Можно ли одновременно яростно ненавидеть и горячо любить? Еще как можно! Известная английская писательница Джоанна Нейл мастерски передает тончайшие оттенки любовного чувства, возникающего в атмосфере напряженного психологического конфликта между героями, которые поочередно страдают то от холодного равнодушия, то сгорают от ревности и желания.
ru en Roland roland@aldebaran.ru FB Tools 2006-10-17 4476CF02-D034-4977-BB19-635A17795A36 1.0

Джоанна Нейл

От ненависти до любви

Глава 1

Странный звук раздался снова, глухой и мягкий, как будто листья зашелестели от легкого порыва капризного ветерка. Ким нахмурилась и подозрительно посмотрела в окно, выходящее в сад. Она мало что могла увидеть в сгущающихся сумерках, кроме темных очертаний кустов, высаженных вдоль аллеи под высокими ветвистыми деревьями. Невозможно было различить, есть ли кто-нибудь в саду, когда сам сад уже почти не виден. Кроме того, ей не давала покоя мысль, что звук на этот раз был как будто немного громче, как если бы он шел изнутри дома.

Она тряхнула головой, отгоняя эту мысль, и шелковистые пряди волос упали ей на лицо. Нет, не может быть! Глупые фантазии. Кроме нее в доме никого нет. Просто ей не по себе, и в этом все дело. Одна, поздно ночью, в чужом доме… Неудивительно, что воображение сыграло с ней такую шутку, превратив легкий скрип половицы и звук журчащей в батареях воды в этаких монстров.

Ким решительно отвернулась от окна. Она сделала то, за чем сюда приходила, и теперь можно спокойно возвращаться домой. Прислонившись к гладкой деревянной поверхности кухонного шкафа, она с завистью обвела взглядом кухню. Да, сюда вкладывали деньги, не жалея. Коултер обладает безупречным вкусом, надо отдать ему должное.

Внезапно раздавшийся приглушенный скрип вновь заставил Ким насторожиться. Кто-то все-таки был в доме. Незваный гость, прекрасно знающий, что Коултер в отъезде, крадучись пробирается по комнатам первого этажа. Почему же не сработала сигнализация? — в смятении подумала Ким. Мысли от страха путались у нее в голове, а сердце учащенно колотилось. Она затаила дыхание и вновь прислушалась. Абсолютная тишина. Видимо, ей опять померещилось.

Ким постаралась взять себя в руки. Страх, который весь вечер преследовал ее, можно было, пожалуй, объяснить тем, что окруженный роскошным садом дом стоял в стороне от дороги и ночному грабителю не составило бы никакого труда незаметно подкрасться к нему. Дом Коултера был настоящим кладом для того, кто хотел поживиться чужим добром. Это была одна из причин, по которой Грег Коултер во время своих поездок обычно просил Стива приглядывать за домом и регулярно наведываться туда.

Но она не позволит себя запугать. Она выручила Стива, придя сюда, и теперь может спокойно вернуться в тепло и уют своей собственной квартиры.

Выключив свет, Ким вышла в холл и на мгновение остановилась, чтобы глаза могли привыкнуть к темноте.

Лунный свет, проникающий сквозь маленькие оконца над массивной входной дверью, оставлял на полу небольшие серебристые пятна. Ким двинулась к выходу с большой осторожностью, но все равно оказалась совершенно не готова к нападению, произошедшему с невероятной быстротой. Кто-то схватил ее за руку железной хваткой и так резко повернул, что от неожиданности и испуга у нее перехватило дыхание. Запрыгавшие тени и воздух, ставший вдруг тяжелым от наполнившей его угрозы, заставили ее содрогнуться от ужаса.

Но инстинкт самосохранения взял верх, и она ударила нападающего ногой, с удовлетворением услышав его сдавленный стон. Человек разразился проклятьями, а она, решив закрепить свое превосходство, резко и сильно ударила его локтем наотмашь. Хватка нападавшего немного ослабла, и она, вырвавшись, бросилась к выходу. Но ей не суждено было достичь цели. Сильные, как тиски, пальцы сомкнулись на ее запястьях.

— Не спеши! Ты так просто отсюда не уйдешь.

Она пронзительно вскрикнула, когда он с силой отбросил ее в сторону, и худое жилистое тело всем своим весом придавило ее к стене. Одной рукой нападающий прижал ее плечи, а другой стал медленно шарить по стене. Раздался щелчок выключателя, и яркий свет залил холл.

Колючие, холодные, словно льдинки, голубые глаза в упор смотрели на нее. Решимость и угроза, которые читались в этом взгляде, пугали Ким, и она предприняла еще одну отчаянную попытку освободиться.

— Спокойно! Вам не удастся уйти. — В низком голосе явно слышалась угроза, в исполнении которой Ким уже на сомневалась. Она не могла даже шевельнуться, оказавшись в капкане его сильной руки, намертво прижавшей ее плечи к стене, тогда как пальцы другой руки обхватили ее хрупкую шею. Удушливая волна страха грозила захлестнуть все ее существо. Призвав на помощь все свое самообладание, она постаралась успокоиться, и страх постепенно сменился возмущением и негодованием.

— Уберите прочь свои лапы, — процедила Ким сквозь зубы.

По изменившемуся выражению его лица было видно, что ее неожиданно решительный тон удивил его. Он так плотно стиснул зубы, что даже желваки заходили у него на скулах.

— Вряд ли вы можете сейчас требовать чего бы то ни было, — мрачно сказал мужчина.

От таких слов все похолодело у нее внутри, но, несмотря на это, Ким продолжала изучать его из-под опущенных ресниц, с удивлением отметив тонкие, хотя и резкие, черты лица, напряженную линию рта. По тому, как безжалостно он придавил ее к стене, она поняла, что отпускать ее он не собирается.

Ким заставила себя собраться с мыслями и выработать хоть какой-нибудь план действий. Перед ней стоял высокий и сильный мужчина. Один его рост приводил ее в трепет, и мысль о том, что он может с ней сделать, если она потеряет контроль над собой, наводила на нее ужас. Она помешала ему ограбить дом, и теперь, возможно, завтра или послезавтра кто-нибудь найдет здесь ее бездыханное тело. Картина, которая рисовалась в ее воображении, могла любого привести в отчаяние и толкнуть на безрассудный поступок…

От пережитого потрясения и напряжения на лбу ее проступили мелкие капельки пота. Наконец, собравшись с духом, она неожиданно быстрым и резким движением выбросила вперед колено. Но и на этот раз ей не повезло. Грабитель обладал превосходной реакцией, молниеносно отбросив ее ногу своей с такой силой, что она вскрикнула от боли.

Ошеломленная такой реакцией, Ким смотрела на него, широко раскрыв глаза. Смешанное чувство страха, разочарования и безысходности читались в ее взгляде. Очередная попытка обрести свободу потерпела фиаско, и теперь зловещая угроза возмездия нависла над ней.

— Это вы сделали зря, — произнес он своим низким глухим голосом, злоба исказила лицо, подчеркнув резкость и мужественность его черт.

Ким ощутила неприятную сухость во рту. Она не хотела терять надежду. Должен же найтись какой-нибудь выход из этой дикой ситуации. Должна же она как-то защитить себя.

— А что вы собственно ожидали? — спросила она, гордо вздернув подбородок. — Я вас предупреждаю, только попробуйте хоть что-то мне сделать, и вы получите гораздо больше, чем можете себе представить.

Вызов, прозвучавший в ее голосе, казалось, позабавил мужчину. Он слегка ослабил хватку и с явной издевкой провел ладонью по ее подбородку.

— Неужели? — спросил он тихо. — И что же вы задумали?

И тут она больно укусила его. Ее зубы с яростью вонзились в его указательный палец, который он по неосторожности посмел слишком близко поднести к ее губам.

Он отдернул руку и выругался так грязно, что она невольно покраснела, но тем не менее он не отпустил ее и Ким продолжала стоять, прижатая к стене его мускулистым телом. Черт бы его побрал, этого подонка!

— Пустите меня, — отчаянно закричала Ким, и щеки ее залил румянец негодования.

— Стойте спокойно! Не дергайтесь! — грубо сказал он. — Лучше скажите, что вы здесь делаете?..

— А! Я вторглась в ваши владения, не так ли? Это, видимо, ужасно.

— Для вас, да! — ответил он резко, и губы его расплылись в улыбке, которая скорее напомнила Ким звериный оскал. — Я хочу знать, что вы делаете в моем доме? И я предупреждаю, что для вас же будет лучше, если вы станете говорить правду, иначе…

Его дом?.. Комок подступил у нее к горлу, и кровь застучала в висках. Откуда же она могла знать, что это Грег Коултер собственной персоной. Что он здесь делает? До середины следующей недели он ведь должен был находиться в Европе.

Ким смотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами.

— Вы что, разучились говорить? — спросил он, и, прищурившись, внимательно посмотрел на нее. Потом он взял прядь ее волос, намотал на пальцы и потянул вверх, приблизив почти вплотную ее лицо к своему.

— Вы делаете мне больно, — пыталась протестовать она.

— Тогда перестаньте сопротивляться и ответьте на мой вопрос. Как вы здесь оказались?

— Что, вы полагаете, я могу здесь делать? — пролепетала Ким, морщась от боли. — Вы считаете, что я пришла ограбить ваш дом?

— Такая мысль, как это ни покажется вам странным, первой пришла мне на ум, — сказал он сухо. — Вы пытались бежать, а это уже говорит о чем-то. И как вы думаете, о чем? О вашей нечистой совести.

— Вы всегда сначала нападаете, а уж потом задаете вопросы? Вы до смерти напугали меня. Что же мне оставалось делать?

Презрительная улыбка скривила его губы.

— Я думаю, вам надо было сказать мне правду, что пришли вы сюда, чтобы немного потрясти мои апартаменты.

Ким оцепенела.

— Немного? К чему такие ограничения? В вашем доме полно вещей, которые могли бы мне понравиться. Если бы у меня было побольше времени, я бы подогнала грузовик и как следует почистила бы ваш дом, — произнесла она с нескрываемым сарказмом. — Разве вы не видите, я вся увешана вашим барахлом.

Ей не понравилось, как вспыхнули его глаза в ответ на ее слова.

— Правда? — сказал он, выпуская из рук ее волосы. — В таком случае, мне, скорее всего, придется вас обыскать. — Его циничный взгляд нарочито медленно заскользил по ее тонкой фигуре в облегающем шерстяном свитере и узкой юбке, ладно сидящей на бедрах.

— Я не советовала бы вам этого делать! Он усмехнулся.

— Не советовали бы? Ну, тогда вы меня совсем не знаете: я далеко не всегда прислушиваюсь к чьим-либо советам.

Сощурив свои , огромные серые глаза, Ким заметила:

— Ваше высокомерие и наглость просто невыносимы.

— Вы тоже не страдаете от их недостатка. И к тому же, видимо, забыли, что это мой дом и я вправе сдать вас в полицию и выдвинуть против вас обвинение.

— Давайте, вызывайте, — усмехнулась Ким и плотно сжала губы. — Вы так поспешно делаете далеко идущие выводы, что по праву заслуживаете массу неприятностей. А я вам предъявлю встречный иск.

— Как вы сюда попали? — Коултер зло посмотрел на нее.

— В такой юбке, как вы понимаете, влезть через окно для меня несколько затруднительно, — иронически улыбнулась Ким, — так что я воспользовалась ключом и вошла через парадную дверь.

— Вы лжете! — Его холодные голубые глаза буквально впились в нее.

Ким неопределенно пожала плечами. — Ну, хорошо, пусть будет по-вашему. Я увидела из сада открытое окно, вскарабкалась по водосточной трубе и…

— Давайте обойдемся без дурацких сказок, — оборвал он ее. — Где ключ? Покажите.

Она сунула руку в карман и, вытащив оттуда маленький ключ, положила его на ладонь.

— Где вы его взяли? — спросил он требовательным тоном, хватая ключ.

— У Стива. Если помните, вы сами дали ему этот ключ, чтобы он присматривал за вашим домом, когда вы бываете в отъезде.

Коултер на минуту задумался.

— Не хотите ли вы сказать, что уговорили мою секретаршу отдать вам ключ?

От удивления Ким чуть было не лишилась дара речи.

— Я говорю серьезно. Стив попросил меня сделать ему одолжение, и я согласилась. С какой стати я должна была обращаться к вашей секретарше?

— Потому что я распорядился забрать ключ у Стива.

Леденящие нотки в гневном голосе Коултера заставили Ким насторожиться. Может быть, случилось нечто, о чем она еще не знает? Закусив нижнюю губу, она пыталась отыскать в памяти хоть какую-нибудь зацепку, но безуспешно. Когда на прошлой неделе она заезжала к родителям, ничто не говорило о том, что у Стива какие-то неприятности, и она спокойно уехала на трехдневную конференцию. Но судя по тому, что говорит Грег Коултер, дело обстоит несколько иначе.

— Я ничего не знаю об этом, — сказала Ким, нахмурившись.

— Как это неосмотрительно со стороны Беннетта не поставить вас в известность, — сказал Коултер с издевкой в голосе. — Надеюсь, он хоть дал вам четкие инструкции насчет того, что и где искать…

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — с раздражением ответила Ким.

— Ну и прекрасно! — губы Коултера скривила злая усмешка. — Какое отношение вы имеете к Беннетту?

Ким в упор посмотрела на него.

— Он мой отчим, — сказала она сдержанно.

— Ага, — Коултер слегка кивнул головой. — Это многое объясняет.

— Вот как? Я искренне рада, что хоть один из нас понял, в чем тут дело. Рассказали бы уж и мне. — Она отступила в сторону, подальше от него, взгляд ее был полон презрения. В следующее мгновение Коултер резким движением схватил ее и притянул к себе. — Я на вашем месте был бы осмотрительнее, дорогая. Ваш острый язычок очень скоро принесет вам массу неприятностей. И мое терпение, предупреждаю, скоро лопнет.

— Это я уже слышала, — тихо пробормотала Ким себе под нос. Его близость и раздражала и тревожила ее. Кисти его рук сомкнулись чуть выше ее талии, а большие пальцы оказались как раз под бугорками ее грудей. Интересно, думала она в смятении, заметил ли он, как беспокойно бьется ее сердце.

Она ненавидела его за то, что он заставил ее ощутить это беспокойство и волнение. Он сознательно хочет вывести ее из себя. А вся вина ее состоит лишь в том, что, не подозревая об истинном положении вещей, она хотела выручить Стива и присмотреть за домом Грега Коултера.

— Я пыталась сделать вам одолжение, — сказала она хриплым от волнения голосом, стараясь высвободиться из его рук. — Стив волновался, что к концу недели может похолодать, а его здесь не будет. Вот я и пришла сюда, чтобы включить отопление, просто чтобы не замерзли водопроводные трубы.

— Очень похвально, если не считать, что это еще и прекрасный повод для того, чтобы безнаказанно проникнуть в мой дом. Что еще входило в ваши планы? Произвести быстрый обыск моего секретера или письменного стола?

— Лучше бы я не включала это проклятое отопление, — сказала со злостью Ким. — И, поверьте, была бы страшно рада, если бы ваши трубы лопнули, а все ваше барахло вместе с потоками воды уплыло бы в близлежащую канаву.

— У вас явно богатая фантазия, не так ли? — вкрадчиво спросил Коултер.

— Да, моя фантазия особенно разыгралась после столь приятного знакомства с вами, — язвительно сказала Ким и посмотрела на него с неприязнью.

— Интересно, — он насмешливо улыбнулся. — Несмотря на столь короткое знакомство, я заметил столько характерных особенностей в ваших фантазиях. Ну, а теперь, — медленно продолжал он, — вам больше нет нужды обо мне беспокоиться. Я постараюсь сам управиться с моими домашними делами.

— Ну, еще бы, — проговорила Ким, поджав губы, — вы специально прилетели из Европы, чтобы включить отопление в своем доме. Для вас перелет из Европы скоро станет таким же обыденным делом, как и поездка на автобусе.

Грек Коултер смерил ее насмешливым взглядом.

— Если быть точным, то я вернулся в Англию еще позавчера. — Увидев удивленное выражение ее лица, он уточнил. — Я остановился в своей рабочей квартире, чтобы решить ряд неотложных вопросов. Я уверен, что Беннетт прекрасно знал, что меня еще некоторое время здесь не будет. Но вот беда, он немного просчитался.

— Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите. Но насколько я могу судить, вы уже вошли в роль хозяина дома, так что я могу откланяться. — Она повернулась и пошла к двери. — До свидания, мистер Коултер. Пожалуйста, не нужно меня благодарить, потому что я не смогу сказать, что знакомство с вами доставило мне удовольствие.

Она уже взялась за ручку двери, когда он, положив ладонь на полированную деревянную поверхность, преградил ей путь.

— У вас есть передо мной некоторое преимущество. Я так и не знаю, как вас зовут.

— О, так не годится, не правда ли? — натянуто улыбнулась она, прекрасно понимая, что не сможет уйти отсюда, пока не назовет своего имени. — Меня зовут Дарби, мистер Коултер. Ким Дарби.

Он отошел в сторону, пропуская ее. Но прежде чем переступить порог, она обратила внимание на его нахмуренный лоб. Неужели он вспомнил ее имя?

Осознание того, что произошло, породило в ней дурное предчувствие. Как она могла позволить ему довести себя до такого состояния? Коултер конечно же не знал, кто она. Его не было в Англии, когда она проходила собеседование в отделе кадров. Но все очень быстро выяснится, когда в понедельник утром она выйдет на работу. Ничего хорошего ей это не сулило.

Закусив губу, она села за руль своей машины и включила зажигание. Конечно же, он виноват сам, но и она тоже вела себя как последняя идиотка. Щеки ее горели. Господи, неужели свои отношения с боссом нужно начинать, используя собственное колено в качестве оружия защиты?..

Глава 2

Неприятная мысль о том, что к концу недели она может остаться без работы, не давала покоя Ким весь следующий день. Она не должна была позволять Коултеру так издеваться над собой. Вся беда в том, что она позволила ему довести себя почти до истерики. Ей это может обойтись очень дорого. Слишком многое она может потерять.

Компания Коултера была одной из ведущих строительных фирм Англии. Не потому ли Ким с радостью ухватилась за возможность работать в ней, когда в архитектурном отделе компании появилась вакантная должность. Опыт работы на., таком солидном предприятии имел бы огромное значение для ее дальнейшей карьеры, но теперь она все испортила.

Если бы во главе фирмы стоял кто угодно, только не Коултер! Он, видимо, страшный человек, и неудивительно, что она потеряла самообладание. Так рассуждала Ким, занимаясь уборкой своей маленькой квартиры. Ну, а что ей собственно оставалось делать, когда он так набросился на нее? Пролепетать слова извинения? Ну уж нет. Никогда!

Она включила краны и, прислушиваясь к звуку стекающей в раковину воды, продолжала обдумывать сложившуюся ситуацию. Ну, хорошо, она случайно оказалась в его доме, и он считает, что имеет все основания обвинить ее в посягательстве на свое имущество. Что ж, может быть, он и прав. Это, пожалуй, самый последовательный и разумный вывод, который он мог сделать, застав ее в своем доме, нехотя призналась себе Ким.

Но ведь он даже не дал ей возможности объясниться. Да и потом, когда она пыталась сказать ему правду, он имел наглость назвать ее лгуньей. Подозрительный, злобный человек со скверным характером.

В ее воображении возникли резкие и надменные черты лица Коултера. При воспоминании о его квадратной челюсти ее пальцы нервно сжались в кулак, и у нее возникло непреодолимое желание ударить по ней что есть силы. А этот нос, который с большим трудом можно назвать прямым, а эти холодные голубые глаза, пронизывающие тебя насквозь… Воспоминание о его наглом взгляде, изучавшем ее с головы до ног, не доставило ей удовольствия.

Пытаясь отогнать от себя мысли о нем, она с новой силой принялась тереть раковину. Чувство неприязни было, пожалуй, не совсем тем чувством, которое она испытывала к этому человеку. Конечно же, подумала Ким, если бы он был милым и приятным человеком, мягким и снисходительным, он никогда бы не достиг своего сегодняшнего положения.

К вечеру в квартире воцарился обычный порядок. Ким с удовлетворением обвела глазами свое уютное жилище. После того как она что-нибудь приготовит поесть, можно было бы навестить маму и Стива. Они, должно быть, уже вернулись из поездки и смогут пролить какой-то свет на странное поведение Коултера.

Когда через пару часов Ким вошла на ярко освещенную кухню, Морин и Стив сидели за деревянным столом, заканчивая свою вечернюю трапезу. Весело их поприветствовав, Ким спросила:

— Ну как, хорошо провели выходные? — и, улыбнувшись матери, добавила:

— Я принесла тебе лекарства.

Она положила на стол маленький пакетик и с тревогой посмотрела на мать. По желтовато-бледному болезненному цвету лица матери она поняла, что в ближайшее время Морин придется опять обратиться со своими почками в местную больницу.

— Спасибо, — с грустной улыбкой произнесла Морин, убирая в ящик стола два маленьких флакона с таблетками. — Мы чудесно провели время.

Ким молча смотрела на мать, обеспокоенная неестественным блеском ее ярко-васильковых глаз. Стив, встав из-за стола, пошел за чайником.

— Твоей матери нужен продолжительный отдых, — сказал он, и Ким кивнула в ответ. — Конечно, операция была бы идеальным решением всех проблем, но пока Морин нужно набираться сил.

Поездки к врачу, слава Богу, перестали быть такими утомительными. Стив долго думал, чем бы он мог облегчить жизнь жене при все ухудшающемся состоянии ее здоровья. Больничные фонды были ограничены, а очередь тех, кто нуждался в проведении диализа в амбулаторных условиях, была достаточно длинной. В конце концов, он решил купить дом поближе к больнице. Зная состояние рынка жилья и проценты, которые ему еще придется платить, Ким не сомневалась, что это решение далось ему нелегко. Но, несмотря на цены, Стив, видимо, решил, что дело стоит того. Переезд в новый дом благоприятно сказался на Морин, с ее лица исчезло хотя бы постоянное выражение усталости и изнеможения.

Пока Стив наполнял чайник и ставил его на плиту, Ким обратила внимание, что в лице его и движениях появилась какая-то напряженность, которой она раньше не замечала, и как бы невзначай сказала:

— Вам обоим требуется отдых. Судя по той сверхурочной работе, которую ты взвалил на себя в последнее время, я уже начала думать, что ты стал одним из акционеров компании.

Стив глубоко вздохнул, а Морин тихо засмеялась:

— Да, представить такое совершенно не правдоподобно.

Ким удивленно подняла брови, а Морин продолжала:

— Не очень-то они щедры на благодарность за ту тяжелую работу, которую выполняет Стив. Единственное, что нужно Коултеру, это как можно быстрее закончить работу и получить максимальную прибыль. Люди его мало интересуют. Они могут катиться на все четыре стороны, как только его затраты окупаются.

— Но это же ужасно, — грустно произнесла Ким. Она посмотрела на Стива, потом перевела взгляд на мать. — Что-нибудь случилось? Вы от меня что-то скрываете?

Морин взглянула на мужа, но ничего не сказала. Лицо Стива, пока он накрывал на стол, было непроницаемо. А когда, наконец, он заговорил, Ким поразил совершенно несвойственный ему вялый, равнодушный тон.

— Ты была на конференции в Ноттингеме, когда приехал Коултер. Никто не ожидал, что он вернется раньше времени. Для нас это было как гром среди ясного неба. Поначалу мы восприняли это как должное и продолжали работать, но потом у нас состоялась встреча с нашим основным заказчиком Аланом Мастерсом. — В карих глазах Стива вспыхнули недобрые огоньки. — Как выяснилось, Мастере страшно недоволен состоянием дел на стройке. Он потребовал от Коултера принять срочные меры, а список его претензий по длине не уступал древнему свитку.

— Какого рода претензии? Низкое качество строительства или нарушение сроков?

— Нет, ни то, ни другое. Насколько я могу судить, он недоволен некоторыми материалами, которые мы использовали.

— Какие-нибудь дефекты?

— Не думаю. Мы, должно быть, заменили некоторые изделия, оговоренные в контракте, на аналогичные, но выпущенные другой фирмой. Ты же знаешь, что выбор чаще всего бывает ограничен, особенно, если речь идет о качестве. Но, возможно, цена оказалась слишком высокой. Впрочем, какое бы решение мы ни приняли, это никоим образом не сказалось бы на качестве работы. Коултер всегда придает этому первостепенное значение. Но Мастере оказался человеком чересчур уж придирчивым, и он хочет многое поменять…

Стив сел, тело его обмякло, плечи ссутулились. Он провел рукой по волосам.

— Коултер обещал разобраться во всем и сразу, и как только Мастере ушел, вызвал меня к себе. Более получаса он задавал мне различные вопросы. — Стив немного помолчал, он был очень бледен. — Ну а в результате меня пока отстранили от должности.

