---

Соловьева Екатерина Викторовна

Ведьма 2

Часть 1

1. Рождение

Ты еще не знаешь ни любви, ни горя,

И не понимаешь красоту полей,

Никогда не плавал в бирюзовом море,

Не ловил в ладошки пух от тополей.

Не смотрел на звезды, не встречал рассветы,

Не ходил ночами слушать соловья,

Не слагал романсы, не читал сонеты,

Не шептал кому-то: "Я люблю тебя!"

Рано утром, в полнейшей темноте я выбралась из дома, тихонечко, чтобы не разбудить хозяйку. В шубе я вообще была похожа на гигантский колобок. Мне рожать где-то через месяц, пузо вынесло вперед, ноги свои я видела только в зеркало, ходить было тяжело и больно, но я уже так любила своего малыша, который периодически снисходительно пинал маму, то в один, то в другой бок. Я любила его, ждала его и, в то же время, опасалась последствий его рождения.

В связи с приближением моих родов в колдовской поселок стали подтягиваться столичные маги. На днях прибыл со свитой Господин Рауэр из клана Черных волков, то есть как раз из рода Мастера Мирослава, отца моего ребенка. Он еще не приходил ко мне с визитом, но о его появлении в поселке уже доложили.

Позавчера появился Белозар, мой бессменный цирюльник, он-то как раз приехал сразу в нашу избушку, бережно поколдовал над моими волосами, залив в меня кучу свежей энергии. Я знала, что на днях приедут Ратмир с Радой. Мастера боялись, что Часлав, одержимый идеей умножения могущества своего клана, может попытаться с ходу отнять у меня ребенка. Представители других родов тоже были бы не против оказать мне свое высочайшее покровительство и забрать вместе с ребенком к себе, поэтому нам опять предстояло некое противостояние, в котором я не смогу быть особо сильным бойцом, вот друзья и приехали защитить меня. Конечно, я ждала появления Влада, но от него вот уже два воскресенья не было вестей, и я не могла понять, стоит ли мне рассчитывать на его приезд. И напрасно я с надеждой вскакивала в воскресенье с кровати, ожидая увидеть такую привычную белую голубку с запиской от него на своем подоконнике. Она не прилетала.

Дена сообщила мне, что приедет в конце недели. Она как раз и будет принимать у меня роды. Она и моя хозяйка, старая ведунья Любава, активно готовились к этой торжественной церемонии, ворожа над отварами и курениями. Дена как раз и задерживалась, потому что не был готов какой-то ингредиент, который должен был войти в состав очередной обезболивающей мази.

Скоро начнется суета, придут ежедневные визитеры, в лице местных целителей, считающих своим священным долгом каждый день проверять мое состояние. А пока я могу побыть в тишине и уединении, прогуляться по заснеженной тропинке, сходить на речку, встретить рассвет, подышать чистейшим морозным воздухом, помолиться богине Ладе, старшей из Рожаниц, чуть-чуть поколдовать, просто чтоб не потерять навык. И, конечно, пообщаться с собственным сыном, почитать ему стихи, поболтать, пошептаться. Я вышла на лесную дорожку, тщательно охраняемую заклинаниями от сугробов, и с полным комфортом двинулась в сторону реки. Меня окружал мрак, деревья стояли вокруг частоколом, но над головой летел маленький волшебный белый огонек, освещающий мне путь.

Я вышла к реке. На востоке только-только начинало светать. Как я все-таки хорошо рассчитала время. С помощью магии я оторвала свое тело от земли и зависла в воздухе. Хотелось смеяться и кружиться. Непонятно, откуда такое неимоверное состояние легкости, вполне возможно, что в моем отпрыске пробуждается Сила. Я раскинула руки в стороны и, не сомневаясь ни минуты, полетела через речку на другой берег. Раз малышу хочется дурачиться, пусть развлекается. Не долетев до середины, я вдруг почувствовала нарастающую снизу живота боль. Развернулась и метнулась обратно. Счастье, что я долетела, не сверзившись в полынью или не отбив бока об лед. Я еле сумела приземлиться на ноги на самой кромке земли и тут же покатилась от выворачивающей оглушающей боли. Что это? Роды начались на месяц раньше?

Голубое облако чужого заклинания окутало меня, отгоняя боль. Я резко выдохнула, распрямляясь. Чья-то рука потянулась ко мне, помогая сесть. Сверху на меня взирали холодные глаза Часлава.

— Привет, — неприятно растягивая слоги, произнес он.

Боги, этот-то откуда здесь взялся?

— Нда, Надежда, надо признаться, выглядишь ты отвратительно. От тебя только глаза и остались. Ну и волосы еще, но это заслуга исключительно твоего Белозара, — он с нескрываемой насмешкой обошел вокруг меня, разглядывая. — А еще говорят, что беременность женщину красит. Ну, ничего, ничего, не расстраивайся, скоро все кончится. Мы как раз и прибыли сюда, чтобы тебе помочь.

Я насторожилась. Сидя в снегу, я тихонько начала плести защитное заклинание. Впрочем, против Рауэра я практически бессильна. А тут еще с двух сторон выступили подчиненные ему маги, аккуратно поднимая меня за плечи из снега. Я хранила упорное молчание, не до конца понимая, как он здесь появился и что ему от меня надо, но, априори не доверяя ему.

— Я считаю, — заявил Часлав, — что тебе пора задуматься о том, где будет обитать твой первенец. И рожать в этом глухом лесу ты, конечно, не будешь.

— Буду, здесь рядом колдовской поселок, со мной ничего не случится.

— Девочка, ты и твой ребенок слишком ценны для нас. Мы не можем рисковать.

— Я сама отвечаю за своего ребенка. К вашему клану я не имею никакого отношения. Я не прошла обряд инициации.

— Это не проблема, пройдешь.

— Я не хочу сейчас этим заниматься.

Я попыталась медленно отступить, но маги преградили мне дорогу, бережно и ненавязчиво подхватывая под локти. Мой малыш тревожно толкнулся. Я испуганно посмотрела на Часлава. Он правильно оценил мой взгляд.

— Да, мы тебя забираем. Ты же понимаешь, что сопротивляться тебе нельзя.

Я резко ударила мага справа локтем в живот, справедливо полагая, что бить меня не станут. Они и не стали. Просто Рауэр щелкнул пальцами, и меня снова скрутила та же ужасная боль. Я снова покатилась по снегу, Часлав поймал меня за шиворот у самой границы земли и льда. Я чувствовала крик ужаса своего нерожденного еще ребенка. Попробовала призвать кого-нибудь на помощь, но от новой волны боли у меня потемнело в глазах, и я потеряла сознание.

Я пришла в себя, но боль не отступала. Я завертелась на кровати, пытаясь найти приемлемое положение. Из угла комнаты выдвинулся Часлав, из-за его спины появился Мирослав, на периферии маячили другие маги. Лицо у Славки было встревожено. Неожиданно я обрадовалась ему, как знакомому и почти родному лицу среди этих враждебных товарищей. Все-таки это он отец моего ребенка, он не должен допустить, чтобы с нами что-нибудь случилось. Я вся потянулась к нему:

— Слава!

Он кинулся ко мне, схватил за руку, сплетая обезболивающее заклинание.

— Как ты, моя девочка?

Боль немного отпустила. Мастер гневно повернулся к своему учителю:

— Что ты сделал с ней?

— У нее раньше начались роды. Примем, вот и все, — пожал тот плечами.

— Она должна была родить только через месяц! Зачем ты влез в процесс? Зачем?

— Не ори, мальчишка, — рауэр брезгливо поморщился. — Ничего страшного, родит восьмимесячного. Зато родит нам.

Мастер стиснул зубы, отворачиваясь ко мне, меня снова скрутила схватка. Больно, больно. По моим представлениям, боль все-таки должна была быть слабее.

— Позови целителей! — крикнул Славка.

— Нет, мы сами примем роды. А тебе я вообще советовал бы выйти.

И тут я почувствовала Присутствие. Кто-то осторожно пытался проникнуть в мое сознание. И этот кто-то находился очень близко. Маги ничего не заметили. Почему? Я не могла тратить силы, чтобы закрываться. Значит, это делал мой ребенок? Между тем маги окружили меня, пытаясь оттереть Мастера. Но он решительно не хотел оставлять меня. И вдруг в центре комнаты образовался сиреневый смерч, закручивающийся против часовой стрелки. Появились Рада, Белозар и Ратмир. Часлав даже зашипел от ярости. Однако хладнокровная Рада вскинула ему навстречу руку, призывая к спокойствию:

— Ты что наделал? Она не родит теперь сама.

"Миленько" — подумалось мне. Я не пыталась вникнуть в нарастающую перебранку, стараясь как-то приспособиться к боли. Перед глазами все плыло, лица магов кружились вокруг меня, словно в дымовой завесе.

Я проснулась. В окно бил яркий солнечный свет. В комнате было тепло, даже душно. Я попробовала встать, сморщилась от боли и поняла, что моего огромного живота больше нет. Паника накатила как-то одномоментно, вспотели ладони, сердце затарахтело, как мотор "запорожца", слезы ливанули из глаз. Где я? Где мой ребенок? Что они со мной сделали? Я попыталась позвать кого-нибудь и, к своему ужасу, не обнаружила в себе ни капли магии. Как такое может быть? Я не могла ни встать, ни повернуться. Я дико заорала от отчаяния.

В комнату влетел перепуганный Мастер. Я вцепилась ногтями в его руку:

— Где мой ребенок, где? — умоляюще хрипела я.

Слава успокаивающе гладил меня по плечу.

— С ним все нормально, тебе сделали кесарево. Он сейчас у целителей. Ты пришла в себя. Сейчас мы тебя полечим.

— Отдай его мне, отдай, — вопила я в истерике.

— Милая, не кричи. С ним, правда, все хорошо. Рада вызвала Дену. Малыш сейчас с ней. Тебе принесут его, как только придет время.

— Это мальчик, да?

— Мальчик. Он очень похож на тебя. Ты увидишь его, не волнуйся. Никто не собирается его у тебя отбирать.

— Ты врешь мне! Ваш Рауэр хочет забрать его у меня. Ты отец, Мирослав. Ты не смеешь отдавать ему ребенка.

— Я и не собираюсь! Поверь мне. Он будет с тобой. Да успокойся же!

— Почему у меня нет магии? Что вы сделали со мной? — мои мысли потекли в другом направлении.

Если во мне нет ни капли Силы, то я не смогу защитить ни себя, ни сына. Они просто сметут меня. А если дар потерян навсегда, то ни один из кланов не примет меня и не будет отстаивать мои интересы. Я просто стану им не нужна. Конечно, останутся друзья, но они тоже не смогут ничего сделать. Кланы не поддержат их. Мирослав присел ко мне на кровать, сжимая мою руку.

— Сила вернется. Ты все отдала нашему сыну. Он почти умирал. Часлав намудрил там со своей магией, роды начались раньше, малыш был не готов. Ты спасла его. Точнее, он сам сумел взять у тебя все, что ему было нужно. Он действительно будет выдающимся магом, я так думаю. Наш сын, малышка, — Мастер придвинулся ко мне ближе. — Может, наш сын снова сблизит нас?

Вот только этого мне сейчас не хватало. Теперь, когда я снова стала прежней Надеждой, несвязанной пуповиной со своим ребенком, все мои темные страсти подняли голову, все воспоминания нахлынули с прежней силой. Как смеет этот человек предлагать мне сближение? Да я его ненавижу, да он… он… Дверь открылась, Дена держала на руках маленький сверток. Мой малыш! Я протянула к нему руки, ничего не видя, кроме его крошечного личика. Мальчик, мой мальчик!

Я включилась только через час, когда Дена пришла забрать мальчика. Мирослав был изгнан из рая немедленно. Я так на него взглянула, что он тут же ретировался. Я провела блаженный час в обществе сына. Мальчик действительно был слабеньким, но из него фонтанировала чистейшая магическая энергия. Он лечил сам себя, думаю, целители только диву давались, следя за процессом. К тому же, взяв его на руки, я поняла, что малыш пытается лечить и меня. Боль отступила стремительно, практически не напоминая о себе. Теперь я осознаю, почему так охотился за ним Рауэр. Дена заботливо осмотрела меня, только покачав головой. Вероятно, со мной было не все так плохо, как предполагалось вначале. Молока у меня еще не было, и сына забрали на кормление. Я осталась одна с непреодолимым желанием поспать.

Мне снился Влад. Он стоял на краю какого-то обрыва и собирался сделать шаг вперед. Я находилась в трех шагах от него и боялась пошевельнуться, чтобы не спугнуть. Я видела, как он полоснул чем-то себе по запястью, брызнула кровь. Он все-таки сделал шаг, и я проснулась от собственного крика. Надо мной стояла Рада, прекрасный Мастер из клана Золотых леопардов, учитель Мастера Влада. Она смотрела на меня скорбно и сочувственно.

— Ты видела? — ухватилась я за нее.

— Видела. С ним все будет в порядке. Я не допущу, чтобы с ним что-то случилось.

— Рада, — почти простонала я. — Скажи, ты любишь его?

Она улыбнулась краешком своего надменного рта:

— Надежда, он мой лучший ученик за все 40 лет моего Мастерства.

Я открыла рот, неприлично вытаращившись на нее. Сколько же лет этой молодой красавице? Она сделала вид, что не заметила моего изумления и продолжила:

— Я люблю его, как сына. К тому же я совершенно точно знаю, что по всем линиям вероятностей вы будете с ним вместе. Не стоит так отчаиваться. Он рвал и метал все эти месяцы, но я-то знаю, что он каждую минуту только о тебе и думал. Он не хотел приезжать сюда, зная, что ты встретишься с Мирославом. Никто не знал, как пройдет ваша встреча, и как повлияет на ваши отношения общий ребенок. Он дает тебе время принять решение. Сейчас Влад уехал на Урал. История с Источниками жизни очень заинтересовала его. Они активно общаются с бывшим Высоким Магистром, Влад все это время осваивал некромантию. Он вернется, как только придет время.

— Когда придет это время? Когда, скажи мне?

— Не сейчас. Ты еще не готова.

— Но я хочу его видеть!

— Просто видеть, Надежда? Подумай, у тебя в жизни все не так просто сейчас. Ты только родила, ребенок слабенький, рядом Рауэр и Мирослав. Он все-таки его родной отец. И тоже имеет на него права. И сама ты очень слаба. Потерпи, время идет быстро.

Видя мое расстроенное лицо, Рада склонилась совсем низко ко мне:

— Прорицаю — на ваше свадебное путешествие он повезет тебя к Черному столбу. Он подарит тебе вечную молодость и красоту.

Я еще ничего не успела сказать, а Мастер Рада уже стояла у двери.

— К тебе посетитель.

По тому, как сверкнули ее синие глаза, я догадалась, что сейчас появится Часлав. Откинувшись на подушки, я приняла расслабленную позу и сделала утомленное лицо. Вряд ли его этим можно обмануть, но все же.

Рауэр склонился перед Радой в преувеличенно почтительном поклоне. Она снисходительно кивнула и выскользнула за дверь.

— Потрясающая женщина, не правда ли?

Это он мне что ли? Я должна разделить его восторги по поводу Мастера Леопардов? Да она терпеть его не может.

— Не может, не может. Ну и что? — улыбнулся Часлав. — Ты вот тоже терпеть меня не можешь, что же мне теперь в Антарктиду от отчаяния податься? Ой, а что это мы так удивились? Где твоя хваленая магия, ведьма? Ты вся открыта, теперь я могу даже читать твои мысли. Где все твои защитники? Мне никто ничего не может возразить. Я охраняю тебя. Тебя и твоего ребенка. Пока Совет не примет решение относительно вас.

— При чем тут Совет? — вклинилась я в его словесный поток.

— Ты не инициирована, отец ребенка твой Мастер. Его наставничества над тобой никто не отменял. А он принадлежит к нашему клану. И вы поедете со мной. Впрочем, когда ты его выкормишь, то можешь убираться на все четыре стороны. А мальчик останется с нами. Страшно тебе? — наклонился он совсем близко.

Я не удержалась и цапнула зубами его за ухо. Часлав взвыл, размахнулся и… не ударил.

— Хорошо же, я сделаю так, что все будут молить меня увезти вас в Москву.

Он придавил меня взглядом. Я знала эту магию. Волшебник словно бы вытягивает душу у человека. Он цепляется за энергетическую оболочку и тянет ее к себе. Если маг настроен серьезно, обычные люди после этого не выживают. Рауэр тянул аккуратно, но уверенно… потихоньку отдельные части моего тела переставали чувствовать. И тут я услышала плач своего ребенка. Нет, не ушами, сердцем. Он чувствовал мою слабость и боль, и он отдавал, отдавал мне свою Силу. Проклятый Рауэр тянул душу не из меня, из моего ребенка. Я в ужасе смотрела на него. Он торжествующе улыбался. В коридоре послышались торопливые шаги, крики. Он отпустил меня. В комнату ворвались Дена с младенцем на руках, Белозар, Рада, Мирослав, другие маги. Я смотрела только на маленькое тельце на руках у целительницы. Мирослав бросился на своего учителя, но тот отшвырнул его к стене, даже не сделав ни единого движения.

Рада первой склонилась в поклоне перед Рауэром, за ней припали коленами к полу и другие маги.

— Мы просим вас увезти ребенка в Москву. Ему нужна помощь Верховных целителей. Мы не возражаем против любых мер для блага ребенка.

Часлав кинул на меня торжествующий взгляд, взял малыша из рук Дены, и они исчезли в пространственном портале. Вслед за ним по очереди и маги из его свиты открывали порталы и проваливались в другое измерение. Я в отчаянии смотрела на друзей. Все виновато отводили глаза. Мирослав приблизился к моей кровати:

— Я останусь с тобой. Тебе станет чуть полегче, и мы последуем за ними. Не волнуйся, с ним все будет хорошо.

И я поверила ему. А что еще мне оставалось делать?

Шел четвертый день с тех пор, как Рауэр увез моего сына. Я лежала лицом к стене, отказываясь принимать пищу и только иногда делая несколько глотков воды. Друзья сбились с ног, пытаясь подлечить меня. Во мне будто что-то оборвалось, я не хотела ничего. Несколько раз я пыталась выйти на ментальную связь с малышом. Но все, что я могла понять, это то, что он жив и ему не больно. Нашу связь старательно блокировали. Смутно я понимала, что Часлав делает это умышленно, чтобы я сорвалась и поехала к ребенку. Меня тянуло к нему неудержимо, но я еще пыталась сопротивляться, не желая попадать в безраздельную власть беспринципного Рауэра. В довершении всех радостей пришло молоко, и я просто умирала от распирающей боли в груди. Дена измучилась со мной, я отказывалась лечиться, я бунтовала, я требовала, сама не знаю, чего. Я хотела спокойствия, тепла, любви, комфорта вместе с моим малышом. Мастер сходил с ума от моего поведения. Рада, отбывшая вслед за Чаславом, чтобы присматривать за моим мальчиком, постоянно названивала нам, но я отказывалась с ней говорить. С ней общался Мирослав, внимательно выслушивая все ее доклады о здоровье малыша и инструкции по моему лечению… В один прекрасный момент он откровенно психанул, швырнул мобильный в стену, обозвал меня дурой и вышел, хлопнув дверью. После этого я начала просыпаться. Для начала выпила лекарство, которое Дена оставила для меня на прикроватном столике. Горький отвар неожиданно привел меня в благодушное настроение, и я сползла с кровати и добрела до зеркала. Остановилась, критически разглядывая шов через живот. Нда, все не так плохо, как могло бы оказаться. Наберусь сил, сделаю его незаметным. Пошарив по ящикам стола, нашла свой любимый кристалл, спрятанный в третьем триместре беременности до лучших времен, слишком уж он был полон всяких разных энергий, и нацепила себе на шею. Вау! Вот это я понимаю, сколько эмоций, сколько сил и энергии! Все боли и тревоги тут же отодвинулись на задний план. Я почувствовала небывалое воодушевление, тряхнула волосами и поскакала в ванную.

Через два часа при полном параде я постучалась в комнату к Мирославу. Он валялся на диване с книгой в руках и тихо накачивался коньяком. Увидев меня в дверях причесанную, накрашенную, со свежим маникюром, в длинном вязаном платье, на каблуках и накинутой на плечи светлой шубке, он подавился своим коньяком и долго и надсадно кашлял. Я терпеливо ждала. Пока он приходил в себя, я бесцеремонно выкидывала вещи из его гардероба.

— Одевайся, — приказала я. — Если ты едешь со мной, у тебя пятнадцать минут на сборы.

Слава изумленно заметался по комнате. Видимо, он не ожидал от депрессивной бывшей любовницы такой прыти.

Я даже не дала ему вести машину. Как я, оказывается, соскучилась без всего этого. Музыка, скорость, сумерки. Я гнала машину все быстрее и быстрее, наслаждаясь дорогой. Мирослав тихонько улыбался, видимо, вспоминая наши более приятные путешествия. А я…. Я улыбалась ему в ответ. Я получала непередаваемое удовольствие от поездки. Впереди меня ждут разборки с Черными волками, война за ребенка, возвращение к большой магии, инициация, еще я должна встретиться с Владом, вернуться к истории Высокого Магистра, но все это будет потом, а пока адреналин просто бурлил во мне. Я нетерпеливо ерзала на сиденье, хотелось просто взлететь. К утру, совсем обессилев, я бросила машину возле придорожной гостиницы, позволила Мирославу договариваться насчет номера и завтрака, а сама заснула прямо в кресле возле импровизированной стойки портье. Проснулась уже в номере на кровати. Славка заботливо стянул с меня шубку и сапоги и накрыл ноги пледом. Сам он целомудренно спал на другой половине кровати, так же не раздеваясь. Я схватила сумочку и потащилась в душ. Выходя, я уже поняла, что меня ожидает сюрприз. В комнате стояла Белка. Я нерешительно улыбнулась. Много лет она была мне подругой, самой близкой, мы делили горести и радости, пополам съедали последнюю печеньку, вместе получали нагоняи от наставников, совершали безумные вылазки, пускались в разные авантюры, всегда помогали друг другу советом, умели просто вместе молчать. Я сделала шаг к ней навстречу, раскрывая объятия. Белка остановила меня холодным взглядом.

— Здравствуй, Надежда.

Я смотрела на нее с насмешливым видом. Ну-ну, демонстрируй демонстрации. Белка молчала, исподтишка косясь на спящего Славку. Так вот в чем дело. Значит, все слухи про них правда?

— Белк, неужели он стоит шести лет нашей дружбы? Ты же знаешь, что он из себя представляет. Зачем тебе это? Он кинет тебя, так же, как и меня.

Белка вдруг вся ощетинилась, раздула ноздри:

— Ты просто дура. Он все для тебя сделал, а ты даже не смогла это оценить. Таскалась по мужикам, то к одному, то к другому тебя мотало. Была бы сейчас в шоколаде. Ты предала его, ты посмела возненавидеть его после того, что он для тебя сделал. Подумать страшно, ты хотела его уничтожить. Зато теперь, когда тебе нужно отнять твоего ублюдка у клана, ты снова к нему присосалась.

— Белк, остановись!

— Молчи, идиотка. Впрочем, так даже лучше. Слава, Славочка, — она затрясла спящего Мирослава, а я скептически наблюдала за ней от двери.

Я знала его слишком хорошо, с недосыпа он был раздражительный и агрессивный, Белке сейчас достанется. Так и вышло. Мастер открыл глаза, имея счастье лицезреть прекрасную даму, сделал недовольное лицо и отвернулся. Из-под подушки донесся его скрипучий от злости голос:

— Что ты здесь делаешь?

Белка явно не ожидала такого приема. Она растерянно глянула на меня, осторожно тронула Славку за плечо.

— Слава, я соскучилась. Я так хотела тебя видеть. Часлав сказал, что ты едешь в Москву, я выехала навстречу.

— Зачем? — осчастливил ее вопросом Мирослав, садясь на кровати и скидывая Белкину руку со своего плеча.

Я насмешливо улыбалась. Да, Белка права. Мирослав мне нужен сейчас. Он должен мне помочь, а потом пусть проваливает ко всем своим любовницам или к каждой в отдельности. Они хотят видеть во мне беспринципную стерву. Что ж, я вполне могу такой стать. Мастер смущенно заерзал под моим взглядом. Странно, почему Белкина любовь так уж его напрягала? Мирослав проследовал в ванную, оттуда донесся его почти нежный голос:

— Дорогая, я сейчас буду готов.

Белка, конечно, решила, что это он ей. Каково же было ее разочарование, когда он, вырулив из ванной, нежно чмокнул мои пальцы и, подхватив меня под руку, начал продвигаться к двери. Видимо, в этот момент у Белки что-то замкнуло в голове, потому что она вдруг неожиданно преградила нам дорогу и в отчаянье выкрикнула:

— Мирослав, я беременна!

— Поздравляю, — хладнокровно отодвинул ее Мастер, увлекая меня из номера.

У лестницы я оглянулась. Белка стояла в дверях, судорожно сжимая кулаки.

Я плюхнулась в машину на пассажирское сидение и начала хохотать. Мастер какое-то время это терпел, потом обиженно высказался:

— Мамаша, над чем вы так веселитесь?

— Слава, когда ты успел обрюхатить Белку?

Мирослав замер с открытым ртом. Я пригляделась к нему сбоку. Неужели он действительно ничего не понял?

— Мастер, ты что? Ты ничего не понял?

Несколько секунд он молчал, потом решительно тряхнул головой:

— Нет, этого не может быть!

— Почему? — веселилась я. — Ты стерилизовался?

Мирослав, не терпящий любых намеков в сторону своей мужественности и сексуальности, раздраженно зашипел:

— Твои идиотские шутки! Как же без тебя было спокойно!

— Да, дорогой, я тебя очень понимаю. Мне без тебя тоже было очень спокойно. Однако, это вы с твоим Рауэром приперлись ко мне, чуть не убили меня и моего ребенка и, в итоге, отняли у меня малыша. Ты поможешь мне вернуть ребенка, и дальше я навсегда освобожу тебя от своего присутствия.

— Надежда, это и мой ребенок тоже.

— Тем более, ты, как отец, должен вытащить сына из жадных лапок ваших старейшин. Я сама могу обучить ребенка магии. Но не с такого же возраста. И он должен расти в любви, а не в спартанских условиях, которые ему создаст твой Часлав. Ты-то сам рос с мамочкой. Что ж ты собственного сына матери лишаешь?

— Я хочу, чтобы ты осталась с нами. У тебя большое будущее, ты сможешь высоко подняться. Пройдешь обряд инициации, еще немного подучишься, и перед тобой любая дорога открыта.

— Любая дорога? Среди Черных волков? В качестве твоей жены? Почему ты думаешь, что именно это предел моих мечтаний? — я расхохоталась ему в лицо.

— Я не понимаю, что ты хочешь.

— Я хочу быть счастливой со своим мужчиной и со своими детьми. Я освою Магию крови и стану участвовать в Ритуальной магии. Или я стану Верховной жрицей, или Великой Целительницей. Да мало ли кем? Передо мной открыты все дороги. Но не с вами, Черные волки. Вы уже себя показали.

Наша перепалка продолжалась до самого места. Мирослав пытался мне что-то доказать, а я просто его не слышала, вполне уверенная в собственной правоте. Мастер привез меня прямо в дом, где держали моего ребенка. Я вихрем ворвалась в дверь, пролетела наверх по лестнице, оставляя по бортам изумленных моим вторжением магов. Десятым чувством определила, в какой комнате находится мой ребенок, скинула шубу прямо на пол и вбежала в комнату. В кроватке лежал мой маленький, с одной стороны над ним стояла Рада, с другой Часлав. Рауэр поморщился, увидев меня:

— Добро пожаловать.

Рада только приветливо улыбнулась, вытаскивая мальчика из кроватки и передавая его мне. Верховные целители потрудились над ним на славу. Он был здоров, и в нем просто кипел вулкан разнообразных энергий. Как только наши поля соприкоснулись, из его энергетического букета вдруг выделилась яркая и чистая струя его личной энергии и начала активно сливаться с моей. Это выглядело как волшебный танец. Потоки переплетались, закручивались, вспыхивали, создавали то пульсирующий фонтан, то растекались отхлынувшим прибоем. Рада и Часлав заворожено смотрели на это колдовское действо. А я брала и отдавала своему сыну любовь, тепло, счастье, восторг и нежность. Он просто брал у меня все знания, приобретенные за время моего обучения, он узнавал меня, учился, понимал, переживал вместе со мной события моей жизни и делился, делился своей Силой. На пороге появился Слава и потрясенно замер, наблюдая за нами. Я прижала малыша покрепче, целуя его лобик. И тут человек взял верх над магом, малыш учуял молоко и громко расплакался в моих руках. Чудесный энергетический поток начал быстро рассеиваться, как туман. Рада быстро выпроводила мужчин за дверь, предоставляя мне возможность остаться наедине с сыном и покормить его.

2. Покушение

В судьбе-ни конца, ни начала-

Она у окна стояла,

Из бара брала хрусталь,

Сухое в него наливала,

И таяла тихо печаль

Дымкой у края бокала.

Нахмурив тонкую бровь,

С тоскою она вспоминала

Растоптанную любовь,

Которой всегда так мало…

Растоптанную любовь,

Преданную однажды,

И все, что манило вновь,

И все, что уже не важно.

Горящий в камине огонь,

Теплое покрывало,

Сжатую в муке ладонь

Отблеск огня на ресницах…,

В тонком фарфоре чай…

Колыхавшиеся страницы.

Мужчину, сидящего в кресле,

Силу его плеча….

Как кровь была горяча…

Ах, если б вернуть все, если б…

Я с ужасом смотрела Белке в лицо. Подумать только, она хотела убить моего сына. Бывшая подруга корчилась на полу от боли, тяжелое заклятие Часлава выворачивало ей суставы, пригибая к земле. В углу стоял потрясенный Мирослав.

Зеленый защитный кокон еще клубился вокруг малыша, но уже начал потихоньку размываться по краям. Невероятно, но ребенок сам сумел выставить щит, закрываясь от удара Белки. Я прижала сына к себе, еще не в силах вымолвить ни слова. Я только что могла его потерять. Меня трясло крупной дрожью, зубы выстукивали замысловатую дробь. Я схватилась рукой за стену, чтобы не упасть. Часлав окинул меня бдительным взглядом, посылая в помощь тонкий энергетический поток. Как я была ему благодарна, в этот миг я почти обожала его.

Я спала на диване, рядом с кроваткой уснувшего сына. Неожиданный слабый, но очень тревожный импульс словно подкинул меня над землей. Над малышом стояла Белка, в одной руке она сжимала маленький серебряный сосуд, другую, с зажатым в ней ритуальным ножом, занесла над маленьким тельцем. Я не успела ничего понять, а мое тело уже среагировало само. Я прыгнула между Белкой и ребенком, принимая на себя удар. Под тяжестью моего тела, она отлетела от кроватки, попутно сдирая ножом кожу с моей шеи и плеча. Завизжав от ненависти, она размахнулась рукой с сосудом, чтобы плеснуть на место пореза содержащуюся в сосуде жидкость (наверняка, какой-нибудь страшенный заговоренный отвар), но в это время в комнате материализовался Рауэр, закрывая меня своим щитом и отбрасывая Белку в сторону. Продолжая утробно выть, бывшая подруга метнула нож в сторону малыша. У нас с Чаславом были доли секунд, чтобы среагировать, но нож уже отлетел в сторону, блокированный мощнейшим щитом, самостоятельно выставленным моим ребенком. Пока мы восхищенно переваривали этот факт, Белка попробовала еще раз, плетя заклятие и выплескивая отвар. Жидкость, закрутившись в воздухе спиралью, и, приняв вид взбесившейся волны, отхлынула обратно к выпустившей ее ведьме, принося ей чудовищную боль. Белка в исступлении сделала последнюю попытку, взметнувшись над полом и перетекая через смертоносную струю отвара, в безумном желании все-таки достать до мальчика. И тут Рауэр ударил ее заклинанием невиданной силой, сбивая с ног и превращая ее в изломанный скулящий клубок. В комнату ворвался Славка, изумленно взирая на последний акт битвы. Увидев кровь на моем теле и чувствуя остатки Белкиных заклятий, а также Силу нашего сына, он все понял и замер соляным столбом (что там по этому поводу говорит Библия?) в углу комнаты.

Суд над Белкой был быстрым. Взбешенный Рауэр требовал немедленного развоплощения. На голову Мирослава сыпались отборные проклятия. Я с удовольствием подслушивала, завернувшись в непроницаемый даже для магов панцирь, сотворенный из позаимствованной у сына энергии. Часлав обвинял своего ученика во всех смертных грехах, в гневе перескакивая с русского на истинный язык.

— Так не думать ни о чем, — гремел Рауэр. — Кроме собственного удовольствия. Обрюхатить ведьму, поставить под угрозу жизнь собственного сына. Быть в абсолютном неведении относительно ее планов. Не думать о безопасности семьи, об интересах рода. Меня не поставить в известность. Я не могу контролировать все! У меня и так слишком много дел! Я спасаю твою женщину, я защищаю твоего ребенка. Что ты делаешь в это время? Ты отстранен от магической практики только с одним условием — ты должен быть со своей семьей. А ты чем занимаешься? Брюхатишь очередную смазливую тварь? Я дал тебе шанс вернуть свою женщину. А ты даже не появляешься рядом с ней. Ты должен наступить на горло собственной песне и сделать все, чтобы она осталась с тобой.

Рауэр перешел на быстрый свистящий шепот:

— Ты видишь, какая Сила заключена в этом младенце? Но только рядом с матерью она будет крепнуть и развиваться. Если мы разлучим ее с ребенком, он станет не более чем обычным человеком. Ну, быть может, какие-то капли магии в нем будут плескаться, но ведь нам-то нужна его Сила. А без Надежды он не сможет ее синтезировать. Ты должен был сделать все, чтобы она добровольно осталась с нами. А ты? — опять начал распаляться Часлав. — А эту твою тварь я уничтожу. И любой Совет меня поддержит. Покушение на убийство младенца, да еще мага, да ее в порошок сотрут.

Мирослав подавленно молчал. Его отношения с Белкой были не более чем очередным увлечением, ее беременность была случайной, он и не думал о таких страстях, раздирающих женщину. Он и представить себе не мог, что в своей идее удержать его любым способом, она будет готова пойти на убийство младенца.

Вечером, передав своего малыша на попечение Дены, я отправилась с визитом на половину Часлава. Я уже поняла, почему он спас меня, закрыв щитом, и не питала относительно его соображений обо мне никаких иллюзий, но все же он имел право на мою благодарность. К тому же, мои намерения были не совсем бескорыстны. Я шла просить помилования для Белки.

Часлав окинул меня пристальным взглядом:

— Беременность пошла тебе на пользу. Ты прямо расцвела. Быстро восстанавливаешься.

— Благодарю, — мило улыбнулась я. — Мне можно присесть?

Часлав кивнул на роскошное кресло, но я предпочла угнездиться на стул.

— Я пришла высказать свою признательность за спасение моего сына и мое собственное. И еще. Я хотела просить вас, Рауэр, о помиловании для Белки. Она просто женщина, она очень любит, и я могу понять ее чувства.

— Ты что, сумасшедшая? — перебил он меня. — Она хотела убить твоего ребенка, а ты просишь, чтобы ее простили?

— Она считает, что если моего сына не станет, Мирослав будет с ней. Но мой ребенок не может быть помехой в их отношениях.

— Да нет там никаких отношений!

— Это я тоже знаю, но пусть она сама в этом убедится. Я останусь в вашем клане добровольно, позвольте Мирославу возобновить магическую деятельность. Нас давно ничего не связывает. А ее я прощаю.

— Ты отдаешь отчет своим словам? Мирослав ее не любит, он все равно не будет с ней, а она будет продолжать тебя ненавидеть и считать твоего сына помехой для их отношений.

— Все равно! Развоплощение слишком жестокое наказание. К тому же, Слава сам во многом виноват. Белка всегда шарахалась от него, боясь дать волю своим чувствам. А он зачем-то приблизил ее к себе. Быть может, желая таким образом задеть меня.

Часлав задумчиво разглядывал меня.

— Ты действительно хочешь остаться в клане?

— Да, я останусь. Вы дадите мне защиту и возможность стать настоящей ведьмой. Мирослав меня больше не интересует, он исчерпал возможности своего мастерства. Возможно, вы, Часлав, захотите стать моим Мастером? — вкрадчиво закончила я, приближаясь к нему почти вплотную и с улыбкой глядя на него сверху.

— Надежда? — он насмешливо приподнял брови.

Я поклонилась и продефилировала к двери, уже оттуда обернувшись и медленно и весомо произнеся:

— Подумайте, Рауэр, я ведь не всегда буду кормящей матерью.

Суд над Белкой состоялся через два дня. Часлав запретил мне там появляться. Я только передала через него письменное прошение о смягчение ее наказания. Суд проходил сумбурно, как позже поведала мне Дена. Большинство магов склонялось к развоплощению. Покушение на убийство младенца было неслыханным преступлением. Но все же мое прошение и проникновенная речь Рауэра сыграли решающую роль, и Белку простили. Она была сослана в какую-то неимоверную глушь. Перед этим над ней должна быть проведена мучительная процедура стирания памяти. Теперь она сможет только собирать лечебные травки и готовить лекарственные отвары. Все, чему она шесть лет обучалась, будет извлечено из ее головы. Она больше не будет ведьмой, просто станет обычной травницей, если захочет. Мирослава обязали ехать с ней, он разделит ее наказание, потому что явился косвенной причиной ее преступления. Без сомнения, это Часлав постарался с высочайшего указания своих темных покровителей. Видимо, Славкины проколы в операции по уничтожению Высокого Магистра не забыли. Теперь ему припомнили все шалости, просчеты и ошибки.

В ночь перед их отъездом я появилась в комнате Славы. Он сидел в кресле и наливался коньяком. Ну-ну, пусть порадуется напоследок. В глухой сибирской деревне, куда его ссылали, такой роскоши уже не будет. Он поднял на меня мутные глаза и через силу улыбнулся:

— Надежда, — прошептал он.

Вероятно, мальчик думал, что я пришла поплакать на его широкой груди. Я же с улыбкой взирала на него, предусмотрительно закрывшись хрустальным щитом.

— Ну что, дорогой? Вот ты и добился всего, чего хотел. Деньги, власть, влияние, Черное море под боком, почет, уважение и под тобой кресло Высокого Магистра. Рядом любимая женщина, и плод вашей любви у нее под сердцем.

Славка рванулся ко мне, желая ударить, а я, надежно спрятанная за щитом, рассмеялась ему в лицо.

— Я не считаю, что Магистр достаточно отомщен. Но пока ты будешь сидеть в ссылке, я подниму эту историю и доведу твое наказание до логического конца. Я понимаю, что не ты один виноват, но доберусь ли я до них, не знаю, приложу все усилия, а вот ты получишь за все сполна. — Он просто бесновался в нескольких сантиметрах от меня, не в силах пройти сквозь мою защиту, а я продолжала. — Впрочем, если ты захочешь смягчить свою участь, ты можешь всегда поделиться со мной информацией. Просто позови меня, — я подмигнула ему и шагнула к двери. — А свою дуру подружку я попробую вытащить. Она не виновата, что попала под твои чары и потеряла голову. Прощай, любимый.

3. Поиски

Прощайте, мое Высочество.

Сбывается все же пророчество.

Мне так уходить не хочется

Из Вашего царства во тьму.

Увы, неизбежна разлука,

В движеньях — усталость и скука,

Ни взгляда, ни вздоха, ни звука.

Вы плачете? Почему?

От Вас ухожу в одиночество,

Прощайте, Мое Высочество!

Я жила с сыном в доме Часлава. Малыш рос не по дням, а по часам. Вовсю шли приготовления к его первому дню рождения. Все просто сбились с ног. На праздник даже обещала прибыть прекраснейшая Рада, отбывшая из дома, как только я перебралась в личные комнаты Рауэра. Нашу связь с ним она восприняла почти как личное оскорбление. Наш последний разговор до сих пор заставлял меня содрогаться, как только я вспоминала о нем. Мастер Золотых леопардов почти летала по комнате, гневно вскидывая на меня глаза:

— Зачем? Объясни мне — зачем? Ты же ненавидела его. Из-за его интриг погиб твой друг, он разлучил тебя с Владом, он только использует тебя. Зачем ты это делаешь?

Я молча слушала ее, изредка уклоняясь от золотых брызг ее гнева, пролетающих по комнате. Я не собиралась ничего объяснять. Если свое сознание я могла закрыть от посторонних, то мои слова могли быть услышанными даже при мощной защите. Рада наступила на больную мозоль, упомянув в разговоре Влада. Я разозлилась на нее и дерзко ответила:

— Вы никак ревнуете, госпожа? Вы бы сами с удовольствием вселились к Рауэру в спальню?

Рада задохнулась от возмущения, но быстро взяв себя в руки, подняла ладони к моему лицу, пристально меня разглядывая. Я, устыдившись, отвела взгляд, но она уже все поняла.

— Прощай, — сказала она после недолгого раздумья. — На помощь Леопардов вы всегда можете рассчитывать, ты и твой ребенок.

После ее отъезда я крепко задумалась, а действительно ли я делаю все правильно. Но все-таки решила довести до конца все свои замыслы.

В колдовстве я быстро набирала обороты. Сила, данная нам с сыном на двоих, множилась с невероятной скоростью. Малыш еще не начал ходить, но уже активно левитировал, пугая прислугу и восхищая Часлава. Кстати, Часлав, прирученный и практически покоренный, стал считать мальчика чуть ли не своим родным сыном, купая малыша в неизвестно откуда взявшейся у него любви. Не забывайте, меня ведь еще в школе считали лучшей в любовной магии, а уж теперь, благодаря новой Силе и активно умножаемому Знанию, я уже не видела краев своим возможностям, ловко манипулируя даже таким могущественным колдуном, как Часлав. Возможно, он и не доверял мне до конца, все-таки он слыл великим интриганом, но находясь под влиянием все новых и новых приворотов, потихоньку расслаблялся и все больше терял бдительность. Я же время зря не тратила, активно изучая все новые заклинания, штудируя огромные фолианты из его библиотеки и практикуясь в новых видах магии. Благодаря Силе моего сына, я сделала огромный прорыв за последний год, узнав больше, чем за все предыдущее время обучения. Часлав очень помогал мне, натаскивая в сложных обрядах и подсказывая все новые варианты решения магических задач. Также он предложил мне после дня рождения сына и последующей за этим моей инициации, отправить меня в Академию Волшебства и Магии. В России их было всего две, я имею в виду, конечно, настоящих, а не тех, о которых кричал интернет. Я загорелась идеей продолжения обучения и с новым азартом погрузилась в древние книги.

Конечно, живя в доме одного из высших Жрецов клана, я занималась не только изучением магии, я активно искала документы, которые могли бы мне помочь прояснить ту странную ситуацию, которая сложилась год назад вокруг Высокого Магистра. Мне очень хотелось понять, что же такое на самом деле эти Источники жизни, почему вокруг них идет такая скрытая, но шумная возня, и что за люди стоят за всей этой историей. Меня распирало желание отомстить за смерть Магистра. Он был добрым, честным, великодушным и благородным, и он совершенно не заслуживал той участи, которую выбрали для него те самые темные и таинственные маги, потомки древних египетских жрецов, про которых мне рассказывал Ратмир. Я обследовала всю библиотеку, подсознательно понимая, что здесь, в свободном доступе, вряд ли найду что-то стоящее. Должен быть какой-то тайник, какое-то секретное место в доме, в котором бы все это могло храниться. Сканируя с помощью Силы стены, полы и перекрытия в доме, я чувствовала, что потихоньку схожу с ума. Я не находила ничего! Но где-то же это должно быть! Периодически я отчаивалась и бросала все попытки найти бумаги в этом доме, но спустя несколько дней бездействие начинало угнетать меня, и я снова принималась за поиски.

Я сидела в библиотеке, стол передо мной был заставлен грязными чашками из-под кофе. Я читала старые, еще школьные, конспекты по магии рун. Я хотела применить древний обряд славянских волхвов на священном языке, используя Руны Макоши. Мне был нужен ритуал, пробуждающий любовь, любовь огненную, пламенную, связывающую жизни, заполняющую пустоту. Я перевернула столько книг, но пока не нашла того, что мне было нужно. От отчаяния я вернулась к старым записям, читая все с самого начала.

