Шалин Анатолий

В путах времени

ШАЛИН АНАТОЛИЙ

В путах времени

Фантастический роман

Часть первая. ИМПЕРИЯ РОНГОВ

Глава 1. ЗАСАДА

От северных степей Земли Вах до знойных пустынь юга и от цветущего побережья Великого моря до непроходимых лесов и гор востока простиралась Великая Империя ронгов. Сотни царей и племен платили дань императору и почитали его своим властелином.

Непрерывным потоком шли караваны с богатствами со всех сторон света в столицу Империи, Великий Карос. Ткани и благовония везли из восточных провинций, хлеб и золото - с севера. Юг поставлял серебро, медь, изделия из железа и драгоценные камни. По дорогам с запада доставляли легкую корабельную древесину, прочные упругие ветви рависа для изготовления луков, санготовый лист и пряности.

И по всем дорогам под присмотром императорских солдат гнали рабов, захваченных в недавних войнах, везли имущество разграбленных вражеских городов, тащили закованных в цепи непокорных императору царей и вельмож, с их семьями и домочадцами.

И все дороги от самых дальних границ Империи до ворот столицы были утыканы виселицами и усеяны человеческими костями.

Тучи хищных черных птиц кружились над дорогами Империи, высматривая не выдержавших долгого пути рабов, повешенных мятежников или убитых разбойниками купцов.

У дорог бродили стаи шакалов, гиены, волки, пустынные мегары и другое хищное зверье.

Редкий путник отваживался в одиночку, без сопровождения солдат или большого попутного каравана, путешествовать по дорогам Империи. И поэтому удивления достойными казались рослые фигуры двух наездников в черных плащах, подбитых огненным мехом мегаров, и в тяжелых панцирях из сверкающей бронзы, скакавших по направлению к столице.

Огненный Ти уже опустился низко над горизонтом, и человек, скакавший первым, явно нервничал и часто подгонял животное. Его спутник, богатырского роста, широкоплечий верзила с лицом, напоминающим застывшую карнавальную маску, казалось, был лишен всяких эмоций. И только напряженный рыскающий взгляд его глаз свидетельствовал, что их обладатель очень внимательно следит за происходящим вокруг.

Оба наездника были вооружены длинными узкими мечами, двусторонней заточки, и небольшими треугольными щитами. Кроме этого, у верзилы из сумок седла торчал еще длинный прямой лук и по меньшей мере полсотни тонких тиарнских стрел.

Затейливая золотая инкрустация герба на щите первого наездника позволяла причислить хозяина щита к одному из самых могущественных семейств Империи. Простой же черный щит второго всадника, с серебряным клеймом, повторяющим рисунок герба первого наездника, говорил о том, что верзила всего лишь слуга и оруженосец первого наездника.

У крутого поворота дороги зоркий глаз слуги заметил в зарослях какое-то подозрительное движение.

- Хозяин! Засада! - крикнул верзила, резко пришпоривая лошадь и поднимая щит.

Однако первый наездник уже и сам успел рассмотреть блеснувшие в предзакатных лучах наконечники стрел и прикрыл лицо щитом. В то же мгновение в воздухе пропело полдесятка стрел. Две из них ударились о щит господина, одна запуталась в складках его плаща, а остальные были отбиты щитом слуги.

Не дожидаясь повторных выстрелов, первый всадник выхватил меч и, не сбавляя скорости, ворвался в придорожные заросли.

Слуга последовал за ним, на полном скаку натягивая лук и одну за другой выпуская по врагам свои стрелы.

Исход схватки решили мгновения. Двое засевших были заколоты господином, двое других упали, пораженные стрелами слуги. Оставшийся в живых оборванец с проклятием и криком: "Им помогают демоны!" - в ужасе бросив свое оружие, метнулся в заросли.

И тогда первый наездник выхватил из-за пояса длинный тяжелый нож и, широко размахнувшись, метнул ему вслед.

Нож вонзился убегавшему в правую ногу, чуть вы ше колена.

Оборванец вскрикнул и покатился по траве.

- Этого живьем! - крикнул первый наездник, заметив, что слуга выхватил меч из ножен.

Верзила молча кивнул и, соскочив с лошади, побежал к раненому. Хозяин тоже спешился, неторопливо привязал лошадей и стал осматривать убитых.

Нападавшие были одеты в какие-то лохмотья и, по первому впечатлению, составляли жалкую шайку грабителей. Только у одного из убитых на голове оказалось какое-то подобие бронзового шлема и изрядно проржавевший грубый щит. Вооружены все они были луками, ножами и длинными кривыми кинжалами.

Наездник брезгливо поморщился. Его опытному взгляду все уже стало ясно.

- Охотники за купцами, ловцы ворон! - усмехнувшись, процедил он сквозь зубы. - Что ж, на этот раз вам попалась птичка не по зубам! - Неожиданно путешественник вздрогнул. Ему показалось знакомым обросшее, покрытое коростами и шрамами, лицо главаря, полузакрытое бронзовым шлемом.

Отбросив пинком ноги шлем, он перевернул труп на спину.

- Нет, это не грабители! - сказал он своему слуге, бросившему у его ног, точно тюк, раненого пленника.

- Пощадите, господин! - завизжал раненый, в ужасе катаясь по камням. Я всего лишь раб, выполнявший приказ! Пощадите!

- Чей приказ? - спросил наездник, принимая из рук слуги свой нож и склоняясь над лежавшим.

Взгляд пленника застыл на остром кровавом лезвии.

- Не убивайте! Я скажу! Нами командовал Гиф.

- Этот? - всадник ткнул пальцем в сторону убитого главаря. - Человек Пирона?

- Да. Он сказал, что нужно подкараулить одного знатного господина.

- Сколько он предложил вам?

- По десять форов и все, что найдем на убитых.

- Не густо! - язвительно прошептал знатный господин. - За голову зятя императора могли бы иазначить и более крупную сумму.

Глаза пленника при этих словах, казалось, готовы были выскочить из орбит.

- Зять императора! - пролепетал он. - Клай Кальт! О! Если бы я знал!

- Ты бы никогда не полез в это милое дело! Ты это хочешь сказать? Узнаю старика Пирона. Я всегда говорил, что жадность его погубит. Даже приличных убийц нанять не сумел. От кого ваш Гиф получал указания?

- Не знаю.

- И все же подумай, если хочешь жить! - сказал Клай, бросив выразительный взгляд на свой нож. - Кто вас предупредил, что я проеду по этой дороге именно сегодня?

- Мальчишка. Лакей.

- Сможешь его узнать?

- Да.

- Как тебя зовут?

- Хони.

- На этот раз, Хони, я тебя отпускаю. Будем надеяться, что старик Пирон окажется таким же милосердным, и наша сегодняшняя беседа никак не отразится на твоем здоровье. В этом случае, когда ты мне понадобишься, мои люди тебя найдут. А пока займись своими друзьями, - Кальт кивнул на убитых, - Я дарю тебе их одежду!

- О! Я никогда не забуду вашей милости! - с этими словами Хони бросился лизать сапоги Клая.

Но зять императора небрежно оттолкнул его и вскочил на коня.

- Джеби! - крикнул он. - Мы должны быть в Каросе сегодня! Надо торопиться! Мы потратили слишком много времени!

- Успеем! - спокойно ответил слуга, собирая разбросанное оружие. Ворота закрываются в полночь, а до столицы отсюда не больше семидесяти тагов!

Сложив трофеи в сумки седла, Джеби быстро вскочил на лошадь, и через минуту оба наездника растворились в вечернем сумраке. И только топот лошадиных копыт еще долго затихал вдали, вызывая неясную тревогу у бедняги Хони.

Впереди была длинная мучительная номь.

Глава 2. ИМПЕРАТОР

Старик Фишу не первый год правил миром. Великий и мудрый повелитель, отец отечества, наместник бога, владыка шестидесяти четырех больших и малых провинций, любимец народа, - император ронгов, прозванный также Фишу Великодушным, и прочее... прочее... прочее... - сидел в своем старом плетеном кресле у очага тронного зала и, вытянув ноги к огню и временами зябко поеживаясь, высохшей старческой, но еще достаточно крепкой рукой ласкал своего любимца - черного леопарда.

Пальцы императора скользили и зарывались в теплый мех зверя, а лицо было повернуто к огню, и в глазах отражалась игра языков пламени.

Приближалось время вечерних докладов. И уже давно в приемной, соседствующей с тронным залом, курились благовония, зажигались светильники, суетились рабы, лакеи, придворные, министры, послы иноземнык царей. Стояла обычная дворцовая толчея. Шепотом передавались сплетни, делались предположения о новых назначениях, обсуждались дела провинций, соседних царств и положение в столице. Справлялись о здоровье императора. Однако сквозь толстые, обитые войлоком и багарской парчой двери в тронный зал не проникало ни одного звука.

Сегодня Фишу чувствовал себя неважно. В груди ломило, и приступы удушья были особенно часты. Ныла поясница, прибаливла нога, раненная стрелой еще сорок с лишним лет назад в стычке с дикими племенами хааргов. И Фишу уже в который раз мысленно обещал себе отрубить головы своим придворным лекарям, если их снадобья в ближайшие дни не окажут желаемого действия. Правда, Фишу сознавал, что это всего лишь мечты, воплотить в действительность которые у него, императора, не было времени.

"Подобными пустяками я займусь потом, в первую очередь - серьезные дела", - размышлял он.

Голова Фишу была тяжелой, как после питья карчи, и тяжелы были мысли императора.

Почти половину столетия правил Фишу страной. За это время из сильного молодого мужчины он постепенно становился больным угасающим старцем. И за это же время выросла в десятки раз Империя ронгов. Из маленькой Ронгонии с дюжиной вассальных княжеств она превратилась в государство, включающее сотни народов и десятки бывших, некогда могучих, царств.

Империя требовала крови, крови врагов, крови солдат, крови рабов.

То один, то другой, некогда поверженный и изгнанный, царь вместе с полчищами варваров вторгался и провинции. Вспыхивали восстания, бунтовали рабы. Границы Империи не знали покоя и были зыбкими, точно линия прибоя. С каждым годом все труднее становилось императору отражать нападения врагов.

И Фишу с тоской вспоминал о днях молодости и своих первых победах.

"В столице заговоры зреют, как грибы после теплого дождя, - размышлял Фишу. - Эти идиоты-придворные, знать! Все труднее распутывать их козни. Два отряда палачей работают днем и ночью. У меня уже рука устала подписывать смертные приговоры всем этим титулованным бездельникам, замышлявшим против меня... А дальше? Дальше будет еще хуже... "

Последние сообщения с северных и южных границ не содержат ничего утешительного. Подозрительно оживили свою деятельность два старинных врага Империи: царь Харотии Буца и Мигу, царь Земли Вах. Если верить донесениям шпионов, оба правителя, после длительного периода раздоров и грызни из-за соседних княжеств, похоже, собираются объединить свои усилия против Империи.

"Вот так всегда, - размышлял Фишу. - Ни минуты покоя, только ослабишь внимание, как враги тут же затевают возню... "

На этом размышления императора были прерваны. Вошел канцлер Бара.

- Время приема, Ваше Величество! - услужливо напомнил он.

- Что нового, Бара? Чем сегодня порадуешь старика?

Бара низко поклонился и по заведенной традиции начал свой доклад с положения в столице:

- В городе все спокойно, волнения, связанные с раскрытием последнего заговора и казнью заговорщиков, уже утихли. В ряде северных провинций, соседствующих с землями Вах, в последние дни наблюдались беспорядки. Несколько наших солдат убито.

- Чем это вызвано? - Расследование еще не окончено, но я полагаю, волнения вызваны людьми Мигу. В этих провинциях еще силен авторитет бывшего правителя. В народе усиленно распространяются слухи о готовящемся вторжении вахских полчищ и о возвращении наших северных земель самому Мигу.

- Даже так? Этот царек очень шустр, надо будет укоротить ему ножки! Что еще?

- Из Харотии доносят, что Буца уехал в свою летнюю резиденцию на лечение. На последнем большом приеме он в присутствии нашего консула и послов других княжеств публично клялся в верности идеалам Империи и называл себя самым верным вашим рабом. Это несколько противоречит политике, которую он проводил в последние годы. Хотя теперь появляется надежда, что его расчеты на союз с Мигу не оправдались и царь одумался.

- Ну, мой милый! Клясться можно в чем угодно и сколько угодно! усмехнулся Фишу. - Этим нас не возьмешь!

- Великий, вы полагаете - это уловка?

- Да, мошенник ждет, что мы успокоимся, обнажим наши границы, перебросив часть легионов на север для борьбы с Мигу. При первой же благоприятной возможности он ударит нам в спину.

- Ну, только от нас зависит - дать ему эту возможность или не давать!

- Нет, Бара, от нас, к сожалению, почти ничего не зависит. Все определяют обстоятельства и счастливый случай. Глуп тот правитель, который полагает, что может управлять вопреки складывающимся обстоятельствам. Как ты думаешь, Бара, почему я царствую так долго?

Нет, Бара не собирался отвечать на этот провокационный вопрос старого императора. Он опасливо прикусил язык и наклонил вперед голову, весь превращаясь во внимание.

- Не знаешь? Так вот, я усидел там, - кивнул Фишу в сторону завешенного тканями золотого трона, - так долго потому, что всегда делал то, что было необходимо делать, а не то, чего бы хотелось. Поверь, самый последний раб более свободен в своих решениях, чем я, император! Я - первый слуга Империи! Знай, если боги будут благоволить к нам, победа наших легионов будет быстра и решительна! Что у тебя еще?

Немного ошарашенный рассуждениями старика императора, Бара слегка замялся.

- И последнее, - прошептал он, делая вид, что подыскивает нужные слова. - Весьма деликатное дело, мой господин. Мне только что сообщили: в столицу без вашего разрешения, самовольно, вернулся муж вашей дочери.

- Клай Кальт?

- Он самый, батюшка! - раздался веселый самоуверенный голос, и в дверь тронного зала, совершенно не считаясь с правилами придворного этикета, бряцая шпорами, вошел высокий молодой мужчина.

Император при виде своего зятя поморщился, словно ему вдруг кто-то наступил на больную ногу. Канцлер же замолчал. Обсуждать Кальта в присутствии самого Кальта Бара не собирался. Он согнулся перед императором в таком низком поклоне, что чуть не задел рукой императорского леопарда, и потревоженный зверь издал глухое, предостерегающее рычанье.

- Я покидаю вас, повелитель! - поспешно произнес канцлер.

- Вот и славно, - заметил Клай. - Нам как раз с батюшкой нужно будет утрясти кое-какие наши семейные дела.

Фишу хмыкнул и сделал Бара знак - удалиться.

- Ты все такой же нахальный мальчишка! - сказал он Клаю. - Изгнание, я вижу, тебя ничему не научило! Как ты посмел вернуться в столицу без моего разрешения?

- Разве необходимо разрешение, чтобы служить своему императору? хитро спросил Клай.

- Безусловно.

- Я этого не знал, и, думаю, вы мне простите мою оплошность.

- Ты слишком самоуверен!

- В наше время нельзя жить иначе.

- Что тебя привело ко мне?

- Последние события на севере. Как только я понял, что Мигу снова взялся за старое и война неизбежна, я подумал, что в нашем маленьком княжестве мне больше делать нечего.

- И ты поспешил в столицу?

- Да!

- Что ж, у тебя неплохой нюх. Возможно, ты мне и понадобишься. Как поживает моя дочь?

- Она скучает без вас. И ждет встречи. Вот ее письмо. - Клай вынул из-под плаща свиток, скрепленный семейной печатью императора, и протянул его Фишу.

- Хорошо, - сказал император, бросив свиток на мраморный столик рядом с креслом. - О дочке поговорим после. Сначала дела. Я намерен доверить тебе командование легионами северных провинций. Что ты на это скажешь?

Клай размышлял только одно мгновение.

- Не согласен! Вы хотите стравить меня с Мигу и все возможные неудачи кампании свалить на мою голову. Там у вас всего семь-восемь легионов, что я смогу сделать с такими силами против вахских орд? Благодарю! Если нет ничего более заманчивого, я сегодня же возвращаюсь в свое княжество.

- Что? Щенок! Раз уж ты здесь, будь добр выполнять мои приказы! Никаких уверток! С большим войском любой капитанишка принесет мне победу, попробуй добыть ее малыми силами. Дпя чего-то же ты носишь звание Первого полководца Империи? Или этот титул для тебя уже ничего не значит? Ты отказываешься мне служить?

- Я согласен! - поспешно произнес Клай, сообразив, что в своих честолюбивых устремлениях зашел, пожалуй, чересчур далеко. - Просто, Ваше Величество, семь легионов - это очень мало, будет трудно, мне жаль солдат. Вспомните, когда-то вы доверяли мне почти сорок легионов.

- Теперь другие времена, мой мальчик. Сегодня отдать тебе все войска это значит вызвать новую смуту, недовольство твоих и моих врагов. Ты лучше меня должен знать: большего я пока предложить тебе не в силах. Уже одно твое возвращение вызовет ярость Пирона, Корга и другой знати.

- С Пироном я уже имел сегодня дело.

- Что?

- Да, он пытался подослать ко мне убийц.

- Вот видишь! У тебя есть доказательства?

- Я все улажу сам.

- Хорошо, но потом не проси меня о помощи! Завтра тебе придется уехать на север. Приказ и грамоты будут готовы сегодня же. С Мигу не церемонься! И не затягивай! Если конфликт не будет ликвидирован в ближайшее время, у нас будут неприятности и с Харотией. Да и другие наши соседи могут осмелеть. Вахского царя надо наказать, наказать примерно!

- Я понял! Я могу идти?

- Да, ты свободен.

Уже подходя к двери, Клай обернулся:

- И все же, батюшка, я рассчитываю на вашу помощь в решительный момент. Подбросьте мне еще хотя бы три легиона, о большем не прошу.

- Видно будет!

Фишу подождал, когда дверь за Клаем затворится, и позвал канцлера.

- Сегодня приема не будет! - объявил он ошеломленному Бара.

- Какую причину я должен указать послам и придворным?

- Сообщи, что торжество переносится. Империя в состоянни войны. Займись подготовкой похода в Харотию и Вах.

- Слушаюсь, - прошептал Бара, опрометью бросаясь к дверям приемной. Новость, которую он нес, должна была всколыхнуть столицу.

Так закончился этот вечер во дворце императора.

Глава 3. КОРАБЛЬ С ЗЕМЛИ

Сверкающий метеор прорвал темноту тропической ночи, застыл на мгновение над океаном и медленно направился к острову. Постепенно снижаясь, огненный диск все отчетливее принимал очертания космического корабля.

Где-то в центре окутанного сумраком клочка суши вспыхнули четыре огненных точки, образовавших квадрат.

- Вижу цель, - спокойно произнес пилот планетолета и, поймав огни в центр экрана, включил программу посадки. - Через пять минут будем на острове. Готовься, Валентин.

- Хорошо, - ответил высокий угловатый мужчина, сидевший позади пилота. - Тебе, Гер, придется через сутки вернуться на звездолет, а я, по-видимому, застряну на планете надолго.

- Думаешь, что-нибудь серьезное?

- По пустякам Строков не стал бы вызывать зксперта с Земли. Кроме того, я уже просмотрел большую часть материалов по системе Тиуса, переворошил все отчеты первой зкспедиции на Лурас. Планетка имеет свои проблемы.

- Удивил! - хмыкнул пилот. - Покажи мне планету, которая их не имеет! - Я хотел сказать, что цивилизация Лураса несет в себе кучу загадок.

- Тебе придется ломать над ними голову?

- Парни на Земле уже четыре года - со времени возвращения первой экспедиции - ломают себе головы. И Василий Строков со своими ребятами на станции наблюдения тоже решает эти кроссворды. Беда в том, что мне придется ломать голову, кажется, в тесном контакте с местным населением.

- Это же твоя профессия, - улыбнулся пилот, - недаром ты - эксперт по контактам. Крупный специалист практик.

- Специалистов по контактам не бывает. На Лурасе я не специалист, а дилетант. На новых планетах опыт старых контактов с цивилизациями почти ничего не значит. Правда, с годами вырабатывается какое-то чутье. Но интуиция может и подвести.

- Не подведет! Не скромничай! Я тебя, Валентин, слишком хорошо знаю. Внимание! - Гер весь подобрался и стал серьезным. - Садимся!

Мягкий толчок - и планетолет коснулся почвы. И уже через десять минут улыбающийся Строков пожимал друзьям руки. Доверив разгрузку корабля роботам, он тут же потащил Валентина и Гера к себе на станцию.

- Из моих парней на острове только двое. Готовят вам пышную встречу. С этими словами Строков уверенно направился по узкой, едва мерцавшей в ночи, дорожке в глубь острова.

Гер и Валентин переглянулись и пошли за ним. Тропинка попвтляла меж камней и метров через триста уперлась в скалу. Строкова, однако, это не смутило. Он на мгновение остановился, подождал своих спутников, затем, театрально подняв руку, произнес:

- Входите!

И часть скалы вдруг бесшумно провалилась, образовав широкий прямоугольный коридор, уходящий куда-то в глубину горы. Когда люди вступили в пещеру, отверстие за ними так же бесшумно закрылось. Друзья прошли несколько метров и оказались в огромном переливающемся отражеииями разноцветных кристаллов гроте, переоборудованном под красивый зал с ровной матовой поверхностью пола и многочисленными лампами дневного света, установленными на стенах.

Пещера имела ряд секций, в которых располагались приборы, различная техника - от вертолетов до роботов, и собранные на планете экспонаты. Несколько секций было отведено под жилые помещения. В главном зале стояли уютные кресла, столики, шкафы с книгами и рукописями. На одной из стен огромный белый экран.

- В первую очередь отдых! - скомандовал Строков. - Перекусим. Попьем чайку. Вам нужно выспаться. К утру подготовим самую свежую информацию, подведем итоги, наметим план работ. Завтра все с вами и обсудим... Да, Гер, за погрузку катера не волнуйтесь. Мои ребята уже подготовили все образцы, экспонаты, архив, письменные источники. К утру все будет на борту. Вам остается развлекаться.

- Гер безмятежно улыбнулся.

- Развлекаться так развлекаться! - пробасил он. - Надеюсь, ты представишь меня твоим дамам, Я слышал, у тебя, Василий, здесь в заточении засыхают с тоски двое молоденькие ассистентки.

Строков развел руками:

- От вас, рвзбойников, ничего не утаишь! К сожалению, Гер, они сейчас занимаются геологическими изысканиями и аэрофотосъемкой на четвертом континенте. На острове появятся через неделю.

- Злодей! - прорычал Гер. - Поди, замучил девиц работой?

- Ну, что ты! Вот Валентин, когда развернет свою деятельность, наверняка всех нас загоняет.

Валентин в ответ сухо улыбнулся и устремился к полкам с книгами и копиями документов, собранных на Лурасе.

- Вы пока отдыхайте, - небрежно заметил он, - а я здесь покопаюсь. У вас, я вижу, появилось много новых оригиналов и копий. Целая библиотека с Лураса. Ронгские свитки, хаоргские грамоты, кальские тетради из пергамента! Весьма, весьма интересно!

- Позволь, а как же обед? - возмутился Строков. - Все уже подготовлено. Стол накрыт.

- Садитесь без меня, - ответил Валентин, уже целиком поглощенный изучением туземных грамот. - Я через пять минут прибегу.

- Как же, прибежит! - усмехнулся Гер. - Его теперь и через пять часов от этой дребедени не оторвешь. Валентин, пошли! Это уже свинство! Ребята готовились! Ждут!

Валентин с явной неохотой вернул на полку заинтересовавший его свиток и пошел за своими друзьями.

Глава 4. ИНФОРМАЦИЯ О ПЛАНЕТЕ

Утром Валентин и Строков снова встретились в большом зале. После ночи напряженного чтения архивов и разбора документов Валентин выглядел уставшим, но довольным.

- Я успел кое-что просмотреть! - весело сообщил он Строкову. - Тебе, Вася, повезло, попалась очень интересная планета. С ней придется повозиться!

- Везение бывает разным. Пока я от Лураса не в восторге. Думаю, что и ты, понаблюдав местные нравы, согласишься со мной.

- Я догадываюсь, что здешнее человечество еще очень и очень далеко от совершенства, - улыбнулся Валентин, - но ведь и мы с тобой пока не ангелы. Проблема в другом.

- Проблем хватает. В этом ты прав. Я потому и попросил помощи эксперта, что вопросов возникло слишком много.

- Отлично! Чем больше вопросов, тем лучше! Выкладывай свои сомнения.

Строков поморщился.

- Ты всегда спешишь! Мы наблюдаем цивилизацию Лураса уже четвертый год. Чем больше данных получает станция, тем больше эагадок. Развитие здешней цивилизации пока плохо согласуется с нашими представлениями о ранней истории гуманоидных обществ. Не исключено, что все построения наших теоретиков могут рассыпаться, если мы не найдем происходящему достойного объяснения.

- Пока не вижу причин для паники, - заметил Валентин. - Я уже просмотрел у тебя тут кое-что из местного... Торговля, войны, жалобы на произвол чиновников, придворные интриги, вьсстания рабов - обычный набор явлений для эпохи Лураса. Становление рабовладельческого общества. Период ранних империй. Полное соответствие того, что должно быть, с тем, что мы здесь наблюдаем.

- Если бы, - вздохнул Строков. - Увы! Наблюдаются и отклонения, причем к чему они приведут - пока не ясно.

- Отклонения? Без них не обойтись, когда имеешь дело с людьми.

Да. Но на этой планете происходит что-то невообразимое! Строков подвел Валентика к экрану и включил проектор. На экране появилась карта одного из континентов Лураса.

- Вот границы, - продолжал Строков, - Империи ронгов. Наиболее развитое и могущественное государство здешнего мира. В недрах этой Империи в настоящий момент происходят процессы, объяснить которые мы пока не можем. Во-первых, за последние сто лет, если верить летописям, наблюдался расцвет ремесел, резкий скачок в своем развитии получила металлургия, стекольное и горнодобывающее дело. Короче говоря, местные умельцы для своей эпохи поразительно осведомлены даже по таким отраслям знания, которые, например, на Земле еще и в XIX веке находились в зачаточном состоянии.

- Подробности?

- Фактов хватает. Например, известен случай, когда аборигены применили электричество в военных целях. Я не шучу! Мои ребята наблюдали сражение, в ходе которого одна из враждующих группировок применила некое подобие прожектора для ослепления конницы и пехоты противника.

Валентин улыбнулся, недоверчиво поводя головой:

- Этот факт зафиксирован в летописях?

- Напрасно хихикаешь! - сердито ответил Строков. - Сражение наблюдали мои парни. Правда, наблюдение велось с двухкилометровой высоты, но пленки и фотографии вполне приличиые.

- На чем основана ваша уверенность, что применялся прожектор? Возможно, это был просто яркий светильник с соответствующей системой зеркал, изобретение какого-нибудь местного Архимеда.

- Мало вероятно. Мои ребята не могли ошибиться. Впрочем, даже если допустить, что в этом случае ты прав, у нас накоплено много других таких же загадочных наблюдений... Сейчас в Империи происходит несколько странный процесс перехода реальной власти из метрополии в руки выходцев из одной южной провинции. Нет, - поспешно добавил Строков, заметив, что Валентин уже открывает рот для замечания. - Само по себе смещение аласти - явление довольно заурядное. Проблема в данном случае осложняется тем, что провинция, представители которой концентрируют в своих лапах власть, по нашим прикидкам, и является центром того таинственного влияния. В ней наиболее активен прогресс научных и технических знаний.

Валентин сморщился, словно услышал что-то очень неприятное.

- Ты полагаешь, мы столкнулись с посторонним влиянием?

- Это наиболее очевидное объяснение.

- Неизвестная цивилизация, совершающая межзвездные перелеты? Зачем им понадобилось вмешиваться в дела этой планеты? Говоришь, первые признаки прослеживаются более ста лет назад. Интересно! Даже у Земли в ту пору не было надежных звездолетов. Выходит, эти неизвестные в техническом отношении не менее развиты, чем земляне. Гм! - размышлял Валентин. - Нами пока такая цивилизеция не обнаружена. С другой стороны, данный район галактики вроде бы изучен вполне удовлетворительно. Нет, это невероятно, мы их не могли просмотреть! Если здесь контакт двух миров, то - контакт случайный!

- Потом гадать будем, - сказал Строков. - Главное - выяснить, к чему этот контакт двух разномастных цивилизаций привел и к чему он еще может привести. Не забывай, что у нас есть только догадки и гипотезы, которые нужно доказывать. Ведь можно допустить и другое, например, что аборигены Лураса от природы смышленее нас, землян, и развитие у них идет с меньшими, что ли, издержками. Отсюда, естественно, возникает возможность появления технических чудес на ранних стадиях эволюции общества. И вообще, мало ли еще гипотез можно высказать? Еще далеко не все ясно с древними цивилизациями Земли, их орудиямм и техникой. Кстати, в последние годы интенсивно развивается Теория открытий, причем одно из ее положений, касающихся преждевременных изобретений, не исключает появления крупных технических достижений уже в глубокой древности. Так что...

- Ясно! Истину еще предстоит найти, - подвел итог Валентин, отлично понимая, что искать в основном придется ему самому, причем в самых труднодоступных местах и при самых неподходящих условиях.

Строков понял настроение друга.

- Не унывай, - тихо добавил он. - Если очень припечет, мы тебя даже из пекла постараемся вытащить. Помощников я тебе дам. Группу содействия организуем.

Валентин покосился на покрасневшее взволнованное лицо Строкова и улыбнулся.

- Вася, не принимай серьеэность операции так близко к сердцу. Задачка-то попалась интересная, а все остальное так... дополнения к условиям решения. Займемся лучше работой. Мне нужна информация, самая подробная, обо всех здешних технических выкрутасах и обо всех более-менее важных персонах этой самой Великой Империи ронгов.

Строков молча подошел к одному из шкафов, достал с полки два пухлых тома и протянул их Валентину.

- Здесь собрано об Империи почти все, что нам удалось узнать. Это наши отчеты за два года наблюдений. Самые свежие сведения мы передадим тебе завтра. Когда и как ты собираешься начинать?

Валентмм пожал плечами.

- Мне еще надо проводить Гера, разобрать оборудование, проверить и настроить роботов, придумать себе легенду, акклиматизироваться и войти в образ. Думаю, на это уйдет недели две. Кстати, еще надо подобрать помощников из твоих ребят.

- Хорошо! - кивнул Строков. - Мы все в твоем распоряжении. Да, относительно легенды - советую тебе выбрать роль чужеземца, например, купца или посла.

- Посла? - Валентин задумался. - А что? Посол Его Величества! В этой идее что-то есть!

Глава 5. ПОСОЛ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА

О прибытии в столицу посла таинственной страны Обитании - некоего Вило Маренти - императору стало известно в первых числах летнего месяца. Однако только спустя три четверти этого месяца канцлер Бара в ежедневном утреннем докладе "О положении дел в столице" намекнул своему повелителю, что посла далекой и загадочной Обитании неплохо было бы принять.

- Ваше Величество, - сказал Бара, - этот Вило Маренти очень забавный человечек, вам с ним будет интересно побеседовать. Бедняга проехал полмира, чтобы преклонить колени перед вашим троном. Он вполне сносно овладел ронгским языком, пишет на стистском и говорит по-калийски. Посол знает тысячи великолепных историй! А какие дары он привез вам от своего короля!

Фишу скосил глаз на канцлера и криво усмехнулся:

- Бара, ты так пылко расхваливаешь посла. Я начинаю подозревать, что часть даров, преднаэначенных императору, уже осела в карманах его канцлера.

От этих слов канцлера бросило в жар.

- О! Как вы можете, Ваше Величество! Чтобы я? Ваш верный раб! Чтобы я прикоснулся к дарам, предназначенным императору! Да у меня скорее руки отсохнут! - Бара опустился на колеии перед Фишу и, ломая пальцы, запричитал: - Если на меня донесли, то в этом нет ни капли правды. Я напомнил вам о Вило Маренти только потому, что симпатизирую бедняге. Нет, быстро поправился канцлер, - конечно, посол щедр, но он одаривал не только вашего ничтожного слугу, он подносил дары и Пирону, и дому Кальтов, и многим другим сановникам.

- Успокойся, - брезгливо процедил Фишу. - Я пошутил. Конечно, ты не посмеешь взять кость, которая тебе не по зубам. Ты говоришь, посол щедр это плохо! В наш век щедрость проявляют с единственной целью - в дальнейшем обобрать одариваемого до нитки. Ты выяснил, о чем будет у меня просить этот чужеземец?

- Да, Его король желает торговать с нашими купцами. Маренти будет просить о беспрепятственном проезде и о провозе товаров по дорогам Империи.

- И это все?

- Да.

- Торговлю надо поощрять. Однако раздавать охранные грамоты каждому иноземцу - глупость, на которую мы не пойдем, у наших ронгских купцов это вызовет недовольство.

- Насколько я понял, Ваше Величество, путь до Обитании очень долог и опасен. Большого наплыва купцов и товаров оттуда ждать трудно. Маренти, возможно, один из тысячи, кому удалось добраться до границ Великой Империи. Кроме того, хотя он и будет просить у Вашего Ввличества охранных грамот для других своих соотечественников, самого его скорее устроит персональная лицензия на торговлю в пределах Империи.

Фишу улыбнулся.

- Я вижу, твой Маренти - порядочный плут, его, видите ли, устроит монополия на торговлю с Империей. Ловко придумано - ничего не скажешь! Для него это пахнет миллионами форов.

- И для нас тоже, - услужливо добавил Бара и, заметив хмурый взгляд Фишу, поспешно уточнил: - Я имею в виду казну Империи.

Некоторое время Фишу молча размышлял, ворочаясь в своем плетеном кресле.

- Я приму этого посла сегодня вечером, - взвешивая каждое слово, процедил император. - Мюжешь передать ему, что он получит охранную грамоту и право свободного проезда по дорогам Империи, но солдат у меня для его охраны нет. Империя находится в состоянии войны. Моря кишат пиратами, а дороги и леса - разбойниками, как твой Маренти будет от них обороняться во время своих поездок - это его дело. Самое большее, что даст ему моя грамота, - это содействие городских властей и наместников провинций. Он также будет вправе присоединиться к любому каравану, следующему под защитой моих легионеров. Это все!

- О! Великий! Большего бедняге и не нужно! Он будет прыгать от радости, - восторженно прошептал Бара. - Прикажете все подготовить для приема?

- Да! - устало кивнул император. - Можешь идти!

Низко и усиленно кланяясь, Бара попятился к выходу из покоев императора.

Оставшись один, Фишу вытащил из складок мантии серый клочок пергамента и еще раз внимательно перечитал написанное: "Мой Император, во время первого же большого приема на вас будет совершено покушение. Заговорщики проникли во дворец. Берегитесь! Ваш верный слуга".

- Мой верный слуга чересчур скромен, - тяжело вздыхая, прошептал император. - Он не называет себя и даже забыл приложить список имен заговорщиков. Дела плохи - в мою силу пврестают верить.

Мгновение Фигу размышлял, затем хлопнул в ладоши.

- Пусть войдет! - сказал он вбежавшему рабу.

Через минуту в стене приоткрылась маленькая, скрытая тканями, дверца и через потайной ход в зал вошел сутулый седой мужчина в черных доспехах воина императорской гвардии, закутанный в грязно-коричневый плащ. Вошедший молча встал на колени, ожидая приказаний.

- Можешь встать, - недовольно зевая, сказал император и, наблюдая, как собеседник выпрямляется, не без ехидства добавил: - Говорят, Лепал, цены на зерно юга нынче поднялись на пять процентов по сравнению с прошлым годом? Что-то неприятное почувствовал Лепал в этих словах повелителя и, не понимая, к чему клонит император, беспокойно пожал плечами.

- Торговля зерном не в моей компетенции.

- Ты прав, - умиротворенно согласился Фишу, - это не твоя сфера деятельности. О зерне я вспомнил, потому что вижу, как тебе, Лепал, с каждым годом все труднее становится отрабатывать свое жалование. Стареем, мой друг, стареем. По столице ходят слухи, будто должность начальника тайной стражи императора тебе уже не по плечу.

Иэрезанное шрамами лицо Лепала стало пунцовым.

Великий желает унизить своего слугу! - прошептвл он. - Разве я даром ем свой хлеб?

- Это мы сейчас выясним, - сказал Фишу, бросая Лепалу клочок пергамента - Объясни, каким образом ко мне попал сей донос? И что ты обо всем этом думаешь?

Лепал долго и придирчиво вертел пергамент перед глазами, затем несколько раз понюхал его и произнес:

- Написано женщиной. Письмо принес в зубах ваш леопард Тобо, на пергаменте сохранились вмятины от клыков. Кстати, это свидетвльствует о том, что письмо составлено одним из придворных, знавших повадки вашего любимца. Последнее обстоятельство значительно сократит мне время розысков авторов этого послания. Думаю, к вечеру ваше любопытство будет удовлетворено. Что касается покушения, у меня пока таких данных нет, однако совсем исключить возможность появления убийц во время торжественного приема трудно.

- Ты кого-нибудь подозреваешь?

Лицо Лепала исказило некое подобие уродливой улыбки:

- Великий совсем не ценит своего раба. Все, кого я подозреваю, либо в тюрьме, либо - уже на виселице.

- Это меня немножко успокаивает! - заметил Фишу. - Что ты думаешь о после Обитании?

- Вило Маренти? Это купец. Сам по себе ничего опасного не представляет, но враги Империи могут попытаться использовать его. Я собираюсь дать ему в сопровождающие своего человека.

- Хорошо. Сегодня вечером я принимаю этого посла. Усиль охрану дворца.

Лепал молча поклонился.

- Я удвою численность часовых снаружи и внутри, - тихо сказал он и, следуя знаку императора, бесшумно ушел через потайной ход.

Вновь император остался один в огромном тронном зале. Во дворце начинались приготовления к торжественному приему посла.

Глава 6. ОЖИДАНИЕ АУДИЕНЦИИ У ИМПЕРАТОРА

Канцлер не ошибся в своих предположениях: когда Валентин - он же Вило Маренти - посол Обитании - узнал, что император его примет и ему вручат охранные грамоты, он и в самом деле чуть не запрыгал от радости.

Для восторгов имелись очень веские причины. Уже больше месяца эксперт с Земли контактировал с туземцами Лураса; почти три недели прожил он в столице Империи ронгов, но пока ни на шаг не приблизился к решению задачи, ради которой попал на планету. Между тем обстановка в стране осложнялась. Империя вела войны сразу с двумя соседними царствами, причем далеко не всегда успех сопутствовал ронгским военачальникам. В ряде провинций вспыхнули мятежи. Неурожаи двух прошлых лет и затрудненный подвоз зерна из-за непрерывных военных действий вызвали рост цен на продовольствие. Часть знати, недовольная политикой императора и усилением централизованной власти, составляла заговоры и готовила покушения. Каждую минуту могли произойти дворцовый переворот, начаться восстание рабов или просто какая-нибудь кровавая резня. Этот пышный букет обстоятельств приводил Валентина в совершеннейшее уныние и заставлял дорожить каждой минутой. Идиотским образом, по мнению Валентина, успешное решение загадки Лураса теперь связывалось с придворными интригами и зависело от каких-то случайностей и прихотей различных титулованных ничтожеств. Естественно, такое положение дел очень раздражало и заставляло искать быстрого решения проблем.

Правда, время, прожитое в Каросе, нельзя было считать потерянным. Валентин успел неплохо изучить быт и нравы столицы ронгов. Потратил с десяток килограммов золотых монет на различные подношения и завел много знакомств среди приближенных императора. Главное же, он добился встречи с императором и получения охранных грамот. Дороги в таинственную провинцию Империи постепенно начинали перед ним открываться.

"Значит, сегодня вечером, - размышлял Валентин, - я познакомлюсь с одним из владык здешнего мира. Дело сдвинулось с мертвой точки. Дни и экспедиционные средства, потраченные на канцлера, кажется, не пропали даром. Что ж, будем готовиться к встрече".

И Валентин вызвал своих человекоподобных роботов, выполнявших функции слуг, рабов и воинов.

- Пат, - сказал он одному из роботов. - Вытащи из походного сундука мою парадную сбрую все эти мантии, плащи и камзолы. А ты, Фон, подготовь колесницы и дары для императора. Мы едем во дворец. Лим и Эрк, проверьте еще раз нашу систему техники безопасности, с императорами надо держать ухо востро, не исключено, что вашего хозяина после передачи даров посадят в темницу или попытаются умертвить - среди императоров это самая распространенная форма благодарности, поэтому трудно предсказать, чем окончится вечер.

- Исполним, хозяин! - синхронно ответили роботы и, подражая ронгским обычаям, низко поклонились.

Валентин хмыкнул. Он уже постепенно начинал привыкать к своему существованию в компании электронных слуг.

Конечно, думал он, если бы рядом были друзья, оторванность от Земли не воспринималась бы так болезненно, но, с другой стороны, желание Центра не подвергать опасности контакта с низкоразвитой цивилизацией большого числа людей вполне понятно. Если бы это было возможно, Центр ограничился бы только роботами. Однако иногда складываются ситуации, когда нужен человек хотя бы один на всю что ни на есть самую распаршивую планетенку, и тогда...

Валентин взял из рук подошедшего Пата парадный камзол и прикинул его на себя перед огромным бронзовым зеркалом.

- И тогда, - закончил он свою мысль вслух, - приходится напяливать на себя маскарадные костюмы и залазить в инопланетную, экэотическую грязь по самые уши. Слушай, Пат, ты не находишь, что эта одежа мне несколько великовата?

- Камзол сшит на вашу фигуру, хозяин, все верно. Вы просто забыли, под него еще надевается кольчуга.

- Ах, да! Тащи скорее! Через полчаса все приготовления к паломничеству во дворец императора были закончены.

Немного усталый, Валентин, простите, теперь уже Вило Маренти - посол Его Величества короля Обитании, в своем самом праздничном, сверкающем бриллиантами и золотом наряде присел за обеденный стол отдохнуть перед дорогой. У крыльца дома его ожидала карета и толпились рабы.

По прикидкам Валентина, до появления гонца от императора еще оставалось время.

"Что ж, - размышлял он, - местные мудрецы утверждают, что изучение биографий великих людей способствует усилению нашего духа. Освежим в памяти образ Великого Фишу, с которым сегодня предстоит весьма содержательно побеседовать. Конечно, информация Строкова об образе и деяниях императора не претендует на полноту, но хоть какое-то предварительное мнение по ней должно создаться... "

И Валентин развернул перед собой бумаги.

"Фишу - правитель Ронгской империи, повелитель народов, наместник бога, великий и мудрый, свет мира, спаситель отечества и т. п. Всего сорок восемь титулов. К власти пришел более сорока лет назад в результате запутанного и темного дворцового переворота, стоившего жизни двум дядюшкам императора и его старшему брату. В течение всего своего правления вел активную завоевательную политику. Дипломатией и войнами подчинил себе и включил в состав Империи почти все народы южных и юго-западных областей Большого континента. В молодости провел ряд удачных военных экспедиций, чем снискал себе славу выдающегося полководца. Для усиления бюрократического аппарата Империи провел ряд реформ, направленных на укрепление армии, развитие торговли и ремесел. Основал в пограничных районах Империи множество крепостей и предоставлял льготы переселенцам из метрополии, щедро наделяя их и своих старых солдат земельными участками в завоеванных странах.

В отношении покоренных народов вел политику жесткую, но избегал крайностей. Всегда стремился представить себя отцом и покровителем всех народов Империи.

Провел реформу религии - многочисленные толпы родовых богов заменил одним вселенским божеством, а себя объявил глазом, рукой и богом-наследником последнего.

С врагами безжалостен. Характер - язвительный, с годами - сварливый. Как противник очень хитер и опасен.

Особенности характера: очень привязан к некоторым животным. В свободное время любит заниматься философскими рассуждениями и чем-то вроде биологи - попытки обобщения и классификации форм и видов животного мира. Половину своего дворца в центре столицы превратил в зверинец. Почти всегда рядом с Фишу находятся его ручные леопарды, способные в считанные секунды порвать горло каждому, кто войдет к императору без приглашения. Вероятно, этим зверюшкам Фишу доверяет больше, чем своим охранникам... " Дочитав до этого места в описании характераимператора, Валентин улыбнулся и отложил книгу.

"Бедняга Строков собрал о старом прохвосте все, что попадалось. Надо же, превратить половину дворцав зверинец... - улыбнулся своим мыслям Валентин. - Самые опасные звери, я полагаю, водятся на другой половине... "

Глава 7. БОЛЬШОЙ ПРИЕМ В ИМПЕРАТОРСКОМ ДВОРЦЕ

В назначенный час Вило Маренти со своими слугами, многочисленными носильщиками с подарками для императора и почетным эскортом из двенадцати легионеров императорской гвардии прибыл во дворец.

На ступеньках парадной лестницы его ожидал Бара.

- Рад приветствовать, господин посол! - сказал канцлер, с некоторой печалью во взгляде провожая проплывающие мимо него сундуки и тюки с сокровищами для императора. - Отойдемте в сторону, я хочу дать вам последние наставления.

- Я - весь внимание, любезный канцлер.

- Теперь все будет зависеть от вашего умения и обходительности. Когда я проведу вас в тронный зал и представлю Его Величеству, вы будете говорить от имени своего короля. Умоляю, осторожнее! Если ваша речь чем-нибудь прогневит Великого, мы можем поплатиться головами.

- Понимаю.

- Тогда, господин посол, прошу следовать за мной! - сказал канцлер и, взяв Валентина за руку, повел по мраморным лестницам и галереям.

Помещения дворца были празднично убраны, освещены тысячами светильников, устланы дорогими коврами. В золотых жертвенных чашах курились благовония. Многочисленные гигантские вазы вдоль стен были наполнены свежими цветами. На стенах и куполах залов сияла позолота фресок. Рубиновым огнем сверкали глаза скульптур хищных животных, как бы охраняющих выходы из каждого зала.

Рябило в глазах от разноцветных одежд и драгоценностей придворных, от беготни слуг и рабов, от блеска доспехов и оружия молчаливых воинов императорской гвардии.

- Сегодня Большой прием! - с заметным удовольствием сказал Бара. Очень много гостей. Почти все самые могущественные люди Империи. Много послов соседних царств и княжеств. Такого приема не былоуже давно.

- Я ценю милость императора. Надеюсь, любезный канцлер, вы познакомите меня со всеми самыми влиятельными фигурами вашего государства. Я был бы вам очень признателен.

- Постараюсь выполнить ваше желание, господин Маренти. Но мы у цели. Тронный Зал. Теперь будьте внимательны!

- Я помню! - сказал посол Обитании, со спокойной улыбкой рассматривая лица придворных и замечая во взглядах, направленных в него, то откровенное любопытство, то жадность, а порою и зависть с примесью яда.

У подножия трона Валентин остановился, поднял глаза и, узрев Светоча Вселенной, Великого и Богоравного Фишу, опустился на колени.

Согласно ритуалу, правила которого канцлер объяснил незадолго до приема, должно было произойти следующее. Увидев коленопреклоненного посла, император подает знак и тридцать шесть легионеров почетной гвардии, стоящие на ступеньках трона, расступятся, опустят мечи. Посол поднимется по ступенькам и снова упадет на колени уже у самых ног императора.

Если Его Величество будут настроены благосклонно, то, возможно, послу будет позволено поцеловать левую туфлю Светоча Вселенной. После чего будут приняты дары и торжественная часть приема завершится.

Валентин хорошо помнил сценарий и выполнял все элементы церемониала отчетливо и спокойно. Он преклонил колени у ног Фишу и приложился к императорской туфле. Затем дал знак роботам.

Носильщики внесли и раскрыли перед императором первый сундук. Тихий стон восхищения прокатился по залу. Перед глазами собравшихся появились изумительной работы вазы из полудрагоценных камней, граненые серебряные кубки, усыпанные искрами рубинов и звездами бриллиантов. Дорогие доспехи, отделанные золотом, и ожерелья из самоцветов. Сундуки, тюки с тканями, красивая посуда, дорогое оружие, изделия из редких сотов дерева - следовали одно за другим.

Кульминацией программы, по мысли Валентина, было вручение императору золотой диадемы со сложным узором из бриллиантов, изумрудов и рубинов.

Получив от слуг серебряный поднос с диадемой, посол собственноручно преподнес ее императору. Втайне Валентин очень надеялся, что диадема понравится старику. В противном случае почти месячный труд ювелиров и электронщиков Земли пропадет даром. Впрочем, в немалой степени Валентин рассчитывал и на магическую силу почти двух десятков колец, перстней и ожерелий, предназначенных членам семьи императора и его ближайшим сподвижникам.

Однако опасения Валентина оказались напрасными, Фишу остался доволен подарком. Старика уже давно так не баловали. Выказывая свое величайшее расположение, император тут же надел на себя диадему. Блеск сорока крупных камней на минуту ослепил собравшихся. В зале смолкли голоса. Затаили дыхание рабы, слуги, застыли от восторга офицеры гвардии...

И в это мгновение под ухом Ввлентина щелкнуло переговорное устройство и он услышал тихий голос Эрка.

- Опасность! Неизвестный стрелок целится в горло императора. Ваши указания?

Размышлять было некогда. Посол подскочил, точно ужаленный, и серебряным подносом, на котором за минуту до этого лежала драгоценная диадема, заслонил императора. Толпа придворных вздрогнула от ужаса. Что-то сверкнуло в воздухе и со звоном ударило в поднос. И сразу после этого у входа в Тронный Зал с глухим, хлюпающим звуком тяжелый боевой меч вонзился в чье-то тело и в уши ударил дикий предсмертный вопль.

- Простите, Ваше Величество, - произнес Валентин, вновь поспешно опускаясь на колени перед императором и поднимая со ступенек трона тонкую стрелу с маленьким блестящим наконечником. - Я не мог допустить, чтобы стрела задела Великого императора.

На Великого императора было страшно смотреть. Фишу побледнел от ярости и сделал страже знак разогнать придворных. Только теперь, увидев стрелу в руках посла, он понял, какой опасности подвергался.

Убийца выбрал очень удачное время для нанесения удара. Стражники вокруг трона расступились. Внимание зала поглощено подарками. Взоры всех обращены на императора и посла. Император почти открыт для обзора, можно стрелять без помех.