— Тебя что?.. — Ким охнула и в недоумении уставилась на него, потом тряхнула головой, как бы отгоняя от себя какие-то тяжелые мысли. — Этого просто не может быть…

— Но это именно так, — спокойно сказал Стив.

— Но это же неразумно, — настойчиво, как бы объясняя ему ситуацию, говорила Ким. — Зачем он так поступает? Я не понимаю. Ты же не сделал ничего дурного. Ты всегда верой и правдой служил своему делу. Ты был незаменим на своем месте. Какие у него основания так обращаться с тобой?

— Я руководитель отдела контрактов, — сказал Стив устало. — Кто-то должен нести ответственность, если не ладятся дела.

Ким не могла успокоиться.

— Ты же знаешь дело как никто другой, — сказала она твердо, — и он всегда так доверял тебе, зная, что все будет в полном порядке, если за дело возьмешься ты. Как он мог принять такое решение? Если Мастерса что-то не устраивает, можно же, наверное, исправить, разве не так?

— Видишь ли. Мастере говорил о людях, которые водят его за нос, идут на какие-то сделки за его спиной. Он грозился больше не иметь дел с нами, если Коултер не примет самых решительных мер. Ну, вот он и принял такие меры. В конечном счете, надо успокоить заказчика. Это главное. Я отвечаю как руководитель за этот контракт, так что я и должен нести ответственность.

— Тот человек тоже должен разделить с тобой ответственность, даже если он и не слишком виноват, — сухо сказала Морин, и пыльцы ее нервно задвигались, то сжимаясь в кулак, то разжимаясь. — Стив стал заниматься этим проектом не с самого начала. Строительство ведь начинал не он.

— Это правда? — спросила Ким. — Кто-то еще занимался этим до тебя?

— Да, я принял дела у своего предшественника, — подтвердил Стив. — Он сейчас работает где-то за границей по долгосрочному контракту. Связаться с ним практически невозможно. Насколько я помню, большую часть времени он и тогда находился в разъездах.

— Но неужели ты не рассказал об этом Коултеру?

— Мне кажется, я говорил об этом, должен был сказать, но он был в такой ярости, что я не уверен, слушал ли он меня вообще.

Ким усмехнулась. Это было так похоже на того Коултера, с которым она уже столкнулась.

— Он обязан был тебя выслушать, это может быть доказательством твоей невиновности, разве я не права? Я имею в виду то, что все документы того периода, видимо, подписаны тем человеком, и ты скорее всего здесь совсем ни при чем.

— Я даже не знаю, где они теперь, — пробормотал Стив. — Коултер прошелся по моему кабинету как ураган. Там теперь пусто, нет никаких бумаг. — Его рот нервно дернулся. — Я не знаю, что он предполагает найти. Но думаю, что в любом случае это на его решении никак не отразится. Он отстранил меня от дел, чтобы угодить Мастерсу. Я стал для него козлом отпущения, и, стало быть, мое дело уже решенное.

— Ты уверен, что нет никаких других причин? — спросила Ким. Как бы ни была сильна ее неприязнь к Коултеру, она должна была предусмотреть и другие ситуации. Она не могла забыть унижение, которое испытала, когда Коултер бросил ей обвинение не просто в посягательстве на его имущество, а в том, что она обыскивала, по его предположению, его кабинет, секретер и письменный стол, то есть те места, где могли храниться документы и деловые бумаги.

— Это все свалилось на меня так неожиданно, что я не знаю, что и думать.

— Им просто хотелось найти стрелочника, на котором можно отыграться, — сказала Морин. — Я не нахожу другого объяснения всему случившемуся. Мне казалось, что столько лет безупречной, преданной службы что-нибудь да значат.

Стив ведь начинал здесь свою карьеру задолго до того, как фирма перешла к Коултеру. С ним поступают более чем несправедливо! — Взгляд, в котором было столько отчаяния, затуманился, слезы мешали ей говорить. Глядя на мать, Ким почувствовала, как что-то оборвалось у нее внутри. Стив подошел к жене и нежно погладил ее по плечу.

— Не расстраивайся, — сказал он ласково. — Мы как-нибудь переживем это, вот увидишь.

— Но я не представляю, на что мы будем жить, — произнесла Морин глухим от волнения голосом. — Как ты в твоем возрасте сможешь найти работу? Кто тебя возьмет? Мы будем вынуждены продать дом. Что с нами будет? Я с трудом могу себе это представить.

— Все образуется, — пробормотала Ким, пытаясь успокоить мать. — Стив прав, надо попытаться все выяснить. Скорее всего, Стив действительно ни при чем. Если это так, то Коултер обязан восстановить справедливость.

Как ей самой хотелось верить, что все образуется…

Оторвав взгляд от печального лица Морин, Ким посмотрела на Стива:

— Я знаю, что ты всегда вел учет всех служебных дел. Ты всегда что-то записывал, придя домой после работы. Твои записи, они как-то не смогут помочь?

— Да, да, конечно, я совсем забыл о них, — пробормотал равнодушно Стив, глядя на жену. — Но я сомневаюсь, что они принесут хоть какую-нибудь пользу.

— Где они у тебя лежат? — спросила Ким. — Можно мне посмотреть? Может быть, я найду в них что-нибудь полезное.

— Посмотри, они в письменном столе. Возьми, конечно, но я боюсь, что от этих записей не будет никакого толку.

Ким открыла стол и стала перебирать лежащие в ящиках бумаги, ища нужный блокнот. Стив подошел к жене.

— Почему бы тебе не прилечь, Морин. Ты почувствуешь себя гораздо лучше после небольшого отдыха.

Наконец Ким нашла то, что искала, и сосредоточила свое внимание на потрепанных страницах, исписанных мелким неровным почерком.

— Я смотрю, ты записывал все, что происходило на фирме изо дня в день, — сказала она через некоторое время. — Я уверена, что здесь немало ценных сведений, которые могут пригодиться.

Посмотрев на усталое и взволнованное лицо матери, Ким почувствовала, как комок подкатил у нее к горлу. Если у Морин на нервной почве обострится болезнь — это будет прямая «заслуга» Коултера.

— Послушайся Стива, мама, — сказала Ким, засовывая блокнот в сумку. — Мне уже пора идти, а завтра я заеду узнать, не нужно ли вам чего. Пока!

Но только после того как повидаю Коултера! — подумала она про себя. Ему не удастся приписать Стиву чужие грехи. Если он не готов выслушать Стива, то ему придется выслушать ее. Она не позволит ему так обращаться с близкими ей людьми.

Если Грег Коултер попытается помешать ей, то очень скоро он убедится, что такой орешек, как она, ему не по зубам. Она самая обыкновенная женщина, но она не даст себя в обиду. Она не боится его. Уволят ее или нет, так или иначе, он свое получит. Уж она-то позаботится об этом.

Ни к чему было посвящать Стива и Морин в свои планы. Это привнесло бы только лишние волнения в их и без того сейчас нелегкую жизнь.

Уже на пороге, чтобы как-то подбодрить их, она сказала уверенным тоном:

— Думаю, что вся эта история в итоге окажется бурей в стакане воды. Стив всегда был незаменимым человеком для фирмы. Выгнав его на улицу, Коултеру придется приостановить все работы. Я думаю, Стив прав, Коултер поднял шум в угоду Мастерсу. Скоро все прояснится, встанет на свои места и жизнь войдет в свое нормальное русло. Вот увидите.

Ким очень хотелось успокоить мать, и по тому, как смягчились черты лица Морин, она поняла, что ее слова возымели действие. Сама же она ни на йоту не верила в то, что говорила. Она лишь видела, как расстроен и встревожен всем происшедшим Стив. Теперь-то Ким поняла причину необоснованных, как ей тогда казалось, обвинений Коултера в свой адрес. Надо было что-то предпринять, и немедленно.

В понедельник в десять часов утра Ким вошла в вестибюль строительной компании Коултера и решительной походкой направилась к лифтам. Она по-прежнему стремилась встретиться с Коултером, и чем больше она думала об этом, тем больше крепла в ней готовность осуществить свое намерение.

В то утро она просидела за рабочим столом ровно столько времени, сколько потребовалось для решения самых неотложных вопросов, и это промедление страшно раздражало ее. Даже слишком медленная, как ей казалось, скорость лифта действовала ей на нервы. И когда, наконец, двери лифта открылись на нужном ей этаже, она стремительной походкой ринулась в сторону приемной Коултера.

Секретарша вздрогнула от неожиданности, когда Ким буквально ворвалась в приемную, нарушив спокойствие и тишину этого священного для рядовых служащих компании места.

— Могу вам чем-нибудь помочь? — быстро придя в себя, спросила девушка, одарив Ким вежливой улыбкой.

Ким окинула ее быстрым взглядом, отметив про себя строгое, но элегантное черное платье, блестящие каштановые волосы и огромные зеленые глаза. Ему нравится окружать себя хорошенькими девочками. Впрочем, ничего удивительного…

— Мне очень нужно видеть мистера Коултера. Девушка нерешительно открыла блокнот.

— Вам назначена встреча? Я что-то не помню…

— Нет, но мне необходимо с ним поговорить!

— Боюсь, что сейчас это невозможно. — Она нагнулась над столом, листая страницы блокнота. — Думаю, вам следует заранее договориться с ним о встрече. Дело в том, что мистер Коултер некоторое время был в отъезде, и накопилась масса дел, требующих неотложного решения. Может быть, удастся записать вас на прием в конце следующей недели.

Ким вдруг совершенно ясно увидела перед собой полные тревоги и страдания глаза матери, вспомнила растерянный взгляд отчима и поняла, что должна немедленно выяснить все сейчас.

— Слишком долго ждать, — сказала она секретарше. — То, что я должна сказать мистеру Коултеру, не терпит отлагательств!

Она решительно направилась к обитой черной кожей двери, настежь распахнула ее и, не обращая внимания на крики секретарши: «Вернитесь, туда нельзя!», вошла в кабинет.

Грег Коултер сидел за огромным столом и просматривал какие-то бумаги. Он поднял голову, и взгляд его рассеянно скользнул по Ким, которая стояла на пороге кабинета.

— Прошу прощения, мистер Коултер. Она не захотела записаться к вам на прием, а взяла и вошла, — пыталась объяснить секретарша срывающимся голосом.

Коултер опять склонился над бумагами:

— Боюсь, что такова привычка мисс Дарби, — сухо заметил он, не отрываясь от чтения. — Она не нуждается в приглашениях.

— Мне необходимо поговорить с вами, — сказала Ким твердо.

Секретарша в нерешительности стояла в дверях, Коултер слегка кивнул.

— Все в порядке, Мэнди. Можете нас оставить.

Как только Мэнди закрыла за собой дверь, он как ни в чем не бывало опять погрузился в чтение разложенных перед ним документов. Ким сердито посмотрела на склоненную над столом голову, и резкие слова уже готовы были сорваться у нее с языка, но она вовремя сдержалась и взяла себя в руки. Если заставить ее ждать входит в его планы, то она так легко не поддастся на эту уловку.

Коултер выглядел сегодня совсем не так, как в прошлый раз. В этих стенах проходила большая часть его жизни, и одежда его точно соответствовала обстановке. На нем был темно-серый деловой костюм, отличный покрой которого лишний раз подчеркивал образ удачливого бизнесмена. Широкие плечи, длинные, нервные, как у пианиста, пальцы, золотые запонки в манжетах накрахмаленной рубашки, тон галстука, гармонирующий с цветом тонких полосок на ней — все соответствовало этому образу.

Еще несколько минут он продолжал читать какой-то документ, потом положил его перед собой, взял ручку и что-то написал сверху. Затем он, наконец, оторвался от бумаг и поднял на нее свои холодные глаза. Выражение его лица было абсолютно непроницаемым.

Он откинулся на спинку кресла и не спеша стал изучать ее. На Ким был пиджак классического покроя, который она всегда носила расстегнутым. Ее кремовая шелковая блузка резко выделялась на фоне ткани цвета красного вина. Узкая юбка доходила до середины колен, подчеркивая ее длинные стройные ноги, обутые в изящные туфли на небольшом каблучке. Этот элегантный костюм, который ей так нравился и который она считала идеально подходящим для деловой обстановки офиса, не служил ей защитой. Она чувствовала себя страшно неуютно под оценивающим взглядом Грега Коултера, как если бы она стояла перед ним обнаженной.

Ей очень захотелось сказать ему что-нибудь резкое и злое, но именно этого он и ждал от нее сейчас, именно это он и хотел услышать. Нет, она не доставит ему такого удовольствия.

— Ну, мисс Дарби, — проговорил он резко, — может быть, вы потрудитесь объяснить, чем вызван ваш неожиданный визит?

Она еще находилась под впечатлением его циничного взгляда и поэтому не сразу нашла, что ответить.

— Не напускайте на себя столь грозный вид, — сказала Ким, посмотрев на него, как ей казалось, уничтожающим взглядом, — он может напугать только вашу секретаршу.

— Рад это слышать, — усмехнулся Коултер, медленно растягивая слова. — Жаль так сразу выставлять вас отсюда, не узнав причину визита.

— Может быть, мы обойдемся без обмена любезностями, — сквозь зубы процедила Ким.

— Да, пожалуй, — согласился он. — Я очень занят сегодня и был бы вам признателен, если бы вы сразу приступили к делу.

— Я уверена, что вы прекрасно понимаете, зачем я пришла к вам, — вспыхнула Ким. — Я не могу себе представить, как можно даже думать о том, чтобы вышвырнуть на улицу человека, который всю свою жизнь посвятил этой фирме.

Коултер нахмурился.

— Не хотите ли присесть? — предложил он, указывая на стул. — Вы говорите о Беннетте? — спросил он, постукивая пальцами правой руки по крышке стола.

— А что, у вас много других кандидатур на увольнение? Конечно, я говорю о Стиве Беннетте. Я пришла сюда, чтобы попросить вас еще раз все взвесить. Из-за вас его жизнь превратилась в сущий ад. Вы просто обязаны исправить свою ошибку. Стив ни в чем не виноват. Ваши действия не имеют оправдания, потому что все ваши обвинения беспочвенны. Вы не можете уволить его, не доказав прежде его вины. Но если вы все же посмеете это сделать, я обещаю вам массу неприятностей, уж поверьте мне.

Она, наконец, села, положив ногу на ногу, на обтянутый черной кожей стул прямо против его стола.

— Очень мило было с вашей стороны, мисс Дарби, дать оценку моим действиям, но, уверяю вас, в этом не было необходимости. Беннетт не уволен, а освобожден от должности. Это не одно и то же.

— Нет никаких оснований для освобождения Стива от должности, — настаивала Ким. — Совсем другой человек занимался этим контрактом большую часть времени. И этот человек, которого, видимо, вы должны наказать, работает теперь за границей. Почему же вы решили отыграться на Стиве?

— Беннетт руководил отделом довольно продолжительное время, вполне достаточное для того, чтобы разойтись во взглядах с главным заказчиком. Мне бы не хотелось, чтобы фирма разорилась из-за плохой репутации. Мастере грозится аннулировать контракт, а это очень плохо скажется на всех.

— Но это еще не повод для того, чтобы обрушить весь свой гнев на невиновного. Вы хоть что-то предприняли для того, чтобы найти настоящего виновника?

Коултер неопределенно пожал плечами.

— Само собой разумеется, мы проведем расследование, но думаю, что придем к тому же, с чего начали. К Беннетту. Я понимаю, что это совсем не то, что вы хотели бы услышать от меня, но боюсь, что ничего утешительного мне сказать нечего.

— Нет, вы не правы. Стив никогда бы не стал заниматься ничем дурным, а тем более за вашей спиной. — Ким вынула небольшой блокнот из своей сумки и бросила его на стол. — Смотрите, он вел записи дел, которыми занимался изо дня в день. Что-то вроде дневника. Почитайте и увидите, что он не совершил ничего непорядочного.

Коултер неохотно начал перелистывать страницы блокнота. Наконец он произнес:

— Само по себе это ничего не значит. Конечно, записи свидетельствуют о том, какая нагрузка на нем лежала и как совершались кое-какие сделки. Но нас как раз интересует то, о чем здесь не написано. — Он через стол швырнул ей блокнот обратно.

Ким с ненавистью посмотрела на него. Его безразличие и высокомерие приводили ее в ярость.

— То, что вы говорите, может быть истолковано однозначно: вы, не задумываясь, обвинили человека и теперь стараетесь от него избавиться любым способом. Ничего другого я и не ожидала от такого безжалостного властолюбца, как вы.

— У вас все?

— Нет. Но я долго вас не задержу. Если вы настолько уверены в виновности Стива, скажите мне, на что будет похоже ваше так называемое расследование? Вы постараетесь найти какое-нибудь неоспоримое доказательство его вины?

— Да, скорее всего, именно так.

— Если только вы не сфабрикуете его сами, — зло сказала Ким.

Он посмотрел на нее тяжелым пристальным взглядом.

— Поосторожнее, мисс Дарби. Выбирайте слова. Я понимаю ваше беспокойство о родственнике, но не мешало бы хорошенько взвешивать то, что вы собираетесь сказать.

— А как иначе я по-вашему могу на все это реагировать? Вы же сломали жизнь невинному человеку. Есть у вас хоть капля совести? Если вы его уволите, он уже не сможет найти работу в его возрасте.

— Это уже не мои проблемы, а Беннетта, — произнес Коултер. По выражению его лица было ясно, что разговор утомил его и действует ему на нервы.

— Вам ведь все равно, правда? — не успокаивалась Ким. Обида переполняла ее. Мать была права, когда говорила, что люди для этого человека ничего не значат. Медленно растягивая слова, она сказала:

— Он пришел работать в эту компанию задолго до того, как в ней появились вы. Неужели его преданность, верность и опыт не стоят ни гроша?

— Заказчик должен быть доволен в первую очередь — это непреложное правило. Если дела идут плохо, за это приходится расплачиваться.

— Если там что-то и не ладилось, то из-за вас. Единственное, что вас заботит, — это прибыль. Работая на вас, Стив вместе с другими проводил долгие часы на строительной площадке. А вы с самого начала не давали спокойно работать, все время подгоняя его. Для вас самое страшное — превысить минимальный уровень затрат на рабочую силу. Вы потеряли бы какой-то процент прибыли, не так ли? То же самое касается материалов. И если Мастере чем и недоволен, то вините в этом прежде всего себя. Но ведь вам, не придется отвечать? Ну, конечно же, нет! Вы уже нашли виновного. Чтобы угодить Мастерсу, вы сделали Стива козлом отпущения.

Коултер встал, обошел стол и, не сводя с Ким глаз, медленно стал приближаться к ней. Она с некоторым опозданием вспомнила о его достаточно тяжелом весе и грубых повадках, которые скрываются под внешней оболочкой этого внешне респектабельного цивилизованного человека. Когда он остановился перед ней, она, собравшись с духом, посмотрела ему в глаза, и ей почудилось, что в этих холодных, колючих глазах она прочитала непреклонную решимость завершить то, что он не успел сделать вчера. Она непроизвольно сжала кулаки, как бы защищаясь.

Этот жест не ускользнул от него. Губы его скривились в усмешке.

— Боитесь, мисс Дарби? Может быть, вы и правы. Ваш маленький острый язычок когда-нибудь навлечет на вас беду. Я надеюсь, Беннетт ценит то, что вы для него делаете? Он вам уже обещал награду?

Она встала, чтобы хоть как-то уменьшить его превосходство над собой, и сразу почувствовала себя увереннее — благодаря туфлям на каблуках его рост уже не казался ей таким устрашающим.

— Ничего другого я от вас не ожидала, к сожалению. Именно так вы и должны были думать. Вы на все смотрите с корыстной точки зрения — деньги, вознаграждения. Неужели вы думаете, что меня можно испугать вашей агрессивной тактикой. Я не боюсь вас, — зло крикнула она. — Делайте, что хотите, я все равно уйду отсюда. Слава Богу, я не боюсь потерять работу в вашей фирме.

— Вы думаете, отстранить от работы Беннетта исключительно моя прихоть? — Он подошел к ней совсем близко; ей казалось, что в нем кипят злость и негодование. Ким с трудом удалось сохранить самообладание.

— Если вы будете продолжать преследовать моего отчима, то очень скоро пожалеете об этом, предупреждаю вас.

— Что вы говорите? — Он внимательно посмотрел на нее. — Благодарю за предупреждение. Если я буду иметь дело с такой опасной женщиной, действительно придется менять тактику…

— Вы удивляете меня, — усмехнулась Ким. — Я думала, что весь арсенал ваших приемов ограничивается лишь грубой физической силой. — Она потерла рукой плечо, как бы желая успокоить недавнюю боль.

— Болит? — Он удивленно поднял брови. — Уж не предлагаете ли вы мне растереть его получше. — Он ухмыльнулся, показав ровные белые зубы.

Ким инстинктивно шагнула назад.

— Не смейте подходить ближе. Странно, что вы не вывихнули мне его. Вы, видимо, не осознаете силу, которой обладаете.

— Учитывая ваши попытки оскопить меня, следует признать, что мы были почти на равных, разве не так? — проговорил он вкрадчиво. Она сердито посмотрела на него, и щеки ее залил яркий румянец. Зачем ему нужно было вспоминать этот нелепый эпизод?..

— Может, мы все же вернемся к теме нашего разговора? — спросила Ким недовольным тоном.

— Разве есть еще что-то, что вы хотели бы добавить к длинному списку ваших оскорблений.

Ким сделала вид, что не заметила сарказма в его голосе.

— Будет хорошо, если вы запомните, что от меня не так-то легко отделаться, — предупредила она. — И я найду, к кому обратиться в случае, если вы все-таки решите принести в жертву моего отчима.

— Вы что, угрожаете мне? — удивленно спросил он, сощурив глаза, и голос его звучал пугающе мягко и тихо.

— Можете думать, что хотите! Я не… Телефонный звонок не дал ей договорить. Он поднял трубку.

— Коултер слушает.

Ким молча наблюдала за ним. Она обратила внимание на то, как изменилось выражение его лица, насколько мягче стали его интонации, от раздражения и негодования не осталось и следа. Значит, звонит женщина, решила Ким.

Она ждала конца этого разговора, но Коултер, казалось, не торопился его заканчивать. Она нетерпеливо начала постукивать ногой по застеленному ворсистым ковром полу. Не прекращая разговора, он бросил взгляд в ее сторону. Ей очень захотелось уйти, ее раздражало это воркованье, но уйти она не могла.

Она вдруг увидела Грега Коултера с другой стороны, о которой даже не подозревала раньше, и это озадачило ее, хотя она не в силах была понять почему. Она поймала на себе еще один его взгляд, и беспокойство ее усилилось. Почему она все еще здесь? Все, что она хотела сказать, она уже сказала, и незачем ей здесь больше оставаться, продолжать эту игру в кошки-мышки.

Резко повернувшись на каблуках, она хотела было уже направиться к двери, но, не говоря ни слова, Коултер успел схватить ее за запястье. Он мягко потянул ее за руку, и в его глазах она прочитала укор и предостережение.

— Я заеду за тобой в семь, Хелен, — нежно сказал он в трубку и медленно опустил ее на рычаг. Когда он повернулся к Ким, губы его были плотно сжаты, а от того шарма, который исходил от него во время телефонного разговора, не осталось и следа. Ким мрачно смотрела на него исподлобья, потом перевела взгляд на его цепкие пальцы, больно впившиеся в ее нежную кожу. Он отпустил ее руку, и невеселая улыбка заиграла в уголках его губ.

— Вы что, уже собираетесь уходить? Нам, кажется, есть еще о чем поговорить.

— Думаю, я сказала все, что хотела. Он согласно кивнул.

— Я рад это слышать, потому что мне тоже надо вам кое-что сказать. Вряд ли вы заранее взвесили разумность своих действий, когда, придя сюда, обрушили на меня такие обвинения. Вы, верно, считаете, что со своими так называемыми влиятельными связями неуязвимы?..

Он обошел вокруг стола, взял с него папку, открыл ее и в развернутом виде положил перед собой. Затем он сел в черное кожаное кресло и, откинувшись на спинку, внимательно посмотрел на Ким.

— Вы не забыли условия контракта?

— Нет, не забыла, — сказала Ким, спокойно глядя ему в глаза. — Но я не посмотрю ни на какие условия, если они будут мешать мне добиваться справедливости. Не пугайте меня. Я так и предполагала, что вы захотите расторгнуть со мной контракт.

— Вы так решили? — он пододвинул к себе раскрытую папку и бегло просмотрел лежащие там бумаги. — Судя по личному делу, вы грамотный молодой специалист. Вы усердно работали и добились немалых успехов в чисто мужской профессии. Вы действительно так легко можете все это бросить?

Серые глаза Ким вспыхнули негодованием.

Он не терял времени даром. Узнав ее имя, он сразу решил изучить ее досье, так сказать, познакомиться с ней поближе. В этом холодном рациональном мозгу уже запечатлелись все мало-мальски существенные детали ее биографии.

— Я не собираюсь идти на компромиссы в этом деле.

