многие небогтые люди, в особенности жрецы, постоянно питлись мясом от обильных црских жертвоприношений.

Подобно тому кк молился мг, должны были молиться все персы. Их религия зпрещл отдельным лицм вымливть у богов что-нибудь лично для себя. Нпротив того, кждый перс должен был испршивть у богов счстия для всех персов, в особенности для цря; кждый отдельный человек считлся чстью целого и был осчстливлен, когд боги ниспосылли госудрству свое блгословение. Это прекрсное отречение от собственной личности в пользу всех возвеличило персов. Когд же молились з цря, особо, то это деллось потому, что н него смотрели кк н олицетворение госудрств в целом.

Египетские жрецы преврщли фронов в нстоящих богов, персидские нзывли своих влстителей только сынми богов; но н деле первые влствовли горздо огрниченнее, чем последние, тк кк персидские цри сумели уклониться от опеки ксты жрецов, которя, кк мы видели, если не влдычествовл нд фронми, то все-тки умел влиять н них в смых существенных обстоятельствх.

В Азии не имели понятия о нетерпимости египтян, которые стрлись изгнть с берегов Нил всех иноземных богов. Побежденные Киром ввилоняне могли, после своего присоединения к великой зитской держве, по-прежнему молиться своим стрым богм. Евреи, ионийцы, млозийцы, одним словом, десятки нродов, подчинившихся скипетру Кмбис, продолжли беспрепятственно исповедовть унследовнную от прдедов религию и придерживться прежних нрвов и обычев.

Тким обрзом, и в этот день рождения цря в Ввилоне рядом с огненными лтрями мгов горело множество других жертвенных огней, зжженных приехвшими н прздник иноверцми во слву богов, которым они поклонялись у себя н родине.

Исполинский город издли уподоблялся необозримой плвильной печи, тк кк нд его бшнями носились густые облк дым, зтемнявшие свет жгучего мйского солнц.

Когд црь достиг большого прдного дворц, толп депуттов, устнвливясь по порядку, обрзовл необозримое шествие, которое нпрвилось ко дворцу по прямым улицм Ввилон. Миртовые и пльмовые ветви, розы, мк и олендровые цветы, листья серебристого тополя покрывли все улицы. Лдн, мирр и тысячи других блговоний нполняли воздух, флги и ковры рзвевлись н всех домх. Рдостные возглсы и восторженные клики несметного ввилонского нрод (который, будучи покорен персми всего 22 год тому нзд, носил, по зитскому обычю, свои цепи в виде укршения до тех пор, пок стршился могуществ своего влстелин) зглушли звуки мидийских труб, нежных фригийских флейт, иудейских кимвлов и рф, флгонских тмбуринов, ионийских струнных инструментов, сирийских бубнов, рковин и брбнов рийцев с устьев Инд и громкие звуки бктрийских боевых труб.

Блгоухние, богтство крсок, золото и сверкние дргоценных кмней, ржние коней, восторженные возглсы и пение сливлись в одно целое, опьянявшее чувств и нполнявшее сердц безумным восторгом.

Ни одно из прздничных посольств не явилось с пустыми рукми. Одни привели тбун лошдей блгородной породы, другие – великнов-слонов и прокзниц-обезьян, третьи – носорогов и буйволов, обвешнных попонми и кистями, четвертые – двугорбых бктрийских верблюдов с золотыми обручми вокруг лохмтой шеи. Некоторые привозили грузные возы дерев редких сортов и слоновой кости, дргоценные ткни, серебряные и золотые сосуды, бочки с золотым песком, редкие рстения для сдов и чужеземных зверей для црского охотничьего прк, меж которыми встречлись нтилопы, зебры, редкие породы обезьян и птиц. Последние, будучи приковны цепочкми к зеленеющим деревьям, хлопли крыльями и предствляли приятное зрелище.

Эти подрки считлись днью со стороны покоренных племен. После того кк они были покзны црю, их рссмтривли и взвешивли кзнчеи и писцы, которые, нйдя их доброкчественными, принимли их или же откзывлись принять, если нходили их слишком незнчительными. В последнем случе скупые днники должны были прислть дополнительную плту вещми двойной ценности.

Шествие беспрепятственно достигло ворот дворц, тк кк биченосцы и воины, обрзоввшие стену по обеим сторонм улиц, очищли дорогу от нпирвшей мссы нрод.

Если шествие цря к месту жертвоприношения было великолепно (з его колесницей вели пятьсот богто убрнных коней), шествие послнников блисттельно, то вид большой тронной злы следовло нзвть ослепительным и волшебным.

В глубине этой злы шесть ступеней, кждя из которых был кк бы охрняем двумя золотыми собкми, вели к золотому трону. Нд ним был рстянут пурпурный блдхин, поддерживемый четырьмя золотыми колоннми, укршенными дргоценными кмнями, н верху блдхин виднелись дв крылтых диск, н которых был изобржен феруэр [65] цря.

Позди трон стояли метлоносцы и веероносцы, знтные придворные чины по обеим сторонм трон – сотрпезники цря, его родственники и друзья, госудрственные сновники, знтнейшие жрецы и евнухи.

Стены и потолок всей злы были покрыты блестящими золотыми плстинкми, пол устлн пурпурными коврми.

Крылтые быки с человечьими головми лежли, в виде стржей, у серебряных ворот злы, н дворцовом дворе рзместилсь почетня стрж, чьи копья были укршены золотыми и серебряными яблокми. Поверх пурпурных кфтнов у стржников были ндеты золотые пнцири; дргоценные кмни сверкли н их мечх, имевших золотые ножны, высокие персидские шпки дополняли нряд. Между ними сттностью, ростом и смелыми мнерми отличлись воины, приндлежвшие к отряду «бессмертных».

Доклдчики и вводители инострнцев, держ в рукх короткие плочки из слоновой кости, сопровождли послнников в злу и мимо трон. Подойдя к его ступеням, они пдли ниц, деля вид, будто хотят целовть землю, и прятли руки в руквх одежды. Прежде чем они могли отвечть црю н ккой-нибудь вопрос, им обвязывли плтком нижнюю чсть лиц, чтобы нечистое их дыхние не коснулось его чистой особы.

Кмбис рзговривл лсково или строго, смотря по тому, был ли он доволен подркми и покорностью отдельных облстей. Когд, в конце шествия, к его трону приблизилось иудейское посольство, то он весьм любезно повелел остновиться евреям, которым предшествовли дв серьезных муж с резкими чертми лиц и длинными бородми.

Первый из них был одет кк все знтнейшие и богтейшие из ввилонян; н втором был пурпурня одежд, соткння из одного куск, укршення побрякушкми и кистями и охвчення голубо-крсно-белым кушком; нряд дополнялся голубой нкидкой. Н шее у него висел мешочек со священными тбличкми, укршенный двендцтью опрвленными в золото дргоценными кмнями с именми колен Изрилевых. Беля повязк с концми, спусквшимися ниже плеч, охвтывл строгое чело первосвященник.

– Мне очень приятно видеть тебя, Вельтсзр, – воскликнул Кмбис, обрщясь к человеку, облеченному в ввилонские одежды. – После смерти моего отц ты не появлялся у моих ворот!

Тот, к кому относились эти слов, смиренно поклонился и отвечл:

– Милость моего влстителя делет счстливым рб твоего. Если, несмотря н то что я недостоин подобной милости, ты желешь, чтобы солнце твоей блгосклонности зсияло нд твоим рбом, то исполни просьбу моего бедного нрод, которому твой великий отец дозволил возвртиться в стрну его отцов. Этот стрец, стоящий рядом со мной, – Иисус, первосвященник ншего Бог, – не испуглся трудностей дльнего пути, ведущего в Ввилон, для того, чтобы выскзть тебе эту просьбу. Д будет речь его приятн твоему уху и д пдут его слов н плодородную почву в твоем сердце.

– Я догдывюсь, чего вы стнете просить, – воскликнул црь. – Спрведливо ли мое предположение, жрец, что вш просьб снов относится к построению хрм в вшем отечестве?

– Ничто не может остться сокровенным для ншего господин, – отвечл первосвященник с низким поклоном. – Рбы твои в Иеруслиме жждут увидеть лицо своего повелителя и молят тебя моими устми посетить стрну их отцов, чтобы они могли получить твое рзрешение – продолжть постройку хрм, уже дозволенную нм твоим держвным родителем, нд которым д пребудет милость Божия.

Црь улыбнулся:

– Ты сумел вырзить свою просьбу с изворотливостью, свойственной твоему нроду, и избрл для этого приличные слов и удобное время! В день моего рождения я вряд ли в состоянии откзть верному мне нроду в исполнении его просьбы; поэтому обещю тебе, в возможно скорейшем времени, посетить прекрсный город Иеруслим и стрну твоих отцов.

– Ты глубоко осчстливишь рбов твоих, – отвечл первосвященник. – Нши оливы и виногрдники принесут лучшие плоды при твоем приближении, нши ворот широко рстворятся для принятия тебя, и Изриль возликует во сретенье [66] своему господину, вдвойне осчстливленный, если увидит в нем нового основтеля…

– Постой, жрец, постой! – воскликнул Кмбис. – Первя вш просьб, кк уже скзно, не остнется не исполненной, тк кк я уже двно имею желние познкомиться с богтым Тиром, золотым Сидоном и твоим Иеруслимом, с его удивительными суевериями и предрссудкми; но если бы я уже теперь рзрешил вм продолжть постройку хрм, то что остлось бы мне дровть вм в следующем году?

– Рбы твои будут приветствовть тебя дрми, не обременять просьбми, – отвечл жрец, – теперь произнеси великое свое слово и дозволь нм построить дом для Бог нших отцов.

– Стрнные люди, эти плестинцы! – воскликнул Кмбис. – Я слышл, что вы веруете в единое божество, которое невозможно изобрзить, тк кк оно есть не что иное, кк дух. Неужели же вы думете, что это воздушное существо нуждется в доме? Поистине, вш великий дух, должно быть, немощен и жлок, если ему необходим кровля для зщиты от ветр, дождя и от зноя, созднных им смим. Если же вше божество, подобно ншему, есть существо вездесущее, то преклоняйтесь перед ним и молитесь ему тк, кк делем это мы, н всяком месте, – и вы, вероятно, будете отовсюду услышны им!

– Бог Изриля отовсюду внемлет своему нроду, – воскликнул первосвященник. – Он внял ншим мольбм, когд мы, длеко от родины, томились в плену у фрон; он услышл нс, когд мы плкли н водх ввилонских! Он избрл твоего отц орудием ншего освобождения, ткже и в нынешний день услышит мою молитву и смягчит твое сердце. О, великий црь, соизволь дровть твоим рбм общее место для жертвоприношений, где могли бы соединиться все двендцть рзъединенных колен нрод; друй лтрь, у ступеней которого они могли бы все вместе молиться з тебя; дозволь построить дом, в котором они могли бы сообщ прздновть свои прздники! З эту великую милость мы будем непрестнно призывть н глву твою блгословение Господ и Его кру – н твоих вргов!

– Дозволь моим бртьям строить хрм! – просил ткже Вельтсзр, богтейший и влиятельнейший из оствшихся в Ввилоне евреев, которому Кир окзывл большое увжение и дже многокртно спршивл его советов.

– Д рзве вы успокоитесь, если я уступлю вшим просьбм? – спросил црь. – Мой отец дозволил вм нчть это дело и дл вм средств для его окончния. В полном соглсии и совершенно счстливые, отпрвились вы к себе н родину из Ввилон; но при построении хрм между вми вспыхнули рздоры и вржд. Многочисленные просьбы, подписнные смыми рзличными сирийцми, посыплись к Киру, которого умоляли прекртить постройку, и еще недвно вши соотечественники смряне просили меня остновить ее. Поэтому молитесь вшему Богу, где и кк хотите; желя вм добр, я никк не могу соглситься н продолжение ткого дел, которое возбуждет между вми рздоры и несоглсие.

– Неужели ты в сегодняшний день возьмешь нзд милость, которую твой отец дровл нм своей црской грмотой? – спросил Вельтсзр.

– Грмотой?

– Он должн еще и поныне хрниться в твоем госудрственном рхиве.

– Кк только вы отыщете ее и предствите мне, – отвечл црь, – я не только соглшусь н построение хрм, но дже окжу вм свою помощь. Воля моего отц священн для меня нрвне с велением богов!

– Позволишь ли ты мне, – спросил Вельтсзр, – рспорядиться, чтобы твои писцы пересмотрели рхив в Экбтне, где должен нйтись документ?

– Дозволяю; но я боюсь, что вы ничего не нйдете. Жрец, скжи своим соотечественникм, что я доволен вооружением воинов, которые были прислны в Персию для поход против мссгетов. Мой полководец Мегбиз хвлит их выпрвку и внешний вид. Было бы желтельно, чтобы они сржлись тк же, кк во время войн моего отц! Тебя, Вельтсзр, я приглшю н мою свдьбу с египтянкой и поручю тебе передть твоим соотечественникм Месху и Ав-Него, первым после тебя в Ввилоне, что я ожидю их сегодня к себе н вечерний пир.

– Господь Бог Изриля д ниспошлет тебе счстье и блгословение, – произнес Вельтсзр, отвешивя низкий поклон.

– Это желние твое я принимю, – воскликнул црь, – тк кк я считю бессильным вшего великого дух, будто бы творившего много чудес. Еще одно слово, Вельтсзр! Несколько евреев недвно издевлись нд богми ввилонян и были нкзны з это. Предостереги своих соотечественников. Они делются всем ненвистными вследствие своего упрямого суеверия и того высокомерного тон, с которым имеют дерзость уверять, что вш великий дух есть единственное истинное божество! Возьмите пример с нс: довольствуясь тем, чем облдем, мы не мешем и другим верить по-своему. Не считйте смих себя лучше остльных людей. Я желю вм добр, тк кк гордость, проистекя из сознния собственного достоинств, нрвится мне; но не допускйте, чтобы эт гордость, в ущерб вм смим, не превртилсь в высокомерие! Прощйте и будьте уверены в моей блгосклонности.

Евреи удлились весьм рзочровнные, но не совсем без ндежды, тк кк Вельтсзр знл нверное, что документ, относящийся к восстновлению Иеруслимского хрм, должен нйтись в рхиве Экбтны.

З евреями следовло посольство сирийцев и ионийских греков. Последними в шествии были одетые в звериные шкуры люди дикого вид, с кким-то особенным незнкомым склдом лиц. Их пояс, нплечники, колчны, секиры и острия копий были грубо сделны из чистого золот, н их высоких меховых шпкх ткже виднелись золотые укршения. Впереди их шел человек в персидском одеянии, но по чертм его было видно, что он приндлежит к одной рсе с теми, которые следовли з ним.

Црь с удивлением взглянул н послов, приближвшихся к его трону. Его чело омрчилось, и, сделв рукой знк человеку, который вел чужеземцев, он спросил:

– Что нужно от меня этим людям? Если я не ошибюсь, то они приндлежт к числу тех мссгетов, которые вскоре должны будут зтрепетть от моей мести. Скжи им, Гобрис, что хорошо вооруженное войско стоит нготове н мидийской рвнине, чтобы с мечом в руке дть кроввый ответ н кждое требовние!

Гобрис поклонился и скзл:

– Эти люди явились в Ввилон сегодня утром, во время жертвоприношения, и привезли с собой громдное количество чистейшего золот, чтобы зслужить твое снисхождение. Когд они узнли, что в честь твою совершется великое прзднество, то стли нстоятельно упршивть меня еще сегодня осчстливить их, доствив им случй предстть перед тобою и сообщить, с ккими поручениями они явились к твоему престолу от имени своих соотечественников.

Нхмуренное чело цря нчло проясняться. Проництельными взглядми осмотрел он высокие, бородтые фигуры мссгетов и воскликнул:

– Пускй они приблизятся! Мне очень любопытно послушть, ккого род предложения осмелятся сделть мне убийцы моего отц!

Гобрис подл знк; смый громдный и стрейший из мссгетов подошел в сопровождении человек, одетого по-персидски, очень близко к смому трону и стл громко говорить н своем родном языке. Его сосед, мссгет, пленник Кир, выучившийся персидскому языку, переводил црю, фрз з фрзой, речь ортор номдов.

– Мы знем, – нчл тот, – что ты, великий повелитель, гневешься н мссгетов з то, что твой отец погиб в битве с нми, которых он см вызвл н бой, несмотря н то что мы никогд не оскорбляли его.

– Мой отец имел полное прво нкзть вс, – прервл ортор црь, – тк кк вш цриц Томирис осмелилсь дть ему отрицтельный ответ, когд он просил ее руки.

– Не гневйся, о, црь, – отвечл мссгет, – я не могу умолчть о том, что весь нш нрод одобрил ее сопротивление. Ведь кждый ребенок понял бы, что престрелому Киру хотелось присоединить ншу црицу к числу своих жен только потому, что он, ненсытный в своих стремлениях к зхвту земель, хотел вместе с нею приобрести и ее влдения.

Кмбис молчл, посол продолжл:

– Кир прикзл перекинуть мост через Арке, ншу погрничную реку. Мы не боялись ничего; поэтому Томирис велел скзть ему, чтобы он не трудился нводить мост, тк кк мы готовы или спокойно ожидть его в ншем отечестве, допустив его перепрвиться через Арке, или идти к нему нвстречу, в его собственное госудрство. Кир решился, кк нм впоследствии сообщили военнопленные, по совету низвергнутого лидийского цря Крез идти в ншу землю и погубить нс при помощи хитрости. Он послл к нм только небольшую чсть своего войск, допустил, чтобы оно было истреблено ншими пикми и стрелми, и позволил нм беспрепятственно звлдеть его лгерем. Мы вообржли, что победили непобедимого, и стли пировть, уничтожя вши богтые зпсы. Когд мы, отрвленные тем слдким нпитком, которого мы никогд не отведывли и который вы нзывете «вином», впли в сон, похожий н одурение, н нс нпло вше войско и перебило знчительное число нших воинов. Многие попли к вм в плен, и между ними Спргпис, молодой сын ншей црицы. Когд последний узнл, что его мть готов зключить с вми мир, если вы освободите его, то блгородный юный герой попросил снять с него цепи. Кк только руки его окзлись свободными, он схвтил меч и пронзил себе грудь, воскликнув: «Я приношу себя в жертву рди свободы моего нрод!» Едв было получено известие о великодушной смерти всеми любимого юноши, кк мы стли собирть все военные силы, оствшиеся у нс после поржения. Вооружились дже мльчики и стрики и пошли н твоего отц, чтобы отомстить з Спргпис и по его примеру пожертвовть собой рди свободы. Дело дошло до битвы. Вы были рзбиты; Кир пл. Томирис ншл его труп плвющим в луже крови и воскликнул: «Ненсытный, теперь, я думю, ты уже пресытился кровью!» Толп тех блгородных воинов, которых вы нзывете бессмертными, оттеснил нс нзд и из середины смых густых нших рядов вырвл тело твоего отц. Ты см стоял во глве их и сржлся кк лев. Я узню тебя! Знй же, что этот смый меч, висящий у меня здесь сбоку, ннес ту рну, которя теперь, в виде пурпурного почетного рубц, укршет твое мужественное лицо!

Толп слуштелей зшевелилсь, дрож з жизнь смельчк, говорившего подобным обрзом; но Кмбис вместо гнев одобрительно кивнул ему и скзл:

– И я ткже узню тебя теперь! В тот день под тобой был ярко-рыжий конь, покрытый золотыми укршениями. Мы, персы, умеем чтить хрбрость, и это ты испытешь н себе! Друзья мои, я никогд не видл более острого меч и более неутомимой руки, чем у этого человек; преклонитесь перед ним, тк кк геройство зслуживет увжения со стороны хрбрых, у кого бы оно ни проявлялось, у друг или у врг! Тебе же, мссгет, я посоветую поскорее отпрвляться домой и приготовляться к бою, тк кк воспоминние о вшем мужестве и вшей силе удвоило мое желние срзиться с вми! Клянусь Митрой, что подобные вм сильные врги для меня лучше плохих друзей! Я отпущу вс невредимыми н родину, но не советую вм слишком долго оствться вблизи меня, тк кк под влиянием мысли о мести, которою я обязн душе моего отц, во мне может проснуться гнев, и тогд вш смерть сделется неизбежной!

Губы мссгетского воин искривились от горькой улыбки, и он возрзил црю:

– Мы, мссгеты, думем, что душ твоего отц получил уже слишком стршное удовлетворение. Взмен его лишился жизни единственный сын ншей црицы, гордость ншего нрод, который был ничем не ниже и не хуже Кир. Пятьдесят тысяч трупов моих соотечественников в кчестве жертв умягчили собой твердые берег Аркс, между тем кк с вшей стороны лишилось жизни только тридцть тысяч человек. Мы сржлись тк же мужественно, кк и вы, но вши пнцири тверже нших и окзывют сопротивление стрелм, которые пронизывют нсквозь нши тел. Нконец, вы отомстили нм смым ужсным обрзом, лишив жизни ншу блгородную црицу Томирису!

– Томирис умерл? – удивился Кмбис, прерывя ортор. – Неужели мы, персы, убили женщину? Что случилось с вшей црицей? Отвечй!

– Десять месяцев тому нзд Томирис умерл от тоски по единственному сыну, поэтому и осмелился я скзть, что и он ткже стл жертвой войны с персми и искуплением з душу твоего отц.

– Это был великя женщин, – прошептл Кмбис. Зтем, возвысив голос, он продолжл: – Я нчиню думть, мссгеты, что сми боги приняли н себя обязнность отомстить вм з моего отц. Но кк ни тяжелы вши потери, все-тки Спргпис, Томирис и пятьдесят тысяч мссгетов не могут считться искуплением з душу цря персов, в особенности Кир!

– В ншей стрне, – отвечл мссгет, – смерть рвняет всех, и рсствшяся с телом душ умершего цря делется рвной душе бедного рб. Твой отец был великий человек, но то, что выстрдно нми из-з него, – ужсно. Знй же, црь, что я еще не рсскзл тебе всех несчстий, которые со времени той кроввой войны обрушились н ншу стрну. После смерти Томирисы между мссгетми вспыхнули междоусобицы. Дв человек вообрзили, что имеют рвные прв н освободившийся престол. Одн половин нрод сржлсь з одного, другя – з другого. В результте этой междоусобной войны, з которой по пятм следовли повльные зрзные болезни, сильно поредели ряды нших воинов. Если бы ты вздумл идти н нс войной, то мы не были бы в состоянии сопротивляться тебе, и поэтому предлгем тебе мир, с прибвлением тяжелых мешков золот.

– Тк вы хотите покориться, не обнжя меч? – спросил Кмбис. – Численность моего войск, собрнного в индийской долине, может докзть вм, что я ожидл большего от вшей геройской хрбрости. Но без вргов нм невозможно сржться. Я рспущу воинов и пришлю вм нместник. Приветствую вс кк новых подднных моего госудрств.

При словх цря лицо мссгетского героя вспыхнуло, и он отвечл дрожщим голосом:

– Ты ошибешься, госудрь, думя, что мы збыли прежнюю свою хрбрость или зхотели сделться рбми. Но нм известно твое могущество и мы знем, что небольшое число нших соотечественников, пощженное войной и чумой, не может сопротивляться твоим бесчисленным и хорошо вооруженным войскм. Честно и прямо, по-мссгетски, мы сознемся в этом; но вместе с тем объявляем, что будем продолжть упрвлять сми собой и никогд не соглсимся покориться прикзниям персидского стрп. Ты гневно глядишь н меня, но я переношу твой взор и повторяю мое зявление.

– А я, – воскликнул Кмбис, – скжу тебе вот что: у вс один выбор. Или вы подчинитесь моем скипетру, присоединитесь к моему госудрству под нзвнием мссгетской стрпии, примете к себе, с должным почтением, стрп, который будет считться моим нместником, – или же вы должны объявить себя моими вргми и, будучи покорены моим войском, неволей соглситься н те условия, которые я теперь предлгю вм принять добровольно. Сегодня вы еще можете приобрести себе доброго влстелин; но позже я сделюсь для вс звоевтелем и мстителем. Хорошенько обдумйте это, прежде чем стнете отвечть!

– Мы уже зрнее обдумли все, – отвечл воин, – и поняли, что мы, свободные сыны степей, готовы принять скорее смерть, чем рбство. Послушй, что велел тебе передть через меня совет нших стрейшин: «Мы, мссгеты, не по своей вине, вследствие испытний, ниспослнных нм ншим богом – солнцем, сделлись слишком бессильными для того, чтобы дть отпор вм, персм. Нм известно, что вы посылете против нс большое войско, и мы готовы купить у вс мир и свободу посредством ежегодного плтеж богтой дни. Но знйте, что если вы во что бы то ни стло зхотите победить нс вооруженной силой, то причините себе смим величйший вред. Кк только вше войско приблизится к Арксу, то все мы, с женми и детьми, поднимемся и пойдем искть нового отечеств, тк кк мы не живем, подобно вм, в городх и домх, но привыкли мчться н нших конях и отдыхть под кровом плток. Мы унесем с собой нше золото и зсыплем потйные ямы, в которых вы могли бы нйти сокровищ. Мы знем все мест нхождения блгородных метллов и готовы доствлять их вм в большом количестве, если вы друете нм мир и позволите сохрнить свободу; но если вы пойдете н нс войной, то не приобретете ничего, кроме безлюдной степи и недосягемых вргов, которые могут сделться для вс ужсными, кк только они опрвятся от тяжелых утрт, опустошивших их ряды. Если же вы оствите нс свободными и друете нм мир, то мы готовы, кроме дни золотом, ежегодно присылть вм по пяти тысяч быстроногих степных коней и окзть вм помощь, кк только персидскому црству стнет угрожть серьезня опсность».

Послнник змолк. Кмбис здумчиво уствился глзми в пол, долго медлил с ответом и, нконец, скзл, поднимясь со своего трон:

– Сегодня н пиру мы посоветуемся и звтр сообщим вм – ккой ответ вы должны передть вшему нроду. Рспорядись, Гобрис, чтобы этим людям были доствлены все удобств, тому мссгету, который рнил меня в лицо, вели подть лучших кушний с моего собственного стол.

XV

Во время этих событий Нитетис в уединении и глубокой тоске проводил время в своем доме в висячих сдх. В этот день он впервые присутствовл при общем жертвоприношении црских жен и перед пылющим лтрем, устроенным н открытом воздухе, пытлсь, внимя чуждым ей нпевм, молиться своим новым богм.

Большинство обиттельниц црского грем в первый рз увидли египтянку н этом торжестве и, вместо того чтобы поднимть взоры к божеству, не спускли глз с иноземки.

Нитетис, беспокоимя любопытными, недоброжелтельными взглядми соперниц, рзвлекемя громкой музыкой, доносившейся из город, грустно нстроення при воспоминнии о блгоговейных молитвх, которые он, вместе с мтерью и сестрой, возносил к богм своего детств, среди торжественной тишины, господствоввшей в гигнтских хрмх ее родины, никк не могл вызвть в себе нбожное нстроение, несмотря н все свое желние помолиться з сильно любимого цря в день его рождения и испросить ему у богов счстья и блгополучия.

Кссндн и Атосс преклонили колени рядом с ней и громко вторили пению мгов, которое было для египтянки не более кк пустыми, ничего не знчщими звукми.

Эти молитвы, которые местми отличются высокой поэзией, делются утомительными из-з постоянного повторения имен бесчисленного множеств злых и добрых духов и обрщенных к ним призывов. Персиянки доходили почти до экстз при этом молитвенном слвословии, тк кк с детских лет привыкли считть эти гимны смыми священными и лучшими из песнопений. Они слушли их с тех пор, кк нучились молиться, и эти нпевы были им дороги и священны, кк все, унследовнное нми от нших отцов, все, что предствляется нм достойным увжения и божественным в детстве, смом впечтлительном времени ншей жизни; но они не могли действовть н избловнный вкус египтянки, которой были хорошо знкомы прекрснейшие произведения греческой поэзии. То, что он с усилиями зучил в течение последнего времени, еще не вошло к ней в плоть и кровь. Между тем кк персиянки совершли внешние обряды своего богослужения кк нечто врожденное и совершенно обыкновенное, Нитетис должн был делть умственные усилия, чтобы не збыть предписывемого церемонил и не допустить ккой-нибудь неловкости в глзх соперниц, подсмтриввших з ней с величйшим недоброжелтельством. Кроме того, он з несколько минут до жертвоприношения получил первое письмо из Египт. Оно лежло, еще не прочитнное, н ее тулетном столе, и, кк только собирлсь молиться, он вспоминл о нем. Ккие известия зключлись в нем? Что поделывли ее родители? Кким обрзом перенесл Тхот рзлуку с ней и с возлюбленным цревичем.

По окончнии торжеств с глубоким вздохом облегчения обнял он Кссндну и Атоссу. Зтем прикзл нести себя домой и, кк только вошл к себе, поспешил к столу, н котором лежло дргоценное письмо. Глвня из ее прислужниц встретил Нитетис с хитрой, многообещющей улыбкой, которя превртилсь в удивление, когд ее госпож не удостоил ни одним взглядом лежвший н столе убор, схвтил двно желнное письмо.

Поспешно рзломил Нитетис восковую печть и только что хотел сесть, чтобы приняться з чтение, кк служнк подошл к ней очень близко и, всплеснув рукми, воскликнул:

– Клянусь Митрой, госпож моя! Ты, должно быть, нездоров! Или не зключется ли в этом скверном сером куске мтерии ккого-нибудь колдовств, что все, вглядывющиеся в него, делются слепыми ко всему прекрсному? Отложи-к поскорей в сторону этот свиток и взгляни н великолепные подвески, прислнные тебе великим црем (нд которым д будет блгословение Аурмзды) в то время, когд ты присутствовл при торжественном служении. Взгляни н эту дргоценную пурпурную одежду с белыми полосми и серебряной вышивкой и н этот тюрбн с црскими бриллинтми! Рзве тебе не известно, что подобные подрки имеют особенного род знчение? Кмбис велел просить тебя (послнный скзл «просить», не прикзть), чтобы ты ндел эти великолепные дры н нынешний пир. Кк рзгневется Федим! Кк будут глядеть другие женщины, которые никогд не получли подобных подрков! До сегодняшнего дня мть цря, Кссндн, был единственной женщиной всего здешнего двор, которя имел прво носить пурпур и бриллинты; посредством этих подрков Кмбис делет тебя рвной своей црственной мтери и перед лицом всего мир объявляет тебя своей любимой супругой и црицей. О, пожлуйст, сделй одолжение, дозволь мне ндеть н тебя все эти дивные вещи. Кк прекрсн будешь ты и кк звистливо и злобно стнут другие глядеть н тебя! Пойдем, госпож моя, позволь снять с тебя простые плтья и рзреши мне убрть тебя, хотя бы для пробы, тк, кк подобет новой црице.

Нитетис молч слушл болтунью и с немой улыбкой рссмтривл дргоценные подрки. Он был нстолько женщиной, чтобы обрдовться им; ведь они были прислны ей человеком, которого он любил больше собственной жизни; эти подрки говорили ее сердцу, что он знчит для цря более, нежели все его другие жены, и дже что он любим Кмбисом. Двно ожидемое письмо выпло у нее из рук, он молч соглсилсь н просьбы служнки, и вскоре весь тулет был окончен. Црский пурпур еще рельефнее вызнчивл ее величественную крсоту, ее стройня, великолепня фигур кзлсь еще выше от высокого сверкющего тюрбн. Когд в метллическом зеркле, лежвшем н убрнном столике, он в первый рз увидел свою фигуру в полном убрнстве црицы, то ее черты приняли другое выржение. Кзлось, будто в них вырзилсь чсть гордости их повелителя. Ветреня служнк невольно опустилсь н колени, когд ее глз, в которых выржлось одобрение, встретились с сияющими глзми женщины, любимой могущественнейшим из всех мужчин.

Недолго смотрел Нитетис н девушку, лежвшую во прхе перед ней; зтем, покрснев от стыд, он покчл прекрсной головкой, нгнулсь к ней и, лсково подняв, поцеловл в лоб; он тут же подрил ей золотой брслет, тк кк ее взгляд пробежл по письму, упвшему н пол, то он прикзл служнке оствить ее одну. Мндн опрометью выбежл из комнты своей госпожи, чтобы покзть великолепный подрок своим подчиненным, низшего рзряд прислужницм и рбыням. А Нитетис, со слезми рдости и с сердцем, трепещущим от внутреннего волнения, бросилсь н свое кресло из слоновой кости, обртилсь с крткой блгодрственной молитвой к своей любимой египетской богине, прекрсной Гфор, поцеловл золотую цепь, подренную ей Кмбисом после его прыжк в воду, прижл губы к родному письму и, откинувшись н пурпурные подушки, рзвернул его с полным чувством удовлетворения, проговорив про себя:

– Кк я, однко, неизмеримо счстлив и довольн! Бедное письмо! Т, которя писл тебя, вероятно, не думл, что оно целую четверть чс будет лежть непрочитнным н полу у Нитетис.

Он углубилсь в чтение, полня рдостного чувств; но вскоре ее улыбк перешл в серьезное выржение, и когд он дочитл письмо до конц, оно снов выпло из ее рук н пол.

Те глз, гордый взгляд которых зствил служнку преклонить колени, отумнились слезми, гордя голов склонилсь н тулетный стол, покрытый золотыми вещми, кпли слез смешлись с жемчугом и бриллинтми; и стрнный контрст предствлял величественный тюрбн с убитой горем Нитетис.

Письмо было следующего содержния:

«От Лдикеи, жены Амзис и црицы Верхнего и Нижнего Египт, к ее дочери Нитетис, супруге великого цря Персидского.

Если ты, любезня моя дочь, оствлсь столь продолжительное время без известий с родины, то это был не нш вин. Трирем, долженствоввшя доствить в Эгею преднзнченные для тебя письм, был здержн смосскими военными судми, которые скорее следовло бы нзвть рзбойничьими корблями, и уведен в гвнь Астиплеи.

Зносчивость Поликрт, которому обыкновенно удется все, что бы он ни здумл, принимет все большие и большие рзмеры. Ни одно судно не огрждено от его рзбойничьих корблей с тех пор, кк ему удлось нголову рзбить лесбоссцев и милетцев, стрвшихся положить конец этому безобрзию.

Сыновья покойного Писистрт – его друзья. Лигдмис многим обязн ему и нуждется в помощи смоссцев для поддержния своего влдычеств н острове Нксосе. Он приобрел рсположение греческих мфиктионов, подрив Аполлону Делосскому соседний остров Рению. Все мореходные нроды стрдют от его пятидесятивесельных судов, для которых требуется двдцть тысяч мтросов, однко никто не осмеливлся нпдть н него; он окружен превосходно обученной стржей и превртил почти в неприступную крепость свою резиденцию и великолепные дмбы смосской гвни.

Купцы, последоввшие з счстливым Колеем н зпд, и рзбойничьи корбли, которые не знют сострдния, сделют Смос богтейшим из островов, Поликрт – могущественнейшим из людей, если, кк говорит твой отец, боги не позвидуют столь полному счстью человек и не приготовят ему неожиднной гибели.

Опсясь подобного исход, Амзис посоветовл своему другу, Поликрту, чтобы он, для предотврщения гнев богов, рсстлся с ккою-нибудь любимой вещью, утрт которой был бы ему ощутительн, и рсстлся тким обрзом, чтобы никогд уже не иметь возможности получить ее обртно. Поликрт внял этому совету твоего отц и с круглой бшни своей крепости бросил в море дргоценнейшее из своих колец, рботы Феодор. Это был срдоникс необыкновенной величины, придерживемый двумя дельфинми, н котором необыкновенно искусно был выгрвировн лир – эмблем влстителя.

Шесть дней спустя его повр ншли кольцо во внутренности рыбы. Поликрт немедленно уведомил нс об этом удивительном событии; но вместо того, чтобы обрдовться, твой отец грустно покчл своей седой головой и скзл, что понимет, кк невозможно отвртить от кого бы то ни было преднзнченную ему судьбу. В тот же смый день он послл Поликрту уведомление, что рзрывет с ним струю дружбу, и велел передть ему, что он пострется збыть о нем, для того чтобы избвить себя от горя видеть несчстье любимого им человек.

Поликрт со смехом принял эту весть и с нсмешливым приветствием возвртил нм те письм, которые его морские рзбойники зхвтили н ншей триреме. Отныне вся переписк будет пересылться через Сирию.

Если ты спросишь меня – зчем я рсскзывю тебе эту длинную историю, интересующую тебя менее, чем все другие известия из родительского дом, то отвечу тебе: чтобы приготовить тебя к известию о том состоянии, в котором нходится твой отец. Рзве возможно узнть веселого, лскового, беззботного Амзис в том мрчном предостережении, которое он сделл смосскому другу.

Увы! Мой супруг имеет достточную причину быть грустным, глз твоей мтери не осушются от слез с смого твоего отъезд в Персию. От одр болезни твоей сестры я перехожу к твоему отцу, чтобы утешть его и нпрвлять его неверные шги.

Чтобы нписть тебе эти строки, я должн ожидть ночи, несмотря н то, что мне необходим сон.

Сейчс я был прервн нянькми, которые позвли меня к Тхот, твоей сестре и верной подруге.

Кк чсто среди горячечного бред дорогя девушк повторял твое имя, кк стртельно сохрняет он твое восковое изобржение, порзительное сходство которого с тобой служит докзтельством величия греческого искусств и дровния великого Феодор. Звтр мы отпрвим в Эгину этот восковой слепок, чтобы по нему сделли в тмошней мстерской золотое изобржение. Нежный воск стрдет от жрких рук и уст твоей сестры, которя тк чсто приксется к нему.

Теперь, дочь моя, соберись с духом; и я, со своей стороны, нпрягу все свои силы, чтобы рсскзть тебе по порядку все, что ниспослно н нс волей богов.

После твоего отъезд Тхот плкл целых три дня. Все нши утешения, все уговривния твоего отц, все жертвоприношения и молитвы не были в состоянии смягчить горе бедной девушки и рзвлечь ее. Нконец, н четвертый день слезы ее иссякли. Негромким голосом, но, по-видимому, примирившись со своей судьбой, он отвечл н нши вопросы; но большую чсть дня он молч проводил з своей прялкой. Пльцы ее, когд-то столь ловкие, обрывли все нити, если не покоились по целым чсм н коленях мечттельницы. Он, которя в прежнее время тк от души хохотл при шуткх твоего отц, теперь выслушивл их с рвнодушной безучстностью, моим мтеринским увещевниям внимл с боязливым нпряжением.

Когд я, целуя ее в лоб, умолял ее сдерживть себя, то он всккивл и, сильно зрдевшись, брослсь ко мне н грудь, потом снов сдилсь к прялке и почти с дикой поспешностью передергивл нитки; через полчс обе руки ее лежли неподвижно у нее н коленях, ее глз деллись снов здумчивыми и устремлялись н одну ккую-нибудь точку в воздухе или н земле. Когд мы принуждли ее принять учстие в прзднике, то он безучстно двиглсь между гостями.

Когд мы взяли ее с собой н большое богомолье в Бубстис, где египетский нрод збывет о своей серьезности и чувстве достоинств, Нил с его берегми уподобляется огромной тетрльной сцене, н которой охмелевшие хоры изобржют игры стиров, подтлкивющие к крйней рспущенности; когд в Бубстисе он в первый рз в жизни увидл весь нрод предющимся безгрничному веселью и необузднным шуткм, то он очнулсь от своих безмолвных дум и стл проливть столь же обильные потоки слез, кк в первые дни после твоего отъезд.

Грустные, потеряв всякую ндежду и не зня, чем помочь горю, мы привезли бедняжку обртно в Сис.

Он имел вид богини. Хотя он и похудел, но всем нм кзлось, что он выросл; ее кож светилсь ккой-то прозрчной белизной, н щекх ее проступл чуть зметный румянец, который я могу срвнить с цветом молодого розового листк или с первыми проблескми зри. Ее взор еще и поныне удивительно светел и ясен. Мне все кжется, что эти глз видят кое-что дльше того, что делется н земле и движется н небе. Мне думется, что эти взоры должны блуждть длеко з пределми видимого мир – в других, длеких сферх мироздния.

Тк кк жр в ее голове и рукх все усиливлся, временми по нежному телу Тхот пробегл легкя дрожь, то мы вызвли из Фив в Сис Имготеп, знменитейшего врч для внутренних болезней.

Увидв твою сестру, опытный врч покчл головой и объявил, что ей предстоит перенести трудную болезнь. Отныне ей было зпрещено прясть и позволялось говорить очень мло. Он должн был принимть рзные лекрств, ее болезнь зговривли и зворживли, вопрошли звезды и оркулов, приносили богм богтые жертвы и подрки. Жрецы богини Ггор прислли нм с остров Филе освященный мулет для больной, жрецы Осирис из Абидус – опрвленный в золото локон Осирис, Нейтотеп, верховный жрец ншей богини-покровительницы, устроил большое жертвоприношение, которое должно было возвртить здоровье твоей сестре.

Но ни врчи, ни ворожб, ни мулеты не помогли бедняжке. Нейтотеп, нконец, уже не стл скрывть от меня, что остется мло ндежды н звезду Тхот. Н этих днях умер священный бык в Мемфисе; жрецы не ншли сердц в его внутренностях и объявили, что это есть предзнменовние несчстья, готовящегося обрушиться н Египет. До сих пор новый Апис еще не нйден. Все думют, что боги прогневлись н црство твоего отц, и оркул в Буто объявил, что бессмертные тогд только ниспошлют н Египет свою блгодть, когд будут уничтожены все хрмы, воздвигнутые иноземным богм н черной земле [67] и изгнны все те, которые приносят жертвы ложным божествм.

Несчстные предзнменовния опрвдлись. Тхот зболел стршной горячкой. Девять дней он нходилсь между жизнью и смертью и дже еще теперь тк слб, что приходится носить ее н рукх, и он не может шевельнуть ни рукой, ни ногой.

Во время путешествия в Бубстис у Амзис открылось воспление в глзх, кк это нередко случется в Египте. Вместо того, чтобы дть себе отдых, он по-прежнему рботл от солнечного восход до полудня. В то время, когд сестр твоя лежл в горячке, он, несмотря н все нши увещевния, не отходил от ее лож. Я пострюсь быть крткой, дитя мое. Глзня болезнь стновилсь все хуже и хуже, и в тот смый день, когд мы получили известие о твоем блгополучном прибытии в Ввилон, Амзис лишился зрения.

Из бодрого, приветливого человек он превртился с тех пор в рсслбленного мрчного стрик. Смерть Апис, неблгоприятное сочетние созвездий и изречения оркулов тоскливо сжимют его сердце. Тьм, среди которой он живет, омрчет и нстроение его дух. Сознние беспомощности и невозможности двинуться с мест без посторонней поддержки лишет его прежней твердости хрктер. Смелый, смостоятельный влстелин готов сделться послушным орудием жрецов.

Целые чсы он проводит в хрме Нейт, принося жертвы и предвясь молитве. Тм же, под его ндзором, толп рбочих знят постройкой гробницы для его мумии, между тем кк другя ткя же толп кменщиков рзрушет нчтый эллинми в Мемфисе хрм Аполлон. Несчстья, постигшие Тхот и его смого, Амзис нзывет спрведливым нкзнием бессмертных.

Его посещения больной не приносят ей большого утешения. Вместо того, чтобы дружески говорить с бедняжкой, он стрется докзть ей, что и он ткже зслужил кру богов. Всей силой своего неотрзимого крсноречия он стрется зствить ее совершенно отрешиться от земли и, с помощью постоянных молитв и жертвоприношений, зслужить милость Осирис и судей преисподней. Тким обрзом он терзет душу ншей дорогой стрдлицы, в которой тк еще сильн привязнность к жизни. Может быть, будучи египетской црицей, я более, чем следует, остлсь гречнкой; но ведь смерть тк неизмеримо продолжительн, жизнь тк коротк, что я не нзову умными тех мудрецов, которые, вечным нпоминнием о мрчном Гдесе [68], отдют ему более половины жизни.

Мне снов помешли. Явился великий врч Имготеп, чтобы взглянуть н ншу больную. Он подет мло ндежды и дже, по-видимому, удивляется, что это нежное тело может тк долго сопротивляться поползновениям смерти. «Он уже двно перестл бы существовть, – скзл он вчер, – если бы ее не поддерживло непоколебимое желние и стремление жить во что бы то ни стло. Если бы он зхотел проститься с жизнью, то могл бы отойти в объятья смерти, подобно тому, кк мы отходим ко сну. Если ее желния сбудутся, то он, может быть (но это невероятно), проживет еще несколько лет; если же ее ндежд остнется неосуществленной еще некоторое время, то он умрет вследствие той причины, которя теперь не допускет ее рсстться с жизнью». Догдывешься ли ты, к чему стремятся ее желния? Нш Тхот позволил околдовть себя брту твоего муж. Этим я не хочу скзть, чтобы, кк вообржет жрец Фиенемн, со стороны юноши были употреблены ккие-нибудь мгические средств для возбуждения в ней любви к себе; ведь половины той дивной крсоты и очровтельных мнер, кк у Бртии, было бы достточно, чтобы пленить сердце невинной девушки, полуребенк. Но ее стрсть тк плменн, перемен, происшедшя с нею, тк велик, что бывли минуты, когд я см нчинл верить в сверхъестественные влияния. Нездолго до твоего отъезд я уже зметил привязнность твоей сестры к персу. Первые ее слезы мы еще приписывли твоему отъезду; но когд он погрузилсь в немое збытье, то Ивик, который тогд еще проживл при ншем дворе, зметил, что девушкой овлдел сильня стрсть.

Когд он сидел однжды в глубокой здумчивости перед своею прялкой, он при мне стл нпевть ей нд ухом любовную песенку Спфо:

Миля мтушк,
Прясть не могу я,
Мне не сидится,
Ноя, тоскуя,
Сердце томится
Здесь, взперти!
Ниточки рвутся,
Руки трясутся…
Миля мтушк,
Дй мне уйти! 

При этих словх он побледнел и спросил: «Ты см сочинил эту песенку, Ивик?»

«Нет, – отвечл он, – пятьдесят лет тому нзд ее пел лесбийк Спфо».

«Пятьдесят лет тому нзд…» – здумчиво повторил Тхот.

«Любовь всегд остнется неизменной, – прервл ее поэт, – подобно тому, кк любил Спфо, любили еще до эллинов, и будут любить несколько тысяч лет после нс».

Больня одобрительно улыбнулсь, и с тех пор стл тихо повторять эту песенку, сидя со сложенными рукми у прялки.

Несмотря н это, все мы нмеренно уклонялись от всяких вопросов, которые могли бы нпомнить ей о том, кого он любит. Когд он лежл в горячке, то с ее зпекшихся уст не сходило имя Бртии. Когд же он снов пришл в себя, то мы стли рсскзывть ей о ее бреде.

Тогд он открыл мне всю свою душу и, точно прорицтельниц, устремив глз к небу, проговорил: «Я зню, что не умру до тех пор, пок не увижу его».

Недвно мы прикзли снести ее в хрм, тк кк он зхотел помолиться под священными сводми. По окончнии молитвы, когд мы проходили через передний двор, Тхот приметил мленькую девочку, которя с большим увлечением рсскзывл что-то своим подругм. Тогд он прикзл носильщикм остновиться и позвть ребенк.

«О чем ты говорил?»

«Я рсскзывл другим о моей стршей сестре».

«Не могу ли я послушть, что ты рсскзывешь?» – скзл Тхот тким лсковым и умоляющим голосом, что млютк, нисколько не смущясь, нчл свой рсскз:

«Бту, жених моей сестры, вчер совершенно неожиднно возвртился из Фив. Когд взошл звезд Изиды [69], он неожиднно взошел н ншу крышу, где сестр молч игрл с отцом в шшки. Он принес ей прекрсный золотой брчный венок».

Тхот поцеловл млютку и подрил ей свой дргоценный веер. Когд мы возвртились домой, то он плутовски улыбнулсь мне и скзл: «Ведь ты знешь, миля мтушк, что слов детей, скзнные в преддверии хрм, считются изречениями оркул. Если млютк скзл првду, то он должен приехть! Рзве ты не слыхл, что он принес брчный венок? О, мтушк, я нверное зню и убежден, что увижусь с ним!»

Когд я вчер спросил Тхот, что мне передть тебе от ее имени, то он просил меня скзть, что он посылет тебе тысячу поклонов и поцелуев и собирется см писть к тебе, когд нберется сил, тк кк ей многое нужно передть тебе. Сейчс он принесл мне прилгемую зписочку для тебя одной, которую он нписл с величйшим трудом.

Теперь я должн спешить с окончнием этого письм, тк кк послнец уже двно ожидет его.

Кк хотелось бы мне сообщить тебе что-нибудь рдостное! Но куд я ни погляжу, нигде не вижу ничего, кроме смых грустных обстоятельств. Твой брт все более и более подчиняется влстолюбию жрецов и под руководством Нейтотеп знимется делми првительств вместо твоего бедного ослепшего отц.

Амзис предоствляет Псметиху полную свободу и говорит, что ему решительно все рвно – зймет ли нследник его место несколькими днями рньше или позже.

Он не помешл твоему брту нсильственным обрзом похитить из дом эллинки Родопис детей бывшего нчльник црской стржи Фнес и дже одобрил поступок сын, вступившего в переговоры с потомкми двухсот тысяч воинов, выселившихся в Эфиопию во времен первого Псметих, вследствие предпочтения, окзывемого ионийским немникм. В случе их соглсия возвртиться н родину Псметих нмеревлся рспустить эллинских воинов. Переговоры окзлись безуспешными; но он сильно оскорбил греков своим недостойным обрщением с детьми Фнес. Аристомх угрожл покинуть Египет с десятью тысячми смых лучших воинов; он дже требовл отствки, когд, по прикзнию твоего брт, был умерщвлен сын Фнес. Тогд спртнец внезпно исчез неизвестно куд, эллины, подкупленные знчительными денежными суммми, остлись в Египте.

При виде всего этого Амзис хрнил молчние и среди молитв и жертвоприношений оствлся спокойным свидетелем того, кк его сын то оскорблял все клссы нрод, то недостойным обрзом стрлся примириться с ними. Эллинские и египетские военчльники, тк же кк и номрхи рзличных провинций, уверяли меня, что это положение дел невыносимо. Никто не может знть, чего следует ожидть от нового влстелин, который прикзывет сегодня делть то, что вчер зпрещл в припдке зпльчивости, и который, пожлуй, рсторгнет прекрсные узы, до сих пор соединявшие египетский нрод с его црями.

Будь здоров, дочь моя, и не збывй своего бедного друг – мть. Прости твоих родителей, когд узнешь то, что мы тк долго скрывли от тебя. Помолись з Тхот, передй нши поклоны Крезу и молодым персм, которых мы знем; передй ткже Бртии приветствие от твоей сестры, н которое я прошу его смотреть кк н звещние умирющей. Если бы ты могл кким-нибудь обрзом передть своей сестре весть, что молодой перс не совсем збыл ее!

Будь здоров и счстлив в твоем новом цветущем отечестве!»

XVI

Подобно тому кк з золотой утренней зрей следует дождливый день, рдостное ожидние нередко предшествует грустным событиям.

Нитетис тк искренно обрдовлсь этому письму, оно должно было отрвить слдость ее счстья горечью полыни.

Точно по мновению волшебств, оно уничтожило прекрсную чсть ее внутренней жизни – рдостное воспоминние о милом отечестве и о тех, которые были учстникми беззботного счстья ее детств.

Пок он сидел, облечення в пурпурные одежды, и зливлсь слезми, он думл только о печли своей мтери, о несчстье своего отц и о болезни сестры. Рдостня будущность, которя предрекл ей счстье, могущество и любовь, вдруг исчезл из ее глз. Невест Кмбис, отличення им среди всех, збыл об ожидвшем ее возлюбленном; будущя персидскя цриц не думл ни о чем, кроме несчстий, постигших египетский црствующий дом.

Солнце уже двно возвестило о нступлении полудня, когд служнк Нитетис, Мндн, снов вошл в комнту, чтобы окончтельно привести в порядок ее нряд.

«Он спит, – подумл девушк, – можно дть ей отдохнуть четверть чс; церемония жертвоприношения, вероятно, утомил ее, ей следует явиться н пир в полном сиянии свежести и крсоты, чтобы своим блеском зтмить всех, кк месяц зтмевет звезды».

Он удлилсь неслышными шгми из комнты, из окон которой открывлся дивный вид н висячие сды, н громдный город, н плодородную ввилонскую долину и н неизмеримую дль.

Не оглядывясь, бросилсь он к клумбе с цветми, чтобы нрвть рознов. Ее глз были устремлены н новый брслет, н котором сверкли лучи полуденного солнц, и он не зметил богто одетого человек, который, вытянув шею, зглядывл в окно той комнты, где Нитетис обливлсь слезми. Зстигнутый з своим знятием шпион, кк только зметил девушку, воскликнул писклявым голосом, точно приндлежвшим ккому-нибудь мльчику:

– Приветствую тебя, прекрсня Мндн!

Девушк перепуглсь и, узнв нчльник евнухов Богес, скзл:

– Нехорошо с твоей стороны, господин мой, тк пугть бедную девушку! Клянусь Митрой, что я упл бы в обморок, если бы увидл тебя прежде, чем услыхл твой голос. Женские голос не пугют меня, мужчин в этом уединении ткя же редкость, кк лебеди в пустыне!

Богес добродушно улыбнулся, хотя прекрсно понял нсмешливый нмек н его голос, и отвечл, потиря свои мясистые руки:

– Рзумеется, молодой очровтельной птичке невесело томиться в тком уединении; но имей терпение, голубушк моя! Вскоре твоя госпож сделется црицей и нйдет тебе молоденького муженьк, с которым ты, вероятно, скорее соглсишься жить в уединении, чем с твоей прекрсной египтянкой, не тк ли?

– Моя госпож прекрснее, чем этого желли бы многие, я никому не поручл приискивть мне муж, – отвечл он презрительно. – Уж его-то я нйду и без тебя.

– Кто стнет в этом сомневться? Ткя хорошенькя рожиц служит столь же лкомой примнкой для мужчин, кк червяк для рыбы.

– Я не ловлю мужчин, менее всего тких, кк ты!

– Охотно, очень охотно верю этому, – смеясь проговорил евнух, – но скжи мне, мое сокровище, отчего ты тк суров со мной? Рзве я сделл тебе что-нибудь неприятное? Рзве не я доствил тебе твое нстоящее прекрсное место? Рзве я не соотечественник твой, не мидянин?

– И рзве мы об – не люди? И у нс обоих не по десяти пльцев н руке? И нши носы не сидят посреди лиц? Здесь половин нселения – мидийцы; если бы все они только потому, что они мои соотечественники, были моими друзьями, то я звтр могл бы сделться црицей. А место у египтянки доствил мне совсем не ты: я обязн этим местом верховному жрецу Оропсту, рекомендоввшему меня великой Кссндне! Нм здесь, нверху, нет дел до тебя!

– Что это ты говоришь ткое, моя милшк! Рзве ты не знешь, что без моего соглсия не нзнчется сюд ни одн прислужниц.

– Это я зню не хуже тебя, но…

– Но вы, женщины, – существ неблгодрные, недостойные ншей доброты!

– Не збывй, что ты говоришь с девушкой из хорошего семейств!

– Зню, моя овечк! Твой отец был мг, твоя мть – дочь мг. Об умерли рно и передли тебя дестуру [70] Иксбту, отцу верховного жрец Оропст, который вырстил тебя вместе со своими детьми. Когд ты ндел серьги, то в твою розовую рожицу влюбился Гумт, брт Оропст; нечего тебе крснеть – это очень хорошее имя – и, несмотря н свои девятндцть лет, хотел жениться н тебе. Гумт и Мндн! Кк хорошо звучт вместе эти дв имени! Мндн и Гумт! Если бы я был певец, то моего героя я нзвл бы Гумтой, его возлюбленную – Мндной!

– Я прошу тебя оствить эти нсмешки! – воскликнул девушк, мгновенно вспыхнув и топнув ногой.

– Рзве ты недовольн, что я нхожу вши имен подходящими одно к другому? Сердись скорее н гордого Оропст, который отпрвил своего юного брт в Ргэ, тебя – ко двору, для того чтобы вы збыли друг друг.

– Ты клевещешь н моего блгодетеля!

– Пусть отсохнет мой язык, если я говорю не истинную првду. Оропст рзлучил тебя со своим бртом, потому что он имеет н крсвц Гумту совершенно иные виды, чем его женитьб н бедной сироте незнчительного мг. Амитис или Менише были бы горздо приятнее ему в кчестве невесток; подобня тебе девушк, всем обязння его блготворительности, может только окзться препятствием при осуществлении его плнов. Между нми будь скзно, ему хотелось бы упрвлять госудрством в кчестве нместник во время войны с мссгетми и он дорого бы дл, чтобы кким бы то ни было обрзом вступить в родство с Ахеменидми. В его лет уже не приходится помышлять о новых женх; но у него есть брт, юнош и крсвец, и, кк говорят, дже похожий н цревич Бртию…

– Это спрведливо! – воскликнул Мндн. – Предствь себе, когд мы ехли нвстречу ншей госпоже и я в первый рз увидел Бртию у окн стнционного дом, то я сперв принял его з Гумту. Они похожи друг н друг, точно близнецы, и могут нзвться смыми крсивыми в ншем госудрстве!

– Кк ты покрснел, моя роз! Но сходство не до ткой степени обмнчиво. Когд я сегодня утром приветствовл брт верховного жрец…

– Гумт здесь? – прервл евнух Мндн со стрстным увлечением. – Ты действительно видел его или хочешь только выведть что-нибудь у меня и зтем обмнуть?

– Клянусь Митрой, моя голубк, я сегодня целовл его в лоб и принужден был многое рсскзть ему о его возлюбленной; кроме того, я хочу сделть невозможное возможным для него, тк кк я слишком слб, чтобы противостоять этим очровтельным голубым глзкм, этой злтокудрой головке и этим щечкм, пушистым, кк персик. Побереги свой румянец, мой миленький грнтовый цветочек, пок я еще не рсскзл тебе всего. Н будущее время ты не стнешь относиться столь сурово к бедному Богесу и убедишься, что у него доброе сердце, исполненное рсположения к Мндне, его мленькой, миленькой, плутовтой соотечественнице.

– Я не верю тебе, – прервл Мндн, – и твоим нежным комплиментм! Меня предупреждли относительно твоего льстивого язык, и я дже не зню, чем могл зслужить твое учстие.

– Узнешь ли ты это? – спросил евнух, подвя девушке белую ленту с искусно вышитыми н ней золотыми огонькми.

– Последний подрок, который я вышивл для него! – воскликнул Мндн.

– Этот знк я выпросил у Гумты. Я очень хорошо знл, что ты не будешь питть ко мне доверия. Д и бывли ли примеры, чтобы узник любил своего тюремщик?

– Скорей, скорей говори мне, что требует от меня товрищ моих игр! Смотри, вон уже н зпде покзывется розовый оттенок в небе. Дело идет к вечеру, и я должн одеть свою госпожу для пиршеств.

– Я пострюсь не терять времени, – скзл евнух, внезпно сделвшийся тким серьезным, что Мндн испуглсь. – Если ты не желешь верить, что я из рсположения к тебе подвергю себя опсности, то считй, что я помогю вшей любви из желния смирить гордость Оропст, который грозит лишить меня рсположения цря. Вопреки всем интригм верховного нчльник мгов, ты должн сделться женою твоего Гумты, и это тк же верно, кк то, что меня зовут Богесом! Звтр вечером, когд взойдет звезд Тистр [71], тебя посетит твой милый. Я сумею удлить всех сторожей для того, чтобы ему можно было без помехи прийти к тебе и остться у тебя в течение чс, но помни, – не более одного чс. Твоя госпож – я зню это нверное – сделется любимою женою Кмбис. Впоследствии он стнет сильно содействовть твоему брку с Гумтой, тк кк он любит тебя и не нходит достойной похвлы, чтобы вырзить степень твоей верности и ловкости. Звтр вечером, когд взойдет звезд Тистр, – продолжл он, впдя в прежний, свойственный ему шутливый тон, – воссияет солнце твоего счстья. Ты опускешь глз и молчишь? Блгодрность смыкет твой мленький ротик? Прошу тебя, голубк моя, не будь ткою молчливою, когд со временем дело дойдет до того, что тебе придется с похвлой упомянуть твоей могущественной госпоже о бедном Богесе. Передть ли мне поклон прекрсному Гумте? Можно ли мне скзть ему, что ты не збыл его и с рдостью ждешь его? Ты колеблешься? О горе, ведь уже нчинет темнеть! Мне ндобно отпрвиться взглянуть, все ли женщины одеты, кк подобет для великого пир. Еще одно: Гумт должен послезвтр покинуть Ввилон; Оропст опсется, кк бы он не увиделся с тобою, и прикзл ему возвртиться в Ргэ немедленно по окончнии прздник. Ты все еще молчишь? Хорошо, в тком случе я не могу помочь ни тебе, ни бедному мльчику. Я и без вс достигну своей цели, ведь в конце концов будет горздо лучше, если вы позбудете о своей любви! Прощй!

В душе девушки происходил тяжеля борьб. Предчувствие подскзывло ей, что Богес хочет обмнуть ее; внутренний голос ншептывл ей, чтобы он откзлсь от свидния со своим возлюбленным; доброе нчло и осторожность брли верх в ее сердце, но только он хотел воскликнуть: «Скжи ему, что я не приму его», – кк ее взгляд упл н ленточку, которую он когд-то вышил для прекрсного мльчик. Отрдные кртины детств, крткие мгновения одуряющих восторгов любви с быстротой молнии промелькнули в ее пмяти; любовь, необдумнность, влечение к любимому человеку одержли верх нд добродетелью, предчувствиями, осторожностью, и, прежде чем Богес докончил свою прощльную фрзу, он бросилсь к дому, кк спугнутя лнь, почти невольно крикнув:

– Я буду ждть его!

Быстрыми шгми шел Богес через цветущие ллеи висячих сдов. У прпет высокого здния он остновился и осторожно отворил неприметную дверь. Он вел н потйную лестницу, которую хозяин здния, вероятно, велел сделть для того, чтобы прямо с берегов реки проходить незметно в жилище своей жены через одну из огромных колонн, поддерживвших сды. Дверь легко врщлсь н своих петлях, и после того, кк Богес снов зтворил ее и рзбросл у ее нижнего обрез несколько пригоршней речных рковин, покрыввших ллеи сд, ее трудно было бы рзглядеть дже тому, кто стл бы специльно отыскивть ее. Евнух, по своей привычке, весело потирл свои унизнные кольцми руки и бормотл про себя:

– Теперь это должно удться! Девушк поплсь в ловушку, ее возлюбленный послушется моего нмек, н струю лестницу можно пробрться; Нитетис зливется горькими слезми в этот рдостный для всех день, голубя лилия рсцветет звтр ночью… д, д, мой мленький плн должен удться! Прекрсня египетскя кошечк, твои брхтные лпочки звтр зпутются в силкх, которые поствит тебе бедный, презренный евнух, не имеющий прв ничего прикзывть тебе.

При этих словх злобный огонек сверкнул в глзх ндзиртеля грем.

Н большой сдовой лестнице он встретился с евнухом Нериглиссром, который жил в висячих сдх в должности глвного сдовник.

– Что поделывет голубя лилия? – спросил он у него.

– Он рспускется великолепно! – воскликнул сдовник, с восторгом вспоминя о своем любимом детище. – Звтр, кк только взойдет звезд Тистр, он, кк я уже говорил тебе, будет крсовться во всем великолепии своего цветения! Моя госпож, египтянк, будет нескзнно обрдовн, тк кк он любит цветы, и я прошу тебя сообщить ткже црю и Ахеменидм, что своими неусыпными трудми я довел это редкое рстение до полного рсцвет. В течение десяти лет цветок только одну ночь является в полном блеске своей крсоты. Сообщи это блгородным Ахеменидм и приведи их ко мне.

– Твое желние будет исполнено, – с улыбкой проговорил Богес. – Н посещение цря тебе, рзумеется, нечего рссчитывть, тк кк я предполгю, что он не покжется в висячих сдх до бркосочетния с египтянкой; но некоторые из Ахеменидов явятся непременно. Они ткие плменные любители сдоводств и цветов, что не зхотят лишить себя столь редкого зрелищ. Может быть, мне удстся привести сюд и Крез; он не ткой знток цветоводств, кк персы, помешнные н цветх, но зто смый усердный ценитель всего приятного для глз.

– Ты уж только приведи его, – воскликнул сдовник, – он будет блгодрен тебе, тк кк моя цриц ночи прекрснее всех цветов, когд-либо взрщенных в црских сдх! Ты ведь видел среди глдкого, кк зеркло, бссейн бутон, окруженный венком из зеленых листьев; рспустившись, он имеет вид голубой розы громдных рзмеров. Мой цветок…

Вдохновенный сдовод хотел продолжть свой хвлебный гимн, но Богес, любезно рсклнявшись, рспростился с ним, спустился вниз по лестнице, сел в двухколесную колесницу, ожидвшую его, и прикзл ожидвшему погонщику своих коней, увешнных кистями и колокольчикми, везти себя кк можно скорей к воротм сд, окружвшего большое здние црского грем.

Особенного род суетливя жизнь кипел сегодня в греме Кмбис. Богес прикзл, чтобы все придворные женщины, для большей крсоты и свежести, были перед нчлом пиршеств отведены в бню; поэтому нчльник женщин немедленно отпрвился в тот флигель дворц, где нходились женские бни.

Уже издли до него доносился смешнный гул голосов, крикливых, смеющихся, болтющих. В огромной зле, нгретой до последней степени, среди густого облк влжного пр, двиглось более трехсот женщин. Точно тумнные видения, мелькли полунгие фигуры, стройные формы которых вполне обрисовывлись под тонкой шелковой ткнью пропитнных влжностью нкидок. Все это в пестром беспорядке двиглось по мрморным плитм бни, с потолк которой пдли н пол теплые кпли, рзлетясь в мелкие брызги.

Тут лежли, весело болтя, группы из десяти или двдцти роскошнотелых женщин, тм две црские жены руглись, точно избловнные дети. Одн крсвиц, в которую попл туфля, брошення ее соседкой, громко вскрикнул; другя лежл в тяжелом рздумье, точно труп н горячем сыром полу. Шесть рмянок стояли в ряд одн возле другой и звонкими голосми пели здорную любовную песню н своем родном языке, между тем кк несколько белокурых персиянок выбивлись из сил, возводя н бедную Нитетис ткую клевету, что тот, кому пришлось бы подслушть это, несомненно вообрзил, что прекрсня египтянк есть нечто вроде тех уродливых чучел, которыми пугют детей.

Среди этой сумтохи рсхживли нгие рбыни, рзносившие н головх хорошо нгретые покрывл, и нбрсывли их н купвшихся. Крики евнухов, которые, охрняя двери злы, принуждли женщин торопиться, визгливые голос, зввшие рбынь, нескоро являвшихся, и резкие блговония, смешнные с горячим водяным пром, – все это преврщло пеструю толкотню в действительно ошеломляющее зрелище.

Спустя четверть чс жены цря предствляли вид вполне противоположный описнному выше.

Точно розы, смоченные водой, лежли они, спокойные, но не спящие и охвченные слдкой негой, н мягких подушкх, окружвших длинные стены громдной злы. Блговоння влг еще висел в виде кпель н их рспущенных, не просохших волосх, между тем кк проворные рбыни вытирли млейшие следы глубоко прониквшей в поры влги мягкими мешочкми из верблюжьей шерсти.

Прекрсные утомленные тел прикрывлись шелковыми одеялми, и толп евнухов нблюдл з тем, чтобы ни одн особ не нрушл покоя отдыхвшего полчищ женщин.

Впрочем, необыкновення тишин, господствоввшя в этот день среди злы, преднзнченной для дремоты и отдохновения, был редким явлением, вызвнным никк не присутствием евнухов: было объявлено, что нрушительниц мир будет в нкзние исключен из числ учстниц большого пиршеств.

Целый чс пролежли женщины в молчливой полудремоте, когд звук удр в метллическую доску снов преобрзил кртину.

Отдыхвшие фигуры соскочили со своих подушек, толп рбынь ворвлсь в злу, мзи и духи полились н крсвиц, роскошные волосы были зплетены и искусно убрны дргоценными кменьями; дорогие уборы, шерстяные и шелковые плтья всех цветов рдуги, бшмки, твердые от покрыввших их жемчугов и дргоценных кмней, ндевлись н нежные ножки, и богтые золотые пояс обвивлись вокруг тлий.

Тулеты большинств женщин, которые в общей сложности предствляли собой стоимость целого госудрств, были уже окончены, когд Богес вошел в злу.

Многоголосый визгливый крик рдости встретил новоприбывшего. Двдцть женщин, схвтившись з руки, стли тнцевть вокруг своего улыбющегося ндсмотрщик, нпевя сочиненную в греме безыскусную хвлебную песнь его добродетелям. В этот день црь имел обыкновение исполнять ккую-нибудь незнчительную просьбу кждой из своих жен, поэтому, когд цепь тнцующих рсплсь, толп просительниц нбросилсь н Богес, чтобы, глдя его по лицу и целуя его мясистые руки, шепнуть ему н ухо смые рзличные требовния и упросить, чтобы он их исполнил.

Улыбющийся женский деспот зткнул уши и, шутя и смеясь, оттлкивл от себя нзойливых просительниц; он обещл мидянке Амитис, что финикиянк Эсфирь будет нкзн, финикиянке Эсфири, что нкжут мидянку Амитис; обещл Прмисе более дргоценный убор, чем у Призтис, Призтис – более дргоценный, чем у Прмисы, и, нконец, когд уж был не в силх отбивться от просительниц, приложил к губм золотой свисток, резкий звук которого мгическим обрзом подействовл н толпу женщин. Поднятые руки мгновенно опустились, топвшие ножки стли спокойными, рскрытые губы сжлись, и шум сменил мертвя тишин.

Т, которя не послушлсь бы звук этого свистк, рвнявшегося по своему знчению предупреждению зкон или фрзе «Именем цря», нверное, подверглсь бы строгому нкзнию. Теперь этот резкий звук подействовл особенно порзительно. Богес зметил это с смодовольной улыбкой, обвел всю толпу блгодушным, выржвшим удовольствие взглядом и в цветистой речи обещл поддержть перед црем просьбы всех своих милых, белых голубок и, нконец, прикзл своим подчиненным встть в дв длинных ряд.

Женщины послушлись и подверглись осмотру, словно солдты со стороны нчльник или рбы со стороны покуптеля.

Богес остлся доволен нрядом большинств; но некоторым он прикзл прибвить лишний слой румян, другим – смягчить слишком здоровый цвет лиц белым порошком, выше поднять волосы, посильнее нчернить брови или получше нкрсить губы.

После осмотр он вышел из злы и отпрвился к Федиме, которя в кчестве первой жены Кмбис, кк все его зконные жены, жил отдельно от нложниц.

Отвергнутя фворитк, униження дочь Ахеменидов, уже двно ожидл евнух.

Он был одет в высшей степени роскошно и дже чересчур обременен укршениями. С ее мленькой женской шпочки ниспдл густя вуль из легкой мтерии, зткнной золотом, вокруг смой шпочки был обвит синяя с голубым повязк, кк отличительный знк род Ахеменидов. Ее нельзя было не нзвть крсвицей, хотя в ней уже змечлсь излишняя полнот форм, которой подвержены все восточные женщины вследствие неподвижной гремной жизни. Чуть ли не слишком обильные золотисто-белокурые волосы, переплетенные серебряными цепочкми и небольшими золотыми монетми, спусклись из-под ее шпочки и плотно прилегли к вискм.

Когд Богес вошел в комнту, он с трепетом бросилсь ему нвстречу, взглянул снчл в зеркло, потом н евнух и спросил с величйшим волнением:

– Нрвлюсь ли я тебе? Понрвлюсь ли я ему?

Богес улыбнулся, кк всегд, и отвечл:

– Мне ты нрвишься всегд, моя золотя пв, д и црю понрвилсь бы нверное, если бы ему пришлось увидеть тебя ткой, ккой вижу я. Когд ты сейчс воскликнул: «Понрвлюсь ли я ему», – то ты был действительно хорош: стрсть зствил твои голубые очи потемнеть тк сильно, что они кзлись столь же черными, кк ночь Ангрмнью, и ненвисть особенным обрзом рскрыл твои губы и покзл мне дв ряд зубов, превосходящих своею белизною снег Демвенд!

Видимо польщення, Федим принудил себя бросить еще один подобный взгляд и воскликнул:

– Отпрвимся скорее н пир, тк кк я говорю тебе, Богес, что мои глз еще сильнее потемнеют, мои зубы сверкнут еще ослепительнее прежнего, когд я увижу египтянку н том месте, которое должно приндлежть мне!

– Недолго он остнется н этом месте!

– Итк, твой плн удстся? О, говори, Богес, не скрывй от меня своих дльнейших нмерений! Я буду нем, кк мертвя, и помогу тебе…

– Я не могу и не должен ничего рзглшть, но скжу, для услждения горечи предстоящего тебе вечер, что все идет отлично, что уже вырыт пропсть, в которую мы хотим низвергнуть ненвистную нм женщину, и что я ндеюсь скоро восстновить мою золотую Федиму н ее прежнем месте или дже вознести выше, если он будет слепо повиновться мне.

– Скжи, что мне делть? Я готов н все.

– Прекрсно скзно, моя хрбря львиц! Слушй меня, и тогд все удстся… Если я потребую от тебя чего-нибудь трудного, тем знчительнее будет твоя нгрд. Не противоречь мне, тк кк нм нельзя терять ни минуты! Сейчс же сними с себя излишнее убрнство и ндень только ту цепь, которую црь подрил тебе н свдьбу. Вместо этих светлых одежд ты должн ндеть темные и совершенно простые. После коленопреклонения перед Кссндной, мтерью цря, ты смиренно поклонишься египтянке.

– Ни з что!

– Без противоречий! Скорее, скорее, сбрсывй с себя все нряды, прошу тебя! Вот тк хорошо! Мы можем быть уверены в успехе только в том случе, если ты послушешься. Шея смой белейшей из пери [72] черн в срвнении с твоей!

– Но…

– Когд нстнет твоя очередь просить чего-нибудь у цря, то ты скжешь, что твое сердце перестло желть с тех пор, кк твое солнце отвртило от тебя свои лучи.

– Хорошо.

– Когд твой отец спросит тебя – кк ты поживешь, тебе следует зплкть.

– Я буду плкть.

– Ты зплчешь тк, чтобы все Ахемениды увидели тебя плчущей.

– Ккое унижение!

– Это не унижение, смое верное средство возвыситься! Поскорее сотри со своих щек яркий румянец и нбели их кк можно белее.

– Я буду иметь нужду в белой крске, чтобы скрыть румянец, который згорится н моих щекх. Ты требуешь от меня ужсных вещей, Богес, но я послушюсь тебя, если ты сообщишь мне свой плн…

– Служнк! Принеси поскорее новые темно-зеленые одежды твоей госпожи!

– Я буду походить н рбыню.

– Нстоящя прелесть бывет привлектельн дже в лохмотьях.

– Кк зтмит меня египтянк!

– Все должны видеть, что ты длек от мысли соперничть с нею. Все стнут здвть себе вопрос: «Не был ли бы Федим тк же прекрсн, если бы нрядилсь подобно этой высокомерной женщине?»

– Но я не могу склониться перед ней!

– Ты должн это сделть!

– Ты хочешь погубить и унизить меня!

– Близорукя и глупя женщин! Выслушй мои доводы и повинуйся! Мы должны рссчитывть н то, чтобы восстновить Ахеменидов против ншей неприятельницы. Кк будет рзгневн твой дед Интфернес, в ккое бешенство придет твой отец Отнес, когд они увидят тебя во прхе перед иноземкой! Оскорблення гордость сделет их ншими союзникми; и если они, по их словм, слишком «блгородны» для того, чтобы смим предпринять что-нибудь против женщины, то все-тки в том случе, если я буду иметь в них нужду, они скорее стнут помогть, нежели противодействовть мне. Когд египтянк будет погублен, то, если ты послушешься меня, црь вспомнит о твоих бледных щекх, о твоем смирении, о твоем бескорыстии. Ахемениды и дже мги стнут просить его, чтобы он сделл црицей знтную женщину из своего род; ккя женщин из Персии может похвлиться более высоким происхождением, чем ты, и кому другому может достться пурпур, кк не тебе, моей пестрой рйской птичке, моей прекрсной розе Федиме? Не следует опсться пдения с лошди, когд желешь выучиться верховой езде, кк не следует и отступть перед унижением, если дело идет о том, чтобы одержть полную победу!

– Я буду слушться тебя! – воскликнул дочь Ахеменидов.

– Ну, тк мы победим! – отвечл евнух. – Теперь твои глз снов светятся нстоящей темной чернотою! Ткой я люблю тебя, моя цриц, ткой должен увидеть тебя Кмбис, когд собки и птицы стнут нсыщться нежным мясом египтянки, и я в первый рз после многих месяцев, среди ночной тишины, отопру ему твои комнты. Эй, Арморгес, прикжи женщинм, чтобы они были готовы и сдились в носилки; я отпрвлюсь вперед, чтобы укзть им их мест.

Большя зл пиршеств был ослепительно освещен тысячми светильников, плмя которых отржлось н золотых полосх, покрыввших стены. Неизмеримо длинный стол стоял посреди злы, предствляя скзочно-великолепное зрелище, поржя богтством покрыввшей его посуды – кубков, трелок, мисок, чш, вз для фруктов и курильниц.

– Црь скоро явится! – воскликнул стрший стольник, знтный придворный, обрщясь к виночерпию цря, блгородному родственнику Кмбис. – Нполнены ли все боклы и опорожнены ли мех, прислнные Поликртом?

– Все готово! – отвечл виночерпий. – Вон то хиосское вино превосходит кчеством все, что я пивл до сих пор, и дже зтмило сирийский виногрдный сок. Попробуй-к!

С этими словми он одной рукой взял изящный золотой мленький кубок, другой – ковшик из того же метлл, высоко поднял ковшик и стл нливть блгородный нпиток длинной струей в небольшое отверстие кубк, и тк ловко, что ни одн кпля не пролилсь. Зтем он взял сосуд кончикми пльцев и с изящным поклоном передл его стольнику.