"Удивительно, как этот Маренти заметил стрелка? Случайность? Благодаря этой случайности я жив, - подумал Фишу. - Значит, утренняя записка не была пустой угрозой".

Заметив, что смущенный посол собирается удалиться вместе со всеми придворными, Фишу сделал ему знак остаться.

- Осторожнее, мой друг! произнес он. - Игрушка, которую вы держите в руках, безусловно отравлена.

- Вы правы, Ваше Величество, но небо охраняет Великого императора и его смиренного слугу.

- Слугу? - Фишу вопросительно вздернул брови. - Для меня ты отныне больше, чем гость, чем слуга, ты - мой друг! Сегодня ты, чужеземец, сделал для меня больше, чем все мои бездарные стражники и гвардейцы. Бездельники заслуживают по сотне палок. Бара!

- Слушаю, Великий! - подскочил к трону канцлер.

- Все просьбы и желания моего друга должны выполняться, как мои собственные! Ясно?

- Да! Великий!

"Пройдоха - этот Маренти, - подумал Бара. - Не успел попасть во дворец, как уже стал фаворитом. Опасен, очень опасен. Такого лучше иметь другом, чем врагом"

- Займись расследованием инцидента, - продолжал император. - Передай начальнику дворцовой стражи, что я очень недоволен его работой. А теперь оставь нас с господином Маренти.

- Слушаюсь, Великий! - Бара бросил завистливый взгляд на посла и поспешил вслед за придворными к выходу из зала.

- Ты ловкий и находчивый человек, Маренти, - сказал Фишу, когда они остались одни. - Мне нравятся такие люди. Я слышал, ты много путешествовал. Как-нибудь я пошлю за тобой утром и ты расскажешь мне о своих скитаниях, о твоей родине, ее обычаях и народе.

- Я всегда к услугам Вашего Величества.

- Хорошо. Теперь о твоей просьбе. Дороги Империи для тебя открыты. Путешествуй, торгуй, перевози свои товары. Мы окажем тебе поддержку. Хотя я бы предпочел оставить тебя в столице, у меня слишком мало хороших друзей, чтобы я с охотой рассылал их по стране. Сам видишь, покушения, интриги, заговоры и убийцы мне порядком надоели. Хочется чего-нибудь этакого задушевного...

- Ваше Величество не должно беспокоиться относительно моих путешествий по стране. Я купил дом в Каросе и большую часть времени намерен проводить здесь. Что же касается поездок, то, как правило, их будут совершать мои слуги. Самому мне хотелось бы побывать только в самых замечательных местах Империи. Увы, я неисправимый путешественник.

- Куда именно ты хотел бы попасть?

Валентин помолчал минуту, как бы размышляя.

- Не знаю, будет ли мне дозволено, Ваше Величество, но я мечтаю посетить Большие храмы на севере и востоке страны, а также увидеть южные провинции, в частности Калию - с ее знаменитой Академией, замечательными горными заводами и ремесленными мастерскими. Вы же понимаете, Ваше Величество, как меня интересуют изделия и товары этой золотой кузницы Империи.

Легкая тень омрачила лицо императора при упоминании о Калии.

- Что касается храмов, здесь не будет препятствий. А с Калией потруднее. Они не жалуют чужеземцев. Княжество обладает определенной автономией в рамках Империи. Чтобы совершить туда путешествие, требуется разрешение еще и одного из ее правителей.

- Разве Великий император не хозяин в своей стране? - спросил Валентин.

Император улыбнулся:

- Умный хозяин не будет ссориться со своими управляющими. Мое разрешение на путешествие в Калию поможет тебе попасть туда, но без дополнительного распоряжения ее властителей ты не будешь принят так радушно, как бы тебе того хотелось. И тут я уже не смогу ничем помочь. Мастеров золотой кузницы приходится ценить. В горах Калии сосредоточена половина рудников Империи. Изделия ремесленников трех крупнейших городов провинции - Бегоса, Ка и Илии - почитаются лучшими. Три четверти вооружения для моих легионов изготавливается там. Стальные клинки ее умельцев не знают себе равных. И кроме того, половина золота в казну Империи поступает от калийцев. Как видишь, мой дорогой, с этой провинцией приходится быть осторожным.

- Как же мне поступить?

- Я дам тебе рекомендательное письмо к моему зятю - правителю княжества. Сейчас он воюет на севере. У тебя будет возможность посетить действующую армию, наблюдать силу и бесстрашие ронгов. Ты оценишь умение моих полководцев. Кстати, если тебя не затруднит, посылай мне подробные описания всех битв, походов и передвижений моих и вражеских легионов, а также общую оценку положения. Мне - старику - будет любопытно почитать об этом. У тебя, человека со стороны, должна получиться более-менее верная картина. А то мои курьеры не любят огорчать своего повелителя - и часто смягчают события. Что скажешь?

- Я рад. Великий доверяет мне такую ответственную службу. Я постараюсь.

- Ни слова, ни слова больше об этом, милый Маренти. Помни, старик Фишу умеет ценить услуги верных людей. Все документы канцлер тебе сегодня же передаст. Прощай.

Валентин с достоинством поклонился и вышел из Тронного Зала. Его тут же окружили придворные. В одно мгновенье у него появилось три десятка "верных друзей" и он получил две сотни приглашений на обеды и ужины в самые влиятельные дома столицы.

* * *

Когда поздно ночью рабы принесли в паланкине посла домой и Пат с Лимом стянули со своего хозяина камзол и доспехи, Валентин еле держался на ногахот усталости.

- Уф! Давно у меня не было такого суетливого вечера.

- Хозяин, вас вызывает база, - сказал Эрк.

- Не могли выбрать более подходящего времени, - проворчал Валентин, щелкая клавишами телепередатчика.

На экране появилось лицо Василия Строкова.

- Добрый вечер, Валентин! Как твои успехи? Что-нибудь проясняется?

- Привет. Пока только запутывается.

- Вот как? Ты был у императора?

- Да. Очень удачно. Во время нашей встречи в него стреляли.

- Что?

- Пришлось спасти старого прохвоста. Теперь мы лучшие друзья. Мне уже завидуют. Того и гляди - получу удар кинжалом или стакан отравленного вина.

- Ты становишься пессимистом.

- Влияние эпохи.

- Ну! Ну! Нечего на зеркало пенять. Возникли осложнения?

- Мне кое-что не ясно в поведении императора.

- Что именно?

- Многое. Почему-то убийца был эаколот сраэу на месте преступления.

- Да, на них это не похоже. - Строков задумался. - Его должны были взять живым и пытать. Ошибка стражников?

- Стражники - не дети. За такие ошибки платят жизнью. Я думаю, дело серьезнее, видимо, замешаны очень влиятельные лица, возможно, родственники самого императора - других объяснений я пока не нахожу.

- Допустим. Что еще?

- Старик приказал мне доносить о действиях своих полководцев.

- Ого! Повелитель ронгов не лишен чувства юмора: за спасение своей шкуры - должность шпиона. У него - что - нехватка кадров?

- Нет, доносчиков в Империи хватает, здесь другое. Боюсь, он собирается использовать меня в качестве приманки. Я ведь уже перебежал кому-то дорогу, помешав убийцам.

- Ага! Теперь он тебя столкнет со своими противниками. Гм! Затейливая форма благодарности. Ты, конечно, согласился?

- Другого пути не было, только так я смогу легально попасть в Калию. И еще старичок разоткровенничался и сообщил довольно любопытные сведения об этой провинции. Подумай, возможно, тебе стоит все же забросить туда кого-нибудь из своих ребят. Пусть покопаются до моего появления. Документы и легенду для них соорудишь сам. Я получил образцы печатей и почерка императора, а также письма канцлера. Только пусть твои орлы действуют осторожнее. У меня предчувствие, что императорские пергаменты с печатями могут и не оказать должного воздействия на местные власти.

- Все?

- Через три дня я уеду на север. Напоследок хочу тебя обрадовать. Старику, кажется, приглянулись наши игрушки.

- Фу! - Строков облегченно вздохнул. - Хоть в чем-то удача. С этого бы и начинал.

- Лакомство - на десерт. От диадемы Фишу в восторге.

- Отлично. Установим круглосуточное наблюдение. По крайней мере с этой стороны не будет сюрпризов.

- Вашими бы устами, Вася... - печально сказал Валентин. - Прощай, дружище. Извини, но я уже засыпаю от усталости.

Строков понимающе развел руками:

- Что я скажу! Приятных сновидений.

Экран погас.

Какое-то мгновение Валентин пытался сообразить, правильно ли он посоветовал Василию ввести в игру его ребят. Опасность велика... Парни еще очень неопытны... Хотя, что еще остается? В Калию надо попасть как можно скорее. Со дня на день могут произойти какие-нибудь очень серьезные события, перемены. Мы же до сих пор практически ничего не знаем.

Глава 8. ПРИНЦ КРОМ

Сразу после беседы с послом Фишу вызвал начальника тайной стражи.

Лепал, бледный и скрюченный, приполз на коленях к трону и растянулся на ковре перед ступеньками, стараясь не поднимать глаз на повелителя.

- Говори! - приказал Фишу, не удостаивая взглядом начальника тайной стражи и с небрежным любопытством поигрывая дареной диадемой.

- Великий! Мне нет прощения. Я не сумел отвратить опасность, грозившую тебе. Нити заговора слишком глубоко проникли во дворец. Я шел по следам убийц. Четверо заговорщиков были схвачены еще доначала Большого приема. Мои люди готовились схватить пятого, но опоздали на считанные мгновения, и ему удалось направить стрелу. Небо спасло Великого императора. Я - ничтожный раб твой, молю о пощаде.

- Почему убийца был заколот? К чему такая спешка, Лепал? Я не узнаю тебя! Разве ты не мог захватить его живым, как тех четверых?

- Мог, хозяин! Мог! - Лепал поднял голову и встретился взглядом с Фишу. - Но его нельзя было оставить в живых в руках гвардии...

- Что?

- Покушавшийся был одним из приближенных великого принца.

- Как? - вскричал Фишу, вскакивая с трона в ярости. - Кром! Мой сын? Этот слюнтяй! Щенок! Неужели? Он не мог осмелиться, ты лжешь! Лепал вновь склонил голову.

- Схваченные под пытками подтвердили, что принц связан с врагами Империи. Именно поэтому нельзя было оставлять схваченного убийцу ни на мгновение в руках гвардейцев и судейских.

Фишу язвительно улыбнулся.

Он представил себе, в каком незавидном положении оказался начальник тайной стражи. Обвинить перед императором его сына-наследника в измене и покушении на отца без серьезных доказательств нельзя. Принц может выкрутиться, через год-другой стать императором - и тогда Лепалу в лучшем случае останется принять яд, чтобы избежать пыток и мучительной смерти от рук палачей. И конечно, осторожный начальник тайной стражи не стал спешить и подождал очевидного - стрелы, выпущенной в императора. Конечно, Лепал мог предотвратить выстрел.

"Мне ли не знать старого волка, - размышлял Фишу, - Видимо, покушение было ему на руку - можно обвинить принца в случае неудачи либо поддержать нового властелина, если стрела достигнет цели. Возможно, и сам Лепал замешан в заговоре... "

И вторично за этот день старый император почувствовал непрочность своего трона.

- Ты правильно поступил, мой Лепал, - сказал Фишу. - Тех четверых сегодня допросишь в моем присутствии. А принца привести ко мне немедленно! Кстати, где он? Его не было на приеме?

- Еще утром принц уехал в Суанор охотиться на оленя.

- Надеюсь, ты уже послал за ним?

- Да. Мои люди поскакали туда еще до начала приема, но ни в самом замке, ни в его окрестностях принца не оказалось.

Фишу удивленно вскинул брови.

- Еще во время вашей беседы с послом, повелитель, принц Кром вернулся во дворец. Где он был, пока неизвестно.

- Любопытно! - буркнул Фишу и тихо хлопнул в ладоши.

Перед императором появились два гвардейца из отряда охраны.

- Позови принца, Люс, - сказал Фишу одному из них. - Я хочу с ним побеседовать. А ты, Лепал, подожди в моем саду. Проводи начальника стражи, Вико.

Гвардейцы и Лепал вышли.

* * *

Сын императора Кром не отличался твердостью характера и ясностью ума, которые, по мнению Фишу, так необходимы при управлении государством.

Больших надежд на отпрыска император не возлагал. До последнего времени Фишу даже устраивала слабохарактерность принца. Сынок более хитрый и целеустремленный опаснее и, пожалуй, мог бы доставить много хлопот. Крома же, с детства развращенного всеобщей лестью и преклонением, выросшего капризным, изнеженным, вспыльчивым и глуповатым, Фишу никогда всерьез не воспринимал.

И вот теперь, когда принц, бледный и смущенный, вошел в зал, Фишу впервые задумался о том, что могло произойти.

- Вы звали меня, отец?

- Присаживайся, сынок, - Фишу кивнул на скамеечку у стены зала, а сам пристально наблюдал за принцем. - Мне сообщили, что у тебя завелись дурные друзья. Среди них попадаются даже враги твоего отца, враги Империи. Ты попал в плохую компанию.

- Это клевета! Отец! Ты знаешь мою любовь к тебе!

- Молчи! Не надо оправдываться. Ты мой наследник! Ты будущий владыка страны! Ты проявил слабость, поддался на хитрости моих врагов! Трон императора не для слабых! Ты знаешь! Слабому трон станет гробницей! А я хочу, чтобы ты жил долго, мой мальчик! Ах, ты совсем не ценишь мои заботы... - Фишу сделал паузу, покачал головой и затем вкрадчиво добавил: Возьми-ка пергамент и перечисли всех своих друзей, подбивавших тебя на дурное! Да смотри - будь умницей - не пропусти кого-либо случайно! - Фишу моргнул гвардейцу, стоявшему у дверей. - Люс!

Низко поклонившись, Люс поставил перед принцем столик с письменными принадлежностями.

Кром, достаточно хорошо изучивший за свои сорок лет папочку, быстро сообразил, что угроза в словах родителя нешуточная. Денек мог завершиться пытками, а то и бокалом с ядом. Понуро опустив голову, принц вцепился в пергамент и заскрипел пером.

Фишу улыбался, с видимым наслаждением наблюдая за стараниями сына, предававшего своих вчерашних друзей.

Список получился длинным. Приняв свиток пергамента из рук гвардейца, Фишу бегло просмотрел перечень имен.

- Никого не забыл?

- Все здесь, - прошептал Кром, не поднимая глаз.

- Отлично! Люс, продиктуйте список страже! До ночи схватить всех!

Люс поклонился и поспешно вышел.

- Что ж, - продолжал Фишу, пристально рассматривая принца. - Назревают события! Тебе, малыш, лучше уехать! Здоровье у тебя хрупкое, а лицезрение такого количества казненных приятелей, боюсь, совсем расшатает его. Я посылаю тебя на Гедор. Это чудесный остров в нашем Южном море. Там, во дворце наместника, ты и отдохнешь! А чтобы тебе не было так одиноко, я пошлю с тобой Лепала. Надеюсь, вы поладите. Моему начальнику тайной стражи тоже нужен отдых.

- Когда я должен уехать?

- Немедленно! Ступай, Лепал ждет тебя в саду!

- Прощайте, отец! - Кром низко поклонился и медленно побрел к выходу из зала.

Фишу задумчиво поиграл диадемой, его завораживало сверкание бриллиантов в узорах, затем посмотрел на гвардейца, стоявшего у входа в зал:

- Позвать принцессу! - и кряхтя, стал спускаться с трона.

Не успел Фишу уютно устроиться в своем излюбленном плетеном кресле у очага, как в зал впорхнула его дочь - принцесса Ласси.

Быстрота появления дочери не ускользнула от внимания императора, и он заключил, что Ласси уже вкурсе последних событий и, видимо, ожидала в соседних комнатах, когда он ее позовет.

Ласси была младшей дочерью императора - его любимицей.

Фишу не без основания полагал, что небо подарило ему за его подвиги и деяния двух прекрасных дочерей - первых красавиц Империи, а за грехи и слабости дало хилого, слабовольного, никчемного сына.

И вот теперь, любуясь легкой походкой дочери и ее стройной фигурой, Фишу тяжело вздыхал.

- Ты меня звал, отец? - спросила Ласси, слегка кланяясь императору и тут же вспрыгивая к нему на колени.

Фишу, привыкший к причудам дочери, только тихо охнул и ухмыльнулся:

Все бы тебе шалить, девочка. Пора стать серьезной. Ты знаешь, я уже стар. Времена смутные, тяжелые. Врагов у нас хватает. Сегодня ко мне опять подсылали убийц. Твой братец слишком слаб и неумен. Если со мной что-нибудь случится, у кого ты будешь искать защиты?

- Фу, батюшка! Как вы можете говорить такие страшные слова? Вы могучий император легко справляетесь со всеми врагами. И потом, к моим услугам сотни придворных кавалеров, готовых перерезать друг друга за одну мою улыбку.

- Э! - поморщился Фишу. - Кавалеры вертятся у твоих ног, пока я император. Умри я завтра - и ты останешься в столице одна. Нет, дочка, тебе надо ехать к своей сестре.

- В Калию, к Бизи! О! Я давно хотела ее навестить! Она зовет меня уже не первый год, но мне все некогда. А что ее муж, этот Клай Кальт, сейчас воюет где-то на севере?

- Воюет, - согласился Фишу. - И кажется, неплохо воюет. Под защитой Кальта и сестры ты будешь почти в безопасности, ты повезешь сестре от меня подарки, письма... Завтра же и отправляйся.

- Отец, но я не могу оставить тебя в такое трудное время.

- Никаких возражений! Это приказ. Будешь жить у сестры, пока положение не изменится к лучшему. Ясно?

- Да, батюшка.

- Вот и хорошо, - прошептал Фишу. - Возьми на память этот пустячок. Фишу кивнул на диадему, лежащую на столике, затем ободряюще погладил дочь по голове, прижал к груди и поцеловал.

Ласси надула губки и обиженно вздохнула.

- Иди, дочка, иди. Это для твоего блага, - опять прошептал Фишу и отвернулся. - Завтра утром зайдешь проститься.

Дверь за принцессой затворилась.

Фишу жестом отослал гвардейцев и тихо свистнул два раза.

Легкий шорох - и у ног императора безмолвно легла тень огромного зверя.

"Вот я и остаюсь один со своими леопардами", - подумал Фишу.

Глава 9. КРЕПОСТЬ

Прошло почти девять дней после свидания с императором, когда Клай в сопровождении оруженосца Джеби и отряда всадников въехал в небольшое селение Мус, расположенное в Северной провинции Империи, в двух днях пути от границ Вахского царства.

Рядом с селением находилась старая ронгская крепость, основанная еще столетие назад одним из предков Фишу.

Крепость, удачно расположенная на холме, на берегу быстрой горной речушки, когда-то контролировала обширный район и служила центром торговли и местом отдыха караванов, идущих в столицу Империи с севера и северо-запада. Со временем границы Империи раздвинулись, все мелкие царства этого района были разрушены и включены в состав Империи; торговля затихла, караваны приходили все реже и пути их следования изменились. Купцов отпугивала жадность ронгских таможенников, непомерно высокие пошлины и грабежи на дорогах. Торговцы предпочитали провозить товары контрабандой и тайно перепродавать ронгским купцам вдали от глаз чиновников императора. Крепость, некогда могучая, пришла в запустение, и хотя из столицы по традиции продолжали присылать небольшие суммы на обновление обветшалых укреплений и содержание гарнизона, серьезно заниматься крепостью никто не собирался. Присланные же деньги потихоньку разворовывались и оседали в карманах коменданта и императорских чиновников.

Гарнизон крепости большей частью состоял из старых покалеченных солдат и их сыновей. Как правило, солдаты жили вместе со своими семьями и занимались хозяйством и огородничеством.

Слухи об очередной войне, дошедшие до крепости, были смутны и расплывчаты. Ни сам комендант, круглолицый веселый толстяк Бомз, ни его подчиненные и представить себе не могли, что поблизости от их тихой крепости может произойти что-нибудь значительное.

Появление Клая Кальта с отрядом всадников сразу нарушило безмятежное спокойствие старой крепости.

Знатные гости были приняты комендатом в большом зале крепости. Растерянный Бомз в немом ужасе созерцал пергаменты с печатями императора, переминался с ноги на ногу и, бросая умоляющие взгляды в сторону Клая, дрожал.

- Вас должны были предупредить о готовящихся военных действиях! сказал Клай. - Вы получили депешу из столицы?

- Да. То есть, нет...

- Да или нет?

- Да... но...

- Никаких но! Что было сделано после получения приказа для укрепления вверенных вам фортификационных сооружений?

- Э... - комендант замялся. Он хотел оправдаться, объяснить, что сейчас лето. Все солдаты заняты на своих участках, на огородах. Что свободных рук нет, рабов не хватает, но, почувствовав на себе грозный взгляд полководца, пролепетал:

- Запасы продовольствия значительно увеличены.

- Отлично! Что еще?

- Вырыт колодец, подготовлены бочки, новый склад... - тихо перечислял Бомз, чувствуя, что гибнет.

- Ясно! - процедил Кальт. - Я сам все осмотрю. Ведите нас.

- Как? Прямо сейчас? - поразился комендант. - Разве Ваше Высочество не желает отдохнуть и отобедать с дороги? Конечно, наша бедная сельская пища покажется вам не достойной внимания, но в подвалах припасено отличное вино двенадцатилетней выдержки...

- Отобедаем позднее! - отрезал Клай, поправляя перевязь и поднимаясь с лавки.

Комендант стремительно бросился вперед и услужливо распахнул дверь перед полководцем.

Все вышли на широкий, мощенный булыжником, крепостной двор. Во дворе толпились воины Клая и все население крепости. Слышался смех и веселое переругивание солдат.

- Прикажите накормить солдат и лошадей! - сказал Клай помощнику коменданта. - Ждите нас здесь, - кивнул Клай своим приближенным, - со мной пойдут капитан отряда и Джеби. Комендант, сначала осмотрим стены и башни!

Бомз покорно кивнул, проворно вскарабкиваясь по каменным ступенькам.

Над крепостной стеной дул пронизывающий ветер. Бегло осмотрев бойницы, отметив осыпавшиеся куски старой замазки и выскочившие из пазов камни, Клай понял, что для укрепления стен ровным счетом ничего не было сделано.

- Когда последний раз промазывали стены и убирали площадки? - спросил он Бомза.

- Недели три назад, - промямлил комендант.

- Слабо верится. Что ж, посмотрим баани.

Дверь первой башни была основательно затянута паутиной. Медные перекладины и засов позеленели от сырости прошлых лет.

Красный от стыда и страха, Бомз долго гремел ключами и возился с замком, сбивая с него толстый слой окаменевшей грязи и окисей.

Клай перебрасывался с капитаном веселыми взглядами и, поигрывая хлыстом, терпеливо осматривал кладку стен, голубое небо и местность вокруг.

- Гори! - спокойно говорил он капитану. - Сегодня же отправьте людей в войска. Я назначаю сбор здесь. Вам, видимо, придется посетить другие крепости провинции и самому проверить их готовность. Еслии они готовы к войне так же, как эта, то сами понимаете...

Гори многозначительно кивнул.

- С комендантами не стесняйтесь, - продолжал Клай, - если заметите явную измену, вешайте на воротах.

В этот момент замок башенной двери щелкнул, и комендант, чувствуя нездоровый холодок в спине - он хорошо расслышал последнюю фразу полководца, - всем телом навалился на дверь, петли которой уныло заскрежетали.

В башне было холодно и сумрачно. У одной из стен стояло три пустых котла, заполненных мусором, посередине площадки валялась одинокая охапка дров.

- И это все? - спросил Гори, перешагивая через запыленные поленья. Странно! Почему в котлах мусор? Где смола? Где запасы дров? Где вы храните оружие? Где запасы стрел, дротиков, камней? Комендант!

Клай вопросительно посмотрел на коменданта и грозно крякнул.

- Отвечайте на вопросы капитана, любезный Бомз. Мы ждем!

Бедняга Бомз позеленел от страха и, сообразив, что гибнет, бухнулся на колени:

- Не губите, - прохрипел он, - у меня дети. Не успел, солдат мало, рабов почти нет. Лето.

- Хватит! - прервал излияния коменданта Клай. - Все ясно! Дальше и смотреть не стоит, крепость в безобразном состоянии! Ты предал интересы Империи!

- О! - простонал комендант.

- Или собираешься их предать! - смягчил формулировку Клай.

- Нет! Нет! Пощадите!

- Тебе повезло, негодяй, что я - человек добрый! - выдержав минутную паузу, процедил сквозь зубы Клай. - Гори, как, по-твоему, я - человек добрый!

- Так точно, Ваше Высочество, добрый! - гаркнул капитан, вытягиваясь и гремя шпорами.

- Вот видишь, - уже более миролюбиво обратился Клай к Бомзу. - Я тебя прощаю и даю три дня на приведение крепости в порядок. Если на четвертый день при осмотре обнаружу какие-нибудь неполадки, до пятого дня ты не доживешь, это могу пообещать твердо! Гори, я когда-нибудь забывал о своих обещаниях?

- Никек нет, Ваше Высочество! - встрепенулся капитан. - У вас отличная память!

- Вот видишь, любезный Бомз. Запомни это.

- Все будет сделано, все будет в порядке, - проблеял оживший комендант, - пусть Ваше Высочество не сомневается, приложим все силы.

- По спискам пятилетней давности у тебя числится в составе гарнизона около пятисот воинов. Скажи, скольно их на самом деле?

Комендант сморщился, точно проглотил что-то очень кислое, и, понимая, что теперь уже терять нечего, сказал:

- Три сотни, Ваше Высочество, способных носить оружие, а хорощих солдат и сотни не наберется.

- А почему же, мерзавец, ты не доложил в столицу о нехватке людей? спросил капитан.

- Ну, Гори, - усмехнулся Клай, - наш комендант не так прост, куда. заманчивее было получать жалование на несуществующих солдат и складывать в свой карман, не так ли? Ты ведь изрядный плут, Бомз, или я ошибаюсь?

- Истинно так, Ваше Высочество, - прошептал комендант, - но ведь не я один, все так делают. Жалование не очень большое, семья... Но больше, клянусь, Ваше Высочество, такого не повторится.

- Да уж я постараюсь, чтобы не повторилось! - поморщился Клай и резко добавил: - А ворованное верни! И сообщников своих заставь вернуть! Слышал?

Бомз кивнул и, стуча зубами от холода и страха, вновь бухнулся на колени. Клай, даже не взглянув в сторону коменданта, вышел из башни.

Глава 10. ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ

Засуха второй половины лета сменилась затяжными дождями. В провинциях, охваченных военными действиями, нвчинался голод. Где-то на юго-востоке страны старик Пирон, командующий легионами южных провинций, воевал с царем Харотии. По отрывочным и путаным сведениям, доходившим до селения Мус, военные дейсюия на юго-востоке велись вяло, неумело и далеко не с тем успехом, на который когда-то претендовал старый ронгский военачальник.

Укутанный с головы до ног в черный меховой плащ, не обращая внимания на сильный ветер и брызги дождя, Кальт размашисто вышагивал по крепостной стене. В шести шагах позади почтительно кряхтел комендант, стараясь не попадать в поле зрения полководца и вместе с тем в нужный момент рассчитывая оказаться под рукой. Такая тактика себя плохо оправдывала. Толстяк Бомз не был хорошим придворным.

Сегодня Кальта раздражало все: и вести из столицы об очередном неудавшемся покушении на императора, и надоедливый дождь, и бесконечное ожидание вспомогательного отряда из Калии. Его раздражала та медлительность, с которой выполнялись приказы. Раздражало слабое, расхлябанное войско, которое ему только теперь, почти через месяц после отъезда из Кароса, удалось собрать у стен этой крепости. Семь легионов, которыми ему было поручено командовать, оказались слабыми, состояли на треть из зеленых юнцов, навербованных в начале года в восточных провинциях и окрестностях столицы. Солдаты пьянствовали и, как выяснилось, из-за трудностей доставки уже почти три месяца не получали жалования. Командиры легионов держались перед новым начальником независимо и, по мнению Клая, нагло. Чувствовалось, что былая слава молодого полководца за восемь лет изгнания повыветрилась из памяти старых вояк и вновь появилась настороженность перед выходцем из Калии. В манерах офицеров все больше проступала ронгская чванливость. Их взгляды говорили: да, мы подчиняемся тебе, полководцу, назначенному императором,. ты его зять, фаворит, но император уже стар. Завтра придет другой правитель и ты станешь полным ничтожеством.

"С таким войском много не навоюешь, - размышлял Кальт, осматривая затянутый тучами горизонт. - Хорошо хоть, что вахский царь так медлителен в своих военных приготовлениях. Этот варвар до смешного глуп, он будет еще месяц собирать свои войска, численность которых уже сегодня в два с лишним раза превышает количество всех моих солдат. Если бы царь появился у крепости дней восемь назад, когда со мной не было и трех легионов, мне оставалось бы только бегство. Впрочем, дальнейший ход событий и теперь совсем не ясен. Все решит первая же крупная битва, но с ней нельзя спешить, ударить надо наверняка. Пусть солдаты отдохнут, новобранцы обучатся владеть мечами, командиры свыкнутся с моим назначением. Былой авторитет надо возродить как можно быстрее. Жалование наемникам придется выплатить срочно из моей личной казны. Это ничего, что раздать придется почти все - первая же победа окупит расходы с лихвой... Интересно, что происходит у Пирона с царем Харотии? Та же возня или что-то другое? Мелкие стычки, наскоки из-за крепостных стен, нападения на обозы. Похоже, хитрецы просто выжидают событий на севере. Буца, очевидно, надеется, что вахский царь разделается со мной и поможет в борьбе против Пирона. Пирон, надо полагать, в свою очередь рассчитывает на мое падение, помощь из столицы, возможный союз с Коргом, другими вельможами и единоличное командование войсками императора. Хорошего в этом мало. Впрочем, бедняга забыл об одном обстоятельстве, о котором забывать не следовало, - войну надо окончить до иаступления холодов. Слишком затягивать приготовления тоже опасно, об этом и мне надо помнить. Если до зимы не будет решающих побед, император просто отстранит меня от командования, а это будет хуже любой проигранной битвы".

- Комендант! - окликнул Клай семенившего позади Бомза. - Сегодня или завтра должен подойти отряд из Калии, моя личная дружина. Это последнее подкрепление, на которое мы рассчитываем в ближайшие недели. Как только отряд войдет в крепость, всех командиров легионов пригласите ко мне. Ясно?

- Да, Ваше Высочество!

- Как, по-твоему, Бомз, ведется подготовка моего войска к походу, достаточно ли быстро?

Бомз вытер вспотевший лоб кружевным платочком и, подобострастно заглядывая в глаза Кальта, выпалил:

- Великолепно! Оружие приведено в полный порядок, мечи наточены, копья сверкают, солдаты готовы к битвам!

- М-да! - усмехнулся Клай. - Послушать тебя, так царю Мигу давно пора молить о пощаде. Уж не назначить ли мне тебя своим заместителем?

Бомз уловил насмешку и замолчал.

Он не понимал выжидательной тактики Кальта.

Смысл военных приготовлений, преобразований в легионах ускользал от внимания коменданта.

Уже почти месяц прошел со времени появления полководца в крепости. Войска давно были собраны и оружие проверено, но вместо того, чтобы искать встреч с Мигу на поле битвы, Кальт ограничился наблюдением за передвижением войск царя, численность которых уже почти в три раза превосходила ронгское войско. Правда, ронгские легионы значительно окрепли за этот месяц. С назначением Кальта главнокомандующим улучшилось снабжение продовольствием и оружием, постепенно укреплялась дисциплина, прекратились попойки и мародерство. Солдаты с восхода до заката по приказу полководца занимались гимнастикой, упражнялись во владении оружием, в приемах борьбы с противником. Кальт лично обучал офицеров фехтованию и отчаянно ругался, если не замечал в обучаемых прилежания. Он же руководил отработкой маневров и стремился приучить солдат к молниеносному выполнению любого приказа командиров.

Все эти игры были полезны, но, по мнению большинства офицеров, куда важнее было наказать варваров и захватить добычу. И комендант Бомз, и другие ронгские высшие офицеры опасались, что время будет упущено. Войско царя росло значительно быстрее ронгского войска, лето уходило, приближалась осенняя распутица и дожди.

"Чего он медлит? - размышлял Бомз. - Раз крупных подкреплений уже не будет, еще немного и придется зимовать. Зимой же привычные к холодам варвары куда опаснее, чем летом. Подготовка, обучение новобранцев - всем этим можно заниматься в битвах. Не понимаю я этого калийца. Ждет свой отряд из Калии? Много у него там солдат? От силы три - четыре тысячи. Пока подоспеют, царь увеличит свое войско еще тысяч на пятнадцать... Не понимаю! Лучший полководец Империи... Любимец императора! Не понимаю... "

- Комендант, обо всех последних донесениях шпионов сразу докладывать мне! Это важно!

Бомз замялся:

- Ваше Высочество, у меня уже лежат с утра три депеши.

- Что же ты молчал? Докладывай!

- Я не хотел мешать раздумьям великого полководца, - льстиво заметил Бомз, - депеши не содержат ничего срочного. По одним сведениям войско царя насчитывает сто тысяч пехотинцев и двадцать тысяч всадников, по другим всего восемьдесят тысяч, из которых около семи тысяч всадников. Правда, указывается также, что царь разделил войско и отряд в двадцать тысяч направил к югу.

- Что? На помощь харотскому царю?

- Неизвестно, - промямлил комендант, - по донесению, отряд скрылся в южном направлении двое суток назад.

- Двое суток назад - и мне об этом сообщают только сегодня! Какая медлительность! За что мы платим всем этим бездельникам? До сих пор не выяснили точно - сто тысяч или восемьдесят? Что это за цифры? Бомз? Это ложные сведения - нас запугивают! Тех, кто принес эти донесения, я лично повешу на воротах крепости, а ты составишь им компанию, если будешь передавать и дальше мне подобную чепуху. По моим источникам, у царя не больше шестидесяти тысяч, из которых всадников только пять с половиной тысяч, больше он просто за эту неделю собрать бы не успел. Если же войско царя разделилось и ушедший отряд насчитывает хотя бы десять тысяч, нам ждать больше нечего, другого такого момента долго может не представиться. У меня тридцать пять тысяч, но это все же ронгские воины, а не царское ополчение! Каждый мой солдат стоит двух из войска царя, а то и трех. Этот дурень ослабил себя на десять тысяч человек, если он полагает, что численное преимущество позволяет ему проделывать подобные глупости, то я докажу этому царьку, что со мной такие шутки не пройдут. Бомз, немедленно объявите сбор, мы выступаем!

- О! Наконец-то мы собьем спесь с этих варваров! воскликнул Бомз. Ваше Высочество, вы хотите настигнуть оторвавшийся отряд, идущий к югу?

- Идиот! - рявкнул Клай. - Зачем нам мизерный отряд, когда есть возможность разгромить основное войско Царя! Те десять тысяч от меня не уйдут, а вот ты, если промедлишь еще минуту с выполнением моих приказов, будешь жалеть о своей нерасторопности весь остаток жизни, которую я тебе постараюсь-таки укоротить! Ясно?

- Вполне... - проблеял комендант и побежал отдавать распоряжения.

Вскоре все войско ронгов пришло в движение.

Вперед были отправлены отряды всадников.

Легионы построились.

Шли почти всю ночь. Перед самым рассветом Кальт объявил большой привал. Солдаты отдыхали до полудня, затем вновь колоннами двинулись вперед.

Глава 11. БИТВА

На третьи сутки после выхода из крепости войска ронгов спустились в цветущую Розовую долину, где был расположен главный лагерь царя.

Разведка у Кальта работала хорошо, на подкуп сановников Мигу из числа скрытых соперников царя ронги золота не пожалели, в результате, помимо обычных наблюдений собственных шпионов, Кальт располагал достаточно подробными сведениями о противнике. В то же время самому царю через тех же подкупленных сановников обильно поставлялись любые слухи о войске ронгов, кроме истинных.

Введенный в заблуждение медлительностью Кальта, царь совершенно не ожидал столкнуться с ронгами на пороге своего лагеря. На рассвете, когда окрестные горы и саму долину еще окутывал густой туман, Мигу донесли о появлении вблизи лагеря передовых отрядов конницы ронгов.

Мигу и в прошлые годы был наслышан о наглости ронгского полководца, но это появление легионов Кальта в получасе ходьбы от вахского лагеря казалось царю явным безумием. Мигу прекрасно знал, что, какова бы ни была сила ронгского войска, оно числом солдат в три раза уступает его собственным войскам.

* * *

Медленно из-за гребня скалистого плато выплывал багровый шар Тиуса, утренний ветерок разгонял клочья тумана, развевал знамена ронгских легионов.

- Безумец! - закричал Мигу, всматриваясь в колонны легионеров, выходивших в открытое поле из леса. - Я собирался осадить его крепости, а он сам пришел ко мне! - Царь яростно сверкнул глазами. - Трубите сбор! Скачите к своим отрядам! Сегодня будет черный день для ронгского императора!.. Моего коня!

* * *

Пока в лагере царя трубили тревогу, облачались в доспехи, оседлывали коней, готовили оружие и строились, Кальт двумя головными легионами поспешил занять высоту, господствующую над позициями царской конницы, между тем как всадники Кальта фланговой атакой отвлекли внимание неприятеля от этого маневра. Два других легиона под командованием Гори ударили по левому крылу вахского войска. Завязался бой и на правом фланге, и лишь в центре царского войска самые сильные и многочисленные полки вынуждены были бездействовать, зажатые с двух сторон своими же частями. Сам ронгский полководец не спешил покинуть выгодную позицию на пригорке, провоцируя нападение врагов и штурм высоты.

Мигу слишком поздно сообразил, в каком неудобном положении оказалось его войско, огромная численность которого не позволяла быстро перераспределить силы. Кальт выбрал, в общем-то, вполне разумную тактику своими сравнительно небольшими отрядами атаковал наиболее слабые части царского войска и быстро перехватил инициативу. Царь еще только прикидывал, как лучше перестроить центр, чтобы помочь флангам, когда конница ронгов, проделав обходной маневр, врезалась в тыл противника. И не успели вахские офицеры развернуть лучников и кавалерию, чтобы отразить это нападение, как с проклятой высоты, так неосмотрительно подаренной ронгам перед битвой, устремились на центр легионы под командованием самого Кальта.

Треск разрываемых доспехов, лязг копий, удары мечей, вопли раненых, ржание и топот копыт слились в дикий многозвучный шум битвы. Еще час назад спокойную, зеленую долину теперь заволокло пылью и дымом сигнальных костров.

Вскоре Мигу, наблюдавшему с лагерного холма за ходом сражения, стало ясно, что битва проиграна. Царь готов был рвать на себе одежду и волосы так глупо, невероятным образом упущена, как ему казалось, верная победа над ронгами.

"Их же в три, нет, в четыре раза меньше, чем моих воинов! О! Боги, чем я прогневил вас? Проклятый Кальт, провел меня, как мальчишку! Только бы устояли на левом фланге! Еще немного! И центр перестроится! Но нет, против ронгских легионеров слабому левому флангу не устоять... Битва проиграна... "

* * *

Еще на правом фланге и в центре кипел бой, звенели мечи, слышались глухие удары тяжелых копий, еще сверкала под лучами Тиуса медь щитов. Повинуясь приказам сотников, пехотинцы еще шли вперед и гибли под ронгскими мечами, но для царя все было кончено.

Левый фланг смят. Лучшие вахские лучники рассеяны. Конница, на которую царь возлагал основные надежды, отброшена и частично изрублена. Пять тысяч всадников, отпрыски знатнейших семейств страны, уносились с поля битвы, опустив поводья, под свист и насмешки врагов. Ронгская кавалерия, рассеяв остатки левого фланга, уже врезалась в центр, на помощь двум легионам Кальта. Рослые широкоплечие ронгские пехотинцы привычно и ловко орудовали тяжелыми мечами, сокрушали огромное, но плохо подготовленное и слабо организованное вахское войско.

Мигу бесновался, наблюдая свой позор.

"Сейчас они побегут", - царь знал свое войско. Его людьми всегда управлял страх.

И в это мгновение зародившийся в остатках левого фланга ужас снежной лавиной обрушился на солдат. Весть о разгроме левого крыла неслась быстрее ветра от одного отряда к другому. Вот начался распад центра. Вот дрогнули и заметались солдаты на правом фланге. Вот уже все войско царя охвачено паникой.

Люди мечутся по долине, бегут и гибнут под стрелами и мечами ронгов. Вот уже бегут все, кто еще способен бежать. Бегут командиры сотен и тысяч, бегут вахские вельможи, бегут простые пехотинцы. Бегут, подставляя спины под удары врага, отбрасывая тяжелые копья и теряя мечи и сабли. В спешке срываются с плеч тяжелые щиты. Сыпля проклятиями, пехотинцы хватают за стремена скачущих всадников, стаскивают их с коней, пытаются сами забраться в седло, но падают под стрелами ронгских лучников. В войске царя уже мало кто что-либо понимает. Каждый охвачен одним желанием - бежать, спастись. Кони, колесницы, солдаты - все мечутся до долине и гибнут. Войска уже нет, осталась обезумевшая от крови и ужаса смерти толпа. Толпа, у которой разума не больше, чем у стада быков, приносимого в жертву богам.

Пыль и кровавый пот наполняют долину. Крики умирающих сливаются с хрипением и стонами раненых. Вопли дикой, необузданной ярости и животного страха смешиваются с испуганным ржанием коней. Тонкий, пронзительный свист стрел, короткие хлюпающие удары копий, звон мечей - все это бешенство звуков перекрывается отчетливыми командами ронгских офицеров. Да, битва проиграна!

- Боги! Великие боги! - в бессилии шептал царь. - За что вы ополчились на меня? Я ли не приносил вам богатых жертв? Я ли не возводил великие храмы? Боги! - Лицо царя покраснело от ярости и страха.

Сделав знак приближенным, он бросил последний, немавидящий взгляд на долину, в которой так бесславно погибло его кровавое счастье, и, повернув коня, поскакал в горы.

Глава 12. В ЛАГЕРЕ РОНГОВ

Валентин добрался до действующей армии уже после первых побед Кальта. Ронги к этому времени захватили приграничные районы Вахского царства и Кальт, стремясь закрепить успех битвы в Розовой долине, наступал своими главными силами - пять легионов - по пятам разбитого вахского войска к столице государства - великому городу Айрондари. Вспомогательные отряды ронгов с легкостью захватывали один за другим маленькие города, вассальные княжества, крепости и селения.

Изменения в армии после битвы продолжались. Кальт провел значительные перемещения в командном составе легионов. Активно продвигал на высшие должности и повышал в чинах отличившихся в битве офицеров и даже простых легионеров. Не оправдавших его надежд офицеров из старой ронгской знати отстранял от командования, а если замечал явную измену, казнил. Естественно, далеко не всем в войске были по душе эти перемены и назначения, но были победы и рос авторитет Кальта, недовольных же становилось все меньше - зять императора умел от них избавляться: кого отправлял с донесением в Карос, кому поручал небольшой гарнизон в какой-нибудь захваченной крепости. Словом, войско ронгов крепло и росло. После победы в Розовой долине все окрестные князьки, ранее поддерживавшие вахского царя, поспешили переметнуться на сторону ронгов и присылали Кальту заложников, свои дружины, оружие и провизию.

* * *

Зять императора произвел на Валентина странное впечатление.

Кальт изучал карту царства Вах, когда слуга доложил ему, что из столицы с письмом от императора приехал человек и теперь ожидает приема.

- Из столицы? - полководец поморщился, во время походов он не терпел над собой опеки. Лишние указания и приказы из Кароса, хотя Кальт и ценил военные таланты Фишу, вызывали у него глухое раздражение.

"Впрочем, - подумал он, - возможно, император посылает с гонцом известие о долгожданном подкреплении... Хотя... нельзя исключать и другой вариант. Фишу, получив сообщение о первом разгроме царя, мог потребовать заключения мира с Вахским царством, прекращения похода на север к Айрондари и поворота войск к юго-востоку на помощь легионам Пирона, которые, по слухам, оказались в катастрофическом положении... "

- Что ж, посмотрим... Зови этого из столицы!

На Валентина, когда он вошел в шатер, Кальт даже не оглянулся, продолжая озабоченно рассматривать карту царства, лишь щелкнул пальцами и процедил сквозь зубы:

- Ваши грамоты! Быстро!

Валентин с поклоном вручил полководцу приготовленные документы. Бегло просмотрев пергаменты, Кальт прочитал рекомендательное письмо императора и, видимо, не придал значения появлению возле себя иноземного купца, посла и нового фаворита императора. Купцы и послы Клая Кальта интересовали мало, фаворитами старого императора он вообще пренебрегал, однако поморщился и, как показалось Валентину, насторожился, узнав о желании посла посетить Калию.

- Вы недавно в Империи? И уже снискали дружбу великого императора похвально. Что ж, располагайте мной, буду рад помочь в ваших заботах. Правда, в мое маленькое княжество сейчас попасть трудновато. Война. Дороги на юг перекрыты врагами. Одному вам не проехать, а солдат в охрану я пока дать не могу. Надо закончить поход. Вот добьемся окончательного успеха, тогда я сам лично готов сопровождать тебя, мой друг, в Калию.

Приблизительно такого вежливого отказа Валентин и ожидал от зятя императора и ничуть не смутился.

- Помилуйте, Ваше Высочество! Я совсем не спешу и не рвусь в Калию. Да и невежливо было бы стучаться в дом, зная, что хозяин отсутствует. О Калии с Великим Фишу разговор зашел случайно. Я слышал, что там изготавливают чудесные товары, и хотел бы закупить их при случае. А пока я готов со своими слугами поступить под начало столь выдающегося полководца и служить в любом из ваших доблестных легионов. После победы в Розовой долине всюду говорят о вашей храбрости и умении побеждать врагов Империи.

- Что ж, Маренти... Тебя ведь так зовут?

- Да, Ваше Высочество.

- Что ж, храбрые люди мне нужны. Обратитесь к адъютанту. Он определит вам место. Можете идти? Валентин молча поклонился и поспешно вышел.

Так началось его знакомство с Клаем Кальтом.

"Очень шустрый малый, - рвзмышлял Валентин, выходя из шатра. - Какой напор! Какая одержимость! Вояка! Азартный! И, видимо, умен и хитер. Пожалуй, этот будет поопаснее императора... "

* * *

Спустя неделю Валентин среди других вельмож свиты Кальта сопровождал полководца при осмотре лагерных укреплений.

Войско ронгов уже третий день осаждало Айрондари. Лагерь ронгов располагался в двух километрах от стен древнего города, на пологом холме. Осада только началась, до решительного штурма, по прикидкам Валентина, дело дойдет не скоро - пока Кальт только стягивал силы и рассылал гонцов по соседним княжествам, требуя поддержки.

Валентин с любопытством рассматривал крепкие высокие стены главного города вахов. С лагерного холма были хорошо видны массивные восьмиугольные башни дворцовой крепости, огромный, сверкающий золотой росписью купол большого храма, тысячи маленьких уютных домиков горожан, извилистые узенькие улочки и зелень садов.

В городе чувствовалась тревога - на стенах, башнях, у бойниц и на улицах расхаживали вооруженные луками и мечами люди. На многих - тяжелые бронзовые доспехи. На главной городской площади толпа слушала человека в красном, сверкающем золотым шитьем, плаще.

Зарекомендовавший себя решительным начальником, Кальт, однако, не торопился, о штурме пока речи не вел, но готовил солдат к штурму усиленно. Город был обложен войсками с трех сторон. Лагерные укрепления строились основательно. В лагерь были привезены на повозках, запряженных шестерками быков, детали стенобитных орудий, катапульт. Непрерывно подтягивались подкрепления. Кальт уже после битвы в Розовой долине частично заменил во многих легионах тяжелые мечи более легкими кривыми саблями, изготовленными в Калии из особой стали. Несколько небольших отрядов были вооружены арбалетами. Тяжелые доспехи заменялись постепенно более легкими. Были и другие нововведения, в которых Валентину пока еще трудно было разобраться. Ясно было одно, с назначением Кальта командующим армия ронгов усиливалась, укреплялась и перевооружалась - из обычной армии рабовладельческого государства вырастала постепенно мощная организованная сила, далеко превосходящая все армии своего мира.

* * *

Внимание Валентина еще в первый день его появления в лагере привлекли люди в черных плащах с длинными саблями у пояса. Это были калийцы из личной дружины полководца.

- Моя гвардия! - высокомерно заявил Кальт, показывая людей в черном Валентину. - Они могут почти все.

Тогда Валентин решил, что "гвардия" нечто вроде отряда телохранителей калийского вельможи и выполняет функции тайной стражи при войске, но более поздние наблюдения не подтвердили эти предположения. Наблюдая за черными гвардейцами в первые дни осады города, Валентин понял, что означают гордые слова "они могут почти все". Это был отряд умельцев из Калии - военных инженеров. Именно они, эти черные мастера, руководили сборкой и постройкой баллист и катапульт. По их чертежам строились стенобитные орудия. Они же обучали стрельбе из арбалетов и готовили для метательных орудий снаряды, начиненные зажигательной смесью.

Чем пристальнее Валентин всматривался в приготовления ронгов, тем яснее и отчетливее начинал понимать опасения Строкова: за ежедневными тренировками рядового состава, за незначительными, на первый взгляд, реформами армии был виден чей-то железный расчет и какая-то высшая логика. Логика более поздней исторической эпохи - постороннее влияние. И главным проводником этого влияния, как убедился Валентин за прошедшую неделю, был именно Клай Кальт и его окружение. Но какая сила стояла за Кальтом? Кто те неизвестные, что дали ему программу действий, обучили его и черных мастеров? Откуда они пришли, прилетели? Зачем вмешиваются в ход истории на Большом континенте? Что им нужно? Власть над планетой? Почему тогда они не могут прямо заявить о своем существовании?

В сотый раз Велентин эадавал себе эти вопросы и не находил ответа. Он проводил часы и дни рядом с полководцем, наблюдал за приготовлениями к штурму, изучал приказы и распоряжения Кальта, но по-прежнему был далек от разгадки тайн планеты. И Валентин постепенно уверился, что в походе, только наблюдая, задачу не решить. Надо либо отправляться в Калию, либо бросить вызов полководцу, заставить Кальта раскрыть свои карты. И в первом, и во втором случае Валентин рисковал головой.