— Даже если вам предстоит еще немало работать, чтобы достичь по-настоящему профессионального уровня? — спросил он, внимательно глядя на нее.

Ким небрежно пожала плечами.

— Ваша фирма не единственная, где нужны архитекторы. К тому же у меня есть предложение от одной фирмы… Там меня возьмут на любых условиях, даже без рекомендаций.

Грег Коултер бросил папку на стол.

— Сожалею, но в ближайшее время вы не сможете его принять.

— Мне кажется, я не совсем понимаю вас, — с удивлением произнесла Ким.

— Оно и видно! Для умненькой девочки, какой вы предстаете в вашем личном деле, вы бываете ужасно непонятливы. Если вы еще раз прочитаете условия вашего контракта, то увидите, что наша компания заключила его с вами сроком на шесть месяцев. Так что у меня нет пока намерения расторгать с вами этот договор.

— Неужели вам доставляет удовольствие иметь рядом с собой явного недоброжелателя? В глазах его промелькнула усмешка.

— Скажем так, у меня появились некоторые планы относительно вас, мисс Дарби.

— Что? При таких словах у меня, видимо, должны задрожать колени?..

Взгляд холодных голубых глаз медленно скользил по ней.

— Какая интересная мысль! Думаю, это вполне реально. — Он встал. — Ну, а пока вы можете передать Беннетту, что расследование началось и я буду постоянно держать его под контролем. Обыскивать мой дом еще раз не имеет смысла. Я никогда не держу деловых бумаг дома.

— Разве вы забыли, что у меня больше нет ключа, — сказала Ким.

— Не думаю, что отсутствие ключа может вас остановить, — усмехнулся Грег Коултер. От негодования у нее перехватило дыхание.

— Вы снова решили перейти в наступление или агрессивность — это ваше естественное состояние?

— Это вы решите для себя сами, мисс Дарби, — холодно заметил он. — И лучше если в свободное от работы время.

Глава 3

Припарковав машину, Ким побежала к зданию компании, ничего не видя вокруг. Запыхавшись от стремительной ходьбы по нескончаемым коридорам, она наконец влетела в свой отдел и бросила пальто на спинку стула. Опоздала! Хуже всего было то, что совещание уже началось, и войти в конференц-зал, не обратив на себя внимания, она уже не сможет. Коултер был очень пунктуален, и совещания, которые он проводил по отделам, всегда начинались минута в минуту. Ким тяжело вздохнула. Извиняться за опоздание или получать нагоняй при всех абсолютно не входило в ее планы.

Она достала блокнот и авторучку из ящика стола и направилась к двери. Неожиданно ее каблук зацепился за что-то на ковре, нога подвернулась. Бормоча про себя проклятья, Ким посмотрела вниз и увидела, что нога ее неустойчиво покачивается на невысоком каблучке. Не хватало только, чтобы еще и каблук сломался. Оставалось надеяться только на удачу, тем более что покупать новые туфли было бы для нее сейчас непозволительной роскошью. Осторожно ступая, она направилась к лифту и через несколько минут оказалась на нужном этаже.

Перед дверью конференц-зала она остановилась, чтобы собраться с мыслями, и вдруг заметила, что у нее дрожат руки. Что с ней случилось? Конечно неприятно, что она опоздала. Ну и что? Неужели только из-за этого участилось ее дыхание и так сильно забилось сердце. Да, утро началось неудачно, все шло шиворот-навыворот, и если она сейчас не успокоится, то неизвестно, что может случиться дальше.

Если попробовать быстрой деловой походкой войти в зал, то вполне возможно, каблук сломается окончательно, и она действительно окажется в дурацком положении. Она взялась за ручку двери и наклонилась, чтобы еще раз взглянуть на свой каблук. Да, вид его внушал опасения, но он был цел, а это главное. Если вести себя осмотрительно, может быть, он еще послужит какое-то время.

Дверь изнутри неожиданно открылась, и она услышала голос Грега Коултера, доносившийся с другого конца конференц-зала, оттуда, где за массивным столом восседал глава фирмы.

— А, мисс Дарби. Как мило с вашей стороны присоединиться к нам. А я уже послал за вами Майка.

Она испуганно посмотрела на Коултера, затем перевела взгляд и встретилась с добродушно-насмешливыми глазами Майка Дженнингса, который держался за ручку двери с другой стороны.

— Если вы уже кончили поправлять чулки, то, может быть, мы продолжим совещание? — насмешливо спросил Коултер.

Ким вздрогнула, как от удара, щеки ее запылали. На негнущихся ногах она вошла в конференц-зал. До нее донеслась волна шепота, прокатившаяся вдоль большого стола для заседаний.

— Извините, что заставила вас ждать, — сказала она тихо, но с достоинством. — У меня утром возникли непредвиденные сложности.

Назвать все, что произошло сегодняшним утром, сложностью, значило ничего не сказать. Что-то случилось с электропроводкой, и долго не было электричества. Будильник, который автоматически включал радио, не сработал, и она проспала. На работу она собиралась наспех, плохо ориентируясь в темной и холодной квартире. Но хуже всего было то, что она не успела перекусить, не успела выпить даже чашки кофе…

— Ну, хорошо, мисс Дарби, ваши извинения приняты. Надеюсь, ваше опоздание не вызвано замерзшим отоплением?..

Она вежливо улыбнулась в ответ:

— Нет, конечно, нет, но тем не менее благодарю вас за внимание.

— Раз вы уже здесь, — сразу же перешел он к делу, — может быть, вы уделите нам немного времени и введете нас в курс дела. В каком состоянии на сегодняшний день находится ваша часть проекта Ашфорда?

Ирония, прозвучавшая в его голосе, больно уколола ее. Если ей и поручили заниматься этим проектом, то, стало быть, явно не без его ведома. Ей претила сама мысль работать на человека, который ей так активно несимпатичен. Поначалу она даже гордилась тем, что работает на фирме Коултера, но иллюзии ее на сей счет быстро развеялись. Единственное, что она теперь никак не могла взять в толк: почему после всех резкостей и грубостей, которые они наговорили друг другу, он не захотел расторгнуть с ней контракт? Он мало что выгадает, удерживая ее, разве только отношения их станут еще хуже.

«Боже, обидно, что не удалось выпить даже чашку кофе», — думала Ким, мрачно взирая на электрокофеварку, стоящую на полке как раз напротив того места, где она сидела. Она бросила взгляд на Коултера. Он молча наблюдал за ней. Так, вероятно, хищник смотрит на свою жертву, подумала Ким и, зная свою ранимость, пожелала себе выдержки в этом поединке. Если бы утром у нее было немного больше времени и она успела бы привести свои волосы в порядок, а не просто два раза провести по ним щеткой, она, очевидно, чувствовала бы себя гораздо увереннее. Волосы не были собраны, как всегда, в аккуратный пучок на затылке, а свободно струились по ее плечам, и от этого ей казалось, что она привлекает к себе всеобщее внимание.

Она встала, положила блокнот перед собой и спокойно и неторопливо стала рассказывать о том, над чем работала последние две недели. Он слушал ее, не перебивая. Если ему и не слишком нравилось то, что она говорила, то он ничем не выдал себя, только слегка сощурил глаза.

Когда Ким закончила свое сообщение, Коултер обратился к Майку, который торопливо начал извлекать из своего портфеля ворох бумаг.

Ким села и, задумчиво глядя на Грега Коултера, начала крутить в руках авторучку. — Почему же он не желает расторгнуть с ней контракт? Странно… Лишний раз хочет показать, кто тут хозяин. Пока она размышляла, совещание шло своим чередом, сотрудники отдела по очереди выступали со своими сообщениями. А она все смотрела на человека, вызывавшего трепет у подчиненных. О, он совершенно не терпит, когда ему противоречат, особенно женщины. Если она что-то и поняла о нем за последние дни, то лишь то, что он любит все делать по-своему. Он всегда точно знает, чего хочет, и непременно добивается своего, причем удивительно быстро. С ней этот номер не пройдет. Она ему еще покажет! Ким теребила в руках авторучку, и она вдруг неожиданно с хрустом развалилась на две части, которые с шумом разлетелись по столу в разные стороны.

В зале наступила тишина, не было слышно даже шелеста бумаг. Все повернули головы в ее сторону. Ким смутилась и покраснела. Собирая по столу то, что осталось от авторучки, она старалась не обращать внимания на любопытные взгляды сотрудников.

Откашлявшись, Дэйв Прескотт закончил сообщение об изменениях, которые он в своей части работы внес в проект Ашфорда.

— Все, кажется, идет по графику, — сказал Грег Коултер, тогда Дэйв, окончив свой доклад, сел. — Насколько я могу судить, нет никаких серьезных недоработок, кроме той части проекта, которую разрабатывает мисс Дарби. — Он повернулся и пристально посмотрел на нее. — Я надеюсь, вы понимаете, что у нас есть срок, в который мы должны уложиться?

Она ответила ему совершенно спокойным, как ей показалось, тоном.

— Разумеется, но вы должны признать, что у квартир гораздо более сложная планировка, чем у торговых центров, и соответственно требуется гораздо больше времени для доработки всех деталей.

— Ну, что ж, ладно. Я, со своей стороны, прослежу, чтобы вам по возможности оказали необходимую помощь.

Маленькая складка залегла у нее между бровей. Она ожидала чего угодно, только не такого поворота событий. Одной этой фразой он превратил то, что могло стать предметом острых споров и конфронтации, в нечто совершенно другое. Он принял решение, которое, с одной стороны, отчасти подчеркивало несоответствие ее профессионального опыта с порученным ей заданием, а с другой, упорядочило ее авторитет среди сотрудников отдела. Он был умен и гораздо хитрее, чем она себе представляла. Ей нужно быть осторожнее.

Коултер откинулся на спинку кресла.

— Благодарю вас за то, что вы нашли время для нашей беседы. Через две недели, я надеюсь, мы встретимся снова и обсудим текущие дела.

. Сотрудники встали и направились к двери. Совещание затянулось дольше обычного; приближался обеденный перерыв. Ким опять посмотрела на кофеварку. Голод все сильнее и сильнее давал себя знать.

Грег Коултер быстро уложил в кожаную папку разбросанные по столу бумаги, подошел к окну и, положив руку на косяк рамы, стал смотреть на улицу.

«Осматривает свои владения», — подумала Ким. Ему доставляет удовольствие уже сама мысль о том, что он владелец столь огромной империи, имя которой Строительная компания Коултера.

Ким отодвинула стул и встала. Майк и Дэйв вместе с другими сотрудниками собираются в соседнее кафе, где можно поесть сытно, вкусно и довольно дешево. Иногда Ким присоединялась к ним, но сегодня у нее были другие планы.

— Не спешите уходить, мисс Дарби, — неожиданно прозвучавший резкий голос Грега Коултера так напугал ее, что она чуть не споткнулась. — Я хотел бы поговорить с вами, если вы не возражаете.

Она потупилась, чтобы он не смог увидеть выражение ее глаз. Очевидно, ее молчаливое противостояние не дает ему покоя. Это хороший признак: стало быть, он все же чувствует себя виноватым перед Стивом.

— О чем вы хотели говорить со мной? — спросила Ким, поднимая голову.

— Я думал, вы уже знаете. Но, может быть, мы лучше начнем с причины вашего сегодняшнего опоздания.

— Мой будильник не прозвенел, — она натянуто улыбнулась. Его лицо оставалось непроницаемым. Он ждал. По всей видимости, он понимал, несмотря на ее улыбку, что его не обманывают. — Отключилось электричество.

Что-то случилось с эклетропроводкой, она ужасно старая, так что этого следовало ожидать. Мой домовладелец уже частично менял ее. Боюсь, что полностью ее менять он не будет, побоится дополнительных расходов. В любом случае, я постараюсь больше не опаздывать, мистер Коултер! Не волнуйтесь.

Его улыбка была почти приятной.

— Я никогда не волнуюсь, мисс Дарби. Если мне что-то не нравится, я просто стараюсь исправить или изменить это. Не сомневаюсь, что вы скоро сами убедитесь. — Он опять посмотрел в окно на панораму небольших, но очень уютных зданий. Ким молча ждала, что он скажет дальше. — Наша компания заметно выросла за последние несколько лет. Она превратилась в преуспевающую фирму и, слава Богу, пока ее миновали экономические спады, которые подорвали деятельность многих других предприятий. Я надеюсь, что она и впредь будет развиваться стабильно и процветать.

Голубые глаза пристально смотрели на нее.

Поддразнивая его, она спросила:

— Вы, видимо, считаете, что я могу каким-либо образом помешать этому процветанию, например, сорвав пару контрактов?..

— А вы бы этого хотели? На это направлены ваши усилия?

Ким неопределенно пожала плечами.

— Почему вы думаете, что меня интересуют исключительно дела фирмы? Мне есть чем занять себя и есть о чем думать, кроме вас и вашей фирмы.

— Например, о том, как отразятся ваши действия на ваших коллегах. Ким встревожилась.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказала она быстро и отвела глаза в сторону.

— Вы лжете, Ким, — сказал Грег тихо. — Вы прекрасно понимаете, что будет, если вы доведете свой план до конца. Конечно, пока вы еще не предпринимали серьезных шагов. Я все же не думаю, чтобы вам действительно очень хотелось бы увидеть, как кропотливая работа Майка, Дэйва и других пойдет насмарку. Вы можете смертельно ненавидеть меня — это ваше право — но перечеркивать работу ваших коллег и друзей…

Ким почувствовала вдруг, что ей не хватает воздуха. Как хорошо тренированный боец он безошибочно находил самое уязвимое место.

— Это похоже на шантаж, — с трудом произнесла она.

Он невесело рассмеялся.

— А вы думаете, то, что вы собираетесь сделать, намного лучше?

Он отошел от окна и направился к ней, его широкие плечи, обтянутые великолепно сидящим на нем темно-серым пиджаком, резко выделялись на фоне светлых стен.

— Неужели вы действительно думаете, что ваши «булавочные уколы» могут заставить меня принять решение, идущее вразрез с интересами фирмы?..

Со странной улыбкой он приближался к ней неторопливой и плавной походкой атлета.

— Вы довольно плохо знаете меня, Ким, — произнес он. — Я действительно думаю, что нам надо как-то изменить эту ситуацию, не так ли? Кроме всего прочего, наши споры — совершенно бессмысленное занятие. Вы согласны? Можно, как вы правильно заметили, заняться другими, более важными вещами. Я уверен, если мы очень постараемся, то покончим с нашими распрями.

Он стоял так близко от нее, что она ощущала терпкий дурманящий запах его одеколона. Когда ее взгляд остановился на его сильной загорелой шее, ее охватило какое-то непонятное волнение. В смятении она отступила назад…

—  — Что-нибудь случилось, Ким? — Он как будто издевался над ней. — Где же ваши язвительные замечания и резкие ответы?

Она, наконец, поняла то, что давно уже должна была понять — ему нравилось дразнить ее. Может быть, он считает, что она настолько беззащитна, что не в состоянии постоять за себя.

— Не советую разговаривать со мной в таком тоне, мистер Коултер, — предупредила она его, — а то мне придется поставить вас на место.

Он весело засмеялся.

— Однако вы дерзкая женщина, Ким. Не хотелось бы вас недооценивать. Скажите мне, что вы все-таки задумали? Надеюсь, вы серьезно не думаете, что то, о чем мы с вами так жарко спорили, может вылиться в судебное разбирательство.

Его самонадеянность и самоуверенность раздражали и огорчали ее.

— Именно это я и имела в виду, — в голосе ее звучала решимость. — Вам не удастся запугать меня, как бы вы ни старались. Я сделаю все возможное, чтобы вы предстали перед судом.

— Неужели? Мне кажется, вы совершаете большую ошибку, Ким. — Он немного помолчал. — И все же, если вы решили предъявить мне обвинения, — его голос странно дрогнул, — я не смею вас останавливать… Результат будет не в вашу пользу. Однозначно!

Пятясь потихоньку назад, Ким неожиданно уперлась в край стола и поняла, что дальше отступать некуда. Ее и без того большие серые глаза округлились при виде решительного выражения лица Грега, на котором ясно читались его намерения. Его пальцы, как тиски, сжали ее кисти и настойчиво потянули к себе. Она попыталась освободиться и к ужасу своему поняла, что не может этого сделать. Кровь застучала у нее в висках, ей вдруг стало страшно, несмотря на то что запугать ее было непросто.

Он не торопился, и Ким казалось, что все происходит как во сне. Сначала она увидела рядом со своим лицом его густые шелковистые волосы, когда он наклонился к ней, затем его рот слегка коснулся ее губ… Поцелуй был теплым и ласковым. У нее закружилась голова то ли от неожиданности, то ли от ощущения непостижимой утраты, когда все кончилось…

Несколько секунд она смотрела на него невидящими глазами. Наконец, придя в себя, она вырвалась из его рук и тыльной стороной ладони провела по своим губам, как бы желая избавиться от ощущения его прикосновения.

От пережитого потрясения голос ее срывался.

— Не слишком ли много вы себе позволяете! — с отчаянием крикнула она. — Вы, кажется, думаете, что всесильны, что никто не сможет сбросить вас с пьедестала. Но вы ошибаетесь. — Его улыбка только распалила ее. — Вам это даром не пройдет, уж я позабочусь…

— Да?.. — Его глаза откровенно смеялись над ней. — И что же вы будете говорить? Где ваши свидетели?

Ким с презрением посмотрела на него.

— Вы считаете, что неотразимы, — быстро заговорила Ким, — а вы самое настоящее чудовище. В его глазах промелькнули злые огоньки.

— Вы несколько переигрываете, Ким. Зачем столько эмоций? Можно подумать, что до сегодняшнего дня вас никогда не целовали. Где же вы были все это время? В монастыре?

— А вот это уж не ваше дело, — сказала она со злостью. — Вы не имели права этого делать.

— А может, я таким образом пытаюсь вас задобрить, — улыбнулся он. — Вы так настойчиво грозили доставить мне массу неприятностей, что я все-таки испугался…

Глаза Ким пылали возмущением. Он откровенно издевался над ней. Бросив на нее быстрый взгляд, Коултер вдруг спокойно сказал:

— Поверьте мне на слово, мисс Дарби. Вам нечего опасаться. У меня нет ни времени, ни желания знакомить чопорную девственницу с радостями секса.

Ким почувствовала, как румянец заливает ее щеки.

— Хорошо, что вы это понимаете, — процедила она сквозь зубы, — потому что случая вам все равно бы не представилось. А теперь, — она посмотрела на свои часы, — мне нужно идти. У меня назначено свидание во время перерыва. Если вы, конечно, позволите?

Он улыбнулся.

— Вы чувствуете себя оскорбленной, мисс Дарби, не так ли? Потрудитесь быть в моем кабинете к половине второго. Мы еще не все с вами обсудили, в том числе и вашу должность в отделе.

Она бросила в его сторону полный презрения взгляд, и, гордо прошествовав мимо него, покинула кабинет, прекрасно сознавая, что он смеется ей вслед.

Никто и никогда еще не позволял вести себя с ней так, как этот человек. Как она могла позволить ему так обращаться с собой? Если бы не его угроза устроить ей «веселую жизнь», если она уйдет из компании до окончания срока контракта, она бы ни минуты тут не осталась. Но он действительно может отыграться на ней. А может, и на Стиве?.. Меньше всего ей хотелось бы, чтобы его увольнение лежало на ее совести. Стиву и без того тяжело. Непродолжительного знакомства с Грегом Коултером оказалось вполне достаточно, чтобы она начала тщательно взвешивать все действия, которые собиралась предпринимать.

Когда минут через десять Ким вошла в маленький уютный ресторанчик, Ричард Вильерс уже сидел за столиком в углу. Холодный ветер немного освежил и успокоил ее, так что Ричарда она приветствовала уже в бодром расположении духа. Она не позволит Коултеру испортить ей эту встречу!

— Надеюсь, я не опоздала? Совещание несколько затянулось.

Ричард встал и, улыбнувшись, чмокнул ее в щеку.

— Вовсе нет. Я сам пришел всего пару минут назад.

Они сели, подошел официант и предложил меню. Ким быстро пробежала по нему глазами и выбрала овощной салат. В это время дня она всегда предпочитала что-нибудь легкое.

— Насколько я помню, все совещания, которые проводит Коултер, тянутся не менее двух часов, — усмехнулся Ричард. — И он, как правило, чересчур подробно рассматривает каждый пустяковый вопрос, боится что-нибудь упустить. Даже глаза у этого человека какие-то ястребиные. В словах Ричарда чувствовалось озлобление и тайная ненависть. Ким внимательно посмотрела на него.

— Я совершенно забыла, что ты когда-то с ним работал. Когда же это было, наверное довольно давно, если у тебя уже не первый год собственное дело?

— Да, в этом месяце будет уже четыре года, как я ушел от Коултера, — ответил Ричард, — хотя сделать это следовало гораздо раньше.

— Значит, твои дела идут неплохо? — спросила Ким, разворачивая салфетку, когда официант принес заказ. — Я слышала, что ты сейчас занимаешься какими-то скандинавскими проектами.

Ричард немного помедлил с ответом, накалывая на вилку сочные кусочки рыбы.

— Да, это так. Если мне удастся получить контракт хоть на один из них, я заработаю немало. — Он молча жевал несколько минут, затем добавил:

— В нашем деле довольно жесткая конкуренция, сама знаешь. Мы постоянно выдаем свежие оригинальные идеи, а в борьбе за контракты все равно проигрываем, и чаще всего вашему Коултеру. Я бы многое отдал, чтобы отбить у него заказчиков. — В словах Ричарда звучала нескромная горечь и обида.

— Неужели все настолько серьезно? Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но потом, очевидно, передумал и покачал головой.

— Дела идут в общем-то ничего. Просто нам, как правило, достаются проекты, в которых Коултер не заинтересован. Рано или поздно, я все равно узнаю, как ему удается прибирать к рукам все стоящие проекты. Тогда и посмотрим, кто победит в честной борьбе. — Он запнулся, бросив на Ким испытующий взгляд. — Ну, а у тебя как дела? Возможно, мне не следовало всего этого говорить тебе. Ты ведь теперь у него работаешь. Освоилась?

— Стараюсь не падать духом, скажем так.

Ричард отложил вилку.

— Ты всегда можешь рассчитывать на работу у меня. — Он поднял бокал холодного пива, сделал глоток и молча посмотрел на Ким, ожидая ответа.

— Если бы все было так просто, — задумчиво сказала Ким, — я бы с превеликой радостью ушла, но я подписала контракт и связала себя с ним на полгода. Что бы мы ни думали о нем, но Грег Коултер имеет большой опыт и колоссальное влияние в деловых кругах.

— Ты хочешь сказать, что если вдруг надумаешь расторгнуть контракт, он может тебе сделать какую-нибудь гадость? Например, ты не сможешь найти работу по специальности? Он непредсказуем, капризен и все такое?..

— Что-то в этом роде, — сказала Ким.

— Ну мы еще посмотрим! В случае чего я найду управу на этого типа, — пробормотал Ричард.

Когда обед подходил к концу и они уже заказали кофе, Ричард проговорил, с нежностью глядя на Ким:

— Если что, знай — я всегда рядом. И если станет невыносимо, не раздумывая переходи ко мне, а я пока кое-что выясню…

Ким появилась в приемной Грега даже раньше намеченного времени. На этот раз секретарша не пыталась ее остановить, впрочем, ее вообще не было на месте.

— Как пообедали? — В дверном проеме, небрежно прислонившись к косяку, стоял Грег Коултер. Он был без пиджака, манжеты его рубашки были завернуты, открывая до локтя сильные мускулистые руки. Неудивительно, что от него были без ума многие женщины, работающие на фирме.

В ответ на ее презрительный взгляд он широко улыбнулся, открывая ряд ровных и белых зубов.

— Прошу вас, — вкрадчиво начал он, первым входя в свой кабинет. — Хотите кофе? Возьмите чашку вон в том шкафу.

Ким посмотрела на него в недоумении. Что за непредсказуемый тип. Ну и перемены в настроении! Она не была полностью уверена, что знает, как себя вести в данном случае. Она шла на эту встречу, предполагая, что если она не будет терять головы, то поставит его на место и еще раз напомнит о деле Стива, а перед ней стоял добродушный незнакомец — к такому повороту она не была готова.

— Чего же вы ждете? Чашки на полке, ложки в ящике. Если вы отказываетесь, то я сам выпью с удовольствием. Он вертел в руках крышку от кофеварки, глядя на застывшую фигуру Ким.

Наконец она взяла себя в руки и сделала все, как он просил. Разлив горячий кофе по чашкам, Грег пододвинул одну ей.

— Если нам с вами все-таки предстоит работать вместе, — Ким от удивления чуть не открыла рот, а он продолжал, — а я думаю, что так оно и будет, то, несомненно, нам надо уладить существующие между нами разногласия…

— Например, почему вы настаиваете на том, чтобы со Стивом обращались как с преступником? — выпалила Ким. — Почему вы его преследуете?