"Слово "руна" происходит от старонорвежского "рун", что в переводе значит "шепот" или "секрет". В староанглийском это слово означало "таинство", поэтому наиболее полно (и поэтично) руны можно определить, как "тайна, рассказанная шепотом".

Руны высекали на камнях или вырезали на дереве, ими украшали оружие, посуду, различные предметы, писали заклинания над входом в дом и на носах кораблей. С течением веков начертание и значение рун менялось. Долгое время они служили только для магических целей и гадания. Значение букв алфавита руны приобрели намного позже, после вторжения кельтов в Италию (IV в. до н. э.). Одни знаки были переосмыслены, другие добавлены в подражание знакам латинского письма. Третьи так и не вошли в алфавит и для письма не использовались, их значение осталось чисто магическим и держалось в секрете от непосвященных. Каждая руна имела свое собственное имя и связывалась с тем или иным божеством, предметом или явлением. При нанесении изображения руны, шло обращение непосредственно к той сущности, которую руна обозначала, чтобы воздействовать на нее определенным образом. Для усиления воздействия имя руны произносили или распевали в особой песне.

Помните, — диктовал нам наставник, — каждая руна обладает целым спектром значений, простирающимся от самого примитивного бытового уровня до высочайшей ступени эзотерической мудрости. Черпая энергию рун для магической работы, мы всякий раз отдаем взамен частицу собственной силы. Магия, использующая руны, работает, потому, что каждый рунный символ представляет концептуальную силу. Эти символы могут быть выстроены таким образом, что, если бы они оказались в таком виде в рунном раскладе, то точно предсказывали бы событие, которое вы хотите магически вызвать. Такое расположение соединяет их силы, а с помощью концентрации и визуализации эти силы могут быть магически собраны и посланы в мир, чтобы отработать ваше желание.

Руны — это могущественные силы, правильное их использование может пролить свет и помочь вам на тернистом жизненном пути.

Есть множество традиций и обрядов, сопровождающих, как магические действия, так и гадание на рунах. Но не в них дело. Как показывает практика, можно рисовать руны рукой в воздухе, и они будут работать, а можно потратить насколько дней, занимаясь резьбой по дереву, вымачивая талисман в крови и прыгая с бубном вокруг костра и не добиться этим ничего. Первое и важнейшее правило: вам очень должно быть нужно то, что вы делаете. Второе и не менее важное: вера в успех. Результат не придет мгновенно, и все боги Асгарда не явятся по вашему первому, непонятно, чем вызванному, требованию, и не кинутся выполнять ваше желание.

В основе действия рун, — продолжала я читать, — ваша личная сила. И лишь спустя некоторое время вам удастся уловить закономерности применения рун и изменения происходящих событий. Не обязательно выполнять обряды, однако чем серьезнее вы отнесетесь к рунной магии (да, как и ко всякой другой), тем более желаемый результат получите. А на первых порах стоит быть поосторожнее, чтобы… ну, не получить козу…" В этом месте я улыбнулась, старичок наставник по магии Рун был совершенно потрясающим человеком, добрым, терпеливым и веселым. Он боготворил студентов, отдающих предпочтение его предмету, но и лентяев не наказывал, только ехидничал и язвил по поводу их безделья и неумелости. Если у меня так и не получится извлечь из книжек нужные сведения, то, в принципе, я могу поехать к нему. Его должны привести в восторг мои поиски и стремление к новым знаниям, даже несмотря на то, что они не совсем безвозмездны.

"Одним из вариантом применения рун является создание рунических талисманов. Второй вариант — руническое гадание — одна из древнейших в Северной Европе гадательных систем.

Гадание по рунам — это способ связи с внутренними силами, формирующими будущее в соответствии с выборами и решениями, сделанными в прошлом. Оно позволяет понять, как образуются потоки энергии, вызывающие изменения во внешнем мире, и предугадывать последствия этих изменений.

При руническом гадании духовные силы, изначально присущие рунам, действуют в той ситуации, которую человек пытается разрешить. Это часть процесса, постоянно происходящего на бессознательном уровне. Руны, выбранные Вами, образуют как бы "моментальный снимок" энергетических полей, превалирующих в динамике времени для той или иной ситуации. Руны показывают не то, что должно произойти, а направление определенных действий и их потенциальные последствия. Таким образом, будущее не является предопределенным. Меняя способ восприятия ситуации или свою реакцию на нее, человек может изменить ход событий в благоприятном направлении.

Совет: не стоит экспериментировать (заигрывать) с рунами. Это чревато непредсказуемыми побочными эффектами. Не стоит отклоняться от формального их начертания, или вписывать их в различные геометрические фигуры. Если что-либо не работает, ответ необходимо искать, прежде всего, в себе, а не в Рунах. Не руны для Вас, а Вы для рун. Нельзя воспринимать себя как центр Вселенной. А так же нужно понимать, что если вещь существует реально, то в чьей-либо вере она не нуждается. И от отсутствия таковой не исчезнет. Руны олицетворяют собой очень древние и невероятно мощные энергии. Силы эти гораздо более древние, чем само человечество. Руны есть предмет в себе, а значит это, что Они являются началом Пути, содержанием Пути, целью Пути и самой сутью Пути".

Отлично, одно время мне казалось, что я знаю про Руны почти все. Признаться, я не умела гадать на них виртуозно. И талисманы я не заряжала. Но складывать их в формулы, вызывать с их помощью духов, применять их в практической магии, все это я умела. А сейчас мне всего-то и надо, найти древний славянский любовный обряд. Я не хотела привораживать Влада или пытаться как-то его привязать. Я слишком серьезно относилась к нему, чтобы примитивно приколдовать его к себе. К тому же я знала цену всем этим приворотам. Но если Старейшины правы, и мы действительно предназначены друг для друга, то с помощью Рун богини Макоши я смогу разбудить ту настоящую любовь, которая непременно, рано или поздно должна нас соединить. Если же не этот мужчина является моей половиной, то матерь Макошь просто наполнит нас жизненной силой, его мужской, меня женской, и мы найдем другую любовь. Я понимала, что в жизни все приходит вовремя, не надо подгонять события, торопить богов и ворожить в ожидании перемен. Но так уже хотелось определиться и разбудить ту самую, единственную любовь.

4. Убийство

Заснуть и проснуться в обличье пантеры.

И в миг- ни любви, ни надежды, ни веры,

И в раз- ни тоски, ни долгов, ни грехов,

Ни жалких эмоций, ни глупых стихов…

Часлав был отличным любовником, сильным и страстным, но, конечно не мог исцелить кровоточащую рану в моем сердце, оставленную Владом. Я скучала без него так, что, казалось, сосущая тоска просто сведет меня с ума. Я старалась заполнить свои дни, чтобы не оставаться наедине с самой собой. Я думала о нем всегда, даже когда моя голова была занята волшбой, даже когда я участвовала в обрядах, плетя сложные заклинания; даже когда я по ночам делала аналитические выкладки своих соображений о полученных знаниях; даже когда ласкала своего ребенка; даже когда сплеталась в объятиях с Чаславом; даже когда принимала многочисленных гостей в роли новой хозяйки дома Рауэра. Это выматывающее, раздирающее чувство иногда выгоняло меня из дома и, когда уже не было сил терпеть эту боль, я брала лучшего жеребца из конюшни Часлава и мчалась по полям и лесам, не разбирая дороги. Возвращалась домой с изодранным лицом, исхлестанным ветками, закрывалась в своей комнате и, стоя перед зеркалом, сама себя исцеляла, в ускоренном режиме, не применяя обезболивания и тихо поскуливая. Иногда я перекидывалась в пантеру и черной молнией носилась по лесу, распугивая зазевавшихся лесных жителей. Тогда-то я и совершила свое первое убийство.

Сначала я услышала шум мотора и поняла, что машина сворачивает к лесу. Мне еще тогда подумалось, что будет неудобно, если они поставят свой автомобиль недалеко от моей малютки. Потом моего слуха достигли крики женщины и грубый мужской смех. Я подошла ближе. Когда я увидела двух подонков, срывающих одежду с молоденькой девочки, перед глазами поплыл кровавый туман. Девчонка валялась на коленях в снегу, перемешанном с грязью, умоляя не трогать ее и отпустить, а парни с хохотом отталкивали ее ногами, прихлебывая водку из бутылки. Один уже начал расстегивать ремень на джинсах, когда я выпрыгнула на опушку. Девчонка первой увидела меня, ее рот исказился в отчаянном крике. У парней вытянулись лица. Я медленно двигалась к одному из них, гипнотизируя взглядом. Они бы могли просто убежать, клянусь, я собиралась их только напугать. И вдруг один из них, спотыкаясь и падая, бросился к машине. Я-то думала, что он просто хочет уехать, и повернулась к его другу, с кошачьей улыбкой наступая на него. И вдруг услышала за своей спиной характерный щелчок и визг девчонки. Интересно, кого она боялась больше, меня или своих потенциальных насильников? Я, не поворачиваясь, сделала прыжок в сторону, уходя с линии огня. Раздался выстрел, и друг стрелка закрутился на одном месте, получив ранение в плечо. Запах свежей крови взбудоражил мои чувства, я прыгнула на стреляющего. Он сделал еще пару выстрелов, прикрываясь девчонкой, как щитом. Но пули не задели меня, я уже подмяла под себя хрупкое человеческое тело, вонзая когти и зубы в мягкую плоть. С трудом оторвалась от него, мотая головой и слизывая кровь с изрытого снега. В снегу рядом лежала неподвижная девушка, ее лицо было залито кровью. Я склонилась к ней, принюхавшись, она была в крови мужчины, у нее самой не было никаких видимых повреждений, если не считать того, что она находилась в глубоком обмороке. А парень был мертв. Я быстро скрылась среди деревьев, вывалялась в снегу, смывая кровь с морды, добралась до машины, перекинулась в человека, натянула одежду и кинулась обратно к месту происшествия. Я довезла девчонку и раненого парня до больницы и тихо ретировалась домой.

Взволнованный Часлав встретил меня на пороге дома. Вид у меня, должно быть, был безумным. Я все рассказала ему, неожиданно разрыдавшись на его плече. Он утешал меня, плетя заклинание, стирающее память. Но у меня в сознании стояли такие мощные блоки, что никакого результата он не достиг. Он только сумел немножко притупить моральную боль и уговорить мучавшую меня совесть. Я полночи отмывалась в ванной, сдирая кожу. Мне все казалось, что на моем лице и руках следы человеческой крови.

С тех пор я ни разу не трансформировалась, старательно загоняя страшное воспоминание вглубь памяти. Часлав был очень заботлив и нежен, видимо, боясь, что я растеряю остатки разума. Много раз он спрашивал, что со мной происходит, пытался погрузить в магический сон, использовал гипноз, но наша с сыном новая Сила надежно защищала меня от вторжений извне. После того случая, я стала меньше думать о Владе, помня только ощущения своего тела, которые он вызывал во мне. Я изматывала Часлава сексуальными марафонами, но так и оставалась с мучительной болью внутри. Во мне словно было все выжжено. Я просто ничего не чувствовала, на автомате двигаясь, разговаривая, даря ласки сыну и ложась в постель к Рауэру. Более-менее, в себя я приходила только тогда, когда начинала использовать Знание. Конечно, я могла его позвать, я могла хотя бы услышать его, создав между нами мысленную связь. Но я так страшилась услышать в его голосе ненависть и отвращение или, что еще хуже, полное равнодушие, что не смела даже подумать о призыве. Конечно, великолепная Рада поделилась со своим учеником информацией о новой роли, которую я стала играть в клане Черных волков. Боюсь, больше я никогда Влада не увижу. Боль поднималась изнутри, разливаясь за грудиной и пытаясь смять меня, раздавить и скрутить в очередном приступе рыданий, но я держалась, выжимая из себя улыбку в твердом намерении достичь поставленных целей.

5. Встреча

Сумасшедшая, дикая черная кошка

Не урчит под рукой, не лежит на кровати,

Не играет с клубком, не лакает из плошки.

Только нервно шипит: против шерсти не гладьте!

В ночь уходит тайком, возвращаясь под утро.

Никого не любя, совершенно чужая,

Смотрит дерзко в глаза так надменно и мудро,

В вертикальных зрачках холод звезд отражая.

Только в мире твоем злость меняет на нежность,

Забывая про тяжесть душевных агоний.

И становится черная вдруг белоснежной

Под твоей обожаемой чуткой ладонью.

На день рождение малыша съехались толпы народа. Маги и магички разных рангов за неделю начали прибывать, потихоньку заполняя поселковую гостиницу. Я, измученная подготовкой к празднику и предшествующей ей церемонии присвоения имени, просто валилась с ног, встречая дорогих гостей. Приехали любимые друзья, с каждым хотелось пообщаться и продемонстрировать новую Силу, времени катастрофически не хватало. Часлав, смеясь над моими потугами, сказал, что мне пора осваивать управление временем, и я твердо пообещала себе заняться этим сразу после дня рождения.

В день праздника все собрались на большой площади. Сегодня мой сын должен был получить истинное имя. Я должна была выбрать двух магов, которым абсолютно доверяла. С помощью специального ритуала они вызовут духов-хранителей и узнают у них истинное имя, а также судьбу моего ребенка, данную ему еще при зачатии. На этом же ритуале обозначатся его личные хранители, которые будут сопутствовать ему всю его жизнь, оберегать в этом и других мирах, наставлять и обучать. Сегодня же я выберу для него мирское имя, с которым он будет жить вплоть до поступления в Школу магии и первой его инициации, как адепта. Часлав очень хотел стать тем самым магом, которому будет открыто истинное имя малыша, но я боялась его, понимая, что он с удовольствием возьмет под контроль моего сына в будущем. Поэтому в проводники выбрала Ратмира и Раду. В положенное время они вошли в ритуальный зал вместе с мальчиком, а вратарники закрыли и запечатали заклятиями за ними двери. А мы, все стоящие на площади, соединились в магический круг и произносили на истинном языке слова заклинания, облегчая духам дорогу в наш мир.

Я давно думала, какое же мирское имя дать ребенку. Оно должно иметь сакральный смысл и в то же время быть достаточно современным, чтобы он не выделялся особо из толпы сверстников. После бурного обсуждения с Чаславом я все же остановилась на имени Руслав, если более современно, то — Руслан, значит, русский, русый. Мой мальчик и, правда, был со светло-русыми волосами.

Через час заклятия торжественно слетели, двери распахнулись, и перед нашими взорами предстали величественные Рада и Ратмир, а между ними мой маленький проказник в белых одеждах с неизменной улыбкой на губах. Вся площадь склонила колени перед ним. Он радостно взвизгнул и воспарил над толпой, летя мне навстречу. Маги, которые еще не имели счастья созерцать это, дружно ахнули. Я поймала малыша в объятия, и он своей собственной Силой закружил меня в воздухе. Все маги зааплодировали, а мы осторожно опустились перед проводниками. Ратмир улыбался, а Рада вдруг изменилась в лице. Я проследила ее взгляд, и дыхание мое перехватило. Через толпу к нам шел Мирослав. Как он тут оказался? Почему Часлав не предупредил меня? Что мне ждать от его появления? Я покрепче прижала ребенка к себе. Ратмир и Рада придвинулись к нам ближе, торопливо приблизился Рауэр. Мирослав преклонил колени перед Обретшим Имя. Русланчик схватил его за прядь волос и с удовольствием подергал. Славка изобразил на лице улыбку и ретировался за спины других магов.

Всех пригласили в огромный банкетный зал. Часлав не стеснялся в средствах, он реально закатил пир на весь мир. За столом была объявлена дата моей инициации. Пока все насыщались, я бегала от стола к столу, заручаясь поддержкой магов и приглашая нужных мне людей на обряд моего посвящения. Как новоиспеченная хозяйка клана, я должна была всех обогреть вниманием. Похоже, никто и не сомневался, что после инициации Часлав сделает мне предложение. Рауэр не выражал так открыто свое расположение мне, как, например, тот же Мирослав, но его взгляд все время перемещался за мной, в каком бы конце зала я не находилась. Я постоянно ощущала его присутствие, поддержку и готовность раскрыть надо мной щит или нанести удар любому, кто будет представлять для меня опасность. Подумать только, этот человек совсем недавно ненавидел меня до звона в голосе и дрожи пальцев! Все-таки великая вещь Магия! Один из руководителей клана, представитель его священной власти, Жрец, рыцарь магии вдруг привязался к молодой ведьме, не в силах избавиться от зависимости. Он, конечно, человек непростой, но в данной ситуации неизвестно, кто кому больше нужен.

Я подскочила к нему в разгар веселья (маги тоже умеют веселиться, еще как), украдкой чмокнула в губы и поинтересовалась, что здесь делает Мирослав. Он не мог приехать без разрешения местных Старейшин, за ним и Белкой были приставлены наблюдатели. Рауэр пожал плечами, обещая разобраться позже, предпринял попытку увлечь меня в одну из пустых комнат, но тут его отвлек кто-то из Старейшин, и я оказалась свободной. Неожиданно я почувствовала осторожный импульс-прикосновение. Кто-то звал меня. Покрутив головой и ничего не поняв, я стала прислушиваться внимательней. Кто-то звал меня, тихо, но настойчиво. Я решила выйти на воздух, там меньше народа, слышно должно быть лучше. Накинув шубку, выскользнула на балкон. Он уже стоял там, поджидая меня.

Слава был завернут в темный длинный плащ на меху. Он достал из его складок кожаную папку и молча протянул мне.

— Что это? — удивленно спросила я, разглядывая его.

Он осунулся, похудел, под глазами темные синяки, всегда дерзкие насмешливые глаза потускнели, он все время отводил взгляд, руки его находились в беспрестанном движении, речь была сбивчивой и сумбурной.

— Ты просила информацию. Вот она. Здесь люди, которые беседовали со мной перед тем, как твой Влад был арестован. Я не думаю, что ты можешь что-то сделать. Но если ты, стерва, хочешь угробить себя, я не буду тебе в этом препятствовать. Единственное, думаю, что и я после этого долго не проживу. Да и сейчас…Силы уходят. Не знаю, куда, но уходят. Как будто что-то черное вытягивает меня. Белка родила сына, позаботься о нем, если со мной что-то случится. Я ненавижу своего брата, но тебя я действительно любил, помни об этом.

Он перемахнул через перила, я успела зацепиться за его поле, удерживая. Он так и завис над землей на уровне второго этажа.

— Ну? Что ты хочешь? — устало спросил он, даже не повернув головы.

— Слава, я могла бы тебе помочь, — мое сердце почему-то разрывалось от жалости. Теперь, когда я стала обладательницей волшебной папки, я не испытывала к своему Мастеру ненависти.

Я коснулась рукой его лба и испуганно отдернула ладонь. Слава чуть не сверзился вниз, но чудом удержался и печально взглянул на меня.

— Что? Что ты увидела?

— Проклятье. Это проклятье.

Я увидела снова ту сцену, которую мне пришлось наблюдать, когда мы с Ратмиром, открыв временной портал, шли по следам убийцы женщин, черного мага, который выпивал из них всю энергию. Я снова смотрела на девушку, разметавшуюся на кровати, с ужасом наблюдающую за мужчиной, склонившимся над ее шеей. Он прокусил ее вену, делая глоток крови. Ее губы шевелились в последней попытке что-то произнести. Она шептала…проклятье.

Часлав сидел на кровати, довольно равнодушно наблюдая за моими метаниями по комнате. Бесполезный спор продолжался уже полчаса.

— Да ты подумай, — взывала я. — Он же отец моего ребенка. Все это проклятье перейдет на Руслава. Если тебе наплевать на моего сына, то мне хотя бы не мешай. Я найду мага, который снимет с Мирослава проклятье.

— Надежда, — устало повторял мне в очередной раз Рауэр. — Ты пойми, на Русике это никак не скажется, я видел это проклятье. Не надо так волноваться.

— Часлав, послушай, Славка ведь твой ученик. Ты вот так просто дашь ему умереть? Ему еще сына растить. Сними проклятье, я знаю, ты сможешь.

Он устало вздохнул, потер подбородок и откинулся на кровати.

— Иди ко мне, моя ведьма!

— Не пойду, — заупрямилась я. — Сначала дело, потом секс.

Доля секунды, и Часлав уже стоял сзади меня. Запрокинул мне голову, прижал к себе.

— Какое дело, девочка? Мой ученик не оправдал возложенных на него надежд. Он провалил миссию, он не достоин твоего внимания. Ему самое место умирать в своей глуши. К тому же, никто не уполномочивал его выпивать тех бедных женщин, это была его личная инициатива. Надо отвечать за свои поступки.

Его руки уже ласкали мое тело, снимая одежду. Я мысленно поежилась. Когда-нибудь я тоже стану ему не нужна, и он отправит меня умирать в какой-нибудь темный лес. Я постаралась расслабиться, закрыла глаза и позволила ему довести себя до кровати.

Покрывая мое лицо поцелуями, Часлав вдруг предложил:

— Дорогая, хочу предложить тебе один изыск. В магии Крови есть…

Но я не дала ему договорить. Я выпрыгнула из постели, меня затрясло.

— Нет, нет, я не хочу.

Он удивленно смотрел на меня:

— Но это не больно и не опасно. Что с тобой? Что ты соскочила? — в его голосе появились недовольные нотки.

Рауэр — человек властный, он не любит, когда его не слушаются. С ним все время приходилось играть, чтобы добиваться того, чего мне хотелось. Такое открытое сопротивление его плотским желаниям я показала в первый раз. Но я не могла даже думать о сексе с магией Крови. Само сочетание этих слов вопило мне о Владе. Я любила его, я хотела его, все мое существо рвалось к нему. Каждую секунду я ждала его появления, как неслыханного чуда. Я мечтала — вот, он приедет, и вся моя жизнь перевернется. И я наконец-то буду счастлива.

Кинув на Рауэра мутный взор, я бросилась вон из спальни. Влетела в свою комнату, извлекла из шкафа первую попавшуюся подходящую одежду, не помню, как, натянула ее на себя и помчалась вон из дома. Боль гнала меня вперед, я бежала, не разбирая дороги, влетела в гараж, завела машину и поехала, сбив шлагбаум на выезде из поселка. Куда я ехала и сколько времени? Я не знала. Скорость и сосредоточенность на дороге немного отвлекали от сжирающих сознание мыслей. Я ехала в Москву. Мне подойдет любой клуб, любая пивнушка, где можно взять выпивки. Залиться так, чтобы не чувствовать ничего. Если магия не помогает, то алкоголь отлично подойдет. Я припарковала машину возле какого-то сомнительно заведения с мрачной вывеской. "Ведьмина башня" гласила она. Что ж, очень актуально. Я толкнула дверь, зацепилась за порожек, мысленно пожелала хозяевам больших творческих успехов и практически попала в объятия охраны.

— Где ведьма? — с ходу заявила я.

Посозерцав их непонимающие лица, пояснила:

— Ну, у вас башня-то ведьмина. И где та ведьма? Я хочу с ней выпить.

Не добившись толка от охранников, я пошлепала в зал, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. К приключениям я не была сегодня расположена. Как следует накачавшись водкой и чувствуя непреодолимое желание прогуляться, я, пошатываясь, выплыла на свежий воздух, улыбнулась своей машинке и поковыляла по нечищеному московскому тротуару в никуда. Просто шла, чтобы идти. Просто шла и улыбалась обледеневшим веткам и засыпанным снегом скамейкам. Просто шла, ни на что не надеясь и ни о чем не мечтая. Шла, заворачивая в переулки, проходя в арки, и не запоминала дороги. Шла, мысленно начав диалог с Владом. Если мне раньше не хватало смелости установить мыленную связь с ним, то сейчас под воздействием алкогольных паров, я на все наплевала и начала рассказывать ему все, чем я жила все эти месяцы без него, передавая ему мыслеобразы. Если он спит, то все это придет ему во сне, если же бодрствует, то они просто дерзко вторгнутся в его сознание в виде ярких картинок. Пусть думает обо мне, что хочет. В конце концов, я же должна ему сказать, что он значит для меня. Я не звала его, нет. Я не предлагала ему себя. Я делилась с ним своими эмоциями, пусть он знает, как я истосковалась по нему.

Я остановилась, обняв деревце, готовая прижаться щекой к его коре и разрыдаться. Услышала, как сзади меня остановилась машина, хлопнула дверца:

— Эй, крошка, — раздался голос сзади.

Двое незнакомых парней стояли в десяти метрах от меня, изучая мою интересную позицию. Один из них направил на меня пистолет:

— Иди в машину, — приказал другой.

Опьянение накатывало волнами. Я силилась понять, что происходит, и в какое опять приключение я попала. Выставить щиты или просканировать ауру мужчин у меня не было сил. Я глупо улыбнулась:

— Ребята, а что происходит?

— Да ничего, поиграем, отпустим. Ты ведь скучаешь, детка.

Я все так же обнималась с деревом, опасаясь от него отлепляться. Ножки держали меня плохо. Один из мужчин решительно направился ко мне. Я таращилась на него, наблюдая за перемещением и прикидывая, какой из волшебных приемов я еще в силе применить. Как-то так получалось, что никакой. Ни стать невидимой, ни ударить, ни, тем более, исчезнуть в портале я не могла. Парень подошел ко мне почти вплотную, с интересом меня разглядывая:

— Хорошенькая.

— Угу, — промычала я. — Мальчики, лучше отойдите.

Оба рассмеялись. Должно быть, со стороны я выглядела забавно. Еле живая девица, покачивающаяся на каблуках и боящаяся отцепиться от дерева, пытается угрожать дядям с пистолетом. И ведь действительно, забавно. Мне только что делать? Расслабиться и получить удовольствие? Только сомнительное какое-то удовольствие. Я попыталась освободить руки и сплести более-менее серьезное заклинание, но, отлепившись от дерева, стала заваливаться в сугроб.

Яркая вспышка света ослепила меня, я неловко взмахнула руками, оседая в снег. Прямо передо мной крутился золотисто-зеленый вихрь, из него появился силуэт человека. Парни отступили назад, тот, что был с пистолетом, начал стрелять. Второй в ужасе что-то кричал. Я тупо сидела в снегу, силясь понять, как Часлав умудрился найти меня. Парни бросились к машине, захлопали дверцы, заурчал двигатель. Человек повернулся и зашагал ко мне. Против света я не видела его лица, но сердце вдруг так сильно забилось. Хмель разом слетел с меня. Это был не Часлав. Он взял меня за плечи, вытащил из сугроба и встряхнул. Я еще не видела его, но его прикосновение тут же открыло мне, кто передо мной. Я зарыдала, судорожно вцепившись в него и утыкаясь лицом ему в грудь. Влад вернулся!

Он крепко держал меня, прижимая к себе и не давая мне оторваться. Я с трудом подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Они мерцали таинственным светом, с нежностью глядя на меня. Я, как нормальная земная женщина, снова зарыдала от любви, счастья и облегчения. Он слегка поглаживал меня по волосам, успокаивая. Подняв мой подбородок пальцем, он прижался губами к моему рту. И вдруг… Он терял телесную оболочку, он таял в моих объятиях, его тело исчезало, вкус его губ растворялся в воздухе. Я пронзительно закричала, пытаясь схватить его руки. Его больше нигде не было, только родной запах его волос и кожи еще щекотал мои ноздри.

Домой я приехала трезвая, собранная и сосредоточенная. Прошла к Руславчику, обцеловала его с ног до головы и села у него в комнате с ноутбуком, писать письма нужным мне людям.

6. Академия Волшебства. Лунница

Я знаю: придет это время, и на небе где-то

Зажжется, улыбки даря, голубая звезда.

И ты все забудешь, лучами ее обогретый,

Ты будешь моим, и будешь уже навсегда.

Так солнце восходит с утра после сумрачной ночи,

Так первый подснежник из грязного снега встает.

Ты с временем этим расстаться и сам не захочешь,

И значит, оно никогда, никогда не пройдет.

Я уезжала. Уезжала вместе с сыном, как официальная представительница клана. Уезжала учиться. Не дожидаясь инициации, я поступила в Академию Волшебства и Магии, блестяще сдав все вступительные экзамены. Рауэр списался с ректором, объяснил ему нашу ситуацию, и тамошние маги с удовольствием согласились принять меня вместе с сыном. Мальчиком тоже будут заниматься, обучать и наблюдать за его успехами. Со дня появления Влада прошло около двух месяцев, больше он не появлялся, не присылал весточек и не выходил на мысленную связь со мной. Но я все время ощущала его незримое присутствие. В ту же памятную ночь я собрала все вещи и выехала вместе с сыном из дома Часлава, заселившись в гостевом домике на окраине поселка. Мой дерзкий поступок привел любовника в ярость. В течение двух суток над поселком громыхал гром, метались неуправляемые молнии, попеременно шел то дождь, то снег, земля периодически взметалась из-под ног, все четыре ветра дули одновременно в разные стороны — Рауэр утешался с помощью магии Стихий. Он пытался со мной поговорить, я просто закрылась от него всеми известными мне щитами. И лишь когда он успокоился и прислал мне официальное приглашение на аудиенцию, я отправилась к нему, не забыв взять с собой Руслава. Я поставила несколько условий, в свою очередь, приняв его требование остаться в клане. Пока мне нечего было терять. Золотые леопарды не предъявляли на меня прав, Влад молчал, все мои друзья были далеко, и мне не приходилось рассчитывать на чью-то бескорыстную помощь. А поддержка клана Черных волков давала мне массу преимуществ. Часлав был несчастлив терять любовницу, но деваться ему было некуда. В своем решении я была непреклонна. Ничего не объясняя, я просто поставила его перед фактом — я еду учиться. Он, заинтересованный в увеличении нашего с сыном могущества, покорился. И вот я покидаю клан и отбываю в Академию. Меня сопровождает мой добрый гений, неизменная помощница Дена. Она будет заниматься с малышом, пока я буду посещать лекции и практические занятия. Академия выделила нам небольшой коттедж на территории своего комплекса. Официально, для обычных людей, это место считалось закрытой военной базой. Так что из нас будут готовить спецназовцев. (Ха-ха)

Я занималась как одержимая. В библиотеке у меня давно не требовали пропуск и разрешали оставаться в читальном зале до глубокой ночи. Ректор выделил мне личную лабораторию и маленький зальчик для боевых тренировок. Потихоньку я обзаводилась друзьями, столь же помешанными в стремлении изучить Знание. Мы проводили много времени в тренировочных залах и наших лабораториях. По выходным, шумной компанией, прихватив Дену и Руслава, мы выезжали на природу. На сбор растений или для практической магии. То тренировались в магии Стихий, то пытались производить фантомы, упражняясь в магии Подобия. Создавали магические замки, пробуя новые способы защиты зданий от враждебного проникновения. Совершенствовались в телепортации, прибегая к новым различным уловкам, таким как замедление времени в определенных местах, создание ловушек или фальшивого пути. Придумывали новые заклинания и новые трансформации. К вечеру измученные, но довольные, напитавшись природной энергией, возвращались в Академию, сметая в столовой все, что там оставалось. А дальше по полночи зубрили списки истинных имен, штудировали истинный язык, активно подпитывая силы магией, что, в принципе, не очень приветствовалось, потому что студенты должны отдыхать для последующего нормального восприятия знаний.

Увы, я очень мало проводила времени с собственным сыном, переложив все заботы о нем на плечи Дены. Меня периодически мучила совесть. У ребенка нет отца, так еще и матери он практически не видит. Мы, конечно, постоянно общались с ним телепатически. Он внимал всем моим лекциям, периодически создавал вопросительные мыслеобразы у меня в голове, когда что-то не понимал в заумных научных книгах, всегда терся в лаборатории, присутствуя при моих неимоверных опытах. А также Руславу доставляло огромное удовольствие наблюдать тренировки по боевой магии. Он совершенно не к месту носился по залу, ловко уворачиваясь от выпадов противников, блокируя удары и ставя какие-то уж совсем невообразимые ловушки. На наши занятия часто приходили преподаватели, академики и даже сам ректор. Глядя на моего сыночка, они только изумленно качали головами, признаваясь, что никогда ни о чем подобном не слышали. Руславу шел всего лишь второй год. Увы, у меня практически не было времени, чтобы просто поваляться с ним на кровати, читая детскую книжку, или построить с ним какой-нибудь деревянный замок. Но зато, правда, это было не очень часто, когда мы гуляли в академическом парке, я учила его выстраивать иллюзорные крепости по всем законам магической науки. Однажды мы с ним размышляли, каким бы видом магии заполнить ров перед старинным ментальным дворцом, когда сзади раздался голос:

— Замок рухнет, у него очень плохо сделан фундамент. Даже учитывая то, что это иллюзия, он все равно завалится. Магия не сможет его долго поддерживать. Надо же соблюдать хоть какие-то архитектурные нормы.

Мы обернулись. На дорожке стоял и улыбался нам Ратмир, собственной персоной. Я бросилась ему на шею, Руславчик прыгал рядом, теребя запыленный плащ старого Мастера. Ратмир, человек, в общем-то, сдержанный, довольно улыбался, поглаживая меня по плечам.

— Ну-ну, будет-будет. А почту ты вообще свою не проверяешь?

— Как не проверяю? Каждый день, — удивилась я.

— Да не электронную, — поморщился маг. — Тот ящик, что висит у тебя на двери. Я же прислал тебе письмо о своем приезде. Академия пригласила меня в качестве наставника по магии Времени.

Мы медленно шли по дорожке. Руслав путался под ногами, хватая Ратмира за руки и периодически извлекая для него из своих карманов несуществующие игрушки-иллюзии. Ратмир, чтобы отвязаться, достал из складок плаща крошечную книжечку, дунул на нее, и она выросла на глазах, превратившись в шикарную красочную детскую книгу. Руславчик открыл от восторга рот и притулился на ближайшей скамейке, с упоением разглядывая картинки.

Я выразила восхищение новым назначением Ратмира. Еще одна родная душа поблизости, еще один наставник, который не пожалеет времени и будет заниматься со мной отнюдь не формально.

— Надежда, я хотел просить тебя. Когда твой сын достигнет семилетнего возраста, ему назначат Мастера. Так всегда поступали с сильнейшими магами. К тому времени ты вряд ли еще чему-то сможешь его обучить. Так вот, я бы хотел стать Мастером твоего сына. Я понимаю, что Влад очень сильный ведун, а к тому времени он еще и умножит свою Силу, но все-таки ребенку нужен независимый наставник, а не родитель.

— Ратмир, — в изумлении прошептала я. — О чем ты говоришь?

Маг поднял на меня умный и горький взгляд.

— Не страдай, девонька. Он будет твоим мужем. Да-да, вы будете вместе, очень скоро. Просто немножко подожди.

Я обессилено опустилась прямо на землю.

— Ты видел его?

Ратмир смущенно покашлял и, немного помешкав, снял с шеи оберег лунницы и протянул мне. Я с трепетом приняла ее на раскрытую ладонь.

— Он прислал?

Маг молча кивнул, отводя взгляд и протягивая мне руку, помогая подняться. Ноги держали меня плохо. Я уцепилась за Ратмира, прижимая лунницу к губам. Это древнейший славянский оберег, символизирующий единение двух движущих начал: луны — женского начала и солнца (креста) — мужского начала. Он предназначен для устранения конфликтов между партнёрами, внесения в их отношения мира, доброты и счастья. Лунница — испокон веков являлась оберегом женского здоровья. Считается, что она предотвращает развитие различных заболеваний, способствует легкому течению беременности, уменьшает боль при родовых схватках. Тогда как цветочные узоры на луннице означают, что владелец этого оберега находится еще и под защитой Солнца, а это гарантирует успех в делах и уважение окружающих. Этот подарок можно было расценивать не просто как объяснение в любви, а как предложение руки и сердца. Я заплакала. Ратмир возвел глаза к небу, и заплел заклятие хорошего настроения, просто опутывая меня радужным весельем.

Вдруг перед нами возник фантом моего однокурсника — на территории Академии это делалось очень даже просто. Вадим гневно сдвинул брови и потыкал пальцем в свое запястье. О, нет. Я, как всегда, забыла о времени. У нас же практическое занятие по магии Рун! Я торопливо чмокнула сына, велела ему отвести Ратмира к нашему домику и телепортнулась в аудиторию. Все уже сидели за столами. Я успела как раз вовремя, в зал вошла преподавательница магии Рун, внешне молодая и строгая особа, недавно отметившая свое восьмидесятилетие. Я вот тоже так хочу, быть всегда молодой и красивой. Замедлить с помощью магии старение и целую вечность обожать свое отражение в зеркалах.

— Я же просила не надевать новые обереги на занятия, не показав их предварительно заму по защите, — недовольный голос наставницы прозвенел на всю аудиторию.

Ой, это же я пришла с новым оберегом. Лунница была все еще зажата в моей руке. Я вышла в проход, спустилась к ее кафедре, протягивая на ладони оберег. Наставница поводила над ним рукой и еле заметно улыбнулась краешками губ.

— Обручение, Надежда? Знакомый след. Подарок от Золотых леопардов?

— Да, — радостно вскинула я на нее взгляд. — Вам он знаком?

— Мастер Рада моя близкая подруга. Мы вместе учились в магической Школе, — взгляд наставницы затуманился от приятных воспоминаний. — И все же не стоило вам приносить его, предварительно не поставив защиту. А теперь, дорогая Надежда, раз уж вы все равно здесь, будьте добры ответить вчерашний урок.

Мое настроение несколько понизилось, но не зря же Ратмир плел заклятие, я улыбнулась и начала уверенно отвечать.

7. "Мальчики пропали!"

Я тебя призову самым древним кровавым обрядом,

Возжигая куренья, кинжалом скользя по запястью…

Через тысячу снов ты ответишь горячечным взглядом,

Покоряясь призыву отчаянья, боли и страсти.

Я забыла лукавство, обманы, игру и веселье.

Мое сердце в ладони твоей… наклонись и послушай.

Не хочу чаровать и варить приворотные зелья,

Оплетя заклинаньем твою непокорную душу.

Мое сердце тебе, для тебя, о тебе и с тобою.

Я хочу, чтоб любил ты меня без волшбы и заклятий.

Для тебя быть послушной, коварной, безумной….любою…

Лишь на миг выпуская из нежно-опасных объятий.

Чтобы только вздохнуть и опять в поцелуй погрузиться,

Чтобы жить, зацепившись за мир перевернутым взглядом…

Всем известным богам за тебя я готова молиться,

Чтобы просто ты был… в это мире… пусть даже не рядом.

Моя инициация откладывалась так долго, что уже никто не верил, что я когда-нибудь пройду колдовское посвящение и стану полноценным магом. И вот наконец-то дата была назначена. Вовсю шли приготовления. Друзья, судя по всему, планировали грандиозное шоу, что-то типа коронации, которое грозило затянуться на несколько дней. Я же не принимала в этом участия, готовясь к сдаче текущих экзаменов и многочисленных зачетов. К тому же, я была озадачена написанием курсовой, я ведь не могла ударить в грязь лицом и очень старалась. Ко мне в гости, в преддверии грядущей инициации, приехал Владимир, сын Высокого Магистра, мой любимый маленький друг. Он был в восторге от общения с Руславом, мальчишки быстро подружились, несмотря на разницу в возрасте, и почти все время проводили вместе, придумывая множество магических забав. Дена приглядывала за мальчиками, пока я с маниакальным упорством дописывала курсовую, параллельно зубря билеты по магии Рун.

А ведь я еще должна была готовиться к посвящению! Из еды мне оставили только пророщенные зерна пшеницы, а пила я красное вино, напополам с водой. По ночам читала бесконечные заклинания. Дена тихо сокрушалась по поводу моей худобы и старалась незаметно подпитать меня энергией, что я в корне пресекала. Слово инициация в буквальном переводе означает "посвящение", "вступление во что-то". Инициация мага — это способ взять к себе в союзники те или иные силы. Но также посвящение имеет и еще несколько важных аспектов. Во-первых, инициация — это сознательный акт, говорящий о том, что человек обдуманно вступает на путь магии. Во-вторых, это испытание для новоявленного мага. От его концентрации, силы воли, от течения всего обряда будет зависеть очень многое в его будущей жизни. В-третьих, магическое посвящение дисциплинирует человека, делает его причастным к чему-то великому и важному. После инициации магия перестает быть увлечением, хобби, способом достичь некоторых личных целей. В-четвертых, посвящение — это сложное испытание, которое сможет с достоинством пройти далеко не каждый. Свою первую инициацию я проходила при поступлении в Школу. Но это был только пробный камешек. На этот раз все будет куда более серьезно. Было еще одно затруднение. Инициацию мага проводит его Учитель, Мастер. Мой же Мастер был лишен всех видов магии и отправлен в ссылку. Знаю, что Рауэр клана Черных волков усиленно думал над выходом из этой ситуации. Он выбирал из двух вариантов — временно вернуть Мастера из ссылки или провести надо мной посвящение от коллективного мастера. В этом случае группа магов может объединить свои энергетические потенциалы и сформировать систему, равную по энергетике магу более высокого уровня. Возникает некий "магический круг", состоящий из сорока магов. Магический круг представляет собой мощного энергетического вампира. Отсасывается вся жизненная энергия, и наступает состояние умирания с входом в фазу соединения сознания с подсознанием. После соединения сознания с подсознанием жизненная энергия вливается обратно в ученика. Любое магическое посвящение предполагает непосредственный контакт адепта с одним или несколькими духами во время обряда. Очень часто посвящаемый в момент своего "рождения" для мира магии видит именно ту сущность, которая будет ему помогать все время. Другими словами, тонкие тела образуют незримую связь, крепнущую с годами. Так же предполагается "крещение" мага новым именем, с которым он будет входить в мир сущностей. Имя тоже, по идее, должен выбирать Мастер. Вот бы мне не хотелось, чтобы Мирослав знал мое новое истинное имя. Но я убедила себя не заморачиваться этим раньше времени. Во время обряда может быть много всяких неожиданностей, неизвестно еще, как поведут себя духи, которые в дальнейшем станут моими покровителями, так что мое дело поститься, читать заклинания, входить в транс и спокойно ждать означенного дня.

Я как раз заканчивала защиту курсовой по теме "Охранительная магия в современном обществе", когда дверь почти слетела с петель, в аудиторию ворвалась растрепанная Дена с перекошенным лицом и, задыхаясь, выкрикнула:

— Мальчики пропали!

Я очень медленно среагировала на новость, не понимая, как с детьми могло что-то случиться на территории магической Академии. А передо мной уже открылся портал, и Ратмир, извиняясь в сторону изумленного преподавателя, втащил меня в него за руку. Мы вынырнули из портала около моего коттеджа. Здесь как раз в последний раз видели мальчиков, здесь же и терялся их магический след. Я, перепуганная, ползала на коленях по земле, пытаясь нащупать направление дальнейших поисков и с ужасом ощущая стремительную потерю энергию. Мне даже не хотелось думать, что это могло означать. Мой сын находился где-то очень далеко и, несомненно, он был в опасности. Его жизни что-то очень угрожало, иначе у меня бы не было такого безнадежного разрыва нашего общего энергетического поля. Ратмир безостановочно сплетал заклинания, в надежде найти конкретное место их пребывания. Плюнув на это безнадежное дело, он открыл временной портал, возвращаясь в прошлое. Он не знал точного времени их исчезновения, и ему пришлось путешествовать несколько раз, прежде чем он увидел, что же сотворили мои дети. Ратмир был очень сильным магом, но все равно это здорово истощило его силы. Оказывается, более продвинутый Володя, увидев магический потенциал Руслава, решил, что будет совсем неплохо смотаться в Москву и приобрести для меня какой-нибудь подарочек. И приурочить его вручение к приближающейся инициации. Вероятно, Руслав не совсем понял эту гениальную задумку, но сама идея с путешествием в пространстве ему понравилась, и мальчики, силой Руслава открыв портал, отбыли в неизвестном направлении. В неизвестном, потому что местоположение столицы Владимиру было известно весьма приблизительно. Фактически, они шагнули наугад. Каждый маг знает, что неточность координат при открытии пространственного портала опасна тем, что можно вывалиться в неизвестном месте, оказаться внутри какого-либо предмета или даже "зависнуть" между мирами. Я панически заметалась, ощутив наконец-то под ладонями тающий след портала. Как их теперь искать я слабо себе представляла. Ратмир, судя по всему, тоже. Во всяком случае, он понимал, что самостоятельно мы с этим не справимся. Он воздел руки кверху, призывая помощь. Вскоре все свободные на данный момент маги и адепты собрались вокруг нас.

