Литагент «Альфа-книга»c8ed49d1-8e0b-102d-9ca8-0899e9c51d44 Затемненная серебром Альфа-книга Москва 2012 978-5-9922-1239-6

Алла Соловьёва

Затемненная серебром

Если б в сердце тебя я не грел, не ласкал,

Ни за что б я тебе этих слов не сказал;

Я боялся б тебя возмутить, оскорбить

И последнюю искру в тебе погасить.

Афанасий Фет

Пролог

Страх исчез… Так случается, когда боишься слишком долго. Последние три месяца меня во сне преследовал один и тот же кошмар, и вот сейчас, когда он стал настоящим, реальным, ощутимым, все пропало: боязнь, ужас, опасения. Страшусь ли я смерти? Должна бы, ведь этого боятся многие. Я знаю, что сейчас произойдет, с точностью до щелчка зажигалки, но страх испарился, улетучился эфемерной иллюзией, будто его никогда и не было. «Безысходность», – напомнила я себе. Именно она лишила страха, она загнанным зверем гонит в ловушку.

Лапы с силой врезались в снег, оттолкнулись, оторвались и вновь продавили его. Я углублялась в лес дальше и дальше. Тишина оглушила, вползла в сознание, медленно разлилась по телу. Теперь – только я. Гулкое биение моего сердца: раз, два, три… оно стучит ровно и размеренно, отсчитывая секунды до моего финала. Хруст снега под мощными лапами и еще – серебристое сияние. Маленькие сверкающие столбики ведут вперед, увлекают дальше, настойчиво зовут за собой, а я и не сопротивляюсь. Уже не сопротивляюсь. Лязг металла, грохот камней – все давно позади, но о том, что осталось за спиной, лучше не думать. Слишком больно… Наивная: я полагала, есть время что-то исправить, поступить правильно, но промахнулась – не угналась за тем будущим, которого теперь не поправишь, не исцелишь, не изменишь.

Чувства обострились, напряглись. Мощные сгустки телекинетической энергии ворвались в сознание, и лишь сейчас я поняла, что он не один. Они очень сильны. Очень! Значит, все произойдет быстрее, чем я думала.

Тело подалось вперед: цепляя замерзшую ветку низкого, словно присевшего куста, я выпрыгнула на поляну, взглядом выхватывая из полукруга вампиров только одно лицо. Черные глаза в ночном свете кажутся зияющими дырами. В их глубине, как расплавленная лава, плещется кровь. Увидев такие однажды, не забудешь их никогда. Вампир напрягся, носом втянул воздух и сразу понял, что я одна, – почувствовал. Красивые губы искривила хищная холодная усмешка…

Глава 1

Враг

Чувство тревоги заставило резко вскинуть голову. Взгляд заскользил по многовековому лесу, окружающему ущелье, стараясь разглядеть источник беспокойства. Что-то не так… Скалы, водопады, столетние сосны, поваленные стволы деревьев, поросшие мхом. Даже сквозь гул бурной горной реки, эхом раскатывающийся по ущелью, чуткий слух пытался уловить незначительные звуки: стрекот цикад, шелест листвы, тихий стук капель, срывающихся с листьев папоротника… Тонкие ноздри с шумом вдохнули пропитанный сыростью воздух, мгновенно осевший водной пылью на стенках носа. Запах гнили, присущий старому лесу, резкий пряный аромат травы… запах птиц… где-то неподалеку крадется рысь…

Кажется, никого. На мгновение я облегченно прикрыла веки…

Мы находились далеко за пределами нашей территории, и рисковать я была не должна. Но кто же думает о риске, если тебе совсем недавно исполнилось восемнадцать, ты свободна от опеки (на время, конечно) и отдыхаешь с друзьями. Зачем осталась, ведь следовало задуматься об опасности. Чувство прекрасного пересилило осторожность, к тому же, боюсь, благоразумие и осмотрительность никогда не входили в число моих достоинств.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я снова взялась за кисть. Взгляд устремился на водопады, скрытые в самом сердце горного ущелья и сверкающие мириадами водных стразов.

Невесомые прохладные пальцы легкого ветерка ласкают кожу, касаются длинных черных волос, играя блестящими локонами. Приятное ощущение. Быстрые танцующие движения кисти заполняют девственную белизну холста, но меня не покидает беспокойство: в груди что-то сжимается в тугой скользкий комок, заставляя то и дело вздрагивать и оглядываться по сторонам.

Бесполезная затея! Я раздраженно бросила кисть в отсек этюдника. Как можно сосредоточиться, когда тебе кажется, что ты не одна?

Издав чмокающий звук, испачканная красками тряпочка отправилась вслед за кистью. Нужно уходить. Рука потянулась к карману джинсов, нащупывая мобильник. Нет, не сейчас, Кире и Роману позвоню позже. Уходить нужно немедленно. Что-то не так…

Я замерла. Тело напряглось, как туго натянутая струна. В мозг вторглось что-то странное, не поддающееся объяснению: неизвестное, пугающее, мощное и темное… Что это? От затылка вниз по позвоночнику пробежал ледяной холодок.

Внезапно воздух рядом со мной как будто загустел. Время на секунду остановилось, и я почувствовала дикий страх. На верхней террасе ущелья скользнула, рассекая воздух, быстрая тень, в лучах ослепительного солнца совсем черная. Вампир, но в нем есть что-то чудовищное!

Зрачки расширились. Паника забилась в груди, выталкивая наружу придушенный, сдавленный крик. Липкая тошнота подкатила к горлу, грозя выбросить из желудка ранний завтрак. Молниеносно развернувшись на сто восемьдесят градусов, я сорвалась с места и бросилась в лес.

Деревья замелькали, сливаясь в стены. Тонкие ветки хлестали по лицу и телу, цеплялись за одежду, впивались острыми, хваткими щупальцами. Перепрыгивая поваленные стволы, я набирала скорость, почувствовав, что глаза быстро меняют цвет, как будто прямо на ходу я меняла одни цветные линзы на другие. Треск проламывающихся кустов совсем рядом, но топота ног не слышно. Слишком большая скорость. Вампир так же быстр, как и я.

– Да подожди же ты! – раздался сбоку от меня немного раздраженный голос. Он был совершенно завораживающий.

Я вздрогнула. Голос влечет, заставляет остановиться, но останавливаться нельзя. Иначе мучительная смерть. Иначе конец!

Вампир не отставал. Страх подхлестнул с удвоенной силой, заставив ноги двигаться быстрее. Виски сдавило пульсирующей, бьющейся в венах, переполненной адреналином кровью. Тело вздрогнуло: раз, другой, третий. «Только не сейчас», – пронеслось в голове. Явно не согласившись со мной, тело начало содрогаться волнами, еще и еще. Кровь двигалась с такой скоростью, что мне показалось, я сейчас взорвусь изнутри. Голова запрокинулась назад, руки напряглись… Спина выгнулась дугой, грудь исторгла протяжный звериный рык. Ногти удлинились, заострились на кончиках, стали серебряными. Я ощутила не боль, а что-то среднее между покалыванием и легкой, обволакивающей, неприятной дрожью. Кости заныли…

Издав треск, джинсы лопнули по швам. Зрение изменялось, наезжало, как телевизионная камера: становилось то резче, выхватывая из леса мельчайшие детали, даже пылинки казались трехмерными, то ухудшалось, и это мешало. Деревья то подступали близко, то отпрыгивали назад. Началась трансформация, моя первая трансформация. Мощные черные лапы с силой продавили землю. «Я пантера?» – прожгла раскаленная мысль. Как узнала, и сама не поняла, но точно знаю, что не ошиблась. Так не должно быть, но времени на раздумья нет.

Тень сбоку заставила резко повернуть голову. Я прыгнула вперед, желая увеличить скорость. Зрачки сфокусировались, давая четкую картинку. Когда я снова повернулась, стало поздно.

Мощный удар сотряс тело, повалил на землю. Дыхание заклинило. Ребра и заднюю лапу полоснуло острой болью. Взор затуманился, но даже сквозь красно-серую пелену тумана я увидела черные кожаные кроссовки – размер сорок пятый, не меньше. Я посмотрела выше. Перед глазами возникла темная высокая фигура.

Силуэт резко сломался – вампир присел на корточки рядом со мной. По телу прошла дрожь. Кажется, я снова трансформировалась в вампира. Веки налились свинцовой тяжестью. Сознание померкло, я провалилась в кромешную тьму, освобождаясь от страха, боли, вампира, чудовищной силы, живущей в нем.

Некоторое время спустя я почувствовала, что жива. Не торопясь открывать глаза, прислушивалась к собственным чувствам. В голову вторгалось что-то мощное, отвлекая и дезориентируя. Тихая работа двигателя и характерное покачивание на кочках объяснили, что я в машине. Щека касалась чего-то твердого. Кажется, это чье-то плечо. Сильные горячие руки обхватили тело. Тело покалывает. Жарко. Виски покрылись мелкими каплями пота. Лодыжка отозвалась небольшой, словно ослабленной воздействием анальгетика, болью. Ребра, как обручем, чем-то стянуты, но так дышать легче.

Я осторожно вдохнула. Легкий, немного терпкий запах защекотал нос. Он не такой навязчивый, как у людей. Очень приятный запах вампира, точнее, запахов два. Кто они? «За рулем – созданный вампир», – поняла я. Справлюсь я с ним легко: в академии весь прошедший год нас учили сражаться именно с ними, даже поднадоело. Созданные вампиры – это бывшие смертные, укушенные мракаурами, но они слабы и не наделены способностями. Мысль о мракауре заставила насторожиться. Что-то не давало покоя. Голова прояснялась, и постепенно я вспомнила, что произошло в ущелье. Сила – огромный сгусток телекинетической энергии. Это ее я чувствую. Она вторгается в сознание, мешая сосредоточиться. Раньше я никогда не сталкивалась с подобным. Вампир из ущелья – мракаур.

От этой мысли я вздрогнула. Мракаур почувствовал это и мгновенно напрягся. Руки сильнее сдавили тело. Ребра незамедлительно напомнили о себе тупой болью. Лицо опалило горячее дыхание: похоже, он наклонился, разглядывая мое лицо. Я постаралась расслабиться и дышать ровнее, чтобы не показать, что пришла в себя. Он успокоился и вновь ослабил хватку.

«Странно, что я еще жива», – мелькнуло в голове. О вампирах из многочисленного клана мракауров я могла бы рассказать многое, хотя и не сталкивалась с ними ранее. Злобные ничтожества, убивающие смертных. Жестокие, неспособные любить или сострадать. Верлафов гораздо меньше, и на своих территориях мы защищаем от них людей. Их главное и страшное оружие – телекинез, хотя и других способностей у них предостаточно. Такие вампиры способны создавать энергетическую защиту – что-то вроде щита, защищающего их. Убить любого вампира можно лишь одним способом – разорвать и сжечь. Казалось бы, что может быть проще, если ты вампир-оборотень и у тебя есть серебряные когти, только способности мракауров делают их уничтожение крайне сложным. Все мракауры обладают разным уровнем силы. А у этого, что рядом со мной, она огромна. Я трансформировалась впервые и отнюдь не уверена, что смогу свободно проделать это вновь. Когти могут оказаться и недоступны. Сердце сжалось от страха. Я не смогу уничтожить его: слаба, не обучена и до сегодняшнего дня все мои способности спали во мне.

Не все вампиры-оборотни из клана верлафов защищают людей. На протяжении тысячелетий смертных защищали Хранители света – верлафы, закончившие академию, где их обучают сражаться с созданными вампирами и мракаурами. Я тоже будущий Хранитель, но пока мои способности не раскрылись – я училась на младшем курсе академии. Теперь все могло бы измениться, если бы я не оказалась в руках убийц. Враги не пощадят. Мы на нейтральной территории. Макс и друзья не знают, где я нахожусь. Так что от жизни ничего хорошего ждать не следует. «Черт!» – выругалась я про себя.

Мракаур опять наклонился, разглядывая мое лицо.

– Она еще не пришла в себя? – раздался нежный, переливающийся голос. – Если она трансформируется в машине, нам придется нелегко.

«Созданный вампир за рулем – девушка», – поняла я и начала настороженно вслушиваться.

– Кажется, нет, но в любом случае я смогу ее удержать.

Я затаила дыхание, чтобы не задрожать – от страха и от его необыкновенного, грудного, завораживающего голоса одновременно.

– Не думала, что ты способен сломать девушке ребра, – упрекнула она.

– Альбина, я не хотел ранить ее! – с досадой сказал мракаур. – Я находился высоко и всего лишь смотрел, как она рисует. Она не должна была почувствовать меня, но почувствовала. Наверное, я подошел слишком близко. Естественно, я ее напугал, – добавил он. – Бросив все, она понеслась, как скоростной локомотив. Я всего лишь хотел остановить ее, извиниться и отдать ей ее вещи. У нее необычная трансформация и, похоже, первая. Она не справилась со зверем, а я не рассчитал скорость. Мы столкнулись, и только поэтому она ранена. Мне ее очень жаль. – Горячая ладонь вампира осторожно коснулась моей.

Я едва не отдернула руку, но сдержалась.

– С каких пор тебя интересует живопись, Елизар? – захихикала девушка.

«Елизар», – пронеслось в голове. Необычное имя. Начало вкусное и сладкое, как карамель, а окончание – пряное, как корица. Вампир рядом со мной скрипнул зубами, но собеседнице не ответил.

– Она верлаф, и мы для нее враги. – Теперь девушка стала серьезной. – – Не думаю, что она обрадуется нашей помощи, когда придет в себя. Объяснить что-либо будет очень трудно. А если о нас узнают другие оборотни, они захотят нас уничтожить. Сражение нам не нужно, и нам придется уходить. Я устала от бесконечного бегства. Это место казалось безопасным.

Из груди мракаура вырвался вздох.

– Прости. Ты права. Но я не смог оставить ее в лесу. Она ранена и раздета, – едва слышно отозвался он.

Вампир замолчал, а я лихорадочно пыталась переварить все, что услышала.

Значит, мы с ним столкнулись. Я сломала ребра и ногу об него, как об скалу. Хотя это неудивительно: скорость у обоих была огромной. Только сами вампиры доверия не внушали. «Решили помочь? Они что, настроены дружелюбно?» – потрясенно думала я. От этих мыслей глаза распахнулись сами собой…

Сердце забилось неровными, рваными толчками, норовя выпрыгнуть. Встретившись взглядом с мракауром, я медленно начала тонуть в двух темных омутах: не черных, а отливающих сапфировым блеском. Не думала, что бывают такие глаза. Пространство машины вдруг сузилось до двух точек, мешая сосредоточиться, оказать сопротивление или хотя бы пошевелиться. Глаза покоряли, сковывали, подчиняли себе. Прекрасные, выразительные, бесконечно добрые… Добрые?! Я резко выдохнула, сбрасывая чарующие оковы. Это невозможно!

Мракаур, наблюдая за мной, напрягся: не испугался и по-прежнему старается удержать. Его руки сжали меня сильнее. Я снова ощутила страх и огромное желание оказаться от него подальше. Выпустив клыки, зарычала, отчаянно пытаясь вырваться. Трансформироваться, как я и подозревала, не получилось.

Ногти вонзились в предплечье, оставляя глубокие царапины. На миг он ослабил хватку, и этого оказалось достаточно. Выдернув правую руку, я с силой ударила его в челюсть. Руки парня обхватили меня и сдавили с такой силой, что стало трудно дышать. Извиваясь ужом, я старалась выбить дверцу машины здоровой ногой, но мракаур не позволил. Быстро перехватив руками тело, сгреб в охапку, прижав мои колени к груди и удерживая стальной хваткой. Сломанную лодыжку пронзила резкая боль. Ребра заныли с новой силой. Я осознала свое бессилие, и из глаз потекли злые слезы.

– Мы всего лишь хотим помочь, – спокойно сказал парень.

Так я и поверила. Не говоря ни слова, попыталась вырваться… Бесполезно. Наши взгляды скрестились. Ненависть и страх заполнили до отказа, но лишь на миг. Меня окутала теплая нежная волна, пришедшая извне. Это ощущение возникло где-то в голове и медленно растеклось по всему телу, проникая в каждую клеточку. Разум затуманился, на меня снизошло умиротворение и спокойствие. Страх рассеялся. Тело обессиленно обмякло. «Что за?.. Откуда эта безмятежность?» – мелькнуло в голове. Я моргнула, на миг почувствовав на глазах что-то вроде пленки, – глаза поменяли цвет. Сейчас они, скорее всего, серые. Да и чему радоваться?

Совсем не понимая, что происходит, я растерянно взглянула в глаза мракаура, снова попадая под их пленительное обаяние.

На вид ему года двадцать три. Мужественное лицо с высокими скулами, которых захотелось коснуться кончиками пальцев. Я впитывала в себя каждую черточку, будто именно от того, как он выглядит, зависит моя жизнь. Прямой нос с чуть расширенными ноздрями придает лицу немного хищное выражение. Черные волосы отливают синевой – не такие, как у меня, мои более теплого оттенка. Модная короткая стрижка. Тронутые легкой улыбкой губы – чувственные, четко очерченные, как будто вырезанные рукой опытного скульптора.

«Интересно, как это будет, если поцеловать эти губы?» – неожиданно пронеслось в голове. Испугавшись своей мысли, я нервно сглотнула слюну.

Наверное, в моем взгляде было что-то такое, что заставило его отстраниться. Еще какое-то время он изучал мое лицо. В темных глазах загорелись странные огоньки, словно разглядывать меня доставляло ему удовольствие. Парень обезоруживающе улыбнулся. Это заставило проглотить засевший в горле острый комок.

– Привет. Я Елизар Тагашев, – представился мракаур. – Она, – он кивком указал на девушку за рулем, – Альбина Малышева. Ты не должна бояться.

С трудом оторвавшись от его улыбки, я посмотрела на девушку.

Она быстро повернулась. Золотисто-карие глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, смотрели весело и дружелюбно, что удивляло. Тонкие черты лица, светло-русые волосы. Интересно, кем она доводится мракауру?

– Привет, – улыбнулась Альбина и, отвернувшись, снова сосредоточилась на пыльной горной дороге.

Я повернулась к парню. Он улыбался самыми кончиками губ. На лице проступает любопытство, а вот угрозы или ненависти, которые должны там быть, – нет.

– Злата Демина, – прошептала я.

– Злата, – повторил Елизар, словно пробуя мое имя на вкус.

Его взгляд стал необыкновенно теплым. Сильные руки все еще удерживали меня, но не крепко, а скорее бережно. Это удивляло и волновало одновременно. Взгляд переместился на его руки. Пальцы длинные, гибкие. Заметив, как внимательно я его разглядываю, он тихо рассмеялся. Мысленно выругавшись, я тут же покраснела.

– Отпусти, я не буду сопротивляться, – попросила я.

– Елизар, будь осторожен! – предупредила его Альбина.

– Все в порядке. – Глядя на меня, мракаур улыбнулся. – Если хочешь сесть, то делай это очень медленно. Во-первых, у тебя сломаны нога и четыре ребра, а во-вторых – может сползти плед.

Опустив глаза, я поняла, что по грудь плотно завернута в мягкий шерстяной плед. Щеки залила краска стыда. Соскользнув с его коленей, я отодвинулась. Прислушалась к ощущениям, стараясь определить, много на мне одежды или совсем ничего… «Кажется, что-то сохранилось», – облегченно подумала я. Но вот насколько сохранилось? Конечно, после того, как я обернулась пантерой, моя одежда была разорвана в клочья, но на груди точно что-то есть, а об остальном думать не хотелось. «Пора заказывать костюм для трансформации», – промелькнуло в голове. Эта мысль мгновенно вернула меня с небес на землю. И о чем только думаю? Сижу рядом с врагом, а мечтаю о костюме, который вряд ли мне когда-нибудь понадобится. Нужно бежать. Взгляд метнулся на дверцу машины. Определить трудно, но, кажется, не заблокирована…

– Я могу узнать, куда мы едем, или вопросов задавать не следует? – спросила я, делая вид, что сосредоточенно разглядываю стену леса за окном внедорожника.

Этот вопрос рассмешил мракаура. Он посмотрел дружелюбно и весело. Хочет убедить, что неопасен?

– На базу отдыха, где мы остановились. Это поселок Горный, в десяти километрах отсюда. Мы всего лишь хотим помочь. Альбина даст тебе что-нибудь из своей одежды. А когда ты восстановишься, я отвезу тебя на окраину вашего поселка.

«Горный», – задумалась я. Видела это название на трассе. Поселок, в котором остановились мы, – почти рядом, километров двадцать пять, не больше. А вот это уже очень интересно… Для Хранителей это не расстояние. Тогда почему Макс и другие не обнаружили вампиров? Патрулировали только наш поселок? Вероятно, да. Я сосредоточенно кусала губу. А вот вампиры о нас, похоже, знали. Конечно, территория нейтральная и они могли появиться когда угодно, но Николай тщательно подбирал место нашего отдыха. Нас уверяли, что это спокойный район. Вот только сейчас я бы с этим сильно поспорила. В любом случае надо бежать. Следует сообщить Хранителям о моих новых знакомых и уничтожить их, пока не пострадали смертные.

Пошевелив больной ногой, я прислушалась к себе: боль не такая сильная, но полностью я не восстановилась, что делает побег затруднительным. О ребрах на время можно и забыть, но вот нога – это серьезно. Нужно выиграть еще немного времени. Я взглянула на мракаура:

– Мне не нужна ваша помощь. Оставьте меня здесь. Я восстановлюсь и спокойно дойду сама.

– Очень скоро тебя начнут искать. А это значит, что появятся другие оборотни. Прости, но встреча с ними не входит в мои планы.

– Да, меня начнут искать. Вас выследят в любом случае и уничтожат, – холодно сказала я.

Девушка за рулем усмехнулась. Мракаур протянул руку, желая взять меня за запястье. Я дернулась и спрятала ладонь. Странно взглянув на меня, парень вздохнул.

– Мы не враги, Злата. Тебе всего лишь нужно поверить, – тихо сказал он.

Я зачарованно, словно под гипнозом, вглядывалась в темные глаза. Он так красив и кажется дружелюбным. На какую-то долю секунды мне захотелось поверить ему. Глаза, сверкающие драгоценными камнями, страстные губы. «Или могут быть страстными», – поправила я себя. «Он мракаур! – громко возмутился разум. – С какой-то целью лжет, очаровывает, тянет время и заставляет довериться. Такие, как он, – чудовища. Вспомни! Из-за таких, как он, погиб твой отец. Или для тебя это больше ничего не значит?!»

В голове возникло воспоминание, точнее, обрывки воспоминаний, глубоко отложившееся в сознании крошечного ребенка и преследующее меня в ночных кошмарах до сих пор. Воспоминание, таившее в себе причину моего желания стать Хранителем света…

Все казалось необыкновенно ярким: солнечный день за окном, моя комната с нарисованным на потолке голубым небом и белыми, словно сахарная вата, облаками, голубые шторы с крылатыми лошадками. Шторы колебались от ветерка, задувающего из открытой форточки, и казалось, что лошадки летят. Пухлые детские пальчики сжимают яркие разноцветные колечки от пирамидки. Я сосредоточенно пытаюсь надеть колечко на палочку, но палочка постоянно падает. Мной завладевает раздражение. Швырнув колечко в сторону, я залилась громким ревом. Слышу легкие быстрые шаги: в комнату вошел папа. Сильные большие руки подхватили меня, подняли в воздух. Я лечу… Снова лечу! И снова! Губы растянулись в счастливой улыбке. Я счастлива и начинаю смеяться: весело, окрыленно. Его необыкновенные глаза изумрудного цвета сияют.

– Я люблю тебя, мое солнышко!

Голос у папы нежный и бесконечно добрый…

Ночь… Резкий крик мамы. Я знаю, что кричит именно она, потому что не перепутаю ее голос ни с чьим иным. Крик пугает. Хочется разразиться плачем, но что-то в голосе мамы настораживает. Крик сменяется громкими надрывными рыданиями. Я очень мала, но понимаю: что-то произошло. Почему она плачет? Ударилась и ей больно? Тихий, приглушенный, пугающий шепот. Страшно…

Медленные шаги. В комнату вошла мама, тяжело переступая ногами, шаркая, будто они связаны. Взяв меня на руки, прижала к себе. Я рада, что она пришла, и улыбаюсь, но улыбка сползает с лица, неуверенно, медленно. Нежные, любимые руки обнимают, но что-то не так. В серых глазах – боль. Мама начинает плакать: сдавленно, безутешно, громко всхлипывая. Я никогда раньше не видела ее слез.

– Его больше нет, малышка!

Голос у мамы какой-то чужой, хриплый. Я не понимаю, что происходит, но мне ее жалко. Пухлая ручка ложится на волосы: нет, не тянет, я хочу ее успокоить, но почему-то от моих прикосновений она рыдает еще громче.

Резкий оглушающий взрыв… Еще один. Завопив, я обхватила шею мамы. Прижав мою голову к своему плечу, она молча бежит. Свет погас, и теперь все озарено короткими яркими вспышками. Лязг металла и бьющегося стекла. Крики на улице… Мы бежим по лестнице к выходу в сад. Мой взгляд привлекают трубы, они двигаются, извиваются, словно змеи, а потом лопаются. Пахнет чем-то неприятным (теперь я знаю, что это был газ). Темная огромная фигура у нас на пути. Лицо скрыто капюшоном, но видны черные, отливающие красным злые глаза. Мне страшно, но я не кричу, понимаю, что нельзя: услышат те, кто на улице. Звон битого стекла. В окно гостиной врывается огромный коричневый волк. Серебряные когти рвут того, кто у нас на пути. Прижав мою голову к груди, мама не дает смотреть…

Я снова вижу волка. Его когти перепачканы кровью, но я знаю – это не людская кровь. Кровь смертных пахнет совсем не так. Какой-то странный фокус – и волк обернулся мужчиной. (Увы, о том, что мы оборотни и что существуют мракауры, я тогда не знала.)

– Ирина, быстро из дома!

Мужчина вырывает меня из маминых рук, хватает ее за плечо и выталкивает далеко в сад, затем, не выпуская меня из рук, выпрыгивает сам. Взрыв позади сотряс землю, оглушил, заставил вцепиться в мужчину и закричать…

Единственное воспоминание об отце накануне его смерти… Оно исчезло, как и мысли о той ночи, когда мы с мамой чуть не погибли и только благодаря Николаю остались живы. Мгновенное проявление слабости по отношению к мракауру сменилось жгучей, неистовой яростью.

– Мракаур? Не враг? – опасно тихим голосом спросила я. Из груди вырвался утробный рык.

Миг, и я распахнула дверь машины. Девушка за рулем испуганно повернулась. Вампир бросился ко мне, стараясь удержать. Буквально выскальзывая из его рук и путаясь в пледе, я вывалилась на пыльную дорогу. Кубарем пролетев по камням грунтовки, скатилась в траву на обочине. Внедорожник остановился, обдавая меня клубами пыли, частички которой забились в нос, просочилась в рот и легкие. Я закашлялась. Грудь раздирало от боли. Злосчастный плед обмотался плотнее, мешая вскочить. Ногу пронзила острая боль.

Елизар медленно вышел из машины. Очень высок. Под серой футболкой проступают стальные мышцы. Стройность ног подчеркивают светло-голубые джинсы. В его глазах читалось легкое раздражение, словно ему надоело возиться со мной и убеждать меня. «Не стоило его злить», – промелькнула запоздалая мысль. Я ничего не добилась и не смогла убежать. Осознавая свою слабость и незащищенность, я зажмурилась. Руки сжались в кулаки. Ненависть выжигала душу, превращая ее в пепел. Тихие шаги. Он остановился рядом со мной и, помедлив, присел. Я вздрогнула, ожидая укуса или удара. Гибкие пальцы коснулись подбородка.

– Злата, – позвал Елизар.

– Что тебе от меня нужно? – зашипела я, боясь открыть глаза и показать обнаженные, исступленные чувства. – Ты говоришь, что не враг, но ведь это ложь! – выпалила я. По щекам потекли слезы. – Ты убийца! Жизнь ближнего для тебя ничего не значит! Пытаешься убедить, что ты другой, но так не бывает!

Из груди Елизара вырвался рык раненого зверя, словно мои слова рвали его больнее, чем когти оборотня. Он сжал мне подбородок и тут же разжал пальцы.

– Открой глаза, Злата! – повторил Елизар. Теперь в его интонации послышалось раздражение.

Подчиняясь ему, я холодной ненавистью посмотрела на него…

Теплая волна окутала тело: опять умиротворение, словно меня укачивало на волнах теплого безбрежного океана. Чувство безопасности. «Он управляет моими эмоциями, успокаивает» – обессиленно подумала я. Засунув руку в карман, Елизар достал свой телефон и протянул его мне.

– Звони. Пусть за тобой кто-нибудь приедет. Честно сказать, твои обвинения поднадоели. Я действительно мракаур, но никогда не убивал смертных и верлафов, – отчеканил он. – Оставить тебя посреди дороги мне не позволит совесть, но раз тебе противно находиться рядом со мной, я подожду в стороне. Я должен убедиться, что с тобой все в порядке, и тогда я уйду. Для тебя я не враг, Злата!

– Почему ты не отпустишь меня, а прикрываешься помощью, которая мне не нужна?

– Считай, что я чувствую себя виноватым. Ты пострадала из-за меня! – Теперь в его голосе послышалась досада.

Тагашев сверкнул темными глазами и резко выдохнул, словно объяснения его утомили. Целую минуту он смотрел на меня и снова вздохнул. Плечи опустились, будто под тяжестью непосильного груза.

Подняв голову, я разглядывала его: хотела найти, почувствовать в нем ложь, но не видела даже ее признаков. Спокойное, серьезное лицо. Возможно, он огорчен или разочарован, но в двух чарующих, темных озерах глаз – доброта, а она несвойственна мракаурам. В них нежность и душевное тепло. Глаза друга, любимого, но не врага.

Трудно ли сломать устои, которые заложены в тебе с детства? Сложно ли подавить в себе ненависть настолько, чтобы поверить тому, кто должен быть убийцей? Тяжело ли поверить тому, кто должен быть моим врагом? Да. Очень! Я чувствовала, что во мне ломается все. Всю мою очень короткую жизнь верлафа меня учили, что мракауры – зло. Я сама знала об этом почти с самого рождения. Но парень, которому я сейчас смотрела в глаза, был другим. Я не знаю, кто он. Не знаю, почему он другой, не знаю, откуда он взялся и что он здесь делает. Но, глядя на Елизара, я захотела ему поверить.

Глава 2

Другие

Опустив голову, я плотнее завернулась в плед и тихо сказала:

– Я верю тебе. Знаю, что не должна, но верю.

Избегая моего взгляда, Елизар молча сел на траву рядом со мной.

– Почему ты другой? А созданный вампир – она такая же? Ее создал ты? И если вы не убиваете смертных, то где берете кровь? – Меня разбирало любопытство.

Парень усмехнулся.

– У тебя очень много вопросов. Я не создавал Альбину, но она такая же, как и я, – туманно ответил он.

Взгляд Елизара устремился на колючий кустарник на границе леса. Мы молчали, вслушиваясь в стрекот кузнечиков и шелест листьев, оживленных теплым летним ветерком. Альбина, похоже, решила не вмешиваться и молча сидела в машине, хотя, возможно, об этом ее попросил Елизар. Казалось, мы молчали целую вечность. Елизар наконец пошевелился и протянул мне телефон. Вздохнув, я оторвалась от созерцания толстого шмеля, сидевшего на сиренево-розовой шапочке чертополоха, и взяла мобильник. Но звонить друзьям или Максу не торопилась.

– Наверное, я должна извиниться, – тихо сказала я.

– Ты ничего не должна мне, Злата. – Елизар невесело улыбнулся.

Позади нас раздался звук открывающейся дверцы джипа. Вероятно, Альбина устала от долгого ожидания и, не выдержав, направилась к нам. Обернувшись и поймав ее укоризненный взгляд, я виновато улыбнулась. Осуждающе покачав головой, девушка приблизилась и положила руку на плечо Елизара, привлекая его внимание.

– Мы должны ехать, – тихо сказала она.

– Альбина, уезжай. – Тагашев встал и тепло улыбнулся ей. – Я дождусь, пока за Златой кто-нибудь приедет. Она боится, не доверяет, но я не могу оставить ее одну.

Девушка испуганно посмотрела на парня.

– Ей ничто не угрожает, а вот если останешься ты, это может плохо закончиться.

В золотистых глазах Альбины появилось беспокойство.

Елизар успокаивающе погладил ее по плечу. Я отвернулась в сторону, чувствуя себя неловко из-за того, что доставила им неприятности. Рука Елизара, покоящаяся на плече девушки, почему-то вызвала чувство горечи.

– Я успею уйти до того, как появятся верлафы. – Елизар мягко улыбнулся ей.

– Она права, – вмешалась я. – Не нужно ждать, пока за мной приедут. Если появятся Хранители света, это действительно плохо закончится для тебя. Боюсь, я уже не хочу, чтобы вас разорвали.

Елизар повернулся ко мне и неожиданно рассмеялся:

– Злата, тебе нужно бояться не за нас. Семеро Хранителей света для меня не опасны.

Альбина, снисходительно взглянув на меня, улыбнулась. Я недоверчиво посмотрела на Елизара. Он присел рядом и протянул руку к моей ноге. Лодыжку покалывало, что свидетельствовало об интенсивном восстановлении. Нежные пальцы осторожно и бережно заскользили по разгоряченной покрасневшей коже. Елизар осматривал место перелома. Напрягшись, я молча следила за его руками. Хотелось, чтобы прикосновения длились как можно дольше. Испугавшись своего желания, я быстро посмотрела на красавицу Альбину, стараясь увидеть ее реакцию, но она не отреагировала на мой взгляд. В этот момент Елизар убрал руку.

– Не стоило прыгать с машины. – Он недовольно покачал головой. – Ты не восстановилась полностью, и кость снова сломана. Подозреваю, с ребрами то же самое.

Он помог подняться, придерживая меня за талию. Покраснев, я поджала ногу, стараясь одновременно не уронить телефон и стянуть вместе края пледа. О том, что находилось под шерстяной тканью, думать не хотелось.

– Откуда ты знаешь, что Хранителей света – семеро? И что ты имеешь в виду, говоря, что для тебя они неопасны? А еще я хочу знать…

Елизар насмешливо вскинул бровь. В темных глазах появились лукавые искорки.

– А еще ты хочешь знать о нас все, – усмехнулся он.

– Да! – Смело взглянув в его глаза, я тут же смешалась.

– Злата, мы не можем стоять на дороге вечность и отвечать на твои вопросы, – вздохнула Альбина. – Если бы ты согласилась… – запнулась она, – принять нашу помощь: ну… переодеться, привести себя в порядок… – Поморщившись, она оглядела меня. – Это бы облегчило жизнь всем нам, – добавила она, но уже тише. – А Елизару не пришлось бы встречаться с другими оборотнями. Это действительно может плохо закончиться.

– Альбина, я же сказал, что нужно сделать. Уезжай! – Елизар бросил на девушку недовольный взгляд.

Сознание кольнуло чувство вины. Возятся со мной, стараются помочь, а я доставляю им кучу проблем. Я задумалась, как лучше поступить.

«Наши охранники патрулировали поселок всю ночь и сейчас наверняка спят на своей базе отдыха. Они не знают, что мы с Кирой и Романом самовольно отправились на экскурсию, а тем более не в курсе, что в ущелье я осталась одна», – думала я. Это была моя небольшая победа в борьбе за самостоятельность. Только самонадеянный порыв уже не выглядел столь привлекательно. Кира и Роман сейчас изучают сталактитовые пещеры, но, когда заедут за мной в ущелье, поймут, что я исчезла, и позвонят Максу. Хранители найдут меня и выследят вампиров, а это чревато последствиями: Елизара и Альбину разорвут, что бы там ни говорил Елизар. Он не знает, что нас сопровождают семеро лучших Хранителей света. Оборотни не должны узнать о вампирах, с которыми я познакомилась. В голове начал появляться план.

– Я принимаю вашу помощь. – Виновато взглянув на Елизара, я застенчиво улыбнулась. – Ты прав, меня очень скоро начнут искать. Придется все рассказать своим друзьям… или почти все, – добавила я. – Их двое. Они приедут за мной в ваш поселок, а остальные оборотни о вас ничего не узнают.

Альбина настороженно посмотрела на меня. Елизар хмыкнул.

– Тогда поехали? – улыбнулся он и подхватил меня на руки.

– Я дойду, – мельком глянув на Альбину и краснея, возмутилась я.

– Ага, – согласился Тагашев, но из рук не выпустил.

Альбина неодобрительно покосилась на него. Похоже, доверие Елизара ко мне ей не очень нравилось, но она смирилась. Интересно, она его девушка? Представляю, как ей неприятно находиться рядом со мной. Вздохнув, я отвернулась, внезапно почувствовав себя лишней.

Посадив меня на заднее сиденье джипа, Елизар устроился рядом. Альбина села за руль. Откладывать телефонный звонок было нельзя. Пробежав по интерактивным клавишам айфона, я набрала номер подружки.

– Кира, это Злата, – чересчур бодро сказала я.

– Злата? Что-то случилось? Ты звонишь не со своего мобильника, – насторожилась она.

– Телефон не мой, – быстро ответила я. – В общем, тут такая история… Я упала в ущелье и сломала лодыжку… Со мной все в порядке. Мне помогают… – замялась я, подыскивая слова. – Нужно, чтобы вы с Романом приехали за мной в соседний поселок.

– Как это «упала в ущелье»? – недоверчиво спросила подруга. – Кто тебе помогает – смертные? – тут же уточнила она, почувствовав, что я что-то недоговариваю.

– Созданные вампиры, – как можно спокойнее ответила я.

Не самая блестящая идея. Но это лучше, чем сразу сказать, что сижу рядом с мракауром. Этот вопрос улажу потом. На том конце мобильного эфира повисло молчание. Очевидно, до Киры медленно доходили мои слова. Я даже представила, как она округлила глаза, хлопнув длинными светлыми ресницами.

– Злата, ты сломала лодыжку и тебе помогают созданные вампиры? – переспросила она, а потом заорала в трубку так, что телефон захотелось выбросить под сиденье, в окошко, куда угодно, лишь бы подальше от уха: – Ты что, сильно ударилась головой?! Я звоню Максу! Немедленно!

– Стой, Кира! – закричала я в трубку, морщась одновременно от ее и от своего вопля. – Просто верь мне. Пожалуйста, – попросила я. – Они не совсем такие, как мы привыкли думать. Не убийцы, – чуть слышно прошептала я и покосилась на Елизара.

Целую минуту Кира напряженно обдумывала мои слова, молча дыша в трубку.

– Злата, так не бывает, – наконец сказала она.

– Я знаю, но это правда. Я почувствовала вампиров, побежала и сорвалась в ущелье. Эти вампиры не представляли опасности, и теперь они мне помогают. Вы должны приехать за мной, но ничего не говорите Максу. Кира, поверь мне.

Я с замиранием сердца ждала решения друзей. Шепот, доносящийся из трубки, разобрать невозможно, но и так понятно, что Кира советуется с Романом. Моя ложь о падении, мягко говоря, выглядела слишком натянутой, но я рискнула. В конце концов высота ущелья приличная даже для вампира. Хотя чтобы сломать там ногу, мне бы пришлось изрядно постараться. Вся история шита белыми нитками, но я была уверена в друзьях, и они не подвели. Посовещавшись с Романом, Кира сдалась:

– Хорошо. Куда нам за тобой подъехать?

Я облегченно выдохнула. Пока все шло как мне хотелось.

– «Лесная поляна», – прошептал Елизар. Естественно, он уже знал все: звонкий голосок Киры было слышно, наверное, и возле водопадов.

– Это поселок Горный, база «Лесная поляна». Только, пожалуйста, не звоните Максу. Хранители не должны знать о вампирах. Мне действительно ничто не угрожает.

– Ладно, – недовольно пообещала она. – Демина, ты никогда никому не даешь расслабиться. – В голосе подруги было явное осуждение и недовольство. – Мы приедем за тобой и будем молчать. Если ты говоришь, что вампиры неопасны, значит, так оно и есть.

– Вы с Романом – самые лучшие, – улыбнулась я.

Не удостоив меня ответом, Кира нажала кнопку отбоя. Айфон, отключившись, безжизненно погас. Я протянула его Елизару.

– Ты действительно уверена в них? – спросила Альбина.

– Как в себе, – серьезно сказала я, ничуть не сомневаясь в друзьях. Злятся, возможно, осуждают, но не выдадут.

– Чумазая авантюристка, – изучая меня взглядом, улыбнулся Елизар. Протянув руку, он вытащил из моих волос небольшую веточку. – Серые от пыли щеки и дорожки от слез, – описал он мой внешний вид.

Я вспыхнула и быстро опустила голову, страстно пожелав выглядеть сногсшибательно. Альбина открыла бардачок и, поковырявшись, протянула мне упаковку влажных салфеток. Отвернувшись к окну, я начала торопливо стирать грязь. Салфетки становились черными, при этом их грязная стопочка на моих коленях росла.

– Не поможет, – притворно вздохнул Елизар. – Тебе нужен душ с напором, как на автомойке.

– Елизар, хватит изводить девушку, – усмехнулась Альбина.

– Так – ничего? – смущенно спросила я, повернувшись к Тагашеву.

Он присмотрелся. В его взгляде что-то проскользнуло: не насмешка – точно. Скорее уж интерес, хотя я не убеждена. Может, перестаралась и натерла щеки до красноты, а он не поймет, что с моим лицом?

– Да, – ответил он, пристально разглядывая меня. – Осталось немного пыли над бровью. Давай помогу.

Я молча протянула чистую салфетку. Руки соприкоснулись. Кожу будто обожгло. Спохватившись, я искоса взглянула на Альбину. Ладонь сжалась, сминая салфетку. Девушке может явно не понравиться, что ее парень уделяет мне столько внимания.

– Не надо. Вы обещали рассказать о себе, – напомнила я, самостоятельно вытирая оставшуюся грязь.

Тагашев усмехнулся и отрицательно покачал головой.

– Злата, я всего лишь хотел помочь. И уж точно не обещал рассказывать о нас, – пожал он плечами.

– Но мне показалось, что… – запнулась я. – Прости. Конечно, вы ничего не обязаны рассказывать. – Я разочарованно отвернулась к окну.

Внедорожник вспарывал неподвижные слои пыли, сражаясь с ямами и выпирающими камнями, выжженными жарким августовским солнцем. Пейзаж перестал привлекать внимание: лес давно закончился, теперь дорога пересекала поля, заросшие сорняками, через которые застенчиво проглядывали неяркие выцветшие пятна полевых цветов, неопрятные кудри покрытых пылью кустарников и хилые деревца, поникшие и мечтающие о влаге. Солнце клонилось к западу, гостеприимно приглашая вечер. В машине, пахнущей кожаной обивкой сидений, автомобильным освежителем и характерным, но приятным запахом вампиров, стояла прохлада. Я тихо сидела, поглядывая за окно внедорожника и время от времени бросая на Елизара быстрые взгляды из-под густых ресниц.

От его улыбки пульс учащался, а сердце колотилось. Главное, не смотреть в глаза, иначе затянут, иначе покорят. Что со мной? У него есть девушка, а я – неприятное мимолетное приключение, доставившее кучу неприятностей. И снова взгляд, брошенный украдкой. Снова глаза. Снова губы. Я могла бы сидеть так вечность, погружаясь в глубокую сапфировую синеву и выныривая на поверхность, мечтая опять оказаться в ней. «Ты не можешь думать о нем», – укорила я себя. Даже если бы… Но и тогда – нет! Он – мракаур!

– Ну хорошо, – сдался Елизар, поймав мой очередной взгляд. – Ты хотела услышать, откуда я узнал о верлафах. Я почувствовал их. Мы были осторожны, и Хранители не узнали о нашем близком соседстве.

Я смотрела на него, впитывая каждое его слово.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что верлафы для тебя неопасны? – тут же спросила я.

– Можно я сначала задам вопрос тебе? – Елизар скрестил руки. – Как ты узнала, что я – мракаур?

Расширив глаза, я растерянно посмотрела на него.

– Я чувствую в тебе силу, – осторожно начала я. – Это как волны. Нет, даже не волны… – Я прислушалась к своим ощущениям. – Словно сгусток энергии, который заключен в тебе. Очень мощный! Настолько мощный, что в дрожь бросает, – выдохнула я. – Телекинетическая энергия свойственна только мракаурам, а в тебе она огромна. Хотя мне особо не с чем сравнивать, ты первый мракаур, которого я когда-либо видела, – призналась я и замерла, боясь пошевелиться. Сейчас возьмет и скажет, что я сумасшедшая.

Альбина на секунду повернулась. На ее лице читалось изумление.

– Теперь понятно, как ты почувствовала меня в ущелье, – задумчиво произнес Елизар. – Если ты ощущаешь мою силу, попробуй сама ответить на свой вопрос.

– Хочешь сказать, что можешь справиться с семью опытными Хранителями? – недоверчиво уточнила я, но по его взгляду поняла, что это так.

– Елизар очень силен, – подтвердила Альбина. – Мы скоро будем на месте, – добавила она.

Дорога, петляя, медленно спускалась с гор, плавно перетекая из грунтовки в асфальт. Набрав скорость, джип ворвался в долину, где располагался один из поселков предгорья. Проехав несколько узких улиц, где две машины с трудом могли разъехаться, мы, миновав пару поворотов, въехали на стоянку маленькой базы отдыха. Здесь был еще один мракаур.

Его силу я почувствовала сразу, но рядом с телекинетической энергией Елизара она терялась. Высокий и стройный. Примерно одного возраста с Елизаром. Взгляд широко расставленных ярко-зеленых глаз устремлен на машину. Светлые короткие волосы зачесаны наверх, что придает парню схожесть с взъерошенным воробьем. Сильное гибкое тело и рельефные мышцы говорят о том, что противником он может оказаться очень серьезным.

Увидев его, я сжалась. Какая же я дура! Не стоило доверять этим вампирам. Руки затряслись. Бросив испуганный взгляд на Елизара, я потянулась к дверце. Он улыбнулся. Теплая успокаивающая волна проникла в сознание.

– Не нужно бояться. Нас трое. Это мой брат Марк, я вас сейчас познакомлю. Он такой же, как мы.

В лице мракаура не было угрозы, лишь тепло. Сделав глубокий вдох, я успокоилась.

Заглушив двигатель, Альбина вышла из машины и подбежала к парню. Его взгляд был полон обожания и любви. Он чуть приподнял ее и закружил. Потом поставил на землю и страстно поцеловал.

В глубине души я ощутила облегчение. Но одновременно с этим меня поразили отношения необычной пары. Любовь – еще одно чувство, несвойственное мракаурам.

– Значит, она не твоя девушка? И они способны на чувства? – Резко повернувшись к Елизару, я уставилась на него.

– Альбина – девушка Марка, и они давно влюблены друг в друга. Трудно поверить, что мракаур может любить? – усмехнулся он.

– Еще как трудно, – кивнула я.

Захотелось спросить: «А ты способен на это чувство?» – но Елизар уже вышел из машины. Теперь, находясь за тонированными стеклами автомобиля, я могла хорошо рассмотреть влюбленную пару: красивы, как кинозвезды, грациозны, как истинные вампиры. Марк немного выше Альбины. Она стройная и гибкая. На вид ей лет девятнадцать. Сияющие глаза. Короткая джинсовая юбка и голубой топ, обтягивающий идеальную грудь. Лицо светится от восторга.

Похоже, эти двое действительно сходят с ума друг по другу. Марк бросил взгляд в мою сторону. Понятно: он почувствовал меня. Я быстро отвернулась, словно он мог меня заметить, но тут мое внимание привлек Елизар.

Он обошел машину и открыл дверцу с моей стороны. Поддерживая плед одной рукой, я свесила ноги с порожка и попыталась встать. Наступать на больную ногу уже могу. Покраснение исчезло. Покалывание прошло. Похоже, ионы серебра завершали свою работу.

Ионы серебра – главная особенность, отличающая верлафов от других вампиров. Организм оборотней сам вырабатывает ионы в нашей крови. Благодаря этим крошкам мы способны трансформироваться в крупных хищников и исцеляться с невероятной скоростью. Мы восстанавливаемся медленнее, чем мракауры, но быстрее, чем созданные вампиры. Именно серебро в крови побуждает нас защищать смертных.

К машине подошли Альбина с Марком. Парень оглядел меня с ног до головы: похоже, мой вид произвел на него неизгладимое впечатление. По дрожащим губам парня я поняла, что он едва сдерживает смех.

– Выглядишь, хм… необычно, – усмехнулся Марк.

– Знакомься, это Злата, – представил меня Елизар. – А это Марк Ланбин, мой брат, никогда не унывающий и надоедливый, как заноза в заднице. – Хмыкнув, Елизар тепло посмотрел на спутника Альбины.

Улыбка Марка стала еще шире. Я была удивлена. Марк и Елизар совсем не похожи. Скорее двое друзей, но не родственников. Судя по фамилии – братья сводные, но сразу видно, что их связывают прочные родственные узы. В Марке не было угрозы или настороженности по отношению к верлафу. Интерес и дружелюбие, и в этом он совсем не отличался от Альбины или Елизара.

– Приятно познакомиться, Злата. Что делает верлаф в такой глуши? – В глазах Марка загорелись веселые искорки.

– Отдыхает, – ответила я. – Очень хотелось бы задать этот вопрос и вам. Что делают здесь мракауры?

– Не охотятся! – Марк сощурился и рассмеялся. У меня возникло гадкое чувство, будто смеется он надо мной. Ответа на свой вопрос я так и не получила. – Значит, ты именно тот верлаф, который доставил моему братцу кучу неприятностей.

– Или он мне, – парировала я.

– Ты не знаешь, какие «неприятности» возникли в дороге, – округлила глаза Альбина и, рассмеявшись, положила голову Марку на плечо.

– Полезла в драку? – догадался Марк. – Она врезала тебе хотя бы раз? – Глянув на брата, он расхохотался.

Припомнив свое поведение, я покраснела.

– Хватит, Марк. – Елизар покачал головой. – Прости, – обратился он ко мне, – временами он бывает несносным.

– А у тебя, как выяснилось, новая способность – доводить девушек до обморока, – не остался в долгу братец, но Елизар не обратил на его слова внимания.

Он подошел, с легкостью подхватил меня и прижал к своей груди. Тело обдало жаром. Сильные и нежные руки сжали в объятиях, одновременно вызывая желание остаться там навечно и чувство стыда. Почему он так действует на меня? Затрепетав, я уперлась в его грудь руками, пытаясь вырваться.

– Ты не можешь прыгать на одной ножке через всю территорию базы. Я не съем тебя, Злата, – улыбнулся Елизар. – До этого же не съел. – Снова блеск его глаз, чувство спокойствия и полного смирения.

– Может и съесть, – веселился Марк.

Елизар недовольно посмотрел на брата и быстрыми шагами понес меня на базу отдыха. Похоже, мой вес не причинял ему совершенно никаких неудобств. Я отвела глаза, только бы не смотреть на него, и начала разглядывать территорию базы.

Пять деревянных двухэтажных домиков с крошечными балкончиками. Возле каждого домика – уютные резные беседки, увитые вьюнками разных цветов. Недавно политые, аккуратно подстриженные газоны радовали глаз пестрыми ухоженными клумбами. Во все стороны разбегались дорожки из гладкого желтого камня. В центре базы раскинулся маленький прудик, заросший кувшинками, по краям выложенный искусственным камнем. Повсюду росли молоденькие рябинки с еще зелеными плодами и роскошные клены. Людей не видно: скорее всего, они на реке или на альпинистских трассах, которых в горах множество.

Легко взбежав по деревянной лестнице на второй этаж и не выпуская меня из рук, Елизар открыл дверь своего номера. Номер небольшой, но симпатичный, и очень походил на тот, в котором остановилась я, только мебель другая. Минуя крошечную прихожую с встроенным платяным шкафом из светлого дерева, Елизар внес меня в гостиную и опустил на светлый диван, обитый шелковистой тканью кремового цвета, с яркими вышитыми подушечками. Я облегченно выдохнула. Близость парня взволновала до предела. Не удержавшись, я все-таки взглянула на Тагашева. Возвышаясь надо мной, он рассеянно взял прядь моих волос, пропуская их через пальцы.

– Сейчас придет Альбина, принесет тебе что-нибудь из одежды, – тихо сказал он. – Ты можешь воспользоваться ванной. Если надо, Альбина поможет.

Затуманенным взором я смотрела на него, плавясь от его прикосновений к моим волосам и даже не слыша, что он говорит.

– Как нога? – участливо спросил Тагашев, оставив мои волосы в покое.

– Нормально, – встряхнув спутанными волосами и сбрасывая с себя непонятные будоражащие чувства, ответила я. – У тебя необычная способность управлять настроением.

– Я могу только успокаивать, – пожал он плечами. – Думаю, тебе не помешает восстановить силы. – Елизар подошел к встроенному в невысокий шкаф бару и достал два прозрачных вакуумных пакета с кровью.

– Значит, так вы утоляете жажду? – Я внимательно посмотрела на Елизара.

Вскрыв пакет, он разлил кровь в два бокала и один протянул мне.

– Ты ведь не думаешь, что у нас есть доноры? – улыбнулся он.

– Нет… Конечно нет. – Я смутилась. – Вы ведь ядовиты, а укус мракаура сделал бы человека созданным вампиром, а ты сказал, вы не убиваете смертных. Прости, я не должна была об этом говорить, просто сложно привыкнуть к тому, что передо мной необычный мракаур.

Инстинкт вампира взял надо мной верх. Сил действительно было немного. Я чувствовала притягательный запах крови. Сухость и покалывание во рту обострили жажду, и я с наслаждением начала пить. Глядя на меня, Елизар улыбнулся.