— Это вы заранее придаете случившемуся столь мрачную окраску, — сказал он с укором. — Что касается меня, то я бы хотел приберечь свою точку зрения до тех пор, пока не буду иметь четких доказательств.

— Я полагаю, вы ищете что-то крамольное в его действиях?

Он неопределенно пожал плечами.

— За время работы я сталкивался с различными вещами: сделками на стороне, предательскими ударами в спину, чтобы протолкнуть какие-то товары или материалы, подделкой счетов…

— Стив не способен на такие подлости!

— Хочу надеяться…

Сказал он это таким безразличным тоном, что Ким вспыхнула:

— Не способен! Вы ведь знакомы с ним уже не первый год и должны были бы знать, что это за человек.

— Мне казалось, что знаю, — совершенно спокойно произнес Грег.

— Вы поняли, что Мастерсу нужны летящие с плеч головы. И тут-то вы постарались, чтобы вашей головы на плахе не было. А остальных не жалко…

Коултер внимательно смотрел на нее.

— Головы полетят. Вполне возможно, что вы правы, и ответственность за случившееся должен понести кто-то другой, например, бывший заведующий отделом контрактов. Он сейчас где-то в Азии, но мы несомненно разыщем его, и очень скоро. Но и в этом случае Стив останется самым удобным кандидатом на увольнение, возможно, благодаря стараниям и помощи своей падчерицы. Ведь согласитесь, ваша агрессивная активность, направленная в его защиту и, одновременно, на подрыв моей компании изнутри, выглядит довольно странно.

— Неужели такая мелкая сошка, как я, может причинить столько вреда. — Она улыбнулась и глубоко вздохнула, как если бы эта мысль доставила ей глубокое наслаждение.

Он тихо засмеялся.

— Но не настолько, чтобы я не мог расстроить ваши корыстные планы…

Ким не была уверена, что до конца поняла его. Он шутит?.. Однако взгляд этих холодных голубых глаз тревожил ее.

— На самом деле… — он поднялся из-за стола, продолжая что-то говорить, но Ким уже не слушала его. У нее вдруг как-то сразу пересохло в горле, тревога и страх, непонятное чувство грозящей опасности охватили ее. Бежать, бежать отсюда как можно дальше, чтобы почувствовать себя в безопасности. Она вдруг совершенно ясно поняла, что под маской этого добродушия скрывается сильный мужской характер, противостоять которому будет невозможно.

Она неожиданно поднялась с места, и, уже поворачиваясь к двери, почувствовала, как у нее «поехал» каблук. Нога резко подвернулась. Опора ушла из-под ног. Она вскрикнула от боли и испуга. Стараясь сохранить равновесие, Ким ухватилась за первое, что попалось под руку.

— С вами все в порядке? — В голосе Грега Коултера послышалось неподдельное беспокойство.

— Я… ой… мой каблук!

Ее пальцы вцепились в его плечо, и теперь она, удивленная и растерянная, смотрела на себя как бы со стороны.

— Извините, я не хотела… Она стояла на одной ноге, поэтому, отпустив его плечо, снова чуть не упала.

Он обнял ее за талию.

— Не бойтесь, я держу вас. Стойте спокойно, а я посмотрю, в чем дело.

Он опустился на колени и аккуратно взял ее за лодыжку. Пальцы его медленно заскользили по направлению к щиколотке, пытаясь определить, не повредила ли она ногу. Дрожь пробежала по всему телу Ким, и она, не сдержавшись, издала тихий писк, означавший протест. Она даже попыталась отпрыгнуть в сторону, но у нее ничего не получилось.

— Перестаньте визжать, как разгорячившаяся школьница. Стойте спокойно, ради Бога, не дергайтесь! — Он еще раз внимательно осмотрел ее ногу.

— Не думаю, что что-то серьезное. Но нога, конечно, поболит немного. — Одев ей туфлю на ногу, он посмотрел на нее снизу вверх. — Так вам и надо, чтобы впредь не поддавались минутным порывам.

Она сделала вид, что не обратила внимания на его слова, и, смущенная, отвернулась. Грег встал с колен, усадил ее на стул, снял туфлю с ее ноги, и используя тяжелое пресс-папье в качестве молотка, поставил сместившийся каблук на место.

— Думаю, что до конца дня вы и так доходите, — усмехнулся он, возвращая ей через несколько минут туфлю. — Конечно, при условии, что больше не будете делать столь резких движений. Ну, а теперь давайте говорить прямо, согласны? Вас приняли на работу в эту компанию, потому что я хотел, чтобы в архитектурном отделе у меня работала женщина-архитектор. И сегодня я не изменил своего решения. Мне нужен баланс точек зрения. У вас достаточно высокая квалификация — лучшая из того, что мы могли выбрать. У вас есть кругозор, творческая фантазия. Если бы вы только направили все это в нужное русло. Единственное, чего вам не хватает, — это опыт, и вы можете его приобрести здесь, на фирме.

Положив пресс-папье на стол, он продолжал:

— Мой конфликт с вашим отчимом не должен мешать вашему росту. Если вы позволите этому конфликту встать на пути вашей карьеры, вы сослужите себе плохую службу. Ваши связи меня мало интересуют, но пара лет работы в нашей компании будет для вас прекрасной визитной карточкой и даст вам значительное преимущество в конкурентной борьбе.

— Итак, — робко произнесла Ким, все еще чувствуя себя не совсем уверенно, — моя точка зрения пока практически ничего не значит.

— Ну, почему же. Я готов оценить ее. — Он хитро посмотрел на нее. — В эти выходные, например, я бы хотел, чтобы вы поехали со мной в Дербишир.

Глава 4

Ким сидела, словно окаменевшая, и смотрела на Грега непонимающим взглядом.

— Дербишир? — медленно повторила она. Он кивнул.

— В пятницу во второй половине дня у меня там назначена встреча с местным землеустроителем, а после этого деловая встреча за обедом. Я думаю, мы можем выехать часа в два пополудни. А в субботу я хотел взглянуть на строительство. Мне хотелось бы, чтобы вы обошли стройплощадку вместе со мной. Вам это будет полезно. Заодно посмотрим, какие идеи подскажут вам ваши интуиция и воображение.

Ким молчала, и он вопросительно посмотрел на нее.

— Вас что-нибудь смущает? Ким откашлялась и произнесла, действительно немного смущенно:

— Я уже построила планы на эти выходные.

— Ну так отмените все. То, что я вам предлагаю, гораздо важнее!

— Для вас, видимо, да. Он несколько опешил.

— Неужели мне нужно еще раз напоминать вам об условиях вашего контракта? Там, к вашему сведению, есть параграф, в котором говорится о возможной работе в выходные дни время от времени.

— Может быть, оно и так, — сухо сказала Ким, но там разве не сказано, что я имею право быть предупрежденной заранее, а не за один день до этого?

— Что же вы наметили на выходные?

— Я приняла приглашения на два вечера, в пятницу и в субботу.

— Хорошо, сможете ли вы выехать в Дербишир в субботу утром? Если да, то я объясню, как туда добраться. Как только мы решим все вопросы со строительством, мне нужно будет повидать одного из членов местного совета, а вы будете свободны и сможете вернуться домой. У вас останется еще масса времени для ваших личных дел.

— Надеюсь, — тихо сказала Ким. Он предложил компромиссное решение и отказываться в данном случае было неудобно.

— Что-то я не замечаю энтузиазма в вашем голосе.

Итак, все было решено! Грег повернулся к столу, взял блокнот и, вырвав из него листок, набросал схему дороги, сопроводив ее короткими примечаниями внизу страницы. Закончив, он протянул листок Ким.

— Думаю, что вы легко найдете… Встретимся у подъезда к строительной площадке со стороны шоссе. В два часа. Постарайтесь не опаздывать.

Субботнее утро выдалось холодным и ветреным. К середине дня погода еще больше ухудшилась, стал накрапывать дождь со снегом.

Ким на свою беду слишком поздно обнаружила, что отходящие от основного шоссе дороги покрыла гололедица. Поэтому ее занесло на повороте, и она краем машины задела придорожный столб. Дрожащей рукой она остановила машину и стала растирать плечо, в которое так сильно врезался ремень безопасности. Через несколько минут она не без труда вылезла из машины. Немного кружилась голова. В унынии она уставилась на помятое крыло.

Почему все так по-идиотски складывается? Именно тогда, когда ей особенно нужны деньги, на нее свалились непредвиденные расходы — покупка новых туфель, теперь вот и ремонт машины…

Ким глубоко вздохнула и, подняв воротник, плотно запахнула полы пальто, чтобы хоть как-то сохранить тепло. Пока она устало плелась по дороге туда, где должен был ждать ее Грек Коултер, начало темнеть. Ныло плечо, болела голова, да и настроение соответствовало унылому и мрачному, продуваемому насквозь ледяным ветром, пейзажу.

Грег Коултер спокойно стоял на краю обрыва, рассматривая простирающуюся внизу долину. Но когда Ким, осторожно ступая все еще слабыми после перенесенного шока ногами, поднялась по крутой дороге, он с раздражением взглянул на часы и спросил требовательным тоном:

— Какого черта вы опаздываете! Я стою здесь уже полчаса.

Ким закусила губу и промолчала. Она не могла даже предположить, как он отреагирует на ее объяснение. Очень уж ей не хотелось выслушивать его едкие замечания по поводу женщины за рулем. Нестерпимо болела голова, и ей безумно хотелось оказаться сейчас дома, в тепле. А ведь надо было еще отыскать где-нибудь поблизости гараж, чтобы оттуда послали кого-нибудь посмотреть, что случилось с ее машиной. Но ей, как всегда, «повезет», и к тому времени, когда она освободится, все мастерские уже будут закрыты. Низко опустив голову, она стала рыться в сумке в поисках блокнота, бормоча при этом какие-то извинения в воротник своего пальто.

— Раз уж вы все-таки явились, то давайте начнем, — в голосе его чувствовалось нетерпение.

Он быстро зашагал по шоссе, огибавшему долину, оставив Ким, которая изо всех сил старалась не отставать от него, далеко позади. По дороге он говорил в общих чертах о различных деталях, которые ему хотелось бы включить в окончательный вариант проекта бизнес-парка. Парк должен был органично вписываться в окружающий пейзаж, ни в коем случае не умаляя естественной привлекательности местности. Ким старалась внимательно слушать Коултера и замерзшими от холода пальцами делала пометки в своем блокноте.

Время тянулось медленно. Мысли об аварии и о предстоящем ремонте машины не давали Ким покоя. Грег, казалось, не ведал усталости, он с легкостью шагал по покрытой инеем траве на своих длинных ногах. Глядя на его спортивную фигуру и энергичную походку с чувством нарастающего раздражения, Ким с трудом поспевала за ним. Время от времени она останавливалась, чтобы сфотографировать то или иное место, с трудом сжимая фотоаппарат окоченевшими пальцами. Потом, на работе, она внимательно изучит все снимки, чтобы еще раз удостовериться в тех возможностях, которые здесь открываются.

— Ладно, на сегодня хватит, — сказал наконец Коултер. Вздохнув с облегчением, Ким отвернулась от пронизывающего насквозь ветра, чтобы поправить растрепавшиеся волосы. Снова начал моросить дождь со снегом, оставляя на ее волосах и пальто крупные капли влаги.

— Надо выбираться отсюда, пока погода окончательно не испортилась, — решил Грег, глядя на свинцовое небо. Ким с радостью кивнула в ответ и, повесив фотоаппарат на здоровое плечо, сунула блокнот в сумку. Быстрым шагом они направились в сторону шоссе.

— Где вы оставили свою машину? — спросил Грег. — Я что-то нигде ее не вижу.

— Она… там, на обочине дороги, — голос ее был тих и слегка дрожал.

Серебристый «Астон-Мартин» Грега стоял у следующего поворота.

— Всего доброго! До понедельника, — тихо сказала Ким, когда они подошли к его машине, и, попрощавшись, пошла дальше по шоссе.

— Подождите. Я вас подвезу.

— Нет-нет, — пролепетала Ким. Видно, это было сказано столь обреченным тоном, что Грег поднял голову и внимательно посмотрел в ее бледное лицо.

— В этом нет никакой необходимости, правда, — добавила Ким более спокойно, стараясь контролировать себя. — Здесь недалеко, и я с удовольствием пройдусь пешком.

Грег в недоумении посмотрел на нее.

— Я настаиваю, — повысил он голос. — Вы слишком бледны и выглядите так, словно через мгновение превратитесь в кусок льда. А мне бы вовсе не хотелось, чтобы вы подхватили простуду, а потом обвинили в этом меня. Я не переживу. Мне вполне хватит тех обвинений, которые вы на меня уже повесили.

Он открыл переднюю дверь.

— Куда нам ехать?

Ким немного опешила, встретив такой напор, но после некоторых раздумий, решив, что может быть оно и к лучшему, сказала:

— Лучше всего поискать какой-нибудь гараж поблизости.

— Понятно. А могу я поинтересоваться, в чем дело? Кончился бензин? Или что-нибудь посерьезнее?

— Я вполне в состоянии обеспечить себя бензином, — сухо ответила Ким. — Просто дорога обледенела и машину занесло на повороте. Короче говоря, машина вышла из строя, во всяком случае, я не смогу на ней ехать, пока не вытащу ее на дорогу.

Грег нахмурился.

— А вам не пришло в голову сказать мне об этом сразу?

— Когда? После того как вы отчитали меня за опоздание. Не хватало мне в тот момент еще слушать нотации по поводу моих водительских способностей.

Приоткрыв дверь пошире, он подтолкнул ее внутрь.

— Садитесь. Покажите, где вы оставили свою машину.

Она объяснила, где найти машину, и уныло замолчала. Приятный запах кожи, уют и тепло роскошной машины — все это ненадолго. Она даже не могла поддаться искушению и положить гудящую от боли голову на мягкий и удобный подголовник, позволить своему уставшему телу расслабиться. Ей было над чем подумать, а для этого пришлось напрячь последние силы и сосредоточиться С неба повалили крупные хлопья снега. Тяжелым покровом снег ложился на деревья и кустарники живой изгороди, превращая все вокруг в какой-то фантастический мир. Грег вел машину по мокрой дороге легко, без напряжения. Лицо его было непроницаемо, губы плотно сжаты. Она вдруг вспомнила, что он говорил что-то о деловой встрече после рабочего дня, и почувствовала себя очень неуютно от того, что нарушила его планы, занимая его время.

Ее малолитражку нашли там же, где она ее бросила. Машина стояла под опасным углом на обочине у столба, который она задела. Крыло было довольно сильно помято. Грег удивленно присвистнул. Ким вышла из машины вслед за ним и молча встала рядом, опустив руки. Он обошел машину и у передних колес нагнулся, чтобы посмотреть, что случилось.

— Сядьте-ка за руль, — скомандовал он довольно резко, — отпустите ручной тормоз, когда я вам скажу.

Перепуганная до смерти, она без лишних слов села за руль, а Грег, подперев плечом капот, стал раскачивать машину. Она сначала просто качалась на бортовом камне, но потом медленно и неохотно стала сползать назад. Ким старалась помочь, выправляя колеса. Когда машина стояла всеми четырьмя колесами на ровной поверхности дороги, Грег распрямился, глубоко вздохнул и подошел к Ким. Она опустила стекло.

— Спасибо. Как вы думаете, можно заводить мотор?

Он посмотрел на нее с недоумением.

— Вы что, серьезно надеетесь куда-то ехать на этой развалине?

Из кармана пальто он достал чистый носовой платок и стал вытирать им руки. Ким с сожалением заметила, что там, где он касался ее машины, на его пальто остались грязные пятна.

— Я думала, — начала она не очень уверенно, — что, может быть, мне посчастливится, и я смогу добраться хотя бы до дома…

— Послушайтесь моего совета: у вас треснул поддон картера и подтекает бензобак; даже если не принимать во внимание все прочие повреждения, больше чем полмили вы не проедете.

— Так серьезно?

— Да-да. А вообще вам действительно нельзя позволять одной садиться за руль. — Она чувствовала на себе его оценивающий взгляд, прекрасно понимая, что выглядит как мокрая курица: покрасневший от холода нос, прилипшие к лицу волосы, струйки воды, стекающие за воротник.

— Идите в мою машину. Я что-нибудь придумаю, — сказал он сердито.

Его раздражение было вполне объяснимым, но ей совершенно не хотелось лишний раз перед ним извиняться. Если у него есть хоть капля сострадания, то он должен понять, каково ей сегодня, и не лезть со своими нравоучениями. В конце концов, она сюда поехала по его просьбе.

По радиотелефону он вызвал службу техпомощи, потом, набрав другой номер, отменил встречу, намеченную на вечер. Пока он вел переговоры, Ким удобно устроилась на сиденье, плечо уже не так сильно ныло, хотя неутихающая головная боль стала просто невыносимой, она с новой силой пульсировала в висках. Ким в изнеможении закрыла глаза.

Приехавший из гаража механик задумчиво почесал затылок.

— Я думаю, потребуется пара недель, не меньше, — констатировал он, осмотрев повреждения. — Надо поискать запасные части, да и с крылом возни предстоит достаточно.

Ким издала звук, похожий на тихий стон, а Грег протянул механику свою визитную карточку со словами:

— Посмотрите, может быть, удастся сделать побыстрее? Я отблагодарю вас. Позвоните мне, когда машина будет готова. Механик кивнул в ответ.

— Постараюсь сделать все возможное, — пообещал он.

Когда они отъехали от места аварии, Ким с издевкой спросила:

— Я, кажется, была свидетелем попытки подкупа?

— Оставьте ваши неуместные шутки при себе, иначе я вас высажу прямо здесь, посреди шоссе. Было видно, что он вовсе не собирался шутить, и Ким покорно замолчала. Она откинула голову и закрыла глаза. Плавное движение комфортабельной машины успокоило и убаюкало ее. Погружаясь в дремоту, она с облегчением подумала о том, что, слава Богу, она, наконец-то, скоро будет дома.

Когда она проснулась, приятная лирическая мелодия лилась из динамиков, заполняя салон машины. Ким в недоумении посмотрела вперед, потом выглянула в окно и, к своему удивлению, обнаружила, что едут они уже не по шоссе, а сворачивают на подъездную аллею, ведущую к какому-то загородному дому.

— Где мы? — спросила она хриплым ото сна голосом, устало вытянув затекшие ноги и с раздражением ощущая тяжесть промокшего пальто. — Почему мы свернули с шоссе?

— Разве вы не видите, какая жуткая погода? Я не собираюсь в таких условиях ехать дальше. Мы остановимся здесь, пока не кончится снегопад.

— Но… — она выпрямилась и попыталась рассмотреть дом через окно машины. — Чей это дом? Что-то не похоже на гостиницу или пансион. Не можем же мы свалиться людям на голову без предупреждения.

— Ну, насчет этого можете не беспокоиться. — Он выключил зажигание. — В доме никто не живет. Этот дом принадлежит мне. Здесь прекрасно можно отдохнуть, прийти в себя. Я частенько приезжаю сюда отрешиться от дел. Я уверен, что мы найдем, что перекусить.

— Я не могу здесь остаться, — медленно сказала Ким. — Я должна ехать домой.

— Выкиньте эту глупую идею из головы. По крайней мере, на сегодняшний вечер. Посмотрите вокруг. Только умалишенный может пытаться ехать на машине в такую погоду.

— Я поеду поездом, — решительно возразила Ким. — В доме есть телефон? Я хочу узнать расписание поездов.

— К чему такая спешка? Вы ведь с трудом передвигаете ноги. Как же вы доберетесь до станции? Да и нет ничего такого, ради чего вам надо было бы так спешить обратно.

— И все-таки я хочу попытаться, — сказала она твердо.

Он загадочно улыбнулся и постучал пальцами по стеклу.

— Посмотрите, что творится за окном. Настоящая вьюга. — Он говорил с ней спокойным, выдержанным тоном, каким обычно разговаривают с капризным и непослушным ребенком. — Если судить по недавно переданным новостям, то на севере погода значительно хуже, а значит, поезда ходят очень плохо, либо не ходят совсем.

— Но должен же быть хоть какой-нибудь выход. Я…

— Нет, — резко оборвал он ее, — его нет, иначе я бы уже нашел его! Мы остаемся здесь и точка. Обидно, если мысль о том, что вы останетесь со мной под одной крышей, так пугает вас.

Щеки Ким заалели от смущения.

— Я вовсе не…

— Нет, именно так. Но должен заметить, что я вовсе не собираюсь рисковать своей жизнью, чтобы укротить ваш неуравновешенный характер. Впрочем, это ведь по вашей вине мы оказались здесь. Если бы вы не попали в аварию и мы бы не задержались из-за вашей машины на обратном пути, мы уже добрались бы до города. Но все сложилось иначе, поэтому, окажите любезность, выходите из машины и идите в дом, пока мое терпение не лопнуло окончательно.

Грег вышел из машины и с силой захлопнул дверь. Ким покорно поплелась за ним.

— Не могу понять, почему вы злитесь, — проворчала Ким. — Я не просила вас привозить меня сюда. Я, в конце концов, сама бы как-нибудь управилась… — Она поежилась на холодном ветру. — Мне так не хотелось причинять вам беспокойство.

Коултер сердито посмотрел на нее и усмехнулся.

— К сожалению, мисс, уже ничего нельзя изменить. Неприятности так и следуют за вами по пятам.

Он открыл дверь и вошел в дом. Она, немного замешкавшись на пороге, последовала за ним. Он включил свет в холле; на стенах, затянутых декоративной тканью, висело несколько пейзажей. Прекрасный ковер овальной формы закрывал натертый до блеска паркет.

Грег прошел в гостиную, сел на корточки у камина и стал разводить огонь.

— Скоро согреемся, — сказал он, окинув ссутулившуюся от холода фигуру Ким в мокром пальто. — Вам лучше бы снять пальто. Мне кажется, вы промокли насквозь. Сейчас принесу вам сухой свитер.

Он подождал, пока она снимет пальто, взял его и унес наверх, зябко поеживаясь, Ким как завороженная смотрела на синие языки» пламени и, потирая ноющее плечо, слушала, как потрескивают дрова в камине. Головная боль ни на минуту не оставляла ее, и она вдруг почувствовала себя такой несчастной и одинокой.

— Вот. Оденьте. — Она вздрогнула, когда возле ее уха раздался голос Грега. — Он вам, конечно, велик, но какое это имеет значение.

— Благодарю вас, — жеманно ответила Ким. Ей очень не понравился ее собственный тон. И ему тоже. Это она поняла по выражению его глаз.

Свитер из колючей грубой шерсти был как нельзя кстати, и Ким покорно натянула его поверх своего тонкого джемпера. Но когда она поймала взгляд Коултера, ей стало немного не по себе. Он просто дразнит ее, и делает это нарочно. Ну что ж, поиграем в эту игру, если вам так хочется, мистер Коултер. И она ответила ему таким же презрительно-насмешливым взглядом. Ее большие серые глаза с наигранным равнодушием скользили по его фигуре в спортивном свитере, плотно облегающем его мощную грудь, и голубым джинсам, ладно сидящим на его узких бедрах, длинным ногам… Она вдруг осознала, что приняла не самое разумное решение, согласившись остаться здесь, и отвела взгляд. От него исходило такое мощное притяжение, такое обаяние, что она неожиданно для самой себя почувствовала волнение. Вдали от дома, наедине с таким мужчиной находиться было весьма небезопасно — она понимала это и страшилась своих непонятных чувств.

— Ну, вы довольны? — спросил он насмешливо.

— Благодарю, думаю, что в нем я быстро согреюсь, — ответила Ким, делая вид, что не поняла подтекста.

— Рад быть вам полезен. Может, немного бренди? Это поможет вам согреться. Или в данной ситуации вы из осторожности предпочтете только кофе? — Он рассмеялся и вышел из комнаты.

Черт бы его побрал! Пора бы ей научиться не придавать значения его насмешкам. Ему, видно, доставляет удовольствие подтрунивать над ней.

Она подошла поближе к огню и села в кресло у камина. Глядя на яркие языки пламени, она расслабилась и понемногу успокоилась.

Эта злополучная поездка в Дербишир доконала ее. Отсюда ее нервозность, возбужденное состояние. И присутствие Грега Коултера не имеет к этому никакого отношения.

Вскоре появился Грег, неся поднос, на котором рядом с чашками и кофейником стояла большая тарелка с горячими бутербродами.

— Морозильник и микроволновая печь — замечательные изобретения, — объяснил он, прочитав удивление в ее взгляде. — Угощайтесь! Боюсь, что ничего другого вам сегодня предложить не смогу. Чертовски устал. — Он зевнул и, развалившись в кресле рядом, с удовольствием вытянул вперед свои длинные ноги.

Ким разлила кофе по чашкам и одну пододвинула ему.

— Вы говорили, что иногда бываете в этом доме. Кто-нибудь из ваших родных живет рядом?

— Мой брат с женой. Но чаще всего я приезжаю сюда, чтобы побыть в одиночестве: обожаю пешие прогулки, чистый деревенский воздух…

— Да, я заметила, — тихо сказала Ким, с новой силой ощутив тяжесть в своих усталых ногах.

