Джинго не боялся никого, кроме дьявола, и полагался только на свои сильные руки, но удача изменила ему в городке Тауэр-Крик. Играя в покер, он стал жертвой жульничества. Без друзей и знакомых отчаянный Джинго вступает в борьбу с бандой игроков и головорезов.
ru en А. М. Машозерская Roland roland@aldebaran.ru FB Tools 2006-06-18 Library of the Huron: gurongl@rambler.ru EBADF204-BD9D-4D06-84C1-D8DA5CCE5766 1.0 Макс Брэнд. Избранные сочинения. Том 7. Возвращение Дестри Центрполиграф Москва 1998 5-227-00036-0 Max Brand FIGHTIN FOOL

Макс Брэнд

Джинго

Глава 1

БОЙКИЙ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК

«Джинго — человек, проповедующий воинственную внешнюю политику». Так утверждает словарь.

Действительно, наш герой был очень воинственным по натуре — к незнакомцам всегда относился как к потенциальным врагам. И все-таки те, кто дал ему это прозвище, имели в виду совсем другое. В старые времена циркачи, перед тем как сделать трюк, обычно восклицали: «Хай, Джинго!» или «Хей, Джинго!». Точно так, как теперь кричат: «Алле-оп!» Из этого возгласа каким-то образом родилась легкая клятва «Клянусь Джинго!» — равносильная более привычной «ей-богу!». Правда, в зависимости от обстоятельств, она употреблялась иногда и как проклятие. Похоже, те, кто прозвал этого парня «Джинго», именно это и имели в виду, потому что одни на него молились, другие его проклинали.

На Джинго приятно было смотреть: чуть старше Двадцати лет, красивый, как выросший на горных пастбищах дикий мустанг, в глазах которого сияет зарождающаяся заря, гибкий как струна, но струна — стальная, он мог одновременно и затеряться в толпе, и продырявить любого из нее. Этот парень не боялся никого, кроме дьявола, и полагался только на свои сильные руки.

Таким был Джинго, когда въезжал в городок Тауэр-Крик, расположившийся у подножия высоких гор.

Он восседал на нетерпеливом мустанге с гордо посаженной головой, как это бывает только у чистокровных лошадей, и с глазами, в которых полыхали отблески молний. Каков всадник — таков и конь.

И хотя Джинго нравилось вызывать к себе интерес, красивая одежда не доставляла ему никакого удовольствия. Его голубая шерстяная рубашка была обычного ковбойского покроя. Шляпа знавала лучшие времена, поля ее для жесткости были прошиты сыромятным ремнем. Брюки ничем не отличались от брюк других ковбоев, поверх которых он носил коричневые кожаные штаны, сплошь испещренные белыми полосами от шипов кактусов. На шее был повязан простой платок, и только сапоги отличались дорогой выделкой да длинные сверкающие шпоры — изяществом и красотой. Однако, несмотря на все это, — Джинго всегда выглядел будто одетым с иголочки. Словно он скакал так быстро, что пыль не успевала на него оседать.

Вот таким был Джинго, когда он въехал в Тауэр-Крик. Глядя на него, пожилые мужчины замедляли шаг и слегка улыбались. Те, что помоложе, хмурились и продолжали путь с задумчивыми лицами. Матери смотрели на него с подозрением, но у их дочерей подпрыгивали сердца. Потому что любая девушка, когда видит мужчину с достаточно сильными руками, чтобы ее поймать, готова броситься ему на шею.

В Тауэр-Крик был знаменательный день. Праздновали двадцатую годовщину чего-то, и городок гордился тем, что ему двадцать лет, а он цел и невредим. Повсюду висели флаги. Натянутые поперек улицы транспаранты колыхались на ветру. Вечером ожидались грандиозные танцы, на которые люди съехались отовсюду, аж с Голубых гор, которые, если смотреть на них с севера и запада, оправдывали название тем, что соперничали белизной снегов с облаками в небе.

Но в этот конкретный момент самым интересным событием в Тауэр-Крик была игра в покер, происходившая в задней комнате салуна Джо Слейда. А в ней наиболее важным то, что за столом с картами в руках сидел Уолли Рэнкин — игрок и убийца. Самая большая куча денег возвышалась перед ним, когда Джинго, повинуясь безошибочному инстинкту, который был у него не хуже, чем у почтового голубя, вступил в игру, настроенный воинственно, но с улыбкой на губах.

Ставки делались без всяких ограничений. В первые десять минут Джинго выиграл пятьсот долларов, но через полчаса уже сидел в одних носках, потому что поставил на кон свои замечательные сапоги с красивыми шпорами. Уолли Рэнкин слегка улыбался, что позволял себе нечасто. Просто больше всего на свете он любил обводить вокруг пальца самоуверенных юнцов. Уолли считал, что таким образом морально воздействует на этот мир, потому что был тем самым рифом, на котором, согласно мудрым высказываниям стариков, терпит крушение глупая и неопытная молодежь. Рэнкин за свою жизнь погубил немало молодых людей и только радовался этому, главным образом потому, что всегда забирал мало-мальски ценные трофеи с тонущего корабля.

Он был суровым человеком. Казался суровым, но был еще суровее, чем казался. Шесть футов костей, мяса, выдубленной солнцем и ветром кожи. У него были такие большие руки, что кольт в его ладони выглядел детским игрушечным пистолетиком, этой же ладонью он с легкостью разворачивал веером половину карточной колоды, не пользуясь при этом большим пальцем.

Уолли был честным игроком. В том смысле, что никогда не жульничал, пока в этом не было необходимости. Обычно запаса наличных и опыта, приобретенного многолетней практикой, бывало достаточно, чтобы обчистить самого везучего и денежного ковбоя-игрока. Но в случае надобности отлично владел другими приемами.

Удача, изменившая было Джинго, неожиданно вернулась к нему, облокотилась на его плечо и улыбнулась. За несколько минут он выиграл полторы тысячи долларов, а затем выложил четыре семерки против трех тузов и пары дам, зажатых в огромной ладони Рэнкина.

Беда заключалась в том, что Уолли очень понравилась комбинация из трех тузов, она ему определенно что-то подсказала. Он продолжал щедрой рукой увеличивать кон, пока наконец его не одолело сомнение. Тогда, прищурившись, он внимательно посмотрел на симпатичную улыбающуюся физиономию Джинго, на ногах которого вновь красовались сапоги, затем бросил на стол еще сотню, чтобы заставить противника последний раз увеличить ставку, и тут же имел счастье лицезреть его четыре семерки, как четыре сестренки. Трех мощных тузов и двух гордых королев, которыми он обладал, не хватало, чтобы их побить.

Рэнкин слабо улыбнулся и понял, что ему придется повернуть игру в другую сторону, что немедленно и сделал. В нагрудном кармане сюртука у него лежал тщательно сложенный, смоченный водой платок и два цветных грифеля — красный и синий. Сдавая или принимая карты, Уолли стал незаметно делать на их рубашках красные и синие пометки, которые моментально высыхали. И вскоре стал узнавать карты по их обратной стороне так же хорошо, как если бы они были повернуты к нему картинками. Фортуна после этого, как и следовало ожидать, повернулась к нему лицом, он убрал правую руку с нагрудного кармана.

Однако глаз у Джинго, несмотря на то что он, казалось, ни к чему особенно не присматривался, был чуть менее острым, чем у ястреба в небе или волка на земле. Немного погодя он тоже стал узнавать рубашки карт. И в конце концов сказал:

— Джентльмены, один из нас, сидящих за этим столом, — грязный, подлый, скользкий, трусливый койот. Карты крапленые. У того, кто с ними это проделал, имеются два грифеля — красный и синий. Я предлагаю каждого из нас обыскать.

За столом сидел скотовод, который просадил две с половиной тысячи долларов, но он мог себе это позволить. Скотовод выдвинул вперед квадратную челюсть и поинтересовался:

— Вы имеете в виду меня, молодой человек?

— Я имею в виду мистера Рэнкина, — ответил, улыбаясь, Джинго.

Уолли был очень проницательным человеком, но он недооценил значение этой улыбки, поэтому выхватил револьвер довольно небрежно. В результате, как только показался отсвечивающий синевой ствол его кольта, что-то сверкнуло в руке у Джинго, и Рэнкин рухнул со стула с пулей в правом плече.

Ему было больно, он был ранен и удивлен. Но у него еще оставался козырь в запасе. Левой рукой Уолли управлял так же хорошо, как и правой. Лежа на полу, он вытащил второй револьвер. Если бы перед ним была неподвижная мишень, Рэнкин точно попал бы в яблочко, потому что давно усвоил простую истину, что не имеет права промахиваться. Но Джинго не собирался оставаться неподвижной мишенью. Как раз в этот момент он перемахнул через стол и, приземлившись, всадил в шулера еще одну пулю, на этот раз в левое плечо.

Уолли обладал сильной волей, но что может сделать человек, лишившись обеих рук? Он вынужден был лежать в луже крови, пока Джинго доставал из его нагрудного кармана и демонстрировал присутствующим предательскую пару грифелей и влажный носовой платок.

Надо сказать, Тауэр-Крик был очень замкнутым и полным патриотизма городком. Он гордился своими уважаемыми горожанами, одним из которых был Уолли Рэнкин, «честный» игрок. Но в данном случае ничего не оставалось, как отнести его домой и вытереть кровь на полу салуна.

Джинго задержался и проследил за тем, чтобы ставки с кона были поровну поделены между игроками. Затем подошел к бару и вручил бармену пятьдесят долларов с наказом, чтобы тот весь день поил всех жаждущих. Себе же налил в бокал на три пальца виски, чтобы промочить горло.

В этот момент в салун вошел шериф Винс Кэри, прицепился к Джинго, загнал его в угол. Шериф был спокойным человеком. И выглядел так, будто сделан из закаленной стали, что и было на самом деле. Кэри не был молод. Многие проходимцы считали, что его трудно одурачить именно потому, что он зрелый человек.

Загнав Джинго в угол, шериф спросил:

— Знаешь, кто я?

— Да, — ответил Джинго. — Вы коронер, не так ли?

— Коронер? — удивился Кэри. — Зачем здесь нужен коронер?

— Чтобы взглянуть на труп, пока он еще не остыл, — предположил Джинго.

Шериф сделал паузу. Он был умным человеком, но соображал не слишком быстро. Помолчав, произнес:

— Молодой человек, ты не похож на дурака. Наверное, догадываешься, что в этом городке тебя могут ожидать неприятности. Если дело обстоит так, почему бы тебе не уехать, пока ты еще можешь держаться в седле?

— Потому что я хочу поглядеть на эти неприятности, — ответил Джинго. — Я так много слышал о них, что начал думать, будто они бывают только в книжках.

Шериф даже не улыбнулся. Он только что выслушал очень твердую и очень дерзкую речь. Помолчав, заметил:

— Я полагаю, ты слышал, что у Уолли Рэнкина есть брат?

— Я об этом не слышал, — возразил Джинго, — но в общем-то он похож на человека, у которого дома найдется что-нибудь хорошее.

— Джейк Рэнкин хорош, — согласился шериф. — Настолько хорош, что еще никому никогда не удавалось взять над ним верх.

— Значит, беду зовут Джейк Рэнкин, так? — уточнил Джинго.

— Совершенно верно. Как только ему представится случай встретиться с тобой один на один.

— В этом городке трудно остаться одному, но я попытаюсь, — заверил шерифа парень.

— А что ты думаешь об этом городке? — поинтересовался Кэри.

— Что ж, миленькое местечко! — отозвался Джинго. — Красивое и спокойное. Прекрасное для инвалидов. Здесь хорошо отдыхать. Туберкулезники были бы рады тут умереть. Ведь воздух вокруг пузырится и бурлит. Я бы сказал, прелестный городок для стариков, чтобы продолжать потихоньку стареть.

Шериф выслушал этот образчик красноречия по-прежнему без тени улыбки на лице.

— Молодой человек, — заявил он, — в этом городе еще есть большое кладбище. Это наша местная достопримечательность.

— Я так и думал! — откликнулся Джинго. — Даже горный воздух не в состоянии вылечить все болезни.

— Многие получили удовольствие, встретив здесь свою внезапную смерть, — продолжил Кэри. — Действительно, в этом воздухе есть что-то особенное. Не знаю, что именно. Но могу точно определить по лицу встреченного мной незнакомца, будет он для него опасен или нет. Это у меня такой дар от Бога. Как только увидел твое лицо, сразу понял — тебе лучше двигаться дальше.

— Спасибо, — поблагодарил Джинго. — Но дело в том, что я должен здесь остаться. Мне нужно кое с кем встретиться.

— С кем?

— Не знаю. Просто у меня такое ощущение, что я должен кого-то здесь встретить.

Шериф начал хмуриться. Потом рассердился. Он любил свой город, его до глубины души раздражало, что какой-то юнец-авантюрист так небрежно о нем отзывается.

— Кто ты? — просил свирепо.

— Хотите знать, кто мои родители и все такое?

— Именно, — уточнил Кэри.

— Мой отец старый Джозеф Айзек Джинго. Возможно, вы о нем слышали…

— Не слышал, — заявил шериф. — Как, ты сказал, его зовут?

— Он очень уважаемый гражданин. Его зовут Джозеф Айзек Джинго.

Шериф пристально уставился на серьезное лицо парня.

— Черта с два, его зовут не так! — заявил он.

— Черта с два, именно так! — возразил юноша.

— Молодой человек, ты что, смеешься надо мной?

— Смеяться над вами себе дороже, — заметил тот. — Моего отца зовут Джозеф Айзек Джинго. Некоторые для краткости именуют просто «Джигом».

— Разумеется, так я тебе и поверил! — саркастически заметил шериф. — Может, он еще и по воздуху летает? — А поскольку ответом ему была лишь наглая улыбка, задал новый вопрос: — Все же из какой части страны ты приехал?

— Неплохо бы и вам там когда-нибудь побывать, — усмехнулся Джинго. — Красивый уголок, шериф. Ведь вы шериф, не так ли?

— Да, я шериф.

— Так и подумал! — обрадовался парень. — Я всегда узнаю шерифов по усталым морщинам у рта и потерянному взгляду. Но вернемся к той части страны, откуда я приехал. Ее надо видеть, сэр! Там коровы — это действительно коровы. Там весь скот больше и жирнее, чем в любом другом месте. Мне бы хотелось рассказать вам, как у нас холмы переходят в горы, как берега рек зарастают ягодным кустарником, как лес растет на возвышенностях, как пасутся олени, которых любой мальчишка может уложить из винтовки, как плещется форель в ручьях и какие красивые старые белые дома стоят на ранчо. Да еще о фермах и пасущихся быках, о том, как они собираются в тени деревьев, спасаясь от жары…

— Похоже на настоящий райский уголок! — перебил шериф. — Полагаю, в таком месте хорошо разводить овец?

— Удивительное дело, — с вдохновением продолжил врать Джинго, — но овцеводам там почему-то никогда не везло. Много раз они выгоняли отары на открытые пастбища, но каждый раз что-то случалось. Овцы прекрасно себя чувствуют. Им нравится трава. Они начинают жиреть, но что-то действует на пастухов, и они исчезают. А вам ведь известно, что если нет пастуха, то отара долго не протянет. Приходят волки и расправляются с овцами.

Шериф от души рассмеялся.

— Звучит потрясающе! Похоже, в том краю живут настоящие мужчины. Ну а там есть какой-нибудь город?

— Город? Вы такого в жизни не видели! — воскликнул Джинго. — В центре церковь, на окраине два бассейна, школа для мальчишек, которую можно прогуливать, и море фонарей, чтобы ковбоям было что расстреливать в субботу вечером.

Кэри снова расхохотался.

— Так как, ты говоришь, называется этот город?

— Джинговилл, — не моргнув глазом ответил Джинго.

Внезапно шериф словно очнулся от приятных сновидений и сурово спросил:

— Ты меня дурачишь?

— Дурачу?! — всерьез оскорбился Джинго. — Дурачу вас? Дурачу шерифа? Нет, сэр, я себе этого никогда не позволю. Вы должны понять, что меня воспитали в уважении к власти. Меня научили уважать пожилых женщин, слабоумных и шерифов…

Кэри поднял руку и надвинул сомбреро на глаза, чтобы их не было видно. На мгновение он задумался.

— Вы, должно быть, устали стоять? — Чуть ли не с нежностью в голосе осведомился Джинго. — Присядьте вот на этот стул, а я принесу вам выпить, если позволите. Холодный молочный коктейль с капелькой хереса для запаха — по-моему, это то, что нужно.

Шериф повернулся и покинул салун.

Глава 2

ПРОДАВЕЦ СВИНЦА

Свидетели этого разговора услышали достаточно, чтобы понять, что произошло. А поскольку в Тауэр-Крик очень немногие осмеливались дразнить шерифа, но все хотели видеть, как представитель закона садится в лужу, в салуне, как только шериф оказался на улице, раздался дружный хохот. Хозяин Джо Слейд хохотал громче всех.

— Я слышал, ты сказал, будто приехал из Джинговилла? — спросил он.

— Верно, — подтвердил Джинго. — Знаешь это местечко?

— Троюродный брат моей сестры живет сейчас там, — подыграл бармен. — Улучшает цвет лица и охотится.

Джинго пристроился к стойке бара и заказал себе еще выпить.

— В охотничий сезон, — сказал он, — в холмах с утра до вечера только и слышны оружейные выстрелы, так же, как весной грохот водопадов, когда разливаются реки. Вот так обстоит дело в Джинговилле, когда открывается охотничий сезон.

— Охотничий сезон на кого? — полюбопытствовал какой-то посторонний.

— На кузнечиков, — пояснил Джинго и покинул салун под непрекращающийся хохот.

Оказавшись на улице, он спросил у первого встречного:

— Где живет Джейк Рэнкин?

У мужчины, которому юноша задал этот вопрос, был угрюмое лицо и не менее угрюмый характер.

— Джейк Рэнкин живет на пересечении Хоуп-Элли и Хелл-стрит, — бросил он и двинулся дальше.

Джинго понравился ответ незнакомца, разворот его плеч и высоченный рост. Он прибавил шагу.

— Расскажи мне о себе, друг, — попросил его, как только они поравнялись. — Похоже, я тебя уже где-то встречал. Может быть, во сне.

— Я тоже со многими встречаюсь. В толпе, — проворчал верзила.

— Полагаю, все дело в твоих глазах и улыбке, — не отставал Джинго. — Они преследуют меня.

Верзила остановился, облокотился на коновязь и уставился на парня.

— Вот только не могу припомнить твоего имени, — продолжил тот.

— У меня нет имени, — отозвался незнакомец.

— Твои родители так и не решили, как тебя назвать? — В голосе Джинго звучало неподдельное сочувствие.

— Да нет. Просто в моих краях никогда не называют детей по имени. Просто говорят: «Эй, ты!»

— Ты здесь вроде разнорабочего?

— Точно. Помогаю на кухне, мою посуду, доставляю почту и выполняю разные поручения. А как вас зовут, мистер?

— Меня зовут Джинго.

— Хорошее имя. Джингль 1 — прекрасное имя для джентльмена, который трещит, будто погремушка. Я смотрю, тебя научили носить длинные брюки.

— Раз в неделю я одеваюсь как мужчина, — подхватил парень. — Ты не поверишь, сколько народу попадается на эту удочку.

— Могу себе представить! — согласился верзила. — Но если ты закончил вспоминать, где меня видел, я, пожалуй, пойду.

— Жаль, что нам не по пути, — огорчился Джинго. — Думал, может, ты живешь по соседству с Джейком Рэнкином на Хоуп-Элли.

— Хочешь повидаться с Джейком?

— До меня дошел слух, что он хочет встретиться со мной. Вот я решил его навестить, чтобы сберечь ему время.

— Чем же собираешься торговать на Хоуп-Элли? — поинтересовался верзила.

— Свинцом.

— Тяжеловато для парня, впервые в жизни надевшего длинные брюки.

— Зато легко продать, — небрежно заметил Джинго.

— Что ж, язык у тебя достаточно длинный. Возможно, я тебе составлю компанию. Нам в ту сторону. — Он повернулся и пошел вместе с юношей вверх по улице. — Ты из каких краев?

— Джинговилл. Слыхал о таком городе?

— Это там, где на пастбищах сплошным ковром растут незабудки?

— То самое место! А еще выращивают несметные стада молокососов.

— На рынке всегда есть спрос на этот товар, — заметил верзила. Его длинная угрюмая физиономия смягчилась, и на ней появилось какое-то подобие улыбки.

— И все-таки, — настаивал Джинго, — я не могу подобрать для тебя имени.

— Некоторые зовут меня Парсон 2. Но, заметь, я никогда не готовил себя к церковной деятельности.

— Наконец-то вспомнил! — обрадовался Джинго. — Ну конечно же тебя зовут Парсон.

— А как давно, позволь спросить, ты знаком с Джейком Рэнкином? — поинтересовался верзила.

— Никогда с ним не встречался. Но не так давно столкнулся с его братом.

— Ты знаком с Уолли? Ему не особенно везет. Он напоминает дворняжку.

— Чем же? — удивился Джинго.

— Быстро соображает, но реакция замедленная. Из таких ничего путного не получается.

— Надеюсь, зато Джейк Рэнкин чистопородный?

— Он в полном порядке, — откликнулся Парсон. — Если не веришь, пойди постучи в дверь вон того дома и спроси Джейка. В нем всего пять футов два дюйма роста, но он способен выиграть любую скачку, сидя в седле и имея пару кольтов за поясом.

Глава 3

ДЖЕЙК РЭНКИН

Джинго увидел маленькую некрашеную хибару с двориком и коновязью, возле которой в грязи было множество отпечатков лошадиных копыт. Стекла в некоторых окнах заменяли доски, а на крыше торчал покосившийся дымоход.

— Никто особо не старался, чтобы приукрасить этот дом, — заметил он.

— Важно не что снаружи, а что внутри, — возразил Парсон.

— Что ж, до встречи! — сказал Джинго.

— Буду ждать здесь. Если тебя вышвырнут, возможно, смогу уложить тебя на мягкую травку, — откликнулся Парсон.

Джинго, тихонько насвистывая, перешел улицу. А как только подошел к входной двери, явственно расслышал стоны, разносившиеся по всему дому. Он постучал в дверь.

— Кого там черт принес? — поинтересовался хриплый голос.

— Цветы для Уолли, — ответил Джинго.

Послышались быстрые шаги. Дверь рывком распахнулась, и Джинго оказался лицом к лицу с уменьшенной копией Уолли Рэнкина. Копия была уменьшенная, но более твердая. Железо в лице Уолли у его брата как бы превратилось в закаленную сталь. Острый ум младшего будто сконцентрировался в горящем взгляде старшего.

— Что ты себе вбил в голову, пьянчужка? — поинтересовался Джейк Рэнкин. — И кто ты такой?

— Меня зовут Джинго, — улыбнулся незваный гость.

Джейк застыл на месте.

— Значит, это ты, — констатировал он.

— К вашим услугам, — отозвался Джинго. — Я слышал, что, возможно, вы меня ищете. Вот и решил сберечь вам сапоги.

— Кто тебе сказал, что я буду тебя искать? — занесся Рэнкин.

— Шериф.

— Шериф неплохо соображает, — заметил Джейк. — Когда-нибудь досоображается до того, что угодит прямехонько в могилу. Послушай меня, сынок…

— Да, сэр? — с готовностью отозвался Джинго.

— И без дерзостей! — предупредил Рэнкин.

— Да, сэр, — повторил молодой человек.

Джейк облизнул губы и голодным взглядом окинул гибкое тело Джинго. Он неплохо разбирался в людях, вполне смог оценить стоявшего перед ним ладно скроенного парня. Причем оценивал его так, как барышник лошадей, обращая внимание на костяк, стать, длинные мышцы, характеризующие стремительность, и широкую грудь — признак силы. С мышцами у Джинго было все в порядке. Они были достаточно длинными и заметными. В стремительности он не уступал, скажем, свежевыделанному сыромятному кнуту. От взгляда Джейка не ускользнула ни одна деталь.

— Джинго, — вымолвил он наконец. — Видно, что ты хорошо воспитан, знаешь, как себя вести, и уважаешь старших. А теперь я собираюсь тебе кое-что объяснить. Будь любезен, загляни в заднюю комнату, но так, чтобы тебя не видели.

Гость поколебался ровно столько, сколько требуется коню перед прыжком.

— Конечно, — отреагировал он, вошел в открытую дверь и, миновав угрюмого хозяина, оставил этого прославленного бойца у себя за спиной.

Легко и бесшумно пройдя по коридору, Джинго остановился перед дверью, ведущей в заднюю комнату. Она была приоткрыта, поэтому он смог заглянуть внутрь. Сначала он увидел голову и забинтованные плечи Уолли. Затем рассмотрел сидящую у постели сгорбившуюся и наклонившуюся к раненому пожилую седую женщину. От мучительной боли младший Рэнкин крутил головой из стороны в сторону. Время от времени громко стонал.

— Постыдись, Уолли! — с упреком причитала женщина. — Ты же мужчина, а ведешь себя как ушибленный щенок. Стыдно, когда мужчина воет от боли, словно волк на луну. Стыдно, когда мужчина среди ночи орет, как осел. Я бы не стала тебя вынашивать, не стала тебя рожать, если бы знала, что из тебя выйдет такой слабак.

Младший Рэнкин замолчал. Было видно, что он вновь испытал приступ мучительной боли, но, стиснув зубы, не издал ни звука. Просто молча лежал на кровати, а пот градом катился по его лицу.

Джинго повернулся, прошел назад по коридору и, оказавшись лицом к лицу с Джейком, сказал:

— Спасибо. Я все понимаю. — Затем вышел на улицу и, выдержав вежливую паузу, добавил: — Мне пора идти.

— Подожди немного, выпей со мной, — предложил Рэнкин.

— Никогда не откажусь выпить с тобой, но на другой стороне улицы меня ждет друг, — объяснил Джинго.

— Так пригласи и его, — проявил еще большее гостеприимство Джейк. — Давненько я не видел Парсона. — Он сделал шаг вперед и махнул рукой. Парсон широченными шагами пересек улицу, подошел к ним. — Мы собираемся пропустить по стаканчику, Парсон. Присоединяйся, — пригласил Джейк.

— С удовольствием, — откликнулся на приглашение верзила. Однако рукопожатиями они не обменялись. — Думаю, уж у тебя-то виски высшего класса.

Троица вернулась в дом. Помещение, где они очутились, только с очень большой натяжкой можно было назвать гостиной. На полу был расстелен потертый ковер, в центре его стоял круглый стол, на котором лежали Библия с латунными застежками, книга «Робинзон Крузо» и семейный альбом. Кое-где со стен клочьями свисали полосатые обои.

Джейк куда-то исчез и тут же появился вновь с тремя массивными бокалами и глиняным кувшином. Наклонив его, он щедрой рукой налил в каждый бокал виски.

— Тридцать лет выдержки, — заметил как бы между прочим.

— Рэнкины никогда не скупились, — задумчиво произнес Парсон. — Хорошего доктора ты мне прислал, Джейк.

— Да, он молодец, — согласился хозяин дома. — Вижу, неплохо тебя залатал.

— Когда холодно, я хромаю, — поделился Парсон. — А так ничего не заметно. Удивительно, как чисто твои пули меня прошили.

— Похоже, кости не были задеты, — предположил Рэнкин. — Возможно, в следующий раз мне повезет больше.

— Возможно, — не стал спорить Парсон. — К следующему разу я уже готовлюсь.

— А я всегда готов, — сообщил Джейк. — И это значит, я вроде как бы должен извиниться перед пареньком.

— Ничего, пожалуйста, — произнес Джинго.

— Хочу сказать, — нимало не смутившись, продолжил Рэнкин, — что он проделал немалый путь, приложил достаточно усилий, явился усталый и запыленный только для того, чтобы предоставить мне шанс поквитаться с ним. Но старая женщина сегодня уже испытала шок, когда Уолли принесли домой на носилках. Она питает к нему слабость, хотя он и не умеет обращаться с оружием. Любит его. Он любимец семьи. Надеюсь, вы меня правильно поняли?

— Конечно, — заверил Парсон.

— Она огорчилась бы, если бы узнала, что в один и тот же день в семье произошла еще одна перестрелка. Для нее это могло быть ударом. — Закончив речь, Джейк стиснул зубы, на скулах заходили желваки. Черты его лица заострились, глаза сузились. Он был похож на волка, готового к схватке. Только сейчас Джинго смог оценить силу воли и выдержку старшего Рэнкина.

— Если вы наносите женщине удар дважды в одно и то же место, это может ее сломать, — подтвердил Парсон. — Следует быть осторожным.

— Вот почему я и подумал о матушке, — пояснил Джейк. — Но все равно мне очень жаль, что я разочаровал тебя, Джинго. Могу только сказать, что с твоей стороны было очень здорово прийти повидаться со мной.

— Ничего, пожалуйста, — пробормотал Джинго. — Мы еще встретимся. Как себя чувствует Уолли?

— Он никогда больше не сможет пользоваться левой рукой.

— Это плохо, — заметил Джинго. — Потому что левая у него действовала в два раза быстрее, чем правая.

— Ты все примечаешь! — кивнул Рэнкин. — Это верно, левой у него получалось гораздо лучше. Что ж, за тебя, малыш! И за тебя, Парсон! Надеюсь, вскоре мне предоставится шанс начинить тебя свинцом.

— Идет! — отозвался Парсон. — Будем надеяться, что встретимся на узкой дорожке. И, Боже, помоги тому, кто шагнет через край.

— За тебя, Джинго! — повторил Джейк. — Не припомню, когда юноша доставлял мне столько радости, сколько ты доставил сегодня. Это было здорово, когда ты шел по коридору спиной ко мне! Поверь, я получу настоящее наслаждение, когда убью тебя, Джинго.

— Благодарю, — склонил голову молодой человек. — За тебя, Джейк! В следующий раз ты получишь от меня кое-что потяжелее, чем добрые пожелания.

Все трое поднесли бокалы к губам. Джинго, предварительно попробовав языком великолепное виски, медленно, смакуя, проглотил содержимое. Затем, поставив бокал на стол, с удовольствием выдохнул:

— Вот это да!

— Выпей еще, Джинго, — предложил Рэнкин.