- О чем мечтаете, посол? Задумавшись, Валентин совсем не заметил, что Кальт, ехавший во главе своей свиты, уже разогнал всех адъютантов и теперь Валентин был единственным его спутником при дальнейшем осмотре позиций.

- Красивый город, Ваше Высочество, - поспешно ответил Валентин, показывая глазами на развернувшуюся перед ними панораму Айрондари. Любуюсь. Какие дворцы, сады, храмы! Даже в моей далекой родной Обитании не много найдется городов, равных по красоте этому... Город многих тысяч жителей! Скоро он будет у ваших ног.

Кальт искоса посмотрел на Валентина, нахмурился и вдруг язвительно улыбнулся:

- Я понимаю, посол, твое восхищение столицей Вахского царства. В одном ты не прав - город и сегодня у ног моего коня. А завтра... Завтра здесь не будет города.

Валентин вздрогнул и почувствовал, что бледнеет:

- Как, Ваше Высочество, я не понимаю?

- Э! Маренти! Ты хитрее, чем желаешь казаться! Не надо, я прекрасно понял смысл твоего восторга. Да, завтра начнется штурм этого города. Ты когда-нибудь видел, как берут город?

- Нет, не доводилось.

- Завтра увидишь. Занятное зрелище. Не думай обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Срок моего ультиматума жителям города истек час назад. Они не захотели выдать царя и принять протекторат императора. Глупо, но я их понимаю. У них своя вера, у меня своя. Завтра я разрушу эти стены. Завтра город захлебнется в крови и пламени. Падут укрепления, падет крепость, будут разрушены дворцы и дома. Жители будут уничтожены или проданы в рабство. - Кальт насмешливо посмотрел на Валентина.

Посол Обитании слушал молча, стараясь не шелохнуться в седле, не сделать резкого движения. Он хорошо знал, что откровения великих мира сего обычно выходят боком тем, кто их слушает, но прерывать речь Кальта он не мог и не хотел.

- Да, посол, от всех этих красот через неделю останутся развалины, горы трупов, зловоние и тучи воронья. Завтра, именно завтра - последний день Айрондари. Любуйся же городом, часы которого сочтены! Молчишь! Ты правильно поступаешь! - Кальт вдруг резко обернулся к городу и, ткнув в направлении главного храма пальцем, сказал: - Три раза еще Великий Фос дед нашего императора осаждал Айрондари и не добился успеха. Дважды сам Великий Фишу терпел здесь поражение. Этот город - главный враг империи, Разрушив его, я уничтожу царство Вах, и весь север континента станет нашим. Здесь будет заложена крепость ронгов. Я наведу порядок в этих краях. А затем я пойду на юг. Нет, я не собираюсь поддерживать Пирона. Знаю, Пирону приходится туго. Нет, я просто заключу мир с царем Харотии. Вернусь с войском в столицу и попрошу у моего императора всей полноты командования войсками. Он не сможет мне отказать после таких побед. - Кальт на мгновение задумался. - Нет, не сможет. Я ему нужен сильный, во главе всех войск.

И тогда я разделаюсь с врагами императора, со своими врагами, а потом... А потом мы поедем с тобой в Калию. - Клай усмехнулся. - Ты ведь, кажется, хотел туда попасть?

- О! - прошептал смущенно Валентин. - Планы Вашего Высочества грандиозны. Я просто потрясен! Однако считаю долгом своим соообщить... Я видел перед отъездом Великого Фишу... Я немного врач. Великий император болен... Сильно болен.

Кальт нахмурился и резко подстегнул коня.

- Я знаю, посол. Все знаю. И о покушениях, и о болезнях императора. Я знаю Великого Фишу. Он справится с недугами. - Кальт резко обернулся и посмотрел прямо в глаза Валентину. - Поэтому я и должен спешить!

"Ах, вот оно что, - усмехнулся про себя Валентин. - Значит, старик Фишу тебя поддерживает. На его место ты метишь сам, но пока нет решающих побед - на трон тебе не взобраться. Поэтому сейчас тебе нужен император, старый император, и никто другой. И тебе нужны победы, быстрые, молниеносные победы. А что будет, если старик Фишу не дотянет до твоих побед? Власть захватит кто-нибудь из вельмож Кароса или вернется из изгнания Кром. И тогда все твои начинания пойдут прахом. Тебе останется твое княжество, да и то, возможно, отберут. Впрочем, тебя должны поддержать твои солдаты. Ты сумел завоевать их доверие. О, хитрый калиец! Теперь я понимаю "твою веру". Что для тебя сотни тысяч жизней, уничтожение какого-то города, если впереди сверкает золотом трон императора. Только дождется ли тебя старый Фишу? Вокруг него так много добрых подданных, мечтающих, чтобы он поскорее стал богом!"

- Все молчишь, посол? - Кальт еще раз внимательно, стараясь запомнить каждую деталь, посмотрел на лежащий внизу город и, повернув коня в направлении лагеря, крикнул Валентину: - Следуй за мной, у нас еще много дел!

* * *

В этот вечер Валентин возвратился в свой шатер в сильном смятении. Роботы быстро сняли с него доспехи. Он разделся и лег в постель, но сна не было. В голове билась одна мысль: завтра штурм! И Валентин, вспоминая события минувшего дня, никак не мог сообразить, что его мучит? Что тревожит? Что он упустил сегодня? Почему так мутит от происходящего? Что выбивает из равновесия? Откровенность Кальта, его цинизм? Кальт, вообще, сложная фигура. Его связь с неизвестной цивилизацией теперь не подлежала сомнению, но эту связь еще нужно было выявить. Мучило не это... Валентин вдруг отчетливо вспомнил фильм, который смотрел на острове во время подготовки к переброске в Карос. Фильм, снятый скрытой камерой одним из отчаянных парней Строкова. На огромном цветном экране мелькали улицы, храмы и дворцы Айрондари. Высились великолепные мраморные скульптуры и бронзовые фигуры богов на площадях города. Фонтаны и бассейны в красивейших парках царского дворца, обилие чудесных цветов и плодовых деревьев в оградках у маленьких уютных домиков горожан. Вспомнилась настенная живопись храмов, их золоченое убранство. Вновь перед глазами Валентина проплывали, точно в полусне, загорелые лица детей, сверкающие кольчуги воинов, роскошные, яркие одеяния вельмож и жрецов. Профессиональная память разведчика услужливо подсказывала все новые и новые детали, казалось, почти забытого фильма. Валентин вспомнил кадры спортивных игр детей у фонтанов, купание малышей в каналах вокруг дворцовой площади. Вспомнил, с какой гордостью за цивилизацию планеты Строков комментировал фильм. Тогда они вместе восхищались мастерством скульпторов и живописцев, изделиями ремесленников и ювелиров.

Уже несколько столетий цари и вожди местных племен жадно тянулись к богатствам Айрондари и терпели поражение за поражением. И вот теперь этот Кальт... Город со стотысячным населением. Один из крупнейших, древних городов Большого континента. Вся армия ронгов, собравшихся под стенами города, в два раза уступает числу его жителей. А Кальт уверен в скорой победе. Какое самомнение...

Валентин вспомнил подробности разговора с полководцем, его странную откровенность и пришел к выводу, что, пожалуй, уверенность Кальта небеспочвенна.

Конечно, будь Кальт заурядным ронгским военачальником, вся затея с походом к столице Вахского царства выглядела бы безумием. Пожалуй, можно понять и желание Кальта подольше не получать циркуляры из Кароса. В столице Империи его и теперь, возможно, считают сумасшедшим. Будь Кальт всего лишь местным гениальным полководцем, еще можно было бы сомневаться в успехе кампании, но за Кальтом стоит еще одна сила - неизвестная цивилизация... И вот эта таинственная сила, вероятно, обеспечит ему успех.

Итак, завтра город у холмов будет уничтожен. Произойдет еще одно из тех варварских, людоедских событий, которыми так богаты истории ранних цивилизаций почти всех населенных планет.

Древняя история Земли. Рим и Карфаген, Ассирия и Вавилон. Нашествия орд Чингисхана. Уничтожение римлянами Коринфа. Каких только безобразий не случалось! И вот история Империи ронгов. И опять все то же. Более сильное, более удачливое государство поглощает менее сильные, слабые. Процесс эволюции общества. Этакий противоестественный отбор.

И вдруг Валентин отчетливо понял, что его мучает. Завтра он, человек XXV века Земли, станет свидетелем, фактически соучастником варварского разрушения чудесного города. Завтра на его глазах будут заколоты тысячи людей, десятки тысяч пленных закуют в колодки и отправят на невольничьи рынки Империи. Завтра он услышит рыдания женщин и плач детей, увидит их гибель в огне пожарищ. Увидит пьяные оргии победителей, разграбления храмов, уничтожение чудес архитектуры и живописи, разрушение барельефов и статуй.

"О чем я? - мысленно одернул себя Валентин. - Об искусстве ли надо думать? Ведь завтра почти все творцы этого искусства будут уничтожены или станут рабами. Да, Кальт прав, сегодня последний день города.

Для будущего от всего великолепия Айрондари останутся развалины и легенды... Ах, да, на станции и в архивах Космической разведки Земли сохранится несколько копий фильма, снятого парнями Строкова. И все... Гибель города. Свидетель. Соучастник. Главный виновник... Слова... Фокус-то в том, что я, пожалуй, могу спасти город, могу спасти его жителей, могу помешать Кальту разграбить Айрондари. Вот что мне не дает покоя. Оставаясь наблюдателем, безмолвным очевидцем событий, я становлюсь преступником, таким же варваром, как и сам Клай Кальт, и его сподвижники... А, ерунда! В конце концов у меня - инструкции. Спасать города планеты - не моя задача. Хотя... инструкции можно толковать достаточно широко. И в конце концов никакие инструкци не отменяют и не заменяют совесть.

Обычная, тривиальная совесть, если она, голубушка, есть у тебя никуда не денешься, если - нет, тогда, конечно, другой разговор, тогда толковать не о чем. - Валентин тяжело вздохнул и вылез из-под одеяла.

- Эрк! - позвал он робота. - Тащи сбрую. Нам предстоит прогулка. Подготовь оружие! Быстрее! Пока роботы помогали одеваться и прилаживать доспехи и амуницию, Валентин недовольно морщился и ворчал:

- Развели философию, Эмпедоклы доморощенные. Предлагали же посылать роботов-разведчиков, так нет: подавай им живого специалиста. Человек, видите ли, понадобился. А о том, как в такой дурацкой ситуации человеком остаться, об этом ни у кого в Центре и мысли не возникало. Им там, на Земле, в нормальных, человеческих условиях с такими проблемами сталкиваться не приходится, среди порядочных людей легко быть человеком. А вот здесь? Здесь, можно сказать, в самой гуще популяции отпетых мерзавцев, головорезов, палачей, здесь попробуй прояви человеческие качества... Трудновато придется... Готовы?

- Готовы, хозяин.

- Все трое пойдете со мной. Задача такая. Тихо пробираемся к шатру полководца, усыпляем охрану, усыпляем самого Кальта и похищаем его. До рассвета надо увезти Кальта из лагеря. Помните домик в лесу, где Фон охраняет наше оборудование?

- Да, хозяин, но нужно спешить - через двадцать семь минут смена часовых.

- Знаю. Пошли.

Глава 13. НЕУДАЧНОЕ ПОХИЩЕНИЕ

Валентин осторожно выглянул из своей палатки и осмотрелся.

В лагере ронгов царило спокойствие. Из шатров и палаток офицеров и приближенных полководца доносилось раскатистое храпение. Дремали у почти погасших костров простые легионеры. Ронгские вояки набирались сил перед завтрашним сражением. Лишь редкие сонные часовые с пиками переминались с ноги на ногу у входов в шатры, да конные разъезды кружили у лагерных укреплений. Тихо было и за стенами осажденного города.

Валентин и роботы без помех добрались до шатра полководца. У коновязи, тревожно поводя ушами, щипали траву кони. Валентин узнал любимого гнедого жеребца Кальта и немного повеселел: "Значит, Кальт в шатре".

По знаку Валентина Эрк и Лим точными выстрелами из миниатюрных воздушных пистолетов усыпили двух часовых у входа в шатер и заняли их места. Связанных часовых оттащили в сторону и забросали охапками сена. Проделано все было достаточно тихо, из шатра не доносилось ни звука. Валентин решил, что медлить нельзя, и вместе с Патом быстро вошел к полководцу через занавешенный меховым пологом вход. Внутри шатра тускло горел светильник. Кальт спал на своей походной кровати, но, к несчастью для Валентина, в шатре бодрствовал слуга полководца - молчаливый великан Джеби. Пат выпустил в него иглу со снотворным, но усыпляющий заряд обычного действия на этот раз не произвел.

Джеби мгновенно вскочил на ноги. Пинком выбил у Пата оружие, а затем обрушил на робота удар своей булавы. Удар такой силы, что робот сложился в пояснице и с грохотом свалился. Подскочившие Лим и Эрк были сбиты с ног разбушевавшимся великаном в считанные мгновения. Булава со свистом обрушилась на их головы.

Валентин поспешно нажал несколько раз на спуск своего пистолета, но Джеби и ухом не повел. Неожиданно сзади кто-то с силой толкнул Валентина. Последнее, что он увидел, - сверкнувшая у самых глаз булава Джеби...

Падение и спасло Валентина. Великан только вскользь ударил его по шлему. Очнулся Валентин от резкого запаха уксуса. Кто-то сунул ему под нос тряпку, смоченную в прокисшем вине.

В шатре было полно охранников. Видимо, поднялась тревога. Руки Валентина оказались крепко связаны за спиной.

Проснувшийся Кальт со спокойным интересом вглядывался в искаженное от боли лицо Валентина:

- Посол? Что тебе здесь понадобилось? Впрочем... - Внимание Кальта привлек усыпляющий пистолет, на который он случайно наступил сапогом.

Кальт неторопливо нагнулся, подобрал заинтересовавший его предмет и с любопытством повертел в руках, надавил на спусковой крючок. Глухо хлюпнул выстрел. Один из офицеров охраны охнул и повалился. Клай фыркнул и бросил пистолет на столик перед кроватью.

- Убитых похоронить! Этого под стражу! Всем по местам! Завтра разберемся! Вон из шатра!

Валентина быстро выволокли из покоев полководца и вскоре поместили в какую-то темную, тесную и душную клетку. Поверженных роботов утащили куда-то. Возможно, просто сбросили со скалы в овраг. Валентину уже было не до них и не до соблюдения тайны присутствия землян на планете.

Скрученные ремнями руки болели, все тело ныло.

"Давно я не получал такой порции шишек и царапин за один раз, горестно размышлял Валентин. - Что же все-таки произошло? Задумано было, конечно, рискованно, но могло получиться. Помешал этот чертов Джеби. Почему-то у него оказался иммунитет к нашим усыпляющим пулькам. Какая у него, однако, силища! Одним ударом робота вывел из строя! Завтра меня, конечно, казнят. Здесь такие процедуры не любят откладывать. И повод для казни весьма солидный: покушение на жизнь полководца... Глупо... Ох, глупо получилось!"

Глава 14. ШТУРМ

Валентин ошибся в своем прогнозе, очевидно, слишком большое значение придавая своей особе в глазах Кальта. На следующее утро о нем никто и не вспомнил, в помещение, где его держали, не заглянул ни один прислужник. Никто не принес пленнику ни еды, ни питья. Когда же ронгские трубачи заиграли тревогу, Валентин понял, что Кальт начинает штурм города, а его казнь пока откладывается. И Валентин с трудом добрался до щелей деревянного сарая, который служил местом заключения.

Мимо сарая проносились отряды вооруженных всадников, пробегали пехотинцы, сновали в разных направлениях посыльные с приказами. Суматоха царила и на стенах осажденного города.

* * *

Утро выдалось пасмурным. Небо было затянуто низкими сизыми тучами. В лощинах и над рекой еще стояли полосы плотного белого тумана, но резкие порывы северного ветра постепенно рассеивали туман.

Ронгские легионы быстро развернулись на местности и заняли намеченные днем раньше позиции. Сам Кальт в сверкающих доспехах неутомимо носился во главе своей свиты от легиона к легиону, отдавал приказания офицерам, инструктировал своих капитанов на случай той или иной неожиданности. От вчерашней минутной задумчивости у полководца не осталось и следа, теперь перед войсками был самоуверенный завоеватель со сверкающими азартом предстоящего сражения глазами.

Разработанный Кальтом план нападения на город был прост. В стенах Айрондари было выбрано два самых слабых участка и теперь на эти слабости по приказу полководца обрушились отряды союзных ронгам князьков и наемники, навербованные в северных провинциях. Отряды эти были очень пестры по своему племенному составу, частью сформированы из дружинников мелких вельмож, переметнувшихся после поражений царя на сторону ронгов, частью из разных бродяг и головорезов, по которым в их родных городах давно тосковали виселицы. Очевидно, Кальт не особенно дорожил союзниками и теперь спешил воспользоваться случаем и принести их в жертву богам войны.

Сомнительная честь начать первыми штурм не вдохновила предводителей северных племен. Один из князей попробовал было что-то возразить Кальту, но мгновенно был эаколот одним из адьютантов полководца. Кальт же передал командование отрядом убитого князя одному из его приспешников, который поспешил на коленях выраэить свои верноподданнические чувства и очень шустро поскакал к городским стенам, вполне логично полагая, что при штурме еще есть какая-то вероятность остаться в живых, но после отказа выполнить приказания ронгов в живых ему не бывать.

Конечно, атака союзных формирований на слабые участки городских стен была легко отбита жителями Айрондари, но Кальт своего достиг, внимание горожан было отвлечено от других важных объектов обороны, и его инженерам удалось подкатить почти вплотную к воротам города стенобитные орудия и под защитой высоких деревянных щитов, установленных на повозках, подтащить несколько катапульт почти к самым городским стенам. Щиты на повозках были предусмотрительно намочены водой, и попытки горожан поджечь их горящими стрелами оказались безуспешными. В то же время солдаты Кальта быстро наладили катапульты и снаряды из обожженной глины, начиненные горючими маслами и смолами, полетели в город.

На улицах осажденной столицы вспыхнули первые пожары. Пламя с подожженных строений под порывами ветра быстро разрасталось, перекидывалось на соседние домишки. И вскоре с холмов, откуда Кальт и его штаб руководили штурмом, стало видно, что пылают уже целые кварталы города.

Среди защитников столицы началась паника. Люди на стенах метались в растерянности. За их спинами уже бушевали огромные языки пламени, клубы черного дыма поднимались к небу и тянулись над долиной.

- Самое время, - процедил Кальт, обращаясь к собравшимся вокруг него вельможам и офицерам. - Гори, начинай штурм ворот. Эдис, выводи восьмой и пятый легионы к юго-западной стене. Надо захватить угловую башню! Твоим парням придется потрудиться! Спеши!

Гори и Эдис, получив указания, быстро ускакали.

Легионы Эдиса находились значительно восточнее указанного Кальтом объекта атаки. Солдатам Эдиса потребовалось около часа, чтобы перетащить и наставить лестницы, подвезти повозки и щитовые ограждения. Южные и юго-западные стены города были самыми высокими и крепкими. К тому же, ветер дул с севера и в глаза атакующим летели пыль и клубы дыма. Однако в приказе Кальта был верный расчет: с этой стороны, понадеявшись на высоту и крепость стен, горожане обороняли столицу слабее. Защитников у бойниц было немного.

Между тем город заволокло дымом и гарью. Штурм продолжался уже более трех часов, но ронгам пока не удалось добиться сколько-нибудь значительных успехов. Правда, Гори со своим отрядом выломал ворота, но эа железными створками оказался каменный завал, пробиться через который его людям не удалось.

У легионов Эдиса успехов было не больше, хотя самые отчаянные из рубак взобрались на стену и под прикрытием отряда арбалетчиков захватили юго-западную башню, но дальше дело не пошло. Защитники города дрались яростно, атаки их на захваченную ронгами башню отличались стремительностью и безумной смелостью. Было ясно, что долго люди Эдиса в башне не продержатся, если не подбросить свежие подкрепления. Однако все попытки легионеров Эдиса пробиться к отряду в башню по штурмовым лестницам успеха не имели. Солдаты быстро карабкались на стены, но гибли под стрелами лучников, засевших у бойниц рядом с башней.

Кальт искусал себе губы в кровь, и, казалось, еще немного - и он сам поскачет к стене и полезет на башню. Он часто с тревогой смотрел на происходящее у главных городских ворот, но за дымом что-либо разглядеть было трудно.

- Чего он медлит? - шептал Кальт. - Я же приказал: быстрее!

И вдруг стало видно, как от городских ворот отпрянули и побежали солдаты Гори.

- Смотрите, Ваше Высочество, - сказал Кальту один из его адъютантов, второй легион, кажется, отступает. Неужели осажденные сделали вылазку?

Кальт в ответ усмехнулся:

- Как тебя зовут, парень?

- Мое имя - Фони из рода Просков. Мой отец сражался с вахцами под вашим командованием еще двенадцать лет назад.

- Хорошо, Фони, я вижу, ты старательный офицер. Запомни эту минуту. То, что происходит у ворот, не бегство и не вылазка. Сейчас ты услышишь небывалое! Смотри и слушай!

И вдруг, как бы в ответ на эти слова полководца, часть городской стены вместе с воротами дрогнула, точно произошло землетрясение, и до собравшихся на холмах докатился грохот и треск падающих камней.

На секунду растерянность и ужас охватили как воинов самого Кальта, так и осажденных. Затем в пролом стены по знаку полководца понеслись два резервных отряда всадников, а за ними устремились легионеры Гори, отряды князей и другие формирования.

Сражение перекинулось со стен внутрь города.

Кальт с улыбкой оглянулся на бледного, едва державшегося на ногах Фони.

Адъютант, видимо, почувствовав, что нужно что-то сказать, как-то выразить свое восхищение происходящим, воздел руки к небу, упал на колени и радостно закричал:

- Боги! Боги! Вы поразили нечестивый город! Слава императору ронгов! Слава его полководцу Клаю из рода Кальтов!

- Ну! Ну! Успокойся, Фони! Сейчас не время для таких речей, битва еще не окончена. И оставь богов в покое! Пролом в стене был сделан без их помощи! Я не привык просить богов о подобных пустяках! Это наше тайное оружие! Запомни сей день, Фони! С этого момента в истории Лураса начинается новая эпоха - эпоха пороха и взрывов! Впрочем, ты сейчас еще не поймешь! Отправляйся к стражникам и притащи сюда этого Вило Маренти, этого лживого посла, пожелавшего нашей гибели. Я хочу, чтобы он перед смертью посмотрел на торжество оружия ронгов! Скорее приведи его ко мне! Джеби, моего коня! Расправь знамена! Скоро мы войдем в развалины столицы царства Вах!

Глава 15. ЭМБЛЕМА КОСМОФЛОТА

Валентин, когда стражники развязали ему ноги и вытолкнули из сарая, ни на что уже не надеялся. Что-что, а реально оценивать положение он умел. Помощи ждать было неоткуда. Из роботов после неудачного похищения уцелел только Фон, ожидавший распоряжений в лесу в сорока километрах от лагеря. Вызвать робота на помощь он не мог. Ночью при обыске стражники Кальта отобрали все ценности и оружие, среди которого был и микропередатчик, вмонтированный в рукоятку кинжала. Правда, в шатре Валентина хранился еще один передатчик, но до него не добраться. Сам же Фон о случившемся с хозяином узнает только вечером, когда он, Валентин, не выйдет с ним на связь. Следовательно, Строков и его люди узнают о судьбе Валентина еще позднее, - тогда поправить что-либо уже будет нельзя.

- А вот и наш посол! - с усмешкой приветствовал Валентина Клай Кальт, внимательно рассматривая помятую фигуру узника. - Как вы провели ночь? Приятны ли были ваши сны? Может быть, сейчас, после отдыха, объясните мне, что привело вас ночью ко мне в шатер? Я жду!

Валентин зябко повел плечами. Он посмотрел вверх на хмурое серое небо, взглянул с холмов вниз на охваченный пламенем город, на ползающих и сражающихся на стенах людей.

"Все напрасно, не так просто изменить ход истории, - подумал он горестно, - погибнуть так глупо, нелепо. И главное, пользы от такой гибели никому: ни жителям города, ни землянам... "

- Прикажите развязать мне руки, Клай, я не убегу, - сказал Валентин, устало посмотрев на полководца.

От наглости узника, посмевшего так пренебрежительно обратиться к принцу Клаю, у офицеров свиты даже челюсти отвисли. Однако принц умел ценить смелость.Жизнерадостно хмыкнув, он сделал конвойным знак развязать ремни.

Валентин с наслаждением расправил плечи и помял затекшие пальцы.

- А ты веселый малый, посол! - неторопливо сказал Клай Кальт, придерживая и успокаивая своего коня, нетерпеливо бьющего копытами. - И я буду сожалеть о твоей преждевременной кончине. Объясни все же мне, глупому, почему ты хотел меня убить?

- Я не собирался никого убивать, - ответил Валентин. - Твои охранники ведь уже пришли в себя, очнулись! И тебя мне нужно было только похитить и увезти подальше от этого города.

- Вот как? Похищение? Какие же цели ты преследовал? Хотел получить за меня большой выкуп?

- Я хотел спасти город от разрушения, а жителей - от рабства и смерти.

- Зачем? Разве ты служишь царю? Ты вахский шпион?

- Нет! Я не служу царю Мигу! Мне просто хотелось спасти город. Мне было жаль его жителей. Тебе, завоеватель Клай, этого не понять, ты, кажется, не знаешь, что такое жалость?

Клай Кальт оглянулся на своих офицеров и пожал плечами:

- Город ты не спас. Выпущенную стрелу не вернуть, предначертанного не изменить! Ты говоришь странные и дерзкие речи, чужеземец. Сегодня не время для таких речей - мой конь рвется в битву!. Знай же, ты умрешь еще до наступления ночи, - Кальт кивнул в сторону горящей столицы царства Вах, на главной площади Айрондари умрешь - помни об этом! Но перед тем, как тебя приведут на край твоей жизни, я хочу подарить тебе свою последнюю милость ты будешь вместе со мною наблюдать гибель города! Джеби, накинь ему цепь на шею и веди за моим конем!

Угрюмый, молчаливый великан Джеби, ловко поймав брошенный кем-то из придворных палачей бронзовый ошейник с цепью, медленно приблизился к Валентину. Ледяной взгляд серых тусклых глаз великана равнодушно скользнул по лицу Валентина и вдруг застыл на его груди.

Валентин почувствовал, что с Джеби происходит непонятное, слуга Кальта, точно загипнотизированный, смотрел на разорванный камзол узника, на его белоснежную кружевную рубашку.

"Чего он уставился? Что его остановило?"

Валентин осторожно скосил глаза на отворот своей рубашки и побледнел. Джеби пристально и даже с каким-то животным страхом смотрел на металлическую эмблему космофлота Земли, прицепленную под воротником рубашки.

"Выходит, он знает, что это такое! Не может быть, эмблема туземцу ни о чем не говорит. Эмблема служит паролем при встречах землян. Это знак, по которому узнают своих разведчики Земли! Разве этот великан, этот жестокий воин и убийца, - свой? Слуга Кальта - с Земли? Ерунда! Этого не может быть! Скорее дело в другом... А если он и есть представитель той неизвестной землянам цивилизации, которая воздействует на историю Лураса? Что тогда? Выходит, они уже знают о Земле? Им известен наш знак? Играют с нами, как кошки с мышками... О! Вот почему на него не подействовало наше снотворное! Он не человек Лураса!"

В следующее мгновение Джеби обернулся, быстро приблизился к хозяину и минуты две о чем-то тихо толковал склонившемуся полководцу, показывая пальцем в сторону Валентина.

Выслушав слугу, Кальт прикусил губу и, как показалось Валентину, немного растерялся, затем что-то приказал одному из адъютантов и, пришпорив коня, помчался с холма на дорогу к городу. За ним устремился Джеби и офицеры свиты. Через минуту рядом с Валентином остались только два стражника и молодой калийский адъютант полководца, тот самый, которому Кальт отдал распоряжение.

Адъютант с сожалением посмотрел вслед скачущей к горящему городу кавалькаде, поскреб затылок пятерней, смачно сплюнул на дорогу, затем повернулся к Валентину:

- Что ж, посол или как там тебя, Маренти, будем знакомы. Мое имя Вули! Принц Клай вспомнил, что обещал показать тебе Калию, - приказано доставить тебя в его родовой замок. Принц слов на ветер не бросает - казнят тебя, видимо, уже там... - Вули повернулся к стражникам. - Живо, бездельники! Подготовить экипаж, коней, предупредить взвод охраны! Через час отправляемся в путь! Это приказ самого принца! Стражники, услышав о приказе принца, всполошились и, награждая Валентина пинками и тычками, потащили его в лагерь. По дороге они злобно ругались и проклинали негодяя Маренти, из-за которого вынуждены потерять свою долю добычи и уезжают в Калию в то самое время, когда их приятели будут грабить столицу царства Вах.

Еще через полчаса Валентин уже трясся в небольшой деревянной повозке вместе с Вули и его подручными в сопровождении отряда из двенадцати всадников, вооруженных луками, арбалетами и копьями. Его настроение заметно улучшилось. Если бы не боль от побоев и ссадин, он был бы совершенно счастлив, похоже, казнь откладывалась на несколько дней.

"Нет, сегодня меня еще не убьют, это точно... Хм. Мечты сбываются... Увидеть Калию и умереть... Идиотизм... Впрочем, если доживем - увидим!" И Валентин с тоской оглянулся на окошко повозки - все еще слышался приглушенный шум сражения, и все еще дымился сожженный ронгами город.

Часть вторая.

ЗВЕРИНЕЦ

Глава 1. ПРИЕЗД СЕСТРЫ

Караван из Кароса миновал последний перевал по дороге, ведущей в Калию, и из окна кареты уже можно было рассмотреть впереди тенистые яблоневые и апельсиновые рощи, ухоженные поля, виноградники, сельские домики, разбросанные по склонам гор, и вдали встающие из белого тумана башни княжеского замка Кальтов.

Младшая дочь императора ронгов - Ласси, обиженно надув губы, недовольно обратилась к лейтенанту гвардейцев:

- Люс! Долго мы еще будем трястись и глотать пыль этой противной дороги? Я устала!

- О! Моя госпожа! Простите своего раба! Дорога в мерзейшем состоянии. Надо приказать высечь всех здешних дорожных смотрителей! Бездельники! Мерзавцы! Все до одного бездельники! Однако, Ваше Высочество, извольте посмотреть вперед! Туда, немного правее! Видите, из тумана видна башня! Это главная башня крепости Кальтов. Еще до полудня мы будем на месте!

- Хорошо! Но почему эти Кальты построили свою крепость так далеко в горах и в такой дурацкой, страшной стране: кругом одни пропасти, ущелья, водопады и бушующие реки?

- Госпожа! Местность для родового гнезда князьями выбрана вполне удачно. Лучше трудно что-либо найти: теплый климат горной долины, труднодоступный для врагов уголок княжества. Множество камней, других строительных материалов для крепости. Помимо этого, замок имеет большое стратегическое значение. Хозяин замка контролирует главные дороги, ведущие к побережью Южного моря. Это господствующая высота. Нет, предки Кальтов не зря выбрали это место. И сама крепость, и город, расположенный внизу, в долине, построены удачно!

- Я слышала, строительство крепости и города связано с какой-то легендой?

- Да, моя госпожа, - беззаботно поддакнул Люс, - болтают, будто крепость основана чуть ли не богами. Я слышал, что и сами Кальты ведут свою родословную от богов и поэтому им во всех начинаниях сопутствует удача.

Ласси гневно сверкнула глазами:

- Так уж и во всем сопутствует? Впрочем, моя семья тоже ведет родословную от богов!

- О! Да! Конечно! Это само собой разумеется! - Люс понял, что затронул тему опасную, щекотливую, и смутился. - Я плохо помню легенду о крепости Кальтов.

- Пустяки! - махнула рукой Ласси, - Не дрожи, я совсем не обиделась. Все это сказки для деток. Вот сейчас приедем к сестре, пусть она мне их и рассказывает. Поторопи возничих!

Лейтенант поклонился и, пришпорив коня, поскакал вдоль каравана, временами оглядываясь на карету принцессы и криками подгоняя солдат и кучеров:

- Быстрее! Погоняй! Уже мало осталось! Потом дремать будете, в замке отоспитесь! Живее, торопитесь! Живее, бездельники! - Люс явно стремился проявить рвение перед дочерью своего императора.

Вскоре караван въехал в широкие каменные ворота Бегоса, наиболее крупного города Калийского княжества. Стражники, пропустив караван в город, поспешно закрыли массивные, сделанные из толстых обструганных бревен, обшитых железным листом, створки ворот и, низко кланяясь дочери императора и Люсу, забормотали приветствия.

Ласси вопросительно взглянула на лейтенанта:

- О чем они говорят?

- Приветствуют вас, госпожа моя, в лучшем городе Калии, желают вам счастья, многих лет жизни и здоровья. Они восхищаются красотой дочери повелителя Империи. Желают многих лет жизни великому императору...

- Что еще?

- Они говорят, что восхищаются вашей смелостью, госпожа моя. На дорогах опасно. Вблизи города рыщут отряды вражеской конницы... Люди Мигу... Люди Буцу... Встречаются и крупные шайки разбойников. Три дня назад на одном из южных перевалов был вырезан большой купеческий караван. Чудом спаслось несколько рабов и один старик купец с малолетним сыном...

- Печальная история... - недовольно поморщилась Ласси. - Полагаю, теперь, когда мы добрались до владений Кальтов, все опасности позади?

- Да! Конечно! - горделиво сказал Люс, гарцуя на скакуне перед окном кареты. - Со мной и моими молодцами вам, госпожа моя, никакие разбойники и никакие враги не страшны! Я жизни не пощажу ничьей ради вас, моя госпожа!

Карета катила по булыжным мостовым прямых широких улиц. Ласси лениво посматривала по сторонам.

В зелени садов виднелись опрятные, уютные двух- и трехэтажные здания из известняка. Праздных зевак на улицах почти не было. Редкие прохожие и всадники поспешно уступали дорогу каравану, охраняемому императорскими гвардейцами.

Ласси вспомнила суету, многоголосые базары и сборища Кароса. Вспомнила толпы падких на зрелища горожан, рабов, одетых в лохмотья, погонщиков быков, лошадиных барышников, купцов, их маленькие, крохотные лавчонки на площадях столицы ронгов. Вспомнила пыль, грязь и вонь многих улиц и кварталов столицы Империи.

"Провинция, - подумала она. - Мелкий городишко... Скука... Тишина... Спокойствие... Однако какой порядок во всем! Чистота! Красивые здания, храмы, пусть небольшие, но великолепные! Ухоженные сады... Ни мусора на улицах, ни грязи - дорожки прибраны, кусты вдоль дороги подстрижены... Жители городка, похоже, не очень любопытны. Никого не интересует, кажется, ни сам караван, ни причины его появления здесь... А городок-то выглядит богато, Ни одного оборванца, ни одного нищего, даже рабов и прислуги не видно... Готовились, что ли, к моему приезду?"

- А вот и замок! - крикнул подьехавший к окну кареты Люс. - Ваше путешествие заканчивается, госпожа моя.

- Вижу, - хмуро сказала Ласси, с опаской поглядывая на узкий подъемный мост через глубокое каменное ущелье, на дне которого, далеко внизу, бурлил и пенился горный поток.

Замок Кальтов располагался на другом, еще более высоком и обрывистом, берегу. После веселой, легкой архитектуры южного городка массивные, высоченные каменные стены цитадели Кальтов выглядели мрачно.

От них так и веяло холодом, каким-то таинственным могуществом, силой. Основания стен были выложены огромными глыбами черного гранита. Каждую такую глыбу, наверное, не смогли бы приподнять и сотни рабов. Ласси с удивлением, страхом и невольным уважением подумала о строителях цитадели:

"Неужели им и в самом деле помогали боги? Или замок возводили чудовища, сказочные великаны? - И в душу принцессы стал закрадываться противный, обессиливающий холодок. - Что меня ждет здесь? Что будет с отцом! Он отправил меня к сестре. Неужели сестра все годы своего замужества - почти пятнадцать лет - живет в этих холодных, мрачных стенах? И здесь растут ее дети... Здесь родина ее мужа, любимца императора Клая Кальта. Отец сослал на остров наследника-сына, своего первенца... Хотя Кром всегда был глуп, заносчив и слабоволен. Хнтрецы придворные вертели им, как хотели. Однако он не был опасен отцу... Крома, видимо, погубили враги императора... А этот Кальт, чем он приворожил сестру, отца? Почему отец его так возвеличил? За какие заслуги? Лучший полководец Империи? Как будто в Империи мало полководцев? И не таким военачальникам отрубали головы мои предки! И все было великолепно, все шло на благо Империи и во благо императора! А Кальт опасен уже тем, что он лучший полководец! Нет, положительно, в его удачах, победах - какая-то тайна! Не помогают ли ему и в самом деде боги или силы тьмы? Клай Кальт... "

И Ласси призналась себе, что она никогда не понимала, да и не старалась до последнего времени понять политику отца, не училась его искусству управлять государством.

"Трудно, конечно, разобраться в том, как удалось Клаю Кальту, еще совсем юнцу тогда, пятнадцать лет назад, околдовать моего отца - великого императора... Правда, Кальт проявлял смекалку, оказался неплохим воином-полководцем, но ведь он не был даже ронгом, а император женил его на своей дочери, одаривал много раз богатыми дарами, расширил земельные владения княжества... Больше того, отец принял к себе на службу младших братьев и более отдаленных родственников Клая Кальта. И все они - эти братья и родственники полководца стали крупными сановниками Империи, законодателями, юристами, жрецами Больших Храмов... "

Ласси вспомнила сказанные когда-то отцом слова о Кальтах: "За ними сила, им покровительствуют боги. Они сами происходят из рода богов. С Кальтами нельзя ссориться, об этом говорил мне еще мой великий дед - царь Ронгонии Ликст Твердолобый!"

* * *

Медленно, со скрежетом, разошлись окованные толстым слоем серого железа тяжелые створки ворот и караван въехал во внутренний двор замка...

Спешившийся Люс подбежал к карете, распахнул дверцу и галантно подал руку:

- Прошу, моя госпожа, мы достигли цели нашего странствия. А вот и ваша сестра - принцесса Бизи, супруга Его Высочества - князя Клая.

- Наконец-то! Ласси! Сестренка! Как добралась? Как здоровье отца? Все ли спокойно в столице? - обворожительно улыбаясь, Бизи легко и стремительно подошла к сестре. - Ах, как ты выросла, расцвела! Давно ли в куклы играла с пажами! Как стремительно бежит время!

Время и в самом деле бежало стремительно. Сестры встречались редко, после замужества Бизи почти не бывала в столице у отца. И Ласси с любопытством и настороженностью рассматривала свою сестру и видела перед собой только властную, красивую и почти чужую женщину.

"Сколько лет мы не виделись? Пять, семь или даже десять? - вспоминала Ласси, пристально глядя на черные, завитые локоны, волнами спадающие на плечи сестры, на кружевной воротник богатого, шитого золотом платья. - Отец полагает, что у сестры мне будет хорошо... Она сумеет защитить меня от врагов, поможет в трудное время... Сумеет защитить... Захочет ли она меня защитить? Сумеет ли выполнить волю отца?"

- Что же мы встали? - сказала Бизи, взяв за руку Ласси. - Пошли, сестренка, я покажу тебе твои комнаты. После долгой дороги надо хорошенько отдохнуть.

А потом я представлю тебе обитателей замка - наших родственников и друзей!

- Хорошо! - Ласси покорно кивнула и оглянулась на лейтенанта.

Бизи перехватила азгляд сестры и сделала своим слугам знак рукой:

- Расквартируйте на отдых солдат, позаботьтесь о лошадях. Все должны быть довольны. Вам, лейтенант, - обратилась она к Люсу, - приготовлена комната в замке, дворецкий ее покажет. Рада буду видеть вас на сегодняшнем праздничном ужине! - И кивнув лейтенанту, отвесившему ей почтительнейший поклон, Бизи подхватила сестру под руку и увлекла за собой в дворцовые покои.

Если снаружи укрепления цитадели наводили уныние и страх мрачностью и грубостью отделки, то внутреннее убранство замка совершенно не гармонировало с его внешностью. Залы и комнаты дворца были отделаны розовым мрамором, паркетные полы блестели, как зеркала. Огромные окна с ажурными коваными решетками и прозрачными голубыми стеклами наполняли помещения мягким рассеянным светом. Весело потрескивая, горели поленья в каминах. В вазах из опала и сердолика стояли свежие цветы. Ласси сразу вспомнила дворец отца в Каросе и вынуждена была признать, что гнездышко князей Кальтов смотрится ничуть не хуже императорского дворца и в чем-то даже превосходит его.

Праздничный ужин прошел шумно, суетливо, но, по мнению Ласси, все же довольно скучно. Она устала от бесконечных поклонов, льстивых улыбок, громких титулов, заботливых расспросов о здоровье императора, о делах в столице и поэтому, когда все кончилось, Ласси поспешила в свои комнаты и довольно быстро уснула.

Утром сразу после завтрака Бизи отвела сестру в одну из своих комнат и, усадив в широкое мягкое кресло и плотно прикрыв двери, сказала:

- Ты отдохнула, успокоилась после долгой дороги и теперь можешь внимательно выслушать все, что я тебе скажу. Я прочла все письма и бумаги отца, привезенные тобой, и теперь мы можем обсудить наши отношения и положение. А положение достаточно серьезное, даже опасное!

- О чем ты, Бизи? - удивленно спросила Ласси. - Не знаю, что тебе написал отец, но мне показалось, что здоровье у него еще крепкое и сил хватает. Его враги давно повержены, а те, которые еще уцелели, вскоре будут уничтожены!

- Да сбудутся твои слова, сестра! Я думаю о другом. Тебе об изгнании Крома известно?

- Да. Братец заслужил даже худшее. Отец еще мягко с ним поступил.

- Это так, но, отказав Крому в наследовании царства, отец оставил Империю без возможного властелина! Причем законного властелина! Теперь есть причины для смуты, для перемены династии.

- У императора есть и наследницы, - улыбнулась Ласси. - Разве тебя так заботит будущее братца?

Бизи слегка скривилась:

- Братец Кром меня мало волнует. Наследницы - мы - это верно! И верно то, что муж одной из наследниц станет императором ронгов после смерти батюшки!

- Бизи! Как ты можешь! - Ласси боязливо оглянулась на дверь. Говорить о таких вещах?

- Ну! Ну! Не дрожи! - поморщилась Бизи. - Здесь нет шпионов отца. И кроме того, отец, даже если узнает о нашем разговоре, не будет гневаться. Его болезнь, как под пытками подтвердили придворные лекари, неизлечима. Он чувствует смерть и сам написал мне об этом. Кстати, именно поэтому он и отправил тебя ко мне в Калию. Дурочка, ты его самая любимая дочь, больше всего он опасается за твое будущее.

- Не понимаю?

- И понимать нечего! - отрезала Бизи. - Не успеет император закрыть навсегда свои всевидящие глаза, как в Каросе начнется резня. Все крупные сановники Империи вцепятся в папин трон и будут рвать корону друг у друга из лап. Представь на мгновенье, что ты в это время оказалась бы в столице.

- Отец умирает... Да я должна там быть... рядом с ним...

- Именно этого отец не желал! Ты и пикнуть бы не успела, как сделалась бы женой того же старичка Пирона! Или выдали бы за этого урода Корга! Разве не так? И тот, и другой мечтают о троне императора.

- А как же брат? Разве его ссылка вечна? Разве он не вернется в Карос? Ведь после отца... он...

- Нет. Братцу эта игра не по плечу! Слабоват, глуповат, слишком самонадеян. Ему в Каросе не удержаться! Самое умное, что он может сделать, это признать нового императора и остаться на своем острове. Большего Крому не дано.

Ласси пожала плечами:

- Тогда не вижу причин для тревоги. У тебя ведь есть муж - твой Клай. Ты от него без ума даже через столько лет замужества. Ты старшая сестра. У меня же пока и мыслей о женихах не возникало. Мне и без них хорошо живется.

- Это верно, - заметила Бизи, не обращая внимания на последние слова сестры. - Мой Клай, только он достойный преемник отца! Я старшая сестра!

- Тогда я не понимаю, зачем этот разговор? - сказала Ласси. - От меня ведь, как видишь, препятствий не будет.

- Э! Нет! Кое-что зависит и от тебя! - улыбнулась Бизи. - Пока ты свободна, за тобой будут охотиться женихи! Ведь мой Клай калиец - это ощутимая преграда на пути к трону ронгов. А если твоим мужем станет знатный ронг, в Каросе предпочтут его видеть императором, нежели выходца с юга.

- Понимаю...

- Вот и отлично! Тебе здесь у нас понравится. Кстати, я отослала твоего лейтенанта с его солдатами обратно в Карос. Он повез мое письмо отцу. - Бизи улыбнулась. - Должен же император узнать о твоем благополучном приезде в наш замок. Ты еще очень неопытна, девочка! Слушайся меня - и все будет хорошо. А теперь иди и развлекайся. Мои сыновья, наверное, с нетерпением ожидают тебя у крыльца. Они покажут тебе все наши достопримечательности, познакомят со всеми отважными рыцарями Калии. Ступай!

- Хорошо! - Ласси поклонилась, через силу улыбнулась и поспешила из комнаты. От рассуждений сестры ей стало немного страшно. "Даже с Люсом, этим беспечным весельчаком, не дали проститься. Всех моих защитников отослали обратно", - думала она обиженно.

Глава 2. ЗНАКОМСТВО

Утро выдалось солнечным и росистым. Просторный внутренний двор замка выглядел пустынным, но ухоженным. Широкие дорожки, мощенные булыжником, были чисто выметены, боковые тропинки, уводящие в заросли кустарников и яблоневые аллеи, посыпаны чистым речным песком. Возле клумб с пышными алыми, белыми, голубыми и розовыми цветами возился старик садовник.

Ласси с любопытством и не без тревоги еще раз оглядела высокие, мощные стены крепости, скользнула взглядом по окованным железом и медью воротам и поежилась.

"Если я захочу убежать отсюда без согласия сестрицы - не так-то просто это будет сделать... "

И тут она заметила двух скачущих мальчуганов, вооруженных короткими шпагами и маленькими, явно сделанными специально для детских рук арбалетами.

За ужином вчера сестра показывала Ласси своих сыновей. Старшему Фаро, кажется, исполнилось уже четырнадцать лет, а младшему - Нуни было двенадцать, но в играх и в затеях он, похоже, немногим уступал старшему брату.

Вечером, за праздничным столом, среди множества горящих светильников и сверкающих одеяний взрослых мальчики показались Ласси очень скованными, чопорными и, пожалуй, застенчивыми. Глаз на Ласси они не поднимали и то и дело поглядывали в сторону матери, очевидно, опасаясь совершить какую-либо оплошность и ожидая возможной выволочки. Сейчас же, гарцуя на стройных гнедых лошадках и беззаботно смеясь, к ней приблизились два отчаянных сорванца, в которых она с трудом признала вчерашних застенчивых мальчиков-пажей.

Ласси поймала на себе жгучие любопытные взгляды мальчуганов и сообразила, что гости в замке, видимо, бывают не часто и каждая встреча с новым человеком для детей праздник, полный новизны и таинственности. А встреча с ней была праздником вдвойне: как же, приехала тетя из самого Кароса, причем, тетя еще юная. - моложе их матери почти на десять лет - и красивая. "Конечно же, - не без удовольствия подумала Ласси, - оба юных оболтуса с чисто мальчишеской непосредственностью уже вчера за ужином успели влюбиться в меня с первого взгляда. А теперь поспешат выказать тетушке свою любовь и преданность... "

И Ласси не ошиблась. Отвесив ей изысканные поклоны, мальчишки спрыгнули с лошадок, бросили поводья подбежавшему конюху и начали с ходу, что называется, беситься точно козлята. Они выхватили из ножен свои короткие, детские шпажки, - по счастью, как успела заметить Ласси, лезвия шпаг были тупые и с шишечками на конце, - и, встав в позицию, с таким ожесточением стали фехтовать и бегать вокруг, что Ласси испугалась за них:

- Стойте! Остановитесь, храбрецы! В присутствии дамы не дерутся!

- Тетя, мы не деремся, - поспешил заверить Фаро. - Это обычная разминка перед занятиями с учителями.

- Да! - подтвердил Нуни, пряча шпагу в ножны. - Обычная разминка. Мы каждое утро ездим верхом, фехтуем и стреляем из арбалетов.

- Молодцы! - похвалила Ласси. - Из вас получатся хорошие воины, храбрые рыцари! От похвалы оба быстро покраснели и задрали носы, напустив на себя безмерную важность и значительность. Однако хватило им важности только на мгновение. Нуни тут же сорвал с плеча свой арбалет и выпустил стрелу в пролетавшего над ним ворона, но промахнулся.

- Мазила! - пренебрежительно заметил старший братец, однако сам стрелять не стал, а проследив за слугами, которые бросились на поиски улетевшей стрелы, повернулся к Ласси и сказал:

- Тетя будет играть с нами? Мы покажем вам все башни стен крепости.

- А еще на южной стене у нас есть тайник, - поспешил вставить свое слово Нуни. - А еще мы знаем, где начинается подземный ход, ведущий из крепости к реке! Мы тебе его покажем. Он ведет прямо в пещеры под берег. О нем знают очень немногие. Мы сами его нашли! А в пещерах с потолка растут каменные сосульки! Там бежит вода, холодная, прямо страшно! И там летучие мыши! Их огромные стаи! И там темно! Без факелов и соваться нечего заблудишься, упадешь в расщелину и готов - ни рук, ни ног! Еще там есть железные решетки! А еще мы видели двери с медными засовами, только к ним пробраться трудно и они все равно заперты...

- Тетя, а правда, что в Каросе живет сто тысяч жителей, не считая рабов и лошадей?

- А дед, правда, самый могущественный человек на свете?