Я находилась в полуобморочном состоянии, истощенная ритуалами подготовки к инициации и стремительным оттоком Силы. Я пыталась призывать попеременно, то сына, то Владимира, но не могла к ним пробиться. Мальчиков слышно не было. Мне становилось все страшнее и страшнее. Ратмир раздавал указания магам, постепенно, то один, то другой из них исчезали в пространственных порталах. Кристалл на моей шее раскалился, обжигая мне кожу, последние силы уходили из меня. Я отдавала сыну по максимуму, пытаясь удержать его в этом мире. Ратмир склонился надо мной, и это было последнее, что я увидела.

Я пришла в себя в своей кровати. Дена плакала в противоположном углу комнаты, помешивая какой-то отвар. Я с ужасом почувствовала, что во мне не осталось ни капли магии. Что же сейчас происходит с моим сыном? На мой вопрошающий взгляд Дена отрицательно помотала головой.

— Они не нашли их. Не нашли, — всхлипнула она.

— Сколько прошло времени?

— Около шести часов.

О, это уже очень серьезно. Если такое количество магов не смогло найти нужный след, это значит… значит… я была готова разрыдаться, но тут открылся портал, и появился Ратмир. Он выглядел уставшим и измученным. Порадовать меня ему было нечем, и все-таки его присутствие вселяло некоторую надежду.

— Мы больше не можем продолжать поиски. Все маги истощены. Ясновидящие детей не чувствуют. Академик сказал, что они еще живы. Это пока единственное, чем я могу тебя утешить. Тихо-тихо, — он замахал в мою сторону руками, потому что я как раз пустила слезу. — Думай сейчас о себе, всем нужна твоя Сила. Руславу, в первую очередь. Думай, как ты можешь быстро восстановиться.

— Я помогу ей, — раздался голос.

На середине комнаты начал медленно проявляться силуэт. Я в изумлении вытаращила глаза. Ратмир изобразил на лице улыбку. Дена радостно охнула, всплеснув руками. Перед нами стоял мой долгожданный, обожаемый, такой родной и жизненно необходимый мужчина. Мой Влад. Я всем телом потянулась к нему. Он, словно не замечая никого вокруг, смотрел только на меня. Приблизился, осторожно коснулся пальцами моей шеи, отцепил кристалл, погладил обожженную кожу. И все это, не отпуская моего взгляда. Как я была счастлива его видеть. Как я любила его! Я знала, теперь, когда он появился, наконец-то будет все хорошо.

— Ратмир, помоги мне.

Маги засуетились, готовясь к обряду. Магия Крови возвращалась в мою жизнь. Я была так слаба, что малыми дозами мне нельзя было помочь. Поэтому острым углом кристалла Влад вскрыл вену на руке и полоснул меня по запястью. Запах крови закружил мне голову. Почувствовав родной вкус Влада на своем языке, я зажмурилась и замурчала, как сытая кошка. Вот теперь все планеты встали на свои места, солнце взошло на востоке, и мое тело наполнилось неповторимой, кипучей, оживляющей энергией.

Я спала и видела сон. Мои дети — Руслав и Владимир — находились внутри каменной стены. Они застряли там, неправильно выбрав направление, застыв в нелепых позах. Им было больно, трудно дышать, тела затекли, а отчаяние уже накрывало их своим темным крылом. Сын почувствовал мое присутствие, скосил глаза и тихо, жалобно заскулил. Влад, Влад. Мне может помочь только он. Мне нужно срочно, просто моментально проснуться. Я заметалась на кровати, вонзив ногти в ладони. Открыла глаза и увидела над собой внимательные и встревоженные темные глаза любимого. Я схватила его за руку.

— Я видела их, видела. Они почти умирают. Помоги им.

Влад с сомнением смотрел на меня. Конечно, я не знаю места, где все это произошло. Но он может проникнуть в мое сознание, определить нужную точку и отправиться туда. Я понимала, почему он медлит. Он боялся причинить мне боль при проникновении в мою голову. Но что такое боль, если там умирают мои дети? Моя кровиночка Руслав, и Владимир, которого после смерти Высокого Магистра я считала своим сыном. Я умоляюще смотрела на Влада. От его решения сейчас зависит все. Он тихо вздохнул, прижал ладони к моим вискам, прикрыл глаза и вошел в мое сознание.

Было больно, очень больно. И боль была такой, что к ней нельзя было привыкнуть или приспособиться. Она спиралевидно закручивалась и высасывающими движениями раздирала мои виски.

— Смотри на меня, — услышала я шепот Влада.

Он старался не отпускать мой взгляд, чтобы максимально уменьшить мою боль. А у меня закатывались глаза, хотелось провалиться в темноту и ничего уже не чувствовать. И тут Влад грубо нажал ртом на мои губы, раскрыл их, проник мне в рот языком. Я расслабилась, и тут он прикусил мне язык. Вкус крови привел меня в чувство. Боль в голове почти отступила. Влад отодвинулся, бросил на меня последний встревоженный взгляд и исчез в портале.

Я рухнула в подушки, обхватив ладонями голову. Рядом с кроватью тихо материализовалась Дена, протягивая мне чашку с горячим отваром. Я залпом опрокинула в себя напиток и снова провалилась в сон.

Я проснулась через несколько часов, потерла лицо руками и поплелась на раздающиеся из соседней комнаты голоса. На удивление, я чувствовала себя почти хорошо. В гостиной за столом сидели Ратмир, Академик, Старейшины Академии, Жрецы, наставники. Маги образовали круг, соединив руки. В центре стола стоял хрустальный шар. Они пытались увидеть мальчиков и облегчить путь Влада. Но прошло столько времени. Неужели все напрасно? Вдруг шар запылал алым цветом, маги развели руки, и из портала вывалился обессиленный Влад с мальчиками на руках. Ратмир еле успел подхватить Володю, тот просто рухнул бы на пол. Влад передал мне Руславчика дрожащими руками, в изнеможении прислонился к стене и съехал по ней на пол, моментально погрузившись в сон. Целители тут же окружили нас, мальчишек схватили на руки и потащили в лазарет. Старый Академик уважительно покосился на изнуренного Влада, движением руки переместил его тело на ближайшую кровать и проворчал:

— Молодому человеку пора повышать уровень. Сегодня он совершил невозможное.

8. И снова магия Крови

Ты моя бесконечная песня,

Ты мое нереальное счастье.

И когда мы с тобою вместе

Сердце бедное рвется на части.

От твоей пленительной ласки

Я лечу в сумасшедшее чудо.

Ты моя ненаглядная сказка.

Я всегда лишь твоею буду.

Мальчики окончательно пришли в себя, их щечки порозовели, глазки заблестели, вокруг их тел плескалась полноценная активная энергия. Все наконец-то вздохнули облегченно, больше не нужно было дежурить около их постелей и периодически подновлять очередную дырку в ауре. В эту ночь Дена наконец-то выспалась, а я, поскольку мои ночи были полностью посвящены медитации, свалилась днем возле кровати сына, вырубившись прямо в полете. Проспала где-то около трех часов, нагло прогуляв консультацию к экзамену, но Влад категорически запретил меня будить, заботливо перенеся в постель. Когда я после сна вяло прихлебывала обязательное красное вино, с трудом разлепляя глаза и мрачно таращась куда-то в угол, Влад вдруг решительно выдернул меня из-за стола и поволок за собой, по ходу бросив Дене, чтобы ждала нас только к утру.

Мы оказались в самой высокой точке Академии. Адепты называли ее Сторожевой башней. На самом деле, это был один из служебных корпусов, наверху располагалась обсерватория, где наши маги наблюдали за звездами, а потом составляли гороскопы, натальные карты и различные предсказания. У студентов не было туда допуска, но Влад просто отвел глаза сторожу, и мы проникли вовнутрь. Поднявшись по винтовой лестнице на самый верх, мы вылезли прямо на крышу. Поскальзываясь и еле держа равновесие, я хохотала, казалось, на весь академический городок. Влад снисходительно взирал на меня, периодически хватая за руки, чтобы я торжественно не сверзилась вниз. Мы были вдвоем, и я была так счастлива. Он сильно прижал меня к себе, легко оторвал от крыши, и мы полетели. Внизу проносились леса и огни вечерних городков, а я смотрела в его мерцающие насмешливые глаза, вдыхала его запах и ощущала тепло его тела. Левой рукой он сплел заклинание, и мы закружились в каком-то неимоверном танце на высоте нескольких десятков метров от земли. Его губы нашли мои, я закинула руки ему на шею, и бесконечное счастье накрыло меня с головой. Как долго я ждала его! Как долго я представляла себе этот миг, когда мы снова будем вместе.

Мы опустились на какой-то цветущей полянке с шелковым шатром. Пусть это была иллюзия. В этот момент я не обращала внимания на такие мелочи. Он был рядом со мной, и мне было хорошо. Наконец-то нам ничто не мешало. Он ввел меня в этот нереальный шатер и начал аккуратно покрывать мое лицо поцелуями, медленно раздевая. Почувствовав его язык у себя во рту, я крепко зажмурилась и чуть не замурлыкала от удовольствия. Запустив пальцы в его волосы, пыталась придвинуть его к себе как можно ближе, раствориться в нем, полностью ему принадлежать. Мы опустились на импровизированное ложе, стараясь не отрываться друг от друга. Его губы скользнули к моей шее, он поднял руку, царапнув меня своим черным перстнем. Знакомый запах крови вызвал во мне нереальное возбуждение. Я воткнула ногти ему в спину, переворачиваясь поудобней. Он легонько отстранил меня, проводя острым краем кольца по моему телу, оставляя маленькие кровавые ранки на коже. Его язык коснулся моей шеи, спустился к груди, слизывая кровь. Влад зарычал от вожделения, прикусил мне кожу, все сильнее сжимая меня в объятьях. Я заскулила от нетерпения, извиваясь в его руках. Он послушно приставил к моему рту свое порезанное запястье, шепча слова приговора. Его кровь попала ко мне в рот, и голова взорвалась тысячами маленьких радужных искорок. Дальше действительность я воспринимала плохо. Мир кружился. Я была словно внутри его тяжелого горячего тела, в уши змеей вползал его обволакивающий голос, шепчущий мое имя. Вкус и запах крови снова вызвал ощущение неимоверного единения с этим мужчиной. Я больше не принадлежала своему телу. Я была в нем, как и он во мне. Сумасшедшее наслаждение выгнуло меня ему навстречу, увлекая за собой, заставляя слиться нас в единый клубок мыслей, слов и эмоций.

Домой мы вернулись под утро, заряженные до краев, полные сил и энергии. Дена, взглянув в мои сияющие глаза, коротко улыбнулась, опуская взгляд и многозначительно пожав Владу локоть. Дети еще спали, а в доме нас уже ожидал встревоженный Ратмир. Он поднялся нам навстречу:

— Пришло сообщение от Верховной жрицы московской магической Школы. Она просит вашей помощи. Мирослав умирает. Она уверена, что спасти его можете только вы. Обратилась вначале ко мне, чтобы я вас подготовил, но рвется ехать сюда и умолять на коленях о помощи.

Мы с Владом переглянулись.

— Все так серьезно?

— Жрица сказала, что ты сама диагностировала проклятье.

— Это правда. Но откуда ей это известно?

— Их Рауэр сказал ей. Мол, спасай своего сына, если сможешь, а клан умывает руки.

Влад сморщился от отвращения. Я тоже была невысокого мнения о душевных качествах Рауэра Черных волков, но так откровенно бросать собственного мага, ученика, далеко не последнего до недавнего времени человека в клане. Мне было это, мягко говоря, не совсем понятно. Что ж, мы, конечно, поедем и сделаем все, что от нас зависит, чтобы снять с Мирослава проклятье. Насколько я понимаю, Влад разделяет мое мнение в этом вопросе. Я сбоку посмотрела на него. Он задумчиво крутил на пальце перстень, мрачно уставившись в стену. Похоже на то, что он пытается пробиться к сознанию брата или его женщины, Белки, чтобы задать вопросы и уточнить состояние Славки.

— Я знаю более действенный способ.

Я прошла в комнату и разбудила сына. Обняла его, посылая в его голову мыслеобраз его отца.

— Спроси папу, как у него дела.

Руславчик наморщил лобик, настраиваясь на волну Мирослава. Через пару минут его глазенки распахнулись, и в мою голову полились тревожные образы. Слава действительно умирал. Вначале я даже не узнала его. Запавшие, в черных кругах глаза, бледная истончившаяся кожа, заостренные черты лица, неимоверная слабость, тяжелое, прерывистое дыхание. Думаю, в душе его было черно и страшно, потому что мой ребенок вдруг отчаянно заревел, разрывая мысленную связь с отцом и ныряя мне подмышку. Я обхватила его, успокаивая. Повернулась к магам, посылая им образные картинки. Руслав вдруг рванулся назад. И я увидела маленького мальчика, лежащего на кровати, и хлопочущую возле него изможденную женщину. О, боги! Я поняла! Проклятье выпитой женщины не передалось через Мирослава моему сыну, но ведь у него был еще один ребенок. И именно сын Белки принял на себя весь удар ненависти убитой. От страха и растерянности я заплакала. Почувствовала только, как чьи-то руки отрывают от меня сына, и попала в объятия Влада:

— Тише, девочка, тише. Мы поедем туда, мы все исправим.

В нашем коттедже собрался целый совет. Наше стремление ехать, спасать Мирослава, неожиданно было встречено в штыки. Ратмир категорически настаивал на плановом проведении инициации. Прибывшая Верховная Жрица умоляла спасти ее мальчика, прекрасно понимая, что при этом может пострадать ее второй мальчик, Влад. Его, видимо, она как сына не рассматривала. Я проявила упорство, даже не допуская мысли, что Влад поедет без меня. Нас с Руславом разлучать было нельзя, поэтому ребенка мы брали с собой. Академик, хлопнув ладонью по столу, вынес решение, что я обязательно должна пройти посвящение. Логика в этом была, конечно. После инициации у меня сразу появятся охранные духи, потусторонние покровители, Сила умножится, Контроль укрепится. И я смогу больше сделать для Мирослава, который, несмотря ни на что, все еще оставался моим Мастером. С другой стороны, на инициацию приедут Черные волки. Как бы их маги не воспротивились нашей помощи Мирославу. Похоже, кому-то очень выгодно, чтобы он тихо загнулся в сибирской глуши. Но ведь Рада наверняка приедет поздравить меня, и, может быть, она даст в помощь Владу кого-нибудь из магов. Ладно, будем ждать инициации. До нее всего два дня, так что время пролетит незаметно. Жрица, конечно, осталась недовольна, но и она понимала, что у полноценной ведьмы больше шансов спасти мага от проклятия, чем у даже очень талантливой адептки.

9. Инициация

Творю стихи, как заклинания,

Вплетая Нежность и Огонь,

Вложив надежды и признания

В твою раскрытую ладонь.

А к ним — моих мечтаний кружево,

И все эмоции свои..

И увенчаю все жемчужиной

Моей безудержной любви.

Академия встречала делегации магов, приехавших на мое посвящение. Конечно, обычно инициация ведьмы или колдуна проходит намного скромнее. Но меня, благодаря недавним событиям, знали слишком многие. Мое имя навечно было связано с Высоким Магистром, а уж он личность в магических кругах очень известная. Мутную историю вокруг его гибели знали все кланы и, поскольку, я принимала во всем этом самое непосредственное участие, слава бежала впереди меня. К тому же, наша удивительная Силовая закольцованность с сыном тоже была далеко известна. Насколько я знаю, этот вопрос даже изучался нашими мудрецами. Случаев таких в истории было мало, причина их была непонятна, документов почти никаких не сохранилось. Несколько фанатичных подвижников Теории магии ездили по миру, собирая информацию о таких исключительных случаях, как мой. Поэтому народ прибывал и прибывал, а раз моего Мастера у меня теперь не было, то в одном только обряде должны были принимать участие сорок магов. Академия с трудом размещала всех гостей, распорядители просто сбивались с ног.

Завтра, уже завтра. Мне осталась только одна ночь. Перед последней, решающей медитацией, граничащей с выходом из тела, мне предстоял один, очень важный и серьезный разговор. Я нашла Влада сидящим на полянке в саду за домом. Он изучал документы из кожаной папки, которую мне отдал Мирослав. Увидев меня, улыбнулся, торопливо сложил бумаги и приглашающе похлопал по коленям. Мне очень хотелось плюхнуться ему на ручки, понежиться в его объятиях, взъерошить волосы, потереться носом о щеку, прикусить ушко и аккуратно поцеловать его в висок, чтобы потом, уже не сдерживаясь, впиться губами в его жаждущий рот. Но я села напротив него, осторожно взяв его за руку. Он сделал попытку перехватить мою кисть и поглаживать запястье, но я тогда решительно выдернула руку. Его прикосновения были просто невозможны. Я теряла разум, когда он находился в такой опасной близости от меня, а рассудок сейчас мне очень пригодится. Он удивленно вскинул брови и посерьезнел.

— Милый, я хочу выяснить один момент. Ты…

Я мялась, у меня язык не поворачивался задать этот вопрос, я не хотела торопить события, пусть бы все шло, как угодно Богам. Но… завтра инициация, перед ней Часлав наверняка будет иметь со мной серьезный разговор. Он будет торговаться до последнего, выдвигая требования и не желая идти на уступки. И мне сейчас очень важно было знать позицию Влада. А он не помогал мне, просто смотрел на меня своими необыкновенными темными глазами. В них не было обычной насмешки, он был даже печален. Интересно, он понимал, что я хочу у него спросить?

— Влад, ты приехал насовсем? — выжала я из себя.

Он посмотрел на меня с улыбкой, протянул руку и стал перебирать мои свесившиеся на грудь волосы.

— Ведь Белозар тебе велел волосы убирать. Почему ты лохматая?

Я густо покраснела.

— Я должна употребить все возможности, чтобы ты… чтобы ты…

— Чтобы я остался? Я и так останусь. Я никогда, никуда от тебя не денусь. Я всегда буду рядом, даже если мое тело будет в другом месте. Тебе больше не о чем волноваться.

— А мой… мой ребенок?

— Твой ребенок, это и мой ребенок тоже. Я буду любить вас обоих. Всегда.

— Это очень громкие слова, Влад. Ты уверен, что ты сможешь всегда испытывать это чувство ко мне?

— Дурочка, — засмеялся он. — Какая же ты дурочка.

Он привлек меня к себе, зарылся лицом в мои волосы, коснулся губами моего уха и прошептал:

— Если бы ты знала, как я обожаю тебя!

Как я и думала, Часлав начал без всяких предисловий.

— Значит, появился старший братец, и ты снова с ним. Не боишься, что кинет? Между прочим, ты давала обещание остаться в нашем клане. Кстати, а твой Влад в курсе, как ты весело проводила время в моей постели? Может, кое-какие подробности стоит ему рассказать?

Вот мерзавец же, а!

— Ну, а это тут при чем? — надменно взглянула я на него.

На самом деле, в душе мне было совсем не так весело, как я пыталась это показать.

— Так что насчет твоих обещаний, дорогая? Ты хочешь поехать к Золотым леопардам?

— На самом деле, меня никто туда пока не звал.

— О, это очень хорошо, — воодушевился Рауэр. — Ты помнишь, что именно наш клан отправил учиться тебя в Академию?

— Ты хочешь сказать, что они меня выгонят, если я от вас уйду? — усмехнулась я.

Как бы ни так! Мы с сыном уже показали свои способности. Кто знает, вполне возможно, что Академия на данный момент заинтересована в нас больше, чем мы в ней.

— Кто знает, кто знает. Но только учти, дорогая, у меня есть способы оставить тебя в клане и без твоего желания.

— Как, интересно? — меня пробрала внутренняя дрожь. — Опять украдешь моего сына?

— Нет, я просто отдам приказ убить твоего любовника, — безмятежно улыбнулся он.

Я чуть не задохнулась от ярости. Мои пальцы скрючились, тело задрожало. Я чувствовала, что от плохо контролируемой ненависти могу в любой момент перекинуться. И тогда я просто разорву его.

— Тише, тише, — Рауэр улыбался все шире. — Дотерпи хоть до инициации. Сил прибавится, тогда и сразишься со мной.

— Хорошо! Что ты хочешь?

— Вот, это конструктивный разговор! Во-первых, ты расстаешься с Владом, во-вторых, ты подписываешь контракт на крови с нашим кланом. Тебе придется остаться с нами до двадцати одного года твоего ребенка, пока он не станет самостоятельным магом, и ваша Сила разделится.

Кошмар какой! Ну, ничего, я тоже умею торговаться.

— Во-первых, с Владом я не расстанусь. Мы будем жить отдельно, а если возникнет необходимость в нашей с сыном Силе, вы призовете нас, и мы прибудем.

— Контракт обязателен!

— У меня есть свой личный маг Крови. Он будет составлять контракт.

— Нет, так дело не пойдет.

— Пойдет, Часлав, пойдет. Не надо считать всех глупей себя. Я ведь могу отправить сына к Леопардам, а сама останусь с Владом. И мы с Руславом будем бесполезны для тебя. Ты же понимаешь, Рада никогда не оставит нас без помощи. Да, мы оба станем пустыми. Ну и что? Владу я нужна любой. И Рада любит нас просто так, независимо от наших способностей. Так что — соглашайся! Как видишь, я честна с тобой.

— Вероятно, все-таки придется рассказать Владу, как ты хороша в постели. Он мальчик молодой, горячий, собственник, ревнивец. Как думаешь, он не бросит тебя после этого? А вдруг бросит, и для меня все проблемы будут решены.

— О том, что я почти стала хозяйкой твоего дома, знают слишком многие. Не думаю, что для Влада это такое уж откровение. Он взрослый человек, он поймет. В конце концов, это он сбежал от меня почти на два года, а не я от него.

Часлав смотрел на меня с любопытством:

— Это ты так сама себя уговариваешь, дорогая?

— Да пошел ты в Бездну, Часлав! Давай, скажи ему, а потом будем решать, что же делать дальше.

Я величественно развернулась и направилась к дому, отчетливо слыша его нелицеприятные мысли в мой адрес.

Несмотря на всю мою браваду перед Рауэром, я совсем не была уверена, что Влад спокойно воспримет его откровенности о нашей совместной с Чаславом жизни. Конечно, я понимала, что Влад все знает. Он же маг, в конце концов. Он всегда был настроен на мою волну, появлялся именно тогда, когда в нем была неотложная необходимость. Значит, он с самого начала все видел и знал. И все же он приехал ко мне и решил остаться, найдя те самые слова, которые я так жаждала услышать. И все-таки, я считала правильным поговорить с ним и все сказать ему самой. Поэтому я отправилась его искать. Просканировав всю территорию, я с трудом нашла его в одной из мастерских. Что он там делает, интересно?

Я вошла в плохо освещенную мастерскую и тут же весьма ощутимо приложилась головой о защитный барьер. Вот же…

— Влад, — заорала я, злая, от того, что, во-первых, не заметила щит, а, во-вторых, от того, что мне реально было больно. — Какого демона ты поставил здесь барьер? Ты готовишь преступление?

Я услышала его негромкий смех где-то в закоулках помещения и пошла на этот звук, спотыкаясь о всевозможные ящики и периодически влипая в обрывки каких-то старых, почти истлевших заклинаний. Сколько же поколений магов обучалось здесь? Влад что-то активно мудрил над огнем. На наковальне лежали какие-то полоски стали, воздух потрескивал от многочисленных заклятий, над чаном с холодной водой клубился пар. И над всем этим торжественно таяли огненные буквы древней руницы. Я вытаращила глаза.

— Ты что тут делаешь?

Влад засмеялся:

— Ты нашла меня все-таки. Интересно, от тебя можно куда-нибудь спрятаться? Иди, иди, скоро закат, тебе надо медитировать, завтра твое посвящение.

— Нет, ну а что ты тут делаешь?

— Папочка работает. Иди, детка, иди, — и, видя, что я так просто не уберусь, прикрикнул. — Да отправляйся же! Я готовлю тебе подарок к посвящению. Вот же любопытная!

Я чмокнула его в щеку, несколько подзадержавшись у его губ, и, очень довольная тем, что разговор можно не начинать, стала пятиться к двери. Влад поднял голову и тихо произнес мне вслед:

— Я знаю, зачем ты приходила. Не думай об этом. Что бы Часлав не говорил, мое отношение к тебе не изменится. Я действительно сам виноват, что оставил тебя так надолго.

Я сделала шаг к нему навстречу, желая кинуться ему в объятия, но была остановлена жестом. Он поморщился, видимо, ему неприятно было об этом думать.

— Иди, у тебя инициация. Ты и так готова очень плохо, твое астральное тело перегружено ненужными тревогами и волнениями. На тебя опять навалилось слишком многое. Когда ж это уже кончится? — он вздохнул, посылая мне импульс любви.

Я закуталась в прозрачное жемчужное облако его чувства и, нежно улыбаясь, пошла из мастерской. Мне действительно надо было готовиться.

Я лежала в центре магического круга на каменном алтаре. Вокруг меня стояла живая цепь из сорока магов. По сторонам света за периметром круга были расставлены четыре свечи, пятая была в моих руках. Курились благовония, у моих ног рассыпали соль. Справа от меня лежал кинжал, слева — книга. Я закрыла глаза и начала читать клятву:

Я, Надежда, встаю на Путь духовного самосовершенствования и постижения истин.

Я в полной мере осознаю всю ответственность, которая ложится на мои плечи, но я твердо решила сделать это, и желание мое непреклонно.

Я посвящаю себя великому Делу и заявляю о своей готовности встретиться с Силой лицом к лицу.

Я открываю свое сердце и выхожу навстречу восходящему Солнцу.

Клянусь быть достойной полученных знаний и использовать дающиеся мне возможности во благо всего человечества.

Помоги мне в этом Вселенная и мое высшее "Я"!

Отныне и навсегда! Да будет так!

Круг магов приблизился к алтарю на один шаг. Все они сконцентрировались, и откачка моей энергии началась. Я беспрестанно мысленно повторяла формулу, испытывая панический ужас перед неизвестным. Как бы мне хотелось, чтобы моим учителем был Влад, чтобы это он проводил мое посвящение. Он бы сделал это нежно, осторожно, заботливо. Он бы сопровождал меня за Грань, трогательно передав из рук в руки покровительствующему духу. А сейчас его даже не было в круге. Звать его было нельзя, да и сил уже не было на это. Энергия потихоньку выливалась из меня. Я начала понимать, как это, когда человек умирает. Сначала была приятная легкость и ненавязчивый, даже сладостный звон в голове. Но затем, когда отток энергии усилился, я ощутила пустоту, темноту и головокружение. В какой-то момент мне перестало хватать воздуха. Пытаясь вздохнуть глубже, я забилась, выгибаясь от боли. Не знаю, как это выглядело со стороны, но последнее, что я запомнила, это воющий звук и открывающийся передо мной черный тоннель, куда я успешно и провалилась.

Когда энергия вернулась ко мне, двое ближайших магов приподняли мое тело, усадив меня на алтаре. Мне поднесли три кубка с разными отварами трав, один из которых символизировал Добро, другой — Зло, третий — особый путь. Я пригубила напитки и сморщилась от омерзения. Один из них, показавшийся мне наименее противным, я допила до конца. А дальше, взяв в руки кинжал и книгу, произнесла еще одну магическую клятву:

Я, Надежда, наследница древних х`арийских магов, сестра х`арийских ведуний, говорю о своей готовности стать воительницей Света и немедля войти в седьмые Ворота.

В одной моей руке меч, а в другой руке книга.

Силами четырех стихий, силами духов предков, кровью, текущей в моих жилах, я клянусь в чистоте своих помыслов и открываю свое сердце навстречу Знанию.

Клянусь, что пройду до конца выбранный мною путь и достойно встречу свою погибель или победу. Пусть боги распорядятся мною так, как я того стою! И пусть я обрету награду или кану в вечность!

Древние хранители славных родов Белой Расы, вашими именами клянусь.

Отныне и навсегда! Да будет так!

Все маги преклонили колени и оставались так до тех пор, пока не прогорели свечи. Потом все шумно поднялись, принялись обнимать меня, поздравлять. Рада шепнула мне на ухо, что я выпила из кубка, который обозначал особый путь. Дена обняла меня, передавая мне Руславчика. Малыш вскарабкался на меня, радостно картавя: "Мама, поздравляю!". Володя тоже расцеловал меня. Я увидела в толпе Влада. Он с гордостью и нежностью смотрел на меня, и я, лавируя между людьми и рассеянно принимая поздравления, стала пробираться к нему. Он принял меня в объятья, целуя в лоб. Я торопливо зашептала ему в ухо:

— Ты знаешь, кто мои покровительственные духи?

— Догадываюсь, — заулыбался он.

Я даже обиделась. И откуда он все знает?

— Я видела Магистра, представляешь? Он говорил со мной. Я с ходу кинулась ему в объятия, и почувствовала как будто у него настоящее тело. Там так интересно, в тонком мире. А еще я видела бабушку. Они теперь будут покровительствовать мне, всегда. Это значит, что в любой момент я смогу разговаривать с ними. Да, и еще. Милый, я видела твоего отца.

Влад изменился в лице, ноздри его затрепетали, брови нахмурились. Он слегка отодвинул меня от себя, пристально разглядывая мое лицо.

— Как ты узнала, что это мой отец?

— Ты очень похож на него. Очень. Он тоже будет охранять меня. И еще он велел передать тебе это.

Я протянула к нему руку. Вокруг кожаного охранительного браслета на моем запястье была обмотана тонкая серебристая ниточка, почти паутинка. Я не знала, для чего она была нужна и какую несла смысловую нагрузку, но Влад с трепетом принял ее, поднося к голове и с помощью магии впаивая к себе в волосы. Теперь она была почти незаметна, как будто на черноволосой голове мага появился первый седой волосок.

У народа не было бесконечного терпения, и нас разъединили возбужденные ритуалом маги. Вокруг раздавались поздравления и пожелания. Меня закружили, оторвали от любимого и повлекли к выходу. Впереди нас ждал праздник.

Столы ломились от угощения. Звучала приятная музыка. Произносились бесконечные славословящие тосты. Праздник действительно удавался на славу. Я сидела в окружении друзей, ловя их теплые любящие импульсы. Напротив нас, за другим концом стола сидели Старейшины, Жрецы, Верховные маги. Моя инициация была очень помпезной, но я не чувствовала своей причастности к чему-то великому. Наоборот, мне очень хотелось открыть портал и исчезнуть куда-нибудь. В маленький лесной домик, в окружение любимых людей, Влада и мальчиков. Ну ладно, в полночь мне еще приносить жертву в храме Солнца охранительным духам, а потом мы с Владом и Руславом уезжаем к Мирославу. Володю я оставлю на попечение Ратмира, мальчику надо продолжать учебу, не стоит его тащить в такую глухомань.

Веселье набирало обороты. Народ тихо разбредался по залам, активно развлекая себя. Мы с Радой мило болтали у окна. Она простила мне все, как только увидела, какими глазами я смотрю на ее ученика. Увидев на моей шее лунницу, она обняла меня и запечатлела на моем лбу почти материнский поцелуй. Больше она от меня не отходила. Вокруг нас продолжали толпиться друзья. И вдруг к нам приблизился Часлав, церемонно поклонился и пригласил меня на танец. Влад проводил нас внимательным взглядом. В танце Часлав склонился к моему уху:

— Детка, может, все-таки вернешься? Нам ведь было хорошо вместе. Да и мальчик ко мне привязался.

— Мальчик сейчас в таком возрасте, что привяжется к любому.

— Это значит — нет?

— Конечно, нет, господин Рауэр. Но вы всегда можете рассчитывать на наши силы.

— Хорошо, — быстро сменил он тему. — Значит, ты едешь спасать Мирослава?

— Странно, что это не сделали вы, его учитель.

— Я давно не являюсь его учителем.

— Учитель дается навсегда.

— Надежда, — перебил он меня. — К чему эти беспочвенные споры? Только знай, я тобой дорожу, и если лично тебе будет угрожать опасность, ты всегда можешь меня позвать.

— Знаешь, Часлав, я сейчас нахожусь в таком состоянии, что мне хочется верить и любить весь мир. Поэтому я благодарю тебя за твои искренние ко мне чувства.

Он с интересом посмотрел на меня:

— Это инициация так на тебя повлияла?

— Нет. Любовь, — на этом я вполне искренне ему улыбнулась и покинула его, оставив на середине зала в толпе танцующих.

По дороге меня перехватили мои сокурсники. Они закружили меня в своей веселой толпе и поволокли в соседний зал дарить подарки. В общем, когда я добралась до своих, время уже было около полуночи. Руслава давно унесли спать. Мальчику надо набраться сил, выезжаем мы на рассвете. Володю тоже отправили домой. Рада торжественно вручила мне роскошные белые цветы для украшения алтаря и вызвалась проводить до храма. Я развесила и разложила цветы, с любовью оглядела свою работу и закружилась в ритуальном танце. Я чувствовала свою Силу, наконец-то я стала полноправной ведьмой, у меня теперь есть свои охранные духи, и сегодня я встретилась в Астрале с любимыми людьми. Сейчас я проведу несколько часов с любимым мужчиной, а утром мы уедем на нашу первую совместную работу. Я чувствовала небывалое воодушевление.

Пританцовывая, я вышла из храма, схватила за руки ожидающую меня Раду и закружилась с ней от избытка чувств. Она потащила меня на поляну перед храмом, увлекая в какой-то немыслимый древний танец. В общем, когда мы свалились в траву и с трудом отдышались, я вспомнила о времени и спросила Раду, не пора ли нам возвращаться. Ее взгляд на секунду остановился, потом она удовлетворенно улыбнулась и встала.

— Конечно, тебе пора отдыхать.

Она повела меня прямо к дому, минуя празднество. Сама заботливо расчесала, разоблачила, омыла розовой водой и проводила в спальню.

— Сейчас пришлю Влада. Странно, где это он задерживается?

И вот тут меня посетила смутная тревога. Что-то в ее голосе мне показалось фальшивым. Я внимательно стрельнула в нее взглядом. Рада торопливо исчезла за дверями, я только отметила, что ее защита была слишком уж серьезной для нахождения в таком безопасном месте, как Академия магии. Я очень устала после инициации, мысли путались, хотелось немедленно погрузиться в сон. И все же я ждала, когда появится мой любимый мужчина, а его все не было и не было. Разозлившись, я включила свою мысленную связь с ним и была поражена, поняв, насколько далеко от меня он находится. Еще не до конца понимая, что происходит, я ринулась одеваться и понеслась в дом, где проходил праздник. У моего коттеджа, прямо на траве сидели Яромир и Белозар. Когда они попытались меня перехватить, изображая приступ буйной пьяной радости, я поняла, что случилось что-то ужасное для меня. Я вскинула руку к небу, растопырила пальцы и прошептала формулу призыва. Очень быстро перед домом стали появляться друзья и другие перепуганные маги, услышавшие мой отчаянный крик. Найдя глазами Раду, стоявшую за спинами группы магов, я решительно зашагала к ней. И ткнула пальцем ей в лицо.

— Где он?

Хороша же я магичка, если не почувствовала подвоха в словах любимого мужчины. Рада подняла на меня умоляющий взгляд:

— Ты только не волнуйся, он уехал….

Я не стала слушать дальше, в гневе развернулась, сорвала с шеи лунницу и, закинув ее в кусты, прошествовала к дому.

10. К маме

Все тот же дождик, все та же слякоть,

Замерзли руки, застыли губы.

Я просто стисну до боли зубы

И буду также тихонько плакать.

Еще все будет — стихи, объятья,

Его улыбки и поцелуи,

Но не услышишь — не трать заклятья —

Его ответа — тебя люблю я.

Вот так! Мужчина, которого я любила, которому безгранично доверяла, с которым мысленно советовалась, принимая решения и совершая поступки, просто бросил меня, уехав в очередной раз, сбежал, ничего не объясняя.

Я сидела перед окошком, глядя в темный ночной сад, обхватив голову руками и медленно раскачиваясь взад-вперед. Он уехал, уехал… Он бросил меня. Меня опять предали. Меня невозможно любить по-настоящему. Я вся такая замечательная — умная, красивая, сексуальная, талантливая, добрая, интересная. И все равно я никому не нужна. Мирослав никогда не любил меня. Я была разменной монетой в его игре. Он гулял от меня направо и налево, питаясь моей магической энергией. Мои многочисленные мужчины бегали за мной, вожделели меня, но все они находились под любовным приворотом. На самом деле, никому из них я так же была не нужна. И, наконец, Влад. Мужчина, который где-то там, в рукоделии богини Доли, был предназначен мне в мужья. Когда я начинала о нем думать, логическое мышление отключалось. В бой вступали эмоции. Вот и сейчас нежность, страсть, томление, желание сражались с яростью, гневом и обидой. Он уехал, уехал. Он ничего мне не сказал, ничего не объяснил. Ведь он только несколько дней назад обещал любить меня всю свою жизнь. Ну что, что изменилось за это время? Или все его слова были обычной ложью? Я не находила ответа. Все это не укладывалось в логические цепочки. И ведь совершенно ясно, что Рада помогала ему сбежать от меня. А также Яромир и Белозар. Самые-самые близкие. Может быть, надо пойти поговорить с ними и послушать их объяснения. Но вдруг я снова представила запрокинутое к солнцу лицо Влада, его улыбку, белоснежные зубы, ямочки на щеках. Мне стало так плохо, что я в гневе вскочила и забегала по комнатам. Открывала шкафы, хватала вещи и сваливала их в раззявленный чемодан. Я уеду, уеду утром. Я возьму мальчиков и уеду. В самое лучшее, самое безопасное место на свете. Я уеду к маме.

Верховная Жрица рвала и метала. Она просто летала по коттеджу, рассыпая вокруг себя острые кристаллические звездочки буро-зеленого цвета, осколки своей ненависти и отчаяния.

— Ты должна, должна спасти отца своего ребенка.

— Я вернусь через неделю.

— Нет, — почти завизжала она. — А вдруг через неделю будет поздно?

— Мы с Руславом выходили на мысленную связь с ним. Я просканировала его состояние. Через неделю поздно не будет.

— Ты должна, должна, — тряслась Жрица.

— Я должна быть в форме, прежде всего, — зашипела я, наклонившись к ее лицу. — Мне нужны силы и душевное равновесие. Кто из вас, маги, может дать мне это? Никто! Поэтому я еду к обычной человеческой женщине, к своей матери. Я приеду и спасу вашего сына. И вашего второго внука я тоже спасу. Хотя я должна испытывать ненависть к этой семейке, вы не находите? — я почти орала. — Я ведьма, я знаю, что должна помогать. Я всем помогу, но кто? Кто поможет мне? Проваливайте из моего дома, Жрица. Я больше не желаю вас видеть!

Последние слова я просто выплюнула ей в лицо. Она изумленно отшатнулась от меня, уклоняясь от черной дымки моей ярости, дохнувшей в ее сторону. Минуту разглядывая меня, она подхватила подол своей, как всегда, экстравагантной одежды и исчезла за дверью. Я облегченно вздохнула, поглядывая на часы. Скоро нам пора выезжать.

Я собиралась всю ночь, укладывала вещи, колдовала, звонила в аэропорт, заказывала билеты. А также выдерживала натиск желающих объясниться со мной друзей. Я пресекла все усилия Рады что-либо рассказать мне. Я не желала никого слушать, я просто упивалась своей болью. Ничего-ничего, отрицательные эмоции тоже могут являться двигателем прогресса. Рада попробовала проникнуть в мое сознание, но я выставила такой мощный пульсирующий щит, что прекрасного Мастера Леопардов так щелкнуло при попытке вложить мысли в мою голову, так отшвырнуло от меня на несколько метров, что целителям пришлось оказывать ей первую помощь. Только Ратмира я допустила к себе, посвятила его в свои планы и договорилась о встрече с ним ровно через неделю в городе Верхоянске.

Отец встречал нас в аэропорту Финдел в столице Люксембурга. Руслав весело запрыгнул к нему на шею, визжа от восторга. С Володей мои родители еще знакомы не были, но знали, что я собираюсь усыновить мальчика, и заочно относились к нему с любовью и нежностью. К тому же, они знали его историю — гибель отца и равнодушие матери, очень его жалели и жаждали окружить его семейным теплом и заботой.

Родители жили в пригороде столицы в очаровательном частном доме. Издавна Люксембург считался городом роз. Мама, поддерживая традиции, выращивала в саду несколько десятков различных сортов роз. Аромат просто окутывал дом. Запах стоял в самых дальних закоулочках здания. Мама встретила нас с таким счастьем на лице, что я расслабилась, утвердившись в правильности принятого решения. Это мой дом, моя семья. Только здесь меня примут такой, какая я есть, все поймут и все простят.

После потрясающего ужина и прогулки по саду, детей отправили спать. Папа пошел читать им книжки на ночь и болтать о всякой всячине. А мы с мамой устроились в гостиной. Я плюхнулась на ковре у ее ног, положив голову ей на колени. А она перебирала мои волосы и поглаживала мое лицо.

— Что тебя гнетет, моя девочка?

— Мама, почему мне так не везет с мужчинами?

Она не знала о моей магической жизни. Я не могла рассказать ей всего. Они с отцом только были в курсе, что Мирослав обманул меня, бросил, я рассказала им обо всех его многочисленных изменах. Я посвятила их в страшную историю, когда во время моей беременности он закрутил с моей ближайшей подругой и сделал ей ребеночка. Мама не находила слов. Она была в шоке, не представляя обожаемого ею Мирослава в роли предателя. Про Влада я упоминала вскольз. Я понимала, что больше половины того, что нас связывало, я просто не могу сообщить маме. От тоски я завыла, зарываясь в складки ее домашнего платья и размазывая по легкой ткани слезы и сопли.

— Ты страдаешь по этому твоему, Владу?

— Он уехал, ничего мне не сказав, ничего не объяснив.

— И записок не оставив?

Я осеклась. Все-таки ведь Рада пыталась со мной поговорить и даже что-то хотела передать. Эх, пришлось отбросить эту мысль и завыть с новой силой:

— Он не любит меня, Ма.

— Хорошо, почему ты решила, что он тебя не любит? — Ма была очень мудрым и логичным человеком.

— Я… хочу обнять весь мир, у меня глаза светятся, я хочу всем помочь. Он самый лучший, умный, красивый, нежный, сильный. Он настоящий мужчина, он, он… — я начала сумбурно что-то объяснять, захлебываясь слезами.

— Ну, в данный момент незаметно, что у тебя глаза горят, — иронично ввернула мама.

— Я отдаю столько этому чувству, все силы, всю энергию, все эмоции, которые есть во мне. Мне кажется, я отрываю от детей…

— Глупости, — перебила Ма, — Я поняла, что ты хочешь сказать. Ты хочешь, чтобы он любил тебя так же, как и ты его. Но, во-первых, ты не знаешь, КАК НА САМОМ деле он тебя любит. Во-вторых, ты сама всегда говоришь, что все люди уникальны. А значит, и чувства у всех уникальны. Возможно, он испытывает к тебе гораздо более сильные или глубокие или яркие чувства, чем ты к нему.

— А если нет?

Мама тяжело вздохнула, откинувшись на спинку дивана.

— Ну, а если нет, то подумай, как следует, действительно ли тебе нужен этот мужчина так сильно, как ты сейчас пытаешься мне показать. Подумай. Признайся сама себе, любишь ли ты его или просто что-то хочешь доказать. Ему, себе или окружающим. Ты еще очень молода, и я уверена, что он далеко не последний шанс. Подумай, дочка.

Она осторожно освободилась от моего захвата, встала, подошла к столику и стала смешивать напитки. Поймав мой вожделеющий взгляд, Ма тонко улыбнулась и насмешливо сказала:

— Ты можешь напиться. Прямо здесь, в родительском доме. Но решение все равно придется принимать.

— Да какое решение? — снова заныла я.

— Нужен он тебе или не нужен.

— Если — да?

— Если — да, то мы придумаем тактику, чтобы завоевать его. Если же — нет, то надо просто пережить, переболеть, отплакать и все.

Боги, если бы я могла рассказать ей все. Я схватила стакан с коктейлем, сделала огромный глоток и уставилась на маму:

— Ты веришь в судьбу?