— Я бы с удовольствием, — с сожалением произнес тот, — но на сегодня уже принял достаточно. Две порции в день — не моя норма. К тому же в этом городе мне не дают спокойно отдохнуть.

Джейк Рэнкин улыбнулся. Он проводил гостей до выхода и встал, облокотившись на коновязь.

— Рад был повидаться с вами, ребята!

— Еще увидимся, — отозвался Парсон.

— Но по очереди, — добавил Джинго.

Джейк в знак протеста поднял руку.

— Джентльмена я узнаю сразу, — серьезным тоном предупредил он. — Это будет настоящее наслаждение. Просто предвкушаю нашу встречу! Что-нибудь передать от тебя Уолли, Джинго?

— Передай мой самый искренний привет, — ответил парень. — Я постараюсь прислать ему то, что он любит. Как Уолли относится к мясу оленя?

— Это его любимый фрукт.

— Добуду к вечеру оленя, даже если придется самому за ним отправиться, — пообещал юноша. — Пока, Джейк!

— Пока, Джинго!

На всем обратном пути Джинго и Парсон не сказали друг другу ни единого слова. Слова им были просто не нужны.

Глава 4

ЛИЗЗИ

Спускаясь вниз по улице, Джинго размышлял вслух:

— Парсон, когда я впервые тебя увидел, мне показалось, что ты страдаешь отсутствием аппетита. Или твоя физиономия всегда выглядит так, словно ты не ел по меньшей мере неделю?

— Джинго, — сказал Парсон, слегка замедляя шаг, — кажется, в ближайшее время мне придется с тобой поработать. И, по-моему, этот час наступил.

— Ты меня не так понял, — запротестовал парень. — С моей стороны это просто дружеский жест.

— Правда? — с сомнением посмотрел на него верзила. — Потому что если это не так…

— Правда, — заверил Джинго. — И мне ни капельки не хочется, чтобы ты надо мною работал.

От этих слов Парсон смягчился.

— Ты просто двуногий трепач, — пробормотал он, — но мне нравится слушать, как ты мягко стелешь. Поэтому не возражаю против того, чтобы ответить на твой вопрос. Да, я был немного раздражен, впрочем, и сейчас расстроен. И могу назвать тебе причину — дело в том, что я потерял Лиззи!

— Ты ее потерял? — переспросил Джинго, искоса поглядывая на вытянутую и ужасно безобразную физиономию своего нового друга.

— Я потерял Лиззи, — повторил Парсон, печально качая головой.

— Каким образом?

— Напился; — объяснил верзила. — Был пьян в стельку. Вот и потерял Лиззи.

— Да, иногда они взбрыкивают, когда парни перебирают по части выпивки, — согласился юноша. — Как сильно ты напился?

— До чертиков. С треском проигрался в фараона 3.

— Обчистили?

— По первому классу.

— Расскажи мне, пожалуйста, о Лиззи, — попросил Джинго.

— Мне не хочется о ней говорить. Меня вроде как огорчает, когда я думаю о том, что потерял Лиззи.

— Ну хотя бы какая она?

— Таких, как она, большее нет. Она — единственная.

— Хорошенькая?

— Для меня красавица, — признался Парсон. — Некоторые думают по-другому. Находятся и такие, что утверждают, будто у нее огромная голова и слишком худая шея. Говорят, и ноги не такие, какие должны быть. И спина вроде бы как горбатая. Но для меня — красавица. Лиззи настоящей породы, — продолжил он, глядя в голубое небо. — Она никогда не бросит, никогда не предаст и никогда не скажет «нет».

— Из тех, на кого можно положиться, так? — сочувственно спросил Джинго.

— Точно. Днем и ночью Лиззи согласна развлекаться. И всегда готова отправиться в путь.

— Готова на все только ради тебя или ради других парней тоже?

— Других парней? — воскликнул Парсон. — Стал бы я ее оплакивать, если бы она хоть кого-нибудь к себе подпустила! Я единственный в мире, кто может с ней справиться. И единственный, кто может оценить ее по достоинству. У нее разорвется сердце, когда она узнает, что я ушел навсегда. Она, наверное, никогда не простит меня за то, что я ее продал.

— Погоди, — перебил Джинго. — Ты ее продал?

— Да, продал ее и простился с ней. Я был пьян, — печально подтвердил Парсон.

— Это плохо, — заключил юноша, хмуро уставясь в землю и отодвигаясь от своего приятеля.

— По ночам она была просто неподражаема, — вздохнул Парсон. — Ее трудно было разглядеть в темноте, но ей не было равных. У нее открывалось второе дыхание, Лиззи готова была скакать всю ночь напролет. Я такого никогда не видел! Мы с ней много попутешествовали.

— Она путешествовала с тобой? — удивился Джинго, и на его лице проступила гримаса отвращения.

— Вот именно! — Верзила презрительно рассмеялся. — Никто не отмахивал с мужчиной такие расстояния как Лиззи со мной. Мы шли в пустыне от колодца к колодцу, а это сто двадцать миль. Как тебе такой переход?

— Другие тоже не верят. Но я-то знаю. Я переводил часы пути в мили. Но мы добрались до воды. — Помолчав немного, должно быть вспоминая, Парсон добавил: — А теперь ее нет! И может, больше я никогда ее не увижу. Тут ошивается один одноглазый мексиканец-полукровка, которому она приглянулась. Наверняка ему достанется.

— Черт побери! — вскричал юноша. — Надо что-то делать.

— Ничего нельзя сделать.

— Но тогда она уйдет с этим грязнулей!

— Ей ничего не остается. Ведь я ее продал, не так ли?

— Не понимаю, — возмутился Джинго. — У меня в голове все перемешалось. Но может быть, она привыкнет к новой жизни, а? — Произнося эти слова, он с невыразимым отвращением посмотрел на человека-гиганта.

— Для этого она слишком стара, — хрипло произнес Парсон.

— Сколько же ей лет?

— Двенадцать.

— Двенадцать лет! — задохнулся молодой человек.

— И все еще в отличной форме. Может быть, немного тяжеловата в коленях, но ничего серьезного. Мне нравится, когда они немного тяжеловаты в коленях, а тебе? Походка делается более свободной.

— Ты хочешь сказать, что двенадцатилетняя девочка…

— Девочка? Кобыла, идиот! — перебил Парсон.

Джинго прислонился к стене и хохотал до тех пор, пока не начал задыхаться.

— Я-то решил, что Лиззи — твоя девушка, — объяснил он, — и собирался дать тебе по морде за хамское отношение к ней.

— Если бы это была всего лишь девушка, — вздохнул верзила. — Женщин на свете много, а Лиззи — одна.

— Сколько ты за нее получил?

— Только сто пятьдесят. Я был пьян.

— А сам за нее сколько платил?

— Две сотни наличными и пять лет непрерывной борьбы. Были моменты, когда я думал, что Лиззи взяла надо мною верх. Но в конце концов я победил. У этой кобылы есть характер, Джинго.

— Где же она теперь?

— У Моргана, торговца лошадьми. А что?

— Мы отправимся туда и посмотрим на нее.

— Мне бы этого не хотелось, — возразил Парсон. — Пойми, это перевернет мне душу. Разволнуюсь, потом два дня не смогу успокоиться.

— Что ж, я куплю ее для тебя, — объявил парень.

— Ты — что?

— Выкуплю тебе ее обратно, — уточнил он. — Пошли к Моргану!

Парсон был так тронут, что не нашел слов. Молча достал из заднего кармана большую плитку жевательного табака, хорошо спрессованную и затвердевшую от долгого хранения. Откусив кусок, протянул плитку приятелю, но тот отрицательно покачал головой. Верзила тоже покачал головой, однако по другой причине. Затем пошел рядом с Джинго, по-прежнему не произнеся ни слова.

Наконец они добрались до места обитания Моргана. Юноша увидел длинный сарай, домишко с жилыми комнатами и беспорядочно разбросанные загоны, над которыми постоянно столбом стояла пыль. Морган оказался усталым маленьким человечком, у которого примечательными были только нос да кадык. Но Парсон не обратил никакого внимания на торговца. Он подошел к забору и облокотился на него всем весом.

— Вон Лиззи, — тихо указал своему спутнику.

— Которая из них?

— Которая? — изумился Парсон. — Да в этом загоне только одна и есть для того, кто хоть немного разбирается в лошадях.

Джинго проследил за направлением его взгляда.

— Ты имеешь в виду вон ту пятнистую кобылу, которой только плуга и не хватает? — удивился он. — С головой как у лося и шеей как у журавля?

Гигант ничего не ответил. Даже не повернулся в его сторону. Вместо этого он набычился, покраснел и сжал кулаки.

— Вообще-то в этой пятнистой чалой кобыле, или как ты там называешь ее цвет, чувствуется характер, — поспешил заметить Джинго. — В известной мере у нее все части тела острые. Холка, колени, лодыжки, ребра, голова, подбородок, и ноги торчат в разные стороны, как локти. По правде говоря, я никогда не встречал лошади, у которой было бы столько острых углов.

Парсон медленно выпрямился. Протянув руку, схватил Джинго за ремень, одной рукой поднял и посадил на забор.

— Так тебе будет лучше видно, — процедил сквозь зубы. — Что теперь скажешь?

— Теперь, присмотревшись как следует, — поправился парень, судорожно пытаясь высвободиться, — скажу, что Лиззи — одна из самых необыкновенных лошадей, с которыми я когда-либо имел дело.

— В твоем словаре, сынок, — заметил Парсон, — присутствуют некоторые выражения, которые требуют исправления. Возможно, в ближайшие дни я выберу время и этим займусь. — Внезапно он ослабил хватку и вздохнул. — Смотри! Она меня увидела и узнала! Разрази меня гром, ты только посмотри! Она узнала меня!

Лиззи вдруг навострила длинные уши, в упор уставившись на своего старого хозяина. В ее глазах горел боевой огонь.

— Да, похоже, она тебя узнала, — ухмыльнулся Джинго. — Точно узнала.

— Она бы и в толпе меня узнала, — вздохнул верзила. — Видишь? Действительно узнала. Молодец старушка!

Лиззи повернулась задом и, глядя назад через плечо, подняла заднюю ногу, будто собираясь лягнуть.

— Она узнала меня! — простонал Парсон. — Что бы ни случилось, Лиззи ни к кому не будет относиться так, как ко мне!

— Морган, — обратился Джинго к торговцу лошадьми, когда тот к ним подошел. — Сколько стоит вон та пятнистая чалая? Мне нужна лошадь, чтобы не спеша пахать землю.

Морган слабо улыбнулся.

— Двести пятьдесят.

— Центов? — Юноша согласно кивнул. — Беру ее, если добавите седло с уздечкой.

— Двести пятьдесят или триста долларов, — твердо заявил Морган. — Я бы не стал ее продавать, но мне сейчас нужны деньги.

— По-моему, чтобы вывести ее из загона, надо кому-то приплатить, — заметил Джинго, слезая с забора. — На что она способна?

— Способна пробегать по сто миль в день, неся на спине двести тридцать фунтов, — пояснил торговец.

— Что? — изумился парень. — Да по ней не скажешь, что она вообще способна скакать!

— Скакать не может, но может идти рысью, — возразил Морган. — И может бежать весь день. Я на ней ездил, знаю. Конечно, у всадника иногда отваливаются ребра, но зато кобыла бежит без остановки.

— Морган, — вмешался Парсон, — я хоть и продал ее, но рад, что продал человеку с мозгами.

— Я дам за нее ровно двести, — сказал Джинго. — Вот деньги.

— Двести пятьдесят, и я обкрадываю себя, — не уступал маленький человечек.

— Она не стоит того, чтобы торговаться! — решил юноша. — Держи остальные деньги. Такие, как ты, Морган, только отталкивают молодых ребят от бизнеса. Вместо того чтобы работать, они начинают грабить банки. Но Бог с тобой! Будь добр, выведи этот кусок дерева. Посмотрим, сможет ли она двигаться.

В результате Лиззи привели из загона. На нее снова надели седло и уздечку, а Джинго обратился к приятелю:

— Вот твоя красавица Лиззи. Бери ее, Парсон. Хочу надеяться, что карты вас больше не разлучат.

— Хочешь сказать, что я вот так прямо могу ее забрать? — с трудом выговорил гигант.

Он надвинул шляпу на глаза и приблизился к Лиззи. Это было непросто. При виде своего старого хозяина кобыла сделала отчаянную попытку скинуть седло, визжа при этом, как раненый поросенок. Парсон остановился и заметил:

— У нее есть характер, Джинго. Можешь сам убедиться. Настоящий характер. И если… — Он резко оборвал речь, потому что Лиззи немного успокоилась. Улучив момент, ринулся вперед и прыгнул в седло.

Кобыла моментально задрала голову и встала на дыбы. Приземлившись, еще добрых пять минут дралась, как разъяренная тигрица. Затем внезапно успокоилась и замерла, прижав уши, опустив голову.

— Снова узнала меня! — гордо заявил Парсон. — Ни с кем другим не стала бы так себя вести.

— Любой другой был бы уже мертв, — заключил Джинго. — Пошли чего-нибудь поедим!

Пройдя по улице, они подошли к ресторану, и тут верзила объявил, что он не прочь слегка перекусить. Джинго плотно пообедал, а его приятель все продолжал поглощать бифштексы, яйца, груды картофеля, ломти белого хлеба с маслом, огромные куски яблочного пирога, запивая еду потоками дымящегося черного кофе. Закончив, свернул сигарету и одной затяжкой укоротил ее ровно наполовину. После этого не меньше минуты выдыхал дым, а потом произнес речь:

— Джинго, у тебя есть недостатки. Ты не способен оценить хорошую лошадь, когда ее видишь, а еще ты нахален. Слишком нахален. Но тебя можно научить разбираться в лошадях, Лиззи ты можешь изучать хоть каждый день. Кроме того, время от времени я могу давать тебе небольшую встряску. Тем не менее у тебя есть и некоторые достоинства, поэтому я считаю, что мог бы c тобою поладить. Может быть, даже буду на тебя работать.

— У меня нет для тебя работы, — сообщил молодой человек. — Если думаешь, что у меня есть ранчо, то глубоко ошибаешься.

— Я на это и не надеялся, — пожал плечами Парсон. — Но у тебя полно свободного времени. И я собираюсь тебе помочь.

— Каким образом? — поинтересовался Джинго.

— Построю забор, огорожу и буду охранять твое свободное время, — разъяснил гигант. — Буду заставлять беду обходить тебя стороной. Когда упадешь и разобьешь нос, подниму тебя и каждый раз, когда тебя будут выкидывать из салуна, буду ждать на улице, чтобы поймать и смягчить падение.

— Какую плату ты потребуешь за такого рода работу? — ухмыльнулся парень.

— Три доллара в день и кормежку.

— Предположим, буду платить тебе десять долларов, а кормиться будешь сам, — предложил Джинго, обозревая гору пустых тарелок.

— Нет, — в свою очередь ухмыльнулся Парсон, — я не хотел бы садиться на диету.

— Может быть, тебе известно, что в округе любой владелец ранчо может нанять самых опытных ковбоев, каких только пожелает, за сорок долларов в месяц?

— Конечно, мне это известно, — подтвердил верзила. — Но кто из них возьмется организовать свободное время хозяина?

— Что ж, найму тебя исключительно из любопытства, — решил Джинго. — Вот твое первое задание. Сегодня вечером в этом городке состоятся танцы. Весь день я осматривал Тауэр-Крик, так что будет справедливо предоставить шанс этому городу увидеть меня. Узнай все насчет танцев. Выясни имя самой хорошенькой девушки. Потом возвращайся в гостиницу. Я буду в номере. Посплю пару часов. Пока, Парсон!

Глава 5

САМАЯ КРАСИВАЯ ДЕВУШКА

Джинго очень устал — тридцать шесть часов не смыкал глаз. Поэтому, добравшись до гостиницы, снял номер, запер дверь, сунул два кольта под подушку, рухнул лицом вниз на кровать и провалился в сон.

Когда в дверь постучали, он очнулся, встал, повернул ключ в замке, увидел перед собой массивную фигуру Парсона, затем повернулся, шатаясь, добрел до кровати, снова рухнул лицом вниз и опять заснул.

За окном сгущались сумерки. Человек-гигант зажег лампу, подрезал фитиль, надел стекло на лампу и пошел взглянуть на своего нового друга и работодателя. Сунув руки под подушку, он вытащил два револьвера и, слегка улыбнувшись, положил их на стол. Затем подошел к умывальнику, намочил полотенце, вернулся к кровати и, перевернув спящего Джинго на спину, уронил мокрое полотенце ему на лицо.

В следующий миг полотенце полетело в угол, а Джинго приземлился в центре комнаты. Парсон стоял у окна, прислонившись к стене, и на его длинной угрюмой физиономии блуждала улыбка.

— С удовольствием расквасил бы тебе нос! — разозлился Джинго.

— Не стоит, — спокойно отреагировал верзила. — Можешь врезать мне по челюсти или ударить в живот. Я не обижусь, а ты — потренируешься. Только не в нос. Он у меня стал хрупким и деликатным с того дня, когда Лиззи ударом копыта немного свернула его на сторону. Между прочим, это была первая наша с ней встреча. Но, будь я проклят, если когда-нибудь ее забуду. Так что оставь мой нос в покое, сынок, а то я могу разволноваться.

— По-моему, у меня появилась неплохая идея вздуть тебя как следует, Парсон! — продолжал ворчать Джинго.

— В этой идее нет ничего хорошего, — покачал головой гигант. — И объясню тебе почему. Меня невозможно вздуть без оружия. Если бы мы находились на площади в тысячу акров, возможно, ты смог бы поиграть со мной в пятнашки, и тебе бы это сошло с рук, но здесь, в четырех стенах, вряд ли. Тебе не хватит места, чтобы думать и соображать.

Юноша взял другое полотенце и вытер лицо. Присев на край стола, закурил.

— Может быть, ты и прав, — согласился он, — но когда-нибудь мы все-таки должны это выяснить. Я не могу дружить с человеком, с которым не дрался.

— Конечно не можешь! — подтвердил Парсон. — Это я могу понять. Сам чувствую то же самое, поэтому и нет у меня друзей. Как только с кем-нибудь подерусь, этот человек вынужден отправляться в больницу, а там лежит так долго, что вообще забывает, что с ним случилось. Какая тут может быть дружба? После этого я ему напоминаю только больничные счета.

— Садись и расскажи мне о танцах, — потребовал слегка успокоившийся Джинго.

— Танцы собираются организовать на всю катушку. Там будет оркестр с двумя тромбонами. Я слышал, как один из них репетировал — это было похоже на храп Лиззи. Мне сразу захотелось домой.

— Кто будет на танцах?

— Весь Тауэр-Крик.

— А кто самая красивая девушка в городе?

— Самая красивая девушка живет не в городе, — возразил Парсон. — Она приехала аж с самой Голубой Воды.

— Приехала издалека, чтобы встретиться со мной, — задумчиво произнес Джинго, — что ж, постараюсь ее не разочаровать.

Верзила покачал головой и аккуратно свернул цигарку.

— Она не для тебя, малыш. Эта птичка высокого полета.

— Мне как раз такие и нравятся, — объявил юноша.

— Она не для тебя! — повторил Парсон. — С ней какие-то лощеные типы из восточных штатов, и они не собираются выпускать ее из виду.

— Я сам бывал на Востоке, — огрызнулся Джинго.

— Я тоже. Был даже в Денвере, но по-настоящему на Востоке мы с тобой не жили, не то что она и ее дружки.

— Мне думается, я ей здорово понравлюсь.

— Брось эти мысли! — посоветовал Парсон. — Эта девушка очень славная.

— И я тоже, — не отступал парень. — Я могу быть таким славным, каких ты никогда не встречал. Ты ее видел?

— Видел, как она шла по улице. У нее симпатичное загорелое лицо и голубые глаза, а одета она так, что сразу можно оценить по достоинству фигуру.

— Как ее зовут?

— Ее фамилия Тиррел, — ответил Парсон. — Она дочь старого судьи Тиррела. Вот так-то.

— Тиррел? — переспросил Джинго. — По-моему, я где-то слышал эту фамилию.

— Что ж, может, и слышал. Даже мог видеть эту фамилию на добром десятке зданий в некоторых больших городах. Или на нефтяных вышках. Еще эта фамилия имеет отношение к полудюжине золотых приисков. И половина техасских коров при перегоне мычат: «Тиррел!»

— Нет, мне кажется, я встречал эту фамилию в какой-то книжке, — задумчиво произнес юноша.

— Ага! И книжки о нем тоже писали. Он ведь один из основателей местной империи — Строитель Запада, Большая Шишка и один из Самых Выдающихся Людей в стране. Он закладывает краеугольные камни при помощи золотого мастерка, возглавляет комитет важных деятелей, которые преподносят букет из кактусов прибывшей с визитом царице Египта, обращается к президенту по имени, а поезд специально останавливается, чтобы пассажиры могли выйти и полюбоваться фасадом дома судьи Тиррела.

— Должно быть, я где-то с ним встречался, — стал припоминать Джинго. — Но уж точно собираюсь встретиться с его дочерью в Тауэр-Крик.

— С чего это ты так уверен в себе? — поинтересовался Парсон.

— Я вовсе не уверен в себе, — возразил парень. — Ни один честный добросовестный работник не уверен в себе, когда собирается уйти на пенсию. Но мне кажется, братишка, все-таки лучше всего получать пенсию миллионами Тиррела.

— Тебе не откажешь в воображении, сынок! — прокомментировал гигант. — Только вот понапрасну растрачиваешь свой талант. Ты должен писать книги и все такое. Каким же это таким тяжелым и честным трудом ты занимался всю свою долгую жизнь?

— Эх, Парсон! — проговорил Джинго. — Время — это еще не все. Нас старят не годы, а ответственность. Разве ты не знаешь, что бывают старики под семьдесят с молодой душой, а иные двадцатипятилетние уже сгорбились и смотрят в землю?

— Великолепно! — восхитился гигант. — Проповедуешь прямо как заправский священник. Вполне мог бы усыпить всех мальчишек в церкви.

— Это еще что! — скромно заметил Джинго. — Ты не слышал меня, когда я в ударе. Когда расхожусь по-настоящему, на гумне замолкают цесарки, а дикие гуси спускаются с неба, чтобы меня послушать! Да, Парсон, тогда меня не остановить!

Верзила снисходительно окинул его взглядом:

— Вот что я обязан сказать. Если сегодня вечером ты начнешь подъезжать к этой девушке, будут неприятности. Понимаешь?

— Ты меня разочаровываешь, старина! — печально отозвался Джинго. — У такого парня, как ты, с такой огромной головой, должно быть больше мозгов. Я тебе уже говорил, что сегодня вечером собираюсь вскружить голову этой девушке. И говорил, что собираюсь получать пенсию миллионами Тиррела, если мне эта девушка понравится. А ты мне все не веришь!

Парсон бросил окурок на пол и раздавил его сапогом.

— Слова надо подкреплять деньгами, — намекнул он.

— Сколько?

— Займи мне сто долларов.

— Держи, приятель, — протянул деньги Джинго.

— Ты ошибся и дал мне сто двадцать, — заметил Парсон, засовывая купюры в карман. — Это научит тебя, сынок, в будущем аккуратней относиться к деньгам. А теперь, прежде чем заключить с тобой пари, буду честным. Может, ты думаешь, что этот городишко заказал оркестр с двумя хриплыми тромбонами просто так? Ошибаешься! Его заказали специально для Джинии Тиррел.

— Джиния! Какое замечательное имя! — с восторгом произнес юноша.

— Погоди минутку, — остановил его гигант. — Сначала заказали специальный оркестр, затем объявили, что у входа в танцевальный зал будет стоять шериф. Любого, кто появится с запахом виски, вышвырнут вон и уложат в канаву, откуда он выполз. Ты следишь за моими объяснениями?

— Ловлю каждое твое слово, — заверил Джинго.

— А тех ребят, которых пропустят внутрь, специально предупредят, чтобы не толпились вокруг этой девушки. Они должны держаться поодаль, чтобы она могла чувствовать себя свободно. Никто не должен приглашать ее на танец. Сам шериф будет официально представлять желающего девушке. За ней должны присматривать три или четыре молодых хлыща с Востока. Спросишь почему? Да для такого городишки это большая честь, что кто-то из семьи Тиррелов сюда приехал… Тауэр-Крик чуть не лопается от счастья, что эта девушка пожелала здесь развлечься. Ты продолжаешь следить за моими объяснениями?

— Уже устал ловить каждое твое слово.

— Когда ее увидишь, сразу взбодришься! — успокоил Парсон.

— Она так хороша? — вновь загорелся Джинго.

— То что надо! Узорчатая сбруя, золоченое седло, шелковая лента и драгоценная жемчужина.

— Что ж, — вздохнул молодой человек, — с каждой минутой я все больше убеждаюсь в том, что мне пора на пенсию. Я должен отправиться на танцы и вскружить этой бедняжке голову. Не отходи далеко, дружище! Когда у нее окончательно закружится голова, мне может понадобиться твоя помощь. Будешь обмахивать ее веером и обращаться с ней как подобает.

Верзила откашлялся.

— Не буду выступать с комментариями. Скажу только, что не успеешь ты пригласить ее на танец, как шериф выкинет тебя на улицу.

— Приятель, ты говоришь с человеком, не способным на подлые приемчики и трюки, — с достоинством произнес Джинго.

— В таком случае, — заявил Парсон, — ставлю сто долларов, что ты не протанцуешь с ней весь танец.

— В таком случае, — заявил в свою очередь юноша, — принимаю пари. Ставлю сто долларов.

— Джинго, — вздохнул верзила, — ты слишком молод. Но у меня слабость к юнцам, даже глупым. А теперь ставь деньги или заткнись!

Парень положил деньги на стол и мечтательно произнес:

— Но она должна быть красавицей, Парсон. В нашей короткой жизни есть вещи поважнее денег!

Глава 6

ПОСТОРОННИЙ

Когда-то давно в Тауэр-Крик надумали организовать крупное процветающее коммерческое предприятие. Идея состояла в том, чтобы весной тоннами заготавливать сено, хранить его в городе, а зимой по высокой цене продавать скотоводам, чей скот голодает. Для этой цели построили огромный амбар, но, к сожалению, на этом все дело и кончилось.

Таким образом, городку амбар достался как бы в наследство, его стали использовать для танцев и всякого рода важных собраний. Это было продуваемое всеми ветрами, огромное шаткое строение, стены которого в бурю дрожали и трещали. Но на сей раз вечер выдался тихим, жарким и душным. Фонари, висящие вдоль стен и свисающие с поперечных балок, только усиливали духоту и придавали воздуху острый аромат, который смешивался с запахом пудры и солончаковой пыли, каким-то образом пробивающейся через щели в полу.

Но танцы были хороши. Весь Тауэр-Крик собрался здесь, начиная с оркестра на помосте у задней стены амбара и кончая билетером да шерифом у входа.

Все горожане уже были в сборе, когда Джинго и Парсон заняли пост под раскидистыми деревьями перед входом в амбар, чтобы не пропустить прибытия почетных гостей.

Вскоре они приехали в двух легких колясках на резиновом ходу, запряженных резвыми лошадками. Из колясок вышли три джентльмена в безукоризненно выглаженных белых костюмах и девушка, тоже вся в белом. К ее платью были приколоты голубые цветы. Все, кто стоял неподалеку, сделали полшага по направлению к ней и застыли. Только Джинго не двинулся с места.

Парсон повернулся к нему и выдохнул:

— Что ж, малыш, мне жаль твоей сотни долларов. Но она принесет мне гораздо больше пользы, чем принесла бы тебе. Ты их видел?

— Я видел ее, — уточнил Джинго. — И мне стало немного грустно, когда я понял, что придется отойти от активной жизни, заняться разведением скота, разработкой золотых приисков и прочими подобными делами. Полагаю, я должен буду открыть контору на Уолл-стрит, чтобы время от времени наводить порядок в Нью-Йорке. Да, боюсь, добрые старые времена для меня прошли.

— Я не о ней, — перебил верзила. — Она — звезда, это ясно. Я говорю о тех трех красавчиках в белом, что приехали вместе с ней. Ты только подумай, Джинго, это же надо — вырядиться в белое?! Будь я проклят, но, по-моему, на них даже белые башмаки и белые шелковые носки. Я заметил их на одном из этих типов, когда он вылезал из коляски. Куда до них Деве Марии!

— Мода, приятель, — нравоучительным тоном произнес Джинго, — это такая штука, в которой не всегда можно разобраться. Твоя широкая, честная, простая душа не может ужиться с подобными штучками-дрючками. Надеюсь, девушка умеет танцевать?

— Послушай, Джинго, — продолжал убеждать Парсон. — Тебе хочется опозорить меня сегодня вечером? Неужели ты такой кретин, что всерьез собираешься прорваться в амбар и потанцевать с этой девушкой?

— Погоди, — хладнокровно предупредил парень, — твои голубые глаза раскроются так широко, как в жизни еще не раскрывались. Так что, пожалуйста, прекрати держаться за живот, как бы он у тебя ни болел, и лучше посоветуй, как пробраться мимо шерифа в дверях.

— Нет ничего проще. Надевай белый костюм и смело шагай вперед.

— Ладно, я понял, что здесь надо действовать языком. Купи два билета и иди первым.

Парсон послушно купил билеты и направился ко входу в амбар. Шериф быстро окинул его взглядом, забрал билет и предупредил:

— Знаешь мисс Тиррел? Тогда держись от нее подальше, пока тебя не представят. Понял?

Верзила кивнул и прошел внутрь.

— Привет, шериф! — поздоровался Джинго, предъявляя билет.

— Привет, Джинго! — ответил представитель закона, не замечая протянутого билета. — Жаркий выдался вечерок, а?

— Это на улице, — возразил юноша. — Но похоже, внутри достаточно прохладно.

— Ошибаешься, сынок, — не согласился Кэри. — Этот свет от фонарей так горячит джентльменов, что их репутация видна насквозь.

— Это хорошо, — удовлетворенно заметил Джинго, — потому что мне нечего стыдиться.

— Конечно, тебе нечего стыдиться, — подтвердил шериф. — Но я еще не встречал хвастунишки, который бы сам себе не нравился. В сторону, Джинго, дай людям пройти!