И не успевала Ласси отвечать на вопросы, как шли новые рассказы, сообщения и уточнения.

- А наш папа скоро победит вахцев, - без тени сомнения изрекал Нуни. Он прикажет заковать их царя в цепи и пошлет его в подарок дедушке! Мне так мама говорила, верно, Фаро?

- Раз мама говорила, значит, так все и будет, - устало соглашалась Ласси, подумывая, как ей удрать от непоседливых мальчишек. Однако тут же следовали новые вопросы и рассказы о ребячьей жизни.

- Вон та, самая высокая башня, - шептал Фаро, приподнимаясь перед тетей на цыпочки, - называется Черная башня. Нас в нее не пускают. В эту башню никого не пускают, ни слуг, ни придворных. Я только два раза видел, как в нее входил отец. И еще туда иногда ходит старик Эхолк. У, старик Эхолк самый умный в крепости. Его приказы даже наша мать выполняет. Он наш учитель. Мы потом тебя с ним познакомим.

- А что же хранится в этой башенке? - улыбнулась Ласси.

- Мы не знаем, - честно. признался Нуни. - Нам не говорят. Это страшная тайна!

- Верно, - хмуро подтвердил Фаро. - Тайна! Правда, наш конюх Глуи рассказывал, что в башне заперт злой колдун. Этот колдун однажды может вырваться на свободу. Тогда он превратится в огромного дракона, будет плеваться огнем и дымом и летать над миром. А мы этого колдуна все равно не боимся. Может, Глуи и сам не знает, что там в башне, - ведь его-то туда точно никогда не водили. Вот Эхолк - тот знает, но из него о башне слова не вытянешь. Не ваше это дело, говорит, и все. За такие вопросы, говорит, вполне можно головы лишиться, так-то вот...

- Я из своего арбалета за сорок шагов попадаю в яблоко! - хвастался Нуни.

- Я уже умею стрелять на слух! - вторил брату Фаро. - Мы и тебя можем научить!

- Молодцы. Молодцы. Обязательно научите, завтра же... - улыбалась Ласси. - Но только не говорите так быстро! Лучше по очереди говорить, сначала ты, а потом он. Иначе я не успеваю понять вас. Мы сегодня же осмотрим все те чудесные места, о которых вы рассказывали, но сначала мне надо отдохнуть и привести себя в порядок. Мальчики, вы не видели моих служанок? Где их вчера разместили?

Фаро уже открыл было рот, чтобы ответить на вопрос тети, но в это мгновение заскрипели и отворились тяжелые ворота, и во двор крепости въехал всадник в железных доспехах и довольно пыльном плаще из дорогого зеленого бархата. Он проворно соскочил с коня, бросил поводья подбежавшему слуге, отряхнул с плаща дорожную пыль и с улыбкой направился к Ласси и ее юным друзьям.

Вся светскость очень быстро вновь покинула братьев. С криком:

- Челард! Вернулся уже! - оба брата бросились навстречу приехавшему.

- Стой! - отмахнулся Челард от налетевших мальчишек. - Удачи и метких выстрелов, братья-разбойники! Как воевали? Потом доложите, а сейчас познакомьте-ка меня с вашей спутницей! Живо!

- Это Ласси! - в один голос выкрикнули братья. - Это Челард! Наш дядя, наш учитель и друг!

- Очень мило, - Ласси учтиво склонила голову. - Надеюсь, друг Фаро и Нуни согласится принять в число своих друзей и меня?

- О! Почту за великую честь служить вам, сударыня, - пробормотал Челард, несколько бесцеремонно разглядывая Ласси. Он что-то тихо сказал мальчишкам, щелкнул пальцами, и братья тут же куда-то пропали со двора крепости.

По мнению Ласси, со стороны братьев было не очень-то вежливым оставлять ее одну с этим Челардом, которого она видела впервые в жизни и еще не знала, чего можно от него ожидать.

Видимо, и сам Челард догадался о причинах замешательства собеседницы и натянуто усмехнулся:

- Я полагал, они уже успели вам надоесть, моя принцесса. Не волнуйтесь, я не разбойник и не шпион вахского царя, мальчишки же скоро вернутся, я отправил их к себе в мастерскую.

- Мастерскую? Разве вы не учитель? Или вы обучаете моих племянников какому-то ремеслу?

Челард улыбнулся:

- Нет, я не ремесленник. Хотя мальчишки кое в чем правы, я и в самом деле их наставник в некоторых науках и искусствах. Я художник и некоторым образом ваш родственник. Я двоюродный брат Клая.

- А, родственник Клая Кальта? Так вы живете в этом замке? Почему я не встречала вас вчера за ужином?

- Меня там не было. Я сегодня только вернулся из поездки по дальним селениям княжества. Если хотите, расскажу вам как-нибудь о своей поездке. Впрочем, дочери императора, наверное, наша провинциальная жизнь скучна.

- Отчего же, послушаю с удовольствием, пока я еще не успела заскучать.

- Отлично! После обеда я предлагаю вам прогулку по крепостным стенам. Осмотрим укрепления. Со стен цитадели открывается великолепный вид на город и долину. А пока рекомендую осмотреть наш сад. У нас здесь собрано много интересных растений. Много редких сортов ягод. Фруктовых деревьев. Есть чем полакомиться. Мальчики, - Челард кивнул в сторону выскочивших во двор братьев, - вам все покажут. А я с вашего позволения, принцесса, пойду переоденусь во что-нибудь более приличное для прогулки в обществе дамы.

- Да, конечно, вам необходимо с дороги отдохнуть, - согласилась Ласси.

Когда же Челард, с достоинством поклонившись и поцеловав ей руку, удалился, она обиженно поджала губы и фыркнула. Этот загорелый, пропыленный наставник-художник ей определенно начинал нравиться, хотя манеры его были далеко не такими изысканными, как у столичных кавалеров.

"Странный мужчина, - подумала Ласси, - кажется, ему совсем не нравится военное обмундирование... Художник... А ведет себя со мной довольно смело. Прогулка по стенам крепости. Впрочем, все эти Кальты порядочные наглецы, если судить по супругу моей сестрицы... Что, что, а в смелости им не откажешь. Похоже, передо мною он заискивать не собирается. И зачем отец отправил меня в эту крепость?"

* * *

После обеда Челард в расшитом золотом камзоле светло-коричневого цвета и легком эамшевом плаще появился перед Ласси.

- Вы меня еще не забыли, принцесса? Ваш покорный слуга готов сопровождать вас куда угодно...

- Насколько я помню, вы обещали показать местные достопримечательности, - сказала Ласси. - Что ж, я готова.

И она смело взяла Челарда под руку.

- Хм! - довольно улыбнулся Челард. - Вы не такая строптивая, как ваша сестра. По крайней мере, соглашаетесь, если видите, что вам предлагают что-то дельное.

- А у вас, мой художник, были разногласия с моей сестрой? - быстро спросила Ласси.

- Дьявол! - восхитился Челард. - Вам палец в рот не клади! Нет, к счастью, я живу в мире со всеми обитателями цитадели. Я уже почти влюблен в вас, принцесса.

Ласси, которой уже давно, еще в Каросе, успели надоесть любезности придворных кавалеров, тихонько поморщилась:

- Ничего удивительного, мой милый художник, в меня многие влюблены!

Челард простодушно улыбнулся, замечание Ласси его не очень смутило:

- Ваши слова, принцесса, доказывают только, что и в Каросе есть люди, умеющие оценить вашу красоту.

- Нет, это доказывает только, что вокруг меня хватает мужчин, умеющих оценить по достоинству могущество и богатство моего батюшки.

- Только? Напрасно вы, принцесса, придаете своему лицу такое кислое выражение. И напрасно недооцениваете силу ваших чар! Богатство и могущество в наш век, конечно, многое значат, но далеко не все. Возможно, скоро вы в этой истине убедитесь. Я совершенно серьезно говорю, ваш мудрый батюшка совсем не зря сюда к нам вас отправил. А о ваших чарах, Ласси, это совсем не комплимент. Просто я пытаюсь составить свое мнение о вас. И стараюсь выбрать из букета своих ощущений самые верные.

- И каков итог?

- Пока еще подводить итоги рановато, - улыбнулся Челард. - Но одно меня уже успокаивает и вдохновляет...

- Что именно? - Ласси остановилась и пристально посмотрела в глаза Челарда, рассчитывая смутить своего собеседника. Однако Челард выдержал взгляд спокойно и с достоинством.

- У вас добрые глаза, моя фея, - прошептал он, - среди сильных мира это большая редкость. Да, да, как ни странно, доброта - удел бедняков. В этом их спасение и единственная сила. А зачем доброта дочери императора? Этого я не знаю, но зачем-то, наверное, дана.

- А вы еще и философ, Челард, - с грустью сказала Ласси. - Если судить по двору моего батюшки, обычно философы кончают свои дни весьма плачевно.

- Не надо, фея, не надо! Вы еще не научились говорить колкости - и чудесно, это не для вас! Лучше посмотрите с этой стены: вершины гор в снегах, поля и буковые леса. Места у нас удивительные! И заметьте, никто лучше меня не знает тропинок в этих лесах. Если вам, принцесса, придется, да минет нас эта чаша, спасаться от врагов в лесах Калии, не ищите себе другого проводника, кроме бедного Челарда.

- Зачем вы мне это говорите, Челард? Какие враги? Что вы меня все сговорились запугивать? В чем дело? Утром сестра, теперь вы!

- Значит, Бизи беседовала с вами? Что ж, времена тяжелые, все возможно. Пока оставим эту тему. Вообще-то, цитадель вполне надежна, от врагов можно прятаться и здесь. Посмотрите, какие высокие прочные башни, какие толстые, мощные стены. Я люблю прогуливаться по площадкам на стенах крепости - здесь хорошо поразмышлять о жизни, о судьбах людских. Кстати, наши братья-разбойники тоже любят это место.

- И моя сестра позволяет им сюда забираться? А если дети разобьются?

- Ваша сестра считает, и справедливо, что сыновья должны быть достойны своего отца, и многое позволяет им. Хотя слуги присматривают за мальчишками достаточно внимательно.

- Да, это я уже успела заметить. Ну, а по-твоему, Челард, сыновья достойны отца? - Ласси хитро улыбнулась.

Челард минуту помолчал.

- Я понимаю, что тебя интересует, - прошептал он, незаметно, вроде бы от волнения, переходя на"ты".

Ласси улыбнулась, сразу отметив вольность художника, но одергивать Челарда не стала - придворные ухищрения и правила этикета ей еще в столице успели надоесть.

- Да, конечно, - тихо ответила Ласси, - меня волнуют успехи твоего братца Клая, и его достоинства тоже.

- Брат Клай - глава нашего рода, я преклоняюсь перед его энергией и талантами. Думаю, он очень многого достигнет, если не свернет себе шею в битвах и не погибнет от рук своих тайных врагов, - сказал Челард.

- А у него так много врагов?

- Как и у любого крупного вельможи, впрочем, друзей, настоящих сподвижников, у него больше.

- Хорошо, - улыбнулась Ласси, - оставим пока Клая. А у тебя, Челард, тоже есть враги? Я не о врагах вашего рода и не о врагах Клая Кальта.

Челард задумался и присел на край стены:

- Возможно, я выгляжу смешным, но я человек миролюбивый, с детства мне становилось плохо от одного вида крови или чьих-то мучений, поэтому я стараюсь никого не обижать. Занимаюсь мирными делами: рисую картины, проектирую дворцы, храмы. Балуюсь кое-какими науками. Кстати, город внизу построен по моим чертежам, вроде неплохо получилось?

- Приятный городок, - согласилась Ласси.

- Иногда я помогаю моим братьям строить машины, занимаюсь и сельским хозяйством, присматриваю за горными заводами княжества, да мало ли дел вокруг.

- Я заметила, вы, Кальты, все очень способные и политики, и военные, и жрецы. Отец говорил мне, что вы обладаете какими-то тайными знаниями и поэтому так могущественны.

- Великий император, как всегда, прав. Кое-какие крохи прежних знаний нам удалось сберечь. Интересно, что еще о нас говорил твой отец?

- Говорил, что с Кальтами лучше не ссориться, что свою силу и могущество вы получили от богов... Словом...

- Словом, пересказывал обычные легенды, сопутствующие почти любому знатному и древнему роду. Так?

- Пожалуй. Однако отец серьезно относится к этому. А в легенды он верит далеко не во все.

- Значит, верит только в легенды нашего рода? Или императору просто выгодно в них верить? Своеобразная политика...

- Этого не знаю, - улыбнулась Ласси. - Одно бесспорно: отец всегда благоволил к твоему братцу Клаю, а мне даже порою казалось, что отец побаивался калийцев и искал поддержки у рода Кальтов. Или я ошибаюсь?

- С нашим домом твой отец связан давно и прочно. А отныне, видимо, и ты, Ласси, будешь соединена с родом Кальтов. Наверное, пришла пора и тебе узнать кое-какие легенды из истории дома Фишу и дома Кальтов.

- И когда же меня посвятят в эти тайны?

- Надо будет поговорить со стариком Эхолком и с твоей сестрой. Думаю, все решится в ближайшие дни. Смотри-ка, по дороге к городу скачет отряд всадников, - произнес Челард, вглядываясь в облачко пыли у горизонта. - Кто бы это мог быть?

- Давай вернемся вниз, - предложила Ласси, - здесь на стенах слишком сильный ветер.

Она подала руку Челарду, и они неторопливо спустились по каменным ступенькам во двор крепости.

Глава 3. ВЕСТИ ИЗ СТОЛИЦЫ

Часа через два после разговора с Челардом в комнату к Ласси вошла сестра.

Бизи явно была встревожена и прямо с порога, едва взглянув на Ласси, обьявила:

- Прискакали гонцы от отца. То, о чем я тебе говорила утром, похоже, уже качинается...

- Что-нибудь с отцом? - вздрогнула Ласси.

- Нет. С братом!

- Кром? Что с ним?

- Да, он умер.

- Как?

Бизи передернула плечами, точно поражаясь наивности вопроса:

- Обыкновенно. Братцу захотелось покататься на лодке по морю. Губернатор острова, видимо, не знал об этом его желании, не успел предупредить принца об опасностях морских прогулок и... бедняга Кром утонул. Похороны состоятся на следующей неделе в Каросе, набальзамированное тело принца уже везут с побережья в столицу. Недосмотревших слуг принца, естественно, уже казнили.

- Мой бедный несчастный брат! Нам нужно ехать в Карос?

- Ни в коем случае! Отец предписывает и тебе, и мне оставаться здесь, в цитадели рода Кальтов.

- Даже так? Что ж... не нам перечить воле императора. Что еще нового произошло за эти дни?

- Клай Кальт осадил столицу царства Вах, похоже, захват города - дело решенное! Еще неделя, другая - и северный поход будет завершен!

- Поздравляю тебя, сестра, скоро ты увидишь своего мужа.

- Спасибо, хотя дома его я еще не скоро увижу. Остается Харотия, волнения в провинциях, враги... И еще немало дел, но не будем об этом. Ты права, эта новость хорошая, но поход еще не окончен... И всякое может случиться... - Бизи подавила тяжелый вздох, пристально посмотрела в глаза Ласси и, отведя взгляд, медленно пошла к выходу из покоев сестры.

Впервые со времени своего появления в крепости Кальтов Ласси почувствовала горечь в словах старшей сестры.

"Э... Так ты совсем не так безмятежна и самоуверенна, как стараешься казаться. И тебя мучит неизвестность? - подумала Ласси. - А возможно, это страх потерять мужа, отца своих детей? Что и говорить, бравый Клай любит рисковать... Жизнью и своей, и чужой дорожит очень мало. Играет по-крупному, в такой игре можно или все выиграть, или все проиграть... "

Ласси подошла к бронзовому зеркалу, большим костяным гребнем поправила прическу, на минуту задумалась, прикусив губу, затем неторопливо вышла из комнаты. Заметив пробегавшего мимо мальчишку-поваренка, она повелительно окликнула его:

- Эй, малый, как мне найти Челарда?

Мальчишка остановился и с удивлением, раскрыв рот, уставился на Ласси, точно не веря, что в крепости существует еще человек, не знающий, где найти Челарда. Заметив недовольство в глазах Ласси, поваренок с почтительным поклоном сообщил:

- Учитель Челард в это время дня обычно пребывает в своих покоях, в мастерской. Пятая башня. Позвольте, госпожа, проводить вас.

* * *

Помещение, в которое поваренок привел Ласси, меньше всего напоминало жилые покои вельможи.

Большой круглый зал первого этажа башни был заставлен механическими устройствами - от моделей катапульт до непонятных механизмов с многочисленными шестернями и медными дисками. У огромной печи стояли на лавках ряды горшков и кувшинов, плотно закрытых пробками. На каждом сосуде - деревянная бирка с надписью. В центре длинного грубого стола у окна возвышался прозрачный продолговатый сосуд из стекла, до половины заполненный жидкостью, которая в лучах света, падающих из окон, искрилась нежно-зеленоватым сиянием. На полках многочисленных шкафов пылились какие-то чучела, кости, остатки скелетов крупных животных, пучки трав, камни, бруски деревьев.

Четверо слуг что-то мастерили в углу за печью.

Сам Челард сидел за столом и писал грифелем на большом желтоватом листе. Справа на столе лежала внушительная стопа еще чистых листков. Поначалу Ласси решила, что это листы пергамента, но приглядевшись поняла, что видит нечто другое.

Челард, заметив интерес Ласси к желтоватым листкам, улыбнулся и, отложив в сторону грифель, вышел из-за стола.

- Я вижу, вас заинтересовал этот материал. Пока довольно редкая штука. Так называемый калийский пергамент. Его изготавливают на одном из наших заводиков из древесных волокон. Полезная вещь, когда-нибудь окончательно заменит обычный пергамент и завоюет рынки Империи. Самое удивительное, что вводить новое в жизнь всегда приходится с большим трудом. Мир привык обходиться известными вещами. Новое настораживает... - Челард внимательно посмотрел на Ласси. - Новшества всегда, моя красавица, выводят мир из равновесия, создают возмущения... А потому создатели нового чаще всего кончают плохо. Впрочем, я вижу, вы, Ласси, не расположены сегодня к философии. Вы чем-то озабочены? Вас удивляет эта комната?

- Пожалуй, - сказала Ласси, - ничего похожего мне пока видеть не доводилось. Вы занимаетесь черодейством?

- Ласси... - обиженно произнес Челард. - Как ты можешь... Я помню указы твоего батюшки против колдунов. Нет, как я уже тебе говорил, это всего лишь науки. Правда, некоторые из наук этих мало кому известны... Да, ты не ответила мне, что тебя встревожило?

- Погиб брат.

- Опальный принц... Наследник престола... - Челард посмотрел в глаза Ласси. - Ты любила брата?

- Сейчас мне его жалко, - прошептала Ласси, - а когда Кром был жив, я его боялась и ненавидела. Он делал много мерзостей, но от него после смерти батюшки должна была зависеть моя судьба. А сейчас я не знаю, что будет.

Челард в задумчивости прошелся по залу, посмотрел в окно, потом подошел к Ласси:

- Ты права, Ласси, наступают трудные времена, борьба с врагами предстоит жестокая. И в этой борьбе мы союзники и друзья. Помни, твой отец император не случайно отправил тебя сюда, в замок Кальтов. От тебя очень многое, возможно, будет зависеть! И тебе необходимо быстрее пройти обряд посвящения. Ты должна приобщиться к тайным знаниям Кальтов и тогда ты поймешь наши скрытые цели. Тогда мы будем с тобой на равных. Ты войдешь в Черную башню!

- Черную башню? - Ласси зябко повела плечами. - Мне говорили, в ней заперт дракон. Уж не хочешь ли ты отдать меня ему на съедение?

Челард рассмеялся:

- Дракон? Это тебя братья-разбойники запугали? В башне тебя, пожалуй, ждут и более страшные вещи.

- Ты тоже меня запугиваешь?

- Нет, опасности не будет никакой! Это я обещаю. А страшное? Ну, новое, как я уже тебе говорил, всегда воспринимается с трудом. Если же это новое переворачивает все наши представления о мире, то, конечно, от него становится страшно. Со временем ты привыкнешь, и все страхи пройдут.

Глава 4. БАЗА

Василий Строков нервно расхаживал по кабинету и хмуро посматривал на вытянувшиеся лица Ивана и Александра - молодых сотрудников станции, отвечавших за связь с наблюдателями. Заведующий станцией наблюдения за системой Тиуса был мрачен и раздражен.

- Непостижимо! - воскликнул он. - Такая легенда! Столько средств убухали! Два месяца готовили, адаптировали к местным условиям! И все прахом!

- Шеф... Так, может, еще ничего страшного. Вдруг обойдется! Ну, не вышел человек на связь! Обстоятельства-то самые разные бывают. Мало ли всего. Там же у них сплошные драки, переделки, уголовщина! Подождем еще сутки? - виновато предложил Александр.

- Поражаюсь вашему легкомыслию, Саша! - развел руками Строков. Подождать еще сутки! За сутки его могут десять раз успеть сжечь на костре, наконец, просто четвертовать! Обстоятельства! Эх! Никакие обстоятельства не должны были воспрепятствовать Валентину включить передатчик и послать в нужное время один-единственный короткий сигнал, подтверждающий, что у него все в норме. А сигнала не было. Означать это может лишь одно - промах, провал, а то и гибель разведчика.

- Шеф, пока таких данных не поступало, - пробормотал Иван. - Связь потеряна вчера вечером. Сегодня робот-посредник должен был уже проникнуть в лагерь ронгов.

- И без робота-посредника мне ясно, что у Валентина дела плохи, насупился Строков, затем, взглянув на часы, устало махнул рукой. - Включите экран. Через две минуты сеанс связи. Мне одно непонятно, почему молчат другие роботы Валентина? Не могли же они все сразу погибнуть? И каким образом? Запас прочности у автоматов-разведчиков вполне солидный. Ерунда какая-то получается...

- Сейчас узнаем, в чем загвоздка, - сказал Александр, усаживаясь к пульту связи перед большим черным экраном и с силой нажимая контрольные кнопки.

Экран вспыхнул мягким розоватым светом и по нему побежали белые молнии атмосферных помех.

Строков подошел к своему столу и опустился в кресло.

- Опять грозы над Южным морем, - сказал он. - Осень в северном полушарии наступает нынче рановато. Надо будет поторопить наших девушек с окончанием работ на архипелаге и перебросить их к югу от экватора. Пусть исследуют нижние материки.

Наступило молчание.

Александр загасил лампы дневного света, оставив светить вполнакала только одну - над столом Строкова, и неторопливо продолжал манипулировать с клавишами видеопередатчика. Иван, не поднимая головы, поглядывал в сторону начальника и время от времени бросал взгляд на экран.

Несколько минут прошли в тоскливом ожидании. Но вот из динамиков донесся приглушенный, очень правильный голос робота:

- Вызываю базу. Вызываю базу. Я Эм-эр-эф-три, условное обозначение Фон, вызываю базу.

- Сигнал принят, - спокойно произнес Александр. - Передавайте.

По розоватому полотну экрана поползли синие и черные пятна, в динамиках послышался треск грозовых разрядов, однако Александр быстро подавил помехи поворотом тумблера, умело сфокусировал изображение, и на экране возникла буроватая, выгоревшая от зноя степь с пожухлой травой и небо с серыми, грязными облаками. Изображение было красочным, отчетливым. На переднем плане видна была каждая травинка, мокрые от росы листья кустов, следы лошадиных копыт. Вдали мелькали редкие всадники и пехотинцы. А еще дальше, почти у горизонта, виднелся не то город, не то какие-то развалины, объятые дымом и уже угасающим пламенем.

- Робот замаскирован под рядового ронгского легионера и направляется к лагерю, - пояснил Александр. - Сейчас слева появятся укрепления и первые палатки.

- А это что за развалины догорают? - спросил Строков, очевидно, только для того, чтобы хоть что-то сказать - он уже и сам догадался, что за развалины видны на экране, но ему необходимо было подтверждение своим догадкам, отвлечение от пейзажа на экране.

- Столица Вахского царства. - Александр вздохнул и уточнил: - Видимо, уже бывшая столица.

- Да... Значит, ронги захватили город, - пробормотал Строков, напряженно вглядываясь в развалины. - Да... Видимо, так. В лагере пустынно. Почти все воины Кальта уже в городе, грабят...

В это мгновение телеобъективы робота нацелились на холмы, где располагался лагерь захватчиков. Появились роскошные, отделанные ярким вишневым шелком, шатры ронгских офицеров, суетящиеся слуги, повара, готовящие кушанья в больших медных котлах. У ног поваров вертелись крупные, поросшие густой черной шерстью, ронгские собаки. Псы отчаянно дрались из-за объедков. Слышались грубые окрики.

За шатрами ронгской знати вновь возникла холмистая унылая местность. Мелькнула панорама догорающего города, и на переднем плане появилась глубокая каменистая расщелина, заросшая колючим кустарником и багровой разновидностью местного лопуха.

- А это зачем? - Строков замер, вцепившись руками в подлокотники кресла. - Зачем он туда полез?

- Идет по пеленгу, - пояснил Иван. - Вы же знаете, шеф, все наши автоматы снабжены радиомаяками и изотопной меткой, по которым их можно отыскать. Видите, в уголке экрана цифры плывут. Это дистанция до объекта. Фон взял волну...

Иван не договорил. Очевидно, Фон стал спускаться по склону оврага. Дно расщелины быстро приближалось. Раздвинулись заросли багровых, мясистых лопухов, и на экране появились искореженные, обезображенные электронные слуги Валентина.

- Однако! - промычал Александр. - Вот вам и запас прочности. Интересно, кто это их так?

- Да. Столкнулись, наверное, с могучим противником. - Строков поморщился. - Среди аборигенов попадаются очень сильные и крупные мужнины. Чему хорошему бы, а ударам, калечащим и убивающим, местные верзилы обучены.

- Точно, - подтвердил Иван. - Этих киберов уже, похоже, не восстановить.

- Киберы меня мало волнуют, ими потом займетесь, - сказал Строков. Валентина в овраге не видно, надо его найти. Ищите, Фон! Ищите! Побродите по лагерю, спуститесь в город, если в минувшие сутки происходили какие-то события, в которых Валентин замешан или активно участвовал, об этом должны говорить. Остатки роботов из оврага вывезете потом, когда ронги ликвидируют лагерь.

- Инструкции понятны, - донесся из динамиков голос Фона. - Продолжаю поиск.

- Как бы и этого робота не потерять, - поежился Александр. - Поиски поисками, малыш, но соблюдай предельную осторожность.

- Теперь осторожничать поздно, - вздохнул Строков. - Раньше об этом надо было думать, - и, кивнув на экран, добавил: - Всем здесь торчать нет смысла. У передатчика подежурит Александр, а нам, Иван, надо заняться подготовкой и вылазке. Проверьте летательные аппараты. Оборудование. Настройте киберов. Возможно, нам понадобятся в ближайшие часы еще три-четыре таких железных молодца, как этот Фон. Вы меня понимаете?

- Да, шеф, - кивнул Иван, поднимаясь из кресла и направляясь к двери. - С аппаратом проблемы не будет. У меня наготове два миниплана класса "Невидимка". Оборудование, снаряжение я проверил сразу, как только прервалась связь с Валентином. Так что...

- Молодец, - похвалил подчиненного Строков, в свою очередь выходя из-за стола. Однако на полпути к двери он остановился и, задумчиво пощипывая подбородок, точно загипнотизированный, уставился на экран, где вновь появилась панорама догорающего города. - Так... Значит, вчера утром они штурмом взяли город Айрондари... А перед этим была ночь... Ночь... Ночью, видимо, и произошло нечто, имеющее отношение к роботам в овраге и связанное с исчезновением или гибелью Валентина. Айрондари... У нас, кажется, хранится фильм об этом городе... Вот что, Ваня, раз у вас почти все подготовлено к спасательной экспедиции, вы справитесь и без меня. Зайду-ка я в информфонд и посмотрю еще разок материалы о Вахском царстве. Мне надо понять настроение Валентина, его ход мысли... Что-то должно было его выбить из привычной колеи. Или какой-то новый факт, или... Саша, как только кибер обнаружит какие-нибудь следы Валентина, позовешь меня.

- Хорошо, шеф. Но я думаю, поиски будут долгими.

* * *

Через час Василий Строков, по-прежнему мрачный, возвратился в кабинет.

Александр вопросительно посмотрел на начальника, быстро прошагавшего от двери к столу, и кивнул на экран:

- Пока ничего существенного. Бродим по лагерю. Отыскали у одного из местных головорезов шпагу Валентина, у другого нашли приемопередатчик, замаскированный под тяжелое бронзовое зеркало. Вот, пожалуй, все вещественные следы. Да, из болтовни слуг и солдат получается, что ночью перед штурмом города кто-то устроил покушение на главнокомандующего. Однако покушение было неудачным, сам Клай Кальт не пострадал, кажется, не было серьезных ранений и у его телохранителей. О Валентине пока никто не сказал ни слова.

- Ну, и это уже что-то, - оживился Строков. - Покушение... Значит, решился даже на такое. Что же его подтолкнуло к этому? Неизвестные нам сведения о Кальте? Желание помочь жителям города?

- Шеф, вы считаете... Валентин?

- Уверен. Перед заброской к ронгам я показывал ему фильм об Айрондари. Помню, он еще восхищался красотами столицы вахов. О Дон Кихот! - Строков выскочил из кресла, точно катапультированный мощной пружиной, и, сунув руки в карманы куртки, быстро закружил по кабинету. - Пижон-гуманист! Ведь для чего-то же существуют инструкции! Есть положения о невмешательстве в развитие и историю низкоразвитых цивилизаций! Мы только исследователи, мы всего лишь наблюдатели! Минимум воздействия на ход событий! Сколько раз об этом говорилось! Что за мальчишество? Ну, вам, еще зеленым юнцам, романтикам, простительно было бы! А он-то! Он! Дурню далеко за тридцать, опытный специалист, так нет же - и этот туда же - лезет выправлять ход истории Лураса! Спаситель народов выискался...

Строков остановился посредине комнаты, затем, махнув рукой, с тяжелым вздохом вернулся к своему столу, заваленному папками с документами, и рухнул в кресло. Какое-то время он с отвращением созерцал корешки папок, стопку чистой белой бумаги. Потом усталым движением расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и потер рукой затылок.

Александр, испытывая жгучее желание исчезнуть из кабинета, но помалкивал, внимательно посматривая то на экран, то на шефа.

- Ох, и устал же я, - прошептал Строков. - Кто его разберет? Может, он и прав был, Валентин, а? Может, это мы здесь на станции окончательно забюрократились, устранились от настоящей жизни... Сторонние наблюдатели... Обидно... и глупо... Или все же это было правильное решение? Да, город он не спас, истории не изменил... Себя же, вероятно, погубил. С порученным заданием, естественно, не справился. И самое худшее, видимо, рассекретил присутствие землян на Лурасе... Где теперь его искать? Да и жив ли он еще? За покушение на полководца, если попался... Тут никакому послу и любимцу императора не выкрутиться. Этот Кальт вполне жизнерадостный, суровый мужчина, чуждый всяких сантиментов. Шутки с ним, боюсь, плохо кончаются.

- Внимание, шеф, - прошептал Александр. - Вот, кажется, кое-что новое о судьбе нашего Вило Маренти.

Строков покосился на экран:

- Лагерь ронгов. Пир победителей?

- Да.

У большого костра, с аппетитом уплетая дымящуюся похлебку из деревянных мисок, сидело несколько легионеров Кальта. Один из них, коренастый, толстенький крепыш в потертой, порванной в двух местах кольчуге и засаленной меховой накидке, яростно жестикулируя, сверкая выпученными глазами, извергая из себя потоки сквернословия, спорил о чем-то с угрюмым, рослым усачом в панцирных доспехах.

- А я тебе говорю, живой он. Через неделю вернется, и проглотить мне живую змею, если не наставит тебе синяков! - кричал крепыш.

- А куда же пропал твой приятель? - отмахивался усач. - Как город брать, его не отыщешь, а как добычу делить - отчисляй и ему? Так?

- Говорят тебе, бревно ты этакое! Оск выполняет поручение самого принца Клая! - злобно шептал крепыш. - А с принцем, приятель, не поспоришь! Ясно? Оск с дюжиной наших парней повезли вчера какого-то знатного чужеземца в Калию. Оск меня сразу предупредил, чтобы его доля была! Смотри, интендант! - А мне что? Прикажут выдать его долю - выдам, а что в штурме города не участвовал, это точно! Об этом спросят - скажу, - вполне миролюбиво отбивался усач.

- Говори, говори, пока твой поганый язык с корнем не выдернули из глотки! - продолжал кипятиться крепыш, явно стремясь затеять драку.

* * *

Глаза Строкова повеселели:

- И впрямь это о нем! Значит, еще живой... Чужеземец! Выключай установку, дальше Фон без тебя справится.

Строков неторопливо приблизился к огромной карте Большого континента, занимавшей почти половину одной из стен кабинета.

- Что ж, посмотрим. Увезли его утром, в день штурма, больше суток в пути. До Калии от столицы... бывшей столицы Вахского царства на лошадях добираться недели две. Тут толстяк врет - за десять дней его Оск никак не обернется туда и обратно. Положим, отряд с пленником будет передвигаться по дорогам Империи быстрее. Все равно, дней десять им понадобится, чтобы добраться до Калии. На их пути встретятся две горных цепи. У входа в Калийское княжество горный массив Ликайского хребта, но это уже, фактически, в самом княжестве. Есть еще Северо-Восточный хребет естественная граница Вахского царства. Здесь дороги проходят через хаос гор, ущелий, пустынные горные степи, леса. Вот в этом районе нам и надо устроить засаду и перехватить отряд с Валентином. Твое мнение, Саша?

- Наверное, вы правы, шеф. В лесах или на горных лесных перевалах Северо-Восточного хребта отбить Валентина будет легче всего. В Калии могут возникнуть уже самые непредвиденные сложности. Да и район там более обжитой людьми, более цивилизованный, что ли. Там незамеченными появляться будет труднее. В Калии уже погибло два наших сотрудника. И мы почти не обнаружили следов их гибели, хотя и сделали все, что в наших силах.

- Да, - поморщился Строков, - погибли ребята глупо, а почему, до сих пор не знаем. Ладно, подготовим встречу где-нибудь в этих местах. - Палец Строкова уткнулся в горный перевал Северо-Восточного хребта. - Во время ночной стоянки отряда в таком диком, пустынном месте легче всего усыпить охрану и спасти Валентина.

- Тьфу! Нам с Иваном это раз плюнуть! Вам, шеф, самому можно даже и не беспокоиться!

- Э! Нет! - погрозил пальцем Строков. - За вами тоже присматривать надо. Выкрутасы-то разные выделывать все вы мастера, а отвечать за вас потом перед Землей мне приходится.

- Шеф... - обиженно протянул Александр. - Мы такой обиды не заслуживаем...

- Ладно, чего уж... - вздохнул Строков. - Пошли собираться. Предупреди Ивана, Сергея и оставь инструкции девушкам, если они вернутся на базу в наше отсутствие. Уяснил?

- Спрашиваете, - хмыкнул Александр. - И Анюте, и Василисе я оставлю по длинному любовному посланию. Иван, естественно, проделает то же самое. Все будет на высшем уровне!

Строков многозначительно крякнул и направился к выходу.

Через час они уже летели над черным ночным морем в северном направлении. В кабине миниплана было темно: Строков запрещал зажигать свет в целях маскировки и экономии энергии. И хотя Иван и пытался в свое время доказать шефу, что с поверхности планеты увидеть и услышать их летательный аппарат нельзя - на то он и "невидимка", Строков погрозил ему пальцем и вполне резонно заметил, что "невидимка" - это для обычных аборигенов Лураса. А если имеешь дело с неизвестной космической цивилизацией, то...

Поэтому весь полет до намеченной цели проходил тихо и скучно.

Глава 5. НА ПЕРЕВАЛЕ

В Калию Валентина везли по так называемой Великой Фосовой дороге. В чем заключалось величие дороги, в первые дни пути Валентину понять было трудно, да он к этому и не стремился. Надо было собраться с мыслями, прийти в себя после неудачи в лагере и грозящей казни. Поразмыслить было о чем, но думать не хотелось, он испытывал какую-то необузданную радость, каждой клеткой тела ощущал свежесть мира, новизну жизни. А последние события в лагере ронгов, разрушение города и столкновение с полководцем казались ему смутным кошмаром.

"Сегодня еще жив, живой, почти невредимый, - вертелось в голове. - А завтра... Какая разница, что там будет завтра? Что случится в замке Кальтов? Зачем гадать? Я получил возможность вновь увидеть этот мир, леса, горы, степи. Даже наблюдать этих бедных, наивных мерзавцев, которые меня конвоируют, слушать их болтовню доставляет мне удовольствие.

Ведь это жизнь! Дьявольщина! Этот мир становится мне почти родным! Вот он, эффект вживания в роль! Эх, посол... "

Повозка и сопровождающие ее конники с трудом пробирались по узенькой, местами почти совершенно заросшей сорными травами тропе. Эта тропа, видимо, бывший конный путь - петляла среди гор, ущелий, лесов, тянулась по степям среди огромных, в рост человека, многолетних трав, кустарников, гигантских валунов. Путники или по болотам и переходили реки по узеньким, уже основательно подгнившим деревянным мосткам. Изредка попадались и каменные сооружения - различные насыпи, водоотводы, тоже находившиеся в сильном запустении.

Из разговоров солдат, проклинавших тяготы пути и своего пленника, Валентин узнал, что дорога, по которой они с такими трудами двигаются вперед, прокладывалась по приказу царя Фоса - деда или прадеда нынешнего императора. На сооружение дороги в свое время были затрачены значительные средства. Усилиями десятнов тысяч рабов была построена мощеная дорога через южную часть страны и само Калийское княжество. Однако в Северо-Восточных горах, среди лесов и диких степей строительство застопорилось. Необжитые, дикие лежали вокруг земли. Тысячи рабов были загублены непосильным трудом, растерзаны диким зверьем, погибли от голода и болезней. Сотни несчастных удирали в леса и горы, пополняя и без того многочисленные в этих краях шайки разбойников. Словом, северная часть дороги прокладывалась кое-как. Миллионы форов, выделенные из казны на строительство, большей частью оказались разворованными как окрестными грабителями, так и самими ронгскими чиновниками. А затем старик Фос затеял войну с Вахским царством, по недостроенной дороге протопали тысячи ронгских вояк, но поход оказался не особенно удачным - у Ронгского царства в то время еще не было сил окончательно сломить Вах - своего древнего могучего противника. После заключения мирного договора с Вахским царством царь Фос охладел к своим инженерным затеям и самая длинная дорога Империи так и осталась незавершенной. Однако некогда наведенные временные мосты и переправы верно служили путникам уже многие годы.

* * *

Влияние старой дороги 8алентин начал постигать где-то на пятый, шестой день пути, когда вокруг открылась горная степь и возникли удивительные картины дикой природы Лураса.

До этого Валентину не приходилось тесно общаться с растительным и животным миром планеты, основное внимание уделялось людям. Он изучал жизнь городов, военные походы ронгов. Теперь же появилась возможность понаблюдать мир Лураса вдали от населенных мест. И, по убеждению Валентина, такую возможность тоже надо было использовать, ведь, чтобы понять поведение людей планеты, надо почувствовать жестокую красоту мира, в котором живут эти люди. Осознать стихию, из которой они вышли.

Дорога проходила через леса розовых деревьев. Стройные, могучие стволы поднимались над путниками на десятки метров, завершаясь плотными темно-зелеными и розоватыми кронами. "Это хвойные породы, сродни нашим соснам и кедрам, - размышлял Валентин. - Вообще, природа даже на разных планетах любит иногда использовать свои удачные решения многократно. Правда, здешние сосенки помощнее будут, чем земные, да и шишечки на них висят покрупнее, прямо целые арбузы... А вот такого у нас на Земле мне наблюдать не приходилось... " На пути отряда стали попадаться первые вазочные деревья. Местные жители называли их еще живыми колодцами, поскольку эти растения росли на самых пустынных и бросовых почвах, а длинными, могучими корнями собирали влагу с больших глубин. Ствол такого дерева у основания достигал в диаметре трех метров, затем постепенно сужался до метра, а наверху заканчивался трех-, четырехметрового диаметра шаровым вздутием, покрытым очень густым слоем тонких длинных буроватых иголок и напоминающим огромную лохматую голову. Внутри такой деревянной головы находились сладковатые белые волокна, пропитанные влагой. Запасы воды у деревца бывали весьма значительными, обычно их хватало растению на весь засушливый сезон - пять-шесть земных месяцев. Не раз зти хранилища влаги спасали путников от жажды и голода.

Валентин, посматривая на заросли бурых лохматых голов, устало улыбнулся. Он вспомнил свои мысли о многократном использовании природой одних и тех же решений и вдруг подумал, что, увы, и на Земле, кажется, уже встречаются организмы со схожими свойствами. Взять хотя бы те же кактусы... Или верблюдов - тот же прием: создание запасов влаги.

"Если бы на Лурасе водились животные, похожие на наших земных верблюдов, местные жители наверняка называли бы эти деревья не вазовыми, а верблюжьими... Или деревья-верблюды... Планеты разные, а принципы, законы природы диктуют часто одни и те же решения... "

* * *

День был на исходе, солнце Лураса, как его здесь называли: Огненный Ти, уже зацепилось краем диска за гряду синих гор у горизонта и отряд замедлил движение.

Повозка, в которой держали Валентинеа, свернула с дороги и, проехав десятка два метров, остановилась среди густых зарослей щетинника кустарника с длинными жесткими листьями и крепкими (их часто использовали для наконечников стрел), до десяти сантиметров длиной, иглами.

- Привал и ночевка! - приказал Вули, командовавший отрядом. Распрягай! Готовьте хворост для костра. Оск, займись кухней. Велт, осмотри окрестности, проверь, нет ли поблизости каких-нибудь бродяг - район, сам знаешь, неспокойный, дикий.

- Слушаюсь, господин! - бодро ответил Велт и, кивнув в сторону Валентина, добавил: - А за чужеземцем кому смотреть?

- Я сам покараулю, - с усмешкой ответил Вули. - Хотя в этой пустыне далеко не убежишь! Или горные львы сожрут, или местные жители уведут в рабство, а то и совсем прикончат...

За несколько дней пути Валентин успел хорошо разобраться в характере своего главного стража. Характер у Вули был мелочный, пакостный и злобный. Сын обнищавшего аристократа и рабыни, он с детства терпел насмешки и унижения, но, обладая известной хитростью и настырностью, сумел стать хорошим солдатом, а потом и попасть в маленькие начальники - очевидно, не так давно его произвели в десятские и стали доверять конвои с пленными. И Вули упивался своей маленькой властью и над стражниками - рядовыми легионерами, и над самими пленными. В Валентине он каким-то чиновничьим нюхом почувствовал фигуру значительную: а как же - сам принц Клай церемонится с этим Вило Маренти, Сразу бы голову долой - и все проблемы, так нет же - надо везти в Калию, в родовой замок Кальтов. Вули же в лапы, видимо, значительных фигур пока не попадало, и на пленнике он теперь старался выместить все свои жизненные неудачи. Он подолгу расспрашивал Валентина на каждом привале о его жизни в Каросе, о самом императоре Фишу, о других, по мнению Вули, великих вельможах Империи. И, расспрашивая, всегда напоминал о плачевном положении пленника. И всегда Вули удивляло, почему пленник так невозмутимо встречает его ядовитые намеки м напоминания о грядущей смерти.

И на этот раз Валентин отреагировал на выпады своего стража вполне достойно:

- А ты полагаешь, Вули, - ответил он, - что попасть в рабство к местным диким племенам или быть убитым ими хуже того, что ожидает меня в замке твоего господина Кальта?

- Ты, Маренти, пройдоха и мерзавец! На месте принца Клая я бы тебя давно повесил, а он, видимо, решил себе растянуть удовольствие!

- Ты, уважаемый, пока не на месте принца Клая, а на своем месте, хмуро отвечал Валентин, - думаю, что на этом своем месте ты, Вули, и останешься.

- Здесь, - Вули гордо хлопнул себя по груди, - здесь у меня пакет от Его Высочества к своим родственникам. А в пакете, малыш, твоя судьба. Приедем в замок, вскроет супруга принца письмецо и скажет, что из тебя сделать... Может, четвертуют... А может, чучело набить прикажут... Там видно будет...

- Это верно, - спокойно отвечал Валентин. - На месте увидим. А вдруг, мой милый Вули, меня встретят в замке как самого почетного гостя, а? Ведь принц Клай приказал тебе доставить меня в Калию живым и невредимым! Он не поручал тебе издеваться надо мною во время пути, не так ли?

- Так-то оно, возможно, так! Да лучше помалкивай! - менее самоуверенно ответил Вули. - Ишь! Разговорился! Нечего болтать глупости! Гость выискался! - Вули явно начинал сердиться. - Молчать, а то я тебе...

- Ну! Ну! Не будем ссориться, - миролюбиво говорил Валентин. - У меня ведь еще могли остаться кое-какие связи при дворе императора, да и сам Великий Фишу был когда-то неплохого мнения о моей персоне. В судьбе нашей часто все меняется, кто знает, вдруг и я тебе смогу когда-нибудь оказать услугу.

- Ты? Услугу? - Вули хмыкнул, плюнул себе под ноги и отошел к разгоравшемуся костру, вокруг которого давно уже хлопотали его подчиненные.

Валентин вновь задумался о своей судьбе. "Припугнуть начальника этих церберов, конечно, стоило, но так ли благополучно пойдут мои дела в Калии, как я об этом тут распространялся? Многое бы я отдал, чтобы узнать, какие указания содержит это письмо полководца. Кстати, когда он успел его продиктовать? Или этот Клай Кальт успевает делать несколько дел сразу? И продиктовал свои указания относительно меня во время штурма города? Впрочем, так ли это важно? Внимания заслуживает сам факт появления этого пакета с какими-то секретными указаниями относительно моей судьбы... "

Наступила ночь. Над горами постепенно гасли зеленые, синие, фиолетовые и пурпурные полосы заката. В безоблачном чернильном небе одна за другой появлялись звезды. И вот их высыпало неимоверное множество.

Валентин долго разглядывал знакомые и полузнакомые созвездия, пытаясь отыскать маленькую желтую звездочку - Солнце, но, запутавшись в рисунках созвездий, так и не сумел выделить свою родную звезду из тысяч других. И жгучая тоска по Земле, по родному, уже почти забытому родительскому дому, охватывала его.

А вокруг было тихо и сонно. От костра доносились запахи горячей пищи и уже был слышен могучий храп Вули и его подручных. Двое караульных периодически подходили к стреноженным лошадям, косо посматривали в сторону Валентина и, беззлобно переругиваясь, возвращались к огню - ночи стояли холодные.

Еле уловимый шорох привлек внимание пленника.

Валентин вдруг почувствовал чье-то горячее дыхание за спиной и напрягся в ожидании дальнейших событий.

- Тихо, тихо, - прошептали по-русски за спиной, - это я, Гусев. Мы за вами.

- Где Василий?

- В ста метрах. При малейшей тревоге мы усыпим всех. Правда, шеф считает, что лучше имитировать самостоятельный побег.

- А он не считает случайно, что прежде со мной надо бы посоветоваться? - спросил Валентин. - Спасибо за заботу, но пока я не собираюсь спасаться бегством. Еще не время. Возвращайтесь к Василию и передайте ему, что пока все идет нормально. Да, единственная просьба. Мне нужна связь. Как вас зовут?

- Сергей.

- Значит, Сережа. Так вот отдайте, Сережа, мне ваш переговорный браслет. Думаю, обыскивать меня больше уже не будут и я сумею сохранить приемопередатчик. Вы меня слышите?

- Хорошо слышу, но...

- Не возражайте. Я не хуже вас знаю, чем рискую, и все же так будет лучше. Спасать меня, если это потребуется, вы будете в Калии. Давайте браслет. Со Строковым я потом сам поговорю.

Минуту за спиной Валентина было тихо, только слышалось легкое дыхание Сергея. Затем щелкнул тихо замок цепочки и в ладони Валентина оказался небольшой, но весомый прибор, пластиковый корпус которого еще хранил тепло руки прежнего хозяина.

- Прощайте, - сказал Сергей. - В нужную минуту мы вас вытащим. С вами Земля.

- Спасибо, - Валентин незаметно пожал руку Гусева и еще долго вслушивался в еле различимые в ночи звуки - осторожные шаги уходящего человека.

"Ушел! Все спокойно. Умницы ребятишки! Быстро они меня обнаружили... И сразу жить стало легче и, как это ни глупо выглядит, веселее... Нет, что ни говори, молодец Василий, свое дело знает... "

И Валентин, почти успокоенный и умиротворенный, расслабился и быстро уснул.

Засыпая, он видел над головой все то же чернильное звездное небо, но звезды уже не казались ему такими чужими и незнакомыми, а далекая звездочка Солнце была почти рядом.

Глава б. МАРШАЛ ПИРОН

Маршал Империи Лов Пирон происходил из старинного рода Пиронитов, или Пиронов, как позднее стали называть этот род. Князьям Пиронам принадлежали обширнейшие земли к западу от Кароса. Еще столетие назад предки Пирона соперничали с родами Корга и Фишу за власть над Ронгонией. И хотя успехи в борьбе за корону у рода Пиронов были более чем скромные, мечта оставалась.

"То, что не удалось предкам, осуществят сыновья!" - это было тайным девизом рода. С этой мечтой Лов Пирон начинал свою службу у императора Фишу. И все прожитые годы, начиная с ранней юности, стремился к одному: к возвеличиванию себя и своего рода, к умножению своих богатств и могущества. Кое в чем ему сопутствовала удача. Он был храбрым воином и смелым политиком. Выдвинувшись по военной службе, скопив в результате ряда удачных спекуляций зерном и грабежей захваченных вражеских городов крупные средства, он создал в Каросе довольно сильную тайную оппозицию центральной власти императора. И даже сам Великий Фишу, хотя и был вполне осведомлен о кознях своего давнего соперника, открыто враждовать с Пироном побаивался, прекрасно понимая, что казнь или ссылка маршала повлечет за собой сильное недовольство старой ронгской знати и крупных землевладельцев, а возможно, и выльется в восстание против власти императора в самом Каросе. Поэтому обычно император только слегка сдерживал устремления Пирона, казнил время от времени зарвавшихся сторонников маршала (не очень крупные фигуры), но старался не доводить дело до крайности. Фишу умел стравливать своих врагов и отводить от себя возможные угрозы, направляя энергию Пирона на борьбу с другими могущественными родами Империи. Так было, когда Пирон враждовал с Коргом, так было и в случае с Кальтами, неожиданно выдвинувшимися из захудалой Калии и ставшими за последние пятьдесят лет фаворитами и родственниками самого Фишу.