Она так внимательно посмотрела на меня, что у меня возникло ощущение, что она все знает про меня и мою тайную жизнь.

— Твоя бабушка сказала бы однозначно, да, верю. Я не совсем уверена. А ты считаешь его своей судьбой?

— Да, — выпалила я. — И он тоже так считает.

— А в чем тогда проблема, я не поняла? Если он считает тебя своей судьбой, так вы будете вместе, — мама тоже отпила из стакана, помешивая напиток соломинкой.

— Да мама же, — запрокинула я голову. — Я хочу, чтобы он любил меня.

— Да тебя невозможно не любить. Ты же чудесная. Даже если он не увидел этого до сих пор, он обязательно это поймет.

— Мужчина любит женщину, которая любит его, — в комнату зашел отец, собственническим жестом обнимая маму за талию.

Она вся так и потянулась к нему. Их глаза сияли друг другу навстречу, между ними искрило, несмотря на возраст и прожитые вместе годы. Я видела окутывающую их ауру любви, яркую, алую, с нежными розоватыми вкраплениями, пульсирующую, живую, обнимающую их тела с небывалой осторожностью. Я плохая дочь, просто отвратительная. Мне стало завидно. Я отвернулась, быстро-быстро допивая из бокала и наполняя его следующей порцией вермута и сока.

Мама что-то почувствовала, какие-то перемены во мне, она протянула ко мне руку, и я увидела, как облако их любви, меняя цвет, поползло ко мне. Я не была здесь лишней. Они любили меня, просто по-другому. Я обняла их обоих, устыдившись. Совсем уже с этой любовью крыша едет! Позавидовать собственным родителям! И пусть папа не был мне родным, я давно приняла его, безоговорочно и целиком, и полюбила, как родного отца. Больше, чем родного отца.

— Па, что ты там говорил про мужчину, когда женщина его любит?

— Ну, вот смотри. В тебе очень много достоинств, это очевидно для каждого мужчины. И, конечно, они хотят обладать такой женщиной. Но… В тебе слишком много достоинств. Многих мужчин это может испугать, они могут почувствовать себя слабыми и неспособными соответствовать такой женщине. Вот, понимаешь? Я уверен, что ты не могла полюбить плохого человека. А значит, он умный, сильный и понимает, что когда такая женщина любит, то искать больше нечего. Найти лучшего нельзя.

— Па, а я не хочу, чтобы он понимал, я хочу, чтобы он любил.

— Может, я тебя расстрою. Но… Эмоции проходят, разум остается.

— Разум? — всхлипнула я. — Значит, он всегда будет понимать, что я лучшая, но никогда…Никогда не будет смотреть на меня так, как ты смотришь на маму, нежно, страстно и трепетно.

Я бурно зарыдала, но все же еще успела заметить, что родители густо покраснели, и их разнесло по разным углам гостиной.

Все-таки, я напилась. Хотелось, как хотелось, чтобы он любил, обожал, боготворил, хотел, скучал, страдал и так далее и тому подобное. Хотелось залезть к нему в голову или в сердце, чтобы понять его чувства к себе. Изрыдавшись в конец, я заснула на полу, в обнимку с ножкой журнального столика. Отец, видимо обнаружил меня в такой экстремальной позе утром, потому что очнулась я у него на руках, когда он переносил меня в кровать. Странно, но почему-то утром мне плакать уже не хотелось, я счастливо улыбнулась папе, обняла его за шею и снова благополучно заснула.

11. Грегори

Я просто верила ему,

непонятно, почему,

и еще, что было силы

просто так его любила…

Мы гуляли с родителями и детьми по Люксембургским садам и паркам, наслаждались красотой города, болтали, смеялись, заходили в маленькие уютные кафе. Мама иногда бросала на меня сбоку пристальные взгляды. Видимо, выражение моего лица не внушало ей доверия, относительно стабильности моего состояния. А я, на самом деле, неожиданно успокоилась. На смену истерикам пришли апатия и почти полное равнодушие. Я шла, автоматически улыбаясь, отвечала на какие-то вопросы, скользя взглядом по окружающим меня людям. В какой-то момент мама решительно чмокнула меня в щеку, громко объявила, что детям пора домой и, многозначительно взглянув на папу, потащила всех к машине. Видя, что я покорно пошла вместе со всеми, подтолкнула меня и прошептала:

— Погуляй. Тебе надо немного побыть одной.

Я послушно кивнула и поплелась в сторону придорожного кафе, гостеприимно манящего расставленными у дороги столиками и нарядными зонтиками.

Заказала кофе и уткнулась носом в веселенькой расцветки скатерть. Меня одолевали грустные мысли. Впереди предстояла поездка в Сибирь. Что делать с Мирославом, непонятно. Оставалась надежда, что Ратмир просветит меня, есть ли вообще возможность снять со Славки проклятье. Мысли о Владе я честно старалась отгонять подальше. Я очнулась, когда прямо над собой услышала мужской голос. Возле моего столика стоял молодой худощавый мужчина, что-то приветливо мне говоря. Включив свой магический лингвистический разговорник, и, быстро настроившись на него, я поняла, что молодой человек говорит на французском. Он просил разрешение составить мне компанию за столом. Я улыбнулась, указывая ему на свободный стул.

— Вы не говорите на французском?

— Нет, почему же? Говорю, — бодро ответила я.

Маги могут говорить на любом языке мира, это очень легко и просто. Конечно, все зависит от степени продвинутости мага. Но мне, с моей Силой, подвластно практически все. Это я так думаю. Хи-хи. Мы, конечно, не ставили экспериментов, но, думаю, мой сын тоже легко поймет, если с ним будут разговаривать на иностранном языке. Правда, сказать сможет только то, что знает на русском.

Мужчина сделал заказ, радостно улыбнулся мне и задал дежурный вопрос:

— Очаровательная мисс скучает?

— Очаровательная мисс грустит, — рассмеялась я. Настроение почему-то стремительно улучшалась.

— О, неужели у такой потрясающей девушки может быть безответная любовь?

Я нейтрально пожала плечами, не желая вдаваться в подробности. Он вдруг сделал неопределенный жест рукой, и в его пальцах появилась роскошная алая роза. Я удивленно подняла брови, быстро прощупывая его ауру. На мага он похож не был. Тогда как это получилось?

— Вы волшебник? — лукаво прищурилась я.

— Я фокусник, — улыбнулся он в ответ, протягивая мне цветок.

К нам тут же подскочила официантка с вазочкой.

— Профессиональный? — спросила я, вдыхая нежный аромат розы.

— Нет, но для вас готов стать профессионалом.

Я рассмеялась. Он мне нравился все больше и больше. Умное лицо с тонкими чертами, лукавые серые глаза, белозубая улыбка. Нам принесли заказ. Увидев красное вино, я удивленно вскинула брови. День только перевалил за полдень. Не слишком ли рано пить спиртные напитки? Все же мы не в России, где начинают потреблять алкоголь с самого утра.

— А вы чем занимаетесь?

— Я поэтесса.

— О! — воскликнул он в восторге. — И о чем вы пишете?

— Ну, о чем может писать грустная девушка? — засмеялась я. — Конечно, о любви.

— Почитаете мне?

Я немного замялась.

— Дело в том, что я пишу на родном языке. Боюсь, перевод сможет передать только смысл, но никак не стиль и не рифму.

— И какой же ваш родной язык? Вы так говорите на французском, что я был уверен, это — ваш родной язык.

Я была бы польщена, если бы действительно владела языком.

— Я — русская.

— О! — Снова воскликнул он, приходя в еще большее воодушевление. — Вы здесь живете?

— Нет, я приехала в гости к родителям. Они живут здесь, а я в Москве, — и чтобы сразу расставить все точки над И, пояснила. — Я привезла им в гости внуков.

Он изумленно взирал на меня, медленно приходя в себя и тщательно подбирая слова.

— У такой ослепительной красавицы есть дети?

— Да, два мальчика. Младший мой, а старший — сын погибшего друга.

— О, — он прижал руку к сердцу, — вы взяли приемного ребенка. Как это благородно!

Я поморщилась:

— Это не благородно. Просто, просто… так было надо.

— Вы настоящая русская женщина!

Я скептически ухмыльнулась. Вряд ли он знал, что такое настоящая русская женщина. Признаться, я и сама не очень понимала значение этого выражения. Он вдруг вскочил на ноги и поклонился.

— Простите мне мою невежливость. Позвольте представиться. Грегори.

— Надежда.

Молодой человек облобызал мне ручку, попутно рассыпаясь в комплиментах мне и моему дивному имени. Затем он поднял бокал, произнес витиеватый тост, мы выпили и принялись болтать о всякой всячине. Грегори оказался художником. Он пригласил меня на выставку своих работ и не отставал, пока не получил уверений, что я посещу ее со всей своей семьей. С ним было очень легко и интересно. Он рассказывал об архитектуре Люксембурга, его мостах, дворцах и парках. Он говорил о цветах так, словно понимал, что они живые. Я расслабилась, отдаваясь мелодии его низкого голоса, мечтами уносясь далеко-далеко, в Россию. Я смотрела на его улыбающийся рот и вспоминала другие губы, такие нежные, такие соблазнительные, манящие, уговаривающие, обещающие. Я вспоминала Влада. Грегори коснулся моей руки, а я ощутила прикосновение совсем другого мужчины, моего любимого, единственного, предназначенного мне богами. Только он умел дотрагиваться до меня так, что кровь начинала бешено стучать в висках, тело наливалось истомой, а глаза сами собой прикрывались от нахлынувшего желания. Я сделала глоток, пробуя отогнать наваждение, и уставилась на бокал в руке Грегори. О, Мрак! Густое красное вино, налитое в бокале, напомнило мне о совершенно другой жидкой субстанции, похожей по цвету на вино. Не знаю, то ли я слишком пристально смотрела на бокал, используя бесконтрольную магическую Силу, то ли Грегори чересчур сильно сжал хрупкий сосуд в руке, но бокал лопнул. Вино хлынуло на скатерть, осколки разлетелись по столу. Острый край хрустальной ножки воткнулся мужчине в палец, и появилась капелька крови. Грегори отпрянул от стола, я тут же вскочила, хватая его за руку, и, пальцами свободной руки выдергивая из ранки осколок. Он полез за платком, а к нам уже бежала официантка. Пока он промокал палец, пока убирали со стола, я рухнула на стул, заворожено разглядывая его кровь на своих пальцах и судорожно вдыхая неуловимый для людей, но такой пьянящий для меня разливающийся запах крови. Плохо соображая, что же я делаю, я слизнула кровь с руки. Взрыв в моей голове заставил все мое тело содрогнуться. Я лихорадочно вцепилась в край стола, не оставляя себе возможности грохнуться в обморок. Впрочем, нет, обморок мне не грозил. Яркие картинки вспыхивали в моей голове.

Влад лежит обнаженный на кровати, раскинув руки в стороны. Его волосы слились с черным шелком наволочки. Я стою в дверях, а он смотрит на меня и улыбается. Я запрыгиваю на кровать, усаживаюсь к нему на живот, трогаю его лицо. Провожу пальцами по линиям бровей, глажу скулы, нос. Наклоняюсь и нежно касаюсь губами его глаз. Он обнимает меня, подтягивая повыше. Его губы касаются моего соска. Его прикосновение к моему телу сопровождается нашим общим полувздохом-полустоном. Он царапает мне кожу, и я чувствую слабый аромат крови. Я оскаливаю зубки в твердой решимости укусить Влада в шею и ощутить вкус его крови.

И вдруг картинка пропала. Мое обоняние защекотал приятный аромат розы. Дело в том, что официантка, убирая на столе, переставила вазу с цветком слишком близко ко мне. И к счастью, его благоухание перебило запах крови. Я очнулась. Грегори тревожно смотрел на меня. Интересно, сколько времени я была в отключке. Я нервно улыбнулась:

— Плохо переношу кровь.

— Извините меня, Надежда. Вам плохо? Давайте прогуляемся.

12. Снова Влад

Любовь. Такая огромная.

Безудержная, безмерная.

Глаза твои — бездна темная,

Я в них утону, наверное.

Я в них утону, конечно же,

А ты не протянешь руку.

Я — ведьма, злая и грешная,

Обреченная на разлуку.

Мы встречались с Грегори каждый день. Вся семья со мной во главе посетила его выставку, и вернулись мы в полном восторге. Все были им очарованы. Если бы он был ведьмаком, это было бы понятно. Но он казался обычным человеком, просто очень обаятельным, искренним, располагающим. Казалось, что я знаю его всю жизнь. Он так трогательно и восторженно за мной ухаживал и так неподдельно огорчился, узнав, что через день я уезжаю. Он как-то странно на меня действовал. Когда он дотрагивался до меня, заговаривал со мной или пристально смотрел в мое лицо, я явственно ощущала присутствие Влада. Я не могла находиться рядом с Грегори именно из-за этих странных ассоциаций, но, с другой стороны, меня неудержимо к нему тянуло. Чувствуя его ауру и наслаждаясь ее малиновым цветом, цветом влечения, я ждала, когда он пригласит меня к себе домой и раздумывала, принять приглашение или нет. Они с Владом не были похожи совершенно, но мне почему-то казалось, что приняв приглашение Грегори, я окажусь в постели с любимым. Странное ощущение преследовало меня, я не могла понять, почему так воспринимаю этого мужчину. Что-то смутно знакомое, волнующее было в нем, хотя я могла поклясться, что не встречалась с ним раньше никогда.

В последний вечер Грегори пригласил меня в ресторан. Мы мило беседовали, пили вино, если потрясающе вкусные блюда, танцевали. Когда он в танце обнимал меня за талию, я не могла избавиться от чувства, что все это уже было. Склонив голову к его плечу, я прикрыла глаза, вдыхая аромат его туалетной воды, и усиленно размышляла, провести с ним эту ночь или нет. Я не могла объяснить самой себе, какие чувства я испытываю к нему. Почему-то, находясь в его объятиях, я чувствовала совершенно другие руки. И энергетика…. У него была какая-то странная энергетика. Мне не хватало магического опыта, чтобы объяснить, что же меня в ней насторожило. Грегори склонился к моему уху и еле слышно прошептал:

— Я люблю тебя.

Я изумленно воззрилась на него. Ну, он же не сумасшедший, чтобы через несколько дней знакомства объясняться женщине в любви. Его глаза были стеклянными, язык еле ворочался, звуки он издавал только шепотом. Из его рта лились бессвязные нежные и страстные слова. Он пьян? Или употребляет наркотики?

— Надежда, моя Надежда.

До меня не сразу дошло, что последние слова он произнес на чистейшем русском языке. О, Свет! Еще ведьмой называюсь, инициацию прошла, а ума не прибавилось! Его разум под контролем! Я обхватила его лицо ладонями, уставилась прямо в глаза и осторожно проникла в сознание:

— Влад?

— Девочка!

Я в ярости схватила Грегори за руку и потащила к столику. Он послушно уселся, не отводя от меня взгляда.

— Зачем ты это сделал?

— Я скучал по тебе.

Я мысленно помянула всех богов. Да что же за шутки он себе позволяет! Ослабила защиту сознания и прислушалась. И тут же потоком на меня хлынула вся информация, которую я давно не пропускала, защищая разум от постороннего вторжения. Влад, мой Влад был со мной все это время. Он так страшно соскучился, что решился рассказать обо всех чувствах, которые питал ко мне. Он просто кричал, почти отчаявшись пробиться ко мне. Он отслеживал меня во время моих перемещений по миру. Он наблюдал за мной, он волновался за меня, он был моим от начала до конца с того самого дня, как впервые увидел меня. Где? На фотографии? Ему показывали мои фотографии и видеозаписи со мной. Он смеялся сам над собой, когда начал понимать, насколько увлекся мной. Он говорил своему Мастеру о том, что у него учащается пульс, когда он берет меня за руку. Он чувствовал себя мальчишкой рядом со мной, ему хотелось делать глупости и совершать геройские поступки. Он боялся за меня, ревновал, восхищался мной, хотел спрятать за своей широкой спиной или заключить меня в объятия и никогда-никогда не выпускать. Он жалел меня, гордился мной, страстно желал и, о боги, как он мучился, пока был вдали от меня. Он ненавидел себя, когда ему приходилось что-то скрывать от меня. И он был просто в отчаянии, что ему пришлось уехать. О, теперь я знала, почему он уехал. Влад просто трепетал при мысли, что я могу подвергнуть себя опасности, и категорически не хотел, чтобы я участвовала в снятии проклятия с Мирослава. Он умчался в Сибирь, к брату, надеясь, что сможет помочь ему самостоятельно, и нам с Руславчиком не придется этим заниматься. Но он так сильно скучал без меня и испытывал такое чувство вины, что через день настроил со мной мысленную связь, а я просто закрыла сознание, не желая ни с кем общаться. У него не было другого выхода, кроме как взять под контроль сознание людей, находящихся рядом со мной. Вначале он контролировал отца, но когда увидел мужчину, проявившего ко мне интерес, тут же переключился на него. Так вот почему в присутствии Грегори, я все время думала о Владе, видела картинки с его участием, чувствовала его запах. Мой милый, мой единственный. Конечно, я тут же все ему простила. Теперь мое сознание было открыто, и я услышала его обожаемый голос в своей голове.

— Приезжай, я жду тебя, я не могу без тебя. Я устал быть так далеко.

Порадовав любимого, что вылетаю завтра, я тревожно уставилась на Грегори. И что мне теперь с ним делать? Мужчина сидел с окаменевшим лицом, все так же не отрывая от меня остановившегося взгляда. Мысленно "поблагодарив" Влада за предоставленную мне работу, я макнула пальцы в вино, совершенно не задумываясь, как это выглядит со стороны, провела рукой Грегори по губам и начала плести заклинание. Быстро шепча формулы и прищелкивая пальцами, я не отрывала взгляда от лица мужчины. Как-то мне не нравилось его состояние. И еще я явственно ощущала присутствие Влада, наблюдающего за моими действиями, и это меня почему-то раздражало.

— Или отстань, или помоги, — разозлилась я.

Влад явственно хихикнул в моей голове, и глаза Грегори наконец-то приняли осмысленное выражение. Почему-то первое, что он сделал, это приник губами к моей руке. Ну, спасибо тебе, любимый, ты оставил в сознании постороннего человека неизгладимый след твоей любви ко мне. Я тяжело вздохнула, перегнувшись через стол, чмокнула Грегори в щеку и встала, выставив вперед ладони и, оборачиваясь вокруг себя, навела морок на всех присутствующих. Дав всем приказ очнуться через тридцать секунд, торопливо подхватила сумочку и кинулась к выходу. Пока все замерли ледяными статуями, я успешно покинула ресторан, весьма недовольная собой и окружающими. Но зато… зато через день я уже буду в Верхоянске и ближе к ночи в объятиях любимого мужчины.

13. Сибирь. Тайга. Проклятие

Я твоя — шепчут лапы наряженной ели,

Я твоя — вторит снег, засыпая дорожку.

Я твоя — всхлипнут в ритм голубые метели.

Я твоя — в такт мурлыкнет пушистая кошка.

Я твоя — взвоет ветер, гуляя по крыше.

Я твоя — вздрогнет мир неоконченной песней.

Я твоя. Я кричу через сумрак. Ты слышишь?

Я твоя. Я хочу, чтобы мы были вместе.

В Верхоянске нас встречал Ратмир. Измученная многочасовыми перелетами, я не сразу заметила, какой он хмурый, сумрачный, озабоченный. К тому же, Руславчик, несмотря на всю кипящую в нем Силу, просто валился с ног, беспрестанно зевая и хныкая. Слава Богам, что старшего ребенка я оставила у родителей в Люксембурге, иначе сейчас мне бы пришлось тащить обоих мальчишек на себе.

Так вот, Ратмир производил странное впечатление. Он выглядел вымотанным, прятал глаза и закрывался от меня щитами. До самого дома, который он снял, ожидая нас, я честно молчала, но как только мне удалось накормить и дотащить до кровати на ходу засыпающего ребенка, я тут же приступила к допросу с пристрастием. Ратмир уклонялся от ответа, что-то невнятно бормоча. Я начала злиться. Ненавижу, когда от меня скрывают информацию. Пусть лучше ужасная правда, чем незнание. И вдруг воздух на середине комнаты взвихрился, и из черного тумана вывалился Влад. Он принял меня в объятия, закружил по комнате, покрывая мое лицо поцелуями и с обожанием глядя мне в глаза, а Ратмир облегченно скрылся за дверью. Около часа мы не могли оторваться друг от друга, пользуясь тем, что малыш спит, а Ратмир испарился в неизвестном направлении. Всю свою пылкость и нежность мы отдавали друг другу, перемещаясь из ванной комнаты в спальню, потом в гостиную и затем опять в ванную. Мое сердце билось уже где-то у горла, голос охрип, кожа горела от его многочисленных поцелуев, мышцы болели, глаза плохо фокусировались. Он заботливо вытащил меня из ванны, завернул в полотенце и отнес в постель. Укрыл меня одеялом и не отпускал мою руку, пока я не заснула.

Мне снились странные, тревожные сны. Передо мной кружились лица бабушки, Магистра, Белки. Они все пристально смотрели на меня, словно чего-то выжидая. А за тонким стеклом проступали силуэты. Я пригляделась и поняла, что это Мирослав и его второй маленький сын. Они стучали в стекло, звали, рвались пройти сквозь него, но им не удавалось. А я не знала, что должна делать, помогать им, или, наоборот, препятствовать в этом. Я пыталась что-то сказать, но слова стекали с моего языка тягучими вязкими каплями, не укладываясь в предложения. Меня не понимали, я не могла донести до людей свою мысль. От отчаяния я шарахнула кулаком по странному стеклу, но даже трещинки по нему не пробежало. Я проснулась, потому что Влад просунул свои руки мне подмышки, обхватил мою спину и нежно целовал мои глаза, пришептывая приговор. Я вырвалась, отодвинулась от него и, чуть не плача, начала взахлеб рассказывать сон. Но он остановил меня, прижал мою голову к своему плечу, зарылся пальцами в волосы и очень осторожно произнес:

— Милая, сначала я кое-что тебе расскажу. Дело в том, что мне не удалось снять проклятие с брата. Такое впечатление, что это проклятие кто-то подпитывает. Ну не могла обычная женщина наслать такой силы анафему. Я смог только приостановить его разрушающее действие. Но твоя подруга…

— Что случилось? — страшное предчувствие кольнуло меня.

— Она погибла, — видя, как расширяются в ужасе мои глаза, Влад торопливо продолжил. — Я уже ничего не мог сделать, прости. Она слишком любила его. Она отдала ему всю свою энергию. Белка чуть не угробила собственного ребенка, пребывая в желании спасти Славку. Я еле успел вытащить мальчишку, а с ней все уже было бесполезно. Она просто принесла себя ему в жертву.

— О, великая Макошь, — только и прошептала я.

— Я уже похоронил ее, прости.

Я спрятала лицо в ладонях. Невероятное чувство вины навалилось на меня. Я не вытащила ее отсюда, я не попыталась даже разобраться в истинной причине ее безумной любви к Мастеру. Возможно, это был какой-нибудь сложный приворот или темная страсть, от которых я, если бы захотела, сумела ее избавить. Но я вся погрязла в своих делах и эмоциях, я даже не попыталась! А теперь она ушла, и я уже ничем и никогда не смогу ей помочь. Я плакала, проклиная все на свете. Сколько еще ошибок я совершу на пути моей магической практики? Сколько еще людей и магов пострадают из-за моего неумения, невнимательности, равнодушия? Влад жалел меня, молча обнимая и поглаживая по волосам. Он тихонечко сплетал вокруг меня заклинание настроения, не решаясь на какие-то более кардинальные меры, понимая, что мне надо это переварить, переболеть и отпустить. Всхлипнув последний раз, я решительно вытерла глаза:

— Когда мы едем?

— До них полета несколько часов. Но ты ведь никогда не перекидывалась в птицу. Да и Руславу очень рано это делать. К тому же, мы поедем со снаряжением. Тебе надо подготовиться, взять книги, травы и так далее. Мы поедем на моторке до ближайшей деревни. Ну, а дальше пешком. Или возможны варианты приручения животных.

— А ты теперь летаешь птицей? — поинтересовалась я.

— Ястребу легче находиться в населенном пункте, ты же понимаешь.

Я, конечно, понимала, но еще никогда не видела его в образе ястреба.

В доме появился Ратмир. Увидев мое заплаканное лицо, все понял, но, похоже, даже обрадовался, что не ему пришлось нести мне дурную весть. Он обнял меня:

— Прости, девочка. Мы сделали все, что могли. Влад даже Ярополка призывал, — Учитель упорно называл Высокого Магистра по имени. — Но оживить ее уже было нельзя. Тело без капли энергии, представляешь? Я даже думаю, что она смогла искупить преступление Мирослава. И уж свою карму подчистила точно.

— Я виновата перед ней, Ратмир. Я не сделала ничего, чтобы вытащить ее.

— Не говори так, — возложил он руку мне на голову, посылая успокаивающие импульсы. — Она не хотела, чтобы ее вытаскивали. Она была счастлива, что оказалась там, в этой глуши, один на один со своим любимым. Она была счастлива, что может отдавать ему свою энергию. Она никогда и нигде не чувствовала себя счастливей. И если бы ты привезла ей помилование, она бы отказалась возвращаться.

— Нам пора, — прозвучал голос Влада. — Мы должны собираться. Я погрузил их в магический сон, но его действие скоро закончится. Мальчик маленький, а Мирослав не будет за ним ухаживать. Мы должны быть там как можно быстрее.

Ратмир перехватил меня у выхода. Сделав независимое лицо, он протянул мне зажатую в кулаке лунницу. Я благодарно чмокнула его в щеку. Думаю, Владу будет очень неприятно узнать, что я выкинула ее, даже не разобравшись в ситуации. К сожалению, признаю, мне свойственны такие приступы ярости. Пора уже научиться держать себя в руках. Магичку это не красит. Мы должны четко контролировать свои эмоции, чтобы ненароком не наделать глупостей и никому не навредить. Я нежно приняла оберег в ладонь. Он отозвался теплым импульсом. Я быстро нацепила его на шею и выскользнула в дверь, вслед за Ратмиром.

О боги, если кому-нибудь рассказать, как мы добирались, никто не поверит, как я, изнеженная московская девушка, выдержала эту дорогу. Стояла небывалая для Сибири жара, около сорока градусов, от комариных облаков не спасали даже маскировочные сетки. Над нами висели защитные энергетические купола, но они были слабенькие и выставляли мы их по очереди, стараясь экономить Силу. У Мирослава дела обстоят плохо, очень плохо. И нам понадобится вся наша энергия.

И вот, последняя деревня осталась позади. Еще несколько километров по реке, и дальше нам будет нужно углубиться в тайгу. Учитывая количество нашего груза, нам понадобится какое-нибудь крупное животное, чтобы перетащить всю поклажу до нужного нам места. А значит, в дело буду вступать я. Это же я большой специалист по работе с животными.

Мужчины выгрузили тюки из лодки, Руслав весело запрыгал по берегу. Только его, казалось, усталость никак не коснулась. Я отловила ребенка, уговорила его недолго постоять на месте, обещая поиграть со зверюшками. Просканировав лес, почувствовала близкое нахождение лося и вскинула руки, рисуя в воздухе формулу призыва. Через пару минут на опушку вынесло огромного красавца-самца, буровато-черного, высоконогого, с мощной грудной клеткой и неимоверными лопатообразными рогами. Мы с сыном накинули на него мыслеобразную сетку, заполненную импульсами любви и привязанности. Лось начал осторожно и пока еще недоверчиво подбираться к нам. Я обернулась к мужчинам, ну что же вы? Помогайте! Влад с Ратмиром добавили импульсов любви и доверия, и тогда зверь, как милое домашнее животное, потянулся губами к моей ладони. Я приласкала его, заглядывая в глаза и устанавливая неразрывную связь с ним. Теперь, даже после того, как я его отпущу и сниму контроль с его сознания, он будет помнить меня и при встрече безбоязненно давать себя погладить.

Мы навьючили тюки на лося, как на лошадь. Он опустился на колени, давая возможность Руславу взобраться себе на спину. Малыш визжал от восторга. Я даже пожалела, что со мной нет фотоаппарата. Такая фотография стала бы мировой сенсацией. Ратмир положил лосю руку на шею, и они тронулись через лес, а мы с Владом, дождавшись пока они удалились на приличное расстояние, разделись, привязали немногочисленную одежду (хорошо, что стоял июль месяц, а не какой-нибудь февраль) к себе и, перекинувшись в животных, помчались к нужному месту. Это был первый раз, когда я приняла образ пантеры с того момента, как я, плохо себя контролируя, убила человека. Те впечатления нахлынули с новой силой. Я дрожала всем телом, снова переживая момент убийства. Лучше бы я пошла пешком с Руславом. Зачем я только согласилась на трансформацию? Я пыталась отвлечься на запахи и звуки леса, но удавалось это мне плохо. Влад, видимо, что-то почувствовав, начал кружить вокруг меня, а меня затрясло еще больше. Он преградил мне дорогу, заглядывая в глаза. Я реально понимала, что от меня идет неповторимый запах страха.

Давным-давно, когда люди еще обладали полноценными шестью чувствами, куда входила всеми позабытая интуиция, все эти чувства были обострены до предела и работали на полную катушку, делая жизнь людей максимально безопасной. Любой человек знал, что каждая эмоция имеет свой неповторимый запах. Отсюда в нашем мире существует выражение " почуять страх". В наше время люди утратили способность обонять страх, ложь, страсть и другие чувства. Очень немногие пользуются обонянием, как основным ощущением, оно давно перешло в разряд второстепенных. И только маги еще способны "унюхать" человеческие эмоции.

Влад вопросительно смотрел на меня, не понимая, что со мной происходит. Я прижалась головой к его лбу, давая возможность увидеть нужную картинку. Когда передо мной снова проплыло изображение того события, я непроизвольно оскалилась, и то ли рык, то ли хрип вырвался из моего горла. Леопард толкнул меня, прерывая образ. Его язык заскользил по морде пантеры, лаская и успокаивая. Он ткнулся носом в мой бок, осторожно заигрывая. И вот уже мои ноздри защекотал запах страсти, исходящий от него. Новые эмоции захлестнули мой страх, я куснула его за плечо, отпрыгивая в сторону. Он погнался за мной, давая новое направление моим мыслям. Страшные воспоминания отодвинулись на задний план, уступая место игривому настроению. Я помчалась между деревьями, призывно подрагивая хвостом и не забывая оборачиваться, контролируя его движения. И все-таки не уследила. Он налетел неожиданно, сбоку, золотым вихрем вылетев из-за деревьев. Он был ласков и нежен даже в теле хищника. Я каждым волоском чувствовала его любовь.

И все равно, несмотря на длительную задержку, мы обогнали наших спутников. Вернувшись в человеческие тела возле охотничьего домика, в котором жил Мирослав, мы осторожно обошли вокруг, проверяя магическую защиту. Однако, что-то мне показалось странным, какая-то излишняя концентрация различных магий так и клубилась возле дома. Ну почему? Почему я сразу не спросила об этом у Влада? Я слишком заторопилась в дом, увидеть наших подопечных.

Мирослав и его сын еще находились в состоянии магического сна, но уже пребывали на его границе. Мы подоспели как раз вовремя. Я взялась осматривать малыша, а Влад занялся обедом. Через некоторое время подошли Ратмир с Руславом. Развьючив лося, я приласкала животное, угостив его черным хлебом с солью. Он не желал уходить, долго топтался на полянке перед домом, тяжело вздыхая. Руслав безбоязненно шнырял между его длинных ног.

— Прогони его, — высунулся из окошка Ратмир.

Но я подумала, что он может нам пригодиться. Погладила его переносицу, хлопнула по шее и, отдавая мысленный приказ возвращаться сюда каждое утро, отпустила.

Первый осмотр Мастера с сыном ничем нас не порадовал. Над головой Мирослава висела черная воронка, в которую постепенно уходила вся его жизненная энергия. Он даже не прореагировал на наше появление, пустыми глазами глядя сквозь нас. Его малыш маленьким комочком свернулся в уголке кровати, завернутый в несколько теплых одеял. При ближайшем рассмотрении оказалось, что мальчик беспрестанно дрожит, находясь в состоянии то ли дремы, то ли забытья, не имея сил не проснуться, не погрузиться в полноценный исцеляющий сон. Мое сердце екнуло от болезненной жалости, ну подруга, да как же ты допустила такое? Руславчик неожиданно взрослым взглядом уперся в лицо сводного брата. С кончиков его пальцев внезапно потекла зеленая целительная энергия, разворачиваясь веером над тельцем Славкиного сына. Руслав сплетал заклинание, перебирая пальцами и пришептывая. Маленькое тельце оторвалось от кровати и зависло в воздухе. Заклинание стало окутывать его, как будто оборачивая покрывалом. Воронка над головой Мирослава задрожала и плотоядно сместилась в сторону мальчиков. Руслав, не поворачивая головы, щелкнул в ее сторону пальцами и тут же оказался отгороженным от нее хрустальным щитом. Черная газообразная субстанция растеклась по его поверхности, и, словно перебирая щупальцами, начала искать проход. Но мой сын отгородился от нее более, чем надежно. С гордостью отметив, что Силы в нем после моей инициации еще больше прибавилось и, убедившись, что моя помощь в исцелении брата ему не нужна, я склонилась над грубо сколоченным столом, на котором Ратмир уже разложил книги. Влад водил правой рукой над телом Мирослава, с задумчивым и напряженным видом прощупывая его энергетическое поле. Я пошла распаковывать свои запасы волшебных трав, поскольку несмотря на все наши магические силы, без растений не обходилось еще не одно колдовство. Ведь растения несут в себе энергии земли, воды, солнца, воздуха и всю информационную память предыдущих веков, закодированную в земле после смерти все живых существ.

— Странно все это, — рассуждал Ратмир. — Обычная женщина могла наслать только рядовое бытовое проклятие. Конечно, она делала его в состоянии аффекта, в минуту крайней ненависти и отчаяния, но все равно такой страшный энергетический выброс не мог вызвать такой силы анафему. На астральном уровне произошло подключение Мирослава к хищным энергоинформационным сущностям, высасывающим энергию из него, коих бесчисленное множество всегда пасётся возле нас в ожидании любой возможности поживиться. На духовном уровне это разрыв связей с покровительствующими духами и потеря защиты и поддержки свыше. Как видите, в совокупности это вылилось в быстро прогрессирующий упадок общего физического самочувствия вплоть до появления и крайне быстротекущего развития неизлечимых болезней, разрывы с близкими и крах всех дел, так или иначе связанных с проклятым. Обычное проклятие снимать непросто, конечно, но для нас все-таки не составило бы особого труда, но то, что я вижу, мне совсем не нравится. Как будто это проклятие постоянно кто-то подпитывает извне. Но в этой воронке столько перемешано энергий, что расчленить их и выделить основную займет много времени. А он умирает, думаю, сейчас надо быстро браться за исцеление, а с причинами разбираться потом.

— Я так понимаю, что кто-то из нас должен забрать негативную программу на себя? — поинтересовалась я.

— Ты не будешь этого делать! — твердо заявил Влад. — Для этого надо выходить в тонкий мир. И если с тобой там что-нибудь случится, то в этом мире ты умрешь. Сама понимаешь, допустить я этого не могу.

— Ну конечно, если с тобой что-то случится, я тоже не могу этого допустить, — возразила я.

— Дети мои, — провозгласил Ратмир. — Не надо ссориться. Думаю, нам придется выходить туда всем вместе. Здесь мы оставим Руслава. Он сильнее нас всех вместе взятых. К тому же, он связан с Надеждой и сможет вытянуть нас всех, если вдруг что-то случится. Но для начала надо посмотреть, что мы можем сделать из этого мира.

Влад кодировал воду, сплетая над ней заклинания и заряжая ее своей собственной энергией. Меня отправили плавить на водяной бане воск. Я шептала приговоры на истинном языке, периодически подглядывая в Книгу заклинаний. Ратмир готовился к проведению обряда, медитируя на середине комнаты и настраиваясь на сердоликовый кулон, висящий на переплетенных шерстяных нитях на его среднем пальце. Руславчик сидел на кровати, подобрав под себя ноги и обнимая за плечо своего младшего братика. Малышу (Влад сказал, что зовут его Бажан) стало значительно лучше, и он смог наконец-то провалиться в живительный сон. Пока можно было отвлечься от мальчиков и сосредоточиться на Мирославе.

Мы начали обряд. Ратмир встал перед лежащим Мирославом, настраиваясь на его энергетическое поле. В этот момент перед Ратмиром должен был предстать исходный мыслеобраз астрального тела моего умирающего Мастера. Я начала медленно выливать расплавленный воск в воду. Сердоликовый кулон, вертикально подвешенный над блюдом, стал описывать неспешные круги над горячим воском. Вся полевая структура Славки, все его тонкие тела, все вихри (и его собственные, и наносные), начали проходить через конус, образованный вращением сердолика. Все чуждое, вызванное проклятием, стало плавно наматываться на кристаллизующийся воск. Все ненужные структуры начали связываться остывающим воском, пока сердолик полностью не остановился. Влад вытащил из-под руки Ратмира блюда с застывающим воском, и я снова пошла его перетапливать, чтобы стереть всю негативную информацию. Воду Влад выплеснул под дерево. Сила дерева уничтожит или переработает все зло, оставшееся на воде. Мирослав был погружен в магический сон. А Ратмиру нужно было помочь восстановить силы после ритуала.

Итак, я приготовила три травы: шалфей, ромашку и можжевельник. Я взяла их в равных пропорциях и положила в глубокую деревянную миску, привезенную мною из Верхоянска. Дальше я полностью сконцентрировалась, призывая духа бабушки. Я объяснила ей, что создаю состав для очищения и удаления негатива с тела и попросила, чтобы ее дух наделил травы дополнительной энергией. Я смешала травы и начала их не спеша растирать между ладонями. Эта процедура требовала времени, но я не торопилась, через пару минут травы начали источать очень приятный запах. Я измельчила смесь, насколько это было возможно. Засыпала ее в холщовый мешочек. Затем, поместила смесь в кипящую воду на десять минут и дала ей немного остыть. Пока Влад помогал Ратмиру в омовении (увы, это не моя роскошная московская квартира с джакузи и душевой кабинкой, Владу приходилось поливать старого Мастера из ведра), я зажгла во дворе две свечи, на небольшом расстоянии друг от друга и поставила между ними посуду с отваром. Влад передал отвар Ратмиру для омовения. Я удалилась в дом, зная, что первый шаг после такого омовения Ратмир должен сделать четко между двумя свечами. Тело при этом должно высохнуть само по себе. Когда это произойдет, на теле будет защитная пленка, которая не только очистит, но и защитит его.

Пока мужчины заканчивали все процедуры, я присела на краешек кровати Мирослава и погладила его по голове. На лбу у него выступили капельки пота, ресницы вздрагивали во сне, а губы шевелились, словно он что-то силился сказать. Воронка над его головой заметно уменьшилась и посветлела, но еще не исчезла до конца. Мы будем повторять обряд до тех пор, пока она не пропадет полностью. Мне было жалко Славку почти до слез. Он, конечно, очень виноват и заслуженно несет наказание, но все-таки он был близким мне человеком, нас многое связывало в прошлом, на соседней кровати дремал наш общий ребенок, мне безумно хотелось ему помочь. Я верила, что он все понял и страшная болезнь поможет ему измениться.

Мы повторяли обряд еще два раза. Воронка над головой Мирослава вела себя более, чем странно. Когда она выглядела почти прозрачной, и нам казалось, что мы уже справились с ней, вдруг неожиданно, спустя небольшое время, она снова вырастала, будто ее кто-то подкармливал. Мы все были закрыты щитами, Руслав взял Бажана полностью под свое покровительство. Значит, энергию воронка получала извне. Но почему тогда она никак не хотела отлепиться от Славки и отбыть туда, где кормилась? Ратмир наматывал круги вокруг дома, проверяя ауру, выстраивая хрустальные купола, но через несколько часов они истончались, и мы не понимали то ли здесь такое черное место, находящееся на пересечении энергетических разломов, то ли Славкино проклятие так действует на окружающее пространство.

Я вспомнила, что когда-то в Школе нам рассказывали о древнем, примитивном, но, в общем-то, весьма действенном способе защиты жилища от злого внешнего воздействия. Назывался этот способ Ведьмин шар и использовался еще в средние века. Из найденного куска стекла я с помощью магии выдула несколько маленьких шаров, что-то наподобие елочных украшений. Извлекла из своих запасов один из крохотных кусочков серебра, которые носила с собой всегда (серебро часто применяется в ведовской деятельности) и отправилась на двор, в обнимку с напильником. В бесцветный лак для ногтей напилила серебряную стружку, залила полученную смесь в стеклянные шарики, покрутила так, чтобы серебро обволокло шарик изнутри, и развесила их вокруг дома, над окнами и дверьми. Блестящая поверхность шаров, усиленная моей энергией и силой серебра, будет отражать от нашего временного жилища всю негативную информацию. После этого я еще обошла весь дом, рассыпая семена укропа почти под его стенами. Укроп считается очень сильным защитником человеческого жилья. Влад, всегда скептически настроенный, большой любитель посмеяться над околомагическими ритуалами, на этот раз не стал надо мной подтрунивать, как я, студентка Академии магии, умудряюсь пользоваться такой первобытной защитой. Он только озадаченно покачал головой, осматривая результаты моей работы, и тяжело вздохнул:

— Ну, может и выгорит что-нибудь.

Я видела, как он переживает, раздражается. Ситуация, которую он не понимал, откровенно злила его. Все свободное время они с Ратмиром проводили за изучением древних книг, пытаясь найти способ исцеления Славы. Маги по очереди призывали своих охранительных и покровительствующих духов, уходили в астрал, но ответа пока найти не могли. Возможно, нам понадобится помощь. Если через два дня мы не решим эту проблему, придется связываться с Радой и просить подмоги у Золотых леопардов.

Вскоре выяснилось, что маленький Бажан активно идет на поправку. Подпаивая его целебными отварами, я пришла к выводу, что мальчику можно попробовать давать лосиное молоко, представляющее из себя сложный коктейль из более чем трехсот видов растений и обладающее серьезными целебными свойствами. Я позвала своего знакомого лося, которого Руславчик назвал Лесиком и бегал за ним по всему двору. Ребенок остается ребенком, несмотря на все свое магическое предназначение. Он носился, нарезая круги вокруг дома, а лось еле успевал переставлять ноги, чтобы не задеть мальчишку. Я поколдовала над головой животного, и он удалился в лес. Скоро он вернется со своей самкой, и мы получим порцию молока для Бажана.

Лосиха была осторожна. Она, конечно, позволила своему самцу привести ее к людям. И даже допустила нас к телу, но от нее шла такая волна тревоги, что лично я боялась до нее дотронуться. На помощь пришел Ратмир. Он обнял самку заклинанием и она, не сопротивляясь, безропотно дала себя подоить. Руславчик, тем временем скармливал ей буханку хлеба. А самец, бдительно просунул голову в окошко, изучая сидящего за столом Влада и принюхиваясь к запахам дома. Я подсунула ему черную горбушку с солью, и он милостиво принял ее, довольно зачавкав. Теперь не надо было волноваться о том, чем кормить детей. Лосиное молоко пойдет на пользу обоим мальчикам. Взрослые, при желании, тоже могут его пить. Правда, вкус у него на любителя. Лично мне, нравится не очень, но у него такие потрясающие бактерицидные свойства, что, пока есть возможность, надо бы взять за правило выпивать хотя бы стакан в день.

Пока у нас был перерыв в ритуалах, я отправилась к очагу кашеварить. Завтра пошлю Влада охотиться. Ну, в крайнем случае, послезавтра. Мяса из Верхоянска мы взяли немного, надо добывать его здесь. Любимый трансформируется в леопарда и принесет нам свежего мяса. Лично меня мысль об охоте приводила в трепет, воспоминания о человеческой крови на снегу все еще не покидали мое сознание. Поэтому благородный Влад даже не заикался о том, что за добычей могу отправиться я. В принципе, чтобы получить мясо, совершенно не обязательно было трансформироваться. Можно было подманить животное или щелкнуть его пульсаром. Но лично вы смогли бы свернуть шею зайке, который доверчиво прискакал к вашим ногам? А ударить его пульсаром по голове, распространяя вокруг запах паленой шкуры и смотря в его закатывающиеся глаза? Когда маг перекидывается в животное, над ним преобладают инстинкты, он не размышляет о боли жертвы, он просто знает, что должен есть, чтобы жить.