Верлафы тоже часто пользовались донорской кровью. Правда, она была упакована в небольшие черные пакетики, очень похожие на пакетики с соком. К каждому даже трубочка была прикреплена, только красная и непрозрачная. Такую кровь расфасовывали в нашей лаборатории. Ее мы использовали, когда донора не было рядом. Хотя предпочитаем мы прямой контакт. Свежая кровь делает верлафов более сильными, и в этом мы ничем не отличаемся от мракауров. Мы не можем обращать людей в вампиров, так как у нас слюна не содержит яда. Наши доноры – это люди, которые добровольно отдают нам свою кровь. Мы берем ее в маленьких количествах, раз в несколько дней. С донорами нас связывают дружеские отношения, хотя долю выгоды они получают: со слюной верлафов в их организм попадают частицы серебра оборотней, которые помогают им немного дольше сохранять молодость и красоту. Ради этого они отдают нам свою кровь и ради этого молчат, не обнаруживая наше присутствие в мире людей. У доноров на шее никогда не остается укусов, потому что слюна верлафов мгновенно заживляет крошечные ранки. Благодаря этому же у доноров довольно сильный иммунитет и они не болеют. Конечно, все вампиры помимо жажды крови испытывают голод и потребность в воде. И то и другое важно. Еда – для тела, кровь – для силы и способностей. Без обычной еды вампир может продержаться довольно долго, но без крови впадет в кому, пока вновь не получит необходимую порцию. Обычная еда может на время отсрочить впадение в коматозное состояние. Обе цепочки тесно взаимосвязаны между собой.

Выпив все без остатка, я почувствовала, что силы возвращаются ко мне. К этому моменту и Елизар закончил пить. Протянув ему пустой бокал, я благодарно улыбнулась.

– Где вы берете кровь?

– При наличии денег и вампирского обаяния это нетрудно. – Он усмехнулся. – Пункты переливания крови, добровольные доноры, которые не знают, для чего будет использована их кровь, недобросовестные медики, желающие заработать дополнительные деньги…

– Никогда не было соблазна утолить жажду свежей кровью? – тихо спросила я.

Елизар поставил пустые бокалы на столик и сел в кресло напротив меня. В его глазах засветились веселые огоньки:

– Предлагаешь убить смертного?

– Нет-нет, – торопливо сказала я. – Но такая кровь делает вампиров сильнее.

– Злата, ты должна знать, что дети мракауров не убивают людей с младенческого возраста. Наши способности просыпаются позже, как и у вас. Только тогда гены дают о себе знать и мракауры начинают охотиться на смертных. Но у нас с Марком никогда не возникало желания убивать. Отсутствие свежей крови не влияло на наши способности.

Елизар забросил ногу на ногу, обхватив колено.

– Все это странно и совсем не характерно для мракауров. Конечно, я знаю, что ваши дети не охотятся, – добавила я, – но ты совсем не похож на ребенка.

Елизар насмешливо вскинул бровь:

– Правда не похож?

Чувствуя себя глупее некуда, я отвела взгляд, избегая насмешливых темных глаз, от которого мои щеки пылали, а я сама – смущалась и задавала глупые вопросы.

– Альбина сказала, это безопасное место. Что она имела в виду? – сменила я тему.

– Значит, ты подслушивала, – хмыкнул он. – У тебя слишком много вопросов.

– Не хочешь отвечать?

Мне действительно хотелось узнать о нем все. Но, похоже, он не собирался рассказывать.

– А ты не хочешь поведать, почему осталась одна в ущелье? Это нейтральная территория, Злата. Ты могла встретить опасного врага, очень опасного.

– Охранники убеждены, что я с друзьями провожу день на речке, – покраснела я. – Мы, можно сказать, сбежали. Сначала отправились на водопады. Мне там понравилось…

– Ты решила заняться живописью, а друзья двинулись дальше, – закончил за меня Елизар. – Совершенно бездумный поступок, – покачал он головой.

Обидевшись на его замечание, я нахмурила брови:

– Если бы я знала, что там разгуливает мракаур, ни за что бы не осталась.

– Неужели? – Елизар рассмеялся.

Похоже, ему нравилось меня поддразнивать. Я должна бы разозлиться, с моим-то взрывным характером, но его смех обезоруживал.

– Нет. Я рада, что познакомилась с вами, – грустно улыбнулась я, заглядывая ему в глаза.

– Значит, вас охраняют семеро Хранителей света? – снова спросил Елизар.

Ответить я не успела, тихий стук в дверь прервал нашу беседу. В комнату со стопкой одежды в руках вошла Альбина.

– Все будет немного великовато, но, думаю, ничего страшного в этом нет. – Легкими шагами она пересекла комнату и протянула мне вещи.

– Большое спасибо, – искренне поблагодарила я и аккуратно, стараясь не сбросить плед, взяла стопку.

Елизар, наблюдая за моими движениями, подавил усмешку. «Скрываться бессмысленно, он и так видел много», – догадалась я, чувствуя, что щеки становятся пунцовыми.

– Я покидаю вас, дамы, – галантно произнес Тагашев и скрылся за наружной дверью.

Краска медленно стекла со щек. Я осторожно встала.

– Помощь нужна? – участливо спросила Альбина.

– Думаю, справлюсь. – Подобрав края пледа я, прихрамывая, отправилась в ванную.

Сбросив свой импровизированный наряд, робко заглянула в огромное, до пола, зеркало и тут же закрыла глаза. Сейчас открою их снова и увижу себя нормальную. Медленно приоткрыла веки, но ничего не изменилось. Длинные черные волосы спутаны, в них полно мелкого мусора. Впрочем, неудивительно: по кустам я неслась будь здоров. Весь мой облик выражал настороженность и испуг. Тугая повязка на груди оказалась разорванной мужской футболкой, которая пахла Елизаром… Я охнула.

В душу змеиной тропой вползла досада. Он же видел меня такой! Горько, обидно, но теперь уже ничего не поделаешь. Конечно, красивая грудь, длинные ноги и тонкая талия никуда не делись, но прикрыть всю эту красоту совсем не помешало бы.

Краснея от стыда, я сдернула повязку, словно она жгла крапивой, нырнула под душ, вымылась, высушила и расчесала волосы. Чужую одежду надевала с особым удовольствием: быстро, будто она могла все исправить. Но увидев, что джинсовая юбка Альбины короткая, ужасно расстроилась. Пришлось опустить пояс на самые бедра, только бы увеличить длину юбки. Набрав в легкие побольше воздуха, я вышла в гостиную.

Сидя в кресле, Альбина переключала каналы телевизора. Глянув на меня, она отложила пульт и рассмеялась нежным переливающимся смехом:

– Теперь ты похожа на вампира. Настоящая красавица.

– Не знаю, как объяснить то, что я видела. Мне стыдно, – честно призналась я.

– Первая трансформация?

– Ага. Костюма еще нет. Давно вы здесь… отдыхаете? – торопливо сменила я тему.

Девушка вздохнула. Брови нахмурились. Она встряхнула волосами, словно пытаясь избавиться от чего-то неприятного.

– Да. Уже два месяца. – В голосе слышалась горечь.

Два месяца? Довольно продолжительный отдых. Я была удивлена, но ничего не сказала по этому поводу. Сев в кресло напротив нее, скрестила ноги и осторожно задала следующий вопрос:

– Как ты оказалась с Марком и Елизаром?

Альбина улыбнулась, но потом ее взгляд затуманился, она стала очень грустной. На несколько секунд в комнате повисло молчание, будто она собиралась с мыслями. Затаив дыхание я ждала, что она ответит.

– Мы познакомились два года назад на острове Лантау. Тогда я была человеком, – начала она свой рассказ. – Китай… Мы с родителями и младшей сестренкой поехали осматривать рыбацкую деревушку. Местный колорит покорил своей необычностью. Время летело незаметно, а на обратном пути папа свернул не на ту дорогу. Оказавшись в лесу, мы заплутали. Темнело очень быстро, а мы по-прежнему искали дорогу в отель. Тишина вокруг казалась осязаемой. Ветки деревьев, слегка подсвеченные фарами машины, склонялись от легкого ветра. Стена леса обступала незнакомую дорогу, но страха не было. Мы смеялись над неловкостью папы, полагая, что скоро найдем обратный путь и вернемся в гостиницу. Гадали, что будет на ужин в ресторане, строили планы на завтрашний день… – Альбина целиком погрузилась в свои воспоминания. Она продолжала повествование, но меня, похоже, больше не видела: – Неожиданно машину развернуло, швырнуло на обочину, и мы врезались в дерево. Лязг покореженного металла – и снова тишина: глухая, давящая. Затем послышались стоны мамы и Лизы. Отец потерял сознание, а я сломала руку. Скорость оказалась небольшой. Мы были изранены, но живы… – Альбина на минуту замолчала, словно ей стало трудно говорить. – Внезапно какая-то сила вырвала все двери машины. На мгновение зависнув, они упали рядом. А потом появились они… их было трое. Всю семью убили у меня на глазах. Я поняла, что они высасывают кровь, только когда отца отбросили в сторону. С острых белых клыков и подбородка вампира медленно стекала кровь. Лиза умерла последней… – Девушка тихо заплакала. – От ужаса я не могла даже закричать, не в силах поверить, что монстры, которых видела только в фильмах, настоящие. В какой-то момент мне показалось, что это страшный сон. Я проснусь, расскажу Лизе о своем кошмаре, и мы вместе над ним посмеемся. Но это был не сон. Один из них схватил меня, собираясь покончить и со мной, но в этот момент появились Марк и Елизар. – Взгляд девушки, обращенный куда-то внутрь себя, потеплел. – Тогда я, конечно, не знала, кто они, не знала, что существуют мракауры, телекинез… Не знала, что параллельно с нашим миром существует другой, жестокий, страшный – мир вампиров. При появлении мракауров убийца с силой отбросил меня в сторону. – Альбина посмотрела на свои руки, словно стараясь разглядеть невидимые раны. – Удар о машину был таким сильным, что мои кости сломались, как сухие прутья… Их битва длилась недолго. Убийц моей семьи разорвали и сожгли, но их смерть я не видела. Я умирала. Марк подошел ко мне, присел на корточки и сказал своему спутнику: «Кажется, она еще жива!» Елизар потрогал мой угасающий пульс: «Девушка умирает. Большая потеря крови, кости раздроблены. Она не выживет». Марк склонился надо мной. Меркнущим взором я увидела в его глазах нежность и сострадание. Он погладил меня по волосам и прошептал: «Я мог бы сохранить ей жизнь». Мучаясь от страшной боли, я была не в силах даже кричать. Сознание уходило. Последнее, что я услышала в своей человеческой жизни, – слова Елизара: «Марк, ты никогда этого не делал! Мы не знаем, как она поведет себя. Если она станет обычным созданным вампиром, нам придется ее уничтожить. А если она станет такой, как ты, на тебя ляжет ответственность за нее. Но если ты готов к тому, о чем я говорю, укуси ее сейчас. Минута промедления – и будет поздно».

Альбина посмотрела на меня, словно только что заметила, пробудившись от страшного сна. Ее губы слегка приоткрылись, но улыбка получилось слабой и безжизненной.

– Тело было настолько изранено, что боли от укуса я не почувствовала, – продолжала она, и по ее щекам потекли слезы. – Страха тоже не было. Впав в коматозный сон, я проснулась вампиром и стала такой, как Марк. Парни учили меня жить заново, погружая в свой мир. Они пытались научить меня сражаться, но потерпели неудачу. – Альбина с горечью усмехнулась. – Я не умею сражаться и не могу убивать. В итоге они бросили это занятие. Потом я влюбилась в Марка. В него невозможно не влюбиться: добрый, веселый, нежный, сильный. – Глаза девушки заискрились внутренним теплом. – Он говорит, что полюбил меня с первого взгляда. С ним я действительно счастлива, – закончила она свой рассказ.

Взглянув на собеседницу, я отвела взгляд и задумалась, уставившись на гладкую поверхность журнального столика. Альбина словно перенесла меня на пустынную дорогу, вынуждая почувствовать то, что чувствовала она. Я знала, что за каждым созданным вампиром стоит человеческая жизнь, трагичная история, но лишь до того, пока они не стали вампирами. Вампиры такого типа становились убийцами, подобными мракаурам. Но только не эта девушка! В ней сочетались доброта и сострадание, красота и природная грация, нежность и уязвимость, а главное – способность любить.

Возможно, у Альбины появился бы шанс выжить, если бы рядом с ней был верлаф. Некоторое количество крови оборотня помогло бы сохранить ей жизнь при обычных ранах. Но в тот момент рядом с ней оказались мракауры: необычные и странные. Они сохранили ей жизнь по-своему, как смогли, а это тоже говорило о многом. Они способны сострадать и готовы помогать людям. Эта тройка сломала все мои представления о вампирах. Многое было неясно, но теперь я знала точно: они – другие. Существуют ли еще вампиры, похожие на них? В сознании снова появились горящие ненавистью и кровью глаза мракаура из моего сна-воспоминания. «Сомневаюсь», – с горечью подумала я.

Альбина сидела, о чем-то задумавшись, но, похоже, теперь ее воспоминания касались приятных моментов жизни. На ярких сочных губах играла нежная улыбка. Я пошевелилась, привлекая ее внимание. Мне захотелось спросить ее о Елизаре. Кто он? Откуда? Но на пороге появились Кира, Роман, Марк и Елизар. Я пристально взглянула на Романа, старалась понять, почувствовал ли он, что рядом с нами мракауры.

Роман Самойлов, высокий загорелый красавец-шатен с миндалевидными глазами цвета шоколада, держался настороженно. Легкая дрожь, говорящая о приближающейся трансформации (характерная для недавно начавших трансформироваться оборотней), сотрясала его тело. Он стоял на пороге, крепко сжимая руку Киры. Во взгляде, устремленном на меня, я прочитала беспокойство и готовность броситься защищать нас. Оно и понятно: Кира – его девушка, а я – друг с детских лет и однокашница по Академии Хранителей света. О мракаурах он не догадывается: насторожен, но ненависти или страха на лице нет; встревожен, но это нормально: он явно осознает, что перед ним – созданные вампиры. За Киру я не волновалась: она младше нас с Романом на год и способности в ней не раскрылись. Трансформироваться не сможет, значит, не набросится и под угрозу себя не поставит. Блондинка с вьющимися, как у куколки, волосами, тонкая и хрупкая, как хрустальная статуэтка, держалась абсолютно ровно. Большую часть времени проводя за учебниками по биохимии и совершенно не зная, что такое сражение с вампирами, она не боялась своих спутников, и это было видно сразу. А вот Самойлова стоило успокоить.

– Расслабься Роман, – сказала я. – Все в порядке.

– Не убийцы, – прокомментировал он, сверля взглядом Тагашева и Ланбина.

Он выпустил руку Киры. Легкая дрожь исчезла, но, несмотря на приглашающий жест Елизара, он остался на пороге комнаты.

– Ты прав, верлаф, – ослепительно улыбнулся Марк, садясь в кресло и закидывая ногу на ногу.

Кира подбежала ко мне.

– Ты не представляешь, как я переживала, – всхлипнула она. – Как нога?

– Даже бегать могу, – заверила я. – Вы уже познакомились с Елизаром и Марком?

Кира дружелюбно кивнула и с любопытством посмотрела на Альбину. Марк, поймав ее взгляд, представил свою возлюбленную с необыкновенной теплотой в голосе.

– Откуда вы? – спросила Кира, садясь рядом с Альбиной и Марком.

– Мы сами по себе, – неопределенно сказал Елизар. – Извини, но больше я ничего не могу рассказать.

Он виновато развел руками, давая понять, что не настолько нам доверяет, чтобы мгновенно выложить все. Потом перевел взгляд на меня. Припомнив подробности нашего общения, я покраснела. В жизни не меняла окраску столько раз, совсем как хамелеон. Рекорд по неуправляемым эмоциям, да и только. Я вздохнула.

– Злата, может, ты объяснишь нам, как умудрилась познакомиться с… необычными вампирами, – нашел нужное слово Самойлов.

– Я уже все рассказала Кире, – пожала я плечами. – Боюсь, добавить нечего.

– Это странно, – глядя на моих новых знакомых, вздохнул он.

В комнате повисло неловкое молчание. Я внимательно оглядела всех присутствующих. Напряжения не было. Роман не чувствует их силу. Тогда почему ее чувствую я? Может, только некоторые верлафы способны на это? Я надеялась, что смогу все уладить, когда моя ложь раскроется, но улаживать оказалось нечего. Кира и Роман даже не догадывались, кто перед ними. Что ж, это неплохо. Я смогу сохранить в тайне знакомство с мракаурами и не буду пугать друзей. Это заставило задуматься о другом. Я поняла, что сейчас уеду и больше не увижу его. От этой мысли что-то внутри меня сжалось. Внезапно я поняла, что не хочу расставаться с Елизаром. «Какой повод найти, чтобы задержаться? Какой повод найти, чтобы встретиться?» – лихорадочно думала я. «Вещи Альбины», – пришел ответ.

– Я привезу твою одежду завтра, – обратилась я к девушке, чем вызвала неодобрительный взгляд Романа.

– Это необязательно, – разрушила мои надежды сама Альбина. – Завтра мы уезжаем.

«Уезжаем», – мысленно повторила я. Огорченная, я посмотрела на Елизара, взглядом умоляя сказать хоть что-то, но он молчал. Пауза затянулась до неприличия, но я ничего не могла придумать.

– Нам пора ехать. Я и так злоупотребила гостеприимством Елизара, – чуть не плача сказала я. В горле отчего-то возник комок, который я с трудом проглотила.

– Очень рад знакомству с тобой. Хотя оно получилось, – Тагашев развел руками, – неординарным.

Кира и Роман встали, но я медлила.

– Спасибо, что помогли Злате, – пропуская Киру вперед, сказал Роман. – Не думал, что созданные вампиры способны оказать помощь верлафу.

– Я рад знакомству с вами, – поднявшись с кресла, сказал Елизар. – С тобой две потрясающие девушки, береги их, – обратился он к Роману. – Ваше бегство могло закончиться плохо.

Скулы Самойлова побелели. Стиснув зубы, он посмотрел на Елизара, но неожиданно подал ему руку. Елизар улыбнулся, пожимая руку оборотня. Затем они вдвоем неодобрительно посмотрели на меня. Мужская солидарность – и с этим ничего не поделаешь. Естественно, Самойлов сожалеет, что пошел на поводу у пары длинноволосых бестий и позволил уговорить себя сбежать.

Тагашев подошел ко мне.

– Я сейчас, – сказала я ожидавшему меня Роману, понимая, что Елизар хочет что-то сказать. – Подождите меня в машине.

Роман кивнул и вышел наружу. Марк, посмотрев на брата, понимающе улыбнулся и потянул Альбину к выходу. Я встала, с надеждой глядя на Елизара. Сейчас он предложит встретиться. Я снова сбегу, мы погуляем в горах. Он расскажет о себе, а я расскажу ему. Я буду смотреть в его глаза, вслушиваться в его голос…

– Не нужно стараться увидеть меня снова, – почти касаясь моего уха, прошептал Елизар, спустив меня с небес на выжженную землю.

Шумно вдохнув воздух, я скрыла за ним всхлип. Сердце замерло, затаилось, боясь громким стуком выдать себя.

– Как ты узнал? – хрипло спросила я.

– Твои глаза выдают тебя с головой, странная маленькая кошка. – В голосе Елизара появились теплые нотки.

Я мысленно выругалась. Размечталась о мракауре, а он всего лишь оказал помощь пострадавшему оборотню.

– Я благодарна тебе за помощь, но ничего больше, – начала оправдываться я, чувствуя себя неловко. – Я не хотела встретиться. – Я говорила все тише и тише. Голова стала абсолютно пустой. Близость его губ волновала настолько, что захотелось присесть. – Ты не обязан… – начала путаться я. – Прости. Мне пора. – Грустно взглянув на него, я расстроенно покачала головой. – Елизар, я рада была с тобой познакомиться.

Тагашев улыбнулся. Его рука коснулась моего подбородка, приподнимая лицо. «Поцелуй. Всего один поцелуй», – пронеслось в голове. Что со мной? Я совсем не знаю его, но как же хочется коснуться его губ, почувствовать их вкус. Закрыв глаза, я замерла в ожидании. Казалось, даже сердце перестало стучать, застыло, остановилось и тоже чего-то ждало. Нежные пальцы медленно обвели мои губы, заставив их приоткрыться.

– Открой глаза, Злата, – тихо сказал Елизар. – Мне жаль, что ты из-за меня пострадала. Насколько смог, я попытался загладить свою вину. Думаю, тебе пора. Твои друзья ждут тебя.

С губ сорвался всхлип разочарования. Я опустила голову и отвернулась.

– Да, мне пора. Прощай, – глухо произнесла я и, не глядя на него, пошла к выходу.

Спустившись по лестнице, я медленно шла по дорожке, едва сдерживая слезы. Наша встреча казалась мне страшной, и в первый момент знакомства я ненавидела его, но сейчас расставание принесло боль. Впервые в жизни – боль из-за парня. Я вышла за ворота базы отдыха. Кира и Роман уже сидели в джипе, который оставил нам Макс. Альбина и Марк стояли рядом.

– Не преследует? – участливо поинтересовался Марк, но в глазах были веселые чертенята. Не выдержав, он рассмеялся.

«Было бы неплохо», – подумала я.

– Я рада, что познакомилась с особенными вампирами, которые больше напоминают верлафов, – с грустью сказала я.

– Да, только трансформироваться мы не умеем, – усмехнулся Марк.

– Боюсь, вас это не очень расстраивает, – намекая на их телекинез, улыбнулась я.

Марк подмигнул, показывая, что понял меня.

– Спасибо за помощь, – обратилась я к его подруге.

Усевшись на заднее сиденье машины и помахав Марку и Альбине, я бросила взгляд на ворота, надеясь увидеть Елизара. Напрасно. Его там не было. Грусть и сожаление накрыли с головой.

– Странные вампиры, – сказал Роман, выезжая на дорогу.

– Да, – сдавленно прошептала я.

– Эй, Демина, что с тобой? – Кира повернулась и удивленно посмотрела на меня. – Уж не запала ли ты на созданного вампира? Надеюсь, ты больше не будешь с ними встречаться? Я понимаю, что они другие, но они не верлафы.

– Не запала, – натянуто улыбнулась я. – Первая трансформация, встреча с вампирами и сломанная нога лишили меня сил. Я устала.

Говорить не хотелось. В голове появилась тупая боль. Хотелось поскорее залечь в кровать и, накрывшись с головой простыней, ни о чем не думать. Особенно о нем, о Елизаре… или думать только о нем.

– Ты трансформировалась? – Роман быстро повернулся. Он был доволен. – Тебя теперь тоже переведут на старший курс. Возможно, мы даже попадем в одну группу. Демина, я тебя обожаю!

Эта новость заставила моих друзей забыть о вампирах, чему я порадовалась. Быть переведенной на старший курс академии хотелось и мне. Только возникли проблемы: во-первых, как трансформироваться еще раз, я не знала, в машине у меня не получилось, а во-вторых, выяснилось, что моя трансформация – черная пантера. Проблема это или нет, я пока не знала, но очень надеялась, что все же нет. Об этом я решила пока никому не говорить.

Роман вдавил педаль газа. Джип вздрогнул и, набрав обороты, понесся к нашему поселку. Селения с небольшими домами были очень похожи, но там, где остановились мы, несла свои воды спускавшаяся с гор бурная река. Очень скоро Роман въехал на стоянку базы и заглушил двигатель.

– Может, сходим в кафе? – распахивая дверцу и помогая нам выбраться, предложил он. – Надо же отметить твое чудесное спасение и превращение в настоящего верлафа.

– Сходите, – виновато улыбнулась я. – Мне хочется отдохнуть. И еще Максу позвонить надо, – скорчила я гримасу. – А то расстроится и примчится, а я по нему еще не соскучилась.

Кира захихикала.

– Тебе не надоело с ним воевать? – хмыкнул Роман. – Он отличный парень.

Я закатила глаза, показывая свое отношение к этой лестной оценке.

– Кира, – спохватилась я, – дай мне свой телефон. Мой пал в борьбе за выживание, погибнув подлой смертью. Разбился, короче.

Кира рассмеялась и, поковырявшись в рюкзачке, протянула мобильник.

Поднявшись в номер, я позвонила Максу и наврала ему с три короба, при этом совершенно не испытывая угрызений совести. Говорила что-то о теннисном корте, отдыхе на пляже, усыпляя прозорливую бдительность Макса и вызывая в нем чувство спокойствия. Сказала, что разбила мобильник и поэтому не позвонила раньше. Попрощавшись елейно-медовым голосом, я выключила телефон. Мнимую веселость как ветром сдуло.

Сняв одежду Альбины, я упаковала ее в полиэтиленовый пакет и заклеила скотчем. Поколебавшись, сбрызнула пакет духами и засунула его в шкаф под стопку своих вещей. Мало ли что придет на ум Максу. Возьмет да и появится. Он не должен почувствовать запах чужих вампиров. Хотя надо признать: вряд ли мои манипуляции могут скрыть запах. Макс – профессионал, к тому же обоняние оборотня обмануть сложно. Вздохнув, я надела короткую ночную рубашку и забралась в постель.

Перед глазами сразу возникло лицо Елизара, даже представлять не пришлось. Этот мракаур действовал на меня, как вампир – на смертного: зачаровывая и обольщая. Мракаур понравился верлафу. Вряд ли кто-то назвал бы это странностью, скорее уж потерял бы дар речи, услышав такую новость. Даже в «Истории вампиров», которую нам преподавали в академии, о подобном не упоминалось ни разу. Два разных клана. Два разных вида вампиров, которые пересекались только в боях за жизнь людей. Мы слишком разные. Впервые в жизни мне понравился парень, но он – мракаур, красивый представитель враждебного клана. Сердце сжали холодные цепкие пальцы отчаяния. Думает ли он сейчас обо мне? Скорее всего нет.

Горечь… Тоска… Меланхолия… Веки смежились, я заснула.

Глава 3

Безрассудное предложение

Неестественные цветные картинки сна менялись, точно в калейдоскопе. То, что сплю, я поняла только после того, как меня подхватили невидимые руки и на сверхзвуковой скорости подняли высоко в воздух. Секунда – и с высоты меня сбросили в джунгли, где я до этого не была. Тропический влажный лес дышал горячими испарениями. И то, что я ощущаю это, было странным: ни запахов, ни звуков я не чувствовала. Руки бережно подхватили меня, и я зависла в паре метров над землей. Необыкновенно пышная яркая зелень обступила плотным занавесом. Крупные розовые бутоны сказочно прекрасных цветов почти касались лица, и мне захотелось почувствовать запах.

Снова скоростное перемещение, но теперь – через экзотический лес. Крупные сочные листья скрывали пестрых разномастных попугаев. Толстые, бесконечно длинные лианы спускались с высоченных деревьев: огромных, закрывающих своими кронами солнце. В зарослях быстро промелькнула желто-черная шкура леопарда. Чьи-то руки несли меня дальше… От необыкновенных картин окружающего пейзажа перехватило дыхание. Лес немного поредел, стал не таким густым и еще более ярким. Перед глазами возникли невысокие горы, вдруг поднявшиеся прямо из-за верхушек деревьев: темно-серые, покрытые толстым, пушистым, как длинный мех, мхом. Невидимый ветер нес меня к водопаду.

Не чувствуя воды, но ослепленная туманом брызг, я оказалась в пещере. Удивительно: совсем не промокла. Длинный узкий туннель, скудно освещенный светом, пробивающимся откуда-то сверху, переливался бликами слюды в коричнево-розоватых стенах, очень похожих на вулканическую породу, воздушную, пористую, как пемза. От влажного горячего воздуха тело мгновенно покрылось испариной. Слабый ветерок, просачивающийся из отверстий наверху, от удушья не спасал. Таинственная сила замедлила движение. Туннель расширился, я оказалась в небольшой, почти пустой пещере с выложенным белой плиткой полом.

Здесь сухо и прохладно. Руки неслышно опустили на пол, босые ноги коснулись холодных плит – приятное ощущение после жары туннеля. Медленно ступая, я огляделась. Пусто, и лишь в углу – настоящий водопад, очень похожий на тот, который я миновала до этого, но миниатюрный и застывший, как будто кто-то, заставив замереть время, остановил и воду. Я подошла к неподвижному зеркалу воды, думая, что сейчас увижу свое отражение, но увидела белую завесу тумана, в глубине которой вырисовывался изящный силуэт девушки. Я чувствовала ее взгляд, проникающий в сознание. Девушка исчезла. Туман рассеивался, уносимый невидимыми порывами ветра. Застывшая вода начала показывать сцены…

Окрестности территории нашего клана. Неярко светит солнце. Главные автоматические ворота контрольно-пропускного пункта медленно отъезжают в сторону. Перед воротами Елизар, Марк и Альбина. Хочется заглянуть Елизару в глаза и хоть что-то сказать, но картинка затуманивается…

Взгляд затягивает под землю: черную, рыхлую. Смутные очертания небольшого тонкого предмета, светящегося серебристым светом. Надпись, но что там написано, я не могу разглядеть…

Вновь территория нашего клана. Ночная мгла окутывает лес. Армия мракауров и совсем небольшая армия верлафов, заключенная в плотное кольцо. Мракауры парят над землей, сверкая угольно-черными глазами с красноватым блеском, и медленно надвигаются на оборотней. Силы неравны…

Длинный, сдавливающий, уходящий в темноту подземный коридор с серыми стенами, покрытыми ржавой плесенью. Я понимаю, что это не ржавчина, а застарелая кровь. Глаза выхватывают из темноты серебристый блеск незнакомого металла. Такое чувство, что он светится изнутри. В стенах – решетки, а за ними люди… Кто-то сидит, некоторые лежат прямо на бетонном полу, обхватив голову руками, но все молчат и лишь в глазах – безысходный, леденящий душу страх…

Теперь я падаю вниз – ниже, ниже, ниже…

Подскочив на постели, я жадно вдохнула воздух, будто вынырнув из-под воды. Ничего себе «путешествие». Целую минуту я пялилась в стену, оклеенную голубыми обоями, пытаясь разгадать, что бы все это значило. Особенно впечатлили парящие мракауры и люди, скованные ужасом. Плюс «веселый» коридорчик. В сны я не верила. Стряхнув с себя остатки сновидения, медленно поднялась с кровати.

За окном гостиничного номера – серый рассвет. Солнце еще не поднялось. Крошечное окошко мобильника Киры показывало половину шестого. «Ох, ну почему даже на отдыхе мне не спится?» – недовольно подумала я. От переизбытка горного воздуха должна спать как младенец, а тут второе утро просыпаюсь чуть свет. Вчера хотя бы имелась уважительная причина: мы собирались на экскурсию… В голове сразу возникло красивое лицо Елизара, и я забыла, о чем думала до этого. Мне стало грустно. Интересно, уехали ли они?

Вздохнув, я побрела в ванную. Потоптавшись возле зеркала, взглянуть в него все же не решилась. Зеркало ассоциировалось с неподвижным водопадом. Приняв душ, я натянула светлый сарафан с завышенной талией и на тонких бретельках. Послонялась по номеру. Давящая тишина гнала на улицу.

Во внутреннем дворе гостиницы тихо. Конечно, все отдыхающие спят, в том числе Кира и Роман. Но ранние птицы устроили настоящую перепалку: красивое переливистое пение, сдавленный клекот, торопливое щебетание. В общую какофонию гармонично вливается шум реки, которая совсем рядом. Топая по тенистой дорожке, я решила сходить к реке, так как заняться было совершенно нечем. Через несколько минут я уже стояла у бурлящего потока, находящегося прямо за стенами базы отдыха.

Мне нравился шум реки. Он избавлял от одиночества и успокаивал. Вода пенилась, перекатывала камни, с силой бежала дальше. Присев на плоский камень, я засунула ногу в воду, которая была ледяной, затем обхватила колени руками и просто смотрела на реку.

Сначала я почувствовала его силу и только потом увидела его самого. Елизар неторопливо направлялся ко мне, покручивая на пальцах правой руки ключи от машины. На плече – мой этюдник, в левой руке – моя картина. От неожиданности я расширила глаза, которые, наверное, стали размером с блюдца. Подскочив на камне и при этом чуть не свалившись в воду, я уставилась на мракаура. Елизар широко улыбнулся и кивнул куда-то в сторону реки. Глядя на него, я решила, что все еще сплю, и замерла, боясь, что сейчас проснусь и прекрасная иллюзия исчезнет. Елизар снова показал в сторону реки. Я медленно проследила за его взглядом и… забыла, как нужно дышать.

Прямо посреди бурного потока вырос небольшой фонтанчик. «Его способности», – сразу поняла я. Фонтанчик взмыл высоко в воздух и, разделившись на две равные части, начал растекаться прямо в воздухе, образуя шар. На секунду шар завис, а затем начал подпрыгивать, словно резиновый мяч. Раз, два, три… Из воды показалась голова морского котика. Прозрачный нос водного зверька подбросил мяч высоко в воздух. Котик начал играть с мячом. Звонко рассмеявшись, я бросила счастливый взгляд на Тагашева и опять начала наблюдать за чудом, созданным из воды. Котик, прыгнув в воду, слился с горным потоком, а шар опять завис в воздухе. Секунда, и он начал делиться на тонкие лепестки: вода медленно расслаивалась, изгибалась, превращаясь в прекрасную водяную розу. Цветок немного проплыл в мою сторону и тысячами капель обрушился в реку. Елизар медленно подошел ко мне.

– Значит, изумрудными они становятся, когда ты счастлива, – глядя мне в глаза улыбнулся он.

Я быстро отвела взгляд.

– Да, это странно. Цвет глаз меняется. – Нахмурившись, я спрыгнула с камня.

– И делает тебя потрясающе особенной.

– Или пугающе необычной, – тихо сказала я.

– Злата, ты очень красива. – Он взял меня за руку и повернул к себе.

Вслушиваясь в его голос, я затрепетала, наслаждаясь каждым произнесенным звуком. Хотелось слушать его бесконечно. Сердце забилось в бешеной пляске, но неожиданно замерло. Я в ужасе уставилась на него. Руки противно затряслись.

– Что ты здесь делаешь? – Взгляд метнулся по сторонам в ожидании, что сейчас натолкнется на огромных волков. – Хранители… – начала задыхаться я, – они могли почувствовать тебя…

– Знаешь, что показалось мне странным? – Мракаур наклонил голову и насмешливо посмотрел на меня. – Странно то, что ваша охрана находится на том конце поселка, на другой базе отдыха.

Мое лицо покрылось красными пятнами, затем стало бледным. Я отвернулась к реке.

Тагашев рассмеялся.

– После ночного патруля Хранители спят и не подозревают, что маленькая дикая кошка разгуливает по берегу в обществе мракаура. Они не почувствуют мое присутствие. Я не подходил близко, – успокоил он меня, перехватив мой перепуганный взгляд. – К тому моменту, когда они проснутся, запах чужого вампира рассеется. Не расскажешь, как вам удалось… договориться и почему вы на разных базах отдыха?

– Три часа споров и истерик – и мне удалось настоять, чтобы они поселились отдельно, – смущенно призналась я.

Елизар хмыкнул:

– Что-то такое я себе и представлял. Значит, они охраняют тебя. Погуляем? – предложил он, указывая на скрытый плакучими ивами берег реки.

– Ты ведь понимаешь, что я буду задавать вопросы, – сразу предупредила я, став абсолютно серьезной.

– Я догадывался об этом. – Взгляд Елизара стал необыкновенно теплым.

Я медленно пошла по каменистому берегу, приглашая мракаура присоединиться. Елизар, приноровившись к моим шагам, шел рядом.

– Вчера ты сказал, что я не должна пытаться увидеть тебя, а Альбина дала понять, что вы уедете. Почему вы остались и почему ты здесь? – Остановившись, я вопросительно посмотрела на своего спутника, затем снова пошла вперед.

– У меня была уважительная причина появиться. – Елизар постучал по деревянному боку моего этюдника, который все еще висел на его плече. – Вчера я захватил его, но потом совсем забыл, что он в багажнике машины.

Я недоверчиво покосилась на него:

– Хочешь сказать, ты приехал только из-за этюдника?

Елизар остановился и, взяв меня за руку, удержал на месте:

– Нет. Я должен был увидеть тебя.

Сердце гулко стукнуло: раз, другой. Опустив голову, я изучала желто-розовые кусочки горной породы под ногами.

– Альбина сказала, что здесь безопасно и что вы здесь уже два месяца. Не хочешь поведать, что вы тут делаете? – Возобновив движение, я посмотрела на него.

– Наверное, мне стоит рассказать все по порядку. Вижу, вопросов у тебя много, а раз уж я решил отвечать на них, то таиться бессмысленно. – Он едва заметно улыбнулся и искоса посмотрел на меня. – Я вырос в семье Марка. Его родители – мракауры из очень древнего рода, убийцы, как вы говорите… но, несмотря на это, они любили нас.

– Любили? – Раскрыв рот от изумления, я уставилась на него. – То есть они убивали смертных, но были способны на чувства?

– Действительно странно, но это так. Возможно, какой-то сбой в генетике.

– Сбой в генетике? – снова переспросила я.

– Браки между представителями древних родов – близкородственные, а в результате – генетический сбой. У людей это называют уродством, в нашем случае я назвал бы это чудесным изменением. Родители Марка способны любить, хотя за это их презирают в клане. В Марке это проявилось сильнее. Он не способен убивать.

– Значит, твои родители тоже из древнего рода мракауров?

– О своих родителях я ничего не знаю, хотя предполагаю, что они тоже отличались от прочих.

– И часто происходят такие сбои?

Елизар покачал головой:

– Я об этом не слышал. На территории нашего клана мы были единственными. Мы росли и до восемнадцати лет жили спокойно, не задумываясь о будущем. Но, когда способности начали проявляться, поняли, что не можем убивать. Мы были другими и осознавали, что не сумеем оставаться среди себе подобных. И тогда мы с Марком решили уйти. – В лице Елизара что-то дрогнуло. – Молодость, наивность и нежелание видеть, что уйти невозможно. Долгое время за нами наблюдал Виктор Коншин, глава клана мракауров. Он хотел заполучить нас, чтобы сделать из нас своих Охотников. Сила, живущая во мне и Марке, не давала Виктору покоя. А мы этого даже не замечали. – Елизар тяжело вздохнул, словно сила, существующая в нем, была противным, давящим грузом. – Мы отказались от его сначала любезного предложения стать Охотниками, и тогда он решил подчинить нас себе. – Погрузившись в воспоминания, Елизар замолчал. В его глазах полыхнула ненависть, но он быстро справился с собой. – Нас заперли в подвале его замка… намереваясь ломать постепенно: заставить испытать сильную жажду и тем самым вынудить убить смертного. Но нам удалось сбежать.

Я остановилась, глядя в темные глаза Тагашева и понимая, что страшные подробности он опустил.

– Мы скрываемся от Виктора Коншина, точнее, от его Охотников в течение пяти лет. – Елизар тяжело вздохнул. – Рано или поздно они находят нас. Мы сражаемся и снова бежим. Прячемся на нейтральных территориях, как эта. Посменно патрулируем места, где укрываемся, чтобы в случае появления Охотников обнаружить их раньше, чем они найдут нас. Вчера я тоже осматривал близлежащие леса и натолкнулся на маленького верлафа. Ты была одна, Злата, и даже не подозревала, что наше близкое соседство в любой момент может обернуться появлением Охотников Виктора. Я не смог оставить тебя одну.

Раскрыв рот, я судорожно пыталась дышать, издавая прерывистые всхлипы. Рассказанное Елизаром быстро вливалось в сознание, разъедая его, как серная кислота. Он должен был быть Охотником. От этой мысли я начала поскуливать. Конечно, все верлафы слышали об Охотниках Виктора. О жестокости и силе этих мракауров ходили легенды, но на наших территориях они не появлялись несколько веков. Виктор считал нас «псами», недостойными внимания. Крови смертных ему хватало и на своих территориях. А те мракауры, которые появлялись у нас, мало интересовали его. Мракауры многочисленны, и горстка объятых жаждой вампиров, уничтоженных верлафами, для него ничего не значит. Глядя в блестящие, плещущиеся сапфировым светом глаза, я не видела Елизара. Меня заморозил страх перед Охотниками. Ужас сковал тело, заставив дрожать мелкой панической дрожью. Охотник в сознании молодого верлафа – смерть.

– Я напугал тебя, Злата. – Голос Елизара был далеким и глухим. – Прости, но я должен был рассказать, и это основная причина, по которой я здесь и по которой мы втроем остались.

Тело окутала теплая нежная волна. Заледеневшая душа постепенно отогревалась. Елизар снова управлял моими чувствами. Его рука коснулась моей щеки. В неистовом порыве я прижалась к нему, обхватив его плечи руками. Тагашев погладил меня по волосам:

– Ты боишься. Не нужно. Я же говорил, что мы с Марком осматриваем территорию. Сейчас Охотников нет, но вам все же лучше уехать.

Прикосновения Елизара взволновали до предела. Покраснев, я отстранилась от него. Тело постепенно наполнило состояние безмятежности, вселяемое в меня Елизаром, и я расслабилась. Страх отступал, уступив место очередному приступу любопытства:

– Сила Марка по сравнению с твоей совсем небольшая. Как вам удавалось справляться с ними в течение стольких лет?

– Не обольщайся насчет Марка, маленькая кошка, – улыбнулся Елизар. – Ты мало знаешь о силе мракауров. Вчера ты сказала, что я первый мракаур, которого ты повстречала. Я ведь говорил тебе, что Виктор хотел сделать из нас Охотников. По меркам мракауров, Марк очень силен. Я бы сказал, что мракауров, равных ему по силе, – единицы.

Раскрыв рот, я уставилась на него:

– Постой, но тогда ты… Рядом с тобой сила Марка теряется!

Тагашев отвел взгляд и возобновил прогулку. На лице парня появилось странное, непонятное мне выражение.

– Мы много говорим обо мне, Злата. Может, расскажешь о себе?

– Ты обещал отвечать на мои вопросы, – напомнила я.

Темные глаза сузились, и там появилась холодая сталь. Тагашев взглянул на реку.

– Мракауров с такими способностями, как у меня, нет и никогда не было, – через минуту ответил он. Затем медленно закрыл глаза и, словно приходя в себя, тряхнул головой: – И это не приносит мне счастья.

– Значит, Виктору больше нужен ты, а не Марк? – тихо спросила я.

Теперь на лице Елизара появилась непроницаемая маска.

– Злата, было бы лучше, если бы вы уехали отсюда. Хранители ведут себя беспечно. Находясь рядом с нами, вы все подвергаетесь опасности. – Елизар посмотрел на меня в упор, желая убедиться, что я его услышала. На мой вопрос он так и не ответил.

«А ведь я не ошиблась», – поняла я.

– Ты прав. Все мы вели себя очень неосторожно, но это моя вина. Я расскажу охране, и мы уедем. – Голос предательски дрогнул. – А что будет с вами? Вы скрываетесь, но рано или поздно Виктор сможет захватить вас, и тогда… – Я сглотнула полынную слюну и остановилась, чувствуя, как в груди что-то сжимается.

– Я хотел уберечь от опасности верлафов, а ты начала беспокоиться о нас. – Блеклая улыбка коснулась его губ. – Спасибо за это, маленькая дикая кошка. Ты первая, кто поверил в меня, – еле слышно добавил он. – Жаль, что мы должны расстаться. Очень жаль.

Кровь бешено застучала в висках. Должны расстаться… От этой мысли захотелось закричать. Внезапно я поняла, что сказать «прощай» не смогу, не сумею, не хочу, не буду. Почти незнакомый парень выжег в моей душе клеймо, и сгладить его не смогли бы даже чудесные ионы серебра, живущие в крови. Странно, глупо, неестественно, но я не могу с ним проститься. Готова отправиться с ним куда угодно, лишь бы позвал. В рай, в ад и даже в логово мракауров. Или…

В сознании возникла часть сегодняшнего сна – ворота территории клана. Прикрыв глаза, я снова мысленно вглядывалась в застывший водопад. Впитывала в себя каждую деталь, возникшую в моем спящем сознании. В мозгу родилось безумное, порожденное сновидением страстное желание: неисполнимое, безрассудное, неосуществимое, но…

– Вы должны присоединиться к нашему клану! – резко выдохнула я, будто выныривая из окаменевших глубин замершей воды таинственного водопада.

Тагашев вздрогнул. Выражение его лица менялось несколько раз. В темных глазах промелькнула растерянность, потом в них появилось недоумение, смятение, задумчивость… и наконец, веселье. Елизар расхохотался.

– Ты просто чудо, маленькая кошка! Вчера ты готова была разорвать нас в клочья, а сегодня предлагаешь присоединиться к верлафам? – Голос Тагашева резко изменился, став холодным, как айсберг. – Ты сама понимаешь, что сейчас предложила, Злата? – Он схватил меня за плечи и легонько встряхнул, будто пытаясь вытрясти охватившее меня безумие. – Верлафы никогда не разрешат присоединиться к вашему клану! Николай Вязин, ваш глава, никогда не позволит этого. Но даже если бы случилось невероятное и он бы выслушал нас, ты знаешь, что существует другое препятствие – ваша защита. Даже не знаю, что сказать… – Елизар покачал головой.

Его слова не переубедили меня.

– Вы должны подумать! – Я скрестила руки на груди и решительно посмотрела на Тагашева. – Виктору Коншину в голову не придет искать вас на территории верлафов, но даже если когда-нибудь он об этом узнает, то не сможет преодолеть защиту и не сможет добраться до вас. – Я говорила торопливо, стараясь убедить Елизара, что права, но он только хмурился. – Вы могли бы обучать Хранителей и помогать защищать смертных. – Елизар хотел приблизиться, но я сделала жест рукой, заставляя его остановиться и выслушать до конца. – Верлафы получили бы уникальную возможность тренироваться с настоящими мракаурами, равными по силе Охотникам, – запальчиво сказала я. – Мы стали бы сильнее. Молодые Хранители света узнали бы о телекинезе не понаслышке, а тренировались бы и умели ему противостоять. А вы смогли бы жить спокойно, а не скрываться всю жизнь. Вчера я слышала, как Альбина сказала тебе, что устала от бегства. Я думаю, твой брат согласился бы со мной. Они влюблены и несчастны из-за того, что вынуждены бояться за жизнь друг друга!

Я замолчала, нетерпеливо глядя на Елизара и стараясь прочесть в темных глазах его реакцию. Тагашев молчал: долго, угрюмо.

– Во многом ты права, – наконец проговорил он, – и нарисовала привлекательную картину. Прямо как эта! – Он потряс моим неоконченным этюдом. – Только ты совсем не слышала меня. Но я повторю… Мы не можем по-дружески зайти к Николаю Вязину на чашку чая и попросить позволения остаться. Мы не сможем даже подобраться к территории вашего закрытого городка и не успеем вымолвить ни слова в свое оправдание. Оборотни захотят уничтожить нас раньше, чем мы успеем открыть рот. О вашей защите я даже говорить не хочу. – Елизар передернул плечами. – Нет слов, чтобы описать мою признательность за твое доверие, но твоя идея неосуществима. Хотя спасибо за предложение. – Тагашев криво усмехнулся. – Молодой оборотень пытается защитить двоих сильных мракауров и созданного вампира. Ты действительно необыкновенная, но и наивная. Ты веришь мне, а ведь мы знакомы всего несколько часов. Не надо доверять мне, Злата! Что, если я не тот, за кого себя выдаю? Что, если мне от тебя что-то нужно? Что, если я самое страшное, что может случиться в твоей жизни?

– Но ведь это не так, – вздохнула я. – Сейчас ты пугаешь меня, но я не боюсь. Ты просто не хочешь соглашаться со мной. Ты сам сказал, что ты не враг, и я верю тебе.

Тагашев сморщился, как от боли.

Гейзер чувств, неистово полыхавших во мне, стремился вырваться наружу. Мне хотелось защитить его от Охотников и верлафов. Словно Дон Кихот, сражающийся с ветряными мельницами, я была полна решимости воплотить в жизнь свой действительно безрассудный план. Неосуществимый… хотя что-то подсказывало: сон, приснившийся сегодня ночью, – не случайность. Странно, я выхватила картинку из сознания и пытаюсь разглядеть в ней нечто важное: предчувствие, слабую надежду, знак. Еще вчера такая мысль даже в голову не пришла бы, но сейчас что-то не поддающееся объяснению гнало вперед. Готова противостоять всему миру, сражаться с многовековыми устоями, только чтобы не расставаться. Я хочу помочь этому вампиру, который ворвался в мою жизнь быстро, стремительно, яростно завоевывая душу. Хотя он сам об этом даже не подозревает. Конечно, от меня ничего не зависит. А одного моего желания слишком мало. Но у меня есть преимущество – связь, которой я не пользовалась никогда, поскольку не было такой необходимости. Связь, составляющая привычную, но, как оказалось, важную часть моей жизни.

Губы растянулись в улыбке, когда я осознала, что могу воспользоваться своим преимуществом. Я подошла к Елизару и кончиками пальцев коснулась его лица: в конце концов еще со вчерашнего дня хотелось это сделать. Он вздрогнул, взял мою руку и отвел в сторону.

– Вы должны попробовать пройти наш щит, – сказала я. Елизар закатил глаза, давая понять, что я упряма и так ничего и не поняла. – Но, чтобы попасть на нашу территорию, вам нужно получить разрешение Николая Вязина. Я попробую уговорить его встретиться с вами. Возможно, я единственная, кто может его попросить об этом. Ты тоже обо мне ничего не знаешь.

В темных глазах мелькнула догадка.

– Единственная? Семеро Хранителей света охраняют одну девушку, – медленно отчеканил он. – Ты – дочь главы клана верлафов.

– Не дочь, – возразила я. – Но с детских лет Николай заменял мне отца.

Берег реки постепенно перетекал в окрестности леса. За разговорами мы совсем не заметили, как далеко ушли от нашей базы отдыха. Солнце медленно поднималась. Из серовато-розового небо становилось нежно-голубым, высоким, каким бывает только летом. Я предложила вернуться. Мы двинулись обратно вдоль каменистого берега. Мелкие камешки тихо шуршали под ногами.

– Думаю, я тоже должна рассказать о себе, – вздохнула я. – Мой отец был Хранителем света, но я совсем не помню его. Тогда мы жили на землях одной из семей клана, то есть за пределами основной территории, – пояснила я. Тагашев кивнул, давая понять, что знает об этом. – Мне было всего лишь несколько месяцев. Защищая смертных в ходе одного из патрулирований, отец уничтожил мракаура, который оказался представителем древнего рода. Следующей ночью на нашей территории появились другие мракауры… Они пришли мстить. Сначала убили отца, а сутки спустя они напали на все поселение. – Я горько усмехнулась. – Нам с мамой повезло: во-первых, убийцы не знали, что у отца есть семья, иначе бы на нас напали в первую очередь, а во-вторых, мама – ее, кстати, зовут Ирина, – долгие годы дружила с Николаем Вязиным. Он приехал, чтобы поддержать ее в горе, а тут на нас как раз напали. Мракауры уничтожали верлафов, разрывали газовые трубы и взрывали наши дома. Погибло много оборотней. Охранники Николая присоединились к сражающимся, а сам он спас нас. – Я замолчала, чувствуя, что слезы подобрались совсем близко. Опустив голову, я пыталась затолкнуть страшное воспоминание поглубже в подсознание. Наконец продолжила: – Мы выжили. Николай привез нас в защищенный город верлафов, основное поселение оборотней, и с тех пор мы живем там. Я окончила закрытую школу верлафов, а теперь продолжаю свое образование. Николай считает нас своей семьей, но живем мы раздельно, хотя я всегда подозревала, что он влюблен в маму. У нее небольшой антикварный салон, и она уделяет ему много времени.

«Почти все время», – подумала я и вздохнула. Но ей так легче пережить смерть отца. Вслух, конечно, я этого не сказала.

Елизар удержал меня за руку и внимательно посмотрел в глаза.

– От мракауров ты пострадала не меньше, чем я. – В его взгляде проскользнуло что-то непонятное, но он быстро отвернулся и сменил тему: – Твое образование связано с живописью?

– Не совсем, – усмехнулась я. – Это Академия Хранителей света.

– Постой… Хочешь сказать, даже после того, что произошло с твоей семьей, ты собираешься стать Хранителем света? Ты будешь сражаться с мракаурами?

– Не вижу в этом ничего странного, – пожала я плечами. – Это моя мечта с детских лет. Всегда хотела быть такой, как отец.

Елизар потрясенно смотрел на меня.

– Ты даже не представляешь, с чем столкнешься, Злата, – тихо произнес он. – На месте твоей матери я запретил бы тебе… Да и куда смотрит Вязин?

Я звонко рассмеялась:

– Ты забыл, что я верлаф. Потребность защищать смертных живет в каждом из нас, просто не все готовы стать Хранителями. А я всегда об этом мечтала. Знаешь, я рада, что ты не на месте Ирины или Николая.

Оценив шутку, Тагашев тоже рассмеялся.

– Ты необыкновенная. Нежная, беззащитная, неукротимая и доверчивая одновременно. – Он сделал шаг ко мне, но тут же отступил назад, словно испугавшись чего-то. – Злата, я должен идти. Твои друзья скоро проснутся. Подозреваю, им очень не понравится, что ты находишься в моем обществе.

Он ни словом не обмолвился о моем предложении присоединиться к нашему клану. Вглядываясь в его лицо, я старалась определить, думает ли он об этом, но ничего не увидела. Похоже, еще одной особенностью Елизара было умение скрывать свои чувства. А вот мне это никогда не удавалось. Но сдаваться я не хотела.

– Ты промолчал об идее попробовать подружиться с оборотнями, – будничным тоном напомнила я.

– Злата, такие решения не принимаются спонтанно, мне нужно все обдумать и поговорить с Марком и Альбиной. Они – моя семья. – Голос Елизара стал сухим, как наждачная бумага. – Предположим, тебе каким-то чудом удастся убедить Николая. Он согласится встретиться и, что совсем невероятно, поверит, что мы другие. Но, если мы не сможем пройти вашу защиту, это обернется настоящей катастрофой. Верлафы захотят уничтожить нас, но я не позволю уничтожить мою семью. Могут погибнуть Хранители света, а мне бы этого не хотелось. Особенно теперь, когда я знаком с одним из них. – Елизар покачал головой и, сняв этюдник, повесил мне на плечо.

– Мне кажется, ты путаешь нас с мракаурами. – Я тряхнула волосами. – Если Николай поверит вам, но вы не одолеете наш щит, Вязин отпустит вас, – убежденно сказала я. – К тому же нельзя знать заранее, как поведет себя наша защита. Чтобы узнать это, нужно попробовать ее пройти!

– Даю слово, что подумаю. Мне нужно все обдумать, – задумчиво повторил он. – Давай поступим, так. Сначала я поговорю с Марком и Альбиной, и только если они согласятся, ты позвонишь Вязину.