Маршалу было уже около шестидесяти, но еще пятнадцать лет назад, когда Лов сватался за старшую дочь императора и получил отказ, он поклялся отомстить Фишу и своему, тогда еще очень молодому, счастливому сопернику Клаю Кальту. И все эти пятнадцать лет Лов Пирон лелеял планы мести. Организовал около десятка покушений на самого императора, подсылались убийцы и к Клаю Кальту. И хотя по какой-то непонятной Пирону роковой предопределенности все его покушения оказывались неудачными, наемные убийцы и заговорщики гибли от рук палачей, самому Пирону удавалось выходить сухим из воды, и он с годами даже начинал верить в свою безнаказанность.

"Дурень Фишу явно боится меня, - размышлял он, самодовольно посмеиваясь, - иначе давно бы казнил. Правда, император очень умело уничтожает моих союзников и друзей, но когда-нибудь и до него доберутся. Ха! Он доверил мне легионы юга. Глупец! Надеется, что я увязну в войне с Харотией. Ничего, у Кальта на севере еще неизвестно как-пойдут дела. Мигу тоже не подарок. Одних пехотинцев из племен своего царства может выставить до ста тысяч. А с Харотией мы еще посмотрим. Царь Буца слишком хитер, чтобы разбивать мои легионы. Он не будет тратить силы. Ему ли не знать, что после каждого поражения ронгов из Кароса последует новая, уже глобальная карательная акция. Нет, с царем я сумею договориться".

И Пирон выжидал. Он осаждал своими легионами мелкие города Харотского царства. Даже захватил и сделал своей резиденцией Тассу - довольно значительный порт на берегу Южного моря. А вот крупных столкновений с войсками царя маршал Пирон избегал, с нетерпением ожидая сообщений с севера о походе Кальта и вестей из столицы. Однако выжидательная тактика себя плохо оправдывала. Сообщения из столицы и с севера не всегда между собой гармонировали и были весьма разноречивы.

Если сторонники маршала в Каросе в каждом донесении писали о том, что здоровье императора плоховато и императору Фишу не долго осталось править миром, то в донесениях о походе Кальта все больше и все определеннее говорилось об удачах Северной армии, об удачах калийского выскочки, как про себя называл своего молодого врага Лов Пирон.

"Император Фишу умрет не сегодня-завтра! - размышлял маршал. - Вот он, долгожданный случай! И какое невезение - меня не будет в Каросе! Проклятый Фишу все предусмотрел! Я сижу в этой дыре - в этой трижды забытой богами и демонами Тассе и веду эту гнусную возню с харотцами, а в столице умирает мой враг. Трон императора освободится. И, конечно, тот же Корг, выжидающий своего часа, постарается захватить власть в Каросе... Хотя, что такое звание императора без поддержки легионов? Мои солдаты пойдут за мной. Выиграет тот, у кого сила. У меня силы хватит. Хотя остается этот калиец. Что у него там? Пять или семь легионов?.. Уже есть кое-какие успехи, выиграл первую битву - этому калийскому выскочке всегда везло. Правда, есть надежда, что люди Мигу оставят от его легионов пустое место и тогда...

Нет, во что бы то ни стало надо сохранить мою армию... Нужен тайный союз с царем Харотии. Сможем ли мы договориться? Конечно, сможем. Два умных человека всегда могут договориться. Но эта затея, пожалуй, будет самая опасная. Если император Фишу, до того как окончательно станет богом, успеет пронюхать о моих интригах и успеет (того хуже) собрать доказательства моего сговора с врагами Империи, то... Меня уже ничто не спасет... Ни древность рода, ни положение... Рискнуть?.."

И Лов Пирон метался но дворцу наместника Тассы, мерил своими тяжелыми солдатскими шагами залы дворца и мучительно искал верное решение.

- Трон! Трон! - бормотал он себе под нос, искоса поглядывая на застывших у дверей часовых.

"На что же решиться? Дать знать царю о моих намерениях? А вдруг Буца продаст меня императору? Что он получит этим шагом? Мирное соглашение? Хотя нет. У прохвоста слишком много прегрешений перед Великой Империей ронгов... Фишу его старый враг. Царь ненавидит императора, пожалуй, еще сильнее, чем я... А если Буца согласится? Я пообещаю вернуть ему все захваченные ронгами за последние тридцать лет земли Харотского царства. Выдам за него свою дочь... Поклянусь в верной дружбе... Хотя, кто сейчас верит клятвам?"

Пирон насторожился. Послышались тихие, осторожные шаги, скрипнула дверь.

Вошел Сей - старый слуга Пирона, его бывший раб, а ныне вольноотпущенник и вполне состоятельный гражданин Империи. Сей был посвящен во многие тайны Пирона и часто умным советом вытаскивал господина из, казалось, безнадежных положений.

"Посоветоваться с ним сегодня? - размышлял Пирон. - Старый хитрюга может подсказать что-нибудь дельное... "

Сей приблизился к своему господину и, остановившись в четырех шагах, почтительно склонил голову, ожидая позволения говорить.

- А... явился? Есть какие-нибудь новости? - недовольно спросил Пирон. - Говори!

- Мой господин, - вкрадчиво начал Сей, - только что прибыл гонец из столицы...

- Не тяни! Не тяни! Старый пройдоха! Я же чувствую по твоему голосу, что случилось серьезное! Ну, говори!

- Мой господин, случилось страшное!

- Что? Император?

- Нет. Пока нет. Боги все еще охраняет покой Великого Фишу. Демон смерти на этот раз посетил его опального сына.

- Принц Кром!

- Да! Единственный сын и наследник престола скончался.

- Х-хе... - Из груди Пирона вырвалось нечто напоминающее одновременно и хрипение, и рычание. - Кром погиб! Как это произошло?

- Мой господин, как вам известно, император сослал своего сына, будто бы замеченного в связях с врагами Империи, на остров Гедор. Принц, естественно, был сильно огорчен, терзался, упрашивал отца в письмах простить его. А несколько дней назад попытался самовольно удрать с острова в рыбачьей лодке. На море было сильное волнение. Порыв ветра перевернул лодку и...

- Такова официальная версия смерти принца... Ясно. Значит, пытался самовольно вернуться в столицу. Не иначе, его кто-то подбил на этот шаг! Не долго осталось старику Фишу сидеть на троне...

- Да. Из Кароса сообщают, что дни императора, увы, сочтены.

- Так... А я вынужден прозябать в этой проклятой Харотии, в этой гнусной, вонючей Тассе! Ответь мне, Сей, что бы ты предпринял, будь ты маршалом и окажись ты на моем месте? Как вести военные действия далее? Царь Буца явно избегает решающего сражения, затягивает поход... А скоро сезон дождей. Наступает осень... Холода... И мы вынуждены будем зимовать в этом проклятом городе. Посоветуй же что-нибудь своему старому господину!

Сей почтительно склонил голову и, почесывая левой рукой свою густую рыжую бороду, вкрадчиво произнес:

- Я всего лишь старый, глупый раб. Трудно мне давать совет великому маршалу и первому, по знатности и богатству, человеку Империи. Однако если мой господин желает совета, то я дам совет. Надо закончить войну с Харотией как можно быстрее и вернуться в Карос до того, как умрет Великий Фишу.

- Хм... - промычал Пирон. - Это-то я и без тебя знаю! И вот как желаемого добиться?

- У судьбы много дорог... - развел руками Сей. - А человеку приходится выбирать одну. Есть путь прямой, но, пожалуй, самый опасный, трудный и длинный. Можно загнать царя в угол, обложить войсками и заставить драться. Однако исход битвы совсем не ясен. Есть другой путь... Переговоры. Империи сейчас не до новых завоеваний, надо сохранить хоть то, что уже завоевано. Времена наступают смутные. Возможна смена династии. Харотию можно оставить харотам. Постараться закончить дело миром. По-моему, царь Буца охотно пойдет на уступки и даже на союз с одним из маршалов императора... Конечно, тайный союз...

- Сей! Эта мысль уже приходила мне в голову! Но как? Как ее осуществить? Ты не хуже меня знаешь, что бывает с теми, кого император заподозрит в государственной измене! Он даже сына-наследника не пощадил! Если же я, давний его соперник, дам такой повод! - Пирон боязливо огляделся. - Императорских шпионов и здесь, в моем легере, хватает.

- Это так, мой господин, дело, которое мы начнем, крайне опасно. И все же... Твой смиренный раб рекомендует именно этот путь. Во-первых, после смерти сына императору не до нас. Полагаю, что он уже не оправится от такого удара. Следовательно, в столице может появиться новый император. Если вас не окажется в Каросе в нужное время, власть перейдет, скорее всего, к нашему старому знакомому Коргу. После вас, мой господин, и Клая Кальта он наиболее влиятельная фигура.

- А что Кальт? Что ты о нем думаешь?

Сей сощурился и, как бы собираясь с мыслями, вновь запустил пятерню в бороду и принялся теребить пальцами подбородок, словно прикидывая, стоит ли сообщать господину все, что он думает о Кальте. Наконец, после минутных размышлений он произнес:

- Клай Кальт самый опасный и сильный противник.

Больше того, мой господин, если мне будет позволено высказать одну догадку, так сказать, плод моих худоумных размышлений...

- Говори!

- Я опасаюсь, что теперь, после смерти сына-наследника, Великий Фишу переделает свое завещание в пользу мужа старшей дочери и...

- Объявит всенародно его, Клая Кальта, законным наследником трона... Ты это хотел произнести своим мерзким языком? - вскричал Пирон, побагровев от ярости.

- Мой господин, боюсь, что так и будет. Если только это событие уже не произошло. Авторитет старика императора в народе еще очень велик и его воля кое-что значит.

- Но ведь Кальт калиец, неужели ронги уступят власть над собой иноземцу? Разве такое возможно? Было ли такое когда-либо в истории Ронгонии? Летописи, хроники древних царств молчат о том.

Мой повелитель, если такого события и не бывало доселе, это не доказывает его неосуществимость. Вам ли не знать, как сильны Кальты! Что с того, что принц Клай родился на солнечном юге, он отлично, как на своем родном языке, говорит на ронгском. Его жена чистокровная ронгонка из рода Фишу. Его сыновья законные внуки императора.

- Если Кальт станет императором, я погиб! - прошептал Пирон. - Этого нельзя допустить! Найди мне надежных людей, Сей! Надо подослать их в лагерь Кальта. Пообещай им, что хочешь! Я готов отдать половину своих богатств, лишь бы он не доехал до Кароса! Сей, что же ты молчишь? Ты слышишь меня?

- Я весь внимание, мой повелитель! По счастью, принц Клай воюет с Мигу на севере. Правда, по последним донесениям моих агентов, успехи у Кальта ощутимее, чем у нас. Не сегодня-завтра падет столица царства Вах и тогда руки у принца будут развязаны. Вот поэтому-то нам нужно спешить. Мы должны успеть в Карос раньше Кальта.

- А Корг?

- Корг... С ним что-нибудь придумаем. Пока надо договориться с царем Харотии. Думаю, он уже знает о событиях на севере и...

- Не запросит многого!

- Да, мой повелитель. Поэтому, получив от вас подробнейшие инструкции, я готов сейчас же тайно отправиться к царю. Скоро наступит ночь. Ночью мне легче выбраться из города незамеченным. За неделю, за две, думаю, все решится.

Минуту Лов молча смотрел в глаза своего бывшего раба. Через длинные, узкие решетчатые окна дворца падал свет Тосы, маленького багрового спутника Лураса. Блики красных тонов смешивались на лице Сея с отблесками от зажженных светильников, и физиономия слуги казалась Пирону зловещей, уродливой карнавальной маской. Что было за этой маской, какие мысли бродили в голове Сея, маршал отгадать не мог и колебался, понимая, что приходится вручать свою судьбу пусть и близкому ему существу, но все же существу коварному, опасному. Наконец, решившись, Пирон кивнул:

- Хорошо! Даю тебе десять дней на все: и на дорогу, и на переговоры. Если к исходу десятого дня не будет от тебя вестей, я поведу армию к столице Харотского царства! И возможно, мне повезет, как повезло Кальту. Иди, готовь грамоты! И пусть боги судьбы покровительствуют нам!

Глава 7. СМЕРТЬ ИМПЕРАТОРА

Наиболее дальновидные жители ронгской столицы пришли в сильнейшее смятение, когда было объявлено о смерти принца Крома. Смятение это объяснялось вовсе не тем, что императорский сынок снискал себе всеобщие симпатии жителей Кароса или пользовался народной любовью, напротив, принца при жизни больше ненавидели за наглость и высокомерие. У многих знатных горожан Кароса в памяти еще были дикие выходки и загулы Крома, унижения, которым он подвергал не угодивших ему придворных. Конечно же, мало кому доставлял удовольствие и капризный характер наследника, все в Каросе отлично знали, что определяющими чертами этой царственной натуры были глупость, мстительность, истеричная жестокость, переходящая зачастую в трусливый садизм. Нет, совсем не безвременная кончина принца раздосадовала и обеспокоила жителей Кароса, их ужаснуло другое: страна оставалась без прямого законного наследника.

Старый император был тяжело и неизлечимо болен. И аристократы Кароса в ужасе предчувствовали грядущую смуту, междоусобицы царедворцев, а то и открытые столкновения знатных родов Империи, гражданскую войну и развал государства.

Наиболее мудрые чиновники и землевладельцы, понимая, что в стороне от начинающейся грызни из-за императорского трона им не остаться, потеряли сон и покой, прикидывая так и эдак, сторону которого наиболее вероятного претендента на престол им принять, кому оказать поддержку золотом, либо наемниками, либо протекцией в сенате. Самые осторожные из горожан заблаговременно приостанавливали свои торговые дела в столице, поглубже закапывали ценности и потихоньку удирали из Кароса в имения, спешили под любым благовидным предлогом отправиться в путешествие по западным, не охваченным военными действиями, провинциям Империи.

Среди всех этих беспокойств и предгрозовой мышиной суеты, казалось, лишь сам Великий Фишу сохранял обычную безмятежность и полнейшее безразличие к происходящему. Даже смерть сына вроде бы прошла для императора незамеченной, как думали многие из придворных, слабо разбиравшихся в характере своего властелина. Однако это внешнее императорское спокойствие было обманчивым.

Сказать, что в душе старика императора шевельнулись какие-то давно забытые чувства и он потрясен смертью сына, было бы не совсем верно. Увы, за свои семьдесят с лишним лет Фишу наблюдал такое количество всевозможных смертей как своих соперников, врагов, так и близких родственников и к стольким из этих смертей он прямо или косвенно был причастен, что сам по себе еще один факт чьей-то смерти (будь это и смерть сына) уже не будоражил его сознание. У старика были со смертью свои, особые, можно сказать полуприятельские, отношения. Каких-либо отцовских чувств к Крому император уже давно не питал, чаще глупости принца вызызали его гнев либо глухое раздражение, однако гибель наследника оказалась неожиданным, а потому и сильным ударом. До этого Фишу как-то не задумывался, что станет с его детищем, его Империей, после его ухода к богам: была уверенность - Великое государство ронгов, а с ним и могучий род Фишу, будет процветать вечно... И вот удар, и первые сомнения стали закрадываться в помраченное болезнями сознание властелина. А не напрасна ли его борьба за трон? И все многочисленные казни, и смерти, и ночные убийства соперников, и мучения, на которые он обрекал противников и не угодных ему лиц? Ведь только в глазах подданных он был велик, и велики были его труды и деяния, и велики были злодейства его и его слуг... Перед судьбой же и временем он оставался жалким, больным стариком... Эти и другие им подобные мысли прокрадывались в меркнущее сознание умирающего императора, но усилием воли, железной привычкой к дисциплинированному мышлению Фишу их отгонял.

- Нет... Нет... - бормотал он, вперив застывший, полусумасшедший взгляд воспаленных глаз в пламя очага и привычно поглаживая своего леопарда. - Так было угодно богам... Я прав. Я всегда был прав... Кром... Эта смерть... Она ничего не решает. Из него бы получился негодный правитель... Возможно, все к лучшему... К лучшему... Не забыть казнить виновников его гибели... Завистники, враги... Лепал, он был там... Губернатор... Надо допросить их, расследование... Не забыть... У меня есть дочери, есть внуки, у меня еще есть власть! Бара!

В зал на призыв хозяина поспешно вошел канцлер.

- Что угодно повелителю? - тихо спросил он, низко кланяясь.

- Бара. Приведи ко мне сегодня всех придворных юристов и сановников первого ранга. Я собираюсь огласить новое завещание.

Бара подобрался, точно перед прыжком, и насторожил уши:

- Какого рода текст завещания прикажете подготовить?

- Я назначаю своим преемником мужа моей старшей дочери - Клая из рода Кальтов. Это единственное существенное изменение старого текста.

- Да, повелитель... - пробормотал Бара. - Ход вашей мысли становится доступен моему пониманию. К вечеру новый вариант текста будет готов.

- Закажи три копии завещания. Одну для сената, вторую отправим на хранение в библиотеку Храма бога Ти...

- А третью копию?

- Третий свиток ты сегодня же отправишь в лагерь моему зятю, - Фишу поднял усталые глаза на канцлера. - Сделаешь все это без промедления.

- Слушаюсь, мой повелитель.

- А теперь иди собирай чиновников. Да, прикажи позвать моего врача.

- Будет исполнено, - поклонился Бара, осторожно отступая к двери.

* * *

Этим же вечером в тронном зале императорского дворца был оглашен новый текст завещания Фишу. В присутствии юристов, многих знатных граждан Империи, крупных чиновников, священнослужителей и купцов Бара обнародовал завещание, скрепил копии текста многочисленными печатями и подписями присутствующих лиц.

Объявление Клая Кальта наследным принцем вызвало в столице в первые же часы как бурю негодования среди ронгской знати и врагов дома Кальтов, так и многочисленные восторги сторонников калийской партии. Канцлер опасался возникновения беспорядков в городе и даже подумывал, что старик император поспешил с объявлением нового наследника и сам факт обнародования завещания при жизни старого монарха ни к чему хорошему не приведет. Конечно, канцлеру были понятны мотивы поспешного обнародования завещания: Фишу старался узаконить и укрепить власть своего семейства - обеспечить будущее дочерей. Доктора оставляли императору уже не месяцы, а считанные дни жизни. И владыка ронгов стал отказываться от своих привычек, особенно изменения в характере старика стали заметны после смерти Крома. Фишу теперь часто впадал в сонливое безразличие, которое чередовалось у него с приступами сильнейших головных и сердечных болей, галлюцинациями и полуобморочным состоянием.

* * *

Смолкли громкие разговоры в дворцовых залах. Даже у самых молодых и бесшабашных придворных юнцов с лиц исчезли улыбки. Не слышался больше смех фрейлин принцессы. Дворец постепенно пустел. В высоких пышных залах поселились тишина и предчувствие близкой смерти.

Притихла светская жизнь и в самой столице. Точно шакалы, собравшиеся у логова умирающего льва, замерли и насторожились ронгские аристократы.

И вот на рассвете одного из беэоблачных, тихих осенних дней старый император скончался. Умер естественной смертью, счастливо избежав многочисленных покушений, ядов и отравленных стрел. После себя он оставил двух дочерей и внуков, страну на пороге гражданской войны и четыре объемистых тома размышлений и наблюдений за повадками хищных зверей. Мало кому в Каросе в те дни могло прийти в голову, что эти четыре тома начал зоологии высших позвоночных Лураса и будут самым ценным для потомков из всего наследства ронгского императора Фишу.

Глава 8. КОРГ

Над Каросом разгорался новый день.

После некоторого оцепенения, вызванного кончиной Великого и Несравненного императора ронгов, круги столичной знати пришли в движение. Отряды легионеров постепенно стягивались к императорскому дворцу. На улицах появились шумные, кричащие толпы. Столица бурлила. И в этом бурлении все чаще всплывало имя одного из самых влиятельных сенаторов, крупного землевладельца Тиуса Корга.

В свои пятьдесят шесть лет Тиус был еще очень крепким, дородным мужчиной. Славился знатностью, богатством и успехами у женщин. В отличие от Пирона он никогда не строил каких-либо козней против императора, хотя втайне и считал себя не менее достойным трона, чем сам Фишу. Корг и в жизни, и в политике был больше коммерсантом, чем смелым воином. Своих сторонников он прежде всего привлекал денежными подачками, роскошными обедами и ужинами, празднествами, устраиваемыми по самому пустяковому поводу. Однако он знал, с кем обедать, кого одарить и в честь кого устроить празднество. Удивительно, но каждый дар его, каждая трата оборачивались к выгоде самого Корга, и, по сути, любое его пожертвование храмам или городам Ронгонии становилось удачной торговой сделкой.

Смерть Фишу взволновала Корга до крайности. Ему почудилось, что пришел долгожданный момент, когда нужно рисковать всем, чтобы выиграть все. Иными словами, Тиус Корг вдруг почувствовал, что может вполне дешево купить для себя трон императора: других серьезных покупателей-конкурентов в Каросе в день смерти императора просто не оказалось. И хотя Тиус не любил рисковать и обычно избегал сомнительных предприятий, сложившаяся ситуация представлялась ему беспроигрышной. Его главные соперники, Кальт и Пирон, были далеко, и после кончины Фишу он, Корг, оставался самой влиятельной фигурой в Каросе - просто глупо было бы этим не воспользоваться. После мучительных прикидок и раздумий Тиус объявил своим друзьям и сторонникам, что начинает борьбу.

План Корга по захвату императорского дворца и верховной власти не отличался оригинальностью.

Первое, что надлежало, по убеждению Корга, сделать, - это стянуть к дворцу и сенату верные воинские части, командиры которых целиком были преданы Коргу. Вторым пунктом программы был захват дворца и казны Империи. Третье, что требовалось проделать быстро и незамедлительно, - уничтожить копии императорского завещания и огласить народу новое, "подлинное", завещание императора Фишу, объявляющее его, Корга - главу старинного и одного из самых могущественных родов Кароса, - новым императором ронгов.

Четвертый пункт самый трудновыполнимый: уничтожить всех противнинов кандидатуры Корга, всех лиц, присутствовавших при огласке первого, "ложного", завещания императора, Загвоздка заключалась в том, что многие сенаторы, юристы и крупнейшие чиновники, удостоверившие своими подписями и личными печатями подлинность завещания, в котором преемником Фишу объявлялся Клай Кальт, поспешили сразу после первых слухов о кончине Великого императора предусмотрительно исчезнуть из Кароса. А всех этих знатных лиц нужно было отыскать, уговорить принять сторону Корга, а в случае несогласия умертвить. Затем необходимо было отстранить от командования войсками Кальта и Пирона, на их должности назначить своих людей, и последним пунктом программы (выполнение этого замысла Корг откладывал до лучших времен) было упрочение своего положения на троне женитьбой на младшей дочери императора Фишу - принцессе Ласси. Правда, принцессу необходимо было привезти из Калии в Карос, но похищение девушки из замка Кальтов, по мнению Корга,все же можно было осуществить.

Таковы были честолюбивые замыслы новоявленного властелина Кароса. И, надо отметить, во многом ему сопутствовала удача.

Власть в Каросе была захвачена на удивление легко. Когда отряды верных Коргу легионеров и его сторонники из знати ворвались, размахивая мечами, в залы императорского дворца, они нашли помещения пустыми. Кроме нескольких стариков прислужников и рабов, следивших за чистотой, в императорских покоях не оказалось ни воинов охраны, ни чиновников, ни придворных. Все разбежались еще при приближении толпы сторонников Корга.

Струсившие сенаторы в тот же день отправились к дому Корга и вручили новому властелину Кароса дары, скипетр и корону. Правда, вышла небольшая накладка с государственной казной: хотя сама сокровищница императора и монетный двор были захвачены в самую первую очередь - ценностей в хранилищах не оказалось. Куда-то пропали и сам князь-казначей, и канцлер Империи Бара, и вот загадочное исчезновение этих двух влиятельных вельмож государства более всего удручало нового владыку.

- Мерзавцы! Когда они успели удрать? - бушевал Корг. - Я же приказал закрыть все ворота города и поставить заставы на дорогах! Как вы могли их упустить? Вепр, я назначил вас, моего племянника, командующим гарнизоном столицы! Так докажите мне, что вы достойны этого высокого назначения! Обыщите город, обшарьте все закоулки, каждый дом, но найдите этих двух беглецов! Не мне вам обьяснять, что казначей знает, где спрятано золото и драгоценности, а у Бара должны храниться копии того мерзкого, незаконного завещания, написанного выжившим из ума старцем!

- О! Мой повелитель! - смущенно отвечал Вепр, опуская глаза. - Я допросил дворцовую челядь. Слуги признались, что и казначей, и канцлер скрылись из дворца сразу после смерти Фишу, еще до обнародования этого события и до объявления траура. В те часы дороги из города еще не были перекрыты нашими людьми. Полагаю, беглецы спешат, мой господин, либо на север, в лагерь Кальта, либо в Харотию к Пирону.

- И ты так спокойно мне об этом докладываешь? - сказал Корг, сверкнув глазами.

- Я отправил за ними погоню по всем дорогам.

Сделано все возможное, чтобы их поймали и доставили к вам, мой император.

- Хорошо! - вздохнул Корг, опуская глаза и стиснув зубы, и напыжился, придавая своему раскрасневшемуся лицу величественное выражение.

Вепр молчаливо поклонился, ожидая позволения уйти, но Корг, словно в раздумье, остановил его движением руки:

- Не спеши! Для тебя у меня будут еще поручения. Сенаторы вчера, порядком перепугавшись, узаконили мою власть. Сегодня же необходимо оформить соответствующие указы, грамоты и направить в армии Кальта и Пирона моих полномочных гонцов.

- Какие цели мы должны поставить перед гонцами?

- Они повезут приказы об отстранении Кальта и Пирона от командования войсками и о назначении на их посты верных нам людей.

Вепр поежился, правая рука его непроизвольно легла на рукоять меча.

- А не будет ли такой шаг преждевременным, мой господин? Если для смещения с должности Пирона, затянувшего войну с Харотией, у нас есть основания, то Кальт одерживает на северо-востоке одну победу за другой. Его солдаты захватили богатую добычу и наверняка боготворят своего удачливого полководца. Возможны осложнения...

Корг нахмурился и, расправив роскошные императорские одеяния, вскочил с кресла. Он принялся нервно вышагивать по залу, бросая в сторону Вепра испепеляющие взгляды.

- Нет, - наконец произнес он. - Медлить с их отстранением от командования нельзя. Если они успеют подготовиться и перетянуть все войска на свою сторону, я погиб. Объяви, на всякий случай, под предлогом идущей войны мобилизацию среди ронгских молодых аристократов и... - Корг замялся, раздумывая.

- Можно раздать часть запасов продовольствия, - подсказал Вепр. - На наше счастье, у старика Фишу на случай неурожаев и голода были накоплены большие запасы зерна и солонины. Откроем императорские склады и погреба и...

- Хм! - В Корге вновь проснулся торговец и заговорила застарелая жадность. - Цены на зерно растут. Можно было бы с выгодой продать эти запасы в голодные времена и выручить средства для снаряжения армии, выплаты жалования наемникам.

- Вы правы, великий, но... - Вепр с сожалением опустил глаза. Народу, видимо, придется бросить этот кусок. Это укрепит ваши позиции и привлечет на нашу сторону многочисленные толпы бездельников и бедняков Кароса. Неплохо было бы организовать для горожан какое-нибудь красочное празднество. Похороны старика Фишу можно превратить в пышное зрелище. Устроить попутно схватки между рабами, показ диких животных, театральные представления, карнавал. Обязательно, вечерний пир для сенаторов и знати. Словом, надо завоевать сердца подданных пряниками и обещаниями скорого благоденствия.

Корг подавил тяжелый вздох:

- Ну, обещания - это ладно. Этого добра не жалко. А пряники? Этак не мудрено все по ветру пустить, тут надо думать! Эх! Если бы мы успели захватить императорскую казну! Проклятый пройдоха казначей! Когда его поймают, мы сдерем с него живого кожу!

- Да будет так, мой господин! - поклонился Вепр. - Каких еще поручений удостоит император своего верного слугу?

- Надо подготовить захват дочерей и внуков старика Фишу. Принцесса Ласси, насколько мне известно, гостит у своей сестры в замке Кальтов. Корг жизнерадостно потер ладони и сжал пальцы в кулак. - Все в одном гнездышке. Подумай, как лучше захватить их всех. Выманить в столицу, наверное, не удастся, придется брать штурмом замок. Действуй аккуратно при этом. Не забывай, младшая дочка Фишу должна стать моей женой, а старшая и внуки... Когда они будут у меня в руках, с Кальтом можно будет не считаться. Ты понял, Вепр?

- Я ловлю каждое слово моего повелителя.

- Это последнее, что я поручаю тебе осуществить. Отряд в Калию возглавишь сам. От успеха этой операции зависит почти все! Ты это не хуже меня знаешь, Вепр. Ступай!

Вепр вновь низко поклонился и отступил на два шага.

- Да, - тихо произнес он, - с дочками старика Фишу, пожалуй, будет труднее всего. Кальты скорее умертвят их сами, чем согласятся выдать нам. Значит, придется брать замок штурмом, а это сложная задача. По слухам, гнездышко Кальтов отлично укреплено. Тут есть над чем подумать. Мне потребуется много золота - возможно, сотни тысяч форов. Нужны солдаты, наемники. Отряд для захвата Калии и замка должен насчитывать легиона два, не меньше.

- Два легиона! - охнул Корг. - С какими же силами я останусь в Каросе? Ты с ума сошел! А для защиты Кароса, для своей защиты где я возьму людей? Повелитель, вы интересовались мнением военного человека. Я высказал свои соображения. С маленьким отрядом в Калии делать нечего. Нас просто не пропустят в страну местные отряды калийских ополченцев. Что говорить, нужны силы для захвата не только замка, но и города! А штурм города, даже слабо укрепленного, всегда требует много сил и крови... Однако, если цель похода будет достигнута и мы захватим родственников умершего императора, вы, мой повелитель, значительно укрепите наши позиции. Это будет ударом в сердце Кальта!

- Да... Но ведь гарнизон столицы значительно ослабнет. Как мне с такими мизерными силами защищать город?

- На город пока никто не нападает. Армии Пирона и Кальта далеко. Наступает осень. Дороги скоро зальет дождями. И потом, в результате мобилизации численность солдат в верных нам легионах значительно возрастет. Мой же поход в Калию, надеюсь, буфет быстрым и решительным.

Корг колебался. Он слабо разбирался в военных вопросах, и теперь обычная осторожность удачливого торговца заставляла его медлить. Сомнения, страхи заползали в душу Тиуса. Он понуро опустил голову и заметил, что пальцы рук слегка дрожат. Это было признаком слабости. Корг не желал выглядеть слабым даже в глазах Вепра.

- Хорошо! - вполне твердым, спокойным голосом произнес он. - Сколько тебе нужно людей, столько и бери! В конце концов, в случае неудачи мы с тобой, племянник, рискуем почти одинаково.

При упоминании о неудаче лицо Вепра побледнело, мысленно он обругал своего трусливого венценосного дядюшку последними словами, однако вслух благоразумно сказал:

- Еще мне понадобятся грамоты от вас с неограниченными полномочиями, правом казнить и миловать от имени императора всех, до наместников провинций включительно.

- Получишь все! И сверх того, если задуманное будет выполнено! несколько поспешно и раздраженно произнес Корг и, точно обессиленный, упал в кресло. Иди, выполняй!

Шаги Вепра стихли за дверью. А раскрасневшийся, с налитыми кровью глазами и дрожащими от возбуждения пальцами Корг еще долго обессиленный лежал в кресле, тяжело дыша.

Только теперь, после этой беседы, в тишине и одиночестве разглядывая золотое убранство императорских покоев, Тиус Корг вдруг начал трезво оценивать положение и осознавать всю непрочность и иллюзорность своей власти.

Постепенно к горлу Корга подкатил какой-то горький ком, потяжелела измученная ночными раздумьями голова. Он впервые в жизни остался один в огромном пустом зале императорского дворца и с суеверным ужасом уставился на высокий золоченый трон царей Ронгонии. На мгновение Коргу почудилось, что на троне по-прежнему восседает старик император и, ехидно прищурив глаз, рассматривает, точно букашку, копошивнуюся у своих ног, его, Тиуса Корга.

Холодный пот выступил на спине нового владыки Кароса. И тошнотворное чувство одиночества в этом пустом, холодном зале дворца заставило болезненно сжаться сердце.

- Эй! Слуги! Кто-нибудь! - крикнул Корг, хлопая в ладоши. - Затопите камины! Разведите огонь пожарче! Живее!

И когда два старых дворцовых раба, следивших за очагами еще при прежнем императоре, притащили на спинах вязанки хвороста и поленьев и засуетились у печей, Корг опустил голову и, боязливо поглядывая в сторону золотого трона, тихо прошептал:

- Теперь я, кажется, начинаю понимать, почему Фишу так обожал своих леопардов.

Пламя разгорающихся очагов становилось все ярче и жарче. Отблески огня метались по стенам, терялись среди скульптур и мозаик, тени ломались в складках тяжелых пурпурных занавесей, отражались в золотой инкрустации трона.

Теплело, но зал дворца по-прежнему оставался для Корга неуютным и мрачным.

И новому императору Кароса вдруг подумалось, что теперь уже не только этот зал, этот дворец, но и весь мир будет для него мрачной, иссушающей пустыней. Он переступил черту, отделившую его, Корга, от всех остальных людей, и не было возврата к прошлому. Он потерял всех друзей одним махом. Он владыка - перед ним все отныне или подданные, или враги.

- Владыка... - грустная улыбка искривила лицо Корга, и он потеплее эавернулсл в меховую мантию.

Его знобило.

Глава 9. ПЛОДЫ ПОБЕДЫ

Взятие столицы Вахского царства фактически означало завершение Северо-Восточного похода до наступления зимы. Ни о каком длительном сопротивлении вахских племен и княжеств уже не могло быть и речи. И Клай Кальт почувствовал наконец, что полностью контролирует положение на северо-востоке и война с царем вахов выиграна. Тем более что сам царь Мигу после прорыва ронгских легионов в столицу и потери практически всех своих вассалов и союзников - местные князья еще до падения Айрондари стали переходить на сторону ронгов - увидел тень смерти перед собой.

И хотя ближайшие друзья и родственники сумели увести царя со стен города, где он яростно рубился с ронгскими пехотинцами, в мощный храм-крепость в центре столицы и заперлись там, рассчитывая продержаться еще несколько недель, сам Мигу потерял веру в силы Вахского царства. Царю царей, повелителю Севера и стран Утренней зари помощи ждать было не от кого.

Поэтому, когда ронги, окружив храм, предложили его защитникам сложить оружие, выдать царя и сдаться на милость победителей, причем всем обещали сохранить жизнь, Мигу, простившись с защитниками храма и родственниками, приказал опустить подъемный мост и открыть ворота. Сам же царь поднялся на смотровую площадку главной башни храма, долго смотрел на пылающую и гибнущую столицу, затем молча принял из рук своего старого раба чашу с отравленным вином и осушил ее до дна.

* * *

Разграбление столицы Вакского царства принесло ронгам неслыханную добычу. Нет, не зря столько лет цари и императоры Ронгонии порывались овладеть этим городом. Все древние сказки о чудесах и несметных богатствах Айрондари обернулись для ронгских легионеров правдой. После капитуляции последних защитников главного храма из подземных сокровищниц было вынесено золотых монет, ювелирных изделий и самоцветов на тридцать миллионов форов. Всего же из столицы вахов ронги вывезли около двух сотен миллионов золотом. Помимо этого в руки победителей попало двадцать тысяч невольниц, около шестидесяти тысяч рабов и не поддающееся учету количество гражданских и храмовых ценностей, различной утвари, одежды, тканей, оружия. Реквизированы были также значительные запасы вина и продовольствия. А сколько ценностей еще было уничтожено и похоронено под обломками сгоревших и рухнувших зданий, сколько маленьких и больших кладов было зарыто предусмотрительными горожанами! И сколько тысяч безвестных защитников города и мирных жителей погибло в дни штурма и грабежа - этого никто не считал.

* * *

На следующий день после взятия города Кальт приказал привести к нему захваченных в битве, а также сдавшихся родственников царя, сановников и вельмож царства.

Когда пленников, в изорванных, испачканных грязью и кровью одеждах, с толстыми дубовыми колодками на ногах, скованных попарно бронзовыми цепями, выстроили перед ним, а было их около тысячи, полководец ронгов встретил своих поверженных врагов в сверкающих золотом и каменьями доспехах на белоснежном жеребце с длинной, аккуратно расчесанной гривой.

Насмешливо посматривая на измученные лица вахских вельмож, Клай Кальт сказал следующее:

- Полагаю, что вы, забияки, получили хороший урок и едва ли кто-либо из ваших родичей отважится вновь на поход против Ронгского государства. К чему приводят козни против власти Великого Кароса, теперь всем вам известно. Каждого из стоящих передо мною следует казнить за одно только намерение воевать против императора... - Сделав многозначительную паузу, полководец добавил: - Однако это было бы слишком расточительно, ибо Великой Империи нужны рабы и ценности, с трупов же много не возьмешь.

Я достаточно милосерден и не люблю напрасной крови. После того как ваши родственники уплатят в казну за каждого из вас соответствующую сумму выкупа - о ценах за голову каждого сановника переговоры будет вести наш казначей, - вы будете свободны. Помимо выкупа, каждый из вас пришлет нам своих сыновей. Они будут жить во дворце императора заложниками. Отныне царство Вах теряет свою государственную самостоятельность и объявляется Северо-Восточным протекторатом Империи. В каждом городе будет оставлен ронгский гарнизон. В столицу, точнее, в то, что от нее осталось, назначается наш наместник, и его власть будет выше привилегий избранных вами местных князей и чиновников. В случае повторного бунта обещаю уничтожить всю вашу автономию окончательно. Зто все, что я хотел вам сказать. Уведите пленников!

Короткая речь полководца произвела на вахцев впечатление. Кое-кто из знатных чиновников заметно ожил, прикидывая, что в плену быть осталось недолго, а с ронгами, если их не раздражать, вполне, оказывается, можно договориться. И вообще, протекторат - это еще не рядовая провинция Империи, кое-что из земель и состояний можно будет сохранить. Правда, ронгские гарнизоны, имперские налоги, унижения перед властью чужеземцев, но все это можно в конце концов и перетерпеть. После того кровавого побоища на стенах Айрондари и разграбления города от ронгского полководца можно было ожидать куда более жестоких решений и мести за длительное сопротивление, но ведь этого не произошло. Видно, и в самом деле этот Кальт не любит напрасной крови, с ним можно будет договориться.

* * *

В эти дни, когда Кальт чувствовал себя на вершине успеха и славы, его солдаты полностью уверовали в счастливую звезду своего полководца. После раздела добычи каждый, даже самый захудалый, пехотинец ронгского войска получил по тысяче форов награды из захваченных ценностей, помимо награбленного частным порядком. Каждый всадник получил по три тысячи, а офицеры и высшие чины войска оказались обладателями целых состояний.

Не мудрено, что после таких щедрот полководца (легко быть щедрым за счет врагов) все солдаты и большинство офицеров армии Кальта готовы были идти за своим стратегом хоть на край света. Наиболее горячие головы уже поговаривали о дальнейшем продвижении на восток и юго-восток, через пустыни, непроходимые леса и горные хребты. По слухам где-то там, за сотни дней пути, лежали богатые, таинственные страны, царства, о которых редкие купцы, побывавшие в них, рассказывали разные чудеса.

Однако сам полководец все разговоры своих сподвижников на эту тему воспринимал без всякого энтузиазма. Будучи трезвым, рвсчетливым стратегом и политиком, Клай Кальт понимал, что после разгрома Вахского царства и вполне ощутимых потерь, которые понесли его легионы в ходе кампании, у армии едва ли хватит сил и мужества на длительный поход через пустыни и горы. Ко всему прочему, далеко не все было спокойно и в завоеванной стране. С вахцами, по убеждению Кальта, еще предстояло повозиться. Значительные силы - прочти три легиона (около пятнадцати тысяч солдат) - пришлось расположить по городам и селениям царства для поддержания власти ронгов.

"Нет, - прикидывал Кальт, - войску нужна хорошая передышка, свежие пополнения, затем потребуется обучение нового состава владению оружием. Словом, надо зимовать в завоеванной стране... И ограничиться незначительными карательными экспедициями по мелким соседним княжествам... "

За этими-то размышлениями и застал Кальта его ближайший помощник и друг - Гори.

Торопливо войдя в шатер полководца и убедившись, что Клай один, Гори привычно поклонился.

- Садись! - сказал Кальт, отрывая взгляд от карты Вахского царства, разложенной перед ним на походном столике, и указывая пальцем на узкую деревянную скамью перед собой, у изголовья лежанки. - Ты чем-то встревожен? Есть новости?

- Новости есть, и серьезные, - ответил Гори, но на скамью не сел, а так и остался стоять у входа в шатер. - Мой повелитель, дозорные только что задержали двух путников, прискакавших из самого Кароса.

- Вот как. Очередные указания от сената и императора относительно того, как нам вести кампанию?

- Похоже, на этот раз дело серьезнее, - сказал Гори, - эти двое отказались сообщить мне, что их привело в наш лагерь. Они требуют встречи с тобой, Клай, просят, чтобы эта встреча осталась тайной для всех наших!

- Это становится интересным, - усмехнулся Кальт. - Надеюсь, ты сумел им развязать языки?

- Пока нет, мой господин! Но если последуют соответствующие указания...

- Не тяни! Я вижу, ты чего-то недоговариваешь! Как зовут этих двух?

- Один из них Суин Лопс - князь-казначей императора, а второй назвал себя канцлером Его Величества.

- Бара! Что за дьявольщина! Так зови их скорее! Подумать только, часами держишь двух самых крупных чиновников Империи у моего порога! Этак я лишусь последних милостей казначея и канцлера!

Гори усмехнулся и, аккуратно разгладив маленькой жесткой щеточкой свои пышные черные усы, неторопливо вышел из шатра. Через минуту он вернулся с двумя закутанными с ног до головы в меховые плащи путниками.

Клай степенно поднялся от походного столика и небрежно поклонился вошедшим.

- Рад приветствовать дорогих гостей.

Он терпеливо подождал, пока Гори помогал путникам расстегнуть пряжки на плащах и снять дорогую одежду. Однако брови Клая удивленно полезли вверх, когда под плащами канцлера и казначея оказались грязные, пропыленные, затертые камзолы, которые и простые-то горожане, наверное, побрезговали бы на себя надеть.

- Боже! В каком вы виде! К чему этот маскарад, господа? Что с вами произошло? Вид ваш заставляет с тревогой сжиматься мое сердце.

В ответ, точно по команде, оба старых вельможи с тяжелыми вздохами бухнулись на колени и припали губами к сапогам Кальта.

- Полно! Полно! - пробормотал Клай, невольно отступая от них. - Уж не лишил ли вас бог рассудка? Я ведь всего лишь один из полководцев императора, а вы его первые сановники и советники! Если кому и падать на колени, то мне перед вами. Однако я не буду этого делать, ибо не чувствую за собой особой вины и милости просить мне не пристало.

В ответ послышались дружные всхлипывания, шмыгания носами и рыдания.

- Что я слышу? - спросил Кальт уже без тени улыбки. - Неужели вы принесли мне страшные вести? Говорите же, прошу!

- Великий император! Светоч вселенной... Свет очей наших... Отец отечества, многомудрый и всевидящий Фишу ушел от нас. Он покинул своих грешных подданных и теперь причислен к сиятельному сонму богов... заголосили вельможи, по лицам которых потекли вполне натуральные слезы.

Клай побледнел и, точно согнувшись под тяжестью страшного горя, медленно опустился в походное кресло.

- Страшная весть... - прошептал он. - Сильный удар... Жене моей уже сообщили?

- В Калии о кончине императора будет известно дня через три-четыре. Мы спешили, князь, тебе первому поведать эту печальную весть.

Кальт подобрался и насторожился:

- Я польщен оказанной мне честью и доверием. Говорите, я чувствую, у вас еще есть новости для меня.

- Да, - четко и уже без наигранной печали произнес Бара. - Мы привезли тебе подлинное завещание ушедшего императора.

Казначей поспешно расстегнул невзрачную кожаную суму, болтавшуюся у его пояса, и извлек золоченый футляр со свитком.

- Прими этот документ, Клай из рода Кальтов, - продолжал Бара, забирая футляр из рук казначея и передавая его полководцу. - Перед неумолимой смертью император Фишу тебе завещал трон и судьбу страны. Ты его единственный законный преемник!

Клай поспешно открыл футляр, развернул пергамент. Скользнул глазами по ровным красивым строчкам, выполненным придворными каллиграфами императорской канцелярии. На мгновение задержал взгляд на подписи самого Фишу и многочисленных печатях и росчерках чиновников и, свернув документ, бережно положил в футляр.

- Спасибо, друзья, - тихо произнес он, помогая вельможам встать с колен и усаживая их на скамью. - А теперь поговорим спокойно. Я догадываюсь, что ваше появление в моем лагере связано не только с этим завещанием, но и с какими-то осложнениями, возникшими после смерти моего дорогого тестя. Случилось нечто очень серьезное и страшное, иначе что же заставило двух таких степенных и уважаемых граждан Империи бросить все свои дела в столице и мчаться через всю страну, подвергая себя тысяче опасностей, переодеваясь, дабы не быть узнанными, и это, чтобы попасть сюда, ко мне, в военный лагерь? Я полагаю, кто-то постарался опередить меня в Каросе, не так ли?

- Это так, Клай, - пробормотал Бара. - Ты знаешь, я сорок лет верой и правдой служил моему старому, доброму императору. И для меня, и для Лопса его воля - закон. Мы не могли быть безмолвными свидетелями тех гнусностей, что творятся сейчас в столице. И вот мы здесь, чтобы служить тебе. Знай же, что Тиус Корг узурпировал власть. Он провозгласил себя императором ронгов и заставил сенат узаконить свое положение.

- Тю! - протяжно свистнул Клай. - Ловко. Значит, воля Фишу для него пустой звук. Хм... Насколько я понимаю, скоро мне и моим солдатам предложат присягнуть на верность новому императору.

Бара и казначей Лопс вздрогнули и побледнели.

- Неужели вы, великий полководец Империи, законный преемник Фишу, на это пойдете? - почти вскрикнули они одновременно.

- Нет, конечно! - усмехнулся Клай, - Корг просто последний идиот, раз решил перебежать мне дорогу. Сколько у него сил в столице? Два, три легиона?

- И тех не будет, - подобострастно произнес Бара. - Мальчик нацепил корону, но совершенно не умеет реально оценить положение дел. К тому же, мой повелитель, солдаты столичного гарнизона большей частью не участвовали в серьезных походах, их военная подготовка слаба. Уверен, достаточно будет двух легионов с вашими ветеранами, чтобы заставить разбежаться этих желторотых юнцов и всех сторонников Корга.

С минуту Кальт размышлял, искоса поглядывая на Гори, затем горделиво поднял голову и сказал:

- Возможно, канцлер, так оно и будет. Однако не так-то просто достигнуть этой победы. Вступая в борьбу с узурпатором, я хотел бы выслушать мнения присутствующих о том, как вести нам эту кампанию. Какую стратегию выбрать? Чьей поддержки искать? А с кем биться насмерть? Джеби, обратился Кальт к своему слуге-адъютанту, молча слушавшему у выхода из шатра разговоры присутствующих, - прикажи через час собраться всем членам военного совета и высшим офицерам, свободным от дозора и срочных поручений. Я хочу потолковать с ними.

- Постойте, Клай, - воскликнул Бара, делая Джеби знак, чтобы тот подождал. - А не будет ли такой шаг слишком поспешным и рискованным? Вы собираетесь сообщить всем этим людям о перемене власти и о своем камерении выступить против нового императора? Вы так уверены во всех этих лицах?

- Да. Я полагаю, когда вы, Бара, зачитаете им текст завещания императора Фишу и расскажете о событиях в Каросе, особых осложнений с моими офицерами у нас не возникнет. Я уже проверил своих солдат в деле и знаю, кто из них чего стоит. Уверен, подавляющее большинство пойдет за мной не то что на Карос, а даже в Подземное царство бога смерти, если, конечно, мои ребята будут уверены, что такой поход принесет им определенные выгоды.

- Вам виднее, конечно, принц, - пожал плечами Бара, - но я бы советовал предварительно четче определить настроения офицерского состава армии. Возможно, лучше постепенно подготовить людей к такому решительному шагу, как борьба с императором Коргом, чья власть узаконена сенатом. Наверняка, и у вас в войсках среди высших офицеров хватает завистников и тайных врагов. Этих врагов лучше было бы выявить до решающей схватки с Коргом.

- Пожалуй, - согласился Клай, - избавиться от тайных врагов было бы неплохо, но у нас на это уже нет времени. Вы, Бара, забываете о том, что Корг тоже действует. И не сегодня, так завтра в лагерь прискачут эмиссары Корга. Как думаете, Лопс, на сколько вы сумели опередить людей Корга?

Добродушное лицо толстяка казначея покраснело.

- От силы на двое суток, - ответил он, - а возможно, только на сутки.

- Вот видите. У нас почти не остается времени для подготовительных действий. Пока посланцы новоиспеченного императора с приказами о наших арестах еще не прибыли, надо готовить им достойный отпор. Иди, Джеби, и быстрее собирай весь командный состав.