Улучшив вкус обычного супа бытовым наговором, я позвала всех обедать. Все были уставшие, унылые, измученные. Расселись во дворе, вокруг стола под навесом, пряча глаза и вяло ковыряясь в тарелках. Разглядывая их хмурые лица, я неожиданно приняла решение. Вспорхнула со скамьи, на ходу накидывая на себя иллюзию. Теперь на мне было надето белое длинное ритуальное платье. Я сложила ладони в сакральном приветствии. С кончиков пальцев соскользнули искры, и от земли взвилось желто-белое пламя. Я зачерпнула в руку несколько языков огня, скинула обувь и одним движением оказалась в центре пламени. Закрутилась по часовой стрелке, поднимая руки к небу и призывая духов огня на помощь. Влад, включаясь в игру, кинул мне под ноги горсть соли. Пламя взвихрилось, достигая мне до пояса, обнимая, но не обжигая, и приобретая таинственный сиреневый отсвет. Я выкрикивала слова заклятия на истинном языке, рассеивая языки пламени во все стороны. Деревья замерли, огненные сиренево-золотые клубки взлетели к их вершинам. Огонь поднялся еще выше, до самых плеч. Заученным движением распуская волосы, я зацепила на их кончики маленькие искры, язычки побежали вверх, к макушке. Я танцевала в середине костра, сама как пылающий факел. Моя кожа светилась, духи скользили вокруг меня, принимая мою жертву в виде ритуальных движений. Влад и Ратмир запели, все усиливая звук, подключаясь к обряду. Мы призывали Огонь себе в помощь. Мы просили придать нам уверенности, стойкости и укрепить волю. Завершающим взмахом руки я прибила огонь к земле, взлетела над костром и приземлилась на траву. Последние языки пламени втянулись в мои ладони, легкими искрами рассыпаясь вокруг. Я стояла и разглядывала свои руки. На моих запястьях еще горели золотые татуировки, которые мне оставили духи Огня. Теперь я всегда буду под особым покровительством этой стихии, теперь в любой момент я смогу призвать силу и мощь пламени, и они не оставят меня без помощи. Теперь я навсегда останусь Жрицей огня. Мужчины взирали на меня с любопытством. Татуировки стремительно темнели. Я потерла запястья друг о друга, чувствуя легкое приятное жжение. Руны на руках вселяли в меня дополнительную уверенность и ощущение безопасности.

Перед закатом, оставив своих дома, я побрела к могиле Белки, которую Влад показал мне накануне. Присев перед холмиком на траву, я рассыпала принесенные хлебные крошки, чтобы птицы слетались на могилу, и дух Белки возвращался к этому месту. Начертив на земле несколько рун, я прикрыла глаза, вспоминая подругу и прося прощение. Я молила ее прибыть ко мне. Наконец-то она явилась, остановившись в некотором отдалении. Она не поднимала головы, не желая смотреть мне в глаза. Я не смела укорять ее. Она была свободна принимать любые решения и распоряжаться своей судьбой по собственному усмотрению. И все же мне было так жаль, что она выбрала себе такую долю, что она принесла себя в жертву, уйдя из этого мира так рано. Я не осуждала ее, нет. Я тоже была готова отдать свою жизнь за Влада, использовать все свои возможности, чтобы спасти его, находись он на грани жизни и смерти. А потом наблюдать за ним из тонкого мира, помогать ему и покровительствовать, ожидая целую вечность его перехода в астрал. Меня печалило то, что Белка все еще испытывала ко мне неприязнь. Она до сих пор считала, что если бы я вовремя ушла с дороги, то Мастер любил бы ее. Я не могла разубедить ее. Она, перейдя в другой мир, должна была стать намного мудрее меня, увидеть истинные причины событий и сделать правильные выводы. Я верила, что со временем, она сможет отпустить ситуацию и принять все события такими, какими они действительно были. В конце концов, это боги решают нашу судьбу, а мы только воплощаем ее в этом мире, имея возможность, благодаря воле и эмоциям, менять события в ту или иную сторону.

Я сидела в позе васнецовской Аленушки, горестно склонив голову и обхватив колени руками. И тут из-за деревьев выскользнул леопард. Влад в сумерках обегал территорию вокруг дома, проверяя прочность магического круга и наличие поблизости хищников. Вероятно, сейчас его патрулирование закончилось, и он прибежал проверить, как я. Леопард ткнулся носом мне в колени, преувеличенно внимательно обнюхал, забавно фыркнул и растянулся у моих ног, положив морду на мои ступни. Я запустила пальцы в его шкуру, лаская и поглаживая. Со всех сторон нас окружали звуки подступающего леса. Солнце давно закатилось, а Белка исчезла. А мы сидели на земле и просто вместе молчали.

Когда совсем стемнело, леопард потыкался мне в плечо носом, увлекая за собой. Он привел меня к берегу реки. Здесь было пустынно, свежо, приятно прохладно. Я разделась и вошла в воду. Влад стремительно перекинулся и протянул мне руку, поддерживая. Течение было сильным, вода ледяной. Я моментально замерзла и застучала зубами от холода. Несколько раз окунувшись, смывая дневную усталость, я уже собралась, было, вылезать, но любимый удержал меня, обхватив за талию. Он купал меня, нежно проводя руками по моему телу. Его прикосновения вызвали сильное возбуждение, и я задрожала уже от надвигавшейся страсти. Когда мы оказались на берегу, он окутал меня покрывалом заклятия, высушивая и согревая мою кожу. Я торопливо натянула шорты и майку, свернулась на траве клубочком. Влад снисходительно усмехнулся и снова двинулся к воде. Секунда, и его сильное тело скрылось в потоке реки. Я прислушивалась к плеску и его фырканью и незаметно задремала.

Очнулась я, когда его руки обняли меня, отрывая от земли. Он всем телом прижался к моей спине, торопливо снимая с меня одежду. Его губы следовали за моей майкой, поднимаясь от спины по позвоночнику к шее. Он приподнял мои волосы, распуская узел, и они рассыпались по плечам. Влад зарылся в них носом, вдохнул запах, потерся лицом о мой затылок. Не давая мне повернуться, он расстегнул молнию на моих шортах и потянул вниз, опускаясь на колени и покрывая поцелуями мои ягодицы и ноги. Я переступила, откидывая шорты в сторону и пытаясь оглянуться. Любимый еще крепче прижал меня к себе, лаская кончиками пальцев. Кожа загорелась от его прикосновений, я тяжело задышала, откидываясь назад, чтобы быть к нему как можно ближе. Он трогал меня, словно в первый раз знакомясь с моим телом. Над своим ухом я слышала его хриплое дыхание. Извиваясь под его руками, я все-таки умудрилась развернуться и обнять его за шею. Он подхватил меня, и земля оказалась на несколько метров ниже наших ног. Я запрокинула голову, иногда открывая глаза. Мир вокруг меня вращался мириадами звезд, обволакивая звуками и запахами леса. Я обхватила ногами его бедра, сливаясь со своим мужчиной в одно целое.

Мы заснули прямо на берегу, обнявшись. Моя голова покоилась на груди Влада, рука и нога были закинуты на его тело. Он обнимал меня. В его объятиях было так тепло, спокойно и безопасно, что я очень быстро засопела, уносясь в сновидение.

Когда солнце коснулось моего лица, я тихо выползла из-под тяжелой руки своего суженого, щурясь и разглядывая шелковое покрывало, на котором мы уснули. Иллюзия была сделана блестяще, но уже тихо истаивала. В этой местности почему-то все магические формулы держались недолго. Я быстро оделась и побежала к дому, чтобы принести моему милому какую-нибудь одежду. За несколько метров я почувствовала тревогу, и вдруг паника подкатилась к самому сердцу и ударила, что было силы. Я вбежала в дом и в ужасе остановилась на пороге. Дети сидели на кровати, обнявшись. Их окружал мощный непроницаемый купол, выставленный Руславчиком. Воронка над головой Мирослава была огромной. Она стала еще больше с того самого момента, как я ее увидела. Черная, жирная, сытая, она плотоядно колыхалась, занимая почти всю комнату. Слава лежал, раскинувшись на постели, губы и даже виски посинели. За столом, уронив голову на руки, сидел Ратмир. Я кинулась к нему, хватая за плечо. Старый маг обвис в моих руках, его глаза закатились, а зрачки сузились до размеров булавочной головки. В окно влетел леопард, приземлился возле меня, на ходу перекидываясь. Влад приложил руки к вискам Ратмира:

— Кровь, нам нужно много крови. Быстро, начинаем обряд.

Пока он натягивал шорты, я побежала за ритуальными чашами и кинжалами. Сегодня мне первый раз придется проводить обряд самостоятельно. Ведь пострадавших двое. Значит, и мне, и Владу нужно будет расстаться со значительной порцией своей энергии.

Когда мы закончили, обессилено присев на лавку и привалившись друг к другу спинами, в комнате стоял густой запах крови. Мирослав и Ратмир лежали рядом на кровати, которую мы выдвинули на середину комнаты так, чтобы к ней можно было подойти с обеих сторон. Губы у них порозовели, температура тела вернулась к нормальной, и они оба были погружены в спокойный оздоравливающий сон. Но Боги, что же здесь происходит? И как? Как нам с этим бороться? Теперь из строя выведен и Ратмир. Магия Крови, конечно, очень сильное средство, но после обряда его еще достаточно долго придется выхаживать. А со Славкой вообще ничего непонятно. Теперь все придется начинать сначала. И хоть воронка и зашипела злобно, когда брызнули первые капли крови, и сморщилась, и уменьшилась до маленькой точки, все равно было понятно, что до конца она не исчезнет, а мы только истощим себя, если будем без конца проводить кровавые обряды.

В это время возле дома раздался треск веток и рев. Это лось привел свою подругу. Я обреченно вздохнула и оглянулась на Влада. Похоже, он даже не слышал, что у нас гости. Остановившимся взглядом вперился в стену. Ох, как мне крупно повезло! Раньше дойкой занимался Ратмир, теперь это придется делать мне. Понуро включившись в процесс, я размышляла. Где бы на все взять сил? Кровавый обряд придется повторить еще хотя бы два раза. Вокруг дома надо поддерживать магический щит от хищников и насекомых. Поводок с лосей тоже снимать нельзя. Всякую мелкую бытовую магию, типа улучшения вкуса разных блюд, придется оставить до лучших времен. Или мне, или Владу обязательно надо выйти в Астрал, пообщаться с духами. И не надо забывать, что истощая свои силы, я автоматически уменьшаю энергетику собственного сына, который тратит ее не только на себя, но и на своего младшего братика. Ах, если бы здесь я могла найти источник природной энергии, типа крымской пещеры Ени-Сала. В Якутии есть такие места, но до них очень нелегко добираться, а открывать сейчас портал я не могу. Просто не имею права тратить столько сил. Впрочем, есть еще один способ увеличить Силу, но это возможно сделать, если только Влад захочет. Я, абсолютно уверенная в безграничности своей всепоглощающей любви к нему, до сих пор периодически сомневалась в его чувствах. И, о мои Боги, я не могла предложить ему пройти ритуальную церемонию Соединения. Это еще не настоящий брачный ритуал, а как бы помолвка, обручение. Странно, почему я так боюсь ему это предлагать? Мне кажется, что я загоняю вольного мужчину в сети брака, пользуясь сложившимися обстоятельствами. И хотя наши отношения нельзя назвать стандартными, все же так хочется, чтобы он сам взял инициативу в свои руки и сделал все, что полагается в такой ситуации мужчине. Он должен предложить это сам!

Отпустив лосей и покормив мальчиков, я позвала Влада во двор. Выглядел он задумчивым и мрачным. Наскоро перекусив и не сказав мне ни единого слова, скинул одежду, перекинулся в животного и исчез в лесу. Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Его нежелание говорить со мной действовало очень угнетающе. Убрав посуду и проверив защиту вокруг дома, я поколдовала над спящими Мирославом и Ратмиром, приготовила пару свежих отваров для восстановления наших сил и свернулась клубочком рядом с детьми, обнимая их тельца. Пара часов сна поможет мне восстановиться, вечером еще предстоит много забот.

Когда я проснулась, во дворе меня ждали выпотрошенные тушки зайцев и несколько свежих рыбин. Влад сидел, прислонившись спиной к стене дома, и пребывал в отключке. Его душа путешествовала в других мирах. Я быстро занялась едой. Пока доваривалась уха, я навестила наших подопечных. Мужчины продолжали спокойно спать, а мальчики мирно играли на кровати. Я вытащила во двор большое одеяло, расстелила его на траве, а Руслав вынес младшего брата поиграть на солнышке. Я взяла книгу заговоров и устроилась рядом с детьми, попутно приглядывая за ужином. Влад все еще находился в астрале, никак не реагируя на наши голоса и детский смех. Я взглянула на него, несколько обеспокоенно, и вдруг смутное ощущение заставило меня вскочить на ноги. Я пошла вокруг дома, тревожно вглядываясь в окружающий лес, выставив перед собой руки и принюхиваясь, как хищный зверь. Кончики моих пальцев ловили какие-то странные сигналы, язык начало покалывать, а крылья носа — жечь. Вены на моих запястьях, покрытых огненными татуировками, вдруг вздулись, запульсировали, руки скрутило странной тянущей болью. Я завертела головой, силясь понять, что происходит. Из леса на меня дохнула странная, зловещая сила. Она не могла преодолеть барьер, выставленный Ратмиром, но она видела меня и, определенно, считала меня своим врагом. Что это? Древняя магия? Или что-то более современное, направленное лично на кого-то из нас? Я невольно поежилась, присела, зачерпнула в руку горсть земли, быстро проговорила заклинание и бросила землю в сторону невидимой силы. Она торопливо отступила вглубь леса, напоминая о своем присутствии только мурашками, побежавшими по моему телу. Мне стало зябко и неуютно, я обхватила плечи руками и побежала обратно к детям. Руслав пристально смотрел на меня, словно понимая причину моей тревоги. Я вскольз улыбнулась ему и склонилась над Владом, принимая решение, возвращать его или дождаться, пока появится сам. Но он неожиданно резко распахнул глаза и уставился на меня.

— Я знаю, как снять проклятие со Славки. И еще нам нужно пройти ритуал Соединения.

Заявив это, он встал, отстранил меня и прошел в дом. Я осталась стоять, молча покусывая губу. Что с ним происходит? Ведь еще сегодня ночью он горел страстью ко мне. Почему сейчас он так холоден? И про церемонию соединения он сказал чересчур обреченно. Или я все себе придумываю? Не желая кукситься и расстраиваться, я зашла за ним следом и остановилась у порога. Он рылся в книгах, быстро пролистывал, отбрасывал, хватал следующую.

— Я могу тебе помочь?

Увы, но он ничего мне не ответил. Обойдя его, я заглянула ему в лицо, нежно касаясь руки:

— Милый, давай я покормлю тебя.

— Не сейчас, — он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.

Да что происходит, в конце концов? Ярость всегда была катализатором моих магических сил. Плохо контролируя свои поступки, я сомкнула запястья, и маленькая молния, появившаяся при этом, ударила в стену над головой Ратмира, осыпав его множеством крошечных искорок. Влад замер, зачарованно вытаращив глаза, а старый маг вдруг сел на кровати, потер лицо руками и вопросил:

— Надежда, сколько же я проспал?

Не меньше Влада удивленная собственной, новой, еще непонятной мне магией, наблюдая, как гаснут руны на моих руках, я склонилась над Ратмиром, погладила его по голове и поинтересовалась самочувствием. Он сначала удивился моему вопросу, но потом вдруг наморщил лоб, оглядел комнату, лежащего на кровати Мирослава, поднял голову к съежившейся под потолком крохотной воронке и смущенно улыбнулся:

— Ты спасла меня.

Я замахала руками. Я вообще мало понимала, что происходит, и как у меня получилось вдруг исцелить Ратмира. Так что на роль спасительницы я явно не подходила.

— Ратмир, — тревожный голос Влада пронесся по комнате. — Ты должен рассказать нам, что произошло сегодня утром.

Я искоса глянула на него. Он вел себя странно, прятал от меня взгляд и вообще старался держаться подальше.

— Влад, — я никогда не славилась сдержанностью эмоций. Если уж любила, так до обожания, если ненавидела, то до зубовного скрежета. — Что с тобой происходит? Почему ты шарахаешься от меня?

— Я? Нет, тебе показалось.

Это прозвучало так фальшиво, что мы с Ратмиром даже удивленно переглянулись. Я пристально взглянула в лицо любимого, и он одарил меня такой фальшивой улыбкой, что очередной приступ злости снова помрачил мой рассудок. Я стукнула запястьями друг по другу, уже целенаправленно рождая молнию и выпуская ее в сторону воронки над головой Славы.

— Браво, — захлопал в ладоши Ратмир.

Я мило улыбнулась — воронка исчезла сразу, как только Сила огня коснулась ее. Над домом раздался странный звук, то ли вздох, то ли стон. Инферно выпускало добычу.

Мы выскочили на улицу. Мальчики сидели, задрав голову к небу. Над домом таяло огромное серо-свинцовое облако.

— Ну и что? Проклятие снято? — задумчиво поинтересовалась я.

— Ну, можно и так сказать. А вообще, еще предстоит путешествие в Астрал. Там надо найти его душу и оторвать от нее духов, которые так долго и с таким наслаждением питались его энергией, — Влад стоял, прищурившись, запрокинув голову, и угрюмо наблюдал за рассеивающимся облаком.

Я смотрела на него сбоку, и такая тоска охватывала меня. Вот он, рядом, но я никогда не смогу владеть его сердцем до конца. Потому что это, в принципе, невозможно. Ну, нельзя, нельзя! Можно взять под контроль разум, можно поработить тело, можно очаровать душу. Но сердце, сердце всегда будет выбирать само. И в нем всегда будет место для новых людей, интересов, увлечений. О, матушка Лада, как сильно я люблю этого мужчину! Я бы хотела провести с ним каждое мгновение своей жизни, от рождения до смерти. Смотреть в его бездонные глаза цвета Тьмы, слушать его низкий бархатный голос, целовать его тело, вдыхать его запах, чувствовать сладость его губ, сплетаться с ним в объятиях, просто идти, держась за руки, идти к горизонту. Мне бы никогда, никогда не стало с ним скучно, неинтересно, я бы никогда не устала от его общества. Я бы укутала его в своей любви, я бы сделала его самым счастливым мужчиной на свете. О, матушка Лада, пожалуйста, подари мне этого мужчину навсегда!

Вдруг слева от себя я заметила движение. Это Ратмир, смущенно покашливая, отодвигался от меня в сторону. Он сконфуженно прятал глаза, слегка улыбаясь. Я поняла! Видимо, от большого расхода Силы, мои личные защитные щиты истончились, и теперь мои мысли были слышны магам, как будто я разговаривала вслух. Влад, несколько секунд еще смотрел в небо, старательно не поворачиваясь ко мне, но вдруг схватил меня за руку и с силой повлек за собой.

Он привел меня на берег реки, где прошлой ночью мы сходили с ума от любви, сплетаясь в объятиях. Он усадил меня на пригорочек, сам опустился на корточки рядом, чуть ниже моего уровня. Раздумывая пару минут, он крутил на пальце свой знаменитый перстень с обсидианом.

— Надежда, нам надо как можно скорее соединиться. Я про обряд, ты понимаешь.

Ох, как не понравилась мне интонация, с которой он это произнес.

— Почему вдруг такая спешка? — холодно поинтересовалась я.

— Надо срочно пополнить Силу. И мне, и тебе. В здешних условиях это единственный способ сделать это быстро и безопасно.

— Я не нуждаюсь в восстановлении Силы. Я найду способ, как по-другому это сделать.

— Как долго ты собираешься искать? К тому же, ты уменьшаешь Силу Руслава.

Я на мгновенье задумалась. Но все равно я не хочу подпитывать сына такой ценой.

— Я буду читать всю ночь и обязательно что-нибудь найду.

— Уже сегодня надо выйти в Астрал, нам троим, мне, тебе и сыну. А до вечера совсем немного времени. А твои мысли уже сейчас можно прочитать. Ты понимаешь, что это значит?

— Да? — вспылила я. — И о чем же я сейчас думаю?

Влад торопливо отвел взгляд. Потом взял меня за руку:

— Девочка, нам обязательно нужно пожениться, как можно быстрее. Ну, хотя бы соединиться.

— Влад, или ты мне рассказываешь, что случилось на самом деле, или я просто сейчас ухожу.

Он так тяжко вздохнул, что мне стало его ужасно жаль. Я потянулась к нему всем телом, желая приласкать и утешить, но он отодвинулся дальше, только еще крепче сжимая мою руку.

— Мы провели с тобой ночь, здесь, на берегу. Здесь нет защиты, но наша энергетика, наши эмоции, все это было так сильно, что нас никто не потревожил, хотя место здесь, мягко говоря, странное. А утром ты ускакала, оставив меня одного. И ко мне в сновидение пришел человек, — Влад замялся, я пристально смотрела ему в глаза. — Женщина. Понимаешь, я больше двух лет был без тебя. И там, в клане была девушка… Она очень хотела стать моей ученицей. И Рада даже думала об этом. Но я… я отказался. Она была искушением для меня. Она действительно мне очень нравилась, еще раньше, пока я не знал тебя. Я иногда смотрел на ее успехи и думал, что когда-нибудь стану ее Мастером. А потом… потом я встретил тебя, и понял, что хочу прожить с тобой и эту жизнь и все последующие. Я знаю, что найду тебя в цепи превращений, и мы никогда не расстанемся. В тебе есть все, что я хотел видеть в женщине. И лучше тебя просто не может быть. Но… как тебе объяснить? Она вела себя так вызывающе, так хитро, так мудро. Она оплела меня таким количеством приворотов. Конечно, я видел их, я все понимал, но я уже не мог им сопротивляться.

Влад замолчал. Я осторожно выдернула свою руку из его ладони. Казалось, он этого даже не заметил. Он смотрел мимо меня, вдаль, и его глаза светились желанием. А я… Мне было так больно, так страшно, я почувствовала себя одиноким мореплавателем, чудом спасшимся при кораблекрушении, зацепившимся за обломок мачты посреди океана. Я встала, сделала несколько шагов к воде, но очнувшийся Влад схватил меня за руку.

— Сегодня она пришла в мой сон. Она хочет найти меня, она зовет, я нужен ей. Она любит меня и не собирается отпускать.

Я проглотила все фразы, вертящиеся у меня на языке, о том, что тоже люблю его, о том, что ждала его так долго, о том, что мне он тоже очень-очень нужен. Будь я нормальной женщиной, я бы боролась за него со всеми соперницами в мире. Но я слишком верила в предназначение. Если ему суждено уйти от меня, бессмысленно удерживать, он все равно уйдет. Поэтому я только спросила:

— Тогда зачем тебе так срочно понадобился обряд соединения?

Он порывисто развернул меня к себе:

— Я хочу быть с тобой, я хочу разделить с тобой свою жизнь. Я не хочу никаких соблазнов и искушений. Мне отвратительна сама мысль о том, что я делаю тебе больно. Я маг, но, прежде всего, я мужчина. Моя плоть бывает сильнее моего разума. Я не хочу быть с той женщиной, мне неприятна ее власть. Только ты, связав свою судьбу с моей, можешь разорвать все заклинания. Она сказала, что будет приходить каждую ночь. Я не хочу видеть ее, я просто не буду спать. Я видел ее Тень в Астрале. Она еще слабая магиня и не смогла догнать меня там. Но если она зацепит меня в другом мире, я не уверен, что смогу вернуться. Решай же!

— Ты хочешь избавиться от зависимости? Ты просто хочешь снять привороты?

Влад нетерпеливо вздохнул:

— Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Мы с Радой готовили торжественную церемонию. Белое платье, обережные пояса. Но я прошу тебя, сделай это сейчас, прямо здесь. Пусть свидетелями будут силы природы. Мы не можем тянуть.

— Скажи мне, ты был с ней, да?

— Я люблю тебя. И даже тогда я думал о тебе, мой разум, мое сердце рвалось к тебе.

— Хватит! Я все поняла! Хорошо, давай готовиться к церемонии.

Мы сообщили Ратмиру о нашем решении соединиться. Он был несколько удивлен, но стараясь не подавать вида, быстро отправился готовиться к церемонии. Влад тоже удалился в дом, собираться. А я, быстро накормив детей, уединилась на могилке Белки. Она пришла неожиданно быстро, встала передо мной и начала внимательно слушать. Я рассказывала ей, как в старые добрые времена, обо всех своих страданиях и сомнениях. Мне было мучительно больно размышлять о женщине, с которой был Влад. Пусть он говорил, что думал в это время обо мне. Я мало в это верила. Я понимала, что это такое, когда захлестывает страсть и вожделение. Передо мной, девушкой с богатой фантазией, проплывали картинки их близости. Я, воткнув ногти в ладони, из последних сил сдерживала утробный вой, готовый вырваться из моего горла и разлиться над окружающей тайгой. Теперь я на своей шкуре ощутила, что в жизни все, все возвращается. Когда-то я тоже опутывала мороком мужчин, и они сходили от меня с ума. А как я оплела заклятиями Рауэра, чтобы держать его под контролем, чтобы использовать его в своих интересах! Боги, я клянусь, я сниму все привороты, как только увижу его. Пусть он лучше испытывает ко мне здоровую активную ненависть, чем фальшивую нежность!

А Влад, мой Влад, почему он, видя, как его оплетают заговорами (а ведь маг такой силы просто обязан это видеть), почему он не сделал ничего, чтобы воспрепятствовать этому? Он хотел, хотел попасть в сладкий плен нового увлечения! А всякие заговоры просто придумал для того, чтобы утешить меня, чтобы не выглядеть таким уж явным предателем. Или эта дама не такая уж слабая магичка, как пытается это представить мне мой любимый? Утихла ли его страсть к ней сейчас? Или нет? Я ведь отчетливо видела вспыхнувшее в его глазах желание, когда он говорил про нее? Тогда зачем он от нее бежит? Из-за предназначения? Зачем он так торопится соединиться со мной? А вдруг ему нужна только свежая Сила? Вдруг он хочет просто подняться на одну ступень на пути к могуществу? А я его интересую просто как средство достижения цели? Стоп!!!! О чем я думаю?! Я же люблю его! Люблю так, что сердце замирает, пропуская удары. Как же я могла усомниться в нем? Как же я посмела настолько ему не доверять? Но то, что я узнала сегодня… Оказывается, я совершенно не знала своего мужчину. Меня ведь уже предавали один раз. Тот же самый Мирослав, в любви которого я была абсолютно уверена. Боги, боги, что же мне делать?

Я не выдержала и заплакала. Так горько, так отчаянно. Белка приблизилась ко мне почти вплотную, присела передо мной на корточки. Она провела над моей головой своей полупрозрачной рукой, и неожиданно мне стало легче. Мысли в голове как будто разделились надвое. Все горькое и злое отодвинулось на задний план, а все доброе, яркое, теплое приятно затопило мое сознание. Передо мной поплыли картинки нашего знакомства с Владом, первые разговоры, его улыбки, насмешки, звуки его вкрадчивого обволакивающего голоса, наши танцы в клубе. Я снова видела его тренированное тело, лежащее передо мной на ковре в бабушкином доме, когда он рассказывал мне историю наших магических родов. Я обнимала его широкую спину, вцепившись пальцами в мышцы пресса, когда мы летели на мотоцикле. Мне вспоминались наши поцелуи, объятия, его нежный шепот у моего уха. Стоп! Я знаю, что люблю его, не надо мне об этом напоминать! Я люблю его и сделаю все, что он считает нужным, несмотря ни на каких, пусть даже самых лучших, женщин этого мира.

14. Обряд Соединения

Я просто буду жить,

Любить и ворожить.

И жечь свечу в окне,

Чтоб путь нашел ко мне.

Варить отвар в котле,

Носиться на метле,

Заклятия сплетать,

Надеяться и ждать.

Я оделась в белый длинный сарафан, повязала на голову белый шарфик и отправилась к реке впереди всех. По обычаю, перед церемонией соединения будущая невеста должна совершить омовение. Я обнажилась и зашла в ледяную воду. Сердце болело так, что я даже не обратила ни малейшего внимания на сильнейшее течение, тут же закрутившее студеные, обжигающие струи возле моих ног. Я раскинула руки и зашла еще глубже. Я смотрела в прозрачную воду, и мне хотелось немедленно умереть. Мой Влад, он… Даже думать об этом было больно. Я наклонила лицо к самой воде и приняла решение. Торопливо очертила вокруг себя круг и указательным пальцем быстро-быстро написала внутри него руны. Вода вокруг круга вздыбилась, словно налетела на мощную преграду. Огромным столбом вода поднялась и распалась на сотни тоненьких волокон. Я видела, как каждая ниточка переливается своим особенным цветом, как они сияют на солнце, переплетаются, поднимаясь, падая, скручиваясь и снова распадаясь в одном им ведомом танце. Я стала раскручиваться внутри своего круга, то сплетая, то расплетая руки, вторя движениям струй. Сила стала поднимать меня. Я кружилась, разбрызгивая воду и призывая духов. Они могли принять меня, пообещав свое покровительство, а могли отвергнуть. Но я, в любом случае, ничего не теряла. Если я не понравлюсь им, они просто заберут жертву за то, что я потревожила их, и впредь будут равнодушны ко мне. Но, если же они примут меня, то на моих щиколотках загорятся новые рунические татуировки с символами Воды. Я шептала заклинания, все повышая голос и увеличивая скорость вращения. Вода поднимала меня над собой. Вот уже только кончиками пальцев ног я чувствовала холод реки. Я ударила по струям сначала правой, а потом левой ножками. Волокна вдруг собрались воедино, закрутившись вокруг моих колен и с силой увлекая вниз. Я стремительно полетела ко дну, продолжая старательно выщелкивать пальцами приговор. Сумасшедший водный поток завертел меня, таща на глубину. Сквозь сжатые веки я отчетливо видела маленьких прозрачных сущностей, вращающихся вокруг моей головы. Духи воды улыбались, моя дерзость и стремительность пришлись им по вкусу. Я понимала, что дышу под водой, а стремительное течение проносится вокруг и сквозь меня, оставляя мое тело на месте. На секунду духи замерли, словно принимая решение, и тут же неимоверная сила подкинула меня вверх. Я торпедой вертикально вылетела на поверхность, отмечая краем глаза изумленно застывшие фигуры моих мужчин на берегу. Тут же вода отступила, мой магический круг исчез, и река вернулась в свое русло, с силой хлестая мое тело и почти сбивая с ног. Я устремилась к берегу. Влад уже спешил мне навстречу. Он помог мне выбраться, закрывая своим телом от зрителей на берегу и тревожно заглядывая мне в глаза:

— Ты что удумала?

Я невольно улыбнулась. Как бы ни болело мое сердце, как бы ни хотелось мне провалиться в смерть, как в спасительное забытье, я не сделаю этого. Я верю в предназначение. Если мне суждено пройти через измену любимого человека, я пройду это. Пройду через боль, отчаяние, разочарование, гнев и страх. Пройду, чтобы стать сильнее, чтобы научиться прощать, чтобы отвечать за каждое свое слово или поступок. Пройду, чтобы понять, что такое Настоящая Любовь, и научу своих детей, как узнавать ее, как беречь ее, как не подменять понятия и как не совершать неправильные деяния. Я передам своей дочери, которая у меня обязательно будет, что очарование, влюбленность, страсть, влечение- это еще не любовь. И я объясню ей, как важно дождаться того единственного, за которым пойдешь, не задумываясь, за Грань, которому простишь все, и которого будешь ждать столько, сколько это понадобится. Даже если он будет могущественным магом, не будет стареть, и ожидание его растянется на сотни или тысячи лет, бывало ведь и такое в нашем магическом мире.

Поэтому я просто показала Владу свежие сине-зеленые искрящиеся татуировки на моих ногах. Духи воды решились мне помогать. Он восхищенно склонился передо мной, признавая мою Силу. Вслед за ним и Ратмир с Руславчиком преклонили колени. Влад торопливо подал мне сарафан, на ходу высушивая мою кожу, волосы и шелковый шарф, перевязывающий мою голову.

Нас соединял Ратмир, помогал ему Руслав. Бажана оставили дома вместе с Мирославом, на всякий случай еще раз запечатав жилище заклинанием. Ратмир был еще очень слаб энергетически, и Руславчик активно подпитывал его яркими разноцветными струями Силы. Смотрелось это завораживающе, особенно на фоне закатного неба. Бледно- светящееся энергетическое тело мага было окутано переливающимися волокнами, бросающими отсвет на окружающие предметы. Иногда мне бывает жаль, что обычные люди не могут все это видеть. Столько красоты проходит мимо них.

Итак, Ратмир подмел пространство ритуальной метлой, трижды позвонил в колокольчик и произнес:

— Я строю круг, я стою свободно внутри, чтобы приветствовать Богиню и Бога.

Он возжег четыре свечи и продолжил обряд, двигаясь по кругу:

— Я призываю свет и землю на севере, чтобы осветить и усилить круг. Я призываю свет и воздух на востоке, чтобы осветить и оживить круг. Я призываю свет и огонь на юге, чтобы осветить и согреть круг. Я призываю свет и воду на западе, чтобы осветить и очистить круг.

Маг поднял атам — магический кинжал для аккумулирования и хранения магической энергии — и начал чертить круг с севера и двигаться по кругу к востоку, к югу, к западу, приговаривая:

— Я рисую этот круг в присутствии Богини и Бога, куда они могут прийти и благословить своих детей, Влада и Надежду.

В это время мы мысленно произнесли свои истинные имена. Было отчетливо видно, как голубой свет исходит из кончика ножа и формирует границы круга, а Ратмир, между тем, продолжал:

— Это границы круга. Только любовь может войти и выйти.

Дальше он провел ряд манипуляций с водой и солью, продолжая создавать и освящать круг во имя Бога Рода и Богини Макоши. Когда круг был готов, мы с Владом вошли в него. Ратмир поднял жезл, переданный ему Руславом, и, перемещаясь от одной стороны света к другой, провозгласил:

— Я призываю тебя, дух Земли, посетить этот ритуал и охранять этот круг, так как у меня есть тело и сила, мы знакомые и родня. Я призываю тебя, дух Воздуха, посетить этот ритуал и охранять этот круг, так как я дышу и думаю, мы знакомые и родня. Я призываю тебя, дух Огня, посетить этот ритуал и охранять этот круг, так как я содержу жизнь внутри меня, мы знакомые и родня. Я призываю тебя, дух Воды, посетить этот ритуал и охранять этот круг, так как я чувствую, и мое сердце бьется, мы знакомые и родня.

При этих словах я ощутила, как татуировки на моих щиколотках и запястьях активизировались и зажили своей жизнью, обжигая и пощипывая мою кожу. Ратмир начертал жезлом в воздухе символ бесконечности и почти прошептал:

— Приветствую духов четырех стихий! Богиня и Бог, добро пожаловать на этот ритуал! Я стою между мирами с любовью и силой вокруг меня!

Духи прибыли, Боги слышали нас, мы были готовы к ритуалу. Ратмир повернул нас лицом друг к другу, нараспев произнося заклинания, Руслав мелодично вторил ему тоненьким голосом. Духи стихий кружились вокруг нас. Наши лица то обдавало свежей струей чистого воздуха, то чувствовался почти нестерпимый жар, то раздавалось тихое журчание, переходящее в рев водопада, то казалось, что земля под ногами расступается, и мы проваливаемся в Бездну. Мы повторяли слова за Ратмиром, не отрываясь, глядя друг другу в глаза. Влад смотрел на меня с такой нежностью, что я не понимала, как кто-то мог стоять между нами. Маг произнес главные слова Соединения:

— Как мужское соединяется с женским для общей выгоды, пусть плоды их единения прославляют жизнь. Пусть почва будет плодородной и пусть ее богатство распространится на все земли.

Он аккуратно сделал надрезы на наших с Владом ладонях своим черным атамом, соединил наши ранки крест-накрест, то есть моя правая ладонь соединилась с левой ладонью моего жениха и, соответственно, наоборот. Затем он извлек из-за пазухи у Влада две свадебные шелковые ленточки и перевязал ими наши руки, опять же крест-накрест, обхватывая запястья. Я непонимающе смотрела на Влада. Я узнала их, эти ленты. Он взял их давным-давно, в старой избушке моей бабушке, черная кошка указала ему на них. Неужели он все время носил их с собой? Это настолько не вязалось с моими представлениями о характере любимого, что моему изумлению просто не было предела. Я ведь действительно очень многого в нем не понимала. Возможно, его чувства ко мне были более сильными, чем я могла себе представить. Вероятно, мама все же была права, а я просто не могла вместить в свой разум глубину и яркость его любви. Он смотрел на меня так ласково и так печально, что мне стало мучительно стыдно за все мои подозрения на его счет. Что бы там ни случилось, какие бы эротические эмоции не накрыли его с головой, это не сделало его менее порядочным и благородным человеком. Слезы уже собирались в уголках моих глаз, как вдруг Влад нахмурился, сделал мне страшную рожу и высунул кончик языка. Я улыбнулась, и плохое настроение отступило.

— Перед Богиней и Богом, я клянусь любить и уважать эту женщину, чтобы мы были отражением Божественного, двое как один, — произнес Влад.

— Перед Богиней и Богом, я клянусь любить и уважать этого мужчину, чтобы мы были отражением Божественного, двое как один, — ответила я.

— Я призываю духов стихий, а также духов этого леса быть свидетелями Соединения этих мужчины и женщины. Будьте с ними, помогайте им, храните их и укрепляйте их в их решении со временем соединиться навсегда.

Река выплеснула на берег волну, порыв ветра подхватил песок и бросил его к нашим ногам, слабый отсвет пробежался по верхушкам деревьев. Татуировки на моем теле отчетливо запульсировали. Цветы склонили свои головки, кроны деревьев хаотично зашевелились. Звуки леса одномоментно стихли на несколько мгновений. Духи признавали наш союз.

Ратмир двумя взмахами атама разрезал соединяющие нас ленты и бросил их в ритуальный огонь, разведенный рядом с кругом. Мы посмотрели друг на друга и, почти соединив свои губы, шепотом произнесли:

— Любовь это закон и любовь это связь. Радостно я встречаю, радостно расстаюсь, пока мы не встретимся вновь. Бог и Богиня, благословите наш союз. Обряд совершен. Да будет так!

Он коснулся моих губ, запечатлевая на них первый законный поцелуй, а я вдруг увидела за его спиной, в глубине леса ту же странную зловещую силу, которая уже являлась мне сегодня днем. Ощутив мое напряжение, Влад стремительно обернулся, но в опустившихся сумерках трудно уже было что-либо заметить, только холодок пробежал от затылка вниз по позвоночнику. Любимый встревоженно посмотрел на меня, но я только отрицательно покачала головой. Потом. Мы будем разбираться с этим потом. Ратмир, тем временем, завершал обряд, отпуская духов стихий. Руслав гасил ритуальный огонь. Мы еще раз поцеловались и вышли из круга. Соединение было совершено.

После церемонии мы были решительно настроены отправиться в Астрал. Ратмир высказал сомнения, ведь уже полностью стемнело, но мы рвались закрепить успех. Раз воронка была уничтожена, надо было срочно выйти в астрал, оторвать от души Мирослава духов-паразитов и вернуть ее в тело, здоровую и обновленную. В дальнейшем, если у нас все получится, он просто обязан стремительно пойти на поправку всем своим молодым и, в недавнем прошлом, здоровым телом. Мы остались в ритуальных одеждах, надеясь, что это придаст нам дополнительную защиту. Из сокровенных уголков нашей клади были извлечены кристаллы, обереги, талисманы. Каждый из нас выпил смесь из отваров, которые я готовила сегодня утром. Этот день казался бесконечным. Столько произошло событий!

Мы сели втроем, Влад, я и Руслав у восточной стены дома, прислонившись спинами к строению. Мои мужчины развернули руки ладонями вверх, а я положила свои ладони поверх их, тыльной стороной наружу. Ратмир развел в нескольких метрах от нас три небольших костра, начертил на земле между нами и огнем нужные символы и начал произносить заклинание. Он провожал нас в бой. Мы тоже запели нужное заклятие, повторяя его все чаще и потихоньку погружаясь в транс.

В Астрале мы довольно быстро нашли друг друга, точнее, мы с Руславом нашли Влада, так как нас с сыном связывала тонкая серебряная нить, сродни пуповине. Влад четко сориентировался и стремительно повлек нас за собой, по одному ему известным приметам находя дорогу к душе Мирослава. Очень быстро нам навстречу выдвинулись наши охранные духи и присоединились к процессии. В некотором отдалении я увидела дух Белки, не приближающийся, но все-таки неотступно следующий за нами. Улыбнувшись краем губ этому обстоятельству, я сосредоточилась на предстоящем действе. Интересно, сколько паразитов еще пасется возле Славкиной души? И как мы будем их изгонять? Я никогда этого не делала, и мне было безумно интересно. Странно, но я совершенно не испытывала чувства тревоги, не чуяла опасности, хотя рядом со мной находился мой маленький сын, который тоже никогда не участвовал в подобных деяниях. Более того, он вообще первый раз выходит в Астрал.

Душа Мирослава выглядела мало презентабельно. Она была маленькая, иссохшая, темная, согбенная. Никакого свечения, никакой пульсации. Вокруг нее паслись такие отвратительные монстры, что любой человек, увидь он их в реальном мире, тут же бы лишился дара речи, поседел и сошел с ума. И все это, заметьте, одновременно. А вот нам, магам, приходилось сталкиваться с подобными монстрами очень часто. Почти все параллельные миры буквально кишат такими мерзостными тварями. Паразиты недовольно покосились на нас, но не шевельнулись, вероятно, ожидая, что мы тихо уберемся. Наши хранители стояли за нашими спинами. Духи не сражаются друг с другом. Ну, а нам, магам, выбирать не приходилось. Влад послал паразитам мысленный приказ убираться, и тогда некоторые из них стали поворачиваться к нам, принимая устрашающие позы. Мы рассредоточились вокруг них, образуя треугольник. Сзади каждого из нас хранители образовали полукруги. Влад послал первый импульс, я подхватила его Силу, добавила своей и перенаправила сыну. Руслав, самый сильный из нас, влил мощную струю личной энергии и отправил заряд Владу. Мы образовали единый практически несокрушимый энергетический барьер, внутри которого оказались темные духи. Мы еще раздумывали, уничтожать их, или просто изгнать, а один из них уже напал на нас. Первый удар был направлен в меня. Вероятно, я выглядела самой слабой. Я выдержала удар, тут же посылая ответный импульс. Мои мужчины, а также духи-хранители тут же влили в меня порции новой энергии, помогая выстоять. Но бой только начинался. Не знаю, как представляют себе обычные люди астральные атаки. Здесь нет битв с оружием. Даже магические кинжалы не применяются. По сути, это просто энергетическое противостояние. У кого больше Силы, живее энергия и сильнее воля, тот и выйдет победителем из боя. Удары сыпались на нас все сильнее и чаще. Паразиты всегда особенно сильны. Они питаются человеческими эмоциями, плохими поступками. А уж если человек попадает во власть инферно, вследствие чьей-то жгучей ненависти или зависти, то тогда паразитам достается на растерзание душа и тело, с кучей вмиг прицепившихся к нему болезней. Я кинула мимолетный взгляд в сторону сына. Он бился отчаянно, дерзко и даже красиво. Руслав черпал все новые и новые запасы энергии. Его импульсы горели яркими торжественными зеленоватыми оттенками, осыпая нас тысячами маленьких брызг. Они смешивались с моей нежно-сиреневой и серебристой энергией и окутывали меня плотным непроницаемым защитным коконом. Пылающая, ярко-алая энергия Влада озаряла самые дальние закоулки астрального лабиринта. Она металась, разя паразитов, и успевая при этом обеспечить защиту мне и ребенку. Хранители вливали в нас свежие порции Силы. На миг у меня мелькнула мысль, что будет, если все мы иссякнем, но наши противники уже начали потихоньку ослабевать, таять и сжиматься. Я с гордостью взглянула на сына. Он стоял, маленький рыцарь магии, широко расставив еще по-детски припухлые ножки, и, вложив всю волю во взгляд, давил им на темных жалких сущностей, вдруг разом растерявшихся, утративших свой боевой задор и в панике отступающих под решимостью юного мага. Влад последний раз ударил по группке в центре нашего треугольника своей огнистой энергией, и паразиты исчезли. Вокруг наших астральных тел еще вились многочисленные светящиеся защитные кольца, а Влад уже кинулся к душе Мирослава. Он бережно поднял ее, а я грохнулась на колени перед сыном. Мы обнялись с ним. Я бы заплакала от напряжения, если бы в астрале можно было плакать. Мой мальчик, моя кровиночка. Я так переживала за него, я так гордилась им. Сегодня он показал все, на что способен. Ребенок, еще не достигший двухлетнего возраста, выстоял в атаке против паразитов. Да что там выстоял. Он фактически решил ход сражения, дав фору и маме, и Владу, очень умелому и опытному бойцу. Он не испугался, не разозлился, он очень сосредоточенно провел битву по всем правилам магической науки, сбалансировано используя волю и энергию. Но все дело в том, что его этому еще не учили. Все его знания были нахватанными, подсмотренными и подслушанными во время моих тренировок в Академии. Мои-то знания в этой области были чисто теоретическими, а уж как он сумел вовремя воспроизвести их, сориентироваться в обстановке и правильно применить, для меня и вовсе оставалось загадкой. Вот будет задача нашим мудрецам. Тем временем все хранители столпились перед нами и вдруг медленно преклонили колена перед Руславом:

— Великий Воин, великий Воин, — раздался еле разбираемый шелест.