Захотелось подбежать к Тагашеву и обнять, как это уже случилось сегодня, будто его согласие подумать уже решило все проблемы.

– Как я узнаю о вашем решении? – заглядывая ему в глаза, спросила я. – Когда мы увидимся?

Этот вопрос волновал меня очень сильно, но, задав его, я отчаянно покраснела. «И куда только смотрит Макс, – мысленно усмехнулась я. – Подопечная чуть ли не вешается на шею несостоявшемуся Охотнику Коншина, а Хранитель занимается неизвестно чем».

– Насчет «увидимся» ничего не могу сказать. Не факт, что мне удастся во второй раз нагло появиться в этом поселке и волки меня не обнаружат. Созвонимся. Запиши мой номер.

Радостного настроения как не бывало.

– Продиктуй, я запомню, – еле слышно сказала я. – Значит, если Марк и Альбина не согласятся, я больше не увижу тебя?

Елизар несколько раз повторил набор цифр, хотя это совсем не требовалось. Забыть его номер я не смогла бы никогда. Опустив плечи, я с грустью смотрела на него. Глядя на быструю смену моего настроения, Елизар тяжело вздохнул. Он взял меня за руку и притянул к себе.

– Это безумие, но, наверное, я должен пригласить тебя куда-нибудь сегодня вечером. – Елизар пальцами приподнял мой подбородок. – Вечером сможешь сбежать из поселка? – весело подмигнув, спросил он.

– Да! – не задумываясь ответила я. Кончики губ мгновенно подпрыгнули вверх. – Хранители начнут патрулировать поселок, только когда стемнеет. До одиннадцати вечера мне нужно быть в своем номере. Только, боюсь, мне придется все рассказать Кире и Роману. – Я поежилась. Смутно представляю, что же скажу друзьям. – Иначе не смогу уйти.

– В семь вечера буду ждать тебя в пяти километрах от поселка. – Елизар улыбнулся. – Надеюсь, твои друзья не подведут тебя и на этот раз.

Елизар протянул мне недописанный этюд. Быстрыми шагами он пошел к дороге, где среди развесистых ив скрывался черный «ниссан».

Улыбнувшись неожиданно возникшей между мной и Елизаром тайне, я быстро пошла на базу отдыха в надежде, что Кира и Роман уже проснулись. В свете последних событий я должна была рассказать им многое, но, как это сделать, я пока не представляла. Естественно, заострять внимание на том, что всем своим видом Елизар приводит меня в трепет, я не собиралась, и без этого хватало щекотливых моментов.

Нерешительно потоптавшись возле двери их номера и собираясь с мыслями, я робко постучалась. Не получив ответа, зашла в свой номер. Оставив этюдник, отправилась на спортивную площадку, не сомневаясь, что найду их там.

Тихо ступая по траве теннисного корта, я пробралась к деревянной скамье и неслышно села, наблюдая за игрой своих друзей. Мощные точные удары. Кира носилась по корту со скоростью небольшого торнадо. Вспотевшие виски подруги говорили о том, что игра дается ей нелегко. Роман в отличие от нее выглядел спокойным и даже ленивым. Было понятно: он явно поддается, пропуская мячи. «Мне бы точно не дал расслабиться», – хмыкнула я про себя. Следующей была подача Романа, но вместо того чтобы отправить мяч в сторону Киры, он с силой (как только ракетка выдержала) запустил его в меня. Подскочив со скамьи высоко в воздух, я схватила войлочный мяч рукой. Сузив глаза, с вызовом глянула на Самойлова.

Он рассмеялся:

– Хоть бы раз дала застать себя врасплох!

– Никогда! – хмыкнула я.

– Привет, соня. – Кира подошла ко мне и, вытерев влажный лоб рукой, села рядом. – С ним невозможно играть. Реакции мракаур позавидует, – пожаловалась она.

При упоминании о мракаурах я вздрогнула и настороженно посмотрела на подругу. Случайная реплика? В голубых глазах дружелюбие и спокойствие. Нет, не знает, откуда ей знать?

– Счет, конечно, в пользу Киры? – быстро спросила я, возвращая разговор в безопасное русло.

– Она умница! – Самойлов подошел к нам и, обняв возлюбленную, поцеловал ее в кончик носа.

Я насмешливо вскинула бровь:

– Почему-то корректным ты бываешь только с ней.

– А чего тебя жалеть? Ты сама кого хочешь загоняешь. Может, сыграем? – тут же предложил он.

– Во-первых, ты знаешь: это может затянуться надолго и Кире будет скучно. А во-вторых, скоро появятся смертные: не думаю, что они должны видеть нашу игру.

Роман хмыкнул, но мою правоту признал. Сила и скорость вампиров явно бы удивила смертных, точнее, сразила бы наповал. Вздохнув, он с обожанием посмотрел на Киру, а затем резко повернул голову ко мне. Карие глаза сузились, превратившись в застывший шоколад.

– Пахнешь ты как-то, Злата, – вглядываясь в мое лицо, сказал он, втянув носом воздух. – И запах знакомый…

Самойлов резко попытался схватить меня за руку, но я успела перехватить его запястье. Кира принюхивалась. «Господи, неужели у меня на коже остался слабый запах Елизара?» – в смятении подумала я. Рассказать сейчас или позже? Я растерялась. На дорожке, ведущей к теннисному корту, появились смертные с ракетками в руках. Говорить сейчас было нельзя, но и успокоить бдительность друзей стоило.

– Конечно, знакомый, – улыбнулась я. – Так устала, что заснула в одежде Альбины.

– Ну да. Вчерашние необычные вампиры, – снизив голос до шепота, расслабился Роман.

Кира внимательно смотрела на меня. По ее взгляду я поняла, что она все же о чем-то догадывается. Но подружка промолчала, очевидно дав мне возможность рассказать все самой. Двое смертных парней начали игру. Понаблюдав за ними, Роман сморщился, мгновенно теряя интерес к теннису.

– Чем займемся после завтрака? Пикник? Рафтинг? Пляж? – повернувшись к нам, спросил он.

– Только не рафтинг! – испугалась Кира.

Во второй день отдыха мы уже сплавлялись по реке, взяв лодки напрокат. Роман выбирал самые сложные пороги, и на одном из них Кира свалилась в ледяную воду. Разумеется, ничего не произошло, но участвовать в таком развлечении еще раз девушка отказалась наотрез.

– Если не хочешь, значит, не будет. – Роман схватил нас под руки и потащил с теннисного корта.

Вернувшись с завтрака, мы решили далеко не ходить, а позагорать на речке.

Переодевшись в купальники и предусмотрительно захватив коврики, мы нежились на солнышке, иногда обливаясь холодной водой. Быстрое течение неглубокой в этом месте горной реки, несущее камни, купаться не позволяло. Солнечные ванны для Романа – сомнительное удовольствие, но ради нас с Кирой он пожертвовал более увлекательными занятиями и теперь охотно втирал масло для загара в спину подружки. Лежа на животе и болтая в воздухе ногами, я смотрела на реку.

– Жалко, что каникулы заканчиваются! – Кира отобрала у Самойлова темный флакончик и начала втирать масло в уже карамельную от загара ногу.

– Я думала, тебе не терпится начать обучение, – удивилась я.

– Ты права, но теперь мы будем редко видеться, – расстроилась она.

Я вздохнула. Мы с Романом учимся в академии, а Кира в этом году поступила в лабораторию верлафов и должна стать биохимиком. Биохимиков в клане немного, и они важная составляющая жизни верлафов. Они создают и постоянно усовершенствуют необходимые нам вещи. Например, костюм для трансформации помогает решить проблемы с одеждой при перевоплощении. Вчера мне такой костюм точно не помешал бы, но дело в том, что он создается индивидуально для каждого оборотня и только после пробуждения способностей. Еще биохимики создали «стиратель крови» – жидкость для устранения последствий на местах сражений, чудесным образом растворяющая кровь. Все Хранители обязаны иметь его при себе, как и иглы, пропитанные «стирателем памяти людей». Иглы используются, только когда сражение проходит в присутствии людей: те обнаруживают, что мир не совсем такой, каким казался до этого. Смертным стирают память, чтобы не обнаружить мир вампиров. Мы с Романом еще не Хранители света и не имеем этих вещей. Хотя костюм для трансформации у Самойлова уже есть. В нем способности проснулись еще в начале лета. В этой же лаборатории занимались расфасовкой крови в специальные пакеты. Законсервированная таким образом кровь сохраняет свои свойства достаточно длительное время.

Лаборатория верлафов, возглавляемая талантливым ученым Львом Колесниковым, находится в часе езды от нашего городка, в лесу, к юго-западу от мегаполиса, охраняемого верлафами. Смертные считают, что в этом месте расположена военная база: закрытая зона, толстые стены с вышками и видеокамерами по периметру. Территорию интенсивно охраняют Хранители света, а все для того, чтобы не поставить под угрозу существование нашего мира.

Дальность расположения лаборатории и высокая загруженность студентов не позволят нам с Кирой видеться постоянно. К тому же девушка помешана на биохимии: любимое занятие – просиживать за уроками, обложившись энциклопедиями толщиной с мое бедро. А еще говорят – блондинки глупы. Я-то по сравнению с подружкой абориген, который умеет только размахивать кулаками, а при упоминании таблицы Менделеева и электролитической диссоциации мгновенно чувствует приступ зубной боли.

– Только ничего не говори о биохимии сейчас. – Роман притворно зевнул.

В этом мы с Самойловым солидарны. Глядя на наши сморщенные лица, Кира весело рассмеялась.

Солнце поднялось высоко, но уходить с пляжа не хотелось. Посовещавшись, мы решили пропустить обед. Облившись в очередной раз ледяной водой из реки, переместили коврики в тень дерева и начали играть в скрабл. Смеялись над шутками Романа и составленными им словами, всегда короткими. Время летело незаметно, а я все не знала, как рассказать друзьям о мракаурах. Периодически Кира бросала на меня внимательные взгляды, давая понять, что ждет, когда я начну говорить. Подсчитав на листочке наши баллы, она отложила ручку в сторону. Похоже, ее терпение иссякло: опираясь спиной о бок Романа, Кира посмотрела на меня в упор.

– Вчерашние вампиры… – начала она издалека. Вставна колени и опустив голову, я деловито начала собирать буквы в зеленый мешочек. – Никогда бы не подумала, что созданные вампиры способны на чувства. В глазах Марка и Альбины светилась настоящая любовь. Это странно и не поддается объяснению. Но, глядя на них, не ошибешься.

– Да, странные вампиры, – поддержал тему Роман. – Хотя я почему-то не удивлен, что Злата их «откопала». У нее поразительная способность вляпываться в истории, – укорил он. – Это ж надо: грохнулась в ущелье, а добросердечные созданные вампиры оказали помощь.

Резко вскинув голову, я посмотрела на друзей.

– Они – мракауры, – как можно спокойнее произнесла я.

Раскрыв рот, Кира подскочила. Тело Самойлова подалось вперед: вперившись в меня взором, он смотрел недоверчиво и со страхом. Бронзовая от загара рука медленно нащупывала светлые брюки, где, очевидно, находился телефон.

– Может, сначала выслушаете меня, а потом будите паниковать? – настороженно следя за рукой Романа, тихо сказала я.

– Хочешь поведать, как подружилась с мракаурами? – Карие глаза сузились. Голос стал ледяным. Нащупав мобильник, выхватил его из кармана. Перехватив руку Романа, я с силой вдавила ее в коврик.

– Боюсь, что «подружилась», – это далеко не все. – Сжавшись от напряжения, я всем видом дала понять, что позвонить не позволю. – Я предложила им присоединиться к нашему клану.

Ойкнув, Кира зажала рот рукой. Самойлов наградил меня таким взглядом, что захотелось скрыться в ближайшем кустарнике. Я внимательно смотрела на друзей, по-прежнему не выпуская руку Романа. Конечно, я уверена в них, но нужно дать им немного времени прийти в себя. Новость, мягко говоря, неординарная. Постепенно их лица принимали нормальный оттенок, но до конца шок, похоже, не прошел. Самойлов похватал ртом воздух, будто в горле у него застряла кость, но в конце концов справился с переизбытком негативных чувств. Но я ошиблась.

– Злата, ты что, слабоумная? – поинтересовался он.

Глубоко вздохнув, я начала рассказывать все, что знала о Елизаре, Марке и Альбине. Постепенно пальцы Романа, стискивающие телефон, разжались. Страх в глазах друзей сменился неподдельным любопытством. Кира села, прижавшись плечом к Роману. А по окончании моего рассказа в голубых глазах подруги появился укор: мол, я подозревала, ты что-то недоговариваешь, и с твоей стороны было нечестно скрывать от нас правду.

– Злата, это невозможно, – покачал головой Роман, выслушав меня. Было заметно, что он оттаял, но осуждение все же присутствовало. – Верлафы никогда не согласятся принять их. А защита не пропустит. На территориях верлафов никогда не было мракауров!

– Послушайте, я всего лишь предложила. Я даже не знаю, захотят ли они присоединиться, а вы рассуждаете о том, примут их верлафы или нет, – снова ложась на коврик, вздохнула я.

– Зачем тебе все это? – На лбу Самойлова появилась упрямая складка. – Если здесь действительно могут появиться Охотники, нам нужно рассказать Хранителям и уезжать отсюда как можно быстрее. А ты собираешься ждать неизвестно чего. Почему ты решила помочь им?

– Не знаю.

Припомнив вопрос Киры: «Уж не запала ли ты на созданного вампира?» – я опустила голову, рисуя пальцем на коврике замысловатые узоры и тщательно избегая проницательных глаз подружки. К признаниям такого рода я была неготова.

– Ты ведь встречалась с ними сегодня, – буравил меня взглядом Самойлов. – Я не ошибся, когда почувствовал запах!

– Да, – не стала сопротивляться я. – Елизар вернул мне этюдник. – Голос вдруг понизился и задрожал: – И еще… мне нужно встретиться с ним. Я очень надеялась на вашу помощь, – добавила я, заметив округленные глаза Киры. Похоже, с ее губ готов был сорваться вопрос: «Не свидание ли это»?

– И когда ты все успеваешь?! – Голос Романа истекал сарказмом. – И в чем же заключается наша помощь?

– Отвезти меня к семи часам за территорию поселка, – едва слышно выдавила я. – И не говорить об этом никому ни слова.

Роман нахмурился. Затея ему не понравилась, но спорить он не стал. Привык доверять, помогать, поддерживать. Хотя по взгляду поняла, что у парня огромное желание надрать мне задницу.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я отвезу тебя, Злата. Я уже слышал, что ты им веришь и все такое. Только… – Самойлов покачал головой, – будь осторожной.

Я села и, обняв друзей за шеи, притянула к себе:

– Обещаю!

Глава 4

Смертельное свидание

Ближе к вечеру я стояла перед шкафом, сосредоточенно изучая гардероб. Свидание мне назначил Елизар или нет, я сказать не могла, но выглядеть хотелось безупречно. Я даже не знала, куда мы с ним отправимся, и это вызвало кучу колебаний. В итоге я выбрала платье серебристо-серого цвета. Оно собиралось на талии мягкими складками и волнами ниспадало вниз, прикрывая колени. Приняв душ и расчесав волосы, я надела платье, обула серые босоножки, немного тронула губы блеском и застегнула на шее свое любимое украшение – серебряное сердечко-медальон, сверху оформленное тончайшими ниточками серебра, которые скрывали крошечную розу. Внутри медальона размещались маленькие портреты мамы и Николая. Их подарок на мое шестнадцатилетие. Покрутившись перед зеркалом, я осталась довольна своим внешним видом и улыбнулась.

Пританцовывая от нетерпения, я закрыла свой номер и выбежала на стоянку. Роман уже ждал меня, сидя в машине. Нахмурившись, он сосредоточенно тыкал пальцами в кнопки аудиосистемы, ловя любимую радиостанцию.

– Не передумала, – вздохнул он. – Если об этом узнает Макс… – Роман стиснул зубы и неодобрительно покачал головой.

Проехав по узким тенистым улочкам вдоль симпатичных разноцветных заборов, скрывающих выбеленные домики, и держась подальше от базы, где остановились Хранители, мы вскоре выехали из поселка. Роман всю дорогу молчал, бросая настороженные взгляды по сторонам. Зато я болтала не останавливаясь, при этом совсем не вдумываясь в слова. Пустой, ничего не значащий лепет мог бы разрядить обстановку, но Самойлов совсем меня не слушал. Загорелые руки мертвой хваткой вцепились в руль, а заслышав двигатель приближающегося автомобиля, парень побледнел, испуганно глядя на меня. Замерев, я замолчала, проводив незнакомую машину внимательным взглядом. Облегченный вздох вырвался из моей груди и груди Романа одновременно. Нарваться на Хранителей света с Максом Фадеевым во главе ох как не хотелось.

Ровно в пяти километрах от поселка на пыльной обочине под стендом с рекламой сотовой связи стоял «ниссан». Елизар уже ждал меня возле раскрытой дверцы машины. Высокая фигура, затянутая в темно-синюю рубашку и черные брюки, смотрелась замечательно. Сердце бешено застучало. «Он так красив, а я рядом с ним буду выглядеть малолеткой», – расстроенно подумала я.

Съехав на обочину, Самойлов затормозил, почти упираясь в передний бампер «ниссана».

Тагашев распахнул дверцу и помог мне выйти. Роман, помедлив, тоже вышел и внимательно посмотрел на мракаура. В карих глазах мелькнуло беспокойство.

– Все будет в порядке, – словно читая мысли моего однокашника, сказал Елизар. – В половине одиннадцатого я привезу ее сюда же.

Роман кивнул, но уезжать не торопился. Подавшись вперед, он оперся о капот джипа, сплетая пальцы рук в крепкий замок:

– Злата нам все рассказала. Я могу узнать, какое решение вы приняли?

– Да. – Елизар взял мою ладонь. Его рука твердая, горячая и успокаивающая. – Мы решили рискнуть и попробовать подружиться с оборотнями. Хотя, подозреваю, без трудностей не обойдется.

Самойлов согласно кивнул:

– Да, трудностей хоть отбавляй. Но на вашей стороне уже трое верлафов. Только это очень мало. Будет лучше, если Хранители света, сопровождающие нас, о вас не узнают, пока Злата не поговорит с Николаем. – Разжав пальцы, Роман выпрямился.

Трое верлафов… Значит, преодолев неприязнь, Самойлов принял их. Я с благодарностью посмотрела на друга. «Ты – лучший», – мысленно сказала я. Словно догадавшись, о чем я подумала, парень хмыкнул. В глазах читался ответ: «Ты сумасшедшая, но я всегда на твоей стороне».

– Три оборотня – это уже кое-что, – хмыкнул Елизар.

Очевидно, парни, обмениваясь взглядами, говорили на особом, понятном только им языке. Во взглядах – не настороженность, а понимание. Руки сошлись в крепком рукопожатии. «Может, это начало дружбы?» – подумала я. Роман открыл дверцу машины и, еще раз взглянув на меня, сел за руль.

– Это правда? – спросила я Тагашева, когда мы остались одни. – Два грозных сильных мракаура согласились принять помощь молодого верлафа, который даже трансформироваться как следует не умеет?

Елизар повернул ключ зажигания и медленно тронулся, выезжая с обочины на дорогу.

– Ты права, маленькая кошка. Альбина ухватилась за эту идею сразу, а Марк всегда на ее стороне. – Тагашев вздохнул. – Я пытался им объяснить, что твое желание помочь мало что значит. Конечно, Николай может относиться к тебе как к дочери, но захочет ли он встретиться с вампирами, которых считает врагами?

Радость сменилась задумчивостью, а затем в душу ледяными щупальцами начал закрадываться страх. Что, если он прав? Николай никогда ни в чем не отказывал мне, но ведь я никогда ничего не просила. Захочет ли он вообще говорить об этом? Он не поверит, что мракауры могут быть другими, пока не увидит их сам. Но согласится ли он встретиться? Сумею ли я убедить его и как я это сделаю? «Бессмысленно изводить себя догадками», – упрекнула я себя. Нужно всего лишь протянуть руку к телефону и узнать, что скажет Николай. Но ладони вспотели и затряслись противной дрожью. Я словно пыталась оттянуть момент приговора, который мог оказаться казнью моих надежд и желаний.

– Злата, о чем ты думаешь? – Бархатный голос Елизара вернул меня к действительности.

– О том, что боюсь позвонить, – честно призналась я.

– Давай ты подумаешь о звонке немного позже. – Елизар мягко улыбнулся. – Мы поужинаем в маленьком ресторанчике русской кухни в нашем поселке, и ты соберешься с мыслями. В любом случае ты ничего нам не должна: можешь передумать и не звонить. Ничего не изменится: знакомство с тобой останется одним из самых приятных воспоминаний. А пока ты здесь, мне будет приятно провести несколько часов в твоем обществе. Правда, Марк и Альбина присоединятся к нам. – Он виновато взглянул на меня. – Отговорить их я не смог. Марк горит неистовым желанием познакомиться с тобой ближе. А Альбина разозлилась, как фурия, когда я начал сопротивляться.

Глядя в необыкновенные глаза, я улыбнулась:

– Буду рада узнать поближе твою семью. Мне кажется, они замечательные и мы могли бы подружиться.

– Тсс! – Елизар приставил палец к своему носу. – Ты не будешь считать Марка замечательным, когда узнаешь его по-настоящему. Он бывает несносным: подшучивает, дразнит. Хотя он отличный парень. – В голосе Елизара появилось искреннее тепло. Все указывало на то, что он действительно любит свою семью.

– Я смогла в этом убедиться вчера, – рассмеялась я.

Хорошее настроение Елизара передалось и мне, заставив забыть обо всем. Похоже, он прикладывал все усилия, чтобы я чувствовала себя непринужденно и весело. Время в дороге пролетело как одна секунда. Я смеялась над его шутками, краснела, когда он поддразнивал меня, и была счастлива, греясь в лучах его необыкновенных глаз.

Зашуршав колесами, внедорожник остановился перед одноэтажным зданием в форме русского терема. Елизар помог выбраться из машины, и вскоре мы вошли в ресторанчик, приятно удививший старинным русским интерьером. Небольшой зал разбит на небольшие кабинки, в каждой – деревянный столик и скамьи со спинкой. На сиденьях лежали маленькие подушечки с вышивкой. Такое чувство, словно я перенеслась на пару веков назад, в гостеприимную русскую избу. По залу снуют официанты в красных косоворотках и черных шароварах. Звучит спокойная ненавязчивая музыка: не современная, что-то очень старое и мелодичное. Многие столики уже заняты смертными.

Опустив голову и пряча взгляд, я шла за Елизаром в заказанную им заранее кабинку в конце зала. Мне всегда приходилось прятать глаза, которые меняли цвет и могли обнаружить мою необычность. А вдруг эта особенность не нравится моему спутнику? Похолодев, я села на скамью спиной к залу и быстро взглянула на Елизара:

– Здесь очень уютно.

Елизар сел напротив меня.

– Позже здесь будет шумно и душно. Если захочешь, к этому моменту мы сможем уйти. Ты прячешь глаза, Злата, – тихо промолвил он. – Я никогда не видел таких глаз – огромные прекрасные изумруды.

Смутившись, я опустила голову.

– Марк и Альбина уже на подходе, – сказала я, почувствовав силу Марка.

– От тебя не скроешься, – улыбнулся Елизар.

Через секунду в зал вошли Альбина и Марк. Елизар поднял руку и помахал брату.

– Здравствуй, Злата. – Альбина тепло улыбнулась, садясь рядом со мной.

– Привет, маленькая полукошка, – расплылся в улыбке Марк. – Сегодня ты выглядишь не так изысканно, как вчера.

Припомнив свою вчерашнюю «элегантность», я покраснела, чем несказанно порадовала Марка. Рассмеявшись, он плюхнулся рядом с Елизаром, лукаво глядя на меня.

– Привет. Я рада вас видеть. Марк, я могу узнать, почему – полукошка?

Марк улыбнулся ярче и, словно предвкушая что-то очень приятное, потер руки.

– Ты не обернулась полностью. Только голова и хвост. Разве не так? – вкрадчиво спросил он.

– Нет-нет!.. – возмутилась я.

Но Марка это развеселило еще больше:

– Супер! Елизар, скажи, что она обернулась только наполовину!

Разинув рот, я испуганно посмотрела на Тагашева. Он отрицательно покачал головой. От последующих насмешек Марка меня спас официант. Не открывая меню, я обратилась к Елизару:

– Что посоветуешь? Вы ведь здесь не в первый раз.

– Я совсем не знаю твоих вкусов, Злата. – Елизар покачал головой и раскрыл меню. Пробежав взглядом по строчкам, указал пальцем на одну из строк. – Но если ты готова довериться мне, то думаю, подойдет гусиная грудка под смородиновым соусом, – он перелистнул состаренный желтый лист, – и печеные яблоки с сиропом. Еще здесь подают потрясающее местное виноградное вино. – Тагашев посмотрел на меня, решив удостовериться, согласна ли я с его выбором.

– Звучит совсем неплохо. – Я повторила заказ официанту.

Марк тоже сделал заказ и, проследив за скрывшимся официантом, стал серьезным:

– Злата, твои глаза… Скажи, они бывают красными?

Вопрос Марка поставил меня в тупик. Конечно, я в курсе, что ночью черные глаза мракауров имеют красноватый отблеск, хотя глаза моих новых знакомых не были черными. Но глаза верлафов во время трансформации становятся глазами хищника, в которого оборачивался оборотень, хотя и сохраняют оттенок натурального цвета глаз. Неужели он не знает? Смешавшись, я посмотрела Марку в глаза, собираясь сказать ему об этом, но там плясали веселые чертенята.

– Марк, прекрати. – Елизар виновато улыбнулся и развел руками, дескать, я тебя предупреждал.

Скоро принесли заказ. Еда оказалась вкусной, а вино – бархатистым на вкус. Я совсем забыла, что знаю этих вампиров совсем недолго. Мелодичная музыка сменилась на популярную и более громкую. Теперь мы могли спокойно говорить, не опасаясь, что нас услышат смертные. Мы смеялись над нескончаемыми шутками Марка. Я рассказывала об академии, о нашем отдыхе в ущелье, о летних тренировках с Романом. Наблюдая за Марком и Альбиной, я видела открытое дружелюбие. Девушка всем своим видом давала понять, что рада моему обществу. Веселый импульсивный Марк напоминал мне Макса (в те дни, когда мы не ссорились). Мне было хорошо с ними, настолько хорошо, что я могла сидеть так до бесконечности. Тагашев все время наблюдал за мной. Он улыбался, иногда смеялся и тоже рассказывал забавные истории. «Нравлюсь ли я ему?» – то и дело мелькало в голове. Может ли вообще понравиться такому парню, как он, такая девушка, как я? Мы очень разные и принадлежим к разным кланам. Интересно, о чем он думает сейчас? Мгновение назад он улыбался, глядя на меня, а сейчас нахмурился и словно размышляет о чем-то неприятном.

– Злата, что ты сделала с Елизаром? – спросил Марк. Тагашев метнул в сторону брата грозный взгляд. – Обычно он серьезен, строг и даже угрюм, добиться от него улыбки чрезвычайно сложно, – продолжил Марк, не обращая внимания на брата. – Но с тех пор, как он побывал в ущелье, его словно подменили.

Изогнув бровь дугой, я посмотрела на Елизара, но обратилась к Марку:

– Ты уверен, что сейчас говорил о нем? Строгим и угрюмым я его точно не представляю. Может, горный воздух пошел на пользу и раскрыл в твоем брате новый потенциал?

Марк одобрительно засмеялся. Скулы Елизара едва заметно покраснели, но лицо мгновенно вновь стало непроницаемым.

Зазвучала красивая медленная музыка. Тагашев протянул мне руку:

– Я могу пригласить тебя на танец, Злата?

– Ты же не танцуешь! – Марк был изумлен, но от дальнейших комментариев воздержался.

Я кивнула Елизару в знак согласия, и он вывел меня на танцпол.

Его горячая рука на моей талии словно прожигала дыры. Моя ладонь в его руке чуть заметно подрагивала, выдавая волнение.

– Значит, ты бываешь угрюмым? – спросила я, чтобы отвлечься.

– Не слушай Марка. Ты ведь поняла, что он любит пошутить. Он… – Елизар сморщился.

– Брось, Елизар, они классные! – Я рассмеялась, глядя на смешную гримасу Тагашева.

Его глаза стали необыкновенно теплыми:

– Значит, тебе понравилась моя семья, Злата?

– А разве могло быть иначе? Они не могли не понравиться.

Елизар с нежностью сжал мои пальцы, словно в благодарность за сказанные слова.

– Расскажи о своих вкусах, – попросил он. – Чем любишь заниматься в свободное время? Чем увлекаешься?

– Люблю рисовать, как ты уже заметил, правда, когда начинаются занятия в академии, на это почти не остается времени. Еще люблю читать, смотреть современные фильмы, слушать популярную музыку и водить машину. Люблю шоколад и блинчики с медом. Но больше всего люблю тренироваться.

– Значит, лакомка любит скорость и тренировки? Я не ошибся?

– Не ошибся. А что любишь ты? Я хочу знать о тебе не меньше.

Он вздохнул:

– Боюсь, что на увлечения у меня не бывает времени, хотя я тоже люблю машины, и в этом мы с Марком очень похожи. Люблю старые фильмы, спокойную музыку и тоже люблю тренироваться.

Замешкавшись, я на секунду остановилась, удивившись его ответу.

– Постой! Вы с Марком тренируетесь?

– Конечно. – Елизар пожал плечами, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

Одна мелодия сменилась другой, но мы с Елизаром почти не заметили этого. Рядом с нами возникли Альбина и Марк. Их легкие грациозные движения завораживали, заставляя замирать от восхищения. Превосходный танец, изысканность которого объяснялась не только тем, что эти двое – вампиры. Похоже, они этому учились и в совершенстве владели пластикой и движением. Рядом с этой прекрасной парой, скользящей по танцполу и вызывающей в людях чувство эйфории, я ощутила себя неуклюжей.

– Значит, вы все время скрываетесь, тренируетесь и сражаетесь с Охотниками?

Я с трудом оторвала взгляд от Марка и Альбины и посмотрела на Елизара. При упоминании об Охотниках Коншина по спине пробежал холодок. В горле запершило, словно я проглотила холодный острый осколок.

– Ну почти, – улыбнулся Елизар. – Иногда все же бывает свободное время, как сейчас, например. Альбина даже учила нас танцевать. Правда, не скажу, что делал это с удовольствием, но не хотелось обижать ее.

– Грозные мракауры учились танцевать? – удивилась я, понимая, что по поводу Марка и Альбины все же не ошиблась.

– Она не оставила нам выбора. – Елизар рассмеялся. – Альбина – девушка Марка, и мы, конечно, потакаем всем ее прихотям. Так что хрупкий созданный вампир крепко управляет двумя грозными мракаурами.

– Это только подтверждает, что вы – необыкновенные. – Я тепло взглянула на Елизара. – Я рада, что познакомилась с вами, и хотела бы, чтобы это знакомство продолжалось.

Я опять начала думать о звонке Николаю. Эти мысли снова перенесли меня из прекрасной сказки в суровую реальность. Мы вернулись за столик, но я растеряла всю свою веселость и почти все время молчала.

– Злата, мы можем прогуляться по парку, – предложил Елизар, заметив мое подавленное настроение. Он взглянул на наручные часы. – У нас есть еще немного времени.

– Да, я не прочь освежиться. Здесь становится душно.

Я посмотрела на танцпол, переполненный людьми. Полный мужчина с раскрасневшимся лицом и статная блондинка с высокой прической самозабвенно выплясывали рок-н-рол. Расплатившись, Елизар взял меня за руку и повел к выходу.

Местный провинциальный парк был запущен и стар. Огромные пихты и неухоженные газоны, заросшие лохматыми зарослями самшита. Фонарей нет, вернее они имеются, но лампы давно разбиты. Парк погружен во тьму, однако в этом есть своя таинственная прелесть. Похоже, люди по ночам обходят его стороной, но мне здесь нравится.

Мы медленно шли по аллеям. Подул свежий вечерний ветерок. Елизар все еще держал меня за руку. Я впервые увидела своих новых знакомых в темноте. Разглядывая их глаза, я не увидела в них красного отблеска. Спрашивать об этом не стала, догадавшись, что краснота свойственна только вампирам-убийцам.

– Чем занимаются верлафы помимо охраны людей? – заинтересованно спросила Альбина.

– Одни работают, другие ведут свой бизнес. Причем каждый непременно ищет занятие по душе. Этим мы отличаемся от людей. Ими управляют власть и деньги, ради которых они готовы на все. Нас не интересует власть. А звонкий металл в семьях вампиров накапливается веками.

Марк улыбнулся и кивнул, словно согласившись со мной.

– Почему оборотни, защищающие смертных, называют себя Хранителями света? – снова спросила девушка.

Мне стало неловко. Но я все же ответила, пытаясь найти нужные слова, чтобы не задеть чувства своих спутников.

– Слово «мракауры» произошло от слова «мрак». Мракауры несут смерть людям. – Елизар подбадривающе сжал мою руку. – Жизнь прекрасна и удивительна. Мы оберегаем жизнь смертных от вампиров. Жизнь – это и есть свет. Мы – Хранители жизни. – Я резко остановилась и повернулась к Марку: – Вы с Елизаром похожи на Хранителей света, а не на мракауров.

Марк взглянул на Елизара, а затем широко улыбнулся мне:

– Ну если об этом нам говорит будущий Хранитель, это дорогого стоит. И рисковать мы будем не зря.

– Не зря, – эхом произнесла я, думая о Вязине. Колени подогнулись от слабости. – Я должна позвонить Николаю. Больше не могу оставаться в неведении, иначе просто взорвусь.

– Злата, не нужно торопиться…

Елизар не успел договорить. Где-то совсем близко раздался визжащий звук тормозов. Следом взвизгнула тормозами еще одна машина. Я побледнела. Двери автомобилей хлопнули как по команде.

Елизар напрягся и резко выпустил мою руку, затем переглянулся с Марком. «Только не это», – пронеслось в голове. Зубы выстукивали быструю барабанную дробь. Руки затряслись, и я снова вцепилась в ладонь Елизара.

– Мы не успеем уйти. – Елизар посмотрел в темноту. – Марк, что бы ни случилось, ни во что не вмешивайся и прикрывай Альбину.

Я начала дрожать крупной дрожью, но это была не трансформация. Мозг взрывало от перенапряжения. Легкие сдавило. Я начала хватать ртом воздух, вглядываясь в темноту. Леденящий ужас сковывал тело, мешая хоть что-нибудь предпринять… Остановить…

Небольшую площадку, окруженную старыми вязами, обступали семеро огромных волков. Пригнувшись к земле и оскалив зубы, оборотни медленно наступали. В темноте волчьи глаза казались светящимися. Громкое рычание прорезало тишину парка, хлынуло в уши, парализуя страхом. Выгнув спины перед атакующим прыжком, они замерли. Огромный черный волк зарычал и, выпрыгнув вперед, обернулся Максом, моим личным охранником. Высокий темноволосый парень с синими, как море, глазами, затянутый в черный костюм для трансформации, смотрел на меня напряженно. Он зол и явно опасается за мою жизнь.

– Злата, отойди в сторону! – стальным голосом отчеканил Макс, сузив глаза, мгновенно превратившиеся в синие острые осколки стекол. – Быстро!

Дрожа всем телом, я сделала шаг вперед и, вытянув руки по сторонам, закрыла собой Елизара, Марка и Альбину.

– Макс, пожалуйста! Ты должен меня выслушать! Они не враги!

Страх за вампиров, стоящих за моей спиной, заставлял действовать, но ноги подкашивались. Я едва не падала. Голос сел и охрип.

Глаза Макса сверкнули досадой и раздражением.

– Я сказал, отойди в сторону! Ты мешаешь нам! – Прожигая меня взглядом, Фадеев сделал несколько шагов вперед: тяжелых, медленных. Он наступал.

До меня дошел смысл услышанного. Он хочет уничтожить их. А это значит, что кто-то пострадает. Если разорвут оборотня, Николай будет в ярости и тогда надежды не останется. Макс все испортил. Выследил меня. Сделав еще один крошечный шажок навстречу, я умоляюще посмотрела на своего охранника.

– Они не убийцы. Посмотри им в глаза, в них нет красного блеска, – упрашивала я. – Пожалуйста, давай поговорим. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. Они мракауры, но не такие, как мы привыкли думать. – Я сцепила руки в замок до боли в пальцах, будто молясь жестокому каменному истукану.

Макс не смотрел на меня. Он замер, вглядываясь в лица вампиров. Его глаза медленно сужались. Затем расширились. В них полыхнула ярость. Очевидно, его осенила страшная догадка. Тело задрожало характерной дрожью. Макс не новичок, но сейчас он перестал управлять живущим в нем зверем. Инстинкт, ненависть и гнев захватили его без остатка.

– Мракауры? – Рык волков слился с воплем Макса.

«Они не знали, что перед ними мракауры», – пронеслось в голове. Они не чувствуют их силу. Я выдала их сама!

– Она права, волк. Давай просто поговорим, разорвать друг друга мы успеем. – Голос Елизара за спиной был совершенно спокойным, но ледяным, словно все снега Арктики.

Мысли в моей голове метались, но нужной я не находила. Необходимо предотвратить столкновение, которое казалось неминуемым. На что способны Елизар и Марк, я мало представляла, но их сила была огромной. Макс – лучший из Хранителей света, и он не сдастся. Не пойдет на уступки. Столкновение могло быть ужасающим, но выхода я не видела. Волки пока не нападают, ожидая приказа Фадеева, но долго это не продлится. Они бросятся по первому знаку. Нужно остановить его! Но я не представляла, как удержать разъяренного оборотня.

– Прежде чем ты набросишься на них, тебе придется разорвать меня, – истерично крикнула я, глядя в искаженное гневом лицо Макса. И тут же перешла на шепот: – Макс, пожалуйста, не надо.

Рука потянулась вперед, будто стараясь коснуться его лица, успокоить. Он отступил на шаг, словно боясь моего прикосновения, пусть и на расстоянии. Скулы дрогнули, побелели, но секундная слабость сменилась новой, еще более страшной волной злости: он злился не на меня, а на мракауров, которых считает врагами.

– Прячешься за спиной девчонки? – выпуская клыки, зарычал Фадеев, испепеляя взглядом Тагашева.

Сильная горячая рука Елизара легла мне на плечо. Резким рывком он отставил меня в сторону. Кулаки парня сжались, тело подалось вперед. В темных глазах появилось раздражение. Он тоже начал злиться.

– Ты ничего не знаешь обо мне, волк! – загремел Елизар. – Не хочу тебя убивать, но проучить – стоит. Один на один, без использования способностей. Или ты боишься? – сквозь зубы процедил он.

– Елизар, нет! – вцепившись в руку Тагашева, хрипло выдавила я. Переводя взгляд с одного на другого, я не знала, к кому из них обратиться. – Макс, ты не справишься с ним. Пожалуйста, поверь мне.

Елизар отцепил меня от себя и вышел вперед. Наверное, стоило броситься вперед, вцепиться в Елизара или Макса мертвой хваткой, но ноги будто вросли в землю. Я лихорадочно соображала, что же предпринять.

– Я звонила Николаю, он согласился с ними встретиться. Они должны присоединиться к нашему клану! – начала блефовать я, не зная, что придумать еще.

Конечно, это ложь, но ложь во спасение, ведь надо было срочно их остановить! Но оказалось слишком поздно. Макс и Елизар столкнулись с такой силой, что дрогнула земля под ногами. Не ходили кругами, не оценивали друг друга, а набросились сразу – быстро, одновременно. Единственное, что радует: они не стали использовать способности – только силу вампиров. Не знающий поражений Макс принял вызов Елизара. Глупо было пытаться обвинить его в трусости. Только не его! Но, возможно, именно на такую реакцию рассчитывал Елизар? Сработало. Макс не трансформировался, Тагашев не применял телекинез и не закрывал себя защитой. Честный жестокий поединок. Расширив глаза, я смотрела на страшный бой, желая разнять их, но вряд ли это возможно. Хранители замерли. Никто не вмешивался. За спиной сдавленно дышали Марк и Альбина. Представляю, какие чувства полыхают в Марке. Естественно, хочет броситься на помощь брату.

Атаки Макса и Елизара следовали одна за другой. Двое разъяренных вампиров наносили удары без остановок, словно испытывали друг друга на прочность. Нога Макса врезалась Елизару под ребра, с силой отбрасывая его на один из вязов. С громким треском шероховатый ствол подкосился и рухнул, прикрывая толстыми ветками мракаура. Елизар отбросил вяз далеко в сторону и мгновенно оказался на ногах. Его кулак обрушился на лицо Фадеева. Голова Макса дернулась, хрустнули шейные позвонки. Из разбитых губ текла кровь. Фадеев бросился на Елизара, нанося безжалостные удары. Атаки Тагашева были молниеносными и еще более страшными. Он схватил Макса за шею и с силой опрокинул на землю. Затем резко остановился и, прожигая противника взглядом, протянул руку, тем самым давая понять, что хочет помочь подняться.

– Ты очень силен, волк. – Речь Елизара сбилась. – Теперь давай поговорим!

Покрытый кровью Макс резко вскочил. Лицо и кулаки разбиты, ребра, похоже, сломаны. Ярость никуда не делась, а оборотень в нем взял верх. Глаза сверкнули ненавистью. Задрожав, он трансформировался и, подпрыгнув в воздухе, бросился на Елизара. Серебряные когти сверкнули в свете луны острыми безжалостными клинками…

Не видя ничего вокруг, я кинулась между ними: молча, обреченно. Оттолкнув рукой Тагашева, попала под беспощадные серебряные когти огромного волка… Тело прорезала острая рвущая боль. Казалось, все вокруг замерло, а я бесконечно долго падаю, падаю и падаю на землю… Из горла волка вырвался вой.

Горячая липкая кровь хлынула по шее, пропитала платье немного ниже левой груди, скользкими струями стекала по ребрам. Я издала булькающий звук. «Раны серьезные», – вяло подумала я, начав дышать сухими свистящими толчками.

Фадеев, снова приняв облик вампира, бросился на колени рядом со мной.

– Злата, что ты наделала? – застонал он.

Воздуха не хватало. Силясь продышаться, я беспомощно смотрела на Макса, прикрыв шею и грудь руками – инстинктивно, чтобы стянуть края ран, унять боль, остановить кровь. Конечно, я знала, что она не успеет остановиться, знала, что произойдет, но сейчас удивлялась неистовой боли. Горло обволокло приторным привкусом крови.

– Макс, ты ранил меня, – прошептала я. Слова давались с огромным трудом. Я буквально выталкивала их из себя. – Они – друзья… Останови безумие… Позвони Николаю… – шептала я.

Лицо Фадеева начало темнеть, удаляться, исчезать. Темнота проникла в глаза, ворвалась в тело, отключила мозг, накрыла с головой.

Глава 5

Санкция

Жарко… Как же жарко… Мир превратился в ад, где, кроме боли, нет ничего. Такое чувство, что в сердце вогнали кол, воткнули в него тысячу раскаленных игл. Крошечные частицы внутри меня соединялись в тонкие тугие серебряные нити, разрастались в груди, протягивались, сплетались воедино, восстанавливая поврежденные ткани, вырабатывали новые клетки крови, тянулись дальше – вверх к горлу, а оттуда – к мозгу, пробуждая его. Бух… Сердце сильным толчком вытолкнуло кровь, сотрясая тело. Бух… Бух… Бух… Как отлаженный механизм, сердце застучало размеренно, гулко, отчетливо. Диафрагма напряглась, разжалась. Вдох втолкнул в легкие воздух. Я задышала. Почему так жарко? Знаю, что не умерла и восстанавливаюсь. Да, я слышала, что восстановление после тяжелых ранений болезненно, но не думала, что настолько. Голова взорвалась новой болью. Горло будто вживую проткнули толстой иглой, сшивая и стягивая края. Казалось, вены вздулись, а внутри двигается что-то маленькое, быстрое, неуемное, множащееся с невероятной скоростью. Ионы серебра – исцеляющие крошки, но безжалостные, жгущие, совсем как маленькие муравьи, двигающиеся во всем теле, даже в голове. Жарко… Вспышка света ударила по глазам. Из красного тумана выплыл темный силуэт.

– Уходим, волк!

Голос Елизара обрушился громкой волной, сбил с толку и снова погрузил в темноту. Кровь расплавленной лавой сжигала дотла. Каждая клеточка тела распадалась и тут же собиралась вновь. Жарко…

Новая вспышка света вытянула из темноты, ослепляя и мешая видеть. В уши ворвался низкий надрывный стон:

– Я разорвал ее! Разорвал из-за тебя, мракаур!

Звонкий звук пощечины прозвучал в голове многоголосым эхо.

– У тебя истерика! Приди в себя. Она жива! Дышит! Восстанавливается! Она же вампир! – Елизар говорил резко, с неприязнью.

Из груди Макса послышались булькающие надрывные всхлипы.

Снова темнота… Жарко… Очень жарко…

Даже сквозь закрытые веки я почувствовала яркий навязчивый свет солнечных лучей. В нос назойливо лез запах роз, мешая сосредоточиться и вспомнить хоть что-то, собраться с силами, открыть глаза. Похоже, ваза с цветами была где-то совсем рядом – справа от меня. Задержав дыхание, я отвернулась, уткнувшись носом в подушку. Снова запах, но другой – Елизара и… Альбины. В сознании всплыли события вчерашнего вечера. Я распахнула глаза. Комната тут же закружилась.

– Привет. – Рядом с кроватью на невысоком стуле сидела Альбина. Руки ее были расслаблены и покоились на коленях. Глаза покраснели. Не спала? Плакала? Тонкая непослушная прядь выбилась из собранного на затылке хвоста. – Как ты себя чувствуешь? – спросила она, с беспокойством глядя на меня.

– Вообще-то не очень, – пожаловалась я. Состояние совершенно разбитое. Голос прозвучал неестественно тихо. Вздохнув, я прикрыла глаза, пытаясь справиться с головокружением.

Прислушалась к своему телу. Кажется, ничего не болит. Рана была по-настоящему серьезной, если восстанавливалась я всю ночь, хотя во времени могу и ошибаться.

– Ты сумасшедшая, – прошептала Альбина. – Как только в голову пришло броситься между ними?.. Елизар держал ситуацию под контролем. Он бы справился.

– Только мне об этом никто не сказал, – кисло сморщилась я, открывая глаза и разглядывая «плывущие» светлые обои комнаты и «качающуюся» плетеную люстру.

Головокружение стало слабее, но полностью не прошло. Желудок болезненно сжался. Привкус желчи подступил к горлу: меня затошнило. Альбина протянула руку и провела по моей голове.

– Похоже, опять нужен душ из автомойки, – блекло улыбнулась она. – Волосы слиплись от крови.

Сглотнув вязкую слюну, я переборола тошноту:

– Где Елизар? Здесь его запах. Где я? И где Макс?

Альбина поправила простыню, прикрывающую мое многострадальное тело.

– Ты в номере Елизара. Сюда было ехать ближе всего, – объяснила она, пожимая плечами. – Марк и Елизар осматривают территорию. А Макс мечется возле домика, время от времени атакуя дверь. Переживает парень. В общем-то он ничего, – хмыкнула она.

Значит, столкновения не произошло. Мракауры с Хранителями света каким-то образом поладили. Я облегченно вздохнула и снова сморщилась от сладкого запаха роз.

– Это правда? Они не разорвали друг друга? Тогда травма стоила этого. Откуда розы? – не выдержала я, указав взглядом на прикроватную тумбочку с роскошным букетом карминных роз.

– Макс решил, что для твоего выздоровления это необходимый атрибут, – улыбнулась Альбина.

– Выброси их, – сморщилась я. – Они ужасно воняют.

Альбина засмеялась нежным звонким смехом. Карие глаза цвета горного меда заискрились весельем. Что доставило ей такое удовольствие, я понять не смогла. Взяв вазу, девушка скрылась за дверью.

Конечно, розы – это приятно. Будь они от Елизара, Марка или Романа, я бы не торопилась с ними расставаться: в конце концов не так уж плохо они и пахли, а с тошнотой можно справиться. Ведь главное – внимание. Но Макса я видеть не хотела и его розы – тоже. Мало того, я готова разорвать его в клочья!

Так уж получилось, что двадцатидвухлетний представитель древнего рода верлафов – Макс Фадеев, окончивший академию всего четыре года назад, очень рано проявил себя, став одним из лучших Хранителей света. Николай заметил его. В итоге Макс стал его личным охранником. Но, как известно, все лучшее всегда достается детям. Год назад Николай приставил Макса ко мне, считая, что с ним я буду в полной безопасности. Разумеется, на территории верлафов охрана мне не нужна. Когда я дома, Макс, как и все Хранители, участвует в патрулировании или выполняет поручения Николая. Но в мегаполис я всегда отправлялась в его сопровождении, что часто вызывало смех и шутки друзей.

Если это был клуб или кинотеатр, то Фадеев маячил рядом, а о выпивке и думать не следовало. Я не могла себе позволить даже слабоалкогольный коктейль: запрет мотивировался тем, что я несовершеннолетняя. Злило то, что он ненамного старше, а ведет себя как строгий родитель. Если на горизонте появлялся парень и начинал невинно флиртовать, Макс возникал словно из воздуха и заводил непринужденную беседу. Парень вежливо отвечал на вопросы Макса и старался поддержать разговор, но очень быстро ретировался от моей грозной «няньки». Я злилась, Фадеев насмехался, и наоборот.

Мое недавно нагрянувшее восемнадцатилетие ознаменовалось счастливым событием. Николай и Ирина разрешили мне отдохнуть с друзьями: вроде бы самостоятельно, но под охраной. Три часа полета я ругалась с Максом, и впервые за год он уступил, согласившись жить на другой базе и дать мне желанную свободу. Хотя уверена, сейчас он раскаивается, что оставил меня без присмотра. Николай считал, что мы найдем общий язык, но ошибся. Макса я не переносила. От злости я сжала кулаки и всхлипнула.

В дверь робко поскреблись. Не нужно угадывать, кто за дверью: я чувствую его запах и одеколон. Макс. Стоило только вспомнить, и сразу появился: очевидно, Альбина сказала, что я очнулась.

– Убирайся! – зашипела я, словно разъяренная кошка. Вскочив на кровати, я тут же свалилась на подушку. Явно переоценила свои силы. Комната закачалась, поплыла в сторону.

– Злата, пожалуйста. Я всего лишь хочу поговорить, – умоляюще прошептал он.

– Убирайся! Видеть тебя не могу! Я тоже умоляла и просила, только кто меня слышал?

Тяжелый вздох за дверью и «тихий» слоновий топот. Похоже, Макс на время отстал. Облегченно вздохнув, я прикрыла веки.

Через мгновение вошла Альбина и присела рядом.

– Мне нужен телефон. Я хочу позвонить Николаю. – Взглянув на девушку, я попыталась встать.

Изящные руки Альбины уложили меня в кровать.

– Пока отдохни, – покачала она головой. – Ты восстановилась, но должна набраться сил.

– Ага, – прошептала я, сглатывая противный комок в горле.

– Тебе необязательно звонить сейчас. Макс звонил Вязину. Как только ты себя почувствуешь лучше, мы отправимся в город верлафов.

Хлопнув ресницами, я недоверчиво уставилась на нее. «Мы» – это означает «все вместе»? Елизар, Марк, Альбина? Неужели все получилось и Вязин дал разрешение на встречу? Я несколько раз открывала и закрывала рот, не в силах выдавить ни звука. Оторвав голову от подушки, приподнялась, ища в глазах девушки подтверждение. Вдруг ошиблась и поняла неправильно? Сердце гулко торопливо забилось. Альбина улыбалась.

– Николай встретится с вами? – уточнила я на всякий случай.

Заправив русый локон за ухо, девушка наклонилась к прикроватной тумбочке. Взяла пакетик с донорской кровью, привычный для верлафов, вставила в него трубочку и протянула мне. Скорее всего кровь привез Макс.

– Пожалуйста, не томи, – жалобно взглянув на Альбину, попросила я.

Альбина тихо рассмеялась.

– Злата, ты никому не оставила выбора. Мы попробуем пройти защиту, и Николай встретится с нами.

Тело расслабилось. Облегченно прикрыв глаза, я рухнула на подушку, улыбаясь и покусывая губу. Не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями, счастливо вздохнула.

– А вот это стоило нескольких тяжелых ранений. – Приняв из рук Альбины пакетик с кровью, начала пить. Силы вливались в организм с каждым глотком. – Расскажешь что произошло? – Я оторвалась от трубочки.

– Елизару удалось успокоить оборотней. Макс слышал твои слова о звонке Николаю и приказал волкам не нападать. Шум привлек людей, и Хранителям пришлось использовать иглы «стирателя памяти». Макс был очень напуган раной, которую нанес тебе, но нам всем следовало уйти, потому что нас наверняка слышали многие смертные. Парни вели себя шумно, – хмыкнула девушка. – Наша база отдыха оказалась самым близким местом, где мы могли уложить тебя и скрыться от людей. Твое ранение заставило действовать всех сообща, и они забыли о ненависти. Конечно, они знали, что ты восстановишься, но никто из них не хотел, чтобы ты пострадала, это причиняло боль обоим. Каждый винил себя. – Альбина забрала пустой пакетик и поставила его на тумбочку. – Мы привезли тебя сюда, – продолжила она, – и уложили в кровать. Ты восстанавливалась, а потом спала. Мы сидели с тобой всю ночь. Елизар рассказал Максу о нас и о твоем предложении присоединиться к клану. Неприязнь была разрушена, он поверил нам, хотя уже знал, что ты солгала о звонке Николаю. Он сказал, что мы не сможем пройти защиту, а Вязин не даст согласия на встречу, но все же позвонил ему. Сначала Макс сам рассказал о нас Николаю, а потом Елизар попросил дать трубку ему. Он вышел, но через несколько минут появился. Разрешение было получено. – Альбина развела руками.

Выслушав ее, я удовлетворенно потянулась. Веки налились сонной тяжестью. Прикрывая рот рукой, я зевнула. Теперь можно отдохнуть. Николай знает о мракаурах, а это главное. Альбина снова поправила простыню и предложила поспать. Пробормотав слова благодарности, я заснула.

Пара часов сна и горячий душ привели меня в чувство. Слабость отступила.

В гостиной никого не было.