Глава 10. КАЛЬТ ПРОТИВ КОРГА

На военном совете, как и предвидел Клай Кальт, все офицеры его армии после зачитывания канцлером завещания покойного императора провозгласили своего полководца новым законным властителем Ронгского государства. Присутствующие присягнули на верность новому императору Клаю Кальту и поклялись бороться с его врагами и врагами Империи до последнего дыхания. Казначей Лопс, дополняя рассказ канцлера о смерти Фишу, поведал собравшимся, что не все в мире еще гладко и сладко, а власть в Каросе захватил узурпатор Корг, объявивший себя наследником Фишу, действительного же престолонаследника, всеми собравшимися уважаемого Клая из рода Кальтов, поставил вне закона.

Бара поведал присутствующим, каким притеснениям подвергаются в Каросе сторонники Клая Кальта и верные слуги умершего императора. В красках описал, как они с казначеем Лопсом глубокой ночью удрали из столицы и каким опасностям подвергались в своем путешествии на север, сколько раз за ними гнались солдаты Корга и сколько раз по ним стреляли из луков...

И вновь звучали пышные клятвы верности делу Кальта и дому Кальта. Слышались дружные проклятья в адрес узурпатора Корга и его приспешников.

В этот же день офицеры выстроили все войска и, после многократного зачитывания канцлером и казначеем завещания во всех легионах - Лопс даже охрип от чрезмерного усердия - присягнули полководцу Клаю как единственному законному императору ронгов уже все солдаты армии от простых пехотинцев до помощников обозных поваров.

Конечно, не обошлось и без измен. Около двадцати офицеров, большей частью из аристократических семейств Кароса, той же ночью бежали из лагеря, предпочитая видеть на троне, пусть не совсем законно захватившего власть, ронга Корга, чем выходца с юга - императора Кальта.

Узнав об этом бегстве, сам Клай усмехнулся и заметил канцлеру:

- Вот видите, Бара, эти ребята недолюбливали меня и ушли к Коргу, сделали свой выбор. Теперь ясно, на кого можно рассчитывать, а на кого нет.

- Да, - согласился Бара, - думаю, все оставшиеся будут вам верны, мой повелитель. Об ушедших что сказать? Боюсь, они скоро пожалеют о своем опрометчивом решении.

- Будем надеяться, - сказал Кальт, склоняясь над картой Империи и ближайших царств. - Взгляните-ка сюда, Гори, и вы, Эдис, и вы, Бара, подойдите поближе. Теперь, когда выбор сделан, стоит подумать, что нам предпринять дальше.

- А разве есть варианты? - удивился Бара. - До Кароса войскам три недели пути. Надо спешить к столице, пока Коргу не удалось усилить свои позиции.

- Ваше мнение, Здис?

- Если бросить к столице конницу, то она там будет уже через неделю. У вахских землевладельцев нами реквизированы тысячные табуны лошадей. Можно посадить на этих лошадей большую часть пехоты и на повозках, калийского образца, быстро перебросить в район столицы.

- Так... Молодец, Эдис! Пехота на повозках - это мысль. Однако надо учитывать состояние дорог, осеннюю распутицу. Осень и зима в этом краю не самое лучшее время для походов. Кратчайший же путь к Каросу проходит по лесистым и болотистым местам. Боюсь, наша конница и наши повозки могут надолго застрять на Большой Северной дороге. И тогда здесь, среди гор, болот и лесов, вдали от пунктов снабжения продовольствием, - Кальт ткнул пальцем в карту, указывая на местность между Каросом и северными границами Империи, - армия может попасть в критическое положение. И вообще, самый короткий путь к столице - это еще не самый быстрый и не самый удачный путь.

- Что же тогда вы предлагаете, повелитель? спросил Гори. - Если Северная дорога труднопроходима в это время года, что же - ждать весны, лета! Но вы только что говорили нам, что медлить нельзя!

- Говорил! И опять то же повторю! - кивнул Кальт. - У меня несколько иной план наступления на столицу. Нас ведь никто не привязал к этому району. Царство Вах покорено. Гарнизоны в городах расставлены. Местные князья и знать приведены к повиновению. Наши основные силы ничто на севере не удерживает. Однако, как я упоминал, наступление по Северной дороге на Карос в данное время года затруднительно. Так ведь нас иикто и не заставляет наступать по Северному пути! А если мы двинем наши силы на юг? По Северо-Восточной дороге Фоса выйдем к побережью Южного моря, к Харотии, к моей родной Калии, а уже оттуда, обойдя Калию с севера, по хорошим каменным дорогам можно наступать на Карос.

- А что это нам даст? - спросил Бара. - Конечно, я слабо разбираюсь в тонкостях военной науки, но, по-моему, такой обход удлиняет путь легионов на десятки тысяч тагов и затягивает движение к столице на несколько месяцев. Мы опять упустим время.

- Э!.. Нет! - воскликнул Гори и от восхищения даже причмокнул языком. - Это гениально! Я начинаю постигать замысел нашего повелителя. Мы нейтрализуем маршала Пирона.

- И в самом деле, - подтвердил Эдис. - Если мы сумеем отрезать Южную армию от Кароса и добиться приемлемого соглашения с Пироном, Корг будет бессилен против нас и через два месяца, и через пять. Союз Корга с Пироном - вот самое опасное для нас. Им нельзя позволить объединить свои силы!

- Верно, - подтвердил Кальт, - я думал об этом. Значит, считаете, поход на помощь Пирону - самое лучшее решение? Что ж, я рад, что вы, друзья, согласны со мной.

Услышав о походе "на помощь" Пирону, даже такой видавший виды хитрец, как Бара, оценил по достоинству игру своего нового повелителя и подумал, что и великому Фишу в лучшие его годы было бы далеко до талантов нового императора Кальта.

- Изумительно! - тихо произнес канцлер. - Ловко придумано! О! Маршалу Пирону давно требуется, просто необходима "помощь"!

Глава 11. ПОСЛАНЦЫ КОРГА

Посланцы Корга прискакали в Северную армию через день после появления канцлера и казначея.

Отрядом из Кароса командовал стройный молодой мужчина щеголеватого вида: длинные светлые волосы, пышные, тщательно расчесанные усы, тонкие пальцы, наманикюренные ногти, роскошный камзол с золотым шитьем и белоснежными кружевами и столь же роскошный дымчатый меховой плащ. Глаза посла нервно бегали.

"Ну, этот не вояка, - заключил Клай, с улыбкой рассматривая прибывшего из столицы франта, - придворный красавчик, статист, живая декорация к императорским приемам, да, тебе не позавидуешь... Ишь, глазки-то бегают, поди, встретил по дороге переметнувшихся к Коргу офицеров из моего лагеря... Они, конечно, предупредили тебя, рассказали о мятеже Кальта... Страшновато. В сражениях-то, похоже, ты не бывал, все больше среди фрейлин принцессы крутился, а тут... Лагерь врагов твоего господина. Запросто могут и жизни лишить, а... Надо дипломатию применять, осторожность, деликатность... А с другой стороны, инструкции-то у тебя скорее всего ох какие жесткие... Что я, не знаю этого напыщенного дурака Корга? И слуг себе подбирает соответствующих... Что ж, послушаем ваши речи... "

- Маршал Кальт, мне поручено сообщить вам и всем солдатам Северной армии императора о смерти Великого Фишу, императора ронгов, калийцев, дахцев и других больших и малых народов Великой Империи ронгов. Восьмого месяца, пятого числа, император Фишу скончался, да пребудет с ним милосердие богов. Отныне в Каросе правит новый император Тиус Корг, да продлятся дни его в спокойствии и радостях! Император также поручил мне...

- Хватит болтать! - резко оборвал речь посланца Кальт. - В этом лагере я император. И мне неизвестен император Корг. Однако мне доложили, что существует узурпатор Корг, захвативший обманом и силой власть в Каросе, получивший трон по подложному завещанию из лап трусливых и продажных сенаторов. Считаю своим долгом бороться до последних сил с этим негодяем. Так и скажи ему. Когда мои легионы подойдут к столице и настанет день справедливости - ему не будет пощады. А теперь, красавчик, можешь возвращаться к своему хозяину и передать ему эти мои слова.

Лицо светловолосого побледнело, пальцы правой руки судорожно сжали рукоять кинжала, болтавшегося на поясе. Однако, заметив вокруг себя насмешливые и угрожающие лица солдат Кальта, светловолосый вздрогнул, горделиво выпрямился и разжал пальцы.

- Мое имя Рес, - делая изрядное усилие, чтобы хоть внешне выглядеть спокойным, произнес он. - Я тоже из славного рода Коргов. Клянусь, когда-нибудь ты, Клай Кальт, ответишь за эти оскорбления! - с этими словами посланец от Корга повернулся, подошел к своему коню и, вскочив в седло, яростно вонзил шпоры в бока животного.

Кальт весело и совсем беззлобно расхохотался, наблюдая, как поспешно удаляется отряд посланцев Корга.

Когда пыль от копыт лошадей осела, он повернулся к Гори и, подмигнув ему, сказал:

- Какой сердитый мальчик! Ему не хватает выдержки!

- Повелитель, зачем вы позволили им уехать? - спросил Бара. - Надо было проучить наглеца!

- А... - махнул рукой Кальт. - Полно! Я не воюю с младенцами. Есть дела поважнее! Готовьте лошадей и амуницию. Пусть люди сегодня хорошенько отдохнут, выспятся. Выступаем завтра на рассвете.

Почтительно пожелав своему полководцу, а теперь и новому императору, лучших снов, офицеры и придворные разошлись по своим палаткам и шатрам.

В лагере ронгов еще долго в этот вечер царила суматоха. Интенданты раздавали продукты и стрелы. Заранее грузилось на повозки необходимое в походе снаряжение.

Не сразу уснул и сам Клай Кальт. Оставшись в своем шатре один, он долго изучал по картам предстоящий путь. Кружил по шатру, кусая губы от возбуждения. Наконец он поманил к себе пальцем молчаливо наблюдавшего за ним Джеби.

- Позови нашего нового друга.

Великан поклонился и вышел из шатра. Вернулся он спустя некоторое время в сопровождении человека в черном, как сама южная пасмурная ночь, плаще. Откинув капюшон, вошедший внимательно огляделся по сторонам, точно опасаясь угодить в ловушку, затем, видимо, успокоился и, низко склонив седую голову, опустился перед Кальтом на колени.

- Мой император, я приехал, чтобы служить тебе, как служил долгие годы моему старому доброму господину.

- О! Я вижу, ко мне в шатер начинается паломничество верных слуг моего умершего тестя. Да, Великий Фишу умел выбирать себе сподвижников, разбирался в человеческом материале. Плохих слуг не держал... Встань, Лепал, и садись, - Клай указал рукой на скамью перед собой. - Я вспоминал эти дни о тебе, гадал, придет ко мне старый хитрец или предпочтет служить другому господину.

Лепал осторожно опустился на скамью, расправил плащ и, наклонив голову вперед, посмотрел в глаза Клаю.

- Повелитель, я две недели пробирался из южных провинций сюда, в твой лагерь. Наша встреча должна быть тайной. Так будет лучше... Старый Лепал многое знает, он еще не совсем потерял нюх и принесет пользу своему молодому господину.

- Да будет так, - улыбнулся Клай. - Ты сказал, что приехал, чтобы служить мне, как служил моему тестю? Похвально, но мне ты будешь служить лучше. Я не люблю, когда мои поручения выполняют плохо или не совсем точно. Ты понимаешь, конечно, о чем я говорю?

Лепал опустил глаза, его длинные, цепкие руки зарылись в черный мех плаща.

- Дело принца Крома, - прошептал он. - Да, мне еще долго в вину будут ставить смерть наследника. Клянусь, я честно выполнял приказ императора. Не моя вина, что принц оказался глупее, чем ему следовало быть! Бежать с острова ночью, при сильном волнении, в жалкой лодчонке... На такое мог решиться только безумец... Впрочем, разве эта смерть так огорчает моего нового господина? Разве не этот роковой случай с опальным принцем привел Клая из рода Кальтов к золотому трону императора Кароса? Скоро... Скоро ты, Клай Кальт, будешь править всей Великой Империей! Чутье не обманывает Лепала...

- Чутье - это хорошо. А роковой случай можно было ведь и организовать, если смерть принца была кому-то необходима, не так ли? Не беда, что Кром оказался глупее, чем ты о нем думал. Я опасаюсь, не оказался ли ты, Лепал, умнее, чем о тебе думал старый Фишу. Ведь могло быть и такое?

- Оправдываться всегда трудно, - после некоторого молчания выдавил из себя Лепал. - Ни один из живущих не посмеет упрекнуть меня в том, что я когда-либо предавал интересы государства ронгов! Клянусь! - рука Лепала легла на рукоять меча, лежавшего на столе перед полководцем.

- Успокойся, старина, - сказал Клай, похлопав по плечу начальника тайной стражи. - Ты прав, государственными интересами можно оправдать очень многое. Я верю, ты не способен предать интересы Империи. Расследовать обстоятельства смерти принца, как ты догадываешься, мне сейчас некогда, да и не в моих это интересах. Чем быстрее забудут эту историю, тем лучше. Поговорим о другом. Положение в стране тебе, надо полагать, известно лучше, чем кому-нибудь другому?

Лепал молчаливо кивнул, уродливая улыбка мелькнула на его лице и угасла.

- В столице твоих людей, конечно, хватает? Со временем они нам понадобятся, а есть ли у тебя надежные слуги в лагере Пирона? Сейчас все будет решаться там, на южном побережье!

- Среди людей маршала есть тайные гвардейцы, - успокоительно заметил Лепал. - Какую задачу, повелитель, вы поставите перед ними?

- Меня интересуют возможные договоренности, хотя это и маловероятно, между Пироном и Коргом, а также связи маршала Пирона с царем Харотии.

Лепал вздрогнул.

- Повелитель, вы подозреваете маршала в предательстве дела ронгов?

- Там, где пахнет захватом власти и троном, подозревать можно все что угодно! Маршал не невинный младенец, он способен на многое.

- Повелитель, у вас уже есть конкретные доказательства измены?

- Нет, конечно! - довольно резко ответил Клай. - Зачем бы я просил тебя их поискать, если бы они у меня были? Это просто мои предположения, прикидки. Так сказать, наименее вероятное, но наиболее неприятное, что может придумать маршал Пирон в борьбе за власть в Ронгской империи.

- Я поражен вашей мудростью и прозорливостью, повелитель... прошептал Левал, слегка склоняя голову. - Мне прикажете ехать к маршалу?

- Да. Выяснишь сам все на месте, если старик действительно ведет тайные переговоры с царем, медлить нельзя! Подбери себе людей - тайных гвардейцев, полагаю, их и в моем лагере достаточно, возьми лучших лошадей из вахских табунов и... в путь! В лагере тебя пока никто не узнал? До рассвета постарайся ускакать со своим отрядом как можно дальше.

Лепал с тяжелым вздохом поднялся со скамьи м поклонился. Он был не из тех слуг, которым требовалось дважды повторять приказ, и не из тех, кто нуждался в каких-то разъяснениях. Свое задание Лепап понял предельно четко. Пирон мешает Кальту. Пирон, возможно, связан с врагами Империи, тем хуже для него. Собрать доказательства измены и уничтожить маршала. Если доказательств измены не будет обнаружено, обойтись без них. Время заигрываний с вельможей Пироном прошло безвозвратно. Пощады врагам Кальта не будет.

Когда Лепал бесшумно исчез из шатра, Клай вновь подозвал к себе верного телохранителя Джеби.

- Старик, есть еще одно дело, которое я могу доверить лишь тебе, прошептал он. - Помнишь того оборванца, что напал на нас со своими дружками неподалеку от Кароса? Мы тогда уложили всех его сообщников, а ему милосердно подарили жизнь. Он, кажется, был человеком Пирона?

- Да, господин, Его звали Хони.

- Как ты думаешь, где сейчас этот Хони?

- Где он находится, мне неизвестно.

- А я думаю, - прошептал Кальт, - что, скорее всего, он крутится где-нибудь около старика маршала. То есть в тех краях, куда мы направляемся и куда поскачет этой ночью наш приятель Лепал со своим отрядом. С маршалом Пироном, видимо, предстоит небольшая драка. Мне не хочется доводить дело до открытого столкновения армий. Солдатам Империи незачем губить друг друга. Однако всякое возможно. А потому, помимо хитреца Лепала и его людей, мне нужен свой верный глаз в лагере маршала. Поручаю тебе пробраться в Харотию вслед за отрядом Лепала. Будешь наблюдать за самим начальником тайной стражи. Интересов Империи он, конечно, не предавал, но и своих интересов не упустит. За ним и его человечками надо присматривать. И постарайся до подхода моих легионов подготовить обстановку для мирного исхода. Подумай, как использовать нашего старого знакомого Хони, для чего-то же мы подарили ему жизнь. Надо бы и в Калию заглянуть между делом, меня немного беспокоит этот случай с Вило Маренти.

- Я понял, господин, - склонил голову Джеби, - но кто будет охранять вашу жизнь без меня? Кругом полно врагов!

- Врагов моих сейчас больше на юге, чем здесь, поэтому отправишься на рассвете вместе с войсками, а потом вырвешься вперед. Люди тебе нужны?

- Нет. Одному проще и незаметнее пробираться по вражеской местности. Могу выехать прямо сейчас, зачем ждать рассвета? - А на отряд Лепала не наткнешься?

- Хозяин... Мы столько раз охотились вместе.

- Хорошо. Как говаривал мой тесть, если пес кусается, значит, у него еще есть зубы! Чем быстрее ты попадешь в лагерь Пирона, тем надежнее! Помни, лучше один мертвый баран и один загубленный волчонок, чем гибель целого стада овец и целой стаи волков. Это мой наказ. А теперь в дорогу, и да хранят тебя боги пути.

Получив эти туманные напутствия, Джеби покинул шатер своего господина.

В лагере ронгов все, кроме дозорных и самого полководца, спали. Была середина ночи.

Глава 12. ХАРОТИЯ

При дворе харотского царя внимательно следили за переменами в Ронгской империи. Сам царь Буца ежедневно выслушивал доклады советников, читал донесения шпионов и находил, что политическое положение его царства с каждым днем ухудшается и становится все тревожнее. Война с ронгами, как он и предчувствовал с самого ее начала, оказалась гибельной, безумной затеей. Последние сообщения о разорении ронгами Вахского царства и смерти Мигу, единственного по-настоящему серьезного противника Империи и союзника Харотии, подводили царя к невеселой мысли, что скоро та же участь постигнет его, если, конечно, не удастся заключить с ронгами мир, пусть и на самых кабальных условиях.

"О, как я был глуп, что поддался на уговоры вахских послов и поверил этому спесивцу Мигу, - упрекал себя царь, не находя места в роскошных покоях дворца в Лабаре и сжимая в ужасе руками свою всклокоченную, косматую голову. - Он сам погиб, а теперь и меня за собой потянет! Выступить против ронгов - какое безумство! Где была моя голова? Нет, этот Мигу застил мне глаза своими льстивыми речами и обещанием легких побед. Где они, победы? Где та слава, те богатства, которыми царь вахов через своих послов соблазнял меня? Нет их и не будет! Бедная моя голова... Бедная... Бедная... Долго ли ей еще держвться на моих плечах? Или, возможно, уже завтра я буду мертв? Кто мне ответит? Кто из моих советников? Кто знает будущее? Кто предскажет мне, что случится завтра, а что произойдет еще через неделю? Никто! Меня не обмануть! Я чувствую, я знаю, что гибну! И гибнет царство! И рушится трон отцов... Только чудо! Только всемогущие боги еще могут изменить направление полета стрел судьбы! О! Боги! Подскажите, что мне делать? Как бороться с ронгами? Как уговорить их, склонить к миру?"

Царь Харотии был еще молод - ему не было и тридцати лет, он не успел пресытиться властью и удовольствиями жизни, теперь же, вдруг ощутив непрочность своего положения, заметался в поисках спасения и от ужаса перед ронгами потерял голову раньше, чем этой голове и в самом деле стала угрожать опасность быть потерянной.

В столице Харотии Лабаре при дворе царя были собраны лучшие скульпторы, художники, поэты и музыканты страны. Буца любил роскошь, красивые вещи, славился как покровитель искусств и наук. Его гарем насчитывал около пятисот красавиц, собранных со всех городов и селений царства.

Увы, ни многочисленные жены и наложницы, ни льстивые речи придворных поэтов, ни чарующее пение и музыка не способны были развеять тяжелые думы царя. Буца перестал интересоваться охотой, танцовщицами и театральными представлениями, становился с каждым днем все задумчивее. У него участились припадки безудержного и, казалось, беспричинного гнева, наводившего ужас даже на ближайших царских сановников, за годы своей службы при дворе вроде бы уж привыкших ко всему. Часто Буца без всякого серьезного повода, просто усмотрев во взгляде какого-либо придворного недостаточное трепетание и почтение, с истеричным криком: "Хватайте его! Это ронгский шпион!" бросался на беднягу с кинжалом или тут же, не месте, приказывал страже заколоть или ослепить человека, вызвавшего подозрение. Порою, пытаясь найти выход своему гневу и страху перед ронгами, Буца выхватывал из ножен меч и, уже не разбирая, разил им направо и налево всех, кто попадался ему под руку.

Лицо царя, холеное и красивое в спокойном состоянии, при таких припадках наливалось кровью, глаза становились мутными и безумными, белая пена выступала на губах - и в страхе разбегалась дворцовая челядь, причитая, что царем вновь овладели демоны безумия.

И в это утро, как и в предыдущие дни, ничто не предвещало улучшения царского настроения. Уже после обильного завтрака Буца сделался мрачен и с холодной яростью в глазах выслушивал льстивые нашептывания придворных и чересчур, пожалуй, жизнерадостные доклады советников о военных действиях против ронгов и о положении царства.

- О! Великий царь! Надежда народов! Светоч справедливости и разума! щебетал старший советник правой руки - князь Тумула. - Ронгские полководцы бездарны и глупы. За минувшие недели, великий царь, командующий ронгами маршал Пирон - не предпринял ни одной серьезной попытки навязать нам крупное сражение. Он бездействует. Теряет время. Не сегодня-завтра придут с черного севера холода, дожди. Войска ронгов вынуждены будут зимовать в Тассе, где нет достаточных запасов продовольствия. Подвоз же зерна морем Пирону не удастся организовать, ибо наша предусмотрительность воспрепятствовала этому: проливы блокированы нашими судами еще месяц назад. Ронги за зиму оголодают, ослабнут, и к весне мы возьмем их голыми руками. Клянусь покровителем нашего царства, богом Хартом, мой повелитель, Империя ронгов доживает последние месяцы. Старый Фишу вот-вот отойдет в подземный мир, а его подданные, без сильной и цепкой руки властелина, быстро передерутся между собой. Интриги вокруг императорского трона плетутся уже давно. На днях нас известили о смерти принца Крома - это верный знак, великий царь! Страна ронгов осталась без законного наследника престола! Будет великая смута в Империи ронгов! Сие благоприятствует нашим планам. Победа наших войск близка! Сиятельный час вашего торжества, великий царь, не за горами! Все наши гадальщики и звездочеты предсказывают это! Победа близка!

- Близка! Где она? Где? Где ты видишь победу? - Буца, точно ужаленный осами, подскочил на своем ложе, схватил за длинную седую бороду Тумулу и с силой дернул на себя. Старик советник не удержался на ногах, упал на колени и, умоляюще глядя на своего властелина, запричитал:

- Великий царь! Светоч справедливости!

- Мы уклоняемся от прямых схваток с ронгами уже два месяца! - хрипел Буца, тряся голову Тумулы, точно яблоню со спелыми плодами. - Мы потеряли уже пятую часть своих земель, потеряли четыре мелких города и Тассу! А ты, мерзавец, продолжаешь болтать про победу! Негодяи! Кругом негодяи! - Буца отпустил начавшего терять сознание советника, отшвырнул его от себя на устланный коврами и подушками пол зала и медленно, точно зверь, выбирающий новую добычу, обвел глазами затихших придворных. - Бездельники! Тупицы! Мне нужен совет! Дельный совет, а не болтовня! Кто ответит мне, как спасти царство? Кто? Или вам неизвестно, что ронги уже захватили, разрушили и привели к покорности Вахское царство? Мигу мертв! Все его сановники в лапах ронгов! Да, да, они стали их рабами - будут прислуживать ронгским солдатам. Завтра это чудовище, этот варвар Кальт, двинет свои легионы в нашу сторону! Они с Пироном ударят по Харотии с двух сторон, возьмут царство в клещи и уничтожат! Тупоголовы! Об этом вы думали? Что об этом вам нагадали ваши звездочеты?

- О! Великий царь! - прохрипел все тот же Тумула, очевидно, прикинув, что второй раз Буца сегодня бить его уже не будет. - Того, о чем вы изволили сказать, никогда не произойдет! Ибо... - советник откашлялся. Наши люди из Кароса доносят, что Пирон и Кальт - непримиримые враги и соперники. Никогда они не будут действовать сообща, даже если император под угрозой смерти прикажет им вести такие действия. Они скорее перережут друг другу глотки, чем будут помогать один другому. Более того, великий царь, есть сведения, что победы Кальта на севере отнюдь не радуют маршала Пирона. Да, они, эти победы, его удручают и даже пугают. Пассивность маршала вполне можно объяснить нежеланием помогать своему давнему сопернику и врагу...

Тумула долго бы еще разъяснял своему повелителю расстановку сил в Ронгской Империи, но тут в зал, бряцая бронзовыми доспехами и постукивая подкованными сапогами, вошел начальник дворцовой стражи, Вост. Он, низко кланяясь, приблиэился к Буце и очень тихо принялся что-то нашептывать ему на ухо. При этом лицо царя Харотии то бледнело, то покрывалось пунцовыми пятнами. Мгновениями на щеках царя мелькала торжествующая улыбка, которую быстро сменяла гримаса раздражения и гнева.

Тумула и другие придворные, внимательно следившие за сменой настроений своего повелителя, быстро сообразили, что сведения, сообщаемые начальником стражи, разнообразны и важны. И советники оцепенели, в мучительном любопытстве вытянули уши и головы, пытаясь уловить хоть словечко из нашептываний начальника стражи, но тщетно. Вост не первый год командовал охраной царя, дело свое знал и умел говорить так, чтобы его слышал лишь тот, кто должен был услышать. Кончив шептать и, очевидно, выложив Буце все известные ему новости, Вост с усмешкой посмотрел на собравшихся перед троном придворных и, еще раз низко поклонившись царю, отступил в тень одной из колонн эала.

Буца некоторое время молча восседал на троне с полуоткрытым ртом, наконец, точно очнувшись от тяжелых дум, он поднял голову и, грозно взглянув на советников и мудрецов, махнул рукой:

- Остаются Тумула и иачальник стражи! Остальных выгнать из зала! Бездельники! Вон отсюда, занимайтесь делами!

Выскочившие на голос повелителя стражники мгновенно разогнали толпу придворных. Зал опустел. Когда за последним уходящим сановником и стражниками закрылись двери, Буца поманил пальцем к себе Тумулу и начальника стражи:

- Сядьте рядом! Тумула, я уже говорил, что мне нужен совет! Сейчас мне нужен хороший совет как никогда! Новости, которые принес Вост, требуют немедленного решения! От этого решения, скорее всего, зависит судьба царства! Зависит моя судьба! Ты слышишь, князь Тумула?

- Да, повелитель, - смиренно произнес Тумула. - Как я понимаю, прежде чем что-то советовать, мне позволительно будет проникнуть в те дела, суть коих изложил вам, повелитель, высокочтимый начальник Вост.

- Позволительно... - пробормотал Буца, скривив губы. - Новости такие: первая - император Фишу мертв; вторая - в Каросе новый император Корг; третья новость - Клай Кальт окончательно разгромил и покорил Вахское царство и отказался признать власть Корга...

- А! Что я говорил? - не выдержал Тумула. - Вот она, смута! Ронгская империя начинает шататься! Кальт против Корга - это же гражданская война! Междоусобицы! Все эти события только на пользу нашему царству!

- Молчать! Болван! - рявкнул Буца. - Я еще не договорил! Есть еще две новости. Первое, что затеял Кальт, подняв мятеж, это поход на юг. Он направляется со своими легионами к границам нашего царства! Вот тебе и события на пользу... Ронгская Империя начинает шататься! Междоусобицы... передразнил Тумулу Буца. - Как бы все эти шатания и наше царство не расшатали!

- Но маловероятно, что Кальт, не свалив Корга, будет предпринимать военные действия против нас, - возразил Тумула. - Тут какая-то чисто калийская хитрость... Возможно, он просто решил перед походом к столице завернуть в свое княжество для сбора подкреплений...

- Есть еще одно обстоятельство, - возразил Буца. - Наши солдаты схватили человека, который, по словам Воста, утверждает, что послан ко мне маршалом Пироном для ведения тайных переговоров. Надо понимать, и старый маршал отказывается признавать власть нового императора Корга и ищет союзников для борьбы с ним. Не так ли, Вост?

- Истина, сама истина всегда говорит вашими устами, мой повелитель, почтительно склонил голову начальник стражи. - Ронгский маршал, по утверждению его посланца, готов заключить союз с нами, вернуть все отторгнутые ранее земли и отдать свою младшую дочь в жены нашему властелину.

- Что и говорить, - пробормотал Тумула, теребя свою бороду, - что и говорить, хорошие условия, просто чудесные условия, очень выгодные для нас... Однако есть над чем подумать...

- Что тебя смущает, старик? - спросил Буца, нервно поигрывая золоченой кожаной плеткой, которой обычно наказывал самолично своих рабов и придворных.

- Смущает меня многое, повелитель, - прошептал Тумула, с опасением поглядывая на плетку в руках Буцы. - Пока в Ронгской Империи не будет одного сильного хозяина, нам лучше держаться в стороне, не связывая себя договоренностями и союзом с кем-либо из претендентов на трон. Сегодня Пирон обладает властью, завтра же может ее потерять и превратиться в ничто...

- В стороне наше царство никак не останется, - возразил Вост. - У нас под боком Калия. Две трети наших границ соседствуют с Империей. Мы уже воюем с ними. Правда, теперь есть надежда, что им будет не до нашего царства. И удастся кое-какие земли ронгов присоединить к нашим наделам.

- Условия Пирона мне нравятся, - сказал Буца, выразительно взглянув на Тумулу.

- Повелитель, вы спрашивали моего совета, - сказал Тумула. - Полагаю, какими бы заманчивыми ни были условия маршала Пирона, принимать их не стоит. Маршал честолюбив, но уже стар и не так силен, как это ему мнится. Его главный соперник Кальт и моложе, и удачливее, и умнее. Тому доказательство победы в Вахском царстве. Кальт дерзок, в свое время он уже обскакал Пирона с женитьбой на дочери императора Фишу. Боюсь, что и на этот раз удача придет к Кальту. Мой скромный совет, повелитель: надо побыстрее ублажить Кальта и заключить с ним мир и союз. Это будет самым верным и надежным нашим решением. Уверен, через месяц-другой он свернет шею Коргу, сомнет оппозицию, раздавит Пирона и прочно утвердится на троне Кароса.

Буца поморщился:

- Мне бы совсем не хотелось этого. Кальт слишком хороший полководец, а его аппетиты растут с каждым годом. Сегодня Империя и Вахское царство, а завтра он пожелает уничтожить нас!

- Это завтра наступит еще не скоро, мой повелитель, - возразил Тумула. - Вахское царство - большой и сладкий кусок, его пережевывать ронги будут еще долго. Кальт реалист, чего не скажешь о Пироне и Корге.

- Если мы сегодня отклоним предложения маршала, - покачал головой Буца, - ронги начнут активно действовать в районе Тассы. У Пирона достаточно сил, чтобы завоевать если не всю Харотию, то значительную ее часть. Кальт же со своими легионами пока далеко. И еще неизвестно, какое решение он примет...

А зачем нам отклонять предложения маршала? - удивленно спросил Вост. Примем их. Пусть легионеры Пирона убираются с наших земель. Заключим с Пироном для видимости союз, одновременно предупредив обо всем этом Кальта. Уверен, такая двойная игра почти беспроигрышна.

Глава 13. УЗНИК ИЛИ..?

К замку Кальтов отряд Вули подошел глубокой ночью.

Три недели пути по непролазной грязи и сыпучим пескам, по горным и лесным дорогам, под дождями, снегопадами и сильнейшими ветрами, отвратительная, почти несъедобная пища, осенние холода и сырость совсем измотали Валентина. Не многим лучше чувствовали себя и конвойные. Последнюю неделю пути, когда снежные горные перевалы остались позади, отряд двигался уже по цветущим долинам Калии, и сам Вули, и его подручные стали злыми, как те взбесившиеся огненные шакалы, от которых отряду не раз приходилось обороняться при переходах через лесостепи.

Уже у самых городских ворот Бегоса, дав волю гневу и накопившемуся за время пути раздражению, Вули переругался со стражниками гарнизона, охранявшими въезд в город и не желавшими впускать неизвестный вооруженный отряд в столицу княжества ночью.

Городские ворота захлопнулись перед самым носом бравого Вули - отряд находился в каком-то километре от стен города, когда был поднят на ночь подъемный мост через ров и со скрежетом опустилась решетка ворот.

Вули неистовствовал:

- Грязные сонные собаки! Шакалы с облезлыми хвостами! Немедленно пропустите нас в город! Мы подыхаем от голода и усталости! У нас поручение от самого принца Клая! Да обвалится небо на ваши богомерзкие, паршивые головы! - В таком духе Вули вопил и проклинал стражников не менее часа.

Однако, судя по репликам, время от времени доносившимся из бойниц сторожевой башни, караульные у ворот почти не реагировали на ругательства начальника отряда. Лишь раза два грубоватый, резкий голос посоветовал Вули заткнуться, да еще приблизительно через десять-пятнадцать минут, после очередной порции ругательств, выдаваемых Вули и его подчиненными, из башни раздавалось:

- Пускать ночью никого не велено! - И сонный, охрипший от пьянства голос добавлял: - Ждите рассвета!

Затем из помещений башни до изголодавшихся путников доносилось бульканье жидкости, разливаемой по чашкам, запахи жареного мяса, специй и слышался веселый перестук. Охрана городских ворот коротала время за игрой в кости и вкушением различных яств.

Порою слышался со стороны башни и пронзительный женский визг, хихиканье (вероятно, к солдатам заглянули на огонек их подружки), и эти звуки были, как говорится, последней каплей, переполнявшей и самого Вули, и его подручных бешенством.

Неизвестно, как долго пришлось бы отряду Вули выстаивать перед городскими воротами и чем бы кончилось это выстаивание, если бы к воротам не подьехала карета, запряженная парой лошадей. Кучер - невысокий шустрый паренек - быстро соскочил на землю и, подойдя поближе к воротам, сложил руки рупором и крикнул:

- Эй, Харт, Башти! Кто сегодня командует караулом? Открывайте! Господин Челард вернулся!

При упоминании имени Челарда оживление в башне мгновенно улеглось. Из бойницы высунулась чья-то лохматая, встревоженная голова, минуту или две всматривалась в темноту, затем спросила:

- Это ты, что ли, Малк? А господин Челерд где? В карете?

- Да, открывай!

- Хорошо, только вы осторожнее, там где-то рядом с вами еще бродяги разные бродят. Покоя не дают. - И, пробормотав обиженно: - Ни сна, ни отдыха... - голова скрылась в башне.

Заскрипели рычаги поднимаемой решетки ворот и опускаемого моста.

Вули, смекнув, что момент нельзя упускать, смиренно приблизился к карете и, почтительно раскланявшись с Малком, спросил:

- Нельзя ли и моему отряду пройти с вами в город, не дожидаясь рассвета?

И Вули, подкрепляя свою просьбу, вложил в руку Малка монету.

Малк, почувствовав в ладони приятный холодок серебряного фора и узнав на ощупь знакомое изображение профиля старого императора, повеселел и, сразу став важным, многозначительно произнес:

- Я передам вашу просьбу господину Челарду, - и прошмыгнул в карету.

Из кареты вскоре вылез крепкий мужчина средних лет, в богатом охотничьем костюме, и обратился к Вули:

- Ты начальник отряда? Что привело тебя в Бегос ночью? Вули, сразу растеряв всю свою наглость, долго и путано объяснял, что у него поручение от принца Клая, что отряд измучен долгой дорогой, люди валятся с ног от усталости и им надо поскорее попасть в замок господ Кальтов...

- Что ж, поручение принца - вполне уважительная причина, - прошептал Челард. - Думаю, затруднений при въезде в город не возникнет. Я за вас поручусь, но сначала одна небольшая формальность. Я вполне доверяю вашему рассказу, но все же надо бы посмотреть грамоты, которыми вас снабдил принц, отправляя в столь дальний путь.

- Грамоты в порядке! - уверенно заявил Вули. - Вот они, но что высокочтимый господин сможет разобрать при свете звезд, ночью?

- Малк, зажги факел и посвети нам! - приказал Челард.

И через минуту при свете смоляного факела уже изучал взятые у Вули пергаменты.

- Да, все в порядке... И печати, и подписи... - прошептал он еще через минуту. - Пропуска... Приказ Клая оказывать содействие... Так... А пленник? Этот? - Челард внимательно посмотрел в сторону Валентина, понуро сидевшего на повозке и наблюдавшего за возней с факелом и грамотами. - Что ж, потом разберемся, поехали! Ворота уже раскрыты. Я сразу направляюсь в замок, вашим людям лучше держаться за нами. В крепости обратитесь к начальнику гарнизона, он расквартирует ваших парней и накормит. Будут затруднения, спросите Малка, он подскажет, что делать. Поехали. - Челард проворно нырнул в карету, Малк стегнул лошадей.

Так впервые Валентин очутился в столице Калии, и судьба свела его еще с одним представителем рода Кальтов - учителем Челардом.

Утром следующего дня невыспавшегося, все еще голодного, продрогшего Валентина ввели в высокий сумрачный зал одной из башен крепости, и он предстал перед Челардом.

- Оставьте нас вдвоем! - приказал Челард стражникам, конвоировавшим Валентина. - Присаживайтесь, господин посол! Я велел, чтобы с вас сняли цепи. Полагаю, так будет лучше...

Проследив, чтобы вышедшие охранники плотно прикрыли за собой двери, Челард вполне дружелюбно опустил руку на плечо Валентина и легонько подтолкнул его к глубокому деревянному креслу:

- Садитесь, и без церемоний, разговор наш будет длинным! Итак, вы называете себя послом. Ваше имя Вило Маренти. Вы чужеземец. В Империи недавно. Оказали кое-какие услуги императору Фишу. Выражали, и не раз, желание побывать у нас в Калии. И наконец последнее: пытались похитить или убить моего брата - принца Клая. Гм! Весьма разноречивые сведения. Ах, да, есть еще устный отзыв о вас принцессы Ласси. Добрая душа - она заступается за вас, говорит, что вы спасли от смерти самого императора Фишу, ее отца. Впрочем, женским рекомендациям всегда приходится доверять лишь в определенной степени. Тем более что сам старый император уже не сможет ничего сказать в вашу защиту. Третьего дня стало известно о его безвременной кончине.

Валентин побледнел. Смерть Фишу была сильным ударом и сводила к нулю все надежды Валентина выкрутиться из истории с покушением на Клая Кальта.

- Да, увы, - вздохнул Челард, - императоры тоже смертны. Я несколько отвлекся, вернемся непосредственно к вашей судьбе, мой друг. Дело ваше было бы малоинтересно для меня, если бы не одна деталь, отмеченная моим братом...

Челард отодвинул в сторону грамоты, разложенные перед ним на столе, и взял в руки небольшой титановый знак космолетчика Земли. Знак этот после последней встречи с Кальтом у Валентина содрали вместе с рубашкой, и которой он был прикреплен.

- Откуда эта безделушка у вас, посол? - спросил Челард, поворачивая эмблему Земли лицевой стороной к Валентину.

- Вас заинтересовало это украшение? - стараясь придать голосу спокойствие и оттенок некоторого удивления, переспросил Валентин. - Я приобрел его в лавке одного купца, торговавшего ювелирными изделиями на базаре моего родного города. Это очень далеко отсюда...

- Я не сомневаюсь, - улыбнулся Челард, - ваш родной город очень далеко отсюда.

Сказано последнее было так многозначительно, что Валентин слегка напрягся, чувствуя какой-то подвох. "Так говорит, будто уверен, что я с другой планеты... " - подумал он и, оттягивая развязку, спросил:

- А почему, собственно, вас, высокочтимый господин Челард, заинтересовала эта штуковина, обычный дорожный талисман? Есть, наверное, вопросы поважнее? Взять хотя бы мои разногласия с принцем Клаем...

Челард покачал головой, как показалось Валентину, устало и вроде бы вполне доброжелательно. И, повертев значок, бережно положил на стол перед собой.

- О ваших разногласиях с братцем Клаем мы еще успеем поговорить, посол. Впрочем, этот талисман и в самом деле сохранил тебе жизнь, и ты об этом догадываешься, конечно. Не так ли?

Валентин пожал плечами.

- Напрасно молчишь, чужеземец! Ты ведь совсем не тот, за кого себя пытаешься выдать. Ты раскрылся еще там, в лагере моего брата, когда пытался предотвратить взятие города ронгами. Ты себя выдал, любезный. И теперь тебе придется раскрыть свои планы окончательно. Я вижу, ты умный человек. Значит, понимаешь, что водить нас за нос больше не удастся.

- Я не понимаю, к чему вы клоните, господин Челард?

Челард поднялся из-за стола и прошелся по залу.

- Милый ты мой, - сказал он, чуть ли не с нежностью заглядывая в глаза Валентина, - пойми, если ты действительно посол Обитании и лазутчик вахского царя - нам с тобой долго беседовать не придется, тебя казнят - и все вопросы.

Валентин поежился:

- А если я не посол и не лазутчик Вахского царства?

- Тогда вопрос: кто ты? Что за силы стоят за тобой? Насколько они могущественны?

- А почему вы так уверены, что за мной стоят могущественные силы?

- В наше время, - сказал Челард, - ни в нем нельзя быть уверенным! Можно лишь предполагать с той или иной степенью вероятности... Поясню, предположения наши основаны все на этом же знаке, что лежит на столике. Повторяю вопрос. Откуда, как он попал к тебе?

Валентин задумался. Его стала даже забавлять создавшаяся ситуация. Игра в кошки-мышки, в жмурки. Ему задавались те самые вопросы, которые и он пытался задавать цивилизации Лураса. Ведь и он пытался найти корни и причины посторонних влияний, проявившихся в развитии Калийского княжества в последнее столетие. Теперь этот Челард спрашивал его о силах, которые стоят за спиной Валентина. Значит, Челард догадывается о существовании таких сил. Что из этого следует? Допустим, Кальты знают о вмешательстве землян в дела Лураса, знают о станции наблюдения? Нет, это маловероятно... Но о чем-то они догадываются. И можно уже играть открыто? Или... Да, но я-то так и не знаю, какие силы стоят за самим Челардом, за Кальтами? Насколько эти их силы могущественны?

Челард, казалось, не торопил мысли Валентина. Он пристально рассматривал лицо своего пленника и, посвистывая, разгуливал по залу. Наконец, видимо решив, что молчание узника затягивается, Челард вновь уселся за стол, двумя пальцами поставил на ребро все ту же эмблему космофлота и щелчком уронил ее на мраморную поверхность стола.

- Мы с вами, Маренти, - сказал он тихо, - походим на двух робких игроков. Каждый боится сделать рискованный ход первым и выжидает ошибку противника. Хорошо, поскольку вы у меня вроде как в гостях, облегчу вам задачу.

Челард выдвинул верхний ящик стола, порылся в нем, извлек тусклый металлический предмет и небрежно бросил на стол перед Валентином.

На столе лежала вторая, правда немного искореженная и помятая, титановая эмблема космофлота Земли.

- Не правда ли, - улыбнулся Челард, - ваше украшение и мое очень похожи?

- Да, - вынужденно подтвердил Валентин. - Сходство имеется. Наверное, изготовлены в мастерской одного мастера.

- Второй знак был обнаружен год назад у главаря шайки разбойников, грабивших купцов на горных дорогах, ведущих в Калию. Главарю, естественно, отрубили голову, но перед казнью он сознался: знак был снят с убитого разбойниками человека... . Человек этот, очевидно, тоже пробирался по дорогам Калии сюда, в Бегос.

"Один из пропавших разведчиков Строкова, - подумал Валентин. - Теперь его судьба ясна. Убит грабителями... "

- То, что вы рассказали мне, господин Челард, очень интересно, но я все еще не понимаю, зачем вы мне это рассказываете. Убитый... Грабители... Вас волнует судьба этих знаков? Что ж, возможно, и тот убитый тоже был купцом из моей родной Обитании. Бедняге просто не повезло.

- Ну хорошо, - усмехнулся Челард. - Вам, Маренти, не откажешь в стойкости. Вы меня уже порядком вымотали своим упрямством, но это еще не вся история! Есть и третий знак...

Валентин вздрогнул.

Челард опустил руку в нагрудный карман камзола и жестом фокусника извлек еще один значок.

Глава 14. ТРЕТИЙ ЗНАК

Третий знак был меньше предыдущих, более тусклый и стертый, точно переходил из рук в руки долгие годы. Однако, несомненно, это был знак Земли, знак космофлота. Правда, Валентину еще не доводилось видеть такой вариант эмблемы, но то, что это эмблема Земли, сомнений у него не вызывало.

Он устало откинулся в кресле и выжидательно посмотрел на Челарда, ожидая разъяснений.

- Откуда у меня третий знак? - поглядывая на Валентина, сказал Челард. - Об этом в другой раз. А пока, забыв все прежние разногласия, нам хотелось бы видеть в вас все же союзника, а не врага. Вы наш гость, Маренти, а не узник. Жизни вашей пока ничто не угрожает. Более того, я готов показать все, что вас заинтересует ве нашем княжестве.

Вот теперь Валентин был ошарашен основательно. Он ожидал чего угодно: пыток, избиений, заключения в подземные казематы, но такой смены гнева на милость со стороны вельмож Кальтов... Трудно было поверить в столь счастливый поворот судьбы.

Удивление, видимо, слишком явно отразилось на лице Валентина, и это заставило Челарда улыбнуться:

Вы, Маренти, кажется, ожидали чего-то другого?

- Пожалуй. Я ведь все же некоторым образом государственный преступник. Поднял руку на вашего родственника, на главу рода Кальтов.

- С братцем Клаем, думаю, вы выясните свои отношения при встрече. Сейчас наступили очень тревожные времена. Я и сам далеко не во всем одобряю действия брата, но... Видимо, в тот раз другие решения не проходили. Возможно, вам, милый Маренти, еще неизвестно, что после смерти императора Фишу власть в Каросе захватил сановник Корг. Он узурпировал законные права на престол моего брата Клая и объявил себя, вопреки воле покойного Фишу, императором ронгов. Принц же Клай покорил Вахское царство и, подняв мятеж против Корга, двинул свою армию сюда, в южные провинции, недели через две-три его армия войдет в Калию. Однако это еще не все. Для захвата нашего княжества сюда из Кароса по донесениям наших агентов движется войско Корга, два или три легиона, ими командует племянник Корга, некий Вепр, человек очень злобный и опасный. Как видишь, милый Маренти, нам сейчас не до старых счетов, не сегодня-завтра наше княжество станет ареной ожесточенной борьбы за власть над Империей. Всякое может случиться! Если войска брата не подоспеют ко времени, судьба Айрондари может стать судьбой Бегоса, любого другого города Калии. Наконец, и здесь, в крепости, никто из нас не будет в безопасности. Никакие стены не выдержат штурма тысячных армий, если защитники стен малочисленны. А наш гарнизон не насчитывает сейчас и сотни солдат.

- Понимаю, значит, амнистия по случаю гражданской войны! - заключил Валентин.

- Зачем же так грубо? Скажем лучше, попытка заключить союз с послом могущественного государства!

- Вы сами себе противоречите, Челард. В начале нашей беседы вы, как я понял, были уверены, что я никакой не посол и не Маренти. А теперь...

- Я и теперь не знаю, посол вы, купец или еще кто-то... Это и не важно для нас. Я уверен в другом: за вами стоят могущественные силы! Силы, с которыми нам лучше не ссориться! Ну, а от дьявола исходят эти силы или от бога, мне, право, наплевать.

И Челард с улыбкой протянул Валентину эмблему космолетчика Земли:

- Забирайте эту штуку, как я догадываюсь, ваш геральдический знак! Приглашаю вас, Маренти, отобедать со мной, а затем, с вашего согласия разумеется, осмотрим горные заводы княжества.

"Вот и все, допрыгался, - подвел невеселые итоги этой беседы с Челардом Валентин, - присутствие землян на Лурасе теперь уже явно для ребят Кальта не тайна. Они играют со мной почти открыто. Союз им подавай. Еще, глядишь, военной помощи против Корга потребуют. Наглецы... "

Увы, Валентин и не подозревал, как он был близок к истине в своих рассуждениях.

Последующие десять дней промелькнули для него в какой-то немыслимой круговерти.

Здесь были и беседы с обитателями замка Кальтов, и игры с сыновьями самого Клая Кальта, и прогулки верхом с принцессой Ласси и Челардом. Были поездки по городам и селениям княжества. Челард собирал ополчение из гражданского населения провинции, уговаривал и крестьян, и ремесленников, и лавочников становиться под знамена императора Клая Кальта.

И всюду Челарда сопровождал Валентин.

Глава 15. УВИДЕТЬ КАЛИЮ...

Челард сдержал слово и показал Валентину все более-менее интересные места Калийского княжества.

С утра до вечера в карете или верхом на лошадях они скакали по дорогам Калии. Посещали редкие горные селения, забирались на железные и медные рудники, осматривали угольные копи. Заходили в кузницы и мастерские. Наблюдали за выплавкой бронзы и железа. Челард водил Валентина и к ювелирам, и к оружейникам, и к каменотесам. Показывал конные выпасы, виноградники и бумагоделательную фабрику. Они бывали на занятиях в Калийской академии - пожалуй, единственном на всю планету университете, студенты которого обучались инженерному делу, математике, основам горного дела, химии, изучали медицину, сельское хозяйство и мореплавание. Валентин удивился и продуманности занятий, и знаниям профессоров и студентов. Во всем, как и подозревал еще Строков, чувствовалась система и влияние более поздней эпохи. Технику и цивилизацию Лураса явно кто-то стремительно подталкивал в будущее.