В Астрале вообще-то не принято разговаривать, все фразы передаются телепатически, но в этом случае, видимо, духи не могли не выказать своего восхищения. Я растерянно взглянула на Влада, он ободряюще мне улыбнулся и бодро двинулся в обратную сторону. Нам действительно надо было торопиться назад. Дух бабушки приблизился ко мне. Она подняла руку в благословляющем жесте и умильно коснулась макушки Руславчика. Не знаю, что она передала ему в этот момент, но мальчик так счастливо улыбнулся, что я не смогла сдержать ответной улыбки.

— Воспитай его, Надежда. Он еще удивит тебя не раз, — это Высокий Магистр окутал меня теплом своей любви.

Я коснулась его руки на прощанье, мысленно позвав:

— Приходи, приходи в сновиденье!

Все-таки я очень сильно скучала по нему. Белка скользнула ко мне, дотронулась до моей щеки губами и быстро отодвинулась в сторону. Я поняла, что она прощает меня, и мы снова подруги, как в старые добрые времена. Я увлекла за собой Руслава, торопясь вслед за Владом. Мы возвращались победителями.

Мы с Руславом вернулись почти одновременно. Влад немного задержался, так как провожал Мирослава в собственное тело. Пока мы с сыном еще приходили в себя, растирая затекшие конечности, и отлеплялись от стены дома, Влад уже стремительно вскочил на ноги и понесся в дом, проверять состояние брата. Русик, как будто и не было никаких магических атак, весело заскакал вокруг костров, запрыгнул на ощутимо покачнувшегося Ратмира и что-то радостно и воинственно заверещал.

— Ну, как все прошло? — обеспокоенно спросил старый Мастер.

— Блестяще, Ратмир, блестяще, — улыбнулась я. — Наш мальчик просто герой. Думаю, вполне можно его целенаправленно обучать. Это было потрясающе.

— А Мирослав?

— Пойдем в дом. Думаю, теперь все дело только в уходе.

Я неожиданно вспомнила, как возвращала из Астрала Высокого Магистра Крыма. Как потом выхаживала его, отпаивая отварами и работая с чакрами. И как на моих глазах Высокий приходил в себя, наливался Силой и энергией. Стоя в изголовье кровати Мирослава, и наблюдая, как мужчины хлопочут над ним, я с грустью думала о Магистре. Временами мне так его не хватало. Сегодняшняя встреча в астрале навеяла мне приятные и грустные воспоминания. Я хотела к нему. Вместе посидеть в саду за чашкой его любимого белого чая. Просто помолчать, положив голову на руки и уставившись в его черные глаза. Послушать легенды и предания о героях нашего, магического мира, которые он знал в избытке и которые никто так не умел рассказывать, как он. С ним всегда было так спокойно, так уверенно. Я поняла, чего мне сейчас не хватало. Я скучала по незыблемости его любви. Он питал меня, обволакивая и согревая любовью, всегда, независимо от расстояния между нами. Я, конечно, относилась к нему безумно эгоистично, но я ведь любила его по-своему. Кто знает, как могли бы развиваться события. Просто он всегда оказывался немного на заднем плане. Сначала в моем сердце царил Мирослав, потом Влад. Магистр никак не мог оказаться в нужном месте в нужное время. Это и было линиями вероятностей. Он никогда не смог бы быть моим мужчиной. Всегда бы появлялись обстоятельства, мешающие этому. Боги, почему я вдруг сейчас начала об этом думать? Я только сегодня соединилась с мужчиной, которого любила больше всего на свете. Так почему же, почему? Неужели мне не хватало этой банальной стабильности, покоя, уверенности в завтрашнем дне? С Владом я все время была как на вулкане. И всегда считала, что мне это безумно нравится. Неужели я устала, и мне пора в маленький тихий домик в подмосковном лесу или, наоборот, на берегу моря, неизменная чашка цикория со сливками по утрам, куча детей вокруг, дежурный поцелуй в щеку от любимого мужа и обязательный привычный секс на супружеской кровати в установленные дни недели? Да нет, нет! Я пока не хочу такой жизни! Тогда что же, что меня так не устраивает сейчас? Возможно, просто уверенности в любви Влада.

Славка вдруг распахнул глаза и уставился прямо на меня. Эмоции, отразившиеся у него на лице, мне не очень понравились, и я торопливо задвинулась за спину Влада. Тени от горящих свечей бегали по искаженному лицу Мирослава, делая его еще более зловещим. Радужки его глаз стали наливаться интенсивным изумрудным цветом. Казалось, из них сейчас вылетят молнии и пригвоздят меня к полу, превратив в жалкую кучку пепла. Ну что ж, с молниями мы теперь умеем бороться. Я просто соединила ножки в щиколотках, осторожно выглядывая из-за плеча Влада. Вода, мирно налитая в кружку на столе, вдруг закрутилась маленьким смерчем и устремилась прямо в лицо моего Мастера. Маги только успели удивленно шарахнуться в сторону, а вода уже торжественно выплеснулась на него. На секунду он замер, зажмурился, фыркнул, и тут же мы увидели обычное, немного непонимающее лицо Славки. Руслав, восторженно завизжав, прыгнул на него:

— Папочка, папочка выздоровел!

Мирослав еще не до конца пришел в себя, но уже обнимал сына, пряча от нас навернувшиеся на глаза слезы. Все облегченно вздохнули. Ратмир восхищенно показал мне большой палец руки, мол, ну, ты даешь. Влад задумчиво созерцал сцену встречи отца и сына, беря меня за руку и вытаскивая из-за своей спины. Я знала, что он считал спасение брата своим долгом, но с каким огромным удовольствием он бы сейчас оказался от него на расстоянии многих тысяч километров. Вместе со мной и детьми, разумеется. Кстати, о детях. Бажан, несмотря на все разворачивающиеся рядом с ним события, мирно сопел в своей кровати. Я увлекла Влада к нему. Мы стояли над кроваткой и оба понимали, что и этот ребенок станет нашим сыном. Белки больше нет, Мирославу он не нужен. Мальчик абсолютно пустой, в плане магии, значит, клан тоже не проявит к нему интереса. В силу чувств его бабушки, нашей Верховной Жрицы, я верила мало. Мы переглянулись. Любимый притянул меня к себе, прижался губами к моим губам:

— Я всегда мечтал о большой семье, — и я почувствовала, как он улыбается.

Я приникла к его груди, слушая биение сердца. Как я любила его!

Ратмир прервал нашу идиллию.

— Ребята, пора спать. Иначе завтра все наши щиты рухнут, у нас просто не хватит сил их подновлять.

Я вздохнула, отрываясь от любимого мужчины. Мне еще предстояло напоить всех отварами, накапать смесь масел на чакры Мирослава и Ратмира и устроить всех на ночлег. Погода в Сибири неустойчивая, днем около тридцати, а ночью опускается, чуть ли не к нулю. Мы больше не можем спать во дворе, а кроватей в доме всего две. На одной спят дети, а на другой наш пострадавший Мирослав. Ратмир устраивается на широкой лавке у стола, расстелив на ней свой неизменный плащ, он вообще ужасно неприхотлив. До этого мы с Владом спали во дворе на одеялах, но теперь там несколько холодновато. Пока я медленно шевелила мозгами, милый уже смотался в сарай, притащил оттуда двухместный спальный мешок и стал устраиваться на полу в крошечной кухоньке. Ну, все лучше, чем в комнате с немереным количеством народа. Я пошла заниматься своими пациентами, настороженно косясь на Мирослава. Но выглядел он вполне мирно, больше не предпринимал попыток напасть на меня. Он вообще казался вялым и уставшим, что и неудивительно после такой продолжительной темной болезни. Однако он послушно вытерпел все процедуры, которые я над ним провела, а под конец даже слабо улыбнулся и пожал мне благодарно руку. Влад, тем временем, укладывал спать явно перевозбужденного Руславчика, что-то шепча ему на ухо, наверняка напевая какую-нибудь балладу о великом воине прошлого.

Когда наконец-то все дела закончились, и я нырнула в спальник к Владу, я чувствовала себя уже такой обессиленной, что о любви даже помышлять не могла. Только тихо заскулила, когда его руки обвились вокруг моей талии. Он тихонечко засмеялся, чмокнул меня в нос, правда, остановиться на этом не смог и еще минут пять пытался от меня оторваться, не отпуская мои губы. Потом развернул меня к себе, и я уснула, счастливо улыбаясь, уткнувшись носом ему в подмышку и перекинув через него ногу.

15. Древняя магия

Моей огромной солнечной любви,

Я знаю точно, хватит на двоих.

Ты просто иногда меня зови

В горячие объятия свои.

Ты просто быть мне рядом разреши.

Не принимай решенья, не спеши.

А если вдруг захочешь ты уйти,

Любовь осветит все твои пути.

Мы проснулись очень поздно, где-то около полудня. Воздух прогрелся, и в нашем спальнике было невыносимо жарко. Не открывая глаз, я начала потягиваться, переворачиваться и тут же оказалась прижатой к напружиненному телу возлюбленного. Он подтащил меня к себе под мышки, принимая удобную позу, но тихое покашливание вернуло нас с небес на землю. Я высунула нос из спальника и имела удовольствие созерцать Мирослава, подпирающего плечом стенку. Влад удивленно присвистнул:

— Надо же братец, как быстро ты пошел на поправку.

— Все благодаря Надежде, — голос Славки все еще был тихим и слабым.

— Видел бы ты, как Влад бился за тебя, — сказала я гордо и немного обиженно.

Зачем же умолять заслуги моего любимого? Слава усмехнулся, и продолжал с удовольствием меня разглядывать.

— Может, ты дашь нам встать и одеться?

— Одевайтесь, — ухмыльнулся он, не сдвинувшись с места.

Влад разозленно выскользнул из спального мешка и почти вплотную приблизился к брату:

— Это моя женщина, запомни. И не вздумай здесь никого провоцировать, ясно тебе? А то я быстро отправлю тебя к твоим тайным покровителям. Пусть они с тобой разбираются.

Упоминание о покровителях не вдохновило Славку. Он несколько сник, развернулся и медленно пошел к кровати. Все-таки он был еще ужасно слаб. Я быстро встала, накинула сарафан и побежала на двор умываться. Там раздавались веселые голоса и смех детей. Ратмир сидел на скамье и что-то им рассказывал. Увидев меня, он доложил, что защитный круг подправлен, укреплен, дети накормлены, и все в полном порядке. Поцеловавшись со всеми, я выразила желание искупаться и, закинув на плечо полотенце, поскакала к реке. Стоило моим ногам коснуться воды, как река тут же приветливо забурлила вокруг них, ощущая присутствие водяных татуировок. Наплававшись в свое удовольствие, я растянулась на берегу, подставляя тело ласковым лучам солнышка. Вскоре здесь и нашел меня Влад. Мы провели с ним несколько незабываемых часов, наслаждаясь обществом друг друга. Вообще, этот день прошел на редкость спокойно. Мы провели кровавый обряд, питая силы Мирослава и Ратмира, обработали их чакры специальными маслами, напоили целебными отварами, всех накормили, а потом отправились с детьми на прогулку. Руслав весело скакал вокруг нас, а Бажан радостно гукал на руках у Влада. Картинка была просто идиллической. А я вдруг увидела себя с огромным животом в живописной беседке. Влад в белых шортах и майке, загоревший почти до черноты, протягивал мне свежесорванную гроздь прозрачного, светящегося на солнце винограда. Подросшие Руслав с Бажаном возились рядом на траве, а Володя читал какую-то умную книгу, иногда бросая на них косые любопытные взгляды. В тени лежала огромная серая овчарка, а из глубины сада я слышала перекликающиеся голоса мамы и Дены. Я остановилась, как вкопанная. Влад налетел на меня и удивленно заглянул мне в лицо:

— Что? Что случилось?

— Я рожу тебе ребенка, — растерянно сообщила я.

Он расхохотался, целуя меня в щеку:

— Ну, конечно же, глупенькая.

— Нет, я рожу тебе двойняшек.

Влад посерьезнел:

— Ты что-то увидела?

— Да, наше будущее. Тебя не испугает наличие пятерых детей?

— Четыре сыночка и лапочка дочка?

— Угадал.

— Я согласен даже на восьмерых, лишь бы ты была со мной и была счастлива.

Я спрятала лицо на его груди, вдыхая любимый запах его тела. Он поцеловал меня в макушку, подхватил под руку и повлек обратно к дому. Руслав весело бежал рядом. Я смотрела на Влада сбоку, он все время щурился и чему-то улыбался. Я прижалась к нему поближе, погружаясь в теплые и приятные мысли.

День закончился, как и начался, очень приятно и радостно. Вечером мы все собрались у костра во дворе. Даже Мирослав, поддерживаемый мужчинами, выполз на улицу. Мы уселись по кругу, пели старинные баллады, рассказывали друг другу легенды. Когда темнота уже совсем сгустилась, меня пробрало отчаянное желание потанцевать. Я сбросила надоевшую обувь и, вытащив Влада на середину, закружилась в одном мне известном танце под неслышную музыку леса. Любимому как-то удалось попасть со мной в одну мелодию и, я думаю, что со стороны это смотрелось весьма органично. Ратмир и Руслав весело нам хлопали. Я церемонно раскланялась и, уже садясь на свое место, поймала жадный взгляд Мирослава. От Влада это тоже не укрылось, поэтому он целенаправленно сел между мной и Славкой и многозначительно посмотрел на брата. Я улыбнулась краешком губ. Противостояние между братьями опять началось, а это значит, что все снова полны сил, дерзости и активности. Учитывая последние события, все это вселяло здоровый оптимизм.

Ночь мы провели на кухне, в спальнике. Отгородившись вроде бы звуконепроницаемым щитом, мы кинулись друг на друга. Влад рычал от нетерпения. Он впивался в мою кожу с таким яростным желанием, что я иногда подвизгивала от боли. Он сгреб мои волосы в кулак, запрокинул мне голову и присосался к шее. Его губы так жадно скользили по моему горлу, его язык так чувственно ласкал ямочку между ключицами, небритая щека царапала мой подбородок. Его свободная рука обвилась вокруг моей талии, прижимая меня все крепче. Одной рукой я гладила его грудь, а ногтями другой провела вдоль позвоночника. По его телу пробежали мурашки, а губы скользнули вниз, к моему животу. Я застонала, выгибаясь ему навстречу. Его пальцы исследовали мое тело, я вцепилась ему в плечи, умоляя больше не мучить и наконец-то соединиться со мной. Он навис надо мной, его сумасшедшие глаза смотрели с такой страстью и нежностью, что я замерла, не в силах оторваться от этого зрелища. Он улыбнулся, шепча мое имя своим низким завораживающим голосом. Я обхватила его шею руками и притянула к себе, потому что больше невозможно было сдерживаться. Почувствовала его язык у себя во рту и застонала, целиком отдаваясь чувствам.

Под утро я проснулась, потому что мне безумно захотелось пить. Змейкой выскользнув из спального мешка, я прошлепала к ведру с водой. От души напилась и, блаженно улыбаясь, потянулась, поворачиваясь к дверному проему. От неожиданности даже вздрогнула: в проходе стоял Мирослав. Пару секунд я пребывала в ступоре, потом метнулась к валяющемуся на табуретке парео. Оно было тоненьким и полупрозрачным, но все же лучше, чем ничего. Я вытаращила на него глаза и злобно зашипела:

— Чего тебе надо?

— Ты прошла инициацию?

Признаться, я этого вопроса никак не ожидала, поэтому растерялась и вполне миролюбиво ответила:

— Прошла.

— Но, тем не менее, я остался твоим Мастером.

— Ну, теоретически — да. А что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу, чтобы ты передала мне часть своей Силы.

От такой наглости я задохнулась, даже не сразу найдя, что ответить.

— Милый, ты в своем уме? Тебя лишили всей магии. Ты — преступник, и я об этом знаю. Я не собираюсь ничего тебе отдавать.

— Секс, меня устроит секс. Один сеанс любви, и я черпну сил из ноосферы. Ты не можешь отказать своему Мастеру в такой малости. Дело в том, что рядом больше ни одной женщины, — он говорил это с таким высокомерным и пренебрежительным видом, что меня чуть не вывернуло от отвращения.

Подумать только, он совсем не изменился. Он до сих пор считает, что весь мир должен лежать у его ног, а все желания выполняться по первому требованию.

— Мирослав, иди спать. Тебе действительно надо набираться сил.

Произнеся это, я повернулась к нему спиной, намереваясь снова улечься спать. Он вдруг сделал резкое движение ко мне, грубо хватая меня за плечи. Я обернулась к нему:

— Слава, иди, оставь меня в покое.

Неужели он не понимает, что если я просто посильнее толкну его, он кубарем полетит на пол. А если уж мне придет в голову употребить магию, он будет приходить в себя несколько дней. Он столько времени высасывался паразитами, его силы по сравнению с моими, как у грудного младенца. Но он все крепче прижимал меня к себе, грубо сдергивая мое парео. Его глаза замерцали, и в глубине зрачка появился все тот же странный изумрудный свет. Он разгорался все сильнее и сильнее, и я завороженно глядела на него и не могла оторваться.

— Отойди от нее! — голос Влада привел меня в себя.

Я шарахнулась в сторону, налетела спиной на шаткий столик и улетела на пол, сосчитав головой все дверцы на доисторическом кухонном шкафчике. Когда искры в моих глазах потухли, я села, потирая ушибленный затылок. Диспозиция, которая предстала моему взору, мне очень не понравилась. Влад с раскинутыми руками был прижат спиной к стене, а Мирослав стоял над ним, и страшный зеленый свет из его зрачков приближался к лицу моего любимого. Плохо соображая, что делаю, я прыгнула между ними. Изумрудный свет, словно кислота, обжег мне плечо и потек вниз по руке и обнаженному боку. Я взвыла и закрутилась на полу. Влад, снова обретший возможность двигаться, не думал о гуманности. Он просто шарахнул брата пульсаром со всей мощностью, на которую был способен. Мирослав, не издав ни единого звука, рухнул навзничь. К нам уже бежал Ратмир, сплетая заклинание обездвиженности. Влад перевернул меня, изучая повреждения. Мое тело с левой стороны было покрыто отвратительными кровоточащими ранами. Я завыла уже не от боли, а от ужаса. Понятно, что каждая женщина трясется за свою внешность. О, боги, неужели я останусь обезображенной навсегда? Влад явно пребывал в шоке. Он смотрел на меня и не мог пошевелиться. Ратмир как следует ткнул его в спину, но любимый все равно не реагировал. А я мечтала только о том, чтобы потерять сознание, ничего не видеть и не чувствовать. Ратмир начертил надо мной формулу, подхватил на руки и поволок к реке.

Он положил меня в воду, сплетая одно за другим заклинания и призывая духов Воды помочь мне. Периодически выныривая из забытья, я пыталась помогать ему, пришептывая приговоры. Я видела духов. Они кружили над мои боком, пытаясь что-то сделать, но я уже знала, что все бесполезно. Они не смогут мне помочь. Лично я не знала этот вид колдовства. Ясно, что Мирославом управляет кто-то извне, но что это за дьявольская магия? Я всегда была любознательной ученицей и перечитала множество книг, но даже упоминания о чем-либо подобном не видела.

Все, что удалось добиться Ратмиру при взаимодействии с духами Воды, только того, что боли я не чувствовала. Выйдя на берег, я завернулась в парео, стараясь не смотреть на свое тело. Обреченно вздохнув, я поплелась обратно к дому. Думать не хотелось ни о чем. Мы нашли Влада сидящим у восточной стены дома. Любимый умчался в Астрал, искать лекарство для меня. Меня даже обрадовало это обстоятельство, я не хотела, чтобы он смотрел на меня. Представив, что ему придется каждую ночь касаться исковеркавших мое тело шрамов, и при этом изображать, что это доставляет ему удовольствие, чтобы не расстроить меня, я разрыдалась. Я не хочу, чтобы он видел это, никогда. Я никогда не позволю ему до себя дотронуться.

Влад вернулся в тело спустя несколько часов. Ратмир хлопотал над Мирославом, который никак не хотел приходить в себя. Руславчик колдовал над моим израненным боком, предварительно обработанным лекарственными отварами. Малыш вливал в меня целительную энергию, стягивая раны и выравнивая поврежденные ткани. Язвы быстро зарастали, что, впрочем, не делало их вид более привлекательным. Влад хмуро воззрился на нас, поглаживая меня по голове. Я оттолкнула его:

— Не смей смотреть на меня.

Он только покачал головой, не желая уходить.

— Я узнал, что это за волшебство. Древнее, тайное, ужасное. Где-то здесь поблизости древний маг, возможно один из тех, тайных покровителей Мирослава. Мы должны его найти и заставить излечить тебя и отпустить моего брата. Ты не должна отчаиваться, девочка. Любая проблема решаема. И уж совершенно точно ты не должна меня сторониться. Я люблю тебя и обязательно тебе помогу.

Я всхлипнула и рассказала ему о темной силе, которая два раза являлась мне.

— Он где-то здесь, в лесу. Я чувствую его, и он меня ненавидит. Я должна пойти к нему и сделать то, что он хочет.

— Ты никуда не пойдешь одна. Мы должны вызвать помощь. И пока они не приедут, ты не будешь покидать территорию защитного круга.

— Я все равно сделаю по-своему, и ты это знаешь.

— Значит так, дорогая. Я говорю, ты делаешь. Я твой мужчина, и ты будешь меня слушаться. Я не предлагаю никаких вариантов, ты просто подчиняешься, и все. Тебе понятно?

Я торопливо отвела глаза. Конечно, мне понятно. Я буду делать все, что он скажет. Но здесь дело касалось конкретно меня. Совершенно очевидно, что Мирослав уполномочен уничтожить именно меня. И я не собираюсь подвергать опасности никого из своих близких. Хотя, конечно, помощью Рады стоит воспользоваться. Чтобы мои дети и Влад были под присмотром.

Любимый попытался осмотреть мой бок, но я резко воспротивилась. Нет, никогда, я не хочу, чтобы он видел свою красивую и нежную девочку в таком ужасном виде. Ну и что, что он любит меня? Посмотришь на такую красоту в течение некоторого времени, и вся любовь быстро трансформируется в отвращение.

— А если бы я был весь в ранах, ты бы испытывала ко мне отвращение?

Я отвернулась. Соединение дало ему возможность читать мои мысли. С этим надо что-то придумать. Он не должен знать все, что когда-либо придет в мою светлую голову.

— Ты мужчина. Мужчину шрамы украшают. И потом, я так тебя люблю, что все это не имело бы никакого значения.

— Так почему же ты думаешь, что твои шрамы могут быть препятствием для моей любви? — окончательно вышел он из себя.

Я промолчала, однако, не поменяв своего мнения. Я это я, а он это он. Я никогда не позволю ему оставаться со мной из жалости. Я снова замоталась в парео, благодарно целуя ребенка. Влад взял меня на руки, желая нести в дом. Я воспротивилась:

— Я вполне могу идти сама. У меня ничего не болит, и все работает исправно.

— Мне просто приятно держать тебя в объятиях, — миролюбиво улыбнулся он.

Я смирилась. Он же ужасно упрямый и все равно настоит на своем.

В доме мы увидели идиллическую сцену. Мирослав тихо пил отвар из старой щербатой кружки, а Ратмир сидел в ногах его кровати и рассказывал ему какое-то очередное предание о магах прошлого. При нашем появлении, Славка улыбнулся и невинно поинтересовался:

— Где это вы так долго были? Я чувствую себя значительно лучше. Спасибо вам, родные мои.

— Он что, ничего не помнит? — подозрительно поинтересовался Влад.

— Похоже, что нет, — ответил Ратмир.

— Хорошо устроился, — злобно проворчал мой милый, а я примиряюще погладила его по щеке.

— Он не виноват, им кто-то управляет. Скоро мы во всем разберемся.

Влад усадил меня на кровать к Бажану и заявил, что ему необходимо отправиться на охоту.

— Магу совершенно необязательно есть мясо, чтобы восполнять силы, — возразила я.

Мне решительно не хотелось его отпускать. Подозреваю, что помимо охоты, он сбежит искать мага, нанесшего мне увечья.

— Я не только маг, но и мужчина. Я хочу свежего мяса, — любимый откровенно злился.

— Хорошо, иди. Я буду ждать тебя.

Даже не дав поцеловать себя, он выскользнул за дверь, на ходу стягивая футболку, готовясь к трансформации.

16. Влад ранен

Мечтой о счастье, солнечным лучом,

Надеждой, верой, сумасшедшей страстью,

Горячим сердцем, дружеским плечом,

Покорностью, неотвратимой властью,

Тоской до боли, нежностью до слез,

Красивыми печальными стихами,

Истомой полуночных дивных грез…

Всем тем, что не могу сказать словами…

Любимый мой, ты в жизнь мою ворвался,

Я так хочу, чтоб ты со мной остался…

Прошло несколько часов, Влад не появлялся, я ощутила легкую тревогу. Когда же совсем стемнело, я просто впала в панику. Вопреки всем правилам, в наших условиях, приближенных к боевым, я включила мысленную связь с ним, тратя драгоценные капли энергии. То, что я услышала, заставило меня содрогнуться. Он лежал где-то посреди леса, истекал кровью и испытывал мучительную боль. Я позвала его, но он даже не отозвался. Я заметалась возле дома, не зная, что делать и за что хвататься. Встревоженный Ратмир выглянул из-за двери.

— Влад ранен. Ратмир, помоги, я не знаю, что предпринять.

И в это время к моим ногам спикировал ястреб. Мы с Ратмиром отшатнулись в разные стороны. Птица не спешила улетать, она походила взад-вперед передо мной и вдруг быстро глянула на меня оранжевым глазом. Я сообразила, что ястреб прилетел не просто так, быстро согнула руку в локте, давая ему возможность присесть. Он вспорхнул, цепляя рукав когтями. Он что-то клекотал, перебирая лапками по моей руке. Я смотрела на него и соображала, что надо сделать, чтобы понять его речь. Конечно, Влад же перекидывается не только в леопарда, он еще может становиться ястребом. Он знает их язык. Когда его ранили, он позвал одну из этих королевских птиц и отправил ко мне за помощью. И этот сейчас зовет меня за собой. Я растерянно посмотрела на Ратмира. Это где-то далеко в лесу. Как я дойду туда? Мне ведь еще надо брать с собой какое-то снаряжение, ну там, бинты, лекарства. И не будет ли поздно, ведь неизвестно, сколько времени уйдет на дорогу. Птица на моей руке занервничала. И я решилась.

— Ратмир, я оставляю на тебя детей. Не подведи меня.

Он еще пытался задать мне какие-то вопросы, но я начала раздеваться прямо при нем, на улице, при температуре чуть выше нуля. Мысленно попросила у сына прощение, втянула больше половины его силы в себя через кончики пальцев на руках и ногах и, сосредоточившись, начала трансформацию. Ратмир, скрывшийся в доме, давал мне какие-то напутствия через окно, но я уже ничего не слышала. Мне надо стать ястребом!

Нда, превращаясь, я как-то не подумала, что весь мой левый бок изуродован. Левое крыло ястреба было заметно деформировано. Надеюсь, я все-таки долечу на нем до места. Мой провожатый взмахнул крыльями, приглашая следовать за собой. Лететь было тяжело. Во-первых, у меня не было навыка, а во-вторых, больное крыло делало какие-то не совсем правильные движения, и меня периодически сносило в сторону. Посланец Влада оказался на удивление терпелив, он не бросал меня, стоически дожидаясь, пока я подлечу. Мы летели около часа. Даже учитывая не самую высокую скорость моего передвижения, Влад забрался достаточно далеко. На подлете я была уже практически без сил. Я выключила все мысли, сосредоточившись только на махах крыльями. Я должна была долететь, несмотря на больное крыло и усталость.

Я трансформировалась, еще не долетев до земли, и, конечно, основательно приложилась все тем же многострадальным боком. На коленях подползла к Владу и потрясенно покачала головой. Он лежал без сознания. Грудь и правая сторона живота была располосована чьей-то когтистой лапой. Могу предположить, что медвежьей. На бедре также красовалась рана. Вся трава вокруг него была залита кровью. Последние его силы ушли на защитный купол. И это правильно, потому что я ощущала присутствие хищников, привлеченных запахом крови. Надо было срочно что-то делать. Ну и что я могла, обнаженная, без лекарств и перевязочных средств? У меня был только один выход, открыть пространственный портал и перенестись вместе с Владом к дому. Других решений просто нет. Но я понимала, что этим я потрачу практически всю энергию, которой в данный момент владею. Я и так взяла у сына непозволительно много. Когда мы вернемся, мне придется брать еще, чтобы лечить своего мужчину. Ах, зачем я когда-то осуждала Белку, которая была готова опустошить родного сына, чтобы спасти обожаемого Мирослава. Сейчас я оказалась в ее ситуации. Я должна сделать выбор. Бросить Влада умирать или забрать у своего ребенка почти всю Силу. Мне некогда было раздумывать. Я с трудом приподняла расслабленное и оттого тяжеленное тело любимого, прижалась к нему максимально близко и заплела заклинание. Портал открылся, я еле втащила в него Влада, и мы погрузились в темноту.

Мы буквально выпали из портала. Собрав остатки сил, я пнула ногой дверь и вползла в дом, держась за стенки. Нащупала рукой одежду, которую Ратмир предусмотрительно сложил на табуретку возле входной двери, и медленно начала одеваться.

— Ратмир, Ратмир, помоги мне, — почти прошептала я.

Старый Учитель бросился на двор, осматривать Влада. Я слушала его причитания, и мне становилось все хуже. Где я возьму энергию на его лечение? Мы с трудом внесли Влада в дом и уложили на спальник. Осторожно смывая с его тела запекшуюся кровь, я плела заклинание, чтобы согреть его. Он слишком долго находился на холодной земле. Промыв его раны имеющимися отварами, я начала врачевать. Осторожно сращивать кости, ткани, сосуды, мышцы, кожу. Исцеление шло очень медленно. Слава Великим богам, внутренние органы не были задеты. Организм его, молодой, здоровый, сильный почему-то отказывался лечиться. Зная своего невозможного возлюбленного, я могла бы предположить, что он отказывается забирать энергию у меня и Руслава. Но другого способа вылечить его не было. Ратмир был очень ослаблен, а человеческими средствами мы не пользовались, зная, что те же антибиотики скорее разрушают организм, чем лечат. С собой у меня были только травы и масла. Но они могли выступать только как помощники в основном лечении.

— Ратмир, — позвала я. — Надо просить Раду о помощи. Нам нужны свежие силы. Я боюсь сама не справиться.

Наложив на Влада очередное заклинание, я отправилась готовить свежие отвары. Ближе к утру, перед тем как солнышко прогреет комнату, и можно будет открыть окно, я воспользуюсь аромалампой. Хорошо, что не забыла положить с собой масло левзеи. Когда-то оно мне уже помогало при лечении Высокого Магистра. Кстати, о Магистре. Мне необходимо как можно скорее с ним пообщаться. Впрочем, это терпит до утра. Я так устала, что не заметила, как заснула, прямо в кухне, на табуреточке, уронив голову на стол.

Высокий Магистр обнимал меня за талию. Мы стояли с ним плечом к плечу на белоснежной солнечной набережной. Ветер развевал наши волосы. Море волновалось. Соленые брызги долетали до нас, холодя нагретую кожу. Я улыбалась, щурясь от солнца. Я чувствовала себя так уверенно, так безопасно рядом с ним. Если он сейчас позовет меня на край света, я, не задумываясь, пойду за ним. Мы медленно шли, вдыхая ароматы южных растений. Он наклонился, сорвал бордовую розу и прикрепил ее к моим волосам. Я улыбалась ему, он улыбался в ответ. Я чувствовала себя абсолютно счастливой. Я искоса смотрела на свою узкую ладошку, спрятавшуюся в его большой руке. Мне нравилось его энергетическое поле, ровное, спокойное, доброжелательное, интенсивного лимонного цвета, с зелеными вкраплениями на периферии. Мы присели на лавочку, я развернулась к нему спиной и прислонилась к широкому плечу, закинув ноги на скамейку. Немного подумав, я сползла и устроилась головой на его коленях. Он сверху задумчиво изучал меня. Его указательный палец обвел контур моих бровей, глаз, носа, задержался у губ. Желваки под кожей заходили ходуном. Он крепче стиснул зубы, убирая от меня руку.

— Я очень скучал без тебя.

— Я тоже соскучилась.

Он вздохнул, устремляя взгляд на море.

— Я отвезу тебя в нашу пещеру, тебе нужно очень много энергии. Так ты сможешь вылечить Влада. Конечно, эффект будет не совсем такой, как если бы ты на самом деле в ней побывала, но, тем не менее, энергии будет достаточно. К тому же, в сновидении энергию из источника можно черпать хоть каждую ночь, — он наклонился ко мне, его волосы упали на мое лицо.

Я торопливо вскочила:

— Поехали!

— Скорее, полетели.

Он обнял меня за талию, прижал к себе и шепнул в самое ухо:

— Закрой глаза.

Я зажмурилась, прислушиваясь к ощущениям. Никакого чувства полета, то есть вообще — ничего. Открыв глаза, я обнаружила, что мы уже внутри пещеры, прямо возле трех знаменитых сталагмитов. Магистр помог мне пролезть в центр на место четвертого, уничтоженного сталагмита, и быстро отошел в сторону, сплетая заклинание. Я, как раньше, подняла вверх руки, ожидая потока живительной энергии.

Наполнившись до краев, я опустила руки. Магистр подошел ко мне, неожиданно осторожно коснулся моих губ губами, прикрыл мне глаза ладонью и прошептал:

— Прощай!

Когда я открыла глаза, то очутилась в том же лесном доме, на кухне. Тело затекло и неприятно ныло. Я сорвалась с места, кинулась проверять состояние любимого. Владу стало значительно хуже. Тело его горело огнем. Поднялась температура, видимо, началось заражение. Я решила не терять даром драгоценного времени. Оперативно слив Руславчику все, что забирала ночью и, добавив еще сверху, я зажгла аромалапму, накапала в нее девять капель масла левзеи, установила у Влада в головах. А сама притащила культовые принадлежности, чиркнула по запястью ритуальным кинжалом и начала чертить формулы прямо на коже Влада.

Через полчаса, когда я перетягивала запястье бинтом, с улицы раздался знакомый рев. Лосиха пришла на дойку. Во, очень кстати. Только удои мне надо увеличить раза в два. Я вышла из дома. Ратмир привычно гладил шею самки перед дойкой. Самец, заметив меня, приветливо зафыркал. Я вскинула руки и пустила в лосиху луч свежей волшебной энергии. Ратмир в недоумении отпрянул назад, а я уже разворачивалась к дому.

Накормив детей и заставив их выпить по двойной порции лосиного молока, я принялась варить свежие отвары, предварительно выгнав Мирослава на улицу. Я усадила его на солнышко и приступила к допросу с пристрастием. Мне хотелось знать, что за таинственная сила бродит рядом с домом. Что за маг управляет Славкой, и почему он так хочет меня уничтожить. И что мне делать, чтобы защитить нас всех от его злобы. Я говорила, помешивая травы в котелке. Мирослав пытался отмолчаться. Я на полном серьезе предупредила его:

— Будешь молчать, полью кипяточком. Не думай, у меня не задержится. После того, как ты меня изуродовал, мне уже наплевать на принципы.

Славка секунду размышлял, потом задал поразивший меня вопрос:

— Как я мог тебя изуродовать? Как и когда? Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Пристально поизучав его лицо, я стянула через голову сарафан, оставшись только в тоненьких трусиках, и повернулась к нему левым боком. Он ахнул, прижав ладонь к губам.

— Нравится?

— Но… как я мог?

— Ты, правда, ничего не помнишь?

Он отрицательно помотал головой, с ужасом разглядывая безобразные рубцы на моей коже. Кстати, а ведь они не прошли даже после посещения пещеры. Значит ли это, что они останутся навсегда? Отгоняя неприятные мысли, я поведала Славке события прошлой ночи. Он потрясенно молчал. По-видимому, он действительно периодически находится в гипнотическом состоянии и не контролирует свои действия. Так, значит, я должна найти того мага, который так нагло распоряжается телом моего Мастера или просто попробовать разорвать эту связь. Честно признаться, даже не знаю, что же проще сделать. Заставив Славку выпить горького отвара и почистив ему ауру с помощью магии Огня, я покинула его, торжественно вручив книгу, в ней я отрыла песнопения для мага, нарушившего Закон. Пусть отчитывает сам себя, прося прощения у Мирового Равновесия.

Состояние Влада порадовало меня. Температура спала, раны очищались на глазах. Вот только в сознание мой любимый не приходил. Я очертила вокруг него магический круг, воткнув по сторонам света четыре атама. Атам нужен для аккумулирования, накопления, хранения и управления магической энергии. Вся энергия, которую я собираюсь отдать Владу, соберется атамами внутри круга, и кинжалы ни за что не выпустят ее наружу. Мой мальчик получит все-все, до последней капельки. Я встала между его раздвинутых колен, сосредоточилась и устремила всю мощь своей Силы через кончики пальцев, направив ее в тело Влада. Мы находились внутри круга, как в перевернутом стакане. Зеленая лечебная энергия быстро окутала любимого, заполняя пространство между кинжалами и поднимаясь вверх. Руславчик заметив мои манипуляции, тут же прискакал и с интересом уставился на происходящее с другой стороны "стакана". Воздух в черте круга густел, зеленел, наполнялся энергией, слышались звуки, что-то наподобие электрического потрескивания. Зеленый туман уже достиг моей шеи, а я все еще отдавала энергию. И только когда он закрыл мою макушку, я остановилась. Присев на корточки, я стала сплетать заклинания над раной на бедре. Мои руки двигались над увечьем, а ткани прямо на глазах стягивались. Я делала все медленно, методично и осторожно. Мой милый должен быть здоров и красив. Я залечу его так, что никто никогда не поверит, что на этом месте были страшные раны, рваные мышцы, сухожилия, сосуды и переломанные кости. Я залечу его так, что даже шрамов не останется. Я не пожалею энергии, я сделаю для него все. По мере заживления, количество зеленого тумана уменьшалось, он втягивался в повреждения, а часть его возвращалась ко мне. Когда рана на бедре полностью исчезла, оставив на память о себе только небольшую красноту, туман полностью рассеялся. Я вытащила атамы и положила их Владу на грудь, рукоятками к сердцу. Я все равно не понимала, почему он до сих пор не пришел в сознание. Его щеки и губы порозовели, дыхание выровнялось. Но почему же, почему он до сих пор не открывает глаза? Я намочила чистые куски ткани в отварах и положила на ранения Влада, а сама устало привалилась к столу.

Вдруг ранки на моих ладонях зачесались. Те самые ранки, которые мы с Владом получили на обряде Соединения. Значит, с ним именно сейчас что-то происходит. Кто-то активно вмешивается в наше общее — со времен Соединения — энергетическое поле. И не просто кто-то. Этот "кто-то" женщина, которая бы очень хотела оказаться на моем месте. Значит, любимый в астрале, а маленькая дрянь его не выпускает. Ну, держись, красавица. Я зловеще улыбнулась, раздула ноздри, прикрыла глазки и нырнула в потустороннее путешествие.

Я оказалась в темном астральном коридоре. Видно было очень плохо, только татуировки на моих запястьях и щиколотках горели таинственным светом, чуть-чуть освещая дорогу впереди. Я задумчиво покрутила головой в разные стороны, настроилась на волну Влада и двинулась вперед. Из мрака начали появляться мои хранители. Магистр смотрел грустно. Если бы он не был духом, я бы сказала, что он ревнует и завидует. Но он ведь знал, как я отношусь к Владу. Неужели он сомневался в том, что я пойду за ним куда угодно? Помог бы лучше, подумалось мне. Но тут бабушка поплыла передо мной, увлекая меня в лабиринт. С каждым поворотом я двигалась все быстрее и быстрее. Я чувствовала, что Влад удаляется, и не могла понять, куда и зачем. "Да помогите же", — мысленно взмолилась я. Магистр тут же подхватил мое астральное тело на руки и полетел по многочисленным переходам, все увеличивая скорость.

Завернув за очередной угол, в конце коридора я увидела пару. Девушка вела за руку мужчину. Она торопила его, а он сомневался, оглядывался и периодически порывался повернуть обратно. "Влад", — мысленно завизжала я и сделала гигантский прыжок, практически настигая их. Девушка метнулась в боковое ответвление коридора, но я успела ухватить любимого за руку. И тут наши ранки на ладонях соединились. Нас словно током ударило. Вокруг ладоней расплескался ослепительный белый свет. Нестерпимый жар разлился по телу. Влад сделал шаг ко мне, решительно выдергивая руку из цепких пальчиков девушки. Она сдавленно пискнула и ринулась в темноту. Я так и не увидела ее лица, что меня, признаться, очень огорчило. Врагов надо знать в лицо. Вот же мерзавка. Воспользовалась тяжелым физическим состоянием мужчины и почти полным энергетическим истощением и поволокла за собой. Зачем ей его астральное тело, если его плоть умрет? От таких приятных мыслей меня оторвал Влад. Он взял мою вторую руку, и нас просто обернуло белым холодным светом. Он смотрел на меня грустно и нежно. Я улыбнулась ему в ответ и повела обратно.

Мы выбирались долго, очень долго. Наши хранители куда-то разом исчезли. Дорогу, конечно, я не запомнила. Мы шли наугад. Вдруг я почувствовала натянувшуюся серебряную нить в районе своего пупка. Мой сын вышел в Астрал? Неужели за нами? Сам? Один? Я ощутила натяжение нити. Ребенок звал меня, подтягивая к себе и указывая дорогу. В очередной раз потрясенная его невероятными способностями, я заторопилась к нему, увлекая за собой Влада. Он ждал нас у белой сверкающей двери, окруженный хранителями, моими, своими и Влада. Все они танцевали вокруг него свои ритуальные танцы, пронизывая его восхищением и обожанием. (А разве духи не должны быть сдержанны и бесстрастны?) Но малыш взирал на все это довольно равнодушно, только нетерпеливо дергал нашу серебряную нитку. Увидев нас, он осуждающе надул губы и распахнул дверь.

Мы с Руславом стояли на коленях перед Владом и ждали, когда тот откроет глаза. И вот его ресницы задрожали, он разомкнул губы и прошептал:

— Пить!

Руслав тут же передал мне чашку с отваром. Я положила голову любимого себе на колени и начала аккуратно его поить. Он морщился, а я приговаривала:

— Да, мой хороший, это не очень вкусно, но надо, милый, надо. Ты поправишься, обязательно поправишься. Я тебе обещаю.

Влад послушно глотал лекарство, а я уже перехватила кружку с молоком.