Молодой человек, сделав шаг в сторону, спокойно посмотрел прямо в глаза шерифу. Тот точно так же спокойно посмотрел в глаза парню.

— Вы не добры к себе, шериф, — заявил Джинго.

Винс Кэри выпятил челюсть и сказал:

— Сынок, я тебя сегодня уже наслушался. Ты не можешь мне угрожать. Если я еще услышу от тебя хоть слово, то сочту, что ты нарушаешь порядок. Отойди от двери и не задерживай людей!

За спиной шерифа Джинго заметил длинную ухмыляющуюся физиономию Парсона. Громко заиграла музыка. Молодой человек глянул в зал и вдалеке среди кружащихся пар увидел девушку в мерцающем белом платье, танцующую со стройным юношей в белом костюме. Он повернулся и вышел на темную улицу, слегка пав духом. И все-таки в этот момент подумал не о сотне долларов, на которую держал пари.

Глава 7

РЫЖИЙ МАЛЬЧИШКА ПРИХОДИТ НА ПОМОЩЬ

На улице компания мальчишек в лучах яркого света, падавшего из дверей амбара, месила ногами пыль и с интересом наблюдала за теми, кто опоздал к началу танцев, за танцорами, которые время от времени выходили побродить под деревьями. Что-то в облике одного из мальчишек привлекло внимание Джинго, а именно — цвет его волос. Он был поменьше ростом, чем большинство его товарищей, но огненная шапка на голове выделялась, как убор индейского вождя.

Джинго подошел поближе и поманил паренька. Тот приблизился медленно и осторожно с видом человека, отлично знающего, что у взрослых мужчин тяжелые руки. Когда подошел настолько близко, что стал виден блеск его глаз, юноша спросил:

— Что тебе известно о пятидолларовой бумажке?

— Как-то прочел о ней в книжке, — ответил рыжий.

— Держи, Рыжик. — Джинго вложил банкнот в ладонь мальчишки.

Тот кинул на нее быстрый оценивающий взгляд и сунул в карман штанов. Потом подошел еще ближе и встал по стойке «смирно». Тогда Джинго спросил:

— Хочешь еще?

— Я могу их лопать с утра до вечера, — не возражал Рыжик.

— Получишь еще, — пообещал молодой человек. — Но сначала я хочу кое-что тебе сообщить. В дверях этого танцзала стоит один кривоногий тупоголовый тип…

— Скажи мне, как его зовут, я пойду и выкину его оттуда! — заявил мальчишка.

— Это шериф.

— Как-то вечером он влепил мне ремнем по заднице, — признался Рыжик. — Я знал, что придет мой час.

— А где ты был в тот вечер? — полюбопытствовал Джинго.

— В его курятнике, наблюдал, как красиво смотрятся петухи в лунном свете.

— У шерифа есть сын? — поинтересовался юноша.

— Да. И я могу его вздуть.

— Тебе уже приходилось его колотить?

— Да, и я собираюсь это повторить.

— Как его зовут?

— Бобби. Дурацкое имя, правда?

— Мне оно никогда не нравилось, — согласился Джинго. — Ты подбежишь к двери амбара, сообщишь шерифу, что с его сыном что-то случилось, и он должен немедленно бежать домой.

Рыжик покачал головой.

— С Бобби ничего не может случиться. Конечно, у него была корь, а так его мамочка ничего не делает и только целыми днями напролет смотрит за сыночком.

— Ладно, — не стал спорить парень. — Тогда у него рецидив.

— А что такое рецидив?

— То же самое, что корь, только хуже. Обеги вокруг амбара со всех ног, потом подойди к шерифу, вытаращи глаза и скажи ему, что у него дома доктор, что его ждет жена и что у Бобби рецидив.

— Еще могу добавить, что у него горит дом, — предложил мальчишка.

— Делай так, как я сказал.

— Ладно, пусть будет так!

— Погоди. Вот еще пять долларов.

Джинго протянул деньги, и Рыжик чуть не задохнулся.

— Черт побери!

— Вперед! — скомандовал юноша.

Мальчишка сорвался с места и, вздымая клубы пыли, исчез за деревьями. Немного погодя усталый, задыхающийся он вынырнул с другой стороны амбара и, оставляя за собой пылевую завесу, исчез в дверях.

Спустя мгновение Рыжик снова появился на улице вместе с шерифом, который шел широким быстрым шагом. Джинго спрятался за деревом. А когда вышел из-за него, направляясь ко входу в амбар, прошел мимо маленького паренька, притаившегося в кустах.

— Давай, ковбой, набрось на нее лассо! — пробормотал Рыжик.

Сделав шаг вперед, Джинго рассмеялся — он принял напутствие мальчишки за доброе предзнаменование.

В дверях амбара стоял один билетер. Ему было прекрасно известно, что перед этим Джинго дали от ворот поворот, но было также известно и то, что случилось с Уолли Рэнкином в задней комнате салуна Слейда. Билетер хорошо разбирался в револьверах и знал, что с их помощью можно сделать, поскольку сам когда-то торговал оружием. Потому он взял билет у Джинго без единого слова. А тот посмотрел ему прямо в глаза, прошел внутрь и бросил на ходу:

— Проводи меня к мисс Тиррел и скажи, что шериф велел меня ей представить. Понял? И чтоб без уверток!

Торговец оружием моргнул, его сердце забилось сильнее.

— Но шериф ничего мне не говорил! — простонал он.

— Я тебе говорю, и этого достаточно, — отрезал Джинго. — Пошли!

Билетер подчинился, ступая на цыпочках, словно боялся наделать шуму, хотя оркестр гремел во всю мощь.

Так они и шли вдвоем через весь зал, иногда останавливаясь, чтобы пропустить кружащиеся в танце пары. Им не удалось остаться незамеченными, что можно было понять из удивленных девичьих вздохов, приглушенных мужских возгласов и неоднократно произнесенного имени «Джинго!». Похоже, все его знали. С другой стороны, он ведь и славился тем, что мгновенно приобретал известность.

— Меня зовут Джим Орвилл, — сообщил он билетеру. — Запомни.

— Орвилл! Орвилл! — забормотал торговец оружием. — Да, я запомню.

Танец кончился, кружившиеся пары распались. В конце зала образовалась небольшая, но очень яркая группа людей. Туда-то и направился Джинго вместе со своей стонущей жертвой.

— Прекрати! — приказал он билетеру. — Мне плевать, что ты потеешь, как поросенок, но я не выношу, когда ты стонешь, словно корова, у которой отняли теленка на убой. Подыми голову, расправь плечи и помни, что все скоро кончится. Вот мы и пришли. Соберись с духом! Скажи себе, что ты ее двоюродный дед и что она должна быть любезна, а то лишится наследства в виде птицефермы. А теперь действуй!

До этого момента все происходило точно так, как организовал шериф. Никто, за исключением лучших людей города, не имел возможности приблизиться к Джинии Тиррел. Сыновья и дочери богатейших золотодобытчиков, скотоводов и лесопромышленников были допущены в избранный круг, но ни один из них там долго не задерживался. Три холодных щеголя в белом, сопровождавшие Джинию, заставляли юнцов чувствовать, что у них или слишком длинные волосы, или невыглаженные брюки, а сюртуки — велики и мешковаты; девушкам казалось, что, побыв хотя бы минутку рядом с Джинией, они будут помнить об этом всю жизнь.

Таким образом, в углу зала расположилась эта холодная, блестящая, вежливая компания, а на некотором расстоянии от нее толпились желающие к ней присоединиться. Джиния Тиррел восседала на стуле, который поставил один из сопровождающих, другой принес ей стакан с холодным напитком, а третий занимал девушку беседой. И именно в этот момент из толпы возник какой-то человек и приблизился к компании. Это был билетер. Весь в поту он судорожно кланялся мисс Тиррел, бормоча и заикаясь:

— Мисс Тиррел, шериф просил меня представить вам… Пока он будет отсутствовать… Он просил представить вас… вам… — Голова бедного торговца оружием шла кругом. Он позабыл имя. «Лидвилл» — единственное, что пришло ему на ум. Поэтому, отчаявшись, он простонал: — Просил меня представить вам Джинго! — И тут же он испарился, оставив юношу одного выпутываться из создавшегося положения.

Вся четверка уставилась на молодого человека. Девушка с безразличным видом произносила дежурную фразу о том, как ей приятно с ним познакомиться. Один из ее сопровождающих в белом оглядел его с головы до ног, словно лошадь, и заметил:

— Возможно, он городской затейник.

Это был красивый человек. Одного роста с Джинго и почти так же хорош, только блондин, а у нашего героя были темные волосы. Лицо его украшали маленькие золотистые усики, сверкающие в свете танцевального зала, и костюм тоже излучал сияние, подобное блеску денег. Джинго окинул парня спокойным взглядом — взглядом тигра на отдыхе, но сдержал гнев.

Прошло не более двух секунд после того, как его официально представили.

— Нет, я не городской затейник, — сказал Джинго. — Шериф подумал, что, возможно, вы скучаете, мисс Тиррел. Велел мне обратиться к вам и предложить мои услуги. Вижу, у вас есть что попить, стул и милая беседа. Я могу пригласить на танец.

— Надо же такое придумать! — прокомментировал мужчина с золотистыми усиками и слегка пригладил их кончиками пальцев. Усы он отрастил недавно, поэтому не мог удержаться, чтобы время от времени их не ласкать.

Девушка с легкостью уклонилась от приглашения:

— Благодарю вас, — произнесла она. — Я хочу вас познакомить с Уилером Бентом. Это Джордж Стэйли, а это — Линкольн Уотерсон. Вас действительно зовут Джинго?

Знакомясь, наш герой обменялся рукопожатиями со всей троицей. Ему показалось забавным, что типа с золотистыми усиками зовут Уилер 4, то есть коренник. Он сразу же придумал каламбур, очень подходящий всей троице, вспомнил многочисленные способы, какими укрощали и не таких лошадок.

— Это не просто имя, а целая история! — сообщил Джинго.

Девушка посмотрела на него, а он — на нее. Она обратила внимание, что у нового знакомого карие глаза. Оба одновременно улыбнулись друг другу.

— Присядьте и расскажите мне, — попросила Джиния.

Джинго, закончив проклинать про себя билетера, начал:

— В общем так. Имя состоит из двух букв и окончания.

— Неужели? — удивилась девушка.

Он присел рядом с ней. Только тогда ей удалось по-настоящему его разглядеть. Потому что любой мужчина может стоять прямо, а многие даже знают, как при этом держать голову и сохранять равновесие, но лишь один из десяти миллионов умеет так сидеть на стуле, словно это трон, с которого виден весь мир, или спина мустанга, готового прыгнуть через горы. Вот так сидел Джинго, слегка повернувшись к Джинии.

— Абсолютно точно, — подтвердил он. — «Дж» — частичка от «Джумбо». «И» — «Игерон», а «Нго» — это окончание.

Девушка молчала. Просто сидела неподвижно, и взгляд ее был неподвижен, только в глазах мерцали огоньки. Поэтому Джинго продолжил:

— «Нго» в Африке означает «великий вождь» или «король»; «Игерон» — это фамилия, а «Джумбо» — что-то вроде «сэр» по-английски. — Он улыбнулся Джинии, и она улыбнулась в ответ, но на улыбку это было мало похоже.

— Можете мне не рассказывать! — вымолвила она. — Мне приходилось бывать в Британской Восточной Африке, я немного понимаю тамошнее наречие.

— Значит, знаете, что «Нго» означает «король»?

— Если спросить мое мнение, — лукаво улыбнулась девушка, — то, может быть, и означает.

Они одновременно рассмеялись. Мистер Уилер Бент откашлялся и слегка переместился так, чтобы привлечь внимание Джинии Тиррел, но потерпел неудачу.

— Что вы делали в Африке? — поинтересовался Джинго. — Охотились?

— Да. На львов.

— Английских львов?

— Нет, — хихикнула девушка. — Африканских.

— Уложили хоть одного?

Она показала один палец.

— Так сказал проводник. Правда, лев упал только тогда, когда сам проводник выстрелил в него второй раз. Можете сами решить.

— Я уже решил, — объявил Джинго. — Если подкинуть деньжат этим двум тромбонистам, то они дадут нам послушать кое-что из струнной музыки, под которую мы сможем потанцевать.

— Это самое лучшее, что мне пришлось услышать за сегодняшний вечер, — заметила Джиния, — за исключением одного.

— И что же еще?

— История с «Нго», — пояснила девушка.

— Век живи, век учись, — согласился Джинго. — Мы танцуем следующий танец?

Она бросила быстрый взгляд на его ярко начищенные сапоги.

— Мне бы очень этого хотелось…

— Но послушай, Джин, — вмешался Уилер Бент.

— Так и думал, сейчас он что-нибудь скажет, — вполголоса отреагировал Джинго, но так, чтобы его слова были ясно слышны.

— Да, Уилер? — слегка нахмурилась девушка.

— На следующий танец ты уже приглашена, — пояснил он. — Очень жаль.

— Приглашена? — осведомилась девушка, глядя в упор на своего главного сопровождающего.

— Да, — заверил Уилер.

— Что ж, — пробормотала Джиния, — может быть, позже, мистер Нго?

— Назовите любой танец, какой хотите, — попросил Джинго.

— Я поработаю над ее программой, — опять вмешался Уилер Бент. — Возможно, придется кое-что изменить. Знаете, как это бывает. По-моему, твоя очередь, Джордж.

Джордж радостно сделал шаг вперед, и сразу же тромбоны завопили так, что все здание задрожало.

— Позже! — повторила девушка, глядя на Джинго через плечо кавалера.

— Позже! — эхом отозвался он.

Но в этот момент заметил, что через весь зал, расталкивая по пути танцующие пары, кто-то к нему направляется. Это был шериф.

Внезапно Джинго осознал, что рядом с ним открытое окно. Его тут же охватило желание окунуться в прохладу ночи. Он шагнул в него. До земли было добрых десять футов, но Джинго, повиснув на кончиках пальцев, приземлился легко, как кошка.

Глава 8

ЗВЕЗДЫ УЛЫБАЮТСЯ

От его внимания не ускользнуло, что, когда шериф направлялся к нему, а сам он нырял в окно, за спиной представителя закона высилась громадная фигура Парсона, который показывал ему куда-то рукой. Не было ни малейшего сомнения, что Парсон всерьез намеревается выиграть пари в сто долларов, даже если для этого ему придется прибегнуть к довольно жестким методам, например, помочь стражу порядка.

Скорее именно появление Парсона, а не шерифа, заставило Джинго сделать шаг в окно.

Теперь он сидел на пне напротив амбара. Танцы были в самом разгаре. В связи с этим свет, падающий из двери, как-то померк, но его все же было достаточно, чтобы вспыхнула шевелюра паренька, возникшего перед Джинго.

— Я думал, ты уже давно в постели, Рыжик, — удивился он.

— Я знал, что еще понадоблюсь тебе, — объяснил мальчишка. — А красотка — высший класс!

— Кто? — рассеянно переспросил юноша.

— Я залез на дерево и все видел в окно. Она красотка что надо! Вам повезло, что вы богаты, мистер.

— Да, мне повезло, что я богат, — мрачно согласился Джинго и надолго погрузился в молчание. Когда же наконец поднял голову, Рыжик все еще неподвижно стоял перед ним. — Не обманывают ли меня мои глаза? — обратился к нему Джинго. — Вон те люди, что сейчас появились, они что, в масках?

— Я думал об этом, — отозвался Рыжик. — Но из этого ничего не выйдет. Каждый, проходя через дверь, должен поднять маску, чтобы шериф видел, кто перед ним.

— Ты уверен?

— На все сто. Я пошел, посмотрел и убедился.

— Проклятье! — проворчал Джинго.

— Придумай что-нибудь, — посоветовал мальчишка. — Пока у тебя есть деньги, ты на коне.

— Вот пять долларов, — протянул Джинго деньги.

— За что? — удивился Рыжик, однако забирая их.

— Чтобы ты придумал что-нибудь за меня. Начинай думать и думай быстрее. Танцы не будут продолжаться вечность.

— Чего ты хочешь? Ее? — полюбопытствовал мальчишка.

— Да.

— Собираешься увезти на своем коне и где-нибудь жениться на ней?

— Я собираюсь протанцевать с ней один танец от начала до конца, — сообщил Джинго.

— И это все? — В голосе Рыжика звучало разочарование.

— Все.

— Ну, ты ведь Джинго, правда? У тебя есть оружие, правда? Почему бы тебе не пойти и не перестрелять их всех, а потом танцуй сколько хочешь! — И с глубоким отвращением мальчишка добавил: — Танцы! Ха!

— Послушай, Рыжик, — настаивал Джинго. — Мне не нужны насмешки. Мне нужно, чтобы ты напряг мозги.

— Ладно, — согласился малыш, уселся рядом и задумчиво произнес: — А ты ей понравился. У тебя было не много времени, но она вся расцвела.

— Правда? — печально осведомился Джинго.

— Еще бы! Из моего окна все было видно как на ладони. Я даже почувствовал вкус свадебного пирога. — Рыжик помолчал и немного погодя договорил: — Если бы у тебя был такой же белый костюм как у них, это могло бы помочь.

— Белый костюм? Где?

— Вон там шагают белые брюки!

Джинго их увидел. Низко растущие ветки скрывали верхнюю часть туловища, но ясно были видны белые брюки, идущие рядом с белой юбкой. Он резко поднялся.

— Рыжик, я знал, что у тебя есть мозги! А теперь покажи, что у тебя есть глаза, которые видят в темноте. Поброди вон там. Выясни, нет ли у этого парня, что гуляет с белой юбкой, золотистых усиков и не моя ли это девушка вместе с ним?

— Что ты с ним сделаешь? Стукнешь по башке? — радостно осведомился паренек.

— Иди и делай то, что я сказал!

Рыжик исчез. Буквально через минуту из темноты донесся шепот, и запыхавшийся мальчишка снова оказался перед Джинго.

— Девушка твоя, а у парня желтые усы, — доложил он.

Запрокинув голову, наш герой посмотрел на звездное небо. Все звезды до одной подмигивали и улыбались ему.

— А теперь слушай, — сказал он. — Но прежде дай руку.

— Черт возьми! — выдохнул Рыжик. — Еще одна?

— Если бы у меня был миллион, я бы отдал тебе половину, — искренне заверил Джинго. — Значит, так, подлетаешь к этой парочке… Стоп, погоди минуту.

— Ждать трудно, но я постараюсь, — вставил мальчуган.

— Для чего эти маски?

— В двенадцать часов для пущего веселья все должны нацепить маски. До двенадцати осталось около пяти минут. Скоро начнется дикий гвалт, — пояснил Рыжик.

— Верно, — спокойно подтвердил Джинго. — Гвалт вот-вот начнется. Беги к ним и скажи… Да, зови его мистер Бент… Понял?

— Сейчас я могу понять все, — нетерпеливо переступил Рыжик. — Все ясно. Его зовут мистер Бент, а тебя — Джинго.

— Как меня зовут, не имеет значения! Беги к нему и скажи: «Мистер Бент, я повсюду вас ищу. Лошади в упряжке взбесились, левая получила удар копытом и лежит на земле». Понял? Скажи ему, чтобы поторапливался!

— Предположим, твоя девушка захочет пойти вместе с ним? — засомневался Рыжик.

— Тогда все полетит к черту! Придется рискнуть. Досчитай до шестидесяти и начинай. Знаешь, где навес для лошадей?

— Конечно, знаю.

— Значит, так. Если сумеешь разлучить его с девушкой, свистни, когда будешь вместе с ним проходить мимо. Если не сумеешь — тебе лучше исчезнуть.

— Сумею! — заверил Рыжик. — Я все сделаю, а его зовут Бент!

Не прошло и минуты после этого разговора, как с Уилером Бентом стали происходить странные вещи. Когда он прохаживался взад-вперед под руку с Джинией Тиррел, из темноты вылетел какой-то маленький рыжеволосый мальчишка и позвал:

— Мистер Бент! Мистер Бент!

— Что тебе, паренек? — спросил Уилер Бент.

Мальчишка прыгал на одной ноге, а рукой куда-то показывал.

— Вон там лошади взбесились. Левая валяется на земле. Нужно, чтобы вы сейчас же пошли и посмотрели…

— Я пойду с тобой! — заявила девушка, готовая сорваться с места и бежать со всех ног.

В этом-то и была вся беда. Даже если она станет миссис Уилер Бент, то все равно будет готова в любой момент приподнять юбки и бежать со всех ног, как мальчишка. Она все равно будет готова лазить по деревьям. И эта красивая, веселая, стремительная, беззаботная девушка на сегодняшний вечер была вверена его попечению. Возможно, в будущем ему придется использовать всю свою власть, чтобы заставить ее подчиниться и по более серьезным поводам.

— Оставайся здесь, Джин, — велел Уилер. — Пожалуйста, возвращайся в танцевальный зал. Ты же не хочешь возиться с потными, пыльными, лягающимися лошадьми. Пожалуйста, возвращайся.

Девушка посмотрела на него странным, ничего не выражающим взглядом и отвела глаза. Он не мог определить, куда она смотрит — на звезды или на деревья. Повернувшись, Джиния направилась ко входу в амбар. Как только Уилер увидел, что она благополучно приближается к ярко освещенному входу, он пошел вслед за мальчишкой.

Но не побежал. Уилер Бент был крепким и сильным человеком. В результате постоянных тренировок все его тело состояло из сплошных мускулов. Он был отличным бегуном, но при этом прекрасно понимал, что уместно, а что нет, а потому вовсе не собирался нестись сломя голову из-за какой-то лошади. Ради чистокровки это бы еще куда ни шло. Но Уилер Бент считал, что должно быть определенное соответствие между жизненными нуждами и действиями, которые необходимо предпринимать для их удовлетворения. Поэтому он просто шел быстрым стремительным шагом, пока не оказался в тени деревьев.

И вдруг увидел перед собой мужчину, появившегося так внезапно, будто он вырос из-под земли.

— Мистер Бент? — осведомился незнакомец.

— А что? — в свою очередь спросил Бент. Тут он узнал Джинго и все понял. — Ты! — И, охваченный гневом, поспешно нанес удар без всякой подготовки.

— Неплохо, — заметил Джинго, уклоняясь в сторону, и сам влепил Уилеру Бенту точно в подбородок. Естественно, после такого удара в мозгах у Бента что-то взорвалось. У него подогнулись колени, он качнулся вперед и встретил второй удар под стать первому. Ему показалось, что все вокруг озарилось яркой вспышкой, а затем для Уилера Бента свет померк.

Глава 9

КОВАРНОЕ ПЛЕМЯ

Очнувшись, он обнаружил, что лежит в пыли в одном белье. С него сняли даже ботинки и носки. Руки были связаны за спиной, и та же веревка обхватывала ствол дерева. Более того, во рту торчал плотный кляп. Так что Уилер мог только глухо мычать.

Он приподнялся и сел. Перед глазами все кружилось. Наконец ему удалось встать, хотя натянутая веревка не давала возможности выпрямиться во весь рост. Неподалеку ходили люди. Уилер пытался привлечь их внимание, дергая ногами и издавая нечленораздельные звуки — все, на что он был способен. Но люди спокойно прошли к освещенному входу в танцзал, где заиграла необычно мягкая, поскольку тромбоны наконец умолкли, музыка. Бенту показалось, что ему так и суждено задохнуться во мраке ночи и никто этого не заметит. Его душил гнев, но не оттого, что во рту был кляп, а потому, что никто не пришел ему на помощь.

Неожиданно около него появилась группа босоногих городских мальчишек. Сначала они насторожились, заметив белую фигуру в ночи и услышав странные звуки. Но когда приблизились и рассмотрели, завизжали от восторга. У мальчишек были характеры индейцев и их же чувство юмора. Они посчитали, что Уилер Бент — подходящая жертва, над которой можно вдоволь поиздеваться.

Босоногие сорванцы отвязали один конец веревки от дерева, но руки пленника оставили связанными. Когда он пытался вырваться, с полдюжины маленьких негодяев дергали за веревку и чуть не валили его на землю. Когда же Уилер попробовал наброситься на них — они быстро обматывали веревку вокруг его ног.

Падать со связанными за спиной руками не очень-то приятно, поэтому спустя некоторое время Бент оставил попытки атаковать мальчишек. А они кружили вокруг, удерживая его на привязи, как живого медведя. Вожаком и вдохновителем этой банды был рыжий паренек вдвое меньше ростом своих товарищей, но по меньшей мере вдвое превосходящий их по изощренности и коварству. Это он обратил внимание приятелей на холеные золотистые усики Уилера — и они немедленно запорошили их пылью. Не успокоившись на содеянном, засыпали пылью и всего мистера Бента.

Пот лился с него градом, он был вне себя от ярости, а от пыли стал просто черным. И чем грязней становился, тем жизнерадостнее и веселее резвились мальчишки.

Уилер почти задохнулся, когда, к счастью, ему удалось выплюнуть кляп. Он глубоко вздохнул, а потом так заорал, что чуть не сорвал глотку. Но продолжал орать не переставая, угрожая еще до утра отправить всех в исправительное заведение.

Однако несколько переборщил. Доорался до того, что накликал на свою голову новую беду. Шериф не хотел, чтобы возле амбара, пока там будут идти танцы, ошивались какие-нибудь пьяницы. Поэтому, чтобы Тауэр-Крик веселился без всяких помех, велел своему верному помощнику Стиву Мэтьюзу присматривать за улицей. Стив был скуп на слова, но они у него никогда не расходились с делом. Услышав вопли Бента, он тут же появился на месте происшествия и застал галдящих мальчишек, в руках у которых была веревка. Затем увидел мужчину в нижнем белье. Стив Мэтьюз ужасно покраснел, но не от стыда, а от гнева. А что, если кто-то из дам увидит это пугало?

Он отобрал у мальчишек веревку и порадовался тому, что, выходя на дежурство, не забыл надеть перчатки. Маленькие разбойники, передав свою жертву в руки закона, с воплями восторга бросились врассыпную.

— Допился до чертиков — так заткни пасть и следуй за мной! — приказал помощник шерифа.

— Я Уилер Бент! — заорал пленник.

— Если ты не заткнешься, тебе придется худо! — предупредил Стив.

— Это Уилер Бент! Это Уилер Бент! — закричал рыжий паренек, а за ним и все остальные из его племени, разражаясь взрывами хохота.

А Бент, спрашивая себя, не сошел ли он с ума, потащился за помощником шерифа.

Вскоре они подошли к небольшому квадратному зданию с зарешеченными окнами. Дверь была открыта, они вошли внутрь. Их встретил негр, держа в руке большую связку ключей. Открыли одну из камер, Уилер очутился в тюрьме.

— Тебе предъявляется обвинение в нарушении общественного порядка, — спокойно объявил Стив Мэтьюз. — И если не получишь три месяца, то меня надо отправить пасти коров, а судью — подметать улицу. Что ты пил? Я не чувствую никакого запаха.

Дрожащим хриплым голосом Бент сказал:

— Тебя за это уничтожат. Если судья Тиррел хоть что-то значит в этом краю, то тебя просто сотрут в порошок! Разбойное нападение в самом центре города!

Во всем этом выступлении только упоминание о судье Тирреле привлекло внимание помощника шерифа. Судья жил в краю Голубой Воды, но его влияние простиралось далеко за пределы Тауэр-Крик. По этой причине Стив Мэтьюз внимательно посмотрел на заключенного.

— Послушай, Джордж, — обратился он к негру, — принеси ведро воды и умой этого джентльмена. Надо его как следует разглядеть.

Воду принесли, и добрых три ее галлона вылили на Уилера Бента. Для него это было последней каплей. Он готов был лопнуть от ярости и страстно желал, чтобы Тауэр-Крик оказался стерт с лица земли каким-нибудь стихийным бедствием.

И тут помощник шерифа увидел, что верхнюю губу пленника украшают золотистые усики. Точно такие ему уже попадались на глаза. Они были как бы визитной карточкой главного сопровождающего мисс Тиррел.

В мозгах у Мэтьюза что-то сверкнуло. Он глубоко вздохнул и снова уставился на арестованного.

— Будь я проклят! — чертыхнулся Стив. — Джордж, ради всего святого, скорей открой камеру, а не то на нас спустят всех собак!

Глава 10

ТАНЕЦ ДЖИНГО

Незадолго до этих событий Джинго закончил переодеваться. Оглядев себя, остался доволен. Красный цветок в петлице немного помялся, но когда он сдул с него пыль, стал выглядеть вполне пристойно. Молодой человек чувствовал — этот цветок поможет ему окончательно превратиться в Уилера Бента. Затем он достал из кармана белый шелковый капюшон и прикрыл им лицо. Уилер Бент хорошо позаботился о маскарадном наряде — этот головной убор украшало красное перо. Но самое главное — костюм оказался впору и ботинки не жали. По этой причине Джинго даже испытал невольное чувство уважения к своему врагу.

Затем отправился в амбар.

У входа стоял все тот же торговец оружием. Рядом с ним шериф. А неподалеку возвышалась мощная фигура Парсона. Он выбрал себе из толпы самую маленькую и самую веснушчатую девушку. Но и маска не могла скрыть его широкой улыбки.

— А вот и мистер Уилер Бент, — заметил билетер.

— Добрый вечер, мистер Бент, — произнес шериф.

Джинго беззаботно махнул рукой и прошел в зал. Время у него было, но все равно следовало поторапливаться. Потому что ведь нельзя было в точности сказать, когда Бент поднимет тревогу. А Джинго мог себе представить масштабы его возмущения.

Танец должен был вот-вот начаться.

Джинго прошел мимо Парсона, обронив на ходу:

— Можно вас на минутку, если не возражаете?

Парсон повернулся к нему и сделал шаг вперед. Если маска не могла скрыть его улыбки, то не могла скрыть и хмурого лица, а верзила как раз нахмурился.

— Ну что? — проворчал он.

Джинго заговорил своим обычным голосом:

— Парсон, я собираюсь потанцевать с ней. Если ты снова попытаешься меня надуть, я сделаю из тебя решето!

Услышав эти слова, гигант застыл на месте. Оставив его в таком состоянии, Джинго отправился выигрывать нечто большее, чем сотня долларов.