Этот последний, медленно и причмокивя языком, вкусил дргоценную влгу и воскликнул, передвя сосуд виночерпию:

– Прво, этот блгородный нпиток окзывется вдвое вкуснее, когд его тк мило подют пьющему, кк умеешь это делть только ты. Инострнцы првы, удивляясь персидским виночерпиям кк искуснейшим в мире.

– Блгодрю тебя, – скзл виночерпий, целуя своего друг в лоб, – я горжусь своей должностью, которую великий црь предоствляет только своим друзьям. Но мне, однко, он кжется невыносимо тягостной среди этого рскленного Ввилон; когд же мы, нконец, отпрвимся в летние резиденции, в Экбтну или Псргдэ?

– Я сегодня говорил об этом с црем. По случю войны с мссгетми он было не хотел никуд переезжть, прямо из Ввилон отпрвиться в поход; но если, что весьм вероятно после прибытия сегодняшнего посольств, войн не состоится, тогд мы через четыре дня после свдьбы цря, то есть через неделю, отпрвимся в Сузы.

– В Сузы? – удивился виночерпий. – Но тм не многим прохлднее, д и кроме того, ведь стрый дворец Ммнон перестривется.

– Стрп Суз известил цря, что новый дворец уже готов и превосходит блеском и великолепием все прежние. Едв услыхв это, Кмбис воскликнул: «В тком случе мы через три дня после свдебного пир отпрвимся туд! Я хочу покзть египетской цревне, что мы, персы, столь же сведущи в рхитектуре, кк и ее предки. Он, кк жительниц берегов Нил, привыкл к знойным дням и будет чувствовть себя хорошо в прекрсных Сузх».

– Кжется, црь сильно привязлся к этой крсвице.

– Д. Он из-з нее отштнулся от всех остльных жен и скоро возведет ее в сн црицы.

– Это было бы неспрведливо. Федим, кк происходящя из род Ахеменидов, имеет более двние и зконные прв.

– Это несомненно, но чего желет црь, то и должно быть хорошо.

– Вот это умно скзно. Кждый из нс, истинных персов, должен рдовться, лобызя руку своего влдыки, дже если бы он был обгрен кровью нших собственных детей.

– Кмбис прикзл кзнить моего брт, но я не имею против него никкой неприязни, кк против божеств, лишившего меня моих родителей. Эй, вы, слуги, отдерните знвеси: гости приближются. Д поворчивйтесь, собки, и глядите в об! Будь здоров, Артбзос; нм предстоит жркя ночь!

XVII

Стрший стольник пошел нвстречу входившим гостям и, при помощи нескольких блгородных жезлоносцев, укзл им их мест.

Когд все уселись, трубные звуки возвестили приближение цря. Кк только он вошел, гости поднялись со своих мест и приветствовли своего влдыку громовым, непрестнно возобновлявшимся кликом: «Побед црю!»

Срдесский пурпурный ковер, н который могли ступть только он и Кссндн, был постлн по нпрвлению к црскому месту. Ведомя Крезом слепя цриц предшествовл сыну и знял во глве стол трон, который был выше стоявшего рядом золотого кресл Кмбис. Нлево от цря рзместились зконные его жены; Нитетис сидел рядом с ним, около нее Атосс, рядом с Атоссой – просто одетя и бледно нбелення Федим, около последней жены цря – евнух Богес; рядом с ним восседл верховный жрец Оропст, длее – несколько высокопоствленных мгов, стрпы нескольких провинций, между которыми нходился ткже и еврей Вельтсзр, и множество персов, мидян и евнухов, знимвших высшие должности в госудрстве.

По првую сторону цря сидел Бртия. З ним следовли: Крез, Гистсп, Гобрис, Арсп и другие Ахемениды, по чинм и по возрсту. Нложницы или сидели у нижней чсти стол, или стояли против цря, чтобы игрою и пением поднимть рдостное нстроение пирующих. Позди них стояло множество евнухов, которые должны были нблюдть, чтобы они не обрщли своих взоров н мужчин.

Первый взгляд Кмбис обртился к Нитетис, которя сидел около него во всем величии црицы, бледня, но невырзимо прекрсня в своем новом пурпурном одеянии.

Глз жених и невесты встретились.

Кмбис почувствовл, что в глзх его невесты сверкнул плмення любовь. Однко же чуткий инстинкт нежной стрсти подскзл ему, что с дорогим ему существом произошло нечто необыкновенное. Выржение ее губ было зпечтлено ккой-то грустной серьезностью; ее всегд спокойный, ясный взгляд был подернут тумнной звесой, зметною только ему одному. «Я после спрошу ее, что с ней случилось, – думл црь, – мои подднные не должны змечть, кк дорог мне эт девушк».

Зтем он поцеловл в лоб свою мть, своих бртьев, сестер и ближйших родственников; произнес крткую молитву, в которой блгодрил богов з их блговоление и просил ниспослть счстливый год для него смого и для всех персов; объявил громдную сумму, которую он в этот день дрил своим подднным, и прикзл жезлоносцм призвть тех, кто ожидл, что это рдостное прзднество ознменуется для них исполнением ккого-нибудь скромного желния.

Ни один из просителей не ушел неудовлетворенным; впрочем, кждый из них еще з день перед тем зявил о своей нужде стршему жезлоносцу и осведомился нсчет того, будет ли он допущен перед црские очи. Рвным обрзом и просьбы женщин рссмтривлись евнухми, прежде чем выскзывлись перед црем.

После мужчин Богес подвел к црю толпу женщин (только Кссндн остлсь сидящей н своем месте).

Атосс открывл длинное шествие вместе с Нитетис. Федим и еще одн крсвиц следовли з двумя цревнми. Спутниц Федимы был рзряжен смым блисттельным обрзом и нрочно поствлен рядом с отвергнутой фвориткой, чтобы еще резче оттенить контрст той почти грничщей со скудностью простоты, которой отличлсь одежд Федимы.

Интфернес и Отнес смотрели, кк предскзывл Богес, мрчным взором н свою внучку и дочь, столь бледную и бедно одетую, среди этой рзряженной толпы.

Кмбис, знвший по опыту прежних лет безумную рсточительность Федимы, увидев ее лицом к лицу, взглянул с неудовольствием и удивлением н простой нряд и н бледные черты дочери Ахеменидов. Его чело омрчилось, и он сердито спросил упвшую к его ногм женщину:

– Что ознчет этот нищенский нряд в ткой торжественный день н моем пиршестве? Рзве ты не знешь обычя ншего нрод – являться перед своим господином не инче, кк в полном нряде? Прво, если бы сегодня был не ткой особенный день и если бы я не увжл тебя в кчестве дочери нших дорогих родственников, то я прикзл бы евнухм отвести тебя нзд в грем и зствить тебя в уединении припомнить то, что требует приличие!

Эти слов облегчили роль, которую должн был взять н себя униження женщин. Горько плч и громко рыдя, он взглянул н рзгневнного цря и простерл к нему руки с тким умоляющим видом, что его гнев превртился в сострдние, и он, поднимя коленопреклоненную просительницу, спросил ее:

– У тебя есть ккя-нибудь просьб?

– Что могу я желть с тех пор, кк мое солнце отвртило от меня свои лучи? – прозвучл ответ, зглушённый тихими рыдниями.

Кмбис пожл плечми и спросил еще рз:

– Рзве ты ничего не желешь? В прежние времен я мог осушть твои слезы с помощью подрков; поэтому требуй и теперь утешения дргоценного метлл.

– Федим не желет больше ничего! Д и для кого нужны ей укршения с тех пор, кк ее црь и супруг отврщет от нее свет своих очей.

– В тком случе я не могу помочь тебе! – воскликнул Кмбис, с негодовнием отворчивясь от коленопреклоненной Федимы.

Совет Богес, чтобы он нбелилсь, был хорош, тк кк под белилми ее щеки пылли от гнев и стыд. Несмотря н это, он поборол кипевшие в ней стрсти и, следуя прикзнию евнух, столь же почтительно и низко поклонилсь Нитетис, кк и мтери цря, между тем кк ее слезы неудержимо текли н виду у всех Ахеменидов.

Отнес и Интфернес с трудом сдерживли гнев, возбужденный в них тем унижением, которому подверглсь их дочь и внучк, и глз многих Ахеменидов с величйшим учстием были устремлены н несчстную Федиму и с подвленным неудовольствием – н прекрсную иноземку, которой было окзно предпочтение.

Все церемонии были окончены, и нчлся пир. Перед црем лежло в золотой корзинке окруженное другими плодми грнтовое яблоко исполинских рзмеров, величиною с детскую голову.

Он только теперь зметил его, стл внимтельно рзглядывть плод глзми знток и спросил:

– Кто вырстил это удивительное яблоко?

– Твой рб Оропст, – отвечл с низким поклоном стрший из мгов, – уже много лет я знимюсь сдоводством и осмелился повергнуть к твоим стопм этот плод, кк результт моих трудов и стрний.

– Блгодрю тебя, – скзл црь, – потому что, друзья мои, это грнтовое яблоко облегчит мне выбор нместник в случе отпрвления в поход. Клянусь Митрой, тот, кто умеет столь стртельно ухживть з небольшим деревом, будет хорошо спрвляться и с более знчительными делми. Что з плод! Кто видел что-нибудь подобное? Еще рз блгодрю тебя, Оропст, тк кк црскя блгодрность не может огрничивться одними словми, то я уже теперь нзнчю тебя, н случй войны, моим нместником всего госудрств. Д, друзья мои, недолго уже придется нм нслждться ленивым спокойствием. Перс лишется своей веселости, будучи удлен от воинских треволнений!

Шепот одобрения послышлся в рядх Ахеменидов. «Побед црю!» – снов послышлось отовсюду. Неудовольствие по поводу унижения, ннесенного женщине, было тотчс же збыто; мысли о битвх, мечты о бессмертной воинской слве и победных венкх, воспоминния о великих деяниях минувшего времени зствили пирующих воспрянуть духом и подняли их прздничное нстроение.

См црь, соблюдвший в этот день большую умеренность, чем обыкновенно, приглшл своих гостей пить поусерднее и рдовлся шумной веселости и кипучему воинственному нстроению своих героев; но более всего возбуждл его восторг чрующя крсот египтянки, которя сидел подле него, бледня более обыкновенного и совершенно измучення утренними хлопотми и непривычной для нее тяжестью высокого тюрбн. Никогд еще не чувствовл он себя столь счстливым, кк в этот день!

Д и чего недоствло ему? Что еще мог желть он, которому божество дровло, в виде добвления ко всем сокровищм, соствляющим предмет человеческих желний, еще и счстье любви? Кзлось, что его упрямство преврщется в кроткое доброжелтельство, его строгя суровость – в лсковую уступчивость, когд он обртился к сидевшему вблизи него Бртии.

– А что, брт, ты, кжется, збыл мое обещние? Рзве ты не знешь, что сегодня можешь нверное рссчитывть н исполнение любого желния, которое нполняет твое сердце? Вот тк, опорожни свой сосуд и соберись с духом! Но не проси чего-нибудь незнчительного! Я сегодня рсположен делть щедрые подрки! А! Ты хочешь выскзть мне свое желние по секрету? Тк подойди поближе! Я сильно интересуюсь, чего тк плменно желет смый счстливый юнош в моем госудрстве, крснеющий, точно девушк, кк только зговорят о его желнии.

Бртия, чьи щеки действительно пылли от волнения, с улыбкой склонился к своему брту и стл шептть ему н ухо, рсскзывя в кртких словх историю своей любви.

Отец Спфо принимл учстие в зщите своего родного город Фокеи против войск Кир. Это обстоятельство юнош нмеренно поствил н вид, нзвл свою возлюбленную дочерью эллинского воин из блгородного род и умолчл о том, что он, посредством торговых предприятий, приобрел большие богтств. Он изобрзил своему брту всю привлектельность, высокое обрзовние и любовь своей невесты и только что собирлся обртиться к поддержке Крез, кк Кмбис прервл его и, целуя брт в лоб, воскликнул:

– Не рсточй тк много слов, брт мой, и следуй влечению своего сердц. Я зню могущество любви и помогу тебе добиться соглсия ншей мтери.

Бртия, в припдке блгодрности и ошеломленный неожиднным счстьем, бросился к ногм своего црственного брт; последний лсково поднял его и воскликнул, обрщясь почти исключительно к Нитетис и Кссндне:

– Обртите внимние, мои милые! Новые ростки готовятся появиться н родословном дереве Кир, тк кк нш Бртия решился покончить со своей холостой жизнью, неугодной богм. Через несколько дней влюбленный юнош отпрвится н твою родину, Нитетис, и привезет с берегов Нил второй дргоценный кмень в ншу гористую стрну!

– Что с тобою, сестр? – воскликнул Атосс, прежде нежели Кмбис договорил эти слов, смчивя вином лоб египтянки, которя без чувств лежл в ее объятьях.

– Что ткое было с тобою? – спросил слепя Кссндн, когд невест цря пришл в чувство через несколько минут.

– Рдость, счстье, Тхот, – чуть слышно проговорил Нитетис.

Кмбис, тк же кк и его сестр, бросился н помощь потерявшей сознние девушке. Когд он окончтельно пришл в себя, он просил ее подкрепить свои силы глотком вин, см подл ей кубок и, поясняя свои прежние слов, продолжл:

– Бртия отпрвится н твою родину и из Нукртис н берегу Нил возьмет себе в жены внучку некоей Родопис, дочь блгородного воин-героя, уроженц героического город Фокеи.

– Что это было ткое? – воскликнул слепя цриц.

– Что с тобою? – спросил резвя Атосс встревоженным и почти укоризненным тоном.

– Нитетис! – воскликнул Крез, особенно вырзительно обрщясь к своей любимице.

Но это предупреждение опоздло, тк кк сосуд, поднный Кмбисом его возлюбленной, выпл у нее из рук и со звоном поктился н пол.

Взоры всех присутствующих с испугнным нпряжением были обрщены н лицо цря, который, побледнев, кк мертвец, с дрожщими губми и судорожно сжтыми кулкми снов вскочил со своего мест.

Нитетис обртил н своего возлюбленного взгляд, полный мольбы о снисхождении; но он, опсясь влияния этого чрующего взгляд, отвернулся от нее и воскликнул хриплым голосом:

– Отведи женщин в их комнты, Богес! Я не хочу более их видеть… Пусть нчинется попойк… Желю тебе покойной ночи, мть моя, и советую тебе не пригревть у себя н сердце ядовитых змей. А ты, египтянк, попроси богов, чтобы они нделили тебя большим искусством лицемерия. Друзья, звтр мы отпрвимся н охоту! Дй мне пить, виночерпий! Нполни большой кубок! Но хорошенько попробуй см это вино, тк кк сегодня я боюсь отрвы, ведь все яды и лекрств – х, х, х! – привозятся из Египт, и это знет кждый ребенок.

Нитетис вышл из злы, штясь и едв держсь н ногх. Богес провожл ее и прикзл носильщикм поторопиться.

Когд достигли висячих сдов, он сдл египтянку евнухм, обязнным сторожить ее дом, и, отклнивясь ей, скзл длеко не столь почтительно, кк обыкновенно, но горздо любезнее и добродушнее, с хихикньем потиря руки:

– Желю тебе, моя нильскя кошечк, увидеть во сне прекрсного Бртию и его египетскую возлюбленную. Не желешь ли ты что-нибудь передть прекрсному мльчику, чья влюбчивость тк сильно нпугл тебя? Подумй хорошенько; бедный Богес охотно сделется твоим посредником, он желет тебе добр; смиренный Богес будет огорчен, увидв пдение гордой пльмы Сис; ясновидящий Богес предскзывет тебе скорое возврщение в Египет или мирное успокоение в черноземной почве Ввилон; добрый Богес желет тебе спокойно зснуть! Будь здоров, моя сломлення роз, моя пестря змейк, см себя порнившя, мое упвшее с дерев яблоко!

– Бессовестный! – воскликнул негодующя црскя дочь.

– Блгодрю тебя, – отвечло смеющееся чудовище.

– Я пожлуюсь н твое поведение, – пригрозил Нитетис.

– Кк ты любезн! – возрзил Богес.

– Долой с глз моих! – воскликнул египтянк.

– Я повинуюсь твоему очровтельному повелению, – прошептл евнух, точно сообщя ей н ухо ккую-нибудь любовную тйну.

Он отштнулсь в стрхе и отврщении перед этой нсмешкой, весь ужс которой он осознл, и пошл прочь от Богес, по нпрвлению к дому; он же зкричл ей вслед:

– Помни обо мне, прекрсня цриц, помни! Все, что случится с тобой в последующие дни, будет дружеским дром со стороны бедного, презиремого Богес!

Кк только египтянк исчезл, евнух изменил тон и строго, нчльническим голосом прикзл стржм усердно охрнять висячие сды.

– Тот из вс, кто позволит пройти сюд кому-нибудь другому, кроме меня, будет кзнен смертью! Не пускть никого, – слышите – никого! А глвное – никкие послнцы от мтери цря, от Атоссы или от других знтных лиц не должны ступить ногой н эту лестницу. Если Крез или Оропст пожелют говорить с египтянкою, то вы должны прямо не пускть их. Поняли? Теперь я опять повторяю, что вш смерть будет неизбежн, если просьбы или подрки зствят вс ослушться меня. Никто, решительно никто не должен появляться в этих сдх без моего личного положительного прикзния. Ндеюсь, что вы знете меня! Возьмите эти золотые сттеры в нгрду з усложненную и более трудную службу и зметьте, что я клянусь именем Митры не пощдить нердивого или ослушник!

Стржи поклонились с твердой решимостью послушться своего нчльник. Они знли, что он не любит шутить, произнося серьезные угрозы, и предчувствовли, что готовятся нешуточные происшествия, тк кк скупой Богес никогд не рздвл своих сттеров понпрсну.

В тех смых носилкх, в которых был принесен Нитетис, Богес отпрвился обртно в злу пиршеств.

Црские жены удлились; только нложницы еще стояли н нзнченном для них месте и продолжли петь свои однообрзные песни, н которые не обрщли никкого внимния сидевшие мужчины.

Рскутившиеся гости двно збыли о женщине, лишившейся чувств. Кждя новя кружк вин увеличивл шум и гм среди выпивших. Все, кзлось, збыли о величии того мест, где они нходятся, и о присутствии всемогущего влстелин.

Тут один пьяный вдруг рдостно взвизгивл, тм обнимлись дв воин, нежность которых был вызвн вином, здесь сильно опьяневшего новичк выносили из злы несколько здоровенных слуг; дльше стрый питух схвтывл целый кувшин вместо кубк и опоржнивл его срзу, среди восторженных криков своих соседей.

Во глве стол сидел црь, бледный кк смерть, безучстно уствившись глзми в чшу. Кк только он увидел своего брт, кулки его судорожно сжлись.

Он избегл рзговор с ним и оствлял его вопросы без ответ. Чем дольше он сидел тк, с неподвижно уствленными в одну точку глзми, тем сильнее укоренялось в нем убеждение, что египтянк обмнул его и лицемерно выкзывл любовь, между тем кк ее сердце приндлежло Бртии! Ккую недостойную комедию игрли с ним, ккие глубокие корни пустил любовь в сердце этой ловкой лицемерки, если одного известия о том, что его брт любит другую, было достточно, чтобы, не только лишить ее обычного смооблдния, но и довести дже до потери сознния.

Когд Нитетис вышл из злы, Отнес, отец Федимы, воскликнул:

– Египтянки, по-видимому, принимют весьм живое учстие в сердечных делх своих деверей; персиянки не столь рсточительны в отношении своих чувств и приберегют их для своих мужей.

Гордый Кмбис притворился, будто не слышл этих слов, и стрлся не видеть и не слышть ничего вокруг, чтобы не змечть шепот и взглядов своих гостей, которые служили ему подтверждением, что он действительно обмнут.

Бртия не мог рзделять вины Нитетис; только он одн любил прекрсного юношу и любил, может быть, тем плменнее, чем менее могл рссчитывть н взимную стрсть. Если бы в Кмбисе зродилось млейшее подозрение относительно брт, то он убил бы его тут же н месте. Бртия не был виновником его рзочровния и несчстья; но он был причиною его, и поэтому стря вржд, чуть-чуть змолкшя н дне его души, возродилсь с новой силой, подобно тому кк в болезни кждый возврт опснее нчл смой болезни.

Он думл, думл – и не знл, ккое нкзние придумть для лицемерной женщины. Его месть не был бы удовлетворен ее смертью; он хотел изобрести что-нибудь похуже!

Не отпрвить ли ее обртно в Египет со срмом и позором? О, нет! Ведь он любит свое отечество, и родители приняли бы ее тм с рспростертыми объятиями. Или не лучше ли будет, после того кк он сознется в своей вине ( он твердо решился добиться от нее признния), зпереть вероломную в уединенную тюрьму или передть ее в руки Богес в кчестве служнки для его нложниц?

Вот это тк! Этим способом он нкжет вероломную лицемерку, которя осмелилсь издевться нд ним, но лицезрения которой он все-тки не мог лишить себя.

Зтем он скзл себе: «Бртия должен уехть отсюд, тк кк скорее могут соединиться между собой огонь и вод, чем этот бловень счстья и ткое достойное сожления существо, кк я. Его потомки стнут со временем делить между собой мои сокровищ и носить мою корону; но покмест я еще црь и докжу, что црь не только по нзвнию!»

Подобно молнии, сверкнул в его уме мысль о его гордом всемогущем величии. Исторгнутый из своих мечтний к новой жизни, он, в припдке дикой стрсти, швырнул свой золотой кубок н середину злы, тк что вино брызнуло н его соседей, точно дождевой ливень, и воскликнул:

– Перестньте болтть вздор и нпрсно шуметь! Будем теперь, пьяные, держть военное совещние и обдумем ответ, который мы должны дть мссгетм. Тебя, Гистсп, в кчестве стршего средь нс, я спршивю о твоем мнении.

Стрый отец Дрия отвечл:

– Мне кжется, что послы этого кочующего племени не оствили нм выбор. Нет смысл идти войной против пустынных степей; но тк кк нши войск уже готовы к походу и нши мечи слишком долго нходились в бездействии, то войн для нс необходим. Чтобы иметь возможность вести войну, нм недостет только вргов, приобрести себе вргов, по-моему, смое легкое дело!

При этих словх персы рзрзились громкими кликми восторг; когд же шум утих, то Крез зговорил:

– Ты, Гистсп, ткой же стрик, кк и я; но, кк истый перс, ты умеешь нходить счстье только в боях и битвх. Жезл, бывший когд-то знком твоего звния глвнокомндующего, теперь служит тебе опорой; все-тки ты говоришь, точно юнош с кипучей кровью. Я допускю, что вргов нйти легко, но только глупцы будут стрться нрочно приобретть их. Тот, кто рди кприз создет себе вргов, похож н безумц, который нносит себе увечья. Когд у нс есть врги, тогд следует с ними сржться, подобно тому кк мудрецу приличествует мужественно встречть несчстье. Не стнем грешить, друзья, и нчинть непрвую, ненвистную богм войну, будем выжидть, пок с нми не поступят неспрведливо, и тогд, с созннием своей првоты, двинемся в бой, чтобы победить или умереть.

Негромкий шепот одобрения, перекрытый восклицнием: «Гистсп прв! Будем искть врг!», прервл речь стрик.

Послнник Прекссп, з которым был очередь говорить, воскликнул смеясь:

– Послушемся обоих блгородных стрцев: Крез – в том, что стнем ожидть, пок нм не ннесут оскорбления, Гистсп – усилив свою чувствительность и положив з првило, что кждый, кто не пожелет с рдостью нзывть себя членом великого госудрств, основнного ншим отцом Киром, должен считться в числе вргов персидского нрод. Нпример, нм следует спросить жителей Индии: будут ли они гордиться, подчинившись твоему скипетру, Кмбис? Если они ответят отрицтельно, то это будет ознчть, что они не любят нс, кто не любит нс, тот нш врг.

– Все это не то! – воскликнул Зопир. – Мы должны нчть войну во что бы то ни стло!

– Я держу сторону Крез! – воскликнул Гобрис.

– И я ткже! – проговорил блгородный Атрбз.

– Мы – з Гистсп, – зкричли герой Арсп, престрелый Интфернес и другие стрые товрищи Кир по оружию.

– Не нужно войны против мссгетов, бегущих от нс, но должн быть войн во что бы то ни стло! – зревел полководец Мегбиз, удрив по столу своим тяжелым кулком тк, что золотя посуд ззвенел и несколько кубков опрокинулось.

– Не нужно войны против мссгетов, которым сми боги отомстили з смерть Кир, – скзл верховный жрец Оропст.

– Войн, войн! – ревели в диком беспорядке подвыпившие персы. С полным спокойствием и совершенно холодно прислушивлся Кмбис некоторое время к необузднному бешенству своих воинов, зтем он встл со своего мест и произнес громовым голосом:

– Змолчите и выслушйте вшего цря!

Эти слов подействовли мгически н опьяневшую толпу. Дже ниболее пьяные послушлись бессознтельно прикзния своего повелителя, который, возвысив голос, продолжл:

– Я не спршивю вс, желете ли вы войны или мир, тк кк зню, что всякий перс предпочитет воинские труды бесслвному бездействию, – я хотел знть, что ответили бы вы н моем месте мссгетм? Считете ли вы, что душ моего отц, которому вы обязны вшим величием, уже отомщен?

Глухой шепот одобрения, прервнный несколькими отрицтельными возглсми, был ответом црю, н второй вопрос которого: «следует ли принять условия, предлгемые явившимся в этот день посольством, и дровть мир нроду, подвергшемуся кре богов?» – все присутствоввшие ответили вполне утвердительно.

– Вот это именно мне и хотелось знть, – продолжл Кмбис. – Звтр мы, по строму обычю, протрезвев, обсудим то, что было решено во время опьянения. Продолжйте пировть остток ночи; я оствляю вс, но буду ждть при первом пении священной птицы Продр у ворот Вл, чтобы отпрвиться с вми н охоту.

С этими словми црь вышел из злы. Громовое «Побед црю!» понеслось ему вслед.

Евнух Богес незметно выскользнул из злы рньше своего повелителя. Н дворе он увидел мленького слугу сдовник из висячих сдов.

– Что тебе нужно? – спросил он его.

– Я должен кое-что передть цревичу Бртии.

– Бртии? Рзве он просил у твоего господин семян или рссды? – Мльчик покчл згорелой головкой и плутовски улыбнулся.

– Итк, тебя послл кто-нибудь другой?

– Другя.

– А! Египтянк зхотел передть через тебя что-нибудь своему деверю?

– А кто открыл это тебе?

– Нитетис говорил мне об этом. Двй мне, что у тебя есть; я сейчс передм это Бртии.

– Я не имею прв отдвть это никому, кроме него смого.

– Двй сюд, я горздо быстрее и лучше тебя исполню это поручение.

– Мне не прикзно…

– Слушйся меня, или…

В эту минуту црь приблизился к спорившим. Богес н минуту здумлся, потом громким голосом крикнул стоявшим н чсх у ворот биченосцм, прикзывя им рестовть удивленного мльчик.

– Что тут ткое? – спросил Кмбис.

– Этот дерзкий, – отвечл евнух, – пробрлся во дворец, чтобы передть Бртии поручение от твоей супруги, Нитетис.

При виде цря мльчик бросился н колени, ксясь земли лбом.

Кмбис помертвел, глядя н несчстного послнц. Зтем он обртился к евнуху и спросил:

– Чего желет египтянк от моего брт?

– Мльчик утверждет, что ему прикзно отдть только смому Бртии то, что он принес.

При этих словх мльчик, глядя н цря умоляющим взором, подл ему мленький сверток ппирус.

Кмбис выхвтил у него листок и в бешенстве топнул ногой, когд увидел греческий шрифт, который не мог прочитть.

Опрвившись, он устремил н ребенк ужсный взгляд и спросил его:

– Кто передл это тебе?

– Служнк египетской госпожи, дочь мг, Мндн.

– И это нзнчлось моему брту Бртии?

– Он скзл, чтобы я передл этот листок прекрсному цревичу перед нчлом пиршеств, вместе с поклоном от ее госпожи Нитетис, и сообщил ему…

От ярости и нетерпения црь топнул ногой, и мльчик тк сильно испуглся, что голос изменил ему и он с трудом мог продолжть:

– Цревич шел н пир рядом с тобой; тогд я не мог зговорить с ним. Теперь я ожидю его здесь, тк кк Мндн обещл дть мне золотую монету, если я искусно исполню это поручение.

– Этого ты не сделл, – произнес громовым голосом Кмбис, считвший себя жертвой низкого обмн. – Ты не сумел сделть этого! Эй, вы, телохрнители, возьмите мльчишку!

Мльчик с видом мольбы глядел н цря и хотел что-то проговорить, но нпрсно: с необычйной быстротой его схвтили стржи, и црь, крупными шгми спешивший в свои комнты, не слыхл уже его отчянного вопля о милосердии и помиловнии.

Следуя по пятм з црем, Богес потирл свои мясистые руки и тихо посмеивлся про себя.

Когд рздевтели хотели приняться з свое дело, то црь с неудовольствием велел им немедленно удлиться.

Кк только они вышли из комнты, он позвл Богес и скзл ему шепотом:

– Отныне я поручю тебе присмотр з висячими сдми и египтянкой. Смотри же, хорошенько стереги ее! Если ккое-нибудь человеческое существо проберется к ней, или он получит ккое-либо послние без моего ведом, то ты рискуешь жизнью!

– Ну, если к ней пришлет кого-нибудь Кссндн или Атосс?

– Не допускй послнных и вели передть им, что я сочту личным для себя оскорблением всякую попытку с их стороны снестись кк-либо с Нитетис.

– Осмелюсь ли я просить тебя об одной милости?

– Время плохо выбрно для этого!

– Я чувствую себя сильно нездоровым. Только н звтршний день соблговоли передть кому-нибудь другому ндзор з висячими сдми!

– Нет! Оствь меня!

– Сильня горячк бушует в моей крови. Сегодня я три рз терял сознние. Если во время подобной слбости кто-нибудь…

– Кто в состоянии зменить тебя?

– Лидийский нчльник евнухов, Кндвл. Он верен кк золото и непреклонно строг. Один день отдых восстновит мое здоровье. Будь милостив!

– Никому не служт тк дурно, кк мне, – црю. Пусть Кндвл зменит тебя н звтршний день; но отдй ему строгий прикз и скжи, что з одну ккую-нибудь неосмотрительность он поплтится жизнью! Оствь меня!

– Позволь скзть еще одно, влститель! Ты знешь, что звтршнюю ночь будет цвести в висячих сдх редкя голубя лилия. Гистсп, Интфернес, Гобрис, Крез и Оропст, лучшие сдоводы при твоем дворце, желют взглянуть н нее. Можно ли им будет н несколько минут войти в висячие сды? Кндвл будет нблюдть, чтобы они не имели никких контктов с египтянкой.

– Кндвл пусть глядит в об, если ему дорог жизнь. Ступй!

Богес отвесил низкий поклон и вышел из комнты цря. Рбм, шедшим впереди него с фкелми, он бросил несколько золотых монет. Он был очень весел! Все его плны удвлись ему лучше, чем он ожидл, тк кк судьб Нитетис был уже почти решен и он держл в своих рукх жизнь своего товрищ Кндвл, которого он ненвидел.

Кмбис до утр ходил взд и вперед по своим комнтм. Когд зпели петухи, он твердо решил вынудить у Нитетис признние и зтем отпрвить ее, в кчестве служнки нложниц, в большой грем.

Бртия, рзрушитель его счстья, должен был немедленно отпрвиться в Египет, зтем, в кчестве стрп, упрвлять отдленными облстями. Кмбис стршился сделться бртоубийцей, но слишком хорошо знл смого себя, чтобы понять, что в минуту бешенств он убьет ненвистное ему существо, если оно не будет удлено н длекое рсстояние.

Через дв чс по восхождении солнц Кмбис н взмыленном коне мчлся впереди своей необозримо громдной свиты, вооруженной щитми, мечми, пикми, лукми и тенетми, чтобы охотиться н диких зверей, выгннных более чем тысячью собк из своих убежищ в ввилонском зповеднике, простирвшемся н многие мили.

Чсть вторя

I

Охот кончилсь. З возврщвшимися домой охотникми следовли целые возы с убитой дичью, в числе которой было несколько исполинских вепрей, убитых собственной рукой Кмбис. Перед воротми дворц охотники рзошлись по своим жилищм, чтобы сменить строперсидское плтье из глдкой кожи н блестящие мидийские придворные одежды.

Во время охоты црь, с трудом сдерживя свое рздржение, отдл брту все еще дружественное с виду прикзние – н следующий же день отпрвляться з Спфо и привезти ее в Персию. Вместе с тем н домшнее обзведение он нзнчил брту доходы городов Бктры, Ргэ и Синоп, молодой его жене в виде тк нзывемых «денег н пояс», подрил подти с ее родной стороны, Фокеи.

Бртия блгодрил щедрого брт с непритворной теплотой; но Кмбис оствлся холодным кк лед, скзл ему несколько коротких прощльных фрз, повернулся к нему спиной и погнлся з диким ослом.

Возврщясь с охоты, молодой человек приглсил своих здушевных друзей – Крез, Дрия, Зопир и Гигес н прощльный пир.

Крез хотел позже присоединиться к пирующим, потому что обещл во время восход звезды Тистр присутствовть, вместе с несколькими знтными любителями цветов, при рсцветнии голубой лилии в висячих сдх.

Рно утром Крез хотел было посетить тм Нитетис, но сторож решительно не впустили его; теперь голубя лилия, по-видимому, предствлял Крезу новую возможность увидть свою любимицу и поговорить с ней; вчершнее поведение ее стрик едв мог себе объяснить, строгий ндзор з ней сильно его встревожил.

Когд нступили сумерки, молодые Ахемениды, дружески рзговривя, сидели в тенистой беседке црского сд, подле которой весело журчли фонтны. Арсп, знтный перс и друг покойного Кир, присоседился к компнии и добродушно попивл превосходное вино црского сын.

– Счстливец ты, Бртия, – воскликнул стрый холостяк, – ты отпрвляешься в золотую стрну, з любимой женщиной; вот я, бедный стрый холостяк, всеми порицемый, приближюсь к могиле и не оствляю ни жен, ни детей, которые могли бы меня оплкть и испросить у богов милостивый суд моей душе.

– Что з вздорные мысли! – вскричл Зопир, рзмхивя кубком. – Верь мне, кждый, кто берет себе жену, будет по крйней мере рз в день рскивться в том, что не остлся холостяком! Будь же весел, стрик, и подумй, что ты жлуешься н свою собственную вину или, быть может, н свою мудрость. Женщин выбирют по нружности, кк орехи по виду скорлупы. Кто может знть, хорошее ядро в орехе или испорченное, или нет вовсе никкого! Я говорю по опыту: хотя мне только двдцть дв год, но у меня пять крсивых жен и целя толп крсивых и некрсивых невольниц.

Арсп горько улыбнулся.

– Кто же тебе мешет еще и теперь жениться? – спросил Гигес. – Првд, тебе шестьдесят лет, но ты не уступишь многим молодым в сттности, силе и бодрости. Ты приндлежишь к смым знтным црским родственникм; говорю тебе, Арсп, ты можешь получить еще двдцть крсивых, молодых женщин!

– Подметй сор перед своей дверью! – возрзил стрый холостяк сыну Кир. – Если бы я был ткой, кк ты, то, конечно, не остлся бы нежентым в тридцтилетнем возрсте.

– Оркул зпретил мне жениться.

– Глупости! Стнет ли рзумный человек слушть оркул! Боги возвещют нм будущее только в сновидениях! Я думю, что ты в своем родном отце должен бы видеть, кк бесстыдно греческие жрецы обмнывют своих лучших друзей.

– Этого ты не понимешь, Арсп.

– Д и не желю понимть; ты, мльчик, веришь в оркул именно потому, что не понимешь его изречений. Вообще вы, по своей огрниченности, нзывете чудом все, что не понимете. Что вм кжется чудесным, к тому вы имеете больше доверия, чем к простой, открытой для всех истине. Оркул обмнул твоего отц, довел его до погибели; но по оркулу – чудо, вот и ты ткже с полным доверием дешь ему лишить тебя счстья!

– Ты богохульствуешь, Арсп. Вин ли богов, если мы ложно толкуем их изречения?

– Без сомнения, потому что если бы они хотели принести нм пользу, то нделили бы нс и нужной прозорливостью, чтобы понимть эти изречения. К чему мне хорошие речи, если они передются н непонятном языке.

– Оствьте бесполезные споры! – воскликнул Дрий. – Объясни нм лучше, Арсп, почему ты тк долго позволяешь жрецм порицть себя, отодвигть н здний плн во время прздников, почему возбуждешь против себя неудовольствие женщин, желешь счстья кждому жениху, см остешься стрым холостяком?

Арсп здумчиво смотрел в землю, потом встрепенулся, хлебнул большой глоток из кубк и скзл:

– Я имею основние для этого, друзья; но не могу поведть его вм теперь.

– Рсскжи, рсскжи!

– Не могу, дети, не могу. Этот кубок я осушю з здоровье твоей крсвицы Спфо, счстливец Бртия, этот посвящю твоему будущему счстью, возлюбленный мой Дрий!

– Блгодрю! – воскликнул Бртия, весело поднося кубок к губм.

– Ты желешь мне добр, – пробормотл Дрий, мрчно глядя в землю.

– Эх, сын Гистсп, – вскричл стрик, устремив пристльный взор н серьезного юношу, – ткие мрчные черты совсем не идут к жениху, который должен пить з здоровье своей возлюбленной! Рзве дочк Гобрис не смя знтня из всех молодых персиянок после Атоссы? Рзве он не крсвиц?

– Артистон облдет всеми достоинствми, свойственными Ахеменидм, – отвечл Дрий; но склдки н его лбу все-тки не рзглдились.

– Тк чего же ты еще требуешь, недовольный?

Дрий поднял кубок и смотрел н вино.

– Мльчик влюблен; это тк же верно, кк то, что я нзывюсь Арспом, – скзл стрик.

– Что вы з нерзумные люди! – прервл Зопир эти восклицния. – Один, вопреки всем персидским обычям, остется холостяком; другой не женится потому, что стршится оркул; Бртия хочет удовольствовться одной женой, Дрий смотрит дестуром, поющим зупокойные гимны, единственно потому, что отец прикзывет ему быть счстливым с смой прекрсной и знтной девушкой во всей Персии!

– Зопир прв, – скзл стрик, – Дрий не ценит своего счстья!

Бртия не сводил глз с порицемого друг. Он видел, что шутки товрищей неприятны Дрию, и, сознвя собственное счстье, протянул ему руку со словми:

Жль мне, что я не буду н твоей свдьбе. Ндеюсь по возврщении нйти тебя уже примирившимся с отцовским выбором.

– Быть может, – отвечл Дрий, – по возврщении твоем я покжу тебе еще вторую и третью жену.

– Д поможет этому Анхит! – вскричл Зопир. – Ахемениды скоро бы вымерли, если бы все они вздумли поступть подобно Арспу и Гигесу. О твоем нмерении, Бртия, остться при одной жене ткже не стоит говорить. Ты обязн привезти домой срзу трех жен, хотя бы для того, чтобы поддержть род Кир.

– Я ненвижу нш обычй брть многих жен, – воскликнул Бртия. – Он ствит нс ниже женщин, от них мы требуем верности нм н целую жизнь, тогд кк сми, которым верность приличествует горздо более, клянемся сегодня одной, звтр другой женщине в неизменной любви!

– Б! – удивился Зопир. – Я соглсился бы лучше лишиться язык, чем солгть мужчине; но нши жены – ткие лживые создния, что и им следует плтить той же монетой.

– Вот эллинки – другое дело, потому что с ними и поступют инче, – возрзил Бртия. – Спфо рсскзывл мне об одной греческой женщине, которя нзывлсь, кжется, Пенелопой. Он провел целых двдцть лет в любви, терпении и верности своему супругу, считвшемуся мертвым, хотя пятьдесят женихов кждый день бывли у нее в доме.

– Мои жены не стли бы ждть меня тк долго! – весело рссмеялся Зопир. – Говоря откровенно, я и см не слишком бы опечлился, если бы, после двдцтилетнего отсутствия, ншел свой дом пустым. Вместо изменниц, которые тем временем должны были бы состриться, я нбрл бы тогд в свой грем молоденьких, крсивых девочек. Но не кждя нйдет себе похитителя, ншим женм все-тки приятнее иметь хоть отсутствующего муж, чем вовсе никкого.

– Ну, если бы твои жены слышли ткие слов! – усмехнулся Арсп.

– Они объявили бы мне войну или, что еще хуже, зключили бы между собой мир.

– Кк тк?

– Не понимете? Вот и видно, что у вс нет никкого опыт!

– Тк посвяти нс в тинств твоей брчной жизни.

– Охотно! Вы можете вообрзить себе, что пять жен в одном доме живут не тк мирно, кк пять голубей в одной клетке; по крйней мере, мои жены ведут беспрерывную войну не н жизнь, н смерть. Я к этому привык и збвляюсь их деятельностью. С год нзд они в первый рз кк-то помирились, и этот день их мир я должен нзвть смым несчстным в моей жизни.

– Шутник!

– Нет, я говорю совершенно серьезно. Проклятый евнух, который должен смотреть з всеми пятью, впустил к ним строго продвц дргоценных кмней из Тир. Кждя выбрл себе дорогой убор. Когд я вернулся домой, Судбе подходит ко мне и просит денег н дргоценные вещи. Вышло тк дорого, что я откзлся дть требуемую цену. Все пятеро в один голос просили у меня денег. Я откзл нотрез кждой и ушел из дому. Когд я вернулся домой, то увидел, что все мои ббы сидят и воют друг подле друг. Одн обнимет другую, нзывя ее подругой своих стрдний и несчстий. Недвние врги нпустились н меня с трогтельным единодушием и до того доняли брнью и угрозми, что я оствил комнту. Когд пришло время ложиться спть, я ншел пять зпертых дверей. Н следующее утро вчершние вопли продолжются. Я опять убегю и еду с црем н охоту. Возврщюсь изнуренный, голодный, змерзший (дело было весной, и мы жили уже в Экбтне [73], когд снег лежл еще н Оронте [74] в локоть толщиной), – огня в очге нет, обед не приготовлен. Блгородня компния, чтобы меня достойно нкзть, зключил между собою союз, погсил огонь, зпретил поврм исполнять свои обязнности и, что смое худшее, удержл при себе дргоценные укршения! Едв я успел прикзть рбм рздуть огонь и приготовить обед, кк снов является бесстыдный торговец и требует денег з дргоценности. Я опять откзывюсь зплтить и опять, отдленный от моих жен, провожу ночь кое-кк; н следующее утро, для восстновления мир, жертвую десять тлнтов. С тех пор я кк злых дивов стршусь единодушия моих возлюбленных и не нхожу ничего лучше их мленьких перебрнок и ссор.

– Бедный Зопир! – усмехнулся Бртия.

– Бедный? – повторил муж пятерых жен. – Я счстливее вс – вот что я вм скжу! Мои жены молоды и крсивы, когд они сострятся, то кто мне помешет взять к себе в дом еще более крсивых, которые, рядом с поблекшими прежними женми, покжутся вдвойне очровтельными? Эй, рб, позботься о лмпх! Солнце село, вино только тогд и нрвится, когд стол озрен ярким светом!

– Послушйте, кк прекрсно поет птиц бюль-бюль, – вскричл, обрщясь к друзьям, Дрий, который из беседки вышел н воздух.

– Клянусь Митрой, сын Гистсп, ты влюблен! – прервл Арсп восклицние юноши. – Кто покидет вино, чтобы слушть соловья, тот поржен цветочной стрелой любви; это тк же верно, кк то, что я нзывюсь Арспом!

– Ты прв, дедушк! – соглсился Бртия. – Слдкозвучные песни филомелы, кк нзывют эллины ншу бюльбюль, тк и льются в грудь; он у всех нродов считется птицей влюбленных. О ккой крсвице мечтешь ты, Дрий, когд ночью выходишь слушть соловья?

– Ни о ккой, – отвечл тот, – вы знете, что я люблю смотреть н усеянное звездми небо. Звезд Тистр взошл сегодня в тком великолепном сиянии, что я оствил вино, чтобы н свободе посмотреть н нее. Чтобы не слыхть громкого пения перекликющихся соловьев, мне пришлось бы зткнуть себе уши.

– А ты не только не зткнул, но еще больше нвострил их; это докзывется твоим восторженным восклицнием, – усмехнулся Арсп.

– Довольно! – воскликнул Дрий, которого рздржли эти нсмешки.

– Ккой ты недльновидный, – шепнул стрик юноше, – теперь-то и выдл себя! Если бы ты не был влюблен, то см смеялся бы вместо того, чтобы кипятиться! Но не буду тебя рздржть, спрошу только – что ты вычитл в звездх?

При этих словх Дрий еще рз обртил лицо к небу и устремил пристльный взор н блестящее созвездие, которое покзлось н горизонте. Зопир нблюдл з стрологом и скзл друзьям:

– Тм, должно быть, произошло что-нибудь вжное. Эй, Дрий, рсскжи нм, что делется н небе!

– Ничего хорошего, – отвечл тот. – Мне нужно поговорить недине с тобой, Бртия.

– Зчем же? Арсп человек скромный, от других у меня нет секретов.

– Однко…

– Д говори же!

– Нет, прошу тебя, следуй з мной в сд.

Бртия подмигнул остльным собеседникм, положил руку н плечо Дрия и вышел с ним н яркий лунный свет. Когд они остлись одни, сын Гистсп взял своего друг з обе руки и скзл:

– Сегодня в третий рз н небе совершется нечто, не предвещющее тебе ничего хорошего. Твоя несчстня звезд тк близко подошл к твоему блгодетельному созвездию, что не много нужно смыслить в стрологии для предскзния тебе серьезной опсности. Будь осторожен, Бртия, и сегодня же отпрвляйся в Египет: звезды говорят, что н Евфрте, недлеко отсюд, тебе угрожет бедствие.

– Неужели ты тк твердо веруешь в пророческую силу звездного неб!

– Конечно! Звезды никогд не лгут!

– В тком случе было бы безумием стрться избегнуть того, что они предвещют.

– Конечно, человек не может уйти от своей судьбы; но судьб похож н учителя фехтовльного искусств, который больше всего любит тех учеников, которые смелее и искуснее других умеют с ним дрться. Поезжй сегодня же в Египет, Бртия.

– Не могу, потому что еще не простился с мтерью и с Атоссой.

– Пошли им прощльное приветствие через нрочного и поручи Крезу рзъяснить им причину твоего отъезд.

– Они сочтут меня трусом.

– Отступить перед человеком – позор; но уклониться от удров судьбы – это мудрость.

– Ты см себе противоречишь, Дрий! Что скзл бы фехтовльный учитель об ученикх, которые бежли?

– Он был бы доволен военной хитростью, посредством которой одинокий боец стрется ускользнуть от превосходящей его силы!

– Которя его, нконец, все-тки зхвтит и уничтожит. Кким обрзом могу я устрнить опсность, которую, ты см говоришь, отвртить нельзя? Если у меня болит зуб, то я тотчс его вырывю, между тем кк женщины и трусы целые недели мучются стрхом, стрясь отдлить причиняющую боль оперцию н сколько возможно дльнейший срок. Я ожидю опсности со спокойным духом и желю встретить ее немедленно, чтобы он тем скорее остлсь позди меня.

– Но ты не знешь ее рзмеров.

– Рзве ты стршишься з мою жизнь?

– Нет.

– Тк скжи же мне, чем ты озбочен?

– Египетский жрец в Сисе, с которым я нблюдл звезды, соствил вместе со мною твой гороскоп. Это был смый сведущий стролог, ккого я только видел. Я ему обязн многими познниями и не скрою от тебя, что он уже тогд обртил мое внимние н опсности, которые висят нд твоей головой.

– И ты от меня скрывл это?

– Зчем было преждевременно пугть тебя? Теперь же, когд роковые обстоятельств приближются, я тебя предостерегю.

– Блгодрю тебя, я буду осторожен. В прежнее время я не обртил бы внимния н твое предупреждение, но с тех пор, кк я полюбил, мне кжется, что я уже не могу тк свободно рспоряжться своей жизнью, кк прежде.

– Я понимю это чувство…

– Ты меня понимешь? Тк Арсп не ошибся в своих нблюдениях? Ты не говоришь: нет?

– Безндежные мечты!

– Но ккя женщин могл бы пренебречь тобою?

– Пренебречь?

– Я тебя не понимю! Неужели у тебя, смого смелого охотник, непобедимого бойц, умнейшего из всех молодых персов, недостет смелости перед женщиной?

– Могу ли я довериться тебе, Бртия, довериться больше, чем мог бы родному отцу?

– Можешь!

– Я люблю дочь Кир, црскую и твою сестру, Атоссу!

– Првильно ли я тебя понял? Ты любишь Атоссу? Блгодрю вс, вы, чистые Амеш спент [75]! С нынешнего дня я не верю более твоим звездм, потому что вместо опсностей, ккие будто бы грозят мне, они шлют неожиднное счстье. Обними меня, брт мой, и рсскжи историю твоей любви, чтобы я мог тебе помочь – обртить в действительность то, что ты нзывешь безндежной мечтой!

– Перед отъездом в Египет мы отпрвились, кк ты знешь, со всем двором из Экбтны в Сузы. Я комндовл тогд отрядом «бессмертных», которые должны были охрнять экипжи црских жен. В узком проходе, ведущем через Оронт, лошди в колеснице твоей мтери и сестры поскользнулись. Ярмо, в которое были впряжены лошди, оторвлось от дышл, и перед моими глзми тяжеля четырехколесня колесниц поктилсь в пропсть без всякой помехи и остновки. С содрогнием видели мы, пришпоривя своих лошдей изо всех сил, что повозк исчезл. Прибыв н место несчстья, мы уже думли, что должны быть готовы видеть обломки и трупы; но боги взяли твоих родных под свое всемогущее покровительство, и повозк, быстро ктившяся в пропсть, зцепилсь сломнными колесми з дв гигнтских киприс, которые своими цепкими ветвями охвтили рзбитый экипж.

Быстрее мысли соскочил я с лошди и, не рздумывя, нчл спускться вниз по одному из киприсов. Мть и сестр твои звли н помощь и с мольбой протягивли мне руки. Им грозил стршня опсность, потому что деревянные стенки колесницы, вследствие сильного сотрясения сорввшиеся из пзов, грозили кждую минуту рспсться, и узницы неизбежно полетели бы в пропсть, которя уже рскрывл широкий, черный необъятный зев, жилище мрчных дивов, и, кзлось, готов был поглотить прекрсные жертвы.

Ухвтясь з ствол киприс, я стоял перед рстресквшейся, повисшей в воздухе колесницей. Тут впервые зметил я умоляющий взгляд твоей сестры. С этого мгновения я полюбил Атоссу; но тогд еще я не сознвл, что происходит в моем сердце, и не мог думть ни о чем, кроме спсения несчстных. С отчянной поспешностью вынул я дрожщих женщин из колесницы, чсти которой, спустя минуту, рсплись и с треском полетели в пропсть. Я человек сильный, но должен был употребить чрезвычйное нпряжение, чтобы держться смому и держть двух женщин нд пропстью до тех пор, пок ко мне не сбросили веревку. Атосс уцепилсь мне з шею, Кссндн, которую я поддерживл левой рукой, покоилсь у меня н груди. Првой рукой я обмотл веревку вокруг своего тел, нс вытщили нверх, и спустя несколько минут я см и спсенные женщины окзлись н безопсной проезжей дороге. Кк только один мг перевязл мне рны, которые нтерл н моем боку туго нтянутя веревк, црь меня позвл к себе, подрил эту цепь и доходы с целой стрпии и см повел меня к женщинм, которые в теплых словх вырзили мне свою блгодрность.

Кссндн позволил мне поцеловть ее в лоб и подрил мне для будущей моей жены весь убор, бывший н ней смой в минуту опсности. Атосс снял с пльц кольцо, всунул его мне в руку и быстро поцеловл ее, кк бы в порыве блгодрности. С того дня, смого счстливого в моей жизни, до вчершнего вечер я не видл твоей сестры. Н большом пиру в день рождения цря мы сидели друг против друг. Мои глз встретились с ее глзми. Я видел только Атоссу и зню, что он не збыл своего спсителя. Кссндн…

– О, мть моя охотно нзовет тебя своим зятем, в этом я ручюсь! К црю пусть обртится твой отец; он нм дядя и с полным првом может искть для своего сын руки дочери Кир!

– Помнишь ли ты тот сон твоего отц? Кмбис из-з этого сн никогд не перествл смотреть н меня с недоверием.

– Это двно збыто! Моему отцу перед смертью снилось, что у тебя выросли крылья, поэтому, смущенный снотолковтелями, он стршился, кк бы ты, восемндцтилетний мльчик, не стл добивться црского венц. Кмбис тревожило это сновидение до тех пор, пок Крез не рстолковл ему, – после спсения тобою моих сестры и мтери, – что оно уже исполнилось, тк кк только крылтый орел или Дрий в состоянии с ткой силой и ловкостью прить нд бездной.

– Однко же и ткое толковние не очень понрвилось твоему брту. Он хочет см быть единственным орлом в Персии; впрочем, Крез никогд не льстит его гордости. Но где Крез здерживется сейчс тк долго?

– В висячих сдх. Вероятно, его здержли твой отец и Гобрис.

– Вот это я нзывю вежливостью! – послышлся в эту минуту голос Зопир. – Бртия приглшет гостей н пир, см, поверяя рзные тйны, оствляет нс осушть кубки без хозяин.

– Мы идем, идем! – крикнул в ответ цревич. Тут он схвтил руку Дрия, пожл ее и скзл: – Твоя любовь к Атоссе делет меня счстливым. Я остнусь здесь до послезвтр, хотя бы звезды грозили мне всевозможными опсностями н свете. Звтр я рзузню о склонности сердц Атоссы и, если все в должном порядке, отпрвлюсь в путь и предоствлю моему крылтому Дрию достигть цели собственными силми.

С этими словми Бртия пошел в беседку, его друг снов стл смотреть н небо. Чем дольше нблюдл он звезды, тем мрчнее стновилось его лицо. Когд звезд Тистр зктилсь, он прошептл: «Бедный Бртия!» Друзья позвли Дрия, и он хотел уже возврщться к ним, но зметил новую звезду, положение которой нчл рссмтривть с величйшим внимнием. Серьезное выржение его лиц превртилось в торжествующую улыбку, его высокя фигур, кзлось, выросл еще более, рук прижлсь к сердцу, и он отпрвился к ожидвшим его друзьям, тихо прошептв:

– Крылтый Дрий, воспользуйся своими крыльями; твоя звезд подходит к тебе.

Вскоре после того к беседке подошел Крез. Юноши вскочили с мест, чтобы приветствовть стрц, который остновился, точно порженный молнией, когд увидел лицо Бртии, озренное ярким лунным светом.

– Что с тобой, отец? – спросил Гигес, зботливо взяв Крез з руку.

– Ничего, ничего, – пролепетл тот едв слышно, доброжелтельно оттеснил сын в сторону, подошел к Бртии и шепнул ему н ухо: – Несчстный, ты еще здесь? Не медли больше и беги! З мной по пятм следуют биченосцы, которые должны тебя рестовть! Верь мне, что если ты не поспешишь, то ткя двойня неосторожность будет стоить тебе жизни.

– Но, Крез, я…

– Ты посмеялся нд зконом здешней стрны, здешнего двор и, по крйней мере, по-видимому, оскорбил честь твоего брт…

– Ты говоришь…

– Беги, беги, говорю тебе; хотя бы ты и без дурного нмерения был в висячих сдх у египтянки, но все-тки должен стршиться всего! Кк мог ты, зня бешеную вспыльчивость Кмбис, тк дерзко нрушить его ясно вырженное прикзние!

– Не понимю…

– Без опрвдний! Беги! Ты не знешь, что Кмбис уже двно смотрит н тебя ревнивыми глзми, твое ночное посещение египтянки…

– Моя ног не бывл в висячих сдх с тех пор, кк Нитетис здесь!

– Не увеличивй своего преступления ложью, я…

– Клянусь тебе…

– Или ты хочешь свой легкомысленный поступок обртить в преступление ложною клятвою? Биченосцы уже идут, спсйся, спсйся!

– Я остюсь потому, что нстивю н своей клятве.

– Безумец! Знй, что я см, Гистсп и другие Ахемениды меньше чс тому нзд видели тебя в висячих сдх…

Бртия, почти потерявший смооблдние от изумления, дл стрцу вести его, но, услыхв последние слов Крез, остновился, подозвл друзей и скзл:

– Крез утверждет, что встретил меня в висячих сдх меньше чс тому нзд; но я, кк вы знете, не рсствлся с вми с смого зкт солнц. Зсвидетельствуйте же ему, что здесь, должно быть, злой див сыгрл шутку с ншим другом и его спутникми.

– Клянусь тебе, отец, – вскричл Гигес, – что Бртия не выходил из этого сд уже несколько чсов.

– Мы клятвенно подтверждем то же смое, – с живостью подхвтили Арсп, Зопир и Дрий.

– Вы хотите меня обмнуть? – вспылил Крез, смотря с упреком то н того, то н другого юношу. – Не думете ли вы, что я ослеп или сошел с ум? Или вы вообржете, что вше свидетельство отнимет силу у покзния блгородных стрцев – Гистсп, Гобрис, Интфернес и верховного жрец Оропст? Несмотря н вше ложное свидетельство, которое нельзя опрвдть никкой дружбой, Бртия – неминуемя жертв смерти, если не спсется бегством!

– Пусть меня погубит Анхрмнью, – прервл встревоженного Крез стрый Арсп, – если нше свидетельство ложно.

– Ты можешь не нзывть меня больше твоим сыном, – прибвил Гигес, – если нше свидетельство ложно.

– Клянусь вечными звездми, – нчл Дрий, но Бртия прервл друзей и твердым голосом скзл:

– В сд идет отряд телохрнителей. Я обречен попсть в темницу, но не хочу бежть – хотя я и невинен, но бегством нвлек бы н себя подозрение в виновности. Клянусь тебе, Крез, душою моего отц, клянусь слепыми глзми мтери, клянусь чистым светом солнечным, что я не лгу.

– Неужели должен я тебе верить, вопреки собственным глзм, которые меня никогд не обмнывли? Хотел бы верить, юнош, потому что люблю и увжю тебя. Виновен ли ты или невинен – этого я не зню и не хочу знть; зню только то, что ты должен бежть кк можно скорее! Ты знешь Кмбис! Моя колесниц ожидет у ворот. Згони лошдей до смерти, но беги! Солдты, по-видимому, знют, в чем дело, и, без сомнения, медлят только для того, чтобы дть тебе, их любимцу, время скрыться. Беги, беги, или ты погиб!

– Беги, Бртия, – вскричл Дрий, толкя вперед своего друг, – вспомни о предостережении, которое смо небо посылло тебе в звездных знкх.

Бртия молч покчл своей крсивой головой и скзл, отстрняя боязливых друзей:

– Я никогд еще не бегл; ндеюсь остться верным этому принципу и сегодня. Трусость, по моему мнению, хуже смерти, и я скорее снесу неспрведливость от других, чем опозорю см себя. Вот и воины! Здрвствуй, Бишен. Ты должен зключить меня в тюрьму? Д? Подожди с минуту. Я только прощусь с друзьями.

Бишен был стрый воин Кир; он двл Бртии первые уроки в стрельбе из лук и в метнии копий, н войне с тпурми сржлся подле него и любил юношу кк собственного сын. Он прервл Бртию словми:

– Тебе нет нужды прощться с друзьями; црь мечется, кк бешеный, и велел мне зточить и тебя, и всех, кого при тебе нйду. – Зтем он прибвил тихо: – Црь вне себя от гнев и грозит твоей жизни. Ты должен бежть. Мои люди слепо повинуются мне и не будут тебя преследовть; я же стр, и если моя голов пдет, Персия потеряет немного.

– Блгодрю тебя, друг, – возрзил Бртия, протягивя ему руку, – но не могу принять твоей жертвы, потому что я невинен; зню, что Кмбис хотя и вспыльчив, но не лишен спрведливости. Идем, друзья, я думю, что црь нс сегодня же выслушет.

II

Спустя дв чс Бртия со своими спутникми стоял перед црем. Бледный, с вплыми глзми, Кмбис сидел н золотом кресле, позди которого стояли дв црских врч с рзличными сосудми и инструментми. Кмбис только з несколько минут перед тем пришел в себя: больше чс он мучился тем стршным недугом, который рзрушет душу и тело и известен у нс под именем пдучей болезни, или эпилепсии.

Со времени прибытия Нитетис эт болезнь не посещл его; но в этот день, вследствие стршного душевного потрясения, припдок повторился с неслыхнной силой.

Если бы з несколько чсов перед тем Кмбис встретил Бртию, то умертвил бы его собственной рукой; но эпилептический припдок если не унял его гнев, то все-тки смягчил его нстолько, что црь был в состоянии выслушть обвинителя и обвиненного.

По првую сторону трон стояли Гистсп, седой отец Дрия, Гобрис, его будущий тесть, престрелый Интфернес, отец Федимы, которя из-з египтянки потерял блгосклонность цря, верховный жрец Оропст, Крез и з ним Богес, нчльник евнухов. Нлево помещлись: Бртия, руки которого были сковны тяжелыми цепями, Арсп, Дрий, Зопир и Гигес. Н зднем плне стояли несколько сот человек сновников и вельмож.

После продолжительного молчния Кмбис поднял глз, устремил уничтожющий взор н сковнного юношу и скзл глухим голосом:

– Верховный жрец, скжи нм, что ожидет того, кто обмнывет своего брт, бесчестит и позорит цря и омрчет свое сердце черной ложью!

Оропст выступил вперед и отвечл:

– Ткого человек, кк скоро он изобличен, ожидет мучительня смерть н этом свете и стршный суд н мосту Чинвт [76], тк кк он погрешил против высших зповедей и, совершив три преступления, потерял прво н ту милость ншего зкон, в силу которой согрешившему только однжды друется жизнь, хотя бы он был не более кк рбом.

– Знчит, Бртия достоин смерти! Уведите его, стржи, и удушите его! Уведите! Молчи, несчстный; я не хочу слышть более твоего лицемерного голос, не хочу видеть этих лживых глз, которые соврщют все своим похотливым взором и обязны своим происхождением дивм. Прочь! Эй, стрж!

Сотник Бишен приблизился, чтобы выполнить прикзние; но в эту минуту Крез подошел к црю, бросился ниц, ксясь лбом кменного пол, поднял руки и скзл:

– Пусть кждый год и кждый день в году приносит тебе счстье! Д изольет н тебя Ахурмзд все блг жизни, и Амеш спент д будут хрнителями твоего трон! Не зкрывй ух твоего для слов стрц и вспомни, что Кир, твой отец, поствил меня твоим советником. Ты хочешь умертвить своего брт, но я скжу тебе: не следуй внушениям гнев, стрйся обуздть смого себя! Обсудить поступок прежде, чем совершить его, – тков обязнность мудрецов и црей! Берегись проливть родную кровь: знй, что ее испрение восходит к небу и стновится облком, омрчющим дни убийцы и низвергющим н него тысячу молний мести. Но я зню, что ты хочешь судить, не убивть. Поступи же по обычю судей и выслушй обе стороны прежде, чем произнесешь приговор. Если ты это сделешь, если преступник будет изобличен и сознется в своем преступлении, то кроввое облко не будет уже омрчть твое существовние, лишь осенять тебя, и вместо кры богов ты получишь слву прведного судьи.

Кмбис молч выслушл стрц, сделл знк Бишену отойти и прикзл Богесу повторить обвинение.

Евнух поклонился и нчл:

– Я был болен и поэтому должен был передть ндзор з египтянкой моему товрищу Кндвлу, который з свое нердение зплтил жизнью. К вечеру я почувствовл себя лучше и поднялся в висячие сды, чтобы посмотреть, все ли в порядке, и взглянуть н редкий цветок, который должен был рсцвести в эту ночь. Црь – д ниспошлет Ахурмзд ему победу! – повелел стеречь египтянку строже, чем прежде, потому что он осмелилсь нписть блгородному Бртии письмо…

– Молчи, – прервл црь, – и огрничивйся делом.

– Кк только взошл звезд Тистр, я пришел в сд и провел некоторое время с этими блгородными Ахеменидми, с верховным жрецом и с црем Крезом у голубой лилии, тк кк он блистл поистине волшебной крсотою. Я позвл моего товрищ Кндвл и, в присутствии этих высоких свидетелей, спросил, все ли в порядке. Он дл утвердительный ответ и прибвил, что он только что пришел от Нитетис, которя плкл целый день и не принимл ни пищи, ни питья. Озбоченный здоровьем моей высокой повелительницы, я поручю Кндвлу позвть врч и только что хочу рсстться с блгородными Ахеменидми, кк при свете месяц вижу мужскую фигуру. Я был тк болен и слб, что едв мог стоять и не имел при себе в помощь ни одного мужчины, кроме сдовник. Мои подчиненные держлись довольно длеко от нс, у вход в крульню. Я хлопнул лдонями, чтобы позвть некоторых из них, и тк кк они не подходили, то приблизился к дому, под охрною этих блгородных мужей. Мужскя фигур стоял перед окнми египтянки и, видя нше приближение, испустил легкий свист. Тотчс появилсь вторя фигур, которую легко было узнть при ярком лунном свете. Он выскочил в сд из окн спльни египтянки и шл нм нвстречу со своим спутником. Я не поверил своим глзм, когд узнл в приближвшемся мужчине блгородного Бртию. Фиговый куст скрывл нс от бегущих, но мы могли их ясно рзличить, тк кк они шли впереди нс в кких-нибудь четырех шгх. Пок я еще рздумывл, имею ли прво схвтить сын Кир, Крез звл Бртию по имени, обе фигуры внезпно исчезли з киприсовым деревом. Мы следовли з ними и долго, но нпрсно искли исчезнувших тким згдочным обрзом. Только твой брт в состоянии будет рзъяснить нм свое стрнное исчезновение. Когд вслед з тем я осмтривл дом, египтянк лежл без чувств н дивне в своей спльне.

Все присутствоввшие слушли с боязливым, нпряженным внимнием. Кмбиз зскрежетл зубми и спросил рздрженным голосом:

– Можешь ли ты подтвердить слов евнух, Гистш?

– Д.

– Почему вы не схвтили преступник?

– Мы воины, не сыщики.

– Или, другими словми, этот мльчишк для вс дороже цря.

– Мы почитем тебя и гнушемся преступного Бртии, хотя и любили сын Кир, пок он был невинен.

– Вы точно узнли Бртию?

– Д.

– А ты, Крез, подтвердишь это?

– Мне кжется, что я видел твоего брт при свете месяц тк ясно, кк будто он стоял передо мною; только не обмнуло ли нс ккое-нибудь удивительное сходство?

При этих словх Богес побледнел, но Кмбис с неудовольствием покчл головой и скзл:

– Кому мне верить, если глз моих ниболее испытнных зщитников могли ошибиться; кто должен быть судьей, если ткие свидетельств, кк вши, не имеют никкого знчения.

– Другие, столь же веские покзния, кк нши, докжут тебе, что мы ошиблись.

– Кто осмелится являться свидетелем в пользу этого преступник? – воскликнул Кмбис, всккивя и топя ногой.

– Мы, я, мы! – взревел Арсп, Дрий, Гигес и Зопир в один голос.

– Изменники, негодяи! – вскричл црь, но, встретив взгляд Крез, понизил голос и прибвил: – Что можете вы скзть в опрвдние преступник? Подумйте хорошенько, прежде чем скжете, и бойтесь нкзния з лжесвидетельство.

– Мы не нуждемся в этом нпоминнии, – скзл Арсп, – но можем поклясться Митрой, что со времени возврщения с охоты мы ни н минуту не покидли Бртию и его сд.

– А я, сын Гистсп, – прибвил Дрий, – могу еще очевиднее докзть невинность твоего брт тем, что вместе с ним нблюдл звезду Тистр, которя, по свидетельству Богес, будто бы озрял бегство Бртии.

При этих словх Гистсп с изумленным и вопросительным видом посмотрел н сын. Кмбис смотрел испытующим и нерешительным взглядом то н одну, то н другую чсть свидетелей, которые привыкли верить друг другу, теперь явно противоречили.

Бртия, который до тех пор молчл и грустно смотрел н цепи, сковыввшие его руки, воспользовлся общим безмолвием и, низко преклонившись, скзл:

– Позволишь ли, госудрь, скзть мне несколько слов?

– Говори!

– Нш отец своим примером учил нс стремиться только к доброму и чистому; поэтому мои поступки до сих пор ничем не были зпятнны. Если ты можешь уличить меня хотя в одном мрчном деле, то не верь мне; но если не нходишь во мне вины, то доверяй моим словм и не збывй, что сын Кир смерть предпочитет лжи. Признюсь, что еще ни один судья не был в более сомнительном положении, чем ты. Лучшие люди твоего црств свидетельствуют против лучших, друг против друг, отец против сын. Я же говорю тебе, что если бы целя Персия восстл против тебя и все клялись бы, что Кмбис совершил то или другое, ты уверял бы, что этого не делл, то я, Бртия, целую Персию нкзл бы з ложь и воскликнул бы: вы ложные свидетели, потому что скорее море будет извергть плмя, чем уст сын Киров произнесут ложь! Мы об по рождению поствлены тк высоко, что один только ты против меня, кк против себя смого, можешь быть свидетелем.

После этих слов Кмбис менее гневно посмотрел н своего брт, последний продолжл:

– Итк, я клянусь здесь Митрой и всеми чистыми духми в своей невинности. Если со времени возврщения домой я был в висячих сдх, если язык мой теперь произносит ложь, то пусть моя жизнь погибнет и род мой вымрет!

Бртия произнес эту клятву тким твердым, исполненным убеждения голосом, что Кмбис прикзл снять с него цепи. Потом, после короткого рздумья, скзл:

– Я поверю тебе, потому что все еще не считю своего брт смым отверженным из людей. Звтр мы спросим стрологов, прорицтелей и жрецов. Быть может, они обнружт првду. Видишь ли ты ккой-нибудь луч в этом мрке, Оропст?

– Твой слуг думет, что див принял вид Бртии, чтобы погубить твоего брт и осквернить твою црскую душу кровью сын твоего отц.

Кмбис и все присутствующие одобрительно кивнули головой; Кмбис хотел дже протянуть руку брту, когд вошел жезлоносец и подл црю нож, нйденный евнухом под окном спльни Нитетис.

Кмбис пытливо взглянул н оружие, дргоцення рукоятк которого сверкл рубинми и бирюзой, и вдруг, побледнев, бросил нож к ногм своего брт с ткой зпльчивостью, что дргоценные кмни выпли из опрвы.

– Это твой нож, злодей! – вскричл он, снов приходя в бешенство. – Сегодня утром н охоте ты им ннес последний удр вепрю, которого я умертвил. И ты, Крез, должен знть это оружие: оно взято моим отцом из твоей сокровищницы в Срдесе. Теперь ты изобличен, лжец и обмнщик! Дивы не нуждются в оружии, нож, подобного этому, не нйти нигде. Ты хвтешься з кинжл? Ты бледнеешь? Кинжл у тебя не окзывется?

– Он пропл. Должно быть, я его потерял, и ккой-нибудь врг мой…

– Связть его, сковть его, Бишен! Отвести преступник и ложных свидетелей в темницу. Утром они будут удвлены. Клятвопреступление нкзывется смертью. Если они ускользнут, то пдут головы стржей. Не хочу слышть ни слов более; вон отсюд, клятвопреступники, негодяи! Спеши в висячие сды, Богес, и приведи ко мне египтянку. Впрочем, нет, я не хочу больше видеть эту змею. Скоро утро. В полдень изменниц будет удрми плетей изгнн из город. Тогд я…

Дльше црь не мог говорить: он опять упл в эпилептических судорогх н мрморный пол злы.

Во время этой ужсющей сцены в злу вошл слепя Кссндн, которую вел престрелый военчльник Мегбиз. Весть о случившемся проникл в ее уединенные комнты, и потому он, несмотря н ночную пору, отпрвилсь, чтобы узнть истину и предостеречь сын от опрометчивости. Твердо и неколебимо верил Кссндн в невинность Бртии и Нитетис, хотя и не могл нйти объяснения тому, что случилось. Несколько рз пытлсь он переговорить с египтянкой, но это ей не удлось: стрж имел смелость откзть в доступе Кссндне, когд т, нконец, дже см пришл в висячие сды.

Крез поспешил нвстречу строй црице, сообщил ей о происшедшем в осторожных выржениях, укрепил ее в убеждении о невинности обвиненного и отвел к ложу цря.

Судороги последнего продолжлись н этот рз недолго. Изнуренный, бледный, лежл он н золотом ложе под пурпурным шелковым покрывлом. Подле него сидел слепя мть, в ногх стояли Крез с Оропстом, в глубине комнты четыре црских врч тихо совещлись о состоянии больного.

Кссндн кротко убеждл своего сын остерегться вспыльчивых порывов и подумть, ккие печльные последствия для его здоровья может иметь кждя вспышк гнев.

– Ты прв, мть, – отвечл црь, горько улыбясь. – Необходимо устрнять от меня все, что возбуждет гнев. Египтянк должн умереть, и мой вероломный брт последует з своей любовницей!

Кссндн употребил все свое крсноречие, говоря о невинности осужденных и стрясь укротить гнев цря, но ни просьбы, ни слезы, ни мтеринские вещния не могли поколебть решения Кмбис – отделться от людей, которые уничтожили его счстье и спокойствие.

Нконец, Кмбис перебил плчущую црицу, скзв:

– Я чувствую себя смертельно изнуренным и не могу больше слушть твои рыдния и жлобы. Вин Нитетис докзн. Мужчин в ночное время выходил из ее комнты, и это был не вор, прекрснейший из персов, которому он вчер вечером осмелилсь послть письмо.

– Знешь ли ты содержние этого письм? – спросил Крез, приближясь к ложу Кмбис.

– Нет, оно было нписно н греческом языке. Изменниц выбирет для своих преступных сношений знки, которых при здешнем доме никто не может прочесть.

– Позволишь ли ты мне перевести тебе письмо?

Кмбис, укзывя рукой н ящик из слоновой кости, в котором лежло роковое письмо, скзл:

– Бери и читй; но не скрой от меня ни одного слов: звтр я велю прочесть это письмо еще рз одному из синопских купцов, которые живут в Ввилоне.

Крез вздохнул с новой ндеждой и взял в руки бумгу. Когд он перечитл ее, глз его нполнились слезми и губы прошептли:

– Приходится сознться, что скзние о Пндоре – истин, и я не могу более порицть поэтов, когд они брнят женщин. Все, все женщины лживы и вероломны. О Кссндн, кк издевются нд нми боги! Они дровли нм увидеть стрость, но только для того, чтобы мы были подобны деревьям с опвшими листьями при приближении зимы; все, что мы считли з золото, окзлось простою медью, в чем ндеялись нйти услду – то обртилось в яд.

Кссндн громко зрыдл и рзорвл свои дргоценные одежды; Кмбис сжимл кулки, когд Крез взволновнным голосом прочел следующее:

«Нитетис, дочь Амзис Египетского, к Бртии, сыну великого Кир.

Я имею скзть тебе, но тебе одному, нечто вжное. Звтр ндеюсь поговорить с тобой, быть может, у твоей мтери. В твоей влсти успокоить бедное, любящее сердце и дть ему счстливое мгновение, прежде чем оно угснет. Мне ндо рсскзть тебе много печльного; повторяю, что мне необходимо скорее поговорить с тобою».

Хохот сын, исполненный отчянья, порзил сердце мтери. Он склонилсь нд ним и хотел поцеловть его лицо; но Кмбис отстрнил ее лски и скзл:

– Приндлежть к числу твоих любимцев – честь сомнительня. Бртия не дожидлся вторичного приглшения от изменницы и обесчестил себя ложными клятвми. Друзья Бртии, цвет ншей молодежи, покрыли себя из-з него неизглдимым позором, твоя «возлюблення дочь» из-з него… Но нет, Бртия не виновт в порче этого чудовищ, которое имеет вид пери. Ее жизнь вся состоял из лицемерия, лжи и обмн; смерть ее покжет вм, что я умею нкзывть. Теперь оствьте меня, я должен побыть один.

Лишь только присутствующие удлились, Кмбис вскочил, он бегл, метясь кк бешеный, пок священня птиц продр не возвестил о нступлении дня. Когд солнце взошло, црь опять опустился н свое ложе и погрузился в сон, похожий н оцепенение.

Пок это происходило, молодые узники и стрый Арсп сидели и пировли, Бртия диктовл Гигесу прощльное письмо к Спфо.

– Будем веселиться, – вскричл Зопир, – ведь с весельем скоро будет покончено; я не хочу один оствться в живых, если мы звтр не умрем все без исключения. Жль, что у людей только одн шея; если бы было две, то я прозклдывл бы не больше одной золотой монеты з ншу жизнь.

– Зопир прв, – прибвил Арсп, – мы хотим быть веселы и не смыкть глз всю ночь, потому что они вскоре сомкнутся нвсегд.

– Кто идет н смерть невинным, кк мы, тому нет причины печлиться, – скзл Гигес. – Нлей мне чшу, виночерпий!

– Эй вы, Бртия и Дрий, – обртился Зопир к друзьям, которые тихо рзговривли. – Что у вс опять з тйны? Идите к нм и берите кубки! Клянусь Митрой, я никогд себе не желл смерти, сегодня рдуюсь черному Азису, потому что он уведет нс всех рзом. Зопиру приятнее умереть вместе с друзьями, чем жить без них!

– Прежде всего, – скзл Дрий, присоединившись к пирующим вместе с Бртией, – мы должны попытться выяснить то, что случилось.

– Мне все рвно, – вскричл Зопир, – с рзъяснением ли я умру или без рзъяснения; лишь бы я знл, что умирю невинным и не зслужил кзни, крющей лжесвидетеля. Достнь нм золотые боклы, Бишен; в этих гдких медных кубкх вино мне кжется невкусным. Если Кмбис и зпрещет ншим друзьям и отцм посещть нс, то все-тки он не зхочет, чтобы в последние чсы жизни мы испытывли нужду!