— Вот это будет вкуснее, милый. Попей, пожалуйста.

Он сделал несколько глотков и обессилено откинулся на мои колени. Поставив кружку, я любовно погладила его лоб, любуясь дорогим лицом. Осторожно вернула его на мягкий спальник, погрузила в магический сон и снова осмотрела раны. На бедре даже следа не осталось, живот, грудь и рука, конечно, оставляли желать лучшего, но все это вопрос времени. Теперь у меня хватит сил его вылечить. Я в очередной раз зажгла аромалампу, покапала масла на основные чакры моего милого и удалилась на двор.

Ратмир внимательно слушал чтение Мирослава. Бажан сидел рядом с ними на одеяле и играл куском кварца. Осведомившись, что у нас на ужин, и выяснив, что кроме каши ничего нету, я состроила рожу в никуда, понимая, что охотиться придется именно мне. Обреченно завернула за угол дома и начала торопливо раздеваться. Дело шло к вечеру, и заметно холодало. И вдруг передо мной спикировал знакомый ястреб. Вы не поверите, он принес мне пойманную белку. Я растерянно смотрела на него, не зная, что предпринять. Рядом с первым приземлился второй ястреб, за ним третий, и вот уже восемь самцов сидят передо мной на траве, а рядом — окровавленная добыча — еще одна белка, небольшие птицы и даже один заяц. Я стояла столбом, неприлично разинув рот, потрясенная до глубины души. Птицы, видимо, решили, что со мной каши не сваришь. Они по очереди садились на мою руку, что-то клекотали и взлетали. И вдруг я поняла, что знаю, о чем они говорят. Ястребы желали выздоровления своему собрату. Они прилетали навестить Влада. Чувствуя, как у меня ум потихоньку заходит за разум, я натянула одежду и побежала за дом к своим.

— Смотрите, смотрите, — кричала я, показывая на небо.

Ястребы сделали почетный круг над двором и улетели в сторону реки. Я утомленно уселась прямо на землю, подперев голову руками.

— Что это было? — поинтересовался Мирослав.

— Ты белку ел когда-нибудь? — спросила я у него. И видя его удивленное лицо, добавила, — сейчас будешь.

Я принесла из-за дома тушки убитых животных и птиц и объяснила, откуда они появились. Ратмир тут же сделал попытку залезть в магический справочник и поподробнее узнать о похожих случаях, но я, жестокая, не доставила ему такую радость. Я поручила ему очень ответственное задание — снимать шкурки, ощипывать и потрошить. Я, московская барышня, не умела это делать. В супермаркетах продавали симпатичных розовых птичек, очищенных и выпотрошенных, абсолютно готовых к жарке. Ратмир покорно взялся за дело. Распорядившись, чтобы он подключал к делу Мирослава, я подхватила на руки Бажана и отправилась с ним в дом. Помыв обоих мальчиков в тазу, завернув их в чистые одеяла, я уселась к ним на кровать и начала читать какую-то потрепанную книжку с детскими стишками. Мальчишки откровенно веселились и совершенно не собирались спать. И вдруг застонал Влад. Я птичкой порхнула к нему. Оказалось, ничего страшного. Любимый просто захотел пить. Я смотрела, как он с удовольствием глотает лосиное молоко, и меня переполняла почти материнская нежность. Мой большой сильный мужчина выздоравливал. Он смотрел на меня из-за края кружки, и его глаза смеялись, а я улыбалась ему в ответ.

Два дня прошли относительно спокойно. Каждую ночь я уходила в сновидения, Магистр там меня находил, мы переносились в пещеру Ени-Сала, где я заряжалась энергией, и к утру возвращалась обратно. И начиналась обычная круговерть — обязательный ежедневный кровавый ритуал (за раз я умудрялась поделиться кровью сразу с тремя мужчинами — Владом, Ратмиром и Мирославом), лечение Влада, готовка еды, приготовление отваров, кормление, купание, гуляние с детьми, и всякая разная мелкая бытовая ерунда. Несомненно, скоро я совершенно спокойно смогу стать Жрицей магии Крови. Я уже здорово преуспела во всех тонкостях и отличиях ее ритуалов. Я уже умею извлекать и стирать информацию во время обряда. Мне надо немного подучиться, и очередное место работы мне обеспечено.

Мой любимый драгоценный мужчина уверенно шел на поправку. Все его раны успешно затянулись, оставив небольшие шрамы, над которыми я упорно трудилась. Один раз, врачуя его в зеленом тумане нашего импровизированного "стакана", я попробовала выровнять и свой бок, усиленно колдуя над отвратительными рубцами, но успеха не добилась. С помощью магии можно сворачивать железо в тонкий рулон, перемешивать бетон, как пластилин, плавить золото и гранить алмазы, но моя изувеченная кожа не собиралась поддаваться колдовству. Она не деформировалась ни на миллиметр, несмотря на все усилия, которые я честно прикладывала. Влад смотрел на мои потуги, закусив губу и нахмурив лоб. Я знала, что он меня жалел, что понимал все свое бессилие и всю степень моего отчаяния. Чтобы не расстраивать его еще больше, я, каким-то чудесным образом сдержав слезы, начала над собой подшучивать, а, закончив сеанс, по-тихому смылась на улицу, чтобы он ни в коем случае не увидел, как я плачу.

От Рады, с которой связывался Ратмир, пришло сообщение, что маги нам в помощь отправлены, и можно их ожидать со дня на день. Они везли с собой мощные кристаллы для подзарядки, так что необходимость путешествовать каждую ночь к источнику Силы скоро отпадет сама собой.

Ястребы каждый день приносили нам свою добычу. Влад подходил к окну, и они все по очереди опускались на подоконник. Он брал каждого на руку, и они разговаривали. У него даже выражение лица менялось. Он любил их, как братьев, гордился ими и был им бесконечно благодарен.

В свободное время я сидела рядом с любимым и зачитывалась книгой о магии Времени. Меня очень заинтересовал в ней один момент. Я решила попросить Ратмира, поскольку он являлся просто виртуозом в магии Времени, поработать с моим сыном. Я вычитала, что можно сделать так, что мальчик за пару дней повзрослеет на несколько лет. Мне показалось это интересным. В самом деле, для полуторагодовалого ребенка у него слишком много магических знаний. Надо как-то уравновесить магические способности и обычные человеческие навыки. Я обязательно посоветуюсь с Ратмиром, думаю, он мне не откажет.

И еще одно дело волновало меня. Несмотря на категорический запрет Влада, я все-таки хотела пообщаться с магом, контролирующим Славку. Во-первых, мне очень не нравятся шрамы на моем теле, ну, а во-вторых, никто не имеет права брать под контроль мага, да еще и для того, чтобы наносить вред другим. Значит, решено, как только от Рады прибывает помощь, народа здесь становится много, и все немного утрачивают бдительность, я предпринимаю попытку смыться в лес. Надеюсь, они приедут скоро, пока Влад еще не в состоянии скакать за мной по тайге. Если древний маг охотится за мной, я просто пойду ему навстречу. Вот там и выясним, какие у него ко мне претензии, и кто из нас сильнее.

17. Соперница

Я поражу твое воображение

Одной улыбкой, не тебе направленной,

Порывистым, стремительным движением,

И позой дерзкой, гордой и расслабленной.

И ты пойдешь, забыв про обещания,

Которые давал своей единственной,

На грани страсти, боли и отчаянья

В мой темный мир, порочный и таинственный.

Среди прибывших магов была молодая девушка, вероятно, моя ровесница, а, может, даже моложе. Она с ходу кинулась Владу на шею. Он несколько смущенно обнял ее, принимая ее радостный порыв и искоса поглядывая на меня. Наблюдая за тем, как она обмусоливает моего мужчину, я пережила несколько неприятных мгновений. Неожиданно засосало где-то в области солнечного сплетения. Я почувствовала боль и тревогу. Влад, смеясь, попробовал оторвать от себя девушку. Она отодвинулась от него весьма неохотно, сияя в его сторону восторженными глазами. Старший маг раскланялся со всеми, уважительно пожал руку моему сыну и накрыл мою ладонь своей рукой.

— Надежда, о вас идет слава на весь магический мир. Я счастлив возможности с вами познакомиться.

От неожиданности я вытаращила глаза. Он что, смеется надо мной? Что такого великого я сделала? Я только выполняю свое предназначение, совершаю бесконечные ошибки и теряю дорогих мне людей из-за собственной неумелости. Но маг был абсолютно серьезен. Он осторожно развернул мою руку, взглянул на огненную татуировку и снова склонился передо мной:

— Духи благоволят к вам. Наш Рауэр предсказал вам великое будущее. При определенных условиях, разумеется.

— Огнедар, разумеется, — засмеялся сзади Влад, видя мое смущение и моментально приходя на помощь. — Она хочет семью с пятью детьми, великое будущее отменяется.

— Влад, одно другому не мешает, — повернулся к нему маг, широко улыбаясь.

— Надежда может нарожать великих детей, и в этом и будет ее предназначение.

Все обернулись к девушке, произнесшей последнюю фразу. Она стояла, привалившись плечом к косяку, высокая, тонкая, с туго перетянутой кожаным поясом талией, гордо вскинув фарфоровое личико, обрамленное черными волосами. По ее рукам, от пальцев к плечам, убегали под платье рунные заклинания, вытатуированные черной краской. Она дерзко и насмешливо смотрела на меня, щуря бирюзовые глаза.

— Светлана, прекрати, — попытался осечь ее Огнедар.

Но девушка вдруг резко расхохоталась.

— А что? У Белой расы всегда высшим предназначением женщины считалось продолжение рода. Некоторые ничего другого и не умеют делать.

— Ну, это совсем не про Надежду, — примиряюще возразил Огнедар. — Ты разве не слышала о ее подвигах?

— Нет, я не люблю сказки, — Светлана хмыкнула, торжествующе взглянув на Влада.

Мне вдруг ужасно захотелось превратить ее в жабу. Отчего бы это?

Маги чувствовали себя неловко, прятали взгляды, Огнедар попробовал даже извиниться передо мной, но я махнула рукой. У меня и других забот хватало, чтобы еще разбираться с каждой завистливой девчонкой.

Делегация, отправленная к нам Радой, была экипирована великолепно. Они привезли с собой отличную армейскую палатку, пригодную для работы и проживания при любых погодных условиях, теплые спальники, несколько тентов. У них были кристаллы, величиной с головку ребенка, впечатляющие своей мощностью даже на расстоянии. Один из них засветился, едва только я к нему приблизилась.

— Он выбрал вас, — поклонился один из магов.

— Это мой кристалл, я уже от него подзаряжалась, — в очередной раз выступила Светлана.

— Успокойся, — прикрикнул на нее мужчина. — Ты приехала учиться, а Надежде он нужен для работы. К тому же, ты видишь, он сам ее выбрал.

Я молча развернулась и проследовала в дом. Я шла кое-что выяснить у Огнедара.

— Мастер Огнедар, госпожа Светлана с какой целью направлена к нам? — честно говоря, я еле сдерживалась. Меня трясло от наглости этой девчонки.

— Надежда, — тяжело вздохнул маг. — Я не Мастер, во-первых. Я Жрец. Я был против участия Светланы в нашем походе. Она неплохой специалист в магии Рун, но она слишком своенравна и непоследовательна. К тому же, поход тяжелый, ситуация сложилась не совсем простая, я считал, что женщине здесь просто делать нечего. Но она когда-то хотела стать ученицей Мастера Влада, и ей удалось упросить наш Круг отправить ее сюда. Меня обязали присматривать за ней и обучать. Я очень прошу вас, относитесь к ней снисходительней. Она достаточно легко ссорится с людьми, будьте мудрее, пожалуйста.

Я покивала головой. Теперь все понятно, это ее я видела в Астрале, это она рвется увести у меня Влада, это с ней он изменял мне. Тупая боль опять хлынула в мое сердце. Девушка красивая, очень красивая. Я понимаю, почему Влад не устоял. Она не привыкла рассуждать о правилах, просто берет то, что ей хочется. После обряда Соединения я, конечно, имею на Влада все права, но… но я предоставлю ему возможность выбирать. Меня никто не упрекнет в том, что я на аркане тащила его к брачному алтарю. Мои мысли нарушили крики со двора. Я вышла на улицу. Светлана топала ногой, уперев руки в совершенные бока:

— Я буду спать в доме.

— Да там негде спать. Мы же специально привезли теплую палатку, — доказывал ей кто-то из магов.

— Вот и спите в ней, а я буду спать в доме.

— Я вполне могу перейти в палатку, — предложил Ратмир.

Я ткнула его кулаком в бок:

— Перейдешь. И Мирослава заберешь с собой. А в доме останемся мы с Владом и дети.

— Это еще почему? — завизжала скандалистка.

— Потому что я здесь главная, — снисходительно улыбнулась я. — И если ты будешь мне возражать и подрывать дисциплину, я телепортну тебя обратно в клан. Ой, как будет стыдно.

Девушка открыла, было, рот, чтобы возразить, но тут вдруг рассмеялся Влад, а вслед за ним и остальные маги, и Светлана, сверкнув на меня глазищами, убежала в только что развернутую палатку. Я торжествующе улыбнулась, а Влад привлек меня к себе, целуя в висок и продолжая смеяться:

— Ох, ты — моя воительница.

Я расслабленно потерлась носом о его щеку и задала самый гениальнейший вопрос:

— Ты мой?

— Конечно, — он удивленно отстранил меня, заглядывая в глаза. — Сегодня ночью я готов это доказать.

Я вспомнила о своем боке и тут же отодвинулась от него:

— Нет, дорогой, еще рано. Собирай энергию.

— Надежда? — он удивленно развернул меня и повлек за собой в дом.

Плотно прикрыв дверь и убедившись, что нас никто не слышит, он взял мое лицо в свои ладони:

— Что с тобой происходит? Ты не хочешь меня?

— Тебе, правда, нельзя, — заныла я, пряча глаза.

— Ты прекрасно знаешь, что это только умножит энергию. Что случилось? Это из-за твоей раны?

— Да, последние дни у меня появились боли, — не моргнув глазом, солгала я.

Он нахмурился, пытаясь услышать мои мысли, но я честно старалась думать только о красоте его глаз.

— Дорогая, я обязательно исцелю тебя. Я сделаю все, чтобы ты не страдала.

— Я знаю, милый, знаю.

— Почему ты не обезболиваешь бок?

— Сегодня обезболю. Сегодня будет безопасная ночь. Столько магов приехало. Мне больше не надо терпеть боль, чтобы не проваливаться в сон. Ну, а находясь в сновидении, я все время контролирую безопасность дома.

Он нежно поцеловал меня. Я обняла его за шею, наслаждаясь близостью.

— Скажи, эта девушка, Светлана, это она, та самая?

— Она, да. Прости меня, я никак не думал, что она здесь появится. Поверь мне, нет никого, кроме тебя. Ты — моя единственная.

— Ты — мой единственный, — прошептала я, целуя его.

И это было правдой. Он стал единственным мужчиной в моей жизни. Никогда я не встречу никого лучше его, потому что лучше просто не существует.

Ближе к вечеру я изъявила желание посетить баню. Мне вдруг пришло в голову, что, возможно, я моюсь перед смертью. Однако, вспомнив видения своей будущей счастливой жизни в большой семье, я уверенно отогнала тревожные мысли. Походная баня, привезенная магами, откровенно порадовала меня. Влад выразил желание отправиться со мной, но я виртуозно отмазалась. И, удивив всех, пригласила с собой Светлану. Надо отдать ей должное, она была человеком прямого действия. Сделав вид, что ни капельки не удивилась, она прошествовала за брезентовую перегородку.

— Послушай, дорогая, — начала я, когда мы уже были вымыты и основательно расслаблены. — Мне наплевать, что ты охотишься за моим мужчиной. Да мне вообще на тебя наплевать, но сегодня только ты можешь мне помочь. И ты мне поможешь, — я обворожительно улыбнулась. — Я уйду ночью. А ты останешься и сделаешь все, чтобы Влад за мной не пошел. Если будет надо его остановить, можешь даже его совратить.

Светлана криво улыбнулась, но промолчала.

— Возможно, я иду на собственную смерть, помни об этом. Думаю, это как следует простимулирует тебя.

Некоторое время она размышляла. Потом решительно начала одеваться.

— Я не спрашиваю, для чего тебе это. Но, надеюсь, больше никогда тебя не увидеть.

Когда я вышла на улицу, то увидела Светлану рядом с Владом. Он колдовал над огнем, а она крутилась возле него, что-то беспрерывно говоря и активно ему мешая. Я усмехнулась. Мне было неприятно видеть их вместе, но я ведь сама просила ее не отходить от него ни на шаг. Влад увидел меня и торопливо кинулся ко мне, как будто я была его спасательным кругом.

— Милая, — он увлек меня в дом, торопливо покрывая мое лицо поцелуями. — Ты не волнуйся, я с тобой, и я люблю только тебя. Я попробую это сегодня девушке объяснить.

— Я знаю, дорогой. Все хорошо. Она совсем меня не раздражает. Я хочу провести этот вечер с тобой. Ты доставишь мне такое удовольствие? Я знаю, ты еще довольно слаб, но пойдем после ужина к реке, на наше место. Хорошо? — я заглянула ему в глаза, прижалась всем телом и вдохнула родной запах.

Мы сидели на берегу. Я устроилась между колен любимого, прижавшись спиной к его груди. Его руки обнимали мои плечи. Периодически он наклонялся и целовал меня в шею. Я тихо улыбалась. Я не верила в то, что мы сидим так последний раз. Я вообще не верила в то, что со мной может случиться что-то страшное. Со мной были Знание и Сила, а если боги со мной, то кто против меня? Да, у меня было мало опыта, я только недавно стала настоящей ведьмой, и Сила, данная мне, не совсем мне принадлежала. Ну и что? Я справлюсь со всем, с чем должна буду справиться. Я выполню все предназначения, я обязательно помогу Славке и, демон забери, я верну свою красоту, чего бы мне это не стоило.

— Что ты задумала? — напрямик спросил Влад, читая мои сумбурные мысли.

— Милый, нас теперь много, и мы можем сразиться за душу Мирослава.

— Конечно, дорогая. Для этого из клана и прибыли Жрецы и воины. А ты уже свою миссию выполнила.

Я поспешила с ним согласиться. Зачем зря раздражать любимого мужчину? Я же все равно сделаю по-своему. Я целовала его бездонные глаза и вишневые губы, я гладила его темные волосы, я обнимала его широкие плечи. Мне было так хорошо рядом с ним, но когда он попытался раздеть меня, я выскользнула из его рук и побежала к воде. Нырнула и проплыла под водой несколько метров. Водяные татуировки на ногах обожгли меня. Тут же я увидела духов Воды, вьющихся надо мной. Получив от них уверения в мгновенной помощи в случае опасности для меня, я поплыла к берегу. Влад сидел, прислонившись к стволу дерева, а перед ним стояла Светлана. Она что-то отчаянно ему доказывала, а он кривил рот, и делал решительные, рубящие движения кистью. Я не спешила к ним подходить, стояла на ветру, облепленная мокрым платьем, и дрожала от холода. До меня донеслись обрывки Светланиных реплик:

— Я — совершенна, я подарок, который судьба дает тебе в руки. Ты слепец, если не понимаешь это. Вместе мы перевернем мир. Зачем тебе эта драная кошка с кучей чужих детей? Смотри на меня! Я прекрасна, и всем этим ты можешь обладать.

Она грациозно скинула платье, оставаясь только в прозрачном белье. Она действительно была очень красива, стройна и гибка. Сделав несколько соблазнительных движений, она низко склонилась над Владом, искушая его изящным телом и изысканной пластикой. Он резко встал, Светлана прильнула к нему. Во мне боролись два желания — убить ее на месте или исчезнуть навсегда самой. Но Влад оправдал все мои ожидания, он резко отодвинул от себя девушку:

— Я люблю другую женщину, и я никогда не буду с тобой.

Я решила, что настала пора мне появиться на сцене. Быстро подойдя к ним и бросив мимолетный взгляд на Светлану, вскольз спросила:

— Купаться? — и повернувшись к Владу, добавила. — Милый, очень холодно. Пойдем домой?

Любимый набросил мне на плечи пушистое пончо, нежно прижал к себе и подтолкнул к тропинке.

— Приятного отдыха, — произнесли мы почти одновременно в сторону Светланы, засмеялись и, обнявшись, двинулись к дому.

18. Древний

Когда влюбляется ведьма,

Ей целого мира мало.

Холодный восточный ветер

Бьется грудью о скалы.

Вода из крана струится

Призрачным водопадом.

Ведьма в любви растворится

Вздохом, движением, взглядом.

Земля вскружится спирально,

Брызгами черной крови,

В торжественном заклинанье

Склоняясь перед любовью.

Кристалл на нитке качается

Так нежно и так печально…

Ведьма с волшбой прощается

Последним обрядом тайным.

Небо взорвется звездами,

Огонь запляшет в камине.

Ведьма прощается с грезами.

Навсегда и отныне.

Я дождалась, пока любимый уснул, поцеловала его в широкую ладонь, проверила сыновей и тихо выскользнула из дома. Светлана уже ждала меня на улице, сидя на скамейке и нетерпеливо грызя ногти. Она мрачно поднялась мне навстречу и сунула в руки свернутый узел.

— Что это?

— Не знаю, Рада просила тебе передать. Там обереги, вроде. Разбирайся сама. На, возьми еще и это, — она передала мне теплый плащ на меху и удобные кожаные сапожки. — Это тоже все Рада собирала. Иди, и не возвращайся. Не сомневайся, Влада я тебе на помощь не выпущу.

С этими словами девушка торжественно развернулась и проследовала в дом. Я проводила ее тяжелым взглядом и принялась разбирать узел. Нехорошее предчувствие щекотало мое солнечное сплетение, но, если рассуждать логически, я сделала все правильно. Среди присутствующих нет человека, который бы больше меня ненавидел. Любой маг пришел бы на помощь собрату, окажись тот в опасности, но Светлана не будет заморачиваться такой ерундой, как правила чести. Она задержит Влада, преспокойно дав мне умереть. Зато я буду действовать смело, ни на кого не оглядываясь и не рассчитывая ни на чью помощь, но и бояться тогда ни за кого из близких или друзей мне не придется.

Я тщательно продумала свой костюм. Забравшись в сарай, я начала одеваться. Кожаные брюки, рубашка с широкими рукавами, теплая жилетка с множеством карманов и карманчиков для различных оберегов и магических штучек, высокие сапоги. Я развернула узел, собранный для меня Радой, и ахнула от умиления. Там лежали разных размеров кристаллы, вышитый вручную широкий пояс с солнечными крестами, маленький кожаный мешочек на руку, а в нем земля, перемешанная с древесными опилками, и крошечный серебряный ключик. В свертке было еще что-то, завернутое в темную ткань. Я осторожно развернула ее и чуть не расплакалась. В моих ладонях лежал кинжал, тот самый, который Влад мне делал перед моей инициацией. Вероятно, он, зная, что тайно укатит в Сибирь, отдал его Раде, чтобы та, в свою очередь, передала его мне. А я-то тогда на всех обиделась, не желала ничего слышать и просто умчалась к маме зализывать душевные раны. И вот Рада решила таким способом передать мне кинжал. Он удобно поместился в моей ладони, для пальчиков были сделаны небольшие желобки. На черной рукояти было выточено мое истинное имя. Влад делал кинжал специально для меня, а это значит, что где бы я ни была, нож всегда ко мне возвратится, найдет меня и будет защищать меня до конца. К кинжалу прилагался кожаный ремень с маленькими ножнами. Я поцеловала атам и приторочила его к поясу. Надела на себя все необходимые обереги, собрала свой неизменный рюкзачок, накинула меховой плащ и выглянула из сарая. Тишина показалась мне зловещей. Зябко передернув плечами, я зажгла перед собой маленький волшебный белый огонек, последний раз взглянула на дом, где спали мои любимые, и решительно шагнула к лесу.

Я шла по темному лесу, вроде бы наугад, но, с другой стороны, понимая, что огонек ведет меня. Ведет именно туда, куда я так хочу придти. Только что мне ожидать от этой встречи? Я на всякий случай потерла запястья друг о друга. Маленький огненный шарик тут же закатался по моей ладони, как подтверждение готовности духов Огня помочь мне в любую минуту. Я глубоко вздохнула и отпустила свой страх. Он на секунду накрыл меня с головой, и я с трудом заставила себя двигаться дальше. Но, Боги, я должна была идти. Пусть же сейчас страх не отталкивает меня от опасности, а, наоборот, ведет прямо к ней. Я ускорила шаги и через некоторое время почти бежала. Белый огонек летел впереди меня, ловко лавируя между ветвями деревьев. В какой-то момент я оторвалась от земли и полетела за ним. Обитатели леса прятались при моем приближении, лес затихал передо мной. Я неслась с огромной скоростью, чудом не ударяясь головой о деревья.

Меня вынесло на странную поляну. Она словно была искусственного происхождения — правильный круг, деревья как будто были подстрижены огромными ножницами. В центре этого круга стояла темная фигура в таком же плаще, как и у меня. Я притормозила. Мой белый огонек впереди погас, и только файербол еще катался на ладони. Я сдула его с руки. Он полыхнул на прощание и раскинулся над поляной огромным оранжевым шатром, освещая враждебного мне мага. Несколько секунд тот медлил, потом неспешно двинулся ко мне. Лицо его оставалось в тени, скрытое капюшоном. Меня колотило от страха и возбуждения. Адреналин стучался в мои виски. Маг остановился в некотором отдалении от меня.

— Ну, давай же! Не прячься! Вот она я! Ты же меня ждал!

Он издал какой-то странный смешок и начал кружить вокруг меня, двигаясь по часовой стрелке. От его плаща поднималась пыль. Или нет, не пыль. Вслед за ним плыл туман, поднимаясь все выше по мере его движения. Он повел руками, и к моим ногам брызнул все тот же ужасный изумрудный свет. Я отскочила назад. Как все просто. Не будет никакого разговора или дуэли. Я все навыдумывала. Он просто вытеснит меня к краю площадки и сожжет своим зеленым светом. Я скрестила ноги в щиколотках и, что было силы, крутанулась вокруг себя. Только бы сапоги не помешали татуировкам проснуться. Я еще не очень виртуозно умела использовать эту магию. Однако духи Воды услышали меня. Прямо из-под земли забил источник, отгораживая меня от зеленого света. Маг хрипло рассмеялся и направил свет прямо в воду. Источник зашипел и свернулся, разбрызгивая вокруг себя зеленую пену. А маг, тем временем, действительно теснил меня к опушке. Я выставила самые мощные хрустальные щиты, но они разлетелись вдребезги под напором его магии. Он снова хрипло захохотал и полетел прямо на меня. Я сплела заклинание, сдергивая с шеи артефакт. Он просто выставил вперед ладонь, и артефакт взорвался в воздухе вместе с духом, заключенным в нем. До меня наконец-то дошло, что он всего лишь играет со мной. Я остановилась, не предпринимая попыток снова напасть или защититься. Просто стояла и ждала, что же он будет делать.

Вдруг сбоку от себя я услышала знакомый голос:

— Зачем ты пришла сюда?

Я в изумлении обернулась. В нескольких шагах от меня стоял Мирослав, печально глядя на меня. Я только открывала и закрывала рот, не имея возможности от изумления выдавить ни слова. Темный маг приблизился и откинул капюшон. Передо мной стоял старый человек с землистым лицом, складками у губ, демонстрирующими злобный и угрюмый нрав, и странными запавшими глазами с вертикальными зрачками. Он надменно взирал на меня.

Слава крепко взял меня за плечи, не давая вырваться. Я в ужасе обернулась к нему. И ты, Брут?

— Смелая девочка, — раздался шипящий голос. — Зачем ты пришла? Что ты хотела здесь найти?

Как ни странно, звук его голоса придал мне решимости. Я дерзко вскинула голову:

— За душой своего Мастера. Я пришла, чтобы освободить его от тебя.

— И ты действительно думаешь, что можешь это сделать? — он снова начал скользить вокруг меня.

Я сбросила руки Мирослава со своих плеч. Так и не поняла, друг он или враг.

— Конечно, — уверенно ответила я, хотя совсем не была в этом убеждена.

— Ты влезла в нашу игру и многое испортила. Но лично мне ты нравишься. Мы были правы, подгадав всю эту ситуацию. Ты ведь не послушала своего хозяина. Или как это у вас? Своего мужчину. Теперь ты здесь одна, и никто тебе не помешает принять правильное решение.

— Какое… правильное? — я судорожно сглотнула, во рту пересохло со страха, так отчаянно хотелось пить.

— Мы решили не убивать тебя. Мы решили использовать тебя в своих интересах, раз уж ты начала копать и многое узнала.

Мысли в голове заметались. Что такого я узнала? Неужели все дело в той кожаной папке, которую передал мне Славка? Но я не нашла там ничего, что бы проливало свет на темную историю с Источниками жизни. А надо ли это знать этому магу? Или пусть уж он лучше думает, что я все знаю. Но ведь Влад тоже читал эти документы. Означает ли это, что ему тоже грозит опасность?

— Что я должна делать?

— Да почти ничего. Я отдам тебе душу твоего Мастера. Он, в принципе, давно уже бесполезен. Просто нам надо было как-то тебя заманить сюда. Ты вернешься к своим любимым. Вот, кстати, ваша основная человеческая слабость. Ваши чувства, ваши привязанности руководят вами. Так вот, ты вернешься и будешь жить, как жила. Множить Силу, рожать детей и искать вместе со своим мужем Источники жизни. Ваш Ярополк подскажет вам, где искать. Но искать их ты будешь для нас. Вся важная информация должна быть доставлена нам немедленно! Видишь, как все просто? Я даже верну тебе твое прекрасное тело. Твои шрамы лечатся очень просто с помощью моей магии.

— Я должна подумать.

— Я знаю, что тебе совершенно не обязательно думать, что бы сказать мне "нет". А именно это ты и хочешь сказать. Так знай, у тебя нет выбора. Если ты не принимаешь наши условия, я просто убиваю тебя и всех твоих близких. Твой сын умрет, как только остановится твое сердце, а твой муж сам найдет нас, чтобы отомстить. Как думаешь, он согласится на нас работать, если узнает, что это мы убили тебя?

Я молчала. Как-то так получалось, что у меня действительно не оставалась выбора. Чем дольше я размышляла, тем сильнее приходила в отчаяние. От злости я села прямо в траву, сплетая какие-то бессмысленные заклинания. Маг молча смотрел на меня. Славка приблизился и загородил меня от него. Тогда старик рассмеялся:

— Ты хочешь защитить ее от меня? Да ты же ничего не можешь. В тебе нет ни капли магии.

— Мужчине не обязательно быть магом, чтобы защитить свою женщину.

Во как! У меня аж челюсть отвалилась. Слава решил геройствовать? Вспомнил, что он мужчина? Очень своевременно! И тут я заметила у него в руке кинжал. В голове моей что-то щелкнуло. Я вспомнила рассказ Влада о поединке их отцов. Я вспомнила, как коварный колдун чуть не убил ведьму, свою возлюбленную. И только кинжал ее мужа спас ведьму от смерти, вытянув из тонкого мира с помощью накопленной в нем энергии. И вот сейчас в руке Мирослава тот самый кинжал. Боевой кинжал отца Влада. Коротким взмахом своего атама я отсекла невидимую постороннему глазу нить, соединяющую меня с сыном. (Теперь в случае моей смерти ему ничего не грозит). Затем быстро отодвинулась назад, поднимаясь с земли и защищая Славке спину. Темный маг непонимающе смотрел на нас. Мастер воспользовался моментом и метнул кинжал в мага, а я в это время со всей силы ударила по его защите. Колдун завизжал от боли и взметнулся над землей. Волшебный кинжал все-таки достиг своей цели. Я вскинула соединенные руки, отдавая приказ духам Огня. Маг ударил своим неизменным зеленым светом, и мой Мастер прямо у меня на глазах был поглощен изумрудным пламенем, взвихрившимся вокруг него. В это время колдун метнулся над моей головой, и в тот же миг оранжевый купол рухнул на нас сверху. Я еще успела почувствовать, что темный маг в последнем броске сумел выдернуть из моих волос черепаховый гребень.

Я стояла на берегу высокой скалы. Далеко под моими ногами простиралась прекрасная зеленая долина. Вдали блестела аквамариновая чаша моря. Над водой во всем своем великолепии вставало солнце. Красивый белый дом, окруженный прелестным садом, окрашивался в розовый цвет под его лучами. На дорожке возле дома я видела фигурки людей. Я встряхнула головой и прищурилась. Стало видно лучше, как будто я поднесла к глазам бинокль. Я видела Влада в белой футболке, он смотрел на солнце своими удивительными глазами, глазами ястреба. Рядом с ним стояли дети — Владимир, Руслав, Бажан, все подросшие и возмужавшие. Из дома к ним вышли мои родители, немного постаревшие, но такие же влюбленные. На крыльце столпились Рада, Ратмир, Белозар, Дена, Яромир. На балконе стояла Верховная Жрица и несколько наставников из Школы. В окна выглядывали мои учителя из Академии. Все они смотрели вдаль и не замечали меня. Ветер трепал мои распущенные волосы, развевал складки моего плаща. Я в последний раз посмотрела на солнечную долину и своих любимых и родных и подняла голову вверх. Надо мной кружились духи. Знакомые голоса бабушки, Белки, Высокого Магистра, отца Влада звали меня. Я закрыла глаза, отвернулась от долины и сделала шаг вперед. Я умерла.

Часть 2

19. Очарование

Стою, улыбаюсь тебе у обочины,

А платье почти до бедра укорочено,

А в руки и плечи мои загорелые

Впиваются взгляды, чужие, несмелые.

И сладким сиропом прилипли к коленям

Мужские желания трех поколений.

И тихо скользят прямо с талией рядом

Подвижные, жадные, страстные взгляды.

А я — сама скромность — стою у обочины.

Улыбки мои для тебя, как пощечины.

Она умерла. Я почувствовал это сразу, словно в мире одномоментно что-то изменилось. Я проснулся от того, что сердце бешено заколотилось, и холодный пот выступил на лбу. Мне разом перестало хватать воздуха. Я резко сел, ухватившись за кристалл на груди, и вдруг понял, что подживающая ранка на моей ладони, которая осталась после обряда нашего Соединения, неожиданно стало ледяной. Я потер ладонями. Они нагрелись. Все, кроме мест ритуальных порезов. Да, я был прав. Она умерла.

Я вскочил на ноги и почувствовал необыкновенную наполненность Силой. После ее ухода вся излишняя Сила перешла ко мне. Я кинулся к детской кровати. Слава Богам, Руслав, ее сын, был жив. Но тогда — как? Почему? Я не понимаю! Я шагнул к двери. Вдруг я ошибаюсь? Вдруг еще не все безвозвратно потеряно? Передо мной выросла странная тень. Зажегся маленький белый огонек. Это была Светлана. Она перегородила мне дорогу. Я непонимающе уставился на нее. Она ужасно мне мешала. Все еще пытаясь быть вежливым, я постарался максимально аккуратно отодвинуть ее от двери. Она прижалась ко мне, шаря горячими руками по моему телу и жарко шепча. Я оттолкнул ее и выбежал на улицу. По-моему, она бежала за мной, что-то крича. Но я видел только оранжевое густое облако, поднимающееся далеко в тайге на фоне светлеющего неба. Я понял в тот момент — это там умерла моя любимая. Я побежал туда, скидывая одежду и на ходу трансформируясь, и вдруг ощутил на себе жесткую, мелкоячеистую сетку. Я сделал прыжок вверх, в сторону, заметался, еще больше запутываясь, и повалился на бок, активно щелкая зубами, в надежде перегрызть сетку. Ярость и отчаяние должны были усилить мою магическую мощь, но почему-то получилось наоборот, я не мог сделать ничего. Сетка так плотно обхватило мое тело, что обратно трансформироваться я не мог. В двух шагах от меня появилась Светлана. Она как-то странно улыбалась, плетя заклятие, и вдруг по моей шее скользнула полоска металла. Она нацепила на меня ошейник!

Я непонимающе уставился на нее, все еще предпринимая попытки освободиться. К ошейнику по земле скользнул длинный металлический поводок. Ведьма взяла его в руки, и сетка свалилась с меня. Я тут же бросился на нее, но вдруг замер в воздухе — меня остановило заклинание обездвиженности. Хранители, да помогите же! Эта женщина просто взбесилась! Что ей надо от меня? Светлана поводила перед моим носом руками, рассыпая острые искорки, и я почувствовал неимоверную усталость. Мои конечности отяжелели, глаза стали закрываться. Я проваливался в магический сон.

Я очнулся в тайге, видимо, далеко от дома. Цепью, идущей от моей шеи, я был крепко примотан к толстенному дереву. Вокруг меня стоял защитный щит. С одной стороны, он закрывал меня от хищников, но, с другой, не давал мне возможности призвать друзей на помощь. Я вспомнил выражение лица Светланы, когда она накладывала на меня заклятие. Но зачем? Что ей надо? И тут я вдруг вспомнил. Моя любимая нежная зеленоглазая девочка умерла. Она ушла за Грань, она оставила меня. Я не знаю, что с ней произошло, почему она ушла из дома и как умудрилась сохранить жизнь ребенку, умирая (ведь она была с ним связана), и как она наполнила меня своей Силой. Я не знаю, почему она не сказала мне ни слова, я не понимаю, что ей двигало. Но я знаю одно: сильнее боли я не испытывал за всю свою жизнь. Я должен, должен быть там, рядом с ее телом! Возможно, я бы что-то еще мог сделать. Я изучал некромантию, я знаю в совершенстве Магию Крови, я могу призвать духов. Возможно, еще не слишком поздно, и я могу призвать и вернуть ее. Сколько прошло времени?

Раздался легкий треск веток, шаги, и передо мной появилась Светлана. Эх, жаль, цепь короткая, думаю, у красотки очень хрупкие кости. Она стояла на некотором расстоянии и ласково мне улыбалась.

— Влад, милый, только не сердись, пожалуйста. Ты ничего не знаешь. Я просто хочу оберечь тебя от ошибки. Она сбежала от тебя с Мирославом. Понимаешь? Она просила тебя задержать. Она не хочет быть с тобой. А я люблю тебя. Я не могу тебя выпустить. А вдруг Мирослав тебя убьет? Пройдет время, ты одумаешься и поймешь, что я была права, и тебе лучше остаться со мной.

Я слушал весь этот бред, и мне хотелось ее разорвать. Как смела она держать меня на цепи? Как смела она говорить гадости о моей женщине? Она ничего не знает и ничего не чувствует. Она просто не в курсе, что Надежды больше нет, вот и несет всякую ересь. Светлана начала опутывать меня импульсами любви. Приговоры укутывали меня, один за одним, накладываясь друг на друга. В каждом из них жило свое желание, страстное, необузданное, животное. Светлана хотела меня и умоляла соединиться с ней. Но боль в груди и любовь к моей единственной женщине, моей нареченной, которой я клялся в верности перед богами, были сильнее, чем все привороты молодой ведьмы. Ничего, кроме ненависти я к ней не испытывал. Она почувствовала мое неприятие, остановила ворожбу, толкнула к моему носу миску с водой, повернулась и исчезла за деревьями.

Я заметался на цепи, перевернул воду и издал дикий вой, рвущийся из самой глубины моей души. Вся магия была бесполезна. Я должен был сначала перекинуться, прежде чем что-нибудь сотворить, но этому мешали ошейник и поводок. Я бесновался какое-то время, потом, обессиленный, лег на траву, и Светланины заговоры начали тихо меня убаюкивать. Я мысленно отгородился от них и погрузился в тревожный, беспокойный сон, полный боли и безысходности.

Я видел злобного старика с землистым лицом и змеиными глазами в центре зеленого пламени. Я видел странно знакомый кинжал с серебристой ручкой и рунами, выгравированными на нем. Он летел в пространстве, как будто в замедленной съемке. Я видел оранжевый купол, падающий куда-то вниз, в темноту. И я видел знакомую руку, тонкую, загорелую, с длинными острыми ногтями, с золотой татуировкой на запястье и долгим, едва поджившим порезом, шедшим прямо через линии жизни и сердца. Я видел Её руку. Я хотел поймать ее, схватить, остановить, но я не мог пошевелиться, а она так стремительно удалялась, таяла, как в тумане.

Я просыпался и засыпал снова. Передо мной проплывали странные картинки из детства, мои воспоминания, мечты, фантазии. Мне снились лица наставников и приятелей. Я видел лицо матери, очень молодое, нежное и веселое. Ко мне являлся отец, строгий, сдержанный, но бесконечно любящий. Мой Мастер Рада впервые показывала мне обряд из магии Крови. Все мелькало в моих снах, менялось, заставляло заново переживать какие-то моменты моей жизни. Единственное, что я не мог увидеть, то, что так страстно желал. Я не видел Её. Словно никогда и не было ее со мной. Я не мог вспомнить ее лицо, ее голос, ее прикосновения. Даже чувства, которые она будила во мне, становились все призрачней. И боль, которую вызывала ее потеря, все притуплялась, становилась слабее. Я забывал ее. Наступит время, и она сотрется из моей памяти навсегда.

Я встряхнул головой и проснулся. Надо мной стояла женщина, обнаженная, прекрасная. Она будила во мне чувственные желания. Я смотрел на ее тело и начинал дрожать от усов до кончика хвоста. Мой разум, мои чувства, мое тело принадлежали этой женщине. Я безумно хотел ее. Она делала руками какие-то странные движения, я не понимал их значения, но просто следил за ней. Она была так грациозна и волнующа. Она приблизилась ко мне на несколько шагов. Еще немного, и мой язык сможет дотянуться до бархатной нежной кожи. Она наклонилась ко мне и пристально взглянула на меня своими необыкновенными бирюзовыми очами.

Стоп! Я вспомнил. Прыжок и мои зубы щелкнули в паре сантиметров от тела Светланы. Она ловко откатилась от меня и застыла в нелепой позе, хрипло дыша.

— Демоны, — выругалась она. — Ну, подожди же! Пройдет еще пара дней, и ты забудешь все, что было раньше. Ты будешь хотеть только меня. Я буду твоей единственной мечтой. А пока посиди-ка, миленький. Тебя никто и никогда здесь не найдет.

С этими словами она скрылась за деревьями, а я начал мучительно соображать, что же могу сделать, чтобы не подчиниться ее чаровству. Я знал, что когда маг находится долго в теле животного, потихоньку все его способности ослабевают и сходят на нет. А Светлана еще и опутала меня своими любовными приворотами. Как мне с этим бороться? Я начал призывать всех известных мне магов по очереди. Ни к кому из них я не мог пробиться. Я старался не впадать в отчаяние и повторял попытки до бесконечности, пока солнце не закатилось.

Ночью я пытался не спать, чтобы не пустить в свое сновидение Светлану. Что она предпримет попытку туда пробраться, я даже не сомневался. Я изодрал всю кору на дереве, к которому был привязан, и чуть не сломал зубы в попытке перегрызть цепочку, удерживающую меня. К утру я был так измучен, что просто валился с ног. Хотелось бы понять, сколько прошло времени, и сколько я уже нахожусь без еды и воды. Светлана снова появилась на рассвете, кружа вокруг меня в каком-то древнем эротическом танце, но я просто прикрыл глаза, чтобы не видеть ее и прокусил себе лапу, чтобы боль не давала уснуть.

Так продолжалось сутки. Я боролся со сном, стараясь прорваться через защитный барьер и призывая друзей на помощь, мучаясь воспоминаниями о своей Надежде и разгрызая все больше раненую лапу. Перед рассветом я все-таки провалился то ли в дрему, то ли в забытье. Я слышал шепот:

— Магистр, помоги ему. Помоги ему, только ты можешь ему помочь.

Я узнал ее голос. Это она, моя Нежность, моя Королева просила о помощи для меня. Значит ли это, что она жива, и я смогу увидеть ее?

Кто-то тронул меня за плечо. Я радостно улыбнулся в предвкушении. Но это была не она. Передо мной стоял мой старый друг Юрка.

— Как ты посмел так влипнуть? — похоже, его трясло от злости. — Не вздумай спать, я пришлю тебе помощь.