Компанию в белом он обнаружил в дальнем углу. Оба молодых человека встретили его дружными аплодисментами за великолепие капюшона, который полностью ввел их в заблуждение. Джинго махнул им рукой и, наклонившись к девушке, прошептал ей на ухо:

— Этот танец наш?

Услышав его голос, она вскинула голову, окинула его быстрым взглядом и тут же отвела глаза. Он догадался, что Джиния все поняла. Девушка поднялась. На ней была черная маска, наполовину закрывавшая лицо, она лукаво улыбалась. Джинго почувствовал, что узнает ее в любой толпе по одному блеску голубых глаз.

— Давайте подойдем к оркестру, я попробую уговорить тромбоны немного отдохнуть, — предложил он.

Она снова посмотрела на него и молча пошла вместе с ним. У парня часто забилось сердце. Джиния оказалась способной принимать решение, не говоря при этом ни единого слова. Это еще больше повысило ее в его глазах.

Джинго подошел к оркестрантам и вложил в руку каждого тромбониста по пять долларов.

— У мисс Тиррел страшно болит голова, — объяснил он. — Может быть, вы отдохнете на этом танце?

— Конечно. Я понимаю, — ответил старший из музыкантов. — Мы просто вроде как подыгрываем оркестру. Потому что без тромбонов оркестр не оркестр.

— Рискните хотя бы раз, — попросил наш герой. — Я только выполняю просьбу леди.

Потом повернулся к дирижеру и дал ему десять долларов.

— Вы грандиозно играете, приятель, — с чувством произнес юноша. — Но тромбоны могли бы один танец отдохнуть. У мисс Тиррел болит голова.

— У меня тоже, — признался дирижер. — Весь вечер звенит в ушах. Будь моя воля, я бы затолкал мундштуки тромбонов в глотки тем тупоголовым идиотам, которые на них играют.

Молодой человек улыбнулся понимающе. Он мгновенно обзаводился как симпатиями, так и антипатиями. Дирижер ему понравился.

Оркестр заиграл вальс, и Джинго повернулся к девушке. Вот почему несчастный Уилер Бент, связанный и с кляпом во рту, услышал игру оркестра без пронзительного визга тромбонов.

— Что с Уилером Бентом? — задыхаясь, спросила Джиния. — Что вы с ним сделали?

— С его головы не упал ни один волосок, — поспешил успокоить ее кавалер.

— Возможно, но зато каждая косточка в его теле может быть сломана, — предположила девушка.

— Где же женская интуиция? — подначил он.

— Вот она-то мне это и подсказывает!

— Он цел, правда, задыхается от ярости, — сообщил Джинго. — Она его прямо-таки душит.

— Ему не причинили вреда?

— Вы знаете, что не причинил. Вы танцуете со мной?

— Джинго, кто вы?

— Я — городской затейник.

— Поэтому так обошлись с Уилером Бентом?

— Просто предоставил ему возможность отдохнуть и спокойно подумать. Пусть забудет про свои усики и полюбуется природой, Джин. — Джинго увидел, как сверкнули ее глаза. — Высокие горы открытого для всех Запада, Джин, — продолжил он, намеренно делая ударение на ее имени, — хороши для любого человека. А если они могут вылечить страдающее сердце, то почему бы им не вылечить больную челюсть?

Оркестр заиграл во всю мощь, и они полностью отдались танцу. Наш герой танцевал с легкостью мексиканца. Они кружились в толпе танцоров, не задевая никого даже рукавом.

— Я должна идти к бедному Уилеру, — сказала Джиния Тиррел.

— Пусть лучше гора идет к Магомету, — возразил Джинго.

— Вы расскажете мне, что с ним сделали?

— Я послал рыжего мальчишку сказать ему, что одна из его лошадей лежит на земле. Затем встретил Уилера на полдороге, легонько стукнул по подбородку, раздел и привязал к дереву. Вас это сильно огорчает?

Покачивая головой, она засмеялась и чуть не прекратила танцевать.

— Это убьет Уилера, и он, конечно, узнает, что я танцевала с каким-то незнакомцем, одетым в его костюм.

— Узнает, — подтвердил Джинго. — И это просто замечательно.

— Замечательно? — не поняла Джиния.

— Будет замечательный скандал, — пояснил он. — Ваш отец тоже узнает. И как только вы станете забывать о том, что произошло в Тауэр-Крик, они начнут вам напоминать. Я не хочу, чтобы вы забыли меня прежде, чем я навещу вас.

— Вы навестите меня? Вы собираетесь приехать в долину Голубой Воды? — изумилась девушка.

— Даже если вся армия Соединенных Штатов соберется и окружит дом вашего отца, я все равно найду способ проникнуть в него, — весело заявил Джинго. — Если только вы не запретите мне приезжать.

— Вы не должны этого делать! — воскликнула она.

— Хорошо, не приеду.

— Я хочу, чтобы вы приехали, — возразила девушка. — Но вы не должны.

— Если хотите, чтобы приехал, я приеду.

— Я умру от страха, — сказала Джиния и тихо засмеялась.

— Когда мне приехать?

— Я возвращаюсь домой завтра. Почему бы вам не появиться к вечеру?

— Непременно, — заверил Джинго. — Скажите об этом отцу, хорошо?

— Сказать ему? Вы не знаете моего отца! Он очень суровый человек. Он страшно суровый человек, я просто не знаю, что он сделает.

— Он созовет всех своих людей, — объяснил Джинго, — и тут начнется самое интересное.

— Вы серьезно хотите, чтобы я рассказала ему?

— Ну конечно! Мы же ничего не хотим делать тайком, не так ли?

Перестав смеяться, девушка в упор посмотрела на Джинго.

— Вы скажете мне, кто вы такой?

— Я — путешественник.

— Куда же вы держите путь?

— Просто кочую с места на место.

— Но как же вы живете?

— Пользуясь всем лучшим в этом краю.

— Я не это имела в виду.

— Откуда у меня деньги? Что ж, я хорошо играю в карты. Обычно у меня достаточно быстрая лошадь, чтобы выиграть скачки на родео. Так что на жизнь хватает. — Поскольку девушка промолчала, Джинго добавил: — Когда-нибудь я начну заниматься чем-нибудь стоящим.

— Вы назовете мне свое настоящее имя? — настаивала Джиния.

— Я дал клятву никому его не называть, кроме женщины, которая выйдет за меня замуж, — объявил он.

Оркестр заиграл крещендо и вдруг разом оборвал музыку. Рука об руку они прошли мимо ошеломленного Парсона.

— Мне лучше удалиться, — честно признался Джинго. — Уилер Бент в любой момент может прийти в себя и тогда вспомнит, что идут танцы и ему нужен костюм. До свидания!

— Вы уходите? Но сначала скажите — хотя, конечно, это была только шутка, — как насчет вашего визита к нам?

— Какие могут быть шутки? Обязательно приеду, — еще раз заверил юноша. — Завтра, когда наступят сумерки. Прежде чем зайдет солнце.

Он подвел ее к стулу, а сам стремительно вышел из зала. Парсон отправился за ним, но у входа он столкнулся со Стивом Мэтьюзом, который крикнул:

— Шериф, видели парня, одетого в костюм Уилера Бента? Произошло разбойное нападение.

— Проклятье! — выругался Винс Кэри. — Тогда я знаю, кто это сделал!

Глава 11

БЕНТ ПРЕДЛАГАЕТ СДЕЛКУ

Все мужчины, как один, выбежали на улицу. С фонарями в руках они рыскали под деревьями в поисках человека в белом костюме, но никто из них не догадался заглянуть на крышу навеса для лошадей, где уютно расположился наш герой, спокойно переодеваясь в собственный наряд.

Когда толпа вернулась обратно в амбар, он спустился, положил костюм на развилку дерева, сверху поставил ботинки, а на них бросил бумажник. Проделав все это, направился к гостинице. По пути остановился у входа в амбар, заглянул внутрь и полюбопытствовал:

— Ну как, шериф, все в порядке?

Кэри в ярости посмотрел на него.

— Джинго, — дрожащим голосом произнес он, — я ничего не могу доказать, но постараюсь, чтобы в Тауэр-Крик тебе стало жарко!

Молодой человек засмеялся и продолжил путь в гостиницу, где его ждал Парсон. В центре стола лежала кучка десятидолларовых бумажек. Не говоря ни слова, Джинго убрал их в карман.

— Куда мы направляемся? — поинтересовался верзила.

— Отгадай, — предложил его работодатель.

— На поиски беды.

— В таком случае, как ее зовут? — полюбопытствовал Джинго.

— Беду зовут Джиния Тиррел.

— Правильно. Завтра мы отправляемся к ней с визитом. Будь готов к отъезду, Парсон.

— Голубоглазая молния! — пробормотал великан. — Похоже, ты ударила моего друга в самое сердце!

Примерно в это же время Уилер Бент, вновь облаченный в свой белый костюм, стоял лицом к лицу с Джинией Тиррел. Он был бледен, только на щеках горели красные пятна, а усики щетинились от ярости.

— Мой костюм! — бормотал Бент. — На нем был мой костюм! Ты не могла не узнать этот костюм. Говорят… говорят, что этот негодяй даже воткнул цветок в петлицу, и все-таки… и все-таки ты танцевала с ним! Как будто тебе все равно. Как будто это ничего не значит.

— Прости, Уилер, — сказала девушка. — Это красное пятно на подбородке — то самое место, куда он тебя ударил? Было очень больно?

Бент, поперхнувшись, посмотрел ей прямо в глаза. Он уже готов был поверить, что она над ним смеется, но подумал, что такое вряд ли возможно.

— У меня голова идет кругом, Джин, — поделился Уилер. — Ничего не соображаю. Почему ты не позвала шерифа, как только поняла…

— Я решила, что это просто шутка. А ты уверен, что это серьезно?

— Шутка?! — задохнулся он. — Этот парень — стрелок. Отъявленный головорез. Игрок. Бродяга. Отправил меня в нокаут, переоделся в мой костюм и танцевал с тобой, Джиния, обнимая тебя за талию! Что скажет твой отец? И ты называешь это шуткой! На меня напали, ограбили, раздели, бросили в тюрьму. — Уилер схватился руками за голову.

Джиния Тиррел молчала. Взгляд ее был спокоен и безмятежен. Ока качала головой, бормотала сочувственные слова, но ничто не отражалось в ее глазах, кроме любопытства.

В конце концов Бент взял себя в руки. Посмотрел на девушку и прочел в ее голубых глазах нечто вроде сочувствия.

— И ничего нельзя доказать! — воскликнул в отчаянии. — Если только ты не выступишь свидетелем. Ты одна можешь доказать, что это он напал и ограбил.

— Он отобрал у тебя кошелек? — не сразу отреагировала девушка.

— Нет, но… — Тут Уилер сдержался, потому что внутренний голос подсказал ему, что его репутация под угрозой. Он с достоинством выпрямился. — По крайней мере, одно ясно: твой отец ничего не должен об этом знать. Я позабочусь об этом.

— В любом случае узнает, — возразила Джиния. — До него наверняка донесутся слухи. Но прежде, чем это произойдет, я сама ему обо всем расскажу. Кроме того, отец должен знать, что Джинго собирается навестить меня завтра в сумерках.

— Джинго… Что?! — закричал Бент.

— Он сказал, что завтра до захода солнца навестит меня в долине Голубой Воды.

— Проклятый негодяй! — завопил Уилер.

— Нет, он не негодяй, — возразила девушка.

Молодой человек уставился на нее и понял, что она сказала то, что думала. Он оказался в дураках. Стало ясно, что ему необходимо сосредоточиться, поэтому Бент повернулся и отправился к себе.

В номере он уселся, подпер кулаком подбородок и долго так сидел, размышляя. В отношениях с Джинией Тиррел Уилер играл по-крупному. У него самого было небольшое состояние, но если удастся заполучить миллионы Тиррела, то станет одним из самых могущественных людей в стране.

Бент слегка выпятил распухшую челюсть. Взгляд его прояснился и стал тверже. Он вспомнил, что, когда они въезжали в Тауэр-Крик, ему показали дом, в котором живут, как сказали, «самые опасные люди в Тауэр-Крик, братья Рэнкин — игроки и головорезы».

Более того, за прошедший день о них ему все уши прожужжали, что было вполне естественно, так как весь город был взбудоражен историей о перестрелке, в которой уложили одного из братьев. «Джейк отыграется, — говорили в городе. — Конечно, Уолли — громила, но Джейк — это чистая сталь. Он уберет Джинго. Тот ловок в обращении с револьвером, но Джейк с ним справится, будьте уверены».

Вот такие велись разговоры, и чем больше Уилер размышлял над всем этим, тем сильнее убеждался, что ему следует повидать Джейка Рэнкина и как-то определиться со своим будущим. Короче говоря, его взволновали и выражение глаз, и тон голоса Джинии Тиррел, когда она сообщила, что Джинго намеревается навестить ее в долине Голубой Воды до заката следующего дня.

Женщины неравнодушны к симпатичным молодым людям.

При этой мысли Уилер взял со стола лампу, подошел к зеркалу и поднял ее высоко над головой. Лицо, которое он увидел в зеркале, показалось ему достаточно приятным. Оно не раз приносило ему успех в отношениях с дамами и, он был в этом уверен, еще не раз принесет. Бент заметил только два недостатка — кровоподтек на правой стороне подбородка и кровоподтек на левой стороне подбородка. Их оставили кулаки парня, который по-своему тоже был красив и вполне мог понравиться такой девушке, как Джиния Тиррел.

Правда, ненадолго. Уилер был убежден, что в конце концов она будет принадлежать ему. Но в настоящее время Джинго вполне может вскружить ей голову. И, кто знает, она может стать недосягаемой для него. Чем больше Уилер думал об этом, тем больше мрачнел.

Внезапно он встал, надел шляпу и серый пыльник. Затем вышел на улицу и направился к дому братьев Рэнкин.

Снаружи перед домом было темно. Сбоку он заметил лучик света и, подойдя поближе, через щель в ставне увидел рядом с кроватью спящую на стуле пожилую женщину с суровым лицом. На кровати лежал мужчина мощного телосложения, у которого были забинтованы плечи и руки.

Уилеру не терпелось встретиться еще с одним членом этой семьи. Он перешел к следующему окну, оно оказалось открытым, но в комнате было темно. Бент перегнулся через низкий подоконник и еле слышно свистнул.

В ответ скрипнула кровать, потом кто-то прошел через комнату, причем по звуку шагов можно было определить, что это человек очень легкий, наконец рядом с Уилером кто-то пробормотал:

— Ну? В чем дело?

— Я хочу поговорить с вами в спокойной обстановке.

— Идите за дом, к сараю. Внутри есть фонарь. Зажгите его. Я только оденусь и сразу же приду.

Молодой человек разогнулся. У него было такое ощущение, что он только что сунул голову в волчью нору, где зверь спал очень чутко, готовый проснуться при малейшем шорохе.

Позади дома он обнаружил сарай с открытой покосившейся дверью и зажег спичку. Прикрыв огонек ладонью, осветил кучу дров для кухни и углы, затянутые паутиной, похожей на ветхие рваные паруса. Та же паутина заполняла все пространство между балками. Наконец свет отразился от фонаря, и Бент сразу же его зажег.

Но едва повесил фонарь на стенку, как через порог перешагнул мужчина и молча уставился на него. Он был небольшого роста, однако под фланелевой рубашкой бугрились впечатляющие мускулы, а в лице мелькало что-то волчье.

По спине Уилера поползли мурашки.

— Меня зовут Уилер Бент, — представился он.

Мужчина молча кивнул. Похоже, он считал излишним представляться. Вероятно, полагал — вся страна должна знать, что его зовут Джейк Рэнкин.

— А вы Джейк Рэнкин? — спросил Бент.

Мужчина снова кивнул. Он двигал челюстью, а взглядом ощупывал пришельца.

— Я хочу поговорить с вами о деле, — объяснил Уилер.

Хозяин снова кивнул, и тогда Бент в отчаянии выпалил:

— Вам нужен скальп Джинго, он нужен и мне!

При этих словах Рэнкин неожиданно ухмыльнулся и стал еще больше похож на волка.

— Я слышал, что произошло на танцах, и подумал — Джинго мог приложить к этому руку, — наконец заговорил он. — Никто другой на это не способен. — У него оказался довольно высокий, но хриплый голос. Он мог бы петь высоким резким тенором. Замолчав, Джейк продолжил двигать челюстью, словно что-то жевал. Спустя какое-то время добавил: — Не так часто встретишь такого, как Джинго.

— Вам он нравится? — изумился Уилер.

Рэнкин задумчиво посмотрел в сторону.

— Не знаю, — произнес медленно. — Я немало побродил по свету и много повидал народу, но кажется, мне никто никогда не нравился так, как Джинго.

Упав духом, Бент пробормотал:

— Что ж, значит, все в порядке.

— Конечно, в порядке. Кто сказал, что это не так?

— Никто. Только я думал… я думал, что вы охотитесь за его скальпом!

— Охочусь, — спокойно подтвердил Джейк. — И с этим тоже все в порядке. Мне нужен его скальп, и я собираюсь его добыть, но когда мы сойдемся с ним один на один на узкой тропинке, прольется немало крови. Какой у вас интерес в этой игре?

— Я хочу знать, когда вы начнете охоту.

— Не сейчас. Мой младший брат в очень плохом состоянии. Это дело рук Джинго, поэтому я хочу с ним поквитаться. Но сейчас должен быть дома. Обеспечивать семью мясом и помогать по хозяйству, пока Уолли полностью не оправится, хотя надежды на это мало.

— Вот здесь в игру вступаю я! Я готов обеспечить деньгами вас и вашу семью.

— Вступаете в игру? А что вы называете обеспечением?

— Сколько денег нужно вашей семье? Я дам их вам, и вы сможете начать охоту.

— Мне нужна тысяча, — сузил глаза Рэнкин, готовясь заключить сделку.

— Тысяча — это приемлемо, — согласился Бент.

— Есть еще издержки…

— Какие? Я думал, вы просто хотите развязать себе руки.

— Джинго путешествует с одним джентльменом размером со шкаф, которого зовут Парсон. Таких, как вы или я, он съедает на завтрак. Мне понадобится парочка крепких ребят, чтобы вывести этого верзилу из игры. Придется их нанять.

— Сколько они будут стоить? — нервничая, спросил Уилер.

— Не знаю. Может, каждому, по тысяче.

— Итого получается три тысячи!

— Нет, мы еще не все посчитали. Три хороших лошади, седла, снаряжение и небольшая сумма на расходы. В общем, около пяти тысяч.

— Слишком много. Это грабеж! — простонал Бент.

— Грабеж, — подтвердил Джейк. — И убийство в придачу!

Бент вздрогнул. Но он был мужчиной. И вспомнил, каким странным светом светились глаза девушки, когда она говорила о Джинго.

Между тем Рэнкин продолжил объяснять:

— Нет таких дураков, которые взялись бы охотиться на Джинго и Парсона, если только за этим не стоят хорошие деньги. Джинго не провел и дня в городке, а уже создал себе очень неплохую репутацию. Понимаете? Сначала я должен подобрать людей. Потом иметь возможность заплатить им столько, сколько они запросят. А вдруг кто-нибудь из них захочет получить две или три тысячи, что тогда? Нет, это еще дешево — пять тысяч. Восемь — десять тысяч было бы вернее.

Уилер устремил взгляд на черный проем двери. Поколебавшись, он наконец решился, вытащил бумажник, побывавший в руках у Джинго, но так и оставшийся нераскрытым.

— У меня здесь две тысячи, — сказал он. — Можете мне поверить? Я расплачусь, когда все будет кончено.

— Поверить вам? — воскликнул Джейк Рэнкин. — Дружище, конечно, я поверю вам. Думаю, вы не зажмете честный долг старине Джейку Рэнкину. — И он рассмеялся.

Глава 12

СУДЬЯ ТИРРЕЛ

У судьи Тиррела было много интересов, но на старости лет он решил вернуться к скотоводству. Начинал свою жизнь на ранчо и закончить ее хотел там же. Частенько месяцами ему приходилось отсутствовать, но обычно он старался вернуться домой, когда заготовленное сено убирают в амбары.

На людях судья всегда был безукоризненно одет и держал себя соответственно. Но на ранчо позволял себе расслабиться. Даже здешнее его жилище больше походило на амбар, чем на жилой дом. Он как раз построил четыре больших амбара в ряд, когда старое покосившееся здание сгорело дотла. Любой другой на месте Тиррела, обладая его состоянием, ухватился бы за представившуюся возможность — пригласил бы хорошего архитектора, чтобы тот спроектировал в холмах великолепный особняк, но судья был человеком практичным и ненавидел показуху.

А поскольку для хранения сена, если его аккуратно закладывать, хватало и трех амбаров, четвертый Тиррел немного перестроил и превратил в жилой дом. В торцах здания сделал перекрытия, перегородки и получил три этажа уютных комнат. Центральная часть сеновала, оставаясь нетронутой, служила гостиной, столовой и залом для приема гостей. Пол в ней заменяла утрамбованная земля. Когда вечером зажигали лампы, ряды перекрещивающихся некрашеных балок и распорок отбрасывали беспорядочные тени. Вдоль одной из стен был сооружен огромный камин, в который можно было запихивать целые бревна. Некоторые из наиболее вежливых друзей, побывав в этой «гостиной», были слегка шокированы, но судью она вполне устраивала.

Еще больше он любил ездить верхом, а, объехав необозримые пространства своего ранчо, в конце дня наслаждался, сидя под гигантской елью, росшей перед домом-амбаром. Обычно такие высокие деревья встречаются по два-три на берегах ручьев в самой чаще леса, но этот гигант стоял в гордом одиночестве, широко разбросав свои серебристо-голубые ветки. У Тиррела был закадычный друг и любимая дочь, но никто и ничто не занимало его мысли так часто, как эта гигантская ель. Сидя под ее разлапистыми ветвями, судья чувствовал, как она тоже тянется к нему.

Ни на одном заседании в окружении важных людей он не чувствовал себя и наполовину таким могущественным, как тогда, когда отдыхал под высокой колорадской елью. Много лет назад, сжимая ногами бока мустанга, он увидел это дерево и тогда же поклялся себе, что когда-нибудь на этом месте построит ранчо. Поэтому оно было для него словно сказка. Сидя на стуле, он одним взглядом мог обозреть все окрестности от высоких гор, окутанных зеленью лесов, как мехом, с белыми снежными мантиями, до далекого городка в долине Голубой Воды, который изо всех сил пыжился и важничал.

Хотя судье исполнилось шестьдесят, лицо у него было гладкое и молодое. Только плечи с годами все больше сутулились да седые волосы сильно поредели. Шея тоже становилась все тоньше, и даже толстая фланелевая рубашка не в силах была скрыть ее худобы. В этот день на нем были голубые джинсы, ковбойские сапоги и простой шейный платок. Он походил на ковбоя, ушедшего на покой после долгих лет усердного труда.

Развалившись в брезентовом кресле, судья строгал перочинным ножом мягкую сосновую палку. Время от времени он поднимал голову и смотрел на горы или на мерцающий блеск Голубой Воды, изредка бросал взгляд на двух людей, находящихся рядом, — родную дочь и молодого Уилера Бента. Джиния сидела, скрестив ноги и облокотившись спиной на толстый узловатый корень, вылезший из земли. Уилер стоял. И делал это по двум причинам. Во-первых, он считал, что его светлые волосы и золотистые усики лучше всего смотрятся на фоне голубого неба. А во-вторых, что гораздо важнее, Бент всегда держал себя этаким аристократом, но ведь всем известно, что человек наиболее импозантен, когда стоит.

— А теперь расскажите мне, что все это значит, — попросил Тиррел.

— Продолжай, папа, — отозвалась девушка. — Что именно?

— Уилер, — обратился судья к молодому человеку, не переставая строгать палку, — это правда, что Джин совсем ошалела и сваляла дурака?

Когда судья возвращался домой, он снимал строгий деловой костюм, а вместе с ним оставлял в стороне изысканные манеры, вежливую речь и переходил на простой, понятный всем язык.

Уилер резко вскинул голову:

— Конечно нет. Джиния просто не могла.

— Не могла что? — попытался уточнить Тиррел.

— Не могла… э-э-э… не могла свалять дурака, — запинаясь, пробормотал Бент.

— Разве? — удивился старик.

— Она ваша дочь, сэр, — напомнил молодой человек.

— Уилер! — произнес судья. — Большую часть моей жизни я валял дурака, а когда был в ее возрасте, то похлеще идиота трудно было сыскать. Стоило проехать немало миль, чтобы на меня посмотреть. Сколько раз я оказывался в дураках! — Он покачал царственной головой, продолжая строгать палочку.

Последовало непродолжительное молчание. Слышалось только журчание ручья.

Девушка сидела, уперев локоть в колено и подпирая ладонью загорелый подбородок. Чуть повернув голову, она перевела взгляд с молодого человека на отца. Огромная ель издавала тонкий хвойный аромат, а пробивающиеся сквозь разлапистые ветви солнечные лучи освещали ее лицо.

— У тебя есть повод для возмущения по поводу происшедшего в Тауэр-Крик, Уилер? — нарушил тишину Тиррел. — Ты можешь в чем-нибудь упрекнуть Джин?

Молодой человек еще резче вскинул голову. Он хотел, чтобы его помнили именно таким. Поскольку ему выпал шанс проявить все свое благородство, желал полностью им воспользоваться.

— Нет, сэр, — ответил Уилер. — Конечно же мне не в чем упрекнуть Джин!

Судья поднял глаза от палочки и несколько секунд не отрываясь смотрел на Бента.

— Так, так, так, — произнес он. — Не думал, что дело обстоит так плохо. Неужели она вела себя настолько скверно, что ее друзья вынуждены лгать? Джин, встань!

— Предпочитаю слушать сидя, — отозвалась дочь.

— Ты юная бездельница, — заявил отец, с удовольствием снимая с обстругиваемой им палочки тонкую прозрачную стружку в пол-ярда длиной. — Ты, Джин, — ленивое, беспечное, испорченное существо.

— Меня следует пожалеть, — возразила девушка. — Меня избаловали. Детей надо жалеть. Я читала об этом в какой-то книжке.

— Их надо шлепать, а не жалеть, — проворчал Тиррел и неожиданно посмотрел на Бента. — Мне понравилось, как ты себя вел, Уилер. И понравилось то, что ты сказал. Я боялся, что ты можешь оказаться мелочным, но рад, что не таишь ни на кого злобы после Тауэр-Крик. Будь добр, пойди в дом и разожги огонь. Вечер будет прохладным.

Держась очень прямо, молодой человек направился к дому. Душа его пела и ликовала от радости.

— Теперь моя очередь, — сказала Джиния, поудобнее облокотившись на корень дерева.

— Расскажи, — предложил отец.

— Зачем? Ты и так знаешь. Ты все знаешь. Так было всегда!

— Думаешь, я за тобой шпионю? — усмехнулся он.

— Боже милостивый! Конечно же нет!

— Спасибо, Джин, — спокойно отреагировал судья. — Но рядом с богатым человеком всегда толпятся прихлебатели и рассказывают ему обо всем в надежде завоевать его расположение. Тебе известно, Джин, что я богат?

— Конечно, я это знаю.

— Тебе известно, что я очень богат?

— Да.

— Тебе известно, что я слишком богат?

Девушка приподнялась и посмотрела отцу прямо в глаза.

— И что? — осведомилась она.

— Я чересчур богат. И у меня только один ребенок, а мне шестьдесят. Понимаешь? — Девушка молчала. — И мне так дорог этот единственный ребенок, что, когда всякие сплетники нашептывают что-то на ухо, я должен прислушаться. На этот раз они много чего наговорили. В общем, я никогда раньше так с тобой не разговаривал и впредь тоже не буду. Ты вольна поступать как тебе вздумается, но, надеюсь, время от времени будешь вспоминать, что это значит для меня. Вот все, что я хотел сказать.

Глава 13

ПРИКАЗ СУДЬИ

То, что отец сказал, было так важно, что девушка должна была серьезно обдумать его слова. Какое-то время она молча следила за медленным движением ножа, строгающего деревянную палочку, за вьющейся стружкой, наконец спросила:

— Ты хочешь, чтобы я тебе все рассказала?

— Если считаешь это разумным, — отозвался Тиррел. — Помни, я человек твердый и суровый, а кроме того — человек действия. Если мне не понравится то, что я от тебя услышу, постараюсь принять меры. И эти меры могут оказаться довольно жесткими.

Джиния опять немного помолчала, потом решилась.

— Ладно, не имеет значения, что ты предпримешь, тебе надо знать точно, что произошло. И я собираюсь рассказать это.

Судья продолжал обстругивать палочку. Его лицо выглядело моложе, чем обычно, но глаза потемнели и ввалились. Груз прожитых лет сделал его похожим на человека, который либо болен, либо только-только начал выздоравливать.

— Все, что ты услышал от сплетников, правда, а то, чего они не знают, тоже правда, — начала Джиния. — Какой-то мужчина пришел на танцы, шериф не хотел его пускать. Тогда он заставил другого человека представить себя мне, после чего он сел рядом и мы разговаривали. Мне он очень понравился. Появился шериф, и мужчина сбежал через окно. Потом ему удалось отозвать Уилера. Он его ударил, оглушил, взял его одежду, маску и снова вошел в дверь. Подошел и заговорил со мной. Конечно, я знала, что это не Уилер. Но я с ним танцевала.

Тиррел прекратил обстругивать палочку, сложил нож, убрал его в карман и обхватил руками колено. Замерев в этой позе, смотрел на дочь и ждал продолжения ее рассказа.

Она видела, что отец взволнован, испугалась, однако продолжила:

— В общем, я танцевала с ним. Он сказал, что Уилер жив и здоров. Еще сказал, что навестит меня сегодня до захода солнца. Все! — И умолкла, ожидая реакции.

После паузы судья спросил:

— Его зовут Джинго, не так ли?

— Да.

— Как его настоящее имя?

— Не знаю. Сказал, что его настоящее имя узнает только та девушка, которая выйдет за него замуж.

— Может быть, эта девушка — ты? — предположил отец.

Спокойный тон его голоса еще больше испугал Джинию. Внезапно она пожалела о том, что была так откровенна, ей припомнились слышанные ею рассказы о твердости и непреклонности отца в делах. Тех, кто вставал у него на пути, просто убирали с дороги. Так судья действовал всегда.