– Не плохой метлл сосуд, полынные кпли смерти делют для тебя нпиток горьким, – скзл Бртия.

– Клянусь, что нет, – возрзил Зопир, – я уже почти збыл, что от удушения обыкновенно умирют.

При этих словх он толкнул Гигес и шепнул ему:

– Будь же весел. Рзве ты не видишь, что для Бртии рсстться со светом будет тяжело? Что ты скзл, Дрий?

– Я думю, тут возможно только то, кк утверждет и Оропст, что злой див принял вид Бртии и отпрвился к египтянке, чтобы нс погубить.

– Пустяки, я не верю подобным вещм.

– Рзве вы не помните скзние о цре Квусе, которому ткже являлся див в обрзе прекрсного певц?

– Рзумеется, помню, – соглсился Арсп. – Кир тк чсто прикзывл петь это скзние во время своих пиров, что я зню его низусть. Не хотите ли послушть?

– Хорошо, хорошо, пой, послушем… – воскликнули юноши.

Арсп с минуту подумл и потом нчл речиттивом:

Нследовл Квус [77] отцу своему
И сделлся мощным влдыкою;
Вселення вся покорилсь ему,
Покрытому слвой великою.
Земля трепетл пред ним, он влдел
Сокровищ несметными грудми;
Венец его црский сверкл и горел
Алмзми весь, изумрудми;
Кк буря Тзир крутобедрый летл —
Сккун влстелин держвного;
И гордый влдык уже возмечтл,
Что нет никого ему рвного.
Однжды в беседке из роз возлежл
Влдык под тенью прохлдною
И, нежся, црский свой вкус услждл
Живою струей виногрдного.
В одежде певц тогд див подошел
И црского просит служителя,
Чтоб тот возвестил о нем шху и ввел
Его перед очи влстителя…
«Ввести его тотчс! Пусть стнет он тм,
С моими певцми придворными!»
И див удряет по звонким струнм
Своими перстми проворными.
И долго, в услду цря, он игрл,
И песню он пел слдкоглсную;
В той песне он Мзендерн прослвлял,
Стрну эту дивно прекрсную.

– Хотите слушть песню о Мзендерне?

– Пой, пой дльше!

Хвл тебе, родин, Мзендерн!
Пусть счстье тебе улыбется,
Стрн, где цветут немон и тюльпн,
Где роз в сдх рспускется;
Где воздух прозрчен, земля зелен,
Где вечно сияет и блещет весн
Во всей крсоте ослепительной;
Где вечно поют соловьи по лесм
И носится резвя лнь по горм
С ткой быстротою стремительной.
И где неизвестны ни зной, ни мороз,
Где реки нполнены соком из роз,
Прохлдой дыш ромтною;
Где крски тк ярки, свод неб тк чист
И воздух целебный тк светел, душист
И льется струей блгодтною;
Где дышится слдко, привольно груди,
Где Бмн и Адер, Фервердин и Ди [78]
Обильны цветми прекрсными;
Не блекнут тюльпны, пестреют луг,
Весь год зеленеют ручьев берег,
Сверкющих струйкми ясными.
Весь крй этот золотом, шелком покрыт
И кмнями весь дорогими блестит;
В одеждх тм ходят сияющих:
Из золот тм дидемы жрецов,
И золотом вышит ткнь поясов,
Стн гордых вельмож укршющих.
И высшего счстья не ведет тот,
Кто в этой блженной стрне не живет.

– Кй Квус послушл песню переодетого див и отпрвился в Мзендерн, где дивы его избили и лишили зрения.

– Но, – прервл Дрий, – великий герой Рустем [79] пришел и убил Эршенг и других злых духов, освободил зключенных и возвртил им зрение, спрыснув им глз кровью убитых дивов. То же будет и с нми, друзья! Мы, пленники, будем освобождены, у Кмбис и нших ослепленных отцов откроются глз, чтобы они знли ншу невинность. Слушй, Бишен, если мы все-тки будем лишены жизни, то сходи к мгм, к хлдеям и к египтянину Небенхри и скжи им, что больше им нечего смотреть н звезды, тк кк эти звезды докзли Дрию, что они лгут!

– Я всегд говорил, – перебил его Арсп, – что только сновидения могут предскзывть будущее. Перед тем кк Абрдт пл в битве при Срдесе, несрвнення Пнтея видел во сне, что его пронзил мидийскя стрел.

– Жестокий человек, – вскричл Зопир, – зчем ты нм нпоминешь, что лучше умереть н поле битвы, чем с петлей н шее?

– Ты прв! – соглсился стрик. – Я видел много видов смерти, которые мне кзлись более желнными, чем тот, который предстоит нм, и дже чем смя жизнь. Ах, дети, было время, когд жилось лучше, чем теперь!

– Рсскжи нм что-нибудь о тех временх!

– Открой нм, почему ты никогд не женился. Ведь н том свете мы тебе повредить не можем, дже если и рзболтем твою тйну!

– У меня нет никкой тйны; то, о чем вы хотите слышть, может сообщить вм кждый из вших отцов. Слушйте же! В молодости я збвлялся с женщинми, но нсмехлся нд любовью. Случй хотел, чтобы Пнтея, прекрснейшя из всех женщин, попл в нши руки. Ндзор з нею Кир поручил мне, тк кк я известен был неуязвимостью своего сердц. Я видел Пнтею кждый день и – д, друзья мои, – узнл, что любовь сильнее ншей воли. Пнтея отклонил мои ухживния, побудил Кир удлить меня от себя и зключить дружеский союз с супругом ее Абрдтом. Верня, блгородня жен укрсил своего крсвц муж перед уходом его н битву всеми своими дргоценностями и скзл ему, что он только верностью и геройской хрбростью может отблгодрить Кир, который с ней, пленницей, обрщлся, кк с сестрой. Абрдт соглсился с женой, сржлся з Кир кк лев и пл н поле брни. Пнтея у его труп лишил себя жизни. Слуги, узнв об этом, тоже кончили свою жизнь у могилы своей госпожи. Кир оплкл блгородную чету и велел воздвигнуть ей ндгробный кмень, который еще и теперь можно видеть в Срдесе. Н нем нчертны следующие простые слов: «Пнтее, Абрдту и вернейшим из всех слуг». Ну вот, видите, дети, кто любил ткую женщину, тот никогд не сможет помышлять о другой!

Молодые люди молч слушли стрц и оствлись безмолвными еще долго после того, кк он окончил рсскз. Нконец Бртия, поднимя руки к небу, воскликнул:

– О, великий Аурмзд! Зчем ты не дл мне кончить жизнь подобно Абрдту? Зчем мы, точно убийцы, должны умирть постыдной смертью?

В эту минуту в злу вошел Крез, со связнными рукми, окруженный биченосцми. Друзья поспешили нвстречу стрику и осыпли его вопросми. Гигес бросился н грудь своего отц, Бртия приблизился к нствнику своей юности с рспростертыми объятиями.

Обыкновенно ясное лицо Крез было строго и серьезно, его прежде столь кроткие глз сделлись мрчными, почти грозными. Холодным, повелительным движением руки отвел он нзд црского сын и проговорил дрожщим, полным горести и упрек голосом:

– Оствь мою руку, ослепленный мльчик! Ты недостоин любви, которую я к тебе питл до сих пор. Ты четырежды преступник: ты обмнул брт, погубил друзей, изменил бедному ребенку, который ждет тебя в Нукртисе, и отрвил жизнь несчстной дочери Амзис.

Снчл Бртия слушл хлднокровно; но когд Крез произнес слово «обмнул», кулки молодого человек сжлись, и он, с яростью топя ногми, вскричл:

– Ну, стрик, только твои годы, слбость и блгодрность, которою я тебе обязн, служт тебе зщитой, инче твои брнные речи стли бы и последними.

Крез спокойно выслушл эту вспышку спрведливого гнев и скзл:

– Кмбис и ты – одной крови; это докзывется твоим глупым бешенством. Лучше бы уж было, если бы ты, рскявшись в своих преступных делх, просил прощения у меня, твоего учителя и друг, не увеличивл своего неслыхнного позор еще и неблгодрностью.

Эти слов пригсили гнев оскорбленного юноши. Сжтые кулки его бессильно опустились, и щеки покрылись мертвенной бледностью.

Эти кжущиеся знки рскяния смягчили гнев стрик. Любовь его был достточно сильн, чтобы обнять кк виновного, тк и невинного Бртию, и он, обхвтив его првую руку обеими рукми, спросил юношу, кк мог бы спросить отец сын, нйдя его рненым н поле битвы:

– Сознйся мне, бедный, ослепленный мльчик, кким обрзом твое чистое сердце могло тк скоро покориться силе зл?

Бртия дрож слушл эти слов. Лицо его опять побгровело, душ нполнилсь жгучей болью. Впервые покинул его вер в првосудие богов.

Он считл себя жертвой жестокой, неумолимой судьбы; он ощущл то же смое, что должен чувствовть невинный зверь н трвле, когд он пдет, зслышв близость сти собк и охотников. Его нежня, детскя нтур не знл, кк встретить эти первые, суровые удры рок. Воспиттели сумели зклить тело и дух юноши против земных вргов, но они не нучили его, тк же кк и его брт, сопротивляться удрм судьбы. Кмбис и Бртия кзлись преднзнченными только к тому, чтобы пить из чши счстья и рдости.

Зопир не мог выносить слез своего друг. С гневом упрекнул он Крез в жестокости и неспрведливости. Гигес смотрел н отц с умоляющим видом; Арсп поместился между рздрженным стриком и оскорбленным юношей. Дрий некоторое время нблюдл з всеми учстникми спор, потом подошел со спокойным созннием своего превосходств к Крезу и скзл:

– Вы оскорбляете друг друг: обвиненный, по-видимому, дже не знет, что ему приписывют, судья не слушет опрвдния обвиняемого. Прошу тебя, Крез, сообщи нм во имя дружбы, которя связывл нс до сих пор, что тебя побудило тк сильно упректь Бртию, в невинности которого ты еще недвно был убежден.

Стрик рсскзл, что он читл собственноручное письмо египтянки, в котором он приглшл юношу н тйное свидние. Собственные глз, свидетельство первых людей в госудрстве, дже кинжл, нйденный перед домом Нитетис, не могли убедить Крез в виновности его любимц; но это письмо порзило его сердце подобно восплменительному фкелу и уничтожило последний остток веры в добродетель и чистоту этой женщины.

– Я оствил цря, – зключил он, – в твердом убеждении относительно преступной связи вшего друг с этой египтянкой, сердце которой до сих пор считл зерклом всего доброго и прекрсного. Можете ли вы меня осуждть, если я порицю того, кто тк постыдно осквернил это светлое зеркло и не менее безукоризненную чистоту своей собственной души…

– Чем же должен я докзть тебе мою невинность? – воскликнул Бртия, ломя руки. – Если бы ты меня любил, то верил бы моим словм; если бы ты был мне предн…

– Сын мой! Чтобы спсти твою жизнь, я несколько минут нзд погубил свою собственную. Когд я узнл, что Кмбис безоговорочно решил предть вс смерти, я поспешил к нему, осыпл его просьбми и, видя их бесплодность, отвжился бросить горькие упреки рздрженному црю. Тут тонкя ткнь его терпения лопнул, и в ярости Кмбис велел телохрнителям отрубить мне голову. Нчльник биченосцев Гив рестовл меня, но оствил мне жизнь до утр. Он мне многим обязн и может скрыть отсрочку кзни. Рдуюсь, что не предстоит мне пережить вс, моих сыновей, и что я умру невинным, вместе с вми, виновными.

Эти слов подняли новую бурю протестующего негодовния.

И снов только Дрий остлся хлднокровным среди общего волнения. Он еще рз рсскзл стрцу, кк они провели весь вечер, и докзывл невозможность виновности Бртии.

Потом он потребовл, чтобы зговорил см обвиненный. Бртия тк резко, коротко и решительно отверг существовние всякого тйного соглшения с Нитетис и подкрепил свои слов ткой стршной клятвой, что уверенность Крез нчл сперв колебться, потом исчезть, и, когд Бртия кончил, Крез зключил его в свои объятия, глубоко вздохнув, кк человек, освободившийся от тяжелого бремени.

Кк ни стрлись с этой минуты друзья объяснить себе происшедшее, однко их рзмышления и рссуждения не привели ни к чему. Все, впрочем, были твердо убеждены, что Нитетис любит Бртию и нписл ему письмо с дурным нмерением.

– Кто ее видел в ту минуту, когд Кмбис сообщил зстольным собеседникм, что Бртия выбрл себе жену, – вскричл Дрий, – тот не может сомневться в том, что он питет к нему стрсть. Когд он уронил кубок, я слышл, кк отец Федимы скзл, что египтянки, по-видимому, принимют большое учстие в сердечных делх своих деверей.

Во время этих рзговоров взошло солнце и ярко и прзднично озрило помещение узников.

– Митр хочет сделть для нс тяжким рсствние с жизнью, – прошептл Бртия.

– Нет, – возрзил Крез, – он только дружески освещет нм путь в вечность.

III

Невольня причин всех этих печльных событий, Нитетис с смого дня рождения цря переживл невырзимо скорбные минуты. После жестоких слов, с которыми Кмбис выслл бедную девушку из злы, когд его ревность был возбужден необъяснимым поведением Нитетис, до нее не доходило никкой вести ни от рзъяренного Кмбис, ни от его мтери и сестры. С тех пор кк Нитетис был в Ввилоне, он кждый день сходилсь с Кссндной и Атоссой. Он и теперь хотел отпрвиться к ним, чтобы объяснить им свое стрнное поведение; но Кндвл, новый стрж Нитетис, в коротких словх зпретил ей выходить. До тех пор он еще думл откровенным рсскзом обо всем, что сообщлось в последнем письме из отечеств, рзъяснить все недорзумения. Мысленно Нитетис уже видел, кк Кмбис рскивется в своей горячности и глупой ревности и протягивет ей руку с просьбой о прощении. Нконец, в душу Нитетис проникл дже некоторя рдость, когд он вспомнил слов, которые когд-то слышл от Ивик: «Кк лихордк больше истощет человек крепкого, чем слбого, тк и ревность больше мучет сильно любящее сердце, чем то, которое только слегк зтронуто стрстью».

Если великий знток любви быв прв, то Кмбис, ревность которого восплменялсь тк быстро и стршно, должен был чувствовть к Нитетис великую стрсть. С этой уверенностью постоянно смешивлись печльные мысли об отечестве и мрчные предчувствия, которые он не могл от себя отогнть. Когд полуденное солнце полыхло н небе, все еще не было известия о тех, кого любил Нитетис, ею овлдело лихордочное беспокойство, которое постоянно увеличивлось до смого нступления ночи. Когд стемнело, к египтянке вошел Богес и с горькой нсмешкой рсскзл, что црь звлдел письмом ее к Бртии и что мльчик-сдовник, который должен был передть письмо, будет кзнен. Потрясенные нервы црской дочери не смогли выдержть этого нового удр. Богес снес лишившуюся чувств женщину в ее спльню, которую тщтельно зпер н здвижку.

Спустя несколько минут из потйных дверей, которые Богес внимтельно рссмтривл дв дня нзд, вышли дв человек, молодой и стрик. Стрик остновился, прислонившись к стене дом, юнош подошел к окну, откуд ему делл знки чья-то рук, и одним прыжком вскочил в комнту. Тихим шепотом были произнесены слов любви и имен Гумты и Мндны, произошел обмен поцелуями и клятвми. Нконец, стрик всплеснул рукми, подвя условный знк; молодой обнял еще рз служнку Нитетис, выскочил опять через окно в сд, пробежл мимо приближвшихся людей, которые шли смотреть голубую лилию, скользнул со своим спутником в рскрытую нстежь потйную дверь, тщтельно зпер ее – и исчез.

Мндн поспешил в комнту, в которой ее госпож обыкновенно проводил вечер. Он знл ее привычки, знл, что Нитетис кждый вечер при восходе звезды сдится у окн, обрщенного к Евфрту, и оттуд, не требуя к себе служнку, по целым чсм смотрит н реку и н рвнины. Потому-то Мндн, не стршсь помехи с этой стороны и зручившись покровительством смого Богес, спокойно могл ожидть своего возлюбленного.

Лишь только Мндн увидел, что ее госпож лежит без чувств, кк сд нполнился людьми, послышлись голос мужчин и евнухов, ззвучл труб, которой обыкновенно созывлись стржи, и снчл Мндн испуглсь – не открыли ли ее возлюбленного. Но явился Богес и шепнул ей: «Он блгополучно ускользнул!» Тогд Мндн прикзл служнкм, прибежвшим толпой из женской комнты, куд он их прогнл для удобств свидния, перенести госпожу в спльню и употребил все средств, чтобы привести Нитетис в себя. Едв последняя открыл глз, кк Богес вошел в ее комнту с двумя евнухми, которым велел ндеть цепи н нежные руки девушки.

Нитетис не могл выговорить ни слов и не окзл никкого сопротивления, он не возрзил ничего дже и тогд, когд Богес, выходя из дом, скзл:

– Желю тебе счстливо жить в клетке, моя плення птичк. Сейчс рсскжут твоему повелителю, что црскя куниц нтешилсь вволю в его голубятне. Прощй, и если тебя при ткой жре прохлдит сыря земля, то помни о бедном, докучном Богесе. Д, моя голубк, своих истинных друзей мы познем только в момент смерти: вот и я похороню тебя не в мешке из грубого холст, в покрывле из нежного шелк! Прощй, мое сердце!

Несчстня женщин с трепетом выслушл эти слов. Когд евнух удлился, он попросил Мндну объяснить, что случилось. Служнк рсскзл Нитетис, по совету евнух, что Бртия прокрлся в висячие сды и, когд хотел вскочить в окно, был змечен многими Ахеменидми.

Кмбису сообщили о вероломстве брт, и теперь следовло всякого стршиться от ревности цря. Легкомыслення девушк проливл при этом рсскзе обильные слезы горького рскянья, которые несколько утешили Нитетис; последняя сочл их докзтельством истинной любви и учстия.

Когд Мндн умолкл, Нитетис с отчянием смотрел н свои цепи и долго не могл собрться с мыслями в своем отчянном положении. Тогд перечитл он еще рз письмо из отечеств, нписл н зписке крткие слов «я невиновн», прикзл рыдющей девушке передть то и другое после ее смерти мтери цря и провел бесконечно длинную ночь. В ее шктулке с мзями нходилось средство для умягчения кожи, которое, кк знл Нитетис, будучи принято внутрь в большом количестве, причиняло смерть. Он велел принести этот яд и после спокойного рзмышления решилсь, при приближении плч, принять смерть от собственной руки. С этого времени Нитетис дже был довольн нступлением своего последнего чс, говоря см себе: «Хоть он тебя и убивет, но убивет из любви». Тут пришло ей н мысль нписть Кмбису письмо и излить в нем свою любовь во всей полноте. Кмбис должен получить это письмо только после ее смерти, чтобы он не подумл, что оно нписно с целью выпросить пощду. Ндежд, что этот непреклонный влстелин, может быть, оросит слезми это последнее приветствие, нполнял ее душу горькою отрдой.

Несмотря н мешющие ей цепи, Нитетис нписл следующие слов:

«Кмбис получит это письмо уже тогд, когд меня не будет в живых. Оно скжет моему повелителю, что я люблю его больше богов, больше свет, дже больше моей собственной молодой жизни. Пусть Кссндн и Атосс вспомнят обо мне с чувством дружеского рсположения. Из письм моей мтери они увидят, что я невиновн и хотел говорить с Бртией только о моей бедной сестре. Богес скзл, что моя смерть предрешен. Когд плч приблизится, я см положу своей жизни конец. Совершю преступление нд собой для того, чтобы тебя, Кмбис, предохрнить от позорного дел».

Это письмо он передл, вместе с письмом своей мтери, плчущей Мндне с просьбой доствить то и другое Кмбису после ее смерти.

Потом Нитетис рспростерлсь ниц, в мольбе к богм своей родины о прощении ее з отступничество.

Когд Мндн убеждл ее подумть о своей слбости и лечь, Нитетис скзл:

– Мне нет нужды спть, ведь тк недолго остлось мне бодрствовть!

Чем дольше он молилсь и пел египетские гимны, тем искреннее обрщлсь он снов к богм своей родины, которых оствил после непродолжительной душевной борьбы. Почти все молитвы, ккие Нитетис знл, относились к згробной жизни. В црстве Осирис, в преисподней, где сорок дв судьи мертвых должны произнести приговор о достоинстве или недостоинстве души, соглсно решению богини истины Мт и небесного писц Тот, – он может ндеяться опять увидеть своих милых, если только ее неопрвднной душе не придется выдержть стрнствовние по телм зверей и если ее тело, оболочк души, остнется невредимым. Это «если» нполняло Нитетис лихордочным беспокойством. Учение, что блго души связно с сохрнением остющейся земной чсти человеческого «я», было ей внушено с детств. Он верил в то зблуждение, которое воздвигло пирмиды и выдолбило утесы; содроглсь при мысли, что ее труп, по персидскому обычю, будет отдн собкм, хищным птицм и истребительным силм, и вместе с тем для нее утртится всякя ндежд н вечную жизнь. Тут Нитетис пришл мысль еще рз отречься от стрых богов и повергнуться ниц перед новыми духми свет. Последние возврщли умершее тело тем стихиям, из которых оно состояло, и допршивли только его душу. Но когд Нитетис воздел руки к великому солнцу, которое только что рзогнло своими золотыми лучми клубившийся в долине Евфрт тумн, когд он хотел приступить к прослвлению Митры недвно изученными ею хвлебными гимнми, то голос ее сорвлся, и Нитетис увидел в дневном светиле бог, которого чсто воспевл в Египте, великого Р, и, вместо гимн мгов, зпел песнь, которой египетские жрецы обыкновенно приветствовли восходящее солнце:

Преклоните вы колени
Пред верховным существом —
Р, великим сыном неб,
Создющим божеством;

Перед тем, кого день кждый
Возрождющимся зрит;
Кто, своей предвечной силой,
Из себя себя творит;

Кто в небесном окене,
Сыпля блгми, плывет;
Перед тем, кто все, что только
Есть под небом, создет.

Шлем хвлу тебе, Создтель,
Громкой песней к небесм,
Бдетель нш, чей луч друет
Жизнь всем чистым существм!

Слв Р, зиждитель мир!
Громкой чтим тебя хвлой!
А когд идешь ты в небе
Светозрною стезей —

Преклоняются все боги
Пред источником добр,
Лоном слдкого блженств,
Перед сыном неб, Р!

С этой песней изобильное утешение пролилось в сердце Нитетис. Вспоминя свое детство, он смотрел влжными от слез глзми н восходившее светило, лучи которого еще не ослепляли глз. Потом он взглянул вниз, н рвнину. Тм ктились желтые волны Евфрт, подобного Нилу. Среди роскошных хлебных полей и зрослей фиговых кустрников многочисленные деревни. К зпду н многие мили простирлся црский зповедник с высокими киприсми и ореховыми деревьями. Н всех листьях и стеблях блистл утренняя рос, в кустх сдов, где жил Нитетис, слышлись звонкие голос бесчисленных птиц. Подул тихий ветерок, донося к Нитетис ромт роз и игря верхушкми пльм, тонкие стволы которых возвышлись н берегу реки и н всех окрестных полях.

Чсто любовлсь Нитетис этими прекрсными деревьями, срвнивя их с тнцовщицми, когд буря колебл тяжелые верхушки пльм и сгибл их стройные стволы. Кк чсто говорил он себе, что здесь должн быть родин феникс, птицы пльмовых стрн, которя, кк рсскзывли жрецы, кждые пятьсот лет прилетет к хрму Р в Гелиополе, где сгорет в священном плмени фимим, чтобы возродиться из пепл еще более прекрсной, и через три дня отлетет в свое восточное отечество. И между тем кк он думл об этой птице и желл, подобно ей, возродиться из пепл стрдний для нового, более полного счстья, – из киприсов, окружвших жилище человек, которого он любил и который сделл ее несчстной, вылетел большя птиц с блестящими перьями. Он взвивлсь выше и выше и, нконец, опустилсь н пльму, у смого окн египтянки. Ткой птицы Нитетис еще никогд не видел; эт птиц не могл быть обыкновенной, потому что н ее ноге висел золотя цепочк, хвост состоял не из перьев, но, кк покзлось Нитетис, из солнечных лучей. Это был Бенну [80], птиц бог Р! Нбожно опустилсь Нитетис снов н колени и зпел стринную песнь о фениксе, не спускя глз с сияющего обиттеля воздух:

Высоко нд головми
Копошщихся людей
Рссекю я крылми
Глубь зоблчных морей.

Создн я Творц рукою,
Им, виновником всего,
И лучистой крсотою
Похожу я н него.

Обрз мой необычйно
Блещет, с черной тьмой в борьбе,
Существо мое есть тйн,
Недоступня тебе.

Зню я – что будет, было,
Вечной жизнию дыш;
Я – тинствення сил,
Р бессмертного душ.

Птиц, поворчивя туд и сюд головку, укршенную волнующимися перьями, кк бы прислушивлсь к этому пению и отлетел, лишь только оно кончилось. Нитетис сочувственно смотрел вслед мнимому фениксу, то есть рйской птице, которя оборвл цепочку, привязыввшую ее к дереву в црском зверинце. Рдостня уверенность в спсении возникл в сердце Нитетис: он думл, что бог Р послл ей небесного вестник.

Пок человек желет и ндеется, он может перенести много стрдний; если счстье и не приходит, то все-тки смо его ожидние слдостно. Ткое нстроение удовлетворяет смо себя; оно содержит в себе особого род нслждение, которое может зменить действительность. Нитетис с новой ндеждой легл, утомлення, н дивн и скоро, против своей воли, погрузилсь в глубокий, безмятежный сон, не прикоснувшись к яду.

Н несчстных, которые ночь провели в слезх, восходящее солнце действует утешительно, тогд кк виновным, которые ищут мрк, то же смое солнце досждет своим чересчур ярким светом. Пок Нитетис спл, Мндн мучилсь стршными угрызениями совести. Кк рд был бы Мндн подвинуть нзд солнце, которое по ее вине должно было осветить смерть доброй госпожи! Мндн охотно соглсилсь бы жить среди вечного мрк, если бы этим он могл нейтрлизовть свои вчершние поступки.

Это доброе, легкомысленное создние беспрерывно нзывло себя безбожной убийцей. Сто рз нмеревлсь он объявить всю првду и спсти Нитетис; но кждый рз любовь к жизни и стрх одерживли верх нд добрыми порывми ее слбого сердц. В случе признния ее ожидл верня смерть, Мндн чувствовл в себе ткое желние жить, ее тк стршил могил, будущее обольщло ткими ндеждми! Если бы ей грозило только вечное зточение, то, быть может, Мндн еще открыл бы првду; но умереть… он не могл! Притом, действительно ли можно было тким призннием спсти осужденную?

Рзве не пришлось ей устривть посылку письм Нитетис к Бртии через несчстного мльчик-сдовник? Этот тйный обмен письмми был обнружен, и Нитетис погибл бы и без ее содействия! Мы никогд не выкзывем большей ловкости, кк в том случе, когд нужно опрвдть в собственных глзх совершенный нми проступок.

Когд взошло солнце, Мндн преклонил колени перед постелью своей госпожи и горько зплкл, не понимя, кк может т спокойно спть.

Евнух Богес тоже провел бессонную, но счстливую ночь. Товрищ его и зступвший его место по должности, Кндвл, которого Богес ненвидел, был, по црскому прикзнию, немедленно кзнен з нердение, быть может, и по подозрению в подкупе; Нитетис был не только низвергнут, – после низвержения он впоследствии могл опять возвыситься, – но приговорен к позорной смерти и теперь уже нвсегд безвредн для него. Влиянию мтери цря ннесен сильный удр. Нконец, Богесу льстило сознние собственного превосходств и ловкого выполнения трудного предприятия, ткже улыблсь ндежд, через свою любимицу Федиму, сделться опять, кк прежде, всемогущим фворитом. Смертный приговор, нвисший нд Крезом и молодыми людьми, был ткже желтелен Богесу, потому что, остнься они в живых, оглск устроенной им зпдни был еще возможн.

Утро уже збрезжило, когд Богес оствил комнты цря, чтобы отпрвиться к Федиме. Гордя персиянк еще не спл. В лихордочном нетерпении ждл он евнух; слух о происшедшем уже достиг обиттельниц женской половины.

Облчення только в легкую шелковую рубшку, обутя в желтые туфли, изукршенные бирюзой и жемчугом, окруження двдцтью прислужницми, он лежл н пурпурном дивне в своей комнте. Кк только Федим услыхл шги Богес, он тотчс выслл невольниц вон, вскочил, побежл ему нвстречу и осыпл бессвязными вопросми, которые все кслись ненвистной Нитетис.

– Тише, моя голубк, – скзл Богес, положив свои пухлые руки н ее плечи. – Тише! Если ты не можешь быть спокойной, смирной, кк мышк, и без вопросов слушть мой рсскз, то сегодня не услышишь ни одного слов. Д, моя золотя цриц, у меня нйдется тк много чего тебе порсскзть, что я кончу только звтр, если ты меня стнешь прерывть когд тебе вздумется! Ах, моя овечк, мне сегодня еще столько ндо сделть! Во-первых, я должен присутствовть при египетском поезде н осле, во-вторых, быть свидетелем одной египетской кзни… Но я слишком збегю вперед; рсскжу снчл. Плкть, смеяться, кричть от рдости можешь сколько хочешь; но здвть вопросы тебе зпрещется, пок я не звершу. Эту нгрду я зслужил! Ну, теперь я отлично улегся и могу нчть. Жил-был в Персии великий црь, у него было много жен, из них он больше всех любил Федиму и отличл от других. Вздумлось ему рз посвтться к дочери Амзис Египетского. Послл он большое посольство в Сис со своим бртом в кчестве свт…

– Глупости! – вскричл Федим нетерпеливо. – Я хочу знть, что случилось сегодня.

– Терпение, терпение, мой неукротимый ветер Адер. Если ты меня прервешь еще рз, то я уйду и рсскжу свою историю деревьям. Доствь же мне рдость – пережить снов мои успехи. Пок я рсскзывю, я чувствую себя тк хорошо, кк вятель, который выпустил из рук молоток и рссмтривет свое оконченное творение.

– Нет, нет, – прервл его Федим еще рз, – теперь я не могу слушть то, что зню уже двно. Я умирю от нетерпения. Сколько чсов жду я здесь в лихордочном нпряжении. Кждый новый слух, который приносили мне служнки и евнухи, усиливл мое нетерпение. Я в лихордке и не могу более ждть. Требуй от меня, чего хочешь, но избвь от этого ужсного волнения. Потом, если ты меня попросишь, буду слушть тебя целые дни!

Богес усмехнулся с довольным видом и скзл, потиря руки:

– Еще в детстве для меня не было большего удовольствия, кк рссмтривть рыбку, трепещущую н крючке; теперь ты, прекрснейшя из всех золотых рыбок, висишь у меня н удочке, и я тебя не выпущу, пок вдоволь не позбвлюсь твоим нетерпением.

Федим спрыгнул с лож, которое делил с Богесом, и зтопл ногми, кривляясь и ломясь, кк избловнное дитя. Евнуху это, по-видимому, доствляло большое удовольствие; он все веселее потирл руки, смеялся до того, что у него покзлись слезы н мясистых щекх, и осушил много чш вин з здоровье измученной крсвицы, прежде чем нчл рсскз.

– От меня не укрылось, что Кмбис без всякой другой причины, кроме ревности, посылет против тпуров своего брт Бртию, который привез сюд египтянку. Высокомерня женщин, которой я не должен был сметь ничего прикзывть, покзлсь мне столь же мло рсположенной обрщть внимние н крсивую головку блондин, кк еврей н свиное мясо или египтянин н белые бобы. Я все-тки решился поддерживть ревность цря и, посредством ее, сделть безвредной нхлку, которой, по-видимому, удлось вытеснить нс обоих из милости повелителя. Долго и нпрсно искл я подходящего случя. Когд, нконец, нступил прздник нового год, все жрецы црств собрлись в Ввилоне. Целых восемь дней город был полон торжеств, пиров и попоек. При дворе ткже был порядочня кутерьм, у меня было мло времени думть о своих плнх. Когд я уже совсем перестл ндеяться н успех, милостивые Амеш спент послли мне юношу, которого см Ангрмнью кк бы нрочно создл для моих целей. Гумт, брт Оропст, прибыл в Ввилон, чтобы присутствовть при большом жертвоприношении по случю нового год. Когд я этого юношу увидел в первый рз у его брт, которого должен был посетить по поручению цря, мне покзлось, что я вижу призрк – тк изумительно он похож н Бртию. Когд я кончил дел с Оропстом, юнош довел меня до колесницы. Я не выкзл своего удивления, обошелся с ним дружески и просил его нвещть меня. Он явился ко мне в тот же вечер. Я поствил лучшего вин, зствил его пить и еще рз убедился, что полезнейшее свойство виногрдного сок – делть молчливых людей болтливыми. Юнош, опьянев, признлся мне, что явился в Ввилон не только для жертвоприношения, но и рди девушки, которя состоит при египтянке глвной прислужницей. Он любит ее, рсскзывл Гумт, еще с детств, но честолюбивый брт желет для него более знтной невесты и – чтобы рзлучить Гумту с крсвицей Мндной – доствил ей место при новой супруге цря. Нконец молодой человек стл меня упршивть, чтобы я доствил ему случй перемолвиться словом с его возлюбленной. Я дружески его выслушл, но зтруднился дть соглсие и в зключение приглсил его н следующий день снов ко мне нведться. Он пришел. Я сообщил Гумте, что можно будет кк-нибудь устроить свидние, если он решится слепо повиновться моим прикзниям. Он охотно соглсился н все и отпрвился, по моему рспоряжению, нзд в Ргэ и только третьего дня тйно приехл в Ввилон. Я спрятл его в своем жилище. Между тем Бртия опять явился. Теперь дело было в том, чтобы снов рзжечь в цре ревность и погубить египтянку одним удром. Твое унижение послужило мне верным средством возбудить ропот твоих родственников против ншей противницы и облегчить мое предприятие. Судьб был особенно блгосклонн. Ты знешь, кк Нитетис держл себя н пиру в день рожденья; но тебе еще не известно, что в тот же вечер он послл мльчик-сдовник с письмом к Бртии. Неловкий посол дл себя поймть и в ту же ночь был кзнен по прикзнию рзъяренного цря, я позботился о том, чтобы Нитетис был совершенно отрезн от всякого сообщения со своими друзьями, кк будто бы жил в гнезде симург [81]. Остльное ты знешь.

– Но кк ускользнул Гумт?

– Через потйную дверь, только мне известную. Все шло превосходно; мне дже удлось достть кинжл Бртии, который он потерял н охоте, и подбросить его к окну Нитетис. Чтобы удлить князя и помешть ему во время этих событий увидеться с црем или с другими вжными свидетелями, я упросил греческого купц Колея (он продет в Ввилоне милетские мтерии и готов мне всячески угождть, потому что я принимю от него всю поствку шерстяных мтерий для женской половины дворц), – упросил его нписть мне письмо н греческом языке с просьбой к Бртии от имени его возлюбленной, – он зовется Спфо, – прийти одному во время восход звезды Тистр к первому стнционному дому, рсположенному перед Евфртскими воротми. Но с этим письмом мне не посчстливилось: послнный, который должен был передть его Бртии, не сумел выполнить своего поручения. Хотя он и уверяет, что вручил письмо смому Бртии, но нет никкого сомнения, что он отдл его кому-то другому, по-видимому, Гумте. Я немло испуглся, узнв, что Бртия вечером пировл со своими приятелями. Однко сделнного воротить было нельзя, и притом ткие свидетели, кк твой отец, Гистсп, Крез и Интфернес, длеко перевесили все уверения Дрия, Гигес и Арсп: первые покзывли против общего всем друг, последние – з него. В конце концов все вышло превосходно. Молодчики приговорены к смерти, для Крез, который, кк всегд, осмелился говорить црю дерзости, скоро нступит последний чс. Относительно же египтянки верховный писец нписл следующее сочиненьице. Слушй, голубушк, и рдуйся:

«Нрушительниц супружеской верности, дочь цря египетского, Нитетис, в нкзние з свои постыдные дел должн быть кзнен по всей строгости зкон, именно: ее посдят верхом н осл и провезут по улицм город, чтобы жители Ввилон видели, что Кмбис может тк же точно покрть црскую дочь, кк его судьи нкзывют последнюю нищую. С зктом солнц клятвопреступниц будет погребен зживо. Это повеление будет передно для исполнения нчльнику евнухов Богесу.

Глвный писец Арибигнес, по поручению цря Кмбис».

Лишь только я всунул эти строки в рукв, кк в злу протеснилсь мть цря, в изодрнной одежде, в сопровождении Атоссы. Тут было много рыдний, крик, упреков, клятв, просьб и молений, – но црь остлся непреклонным. Я дже думю, что Кссндн и Атосс, вслед з Крезом и Бртией, были бы отпрвлены в другой мир, если бы стрх перед душой отц не удержл пылющего яростью сын нложить руку н вдову Кир. З Нитетис, впрочем, Кссндн не скзл ни одного слов. По-видимому, он тк же твердо убежден в ее виновности, кк ты и я. Влюбленного Гумту нм тоже нечего стршиться. У меня нняты три человек, которые ему, прежде чем он возвртится в Ргэ, устроят холодную внну в волнх Евфрт! Рыбм и червям будет слвня пожив, х-х!

Федим присоединилсь к этому смеху, осыпл евнух лсковыми именми, которым у него же и выучилсь, и в знк блгодрности ндел своими полными рукми н мясистую шею Богес тяжелую цепь из дргоценных кмней.

IV

Весть о том, что случилось и что готовится, рзнеслсь по всему Ввилону прежде, чем солнце достигло полудня. Улицы кишели людьми, которые нетерпеливо хотели видеть редкое зрелище нкзния неверной супруги цря. Биченосцы должны были пустить в дело все свои внушительные полномочия, чтобы сдержть нпор зевк. Но когд позже рспрострнился слух о предстоящей кзни Бртии и его друзей, возбуждение нрод, опьяненного пльмовым вином, которое щедро было рздвемо в день црского рождения и в следующие дни, приняло другой хрктер. Пьяные, люди толпились н улицх с криком: «Бртия, добрый сын Кир, будет убит!» Женщины, зслышв ткие крики, выбегли из уединения, ускользли от стржей, збывли обычные покрывл и спешили н улицу с воплями, следом з рзгоряченными мужчинми. Не лишенное рдости желние видеть, кк смирят гордость неверной црицы, исчезло перед горем предстоявшей кзни нродного любимц. Мужчины, женщины, дети вопили, кричли, проклинли и возбуждли друг друг к новым, еще более гневным протестм. Все мстерские опустели, купцы зперли свои склды, школьники и слуги, которым по случю дня рождения цря обыкновенно двлось восемь свободных дней, воспользовлись своей свободой, чтобы н просторе погорлнить вдоволь, хотя они сми хорошенько не знли о чем.

Нконец сумтох сделлсь тк велик, что биченосцы не могли более сохрнять спокойствие; явился отряд телохрнителей, чтобы очистить улицы. Кк только покзлись блестящие лты и длинные копья, нрод отступил и зполонил смежные улицы, но едв солдты прошли мимо, снов собрлся толпми.

Смя большя двк был в тк нзывемых воротх Вл, к которым выходил улиц, обрщення к зпду: носился слух, что тк кк через эти ворот египтянк въезжл в Ввилон, то через них же будет и вывезен с позором. Н этом же месте был поствлен и особенно многочисленный отряд биченосцев, обязнность которого состоял в очищении дороги для проходивших в ворот людей. Впрочем, в этот день немногие выходили из город: любопытство окзлось сильнее всяких деловых нужд и желния подышть чистым воздухом; но те, кто прибывл из-з город, почти все оствлись у ворот, когд узнвли, ккое зрелище предстоит собрвшейся тм толпе.

Уже солнце стояло высоко н небе, и немного оствлось времени до позорного шествия Нитетис н осле, когд к воротм быстро приблизился дорожный поезд. Впереди ехл тк нзывемя грммкс н четырех лошдях, потом двухколесня повозк, нконец, повозк с поклжей, зпряження мулми. В первой повозке сидели крсивый, видный мужчин лет пятидесяти в персидском придворном нряде и стрик в длинной белой одежде; повозку знимло множество невольников в простых рубхх и широкополых поярковых шляпх н коротко остриженных головх. Рядом с последними ехл стрик в одежде персидских слуг. Возниц первого экипж с большим трудом пролгл путь через толпу нрод для своих лошдей, увешнных кистями и бубенчикми. Перед смыми воротми он был вынужден остновиться и подозвть нескольких биченосцев.

– Очисти нм дорогу! – кричл он нчльнику стржи, который со своими людьми подошел к экипжу. – Црскя почт не может терять время, я везу знтного господин, кждя минут промедления которого будет тебе стоить дорого!

– Потише, друг, – возрзил нчльник стржи. – Видишь см – сегодня легче выехть из Ввилон, чем въехть в него. Кого ты везешь?

– Знтного господин, который имеет вид н свободный проезд от смого цря. Скорее место нм!

– Гм… поезд-то выглядит не совсем црским!

– Что тебе з дело? Пропускной вид…

– Я должен его посмотреть прежде, чем впущу вс в город! – возрзил стрж, обрщясь отчсти к путешественникм, которых осмтривл внимтельно и недоверчиво, отчсти к вознице.

Пок человек, одетый в персидское плтье, искл пропускной вид в рукве своей одежды, биченосец обртился к подошедшему к нему товрищу и скзл, укзывя н незнчительную свиту путешественник:

– Видл ли ты когд-нибудь ткой удивительный поезд? Не нзывй меня Гивом, если з этими пришельцми не скрывется что-нибудь особенное. Смый обыкновенный рсстилтель ковров при дворе цря имеет в путешествии вчетверо большую свиту, чем этот человек, который облдет пропускным видом от смого цря и носит одежду црского сотрпезник.

Зподозренный человек подл стржу шелковый, пропитнный зпхом мускус свиток, н котором виднелись црскя печть и несколько букв.

Биченосец взял его и посмотрел н печть. «Печть подлиння», – пробормотл он. Потом он нчл рзбирть буквы, но лишь только рзобрл первые из них, кк стл всмтривться в путешественник пристльно и, нконец, схвтил лошдь з поводья с криком: «Сюд, люди, окружить его: это обмнщик!»

Убедившись, что путешественникм ускользнуть невозможно, он опять подошел к чужеземцу и скзл:

– Ты везешь пропускной вид, который не приндлежит тебе. Гигес, сын Крез, з которого ты себя выдешь, сидит в темнице и сегодня должен быть кзнен. Ты н него вовсе не похож и рскешься в своем смозвнстве. Выходи и следуй з мной.

Путешественник и не думл повиновться этому прикзнию, н ломном персидском языке просил нчльник стржи сесть к нему в повозку, тк кк он имеет сообщить ему нечто вжное. Тот с минуту колеблся, но, видя, что приближется еще отряд биченосцев, сделл им знк остться у лошдей, нетерпеливо бьющих копытми, и сел в грммксу.

Чужеземец, усмехясь, посмотрел н нчльник стржи и спросил его:

– Похож ли я н обмнщик?

– Нет, потому что хотя язык твой болтет непрвду, то есть ты вовсе не перс, но все-тки у тебя блгородня нружность.

– Я эллин и явился сюд, чтобы окзть Кмбису неоценимую услугу. Пропускной вид моего друг Гигес был одолжен мне им, еще когд он нходился в Египте, н случй моего приезд в Персию. Я готов опрвдться перед смим црем и мне стршиться нечего, – з известия, которые я привез, я могу дже ожидть большой милости. Вели отвести меня немедленно к Крезу, если того требует твоя обязнность. Он поручится з меня и отошлет к тебе обртно твоих людей, в которых ты сегодня, по-видимому, нуждешься. Рздй им это золото д рсскжи мне, в чем провинился мой бедный друг Гигес и вообще что ознчют эти вопли и сумтох?

Чужеземец говорил хоть и н плохом персидском языке, но с внушющим увжение достоинством и смоуверенностью, притом и подрок его был тк щедр, что слуг деспотов, привыкший к унижению, почувствовл себя сидящим в присутствии влдетельного лиц, почтительно скрестил руки и, опрвдывясь своими многочисленными знятиями, нчл рсскзывть вкртце. В прошлую ночь он стоял н стрже в большой зле и потому мог сообщить чужеземцу о происшедшем с достточной точностью. Грек с большим внимнием слушл рсскзчик и чсто с сомнением покчивл своей крсивой головой, особенно когд речь шл о вероломстве дочери Амзис и сын Кир. Смертные приговоры, особенно приговор Крезу, кзлось, глубоко порзили его; но скоро сострдние исчезло с живого лиц грек, уступив место глубокой здумчивости, вслед з тем – рдости, которя покзл, что ему пришл в голову хорошя мысль. Суровое достоинство срзу слетело от чужеземц. Весело смеясь и потиря првой рукой высокий лоб, левой он взял руку удивленного перс, пожл ее и спросил:

– А ты будешь рд, если Бртия спсется?

– Невырзимо!

– Хорошо, тк я тебе ручюсь, что ты получишь, по крйней мере, дв тлнт, если доствишь мне возможность переговорить с црем прежде, чем будет исполнен первый из смертных приговоров.

– Но кк могу я, ничтожный человек…

– Ты должен, ты должен!

– Я не могу!…

– Зню, что чужеземцу трудно, почти невозможно добиться рзговор с вшим повелителем; но мое посольство не терпит ни млейшей отсрочки, тк кк я в состоянии докзть невинность Бртии и его друзей. Слышишь ли, я могу это сделть! Понимешь ли теперь, что ты должен доствить меня к црю?…

– Но кк это сделть?

– Не спршивй, действуй! Ты ведь скзл, что и Дрий в числе осужденных?

– Д.

– Я слышл, что отец его – человек высокопоствленный.

– Он первый в црстве после детей Кир.

– Веди меня сейчс же к нему. Он примет меня дружески, когд узнет, что я могу спсти его сын.

– Диковинный чужеземец, в твоих словх столько смоуверенности, что я…

– Что ты склонен мне верить? Скорее доствь нм людей, которые рздвинули бы толпу и проводили нс во дворец.

Кроме сомнения, ничто другое тк быстро не сообщется, кк ндежд н выполнение зветного желния, особенно если эту ндежду подют нм с неподдельной уверенностью.

Нчльник стржи поверил стрнному путешественнику, он выскочил, рзмхивя бичом, из повозки и крикнул своим подчиненным: «Этот блгородный господин прибыл для того, чтобы докзть невинность Бртии; его должно сейчс же отвести к црю. Следуйте з мною, друзья, и очищйте ему дорогу!»

В эту минуту покзлся отряд конных телохрнителей. Сотник поспешил нвстречу их нчльнику и, при одобрительных крикх толпы, просил проводить чужеземц во дворец.

Между тем путешественник вскочил н лошдь своего слуги и последовл з персми, которые рсчищли ему путь.

Быстрее ветр облетел громдный город исполнення ндежды новость. Чем дльше продвиглись всдники, тем охотнее рздвиглись толпы нрод, тем откровеннее выржлсь рдость толпы, тем более поездк чужеземц стновилсь похожей н триумфльное шествие.

Через несколько минут всдники очутились у ворот дворц. Еще не открылись перед ними медные ворот, кк покзлся второй поезд, во глве которого медленно ехл седой Гистсп, в черной, рзодрнной трурной одежде, н коне, выкршенном голубой крской, с остриженными гривой и хвостом. Он явился умолять цря о помиловнии сын.

Нчльник биченосцев чрезвычйно обрдовлся, зметив блгородного стрц; он бросился н колени перед его лошдью и, сложив руки, сообщил Гистспу, ккую ндежду вселил в них чужеземец.

Гистсп сделл знк путешественнику, который, оствясь н лошди, грциозно ему поклонился и подтвердил ему слов биченосц. С этого времени он обрел дополнительную уверенность, просил чужеземц следовть з ним, привел грек во дворец, велел стршему жезлоносцу провести себя, Гистсп, к црю, греку прикзл подождть у двери црского покоя.

Бледный кк смерть лежл Кмбис н своем пурпурном дивне, когд его престрелый родственник вошел в комнту. У ног цря стоял н коленях виночерпий, который стрлся подобрть черепки дргоценного египетского стеклянного сосуд, нетерпеливо брошенного црем к ногм потому, что ему не понрвился содержвшийся тм нпиток. Многочисленные придворные в почтительном отдлении окружли рздрженного повелителя. Н лице кждого из них было нписно, что он боится гнев влстелин и стрется держться от него сколько можно дльше. Глубокя тишин нполнял обширную комнту, через открытое окно которой врывлись ослепительный свет и удушливый зной ввилонского летнего дня. Большя собк хорошей эпирской породы был единственным существом, которое осмеливлось прерывть глубокое молчние своим повизгивнием. Кмбис сильным удром ноги оттолкнул лсквшееся животное. Прежде чем жезлоносец ввел Гистсп, црь вскочил с мест. Он не мог более выносить ленивый покой; скорбь и гнев душили его. Визг собки вновь возбудил быстроту мысли в его измученном, лчущем покоя мозгу.

– Н охоту! – вскричл он устршенным цредворцм. Ловчие, конюшие и глвный ндзиртель псрни поспешили повиновться прикзнию повелителя. Последний крикнул им:

– Я хочу ехть н невыезженном жеребце Рекше. Приготовьте соколов, спустите всех собк, зовите кждого, кто умеет влдеть копьем! Мы поочистим зповедник!

Тут Кмбис снов лег н дивн, кк будто эт вспышк совершенно истощил его могучее тело. Он не зметил вошедшего Гистсп: мрчный взор влстелин беспрерывно следил з пылинкми, которые неслись в лучх свет, прониквшего через окно.

Отец Дрия не смел говорить с рздрженным црем, но встл к окну, посреди летвших пылинок, и тким обрзом обртил н себя внимние повелителя.

Кмбис взглянул н Гистсп и н его рзодрнные одежды снчл с неудовольствием, потом с горькой усмешкой и спросил:

– Что тебе нужно?

– Побед црю! Твой бедный слуг и дядя пришел воззвть к милосердию своего влстелин!

– Встнь и уходи! Ты знешь, что для клятвопреступников и лжесвидетелей у меня нет милосердия. Лучше мертвый, чем ткой бесчестный сын!

– Но если бы Бртия окзлся невинным, то и Дрий…

– Ты осмеливешься возржть против моего приговор?

– Длеко от моих мыслей поступть тк. Все, что ни делет црь, хорошо и не терпит противоречия, однко…

– Молчи! Не хочу, чтобы снов кслись этих мрчных злодеяний. Ты достоин сожления, кк отец; но и мне последние чсы не принесли рдости; жлею тебя, стрик; но нкзние твоего сын точно тк же не могу отменить, кк ты не можешь сделть его преступление несовершившимся.

– Но если бы Бртия все-тки окзлся невиновным, если боги…

– Не думешь ли ты, что небожители покровительствуют обмнщикм и клятвопреступникм?

– Нет, госудрь! Но явился новый свидетель, который…

– Новый свидетель? Прво, я охотно отдл бы полцрств, если бы мог убедиться в невинности многих людей, столь близких моему дому!

– Побед моему влдыке, оку госудрств! У дворц ждет один эллин, который, судя по его виду и оснке, приндлежит к числу знтнейших лиц своего племени. Он утверждет, что может докзть невинность Бртии.

Црь горько усмехнулся и вскричл:

– Эллин! Быть может, родственник той крсвицы, которой Бртия выкзл ткую верность? Что может знть чужеземец о событиях в моем доме? Но мне хорошо известны эти ионийские бродяги! Они смело и бесстыдно вмешивются повсюду и думют нс одурчить своими хитростями и коврством. Сколько ты зплтил новому свидетелю, дядя? У греков ложь тк же легко сходит с язык, кк у мгов слов блгословения; я хорошо зню, что з деньги они способны н все. Любопытно мне видеть твоего свидетеля! Позови-к его! Но если он нмерен мне лгть, то пусть лучше остется тм, где он теперь, и не збывет, что, где пдет голов сын Кир, тм мло будет тысячи греческих голов.

При этих словх глз цря гневно сверкнули; Гистсп велел позвть эллин.

Не успел последний вступить в злу, кк црские жезлоносцы перевязли ему рот плтком и велели псть ниц перед црем. С блгородным видом подошел грек к црю, устремившему н него проництельный взор, и, соглсно персидскому обычю, рспростерся перед ним, целуя землю.

Приятный вид и крсивя оснк чужеземц, который спокойно и скромно выносил взгляды цря, по-видимому, понрвились Кмбису: он не дл ему долго лежть н земле и спросил без всякой неприязни:

– Кто ты?

– Я блгородный эллин. Мое имя Фнес, моя родин – Афины. Десять лет без слвы служил я нчльником греческих немников Амзис.

– Не ты ли тот человек, искусному предводительству которого египтяне обязны победой нд киприотми?

– Я смый.

– Что привело тебя в Персию?

– Блеск твоего имени, Кмбис, и желние посвятить твоей службе мой меч и мои знния.

– Только это? Будь првдив и помни, что млейшя ложь может стоить тебе жизни. У нс, персов, другие понятия о спрведливости, чем у вс, эллинов.

– Мне ложь столько же отвртительн уже потому, что он мне кжется безобрзной, кк искжение и изврщение естественного, то есть истины.

– Итк, говори!

– Првд, меня привело в Персию еще нечто третье, о чем тебе я сообщу позже. Это третье ксется предмет чрезвычйной вжности, для обсуждения которого нужно много времени; теперь же…

– Сегодня-то именно я и хочу слышть что-нибудь новое. Сопровождй меня н охоту! Ты явился кстти: никогд рзвлечение не было мне тк необходимо, кк теперь.

– Я охотно буду тебя сопровождть, если ты…

– Црю условий не ствят. Ты ловок н охоте?

– Я убил не одного льв в ливийских пустынях.

– Тк следуй з мной!

В мыслях об охоте црь, кзлось, стряхнул свое изнеможение и хотел уже оствить злу, кк Гистсп снов бросился к его ногм и, подняв руки, воскликнул:

– Неужели мой сын и твой брт умрут невинно? Зклиню тебя душой твоего отц, который нзывл меня своим вернейшим другом, выслушть этого блгородного чужеземц.

Кмбис остновился. Его лоб опять нхмурился, голос ззвучл угрозой, глз блеснули молнией; протягивя руку к греку, он вскричл:

– Говори, что известно тебе, но знй, что с кждым неспрведливым словом ты произносишь собственный смертный приговор!

Фнес спокойно выслушл его и, с достоинством поклонившись, скзл:

– От солнц и от цря ничто не может скрыться. Кк мог бы бедный смертный утить првду от столь могущественного влстителя? Блгородный Гистсп говорит, что я могу докзть невинность твоего брт; но я могу только ндеяться и желть, чтобы мне удлось столь великое и првое дело. Во всяком случе, боги доствили мне ткую нить, которя может повести к новому взгляду н вчершние события. Суди см, слишком ли смелы мои ндежды, слишком ли опрометчивы подозрения; помни только, что мое желние служить тебе искренно, моя ошибк, если я ошибюсь, простительн; помни, что н свете нет ничего верного и кждый обыкновенно нзывет безошибочным дже то, что считет только првдоподобным.

– Ты говоришь крсиво и своими словми нпоминешь мне о… Проклятый! Говори – д короче! Н дворе уже лют собки!

– Я нходился еще в Египте, когд туд прибыло твое посольство, чтобы везти Нитетис в Персию. В доме моей прекрсной, знменитой соотечественницы и подруги, Родопис, познкомился я с Крезом и его сыном, но твоего брт и его друзей видел только мимоходом. Несмотря н это я хорошо зпомнил крсивое лицо црственного юноши; когд впоследствии я посетил мстерскую великого вятеля Феодор в Смосе, то тотчс же узнл его черты.

– Ты встречлся с ним в Смосе?

– Нет! Феодору зкзн был Алкмеонидми для нового дельфийского хрм голов бог солнц, и он укрсил ее лицом твоего брт, которое твердо удержлось в его пмяти.

– Твой рсскз нчинется не очень првдоподобно. Возможно ли тк верно изобрзить лицо, которого не имеешь перед собой?

– Феодор выполнил это обрзцовое произведение и, если ты одобришь его искусство, охотно сделет и для тебя второе изобржение твоего брт.

– Я не желю этого. Рсскзывй дльше!

– Н пути сюд, совершенном мной блгодря превосходным порядкм, зведенным при твоем отце, в невероятно короткое время, меняя лошдей н кждой четвертой миле…

– Кто позволил тебе, чужеземцу, пользовться почтовыми лошдьми?

– Выднный н имя сын Крез пропускной вид, который случйно достлся мне в рспоряжение, когд Гигес, чтобы спсти мне жизнь, зствил обменяться с собой одеждми.

– Лидиец обмнет лисицу, сириец – лидийц, иониец – их обоих, – пробормотл црь и в первый рз усмехнулся: – Крез рсскзывл мне эту историю. Бедный Крез! – При этих словх лицо Кмбис омрчилось, рук попытлсь рспрвить склдки н лбу; финянин же рсскзывл длее:

– Я снчл беспрепятственно продолжл свое путешествие; но сегодня утром, в первом чсу пополуночи, был здержн стрнным происшествием.

Црь слушл все внимтельнее и торопил финянин, который с трудом объяснялся по-персидски.

– Мы нходились, – продолжл тот, – между последней и предпоследней стнциями перед Ввилоном и ндеялись при восходе солнц достигнуть город. Я думл о своем бурном прошлом, о неотомщенных преступлениях и не нходил сн, между тем кк стрик-египтянин, который ехл со мной, мирно спл, убюкнный однообрзным звоном бубенчиков н конской упряжи, однообрзным стуком лошдиных подков и шумом волн Евфрт. Ночь был изумительно прекрсня и тихя. Лучи месяц пдли н дорогу и, соединяясь с блеском звезд, освещли дремлющую окрестность почти дневным светом. Ни повозки, ни пешеход, ни всдник не встречлось нм уже с чс времени; все нселение окрестностей Ввилон, кк нм скзли, нходилось в городе, н прзднестве дня твоего рождения, чтобы посмотреть н великолепие црского двор и воспользовться твоей щедростью. Нконец, моих ушей достигло нервномерное постукивние копыт и звон колокольчиков, спустя несколько минут явственно послышлись крики о помощи. Я быстро велел сойти с лошди сопровождвшему меня слуге-персу, вскочил в его седло, прикзл вознице, который првил повозкой с моими невольникми, не щдить лошков, выхвтил сблю и меч, дл лошди шпоры и помчлся туд, откуд слышлись крики о помощи. Не больше кк через минуту я сделлся свидетелем ужсного зрелищ. Трое людей дикого вид сбили с лошди юношу в белой одежде мг, оглушили его удрми и готовы были бросить свою жертву в Евфрт, который в этом месте омывет корни пльмовых и фиговых деревьев, окймляющих дорогу. Я испустил свой эллинский боевой клич, который зствлял трепетть уже многих вргов, и решительно бросился н убийц, которые – трусы, кк все подобные люди, – обртились в бегство, лишь только увидели одного из своих товрищей с рскроенным черепом! Я не преследовл негодяев и нклонился нд тяжело рненным юношей. Кто опишет мой ужс, когд в нем узнл я твоего брт Бртию! Д, я видел то смое лицо, которое видел в Нукртисе и в мстерской Феодор…

– Удивительно! – прервл рсскзчик Гистсп.

– Может быть, дже слишком удивительно, чтобы быть првдоподобным, – прибвил Кмбис, – остерегись, эллин, и не збывй, что моя рук достет длеко! Я рсследую, спрведлив ли твой рсскз!

– Я привык, – возрзил финянин, низко клняясь, – следовть учению мудрого Пифгор, слв которого, может быть, достигл и тебя: всегд, прежде чем нчиню говорить, я спршивю себя, не придется ли мне впоследствии рскивться в своих словх?

– Это звучит прекрсно и исполнено мудрости, но, клянусь Митрой, я знл существо, у которого чсто было н языке имя этого смого учителя и которое в своих действиях окзлось верной последовтельницей Ангрмнью. Ты знешь изменницу, которя сегодня будет стерт с лиц земли, кк ядовитя гдин?

– Простишь ли ты меня, – спросил Фнес, зметивший глубокую скорбь, вырзившуюся в чертх цря, – если я скжу тебе другое изречение ншего великого учителя?

– Говори!

– Всякое добро можно утртить тк же скоро, кк приобрести его; поэтому, если боги посылют тебе горе, то переноси его с терпением. Не ропщи, обдумй, что никому боги не посылют бремени, превышющего его силы. Если у тебя есть душевня рн, то ксйся ее тк же редко, кк ты приксешься к стрждущему глзу. Против душевных стрдний есть только дв лекрств: «Ндежд и терпение!»

Кмбис вслушивлся в слов, зимствовнные из золотых изречений Пифгор, и горько улыбнулся, услыхв слово «терпение». Но речь финянин понрвилсь ему, и он просил его рсскзывть дльше.

– Мы отнесли, – продолжл Фнес с низким поклоном, – бесчувственного юношу в мою колесницу и отвезли его в ближйший стнционный дом. Хозяин этого стнционного дом стоял около нс; поэтому, чтобы не выкзть поддельность своего вид, по которому я должен был получить новых лошдей, и не возбудить в этом человеке подозрения, я окзлся вынужденным выдть себя з Гигес, сын Крез. Рненый, по-видимому, знл того, з кого я желл быть принятым, тк кк, услыхв мои слов, покчл головой и прошептл: «Ты не тот, з которого выдешь себя». Зтем он снов зкрыл глз и впл в жестокую лихордку. Тогд мы рздели его, пустили ему кровь и перевязли его рны. Мой слуг, перс, видевший Бртию при дворе Амзис, где он служил ндсмотрщиком нд конюшнями, при содействии стрик-перс окзл юноше большую помощь и непрестнно повторял, что рненый есть не кто иной, кк твой высокорожденный брт. Ткже и хозяин стнционного дом поклялся, когд мы смыли кровь с лиц юноши, что подвергшийся нпдению – млдший сын твоего великого отц. Между тем мой египетский провожтый вышел, и из дорожной птеки, без которой египтяне редко покидют родину, достл питье и подл его больному. Кпли подействовли тк удивительно, что восплменення кровь больного успокоилсь через несколько чсов, и юнош, н зкте солнц, открыл глз. Тогд мы все собрлись вокруг него и стли спршивть, не желет ли он быть перенесенным в ввилонский дворец. Он рздрженно отверг это и уверял, что он не тот, з которого мы принимли его, …

– Кто может быть до ткой степени похож н Бртию? Говори! Мне весьм любопытно узнть это! – прервл црь рсскзчик.

– Он утверждл, что он брт твоего верховного жрец, что его зовут Гумт и что его имя можно нйти н открытом листе, спрятнном в рукве его жреческой одежды. Хозяин дом ншел упомянутый документ и, будучи грмотным, подтвердил покзние больного, которым снов овлдел припдок лихордки и который во время этого припдк говорил бессвязные речи.

– Понял ты их?

– Д, он повторял все одно и то же. Кзлось, все его мысли были зняты висячими сдми. Должно быть, он только что избегнул ккой-нибудь великой опсности и имел тм любовное свидние с женщиной по имени Мндн.

– Мндн, – пробормотл Кмбис, – Мндн!… Если я не ошибюсь, тк зовут первую служнку дочери Амзис.

Эти слов не ускользнули от тонкого ух грек. Н один момент он впл в безмолвную думу, зтем улыбнулся и вскричл:

– Освободи зключенных друзей, црь; ручюсь тебе моей головой в том, что Бртия не был в висячих сдх!

Црь посмотрел н смелого собеседник с удивлением, но лсково. Свободня, непринуждення, приятня мнер, с которой держл себя по отношению к нему этот финянин, был для него новостью и действовл н него подобно свежему дыхнию морского воздух, обвевющего лоб человек в первый рз. Между тем кк его вельможи и дже ближйшие родственники осмеливлись говорить с ним не инче кк согнув спину, грек стоял перед ним прямо и стройно; между тем кк персы кждое слово, обрщемое ими к своему влдетелю, припрвляли цветистыми фрзми и льстивыми оборотми речи, финянин говорил просто и без прикрс. При этом он сопровождл свою речь ткими грциозными движениями и вырзительными взглядми, что, несмотря н недостточное влдение персидским языком, црь понимл речь грек лучше, чем большую чсть укршенных срвнениями доклдов своих подднных. Только в отношении Нитетис и этого инострнц он мог збыть, что он црь. Здесь стоял человек перед человеком, здесь гордый смодержец збыл, что он говорит с существом, жизнь или смерть которого звисит от его кприз. Тк могущественно действуют дже н сурового деспот достоинство человек, смосознние личности, чувствующей свое прво н свободу и свое превосходство в обрзовнности. Но было еще нечто другое, что тк быстро возбудило в Кмбисе симптию к финянину. Этот человек, по-видимому, явился для того, чтобы возвртить ему дргоценнейшее сокровище, которое он считл потерянным и дже более чем потерянным. Но могл ли жизнь этого чужеземного исктеля приключений служить злогом з жизни сыновей первейших персов? Однко же предложение Фнес вовсе не рзгневло цря. Он только улыбнулся смелости эллин, освободившегося, в своем увлечении, от плтк, зкрыввшего его рот и бороду, и вскричл:

– Клянусь Митрой! Мне сдется, что ты желешь принести нм добро, эллин! Я принимю твое предложение. Если зключенные окжутся, несмотря н твое уверение, виновными, то ты обязн будешь всю свою жизнь оствться при ншем дворе в кчестве моего слуги; если же ты в смом деле сумеешь докзть то, чего жждет мое сердце, то я сделю тебя богтейшим из твоих соотечественников.

Фнес уклончиво улыбнулся и спросил:

– Позволишь ли ты мне здть тебе и твоим цредворцм несколько вопросов?

– Говори и спршивй, кк и что хочешь!

В эту минуту в злу вошел глвный ловчий и возвестил, что все готово для охоты.

– Подождть! – прикзл црь своим сотрпезникм, выбившимся из сил в своем усердии, с которым они стрлись ускорить все приготовления. – Я не зню дже, будем ли мы охотиться сегодня. Где сотник биченосцев, Бишен?

Дтис, тк нзывемый глз цря, то есть в переводе н современный язык министр полиции, быстро вышел из комнты и явился с требуемым лицом через несколько минут, которые Фнес употребил н то, чтобы рсспросить присутствоввших вельмож о рзных вжных для него подробностях.

– Что делют узники? – спросил Кмбис лежвшего у его ног сотник биченосцев.

– Побед црю! Они ждут смерти спокойно, тк кк слдко умереть по твоей воле.

– Слыхл ли ты их рзговоры?

– Д, мой повелитель.

– Признются ли они друг другу в своей виновности?

– Один Митр умеет зглядывть в сердце, но ты, мой госудрь, тк же кк я, твой жлчйший рб, поверил бы в невинность этих осужденных, если бы слышл их рзговоры.

Сотник биченосцев боязливо смотрел н цря, тк кк опслся, что эти слов возбудят его гнев, но Кмбис лсково улыбнулся вместо того, чтобы рзгневться. Вдруг тревожня мысль омрчил его лицо, и он едв внятно спросил:

– Когд кзнен Крез?

Сотник здрожл при этих словх: холодный пот выступил у него н лбу и его губы едв могли пробормотть слов:

– Он… он был… мы думли…

– Что вы думли? – прервл его Кмбис, в душе которого мелькнул новя ндежд. – Рзве вы не исполнили тотчс же моего прикзния? Неужели Крез еще жив? Говори, рсскзывй, я хочу знть полную првду!

Сотник извивлся кк червь у ног своего повелителя и, нконец, простиря к нему руки с мольбой, пробормотл:

– Пощди, пощди, влститель! Я бедный человек и имею тридцть детей, из которых пятндцть…

– Я хочу знть, жив он или нет!

– Он жив! Я думл, что не сделю ничего дурного, если позволю ему, которому я обязн всем, пожить одним чсом более, чтобы он…

– Довольно! – вскричл црь с глубоким вздохом облегчения. – Н этот рз твое непослушние остнется не нкзнным, и тк кк ты имеешь много детей, то кзнчей нш выдст тебе дв тлнт. Отпрвляйся теперь к узникм, призови Крез сюд и скжи другим, что если они невиновны, то пусть будут спокойны.

– Ты, госудрь, – светило мир и окен милосердия!

– Бртия и его друзья более не должны сидеть в уздилище! Пусть они, под вшей охрной, походят по дворцовому двору; ты, Дис, отпрвляйся немедленно в висячие сды и прикжи Богесу отложить исполнение кзни нд египтянкой. Зтем послть в стнционный дом, укзнный финянином, и привезти сюд нходящегося тм рненого, под достточной охрной.

Глз цря собирлся уйти, но Фнес остновил его и спросил:

– Позволит ли мне госудрь сделть одно змечние?

– Говори!

– Мне кжется, что нчльник евнухов Богес может доствить нм смые верные сведения. Бредящий юнош чсто произносил его имя в связи с именем своей возлюбленной.

– Спеши, Дтис, и приведи сюд Богес.

– И глвный жрец Оропст должен быть допрошен в кчестве брт Гумты; ткже и Мндн, глвня служнк египтянки, кк меня уверяли сейчс.

– Приведи ее, Дтис!

– Если бы, нконец, см Нитетис…

При этих словх финянин црь побледнел и легкя дрожь пробежл по его членм. Кк охотно увидел бы он вновь свою возлюбленную! Но могущественный госудрь боялся чрующих и укоризненных взглядов этой женщины; поэтому он воскликнул, укзывя н дверь и обрщясь к Дтису:

– Отпрвляйся и приведи Богес и Мндну, египтянк пусть остнется под стржей в висячих сдх!

Афинянин почтительно поклонился, точно хотел скзть:

– Только тебе одному приндлежит прво повелевть здесь.

Црь с удовольствием поглядел н него и снов уселся н пурпурный дивн. Здумчиво подпер он свой лоб рукой и глядел н пол. Обрз когд-то столь плменно любимой девушки постоянно стоял у него перед глзми и вкрдывлся в душу с осязтельной ясностью, и мысль, что эти черты не могут обмнывть, что Нитетис все-тки, может быть, невинн, все более и более укоренялсь в его созннии, вновь открывшемся для ндежды. Если бы Бртию можно было опрвдть, тогд и всякя другя ошибк окзлсь бы возможной; тогд он см отпрвился бы в висячие сды, взял бы ее з руку и выслушл бы ее опрвдние. Если любовь овлдевет человеком в зрелом возрсте, то он, подобно рзветвлениям кровеносных сосудов, пронизывет нсквозь все его существо и может быть уничтожен только вместе с его жизнью.

Когд Крез вошел в комнту, Кмбис очнулся от своих дум, лсково поднял стрик, бросившегося перед ним н колени, и проговорил:

– Ты провинился передо мною, но я хочу быть милостивым, тк кк помню слов моего умирющего отц, который звещл мне держть тебя при себе в кчестве советник и друг. Возьми свою жизнь из моих рук снов и збудь мой гнев тк же, кк я хочу збыть твою непреклонность. Пусть вон тот человек, утверждющий, что он знет тебя, сообщит тебе свои догдки. Он просил меня, чтобы я выслушл и твое мнение.

Крез, глубоко взволновнный, повернулся к финянину и, от души приветствуя его, выслушл то, что Фнес хотел ему скзть.

Бодрый стрик все внимтельнее следил з рсскзом Фнес, и когд тот зкончил, он поднял руки к небу и вскричл:

– Простите мне, вечные боги, если я когд-нибудь сомневлся в вшей спрведливости! Рзве это не удивительно, Кмбис? Мой сын бросился в опсность, чтобы спсти жизнь этого блгородного человек, и теперь боги привели спсенного в Персию, чтобы вознгрдить десятерицей з ту услугу, которую ему окзл Гигес! Если бы египтяне убили Фнес, то в этот чс, может быть, пли бы головы нших сыновей!

При этих словх Крез бросился н грудь к Гистспу, который, подобно ему, видел своего любимого сын кк бы родившимся во второй рз.

Црь, Фнес и персидские сновники с глубоким волнением смотрели н двух обнимвшихся стрцев. Ни один из присутствоввших уже не сомневлся в невинности Бртии, хотя до этих пор он был основн только н предположениях. Где вер в виновность слб, тм зщитник выслушивют с полным внимнием.

V

Фнес с истинно ттической проництельностью, по сообржении всего выслушнного, угдл истинное содержние фктов этого печльного события; от него не укрылось дже и то, что в этом деле было змешно зложелтельство. Кинжл Бртии, нйденный в висячих сдх, мог быть подброшен туд кким-нибудь изменником.

Между тем кк он сообщл это свое подозрение црю, жезлоносцы ввели в злу верховного жрец, Оропст.

Црь сурово посмотрел н него и спросил его без всяких предисловий:

– Есть у тебя брт?

– Д, црь, я и он – единственные бртья, пережившие шестерых сестер; мои родители…

– Этот брт моложе или стрше тебя?

– Я был смый стрший из всех детей, между тем кк он, млдший, родился поздно, чтобы быть рдостью преклонных лет моего отц.

– Зметил ли ты порзительное сходство между ним и одним н моих родственников?

– Д, госудрь. Гумт похож н твоего брт Бртию до того, что в школе жрецов в Ргэ, где он нходится еще и теперь, его постоянно нзывли князем.

– Не был ли он в недвнее время в Ввилоне?

– В последний рз он был во время прздник нового год.

– Првду ли ты говоришь?

– Мое плтье и моя должность делли бы меня вдвойне виновным, если бы я вздумл открыть рот для лжи.

При этих словх црь покрснел от гнев и вскричл:

– Однко же ты лжешь, тк кк Гумт был здесь вчер вечером! Ты дрожишь, имея н это основтельную причину!

– Моя жизнь приндлежит тебе; однко же я, верховный жрец, клянусь высочйшим богом, которому верно служил тридцть лет, что мне ничего не известно о вчершнем пребывнии брт моего в Ввилоне.

– Черты твоего лиц носят печть првдивости, – зметил Кмбис.

– Ты знешь, что во вчершний высокоторжественный день я ни н одну минуту не отходил от тебя.

– Зню.

Двери снов отворились, чтобы впустить трепещущую Мндну. Верховный жрец посмотрел н нее вопросительно и с удивлением. От змечтельно зорких глз цря не укрылось то, что служнк нходилсь в кких-то отношениях с Оропстом, поэтому он спросил жрец, не обрщя внимния н дрожвшую девушку, которя лежл у его ног:

– Знешь ты эту женщину?

– Д, госудрь. Через меня он получил вжное место нчльницы всей прислуги при – д простит ей Аурмзд! – при дочери египетского цря.

– Что побудило тебя, жрец, покровительствовть этой молодой женщине?

– Ее родители умерли во время той же моровой язвы, которя похитил моих бртьев. Ее отец был почтенный жрец и друг ншего дом; поэтому мы взяли девочку к себе, пмятуя высокое учение: «Если ты не дешь ничего чистому человеку и его сиротм, то ты будешь выброшен чистой покорной землей в жгучую крпиву, в смые мучительные стрдния и стршнейшие мест». Тким обрзом, я сделлся опекуном и воспитывл ее вместе с моим млдшим бртом, пок он не поступил в школу жрецов.

Црь обменялся с Фнесом знчительным взглядом и спросил:

– Почему ты не оствил при себе девушку, которя, по-видимому, тк крсив?

– Когд ей ндели серьги, я счел приличным удлить ее из моего жреческого дом и позботиться о ее незвисимой будущности.

– Когд он выросл, виделсь он с твоим бртом?

– Д, госудрь. Когд Гумт посещл меня, я позволял ему обрщться с Мндной, кк со своей сестрой; но когд потом зметил, что к детской дружбе нчинет примешивться юношескя стрсть, то моя решимость удлить от себя девушку сделлсь тверже.

– Мы знем довольно, – скзл црь, дв верховному жрецу знк удлиться. Зтем он взглянул н девушку и скзл ей:

– Встнь!

Мндн встл, штясь и трепещ.

– Рсскзывй, что знешь ты о вчершнем вечере, но помни, что ложь принесет тебе смерть.

Колени испугнной девушки здрожли тк сильно, что он едв могл стоять, губы ее онемели от стрх.

– Мое терпение коротко! – снов вскричл Кмбис.

Мндн вздрогнул, побледнел еще сильнее и почувствовл себя неспособной говорить еще более, чем прежде. Тогд Фнес подошел к рзгневнному црю и только просил Кмбис позволить ему выслушть эту женщину, говоря, что ее губы, сомкнутые теперь стрхом, откроются от лсковых слов.

Црь кивнул в знк соглсия, и предскзние египтянин опрвдлось. Едв он уверил Мндну в доброжелтельстве к ней всех присутствующих, положил свою руку н ее голову и нчл говорить с ней лсково, кк из глз ее полились слезы и чры, которые сковли ее язык, исчезли. Прерывя свой рсскз всхлипывниями, он рсскзл все, что знл, не умолчв и о том, что Богес покровительствовл свиднию ее с Гумтой, и зкончил словми:

– Я хорошо зню, что зслужил смерть и что я смое дурное и неблгодрное существо в мире; но все это несчстье было бы для меня невозможно, если бы Оропст позволил своему брту жениться н мне!

При этих словх, произнесенных тоном стрстного томления, он снов зрыдл, между тем кк ее серьезные слуштели, дже см црь, не могли удержться от улыбки.

Эт улыбк спсл нходившуюся в большой опсности жизнь молодой девушки. Но после всего, пережитого Кмбисом, он едв ли улыбнулся бы, если бы Мндн, с тем тонким инстинктом, который является женщинм н помощь всего более в минуту грозящей им опсности, не сумел угдть и употребить в свою пользу слбую струну цря. В своем рсскзе он горздо больше, чем это было необходимо, остнвливлсь н рдости, которую выкзл Нитетис, получив от него подрок.

– Тысячу рз, – вскричл Мндн, – моя госпож целовл вещи, которые принесли к ней от тебя, – о црь! – но чще всего губы ее прижимлись к тому букету, который ты сорвл для нее несколько дней тому нзд своими собственными рукми.