Я села на диван, взяла телефон, оставленный мне Альбиной, и набрала номер Вязина. Надо поблагодарить Николая, к тому же он знает о моем ранении, следовательно, знает и Ирина. Они переживают и ждут звонка.

– Да, – почти сразу услышала я в трубке по-деловому сухой голос главы клана.

– Привет, Николай, – поздоровалась я.

– Привет, малышка. Как ты? – меняя интонацию на более мягкую, обеспокоенно спросил он.

– Что может случиться с вампиром? – вздохнула я. – Чувствую себя отлично.

– Рад это слышать. Мы с Ириной переживали. – Николай помолчал, а потом заговорил более жестко: – Я не понимаю, почему Макс оставил вас без надзора и как могло случиться, что рядом с вами оказались мракауры, но шею я ему сверну за все сразу!

Я поморщилась, чувствуя, что злость на саму себя начинает поднимать голову. Но почему всегда так? Макса едва переношу, но всегда защищаю от Николая. К тому же Николай не знает о нашем договоре с Фадеевым. Придется рассказать, чтобы охраннику не досталось больше, чем следует. Мысленно ругая свою мягкотелость, я вздохнула.

– Он не виноват, – тихо призналась я. – Я умоляла его остановиться в другой гостинице, он всего лишь пошел у меня на поводу. Отдых казался не отдыхом рядом с толпой парней, затянутых в костюмы. Прости, – оправдываясь, всхлипнула я. – Когда я познакомилась с мракаурами, наверное, должна была рассказать ему правду, но он бы мне не поверил. Сначала я хотела позвонить тебе, но потом было уже поздно…

Николай рассердился.

– Когда ты начнешь задумываться о безопасности? – зарычал он. – Ты даже не представляешь, что могло произойти!

– Но ведь ничего не произошло, – глухо отозвалась я. – Если хочешь, можешь наказать меня. Макс не виноват. Прости меня, Николай!

Вязин вздохнул и усмехнулся.

– Самое интересное, Злата: ты хочешь избавиться от Макса, но, когда ему грозит нагоняй, ты всегда защищаешь его. Ладно, с этим я разберусь.

Я задумалась. «Избавиться» – громко сказано. Единственное желание – чтобы он перестал охранять меня. Лучше всего, если он вернется к Николаю, а я получу долгожданную свободу. Спохватившись, я снова заговорила, быстро меняя тему:

– Ты согласился встретиться с моими… новыми друзьями… Я благодарна тебе за это. Я боялась, ты на такое не пойдешь. Мракауры в клане – такого не было никогда.

Слово «друзья» далось не сразу. Правильнее было бы сказать «знакомыми». Слишком мало времени прошло после первой встречи. Обычно друзьями становятся, пройдя испытание на прочность, которое длится годами или даже веками, если речь идет о вампирах. Но я не ошиблась: они друзья или скоро ими станут.

– О том, что «мракауры в клане», речи пока не идет. Сначала они попробуют пройти защиту. – Голос Николая стал сухим и резким.

Я вздрогнула.

– А если нет? Если щит не пропустит их? – замирая от напряжения, торопливо спросила я.

Николай задумался. Послышался тяжелый вздох.

– Давай не будем забегать вперед, – уже спокойно ответил он. – В любом случае я подумаю, что смогу сделать для твоих друзей.

Я благодарно улыбнулась, хотя Николай и не видел меня:

– Спасибо, я очень люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, малышка. Ты заставила нас поволноваться. Если ты готова ехать, то возвращайтесь.

Попрощавшись, я нажала отбой и, обняв диванную подушку, прислонилась щекой к шероховатой вышитой поверхности. Двойственные чувства теснились в груди. Во-первых, облегчение – ведь первый, самый сложный этап пройден. А во-вторых, страх. Смогут ли мракауры преодолеть защиту клана? Если рассуждать здраво, все только начинается, а мне так хочется, чтобы Елизар был рядом. Представив его лицо, я непроизвольно улыбнулась. Впрочем, зачем представлять, если можно увидеть воочию? Он здесь, совсем рядом: внизу, в номере Марка и Альбины. Я чувствую его. Вернувшись в ванную, я оглядела себя: восстановленная кожа немного отличалась от загоревшей. Наградив Макса нелестными эпитетами за бледные полосы на шее, я вышла из номера и быстро спустилась по деревянной крутой лестнице, придерживаясь за перила. Робко постучав, зашла в комнату.

Разместившись в креслах и на диване, там сидели Марк, Елизар, Альбина и Макс. Номер такой же, как у Елизара, но с одним отличаем: в крошечной прихожей стоят чемоданы. Марк замолчал, на полуслове прервав разговор. В комнате повисла тишина, нарушенная моими шагами, смягченными мягким ковром. Фадеев подскочил с кресла. Не удостоив его вниманием, я села на диван рядом с Альбиной и Елизаром. Тагашев закусил губу, странно глядя на меня, затем наклонился к журнальному столику, взял плитку шоколада и молча протянул.

– Спасибо, – тихо поблагодарила я, взяв шоколад.

Всего на мгновение он задержал свою руку возле моей. Вглядываясь в черты его лица, я улыбнулась. Кажется, не видела целую вечность.

Макс потоптался на месте и, не выдержав, подошел. Присел на корточки напротив меня. Заглянул в глаза. Я раздраженно повернулась к нему, смерив его уничтожающим взглядом.

– Злата, прости, – едва слышно прошептал он.

– Мне нужно собрать вещи, – холодно сказала я и демонстративно отвернулась.

– Я попросил Киру, она уже все собрала. Чемоданы у меня в машине, мы можем ехать, как только ты будешь готова. Прости, Злата.

Он взял меня за руку, но я выдернула пальцы. Голос Макса был торопливый и заискивающий, но это не тронуло.

– Тогда можешь быть свободен, – зашипела я.

Больше не обращая на него внимания, я развернула шоколадку. Отломив кусочек, протянула Альбине. Макс поднялся и пошел к выходу. Открыв дверь, оглянулся.

– Что мне сделать, чтобы загладить свою вину? – с болью в голосе спросил он.

«Убраться из моей жизни», – хотелось ответить мне, но я промолчала. Тяжело вздохнув, он вышел.

– Ты умеешь быть жестокой, – ухмыльнулся Марк. – Он ведь и правда очень переживает.

– Пусть переживает на улице, – поморщилась я. – Давай не будем обсуждать мою жестокость. Если помнишь, он набросился на меня. Разорвал. Оставалось только зажигалку сверху бросить. Я даже говорить о нем не хочу!

– Тема закрыта, – согласился Марк. – Я бы тоже не простил. Видела бы ты его вчера, – вроде бы случайно добавил Марк и неопределенно пожал плечами.

Смутное нечеткое воспоминание выплыло из глубин памяти… Мой охранник очень расстроен. Елизар влепил ему пощечину, чтобы привести в чувство. Макс надрывно стонал, у него, кажется, была истерика… Но поверить в это сложно. Как ни старалась, но представить расстроенного Макса я не смогла: это что-то из области фантастики, надуманное, ненастоящее. Но факт остается фактом: он очень переживал. Острой иглой кольнула совесть.

– Нужно выезжать, – вздохнула я, меняя тему и стараясь избавиться от чувства вины. – До аэропорта почти два часа, потом три – в самолете. На территории клана мы будем только поздно вечером. – Я взглянула на Елизара. – Чем раньше выедем, тем быстрее узнаем, сможете ли вы пройти защиту. – Отломив еще два кусочка, я протянула Марку и Елизару. – Гормон счастья, – вздохнула я, повертев в руках очередной кусочек, – но сейчас это не помогает. Я очень волнуюсь, – призналась я.

Елизар, не отрываясь, смотрел на меня. Оставив без внимания сжатый в моей руке шоколад, он обнял меня и нежно прижал к себе. Забыв обо всем, я прильнула к нему.

– Злата! – прошептал он. Горячее дыхание обожгло шею. – Зачем ты бросилась защищать меня? – Руки Елизара заскользили по спине.

Закрыв глаза, я наслаждалась каждым прикосновением. Поворот головы – и я найду его горячие губы. Взгляд затуманился, даже Альбину и Марка я больше не видела, забыла о них. Моя рука непроизвольно потянулась к щеке Елизара. Кожа гладкая и горячая. Высокие, словно высеченные из мрамора, скулы… Сильные, ласковые руки отстранили меня.

– Ты маленькая и хрупкая, но бросилась защищать мракаура. – Тагашев отвернулся.

– Ты все перепутал, Елизар, – улыбнулась я. – Хрупкость – только внешняя. Спроси у Романа, он тебе мно-о-го чего расскажет о наших тренировках. Нежности во мне – как в настоящем мракауре, не таком, как ты. А рядом с тобой действительно чувствуешь себя коротышкой, – хмыкнула я, обращая его слова в шутку.

Марк рассмеялся. Я бросила взгляд в сторону чемоданов.

– Вы собрались?

– Мы готовы. Ждали, пока ты проснешься и искупаешься, – сказала Альбина. Я протянула ей телефон. Взяв мобильник, она медленно поднялась и прошептала: – В клан верлафов.

Ее щеки побледнели. Встретившись взглядом с Марком, она поежилась, будто в комнату влетел холодный порыв ветра.

Глава 6

Испытание

Напрочь проигнорировав Макса, распахнувшего дверцу прокатного внедорожника, и намеренно пропустив мимо ушей его слова: «Я твой охранник, и ехать ты должна со мной», – я села рядом с Альбиной на заднее сиденье «ниссана».

– Что-то мне не по себе становится, – шепотом сказала она.

Девушка обхватила себя руками, ежась от страха. Я успокаивающе погладила ее плечо.

– Поволноваться мы еще успеем, – вздохнула я. – Ты не спала всю ночь. Думаю, отдохнуть тебе не помешает.

Джип медленно покинул парковку и устремился за внедорожником Макса, расстроенного до крайности. Успокаивать его я не собираюсь, пусть помучается.

Выехав на федеральную автостраду, мы приостановились рядом со ждущими нас машинами, в которых сидели Хранители света, Кира и Роман. Эскорт из четырех черных внедорожников набрал скорость. Альбина, утомленная бессонной ночью, положила голову мне на плечо и скоро заснула. Марк, заткнув уши наушниками, откинулся на спинку сиденья и, закрыв глаза, слушал музыку. Могло показаться, что он спит, но брови парня хмурились и иногда он вздыхал. Елизар, сидящий за рулем, всю дорогу молчал. Иногда в зеркале заднего вида я видела его непроницаемое лицо: сосредоточен на дороге и замкнут. Иногда бросал обеспокоенные взгляды на Альбину или Марка. Конечно, он переживает за свою семью, любой бы переживал.

Время словно стекало по капле, совсем как загустевший мед, утомляя своей длительностью. Горы становились ниже, сглаживались, уменьшались в размерах и скоро остались позади. Солнце давно перевалило к закату. Уже убранные пшеничные поля тянулись нескончаемой полосой: огромные, бескрайние – до самого горизонта, рыжие в свете ослепляющих лучей солнца, выжженные жарким августом. Кое-где виднеются черные живые островки. Они двигаются, перемещаются. Это птицы. Огромные стаи пернатых склевывают потерянные комбайном колосья. От шума машин на автомагистрали стаи пугаются, поднимаются в воздух, роятся и плавно перетекают живой темной массой по небу, образуя причудливые картинки. Покружив, птицы снова садятся.

Выпив банку холодного кофе, я перестала смотреть на надоевший пейзаж за окном. Одно и то же на протяжении многих километров. Засунув пустую банку в подстаканник, в очередной раз взглянула в зеркало заднего вида. Темные глаза перехватили мой взгляд. Елизар едва заметно улыбнулся, но улыбка получилась грустной.

Аэропорт краевого центра встретил нас переполненной автостоянкой и толпами снующих отдыхающих в пестрых летних одеждах и с чемоданами наперевес. Юг, ничего не поделаешь. Море как магнит притягивает туристов, хотя до него отсюда еще километров сто. Но нам – на северо-запад. Аэропорт – лишь небольшая остановка. Я тронула Альбину за руку. Она мгновенно открыла глаза, проснулась.

– Немного отдохнула? – заботливо спросил Марк. Он убрал наушники и, повернувшись, посмотрел на девушку.

– Да. – Из груди Альбины вырвался вздох.

Елизар заглушил двигатель. Расслабленно откинувшись на спинку сиденья, он наклонил голову сначала в одну сторону, затем в другую, разминая затекшую шею. Позвонки захрустели. К машине подошел Фадеев. Виновато взглянув на меня, он наклонился к оконному проему.

– Машину можете оставить на стоянке, а что с ней делать дальше, будет видно. – Елизар едва заметно кивнул. – Альбина, ты как? – Макс заглянул в салон, улыбнувшись девушке.

– От страха хочется удрать, – пожаловалась она.

– Не переживай, – успокоил Макс. – Не думал, что скажу это, но мне хочется, чтобы у вас все получилось.

– Спасибо, – хмыкнул Марк. В его лице не было страха, лишь легкое беспокойство.

Я мысленно улыбнулась. Фадеев нашел общий язык и с мракаурами, и с девушкой. В душе порадовавшись за охранника, взглянула я на него хмуро. Он молча распахнул дверцу и протянул руку. Проигнорировав его, я вышла, дожидаясь, пока выйдет и Альбина. Ноги девушки подкашивались от страха. Марк подхватил ее под руку и, улыбаясь, что-то зашептал на ухо. Лицо Альбины разгладилось, на бледных щеках появился румянец.

Скоро мы подходили к трапу частного самолета Николая Вязина. Всего лишь пересекли здание, и минут пять ехали на предоставленных аэропортом машинах.

И только теперь я увидела Киру и Романа. Они стояли возле самого трапа в окружении троих Хранителей. На лицах обоих – виноватые улыбки. Я остановилась.

– Прости, – прошептала подружка. – Мы держались до последнего. Макс увидел Романа, когда он возвращался, и вскоре приехал к нам. Я соврала, что ты на массаже, в надежде, что он уедет, но Фадеев никуда не торопился. Через два часа он начал беспокоиться, а потом взял у администратора ключи, вошел в твой номер и обнаружил одежду Альбины. Он разозлился так, что выбора у нас не осталось. Пришлось рассказать частичную правду, – всхлипнула Кира. – Мы сказали, что ты познакомилась с созданными вампирами и они пригласили тебя на прогулку. Макс даже не накричал: побледнел и, выхватив мобильник, бросился к джипу.

Совсем забыла о вещах Альбины. Подозреваю, Кире и Роману пришлось нелегко. Скрыть от Фадеева что-либо очень трудно: конечно, он сразу почувствовал запах чужих вампиров. Я взглянула на Макса. Надо же, смирный, смотрит виновато, раскаивается. Ягненок в шкуре волка. Вздохнув, я повернулась к Кире:

– Не расстраивайся. Ты же знаешь, с ним всегда сложно.

– Все в порядке, – пробормотала подружка. – Он переживал за тебя.

Мы поднялись по трапу и вошли в салон. Только я собралась сесть рядом с Елизаром, как на плечо опустилась тяжелая рука Макса. Зло сузив глаза, я резко обернулась.

– Твое место рядом со мной, – едва слышно сказал он. – Пожалуйста.

Молча глядя в синие глаза, я раздумывала целую вечность. Макс кажется усталым и измотанным. Под глазами залегли темные круги. Но ведь это только на первый взгляд. Скажи только слово поперек – и мгновенно взорвется. Возможно, я к нему несправедлива, ведь ради меня готов на многое, но как можно мириться с присутствием того, кто выводит из себя? «Привыкнешь. Он отличный парень», – мысленно передразнила я Николая, стараясь подражать его интонации. Только ведь не привыкла. Ругаюсь с ним постоянно, а он, обладая взрывным характером, не остается в долгу: паясничает, насмехается.

Макс умоляюще смотрел на меня. Молчание затягивалось. Трое Хранителей света, приподнявшись с занятых мест, прислушивались. Им любопытно, как я обзову Макса, когда начну кричать. О наших перепалках знает половина клана. Чертыхнувшись и злясь на себя, я поднялась на цыпочки, стараясь дотянуться до уха Фадеева. Он мгновенно наклонился.

– Я сяду рядом с тобой, но это ничего не значит, – прошипела я.

Вздохнув, повернулась к Елизару и развела руками. Тагашев понимающе кивнул. На Макса я не взглянула. Прошла вдоль салона, села в кресло и сразу отвернулась к иллюминатору. Должна сидеть с тем, с кем не хочу, делать то, что не нравится, и еще испытываю при этом угрызения совести. Я скрипнула зубами.

Фадеев осторожно сел рядом. Откинув голову на спинку кресла, повернулся ко мне. Молча разглядывает. Но долго молчать не будет. Я не ошиблась. Большая загорелая рука накрыла мою.

– Прости, забияка.

– Прощаю. Не злюсь. Отстань, – сквозь зубы процедила я.

– Звучит обнадеживающе, – вздохнул он и сгреб мою ладонь. Пальцы Макса едва заметно подрагивали. – Ты не представляешь, что я испытал, когда узнал, что ты познакомилась с вампирами и они увезли тебя. Злата, тебе нужно было рассказать мне обо всем. Ты доверилась незнакомым вампирам, но не доверяешь своему охраннику.

Я повернулась к Максу, собираясь высказать все, что думаю по этому поводу. Но, встретившись с ним взглядом, резко захлопнула рот, не проронив ни единого звука. В синих глазах проступила боль: дикая, безысходная. Он действительно страдает. Сердце, израненное им вчера, дрогнуло. Внутри что-то сжалось от жалости к нему. Странно видеть его таким. Лучше бы ругался или кричал. Тогда было бы легче его игнорировать, а злиться можно сколько угодно.

– Мы оба знаем, что ты не поверил бы мне, – сказала я.

Дрожащие пальцы Фадеева коснулись моей щеки. Повернув голову, я сбросила его руку.

– Почему ты думаешь, что я монстр, ничего не способный понять? – В тихом голосе Макса проступила горечь. – Когда я ранил тебя, готов был умереть сам. Почему ты решила им помочь, Злата? – внезапно спросил он.

Я нахмурилась. Ничего не стоило соврать или отмахнуться, но что-то остановило. Губы парня подрагивали. Глаза умоляли… только вот о чем? Не злиться? Простить? Сказать правду? Вряд ли кому-либо из верлафов понравится моя правда. «А все ли дело в Елизаре?» – неожиданно для себя подумала я. Да, он мне нравится, и расстаться с ним я не в силах. А если бы не нравился, предложила бы я им присоединиться к клану верлафов? В сознании возникли лица Марка и Альбины. Да! Я не задумалась бы ни на минуту.

– Они другие, – медленно произнесла я. – Такое чувство, что я знаю их вечность. Они притягивают к себе словно магниты, особенно Альбина.

Губы Макса изогнулись в доброй улыбке:

– Да, Альбина – потрясающая девушка. Марк – вздорный, но он мне нравится.

Он ничего не сказал о Елизаре, но я почувствовала благодарность. За то, что поверил, хоть и не сразу. С пониманием отнесся к Марку и Альбине. Глядя на него, я улыбнулась.

Кира и Роман тихо переговаривались с Елизаром. Соседство мракауров больше никого не смущало. Марк что-то рассказывал сидящим позади Хранителям, и иногда оттуда слышался приглушенный смех. Опустив козырек на иллюминаторе, я смежила веки, чувствуя, что чем больше проходит времени, тем большее смятение охватывает душу.

– Макс, как все будет происходить? Как они будут преодолевать защиту? – дрогнувшим голосом спросила я.

– Не знаю, забияка. Защита невидима для нас и для смертных, а мракауров в клане до этого не было.

Ответ Макса заставил задрожать. Остаток полета я сидела как на иголках.

В аэропорту огромного мегаполиса, территорию которого защищали верлафы, Хранителей света значительно прибавилось. Мало того, среди смертных слишком много красивых лиц. Тоже Хранители, но зачем их столько? Заинтересованно смотрят на нас. Глаза сужаются, останавливаясь на мракаурах. Под одеждой угадываются костюмы для трансформации. Николай пообещал, что, даже если Елизар и Марк не пройдут защиту, их не тронут. Где-то внутри меня свернулся колючий ледяной ком. Я задумалась. Нога соскользнула со ступеньки трапа. Потеряв равновесие, я рухнула вниз. Фадеев мгновенно подхватил меня.

– Злата, все будет хорошо. В любом случае они не пострадают, – сказал он еле слышно.

Похоже, на моем лице эмоции проступали так, что и читать не нужно. Натянуто поблагодарив Макса за поддержку, я уперлась в его грудь, стараясь оттолкнуть. Он медленно разжал руки и отступил.

Я приблизилась к побледневшей Альбине и успокаивающе сжала ее пальцы.

Макс, подошедший следом, заискивающе посмотрел на меня:

– Только не начинай кричать сразу. Ты должна поехать со мной. Это приказ Николая, – тут же добавил он, увидев мою реакцию. – Защиту они должны попытаться пройти сами. Мы можем только наблюдать.

Бросив на Елизара отчаянный взгляд, я чуть не разрыдалась. Тагашев выглядел расслабленным, да и Марк тоже. Похоже, чем ближе испытание, тем спокойнее они становились. Елизар улыбнулся, а Марк весело подмигнул. Рассевшись по машинам, мы двинулись по направлению к территории клана.

Город верлафов располагается в двух часах езды от мегаполиса: скрытый среди лесов, тихий и уютный, обнесенный высокой стеной из природного серого камня. Можно сказать, огромная, хорошо защищенная крепость. Простояв в пробке, мы наконец вырвались на скоростную магистраль и двинулись к северу от мегаполиса. Эскорт – впечатляющий. Четыре джипа и три представительских седана. Через полчаса мы свернули с магистрали на узкую извилистую дорогу, ведущую к городу верлафов и в итоге упирающуюся в контрольно-пропускной пункт. Мелкие населенные пункты, окружающие мегаполис, давно остались позади. Теперь нас обступил старый лес, тоже принадлежащий верлафам. Люди считают, что леса принадлежат государству, но их чиновники знают, что они принадлежат частному лицу. Для всех смертных, кроме доноров, город закрыт. Конечно, люди знают, что среди леса скрывается городок, но принимают его за огромный закрытый коттеджный поселок. Усиленная охрана, видеокамеры по периметру. Сюда не проникнешь и даже случайно здесь не заблудишься – Хранители сразу обнаружат и направят в другую сторону.

Помимо основного въезда, в городе двое ворот: огромные, металлические, монолитные. Ими пользуются только Хранители света. Даже сверху территорию города не разглядеть. Аномальная зона, искажающая очертания, как говорят люди, но это объясняется нашей защитой. Откинувшись на спинку сиденья, я закрыла глаза, нервно теребя пальцы на руках.

Защита… Странная древняя сила, о происхождении которой не знают даже верлафы. Много слухов, много легенд. Одни считают, что здесь когда-то упал метеорит и его излучение по каким-то причинам не пропускает мракауров. Другие говорят, что сама природа создала уголок, закрытый для зла. Но мне больше всего нравится легенда о Надии и Михаиле. Я начала вспоминать…

Молодой охотник Михаил преследовал медведя. Выпустив стрелу, он ранил огромного страшного зверя, и раненый медведь начал уходить, уводя за собой Михаила дальше и дальше. Целый день парень преследовал огромное чудовище и забрел в непроходимый лес. Место было проклятым. Люди обходили его стороной, считая, что здесь живет ведьма-оборотень.

Среди непроходимых лесов жила Надия, прекрасная девушка-вампир. Напрасно ее боялись. В ней не было зла или жестокости, ненависти или ярости. Девушка была наделена необыкновенными способностями: исцелять, говорить с животными, ей подчинялись стихии. Люди, заплутавшие в лесу, рассказывали, что выбраться им помогала белая волчица. Как и всем вампирам, Надии нужна была кровь. Она охотилась, а утолив жажду, заставляла смертного забыть о ней. Чудесным был укус Надии: он на время дарил укушенным смертным молодость и красоту. Именно в этот лес и зашел Михаил.

Медведь потерял много крови и двигался медленнее и медленнее. Но и Михаил устал, выбился за день из сил, и зверь почувствовал это. Разъяренный, он набросился на парня. Огромные когти и клыки рвали, ломали, наносили смертельные раны. И тогда появилась она – белая волчица. Обернувшись девушкой, Надия начала говорить с медведем на непонятном языке, тихо, успокаивающе. Хищник отступил от парня, попятился, а затем бросился бежать. Девушка склонилась над умирающим юношей и, коснувшись его груди, исцелила раны.

С этого дня Надия и Михаил полюбили друг друга. Это был странный союз, заключенный, казалось, на небесах. Но однажды случилось страшное. Михаил отправился на охоту, а Надия осталась дома. Утро сменилось днем, а на смену ему пришел вечер, но Михаил не возвращался, и тогда прекрасная девушка поняла, что ее возлюбленному угрожает опасность. Надия бросилась на поиски Михаила и быстро его нашла. Но опоздала: над парнем склонился мракаур. С белых клыков стекала кровь – он утолил свою жажду. Разгневанная девушка уничтожила мракаура, но исцелить Михаила уже не смогла. Никого нельзя вернуть из царства мертвых. Убитая горем Надия сожгла возлюбленного, развеяла его пепел по ветру, а затем окружила эти места могущественной силой, чтобы ни один вампир с черным сердцем не смог нарушить посмертный покой любимого. После этого Надия навсегда исчезла…

Очень печальная легенда, больше похожая на сказку. Во-первых, ни один верлаф не может обладать такими способностями, во-вторых, любовь вампира к смертному кажется неправдоподобной. Людям сложно конкурировать с силой и красотой вампиров. А нас не интересуют смертные. Романтичная сказка о несчастной любви, нагоняющая тоску. Зря я ее вспомнила. Тыльной стороной ладони я смахнула набежавшую слезинку. Но расстроила меня совсем не легенда. Неважно, каким образом появилась защита, она существует и защищает наш клан. Позволит ли она мракаурам ступить на нашу землю? А если нет, что предпримет Николай? Страх сковал с новой силой. Я прислонилась головой к прохладному стеклу. Взгляд затуманился, даже бегущие мимо деревья я едва различала. Машины приближались к городу вампиров.

Руки Макса повернули меня к себе.

– Ты так боишься, что они не пройдут? – Он всмотрелся в мое лицо. Обида? Боль? Его взгляд такой странный…

– Вспомнила легенду, – покачала я головой, снова отворачиваясь и дрожа от холода, несмотря на то что вечер был довольно теплый. Похоже, нервы сдали совсем.

В темноте вырисовывались серые стены контрольно-пропускного пункта и автоматические ворота: высокие, монолитные, с острыми пиками наверху. Из горла вырвался сдавленный всхлип. Машины остановились на площадке перед въездом, дверцы хлопнули. Хранители вышли наружу, встали небольшими группами возле автомобилей. Собраны, настороженны, взгляды прикованы к черному BMW. Елизар, Марк и Альбина неторопливо вышли. Распахнув дверцу, я выскочила из машины, бросаясь к Елизару.

– Я должна пойти с вами, – прошептала я, схватив его за руку.

Елизар улыбнулся и покачал головой:

– Ты же слышала, что сказал Макс. Защиту мы должны пройти сами.

Елизар легко сжал мою ладонь и, глядя в глаза, выпустил ее. Затем повернулся и медленно пошел к воротам, немного впереди Альбины и Марка. Я инстинктивно подалась вперед, шагнув за ним, но Макс удержал, обняв меня за плечи. Когда он приблизился, я не слышала. Распахнув глаза, я следила за Елизаром, Марком и Альбиной, сходя с ума от беспокойства. Хранители молчали. Было ощущение, что за происходящим наблюдает весь лес. Тихо. Так тихо, что уши закладывает. В какое-то мгновение мне показалось, я чувствую взгляд. Но вот откуда, понять не смогла. Я быстро обернулась к лесу. Темные кроны деревьев будто застыли.

Тихое скольжение металла. Я торопливо повернулась к въезду. Автоматические ворота медленно поползли вбок, открывая путь. Все было спокойным, но лишь до того, как к воротам приблизились мракауры и созданный вампир.

Воздух начал густеть, словно стены города окутывала тончайшая пленка тумана. Перестав дышать, я задрожала. Что случится, если они не пройдут? Об этом я даже не задумывалась! Макс плотнее прижал меня к себе, стараясь унять мою дрожь, но и сам он напряжен. Вибрирующая пленка стала плотнее, она двигалась, поблескивая неяркими пятнами. Затем появилось серебристое свечение, накрывшее куполом весь город. Застучав зубами, я сжала кулаки, впиваясь в ладони ногтями. Елизар, Марк и Альбина приблизились к самому краю защиты. Щит вспыхнул ярким серебряным светом, преграждая им путь. Хотелось зажмуриться, чтобы не видеть, что последует дальше, но оторвать взгляд я была не в силах. Крик застыл в груди. «Пропусти их, – мысленно обращалась я к защите, словно она могла меня слышать. – Пожалуйста… пожалуйста, пропусти!»

Мерцающий край щита коснулся лица Елизара, скользнул по шее, двинулся к груди, затем окутал все тело. Светящееся покрывало, словно пожирая, скрывало под собой Марка и Альбину. Тело мое обмякло, ноги подкосились. Я начала спиной съезжать по Максу, но он удержал, не давая свалиться. На миг яркая вспышка света ударила по глазам. Щит вспыхнул и погас. Тагашев первым сделал шаг на территорию города верлафов…

Зажмурившись, я прислонилась затылком к мощной груди Макса, все еще стоящего за спиной.

– Они сделали это, – расслабленно прошептала я. – Мракауры в клане. Они прошли!

– Поверить не могу! – Макс все еще зачарованно смотрел на ворота. – Щит казался живым. Мы привыкли, что он невидим, и совсем не задумываемся о том, что он существует… То, что я видел сейчас, похоже на магию. Поверить не могу, – снова выдохнул он, но я уже не слушала его.

Бросившись к автоматическим воротам и чуть не сбив с ног Марка, я попыталась обнять всех троих. Хранители оживленно переговаривались: очевидно, не только Макса потрясло поведение защиты. Некоторые начали рассаживаться по машинам, а некоторые ошарашенно смотрели на необычных мракауров.

– В какой-то момент мне показалось, что щит не пропустит, но вы прошли, – шептала я.

– Я тоже думала, ничего не выйдет. – Альбина смеялась, но в карих глазах блестели слезы. – Сначала нас сковало ледяным холодом. Щит будто высасывал из нас воспоминания, а потом он стал теплым и будто ласкал. Ваша таинственная защита необыкновенна, – заливалась слезами девушка. – Могущественная и грозная, страшная и прекрасная.

– Эй, – крикнул Марк, – хватит разводить сырость. Не могу сказать, что это было лучше, чем секс, но адреналин до сих пор зашкаливает.

Мы с Альбиной расхохотались. Разжав руки, я взглянула на Елизара:

– Ты прошел. Вы прошли. Николай встретится с вами. Я смогу ему все объяснить и попытаюсь убедить…

Меня перебило покашливание Макса за спиной. Я оглянулась. Пряча глаза, охранник переминался с ноги на ногу.

– Не знал, что все будет именно так, но я рад за вас. – Фадеев улыбнулся Альбине, затем, будто решившись, повернулся ко мне: – Злата, я должен отвезти тебя домой. Прости, но это приказ Николая, – потупился он.

Я чуть не задохнулась от такой несправедливости.

– Ты решил выдавать информацию порциями? – зашипела я. – Боишься, что я буду злиться? Я задушу тебя, Фадеев! – Голос повысился до визга. – Мне нужно поговорить с Николаем, и ты меня не остановишь.

– Недолго длилось наше перемирие, – вздохнул охранник. – Николай хочет поговорить с ними сам. Думаю, он знает о твоей пристрастности и решил избавить себя от твоих убеждений и обиженных воплей. – Макс был тверд. – О его решении ты узнаешь позже. А теперь шагай к машине! Звонить по телефону и топать ногами запрещено. Если будешь сопротивляться, мне придется тащить тебя волоком.

– Ах ты… – запнулась я, не в силах найти обидное слово, чтобы высказать все свое негодование. Руки сжались в кулаки.

– Вы все время так дружны? – улыбнулся Елизар.

– Ты даже не представляешь, насколько избалована эта девчонка! – сквозь зубы процедил Фадеев, выходя из себя. – Врагу не пожелаю такой подопечной!

– Я позвоню тебе, – грустно пообещала Альбина. – Каким бы ни было решение Николая, спасибо тебе! Ты чем-то напоминаешь мне младшую сестренку. – Девушка всхлипнула.

Обняв Альбину, я вздохнула и пошла к ненавистной машине, успев наградить Макса испепеляющим взглядом. Приказ Николая – закон для всех, и я не исключение. Несмотря на злость и отчаяние, остается только набраться терпения и ждать. Протопав к машине, я села на заднее сиденье, захлопнув дверцу перед самым носом Макса. Он усмехнулся и, распахнув переднюю дверь, сел рядом с водителем.

Глава 7

Ожидание

Миновав автоматические ворота, мы въехали в город верлафов. Я молча смотрела на скрывшийся на одной из улиц автомобиль с Елизаром, Марком и Альбиной. Глядя за окно, старалась унять беспокойство.

Мимо проплывали аккуратные коттеджи и небольшие особняки со светящимися окнами, окруженные высокими живыми изгородями. Маленькими светильниками освещены лишь входы. Подъездные дорожки выложены серым булыжником. Зеленые газоны с аккуратными клумбами раскинуты повсюду, хотя сейчас они потонули в темноте. Огромные многовековые дубы соседствуют с кленами и каштанами. Неотъемлемая часть жизни верлафов – природа. Отсюда огромное количество зелени. Ровные улицы буквально утопают в тени. Возле парка мы свернули направо, двигаясь к центру городка. «Центр» – громко сказано, конечно: несколько продуктовых магазинчиков; три уютных кафе, радующих глаз белыми зонтиками, которые днем, подсвеченные солнцем, похожи на абажуры; спортзал, оснащенный тренажерами, рассчитанными на наши физические возможности; почта; прачечная. За всем остальным верлафы ездят в мегаполис. Повсюду разбросаны фонтанчики из белого камня: сейчас воды не видно, но в свете солнечных лучей фонтаны искрятся и переливаются, оглашая окрестности тихим плеском. Сердце торопливо застучало, наполнившись эйфорией. Так всегда бывает, когда возвращаешься домой. Наш с мамой коттедж – в восточной части города, в десяти минутах езды от Академии Хранителей света.

Водитель свернул к небольшому светлому дому, остановив машину возле въезда в гараж. В окнах первого этажа горит свет. Справа, возле входа, два тусклых фонарика освещают каменную лестницу. С крытого крыльца свисают две корзинки с роскошными фуксиями.

Не дожидаясь охранника, я вышла из машины и, попрощавшись с водителем, поднялась по ступенькам. Из кухни вкусно пахнет блинчиками. Очевидно, Светлана наслышана о моем приезде и решила порадовать. Не раздумывая, я вошла в прихожую. Мама в кухне, я чувствую ее запах и нежный, сладковатый запах ее духов. Светлана тоже еще у нас, но она на втором этаже; запах человека чувствуется намного отчетливее.

Шагнув в дверной проем, я улыбнулась. Кухня обставлена по последнему слову техники. Шкафы из светлого дерева красиво сочетаются со стенами оливкового цвета. На окне, за светлыми шторами, – белые и желтые орхидеи. Ирина стояла спиной к окну и улыбалась. Красивое молодое лицо, обрамленное золотистыми волосами, коротко подстриженными и, как всегда, уложенными в идеальную прическу. Темно-серые, словно изысканный шелк, глаза полны нежности. Глаза и волосы – единственное, что отличает нас, во всем остальном мы похожи, как сестры.

Несмотря на свои сто восемь, Ирина выглядит всего на двадцать пять – еще одна особенность вампиров: мы рождаемся, растем, но к двадцати пяти годам старение надолго замедляется, а позже останавливается совсем. Внешне достигнув тридцатилетнего порога, вампиры не изменяются. Мракауры – не исключение. А вот созданные вампиры остаются в том возрасте, в котором были укушены. Но мракауры создают вампиров с одной целью – сделать из них своих подданных. Поэтому отбираются только молодые сильные смертные.

– Злата! – Ирина бросилась ко мне, заключая в объятия и целуя в щеку. – Я так беспокоилась! Как ты?

Я сморщилась. Разумеется, она знает, что я восстановлюсь, но все равно волнуется, и этим я обязана Максу.

– Как новенькая, – улыбнулась я. – Со мной все хорошо. А как ты? Как салон? Как Светлана? – засыпала я ее вопросами, стараясь не заострять внимание на себе.

Я уселась на кухонный хромированный стул, обитый светло-зеленой кожей.

– Все очень хорошо. Салон процветает. Светлана отлично. – Мама села напротив меня. – Она скучала и будет счастлива увидеть тебя. Я попросила Виталия отвезти ее домой позже.

– Мам, – с надеждой в голосе спросила я, – тебе Николай звонил?

Конечно, Николай поведал ей обо всем, но мне очень хотелось выяснить, как она к этому относится. Во взгляде Ирины я увидела задумчивость и легкое неодобрение.

– Да. Он рассказал мне. Мракауры прошли защиту?

В ее лице что-то проскользнуло. Не любопытство, а что-то странное, неопределенное.

Я кивнула.

– Они должны остаться здесь. Я хотела сама поговорить с Николаем, но Макс!.. – Нахмурившись, я топнула ногой, выражая недовольство.

Мама совсем не удивилась, и это насторожило.

– Макс хороший парень. Он всего лишь выполняет свои обязанности. А ты бываешь с ним слишком резка, – укорила Ирина. – Николай, как всегда, примет правильное решение. Тебе не нужно беспокоиться.

– Ты не удивлена? – спросила я.

Губы Ирины дрогнули, гладкий лоб прорезала тонкая складочка, лицо покраснело и тут же стало белым. Быстро отвернувшись к окну, она вцепилась руками в подоконник. Руки дрожали, костяшки пальцев побелели.

– Удивлена, конечно. – Ирина старалась справиться с дыханием.

– Мам? – Не понимая, что происходит, я глядела на ее подрагивающие плечи. – Что с тобой?

Ирина глубоко вздохнула, затем медленно повернулась. В темных глазах блестят слезинки, но теперь на губах улыбка – вымученная, искаженная, но все же улыбка.

– Нет, ничего. Я просто подумала, что, если бы они оказались другими, я могла бы потерять тебя.

Я улыбнулась:

– Они замечательные, необыкновенные и очень похожи на нас!

– Если это так, то тебе нечего бояться. К тому же они не первые мракауры, которые хотели поселиться с верлафами.

Вцепившись в столешницу, я подскочила.

– Мракауры живут среди верлафов? – От изумления я раскрыла рот.

Мимо кухни прошел Макс с моими чемоданами в руках. Поздоровавшись с ним, Ирина улыбнулась.

– Только один… жил. Николай не разрешил ему остаться в городе верлафов, но позволил поселиться на территории одной из семей. – Ирина открыла дверцы шкафа и, достав тарелки, начала накрывать на стол. – Долгое время он жил среди оборотней. Тренировал Хранителей, защищал смертных вместе с ними. Однажды он погиб в схватке с Охотниками Виктора Коншина. – Взглянув на меня, мама замолчала.

Погиб в схватке с Охотниками. Я вздрогнула и осторожно присела на краешек стула. Еще один мракаур, не убивающий смертных? Что это? Снова сбой в генетике? Может, именно благодаря этому мракауру Николай так быстро согласился на встречу с Елизаром? Возможно, он и им позволит остаться, но не здесь. И тогда они тоже подвергнутся опасности. Глубоко вздохнув, я постаралась скрыть эмоции.

– Охотники не появляются на наших территориях, – задумчиво сказала я.

– Не появляются, – кивнула Ирина. – Тогда они пришли именно за мракауром. Виктор Коншин объявил его предателем и приказал уничтожить.

– Ты знала его? – тихо спросила я. – Как его звали?

Ирина поставила чайник на плиту. Не поворачиваясь, она покачала головой:

– Я не знала его, Злата. Слышала, что многие уважали и любили его, но я не знала.

– Николай должен позволить остаться им здесь, – прошептала я. – Под защитой города они будут в безопасности!

Только теперь мама повернулась. В серых глазах появился холодный огонь. Странно видеть ее такой. Эмоции меняются на лице одна за другой. Обычно она спокойна, уравновешенна, а сейчас едва справляется с чувствами.

– В безопасности они не будут никогда! Жизнь вампиров продолжительна. Они не смогут жить под защитой города все время. Если о них узнает Виктор Коншин, за ними придут, чтобы уничтожить.

Голос мамы прозвучал как приговор, но я не испугалась. Неужели она не понимает, что город верлафов – самое безопасное место для них? А ведь она могла бы помочь. Мысль пришла внезапно, и я мгновенно ухватилась за нее.

– Здесь самое большое поселение верлафов. Охотники никогда не появлялись на этой территории. Виктор Коншин не узнает о них! – уверенно сказала я. – Главное, чтобы Николай позволил им остаться здесь! Ты можешь попросить его. – Я умоляюще сложила руки. – Мама, пожалуйста!

– Никто не сможет повлиять на решение Николая. – Ирина отрицательно мотнула головой.

– Он любит тебя! Он послушает.

Щеки Ирины покраснели. Светлые брови взметнулись вверх.

– Ты забываешься, Злата! – В ее голосе появились предупреждающие нотки. – Николай – мой друг!

И так на протяжении нескольких лет. Я вздохнула. О любви Николая она знает, но предпочитает ничего не видеть. Все усилия Вязина разбиваются о глухую, прочную стену. Отца жаль, но его не вернуть. Сколько можно лгать, даже не мне, а себе? Он ведь нравится ей, и очень давно! Я недовольно поджала губы, но молчать была не силах.

– Ты считаешь его другом, но он любит тебя. Он послушает. – Я встала и взяла маму за руки.

Голова Ирины безвольно упала на грудь. Она тяжело вздохнула.

– Я уже просила его об этом. – Ирина говорила так тихо, что я напряглась, пытаясь расслышать ее слова. – Он пообещал сделать все возможное. Расскажи мне о своих новых друзьях, – попросила она.

Я снова села на стул и, повертев в руках пустую чашку, начала рассказывать. Ирина слушала внимательно, затаив дыхание и боясь пропустить хоть слово. В серых глазах что-то вспыхивало, а когда я рассказала, что моих друзей разыскивает Коншин, мама побледнела.

– Двое мракауров, и оба другие, – сказала она, когда я окончила рассказ. Ирина села на стул напротив и в упор посмотрела на меня: – Почему ты решила помочь им, Злата?

– А как бы поступила ты? – испытующе спросила я.

Пожав плечами, Ирина нахмурилась, растерялась. Повертев в руках льняную салфетку, она подняла голову.

– Так же, – призналась она и резко сменила тему: – Макс сказал Николаю, что ты потеряла много крови. Светлана еще здесь, и ты могла бы попить.

– Макс слишком много говорит. – Я поморщилась. – Сейчас не хочу. Боюсь, что лопну от злости к Фадееву и меня стошнит!

Ирина рассмеялась, но как-то неестественно. Сложилось впечатление, что думает она совсем о другом. Странное поведение, странные взгляды. Кажется, она что-то недоговаривает или скрывает. Или мне только кажется?

– Ты не знала о Елизаре и Марке, но попросила Николая позволить им остаться. Почему?

Ирина улыбнулась.

– Если ты считаешь их друзьями, значит, они этого стоят, – спокойно ответила она.

Разговор не ладился с самого начала – случай небывалый. Мы всегда понимали друг друга, но сейчас что-то грызло ее. Плохое настроение? Но я не видела ее такой никогда. Может, неприятности на работе? Не в силах дать объяснение ее поведению, я вздохнула.

На лестнице второго этажа послышались шаги. Громоподобный хохот Макса и мелодичный женский смех. Покачивая необъятной грудью, в кухню вплыла Светлана – наш донор.

Добросердечная, хозяйственная, веселая брюнетка сорока лет – оплот и благополучие нашего дома. Конечно, кровь нам нужна нечасто, но Светлана к нам приезжает через день. «Моя помощница по дому», – так называет ее мама.

Все свободное время она посвящает поискам будущего мужа. Хотя чего искать? Она красива и, естественно, молодо выглядит. Только, похоже, планка завышена и «рыцарь» еще не найден. Точнее, их много, но ни одного подходящего. Убеждена: смех на лестнице объясняется тем, что Светлана в очередной раз рассказывала Максу о своих похождениях. Глянув на Фадеева, я скривилась. Охранник привычно расселся на стуле рядом со мной и глупо заулыбался.

– Загар – потрясающий! – Светлана, улыбаясь, раскрыла объятия. – Я скучала!

Рассмеявшись, я бросилась к ней. Сомкнув руки на моей спине, она плотно прижала меня к себе.

– Я тоже скучала.

Заметив в ее глазах прозрачную влагу, я прижалась к ее плечу головой. Светлана шумно зашмыгала носом.

– Эй! Меня не было всего несколько дней.

– Сейчас будем пить чай. Блинчики еще горячие. Я знаю, как ты к ним неравнодушна. – Разомкнув объятия, она бодро засновала по кухне.

– Не закармливай ее выпечкой, – усмехнулся Макс, – а то через месяц ее ни один парень обнять не сможет. Длины рук не хватит. А мне в машине придется двери автогеном расширять. Не было других забот, как взяться за разрушение внедорожника.

Посверлив его взглядом, я сморщилась и показала язык:

– Полнота мне не грозит!

– Это пока ты не лопаешь мучное каждый день, – фыркнул Фадеев, с удовольствием уминая очередной блинчик.

Вот лицемер. Наградив его злобным взглядом, я тоже схватила блинчик, густо облила клубничным вареньем и отправила в рот. Ирина смотрела на нашу перепалку, отпивая глотками чай и улыбаясь.

Поужинав, мы уселись в гостиной. Кремово-коричневая комната с удобной мебелью и множеством антикварных вещиц, которые так обожала Ирина. Камин с бронзовыми часами в форме Эйфелевой башни. Невысокие шкафы с множеством книг. Одну из стен во время ремонта мама доверила расписать мне. Теперь возле камина располагался «выход» на узенькую живописную улицу Праги со старинными домами с ажурными балкончиками, увитыми цветами.

При Светлане мы говорили на нейтральные темы. Ни слова о мракаурах, оборотнях, Хранителях света или академии. От доноров это держится в тайне. Когда отдаешь кровь и омолаживаешься, то, само собой, знаешь о вампирах: поначалу считаешь это ненормальным, но за годы жизни привыкаешь. Впрочем, это одна из сильных сторон смертных – человек привыкает ко всему. Но когда знаешь, что рядом сидит монстр, способный трансформироваться в крупного хищника, – это совсем другое. Светлана считала, что я учусь в институте на факультете художественной графики и в будущем стану дизайнером.

Я сидела как на иголках, то и дело поглядывая на часы. Времени прошло совсем немного, а я уже изнывала. Хотелось знать, как проходит встреча с Николаем, о чем они говорят и есть ли шанс, что Вязин разрешит Елизару, Марку и Альбине остаться.

– Злата, Светлана скоро уедет, – мягко напомнила Ирина.

Вздохнув, я посмотрела на Светлану. Она улыбнулась. В уголках глаз собрались крошечные морщинки. Сильной жажды я не испытывала, но потеря крови и нервное напряжение давали о себе знать. Свежая кровь дает больше сил, и утолить жажду необходимо. Поднявшись, я прошла за Светланой в маленькую затемненную комнату на втором этаже. Посреди помещения – удобное кожаное кресло-трансформер. Справа от него – высокий стул со спинкой. Слева – небольшой столик с толстыми ароматизированными свечами. Запах еще тот, но ей так больше нравится.

Светлана неторопливо зажгла свечи. Я села на стул, ожидая, пока она сядет в кресло. Закрыв глаза, женщина расслабилась. Чувствуя сухость во рту, вызванную жаждой, я выпустила аккуратные клыки и, наклонившись, осторожно прокусила шею. Мм… Разве можно сравнить такую кровь с кровью из пакета? Испытывая наслаждение при каждом глотке, я начала пить. Дыхание Светланы выровнялось. Тихо посапывая, она заснула. Ионы серебра делают укус безболезненным, и донор засыпает. «Когда она в хорошем настроении, я получаю больше сил», – подумала я. А вот страх делает вкус горьковатым, и такая кровь плохо утоляет жажду. Вливание длилось совсем недолго.

Оторвавшись от шеи, я удовлетворенно облизнула губы, разглядывая ее лицо. Спать после укуса она будет минут двадцать. Лицо женщины разглаживалось. Мелкие, едва заметные морщинки быстро исчезали, как и следы укуса. Я погладила ее по предплечью и вышла из комнаты. Когда она проснется, то первым делом побежит к зеркалу. Проверено временем.

Вернувшись в гостиную, я нашла там только Макса. За дверью маминого кабинета слышался ее приглушенный голос. С кем-то говорит по телефону.

– Я еще нужен тебе сегодня? – спросил Фадеев. Он сидел в кресле, покачивая ногой.

Умиротворенный вид Макса почему-то взбесил. «Ты мне вообще не нужен, – зло подумала я. – Катись домой и больше не возвращайся». Но вслух сказала другое.

– Нет. Если мне понадобится съездить к Николаю, я возьму мамино купе, – нагло заявила я, стараясь вывести его из себя.

Конечно, о поездке не могло быть и речи, но ужасно хотелось досадить Максу. Он мгновенно, как на пружинах, подскочил. Синие глаза сузились.

– Мне придется остаться и ждать, пока он не позвонит. Хочешь провести весь вечер в моем обществе? – Макс ослепительно улыбнулся, показывая ровные белые зубы. Он сделал огромный шаг, оказавшись прямо напротив меня.

Похоже, я достигла обратного результата. Фадеев был спокоен, чего нельзя было сказать обо мне. Я нахмурилась.

– Проваливай! – начала раздражаться я. – Когда меня переведут на старший курс академии, ты перестанешь командовать мной! Во время практики мы будем находиться рядом с Хранителями, и твои услуги не понадобятся!

Макс наклонился к моему лицу. На губах заиграла злорадная ухмылка.

– Я тоже Хранитель, только в мои обязанности входит твоя охрана, – вкрадчиво сказал он. – Когда начнется твоя практика, я буду участвовать в патрулировании, а также – обучать вас! Может, попросить Николая назначить меня твоим постоянным наставником? – прошептал он, приподнимая пальцем мой подбородок. – Совместные патрули, – он наслаждался произведенным эффектом, – совместные тренировки. Все время вместе, Злата! – Макс тихо рассмеялся.

Я испуганно проглотила слюну:

– Ты не сделаешь этого…

Разговор принял совсем иной оборот, я уже пожалела, что начала дразнить Макса. Вдруг и правда додумается выпросить такое разрешение у Николая. С него станется. Все что угодно, лишь бы насолить мне.

– Тогда обещай, что будешь прислушиваться к моим советам. Хотя пока мне не о чем беспокоиться. Тебя не переведут на старший курс, – самодовольно добавил он. – Занятия начинаются через несколько дней, а ты еще не трансформировалась.

Сузив глаза, я улыбнулась не менее ослепительно, чем он незадолго до этого.

– Начинай беспокоиться, – пропела я. – В горах я трансформировалась!

Застать его врасплох мне все-таки не удалось.

– Это большое событие для тебя, не так ли? – ничуть не расстроился он, пряча улыбку. Затем, став серьезным, схватил меня за руку и завел ее за спину. – Пообещай, что не будешь нарываться на неприятности. Мракауры, разгуливающие по мегаполису, – это не взмахи кистью, Злата, – со сталью в голосе сказал он, наклонившись так низко, что опалил меня горячим дыханием.

– Ну конечно! – взорвалась я, отталкивая его. Близость Фадеева нервировала. Уперев руки в бока, я заорала, как вздорная рыночная баба: – Если нападут вампиры, я буду спасаться бегством, лишь бы мой охранник был уверен, что я в безопасности. Обещаю, что стану лучшим Хранителем из всех, которых ты когда-либо знал! И тогда, Макс… я избавлюсь от тебя! – зло выдохнула я.

Разжав руку, Макс, отступил на шаг: пошатнулся, как от удара, опустил голову, пряча глаза. На загорелых скулах заиграли желваки. Вся веселость мгновенно испарилась.

– Я ловлю тебя на слове, забияка, – тихо сказал он. – Я никогда не пойму, почему Николай и Ирина позволили тебе учиться в академии. Они избаловали тебя и потакают всем твоим прихотям. Но раз уж ты Хранитель света, то должна быть сильной. Слабые погибают сразу. Я должен идти, и прости меня.

Фадеев резко повернулся и, выдавив «пока», вышел наружу, вызывая во мне гадкое, грызущее чувство вины. Позлить его хотелось, а вот обижать – вроде бы нет.

«Ну и катись», – раздосадованно подумала я.

Я села на диван, выжидая время и гадая, что происходит у Николая. Побродив по комнате, посмотрела на часы. Да остановились они, что ли? Щелкнув пальцами по верхушке башни, я повернулась на звук маминых шагов.

– Макс уже уехал?

– Ага, – нахмурилась я, гадая, слышала ли она нашу перепалку.

Если да, то снова начнет защищать Фадеева. Но по ее лицу поняла, что не слышала: немного напряжена, но беспокойства или осуждения в глазах не видно.

Ирина неторопливо пересекла комнату и села рядом со мной:

– Боюсь, должна тебя огорчить.

Я прислонилась к спинке дивана, расстроенно взглянула на нее. Неужели она говорила с Николаем? Самые страшные опасения сжали сердце. Губы противно задрожали.

– Нет, ты неправильно поняла, – быстро заверила Ирина, увидев, что я готова расплакаться. – Звонил Николай. Сказал, что, возможно, беседа затянется, и попросил, чтобы ты не переживала. Они понравились ему. Ложись спать, а утром он сам заедет и поговорит с тобой.

Я резко выдохнула. Они понравились ему, и это главное. «Конечно, Николай хочет узнать о них как можно больше», – успокаивала я себя, только вряд ли я усну.

Ирина обняла меня за плечи.

– Доверься ему, малышка, – сказала она. – Он всегда поступает правильно. – Но в голосе мамы я почему-то не услышала твердости.

Пожелав Ирине доброй ночи, я неторопливо поднялась в свою комнату.