Она подумала о стремительном и бесстрашном Джинго, о спокойной и непреодолимой силе воли отца. Что произойдет, если эти двое сойдутся лицом к лицу? Издалека донесся скребущий звук — это тащилась по дороге груженая сеном повозка.

— Может быть, Джинго намеревается предложить тебе руку, Джин?

От этих слов и ироничного тона, с каким они были произнесены, девушка совсем запаниковала.

— Как ты не понимаешь, папа, что это только шутка? — возразила она. — Он просто дикий, безответственный, беспечный человек.

— Человека с таким характером шериф округа почему-то не захотел пускать на танцы, — напомнил Тиррел. — Почему он его не пускал?

— В тот день произошла драка. И Джинго в ней участвовал.

— Что за драка?

— С оружием, — признала Джиния. Она не хотела продолжать, понимая, как ее отец посмотрит на это дело.

— Где была драка?

— В салуне Тауэр-Крик. — И дальше зачастила скороговоркой: — Другой парень жульничал в карты. Джинго стрелял в него. Но только после того, как тот, другой, выхватил револьвер. Это была просто самозащита.

Отец поднял руку, останавливая ее, и сказал:

— Станешь постарше, услышишь еще немало историй про тех, кто застрелил противника ради самозащиты. Но чаще всего это хладнокровные негодяи, постоянно тренирующиеся в стрельбе и знающие, что могут положиться на свое мастерство. Против них обычный честный горожанин не имеет никаких шансов. Не больше, чем у голубя против ястреба!

— Джинго не такой. Он не станет проводить все свое время, тренируясь в стрельбе, — заявила дочь.

Ее отец сдвинул брови.

— После того как этот парень уложил своего противника, он решил еще и поразвлечься. Ему пришла неплохая идея пойти на танцы, бросить вызов шерифу и потанцевать с моей дочерью. В первый раз хитростью убрал шерифа со своего пути. Во второй — заманил твоего сопровождающего в ловушку, оглушил его, забрал одежду и гордо прошествовал мимо представителя власти. И ты охотно пошла танцевать с этим мерзавцем?! — Судья ни разу не повысил голоса, но сами слова были достаточно выразительны. Джиния понимала, к чему все идет, и пожалела, что все рассказала отцу. А потом, — спокойно продолжал судья, — этот наглец бесстыдно объявляет, что собирается навестить тебя сегодня до захода солнца! Это правда?

— Для него это вроде игры, — объяснила девушка. — Он не имел в виду…

— Джиния! — перебил отец. — Я хочу, чтобы ты была со мной абсолютно откровенна. Тебе он очень нравится?

Она хотела было с пренебрежением отозваться о Джинго, но просьба быть искренней ее смутила, поэтому ответила так:

— Я тебе честно признаюсь — в жизни еще не встречала мужчину, который бы мне так понравился.

Судья холодно улыбнулся:

— Я тебе уже говорил, что, возможно, приму строгие меры. Сейчас объясню, какие именно. До темноты ты будешь находиться в доме. А там посмотрим. Между тем я тебе ручаюсь, что молодой мистер Джинго ни в коем случае не навестит тебя сегодня до захода солнца.

Девушка мгновенно вскочила.

— Что ты собираешься делать? — задыхаясь, спросила она.

— Просто не хочу, чтобы кто-то вторгался в мои владения, — спокойно пояснил отец. — Когда зайдешь в дом, скажи повару, чтобы нашел Хукера и прислал ко мне. Хукер позади дома наблюдает за закладкой сена в амбары.

Джинии очень хотелось попросить отца смирить свой гнев. Хотелось напомнить ему, что Джинго очень молод и беспечен. Хотелось объяснить, что Джинго вполне соответствует своему прозвищу — странный беззаботный, задиристый парень. Но она понимала — каждое слово в его защиту только еще больше усилит холодную ярость ее родителя. Поэтому она вернулась в дом и передала повару его поручение.

И Лем Хукер отправился к хозяину. Лем был высоким и очень худым. Лицо у него было тоже длинное и худое. А зубы так выдавались вперед, что казалось, будто он постоянно улыбается. Может, поэтому Лем изо дня в день старался доказать, что добродушие — это только маска, а не состояние души. Он любил схватку, как настоящий бультерьер, и все, кто работал на ранчо под его началом, были прекрасно осведомлены об особенностях его характера.

Подойдя к хозяину, Хукер прикоснулся кончиками пальцев к шляпе в знак приветствия. Кроме хорошей драки, еще ему нравился этот пожилой человек. Давным-давно его бы наверняка повесили, если бы не судья Тиррел. Но Хукер питал к нему не только чувство благодарности. Он относился к хозяину, как один сильный мужчина к другому, еще более сильному.

— Если до тебя дошли хоть какие-то слухи, то ты должен знать, как развлекался в Тауэр-Крик один парень по имени Джинго, — сказал судья.

— Я знаю, — подтвердил Лем.

— А как он выглядит, знаешь?

— Пять футов одиннадцать дюймов. Около ста шестидесяти фунтов. Темные глаза и смуглая кожа. Очень симпатичный паренек.

— Он утверждает, — продолжал Тиррел, — что сегодня до захода солнца нанесет визит Джинии. Собирается навестить ее независимо от того, будет она на месте или нет. Твоя задача не допустить его появления. Первым делом обыщи дом. Потом амбары. Каждому работнику опиши этого человека. Удостоверься, что его нет поблизости. Когда это сделаешь, организуй кордон вокруг дома и амбаров. Сейчас новолуние, но тебе не понадобится лунный свет. Если Джинго не появится до вечера, значит, он проиграл. Тебе это может показаться шуткой, но это не так.

— В этой игре в догонялки, вероятнее всего, кое-кто останется там, где его накроют, — заметил Хукер.

Судья долго размышлял. Снова принялся обстругивать палочку. Наконец произнес:

— Лем, как я понимаю, этот Джинго любитель пострелять, игрок и никчемный бездельник. Если он вторгнется в мои владения, думаю, мы вправе — и это будет в полном соответствии с законом — остановить его любой ценой. Ты меня понял?

Правая рука Хукера неуловимым движением метнулась к бедру, и он по-настоящему расплылся в улыбке.

— Конечно понял.

— Если Джинго сможет прорваться, завтра тебя здесь не будет, — добавил судья.

Глава 14

ОАЗИС

Лем всегда работал добросовестно. Первым делом он с помощниками обыскал весь дом снизу до чердака. Потом точно так же обшарил амбары. Под его началом работало больше тридцати человек, которые занимались подвозкой подсохшей травы, водили лошадей, вращая ворот для подъема кип сена, ворочали его вилами и укладывали на хранение. Так что народу хватало, поэтому когда прочесали все здания и никого не обнаружили, Хукер собрал всю команду и обратился к ней с небольшой речью. Для начала он описал Джинго.

— Сейчас его здесь нет, — констатировал Лем. — Все, что от вас требуется, это сделать так, чтобы его не было тут и потом. Сейчас продолжайте работать и глядите в оба. Считайте, что он может зарыться в землю, превратиться в тюк сена или обзавестись крыльями. Если у кого-то нет с собой оружия, сходите и вооружитесь. В этой игре нашего друга ждет сюрприз.

Тем временем Джинго и Парсон держали курс на ранчо Тиррела. Они не торопились, поскольку причины для спешки не было. Лиззи не знала устали, а ее манера скакать переломала бы ребра любому, кроме ее хозяина. Горячий мустанг Джинго легко двигался в том же ритме.

И вот в середине дня, когда стояла самая жара, они очутились на вершине холма, с которого дорога, извиваясь, спускалась в долину. По долине гулял ветер, время от времени закручивая маленькие пылевые смерчи. День выдался жарким, солнце даже через фланелевые рубашки обжигало кожу.

— Вон там, Джинго, что-то похожее на оазис, — показал верзила. — А сегодня такая жарища, что мне кажется, будто мы в пустыне. Видишь деревья, красную крышу и навес рядом с дорогой? По-моему, это место, где мужчина может получить кружку пива.

— Чтобы выставить себя напоказ? — возразил Джинго. — Не имеет смысла.

— Бросим монету, — предложил Парсон.

— Идет, — засмеялся парень.

Монета, подброшенная верзилой, закрутилась в воздухе.

— Орел! — объявил юноша.

Полдоллара шлепнулось на широкую твердую ладонь Парсона.

— Решка, — заявил он, сжимая руку.

— Я не видел! — запротестовал Джинго.

— Эй, не станешь же ты спорить из-за стакана пива?

Молодой человек снова рассмеялся.

— Ты просто обожаешь неприятности, Парсон, — заметил он. — Когда-нибудь получишь полный обед из десяти блюд, состряпанный из неприятностей. Их поджарят для тебя не ощипывая, вместе с перьями. Ладно, поехали!

Он направил своего коня вниз по склону, и очень скоро они оказались у салуна. Это было выкрашенное белой краской уютное комфортабельное заведение. Перед входом стояли корыта с водой в количестве, достаточном, чтобы утолить жажду шестнадцати мулов одновременно, причем для этого даже не было необходимости их распрягать. Рядом находился большой деревянный навес, чтобы коляски, повозки и всадники могли подъехать прямо к двери и рядом с ней привязать лошадей. Сам салун расположился в густой прохладной зелени деревьев.

Парсон и Джинго зашли внутрь. Пол был весь в пятнах от воды, которой его недавно поливали, повсюду были разбросаны опилки. Воздух здесь стоял влажный и прохладный. Неподалеку постукивала ветряная мельница и слышалось журчание воды. В помещении витал резкий аромат спиртных напитков. Нижнее ограждение бара было все в царапинах от множества каблуков. Но в данный момент Джинго и Парсон были в салуне единственными живыми существами, если не считать бармена и мальчишки, моющего окна.

Бармен выглядел как боксер на пенсии. Когда-то крепкий могучий торс теперь заплыл жиром. Бармен постоянно истекал потом. Беря в руки стакан, оставлял на нем отпечатки пальцев.

— Сыграем в «семерку», — предложил Парсон. — Эй, бармен, принеси нам карты. Будем пить и играть. Составишь нам компанию?

Толстяк признал, что это неплохая идея, налил себе маленькую порцию пива, которое состояло из одной пены, а в тетради отметил три больших порции. Затем вытащил и выдал им две колоды карт, а когда Джинго с Парсоном уселись за угловой столик, чтобы не торопясь попить пиво и сыграть пару партий в «семерку», знаком подозвал к себе мальчишку, моющего окна.

Пока верзила сдавал, тасуя карты с удивительной ловкостью, Джинго задал ему вопрос:

— Бармен смотрел тебе в глаза или на твой подбородок?

— Пусть только попробует что-нибудь выкинуть, больше вообще никогда никуда не посмотрит, — проворчал Парсон. И тут же объявил, что идет ва-банк, но, бросив валета, нарвался на даму, которую Джинго аккуратно положил сверху.

— У бармена что-то на уме, — тихо изрек юноша. — Ты сталкивался когда-нибудь с ним в толпе?

— У меня отличная память на морды, но его ландшафт незнаком, — ответил приятель.

Захлопнулась дверь, на окне зазвенела проволочная сетка. Мальчишка исчез, а бармен невозмутимо вытирал стойку бара.

Верзила нахмурился:

— Что тебя гложет, Джинго?

— Он послал паренька с каким-то поручением, и оно касается нас двоих, — объяснил тот. — Бармен так напряженно думает о нас, что покраснел как рак.

— Так что?

— Мы должны заставить его вернуть мальчишку.

— Должны?

— Да.

— Эй, бармен, как тебя зовут? — внезапно заорал Парсон.

— Уилсон, — ответил хозяин салуна, продолжая протирать стойку.

— Уилсон, я хочу посмотреть на этого шалопая, — заявил верзила. — Верни-ка его обратно!

Бармен продолжал свое занятие. На секунду он поднял глаза на гиганта, но тут же их опустил, пробормотав:

— Паренек занят.

— Может быть, он так занят, что не может нас обслужить? — поинтересовался Парсон.

Уилсон снял передник, наклонился и что-то достал из-под стойки. Он смотрел прямо перед собой. Было ясно — у него в руках оружие.

Верзила сложил две колоды карт вместе, аккуратно их выровнял.

— Я не умею читать мысли, — спокойно произнес он, — но иногда в разгаре игры могу отличить дурака от умного. — Двумя руками Парсон взял сложенные вместе карты и медленно, без рывков разорвал толстую пачку надвое, затем подбросил обе половинки в воздух. Обрывки с тихим шуршанием опустились на пол. — Верни парня обратно! — приказал он.

Бармен застыл на месте, не сводя взгляда с разорванных карт. Затем повернулся к двери за стойкой бара.

— Стой на месте! — рявкнул гигант.

Уилсон тут же подчинился. Он стоял к ним спиной и дышал так тяжело, что голова его поднималась и опускалась в такт дыханию. В конце концов подошел к открытому окну и пронзительно свистнул. После этого вернулся к стойке и стал методично протирать ее тыльной стороной руки, уставясь перед собой неподвижным взглядом.

— Возможно, он послал за целой бандой, чтобы те устроили нам теплую встречу, — пробормотал Парсон.

Джинго слегка отодвинулся от стола.

— Возможно, — согласился спокойно. — Я думаю, мы здесь получим к пиву еще и закуску.

Вскоре задняя дверь со скрипом открылась и закрылась, снова зазвенела сетка. В салун вбежал босоногий паренек. На его голове красовалась потрепанная соломенная шляпа. Глаза у мальчишки были широко открыты и горели от возбуждения.

— Продолжай мыть окно. Об остальном забудь, — велел Уилсон.

Паренек судорожно глотнул. Затем, не проронив ни слова, направился к окну.

— Принеси еще пива, — приказал Парсон. — Захвати и себе и сядь рядом с нами.

Немного поколебавшись, Уилсон подчинился. Поставил на стол две кружки.

— А где твоя? — осведомился Парсон.

Бармен отрицательно покачал головой.

— А теперь, — продолжал гигант, — я хочу знать, куда ты посылал этого парня. Говори тише. Не нужно, чтобы он слышал.

— Я посылал его в город, — сказал Уилсон. — А что?

— Я очень любопытен. И что он собирался делать в городе?

— Достать гвоздей, — ответил бармен, в упор глядя на огромного человека.

— Гвоздей для чего? — продолжал допрашивать тот.

— Делать клетки для цыплят. Для этого нужно много гвоздей.

— Зачем тебе клетки для цыплят? — не отставал Парсон. — Разве цыплята не могут гулять на свободе?

— Ага, чтобы их сожрали койоты! Кроме того, они разоряют мой огород.

— Давай взглянем на огород, — предложил Джинго.

Бармен, ничего не сказав, повел их в глубь дома. Пройдя через блистающую чистотой кухню и спустившись по ступенькам заднего крыльца, они очутились в огороженном проволочной изгородью и орошаемом водой дворике. Пол-огорода было засеяно люцерной. Вторую половину занимали овощи. Сбоку находились вольеры для птиц, в которых копошились цыплята. В одном из вольеров цыплят не было, там валялись планки, рейки и несколько готовых клеток.

Джинго направился к клеткам.

— Черт побери, все в порядке, — удивился Парсон. — Действительно, вон они, клетки, которые он делает.

— Не может быть, — спокойно возразил юноша и огляделся вокруг.

На рабочем верстаке, основой для которого послужили козлы для пилки дров, лежали молоток и пила, но не было видно ни одного гвоздя. Тем не менее Джинго продолжил поиски и в конце концов наткнулся на небольшой брезентовый сверток, хранящийся под верстаком. В нем оказалось около двух фунтов новеньких блестящих гвоздей.

Молодой человек повернулся и в упор посмотрел на бледного Уилсона.

— А теперь выкладывай, — велел он.

Бармен не ответил. Он стоял и смотрел в пространство.

— Подтолкни его, Парсон, — приказал Джинго.

Верзила опустил тяжелую ладонь на мягкое жирное плечо хозяина салуна.

— Лучше расскажи, — предупредил очень мягко.

— В общем, им нужен ваш скальп, вот и все, — пробормотал Уилсон. — Если вы поедете этой дорогой, я должен был дать им знать.

— Кому ты должен дать знать? — спросил юноша.

— Джейку Рэнкину и еще двоим.

— Кто эти двое?

— Бойд и Оливер.

— Как они выглядят?

— Бойд небольшого роста с лицом как у крысы. У Оливера челюсть как у бульдога.

— Где они сейчас? — продолжил допрос молодой человек.

— Я обманул их и обманул тебя, — угрюмо заявил Уилсон. — Теперь покончил с обманом. Больше вы ничего из меня не вытянете!

— Неужели? — вмешался Парсон, сжимая и разжимая кулаки. — Не знаю, но думаю, мне удастся что-нибудь из тебя вытянуть!

— Оставь его в покое! — скомандовал Джинго. — Бармен больше не будет шельмовать. Пока он играет честно, не будем его трогать. Уилсон, ты обрадовал меня, сообщив, что Джейк Рэнкин и еще двое нас ищут. Бойд и Оливер — крепкие ребята?

— Крепкие, — промычал бармен. — Я бы посоветовал вам держать ухо востро. Если вы хоть чуть-чуть соображаете, уносите ноги.

— Зачем? — удивился Джинго. — Я всегда готов развлечься, особенно если знаю с кем. Пошли, Парсон! Мы теряем время.

Глава 15

ПЛАН ДЖИНГО

Ехать до Голубой Воды по дороге, за которой наблюдала троица во главе с Рэнкином, было опасно. Парсон и Джинго сделали крюк и незадолго до заката появились вблизи ранчо судьи Тиррела. Оставив лошадей за холмом, они укрылись в густом кустарнике, откуда, оставаясь незамеченными, могли следить за работниками и изучить расположение строений.

— Красиво, правда? — с восхищением произнес Парсон. — Посмотри, как рано сгущаются сумерки вон в том ущелье. Посмотри, как сверкает снег на горах. Посмотри на этих ребят, закладывающих сено в амбары. Красиво, я тебе скажу!

В торце каждого из трех амбаров стояли фургоны с сеном. Их разгружали при помощи огромных вил с четырьмя зубцами. Для того чтобы поднять одни такие вилы, требовалась пара лошадей, управляемых людьми. Джинго и Парсон слышали, как скрипели блоки, когда лошади начинали поднимать вилы с кипой сена. Потом раздался щелчок, за которым следовало мягкое шуршание — это сено скатывалось по металлическому желобу, установленному на крыше амбара. А в это время лошади, вращающие ворот, не чувствуя больше груза, бодро и легко продолжали движение. Джинго и Парсон находились так близко, что до них доносился голос человека, командующего закладкой, когда груз достигал нужной отметки: «Бросай!»

— Ты хотел бы оказаться там, Парсон? — поинтересовался Джинго. — Это место как раз для тебя. Ты бы стоил целой команды из трех-четырех человек. Мог бы один ворочать тюки, а расхаживая по собранному сену, заменил бы прессовочную машину. У них ты бы шел на вес золота, а не на вес свинца!

— Было время, — ухмыльнулся верзила, — когда я гордился тем, что мог поднять на вилах вдвое больше, чем любой другой человек. Я прессовал кипы сена, а потом один забрасывал их по четыре штуки за раз, иногда и по пять. Владельцы ранчо обычно ставили меня на такую работу, потому что в этом случае не нужны были лошади, ворот, а также люди наверху. Но потом я решил, что крепкая голова лучше, чем крепкая спина, и бросил эту работу.

— Чем же ты теперь занимаешься? — полюбопытствовал Джинго.

— Я охочусь на крабов, ломаю их твердые панцири и поедаю белое мясо. — Парсон показал руками, как он разламывает краба на две половинки, словно кусок хлеба.

— Тяжеловатое занятие для рук, — улыбнулся юноша.

— Точно, — согласился гигант, — но сейчас я отдыхаю. Все, что от меня требуется, — это следовать за львом л питаться его добычей.

Он хихикнул, а Джинго, глядя на него чуть ли не с нежностью, произнес:

— Как-нибудь мы выясним наши отношения, мой ДРУГ.

— Будет слишком пыльно. Но мне придется тебя укоротить до карманного размера. Ты слишком дерзок, приятель.

Джинго задумался, потом обвел рукой открывающуюся перед ними панораму.

— Весь мир знает, что мы направились сюда.

— Весь мир знает, что ты направился сюда, а я вместе с тобой, — поправил Парсон. — Тебе недостаточно было просто потанцевать с ней, ты должен был объявить, что собираешься навестить леди в ее собственном доме. Что ж, вперед, там ты и встретишь свой конец. Потому что именно так и будет, если попытаешься пробраться в это логово. Труп я заберу завтра.

Верзила свернул цигарку, но Джинго отобрал ее у него и выбросил.

— Если мы видим пыль от сена, — объяснил он, — то и они заметят дым из этих кустов. Нам надо быть осторожнее.

— Ну хорошо, — согласился напарник. — Расскажи мне, какой план зародился в твоей сумасшедшей башке.

— У меня нет никакого плана.

— Вы только послушайте! — заорал Парсон. — Ты что, ехал сюда, совершенно не представляя, как пробраться в дом?

— Не стоит волноваться из-за моста, пока не доберешься до реки, — отозвался Джинго. — Я не подозревал, что у них столько людей. В них главная загвоздка. Судья Тиррел склонен все обдумывать и делать основательно. Может статься, ему не хочется, чтобы я навещал его дочь.

— Может быть, он не знает, что ты хочешь приехать? — с надеждой предположил человек-гигант.

— Тиррел знает все. Кроме того, сама Джиния расскажет ему об этом. У такой девушки, как она, не может быть секретов от главы семьи. Этим она отличается от остальных: Вот почему у нее ясные глаза. Эта девушка каждый день очищает душу. А именно маленькие тайны портят души большинства женщин. Но в ней нет ничего мелкого.

— Она королева, так?

— Да, так.

— Ну, тогда у тебя отличные шансы ее заполучить, — ехидно заметил Парсон.

— Я скачу не потому, что надеюсь выиграть гонку, — попытался растолковать свою позицию Джинго, — а потому, что мне это нравится. Но как же попасть в дом?

— Моя голова пуста, как церковный колокол, — объявил верзила. — Тебе туда не проникнуть.

— А что, если прокрасться в какой-нибудь амбар? Послушай, как ты думаешь, люди Тиррела вооружены против нас?

— Против тебя точно вооружены. И когда нафаршируют свинцом, будешь мертвее мертвого.

— Просто потому, что приехал в гости? — удивился Джинго. — Но ведь это глупо заходить так далеко!

— Ну хорошо, предположим, девушка решила сделать тебя принцем на этом ранчо, и папа осведомлен о ее чувствах. Разве он не захочет сделать все, что можно, только бы тебя здесь не было? А если вломишься на его территорию, может решить, что ты грабитель или еще того хуже. Быстрей придумывай план. Скоро начнет садиться солнце.

Еще два фургона с сеном выползли из-за холма и, скрипя тормозами, стали спускаться вниз по дороге. Лошади осторожно переступали ногами, не давая фургонам раскатиться.

— Значит, так, — решил Джинго, — мне остается только превратиться в сено. Если мне удастся попасть в один из этих амбаров, буду последним идиотом, коли не сумею пробраться в дом.

— Превратиться в сено? — вытаращил глаза Парсон. — Что ты этим хочешь сказать?

— Стереги лошадей и держись поблизости, — велел молодой человек. — У меня есть идея, от которой можно получить вилы в бок, но все равно хочу попробовать.

— Что ж, давай! — протянул ладонь верзила, и они обменялись рукопожатиями. — Если что-нибудь с тобой случится, — продолжил он, — я настругаю из судьи Тиррела и его банды щепок для растопки.

— Спасибо! — поблагодарил юноша. — Все будет в порядке. Я счастливчик.

С этими словами он бросился назад, сбежал по склону холма и через небольшой овраг выскочил на дорогу как раз тогда, когда по ней катил последний из двух фургонов. Парсон прекрасно видел, как его напарник вскарабкался сзади на фургон и, словно змея, зарылся в сено. Он в восхищении вскинул руки.

Тем временем Джинго обвязал шейным платком лицо, оставив открытыми только глаза. Был бы рад завязать и их, поскольку пыль и мякина грозили ослепить. Вдыхая через платок, он по крайней мере был гарантирован от удушья. И продолжал зарываться, пока не решил, что зарылся достаточно глубоко. Джинго надеялся, что его поднимут вилами вместе с копной сена, затем сбросят, а в клубе пыли он скроется от глаз тех, кто находится на сеновале.

Наш герой понимал — у него один шанс из пяти, но он привык рисковать. Его могут обнаружить, едва фургон подъедет к амбару; его могут проткнуть вилами; его могут заметить, когда будут укладывать сено, потому что кипа покажется кому-то слишком тяжелой; даже если он благополучно, вознесется в воздух на вилах, в самый неподходящий момент они могут не выдержать его веса, и тогда он грохнется вниз, сломает себе глею. В конце концов, вся затея может провалиться, когда придется выбираться из укрытия…

Обдумав все это, Джинго решил, что он последний кретин. И уже хотел соскочить с фургона, но в этот момент вокруг раздались голоса, заслоняя солнце, промелькнула какая-то тень. Фургон остановился, юноша понял, что рядом амбар. Теперь было поздно бояться и отступать некуда. Ему оставался один путь — вперед.

На него волной накатил страх. Может, еще есть шанс остановиться? Ведь с его стороны это просто шутка, шалость, и если он сейчас вылезет из сена, его просто выбросят за ворота, дело ограничится лишь смехом и прибаутками.

Но гордость была не последней чертой в характере Джинго. Представив себе, как его выкидывают с ранчо, он угрюмо стиснул зубы и стал ждать.

И все-таки страх его душил. Джинго слышал, как шуршит сено, как возница слезает с передка фургона, берет в руки веревку, привязанную к вилам, у которых четыре острых зубца. Эти зубцы войдут в его тело, как в масло. А возница решил начать с того самого места, где он спрятался!

Глава 16

ПОСЛЕДНИЙ ФУРГОН

Однако перед началом разгрузки возник спор, Джинго даже испугался, что проделал путешествие зря и теперь ему придется лежать в этом сене до темноты, потому что только тогда можно будет незаметно выбраться.

Совсем близко раздался мужской голос:

— Черт побери, скоро начнет садиться солнце. Не хватит времени, чтобы вытряхнуть этот фургон. На сеновале становится темно. Надо заканчивать.

— Какой смысл? — ворчливо отозвался возница. — Все равно придется работать всю ночь, не так ли? Бросить работу и прямо сейчас начинать патрулировать? Я вам точно говорю, к утру это дежурство нам опостылеет!

— Дурацкая затея, — поддержал кто-то из его товарищей. — Он и не собирается здесь появляться.

— Конечно, не собирается, но нам заплатят дополнительно за то, что мы будем прогуливаться по территории. А предположим, все-таки появится. Тогда тот, кто его уложит, получит такую премию, что сможет гулять на нее целый год!

— Не появится. Джинго не такой дурак, чтобы ради простой шутки прорываться через толпу стрелков.

— Ладно, опускай вилы и давай разгружать!

Джинго боялся пошевелиться из опасения наделать шуму. Его охватило еще более горячее желание вылезти и быстренько смыться. Потому что все то, чего он опасался, похоже, становилось реальностью. Люди, работающие на судью Тиррела, вооружены и собираются дежурить всю ночь. А он, как дурак, зарылся в сено и ждет, когда его проткнут словно бессловесную тварь!

Юноша слышал, как где-то наверху канат зашуршал по блоку. Затем что-то резко воткнулось рядом с ним в сено, подняв тучу пыли и мякины.

— Порядок! — заорал возница.

Тот, кто управлял воротом, прикрикнул на лошадей и щелкнул кнутом. Блок над фургоном задребезжал, потом застонал, когда канат натянулся под тяжестью груза. Та кипа сена, где лежал Джинго, начала подниматься, и он с надеждой подумал, что, может быть, его захватят с первой попытки. Послышался хруст, вилы, захватив изрядную груду сена, вырвались на свободу. Канат пошел легче и мягче. Где-то в вышине вилы звякнули, ударившись о транспортер; его металлические колеса с тихим рокотом завертелись, сено поползло вниз внутрь амбара.

— Бросай! — раздался приглушенный крик.

За ним последовало шуршание, закончившееся глухим тяжелым стуком.

Джинго, подавив стон, закрыл глаза. Похоже было, этот амбар только начали заполнять, а это означало, что ему могло грозить падение с высоты сорока футов до самой земли.

— Не старайся распотрошить фургон за два раза! — гневно заорал погонщик лошадей. — Ты что, хочешь сломать спины лошадям?

— Ты собираешься учить меня, как управлять вилами? — огрызнулся возница.

— И сделаю это! — крикнул погонщик. — Десятилетний мальчишка мог бы научить тебя управляться с ними.

— Да заткнись ты, Пит! — проговорил кто-то издалека.

— И не подумаю! Он хочет замучить моих лошадей, пытается разгрузить целый фургон за два раза!

Неожиданно Джинго что-то придавило. Правую ногу пронзила острая боль. Он быстро отодвинул ее в сторону от зубца вил. Трудно было пошевелиться. Сено всем своим весом давило на парня, стало очень тяжело дышать.

Он вытянул руку вверх, пробиваясь сквозь спрессованную сухую траву, пока пальцы не коснулись холодной стали. Крепко вцепился в зубец. В этом случае он мог надеяться, что не выпадет из поднимаемой кипы, если только лошади смогут поднять его вместе с грузом.

— Порядок! — завопил возница.

Канат пополз вверх. Джинго подняли на пару ярдов, потом снова опустили. Шейный платок пропускал пыль, юноша чуть не задохнулся. Он практически ничего не видел, с трудом разбирал слова.

— Что ты нацепил на вилы? Хочешь убить лошадей?

— Наподдай как следует этим индейским клячам! Если еще раз вякнешь, как управляться с вилами, я слезу и врежу тебе от души. Давай работай!

— Я с тобой после поговорю! — пообещал разъяренный погонщик. — Вперед, ребята!

Щелкнул кнут. Джинго снова резко дернули вверх. С громким хрустом кипа сена, в которой он находился, взмыла в воздух.

Груз закачался и врезался в стену амбара. Потом медленно стал подниматься, сопровождаемый скрипом каната и визгом блоков.

— Что в этой кипе? — крикнул кто-то.