И когд этот букет нчл увядть, тогд он рзобрл его, цветок з цветком, тщтельно рспрвил их листики, зложил их между шерстяными плткми и собственноручно поствил н них свой тяжелый золотой ящик с блговониями, чтобы высушить их и сохрнить н пмять о твоей доброте!

Когд Мндн зметил, что черты строгого судьи просияли при этих словх, то он ободрилсь еще более, вложил в уст своей госпожи нежные слов, которых т вовсе и не говорил, и прибвил, что он, Мндн, слышл сто рз, кк Нитетис с невырзимой нежностью произносил во сне имя Кмбис. Нконец он зключил свой рсскз слезной просьбой о помиловнии.

Црь без гнев, но с безгрничным презрением посмотрел н Мндну, оттолкнул ее ногой и вскричл:

– Прочь с глз моих, ты, собчонк! Кровь, подобня твоей, зпчкл бы топор плч! Прочь с глз моих!

Мндн не зствил себя долго просить оствить злу. Это «прочь с глз моих» покзлось ей слдкой музыкой. Он стремительно помчлсь через широкий двор и зкричл, кк безумня, теснившемуся н улице нроду: «Я свободн! Я свободн!»

Едв он оствил злу, кк Дтис, глз цря, снов подошел к нему и сообщил, что нчльник евнухов пропл и что поиски его окзлись нпрсными. Богес згдочным обрзом исчез из висячих сдов; впрочем, он, Дтис, прикзл своим подчиненным отыскть беглец и доствить его живого или мертвого.

При этом известии црь снов вспыхнул внезпным гневом и погрозил нчльнику полиции, – который блгорзумно умолчл перед своим повелителем о волнении нрод, – тяжким нкзнием, если беглец не будет схвчен к следующему утру.

Едв Кмбис скзл это, кк жезлоносец ввел одного из евнухов Кссндны, через которого он просил у своего сын свидния с ним.

Кмбис тотчс же решил исполнить желние слепой црицы, протянул Фнесу свою руку для поцелуя, – редкий знк блговоления, который окзывлся только сотрпезникм цря, – и воскликнул:

– Всех узников немедленно выпустить н свободу! Устршенные отцы, ступйте к своим сыновьям и скжите им, чтобы они были уверены в моей милости и блгосклонности. Кждый из них получит стрпию, в вознгрждение з эту ночь неповинного узничеств. Тебе, мой эллинский друг, я обязн великой блгодрностью. Чтобы вырзить ее и привязть тебя к моему двору, я прошу тебя принять от моего кзнчея сто тлнтов.

– Ткую большую сумму, – скзл Фнес, отклнивясь, – я едв ли сумею употребить в пользу.

– Тк употреби ее во зло! – возрзил црь, дружески улыбясь, и в сопровождении своих цредворцев оствил злу, крикнув финянину:

– До свидния н пиру!

Во время этих происшествий в покоях мтери цря господствовл глубокя печль. Узнв содержние письм к Бртии, он верил в вероломство Нитетис, своего же любимого сын считл невиновным. Кому же могл он доверять, если девушк, которую до сих пор он считл воплощением всех добродетелей, должн был нзвться преступной изменницей; если блгороднейшие юноши могли сделться клятвопреступникми?

Нитетис считл он для себя более чем умершей. Бртия, Крез, Дрий, Гигес, Арсп, с которыми ее сердце было соединено узми крови и дружбы, все рвно что умерли для нее. И он не смел дже дть волю своему горю, тк кк ей ндлежло обуздывть порывы отчянья своей неукротимой дочери.

Атосс метлсь кк безумня, услыхв о предстоявших смертных приговорх. Сдержнность, приобретення ею в обществе египтянки, оствил девушку, и ее столь долго подвляемя стрсть вспыхнул с удвоенной силой.

Ей предстояло теперь потерять всех, кто был ей дорог: Нитетис, ее единственную подругу; Бртию, брт, к которому он был привязн всей душой; Дрия, которого он – кк теперь чувствовл это – не только увжл кк спсителя ее жизни, но и любил со всей глубиной первой стрсти; Крез, которого он любил, кк дочь.

Он рзорвл одежды, рстрепл свои волосы, нзывл Кмбис чудовищем, кждого, кто верил в виновность этих превосходных людей, – слепым и сумсшедшим. Зтем он снов нчинл плкть и воссылл смиренные молитвы к богм, чтобы несколько минут спустя зклинть Кссндну проводить ее в висячие сды и вместе с ней выслушть опрвдние Нитетис.

Мть стрлсь успокоить взволновнную девушку и уверял ее, что кждя попытк говорить с Нитетис был бы нпрсн. Теперь Атосс снов нчл бесновться и, нконец, довел струху до того, что он с мтеринской строгостью прикзл ей молчть и отослл ее н рссвете в спльню.

Девушк покорилсь прикзнию мтери, но вместо того, чтобы лечь в постель, стл у высокого окн, выходившего к висячим сдм. Плч смотрел он н дом, в котором теперь ее подруг, ее сестр, одинокя, изгнння, покинутя, ожидл позорной смерти. Вдруг ее потускневшие от слез глз сверкнули искрми могучей воли, и вместо того, чтобы смотреть в безгрничную ширь, он остновил свои взгляды н одной черной точке, которя летел к ней от дом египтянки, стновясь все больше и зметнее, и, нконец, опустилсь н киприс возле смого ее окн.

Печль исчезл с миловидного лиц Атоссы; громко переведя дух, он зхлопл рукми и вскричл:

– Это птиц гомй! Вестниц счстья! Теперь все будет хорошо!

Т же смя рйскя птиц, вид которой принес сердцу Нитетис столь чудное утешение, придл новую уверенность и Атоссе.

Желя узнть, не видит ли ее кто-нибудь, он зглянул в сд. Убедившись, что тм нет никого, кроме строго сдовник, он с легкостью серны выпрыгнул из окн, сорвл несколько роз и веток киприс и с ними подошл к стрику, который, кчя головой, смотрел н ее прокзы.

С зискивющей лской он поглдил щеки стрик, положил свои цветы в его згорелую руку и спросил его:

– Любишь ты меня, Сбс?

– О, госпож! – воскликнул стрик, прижимя к своим губм крй плтья цревны.

– Я верю тебе, стричок, и хочу докзть, что доверяю моему строму, верному Сбсу. Спрячь эти цветы и поспеши во дворец цря. Скжи, что ты несешь плоды для стол. Возле крульни бессмертных нходятся в зключении мой бедный брт Бртия и Дрий, сын блгородного Гистсп. Позботься о том, чтобы обоим тотчс же – слышишь? – тотчс же были передны эти цветы с искренним приветствием от меня.

– Стрж не допустит меня к узникм!

– Возьми эти кольц и всунь их стржм в руку. Несчстным нельзя же зпрещть нслждться цветми.

– Я попытюсь.

– Я знл, что ты любишь меня, добрый Сбс. Теперь живо иди и возврщйся скорей!

Стрик удлился тк поспешно, кк только мог. Атосс здумчиво смотрел ему вслед и шептл:

– Теперь об они будут знть, что я любил их до смого их конц. Роз знчит: «я люблю тебя», вечно зеленый киприс знчит: «вечно и неизменно».

Через чс воротился стрик и принес поспешившей к нему нвстречу цревне любимое кольцо Бртии, от Дрия – индийский плток, смоченный кровью.

С полными слез глзми Атосс принял эти дры из рук сдовник; зтем, предвясь дорогим ее сердцу воспоминниям, сел под широковетвистым плтновым деревом и, прижимя об подрк к своим губм, прошептл:

– Кольцо Бртии знчит, что он вспоминет обо мне; кровью нпитнный плток Дрия свидетельствует, что он готов пролить з меня кровь своего сердц!

При этих словх Атосс улыбнулсь и с этой минуты, думя о судьбе своих друзей, могл плкть хотя горько, но тихо.

Через несколько чсов после того послнец Крез возвестил женщинм црского дом, что невинность Бртии и его друзей докзн и что Нитетис тоже опрвдн.

Кссндн тотчс же послл в висячие сды приглсить к ней Нитетис.

Атосс, необуздння в рдости тк же, кк и в горе, бросилсь нвстречу носилкм своей подруги и перебегл от одной из своих служнок к другой, крич: «Все невинны, все, все возврщены нм!»

Когд же, нконец, носилки ее подруги приблизились, когд он увидел в них свою бледную кк смерть любимицу, то он рзрзилсь рыдниями, бросилсь к Нитетис н шею и осыпл ее лскми и поцелуями до тех пор, пок не зметил, что колени освобожденной девушки трясутся и что он нуждется в более сильной опоре, чем ее слбые руки.

Египтянк в обмороке был принесен в покои мтери цря. Когд он снов открыл глз, то ее мрморно-бледня голов покоилсь н груди слепой; н своем лбу он чувствовл теплые губы Атоссы, Кмбис, явившийся н призыв своей мтери, стоял у ее постели.

В смущении и стрхе смотрел Нитетис н тех, кого более всего любил. Нконец он узнл всех их поодиночке, провел лдонью по своему бледному лбу, кк будто желя сбросить с него покрывло, улыбнулсь дружески кждому отдельному лицу и зтем снов зкрыл глз. Он вообрзил, что добря Исид послл ей приятные грезы, и стрлсь удержть их всеми силми своей души.

Тогд Атосс со стрстной нежностью произнесл ее имя. Нитетис снов открыл глз и снов встретил те же полные любви взгляды, о которых он думл, что видел их во сне. Д, это были они: Атосс, Кссндн, ее вторя мть, и не рзгневнный црь, человек, которого он любил. Он тоже теперь рскрыл губы и вскричл, причем его суровый повелительный взгляд смягчился до выржения мольбы о милости:

– Нитетис, проснись! Ты не должн, не можешь быть виновной!

Он тихо пошевельнул головой с рдостным выржением отрицния, и по ее прекрсным чертм, подобно дыхнию молодой весны н розовых кустх, пробежл очровтельня улыбк.

– Он невиновн, клянусь Митрой; он не может быть виновн! – повторял Кмбис и, не обрщя внимния н присутствоввших, бросился перед Нитетис н колени.

К больной подошел персидский врч и нтер ей виски священным блговонным мслом, между тем кк глзной врч Небенхри, бормоч зклинния и кчя головой, пощупл ее пульс и подл ей лекрство из своей походной птеки. Теперь к ней возвртилось полное сознние и он, приподнявшись с усилием и ответив н выржения любви со стороны Атоссы и Кссндны, скзл, повернувшись к црю:

– Кк мог ты, црь, думть обо мне тким обрзом?

В этих словх не было никкого упрек, они звучли только огорчением, и Кмбис отвечл н них тихой просьбой:

– Извини меня.

Кссндн лсковым взглядом своих слепых глз поблгодрил сын з признние им своей вины и скзл:

– И я тоже, дочь моя, имею нужду в твоем прощении.

– А я никогд не сомневлсь в тебе! – вскричл Атосс с гордостью, целуя свою подругу в губы.

– Твое письмо к Бртии поколебло мою веру в твою невинность, – прибвил мть Кмбис.

– И, однко же, все было тк просто и естественно, – отвечл Нитетис. – Вот, мтушк, возьми это письмо, полученное мной из Египт. Пусть переведет его тебе Крез. Оно объяснит тебе все. Может быть, я был неосторожн. Пусть сообщит тебе твоя мть все необходимое, – прибвил он, обрщясь к црю. – Прошу тебя, не смейся нд моей бедной, больной сестрой. Когд египтянк любит, он не может збыть своей любви. Мне тк стршно! Дело идет к концу. Последние чсы были тк ужсны! Грозный смертный приговор, который прочел мне этот ужсный человек, Богес, зствил меня прибегнуть к яду. Ах, мое сердце!

С этими словми он упл н грудь струхи. Небенхри бросился к больной, влил ей в рот снов несколько кпель лекрств и воскликнул:

– Я тк и думл! Он принял яд и нверное умрет, если дже ее смерть и будет отсрочен н несколько дней этим противоядием.

Кмбис стоял возле него, бледный и оцепенелый, следя з всеми его движениями, между тем кк Атосс обливл слезми лоб своей подруги.

– Пусть принесут молок и мой большой ящик с лекрствми, – прикзл глзной врч. – Призовите ткже служнок, чтобы перенести ее отсюд, тк кк прежде всего ей нужно спокойствие.

Атосс поспешил в соседнюю комнту, Кмбис спросил персидского врч, не глядя н него:

– Есть ли ккое-нибудь спсение?

– Яд, принятый ею, имеет своим последствием неизбежную смерть.

Когд црь услышл эти слов, он оттолкнул врч от больной и вскричл:

– Он должн жить! Я прикзывю это! Сюд, евнух! Созвть всех врчей в Ввилоне, всех жрецов и мобедов [82]. Он будет жить, слышите, он должн жить. Я прикзывю это – я, црь!

В это мгновение Нитетис открыл глз, кк будто повинуясь прикзнию своего повелителя. Ее лицо было обрщено к окну. Перед ним н киприсовом дереве сидел рйскя птичк с золотой цепочкой н ноге. Взгляды стрждущей прежде всего упли н ее возлюбленного, который, склонившись нд ней, прижимл губы к ее првой руке. Улыбясь, он прошептл:

– Ккое счстье!

Зтем он увидел птицу, укзл н нее левой рукой и вскричл:

– Посмотрите, посмотрите! Птиц бог Р, феникс!

После этих слов он опять зкрыл глз, и вскоре ею овлдел горячк.

VI

Прексп, посол цря, один из знтнейших придворных, привез Гумту, возлюбленного Мндны, сходство которого с Бртией действительно можно было нзвть порзительным, больного и рненого, в Ввилон. Здесь, в тюрьме, он ожидл судебного приговор, между тем кк его соблзнитель, Богес, несмотря н все усилия полицейских влстей, нигде не отыскивлся. Толкотня нрод н улицх облегчил ему бегство, которое он совершил по знкомой нм потйной лестнице висячего сд. Богтств, нйденные в его жилище, были громдны. Целые сундуки, нполненные золотом и дргоценностями, которые он мог легко нкопить при своей должности, были возврщены в црское кзнохрнилище, откуд они произошли. Но Кмбис охотно отдл бы вдесятеро большую, чем эти богтств, сумму, чтобы только иметь изменник в своих рукх.

Через дв дня после опрвдния обвиненных он, к отчянью Федимы, велел отпрвить в Сузу всех обиттельниц женского дом, з исключением своей мтери, Атоссы и боровшейся со смертью Нитетис. Многие знтные евнухи были отствлены от своих должностей. Эт кст должн был поплтиться з своего член, избегнувшего зслуженной кры.

Оропст, который вступил уже в должность црского нместник и ясно докзл свою непричстность к проступку своего брт, предоствил вкнтные мест исключительно мгм. О демонстрции, произведенной жителями Ввилон в пользу Бртии, црь узнл только тогд, когд толпы нрод двно уже рзошлись. Несмотря н свою зботу по поводу болезни Нитетис, знимвшую его мысли почти исключительно, он велел предствить себе подробный доклд об этих противозконных поступкх и строго нкзть вожков бунт. Из случившегося црь зключил, что брт ищет у нрод популярности, и он, может быть, уже выкзл бы Бртии н деле свое неудовольствие, если бы более блгородное чувство не внушло ему, что не он должен простить Бртии, Бртия – ему. Несмотря н то, црь не мог подвить в себе кк мысли, что брт его, хотя бы и не по своей воле, все-тки был виновником печльных событий последних дней, тк и желния нсколько возможно устрнить его со своего пути. Поэтому он тотчс же изъявил полное соглсие н вырженное юношей желние немедленно отпрвиться в Нукртис.

После нежного прощния с сестрой и мтерью Бртия, через дв дня после своего опрвдния, отпрвился в путь. Его сопровождли Гигес, Зопир и многочислення свит, которя везл Спфо дргоценные подрки от Кмбис. Дрий не поехл с ним, тк кк его удерживл любовь к Атоссе, и притом приближлся день, в который он, по прикзнию отц, должен был жениться н Артистоне, дочери Гобрис.

Бртия грустно простился со своим другом, который ему в особенности был дорог по чувствм его к Атоссе. Кссндн уже знл о тйне влюбленных и обещл змолвить о Дрий слово перед црем.

Сын Гистсп имел не меньше кого-либо другого прво мечтть о дочери Кир. Ведь он нходился в близком свойстве с црствующим домом; он приндлежл, кк и Кмбис, к Псргдм; его род соствлял млдшую линию црствующей динстии, потому не уступл ей в знтности. Его отец считл себя глвой всего блгородного сословия в госудрстве и в этом кчестве упрвлял провинцией Персии, родиной, которой громдня империя и ее влститель были обязны своим происхождением. По смерти членов фмилии Кир потомки Гистсп имели бы зконное прво нследовть персидский трон. Поэтому Дрий, совершенно незвисимо от своих личных кчеств, был вполне подходящим женихом для Атоссы. Однко же теперь нельзя было решиться просить соглсия цря н этот брк. При мрчном нстроении, в котором он нходился со времени последних событий, он легко мог дть отрицтельный ответ, и подобное решение, при кких бы то ни было обстоятельствх, следовло бы считть неотменимым. Тким обрзом, Бртия отпрвился н чужбину, не будучи успокоен нсчет будущности столь дорогой ему четы.

Крез и тут обещл выступить в роли посредник и свел Бртию, нездолго до его отъезд, с Фнесом.

Юнош с великим дружелюбием отнесся к финянину, о котором он слышл тк много хорошего от своей возлюбленной, и скоро приобрел рсположение этого многоопытного человек, двшего ему немло полезных укзний и рекомендтельное письмо к милетцу Феопомпу в Нукртисе, и в зключение вырзил желние поговорить с ним недине.

Когд Бртия воротился с финянином к своим друзьям, он кзлся серьезным и здумчивым; но он скоро збыл свою зботу и з веселым прощльным кубком шутил со своими собеседникми. Н следующее утро, прежде чем он сел н своего коня, слуг доложил о приходе Небенхри. Глзной врч был принят и просил Бртию взять с собой в Египет объемистый свиток, зключвший в себе письмо к црю Амзису. В нем были подробно описны стрдния Нитетис, и оно окнчивлось следующими словми:

«Тким обрзом, эт бедня жертв твоего честолюбия, вследствие яд, который он, несомненно, принял, в несколько чсов приблизилсь к рнней могиле. Произвол сильных земли уничтожет счстье жизни человеческого существ подобно тому, кк губк стирет кртину с доски. Твой слуг Небенхри изгнн из отечеств и лишен имуществ, несчстня дочь египетского цря умирет кк смоубийц. Труп ее, по персидским обычям, будет брошен н рстерзние собкм и коршунм. Горе тем, которые лишют невинных счстья н земле и спокойствия в змогильной жизни!»

Бртия обещл мрчному Небенхри взять с собой это письмо, содержние которого ему было неизвестно, водрузил перед городскими воротми, окруженный восторженной толпой нрод, груду кмней, что по персидскому суеверию обеспечивло блгополучное путешествие, и оствил Ввилон.

Между тем Небенхри отпрвился к своему посту у смертного одр египтянки.

У медных ворот, соединявших сд женского дом с дворми большого дворц, он встретил ккого-то стрик в белой одежде. Едв он увидел его, кк попятился нзд и устремил н него неподвижный взор, кк н привидение. Но тк кк стрик приветливо и дружески улыблся ему, то Небенхри ускорил свои шги, протянул ему руку с рдушием, которым не удостоил ни одного из своих знкомых персов, и вскричл н египетском языке:

– Могу ли я верить собственным глзм? Стрый Гиб [83], кк ты попл сюд, в Персию? Я скорее мог бы ожидть, что обрушится небо, чем ндеяться н рдость увидеть тебя здесь, н Евфрте. Скжи мне, во имя Осирис, что могло побудить тебя, строго ибис, оствить свое теплое гнездо н Ниле и предпринять дльнее путешествие н восток?

Стрик, который во время этих слов, опустив руки, глубоко поклонился, теперь с невырзимым блженством посмотрел н врч, пощупл своими дрожщими рукми свою грудь и вскричл, преклоняя првое колено и прижв одну руку к своему сердцу:

– Блгодрение тебе, великя Исид, охрняющя стрнник, что ты позволил мне нйти моего господин в тком виде! Ах, дитя мое, кк тосковл я по тебе! Я думл, что нйду тебя исхудлым, подобно узнику н кменоломнях, жлким, истерзнным, – теперь вижу тебя в цветущем здоровье, прекрсным и сттным, кк всегд! О, если бы бедный Гиб был н твоем месте, то он бы двно уже истосковлся и истомился до смерти!

– Верю тебе, стричок. Ведь и я оствил отечество только по принуждению и с сердцем, обливющимся кровью. Чужбин приндлежит Сету, блгодетельные боги живут только в Египте, только н священном, блгословенном Ниле.

– Хорошо блгословение, нечего скзть! – пробормотл стрик.

– Ты пугешь меня, дедушк. Что случилось?

– Случилось! Гм! Случились прекрсные вещи! Ты будешь иметь довольно времени услышть о них! Неужели ты думешь, что я, оствив свой дом и своих внучт н шестидесятом году жизни, отпрвился бы путешествовть, подобно эллинским или финикийским бродягм, в стрну безбожных чужеземцев, – д уничтожт их боги! – если бы был ккя-нибудь возможность оствться в Египте?

– Говори же, в чем дело?

– После, после! Теперь прежде всего ты должен вести меня в свое жилище, которого я не покину до тех пор, пок буду оствться в этой стрне Тифон.

Стрик произнес эти слов со столь явным отврщением, что Небенхри не мог удержться от улыбки и спросил:

– Рзве тебя уже тк худо приняли здесь, стрик?

– Чум и хмсин [84], – проворчл стрик. – Все эти персы – подлое отродье Тифон! Меня удивляет только одно: кк это они не родились все крсноголовыми и прокженными! Ах, дитятко, я уже дв дня нхожусь в этом ду и столько же времени должен был жить среди богохульников! Мне скзли, что с тобой невозможно видеться, тк кк ты не можешь отойти от одр больной Нитетис. Бедня млютк! Я с смого нчл скзл, что этот брк с иноземцем кончится дурно. Б! Амзису поделом, что его дети причиняют ему горе! Он зслужил это уже з одного тебя!

– Стыдись, стрик!

– Чего мне стыдиться? Когд-нибудь я должен выскзться! Я ненвижу этого цря-выскочку, который, когд был еще бедным мльчиком, обивл финики с деревьев твоего отц и срывл вывески с дверей домов! О, я хорошо в те времен знл этого бездельник! Это позор, что подобный человек, который…

– Тише, тише, стрик! – прервл Небенхри рзгорячившегося Гиб. – Не все мы выточены из одного и того же дерев; и если Амзис, будучи мльчиком, в смом деле был немногим выше тебя, то ты см виновт, что, будучи стриком, ты ниже его до ткой степени.

– Мой дед был хрмослужителем, отец мой – тоже, и потому, естественно, я должен был сделться тем же.

– Совершенно спрведливо, тк повелевет зкон о кстх, по которому Амзис мог бы достигнуть смое большее звния сотник.

– Ни у кого нет ткой нерзборчивой совести, кк у этого выскочки!

– Ты все свое, стрик! Стыдись, Гиб! С тех пор, кк я живу, – что длится уже целых полстолетия, – кждое третье слово твоей речи – ругнь. Когд я был ребенком, мне приходилось терпеть от твоей сврливости, теперь же от нее достется црю!

– И поделом! О, если бы ты знл! Семь месяцев прошло с тех пор, кк…

– Я не могу слушть тебя теперь! При восходе семизвездия я пришлю рб, который проведет тебя в мое жилище. До тех пор ты должен оствться в теперешней квртире, тк кк мне необходимо идти к своей больной.

– Необходимо? Хорошо, иди – и дй умереть строму Гибу! Д, я пропл, если остнусь еще хоть один чс с этими людьми!

– Но чего же ты, собственно, хочешь?

– Жить в твоих комнтх, пок мы не уедем отсюд.

– Неужели с тобой обошлись тк грубо?

– Д еще кк! Что з мерзость! Они принудили меня есть из одного с ними горшк и резть мой хлеб их ножом. Один безбожный перс, долго живший в Египте и ехвший вместе со мною, рсскзл им все, что оскверняет нс. Когд я хотел бриться, он отнял у меня бритву. Ккя-то негодня девк поцеловл меня в лоб, прежде чем я зметил это. Мне потребовлся целый месяц н то, чтобы очистить себя от всей этой скверны. Когд, нконец, рвотное, которое я принял, возымело свое действие, то они осмеяли меня. Но это еще не все. Один проклятый повренок зколотил до полусмерти священного котенк в моем присутствии. Один втиртель мзей, узнв, что я твой слуг, велел через того же проклятого Бубрис, с которым я прибыл сюд, спросить меня – не смыслю ли я кое-чего в искусстве лечить глз. Н этот вопрос я, может быть, отвечл утвердительно, тк кк в шестьдесят лет можно перенять что-нибудь у своего господин. Тогд этот презренный человек, слов которого переводил мне Бубрис, нчл жловться, что его сильно беспокоит стршное повреждение в глзх. Н вопрос мой, в чем оно состоит, он отвечл, что ничего не видит в темноте!

– Ты бы должен был ответить ему, что единственное средство против этой болезни – зжечь свечу.

– О, кк я ненвижу этих бездельников! Если я пробуду с ними еще хоть один чс – я погибну!

Небенхри улыбнулся и возрзил своему слуге:

– Ты, должно быть, удивительно вел себя с инострнцми и рздржл их гордость. Персы вообще очень вежливые люди. Еще рз попробуй полдить с ними. Сегодня вечером я охотно приму тебя у себя, но рнее вечер – не могу.

– Я тк и думл! И он переменился! Осирис умер, и Сет снов црствует н земле!

– Прощй! Когд взойдет семизвездие, тебя будет ждть н этом смом месте рб Пьянхи, нш стрый эфиоп.

– Пьянхи, стрый мошенник, которого я видеть не мог?

– Он смый!

– Гм… все-тки есть нечто хорошее в том, когд что-нибудь остется тким, кк было. Конечно, я зню людей, которые не могут скзть этого о себе; которые, вместо того чтобы огрничивться своим искусством, берутся лечить внутренние болезни; которые строго слугу…

– Попридержи свой язык и жди терпеливо вечер.

Эти последние слов, произнесенные серьезным тоном, подействовли н стрик. Он поклонился и скзл, прежде чем господин оствил его:

– Я прибыл сюд под покровительством бывшего нчльник немных воинов, Фнес. Он имеет нстоятельную ндобность поговорить с тобой.

– Это его дело; пусть он ищет свидния со мною.

– Но ведь ты целый день торчишь у этой больной, глз которой здоровы…

– Гиб!

– Пусть у нее появятся бельм н обоих з меня! Может ли Фнес прийти вместе со мной сегодня вечером?

– Я желл бы говорить с тобой недине.

– А я – с тобой; но эллин, по-видимому, очень спешит и знет почти все, что я хочу скзть тебе.

– Ты рзболтл?

– Не совсем, но…

– Мой отец хвлил мне твою верность, и я считл тебя ндежным и скромным.

– Я тким и был всегд. Но этот эллин знл уже многое из того, что я зню, остльное…

– Ну?

– А остльное он выведл от меня – я и см не зню кк. Если бы я не носил этого мулет против дурного глз, то мне пришлось бы…

– Я зню финянин и извиняю тебя; мне будет приятно, если он придет с тобой сегодня вечером. Кк уже высоко стоит солнце! Время не терпит. Рсскжи мне в коротких словх, что случилось.

– Я думю, сегодня вечером…

– Нет, я должен иметь по крйней мере общее понятие о случившемся, прежде чем буду говорить с финянином. Говори короче.

– Ты обокрден.

– Больше ничего?

– Если ты нзывешь это ничем…

– Отвечй! Больше ничего?

– Ничего.

– Тк прощй.

– Но, Небенхри!…

Глзной врч уже не слышл этого призыв, тк кк дверь, которя вел к грему цря, уже зтворилсь з ним.

Когд взошло семизвездие, Небенхри сидел в великолепной комнте, которую он знимл в восточной стороне дворц, недлеко от жилищ Кссндны. Рдушие, с которым он встретил своего слугу, снов уступило место той серьезности, которя у легкомысленных персов доствил ему прозвище ворчун.

Он был нстоящий египтянин, истый сын той ксты жрецов, члены которой дже в своем отечестве, кк только они являлись публично, выступли торжественно и с достоинством, не позволяя себе ни млейшей шутки, между тем кк в кругу своего семейств и своих товрищей отлгли в сторону нложенное н себя огрничение и доходили иногд до необузднной веселости.

Небенхри принял Фнес с холодной вежливостью, хотя был знком с ним еще в Сисе, и после короткого приветствия прикзл строму Гибу оствить его недине с бывшим нчльником телохрнителей.

– Я хотел видеться с тобою, – нчл финянин н египетском языке, которым он влдел в совершенстве, – тк кк обязн поговорить с тобой о вжных вещх…

– О которых я имею сведения, – прервл врч.

– В этом я сомневюсь, – возрзил Фнес с недоверчивой улыбкой.

– Ты изгнн из Египт; тебя жестоко преследовл и обижл Псметих, нследник престол, и ты теперь прибыл в Персию, чтобы сделть Кмбис орудием твоей мести против моего отечеств.

– Ты ошибешься. Я ничего не должен твоему отечеству; но тем более долгов я имею относительно дом Амзис.

– Тебе известно, что в Египте госудрство и црь – суть одно и то же.

– Я скорее думю, что жрецы твоего отечеств любят отождествлять себя с госудрством.

– В тком случе, ты больше знешь, чем я. До сих пор я считл египетских црей неогрниченными влстителями.

– Они действительно тковы, нсколько они умеют освободиться от влияния твоих товрищей по ксте. Теперь дже Амзис преклоняется перед жрецми.

– Стрння новость!

– О которой тебя уже двно уведомили.

– Ты думешь?

– Совершенно уверен в этом! Но еще вернее я зню, что однжды Амзису – слышишь? – однжды Амзису удлось подчинить волю его руководителей своей собственной воле.

– Я получю мло известий с родины и не зню, н что ты нмекешь.

– Верю; тк кк если бы ты, зня это, не сжимл теперь своих кулков, то ты был бы не лучше собки, которя, визж, позволяет топтть себя ногми и лижет руку своего мучителя!

Врч побледнел при этих словх и скзл:

– Я зню, что Амзис меня оскорбил, но прошу тебя зметить, что мщение я считю слишком слдостной рспрвой для того, чтобы рзделять его с чужеземцем.

– Хорошо скзно! Но мое мщение я срвнивю с виногрдником, который до того изобилует плодми, что я не в состоянии снять их один.

– И ты прибыл сюд для того, чтобы достть себе другого виногрдря в помощь?

– Именно; и я все-тки не теряю ндежды, что ты рзделишь со мной урожй.

– Ты ошибешься. Моя рбот окончен; сми боги отняли ее у меня. Амзис довольно строго нкзн з то, что он изгнл меня из отечеств, от друзей и учеников, и послл в эту нечистую стрну рди своих корыстных целей.

– Ты нмекешь н его слепоту?

– Может быть.

– Знчит, тебе не известно, что твой собрт по искусству Петммон рзрезл плеву, покрыввшую зрчки Амзис, и снов дл им увидеть дневной свет?

Египтянин вздрогнул и зскрежетл зубми, но скоро овлдел собой и возрзил финянину:

– Ну, тк боги нкзли отц в лице его детей.

– Что ты под этим рзумеешь? Црю в его нынешнем нстроении Псметих очень нрвится; првд, Тхот стрдет, но он тем усерднее молится и приносит жертвы вместе с отцом. Что же ксется Нитетис, то ее смерть причинил бы Амзису не больше горя, чем смерть ккой-нибудь подруги его дочери; ты знешь это тк же хорошо, кк и я.

– Я снов не могу тебя понять.

– Это естественно до тех пор, пок ты вообржешь, что я считю твою прекрсную пциентку дочерью Амзис.

Египтянин снов вздрогнул; но Фнес продолжл, по-видимому, не обрщя внимния н волнение врч:

– Я зню больше, чем ты можешь догдывться. Нитетис – дочь Хофры, рзвенчнного предшественник твоего цря. Амзис воспитл ее, кк свое собственное дитя, – во-первых, для того, чтобы зствить твоих соотечественников верить, что низверженный фрон умер, не оствив потомств; во-вторых, для того, чтобы лишить Нитетис всяких притязний н престол, который ей приндлежит по прву. Н Ниле ведь и женщины признются способными црствовть…

– Это только догдки…

– Которые могут быть подкреплены неопровержимыми докзтельствми. В числе бумг, которые привез с собой твой стрый слуг Гиб в ящичке, должны нходиться письм знменитого родовспомогтеля, твоего отц.

– Если бы это было и тк, то, во всяком случе, эти письм соствляют мою собственность, которую я не нмерен отдвть; притом ты нпрсно искл бы в Персии человек, который сумел бы рзобрть почерк моего отц.

– Извини меня, если я снов укжу тебе н некоторые ошибки. Во-первых, этот ящичек нходится под моей охрной и, при всем моем увжении к прву собственности, будет возврщен влдельцу только тогд, когд я воспользуюсь его содержимым для своих целей; во-вторых, по изволению действительно дивного промысл богов, в Ввилоне живет человек, который умеет читть всякие письмен, ккие только известны египетским жрецм. Может быть, ты помнишь имя Онуфис?

Врч побледнел в третий рз и спросил:

– Уверен ли ты, что этот человек еще жив?

– Вчер я говорил с ним. Он, кк тебе известно, был верховным жрецом в Гелиополисе и потому посвящен во все вши тинственные учения. Мой мудрый соотечественник, Пифгор Смосский, прибыл в Египет и, подвергнувшись некоторым из вших обрядов, испросил позволения воспользовться урокми, преподвемыми в гелиополисской школе жрецов. Своими великими умственными способностями он приобрел любовь достойного Онуфис, посвящен был им во все тйные учения и сделл их полезными для мир. Я см и моя превосходня приятельниц Родопис с гордостью нзывем себя его ученикми. Когд твои собртья по сословию узнли, что Онуфис выдл их тйны, то жреческие судьи решили извести его. Его предполглось отрвить ядом, который можно добыть из косточек персиков. Осужденный узнл об угрожвшей ему опсности и бежл в Нукртис, где в доме Родопис, об уме и доброте которой ему рсскзывл Пифгор, ншел безопсное убежище посредством охрнной грмоты цря. Здесь он познкомился с Антименидом, бртом поэт Алкея Лесбосского, который, будучи изгнн мудрым влстителем Митилены, Питтком, из отечеств, много лет жил в Ввилоне и при тогдшнем ссирийском цре Нвуходоносоре служил в войскх. Этот Антименид дл ему рекомендтельное письмо к хлдеям. Онуфис отпрвился н Евфрт, поселился в Ввилоне и должен был зрбтывть себе нсущный хлеб, тк кк оствил свое отечество бедным человеком. Способы к существовнию он получил при помощи рекомендтельного письм Антименид.

Этот человек, некогд приндлежвший к числу могущественнейших лиц в Египте, прозябет еще и теперь, помогя своими громдными познниями хлдеям при их стрологических вычислениях в бшне Вл. Онуфису уже около восьмидесяти лет, но его ум до сих пор сохрнил свою полную ясность. Когд я говорил с ним вчер, прося его помощи, он обещл мне ее с сияющими глзми. Твой отец был одним из его судей, но он не хочет переносить свою ненвисть от родителя н сын и просил передть тебе его приветствие.

Во время этого рсскз Небенхри здумчиво смотрел в землю. Когд Фнес змолчл, врч проництельно посмотрел н него и спросил:

– Где мои бумги?

– В рукх Онуфис, который ищет между ними нужный мне документ.

– Я мог бы и см догдться! Будь тк добр, скжи мне, ккой вид имеет этот ящик, который Гиб зблгорссудил привезти в Персию?

– Это – ящик из черного дерев. Его крышк укршен искусной резьбой. Посередине ее изобржен крылтый жук, по четырем углм…

Небенхри перевел дух и скзл:

– В этом ящичке нет ничего, кроме нескольких зметок моего отц.

– Может быть, их будет достточно для моей цели. Не зню, говорили ли тебе, что я пользуюсь высочйшей блгосклонностью Кмбис.

– Тем лучше для тебя! Я могу тебя уверить, что бумги, которые всего более могли бы тебе пригодиться, остлись в Египте.

– Они лежт в большом, пестро рзрисовнном ящике из фигового дерев.

– Откуд ты это знешь?

– Я сообщу тебе првду, зметь это, Небенхри, – я не клянусь потому, что Пифгор, мой учитель, зпрещет клясться, – что именно этот ящик, со всем, что было в нем, по повелению цря сожжен в хрме Нейт в Сисе.

Эти слов, которые Фнес проговорил медленно, деля удрение н кждом слоге, порзили египтянин, подобно удру молнии. Холодное спокойствие и сдержнность, которые он сохрнял до этих пор, сменились неописуемым волнением. Щеки его вспыхнули, глз зпылли. Зтем волнение снов превртилось в ледяное спокойствие; рзгоревшиеся щеки утртили свою крску, и дрожщие губы произнесли холодно и бесстрстно:

– Ты хочешь нполнить мое сердце ненвистью против моих друзей, чтобы сделть меня своим союзником. Я зню вс, эллинов! Вы хитры и коврны и не гнушетесь никкими средствми вплоть до лжи и обмн для достижения своих целей!

– Ты судишь обо мне и моих землякх чисто по-египетски, то есть нс, кк инострнцев, ты считешь столь дурными людьми, кк только возможно; но н этот рз ты ошибешься в своем подозрении. Позови строго Гиб, и пусть он подтвердит тебе то, в чем ты не хочешь мне поверить.

Лоб Небенхри нхмурился, когд Гиб, повинуясь его прикзу, вошел в комнту.

– Подойди ближе! – прикзл Небенхри стрику.

Гиб, пожимя плечми, исполнил прикзние.

– Ты позволил этому человеку подкупить тебя? Д или нет? Я желю знть првду, тк кк дело идет о счстье или несчстье моей будущности. Если ты попл в сети этого искусник н всякие хитрости, то я тебе прощю, тк кк тебе, строму слуге, я обязн многим. Зклиню тебя именем твоего отц, покоящегося в лоне Осирис, говори првду!

Желтовтое лицо стрик помертвело при этих словх его господин. Несколько минут он, пыхтя и зикясь, не мог нйти н них никкого ответ. Нконец, когд ему удлось удержть слезы, подступившие к его глзм, он вскричл полугневно, полуплксиво:

– Рзве я не скзл этого с смого нчл? Он околдовн и испорчен в этой стрне позор и нечестия! К чему кто способен см, то он приписывет и другим. Нечего смотреть н меня с тким гневом; мне все рвно! Д и ккое мне дело до твоего гнев, когд меня, стрик, который в течение шестидесяти лет верой и првдой служил одному и тому же дому, принимют з негодяя, мошенник и предтеля, может быть, дже з убийцу!

При последних словх глз стрик, против его воли, переполнились горючими слезми.

Тронутый Фнес хлопнул его по плечу и скзл, обрщясь к Небенхри:

– Гиб – человек верный. Нзови меня бездельником, если он взял от меня хоть один обол.

Врч не нуждлся в этом зверении финянин, чтобы убедиться в совершенной невинности своего слуги. Он знл его тк долго и хорошо, что в чертх стрик, не способных ни к ккому притворству, мог читть, кк в открытой книге; поэтому он приблизился к нему и скзл успокоительным тоном:

– Я тебя не упрекл ни в чем, стрик! Рзве можно тк сердиться з один простой вопрос?

– Уж не рдовться ли мне твоему позорному подозрению?

– Конечно, нет; но теперь я позволяю тебе рсскзть, что произошло в ншем доме во время моего отсутствия.

– Прекрсные вещи! Кк только я вспомню о них, мне стновится тк горько во рту, кк будто я жую колоквинтовое яблоко.

– Ты говорил, что меня обокрли.

– Д еще кк! Ни один человек еще не бывл обокрден тким обрзом! Если бы еще эти мошенники были бродяги из ксты воров, то можно было бы утешиться, тк кк, во-первых, мы тогд получили бы обртно лучшую чсть ншей собственности, во-вторых, нм не было бы хуже, чем многих другим; но когд…

– Не уклоняйся от предмет, тк кк мое время рссчитно.

– Зню! Здесь, в Персии, стрый Гиб ни в чем не может тебе угодить. Но пусть будет тк! Ты – господин, и твое дело – прикзывть, я не более кк твой слуг, который должен повиновться. Я буду это помнить! Итк, это было кк рз в то время, когд в Сис прибыло большое персидское посольство, чтобы взять Нитетис и быть предметом любопытств толпы, которя, кк н редких зверей, глзел н эту сволочь. Сижу я, кк рз перед зктом солнц, н бешеке и игрю с моим внуком, стршим сыном моей Бнер [85], – слвный толстый мльчишк, змечтельно умный и сильный для своих лет. Шлун рсскзывет мне, что его отец спрятл бшмки его мтери, кк это делют египтяне, когд их жены слишком чсто оствляют своих детей одних, – и я смеюсь во все горло, тк кк я двно уже желл, чтобы с ней сыгрли эту шутку з то, что он не позволяет ни одному из внучт жить у меня, – он постоянно толкует, что я блую млюток. Вдруг рздются ткие сильные удры молотк в дверь дом, что я подумл, не пожр ли случился, и спустил мльчик со своих колен. Я сбегю кк можно скорее вниз по лестнице, пересккивя через три ступеньки зрз, и отодвигю здвижку. Дверь рспхнулсь, и толп хрмовых служителей и полицейских, – их было, по крйней мере, пятндцть человек, – ворвлись в дом, прежде чем я имел время спросить, что им нужно. Пихи, бесстыдный служитель при хрме Нейт, – ты его знешь – оттлкивет меня, зпирет дверь зсовом изнутри и прикзывет сторожм связть меня, если я не буду повиновться его прикзниям. Рзумеется, я ругюсь, – ты ведь знешь, что я не могу инче, когд что-нибудь сердит меня, – тогд он, клянусь ншим богом Тотом, покровителем знния, тогд этот молокосос велит связть мне руки, прикзывет мне, строму Гибу, молчть и говорит мне, что верховный жрец поручил ему отсчитть мне двдцть пять удров плкми, если я не подчинюсь его прикзниям. При этом он покзл мне кольцо глвного жрец. После этого я, рзумеется, волей-неволей должен был повиновться бездельнику! Прикзние его состояло ни более ни менее, кк в том, чтобы я тотчс же отдл ему все письменные документы, которые ты оствил в своем доме. Но стрый Гиб не тк глуп, чтобы позволить себя поймть, хотя некоторые люди, которые должны были бы знть его лучше, и думют, что он проджня душ и сын осл. Итк, что же я сделл? Я притворился совершенно уничтоженным при виде кольц с печтью; прошу Пихи тк вежливо, кк только могу, рзвязть мне руки и обещю принести ключ. С рук моих снимют веревку, спешу я вверх по лестнице, шгя через пять ступенек рзом; прибежв нверх, отворяю дверь твоей спльни, втлкивю туд своего внук, стоявшего перед нею, и зпирю двери н зсов.

Блгодря моим длинным ногм, я тк длеко опередил других, что успел всунуть в руки мльчишке черный ящичек, который ты мне в особенности велел беречь, подсдить внук через окно н глерею, окружющую дом со двор, и прикзть ему немедленно спрятть ящичек в голубятню. Тогд я кк ни в чем не бывло отворяю дверь, объясняю Пихи, что будто бы увидел во рту у мльчишки нож и был этим до того испугн, что в ужсе бросился тк быстро по лестнице и вытолкл мльчик в нкзние н двор. Этот брт гиппопотм поверил мне и велел водить его по всему дому. Они ншли сперв большой сундук из смоковницы с бумгми, который ты тоже прикзл мне зботливо беречь, потом сверток ппирус н твоем рбочем столе и, одну з другою, все рукописи, которые только можно было отыскть в доме. Все это они без рзбор всунули в большой ящик и понесли вниз; но черный ящичек остлся в сохрнности н голубятне. Мой внук – смый умный мльчик во всем Сисе.

Когд я увидел, что сундук уносят, то мое с трудом подвляемое бешенство пробудилось снов. Я грозил бесстыдным грбителям, что буду жловться н них судьям и дже, в случе нужды, смому црю, и я возбудил бы против них нрод, если бы кк рз в эту минуту все внимние толпы не было знято проклятыми персми, которым покзывли город. В тот же вечер я пошел к моему зятю, который, кк тебе известно, тоже хрмовый служитель богини Нейт, и просил его рзузнть во что бы то ни стло о судьбе похищенных рукописей. Этот добрый человек до сих пор питет к тебе блгодрность з придное, которое ты подрил моей Бнер. Три дня спустя он пришел ко мне и рсскзл, что он был свидетелем, кк твой прекрсный сундук и все нходившиеся в нем свитки были сожжены. Я с горя схвтил желтуху, но болезнь не помешл мне подть жлобу судьям. Эти презренные выгнли меня с моей жлобой, – конечно, только потому, что ведь и они сми тоже жрецы. Тогд я от твоего имени подл письменную просьбу црю, но и от него получил откз с оскорбительной угрозой, что я буду признн госудрственным преступником, если еще рз упомяну об этих бумгх. Зтем, конечно, язык мне слишком дорог для того, чтобы предпринимть ккие-нибудь дльнейшие шги. Почв горел под моими ногми. Я не мог оствться в Египте, тк кк должен был поговорить с тобой; я должен был рсскзть, что тебе сделли, требовть, чтобы ты, который могущественнее своего бедного слуги, отомстил з себя; должен был передть тебе черный ящичек, который инче, может быть, тоже был бы отобрн. Итк, с сердцем, обливющимся кровью, я оствил отечество и своих внучт и н стрости лет отпрвился н тифонскую чужбину! Ах, кк умен был этот мленький мльчик! Когд я, прощясь, целовл его, он скзл: «Остнься с нми, дедушк! Когд чужеземцы осквернят тебя, то я не осмелюсь больше целовть тебя!» Бнер от души приветствует тебя, мой зять велел тебе скзть, что он узнл, что в этом достойном проклятия преступлении виновны только нследник престол Псметих и Петммон, глзной врч, твой двний соперник. Тк кк я не хотел ввериться тифонскому морю, то отпрвился снчл с крвном рбских купцов до Тдмор, изобилующей пльмми стнции финикиян среди пустыни, оттуд с сидонскими торговцми до Крхемис н Евфрте, где дорог, ведущя из Финикии в Ввилон, соединяется с той, которя ведет из Срдес сюд. Устлый, измученный, сидел я тм в лесочке перед стнционным домом, когд подъехл ккой-то путешествующий инострнец н црских почтовых лошдях. Я тотчс же узнл в нем бывшего нчльник эллинских немных воинов.

– И я, – прервл Фнес рсскзчик, – тк же скоро узнл в тебе, стрик, смого долговязого и здорного человек, ккого только когд-либо встречл. Сто рз мне приходилось смеяться нд тобой в Сисе, когд ты ругл детей, которые бегли з тобой всякий рз, кк ты, с птечкой под мышкой, следовл по улицм з своим господином. Д, кк только я увидел тебя, я вспомнил об одной шутке, которую позволил себе црь н твой счет. Когд вы однжды проходили об, он скзл: «Стрик мне кжется похожим н сердитую сову, вокруг которой летют мленькие, поддрзнивющие ее птички, Небенхри должен иметь злую жену, которя, в нгрду з все глз, которые он сделл зрячими, выцрпет его собственные».

– Ккое бесстыдство! – возмутился Гиб, рзржясь проклятиями.

Врч молч и здумчиво слушл рсскз своего слуги. Цвет лиц его менялся от времени до времени. Когд он услыхл, что его бумги, плод многих ночей, проведенных в усиленной рботе, сожжены по воле его собртьев по ксте и с соглсия цря, то его кулки сжлись и тело здрожло, точно от сильного холод.

Ни одно движение Небенхри не ускользнуло от внимния финянин. Он изучил человеческую нтуру и знл, что чсто одно слово нсмешки уязвляет душу честолюбц горздо глубже, чем жестокие оскорбления. Поэтому-то именно теперь он повторил веселую шутку, которую действительно позволил себе однжды Амзис, склонный к нсмешкм. Рсчет Фнес окзлся верным: он зметил, что при его последних словх Небенхри лдонью рсплстл розу, лежвшую перед ним н столе. Сдерживя улыбку удовольствия, Фнес опустил глз и продолжл:

– Теперь мы быстро звершим рсскз о дорожных приключениях достойного Гиб. Я приглсил его ехть в одной со мною повозке. Снчл он откзывлся сидеть н одной подушке с тким нечестивым чужеземцем, кк я; однко же, нконец, он уступил моей просьбе и блгополучно прибыл в Ввилон, где я доствил ему убежище в смом црском дворце, тк кк инче, по причине отрвления твоей соотечественницы, мы не могли бы добрться до тебя. Остльное тебе известно.

Небенхри утвердительно кивнул головой и сделл Гибу глзми серьезный знк – удлиться.

Стрик повиновлся, тихо ругясь и ворч себе под нос. Когд дверь з ним зтворилсь, врч подошел к воину и скзл:

– Я боюсь, эллин, что, вопреки всему, мы не можем быть союзникми!

– Почему?

– Тк кк я думю, что твоя месть срвнительно с тою, которую я должен привести в исполнение, окжется слишком мягкой.

– В этом отношении тебе нечего беспокоиться! – отвечл финянин. – Могу я нзвть тебя своим союзником?

– Д, при одном условии.

– Скжи, при кком?

– Ты должен доствить мне удовольствие собственными глзми видеть плоды ншей мести.

– То есть ты хочешь сопровождть войско, когд Кмбис двинется в Египет?

– Д! И когд мои врги будут томиться в позоре и несчстиях, я хочу зкричть им: «Знйте, презренные трусы, что этим бедствием вы обязны жлкому, изгннному глзному врчу!» О, мои книги, мои книги! Они были моим утешением, они зменяли мне жену и ребенк, которых я потерял. Из них сотни людей нучились бы выводить слепц из его мрк, зрячему – сохрнять слдчйший др богов, укршение лиц, сосуд свет, видящий глз! Теперь мои книги уничтожены, и выходит, я жил нпрсно; вместе с моими сочинениями негодяи сожгли и меня смого! О, мои книги, мои книги!

При этих словх несчстный врч горько зплкл, Фнес приблизился к нему, взял его првую руку и скзл:

– Тебя, мой друг, египтяне изгнли, мне ннесли тяжкие оскорбления; в твою житницу ворвлись воры, мой дом и мой двор поджигтели превртили в пепел. Знешь ли, известно ли тебе – что сделли со мной? Когд они выгоняли и преследовли меня, то они имели прво н это, тк кк, по их зконм, я зслуживл смерти. Поступки их лично против меня я мог бы им простить; я чувствовл к этому Амзису привязнность друг. Это знл он, презренный, и, однко же, допустил, чтобы со мной сделли невероятные вещи. О, содрогется мозг при одной мысли об этих ужсх! Кк волки, ворвлись эти люди ночью в дом беззщитной женщины и похитили моих детей – гордость, рдость и утешение моей скитльческой жизни. И что сделли они с детьми! Девочку они удержли пленницей в кчестве злог, думя тем помешть мне предть Египет чужеземцм, мльчик, воплощение крсоты и кротости, моего единственного сын, Псметих, нследник престол, велел умертвить, может быть, с ведом Амзис. Сердце мое сжлось и оцепенело в скорби и изгннии; но теперь я чувствую, кк вздымется оно от ндежды н мщение и бьется удрми рдости.

Взорми, сверквшими мрчным блеском, посмотрел Небенхри в пылющие глз финянин и, протянув ему руку, скзл:

– Мы – союзники!

Эллин схвтил првую руку врч и отвечл:

– Теперь нм прежде всего необходимо зручиться блгосклонностью цря.

– Я возврщу зрение Кссндне.

– Ты можешь сделть это?

– Способ, посредством которого возврщено зрение Амзису, – мое изобретение. Петммон похитил его у меня из моих сожженных рукописей.

– Почему же ты рньше не выкзл своего искусств?

– Потому, что я не привык делть подрки моим вргм.

Фнес почувствовл легкую дрожь при этих словх, но скоро овлдел собой и скзл:

– Мне тоже обеспечен блгосклонность цря. Мссгетские послы отпрвились уже сегодня домой. Им дровн мир и…

В эту минуту дверь с шумом отворилсь, и евнух Кссндны бросился, зпыхвшись, в комнту и вскричл, обрщясь к Небенхри:

– Нитетис умирет! Скорей, скорей! Собирйся и иди з мной!

Врч подмигнул своему союзнику, ндел сндлии и последовл з евнухом к одру умирвшей невесты цря.

VII

Солнце пытлось уже проникнуть сквозь густые знвески, покрыввшие окно комнты больной египтянки, Небенхри все еще сидел у ее одр. Он то щупл ее пульс, то нтирл ей лоб и грудь душистыми мзями, то здумчиво устремлял неподвижный взор в пустое прострнство. После припдк судорог стрждущя, по-видимому, лежл в глубоком сне. У ее кровти шесть персидских врчей бормотли зклинния, Небенхри сидел у изголовья больной и оттуд диктовл рецепты зитм, признввшим его превосходство в медицинских познниях.

Кждый рз, кк египтянин щупл пульс больной, он пожимл плечми, и кждый рз этому движению единодушно подржли его персидские коллеги. Время от времени портьер комнты приподнимлсь и оттуд выглядывл головк девушки. Голубые глз ее тревожно и вопросительно смотрели н врч, который отделывлся от нее все тем же пожтием плеч, выржвшим сожление.

Дв рз уже Атосс, едв ксясь ногми толстого ковр из милетской шерстяной ткни, подходил к смому ложу своей больной подруги, чтобы коснуться тихим, осторожным поцелуем ее лб, увлжненного обильными кплями пот; но кждый рз строгие взгляды египетского врч отсылли ее обртно в соседнюю комнту.

Тм лежл Кссндн, ожидя исход болезни. Между тем Кмбис, когд солнце взошло и Нитетис зснул, оствил ее комнту и вскочил н коня, чтобы в сопровождении Фнес, Прекссп, Отнес, Дрия и многих пробужденных цредворцев изъездить вдоль и поперек зповедник в бешеной скчке. Он знл, что, сидя н спине неукротимого сккун, он скорее, чем всяким другим способом, может преодолеть или збыть свое душевное волнение.

Услышв стук копыт, доносившийся издлек, Небенхри вздрогнул. Ему с открытыми глзми грезилось, что црь с необозримыми полчищми всдников вторгется в его отчизну, бросет фкелы пожр в ее город и хрмы и сильными удрми кулков рзрушет исполинские пирмиды. В рзвлинх испепеленных городов лежт женщины и дети; из могил рздются жлобные вопли мумий, которые двигются, кк живые люди; и все – жрецы, воины, женщины, мертвые и умирющие – выкрикивют его имя и проклинют его, предтеля своей родины. Холодня лихордочня дрожь проникл в его сердце, которое билось судорожнее, чем жилы умирвшей возле него женщины.

Снов рздвинулсь портьер соседней комнты; снов Атосс проскользнул по ковру и положил руку н плечо своей подруги. Он вздрогнул и очнулся. Небенхри три дня и три ночи безотлучно сидел у этого лож. Было естественно, что тревожные грезы посетили врч, измученного непрерывным бдением.

Атосс возвртилсь к своей мтери. Глубокое молчние црило в душной тмосфере комнты больной. Египтянин вспомнил о своем сне; он скзл себе, что он нмеревется стть изменником и преступником. Еще рз перед его глзми прошло все, что он видел в своей дремоте; но теперь другя кртин зслонил собой эти стршные обрзы. Небенхри увидел себя стоящим возле отягченных цепями фигур – Амзис, который его изгнл и предл поругнию, Псметих и жрецов, уничтоживших его медицинские труды. Его губы тихо зшевелились; в этом месте они не смели произнести безжлостные слов, которые он в своем уме громовым голосом обрщл к своим вргм, умолявшим его о пощде. Из глз сурового египтянин выктилсь одн слез. Перед его мысленным взором прошли одн з другой долгие ночи, в которые он, с тростниковым пером в руке, сидел при тусклом свете лмпы и, тщтельно выводя кждую букву, зписывл свои мысли и опыты смыми изящными иероглифми. Для рзных болезней глз, которые священные книги Тот нзывют неизлечимыми, он изобрел целебные средств. Но ему было хорошо известно, что его товрищи по сну обвинили бы его, если бы он осмелился делть попрвки в священных писниях. Поэтому он озглвил свою книгу следующими словми: «Некоторые новые писния великого Тот относительно излечения болезней зрения, нйденные глзным врчом Небенхри». Он хотел звещть свое сочинение библиотеке в Фивх, дбы его опыты сослужили службу всем его преемникм и принесли плоды целому сонму стрждущих. Жертвуя сном своих ночей для нуки, он желл посмертной признтельности для себя и слвы для своей ксты. Зтем он видел, что его двнишний соперник, похитив изобретенное им искусство снимть бельм, стоит возле нследник престол в роще богини Нейт и рзводит губительный огонь. Крсное зрево окршивет злые черты обоих, и их злобный хохот, вопиющий о мести, поднимется, вместе с плменем, к небу. Тм верховный жрец подет Амзису письмо его отц. Из губ цря вырывются нсмешки и глумление, черты лиц Нейтотеп сияют торжествующей рдостью. Небенхри был тк глубоко погружен в свои грезы, что один из персидских врчей был вынужден обртить его внимние н пробуждение Нитетис. Небенхри с улыбкой кивнул ему головой, укзывя н свои утомленные глз, пощупл пульс стрждущей и спросил ее по-египетски:

– Хорошо ли ты спл, госпож?

– Не зню, – отвечл Нитетис чуть слышным голосом. – Првд, мне кзлось, что я сплю; однко же я слышл все, что происходило здесь, в этой комнте. Я чувствовл ткую устлость, что не могл отличить сн от бодрствовния. Ведь, кжется, Атосс много рз подходил ко мне?

– Д.

– А Кмбис оствлся у Кссндны до тех пор, кк взошло солнце; зтем он вышел из дому, вскочил н коня Рекш и поехл в зповедник.

– Откуд ты знешь?

– Я видел это.

Небенхри озбоченно посмотрел в блистющие глз девушки, которя продолжл:

– И много приведено было собк н здний двор дом.

– Может быть, црь хочет зглушить свое горе по поводу твоей болезни.

– О, нет, я лучше зню это! Оропст учил меня, что к кждому умирющему персу приводят собк, чтобы див смерти вошел в них.

– Но ведь ты еще жив, госпож, и…

– О, я зню, что умру! Если бы дже я не видел, кк ты и другие врчи, глядя н меня, пожимли плечми, то все-тки знл бы, что мне остется жить только несколько чсов. Этот яд смертелен.

– Ты говоришь слишком много, госпож; это может тебе повредить.

– Оствь, Небенхри! Я должн кое о чем попросить тебя перед смертью.

– Я твой слуг.

– Нет, Небенхри, ты должен быть моим другом, моим жрецом! Не првд ли, ты уже не сердишься н меня з то, что я молилсь персидским богм? Нш Ггор все-тки остлсь моим лучшим другом. Д, я вижу по твоему лицу, что ты прощешь мне. Но ты должен мне обещть ткже, что ты не позволишь предть мое тело н рстерзние собкм и коршунм. О, мысль об этом слишком ужсн! Не првд ли, ты нбльзмируешь мой труп и укрсишь его мулетми?

– Если позволит црь…

– О, без сомнения! Кким обрзом может црь не исполнить моей последней просьбы?

– Мое искусство приндлежит тебе.

– Блгодрю тебя; но у меня есть еще одн просьб.

– Говори короче! Мои персидские коллеги делют мне знки, что я должен предписть тебе молчние.

– Не можешь ли ты удлить их н одну минуту?

– Попытюсь.

Небенхри подошел к мгм. Он говорил с ними несколько минут, после чего они вышли из комнты. Египтянин скзл им, что хочет произнести великое зклинние, при котором не должно присутствовть никкое третье лицо, и употребить в дело новое тйное противоядие.

Когд врч и его пциентк остлись одни, Нитетис рдостно вздохнул и скзл:

– Дй мне свое жреческое блгословение н долгий путь в подземный мир и приготовь меня для стрнствовния к Осирису!

Небенхри преклонил колени у ее одр и тихо шептл священные гимны, н которые Нитетис отвечл голосом, исполненным блгоговения. Врч предствлял собою Осирис, влстителя подземного мир, Нитетис – душу, которя опрвдывется перед ним.

По окончнии этих обрядов грудь больной нчл вздымться более свободно. Небенхри не без волнения смотрел н эту юную смоубийцу. Он сознвл, что спс ее душу для богов своей родины и облегчил для этого доброго создния его последние тяжкие минуты. Эти минуты, в чистом сострднии и истинной человеческой любви, он збыл всякое чувство ожесточения; но когд в его уме утвердилсь мысль, что Амзис был виновен в несчстье и этого милого создния, то его душу снов омрчили черные думы. Нитетис, которя некоторое время лежл молч, опять обртилсь с лсковой улыбкой к своему новому другу и спросил:

– Ведь я буду помиловн судьями мертвых? Не првд ли?

– Ндеюсь и верую в это!

– Может быть, у престол Осирис я нйду Тхот, и мой отец…

– Твой отец и твоя мть ожидют тебя! Блгослови в свой последний чс тех, которые произвели тебя н свет, и прокляни тех, которые отняли у тебя родителей, престол и жизнь.

– Я не понимю тебя.

– Прокляни тех, которые отняли у тебя родителей, престол и жизнь! – воскликнул Небенхри во второй рз, выпрямившись во весь рост и с глубоким вздохом глядя вниз н умирющую.

– Прокляни злых, тк кк это проклятие доствит тебе более великое милосердие со стороны судий нд мертвыми, чем тысяч добрых дел!

При этих словх, произнесенных громким голосом, врч схвтил руку больной и с горячностью пожл ее.

Нитетис боязливо посмотрел н гневного врч и в слепом повиновении прошептл:

– Проклиню!

– Прокляни тех, которые похитили у тебя родителей, престол и жизнь!

– Тех, которые похитили у меня родителей, престол и жизнь! О… х… мое сердце!

И в бессилии он снов упл н свое ложе.

Небенхри нклонился нд умирющей, зпечтлел н ее лбу, прежде чем вошли в комнту црские врчи, тихий поцелуй и пробормотл:

– Он умирет моей союзницей. Боги слышли проклятие умирющей невинности! Я несу меч в Египет не только кк мститель з себя, но и кк мститель з цря Хофру!

Через несколько чсов после того Нитетис снов открыл глз.

Н этот рз ее холодня рук покоилсь в рукх Кссндны. Атосс стоял н коленях у ее ног; Крез стоял у изголовья постели и своими стрыми рукми поддерживл сильного цря, который, от чрезмерной горести, штлся точно пьяный. Нитетис сияющими глзми окинул эту группу. Он был невырзимо прекрсн. Кмбис нклонился к ее похолодевшим губм и зпечтлел н них поцелуй, – первый и последний, ккой только он решился позволить себе. Тогд две крупные горячие слезы рдости выктились из ее помутившихся глз, имя Кмбис тихо прозвучло в ее побледневших устх, он упл в объятия Атоссы – и скончлсь.

Мы не будем вдвться в изобржение подробностей ближйших з тем чсов. Нм противно описывть, кк по знку глвного персидского врч все присутствующие, з исключением Небенхри и Крез, бросились вон из комнты покойницы; кк в эту комнту привели собк и повернули их умные головы к умершей, чтобы посредством этих животных отогнть Друкс Нус [86]; кк после смерти девушки Кссндн, Атосс и все их слуги тотчс же переселились в другой дом, чтобы не оскверниться присутствием труп; кк в прежнем жилище были потушены все огни для удления чистой стихии от оскверняющих Духов смерти; кк бормотлись формулы зклинний, кк, нконец, все и все приближвшиеся к трупу должны были подвергться многочисленным омовениям водой и бычьей уриной.

Вечером Кмбисом овлдел припдок эпилептических судорог. Дв дня спустя он дл Небенхри позволение нбльзмировть труп умершей по египетскому обычю соглсно ее последнему желнию. См он предлся безгрничной горести. Он ломл руки, рзрывл свои одежды и посыпл пеплом свою голову и свое ложе. Все придворные вельможи должны были следовть его примеру. Стрж стновилсь н смену с рзорвнными знменми при глухом сдержнном звуке брбнов. Кимвлы и литвры бессмертных были обтянуты флером; лошди, возившие покойницу, и те, что нходились при дворе, были окршены синей крской и лишились своих хвостов; весь придворный штт ходил в трурных темно-коричневых одеждх, рзодрнных до пояс. Мги должны были три дня и три ночи непрерывно молиться об усопшей, душ которой в третью ночь у мост Чинвт ожидл судебного приговор н целую вечность.

Црь, Кссндн и Атосс тоже не уклонились от упомянутых очищений и произнесли по умершей, кк по ближйшей родственнице, тридцть зупокойных молитв, в то время кк Небенхри в доме, рсположенном у городских ворот, нчл бльзмировть ее по всем првилм искусств и смым дорогим способом.

Девять дней Кмбис пребывл в состоянии, похожем н сумсшествие. То восплменяясь бешенством, то впдя в птию и оцепенение, он не допускл к себе дже своих родственников и верховного жрец. Утром десятого дня он потребовл к себе глвного из семи судей и прикзл ему приговор нд Гумтой, бртом Оропст, вынести с возможной снисходительностью. Нитетис н смертном одре умолял его пощдить жизнь несчстного юноши.

Через чс ему подли приговор н утверждение. Приговор этот глсил следующее:

«Побед црю! Тк кк Кмбис, око мир и солнце спрведливости, в кротости своей, обширной кк небо и неистощимой кк море, повелел преступление Гумты, сын мг, нкзть не со строгостью судьи, со снисходительностью мтери, то мы, семеро судей црств, постновили пощдить его жизнь, подлежщую смертной кзни. Но ввиду того, что вследствие легкомыслия этого юноши смые высшие и лучшие лиц в госудрстве подверглись опсности, и можно бояться, что свое лицо и свою фигуру, которые боги в своей милости и блгости сотворили столь удивительно похожими н лицо и фигуру Бртии, блгородного сын Кир, он снов может употребить во зло, – мы постновили: обезобрзить его голову тким обрзом, чтобы легко можно было отличить недостойнейшего от достойнейшего в госудрстве. Поэтому Гумте, с соизволения и по повелению цря, отрезть об ух в честь првых и к позору нечистого».

Кмбис утвердил приговор, который и был исполнен в тот же день.

Оропст не осмелился ходтйствовть з своего брт; но этот позор уязвил его честолюбивую душу глубже, чем могло бы ее уязвить присуждение его брт к смертной кзни. Он боялся из-з изувеченного юноши лишиться увжения и поэтому прикзл ему кк можно скорее оствить Ввилон и удлиться в згородный дом, который он имел н горе Аркдрисе.

В последнее время ккя-то бедно одетя женщин, лицо которой было зкрыто густой вулью, день и ночь сторожил у больших входных ворот дворц, и ни угрозы крульных, ни грубые шутки црской прислуги не могли отогнть ее от знятого ею пост. Ни один из низших должностных лиц, проходивших через ворот, не избвился от ее рсспросов – внчле о состоянии здоровья египтянки, зтем – об учсти Гумты. Когд один словоохотливый фонрщик со злордным смехом сообщил ей о приговоре, постигшем брт верховного жрец, он нчл метться, кк безумня, и поцеловл одежду удивленного фонрщик, который принял ее з сумсшедшую и предложил ей милостыню. Он откзлсь принять ее и упорно сохрнял свой пост, питясь хлебом, который бросли ей сострдтельные рздвтели кушний. Когд, три дня спустя, Гумт, с крепко обвязнной головой, выехл в зкрытой рмнксе, нпрвляясь к воротм дворц, он бросилсь з экипжем и бежл возле него с криком до тех пор, пок возниц не придержл своих мулов и не спросил, что ей нужно. Тогд он откинул вуль и покзл больному юноше свое хорошенькое, сильно рскрсневшееся личико. Узнв ее, Гумт испустил тихий возглс удивления, но скоро опрвился и спросил:

– Чего ты хочешь от меня, Мндн?

Несчстня с умоляющим видом поднял руки и взмолилсь:

– Ах, не оствляй меня, Гумт! Возьми меня с собой! Я прощю тебе все несчстье, в которое ты вверг меня и мою бедную госпожу. Я люблю тебя по-прежнему и буду ухживть з тобой, зботиться о тебе кк смя последняя служнк!

В душе юноши произошл короткя борьб. Уже он хотел отворить дверцу рмнксы и зключить подругу детских его лет в свои объятия, но вдруг услышл приближющийся конский топот. Он посмотрел вокруг и увидел колесницу, нполненную мгми, которые ехли во дворец н молитву, и между ними узнл многих бывших своих товрищей из жреческой школы. В нем пробудился стыд; он боялся, кк бы те, с которыми он кк брт глвного жрец чсто обходился гордо и зносчиво, не увидели его. Под влиянием этого чувств он бросил Мндне нполненный золотом кошелек, который подрил ему брт при прощнии, и прикзл вознице гнть во всю прыть. Мулы бешено помчлись. Мндн ногми оттолкнул от себя кошелек и крепко уцепилсь з кузов рмнксы. Колесо зхвтило ее плтье. В отчянии он вскочил н ноги, опередил мулов, которые должны были змедлить свой бег, тк кк дорог вел теперь н гору, и схвтил их под уздцы. Возниц употребил в дело свой трехконечный бич, мулы рвнулись, опрокинули девушку и помчлись длее. Ее последний скорбный крик точно острие копья вонзился в рны изувеченного гоноши.

Н двендцтый день после смерти Нитетис Кмбис снов отпрвился н охоту. Эт збв с ее возбуждением, опсностями и волнениями должн был рзвлечь его. Вельможи и сновники встретили цря громоглсным приветствием, которое он принял с блгосклонной блгодрностью. Немногие дни пережитого горя вызвли сильную перемену в Кмбисе, не привыкшем к стрднию. Его лицо было бледно; черные, кк вороново крыло, волосы н голове и бороде поседели. Уверенность в победе уже не тк ярко сверкл в его глзх, кк прежде; он из горького опыт узнл, что существует воля, которя сильнее воли цря; что хотя он может уничтожить многое, но, вместе с тем, не в состоянии сохрнить ни одной, дже смой жлкой жизни. Прежде чем поезд двинулся с мест, Кмбис сделл смотр ловчим, позвл Гобрис и спросил, где Фнес…

– Мой госудрь не прикзывл…

– Он – рз нвсегд мой гость и товрищ. Позови его и следуй з нми.

Гобрис поклонился, бросился во дворец и через полчс снов присоединился к свите цря вместе с Фнесом.

Афинянин был встречен множеством дружеских приветствий со стороны охотников, – обстоятельство, которое должно было кзться тем стрннее, что ни в ком не рзвито чувство звисти в ткой степени, кк в цредворцх, и никто не может быть более уверен в неприязни к себе, кк любимец влстителя. Но Фнес, по-видимому, соствлял исключение из этого првил. С Ахеменидми он вел себя тк свободно, непринужденно и вместе с тем тк скромно, и своими вскользь бросемыми нмекми н предстоящую великую войну, которя не змедлит вспыхнуть, возбудил тк много ндежд, и, нконец, своими превосходно рсскзнными, совершенно новыми для персов веселыми некдотми умел возбуждть в них ткую веселость, что все, з немногим исключением, рдостно приветствовли появление финянин. Когд он отделился от охотничьего кортеж, чтобы вместе с црем преследовть дикого осл, то между придворными нчлись о нем рзговоры. Один признвлся другому, что еще ни рзу ему не случлось видеть ткого совершенного человек, кк Фнес; удивлялись уму, с которым он выяснил невинность узников, утонченной ловкости, с ккой он приобрел блгосклонность цря; скорости, с которой он изучил персидский язык. При этом ни один из Ахеменидов не превосходил его крсотой и пропорционльностью фигуры. Н охоте он покзл себя превосходным нездником, в схвтке с медведем он проявил себя необыкновенно смелым и искусным охотником. Тогд кк цредворцы н обртном пути превозносили до небес все эти кчеств нового фворит, стрый Арсп ворчл:

– Я охотно допускю, что этот эллин, который, впрочем, уже и в войне зклил себя нилучшим обрзом, человек редкостный; но вы не хвлили бы его и вполовину, если бы он не был чужеземцем, если бы его мнер не предствлял для вс ничего нового.

Фнес слышл эти слов, тк кк он, скрытый густым кустрником, нходился в эту минуту в непосредственной близости от говорившего. Когд тот змолчл, он присоединился к собеседникм и скзл, улыбясь:

– Я слышл твои слов и блгодрю тебя з твое дружеское рсположение. Вторя чсть твоей речи был для меня еще приятнее, чем первя: я увидел в ней подтверждение моего собственного вывод, именно, что вы, персы, – смый великодушный из всех нродов, тк кк достоинств чужеземцев вы прослвляете столько же, и дже больше, чем достоинств своих соотечественников.

Все присутствоввшие улыбнулись, польщенные этими словми Фнес; финянин продолжл:

– Кк не похожи н вс, нпример, евреи! Они считют себя единственным нродом, который приятен богм, и тем делют себя презренными в глзх мудрых и ненвистными всему свету! Д хоть бы и египтяне! Вы не поверите, что это з темные люди! Если бы это звисело только от жрецов, которые у них необыкновенно могущественны, то все инострнцы тм были бы убиты и все црство Амзис сделлось бы неподступным для всякого чужеземц. Нстоящий египтянин скорее предпочтет голодть, чем есть из одного горшк с кем-нибудь из нс. Нигде нет ткого множеств стрнностей, особенностей, диковинок, кк тм. Впрочем, чтобы быть беспристрстным, я должен признться, что Египет по спрведливости считется богтейшей и культурнейшей из всех стрн мир. Тот, кому приндлежит это госудрство, не имеет повод звидовть дже богм относительно их сокровищ. И кк легко – до смешного легко – звоевть этот прекрсный Египет! Мне из десятилетнего опыт известны все тмошние отношения, и я зню, что вся воення кст Амзис не может устоять против одного-единственного отряд, – ткого, нпример, кк вши бессмертные. Кто знет, что принесет нм будущее? Может быть, мы все вместе еще совершим поход н Нил. По моему мнению, вши мечи долгонько нслждются отдыхом!

Всеобщие бурные клики одобрения сопровождли эти хорошо рссчитнные слов Фнес.

Кмбис услышл голос своей свиты, повернул к ней коня и спросил о причине неожиднного ликовния. Фнес тотчс же отвечл, что Ахемениды рдовлись при мысли о возможности предстоящей войны.

– Ккой войны? – спросил црь, улыбясь в первый рз после многих дней угрюмой печли.

– Мы говорили вообще о возможности, – отвечл небрежно Фнес. Зтем он повернул свою лошдь и подъехл близко к црю. Его голос принял ккой-то певучий, проникющий в сердце тон; он посмотрел в глз црю с выржением здушевности и скзл:

– О, госудрь, хотя я не родился в этой прекрсной стрне твоим подднным, хотя я только с недвнего времени имею счстье знть могущественнейшего из всех влстителей, однко же я не могу избвиться от одной, может быть, слишком дерзновенной мысли, что боги с смого рождения преднзнчили мое сердце для тесной с тобой дружбы. Тк скоро и коротко сблизили меня с тобой вовсе не те великие блгодеяния, которые ты мне окзл. Я не нуждюсь в них, тк кк приндлежу к числу богтейших людей своего отечеств и не имею никкого нследник, которому я мог бы звещть приобретенные сокровищ. Некогд я имел мльчик, прекрсного, милого ребенк… Впрочем, я не хотел говорить этого тебе… Не гневешься ли ты н мою откровенность, госудрь?

– Нисколько! – отвечл влститель, с которым до Фнес никто еще не говорил подобным обрзом и который чувствовл сильное влечение к этому чужеземцу.

– До нстоящего дня твое горе было для меня слишком священно, чтобы его нрушть; но теперь нступило время исторгнуть тебя из печли и нполнить твое похолодевшее сердце новым плменем. Ты услышишь вещи, которые должны быть тебе неприятны.

– Теперь уже ничто не может опечлить меня!

– Не печль, гнев возбудят в тебе мои слов!

– Ты подстрекешь мое любопытство!

– Тебя нгло обмнули – тебя, ткже и милое существо, которое несколько дней тому нзд сошло в преждевременную могилу.

Кмбис, сверкя глзми, вопросительно посмотрел н финянин.

– Црь египетский Амзис позволил себе сыгрть с тобой, могущественным влстелином Земли, дерзкую шутку. Эт очровтельня девушк не был его дочерью, хотя он см считл себя ею. Он…

– Невозможно!

– Это действительно кжется невозможным, однко же я говорю чистейшую истину. Амзис соткл из лжи и обмн путину, которой опутл целый мир, в том числе и тебя, госудрь. Нитетис, очровтельнейшее существо, ккое только когд-либо родилось от женщины, был дочерью госудря, но не похитителя трон, Амзис, – нет, этой жемчужине дл жизнь низвергнутый им египетский црь Хофр. Нхмурь свое чело, мой повелитель; ты имеешь н это прво, тк кк ужсно быть обмнутым своими друзьями и союзникми!

Кмбис кольнул шпорми своего сккун и, тк кк Фнес ндолго умолк, – с целью произвести н цря глубокое впечтление, – потребовл:

– Подробности! Я хочу знть подробности!

– Лишенный престол Хофр двдцть лет жил в Сисе под домшним рестом, когд его жен, которя произвел н свет троих детей и похоронил всех их, снов почувствовл себя беременной. Хофр был счстлив и пожелл, в блгодрность з эту милость неб, принести жертву в хрме Нехебт, египетской богине, которой приписывют блгословение детьми. Но один из бывших вельмож его двор, по имени Птрбемис, – которого он в неспрведливом гневе позорным обрзом изувечил, – нпл н него с толпой рбов и умертвил. Амзис немедленно велел привести несчстную вдову в свой дворец и отвел ей комнту возле покоя своей супруги Лдикеи, которя, подобно ей, ожидл скорого рзрешения от бремени. Тм вдов Хофры дл жизнь девочке, но см умерл от трудных родов. Дв дня спустя у Лдикеи тоже родилсь дочь… Но мы уже въехли в огрду дворц. Если ты мне позволишь, то я велю прочесть тебе отчет родовспомогтеля, являвшегося посредником в этом обмне. Рзные зметки его, – вследствие удивительного стечения обстоятельств, о которых я рсскжу тебе позже, – попли в мои руки. Онуфис, бывший глвный жрец Гелиополя, в Египте, живет теперь в Ввилоне и знет все виды письменных знков своего нрод, Небенхри, глзной врч, естественно, откжется помогть в рзоблчении обмн, который должен принести его отечеству верную погибель.