За время моего отсутствия здесь ничего не изменилось. Большая кровать из светлого дерева заправлена мягким светлым покрывалом. Справа, почти возле окна, – письменный стол с компьютером. Прямо над ним – три полки, заставленные дисками. Слева от входа – антикварный белый шкаф с аккуратно расставленными книгами. В основном классика, но средняя полка пестрит яркими корешками современной фантастики. Мягкое уютное кресло цвета топленого молока, рядом стоят два чемодана, занесенные Максом. На стене напротив – панель телевизора. Яркие пятна в комнате – маленькая оранжевая подушечка в кресле, шторы из нежной вуали, собранные многочисленными мелкими складочками, и две картины с рыжими ирисами, написанные мной. Спать все еще не хотелось. Раскрыв чемоданы, я разобрала вещи, затем отнесла этюдник и три привезенных этюда в крошечную мастерскую. Задерживаться здесь я не стала. Сразу отправилась в примыкающую к комнате ванную и, приняв душ, улеглась в кровать. Боялась, что уснуть не удастся, но оказалась неправа. Поворочавшись несколько минут и думая о Тагашеве, я все же заснула…

С улицы донесся звук двигателя подъехавшей машины – и мои глаза распахнулись, словно по команде «подъем». В глаза ударил яркий солнечный свет. «Николай!» – сразу пронеслось в голове. Вскочив, я одновременно начала натягивать белые шорты и ярко-зеленый топ. Забыв умыться и расчесаться, скатилась по лестнице. Николай Вязин только что вошел в гостиную и тепло поздоровался с Ириной. Мама, как всегда, выглядит безупречно. Как можно быть во всеоружии в семь утра – для меня неразрешимая загадка. Пожалев, что не расчесалась, я подбежала к Николаю.

Триста лет для вампира – не возраст, но на вид главе клана – тридцать. Бежевые летние брюки и рубашка в тон хорошо сидят на крепкой подтянутой фигуре. Острый проницательный взгляд; в глубине серо-голубых глаз – мудрость, накопленная за века. Светлые волосы, короткая стрижка – волосок к волоску, словно он только что побывал у модного стилиста. Массивный серебряный перстень в форме волчьей головы с глазами-агатами на безымянном пальце левой руки указывает на статус грозного главы клана. Именно таким его видит большинство, для меня же он – почти отец. Перстень он надевает нечасто и только в особых случаях. Что ж, встреча с мракаурами – случай подходящий. Читая в моих глазах немые вопросы, Николай рассмеялся.

– Кофе угостите? – Он сощурил глаза, тепло взглянув на Ирину. Мои нетерпеливые подпрыгивания проигнорировал.

– Пойдем на кухню, – улыбнулась мама.

Сгорая от нетерпения, я последовала за ними.

– Где Елизар, Марк и Альбина? Ты позволил им остаться в клане? – не выдержала я и в смятении замерла, боясь сесть, хотя в случае отрицательного ответа стул мог бы и понадобиться.

Ирина внимательно смотрела на Вязина: похоже, ее этот вопрос тоже интересовал. Николай присел на стул, сложил руки на столешнице, совсем как примерный ученик. На лице промелькнула едва заметная улыбка:

– Не буду тебя томить. Они остаются.

Не сводя глаз с Николая, Ирина улыбнулась краешками губ, затем отвернулась к плите и стала варить кофе и резать хлеб для тостов.

– Знала, что ты примешь правильное решение, – спокойно заметила она, четко выделив «правильное».

Я почувствовала слабость в коленях. Раскинув руки, бросилась к Николаю, обняла сзади, прижалась к его голове своей, нарушая тем самым безупречную прическу. Из груди вырвался тоненький плаксивый всхлип.

– Только без слез! Сырости не переношу, – улыбнулся Вязин. Повернувшись вполоборота, он обнял меня за талию.

– Спасибо! – прошептала я.

– Не торопись благодарить меня, Злата, – вздохнул Николай. – Я разрешил им остаться, но не могу заставить верлафов принять их. Хотя и сделаю все возможное, чтобы это произошло. Сейчас их сопровождает охрана во избежание неприятных инцидентов…

– Инцидентов? – Я потрясенно уставилась на него. – Ты считаешь, на них может напасть кто-то из оборотней?

– Это всего лишь мера предосторожности, – спокойно сказал Николай. – Они поселятся в одном из пустующих коттеджей рядом с Академией Хранителей света. Елизар и Марк рассказали о себе все. Я посчитал, что двое сильных мракауров в клане совсем не помешают. Лучше стать их друзьями, чем иметь сильных противников на стороне Виктора. Они будут тренировать Хранителей, как ты и обещала Елизару, – усмехнулся Вязин. – Директор академии согласился с моим решением и даже обрадовался. Но на торжественном открытии в честь начала учебного года им предстоит встретиться не только с Хранителями света, но и с другими верлафами.

В кухне вкусно запахло поджаренными тостами.

– Когда их узнают лучше, то полюбят, – спокойно сказала я. – Если уж Макс смирился с их присутствием, то другие и подавно примут.

– Что ж, я надеюсь на это. – Николай улыбнулся.

– Они сильны? – спросила Ирина, выкладывая тосты на тарелку.

– Ты даже не представляешь, насколько, – медленно ответил Вязин. Его взгляд остановился на маме, потом он снова повернулся ко мне.

– Когда я смогу навестить их? – спросила я.

– Не торопись, малышка. Они устали за ночь, и им нужно не только отдохнуть, но и привыкнуть к мысли о совершенно другой жизни. Ты круто изменила ее.

Ирина поставила перед нами кружки с кофе, румяные тосты, ветчину и джем. Густо намазав абрикосовым джемом поджаренный хлеб, Николай откусил небольшой кусочек и запил его кофе.

– После обеда Марку и Елизару нужно встретиться с директором академии, чтобы получить инструкции, – продолжил он. – Думаю, они дадут тебе знать, когда будут готовы встретиться с тобой.

Я вздохнула, признавая правоту Николая, и улыбнулась:

– Не подумай, что подлизываюсь, но ты лучший!

Николай рассмеялся:

– Принято! – Но тут же глаза лукаво прищурились. – Утром у меня был Макс. Расстроен парень. Обычно таким он бывает после ссор с тобой. Злата, не очень хорошо воевать с тем, кто заботится о твоей безопасности.

Я поморщилась, словно от укуса комара: небольно, но зуд беспокоит. Ирина села напротив Николая. Губы сжались в упрямую линию.

– Злата! Сколько можно доводить парня?! Иногда мне кажется, что тебе не восемнадцать, а десять. – Мама повысила голос, хотя это ей совсем несвойственно, разве что по столу ладонью не хлопнула.

Ну вот, опять началось.

– Он первый начал, – соврала я. – Ну почему все думают о Максе, но никто не думает обо мне? Между прочим, этот нахал ранил меня, если вы не помните, – возмутилась я. – Вам что, больше поговорить не о чем? Я могу подкинуть интересную тему – моя трансформация!

Слова вылетели неосознанно, но я не пожалела. Возможно, где-то в подсознании сидела мысль поделиться с Николаем своими переживаниями. Слегка прикусив губу, я наблюдала за реакцией обоих.

– Ты трансформировалась? – насторожилась Ирина.

– Елизар рассказал мне о твоей трансформации. – Вязин хмыкнул.

– Да? – спросила я, чувствуя, что начинаю злиться. – И что мне теперь делать с этим счастьем?

– Вы можете объяснить мне, в чем дело? – Мама казалась взвинченной.

– Черная пантера, – коротко объяснил Николай.

– И что в этом плохого? – не поняла Ирина.

Вязин пожал плечами и кивнул в мою сторону – спроси, мол, у нее.

– Мам, на этой территории все Хранители – волки, – вздохнула я. – Это странно, не находишь? А если меня не переведут на старший курс? Если я не смогу продолжить обучение?

Николай нахмурился:

– Злата, я не вижу причин для беспокойства. Съезди к директору, поговори с ним. Препятствий не должно возникнуть. – Николай снова принялся за завтрак. – Быть особенной не всегда плохо, – добавил он.

Где-то я это уже слышала. Елизар сказал то же самое, но меня это не успокоило.

– Там, в ущелье, я чувствовала силу Елизара и Марка, – тихо сказала я. – Их телекинетическую энергию. Сначала я думала, это способность всех верлафов, но потом поняла, что ошиблась. Кира, Роман, даже Макс… другие Хранители не чувствовали их. – Я вглядывалась в лицо Николая. – Есть ли еще верлафы, обладающие такой способностью?

Николай внимательно выслушал и покачал головой.

– Это необычный дар, малышка, – тихо сказал он. – Я знал только одного верлафа с такой способностью. Им был твой отец.

Мама облокотилась на стол и начала смахивать слезинки. Любое упоминание о Захаре Демине расстраивало ее.

– Ну это хоть что-то объясняет, – вздохнула я.

Ирина сквозь слезы улыбнулась:

– Злата, это не должно огорчать тебя.

– Меня это и не огорчает, – пожала я плечами, стараясь не думать о своей трансформации. – В конце концов, способность чувствовать силу мракауров может оказаться полезной. – «Хотя отцу она не помогла», – добавила я про себя. – Значит, встреча с директором, – задумчиво сказала я. – Посмотрим, что он скажет. – Я поднялась из-за стола.

– Ты не завтракала. – Ирина строго посмотрела на меня.

– А еще не умывалась и не причесывалась, – хмыкнула я.

Ирина закатила глаза, а Николай расхохотался.

– Злата! – взглянув на Ирину, сказал он. – Я хотел пригласить твою маму сегодня на ужин. Ты могла бы составить нам компанию.

– Если я пойду с вами, это будет не свидание, – нахально заявила я.

Ирина покраснела. Не став дожидаться ее нагоняя, я быстро скрылась за дверью.

Вернувшись в свою комнату, я радостно грохнулась в кресло. Хотелось петь во все горло и совершить что-нибудь безумное, например, попрыгать на кровати. Итак, несмотря на непреодолимые, как казалось, препятствия и страхи, все получилось. Я представила глаза Елизара, подумав, что неплохо было бы иметь его фотографию. Хотелось позвонить прямо сейчас, но делать этого я не стала, понадеявшись, что увижу друзей сегодня. О трансформации я временно запретила себе думать, но вот как построить разговор с директором, продумать нужно…

Глава 8

Академия

Час спустя я вибрировала на одной ноге, стоя в прихожей и застегивая тонкий ремешок босоножки.

– Мам, я возьму машину?

– Только не гоняй, – откликнулась из гостиной Ирина.

Схватив ключи, я выбежала за дверь, но поостыла, вспомнив, по какому поводу еду к Юрию Петровичу Фомину, директору Академии Хранителей света.

Здание, святая святых верлафов, занимает большую часть территории городка. Крепость в крепости. Академия Хранителей света обнесена высокой стеной из серого камня. Миновав огромные чугунные ворота с выкованными на каждой створке волками, прыгающими навстречу друг другу, я вырулила на парковку и остановилась.

Серое четырехэтажное здание академии в духе шотландских замков утопало в зелени старых деревьев. Стены от времени поросли мхом. Башенки на крыше освещены солнцем. Прямо над входом, на центральной башне, покрытой темно-серой черепицей, развевается серебристый флаг с черным волком. В академии изображение оборотней нашего клана можно встретить повсюду: на бронзовых ручках дверей, на каменных скамьях возле академии. И даже на светло-сером мраморном полу в холле первого этажа выложена огромная голова темно-серого волка со сверкающими агатовыми глазами. Но, к сожалению, ни одной пантеры. Стуча каблуками по вымощенной брусчаткой дорожке, я шла к входу.

Пустынно. Кажется, никого нет, но это только на первый взгляд. Естественно, в единственный месяц летних каникул студенты появляются здесь очень редко и только для того, чтобы потренироваться. А вот Хранителей света здесь можно встретить круглосуточно. Навстречу мне шли две девушки-Хранителя в костюмах для трансформации. Тихо переговариваясь и не обратив на меня внимания, они прошли мимо, свернув на одну из дорожек. Наверное, торопятся на тренировку. Слева от академии расположены тренировочные площадки, скрытые высокими живыми изгородями: огромный лабиринт, где новички обычно путаются или теряются. Площадки соединяются между собой дорожками из серой брусчатки.

Поднявшись по широким каменным ступеням, я распахнула массивную дубовую дверь… и тут же остановилась. В голову проникла огромная, мощная, но теперь непугающая сила. Сердце обрадованно застучало. Я чувствовала Елизара и Марка. Значит, они тоже у Фомина. Улыбаясь, я начала подниматься по каменной лестнице, направляясь в правое крыло третьего этажа. Кабинет директора – именно там. Остановившись перед дубовой дверью, робко постучала.

– Войдите, – прозвучал из-за двери приглушенный низкий голос.

Потянув на себя кольцо бронзовой ручки, я вошла.

Сидя за огромным резным столом из темного дерева и продолжая что-то писать, Фомин молча указал на черное кожаное кресло справа от стола. Елизар и Марк с кипой бумаг в руках сидели напротив директора. Марк подмигнул. Елизар улыбнулся уголками губ и молча кивнул. Тишину кабинета нарушали лишь шуршание бумажных листов и шорох ручки, скользящей по бумаге.

Улыбнувшись парням, я тихо села на указанное место. Елизар не отрываясь смотрел на меня. Смутившись, я отвела глаза, обводя взглядом просторный кабинет главы академии.

Тяжелая дубовая мебель, огромное количество массивных шкафов со стеклянными дверцами, заполненных личными делами Хранителей света и личными делами студентов, – черные корешки папок от пола до потолка. На правой стене – старинная картина в массивной позолоченной раме: мракаур с искаженным лицом и оборотень-волк, вгрызающийся в его окровавленную шею; на заднем плане – испуганные лица смертных. Интересно, кто их напугал больше: мракаур или оборотень? Возможно, оба вампира внушали людям дикий парализующий страх. Смертный, увидев этот шедевр, вздрогнул бы от ужаса, но не верлаф. Все привычно и обыденно, а вот стеллаж с серебряными статуэтками меня заинтересовал. Неужели все эти награды получил сам Фомин? Приглядевшись к крошечным буковкам на табличках, я поняла, что не ошиблась, и чуть не присвистнула. Награды впечатлили. К счастью, вспомнив, где нахожусь, я плотно сжала губы, бросив испуганный взгляд на Фомина. Склонив голову, он продолжал писать.

Марк, наблюдавший за мной, затрясся от беззвучного смеха. Переглянувшись с Елизаром, он взял ручку и быстро начал писать на листочке, который затем показал мне.

«Вечером ждем в гости».

Улыбнувшись, я кивнула.

Фомин поднял голову и вручил Тагашеву очередной лист.

– Многие Хранители захотят попрактиковаться, – начал говорить он, очевидно продолжив прерванный до этого разговор. – Уже сегодня на информационной доске поместят расписание. Завтра вы начнете занятия. Через несколько дней каникулы закончатся, а значит, добавятся уроки со студентами. Боюсь, вы будете очень заняты. – Фомин удовлетворенно потер руки и улыбнулся.

– Это не пугает нас. Спасибо, господин Фомин. – Елизар едва заметно кивнул.

– Юрий Петрович, – поправил директор. – До завтра. И удачи, наставники.

Попрощавшись, Елизар и Марк поднялись и вышли.

Фомин выжидающе смотрел на меня. Проницательные волчьи глаза, больше желтые, чем зеленые, и они никогда не меняются. Взгляд не вампира, а настоящего хищника – особенность, отличающая его от других верлафов. Никто в академии точно не знал, сколько лет Юрию Петровичу, но Макс как-то говорил, что он старше Николая Вязина не на один век. Невысокого роста. Темные волосы зачесаны наверх. Строгий коричневый костюм, под которым угадывается костюм для трансформации. «Зачем он ему?» – подумала я. В патрулях он, насколько мне известно, не участвует. Может, тренируется, чтобы поддерживать форму? Дома я пыталась построить наш разговор, но сейчас все вылетело из головы. Странная внешность грозного жесткого директора и его репутация выбивали из колеи. Лишь раз в году студенты позволяли себе не слушать его: это происходило на торжественной части в честь начала учебного года, когда он вел долгие речи о чести, славе и призвании оборотней. Но сейчас – не торжественная часть. Сжавшись в комок, я молча смотрела на Фомина.

Губы директора растянулись, показывая безупречные белые зубы, хотя я бы не удивилась, увидев волчьи клыки. Он улыбнулся, очевидно подбадривая меня. Вздохнув, я решила начать с самого главного:

– Юрий Петрович, я по поводу перевода на старший курс.

– Значит, вы уже трансформировались, Злата?

– Несколько дней назад мне удалось обернуться, – еле слышно сказала я. Покраснев, добавила: – Когда я хотела трансформироваться еще раз, то не смогла.

Похоже, мое заявление совсем не удивило его, и я почувствовала себя немного увереннее.

– Ваша трансформация – волк? – тут же спросил он.

Вопрос ожидаемый, но я смутилась. Разглядывая руки, молчала несколько секунд.

– Черная пантера, – наконец выдавила я.

Теперь онемел Юрий Петрович. В желто-зеленых глазах проскользнули заинтересованность и удивление. Разглядывая меня, Фомин склонил голову набок.

– Интересно, – протянул он, постукивая обратной стороной ручки по столу. – Вы знаете, что здесь верлафы обращаются в волков. Это зависит от места жительства. Однажды трансформировавшись в крупного хищника, верлаф остается с этим образом на всю жизнь. Медведи, леопарды, львы – все это есть, но в семьях, проживающих на других территориях. Как это произошло?

К этому вопросу я была не готова. Вздохнув, неопределенно пожала плечами, но ответить все же попыталась.

– В тот момент я была несколько напугана и сосредоточиться на образе не смогла, – выдохнула я первое, что пришло в голову. Но, похоже, мой ответ его не удовлетворил.

– Это не зависит от эмоций верлафа. – Фомин покачал головой. – Насколько мне известно, ваша мать – пума, и она единственная в своем роде на территории города. Она не Хранитель и трансформируется редко. Но вы – не пума.

Конечно, о трансформации Ирины я знаю. Да, мы обе – кошки. Возможно, именно генетика стала причиной того, что я стала пантерой. Но мы разные. Я волновалась. Юрий Петрович поднялся с кресла, обошел стол и, заложив руки за спину, начал ходить по кабинету, погрузившись в свои мысли. Наблюдая за его перемещением, я напряженно замерла, ожидая вердикта, но он молчал. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он заговорил:

– В средневековых бестиариях, включающих в себя многие элементы «Физиолога», говорится: «Дракон дрожит от страха и бежит укрыться в подземном своем логовище; он погружается в оцепенение и сидит в яме своей, неподвижный и словно мертвый… Истинная пантера сошла с небес, чтобы избавить нас от власти дьявола»… Это очень интересно. У вас необыкновенная трансформация, но… – Фомин неопределенно покачал головой. – Хранители в образе волков понимают друг друга, чувствуют каждое движение – они действуют сообща. Вы же – одиночка!

Из его речи я не поняла ничего. При чем здесь дракон, и как это касается моей трансформации? Но последние слова насторожили. Он считает, что я не смогу продолжить обучение? Ну уж нет. Я не смирюсь с этим никогда! Вскинув подбородок, я начала защищаться:

– В других семьях у верлафов тоже иная трансформация, но они становятся Хранителями света! Вы сами говорили об этом минуту назад!

Фомин вернулся на свое место за столом и, выгнув бровь, внимательно слушал меня.

– Да, но во всех поселениях верлафов живут оборотни только одного вида. Они обучаются вместе и понимают друг друга, – возразил он.

Я нахмурилась.

– Значит, я не смогу продолжить обучение? – Мои опасения сорвались с языка, но сдаваться я была не намерена. – Необязательно понимать друг друга, чтобы правильно оценить ситуацию во время сражения! – убеждала я.

Вцепившись в подлокотники руками, я подалась вперед. На миг возникло чувство, что, слушая меня, он забавляется, а возражая мне, старается разозлить и заставить почувствовать себя неполноценной. Я разозлилась. И куда только страх подевался? «Пусть я другая, и он собирается меня исключить, но я не позволю этому старому…» – додумать мысль я не успела. Черные зрачки волчьих глаз стали узкими, вертикальными. Взгляд Фомина стал предупреждающим, словно он услышал меня. Скорее всего, я опять не смогла скрыть эмоций. Почерневшие глаза я не опустила.

– Вы правы. Можно оценить ситуацию, но поверьте, вам будет трудно. Сражаться, не понимая других, крайне сложно, – спокойно отозвался Фомин. – Речь о вашем исключении не идет, Злата.

Целую минуту я смотрела на него, ощутив, что волчьи зрачки сжались и стали обычными.

– Это правда? – переспросила я, не в силах поверить. – Значит, вы переводите меня на старший курс?

– А вы сомневались?

– Если честно, да, – призналась я. – В какой-то момент мне показалось, что вы меня исключите.

– В какой-то момент мне показалось, что вы столкнете с дороги любого, кто встанет у вас на пути. – Фомин улыбался, но взгляд был серьезным.

Щеки до самых ушей залила краска. Я опустила горящее лицо. Юрий Петрович начал что-то быстро писать в моем личном деле.

– Зайдите в отдел костюмов для трансформации. Там у вас возьмут анализ, чтобы создать костюм. Советую вам до начала обучения попрактиковаться в тренировочном зале и все же трансформироваться еще раз. – Он неестественно кашлянул. – Свое расписание вы получите, как и все, после торжественной части в честь начала учебного года.

Облегченно вздохнув, я попрощалась и вышла. Отдел костюмов находился в цокольном этаже здания. Проходя по длинному коридору пустынного нижнего этажа, я разглядывала массивные металлические двери огромных тренировочных залов. Здесь обычно тренируются опытные Хранители света. Лишь в конце коридора я нашла дверь с табличкой «Отдел костюмов для трансформации». Постучавшись и войдя, я оказалась в белом, сверкающем металлическими приборами кабинете. Спиной ко мне стояла моя подружка в перчатках и белом халате.

– Кира? – удивилась я. – Что ты здесь делаешь?

Повернувшись, девушка довольно сообщила:

– Это мое первое задание для лаборатории. Лев Колесников попросил взять образцы волос и слюны верлафов, которым понадобятся костюмы. Садись, – пригласила она, указывая на металлическое кресло с белой кожаной спинкой, чем-то напоминающее кресло дантиста. – Это не займет много времени.

– Учитывая, что мы вернулись вчера, увидеть тебя здесь было неожиданно. Ты мне не сказала, что у тебя первое задание, – хмыкнула я. – Выглядишь как настоящий биохимик.

Кира счастливо заблестела глазами:

– Он позвонил сегодня утром. Что-то произошло, и он занят. Честно сказать, переживаю. Задание плевое, но хочется все сделать как можно лучше.

Словно подтверждая свои слова, девушка стала серьезной и сосредоточенной. Она взяла узкие медицинские ножницы и срезала у меня тонкую прядь волос. Затем аккуратно поместила ее в пробирку, плотно закрыла пластиковой крышечкой, подписала маркером и поместила в штатив. Открыв металлический ящичек, достала тонкий блестящий прутик с ватой на конце и повернулась ко мне.

– Открой рот.

Я показала ей язык, а потом выполнила просьбу. Кира поводила ватой по внутренней стороне моей щеки, а затем поместила ее в конверт и тоже подписала.

– Это все, – улыбнулась она.

– Приятно, что волосы у меня выдирает подружка, – поддразнила я. – Если каждый раз заказывать костюмы, то можно и без волос остаться.

– Не останешься, – поддержала она шутку. – Твоей гривы, Демина, на всю академию хватит.

– Может, мне тогда два заказать? – задумалась я.

Кира расхохоталась:

– Можно и два. Только имей в виду: они все одинаковые. Поразить сменой наряда ты никого не сможешь.

Я вздохнула.

– Давай два. Пусть один будет запасным. – Притворно схватившись за голову, я сморщилась.

Кира укоризненно посмотрела на меня:

– Образцов хватит. Завтра в это же время приходи за ними.

– Так быстро?! – ахнула я.

– Да, уже сегодня образцы будут изучены. Костюмы создадут за ночь. Все просто. Елизар и Марк тоже приходили совсем недавно.

– Заказывали костюмы?

– Ну не скафандры же, – фыркнула она. – Конечно, трансформироваться они не могут, но костюмы удобны, а на тренировках – просто незаменимы… Итак, тебя перевели, – сменила она тему. – Роман будет рад.

– Да, перевели.

Я смутилась. Поколебавшись, о трансформации решила пока не говорить. А вот Самойлову сказать придется. Как обернуться оборотнем, я не представляла, а Фомин порекомендовал попрактиковаться. Значит, нужен тот, кто поможет с трансформацией. Покусывая губу, я посмотрела на Киру:

– Не знаешь, Роман завтра сможет со мной потренироваться? Очень нужно. – Я не стала вдаваться в подробности.

– Не сможет. Завтра мы собираемся в мегаполис.

– Обойдусь. – Вздохнув, я разочарованно посмотрела на нее.

– Попроси Макса. – Она пожала плечами, недоуменно глядя на меня. Дескать, не вижу проблем, зачем тебе Роман, если можно попросить одного из лучших Хранителей света.

– Ну уж нет! – наотрез отказалась я, представив глупую ухмылку Фадеева.

– Слушай, ну что за отношение к парню? – Кира возмущенно тряхнула волосами. – Ты ведь ни с кем себя так не ведешь. Он старается угодить изо всех сил, а тебе нравится издеваться над ним. Он не заслуживает такого отношения!

Я встала с кресла:

– Ты это серьезно? Сегодня что, день защиты Макса от злого тирана? – Я вытаращила глаза. – Николай, мама, теперь еще ты!

Подруга неодобрительно покачала головой:

– Может, стоит задуматься? Злата, он думает о твоей безопасности. Он всегда рядом и готов выполнить любое твое желание. Даже самое глупое! Извини, но ты с ним ведешь себя как настоящая стерва. Видела бы ты его лицо, когда я рассказывала, что ты ушла с вампирами, которых едва знаешь!

– Прости, но мне пора. – Не желая слушать обидные высказывания в свой адрес, я резко повернулась и вышла за дверь.

С Кирой мы не ссорились, но она всегда обо всем говорила прямо, – одна из черт ее характера, которую я очень ценила. Однако сейчас ее слова больно задели. «Кто кого изводит?» – думала я. Попробуй поговорить с ним нормально, и он начнет издеваться еще больше. Между прочим, Николай не требует от Макса чрезмерной опеки, с которой я постоянно сталкиваюсь с его стороны. Конечно, я вчера его чем-то обидела, только чем, спрашивается? «Придется извиняться», – нахмурилась я. Поучиться трансформации нужно, а значит, нужно просить Фадеева.

От этой мысли заныли зубы. Вздохнув, я села в машину и поехала к дому. Издалека увидев «лексус» Макса, чертыхнулась. Даже звонить не пришлось.

Глава 9

Происшествие

Резко затормозив, я смотрела на приближающегося Фадеева. Грустно взглянув на меня, он склонился над окошком. Поколебавшись, я опустила стекло.

– Привет, забияка.

– Давно ждешь? – миролюбиво спросила я.

– Минут пятнадцать.

Макс распахнул дверцу машины и подал руку. Припомнив слова Киры, я недовольно взглянула на него, но помощь приняла. Не зная, куда деть руки, сцепила их в замок и начала перетаптываться на месте. Слова извинений появляться в голове не желали. Нахмурившись, я пригласила охранника в дом.

Ирина уже ушла. Поставив чайник на плиту, я начала накрывать на стол. Макс сел на стул, внимательно наблюдая за мной. Заварив зеленый чай с мелиссой, я поставила чашку перед ним. Достала вазочку с печеньем и конфетами. Наполнила еще одну чашку и только потом села напротив Макса, стараясь вспомнить, чем могла обидеть его вчера, и мысленно подбирая слова извинений. Безуспешно. Как можно извиняться, если не знаешь за что? Но мысль о тренировке гнала вперед.

– Чем занимался вечером? – спросила я, только бы начать разговор.

Его лоб резко нахмурился, взгляд стал злым, в лице появилась досада. Я недоуменно смотрела на Макса.

– Патруль, – коротко сказал он.

– Постой, но мы вернулись только вчера. Что-то случилось?

Обычно Хранители дежурили посменно. Макс не должен был дежурить накануне. Отправиться с Хранителями он мог в двух случаях: либо захотел сам, либо что-то произошло. Он колебался, очевидно, раздумывая, рассказывать мне или нет, но потом все же решился:

– Мракауры убили донора.

Мне стало интересно. Участие в патрулировании – страстно желанное событие для всех студентов, но, увы, пока недосягаемое. Практики еще не было и патрулирований в мегаполисе соответственно тоже. О дежурствах Хранителей мне рассказывали только наставники, или, как сейчас, – Макс. Я покусывала губу, разглядывая охранника. Чем-то сильно обеспокоен и, кажется напряжен. Убийство или исчезновение смертного – это всегда плохая новость для Хранителя, но, несмотря на все усилия верлафов, такие инциденты случались. Хранителей немного, а территория обширна, поэтому иногда вампирам удается исчезнуть безнаказанно. Я вздохнула. Ничего выходящего за рамки. Только внеплановый патруль Макса настораживал, как и весь вид охранника.

– Обычное нападение? – осторожно уточнила я.

– Боюсь, что нет. – Он постучал пальцами по столешнице и взглянул на меня. – На него напали, когда он возвращался с территории клана, – почти на подъезде к мегаполису. Его убили не из-за крови. – Лицо Макса словно окаменело. Избегая моих глаз, он машинально крутил чашку в больших ладонях. – Машина, в которой он ехал, была словно растянута с двух сторон, а потом скручена в плотный жгут. Смертный находился внутри. – Он поморщился.

Я торопливо сглотнула липкую слюну, стараясь справиться с подступившей тошнотой. Расширив глаза, уставилась на Макса. Перед мысленным взором появилось лицо Светланы, и я вздрогнула от ужаса. «Нет», – одернула я себя. Она возвращалась с Виталием, и Макс бы сказал. Я ощутила панику.

– Чей донор? – спросила севшим голосом.

– Льва Колесникова. – Фадеев вздохнул.

– Лучший биохимик верлафов? – Я вспомнила, что Кира говорила о каком-то происшествии. – Зачем мракаурам убивать смертного таким страшным способом? Вы уничтожили этих вампиров?

– Не уничтожили. Не было ни следов, ни запаха. На мракауров указал только один факт: применялся телекинез, причем сила была огромная. Так изуродовать машину могли лишь мракауры, обладающие высоким уровнем телекинетической энергии. Елизар считает – это Охотники Виктора Коншина.

Каждое слово Макса остро вклинивалось в сознание. Вцепившись в столешницу, я с ужасом посмотрела на него. Еще неделей раньше я бы и не вспомнила об Охотниках, но буквально два дня назад я говорила о них с Елизаром и тряслась от страха, а теперь они здесь, совсем недалеко от города. По телу прошел ледяной холод.

– Елизар участвовал в патруле? – Я внимательно посмотрела на Макса.

Он покачал головой:

– Николаю сообщили о доноре в шесть утра. Тагашев был еще у него и захотел взглянуть на машину. Когда он увидел ее, сразу сказал, что это Охотники. Мракаур быстро влился в жизнь клана… Злата, у тебя такой вид, будто ты сейчас свалишься в обморок.

Глотая мелкими глотками воздух, я старалась успокоиться. Обхватив себя руками, пыталась унять дрожь. Макс, похоже, уже раскаивался, что рассказал мне об этом. В синих глазах парня мелькнуло сожаление.

– Охотники на нашей территории, – выдохнула я. – Это невозможно!

– Не ты одна так думаешь, – вздохнул он. – Лишь некоторые Хранители из нашего города сталкивались с ними, да и то не здесь. На наших территориях они не появлялись несколько веков. Николай считает, что Виктору нужен Колесников, и Тагашев с ним согласился. Биохимику усилили охрану, ну и, разумеется, мы будем искать вампиров. Днем они не станут проявлять себя, а вот ночью, если они выйдут на охоту, нам, возможно, удастся их отследить.

Я нахмурилась:

– Зачем Коншину Колесников? И почему вы решили, что Охотникам нужен именно он?

– Донор приехал к Колесниковым на своей машине, но она сломалась и Лев дал ему свою. Скорее всего, планировалось похищение биохимика, но, когда вампиры поняли, что в машине только донор, на нем выместили злобу. Это теория Тагашева, – добавил Макс.

Передернув плечами, я отвернулась, стараясь выбросить страшную картину из головы.

– Похищение? – Я покачала головой. – Не думаю, что мракаурам нужны иглы «стирателя памяти» или костюмы для трансформации.

Макс откинулся на спинку стула и посмотрел на меня.

– Колесников обладает выдающимся умом. Возможно, у Коншина есть планы, которые он не может осуществить без биохимика.

– Планы убивать людей с помощью биохимии. Они, по-моему, и так неплохо справляются, – с отвращением сказала я. – Это бред!

– В этом что-то есть, – неопределенно сказал охранник. – Виктор Коншин – глава клана мракауров, он пытается удержать власть в своих руках. – Макс словно говорил сам с собой, начисто забыв о моем существовании. – Мракауры из других семей уже не раз пытались свергнуть его. Он постоянно с ними воюет. Возможно, с помощью Колесникова он хочет найти оружие против самих же мракауров, а не против людей. Ученых, равных Льву, нет среди смертных и нет среди вампиров.

Выслушав умозаключения Макса, я снисходительно заметила:

– Если бы Колесников мог создать такое оружие, то верлафы давно бы им пользовались. Оружия против вампиров не существует! Их можно лишь разорвать и сжечь. И пока у нас для этого есть только наши серебряные когти и зажигалки.

Очнувшись, Макс грустно улыбнулся:

– Может, ты и права. Это всего лишь предположения. – Он взял печенье и, откусив, запил чаем, очевидно отбросив мысли о вампирах в сторону.

Беспечный вид Макса заставил нахмуриться. В глубине души шевельнулось беспокойство за него, и я снова разозлилась на себя. Какое мне дело до того, что произойдет с охранником? Хотя, конечно, я лукавила: ссоры ссорами, но ему действительно может угрожать опасность.

– Макс, будь осторожен, – попросила я.

– Только не делай вид, что переживаешь за меня, – усмехнулся он.

– За всех, – отрезала я, желая стереть ухмылку с его лица. – И вообще – чего прикатил?! – мгновенно рассвирепела я, позабыв о том, что собиралась извиниться и попросить о тренировке. – Отсыпался бы дома перед ночным патрулем.

Лицо Макса стало серьезным:

– Хотел узнать, перевели ли тебя на старший курс.

– Перевели, – хмыкнула я.

– Значит, ты – старшекурсница. Я рад за тебя, забияка, – искренне сказал он.

Потупившись, я разглядывала скатерть. Наконец собравшись с силами, решилась попросить о тренировке:

– Макс… ты не мог бы мне помочь с трансформацией?

Фадеев резко вскинул бровь.

– Ты ведь уже трансформировалась, так что проблем с этим у тебя быть не должно, – невозмутимо сказал он, но по его дрожащим губам я поняла: он тщательно скрывает улыбку.

Покраснев, как свекла, я покаялась:

– Звучит глупо, но я не знаю, что нужно делать. В ущелье все произошло само собой. Только не смейся, иначе я…

Не дожидаясь моих угроз, Фадеев гортанно расхохотался. Чертыхнувшись и зло глядя на него, я пожалела о своей просьбе. Намного проще было бы попросить о помощи незнакомого Хранителя. Сжав кулаки, я отвернулась и процедила сквозь зубы:

– Забудь. Мне не нужна твоя помощь!

– Не злись. Конечно, я помогу. Просто представил у тебя парочку волчьих ушей и хвост. – Он обезоруживающе улыбнулся.

Недоверчиво взглянув на него, я вздохнула. Он думает, я волк, но сил рассказать о своей трансформации не было. Боюсь, не выдержу еще насмешек с его стороны. В конце концов он и так увидит. Откинувшись на спинку стула, я скрестила руки.

– Костюмы для трансформации будут готовы завтра. И если ты не передумаешь, мы могли бы потренироваться на одной из площадок в академии.

– Я заеду за тобой, забияка. Это будет интересно, – хмыкнул он. Губы снова дрогнули в улыбке.

Нахмурившись, я пригрозила:

– Если будешь издеваться, нарвешься на неприятности.

Смоляные брови парня насмешливо подскочили вверх.

– А это было бы уже совсем интересно! – опять засмеялся он. Но, увидев, что я не шучу, он примирительно поднял руки. – Злата, я полностью в твоем распоряжении.

Неодобрительно покачав головой, я раздраженно фыркнула. Ну почему все мои попытки вести себя с ним корректно разбиваются о стену сарказма?

– Макс, расскажи, как тебя терпит твоя девушка? С тобой же говорить невозможно, – вздохнула я.

Фадеев расслабленно потянулся и закинул ногу на ногу.

– Тебе не повезло, – ухмыльнулся он. – Боюсь, меня терпишь только ты. У меня нет девушки.

Несмотря на беззаботный тон, во взгляде Макса проскользнула грусть. Нет девушки? Я удивленно уставилась на охранника. Да у половины девчонок с моего курса колени подгибаются, когда они просто видят его. А он пытается убедить меня, что никого не затянул в свои сети? Изогнув бровь, я окинула его оценивающим взглядом: красивый брюнет с короткой стрижкой, высокие скулы, упрямый прямоугольный подбородок, необыкновенные синие глаза, чуть полноватые яркие губы. Под гладкой загорелой кожей проступают внушительные мышцы, а плечи, туго обтянутые футболкой, кажутся необъятными.

– И какова оценка? – хмыкнул Макс. Очевидно, мое пристальное изучение его внешности не ускользнуло от проницательного взгляда.

– Трудно поверить, что у тебя нет девушки, – отозвалась я. – Если хочешь, познакомлю тебя с кем-нибудь.

Вероятно, мое предложение его позабавило. В синих глазах заплясали колкие насмешки.

– Забияка, я ни в кого не влюблялся и не собираюсь делать этого впредь, так что твое сводничество мне не понадобится.

– Хочешь сказать, ты все еще девственник? – не подумав, поддразнила я.

Фадеев снисходительно взглянул на меня и рассмеялся:

– Очень интересует моя личная жизнь? Любовь и секс – это разные вещи, если ты этого не знаешь. Хотя откуда тебе об этом знать.

Смутившись, я опустила глаза. Намерений вызывать его на откровенность не было. И кто за язык тянул, спрашивается? Теперь сиди красней и пытайся выпутаться из щекотливой ситуации. И как только в голову пришло говорить с парнем на такую тему? Не глядя на него, я торопливо поднялась и начала мыть чашки. Мне не нравилось, что разговор принял такой оборот. Конечно, он не девственник, а вот я… и он знает об этом. Моя жизнь проходит на его глазах: учеба, общение с друзьями, тренировки и насмешки над парнями, которых я не одаривала благосклонностью. Старомодно для современного мира, но я считала это не пороком, а скорее достоинством. Ручку от чашки я все же отломала и раздосадованно бросила остатки в корзину для мусора. Ирина расстроится, это ее любимый сервиз.

Повернувшись, я посмотрела на Макса. Он спокойно разглядывал меня. Никаких комментариев по поводу варварского обращения с посудой и моего смущения. Это придало смелости. Высоко вскинув подбородок, я с вызовом ответила:

– Меня не интересует твоя личная жизнь. Я не должна была говорить с тобой на эту тему. Но раз мы заговорили, могу сказать, что для меня любовь и секс – одно и то же. Можешь насмехаться сколько тебе захочется, – резко добавила я. – Твое мнение меня тоже не интересует.

– Для тебя все так и должно произойти, – мягко сказал Макс. – А то, что тебя не интересует мое мнение, я знаю. Ты всегда давала понять, что хочешь отделаться от меня, но вчера впервые сказала об этом вслух.

Виновато взглянув на него, я потупилось. Теперь ясно, чем я его обидела. Хотя все это выглядело странно. Макс никогда на меня не обижался. Скорее уж я на него.

– Я злилась. Прости.

Признавать свою вину было неприятно, поэтому голос прозвучал черство. Хотя, возможно, я сердилась на себя за предыдущую тему разговора.

– Злата, тебе не нужно извиняться. Я всего лишь твой охранник. Ты можешь говорить мне все, что пожелаешь. Меня можно оскорбить, прогнать, не замечать. Я привык к этому. – В его голосе слышалась боль, хотя он тщательно старался скрыть ее за привычной иронией.

Я вздрогнула. Чувствуя себя хуже некуда, посмотрела на него. Таким я видела его впервые. В ультрамариновых глазах застыла тоска. Его взгляд заставлял почувствовать себя виноватой.

– Макс, не отделаться, – осторожно произнесла я.

– Тебе всего лишь хочется свободы, – закончил он за меня. – Неужели я так раздражаю тебя, Злата? Почему мое общество всегда было тебе в тягость?

Синие глаза сверлили во мне глубокие дыры. Мой взгляд заметался по кухне. Не выдержав, я отвернулась. И что ответить? Что я ненавижу его за чрезмерную опеку? Не думала, что обидела его так сильно, а разговор зайдет настолько далеко. Лучше бы он злился.

Резко повернувшись к нему, я сверкнула глазами.

– Макс, разозлись на меня, накричи, начни издеваться, но не заставляй чувствовать себя виноватой! – ушла я от ответа.

– Виноватой? – Он саркастично рассмеялся. – Это не в твоем стиле, Злата. Ты даже не знаешь значения этого слова. Чувство вины должно быть у меня. Я разорвал девушку, за которую готов отдать жизнь. Я вывожу тебя из себя одним своим видом, а каждое мое слово действует на тебя как яд. Прости за это! – с издевкой добавил он.

Слова Макса больно ударили. Покачнувшись, я отвернулась и медленно подошла к подоконнику. Прикрыв глаза, задержала дыхание, стараясь справиться с накатившей горечью. Вместо того чтобы помириться, мы снова поссорились. Хотя вряд ли это назовешь ссорой. Впервые Макс дал понять, что я задеваю его, и мне это не нравилось.

– Уходи, – тихо сказала я.

По звуку отодвигаемого стула я поняла, что он встал. Макс уходил. Я не видела выражения его лица, но поняла, что снова обидела его. «Кира права», – пронеслось в голове. Я веду себя с ним как стерва. Совесть требовала броситься за ним и извиниться, но уязвленное самолюбие приковало к месту. Шаги стихли. Наконец-то я избавилась от его общества. Облегченно вздохнув, посмотрела в окно. Макс сбежал по лестнице и сел в машину. «О тренировке нужно просить кого-то другого», – подумала я. Где-то в глубине души появилось грызущее чувство, но я не позволила ему выйти наружу. Сузив глаза, я наблюдала за отъезжающим джипом. «Поговорю о Максе с Николаем при первом удобном случае», – решила я и выбросила мысли об охраннике из головы. Поднявшись наверх, неторопливо начала собираться к Альбине, Марку и Елизару.

Глава 10

Разочарование

Коттедж, в котором поселились Елизар, Марк и Альбина, не отличался от нашего с мамой, но выглядел более запущенным. На территории города было несколько пустых домов. Обычно они предоставлялись советникам, которые возглавляли семьи верлафов и приезжали на встречи с Николаем, но этим, похоже, давно не пользовались, хотя и попытались навести в нем относительный порядок. Окна – чистые, газон перед домом подстрижен, но цветов на клумбах не наблюдалось. Возле гаража красовался новенький «Порше 911 GT2 RS» черного цвета. Знаю эту модель только потому, что машина принадлежит Николаю. Он редко пользуется ею. Очевидно, одолжил Елизару и Марку до тех пор, пока не пригонят их машину.

Взгляд переместился на ступеньки крыльца. Альбина заботливо поливала чахлую ярко-красную герань в каменном вазоне. Услышав звук подъезжающей машины, она вскинула голову. Приветливо помахав рукой, поставила лейку и направилась ко мне.

– Итак, ты наша первая гостья, – улыбнулась она.

Я вышла из купе и огляделась по сторонам, стараясь увидеть кого-нибудь из охраны, о которой говорил Николай. Никого не увидев, повернулась к девушке:

– А где охрана?

– Мы решили, что нельзя завоевать доверие верлафов, находясь под охраной, и отослали всех к Николаю, хотя они здорово помогли мне сегодня с уборкой дома. А еще я познакомилась с соседкой, – увлеченно рассказывала Альбина, сверкая золотистыми глазами. – Она хирург одной из клиник мегаполиса. Узнав, что я – созданный вампир, а Марк и Елизар – мракауры, отнеслась к этому совершенно спокойно. Сказала, что если нас пропустила защита, значит, мы того стоим. – Альбина весело рассмеялась.

– Ты счастлива, – тепло сказала я, искренне радуясь ее чувствам.

– Эмоции захлестывают через край, – честно призналась девушка. – Дом замечательный, правда, многое требует доработки. Нужно сменить мебель, навести порядок в саду, заменить беседку… И еще куча всяких других дел, – рассмеялась она, делясь со мной планами на будущее.

– Я с удовольствием помогу тебе, – улыбнулась я. – Конечно, беседку я вряд ли смогу заменить, но что-то покрасить или посадить цветы – это запросто.

– Помощь принимается, – услышала я голос Марка.

Они с Елизаром вышли из гаража, пристроенного к коттеджу. Оба в светло-голубых джинсах и светлых футболках, руки перепачканы пылью. Очевидно, парни осматривали гараж.

Взглянув в глаза Елизара, я начала тонуть в их сапфировой глубине. Интересно, они когда-нибудь перестанут притягивать меня? Наверное, нет. Непередаваемые ощущения и каждый раз по-новому прекрасные. Как же он красив. Сердце забилось быстрее.

– Он преувеличивает, – улыбнулся Елизар. – Помощь необязательна, ты и так сделала для нас больше, чем много. Рад видеть тебя, маленькая дикая кошка.

Марк подошел к «порше» и любовно погладил капот.

– Куплю себе такую же, – хмыкнул он. – Два турбокомпрессора, керамические тормоза, титановый глушитель, шестьсот двадцать лошадиных сил и убойная скорость достойны своей цены.

Я знала стоимость машины, но не удивилась словам Марка, вспомнив, что он представитель древнего рода мракауров. Очевидно, состояние его семьи накапливалось веками, если не тысячелетиями.

– Эта машинка – низкая, Марк, – поддразнил Елизар.

– Зато быстрая, – возразил брат. – Это тебе нравятся огромные «сараи».

Альбина закатила глаза и потянула меня в дом.

– Это надолго. Один помешан на спортивных машинах, другой – на внедорожниках, что вызывает бесконечные споры, – шепнула она. – Не задерживайтесь, – предупредила она парней, затем обратилась ко мне: – Ты ведь поужинаешь с нами?

Я кивнула. Взглянув на Елизара, улыбнулась и позволила Альбине увести себя в дом.

Минуя маленькую прихожую и голубую гостиную, мы прошли в столовую, отделенную от большой кухни арочным проходом. Стол со стеклянной столешницей и хромированными стульями с кремово-коричневыми сиденьями вокруг него был красиво сервирован к ужину. Из кухни плыл вкусный аромат мяса и овощей, смешавшийся с запахом ванили и сдобной домашней выпечки.

– Когда ты все успела? – удивилась я, входя в кухню, сияющую чистотой и натертыми до блеска деревянными столешницами.

– Ты не представляешь, сколько я получила удовольствия, занимаясь обыденными домашними делами. К тому же очень хотелось порадовать парней, – ответила она, надевая фартук и доставая из духовки противень с жарким. Выложив все на большое блюдо и украсив зеленью, она подала блюдо мне, попросив отнести в столовую. Я выполнила ее просьбу и снова вернулась в кухню.

– Расскажи о Елизаре, – смущенно попросила я.

– Он замечательный. – Альбина тепло улыбнулась. – Я говорила, что он мне как старший брат. За его спиной чувствуешь себя в безопасности. Всегда заботится обо мне и о Марке, стараясь избавить нас от малейших трудностей. Сила, ум и бесконечная доброта сочетаются с сердечным теплом и желанием оказывать помощь. Но есть в нем что-то таинственное.

Я непонимающе посмотрела на Альбину. Девушка неопределенно развела руками:

– В нем скрыто что-то… сумеречное. Такое чувство, что глубоко под внешней оболочкой есть другой Елизар. Он никогда не делится тем, что у него на душе, даже с Марком. Как бы плохо или больно ему ни было – никогда. Замкнуто и в одиночку переживает все сам, – очень тихо говорила моя собеседница. – А иногда ведет себя странно. Елизар даже не рассказал нам, о чем он говорил с Николаем Вязиным, хотя пробыл в особняке до утра. Мне кажется, его угнетает сила, которая в нем живет. И еще я думаю, он и сам не знает всех своих способностей, их слишком много даже для очень сильного мракаура. Но мы всегда любили его таким, какой он есть.

Достав из духовки восхитительный пирог, Альбина начала украшать его взбитыми сливками и свежими фруктам. Я помогала нарезать овощи.

– Постой, разве у Николая вы были не вместе? – недоуменно спросила я.

Альбина покачала головой.

– По приезде Николай встретил нас очень тепло и почти сразу согласился, чтобы мы поселились в городе. Я даже удивилась. Он расспрашивал, как мы познакомились с тобой, и Елизар обо всем рассказал. Затем он задавал вопросы мне и Марку. Предложил тренировать Хранителей в академии, упомянул о коттедже, где мы поселимся. Это длилось не больше двух часов. Потом он вызвал охрану, чтобы те отвезли нас с Марком в коттедж, а Елизара попросил остаться. Макс привез Елизара в восемь утра.

Судя по безмятежному лицу Альбины, Тагашев скрыл от нее информацию об убийстве донора, чтобы не расстраивать. Интересно, о чем говорили глава клана и мракаур? Я вздохнула, понимая, что вряд ли когда-нибудь об этом узнаю.

– А девушки? – спросила я.

– Лично я не видела рядом с Елизаром ни одной подруги. Иногда он исчезал на день или даже на неделю. Марк смеялся: говорил, что парню нужно расслабиться. Может, он и встречался с какими-то девушками-вампирами, но несерьезно. Ты ведь не думала, что он… – Альбина заговорщицки округлила глаза.

– Я об этом не задумывалась, – тихо сказала я.

– Он ведь тебе нравится? – Золотистые глаза Альбины внимательно меня изучали. – Будет здорово, если вы станете встречаться. Марк считает, ты ему очень подходишь. К тому же рядом с тобой он, похоже, счастлив. Мы с Марком редко видели улыбку на его лице. А в твоем присутствии он меняется. Ты словно расплавляешь в нем что-то холодное, застывшее.

Кровь мгновенно прилила к скулам. Я потупилась, а Альбина весело рассмеялась. Но что-то в выражении ее лица подсказывало, что мой секрет она не выдаст.

– Ты столько о нем наговорила, – произнесла я, чувствуя, что краснею еще больше. – Совсем не представляю его таким, как ты описала… но он мне действительно нравится, – призналась я.

– Мне кажется, ты ему тоже очень нравишься.

В прихожей послышались голоса Елизара и Марка. Альбина приставила палец к губам и заговорщицки улыбнулась. Затем подхватила пирог и кивнула в сторону столовой, предлагая присоединиться к парням.

Поставив блюдо с овощами на стол, я села напротив Тагашева. Взглянув на него, тут же смущенно опустила голову.

– Что делала в академии? – спросил Елизар.

– Узнавала, переведут ли меня на старший курс, – объяснила я. Набрав в легкие побольше воздуха, попыталась расслабиться.

– И как? – хмыкнул Марк, раскладывая жаркое по тарелкам.

– Перевели, но нужно позаниматься трансформацией. – Я печально вздохнула. Вопрос с тренировкой оставался открытым.

– Ты чем-то расстроена? – догадался Елизар.

– Все в порядке.

– Можно позаниматься любовью или спортом, но не понимаю, как можно позаниматься трансформацией, – поддразнил Марк. – Я думал, для этого достаточно быть оборотнем.

– Все не так просто, – пожала я плечами. – Для этого нужно выпустить инстинкт хищника, но у меня, оказывается, с этим проблема. Я не знаю, как это сделать.

– Ты могла бы попросить Макса, – предложила Альбина. – По-моему, он замечательный и сумел бы тебе помочь.

– Да. Наверное, так и сделаю, – натянуто улыбнулась я и быстро сменила тему: – А что испытываете вы, когда используете свои способности?

– Ничего, – пожал плечами Марк. Стакан рядом с его тарелкой поднялся сантиметров на сорок и завис, затем плавно опустился на место. Глядя на мое недоуменное выражение лица, парень улыбнулся. – Это требует определенной концентрации.

– А ваши щиты? Когда вы используете их, тоже ничего не чувствуете?

– Защита требует большей концентрации, – пояснил Елизар. – К тому же щит может быть разной мощности. От слабого до очень сильного. Сильная защита требует большой сосредоточенности.

– Мракауры способны регулировать мощность щита? – удивилась я.

– Да, примерно, так, – не успев прожевать, ответил Марк, отчего слова прозвучали скомканно. – Ты скоро узнаешь об этом. Мы теперь наставники и будем вести у вас занятия. Так что берегись, Злата.

Зеленые глаза парня насмешливо сощурились. Из гостиной вылетела маленькая диванная подушечка и со скоростью метеорита ринулась на меня. Елизар вскочил. В полуметре от моего лица подушечка зависла, затем качнулась и спокойно отправилась назад.

– Прекрати! Ты ведешь себя как мальчишка, – укоризненно взглянул на брата Тагашев.

– Бой на подушках? – пряча улыбку, сказала я. – Тогда мне бояться нечего.

– Может, не на подушках? В саду? Прямо сейчас? – В глазах Марка появился азартный блеск. – Или ты умеешь только удирать?

– Соревнований не будет! – грозно предупредил Елизар.

– Когда-нибудь я надеру тебе задницу! – пообещала я Марку.

– Думаю, это случиться не скоро, – парировал он, и мы рассмеялись.

С жарким было покончено. Альбина аккуратными кусочками нарезала пирог и протянула блюдце с моей порцией. Попробовав кусочек, я зажмурилась от удовольствия.

– Пирог восхитительный, – похвалила я. – Тебе надо открыть свою кондитерскую. От клиентов отбоя не будет.

Альбина отрицательно покачала головой.

– Школа танцев, – сказала она, разливая чай по чашкам.

Перестав есть, я с любопытством посмотрела на нее:

– Это будет школа для детей?

– Не только. – Глаза Альбины засветились яркими огоньками. – Там смогут обучаться все желающие. Я с детства занималась танцами, а потом преподавала в одной из школ, но это было еще в человеческой жизни. Марк и Елизар будут по уши в делах, а у меня появилась возможность вернуться к любимому делу. – Альбина с нежностью посмотрела на Марка.