Если в других провинциях Империи рабы еще обрабатывали почву мотыгами, то крестьяне и землевладельцы Калии уже применяли стальной плуг, который тянули быки или лошади. На полях Калии использовались естественные органические удобрения. Хорошо была развита оросительная система.

В городах княжества существовали канализация и водопровод. Да и архитектура, и фортификация городов были более развиты и, как заметил Валентин, предваряли стили более поздних эпох.

Не раз с языка Валентина готов был сорваться вопрос о знаниях и учености калийцев, об источнике этих знаний, но под насмешливым взглядом Челарда он сдерживал себя, понимая, что еще не время для таких вопросов. Валентин чувствовал, что скоро, скоро хозяева замка сами поведают ему, если не все, то некоторые тайны их рода.

О, если бы Валентин мог предвидеть будущее, он не стал бы так спокойно дожидаться этого времени. Он бежал бы из замка и из Калии. Бежал бы с планеты Лурас. Увы, даже опытному специалисту по контактам не всегда удается хорошо предчувствовать свое будущее. А время раскрытия тайн близилось!

Приближалась осень. Подходила к концу уже вторая неделя пребывания Валентина в крепости Кальтов.

Утро этого дня выдалось солнечным и холодным. Ничто не предвещало беды. И тревога еще не омрачала жизни обитателей крепости. Однако уже в полдень к воротам Бегоса прискакали первые курьеры с сообщениями о большом войске на дороге, ведущей из Кароса в Калию. Это были легионы Вепра.

Еще за неделю до появления легионов Вепра Челард приказал усилить охрану северных границ княжества. На всех горных дорогах, ведущих из Ронгонии в Калию, были расставлены конные дозоры. Челард вместе с Валентином осмотрел все четыре приграничных крепости, поставленные на перевалах еще столетия назад. Гарнизоны крепостей были усилены двумя тысячами калийских ополченцев. Правда, среди этих ополченцев почти не было профессиональных военных, а все больше ремесленники, купцы, крестьяне и даже бывшие рабы, получившие свободу и права гражданства около семи лет назад в результате реформ и указов все того же князя Клая Кальта, однако Челард полагал, что даже эти плохо обученные военному делу люди сумеют надежно блокировать узкие и глубокие горные ущелья, по которым проходили две основные дороги из Кароса в Калию, и сумеют продержаться те две-три недели, что потребуются войску Кальта, чтобы подойти на помощь.

Поэтому за северниые границы княжества Челард, как он сам признался Валентину, был почти спокоен:

- Вы, Маренти, видели наши северные крепости и осматривали горные дороги. Войску Вепра там развернуться негде, да и солдат у него не так уж много, тысяч десять от силы. Наши горы - лучшая естественная крепость Калии, они за нас. Нет, мои калийцы сумеют задержать врага в ущельях и на перевалах. За северные границы я спокоен, меня больше беспокоят Харотия и юго-восток.

- Южная армия маршала Пирона? - поинтересовался Валентин. - Разве маршал не увяз в военном конфликте с Харотией? Что ему-то делать в Калии?

- То же, что и Вепру. Пирон, конечно, враждовал с Коргом, но теперь Корг стал императором, Кто знает, как поведет себя маршал, какую стратегию изберет? Известно одно: Пирон давно мечтал сам о короне императоров Кароса. И ради этой цели на многое способен.

- Тогда получается, что он противник Корга, а значит, вам союзник, не так ли?

Вы забываете, Маренти, что мой брат Клай - законный наследник императора Фишу и заключать с нами союз, даже временный, совсем не в интересах Пирона. Скорее он пойдет на союз с тем же Коргом или даже постарается подписать мир с царем Харотии и напасть на Калию, пока сюда не подошли войска моего брата. Самый удобный момент для нападения у Пирона именно сейчас, южные границы княжества почти нечем защищать, у нас уже не остается для этого ни сил, ни людей. Поэтому-то я с такой тревогой жду вестей с южных застав.

- Я вам вполне сочувствую, - пробормотал Валентин, чтобы хоть что-нибудь сказать. Он не понимал, для чего вельможа Челард так подробно объясняет ему свои тревоги и расписывает стратегическое положение Калии. Возможно, дальнейшими расспросами Валентину и удалось бы проявить какие-то мотивы поведения Челарда, но в это мгновение за окном послышался стук копыт и во дворе крепости раздались крики. Через минуту в комнату, где за обеденным столом сидели Челард и Валентин, вошел Малк, бледный и взъерошенный, а за ним вбежали два калийских офицера в запыленных латах и изодранных плащах.

- Беда, князь! - в один голос выдохнули все трое.

- Успокойтесь, гослода. Докладывайте по порядку:

откуда вы, что случилось? - сказал Челард.

- Мы с Южной крепости, - сказал один из латников, кланяясь Челарду и делая шаг вперед, - скверные новости, князь. Сегодня стало известно, что маршал Пирон вывел свою армию из границ Харотского царства и направил по Южной дороге к Бегосу. Если легионы не задержит непогода, дожди или еще какое-либо стихийное бедствие, то через два дня они войдут в Калию...

Челард вздохнул:

- Да, этого я и опасался... Малк, беги предупреди госпожу Бизи, остальных. Созывай всех офицеров крепости и города на военный совет. Пригласи Эхолка, я знаю, что он болен, но он мне понадобится.

- Князь, в Южной крепости всего пять десятков солдат, мы не сможем задержать войско Пирона и на мгновение. Нужна подмога!

- Знаю! Сегодня же соберем всех, кто способен носить оружие, и отправим к вам. Возвращайтесь в крепость! И защищайте ее! Скоро! Уже скоро вернется с войском мой брат, наш император Клай Кальт! Держитесь!

Челард порывисто обнял каждого из латников и, похлопывая по спинам, проводил до ворот крепости. Затем созвал слуг и сделал несколько распоряжений.

По тому, как быстро Челард отдавал приказы слугам, и по тому, как слуги быстро и четко исполняли эти приказы, Валентин понял, что приближение армии Пирона к границам Калии для Челарда не было неожиданностью и положение им основательно изучено.

К вечеру хозяева цитадели и Валентин собрались на совет в главном зале замка.

Челард коротко обрисовал положение. Сообщил, что отправил уже трех курьеров к брату Клаю. Выразил надежду, что хоть один из трех курьеров сумеет добраться до армии Клая и сообщит о тяжелом положении княжества и об угрозах, нависших над обитателями его родового замка.

- Конечно, удержать все княжество до подхода передовых легионов князя Клая нам не удастся! - говорил Челард. - Придется отсиживаться в городах.

Стены надежные, правда, защитников маловато, но дня два осады, думаю, выдержим.

- А дальше что? - возмутилась Ласси.

- Дальше, даже если сдадим Бегос, какое-то время продержимся здесь в цитадели. Наш замок, без похвальбы, лучшая крепость во всей Империи. Построен нашими дедами на века по всем правилам фортификационного искусства. Запасов продовольствия и воды хватит. Уже сегодня можно укрыть за стенами замка детей, женщин и стариков. Наконец, сюда можно вывезти хотя бы основные ценности из сокровищниц городских храмов. Ведь если враги разграбят наши города, погибнет почти все.

- Это так! - вздохнул губернатор Бегоса, толстый, добродушный старик, один из родственников Клая Кальта, как понял Валентин, не то двоюродный, не то троюродный дядя. - Положение завтра может стать катастрофическим! С севера войска Корга, с юга - армия Пирона! Мы между двух огней!

- Дядя Роск, не теряйте присутствия духа! - заметил Челард. - Не надо отчаиваться! Есть надежда, правда слабая, что войска Пирона и Корга передерутся между собой!

- Они передерутся из-за добычи, но не раньше, чем разорят весь наш край! - вставил Эхолк, самый старый и почитаемый обитатель цитадели.

- Вы правы, мудрейшие, - вздохнул Челард. - Надо оценивать наше положение реально. Увы, приходится признавать, что наш брат Клай поступил опрометчиво, оголив гарнизоны провинции перед Северным походом. Да, он покорил Вахское царство, но теперь может потерять свою родную Калию, если его легионы не подоспеют нам на помощь в ближайшие дни. Однако не будем паниковать! Надо защищаться, драться за свои дома, за наш родной край! Ничего иного нам не остается. У нас еще есть силы для обороны.

- А если попробовать вести с Коргом и Пироном переговоры? - спросила Бизи. - Конечно, ничего хорошего из таких переговоров мы не вытянем, но за этими переговорами, возможно, нам бы удалось выиграть несколько дней.

- Эта мысль, принцесса, и у меня появилась, но, боюсь, наши враги не хуже нас понимают положение, они не станут затягивать переговоры, а сразу поставят очень жесткие условия сдачи городов и крепостей на милость победителя. Или постараются захватить Бегос и Цитадель с налета, штурмом, как можно быстрее. Впрочем, тут есть над чем подумать... - сказал Челард.

Военный совет в замке закончился далеко за полночь.

Валентин, молчаливо выслушивавший споры и предложения участников совета, быстро уяснил, что положение княжества тяжелейшее, и скорее всего, города и селения Калии вскоре постигнет судьба городов Вахского царства.

"Что ж, возможно, в этом и заключается своеобразная зловещая шутка истории: завоеватель, покоривший чужую страну, теряет свою. И родина Кальта погибнет от таких же, как он, захватчиков-грабителей... Одного не пойму: зачем меня затащили в этот зал, да еще на военный совет? Или они уже не считают меня пленником? Пытаются использовать как союзника? Да, если верить всему, что говорилось на совете, положеньице у Кальтов гиблое. Вся надежда на скорейшее появление армии принца Клая, а когда подойдет эта армия неизвестно... "

Подтверждение некоторым из своих догадок Валентин получил на следующее утро.

С первыми лучами рассвета его разбудил вошедший в комнату Челард. Он был, как обычно, бодр и спокоен, хотя темные круги под глазами и бледность, видимо, свидетельствовали о бессонной ночи. Одет Челард был в свой излюбленный охотничий камзол зеленого бархата. У пояса в ножнах сабля. Через плечо переброшен арбалет на широком кожаном ремне.

- Собирайтесь, Маренти! - скомандовал Челард. - Предстоит одна занимательная прогулка. Кстати, интересная, в первую очередь, для вас. Быстро одевайтесь и спускайтесь во двор крепости. Шпоры не надо надевать, пойдем пешком, Я подожду вас у крыльца.

- Спасибо! Для меня ваше посещение, князь, большая честь. Могли бы просто прислать Малка за мной.

Впрочем, я не заставлю себя долго ждать... - пробормотал Валентин, немного ошарашенный столь ранним визитом.

Однако Челард уже вышел из комнаты, не пожелав выслушивать любезности своего гостя-пленника.

Часть третья. ПРАВО ВЫБОРА

Глава 1. ЧЕРНАЯ БАШНЯ

Во дворе крепости, кроме Челарда, на скамеечке восседали старец Эхолк и закутанная в меховой плащ - утро было сырым и холодным - Ласси. Крепостной двор был затянут легким утренним туманом и казался молочной пустыней.

При появлении Валентина старец, сохраняя невозмутимость, поднялся со скамьи и направился по песчаной дорожке в глубину крепостного сада к самой высокой черной башне замка. За Эхолком, сделав знак Валентину не отставать, последовали Челард и Ласси.

И, хотя Валентин за недели пребывания в крепости уже успел наслушаться от сыновей Кальта страшных историй про Черную башню и драконов, всерьез мальчишеские россказни он, естественно, не воспринял и теперь с некоторым недоумением последовал за собравшимися.

Башня, по предположениям Валентина, служила чем-то вроде семейного храма Кальтов. И все ритуалы, связанные с таинственными посещениями башни Зхолком, ничего значительного, по крайней мере для Валентина, не предвещали.

"Если только они, чтобы умилостивить своих богов, в этой башенке не принесут меня в жертву... - размышлял Валентин. - Это будет, конечно, обидно. Впрочем, Челард, кажется, не слишком кровожаден... Хотя обстоятельства. А настроений зтого старичка Эхолка я совсем не знаю... И зачем они взяли с собой принцессу? У девчонки слабые нервы, и, насколько я помню, она не любит кровавых зрелищ... "

С такими невеселыми мыслями Валентин подошел к подножию башни и, пожалуй, впервые за эти дни присмотрелся к архитектуре черной башни Кальтов внимательнее. И эта архитектура его поразила.

Все остальные башни и здания замка были сложены из крупных, плохо обтесанных гранитных глыб, Черная же башня сверкала почти зеркальной черной полировкой, Мест соединения блоков и глыб видно не было. И создавалось впечатление, что огромная круглая колонна выточена из одного куска скалы. Причем выточена искусно и отполирована, покрыта каким-то черным лаком или смолой. Ни бойниц, ни окон на гладкой поверхности башни заметно не было. Даже входная дверь с пристроенным крылечком почти сливалась с гладкой поверхностью черных стен. Макушка башни уходила высоко в небо и в ясные дни была видна с большого расстояния, служила путникам своеобразным ориентиром. Завершалась башня острым конусом, что тоже было не совсем характерно для архитектуры Калии, да и всей Ронгской Империи. Ронги обычно завершали свои башни зубчатыми стенами, бойницами и смотровыми площадками, на которых под обычными деревянными навесами располагали запасы стрел, дротиков, камней, вязанки дров и котлы со смолой. На куполе Черной башни ни бойниц, ни смотровых площадок. Валентин долго силился вспомнить, что же напоминает ему эта башня по своим очертаниям, но так и не пришел к какому-либо отчетливому заключению.

Эхолк долго гремел засовами, ключами. Наконец дверь пристройки распахнулась. Они прошли в короткий каменный коридорчик. Челард прикрыл эа собой входную дверь, предусмотрительно запалив факел.

И тут, при свете факела, Валентин увидел еще одну дверь, и то, что он увидел, повергло его в изумление. Нет, они очутились не перед обитой медью замшелой, почерневшей от старости деревянной дверцей, перед Эхолком виднелась округлая, стальная, герметическая крышка люка шлюзовой камеры.

"Люк шлюзовой камеры звеэдолета!" Только теперь Валентин понял, что ему напоминала Черная башня! Это был старый, очевидно, вросший уже почти наполовину в грунт планеты космический корабль. Корабль, которому уже никогда не взлететь. Корабль, окруженный каменными стенами и пристройками и за долгие годы превращенный в основу, фундамент могущества Калийского княжества.

"Так вот откуда исходит все влияние более поздних эпох! Старый, сломанный звездолет, превращенный в замок! Судя по контурам, вполне земной звездолет. Теперь понятно, откуда у князей Кальтов третья эмблема космофлота. Значит, этот кораблик был первым на Лурасе еще столетие назад. Как это могло произойти? Ведь планеты вокруг Тиуса обнаружены сравнительно недавно. Первая экспедиция высадилась на Лурас около пяти лет назад, до этого к Тиусу никаких экспедиций с Земли не посылалось. Как же здесь оказался этот старый звездолет? Случайная посадка? Забытая экспедиция? Пропавшие без вести звездолетчики? Сейчас, возможно, я кое-что узнаю обо всей этой истории... "

За этими размышлениями Валентин и не заметил, как открылась дверь шлюзовой камеры. Они прошли внутрь корабля. Из задумчивости его вывел тихий слабый голос Эхолка:

- Конечио, это надежное убежище, но всех сюда не спрячешь. От силы можно разместить две-три сотни человек. И потом, вентиляция барахлит. Боюсь, долго в башне не продержаться...

Эхолк щелкнул тумблерами энергощита, и помещение озарилось ярким сиянием ламп дневного света.

Это "чудо" заставило Ласси вскрикнуть и сжаться от удивления и ужаса. Она, очевидно, воспринимала все происходящее как волшебство и сказку и была основательно напугана и самой башней, и ее содержимым. Челард же вел себя вполне спокойно - видимо, бывал в башне не раз. Он быстро загасил факел, обернув его мокрой тряпкой, и, стараясь успокоить Ласси, осторожно взял ее за руку, прошептав:

- Не надо пугаться, Ласси, здесь куда безопасней, чем снаружи. Мы пришли просить помощи у Черной башни. И теперь вся надежда на нашего гостя, - Челард кивнул в сторону Валентина, - Маренти - большой волшебник, он сумеет уговорить духов башни помочь нам. И они выпустят огненного дракона, который уничтожит всех врагов Калийского княжества, всех врагов нашего рода. Ведите нас, Эхолк, наверх!

Зхолк, тяжело дыша и кряхтя, зашаркал сандалиями по горизонтальному коридорчику, открыл дверцу в вертикальную шахту и, осторожно придерживаясь руками за перила, по узким пластиковым ступенькам полез вверх. За ним последовал Валентин. За Валентином, со страхом поглядывая на уводящую ввысь винтовую лестницу, поднималась Ласси, а замыкал шествие Челард, часто цеплявшийся саблей и арбалетом за переборки и бормотавший себе под нос выражения, напоминавшие Валентину не то проклятья, не то молитвы...

Они поднялись до кают экипажа, когда Эхолк, с трудом отдышавшись, толкнул одну из дверей и знаком пригласил всех войти.

Помещение оказалось корабельной библиотекой. Шкафы с книгами, звездные карты, длинный выдвижной стол и кресла. Эхолк включил светильник над столом и, подталкивая легонько Валентина к столу и креслам, сказал:

- Полагаю, для вас, Маренти, в этой сокровищнице знаний кое-что представляет известный интерес. Советую ознакомиться с этим, - палец старца уперся в толстую пластиковую папку, лежащую на столе. - Потом подниметесь к нам наверх. Мы будем вас ждать.

- Для меня большая честь... - прошептал Валентин, осторожно приподнимая папку и вопросительно поглядывая на Челарда.

Челард кивнул:

- Изучайте, Маренти, изучайте эти документы.

Много любопытного. Сами мы не во всем разобрались, а вам, возможно, это будет сделать легче. Думаю, на многое, происходящее сейчас в княжестве и в Империи, вы будете смотреть другими глазами. И, надеюсь, не станете так опрометчиво судить о наших действиях. Мы не будем вас беспокоить. Идемте, учитель.

Последние слова Челарда были обращены к Эхолку. И старец, весь ссохшийся, ссутулившийся, бледный, уныло кивнул, чувствовалось, что затея с башней выматывает у него последние силы.

И вновь зашаркали сандалии по ступенькам.

С минуту Валентин неподвижно сидел в кресле, рассматривая полки с книгами, поглядывая почти с нежностью на папку на столе.

Наконец, решившись, он раскрыл пластиковую обложку.

Перед ним оказался корабельный журнал. Отличная, крепкая, правда, уже немного пожелтевшая, синтетическая бумага. Твердый, ровный почерк... Даты... Цифры... События...

Глава 2. ДОКУМЕНТЫ СТОЛЕТНЕЙ ДАВНОСТИ

4.10.28

... Командир говорит, что нам повезло, даже очень повезло. Мы живы. Планета вполне пригодна для существования человека, во многом напоминает Землю. Кислород, растительность, плюсовые температуры в среднем поясе можно сказать, все удобства. Возможно, существует цивилизация.

Правда, звездолет основательно покорежило при посадке. Два главных межзвездных двигателя выведены из строя. Мезозеркала оплавлены и разбиты. Один из планетарных двигателей уцелел, но горючего почти не осталось... Видимо, утечка. Удивительно, почему не было взрыва? Нам повезло? Правда, не всем... Уцелело двенадцать человек из двадцати. Погибла вся группа планетологов... Погиб второй пилот...

7.10.28

Разобрали завалы в нижних жилых отсеках. Выбрались наружу. Корабль жалкое зрелище... Вокруг горы, поросшие лесом. Вершины в снегах. Рядом голые скалы, валуны, принесенные ледниками. Видна долина. Лес, зеленый и дикий.

Отныне это место нашего постоянного обитания.

3.10.28

Крис провел астрономические наблюдения. Говорит, что либо он сошел с ума, либо это совсем не та звездная система, к которой мы стремились. Как мы могли попасть в этот район галактики, ему, видите ли, непонятно! С кораблем что-то произошло еще в глубоком космосе... Что?

Глос предполагает инверсию пространства в 5,6 светового года от Солнечной системы. Что это такое? Внятно объяснить нам не смог. Впрочем, ему виднее - он физик. Штурман тоже говорит, что с этих фокусов с пространством и временем и начались все наши неприятности...

А капитан сказал, что теперь мы уже никогда не узнаем, как и почему попали к этой звезде. Дикое везение - нашлась подходящая планета! Плохо, что спасательной экспедиции ожидать не приходится. Искать нас здесь никому и в голову не придет.

Надежды на возвращение к Земле нет и не будет. Отныне эта планета наш дом, наш мир, наша жизнь.

12.10.28

Устраиваемся с удобствами. Корабль слегка привели в порядок. Жить в нем можно, правда, энергии осталось маловато. Солнечные батареи еще надо отремонтировать. Удалось выкатить вездеход... Отладили и включили четырех роботов. Месяца за два, за три при определенном везении отремонтируем еще двсяток автоматов... Плохо, что много важных электронных блоков сгорело во время посадки...

18.10.28

Появились аборигены. Одеты в грубые шерстяные ткани и звериные шкуры, вооружены медными топорами. Похоже, родовой строй. Надо будет в корабельной библиотеке просмотреть всю информацию, относящуюся к аналогичной эпохе в истории Земли, - опыт нашей, земной, цивилизации в данных условиях может пригодиться... Племена местные достаточно дикие... Вента ранили стрелой, хотя мы никакой враждебности не выказывали... Вчера ночью пытались похитить нашего робота. Из звездолета выходить опасно... Этак мы долго не продержимся...

23.10.28

Капитан последнюю неделю ходил мрачный, а сегодня собрал всех в кают-компании и затянул речь на целых полчаса. Почти проповедь о пользе благонамеренного образа жизни в имеющихся условиях. Основные тезисы: наша задача - выжить в складывающихся обстоятельствах и даже вопреки им. Это первое. Вторая, более отдаленная цель: хотя бы слегка облагородить этот мир своим присутствием. Помочь здешним людям знаниями, передать частицу опыта земной цивилизации. Трудностей, конечно, будет много.

Для начала решено завоевать авторитет среди туземных племен.

Штурман предложил укрепить наш лагерь вокруг звездолета. Основные аргументы: иначе съедят, и никакие знания и авторитеты не помогут. Из корабля высунуться боязно: то камнем из пращи по голове метят, то стрелой норовят кишки проткнуть - даже защитные комбинезоны не спасают...

Решено. Будем возводить крепость - цитадель знаний и культуры в сем варварском мире...

Да будет так!

27.10.28

Наметили расположение будущих стен. Начали пилить скалы лазерными резаками. Взрываем потихоньку окрестные горы. Аборигены исчезли пока наверное, мы их распугали своей бурной деятельностью.

Энк разработал рецепт бетона из местных минералов.

Севр обнаружил среди растений планеты весьма перспективные пищевые культуры. По его мнению, должны прижиться и высокоурожайные сорта земных злаков: пшеницы, ржи, кукурузы, гречихи... Если сумеем вырастить и сохранить урожай, то голод нам не грозит.

29.10.28

Роботы довольно быстро перекатывают каменные плиты и очень уверенно ведут кладку стен. По ночам обжигаем известняки...

Аборигены появились сегодня вновь на опушке леса, но близко не подходили.

14.11.28

Стены крепости достигли высоты пятнадцати метров... Начинаем возводить башни, основные здания и хозяйственные постройки...

Энк обнаружил неподалеку в горах залежи железной руды. Месторождение можно разрабатывать открытым способом... Возможно, в будущем это нам пригодится.

3.12.28

Наши хозяйственные постройки и защитные сооружения выглядят уже вполне внушительно. Отладили кое-что из техники. Роботы пока трудятся без поломок. Что бы мы без них на этой планете делали? Набеги аборигенов прекратились. Больше месяца не появлялся никто из местных, но вчера вновь на опушку вышла группа из восьми человек. Люди эти долго смотрели на наши крепостные стены, на бушующую в ущелье речку. Враждебности не проявили. Появляется надежда, что сумеем договориться с туземцами...

7.12.28

В отношении местных жителей к нам появилась нечто новое, понаблюдав за нашим житьем-бытьем, кажется, они сменили гнев на милость. Сегодня на поляне перед крепостью появились четыре больших корзины с плодами местных растений.

Капитан сказал: дары надо забрать. Опасается, что отказом от подношений мы обострим обстановку. Взамен оставили несколько стеклянных кувшинов, изготовленных Энком в нашей плавильне. Доктор изучает подаренные туземцами фрукты, вроде бы съедобны...

10.12.28

У нас первые гости - двенадцать юных и по виду очень испуганных красоток. У каждой по корзине с фруктами и какие-то меховые накидки.

Капитан закрутил усы, побрился и, спрыснув уши одеколоном, встретил эту мирную делегацию. Пригласил девушек в крепость. Долго знакомились. Отобедали в кают-компании. Надо отметить, эти аборигенки - вполне милые создания. До земных женщин им, конечно, далековато, но все-таки... Объясняемся пока жестами. Пытаемся понять, что привело девушек к нам в крепость.

Глос настраивает дешифратор речи. Без специалистов-планетологов трудновато...

17.12.28

Наконец-то, разобрались! Положение проясняется постепенно. Взаимопонимание, видимо, возможно.

Дамы, оказывается, предназначались нам в жертву?! Они были уверены, что злые боги из "Небесной крепости" их разорвут и съедят. Гм...

Штурман поинтересовался, откуда появилась такая уверенность в нашей агрессивности. Выяснилось, местные жители до смерти напуганы аварийной посадкой нашего звездолета. "Был гром, грохот! С гор обрушивались камни и потоки воды! Сверкал огонь, горели леса вокруг! Их народ пытался стрелами и дротиками прогнать злых духов с неба, но духи неба неуязвимы. Они воздвигли высокую черную крепость. Они могучи, всесильны. Совет племени решил задобрить злые силы - принести в жертву демонам двенадцать лучших юных красавиц племени... "

Севр говорит, что подобное поведение типично для психологии людей отсталых обществ. Первая реакция на новое, непонятное - попытка уничтожить объект, выводящий систему из привычного равновесия. Если объект не поддается уничтожению, переходят от агрессивности к обожествлению пытаются умилостивить, задобрить непонятное.

Видимо, так рождаются боги. Однако бог, который понятен, выходит, уже не бог.

Девушки готовы служить духам неба. Для своего народа они потеряны, назад их не примут в племя.

Штурман говорит, что местные мудрецы - мужики, похоже, башковитые, Дескать, девиц они предназначали нам в жены. Решили, так сказать, породниться с сынами неба.

Сам штурман тоже, кажется, не прочь породниться с дочерьми планеты. Семья, уют - куча детишек, без этого, конечно, человеку трудно.

Семья - семьей, а относительно детишек доктор выражает вполне обоснованные сомнения. Он прочел нам длинную лекцию о биологической несовместимости различных организмов. В заключение, правда, утешил: в современной биологии и медицине существуют, оказывается, кое-какие средства. Смысл его утешений сводился к тому, что, если генетически организмы человека Земли и аборигенов планеты не сильно отличаются, можно попытаться (правда, стопроцентной уверенности в успехе у доктора нет) перестроить тот или иной организм. Грубо говоря, можно или человека превратить в аборигена, или аборигенку трансформировать в земную женщину.

Ну, когда до наших дошло сообщение доктора, восторгам моих товарищей не было границ. Штурман даже высказался в том смысле, что он готов быть первым, пусть доктор превращает его хоть сегодня же во что угодно и в кого угодно. Мол, ради таких прекрасных дам он, штурман, готов вытерпеть любую, самую мерзкую операцию.

20.07.29

Кажется, опыты доктора успешны. Какое счастье, что на корабле уцелело хоть что-то из медицинского и биологического оборудования...

28.12.30

В крепости родился первый ребенок, сын штурмана и Элии. Мечты капитана сбываются: окружающий мир нашими усилиями начинает понемногу преображаться. В долине возник город. Ширится торговля. Научили местных умельцев добывать и обрабатывать железо. Постепенно окрестные жители от рыболовства и охоты переходят к оседлому земледелию и садоводству. Наши модели сельхозорудий плуг, борона и тому подобные изделия - пользуются спросом.

5.05.34

Общество землян растет. Зтак нам всем скоро тесно будет в крепости. Рождаются дети. Появляются ученики, последователи. Народ в окрестных долинах талантливый, трудолюбивый, ему бы еще от дикости избавиться, от невежества...

12.09.37

Последние три года я не вел записи в этом дневнике, не до летописей было, слишком за многое мы взялись сразу: и города возводить, и людей обучать наукам и ремеслам, и сады разводить... Но сегодня выбрал время, решил вернуться и своим запискам. Сегодня с северных гор вернулись два встревоженных охотника. Рассказывают, в наши долины движется большое, сильное войско, несколько тысяч пеших воинов, вооруженных длинными, тяжелыми мечами и копьями, есть отряды конников и лучников... Зажглись сторожевые костры на горных тропах. Уже к вечеру почти все вожди местных племен прискакали к нам в крепость. Везде в округе царит суматоха. На городской площади очевидцы рассказывают о завоевателях всякие ужасы. Вожди уговаривают капитана помочь им в борьбе с врагами. Кажется, кто-то из наших должен возглавить местное ополчение, другого выхода просто нет.

14.09.37

Вчера долго обсуждали, как нам быть. Если попытаться сохранить нейтралитет, не вмешиваться в борьбу местных племен, отсиживаться в крепости, значит, оставить на растерзание завоевателям молодую, еще не окрепшую культуру людей долины. Если же поддержать местных вождей, оказать военную помощь им в битвах с завоевателями, то мы, очевидно, впутываемся, и крепко, в конфликты местных племен, становимся участниками кровавых событий, фактически убийцами...

Мнения разделились. Штурман заявил, что, раз уж мы попали на эту планету, избежать местных катаклизмов нам при всем желании не удастся. У всех у нас жены, дети, в долинах множество наших друзей, учеников, наконец, родичей наших жен. Мы обязаны помогать им.

Капитан сказал, что во многом он согласен со штурманом, но использовать нашу технику в борьбе с дикарями-завоевателями ему представляется непозволительным. Надо решать дело миром. Он предлагает отправить к вражескому войску посольство с мирными предложениями, Возможно, удастся уладить конфликт, отговорить полководцев вражеского войска от нападения на окрестные долины. Где-то попробовать задобрить захватчиков, а где-то напугать демонстрацией нашего могущества. Словом, нужна дипломатия. Тут, Энк и Вент поддержали штурмана, в один голос заявив, что дипломатия дипломатией, но, пока еще не поздно, необходимо занять перевалы, ведущие в наши долины, отрядами ополченцев и построить во всех ключевых пунктах соответствующие укрепления. Раз мы оказались в местности неспокойной, охваченной войнами, нужна надежная оборонительная система. Надо создавать регулярные войска...

20.09.37

Ополчением и совершенствованием местной военной техники занялись штурман, Энк и Вент. Капитан, Крис и я отправились во вражеский лагерь с посольством...

12.11.37.

Побывали у наших северных врагов. Народец этот, ронги, весьма воинственны, в техническом и общественном отношении более развиты, чем наши окрестные племена. Царь ронгов оказался достаточно дальновидным, чтобы выслушать все доводы капитана. Надо полагать, от своих шпионов царю кое-что было известно о сынах неба и о черной крепости в горной долине. Во всяком случае он на удивление быстро, не потребовалось даже демонстрировать могущество нашей техники, пошел на заключение делового союза с капитаном. Отныне наши долины имеют статус княжества в составе Ронгского царства. Мы все получаем титул князей Кальтов (так ронги называют жителей наших долин), однако вассальная зависимость от ронгов чисто формальна. Ронгские вельможи не вмешиваются в дела княжества Калии, но оказывают военную помощь при необходимости. Жители княжества поставляют определенное число воинов для ронгского войска, поставляют ронгам в обмен на товары северных провинций свои изделия, продукты, ткани... Словом, заключили деловой, правда, не совсем равноправный, но, как думает капитан, вполне жизнеспособный союз. Главное окрепнуть экономически и избежать военных катастроф.

5.04.40

Многое изменилось за последние три года. Выросло богатство Калии. Наши купцы одни из самых почитаемых и влиятельных людей в Ронгском царстве. Мечи, выкованные из калийской стали, считаются лучшими в этом мире. Наши земли самые плодородные! Наши женщины самые красивые! Наши города самые удобные и прекрасные. Калийцы - лучшие строители, лучшие инженеры, лучшие ученые. Влияние землян на Калию растет с каждым годом. И с каждым годом растет могущество Калии. Не далек тот день, когда это могущество сомнет установленные для него рамки автономии в составе Ронгской империи, и тогда опять мир будет нарушен. Конечно, хитрецы ронги сделают все, чтобы не допустить возвеличения Калии, но мы должны выстоять...

11.06.42

Мы все крепче срастаемся с жизнью планеты. Погружаемся, как в омут, в эту эпоху вражды и крови.

Калийское княжество, похоже, становится областью, в которой переплетаются интересы многих местных деспотий. И мы, волей-неволей, вовлекаемся в политику царей Ронгонии. И, кажется, даже способны уже влиять на расстановиу сил в Каросе.

Времена меняются...

* * *

Далее Валентин стал просматривать страницы летописи корабельного журнала уже выборочно, понимая, что на подробное изучение документов у него просто нет времени. Он перелистывал журнал, отмечая самые яркие события прошедших лет. Строительство городов Калии, возведение приграничных крепостей... Разработка железорудных залежей и медных рудников. Открытие золотых приисков. Создание Калийской Академии, регулярной армии... Развитие сельского хозяйства - использование плуга и лошадей. Переход сразу от еще не сложившегося рабовладельческого строя к колонату, к феодальному способу производства... Развитие техники: ветряные и водяные мельницы, изготовление первой калийской бумаги и развитие письменности...

Что и говорить, землянами для развития калийской культуры делалось много - успехи в развитии новой цивилизации, в экономике, технике, культуре, особенно в первые годы были замечательные... Однако, по мере того как росло могущество и благосостояние Калийского княжества, развитие новой цивилизации замедлялось... Все чаще приходилось отражать нападения алчных соседей, все сильнее земляне вовлекались в водовороты местной истории, в политику ближайших государств. И, наконец, как понял Валентин, сами вдохновители прогресса старели, обрастали многочисленными семействами и бытовыми неурядицами, их молодой когда-то энтузиазм увядал... Впрочем, это не было неожиданностью для Валентина, он отлично знал историю земных обществ и помнил незыблемый закон природы, закон необходимого и достаточного. Иными словами, пока быстрое развитие цивилизации Калии было необходимо для существования землян на планете - это развитие происходило. Как только цивилизация Калии начала обгонять соседние сообщества - ронгов, хаоргов, другие народы планеты, уменьшилась вероятность гибели Калийской цивилизации, выросло ее благосостояние, появился социальный жирок, и сразу включились механизмы торможения развития общества: появилась паразитическая прослойка населения, питающаяся возникшими жировыми отложениями цивилизации, - балласт на шее общества...

Все эти закономерности развития неизвестный автор дневниковых записей в корабельном журнале понимал не хуже Валентина, и мысли его с годами становились печальнее...

* * *

7.03.59

Мы состарились... Забываем Землю... Наши взгляды и суждения все более и более приобретают какую-то местную, ископаемую окраску... Мы теперь совсем стали людьми Лураса, даже техника доктора и его метаморфозы не потребовались. У нас теперь, как вчера мне признался больной, сильно сдавший за последние пять лет капитан, и психология, и физиология людей данной исторической эпохи, людей правящего сословия... Мы стали князьями Кальтами. Смешно? Скорее печально... Штурман, единственный из нас еще не утративший то далекое, земное чувство юмора, выразил ближайшие цели нашего небольшого очага культуры на этой планете следующим, по сути вовсе не смешным, а трагичным лозунгом: "Вперед, к средневековью!" И он прав: феодализм для нас, для наших детей и внуков, конечно, отдаленное будущее. Будущее, передовой общественный порядок по сравнению с той рабской, изуверской дикостью, которая окружает нас на Лурасе... Что ж, через ступени истории не так-то просто перепрыгивать. И если этого нельзя избежать, если нельзя здесь, на Лурасе, создать менее, что ли, кровавый, облегченный вариант исторического развития человеческого общества, то вперед... Вперед, по ступенькам исторического развития. Вперед, через войны и эпидемии, через трагедии народов и высоты искусства... Вперед, через эгоизм и жестокость, через все пороки и преступления! Через все, что может вынести и чего не в силах выдержать человек. Вперед! И когда-нибудь люди Лураса выйдут к звездам! Будет ли этот их путь тяжелее или легче, чем у землян, нам этого знать не дано...

13.11.65

Изменяя мир, нельзя оставаться неизменным.

Мы пришли на планету обычными людьми благополучного, достаточно социально справедливого общества Земли. Здесь, на Лурасе, сразу у нас появились новые функции, новое социальное положение в иерархии местного общества. Для туземцев Лураса мы боги, сыны неба, могучие, всесильные господа. Мы все эти долгие годы своими знаниями, использованием опыта земной истории стремились подвигнуть местную цивилизацию к вершинам социального прогресса. Стремились избегать ошибок земной истории, создавали, так сказать, облегченный вариант развития человечества... Начали с княжества Калийского, сделали из калийцев самый передовой, самый цивилизованный народ планеты. А из себя сделали аристократию этого народа. Хотели мы этого? Нет, не хотели, но другого пути мы не нашли. И мы превратились в правителей, то есть в крупнейших рабовладельцев-феодалов Калийского государства. Впрочем, мы его и создали, это государство. Если когда-нибудь, а я на это очень надеюсь, эти мои записки попадут в руки человека Земли, прошу тебя, не известный мне землянин, прочти их внимательно и не осуждай ни нас, ни наших потомков.

Да, мы не смогли в этом мире оставаться до конца просто чужеземцами-филантропами с летающей башни. Мы - князья Калийские, и под этим родовым именем отныне войдем в историю этой планеты. Мы родоначальники могущественного рода. Наши жены и дети - прямые наследники окрестных земель. Мы вошли в этот мир, чтобы остаться в нем навсегда. В этом наше счастье и наша трагедия.

20.04.66

"Завтра Калии предстоит выдержать тяжелейшую борьбу за главенство на Большом континенте. Нашим сынам потребуются все наши знания, все наше умение, чтобы не только усилить Калию, но и добиться главенства калийской культуры во всей Империи ронгов. Мы должны влиять на политику и культуру Ронгского государства, только тогда удастся хоть немножко приблизить создание того общества, детьми которого мы когда-то были. Но это будет не скоро. Пройдут века в битвах и войнах, прольются реки крови и моря слез. И самое для меня страшное: эти реки крови предстоит пролить если не нашим сынам, то нашим внукам и правнукам. Ибо все мы дети истории, а другого пути история не знает... "

"Последнее: мы достигнем цели, если только в яростной схватке за власть наши дети не уничтожат друг друга и все наши достижения... "

(Из завещания капитана)

Прочитав этот кусок текста, Валентин тяжело вздохнул и перелистнул еще несколько страниц. Далее пошла сплошная философия. Видимо, состарившегося, одряхлевшего летописца в конце жизни мучили вечные, неразрешимые проблемы человеческого бытия.

Глава 3. В БАШНЕ

Валентин не заметил, много ли прошло времени, пока он сидел над корабельным журналом.

Собственно, загадки цивилизации Лураса больше не существовало. По крайней мере, для него, Валентина, многое прояснилось.

"Никакой неизвестной межзвездной цивилизации не было. И он, и Строков, и специалисты на Земле гонялись, подобно котятам, за кончиком собственного хвоста, за своей тенью... Значит, забытая экспедиция все с той же Земли. Стремились совсем к другой звезде... Как их занесло в систему Тиуса? Об этом можно только гадать. Впрочем, в корабельной библиотеке должны сохраниться другие документы. Если хорошенько порыться... Или расспросить того же Челарда, что-то прояснится. Но это частности... Свою задачу, хотя и очень неуклюже, я, кажется, выполнил, разобрался кое в чем... А что же теперь? Бодро доложить Василию Строкову... "

Валентин украдкой взглянул на запястье. Переговорный браслет пока болтался на руке бесполезным украшением - через толщу металлической брони звездолета сигналы не проникают.

"Что ж, подожду, когда меня выведут на свежий воздух, и тогда порадую своим сообщением станцию... "

Он вспомнил, что последние дни из-за постоянного присутствия рядом кого-либо из обитателей крепости поговорить со станцией ему не удавалось, последний же сеанс связи был дней восемь назад, и сеанс был до обидного коротким. "Василий, наверное, и голос мой забыть успел? Одно хорошо: они знают, где я, и знают, что жив. Переговорный браслет хорошо работает в автоматическом режиме и два раза в сутки посылает в эфир контрольный сигнал, которым информирует станцию о физическом и психическом состоянии владельца. Соответствующий сигнал пойдети в случае моей гибели. Впрочем, для меня это, пожалуй, будет слабым утешением... М-да... Однако из звездолета, с его нейтритовой броней, станция и такого сигнала не дождется... " - Валентин поежился. Вновь вспомнились тревожные события последних дней. "Похоже, вокруг Калийского княжества затевается крупная потасовка...

Меня же, как обычно, угораздило попасть в эпицентр событий. Да... Зачем же меня Челард затащил в звездолет? На экскурсию? Познакомить с достижениями предков? Что-то в его бескорыстный энтузиазм слабо верится... Хотя он и ученый человек для своего времени, и фигура достаточно крупная, просветитель... И все же это вельможа, интересами своего рода он не будет пренебрегать, не тот век, не та школа... Надо подниматься в рубку, куда, скорее всего, отправился Эхолк, а с ним Челард и Ласси. Зачем они туда полезли? Ведь корабль мертв, неуправляем. Кальты используют его, похоже, в качестве храма - места поклонения умершим пришельцам... "

* * *

Дверь в рубку была открыта. Вокруг выдвижного пластикового столика, перед выключенным пультом управления, сидели в креслах Челард, Эхолк и Ласси.

Эхолк выглядел при бледном свете дневных ламп измученным и невозмутимым. Челард и Ласси показались Валентину излишне взволнованными и раскрасневшимися.

- Входите, входите, Маренти! - сказал Челард, заметив в дверях Валентина. - Мы вас уже устали ожидать. Даже вот успели с принцессой поспорить на ваш счет!

- Решали мою судьбу?

- Ну что вы! - усмехнулся Челард. - Судьбу предопределяют боги, а мы всего лишь смертные. Нет, мы спорили о том, можем ли мы доверить вам свои судьбы. Ведь это как раз вы некоторым образом для нас являетесь божеством. Кстати, вы теперь, как мы понимаем, удовлетворили свое любопытство? Все ли в порядке там, в сокровищнице знаний? Та книга на столе, вы прочли ее?

- Да. Благодарю. Теперь мне многое стало понятным.

- Эхо звезд. Хорошо... - пробормотал Эхолк. - Если ему понятен язык рукописи, значит, он - сын звезд и причастен к тайнам... Ему можно довериться... Говори, Челард!

Челард бросил быстрый взгляд на старца, посмотрел на принцессу, рассеянно рассматривающую многочисленные приборы рубки, и обратился к Валентину:

- Вы, Маренти, присутствовали на военном совете и вполне представляете истинное положение дел вокруг княжества.

Если еще вчера можно было надеяться, что наши враги не успеют захватить и разграбить калийские земли до подхода войск принца Клая, то сегодня полученные сообщения о передвижениях войск Вепра и Пирона сводят все наши надежды на нет. Нас спасет только чудо. Смотрите сюда...

Челард достал из кармана свернутую в трубку пергаментную карту Калии и развернул на столике перед Валентином. Эхолк щелкнул выключателем. Зажглись дополнительные лампы. При этом в глазах Ласси вновь мелькнул страх, что было замечено Валентином... "Принцесса все еще не может освоиться с чудесами... Что ж, возможно, это и к лучшему... "

- Смотрите, - повторил Челард, осторожно расправляя лист пергамента и почти с. нежностыо проводя ладонью по изображениям городов, гор, рек и лесов княжества. Карта была сделана с большим мастерством. - Зто горный массив Ас, с севера ограничивающий калийскую долину.

Палец Челарда скользнул по северной гряде гор, уперся в один из горных перевалов, через который проходила дорога из Кароса.

- Здесь, - прошептал Челард, - наше ополчение будет удерживать заставу от легионов Вепра. За перевалом, к северу, начинается глубокое ущелье Тьмы. Дорога по нему трудна, петляет над пропастью и горными речками. В горах в это время года возможны снегопады и метели. Врагам, негде развернуться, и можно сравнительно небольшими силами удерживать перевал и вход в ущелье. Наше ополчение здесь готово к битве и, думаю, продержится до подхода войск князя. За северные крепости княжества я почти спокоен. Другое дело - южные границы. Здесь горы значительно ниже. Долины рек более пологие, и движению крупной армии Пирона сколько-нибудь серьезного сопротивления даже всеми имеющимися у нас силами не оказать. Войска маршала, по донесениям наших шпионов, вышли из границ Харотского царства и повернули не строго на север, к Каросу, а на северо-восток, к границам нашего княжества. Это подтверждает худшие наши предположения. Уже почти явны предательство Пироном интересов Империи и его намерение захватить Калию до подхода войск Клая. Солдатам Пирона, чтобы пройти быстрым маршем Харотское предгорье и выйти в долину реки Ли, на прямую дорогу, ведущую в княжество, потребуется самое большее двое суток. То есть завтра к вечеру они войдут в Калию, сметая все и всех на своем пути.

- Пожалуй, вы правы, Челард, - согласился Валентин. - С юга вашу страну защищать куда труднее. Правда, мы с вами на днях посещали приграничную крепость, стоящую на крутом берегу Ли, но, хотя стены крепости и ремонтировались, против большого войска вашими силами ее не удержать. Видимо, калийцам придется запираться в городах и выдерживать осады и штурмы врагов до подхода передовых легионов принца Клая. Другого выхода, наверное, нет?

- И это не выход... - печально возразил Челард. - Наши города красивы, но не выдержат штурма многочисленной армии. И главное, сейчас время уборки урожая. Основные богатства Калии - плодородные земли, виноградники, сады, рудники - все будет разорено и погублено. Вторжение легионов Пирона уничтожит княжество. Уничтожено будет главное: наша звездная культура, будут вытоптаны те ростки нового, то будущее нашего мира, что бережно лелеялось предками. Мы десятилетиями хитростью и откупами спасали свои города и села от ронгов, от харотов, от других соседних племен. И вот когда край расцвел, города разрослись и окрепли. Развились науки и ремесла. Калийцы научились обрабатывать железную руду и создавать отличную сталь, лучшее в Империи оружие. Наконец, в последние месяцы появились вполне реальные надежды на восшествие калийца на ронгский престол, И теперь калийская культура погибнет из-за какого-то рокового стечения обстоятельств. Из-за того, что один из маршалов императора, Лов Пирон, питая старинную вражду к Кальтам, заключил союз с харотским царем и пытается захватить власть в Империи с помощью врагов. Мерзавец и предатель достоин самой страшной казни... Брат Клай, конечно, отомстит Пирону за все наши беды, но для нас это малое утешение. Нам надо спасти нашу страну, наши города, наши крепости любой ценой! Надо выстоять до подхода легионов брата Клая! Как это сделать?

Валентин понял, что на этот последний, несколько риторический вопрос предлагают ответить ему, и беспомощно развел руками:

- Когда люди защищают свои дома и земли, они стоят насмерть! Калийцы смелый и талантливый народ. Среди ваших людей есть опытные военные. Если вы сумеете организовать сильное ополчение и удержать Южную крепость до подхода подкреплений...

- Это мы уже слышали, Маренти! Это мы и без вас знаем! И вы сами понимаете, что удержать крепость при подходе такой крупной армии, как у Пирона, не удастся. Я не такой большой стратег, как брат Клай, но мне, да и остальным калийским офицерам, это ясно. А когда люди понимают, что дела плохи, появляется паника.

- С паническими настроениями надо бороться, - пожал плечами Валентин. - Я все же не понимаю, Челард, чего вы добиваетесь от меня. Помощи людей звезд? Но я не в силах оказать сколько-нибудь существенную помощь защитникам княжества! Разве что сражаться в ваших рядах?

Челард усмехнулся:

- Вы пытались спасти столицу Вахского царства - жемчужину северных земель - город Айрондари. И делали это, как я понял из письма брата, из сострадания к защитникам города, к мирным жителям.

- Да, это так. Но вам ли не знать, что моя попытка не удалась. Князь Клай оказался счастливее. Его не так просто оказалось похитить. Город был разрушен.

Челард кивнул:

- Город был разрушен. Вы оказались под стражей, вас должны были казнить, но вы попали сюда, в Калию. Я предлагаю вам, Маренти, повторить свою попытку! На этот раз надо спасти целое княжество! Спасти от гибели и рабства сотни тысяч мирных жителей! Спасти зачатки новой культуры, новой цивилизации! Цивилизации, начало которой положили сыны звезд - люди с этой летающей башни! Спасите же дело их жизни!

- Как вы себе представляете это спасение? - воскликнул Валентин. Как? Что, по-вашему, я должен сделать? Похитить Пирона?

- Хм!, Отличная мысль! - улыбнулся Челард. - Увы, ни у нас, ни у вас, видимо, нет уже времени и возможности ее осуществить. Ваши помощники, кажется, тогда были уничтожены. Да и маршал Пирон не из тех людей, что пренебрегают своей безопасностью. Полагаю, он весьма осторожен и хорошо себя охраняет. Нет, я предлагаю другое. Помогите нам уничтожить войско Пирона! Помогите уничтожить захватчиков, грабителей!

- Я не всесилен, - сказал Валентин. - И потом - уничтожить войско, огромное войско в пятьдесят тысяч человек? Как это возможно?

- Это возможно! - вполне спокойно возразил Челард. - И вы, Маренти, о таких возможностях знаете. История войн вашей планеты знает тому достаточно примеров!

- Но...

- Взгляните еще раз на эту карту, - Челард вновь провел ладонью по карте Калии. - Завтра утром, если наши сведения верны, легионы маршала Пирона войдут вот в эту долину и последуют к Южной крепости. По долине, а она достаточно обширна, войско будет следовать большую часть дня. За это время войско надо уничтожить. Понимаете?

- Нет!