— Уверен, что вы не ждете от меня сочувствия, — бросил он. — Вам пришлось пройти пару миль от вашей машины до строительной площадки, а потом еще ходить со мной несколько часов по холоду, снегу и грязи. И за все это время вы не выразили мне ни слова протеста. Если вы таким образом добиваетесь признания своей независимости, то вам, кроме себя, не на кого пенять! Естественные человеческие чувства вам подошли бы больше. Они изменили бы вашу жизнь к лучшему.

Это было уже слишком. Ко всем ее сегодняшним волнениям и бедам… Ким сжалась, как от удара, губы ее задрожали, и она, глубоко вздохнув, прикрыла рукой рот, стараясь сохранить спокойствие.

— Что может знать о чьих-либо чувствах ходячий автомат вроде вас? — наконец произнесла она. — Вам самому абсолютно неведомы глубокие чувства, вы просто не знаете, что это такое, поэтому вы с такой легкостью можете избавляться от людей, которые верой и правдой много лет служили фирме. — И, задумчиво глядя на огонь, она взяла с подноса чашку кофе.

Грег тоже взял с подноса небольшой пузырек, высыпал на ладонь две большие белые таблетки и протянул их Ким.

— Это аспирин, — сказал он. — У вас такой вид, что мне кажется, вам лучше его принять. Мне не хотелось бы, чтобы вы заболели. Кстати, может, и настроение немного улучшится…

— Мое настроение, — сказала Ким, беря таблетки, — улучшится гораздо быстрее, если мне не придется выслушивать ваши постоянные замечания.

Он улыбался каким-то своим мыслям.

— Когда я сталкиваюсь с упрямством, во мне просыпаются не лучшие мои качества. И тем не менее, позволю себе заметить, что вы почувствуете себя гораздо лучше, когда примите горячую ванну, а затем выспитесь как следует. Спальня для гостей напротив ванной. — Он откинулся на спинку кресла, закинув руки за голову. — Вода уже достаточно нагрелась. Махровый халат вы найдете в шкафу.

— Спасибо, — нерешительно выдавила из себя Ким, совершенно сбитая с толку переменой в его настроении. — Вы правы. Это как раз то, что мне сейчас нужно.

Она поднялась с кресла и собралась было убрать посуду со стола, но он остановил ее:

— Оставьте. Я все уберу сам. — Он зевнул. Ким в нерешительности постояла еще какое-то время у камина, потом взяла свою сумку и пошла к двери.

— Да, чуть не забыл, — крикнул он ей вслед. — Щеколда в ванной плохо закрывается, но пусть вас это не беспокоит. Я обещаю вам, что буду держать себя в узде…

Его язвительный смех звучал в ее ушах все время, пока она поднималась по лестнице.

— Я ненавижу тебя, Грег Коултер, — прошептала она. — Я ненавижу тебя.

Ким вовсе не была уверена, что он не станет рваться в ванную комнату, просто так, чтобы поиздеваться над ней, поэтому, прежде чем раздеться, она, на всякий случай, забаррикадировала дверь стулом. Горячая ванна действительно принесла облегчение, боль в плече, которая постоянно давала себя знать, немного утихла. Да и голова, кажется, перестала болеть. Широкая красная полоса шла через все плечо, повторяя путь ремня, врезавшегося в кожу при аварии. Других явных повреждений на теле, слава Богу, не было. Она взяла с полки шампунь и вымыла голову, затем, накинув халат на мокрое тело, пошла в спальню. Там она высушила волосы феном и расчесывала их до тех пор, пока они мягкими блестящими волнами не легли ей на плечи. С чувством блаженства она улеглась на широкую мягкую постель, завернулась в теплое одеяло и очень скоро заснула.

Прошло, должно быть, часа три или четыре. Ким беспокойно заворочалась во сне, прежде чем поняла, что головная боль снова вернулась. Надо выпить еще пару таблеток аспирина, подумала она. Те, что дал ей Грег, помогли лишь на время. В ванной, кажется, была аптечка, вспомнила Ким, там должен быть и аспирин. Она полежала еще минут пять, привыкая к темноте и всматриваясь в незнакомые очертания комнаты, прежде чем выскользнула из-под одеяла и нащупала халат.

Она вышла в коридор и в недоумении остановилась. Темнота. Куда идти, где дверь в ванную комнату? При свете люстр все выглядело совсем иначе. Ким нерешительно двигалась по коридору пока, наконец, не нащупала знакомую ручку двери. Тихо приоткрыв дверь, она вошла внутрь и стала шарить рукой по стене в поисках выключателя. Яркий свет вдруг залил все вокруг, заставив ее зажмуриться. Она не сразу поняла, куда попала…

Лежащий на широкой кровати Грег приподнялся на локте и смотрел на нее в недоумении. Его загорелый мускулистый торс резко выделялся на белоснежной постели. Он с интересом оглядел ее с головы до ног: спутанная грива волос, испуганные, ничего не понимающие глаза, распахнутые полы халата, изящные стройные ноги. Он нежно улыбнулся ей.

— Что-нибудь случилось?..

Не говоря ни слова, Ким отрицательно покачала головой и резким движением в испуге запахнула халат.

— Должен ли я воспринять ваше появление как желание выпить со мной бренди? — спросил он тихим вкрадчивым голосом. Она ничего не ответила, продолжая оцепенело стоять в дверях. Тогда он отбросил край одеяла, то ли действительно намереваясь, то ли делая вид, что хочет подняться. Вот тут-то Ким и пришла в себя, осознав, что произошло. Она издала сдавленный крик, и, выскочив за дверь, плотно прикрыла ее за собой.

Тяжело дыша, она двинулась в обратном направлении и, наконец, нашла ванную комнату. Там, к сожалению, не оказалось ничего, что могло бы хоть как-то облегчить ее страдания. Пытаясь сообразить, как быть дальше, она приложила свой разгоряченный лоб к зеркалу. Ну конечно же, пузырек с лекарством остался внизу, в гостиной, у камина.

Ким с трудом нашла дорогу в гостиную, постояла у камина, глядя на тлеющие угли, потом, оглядевшись вокруг, увидела, что пузырек с лекарством по-прежнему стоит на подносе. Она попыталась открыть его, но пластмассовая пробка оказалась очень тугой и никак не поддавалась. Ким попробовала еще раз. Опять не получилось. Тогда она нажала на пробку изо всех сил и таблетки вдруг рассыпались по полу как конфетти.

Ругаясь на себя, она села на корточки и стала подбирать таблетки, закатившиеся под стол. Она была так поглощена своим занятием, что не заметила, как Грег Коултер вошел в комнату и встал у нее за спиной.

— Ну, это уж совсем никуда не годится, — сказал он.

Ким повернула голову. В старых линялых джинсах, в белой футболке он совершенно не был похож на того подтянутого бизнесмена, которого она привыкла видеть изо дня в день.

— Не ожидал, что вы умеете так ругаться. А поза прекрасная, — продолжал он как ни в чем не бывало нарочито растягивая слова. — Ужасно сексуально! Так хочется к вам присоединиться…

Намереваясь встать, она рывком подняла голову и со всей силы ударилась о крышку стола. Раздался сдавленный вопль. Белая фарфоровая ваза, стоявшая на столе, закачалась и упала на пол, разлетевшись на дюжину осколков. Скрестив ноги, Ким села и, обхватив голову руками, горько заплакала.

Грег протянул ей руку.

— Держитесь, вылезайте оттуда.

Она отмахнулась. Он снисходительно улыбнулся, глядя на это плачущее взъерошенное существо, сидящее на ковре. Эта улыбка вызвала у Ким новый прилив ярости.

— Не смейте смеяться надо мной, вы, чудовище!

Она несколько раз ударила его по рукам, пока он безуспешно пытался поднять ее с пола, потом сложила пальцы в кулак и, изловчившись, ударила его по лицу.

— Ну, это уже слишком! — Он поднес руку ко рту, на нижней губе выступила кровь. — Больно ведь, — тихо сказал он, вытирая кровь.

— Так вам и надо, — всхлипнула она. — Я рада. Не трогайте меня. Не смейте ко мне приближаться, а то я снова ударю вас. Я ненавижу вас, Грег Коултер. Я ненавижу вас и вашу дурацкую фирму, вашу гнусную высокомерную манеру общения, ваши гадкие насмешки и ваш мерзкий флакон с аспирином… и… и… уберите руки…

Остальные слова трудно было разобрать, потому что, приподняв ее и с силой прижав к своей груди, Грег бесцеремонно оттащил ее от осколков разбитой вазы и усадил на клетчатый шерстяной плед, покрывавший диван. Одной рукой он обхватил ее за талию, другой сжимал шею чуть ниже затылка.

— На сей раз я не буду обращать внимания на очередные выверты вашего прелестного характера, — сказал он раздраженно. — Я понимаю, что прошедший день сложился для вас не самым лучшим образом. Вы, видимо, частенько попадаете в какие-нибудь передряги, так ведь? Однако то, что вы разбили свою собственную машину — это одно, а если вы собираетесь нечто подобное устроить в моем доме — уже совсем другое.

— Если бы я только могла, я бы устроила такое…

— Могу себе представить, но боюсь, что успеха вы здесь не добились бы, как и тогда, когда попробовали саботировать проект Ашфорда.

Ким со злостью посмотрела на него и, преодолев его сопротивление, сползла на пол, сев прямо на острый осколок вазы. От боли она закусила губу, и слезы выступили у нее на глазах. Сильные руки Грега моментально подняли ее и пересадили в более безопасное место.

— Мне кажется, ваши нервы взвинчены до предела. Все, что вам сейчас нужно, так это немного расслабиться. Хотите, я научу вас некоторым приемам расслабления?..

Он плавно сполз с дивана и сел на ковер рядом с ней.

— Откуда вы знаете, что кому нужно? — огрызнулась Ким. Как следствие истерики, у нее началась икота. — Как будто вы способны понимать людей? Вы злобный, хитрый, самовлюбленный тип. Любой человек, имея даже половину…

Он мягко прикрыл ей губы своей рукой, прервав поток оскорбления в свой адрес.

— Мне кажется, у вас еще не прошел шок после аварии. Не говорите ничего, о чем потом можете пожалеть.

Она даже скрипнула зубами от злости. Глубоко вздохнув, Ким прошептала:

— Я вполне отдаю себе отчет в том, что говорю. Я никогда не встречала еще столь самонадеянного, высокомерного, упрямого…

Она не смогла договорить. Грег приник к ее губам, погасив всякое сопротивление, которое она поначалу пыталась ему оказать. Ким растерялась и затихла, но скоро пришла в себя и попыталась вырваться из его объятий. Грег отодвинулся на какое-то мгновение, но лишь для того, чтобы уложить ее на ковер. Его сильное гибкое тело нависло над ней, она оказалась в ловушке. Халат распахнулся у нее на груди и Ким попыталась повернуться, чтобы прикрыть свою наготу, но руки его, теплые и сильные, остановили ее, прижав к полу, и она тихо застонала, когда его длинные нервные пальцы нежно коснулись ее кожи.

Распахнув халат, он увидел ужасный след от ремня, который, как шрам, тянулся через все плечо. Кожа ее горела от его прикосновений, но стонала она не от боли… Эти нежные прикосновения заставляли бешено колотиться ее сердце. Ее бросало то в жар, то в холод.

Она вдруг почувствовала тепло его дыхания, и горячие губы его приникли к ее плечу… Ее начала бить сладостная дрожь, когда его губы двинулись вдоль следа от ремня, туда, где вздымались округлые бугорки ее грудей. Отпор, который она собиралась ему дать, злые слова, готовые сорваться с ее губ и никак не срывавшиеся, — все это потонуло в волнах неведомых ей доселе ощущений.

Его ласки оказывали на нее какое-то гипнотическое действие, и она в отчаянии, из последних сил, взывала к голосу разума. Жар этого сильного тела она чувствовала даже через ткань его одежды, понимая, что если сейчас же она не вырвется из его объятий, то пропадет…

Она тихонько всхлипнула и тревожно задвигалась, а он как завороженный не мог оторвать глаз от совершенных форм ее тела.

Наконец она нашла в себе силы оттолкнуть его. Неуверенно встав на ноги, она запахнула халат. Господи, о чем она думала? Что с ней случилось? Она с ужасом осознала, что еще немного и она бы уступила ему…

Грег тоже поднялся с пола, тяжело дыша. Ким с ненавистью смотрела на его красивое мужественное лицо. Как же могла она так забыться? Где же ее преданность Стиву?

Этот жестокий человек походя раздавил его, а она чуть было… Она уже не испытывала никаких чувств, кроме стыда.

— Я пойду спать, — сказала Ким. — Утром, как только расчистят шоссе, я уеду.

— Да-да, — пробормотал Грег. — А как вы предполагаете отсюда выбраться? Кругом такие сугробы…

— Я пойду пешком.

Грег посмотрел на ее босые ноги. Он прекрасно понимал, что в тех туфельках, в которых Ким сюда приехала, она вряд ли сможет уйти дальше входной двери.

— Ладно, — сказал он. — Как хотите… — Он немного помолчал. — Интересно было бы узнать, от кого вы так стремительно убегаете? От меня? Или вы не доверяете себе самой?..

Глава 5

При этих словах у Ким перехватило дыхание. Она почувствовала, как кровь прилила к лицу и все поплыло у нее перед глазами. Насмешливые слова Грега больно задели ее, он знал куда бить! Но разве он сказал не правду? Сама мысль об этом ужаснула ее.

Потребовалось значительное усилие, чтобы сделать вид, что все сказанное им мало ее волнует. Нельзя показывать ему, как ее задели его слова.

— Вы льстите себе, если думаете, что наше короткое знакомство достойно таких глубоких чувств, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. Уверяю вас, мистер Коултер, у меня нет ни малейшего желания оставаться с вами под одной крышей.

Взяв две таблетки аспирина, Ким повернулась и, не оглядываясь, пошла наверх. Необходимо сохранять хладнокровие! Хватит с нее того, что несколько минут назад она чуть не потеряла из-за него рассудок.

Поднявшись наверх, Ким нашла стакан с водой, запила таблетки и, глядя в зеркало на свое раскрасневшееся лицо, с шумом поставила стакан обратно на полку. От пережитого унижения лицо ее горело, и, открыв кран, она ополоснула его холодной водой, почувствовав некоторое облегчение.

В его объятиях она совершенно потеряла контроль над собой, и никто не знает, чем бы все кончилось, если бы она вовремя не взяла себя в руки. Ей не хотелось думать о том, что тело и рассудок — все предало ее в один миг. Для собственного спокойствия надо будет впредь держаться от него подальше. Уехать — вот что она должна будет сделать утром. Не имеет значения, как она выберется отсюда и что он скажет. Надо уехать, и как можно скорее. Она в изнеможении опустилась на кровать и почти сразу же уснула.

Утром, когда слабые лучи зимнего солнца стали проникать сквозь шторы, Ким лениво потянулась и открыла глаза. Она в недоумении огляделась вокруг, прежде чем сообразила, где она находится, а когда поняла, воспоминания о вчерашнем дне нахлынули на нее. Она откинула одеяло и встала.

Быстро умывшись, она оделась и с удовлетворением отметила, что голова совсем не болит, хотя притрагиваться к затылку надо было все же осторожно. Если не обращать внимания на онемевшее плечо, то все было более или менее в порядке. Она усмехнулась про себя. Ну, Коултер, держись! Если он считает, что может легко манипулировать ею, то он сильно ошибается. Она вновь обрела силы, физические и душевные, и готова дать ему отпор.

До нее донесся аппетитный запах жарящегося бекона, и Ким поспешила вниз.

Грег стоял у плиты. Он обернулся ей навстречу, сказав как ни в чем не бывало:

— Посмотрите за кофе, он сейчас закипит. Хотите гренок?

Ким молча оглядела кухню.

— Спасибо, я не голодна. Она посмотрела в окно, сад был весь заметен снегом.

— Как знаете, но вам же будет хуже. Никто не знает, когда мы сможем выбраться отсюда.

— Надеюсь, что снегоочистители уже работают, — сказала она, садясь за стол. — Основные магистрали, должно быть, уже расчищены.

Грег только улыбнулся в ответ.

Он прекрасно понимает, что она чувствует и издевается над ней, — думала Ким.

Он пододвинул ей тарелку, на которой лежали кусочки поджаренного бекона и несколько гренок, и Ким вдруг показалось, что он ждет, когда она откажется. Молча взяв вилку, она энергично принялась за еду.

В холле зазвонил телефон. Грег, не торопясь, дожевал последний кусок и только после этого встал из-за стола.

Боже! Неужели можно быть настолько уверенным в себе? Ким угрюмо смотрела ему вслед. Грег неожиданно обернулся и поймал на себе ее внимательный взгляд. В уголках его губ заиграла улыбка. Снимая телефонную трубку, он все еще улыбался.

— А, Хелен! Как поживаешь?

Склонив над столом голову, Ким принялась гонять по тарелке кусочек гренки, стараясь не прислушиваться к телефонному разговору. Его романы — его личное дело. Ее это не должно волновать. Какое ей дело до того, что какая-то женщина звонит ему и в служебный кабинет, и домой? Ей не по себе лишь потому, что прошедший день оказался таким мучительно трудным для нее; она до сих пор еще не успокоилась. Все, что произошло с ней, любого вывело бы из равновесия. Но слушать его воркование по телефону было выше ее сил.

Интересно, что бы сказала эта Хелен, узнай она, как он вел себя сегодня ночью? Но она вряд ли узнает об этом.

— Прогноз не предвещает ничего утешительного, — говорил он в трубку, — но дорогу, кажется, уже расчистили. Не волнуйся, вернусь в город как только смогу выбраться отсюда.

Он повесил трубку и, пройдя через всю кухню, открыл дверь в маленькую кладовку. Там он надел подбитый мехом полушубок и высокие сапоги.

— Я попробую расчистить подъездную аллею. Думаю, вы не будете возражать?

Он ушел за лопатой, а Ким стала собирать посуду со стола. Ею вдруг овладело странное чувство обиды. Кто же та женщина, которая способна заставить его по первому зову мчаться обратно?

Грег вернулся как раз в тот момент, когда она со злостью захлопывала дверцу посудного шкафа.

— Что-нибудь случилось? — удивленно спросил он.

— Нет, ничего. Все в порядке. Не отвлекайтесь, прошу вас. Мне бы очень не хотелось попасть еще в одну пургу.

Грег задумчиво посмотрел на нее.

— Может быть, существуют еще какие-нибудь причины вашего раздражения. Мне нужно было бы о них знать, чтобы не попасть впросак в следующий раз?

— Единственное, что вам хорошо было бы усвоить, это то; что я хочу выбраться отсюда как можно быстрее.

— К чему такая спешка? Я обидел вас чем-нибудь прошлой ночью? А может, вы просто боитесь, что поддадитесь зову ваших инстинктов и захотите провести оставшееся время в полном противоречии с вашими моральными принципами? Неужели это и есть главная причина вашей нервозности? — Он медленно стал приближаться к ней, его серьезный, удивительно ясный взгляд был прикован к ее оцепеневшей фигуре. — Что случилось с вами? Неужели в вашем сердце поселилось чувство разочарования? Что я должен сделать, чтобы исправить ситуацию?

— Не подходите ко мне, — прохрипела Ким. — Мне не нужны ни вы сами, ни ваша фирма. Прекратите ваши гнусные намеки… Я… Я не одна, у меня есть друг, так что оставьте меня в покое.

Это была ложь. С Ричардом ее не связывало ничего, кроме давней дружбы.

— У вас? Друг? Не смешите меня! Любой нормальный мужчина уже давно замерз бы от вашей холодности, если только он не механический робот. — Грег развернулся и вышел на улицу.

Мучимая бессильной яростью, она смотрела ему вслед и на глаза ее наворачивались слезы.

Прошло три часа. В полном молчании они благополучно доехали до города, и машина плавно затормозила у дома, где жила Ким. Повернувшись к Грегу, она сказала на прощание:

— Я не предлагаю вам выпить кофе, мистер Коултер, поскольку уверена, что вы, как всегда, куда-то торопитесь.

— Вы правы. Я обещал Хелен, что заеду к ней, как только вернусь в город.

Она молча кивнула. Ну, конечно, Хелен. Внутри у нее как будто что-то оборвалось. Приписав свои ощущения нервной встряске, которую она получила вчера, Ким собрала свои вещи и вышла из машины. Это даже хорошо, что у него есть любовница; чем больше он будет занят этой женщиной, тем меньше будет докучать ей.

Она замешкалась перед входной дверью, ища ключ. Лет двадцать назад в этом старом доме провели капитальный ремонт, и каждый этаж разделили на несколько небольших квартир. С тех пор домовладелец не делал ничего, о чем легко можно было догадаться, глядя на облупившийся фасад здания.

Грег окликнул ее:

— Не забывайте о проекте. Дня через два ваши предложения должны в напечатанном виде лежать у меня на столе. Я как можно скорее хочу начать работу над этим проектом. — И, не дожидаясь ответа, он включил зажигание, и машина сорвалась с места.

Ну и ну! Он требует от нее невозможного. Два дня… Два дня, чтобы осмыслить и сопоставить всю полученную информацию и выдать какие-то разумные идеи. Он уверен, что она не справится, поэтому и поставил такие жесткие условия. Но мы еще посмотрим!

Два следующих вечера, взяв все необходимые материалы домой, Ким засиживалась за столом далеко за полночь. Она была полна решимости представить Коултеру идеи, которые сразили бы его наповал. Проект Ашфорда был близок к завершению, и она считала, что может позволить себе отложить его на некоторое время.

В среду утром, включая кофеварку, она устроила короткое замыкание, и свет погас во всей квартире. Собираясь в полутьме на работу, Ким кляла домовладельца и свою невезучесть: неприятности последнее время без конца преследовали ее.

Торопясь к остановке автобуса, Ким думала о том, что без машины все-таки страшно неудобно. Но, слава Богу, скоро ее починят. Запыхавшаяся и раскрасневшаяся, она появилась на рабочем месте как раз тогда, когда раздался телефонный звонок.

— Алло? — Она провела рукой по растрепавшимся волосам и тут увидела нахмуренное лицо Грега, который стоял на пороге комнаты. Она поморщилась. Ну почему он не дает ей покоя и появляется всегда в самое неподходящее время!

— А, это ты, Ричард? Какая неожиданность? Как твои дела? — проговорила она в трубку ласковым голосом.

Ричард с сожалением сообщил ей:

— Боюсь, что мне придется сегодня уехать в Лондон, Ким. Поэтому наш ужин придется отменить. Я очень огорчен. Надеюсь, мы поужинаем в другой раз.

— Ничего страшного. Не переживай. — Она улыбнулась. — Мы поужинаем с тобой в любое другое время.

— Как у тебя дела с квартирой? Все те же проблемы?

— Да, ничего не изменилось. Увы!

— Ты всегда можешь пожить у меня, — предложил Ричард. — Ты же знаешь, у нас есть свободная комната. Я всегда рад тебе. Я могу дать тебе ключ, если хочешь.

Она задумалась на мгновенье.

— Спасибо. Ловлю тебя на слове.

Чувствуя на себе суровый взгляд Грега, она добавила:

— Мы поговорим, когда ты вернешься. — Попрощавшись, она повесила трубку и повернулась к Коултеру.

На его лице появилось некое подобие улыбки.

— Вы закончили? Неужели? Надеюсь, теперь мы сможем перейти к служебным делам? Ким возмутил его тон.

— Я вам сейчас нужна?

— Если вас это не затруднит. Мне неловко напоминать вам, но если вы любезно уделите мне минуту-другую и сообщите о том, как обстоят дела с предложениями по бизнес-парку, которые я просил вас подготовить, я буду вам страшно признателен.

— Я почти завершила работу, — с достоинством ответила Ким. — Сегодня вечером материал будет готов. — Даже если мне придется сидеть без обеда и задержаться после работы, — подумала она.

— Я не уверен, что успею вернуться на службу к концу рабочего дня, — сказал Коултер. — У меня назначена деловая встреча за обедом, а во второй половине дня меня ждут на стройке. Сделаем так. Занесите ваши бумаги ко мне, когда закончите над ними работу, и оставьте их в приемной на столе.

Ким с трудом поборола в себе желание встать по стойке смирно и, отчеканивая каждое слово, сказать: «Так точно, сэр».

Грег повернулся и вышел, с шумом захлопнув за собой дверь.

В комнату заглянул удивленный Майк Дженнингс.

— Какая муха его укусила? — спросил он. — Не представляю. Наверное, утром встал с постели не с той ноги.

— Мне кажется, он бесится из-за Мастерса. До сих пор боссу удавалось удерживать его от поспешных шагов, но если Мастере настоит на своем и расторгнет контракт, нам всем придется несладко.

— Ты считаешь, что шансы у нас невелики?

Но ведь он уже пожертвовал Стивом.

Майк кисло улыбнулся.