Джинго поднимали все выше. У него кружилась голова, пальцы начали скользить по гладкой поверхности зубца, который он сжимал. Вилы, звякнув, замерли у транспортера. Груз заскользил вперед, в лицо парня ударила волна горячего воздуха.

— Бросай! — заорал кто-то.

Зубец выскользнул из пальцев Джинго, и он полетел вниз, как тряпичная кукла. Оглушенный, больно ударился подбородком о колено.

Откуда-то издалека донесся голос:

— В этой кипе была глыба или что-то вроде этого.

— Нет. Сено иногда сбивается в комок, — возразил другой мужчина. — Не до конца просыхает и сбивается. Вот и все.

Завязался ожесточенный спор, а в это время Джинго, услышав приближающиеся шаги, попытался зарыться поглубже.

Он почувствовал, как рядом с его головой с хрустом вонзаются зубцы. Шлепнулась еще одна кипа сена. Кто-то топтался сверху. Потом шаги удалились.

Парень лежал неподвижно, продолжая задыхаться. Но при этом убеждал себя, что в этой пористой массе должен быть воздух. Нужно только держать себя в руках и не впадать в панику. Плюс ко всему его одолевала жара. Мякина исколола всю кожу. Болела раненая нога.

— Эй! — крикнул кто-то. — Здесь кровь!

— Ну конечно. Наверное, вилами зацепили полевую мышь. Я с этим уже сталкивался, — отозвался еще один.

В это время «полевая мышь» лежала очень смирно, с трудом сдерживая смех.

Еще одна порция сена проделала путь на транспортере и шлепнулась вниз, но на этот раз довольно далеко от Джинго. Те, кто работал внутри амбара, громко топая, начали укладывать сено, а Джинго принялся пробиваться наверх, двигаясь только тогда, когда в амбаре было шумно.

В конце концов он как пловец выплыл на поверхность и смог свободно вздохнуть. Солнце начинало садиться. Через большие открытые ворота красные лучи проникали внутрь и окрашивали в багровый цвет пыль, висевшую в воздухе. Фигуры людей, работавших на сеновале, расплывались и принимали гигантские очертания. Вилы в их руках сверкали, как фонари. Люди проклинали жару, работу, долгий утомительный день. Проклятая работа и проклятая жизнь, говорили они.

А тем временем в амбар регулярно падали новые кипы сена. Наконец настал момент, когда возница крикнул:

— Последняя, ребята!

Эта кипа с такой скоростью взлетела вверх, словно лошади пошли в галоп. Вилы с треском врезались в транспортер. Сено ринулось вниз в темноту и обрушилось водопадом. Огромные вилы раскачивались взад-вперед, казалось, будто открывается и закрывается гигантская челюсть. Подумать только, Джинго был в этой пасти!

Люди внутри амбара сновали вверх и вниз. Их голоса раздавались уже не так громко, как раньше. Фургон, грохоча колесами, куда-то покатил. Неподалеку двое яростно спорили. А Джинго оставался на жарком сеновале.

Глава 17

ОХРАНЯЕМЫЙ ДОМ

Оглядевшись, он увидел, что на уровне второго этажа балки, перекрещиваясь, образовали небольшую площадку размером около двух квадратных футов. Джинго забрался туда и наспех привел себя в порядок. Конечно, можно было довести внешний вид до совершенства, но на это требовалось время, а его-то и не было. Тем не менее не мог же он появиться в гостях весь в пыли и клочьях сена. Кроме того, у него была ранена нога.

Юноша разделся, разорвал нижнюю рубашку, перевязал рану. Она уже почти затянулась и лишь слегка кровоточила. С внутренней стороны брючины появилось большое темное мокрое пятно. Но поскольку наш герой собирался нанести визит на закате солнца, то надеялся, что в сумерках пятно не заметят.

Прежде чем вновь одеться, он выбил пыль из одежды и очистил ее от сена.

Начало пути не представляло никаких трудностей. В крыше имелся люк, до него он добрался, вскарабкавшись по лестнице. Затем наполовину вылез из люка и уставился на багровый закат. Потом перевел взгляд вниз и увидел расхаживающих там людей. Они были повсюду, плотной цепочкой окружили амбары и сам дом, который оказался рядом именно с тем амбаром, в который выгрузили Джинго. Он заметил, как свет играет на стволах винтовок и дробовиков. Сейчас эти люди будут глядеть в оба, подумал Джинго, потому что как раз приближается час его объявленного визита к дочери судьи Тиррела.

Крыша амбара, приспособленного судьей под жилой дом, отличалась от остальных. В ней имелся точно такой же люк, как и тот, через который выглядывал Джинго, но вокруг него было сооружено нечто вроде капитанского мостика. В общем, это была площадка с флагштоком, на котором развевался американский флаг.

Молодой человек прикинул, что можно сделать. Добраться до дома по земле нельзя — его слишком хорошо охраняют. Вдобавок принесли фонари и окружили строение кольцом света. Но туда можно попытаться проникнуть по-другому.

Он спустился обратно в амбар, пробрался к вилам, отрезал от них длинный кусок каната и, смотав его, повесил на плечо. Затем вернулся к люку, завязал скользящий узел, сделал петлю и вылез на крышу.

Это было нелегко. Крыша оказалась такой крутой, что на ней трудно было стоять и еще труднее размахнуться, чтобы набросить петлю на «капитанский мостик» дома. Вдобавок ко всему его освещало заходящее солнце. Сейчас Джинго был отличной мишенью для опытных стрелков, что находились внизу. Невзирая на это, он сделал петлю пошире, раскрутил ее над головой и со всей силы метнул, как лассо. Бросок оказался таким резким, что юноша не удержался на ногах, упал и заскользил вниз по крыше. Но, зацепившись пальцами за дождевой желоб, не упал на землю.

Подняв голову, он увидел, что его петля легла точно на флагшток. Ему показалось, что он крепко связал себя с домом судьи Тиррела.

И вдруг снизу раздались голоса:

— Откуда взялся этот канат?

— Я его раньше не видел.

— Пойду поднимусь и посмотрю.

— В амбаре слишком темно. Сломаешь себе шею.

— Тогда поищу Тома Фаррелла. Он-то уж знает, должен там висеть этот канат или нет.

— Ладно, иди справа, а я слева, тогда мы наверняка найдем Тома Фаррелла.

В этот момент Джинго уже карабкался вверх по крыше. Он натянул канат, привязал его к балке под люком. После этого прополз до конца крыши и, перехватывая канат руками, начал карабкаться к дому.

Канат раскачивался из стороны в сторону, вибрировал, будто хотел избавиться от груза. Кроме того, он был потертым, растрепанным, пряди торчали из него во все стороны, резали ладони. Каждую секунду наш герой ждал, что снизу раздастся крик, который будет означать, что его засекли.

Но все когда-нибудь кончается. И вот Джинго зацепился ногами за противоположную крышу, а спустя мгновение уже очутился на «капитанском мостике». Мало того, обнаружил перед собой открытую дверь, которая, казалось, так и приглашала войти!

Юноша на минутку присел, тяжело дыша. Он проделал немалый путь и вроде бы был уже вне досягаемости стрелков, однако в безопасности себя не чувствовал. Ему еще оставалось немало пройти, а сумерки сгущались быстро. Джинго посмотрел на заходящее солнце и заметил при этом, что на небосклоне засияла вечерняя звезда Арктур.

Что ж, солнце еще село не до конца, а ночь зовется ночью только тогда, когда на небосклоне сияют все звезды. Интересно, где окажется девушка, спросил себя Джинго. В своей комнате или еще где-нибудь?

Он шагнул в открытую дверь и очутился в кромешной тьме. Было жарко и душно. Вниз вела длинная лестница, преодолев которую парень оказался в просторном помещении, где нащупал еще одну дверь. Открыв ее, он шагнул на узкий балкончик, расположенный над просторным холлом — центральной частью жилого дома судьи Тиррела. В холле по углам горели светильники. Был накрыт длинный стол. И по причине холодного вечера горел камин — такой громадный, какого наш герой в жизни не видел.

Он рассмотрел судью, сидящего у камина, и удивился тому, как просто тот одет. Тем не менее Джинго сразу его узнал по фотографиям, часто появляющимся на страницах газет. Высокий лоб, задумчиво склоненная голова…

Потом заметил Уилера Бента, разговаривающего с девушкой, которая сидела, облокотившись спиной на самый большой столб в холле. Этот столб держал всю крышу, и для него, наверное, было срублено самое высокое дерево в лесу. Фактически он был похож на корабельную мачту.

«Черт возьми, — подумал Джинго, — это же надо было ей устроиться в самом центре! Как же до нее добраться? Может, просто окликнуть с балкончика?»

Нет, у него был совсем другой план. Ему хотелось внезапно предстать перед ней до наступления сумерек и приветствовать в самой непринужденной манере.

Однако не хватало времени не только потому, что солнце быстро садилось, а еще и потому, что в любой момент могли найти Тома Фаррелла, а тот сразу обратит внимание на странный канат, протянувшийся от амбара к дому. Надо было обрубить канат у флагштока! Нет, все равно его обнаружили бы лежащим на земле, и это вызвало бы еще большие подозрения, решил Джинго.

В отчаянии юноша огляделся. Он мог бы перелезть на одну из балок, а потом, перебравшись на другую, приблизиться, не привлекая внимания. Но как потом спуститься на пол?

Окидывая взором помещение, Джинго остановил взгляд на единственном цветном пятне — паре полосатых занавесок, закрывающих окна напротив входной двери. Они походили на одеяла, сделанные по индейскому образцу, а раз так — должны выдержать!

Он моментально принялся за работу. Снял сапоги, повесил их на шею и, как кот, начал красться по той балке, что проходила под балкончиком. Добравшись до середины, соскользнул на другую, пересекающую ее, прополз по ней к занавескам. В дрожащем свете камина он видел прочные металлические кольца, с помощью которых они крепились. Добравшись, для верности пощупал их и ощутил руками плотную шерстяную ткань. Что ж, похоже, он нашел лестницу, по которой сможет спуститься!

В это время судья говорил:

— Не грусти, Джинни. И присядь поближе к огню, а то простудишься.

— Я не двинусь с места, — отрезала она. — Отсюда через открытые двери хорошо наблюдать за заходом солнца.

— Все кончено! — возразил отец. — Твой дружок Джинго не собирается появляться. Что скажешь, Уилер?

Уилер Бент засмеялся:

— Он, конечно, отчаянный парень, но не полный же идиот. А сумерки сгущаются…

— Приглядись, Уилер, — не согласилась Джиния. — На небе еще можно увидеть зеленый отблеск. Это говорит о том, что ночь не наступила.

— Хорошо, дадим ему еще пять минут, — пожал плечами Бент.

— Я рада, что он не появился, — неожиданно произнесла девушка. — Если бы он пришел… Если бы кто-нибудь из этих людей посмел в него стрелять… Отец, ответь мне на один вопрос.

— Может, и отвечу, — откликнулся Тиррел.

— Ты ведь поставил людей на страже просто так, для острастки? Они не посмеют стрелять?

— На этот вопрос не стану отвечать, — решил судья. — Я не желаю, чтобы границы моих владений нарушали всякие молодчики.

Девушка приподнялась с кресла. В этот момент Джинго, соскользнув с балки, ухватился за занавеси и начал медленно по ним спускаться. Это была нелегкая работа. За ткань, плотную, как брезент, было трудно ухватиться, он держался исключительно благодаря своему весу и крепким пальцам.

И тут услышал, как Джиния громко заявила:

— Папа, я выйду и прикажу им не стрелять. Господи, разве ты не понимаешь, что этот дикарь собирается предпринять? Он дождется, когда окончательно стемнеет, а потом попробует прорваться в дом.

— В таком случае, — мрачно отреагировал Тиррел, — это будет его последняя попытка попасть куда бы то ни было. Мои люди расстреляют его в упор!

— Все это глупости, Джин! — вмешался Уилер. — Ты хочешь сделать героя из бродяги-ковбоя. Но он слишком умен, чтобы идти напролом только ради твой улыбки, дорогая.

— Вы ничего не понимаете, — закричала девушка. — Он сказал, что придет, значит — придет. Даже если вы выставите против него целую армию, Джинго все равно будет здесь! Папа, ты должен, ты обязан выйти и остановить своих людей, потому что сейчас он уже в пути!

Видимо, слова дочери как-то тронули судью. Он встал и подошел к камину. А Джинго уже стоял на полу, укрывшись за занавесями. Пламя в камине колебалось и отбрасывало дрожащие блики на стены. Огонь отражался на тарелках и бокалах, казалось, стекло горит.

Джинго натянул сапоги, бесшумно вышел из своего укромного места и направился к центральному столбу, стараясь держаться так, чтобы свет от камина на него не падал. Осторожно ступая по узкой дрожащей полоске тени, отбрасываемой столбом, он продвигался вперед, а в этот момент Тиррел говорил:

— Джиния, когда мужчина противопоставляет свою волю моей, ему приходится преодолевать трудности, какие я ему создаю, и рассчитывать только на свою удачу. Если твой друг Джинго, или Джингль, или как его там зовут, сможет пробраться в этот дом, я от всей души буду рад приветствовать его как дорогого гостя, по крайней мере на этот вечер. Но если мои люди смогут остановить его, то с ним расправятся как с нарушителем границ моих владений. Закон на их стороне. Жилище каждого человека неприкосновенно!

Звеня шпорами, в гостиную стремительно вошел высокий мужчина.

— Судья Тиррел, — обратился он, — мы должны подняться наверх и осмотреть крышу. С соседнего амбара к вашему дому протянут какой-то канат.

— Какого черта! — воскликнул хозяин. — Кто же его туда повесил?

— Это сделал я, — произнес Джинго, выходя из-за столба. — Добрый вечер, Джин! По-моему, я вовремя.

Глава 18

ДИКИЕ ЛОШАДИ

Это было похоже на внезапный разящий удар, нанесенный одним из противников после того, как он долго прощупывал врага. Все, находящиеся в гостиной, оцепенели. Джинго краем глаза наблюдал за происходящим, но основное внимание сосредоточил на девушке. Его фантастическое появление ее тоже заставило на мгновение застыть. Потом она слегка наклонила голову, засмеялась и протянула руку. Джинго сдержанно пожал маленькую ладонь.

Уилер Бент, чтобы не упасть, вынужден был схватиться за спинку стула. Высокий парень у двери что-то невнятно бормотал. А Тиррел медленно пересек комнату и сказал:

— Я полагаю, вы Джинго? Мы вас ждали. Но вы ведь не выскочили, как черт из-под земли, и не материализовались из воздуха? — Он не смеялся, хотя в уголках его рта затаилась улыбка.

Судья пожал руку Джинго, и тот ответил:

— Я просто свалился сверху, но приземлился в соседнем амбаре. Поэтому соорудил висячий мост и по нему перебрался с крыши на крышу. Не люблю, когда собирается толпа, а внизу было слишком много народу.

Тиррел хихикнул. После первого долгого внимательного взгляда он уже не рассматривал юношу критически. И внезапно решил принять его как гостя.

— Вы поужинаете с нами? — пригласил он. — Джиния, поставь прибор еще для одного человека. По-моему, вы уже встречались с Уилером Бентом?

Бент взял себя в руки. Он не сделал попытки приблизиться, ограничился лишь издали кивком, с трудом раздвинув губы в улыбке.

— Да, конечно. Мы встречались. — И тут же нахмурился, сузив глаза.

Джинго понял. Он смотрел на Уилера Бента не так, как тот ожидал.

— Висячий мост с соседнего амбара? — размышлял судья. — А в амбар вы опустились на крыльях или вылезли там из-под земли?

— Мне бы хотелось вам рассказать, — улыбнулся Джинго. — На самом деле это очень просто. Но фокусники поклялись друг другу никогда не выдавать секреты своих маленьких трюков.

— Маленькие трюки? — воскликнул Уилер. — С такими трюками можно легко ограбить банк!

Высокий ковбой, который пришел, чтобы сообщить об обнаруженном канате, все это время оставался неподвижным. Только иногда слегка вздрагивал, когда его осеняли новые догадки. Наконец выдавил из себя:

— Черт меня подери! — Затем повернулся на каблуках и, бросив через плечо взгляд на Джинго, удалился.

Было ясно, Тому Фарреллу основательно испортили настроение в этот вечер. Наверняка позже судья выскажет кое-какие соображения по поводу того, как эффективно охраняли его дом.

Девушка отправилась распорядиться, чтобы накрыли стол еще на одного человека. Уилер Бент, двигаясь словно во сне, подошел к двери и уставился на небо, на котором все еще виднелся отблеск заходящего солнца. А судья подвел Джинго поближе к огню.

— Ну, теперь, молодой человек, я хочу вас послушать, — мягко предложил он.

Джинго посмотрел прямо в глубокие впадины под высоким лбом Тиррела и отметил спокойный блеск его глаз.

— Вы хотите знать, почему я пришел? — уточнил он.

— Хочу знать все, что вы удосужитесь рассказать мне о себе, — ответил судья. — Начиная с вашего имени.

— Мое имя, — начал юноша, — африканского происхождения…

— О! Дочь мне уже рассказала о Дж И Нго. Я подумал, может, теперь вас зовут по-другому?

— Ненавижу выбрасывать подарки, — парировал парень, — а это имя мне дали. И оно мне нравится. Когда вы путешествуете, вы же не берете с собой весь гардероб, так? А Джинго — удобное, легкое имя для странствующего человека. Если хотите знать, почему я пришел, отвечу — просто обещал вашей дочери ее навестить.

Судья опять слабо улыбнулся:

— Пожалуйста, продолжайте. Вы пришли отчасти потому, что хотели видеть мою дочь, а отчасти потому, что сделать это было трудно?

— По-моему, лучше все делать одним махом, — высказался Джинго. — Предпочитаю ездить верхом, а не ходить пешком. Представьте себе, сколько сапог мне пришлось бы истоптать, чтобы быть представленным судье Тиррелу должным образом. Просто узнав о том, что я собираюсь приехать, весь дом уже приготовился к встрече. Каждый ковбой на ранчо почистил оружие. И даже хозяин оказался настолько добр, что обратил на меня внимание. В любом другом случае, чтобы добиться этого, я должен был бы стоить по меньшей мере два-три миллиона.

— Джинго, — поинтересовался Тиррел, — как долго вы собираетесь мотаться по свету?

— Надеюсь, всегда буду в седле.

— А работа? — продолжал спрашивать судья.

— Никакой работы! В этом вопросе я полностью с вами согласен. Ненавижу работу почти так же сильно, как и вы.

— Ненавидите так же, как я? Я ненавижу работу? — повторил Тиррел, не зная, то ли ему оскорбиться, то ли удивиться. — Мой дорогой юный друг, как вы думаете, сколько у меня свободного времени?

— Да почти каждая минута! — отозвался Джинго. — Я полагаю, вы мечтали всю свою жизнь, У вас есть мечта, и вы ей следуете. Так же поступаю и я. Вот в чем мы оба отличаемся от большинства людей.

— И похожи друг на друга? — задумчиво произнес судья.

— В общем, да. Когда вы были молоды, вы хорошо повеселились. Я делаю то же самое. В моей жизни есть лошади, кольты, партии в покер. В вашей жизни — другие вещи, такие, как рубка леса, сплав его по рекам, распилка бревен на лесопилках; вы присутствуете на совещаниях директоров, а я сижу в салуне. Время от времени я разгоняю собрание, то же самое делаете и вы. Вы хотите получать от жизни удовольствие, радость, наслаждение. Все это получаете, выращивая скот. Я — стреляя оленей.

— С этой точки зрения, — заметил с иронией Тиррел, — мы действительно похожи.

— Я тоже так думаю, — беззаботно рассмеялся юноша.

— В таком случае мы должны стать партнерами.

— Надеюсь. Вот почему я здесь.

— Если мы объединим наши усилия, — подергивая ртом, спросил судья, — что каждый из нас может предложить?

— Деньги, конечно, не в счет! — заявил Джинго. — Любой может заработать достаточно.

— Что же тогда имеет значение? — холодно полюбопытствовал хозяин дома.

— Репутация. У вас есть репутация и дочь. У меня тоже репутация, и мне нужна жена. Можете легко сделать вывод.

— Репутация репутации рознь, — резонно заметил судья.

— Конечно! Именно этого я и боялся.

— И вы знакомы с моей дочерью всего около двадцати четырех часов, — подчеркнул Тиррел.

— Я многие годы мечтал о ней. Вы должны принять это во внимание.

— Молодой человек, я просто не понимаю, почему до сих пор не вышвырнул вас вон! — грозно проворчал судья.

— Что ж, — поспешил объяснить Джинго, — я рассчитывал на ваше чувство юмора, сэр.

В этот момент к ним подошла Джиния и отец резко обратился к ней.

— Джин, это романтический вечер. Я бы хотел знать, насколько тебе вскружил голову Джинго. Скажи это громко и при всех.

Покраснев, девушка вызывающе посмотрела на него.

— У меня действительно немного кружится голова, — призналась она.

— Очень хорошо, — кивнул Тиррел. — Вот садитесь вместе и беседуйте о чем угодно. Что бы ты ни решила, сейчас или в будущем, я не такой уж старый осел, чтобы лишить тебя наследства из-за твоего выбора. Уилер, пойдем посмотрим, как мерцают звезды!

Резко отвернувшись, он подхватил колеблющегося Бента под руку, повлек его к выходу, и они исчезли.

Девушка сидела около камина, подперев подбородок руками, и наблюдала, как дрожит и колеблется пламя. Джинго стоял и смотрел на нее.

— В моей голове роятся всякие мысли о том, что сказать вам, — задумчиво произнес он. — Они скачут, как табун диких лошадей.

— Что ж, — отозвалась Джиния, — вы имеете полное право их высказать.

— Но ваш отец поймал всех этих диких лошадей, стреножил их и загнал в корраль, — грустно констатировал юноша. — Я сейчас не в состоянии ничего говорить.

— Объясните, что же такое он сделал? — полюбопытствовала девушка.

— Пробудил во мне глупое чувство чести.

Она вскинула на него глаза.

— И вы проделали весь этот путь ради того, чтобы молчать? — произнесла ехидно. — Может, хотя бы расскажете, как вам удалось пробраться сюда?

— Меня просто доставили в стоге сена.

Девушка внимательно посмотрела на Джинго. В конце концов, многое можно сказать одними глазами!

Глава 19

БЕНТ В ОТЧАЯНИИ

Когда Бент и судья вышли на улицу, Тиррел произнес:

— Видишь ли, Уилер, я старею и, наверное, немного отстал от жизни. Мне бы хотелось знать мнение человека твоего поколения. Скажи искренне, что ты думаешь о Джинго?

Бент поспешно пригладил усики. Ему так понравилось предложение откровенно высказаться, что он едва замечал открывшуюся перед ними захватывающую панораму и высящиеся над нею мрачные горы.

— Мое поколение, судья Тиррел, просто сказало бы, что это мелкий мошенник!

— Так, — задумчиво вымолвил судья, — значит, мелкий мошенник? — Его голос был тихим и мягким. Слегка повернув голову, он, казалось, глубоко задумался над тем, что услышал от молодого спутника.

Они стали не спеша прохаживаться взад-вперед. Бент испытывал непреодолимое желание выговориться.

— Игрок, пользующийся дурной славой головорез, бродяга! И меня просто поражает, судья Тиррел, что подобного субъекта столь радушно принимают в вашем доме.

— Ах, поражает, Уилер?

— Этот тип способен на любую авантюру! — воскликнул парень. — Никто не знает, что он сейчас нашептывает Джинии. Молодая девушка, романтичная, впечатлительная, немножко неуравновешенная в своем страстном желании познать этот мир, всю его прелесть, все удовольствия…

— Дорогой Уилер, — перебил судья. — Ты говоришь как поэт!

— Когда я думаю о Джинии, о том, что она… о том, как она… может попусту, без пользы растратить свою жизнь, следуя своим капризам, поневоле станешь поэтом, сэр!

— Гм! — хмыкнул судья.

— И так субъект, как Джинго, в этом доме! — повторил Бент.

— В конце концов, — спокойно заметил судья, — у этого молодого человека, должно быть, немало друзей.

— Конечно, мир не меняется, — еще больше распалился Уилер, — и всегда найдется множество людей, которых забавляют те, кто сжигает себя, пытаясь раздобыть немного огня…

— И все-таки. Похоже, это находчивый, симпатичный, честный и храбрый парень.

Уилер глухо рассмеялся:

— Бродяги, стрелки, воры, мошенники — у всех у них имеется нечто похожее на храбрость. Но настоящей твердости духа и мужества порядочного человека у них нет!

— Может быть, может быть, — промолвил судья. — Ты изрекаешь глубокие мысли, Уилер!

— Благодарю вас, сэр, — обрадовался тот.

В этот момент они проходили мимо кустов и ему показалось, что над ними появился чей-то темный силуэт и помахал рукой. Бенту стало неловко, он ощутил острое чувство вины. Поэтому облегченно вздохнул, когда услышал слова судьи:

— Что ж, пойду обратно, посмотрю, как у этой парочки идут дела.

— А я еще пройдусь, — обронил Уилер. — Не припомню… э-э-э… такого дивного вечера.

— Гм! — опять хмыкнул судья и быстро ушел.

Оказавшись в гостиной, он увидел авантюриста Джинго, свертывающего цигарку. В комнате стояла тишина, которая по меньшей мере длилась уже несколько минут.

Судья, как обычно, атаковал со стремительностью бультерьера. Подойдя к парочке, он спросил:

— Итак, Джин, что означает это молчание?

— Джинго явился сюда разговорчивый, как никогда, но ты заставил его заткнуться, — мрачно пояснила девушка.

— Ну-ну! — успокаивающим тоном отозвался отец. — Перед тобой доблестный молодой рыцарь, Дон-Кихот, воюющий с ветряными мельницами и добивающийся невозможного, а ты хочешь сказать, что он не сказал тебе ни слова? Неужели не сделал ничего такого, что оправдало бы его рискованное путешествие?

— Нет, — подтвердила Джиния. — Похоже, он считает, что раз ты ушел, он должен превратиться в немой пень.

Судья присвистнул.

— Джинго, надеюсь, вы не из тех мальчиков, которые ведут себя хорошо только тогда, когда учитель в классе? — И громко рассмеялся. — Присаживайтесь, молодой человек, побеседуем втроем.

Тем временем Уилер Бент направился к большому кусту, из-за которого возникал таинственный незнакомец. Подойдя поближе, он опять увидел, как над ним появилась чья-то голова и голосом Джейка Рэнкина произнесла:

— Привет, партнер! Я заскочил, чтобы сообщить, как идут дела. Мы прихватили половинку дуэта, но солиста уже не было, когда мы появились.

— Рэнкин, — яростно обрушился на него Бент, — вы что, с ума сошли?! Появиться рядом с домом судьи Тиррела! А если кто-нибудь увидит нас вместе, что подумают?

— Возможно, подумают, что вы наконец повзрслели и стали разговаривать с настоящими мужчинами, — угрюмо предположил Джейк.

— Вот сюда! Давайте обратно заберемся в кусты, — прошептал Уилер. — Так лучше. Теперь нас никто не видит. Выкладывайте, дружище! Что у вас стряслось?

Рэнкин медленно протянул:

— В общем, у нас…

— Не так громко! — зашипел Бент. — Продолжайте!

— Мы столкнулись с одним сильным бойцом, которого зовут Парсон, налетели на него, связали по рукам и ногам. Он вон там. У одного из моих напарников в седельной сумке лежит пара наручников, но мы бережем их для Джинго. Понимаете? Только вот не знаем, где он.

— Он там, он там! — едва не завопил Уилер. — Он в доме! Вы упустили его, позволили ему прорваться! Один Господь знает, что теперь будет.

— Что вы так разгорячились? — удивился Джейк.

— Говорю вам, Джинго там внутри! Он прорвался несмотря на всех людей судьи Тиррела, несмотря на вас! Я выбросил на ветер деньги, заплатив вам, а Джинго сидит в доме. Теперь, вероятно, убежит вместе с девушкой!

— Какой девушкой?

— Какой девушкой? Дочерью судьи Тиррела! Вот какой девушкой! Вы что думаете… — Почувствовав, что болтает лишнее, Уилер осекся.

Но Джейк Рэнкин, похоже, уже все понял.

— Ставит вам палки в колеса, так? — заинтересовался он. — И это ему удается, черт его подери! Когда на кону такая ставка, Джинго ничего не упустит, будьте уверены. Если ему предоставился отличный шанс поговорить с этой девушкой, то вам лучше собрать свои фишки и выйти из игры. А как насчет Парсона, он вам нужен?

— Конечно нет! — огрызнулся Бент. — Какое мне до него дело?

— Он вроде как интересовался…

— Интересовался? Силы небесные, вы что, назвали ему мое имя?

— Да, а что тут такого? — удивился Рэнкин. — Если вы охотитесь на этих двух типов, мы решили, они оба все знают…

— И назвали мое имя! — простонал Уилер, обхватив руками голову.

— И что тут такого? — ворчливо повторил Джейк.

— Что такого? А то, что теперь он должен замолчать! Вдруг он отправится к судье Тиррелу и расскажет ему обо мне? Для меня это будет конец.

— Когда вы говорите о том, что он должен замолчать, то что, собственно, имеете в виду? — поинтересовался Рэнкин.

— Его надо остановить. Он не должен иметь возможности говорить! — воскликнул Бент.

— Эхм! — пробормотал Джейк. — Вот, значит, как. Хотите, чтобы его убили. Так?

— Убийство? Кто употребил это слово?

— Я. Другого способа заставить молчать не существует. Вы это знаете.

— Какое мне дело до того, как вы ему заткнете рот?! — в отчаянии выпалил Бент. — Я знаю только, что вы все сорвали, запутали, упустили человека, который мне нужен, упомянули мое имя… — Он опять застонал.

— Ладно! — проворчал Рэнкин. — Мне не очень этого хочется, потому что он разговаривает и поступает как настоящий мужчина. Но пока что я работаю на вас, а значит, должен выполнять ваши приказы. Сейчас вернусь и стукну Парсона по башке, коли вы этого желаете. Расколю ему череп, тогда, скорее всего, он больше не произнесет ни одного слова, даже вы будете довольны.

— Расколете череп? — ахнул Уилер.