Я задумалась. Благодаря особому отношению Николая я в городке – что-то вроде местной достопримечательности. Если я начну посещать ее школу, некоторые девушки, глядя на меня, тоже начнут заниматься, и у Альбины появится много учеников. К тому же будет приятно сделать для нее что-то полезное.

– Тогда первый клиент у тебя уже есть, – хмыкнула я. – Всегда мечтала научиться танцевать танго.

– Ты серьезно? – Ее и без того мелодичный голос стал необыкновенно мягким. – Тебе нужен партнер, – тут же воодушевилась она и посмотрела на Елизара. – Танцует он великолепно, лучше его никого не найти.

Сердце забилось в два раза быстрее, едва я подумала, что смогу заниматься с ним. Улыбаясь, я тоже взглянула на Тагашева и… растерялась. В темных глазах появилось что-то странное, они окаменели, словно настоящие сапфиры.

– Нет! – резко возразил он. – Боюсь, вам придется найти кого-то другого, – добавил он, пытаясь смягчить резкость, но у него не вышло. Он сосредоточился на пироге, избегая моего взгляда.

– Если не хочешь, не надо, – тихо сказала я, теряясь в догадках о причинах смены настроения. – Я и не просила. Конечно, мы найдем кого-то еще.

За столом возникла напряженная неловкость. «Я чем-то расстроила его? Что с ним?» – подумала я. Попыталась улыбнуться, но вышло искусственно.

– Злата, у тебя такой огорченный вид. Не обращай на Елизара внимания. Он не любит танцевать, – вступился Марк за брата.

Я торопливо кивнула, показывая тем самым, что согласна с ним и ничуть не расстроена. Из груди вырвался едва заметный вздох разочарования. Стараясь скрыть неловкость, я снова принялась за пирог, иногда поглядывая на Елизара. Наши взгляды встретились, но теперь он улыбался, словно стараясь загладить свою вину. Закончив ужин, Альбина начала собирать тарелки. Марк помогал ей, а Елизар пригласил меня в гостиную.

– Кажется, я был невежлив, – тихо сказал он.

Я села на диван. Помедлив, Тагашев сел рядом.

– Парень-загадка? – спросила я.

– Только не старайся ее разгадать, – грустно улыбнулся он.

Темные глаза затягивали в бездонную глубину. Сердце бешено стучало, казалось, его биение я ощущаю даже в кончиках пальцев. Торопливо облизнув губы, я опустила голову, мысленно умоляя Елизара о поцелуе. Сильная рука коснулась моего подбородка. Он приподнял мне голову. Прикрыв веки, я потянулась к нему…

Легкое касание крыльев бабочки, нежное дуновение ветерка, мягкое падение снежинки показались бы проявлением силы по сравнению с прикосновением этих губ к моему виску. Распахнув глаза, я разочарованно смотрела на него. Я видела на его лице непроницаемую маску и знала, что не смогу приподнять ее, чтобы понять, о чем он думает сейчас. Возможно, о том, что я не нравлюсь ему? Опустив голову, я печально вздохнула.

– Марк и Альбина знают об Охотниках? – спросила я.

Елизар внимательно посмотрел на меня:

– А откуда о них знаешь ты?

– Макс рассказал.

– Марк знает, а Альбина нет. Все произойдет очень быстро, и с нами ничего не случится. Если мы не вмешаемся, могут пострадать Хранители.

Отодвинувшись, я удивленно посмотрела на него. В голове появилась догадка.

– Вы с Марком будете участвовать в патруле? – пораженно выдохнула я. – Елизар, а если не сможете их выследить, но они узнают о вас?

– Вижу, о патруле ты не знала. – Тагашев раздосадованно поморщился. – Злата, мы с Марком сталкиваемся с Охотниками постоянно. Они умеют хорошо скрываться. Если мы не вмешаемся, Хранители не смогут выследить их самостоятельно.

– Почему? – Наклонив голову, я дотронулась до его руки. Он бережно заключил мою руку в свои ладони.

– Охотники – элита клана мракауров. Быть Охотником – это значит иметь безграничную власть над другими, огромные деньги… да что угодно. Почти все мракауры стремятся стать ими, но Виктор выбирает самых сильных. Все Охотники наделены способностями, одна из которых – левитация. Только поэтому их не смогли обнаружить. Следов на земле не осталось, а легкий запах рассеялся буквально сразу.

Услышав слова Тагашева, я с ужасом расширила глаза. Левитация? О том, что мракауры способны левитировать, я не знала. В голове мгновенно всплыл сон в ущелье. Я смеялась над собой и парящими в моем сне мракаурами, но теперь начала видеть события в совершенно другом свете. Конечно, Охотники очень сильны. От этих мыслей кровь стыла в жилах. Сон становится реальностью, и мне это не нравится. Я съежилась, не в силах поверить, что это не пафос. Неужели все это происходит на нашей территории? Хранители подняты на ноги, и угроза со стороны Охотников – не миф, а страшная реальность, под угрозой жизнь не смертных, а оборотней. Как же мало мы знаем об Охотниках. За многие века оборотни расслабились, не ожидая их появления, а теперь они здесь. Хранители не готовы к их вторжению и даже не смогли обнаружить. Елизар и Марк появились вовремя. Случайность ли это? А если нет? Если их появление предначертано самой судьбой? Сон в ущелье уже казался не смешным, а скорее странным. Там были Охотники… Я сглотнула слюну, раздумывая, стоит ли рассказать Елизару.

– Я видела Охотников во сне, – решилась я, чувствуя себя ужасно глупо. В глазах Елизара появилось удивление и недоумение, но он внимательно слушал меня. – Их была целая армия, – выдавила я. – В ущелье, еще до того, как я предложила вам присоединиться к нашему клану, мне приснился сон. Я видела вас троих возле ворот нашего клана. Вы должны были оказаться здесь, и это произошло, – смутилась я. – Тогда же я видела целую армию Охотников, окружающих верлафов, – еле слышно закончила я и, кусая губу, посмотрела на Елизара.

– Ты видела нас возле ворот города верлафов? – Тагашев казался сосредоточенным. В темных глазах появилось что-то не поддающееся объяснению.

– Да, но только во сне я видела вас днем и до того момента, как вы проходили защиту, а наяву это была почти ночь.

– Злата, твой сон странен, но я знаю, что Охотников немного, иначе бы они не скрывались. – Елизар успокаивающе улыбнулся, будто догадываясь о моем смятении. – В любом случае я прислушаюсь к твоим словам. Мы будем очень осторожны.

В дверь позвонили, и я испуганно подскочила.

– Это Макс. – Елизар поднялся и пошел открывать дверь.

Марк и Альбина появились в гостиной. Девушка прижималась к Марку и весело щебетала.

– Злата, у них сегодня патруль, – сообщила Альбина. – Фомин предложил поучаствовать, чтобы Марк и Елизар познакомились с Хранителями.

«Теперь понятно, как они все объяснили ей», – мысленно вздохнула я. В любом случае я не имею право ничего рассказывать, чтобы не расстроить ее. Я блекло улыбнулась и кивнула. Но в следующее мгновение улыбка сползла с моего лица.

В гостиной появился Фадеев. Увидев меня, он нахмурился. Скулы побелели. Остановив тяжелый взгляд на Елизаре, он вскинул голову и снова посмотрел на меня.

– Я мог бы и догадаться, что ты здесь. – Его голос источал язвительность.

– Если бы я знала, что здесь появишься ты, то уехала бы до твоего приезда, – холодно отозвалась я.

– Не сомневаюсь.

Альбина растерянно смотрела на меня. Я вздохнула и развела руками:

– Прости за эту сцену.

– Злата боится, что вы раньше времени узнаете, какой ужасный у нее характер, – обезоруживающе улыбнулся Макс.

«Он сказал это намеренно», – поняла я. Хотел, чтобы это услышал Елизар! Я с ненавистью посмотрела на охранника. Едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на него с кулаками, я повернулась к Альбине:

– Спасибо за ужин. Я позвоню тебе завтра, – и двинулась к выходу.

– Я провожу, – предложил Тагашев.

– Нам тоже пора ехать, – влез Макс и первым направился к двери.

Марк и Альбина ненадолго остались в гостиной, а мы вышли на улицу.

Не обращая внимания на приклеенный ко мне взгляд охранника, я повернулась к Елизару:

– Я бы хотела поехать с вами.

Он покачал головой:

– Патруль может быть действительно опасным.

Очевидно, Фадеев усиленно напрягал слух, потому что услышал.

– Поехать с нами? – Он хрипло рассмеялся. – О твоем участии не может быть и речи.

Тон Макса меня задел. Разозлившись и забыв обо всем на свете, я подскочила к нему:

– Я будущий Хранитель света, нравится тебе это или нет! И не собираюсь слушать указания охранника! Если будет нужно, я сяду в машину и поеду сама!

Нервы у Макса, конечно, железные, но испытывать их на прочность – дело страшное, а главное, опасное. В одно мгновение охранник оказался рядом. Огромные руки стиснули мои запястья, так что пальцы тут же онемели. С ним что-то происходило. Мне в лицо дышал разъяренный монстр.

– Будущий Хранитель света? – Его глаза сузились. – Кто-то только сегодня просил меня помочь с трансформацией. Сядешь в машину? – заорал он. – Я знаю, ты способна сесть в машину и спокойно покатить следом, но будь уверена: Хранители на всех воротах будут предупреждены о тебе и покинуть город ты не сможешь. Я об этом позабочусь! – Макс ослабил хватку. – Так что спокойно втискивай свою симпатичную задницу в купе и кати домой!

Откровенное хамство. Я задохнулась от ярости. Размахнувшись, с силой ударила его в челюсть. На скуле Макса расплылся синяк, который тут же начал бледнеть и исчез. От неожиданности охранник хлопнул ресницами. Должна признать, до драк я еще не доходила, а реакцию Фадеева представляла смутно. Он протянул огромную ручищу ко мне. Я съежилась, ожидая неизвестно чего. Елизар перехватил его руку.

– Неужели ты думаешь, что я ее ударю? – процедил Макс. – Я всего лишь отведу ее к машине, если, разумеется, она не выцарапает мне глаза.

– Я сам отведу ее, – спокойно сказал Тагашев.

Елизар взял меня под локоть и посмотрел в глаза. Теплая, нежная волна разлилась по телу, проникла в каждую клеточку.

– Спасибо, – кивнула я. – Сейчас это кстати.

Мы молча направились к машине.

– Будьте осторожны, – попросила я.

– Обещаю. – Он нежно сжал мои пальцы. Распахнув дверцу, помог забраться в салон.

Усевшись, я украдкой посмотрела на охранника. Он стоял бледный, стиснув руки в кулаки, но синее пламя в глазах угасло. Я завела машину и рванула с места. Противное чувство вины снова вгрызалось в сознание.

Заснуть в эту ночь я не смогла. Злость на Макса давно рассеялась. Я жалела о сказанном и твердо решила, что постараюсь изменить свое отношение к парню, лишь бы со всеми троими все было в порядке. Страх за Елизара, Марка и Макса сковывал тело. Жизнь Хранителей света казалась далекой и недосягаемой. Я не знала, что происходит сейчас в мегаполисе, и сомневалась, что кто-то расскажет мне об этом.

Лежа в кровати, я прислушивалась к ночным звукам, но в городке стояла тишина. Лишь иногда в лесу слышался вой волков – Хранителей. Они общались на расстоянии друг от друга. Хотя я не смогла бы сказать, что именно они говорят: во-первых, вой доносился издалека, а во-вторых, я не понимала их. Способность волков общаться между собой уникальна. Казавшийся обычным рык или вой был необычайно многогранным и многозвучным – настоящий сложный язык, который мне, как оказалось, недоступен. Иногда в сознании возникали страшные картины из сна в ущелье. Я бледнела, испуганно вскакивала и бежала к окну, за которым царила тьма. Тусклое стекло отражало страх и смятение в моих глазах. Пугаясь своего отражения, я снова ложилась в кровать.

Постепенно небо окрасилось серебристо-розовым рассветом. Усталость и нервное ожидание взяли свое. Веки слиплись, и наконец я забылась беспокойным сном.

Глава 11

Трансформация

Кто-то тихо постучал в дверь моей комнаты. Я нехотя открыла глаза, мечтая о том, чтобы стук прекратился. В дверь опять постучали. Недовольно застонав, я сползла с кровати и, натянув на себя шорты, открыла дверь. Глаза сонно сощурились. Голова раскалывалась от тупой, ноющей боли. На пороге стоял мой охранник. Увидев его, я моментально проснулась.

– Привет, забияка, – заискивающе поздоровался он.

Не говоря ни слова, я бросилась к нему и обхватила за плечи, прижимаясь к его груди головой. Мне показалось, что сердце Фадеева замерло, словно от неожиданности, а затем бешено застучало.

– Только не говори, что беспокоилась за меня, – натянуто улыбнулся он.

– Беспокоилась? – всхлипнула я. – Макс, я не спала всю ночь. – Подняв голову, я негодующе посмотрела на него.

Фадеев закусил губу и осторожно, будто боясь, снова прижал меня к себе. Большие руки успокаивающе гладили меня по спине, сначала робко, но вскоре он заключил меня в медвежьи объятия.

– Я должен извиниться, – хрипло, словно простужен, сказал он. – Я был зол, а у тебя талант выводить меня из себя. Кроме тебя это редко кому удается.

Прильнув к нему, я помотала головой.

– Я так рада, что с вами все хорошо. Макс, прощения должна попросить я. Прости меня, – предательски задрожавшим голосом зашептала я.

Отстранив меня от себя, он заглянул мне в глаза. Я уставилась на него, стараясь придать выражению лица искреннее раскаяние. Синие глаза засветились мягким светом. Смущенный моим пристальным вниманием, он покраснел.

– Все хорошо, забияка. Мы уничтожили четверых Охотников. Было легко и даже неинтересно. Ты не забыла, что у нас назначена тренировка?

Попросить рассказать его обо всем я не осмелилась, лишь понадеялась, что он расскажет сам.

– Забыла. Вернее я думала, что после всего, что наговорила тебе вчера, ты не захочешь.

– Злата, впервые ты о чем-то просишь меня. Неужели ты думаешь, что я смог бы отказать? – Макс взял меня за руку и слегка сжал пальцы. – Я тоже вчера показал себя не с лучшей стороны, а потом мучился и чувствовал себя… – Он развел руками.

– Виноватым? – тихо рассмеялась я.

Он улыбнулся:

– Да.

– Ты давно приехал?

Взглянув на настенные часы, я обмерла. Почти четыре вечера. Я проспала весь день!

– В десять. – Макс оперся плечом о дверной косяк и наклонил голову. – Я предполагал, что ты не спала, и не решился разбудить тебя.

– Постой, ты просидел здесь все это время? – Округлив глаза, я смотрела на Макса. – Но ты тоже не спал всю ночь. Ты должен был поехать домой.

– Тогда я бы лишился возможности посмотреть фильм, надоесть Светлане и увидеть твою майку, – хмыкнул он и, повернувшись, начал спускаться по лестнице. – Я жду тебя в машине, – на ходу бросил он.

Оглядев себя, я покраснела. Тоненькая черная маечка от пижамы с огромной спящей совой на груди. Захлопнув дверь, я прислонилась пылающим лбом к прохладной двери. Ну почему со мной всегда так? Разозлившись на себя, я пошла в ванную и встала под холодный душ. Через несколько минут я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Надев джинсовые шорты и белую футболку, спустилась в кухню. Светлана, приоткрыв духовку, смотрела внутрь. По запаху я поняла, что она готовит лазанью.

– Привет, – поздоровалась я.

– Садись поешь. – Обернувшись, она улыбнулась. – Лазанья не готова, но есть овощные оладьи. Макса я уже накормила, а ты долго спишь, – укорила она. – Опять до утра за компьютером сидела?

– Ага, – не стала противиться я. – Не ругайся, но я не голодна.

Торопливо налив в стакан свежевыжатого яблочного сока и избегая взгляда Светланы, я одним махом опустошила стакан и, не дожидаясь тирады на тему «ты худая как щепка», выскочила наружу.

Распахнув дверь внедорожника, Макс показал мне на место водителя. Вскинув бровь, я недоверчиво взглянула на него:

– Доверишь сесть за руль?

Одно дело – управлять серебристой крошкой и совсем другое – огромным красавцем-джипом, на который я всегда смотрела с придыханием. Выдавая мою радость, улыбка самовольно расползлась на губах.

– Я знаю, что ты любишь водить, – смутился он.

Не раздумывая ни минуты, я устроилась на сиденье. Фадеев хмыкнул и, захлопнув дверь, устроился рядом.

– Расскажешь? – осторожно спросила я.

Макс указал на дорогу, давая понять, что пора ехать. Повернув ключ зажигания, я выехала на дорогу, выбирая путь подлиннее, чем вызвала легкий смешок Макса.

– Охотники вышли за добычей на одной из окраин мегаполиса. Мы обнаружили их в районе ночного клуба. С такой силой мы не сталкивались никогда. Девять оборотней не справились бы с четырьмя Охотниками. – Макс нахмурился и покачал головой, словно был сильно раздосадован этим фактом. – Хотя само сражение показалось легким. Ты знала, что наши мракауры тоже обладают способностью к левитации?

Испуганно взглянув на Макса, я отрицательно покачала головой. Фадеев задумчиво пожевал губами:

– Что-то мне подсказывает: в Тагашеве много чего скрывается. Во время сражения было чувство, что он и усилий не прикладывает. Ни он, ни Марк даже не закрывали себя защитой. Все, что попадало в поле зрения Охотников, становилось оружием, но все зависало в воздухе, не достигнув Хранителей. Марк сдерживал их телекинез. В отличие от щитов обычных мракауров щиты Охотников светились голубоватым светом, словно закрывая их неким прозрачным облаком. Подобраться к ним практически невозможно. Но Тагашев, держась на расстоянии, оплавлял их защиту, как воск. Нам оставалось только разрывать и сжигать.

– Оплавлял? – удивленно переспросила я.

– Со стороны это выглядело так. Это или способность разрушать защиту, или он настолько силен, что подавляет даже телекинез и Охотники не могут выдержать его натиск и сохранить мощность своего щита.

Я раскрыла рот, собираясь сказать, что мракауров, равных по силе Елизару, больше нет, но тут же сомкнула губы. Если Тагашев сам не рассказал Максу, то я не имею права разглашать его тайну.

– Есть еще кое-что странное… – Макс задумчиво побарабанил пальцами по панели. – Когда Охотники увидели Елизара, в их глазах появилось какое-то раболепие и страх.

Услышав об этом, я резко нажала на педаль тормоза. Внедорожник встал посреди дороги.

– Что ты имеешь ввиду?

– Возникло чувство, что они знают Тагашева, и знают хорошо. Они испугались его.

– Марк и Елизар выросли в клане мракауров. А учитывая их способности, эту пару было трудно не заметить. Возможно, их действительно знали. Они долго скрывались и уничтожили не одного Охотника, отсюда и страх.

– Николай начал доверять Елизару с первого дня. – Макс отвернулся.

Я нахмурилась:

– Макс, они помогли уничтожить Охотников, а ты почему-то злишься. Тебе не нравится Елизар?

Фадеев медленно повернулся. На губах появилась кривая усмешка:

– Он не девушка, чтобы нравиться мне.

Вздохнув, я тронула джип.

– Это потому что вы подрались в первый же день. Кстати, вы узнали, зачем Виктору нужен Колесников?

– Нет. Конечно, мы… спрашивали, – запнулся охранник. – Один из них ответил, что Виктор ни с кем не делится своими планами. Они всего лишь выполняли приказ.

Сомневаюсь, что Охотников просто спрашивали. Как и предполагала, подробностей я не услышала. Макс решил опустить детали: сомневаюсь, что он рассказал хотя бы треть из того, что произошло. Хотя он мог не рассказать даже этого.

Припарковавшись на территории академии, я снова взглянула на охранника.

– Макс, скажи, когда ты начнешь воспринимать меня серьезно? Я ведь Хранитель света, точнее, буду им очень скоро. А ты относишься ко мне, как будто мне тринадцать.

– Выглядишь старше, но только внешне, – хмыкнул он.

– Снова сарказм, – с горечью сказала я и выскочила наружу.

Почувствовав силу Елизара и Марка, поняла, что они где-то в здании. Значит, тренировки у них уже начались. Интересно было бы посмотреть, только самой тоже потренироваться не помешает. Макс вышел из машины.

– Я буду ждать тебя на одной из уличных площадок. Шестая справа от входа в лабиринт. Она не очень большая, но нам для тренировки подойдет.

– Схожу за костюмом, переоденусь и приду, – кивнула я.

Потоптавшись на месте и глядя на Фадеева, я так и не решилась сказать о своей трансформации пантеры. Глубоко вздохнув, зашагала к зданию академии.

На этот раз на нижнем этаже было немного шумно. Я поняла, что в одном из залов идет тренировка с Марком. Похоже, стены этих залов поглощали звук: голоса доносились, словно из подземелья. Металлическая дверь была плотно закрыта. Помявшись возле двери, открыть я ее не решилась. Вдруг помешаю? Елизар был где-то этажом выше. Вздохнув, я направилась в конец коридора и дернула дверь отдела костюмов для трансформации. Ожидала снова увидеть Киру, но вместо нее увидела парня-биохимика, тоже в белом халате, но без перчаток.

– Вчера я заказывала два костюма, – обратилась я к нему.

– Вы Злата Демина?

Я кивнула.

Биохимик открыл серебристый аппарат цилиндрической формы, из которого повалил ледяной пар. На полках лежали костюмы в прозрачных вакуумных упаковках. Он посмотрел надписи на бирках, достал два черных костюма, две пары ботинок в такой же упаковке и протянул все мне:

– Когда вскроете пакет в первый раз, сразу наденьте костюм.

– Зачем? – заинтересовалась я.

– Костюм создан на основе вашей ДНК. Он – часть вас самой, но сразу должен соприкоснуться с вашей кожей, в противном случае после вам будет неудобно. В вакууме костюм может храниться сколько угодно. Если костюм поврежден, то восстановлению не подлежит. Вы должны будете заказать новый. Повредить его достаточно сложно, ножницами или проволокой материал не разорвать, – объяснял биохимик. – К сожалению, когти оборотня или зубы вампира от повреждений его не спасут, но мы работаем над этим.

– На основе ДНК? Значит, изучив прядь волос, вы воссоздали часть меня самой? Вы говорите о костюме, словно он живой.

Парень застенчиво улыбнулся:

– Он не живой, он созданный. Вы почувствуете это, как только наденете его. А цепочка ДНК получена не из пряди волос, а из слюны.

– Тогда для чего нужны волосы?

– Волос оборотня уникален. Если изучить его в разрезе, то в сердцевине можно увидеть еще один волос, точнее, шерсть оборотня. С помощью ДНК и шерсти создается костюм. Именно поэтому при трансформации ваш костюм трансформируется вместе с вами. В карманах вы можете держать любые предметы, например, телефон, и это не помешает вам.

– Честно сказать, мало что поняла, – развела я руками. – Вы сказали, что работаете над улучшением. То есть со временем костюм станет невозможно повредить? Он будет похож на защиту мракауров?

Покраснев, парень покачал головой:

– Нет, это не будет похоже на щит мракаура, всего лишь суперпрочный вид материала, но пока это только мечты и разработки. Упрочнить шерсть оборотня очень сложно. Ученым Виктора Коншина удалось получить соединение нового вида металла, способного выдержать любую силу вампира. Если бы нам удалось раздобыть образцы этого металла, то в жидком состоянии его можно было бы попробовать ввести в шерсть оборотня, что позволило бы создать костюм необыкновенной прочности. Мы пытаемся получить этот металл самостоятельно, но, увы, безуспешно.

Расширив глаза, я зачарованно смотрела на биохимика. Впервые тема разговора, затрагивающая биохимию, показалась мне интересной.

– А говорят, у Коншина нет хороших ученых, – тихо сказала я.

– Нет биохимиков, – снова улыбнулся парень.

– Значит, над этим сейчас работает Лев Колесников? – неожиданно для себя спросила я.

Сменив позу, парень рассмеялся:

– Пытаетесь выведать тайны?

Я пожала плечами.

– Пытаюсь понять, что нужно Коншину от Льва Колесникова.

– Лев сам этого не знает. Разработкой костюмов занимаюсь я, но под его руководством. Сейчас Колесников изучает генетику. Например, вашу ДНК и ДНК Елизара и Марка изучал он. У вас интересная трансформация, Злата, и это его заинтересовало.

– И чего мне от себя ожидать?

– Это закрытая информация. Она доступна только Льву. В любом случае о своих проявляющихся способностях вы узнаете самостоятельно.

Облокотившись на кресло, я растерянно посмотрела на него. Парень улыбался.

– Неприятно чувствовать себя лабораторной мышью, – медленно проговорила я. – Значит, мой костюм создавали не вы? Как создается костюм? – засыпала я его вопросами.

– Ваш костюм, как и костюмы мракауров, создавал Колесников, – терпеливо ответил он. – Он создается в специальном контейнере. Тонкие лазерные лучи, используя информацию, заложенную в ДНК, и учитывая строение шерсти, как бы ткут его. Это быстрый, но сложный процесс.

– Как вас зовут? – снова спросила я.

Скулы парня покраснели, он опустил светло-голубые глаза, обрамленные светлыми ресницами.

– Александр.

– Спасибо за содержательную беседу, Александр, – поблагодарила я. – Удачи с получением металла. Создайте мне новый костюм, который будет непохож на другие.

Парень быстро взглянул на меня:

– Если вы согласитесь пойти со мной на свидание, я подумаю над этим.

– Похожу в обычном, – рассмеялась я. – Приятно было познакомиться.

Попрощавшись с биохимиком, я выскользнула за дверь.

Навстречу шел Елизар. Черный костюм для трансформации делал его похожим на Хранителя света. Каждый раз я словно видела его впервые, восхищаясь необыкновенно красивым лицом и упиваясь темными глазами, в которые хотелось окунуться. Заметив меня, он остановился. «Если бы все было так просто, как с биохимиком: пара взглядов – и парень покорен», – пронеслось в голове. Секунду я разглядывала его. Улыбается и, кажется, рад меня видеть.

Бросившись навстречу, я обняла его, уткнулась носом ему в грудь. Костюмы в руках мешали, но я не обращала на это внимания.

– Привет, маленькая кошка. – Тагашев легко прижал меня к себе.

– Я так счастлива, что с вами все хорошо! – всхлипнула я.

Он погладил меня по волосам и, немного отстранив, заглянул в глаза:

– Злата, ты не должна была волноваться. Все произошло очень быстро. Они уничтожены.

– Я знаю, Макс все рассказал… или почти все.

Елизар кивнул, снова прижимая меня к себе.

Из тренировочного зала вышел Марк в таком же черном костюме. Вздохнув, я нехотя выскользнула из объятий Елизара.

– Привет, задира! – Марк рассмеялся. – Челюсть Макса еще цела?

Я вспыхнула и смущенно захлопала ресницами. Значит, он тоже видел, как я ударила Фадеева.

– Еще не занималась трансформацией? – спросил Елизар, указывая на мои костюмы.

– Нет. Только собираемся. Макс поможет мне.

– Я этого не пропущу, – хмыкнул Марк. – У нас есть немного времени между тренировками. Ты ведь не будешь возражать, если мы посмотрим? – заискивающе спросил он.

Настроение сразу упало. Нахмурив брови, я отрицательно покачала головой. Елизар видел мою трансформацию, и оба они знали, что я пантера, но как обернуться снова, я не знала. А если все пойдет не так и я обернусь каким-нибудь монстром? От этой мысли внутри все сжалось, я вздрогнула от отвращения к себе. Пальцы на руках побелели.

– Злата? – Елизар приподнял мое лицо.

– Мне хотелось бы трансформироваться без свидетелей, – сморщилась я.

– И еще в темноте, – поддразнил Марк.

– Угу.

– Злата, мы не будем мешать и я не позволю Марку шутить, – успокоил Тагашев. – Ты не должна бояться своей трансформации. Мне очень хочется увидеть необыкновенно красивую черную пантеру.

– Мы будем сидеть как мышки, – подмигнул Марк.

– Ладно, договорились. Макс на улице, на одной из площадок, – сдалась я.

– Все будет отлично, – заверил Елизар.

Вздохнув, я развернулась и медленно пошла в женскую раздевалку, которая оказалась пустой и темной. Нащупав рукой выключатель, щелкнула им. Лампы дневного света под потолком мигнули и, жужжа, осветили небольшое помещение с множеством металлических серых ящиков. Открыв один из них, я разделась, затем вскрыла вакуумную упаковку и потрогала материал костюма. В стянутом состоянии он был черным. Потрясающе.

Незнакомая ткань, если это можно назвать тканью. Что-то среднее между кожей и латексом, но на ощупь мягкое и эластичное. Несколько небольших карманов по правой штанине брюк. Очевидно, для «стирателей» и зажигалки. Растянув ткань, увидела серебристые вкрапления, которые передвигались с большой скоростью, – ионы серебра.

Надев костюм, я почувствовала себя очень комфортно, он был невесомым и приятно ласкал кожу, как бы успокаивая меня. Он не был живым или тканевым, он был костюмом верлафа. Моим костюмом, и я ощутила это! Надев ботинки для трансформации, которые казались громоздкими на вид, я поняла, что ни одни кроссовки не сравнятся с ними. Легкие и очень удобные.

Подойдя к зеркалу на стене, я покрутилась, разглядывая себя со всех сторон. Слишком обтягивает, но в таких костюмах ходят все девушки. Вырез не очень глубокий, но я смогу скрыть костюм даже под футболкой с длинным рукавом. На боку – молния. Но больше всего мне нравилась вставка в виде пояса, проходящая по пояснице и спускающаяся треугольником к низу живота. Вместо пряжки – серебряный щит и клинок, сотканный из двигающихся ионов серебра. Увидев в себе Хранителя, я улыбнулась собственному отражению и, выключив свет, вышла из раздевалки. Минуя длинный пустынный коридор, спустилась вниз и, сбежав по каменным ступеням крыльца, пошла к лабиринту зеленых изгородей, за которыми скрывались огромные уличные тренировочные площадки.

Разыскивать Макса не пришлось. Сила Марка и Елизара направляла вперед. Натянув улыбку, я выскользнула на площадку, покрытую подстриженной травой. Все трое обернулись. Фадеев окинул меня оценивающим взглядом.

– Выглядишь как настоящий Хранитель, – улыбнулся он.

– У девушек костюмы намного симпатичней, – хмыкнул Марк. – Более облегающие.

– Как мышки, – напомнила я.

– Не будем мешать, Марк. – Елизар разглядывал меня, но потом смутился и, повернувшись, пошел к лавочке на другом конце площадки.

– Давай сначала разомнемся. – Фадеев быстро принял боевую стойку и, не дав опомниться, кинулся на меня.

Стремительного нападения я не ожидала и едва успела блокировать удар. Он что, издевается? Макс никогда раньше не тренировал меня, и к его атакам я была не готова. Попробуй сразиться с таким! Он один из лучших, а я всего лишь студентка, к тому же весовые категории совсем разные: там – стальные мышцы, а у меня – непонятно что. Конечно, мы тренировались с Романом, он сильнее всех на нашем курсе, но до Фадеева ему далеко. Макс нападал снова и снова, а я не понимала, как до сих пор держусь на ногах и еще умудряюсь защищаться при этом.

– Ну давай же, Злата! – пытался расшевелить он меня. – Ты хотела, чтобы к тебе начали относиться серьезно.

«Точно издевается», – пронеслось в голове. Ничего не изменилось. Мне удалось увернуться от очередного удара. Высоко подпрыгнув, я свалила его ударом ноги, страшно удивляясь этому.

– Неплохо! – похвалил Макс.

Затем, подпрыгнув, тоже нанес удар. За ним последовал второй, который сбил меня на землю. Снова атака, но я откатилась в сторону и успела вскочить на ноги. Мы покружили, оценивая друг друга, и первой напала я. Теперь я атаковала, а он защищался. Мне удалось ударить его еще раз, но совсем не сильно. Макс, оказавшись сзади, рывком дернул меня на себя и повалил на спину, а потом сделал вид, что разрывает. Насмешливо взглянув, подал руку, помогая подняться.

– Защита у тебя неплохая, а вот атаки… – Фадеев сморщился, словно съел что-то очень кислое. – Не думал, что все так запущенно.

– Макс, ты действительно считаешь, что я окажу тебе серьезное сопротивление? – Я была разочарована своим поединком.

– А ты думала, я нападаю в полную силу? – невинно улыбнулся охранник.

– Никто не сомневался, – вздохнула я.

– Ты неплохая ученица. Если будешь продолжать в том же духе, возможно, я начну относиться к тебе всерьез. Теперь попробуй трансформироваться. – Макс отошел немного в сторону.

Я бросила испуганный взгляд на Тагашева. Он улыбнулся и подбадривающе кивнул. Марк улыбался во весь рот, как будто лошадь, на которую он поставил на скачках, пришла первой. Сглотнув комок, казавшийся огромным и каменным, я посмотрела на Макса:

– Если бы я знала, как трансформироваться, то не просила бы тебя помочь.

– Нужно сильно этого захотеть, Злата! Выброси из головы все и думай только о трансформации, – терпеливо объяснил Фадеев. – Блокируй сознание от всего окружающего. Разгони кровь, заставь ионы серебра внутри себя двигаться быстрее.

Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, но в голове бились мысль: «Я не смогу».

– Ты не заснула, Злата? – глядя на меня, хмыкнул Макс.

Ему смешно. Я закусила губу, начиная злиться и не понимая, на кого злюсь больше: на него или на себя.

– Не заводись! – предупредил он. – Это мешает тебе.

Расслабившись, я попробовала представить, как трансформируюсь в пантеру, но и это не помогло.

– У меня не получается! – Голос сорвался на визг, и я разозлилась еще сильнее. – Как заставить кровь бежать быстрее?

– Попробуй попрыгать, может, получится, – съязвил Фадеев. – Сконцентрируйся! Дай инстинкту выйти наружу! – наставлял он.

Выдохнув, я попыталась еще раз. Тело молчало. Инстинкт, проснувшийся однажды, снова впал в длительную спячку и вновь просыпаться не желал. В уши навязчиво врывался щебет птичек и тихие голоса Елизара и Марка.

– Не могу! – сквозь зубы зашипела я.

Макс вздохнул и отошел в противоположный конец площадки. Остановившись, он задумался. Затем медленно повернулся и начал приближаться.

– Действительно не можешь, – сказал он серьезно, останавливаясь на середине площадки. – Может, стоит начать с чего-то более легкого? Попробуй трансформироваться в белку! – выпалил он. – И Ирина сможет закрывать тебя в клетку и кормить орешками.

От возмущения я раскрыла рот. Руки сжались в кулаки. Фадеев себе не изменяет: снова издевается.

– Или в попугая! – продолжал насмехаться Макс.

Почему он всегда такой? Я сделала быстрый шаг в его сторону. Злость ослепляла. Бросив взгляд на скамью, я увидела Марка, который поддерживал ребра, словно от смеха боялся рассыпаться.

– Тогда я смогу носить тебя на плече и научу ругаться матом! – Глаза Макса горели колючими насмешками.

Кровь во мне закипела, глаза сузились.

– А может, попробуешь трансформироваться в пуделя? И тогда я буду учить тебя ходить на задних лапках и прыгать через палку! – не успокаивался Макс.

– Нет, Макс! – Тагашев резко сорвался с места и бросился к нам. Но было слишком поздно.

Я уже ничего не слышала. Кровь шумела в ушах. Сердце скакало в адской пляске, разгоняя кровь, словно клокочущую закипевшую реку. Из груди вырвался звериный рык. Я осознавала, что передо мной Макс, но оборотень во мне видел врага. Остановиться я не смогла. Обернувшись пантерой, я бросилась на Макса. Он расширил глаза и замер, сумев увернуться только в последний миг.

Серебряные когти вскользь прошлись по плечу, словно лезвиями разрезая прочную кожу. Теплая пульсирующая волна настигла меня еще в прыжке, успокаивая и накрывая с головой. Отпрыгнув далеко в сторону и продрав траву когтями передних лап, я остановилась. Обернувшись вампиром, с ужасом уставилась на Макса. Что я натворила? Я ранила его. Охранник стоял и продолжал смотреть на меня, пожирая взглядом и не шевелясь. Из ран хлынула кровь.

– Макс! – испуганно закричала я, подбегая к нему. – Макс! Пожалуйста! Тебе больно? Я не хотела! – Я отчаянно трясла его за здоровую руку. Почему он молчит? Боль? Шок? – Скажи хоть что-нибудь! – отчаянно просила я.

Мгновенно оказавшись рядом, Елизар начал осматривать рану. И тут Макс расхохотался:

– Ведьма! Ты хоть что-нибудь можешь делать, как все? Ты могла сказать, что ты пантера, а не волк, чтобы я не выглядел дураком, глядя на твою трансформацию. Это было круто, – добавил он, перестав смеяться. – Злата, ты пантера. – Синие глаза смотрели восхищенно.

Мысленно застонав, я выдохнула. Я не сказала ему о своей трансформации. Он разозлил меня специально, но был удивлен настолько, что не смог увернуться полностью, хотя и ожидал моего нападения. Если бы Елизар не успокоил меня, я бы не справилась с хищником. Я могла растерзать его. А он стоит как ни в чем не бывало и улыбается. Побледнев, я погладила его здоровую руку.

– Плечо болит? – взволнованно спросила я.

– Плечо? – переспросил Макс. Он удивленно посмотрел на рану, словно не понимая, откуда на нем кровь и почему рядом стоит Елизар. – Вот кошка, ты меня еще и поцарапала! – Фадеев снова рассмеялся. А я не знала, сделать мне то же самое или зарыдать в голос.

– Рана неглубокая, через несколько минут будешь в норме, – сказал Елизар. – Ты поступил глупо, Макс! Злата могла нанести серьезные раны, и на восстановление потребовалось бы больше времени. Тебе повезло, что повреждены только мягкие ткани.

– Это того стоило, – отмахнулся Фадеев.

– Она все равно трансформировалась бы, пусть даже через неделю! Минуту назад ты говорил ей, что злость мешает, и сразу разозлил ее. Она не справилась с хищником. О чем ты только думал? – Тагашев отчитывал Макса, но тот словно не слышал его.

– Елизар прав. Я не справилась с хищником, – виновато сказала я.

– Главное, что ты обернулась. Я никогда не видел такой трансформации. – Фадеев покачал головой, заглядывая мне в глаза. – Красивая черная кошка.

– Меня тоже впечатлило, – обрадованно сообщил Марк, подойдя к нам. – Особенно когда ты травку лапками вспахивала. – Он протянул мне аптечку и бутылку с водой, чтобы смыть кровь.

Вытащив из аптечки вату, я намочила ее водой и осмотрела рану Макса. Тонкие порезы от моих когтей затягивались прямо на глазах. Время восстановления всегда было разным. Быстрее всего заживали синяки и ссадины, затем – несерьезные раны. Дольше всего восстанавливаются кости и внутренние органы. Разумеется, все зависит от степени тяжести травм. Восстановиться мог даже разорванный верлаф, но на это уходит много времени. Рана Макса действительно была несерьезной, через несколько минут порезы затянутся полностью. Спирт или антисептики верлафам не нужны.

Покаянно взглянув на Фадеева, я осторожно начала смывать кровь. Аккуратно, нежными движениями, будто заглаживая свою вину, очищала плечо. Макс вздрогнул и отобрал у меня вату. Быстро и рывками он стер остатки крови.

– Раны стянулись, тебе не может быть больно.

– Мне и не больно, – сухо сказал он. – Просто хочу быть подальше от твоих лап!

Поджав губы, я вздохнула и посмотрела на Елизара. Похоже, все это время он наблюдал за мной и сейчас через силу улыбнулся. Я недоуменно вглядывалась в него. Улыбка стала искренней. Взгляд – теплым, завораживающим.

– Злата, попробуй еще раз трансформироваться, – попросил Тагашев.

Я испуганно замотала головой:

– Не хочу ранить еще кого-нибудь. К тому же трансформироваться неприятно. – Скривившись, я передернула плечами. – Не болезненно, а именно неприятно. Такое чувство, что кости живут своей жизнью, совсем не считаясь с моими желаниями.

– Неприятно только поначалу, – пояснил Макс. – Ты перестанешь испытывать дискомфорт уже очень скоро. Несколько трансформаций – и ты не будешь этого замечать. Давай же, попробуй еще раз, Злата!

Переводя взгляд с одного парня на другого, я поняла, что спорить бесполезно, к тому же надо что-то делать с этим противным черным хищником, который не подчинился. Занятия начнутся скоро, и к этому времени я должна трансформироваться без труда. Опустив плечи, я удалилась в другой конец площадки подальше от них, но Елизар подошел ко мне, сделав знак Марку и Максу не приближаться.

– Елизар, ты не должен подходить. А если я снова не справлюсь?

– Справишься, – ободрил он. – Доверься мне. Ты крупный грациозный хищник. Закрой глаза.

Я выполнила его просьбу, вслушиваясь в его чарующий голос.

– В «Бестиарии любви в рифмах» средневекового поэта говорится:

Почему-то перед глазами появились тропические леса, которые я совсем недавно видела во сне, но теперь мне казалось, что я чувствую запах цветов и слышу крики экзотических птиц. Огромная черная пантера чутко спит в сочной траве, искрящейся капельками росы. И вот ее тихо, чтобы не разбудить, окружают другие звери. Они восхищаются крупным красивым хищником. Пантера просыпается и грациозно вытягивает лапы, словно потягиваясь и сбрасывая оковы прекрасного сна.

Бархатный и чарующий голос Елизара сливался в сознании с воображаемым шумом водопадов и плеском воды в озерах. По телу прошла дрожь. Кровь начала двигаться с невероятной скоростью. Картинка словно оживала. Сердце учащенно билось, но я была спокойна.

– Что ты чувствуешь? – прошептал Елизар.

– Я пантера, – так же шепотом ответила я, погружаясь в какой-то невероятный чарующий транс.

– Дай инстинкту завладеть тобой, но держи его под контролем.

Я выпустила когти и, открыв глаза, посмотрела кошачьим взглядом. Потом легко трансформировалась в пантеру и села перед Елизаром, не сводя с него желто-зеленых глаз.

– Ты умница! – Тагашев тихо рассмеялся. – У тебя получилось. Ты управляешь зверем, а не он тобой.

Так просто? Я не могла поверить в это. Необычное слияние сущностей. Тебе кажется, что ты все еще вампир, но ты совсем другая. Чувства обострились в несколько раз. Звуки, запахи и даже окружающие предметы казались иными: четкими, яркими. Я чувствовала мощь дикого зверя, но могла управлять им. Я была собой и не собой одновременно. Сознание вампира, но мощь оборотня, который сейчас был послушным.

Тагашев погладил меня по шее. Я замурлыкала, от удовольствия прикрывая глаза. Ощущение было странным: совсем не таким, как если бы я оставалась вампиром, но очень приятным. Зажурив глаза, я выпустила серебряные когти. Серебро считают мягким металлом, но только не серебро оборотней. Смертоносное оружие… Прочные, острые. Такими когтями можно рассечь камень или металл. Можно растерзать прочное тело вампира, уничтожить защиту мракаура.

Взгляд переместился на черные кошачьи лапы и затуманился. Я не волк. Здесь нет джунглей, и вряд ли волки будут рады появлению пантеры в своей стае. Как другие отнесутся ко мне? Я обернулась вампиром.

Макс вроде бы восхищен, но он привязан ко мне. Восхищение могло быть вызвано необычностью образа, а позже он, как и другие, будет смотреть на меня презрительно или в лучшем случае снисходительно. Я не хочу быть другой.

– Я не хочу!

– Не хочешь? – Голос Елизара заставил меня очнуться, и я поняла, что начала говорить вслух. Взглянув на него, натянуто улыбнулась.

– Нет. Ничего. В стихах говорилось о благоухании пантеры, – сменила я тему, – но пантера не пахнет.

– Пахнет, – сдерживая улыбку, чтобы не рассмеяться, сказал Елизар. – Пантера источает аромат стремительной охотницы на вампиров.

Я попыталась снова улыбнуться, но губы не слушались.

– Елизар, спасибо за помощь, – поблагодарила я. – Кажется, я справилась с хищником.

– Ты справилась отлично. – Елизар потянулся ко мне, словно хотел обнять, но потом вспомнил, что за нами все еще наблюдают Макс и Марк, и скрестил руки.

Обменявшись взглядами, мы вернулись к парням.

– Мне действительно не следовало злить тебя, Злата. Неприятно признавать, но из Елизара наставник получился лучше, чем из меня. – Фадеев смотрел на меня странно. В синих глазах – какое-то недоверие или изумление. Его взгляд мне не понравился, удивил, но не насторожил.

– Первым полным обращением я обязана тебе, – заметила я.

Фадеев скованно улыбнулся.

– Нам пора, – сказал Елизар. – Пока, маленькая дикая кошка.

– Удачи, – с сожалением попрощалась я.

Парни пересекли лужайку и скрылись за живой изгородью. Все это время я смотрела им в спину. Вздохнув, повернулась к Максу.

– Как ты делаешь это? – Взгляд Фадеева стал пристальным.

Я убрала прядь волос за ухо и непонимающе посмотрела на него:

– О чем ты?

– Ты можешь трансформироваться частично. Тебе не обязательно оборачиваться пантерой полностью, чтобы выпустить когти.

– Как это – частично? – выдавила я, внутренне сжавшись.

– Перед полной трансформацией ты выбросила когти. Глаза стали кошачьими, но ты оставалась вампиром.

– Ты шутишь? – холодея, прошептала я.

Голос сел. Отступив на шаг, я с ужасом посмотрела на него, стараясь увидеть в его лице новую насмешку, которая теперь обрадовала бы меня. Но поняла: он не насмехается. Серьезен, нахмурился: такое ощущение, будто он старается что-то разгадать или понять.

– Я хочу кое-что проверить. Сейчас я тоже трансформируюсь, – предупредил он. – Надеюсь, ты не перегрызешь горло другому хищнику. Но ты обернешься первой.

Я попыталась протестовать, но Фадеев меня оборвал:

– Ты Хранитель света. Ты должна знать, на что способна, и должна привыкнуть к волкам, чтобы сражаться вместе с ними, а не против них.

– Нет, – испуганно прошептала я. – Макс, пожалуйста, я не хочу.

– Давай же, Злата, – зарычал он.

Трансформироваться было страшно, но я подчинилась, на этот раз даже не задумываясь, как делаю это. Внутри все расслабилось. Никакой частичной трансформации. Он ошибся. Макс вмиг обернулся огромным черным волком. В нос ударил неприятный волчий запах. Чувства обострились. Шерсть встала дыбом, тело вытянулось, готовясь к прыжку. Показав клыки, я зашипела. «Если прыгну с места, то сразу до его горла не дотянусь», – пронеслась мысль, и я испугалась ее. Это всего лишь Макс! Помедлив, я начала пятиться назад, все еще шипя. Затем справилась с хищником и стала разглядывать огромного замершего волка.

Крупные мощные лапы с серебряными когтями. Могучая грудь. Шерсть блестящая, но даже по виду очень жесткая. Замер, но не напуган, а столь же внимательно наблюдает за мной. Сорвался с места и бежит по площадке, продавливая лапами траву. Оглядывается. Тихий гортанный рык, который я, конечно, не понимаю. Снова бежит и быстро останавливается. Красивая трансформация, но что он задумал? Наблюдая за ним, я села, обернув хвостом лапы. Еще рык, но более мягкий. Волк медленно приблизился и тронул мою лапу своей. Затем вновь обернулся, и я последовала его примеру.

Когти и глаза остались кошачьими. С ужасом глядя на руки, я пошатнулась. Сознание затуманилось. Площадка закачалась под ногами. Мне захотелось упасть и разрыдаться, но только не здесь, не при нем. Закрыв глаза, я убрала когти, но теперь сознательно.

– Ты другая, – прошептал Макс. – Ты действительно способна трансформироваться частично, я не слышу и не чувствую тебя. – В синих глазах застыло удивление, потрясение и страх.

Отступив от него на шаг, я вскрикнула, затем развернулась и бросилась к академии. Вбежав в раздевалку и не включая свет, прислонилась спиной к металлическому ящику, сползла по нему и разрыдалась. Нужно побыть одной. Никто не должен видеть, как мне плохо. Слезы лились нескончаемым потоком. Я обхватила колени руками. Тело сотрясала дрожь, но мне не было холодно: кафельную плитку, на которой сидела, я не чувствовала. Ледяной холод в душе, и ни один костюм для трансформации от этого не защитит. А вот пальцы почему-то замерзли. Я спрятала их под мышки и положила голову на колени. В голове всплыл разговор с биохимиком. Неудивительно, что моя трансформация заинтересовала Колесникова. Вряд ли назовешь ее интересной или странной – скорее уж уродливой. Я не двигалась с места: покачиваясь всем телом, сидела, уставившись в одну точку.

Из коридора донеслись звуки шагов. Елизар совсем рядом. Наверное, очередная тренировка. Он остановился возле самой двери, но я не выйду. Не будет же он врываться в женскую раздевалку. Я никого не хочу видеть, даже его. Его – тем более. Мне не нужны ни жалость, ни сострадание. Затаившись, я задержала дыхание, прислушиваясь к стоящему за дверью. Он знает, что я здесь, чувствует.

– Злата… Ты там, я знаю. – В голосе Елизара слышалось беспокойство.

Кусая губы, я не шевелилась.

– Пожалуйста, ответь. Что случилось? Если ты сейчас не выйдешь, то войду я.

– Не надо, я не одета, – соврала я. – Уходи. – Голос сорвался на болезненный стон.

– Если ты действительно не одета, то тебе стоит прикрыться, потому что я вхожу.

Дверь распахнулась, и в освещенном проеме появился Елизар.

– В этой чертовой раздевалке есть свет? – Его рука шарила по стене. Щелчок – и стало светло.

Поднявшись, я покачнулась и оперлась спиной о ящик.

– Что с тобой? – В одно мгновение он оказался рядом. Сильные горячие руки обняли меня. Какой же он теплый и как уютно в его объятиях. Я прислонилась головой к его плечу, а ладони положила на грудь, наслаждаясь живительным теплом. Похоже, все-таки замерзла. – Ты можешь объяснить?

Прижимаясь еще сильнее, я помотала головой. Сил, чтобы сказать хоть слово, не было.

– Я знаю, в чем дело. – Елизар погладил меня по волосам. – Трансформация. Ведь так? Ты испугалась, что способна трансформироваться частично.

Слова Елизара пробудили едва утихшую боль. Я задрожала всем телом, стараясь сдержать вновь подступившие к горлу слезы.

– Пантера – это прекрасно. Ты совсем ничего не знаешь о своей трансформации. Возможно, в ней есть то, чего нет в волках. Ты умеешь трансформироваться полностью или частично. Это может оказаться преимуществом. Огромным преимуществом, и только поэтому я не стал заострять внимания на случившемся. Даже не подозревал, что ты так расстроишься.

Я помотала головой, показывая, что не согласна с ним.

– Ты не поймешь, – захрипела я. – Оборотни не способны трансформироваться частично.

Ноги подкосились, и я начала сползать вниз. Елизар подхватил меня.

– Вероятно, я понимаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Отличаться больно, но ты ничего не можешь сделать с этим. Я бы многое отдал, чтобы не иметь своей силы. Но одновременно с этим я рад, что не такой, как все мракауры. Необычная трансформация – это не недостаток!

– Макс смотрел на меня с ужасом, – зашептала я.

– Думаю, он не хотел причинить тебе боль. Тебе нужно всего лишь узнать, на что ты способна. – Елизар укачивал меня словно ребенка. Затем тихо рассмеялся, а я растерянно посмотрела на него. – Я бы точно хотел иметь такую трансформацию, как у тебя.

Я недоверчиво хмыкнула:

– Было бы неплохо. Во всяком случае тогда бы я была не единственной. Значит, тебе могла бы понравиться такая девушка, как я? – Вопрос сорвался с губ невольно, но ответ на него я очень хотела получить.

Он отвел взгляд, прикрываясь излюбленной непроницаемой маской.

– Молчание означает «нет»? – тихо спросила я и выскользнула из его объятий, но дожидаться ответа не стала, все поняла по глазам. – Ты успокаиваешь меня, но думаешь так же, как Макс.

– Злата, мы очень разные. Ты сама это знаешь, – строго сказал Тагашев. – Разве ты можешь не нравиться? – спросил он более мягко. – Я видел, как на тебя смотрят другие Хранители: восхищенно, мечтая оказаться рядом. Ты можешь покорить любого не задумываясь.

– Но не тебя! Ведь так? Красивому мракауру никогда не понравится оборотень, а оборотень с частичной трансформацией – тем более!

Оттолкнув парня, я бросилась из раздевалки. Он догнал меня одним прыжком, схватил за плечи и резко развернул к себе.

– Ты не поняла. – Елизар опустил голову, но потом решительно посмотрел на меня, прожигая взглядом. – Верлаф и мракаур – понятия несовместимые, ты знаешь об этом. Но я очень рад, что у меня появился маленький симпатичный друг.

Мне показалось, я разламываюсь на части. Я побледнела, глядя на него сквозь слезы. «Я не нравлюсь ему и никогда не нравилась», – пронеслось в голове. Обхватив себя руками, снова начала трястись от озноба. Холод, сковавший душу, замораживал и тело. Казалось, даже кровь застыла в венах. Ящики раздевалки закружились.

– Прости, но пора идти. Мне нужно побыть одной. – Сбросив его руки, я вышла из раздевалки.

Глава 12

Ночная вылазка

Распахнув дверь академии, поняла, что на улице темно. Сколько же я здесь сидела? Медленно вышла за ворота и по тротуару пошла к дому, разглядывая плитку под ногами. Черный «лексус» обогнал меня и остановился. Дверь распахнулась. Конечно, там Макс, но видеть его не могу, а он не отстанет. Собравшись с силами, я все же села в машину и сразу отвернулась к окну.

– Отвези меня домой, – едва выговорила я.

Макс молчал. Как хорошо, что он ни о чем не спрашивает. Одно слово о трансформации – и соленая влага вновь хлынет из глаз. Знакомая живая изгородь – я дома. В окнах темно: значит, Светлана уже уехала, а Ирина еще не вернулась. Это тоже хорошо.