— А возможно, Мастере сознательно придирается к нашей фирме из-за взаимоотношений Коултера с его женой.

Ким вздернула голову и посмотрела на Майка округлившимися от ужаса глазами. У нее вдруг засосало под ложечкой, и она почувствовала подступающую к горлу дурноту.

— С его женой? Но…

— Ты что, не знала? — Майк удивленно пожал плечами. — Мне казалось, что об этом знают все. У них когда-то был роман. Если я не ошибаюсь, они даже были помолвлены. Но потом что-то произошло, и она вышла замуж за Алана Мастерса.

Ким тупо смотрела перед собой. Хелен? Хелен Мастере? Та самая женщина, которая постоянно звонит ему?

— У меня есть подозрение, что сегодня он обедает именно с ней. Я бы на его месте был поосторожнее.

Ким почувствовала, как какая-то неведомая сила сдавила ей грудь, стало тяжело дышать. На лбу выступили мелкие капельки пота. Она откинулась на спинку стула, — Что случилось? С тобой все в порядке? Она кивнула. Что так задело ее? Откуда это смятение? Она пододвинула к себе папку с материалами проекта, дав тем самым понять Майку, что намерена начать работать. Невидящим взглядом смотрела она на разложенные перед ней бумаги. Неужели у него роман с замужней женщиной? Может быть, всему этому есть более простое и совершенно невинное объяснение? Ким закусила губу. И дался же ей их роман!

Мимо ее стола снова прошел Майк и направился в компьютерный зал. Его появление прервало ход ее мыслей. Надо все это выкинуть из головы и заняться работой.

За последние несколько дней у нее появилось немало интересных идей относительно строительства бизнес-парка в Дербишире, и весь остаток дня она дорабатывала их. Ограничившись бутербродом и чашкой кофе из автомата в обеденный перерыв, она уже перепечатывала свой отчет начисто, когда в дверях появилась улыбающаяся физиономия Майка.

— Я уже ухожу. Ты долго еще будешь возиться?

Оторвавшись от машинки, Ким посмотрела на часы. Она даже не представляла себе, что уже так поздно.

— Я заканчиваю. Но все же немного еще придется посидеть. Хочу выяснить кое-что относительно проекта Ашфорда. Если все удачно сложится, босс будет просто ошарашен, и по крайней мере на некоторое время нам будет обеспечен покой.

— Не перетрудись, ладно? — засмеялся Майк. — И не принимай всерьез придирки босса. Ты же, в конце концов, живой человек и не можешь всего охватить.

— Интересно, способен ли он понимать это? В любом случае, работа не займет много времени, я просто хочу кое-что проверить.

— Тогда до завтра.

После его ухода она поработала еще минут сорок над проектом Ашфорда, потом сложила бумаги в папку и направилась в приемную Коултера, где стоял шкаф с нужной ей документацией. Документацию по этому проекту секретарша Коултера обычно доставала из верхнего левого ящика. Его-то она и открыла, быстро просмотрела содержимое и нашла то, что искала.

Переписав нужную ей информацию, Ким с облегчением закрыла папку и, положив ее на стол, убрала бумаги обратно в ящик.

Счастливая и довольная, она уже собралась уходить, когда внимание ее привлекло письмо, лежащее в пластиковом футляре в стороне от других бумаг. Она пробежала по нему глазами. Сначала цифры, указанные в нем, ничего ей не говорили, но мало-помалу содержание письма стало доходить до нее.. Это был ответ на запрос Коултера о контракте, который он хотел получить. Перечисляя оценки стоимости строительных работ, данные разными претендентами, отправитель писал: «Мы с нетерпением ждем от вас ответа с оценкой стоимости работ, устраивающей обе стороны».

Ким осторожно вынула письмо из футляра.

Ричард был прав. Вот так Грег Коултер ухитряется увести контракты из-под носа своих конкурентов: главное, что ему нужно сделать, — это чуть-чуть снизить цены строительных работ, и контракт его.

Приглушенный мягким ковром звук шагов заставил ее обернуться. На пороге приемной стоял Грег Коултер.

— Работаете так поздно?

— Я не ожидала, что вы еще вернетесь сегодня.

— Я вижу. — Он бросил взгляд на письмо, которое она держала в руках. — Что, собственно, вы здесь ищите?

— Мне было необходимо взглянуть на перечень поставок по проекту Ашфорда.

— Но вы, как я вижу, немного сбились с пути.

— Это письмо оказалось довольно интересным…

Грег захлопнул за собой дверь.

— Ну что ж, может быть, сейчас самое удобное время поговорить!

Глава 6

— А что собственно здесь обсуждать? — не скрывая своей враждебности, спросила Ким. — Факты, как говорится, налицо. Мне все ясно. — Она помахала перед ним письмом. — Теперь я понимаю, отчего львиная доля всех крупных и прибыльных контрактов достается именно вам. Вы беспринципный человек, мистер Коултер. Выигрыш, прибыль — единственное, что вас интересует. Вот доказательство. Вам плевать на все и на всех, пока дела идут так, как надо вам.

— Вы считаете, что интересоваться ценами, предложенными другими фирмами, неэтично? — Он пожал плечами. — Это делается сплошь и рядом. Вы еще слишком наивны, если думаете иначе.

— Вы первый заговорили об этике. Я удивлена, что это слово вообще вам знакомо. По-моему, главное, о чем вы можете думать — это то, как облапошить своих конкурентов и получить интересующий вас контракт. Все средства хороши для достижения вашей цели, так что ни о какой нравственной стороне дела и речи быть не может. Вы, должно быть, создали целую шпионскую сеть, действующую на фирмах-конкурентах.

— А если это действительно так? Что вы тогда будете делать?

— Это будет зависеть от ваших дальнейших действий. Я, например, не собираюсь сидеть сложа руки, когда близкому мне человеку собираются причинить зло.

Прислонившись к двери и сложив руки на груди, Грег с вызовом смотрел на нее:

— Правильно ли я вас понял? Мы здесь сейчас заключаем с вами сделку? — Ким в негодовании вздернула подбородок. — Так… дайте подумать… Значит, вы будете молчать, а я за это восстановлю вашего отчима в прежней должности. Так? Ну, а если я не пойду на ваши условия?

Что тогда?

— Тогда вашим конкурентам любопытно будет узнать, как вы на самом деле обстряпываете свои дела. Например, Ричарду Вильерсу. Ему останется лишь слегка снизить цену по сравнению с вашей, и контракт достанется ему.

— Вильерс… Вы его знаете?

Она кивнула.

— Да, и очень давно. Я же говорила вам, что в строительном деле у меня есть кое-какие связи.

— Это он звонил вам сегодня утром. Как мило! Теперь я, кажется, кое-что начинаю понимать. Ваша задача — ставить мне палки в колеса внутри компании, вынюхивать мои секреты… Вильерс всегда пытался нащупать подходы ко мне, чтобы ударить в спину. Что-то вроде семейного подряда? Сначала отчим, теперь любовник…

— Вам никто не давал права говорить со мной в таком тоне!

— А почему бы и нет? — спросил он с наигранным удивлением. — Когда вам хочется высказаться, вас никто и ничто не сдерживает. Вы огорчены, что я расколол вас. Да, вам надо было бы быть немного осторожнее.

Злость и раздражение звучали в его голосе. Ким осторожно посмотрела на него из-под опущенных ресниц. Ей очень не нравилось, как изменился его тон и как зло заблестели его глаза. Он не отходил от двери, преграждая ей путь.

— Как долго вы состоите с ним в заговоре? Это началось, видимо, еще до того, как вы пришли сюда работать? Вы именно по этой причине устроились на работу в мою фирму?

Непонятное ощущение страха росло в ней. Ему неприятно даже думать о том, что кто-то способен открыто выступить против него. Надо стоять на своем.

— Конечно, именно поэтому я и хотела уйти от вас при первой же возможности. Он покачал головой.

— Нет, не думаю. Вы приняли такое решение, когда я вас поймал у себя дома. Решили, что все раскрыто и пора сматывать удочки.

— Я же объяснила вам, почему я там оказалась. Вы подозреваете других в том, в чем грешны сами. Мало того, что вы идете по костям своих конкурентов, вы еще хотите выжать кучу денег из контракта с Мастерсом, и вам все равно, каким способом это будет сделано. Вас решили поставить на место, когда обнаружились ваши махинации с заменой материалов, вот вы и отыгрались на Стиве.

Она метала слова, словно стрелы, но как только они срывались с ее губ, она тут же жалела о них. Она понимала, что переборщила, и видела это по выражению его лица.

Отойдя от двери своего кабинета, он направился к ней. Ким в страхе попятилась, бросила взгляд на дверь.

— Я не советовал бы вам… — начал он говорить, поймав ее испуганный взгляд. Пальцы его сомкнулись на ее запястьях. — Мы с вами еще не закончили наш разговор.

Она попыталась высвободиться, но он крепко держал ее. Близость его вновь взволновала ее, кровь бешено застучала в висках.

— Вас надо было давным-давно прибрать к рукам, — сказал он грубо. — Как вы смеете обвинять меня Бог знает в каких преступлениях. Непостижимо! Кто вам дал право судить меня?

— Я только констатирую факты. Что, правда глаза колет?..

— Не говорите глупостей! Вы сами влезли в мои дела, и теперь вам придется отвечать. Интересно, на что вы рассчитываете, постоянно ссорясь со мной? Это что? Месть? За то, что я в свое время уволил Вильерса? — Его рука обхватила ее тонкую шею. — Вы выбрали обманчивый путь, Ким, — вкрадчиво сказал Грег. — Он вас выведет не туда. Вы совершаете роковую ошибку, становясь у меня на пути.

Глаза его холодно блеснули. Ким поежилась. Кончиком языка она провела по пересохшим губам.

— Я напугал вас? А знаете, это даже хорошо.

Я этого и добивался. — И он провел большим пальцем руки по нежной и гладкой коже ее шеи.

— Уберите руки, — зло сказала Ким, глядя на него огромными серыми глазами. Все попытки высвободиться из его объятий были, однако, напрасны. Она — его пленница! В отчаянии она крикнула:

— Не смейте давать волю рукам.

— Понимаю, это исключительное право Вильерса.

Она поежилась под откровенным взглядом его синих глаз.

— Это не ваше дело, — огрызнулась Ким. Не говоря ни слова, он встряхнул ее с такой силой, что голова ее закачалась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы.

— Пустите меня, — закричала она.

— Мы еще не закончили. Вы думаете, что вам все сойдет с рук. Позвольте сообщить, мисс, что наступает момент, когда за все приходится платить.

Ким чувствовала, что страх душит ее, — Вам не удастся меня запугать, — сказала она хрипло. — Вы ничего не посмеете мне сделать.

— Вы мне не верите? — отрывисто бросил Грег, и глаза ее округлились до невероятных размеров оттого, что она отчетливо поняла его намерения.

Тихий, невнятный звук сорвался с ее губ, и он вожделенно посмотрел на эти пухлые губы.

— Я считаю, время разговоров прошло, — произнес он, — и остался единственный путь заставить вас понять, что происходит.

Она слишком поздно поняла его намерения, и попытки уклониться от него оказались напрасны. Его рот с требовательной настойчивостью искал ее губы, а когда нашел и яростно приник к ним, у нее закружилась голова. Его поцелуй лишил ее последних остатков воли и рассудка, не оставил сил для сопротивления. Жаркие волны страсти одна за другой стали накатываться на нее, когда его пальцы заскользили по ее плечам и вниз вдоль спины, дразнящими движениями разглаживая шелк ее блузки. Ноги ее вдруг сделались ватными, дрожь пробежала по всему телу. Он почувствовал это и на мгновение замер, а через секунду его нервные пальцы стали гладить ее затвердевшую грудь. Она пыталась отпрянуть от него, но он только сильнее прижимал ее к себе, а руки его продолжали ласкать ее грудь. Ласки его рождали сладкие ощущения, неведомые ей до сих пор. Она чувствовала себя на вершине блаженства, все ее желания были подчинены ему.

— Нет… — Но этот приглушенный крик утонул в его жарких и жадных поцелуях. Дрожь горячего, безудержного желания пронизала все ее существо.

И в этот момент тот внутренний конфликт, который мучил ее все последнее время, проявился с новой силой. Как она может желать этого человека? Она должна презирать его. Но тело отказывалось подчиняться разуму. Все же она нашла в себе последние силы, и, упершись ладонями ему в грудь, оттолкнула его.

— Нет!… Оставьте меня… — В ее прекрасных серых глазах стояли слезы. — Мне казалось, что вы не посмеете взять меня силой. Видимо, я ошибалась. Вы привыкли, что все выходит по-вашему. Поверьте мне, это предел. Со мной такое не пройдет.

— И как вам это удастся?

— Вы ведете опасную игру. Вам никогда не приходило в голову, как Алан Мастере может отреагировать на ваши подвиги. Вы думали, он будет совершенно спокойно взирать на ваши шашни с его женой?

— Что? Что вы сказали?

— Вы думаете, я не знаю, — к Ким вернулось самообладание и голос зазвучал увереннее. — Вам тщательнее нужно было скрывать ваши связи. Думаю, ему потому и не хочется иметь никаких дел с вашей фирмой, поскольку он прекрасно знает о ваших отношениях с его женой.

— О чем вы говорите?

— Все говорят об этом, — пожала плечами Ким. — А вы ведете себя так неосторожно. Взять хотя бы телефонные звонки. Не только в ваше тайное убежище, но и в офис, не говоря уже о многочисленных «деловых» свиданиях.

— Деловые встречи. Почему вы решили, что это свидания?

— Деловая встреча в воскресное утро? Неужели вы думаете, что кто-то в это поверит?

— Мне плевать, поверит кто-то или нет. То, что я делаю, мое личное дело, мое, и ничье больше. Было бы хорошо, если бы вы запомнили это. Ну, а теперь, давайте объяснимся. Итак, если даже вам так хочется доставить мне неприятности, то предположений и инсинуаций совершенно недостаточно. Придумайте что-нибудь поосновательнее. Вам следовало бы заполучить нечто более весомое, чем этот ничего не стоящий клочок бумаги, который вы стащили с моего стола. — Он посмотрел на письмо, которое давно уже упало на ковер:

— Видите ли, мисс Змея, я не предлагаю никаких денег за эти сведения, потому что данный проект меня совершенно не интересует. Этот контракт получила какая-то новая компания, которая специализируется на промышленном строительстве. И если ваш друг Вильерс упустил его, то ему некого винить кроме себя. Прежде чем совать нос в чужое хозяйство, пусть наведет порядок в своем собственном. Так и передайте ему.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Ким смущенно опустила глаза.

— Хорошо бы вам усвоить еще одну вещь, — продолжал Грег. — Положение вашего отчима станет ясным самое большее через пару недель. Завтра утром я уеду на несколько дней, но как только вернусь, мы проведем финансовую проверку. После чего все сразу станет ясно.

Ким удивленно смотрела на него.

— Но вы же хотели разыскать предшественника Стива?

— Все идет своим чередом. Но в данном случае результаты финансовой проверки — главное. И мы их скоро получим.

— Я не понимаю…

— Вам и не нужно ничего понимать, делайте свою работу, больше от вас ничего не требуется. — Он потянулся за папкой. — А теперь можете идти, мне еще надо поработать.

Ким вернулась домой озадаченная тем, что сказал Грег. Финансовая проверка… Что все это значит? Очевидно, есть что-то такое, о чем она не знает или что от нее скрывают. Но ведь Стив сказал… Он бы не стал от нее ничего скрывать.

Мысли ее беспорядочно перескакивали с одного эпизода на другой. Она механически вынула письма из почтового ящика. Почему он так разозлился? Может быть, она ошиблась, связывая его имя с Хелен?

С появлением Грега Коултера все изменилось в ее жизни. Все ее мысли и чувства теперь занимает только он. Ей непонятно, как это могло произойти. Ее жизнь превратилась в муку. Надо постараться побыстрее скинуть с себя этот гнет, тогда жизнь, может быть, вернется в нормальное русло.

Она рассеянно перебирала лежащие перед ней конверты, пока не остановилась на одном, он был не похож на конверты, в которых обычно присылают счета или проспекты. Это оказалось письмо от домовладельца, который уведомлял ее о том, что через несколько дней он наконец-то приступает к ремонту дома. Да, на это время хорошо было бы найти себе другое пристанище, — подумала Ким. Пару недель здесь будет очень неуютно.

На следующее утро, когда она завтракала, собираясь на службу, раздался звонок в дверь. Ким никого не ждала в такую рань. Поставив кружку с кофе на стол, она пошла открывать. Каково же было ее удивление, когда она увидела свою собственную машину, припаркованную перед домом. Молодой человек, пригнавший машину, отдал ей ключи.

— Теперь она как новенькая. Никаких следов аварии!

— Я не рассчитывала, что мне ее пригонят прямо домой. Я думала, что мне позвонят и я должна буду ехать за ней в гараж, — счастливо улыбаясь, сказала Ким. — Как здорово! И так быстро управились. Я думала, что на ремонт уйдет не меньше двух недель.

— Наше авторемонтное предприятие всегда к вашим услугам, мисс.

— Благодарю вас, — сказала Ким, когда молодой человек собрался уходить. — Вы пришлете счет по почте?

— Насколько я знаю, — ответил он, обернувшись, — счет уже оплачен. Но я сейчас проверю. — Он достал из кармана книжку с корешками от квитанций и стал ее перелистывать. — Вот, пожалуйста. Счет был послан мистеру Коултеру, и он его сразу оплатил.

— Да-да, — пробормотала Ким. — Сколько там было?

Получив ответ, она поблагодарила его еще раз, и, положив ключи в карман, вернулась в квартиру.

Никуда не деться от этого Коултера! Обязательно надо вернуть ему деньги. Сейчас она позвонит ему и скажет, что вышлет чек по почте. Она уже собралась снять телефонную трубку, когда взгляд ее упал на циферблат часов. А почему, собственно, она не может лично завезти ему чек перед работой? Время еще есть. Если он уже уехал, она может бросить чек в почтовый ящик. Во всяком случае, совесть ее будет чиста.

В это ясное морозное утро приятно было снова сесть за руль своей машины, да и дорога до дома Коултера не заняла много времени. Притормозив у обочины, Ким вышла, захлопнула дверцу и направилась к дому вдоль аллеи, по обе стороны которой стояли высокие платаны. Возле дома была припаркована красная спортивная машина. Ким с недоумением посмотрела на нее, прежде чем нажать кнопку звонка. Через приоткрытое окно до нее доносились голоса: один низкий, мужской, другой более нежный и мелодичный.

Дверь открыл Грег. Увидев Ким, он нахмурился и молча смотрел на нее, очевидно, ожидая, что она скажет. Вдруг из кухни послышался нежный женский голос:

— Грег, дорогой, завтрак готов. Ким замерла. Она поняла, чей это голос. Только один раз она слышала его по телефону, но ей казалось, что она узнала бы его из тысяч других голосов.

— Как вы здесь оказались? Вы что, разве не собираетесь сегодня на работу?

— Я как раз туда еду. Я заехала, чтобы передать вам вот это. — И она протянула ему чек. — Вам нужно было оставить в гараже мой адрес, это избавило бы вас от лишних хлопот.

— Совсем не обязательно вам было приезжать сюда.

— Для меня обязательно, — сказала она с нажимом.

Появившись в глубине холла, Хелен Мастере спросила:

— Мы будем завтракать в…

Взгляд ее упал на открытую дверь и скользнул по Ким, стоящей на пороге. Она быстрым движением запахнула разошедшиеся полы халата.

— Я и не ожидала, что у нас гости.

— Я уже ухожу, — мрачно объявила Ким. — Извините, что нарушила вашу трапезу.

Она повернулась и пошла прочь по аллее, не видя ничего перед собой. Ощущение было такое, как будто кто-то сильно ударил ее в грудь. Стало трудно дышать. Значит, у него действительно роман с Хелен Мастере. И вчерашний гнев его был вызван в первую очередь тем, что она, Ким, позволила себе сказать ему об этом. Вторглась тем самым в его личную жизнь. Как же она сразу не поняла. Поэтому он и сегодня встретил ее так неприветливо. Два чувства — бессилие и обида — терзали ее сейчас. Она едва сдерживалась, чтобы не зареветь в голос. Глаза застилала пелена слез. Почему ей так больно? Какое ей дело до его отношений с этой женщиной? Спотыкаясь, она добрела до машины и села за руль…

Глава 7

Ким сидела в машине и тупо смотрела вперед, ничего не видя перед собой. Она не могла никуда ехать — у нее дрожали руки. Она с силой схватилась за руль, чтобы как-то унять дрожь. В голове роилось множество мыслей, но сосредоточиться на чем-то определенном она не могла.

Деловые встречи! Она все же в глубине души надеялась, что между ним и Хелен ничего нет. Ей так не хотелось взглянуть правде в глаза. Горькое чувство разочарования заполнило все ее существо. Она со злостью смахнула слезы.

Несмотря на свое высокомерное равнодушие ему все же удалось разбудить дремавшие в ней до сих пор чувства. Зачем ему это понадобилось? Ведь с ним все время рядом Хелен или он ни на грош не ставит прелести своей любовницы?

Она провела кончиками пальцев по своим мокрым щекам, откинула со лба золотистые пряди волос. Может быть, он видит в ней опасность гораздо большую, чем она себе представляет? Может быть, он действительно считает, что она вставляет ему палки в колеса? Интересы фирмы для него превыше всего. Вот он и пытается убрать ее с дороги таким изощренным способом. Ким глубоко вздохнула.

До нее донесся шум встречных машин, голоса спешащих на работу людей. Она огляделась вокруг. Как долго она здесь сидит? Не дай Бог, кто-нибудь из них выйдет из дома и увидит ее вот так безучастно сидящей в машине. Она включила зажигание, машина ожила и плавно тронулась с места.

Она механически следила за дорогой, и когда подъехала к стоянке, то еще какое-то время сидела в машине, решая, не уехать ли ей сразу домой. Мысль о том, что ей придется опять сталкиваться с ним изо дня в день и все вокруг будет ей напоминать о нем, казалось невыносимой. Вспомнив, что его несколько дней не будет на работе, она нехотя вышла из машины и пошла по направлению к зданию компании.

Придя к себе, она села за стол и попыталась сосредоточиться, но у нее ничего не вышло — буквы прыгали перед глазами, а мысли были далеко от рабочего стола.

Вдруг дверь с шумом распахнулась, и в комнате неожиданно появился Коултер. От неожиданности Ким даже привстала. Вид его не предвещал ничего хорошего.

— Вы… вы же сказали, что уезжаете, — пробормотала она.

— Я кое-что забыл, — ответил он, хмуро глядя на нее. — У вас есть возражения? Ким промолчала.

— Что с вами? Вы так бледны. Вильерс не давал вам спать всю ночь? Вы объясните ему, что пока я плачу вам деньги, вы должны появляться в отделе вовремя и в работоспособном состоянии. Понятно?

— Не смейте так разговаривать со мной! — крикнула Ким. — У меня раскалывается голова, и я не намерена выслушивать ваши колкости.

— Кто бы мог подумать?..

Пальцы Ким нервно сжались в кулак, скомкав лист бумаги, который она держала в руках, а он, зло засмеявшись, вышел в соседнюю комнату.

Ей пришлось собрать последние силы, чтобы сохранить присутствие духа и не закричать от унижения и обиды. Она заранее знала, что знакомство с этим бездушным человеком не приведет ни к чему хорошему, и все-таки попалась в его сети. Она потеряла бдительность и, как мотылек, полетела на свечу, забыв, как тяжелы бывают последствия ожогов.

Нет, она не может здесь больше работать! Ей и раньше было здесь тяжело, но сейчас даже мысль о его фирме казалась ей невыносимой.

Она вдруг подумала о Ричарде и автоматически набрала его номер. Он же сам сказал, что готов помочь ей в любое время, а ей так нужна сейчас, его поддержка.

Ричард сразу снял трубку, и Ким была благодарна ему за то, что он, не перебивая, выслушал ее.

— Ты говорил, что у тебя для меня может найтись работа, Ричард. Это правда?

— Ну, конечно, Ким. Я всегда хотел, чтобы мы работали вместе. Не волнуйся, для тебя у меня всегда найдется место. — Он говорил спокойно и уверенно, и Ким ухватилась за его слова, как за спасательный круг.

— Спасибо, Ричард, — выдохнула она.

— Не надо меня благодарить. Ты прекрасный специалист, поэтому я рад, что ты будешь работать с нами.

— Как твои дела?

— Все в порядке. Кстати, я собираюсь за границу сразу после Рождества, стало быть, моя квартира будет пустовать. Ты не могла бы присмотреть за ней, пока я буду в отъезде?

Ким вспомнила о ремонте, который собирались проводить в ее доме. Предложение Ричарда пришлось как нельзя кстати.

— Хорошо, я согласна, — ответила Ким, — тем более что в моей квартире некоторое время будет неудобно жить. — Она замялась. — у меня к тебе еще одна просьба…

Судьба Стива тревожила ее, и она переживала оттого, что ничем не могла ему помочь. Может, Ричард сможет подыскать ему что-нибудь?