— Если знаете лучший способ, говорите не стесняясь, — предложил Джейк. — Я готов выслушать. Не хочу этого делать — убивать человека, как скотину. Вы должны решить и ясно сказать, чего хотите.

— Я хочу предоставить это вам, — пробормотал Бент. — Я знаю только одно — он должен замолчать.

— Конечно, можно вырвать ему язык. Но у него останутся руки, он сможет написать. Если знаете лучший способ, предложите! — Поскольку Уилер тяжело дышал, но не говорил ни слова, выдержав паузу, Рэнкин продолжил: — Между прочим, я готов попытаться выполнить другую половину работы. Остается Джинго, он вам нужен, не так ли?

— Да, да, да! — задыхаясь, вымолвил Бент.

— Так вот, если он в доме, укажите мне туда путь. Это моя добыча, партнер. Я все равно собираюсь когда-нибудь до него добраться, так почему бы не сегодня ночью?

— Вы совсем рехнулись? — вытаращил глаза Уилер. — Не знаете, что дом полон вооруженных мужчин?

— Что ж, с этим все в порядке, — пожал плечами Рэнкин. — В толпе может быть много кольтов, но только некоторые из них заговорят в нужный момент.

— Вы не сможете выманить его из дома, — возразил Бент. — Даже мечтать об этом нет смысла!

— Тогда приведите его ко мне. Как вам такая идея?

— Я должен подумать, но у меня в голове все перемешалось, — пробормотал Уилер. — Не могу сосредоточиться!

— Когда кто-нибудь не может собраться с мыслями, ему лучше поработать ногами, — посоветовал Джейк. — Идите и сделайте все, что сможете. Я буду ждать здесь.

— Не оставайтесь рядом с домом! — выдохнул Бент. — Уйдите подальше.

— Ладно. Вон видите тот холм с плоской вершиной? Там буду я и еще двое. Если туда придете, сможете попрощаться с беднягой Парсоном перед тем, как мы его убьем!

Глава 20

НА ВЕРШИНЕ ХОЛМА

Задыхаясь, спотыкаясь, Уилер в отчаянии вернулся в дом и застал там картину, которую никак не ожидал, а еще больше, не желал увидеть. Судья Тиррел, весело смеясь, хлопал по плечу проходимца Джинго. Хуже того — у Джинии при этом так светились глаза, как никогда не бывало прежде.

Все надежды молодого Бента, которые еще вчера казались незыблемыми как скала, рассыпались в прах. Он даже не мог вспомнить, на что, собственно, рассчитывал. Все растаяло в дымке тумана. И в этот момент услышал слова, произнесенные судьей:

— Так ты, Джинго, говоришь, с тобой был еще один человек?

— Да, Парсон, — подтвердил юноша. — Он такой большой, что из него можно сделать двоих.

— И где же этот человек сейчас?

— Недалеко от дома за холмом с плоской вершиной. Мы обосновались там еще днем и слушали, как скрипят блоки, смотрели, как закладывают сено.

— Так он там голодный. Приведи его сюда! — настаивал Тиррел. — Хочу посмотреть на человека, с которым ты работаешь в паре.

— Он вам понравится, я уверен, — радостно сообщил Джинго.

— А, Уилер! — заметил Бента судья. — Джинго собирается привести своего друга. Пойди вместе с ним и постарайся убедить Парсона, что ему здесь будут рады. Поспеши, мой мальчик. Отправляйся вместе с Джинго.

Последнее предложение окончательно доконало Уилера, но он был вынужден повернуться и против своей воли выйти в дверь вместе с этим авантюристом. Он на всю жизнь запомнил этот подъем на холм и то, что ожидало их на вершине.

Первым делом, как только они вышли из дому, Джинго сказал:

— Похоже, вы ненавидите меня, Бент. В общем, я вас понимаю, но хочу сказать следующее. Если я и ударил вас в тот вечер, то охотно предоставлю вам возможность поквитаться со мной, когда пожелаете. Сейчас, может быть, как раз подходящий момент. Если вы меня уложите, я не побегу обратно в дом. А если я не вернусь, что ж, путь для вас открыт, старина!

Уилер искоса поглядел на своего спутника. Они были одного роста. И вес у них был примерно одинаков. Бент к тому же с детства занимался борьбой и боксом. Однако он понимал, что в драке у него не больше шансов победить, чем у собаки против пумы. Знал, как бы хорошо он ни дрался, Джинго неожиданно взорвется и получит такой прилив энергии, который удесятерит его силы. Соответственно Уилер посмотрел на Джинго, как собака могла бы посмотреть на матерого волка. Потом перевел взгляд на холм, к которому они направлялись, где их ждал Джейк Рэнкин с помощниками и связанным Парсоном. А когда понял, как великолепно все получается, даже улыбнулся и небрежно произнес:

— Драка вряд ли поможет вам или мне. Подбитый глаз или окровавленный нос не украсят компанию. Кроме того, мне доставалось по челюсти и раньше. — И, помолчав, поинтересовался: — Что за человек этот Парсон?

— Парсон как медленно действующий яд, — охотно сообщил Джинго. — Он неторопливо раскачивается, но не останавливается, пока не закончит. Это личность. Если захочет, может стать другом.

— А как вы определите, что такое друг? — полюбопытствовал Бент, радуясь перемене темы.

— Друг? В общем, это то, без чего мужчина не может обойтись.

— Мужчина не может обойтись без мяса и пива, — весело отреагировал собеседник.

— Нет, может, — возразил Джинго. — Будет жевать кожу, есть корешки и жить надеждой. Мужчина способен обойтись без дома, жены, детей, но он должен иметь надежного друга. А Парсон как раз такой человек.

— Я-то думал, он просто неуклюжий гигант с лошадиным лицом. Видел его на танцах. Правда, не разговаривал с ним.

— Что ж, внешность обманчива, — заключил Джинго.

Бент посмотрел на небо и при этом так резко вздернул голову, что звезды закружились у него перед глазами. Он подумал о себе и о том, как мало людей в этом мире, которые знают его хорошо. И уж точно, не было никого, кто бы знал его до такой степени, чтобы мог догадаться о его намерениях этой ночью. Но, твердо решил Уилер, он ступил на кривую дорожку один-единственный раз. Если удастся убрать Джинго, дальнейшая жизнь потечет гладко, спокойно и счастливо. Джиния очень скоро забудет этого романтичного безымянного парня. А об участии Бента в его исчезновении никто никогда не узнает.

В целом — Уилер был доволен и ощущал прилив энергии; теперь он понимал смысл старых легенд, в которых рассказывалось о людях, продавших душу дьяволу. Ему казалось, зло в эту темную ночь — его союзник.

Оказавшись у самой вершины холма, он громко сказал:

— Что ж, Джинго, надеюсь, все решится…

В этот момент они пробирались через какие-то кусты, и кто-то хрипло крикнул:

— Джинго! Берегись!

Услышав предупреждение, юноша прыгнул в сторону, и в то же мгновение в руке у него блеснул кольт. Но из-за кустов уже поднялись темные фигуры. Что-то свистнуло в воздухе, и Бент увидел, как на парня опустилась петля. Веревку рванули, Джинго свалился на землю. Револьвер вылетел из его руки.

Уилер отметил, что даже в такой отчаянный момент Джинго не издал ни звука. Это казалось странным. Он ожидал услышать рычание разъяренного дикого кота. Вместо этого раздавалось только кряхтение, ворчание и вздохи борющихся мужчин.

Неожиданно воцарилась тишина. Джинго лежал на земле, связанный по рукам и ногам.

— Оказалось легче, чем я думал, — заявил Рэнкин, поднимаясь.

— Ага! — подтвердил его напарник. — Если бы Парсон завопил на четверть секунды раньше, для кого-то из нас все было бы не так просто. Здесь уже лежала бы парочка трупов, которым было бы все равно, чем закончится дело. Так мне кажется.

— Надень на него наручники, — велел Джейк.

Один мужчина повернулся и исчез в темноте.

— Посвети-ка! — продолжил Рэнкин.

Другой его помощник чиркнул спичкой и поджег пучок сухих веток. Он вспыхнул как факел. Легкий ветерок колебал пламя, в наступившей тишине слышалось лишь его тихое потрескивание.

В свете факела Уилер увидел Парсона, его огромное тело было обмотано веревками, руки связаны за спиной. Он казался таким могучим и сильным, что было удивительно, как это крепкие путы, которых не могли порвать и лошади, каким-то образом держат его. Казалось, они вот-вот с треском лопнут, а гигант вскочит, готовый к схватке.

Мужчина с лицом как у крысы и маленькими блестящими голодными глазками поднялся на холм, звеня наручниками. Опустившись на колени рядом с Джинго, начал их надевать.

Внезапно Бента обуяла дикая радость.

— Вы проделали грандиозную работу, Рэнкин! — воскликнул он. — Вы настоящий охотник за людьми!

— Теперь, когда он в наших руках, куда вы хотите его доставить? — холодно поинтересовался Джейк.

— Погодите немного, ребята, — послышался спокойный голос Джинго. — За этим стоит Бент?

— Стоит? Да он все это задумал! — воскликнул Парсон. — Эта грязная скотина наняла Рэнкина, чтобы добраться до нас. Они подкрались сзади и схватили меня. Я наблюдал за домом, Джинго, и совершенно не ожидал нападения сзади. А они бросились на меня и связали как куль.

— Платит Бент, так? — тихо уточнил Джинго. — Ох, какой же я идиот!

Уилер подошел к нему поближе. Он дрожал, но в глазах горел огонь торжества. Ему хотелось насладиться страданиями соперника.

— Видите, — сказал, обращаясь к лежащему парню, — каким бы я оказался дураком, если бы решил с вами драться!

Джинго посмотрел на него и улыбнулся так, что Бенту стало не по себе. В свирепой ярости он нагнулся и ладонью ударил Джинго по лицу. Звук пощечины привел его еще в большее возбуждение.

Бент снова занес руку для нового удара, но немного помедлил, представив себе, какое впечатление могла бы произвести эта сцена на судью Тиррела и его дочь, окажись они здесь. Он наслаждался, воображая себе эту картину, и даже подумал, что в общем-то все проблемы решаются очень просто. Нужно только, чтобы под рукой всегда были находчивые, жестокие, преданные люди, которые за деньги сделают все.

Эти мысли вихрем проносились в голове Уилера. И он готов был снова ударить своего соперника, потому что тот не переставал улыбаться. Но его руку перехватил Рэнкин, сказав:

— Не смейте бить человека, когда он лежит. Джинго не того сорта. Он честный боец. Не смейте бить его по лицу, когда у него связаны руки.

— Я сделаю с ним что захочу! Я за него заплатил, он мой, — задыхаясь, выкрикнул Бент и не узнал собственного голоса. Он показался ему более хриплым и высоким, чем раньше.

— Конечно, это правильно, — согласился Джейк. — Тем не менее не смейте его бить, когда он лежит. Мне это не нравится.

Рэнкину не нравится? Ничего, в будущем, когда Уилер будет распоряжаться состоянием судьи Тиррела, он наберет таких людей, которые не посмеют ему противоречить.

Но это в будущем.

Что-то такое было в голосе Джейка, что заставило Уилера сделать шаг назад, несмотря на неудовлетворенное желание. Странным образом он вдруг почувствовал, что у него снова заболел подбородок в том самом месте, куда прошлым вечером опустился кулак Джинго. С каким наслаждением он разорвал бы этого человека на куски! Ничего ему так не хотелось, как вырвать у этого авантюриста хотя бы один крик боли. В довершение всего выражение глаз Джинго подсказало, что он видит Бента насквозь. Это привело его в исступление.

Уилер едва расслышал голос Рэнкина, который повторил:

— Что будем делать с этими парнями?

— Отвезите их куда-нибудь и стерегите! — приказал Бент. — Я желаю еще раз повидать Джинго. — Он хотел выразиться похлеще, но сдержался.

— Спрятать и стеречь? — переспросил Джейк. — Вы соображаете, что предлагаете? Я-то понимаю этого парня, старина. Он мне ясен как открытая книга! — Рэнкин покачал головой. — Эту парочку невозможно держать под замком. Тем более долгое время. Они найдут способ освободиться. Такая парочка требует по меньшей мере десятка человек, чтобы наблюдать за ними днем и ночью. С ними надо поступить как-то иначе.

— Что вы имеете в виду? — отрывисто спросил Уилер.

— То самое, вы это знаете, — ответил Рэнкин.

Бента вновь охватила холодная ярость.

— Тогда раскроите им черепа прямо здесь, сейчас! — выпалил он.

Рэнкин с любопытством посмотрел на Уилера. Бойд, мужчина с лицом как у крысы, и Оливер, с бульдожьей челюстью, придвинулись поближе к вожаку и тоже уставились на Бента. Похоже, им было знакомо то, что они увидели.

— Убить их прямо здесь, оставив за собой кучу следов и два трупа? — возмутился Рэнкин. — Нет, дорогой! Я не такой дурак. Мы должны перевезти их в другое место. Там с ними и покончим. У вас нет на примете подходящего местечка?

Неожиданно Уилер вспомнил такое место. Казалось, он знал его с самого начала. Ручей, который тек по каньону, выше за домом сужался. В этом месте вода пробивала себе путь сквозь узкую горловину, а вокруг было нагромождено множество огромных валунов. Вообще пейзаж там выглядел так, будто под основание горы заложили взрывчатку, рванули, и скала превратилась в груду обломков.

— Идите по каньону вверх по течению, — велел он Рэнкину. — И подержите их там немного. Сделаете? Вверх по течению в ущелье. Дойдете до места, где вода разотрет их трупы о скалы. Она их так перемелет, что и следа не останется. Чуть позже взойдет луна. Тогда вам станет видно, что делать. Заберите их туда и постерегите.

— Зачем стеречь? — не понял Рэнкин, по-прежнему с любопытством глядя на Бента.

— Потому что я должен сейчас вернуться в дом и объяснить, что Джинго уехал вместе с Парсоном. А вот куда они уехали, сказать не смогу. — Уилер хрипло рассмеялся. — Подержите их в каньоне, а я, как только предоставится возможность, приду туда и увижу их конец. Я должен быть уверен. Должен все увидеть своими глазами!

Глава 21

КАНЬОН

Бент направился прямо к дому. Помедлил немного у входа, а войдя в комнату, рассмеялся.

— Где Джинго? Где Парсон? — спросил Тиррел.

Громкий смех Уилера сменился тихим хихиканьем.

— Это дикая парочка, знаете ли, — сообщил он. — Когда мы добрались туда, я сообщил Парсону, огромному как башня, что вы приглашаете его на ужин. «Отлично», — ответил он. Потом отозвал Джинго в сторону, что-то прошептал ему на ухо. Джинго пришел в возбуждение. «Где они?» — спросил он. Парсон снова что-то прошептал. «Мы отправимся туда немедленно и накроем их! Мы их зажарим!» — заявил Джинго. С этими словами вскочил на лошадь и бросил мне: «Передайте судье, что я позабыл о назначенной встрече!» И они с Парсоном умчались. Эти люди дикие, как ястребы!

— Ястребы и вполовину не такие дикие, — возразил судья. — Что ж, я тоже когда-то был молодым, но таким не был. Что ты об этом думаешь, Джиния?

Девушка стояла у камина, колеблющееся пламя то освещало ее лицо, то оставляло в тени. Она ничего не ответила отцу, но в упор посмотрела на Уилера так, словно увидела его впервые.

— Что такое? — заволновался судья. — Ну же, Джиния! Что происходит в твоей головке?

Она покачала головой:

— Мне просто интересно, какая может быть цель у этой шутки Уилера.

— Шутки? — не поверил своим ушам судья.

— Я не думаю, что Джинго сейчас куда-то мчится, — пояснила девушка.

— Бог мой, Джин! — воскликнул Бент. — Что ты хочешь этим сказать?

— Не знаю. Я просто размышляю.

Уилер молчал. Прикрыв глаза, он наблюдал за Джинией, и ему внезапно пришло в голову, что они с Джинго удивительно похожи, будто близнецы. Цвет волос у них разнился, но оба были одинаково стройными. У них были один и тот же легкий, уверенный взгляд, блеск глаз и улыбка, выражающая желание жить. Теперь, когда эта мысль пришла ему в голову, он смог воочию представить себе Джинго, стоящего рядом с ней. И безумно порадовался, что его соперник доживает последние часы. Пройдет немного времени, и если кто-нибудь еще увидит этого парня, то это уж точно будет всего лишь призрак.

А в это время в каньоне, вверх по течению двигался небольшой отряд. Впереди, положив винчестер поперек седла, ехал Джейк Рэнкин. За ним следовал Парсон, у которого по-прежнему руки были скручены за спину. Кроме того, ноги ему связали под животом Лиззи, а саму кобылу длинной веревкой присоединили к седлу Рэнкина.

Следующим был Джинго с наручниками на руках и на ногах. Он был вынужден сидеть на седле боком. Обезопасили его простым способом — на шею накинули скользящую петлю, другой конец которой закрепили за луку седла. Если соскользнет с беспокойной лошади, то моментально будет задушен, а поскольку руки у юноши не были свободны, в седле его удерживало только чувство равновесия. В этом и заключалась хитрость Джейка Рэнкина.

— Ты, приятель, привык ходить по канату всю свою жизнь, — заявил он, устраивая пленника таким образом. — Так что можешь продолжать идти по нему до самого конца.

— Конечно могу, — согласился Джинго.

По бокам его скакали, зорко наблюдая за тем, чтобы он каким-нибудь чудом не освободился, Бойд с лицом как у крысы, и Оливер, похожий на бульдога. Оба улыбались, но только губами, глаза их оставались серьезными. Глядя на подопечного, они чувствовали себя так, будто приобщились к пище богов.

Взошла луна. И поскольку каньон вел прямо на восток, луна залила бледным светом все ущелье, обнаженные скалы блестели, словно только что прошел дождь.

— Вот мы и на месте, — объявил наконец Джейк. — Это то самое место, которое выбрал Бент. Должен сказать, у этого парня варят мозги. Оглянись вокруг, Джинго! Здесь конец твоего пути, приятель.

Джинго последовал совету и огляделся. Они находились в центре кучи мусора, если можно назвать мусором огромные валуны. Похоже было на то, что какой-то немыслимый поток воды проложил себе дорогу сквозь горный хребет, как струя из шланга сквозь кучу пыли. Эта сила, пробив горы, оставила следы своей работы — громоздящиеся обломки скал величиной с дом.

Ручей у их ног представлял собой всего лишь тонкую струйку. При свете луны было видно, с какой скоростью кружатся водовороты. Отражаясь от пляшущей поверхности воды, лунный свет превращался в сполохи пламени.

Ниже ручей с шумом всасывался в узкий крутой желоб. Стремительно спустившись по нему, он в бешеном кипенье пены несся дальше среди обломков скал.

— Смотри, Джинго! — показал пальцем Рэнкин. — Это настоящая машина. Уборочный комбайн. Мы стукнем вас по головам и бросим в воду на этом конце. Вода протащит вас по лотку туда, где машина вас отлично перемелет. Не останется никаких следов. Может, пуговицу или палец выбросит на берег где-нибудь ниже по течению. Но не больше. Недостаточно, чтобы кто-нибудь начал задавать вопросы.

— Это для меня сюрприз, — заметил Джинго.

— Какой сюрприз? — не понял Джейк. Разговаривая, он отвязал лассо от луки седла и позволил пленнику, звеня наручниками, соскользнуть на землю.

— Сюрприз обнаружить столько мозгов у человека с такими усиками, — объяснил Джинго.

— Никогда не угадаешь! — засмеялся Рэнкин. — Он изменится, когда станет старше. Некоторые мужчины меняют свою личину так же, как хорошенькие девочки, становясь старше на десять лет. Этот Бент через пару лет будет выглядеть таким, какой он есть на самом деле. А когда это произойдет, все змеи разбегутся, спасаясь от его яда. Присаживайся, приятель, чувствуй себя как дома. Ты и опомниться не успеешь, как все кончится.

— Благодарю, — откликнулся юноша. — Эта скала была изготовлена специально для меня.

Он устроился недалеко от воды, а верзила, скрестив ноги, примостился рядом на груде булыжников и облокотился спиной на скалу.

— Послушай, Парсон, — дружелюбно обратился к нему Джейк, — ты упираешься прямо в острый край. Так тебе неудобно.

— Мне так больше нравится, — отозвался гигант. — Просто необходимо, чтобы что-нибудь острое в меня врезалось. Тогда я уверен, что не сплю.

— В чем дело? — заинтересовался Рэнкин. — Ты что, старина, принимаешь все это близко к сердцу?

— Я? — удивился Парсон. — Конечно нет! Но все происходящее похоже на сон. Так похоже на сон, что я и вправду скоро засну. Наяву ведь невозможно, чтобы вы, ребята, могли взять нас с Джинго так легко!

— Верно, — согласился вожак. — Я ожидал, что будет гораздо труднее. Садитесь, ребята, — обратился он к своим помощникам, — и глядите в оба.

Бойд и Оливер уселись лицом к Джинго. Время от времени они посматривали на второго пленника, но главной их заботой оставался молодой человек, несмотря на то, что на нем были наручники.

— Надо было бы все закончить, — заявил Бойд, глазки которого сделались еще более маленькими и блестящими, чем обычно.

— Что тебя гложет, сынок? — спросил Рэнкин.

— Ничего. Просто Джинго такой жизнерадостный, что это действует мне на нервы. Немного беспокоит. Хорошо бы покончить с ним прямо сейчас!

— Перестань беспокоиться! — посоветовал Джейк и, вытащив из кармана ключ, добавил: — Взгляни сюда! Эти наручники старого образца, от них не освободиться просто так. Их можно или перепилить, или открыть ключом. Вот и конец всяким трюкам! — С этими словами он подбросил ключ в воздух. Блеснув в лунном свете, он упал в воду и исчез.

— Ясно, — кивнул Бойд, — но предположим, этот тип вытащит руки из наручников. Я о таком слышал.

— Ты слышал о людях, которые могут сделать свои ладони тоньше запястья? Впрочем, я тоже о таком слышал, — согласился Рэнкин. — Но не такие ладони, как у Джинго — широкие и крепкие. Джинго, ты встречал когда-нибудь взрослого мужчину, который мог бы таким способом скинуть наручники?

— Одного, — ответил юноша после недолгого раздумья.

— Вот так-то! И может, он один-единственный в мире, — заключил вожак. — Но вы, ребята, продолжайте следить за ним. Чем больше будете нервничать, тем лучше будете его стеречь. Мы не можем закончить работу сейчас.

— Почему? — полюбопытствовал Оливер.

— Потому что наш босс хочет лично при этом присутствовать, — пояснил Джейк. — Не забывайте, это Уилер Бент хочет, чтобы ребят убрали. И платит хорошие деньги, чтобы увидеть все представление. А если мы разделаемся с этой парочкой до его прихода, он может просто сказать, что мы отпустили их где-то в холмах. Нет, надо ждать!

Бойд что-то проворчал. Вытащив кольт, он положил его на колено, направив прямо на Джинго, и изрек:

— Ладно, будем держать тебя здесь, пока не появится босс. Но если хоть раз дернешься, Бент увидит тебя уже мертвым, а не живым. Ясно?

— Твой намек понял, — улыбнулся Джинго и, посмотрев на Парсона, заметил, что его плечи медленно двигаются вверх-вниз одновременно с локтями. Сначала он удивился, решив, что это от волнения, но равномерность движений убедила в том, что за этим что-то кроется.

И внезапно все понял!

Верзила неспроста облокотился спиной на острый кусок скалы. Он хотел использовать его как пилу, чтобы перетереть веревки, связывавшие руки!

Глава 22

РАССКАЗ СУДЬИ

Тем временем в доме Тиррела ощущалась какая-то напряженность. Судья рассказывал о своей молодости, о том, как десять лет снабжал деньгами, продуктами и снаряжением одного угрюмого старого старателя, который в итоге не принес ему ни единого пенни дохода.

— Все равно я в него верил, — говорил Тиррел. — Он был настоящий геолог. Добросовестный терпеливый работник. Но в конце концов мое терпение лопнуло. Сообщил ему, что снабжаю его в последний раз. Старатель ушел, а через месяц вернулся, образно говоря, с прииском «Полярная звезда». Я сначала подумал, что просто повезло. Но впоследствии узнал правду. Старик откопал эту жилу уже на второй год, как начал работать на меня. Но молчал, пока мог вытягивать из меня деньги, продукты и снаряжение. Почему? Да потому что на самом деле золото ему было совсем не нужно. Просто нравилось искать его, бродить в одиночку по холмам. Когда признался в этом, сообщил, что никогда еще не встречал старателя, который, открыв богатую жилу, был бы потом счастлив. Дальше этот человек делал столько денег, что они отравляли всю его жизнь. Уверял, что от такого золотого яда умерло большинство добытчиков.

Я выкачал из «Полярной звезды» столько, что доля этого геолога сделала его настоящим богачом. Но он все равно был мрачен и все время чего-то ждал. В конце концов какая-то женщина поймала его на крючок, вышла за него замуж и превратила его жизнь в такой ад, что он отдал ей все, лишь бы получить развод.

Три года спустя снова был без гроша и счастлив, мотаясь на ослике по горам в поисках очередной жилы. Правда, больше ничего не нашел. Я платил ему пенсию. И он был доволен, считая себя единственным человеком в мире, которому удалось вылечиться от золотой лихорадки.

Уилер Бент легко и весело смеялся над этой историей, но девушка никак не реагировала. Она сидела в кресле у огня, и взгляд ее блуждал где-то далеко.

Время от времени, прищурившись, девушка внимательно посматривала на красивое лицо и золотистые усики молодого человека.

Уилер изменился. Это был не тот юноша, которого она так хорошо знала раньше. В нем чувствовалось с трудом сдерживаемое нетерпение, какое-то возбуждение. Он разговаривал легко и небрежно, но весь его облик говорил о том, что ему невтерпеж, когда поднимется занавес.

Судья неожиданно подошел к дочери и встал рядом, сцепив руки за спиной, слегка покачиваясь.

— А теперь скажи мне, Джиния, — обратился он к ней. — В чем дело?

Девушка покачала головой.

— Это из-за Джинго? — настаивал Тиррел.

— Да, — призналась она и заметила, как Уилер слегка вздрогнул.

Наверное, это было не столь уж удивительно. Ведь фактически они с Бентом были все равно что помолвлены. Понятно, что ему неприятно было услышать такое признание. Но сейчас перед ней стоял чужой человек. И чем-то очень ей неприятный.

— Расскажи мне, о чем ты думаешь? — попросил отец.

— Не могу.

— Почему?

— Я, скорее, не думаю, я чувствую, — объяснила дочь.

— И что ты чувствуешь?

— По-моему, что-то случилось.

— С Джинго?

— Да.

— Может быть, и случилось. Наверное, скачет, чтобы сломать себе шею, — гневно высказался судья. — Дорогая, ты увлеклась романтичным никчемным бродягой, через месяц будешь смеяться при воспоминании о нем.

— Прошу меня извинить, — произнес Бент, поднимаясь с кресла. — Пойду спать. Спокойной ночи, судья! Спокойной ночи, Джиния!

Когда он пожимал девушке руку, она посмотрела ему прямо в лицо и поразилась тому, как оно изменилось. В нем появилось новое выражение, как у человека, собирающегося с духом и приготовившегося совершить последнее отчаянное усилие.

Когда он ушел, судья произнес:

— Полагаю, он прав, что оставил нас наедине, хотя и имел право слышать наш разговор. Вы ведь были так близки в прошлом…

— Думаю, этого больше не будет, — отрезала Джиния.

— Да, я тоже так думаю, — неожиданно согласился Тиррел.

— Почему? — удивилась дочь.

— По одной причине. Потому что в наш семейный круг ворвался этот парень Джинго.

— Ты абсолютно прав, отец, — подтвердила девушка.

— Не можешь поверить, что он оказался таким диким и необузданным, что просто ускакал, лишь передав короткое послание? — поинтересовался судья.

Джиния покачала головой:

— Дело в характере этого послания. Он мог бы сказать что-нибудь другое. Но никогда не сказал бы того, что передал нам Уилер.

— Что он позабыл о назначенной встрече? — улыбнулся отец.

— Джинго не стал бы грубить. Если бы ему нужно было солгать, это была бы вежливая ложь.

— У него репутация резкого парня, — напомнил Тиррел.

— У него репутация парня, любящего драку, — возразила девушка. — Грубость — совсем другое.

— Не важно, что ты думаешь, — заметил отец, — факт остается фактом. Джинго сказал то, что сказал, а Уилер просто передал. — Но, заметив, что дочь молча отрицательно мотает головой, воскликнул: — Ты же не думаешь, что Бент солгал?

Джиния долго раздумывала. Судья терпеливо ждал, слегка наклонившись над ней.

Наконец девушка сказала:

— Да, я уверена, он солгал.

Тиррел сделал шаг назад и нахмурился.

— Это уже не шуточки, — высказался он.

— Знаю, что не шуточки.

— И что ты по этому поводу думаешь?

— Думаю, что случилась беда.

— Джин, — пробормотал отец, — этот парень Джинго сильно тебя взволновал. Ты к нему относишься слишком серьезно.

— Так же, как и ты, — парировала она.

Он вздрогнул, потом, кивнув, неожиданно заявил:

— Да, я отношусь к нему серьезно. Потому что, ну, потому что не думаю, что в нем есть что-то плохое, чего, образно говоря, нельзя было бы смыть. — И принялся расхаживать взад и вперед. Потом сел, уставился на огонь.

Джиния встала:

— Я иду наверх.

Он рассеянно пожелал ей доброй ночи. Девушка подошла к двери, остановилась, оглянулась на отца и с нежностью подумала о том, что, пожалуй, очень немногие задачи она могла бы решить без его помощи. Однако этой ночью может случиться такое, о чем утром лучше будет не говорить. Затем заторопилась вверх по лестнице, полная решимости объясниться с Уилером. Но, дважды громко постучав к нему, не добилась никакого ответа. Тогда Джиния распахнула дверь. У окна горела лампа, словно для того, чтобы создать впечатление, будто Бент находится в комнате, но его там не было!