- Маренти, мы привели вас в эту башню не только для того, чтобы просветить относительно истории Калийского княжества. По преданиям, доставшимся нам от людей звезд, Черная башня и этот зал, в котором мы сейчас мирно беседуем, хранит тайну страшного оружия, способного уничтожить любой город, целую страну, огромное войско! Сегодня пришла необходимость воспользоваться этим оружием. Сами мы, к сожалению, не владеем оружием звезд. На звездное оружие наложено заклятье для всех сынов Лураса! Но вам, сыну звезд, это страшное оружие наверняка подвластно! Завтра утром, по сигналу наших наблюдателей, вы должны этим оружием воспользоваться. Единственный выход! Иначе наша маленькая страна погибнет. И смерть, и кровь, и рабство калийцев будут на вашей совести!

- Ну, знаете, это слишком! - возмутился Валентин. - При чем здесь моя совесть? Почему же я должен расплачиваться за грехи ваших вельмож и полководцев? И почему вы, Челард, уверены, что я владею каким-то оружием, заключенным в этой башне?

- Если еще и не владеете, - возразил Челард, - у вас, Маренти, впереди целая ночь, чтобы научиться им владеть!

- Челард, хотя вам и трудно меня понять, постарайтесь это сделать. В мире, из которого я к вам пришел, войны отшумели столетия, много столетий назад. У нас не существует оружия, о котором вы говорили. Люди моего мира уже давно разучились убивать. И я не исключение... Похищение полководца еще куда ни шло, убийство многих тысяч, пусть даже и захватчиков... Боюсь, я на такое не способен. И даже если в недрах этой башни и в самом деле существует нечто, способное стать оружием, поймите, я не имею права впустить в ваш, еще слишком юный, мир этот страх. Это уже будет глобальным изменением хода истории... К каким последствиям это приведет через столетия? Кто сможет предсказать? У вас есть свои правила игры, не надо их нарушать... Да, возможно, таким воздействием можно спасти ваш замок, вашу страну, но этим спасением не погубим ли мы весь ваш мир в далеком, или даже и не таком уж далеком, будущем?

- Перестаньте, Маренти, возьмите себя в руки! - скомандовал Челард. Все мы живем в настоящем, без которого не бывает будущего! Вы пришли в наш мир, как сами признались, так действуйте по его законам! Запомните, ради спасения своей страны мы готовы на все! Или вы с нами, или... Надеюсь, вы не успели забыть обещание моего брата? Или вы выпускаете на наших врагов огненного дракона, запертого в этой башне, или живым отсюда не выйдете!

Валентин посмотрел в яростные, горящие глаза Челарда и понял: все, о чем он, человек Земли, говорил, для калийцев - жалкий лепет. Ни Эхолк, ни Челард, ни принцесса просто еще не в силах понять, почему в их мире, где так дешево оценивается жизнь тысяч людей, где убийства, грабежи, жестокость - самые обычные явления, может появиться человек, не умеющий убивать даже во спасение собственной жизни. И Валентин впервые за месяцы, проведенные на Лурасе, почувствовал опустошающую слабость, усталость и все ничтожество разума перед стихийностью страстей, бушующих в душах людей еще такой юной и примитивной цивилизации.

Между тем даже в такой кошмарной, не предусмотренной никакими параграфами инструкций, ситуации надо было все же разобраться. "Только бы у меня хватило сил... - подумал Валентин. - Только бы хватило... Надо оттянуть время развязки... O каком оружии толковал Челард? Не могло быть на звездолете никакого оружия! Таскать по космосу, через бездны пространства, такую бесполезную вещь, как оружие, нет, этого не мог себе позволить ни один эемной звездолет... Не было этого в истории создания земных звездных кораблей, не было... Значит, калийцы заблуждаются? Или что-то путают, скорее всего напуганные преданиями о посадке и крушении самого звездолета... Или в этом предании об оружии скрыто нечто другое? А вдруг и в самом деле существует нечто, очень опасное, смертоносное? Ну, я откажусь им помогать. Ухлопают меня из того же арбалета... "

Валентин еще раз украдкой взглянул на решительное лицо Челарда и отбросил все сомнения: "Точно ухлопает или зарежет, а потом во славу Калийского княжества и во имя процветания своего народа полезет в пульт управления и взорвет, чего доброго, полконтинента. Нет, надо разобраться и все, что способно взрываться, обезвредить, а там посмотрим... "

- Хорошо, - вздохнул Валентин, - я попробую разобраться в вашем оружии, если только оно еще действует и если оно еще существует. Отойдите от приборов и не мешайте мне!

- Оно должно действовать! - прошептал Челард. - Запомни, Маренти, оружие должно действовать! Или войско Пирона, или ты! Мы не собираемся отвлекать тебя от изучения таинств Черной башни, - тихо произнес Челард, но и одного, понятное дело, здесь оставить не можем, Ласси и я будем поочередно присматривать за тобой, Маренти.

С этими словами Челард сунул в руки принцессы взведенный арбалет и, кивнув в сторону Валентина, сказал:

- Он почти бог, а мы смертные. Но иногда приходится и богов приносить в жертву. Наблюдай за ним, а я провожу почтенного Эхолка и быстро вернусь. Главное, не пугайся, он совсем не страшен. Это слишком добрый бог, а нам бы надо найти более злого...

"Вот дьявол - этот Челард, - подумал Валентин, - для своего времени он неплохо разбирается в моей психологии, а всего-то две недели за мной наблюдал. Что это? Инстинкт? Способности, обостренные эпохой? Да, мои современники эти способности уже во многом утратили... Но за дело, а то как бы принцесса не влепила мне в спину стрелу, так сказать, для профилактики... "

Валентин нажал до отказа тумблер включения пульта и защелкал клавишами автоматической настройки. Разобраться в показаниях приборов особого труда не составило.

Глава 4. ПРАВО ВЫБОРА

"Как и следовало ожидать, - размышлял Валентин, - работают далеко не все системы. После аварийной посадки в этом нет ничего удивительного... Да и на планете звездолет уже второй век стоит... Кое-что члены экипажа для своих нужд сняли, демонтировали... Так... звездные двигатели отсутствуют от них, конечно, иэбавились еще на орбите. Планетарные - планетарные двигатели мертвы... Баки с горючим пусты... Тут взрываться нечему. Системы ориентации неисправны... Ничего удивительного - столько лет не включались... Или вышли из строя еще в космосе? Интересно, как они в таком случае опускались на планету? Неужели вручную? Ну, орлы! Тут и с современной автоматикой посадить такую громаду не так-то просто, а тогда... Чудеса пилотажа! А вот, кажется, то, что мне нужно. Электронная память корабля... Частично сохранилась... На большее трудно рассчитывать... "

Валентин включил переговорное устройство электронного мозга звездолета, затем краешком глаза взглянул на притихшую в дальнем углу рубки Ласси и, на всякий случай, приказал компьютеру отвечать на вопросы графически, выводить ответы на экран. "Чем черт не шутит, вдруг она испугается постороннего голоса, идущего из динамика, и наделает глупостей... "

- Итак, - тихо произнес Валентин, - вопрос первый. Имелись ли на борту звездолета запасы энергоемкого оружия?

На экране через секунду вспыхнула надпись:

"Нет, запасов оружия у экипажа не было".

- Второй вопрос. Какие энергоемкие системы сохранились на борту звездолета до настоящего времени?

На экране появился длинный перечень различных приборов. Против каждого наименования указывалась потребляемая или излучаемая энергия.

Валентин усталым взглядом изучал список...

"Как я и предполагал, энергия, питающая пульт, системы вентиляции и освещения корабля, получается от местного светила. В черную броню "башни" встроены солнечные батареи... Аккумуляторы... Анабиозные камеры... Интересно, покоится в них кто-нибудь? Системы внутренней связи... Пустяковые затраты... А это что такое?"

- Стоп!

На экране застыло коротенькое наименование не известного Валентину прибора: РГК, в скобках помечалось, что приборов два. Общая же их энерговооруженность выражалась на экране цифрой с таким числом нулей, что у Валентина даже дыхание перехватило.

"Вот оно... Все-таки существует... Что же это? По мощности вполне сравнимо с мегатонными бомбами... "

- РГК, - дрогнувшим голосом произнес Валентин. - Расшифруйте назначение и название приборов.

На экране появилась схема вполне солидной ракеты. Множество пояснительных надписей и стрелок. Но не рисунок приковал внимание Валентина, а четкий ответ компьютера:

"РГК - ракета гравитационная, корректировочная, применяется для изменения курса звездолета при околосветовых скоростях. Принцип действия... "

Дальше Валентин читать не стал, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

"Какая древность! Эти ракеты не применяются уже полтора столетия... Да, кажется, это та самая штука, которую Челард величает страшным оружием. Оружие! Идиотизм... Корректировочная ракета... Принцип использования ее был до смешного прост. Чтобы изменить курс звездолета при околосветовых скоростях и при этом не потерять скорость и не тратить годы и топливо на торможение и последующий разгон, со звездолета стреляли гравитационной ракетой, которая в заданном районе пространства, достаточно близком к летящему звездолету, взрывалась, как гравитационная бомба... Возникала сравнительно незначительная черная дыра, происходило искривление пространства, и звездолет, продолжая лететь вроде бы по прямой, на самом деле отклонялся на десятки градусов в нужную сторону... Происходила корректировка курса. Способ управления звездолетом, что и говорить, не из самых точных и энергетически выгодных. Кажется, эти РГК себя не оправдали и очень быстро вышли из употребления... Были найдены более экономичные системы карректировки курса. Да и звездолеты изменились, современные подпространственные лайнеры с этой допотопной махиной не сравнишь... Техника есть техника, на месте не стоит... Что же мне теперь делать? Этим младенцам не объяснишь, что РГК - это совсем не оружие, не меч-кладенец. Это штуковина пострашнее... Оружие - это инструменты, которыми люди сводят счеты между собой... Если принять это за определение, то оружием может быть дубинка, лук со стрелами, сабли, арбалет, из которого, так некстати, Ласси сейчас целит мне в спину... Но РГК - гравитационная бомба - это уже не оружие. Этим инструментом люди могут сводить счеты уже с природой. Уничтожением противника здесь уже можно пренебречь. По воробьям, как известно, из пушек не стреляют. Основной удар примет природа планеты... А война с природой - что может быть бесперспективнее? Самоубийство... Искривление пространства, замедление, пусть и на доли секунды, хода времени... Последствия этого ни один компьютер не предскажет. На месте цветущей долины - может возникнуть кратер, заполненный раскаленной магмой. Бури, ураганы, глобальные возмущения атмосферы и океана. Наконец, тектоническая катастрофа... Нет, об этом нечего и думать... "

И тут Валентин поймал себя на том, что все же всерьез рассматривает возможность уничтожения войска захватчиков - возможность стать убийцей пятидесяти тысяч человек. "Брр... Похоже, время, проведенное среди аборигенов Лураса, ожесточило меня, начинаю принимать логику и образ мыслей местных жителей... Спасение цивилизации калийцев ценою массового убийства... Применение техники будущего... Нет, это невозможно... Но как же спасти Калию? Дети... Женщины... Города и храмы - все погибнут, и все погибнет".

И вновь перед ним возникла панорама пылающего города. Вновь услужливая память чередовала картины цветущего и уже разрушенного ронгами Айрондари... И Валентин до боли, до посинения сжимал кулаки и чувствовал, что еще несколько часов таких метаний - и мозг не выдержит: пытка выбора, поиска решения неразрешаемой задачи убьет его. Валентин интуитивно чувствовал, что для него нет приемлемого решения - что бы ни произошло с жителями Калии и солдатами Пирона, до конца дней своих он, которому было в эту ночь дано право выбора, будет мучиться, терзаться одним вопросом: правильно ли он поступил? Тех ли оставил в живых, кого следовало? Допустимо ли его вмешательство или невмешательство в жизнь этой планеты?

"И овцы целы, и волки сыты. Эх, если бы этого можно было добиться! мечтал Валентин, отчетливо сознавая всю тщетность и наивность своих мечтаний. - Конечно, если бы можно было припугнуть войска Пирона каким-нибудь знамением... Местные жители - народ суеверный... Выпустить ракеты в небо и разрядить в далеком космосе? И это, еще неизвестно, к каким последствиям приведет... Лучше всего направить их к звезде, не взрывая. В пламени Тиуса РГК испарятся без всяких последствий... Да, так можно уничтожить это оружие... Но как тогда спасти эту маленькую цветущую страну? Нет, Челард затащил меня сюда, в башню, не ради своей прихоти. Попытка использовать знания землянина в борьбе с врагами предпринята хозяевами Калии от отчаяния, от осознания своей беспомощности перед возникшей опасностью, от бессилия перед предательством Пирона... Что же делать? И кровь, и рабство жителей Калии, и все разрушенные города и селения - все будет на моей совести... Василий! Посоветоваться бы со Строковым... Он может что-то подсказать, помочь... Все же обитатели Цитадели своим прошлым связаны с Землей, с людьми звездолета - можно сказать, дочерняя цивилизация Земли... А ведь в корабле должны быть передатчики, различные средства связи! Эх! Вдруг, на мое счастье, хоть что-то из этой аппаратуры исправно... "

И Валентин продолжил изучение списка приборов, ползущего по экрану. Увы, ничего похожего на передатчики в списке не значилось. На прямой же вопрос о средствах связи звездолета компьютер сообщил, что все приборы связи после высадки на планету были экипажем сняты с корабля и, очевидно, использовались для передачи информации вне стен звездолета. Межзвездные же передатчики были разрушены во время аварийной посадки. Из всех систем связи осталась одна-единственная - система радиоуправления теми самыми РГК, от которых зависела теперь и судьба 8алентина, и возможное будущее Калии.

"Не густо, - размышлял Валентин, - что ж, впереди длинная ночь, видимо, последняя ночь в моей жизни. Помощи ждать не приходится... Выхода удачного нет... Кровь и смерть жителей... Э... Похоже, схожу с ума... Впрочем, в этом безумном дьявольском мире, среди всех этих мерзавцев-императоров, полководцев и убийц-наемников, вполне очевидный исход для нормального человека из благополучного, гуманного общества Земли... И все же, что придумать? Какое решение самое верное? Как же спасти всех этих неразумных? И почему это мне всегда приходится сталкиваться с какими-то неразрешимыми проблемами, ненормальными, изуверскими проблемами, о которых на Земле никто и не подозревает? Наверное, я выдохся... Что и говорить, специалисты Центра правы: длительное общение с людьми низкоразвитых цивилизаций ни к чему хорошему современного землянина не приведет... Влазишь в шкуру местного жителя да так в этой шкуре и остаешься... Психика ломается... Можешь стать и мерзавцем, и убийцей... Да, но как же помочь всем этим людям? Как? Время еще есть - впереди ночь... "

Глава 5. ЛЕПАЛ И ЕГО ЛЮДИ

Спустя восемнадцать дней после отъезда из лагеря Кальта отряд Лепала добрался до окрестностей Тассы. Еще десять дней ушло у начальника тайной гвардии на восстановление старых связей со своими агентами в армии Пирона. Сведения, полученные Лепалом от его людей в лагере Пирона, не оказались для старого хитреца чем-то неожиданным. Эти сведения лишь подтвердили правильность некоторых догадок и предопределили теперь дальнейшие действия самого Лепала и его слуг.

Своей базой Лепал выбрал ветхую, заброшенную охотничью хижину неподалеку от Тассы. Сюда его подручные приводили по одному тайных гвардейцев из лагеря Пирона, и здесь, у пылающего очага, укутавшись в меховой плащ и поеживаясь от порывов бешеного ветра, бушующего за стенами хижины, старый Лепал выслушивал донесения и давал инструкции.

И в этот холодный вечер у Лепала была важная встреча. Перед ним сидел лейтенант Фабор, один из ветеранов Пирона, опытный офицер, хорошо изучивший настроения рядовых легионеров, устремления офицеров армии и политику самого маршала.

Лепал помнил Фабора еще рядовым новобранцем, юным розовощеким оболтусом, отпрыском одного из обедневших древних родов Кароса. Когда-то Лепал покровительствовал Фабору, помогал деньгами, советами. В благодарность Фабор щедро делился с Лепалом сведениями о настроениях офицеров, о возможных заговорах гвардейцев против императора Фишу, подробно рассказывал о замыслах Пирона.

Сегодняшняя беседа не вносила новизны в их отношения.

- Так, говоришь, в легионах не очень довольны кампанией? - поеживался Лепал. - Однако зима и сюда, на юг, скоро придет. Экая непогода. Скоро завалит перевалы снегом в горах. И война с Харотией прекратится до весны.

Фабор усмехнулся, обнажив редкие кривые зубы. Багровая, обветренная и заросшая жесткой, черной щетиной физиономия Фабора выражала полнейшее добродушие и расположение к собеседнику. Плеснув себе в походный кубок из кувшина молодого вина и ослабив ремни на доспехах, Фабор расстегнул верхнюю пряжку панциря.

- Война с Харотией, мой господин, уже давно прервана. Военные действия не ведутся с середины лета. По правде говоря, в легионах поговаривают в пследние дни, что маршал заключил тайное соглашение с царем Харотии.

- И люди довольны этим?

- Нет, конечно. Рушатся надежды многих на богатую добычу. А в последние два-три дня по войску ползут слухи о богатствах, захваченных Северной армией в царстве Вах. Многие, думаю, если не вслух, то про себя жалеют, что не служат победоносному Кальту. Поговаривают, и что в борьбе за власть в Каросе старому Пирону не одолеть молодого и храброго принца Клая.

- Это хорошо, - вздохнул Лепал. - Хорошо, что у легионеров появляются такие мысли. Кстати, полагаю, тебе, Фабор, полезно знать, что Кальт не только удачливый полководец, но и с недавного времени законный наследник покойного Фишу. Месяц-другой - и он силой оружия северных легионов уничтожит узурпатора Корга и утвердит свою власть над Каросом. У маршала Пирона почти нет шансов одержать победу над Кальтом. Даже тайный союз с царем Буцей, боюсь, ему мало поможет. В этом-то, друг Фабор, ты мне можешь поверить, Старый Лепал хотя уже и не тот, что прежде, нюх еще не потерял. Я знаю, на какую лошадку надо поставить в решающем заезде.

- Учитель... Я полностью доверяю вашей проницательности.

- Тогда возьми этот свиток! - Лепал извлек из складок плаща лист пергамента и протянул Фабору. - Здесь копия текста подлинного завещания императора Фишу и обращение Клая Кальта к солдатам Южной армии. Прочтешь потом. Постарайся ознакомить с этим самых надежных из твоих друзей. Император Кальт не желает ненужного кровопролития и убийств сограждан. Войска, перешедшие на сторону императора Кальта добровольно, будут осыпаны милостями. Их ожидают победы под его знаменами, богатая добыча и роскошная жизнь.

- Заманчиво! - улыбнулся Фабор. - Однако маршал Пирон еще достаточно силен и обладает кое-какими силами и авторитетом в армии, особенно среди офицеров из старой ронгской знати. Пока Пирон жив, ни о какой договоренности с Кальтом и речи быть не может.

- Думаешь, драки не избежать?

- Скорее всего. Если, конечно, не случится чего-нибудь чрезвычайного...

- Маршал уже в годах. Слабое здоровье. Он может и не выдержать напряжения борьбы, тягот военной кампании, наконец, зимних холодов...

- Ну, здоровье-то у Пирона, положим, дай бог каждому... Впрочем, в наше время всякое случается. От превратностей судьбы никому не уйти... Солдаты армии озлоблены. Им не платили жалования уже пять месяцев. Казначеи надеялись на богатую добычу, а добычи пока нет. Пирон понимает, что если не с Харотией, то с Калией надо воевать. Ему необходимо наполнить казну армии, задобрить войска перед походом на Карос.

- Ты уверен, что он собирается идти на Карос через Калию?

- Скорее всего. Калия - лакомый кусочек. Одни сокровища калийских храмов чего стоят. А Клай Кальт - старый враг Пирона. Столкновения с ним Пирону не избежать, маршал понимает это. Два дня назад по калийской дороге были отправлены два разведывательных отряда. Не сегодня завтра вся армия двинется...

- Этого нельзя допустить! - сказал Лепал. - Калия входит в состав Империи. Ее жителям даровано ронгское гражданство еще указом императора Фишу. Постарайся, Фабор, убедить своих, что император и полководец Клай Кальт не простит разграбления своей вотчины. Успехи маршала Пирона могут быть только временными. Уже сейчас в направлении Калии с севера движется победоносная армия Клая Кальта. Остались считанные дни - и она войдет в Калийскую долину. Пирона надо остановить или хотя бы задержать на день, на два! Если бы ты смог раздобыть убедительные доказательства его сговора с царем Харотии... Тогда действия маршала можно было бы подвести под древний закон "Об измене делу Кароса". Это бы оттолкнуло от него многих... Даже его приверженцы из аристократов Кароса начали бы колебаться...

Фабор задумчиво отхлебнул из кубка:

- Если таких доказательств пока нет, их можно придумать. Но на это потребуется какое-то время и деньги...

Лепал извлек из заплечной сумы увесистый кошелек с монетами, подбросил его на ладони и протянул Фабору:

- Здесь две тысячи форов золотом. Не скупись, Фабор! В случае успеха тебя ожидают такие чины и почести, которые окупят все! Да и процветание Империи того стоит! О результатах будешь сообщать каждый день. Мои слуги тебя найдут. Обо всех затруднениях докладывай сразу. Если этих денег будет мало, получишь еще столько, сколько потребуется. Но маршала надо остановить! А теперь иди! Тебе ведь до смены часовых надо успеть в лагерь?

- Успею. Все будет исполнено, мой господин!

С этими словами Фабор осушил до дна кубок, тщательно затянул ремни на доспехах, надел шлем и, низко поклонившись Лепалу, вышел из хижины.

Через минуту по стуку копыт и хлюпанью грязи Лепал понял, что Фабор ускакал.

В хижину вошел Тикс - подручный Лепала. Поклонившись, он быстро сбросил промокший плащ и, подсев поближе к огню, потянулся к кувшину.

- Он ускакал, мой господин.

- Знаю.

- Люди отправлены в войска с вашими поручениями. Сегодня больше гостей не будет.

- Завтра подыщи другое место для ночлега. Эту хижину уже слишком многие знают - пора менять стоянку. Утром отправишь гонца с донесениями к Кальту. И еще одного отправишь в Бегос, в родовой замок нашего нового императора. Надо спешить. В здешний омут мы набросали достаточно камней. Вскоре воды будут взбаламучены, начнут бурлить - и полетят брызги крови... Подождем событий...

Глава 6. ПОЕЗДКА ДЖЕБИ

Если Лепалу и его отряду Калът поручил чисто разведывательные задачи и психологическую обработку армии Пирона, то другой посланец принца - его слуга и оруженосец Джеби - пробрался в расположение Южной армии с одной-единственной, вполне определенной целью. Эту цель Кальт не мог в силу некоторых причин поставить перед Лепалом, хотя о желательности достижения такой цели начальник тайных гвардейцев, конечно, догадывался.

Первое, что сделал Джеби, пробравшись в Тассу, постарался отыскать своего старого знакомца - Хони. По мнению Кальта, этот оборванец, используемый Пироном для некоторых грязных делишек, должен вертеться где-то поблизости от своего господина и вполне способен был, разумеется за определенную сумму, продать этого своего господина с потрохами. Однако отыскать Хони в относительно крупном портовом городе, среди пятидесяти тысяч солдат Южной армии и двадцати с лишним тысяч жителей Тассы, было совсем не просто. Задача осложнялась еще и тем, что Джеби, при всем его умении изменять внешность и маскироваться, могли опознать и схватить. Слуга же Кальта не собирался попадаться в лапы врагов, а потому действовал весьма осмотрительно. Днем Джеби обычно отсиживался в темных углах трактиров, по вечерам скитался в прибрежных кварталах, присматривался к обстановке в городе и прислушивался к разговорам солдат и жителей. Через знакомства в трактирах с пьянчужками, бродягами и различными весьма сомнительными личностями с уголовными наклонностями Джеби быстро напал на след Хони и вскоре их встреча состоялась.

В первое мгновение, узнав в рослом незнакомце слугу Кальта и, очевидно, вспомнив обстоятельства их первой встречи, Хони сжался от ужаса и растерялся. Однако Джеби быстро успокоил своего старого знакомого:

- Вспомнил меня? Вспомнил. Мы тогда пообещали тебя разыскать, когда понадобишься, это время пришло. Только не дрожи и не оглядывайся по сторонам. Выдавать меня стражникам совсем не в твоих интересах. Мы тебе добра желаем. Новости последние ты знаешь: победы моего господина на севере быстры и значительны. Завтра мой хозяин станет хозяином всей Империи, а старичок маршал, которому ты служишь, теряет свое влияние на армию с каждым днем. Вот и прикинь: что тебе выгоднее?

Хони затравленно оглянулся, узенький переулок, в котором он повстречал слугу Кальта, был пуст, близились вечерние сумерки:

- Что вам от меня надо?

- Присядем на эту скамеечку у каменной стены, здесь нас никто не подслушает и никто не побеспокоит. Разговор будет, возможно, долгий.

- Хорошо, - недовольно проворчал Хони, подходя вместе со своим спутником к грубой деревянной скамье, расположенной в тени высокой каменной стены одного из домов, выходящих в переулок. - Я слушаю.

- У меня к тебе, мой друг, деловое предложение, - тихо сказал Джеби, вытаскивая из кармана кошелек, туго набитый монетами. - В этом мешочке пять сотен серебром, Эта сумма приблизительно в три раза превышает твое годовое жалованье... Или я ошибаюсь, и маршал тебя засыпал золотом? Ты ведь, кажется, служишь конюхом?

Глаза Хони алчно заблестели.

- Годовое жалованье... Я его уже три года не получал.

- Что же тебя удерживает на службе? Страх перед маршалом? Палки, которыми он так часто награждает своих слуг? Переходи на службу к моему господину. Клай Кальт, как ты, наверное, помнишь, добрее, всегда оплачивает счета вовремя. У него каждый получает по заслугам. Твои услуги мы можем оценить очень высоко. - Джеби небрежно уронил тяжелый кошелек на колени Хони.

Хони не колебался и секунды. Быстро раскрыв кошелек и убедившись, что серебро настоящее, он мгновенно спрятал деньги в складках одежды.

- Я слушаю вас, мой господин.

- Это только задаток. Если выполнишь свою работу точно и все задуманное удастся, получишь еще тысячу монет, а со временем, возможно, тебе присвоят чин офицера, титул и наградят земельными владениями. А в случае неудачи, обмана или предательства, что будет, сам знаешь...

- Я все исполню точно, мой господин. Готов служить верой и правдой. Я давно мечтал о таком добром и богатом господине, как великий принц.

- Замечательно. Значит, мы сработаемся. Задача у тебя не такая уж и сложная. Стало известно, что маршал Пирон предал интересы Империи, вступил в тайный сговор с царем Харотии. Ты и сам знаешь, солдаты давно уже начинают выражать недовольство бездеятельностью маршала. А теперь зта передислокация войска в Калию... Маршал явно готовит нападение на вотчину моего хозяина, мы этого не должны допустить. Маршал приговорен и должен умереть в ближайшие два-три дня. Ясно?

- Ясно-то ясно, - прошептал побледневший Хони, - но что же я могу сделать? Вокруг старика все время вертится охрана, его верные адьютанты, телохранители. Организовать покушение на Пирона немыслимо. Он сам в лучшие годы готовил столько разных покушений и так хорошо знает всю эту кухню, что поймать самого старика на какой-то оплошности очень трудно.

- Если бы убрать маршала было легко, мы бы не обратились к тебе, дурачок. Стрелять в маршала из лука или колоть его кинжалом просто глупо. Не вздумай идти по этой наезженной дорожке. Нам не нужен лишний шум. Маршал, запомни это хорошенько, олицетворяет старинную ронгскую знать, открыто с ним расправляться нельзя, на такое даже сам император Фишу не решился в свое время и вынужден был терпеть происки Пирона долгие годы. Мой хозяин терпеть козни старика не намерен, времена уже другие наступают. Поэтому лучше всего, если маршал умрет как бы сам, так сказать, без явно выраженного кровопролития. Я понятно говорю?

- Вполне. Значит, яд? Но старик хитер и очень подозрителен. Все кушанье, перед тем как подать на стол маршала, пробуют сами повара и адьютанты. Каждая амфора с вином проверяется на рабах и слугах.

- И что, нет никакой возможности? А если действовать через личных лекарей маршала. Пирон уже в годах, наверняка здоровье его оставляет желать лучшего. Какие-нибудь снадобья, мази для него готовят.

- Придворные доктора отвечают головой за здоровье маршала. Ни один из них ни за какие блага не рискнет отравить старика.

- Лекарям об отраве сообщать не обязательно. У них есть слуги, помощники, с которыми ты можешь завести знакомство, проникнуть таким образом в дома к этим лекарям и... Вот тебе пакетик. В нем сухой серый порошок. Хорошо растворяется в воде, в вине, можно подмешать к любому кушанью. Порошок без вкуса и без запаха. Признаки отравления почти неотличимы от обычных заболеваний лихорадкой, появляются через сутки после приема отравы. Так что удрать ты успеешь.

Да, но вы мне даете всего три дня. Если я не успею?

- Захочешь жить - успеешь! - невозмутимо процедил Джеби. - Кстати, ты же служишь в конюшне маршала. Значит, у тебя есть еще один путь к цели. Есть такой старинный способ взбесить лошадь - под попону или под седло подкладывают несколько шипов... Здесь вокруг, вдоль морского берега среди кустарников, я замечал заросли харотской колючки... Так вот в былые годы Пирон, как я помню, любил кататься верхом.

- Он и сейчас любит покрасоваться перед армией на своем буланом жеребце.

- Вот видишь. А когда пожилой, толстый маршал вылетит из седла на всем скаку, последствия могут быть самыми плачевными... Я полагаю, друг Хони, мы обо всем договорились?

- Да, мой господин.

- Тогда иди в свою сторону, а я пойду в свою. Через три дня я найду тебя даже под землей, чтобы или наградить, или примерно наказать... Ну-ну, успокойся, я пошутил, все должно быть отлично.

- Слушаюсь, мой господин.

* * *

Вскоре после этого разговора маршал Пирон - некогда один из лучших наездников Кароса - во время утренней прогулки упал с внезапно взбесившейся лошади, сломал левую руку и сильно расшибся. Лекари маршала сделали все возможное, но к вечеру у больного началась лихорадка, и к утру великий маршал скончался, не приходя в сознание. В армии был объявлен траур. В легионах начались волнения среди рядовых солдат... Откуда-то появился один из царедворцев покойного императора Фишу - начальник тайной гвардии Лепал. Были зачитаны послания победителя Вахского царства принца Клая и копии завещания самого Фишу. Возникла смута. Одни офицеры поднимали свои легионы и присягали Кальту, группируясь вокруг Лепала и его людей, другие кричали, что им не нужен император-калиец и надо поддерживать Корга. Однако старонников Кальта оказалось больше, основная масса легионеров пошла за удачливым полководцем. И вскоре немногие, их оказалось около двух тысяч, сторонники Корга и старой ронгской аристократии вынуждены были бежать из Тассы. И тогда Лепал принял командование Южной армией и отправил за ними погоню - три тысячи всадников. В Тассе был оставлен гарнизон - два легиона под командованием Фабора, ставшего наместником Тассы и полномочным представителем императора Кальта. Основное же войско Лепал повел через горную долину, ведущую к Южной крепости в Калию.

Вперед были отправлены посланцы с радостными вестями, они должны были сообщить в Бегос родственникам нового императора об устранении Пирона и счастливом исходе событий в Тассе. С этими же вестями посланцы были отправлены и к самому Кальту.

Пока же эти гонцы скакали со столь радостными для Калии вестями, основные контингенты Южной армии маршировали по выжженной зноем каменистой долине к Южной, пограничной крепости Калии. Небо над идущим войском было безоблачно...

* * *

Впереди, к полудню, уже стали видны зеленые склоны гор Калийских. Уже можно было различить в знойном мареве зубцы стен и башни приграничной крепости. Уже видна была цепочка калийских солдат на стенах! И вдруг небо над Калией с гулом раскололось. Откуда-то из-за гор, из района Бегоса, сверкающими молниями вылетели две огненных птицы и, оставляя за собой белый облачный след, изрыгая огонь м грохот, прочертили небо над головами потрясенных вояк и устремились в зенит, к великому, ослепительному Тиусу...

Дружный вопль ужаса вырвался одновременно из тысяч солдатских глоток. Однако невиданное знамение вскоре исчезло и порядок в легионах был восстановлен...

Глава 7. В ЧЕРНОЙ БАШНЕ

Челард вбежал в башню, проскочил шлюэовую камеру и по гулу, грохоту наверху, по дрожанию стен и лестницы понял, что опоздал.

"Эх, проклятье! Не мог этот страдалец подождать еще несколько мгновений! Не могли посланцы Лепала прискакать со своими новостями раньше! Конечно, Маренти выпустил наших драконов! Южная армия! Южная армия! Пятьдесят тысяч солдат. Они бы еще могли послужить императору Клаю!" Челард облокотился на перила винтовой лестницы и отдышался. Гул и дрожание стихли. Можно было подниматься в рубку.

"А ведь как не хотел выпускать драконов, упрямец... Эх, Маренти... Прав мой многомудрый братец, одно из любимых изречений которого гласит: "Когда решается вопрос о спасении собственной шкуры, о принципах вспоминать не стоит".

Послышались торопливые шаги. Челард увидел спускающуюся по лестнице Ласси. Лицо ее при рассеянном свете ламп выглядело бледным и растерянным. Чувствовалось, принцесса чем-то сильно взволнована.

- Челард! Скорее наверх! Там... Этот Маренти...

- В чем дело, принцесса? - Челард уже оправился. - Почему вы одна? Где наш пленник?

Быстро поднявшись по ступенькам, Челард взял Ласси под руку. Ему показалось, что дочери императора становится дурно.

- Он там... - тихо повторила Ласси, кивая в сторону рубки.

Челард и сам догадывался, что Маренти там... Решительно распахнув округлую дверцу рубки, он остановился озадаченный. В кресле перед пультом, безжизненно свесив голову набок, лежал Маренти. В лице у него не было ни кровинки, а застывшие глаза подернулись сероватой пеленой, но еще несли в себе невыносимую муку и отчаянье.

- O, боги! - Челард тихо выругался. - Ласси, ты наблюдала за ним, что произошло?

Ласси обиженно поджала губы:

- Я не мужчина. Я плохой сторож. Клянусь тебе, сама не понимаю, что случилось с этим чудакам. Но я... Я его пальцем не тронула. - Ласси кивнула. на оставленный на столике, в углу заряженный арбалет. - Маренти сам... Кажется, он умер. Когда подошло время выпускать ваших драконов, он так побледнел. По-моему, он не знал, что ему делать. Последнее, что он прохрипел, начав колдовать перед светящимся окном, было: "Не могу!" Потом упал в кресло...

- Не могу... - Челард фыркнул. - Чего же он не мог? Он же выполнил нашу просьбу-приказ?

- Нет, Челард, по-моему, он как раз приказ не исполнил. Что-то ему помешало. Не мог он его исполнить, или я не дочь моего отца и ничего не понимаю в людях. Он мучился... Он желал помочь всем нам... Хотел помочь Калии и не мог. Это его и убило.

- Ладно, - вздохнул Челард, - не будем гадать. Через полчаса нам доложат, что произошло перед Южной крепостью, и все прояснится. А этого парня надо вытащить из башни.

Поднатужившись, Челард взвалил тело Маренти на спину и сделал Ласси знак идти вперед.

- Идем, моя принцесса, оставим здешних демонов в одиночестве. Им не до нас, нам не до них... Если не удастся привести его в чувство, то надо будет хотя бы похоронить этого чужеземца достойно...

* * *

В тихом, заросшем кустарниками и полевыми цветами, тенистом саду Цитадели Кальтов с раскидистых старых яблонь падали в траву переспелые яблоки.

Старый Эхолк грелся на скамеечке в осенних лучах ослепительного Тиуса. Казалось, старец все понял. Он ни о чем не спросил ни Челарда, ни Ласси, осторожно опустивших тело Маренти на жесткую, огрубевшую за лето и уже начавшую желтеть траву. Взгляд старика скользнул по лицу умершего, на мгновение задержался на обнаженном запястье правой руки, где поблескивал металлический браслет с невзрачным плоским камнем, странного сероватого цвета. Однако внимание старика тут же было отвлечено крупным спелым яблоком, свалившимся с дерева в траву к его ногам.

* * *

Спустя час о странной гибели чудаковатого чужеземца забыли уже почти все обитатели Цитадели. Бегос встречал передовые отряды дружественной Южной армии. Спасенная Калия ликовала. Ожидалось прибытие в Цитадель Лепала и высших офицеров. Начальник тайных гвардейцев спешил выразить вечную преданность супруге и родственникам своего нового, обожаемого императора.

Глава 8. ПРОЩАНИЕ

А к вечеру того же дня жители Калии, вроде бы уж отвыкшие чему-либо удивляться, испытали очередное потрясение: в голубом небе над Бегосом появилась громадная, невиданная птица. Это летающее чудовище, похожее и на бабочку, и на гигантскую стрекозу, опустилось во двор Цитадели, еще раз подтвердив все слухи и легенды о тайном могуществе и чародействах рода Кальтов.

И в ужасе прятались по своим жилищам жители Бегоса перед пришельцами с неба. И разбежались слуги со двора крепости. И все обитатели Цитадели постарались спрятаться в помещениях замка. Застыв от страха, Ласси смотрела из окна на фигуры людей (или демонов?) в сверкающих одеяниях, спустившихся из чудовищной птицы на мощеный двор крепости.

Встречать посланцев неба вышел все тот же Челард, после неожиданной смерти Маренти он чувствовал себя перед прилетевшими не очень уверенно, однако рассчитывал умилостивить пришельцев дарами, надеялся на свой ум, хитрость и дипломатию.

Впрочем, вскоре он сообразил, что никакой особой дипломатии ему не понадобится. Посланцы неба не собирались мстить за своего погибшего товарища. Их начальник попросил Челарда провести его к телу Маренти. Одетый в сверкающий, точно зеркало, невиданный, плотно облегающий фигуру костюм, он понуро прошел вслед за Челардом за ограду сада и потом долго стоял над своим умершим товарищем. И, что уж совсем не пристало могущественному вельможе неба, молча плакал.

Затем люди неба отнесли тело Маренти в свою огромную птицу-стрекозу, а их начальник (подчиненные называли его разными именами: Строков, Василий, Шеф) выразил желание поговорить с Челардом в тишине крепостного сада. И они присели на деревянную скамью, что стояла под широкими ветвями раскидистой старой яблони.

- Это случайность, - говорил Челард. - Ваш друг погиб случайно. Его смерть для меня загадка. Он мог уничтожить целое войско и остаться жить. Мог не уничтожить этого войска и, как я теперь вижу, тоже бы остался жив, ибо боги судьбы распорядились войском по-своему, превратив вчерашних врагов наших в союзников и друзей. Нет, я не в силах понять, почему он умер. Неужели для него так трудно было избрать какой-то один путь и следовать избранной дорогой до конца? А он почему-то мучился, что-то корежило его всего изнутри... И он умер. Не понимаю... Смерть его была нелепа и случайна.

- Нет! - возражал собеседник Челарда. - Нелепа не смерть. Нелепо было искать разумное решение неразумных проблем. Мой друг погиб вполне закономерно. Рыбы не могут обходиться без воды, а птицы без неба. Бедный друг мой так и не сумел до конца адаптироваться к местным условиям. Впрочем, оставим эту тему, мы уже ничем ему не поможем. Поговорим о живущих. Как я убедился, вы и ваши родственники, в отличие от Маренти, вполне удачно вписались в существующий на планете уклад жизни. Используя земные знания и кое-какую уцелевшую после аварии звездолета технику, вы даже преуспели.

- Что же в этом удивительного? - грустно улыбнулся Челард. - Мы дети своих отцов и рождены на Лурасе. Согласитесь, нами уже многое сделано для приближения всеобщего процветания здешней цивилизации... Не сегодня-завтра мой брат Клай утвердится а Каросе, закрепит нашу власть в Империи и...

- И наступит золотой век династии императоров Кальтов? Так ли? усмехнулся землянин. - Челард, вы же умный человек. Вы наверняка перечитали многие книги корабельной библиотеки. Вам знакомы труды по истории античности и раннего средневековья Земли. Я знаю, многие земные книги еще хранятся в помещениях старого сломанного звездолета. Прогресс, техника, новые идеи - все это хорошо, все это просто великолепно. Однако люди взрослеют медленнее идей. Прогресс ремесел и искусств необходим был вам для достижения вполне конкретных целей. Благоденствие страны - это ведь ваше благоденствие. Вы дальновидные политики, не так ли?

- Кто с этим спорит?

- Серьезный прогресс общества немыслим без потерь, без преодоления глобальных противоречий, без борьбы, без ошибок, наконец. А вы, мой друг, на данном этапе развития для себя и своих детей добились относительного благоденствия, а значит, скоро утратите свои стремления к дальнейшему совершенствованию в науках и ремеслах. Это так называемая объективная закономерность. Сработает математический закон необходимого и достаточного. Тот необходимый толчок прогрессу общества Лураса, который вами был сделан, для вас оказался достаточным, чтобы возвести вас на вершину здешней иерархической пирамиды. Теперь ход истории уже от вас мало зависит.

- Мне понятен смысл ваших рассуждений, но вы ошибаетесь! - воскликнул Челард. - Мы контролировали ситуацию в княжестве долгие годы, а теперь...

- Успокойтесь, друг мой. Успокойтесь, я понимаю, что вас возмущает. Мое последнее высказывание несколько парадоксально. Конечно, трудно поверить, что вы - самые ученые люди этого мира, обладающие многими тайными знаниями, а теперь и получив в руки власть над огромной страной, не сумеете воспользоваться этой властью на всеобщее благо. Трудно в это поверить, но это так. Дальнейшее развитие цивилизации просто будет угрожать власти императора и тех групп, что стоят за ним. Поэтому, мой друг, я ничуть не удивлюсь, если ваш брат Клай, обезопасив свои позиции в Каросе, в предохранительных целях, дабы никому из родственников не пришло в голову воспользоваться скрытыми знаниями Земли, прикажет уничтожить хранилище этих знаний. А попутно, все будет зависеть от логичности и последовательности властителя, устранит всех, кто соприкасался с тайнами землян. Или я ошибаюсь? Челард, ответьте мне, вы ведь лучше меня изучили характер брата вашего Клая. Способен он пожертвовать интересами родичей для укрепления своей единоличной власти?

- Нет. Я не поверю этому! Брат всегда свято чтил заветы отцов! Он верный последователь людей неба!

- Что ж, будем надеяться, что мои прогнозы ошибочны. И все же помните: эпоху создают люди, но и существующая эпоха формирует людей. - Строков улыбнулся. - Через Маренти я познакомился с вашими произведениями. Я говорю о построенных по вашим чертежам храмах, дворцах, замках, о вашей живописи, мозаичных работах. Челард, вы очень талантливы, дьявольски талантливы. Даже у нас на Земле таких талантливых художников не так много. А вы ведь из землян. Времена, поверьте, с воцарением вашего братца в Империи, да и в соседних странах, наступят не самые спокойные. Особенно если он на деле начнет выполнять завещанное предками. С его темпераментом он, как говорится, таких дров наломает! Благие намерения, они, знаете ли, мой друг, всегда чреваты дурными поступками. Да, да! Головы полетят у многих, это уж точно. Кстати, и ваша умная голова стопроцентно не застрахована.

- Зачем вы мне все это говорите? Запугиваете? Я не трус. Пусть будет то, что будет. Это жизнь! А я ценю жизнь такой, какая она есть!

- Не горячитесь, художник Челард. Просто я пытался убедить, что эта эпоха не для вас. Вы для наступающих времен слишком добры, что ли. Слишком порядочны. Впрочем, не исключено, что я ошибаюсь. Я хотел предложить вам другую жизнь. Ту жизнь, о возвращении к которой мечтали ваши предки первые земляне на Лурасе. Полетим со мной на Землю, там ценят даровитых людей. Там будет настоящая, разумная жизнь... По сравнению с тем, что вас окружает, это будет, если хотите, почти рай, или даже нечто лучшее. Что я вас убеждаю, вы же читали о Земле, видели фильмы о ней, записи. Что скажете?

Челард задумался, перебирая в уме самые достойные из возможных ответов пришельцу с Земли. Наконец он улыбнулся и сказал:

- В самом начале нашей беседы вы, досточтимый предводитель людей неба, обмолвились, что смерть вашего друга не была случайной. Ибо птицы привыкли к небесам, рыбы к водам, а человек, как древние вазочные деревья пустынных местностей Лураса, привыкает к той местности и той стране, в которой рождается и живет. Он, как эти деревья, впитывает в себя жизненные соки мира, в котором живет. Его корни невидимы, но глубоки и прочны, ибо все мы частицы того мира, в котором живем. Каждый из нас делает то, что может и что должен делать. Мое счастье в умении выдумывать дворцы и крепости, планировать и возводить города, лепить скульптуры и писать картины. И я делаю это для моих близких, для моих друзей, для той цветущей страны, в которой живу. Боюсь, другого счастья мне не дано. Я не сумею привыкнуть к той, другой, планете, к тем райским условиям, о которых вы говорили. Я дитя своего века, своей, пусть нелегкой, кровавой эпохи. Так же и мой брат. Да, если я возвожу города, он их разрушает. Если я уйду с вами, нарушится тайное равновесие мира, ибо зло и добро должны быть уравновешены в природе.

- Хм! Затейливо, но, пожалуй, справедливо...

- Да. Вы, я вижу, осуждаете брата Клая. Он привык скакать впереди войска на коне, стремительном, как молния. У него горячая, кипящая кровь. И эту кровь, и кровь других, как врагов, так и друзей, он готов проливать слишком легко. Наверное, в этом его счастье. Я ему не судья. Его путь к императорскому трону был совсем не легким. И неизвестно, как сложатся наши судьбы далее. Но Кальтов никто и никогда еще не называл отступниками. Никто из наших не избегал трудностей и не бежал перед битвой с поля боя. И не мне прятаться на Земле от возможных невзгод будущего, трусливо уходя от сложностей моего мира. Да, как художнику, мне любопытно было бы взглянуть на вашу жизнь на Земле, но жить там постоянно я едва ли сумею. Скорее всего, меня там ожидает участь вашего Маренти.

- Что ж, веский довод. Отказ так отказ. Была бы честь предложена. Впрочем, я и ожидал отказа. Рад, что не ошибся. Вы правы, Челард, равновесие мира нельзя нарушать. Скоро я покину вашу планету. Думаю, земляне больше не будут вас тревожить своими посещениями. Живите, как умеете. Хотя определенное беспокойство за судьбу молодой цивилизации Лураса у нас все же остается, как ни крути, был факт воздействия землян на ход исторического процесса на планете... Осталась у вас в руках еще кое-какая земная техника... Ну, не будем об этом. Обстоятельства в будущем, как я уже говорил, могут измениться, и вы, Челард, возможно, когда-нибудь горько пожалеете о том, что сегодня не приняли моего предложения.

- Нет. Не пожалею!

- А вы упрямец, такой же, наверное, как ваш братец. Ладно, - махнул рукой Строков, - забудем этот разговор. На память о нашей встрече я дарю вам один талисман. Я снял его с руки моего друга Маренти.

Строков достал из кармана летной куртки металлический переговорный браслет и протянул его Челарду:

- Носите на запястье. Возможно, если когда-нибудь измените свое решение или смерть вплотную подойдет к вам и уже не будет никакого видимого спасения, нажмите вот на эту маленькую голубую кнопку и позовите нас. Не обещаю немедленной помощи, сами знаете, мы не боги и далеко не всесильны, но то, что в наших силах, постараемся сделать.

- Благодарю, но надеюсь, что ни мне, ни кому из моих близких не придется воспользоваться этим даром. Равным образом нам одарить вас трудно. Разве что вы согласитесь принять в дар записки астронавтов звездолета, те документы, что хранятся в корабельной библиотеке. Для нас это только память о предках, вам, вероятно, эти записи расскажут о чем-то большем.

Челард извлек из заплечной дорожной сумки небольшую металлическую шкатулку и подал ее Строкову.

- Что это?

- Зтот металлический футляр не могли вскрыть, не повредив, самые искусные мастера Калии. По преданию там, внутри, какие-то очень ценные документы. Это хранилось более сотни лет. Предводитель людей неба - наших предков - запретил своим детям открывать этот ларец. Он завещал, пусть даже через тысячу лет, но передать его посланцам небес, у которых будут те же магические знаки, что хранятся в нашей крепости, в Черной башне.

- А вы, Челард, все же пытались добраться до содержимого этой шкатулки? А как же заветы предков?

- Заветы предков чтим свято, - спокойно ответил Челард. - Мастера исследовали ларец в моем присутствии. Если бы удалось его открыть, не повредив замков, я бы только одним глазом взглянул на то, что там хранится, а потом закрыл ларец. И он бы хранил свои тайны до появления посланцев небес.

- Хм! Какие вы еще дети... - пробормотал Строков. - Челард, когда-нибудь любопытство вас погубит. Ну ладно. Маренти знакомился с содержимым вашего ларца?

- Нет. До этого не дошло. Он изучал записи людей неба, хранящиеся в Черной башне. Корабельный журнал...

Строков внимательно осмотрел металлическую шкатулку и удовлетворенно хмыкнул:

- Кажется, я догадываюсь, что это такое. Электронный замок... Код... Дешифратор... Хорошо, что вам не удалось его вскрыть, тогда бы вся информация погибла. А информация, возможно, очень важная. Что ж, посмотрим... Кажется, Челард, вы оказали нам великую услугу. Теперь я ваш должник... - Строков на секунду задумался: - Да, хотя о многом мы уже догадываемся, для нас, для науки земной, это будет большая ценность.

Челард вопросительно посмотрел на Строкова.

- Что же там скрыто?

- Записи траекторий их полета... Все подробности. Наверное, еще что-то, чему капитан эвездолета придавал исключительное значение.

Строков поднялся со скамьи и с достоинством поклонился. Встал и Челард.

- Я вас провожу.

И они пошли через сад по уже сохнущей траве, мимо кустарников, начинающих терять листву, мимо согнувшихся под тяжестью плодов, но еще зеленых яблонь...

В Калии наступала осень.