– Я жду тебя одновременно с этим человеком. Крез, Небенхри и все Ахемениды, которые были в Египте, тоже пусть явятся.

Прежде чем я нчну действовть, я должен обрести твердую уверенность. Твоего свидетельств недостточно, тк кк я от смого Амзис зню, что ты имеешь причину ненвидеть его род.

В нзнченное время призвнные лиц предстли перед црем.

Бывший глвный жрец, Онуфис, был восьмидесятилетний стрик, высохшую голову которого можно было бы уподобить черепу мертвец, если бы из нее не смотрели дв больших серых глз, полные ум и блеск. Несмотря н присутствие цря, он сел, – тк кк его члены были прлизовны, – в кресло, держ большой ппирусный свиток в исхудвшей руке. Одежд его своей белизной уподоблялсь снегу, кк это приличествовло жрецм, но н ней местми виднелись зплты и прорехи. Некогд он, вероятно, был высок и строен, но стрость, лишения и болезни тк согнули и скорчили его, что его рост предствлялся крйне млым, тогд кк голов кзлсь слишком большой для ткого крлоподобного тел.

Подле этого стрнного человек стоял Небенхри и попрвлял подушки, поддерживвшие спину стрик. Врч почитл в нем не только глвного жрец, глубоко посвященного во все мистерии, но и удрученного годми стрц. По левую сторону от него стоял Фнес, рядом с ним – Крез, Дрий и Прекссп.

Црь сел н трон. Его лицо было сурово и мрчно, когд он, нрушив молчние присутствоввших, нчл тким обрзом:

– Вот этот блгородный эллин, которого я рсположен считть своим другом, сделл мне стрнные сообщения: будто бы Амзис нгло меня обмнул; будто бы моя умершя супруг был не его ребенком, дочерью его предшественник.

Послышлся шепот удивления.

– Вон тот стрик явился сюд, чтобы докзть нм существовние этого обмн.

Онуфис сделл подтверждющее движение.

– Теперь прежде всего я обрщюсь к тебе, Прекссп, мой посол, с вопросом: был ли передн тебе Нитетис кк дочь Амзис?

– Безусловно! Првд, Небенхри рсхвливл црице Кссндне сестру Нитетис, Тхот, кк прекрснейшую из двух близнецов; но Амзис нстоял н том, чтобы послть в Персию Нитетис. Я полгл, что, отдвя тебе свое прекрснейшее сокровище, он желл особо обязть тебя, и перестл думть о свтнье Тхот, тк кк, н мой взгляд, покойниц превосходил свою сестру и очровнием крсоты и достоинством своих мнер. В своем письме к тебе, госудрь, он ткже пишет, – ты, конечно, помнишь это, – что он вверяет тебе свое прекрснейшее, ниболее любимое дитя.

– Д, он писл это.

– И Нитетис, конечно, был прекрснейшей и блгороднейшей из двух, – подтвердил Крез слов посл. – Впрочем, мне кзлось, что Тхот был любимицей египетской црской четы.

– Это верно, – прибвил Дрий. – Однжды Амзис з столом подшучивл нд Бртией и скзл ему: «Не всмтривйся слишком глубоко в глз Тхот, потому что если бы ты был дже кким-нибудь богом, то я все-тки не позволил бы тебе взять ее с собой в Персию!» Нследник престол, Псметих, был зметно рссержен этим зявлением и воскликнул: «Отец, вспомни о Фнесе!»

– О Фнесе?

– Именно тк, госудрь, – отвечл финянин. – Амзис однжды, будучи нвеселе, выдл мне свою тйну, и потому Псметих его предупреждл, чтобы он не проболтлся вторично!

– Рсскжи, кк это было.

– Когд я из Кипр победоносно возвртился в Сис, то при дворе было большое прзднество. Амзис всеми способми окзывл мне особенное внимние и, к ужсу своих земляков, обнимл меня, тк кк я звоевл для него богтую провинцию. Чем больше он пьянел, тем с большим жром выржл мне свою признтельность. Когд, нконец, я с Псметихом привел его обртно в его жилище, и мы проходили мимо комнт его дочерей, он остновился и скзл: «Тм спят девушки. Когд ты прогонишь свою жену, финянин, то я отдм з тебя Нитетис! Ты стл бы для меня желнным зятем! Относительно этой девушки – удивительня история, Фнес! Он – вовсе не моя родня дочь!…» Вот все, что Псметих позволил скзть опьяневшему отцу. Зтем он зкрыл ему рукой рот и грубо отослл меня домой. Тм я обдумл скзнные Амзисом слов и вывел зключение об их спрведливости, подтвержденной теперь из достоверного источник. Прошу тебя, црь, повели этому стрцу перевести относящиеся к делу мест из дневник родовспомогтеля Имготеп.

Кмбис сделл знк, и стрик громким, звучным голосом, ккого никто не мог ожидть от этого дряхлого тел, прочел следующее:

«В пятый день месяц Тот меня позвли к црю. Я ожидл этого, тк кк цриц мучилсь родми. С моей помощью он легко рзрешилсь от бремени слбой девочкой. Когд кормилиц взял ее, Амзис отвел меня з знвеску, которя рзделял спльню его супруги. Тм лежло другое грудное дитя, в котором я узнл новорожденную дочь супруги Хофры, которя умерл н моих рукх, в третий день Тот. Црь покзл н сильную девочку и скзл: «Это – существо без родителей, но тк кк зкон повелевет принимть к себе оствленных сирот, то Лдикея и я решили воспитть этого грудного ребенк, кк свою родную дочь. Для нс очень вжно скрыть это обстоятельство от всех, в том числе и от смого этого дитяти. Итк, я прошу тебя держть н этот счет язык з зубми и рспустить слух, что у Лдикеи родились две девочки-близнецы. Если ты исполнишь это соглсно моей воле, то сегодня же получишь 5000 золотых колец и кждый год до смерти своей будешь получть пятую чсть этой суммы. Я молч поклонился, прикзл всем присутствоввшим оствить комнту родильницы, потом позвл их опять, чтобы сообщить, что у Лдикеи родилсь еще другя дочь. Нстоящя дочь ее был нзвн Тхот, подложня – Нитетис».

При этих словх Кмбис вскочил с трон и нчл большими шгми ходить по зле; Онуфис же невозмутимо продолжл:

«Шестой день месяц Тот. Когд я сегодня утром прилег, чтобы немного успокоиться от волнений ночи, явился слуг цря, который передл мне обещнное золото с письмом. В этом письме меня просили достть мертвого ребенк, которого предполглось похоронить с большою торжественностью, кк дочь Хофры. С трудом мне удлось получить желемое от одной бедной девушки, которя тйно пришл к струхе, живущей в городе мертвых. Он не хотел рсстться с умершим сокровищем, которое причинило ей тк много горя и стыд, и исполнил мою просьбу только тогд, когд я ей обещл, что ее млютк будет смым лучшим обрзом мумизировн и погребен. В моем большом ящике с лекрствми, который н этот рз должен был нести мой сын Небенхри вместо моего слуги, Гиб, мы принесли мленький труп в родильную комнту вдовы Хофры. Дитя бедной девушки было похоронено со всевозможным великолепием. Если бы я смел скзть ей, ккя прекрсня судьб ожидет ее милое дитя после смерти! Небенхри тотчс же был призвн к црю».

При вторичном упоминнии этого имени Кмбис остновился и спросил:

– Нш глзной врч Небенхри – не то ли смое лицо, о котором упоминется в этой рукописи?

– Небенхри, – отвечл Фнес, – сын того смого Имготеп, который подменил обоих детей.

Глзной врч мрчно смотрел в землю.

Кмбис взял ппирусный сверток из рук Онуфис, посмотрел, покчивя головой, н покрыввшие его письмен, подошел к врчу и скзл:

– Взгляни н эти знки и скжи мне, отец ли твой нписл их?

Небенхри упл н колени и поднял руки.

– Эти знки нписл твой отец? – спросил Кмбис снов.

– Не зню… действительно…

– Я хочу знть првду! Д или нет?

– Д, госудрь, но…

– Встнь и будь уверен в моем блговолении. Подднного укршет верность его к своему повелителю; но не збывй, что теперь ты меня должен нзывть своим црем. Кссндн уведомил меня, что ты нмеревешься звтр посредством искусной оперции возвртить ей зрение. Не слишком ли длеко зходит твоя смелость?

– Я уверен в моем искусстве, госудрь!

– Еще одно: знл ли ты об этом обмне?

– Д, госудрь…

– И ты оствлял меня в зблуждении?

– Я принужден был поклясться Амзису, что сохрню тйну, клятв…

– Клятв священн. Позботься, Гобрис, чтобы обоим этим египтянм был нзнчен порция угощения с ншего стол. Ты, по-видимому, нуждешься в лучшей пище, стрик!

– Мне не нужно ничего, кроме воздух для дыхния, крошки хлеб и глотк воды для утоления голод и жжды, чистой одежды, чтобы быть приятным богм и себе смому, и собственной комнтки, чтобы не мешть никому. Никогд я не был богче, чем в нстоящий день.

– Кким это обрзом?

– Я в эту смую минуту нмеревюсь подрить црство.

– Ты говоришь згдкми.

– Своим переводом рукописи я докзл, что твоя умершя супруг был дочь цря Хофры. По ншим зконм о нследстве сыновей или бртьев, дочь цря тоже имеет полное прво н престол. Когд он умирет бездетной, то ее супруг стновится зконным нследником. Амзис – похититель престол, между тем кк Хофр и его потомки имеют прво нследств по своему рождению. Псметих теряет всякое прво н скипетр, коль скоро существует брт, сын, дочь или зять Хофры. Итк, в лице персидского цря приветствую будущего влстелин моего прекрсного отечеств!

Кмбис смодовольно улыбнулся, Онуфис продолжл:

– И по звездм я тоже прочел, что Псметих погибнет, тебе же преднзнчен египетскя корон.

– Звезды не могут ошибться! – уверенно зявил Кмбис. – Тебе же, щедрый стрик, я повелевю выскзть ккое-нибудь желние, в чем бы оно ни зключлось.

– Позволь мне в колеснице следовть з твоим войском в Египет. Я томлюсь желнием зкрыть свои глз н Ниле.

– Быть по сему! Оствьте теперь меня, друзья, и чтобы все мои сотрпезники явились к сегодняшнему столу. З кубкми со слдким вином мы будем держть военный совет. Поход в Египет мне кжется более прибыльным, чем войн с мссгетми.

– Побед црю! – провозглсили присутствоввшие с громким ликовнием и удлились, Кмбис велел позвть своих одевтелей и рздевтелей, чтобы в первый рз зменить свое трурное плтье великолепными одеждми цря.

Крез и Фнес вместе отпрвились в сд, зеленевший у восточной стороны дворц с его деревьями, кустми, фонтнми и цветочными грядми. Черты финянин сияли удовольствием, тогд кк рзвенчнный црь смотрел с озбоченным видом.

– Подумл ли ты, эллин, – нчл Крез, – ккой фкел пожр бросил в мир?

– Поступть не подумв свойственно только детям и глупцм.

– Ты збывешь еще людей, ослепленных стрстью или гневом.

– Я к ним не приндлежу.

– И, однко же, месть возбуждет ужснейшие стрсти.

– Только тогд, когд он выполняется в пылу безумного порыв. Моя же месть холодн, вон кк это железо; но я зню свою обязнность.

– Первя обязнность кждого добродетельного гржднин состоит в том, чтобы свое собственное блго подчинять блгу своего отечеств.

– Я зню это…

– Но збывешь, что вместе с египетским црством ты предешь персм и свою собственную эллинскую родину.

– Я придерживюсь иного мнения.

– Неужели ты думешь, что Персия оствит Грецию в покое после того, кк овлдеет всеми другими берегми Средиземного моря?

– Никоим обрзом; но я зню своих эллинов и думю, что они победоносно выступят против врвров и с приближением опсности сделются более великими, чем они были когд-нибудь. Общее дело сплотит все нши рзрозненные племен, сделет нс единым великим нродом, который ниспровергнет троны чужеземных порботителей.

– Это мечты.

– Которые должны осуществиться, в чем я уверен точно тк же, кк в осуществлении моей мести!

– Не нмерен с тобой спорить, тк кк дел твоей родины мне стли чужими. Впрочем, я считю тебя человеком блгорзумным, который любит прекрсное и доброе и имеет слишком честный обрз мыслей для того, чтобы из-з одного своего честолюбия желть погибели целого нрод. Ведь ужсно, что судьб з вину одного лиц, носящего венец, крет целые нроды! Теперь скжи мне, если ты сколько-нибудь дорожишь моим мнением, ккя неспрведливость тк сильно восплменил твое мщение?

– Слушй же и не стрйся никогд впредь отклонять меня от моих нмерений. Ты знешь нследник египетского престол, знешь ткже и Родопис. Первый по многим причинм был моим смертельным вргом; последняя – другом всех эллинов, и в особенности моим. Когд я был вынужден оствить Египет, мне грозил месть со стороны Псметих. Твой сын Гигес спс меня от смерти. Несколько недель спустя мои дети приехли в Нукртис, чтобы оттуд отпрвиться в Сигеум. Родопис принял их под свое дружеское покровительство. Один негодяй узнл эту тйну и выдл ее Псметиху. Н следующую ночь дом фркиянки был окружен и тм произвели обыск. Ншли моих детей и схвтили их. Между тем Амзис ослеп и позволил своему сыну творить все, что ему зблгорссудится, тот не постыдился – моего единственного сын…

– Он велел его убить!

– Д!

– А твой другой ребенок?

– Девочк до сих пор нходится в его влсти.

– Но ведь ей, бедняжке, придется плохо, когд узнют…

– Пусть он умрет. Лучше лишиться детей, чем без отмщения сойти в могилу!

– Я понимю тебя и больше не имею прв н тебя сердиться. Кровь твоего ребенк требует отмщения!

При этих словх стрик пожл првую руку финянин, который, осушив свои слезы и опрвившись от волнения, предложил:

– Пойдем теперь н военный совет! Никто не может быть более блгодрен Псметиху з его позорные дел, чем Кмбис, этот человек, быстро восплменяющийся стрстью, неспособен быть мирным првителем.

– И все-тки мне кжется, что высшя здч цря состоит в том, чтобы трудиться для внутреннего блгосостояния своего нрод. Но люди тковы, что прослвляют своих бойцов более, чем своих блгодетелей. Кк много песен сложено в честь Ахилл, но кому пришло в голову прослвлять в песнях мудрое првление Питтк?

– Для пролития крови нужно иметь больше мужеств, чем для посдки деревьев.

– Но горздо больше требуется доброты и ум для того, чтобы злечивть рны, чем для того, чтобы их нносить. Однко же, прежде чем мы войдем в злу совет, я должен здть тебе один вопрос: безопсно ли будет Бртии оствться в Нукртисе, когд Амзис узнет о плнх цря?

– Никоим обрзом. Но я предупредил и советовл ему отпрвиться туд переодетым и под вымышленным именем.

– И он соглсился?

– По-видимому, он нмеревлся последовть моему совету.

– Во всяком случе, будет хорошо, если мы пошлем гонц, чтобы предупредить его.

– Мы попросим об этом цря…

– Теперь пойдем. Вон уже едут повозки из кухни с кушньями для придворного штт.

– Сколько людей кормит црь ежедневно?

– Около пятндцти тысяч человек.

– Тк пусть персы блгодрят богов з то, что их влстители имеют обыкновение кушть только один рз.

VIII

Шесть недель спустя после этих событий небольшя групп всдников подъезжл к воротм Срдес.

Люди и лошди были покрыты потом и пылью. Последние, чувствуя близость город с его конюшнями и яслями, собрли свои оствшиеся силы; но двум мужчинм, одетым в зпыленные одеяния персидских придворных, ехвшим во глве и сгорвшим от нетерпения, это движение кзлось слишком медленным.

Хорошо содержвшяся црскя дорог, извиввшяся по предгорьям Тмолус, был окймлен полями с черноземной плодородной почвой и деревьями рзличных пород. Лимонные, мсличные и плтновые рощи, шелковичные и виногрдные плнтции тянулись у подошвы горы, тогд кк н более знчительной высоте зеленели пинии, киприсы и зросли орешник. Н обрботнных полях виднелись фиговые и грнтовые кустрники, осыпнные плодми. Среди зелени полей и н опушкх лесов пестрели яркими крскми и блгоухли цветы. Повсюду встречлись тщтельно огороженные колодцы со скмьями под тенистыми кустми по крям дороги, которя вел через оврги и ручьи, полувысохшие от летнего зноя. Н тенистых, сырых местх цвели лвровые розы, тм, где солнце жгло с нибольшей силой, кчлись стройные пльмы. Темно-голубое, безоблчное небо рспростерлось нд этим великолепным лндшфтом, н горизонте которого виднелись с юг снежные вершины горной цепи Тмолус, с зпд – горы Сипилус, сиявшие своей легкой синевой.

Дорог вел теперь вниз через березовую рощицу, вокруг деревьев которой обвивлись до смых вершин виногрдные лозы, отягченные обильными гроздьями. Н повороте дороги, откуд открывлся вид вдль, всдники остновились. Перед ними лежл глвный город бывшего лидийского црств, бывшя резиденция Крез, Золотые Срды, рсположенные среди прослвленной долины Гермус.

Отвесня черня скл, н вершине которой возвышлись видневшиеся издлек строения из белого мрмор, и окруження тройным рядом стен крепость, вокруг которой много столетий тому нзд црь Мелес обнес льв для того, чтобы сделть ее неприступной, господствовли нд многочисленными домми с тростниковыми крышми. К югу склон крепостной горы был менее крут и зстроен домми. Н север от Акрополя возвышлся н берегу реки Пктолус, изобиловвшей золотым песком, бывший дворец Крез. Через торговую площдь, кзвшуюся удивленным путникм бесплодным местом среди цветущего луг, шумно протекл рек, ктившя свои крсновтые воды к зпду и изливвшяся тм в узкую горную долину, где омывл подошву большого хрм Кибелы.

Н восток тянулись обширные сды, среди которых сверкло ясное, кк зеркло, Гигейское озеро. Пестрые лодки для увеселительных прогулок в сопровождении множеств белоснежных лебедей покрывли его поверхность. Н рсстоянии примерно четверти чс ходьбы от озер возвышлись многочисленные искусственные холмы, из которых три отличлись своей знчительной высотой и объемом.

– Что ознчют эти земляные горы, имеющие ткой необычный вид? – спросил Дрий, предводитель группы всдников, ехвшего рядом с ним Прекссп, послнник Кмбис.

– Это – могилы прежних лидийских црей. Смя большя из возвышенностей, вон тм нлево, – не средняя, посвящення пмяти црственных супругов, Пнтеи и Абрдт, – пмятник, воздвигнутый отцу Крез. Алиттесу. Торговцы, ремесленники и девушки Срд нсыпли этот холм в честь своего умершего цря. Н пяти укршющих вершину колоннх можно прочесть, сколько сделл кждя чсть трудившихся. Девушки окзлись прилежнее всех. Говорят, что дед Гигес был особенно рсположен к ним.

– В тком случе внук длеко не похож н него!

– Это должно кзться тем удивительнее, что Крез в молодости нисколько не был вргом женщин, лидийцы, кжется, весьм склонны к любовным нслждениям. Вон тм в долине Пктолус, недлеко от мест промывки золот, стоит хрм богини Срд – нзывемой Кибелой или М. Видишь белые стены, которые выглядывют из зелени охрняющей их рощи? Тм можно нйти много тенистых уголков, где молодые люди Срд, по их выржению, соединяются в слдостной любви в честь своей богини.

– Тк же кк в Ввилоне во время прзднеств Мелиты.

– У берегов Кипр существует ткого же род обычй. Когд я пристл туд н обртном пути из Египт, меня слдостным пением встретил толп прекрснейших девушек. Удряя в кимвлы, они с пляскми повели меня в дубрву своей богини. Тм я должен был положить несколько золотых монет, и зтем очровтельнейшее существо, ккое ты только можешь себе предствить, звлекло меня в душистый штер из пурпурной мтерии, где мы легли н ложе из роз и лилий.

– Зопир не будет сетовть н болезнь Бртии.

– И будет оствться дольше в роще Кибелы, чем около больного. Мне очень приятно вновь увидеться с веселым товрищем.

– Он не допустит тебя предвться тому мрчному нстроению дух, которое теперь тк чсто овлдевет тобой.

– Я пострюсь побороть его, хотя это нстроение дух, спрведливо порицемое тобой, имеет свою причину. Крез говорит, что мы бывем не в духе только тогд, когд ленимся или не имеем силы бороться с невзгодми. Нш друг прв. Пусть Дрия не обвиняют в слбости или лености. Если я не могу повелевть миром, то, по крйней мере, буду своим собственным повелителем!

При этих словх прекрсный юнош выпрямился в седле во весь свой рост. Его спутник с удивлением взглянул н него и воскликнул:

– Прво, мне кжется, сын Гистсп, что ты преднзнчен для великих деяний. Не случйно ниспослли боги своему любимцу Киру сновидение, в результте которого он прикзл твоему отцу держть тебя взперти.

– И однко у меня еще не выросли крылья!

– Н теле твоем – нет, но дух твой окрылился. О юнош, юнош, ты идешь по опсной дороге!

– Неужели крылтому следует бояться пропсти!

– Д, если силы изменят ему.

– Но ведь я силен!

– Еще более сильные пострются сломить твои крылья.

– Пусть посмеют явиться! Я зню, что стремлюсь только к спрведливости, и верю в свою звезду!

– А знешь ли ты, кк он нзывется?

– Он сверкл в чс моего рождения, и имя ей – Апгит [87].

– Мне кжется, что я лучше зню ее. Безгрничное честолюбие – вот то светило, лучи которого служт путеводителями твоих действий. Берегись, юнош! И я когд-то шел тем путем, который ведет к слве или позору, но редко – истинному счстью. Честолюбец похож н человек, томимого жждой и пьющего соленую воду! Чем больше пожинет он слвы, тем сильнее, ненсытнее жждет этой смой слвы и величия! Я из простого ничтожного воин превртился в послнник Кмбис; к чему же стремиться тебе, если уже теперь, з исключением детей Кир, нет человек, поствленного выше тебя?… Но если зрение не обмнывет меня, то вон тм едут Зопир и Гигес во глве толпы всдников, нпрвляющихся из город к нм нвстречу. Ангр, рньше нс выехвший из гостиницы, вероятно, объявил о ншем прибытии.

– Д, это они!

– Прво, тк! Посмотри, кк прокзник Зопир делет нм знки и помхивет только что сломленной им пльмовой ветвью.

– Эй, вы, отрежьте нм поскорее несколько веток от этого куст! Вот тк! Мы ответим пурпурным цветом грнт зеленой пльме!

Несколько минут спустя Дрий и Прекссп обнимлись со своими друзьями. Зтем об соединившиеся вместе отряд через сды, окружвшие Гигекийское озеро, место отдых жителей Срд, поехли к многолюдному городу, грждне которого с приближением солнечного зкт толпми выходили из ворот, чтобы нслдиться вечерней прохлдой. Лидийские воины в богто укршенных шлемх и персидские солдты в цилиндрообрзных шпкх следовли з нрумяненными женщинми с венкми н головх. Няньки вели детей к озеру, где те кормили лебедей. Под плтновым деревом сидел слепой стрик-певец, ккомпнируя себе н двдцтиструнной лидийской лютне, нзывемой мгдис, он пел своим многочисленным слуштелям грустные песни. Юноши, игрвшие в кегли и кости, збвлялись н открытом воздухе, подростки-девушки громко взвизгивли в испуге, если брошенный мяч попдл в ккую-нибудь из них или пдл в озеро.

Персидские путешественники обрщли мло внимния н эту пеструю кртину, которя в другое время знял бы их. Все их внимние было отдно друзьям, рсскзыввшим им про Бртию и блгополучно перенесенную им болезнь.

Срдский стрп, Ороэт, – сттный мужчин в блестящем придворном нряде, грешившем излишеством укршений, – мленькие черные глз которого проництельно сверкли из-под густых, сросшихся бровей, вышел нвстречу новоприбывшим у железных ворот дворц, где до него жил Крез. Стрпия эт считлсь одной из вжнейших и смых доходных в госудрстве. Придворный штт Ороэт был похож блеском и богтством н тот, что имел Кмбис, хотя число слуг и женщин было огрниченнее, чем у цря. У ворот дворц всдники были встречены огромной толпой стржей, рбов, евнухов и богто одетых должностных лиц.

Здние нместничеств, которое все еще можно было нзвть великолепным, было, когд в нем жил Кир, блисттельнейшим из всех црских дворцов; но при взятии Срд звоевтель прикзл отвезти все богтств низвергнутого с престол цря в сокровищницу Кир в Псргдэ, и прекрснейшие произведения искусств были уничтожены грубыми рукми. С того ужсного времени лидийцы извлекли из-под спуд много скрытых сокровищ и в течение нескольких мирных лет, под упрвлением Кир и Кмбис, нстолько попрвили свое блгосостояние блгодря трудолюбию и изворотливости, что Срды снов могли считться одним из богтейших городов Млой Азии.

Хотя Дрий и Прекссп привыкли к великолепию црской придворной обстновки, но они все-тки были поржены крсотой и блеском помещения стрп. Особенно прекрсной кзлсь им искусня мрморня рбот, которую нельзя было нйти ни в Ввилоне, ни в Сузх, ни в Экбтне. Обожженные кирпичи и кедровое дерево зменяли тм глдкие куски природного известняк.

В большой зле прибывшие ншли бледного Бртию, протянувшего им руки с подушек, н которых он лежл.

После того кк друзья попировли у стрп, они собрлись в комнте выздорвливющего, чтобы переговорить между собой без помехи. Когд они уселись тм, Дрий, обрщясь к Бртии, воскликнул:

– Теперь ты прежде всего должен рсскзть мне, кким обрзом ты схвтил эту отвртительную болезнь.

– Мы, совершенно здоровые, – тк нчл свой рсскз сын цря, – отпрвились, кк вм известно, из Ввилон и без остновки достигли Гермы, мленького городк, нходящегося у Снгриус. Утомленные ездой, плимые солнцем Хордт и покрытые дорожной пылью и грязью, мы соскочили с лошдей, скинули с себя плтье и бросились в волны реки, светлой и прозрчной, которя, протекя возле стнционного дом, точно приглшл освежиться в ее струях. Гигес порицл ншу неосторожность, но мы, ндеясь н ншу зкленную нтуру, не обрщли внимния н его увещния и весело плесклись в зеленовтых волнх. Вполне спокойно, кк всегд, Гигес предоствил нм делть все, что угодно; рзделся и, когд мы покончили с купньем, см бросился в реку.

Дв чс спустя мы снов сидели верхом и мчлись с неимоверной быстротой по дороге, меняли лошдей н кждой стнции и обрщли ночь в день.

Вблизи Ипсус я почувствовл сильную боль в голове и во всем теле, но стыдился объявить о своих стрдниях и держлся в седле до тех пор, когд в Бгисе пришлось сдиться н новых лошдей. Знося ногу в стремя, я вдруг лишился сил и сознния и без пмяти грохнулся н землю.

– Порядком струсили мы, когд ты свлился, – прервл Зопир рсскзчик, – для меня истинным счстьем было присутствие Гигес. Я совершенно рстерялся; но он сохрнил все присутствие дух и, облегчив свою душу несколькими выржениями, не особенно для нс лестными, стл действовть подобно рспорядительному полководцу. Осел-врч, явившийся тут, уверял, что Бртия безвозвртно погиб, з что и получил от меня несколько удров.

– Которыми остлся весьм доволен, – со смехом проговорил стрп, – тк кк н кждый синяк ты прикзл положить по золотому сттеру.

– Мои воинственные нклонности стоили мне уже немло денег! Но – к делу. Едв только Бртия снов открыл глз, кк Гигес поручил мне ехть верхом в Срды и привезти опытного лекря и удобную дорожную колесницу. Ткую скчку не скоро устроит кто-либо после меня! В одном чсе рсстояния перед городом пл моя третья лошдь. Тогд я бросился бежть что было сил к воротм город. Все прохожие и гуляющие, которые попдлись мне, вероятно, сочли меня сумсшедшим. Я без церемонии сбросил с лошди первого встречного всдник, ккого-то купц из Келенэ, вскочил в седло и, прежде чем збрезжило утро, уже возвртился к ншему больному, привезя искуснейшего из всех срдских докторов и смую лучшую колесницу. Мы перевезли Бртию сюд, в этот дом, путешествуя шгом; у него окзлсь горячк, и, рсскзывя в бреду всяческую чепуху, которую только может придумть человеческий мозг, он нвел н нс ткой невообрзимый ужс, что и теперь при воспоминнии о всем перенесенном у меня выступет н лбу холодный пот.

Тут Бртия взял руку друг и скзл, обрщясь к Дрию:

– Ему и Гигесу я обязн жизнью. До тех пор пок они сегодня не отпрвились встречть вс, они не покидли меня ни н минуту и ухживли з мной тк, кк смя нежня мть может ухживть з своим ребенком. И твоей доброте, Ороэт, я обязн многим; обязн вдвойне еще потому, что из-з этого ты подвергся неприятностям.

– Кк могло это случиться? – спросил Дрий.

– Тот смый Поликрт Смосский, имя которого тк чсто упоминлось в Египте, имел у себя знменитейшего врч, когд-либо рожденного в Греции. Когд я зболел в доме Ороэт, он нписл Демокеду и, обещя ему всевозможное вознгрждение, умолял его немедленно прибыть в Срды. Смосские морские рзбойники, делющие небезопсным все ионийское прибрежье, берут в плен послнц и привозят письмо Ороэт к своему влстителю, Поликрту. Он рспечтывет его и отсылет гонц сюд обртно, прикзв передть, что Демокед нходится у него н жловнье. Если Ороэту угодно воспользовться его услугми, то пусть обртится к нему смому, Поликрту. Нш блгородный друг снес это унижение рди меня и исполнил прихоть смоссц, обртившись к нему с просьбой о присылке врч в Срды.

– Что же Поликрт? – спросил Прекссп.

– Высокомерный влститель остров тотчс же послл врч, который, кк вы видите, вылечил меня и несколько дней тому нзд уехл отсюд, осыпнный дорогими подркми.

– Впрочем, – прервл Зопир Бртию, – я могу легко понять, почему смосец не хотел отпускть от себя своего придворного врч. Говорю тебе, Дрий, что нет н свете другого человек, подобно ему. Он прекрсен, кк Минуцтшер, умен кк Пирн Виз, силен кк Рустем и столь же щедр н помощь, кк прведный Сом [88]. Поглядел бы ты только, кк он умеет брость метллические круги, которые он нзывет дискми. Я не могу нзвться бессильным, но он опрокинул меня нземь после непродолжительной борьбы, рсскзывть рзличные истории был ткой мстер, что у слуштелей прыгло сердце в груди.

– Мы познкомились с одним человеком в тком же роде, – скзл Дрий, с улыбкой слушя восторженные речи своего друг, – это – финянин Фнес, который явился тогд вовремя, чтобы докзть ншу невиновность.

– Демокед, врч – уроженец Кротоны, местности, которя должн нходиться у смого солнечного зкт.

– Но, – прибвил Ороэт, – тм, тк же кк и в Афинх, живут эллины. Будьте осторожны с этими людьми, мои юные друзья, тк кк они столь же хитры, лживы и эгоистичны, кк сильны, умны и крсивы.

– Демокед блгороден и првдив! – возрзил Зопир.

– А Фнес, – уверял Дрий, – дже см Крез считет столь же добродетельным, кк и дельным.

– Ткже и Спфо, – подтвердил Бртия это зявление, – большой похвлой отзывлсь об финянине. Но перестнем говорить об эллинх, которых недолюбливет Ороэт, тк кк они доствляют ему много хлопот своим упрямством.

– Про то известно богм! – со вздохом проговорил стрп. – Труднее удержть в повиновении один греческий город, чем все стрны между Евфртом и Тигром.

При этих словх стрп Зопир подошел к окну и, прерывя говорившего, воскликнул:

– Звезды стоят уже высоко, Бртии необходимо спокойствие, поэтому поторопись, Дрий, со своими рсскзми о родине!

Сын Гистсп соглсился и нчл с перечня тех событий, которые нм уже известны. Кончин Нитетис вызвл у Бртии искреннее сочувствие, открывшийся обмн Амзис – взрыв удивления и величйшего негодовния присутствующих.

– После того кк было неопровержимо докзно истинное происхождение покойницы, – продолжл рсскзчик после крткого перерыв, – Кмбис будто преобрзился. Он созвл всех н военный совет и з столом появился снов в црской одежде вместо трурного одеяния. Можете себе предствить, с кким восторгом был встречен ндежд н войну с Египтом! Дже и см Крез, доброжелтель Амзис, который всегд и везде окзывлся сторонником мир, н этот рз не возржл. Н другое утро, по обыкновению, обсуждлось в трезвом виде то, что решили вчер отумненные винными прми. После того кк были выскзны рзличные мнения, Фнес попросил слов и говорил почти в течение чс. Но кк он говорил! Кзлось, что сми боги влгли слов в его уст. Нш язык, изученный им в невообрзимо короткое время, подобно меду лился из его уст и то вызывл горячие слезы из всех глз, то возбуждл бурный восторг и взрывы негодовния у всех присутствоввших. Всякое движение его руки было изящно, кк жест тнцовщицы, и вместе с тем исполнено мужественной энергии и достоинств. Я не могу передть его речь, тк кк мои слов окзлись бы ткими же слбыми, кк брбнный бой рядом с рсктми гром. И когд, нконец, все мы, увлеченные и вдохновенные, единодушно решили, что быть войне, Фнес зговорил еще рз и укзл н средств и пути, при помощи которых можно легче всего достигнуть победы.

Тут Дрий был вынужден остновиться, тк кк Зопир бросился ему н шею с громкими крикми восторг. Бртия, Гигес и стрп Ороэт ткже приняли это известие с большой рдостью и просили рсскзчик поторопиться с продолжением повествовния.

– В месяце Фрврдине [89], – снов нчл юнош, – нши войск должны стоять н грнице Египт, тк кк в месяце Мурдте [90] Нил выходит из своего русл и грозит помешть передвижению ншего войск. Эллин Фнес теперь нходится н пути к рбм для зключения с ними союз. Сыны пустыни должны снбжть водой и проводникми нши войск в своей безводной стрне. Кроме того, он хочет склонить н ншу сторону богтый остров Кипр, который когд-то он звоевл для Амзис. При его ктивном содействии цри этого остров сохрнили свои венцы и теперь послушются его советов. Афинянин зботится обо всем и знет всякие извилины и тропинки, точно он, подобно солнцу, может обозревть всю Землю. Он покзывл нм изобржение всех стрн н медной доске.

Ороэт одобрительно кивнул головой и скзл:

– Я тоже имею ткое изобржение стрн свет. Уроженец Милет по имени Гектей [91], постоянно совершющий путешествия, нчертил его и променял мне н открытый лист.

– Чего только не выдумют эти эллины! – воскликнул Зопир, который никк не мог предствить себе, ккой вид должно иметь это изобржение Земли.

– Я покжу тебе звтр мою медную доску, – скзл Ороэт, – теперь же нм не следует снов прерывть Дрия.

– Итк, Фнес отпрвился в Арвию, – продолжл рсскзчик, – тогд кк Прекссп поехл не для того только, чтобы передть тебе, Ороэту, прикзние собрть, по возможности, большое число солдт, в особенности ионийцев и крийцев, которыми будет комндовть финянин, – но для того, чтобы предложить Поликрту быть ншим союзником.

– Союз с этим морским рзбойником? – спросил Ороэт, чело которого омрчилось.

– С ним смым, – скзл Прекссп, нрочно не обртив внимния н негодующее выржение лиц Ороэт. – Фнесу уже обещно много хороших корблей, тк что мое посольство будет иметь блгоприятный исход.

– Финикийских, сирийских и ионийских военных судов было бы достточно для того, чтобы победить египетский флот.

– Положим, что и тк. Но если бы Поликрт окзлся ншим противником, то мы едв ли были бы в состоянии удержться н море; ведь ты см же говорил, что он всем рспоряжется в Эгейском море.

– А я все-тки не одобряю ккого бы то ни было соглшения с рзбойником.

– Прежде всего мы ищем сильных союзников, морское могущество Поликрт несомненно. Только тогд, когд с его помощью мы стнем облдтелями Египт, нступит время унизить его гордость. До поры до времени я прошу тебя обуздть твое личное недовольство и думть только об успехе ншего великого предприятия. Это я говорю тебе от имени цря, кольцо которого я ношу н руке и которое мне поручено покзть тебе.

Ороэт слегк поклонился перед этим знком смодержвной влсти и спросил:

– Чего требует от меня Кмбис?

– Он прикзывет, чтобы ты употребил всевозможные усилия для зключения союз с смосцем. Кроме того, ты должен кк можно скорее присоединить свои войск к великой персидской рмии н ввилонской рвнине.

Стрп поклонился и с недовольным видом покинул комнту. Едв его шги смолкли в колоннде внутреннего двор, Зопир воскликнул:

– Бедняк! Ему тяжело проявлять любезность к нглецу, который позволял себе относительно его много дерзких выходок. Подумйте только об истории с врчом!

– Ты слишком мягкосердечен, – скзл Дрий, прерывя своего друг. – Этот Ороэт не нрвится мне. Не следует тким обрзом принимть прикзния цря! Рзве вы не видели, кк он до крови зкусил губы, когд Прекссп покзл ему перстень с црской печтью?

– Этот человек отличется непоколебимым упрямством! – воскликнул посол. – Он ушел от нс тк скоро потому, что не мог более обуздывть свой гнев.

– Несмотря н все это, я прошу тебя, – скзл Бртия, – не извещть моего брт о поведении стрп, которому я блгодрен з помощь.

Прекссп утвердительно кивнул, и Дрий скзл:

– Во всяком случе, ндобно иметь неослбный ндзор з этим человеком. Именно здесь, в тком дльнем рсстоянии от местопребывния цря, нм нужны нместники, которые охотнее слушлись бы своего повелителя, чем Ороэт, который вообржет себя лидийским влстителем.

– Ты сердишься н стрп? – спросил Зопир.

– Д, сержусь. Кого бы мне ни случилось встретить, всякий человек с первого рзу внушет мне любовь или отврщение. Это быстрое, необъяснимое чувство редко обмнывло меня. Ороэт не понрвился мне уже тогд, когд он не успел еще произнести ни одного слов. Тк же было и с египтянином Псметихом, между тем кк я почувствовл симптию к Амзису.

– Ты во всем отличешься от нс! – со смехом скзл Зопир. – Теперь же окжи мне услугу и оствь в покое бедного Ороэт; хорошо, что он уехл, тк кк ты можешь не стесняясь говорить о родине. Что поделывют Кссндн и твоя богиня Атосс? Кк поживет Крез? Кк живут мои жены? Они скоро получт новую собеседницу, тк кк я думю посвтться звтр з хорошенькую дочку Ороэт. Глзми мы уже много скзли друг другу. Не зню, говорили ли мы по-персидски или по-сирийски, но мы сообщли друг другу смые приятные вещи.

Друзья рсхохотлись, Дрий, увлеченный всеобщей веселостью, воскликнул:

– Теперь вы услышите рдостную весть, которую я приберег под конец, кк смую приятную новость. Эй, Бртия, нвостри уши! Твоя мть, блгородня Кссндн, прозрел! Д, д – это полнейшя неопровержимя истин! Кто вылечил ее? Рзумеется, не кто другой, кк хмурый египтянин, который теперь сделлся, если возможно, еще мрчнее прежнего. Только успокойтесь и позвольте мне продолжить, инче Бртии не придется уснуть рньше рссвет. Впрочем, нм следовло бы рзойтись уже в эту минуту, тк кк вы слышли все смое приятное и сможете теперь видеть хорошие сны. Не хотите? Тогд, призвв имя Митры, я должен рсскзывть дльше, хотя мое сердце и будет обливться при этом кровью. Нчну с цря. Пок Фнес оствлся в Ввилоне, Кмбис, кзлось, збыл свою тоску по египтянке. Афинянин не оствлял его ни н минуту. Они были тк же нерзлучны, кк Рхш [92] и Рустем. Кмбису не оствлось времени для грусти, тк кк эллин кждую минуту придумывл что-нибудь новое и знимл не только цря, но и всех нс. При этом все чувствовли к нему симптию, – мне кжется, потому, что никто не мог ему звидовть. Кк только Фнес хоть н минуту оствлся один, у него н глзх тотчс выступли слезы при воспоминнии об убитом сыне; потому был вдвое удивительнее его веселость, которую он успел сообщить и твоему серьезному брту, любезный Бртия. Кждое утро он с Кмбисом и всеми нми ездил верхом к Евфрту и с удовольствием смотрел н упржнения мльчиков-Ахеменидов.

Когд он видел, что дети с великой быстротой мчтся мимо песочных холмов и стрелми рзбивют стоящие н них сосуды, когд он видел, кк они бросют друг в друг деревянными обрубкми и ловко уклоняются от них, то он сознвлся, что не умеет подржть этому, предлгл состязться со всеми нми в броснии копья и единоборстве. Со свойственной ему живостью он сосккивл с лошди, сбрсывл с себя плтье и при крикх восторг со стороны детей бросл н песок, точно перышко, их глвного борц. Зтем он поборол достточное число хвстунов и, вероятно, победил бы и меня, если бы не был слишком измучен. Впрочем, я могу уверить вс, что я сильнее его, тк кк могу поднимть более тяжелые обрубки; но финянин облдет ловкостью угря и охвтывет своих противников необыкновенными объятиями. Его нгот ткже имеет для него удобство. По-нстоящему, если откинуть в сторону приличие, следовло бы бороться не инче, кк обнженным, и при этом, по примеру эллинов, нтирть тело оливковым мслом. В броснии копья он ткже одерживл нд нми верх; что же ксется до стрел цря, – который, кк вм известно, гордится приобретенной им слвой лучшего стрелк во всей Персии, – то они действительно улетли дльше стрел Фнес. Более всего он хвлил нш обычй, когд побежденный должен после единоборств поцеловть руку победителя. Нконец, он покзл нм новый способ упржнения: кулчный бой. Его применение н деле, однко, не зхотел испробовть ни один из свободных людей, поэтому црь прикзл призвть смого высокого и сильного из всех слуг, Бесс, моего конюх, который своими огромными рукми тк крепко сжимет здние ноги лошди, что он дрожит и не может сойти с мест. Громдный збияк, превышвший Фнес, по крйней мере, н целую голову, зсмеялся и с сострднием пожл плечми, услыхв, что ему следует испробовть кулчный бой с чужеземцем. Уверенный в своей победе, он стл против финянин и ннес ему сокрушительный удр, который убил бы слон, но Фнес увернулся от него и в ту же минуту удрил великн кулком между глз тк сильно, что у того изо рт и из носу хлынул поток крови, и он с воем грохнулся нземь. Когд его подняли, то его лицо уподоблялось зеленовто-синей тыкве. Мльчики были в восторге от этого поединк, мы же удивлялись ловкости эллин и рдовлись веселому нстроению цря, которое выкзывлось всего более тогд, когд Фнес пел ему игривые и плясовые греческие песни, ккомпнируя себе н лютне.

Между тем, блгодря искусству египтянин Небенхри, Кссндн снов прозрел, и это событие еще более способствовло к рссеянию печли цря. Для нс нстли хорошие дни, и я только что собирлся просить руки Атоссы, когд Фнес отпрвился в Арвию и все быстро изменилось.

Кк только финянин покинул нс, все злые дивы, по-видимому, овлдели црем. Он ходил молчливый и мрчный, не произнося ни одного слов, и, чтобы зглушить свою тоску, с смого утр нчинл пить кружкми смое крепкое сирийское вино. К вечеру он хмелел до ткой степени, что его обычно приходилось уносить из комнты, утром он просыплся в судорогх и с головной болью. Днем он ходил взд и вперед с тким видом, кк будто чего-то искл, ночью чсто слышли, кк он повторяет имя Нитетис. Врчи опслись з его здоровье и двли ему лекрств, которые он выливл вон. Крез был совершенно прв, когд однжды скзл им: «Прежде чем брться з лечение, господ мги и хлдейцы, нужно исследовть место нхождения болезни! Знете ли вы его? Нет? В тком случе, я скжу вм, что именно творится с црем. У него внутренние стрдния и рн. Первое нзывется скукой, второе – у него в сердце. Лекрство для первого – присутствие финянин, для второй я не зню никкого средств, тк кк опыт учит нс, что подобного род рны зкрывются или сми собой, или кровь их изливется внутрь. «А я сумел бы нйти лекрство для цря! – воскликнул Отнес, услышвший эти слов. – Нм следовло бы убедить его, чтобы он прикзл возвртить из Сузы женщин, или, по крйней мере, мою дочь Федиму. Любовь рссеивет тоску и ускоряет слишком зстоявшееся кровообрщение».

Мы соглсились с говорившим и поручили ему нпомнить црю об изгннных женщинх. Отнес осмелился выскзть это предложение именно в то время, когд мы сидели з столом, но ему тк сильно достлось от цря, что всем нм стло дже жль его. Вскоре после того Кмбис однжды утром призвл всех мобедов и хлдейцев и прикзл объяснить ему стрнный виденный им сон. Црь видел, что он стоит среди бесплодной рвнины, которя, походя н полгумн, не производил ни одной соломинки. Недовольный пустынным и безотрдным видом этой местности, он собирлся отыскть другую, более плодородную, когд появилсь Атосс и, не змечя его, побежл по нпрвлению к источнику, который внезпно, точно по волшебству, с приятным журчнием брызнул из земли. С удивлением смотрел он н это зрелище и зметил, кк повсюду, где ноги сестры кслись иссушенной почвы, стли возвышться стройные побеги; они, вырстя, преврщлись в киприсовые деревья, вершины которых стремились к небесм. Собирясь зговорить с Атоссой, црь проснулся.

Мобеды и хлдейцы стли совещться и истолковли это сновидение тк: Атоссе всегд будет блгоприятствовть счстье во всех ее нчинниях.

Кмбис остлся доволен этим ответом, но когд н следующую ночь снов увидел ткой же сон, то стл грозить мобедм смертью, если они не истолкуют этот сон инче. Мудрецы долго рзмышляли и, нконец, ответили, что Атосс впоследствии будет црицей и мтерью могущественных госудрей.

Этим объяснением Кмбис вполне удовлетворился и лишь кк-то стрнно улыбнулся см про себя, рсскзывя нм этот сон.

Кссндн призвл меня н другой день и объявил, чтобы я, если мне дорог жизнь, откзлся от всякой ндежды облдть ее дочерью.

Я собирлся выйти из сд црственной струхи, когд увидел Атоссу, притившуюся з грнтовыми кустми. Он сделл мне знк, и я подошел к ней. Мы збыли об опсности и горе и, нконец, рспростились нвсегд. Теперь вы знете все. И после того, кк я от всего откзлся, когд кждя дльнейшя мысль об этом очровтельном существе был бы безумием, я должен превозмогть себя, чтобы, по примеру цря, не впсть в мелнхолию из-з женщины. Тков конец этой истории, окончния которой мы ожидли уже тогд, когд Атосс своей розой сделл меня, приговоренного к смерти, счстливейшим из смертных. Если бы тогд я не выдл вм своей тйны ввиду ожидемого смертного чс, то он сошл бы со мной в могилу! Но что я говорю! Ведь я могу рссчитывть н вшу скромность и прошу только об одном – не смотреть н меня с тким сострднием. Я нхожу, что мне все-тки можно позвидовть, тк кк н мою долю выпл хоть один чс, но ткого счстья, з которое можно отдть целые сто лет невзгод. Блгодрю вс, блгодрю! Теперь же я должен поторопиться с окончнием моего рсскз.

Через три дня после моего прощния с Атоссой я принужден был жениться н Артистоне, дочери Гобрис. Он прекрсн и осчстливил бы другого, но не меня. Нутро после свдьбы явился в Ввилон нгр с известием о твоей болезни, Бртия. Я тотчс же стл просить цря дозволить мне отпрвиться к тебе, ухживть з тобой и охрнять тебя от опсности, которой могл бы подвергнуться в Египте твоя жизнь. Несмотря н увещния своего тестя, я простился с новобрчной и в сопровождении Прекссп мчлся безостновочно к тебе, мой Бртия, чтобы вместе с Зопиром сопровождть тебя в Египет, между тем кк Гигес отпрвится с послом н остров Смос в кчестве переводчик. Тк прикзл црь, рсположение дух которого улучшилось в последние дни: он нходит рзвлечение, деля смотры войскм, собирющимся сюд, и притом хлдейцы уверили его, что плнет Адр, приндлежщя их богу войны Хнону, предрекет персидскому оружию большую победу. Когд ты ндеешься быть способным к продолжению путешествия, Бртия?

– Если хочешь – звтр, – отвечл тот. – Врчи говорили, что морское путешествие будет мне полезно. А сухопутный переезд до Смирны ведь не велик.

– А я, – прибвил Зопир, – уверяю тебя, что твоя любовь исцелит тебя скорее, нежели все лекрств в мире!

– Итк, мы отпрвимся в путь через три дня, – прикинул Дрий, – тк кк до отъезд нм ндобно еще о многом позботиться. Вспомните, что мы отпрвляемся все рвно что в неприятельскую землю! Я полгю, что Бртии следует явиться в кчестве ввилонского торговц коврми. Я нзовусь его бртом, Зопир пусть будет купцом, торгующим срдесским пурпуром.

– Д рзве мы не можем явиться в кчестве воинов? – спросил Зопир. – Ведь, прво, кк-то позорно выступть в роли ккого-нибудь обмнщик – торгш. Рзве нельзя было бы нм, нпример, выдть себя з лидийских воинов, бежвших из стрх перед нкзнием и ищущих службы в египетском войске?

– Об этом плне следует порзмыслить! – скзл Бртия. – Притом, думю, что по ншей мнере нс скорее примут з воинов, нежели з купцов.

– Это неосновтельно. Ккой-нибудь эллин из крупных торговцев или судохозяин выступет тк вжно, точно ему приндлежит весь мир. Впрочем, я нхожу предложение Зопир не дурным.

– Пусть будет по-вшему, – скзл Дрий, уступя. – В тком случе, Ороэт снбдит нс одеждми лидийских тксирхов.

– А почему же и не укршениями хилирхов [93]? – воскликнул Гигес. – Ведь это при вшей юности может возбудить подозрение!

– Но ведь не можем же мы явиться в кчестве простых солдт?

– Рзумеется, нет, но в виде гектонтрхов [94] вполне можете.

– И это хорошо, – со смехом проговорил Зопир, – лишь бы мне не пришлось выдвть себя з торгш! Итк, через три дня – в путь! Я очень доволен, что буду иметь время звлдеть дочкой здешнего стрп и, нконец, хоть однжды побывть в роще Кибелы, которую мне уже двно хотелось посетить. Теперь же покойной ночи, Бртия! И прошу тебя спть подольше. Что скжет Спфо, увидев тебя с побледневшими щекми?

IX

Жркое летнее утро сияло нд Нукртисом. Нил уже вышел из берегов, и нивы и сды были покрыты водой.

Гвни в устье реки пестрели корблями. Египетские суд, экипж которых состоял из финикийских колонистов с берегов Дельты, привозили тонкие ткни из Мльты, метллы и кмни из Срдинии, вино и медь с Кипр. Греческие триеры приходили с дргоценными мслми и винми, ветвями мстикового дерев, хлкидонскими бронзовыми изделиями и шерстяными ткнями; финикийские и сирийские суд – с пестрыми прусми, медью, оловом, пурпурными мтериями, дргоценными кмнями, пряностями, стеклянными изделиями, коврми и ливнскими кедрми, необходимыми для построек в безлесном Египте, и выменивли все это н сокровищ Эфиопии: н золото, слоновую кость, черное дерево, н пестрых тропических птиц, дргоценные кмни и н чернокожих невольников, в особенности же н пользоввшийся всемирной известностью египетский хлеб, н мемфисские колесницы, сисские кружев и тонкий ппирус. Но время простой меновой торговли уже двно прошло, и купцы Нукртис нередко рсплчивлись з свои покупки звонким золотом или тщтельно взвешенным серебром.

Большие склды для товров окружли гвнь эллинского колонильного город. Около них возвышлись н скорую руку построенные дом, из которых рздвлись музык и смех; рзрумяненные женщины ззывли туд прздных мореходов. Между белыми и черными невольникми, двигвшимися с тяжелыми ношми н спинх, мелькли лодочники и лоцмны в рзнообрзных одеждх. Судовлдельцы в эллинских или резко пестрых финикийских одеждх кричли, отдвя прикзния своим подчиненным, и передвли оптовым торговцм свои товры. Тм, где поднимлся спор, мгновенно появлялись египетские полицейские с длинными плкми и эллинские гвнские ндсмотрщики, приствленные стршинми купечеств милетской торговой колонии.

Нконец нполнявшя гвнь толп нчл редеть, тк кк приближлся чс открытия рынк, свободный эллин редко пропускл это зрелище. Но много любопытных н этот рз остлось н прежних местх, тк кк только что нчлсь рзгрузк смосского судн прекрсной постройки, с длинным, кк лебединя шея, носом, н передней чсти которого виднелось деревянное изобржение богини Геры. Особый эффект произвело появление трех крсвцев-юношей в одежде лидийских воинов, которые сошли с триеры. Несколько рбов следовли з ними, неся ящики и узлы.

Смый крсивый из новоприбывших, в которых читтели, вероятно, узнли нших юных друзей, – Дрия, Бртию и Зопир, – зговорил с гвнским ндсмотрщиком, прося укзть ему жилище Феопомп. Вежливый и услужливый, кк все греки, этот человек пошел впереди инострнцев через весь рынок, открытие которого только что возвестил звук колокол, и привел их к прекрсному дому, приндлежвшему одному из знчительнейших жителей Нукртис, милетцу Феопомпу.

Но юноши не безостновочно прошли через рыночную площдь. Они столь же легко избвились от нзойливости нхльных продвцов рыбы, кк и от ззывний мясников, колбсников, зеленщиков, горшечников и булочников, но когд они приблизились к тому месту, где рзмещены были цветочницы, Зопир зхлопл в лдоши от восторг перед великолепным зрелищем, открывшимся перед ними.

Три очровтельно-прекрсных существ в белых, полупрозрчных одеждх с пестрыми обшивми сидели, окруженные мссми цветов, н низких скмьях и все втроем плели огромный венок из роз, филок и цветов пельсинного дерев. Их прелестные головки, укршенные венкми, уподоблялись тем трем розовым бутонм, которые одн из них, первой зметившя нших друзей, протягивл к ним.

– Купите мои розы, прекрсные господ! – воскликнул он свежим звонким голосом, – и вплетите их в волосы вшим возлюбленным!

Зопир взял цветы и, удержв в своей руке руку девушки, отвечл:

– Я только что возвртился издлек, прекрсное дитя мое, и не имею еще подруги в Нукртисе; поэтому позволь мне воткнуть эти розы в твои золотистые кудри и эту золотую монету положить в твою белую ручку!

Девушк весело зсмеялсь, покзл щедрый др своей сестре и воскликнул:

– Клянусь Эросом! Юноши, подобные вм, не будут иметь недосттк в подругх! Вы все трое – бртья!

– Нет!

– Очень жль, тк кк мы – сестры.

– А ты думешь, что из нс вышли бы три хорошенькие прочки?

– Я, может быть, подумл тк, но не выскзл вслух!

– А твои сестры?

Девушки рссмеялись. Они, по-видимому, не воспротивились бы подобному сближению и подли розовые бутоны ткже Бртии и Дрию.

Юноши приняли цветы, отдли по золотой монете и не могли рспроститься с крсвицми, пок те не обвили шлем кждого лвровым венком.

Весть о редкостной щедрости инострнцев быстро рспрострнилсь среди многочисленных цветочниц, которые продвли ленты, цветы и венки. Кждя подвл им розы и взглядми и словми приглшл их остновиться и купить что-нибудь.

Зопир охотно остлся бы с девушкми, по примеру многих молодых людей в Нукртисе, тк кк почти все эти девушки отличлись крсотой и сердцми, легко поддющимися победе; но Дрий торопил идти дльше и просил Бртию не допускть, чтобы этот легкомысленный юнош оствлся тм долее. Тким обрзом, пройдя мимо столов менял и грждн, сидевших под открытым небом и держвших совет, нши путешественники добрлись до дом Феопомп.

Кк только их проводник-эллин стукнул в дверь метллическим молотом, ее отворил рб. Тк кк хозяин дом нходился н рынке, то ключник, слуг, поседевший в доме Феопомп, ввел чужеземцев в мужскую половину жилищ и попросил подождть тм возврщения хозяин.

Пок юноши с удовольствием рссмтривли прекрсные стенные фрески и искусную кменную рботу н полу этой комнты, возвртился домой Феопомп – тот оптовый торговец, с которым мы уже познкомились в доме Родопис; его сопровождло множество рбов, несших з ним купленные вещи.

Милетец с изыскнной вежливостью приблизился к инострнцм и весьм любезно спросил их, чем он может быть им полезен.

Удостоверившись, что вблизи нет никкого непрошеного свидетеля, Бртия вручил ему свернутое трубочкой письмо, которое ему при прощнии передл Фнес.

Едв Феопомп успел прочесть эти строки, кк воскликнул, обрщясь с глубоким поклоном к црскому сыну:

– Призывю в свидетели Зевс, покровителя гостеприимств, н долю моего дом не могл бы выпсть более великя честь, чем это твое посещение. Считй все, здесь нходящееся, своей собственностью и попроси твоих спутников быть ткже моими гостями. Извини, если я не узнл тебя с первого рз в твоей лидийской одежде. Мне кжется, твои кудри стли короче, бород гуще с тех пор, кк ты покинул Египет. Я ведь прв, и ты желешь оствться неузннным? Пусть будет по-твоему! Смое лучшее гостеприимство – то, которое предоствляет гостям полную свободу. О, теперь я снов узню и твоих друзей! Но и они ткже изменились и, подобно тебе, подстригли свои кудри. Я дже готов утверждть, что ты, мой друг, которому имя…

– Дрий.

– Что ты, Дрий, нчернил свои волосы. Не тк ли? Вы видите, что моя пмять не обмнывет меня. Впрочем, мне не следует слишком гордиться этим; ведь я видел вс неоднокртно в Сисе и здесь, когд вы приезжли и уезжли. Ты спршивешь, цревич, не узнют ли вс другие? Рзумеется, нет. Чужеземня одежд, короткие волосы и подкршенные брови удивительно изменяют вс. Но извините меня н минуту! Мой стрый ключник делет мне знки и, по-видимому, желет сообщить что-то вжное.

Через несколько минут Феопомп возвртился и воскликнул:

– Эх вы, мои дорогие гости! Тк нельзя вести себя в Нукртисе, если вы желете оствться неузннными! Вы любезничли с цветочницми и з пру роз зплтили не кк беглые лидийские гектонтрхи, кк нстоящие вельможи. Всему Нукртису известны прекрсные, легкомысленные сестры Стефнион, Хлорис и Ирин, которые своими венкми околдовли не одно юное сердце и нежными взглядми вымнили много блестящих оболов [95] из кошельков нших легко увлекющихся молодых людей. Во время ярмрки молодежь охотнее всего вертится около цветочниц, и то, о чем идут тм переговоры, оплчивется в тиши ночной не одной золотой монетой. Но з лсковое слово и несколько роз никто не плтит тк щедро, кк вы! Девушки стли хвстться вшими подркми перед своими более скупыми обожтелями и покзли им блестящие золотые монеты. Молв есть божество, способное стршно преувеличивть и превртить ящерицу в крокодил. Тким обрзом, до египетского сотник, ндзирющего з ярмркой со времени упрвления Псметих, дошло известие, что трое только что прибывших воинов рзбрсывли золотые монеты между цветочницми. Это возбудило подозрение и зствило топрх [96] прислть сюд должностное лицо для осведомления о вшем происхождении и цели вшего путешествия в Египет. Поэтому я принужден был прибегнуть к хитрости и нврть ему всякой всячины. Я поступил сообрзно вшему желнию и выдл вс з богтых юношей из Срдес, сбежвших от гнев стрп. Но вот идет чиновник с писцом, который выдст вм пспорт для беспрепятственного пребывния н берегх Нил. Я обещл ему знчительную нгрду, если он окжет вм свое содействие для вступления в немную дружину цря. Он поплся в ловушку и поверил мне. Ввиду вшей юности никому не может прийти в голову подозрение о кком-либо тйном посольстве.

Словоохотливый эллин едв успел окончить свою речь, кк писец, худой, одетый в белое человек, точно вырос из-под земли перед ншими путешественникми и с помощью переводчик стл рсспршивть об их происхождении и цели путешествия.

Юноши подтвердили зявление, что они – беглые лидийские гектонтрхи, и просили чиновник помочь им вступить в египетское вспомогтельное войско и снбдить их пспортми.

После того кк Феопомп предствил свое поручительство з молодых людей, чиновник без дльнейшего колебния выдл им желемые бумги.

Пспорт Бртии был ткого род:

«Смердес, сын Сндон из Срдес, – около 22-х лет, стройного рост, приятной нружности, с прямым носом и высоким лбом, среди которого нходится небольшой шрм, может, вследствие днного з него поручительств, проживть в Египте тм, где зкон терпит иноземцев.

Во имя цря. Схон, писец».

Пспорт Зопир и Дрия были нписны тким же обрзом.

Когд должностные лиц покинули дом, Феопомп, потиря руки, скзл:

– Теперь, слушясь во всем моих советов, вы можете безопсно проживть в этой стрне. Хрните эти бумжные свитки кк зеницу ок и всегд имейте их при себе. Теперь же я прошу вс отпрвиться со мной позвтркть и, если возможно, рсскзть, нсколько спрведлив был слух, рспрострнившийся н рынке. Триер, пришедшя из Колонфон, привезл известие, Бртия, что твой црственный брт собирется идти войной н Амзис.

Вечером того же дня Бртия и Спфо прздновли свое свидние; счстье и удивление, произведенное неожиднным появлением црственного юноши, было тк велико, что снчл девушк не могл вырзить никкими словми свой восторг и блгодрность. Когд они, нконец, остлись одни в той беседке из кнтус, которя своими цветущими ветвями прикрывл их зрождвшуюся любовь, Спфо упл н грудь дорогого путешественник. Об долго не говорили ни слов и не видели ни луны, ни звезд, сиявших нд их головми среди невозмутимой тишины теплой летней ночи. Они не внимли песням соловьев, доносившихся повсюду, не чувствовли влжной росы, ниспдвшей н их головы тк же, кк и н чшечки цветов, притившихся в трве.

Нконец, Бртия схвтил обе руки своей возлюбленной и долго вглядывлся в нее, не произнося ни слов, точно хотел неизглдимо зпечтлеть ее черты в своей пмяти; он же стыдливо опустил глз, когд он, нконец, воскликнул:

– Когд я мечтл о тебе, то ты предствлялсь мне прекрснее всего, созднного Аурмздой; теперь же я нхожу, что твоя крсот длеко превосходит все мои мечты!

Девушк поблгодрил его з эти слов сияющим взглядом, он еще рз обвил ее стн своей рукой, крепче прижл ее к себе и спросил:

– Думл ли ты обо мне?

– Только о тебе одном!

– А ндеялсь ли ты тк скоро увидеться со мной?

– Ах, я чуть не кждый чс думл: он должен появиться! Когд я утром входил в сд и глядел н восток, где лежит твоя родин, и оттуд, с првой стороны, летел птичк прямо ко мне, то я чувствовл дрожние в првом веке; когд я убирл у себя в комнте и глядел н лвровый венок, который тк хорошо шел к тебе и который я поэтому сберегл н пмять, – Мелит говорит, что ткой венок сохрняет неизменную любовь, – я хлопл в лдоши и думл: «Сегодня он должен приехть», бежл н берег Нил и мхл плтком при виде кждого челнок, тк кк думл, что кждое судно может примчть тебя ко мне. А тк кк тебя все не было и не было, то я с грустью возврщлсь домой, пел песню и глядел в огонь очг в женской комнте до тех пор, пок ббушк не нрушл моих мечтний, говоря:

«Послушй, дитя, тот, кто мечтет днем, подвергется опсности провести бессонную ночь и встть н другой день со своего лож с помутившимся духом, утомленным мозгом и ослбевшим телом. День дн нм для того, чтобы бодрствовть, не предвться дремоте и стрться, чтобы ни один чс не прошел бесполезно. Прошлое приндлежит умершим, безумцы ндеются н счстье в будущем; мудрец придерживется нстоящего, вечно юного, и принимет его, кк и все дры, ниспосылемые Зевсом, Аполлоном, Пллдой, Кипридой, чтобы посредством труд и збот рзрботть его до ткой степени, чтобы оно, постепенно рзрстясь и облгорживясь, в конце концов сделло нши помышления, чувств и речи блгозвучными, кк слдостные мелодии струнного инструмент! Ты не можешь сделть большего удовольствия человеку, которому приндлежит твое сердце, которого ты считешь выше себя, потому что любишь его, ничем не можешь выкзть ему свою верность лучше, нежели стрнием, по возможности, облгородить свой дух и ум. Все, что ты вновь изучишь прекрсного и доброго, все будет подрком твоему возлюбленному, тк кк ты предешься ему всем своим существом и он вместе с тобой принимет и все твои добродетели. А пребывя в мечтниях, никто не одержл еще никогд никкой победы. Рос, освежющя цветок добродетели, нзывется потом!»

– Тк говорил ббк, я же, пристыження, всккивл со своего мест у огня, брл рфу, нчинл рзучивть новые песни или вслушивлсь в речи своей нствницы, которя, превосходя мудростью многих мужчин, двл мне устные и письменные уроки. Тк проходило время, этот быстрый поток, который, подобно ншему Нилу, вечно ктит свои волны и мчит мимо нс, смертных, то пестро рзукршенную флгми золотую лодочку, то прожорливо-злобного крокодил.

– А теперь мы сми сидим в этой восхитительной лодочке! О, если бы в эту минуту время здержло свой быстрый бег, о, если бы всегд все оствлось тк, кк теперь! Кк ты умно говоришь, моя очровтельня девочк, кк ты хорошо понимешь прекрсные нствления и еще прекрснее передешь их. Д, моя Спфо, я горжусь тобой! В твоей добродетели для меня зключется сокровище, делющее меня горздо богче моего брт, которому приндлежит полмир!

– Ты, црский сын, гордишься мной, будучи см прекрснейшим и совершеннейшим из всего своего род!

– Все мое достоинство состоит, по-моему, в том, что ты считешь меня достойным тебя.

– Великие боги, скжите, может ли человеческое сердце вынести этот нплыв величйшего блженств, не рзорввшись, подобно сосуду, переполненному тяжелым золотом?

– Д, тк кк другое сердце, именно мое, поможет тебе выдержть эту тяжесть, твоя душ будет поддерживть мою. С ткой помощью я пойду нперекор всему миру и не устршусь никких стрдний или исчдий мрк.

– Не возбуждй звисти и гнев богов, которым чсто бывет неприятно счстье смертных. С тех пор кк ты покинул нс, мы пережили много тяжелых дней. Бедные дети доброго Фнес – мльчик, прекрсный, кк Эрос, и девочк, очровтельня и розовенькя, точно облчко, освещенное утренней зрей, – провели много дней в ншем доме. Ббушк снов, помолодел и повеселел, видя этих очровтельных млюток; я же отдл им все свое сердце, хотя оно и приндлежло исключительно тебе. Сердце создно тк стрнно, что подобно солнцу одривет своими лучми многих и однко не оскудевет светом и теплотой и никого не лишет того, что ему следует по прву. Ах, я тк сильно любил детей Фнес! Однжды вечером мы сидели одни с Феопомпом в женской комнте, когд рздлся грохот. Стрый Кнкис, едв успел подойти к воротм, когд отскочил зсов и толп воинов ворвлсь через сени в перистиль [97], из него – в ндронитис [98], оттуд, выломв среднюю дверь, проникл к нм. Ббушк покзл им грмоту, в силу которой Амзис прикзл считть нш дом неприкосновенным убежищем. Но они иронически зсмеялись и покзли бумгу с печтью, в которой нследник престол, Псметих, строжйшим обрзом прикзывл немедленно передть детей Фнес этой грубой толпе людей. Феопомп побрнил воинов з их грубое обрщение и скзл, что эти дети, которые гостят у нс, привезены из Коринф и не имеют никкого отношения к Фнесу. Но нчльник воинов стл осыпть достойного человек нсмешкми и угрозми, дерзко оттолкнул испугнную ббушку, нсильно ворвлся в ее спльню, где рядом с рзными дргоценностями и сокровищми, ей приндлежвшими, в головх ее лож покоились мирным сном об ребенк, выхвтили их из кровток и увезли в открытой лодке, холодной ночью, в столицу. Через несколько недель мльчик умер. Говорили, будто Псметих повелел убить его. Прелестня девочк еще до сих пор томится в одной из мрчнейших тюрем и с плчем призывет отц и нс. О, мой возлюбленный, рзве не тяжело видеть, что смое чистое счстье должно непременно быть отрвлено горем? Вот эти слезы блженств в нстоящую минуту соединяются со слезми печли, и эти губы, еще недвно смеявшиеся, теперь говорят о тких тяжких стрдниях.

– Я сочувствую твоей печли, дитя мое; но не стну подобно тебе, женщине, рссыпться в жлобх. То, что у тебя вызывет одни горячие слезы, зствляет меня сжимть кулки для ннесения удр. Очровтельный мльчик, который был тебе тк дорог, и девочк, томящяся в одинокой тюрьме, вскоре будут отомщены. Верь мне! Прежде чем Нил вторично переполнится водой, громдное войско проникнет в эту стрну и потребует искупления з это убийство.

– О, дорогой мой, кк горят твои глз! Никогд еще не видел я тебя тким прекрсным и восхитительным. Д, д, з мльчик следует отомстить, и сделть это должен не кто иной, тк ты см!

– Моя кроткя девочк преврщется в воинственную женщину!

– И женщинм ткже следует сржться тм, где торжествует непрвд; ведь и женщины ликуют, когд низвергется порок! Но скжи, рзве вы уже объявили войну?

– Нет еще, но уже в нстоящее время все отряды, один з другим, стягивются к долине Евфрт, чтобы соединиться тм с ншим глвным войском.

– Вот теперь мое мгновенно восплменившееся мужество ослбевет. Я дрожу при одном слове «войн». Сколько мтерей сделет он бездетными, сколько погибнет женщин, когд рссвирепеет Арес [99] и прикроет свои прекрсные головы вдовьими покрывлми; сколько постелей будет облито слезми, когд Пллд [100] взмхнет своим грозным копьем.

– А кк возвеличивется мужчин в дикой борьбе, кк рсширяется его сердце, кк укрепляется его рук! Кк ликуете вы, женщины, когд возлюбленный герой, осененный слвой, возврщется победителем! Жен перс должн рдовться при известии о войне, тк кк, несмотря н то что жизнь муж ей дорог, для нее еще дороже его воинскя слв!

– Иди же н битву! Тебя будут охрнять мои молитвы!

– А првое дело одержит победу. Сперв мы рзобьем войско фрон, зтем освободим дочь Фнес…

– А потом достойного Аристомх, знявшего место Фнес, который спсся бегством. Аристомх исчез неизвестно куд. Но говорят, будто нследник престол, рздрженный его угрозми по поводу похищения детей, зпер его в мрчную темницу, если – что еще хуже – не велел зпрятть в кменоломню. Бедный стрик был безвинно изгнн вргми из отечеств. В тот смый день, когд мы лишились Аристомх, н водх Нил появилось посольство из Спрты, возвеличенной подвигми его сыновей, с приглшением ему возвртиться н родину со всеми почестями, известными в Эллде. Укршенный венкми корбль ожидл почтенного стрик, во глве посольств явился его собственный покрытый слвой сын.

– Я зню этого человек с железной твердостью, который изуродовл себя, чтобы избегнуть бесчестия. Клянусь звездой Анхиты, угсющей вон тм, н востоке, что мы отомстим з него!

– О, мой возлюбленный, неужели уже тк поздно? Время промелькнуло точно дуновение ветерк, чуть коснувшегося нших лиц и улетевшего дльше. Рзве ты не слышишь зов? Д, нс ожидют! Ведь вм следует до нступления дня быть в городе в доме вшего блгородного хозяин. До свидния, мой герой!

– Возлюблення моя, прощй! Через пять дней рзддутся свдебные песни! А ты трепещешь, точно приходится готовиться к войне!

– Я трепещу от необъятности ншего счстья, кк человек, невольно трепещущий перед всем необъятным!

– Родопис зовет опять; пойдем! Я просил Феопомп, кк это принято, сговориться со струшкой, где и кким обрзом будет прздновться свдьб. Я буду жить неузннным в его доме по тех пор, пок не увезу тебя с собой в кчестве дорогой жены.

– А я всюду последую з тобой!

Когд н следующее утро юноши прогуливлись с Феопомпом в его сду, Зопир воскликнул:

– Я всю ночь бредил твоей Спфо, счстливец Бртия. Никогд еще не было н свете ткого чудного создния. Когд Арсп увидит ее, то должен будет соглситься, что он превзошл Пнтею! Моя новя жен в Срдесе, которую я считл необыкновенной крсвицей, кжется мне теперь ккой-то совой! Аурмзд слишком рсточителен! Прелестями Спфо он мог бы нгрдить трех крсвиц. И кк очровтельно прозвучли ее прощльные слов, скзнные по-персидски.

– Во время моего отсутствия, – отвечл Бртия, – он стрлсь выучиться ншему языку от уроженки город Сузы, жены ввилонского торговц коврми, живущей в Нукртисе, и тким обрзом сделл мне неожиднный сюрприз.

– Он – прелестня девушк! – воскликнул Феопомп. – Моя покойня жен любил ее кк родную дочь и охотно женил бы н ней ншего сын, упрвляющего делми ншего торгового дом в Милете; но боги решили инче! Кк пордовлсь бы моя покойниц, если бы могл видеть брчные венки н доме Родопис!

– Рзве у вс существует обыкновение укршть цветми жилище невесты? – спросил Зопир.

– Рзумеется! – отвечл Феопомп. – Если вы увидите увешнную цветми дверь, то знйте, что тм нходится невест; если у дом висит мсличня ветвь, то это знчит, что тм родился мльчик; если же виднеется нд дверью шерстяня перевязь, то это знк, что родилсь девочк. Посудин с водой, поствлення у дверей, ознчет близость покойник. Но приближется время рынк, друзья мои! Я должен покинуть вс, тк кк меня призывют туд вжные дел.

– Я отпрвляюсь с тобой, – воскликнул Зопир, – и зкжу венки для дом Спфо!

– Аг, – рсхохотлся Феопомп. – Тебе хочется увидеться с цветочницми! Полно, не отговривйся! Если ты желешь, то можешь сопутствовть мне, но я прошу тебя быть менее щедрым, чем вчер, и помнить о своем переодевнии, которое может сделться весьм опсным, если будут получены достоверные известия о предстоящей войне.

Эллин прикзл рбу привязть себе к ногм сндлии и, в сопровождении Зопир, отпрвился н рынок; но скоро возвртился. Вероятно, произошли вжные вещи, тк кк этот весельчк вошел к своим друзьям с лицом весьм серьезным.

– Я ншел весь город в величйшем волнении, – нчл он рсскзывть, – тк кк рзнесся слух о смертельной болезни Амзис. Едв успели мы собрться н бирже, и я нмеревлся собрть большие суммы денег быстрой рспроджей моих товров, окзвшихся в большой цене, которя могл понизиться ввиду предстоящей большой войны, между тем кк н вырученные вовремя деньги я мог нкупить других товров (зрнее сообщенное мне известие о воинственных приготовлениях великого Комбис может принести мне большую пользу), явился к нм топрх и сообщил, что Амзис не только зболел, но что от него уже откзлись все врчи и что он близок к могиле. Мы должны кждую минуту ожидть его смерти и резкого переворот в общественных делх. Смерть этого госудря есть смя тяжеля потеря, ккя только может постигнуть нс, эллинов, тк кк он всегд был рсположен к нм и при всякой возможности предоствлял нм рзные льготы, между тем кк его сын, зкоснелый врг греков, употребит все средств, чтобы постепенно вытеснить нс из Египт. Он ненвидит Нукртис с нходящимися в нем ншими хрмми. Если бы ему не мешл его отец и если бы он не нуждлся в эллинских немникх, то он уже двно изгнл бы из Нукртис нс, ненвистных пришельцев. Когд умрет Амзис, то весь Нукртис с восторгом примет войск Кмбис; ведь мы по опыту знем, что вы умеете окзывть увжение и охрнять прв людей и не персидского происхождения.

– Я позбочусь о том, – скзл Бртия, – чтобы мой брт утвердил все дровнные вм льготы и прибвил к ним еще новые.

– Только бы он поскорее вступил в Египет, – воскликнул эллин. – Мы знем, что Псметих при первой же возможности прикжет рзрушить нши хрмы, возбуждющие в нем ужс и отврщение; ведь постройк эллинского хрм в Мемфисе двно уже зпрещен.

– Но здесь, – скзл Дрий, – мы видели величественные хрмы, когд входили в гвнь.

– У нс есть несколько хрмов. Но вот идет Зопир в сопровождении моих рбов, несущих з ним груды венков. Улыбк его рсплылсь по всему лицу: он, вероятно, особенно приятно провел время с цветочницми. Доброго утр, любезный друг! Кжется, ты нисколько не интересуешься печльной новостью, встревожившей весь Нукртис!

– Я желю Амзису прожить еще сто лет! – воскликнул Зопир. – Но в случе его смерти придется позботиться о многом другом, кроме его смого. Когд вы отпрвитесь к Родопис, друзья мои?

– Кк только стнет смеркться.