Глава 23

ДЖИНГО РАССКАЗЫВАЕТ БАЙКИ

В том, что его не оказалось в комнате, нет ничего странного. Девушка неоднократно повторила себе это, хотя сердце ее билось все сильнее и сильнее в каком-то страшном предчувствии. Она твердила себе, что подождет его возвращения, чтобы задать ему несколько вопросов. Поэтому подошла к открытому окну и выглянула наружу.

Ярко светила луна. Она высвечивала черепицу на покатой крыше навеса под окном, были ясно видны очертания огромных гор на горизонте и тропа, идущая вверх по склону. На ней она увидела бегущего мужчину. И это был Бент!

Казалось, кто-то крикнул Джинии, что его надо остановить, что она должна выяснить, куда он направляется.

В одно мгновение девушка оказалась за порогом комнаты, слетела вниз по лестнице и выбежала через заднюю дверь. Она была распахнута настежь, как ее, должно быть, оставил, убегая, Уилер. Джиния поспешила вперед, огибая навес. Бента на тропе больше не было видно, но она была уверена, что, когда добежит до первого поворота, вновь его заметит, а он ее услышит. Потому что после этого поворота тропа круто поднималась вверх, как лестница.

Она помчалась вперед.

Но Бента нигде не было.

Поднеся ладони ко рту, девушка закричала высоким пронзительным голосом:

— Уилер! Уилер Бент!

Откликнулось только эхо. И сразу же сердце в груди начало стучать и колотиться, словно стремилось выпрыгнуть. Девушка побежала вверх по крутому склону, спотыкаясь и скользя. Довольно быстро добралась до следующего поворота, откуда прекрасно увидела перед собою тропу. Однако Бента словно и след простыл.

Она не могла его позвать, потому что слишком запыхалась, нужно было отдышаться. Оглянувшись назад, подумала, что следовало бы отказаться от этой сумасбродной затеи и вернуться домой. Но когда посмотрела на залитый лунным светом дом, высокие амбары рядом с ним и стоявшие поодаль фургоны для сена с их ребристыми каркасами, похожими на скелеты, вдруг услышала плачущий голос бегущего ручья. Этот голос словно звал ее.

Джиния снова побежала вперед, миновала еще несколько поворотов, но Уилера так и не догнала. Тогда она снова поднесла ладони ко рту и несколько раз выкрикнула его имя:

— Уилер Бент! Уилер!

На этот раз не ответило даже эхо. Только в ушах стоял звон. И в этот момент девушке внезапно захотелось, чтобы Бент ее не услышал. Потому что вспомнила выражение его глаз, когда он желал ей с отцом доброй ночи. Если это выражение у него сохранилось, ей ничего не узнать этой ночью!

Может, лучше просто идти вперед в надежде выяснить, куда Бент направляется, подумала Джиния. Коли идет пешком, это должно быть недалеко.

Но когда подошла к развилке, где одна тропа уходила выше в горы, а другая спускалась в ущелье, задумалась. В ущелье не было ничего, кроме скал и бурного потока. И все-таки голос ручья продолжал ее звать. Даже еще более настойчиво.

А в ущелье Джинго изо всех сил старался отвлечь внимание Джейка Рэнкина и его помощников. Потому что, пока он развлекал эту троицу, Парсон не переставал работать. Используя всю силу рук, он продолжал перетирать веревки об острый край скалы, на которую опирался спиной.

Можно было с уверенностью сказать, что если бы верзила время от времени не слышал звуков расползающихся прядей веревки, он бы уже отказался от этой затеи. Но в его длинном некрасивом лице что-то внушало надежду. Парсон продолжал работать украдкой, незаметно двигая плечами и локтями, и только острый глаз Джинго это примечал.

Он даже уловил момент, когда потекла кровь из израненных рук приятеля. Поверхность скалы потемнела, темное пятно все увеличивалось и увеличивалось. Похоже, гигант повредил себе артерию, и это было очень опасно. Он мог истечь кровью.

А может, специально выбрал такой способ, чтобы умереть, не дожидаясь удара по голове и страшной перемолки в мясорубке, которая бормотала в отдалении?

Потребовалось не больше секунды, чтобы Джинго понял, что ошибается в таком предположении. О чем бы ни думал Парсон, он будет бороться до конца. Поэтому продолжил свой рассказ о пятнистом быке, которого Хью Уилсон купил у скотокрадов, и о том, как Счастливчик Дэн — Мак Гилликадди пригласил его принять участие в празднике Пятнистого Быка в округе Лоусон. Это была хорошая история, особенно с того момента, как Джинго приехал и всех завел.

Коротышка Бойд с крысиным лицом одобрительно ворчал, и Оливер также всячески выражал восхищение.

Бойд неожиданно заявил:

— Джейк, вроде как нехорошо убивать такого веселого парня. С ним было бы здорово проехаться в компании.

Рэнкин на это отреагировал так:

— Я вам вот что скажу, ребята. Как всякий пройдоха, он относится ко всему легко. Как всякий громила, он не прочь подраться. Как всякий мошенник, любит менять города. Но этот парень не пройдоха, не громила и не мошенник. Пройдет немного времени, и в один прекрасный день вы получите от него пулю в сердце. Кроме того, напоминаю, у меня дома лежит брат, в котором Джинго понаделал дырок. Когда я вернусь и расскажу Уолли кое-что, это снова пробудит в нем интерес к жизни!

Речь вожака положила конец спору. Бойд пробормотал:

— Да я ничего, я просто так. Продолжай, приятель! Что случилось после того, как ты загнал этого быка в угол?

— Погоди минутку, — вмешался Рэнкин. — Похоже, Джинго болтает, чтобы убить время.

— Так оно и есть, — подтвердил Бойд. — Он говорит, чтобы не слышать шума воды.

На мгновение они замолчали, прислушиваясь к отдаленному грохоту водопада.

Затем Рэнкин махнул рукой.

— Ладно! Но помните, у него что-то есть в башке!

— Мозги, — предположил Бойд. — Только они скоро перестанут работать!

Внимание всей троицы теперь было полностью приковано к Джинго, и Парсон, незаметно кивнув ему, принялся перетирать веревки более энергично. А темное пятно на скале становилось все больше и больше и начинало блестеть так, что было странно, как это его не замечают бандиты.

— Эй! — неожиданно воскликнул Бойд. — Кто-то идет! Джейк, что нам делать?

Джинго тоже отчетливо услышал звук осыпающихся камней и стук каблуков, говорящих о том, что кто-то бежит по направлению к ним.

Рэнкин вышел на свет.

— Конечно, — подтвердил он, — кто-то идет, и это босс. Джинго, вам с Парсоном осталось недолго ждать!

Спустя мгновение из-за обломков скал появился Уилер Бент. Он задыхался после долгого бега и был вынужден немного постоять, облокотившись на огромный валун, чтобы отдышаться. Но улыбка торжества появилась на его лице прежде, чем он смог заговорить. Наконец сильно выдохнул последний раз.

— Все время, пока бежал, я боялся, что не найду вас здесь. Опасался, что-то может сорваться.

— Три сердца бьются как одно, босс, — отрапортовал Оливер. — Что с нами могло случиться?

— Это верно, — подтвердил Бойд. — Ничего не могло случиться. Мы привезли его в наручниках, а ключ выбросили. Что могло сорваться?

Бент кивнул, затем подошел к Джинго и наклонился к нему.

— Как дела? — осведомился он.

— Лучше, чем вы думаете, — ответил пленник. — Благодарю вас.

— Лучше? — удивленно переспросил Уилер, подозрительно глядя на Рэнкина.

— Еще бы, гораздо лучше! — повторил Джинго.

— Он просто болтает, — бросил Джейк. — Чтобы этого парня заставить замолчать, его нужно убить. У него такой язык. Мелет не переставая.

— Ну что ж, сообщаю вам, Джинго, что Джиния и ее отец беспокоятся о вас. Полагаю, вы огорчены?

Джинго ничего не ответил. Просто откинул назад голову и посмотрел прямо в глаза Бенту.

— Она приняла все довольно близко к сердцу, — продолжил Уилер. — Но ничего, это Джиния переживет. Потому что рядом с ней окажется старый добрый друг, преданный друг, готовый повести ее к алтарю. Что скажете? — Он рассмеялся.

Джинго спокойно произнес:

— Она встретила мужчину, старина. Поэтому не сделает такой ошибки.

— О ком это вы говорите? — полюбопытствовал Бойд.

— Не важно, — бросил Бент. — У нас небольшой секрет. Можно его назвать семейным секретом, а, Джинго?

— Можно, — согласился тот.

— Ну, время пришло, ребята! — бодро заявил Уилер.

— Как вы хотите, чтобы мы это проделали? — поинтересовался Рэнкин.

— Оглушите по голове и бросьте в воду. Для меня этого достаточно. — И, спохватившись, добавил: — Погодите! Сначала я еще сыграю одну шутку с Джинго. Вам понравится. — С этими словами он вытащил револьвер, крепко сжал его и принялся им покачивать, готовясь нанести удар.

В этот момент Джинго ясно услышал, как рвутся веревки на руках Парсона.

Глава 24

АТАКА ПАРСОНА

Треск лопнувшей веревки частично скрыл шум ручья, и все же Джинго очень удивился, что никто из четверых мужчин не обернулся на этот звук. Может, он услышал его потому, что ждал этого? А может, резкий, лающий голос Бента отвлек внимание остальных? Они не видели и другого, как Парсон освободил свои мощные руки. С кистей их свисали обрывки веревки, капала кровь.

— Ты смышленый парень, Джинго, — фамильярно говорил в этот момент Уилер. — Такой смышленый, что, наверное, сможешь, прочитать за себя хорошую молитву, и громко! Кстати, ты ведь будешь жить ровно столько, сколько будет длиться эта молитва! — Голос его дрожал от сдерживаемого смеха, в нем слышалось торжество.

Джинго глянул на Бента и увидел, что на него смотрит дикий зверь. Глаза его сощурились, брови насупились и вздыбились. Он увидел его руку с револьвером и заметил, как напряжена кисть, сжимавшая рукоятку. Увидел также, как позади всех Парсон свободно встряхнул руками, и обратил внимание на его лицо. В нем и намека не было на виноватое выражение, как бывает у человека, надеющегося незаметно ускользнуть от неминуемой опасности. Скорее он выглядел как полководец, который бросает все лишнее — обозы, склады и все такое, чтобы ничто не мешало ему атаковать.

Именно это было в угрюмом лице Парсона, когда он достал из сапога охотничий нож, перерезал им веревки на ногах. И тут же выпрямился во весь рост. Черт возьми, одна только тень этого гиганта, его движение, наконец, колыхание воздуха должны были привлечь всеобщее внимание. Но никто не обернулся! Все были слишком увлечены словами и действиями Бента, занесшего смертоносное оружие над головой Джинго. В их лицах была заинтересованность, хищное удовлетворение и одновременно отвращение. Только мясник по-настоящему наслаждается бойней.

— Перестань усмехаться! — орал Уилер Бент. — Помолись в последний раз, слышишь меня? Хочу услышать твою молитву! Хочу услышать, как ты просишь о пощаде!

— Не будьте идиотом! — крикнул Джейк Рэнкин.

— Тогда получай! — заключил Бент и размахнулся, готовясь нанести удар.

В этот миг на них обрушился Парсон. Налетел, разведя руки, как кондор крылья. Можно было подумать, что это отец собирается обнять своих детей. Ошарашенный Джинго не отводил глаз от его кистей, с которых капала кровь.

Парсон сгреб их всех в одну кучу. Всех, кроме Бойда. Каким-то шестым чувством тот, почуяв опасность, отпрыгнул в сторону, и огромная ладонь гиганта загребла только воздух.

Все остальные вместе с Парсоном с дикими воплями обрушились на Джинго. Каким-то чудом он вырвался из этой свалки, чуть не оставив в ней всю одежду. А выбравшись наружу и едва протерев глаза, увидел, как Бойд всадил пулю прямо в верзилу.

Джинго решил, что это конец. И только успел так подумать, как Парсон выбросил руку вперед, и его кулак врезался в челюсть Бойда. Похоже было, что голова мужчины с крысиным лицом ничего не весит. Поначалу показалось, что удар не принес ему никакого вреда, но потом его голова откинулась назад, будто ее уже не держала шея. Бойд рухнул.

В этот момент Джинго оказался в самой гуще свалки. Что-то блеснуло — револьвер в руке Бента. Он вырвал его своими скованными руками, и тут же Парсон взвалил пленника на плечо, как мешок.

Верзила передвигался прыжками. Лежа на его плече, юноша заметил, что Бойд лежит, привалившись головой к валуну. Глаза у него были открыты и пусты, похоже, у него была сломана шея. Он больше не походил на крысу, у него было обычное человеческое, искаженное болью лицо.

Увидев это, Джинго понял, что Бойд уже никому не причинит вреда, по крайней мере нынешней ночью. Он был уже не в счет, но оставалось еще трое.

Парсону потребовалось всего лишь две-три секунды, чтобы нанести удар, схватить пленника и раствориться среди валунов. Он передвигался такими прыжками, что мог бы позавидовать и тигр. Но тут раздался дикий вопль Рэнкина, который вскочил с земли, словно подброшенный пружиной.

Джинго выстрелил в Джейка из револьвера, придерживая его обеими руками.

И промахнулся. Он сразу это понял. Стрелять с двух рук, закованных в наручники, не так-то просто. Кроме того, лежать на плече бегущего Парсона было все равно, что сидеть в седле скачущей лошади. Вот почему Джинго промахнулся с пяти ярдов. А уже в следующее мгновение они очутились среди огромных валунов с рваными зазубренными краями, откуда больше ничего не было видно. Джинго только слышал вопли Рэнкина, похожие на вопли дикого зверя, которого мучают и пытают. Он просто места себе не находил от ярости и разочарования. Еще бы! Ведь получилось, что кошка играла-играла с мышкой, а та возьми и ускользни!

— Держи их, держи их! — кричал Бент, невнятно добавлял что-то насчет денег, которые заплатит за поимку беглецов.

Конечно, их можно было запросто поймать, в этом Джинго был уверен. Парсон, безусловно, был силен, но все-таки не обладал выносливостью лошади. Кроме того, в нем сидела пуля, Джинго видел, как она вошла в него, собственными глазами, слышал глухой удар. Еще две-три секунды, и гигант свалится.

Поэтому он прошептал ему на ухо:

— Брось меня, старина! Нам не уйти. Брось меня! В одиночку ты можешь спастись. Беги! Вдвоем нам не выбраться, Парсон!

Хватка, которой верзила держал юношу, была как тиски. Парень чуть не задыхался. Тиски еще чуть сжались и разжались — Парсон дал таким образом понять, что услышал приятеля.

И тут Джинго внезапно подумал, что смерть ничего из себя не представляет. Когда два друга встречают ее с открытым забралом, она выглядит просто глупой и пустой шуткой.

Эта мысль вихрем пронеслась в его голове, и в следующий миг он увидел, как Оливер вылезает из-за огромного валуна и мчится к ним, спотыкаясь на каждом шагу, но при этом не переставая стрелять.

С трудом удерживая кольт в пляшущих, скованных наручниками руках, Джинго спустил курок.

Оливер продолжал бежать, но при этом уже и падал. Он выбросил вперед руки, уронив блеснувший в лунном свете револьвер, затем, перевернувшись в воздухе, рухнул на землю и распластался на ней как раненый паук, разбросав конечности в разные стороны.

На какое-то мгновение перед глазами Джинго появились Бент и Рэнкин, но тут же исчезли, потому что Парсон нырнул за обломок скалы. Здесь пленник соскользнул с его плеча, а преследователи, не заметив их, промчались мимо.

Джинго стоял, облокотившись спиной на скалу, сжимая револьвер обеими руками. Они оказались на узкой полоске бережка, усеянного крупной галькой. Рядом тек ручей. Ярко светила луна.

Парсон тоже облокотился на скалу. Он задыхался и изо всех сил сдерживал стон, прижимая обе руки к тому боку, куда его ранили.

Шум шагов Рэнкина и Уилера Бента замер в отдалении. Слышно было только журчание ручья. И еще было слышно, как тяжело дышит человек-гигант. Сейчас он не казался уродливым и некрасивым. Наоборот! Джинго поклялся себе, что если выживет, то всегда будет помнить о Парсоне, как о настоящем мужчине, спасающем своего друга.

У верзилы исказились черты лица, он стал глотать воздух так, словно умирал от удушья.

Джинго положил кольт на землю, набрал в ладони воды и плеснул ему в лицо. Внезапно раненый ожил — закрыл глаза, открыл рот и начал жадно хватать им воздух.

Стоя на коленях, Джинго ощупал его рану. Весь бок был окровавлен. Кровь сочилась не переставая. Юноша подумал, что Парсон давно должен был бы умереть. Ни один другой человек в мире не выдержал бы этого!

Он разорвал на друге рубашку и осмотрел рану. Пуля скользнула по ребрам, пропахала борозду в теле и вышла со спины. Если бы не ребро, угодила бы точно в сердце!

— Боже милостивый! — прошептал Джинго. — Я думал, тебе конец. Но ты будешь жить, Парсон!

— Конечно я буду жить, кретин! — выдохнул гигант.

Он по-прежнему стоял, уронив голову на плечо, прижавшись к скале. Вытянув руку, обнял Джинго и этим жестом выразил все, что не мог сказать словами. На его длинном некрасивом лице играли, отражаясь от воды, блики света.

Джинго глянул на ручей и обратил внимание, что поток струится среди огромных камней, устилавших его русло. Несмотря на огромную скорость течения, поверхность воды странным образом оставалась гладкой, настолько гладкой, что отражала лунный свет. В голову ему пришла одна мысль.

— Парсон, — сказал он, — ты не смог бы сломать наручники на руках или на ногах? Можешь это сделать? Разбить цепочки камнем?

Глаза у гиганта были закрыты. Не открывая их, он протянул руку, ощупал звенья цепи. Потом отрицательно покачал головой.

Джинго все понял. Надежды освободиться у него не было. Ключ лежал где-то на дне ручья. В который раз он попробовал вытащить ладони из наручников, но опять неудачно.

И в этот момент услышал, как кто-то пробирается среди камней, направляясь к ним.

Глава 25

СХВАТКА В ПОТОКЕ

— У нас только один револьвер на двоих и три патрона, — пробормотал Парсон, прижимая ладонь к раненому боку. Между пальцами струилась кровь. Но сейчас было невозможно бинтовать это огромное тело. Просто не было времени наложить как следует повязку.

Глядя на длинное некрасивое лицо друга, Джинго хотел сказать ему все, что переполняло его сердце, хотя знал — слова ни к чему, они и так понимают друг друга, и всегда будут понимать.

— Парсон, — произнес он. — У нас только один выход. Нас будут искать, пока не найдут. Но если ты переберешься через ручей и пойдешь по тому берегу, то сможешь добраться до дома Тиррела, привести подмогу.

— Да уж, конечно! Всего-то за пару часов я приведу подмогу. — Он говорил шепотом. Шагов больше не было слышно, но они все равно продолжали шептать друг другу на ухо. И добавил: — К тому времени ты уже будешь мертв.

— Другого выхода нет, — настаивал Джинго. — Ты должен попробовать использовать этот шанс. — Кивком головы он показал на ручей. — На середине полно валунов. Как только скроешься за ними, будешь в полном порядке. Скалы закроют тебя от стрелков. Самое трудное и опасное — добраться до середины потока.

— Ладно, — сказал Парсон. — Начали. — Он выпрямился и протянул револьвер.

— Оставьте его себе, — отказался Джинго. — Мне он бесполезен. Я могу только…

— Хочешь, чтобы я тебя бросил и ушел, так, что ли? — спросил гигант. — Держи револьвер!

Джинго покорно сжал рукоятку кольта.

После этого Парсон неожиданно поднял его и перебросил через плечо. Юноша попытался запротестовать, но верзила уже вошел в ручей… С каждым шагом становилось все глубже и глубже. Сначала вода дошла до ступней Джинго, потом до колен, наконец Парсону до подбородка. Джинго ощущал скорость и напор потока. Если он это чувствовал, то каково было Парсону нащупывать дорогу среди камней по горло в воде?

Джинго обшарил взглядом берег, который они покинули. Валуны, казалось, стали еще больше. Он изо всех сил всматривался в расщелины между ними, но преследователей не было видно.

И вдруг они появились. На небольшом обломке скалы возник Уилер Бент и принялся вертеть головой, осматривая ущелье. Потом рядом с ним показался Джейк Рэнкин. В лунном свете блестели их револьверы.

Джинго посмотрел вперед поверх головы Парсона. Они находились не так далеко от середины, где торчали спасительные скалы, но гиганту с тяжелой ношей каждый ярд давался с огромным трудом. Он собрался было поторопить Парсона, и в этот момент грянули выстрелы.

Что-то врезалось в воду рядом с ними. Вторая пуля просвистела над ухом Джинго.

Верзила протянул руку, ухватился за нижний край ближайшей скалы, подтянулся и укрылся за ней вместе с Джинго. В тот же самый момент пуля, словно оса, ужалила юношу в ухо, оторвав кусочек мочки.

Но теперь они уже находились под спасительной защитой скалы.

Правда, их безопасность была относительной. Между ними и противоположным берегом оставалась узкая полоска воды, но она была абсолютно непреодолимой. В этом месте поток врывался в узкую горловину и несся с такой скоростью, что вода кипела и пенилась. Она с силой дергала Джинго за ноги, как будто пыталась оторвать их, по сравнению с этим тяжелые наручники на ногах казались сущим пустяком.

Рэнкину и Бенту нужно было только перебраться на противоположный берег и ждать, когда поток оторвет беглецов от скалы.

Холодная вода проникла в рану Парсона, он вздрогнул и вымолвил:

— Все, Джинго. Похоже, нам конец. Попробуй израсходовать последние три патрона, а потом будем ждать.

— И этим только выдадим себя, они узнают, где мы, — возразил юноша. — А так не знают, что происходит. Им ничего не видно в этой воде, как и мы ничего не видели, когда находились на том берегу. Пусть думают, что мы уже выбрались.

— И что?

— Возможно, откажутся от своей затеи. А когда уйдут, мы переберемся через ручей тем же путем, каким пришли.

— А может быть, они сейчас нагрянут к нам, — предположил верзила.

— Может быть, — согласился Джинго. — Подтолкни меня немного вверх. Я хочу внимательно все осмотреть, но чтобы при этом меня не увидели.

Не успел Парсон поднять Джинго, как на них обрушилась беда. Из-за скалы показались мокрые Рэнкин и Бент.

Револьверы висели у них на шеях. Кольт у Джинго был наготове, но Джейк быстрым и неуловимым движением схватил его за руку. Джинго промахнулся, пуля ушла в небо. А вслед за выстрелом его оторвали от изумленного Парсона, и он, увлекаемый Рэнкином, рухнул в воду. Целью Джейка был револьвер, и он мог использовать обе руки. Одной схватился за кольт, другой — пытался оглушить Джинго. И все это происходило в бешено несущемся потоке. Нашему герою только изредка удавалось глотнуть воздуху. Они крепко сжимали друг друга, а поток кружил их в водовороте, пока не отбросил к тому берегу, с которого они незадолго до этого выбрались. Неожиданно оказались лицом к лицу по шею в воде.

Выше по течению юноша увидел Парсона, стоящего на скале, которая недолго служила им защитой. В руках гигант стискивал тело Бента. Из глотки Уилера вырвался дикий вопль, а в следующий миг верзила швырнул его в воду. После чего ринулся на помощь Джинго.

Все это молодой человек увидел в долю секунды, когда нырял, спасаясь от железной хватки Джейка.

Рэнкин по-прежнему не отпускал револьвер. Борясь друг с другом в бурлящей воде, они с трудом продвигались к берегу. И тут Джинго получил тяжелый удар по голове.

У него зарябило в глазах, а противник нанес ему еще один удар. Они были всего лишь по колено в воде, и берег находился совсем рядом. Откуда-то издалека доносился львиный рык Парсона, вселявший надежду. С берега слышался совсем другой голос, высокий и тонкий.

Голова у Джинго кружилась, он с трудом соображал, и вдруг он увидел в лунном свете бегущую к нему девушку. Она забежала в воду, протянула вперед руки, но тут на юношу обрушился очередной удар. Сознание он не потерял, и зрение было в порядке, но сопротивляться парень уже не мог. Рэнкин легко вырвал револьвер из его онемевших пальцев.

Кольт блеснул в лунном свете, и Джинго решил — это последнее, что он видит в жизни.

В этот момент какая-то тень заслонила от него черное дуло. Это была девушка. Разбросав руки в стороны, с откинутой назад головой она стояла лицом к бандиту и заслоняла собою Джинго.

Он увидел, как Рэнкин протягивает руку, чтобы отбросить девушку в сторону. Она дико закричала, словно загнанный зверь. Этот вопль, казалось, пронзил Джейка как нож. Неожиданно он опустил руку. Потом попробовал еще раз оторвать девушку от парня, но снова крик остановил его.

— Я вернусь, когда у тебя обе руки будут свободны! — крикнул Джейк. — Тогда никто не будет стоять между нами. Я до тебя доберусь! Помни, Джинго, мы с тобой еще не закончили!

В следующее мгновение он был на берегу. Обернувшись, погрозил кулаком парочке, стоящей в воде. И тут огромный Парсон обрушился на них, выволок на сушу.

Глава 26

ВОЗВРАЩЕНИЕ

С ранчо привели мулов. С их помощью раненых доставили в дом Тиррела. Бойд с разбитым лицом исчез, Джейк тоже. Они увели с собой всех лошадей, оставив лишь Лиззи, потому что даже Рэнкин понимал, что с ней может справиться только ее хозяин.

Именно на спину Лиззи Парсон водрузил Джинго в наручниках. Сам пошел рядом с кобылой, ведя ее на поводу. Весь обмотанный бинтами, он представлял собой странное зрелище, однако смеялся во все горло.

Уилера Бента с переломанными костями выловили из воды. Его посадили на одного мула, а Оливера, находящегося между жизнью и смертью, — на другого. Судья лично присутствовал при этом, командуя и распоряжаясь. Джиния тоже сновала взад и вперед, молча бинтуя раны, не отрывая при этом взгляда от Джинго.

Таким вот образом они добрались до ранчо, и, хотя наш герой был в наручниках, процессию возглавлял он вместе с Парсоном.

Когда добрались до дома, Фаррелл отправился в кузницу, принес напильник и принялся перепиливать оковы на руках и ногах юноши. Напильники визжали, скрипели, но никто не обращал на это внимания. Главное — смертельная опасность миновала.

Между тем было немало забот с ранеными.

Прежде всего, с израненными кистями Парсона. Когда ему их перевязали, он отказался лечь в кровать. Накинув на могучий торс большое индейское одеяло, он уселся и принялся пить виски из большого бокала. Каждый глоток, должно быть, причинял ему дикую боль, но он ее будто не замечал.

— Твое здоровье, Джинго! — кричал гигант. — Долгих тебе лет! Твое здоровье, Джинго, старина!

Джиния сидела рядом с Парсоном, кивала каждому его слову и улыбалась с таким видом, словно с каждой минутой открывала для себя что-то новое в этом человеке.

Но Парсон даже не смотрел в ее сторону. Когда с Джинго, наконец, сняли наручники, он поднял их с пола и, широко размахнувшись, закинул на крышу. Они грохнулись со страшным звоном, однако даже судья Тиррел оценил по достоинству этот бросок.

Спустя некоторое время пришел повар и сказал, что Уилер Бент просит, чтобы к нему пришел Джинго.

— Я? — изумился юноша. — Ему нужен дьявол, только не я!

— Он хочет видеть вас, — настаивал повар.

Пожав плечами и обведя вопросительным взглядом окружающих, Джинго отправился к Бенту. Тому на переломанные руки и ноги наложили шины, и вообще он был весь в бинтах. На той стороне лица, куда угодил кулак Парсона, зиял огромный во всю щеку синяк. Удар оказался настолько сильным, что глаз совсем закрылся. Даже маленькие золотистые усики потеряли щегольской вид, поникли.

— Спасибо, что пришли, Джинго, — вымолвил Уилер. — Я хочу сказать вам несколько слов.

Наш герой попытался найти какие-нибудь теплые слова в ответ, но они не находились, поэтому он промолчал.

— Я хотел сказать, — продолжил Бент, — что рад тому, как все повернулось. Мне наплевать на то, сколько придется просидеть в тюрьме. Я счастлив, что все так закончилось. Лучше сидеть в тюрьме, чем быть убийцей и гулять на свободе.

Джинго приблизился и глянул прямо в изувеченное лицо.

— Да, черт возьми, иногда требуется здорово постучать, чтобы закалить сталь, — заметил он, протягивая руку.

Единственный здоровый глаз Уилера широко раскрылся.

— Вы в самом деле так считаете? Если нет, тогда не делайте этого.

— Я так считаю, — заверил Джинго и пожал руку Бенту.

— Вы все расскажете Джин? — спросил Бент.

— Да, я расскажу ей все, — заверил Джинго.

— Тогда я почти выбрался из ада, — удовлетворенно произнес Уилер.

Прошло немного времени. В один прекрасный день Парсон лежал поперек самой длинной и широкой кровати в доме судьи Тиррела, хотя даже в таком положении ему едва хватало места. На сердце у него было тяжело, но поскольку его не отпускала легкая лихорадка, врач настаивал, чтобы он оставался в постели еще пару дней.

У окна сидел судья Тиррел и помогал гиганту убить время.

— Что касается вас, Парсон, то что я могу для вас сделать? — в конце концов поинтересовался он.

Верзила размышлял долго. Наконец покачал головой и ответил:

— Я должен идти своим путем. Не могу влезть в костюм другого парня и думать, как он. У меня широкий шаг, я не способен идти в ногу с другими. Вы могли бы помочь мне в одном — отпустить Джинго, чтобы мы снова с ним вместе отправились в путь. Но, похоже, даже вы не можете этого сделать. По-моему, его уже больше никуда не отпустят.

В этот момент издалека донесся мужской и женский смех.

— Согласен с вами, — улыбнулся судья, — по-моему, тоже, Джинго уже никуда не отпустят.

body
section id="FbAutId_2"
section id="FbAutId_3"
section id="FbAutId_4"
Уилер — коренник (англ.). Каламбур заключается в том, что молодых людей трое, как в упряжке, и Уилер — коренник.