— Я поинтересуюсь, Ким, — ответил Ричард. — В данный момент мне нечего ему предложить, но я подумаю, может, что-нибудь удастся подыскать.

Они договорились, что через пару дней после его отъезда Ким переберется в его квартиру. Ким повесила трубку и долго еще сидела, тупо глядя на телефон.

Так хочется верить, что Ричард поможет Стиву с работой. Коултер ведет себя как хищник, преследующий свою жертву. Он так и будет красться за ней по пятам до тех пор, пока не представится реальная возможность вонзить свои зубы и когти ей в горло. Вот теперь он назначил какую-то финансовую проверку. Если Стива уволят, что будет с ее бедной матерью? Как все несправедливо!

Она подошла к пишущей машинке. Напечатать заявление об уходе не займет много времени. Она сидела за машинкой, когда Грег снова возник на пороге ее комнаты.

— Я уезжаю, — произнес он. — Постарайтесь не слишком давать волю своим эмоциям и не разрушить окончательно нашу фирму за время моего отсутствия.

— Учту ваши пожелания, — тихо сказала Ким, вставая из-за машинки. — Правда, я сомневаюсь, что дождусь вашего возвращения.

Он удивленно поднял брови.

— Прочитайте вот это, — продолжала она, — прежде чем уедете. Теперь вы не сможете утверждать, что я вас не предупреждала.

Она протянула ему заявление об уходе.

— Я не могу сейчас отпустить вас, — бросил он, мельком пробежав глазами по бумаге. — Мы уже обсуждали эту тему. Потрудитесь выполнять условия контракта.

— Мне плевать на условия контракта, — пожала плечами Ким. — Я твердо решила уйти, и я уйду. Вам не останется ничего другого как согласиться.

— Боюсь, что вы неверно оцениваете ситуацию. Я предъявлю вам иск, и вам придется заплатить довольно кругленькую сумму. Не думаю, что до этого дойдет, если вы проявите достаточно благоразумия. Мы еще вернемся к этому разговору после моего возвращения. — Он взглянул на часы. — Сейчас мне некогда, я тороплюсь в аэропорт. — Разорвав ее заявление, он бросил в корзинку обрывки бумаги, повернулся и, не сказав больше ни слова, вышел.

Ким тупо глядела на захлопнувшуюся за ним дверь, неподвижно стоя посреди комнаты. Неужели он действительно способен предъявить ей иск? Ну и пусть. Она здесь все равно не останется! Она вернулась к машинке и села печатать заявление снова.

Прошло четыре дня. Целый день Ким занималась разными мелочами, которые необходимо было закончить перед уходом. Она возилась с какой-то документацией, когда в комнату вошел Майк и сел на край стола. Она сдвинула бумаги в сторону и откинулась на спинку стула. Всегда улыбчивый Майк выглядел сейчас каким-то озадаченным, у него были грустные глаза, а лицо приобрело пунцовый оттенок; он беспрестанно теребил воротничок рубашки, как если бы тот был ему тесен.

— Не представляю, что скажет Коултер, когда вернется. Ну и шум будет!

Ким недоуменно посмотрела на него.

— Мастере выходит из игры, — быстро заговорил Майк. — Мы потеряли контракт.

— Не может быть! Как же так?

— Официальная версия гласит, что он недоволен тем, как ведутся дела, но, по непроверенным сведениям, он раскрыл связь своей жены с Коултером и рассвирепел. Никаких дел с нашей фирмой он больше иметь не собирается. Уже пошли разговоры среди наших потенциальных заказчиков. Ничего хорошего это нам не сулит.

— А как Мастере узнал?..

— Кто его знает? — пожал плечами Майк. — Правда, я слышал, будто она как-то не пришла домой ночевать. Может, он выследил ее? Вообще-то этот брак нельзя назвать удачным. Вероятно, она всегда питала слабость к Коултеру, а теперь решила вернуть его обратно.

Ким уже собирала свои вещи, когда Майк сказал:

— Я устраиваю новогоднюю вечеринку. Ты приедешь? Весь наш отдел будет. Мне не хотелось бы терять с тобой контакта только потому, что ты уходишь отсюда.

Ким приятно было это слышать, хотя настроение у нее было далеко не праздничное. Глаза ее все время были на мокром месте, и она уже не пыталась искать причин своего состояния. Она задавала себе другой вопрос: неужели она действительно любит его?

Майк ждал ответа.

— А Грег там, будет? — тихо спросила она.

— Я пригласил его, но не думаю, что он успеет к этому времени вернуться.

Это было единственным утешением.

— Я постараюсь прийти. Спасибо, Майк. Собственно, почему бы ей немного не развеяться? Начинать год надо в кругу друзей. Старый год не был особенно удачным для нее, может быть, в новом ей повезет больше?..

Ким смотрела на танцующие в полутемной комнате пары, на отдельно стоящие небольшие группы людей, непринужденно болтающих о том о сем. Из столовой сюда доносились приятные запахи глинтвейна, жареных цыплят и душистых специй.

Она приехала с опозданием. Заехав к родителям и посидев с ними немного, Ким к полуночи добралась до Майка. Она улыбнулась, заметив пробиравшегося к ней через танцующих гостей хозяина дома.

— Ух, — выдохнул он, отбрасывая со лба непослушные волосы. — Ты не поверишь, как я устал, стараясь всем угодить. Сколько гостей!

— Рассказывай, — засмеялась Ким.

— Правда. Вот только сейчас и удалось перекусить. — Майк откусил от бутерброда и положил его обратно на огромное блюдо. — Я рад, что ты пришла. Было бы обидно, если бы неприятные мысли о Коултере помешали тебе приехать, — говорил он, жуя бутерброд.

— Ну и какова была его реакция на мой уход?

— Как бы помягче выразиться? Нельзя сказать, что он был рад этому. Искры летели во все стороны. Но, мне кажется, он придет в себя довольно быстро. У него достаточно времени, чтобы привыкнуть к мысли, что ты у него больше не работаешь. К тому же, вряд ли он позволит себе что-нибудь на людях. Думаю, что у меня в доме ты в полной безопасности.

— Ты хочешь сказать, что он собирается сюда прийти?

Майк озадаченно посмотрел на нее.

— А ты не знала? Я же оставил тебе записку. Тебе ее, как видно, не передали. Извини, — сказал Майк, увидев, как она побледнела.

Музыка смолкла, кто-то включил радио, чтобы не пропустить бой курантов Биг Бена. Полночь. Уходит старый год. С последним ударом часов раздались аплодисменты и радостные крики, кто-то запел, остальные подхватили старинный мотив. Ким оказалась в кругу друзей. Все поздравляли друг друга, обнимались и целовались.

Сначала она почувствовала его присутствие и только потом увидела. Он стоял в стороне от всеобщего веселья и искал кого-то в этой праздничной толпе. Наконец их взгляды встретились. Он двинулся в ее сторону, пробираясь между танцующими и веселящимися гостями. Ким почувствовала, что ее вдруг охватил страх, сердце в груди бешено забилось. Она повернулась и стала пробираться к выходу. Она не собирается выяснять с ним отношения. Уйти, убежать, скрыться! Почти бегом она проскочила гостиную и столовую, где несколько человек громко обсуждали какие-то проблемы, стоя вокруг стола с закусками и выпивкой.

Требовательный голос Грега остановил ее уже в холле.

— Стойте! Мне нужно поговорить с вами.

— Мне жаль, но мне нечего вам сказать. Все, что я могла, я написала в своем заявлении, — ответила Ким, обернувшись.

Она стала искать свое пальто на вешалке, намереваясь быстрее уйти. В голове все время вертелась глупая надежда на то, что такси, которое она заказала заранее, по невероятному стечению обстоятельств придет прямо сейчас и ей все же удастся удрать от него.

Коултер неожиданно схватил ее за руку.

— То, о чем я хочу поговорить с вами, не имеет никакого отношения к вашему заявлению.

Дверь кабинета была приоткрыта, и он буквально втолкнул ее в пустую комнату. Даже закрыв за собой изнутри дверь, он не отпустил ее руки.

— Я не понимаю, чего вы хотите добиться от меня грубой силой, но в любом случае, вы даром теряете время. Направьте вашу энергию на кого-нибудь другого.

— Вы бросили мне вызов, — сказал он, — и я хочу знать, каковы будут ваши следующие шаги. Вы что-то задумали с Вильерсом, или вы действуете самостоятельно?

— Я не понимаю, о чем вы?..

— Пожалуйста, не надо притворяться. Уходя, вы сделали все возможное, чтобы доставить мне как можно больше хлопот. Зачем? Мотивы Вильерса мне ясны. С тех пор как я его уволил, он не может успокоиться. Но вы, Ким? Что происходит в вашей головке? Вы все время плетете какие-то интриги!

— Какие еще интриги? Побойтесь Бога!

— Пока вы работали у меня, вы узнали более чем достаточно о делах фирмы. Вам нужно было средство для достижения цели. Какое — для вас не имело значения. И вы добились своего. Дождались своего часа. Оповестили Мастерса о моем якобы романе с его женой. Вы знали, чем все это кончится. Вы поступили так в порыве раздражения или это была часть хорошо продуманного плана мести, который вы составили втроем?

— Вы сошли с ума! Я всегда подозревала, что у вас с головой не все в порядке.

— Нет, у меня-то как раз все в порядке, а вот о чем думаете вы? Вы ошибаетесь, если считаете, что потеря одного или даже нескольких контрактов способна выбить меня из седла. Вам еще многому надо поучиться, Ким.

— Но я ничего не говорила никакому Мастер-су. Я его никогда в глаза не видела! Если у вас что-то складывается не так, как вам бы хотелось, не моя в том вина. Не впутывайте меня в свои грязные делишки.

— Кто же подбросил Мастерсу идею о том, что Хелен была со мной? Откуда он узнал об этом?

— Откуда мне знать? — пожала плечами Ким. — О ваших отношениях давно ходят сплетни. Если вам нравятся такие романы — это ваше дело, только смотрите внимательнее, на чью территорию вы вторгаетесь.

Он внимательно следил за ней, и от него не ускользнуло, что ее бледность сменилась пунцовым румянцем на щеках.

— Я не верю ни единому вашему слову. Отчего же вы в таком случае уволились? Просто дали деру, когда поняли, чем все это кончится.

Разве могла она признаться, что после того злополучного утра, когда она застала его с Хелен, ревность измучила ее, что она не была уверена в том, что сможет сдержаться и не выставить себя в глупом свете. Зачем ему знать об этом?

Узнай он о ее чувствах к нему, все может повернуться против нее же самой в любой удобный для него момент.

— Мне надоела эта работа. К тому же поступило более выгодное предложение. А теперь позвольте мне уйти.

— Бежите, Ким? Это уже стало для вас привычным.

— Вам-то что! Решайте свои проблемы. У вас их предостаточно. И что за дурацкая привычка давать волю рукам, — она попыталась вырваться, но безуспешно.

— Мне кажется, вы сами доводите меня до такого состояния. Вы похожи на кошку, которая выпускает когти, а когда ей их пытаются подрезать, начинает истошно вопить.

Не говоря ни слова, он притянул ее к себе и крепко поцеловал. Крик протеста, так и не вырвавшийся наружу, растаял на ее губах. Он так крепко держал ее в своих объятиях, что ей не оставалось ничего другого, как покориться его силе.

Он так же резко отпустил ее, и она, потеряв равновесие, пошатнулась. Он любым способом хочет добиться абсолютной власти над ней. Это все, что ему нужно, — подумала она с горечью.

— Я ожидала от вас подобных действий, — через силу проговорила Ким. — Вы считаете, что вам принадлежит все, на что вы бросите свой взгляд? Так знайте, я презираю вас.

— Вы думаете, я не вижу?.. Ведь вы никогда этого не скрывали, разве не так? Мне казалось, что это происходит оттого, что вы не чувствовали за собой вины, но все выглядит совсем иначе.

Его глаза скользнули по ее хрупкой фигуре, нежной бархатистой коже, открытым плечам, по линиям платья, подчеркивающим все изгибы ее такого пленительного тела. Его разгоряченный взгляд ловил каждое ее движение.

— Я действительно не чувствую за собой никакой вины, — голос ее звенел возмущением. — Просто вы совершенно не нравитесь мне! Мне казалось, что я достаточно ясно дала вам это понять.

В холле раздались шаги, и они услышали голос Майка:

— Ким… Ким, где ты? Ты вызывала такси?

Она бросилась к двери, боясь, что Грег последует за ней, но он даже не двинулся с места.

Ким торопливо попрощалась с хозяином и гостями и выскочила на улицу. Морозный ночной воздух обжег ей лицо, но не это удивило ее. Разговаривая с водителем такси, у машины стоял… Грег.

— Если вы не возражаете, я предпочла бы поехать домой, — сказала она довольно резко.

— Не сердись, дорогая, — сказал Грег ласковым голосом, и Ким поняла, что он разыгрывает эту сцену для шофера. — Я провожу тебя. Надо выяснить до конца наши отношения, не может же все оставаться по-прежнему.

— Может, дорогой! — процедила Ким сквозь зубы. Не устраивать же ей сцену на глазах у шофера.

— Я уверен, что утром, после того как мы все выясним, ты будешь думать иначе, — улыбнулся Грег.

В следующее мгновение он затолкнул ее в машину, уселся рядом с ней на заднее сиденье, несмотря на все ее протесты, и назвал водителю свой адрес.

— Не смейте везти меня по этому адресу, — прокричала она водителю. — Не слушайте ею. Откуда вы знаете, что у него на уме? И вообще, я его совершенно не знаю.

Шофер пожал плечами и улыбнулся:

— Мистер Дженнингс сказал, что вы были вместе, когда он ходил вас искать. — Он включил зажигание. — И мне вовсе не хочется вмешиваться в ваши дела, — хмыкнул он.

— Он вам заплатил, да? Сколько он вам дал? Грег и шофер громко засмеялись. Не зная, чем досадить своему обидчику, Ким со всей силы уперлась острым локотком ему в ребро, но это не произвело на него никакого впечатления, Грег по-прежнему крепко держал ее в объятиях…

Когда шофер уехал и не нужно было больше разыгрывать представление, Грег бесцеремонно втащил ее в гостиную и силой усадил на кушетку. Она сразу же вскочила.

— Немедленно отпустите меня. Я хочу домой. Вы не можете держать меня здесь силой! Он усадил ее на прежнее место.

— Домой? — усмехнулся он. — Куда же это? Уж не в свою ли квартиру? Вы же там больше не живете, разве не так, Ким?

Он наклонился над ней. Она увидела, как ярость исказила черты его лица, желваки заходили на скулах, и она с ужасом поняла вдруг, какой опасный противник находится перед ней.

— Вы не теряли времени даром перед тем как переехать к Вильерсу. Что он посулил вам? Это не работа, это что-то гораздо большее?..

Она чувствовала, что от него исходит угроза. Страх мешал ей собраться с мыслями. Она вздрогнула, когда он прикоснулся к ее плечу.

— Вы все-таки выследили, где я теперь живу, — произнесла она хрипло. — Вот уж не думала, что вы будете этим заниматься!

— А как же? Вы думали, что исчезнете из моего поля зрения, и все? Я давно должен был догадаться, что за всем этим стоит Вильерс. С самого начала, не так ли?

— Надеюсь, вы не собираетесь устраивать мне здесь допрос? Мои отношения с Ричардом вас не касаются. Я вовсе не обязана перед вами отчитываться.

— Вот тут-то вы не правы, Ким. Вы расскажете мне обо всем, даже если мне придется вытрясти из вас душу.

— Вы сошли с ума, — проговорила она в смятении. — Господи, что я здесь делаю? Наедине с сумасшедшим.

Она снова попыталась встать, но он усадил ее обратно.

— Выкиньте из головы даже мысль о том, что легко сможете уйти отсюда.

— Что вам надо? Я же вам объяснила, что не имею никакого отношения к вашим делам с Мастерсом.

— Вы лжете! Был момент, когда я мог простить вам все, что вы сделали. Я пытался понять какие-то ваши поступки. Мне казалось, что вы делаете это из любви к вашей семье, что вам хочется защитить Стива. Но вы предпочли Вильерса, — в его голосе зазвучали горькие нотки. — А это лишний раз доказывает, что вы с самого начала лишь притворялись. Вы прекрасно понимали, что делали. Вот чего я не могу простить вам.

— Нет! — Ким и не представляла, что он все поставит с ног на голову. — Это не так…

— Где Вильерс? Почему он не с вами? Он, видимо, не понимает, какому риску подвергает вас, оставляя одну.

— Риск? Какой риск? Что вы имеете в виду? — тревожно спросила Ким.

— Не понимаете? Или делаете вид? Неужели вы думаете, что я проглочу все молча и так просто отпущу вас? Особенно после того, что вы сделали? Я уже однажды предупреждал вас не становиться у меня на пути. Я говорил, что вы совершаете большую ошибку, но вы меня не послушали.

Он вдруг обнял ее. Она в испуге забилась у него в руках, пытаясь высвободиться.

— К чему сопротивление? Неужели вы не понимаете, что попусту тратите силы. — Его губы коснулись ее щеки, потом спустились ниже, и уже через мгновение она ощутила его горячее дыхание на своей шее.

— Нет! — Из ее груди вырвался отчаянный крик. Она по-настоящему испугалась. — Я ненавижу вас. Пустите меня. — Она попыталась вырваться, но его сильные руки крепко держали ее.

— Я не верю, что то чувство, которое вы ко мне испытываете, — это ненависть. Вы просто еще не разобрались в своих чувствах. Вы просто слишком переживаете за Беннетта, чтобы трезво оценить ситуацию. Пора снять пелену с глаз.

Он притянул ее к себе еще ближе и поцеловал. Поцелуй его был горячим и жадным, у нее закружилась голова, силы оставили ее, и она покорно замерла. А он все сильнее и сильнее сжимал ее в своих объятиях, и поцелуи его становились все более частыми и ласковыми.

— Я хочу тебя, — почти прохрипел он, дрожа всем телом. — Ты, как отрава, разъедаешь меня изнутри, медленно уничтожаешь… Но я все равно жажду тебя, как наркоман своего зелья.

Он жадно целовал ее шею, плечи. Тихий стон вырвался у нее, когда его губы коснулись ее соска. Она с радостным изумлением ощутила, как горячие волны разлились по всему телу, когда его губы и руки стали ласкать ее грудь.

— Ты назвала меня сумасшедшим, — шептал он, тяжело дыша, — и это правда. Ты свела меня с ума. — Его разгоряченный взгляд остановился на ее золотистых волосах, разметавшихся по диванной подушке. Огонь неудержимого желания горел в его глазах. Ким опустила ресницы, как будто этим она могла от него защититься.

Быстрым движением он расстегнул молнию на ее платье и буквально сорвал его с Ким. Она пыталась слабо сопротивляться, извиваясь в его руках, но его поцелуи, жадные и страстные, не оставили ей никаких надежд.

Она открыла глаза, и краска стыда залила ее лицо. А он, отстранившись от нее, с изумлением и восторгом взирал на совершенные линии ее гибкого тела, на бархатистую кожу, на упругую грудь с нежными розовыми сосками.

— Не надо, прошу… — слабо шептала она, стараясь прикрыть свою наготу. — Пожалуйста, не надо…

— Какое счастье ласкать тебя… — прошептал Грег. Руки ее уперлись ему в грудь, и она почувствовала, как бешено бьется его сердце.

Его горячие ласки разбудили ее плоть, и она жаждала еще и еще этих сильных и нежных рук и горячих ласковых губ. Ей хотелось кричать от счастья, от желания утолить тот ненасытный голод, который вдруг проснулся в ней, но крик этот вырвался наружу каким-то невнятным стоном.

Она провела руками по его плечам, ощутив твердость его мускулов. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза, уловив и ее нетерпение, и лихорадочный блеск глаз. Нежными дразнящими движениями он опять начал ласкать ее грудь, и она вдруг сама прильнула к нему, дрожа от возбуждения, отбросив и стыд, и сомнения.

— Я знал, что так будет. Ты ведь не такая холодная, а?

Каждое его прикосновение рождало в ней все новые и новые приливы желания.

— Ты хочешь меня, Ким? Ну? Произнеси это.

Скажи, как сильно ты меня хочешь…

Его руки и губы с такой страстью ласкали ее, что неожиданно для самой себя она почти прокричала:

— Да, да. Я хочу тебя… — Этот крик, как рыдание, замер у нее на губах. Она посмотрела на него и вдруг увидела в его глазах чувство какого-то плотского удовлетворения. Триумф обладания ею читался в этом взгляде. И взгляд этот был для нее как ушат холодной воды. Наступило мгновенное отрезвление.

Он хотел от нее лишь покорности, ощущение своей власти над нею было для него главным!

То, что он когда-то уволил Ричарда и теперь отстранил от работы Стива, казалось ему недостаточным. Как же он не любит, когда что-то идет вразрез его желаниям. Ее уход, очевидно, задел его мужское самолюбие. Она попыталась увернуться от его ласкающих рук. Ей надо время, чтобы разобраться во всем, надо успокоиться, остыть…

— Что-нибудь случилось, Ким? — тревожно спросил Грег, уловив перемену в ее настроении.

Она не ответила. Он резко притянул ее к себе, пристально глядя в ее большие серые глаза.

— Опять Вильерс? Несколько поздновато ты вспомнила о нем.

— Ты выиграл, ты заставил меня признаться, что я хочу тебя, — тихо сказала Ким. — Но давай на этом остановимся.

— Нет.

Он был вне себя от ярости. Ким понимала, что сейчас он готов обвинить ее во всех своих неудачах. И в разрыве своих отношений с Хелен, и в аннулировании Мастерсом контракта, и в том, что сегодня его тоже постигло разочарование.

— Ты не хочешь слушать меня. Я ведь пыталась остановить тебя…

— Если тебе не нужен Вильерс, почему ты с ним? Все дело в его деньгах? Он не для тебя. Слишком слаб. Ему не хватает характера. Он не будет знать, как обращаться с тобой.

— А ты конечно знаешь? Он больно сжал ей плечи.

— Пусти меня. Я хочу уехать отсюда. Я хочу домой. То, что сейчас произошло… это просто… это какое-то наваждение. Я хочу забыть это.

— Тебе будет трудно это сделать. — Он резко встал, с высоты своего роста он смотрел на ее обнаженное тело. От его взгляда у нее защемило сердце. Страх, боль и отчаяние таились в этом взгляде. Трясущимися руками она натянула на себя платье. Он молча наблюдал за ней.

— Что он предложил тебе, Ким? Сколько золота для этого нужно?

Собрав все свое самообладание, она встала с дивана.

— Иди, расскажи Вильерсу, как ты обнаженная лежала в объятиях другого мужчины. Посмотришь, что он тебе скажет! — со злостью закричал Грег.

Она молча покинула его дом. Его голос, полный презрения, еще долго звенел в ее ушах…

Глава 8

Стив мерил шагами комнату, в растерянности поглядывая на Ким.

— Не знаю, как и сказать тебе… Но рано или поздно, ты все равно узнаешь.

Ким с тревогой всматривалась в его осунувшееся лицо. Темные круги под глазами, измученный взгляд, землистый цвет лица, острые скулы, выступившие на исхудавшем лице.

— Что-нибудь с мамой?

— Нет, она, как обычно, поехала к врачу. Но я хотел поговорить с тобой в ее присутствие. Я не могу сказать ей все, что произошло. — Ким обратила внимание на его руки, они дрожали. — Я не представляю, что с ней будет, когда она узнает, но я так больше не могу. Я не знаю, как мне быть.

— Расскажи мне, что случилось?

Она уговаривала себя, что предчувствие, должно быть, обманывает ее, но мысль о том, что это связано с Грегом, не давала ей покоя. Боже, неужели его тень всегда будет преследовать ее.

— Я сделал большую ошибку, Ким. Последние несколько лет нам жилось довольно трудно, и мне казалось, что я поступал правильно, когда старался, чем мог, облегчить Морин жизнь. Мне не хотелось, чтобы она хоть в чем-нибудь испытывала нужду. Я взял ссуду… — Он глубоко вздохнул. — А потом я вовремя не смог погасить платежи и понял, что еще немного и ситуация выйдет из-под контроля. Короче, я влип. Если бы Морин узнала о долгах… Я не мог себе этого позволить; В конце концов, я нашел, как мне показалось, выход. Через мой отдел все время проходили какие-то деньги. Платили мы, платили нам. Иногда это были чеки, иногда наличные… Он замолчал.

— Деньги? — в ужасе прошептала Ким. — Ты хочешь сказать, что ты… украл деньги? Губы его нервно дернулись.

— Слишком сильно сказано. Я их взял… в долг. Сначала немного. Коултер часто отсутствовал и оставлял на меня все дела, даже ключ от сейфа. Мне казалось, что никто ничего не заметит. Я легко мог договориться с оптовыми торговцами насчет липовых счетов. Больше всего я боялся, что об этом узнает Морин. Через какое-то время я бы нашел возможность возместить ущерб фирме. Я ведь уже собирался это сделать…

Ким тяжело опустилась в кресло.