– Тк передйте этой блгородной женщине все цветы в подрок от меня! Я никогд не думл, чтобы струх могл до ткой степени очровть меня. Кждое произносимое ею слово звучит точно музык, и, несмотря н всю свою серьезность и мудрость, оно лскет нше ухо, подобно веселой шутке. Н этот рз я не стну сопровождть тебя, Бртия, тк кк буду тебе только помехой. А ты, Дрий, кк решил?

– Мне не хотелось бы упустить случй побеседовть с Родопис.

– Совершенно понимю тебя. Ты должен знть и изучить все, я стремлюсь всем нслдиться! Дйте мне отпуск н сегодняшний вечер, друзья мои! Вот видите ли…

– Я зню все! – со смехом прервл Бртия легкомысленного юношу. – Ты до сих пор видел цветочниц только при дневном свете и интересуешься, ккой вид они имеют при вечернем освещении!

– Это првд! – воскликнул Зопир, деля серьезную мину. – В этом отношении я тк же любознтелен, кк и Дрий.

– В тком случе, мы желем тебе приятно провести время с тремя сестрми!

– Нет, не с тремя, только с млдшей – Стефнионой!

Когд Бртия, Дрий и Феопомп покинули дом Родопис, уже мерцл рссвет. Блгородный эллин Силосон, брт Поликрт, изгннный тирном из отечеств, провел с ними вечер и теперь вместе с ними возврщлся в Нукртис, где жил уже несколько лет.

Этот человек, которого брт оствлял в изгннии, но щедро снбжл деньгми, жил в Нукртисе очень открыто и был известен кк своим широким гостеприимством, тк и своей силой и ловкостью. Кроме того, Силосон отличлся крсотой и роскошью своей одежды. Все юноши в Нукртисе считли з особую честь подржть покрою его плтья и его способу дрпировться. Будучи холостым, он проводил много вечеров в доме Родопис, считвшей его одним из лучших своих друзей и посвятившей его в тйну своей внучки.

В тот вечер было решено, что свдьб состоится через четыре дня в тйне. Бртия уже рзделил квиттовое яблоко со своей возлюбленной, которя в тот же день принесл жертвы Зевсу, Гере и другим богм – покровителям брк, и посредством этой церемонии они формльно обручились. Теперь Силосон взял н себя обязнность позботиться о певцх Гименея и фкелоносцх. Брчное пиршество предполглось совершить в доме Феопомп, считвшемся домом жених. Дргоценные свдебные подрки цревич были уже передны Родопис, тк кк Бртия откзлся от отцовского нследств своей возлюбленной и передл его Родопис, которя ткже нстоятельно откзывлсь принять его.

Силосон проводил друзей до дом Феопомп и собирлся проститься с ними, кк вдруг, среди ночной тишины, црившей н улицх, рздлся стршный шум, и вскоре появился египетский птруль, который вел в тюрьму ккого-то связнного человек. Арестовнный, по-видимому, был сильно рзгневн и входил все в больший зрт, чем менее птрульные обрщли внимние н его ломный греческий язык и н проклятия, произносимые н неизвестном для них языке.

Едв только Бртия и Дрий услышли голос рестовнного, кк бросились к нему и узнли в нем Зопир.

Силосон и Феопомп тотчс же остновили птруль и спросили нчльник, что сделл рестнт. Тк кк все, нчиня с детей, знли в Нукртисе Феопомп и брт Поликрт, то глвный из птрульных поклонился им и рсскзл, что юнош-иноземец совершил убийство.

Тогд Феопомп отвел в сторону нчльник птруля и пообещл ему все, что только мог, лишь бы он соглсился освободить рестовнного, но не мог добиться от египтянин ничего, кроме позволения переговорить с Зопиром.

Когд друзья очутились с ним лицом к лицу, то попросили его рсскзть поскорее, что случилось с ним, и узнли, что легковерный юнош при нступлении ночи отпрвился к цветочницм, оствлся у Стефнионы до нступления утр и зтем вышел н улицу. Едв зтворил он з собой дверь, кк н него нпло несколько молодых людей, по всей вероятности подкруливвших его. С одним из них, нзввшимся женихом Стефнионы, у него еще утром звязлся спор. Девушк попросил нзойливого обожтеля удлиться от ее цветов и поблгодрил Зопир, когд тот грозил отколотить его. Кк только Ахеменид увидел, что н него нпдют, он выхвтил меч и стл слегк отмхивться от нпдющих, вооруженных одними плкми; но имел несчстье тк сильно рнить ревнивц, с ожесточением н него нпдвшего, что тот грохнулся нземь. В это время приблизился птруль и хотел схвтить Зопир, жертв которого жлобно вопил, нзывя его «рзбойником и убийцей»; но он и не помышлял столь дешево продть свою свободу. Подстрекемый опсностью, воинственный перс бросился с поднятым мечом н окружившую его стржу и уже проложил себе дорогу, когд подошел второй птруль и нпл н него вместе с прежним.

Снов взмхнул он мечом, который н этот рз рзрубил череп египтянину. Второй удр рнил одного воин в руку, но когд Зопир в третий рз змхнулся своим мечом, он почувствовл, что ему н шею нброшен петля, которя сдвливл ее все более и более.

Он тут же стл здыхться и лишился чувств. Придя в себя, он увидел, что связн, и должен был, несмотря н предъявленный пспорт, последовть з стржей.

Окончив свой рсскз, он получил строгий выговор от Феопомп, который стл докзывть ему, что его несвоевременный воинственный зрт может иметь смые печльные последствия. Зтем он вторично обртился к нчльнику птруля и просил его принять поручительство его, Феопомп, з рестнт; но тот серьезно отверг всякое посредничество и уверял, что ткое снисхождение к убийце может стоить ему собственной жизни; ведь в Египте существует зкон, грозящий смертью укрывтелю убийцы. Нчльник птруля уверял, что должен немедленно предствить преступник в Сис и передть тм номрху для нкзния. «Он убил египтянин, – зявил он в зключение, – и потому должен быть приговорен к кзни египетским верховным судом. Во всяком другом случе я с удовольствием окжу всевозможные услуги».

Во время этих переговоров Зопир рзговривл с друзьями и просил их не беспокоиться о нем.

– Именем Митры клянусь вм, – воскликнул он, когд Бртия хотел открыть их нстоящее звние, чтобы выхлопотть ему свободу, – что я немедленно всжу себе меч в сердце, если вы из-з меня отддитесь в руки этим египетским собкм. Слух о предстоящей войне уже рспрострнился по всему городу. Кк только Псметих узнет, ккие дргоценные птицы поплись ему в сеть, то он, не долго думя, зхлопнет ловушку и оствит вс у себя в виде зложников. Д ниспошлет вм Аурмзд счстье, блгословение и чистоту! Прощйте, друзья мои, и вспоминйте иногд о веселом Зопире, который жил для войны и любви и из-з войны и любви идет н смерть!

Между тем нчльник знял свое место во глве птруля и отдл прикзние идти дльше.

Несколько минут спустя Зопир скрылся из вид своих друзей.

X

По египетским зконм, Зопир должны были приговорить к смертной кзни.

Кк только его друзья узнли это, они твердо решили отпрвиться в Сис и хитростью освободить узник. Силосон, имевший знкомых в столице и хорошо влдевший египетским языком, добровольно предложил свои услуги в этом деле.

Ств неузнвемыми дже для друзей при помощи окршенных бровей и волос, войлочных шляп с широкими полями и получив от Феопомп простые эллинские одежды, Бртия и Дрий сошлись с роскошно одетым Силосоном н берегу Нил через чс после рест Зопир, сели в лодку, приндлежвшую их новому другу, где гребцми были его же рбы, и после непродолжительного плвния, ускоренного попутным ветром, прибыли в Сис, возвышвшийся нподобие остров из лон вод, зтопивших луг.

Они пристли к берегу у пустынного мест и появились в квртле ремесленников, которые, несмотря н стршный полуденный зной, прилежно знимлись своими делми.

Н открытом дворе булочной виднелись рботники, месившие грубое тесто ногми, более нежное – рукми. Из печей вынимли хлебы всевозможных форм и рзмеров; круглые и овльные ковриги, печенья в виде брнов, улиток и сердец уклдывлись в корзины. Проворные мльчики ствили себе н головы по три, по четыре и по пять тких корзин и с величйшим проворством и поспешностью уносили их к покуптелям, живущим в других чстях город. Мясник убивл у себя в доме бык, ноги которого были связны, его подмстерья точили свои ножи, чтобы рзрезть н чсти дикую козу. Веселые бшмчники ззывли проходящих из глубины своих лвок; кменщики, портные, столяры и ткчи прилежно знимлись своим делом.

Жены ремесленников, ведя з руку нгих детей, выходили н улицу из своих домов з покупкми, тогд кк воины подходили к продвцу вин и пив, рсположившемуся н улице со своим хмельным товром.

Нши друзья обрщли мло внимния н все происходившее вокруг и молч следовли з Силосоном, который попросил их подождть тм, где нходился крул эллинских немников.

Смосец случйно окзлся знком с дежурным тксирхом и осведомился у него, не слышл ли он об убийце, привезенном из Нукртис.

– Рзумеется, – проговорил эллин, – его привезли сюд не более получс тому нзд. У него н поясе ншли целый мешок денег и вообще его считют персидским соглядтем. Ведь ты знешь, что Кмбис собирется идти войной н Египет?

– Невозможно!

– Это совершення првд! Фрону это уже известно. Арвийские купцы, крвн которых прибыл в Пелузиум, привезли эту новость.

– Которя окжется столь же ложной, кк и подозрения против лидийц. Он происходит из богтейшего срдесского дом; но он бежл н Срдес вследствие рзноглсий, возникших между ним и персидским стрпом Ороэтом, который стл преследовть его своей ненвистью. Я подробно рсскжу тебе всю эту историю, кк только ты посетишь меня в Нукртисе. Ты, рзумеется, остнешься у меня в доме н несколько дней и привезешь с собой нескольких друзей. Мой брт прислл мне из Смос вино, которое превосходит все, что тебе когд-либо приходилось пробовть. Только ткому изящному вкусу, кк твой, предоствлю я этот божественный нпиток!

Лицо тксирх просветлело, когд он, схвтив руку Силосон, воскликнул:

– Клянусь собкой, друг мой, мы не зствим тебя долго ожидть нс и усердно примемся з твои мехи с вином! А нельзя ли будет приглсить к ужину Архидикею, трех сестер-цветочниц и нескольких флейтисток?

– Приглшу всех! А при этом мне пришло н пмять, что бедный молодой лидиец сидит под рестом из-з сестер-цветочниц. Ревнивый дурень нпл н него у дверей их дом с несколькими товрищми. Мой лидийский герой стл зщищться…

– И сбросил нземь нпдвшего?

– Д, но тк, что он никогд уже не встнет.

– У молодц, должно быть, здоровенный кулк.

– При нем был меч.

– Тем лучше для него.

– Нет, тем хуже, тк кк срження им жертв – египтянин.

– Это глупя история, которя кончится скверно! Инострнец, лишивший жизни египтянин, должен умереть тк же несомненно, кк человек, у которого н шею уже нкинут веревк. Впрочем, у него впереди будет несколько дней отсрочки. Все жрецы зняты молитвми об умирющем цре, и у них нет времени для производств суд.

– Дорого бы я дл, чтобы помочь бедняку. Я знком с его отцом.

– Д и если рзобрть дело, то ведь он сделл только то, что следовло. Ведь нельзя же позволять колотить себя!

– А ты знешь, в ккой темнице сидит бедный юнош?

– Рзумеется. Большя тюрьм перестривется, поэтому его н время поместили в срй, отделяющий глвную крульню египетской дворцовой стржи от рощи хрм Нейт. Я возврщлся домой, когд беднягу отводили туд.

– Он смел и силен. Не мог бы он спстись бегством, если бы ему был окзн помощь?

– Ни в коем случе! Отведенное ему помещение нходится н втором этже, единственное окно выходит в рощу богини, окруженную, кк тебе известно, стенми в десять футов высоты и охрняемую подобно сокровищнице. У всех ворот стоят двойные крулы. Только тм, где вод омывет стену, во время нводнения, рзумеется, не нужно ствить чсовых. Поклонники животных осторожны, кк…

– Жль, что приходится предоствить беднягу его судьбе. Будь здоров, Демонес, и не збывй моего приглшения!

Смосец вышел из крульни и тотчс же присоединился к друзьям, с нетерпением ожидвшим его и выслушвшим его рсскз с величйшим внимнием.

Когд эллин зкончил описние тюрьмы, Дрий воскликнул:

– Мне кжется, что при некоторой смелости мы можем спсти Зопир. Он цепок, кк кошк, и силен, кк медведь. У меня в голове уже созрел плн.

– Сообщи его нм, – предложил Силосон.

– Мы нкупим веревочных лестниц, веревок и зпсемся хорошим луком, сложим все это в лодку и в сумерки отпрвимся к тому месту стены хрм, где нет стржи. Вы поможете мне перелезть через нее. Я возьму с собой все купленные предметы, зкричу по-орлиному, Зопир тотчс узнет меня по этому крику: мы с детств всегд перекликлись тким обрзом во время охоты и рзных поездок, выстрелю из лук, нпрвив стрелу с веревкой прямо в его окно (мне никогд не случлось промхнуться), крикну другу, чтобы он спустил конец веревки, нвязв н него что-нибудь тяжелое, прикреплю к веревке лестницу, Зопир втщит ее к себе, прикрепит к железному гвоздю, который будет поднят вверх вместе с лестницей, тк кк неизвестно, нйдется ли у него в помещении ккой-нибудь предмет, к которому можно было бы прикрепить ее; Зопир спустится вниз, поспешит со мной к тому месту у стены, где вы будете ожидть с лодкой, перелезет через стену с помощью веревочной лестницы, которя должн будет висеть тм, прыгнет в лодку и будет спсен!

– Просто великолепно! – воскликнул Бртия.

– Но очень опсно! – прибвил Силосон. – Если нс схвтят в священной роще, то мы не избегнем тяжкого нкзния. По ночм жрецы совершют тм особенно тинственные прзднеств, при которых всякому непосвященному не дозволено присутствовть. Впрочем, говорят, что это совершется н озере, которое нходится в знчительном рсстоянии от тюрьмы Зопир.

– Тем лучше, – воскликнул Дрий, – теперь ндобно говорить о смом вжном. Мы должны поскорее попросить Феопомп ннять для нс быстроходную триеру и приготовить ее к отплытию. Весть о воинственных приготовлениях Кмбис уже дошл сюд; нс считют з соглядтев и стнут преследовть Зопир и его освободителей всевозможными средствми; поэтому нм было бы грешно подвергть себя излишним опсностям. Ты, Бртия, должен еще сегодня жениться н Спфо, тк кк звтр нм необходимо во что бы то ни стло покинуть Нукртис. Не противоречь, мой друг, мой брт! Ведь тебе известен нш плн, и ты знешь, что при попытке освобождения, которую может совершить только один из нс, н твою долю выпл бы роль прздного зрителя. Я рзрботл этот плн и не позволю никому иному привести его в исполнение! Звтр мы опять увидимся, тк кк Аурмзд покровительствует дружбе чистых сердец.

Бртия долго противился, не желя оствить без помощи своих товрищей; но нконец уступил общим просьбм и увещниям и нпрвился к реке, чтобы ннять лодку для возврщения в Нукртис, пок Силосон и Дрий стнут зпсться снряжением для бегств Зопир.

Чтобы добрться до того мест, где нходились немные лодки, Бртии предстояло пройти мимо хрм Нейт. Это было не легко исполнить, тк кк нрод сплошными мссми толпился у входных ворот жилищ богов. Когд Бртия пробрлся от стоявших у ворот хрм людей до обелисков, убрнных крылтым диском солнц и рзвевющимися флгми, он был здержн слугми жрецов, нблюдвшими з тем, чтобы окймлення сфинксми дорог для шествия оствлсь свободной. Громдные крылья ворот рспхнулись, и Бртия, совершенно против воли выдвинутый нпором толпы в передний ряд зрителей, увидел блисттельное шествие, выходившее из хрм. Вид многих лиц, знкомых ему по прежней поездке, до ткой степени поглотил все его внимние, что он почти не зметил исчезновения своей шляпы с широкими полями, которую с него сорвли в толпе. Из рзговоров двух стоявших позди него ионийских немников он понял, что семейство Амзис нходилось в хрме для совершения молитв и жертвоприношений з умирющего цря.

Богто убрнные жрецы в шкурх пнтер или длинных белых одеяниях шли впереди процессии. З ними следовли придворные чины, которые несли золотые жезлы, укршенные н концх пвлиньими перьями и серебряными цветми лотос. Зтем появились пстофоры, несшие н плечх золотую корову – животное, посвященное Исиде. После того кк толп преклонилсь перед этой святыней, приблизилсь цриц в одежде жрицы, с богтым головным убором в виде крылтого коршун богини Нехебт; он держл в левой руке священный золотой систр [101], звуки которого должны были отгонять злых духов, приносящих несчстье, в првой – цветы лотос. З црицей следовли жен, дочь и сестр верховного жрец в подобных же, но менее дргоценных укршениях. З ними шел нследник престол, облченный в богтый прздничный нряд. Позди него четыре молодых жрец в белых одеждх несли Тхот, дочь Амзис и Лдикеи, мнимую сестру Нитетис. Н щекх больной появился легкий румянец, вызвнный плменной молитвой и знойной тмосферой летнего дня. Ее голубые глз, отумненные слезми, были устремлены н систр, который едв были в состоянии держть ее слбые, исхудлые руки.

Шепот учстия пронесся в толпе. Нрод относился к умирющему црю с величйшей любовью и чувствовл к его больной юной дочери то сострдние, которое всегд выпдет н долю угсющей молодой жизни, в особенности если умирющее существо было рождено для величия и могуществ. Н глзх многих покзлись слезы при появлении прекрсной стрдлицы, и Тхот, по-видимому, зметил учстие людей, тк кк он поднял глз от систр и с выржением лски и блгодрности взглянул н толпу. Но вдруг румянец н ее щекх угс, его сменил сильня бледность, золотой инструмент, скользнув из ее рук, со звоном удрился о плиты мостовой, у смых ног Бртии. Юнош почувствовл, что он узнн, в его уме мелькнул мысль – не следует ли ему спрятться з соседей, но нерешительность его продолжлсь только одно мгновение, тк кк рыцрские понятия юного героя взяли верх нд осторожностью. С быстротой молнии он бросился к систру и, не думя об опсности быть узннным, подл его больной дочери цря.

Прежде чем принять из его рук золотой инструмент, Тхот вопросительно поглядел н него, зтем пролепетл тк, что он один мог рсслышть:

– Ведь ты Бртия? Именем мтери твоей спршивю тебя, Бртия ли ты?

– Я – Бртия, – ответил он тихо, – твой друг Бртия.

Больше он ничего не мог скзть, тк кк хрмовые служители оттерли его к толпе. Снов очутившись н своем месте, он зметил, что Тхот, носилки которой снов двинулись з шествием, еще рз оглянулсь в его сторону. Н ее щекх снов покзлся румянец, и ее сверквшие глз искли возможности встретиться с его взглядом. Он не избегл взоров больной, потом нгнулся, чтобы поднять бутон лотос, который он бросил ему, и нсильно проложил себе путь среди толпы, внимние которой обртил н себя своей опрометчивостью.

Спустя четверть чс он сидел в лодке, мчвшей его к Спфо, н свдьбу. Его беспокойство относительно Зопир улеглось, он считл его уже спсенным. Несмотря н все окружвшие его опсности, сердце Бртии было переполнено необъяснимым, безгрничным чувством рдости.

Между тем больня Тхот, возвртясь домой, сбросил с себя стеснявший ее прздничный нряд и прикзл вынести себя, вместе со своим ложем, н высокую плтформу змк, где он любил проводить смое жркое время дня под тенью широколиственных рстений и полотняного нвес, нтянутого нподобие штр.

Оттуд он могл обозревть большой, обсженный деревьями передний двор дворц, который в этот день пестрел одеждми жрецов и придворных, военчльников и номрхов. Н всех лицх выржлось тревожное нпряжение, тк кк смертный чс Амзис быстро приближлся.

Тхот, нпрягвшя слух в лихордочном ожиднии, никем не змечення, слышл многое из того, что говорилось и обсуждлось внизу.

Теперь, когд приходилось опсться близкой кончины цря, все, дже жрецы, осыпли его похвлми. Превозносили мудрость и смелость его нововведений, обдумнность првительственных мер, его трудолюбие, всегд проявляемую им умеренность и его змечтельное остроумие.

– Кк увеличилось блгосостояние Египт под его скипетром! – скзл один номрх.

– Ккой слвой покрыл он нше оружие при звоевнии Кипр и войны с ливийцми! – воскликнул один из военчльников.

– Кк роскошно укршл он нши хрмы, кк высоко чтил он ншу богиню в Сисе! – прибвил певчий хрм Нейт. – Кк он был снисходителен и милостив!

– Кк искусно он умел сохрнять мир с могущественнейшими госудрствми! – скзл нчльник писцов, между тем кк кзнчей, утиря слезу, воскликнул:

– И кк мудро он умел рспоряжться доходми стрны! Со времен Рмсес III плты кзнохрнилищ не были полны тк, кк теперь!

– Псметих может ндеяться н большое нследство, – прошептл придворный, воин воскликнул:

– Но вряд ли он употребит его н слвные дел; нследник престол никогд не пойдет против воли жрецов!

– Ты ошибешься, – возрзил певчий, – уже с двних пор нш господин, по-видимому, презирет советы своих вернейших слуг!

– После подобного отц, – воскликнул номрх, – трудно будет приобрести себе всеобщую признтельность. Не всякому ниспосылется высокий ум, счстье и мудрость Амзис!

– Про то ведют боги! – прошептл воин.

Тхот слышл все это и не сдерживл поток слез, лившихся у нее из глз. То, что до сих пор скрывли от нее, подтверждлось: он должн был скоро лишиться своего возлюбленного отц.

После того кк эт ужсня действительность предствилсь ей во всей ясности и он нпрсно умолял служнок отнести ее к постели больного, он не стл уже прислушивться к рзговорм придворных и, ищ утешения, посмотрел н систр, поднный ей Бртией и взятый ею с собой н плтформу. И он ншл то, что искл, тк кк ей покзлось, что звуки золотых колец священного инструмент унесли ее из этого мир в ккую-то скзочную, озренную солнцем стрну.

Т слбость, похожя н обморок, которя тк чсто проявляется у чхоточных, овлдел больной и скрсил последние чсы ее жизни приятными сновидениями.

Рбыни, которые опхлми и веерми отмхивли мух от дремвшей девушки, уверяли впоследствии, что никогд не видели Тхот ткой прекрсной и очровтельной, кк тогд.

Тк прошло около чс. Вдруг ее дыхние стло тяжелым и хриплым, слбый кшель поколебл грудь и поток яркой крови хлынул изо рт н белую одежду. Тут больня проснулсь и с удивлением и рзочровнием взглянул н присутствующих. Увидев свою мть, Лдикею, которя в эту минуту вошл нверх, он снов улыбнулсь и скзл:

– О мть моя, ккие слдостные сны я видел!

– Итк, путешествие в хрм имело хорошие последствия для моего дитя? – спросил цриц, с содрогнием зметившя кпли крови н губх больной.

– Д, мтушк; ведь я снов видел его!

Лдикея с испугом взглянул н служнок своей дочери, точно собирясь спросить: «Неужели уже пострдли и умственные способности вшей госпожи?»

– Ты думешь, мтушк, что я зговривюсь? Но, прво, я не только видел его, но дже говорил с ним. Он подл мне систр и скзл, что он – мой друг. Потом он поднял брошенный мной бутон лотос и исчез в толпе. Не гляди н меня с ткой грустью и удивлением, мтушк; я говорю истинную првду: я видел все это н смом деле. Тентрут ткже зметил его! Он, нверно, прибыл в Сис рди меня, и детский оркул в преддверии хрм не обмнул меня! Теперь я уже не чувствую никкой болезни, и я видел во сне, что лежу н цветущем мковом поле, тком же ярко-крсном, кк кровь молодых ягнят, приносимых в жертву, и Бртия сидел рядом со мной, Нитетис стоял возле нс н коленях и игрл удивительные песни н нбле [102] из слоновой кости. И дже в воздухе рздвлсь ткя дивня музык, что сердце змирло от восторг, кк будто меня целовл бог Гор. Д, я говорю тебе, мтушк, что он скоро придет, и если я выздоровею, тогд, тогд, х! Мтушк, я умирю!

Лдикея опустилсь н колени у лож дочери и покрыл горячими поцелуями зстывшие глз девушки.

Чс спустя он стоял у другого лож смертного одр, своего муж.

Черты цря были обезобржены тяжелыми стрдниями, холодный пот выступил у него н лбу, и руки судорожно сжимли золотых львов, предствлявших собой боковые ручки глубокого кресл, в котором он покоился.

Когд Лдикея вошл в комнту, он открыл глз, которые все еще сверкли и бросли вокруг быстрые и вырзительные взоры.

– Отчего ты не приведешь ко мне Тхот? – спросил он.

– Он слишком больн и слб, чтобы…

– Он умерл! Ей теперь хорошо, тк кк смерть не нкзние, конечня цель жизни, единствення цель, достигемя нми без труд, но одним богм известно, с ккими стрдниями. Р везет ее в своей брке вместе с прведными, и Осирис примет ее, тк кк он был безгрешн. И Нитетис ткже умерл. Где письмо Небенхри? Тм скзно: «Он см лишил себя жизни и, умиря, послл сильное проклятие тебе и твоему семейству. Это известие, столь же достоверное, кк и ненвисть моя к тебе, посылет из Ввилон в Египет бедный, изгннный, осмеянный и огрбленный глзной врч». Вслушйся в эти слов, Псметих, и позволь твоему умирющему отцу скзть, что всякое беззконное дело, доствляющее тебе здесь н Земле дрхму нслждений, в смертный чс твой пдет н тебя с тяжестью целого тлнт. Из-з Нитетис н Египет обрушится стршное несчстье. Арвийские купцы скзли првду. Кмбис вооружет свои войск, чтобы обрушиться н Египет подобно рскленному смуму пустыни. Многое из того, что создно мной, чему я посвящл свои бессонные ночи и все свои жизненные силы, будет уничтожено. Но все-тки я жил не нпрсно, тк кк в течение сорок лет был зботливым отцом и блгодетелем огромного нрод. Првнуки будут вспоминть об Амзисе кк о великом, мудром и человеколюбивом цре, н моих постройкх в Сисе и Фивх с удивлением прочтут имя их строителя и восхвлят силу его могуществ! Д, Осирис и сорок дв судьи в преисподней не произнесут ндо мной гневного приговор, богиня истины, облдтельниц весов, нйдет, что мои добрые дел имеют перевес нд дурными.

Црь вздохнул и долгое время молчл. Нконец он взглянул н свою жену с искренней нежностью и зговорил снов:

– Ты, Лдикея, был мне верной, добродетельной женой. Блгодрю тебя з это и во многом прошу у тебя прощения. Чсто нм случлось не понимть друг друг. Сознюсь, что мне было легче свыкнуться с особенностями твоего нрод, чем тебе урзуметь египетский обрз мыслей. Ты знешь, кк высоко я ценю искусство твоих соотечественников, кк охотно я вел знкомство с твоим другом Пифгором, посвященным во все тйны нших познний и веровний и с удовольствием усвиввшим многое из них. Он, который постиг всю глубину мудрости учений, кжущихся мне священнее всего другого, известного мне, остереглся издевться нд истинми, которые жрецы слишком тщтельно скрывют от нрод. Этот нрод охотно преклоняется перед непостижимым и теми, которые возвещют его; но не было ли прекрснее и блгороднее нучить всех постигть истину и поднять нрод вместо того, чтобы порбощть его? Рзумеется, тким обрзом жрецы имели бы менее послушных рбов, но боги приобрели бы себе более свободных и достойных почиттелей. Ты, Лдикея, могл менее всего освоиться с ншим поклонением животным; но я нхожу, что спрведливее и горздо более достойно человек поклоняться Творцу и его творениям, чем кменным изобржениям. К тому же все вши боги подвержены человеческим слбостям, и я уверен, что моя цриц считл бы себя очень несчстной, если бы я вздумл вести ткой обрз жизни, ккой вел Зевс.

При этих словх црь улыбнулся, зтем продолжл:

– Но знешь ли ты, отчего это происходит? Эллины ствят выше крсоту форм; поэтому, считя тело прекрснейшим из всего созднного, они не могут отделить его от души, хотя и уверяют, что прекрсный дух непременно должен жить в прекрсном теле. Поэтому их боги суть не что иное, кк возвысившиеся люди, между тем кк мы признем божество в природе и в себе смих в виде бесплотной действующей силы. Между ней и человеком стоит животное, которое не действует подобно нм не по человеческим зконм, по вечным зконм природы. Ибо человеческие зконы придумны людьми, зконы происходят от божеств. Кто же из нс стремится к свободе, величйшему блгу, тк сильно, кк животные? Кто из нс без всяких нствлений и укзний живет тк рвномерно из поколения в поколение, кк они?

Тут голос цря оборвлся, и он продолжл уже после небольшой пузы:

– Я чувствую, что близится мой конец, поэтому не стну больше говорить об этих вещх. Выслушй, мой сын и нследник, мою последнюю волю. Действуй сообрзно ей, тк кк ты слышишь теперь голос опытности. Но увы, я в течение своей долгой жизни беспрестнно видел, что все првил жизни, которыми нпутствуют нс другие, окзывются совершенно бесполезными для нс. Ни одному человеку не удется приобрести опытность для другого. Только нши собственные утрты делют нс осторожными, только нми смими пройдення школ умудряет нс! Ты, сын мой, вступешь н трон в зрелом возрсте и имел достточно времени рзмыслить о првом и неспрведливом, о полезном и вредном, увидеть и срвнить рзнородные вещи. Поэтому я не дю тебе никких общих нствлений и огрничусь тем, чтобы нпутствовть тебя кое-ккими отдельными советми, могущими принести тебе пользу. Я подю их тебе првой рукой, но опсюсь, что с твоей стороны они будут приняты левой. Прежде всего, д будет известно, что в последние месяцы я, несмотря н свою слепоту, не совсем безучстно следил з твоим обрзом действий и с нмерением позволял тебе рспоряжться по твоему усмотрению. Родопис однжды рсскзывл мне бсню своего учителя Эзоп:

«Путник встретился с одним человеком и спросил его, сколько пондобится ему времени, чтобы добрться до ближйшего город. «Иди, иди», – отвечл спрошенный. «Но ведь я хочу узнть – когд буду в городе». – «Иди, иди!» – Путник удлился возмущенный, рзржясь проклятиями. Когд он прошел несколько шгов, то человек, которого он ругл, воротил его нзд и скзл: «Тебе пондобится чс времени, чтобы добрться до город. Я не мог дть нстоящего ответ н вопрос, прежде чем не увидел, кк ты идешь».

Для твоей собственной пользы я принял в сообржение эту бсню и молч нблюдл з принятым тобой способом упрвления, чтобы быть в состоянии скзть тебе, идешь ли ты слишком скоро или слишком медленно. Теперь я узнл то, что хотел знть, и в придчу к своим нствлениям скжу тебе вот что: «Рсследуй все см!» Кждый человек, в особенности црь, должен см обсуждть все ксющееся тех, о блгосостоянии которых он обязн зботиться. Ты, сын мой, смотришь н весьм многое чужими глзми, слушешь чужими ушми и обрщешь слишком мло внимния н первончльный источник. Твои советники, жрецы, имеют в виду добрые цели, – но… Нейтотеп, я прошу тебя н некоторое время оствить нс одних.

Кк только верховный жрец удлился, црь воскликнул:

– Они стремятся к добру, но только к тому, которое хорошо для них! Мы – цри не жрецов и вельмож, влстители нрод. Поэтому не слушй советов только этой гордой ксты, стрйся см лично рсследовть все, прочитывя все просьбы, нзнчя верных, преднных тебе и любимых нродом номрхов и стрясь узнть, в чем нуждются египтяне, чего они ожидют, что для них необходимо. Когд тебе будет хорошо известно положение дел в стрне, тогд будет не трудно хорошо упрвлять ею. Выбирй только блгонмеренных должностных лиц; я позботился о рзделении госудрств, нши зконы окзлись хорошими в применении. Держись их, не верь никому, кто хочет кзться мудрее зкон, тк кк зкон всюду и везде окзывется мудрее отдельной личности, преступющий зкон зслуживет нкзния. Это никто не чувствует тк сильно, кк см нрод, который тем рдостнее жертвует собой для нс, чем охотнее мы приносим в жертву зкону ншу личную волю. Ты же не хочешь знть нрод. Првд, его голос бывет иногд резок, но в большинстве случев служит выржением весьм здрвых воззрений; в нем нет лжи, никому тк не нужн првд, кк црю. Фрон, охотно слушющий жрецов и придворных, услышит более всего лести; тот же, кто стрется исполнить желния нрод, будет много стрдть от окружющих, но почувствует удовлетворение в глубине души и н его долю выпдут похвлы потомств. Я чсто делл ошибки в своей жизни, однко египтяне стнут оплкивть меня, тк кк я всегд знл их потребности и с зботливостью отц стрлся устроить их блгосостояние. Црю, понимющему свои обязнности, легко приобрести любовь нрод, трудно зручиться одобрением вельмож и почти невозможно удовлетворить ту и другую сторону. Повторяю тебе, помни всегд, что ты и жрецы существуете для нрод, не нрод существует для тебя и жрецов. Увжй религию рди нее смой и в кчестве существенной опоры, н которой покоится подчинение нрод црям; однко двй зметить глштям религии, что ты смотришь н них не кк н вместилищ божеств, кк н его служителей. Они сумели в глзх нрод поствить себя смих выше божеств и сделть из египтян послушных рбов ксты жрецов, не поклонников божеств. Этой рботе, длившейся целые тысячелетия, не может окзть сопротивление никкя црскя влсть, но мы можем воспрепятствовть им в том случе, если они вздумют подчинить жизнь госудрств своим отдельным конкретным целям. Поверь мне, сын мой, что кст жрецов ежечсно готов ннести вред всему госудрственному строю и дже вконец рзрушить его, лишь только зметит, что ее могуществу угрожет опсность.

– Придерживйся стрины, кк повелевет зкон; но никогд не препятствуй рзумным новшествм проникть в твое црство. Легкомысленные люди быстро отрекются от всего устновившегося; глупцы нходят хорошим и достойным подржния все иноземное и новое; люди огрниченные или пользующиеся привилегиями себялюбцы безусловно придерживются стрины и всякое движение вперед нзывют грехом; мудрецы же стрются удержть то, что окзлось хорошим вследствие долголетнего опыт, устрнить поврежденное и принимть все хорошее, откуд бы оно ни происходило. Действуй сообрзно этому, сын мой! Жрецы будут тянуть тебя нзд, эллины увлекть вперед, тебе ни под кким видом не следует стоять посередине и сегодня уступть одним, звтр другим. Тот, кто зхочет сидеть н двух стульях срзу, непременно окжется н полу. Пусть одн пртия будет твоим другом, другя – вргом, потому что если ты вздумешь лдить с обеими, то они обе очень скоро сделются твоими вргми. Люди создны тким обрзом, что они ненвидят того, кто делет добро их противникм. В последние месяцы твоего смостоятельного упрвления госудрством ты своим пгубным колебнием то в одну, то в другую сторону оскорбил обе пртии. Кто, подобно детям, попеременно то идет вперед, то пятится нзд, тот поздно достигет цели и преждевременно утомляется. Я держл сторону эллинов и противодействовл жрецм до тех пор, пок не почувствовл приближение смертного чс. Среди кипучей ежедневной деятельности хрбрые и умные греки кзлись мне особенно полезными; с приближением смерти я имею нужду в тех, которые выдют пропускные грмоты для отпрвления в преисподнюю. Д простят мне боги, что я дже в смертный чс не могу воздержться от столь легкомысленных слов. Они создли меня тким, и поэтому должны и принять меня тким, кков я есть. Я потирл себе руки, сделвшись црем; ты положи руку н сердце, вступя н престол! Позови опять Нейтотеп: я должен скзть еще кое-что вм обоим.

Когд верховный жрец подошел к црю, тот протянул ему руку и проговорил:

– Я без всякого неудовольствия рсстюсь с тобой, хотя нхожу, что ты умел исполнять свои обязнности лучше в кчестве жрец, чем сын своей отчизны и слуги своего цря. Вероятно, Псметих стнет охотнее, чем я, слушться тебя; но об одном я умоляю вс: не отпускйте греческих немников прежде, чем с их помощью вы не окончите войну с персми и, по всей вероятности, победите их! Мое двнишнее предскзние не может иметь вес; когд приходится умирть, то хорошее рсположение дух исчезет и многое предствляется в мрчном свете. Без вспомогтельных войск вы окончтельно погибнете; с их помощью египетским войскм будет еще возможно одержть победу. Будьте блгорзумны, убедите ионийцев, что они н берегх Нил будут сржться з свободу своей родины. Победоносный Кмбис не удовольствуется Египтом, тогд кк побед нд персми может возвртить свободу томящимся в рбстве ионийцм. Я знл, что ты соглсишься со мной, Нейтотеп, тк кк ты все-тки желешь добр Египту. Теперь прошу тебя прочитть мне священные молитвы. Я чувствую сильное утомление; скоро будет всему конец. Если бы я только мог позбыть о бедной Нитетис! Имел ли он прво проклинть нс? Судьи в преисподней и Осирис, д умилосердятся нд ншими душми! Сдись сюд, Лдикея, и положи свою руку н мой горячий лоб; ты же, Псметих, поклянись при свидетелях, что ты будешь почитть и увжть свою мчеху тк же, кк если бы ты был ее родным сыном. Бедня женщин! И тебе следует поскорее соединиться со мной н лоне Осирис. Что тебе делть н Земле без муж и детей? Мы вырстили и воспитли Нитетис, точно родную дочь, однко же из-з нее посылется ткое тяжкое нкзние. Но ее проклятие относится только к нм одним; оно не пдет ни н тебя, Псметих, ни н твоих детей. Теперь принесите ко мне моего внук. Кжется, у меня выктилсь слез. Ведь обычно бывет тяжелее всего рсствться с мленькими вещми, к которым привыкнешь!

В тот же смый вечер новый гость прибыл в дом Родопис; это был Кллис, сын Фенипп, с которым мы уже знкомы, кк с рсскзчиком, повествоввшим о ходе олимпийских игр.

Веселый финянин только что приехл из своего отечеств и в кчестве строго испытнного друг был с рдостью принят струшкой и посвящен в домшнюю тйну.

Стрый рб Кнкис уже дв дня тому нзд снял флг, ознчющий, что Родопис принимет гостей; но зня, что Кллис всегд считется дорогим гостем у его госпожи, он немедленно ввел его к ней, в то же смое время откзывя другим посетителям.

Много новостей порсскзл финянин, и нконец, когд Родопис удлилсь по делм, он повел свою любимицу Спфо в сд, чтобы вместе с ней, шутя и подтрунивя нд ней, поджидть жених, прибытие которого ожидлось с величйшим нетерпением. Когд тот долго не являлся и девушк уже нчл сильно беспокоиться, он позвл струю Мелиту, которя, может быть, еще с большим стрхом, чем ее госпож, смотрел в сторону, где нходился Нукртис, и просил ее привести в сд привезенный им струнный инструмент.

Подвя девушке прекрсную, довольно большую лютню из золот и слоновой кости, он скзл:

– Этот дивный инструмент сделн собственно для меня по прикзнию его изобреттеля, божественного Анкреонт. Он нзывет его врвитоном и извлекет из него удивительные звуки, которые будут отзывться дже в црстве теней. Я рсскзывл о тебе поэту, который считет свою жизнь великой жертвой, приносимой музм, Эросу и Дионису, и я обещл ему, что передм тебе кк подрок от него следующую песенку, которую он сочинил для тебя; послушй-к:

Дочь Тнтл превртилсь
Силой чр в утес немой;
Пндион дочь носилсь
Легкой птичкой нд Землей.
Мне ж бы в зеркло хотелось
Превртиться, – для того,
Чтобы ты, мой друг, смотрелсь
Кждый день и чс в него.
Я б желл ручьем быть чистым,
Чтоб у ног твоих журчть;
Блговонием душистым —
Чтоб твой воздух нполнять.
Плтьем быть – чтоб одевлсь
Ты в меня – желл бы я;
Туфлей – чтоб меня кслсь
Ножк миля твоя;
Или лентою твоею,
Чтобы стн твой обвивть;
Иль твою нгую шею
В виде перл укршть!

– Ты не сердишься н нескромного певц?

– Рзве это возможно? Поэту следует предоствить некоторую свободу!

– Особенно подобному поэту!

– Который избирет ткого тлнтливого певц для передчи своих песен!

– Кк ты умеешь льстить! Д, когд я был двдцтью годми моложе, то мой голос и пение хвлили недром; теперь же…

– Ты только желешь получить новую похвлу; но я никого не позволяю себе принуждть! Однко мне хотелось бы знть, годится ли этот тк нзывемый врвитон со своими мягкими звукми и для других песен.

– Рзумеется! Возьми плектр [103] и попробуй см удрить по струнм, спрвляться с которыми, рзумеется, окжется слишком трудно для твоих нежных пльчиков.

– Я не могу петь, я слишком обеспокоен долгим отсутствием жених и его друзей!

– Или, говоря другими словми, ты чувствуешь, что твой голос слбеет от волнения. Знешь ли ты песню своей лесбосской тетки, изобржющую то нстроение дух, в котором ты, по всей вероятности, нходишься в нстоящее время?

– Не думю.

– Тк слушй. В прежние времен я любил щегольнуть исполнением этой песни, сочиненной, по-видимому, не женщиной, смим Эросом:

О, кк боги в высоте небесной,
Счстлив тот, кто обрз твой прелестный
Непрестнно видит пред собой,
Слдкий звук речей твоих впивет,
И в улыбке губ твоих читет,
Что глубоко он любим тобой!
Лишь в уме тот обрз пронесется
Предо мной – кк сердце вдруг збьется,
Н моих устх змрут слов,
И язык мой стнет нем, кк кмень,
Пробежит по членм бурный плмень,
Вся в огне, кружится голов…
Шум в ушх, тумн зстелет зренье,
И, в тревожном трепете волненья,
Н ногх не в силх я стоять;
Я холодным потом обливюсь,
Кк трв поблекшя склоняюсь,
Гсну… тю… не могу дышть!

– Ну, что скжешь об этой песне? Но – клянусь Геркулесом – ты совершенно побледнел, дитя мое! Неужели н тебя тк сильно подействовли стихи, или ты испуглсь при верном изобржении твоего собственного сердц? Успокойся, девочк моя. Кк знть, что именно здерживет твоего возлюбленного?

– Ничто, решительно ничто! – воскликнул в эту минуту звучный мужской голос, и через несколько секунд Спфо лежл в объятиях своего кумир.

Кллис оствлся немым зрителем и рдостно улыблся при виде порзительной крсоты прочки.

– А теперь, – воскликнул Бртия, – познкомившись с Кллисом, я должен немедленно повидться с ббушкой.

– Свдьб должн совершиться не через четыре дня, сегодня! Кждя минут промедления может сделться опсной для нс. Феопомп здесь?

– Вероятно, инче нельзя объяснить, почему ббушк тк долго остется в доме. Но что со свдьбой? Мне кжется…

– Войдем прежде в дом, моя миля; я боюсь, что собирется гроз. Небо омрчется, и нступет невыносимя духот.

– Тк пойдем скорее, – воскликнул Спфо, – если вы не хотите, чтобы я истомилсь от любопытств! Грозы вм нечего опсться. С смого моего детств в это время год в Египте никогд не было ни гром, ни молнии.

– Знчит, сегодня с тобой что-нибудь случится, – со смехом проговорил финянин. – Сию минуту упл тяжеля дождевя кпля н мою лысую голову; когд же я ехл сюд, нильские лсточки летли совсем низко нд водой, и уже туч зстилет луну. Пойдемте скорее домой, чтобы не промокнуть. Эй, рб, позботься о том, чтобы богм преисподней был принесен в жертву черный ягненок!

В комнте Родопис сидел Феопомп, кк и предполгл Спфо. Он только что зкончил рсскз об ресте Зопир и о путешествии Бртии и его друзей.

Тк кк вследствие известий, переднных Феопомпом, беспокойство ожидвших усилилось, то они с нескрывемым восторгом восприняли неожиднное появление Бртии, который в кртких словх передл события, совершившиеся в течение последних чсов, и спросил Феопомп отыскть для него с друзьями ккой-нибудь корбль, готовый к отплытию.

– Это кк нельзя кстти! – воскликнул Кллис. – Моя собствення триер, н которой я сегодня прибыл в Нукртис и совершенно готовя, стоит в гвни. Он к твоим услугм! Мне только следует прикзть лоцмну собрть экипж и ждть твоих укзний. Ты ничем не обязн мне; нпротив, я должен блгодрить тебя з окзнную мне честь! Эй, Кнкис, беги скорей и скжи моему рбу Филомену, ожидющему меня н дворе, чтобы он отпрвился в гвнь и прикзл моему кормчему Нузрху приготовить все к отплытию. Дй ему эту печть, которя уполномочивет его н все!

– А мои рбы? – спросил Бртия.

– Кнкис предст моему строму упрвляющему прикзние отвезти их н корбль Кллис, – отвечл Феопомп.

– Когд они увидят вот эту вещь, то безусловно последуют з ним, – прибвил Бртия, подвя свое кольцо строму слуге.

Кнкис с глубокими поклонми удлился, цревич продолжл:

– Теперь, мтушк, я должен обртиться к тебе с большой просьбой.

– Я угдывю ее, – с улыбкой проговорил Родопис, – ты желешь ускорить свдьбу, и я вижу, что мне следует уступить твоему желнию.

– Если я не ошибюсь, – воскликнул Кллис, – то мы видим перед собой редкое явление: двое людей от души рдуются угрожющей им опсности!

– Ты, может быть, и прв, – отвечл Бртия финянину, втихомолку пожимя руку своей возлюбленной. Зтем он снов обртился к Родопис и просил ее безотлгтельно вручить ему дорогое существо, которому он знет цену.

Родопис выпрямилсь во весь рост, положил првую руку н голову Спфо, левую – н голову Бртии, и скзл:

– Существует скзние, дети мои, которое глсит, что в стрне роз есть лзурное озеро, то безмятежно спокойное, то бурно волнующееся, и что вод в этом озере бывет по временм слдк, кк мед, иногд горьк, кк желчь. Вы поймете смысл этого скзния, и в стрне роз вшего брк стнете переживть то безмятежные, то бурные, то слдостные, то печльные дни и чсы. Пок ты был ребенком, Спфо, твои дни проходили точно ясное весеннее утро; когд ты стл любящей девушкой, сердце твое открылось для стрдния, которое теперь, после многих месяцев рзлуки, сделлось в нем постоянным гостем, и тким гостем, который чсто будет стучться к тебе, пок ты жив. Твоей обязнностью, Бртия, будет, по возможности, сколько хвтит сил, оберегть Спфо от этого нзойливого гостя. Я зню людей и, прежде чем Крез уверил меня в твоем блгородстве, понял, что ты достоин моей внучки. Поэтому я позволил тебе рзделить с ней пополм квиттовое яблоко и отдю тебе н руки без колебния то существо, которое я до сих пор охрнял, кк священный вверенный мне злог. И ты тким же обрзом смотри н свою жену кк н вверенное тебе н время сокровище, тк кк для любви нет ничего опснее, кк спокойня уверенность исключительного облдния. Меня порицют з то, что я позволяю неопытной девочке отпрвляться н твою длекую родину, где существуют условия, длеко не блгоприятные для женщин; но я зню могущество любви и понимю, что для любящей девушки не существует другого отечеств, кроме сердц человек, которому он отдлсь; что для женщины, уязвленной Эросом, нет другого несчстья, кк жить в рзлуке со своим избрнником. Кроме того, я спршивю вс, Кллис и Феопомп: рзве вши жены имеют большие преимуществ в срвнении с женми персов? Рзве ионийские женщины, тк же и уроженки Аттики не принуждены, подобно персиянкм, проводить свою жизнь в женских комнтх и быть довольными, если им позволят пройтись по улице под покрывлом и в сопровождении недоверчивых рбов? Что же ксется многоженств персов, то я не опсюсь этого ни для Спфо, ни для Бртии! Он будет более верен своей жене, чем эллин, тк кк нйдет в Спфо соединение того, чего вы, эллинские мужчины, ищете, с одной стороны, в брке, с другой – в домх обрзовнных гетер: с одной стороны – хозяек и мтерей, с другой – интеллектульно рзвитых и оживляющих вш дух собеседниц. Отдю ее тебе, сын мой; я вручю тебе Спфо охотно и с полным доверием, подобно тому кк стрый воин с рдостью передст сыну смое лучшее свое достояние – свое оружие. В ккую бы дльнюю стрну он ни отпрвилсь, он всегд остется эллинкой, и – этим я в особенности утешюсь – в своем новом отечестве сделет честь греческому имени и приобретет новых сторонников для всего греческого. Блгодрю тебя, дитя мое, з твои слезы! Я могу удерживть свои, но з то умение я зплтил огромные проценты судьбе! Эту твою клятву, блгородный Бртия, слышли сми боги. Никогд не збывй ее и прими мою Спфо, кк свою собственность, подругу, жену! Увези ее с собой, кк только возвртятся твои спутники. Богм не угодно, чтобы н свдебном прзднестве Спфо пелись песни Гименея!

С этими словми Родопис соединил руки молодой четы, горячо и нежно обнял Спфо и зпечтлел легкий поцелуй н челе молодого перс. Зтем он обртилсь к друзьям-эллинм, н лицх которых выржлось сильное волнение, и скзл:

– Это был скромня свдьб, не сопровождвшяся ни пением, ни светом фкелов. Пусть он будет нчлом рдостной брчной жизни! Поди, Мелит, принеси свдебный убор невесты, зпястья и ожерелья, лежщие в бронзовом ящике н моем столике, чтобы нш любимиц явилсь перед своим супругом в нряде, достойном будущей невестки цря.

– Спеши, – воскликнул снов повеселевший Коллис, – к тому же племянниц великой воспевтельницы Гименея – Спфо не должн вступить в брчный чертог совсем без всяких песен и музыкльных звуков. Тк кк дом молодого супруг нходится слишком длеко, то мы предствим себе, что его жилище – пустой ндронитис. Туд мы введем невесту через среднюю дверь и у домшнего очг спрвим веселое брчное пиршество. Идите скорее, рбыни, и рзделитесь н дв хор. Вы будете предствлять хор юношей, вы – хор девушек и будете петь слов хор Гименея, сочиненные поэтессой Спфо: «Кк под ногой пстух». Я же см возьму н себя роль фкелоносц, и без того приндлежщую мне. Нужно тебе скзть, Бртия, что моему семейству пожловно нследственное прво – носить фкелы при элевзинских мистериях, поэтому нс и нзывют ддухми, или фкелоносцми. Эй, рб! Позботься укрсить венкми дверь ндронитис и прикжи своим товрищм при ншем вступлении в комнту осыпть нс слдостями! Послушй, Мелит, где ты тк скоро достл эти прекрсные венки для жених и невесты из филок и миртов? Дождь льет ручьями в отверстие крыши! Посмотрите, Гименей упросил Зевс помочь вм при всех брчных обрядх. Тк кк вы не могли устроить себе внны, которя, по стрым обычям, обязтельн кк для жених, тк и для невесты в утро перед свдьбой, то вы должны стть вот сюд и считть освященной ключевой водой ту влгу, которую ниспосылет вм Зевс! Теперь, девушки, нчинйте вши песни! Пусть невест оплкивет потерю своего счстливого девичеств, юноши восхвляют учсть новобрчных.

Зтем пять звонких, хорошо поствленных голосов девушек грустно зпели:

Кк под ногой пстух гицинт н горх погибет,
Сломнным стеблем к земле преклонивши свой венчик пурпурный,
Сохнет и блекнет в пыли и ничьих не мнит уже взоров,
Тк же и дев, утртив цветок целомудрия, гибнет:
Девы бегут от нее, мужчины ее презирют.
О, приходи поскорее, Гимен, приходи, Гименеос!

А другой, более густой хор рдостным нпевом отвечл:

Кк н открытой поляне лоз виногрдня, прежде
Быв одинокой, к вязу прильнет, сочетвшись с ним брком,
И, до вершины его обвивясь своими ветвями,
Рдует взор виногрдря пышностью листьев и гроздий, —
Тк и жен, сочетвшися в юности брчным союзом,
Мужу внушет любовь и утехой родителям служит.
О, приходи поскорее, Гимен, приходи, Гименеос!

Зтем об хор соединились и стли повторять припев: «Приди, Гименей, приди» – звукми, в которых слышлось то стрстное томление, то ликовние. Вдруг пение смолкло, тк кк в отверстии крыши, под которым Кллис поствил новобрчных, сверкнул молния, и з нею последовл громовой удр.

– Вот видите! – воскликнул ддух, поднимя руку к небу, – см Зевс держит вш свдебный фкел и поет песни Гименея для своих избрнников!

Едв збрезжило утро следующего дня, Бртия и Спфо вышли из брчной комнты в сд, который после грозы, бушеввшей всю ночь с необыкновенной силой, сиял в полной свежести и крсе, подобно лицм молодой четы.

Новобрчные поднялись тк рно потому, что в душе Бртей снов, с большей против прежнего силой, проснулось беспокойство о друзьях, о которых он почти збыл в упоении нежности и восторг.

Сд был рсположен н искусственном холме, возвышвшемся нд зтопленной рвниной, и с него открывлся свободный вид во все стороны. Н зеркльной поверхности Нил плвли белые и голубые цветы лотос, н берегу и под водой виднелись скучившиеся сти водяных птиц. Одиноко кружились ширококрылые орлы в ясном утреннем воздухе, н вершинх пльм кчлись горлицы; пеликны и утки с криком поднимлись нд поверхностью воды, лишь только покзывлся пестрый прус лодки. Свежий северо-восточный ветер веял в воздухе, охлжденном ночной грозой, и несмотря н рннее утро гнл по течению довольно знчительное число судов. Пение мтросов соединялось с удрми весел и щебетнием птиц, оживляя звукми однообрзно пеструю кртину злитой водой долины Нил.

Молодые стояли, тесно прижвшись друг к другу, у низкой стены, окружвшей сд Родопис, и, обменивясь нежными взглядми, смотрели н это зрелище, пок зоркие глз Бртии не обнружили судно, которое прямо нпрвлялось к згородному дому Родопис.

Несколько позже к берегу у стены пристл лодк, Зопир и его избвители предстли перед новобрчными.

Плн Дрия удлся вполне блгодря грозе, которя, рзрзившись в неурочное время с ткой необычйной силой, стршно нпугл египтян; но все-тки не следовло терять времени, тк кк можно было ожидть, что влсти Сис стнут преследовть беглецов.

После торопливого, но тем не менее смого нежного прощния Спфо рсстлсь со своей ббкой и, в сопровождении строй Мелиты, следоввшей з ней в Персию, сел вместе с Бртией в лодку Силосон и чс спустя уже нходилсь н прекрсно оснщенной «Гигиее» – морском быстроходном судне Кллис.

Афинянин ожидл беглецов н своей триере и особенно нежно простился с Спфо и Бртией. Последний н прощние ндел стрику н шею дргоценную цепь в знк блгодрности, Силосон, в пмять об опсности, которой они вместе подверглись, нбросил н плечи Дрия свой пурпурный плщ – неоценимый обрзец сидонского крсильного искусств, возбудивший удивление сын Гистсп. Дрий с рдостью принял подрок и при прощнии скзл брту Поликрт:

– Помни всегд, друг-эллин, что я обязн тебе блгодрностью, и кк можно скорее доствь мне возможность отплтить тебе услугой з услугу.

– Но прежде всех ты должен будешь обртиться ко мне, Зопиру! – воскликнул освобожденный, обнимя своего спсителя. – Я готов рзделить с тобой последнюю золотую монету и, что еще вжнее – просидел бы в угоду тебе еще целую неделю в проклятой тюрьме, из которой ты освободил меня. Но вот уже поднимют якоря! Будь здоров, достойный эллин! Поклонись от меня сестрм-цветочницм, в особенности мленькой Стефнионе, и скжи ей, что он будет обязн мне, если нзойливый долгоногий жених не скоро стнет снов преследовть ее. Еще вот что: возьми этот мешок с золотом и передй жене и детям египтянин-збияки, которому я в жру борьбы ннес ткой стршный удр.

В то время когд произносились эти слов, якоря с грохотом упли н плубу судн, и из глубины триеры рздлся однообрзный звук келейсмы, или песни гребцов, ритм которой двл трирвлес – флейтист триеры.

Нос глеры с деревянным извянием Гигиеи – богини здоровья, тронулся. Бртия и Спфо стояли у руля и смотрели н удлявшийся Нукртис, пок устье Нил не скрылось от их взоров з горизонтом.

XI

Уже в Эфесе нстигл молодых супругов весть о смерти Амзис. Оттуд их путь лежл снчл в Ввилон, потом в Псргдэ, в провинции Персиде. Тм нходились в то время Кссндн, Атосс и Крез. Готовясь принять учстие в египетском походе, цриц пожелл предврительно посетить недвно оконченную, по мысли Крез, гробницу своего супруг. Искусство Небенхри возвртило ей зрение. С глубокой отрдой увидел он великолепие монумент и проводил ежедневно целые чсы в роскошном сду, рсположенном вокруг него.

Усыпльницей Кир служил исполинский сркофг, сложенный в виде дом из мрморных глыб, нд мссивным основнием из шести высоких, ткже мрморных ступеней. Внутри был устроен комнт, где кроме золотого гроб, в котором покоились остнки Кир, нетронутые собкми, коршунми и смими стихиями, поствлен был серебряня кровть и ткой же стол; н столе стояли золотые кубки и было положено много рзных одежд с богтейшими укршениями из дргоценных кмней.

Высот здния простирлсь до сорок футов. Тенистые сды и колоннды, здумнные Крезом, окружли его, среди рощи возвышлся дом, построенный для мгов, которым был вверен охрн гробницы.

Вдли виднелся дворец Кир, где по его рспоряжению будущие цри Персии должны были проводить ежегодно по меньшей мере несколько месяцев. Вследствие млодоступности этого дворц, похожего н крепость, в нем помещлось ткже кзнохрнилище црств.

Свежий горный воздух, струившийся нд могилой возлюбленного супруг, в высшей степени блготворно действовл н црицу. С рдостью зметил он, что и к Атоссе возвртилсь в этом тихом, прекрсном месте прежняя веселость, утрчення со времени смерти Нитетис и отъезд Дрия. Спфо скоро сблизилсь с новой мтерью и сестрой: ей тоже, кк и им, было жль покидть прекрсный Псргдэ.

Дрий и Зопир оствлись при большой рмии, собирвшейся н рвнине Евфрт. Бртия ткже должен был рнее выступления в поход вернуться в Ввилон.

Кмбис выехл нвстречу своему семейству. Крсот молодой невестки порзил его. Спфо, нпротив, признлсь мужу, что только со стрхом могл смотреть н его брт.

З несколько последних месяцев црь очень изменился. Не лишенное блгородств бледное лицо его стло от чрезмерного употребления вин бгровым и некрсивым. Темные глз еще горели, но уже не прежним, чистым огнем. Черные волосы, блестевшие кк крыло ворон, теперь поседели и беспорядочно обрмляли лицо и подбородок. Улыбк гордого торжеств, придввшя некогд крсоту его чертм, сменилсь выржением презрительного пресыщения и грубой суровости.

Только в состоянии опьянения, – двно, впрочем, перествшем быть для него необычным, – он иногд смеялся; но уже без всякой меры, с кким-то лошдиным ржнием.

К женм он обнруживл прежнее нерсположение. Вступя в египетский поход, он дже оствил грем в Сузх, тогд кк все вельможи везли любимых жен и нложниц с собой. При всем том никто не мог обвинить его в неспрведливости; нпротив, он нстоятельнее, чем когд-либо, требовл строгого исполнения зкон; но, обнружив злоупотребление, был беспощден и нлгл смые жестокие нкзния. Когд ему, нпример, донесли, что подкупленный судья по имени Сизмнес вынес неспрведливый приговор, он велел содрть с несчстного кожу и обить ею судейский стул; зтем сын кзненного он нзнчил судьей и зствил его сидеть н этом жутком стуле. Кк полководец он был неутомим и с большим искусством и строгостью руководил упржнениями войск, собрнных под Ввилоном.

Войску велено было выступить после прздник нового год [104]. Кмбис отпрвился к рмии, где встретил сиявшего счстьем брт, который, целуя полу его одежды, с восторгом рсскзл ему, что скоро ндеется сделться отцом. Црь зтрепетл при этом известии, не отвечл брту ни единым словом, нпился вечером до потери сознния, н следующее утро созвл к себе мобедов, мгов и хлдейцев, чтобы предложить им вопрос:

– Вы помните, – скзл он, – что, толкуя мне сны мои, вы утверждли, что Атосс родит будущего цря персидской держвы. Согрешу ли я перед богми, если возьму сестру в жены и осуществлю то, что возвещено мне в сновидении?

После кртковременного совещния мгов Оропст, первосвященник, пл ниц перед црем и скзл:

– Мы не думем, что ты согрешишь, вступив в подобный брк, тк кк, во-первых, у персов есть обычй жениться н родственникх, во-вторых, хотя не нписно в зконе, что прведник может сочетться брком с сестрой, но скзно, что црь может совершть, что зблгорссудит. Поступй по своему желнию, и деяния твои всегд будут првыми.

Кмбис отпустил мгов с богтыми дрми, дл Оропсту полномочие н упрвление црством и объявил порженной ужсом мтери, что, по одержнии нд египтянми победы и нкзнии Амзисов сын, он женится н своей сестре, Атоссе.

Нконец рмия, в которой числилось более восьмисот тысяч воинов, двинулсь в поход отдельными отрядми. Через дв месяц он достигл Сирийской пустыни, где ее встретили привлеченные Фнесом н сторону Персии рбские племен млекитов и гессуритов, которые снбдили войск водой, привезенной н лошдях и верблюдх.

Близ Акко, в земле Хннской, собрлись флоты подвлстных персидской держве сирийцев, финикиян и ионийцев, ткже ннятые Фнесом вспомогтельные корбли с Кипр и Смос. Присылк последних сопровождлсь обстоятельствми особого род. В приглшении Кмбис снрядить для него флот Поликрт увидел удобный случй срзу отделться от всех грждн, недовольных его смовлстием. Поэтому он нполнил сорок триер восемью тысячми беспокойных смосцев и отпрвил их к персм с просьбой не дть возвртиться н родину ни одному из них.

Узнв об этом, Фнес тотчс предупредил обреченных н гибель смосцев об ожидвшей их учсти, и они, уклоняясь от экспедиции в Египет, возвртились в Смос, где сделли попытку свергнуть Поликрт, но были им рзбиты в сухопутном сржении и ушли в Спрту, чтобы тм просить помощи.

З месяц до рзлив Нил рмии персов и египтян стояли уже друг против друг близ Пелусия, н северо-восточном берегу Дельты.

Рспоряжения Фнес окзлись превосходными. Переход через пустыню, стоивший рмиям, совершвшим его прежде, многих тысяч жертв, н этот рз, блгодря верным в слове рвитянм, обошелся без больших потерь; удчно выбрнное время год позволило персм проникнуть в Египет по сухим дорогм, удобно и без проволочек.

Црь принял своего друг-эллин с большим почетом и блгосклонно кивнул ему, когд тот скзл: «Я слышл, что со времени смерти твоей прекрсной подруги ты уже не тк весел, кк прежде. Мужчине прилично долго сохрнять свою скорбь, которя у женщины выржется бурным, но скоропреходящим плчем. Я сочувствую постигшему тебя горю, тк кк и я лишился того, что было для меня ниболее дорого. Возблгодрим вместе богов, друющих нм лучшее средство против скорби – борьбу и мщение!»

Фнес покзл потом црю своих солдт и сопровождл его к столу. Порзительно было его влияние н сурового влстителя. В присутствии финянин к Кмбису возврщлсь спокойня сдержнность, иногд дже веселость.

Громдны были ополчения персов, но и число египетских войск было весьм знчительно.

Их лгерь с тыл примыкл к стенм Пелусия, погрничной крепости, издвн преднзнченной для того, чтобы служить оплотом против вторжений восточных нродов. Перебежчики уверяли персов, что численность всего египетского войск достигет почти шестисот тысяч человек.

Кроме множеств воинов н колесницх, тридцти тысяч крийских и ионийских немников и военно-полицейского отряд мзенов [105], под знменми Псметих собрлись двести пятьдесят тысяч келесирийцев [106], сто шестьдесят тысяч гермотибийцев, двдцть тысяч всдников и много вспомогтельных войск, из которых ливийские мшвши [107] издвн слвились военными подвигми, эфиопы отличлись многочисленностью.

Пехот был рзделен н полки и роты, собирвшиеся вокруг рзного род военных знчков, и соответственно рзделению имел рзличное вооружение. Тут были и тяжело вооруженные воины с большими щитми и легкими булвми, и прщники; но большую чсть войск соствляли стрелки, луки которых в нентянутом положении имели высоту почти в человеческий рост. Всдники были вооружены легкими зубчтыми булвми, единственную одежду их соствлял передник, между тем кк бойцы н колесницх, знтнейшя чсть военной ксты, выезжли в бой в богтейшем убрнстве и зтртили большие суммы н укршение своих двухколесных экипжей и н сбрую прослвленных коней. Для упрвления лошдьми при кждом из них состоял возниц, сми они помышляли только о битве и были вооружены лукми и копьями.

Пехот персов был не многим многочисленнее египетской, но конниц вшестеро превосходил число всдников Нильской долины.

Когд обе рмии рсположились одн против другой, Кмбис прикзл очистить обширную рвнину Пелусию от кустрник и деревьев и сровнять песчные холмы, чтобы нтиск персидской конницы и колесниц не встретил препятствий. Фнес помогл ему точным зннием местности и к принятию своего здумнного с глубокой проництельностью плн битвы успел склонить не только цря, но и стрик глвнокомндующего, Мегбиз, и ниболее сведущих в военном искусстве Ахеменидов. Знние местности было особенно вжно вследствие пересеквших рвнину болот, которые для счстливого исход битвы необходимо было обойти. По окончнии военного совет финянин еще рз скзл:

– Теперь, нконец, могу удовлетворить вше любопытство относительно зкрытых повозок, нполненных зверями, которых я велел привезти сюд. В этих повозкх помещется пять тысяч кошек. Не смейтесь! Уверяю вс, эти зверьки будут для нс полезнее ст тысяч воинов. Многим из вс известно суеверие египтян, и все они скорее соглсятся умереть, чем убить кошку. Мне смому з убийство подобной тври чуть не пришлось однжды поплтиться жизнью. Вспомнив об этом суеверии, я везде, где был, н Кипре, где есть отличные мышеловы, в Смосе, Крите, по всей Сирии, велел ловить всех кошек, ккие попдутся. Теперь предлгю рздть их войскм, которым предстоит дрться с египтянми, и велеть воинм привязть их к своим щитм. Бьюсь об зклд, что кждый истинный египтянин скорее сбежит с поля боя, чем решится выстрелить в обожемое животное.

Громкий смех был ответом н предложение, которое, однко, было с должным внимнием обсуждено, одобрено и приведено в исполнение. Кмбис дл поцеловть изобреттельному эллину свою руку, с лихвой вознгрдил его з издержки богтым подрком и убеждл его жениться н ккой-нибудь знтной персиянке. Зтем он приглсил финянин к себе н ужин; но тот сосллся н необходимость сделть смотр поступившим под его нчльство едв ему знкомым ионийцм и удлился в свой штер.

У вход он зстл свою рбыню в жрком споре с бородтым стриком в грязи и рубище, который хотел его увидеть. Фнес счел его з нищего и бросил ему золотую монету; но стрик не нгнулся з подчкой, скзл, удерживя Фнес з плщ: «Я – Аристомх, спртнец!»

Тогд Фнес узнл жестоко изменившегося друг, ввел его в штер, велел омыть ему ноги и умстить голову, предложил подкрепиться вином и мясом, снял с него рубище и ндел новый хитон н его исхудлые, мускулистые плечи.

Аристомх молч принял эти услуги; зтем, подкрепив силы живительным нпитком и хорошей пищей, стл отвечть н нетерпеливые вопросы финянин. Вот что он рсскзл ему.

После умерщвления сын Фнес Псметихом Аристомх объявил ему, что решил склонить его подчиненных бросить службу у Амзис, если дочь его друг не будет тотчс же освобожден, относительно учсти исчезнувшего мльчик не будет дно удовлетворительного объяснения. Цревич обещл подумть об этом деле. Дв дня спустя, во время ночной поездки по Нилу в Мемфис, н спртнц нпли эфиопские воины, скрутили его и бросили связнным в темное помещение другой брки, которя, после многодневного плвнья, бросил якорь у незнкомого ему берег. Тут выпустили пленник из зключения и повели его в плящий зной, через пустыню, мимо скл стрнной формы, по нпрвлению к востоку. Нконец достигли хребт, возвышвшегося нд множеством хижин, построенных у его подошвы. В хижинх этих жили люди, которых ежедневно в оковх гоняли в рудники, где они высекли из твердой склы золотые крупинки. Иные из числ несчстных рудокопов рботли в этом ужсном положении более сорок лет; но большя чсть скоро умирл от непомерных трудов и плящего зноя, который обдвл их по выходе из рудник.

– Товрищи мои, – рсскзывл Аристомх, – были чстью приговоренные к смерти и помиловнные убийцы, чстью – лишенные язык госудрственные преступники, чстью, нконец, опсные црю и внушвшие ему стрх люди, к числу которых приндлежл и я. Три месяц рботл я с этим сбродом, вынося плочные удры ндзиртелей, изнемогя днем от зноя, коченея, когд холодня ночня рос пдл н полунгое тело; обреченный, кзлось, н смерть и поддерживемый единственно ндеждой н мщение. По блгоизволению богов случилось, что во время прздник богини Гтор сторож, по обычю египтян, до ткой степени перепились, что все уснули сном глубокого опьянения и не зметили, кк я бежл с одним молодым евреем, лишенным по обвинению в употреблении фльшивых весов првой руки. Зевс Лкедемонский и великий бог этого юноши помогли нм и ослепили погоню, голос которой мы не рз слышли уж близко з собой. Пищу я добывл луком, похищенным у сторожей. Где не было дичи, тм мы питлись кореньями, плодми и яйцми птиц. По солнцу и звездм нпрвляли мы путь. Нм было известно, что Крсное море лежит недлеко от рудник и что мы нходимся к югу от Мемфис и дже от Фив. Вскоре достигли мы берег и неутомимо пошли к северу, пок не встретили добрых корбельщиков; те дли нм приют и помогли попсть н рвийскую лдью, которя перевезл меня и еврея, знвшего язык этих моряков, в Эзеонгебер, в землю эдомитов. Тм мы узнли, что Кмбис идет с большим войском в Египет, и отпрвились в Грму с отрядом млекитских всдников, которые везли персм воду. Из Грмы прибрел я в Пелусий с рьергрдом великого зитского войск; эти люди иногд из сострдния позволяли мне сдиться н своих лошдей. Здесь я услышл, что ты – глвный полководец великого цря. Я сдержл клятву и вступил в Египет верным сыном Эллды; теперь твоя очередь помочь стрику Аристомху и дть ему единственное, что он жждет – возможность отомстить своим гонителям!

– Отомстишь! – вскричл финянин, сжимя руку стрик. – Ты поведешь в бой милетских тяжело вооруженных воинов; позволяю тебе бить врг кк тебе угодно. Но, оствясь и после этого твоим должником, я прослвляю богов, что могу теперь же одним простым словом осчстливить тебя. Узнй, что вскоре после твоего исчезновения в Нукртис прибыл, под упрвлением твоего достойного сын, почетный спртнский корбль, чтобы тебя, отц двух победителей н олимпийских игрх, возвртить по прикзнию эфоров н родину.

При этом известии стрик здрожл всем телом, глз его нполнились слезми, уст беззвучно произнесли молитву. Потом он удрил рукой по лбу и воскликнул дрожщим голосом:

– Теперь исполняется, – теперь опрвдлось! Прости мне, о Феб-Аполлон, что я усомнился в словх твоей жрицы! Что возвещл оркул?

– Время придет – и военные полчищ ринутся
С снежных высот н долину поток великого;
В утлой лдье ты пристнешь к желнному берегу,
Мир и покой обретут твои ноги устлые,
Пятеро судей друют бездомному стрннику
То, в чем ему было долго, тк долго откзно.

И теперь это пророчество исполняется. Теперь я могу вернуться и вернусь! Но прежде я поднимю руки и прошу Дике [108], вечно держвную спрведливость, не откзть мне в блженстве отмщения!

– Звтр нступит день возмездия! – воскликнул Фнес, присоединяясь к молитве стрик. – Звтр я отпрздную по сыну кроввую тризну и не отойду н покой, пок Кмбис не порзит зостренными стрелми смое сердце Египт! Пойдем, друг мой, я приведу тебя к црю. Одного человек, подобного тебе, достточно, чтобы обртить в бегство целый отряд египетских воинов!

Нступил ночь. Открытое рсположение персидского лгеря допускло возможность внезпного нпдения, и потому персы простояли эту ночь в боевом порядке н укзнных кждой чсти местх. Пехотинцы стояли, опершись н щиты и копья, всдники рсположились у сторожевых костров, держ в поводу оседлнных и взнузднных коней. Кмбис верхом объехл ряды войск, ободряя их своим видом и приветом. Только центр рмии еще не выстроился н своих позициях, тк кк он состоял из персидских телохрнителей, булвоносцев, бессмертных и родственников цря, которые обычно в одно время с ним выступли против неприятеля.

Отсутствовли в рядх и млозийские греки. Фнес хотел, по возможности, сберечь их силы и позволил им спть, хотя в полном вооружении, см з своих воинов стоял н стрже. Аристомх был принят ионянми с восторгом, црем – с большой блгосклонностью. Ему с половиной греческих дружин преднзнчлось место по левую сторону центр, Фнесу с остльными – по првую. Црь пожелл выехть в бой во глве десяти тысяч бессмертных, впереди которых рзвевлось знмя Квы [109] и крсно-синее с золотом госудрственное знмя монрхии. Бртии вверены были персидский конный полк (тысяч человек) телохрнителей и конные пнцирники, покрытые кольчугми с головы до ног.

Крез комндовл отрядом, прикрыввшим лгерь, где нходились жены вельмож, мть и сестр цря и несметные сокровищ.

Когд покзлся лучезрный Митр и мрчные духи ночи скрылись в своих пещерх, священный огонь, несомый впереди войск от смого Ввилон, рздули в исполинский костер. Мги и црь рзжигли плмя, брося в огонь дргоценнейшие блговония. Потом Кмбис принес жертву и с высоко поднятой золотой чшей умолял небо о победе и слве. Совершив жертвоприношение, он провозглсил боевой девиз: «Аурмзд, помощник и вождь!», и знял место во глве своей гврдии, тюрбны которой были укршены венкми. Греки ткже исполнили жертвенный обряд и отвечли крикми рдости н объявление жрецов, что предзнменовния обещют победу. Их девизом стл клич «Геб!».

И египтяне встретили утро жертвоприношением и молитвой, зтем зняли свои мест в боевом порядке.

В смом центре поместился Псметих, теперь уже црь, в золотой колеснице с оглоблями из того же метлл. Великолепные лошди были одеты пурпурными покрывлми и золотом шитыми чепркми, их гордые головы укршены струсовыми перьями. Возниц, приндлежвший к знтнейшей египетской фмилии, стоял с бичом по левую руку повелителя, увенчнного двойной короной Верхнего и Нижнего Египт.

Левое крыло соствили греческие и крийские немники. Конниц рсположилсь по обе стороны н крыльях рмии; египетскя и эфиопскя пехот построилсь спрв и слев от эллинов и колесниц колоннми по шести шеренг.

Псметих объехл ряды своих войск, возбуждя их мужество приветливыми словми. Нконец он остновился против эллинов и произнес следующую речь:

«Герои! Мне хорошо известны вши подвиги; я зню их по Кипру и по Ливии и счстлив, что могу теперь рзделить вшу слву и укрсить вши головы венцми новой победы. Не опсйтесь, что, порзив врг, я стесню вши вольности; клеветники внушили вм мысль о подобной неблгодрности. Дю вм слово, что после победы окжу вм и потомкм вшим всевозможные милости и призню вс опорой моего престол. Помните, что сегодня вы будете сржться не только з меня, но и з свободу длекой вшей родины. Ясно, что, овлдев Египтом, Кмбис не удовлетворится, протянет свою ждную руку к прекрсной Эллде и ее островм. Мне достточно нпомнить вм, что вш родин лежит между Египтом и вшими зитскими бртьями, которые теперь уже изнывют в рбстве под персидским игом. Вши крики докзывют мне, что вы со мной соглсны; но послушйте меня еще немного, тк кк я должен нзвть вм человек, который з несметные сокровищ продл великому црю персов не только Египет, но и свое отечество! Этого человек зовут Фнесом! Не ропщите; дю вм клятву, что этот смый Фнес принял золото Кмбис и обещл не только провести его в Египет, но и отворить перед ним ворот вшей родной земли. Этот человек знет крй и нселение и з золото все готов продть. Смотрите, кк он выступет перед црем, кк он повергется перед ним в прх. Рзве это эллин? Я слышл когд-то, что греки преклоняются только перед своими богми. Но, конечно, кто продет родину, тот уже перестет быть ее гржднином! Вы соглсны со мной; вы чувствуете, что я прв; вы стыдитесь признвть презренного негодяя своим земляком? Тк вот вм дочь злодея, удержння мной в кчестве зложницы, которую он из лчности продл вместе со своим отечеством. С детищем подлец делйте, что хотите: увенчйте его розми, поклоняйтесь ему; но помните, что оно приндлежит человеку, который опозорил имя эллин, который предл вс и свою родину!»