Как только машина остановилась, я быстро открыла дверь и, не глядя на Макса, направилась к дому. Не включая свет, зашла к себе в комнату и свалилась на кровать. Тихое тиканье часов отдавалось в голове молоточками. Звука отъезжающей машины я не слышала. Неужели Макс до сих пор не уехал? Уезжай. Скоро вернется Ирина, и, конечно, он расскажет ей, что я расстроена из-за трансформации. К утешениям мамы я не готова. А к чему я готова? Свернуться клубком и спать вечность? Но от этого волком я все равно не стану… а Елизар в меня не влюбится. Внизу зазвонил телефон. Я продолжала лежать, не собиралаясь отвечать. Не могу – кто бы ни звонил. Через несколько минут раздался звонок в дверь. «Это Макс», – поняла я. И почему он не оставит меня в покое? Мысли путались и опережали одна другую.

Итак, что мы имеем? А имеем мы ненавистную трансформацию. Поделать с этим я ничего не могу, поэтому хочешь не хочешь, а надо смириться, и в этом Елизар прав. Мне нужно сегодня же узнать, на что я способна. Надо выбраться из города. Что я буду делать за пределами клана, я плохо представляла. Положусь на свой инстинкт хищника. В любом случае я никому не позволю жалеть себя или насмехаться. И в этом Тагашев тоже прав. Неправ он в одном, но об этом сейчас лучше не думать, иначе не смогу сдвинуться с места, не хватит сил.

Как выбраться из города – тоже загадка. На машине уехать не получится: там Макс. Была бы волком, можно было бы прикинуться Хранителем и выскользнуть через их ворота, но пантер в клане нет. Через стену тоже не перепрыгнешь. Три метра – не проблема, но видеокамеры по периметру (не от верлафов, конечно, а от непрошеных любопытных смертных) засекут меня вмиг. А вот пройти через ворота Хранителей, не трансформируясь, можно попробовать. Главное – найти аргумент, чтобы выйти из города.

Поднявшись с кровати, я вздрогнула от очередного телефонного звонка. Подхватив рюкзак с костюмом для трансформации, распахнула окно своей комнаты. Второй этаж для меня – пустяки. Макс находится с другой стороны дома, услышать не должен. Бесшумно спрыгнув, я на цыпочках пересекла сад и, пробравшись сквозь кусты живой изгороди, слилась с ночью.

Вынырнув на соседнюю улицу и придерживаясь темных мест, я быстро шла по тротуару, направляясь к восточным воротам, иногда оборачиваясь и прислушиваясь, не едет ли охранник. Тишина.

Все-таки ошиблась. Резкий свет фар осветил улицу. Я присела, замирая и делая вид, что вожусь с босоножкой. Машина проехала мимо, и я облегченно вздохнула. Это не Макс. Подскочив, торопливо убрала упавшие на лицо волосы и двинулась дальше. Наконец показались ворота: огромные, высокие. Толстый металл поблескивал в свете тусклого фонаря. Окна небольшой сторожки из серого камня светились огнями.

Осторожно заглянув в окно, я увидела двоих Хранителей света, сидящих в креслах за многочисленными мониторами. На светящихся экранах – окрестности города, передаваемые с видеокамер. Выдохнув, я решительно постучала в дверь и, не дожидаясь разрешения, вошла. Парни мгновенно повернулись и удивленно уставились на меня.

– Добрый вечер, – ослепительно улыбнулась я. – Мне нужно выйти из города.

– Злата Демина, не так ли? – приветливо поинтересовался один из парней, со светлыми волосами.

Хранители были незнакомыми и знать меня вроде бы не должны, хотя глупо было так думать. Всем известно, как ко мне относится Николай Вязин, к тому же меня охраняет Фадеев, а его стопроцентно знают все Хранители. Я замерла и, все еще улыбаясь, кивнула, не представляя, как выкрутиться.

– Макс в курсе, что ты решила прогуляться без сопровождения? – усмехнулся другой верлаф, с рыжеватыми волосами. Он был примерно возраста моего охранника.

От его слов я чуть не свалилась. Но желание выбраться за ворота заставило взять себя в руки. Я прошла и нагло уселась в свободное вращающееся кресло, закинув ногу на ногу. Короткая юбка поползла вверх, обнажая бедро. Не совсем честно, зато действенно. Парни замерли, затем начали глупо улыбаться.

– Охраннику необязательно знать, что девушка отправилась на свидание. По-моему, свидания не запрещены, – кокетливо захлопала я ресницами.

– Свидание? – притворно расстроился светловолосый. – Ну почему у всех красивых девушек всегда имеется парень?

– Вы выпустите меня? – нежным голоском пропела я, не обращая внимания на его слова.

– Посмотрим.

Второй Хранитель, с интересом наблюдавший за нашим спектаклем, искоса взглянул на первого:

– На твоем месте, Олег, я бы ее не выпускал. Если Макс узнает об этом, тебе сильно не поздоровится. Он ее охранник, а она пытается удрать. Фадеев не станет задавать вопросов.

Я была в смятении. Макс пользуется авторитетом среди Хранителей. Они не позволят мне выйти. Но виду я не подала.

– Он не узнает, если вы ему не скажете, – подмигнула я Олегу. Похоже, он старший в смене. – Я ненадолго.

– А в городе на свидание сходить нельзя? Или Николай не разрешает? Или Макс? Говорят, охраняет он тебя усиленно. И как только удрала… – Олег развязно ухмыльнулся. – Я понимаю: свидание, травка, романтика. Интересно, кто этот счастливчик?

Я внутренне зарычала. Но, посмотрев на него, смущенно улыбнулась. Парень понимающе хмыкнул и, поколебавшись, нажал кнопку на панели управления, открывая ворота. Монолитный металл тихо пополз в сторону. Облегченно вздохнув, я выскользнула на улицу.

– Если парень надоест тебе, – Олег не отставал, решив проводить до ворот, – может, ты захочешь пойти на свидание со мной?

– Не надоест, – фыркнула я, мечтая дать парню в челюсть. Впрочем, выйдя за ворота, мгновенно забыла о нем.

Наверное, не стоило вести себя так нескромно, но ничего лучше в голову не пришло. Теперь я была на свободе. Отбежав подальше, чтобы не попасть в поле зрения видеокамер, я достала из рюкзака костюм для трансформации и переоделась. Повесив рюкзак на сук дерева, мгновение помедлила.

Частично обратившись, посмотрела на руки. Длинные когти – намного длиннее, чем у обычной пантеры, острые как бритвы, узкие и чуть изогнутые, зауженные на концах – поблескивали в свете луны. Наклонившись, я попыталась поднять с земли камень, но мне это не удалось. Неудача меня не расстроила. Сжав камень двумя когтями и подбросив вверх, я поймала его ладонью. Если потренироваться, то спокойно смогу пользоваться зажигалкой и «стирателями», не оборачиваясь полностью. Кажется, это первое преимущество моей трансформации. Глаза стали глазами оборотня, выхватывая из темноты леса мельчайшие детали. Приглушенно вздохнув, я решительно обернулась пантерой.

Чувства обострились. Повсюду – запах опавшей гниющей листвы, хвои и травы. Я чувствовала птиц и настоящих животных. Где-то неподалеку была лиса, и я бросилась в ее сторону. Набрав скорость, вскоре оказалась на залитой лунным светом поляне и увидела лису с маленьким лисенком. Они почувствовали меня и, взвизгнув, бросились прочь. Напугала, но совсем не хотела этого. Развернувшись, я понеслась к мегаполису. Лапы с силой врезались в дерн, отрывались от земли и вновь сливались в нее. Я разогналась.

Через пару минут уже была на границе леса. Скорость впечатлила. Огромный город светился ночными огнями и манил к себе. Совсем другие запахи: выхлопные газы, раскаленный асфальт, который не остыл даже сейчас, запах резины, мусора, людей, жженого пластика, канализации и прочего… Я различала все и растерялась от их множества. Снова – запах волков. Сбоку от себя я почувствовала Хранителей света и легко обошла их стороной. Выбирая темные места, я бежала через улицы и парки, но держалась окраины. Неожиданно учуяв людей, резко изменила направление и оказалась в одном из дворов.

На лавочке, тихо разговаривая, сидели парень и девушка. Я напряглась, задерживая дыхание, не зная, как поведет себя зверь внутри меня. Успокоившись, осторожно вдохнула запах людей. Сильный, притягательный, влекущий. Так пахнет только людская кровь, я даже чувствовала, как, разгоняемая сердцем, она движется по их венам. Странно, с людьми я встречалась постоянно, но раньше запах казался другим – не таким насыщенным и манящим. Жажды я не испытывала совсем. Вместо этого другая жажда – защищать их от всего. Зверь внутри меня днем хотел наброситься на другого хищника – волка. А эти хрупкие создания, которых я могла бы разорвать в одно мгновение, вызывали противоположные чувства. «Серебро в крови», – догадалась я. Именно оно побуждает верлафов оберегать жизни людей и именно оно делает нас не такими, как мракауры.

Спрятавшись за гаражами, я наблюдала за парой, не зная, почему не ухожу. Они посидели еще какое-то время. Руки парня нежно обнимали девушку, и мне стало грустно. Я легла на землю и положила голову на лапы. Девушка тихо рассмеялась и прильнула к парню. Губы слились в нежном поцелуе, и я закрыла глаза, чувствуя себя вором, страстно желавшим украсть похожие чувства. Где-то внутри меня образовался ледяной холод, сковывающий сердце. Нет, нельзя думать об этом сейчас. Нужно уходить, но что-то мешало уйти. Вампир внутри меня хотел оказаться подальше от этого места, но оборотень заставлял остаться. Я поняла, что хочу убедиться, что с этой парой ничего не случиться, и терпеливо ждала, когда они простятся. Наконец после очередного поцелуя девушка улыбнулась парню и забежала в подъезд дома. Парень немного постоял и вышел со двора. Держась вдалеке, но не выпуская его из поля зрения, я кралась за ним. Он направился в очередной двор и, пискнув замком домофона, скрылся в подъезде дома. Прячась в тени кустов, я наблюдала за дверью, но оттуда так никто и не показался. «Он дома и в безопасности», – поняла я. Зверь во мне замурлыкал от удовольствия. Инстинкт был удовлетворен. Вот что значит быть Хранителем света! Я ощущала себя сильным оборотнем, способным защищать хрупкие человеческие жизни. Это чувство я испытывала впервые и поняла, что никогда не смогу отказаться от этого.

Постояв во дворе еще какое-то время, я побежала к лесу, набирая скорость. Рассекая воздух, неслась вперед, не зная, куда направляюсь. «Скорость… Скорость… Скорость…» – билось в мозгу. Адреналин смешался с бурлящей кровью. Сердце громко стучало, гоня кровь все быстрее. Я наслаждалась этим упоительным чувством. Зрение вампира-оборотня превращало все в трехмерную графику. Каждый лист, сорванный ветром с дерева, каждую едва приметную травинку, каждую иглу, упавшую с ели, мой взгляд фокусировал, как в замедленном режиме видеокамеры, и откладывал в глубинах памяти.

Запах волков я почувствовала внезапно.

Хранители, и они совсем близко! Уйти не успею. Они почувствуют меня, если уже не почувствовали. Времени не было, я инстинктивно прыгнула на нижнюю ветку огромной сосны. Быстро забравшись на самый верх, притаилась. В темноте черная шкура пантеры слились со стволом.

Показались три огромных волка: серый и два коричневых. Серый – поменьше: наверное, девушка. Мощные лапы ступают по опавшей листве почти бесшумно. Они не торопятся. До меня донесся тихий, едва различимый рык – оборотни о чем-то говорят. Но не насторожились, прошли мимо. Наблюдая сверху, я смотрела, как волки удаляются. Теряясь в догадках, я продолжала сидеть на толстой ветке. Не почувствовали меня? Но почему? Допустим, после трансформации я не пахну вампиром, но запах хищника они должны были почувствовать. Что это? Способность не обнаруживать себя при трансформации? Я не пахну зверем, и они не могут обнаружить меня. Об этом говорил и Макс, но я не поняла его. Я изумилась. Похоже, это один из плюсов моей трансформации. А еще я лазаю по деревьям, и это, кажется, тоже плюс. Я усмехнулась в кошачьи усы.

Хранители быстро скрылись в ночной темноте. Одним прыжком спрыгнув с огромной высоты и очень удивившись этому, я бросилась в противоположную сторону, тихо уходя от них дальше и дальше. Огромная высота – тоже не помеха? Еще один плюс? «Этого не может быть», – растерянно подумала я. Интересно, с какой максимальной высоты я смогла бы спрыгнуть? Боюсь, в следующий раз соврать, будто я упала в ущелье, будет затруднительно. Я ухмыльнулась.

Скорость… Скорость… Скорость… Я не знала, сколько сотен километров пробежала, но все еще была на территории клана. Перед одной из полян почувствовала оленя. Красивая самка направлялась в мою сторону. Запрыгнув на дерево, я стала выжидать. Она медленно приближалась. Не чувствует и совсем не боится. Белые пятна на ее шкуре в лунном свете отливают серебром. «Такая большая!» – восхищенно подумала я. Она под самым деревом. Спрыгнув вниз и трансформируясь в прыжке, я дотронулась до нее рукой-когтями, но очень осторожно, чтобы не ранить. По мягкой шерсти оленя пробежала быстрая дрожь. Мотнув головой, самка ринулась прочь, проламывая ветки ближайшего кустарника. Я звонко рассмеялась и, перерождаясь, побежала дальше.

Снова быстрый бег. Интересно, насколько он быстрый? В нос ворвался приторный запах волка… Одиночный. Но я уже знаю этот запах – Макс. Я могу обойти его стороной и он не почувствует, но обходить я не стала. Забравшись на дерево, стала ждать. Очень скоро мимо пронесся огромный черный волк. Неслышно спрыгнув с дерева, я обернулась вампиром, и только теперь он почувствовал меня. Остановился и тоже обернулся. Странно, но парень молчал.

– Догони меня, Макс! – Сверкнув глазами, я трансформировалась и бросилась прочь.

Мгновенно оборачиваясь, он кинулся следом. Сначала я бежала не очень быстро, разжигая в нем азарт гонки, но потом набрала скорость, оставив его далеко позади. Даже волк-оборотень с его огромной скоростью и обостренными чувствами не мог меня обогнать, хотя Макс – лучший из Хранителей света. Я быстрее волков! И это еще один плюс моей трансформации!

Остановившись и не поворачиваясь, я приняла свой естественный облик и стала ждать его. Сейчас он начнет ругать меня и опять будет злиться. Но это не испортит мне настроения. Я улыбнулась. Во время этой ночной вылазки я поняла, что способна на многое. Макс вскоре появился за спиной и, трансформировавшись, положил мне руки на плечи. Никакого крика – молчание.

– Как ты нашел меня?

Он повернул меня к себе.

– Я звонил тебе несколько раз, но ты не отвечала, – разглядывая меня, тихо ответил он. – Потом понял, что ты ушла через сад. Я причинил тебе боль, но совсем не хотел этого, Злата. Твоя трансформация удивительна и очень красива. А я… – Голос Макса был хриплым. – Никогда не видел тебя такой расстроенной. След привел меня к воротам, и тогда я понял, что ты в лесу. Охранники сказали, что выпустили тебя, ты очень просила. – Я покраснела. – Затем я нашел твой рюкзак и больше ничего… Ты словно исчезла, и я не знал, что делать. Мы лишь недавно уничтожили Охотников, а тебя нигде не было. – Макс сглотнул слюну. – Я носился по лесу в надежде найти тебя, и на одной из полян мне повезло. Это не очень далеко отсюда. Там был твой запах, но потом – снова ничего.

– Там была самка оленя. – Я смотрела на Фадеева горящими глазами. – Мне даже удалось потрогать ее.

Он улыбнулся, убирая длинные волосы, упавшие мне на лицо:

– Злата…

– Макс, – перебила я, – не надо говорить, что рядом могли оказаться вампиры и я подвергала себя опасности. Мне обязательно нужно было сделать такую вылазку. Это было важно для меня. Пожалуйста, не ругайся.

– Ты очень быстрая, – заметил он.

– И не только! – сверкнула я глазами. – В отличие от волков я могу лазить по деревьям и прыгать с огромной высоты! Вы не чувствуете меня, а это значит, что не почувствуют и мракауры! Сейчас я бы не променяла свою трансформацию ни на какую другую. Я пантера, и мне нравится ею быть. И поняла я это только здесь, в лесу! Теперь я не боюсь, что другие Хранители будут меня призирать или избегать. Пусть я и не такая, как все.

Фадеев застонал, словно от боли:

– Я даже не представлял, что ты испытываешь и о чем думаешь. Призирать? Избегать? Нет, Злата! Как тебе такое в голову пришло?

– Не знаю, – рассмеялась я. – Действительно глупо переживала, но теперь все позади. Я стану лучшим Хранителем света, потому что необычна и обладаю способностями, которых нет у других.

Макс обнял меня и погладил по волосам.

– Так и будет, забияка, – прошептал он, прислонив свою голову к моей.

Я вырвалась из его объятий и рассмеялась:

– Что с тобой, Макс? Не узнаю тебя. Ты не кричишь, не говоришь, что надерешь мне задницу, не злишься и не язвишь. Это даже непривычно. Но, должна признать, дружелюбный Макс мне нравится больше, чем Макс рассерженный и метающий молнии. Еще пробежимся? – азартно предложила я и, не дожидаясь ответа, трансформировалась и побежала прочь.

Макс помедлил. Затем обернулся волком и бросился за мной. Я не разгонялась. Теперь мы бежали бок о бок. Сделав большой круг, направились к клану. Ночная вылазка заняла много времени. Мы приняли обычный облик. Отыскав рюкзак, переодеваться я не стала: во-первых, рядом был Фадеев, а во-вторых, времени было четыре утра и я боялась, что мне попадет от Ирины. Хотя она иногда возвращалась поздно и не поднималась ко мне, боясь разбудить. В душе я рассчитывала, что она не заметит моего отсутствия. Фадеев подошел к воротам и нажал скрытую кнопку вызова. Панель поползла в сторону. Возле сторожки, испуганно глядя на Макса, стоял Олег.

– Еще раз выпустишь ее без моего разрешения, восстанавливаться будешь намного дольше, – зло процедил Фадеев.

Парень нервно сглотнул слюну. Очевидно, Хранителю досталось от Макса. Виновато пряча глаза, я торопливо проскочила мимо Олега и пошла по тротуару. Приноровившись к моему шагу, Макс шел рядом, искоса поглядывая, но предлог моего бегства не прокомментировал. Окна нашего коттеджа были темными. Ирина спала.

– Мама спит, я бы не хотела ее будить.

– Снова через окно? – Макс усмехнулся. – По крайней мере, я теперь знаю, как ты можешь удрать, и первым делом буду проверять окна, а не стоять под дверью, надеясь, что ты дома и откроешь. Думаю, небольшая трепка пошла бы тебе на пользу. Хотя не уверен, что Ирина будет ругаться. Она вечно тебе все прощает.

В этом он прав, но я еще ни разу не возвращалась домой утром: проверять, как себя поведет мама, не хотелось. Я испуганно посмотрела на Макса. Но его взгляд был теплым:

– Ты заставляешь меня идти на необдуманные поступки, но Ирину будить не станем.

Пробравшись в сад, я посмотрела на окно своей комнаты. Высоко, но, подпрыгнув и подтянувшись, бесшумно влезть сумею. О молоденькой березке возле окна даже не подумала: не выдержит, да и жалко. Фадеев присел на одно колено и, сцепив руки замком, вздохнул:

– Я помогу.

– Спасибо. Ты замечательный, когда не злишься.

– Может, ты сама не хочешь видеть меня другим, – тихо сказал он.

Взъерошив ему волосы, я улыбнулась и, встав на «замок», мгновенно оказалась на уровне подоконника. Забравшись, помахала рукой и осторожно закрыла окно. Часы показывали половину пятого.

Ночная жизнь Хранителей света коснулась и меня, хотя лишь образно. Конечно, я так и не получила представления о патрулях, но зато много узнала о своей трансформации и желании спасти жизнь человека. Начало учебного года казалось теперь не страшным, а скорее желанным событием.

Глава 13

Торжественная часть

Глаза распахнулись сами собой за несколько секунд до звонка будильника, словно организм запрограммировал себя на точное время. Семь утра, а через час нужно быть в академии.

Несколько дней пролетели незаметно. Мы с Кирой и Романом помогали Альбине с ремонтом. Елизара я старательно избегала: приезжала, когда они с Марком уже были в академии, а уезжала до их возвращения. Его слова о «маленьком друге» больно задели. В пятницу Ирина уехала в Прагу, собираясь купить очередной раритет. Поездка займет не меньше недели. В субботу меня навещал Николай. Все время звонил Макс, но после ночной вылазки я его не видела. Светлана приезжала через день, но без мамы я чувствовала себя одиноко. Впрочем, к ее поездкам я давно привыкла.

Потянувшись, я поднялась и побрела в ванную. Отражение в зеркале не порадовало: глаза по-прежнему серые и печальные. За последние несколько дней они не менялись ни разу. Сухость в горле давала знать о жажде вампира. Спустившись вниз, я пригласила Светлану в нашу таинственную комнату, а через несколько минут застыла перед гардеробом. На торжественной части выглядеть нужно элегантно, что весьма затруднительно: в отличие от Светланы, которая после укуса стала обладательницей кожи персикового цвета, я просвечивала бледностью. Я крутилась перед зеркалом в черной зауженной юбке ниже колена и синей безрукавной блузке с высоким воротом, но никак не могла определиться с выбором обуви: переводя взгляд с черных босоножек на черные лодочки. В результате обула синие туфли на высоких каблуках, которые идеально сочетались с блузкой. Схватила крошечную черную сумочку и уже через минуту заводила «ауди».

Первый день осени ничего не изменил: палящий зной никуда не делся. Даже легкий ветерок, ласкающий кожу, особого облегчения не приносил. Слепящее солнце заставило надеть темные очки, но причиной были не только яркие лучи: сегодня я столкнусь с Елизаром, от которого хотелось скрыться хотя бы таким банальным образом. Страх за Тагашева и Ланбина тоже не рассеялся. Они будут представлены всему клану. В сознании то и дело появлялись разъяренные лица верлафов. Несмотря на жару, руки заледенели: возможно, от прохлады в машине, но, скорее всего, – от переизбытка отрицательных чувств.

Я въехала на территорию академии. Сегодня особый день, и академия переполнена студентами и их родителями. На зеленой лужайке и перед входом, выложенным серой брусчаткой, толпились парни, весело болтая и обмениваясь новостями. Стайки девушек расположились на каменных скамьях: наверняка болтают о парнях и модных новинках. Чуть левее от входа, ближе к зеленым лабиринтам тренировочных площадок, возле старого раскидистого дуба двое старшекурсников, обернувшись волками, устроили показательный бой, собрав возле себя целую толпу учащихся.

Оставив «ауди» на широкой парковке, заставленной машинами и шикарными мотоциклами (на последних чаще всего ездят парни-старшекурсники), я торопливо пошла к входу, по пути здороваясь со знакомыми. Шепот за спиной заставил насторожиться, но я не расслышала, о чем говорят. Массивная деревянная дверь с бронзовыми ручками распахнулась как по команде. Кажется, ее услужливо открыл кто-то из Хранителей.

Просторный холл с серыми каменными стенами заполнен студентами и Хранителями. Глубоко вздохнув, я свернула вправо и, минуя вазоны с вечнозелеными растениями, вошла в конференц-зал в виде амфитеатра: огромный, занимающий все этажи академии.

Неяркий дневной свет пробивался сквозь витражи с графическими изображениями оборотней, вампиров и сценами исторических сражений. С высоченного потолка свисала огромная кованая люстра, но настоящие свечи давно заменены на электрические, впрочем, совсем не отличающиеся от натуральных. Каменные скамьи с серыми, в тон стенам, мягкими сиденьями, отделанными тонкой золоченой вышивкой, заполнены верлафами.

Задержавшись у двери, я переминалась с ноги на ногу, пытаясь отыскать кого-нибудь из знакомых, и неожиданно встретилась взглядом с Николаем Вязиным. Облаченный в темный костюм, он сидел в первом ряду с Ильей, одним из своих охранников. Николай помахал рукой, приглашая меня присоединиться к нему. Я сняла очки. Губы непроизвольно расцвели улыбкой. Как же я рада его видеть: с ним ничего не страшно. Николай встал и, обняв, поцеловал меня в щеку, привлекая к нам внимание верлафов.

– Поздравляю с началом учебного года! Я подумал, без Ирины тебе будет одиноко, и решил приехать, – тепло улыбнулся он.

– Я так рада тебе. Спасибо, что нашел время! – обрадовалась я.

Рядом с этим верлафом – точнее, с нашим главой – все горести развеялись, а страхи на время отступили. Я села на скамью, заглядывая в доброе любящее лицо.

– Николай, ты ведь поддержишь Елизара и Марка? – умоляюще спросила я.

– Это вторая причина, по которой я здесь. – Вязин подбадривающе похлопал меня по руке. – Но есть еще одна причина. Хранители, участвовавшие в уничтожении Охотников, будут получать награды, и я как глава клана должен всех поздравить. Так что, как видишь, я не мог не приехать. – Николай развел руками.

– Макс тоже получит награду? – спросила я.

– Конечно.

– Я буду аплодировать ему изо всех сил, – искренне порадовалась я за охранника.

– Ты тоже скоро станешь настоящим Хранителем света. – Николай оглядел меня с ног до головы, словно лишь сегодня увидев, что я выросла. В серо-голубых глазах появились сожаление и светлая грусть.

– И мне не понадобится охрана, – напомнила я. Вдруг забыл. – Хранитель с охранником будет выглядеть, мягко говоря, необычно. Макс может вернуться к тебе. – Сообщая все это, угрызений совести я не испытывала, поскольку знала, что права.

– Так хочется избавиться от него? – Николай рассмеялся, но смотрел проницательно.

– Нет, – покачала я головой и тут же покраснела, припомнив, что грозила этим Фадееву. – Просто как можно считаться хорошим Хранителем, если я охраняю людей, а меня саму сопровождает другой Хранитель? Это неестественно и смешно.

– Посмотрим, – согласился Вязин. Очевидно, мои доводы его не очень убедили, это чувствовалось в интонации. – По-моему, Макс незаслуженно страдает от твоих выходок. Но молодец, держится, – с гордостью похвалил он охранника. – Если ты собираешься постоянно сбегать в лес, то будешь Хранителем света с собственным телохранителем, – строго добавил Николай.

– Ты знаешь?! – выдохнула я. – Тебе рассказал Макс!

– По ряду обстоятельств ему пришлось, – вздохнул Николай.

К нам подошел Фомин в неизменном коричневом костюме, и разговор пришлось прервать. Директор академии поздоровался, ненадолго задержав на мне взгляд желто-зеленых волчьих глаз. Такое впечатление, что Николай и Юрий Петрович понимают друг друга без слов. Не дожидаясь приглашения, Николай поднялся. Они отошли в глубь арены и начали переговариваться.

Оглянувшись назад, я попыталась найти кого-нибудь из друзей. Большую часть зала, начиная с передних рядов, занимали Хранители света в черных костюмах для трансформации. Некоторые, заметив меня, снисходительно улыбались, другие перешептывались. Недоуменно глядя на них, я изучала лица присутствующих.

Самые лучшие из этих Хранителей будут обучать нас боям. Устные предметы, которых было мало, вели преподаватели, но таким урокам уделялось совсем немного внимания. Поэтому большую часть времени в академии мы проводили с Хранителями света. Наставники постоянно менялись. Это делалось для того, чтобы передать нам опыт каждого, а не ограничиваться рамками знаний и боевых навыков одного.

Во втором ряду, правее себя, я увидела Макса. Он подмигнул, заставив меня улыбнуться. Знал бы он, о чем я говорила сейчас с Николаем, вряд ли бы так радовался, хотя относиться к нему я начала по-другому – он перестал раздражать меня.

Роман Самойлов сидел немного выше, примерно на уровне третьего этажа. С одной стороны от него – его родители, с другой – Влад Каракозов, наш сокурсник и друг Романа. Заметив меня, Самойлов помахал рукой, затем обвел взглядом зал и скривился: это, похоже, означало, что он с удовольствием смылся бы отсюда. Я улыбнулась и укоризненно покачала головой, но короткая улыбка сменилась отчаянным смятением: Елизар и Марк были где-то на подходе. Тревожный взгляд заметался по входным дверям в конференц-зал, которые располагались на всех этажах здания. И наконец в дверях второго этажа я увидела Тагашева и Ланбина.

Оба в темных брюках и светлых рубашках. Уже наставники, но мракауры и не Хранители, поэтому одеты не в черные тренировочные костюмы. Хватило мгновения, чтобы я поняла, как сильно соскучилась. Я словно впитывала в себя высокий рост и наполненные респектабельным достоинством движения. Лица обоих спокойны, а выразительные глаза приковывают к себе не только меня. Казалось, на миг зал замер, поглощая красоту двоих парней. Затем по залу прошел очарованный шепот женской половины присутствующих. О мракаурах знают только Хранители, и, скорее всего, парней приняли за верлафов из другой семьи. Тонкий запах в переполненном зале разобрать невозможно. А их силу никто не чувствовал.

Спускаясь по лестнице, Елизар и Марк поздоровались с Хранителями света. Тагашев оказался немного позади. Он внимательно оглядел зал и увидел меня. Мои руки машинально потянулись к горлу, словно воздух вдруг выкачали и стало нечем дышать. Сердце застучало. А желание раствориться в воздухе было таким сильным, что я зажмурилась. Можно подумать, это бы помогло. Тихие шаги послышались совсем рядом.

– С началом учебного года, маленькая дикая кошка. – Ласкающий бархатный голос обволакивал теплом.

Я подняла голову и резко сглотнула слюну и сдавленно прошептала:

– Да, я тоже вас поздравляю. Елизар, я…

Похоже, с речевой моторикой что-то произошло. Голос не слушался. Оторопелые вздохи походили на сдавленное шипение. «Как всегда, на высоте», – с горечью подумала я. Елизар мягко улыбнулся и накрыл меня нежной пульсирующей волной: частички спокойствия проникали в каждую клеточку тела, словно исцеляя меня. Он чувствовал мое смятение, страхи и успокаивал.

– Все эти дни ты помогала нам, но не позволила поблагодарить. Не отвечала на звонки, исчезала, как блуждающий огонек, не дождавшись нашего появления. Почему? – спросил он.

– Я не могла остаться, – тихо ответила я, боясь отвести от него взгляд. Так давно не виделись!

– Или боялась, – улыбнулся Марк. – Два злобных мракаура. Р-р-р… – зарычал он и согнул пальцы, будто царапая. – Могли и покусать!

Наконец робкая улыбка коснулась и моего лица. На безмолвном языке глаз я говорила с Елизаром, стараясь все объяснить, рассказать, как он мне нравится и как я скучала. Но сказать этого вслух я не могла. Они слишком задержались возле меня, что привлекло внимание верлафов. Даже Илья, сидящий через кресло, начал прислушиваться, и я выбрала безопасную тему:

– Теперь вы мои наставники. Как мне называть вас? Господин Тагашев и наставник Ланбин?

Марк хмыкнул и сделал вид, что раздумывает.

– Имен будет достаточно, – подмигнул он и пошел вдоль первого ряда.

– Удачи, – пожелала я. – Николай поддержит вас, а я… буду надеяться.

– До встречи, Злата, – попрощался Елизар. Мне показалось или он вздохнул?

Они прошли на свои места, которые находились тоже в первом ряду, но намного левее меня. По пути снова здоровались с Хранителями. Лица, обращенные на Тагашева и Ланбина, выражали дружелюбие, а некоторые – даже благоговение. Это вселяет надежду, что за столь короткое время мракауры сумели завоевать авторитет и на их стороне будет много верлафов. В ущелье я об этом даже мечтать не могла.

Николай вернулся на место:

– Твои друзья пользуются уважением, не так ли?

Не только я заметила отношение к Елизару и Марку. От Николая это тоже не скрылось, а казалось, он весь поглощен разговором с Фоминым.

– Я очень рада за них, – искренне сказала я и взглянула на овальную арену.

В середине располагалась трибуна из серого камня в форме волчьей лапы. За ней – узкий каменный стол, на котором стояли серебряные статуэтки в форме щита и клинка на нем. Обретение статуэтки – событие редкое и очень значимое в жизни Хранителя света. Самая высокая награда, о которой мечтали все, но получали которую лишь немногие. А вот у Макса их уже несколько. Для студентов такая награда страстно желанна, но, увы, совсем недосягаема.

Наконец Фомин вышел в центр арены. Теперь на директоре был костюм для трансформации. Обернувшись крупным коричневым волком, он поднял голову и завыл. Вой эхом прошел по залу и, отражаясь от каменных стен, устремился к высоченному потолку. Это обозначало, что традиционная торжественная часть, посвященная началу учебного года, открыта. Приняв облик вампира, Фомин прошел за трибуну и обратился ко всем с поздравлениями. Затем начал длинную утомительную речь, от которой обычно клонило в сон: о верлафах, людях и их защите, о старших студентах, которые в этом году уже смогут влиться в ряды опытных Хранителей света. Речь была очень похожа на прошлогоднюю. Естественно, Фомина никто не слушал. Шепот студентов, болтающих между собой, сливался, превращаясь в гул. Потом Юрий Петрович заговорил о появлении Охотников на нашей территории, и постепенно воцарилась тишина…

– Многие уже слышали об этом. – В стихшем зале голос Фомина прозвучал неожиданно громко. – Благодаря нашим новым наставникам господину Тагашеву и господину Ланбину мы быстро выследили и уничтожили их.

Неужели началось? Сейчас их представят, а дальше… Я вцепилась в руку Николая. Фомин попросил Елизара и Марка подняться. Они выполнили его просьбу и, повернувшись к залу, слегка поклонились, затем уселись на свои места. По залу опять пронесся шепот и прокатились восхищенные вздохи студенток и девушек-Хранителей.

– С недавнего времени господин Тагашев и господин Ланбин присоединились к нашему клану. – Фомин выдержал паузу и взглянул на Николая, словно ища поддержки. – Они мракауры и будут вести у нас занятия с Хранителями и студентами, – оглушительно закончил Фомин. Звук оттолкнулся от стен и раскатом грома вырвался к потолку.

Зловещее безмолвие сдавило уши, но лишь на секунду. Тишину взорвал нарастающий раздраженный шквал, в котором слышались страх, возмущение, раздражение и ропот. Казалось, заговорили все и сразу. Повернувшись, я быстро посмотрела на зал. Молчали только Хранители света. В верхних рядах начали подниматься родители студентов, они старались перекричать шум. Лица некоторых были искажены яростью.

– Мракауры в клане – это немыслимо!

– Как они прошли защиту?!

– Почему Вязин разрешил им остаться?!

– Они – враги!

– Мы не можем позволить мракаурам обучать наших детей!

С силой сдавливая руку Николая, я поворачивалась на голоса, врывающиеся в голову раскаленными прутами и причиняющие страшную боль. «Вы же совсем не знаете их!» – хотелось крикнуть. Я начала вставать, но сильная рука Николая меня остановила. Испуганный, полный отчаяния взгляд метнулся на Тагашева. Совершенно спокойное лицо и мягкая улыбка на губах. Да, он ждал именно такой реакции от оборотней и был готов к ней. Почему он не использует свою способность и не успокоит их? Но, похоже, Елизар решил играть по всем правилам, не манипулируя чужим настроением. Вместо этого он послал нежную пульсирующую волну только мне. Яркая улыбка озарила его лицо. Николай отпустил мою ладонь, поднялся и занял место на трибуне рядом с Фоминым. Затем он заговорил. Четкий, властный и уверенный тон главы клана верлафов заставил всех замолчать…

– Во-первых, я хочу поздравить вас всех со столь значимым в жизни верлафов событием, как начало учебного года в Академии Хранителей света. С древних времен мы защищали людей. Быть Хранителем света почетно. Все они вызывают в нас трепет, уважение, восхищение, гордость. – Николай оглядел ряды Хранителей, темнеющие костюмами для трансформации. – Именно они являются истинной ветвью верлафов. Но опасность, грозящую этим вампирам, никто и никогда не отменял! – Теперь Вязин смотрел на родителей и студентов. – Отправляя ваших детей в академию, вы знали об этом и согласились с их выбором. Опасность подстерегает Хранителей света везде за стенами нашего города. Но не здесь!.. Господин Ланбин и господин Тагашев – мракауры по рождению, но они никогда не убивали смертных. И они не единственные в своем роде. В клане уже был мракаур, который жил на территории одной из семей.

Зал оглушило дружное «ах!» и все присутствующие уставились на Марка и Елизара. Николай помолчал, очевидно давая верлафам прийти в себя, а затем продолжил:

– Мракаур успешно тренировал Хранителей, его уважали. Елизар Тагашев и Марк Ланбин легко прошли нашу защиту, и это говорит о том, что они не представляют угрозы для клана. А свою преданность верлафам они уже доказали, сражаясь с Охотниками Виктора Коншина. И сегодня они будут награждены, как и те Хранители, которые участвовали в этом бою. – Тихий шелестящий шепот пронесся по залу. Оно и понятно, даже я была удивлена: впервые в истории верлафов «Щит и клинок» получат не верлафы. – Я сочту за честь, если они будут жить бок о бок с нами и обучать наших детей, в числе которых – и моя дочь!

Снова шепот, но гораздо тише. Теперь взгляды были прикованы ко мне, вернее к моему затылку. Поворачиваться я точно не собиралась, но Николая поняла правильно: он сознательно сказал это, чтобы дать понять всем вокруг, насколько доверяет Елизару и Марку. За эти слова я была ему благодарна. Николай опять выдержал паузу и заговорил:

– Раньше многие из вас только теоретически представляли себе, кто такие Охотники. Теперь у нас появилась уникальная возможность тренироваться с настоящими мракаурами. Марк и Елизар обладают невероятной способностью к телекинезу, равны по силе Охотникам Коншина… и могу сказать по секрету – даже превосходят их.

В этот раз тишина не была нарушена, но теперь даже дыхания слышно не было. Зал изумленно замер, и прерывать речь не пришлось.

– На этой территории нападений Охотников не случалось несколько столетий, и, возможно, лишь некоторые из нас помнят об этом. Но нет никаких гарантий, что, появившись, они не придут вновь. Благодаря господину Тагашеву и господину Ланбину мы будем готовы к встрече с ними! – Николай проницательно оглядел зал. – Быть Хранителем света, – опять подчеркнул он, – почетно, но опасно. Однако это добровольный выбор каждого. И если вы боитесь, то в любой момент можете отозвать своих детей из академии, никто не упрекнет вас в этом. Спасибо, что выслушали меня столь внимательно.

Глава клана взглянул на мракауров и обратился непосредственно к ним:

– А нашим новым наставникам могу сказать одно. Добро пожаловать в клан! Я говорил это ранее и говорю сейчас. Возможно, вы захотите что-то добавить, господа?

Елизар встал. Повернувшись к залу, улыбнулся, но мягкая улыбка мгновенно сменилась серьезностью. На сидящих в зале речь Николая возымела магическое воздействие. Все успокоились и теперь рассматривали Елизара, словно прислушиваясь к себе и к нему одновременно, будто решая – «за» или «против». Я замерла. Тишина за спиной затянулась… Почему все молчат? В голове отсчитывались секунды, словно перед расстрелом. Раз. Два. Три… Я дважды громко хлопнула в ладоши, хлопки мгновенно подхватили Хранители света. А через секунду в зале раздался шквал аплодисментов.

«Они приняли их!» – мысленно выдохнула я. Они приняли их! Обмякнув на мягком сиденье, я улыбнулась Николаю Вязину.

Выждав время и дав всем успокоиться, Елизар заговорил совершенно непринужденным тоном, будто болтал с друзьями в гостиной:

– Мне жаль, что мы стали предметом столь бурных дискуссий. Мы с удовольствием будем обучать Хранителей света, опытных или только мечтающих ими стать. Поверьте, опасность, исходящая от нас, будет грозить вам меньше всего. Я не хочу сказать, что мы всесильны. Нет, это далеко не так, но мы постараемся обучить вас всему, чтобы такие мракауры, как Охотники, не казались страшнее, чем они есть на самом деле. И чтобы в случае их появления оборотни были готовы к встрече, вооруженные знаниями и боевыми навыками против них. Их можно уничтожить, какими бы способностями они ни были наделены. И конечно, мы тоже поздравляем всех с началом учебного года. Желаем всем студентам успехов, Хранителям – спокойных патрулей, а родителям – процветания и благополучия.

Закончив свою короткую, но искреннюю речь, Елизар сел. По залу снова прокатились аплодисменты. Я удовлетворенно расслабилась.

После этого началась церемония награждения: первыми серебряные статуэтки получили Елизар и Марк, затем – Макс и еще восемь Хранителей. Завершив награждение, Николай вернулся на свое место.

– Я всегда восхищалась тобой. Но твоя сегодняшняя речь была особенной. Мне очень жаль, что мамы не было рядом и она не слышала тебя. Сегодня я увидела не знакомого мне с детства Николая, а могущественного предводителя верлафов. – Погладив большую сильную руку с перстнем, я улыбнулась.

– Некоторые моменты речи Ирине бы вряд ли понравились. – Вязин заговорщицки подмигнул, намекая на слова о дочери. – Хотя она все равно узнает, – вздохнул он.

– В обиду я тебя не дам, – усмехнулась я.

Фомин опять занял место на трибуне, и началось распределение старшего курса по группам. Он назвал двенадцать фамилий, зачисляя их в группу «Альфа». Потом еще двенадцать.

– Злата Демина, Роман Самойлов, Инесса Анохина, Влад Каракозов, Алина Вересова, Елена Размаева, Ринат Размаев, Павел Самохин, Михаил Задорожный, Дмитрий Дроздов, Стас Ким, Сергей Левицкий – все группа «Бета».

Следующей была группа «Гамма», и на этом распределение старшего курса закончилось. Фомин еще раз поздравил всех и предложил студентам разойтись по аудиториям, чтобы получить расписание уроков.

Попрощавшись с Николаем, я встала и посмотрела на Марка и Елизара. Теперь мракауров плотным кольцом окружали Хранители, родители и студенты. Елизар что-то говорил плотному рыжеволосому верлафу, очевидно отвечая на вопрос. Лица Марка совсем не видно за стоящими фигурами. Вздохнув, я начала подниматься по каменной лестнице к выходу третьего этажа конференц-зала. Аудитория, назначенная нашей группе, находилась именно там.

На выходе, лениво прислонившись к стене, меня ждал Роман. Мы двинулись по длинному коридору, залитому светом из многочисленных окон, наталкиваясь на снующих студентов и обходя их. Все обсуждали речь Вязина и мракауров. То и дело я слышала за спиной шепот, и это снова насторожило.

– По-моему, в этом году торжественная часть превзошла себя. Речь Вязина была великолепной, – говорил Роман на ходу. – Я рад за Елизара и Марка, но, думаю, теперь Альбине придется нелегко. Девушки очарованы нашими мракаурами, – усмехнулся он. – Я слышал, как студентки восхищенно их обсуждали.

– Марк очень любит Альбину, и у девушек шансов не будет, – отрезала я.

Естественно, восхищенные взгляды и вздохи я тоже заметила. Во мне шевельнулось что-то неприятное.

– Но Елизар свободен и будет постоянной мишенью.

Господи, Самойлов сведет меня с ума, но надо же что-то ему ответить.

– Он имеет полное право увлечься кем-нибудь, если пожелает, – внешне спокойно сказала я, но руки с силой сжали сумочку. Послышался хруст. Надеюсь, не новый телефон. Покосившись на Романа, я убедилась, что он ничего не заметил, и быстро сменила тему: – Киру сегодня видел? У нее ведь тоже знакомство с лабораторией и биохимиками, а главное, с ее идолом Львом Колесниковым.

– Она мне уже звонила, – блеснул глазами Роман. «И когда только успели?» – подумала я. – У нее будут индивидуальные занятия с биохимиками. Колесников видит в ней большой потенциал для будущего ученого, – гордо вещал Роман.

– И кто бы подумал, что хрупкая блондинка способна на это, – поддразнила я своего спутника, в душе радуясь за подругу.

– Самая умная и самая красивая блондинка, – с нежностью отозвался Самойлов. В карих глазах появилось беспокойство. Роман остановился. – Мне не нравиться эта история с Охотниками. Они хотели захватить Колесникова. Что, если они нападут на лабораторию, а Кира будет там?

– Давай отойдем с прохода. До встречи в аудитории еще пятнадцать минут, и боюсь, если мы останемся здесь, нас затопчут. – Я подошла к окну и оперлась о подоконник. – Роман, ты ведь знаешь: несмотря на то что лаборатория не находится под защитой, она неприступна.

– Стены и видеокамеры для Охотников – фигня, – нахмурился Роман.

– Согласна, но ты подумай: зачем им сражаться с оборотнями, чтобы выкрасть Колесникова? Даже если они появятся, то, скорее всего, опять попытаются захватить его тайно, но сейчас он охраняется как никогда. В лаборатории охрана тоже усилена, так что Кире ничто не угрожает.

– И все равно мне все это не нравится, – буркнул Роман. Но затем улыбнулся. – Ты молчишь уже несколько дней, а я сгораю от любопытства. Ты так воевала с Максом, а теперь вы вместе!

Я повернулась столь резко, что чуть не упала.

– О чем ты? – недоуменно спросила я.

– Злата, брось! Мы дружим с детства. Мне бы могла и рассказать.

– Ты спятил? – начала злиться я, не понимая, о чем он говорит.

– Значит, это неправда, – медленно проговорил он. – Тогда боюсь, тебя ждет сюрприз. Вся академия гудит о том, что несколько дней назад ты провела ночь с Максом. Об этом рассказывал один из Хранителей – Олег, кажется. Фадеев набросился на него и за это получил выговор. Парень восстанавливался почти сутки.

– Это ты так шутишь? – фыркнула я.

Роман покачал головой.

Опустив голову, я лихорадочно пыталась переварить услышанное. Похоже, моя реплика о мифическом свидании произвела на Хранителя неизгладимое впечатление. А учитывая тот факт, что мы с Максом вернулись в город утром, он сделал вывод, что свидание у меня было с моим охранником. Я мысленно застонала. Конечно, сейчас не восемнадцатый век: ворота дегтем мазать никто не будет и крестьянскую сходку, чтобы доказать свою невиновность, собирать не придется, да я и не смертная. А вот от колких намеков и шепота за спиной никуда не денусь. По крайней мере теперь можно объяснить странные взгляды Хранителей и шуршание за спиной. Даже слова Николая о том, что Макс был вынужден все объяснять, стали понятны. Выговор в личном деле Хранителя – это черное пятно на репутации. А из-за такой ерунды его точно получать не следовало. Скорее всего Макс отстаивал мою честь, поэтому и набросился на Олега, а Вязин хотел узнать, почему мой охранник вел себя, как зверь. В том, что Николай не поверит в сплетню, я уверена на сто процентов. Да и меня она не трогала. Студентов никто не линчует, если они встречаются с Хранителями. Это мир вечно живущих, меня бы никто не осудил, даже если бы я начала встречаться со столетним вампиром, а Макс старше меня всего на четыре года. Конечно, все местные рейтинги сплетен в академии будут взорваны. Фадеев и Демина – событие неординарное благодаря нашей популярности, но я это переживу. Зато к Максу появилось теплое чувство. Пожав плечами, я улыбнулась Роману:

– Была ночная вылазка, но не свидание. Я научилась трансформироваться и удрала от Макса, а он разыскивал меня почти всю ночь.

– Снова удрала? Значит, все-таки Елизар? – лукаво прищурился он.

– А вот это тебя не касается, – тут же нахмурилась я.

Самойлов вздохнул и помахал кому-то рукой. По коридору шли Влад Каракозов и Алина Вересова.

– Он мракаур, Злата, – еле слышно произнес Роман, и повернулся к своему другу.

Влад, высокий блондин с вьющимися на затылке волосами, сел на подоконник рядом со мной:

– Наставники-мракауры – это потрясающе. Невероятный шанс многому научиться.

– А я просто в бешенстве, что в нашу группу попали Размаевы! – с ходу зашипела симпатичная темноволосая Алина, девушка с короткой стрижкой, сочными полными губами и суженными от злости глазами небесно-голубого цвета.

С ее словами я была полностью согласна. Близнецы Елена и Ринат старше нас на год и раньше учились в другой группе. Древний род, огромное состояние… Оба очень красивы – смуглые шатены с необыкновенными темно-карими глазами, но их красота – надменная и холодная. С Еленой у меня отдельная история: с момента поступления она внесла меня в список врагов. Бесконечное соперничество. Хотя кто с кем соперничает и по какой причине – мне непонятно. Ринат нравится многим девчонкам, чем и пользуется, к тому же он довольно заносчив. Очевидно, способности в близнецах, как и у нас, проснулись недавно и их определили в нашу группу. Нет бы в другую, но другие группы наверное, счастливы, что брат с сестрой попали к нам.

– Да уж, счастье привалило! – усмехнулся Роман, соглашаясь с Алиной.

– Пойдем в аудиторию. – Влад взглянул на наручные часы. – Наставник появится с минуты на минуту.

Мы вошли в небольшую аудиторию, где читали лекции по «Истории вампиров»: темные деревянные панели до середины стен, а чуть выше: на одной из стен – картины с историческими схватками, похлеще, чем у Фомина в кабинете, на другой – портреты известных Хранителей света. В конце кабинета стоят огромные шкафы с учебниками и справочниками, а также с картами мира и картами территорий вампиров. За шестью партами уже сидели все студенты. Сергей Левицкий, Михаил Задорожный и Дмитрий Дроздов самозабвенно обсуждали мотоциклы. Не сомневаюсь, что на стоянке стоят и их красавцы. Ринат Размаев, откинувшись на спинку стула, постукивал пальцами по столешнице, лениво переговариваясь со Стасом Кимом. Оба парня проводили нас с Алиной оценивающим взглядом. Елена Размаева с Инессой Анохиной – миниатюрной девушкой с шикарными белыми косами и раскрасневшимся от волнения лицом, склонились друг к другу и тихо перешептывались. Покосившись на меня, Инесса покраснела еще больше, а сузившиеся глаза Елены четко дали понять: говорили обо мне. Полные яркие губы Елены искривились в кривой усмешке. За задней партой сидел пятнадцатилетний Павел Самохин. Мальчишеское лицо обрамляет короткая креативная прическа. А вот бицепсы и рост – многие взрослые парни позавидуют. Парень насторожен и скован. Большая загорелая рука нервно теребит край блокнота. Да, не повезло ему: слишком ранняя трансформация, мы старше его, и чувствует он себя неуютно. Наверное, каждую перемену будет бегать к сверстникам. Я подбадривающе кивнула. Самохин отчаянно покраснел и робко улыбнулся.

Свободных парт было всего две: либо впереди Елены, либо позади Рината. Лучше терпеть его, чем ее, хотя, может, я и ошибаюсь. Переглянувшись с Романом и Владом, мы с Алиной сели за парту позади Размаева и Кима. Мгновенная реакция… Ринат повернулся, сверкая белоснежной улыбкой.

– Злата Демина, – пропел он. – Как всегда, сногсшибательна. Слышал, ты летом время даром не теряла.

– Не слушай все, что говорят, вырастут ослиные уши.

Открыв сумочку, я достала блокнот и ручку. Ага, раздавила солнцезащитные очки, но это не страшно.

– Алина… – не унимался Ринат.

– Отвали! – резко оборвала его девушка.

Размаев снисходительно взглянул на нее.

– А ты дерзкая, – хмыкнул Размаев, разглядывая мою соседку. Он открыл было рот, намереваясь что-то добавить, но в этот момент в аудиторию вошел наставник.

Хранитель света прошел по рядам и разложил листочки с расписанием. Я внимательно изучила свой листочек.

1. История вампиров.

2. Биохимия и ее использование Хранителями света.

3. Тренировка с Хранителями света.

4. Человек и основы его безопасности.

5. Бои группой оборотней. (Здесь у меня стоял прочерк.)

6. Тренировка с мракаурами.

7. Теория экстремального вождения.

Заглянув в расписание соседки, я вздохнула. У Алины помимо основных предметов – дополнительные уроки с Хранителями света. А у меня одного предмета совсем нет. Похоже, моя трансформация дает о себе знать. «Одиночка», – вспомнила я слова Фомина.

Строгий на вид наставник дал нам время изучить расписание. Встав возле парты Размаева, он внимательно разглядывал группу:

– Как обычно, занятия начинаются в восемь утра. Но вы старший курс, с этого года появились новые предметы – соответственно, время занятий увеличится. Уроки заканчиваются в шесть вечера. Каждый день – два устных урока и две трехчасовые тренировки. Завтракаете и обедаете в академии. «Теория экстремального вождения» – новый предмет, но мало чем отличается от физики. Там вы будете изучать физические законы, без которых экстремальное вождение невозможно. Практические занятия по этому предмету начнутся во второй половине года.

Наставник неодобрительно посмотрел на Сергея Левицкого в рваных джинсах и кожаном жилете с клепками, надетом поверх черной футболки.

– Форма одежды – свободная, но костюм для трансформации иметь при себе всегда. Будет грустно, если после трансформации кто-то окажется не совсем одетым. – Хранитель насмешливо оглядел нас. – А это может случиться, поскольку отговорки, дескать, костюм забыли дома, не принимаются. Выходной – воскресенье. На уроки не опаздывать. Если у кого-то возникли вопросы, можете подойти ко мне. Если вопросов нет, все свободны, – закончил наставник.

– Ничего себе! – Алина повернулась ко мне. – Десять часов обучения, это вдвое больше, чем в прошлом году!

– Выходных тоже было два, а не один, – огорчилась я. – На занятия живописью времени почти не останется.

«А я еще собиралась брать уроки бального танца», – подумала я. Если откажусь, Альбина расстроится. Огорчать ее совсем не хотелось. Может, что-нибудь придумаю.

– Не вешайте нос, девчонки. – Влад подошел к нам и улыбнулся. – Список предметов воодушевляет. Скучно точно не будет!

Засунув не понадобившийся блокнот в сумочку, я поднялась и подошла к наставнику. Строгий парень, опустив голову, сидел за столом преподавателя и что-то чертил на листе бумаги. Взгляд машинально упал на лист, изрисованный смешными рожицами.

– А-а… – От неожиданности я забыла, о чем хотела спросить. Строгий наставник улыбнулся, чем привел меня в еще большее замешательство. – А-а… – снова начала я.