— Грег ничего не говорил о пропаже денег, — сказала она. — Он говорил о нечестных сделках, которые имеют отношение к контракту. Вот откуда взялась финансовая проверка. — Она с мольбой смотрела на Стива, как будто ждала, что все, что он говорит, — не правда, что этот кошмар развеется как страшный сон.

— Он, очевидно, давно подозревал меня. Я только теперь понял. Я надеялся, что он не придаст этому факту большого значения, но вышло все наоборот. Он учел все. Вчера он меня уволил. Вызвал к себе в кабинет и поставил в известность. Все потеряно. Я конченый человек, Ким.

— Он собирается передать дело в суд? — Она с такой силой сжала подлокотники кресла, что пальцы ее побелели.

— Я не знаю. Но если до этого дойдет, то я ничего не смогу скрыть от Морин, — « — сказал он упавшим голосом.

— Но ты же должен был понимать, что все тайное рано или поздно становится явным. Как ты мог пойти на такое?..

— Тогда мне казалось, что это единственный выход. Я должен был что-то сделать для Морин.

— Но ведь есть и другие способы достать деньги. Если бы ты посоветовался со мной, мы бы вместе что-нибудь придумали.

— Ты ей будешь очень нужна, — обреченно сказал Стив, — если делу будет дан ход… Мне очень жаль, Ким, что так получилось.

Господи, как же его угораздило пойти на такое! За всю жизнь он не сделал ничего дурного, и вот тебе на! Погубил все — репутацию, карьеру, а может, и жизнь, в конце концов. Так думала Ким, возвращаясь в квартиру Ричарда, где она пока поселилась.

Что же делать?.. Стив совершил преступление, но будет наказан не только он. Это может убить мать, если только Грег не изменит своего решения и не сжалится над ними. Но в это трудно поверить. Будущее Стива и благополучие ее матери в руках Коултера. А как она может просить его за Стива после того, что между ними произошло? Но, с другой стороны, она никогда не простит себе, если не попытается для них что-нибудь сделать.

Она уже стояла у парадной двери его дома минуты две, прежде чем услышала приближающиеся шаги. Ей захотелось убежать, исчезнуть, и она с большим трудом заставила себя остаться.

Открыв дверь, Грег с удивлением молча взирал на нее.

— Могу я поговорить с тобой? — спросила Ким срывающимся от волнения голосом.

— Смотря о чем. Это дружеский визит или ты откопала какое-то очередное мое преступление?

— Я пришла просить прощения. Он удивленно поднял брови и шире растворил дверь, пропуская ее внутрь дома.

— Повтори, пожалуйста, я, кажется, ослышался. Ты сказала «просить прощения»?

— Стив все рассказал мне.

— Неужели? Это что — очередная ваша хитрость? Зачем притворяться, что ты ничего не знала? Разве ты не входила в долю?

— Я ничего не знала, поверь мне, — испуганно сказала Ким. — Он никогда в жизни не совершал ничего подобного.

Грег презрительно усмехнулся.

— Это правда, — быстро заговорила Ким. — Мне жаль, что я так» плохо думала о тебе все время. Я не могла поверить, что для твоих обвинений действительно существуют основания.

— Считай, что я принял твои извинения, но это ничего не меняет.

Грег подошел к секретеру, и, вынув бутылку, налил себе большую порцию виски, потом протянул бутылку Ким. Она отрицательно покачала головой. Он пожал плечами и залпом выпил.

— Чего же ты от меня хочешь? Чтобы я замял дело, сделал вид, что ничего не произошло? Ты же понимаешь, что это невозможно. Так за чем ты пришла!

— Я… — Ким откашлялась. — Я понимаю… то, что он сделал…

— Преступно, незаконно… Зачем говорить обиняками?

— Да, это непростительно, но… У него были причины, почему он пошел на такое.

— Конечно, были. Алчность и уверенность в безнаказанности.

— Нет, он не хотел этого. Ты должен понять… существуют обстоятельства…

— Я не верю! Какие бы оправдания он ни искал, ясно одно — он нарушил закон. Он налил себе еще одну порцию виски.

— Если ты выслушаешь меня, мне кажется, ты уже не будешь так бессердечен к нему. Это все…

— Не трать напрасно время и силы, — прервал он ее. — Если Беннетту так необходимо исповедоваться, пусть приходит сам, а не посылает девчонку вместо себя.

— Но все обстоит иначе.

— Я даже представляю, что он говорил тебе:

«Сходи к нему, Ким. Ты хорошенькая женщина, ты сможешь его разжалобить. Если ты поплачешь, он сделает все, о чем ты его попросишь». Нет, мисс Дарби, не выйдет! Вам так легко не откупиться. Но, возможно, мы и сговоримся. Что я буду иметь взамен? Может быть, ты согреешь мою постель?

— Нет! — Ким, у которой и так в глазах стояли слезы, задохнулась от возмущения. — Ты что? Ты понимаешь, что ты говоришь?

— Не притворяйся. Я вполне отдаю себе отчет в том, что говорю. Есть только один способ помочь Беннетту, и все зависит от того, действительно ли ты хочешь избавить его от тюрьмы?

Она закрыла лицо руками.

— Я не могу, только не это… Он пожал плечами.

— Решай сама. Если тебе это кажется таким отвратительным, пойди поплачь на груди у Вильерса. Может, он сможет нанять вам хорошего адвоката.

— Выслушай меня, прошу тебя!

— Я не хочу ничего слушать. Ты знаешь, где дверь? Я не смогу проводить тебя, извини. — Он опять потянулся за бутылкой виски…

Как же можно любить человека, который так жестоко обращается с тобой? Эта мысль мучила Ким всю обратную дорогу. Он никогда по-настоящему не испытывал к ней серьезных чувств. Его предложение, высказанное холодным равнодушным тоном, больно задело ее. Находиться рядом с таким человеком невыносимо, а без него еще тяжелее…

Ричард позвонил на следующий день.

— Я должен был вернуться в Англию сегодня днем, но из-за погоды рейсы постоянно откладываются, с расписанием полная неразбериха. Ты не могла бы встретить меня в аэропорту вечером. Мы бы поужинали вместе.

— Конечно. Во сколько? Я даже могу заказать столик.

— Ну и чудесно! Я прилетаю около восьми. Кстати, мы заодно поговорим о новом проекте. Есть кое-какие идеи.

Ким посмотрела на себя в зеркало. Простое платье из светло-коричневого крепдешина очень шло ей, но вечер был прохладным, и она накинула сверху пиджак.

Дружеские беседы явно не отвечали сегодняшнему ее настроению, но Ричард здесь ни при чем, поэтому не следует ему показывать, что у нее на душе кошки скребут.

Вид у Ричарда был усталый, долгий перелет утомил его.

— День был тяжелым? Может, ты хочешь домой? — спросила Ким.

— Нет, я приду в себя, пока мы доедем до города. Эти долгие часы ожидания в аэропорту, потом перелет… Я просто немного устал.

— Я заказала столик в отеле Уэйни, — сказала Ким, подходя к машине. — Ты доволен?

— Прекрасно! Там превосходный ресторан и чудесная кухня. Хороший ужин окончательно вернет меня к жизни. Еда в самолете была какая-то резиновая на вкус.

Чудесный ужин, тихая музыка. Ким расслабилась. Ей было легко и спокойно в обществе Ричарда. Он сразу же перешел к делам.

— Мне и в голову не пришло использовать здесь ткань, — сказал Ричард. — Совсем другое дело, и цена получается минимальная. Отличная идея. Ты обязательно должна присутствовать на предварительных переговорах. Я рад, что обратился именно к тебе…

Как легко все выглядит со стороны. Он даже представить себе не может, что творится в ее душе и почему она перешла работать на его фирму. Ей казалось, что ее собственная карьера больше не интересует ее. Ужасно, но они с Грегом теперь на всю жизнь враги. Эта мысль казалась ей невыносимой.

Она рассеянно водила вилкой по тарелке.

— С тобой все в порядке? — голос Ричарда вернул ее к действительности.

— Да, да, конечно. Извини, я немного отвлеклась.

— Ничего не случилось?

— Да так, мелочи. Ты не подумал насчет Стива?

— Мне пока нечего ему предложить. Но к чему такая спешка? Разве все так безнадежно?

— Думаю, что да. Стив попал в беду, и ему нужно быстро подыскать какую-нибудь работу.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что его уволили? — Ричард покачал головой. — У Коултера, видимо, были на то серьезные причины. В таком случае мне бы не хотелось связываться с этим делом.

— Но я уверена, что он получил хороший урок, да и мама этого не перенесет.

— Извини, Ким, но это не разговор. Поверх ее головы Ричард рассматривал посетителей зала.

— По-моему, это Коултер. Вон там, у стойки бара.

Она посмотрела в ту сторону, куда указывал Ричард, и все замерло у нее внутри. Это действительно был Грег, и рядом с ним стояла Хелен в элегантном вечернем платье.

— Коултер все еще видится с ней, — донесся до нее голос Ричарда. — Мой заказчик чуть было не подписал с ним контракт, но я вовремя обратил его внимание на пошатнувшиеся дела его фирмы. Его клиенты аннулируют контракты. У него всегда была прочная репутация, но долго так продолжаться не будет.

— Ты так и сказал?.. Но это же временные трудности. Его фирма отличается таким высоким качеством работы!

— Ты стала относиться к нему гораздо мягче, Ким, — — обиженно заметил Ричард, с удивлением рассматривая ее. — Мне казалось, у тебя должно быть больше здравого смысла. Все же видят, что у него роман с этой женщиной. Они уже давно вместе.

— Может быть, это совсем не то, о чем все думают. — тихо сказала Ким.

— Не обманывай себя.

Ричард опять заговорил о работе, и весь остаток ужина Ким упорно пыталась сосредоточиться на том, что он ей говорил. Все это время Грег и его спутница спокойно беседовали у стойки бара. Посмотрев еще раз в ту сторону, она неожиданно встретилась с его вызывающим взглядом. Она поспешно отвернулась. Через несколько минут Ричард спросил:

— Может быть, пойдем? Если ты подождешь меня в вестибюле, я подгоню машину к подъезду. Давай ключи.

Они вышли в просторный вестибюль, и Ким остановилась у огромного окна, наблюдая за Ричардом, который направился к стоянке машин.

— Только не говори снова, что не знаешь, где твой любовник. — Голос Грега прозвучал за спиной так неожиданно, что она невольно вздрогнула.

— Зачем ты вышел сюда? Мне казалось, что вы пришли поужинать.

— Мы еще успеем поужинать. Чуть позже. Что-то ты не выглядишь очень счастливой рядом со своим Вильерсом. Могу я узнать, в чем дело?

— Почему бы тебе не вернуться к своей подруге и не заняться своими собственными делами? Думаю, ей совсем не нравится ждать.

— За Хелен ты не волнуйся. Что же случилось? Ты поняла, что и у любви бывает предел, или Вильерс дал тебе от ворот поворот? — его рот скривился в злой усмешке. — Неужели он дал задний ход, когда ты попросила его о помощи? Даже щедрость любовника ведь имеет пределы. Одно дело вставлять палки в колеса своего конкурента, и совсем другое — связываться с судебными органами.

— Тебе не кажется, что ты суешь нос не в свои дела? Ты ведь даже не знаешь, просила ли я его о чем-нибудь.

— Зная немного этого мелкого человечка, легко догадаться, что он может ответить тебе. Но ты напрасно теряешь время. Даже его деньги не помогут Беннетту.

— Ты же ничего не знаешь о моих отношениях с Ричардом. И потом, ты опять лезешь не в свое дело. Почему бы тебе не вернуться к своей любимой женщине и не оставить меня в покое. Я уже извинилась перед тобой, но ты по-прежнему продолжаешь говорить мне гадости. Ты просто невыносим.

— Ты будишь во мне все самое худшее, — сказал он с горечью.

— Это не так трудно сделать, — тихо ответила Ким, повернулась и пошла навстречу Ричарду, который уже поднимался по лестнице.

Глава 9

Ким добавим немного ароматизированного масла в воду, выключила краны и осторожно ступила в ванну. Ремонт завершился, и она снова вернулась к себе домой. Это, конечно, не самое роскошное место на свете, но зато здесь она себя чувствует в безопасности. Покой — единственное, что ей сейчас нужно.

Она с наслаждением погрузилась в теплую воду. Сколько же проблем навалилось на нее сразу, и ни одну из них она не могла решить. Как помочь матери и Стиву? И продолжать ли ей работать с Ричардом?

Ее дружеские чувства к нему начали таять после того вечера в ресторане. Она была удивлена и возмущена тем, что он мог опуститься до клеветы на Грега, лишь бы любым путем очернить его в глазах наиболее выгодных заказчиков. Видимо, у Грега в свое время были основания для увольнения Ричарда из своей фирмы.

Ким все время думала о том, как ей справиться со своими чувствами, как унять ту боль, которая последнее время поселилась в ее сердце. Она любила его, к чему лукавить, но не могла надеяться даже на его дружбу. Он никогда не полюбит ее У него есть Хелен, к которой он возвращается несмотря ни на что!

Выйдя из ванны, она насухо вытерлась полосатым махровым полотенцем и накинула простой домашний халатик. Неожиданно раздался звонок в дверь. Она никого не ждала и решила не открывать. Кто может так поздно прийти к ней? А вдруг что-нибудь случилось с мамой? Может, это Стив? Она вышла в коридор…

Нет, это оказался не Стив. На пороге стоял Грег. Первой мыслью было захлопнуть перед ним дверь, но он, догадавшись, с силой схватился за дверную ручку.

— Что тебе от меня нужно в такое время? Я не желаю тебя видеть. Уходи.

— Твои манеры не меняются к лучшему. Куда мне пройти? Где у тебя гостиная? — Он вошел в комнату и огляделся.

— Откуда ты узнал, что я здесь? Я же последнее время жила в другой квартире.

— Вообще-то у меня была такая мысль, — сказал он, откровенно разглядывая ее. — Но может, ты мне объяснишь, почему ты ушла от него?

— Что ты себе вообразил? Что он меня выставил?..

— Сомневаюсь. Но почему ты никогда не отвечаешь прямо? Мы все время ведем какую-то словесную игру.

— О чем ты?

— Мне кажется, ты постоянно пытаешься скрыть от меня то, что в действительности происходит у тебя в душе. Ты никогда ничего не говоришь прямо.

— Это твое личное мнение. Не понимаю, почему тебя так волнует мое поведение. Не лучше ли откровенно объясниться.

— Ты права, — загадочно улыбнулся он, — именно поэтому я здесь. Думаю, сейчас самое подходящее время поговорить.

— О чем конкретно ты хочешь поговорить?

— Ну хотя бы о новогодней вечеринке.

— Мне неприятно вспоминать об этом, — вспыхнула Ким. — Я предпочла бы забыть о том эпизоде… Давай сделаем вид, что ничего не было!

— Нет, мне такая идея не нравится. — Он внимательно смотрел на нее. — Мне вдруг показалось, что все не совсем так, как мне представлялось той ночью. И мне вдруг мучительно захотелось узнать, о чем ты думала, когда уходила от меня. Например, мне совершенно непонятно, почему ты ушла, не сказав ни слова. Я нахамил тебе, а ты промолчала. Это так непохоже на тебя.

— Я уверена, что ты уже придумал ответ сам, — сказал Ким, отворачиваясь от него. — Кстати я пыталась объясниться с тобой, но ты не стал слушать. У тебя на все всегда есть готовый ответ.

— Но сейчас мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов, — сказал он, чуть придвинувшись к ней.

— Какое это имеет значение теперь?..

— Огромное. Ты дала мне понять, что у тебя кто-то есть и позволила связать свое имя с Вильерсом. Зачем тебе это было нужно?

Ким молча пожала плечами.

— Когда я сказал, что хотел бы задать тебе несколько вопросов, я подразумевал, что хотел бы также услышать и ответы. — Крепкая рука его обняла Ким за талию.

— Что… Я не…

— Давай подумаем еще раз и прислушаемся к голосу своих чувств.

— Чувств? Я не…

— Настало время окончательно решить наши проблемы, а для начала мне очень хочется поцеловать тебя.

И прежде чем она успела что-либо сообразить, Грег приник к ее губам. Поцелуй был долгим и страстным. Дрожь охватила все ее тело. В одно мгновенье она познала все — боль любви, глубину желания и горечь разочарования. Как бы ей хотелось, чтобы это ощущение продлилось еще хоть немного. Разве такой уж большой грех желать этого? Пальцы ее нерешительно коснулись его мускулистой загорелой шеи и зарылись в его густых жестких волосах.

С необычайной нежностью он ласкал ее, пробуждая в ней желание с новой силой. И вдруг все оборвалось. Он отстранился от нее, и только его рука осталась лежать на ее талии. Ким потеряла дар речи, она не могла понять, что произошло.

— Я уже задал тебе первый вопрос, — хитро улыбнулся он, — и ты прекрасно на него ответила. — Ну, а теперь, потрудись мне сказать, что ты делала у Вильерса?

— Я… Я жила там.

— Ты жила там, но не с ним?

— Какое тебе до всего этого дело? Кто дал тебе право меня допрашивать?

— Почему ты жила там, Ким? Скажи мне!

— Не лезь в мои дела, — огрызнулась она, попытавшись выскользнуть из его объятий.

— Это и мое дело, — мягко, но твердо произнес он, обнимая ее за плечи. — И я знаю, что жила ты там, пока у тебя в квартире шел ремонт, а Вильерс был в отъезде.

— Откуда ты знаешь? — удивилась она.

— Я поинтересовался у твоей матери.

— Мама? Ты виделся с ней? Но я видела ее вчера и она мне ничего не сказала.

— Я видел ее сегодня вечером. Мы очень мило побеседовали.

— Надеюсь, ты не огорчал ее, — взволнованно спросила Ким. — Она ведь очень больна, у нее тяжелое заболевание почек и ей нельзя волноваться. Если ты расскажешь ей о Стиве, она не вынесет этого.

— Успокойся, все хорошо. Мы говорили с ней о тебе.

— А Стив?

— Его не было дома. Она, кстати, еще не знает, что он уволен?

— Нет. Она только знает, что его временно отстранили от работы. Понимаешь, он очень боится за нее и старается делать все возможное, чтобы избавить ее от всяческих житейских неурядиц. Он купил дом, недалеко от больницы, напичкал его всякой бытовой техникой, чтобы она меньше уставала. Он хотел, чтобы она набралась сил, тогда, может быть, можно было бы сделать операцию. Он завяз в долгах и не знал, как выкрутиться…

— И поэтому продал дьяволу свою душу. — Грег сел на софу и притянул ее к себе. — Он, должно быть, ее очень любит?

— Очень. Он непременно бы вернул эти деньги, но все раскрылось гораздо раньше.

— Понятно. Скажи, ты просила Вильерса о помощи? Может быть, он заплатил бы за хорошего адвоката?

— Нет, что ты. Я только поинтересовалась, не мог бы он помочь Стиву с работой. Ни на что другое я не могла рассчитывать.

— Почему?

— Он всего лишь приятель. Мне было бы неудобно просить у него деньги.

— Но ты без колебаний пошла к нему работать.

— А почему бы и нет?

— Но у тебя подписан контракт со мной. С этим ты никак не хочешь считаться.

— Может быть.

— Другого ответа я от тебя и не ожидал. Так почему ты перекинулась на сторону моего врага?

— Я уже объяснила…

— Да, ты написала в своем заявлении массу ничего не значащих слов. Ты не так проста, как кажешься. Я тебя недооценил. Так почему же ты ушла от меня, Ким?

— Мне хотелось просто поменять работу.

— Ты лжешь. Скажи правду, наконец. Почему ты сбежала?

— Я не сбежала, а ушла, пока ты был в отъезде, — начала снова сердиться Ким. — И вообще, оставь меня в покое.

— Нет. Я хочу знать все!

— Ты пришел сюда, чтобы задавать мне эти дурацкие вопросы? От тебя что, ушла твоя Хелен? Тебе это должно послужить хорошим уроком.

— О чем ты говоришь? — улыбнулся Грег.

— У нее ревнивый муж, разве ты не заметил? — Или тебе все равно?

— У него нет повода ревновать. — Он притянул Ким к себе, и губы его коснулись ее щеки.

— Не надо, пожалуйста, — тихо сказала Ким.

— Почему? — спрашивал он, целуя ее шею. — Ты же любишь меня. — Он посмотрел ей в глаза. — Тебе бы очень не хотелось мне в этом признаваться, правда, Ким? Поэтому ты и ушла от меня. Мне потребовалось время, чтобы понять это. — Его пальцы нежно гладили ее кожу. — Ты не хочешь мне в этом признаться из-за Хелен? Но между нами ничего нет, неужели ты мне не веришь?

— Я была бы последней идиоткой, если бы поверила тебе. Я видела вас вместе у тебя дома в то утро. Это факт и от него деться некуда.

— Значит, это и было основной причиной твоего ухода? Да, я мог бы и раньше догадаться. — Он нахмурился. — Хелен действительно была у меня. Она уже ждала меня, когда я вечером вернулся домой. Она была — сплошной комок нервов. Алан очень занят работой, он всегда был таким нервным, а она относится к категории женщин, которые требуют к себе постоянного внимания. Я попытался ее уговорить, успокоить, пытался внушить ей, что им нужно все это выяснить между собой, пытался дозвониться до Алана, но его не было дома. Я не мог отпустить ее в таком состоянии. В конце концов, она осталась ночевать в комнате для гостей.

— Не очень-то взволнована она была, когда я ее увидела утром, — сказала Ким со злорадством.

— А ты что себе представляла? Ночь, напоенную страстью. Нет, все было совсем иначе.

Ким уткнулась лицом ему в грудь. Он улыбнулся каким-то своим мыслям, взъерошил ее волосы и поцеловал в затылок.

— Мы долго разговаривали в тот вечер, я долго уговаривал ее, и она успокоилась. Я не люблю ее, Ким, Мы были когда-то помолвлены, но это оказалось ошибкой. Мы были тогда так молоды! А сейчас мы просто друзья. Мы все выяснили, наконец, и Алан это прекрасно понял.

— А Алан знает, что вы недавно вместе ужинали?

— Он присоединился к нам вскоре после того, как ты уехала. — Ким смотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами. Он рассмеялся. — Спроси Алана Мастерса, если мне не веришь. Я говорю правду. Верь мне, Ким.

— Грег, это не я сказала Алану о том, что у тебя роман с его женой.

— Я знаю. Я все выяснил, когда разговаривал с ним. Извини меня, я наговорил тебе столько гадостей тогда. Я люблю тебя, Ким!

Он нашел ее губы, руки их сплелись. Она испуганно вздрогнула, когда он распахнул полы халатика и покрыл ее грудь страстными поцелуями. Ласки его возбуждали в ней ответное страстное желание, и невнятные звуки срывались с ее губ.

— Ты меня любишь, Ким, правда ведь? Ну скажи это вслух, дай мне услышать это.

— Я люблю тебя, — прошептала она. — Я тебя люблю.

Он тихо застонал, зарывшись лицом в ее золотистых волосах.

— Мне казалось, я никогда не услышу от тебя этих слов. Я не спал ночами, мечтая о тебе, и мысль о том, что ты можешь быть с Вильерсом, сводила меня с ума.

— Но между нами ничего и никогда не было. Он еще сильнее стиснул ее в своих объятиях.

Поцелуи его стали более страстными, а ласки более ненасытными.

— Я люблю тебя, — шептал он, покрывая ее тело жаркими поцелуями. В его глазах горел огонь безудержного желания. Она приникла к нему, и волны блаженства унесли их в страну счастья, имя которой любовь…

Потом он долго держал ее в своих объятьях, положив голову ей на плечо, пока дыхание их не успокоилось.

— Ты выйдешь за меня замуж, Ким? Я постараюсь сделать тебя счастливой. Я клянусь! Я никогда ни к кому не испытывал такого чувства раньше. Как только я увидел тебя, я понял, что ты должна быть моею, что я должен тебя завоевать.

— А я чувствовала себя такой несчастной… Мне казалось, что я не смогу жить без тебя, — говорила Ким, целуя его в плечо.

— Все будет хорошо.

— Ты поможешь Стиву?

— Не могу же я отдать под суд собственного тестя! Ты ведь этого мне не простишь. Она счастливо улыбнулась.

— Я надеюсь, что у нас с тобой не будет проблем, которые бы не смогли решить вместе. Единственное, что сейчас имеет значение, — это наше с тобой будущее, — сказал Грег.

Ее пальцы гладили его грудь, с восторгом прикасаясь к его загорелой коже.

— Смотри, твои милые пальчики доведут тебя до беды, — улыбнулся Грег, обнимая ее.

— До беды? Как интересно… — И счастливо улыбаясь, она еще крепче прижалась к нему.