Возбужденные этой речью греки с дикими крикми схвтили трепещущее дитя. Один солдт поднял несчстную девочку и покзл Фнесу, который, стоя всего н рсстоянии полет стрелы, узнл ребенк. В это смое время египтянин, прослвившийся впоследствии своим громким голосом, зкричл дрожщему отцу: «Смотри, финянин, кк у нс крют проджных изменников!» Тогд один криец приктил чн с нпитком, – подрком цря, – уже опьянившим его и его товрищей, вонзил меч в грудь ребенк, дл стечь невинной крови в бронзовый сосуд, нполнил кубок ужсным питьем и выпил его, кк бы поздрвляя окменевшего от ужс отц. Кк безумные бросились прочие немники к чну и, подобно диким зверям, упивлись вином, оскверненным кровью.

В эту минуту Псметих с торжествующим видом пустил в персов первую стрелу.

Немники бросили труп ребенк н землю, зпели в кроввом опьянении боевую песнь и кинулись в битву длеко впереди египтян.

Но и ряды персов пришли теперь в движение. Фнес, вне себя от ярости и горя, бросился н тех смых людей, нд которыми десять лет нчльствовл, считя себя впрве ндеяться н их привязнность. Его воины, возмущенные постыдным врврством своих земляков, рзделяли его чувств.

В полдень египтяне, по-видимому, одерживли верх; к зкту солнц перевес был уже н стороне персов. Когд полный месяц покзлся н небе, египтяне в диком беспорядке побежли с поля битвы, чтобы погибнуть в пелусийских болотх, утонуть в рукве Нил, или, нконец, псть под мечми зитов в последней борьбе з свободу отчизны.

Трупы двдцти тысяч персов и пятидесяти тысяч египтян усеяли окроввленный песок морского берег. Рненым, утонувшим и пленным не было счет. Псметих последним оствил поле битвы. Блгородный конь вынес его, легко рненого, н противоположный берег Нил. Оттуд с немногими тысячми верных он поспешил в Мемфис, хорошо укрепленный город пирмид.

Из греческих немников, бывших н его службе, в живых остлись немногие. Плменея жждой мщения, Фнес и его ионяне стршно свирепствовли в их рядх. Десять тысяч крийцев стли пленникми персов. Убийцу своего ребенк Фнес покрл собственной рукой.

Аристомх, несмотря н деревянную ногу, совершил чудес хрбрости. Но ни ему, ни Фнесу не удлось зхвтить Псметих.

Когд исход битвы был решен, персы с громким ликовнием вернулись в лгерь, где их встретил Крез с остввшимися при нем жрецми и воинми. Победу тотчс отпрздновли молитвой и жертвоприношением.

Н следующее утро Кмбис собрл всех военчльников, соответственно зслуге кждого рздл им почетные отличия, кк-то: дорогие одежды, золотые цепи, кольц, сбли и звезды, укршенные дргоценными кмнями. Солдтм же бросли, по его прикзнию, золотые и серебряные деньги.

Нтиск египтян был нпрвлен, глвным обрзом, н центр персов, где во глве своей гврдии сржлся см црь. Нпдение возобновлялось с ткой стршной нстойчивостью, что гврдия уже зколеблсь, когд Бртия в решительную минуту подошел со своей конницей, воодушевив оробевших новым мужеством, и, см сржясь кк лев, решил, нконец, учсть дня своей хрбростью и стремительностью конной тки.

Персы с неудержимым восторгом приветствовли юношу, громко нзывли его «победителем при Пелусии» и «лучшим из Ахеменидов».

Эти крики донеслись до ушей цря и возбудили в нем глубокую злобу. Он сознвл, что дрлся, не щдя себя, с геройским мужеством и силой исполин; между тем битв все-тки был бы проигрн, если бы этот мльчишк не подрил ему победы. Брт, уже отрвивший ему счстье в любви, теперь отнимл у него половину военной слвы. Кмбис ясно чувствовл, что ненвидит брт, и кулки его судорожно сжлись, когд он увидел молодого героя, сияющего блгородным созннием подвиг.

Рненый Фнес оствлся в своем штре. Подле него, с трудом переводя дыхние, лежл Аристомх.

– Оркул все-тки солгл, – прошептл спртнец. – Я умирю и никогд не увижу родины.

– Он скзл тебе првду, – отвечл Фнес. – Вспомни последние слов Пифии:

«В утлой лдье ты пристнешь к желнному берегу.
Мир и покой обретут твои ноги устлые».

Рзве для тебя не ясен смысл этих слов? Он рзумел утлую лдью Хрон, которя должн перевезти тебя в последнее отечество, в великое место успокоения всех стрнников, в црство Гдес.

– Ты прв, друг мой; д, путь мой ведет уж к Гдесу.

– А пятеро судей – эфоры предоствили тебе перед смертью то, в чем они тебе долго откзывли, то есть прво возвртиться в Лкедемон. Блгодри богов, что они дровли тебе тких сыновей и торжество отмщения вргм. По выздоровлении я поеду в Эллду и скжу твоему сыну, что его отец умер слвной смертью и н щите перенесен с поля битвы в могилу.

– Д, Фнес, сделй это и передй ему мой щит. Пусть он хрнит его н пмять о стрике-отце. К добродетели мне его поощрять не нужно.

– Когд Псметих попдет к нм в руки, скзть ли ему, сколько ты содействовл его погибели?

– Нет; он меня видел, рньше чем бежл с поля. От испуг при неожиднной встрече он уронил лук. Его друзья сочли это знком к бегству и поворотили своих коней.

– Боги погубили злодея его же собственным злодейством. Псметих лишился мужеств, вообрзив, что дже духи преисподней ополчились н него.

– Ему довольно было дел и со смертными. Персы хорошо дрлись. А все-тки, если бы не телохрнители и не мы – сржение было бы проигрно.

– Без всякого сомнения.

– Зевс Лкедемонский, блгодрю тебя!

– Ты молишься?

– Прослвляю богов з то, что они дли мне умереть без опсения з учсть родины. Эти пестрые нестройные толпы не стршны для Эллды. Эй, врч! Скоро ли я умру?

Милетский врч, сопровождвший до Египт соотечественников, приндлежвших к ополчению персов, грустно улыбнулся и, укзывя н острие стрелы в груди спртнц, скзл:

– Лишь немногие чсы остлось тебе смотреть н свет солнечный: если бы я вынул стрелу из рны, ты бы тотчс испустил дух.

Спртнец поблгодрил врч, простился с Фнесом, просил его поклониться Родопис и, прежде чем успели его остновить, вытщил твердой рукой стрелу из груди. Через несколько мгновений Аристомх скончлся.

В тот же день Кмбис отпрвил н лесбосском судне в Мемфис посольство с требовнием, чтобы црь, вместе с столицей, безоговорочно сдлся победителям. З посольством он вскоре и см тронулся со своей рмией; но предврительно отрядил чсть войск под предводительством Мегбиз для знятия Сис.

В Гелиополисе встретили его послы ливийцев и греческих обывтелей Нукртис, которые поднесли ему золотой венец с другими богтыми подркми и просили мир и покровительств. Црь принял их милостиво и объявил им свою дружбу. С послми же Кирены и Брки он, нпротив, обошелся гневно; днь, ими принесенную, пятьсот серебряных мин, признл ничтожной и собственноручно рзбросл ее солдтм.

Тм же црь получил известие, что жители Мемфис толпми высыпли нвстречу его посольству, судно потопили, всех людей, кк сырое мясо, рстерзли в куски и уволокли в крепость. Услышв эту весть, Кмбис рзрзился: «Клянусь Митрой, з кждого убитого десять мемфитов поплтятся жизнью!» Через дв дня рмия его стоял уже у ворот исполинского город. Осд тянулсь недолго, потому что численность грнизон слишком не соответствовл протяженности городских стен, мужество жителей было ослблено стршным пелузийским поржением.

Црь Псметих со знтнейшими придворными выехл нвстречу победителю. Несчстный явился в рстерзнных одеждх, со всеми знкми печли. Кмбис принял его с безмолвной холодностью и прикзл его со свитой здержть и увести. С вдовой Амзис, Лдикеей, которя был тут же, обошлись почтительно и, по ходтйству Фнес, блгодрного ей з прежнюю всегдшнюю блгосклонность, отпрвили ее под охрной сильного конвоя н родину, в Кирену, где он и жил до низвержения ее племянник, Архезиля III, и бегств сестры Феретимы. Потом он переехл в Антилу, приндлежвший ей в Египте город, жил тм в уединении и умерл в глубокой стрости.

Кмбис считл постыдным вымещть н женщинх оскорбление, ннесенное ему обмном, жертвой которого он стл. Нложить крющую руку н вдову Амзис он, кроме того, был неспособен и потому, что, кк перс, слишком увжл в ее личности мть, и в особенности мть цря.

Псметих велено было поместить в црских покоях дворц фронов и служить ему кк црю, но под строгим ндзором. Кмбис тем временем осдил и взял црскую резиденцию Сис.

Первым в числе знтных египтян, побуждвших нрод к сопротивлению, был Нейтотеп, верховный жрец Нейт. Он и сто человек его сообщников были отпрвлены в тяжкий плен, в Мемфис. Но большинство придворных фрон, нпротив, добровольно покорились Кмбису. Они прозвли его «Рместу», то есть сыном Солнц, и убедили его формльно короновться в кчестве цря Верхнего и Нижнего Египт и, по древнему обычю, причислить себя к ксте жрецов. По совету Фнес и Крез, Кмбис, хотя и неохотно, н все это соглсился.

Он дже совершил в хрме Нейт жертвоприношение и позволил новому первосвященнику вкртце познкомить его с сущностью мистерий. Некоторых прежних придворных он к себе приблизил, многим чиновникм дл высшие должности, нчльник нильской флотилии Амзис сумел дже нстолько приобрести его милость, что был включен в число црских сотрпезников. Уезжя, црь вверил упрвление Мегбизу; но едв он успел покинуть Сис, кк вспыхнуло долго сдерживемое негодовние черни. Персидские крулы были перерезны, колодцы отрвлены, и конюшни конницы подожжены. Мегбиз поехл к црю и предствил, что если подобную врждебность не укротить стрхом, то он легко может перейти в открытое восстние. «Повели, – говорил он, – немедля кзнить две тысячи знтных мемфисских юношей, которых ты обрек н смерть в нкзние з умерщвление посольств. Полезно будет ткже, если к этим жертвм ты причислишь сын Псметих, вокруг которого со временем стнут собирться бунтовщики. Между прочим, я слышл, что дочери бывшего цря и первосвященник Нейтотеп носят теперь воду для внн блгородного Фнес». При этих словх финянин улыбнулся и скзл:

– Кмбис, мой повелитель, дозволил мне по моей просьбе держть тких знтных служнок.

– Но зпретил тебе, – прибвил Кмбис, – посягть н жизнь ккого-либо член низверженного црственного дом. Только црь может нкзывть црей.

Фнес преклонил голову, црь снов обртился к Мегбизу и прикзл ему рспорядиться к следующему дню все подготовить к кзни, долженствоввшей служить грозным предостережением. Об учсти црского сын он произнесет слово свое позже; но к месту кзни пусть ведут его вместе с прочими. «Пусть видят, – воскликнул црь, – что н врждебность мы умеем отвечть строгостью!»

Когд Крез позволил себе просить о пощде невинному мльчику, црь улыбнулся и скзл:

– Не бойся, стрый друг; ребенок жив еще, и, может быть, ему у нс будет не хуже, чем твоему сыну, который тк хрбро дрлся при Пелусии. Хотелось бы мне, впрочем, знть, перенесет ли Псметих свою учсть тк сдержнно и мужественно, кк перенес ее ты, двдцть пять лет тому нзд.

– Это можно испытть, – скзл Фнес. – Повели пленному црю явиться н дворцовый двор и пусть проведут мимо него прочих пленников и приговоренных к кзни: тогд окжется, мужчин он или трус.

– Пусть будет тк, – соглсился Кмбис, – я скроюсь и буду незримо з ним нблюдть. Ты, Фнес, остнешься при мне и нзовешь мне имя и звние кждого узник.

Н следующее утро финянин отпрвился с црем в глерею, окружвшую громдный, обсженный деревьями дворцовый двор. Густые кусты цветущих рстений скрывли их, сми они могли видеть кждое движение нходившихся внизу людей и слышть кждое их слово. Псметих, окруженный некоторыми из прежних своих приближенных, стоял, прислонясь к пльме, и мрчно смотрел в землю, тогд кк его дочери, дочь Нейтотеп и другие девушки, в одежде рбынь, вступили во двор, неся кувшины, нполненные водой. Увидев цря, девушки подняли жлобный крик, который вывел его из здумчивости. Узнв плчущих, он опять потупился, но потом выпрямился и спросил стршую дочь, для кого они носят воду? Когд ему скзли, что они принуждены окзывть рбские услуги Фнесу, он побледнел, кивнул головой и крикнул:

– Ступйте!

Через несколько минут явились во двор окруженные персидскими стржми узники с петлями н шее и кляпми во рту. Впереди всех шел мленький Нехо, который протянул к отцу ручонки и просил его нкзть злых, чужих людей, которые хотят его убить. Египтяне зплкли при этих словх от чрезмерной скорби; но Псметих без слез опять низко нгнулся к земле и движением руки послл ребенку последнее прости.

Вскоре зтем ввели в ворот пленников, взятых в Сисе. В числе их нходился стрик Нейтотеп. Бывший первосвященник был одет в рубище и шел с трудом, опирясь н посох. У ворот он поднял голову и увидел Дрия, своего бывшего ученик. Не обрщя внимния н окружющих, стрик подошел к юноше, плклся ему н жлкое свое положение, просил помощи и, нконец, милостыни.

Дрий исполнил его просьбу, вследствие чего и другие бывшие тут же Ахемениды стли с шуткми подзывть стрик и бросли ему мелкие деньги, которые он с трудом и с рзными выржениями блгодрности поднимл с земли.

Увидев это, Псметих громко зрыдл, со стоном произнес имя своего друг и рукой удрил себя по лбу.

Кмбис изумился. Рзведя скрыввшие его цветы, он выступил вперед и зкричл несчстному црю:

– Скжи мне, удивительный человек, отчего при виде твоей несчстной дочери и сын, идущего н смерть, ты не стонл и не плкл, между тем выкзывешь ткое учстие к нищему, который дже не родственник тебе?

Псметих взглянул н своего победителя и отвечл:

– Несчстье, порзившее дом мой, сын Кир, слишком велико для слез. Но пдение друг, который в стрческом возрсте из смого увжемого и счстливого человек сделлся жлким нищим, мне дозволено оплкивть!

Кмбис блгосклонно кивнул несчстному и, оглянувшись, зметил, что не у него одного появились слезы н глзх. Крез, Бртия и все присутствоввшие персы, дже Фнес, служивший обоим црям переводчиком, громко плкли.

Эти слезы были приятны гордому победителю и, обртившись к финянину, он скзл:

– Мне кжется, друг мой, что сделнное нм зло отомщено. Восстнь духом, Псметих, и пострйся, кк этот блгородный стрец (он укзл н Крез), привыкнуть к твоей новой учсти. Обмн твоего отц вымещен н тебе и н доме твоем. Ту смую корону, которую Амзис похитил у моей незбвенной супруги, я теперь сорвл с твоей головы. Я нчл эту войну во имя Нитетис; теперь я друю твоему сыну жизнь, потому что он любил его. Отныне, никем не оскорбляемый, ты можешь свободно жить при дворе ншем в кчестве моего сотрпезник и рзделять почести моих вельмож. Приведи сюд мльчик, Гигес! Кк ты в былое время, он будет воспитн с сыновьями Ахеменидов.

Лидиец поспешил с этим рдостным поручением к выходу из глереи, но Фнес отозвл его, гордо встл между црем и зтрепетвшим от счстья Псметихом и скзл:

– Не ходи нпрсно, блгородный лидиец: Нехо, сын Псметих, уже не существует. Вопреки твоему повелению, госудрь, я воспользовлся днным мне когд-то полномочием и прикзл плчу кзнить Амзисов внук рньше всех прочих пленных. Звук рогов, который все здесь слышли, возвещл о смерти последнего родившегося н берегх Нил нследник египетской короны. Я зню свою учсть, Кмбис, и не прошу тебя о жизни, цель которой уже достигнут. Понимю и твой взгляд, полный укор, Крез: тебе жль умерщвленных детей. Но жизнь – ткое сплетение скорби и рзочровний, что я, с предостерегвшим тебя Солоном, считю счстливейшими тех, кому боги, кк Клеовису и Витону, друют рннюю смерть. Госудрь, если когд-нибудь я имел в глзх твоих цену, если совет мой когд-нибудь был тебе полезен, – прошу у тебя, кк последней милости, позволения скзть еще несколько слов. Ты, Псметих, знешь, что нс поссорило; теперь объясню это всем вм, чьим увжением дорожу. Отец этого человек вверил мне войск, послнные против Кипр, и я одержл победу тм, где он испытл поржение; я сделлся, помимо своей воли, учстником тйны, опсной для притязний его н престол; нконец, я помешл ему похитить добродетельную девушку из дом ее ббки, струхи, увжемой всеми эллинми. Вот чего он не мог простить мне, вот что побудило его, когд я был принужден оствить службу его отц, вызвть меня н беспощдную, смертельную борьбу. Теперь эт борьб кончилсь. Ты умертвил моих невинных детей, Псметих, и трвил меня, кк дикого зверя, – вот мщение твое! Я лишил тебя престол и тебя, и нрод твой обрек н рбство; я сделл твою дочь своей рбыней; я велел убить твоего сын и был свидетелем того, что т смя девушк, которую ты преследовл, сделлсь счстливой супругой героя. Ты, срженный, погибющий, видел, что я стл смым богтым и могущественным из всех людей моего племени. Несчстный! Ты видел, и в этом моя лучшя месть, – что, уступя неудержимому чувству жлости, я плкл о твоей ужсной учсти! Того, кто, подобно мне, одним лишь вздохом может пережить несчстье своего врг, я призню блженным, нрвне с бессмертными богми! Я скзл все!

Фнес умолк, прижимя руку к своей рне. Кмбис посмотрел н него с удивлением, шгнул и поднял руку, чтобы прикоснуться к его поясу, – движение, ознчвшее смертный приговор, – но тут взгляд цря упл н почетную цепь, когд-то его же рукми ндетую н финянин в нгрду з мудрость, с которой он докзл невинность Нитетис. Воспоминние о стрстно любимой женщине и блгодрность з бесчисленные окзнные ему этим необыкновенным человеком услуги смягчили его гнев. Рук, готовя возвестить смерть, опустилсь. Несколько мгновений строгий влдык в нерешительности стоял против непослушного друг; потом, повинуясь быстро мелькнувшей мысли, он опять поднял руку и повелительным движением укзл н выход из дворц.

Фнес безмолвно преклонился, поцеловл одежду цря и мерным шгом спустился во двор. Псметих, весь дрож, посмотрел ему вслед, бросился к подножию глереи, но упл без чувств рньше, чем губы его успели рскрыться для проклятия.

Кмбис сделл знк свите и прикзл глвному ловчему рспорядиться приготовлениями к львиной охоте в ливийских горх.

XII

Между тем воды Нил стли поднимться снов. Со времени изгнния Фнес прошло дв месяц.

В тот смый день, когд финянин покидл Египет, Спфо рзрешилсь от бремени дочерью и потом, блгодря попечениям своей ббки, нстолько попрвилсь, что могл принять учстие в прогулке по Нилу, предложенной Крезом во время прздник Нейт. Молодые супруги жили уже не в Мемфисе, потому что Бртия, желя огрдить себя от выходок брт, обрщение которого после отъезд Фнес сделлось невыносимым, испросил рзрешение переселиться в црский дворец в Сисе. К ктющимся присоединилсь и Родопис, в доме которой лидиец со своим сыном, Бртия, Дрий и Зопир были чстыми гостями.

В день прздник все это общество село в восьми милях ниже Мемфис в богто убрнную многовесельную лодку и при блгоприятном северном ветре поплыло вверх по реке.

Посреди плубы возвышлся рскршенный яркими крскми и рззолоченный нвес, под которым можно было укрыться от плящих лучей солнц.

Крез сел подле строй гречнки, у ее ног поместился милетец Феопомп. Спфо прислонилсь к мужу; Силосон, брт Поликрт, лежл подле здумчиво смотревшего в воду Дрия; Гигес и Зопир плели для обеих женщин венки из цветов, принесенных рбом-египтянином.

– Не верится, – скзл Бртия, – что мы плывем против течения. Лдья, кк лсточк, скользит по воде.

– Это блгодря сильному северному ветру, который освежет нм лиц, – отвечл Феопомп. – Кроме того, египетские гребцы поистине мстер своего дел.

– И против течения они рботли вдвое усерднее, – прибвил Крез. – Ведь и вообще мы только при встрече с препятствием нпрягем силы.

– А если рок нпрвит челн ншей жизни в спокойные воды, сми создем себе зтруднения, – скзл Родопис.

– Првд, – воскликнул Дрий. – Герою противно легкое плвние по течению. В бездействии все люди рвны; и потому борьб необходим, чтобы покзть свое превосходство перед другими.

– Но блгородные борцы не должны зтевть ссор, – продолжл гречнк. – Взгляни н эти дыни, которые, кк золотые шры, рссыпны н черной земле. Если бы селянин рссыпл семен слишком щедрой рукой, то ни одн из них не могл бы созреть. Густые стебли и листья зглушили бы плод и собирть было бы нечего. Борьб и труд – призвние человек, но в этом, кк и во всем, нужн мер; инче стремление остется бесплодным. Истиння мудрость зключется в том, чтобы никогд не переступть определенного предел.

– Ах, если бы црь мог тебя слышть! – воскликнул Крез. – Вместо того чтобы довольствовться своим великим звоевнием и думть только о блге подднных, он уносится мечтми в беспредельную дль. Ему хотелось бы покорить весь мир; себя смого, со времени изгнния Фнес, он почти ежедневно отдет в постыдный плен диву пьянств.

– Рзве его блгородня мть не имеет никкой нд ним влсти?

– Он дже не могл отклонить его от женитьбы н Атоссе и принужден был лично присутствовть н свдебном пиру.

– Бедня Атосс! – тихо скзл Спфо.

– Д, – отвечл Крез, – цриц Персии проводит не слишком веселые дни. С бртом-супругом ей тем труднее уживться, что у нее смой вспыльчивый хрктер. – Говорят, что Кмбис, к сожлению, очень ею пренебрегет и обрщется с ней, кк с ребенком. Впрочем, египтянм этот брк не кжется необычным, потому что у них бртья нередко женятся н сестрх.

– Д и в Персии, – прибвил Дрий искусственно спокойным голосом, – брки между кровными родными считются лучшими.

– Но мы говорили о цре, – продолжл Крез, возврщя рзговору нпрвление, менее щекотливое для чувств сын Гистсп, – уверяю тебя, Родопис, что он действительно блгородный человек. В проступкх, совершенных в припдкх стрсти или гнев, он тотчс рскивется и никогд не оствлял нмерения быть добрым и спрведливым првителем. Н этих днях, нпример, з столом, когд его рссудок еще не был отумнен вином, он спросил, ккого мнения персы о нем, в срвнении с его отцом.

– Что же ему отвечли?

– Интферн довольно ловко выручил нс из зпдни, – скзл со смехом Зопир. – Он отвечл црю: «По-ншему, ты лучше, потому что не только сохрнил в целости влдения Кир, но еще и увеличил их з счет зморских звоевний». Црь остлся, однко же, недоволен ответом, удрил кулком по столу и вскричл: «Льстецы, презренные льстецы!» Интферн был изрядно нпугн столь неожиднным выпдом; но црь обртился к Крезу и спросил его мнения. «Мне кжется, – отвечл нш мудрый друг, – что ты еще не вполне достиг совершенств твоего отц. Тебе недостет, – прибвил он вкрдчиво, – оствить по себе сын, ккого покойный оствил нм в тебе».

– Чудесно, чудесно! – восхитилсь Родопис, улыбясь и плодируя своему другу, – эти слов сделли бы честь многоумному Одиссею! Но кк принял црь эту слдчйшим медом обмзнную пилюлю истины?

– С большим одобрением. Он поблгодрил Крез и нзвл его своим другом.

– А я, – продолжл стрик, – воспользовлся случем, чтобы отвртить его от змысл идти войной н долговечных эфиопов, ммонян и крфгенян. О первом из этих нродов известны только рзные скзочные истории. Тут, в случе звоевния, придется з ничтожную выгоду поплтиться большими жертвми. Аммонский озис отделен от Египт пустыней, которя едв ли доступн большой рмии, и мне кжется, что против бог, хотя бы мы и не поклонялись ему, и приндлежщих ему сокровищ грешно идти войной. Нконец, нсчет Крфген результт уже опрвдл мои предскзния. Мтросы ншего флот, почти все сирийцы и фркийцы, рзумеется, откзлись идти сржться со своими бртьями. Кмбис осмеял мои доводы, нзвл меня трусом и, нконец, когд уж вино взяло нд ним верх, поклялся, что он и без Фнес и Бртии в состоянии выполнять трудные предприятия и покорять великие нроды.

– Что знчит этот нмек н тебя, сын мой? – спросил Родопис.

– Он фктически выигрл битву при Пелусии, – перебил Зопир, – он, и никто другой!

– Но тебе, – возрзил Крез, – и друзьям твоим следовло бы быть поосторожнее и понять, что опсно возбуждть ревность ткого человек, кк Кмбис. Вы всегд збывете, что сердце его поржено и что млейшя досд в нем отзывется болью. Рок отнял у него любимую женщину и друг, который был ему дорог, теперь хотят отнять у него последнее, что близко его сердцу, – его военную слву.

– Не осуждй его, – воскликнул Бртия, схвтив стрик з руку. – Брт никогд не был неспрведлив и не думет звидовть моему счстью, потому что мою удчную тку едв ли можно нзвть зслугой. Вм всем известно, что в нгрду з мужество он подрил мне после битвы эту великолепную сблю, сто отборных коней и ручную мельницу из чистого золот.

При словх Крез Спфо встревожилсь, но уверенный тон муж рссеял ее опсения, и он совсем их збыл, когд Зопир кончил свой венок и ндел его н голову строй гречнки.

Свой венок из белоснежных лилий Гигес предложил молодой мтери, которя укрепил его н своих роскошных темных волосх. В этом простом уборе он был тк порзительно прекрсн, что, несмотря н присутствие посторонних, Бртия не выдержл и поцеловл ее в лоб. Этот эпизод дл серьезной беседе более веселое нпрвление. Кждый стрлся содействовть общему оживлению. Дже Дрий оствил свою обычную серьезность, смеялся и шутил с друзьями, которым между тем были подны рзные нпитки и кушнья.

Когд солнце скрылось з Моктмскими горми, рбы поствили изящные резные стулья, скмейки и столы н открытую чсть плубы, куд и перешло веселое общество. Очровтельное зрелище предствилось их удивленным взорм.

Прздник богини Нейт, нзыввшийся у египтян горением светильников и всегд сопровождвшийся блестящим освещением всех домов стрны, нчлся восходом месяц. Берег Нил превртились в необозримые огненные полосы. Кждый хрм, кждый дом и хижин были, смотря по досттку влдельц, укршены фонрями. У вход домов и н бшенкх больших здний горели яркие смоляные огни, густой дым которых колеблся в воздухе вместе с бессчетными флгми и вымпелми. Облитые серебристым лунным светом пльмы и сикоморы отржлись стрнными обрзми в побгровевших от огня волнх.

Но весь этот свет не мог, однко же, рссеять мрк посреди исполинской реки, где плыл брк ктющихся. Им кзлось, что они плывут темной ночью между двух сияющих дней. Иногд встречлись другие лодки, ярко освещенные фонрями, которые скользили по воде, точно ккие-то огненные лебеди, у берегов плыли кк будто по рсплвленному метллу.

Белоснежные цветы лотос кчлись н волнх и кзлись кк бы глзми воды. С берегов до них не долетло ни одного звук; сильный северный ветер уносил гул прздник, не допускя его до середины реки. Только удры весел и однообрзное пение мтросов нрушли глубокую тишину ночи.

Долго друзья безмолвно смотрели н необыкновенную, проносившуюся мимо них кртину. Нконец Зопир скзл:

– Кк я звидую тебе, Бртия! Если бы все деллось кк должно, кждому из нс следовло бы теперь иметь подле себя любимейшую женщину!

– Кто же тебе мешл взять с собой одну из твоих жен? – отвечл счстливый супруг.

– А остльные пять подруг моей жизни? – скзл со вздохом юнош. – Если бы я одной Призтис, дочке Ороэт, млдшей моей милочке, позволил ехть со мной, то мне, конечно, не пришлось бы ею любовться, и н следующее же утро одной прой глз н свете было бы меньше.

– Мне кжется, – скзл Бртия, сжимя руку Спфо, – что я весь век проживу с одной женой.

Молодя мть ответил н пожтие любимой руки и скзл, обрщясь к Зопиру:

– Я не верю твоим словм, друг мой. Мне кжется, ты боишься не столько своих жен, сколько нрушения обычев родины. Я уже слышл, что в женских покоях брнят моего бедного Бртию з то, что он не приствил ко мне евнухов и позволяет мне рзделять его удовольствия!

– Это првд, – скзл Родопис. – Жители этого удивительного кря уже целые тысячелетия дли ншему слбому полу те же прв, ккими и сми пользуются. В некоторых отношениях они дже предоствили нм преимущество. Нпример, египетский зкон велит не сыновьям, дочерям кормить и покоить престрелых родителей. Из этого уж можно видеть, кк тонко мудрые отцы униженного теперь нрод понимли природу женщины и нше превосходство перед мужчинми в способности к зботливому внимнию и смоотверженной любви. Не смейтесь нд этими поклонникми животных; я их не понимю, но глубоко удивляюсь уже потому, что Пифгор, этот клдезь знния, уверял меня, что в учении жрецов скрыт мудрость, громдня, кк их пирмиды!

– И вш великий учитель прв! – воскликнул Дрий. – Вм известно, что уже несколько недель я ежедневно беседую с Нейтотепом, верховным жрецом богини Нейт, которого я освободил из зключения, и со стриком Онуфисом, – или, лучше скзть, учусь у них. Кк много нового, чего и не подозревл, я услышл от этих стрцев! Кк много збот я збывю с ними! Им известн вся история неб и земли. Они знют имен всех црей, ход всех вжных событий з четыре тысячи лет, путь кждой звезды и все совершенное художникми и мудрецми их нрод з все это время, потому что все это зписно в книгх, которые хрнятся в Фивх, во дворце, нзывемом «врчебницей души». Их зконы – чистый ключ мудрости; госудрственные учреждения вполне обслуживют потребности стрны. Нм, н родине, длеко до ткого порядк! Основние их нуки зключется в употреблении чисел. Только с их помогю можно вычислять звездные пути, точно определять и рзгрничивть существующее и дже, удлинением и укорчивнием струн, выверять звуки. Число – это единственное, что несомненно верно, против чего бессилен любой произвол, всякое толковние. У кждого нрод – свои понятия о првде и непрвде; кждый зкон может с изменением обстоятельств сделться непригодным; но сведения, основнные н числх, остются нвеки незыблемыми! Кто стнет оспривть, что двжды дв четыре? Числ твердо и точно определяют содержние всего сущего. Кждый существующий предмет рвен своему содержнию, и потому числ – истинное бытие, сущность всех вещей!

– Рди смого Митры, Дрий, перестнь, если не хочешь, чтобы у меня голов пошл кругом! – взмолился Зопир, перебивя друг. – Слушя тебя, можно подумть, что ты всю жизнь провел с этими египетскими исследовтелями и никогд не держл в рукх меч! Ккое нм дело до чисел?

– Большое дело, – скзл Родопис. – Эту тйную нуку египетских жрецов Пифгор изучл у того же Онуфис, который тебя, Дрий, посвящет теперь в мистерии. Приходи ко мне, и я рсскжу тебе, кк учитель соглсовл зконы чисел с зконми грмонии. Но смотрите, смотрите, вон пирмиды!

Все поднялись со своих мест и безмолвно глядели н предствившееся им величественное зрелище.

Н левом берегу реки возвышлись в серебристом сиянии древние исполинские гробницы могущественных влдык, мссивные, величественные, гнетущие землю своей невероятной тяжестью, – нглядное докзтельство творческой силы человеческой воли, нмек н суету земного величия. Где тот Хуфу, который скрепил кменную гору потом своих подднных? Где долговечный Хфр [110], который презрел богов и в ндежде н собственную гордую силу зпер будто бы двери хрмов, чтобы себя и свое имя обессмертить человеческим мвзолеем? Их сркофги пусты. Не знк ли это, что судьи мертвых ншли их недостойными могильного покоя и воскресения; между тем кк строитель третьей прекрснейшей пирмиды, Микерин [111], который удовольствовлся пмятником меньшего рзмер и снов отворил хрмы, спокойно почил в своем гробе из синего бзльт.

Пирмиды стояли в безмолвии ночи, освещенные звездми, охрняемые стржем пустыни, исполинским сфинксом, возвышвшимся нд голыми склми ливийского хребт. У их подножия покоились в богто укршенных гробх мумии верных слуг строителей, против пмятник блгочестивого Микерин возвышлся хрм, в котором жрецы Осирис молились о душх бесчисленных покойников мемфисского город мертвых. Н зпде, тм, где солнце скрывлось з горми Ливии, где кончлсь плодоносня земля и нчинлсь пустыня, мемфиты построили себе клдбище. Туд-то и смотрели друзья, в блгочестивом ужсе и удивлении хрня глубокое молчние.

Чры, сковвшие их язык, оствили их тогд, когд северный ветер пронес быструю лдью мимо жилищ смерти и громдных плотин, которые зщищли Менесов город от рзливов; резиденция древних фронов все приближлсь, и, нконец, сверкнули мириды огней, зжженных всюду в честь Нейт. При виде исполинского хрм бог Пт, смого древнего здния древнейшей из всех земель, рздлись возглсы восторг.

Тысячи фонрей освещли жилище бог; сотни огней горели н пилонх, н зубцх стен и крышх святилищ. Между рядми сфинксов, соединявшими все входные ворот с глвным строением, пылли яркие фкелы, и пустой дом священного бык Апис озрялся зыбким светом плмени, кк меловя скл в крсных лучх тропического зкт. Нд сияющей кртиной рзвевлись флги и вымпелы, вились цветочные венки, звучл музык, рздвлось громкое пение.

– Великолепно, чудесно! – воскликнул Родопис, потрясення удивительным зрелищем. – Смотрите, кк освещены пестрые колонны и стены и ккими фигурми ложится тень обелисков и сфинксов н ровный, желтый кмень дворов!

– И кк тинственно, – прибвил Крез, – темнеет тм, дльше, священня рощ бог! Я не видел ничего подобного.

– А я, – серьезно скзл Дрий, – видел вещи еще более порзительные. Вы поймете меня, когд я скжу вм, что я однжды был свидетелем совершения мистерий Нейт.

– Рсскжи, рсскжи! – воскликнули друзья.

– Снчл Нейтотеп не хотел меня допустить, но когд я обещл ему не покзывться и выхлопотть ему освобождение сын, он провел меня н бшню, где он изучет звезды, откуд видно длеко вокруг, и сообщил мне, что я увижу мистерию об учсти Осирис и супруги его Исиды. Кк только он ушел, стрнные пестрые огни осветили рощу тк ярко, что я проник взором в сокровеннейшую ее глубину. Передо мной рсстиллось зеркльное озеро, окруженное прекрсными деревьями и яркими цветми. По нему скользили золотые лодки, где в белоснежных одеждх сидели юноши и девушки и пели приятные песни. Никто не нпрвлял лодок, между тем они, кк бы повинуясь волшебной силе, описывли н водной глди змысловтые узоры. Среди этих челнов плыл великолепный большой корбль, укршенный дргоценными кмнями. Очровтельный юнош, кзлось, один нпрвлял его, и, вообрзите, рулем ему служил белый цветок лотос, который едв кслся воды. Посередине корбля покоилсь н шелковых подушкх чудесной крсоты женщин, одетя с црской роскошью, подле нее сидел исполин-мужчин, в высокой короне, укршенной плющом, со шкурой пнтеры з плечми и згнутым н конце посохом в руке. Н корме корбля стоял под нвесом из плющ, роз и цветов лотос белоснежня коров с золотыми рогми, одетя пурпурным покрывлом. Мужчин был Осирис, женщин – Исид; мльчик у руля – Гор, сын божественной четы; коров – священное животное бессмертной жены. Все мленькие лодки проплыли мимо большого корбля; хвлебные гимны слышлись н кждой при приближении бог и богини, которые бросли прекрсным певцм и певицм цветы и плоды. Вдруг грянул гром, который постепенно превртился в ужсющий грохот, когд стршный мужчин, одетый в кбнью шкуру, Сетх, с космтой рыжей головой и отвртительным лицом, выступил из мрк рощи и, бросившись в озеро с семьюдесятью подобными ему людьми, стл приближться к корблю Осирис.

– Быстрее ветр рссеялись лодочки, и цветок лотос выпл из трепетной руки рулевого мльчик. Ужсное чудовище мгновенно бросилось н Осирис и умертвило его при помощи своих соучстников. Потом труп был положен в погребльный ящик и брошен в озеро, воды которого, кк бы волшебством, тотчс унесли плвучий гроб. Исид между тем спслсь в одной из лодок и с рспущенными волосми и громким плчем бегл по берегу в сопровождении девушек, ткже покинувших лодки. Они с трогтельными песнями и тнцми искли труп убитого, причем девушки сопровождли пляску удивительными движениями и извивми плтков из черного виссон. Юноши ткже не оствлись без дел и под пляску и звон погремушек изготовляли дргоценный гроб для своего бог. Кончив рботу, они присоединились к женской свите плчущей Исиды и вместе с ней, под звуки жлобных песен, искли вдоль берег исчезнувший труп.

Вдруг зпел тихий, невидимый голос, который, постепенно усиливясь, возвестил, что труп бог унесен волнми Средиземного моря в длекий город Библ [112]. Эт песня, которую стоявший подле меня сын Нейтотеп нзвл «ветром молвы», потрясл мне душу и сердце. Услышв рдостную весть, Исид сбросил трурные одежды и вместе со своими прекрсными спутницми зпел громкую песнь восторг. Молв окзлсь спрведливой, и богиня ншл у северного прибрежья озер сркофг и труп супруг. Когд их с пляской перенесли н берег, Исид бросилсь к телу возлюбленного, нзывл Осирис по имени и стрстно его целовл, в то время кк юноши устроили нд ним чудесный погребльный штер из ветвей, плющ и цветов лотос. Устновив сркофг, Исид покинул место скорби и пошл искть сын. Он его ншл н восточном берегу озер, где я уже двно зметил очровтельной крсоты юношу, который с многочисленными ровесникми упржнялся в военных игрх. Это и был подрстющий Гор.

Пок мть любовлсь своим прекрсным сыном, рздлся новый удр гром, возвестивший вторичное приближение Сетх. Чудовище бросилось н цветущую могилу своей жертвы, вырвло тело из сркофг, рзрубило его н четырндцть чстей, рзбросло по прибрежью. Вернувшись н могилу, Исид ншл только увядшие цветы и пустой гроб. Но н берегу озер в четырндцти местх пылли огни чудесных цветов. Осиротевшя богиня поспешил с девушкми к этим огням, юноши пристроились к Гору и вместе с ним нпрвились к противоположному берегу, чтобы срзиться с Сетхом. Я не знл, куд мне смотреть и что слушть. Тут, среди беспрерывных удров гром и трубной трескотни, происходил жестокя битв, от созерцния которой мне не хотелось оторвться, тм нежные женские голос сопровождли пленительными песнями чрующие пляски, тк кк Исид у кждого из внезпно вспыхнувших огней нходил ккую-нибудь чсть тел супруг и выржл свою рдость.

Ах, если бы ты видел эти пляски, Зопир! Нет слов описть грцию движений этих девушек, и я не в состоянии рсскзть вм, кк изящно они то сходились толпой, то мгновенно быстрее стрел рзлетлись в стройные, прямые ряды. И из их сплетющихся рядов беспрестнно сверкли ослепительные лучи, потому что у кждой тнцовщицы между плеч было зеркло, которое при движении отбрсывло световой луч, кк только они остнвливлись, удвивло число девушек. Когд Исид ншл последнюю чсть Осирис, н противоположном берегу озер рздлись победные звуки труб и рдостные песни. Гор порзил Сетх и спешил для освобождения отц к отворенным воротм подземного мир, которые нходились н зпдной стороне озер под охрной стршной смки гиппопотм. Тогд послышлись все ближе и ближе нежные звуки рф и флейт; небесное блгозвучие нполнило округу, вся рощ осветилсь стновившимся все ярче и ярче розовым светом, и Осирис, рук об руку с победоносным сыном, выступил из отворенных ворот подземного мир. Исид бросилсь в объятия спсенного, восствшего из мертвых супруг, снов вручил прекрсному Гору вместо меч цветок лотос и рссыпл во все стороны цветы и плоды. Осирис между тем сел под блдхин, обвитый плющом, и принял поклонение всех духов Земли и Аменты [113].

Дрий умолк. Тогд Родопис скзл:

– Мы очень блгодрны тебе з приятный рсскз, но ты еще больше нс обяжешь, объяснив нм смысл этого удивительного зрелищ, которое, конечно, имеет глубокий смысл.

– Ты не ошибешься, – ответил Дрий, – но то, что мне известно, я не могу рсскзывть, потому что дл в этом клятву Нейтотепу.

– Скзть ли тебе, ккой смысл я, по рзным нмекм Пифгор и Онуфис, предполгю в этом предствлении? Мне кжется, Исид – щедря земля; Осирис – влжность или Нил, который ее оплодотворяет; Гор – молодя весн; Сетх – плящя зсух, которя уничтожет Осирис или влжность. Земля, лишення производительной силы, скорбно ищет любимого супруг, которого и нходит н прохлдном севере, куд изливется Нил. Нконец, Гор, молодя животворня сил природы, побеждет Сетх, или зсуху. Осирис, кк и плодородие земли, был лишь в состоянии кжущейся смерти; он возврщется из подземного мир и, вместе с супругой своей, щедрой землей, снов влдычествует в блгословенной долине Нил.

– И тк кк убитый бог вел себя в подземном мире весьм похвльно, – скзл со смехом Зопир, – то в конце этой поучительной мистерии удостоился поклонения всех жителей Гместегн, Дузк и Горофмн, или кк тм нзывются все эти обители полчищ египетских душ.

– Они нзывются менти, – скзл Дрий, улыбясь веселой выходке Зопир. – Но история божественной четы изобржет не только жизнь природы, но жизнь человеческой души, которя, кк убитый Осирис, никогд не перестнет жить и после смерти тел.

– Чудесно! Это я приму к сведению, н случй, если придется умирть в Египте. Впрочем, в следующий рз я хочу во что бы то ни стло присутствовть при этом предствлении.

– Я рзделяю твое желние, – скзл Родопис. – Ведь стрость тк любопытн!

– Ты сохрнишь вечную юность, – возрзил ей Дрий. – Твоя речь еще тк же прекрсн, кк и лицо, и ум столь же ясен, кк и глз твои!

– Извини, если я тебя перебью, – воскликнул Родопис, будто не слыш изыскнно лестных слов, – слово «глз» нпомнило мне глзного врч Небенхри, и пмять моя до того ослбел, что я должн сейчс же, пок не збыл, спросить тебя о нем. Я уже двно ничего не слышу о великом ученом, которому блгородня Кссндн тк много обязн.

– Несчстный! Еще во время поход к Пелусию он избегл всякого обществ и не хотел говорить дже со своим земляком Онуфисом. Он допускл к себе только строго, тощего своего помощник и только от него принимл услуги. После битвы он вдруг переменился. С сияющим лицом явился он к Кмбису и просил цря взять его с собой в Сис и позволить ему выбрть в рбы двух человек из тмошних грждн. Кмбис не счел себя впрве откзть в чем-либо блгодетелю своей мтери и дл ему ндлежщее полномочие. Прибыв в резиденцию Амзис, он тотчс отпрвился в хрм Нейт, велел схвтить первосвященник, – который, впрочем, был глвным вожком врждебных нм грждн, – и одного ненвистного ему глзного врч и объявил им, что з сожжение кких-то рукописей они осуждются н пожизненное, унизительнейшее рбство во влсти ккого-то перс, которому он их продл. Я был при этой сцене и уверяю вс, что египтянин дже и н меня нгнл ужс, когд грозно объявил своим вргм приговор.

Нейтотеп выслушл его, однко же, спокойно и скзл:

– Если ты, безумный сын мой, из-з твоих сожженных рукописей предл отечество, то поступил неспрведливо и не умно. Я бережно сохрнил все твои дргоценные писния, скрыл их в ншем хрме и полный список с них отпрвил в фивнское книгохрнилище. Мы ничего не сожгли, кроме писем Амзис к твоему отцу и строго дрянного ящик. Псметих и Петммон присутствовли при этом сожжении и тут же решили, в нгрду з твои сочинения и взмен потери бумг, которые мы для спсения Египт, к сожлению, вынуждены были уничтожить, предоствить тебе в городе мертвых новую нследственную гробницу. Н ее стенх ты увидишь прекрсные изобржения богов, которым посвятил себя, священнейшие глвы «Книги мертвых» и много к тебе относящихся прекрсных изобржений.

Врч побледнел. Он осмотрел снчл свои книги, потом роскошную гробницу и тут же объявил обоих рбов своих свободными, – но их все-тки увели кк пленников в Мемфис, – и пошел домой, спотыкясь, кк пьяный, и беспрестнно хвтясь рукой з голову. Дом он нписл звещние, которым откзл все имение внуку своего строго слуги, Гиб, и лег, скзвшись больным, в постель. Н следующее утро его ншли мертвым: он отрвился смертоносным соком стрихнос [114].

– Несчстный! – воскликнул Крез. – Ослепленный богми, он изменил отечеству; и, вместо мщения вргм, см себя довел до отчяния!

– Жль его, – проговорил Родопис. – Но смотрите, гребцы уже зтягивют ремни. Мы достигли цели; тм вс ждут носилки и колесницы. Ккя чудесня прогулк! Прощйте, возлюбленные; ндеюсь, вы скоро побывете в Нукртисе. Я сейчс же возврщюсь туд с Силосоном и Феопомпом. Поцелуй з меня сто рз мленькую Прмису и скжи Мелите, чтобы он в полдень никогд не выносил ребенк из дом. Это вредно для глз. Доброй ночи, Крез, доброй ночи, друзья; прощй, милый сын мой!

Персы, клняясь, оствили лодку. Бртия обернулся, чтобы еще рз проститься, оступился и упл н помост пристни.

Зопир бросился к другу, который без его помощи быстро вскочил, и, смеясь, зметил:

– Берегись, Бртия! Пдть при высдке – худя примет. Со мной случилось кк рз то же смое, когд мы в Нукртисе сходили с корбля!

XIII

Во время вышеописнной прогулки по Нилу возвртился в Мемфис Прекссп, ездивший, по поручению Кмбис, послом к эфиопм. Он превозносил рост и силу этих людей, изобржл путь к ним непроходимым для знчительной рмии и рсскзывл рзные удивительнейшие вещи.

Эфиопы избирли црем смого крсивого и сильного мужчину в племени и повиновлись ему беспрекословно. Многие доживли у них до ст двдцти лет, и были нередки примеры еще более продолжительной жизни. Пищей им служило вреное мясо, питьем – свежее молоко. Они умывлись из ключ, вод которого пхл филкми, сообщл коже особенный блеск и был тк легк, что дерево тонуло в ней. Пленники у них ходили в золотых оковх, потому что медь являлсь редкостью и был слишком дорог. Покойников они обмзывли гипсом, обливли стекловидной мссой и, в виде колонн, держли их в домх в течение год; потом приносили в честь усопших жертвы и рсствляли их по городу длинными рядми.

Црь того необыкновенного нрод принял дры Кмбис с нсмешкой, скзв, что в дружбе его персы, без сомнения, нисколько не нуждются и Прекссп прислн только зтем, чтобы рзведть Эфиопию. Если бы влдык Азии был честен, он удовольствовлся бы своим обширным црством и не змышлял покорить нрод, который его ничем не оскорбил. «Отнеси црю твоему этот лук, – скзл он, – и посоветуй ему идти н нс войной только тогд, когд персы нучтся нтягивть подобное оружие с ткой же легкостью, кк мы. Впрочем, пусть Кмбис блгодрит богов, что эфиопм не пришло в голову рсширять свои влдения звоевнием чужих земель!»

При этих словх он нтянул лук и передл его Прексспу. Огромный лук этот из черного дерев Прекссп и предствил теперь своему повелителю.

Кмбис осмеял хвстун-фрикнц, приглсил вельмож собрться н следующее утро для испытния лук и нгрдил Прекссп з трудный путь и добросовестное исполнение поручения. Спть он по обыкновению лег пьяный и спл беспокойным сном. Перед пробуждением ему приснилось, что Бртия сидит н персидском престоле и головой ксется неб.

Этот сон, для истолковния которого он не нуждлся ни в мобедх, ни в хлдеях, возбудил в нем снчл гнев, потом рздумье.

Леж без сн, он спршивл себя:

– Рзве ты не дл брту поводов к мщенью? Рзве он збыл, что ты его, безвинного, бросил в темницу и приговорил к смерти? Если бы он поднял н меня руку, рзве не стли бы н его сторону все Ахемениды? Д и что я сделл, чтобы зслужить любовь этих проджных цредворцев? И что сделю в будущем для приобретения этой любви? Рзве со времени смерти Нитетис и бегств этого удивительного эллин есть хоть один человек, которому я мог бы довериться, н чью привязнность мог бы рссчитывть?

Эти вопросы до ткой степени взволновли его пылющую кровь, что он вскочил с постели и воскликнул:

– Любовь меня отвергет, и я не хочу знть любви! Другие могут действовть кротостью, но я должен быть строг, инче попду в руки тех, которые меня ненвидят з то, что я был спрведлив и великое зло преследовл тяжкими крми. В глз они мне льстят, з спиной проклинют. Сми боги мне врждебны; они отнимют у меня все, что я люблю, и откзывют мне дже в нследнике и в подобющей воинской слве! Рзве Бртия нстолько лучше меня, что все, чего я лишен, ему дется сторицей? Любовь, дружб, слв, дети – все стекется к нему, кк реки к морю; мое сердце иссыхет в пустыне! Но я – еще црь; я еще могу и желю покзть ему, кто из нс сильнее, дром что голов его упирется в небо! Только один человек должен быть велик в Персии! Он или я, я или он! Н этих же днях я его отпрвлю нзд в Азию, стрпом в Бктрию. Тм пусть сколько хочет зслушивется песен жены и збвляется пестовнием ребенк; я, между тем, в войне с эфиопми приобрету уже безрздельную слву. Эй, слуги! Плтье и добрую утреннюю чшу! Я покжу персм, что гожусь в цри Эфиопии и всех их превосхожу в стрельбе из лук. Еще чшу! Я нтяну этот лук, хотя бы тетивой его был корбельный кнт, деревом – целый кедр!

После этих слов он одним мхом осушил огромный кубок вин и, в полном созннии своей исполинской силы, уверенный в успехе, отпрвился в дворцовый сд, где ожидвшие вельможи приветствовли его громкими возглсми и поклонились ему до земли.

Среди подстриженных изгородей и прямых ллей возвышлсь нскоро построення колоннд. Пурпурные шнурки были нтянуты между колонн, и с них, н золотых и серебряных кольцх, ниспдли куски крсной, желтой и синей мтерии. Для отдых были поствлены широким кругом скмейки из золоченого дерев; проворные виночерпии рзносили и подвли собрвшимся вино в великолепных сосудх.

По знку цря Ахемениды поднялись с земли.

Взор Кмбис скользнул по их рядм и блеснул рдостью, зметив отсутствие брт. Подойдя к црю, Прекссп подл ему эфиопский лук и покзл устновленную в некотором отдлении мишень. Кмбис осмеял ее излишне большие рзмеры, взвесил лук првой рукой и приглсил своих верных слуг прежде него попытть счстья, причем передл оружие стрику Гистспу, кк знтнейшему из Ахеменидов.

Пок этот стрец, потом предствители шести других знтнейших фмилий Персии нпрсно стрлись нтянуть непомерно тугое оружие, црь осушл кубок з кубком и стновился тем веселее, что предложення эфиопом здч для всех окзлсь нерзрешимой. Нконец очередь дошл до Дрия, который слвился своим искусством в стрельбе, но, несмотря н все усилия, ему только н плец удлось согнуть твердое, кк железо, дерево. В нгрду з успех црь блгосклонно кивнул ему и, окинув торжествующим взглядом толпу своих вельмож и родственников, воскликнул:

– Подй мне лук, Дрий! Я покжу, что только один человек в Персии достоин имени «цря», только один может состязться с эфиопми; только один в силх нтянуть этот лук!

Могучей рукой взял он тяжелый лук; левой сжл его дугу из эбенового дерев, првой толстую в плец тетиву из львиной кишки; глубоко перевел дух, согнул свою крепкую спину и стл тянуть тетиву. Он непомерно нпрягл все силы, тк что его суствы трещли и жилы н лбу, кзлось, готовы были лопнуть, не постыдился дже действовть ногми, чтобы хоть с их помощью достигнуть цели. Однко же все было нпрсно. После четверти чс неимоверного нпряжения силы его ослбли, дерево, которое он согнул больше, чем Дрий, подлось нзд, и дльнейшие попытки цря не привели ни к чему. Нконец он с яростью бросил лук н землю и вскричл:

– Эфиоп лгл! Никкой смертный не нтягивл этого лук! Что моя рук не в силх был сделть, того не сделет ничья рук! Через три дня мы выступем в Эфиопию. Тм я вызову обмнщик н единоборство и покжу вм, кто из нс сильнее. Подними лук, Прекссп, и береги его хорошенько, потому что я предполгю удвить черного лжец этой тетивой. А дерево это, точно, крепче желез! Человек, который был бы в состоянии его согнуть, я бы охотно признл своим господином, потому что ткой человек был бы в смом деле лучше меня!

Едв успел он произнести эти слов, кк Бртия вступил в круг собрвшихся вельмож. Богтые одежды его изящно обнимли стройный стн, черты сияли счстьем и созннием силы. Приветливо улыбясь, прошел он сквозь ряды Ахеменидов, которые рдостно любовлись прекрсным юношей, подошел прямо к брту, поцеловл его одежду и воскликнул, открыто и весело смотря в его угрюмые очи:

– Я немного опоздл и прошу извинения твоего, держвный повелитель и брт мой. Или, может быть, я пришел вовремя? В смом деле, в мишени нет ни одной стрелы, знчит, ты, лучший стрелок в мире, еще не испытывл своей силы! Ты смотришь н меня вопросительно: признюсь, меня здержл нш ребенок. Девочк сегодня в первый рз смеялсь и был тк мил с мтерью, что я збыл время. Смейтесь нд моей глупостью; я и см зню, что виновт. Посмотри, пожлуйст, девчонк, в смом деле, оторвл у меня звезду от цепи; но я ндеюсь, милый брт, что ты мне подришь новую, если я посжу стрелу в смое сердце мишени. Нчинть ли мне испытние, или ты, госудрь, см нчнешь?

– Дй ему лук, Прекссп, – проговорил Кмбис, не удостивя юношу ни одним взглядом.

Когд Бртия взял лук и внимтельно стл его рссмтривть, црь нсмешливо усмехнулся и воскликнул:

– Клянусь Митрой, мне кжется, ты стрешься обольстить это оружие, кк сердц людей, приятными взглядми! Отдй лук Прексспу. С крсивыми женщинми и смеющимися детьми игрть легче, чем с этим оружием, которое посрмило силу истинных мужчин!

При этих словх, скзнных тоном смой горькой нсмешки, Бртия покрснел от гнев и негодовния; молч поднял он с земли исполинскую стрелу, встл против мишени, собрл все силы, с почти нечеловеческим нпряжением нтянул тетиву, согнул дугу лук и спустил пернтую стрелу, железное острие которой глубоко вонзилось в середину мишени, древко с треском рсщепилось.

При этом порзительном докзтельстве силы большинство Ахеменидов рзрзилось восторженными крикми, ближйшие друзья победителя побледнели и безмолвно смотрели то н дрожщего от бешенств цря, то н Бртию, сиявшего гордостью и созннием подвиг.

Кмбис был стршен. Он чувствовл, кк будто стрел, дрожвшя в мишени, пронзил его собственное сердце, его достоинство, силу и честь. Искры сверкли у него перед глзми, в его ушх шумел буря, щеки его пылли, и првя рук судорожно сжимл руку стоявшего подле него Прекссп. Тот ясно понял, что выржло двление црской десницы и тихо прошептл: «Несчстный Бртия!»

Нконец, црю удлось совлдть с собой. Молч бросил он брту золотую цепь, прикзл вельможм следовть з собой и ушел из сд. В своих покоях он порывисто ходил взд и вперед и зливл свое бешенство вином. Вдруг он, кзлось, н что-то решился, велел всем придворным, кроме Прекссп, выйти и, оствшись с ним недине, вскричл хриплым голосом, с блуждющим, опьяненным взглядом:

– Ткую жизнь нет сил выносить! Спровдь врг моего со свет, и я нзову тебя моим другом и блгодетелем!

Прекссп зтрепетл, пл ниц перед влдыкой и с умоляющим видом простер к нему руки. Но Кмбис был слишком пьян и слишком ослеплен ненвистью, чтобы понять это движение цредворц. Он вообрзил, что посол хочет вырзить поклоном свою преднность, велел ему подняться и прошептл, кк бы боясь услышть свои собственные слов:

– Действуй быстро и тйно! Никто, кроме тебя и меня, не должен знть о смерти выскочки. Головой ответишь, если узнют. Ступй и, когд исполнишь, возьми из кзны сколько хочешь. Но будь осторожен: у мльчик сильня рук и он мстер нходить друзей. Когд он стнет прельщть тебя слдкими речми, вспомни о своей жене и о своих детях!

Тут он выпил еще полный кубок нерзбвленного вин, штясь подошел к дверям покоя и, уже стоя спиной к Прексспу, с угрожющим видом подняв кулк, проговорил хриплым голосом и зплетющимся языком, кк бы обрщясь к смому себе:

– Горе тебе и твоим родным, если ббий герой, счстливчик, вор моей чести, остнется жить!

Он двно уже вышел из злы, Прекссп все еще неподвижно стоял н прежнем месте. Честолюбивый, но не бесчестный слуг деспотов был подвлен днным ему стршным поручением. Он знл, что в случе откз исполнить преступный плн цря его и его близких ждет смерть или немилость. Но он любил Бртию, и все существо его возмущлось при одной мысли о совершении тйного убийств. Упорня борьб происходил в его созннии и продолжлсь, когд он уже двно оствил дворец. Н пути к дому ему встретились Крез и Дрий. Он спрятлся от них з выступ ворот одного большого египетского дом, вообрзив, что они прочтут преступление н его лице. Проходя мимо, Крез говорил:

– Я строго рзбрнил Бртию з его неуместное молодечество, и мы должны блгодрить богов, что Кмбис, в припдке ярости, не нложил н него руки. Теперь он, по моему совету, уехл вместе с женой в Сис. Н этих днях ему не следует покзывться, потому что при взгляде н него гнев опять может вспыхнуть; у влстителя всегд нйдутся бессовестные слуги…

При этих уже издлек долетевших словх Прекссп болезненно передернуло, кк будто Крез его смого уличил в гнусности. Под влиянием этого чувств он решил, чего бы ни стоило, не пятнть своих рук кровью друг и, уже гордо выпрямившись, дошел до отведенного ему дом. У дверей выбежли ему нвстречу об его сын, которые, для свидния с отцом, тйком прокрлись с мест игр детей Ахеменидов, всегд следоввших з войскми и црем. Со стрнным, ему смому непонятным волнением прижл он крсвцев-детей к своей груди и еще рз их обнял, когд они объявили, что сейчс же должны возвртиться к месту игр, инче будут нкзны. Войдя в дом, он увидел любимую жену, которя игрл с последним ребенком – хорошенькой мленькой девочкой. Еще рз испытл он прилив того же непонятного чувств; но совлдл с собой, боясь проговориться перед молодой женой, и вскоре ушел к себе.

Нступил ночь.

Спть он не мог и в тяжком искушении тревожно метлся в постели. Мысль, что откзом исполнить желние цря он погубит жену и детей, со стршной ясностью предствлялсь его бессонному взору. Решимость исполнить доброе нмерение оствил его; и те же слов Крез, которые доствили победу блгороднейшим его чувствм, теперь его соблзнили: «…у влстителя всегд нйдутся бессовестные слуги!…» Эти слов, конечно, клеймили его позором, но они нпоминли ему, что если он ослушется, то нйдется сотня охотников исполнить повеление цря. Эт мысль вскоре взял верх нд всеми другими. Он вскочил с постели, осмотрел и перепробовл многочисленные кинжлы, в порядке висевшие н стене спльни, и смый острый положил н столик подле дивн.

Потом он в здумчивости нчл ходить взд и вперед по комнте, чсто подходя к окну, чтобы взглянуть, не нступет ли день, и освежить пылющую голову.

Когд мрк ночи уступил сияющему утру и звон меди, сзыввший мльчиков к молитве, опять нпомнил ему о сыновьях, он еще рз попробовл кинжл. Мимо него прошл толп богто одетых придворных, нпрвлявшихся ко дворцу, и он зткнул кинжл з пояс. Нконец, из женских покоев донесся до него веселый смех млдшего ребенк. Он порывисто ндел свой тюрбн и, не простившись с женой, вышел из дому. В сопровождении нескольких рбов нпрвился он к Нилу, бросился в лодку и прикзл гребцм везти себя в Сис.

Через несколько чсов после происшествия н стрельбище Бртия, по совету Крез, возвртился, вместе с молодой женой, в Сис. Они зстли тм Родопис, которя под влиянием ккого-то непреодолимого чувств зехл к ним вместо того, чтобы проплыть в Нукртис. Ей рсскзли о пдении Бртии при выходе н берег после прогулки. Кроме того, он собственными глзми видел, кк сов пролетел с левой стороны у смой его головы. Этих дурных примет было вполне достточно, чтобы смутить ее сердце, не чуждое предрссудков, и сильнее возбудить в ней желние не рсствться с молодой четой. Он тотчс решил подождть в Сисе возврщения внучки.

Супруги обрдовлись дорогой, неожиднной гостье и, дв ей вволю нтешиться с мленькой првнучкой, Прмисой, провели в приготовленные для нее покои. Это были те смые покои, где несчстня Тхот провел последние стрдльческие месяцы своей жизни. С глубоким чувством взглянул гречнк н рзные безделушки, покзыввшие не только пол и возрст покойной, но и ее нклонности и обрз мыслей. Н тулетном столике стояли всякого род бночки и флконы с рзными соствми, притирниями, духми и мслми. В коробке, чрезвычйно искусно сделнной в виде нильского гуся, и в другой, с изобржением рфистки, хрнились богтые золотые укршения црской дочери, это метллическое зеркло с ручкой в виде спящей девушки когд-то отржло ее прекрсное, нежно-румяное лицо. Все убрнство комнты, от крсивого лож н львиных ногх до изящных гребней из слоновой кости, лежвших н тулете, докзывло, что бывшя обиттельниц этих покоев любил внешнюю прелесть жизни. Золотой систр и тонкой рботы нбл с двно лопнувшими струнми нпоминли о нклонности к музыке, лежвшя в углу сломння прялк из слоновой кости и неоконченные сетки из стеклянных бус свидетельствовли о любви к женским рботм.

Родопис с тихой грустью пересмотрел все эти вещи и соствил себе по ним кртину жизни, не во многом рсходившуюся с действительностью. Нконец, движимя любопытством и учстием, он подошл к большому рскршенному ящику и поднял его легкую крышку. Тм сверху лежли зсохшие цветы, потом мяч, искусно оплетенный двно увядшими листьями и розми, множество рзных мулетов: один, нпример, в виде богини истины, другой – кусочек ппирус, исписнный зклинниями и сохрняемый в золотой коробочке. Потом он ншл несколько писем н греческом языке и прочл их при мерцнии лмпы. Это были письм Нитетис, послнные из Персии мнимой сестре, о болезни которой он ничего не знл. Глз струхи нполнились слезми. Тйн усопшей теперь перед ней открылсь. Он узнл, что Тхот любил Бртию, что эти цветы были получены от него, этот мяч потому обвит розми, что был ей брошен им. Амулетми, без сомнения, предполглось излечить больное сердце или возбудить ответную любовь в груди црского сын.

Когд он зхотел положить эти письм н прежнее место и тронул рукой куски мтерий, лежвшие н дне ящик, то зметил под ними ккой-то твердый круглый предмет. Приподняв рзостлнные ткни, он увидел рскршенный восковой бюст Нитетис, до ткой степени похожий, что он невольно вскрикнул и потом долго не могл отвести глз от чудесного произведения Феодор Смосского.

Потом он легл и зснул, думя о печльной учсти дочери египетского цря.

Н следующее утро он отпрвилсь в сд, где при жизни Амзис мы уже однжды были, и тм, под нвесом из виногрдных лоз, ншл тех, кого искл.

Спфо сидел н легком плетеном стуле и держл н рукх нгого млденц, который протягивл полные ручонки и ножки то к отцу, стоявшему н коленях перед молодой женщиной, то к мтери, которя, смеясь, нклонялсь к нему.

Когд пльцы ребенк зрывлись в кудри и бороду молодого героя, он тихо отводил голову, чтобы испытть силу своей любимицы и дть ей ощущение, будто он крепко ндергл волосы отц. Когд резвые ножонки кслись его лиц, он брл их рукой, целовл хорошенькие розовые пльчики и подошву, нежную, кк щек девушки. Когд мленькя Прмис цеплялсь обеими ручкми з его плец, он притворялся, будто не может вырвться, и целовл округлые плечики или ямочку н локтях, или белоснежную спину прелестного создния. Спфо ткже нслждлсь этой невинной игрой и стрлсь нпрвить внимние ребенк исключительно н отц.

Изредк нклонялсь он нд девочкой, чтобы поцеловть свежую, чуть зметно вспотевшую шейку или крсный ротик. И случлось, конечно, при этом, что ее лоб кслся волос муж, который тогд кждый рз похищл с ее уст преднзнченный ребенку поцелуй.

Родопис, долго незмечемя, смотрел н эту сцену и со слезми н глзх молилсь, чтобы боги ндолго сохрнили ее возлюбленным это великое, чистое счстье. Нконец он подошл к беседке, поздоровлсь с супругми и похвлил струху Мелиту, пришедшую с большим зонтиком, чтобы унести Прмису в колыбель и зщитить ее от слишком яркого солнечного свет.

Стря рбыня был нзнчен стршей нянькой црственного млденц и исполнял свою должность с комической вжностью. Рзодетя в богтые персидские одежды, он нходил в непривычном для нее прве рспоряжться истинное блженство, обрщлсь с многочисленными ей подчиненными рбынями со снисходительной вжностью и держл их в постоянной суете.

Спфо пошл з Родопис, но прежде обнял крсивой рукой шею муж и вкрдчиво шепнул ему:

– Рсскжи-к ббушке все и спроси, соглсится ли он с тобой.

Прежде чем Бртия успел ей ответить, он поцеловл его в губы и поспешно ушл вслед з торжественно выступвшей Мелитой.

Сын Кир с улыбкой посмотрел ей вслед и не мог оторвть глз от ее стройной фигуры. Нконец он повернулся к строй гречнке и спросил:

– Не змечешь ли ты, что он в последнее время выросл?

– Кжется, – отвечл Родопис. – Девственность имеет особую, чрующую прелесть, но только достоинство мтери сообщет женщине истинное величие. Оно возвышет женщину. Нм кжется, что он выросл, между тем он только внутренне чувствует себя выше, вследствие сознния, что исполнил свое нзнчение.

– Д, кжется, что теперь он счстлив. Вчер мы в первый рз не сошлись во мнении. Сейчс, уходя, он меня тйком просил рсскзть тебе нш спор, и я с удовольствием это сделю, потому что тк же высоко ценю твою мудрость и знние жизни, кк люблю ее детскую неопытность.

Тут он рсскзл, что случилось при испытнии лук, и кончил словми:

– Крез брнит меня з неосторожность; но я зню брт и уверен, что хотя он в гневе готов н всякое нсилие и был бы способен, под впечтлением своей неудчи, тм, н месте, убить меня, – но что, когд гнев пройдет, он збудет мое торжество и в будущем пострется превзойти меня подвигми. Не долее кк год тому нзд он был лучшим стрелком во всей Персии; д и теперь был бы тким, если бы его громдня сил не ослбел от вин и этих жестоких припдков. А я, нпротив, чувствую, что с кждым днем стновлюсь все сильнее…

– Чистое счстье, – прервл Родопис, – укрепляет руку мужчины и возвышет крсоту женщины, невоздержнность и душевные стрдния рсстривют тело и дух хуже болезни и стрости. Остерегйся брт, сын мой, потому что кк рук его, прежде могучя, могл ослбеть, тк и душ, когд-то высокя, может утртить свое блгородство. Поверь опытности, которя нучил меня, что человек, сделвшийся рбом одной постыдной стрсти, редко сохрняет влсть нд прочими своими побуждениями. Кроме того, унижение всего невыносимее именно для того, кто ощущет упдок своих сил. Остерегйся брт и верь голосу опыт больше, чем собственному сердцу, которое, вследствие своих блгородных чувств, слишком склонно предполгть в сердцх всех прочих людей подобные же чувств.

– Из этих слов я зрнее зключю, что ты будешь соглсн с Спфо. Дело в том, что он меня просил, хотя ей рзлук с тобой очень тягостн, уехть из Египт и возвртиться с ней в Персию. Он полгет, что, когд я буду длеко от глз и ушей Кмбис, он збудет свое недовольство. До сих пор я нходил ее слишком робкой, и мне бы не хотелось уклониться от поход в Эфиопию…

– А я, – вторично перебил его Родопис, – умоляю тебя последовть ее совету, внушенному верным чутьем и истинной любовью. Богм известно, сколько огорчений принесет мне рзлук с вми; но я все-тки тысячу и тысячу рз повторяю: возврщйся в Персию и помни, что только безумные без цели рискуют жизнью и счстьем! Поход в Эфиопию – сумсбродство; вы тм погибнете и, конечно, не от руки черных жителей юг, от зноя, жжды и ужсов пустыни. А что ксется собственно твоей роли в этом походе, тк сообрзи, что ты жертвуешь жизнью и счстьем твоих близких тм, где слв невозможн, потому что всякий новый подвиг снов возбудит ревность твоего брт. Возврщйся в Персию, сын мой, и чем скорее, тем лучше.

Бртия собирлся привести ей свои возржения, но в эту минуту зметил Прекссп, подходившего к нему с рсстроенным бледным лицом.

После обычных приветствий и вопросов посол шепнул юноше, что должен говорить с ним недине, и, после уход Родопис, скзл, в смущении перебиря кольц н првой руке:

– Я к тебе прислн црем. Ты рссердил его вчершним твоим подвигом. В ближйшее время он не хочет тебя видеть и велит тебе ехть в Арвию, чтобы купить тм верблюдов, сколько их удстся собрть. Эти животные, которые могут долго переносить жжду, повезут воду и припсы для ншей выступющей против эфиопов рмии. Поездк нш не терпит отлгтельств. Простись с женой и – тков воля цря – будь готов к отъезду рньше, чем стемнеет. Ты пробудешь в отсутствии, по крйней мере, месяц. Я тебя провожу до Пелусия. Кссндне угодно, чтобы в это время жен твоя и ребенок нходились при ней. Отпрвь их кк можно скорее в Мемфис, где под ндзором держвной мтери цря они будут в безопсности.

Бртия, выслушв Прекссп, не зметил его смущенного вид и отрывистой речи. Он был рд мнимой умеренности брт и этому поручению, которое рзрешло все его сомнения относительно отъезд из Египт. Под влиянием этого чувств он дл фльшивому другу поцеловть руку и приглсил его следовть з собой во дворец.

Когд жр спл, он нскоро, хотя с глубоким чувством, простился с Спфо и ребенком, который спл н рукх у Мелиты, велел жене по возможности поспешить с отъездом к Кссндне, поддрзнил тещу, что н этот рз он все-тки ошиблсь в оценке человек, то есть его брт, и сел н коня.

В то время, когд Прекссп собирлся сесть н свою лошдь, Спфо шепнул ему:

– Смотри з ним и нпоминй ему обо мне и ребенке, когд он стнет подвергть себя ненужным опсностям!

– Я должен с ним проститься в Пелусии, – отвечл посол и, чтобы избежть взглядов молодой женщины, притворился, что он попрвляет спутвшиеся поводья своей лошди.

– Ну, тк боги будут его охрной! – воскликнул Спфо, схвтив руку отъезжющего и зливясь слезми, которые уже не могл удержть. Увидев слезы жены, обычно спокойной и полной уверенности, он см ощутил неизведнное еще им чувство тоски и горестного волнения. С нежностью нгнулся он к жене, обнял ее могучей рукой, поднял с земли и, дв ей опереться ногми н его ногу, утвержденную в стремени, прижл к сердцу, кк бы нвсегд с ней прощясь. Потом он бережно и ловко опустил ее н землю, взял н руки ребенк, поцеловл его и, шутя, поручил ему утешть мть; нконец, скзв несколько сердечных прощльных слов теще, дл коню шпоры, тк что тот взвился н дыбы, и, в сопровождении Прекссп, выехл з ворот дворц фронов.

Когд топот коней змолк вдли, Спфо бросилсь н грудь ббушки и долго неудержимо плкл, несмотря н утешения и строгое порицние струхи.

XIV

Н следующий после рокового испытния в стрельбе день у Кмбис случился ткой сильный припдок обычной его болезни, что он, больной телом и духом, двое суток не выходил из комнты и то бушевл кк безумный, то впдл в совершенное изнеможение.

Придя н третий день в ясное сознние, он вспомнил об ужсном поручении, уже, может быть, исполненном Прексспом. Трепет, ккого он еще никогд не испытывл, пробежл по нему при этой мысли. Он тотчс послл з стршим сыном посл, знимвшим при его особе почетную должность крвчего, и узнл, что Прекссп, не простившись с домшними, выехл из Мемфис. Тогд он призвл Дрия, Зопир и Гигес, искренняя привязнность которых к Бртии был ему известн, и спросил о здоровье их друг. Юноши отвечли, что он теперь в Сисе; и црь тотчс отпрвил их туд, поручив, если встретится им Прекссп, немедленно возвртить его в Мемфис. Молодые Ахемениды не могли объяснить себе стрнного обрщения и торопливости цря, но живо собрлись в путь, который не сулил им ничего доброго.

Между тем Кмбис не нходил себе мест, проклинл свое пьянство и весь этот день не кслся вин. Увидев в дворцовом сду свою мть, он уклонился от встречи с ней, чувствуя, что не в силх будет выдержть ее взгляд.

Следующие восемь дней точно тк же миновли и покзлись Кмбис продолжительнее год; Прекссп все еще не возврщлся. Сто рз посылл црь з крвчим и спршивл, не возвртился ли его отец, и сто рз получл тот же отрицтельный ответ.

Под вечер триндцтого дня Кссндн попросил его нвестить ее. Он тотчс отпрвился в ее покои, потому что ему стрстно хотелось увидеть мть: ему кзлось, что взгляд н нее возвртит ему потерянный сон.

Приветствуя црицу с нежностью, которя ее удивил тем более, что он совершенно не привыкл к подобного род обрщению с его стороны, он спросил, что ей от него угодно, и узнл, что Спфо приехл в Мемфис при кких-то стрнных обстоятельствх и вырзил желние поднести ему подрок. Он тотчс велел ее приглсить и услышл, что Прекссп передл ее мужу повеление отпрвиться в Арвию, ей, от имени Кссндны, велел ехть в Мемфис. Црь побледнел при этих словх и взглянул н прекрсную жену своего брт тревожным грустным взглядом. Молодя гречнк понял, что с ним происходит что-то стрнное и, взволновння стршными предчувствиями, могл только подть ему дрожщими рукми принесенный подрок.

– Муж посылет тебе вот это! – проговорил он, покзывя н скрытый в изящном ящике бюст жены Кмбис. Родопис посоветовл внучке предложить гневному црю от имени муж именно этот подрок кк злог примирения.

Но Кмбис не зинтересовлся содержимым ящик, передл его евнуху, скзл невестке несколько слов, выржвших кк бы блгодрность, и тотчс ушел с женской половины, не спросив дже об Атоссе, о существовнии которой, по-видимому, совершенно збыл.

Он ндеялся, что то посещение облегчит и успокоит его, но рсскз Спфо, нпротив, лишил его последней ндежды и, следовтельно, последней чстицы покоя. Прекссп, по всей вероятности, уже совершил убийство или, может быть, в эту смую минуту зносит кинжл, чтобы вонзить его в грудь юноши. С кким лицом после смерти Бртии предстнет он перед своей мтерью? Что скжет ей? Что ответит он н вопросы этой прелестной женщины, которя тк трогтельно смотрел н него своими большими глзми?