– Аркадий, – хмыкнул он. – Привет, Злата. Макса уже поздравила? Не каждый день он получает «Щит и клинок».

«Лучший друг Макса – Аркадий Назаров», – догадалась я. Много слышала о нем, но мы не знакомы. Темные волосы парня отливали бронзой. А глаза – надо же, почти как у меня, когда я в хорошем настроении.

– Рада познакомиться, – кивнула я. – Поздравить пока не успела. Награды он получает не каждый день, но довольно часто. Боюсь, за ним не угнаться.

– Это точно. Он лучший. – В низком голосе слышались теплые нотки. Аркадий внимательно разглядывал меня. – Ругаться с ним еще не надоело?

– А он жаловался? – хмыкнула я.

– Нет. Просто всегда расстраивается. – Аркадий серьезно посмотрел на меня. – Прости, я не должен был говорить об этом, – извинился он. – Ты что-то хотела спросить?

– В общем, да. – Я показала наставнику листочек с расписанием. – По боям группой оборотней у меня прочерк. Почему? У меня не будет этого урока?

– Расписание для тебя составлял Фомин. Твоя трансформация – пантера, и ты не понимаешь нас. Боюсь, этого урока действительно не будет.

– Три часа таких важных тренировок, а я буду в это время слоняться по академии?

– Фомин говорил, что позже тебе заменят этот предмет на какой-то другой. А пока… – Аркадий пожал плечами: мол, извини, но ничего не поделаешь.

– Поверить не могу, – расстроилась я. – Что ж, спасибо. Увидишь Макса раньше меня, поздравь от моего имени.

Попрощавшись, я вышла из кабинета. Напротив двери, подпирая стену, меня дожидался Ринат. Сплю и вижу, как этот напыщенный лощеный хлыщ беседует со мной. Сделав вид, что очень тороплюсь, я прибавила шагу, но Ринат отлепился от стены, догнал и преградил дорогу:

– Мы устраиваем сегодня вечеринку в честь начала учебного года. Не хочешь присоединиться?

– Спасибо, но не могу. Занята, – вежливо отказалась я.

– «Занята», – передразнил Размаев. – Может, забудешь о занятости? Будет весело. Приглашен почти весь старший курс и Хранители. Открытая площадка возле бассейна, известная поп-группа и, конечно, танцы, – соблазнял он.

«Море спиртного и куча развязных парней», – мысленно добавила я. Перспектива та еще.

– Я действительно не могу, – отпиралась я, в душе надеясь, что расстанемся мы с ним мирно. Но, как всегда, ошиблась.

– Не подхожу тебе, Злата? – Ринат искривил губы в надменной ухмылке. – Может, потому, что предпочитаешь парней постарше? Хранителей, например. – Глаза парня насмешливо сузились.

Лимит моей вежливости быстро иссяк.

– Ты прав, – ледяным тоном заявила я. – В число парней постарше ты не входишь! Пригласи кого-нибудь другого.

Обойдя его, я быстро пошла по коридору.

– Люблю завоевывать крепости, – рассмеялся Ринат мне вслед. – Хотя, как я слышал, крепость не такая уж неприступная.

Заскрежетав зубами, ответом я его не удостоила. Передернув плечами от презрения к нему, начала спускаться по лестнице. По крайней мере со сплетней я уже столкнулась. Удивительно, что Елена сегодня промолчала. От нее я больше ждала гадостей.

В академии все еще полно студентов и Хранителей. На втором этаже возле столовой – доска объявлений и расписание на завтра, которое я и изучила.

Спокойно спустившись на первый этаж, я увидела Тагашева: снова окружен студентами и Хранителями. Елизар мгновенно повернулся ко мне. Он что, чувствует меня? Парень посмотрел тепло и будто о чем-то сожалея. Мягко улыбнулся, но непонятно: мне или девушке, стоящей напротив него. К горлу резко подкатил противный ком, что-то во мне сжалось. Слишком знакомая темная грива вьющихся волос. Елена Размаева стояла спиной, ее лица я не видела. Елизар улыбнулся девушке и дружелюбно кивнул. Сердце, словно чужая часть меня, самовольно и болезненно сжалось.

– Привет, забияка. – Рука Макса коснулась моего плеча. Повернувшись, я улыбнулась, но улыбка получилась вымученной. – Домой подбросишь?

Покосившись в сторону, я убедилась, что на нас безжалостно глазеют. Но сейчас меня больше волновало, что творится за спиной, хотя повернуться я не могла: синие глаза Макса были прикованы ко мне.

– А где же награда, Макс? – теперь уже искренне улыбнулась я, бросая взгляд на пустые руки Фадеева. – Я тебя поздравляю, крутой Хранитель света!

Макс усмехнулся и удивленно вскинул бровь:

– Крутой Хранитель света? Это что-то новенькое.

– Брось скромничать, – рассмеялась я. – Многие так думают, и я – не исключение. Рада твоим успехам.

Ладонь Фадеева коснулась моей.

– Спасибо, – хрипло засмеялся он, крепко сжав мои пальцы. – Награду оставил в зале Хранителей. Потом заберу. Скромность, она украшает. Так домой подбросишь?

– Конечно, – ответила я. – Учитывая тот факт, что мы с тобой встречаемся, отказать не имею права.

Макс нахмурился.

– Ты уже в курсе, – вздохнул он. – Я хотел уберечь тебя от этой грязи.

– Я оценила это, Макс. Но выговор из-за этого получать не следовало.

– На вечеринку к Размаевым идешь? – тут же спросил он, будто только что вспомнил.

Я удивленно наклонила голову:

– Откуда услышал о вечеринке?

Глупый вопрос: конечно, Фадеев приглашен. Он знаменитость, а Размаевы любят собирать вокруг себя местный бомонд.

– Елена пригласила, – ответил Макс.

– Знаешь ее? – удивилась я.

Не выдержав, повернулась назад, но Елены рядом с Елизаром уже не было. Теперь рядом с Тагашевым стоял Фомин. Похоже, застать мракаура в одиночестве нелегко.

– Кто ж ее не знает! – услышала я смешок Макса. – На последней вечеринке она такое шоу устроила… – Снова повернувшись к Фадееву, я с любопытством посмотрела на него, ожидая продолжения, но, как оказалось, напрасно. – Так ты идешь или нет? Я мог бы заехать за тобой.

Странный взгляд Макса меня насторожил, да и вел он себя не совсем обычно. Всегда опекает меня, как несмышленого подростка, а тут заговорил о вечеринке.

– Ты серьезно? – удивленно спросила я.

– Вполне, – пожал он плечами и поздоровался с кем-то из проходящих мимо Хранителей. – Тебе восемнадцать, и я буду рядом. Не скажу, что мне нравится это общество, но пойдут многие, а если пойдешь ты – будет здорово. – Скулы парня едва заметно порозовели.

Разинув рот, я потрясенно захлопала ресницами:

– Я действительно говорю с тобой, а не с кем-то другим? Ты заметил, что мне восемнадцать, и не против того, чтобы я куда-то пошла?

Лицо Макса стало серьезным и задумчивым:

– Вечеринка – повод развеяться. Ирины нет, и я подумал, тебе одиноко.

Теперь понятно. Он замечает мое настроение, а глаза действительно почти все время серые (так ведь и есть отчего). Макс решил, что мне не стоит хандрить, и пригласил на вечеринку. Я покачала головой:

– Я не пойду. Боюсь, общество Рината я не выдержу, а Елена вряд ли будет рада моему присутствию, к тому же я собиралась закончить пейзаж, привезенный из ущелья. Так что, можно сказать, мне будет весело.

– Тогда поехали? – грустно спросил он.

Я повернулась, переминаясь с ноги на ногу. Паломничество к Тагашеву еще не закончилось. Разумеется, можно смешаться со студентами и тоже подойти к нему поздравить. Елизар поднял голову и улыбнулся. Господи, ради этой улыбки я готова на все.

– Макс, подожди минутку, я сейчас.

Не глядя на Фадеева, я неторопливо подошла к окружению Тагашева. Интересно, Марка атакуют так же усиленно?

Один за другим на Елизара сыпались вопросы:

– Вязин сказал, ваши способности превосходят способности Охотников. Это правда?

– Как вы будете тренировать нас?

– Наставник Тагашев, вы умеете левитировать?

– Почему вы отличаетесь от других мракауров? Что вы чувствовали, когда проходили защиту? У вашего брата есть девушка?

– Тренировки будут согласованы с директором Фоминым… Да, левитация – это часть моих способностей… Почему я отличаюсь, я не могу вам сказать, я просто отличаюсь… Проходя защиту, я чувствовал холод… У моего брата есть девушка… – Глядя на меня, Елизар терпеливо отвечал на каждый вопрос, даже когда они повторялись.

– Я хотела поздравить с присоединением к клану и получением столь важной награды в жизни каждого Хранителя света, – тихо сказала я. – «Щит и клинок» – это очень почетно. Надеюсь, здесь вы найдете настоящих друзей и обретете счастье.

Несмотря на шум, он меня услышал и тепло поблагодарил.

В темное, сырое подземелье моей души пробился луч солнца, теплый, яркий, согревающий, но вот солнце зашло, и там снова пустота и холод, сковывающий сердце. Меня оттеснили от Елизара. Грустно взглянув на него, я направилась к выходу. Макс распахнул входную дверь, и мы вышли из академии. Я с наслаждением вдохнула свежий, но обжигающе жаркий воздух, надеясь, что растоплю стужу внутри, но нет, не помогло. Похоже, только Тагашеву это под силу. Всю дорогу Фадеев молчал, думая о чем-то своем, а я с разговорами и не навязывалась.

– Зайдешь? – спросил Макс, когда я припарковалась возле его коттеджа, который по размерам был немного больше, чем наш с Ириной.

Это неудивительно: древний род, родители – очень известные адвокаты в мире людей, а Макс – единственный и горячо любимый сын. Хотя как только он стал Хранителем света, родители не стали настаивать, чтобы он жил с ними, и теперь Фадеев проживает в отдельном доме, а родители гордятся успехами сына. Дома я у него никогда не была, да и зачем? Покачав головой, я попрощалась и, развернувшись, поехала к себе.

Остаток дня провела в мастерской, старательно накладывая корпусные краски на один из привезенных мной этюдов. Вечером позвонила Кире и, поболтав с ней, рано легла спать. Сон с Тагашевым в главной роли был таким прекрасным, что будильник я не услышала – проспала. Вскочила в половине восьмого и, собравшись со скоростью новобранца, вылетела за дверь.

Глава 14

Нападение оборотнем

На урок «Истории вампиров» не опоздала, хотя неплохо было бы и запоздать. Голос историка, господина Вяземского, столетнего верлафа с черными усами и необыкновенно бледной кожей, усыплял. Быстрая монотонная речь делала даже интересные события в его изложении скучными и обыденными, а даты вообще не откладывались в голове. Да и какая разница, в котором году родился кровожадный мракаур Агафон Беспощадный, уничтоживший несколько людских поселений, главное, что он давно разорван и сожжен верлафами. Звонок прозвенел как долгожданное избавление. Засунув тетрадь с первым конспектом в рюкзак, мы с Алиной, Романом и Владом отправились на завтрак в академическую столовую, расположенную на втором этаже.

Как во всей академии, здесь ощущается отпечаток времен: древний каменный потрескавшийся очаг в углу, те же громоздкие кованые люстры, каменный пол и тяжелая дубовая мебель, правда, современная, но ножки столов и стульев сделаны в форме волчьих лап. Низ огромного раздаточного стола скрыт каменными барельефами, а поверхность заставлена массой различных блюд. Правее от стола – огромный холодильник с пакетами крови. Выбрав фруктовый салат, я поколебалась и взяла сладкую булочку с творогом и сок.

– Не растолстеешь, – хмыкнул Роман и поставил на свой поднос большую порцию яичницы с беконом, чай и блюдце с парой булочек с маком.

Выбрав свободный столик, мы принялись за завтрак.

– Я могу присоединиться? – Присутствие Рината мгновенно испортило аппетит.

В течение всего урока поворачивался и улыбался, словно выиграл лучший приз. Не дождавшись разрешения, он отодвинул стул рядом со мной и сел. Радости от его общества у меня не прибавилось. Отщипывая маленькие кусочки булки, я ее больше крошила, чем ела, при этом стараясь не замечать присутствия Размаева.

– Зря ты вчера отказалась. – Ровные белые зубы Рината вонзились в румяную сосиску, которых на тарелке высилась целая горка. – Было по-настоящему весело, – прожевав, сообщил он. – Даже мракауры приехали.

Медленно отложив булку, я взглянула на Рината.

– Новые наставники тоже были приглашены? – сиплым голосом спросила я.

В голове появилась сцена: Елена стоит напротив Елизара, он улыбается и кивает ей. Значит, его пригласила она и он согласился. В груди что-то сжалось.

– Ну, Елену было тяжело остановить, – улыбнулся Размаев, очевидно довольный произведенным на меня эффектом. – Мракауры – целое событие в клане, они мало кого знают, поэтому и приехали. Тачка у Марка – закачаешься, а его девчонка – даже слов нет. Тагашев тоже ничего, но немного мрачноват, хотя сестренка изо всех сил старалась его окрутить…

Что говорил Ринат дальше, я не слышала. Я встала и на негнущихся ногах пошла к выходу из столовой. Стены закачались. Так интересно, будто я на огромном надувном матрасе посреди океана. Волны укачивают, убаюкивают, но лишь для того, чтобы огромной волной смыть тебя и потопить в страшной глубокой бездне. Какое странное, новое и режущее чувство – ревность. И какую сильную боль оно приносит. Ледяная пустота внутри меня разверзлась до размеров черной дыры, пожирающей, будто бездонная глотка, и разъедающей сердце, словно серная кислота. Как же ранит чувство ненужности, осознание, что ты не нравишься, а тому, кем ты дышишь, о ком грезишь даже во сне и с кем хочешь быть рядом, на это наплевать. В любой момент он может выбрать, но не тебя. Бежишь-бежишь за мечтой… И вот ноги разбиты в кровь, сил двигаться больше нет, а ты не приблизилась к нему ни на шаг: стоит там же, где и стоял, тепло улыбается, но… другой девушке.

Звонок ворвался в уши, заставив вздрогнуть. Рука скользила по зеркалу, словно стирая мое бескровное отражение. Кажется, я в душевой, рядом с раздевалкой. Как я здесь оказалась, не помню. Надо что-то с этим делать: таблетки от склероза – самое оно, и это в моем-то возрасте. Нужно идти на урок. Что там по расписанию? Ах да, тренировка с Хранителями, а я не переоделась. А еще сегодня занятие с мракаурами. Интересно, кто его будет вести? Снова взглянула в зеркало: два огромных серых глаза, а что внутри – лучше не смотреть. «Может, линзы купить?» – мелькнула мысль. Яркие, изумрудные. Но смогу ли я в них трансформироваться? Стоит попробовать. Умывшись, я вытерлась бумажным полотенцем и пошла в раздевалку. На урок точно опоздаю, и за это меня не похвалят.

В отличие от аудиторий для устных предметов тренировочные залы академии огромны. Все те же каменные стены и полы, но очень толстые и способны выдержать силу вампиров. Этот – совсем пустой, даже тихие шаги рождают эхо. Невысокая девушка-наставница нахмурила светлые брови: опоздания не приветствуются. Хрупкая фигурка затянута в костюм для трансформации, а вьющиеся волосы до плеч почему-то наводят на мысль о сходстве наставницы с лесным эльфом. Может, потому, что выглядят мягкими и невесомыми, словно пух одуванчика. Но ее хрупкость обманчива: вчера она была награждена «Щитом и клинком», как и Макс.

– Злата Демина, не так ли? – уточнила наставница. – Вы опоздали. – Какой красивый у нее голос: нежный и переливающийся, словно ручеек. – День дежурства в столовой, – назначила она наказание. Я безразлично кивнула. – Становитесь на свое место.

Одиннадцать студентов уже построились. Самый высокий – Роман, за ним – Павел Самохин. Ринат внимательно изучает меня, будто старается понять по выражению лица, чем он меня обидел. Я почти в самом конце: справа Алина, а слева… Елена. Самая низкая – Инесса, но я на нее не смотрела, подходя к шеренге.

Да, Елена очень красива и может понравиться любому парню. Нежную кожу на правильном лице хочется потрогать. Темные, длинные волосы цвета расплавленного шоколада ниспадают блестящими крупными завитками. Необыкновенные карие – темные и совсем не такие, как у Альбины, – глаза обрамлены густыми ресницами и смотрят зло, но это потому, что смотрит она на меня. Яркие сочные губы искривлены злорадной усмешкой, но и в этом виновата я. Довершают образ стройные ноги, осиная талия и соблазнительная грудь. Рядом с ней я смотрюсь черной вороной. Вздохнув, я встала на свое место.

– Ты куда пропала? – зашептала Алина. – Вскочила и, ничего не сказав, ушла.

– Маме забыла позвонить, – соврала я.

Вересова недоверчиво посмотрела на меня, но больше расспрашивать не стала.

– И как мамочка? – хмыкнула Елена.

Вздрогнув, я не ответила.

Тем временем девушка-Хранитель вела урок:

– Сегодняшнее занятие мы начнем с трансформации. Каждый поочередно будет выходить и оборачиваться, а затем, приняв обычный вид, возвращаться на свое место.

Роман вышел первым и легко трансформировался в огромного коричневого волка. За ним вышел Ринат и обернулся черным волком.

– Как зовут наставника? – спросила я у Алины. Опоздала и, естественно, не слышала.

– Наталья Разина, – прошептала Вересова. – Кажется, Ринат на тебя запал, – хмыкнула она. – Ты ушла, а он чуть следом не бросился. Аппетит сразу пропал. Глаз с тебя не сводит, – дышала в ухо Алина.

– Всегда знала, что у братца ужасный вкус, – встряла Размаева.

– Ринат западает на многих и с постоянной периодичностью, – не обратив внимания на насмешку Елены, ответила я Алине.

Парни продолжали трансформироваться. Волки были разные по окраске, но все огромные. Настала очередь Алины: девушка вышла и трансформировалась в потрясающую серую волчицу. Но грудь и лапы – белые, и, конечно, она поменьше парней. Дождавшись очереди, я спокойно вышла на середину зала и обернулась пантерой. В нос мгновенно ударил стойкий волчий запах. «Это тоже плюс», – мысленно хмыкнула я. Не воняю так ужасно.

Быстрый дружный вздох – и повисло молчание. Даже смотреть не надо, чтобы понять: все онемели. Но я заметила ненавидящий взгляд Елены. Роман поджал губы и укоризненно качал головой: мол, почему я все узнаю последним. Ринат удивлен, но смотрит доброжелательно. Неужели даже такой нравлюсь? Только мне это совсем не нужно. Я снова обернулась и вернулась на свое место.

– Юрий Петрович предупредил наставников о твоей необычной трансформации. Но увидеть это воочию – просто потрясающе. – Наталья Разина тепло улыбнулась, затем посмотрела на Елену.

Трансформация Размаевой, само собой, волк. Перед нами стояла некрупная шоколадная волчица: гладкая блестящая шерсть, мягкая и шелковистая, длинные серебряные когти почти не видны. В таком виде она не похожа на брата. Красивая девушка, красивая трансформация – конечно, Елена нравится Елизару. Интересно, на нее он смотрел так же, как на меня? И что чувствует она?

– Очень хорошо! – одобрила нас Наталья. – Проблем с полным обращением ни у кого нет. Сейчас – прямой бой с созданным вампиром. Тоже по одному, а потом по двое. Трансформироваться не нужно.

Естественно, все были разочарованы. В прошлом году мы только и делали, что отрабатывали нападение на созданных вампиров. Не в силах думать о Елизаре, я сосредоточилась на занятии. Когда тренировались парами, я, как обычно, занималась с Романом.

– Злата, ты ничего не сказала нам с Кирой о своей трансформации. – Самойлов нанес удар, но я блокировала его рукой. – Пантера в стае – это классно. – Роман нападал. – Я хочу быть с тобой в паре на тренировке группой. – Быстрый обманный маневр, и Самойлов сбил меня с ног. – Сражаешься сегодня отвратительно, – недовольно сказал он, после того как сделал вид, что разрывает меня.

Я поднялась:

– Не выйдет. В моем расписании этого урока нет. Похоже, Фомин боится, что мы разорвем друг друга, к тому же я не слышу вас.

Прозвенел очередной звонок. Трехчасовая тренировка была окончена.

– Не будет боя группой? – Темные брови Романа взметнулись вверх. – Но это самый важный урок после боя с мракаурами! Ты должна что-то предпринять.

– Спляшу в бикини в холле академии – глядишь, поможет, – усмехнулась я и вышла за дверь.

Но об усмешках пришлось забыть прямо за дверью тренировочного зала. Ринат преградил дорогу. И не надоедает же парню.

– Значит, пантера, – оскалился он, наклонив голову и глядя на меня с каким-то особым удовольствием. – Грациозная красивая кошка! – Размаев схватил меня за руку, поглаживая пальцами ладонь.

– Ринат, дай пройти! – Голос Елены позади меня был злым и напряженным, а еще – очень громким. Девушка с силой оттолкнула меня. – Можешь тискать ее где-нибудь в другом месте? Меня тошнит от одной мысли, что мой брат таскается за сукой, которая спит со своим охранником!

В коридоре повисла тишина. Последние слова Елены пронеслись эхом. Студенты повернулись как по команде. Со вчерашнего дня ничего не изменилось, и многие продолжали злословить, но не во всеуслышание. А теперь это было произнесено вслух, и громко. Раньше я никогда не задумывалась о том, что испытываю к этой девушке неприязнь, но слишком много всего навалилось. Что стало причиной ненависти в данный момент, я точно не определила бы. Может, оскорбление, привлекающее внимание; может, слова, режущие слух, плюс мое непомерно плохое настроение; а может, Елизар. Но я поняла, что вспыхнула, как сухой стог сена от вспышки молнии.

Я явственно ощутила, что глаза почернели, став не просто черными, а антрацитовыми и ненавидящими. Миг – и я оттолкнула в сторону Рината. Секунда – и, трансформировавшись в прыжке, я повалила Елену на каменный пол. Серебряные когти со скрежетом высекли искры, оставив в полу, вдоль ее тела, глубокие царапины. Только чтобы напугать. С ужасом глядя на меня, она закричала. Снова обернувшись, я с силой ударила ее в злобное красивое лицо. Затем еще и еще… Да, я знаю, это неправильно и глупо, но у каждого есть предел прочности, а мой – дал трещину. Елена пыталась сопротивляться, но тщетно: не всем парням это под силу, поэтому и тренируюсь я все время с Самойловым. А сейчас делаю то, что делал Макс с Олегом…

Эта мысль остановила меня. Елена извивалась и хрипела. Я нанесла еще один удар, но теперь это была звонкая пощечина.

– Никогда. Не смей. Говорить. Обо мне. Гадостей! – процедила я сквозь зубы, чеканя каждое слово.

Сильные руки схватили меня за плечи, стаскивая с Елены. Мгновение – и двое Хранителей-наставников мертвыми тисками сдавили запястья.

– Демина! – Ледяной окрик Хранителя привел в чувство. – Немедленно в кабинет директора!

Как под конвоем, меня повели к Фомину. Каждый студент провожал процессию взглядом. В лицах – осуждение, но далеко не у всех. Некоторые смотрят одобрительно: во-первых, Елену терпеть не могут, во-вторых – верят в мою невиновность. Это хоть что-то. К Хранителям присоединилась и Наталья Разина, выбежавшая из тренировочного зала на крики Елены.

– Боюсь, ты будешь строго наказана. Нападение на ученика в трансформации недопустимо.

Я удивленно посмотрела на нее, но удивилась не словам. С этим все понятно, о наказании я догадывалась и так. Наталья говорила мягко и с сожалением, словно была огорчена. Да уж, отличилась. Первый день обучения, а я уже буду наказана. Опустив голову, покорно шла между двумя Хранителями, все еще сжимающими мои запястья.

– Нападение на студентку оборотнем! – Один из наставников распахнул дверь и втолкнул меня в кабинет Фомина.

Желто-зеленые волчьи глаза оторвались от разложенной на столе карты и посверлили меня внимательным взглядом. Юрий Петрович откинулся на спинку вращающегося кожаного кресла и тяжело вздохнул.

– Что послужило поводом? – внешне спокойно спросил он.

– Личная неприязнь, – так же спокойно ответила я, но подбородок вскинула достаточно высоко, показывая, что не раскаиваюсь.

– От вас, Злата, я ожидал этого меньше всего. – Фомин сложил руки на столе и постучал пальцами по запястью другой руки. – Случаев, когда студент нападал на другого, используя трансформацию, я не припоминаю. К Хранителям вы пока не причислены, и выговор в личное дело я занести не могу. Как прикажете вас наказать? – Фомин проницательно смотрел на меня.

– Как вам будет угодно, – безразлично ответила я.

– Думаю, две недели ночных патрулирований с Хранителями и две недели дежурства в столовой приведут вас в чувство! – резко сказал Фомин. – Каждый день, включая воскресенье.

«Я не справлюсь», – мелькнуло в голове. Когда я буду делать уроки и спать? Он знает, что я не выдержу наказание, но чего добивается? Раскаяния? Но у меня его нет.

– Как вам будет угодно, господин Фомин, – опустив голову, тихо сказала я.

Взгляд Фомина немного оттаял.

– Уборку в столовой начнете с сегодняшнего обеда. В девять вечера вы должны быть в зале Хранителей света. Вам все объяснят. И вы беспрекословно, – подчеркнул он, – подчиняетесь Хранителям, с которыми дежурите.

– Да, господин Фомин.

– Юрий Петрович, это строгое наказание. – Наталья Разина встала рядом со мной, в ее голосе слышалось раздражение. – Студентка Размаева спровоцировала Демину. Злата не справится. – Наталья посмотрела на меня. – Но дело даже не в этом! Что, если она столкнется с мракауром? К такому бою она не готова и может пострадать.

– Хранители будут следить за тем, чтобы она не пострадала. А наказание только закалит характер, к тому же станет хорошим уроком для других. Это не обсуждается, Наталья.

Фомин кивнул наставникам. Те молча открыли дверь.

Похоже, аудиенция закончена и сопротивляться бесполезно. Повернувшись, я вышла за дверь. «А ведь Наталья права», – грустно подумала я. Нас пока учили лишь боям с созданными вампирами, а в случае появления мракауров я не только не справлюсь, но и стану обузой для других, которые, вместо того чтобы сражаться, будут думать о моей безопасности. За спиной послышались легкие шаги. Подтянутая фигурка наставницы поравнялась со мной.

– Спасибо вам. – Я посмотрела на Наталью. – Вы пытались заступиться, хотя я этого не заслужила.

– Знаешь, – вздохнула девушка, – на твоем месте я бы поступила так же. И еще… патрули у меня через день. Я буду присматривать за тобой. Да и Макс, думаю, в стороне не останется.

– Знаете Макса?

– Конечно. – Легкая улыбка тронула губы наставницы. – Его знают все. К тому же он лучший друг моего парня.

– Аркадия Назарова? – уточнила я.

Зеленые глаза Натальи заискрились внутренним светом, и она, рассмеявшись, кивнула. Проводив меня до двери кабинета, где шел урок, Разина остановилась.

– До вечера, Злата. Не опаздывай на распределение патрулей. – Девушка-эльф улыбнулась и быстро скрылась в боковом коридоре.

Все будто застыло во мне, и сейчас я не испытывала ничего. Даже холодная пустота свернулась змеиным клубком и не поднимала головы – полнейшее безразличие. Пальцы, словно часть управляемого робота, коснулись бронзовой ручки двери, и я вошла в аудиторию.

Госпожа Мельникова, которая вела предмет «Человек и основы его безопасности», недовольно поджала губы. Длинные рыжие волосы и красивые, но искаженные высокомерием черты лица делали ее похожей на ведьму. Строгая, суровая и вечно недовольная нерадивыми студентами, недолюбливающими ее урок по причине ее самой.

– Садитесь, Демина. – Мельникова взмахнула рукой, обтянутой зеленым шелком блузки с многочисленными рюшками, указывая на мое место. – О вашем неслыханном мерзком поведении я уже наслышана, – ядовито процедила она.

Прошествовав мимо металлических шкафов с образцами человеческих лекарств, шприцами, капельницами и пластикового скелета с перекошенной челюстью, я села за парту. Стены кабинета обвешаны медицинскими пособиями и плакатами. Конечно, в обычном мире мы не могли бы работать медиками, так как не изучали болезни, но на этом уроке нам объясняли, как помочь человеку, если он не укушен, но пострадал от вампира физически. Наложение шин, остановка крови и даже экстренное переливание, чтобы спасти жизнь смертному. Да, я не ошиблась: в особо тяжелых случаях кровь верлафа способна сохранить человеку жизнь, и госпожа Мельникова неустанно вбивала в наши головы правильную последовательность действий.

Место Елены Размаевой пустовало. Особого урона я, конечно, не нанесла, но надменное холеное лицо пострадало и сейчас, скорее всего, усиленно восстанавливается. Что ж, угрызений совести я не испытываю. Вместо того чтобы записывать конспект о строении эпидермиса, я вложила в тетрадь листочек и автоматически начала водить карандашом по бумаге. Через несколько минут с листочка на меня смотрела пантера, плачущая человеческими слезами. Боюсь, ничего удивительного: наказание – только добавка ко всему навалившемуся; сейчас хотелось именно слез, приносящих облегчение, но на уроке реализация этого желания недоступна. Вздохнув, я смяла лист в плотный комок и, когда преподавательница отвернулась, запустила его в мусорную корзину возле двери… Поразительная точность.

– Очень плохо? – едва слышно спросила Алина.

– Даже не знаю, – честно призналась я и мгновенно получила замечание от «ведьмы».

Остаток урока я тщательно выводила текст лекции, совсем не задумываясь о содержании, хотя стоило: в течение пары недель нужно будет успевать все. Плохих оценок отродясь не было, а теперь нахватать могла в два счета.

– Чем порадовал Фомин? – Роман, спускающийся со мной по лестнице, был искренне обеспокоен.

– Две недели ночных патрулей с Хранителями, включая воскресенье, и уборка в столовой – тоже две недели, – глухо ответила я.

Самойлов присвистнул. Впечатлило даже его.

– В патрулях и я не прочь поучаствовать.

– Может, будешь отбывать наказание за меня? Сходим к Фомину, попросишь, – разозлилась я. – Слушай, отстань от меня! Хватит донимать вопросами!

Самойлов резко повернулся. Рука цепкой хваткой схватила рюкзак в моей руке.

– Злата, что происходит? Я знаю тебя с детства, но ты никогда не была такой. Тебе плохо? Просто поделись, но не срывай на мне злость. – Роман не рассердился: он был удивлен моей грубостью и тревожился. – Тебя что-то мучает, но ты спряталась в панцирь, маешься, но молчишь. А это нападение вообще выходит за все рамки, я никогда не думал, что ты способна на подобное.

– Прости, – тихо сказала я. – Очень трудный день, точнее, последние несколько.

– Наплюй. – Роман мягко улыбнулся.

«Елизар», – это имя пронеслось в голове, как только я почувствовала его силу. Внизу, в тренировочном зале. Значит, следующий урок будет вести он. Ледяная змея внутри подняла голову и с шипением обвила кольцами сердце. Это красивое имя, как и его владелец, приносит боль. Смогу ли я жить так же, как жила раньше, находясь неподалеку и постоянно встречаясь с ним? Не смогу, потому что люблю и давно пора признаться себе в этом! Я остановилась, недоверчиво потерла виски, будто проверяя, не ошиблась ли. Кровь пульсировала в унисон сердцу, быстро, учащенно: дескать, прости, дорогая, но спохватилась ты поздно – все признаки налицо.

Глава 15

Боль

Естественно, в столовой уже получили распоряжения Фомина и о моем наказании знали. Темная подсобка, пропахшая бытовой химией и мокрой ветошью, нагнала уныние, хотя с этим проблем совсем не наблюдалось: и так в переизбытке. Опрятная женщина-верлаф протянула мне ведро, швабру и несколько тряпок, доходчиво объяснив обязанности: вытирать столы, убирать посуду за нерадивыми студентами, которые не удосужились сделать это сами, и мыть полы. Не очень много, если бы не нужно было успеть за перемену и при этом не опоздать за урок.

Вооружившись тряпкой, я начала вытирать столы, при этом удивляясь, как можно есть так неаккуратно. Хотя сама такая же: утром раскрошила булку и посуду не убрала, но кто-то же это сделал за меня? При моем приближении студенты резко смолкали, и лишь отдельные слова, как сквозь пробки, достигали ушей: «пантера», «она другая», «нападение оборотнем», «Фадеев», «Вязин». Руки машинально вытирали деревянные поверхности, и я принималась за другие.

К концу обеда в столовой появилась Размаева. Я бы даже не заметила ее, но разговоры смолкли, и я подняла голову. Что ж, лицо так же красиво, там та же ненависть. И если все ждут скандала, то, боюсь, не получат его. Вздохнув, я сложила несколько тарелок, оставленных студентами, на поднос и понесла на кухню. Звон бьющегося стекла позади, но я даже не вздрогнула, и так понятно – кто-то разбил посуду, а убирать, конечно, мне. Вернувшись, обнаружила на полу поднос с кучей разбитых тарелок и подозрительно большой, расплывшейся на полу тошнотворной лужей: сок, суп и что-то еще. Я автоматически отыскала взглядом Елену. Не надо быть гением, чтобы догадаться, кому обязана мелкой пакостью, и я не ошиблась. Яркие губы сияли злорадной улыбкой. Некоторых ничему не научишь, да и стоит ли?

На следующее занятие я опять опоздаю, хотя и не тороплюсь, переодеваться не нужно: третий урок расхаживаю в костюме для трансформации. К тому же тренировку ведет он, Елизар. Где бы взять сил и безмятежности? Слишком медлю, прежде чем раскрыть тяжелую дверь тренировочного зала, но в длинном пустом коридоре цокольного этажа появились двое Хранителей. Стоять больше нельзя. Потянула ручку двери. Ого, такая тяжелая. На этом этаже тренировок еще не было, и толщина металлической двери удивила – сантиметров тридцать, не меньше, а пол очень похож на гранит. Обычно здесь тренируются Хранители, все должно выдержать их силу, а теперь еще и телекинез мракауров. Интересно, сегодня он будет его применять?

– Опаздываешь, Злата, – спокойно заметил Елизар.

– Извините. – Тихий и чужой шелест стек с моих губ. Глядя на коричневый шероховатый пол, я скользнула в шеренгу.

Елизар называл фамилии учеников – обычное знакомство с группой. Занавесившись длинной челкой, глаз я по-прежнему не поднимала.

– Он потрясающий. – В шепоте Елены я слышу придыхание, но шепчет она, естественно, не мне, а стоящей рядом с ней Инессе.

– Вчера он держался натянуто, – лепечет вечная болонка Размаевой. Даже обидно – неплохая девчонка, а идет у Елены на поводу.

– Они почти никого не знают, но это долго не продлится, – отметила Елена. – Все только и мечтают с ними познакомиться. От этих парней бросает в дрожь. Правда, у Марка есть девушка, – поморщилась она. – Хотя мне это безразлично.

Конечно, Марк ей безразличен, раз положила глаз на Елизара. Холодная змея внутри меня шевельнулась, вновь сдавливая сердце ледяными кольцами и мешая дышать. Руки, скрестившись, машинально коснулись горла, словно могли каким-то образом прочистить его, освобождая дыхание. Такие холодные, что дышать стало только труднее.

– Чем любой мракаур опасен для Хранителя света? Злата, может, вы ответите?

Теплый голос Елизара заставил вздрогнуть. Он начал урок, а я и не заметила. При такой внимательности «неудовлетворительно» не за горами.

– Телекинез, энергетические щиты. Если это Охотник, то левитация. – Мой ответ прозвучал громко и четко.

Надо же, значит, сейчас я себя контролирую, несмотря ни на что, но посмотреть на него сил не хватает. Мозг, скрипя и нехотя, начал работать. В сознании появилась наша встреча: водяной котик, играющий с мячом, танец, гибкие пальцы, обводящие губы, сильные руки, с легкостью поднявшие меня.

– Они очень сильны и могут нанести серьезные раны верлафу, – продолжила я. Двойственное утверждение, но верное. – Например, если мракаур обездвижит верлафа… скажем, у оборотня сломана нога, то это приравняется к смерти. Хранитель, не способный защитить себя, – легкая добыча, которую мракаур легко может разорвать.

– Это правильно. – Его улыбку не вижу, но понимаю, что на губах она есть. – Но существует еще одна опасность, не менее важная, которую все время нужно держать в уме.

«Нельзя стоять безвольным истуканом, разглядывая пол», – одернула я себя. Медленно подняла голову, но посмотрела в сторону. Странно, зал пустой… Хотя нет: возле левой стены – несколько разбитых автомобилей и сложенные металлические балки. Интересно, как же тренировались Хранители? Покореженные старые машины скорее походят на бесформенную кучу металлолома.

– Я не знаю, – сказала я.

– Может, знает кто-то еще? – Нетрудно сообразить, что сейчас он оглядывает всю группу.

Повисшая тишина и тихое дыхание.

– Укус мракаура, – сказал Елизар. – Яд в клыках опасен не только для людей. Конечно, укус не сделает вас созданным вампиром, как смертного, но приведет на некоторое время в оцепенение. Серебро в крови верлафов способно нейтрализовать яд, но на это нужно несколько минут, а в сражении и секунда может стоить жизни. Укус мракаура – это быстрая смерть, так как вы будете разорваны еще до того, как придете в себя!

– Значит, ваш укус тоже может привести в оцепенение, и вы способны левитировать? – кокетливо спросила Елена.

– Конечно, я ведь мракаур, – усмехнулся Елизар.

Не выдержав, я взглянула на него, моментально встретившись с темными, затягивающими омутами глаз. Какие же они красивые – оторваться невозможно. Опять возникло желание прикоснуться к горлу, но руки и так уже там. Взгляд проник в душу, порабощая сознание и сковывая разум. Укус и не требуется: оцепенение наступает мгновенно.

– Очень хотелось бы увидеть левитацию. – В басе Павла Самохина послышалась скрытая надежда.

– У вас будет возможность увидеть левитацию, но не сегодня, – пообещал Елизар.

– Значит, это правда? – спросил Дроздов. – Вы действительно обладаете силой Охотника? Вязин сказал, что даже сильнее.

Елизар посмотрел на Дмитрия, но ответил он не о себе:

– Любой Охотник обладает огромной силой: мощнейший щит, колоссальная телекинетическая энергия. К тому же он не будет стоять на месте и ждать, пока верлафы уничтожат его, он будет защищаться и атаковать, используя телекинез. Уничтожить такого вампира – почти непосильная задача для одного оборотня. Хранители могут разорвать его только группой.

Я вздрогнула. Бой группой – это то, что мне недоступно, то, чего я лишена, а значит, с Охотником я никогда не справлюсь. Елизар взглянул на меня и улыбнулся, словно зная, что меня беспокоит. Сцепив руки за спиной, он прошелся вдоль шеренги.

– У любого мракаура, и Охотник не исключение, есть одна особенность – ахиллесова пята, если хотите. Атакуя или блокируя удары оборотня, он на миллисекунды убирает щит, концентрируясь на ударе. Если поймать эту миллисекунду, что очень сложно, серебряными когтями можно нанести глубокую рану или даже разорвать противника. Только я забежал вперед. Сегодняшнюю тренировку мы посвятим другому: вы попробуете уничтожить мой щит, который будет очень слабым. Само собой, я буду защищаться, – хмыкнул Тагашев. – Слабый щит можно уничтожить, разорвав его когтями. Итак, начнем тренировку по одному. Выбор за вами: можно попытаться отвлечь меня, мешая сконцентрироваться; атаковать, пытаясь разорвать щит, или поймать упомянутые миллисекунды и атаковать до появления новой защиты. Задача проста: вы должны сделать вид, что разрываете меня. Левитацию и телекинез я не применяю.

Тагашев вышел на середину зала и, приняв боевую стойку, закрыл себя щитом.

Воздух вокруг Елизара будто сгустился и едва заметно начал колебаться. Так бывает, когда смотришь на самую верхушку пламени костра. Черты лица накрыла едва заметная тень. Теперь его глаза казались бесконечными, заманивающими в ловушку темными туннелями. Вот бы зайти и спрятаться там от всего и навечно. Как сосредоточиться на тренировке, когда единственное желание – подбежать и прильнуть к нему? Обвиться цепким плющом, прижаться к сильной мощной груди, греться в горячих объятиях и думать о том, как ты нужна ему. Увы, желание несбыточное.

Роман, обернувшись волком, уже атаковал. Тагашев скользил по гранитному полу, не давая не то что нанести удар, а даже приблизиться. Мгновенная реакция и молниеносная скорость. Да, я видела его в бою с Максом – настоящем, страшном бою, а сейчас складывалось впечатление, что он забавляется. Двигается легко, непринужденно, грациозно. Легкая улыбка трогает красивые губы. Огромный коричневый волк прыгает, но в пустоту; высекает серебряными когтями искры из гранита, атакует, но безуспешно. Все затаили дыхание: слышны лишь невесомые шаги, скрежет когтей и раздраженный рык волка.

Елизар начал атаковать. Мощный удар – и Роман, отлетев, ударился о стену. Самойлов не привык отступать, кому, как не мне, об этом знать. Коричневая шерсть поднялась дыбом. Зарычав, Роман снова бросился, достал противника, но с силой ударился о щит. Легкий треск пронесся по шерсти волка, как статистическое электричество. Интересно, это больно? Сила удара была мощнее, чем от удара рукой, а Тагашев сказал – очень слабый щит. Я поежилась. Неужели такое возможно? Роман навалился всем телом и снова ударился о защиту. Значит, щита нужно касаться только когтями. Роман отряхнулся и теперь нерешительно закружил вокруг Елизара, грозно рыча: похоже, злится. Неожиданно Самойлов метнулся в нашу сторону, но прямо в прыжке развернулся и с силой разорвал щит Елизара. Быстрая атака – и Самойлов победно зарычал, делая вид, что разрывает мракаура.

– Отлично, – улыбнулся Елизар. – Но это на сегодня, – добавил он. – Двигаешься медленно и неуверенно.

Лицо Самойлова нахмурилось подобно грозовой туче. Неудивительно: в группе он лучший. А уж в медлительности его точно никто не мог обвинить.

– Твое преимущество – мощь лап и сила удара, пользуйся этим, – подытожил Тагашев.

Кивнув, Роман с недовольной миной вернулся на свое место.

После первого боя настроение группы резким падением акций рухнуло вниз. Если не справился Самойлов, то другим Тагашева и вовсе не пересилить. Похоже, эта тренировка затянется не на один урок, а на несколько, пока все не одолеют щит. Я покосилась на Елену: с этой можем не управиться и за месяц. Флиртовать у нее получается гораздо лучше, чем сражаться. Карие глаза девушки не отрывались от лица Тагашева, прилипнув, будто приклеились на моментальный клей. Сердце снова сжалось от боли.

– И как его атаковать? – прошептала Алина.

– Не знаю. Единственное, что я заметила: щита можно касаться только когтями, – ответила я.

Вересова удрученно вздохнула.

Из всех парней помимо Романа разорвать щит удалось, что было неожиданно, только Павлу Самохину. Скорость и реакция парня поразили, и со щитом он справился без затруднений.

Сражение Алины закончилось растяжением ноги и несколькими синяками. Огорченная девушка уселась на скамью. Я заметалась, не зная, какой части тела коснуться руками: то ли плечи обхватить, чтобы не развалиться, то ли схватиться за грудь, чтобы придушить ненавистную ледяную кобру, мешающую дышать. Да, моя очередь, но я медлила. Как победить того, кем уже побеждена? Как сосредоточиться?

– Злата! – окликнул он.

Краска стекла со щек, а ладони отвратительно затряслись. Мысли взметнулись в голове, словно стайка испуганных птичек. Попробую сделать примерно то же, что и Роман. Молча вышла вперед и, не трансформируясь, приняла боевую стойку. Позади послышался смех. Да, смеются. Все из-за того, что не обернулась. Сражаться с мракауром без трансформации бессмысленно: без когтей щит не разорвать. Но Елизар коварно улыбнулся: о моей способности он знает. Опять колебание воздуха – он закрыл себя щитом.

Защита кажется ощутимой: даже волосы едва заметно развеваются, словно легкое дыхание коснулось моего лица. Тагашев от меня в пятнадцати шагах – значит, можно разогнаться. До стены справа от него расстояние гораздо больше. Возможно, допрыгну, если трансформируюсь, но тогда он догадается… Нужно отвлечь и заманить его ближе к стене. Получится ли?

Сорвавшись с места, я выбросила когти и ринулась вперед, начав атаковать. Как же быстро он двигается. Когти уходили в пустоту. Рука Елизара рассекла воздух рядом с моим плечом. Теперь начал нападать он. Короткие миллисекунды, о которых он говорил, совсем незаметны. Удары следуют один за другим, только успевай блокировать, но ответный удар нанести невозможно – он мгновенно закрывает себя защитой. Но сейчас это неважно, главное – он сосредоточился на атаках, а я медленно и уверенно отступаю к правой стене. Очень близко – теперь допрыгну. С силой оттолкнувшись ногой от стены, я трансформировалась, перекувыркнулась через него, снова обернулась и, приземляясь на ноги, полоснула когтями по щиту на уровне груди, спускаясь вниз и наискосок до самой талии…

Странное ощущение. Когти словно попали в вязкую массу, будто резали эластичную ткань. Медлить нельзя. Выбросив руку, я с силой вонзилась в грудь Елизара… Повисла тишина. Скулы мракаура чуть побелели, но он даже не вздрогнул.

– Вы разорваны, Елизар, – тихо произнесла я, разглядывая его рану.

Что со мной? Я ранила его! Набросилась на того, кем дышу и о ком мечтаю. Злюсь? Наверное – потому что больно и холодно. А нападение на наставника повлечет еще одно наказание, и, возможно, серьезное. Я тотчас спрятала когти и обхватила себя за плечи, чувствуя, что меня действительно колотит озноб, будто кровь в венах стынет, не двигается и совсем не греет. Раны на груди Елизара мгновенно стянулись. Не осталось даже следов крови – очень быстрое восстановление. Если бы так можно было излечить и душу.

– Интересная атака. Вам удалось застать меня врасплох, – спокойно сказал он. – Я мог бы поставить «отлично», но вы напали на наставника. Поэтому – «удовлетворительно».

– Вы не назначите наказание? – едва слышно спросила я.

Как же сложно называть его на «вы», но нужно соблюдать дистанцию «наставник – студентка».

– По-моему, наказаний у вас и так предостаточно. Возвращайтесь на место, Злата. Елена, теперь вы, – обратился он к Размаевой.

Повернувшись, я вернулась в шеренгу.

– Что с тобой? – зашептала Алина. Она восстановилась и уже заняла свое место в ряду. – Тебе мало двухнедельного наказания? Тебе повезло, что он не будет жаловаться Фомину!

– Да, повезло, – прошептала я.

– Как ты это делаешь? – затараторила она. – Я говорю о твоей частичной трансформации. Тебе не нужно оборачиваться полностью, чтобы сражаться.

– Моя трансформация позволяет сделать это, – ответила я, зная, что услышу этот вопрос еще не один раз.

Сдавленный вскрик привлек наше внимание. Елена сидела на полу, держась руками за щиколотку. Тагашев убрал защиту и, присев, склонился над ней. Сильные пальцы осторожно ощупывали ногу. Я вздрогнула. Точно так же он осматривал и мою. Я закусила губу, но, похоже, слишком сильно: на языке почувствовался вкус крови. В глубине сознания шевельнулась укоризненная мысль. Он наставник и обязан оказать помощь, но злющая холодная змея внутри меня шипела и сжимала сердце.

– Перелома нет. – Елизар поднялся и подал руку, помогая Елене встать. Улыбка на его лице засияла солнцем, но не моим – чужим.

– Может, растяжение, Елизар? – Рот Елены растянулся чуть ли не до ушей.

«Она же притворяется», – вяло подумала я. Остаток урока я стояла, опустив голову, и изо всех сил старалась подавить в себе нахлынувшие чувства. Скорее бы закончилось занятие, но, как назло, минуты текли застывающей смолой. Послышалось рычание волка. Но Инесса не справится, даже смотреть не стоит.

Казалось, звонок прозвенел очень громко, но разум воспринял его как чудесное освобождение. Сразу подбежал Роман с вопросом:

– Как тебе это удается?

Может, спуститься в холл и объявить во всеуслышание? По крайней мере время сэкономлю. Кое-как собрав в кучу растекающуюся волю, я ответила и ему и двинулась к выходу, все еще обнимая себя руками.

– Злата, – голос Елизара пришпилил к полу, – я могу с тобой поговорить?

– Да, – медленно повернулась я.

Я наблюдала за тем, как все выходят из тренировочного зала. На лице Павла Самохина – любопытство и восхищение. Наверняка, как и многие другие, хочет узнать о трансформации. На губах Размаева – легкая усмешка. А вот Елена раздосадована. Переминается с ноги на ногу, подходит к Елизару, что-то говорит ему. Он понимающе кивает головой. Я сильнее сжала плечи, чтобы унять дрожь, сотрясающую тело.

– Пока! – звонко попрощалась Елена и пошла, покачивая бедрами. На ангельском лице блуждала удовлетворенная улыбка.

Как только за последним из студентов закрылась дверь, Елизар обеспокоенно посмотрел на меня. Смоляные брови сошлись у переносицы. Несколько быстрых шагов – и он остановился напротив меня. Сильная большая рука коснулась плеча. Такая горячая. Хочется потереться о нее щекой, погреть ледяные пальцы.

– Тебе холодно? Всю тренировку ты дрожала как осиновый лист. Чем-то огорчена и тебе плохо? Ты как потухший светлячок, Злата.

– Все хорошо, Елизар, – торопливо ответила я.

– Я же вижу. – Одной рукой он прижал меня к себе. Оживляющее тепло заструилось по озябшему телу. Прильнув к нему, я молча слушала. – Ты набросилась на Елену и заработала наказание. Напала на меня, а сама едва на ногах держишься. Ты сбежала в лес, не думая о том, что совсем недавно мы уничтожили Охотников. – Другой рукой Елизар обхватил мое лицо и повернул к себе. – Когда я говорил, что ты должна узнать о своей трансформации, я не имел в виду, что нужно сбегать. Ты могла сказать мне, что собираешься сделать вылазку, и я бы пошел с тобой. А если бы до того, как тебя нашел Макс, ты нарвалась на мракауров?.. Злата, что происходит?

– Не очень хорошее настроение, вот и все, – уклонилась я от ответа.

Пальцы на моем лице разжались, коснулись щеки, а потом медленно очертили скулу.

– Не хочешь говорить?

– Не могу, – прошептала я.

Отвернувшись, я начала усиленно рассматривать входную дверь, мечтая оказаться по ту сторону. Сбежать, потому что неловко. Кончики пальцев едва заметно подрагивали. Нервы, похоже, не железные, а должны бы быть таковыми. Я глубоко и медленно вдохнула, задержала дыхание, будто таким образом решила удержать слова признания, готовые сорваться с языка. Неужели он не видит, не знает, не чувствует, не хочет понять?

Он вглядывался в мое лицо, затем наклонился и несколько секунд невидяще рассматривал пол, освещенный лампами дневного света. Его руки разжались и повисли плетьми. Он словно что-то обдумывал, но потом резко поднял голову, будто обо всем догадался.

– Ты ведь не влюбишься в меня, Злата? – спросил он.

Неторопливо выдохнув, я посмотрела на него и прошептала:

– А если спрашивать об этом уже слишком поздно?

В интонации проявились умоляющие нотки.

Холодные пальцы прикоснулись к его груди, будто стараясь найти сердце, услышать, почувствовать, ощутить то, что испытывает он. Такое мощное. Бьется гулко и неровно, как бойцовский барабан.

– Нет, – внезапно разозлился он. – Нет, нет, нет, Злата! – Голос холодный, зимний, резкий, даже можно сказать – грубый. – Я не позволю тебе этого, слышишь? – Елизар схватил меня за плечи и, встряхнув, как хлипкое деревце, оттолкнул в сторону. – Даже думать не смей! Найди себе парня и забудь обо мне!

– Что со мной не так, Елизар?

– Дело не в тебе, Злата, а во мне! Я мракаур и останусь им! Я многого не имею и не смогу иметь никогда, и девушка входит в это число. У меня армия врагов. Виктор Коншин не оставит меня в покое. Любая девушка рядом со мной всегда будет подвергаться опасности! Я не могу рисковать чужой жизнью.

– Елена не входит в это число, не так ли? Ей ты улыбался очень красноречиво! – выпалила я.

На миг он растерялся, но тут же бесстрастно произнес:

– Так же, как и ты Максу. Но меня это не волнует. Я друг. Друг, и ничего больше. Прости, но это все, на что ты можешь рассчитывать.

Моя голова качнулась, как от яростной пощечины; даже если бы он ударил, это не причинило бы такую боль.

Рука машинально потянулась к щеке, словно проверяя, цела ли скула, к которой он минуту назад прикасался с такой нежностью. Развернувшись, Елизар быстро пошел к двери тренировочного зала, словно одно мое присутствие было для него невыносимым, а мое общество причиняло жгучую ненавистную боль. Секунда – и металлическая дверь захлопнулась, загоняя меня в страшную ловушку и отделяя от всей академии толстыми непроницаемыми стенами. Колени подогнулись, и я начала опускаться на пол, неторопливо, словно скошенный тонкий стебелек. Глаза были сухими и бездушными, но горькими слезами истекало сердце.

Похоже, безответная любовь – это красивая раненая птица, которой по каким-то причинам слишком жестоко и беспощадно обрезали крылья, срезая кожу и обнажая израненную плоть, обрекая ее тем самым на страшные муки.

– А-а-а! – Хриплый крик вырвался из горла, словно я чувствовала на себе безжалостные лезвия, разрезающие сердце.

Серебряные когти появились сами собой, царапая прочный гранитный пол, будто впечатывая в него мою боль, стараясь оставить там кровоточащие отметины, которые уже были в сердце. Глубоких царапин в полу никто не заметит, их там и так предостаточно. Шутка ли – тренировки вампиров. Можно увечить бесчувственный пол сколько угодно, только бы стало легче. Только легче не ст