Холодный ужс овлдел им, когд внутренний голос скзл ему, что убийство брт все нзовут делом низости, подлого стрх, противоестественных чувств и неспрведливости. Мысль о тйном убийстве стл ему невыносим. Многих он лишил жизни, но упреков совести не чувствовл. То происходило либо в честном бою, либо в виду целого свет. Ведь он црь, и если что делл, знчит, тк и должно было быть. Если бы он собственной рукой убил Бртию, он спрвился бы с совестью. Но теперь, когд он прикзл убить его тйно и притом после стольких докзтельств мужественной доблести, достойной блисттельнейшей слвы, им мучительно овлдели стыд и рскяние, ему дотоле чуждые и соединенные с ожесточением против собственной гнусности. Он стл себя презирть. Сознние спрведливости своих желний и поступков покинуло его, и ему стло кзться, что все люди, убитые по его повелению, были, кк и Бртия, невинными жертвми его бешенств. Чтобы прогнть эти мысли, стновившиеся с кждым чсом невыносимее, он снов обртился к опьяняющей силе вин. Но н этот рз глушитель збот превртился в мучителя тел и души. Его оргнизм, рсстроенный пьянством и пдучей болезнью, кзлось, готов был изнемочь от рзнообрзных жестоких возбуждений последних месяцев. То бил его стршный озноб, то все тело горело огнем. Нконец, он был вынужден слечь. Пок его рздевли, взгляд его упл н подрок брт. В то же мгновение он прикзл подть и открыть ящик, выслл всех вон и, при взгляде н египетскую живопись шктулки, невольно стл думть о Нитетис и о том, что скзл бы он о совершенном им преступлении. Трясясь в лихордке, с помутившимся рссудком, он, нконец, нгнулся к ящику, вынул восковой бюст и с ужсом вперил взор в безжизненные, неподвижные глз извяния. Сходство было тк рзительно, его рссудок тк ослблен вином и болезнью, что он вообрзил себя жертвой чродейств. При всем том он был не в силх оторвться от дорогого лиц. Вдруг ему покзлось, что глз бюст зшевелились. Тогд им овлдел дикий ужс. Судорожно бросил он живую голову об стену, тк что пустя твердя мсс рзбилсь вдребезги, и со стоном откинулся н постель. С этого времени горячк постоянно усиливлсь. Беспорядочные обрзы проносились перед ним. То предствлялся ему Фнес, который пел греческую скндлезную песенку и тк грубо его ругл, что он с яростью сжимл кулки. То видел он Крез, своего друг и советник, и тот грозил ему и снов повторял слов, которыми стрлся когд-то удержть его от кзни Нитетис и Бртии: «Бойся пролить кровь брт, потому что пр от нее поднимется до смого неб и стновится тучей, которя омрчет дни убийцы и, нконец, бросет в него молнию отмщения!»

И в его рсстроенной фнтзии эти обрзы превртились в действительность. Ему покзлось, что из темных туч н него льется кроввый дождь и отвртительной влгой смчивет его плтье и руки. Когд дождь кончился и он пошел по берегу Нил, чтобы смыть его с себя, его встретил Нитетис, с той пленительной улыбкой, кк изобрзил ее Феодор. Очровнный чудесным явлением, он бросился перед ней н колени и схвтил ее руку. Но тотчс н кждом из ее нежных пльцев выступил кпля крови и он повернулсь к нему спиной с явным отврщением. Кмбис стл смиренно умолять ее простить его и вернуться к нему, но он остлсь непреклонной. Тогд он озлобился и стл грозить ей снчл своей немилостью, потом стршными нкзниями. И когд Нитетис ответил ему тихим презрительным смехом, то он решился, нконец, бросить в нее кинжл. Тогд он рссыплсь н мельчйшие чсти, кк восковой бюст рзбился о стену; но презрительный смех стновился все громче, и к нему присоединилось множество голосов, стрясь превзойти один другого в выржении нсмешки и презрения. Однко голос Бртии и Нитетис всего явственнее звучли в его ушх, и нсмешк их был всех ядовитее. Нконец он уже не мог выдержть этих жутких звуков и зткнул себе уши; когд это не помогло, зрыл голову в рскленный песок пустыни, потом погрузил ее в ледяные волны Нил, и снов в огонь, и снов в ледяную влгу, пок, нконец, не лишился чувств. Проснувшись, он уже не мог дть себе отчет в действительном положении дел. Он лег с вечер, теперь видел по солнцу, которое золотило его постель последними лучми, что не день нступет, , нпротив, опять ночь. Он не ошиблся, потому что услышл хор жрецов, которые пели отходящему Митре прощльный привет.

Тут он тк же услышл, что з знвесью, устроенной в изголовье постели, движется много людей. Он хотел повернуться, но почувствовл, что этого сделть не в силх. Нконец, после тщетных усилий отделить сон от действительности и действительность от сн, он крикнул постельничих и других придворных, обычно присутствоввших при его вствнии. К нему тотчс подошли, но не эти лиц, его мть, Прекссп, несколько ученых мгов и незнкомых ему египтян. Подойдя, они рсскзли ему, что он много недель пролежл в горячке и спсен только особой милостью богов, искусством врчей и неутомимыми попечениями мтери. Он вопросительно взглянул н Кссндну, потом н Прекссп и снов лишился чувств. Н следующее утро, после здорового сн, он проснулся уже достточно окрепшим.

Четыре дня спустя он уже опрвился нстолько, что мог сидеть в кресле и спросить Прекссп об единственном предмете, знимвшем его ум.

Видя слбость своего повелителя, посол хотел было дть уклончивый ответ; но когд тот с угрозой поднял исхудлую руку и взглянул н него своим все еще грозным взглядом, Прекссп решил говорить, в уверенности, что доствит Кмбису удовольствие:

– Рдуйся, госудрь! Юнош, который осмелился посягнуть н твою слву, уже не существует. Вот эт рук порзил его и погребл его труп при Влцефоне! Никто не видел моего деяния, кроме песк пустыни и бесплодных волн Крсного моря. Никто не знет об этом, кроме тебя и меня, чек и морских воронов, которые вьются нд его могилой!

Отчянный крик ярости вырвлся из уст цря. Без сознния, в бреду нового приступ горячки, был он перенесен н постель.

Медленно потянулись неделя з неделей, и кждый день грозил быть для цря последним. Нконец его могучя нтур взял верх нд опсным возврщением болезни; но силы ум не устояли против демонов горячки и остлись рсстроенными и ослбевшими до последнего чс его жизни.

Когд ему позволено было выйти из больничной комнты и он снов был в состоянии ездить верхом и стрелять из лук, он необуздннее прежнего предлся пьянству и окончтельно утртил всякую способность упрвлять собой.

Кроме того, в его рсстроенном уме зсел сумсбродня мысль, что Бртия не умер, преврщен в лук цря эфиопского, и что феруэр его покойного отц повелел ему возвртить брту прежний обрз посредством победы нд черным нродом.

Эт мысль, которую он сообщил, кк вжную тйну, кждому из своих приближенных, не двл ему покоя ни днем ни ночью до тех пор, пок он с большой рмией не выступил в Эфиопию. Но он возвртился без всякого результт, потому что большя чсть его войск погибл ужсной смертью от зноя и недосттк пищи и воды. Пистель, почти современник Кмбис, рсскзывет, что, когд истощился зпс продовольствия, несчстные солдты питлись, пок можно было, трвми, когд, нконец, исчезл в песчной пустыне всякя рстительность, они, в отчянной крйности, прибегли к средству, о котором нельзя упоминть без содрогния. В кждом десятке солдт метли жребий и того, н кого он пдл, съедли.

Тогд зствили, нконец, безумц возвртиться; когд пришли в нселенные стрны, то опять стли, по рбскому обычю, слепо ему повиновться, несмотря н его рсстроенный рссудок.

К тому времени, когд он с остткми своей рмии вступил в Мемфис, египтяне ншли нового Апис и в нрядных одеждх прздновли великое прзднество в честь вновь явившегося бог, скрытого в священном быке.

Тк кк Кмбис еще в Фивх получил известие, что войско его, отпрвленное к озису Аммон, истреблено вихрем в Ливийской пустыне, флот, которому он повелел покорить Крфген, откзлся выступить против своих единоплеменников, то црь подумл, что мемфиты зтеяли пир по случю его неудчных походов. Он прикзл созвть знтнейших людей город, поствил им н вид неприличие их поведения и спросил, почему они после его победы были строптивы и мрчны, теперь, после поржения, тк невоздержно веселятся.

Мемфиты объяснили црю причину прздник и уверяли, что появление божественного бык всегд во всем Египте прзднуется с большим ликовнием и торжественностью. Кмбис обозвл их лжецми и приговорил к смерти. Потом он созвл жрецов и от них получил тот же ответ.

С презрительными нсмешкми Кмбис вырзил желние познкомиться с новым богом и прикзл привести его к себе. Его требовние исполнили и объяснили ему, что Апис рождется от девственной телки вследствие прикосновения лунного луч, что шерсти он должен быть черной, с белым треугольником н лбу, изобржением орл н спине и прибывющего полумесяц н боку. В хвосте должен быть волос двух цветов, н языке – нрост в виде священного жук скрбея.

Осмотрев обожемого бык и не нйдя в нем ничего особенного, Кмбис рссвирепел и вонзил свой меч в бок Апис. Когд кровь полилсь и бык упл, црь громко зхохотл и воскликнул:

– Эх, вы, глупцы! У вс боги из мяс и крови, и их можно рнить! Ткя глупость вполне вс достойн; но я покжу вм, что ндо мной нельзя безнкзнно смеяться. Эй, стрж! Отстегть всех этих жрецов плетьми; и смерть кждому, кого поймете н дурцком прзднике!

Прикзния его были исполнены, что довело озлобление египтян до крйней степени.

Когд Апис издох от рны, мемфиты тйно похоронили его н клдбище священных быков Серпейоне близ Мемфис; потом под предводительством Псметих восстли, однко же были скоро подвлены. Несчстному сыну Амзис это стоило жизни, темные пятн и жестокость которой искупется его неутомимым стремлением освободить нрод свой от чужеземного иг и его смертью з свободу.

Сумсшествие Кмбис приняло между тем новую форму. После неудчной попытки возвртить Бртии, преврщенному, кк ему грезилось, в лук, прежний вид его рздржительность до ткой степени усилилсь, что млейшее неприятное слово или взгляд могли привести его в бешеную ярость.

Его верный нствник Крез и теперь его не покидл, хотя црь несколько рз повелевл своим стржм кзнить его. Но те знли своего влдыку и не думли нлгть рук н стрик в твердой уверенности, что з это не поплтятся, потому что н следующий день Кмбис или збывл о своем прикзнии, или уже в нем рскивлся. Рз только несчстные биченосцы жестоко поплтились з свою снисходительность, потому что хотя Кмбис был рд видеть стрик в живых, но все-тки велел кзнить их з непослушние.

Нм противно описывть многие черты врврской жестокости, которыми, по преднию, безумный црь в то время отличлся; но о тех, которые нм кжутся смыми хрктерными, мы все-тки должны упомянуть.

Рз з столом он, уже пьяный, спросил Прекссп, что говорят про него персы. Посол, который, уступя потребности зглушть терзния совести совершением опсных подвигов, не пропускл ни одного случя блготворно подействовть н цря, отвечл, что персы его во всех отношениях одобряют, но нходят, что он слишком предется вину.

Эти полушутливые слов вызвли взрыв безумия:

– А! Тк персы говорят, что вино отнимет у меня рссудок? Тк я им докжу, что они рзучились првильно судить!

С этими словми он нтянул лук, прицелился и выстрелил в грудь стршего сын Прекссп, который, в кчестве крвчего, стоял в конце злы, выжидя знк повелителя. Потом он прикзл вскрыть труп несчстного юноши, и окзлось, что стрел пронзил смую середину сердц. Безумный тирн возликовл и скзл со смехом:

– Теперь ты видишь, Прекссп, что не я, персы не в своем уме! Кто бы мог вернее попсть в цель?

Бледный и неподвижный, кк окменевшя Ниобея, смотрел Прекссп н ужсную сцену. Его рбскя душ преклонилсь перед всемогуществом свирепого влстителя. Когд безумец повторил свой вопрос, то он проговорил дже, прижимя руку к сердцу:

– Никкой бог не мог бы попсть вернее!

Несколько недель спустя црь отпрвился в Сис. Когд ему тм покзли покои его бывшей возлюбленной, двно збытое воспоминние о ней с новой силой вспыхнуло в его душе; но помутившийся рзум вместе с тем подскзл, что Амзис их обоих обмнул. Не будучи в состоянии обстоятельно объяснить себе, в чем тут было дело, он стл проклинть усопшего и в бешенстве прикзл вести себя в хрм Нейт, где нходилсь мумия Амзис. Тм он выбросил нбльзмировнный труп цря из сркофг, велел его сечь розгми, колоть иглми, вырвть волосы, всячески нд ним ндруглся и, нконец, вопреки религиозному зкону персов, которые осквернение чистого огня трупми считют смертным грехом – велел сжечь. Т же учсть постигл мумию первой супруги Амзис, покоившуюся н ее родине, в Фивх.

Возвртившись в Мемфис, он не постыдился собственной рукой оскорбить свою жену и сестру Атоссу.

Рз он прикзл устроить игры, где, между прочим, предполглось стрвить собку с молодым львом. Когд лев победил противник, другя собк, от одной мтери с первой, сорвлсь с цепи и бросилсь н льв; тогд рненый пес опрвился и вдвоем бртья одолели льв. При этой сцене, чрезвычйно понрвившейся Кмбису, Кссндн и Атосс, присутствоввшие по его прикзнию н игрх, громко зплкли.

Тирн с удивлением спросил о причине слез; вспыльчивя Атосс отвечл ему, что хрброе животное, рискнувшее жизнью для спсения брт, нпомнило ей Бртию, который убит – он не хочет скзть кем – и до сих пор еще не отомщен.

Эти слов рздржили гнев и здремвшие было упреки совести Кмбис до ткой степени, что он нбросился н смелую женщину с кулкми и, может быть, умертвил бы ее, если бы мть не схвтил его з руки, подвергясь см удрм безумц.

Священня особ и голос мтери укротили его ярость; но ее взгляд, порзивший его в упор, горел тким гневом и презрением, что он его не мог збыть; и с тех пор у него явился новый пункт помештельств, состоявший в том, что он будет отрвлен глзми женщин. При виде женщины он вздргивл и прятлся з своих спутников; и, нконец, прикзл всех живших в мемфисском дворце женщин, не исключя своей мтери, отпрвить в Экбтну. Арспу и Гигесу было поручено сопровождть их в Персию.

Поезд црственных женщин прибыл в Сис и остновился во дворце фронов. Крез провожл отъезжвших до этого город.

Кссндн в последние годы очень переменилсь. Горе и болезни провели глубокие морщины по некогд прекрсному лицу, хотя не согнули ее гордого стн.

Атосс, ноборот, несмотря н многие огорчения, похорошел.

Шловливя девушк вполне рзвилсь и почувствовл свое достоинство; неукротимый, своенрвный ребенок превртился в полную жизни, крепкую волей женщину. Опыт жизни и три печльных год, проведенных вблизи бешеного брт-супруг, нучили ее терпению, но не зглушили в сердце ее первой любви. Дружб Спфо до известной степени утешл ее в потере Дрия.

Со времени исчезновения муж молодя гречнк сделлсь совершенно другим существом. Нежный румянец лиц и ясня улыбк двно ее оствили. Порзительно прекрсня, несмотря н бледность, н поникшие ресницы и опустившуюся оснку, он походил н Аридну, ожидвшую Тезея. Томление и ожидние выржлись в ее взгляде, в звуке тихого голос, в медлительности походки. Когд слышлись шги, или отворялсь дверь, или неожиднно рздвлся мужской голос, он вздргивл; и, обмнувшись, вскоре снов предвлсь ожиднию и ндежде, нчинл думть и мечтть, что тк нрвилось ей в былое время.

Только игря с ребенком или ухживя з ним, он кк будто стновилсь прежней Спфо; н щекх появлялся румянец, глз блестели, и все существо опять переносилось из былого или будущего в живую действительность.

Дитя было для нее всем. В нем продолжл жить Бртия. Н ребенк он перенесл всю полноту своей любви, ничего не отнимя у исчезнувшего муж. В этом ребенке божество дровло ей цель жизни, связь с этим миром, лучшя чсть которого со времени исчезновения Бртии для нее, кзлось, не существовл. Чсто, зглядывясь н голубые глз невинного создния, удивительно похожие н глз отц, он думл: «Отчего он не мльчик? Тот бы с кждым днем стновился более похожим н отц и, нконец, встл бы передо мной кк второй Бртия, если бы только мог существовть другой ткой, кк он!»

Но подобные мысли держлись в ее созннии недолго и кончлись тем, что он с удвоенной нежностью прижимл девочку к груди, себя нзывл неблгодрной и безумной.

Кк-то Атосс выскзл совершенно ту же мысль, воскликнув:

– Ах, отчего Прмис не мльчик! Он был бы похож н отц и црствовл бы, кк второй Кир!

Спфо с печльной улыбкой соглсилсь с подругой и покрыл девочку поцелуями; но Кссндн скзл:

– Дочь моя, в том, что у тебя родилсь девочк, познй блгость богов. Если бы Прмис был мльчиком, его н седьмом году отняли бы у тебя и стли бы воспитывть с сыновьями прочих Ахеменидов; девочк еще долго остнется при тебе.

Спфо зтрепетл при одной мысли о рзлуке с млюткой, крепко прижл ее русокудрую головку к своей груди и с этих пор перестл думть о мнимом недосттке своего сокровищ.

Дружб Атоссы был утешением для больного сердц молодой вдовы. С ней он могл во всякое время и сколько хотел говорить о Бртии и всегд нходил в ней лску и учстие. Атосс ткже горячо любил исчезнувшего брт. Но и посторонний с удовольствием слушл бы рсскзы Спфо. Ее речь нередко достигл высшего совершенств, и слов, в которых воплощлись воспоминния о золотых днях ее счстья, были проникнуты вдохновенной поэзией. А когд он брлсь з рфу и своим чистым чудесным голосом пел стрстные песни Лесбосского Лебедя, в которых выржлись ее собственные сокровеннейшие чувств, тогд он уносилсь из действительности в волшебный крй мечты и ей кзлось, что он в ночном безмолвии сидит под блгоухнным жсмином и что возлюбленный нходится при ней. И кждый рз, когд он оствлял рфу и с глубоким вздохом покидл облсть фнтзии, Кссндн, не знвшя греческого язык, утирл слезы, Атосс нежно целовл подругу.

Тк прошло три год, в продолжение которых он лишь изредк виделсь с ббушкой, тк кк рди ребенк ей, по прикзу цря, нельзя было выходить из дворц без рзрешения и сопровождения Кссндны или евнухов.

Крез, всегд любивший ее кк дочь, теперь приглсил Родопис в Сис. Спфо не могл уехть н чужбину, не простившись со своим вернейшим другом; и ее сердечное желние вполне было одобрено црицей и стрым лидийцем. Кроме того, вдов Кир тк много слышл об этой змечтельной женщине, что пожелл с ней познкомиться и, дв невестке нслдиться здушевной беседой при свиднии с ббушкой, приглсил гречнку к себе.

Когд обе струхи встретились, трудно было бы, не зня, решить, которя из них цриц: црственное достоинство отличло обеих.

Крез, одинково привязнный к той и другой, зменял переводчик и, поддержнный гибким умом гречнки, сообщл рзговору полноту и воодушевление.

Родопис срзу понрвилсь црице особой, ей свойственной прелестью мнеры, и Кссндн, желя покзть ей свою блгосклонность, сочл более всего приличным предложить ей, по персидскому обычю, выскзть ккое-нибудь желние.

Гречнк, после минутного колебния, протянул с умоляющим видом руки и воскликнул:

– Оствь мне Спфо, рдость и утешение моей стрости!

Кссндн грустно улыбнулсь и ответил:

– Это желние я не могу исполнить, тк кк ншим зконом устновлено, чтобы дети Ахеменидов воспитывлись близ преддверия црского дворц. Прмису, единственную внучку Кир, я не могу отпустить от себя; Спфо, кк бы он тебя ни любил, не зхочет рсстться со своим ребенком. Кроме того, он мне и моей дочери тк дорог, можно скзть, дже необходим, что хотя я понимю твое желние иметь ее при себе, но все-тки никогд не решилсь бы рсстться с ней.

Видя, что глз гречнки нполняются слезми, он продолжл:

– Но я вижу хорошее средство рзрешить зтруднение. Оствь Нукртис и переселись к нм, в Персию. Тм ты проведешь последние годы жизни с нми и твоей внучкой; обстновк тебе будет предоствлен црскя.

Родопис покчл своей крсивой седой головой и ответил:

– Блгодрю тебя, великя цриц, з милостивое приглшение; но я чувствую, что не могу его принять. Все струны моего сердц связны с землей Греции и порвлись бы с смой жизнью, если бы я нвсегд рсстлсь с родиной. Я привыкл к постоянной деятельности, к живому обмену мыслей, к совершенной свободе. В змкнутом греме я зхворю и умру. Крез предупредил меня нсчет твоего милостивого предложения, и я выдержл трудную борьбу, прежде чем окончтельно решилсь скзть себе, что своим дргоценнейшим блгом должн пожертвовть рди блг высшего. Жить хорошо и искренно горздо труднее, чем жить счстливо; принести счстье в жертву долгу – это подвиг горздо слвнее и достоин имени эллин. Сердце мое последует з Спфо в Персию, но мой рзум и моя опытность приндлежт грекм. Когд ты услышишь, что в Эллде не црствует никто, кроме нрод, что этот нрод ни перед чем не преклоняется, кроме богов и зконов, кроме добр и крсоты, – тогд подумй, что рзрешен здч, которой Родопис в союзе с лучшими эллинми отдл свою жизнь. Не гневйся н гречнку з признние, что он нходит лучшим умереть от тоски свободной нищей, чем жить в мнимом счстье, прослвленной, но несвободной црицей.

Кссндн слушл ее с удивлением. Он не вполне понимл смысл этих слов, но чувствовл их блгородство и дл ей поцеловть свою руку. После непродолжительного молчния он скзл:

– Поступй по своему усмотрению и будь уверен, что, пок я и дочь моя живы, твоя внучк не узнет недосттк в преднной любви.

– В этом ручется мне твой блгородный вид и громкя слв твоей добродетели, – отвечл гречнк.

– И обязнность зменить по мере сил твоей внучке то, чего ее лишили.

Цриц грустно улыбнулсь и потом продолжл:

– Н воспитние мленькой Прмисы ткже будет обрщено неусыпное внимние. Он, кжется, богто одрен от природы и уже теперь повторяет з мтерью песни ее родины. Я не стесняю ее нклонности к музыке, хотя в Персии этим искусством, кроме кк при богослужении, знимются только люди низкого происхождения.

Родопис вспыхнул при последних словх и скзл:

– Дозволишь ли мне, цриц, говорить без стеснения?

– Говори, не опсйся.

– Когд ты вздохнул при мысли о твоем достойном погибшем сыне, то я подумл про себя: может быть, юный герой еще был бы жив, если бы персы лучше, – я хочу скзть, рзностороннее, – воспитывли своих сыновей. Бртия рсскзывл мне, чему учт персидских мльчиков: стрелять из лук, метть копье, ездить, охотиться, не лгть и, может быть, отличть несколько вредных и целебных рстений. Вот все, чем, считют, нужно снбдить их для жизни. Нших мльчиков тоже неутомимо укрепляют телесными упржнениями, потому что врч только починяет здоровье, выковывется оно гимнстикой. Но если бы греческий юнош вырос могучее бык, првдивее божеств и ученее мудрейшего египетского жрец, мы все-тки пожимли бы плечми, н него глядя, когд бы ему недоствло того, что может быть дно лишь рнним примером и прилежным знятием соединенной с гимнстикой музыки, именно: изяществ и сорзмерности. Ты улыбешься потому, что ты меня не понимешь; но ты соглсишься со мной, когд я тебе докжу, что музык, которя, судя по словм Спфо, имеет доступ к твоему сердцу, тк же вжн для воспитния, кк и гимнстик. Кк ни кжется это стрнным, но обе одинково способствуют усовершенствовнию души и тел. Кто предется исключительно музыке, тот, дже если он от природы был буйным, сделется снчл мягким и гибким, кк медь в горниле, и его грубя суровость укротится, но зтем, однко же, рсплвится и его мужество; он стнет рздржителен в мелочх и не будет пригоден для военного дел, которое вы, персы, цените выше всего. Кто знимется только гимнстикой, тот может, подобно Кмбису, рзвить в себе силу и мужество; но тут я прекрщю срвнение – душ его остнется тупой и слепой, чувств лиштся чистоты. Он будет глух к рзумным доводм и, кк тигр, зхочет всего достигнуть грубым нсилием; его жизнь, чуждя приятности и меры, преврщется в ряд безобрзных нсильственных поступков. Знчит, музык годится не для одной души, гимнстик не для одного тел, но обе в тесном союзе должны укреплять тело, возвышть и смягчть душу и сообщть всей личности человек мужественное изящество и изящную мужественность.

Гречнк умолкл н мгновение, потом продолжл:

– Кто не получил ткого воспитния и кто, кроме того, может с ребяческих лет безнкзнно вымещть свою грубость, кк и н ком он хочет; кто всегд слышит льстивые речи и никогд не слышл спрведливого укор; кто может повелевть рньше, чем нучится повиновться; кто, нконец, воспитн в тех понятиях, что нет блг выше блеск, влсти и богтств, – в том никогд не может рзвиться т полня блгородств мужественность, которую мы просим богов дровть ншим юношм. И если ткой несчстливец родился с вспыльчивым нрвом и сильными стрстями, то телесные упржнения, без смягчющего влияния музыки, усилят его неукротимость, и ребенок, родившийся, может быть, с хорошими нклонностями, преврщется вследствие недосттков воспитния в дикого зверя, в гуляку, который см себя губит, и в бешеного безумц.

Пылкя гречнк остновилсь. Увидев влжные глз црицы, он понял, что зшл слишком длеко и оскорбил блгородное мтеринское сердце. Он поднесл крй одежды црицы к своим губм и голосом тихой мольбы скзл:

– Прости меня!

Кссндн покзл знком, что прощет, поклонилсь гречнке и нпрвилсь к выходу из покоя. Н пороге он остновилсь и скзл:

– Я не сержусь н тебя, тк кк упреки твои спрведливы. Но попробуй и ты простить, потому что тот, который погубил счстье твоего и моего ребенк, смый жлкий из всех людей, хотя и смый могущественный. Прощй; и если в чем-нибудь будешь нуждться, вспомни о вдове Кир, которя хочет тебе докзть, что персм прежде всего стрются внушить великодушие и щедрость.

После этих слов цриц вышл из комнты.

В этот же день Родопис получил известие о смерти Фнес. Он умер несколько месяцев тому нзд от последствий рны с тихим спокойствием мудрец. Последнее время жизни <ж провел в Кротоне, в ближйшем окружении Пифгор. Родопис был поржен этим известием и скзл Крезу:

– В Фнесе Греция потерял одного из лучших своих людей; но везде рсцветют и рстут многие, ему подобные. И потому я не боюсь, кк и он не боялся, рзрстющегося могуществ персов. Мне дже кжется, что, если грубя стрсть к звоевниям протянет руку к моему многолюдному отечеству, оно превртится в исполин с одной божественно могучей головой, перед которым грубое нсилие преклонится, кк тело повинуется духу.

Три дня спустя Спфо в последний рз простилсь со своей ббкой и последовл з црицми в Персию, где, несмотря н последующие события, он с любовью, ндеждой и предннейшим воспоминнием продолжл верить в возврщение Бртии, целиком отдвшись воспитнию дочери и зботе о дряхлеющей Кссндне.

Мленькя Прмис рсцветл, преврщясь в девушку необыкновенной крсоты, и, нряду с почитнием богов, училсь глубокой любви к пмяти своего исчезнувшего отц, которого по бесконечным рсскзм мтери знл кк живого.

Атосс, несмотря н высокое счстье, вскоре выпвшее ей н долю, сохрнил прежнюю привязнность к молодой гречнке и всегд нзывл ее «сестрой». В летнее время Спфо жил в висячих сдх Ввилон, и тм, в рзговорх с Кссндной и Атоссой, чсто вспоминл о невинной виновнице стольких событий, изменивших учсть могущественных црств и многих людей с возвышенной душой – о дочери египетского цря.

XV

Н этом мы бы могли окончить нш рсскз, но считем нужным дть читтелю отчет о последних днях физической жизни двно уже умственно погибшего Кмбис и о дльнейшей учсти некоторых второстепенных лиц этой истории.

Вскоре после отъезд цриц пришло в Нукртис известие, что стрп Лидии Ороэт хитростью змнил в Срды своего стринного врг Поликрт и рспял его тм н кресте. Тким обрзом постиг тирн жестокий конец, предскзнный ему Амзисом. Стрп совершил это дело смовольно, без ведом цря, потому что в мидийском црстве произошли перемены, грозившие низвергнуть црственный дом Ахеменидов.

Продолжительное пребывние цря в отдленной стрне ослбило или уменьшило стрх, который в прежнее время одно уже его имя внушло всем, кто бы здумл сопротивляться. Рсскзы об его сумсшествии лишили его увжения подднных; известие, что он, из пустого смовлстия, обрек тысячи соотечественников н верную смерть в эфиопской и ливийской пустынях, внушило возмущенным зитм ненвисть, которую могущественные мги поддерживли и рзжигли, тк что вскоре снчл мидяне и ссирийцы, потом и персы отложились и открыто восстли.

Нзнченный Кмбисом нместник, честолюбивый первосвященник Оропст, стл из корысти во глве этого движения, прельщл нрод снижением подтей, большими дрми и еще большими обещниями и, видя з ткие кроткие меры всеобщую блгодрность, сделл попытку овлдеть для своего дом црской короной Персии.

Помня удивительное сходство своего лишенного ушей брт Гумты с сыном Кир Бртией, Оропст тотчс по получении известия об исчезновении обожемого всеми персми юноши решил выдть Гумту з убитого цревич и посдить его вместо Кмбис н престол. Хитрость удлсь без труд, потому что црь стл ненвистным целому нроду, Бртия, нпротив, пользовлся всеобщей любовью.

Когд многочисленные гонцы Оропст объездили все облсти империи и принесли недовольным гржднм известие, что млдший сын Кир, вопреки пустым слухм, еще жив, отложился от брт, сел н отцовский трон и н три год освобождет всех подднных от всяких повинностей и от военной службы, то новый влдык был повсеместно признн с восторгом.

Мнимый Бртия исполнил все здумнное бртом, умственному превосходству которого охотно подчинялся. Он поселился в Низее, среди рвнин Мидии, ндел венец, объявил црский грем своим и издлек покзлся нроду, чтобы тот мог узнть в нем черты убитого. Позднее, чтобы не быть рзоблченным, он уже не выходил из дворц и, по обычю зитских влдык, предлся всякого род нслждениям; между тем его брт твердой рукой держл скипетр и н все вжные мест и должности посдил мгов, своих друзей и соплеменников.

Почувствовв, что почв крепнет под его ногми, он послл евнух Иксбт в Египет, чтобы объявить войску о змещении престол и склонить его отложиться от Кмбис и перейти н сторону Бртии, который, кк мы знем, был в особенности обожем солдтми.

Удчно выбрнный посол мстерски выполнил поручение, и ему уже удлось привлечь очень многих солдт н сторону нового цря, когд он неожиднно был схвчен несколькими сирийцми, прельстившимися нгрдой, и доствлен в Мемфис.

Тм его привели к црю, который обещл помиловть его, если он рсскжет всю првду.

Тогд посол подтвердил то, что до тех пор лишь в виде слух известно было в Египте, то есть что Бртия вступил н престол Кир и признн црем большей чсть монрхии.

Кмбис ужснулся, кк человек, который бы увидел мертвец, встющего из гроб. Несмотря н отумненный рссудок, он помнил, что велел Прексспу убить Бртию и что тот уверил его, будто повеление исполнено. Он подумл, что Прекссп обмнул его и пощдил жизнь юноши. Эту быстро мелькнувшую мысль он тотчс выскзл и стл горько упректь Прекссп в измене, чем зствил того поклясться стршной клятвой, что несчстный Бртия убит и им похоронен.

Тогд спросили Оропстов посл, видел ли он нового цря. Окзлось, что нет и что, кроме того, мнимый брт Кмбис только один рз выходил из дворц и издли покзлся нроду. Тут Прекссп понял весь плн первосвященник, нпомнил црю о несчстных недорзумениях, возникших в былое время вследствие удивительного сходств Гумты с Бртией, и, нконец, предложил свою голову в злог спрведливости своей догдки. Слбоумному црю объяснение понрвилось, и с этих пор он стл жить одной мыслью – схвтить мгов и умертвить.

Войску велено было приготовиться к походу. Ахеменид Ариндес был нзнчен стрпом Египт, и зтем рмия, не теряя времени, выступил в обртный поход к пределм Персии. Преследуемый новой своей мыслью, црь не знл покоя ни днем, ни ночью. Нконец в Сирии рзъяренный бешеным седоком конь его вместе с ним опрокинулся, и при этом пдении Кмбис был тяжело рнен собственным кинжлом.

Пролежв без сознния несколько дней, он пришел в себя и велел позвть к себе Арсп, потом мть и, нконец, Атоссу, хотя все трое уехли несколько месяцев тому нзд. Из всех его рзговоров стновилось очевидно, что последние четыре год, со времени постигшей его горячки, он провел кк бы во сне. Все из относившегося к этому времени, о чем ему рсскзывли, кзлось ему новым и нполняло сердце его скорбью. Только о смерти брт он имел ясное предствление. Он знл, что Бртия был убит Прексспом по его прикзнию и зрыт н берегу Крсного моря. Ночью, последоввшей з этим пробуждением, он понял ткже, что долгое время был одержим сумсшествием. К утру он впл в глубокий сон, который нстолько возвртил ему силы, что он послл з Крезом и прикзл ему подробно рсскзть, что он совершил в течение последних лет.

Стрый нствник исполнил волю цря и не скрыл ни одного из совершенных нсилий, хотя уже едв ли мог ндеяться нвести вверенного ему питомц н путь прведный.

Тем сильнее был его рдость, когд он увидел, что слов его производят глубокое впечтление н вновь пробуждемую душу цря. Горячими слезми оплкивл Кмбис свои злодеяния и безумие; стыдясь, кк ребенок, он просил у Крез прощения, поблгодрил его з верность и постоянство и, нконец, поручил просить от его имени прощения в особенности у Кссндны и Спфо, зтем у Атоссы и у всех, кого он неспрведливо обидел.

Лидиец пролил слезы рдости и с жром принялся уверять больного, что он выздоровеет и нйдет полную возможность с избытком зглдить все совершившееся слвными добрыми делми. Но Кмбис отрицтельно покчл головой и бледное лицо его ясно вырзило безндежность. Он попросил стрик перенести его н воздух, поствить ложе н возвышенном месте и прикзть Ахеменидм собрться вокруг него. Когд, несмотря н протесты врчей, прикзния эти были исполнены, он велел посдить себя в постели и скзл громким голосом:

– Персы, теперь нступило время открыть вм великую мою тйну. Обмнутый сновидением, рздрженный и оскорбленный моим бртом, я в гневе прикзл его умертвить. По повелению моему Прекссп совершил это злодеяние, которое вместо ожидемого покоя принесло мне сумсшествие и мучительный смертный чс. Пусть это признние удостоверит кждого, что моего брт Бртии уже нет в живых. Мги овлдели престолом Ахеменидов. Во глве их стоит оствленный мной в Персии нместником Оропст и брт его Гумт, который тк похож н покойного Бртию, что Крез, Интферн и дядя мой, блгородный Гистсп, однжды введены были в зблуждение и приняли его з убитого. Горе мне: я убил того, который, кк кровный мой родственник, должен бы отомстить з ннесенное мне мгми оскорбление! Но я не могу воскресить мертвого и потому нзнчю вс исполнителями моей последней воли. Итк, зклиню вс феруэром моего покойного отц и именем всех добрых и чистых духов, не оствляйте првления в рукх лживых мгов! Если они хитростью звлдели короной, то стрйтесь хитростью же ее у них отнять. Если они нсильственно зхвтили скипетр, то пусть он нсилием же и будет у них отнят. Если вы исполните эту мою последнюю волю, то земля принесет вм богтые плоды, жены и стд вши блгословятся и свобод н вечные времен будет вшим уделом. А если вы не овлдеете снов првлением, или не будете стрться овлдеть, то вс постигнет противное всякому блгословению; д, тогд всех вс, тогд кждого перс постигнет ткой же конец, кк меня!

Когд после этих слов црь зплкл и в изнеможении откинулся н постель, Ахемениды рстерзли свои одежды и рзрзились жлобными стонми. Несколько чсов спустя Кмбис н рукх Крез испустил дух. Умиря, он думл о Нитетис и умер с ее именем н устх и слезми рскянья.

Когд персы оствили нечистый труп, Крез встл перед ним н колени и воскликнул, подняв руку к небу:

– Великий Кир! Я сдержл клятву и был верным нствником этого несчстного до смого конц!

Н следующее утро стрик отпрвился со своим сыном Гигесом в приндлежвший ему город Брену, где жил еще многие годы отцом своих подднных, высоко чтимый Дрием и прослвляемый всеми современникми.

После смерти Кмбис родончльники семи племен персов собрлись н совещние и решили прежде всего удостовериться в личности узурптор. Отнес послл преднного евнух с тйным поручением к своей дочери Федиме, которя, вместе с остввшимся в Низее гремом Кмбис, перешл в собственность нового цря. До возврщения гонц большя чсть рмии рссеялсь, тк кк солдты воспользовлись блгоприятным случем возвртиться после многолетней рзлуки н родину. Нконец долго ожидемый евнух вернулся и передл Отнесу следующее: новый црь посетил Федиму один только рз; он, однко же, воспользовлсь его сном, чтобы с величйшей опсностью удостовериться, что он действительно лишен обоих ушей. Но и незвисимо от этого открытия, он может утверждть, что узурптор, который, впрочем, удивительно похож н убитого цревич, не кто другой, кк брт Оропст, Гумт. Ее стринный приятель, Богес, опять сделн нчльником евнухов и посвятил ее в тйну мгов. Первосвященник встретил Богес в виде нищего н улицх Сузы и скзл ему: «Ты зслужил смерть, но мне ткие люди нужны», – и зтем возвртил ему прежнюю должность. В зключение Федим просил отц сделть все возможное, чтобы низвергнуть мг, который обрщется с ней с крйним пренебрежением. Он уверял, что несчстнее ее нет женщины н свете.

Хотя ни один из Ахеменидов ни минуты не допускл мысли, что Бртия жив и действительно овлдел престолом, но им все-тки было приятно получить через Федиму подтверждение об истинной личности узурптор. Они решили немедленно двинуться с остткми рмии в Низею и низвергнуть мгов хитростью и силой.

Вступив беспрепятственно в новую резиденцию и зметив, что большинство нрод довольно новым првительством, они притворились, что верят тождественности нового цря и млдшего сын Кир и готовы ему присягнуть. Мги не поддлись обмну, крепко зперлись во дворце, собрли в Низейской рвнине войско, которому обещли высокую плту, и стрлись утверждть веру в црственное происхождение узурптор. В этом отношении никто не мог быть для них вреднее или полезнее Прекссп, потому что он пользовлся большим увжением всех персов и его удостоверение, что он не убивл Бртию, могло бы лишить все более и более рспрострнявшийся слух о нстоящей смерти юноши всякой достоверности. К тому же Прекссп жил в то время отверженным изгоем, тк кк после прощльных слов цря все вельможи стрлись его избегть. И вот Оропст приглсил убийцу к себе и предложил ему громдную сумму, если он соглсится взойти н бшню и объявить собрвшемуся под ней нроду, что злоумышленники нзывют его убийцей Бртии, тогд кк он сию минуту видел цря и признл в нем млдшего сын Кир, своего блгодетеля. Прекссп соглсился н это без противоречий. Пок нрод собирлся перед дворцом, он нежно простился с семейством, произнес перед священным огнем лтря крткую молитву и, гордо выпрямившись, пошел ко дворцу. Дорогой он встретил родончльников семи племен и, зметив, что они уклоняются от встречи, воскликнул:

– Я достоин вшего презрения, но пострюсь зслужить прощение!

Когд Дрий обернулся к нему, он нгнл его, схвтил з руку и скзл:

– Я люблю тебя, кк сын. Когд меня не будет, позботься о моих детях и рспрвь крылья, крылтый Дрий! – Потом он гордо поднялся н бшню.

Многие тысячи грждн Низеи слышли, когд он громким голосом скзл следующее:

– Всем вм известно, что цри, одрившие вс столь полной мерой чести и слвы, приндлежли к дому Ахеменидов. Кир упрвлял вми, кк спрведливый отец; Кмбис, кк строгий влститель; Бртия влствовл бы вми, кк любящий жених, если бы моя собствення рук, которую я тут вм покзывю, не умертвил его н берегу Крсного моря. Клянусь Митрой, что при совершении этого злодеяния мое собственное сердце обливлось кровью; я должен был его исполнить, кк верный слуг, повинуясь црю и влдыке моему. При всем том, я с тех пор ни днем ни ночью не знл покоя. Духи тьмы, которые отгоняют сон от постели убийцы, четыре год преследовли и пугли меня, кк зверя в лесу. Но теперь я решил кончить блгородным поступком эту жизнь, полную терзний и отчянья; и если н мосту Чинвт не будет мне окзно милости, то, по крйней мере, в устх людей я возврщу себе опозоренное мной имя честного человек. Итк, скжу вм, что человек, выдющий себя з сын Кир, прислл меня сюд и обещл мне богтую нгрду, если я обмну вс и уверю, что он – Ахеменид Бртия. Но я презирю его обещния и клянусь священнейшей клятвой, ккую я зню, Митрой и феруэром црей, что тот, который теперь влствует вми, не кто другой, кк безухий мг Гумт, брт первосвященник Оропст, которого вы все знете! Если вы соглсны збыть слву, которой вы обязны Ахеменидм, если вы хотите соединить неблгодрность с низостью, то подчиняйтесь презренным и признвйте их своими црями. Но если вы презирете ложь и стыдитесь повиновться недостойным обмнщикм, то прогоните мгов рньше, чем Митр удлится с неб, и провозглсите црем блгороднейшего из всех Ахеменидов – того, который обещет быть вторым Киром, – Дрия, знменитого сын Гистсп. Но, чтобы вы мне верили и не зподозрили, что меня сюд прислл Дрий, я совершу дело, которое рссеет всякое сомнение и докжет вм, что првд и честь Ахеменидов для меня дороже жизни. Будьте блгословенны, если последуете моему совету; прокляты, если не овлдеете влстью и не отомстите мгм! Смотрите – я умирю првдивым и честным человеком!

С этими словми он влез н один из верхних зубцов бшни, бросился головой вниз и погиб, искупя прекрсной смертью единственное преступление своей жизни.

Нрод, слушвший его в мертвом молчнии, рзрзился теперь крикми бешенств и мщения, выломл ворот дворц и с криком: «Смерть мгм!» – врывлся уже во внутренность здния, когд нвстречу бешеной толпе выступили родончльники семи племен персов.

Увидев их, грждне возликовли и зкричли еще неистовее прежнего: «Долой мгов! Побед црю Дрию!»

Тогд сын Гистсп, поднятый рукми толпы, встл н возвышенное место и рсскзл нроду, что мги, кк жрецы и похитители престол, уже умерщвлены Ахеменидми. Окроввленные головы Оропст и Гумты были покзны нроду, после чего бешеня толп с дикими крикми бросилсь в улицы город и убивл всех мгов, которых ей удлось зхвтить. Только ночь прекртил ужсное кровопролитие.

Четыре дня спустя стрейшины Ахеменидов, приняв во внимние происхождение и личные достоинств Дрия, провозглсили его црем; все персы приветствовли его с восторгом.

Дрий собственной рукой убил Гумту, в то время кк Мегбиз, отец Зопир, зколол первосвященник. Во время речи Прекссп семеро знтных зговорщиков: Отнес, Интферн, Гобрис, Мегбиз, Асптин, Гидрнес и Дрий, знявший место своего дряхлого отц, пробрлись во дворец через плохо охрняемую дверь, без труд рсспросили, в ккой чсти дворц нходились мги, и тк кк рсположение покоев было им известно, большя чсть стржей нблюдл з собрвшимся во дворе нродом, то беспрепятственно туд и проникли. Тут их встретили несколько евнухов под предводительством хорошо нм знкомого Богес; они пытлись сопротивляться, но были все до единого перерезны. Богес пл от руки Дрия, который его узнл и потому ринулся н него с особой яростью. Услышв крики умирющих евнухов, мги прибежли к месту действия и, увидев происшедшее, схвтились з оружие. Оропст вырвл из руки умирющего Богес копье, выколол Интферну глз, рнил Асптин в ляжку, но был зколот Мегбизом. Гумт бросился в соседнюю комнту и пытлся зпереть дверь, но не успел: Дрий и Гобрис ворвлись вслед з ним. Последний бросился н мг, повлил его и придвил к земле. Дрий, стоя подле них в полутемной комнте, не решлся ннести удр, опсясь рнить и Гобрис. Тогд, зметив это, Гобрис зкричл: «Коли! Ничего, если обоих проколешь!» Тут Дрий взмхнул кинжлом и, к счстью, порзил только одного мг.

Тков был конец Оропст, первосвященник, и Гумты, более известного под именем «Псевдо-» или «Лже-Смердис».

Через несколько недель после избрния, совершившегося, по ходившим в нроде толкм, при многих знкх божественного вмештельств и блгодря хитрости одного конюшего, Дрий [115], сын Гистсп, с большим великолепием венчлся н црство Псргдэ и еще пышнее отпрздновл свдьбу с возлюбленной своего сердц Атоссой, дочерью Кир. Умудрення грустным опытом, молодя женщин оствлсь до конц деятельной и слвной жизни своего супруг его преднной, любимой и высокоувжемой подругой. Дрий же сделлся, соглсно предскзнию Прекссп, црем, действительно достойным имен «второго» Кир и «Великого».

Осторожный и хрбрый полководец, он тк превосходно устроил свое необъятное црство, что может быть причислен к величйшим оргнизторм всех времен и нродов. Ему одному были обязны его преемники тем, что зитский колосс продержлся еще дв столетия. Лично щедрый и бережливый в рспоряжении достоянием подднных, он умел жловть истинно црскими подркми, никогд не требуя от нрод ничего, кроме должного. Вместо бывших в употреблении при Кире и Кмбисе денежных вымогтельств, он ввел твердую систему подтей; и в выполнении того, что признвл спрведливым, не остнвливлся ни перед препятствиями, ни перед нсмешкми Ахеменидов. При их исключительно военном взгляде н вещи, его финнсовые реформы покзлись им мелочными, и они прозвли его «лвочником». Немловжную с его стороны зслугу соствляет введение во всей монрхии, и следовтельно в половине тогд известного мир, единообрзной монетной системы [116].

Он увжл религию и обычи кждого нрод. Когд был отыскн в экбтнском рхиве неизвестный Кмбису документ Кир, он позволил иудеям достроить хрм Иеговы. Общинм ионийских городов он дровл смоупрвление. И едв ли он решился бы двинуть свои войск против Греции, если бы не был прямо оскорблен финянми.

Нуке мудрого госудрственного хозяйств, кк и многому другому, он нучился у египтян, и потому нроду этому окзывл особое увжение и многие блгодеяния. Тк, нпример, он прикзл для рзвития египетской торговли соединить Нил с Крсным морем кнлом.

Во все время своего првления он стрлся вознгрдить египтян з жестокости Кмбис. Пок он жил, никто не дерзл оскорблять их нрвы и религию. См он до последних лет охотно изучл интеллектульные сокровищ мудрого нрод. Стрик-первосвященник, Нейтотеп, умерший уже в глубокой стрости, до конц пользовлся милостью цря, который нередко прибегл к его стрологическим познниям.

Египтяне по достоинству оценили его кротость и, кк прежних црей своих, провозглсили Дрия божеством. В последний год его првления, уступя стремлению к незвисимости, они збыли о блгодрности и попытлись сбросить легкое иго, которым тяготились только потому, что оно было нложено против их воли.

Их блгородный повелитель и покровитель не дожил до конц этой борьбы.

Его преемнику Ксерксу, сыну Дрия и Атоссы, суждено было возвртить жителей Нильской долины к нсильственному и потому непрочному повиновению.

Достойный пмятник своего величия Дрий оствил в великолепном дворце, построенном н горе Рхмед, близ Персеполя. Рзвлины его и теперь возбуждют удивление путешественников. Шесть тысяч египетских кменщиков, вывезенных в првление Кмбис в Азию, помогли другим рботникм, строившим црственный склеп для Дрия и его преемников. Труднодоступные, высеченные в скле покои этого склеп устояли против действия времени и теперь служт приютом бесчисленным стям диких голубей.

Н стене глдко отполировнной склы Бизитун, или Бегистн, недлеко от мест, где он спс жизнь Атоссы, Дрий прикзл вырезть клинообрзными письменми историю своих деяний, н языкх персидском, мидийском и ссирийском. Персидскя чсть этих ндписей теперь окончтельно рсшифровн. Тм, между прочим, нходится, сходное в общих чертх с историей Геродот и ншим рсскзом, изложение событий, описнных в последних глвх. Тм, нпример, скзно:

«Говорит Дрий, црь: то, что я сделл, совершилось по милости Аурмзды во всех видх. Когд цри отложились, я дл им девятндцть битв. По милости Аурмзды я их рзбил. Девять црей взял я в плен. Из них один был по имени Гумт, мидиец. Этот солгл, говоря: я Брдий (Бртия), сын Кир. Он сделл Персию мятежной».

Ниже он приводит имен родончльников, которые помогли ему низложить мгов. В другом месте скзно:

«Говорит Дрий, црь: то, что я сделл, я совершил во всех отношениях по милости Аурмзды. Потому Аурмзд окзл мне помощь и другие боги, ккие есть, что я не был врждебен и не был лжецом, не был влдыкой нсильственным, ни я, ни семейство мое. Кто помогл моим соплеменникм, того я нгрждл милостью; кто был врждебен, того я строго нкзывл. Ты, который после будешь црем, к человеку, который есть лжец или бунтовщик, не будь блгосклонен, нкжи его строгим нкзнием. Говорит Дрий, црь: ты, который после увидишь эту доску, которую я нписл, или эти кртины, не порти их, пок ты живешь, сохрняй их…»

В зключение нм остется только сообщить, что Зопир, сын Мегмбиз, до последнего дня оствлся верным другом Дрия.

Когд однжды кто-то из придворных покзл Дрию грнтовое яблоко и спросил его: «Кким блгом ты бы желл облдть столько рз, сколько в этом плоде зерен?» – црь ответил, не колеблясь: «Моим Зопиром».

З милости црственного друг Зопир ему отплтил с лихвой. Когд осд Ввилон, отложившегося после смерти Кмбис от персидской монрхии, зтянулсь н целые девять месяцев и Дрий уже готовился отступить, Зопир явился к нему весь в крови, без нос и ушей, и объявил, что он себя изуродовл, чтобы обмнуть ввилонян, которые должны хорошо его знть, тк кк он в былое время водил знкомство с их дочерьми. Он скжет ндменным горожнм, что якобы Дрий его обезобрзил и что он пришел к ним, чтобы отомстить црю. Когд ему вверят чсть войск, он произведет несколько удчных вылзок, чтобы этим окончтельно приобрести доверие грждн. Нконец он тким путем зхвтит городские ключи и отворит друзьям ворот Семирмиды.

Эти шутливым тоном скзнные слов и стршный вид когд-то столь прекрсного друг тронули цря до слез. Когд хитрость Зопир предл в его руки почти неприступную крепость, он воскликнул:

– Я бы отдл сто Ввилонов, лишь бы мой Зопир не был тк изуродовн!

Он нзнчил друг првителем исполинского город, предоствил ему все собиремые доходы и ежегодно присылл дргоценнейшие подрки. Позднее он чсто говривл, что кроме Кир, – с которым никкого человек не должно срвнивть, – никто не совершл ткого блгородного поступк, кк Зопир.

Немногие влстители нходят тких смоотверженных друзей, потому что немногие умеют быть блгодрными, кк он.

Когд Силосон, брт умерщвленного Поликрт, явился к Дрию в Сузы и нпомнил ему о вжных окзнных ему услугх, црь принял его, кк друг, предоствил в его рспоряжение много корблей и воинов и помог ему утвердить в Смосе свое господство.

Смосцы отчянно зщищлись против чужеземных солдт нового тирн и скзли, когд были принуждены сдться:

– Блгодря Силосону у нс н острове теперь стло много свободного мест.

Родопис дожил еще до умерщвления Гиппрх Грмодием и Аристогитоном и до низвержения его брт Гиппия [117], финского тирн, – и скончлсь с твердой верой в высокое призвние Греции, н рукх своих лучших друзей, Феопомп Милетского и Кллис, финянин.

Весь Нукртис оплкл смерть блгородной женщины, Кллис послл гонц в Сузы, чтобы известить цря и Спфо о кончине своей приятельницы.

Через несколько месяцев стрп Египт получил следующую собственноручную грмоту Дрия:

«Тк кк недвно умершую в Нукртисе эллинку Родопис мы знли и увжли; тк кк ее внучк, в кчестве вдовы зконного нследник персидского престол, до сего дня пользуется почестями црицы; тк кк, нконец, првнучку покойной, Прмису, дочь Бртии и Спфо, мы избрли недвно ншей третьей зконной супругой, – то считем приличным, чтобы смертным остнкм прродительницы двух высоких госудрынь были воздны црственные почести. Поэтому повелевю тебе с црской пышностью перенести прх Родопис, которую мы всегд считли величйшей и змечтельнейшей из всех женщин, в величественнейший из всех пмятников, то есть в ниболее крсивую пирмиду. Прх покойной д хрнится в прилгемой дргоценной урне, которую посылет для этого Спфо.

Дно в новом Госудрственном дворце, в Персеполе.

Дрий, сын Гистсп, црь».

ПОСЛЕСЛОВИЕ

«Дочь фрон» – смое первое художественное произведение Эберс. Но в египетском цикле оно по хронологии знимет третье место, непосредственно следуя з «Иисусом Нвином», действие которого звершется спустя год, от силы – полтор после кончины не слишком удчливого фрон Мрнепт, то есть где-то в 1213 году до н. э. События в ромне «Дочь фрон» нчинются в 628 году [118]. Тким обрзом, обе книги рзделяет более чем шестивековый промежуток. Попытемся перебросить мост через этот достточно широкий временной интервл, мост, своеобрзными опорми которого могут послужить ниболее достопримечтельные фкты и из источников Египт, и из истории окружвших его госудрств, поскольку рссмтривть рзвитие любой стрны в изоляции от ее окружения знчило бы зведомо сузить и несомненно обеднить историческую пнорму в целом.

Црствовние Мрнепт звершило блисттельную эпоху првления 18-й и 19-й динстий. Кк уже отмечлось в послесловии ко 2-му тому, Мрнепту стоило неимоверных усилий отрзить снчл с зпд грессию ливийских племен, вскоре зтем с восток первое вторжение индоевропейских пришельцев, которых египтяне нрекли «нродми моря». Тяжеля борьб вконец истощил мтерильные ресурсы Египт, и в нем воцрился хос. Когд же в довершение ко всем бедм вспыхнуло очередное крестьянское восстние, истерзння неурядицми стрн рсплсь н множество незвисимых госудрств, и з престол рзгорелсь яростня борьб, упорня и длительня.

В конце концов к влсти пришл 20-я динстия. Ее второй фрон Рмсес III (конец XIII – 70-е годы XII век) ткже сумел успешно отрзить нтиск ливийских племен. В кровопролитной сече ливийцы потеряли только убитыми 12,5 тысячи воинов. А спустя всего три год египтянм вновь пришлось сржться с «нродми моря».

Придется сделть небольшой исторический экскурс и вкртце поведть о том, кем являлись и откуд пришли в Египет эти тинственные нроды. Еще в третьем-втором тысячелетиях н острове Крит проживл нрод, создвший утонченную минойскую культуру и основвший н Эгейском море могучую морскую держву. Полуостров Пелопонес тогд зселяли ккие-то племен не индоевропейского происхождения. Их покорили воинственные, зковнные в бронзовые пнцири хейские племен. Ахейцы возвели из кменных блоков крепости в Микенх, Тиринфе и в иных местх Пелопонес. Они знимлись пиртством; их флот вскоре сделлся опсным соперником критского флот. Нчиня с XV век хейцы постепенно вытесняют критян из их колонильных влдений н Эгейских островх и побережье Млой Азии. В 1400 году они звоевывют Крит; около 1180 год после десятилетней осды они преврщют древнюю Трою в рзвлины. Впрочем, хейцы недолго пользовлись плодми своих звоевний. Из глубины Европы прихлынули другие врврские грекоязычные племен – дорийцы. Они покорили Пелопонес, Крит, Эгейские остров и побережье Млой Азии. Жители этих земель, вытесняемые звоевтелями, волн з волной устремлялись н юг в поискх новых мест рсселения. Они проктились через Млую Азию, Сирию, Хнн, доктились до нильской дельты и вторглись в Египет, где получили серьезный отпор от войск фрон Мрнепт.

Ниболее грозным ншествие «нродов моря» было в 1191 году. Несметные орды воинов вместе с семьями и имуществом – то было переселение нродов в полном смысле этого слов – продвиглись вдоль восточного побережья Средиземного моря, сопровождемые многочисленной флотилией прусников. Под их удрми одн з другой пдли прибрежные держвы. Зхвтчики вторглись в северные рйоны Египт, и Рмсесу III пришлось нпрячь все силы для спсения стрны. Он рзгромил грессоров н суше и уничтожил их флот в битве под Пелусием, отвртив величйшую из всех опсностей, ккие нвисли нд Египтом з всю его историю.

О происхождении «нродов моря» ученые узнли, рскопв в рсположенном неподлеку от Фив местечке Мединет-Абу руины хрм бог Амон, возведенного Рмсесом III в честь его победы. Стены хрм сверху донизу покрыты ндписями и фрескми, подробно и обрзно повествующими о морском и сухопутном сржениях египтян с «нродми моря». Воины пришельцев н фрескх высоки ростом, с бритыми лицми, типично греческими носми и высокими лбми; н их головх крсуются своеобрзные шлемы из птичьих перьев, нпоминющие шлемы героев Гомер с древнегреческих брельефов. Широкие короткие мечи и небольшие круглые щиты тоже явно греческие. Из ндписей следует, что среди «нродов моря» особое место знимли племен, именуемые «Доноя» и «Ахйв», весьм вероятно хорошо известные по греческой истории днйцы и хейцы. Среди других племен встречется и египетское нзвние филистимлян – «Пелесет». Выходит, зклятые врги изрильтян ткже европейцы. Это подтверждет и Библия [119], где прямо укзно, что филистимляне являются выходцми из Кфтор, кк тогд нзывли остров Крит. Исследовтели обртили внимние и н то обстоятельство, что некоторые филистимлянские имен имеют иллирийское происхождение и что в Иллирии [120] существовл город Плесте. Следовтельно, не исключено, что филистимляне были догреческими жителями Иллирии. Несмотря н эти днные, ученые все-тки не единодушны в определении этнического происхождения кк в чстности филистимлян, тк в целом и «нродов моря» – этого уникльного конгломерт рзнородных племен. Однко не подлежит сомнению, что все эти племен в течение ккого-то времени нходились под влиянием греческой культуры и усвоили греческие обычи. Полгют, что среди «нродов моря» филистимляне соствляли особую, не слишком многочисленную этническую группу. После поржения в Египте они объединились с уцелевшими остткми племен греческого и негреческого происхождения для совместного зхвт Хнн. К сожлению, Рмсесу III не достло сил, чтобы вышвырнуть зхвтчиков из Хнн, ткже из Сирии, где осели другие уцелевшие пришельцы. Рмсес III был убит зговорщикми н 32-м году жизни. Последующие восемь Рмсесов окзлись првителями слбыми и бездрными. З время их првления в стрне постоянно усиливлось смятение, то и дело вспыхивли беспорядки и бунты. Глвным виновником усиливющегося хос был жреческя кст, прибрвшя к рукм подвляющую чсть плодородных пхотных земель и обреквшя нрод н голод откзом выдвть нселению продовольствие. Ослбевющей црской влсти н севере со столицей в Тнисе противостояло все более и более усиливющееся и обособляющееся «жреческое црство» н юге со столицей в Сисе. Противоборствующие общественные группировки север и юг, не будучи в состоянии одолеть друг друг, вели стрну к рспду н две чсти, что и произошло в нчле XI век.

Влияние жречеств усилилось и н севере, но тм глвенствующей силой все-тки оствлось немное войско. Нчло усилению влияния немников было положено еще в бытность Рмсес III. Именно он, мироволя жречеству, освободил все хрмы от военной десятины – обязнности отдвть кждого десятого из своих мужчин в воины, кк это было зведено еще при Рмсесе II. Учитывя обширность хрмовых земель, причиненный этим недльновидным ктом ущерб вооруженным силм можно было возместить лишь усиленным нбором в войско иноплеменников, в основном недвних вргов – ливийцев. Ведь тот же Рмсес III превртил многочисленных ливийских пленников в военных поселенцев. Нтиск ливийцев и проникновение их в Египет не прекрщлись и при его преемникх. В итоге весь Нижний Египет окзлся буквльно нводнен ливийскими поселенцми во глве со своими вождями. Эти вожди со временем сливлись с местной знтью и дже стновились номрхми.

Один из тлнтливых ливийских военчльников Шешонк знимл столь высокое положение при дворе последнего фрон 21-й динстии, что ему оствлось сделть всего шг, чтобы окзться н египетском престоле. Шешонк I (950—929) стл основтелем 22-й Ливийской динстии. Он совершил поход в Иудею и Изрильское црство, зхвтив тм богтую добычу.

Если в период стновления своего господств ливийским номрхм и их воинству еще был необходим более или менее сильня верховня влсть, то позже ливийскя знть нужды в ткой центрльной влсти уже не испытывл. При Ливийских фронх 22-й и 23-й динстий Нижний Египет рсплся н множество облстных госудрственных обрзовний во глве с ливийскими влдетелями-црькми. Жреческое црство н юге оствлось целостным. В противоположность ливнским сепртистм фивнскя жреческя знть стремилсь к объединению Египт.

При 24-й динстии Египет попл под временное влдычество Эфиопии. В середине XI век Эфиопия подчинялсь египетскому нместнику; со временем он постепенно обрел смостоятельность, окрепл, усилилсь, и позже при явном попустительстве фивнской знти эфиопские цри звлдели Нптским црством [121], Верхним Египтом, зтем и всей стрной. Они некоторое время считли себя зконными нследникми трон фрон, гордо именуясь «влдыкми обеих земель».

Нелегкя миссия избвления от эфиопского влдычеств и воссоединения Египт выпл н долю основоположник 26-й Сисской динстии фрон Псмметих I (669—609). Кк он осуществил воссоединение север и юг, достоверно не устновлено, но уже в 657 году Фивы окзлись под его влдычеством. Известно ткже, что окончтельную победу нд эфиопми новому фрону обеспечили греческие и крийские немники, которые в блгодрность з это были поселены в Нижнем Египте и осыпны црскими милостями. Для подвления местных влдетелей – в большинстве своем вождей ливийского происхождения – Псмметиху при объединении стрны опять же пришлось опереться н греческих немников. Весьм вероятно, что деньги для их нйм фрону выделили богтые хрмы, сделвшиеся к тому времени своеобрзными центрми рзвития денежного хозяйств. Тким обрзом, по мнению историков, не исключено, что в лице првителей 26-й динстии к влсти пришл новя хрмовя знть, держщя в своих рукх нити денежного обрщения. Он был крйне зинтересовн в дльнейшем интенсивном рзвитии денежного хозяйств и в силу этого стремилсь к единству стрны.

Сын Псмметих I Нехо II (610—595) вошел в историю кк первый строитель кнл между Нилом и Крсным морем. Строительство, н котором, по свидетельству Геродот, погибли 120 000 египтян, нчлось в 609 году и прервлось, не звершившись, в 593 году. Достроенный почти столетие спустя персидским црем Дрием I кнл имел длину 180 км, ширину – 45, глубину – 5 м. По поручению Нехо был снряжен финикийскя экспедиция прусных судов вокруг Африки. В 608 году Нехо превртил Иудейское црство в днник Египт; зхвтил он ткже Сирию и Плестину, првд всего н три год: в 605 году нововвилонское войско цревич Нвуходоносор рзгромило войск египтян, вытеснив их и из Сирии, и из Плестины. Тем не менее египетские фроны не откзлись от политики порбощения соседних нродов. Сын Нехо Псмметих II (593—588) в 590 году вторгся в Сирию и Плестину, чуть позже послл в Эфиопию многочисленное войско из египтян и «иноязычных» немников – семитов, греков, крийцев. Их вторжение сопровождлось большим кровопролитием, опустошением стрны и угоном тысяч пленных.

Сын Псмметих II Априй (588—566), более известный под своим библейским именем Хофр (Хбр-Ухбр), хотя и поддерживл евреев, точнее, иудеев [122] в их борьбе против нововвилонского црств, однко вероятнее всего помышлял скорее о зхвте богтой торговой Финикии, нежели о серьезной конфронтции с Ввилоном. Египетское войско, появившись под Иеруслимом, зствило ввилонян временно снять осду с иудейской столицы, но в 586 году было нголову рзбито Нвуходоносором II и ушло восвояси, потеряв и чстично звоевнную территорию Финикии. В том же году Нвуходоносор взял штурмом и до основния рзрушил Иеруслим. Он увел в плен десятки тысяч жителей Иудеи. Эт бесчеловечня кция – н многомесячном пути через пустыню остлсь не одн тысяч трупов – явилсь прологом ввилонского пленения.

К тому времени н фрикнском побережье Средиземного моря окрепл основння в 630 году греческя колония Кирен. Притесняемые колонистми, обитвшие в этой облсти ливийские племен решили отдться под покровительство фрон. Хофр нпрвил против Кирены войско, состоявшее, рзумеется, исключительно из египтян, которых греки рзбили, что нзывется, в пух и прх. Тогд-то, соглсно Геродоту, вспыхнул мятеж в египетском войске, и его предводитель – дльний родственник Хофры – Амзис в 570 году был провозглшен новым фроном. И хотя Амзис вскоре признли црем повсеместно, прежний фрон с помощью верных ему греческих немников сумел продержться н севере стрны до 566 год. Кровопролитня битв между войскми соперников с учстием знчительных сил пехоты, конницы и флот, исход борьбы з престол не решил. Когд Хофр вскоре после этого был убит в морском сржении, Амзис пышно, со всеми црскими почестями похоронил его.

Несмотря н то что Амзис был обязн своим троном исключительно египетскому воинству, он устновил и поддерживл превосходные отношения с грекми. Из военных лгерей Дельты он перевел в Мемфис ионийских и крийский немников и соствил из них свою личную охрну, кк ндежную охрну против возможных в будущем эксцессов со стороны соотечественников. Греческие купцы получили фктически в монопольное пользовние рсположенный в зпдной чсти Дельты город Нукртис и знчительные торговые привилегии. Амзис делл щедрые пожертвовния в греческие хрмы. Одн из его жен (в ромне – Лдикея) был гречнк родом из Кирены.

Покровитель искусств, ремесел, нук и торговли, Амзис повысил междунродный престиж стрны. По оценке греческих историков его црствовние было мудрым и блгодетельным: мтерильное блгосостояние египтян возросло при нем до ткой степени, ккой не достигло дже в периоды нивысшего рсцвет держвы. Его имя вошло в число шести великих зконодтелей Египт. Со своими союзникми Поликртом и Крезом его связывл дружб; дже с подозрительным и недоверчивым Кмбисом у него пончлу ткже сложились добрососедские отношения. И все-тки, кким бы простодушным весельчком ни рисовлся Амзис последующим поколениям египтян, сложившим о нем легенды, он, в сущности, всегд оствлся црем знти и в первую очередь жречеств, с вторитетом которого всегд считлся. Его первой (по рнгу) женой и мтерью нследник престол Псмметих был дочь верховного жрец хрм бог Пт.

Вот ккие исторические события в Египте предшествовли 528 году – времени нчл действия ромн о тргической судьбе приемной дочери фрон Амзис. Вместе с юной Нитетис, трогтельно, совсем еще по-детски влюбленной в своего будущего супруг, читтель с берегов Нил переносится в город-крепость Ввилон – глвную столицу Персии. История возникновения этой по тем временм смой могущественной держвы передней Азии вкртце тков.

К северу от Ассирии кочевли многочисленные племен мидян и их зпдных соседей персов. При нбегх н север ссирийцы брли в плен квлифицировнных мидийских ремесленников и использовли их кк рбов н тяжелых строительных рботх. Необходимость зщиты от грбительских нбегов способствовл созднию военного союз мидийских племен. Несмотря н то что Ассирии к середине VIII век удлось покорить почти всю Мидию, все ее попытки регулярно собирть днь с покоренного нрод неизменно нтлкивлись н ожесточенное сопротивление мидийцев. Около 673 год мидийские племен при поддержке скифов подняли мятеж против угнеттелей. Один из вождей-мятежников подчинил Мидии все персидские племен, но уже в 640 году – вскоре после рзгром ссирийцми Элмского црств [123] – персидский црь Кир I, првивший с 645 год зселенными в основном персми облстями, послл ссирийскому црю дры, стремясь, очевидно, стть незвисимым от Мидии, поскольку звисимость персидских племен от Ассирии к тому времени стл чисто номинльной и уж во всяком случе для смих персов отнюдь не обременительной. Тем временем дльнейший рост имущественного нервенств и увеличение числ рбов обусловили преврщение мидийского племенного союз в незвисимое рбовлдельческое госудрство. Превртив неоргнизовнное племенное ополчение в регулярное войско и опирясь н союз с Ввилонией, црь Мидии Кискр (625—585) в 615—605 годх окончтельно уничтожил ссирийскую держву и подчинил себе все персидские племен.

Н зпде Мидии противостояло Лидийское црство со столицей в городе Срды. Лидийцы подчинили себе город н зпдном побережье Млой Азии, с которыми издвн поддерживли тесные торговые и культурные связи. Через Лидию пролегли все торговые пути н восток, и потому торговля способствовл быстрому и непрерывному обогщению лидийских црей, в особенности последнего из них – Крез, црствоввшего с 560 по 547 год и подчинившего Лидии почти всю Млую Азию.

Действительно бснословные богтств прослвили Крез во всем Средиземноморье еще при жизни; позже его имя сделлось нрицтельным, вошло в поговорки и легенды. Легенд о предскзнии дельфийского оркул приведен в ромне. Геродот приводит другую, не менее интересную о встрече Крез с Солоном, соглсно которой прослвленный мудрец предупредил Крез еще в нчле его црствовния, что не стоит считть себя счстливейшим из смертных, пок его жизнь не подошл к концу. Созднный Эберсом обрз, вероятно, во многом вполне соответствует рельному историческому обрзу гумнного, добросовестного, отзывчивого н чужую беду человек, бескорыстного, умудренного временем и не сломленного обрушившимися н него несчстьями, доброго друг Кир II, мужественного советник Кмбис, позже и будущего цря Дрия I.

Столкновение Лидии и Мидии звершилось битвой между ними, происшедшей н берегх реки Глес 28 мя 585 год и приведшей к примирению сторон, поскольку ни одн из них не смогл добиться перевес нд другой. Положение Мидии, однко, вскоре осложнилось из-з конфликтов с Ввилонией. Выгодной ситуцией не змедлил воспользовться персидский црь Кир II из род Ахеменидов [124], вступивший н престол в 559 году.

Поднятое им в 550 году восстние против мидийского господств увенчлось полной победой, теперь уже мидийцы очутились под влстью персов.

Усиление Персии создвло угрозу другим держвм. По иницитиве Амзис обрзовлся нтиперсидский союз Египт, Сирии, Ввилонии и примкнувшей к ним Спрты. Кир принял вызов. Он нчл бить противников поодиночке: в 546 году рзгромил Лидию, взяв приступом Срды и зхвтив в плен Крез со всеми его несметными сокровищми, вслед з тем звоевл и всю Млую Азию. Зтем Кир неспешно двинулся н Ввилон, в 540 году рзбил ввилонское войско и год спустя без боя знял Ввилон. Ворот этой прктически неприступной крепости открыли перед ним нстежь сми жрецы, встревоженные религиозной политикой Нбонид.

Следующим н очереди стоял Египет. Покорение этой облдвшей мощным военным потенцилом держвы было здчей сложной, связнной с уходом из Персии большей чсти рмии н длительный срок. Поэтому, кк дльновидный стртег, Кир решил предврительно обезопсить свои северные и северо-восточные грницы, которым постоянно угрожли кочеввшие к востоку от долины Аму-Дрьи племен сков [125] и обитвшие в степях Прирлья и Зкспия неустршимые полудикие мссгеты [126] – тоже из скифских племен.

Битв с мссгетми в 529 году стл последней битвой Кир II Великого. Соглсно нтичной трдиции этот госудрь был хрбр, добр, мудр, тлнтлив и кк полководец, и кк госудрственный деятель. В неполных двдцть лет создл он могучее госудрство, простирвшееся от Индии до Средиземного моря. Покоренные им нроды встречли его не кк нового порботителя, кк избвителя от чужеземного иг, поскольку Кир окзлся влстителем совершенно иного склд, чем все сирийские, ввилонские и иные смодержцы, бывшие до него. В отличие от них Кир II не стремился истреблять и порбощть звоевнные нроды; не рзрушл их город и веси, не рзрешл своим воинм грбить и бесчинствовть. Жизнь присоединенных к его держве стрн продолжл идти своим чередом; их нселение не прекрщло своих обычных знятий; купцы торговли, ремесленники трудились в мстерских, крестьяне пхли землю и вырщивли плоды.

Этот совершенно необычный для своего времени человек мыслил мсштбно и неординрно. Он предоствил покоренным нродм широкую втономию, угннным в рбство племенм рзрешил вернуться в родные кря. Отличясь большой веротерпимостью, Кир позволял кждому нроду беспрепятственно исповедовть свою религию, прикзл дже возвртить всем сттуи их богов, увозимых из хрмов по повелению Нвуходоносор и в особенности его преемник Нбонид – првителя никчемного, но стрстного коллекционер пмятников стрины, которые он неустнно собирл и хрнил в своем дворце, построенном специльно для этой цели подльше от столицы, в Северной Арвии, рядом с Сирийской пустыней.

Вызволив евреев из ввилонского плен, Кир II особым декретом рзрешил им восстновить их нционльную святыню – хрм Соломон и прикзл вернуть укрденную из него литургическую утврь. Им вернули тридцть золотых блюд, тысячу серебряных блюд, тридцть золотых и четырест десять серебряных чш, ткже тысячу рзных других дргоценных культовых предметов. Поэтому длеко неспрост греческие историки и пистели нгрдили Кир II почетным эпитетом «Великий», отдвя должное не только величию его деяний, но, бесспорно, и величию его души.

К сожлению, нследник Кир Кмбис II (529—522) окзлся полной противоположностью своего прослвленного отц. Жестокий, подозрительный, деспотичный и неурвновешенный, он оствил по себе недобрую слву. Его неуживчивый хрктер и деспотические методы првления вскоре восстновили против него жречество и дже близких родственников из клн Ахеменидов.

Зхвтив Хорезм, усмирив сков и мссгетов, Кмбис, претворяя в жизнь двний змысел своего отц, в конце 525 год двинул полчищ персов н Египет. Они вторглись в Дельту, когд Амзис уже не было в живых. В битве близ Пелусия египтяне были рзбиты и отступли н юг. Кмбис зхвтил Мемфис и пленил Псмметих III, просидевшего н египетском троне едв полгод.

Поход Кмбис в Нубию и Эфиопию звершился плчевно; неудчи почти полностью погибшей в пустыне персидской рмии породили слухи о смерти смого цря. Египтяне немедля подняли мятеж, в котором окзлся змешн содержвшийся в почетном плену Псмметих III. Недолюбливвшие цря персидские воины из оствленных в Египте для поддержния порядк войск под нчлом Бртии [127] стли смотреть н симптичного им цревич, к тому же тлнтливого полководц, кк н зконного госудря. Возвртившийся из Эфиопии Кмбис Псмметих кзнил, млдшего брт прикзл выслть в Персию и тм тйно умертвить [128].

Воспользоввшись отсутствием Кмбис, недовольные его првлением персидские мги [129] соствили зговор и 11 мрт 522 год провозглсили персидским црем мг Гумту, похожего н тинственно исчезнувшего Смердис. Нрод охотно поддержл Лжесмердис, поспешившего отменить многие тяжкие нлоги. Кмбис немедля двинулся н Персию, чтобы покрть зговорщиков. Н пути туд в Сирии он погиб в результте несчстного случя или – по другой версии – покончил жизнь смоубийством.

Рзумеется, Гумт не имел никких шнсов удержться н престоле, поскольку его не поддержли знтнейшие роды Ахеменидов. Возглвляемые Дрием, они выступили против ствленник лидийских жрецов, и Лжесмердис был убит в своем низийском дворце, рсположенном неподлеку от столицы Лидии Экбтны. Персидский престол перешел к предствителю боковой ветви Ахеменидов Дрию.

Дрий I вошел в историю кк выдющийся стртег, смелый реформтор и тлнтливый дминистртор. Тем не менее он упорно продолжл экспнсионистскую политику своих предшественников. В 512 году он предпринял поход против скифов. Овлдев проливом Гелеспонт, зтем зхвтив стртегически вжные остров Хиос и Смос, Дрий прлизовл всю жизненно вжную для прибрежных греческих городов и полисов мтериковой Греции трдиционную торговлю с причерноморскими госудрствми, что привело к нчлу в 500 году греко-персидских войн, длившихся с перерывми полстолетия. Эти войны, в которых после смерти Дрия персы терпели больше поржений, чем побед, в итоге звершились победой греческих городов. Они вновь обрели незвисимость, Эгейское море и побережье Млой Азии были зкрыты для персидско-финикийского флот. По условию зключенного в 449 году мир Персия обязывлсь не вмешивться в дел Греции. Однко персидские цри продолжли вести зхвтническую политику, которой, кк и всей держве Ахеменидов, в 336 году положил конец Алексндр Мкедонский своим знменитым восточным походом против Персидской империи.

В обрисовке многочисленных исторических действующих лиц ромн «Дочь фрон» Эберс, кк обычно, предельно объективен. Психологические портреты Амзис, Псмметих, Крез, Бртии, Кмбис, Зопир, Фнес (првильнее – Фнет) в основном соответствуют предствлениям о них греческих историков и литерторов. Особенно колоритно выписн фигур Кмбис; по сути он – центрльный персонж всей дрмтической коллизии, поднимющейся до подлинного тргизм в рзрботке двух крдинльных тем повествовния: печльной учсти Нитетис – жертвы нечестной политической игры Амзис, усугубленной интригми ввилонского двор, и не менее тргичной судьбы Бртии, обреченного н гибель звистью и ревностью полубезумного деспот.

Опирясь н подлинные рхеологические источники, труды Геродот, произведения других нтичных второв, в чстности, вероятно, Ксенофонт [130] и Ктесия [131], Георг Эберс создл смобытное, крсочное полотно, воскрешющее пусть непродолжительный по времени действия, но впечтляющий фргмент из истории отношений Древнего Египт и Персии.

С. В. Ермолев

em
em
em
em
em
em
em
em