Он с силой ударил меня, применив прием, которому сам же обучал в юности. Я не успел сгруппироваться, покатился по земле и… вылетел из сна. Надо мной опять стояла Светлана. Видимо, она не могла появляться здесь часто. Ее отсутствие наверняка заметили бы другие маги. Интересно, что происходит в доме? Они ведь должны искать не только меня, но и Надежду. Светлана смотрела на меня как-то безнадежно. Поняла, что ей со мной не справиться, и моя воля сильнее всех ее приворотов? Она подвинула мне воду в миске и прошептала, что осталось подождать совсем чуть-чуть. Но я обнажил клыки, и ведьма быстро ретировалась. Мне так не хотелось пить воду из ее рук. Да и никто не знает, что она могла туда подмешать, но жажда вот уже много часов так мучила меня, что, повертевшись возле миски, я все-таки не выдержал и полакал воду. Вот оно, блаженство! Живительная влага пролилась в мое воспаленное горло, охладив распухший язык. Я улегся, положив морду на лапы, и стал ждать.

Видимо, я все-таки задремал, потому что вдруг услышал детский крик, резко вскинулся, вскочил и коротко взвыл от боли в лапе. Недалеко от защитного купола стоял Руслав. Он не видел меня, но, видимо, чуял мое присутствие, поэтому вертел головой во все стороны и громко выкрикивал мое имя. Как он дошел сюда? Трогательный, маленький, бесстрашный сын своей матери. Как он не побоялся пойти в одиночку в тайгу непонятно зачем, неизвестно для чего? Я нарисовал в своей голове образ его матери и послал ему мысленный импульс. Увы, это не сработало. Мыслеобраз не пробил защиту. Он не мог понять, где я нахожусь, а я не знал, как подать ему сигнал. И тогда я взмолился. Я звал отца. Еще никогда не приходилось мне пользоваться его помощью. Он появился, высокий, красивый, молодой, такой, каким я его видел на фотографиях. Увидев мое незавидное положение, только покачал головой и исчез. Ожидание мое было недолгим, через несколько минут мальчик завертел головой, вытянул вперед руки и вслепую пошел в мою сторону. Наткнувшись на щит, он широко распахнул глазенки, пощелкал пальцами, и вот защита рухнула к его ногам. Он радостно бросился ко мне, обнял за шею и вдруг заплакал. Мое сердце замерло от нежности, и вся любовь, которую я испытывал к его матери, хлынула на него горячим потоком. Я понял, что никогда не расстанусь с этим ребенком, никогда не брошу и уже не смогу вычеркнуть его из своей жизни.

Малыш почти без усилий снял мой ошейник и отодвинулся, давая мне возможность перевоплотиться. Признаться, я сделал это с трудом. Тело затекло, нарывающую конечность дергало, сознание с трудом освобождалось от звериных инстинктов. Руслав сунул мне сверток с одеждой и, пока я одевался, ловко и умело врачевал мне руку. Он снова был суров и собран, первый слезливый порыв прошел, и он вновь стал маленьким, но настоящим мужчиной, воином. Я взял его на плечи и понес к дому. Он вдруг стал делиться со мной Силой, опутывая меня ласковой струящейся энергией. Я услышал то, что не понимал до этого, то, что мальчику открылось той ночью. Почти одновременно он потерял и отца, и мать. Он видел, как она погибает, он видел, как умирает его отец. Он проснулся сразу, как только Надежда отсекла связывающую их нить ударом своего атама. Атама, который делал для нее я. Мальчик чувствовал боль, ужас и, в то же время, решимость и непреклонность Надежды. В моей голове за долю секунды пронеслось все, о чем она подумала перед смертью. Она испытала… облегчение? В своей смерти она видела выход для нас, для меня, мальчиков и ее родителей.

Я широко шагал к дому, неся на себе ее, а теперь уже моего ребенка. Я знал, что установлю причину ее смерти, докопаюсь до правды и отомщу.

Мы подошли к дому, когда все маги собрались во дворе у огня. Наше появление вызвало у всех присутствующих легкий шок. Все вскочили с мест, кто-то заторопился нам навстречу. Но я видел только Светлану. Вперив в меня совершенно безумные глаза, она заметалась за спинами магов и вдруг резко прыгнула на стол, неуловимым движением повела руками по плечам. Татуировки ее задрожали, зазмеились по коже, она вскинула руки и пропала в портале. Я не стал ее догонять. И даже не стал отвечать на вопросы друзей. Я был слишком сосредоточен, чтобы отвлекаться на разговоры. Опустив Руслава на землю, я решительно прошел в дом. Мне нужен был час, чтобы собраться и быть полностью готовым. И вот я уже стою у порога дома и раздаю указания друзьям. Мы должны найти место, где погибли наши, Мирослав и Надежда. Мы должны выяснить, что послужило причиной их гибели. Я старался не думать ни о каких призрачных возможностях, я не пускал надежду к себе в сердце. Если моя женщина умерла, я посвящу остаток жизни тому, чтобы найти ее убийцу. Если же ее еще можно вернуть… впрочем, нет, я же решил не думать сейчас об этом.

Я стоял на поляне странной формы, словно вырезанной из картона. Трава на ней вся была выжжена, а земля покрыта какими-то странными клочьями пены, местами буро-зеленой, местами грязно-рыжей. Под одним из сгустков этой пены я нашел атам моей женщины. Я бережно взял его в руки, и вдруг руны на его рукояти загорелись, узнавая меня. Конечно, это же я его делал для нее. Кинжал крутанул меня за собой и вдруг начал показывать картинки прошедших событий с того самого момента, как ее пальцы прикоснулись к его рукоятке. Атам видел все события, и сейчас он демонстрировал их мне. Я увидел, как она перерезала нить, соединяющую ее с Руславом. Более того, я слышал ее мысли. Она знала, что умрет в следующую минуту, она спасала своего ребенка, хотя могла бы воспользоваться его Силой и попытаться выжить. Я смотрел ее глазами на то, как сгорал Мирослав в обжигающей пучине изумрудного пламени. Атам показал мне место на земле, где погиб мой брат. От его плоти не осталось ничего. Я нашел только кусочек наполовину расплавленного металлического оберега. Это Надежда одела его ему на шею, когда мы вернули его душу из Астрала, вырвав ее у паразитов. Я подобрал оплавленный осколок, спрятав его в карман. Когда-нибудь я отдам его нашей общей матери на память о ее младшем сыне. Атам повел меня дальше, и я увидел, как Надежда вскинула вверх руки, и оранжевый купол полетел вниз, обрушивая на нее и темную тень со змеиными глазами всю свою тяжесть. Что-то скользнуло над ее головой, дернуло за волосы, и они рассыпались по плечам. Последняя ее мысль была обо мне. Передо мной мелькнуло мое собственное лицо, которое она держала в своих нежных ладонях, и все пропало. Где же ее тело? Неужели купол раздавил ее, не оставив мне ничего? Вот то место, где она встретила свою смерть. Я разгребал руками землю, ища хоть что-нибудь. Кусочек ткани, обрывок кожаной сумки, потухший кристалл. Искал, и не находил. Такая боль давила мое сердце. Я сел на землю, сжимая кулаки. Ничего, ничего не осталось от моей любимой.

Ратмир говорил мне, что прошло больше трех суток с тех пор, как исчезла Надежда, и куда-то пропал я. Они искали нас, думая, что мы ушли вместе. Руслав пытался им объяснить, что мамы больше нет, но Светлана утверждала, что Надежда сбежала с Мирославом, решив разом изменить свою жизнь. Но как они могли поверить в этот бред? Все, кто хоть немного знал Надежду, не должны были верить в то, что она могла бросить обожаемого ею ребенка. И ее верность делу и вера в предназначение. Как они поверили? Или Светлана оказалась более могущественной ведьмой, чем мы все предполагали, окрутила всех заклятиями, и заморочила даже очень сильных магов?

Я не мог больше думать об этом. Я должен был что-то делать. Информации, которую дал мне атам, было слишком мало для понимания причин, которые двигали Надеждой. Должно было быть что-то слишком веское, чтобы девочка ушла одна ночью, неизвестно куда. Кто был тем загадочным магом, с которым она сражалась? Почему здесь появился Мирослав? И почему брат решил погибнуть рядом с моей возлюбленной? Или у него просто не было другого выхода? Мне нужен Ратмир, он мастер временных порталов, мы должны вернуться в прошлое и собственными глазами увидеть, что же здесь происходило.

20. За Грань

Я тебя обожаю, знаешь?

Я тебя обожаю, веришь?

Солнца свет в глазах отражаешь

И с улыбкой мне в ноги стелешь.

Я тебя обожаю, слышишь?

Я тебя обожаю, помни!

В этом мире ты где-то дышишь,

Каждый день мой счастьем наполнив.

Твоя боль меня тоже ранит.

За тебя отдаю я душу.

Я верну тебя из-за Грани,

Просто зов моей крови слушай!

Я лежала на каменном алтаре, вокруг меня хаотично двигались странные темные фигуры. Удивительно, но я смотрела на них не из своих собственных глаз, а откуда-то сверху. Я видела свое тело, и мне так хотелось ему хоть чем-нибудь помочь. Я, ломая ногти, начала рвать веревки на запястьях своего тела. О, боги, это звучит просто безумно! Похоже на раздвоение сознания! Я так хотела освободить ту девушку, саму себя… Чьи-то руки оттащили меня и резко развернули.

Высокий Магистр смотрел в мои глаза с затаенной болью. Я непонимающе глядела на него, я вырывалась. Я так хотела помочь, я вообще ничего не понимала.

— Успокойся, девочка. Ты в безопасности.

В какой безопасности? Я только что видела себя в опасном окружении каких-то явно злобно настроенных людей.

— Пожалуйста, объясни мне, что происходит. Я сошла с ума?

— По-твоему, где я нахожусь?

— Ты, — я задумалась. — Ты в тонком мире.

— Ну вот. Значит, и ты в тонком мире, если ты сейчас со мной.

Он обнял меня, я почувствовала тепло его дыхания на своем виске. Действительно, если я с ним, значит, я в тонком мире. Или нет, он вполне может быть в моем сновидении.

— Подожди, но я же там, на алтаре, видишь?

Магистр вздохнул и отодвинулся:

— На алтаре только твое тело, понимаешь?

Минуту я соображала. Потом рассмеялась, как же все просто, оказывается. Я поняла, поняла. Я хохотала и не могла остановиться.

— Магистр, — еле сказала я, захлебываясь смехом. — Да я же просто умерла, да?

Он обеспокоенно посмотрел на меня. Думаю, он с удовольствием залепил бы мне пощечину, но в астрале это не сделаешь. Я продолжала смеяться, оседая на землю. Магистр поймал меня за шкирку и, как следует, встряхнул. Выходит, я ошибалась. И в Астрале он тоже может физически воздействовать на меня. Нет, все-таки я действительно сошла с ума. Еще плохо понимая, что же со мной происходит, я посмотрела под ноги и вдруг увидела Влада. Он был в теле леопарда. Кто-то приковал его цепью к дереву. Он бился, рвался, был измучен, изнемогал от жажды, рана на его передней лапе начала загнаиваться. Он, как и я, не понимал, что происходит. Я щелкнула пальцами, пытаясь сплести заклинания, и вдруг мне открылось, что с нами случилось. Я обреченно опустила руки и умоляюще взглянула на друга.

— Магистр, помоги ему. Помоги ему, только ты можешь ему помочь.

Он укоризненно покачал головой и исчез из поля моего зрения.

Духи друзей окружили меня, сочувственно качая головами. В Астрале нельзя плакать, и невыплаканные слезы жгли глаза, в горле стоял комок. Теперь я навсегда останусь молодой и прекрасной. Мне больше не надо делать прически, накладывать макияж или плести вуаль очарования. Я и так буду совершенной. Только он… он больше не увидит это, не поцелует меня, не коснется меня рукой. Мне остается только ждать. Опять ждать нашей встречи. Минуты растянутся на века. Годы превратятся в вечность. Я больше не вернусь к нему. И зачем мне моя красота? Ну вот, я наконец-то стала могущественной. Я — дух, я могу творить чудеса и помогать людям в земном мире. Неужели я к этому стремилась? Я училась, множила Силу, увеличивала Знание. Для чего? Для чего все это было? Чтобы потерять самое дорогое, любимого, детей, свою семью? Если бы можно было все вернуть назад, я бы отказалась от пути ведьмы, я бы выбрала обычную жизнь обычной женщины, без магических битв, погонь, заклятий. Я бы просто любила своего мужчину, рожала ему детей и ждала его вечером с работы с горячим ужином. Появившийся передо мной Магистр прервал мои размышления.

— Ты можешь уйти в любой из параллельных миров или попробовать вернуться в тело.

— Как я туда вернусь? Еще никто не смог самостоятельно вернуться.

— Влад любит тебя, он поможет. Только он должен найти твое тело. Видишь, его унесли с места твоей гибели.

— Объясни мне, где оно и что с ним происходит? Что это за тени вокруг него и что они хотят?

— Про потомков египетских жрецов помнишь? Они не могут позволить, чтобы люди стали могущественны, поэтому они ищут Источники жизни. Им надо опередить людей. Наши маги могли бы сдерживать их, если бы зло не распространялось так быстро. К сожалению, сейчас и среди магов очень много алчных, корыстных и жаждущих власти людей. Поэтому Древние не сдают позиций и до сих пор обладают всей полнотой власти.

— От меня им что надо?

— Тебе же сказали, ты сильная ведьма, ты многое знаешь. К тому же, они уверены, что я не откажу тебе в помощи. Они надеются, что ты найдешь для них хотя бы один Источник. — Магистр сделал паузу.

— Но почему я-то?

— Надежда! Включись уже в процесс! Ты уже можешь ничего не делать. Хочешь, я уйду с тобой в другой мир? Мы сможем там жить, любить, колдовать. Забудем свое прошлое. Хочешь?

Я отрицательно помотала головой. Я останусь здесь и буду помогать Владу и детям. Я не хочу никакой другой жизни. Я не хочу их забывать. И как бы я не относилась к Магистру, я уже люблю мужчину и не собираюсь отказываться от этой любви, пусть даже мы разделены Гранью.

— Что ты там говорил о возвращении в тело?

— Ты можешь сделать выбор, остаться здесь или вернуться.

— Но… как?

— Знаешь, я уверен, что темные маги попробуют тебя вернуть обратно. Для этого они и унесли с собой твое тело.

— Я не пойду к ним.

— Они это знают. Поэтому они привлекут на свою сторону Влада, и ты не сможешь не вернуться.

— Значит, ему угрожает опасность?

— Думаю, они ничего ему не сделают. Скорее всего, он уже их ищет. Если не сможет найти самостоятельно, ему дадут подсказку. У тебя нет выбора, девочка, — грустно улыбнулся он. — Ты все равно туда вернешься. Но я еще раз предлагаю тебе пойти со мной. Я же знаю, я тебе нравлюсь.

Чтобы придать своим словам весомость, я назвала его официально:

— Ярополк, я люблю своего жениха, мы соединены перед богами, и если есть возможность вернуться, я обязательно воспользуюсь шансом.

— Да ты пойми, здесь не действуют земные законы. Все клятвы отпущены. Ты свободна.

— Я не хочу быть свободна.

Я отвернулась от него и поплыла к своим бывшим охранным духам. Они расступились, впуская меня в свой круг. По лицу бабушки я поняла, что сделала все правильно. Теперь мне оставалось только ждать часа, когда меня призовут.

Жрецы пришли в трепет, когда услышали мой рассказ о гибели Надежды. Похоже, что упоминание о человеке со змеиными глазами, повергло их в шок. Сильные мудрые жрецы и закаленные битвами воины молчали и прятали глаза. На все мои вопросы они только переглядывались, и никто не решался первым начать объяснения. Ратмир, тяжело вздохнув, принялся говорить:

— Ты наверняка о них слышал. Это Древние. Они живут обособленно, своей собственной жизнью, и держат в своих руках власть на земле. В наших Школах учат, что это именно они следят за Мировым Равновесием. Но давно появились маги, сомневающиеся в их доброте и справедливости. Все, кто смел в них усомниться, были уничтожены. Древние не терпят инакомыслия и не собираются терять власть. И хоть многие считают их существование просто старой легендой, они действительно существуют и, вероятно, контролируют нас.

— Ну, это я уже догадался, — отмахнулся я от него. — Что им могло быть надо от Надежды? Как я понял, этот древний маг управлял Мирославом, и благодаря его магии проклятие никак не снималось.

— Я думаю, ты прав. Возможно, вся эта история была затеяна только для того, чтобы заманить сюда Надежду. Что ты намерен предпринять дальше?

— Ее тело пропало. Я должен его найти и попытаться вернуть обратно. Как бы там ни было, я хочу найти этого мага. Ты знаешь, Ратмир, как мне его найти?

— Попробуй спросить Часлава.

Заметив мою скептическую ухмылку, Ратмир сам невесело усмехнулся, остальные маги его поддержали. Огнедар предложил покопаться в книгах, должны же быть какие-то признаки, по которым можно напасть на след Древних. Мы разбрелись по дому и двору, и каждый из нас занялся поисками. Кто-то в книгах, кто-то ушел в Астрал, кто-то вышел на мысленную связь с другими магами.

Я зачитался и не заметил, как задремал. Мой лучший друг, Юрка, бывший Высокий Магистр, стоял рядом со мной и листал страницы брошенной на стол книги.

— Это все ерунда, понимаешь? Просто выйди в чисто поле, добрый молодец, и призови Древнего, как любого из магов. Будь уверен, они тебя услышат. Более того, они с нетерпением тебя ждут. Ты им нужен, чтобы вернуть Надежду. У них на нее определенные виды. Как только она вернется в тело, попадет в зависимость от них. Так что думай, дело за тобой. Как решишь, так и будет.

— Как она? Ты видел ее? — я ухватился за его руку, как за спасательный круг.

— Конечно, видел. Прекрасна и непреклонна. Хочет вернуться к тебе и детям. Считает, что окажется в теле и все сможет исправить.

— Посвяти меня в то, что она должна исправить.

— Древние предлагают ей сделку. Она ищет для них Источники жизни…

— Ну, уж нет!

-..в обмен на жизни ее близких, твою, ее детей и родителей. Да, и ей лечат ее тело от шрамов.

— Она согласилась?

— Думаю, если бы она согласилась, то была бы сейчас с тобой.

Я замолчал. Значит, девочка решила скорее умереть, чем помогать враждебным сущностям.

— Тогда зачем она сейчас хочет вернуться?

— Она надеется их обыграть.

— А это, в принципе, возможно?

— Я бы не стал на это особо рассчитывать. К тому же, Надежда разъединилась с сыном, и все остатки своей магии отдала тебе. Я вообще не знаю, что с ней будет после ее возвращения. Быть может, она станет обычной женщиной. Есть вероятность, что через какое-то время она восстановится. Все-таки потомственная ведьма, наделенная Силой с рождения, не может вдруг стать пустой, но ты должен быть готов к тому, что она станет совсем другой. Подумай, ты действительно любишь ее любой? Или в образе обычной женщины она разочарует тебя?

Я пристально поглядел на распинающегося Юрку. Он сомневается в моих чувствах? Иначе, зачем он так старается? Надежда всегда была его тайной страстью. Он хочет, чтобы она осталась с ним? Ушла в один из параллельных миров? Забыла всю свою прежнюю жизнь? Я пережил несколько неприятных минут, размышляя об этом. Я верил своей девочке, я знал, как она любит меня, и все же, все же… А вдруг она предпочтет новую жизнь, захочет увидеть другие миры, приобрести новые возможности? А как бы я поступил на ее месте?

Друг отвлек меня от размышлений, ткнув пальцем в один из абзацев книги:

— Вот призыв Древнего. Уходи подальше от людей и зови. Они найдут тебя, — и, почти растворившись в воздухе, добавил, обернувшись. — И все-таки, подумай о том, что лучше для нее.

Я проснулся. Мой взгляд сразу же наткнулся на открытую книгу, валяющуюся на столе. Магистр оставил ее на странице с призывом древнего мага. Я должен собраться, чтобы быть готовым к встрече с ними. И в путь, заре навстречу. Ждите, темные маги, я иду к вам. Я проверял артефакты, которые намеревался взять с собой, когда ко мне подошел Огнедар. Лицо у жреца было слегка смущенным, и он несколько замялся, но мне были неинтересны его метания души, поэтому я только кинул на него быстрый взгляд и отвернулся. Дозреет, скажет, что хотел.

— Влад, — все-таки сумел начать он фразу. — Мы выходили на связь с нашими старейшинами. Они выражают несогласие с твоим решением оживлять Надежду.

— Это еще почему? — вскольз уронил я, продолжая, как ни в чем не бывало, собирать вещи.

— Боги призвали ее, значит, время настало. Она отдала тебе остатки Силы, Руслав тоже полон энергии. Мы можем забрать его в клан и спокойно жить дальше.

— Вы можете спокойно жить, а я нет. Моя женщина погибла. Если есть возможность ее вернуть, почему я не могу этим воспользоваться? — Вообще-то, я все давно для себя решил, и мои разговоры с Огнедаром велись только из уважения к Знанию, хранящемуся в нем.

— Наш клан не хочет вступать в сделку с Древними. Если ты пойдешь против воли наших старейшин, ты понимаешь, чем тебе это грозит?

— Понимаю, — невозмутимо ответил я, продолжая экипировку.

Я буду ее спасать, несмотря ни на что. Неужели старейшины это не понимают? Даже если клан изгонит меня, я лучше останусь волком-одиночкой, чем всю жизнь буду думать о том, что не воспользовался шансом вернуть любимую. Жрец сокрушенно покачал головой:

— Да ты пойми, нельзя вступать в сделку с Древними. Они шантажировали Надежду, убили ее, они хотят от нее чего-то наверняка запретного. Зачем тебе в это ввязываться? Смотри, как все удачно решилось, — на этих словах Огнедар смущенно закашлялся, видать, понял, какую глупость сморозил. — Ну, то есть, ты меня понимаешь. Она же сама предпочла погибнуть, чем служить им. Почему ты не хочешь принять ее волю?

— Я виделся с Высоким Магистром, он сказал мне, что она хочет вернуться, и уверена, что все сможет исправить.

— Влад, — тяжело вздохнул жрец, пытаясь отвлечь меня от моих сборов. — Вряд ли она вернется могущественной ведьмой. Значит, именно тебе придется нести службу у Древних. На весь клан падет тень. Старейшины не разрешают тебе воскрешать Надежду, — добавил он уже твердым голосом, не терпящим неповиновения.

— Уважаемый Огнедар, вы вправе изгнать меня из клана. Я спасу женщину, которую люблю. Боги мне помогут, я знаю.

С этими словами я похлопал его по плечу и удалился на улицу. Мне был нужен Ратмир. Из всех присутствующих только он искренне уважал и любил мою девочку. Только его я мог попросить позаботиться о детях в мое отсутствие.

Я был почти готов отправиться в тайгу, как вдруг неожиданно открылся портал, и появился мой Мастер. Рада была взволнованна и раздражена. Я знал все, что она мне скажет, поэтому приготовился к глухой обороне. Она схватила меня за руку и гневно зашипела:

— Ты что удумал? Я запрещаю тебе это делать, запрещаю!

— Ты же всегда любила ее, — разозлился я. — Ты же мечтала нянчить наших детей. Разве нет? Почему же ты так быстро отказываешься от последнего шанса?

— Нельзя договариваться с Древними! Нельзя, понимаешь? Тебя изгонят из клана. Кем ты станешь? На что ты рассчитываешь? На то, что они откроют тебе свои знания?

— Я хочу вернуть свою жену!

— Она не жена тебе!

— Это ты так считаешь, а я вот мыслю по-другому.

— Маг обязан думать вперед. Ты несешь ответственность за все, что происходит в мире. Как каждый из нас. Как ты смеешь пренебрегать Равновесием?

— Я все равно сделаю это!

Рада почти в отчаянии всплеснула руками:

— В таком разе, я уполномочена тебе сообщить, что в случае твоего неповиновения, в клане будет созван Совет, на котором будет поставлен вопрос о твоем изгнании.

— Бумаги с собой? — весьма цинично поинтересовался я. — Давай я подмахну, окончим все формальности, и я пойду спасать Надежду.

Рада просто затряслась от негодования, но я невозмутимо разглядывал ее. Я очень уважал ее, был ей многим обязан и, несомненно, хорошо помнил, что она для меня сделала, но в данный момент это не имело никакого значения. Я верну свою женщину, чего бы мне это ни стоило. Никто и ничто не сможет меня остановить.

И вдруг раздалось легкое характерное потрескивание, и вблизи от нас открылся еще один портал. Рада возвела глаза к небу, а я с неприкрытым интересом уставился на появившегося Часлава. Ну, а этому что здесь надо?

Рауэр Черных Волков не торопился. Он вежливо раскланялся с присутствующими, приложился к пальчикам Рады (она ощутимо дернулась от его прикосновения), поздоровался за руку со мной. Не спеша обвел всех взглядом и торжественно провозгласил:

— Влад, наш клан готов предоставить тебе содействие и пристанище в случае необходимости. Когда-то я обещал Надежде любую помощь, если опасность будет угрожать лично ей. Я готов помочь тебе Силой и всеми своими возможностями при общении с Древними и возвращением Надежды. Твое слово.

Я не ожидал, честно говоря, такого поворота событий и судорожно обдумывал предложение Часлава. Конечно, убежище нам вряд ли понадобится, но вот его несомненные связи с представителями Древних очень могут пригодиться. Я понимал, что принимая его предложение, ставлю крест на возможности вернуться в свой клан, но сейчас не это было для меня главным. Я прикидывал, что хитрая лиса Рауэр может потребовать взамен?

Тем временем, возмущенная Рада обрела дар речи и зашипела Чаславу в лицо:

— Ты что себе позволяешь? Это что еще за политические игры?

Он мило ей улыбнулся, пытаясь взять под руку и отвести в сторону, давая мне возможность поразмышлять в одиночестве. Однако темпераментная Мастер вырвалась. Создавалась впечатление, что она усиленно борется с желанием немедленно вцепиться жрецу в лицо.

— Дорогая, не будем ссориться, — произнес он насмешливо. — Лично я не считаю сделку с Древними чем-то ужасным. Если вы из-за такой ерунды хотите изгнать перспективного мальчика, то мы с удовольствием предоставим его семье возможность жить и работать с нами.

— Ты не посмеешь!

— Отчего же? Я кое-что знаю о Древних. И еще я понимаю чувства этого мужчины. Когда-то давно одна женщина попала в передрягу. В очень серьезную, надо отметить. Тогда никто не захотел ей помочь, а я был слишком молод, чтобы мое слово было принято всерьез. И мне пришлось действовать на свой страх и риск, чтобы спасти ее. В итоге, она вернулась из-за Грани и даже смогла окончить свое магическое образование. И тогда другой клан принял ее. К сожалению, она не отвечала моим чувствам, и мы расстались. Но это не значит, что я жалел о содеянном. А вот Влад, — он повернулся ко мне. — Точно знает, что его любят. Ему есть ради чего рисковать. И я помогу ему, чего бы это ни стоило.

Я удивленно смотрел на своего вдруг враз покрасневшего Мастера. Рада прятала глаза, все дальше отодвигаясь от Часлава. Что бы это значило, интересно?

— Конечно, — продолжал Рауэр. — У меня есть свои интересы во всей этой ситуации. Но они, ни в коем случае, не принесут никому проблем. Влад, я могу распорядиться, чтобы детей забрали.

— Ратмир отвезет их к родителям Надежды до ее возвращения, — торопливо открестился я от такого "заманчивого" предложения.

Он покивал головой, выжидающе уставившись на меня. Ну, а что я мог решить? Аккуратно просканировав его ауру и любезно открытые специально для меня помыслы, я почти убедился в его искренности. Конечно, хотелось бы знать, какие лично он преследует интересы, но вряд ли он станет посвящать меня в свои игры. Рада, тем временем, тяжело дышала у меня за плечом. Видимо, тоже делала для себя неприятный выбор.

— Огнедар, — вдруг решительно сказала она. — Передайте старейшинам, что я остаюсь со своим учеником. В сложившейся ситуации я просто не могу отказать ему в помощи.

— Но Мастер Рада, — вытаращил глаза Жрец. — Это просто невероятно. Вы уверены, что поступаете правильно?

Маги тихо перешептывались, ожидая ответа Рады и, словно бы, не веря в происходящее.

— Я сказала свое слово, — она тихо отошла, не поднимая глаз.

Я коротко улыбнулся, накинул на плечо плащ и, уже ни на кого не обращая внимания, двинулся в сторону леса.

Мы втроем сидели у огня. Часлав оказывал знаки внимания Раде, она пыталась уклоняться. Я старался не раздражаться. Между этими двумя явно что-то происходило. Но я не собирался разгадывать их загадки. Меня сейчас волновало только дело, из-за которого мы здесь оказались. Я знал слова призыва Древнего и не до конца понимал, зачем связался с такими помощниками. Безусловно, они очень сильные маги, но эти их шушуканья и смешки определенно начинали доставать. Я был слишком сосредоточен на последующем ритуале Возвращения, а Жрец и Рада очень меня отвлекали. Я не боялся встретиться с Древними лицом к лицу, я был готов выполнить все их условия, но меня одолевало беспокойство за Надежду. Сможет ли она вернуться и каким будет ее возвращение? Вспомнит ли она все, что было в ее жизни? Времени после ее ухода прошло слишком много, на таком сроке никто еще не возвращался, насколько мне известно из истории. Это значит, что могут быть необратимые изменения в астральном теле. А это уже грозит потерей магических способностей, нарушением в психике или изменением физических свойств тела. Вот так и задумаешься, а правильно ли я все делаю? Я в который раз прокрутил в голове слова Высокого Магистра. Возможно, он был прав, и для Надежды было бы лучше остаться там и перейти в разряд каких-нибудь духов-хранителей. Я потер лицо руками, понимая, что в этом случае никто не даст мне совета, и принимать решение только мне.

Я стоял в центре круга, начерченного моим атамом. Рада и Часлав находились по бокам, но за его пределами. Я мысленно представил огромный змеиный глаз с вертикальным зрачком и начал призыв. Минуту ничего не происходило. Потом неожиданно заложило уши, повеяло сыростью, и вдруг представленное мной желтое змеиное око стало стремительно ко мне приближаться, резво увеличиваясь в размерах. Оно росло и надвигалось на меня, голова закружилась, я почувствовал какой-то расширяющийся передо мной коридор. Пространство искривлялось, обнимая и засасывая меня. Я сделал шаг вперед и полетел куда-то вниз головой.

Змеиный глаз молниеносно уменьшился до размеров обычного, я распахнул глаза и увидел склоненное над собой морщинистое мучнисто-белое лицо. Быстро отодвинувшись и проворно вскакивая на ноги, я принял боевую стойку, готовый в любой момент отразить нападение. Передо мной стояли люди с одинаковыми глазами с вертикальным зрачком, спектр их менялся от ярко-желтого к черному. Все они взирали на меня, кто-то угрюмо, кто-то насмешливо, а кто-то с неприкрытым любопытством. Я чувствовал исходящее от них магическое излучение. Все они были волшебниками, с приблизительно одинаковым потенциалом. Один из них, на вид самый молодой, приблизился ко мне и подал мне черепаховый гребень моей любимой. Это был жест высшего доверия. Пока гребень был у них, они имели над ней определенную власть, но теперь они добровольно отдали его мне, словно бы демонстрируя бескорыстность своих намерений. Но я не спешил им доверять, ведь именно они убили мою нежную девочку. Осторожно прикоснувшись к гребню, я не уловил никакой чужеродной магии и бережно сунул его за пазуху. Старший маг изобразил на лице какое-то подобие улыбки. Я настороженно смотрел на них, ожидая каких-то предложений или хотя бы объяснений. Старший пошевелил губами, и мысль, которую он хотел мне передать, змеей вползла мне в мозг. Обороты речи у него были странные, он пользовался каким-то древним истинным языком. Тот истинный язык, которые употребляли современные маги, вероятно, был преобразован и упрощен именно от этого языка, на котором говорил Древний. Однако я достаточно легко понимал его. Маг вещал:

— Приветствую тебя, собрат маг. Ты призвал нас, но мы решили, что будет правильней переместить тебя к нам, а не являться нам к тебе. К тому же, люди, сопровождающие тебя, могли бы помешать нашим переговорам. В твоем сердце буря, — взгляд Древнего переместился на левую часть моей груди. — Ты ненавидишь сейчас весь мир и нас, в первую очередь. Я могу понять твои чувства, хоть нам и чужды человеческие эмоции. Но мы так давно находимся в вашем мире, что вполне можем вникнуть и осознать в то, что вы переживаете. К сожалению, мы тоже все отличаемся характерами и не всегда можем договориться. У нас тоже есть разделение на кланы. Твоя женщина попала в поле зрения конкурирующего клана, методы их оставляют желать лучшего. В итоге будущая великая ведьма погибла. Мы готовы помочь тебе вернуть ее из-за Грани безо всяких условий и обязательств с вашей стороны. Более того, мы хотим предложить ей обучение у нас.

Я был слегка ошарашен:

— Почему вы сами не оживили ее? Что будет с магом, убившим ее? Почему я должен верить в ваше бескорыстие? Откуда я знаю, что это не угрожает Надежде? — вопросы посыпались из меня, как из рога изобилия.

— Маг, убивший ее, погиб вместе с ней. Его клан забрал тело и, скорее всего, они давно оживили его. Убить Древнего не так уж и просто. Оживить человека мы не можем самостоятельно. Дело в том, что выход в Астрал отнимает у нас многие магические способности, и мы предпочитаем там не появляться. Вернуть из-за Грани может только по-настоящему любящий человек, способный отдать частичку своей души за любимого. У тебя не так много времени на размышления. И ты можешь отказаться. Да, признаю, мы заинтересованы в Надежде. Дело в том, что мы, обладая древними безграничными возможностями, лишены многого, чем обладают современные маги. Мы хотели бы сотрудничать с вами. Среди Древних бытует легенда, что молодая ведьма совершит невозможное, освободит нас от обета, и мы все сможем вернуться домой.

— Куда? — признаться, я ничего не понимал.

— Мы гости на этой планете. Когда-то давным-давно, миллионы лет назад, нас приставили наблюдать и корректировать развитие первых колонистов Земли. Мы владели знаниями и поддерживали Мировое Равновесие. Мы всегда были негласными правителями Земли. В один неблагоприятный для нас момент связь с нашими наставниками была потеряна, и мы остались заложниками на этой планете. Конечно, мы не чувствуем себя здесь несчастными, у нас нет такого многообразия эмоций, как у людей, но каждый из нас лелеет надежду вернуться домой. Возможно, твоя женщина — та, которая сможет найти Источник жизни. А он укажет нам место, где под землей сокрыты те самые Звездные врата, через которые мы могли бы вернуться. Если ты здесь, Влад, значит, что-то ты уже решил для себя, но, узнав новые обстоятельства, ты еще можешь передумать. Возьми ее вещи, возможно, они помогут тебе принять правильное решение.

Один из магов передал мне кожаный потрепанный рюкзачок, который она постоянно таскала с тобой. Кожа на нем была слегка опалена. Я принял его, чуть ли не с трепетом, непроизвольно поклонился магам, отошел и присел на какой-то чурбак. Передо мной лежали ее вещи: потертый гримуар с заклинаниями и ее записями, свечи, обереги, талисманы, пучки трав, магическое зеркальце. Сердце вдруг так противно заныло. Мне не нужно время на раздумья. Я знаю совершенно четко, что я хочу. Я хочу, чтобы она жила в этом мире. Хочу дышать с ней одним воздухом, греться под лучами одного солнца и любоваться теми же звездами. Какой бы она ни вернулась, что бы ни изменилось в ней, пусть будет, как будет. Я приму ее любой.

Я встал и согнулся в поклоне перед старейшиной под пристальным взглядом остальных Древних:

— Я готов.

Древние провели меня в мрачный подземный зал. В центре его, на каменном алтаре лежало тело моей девочки. Я осторожно приблизился, ища в нем изменения, как свидетельства смерти. Но — нет, она была как живая. Как будто и не прошло четыре дня с момента ее гибели.

— Мы умеем останавливать процессы разложения, — пояснил Верховный маг, а я поежился.

— Что я должен делать?

Они вручили мне кинжал странной формы. Его рукоятку венчал все тот же змеиный глаз. Верховный объяснил мне, что я должен делать в Астрале, как мне найти ее, как позвать и каким способом выводить из-за Грани. Попросив благословение у богов, я встал в круг и, слушая древние непонятные заклинания, перерезал крест накрест вены на обоих запястьях. Никто не знает, где находится у человека душа. Издавна считалась, что она заключена как раз в крови. Вот я и проливал ее сейчас, отдавая частицу души за возможность провести через Грань свою любимую. Темные капли падали на алтарь, собираясь в маленькие лужицы. На камне, установленном в изголовье вдруг стали проступать какие-то серебристые буквы. Я увидел, как кровь стала разлетаться маленькими отдельными шариками, образуя странные завихрения. Один из магов накинул мне на голову покрывало, и все исчезло.

21. Возвращение. Зеркало мира

Наслаждаясь запахом кожи

И теплом родного дыханья,

Про себя прошепчу "о, боже,

Ты прекрасен в своем создании!"

Ты чудесен в глазах любимых,

В каждом жесте и каждом слове,

В дивных ласках неповторимых,

В каждой капле горячей крови…

Я видела все метания Влада. Я знала, что он идет за мной. Странно, почему-то я ощущала, как мои чувства начинают угасать. Не было той остроты, с которой я переживала любую нашу разлуку. Я чувствовала себя спокойно и благодушно. Древние что-то делали с моим телом, пытаясь сохранить его в прежнем виде. Тело было прекрасно, а вот душа как будто становилась меньше, тоньше и перестала испытывать обычные эмоции. Я уже не знала, действительно ли я хочу вернуться.

Я видела, как Влад оказался у Древних, слышала их рассказ и почему-то надеялась, что Влад передумает. Здесь было хорошо, спокойно, я чувствовала себя умиротворенной и, честно, не хотела туда, в тот сумасшедший мир. И вот, Влад чиркнул по венам кинжалом. И я услышала. Его кровь словно позвала меня. Все эмоции разом проснулись. Любовь, надежда, ожидание гнали меня вперед. Я откликнулась на призыв, зовя его по имени. Я вспомнила, как сильно любила его. Сзади появился Высокий Магистр, погладил меня по плечу, успокаивая:

— Он пришел за тобой. Чтобы ему добраться до тебя, нужно время, но я не сомневаюсь, что он пройдет все до конца. У тебя есть возможность попрощаться.

Я простилась с близкими. Бабушка ласково улыбалась, она была уверена, что я делаю все правильно, и рада за меня, что есть человек, готовый поделиться со мной своей бессмертной душой. Белка, безгранично счастливая от долгожданной встречи с Мирославом, желала мне счастья и любви.

И, кстати, здесь у меня есть еще одно дело. Я шла прощаться со Славой. Мой Мастер еще не обрел полную силу духа-хранителя. Он еще, если можно так сказать, находился между двумя мирами на уровне духа-ученика. Но наконец-то он сполна оценил любовь и преданность Белки, астральный мир очень способствует пониманию и познанию истинности некоторых вещей.

— Прощай, Славка. Когда-нибудь обязательно встретимся. Я всегда буду помнить все, что ты сделал для меня. Все мы имеем право на ошибку, поэтому я прощаю тебя. Мне было с тобой хорошо. И не твоя вина, что я выбрала другого. Я не забуду самый последний поступок в твоей жизни. Я обещаю вырастить твоих сыновей в любви и заботе. Помочь Руславу стать настоящим магом и сохранить в них обоих память о тебе. Прости и ты меня, я тоже не во всем была права. Береги Белку, и будьте счастливы.

Он обнял меня, и я услышала у своего плеча его шепот:

— Прости, и пусть тебе сопутствует Удача.

— Отпускаю, — произнесли мы одновременно, расцепили объятия, и я заскользила в другую сторону, оставляя его за спиной.

Простилась с Юрием, Высоким Магистром. Я чувствовала себя немного виноватой, что не оправдала его надежд, но зов становился все громче. Вся моя сущность стремилась ответить. Я рвалась навстречу зову, не имея сил оставаться на одном месте. У меня не было тела, но мышечная память осталась. Создавалось ощущение, что каждая мышца дрожит и вздрагивает, хотя, может быть, именно в этот момент с моим телом на алтаре что-то происходило. Если бы я была в теле, я бы подпрыгивала от нетерпения.

И вот прямо из ниоткуда появился Влад. Он выглядел измученным — похудевший, с заострившимися чертами лица, с синяками под глазами. Мой родной, любимый, единственный мальчик! Как я была рада его видеть, как я соскучилась по нему. Он смотрел на меня сумасшедшим горящим взглядом. Он поднял вверх руки, и маленькие черные шарики, словно бусины, вдруг закружились в воздухе, отделяясь от порезов на его кистях. Я в изумлении остановилась, завороженно глядя на эти преобразившиеся капельки крови. Они плыли ко мне, окутывая меня плотными, частыми дорожками, обволакиваясь вокруг меня, создавая кровяную оболочку, словно второе тело. По мере потери крови, Влад все больше бледнел, а его темные глаза на фоне белой кожи смотрелись почти черными. И тут я поняла, что сил ему не хватит. Как бы он ни старался, он не сможет вытянуть нас обоих. Я стала отмахиваться от темных пузырьков его крови, разгоняя их руками. Я не хотела возвращаться ценой его жизни. Если его не будет в нашем мире, какой вообще смысл моего возвращения? И тут перед нами мелькнул силуэт его отца. Он склонился к уху Влада, что-то шепча. Я не поняла ни слова, продолжая разгонять вокруг себя кровь любимого. Внезапно Влад сделал неуловимое движение, выдергивая из своих волос тонкую серебряную ниточку. Когда-то давно отец передал ему это нитку через меня. Я так до сих пор и не знала, зачем она нужна.

Нитка в пальцах Влада стала извиваться, расти и двигаться ко мне. Ее перемещения завораживали, я просто не могла отвести от нее взгляд. Неожиданно она обвилась вокруг моего запястья, как будто захлестнула меня. Ее кончик вонзился в то место на моей руке, где у моего тела шла вена, и полностью втянулась мне под кожу. Странный огонь объял меня, я почувствовала нестерпимый жар. Моя сущность начала ломаться, изгибаться, шарики крови с утроенной скоростью понеслись вокруг меня. Ощущение плотного кокона заставило меня потерять равновесие и грохнуться прямо любимому под ноги. Он поднес к моим глазам древний атам со змеиным глазом на рукояти. Глаз словно втянул меня в себя, все замелькало перед глазами, и я потеряла чувство реальности.

Я открыла глаза, чувствуя нестерпимый холод. Все тело затекло. Я аж застонала и сморщилась от боли. Надо мной склонились три неизвестных лица со змеиными глазами. Один из Древних откинул с лица капюшон, поводил надо мной рукой и сделал приглашающее движение, предлагая подняться. Через силу, скрипя зубами и постанывая, я начала сползать с каменного алтаря. Так вот почему было так холодно и неудобно. Я торопливо обвела взглядом комнату. Где же мой любимый? Он вернулся? Или остался за Гранью? Я заметила за поясом одного из магов кинжал и начала примериваться, как бы половчее его выхватить. Ведь если Влад остался там, я немедленно возвращаюсь обратно. Старейший проследил за моим взглядом и быстро развернул меня за плечи. Влад стоял за кругом, с его рук еще сочилась кровь. Одним движением я прыгнула к нему, упала на колени и припала губами к его запястьям. Я целовала его руки, не в силах оторваться от любимого тела. Между моими губами вдруг скользнула серебряная ниточка, описала круги над порезанными венами Влада, врачуя и сращивая края ран, и самостоятельно вплелась в его темные волосы. Он поднял меня с колен, покрывая мое лицо поцелуями.

— Что с тобой стало, девочка?

Я непонимающе уставилась на него. Один из Древних потер ладонью о ладонь, и его рука стала прозрачной. Я взглянула в нее, как в зеркало, и отшатнулась от неожиданности. Мои черные волосы снова приобрели русо-золотистый цвет. Я быстро ощупала себя. Какие еще изменения произошли во мне? Вспомнила про шрамы и начала торопливо сдирать с себя одежду, чтобы посмотреть на свою изуродованную кожу. Маги даже не подумали отвернуться. Ну, конечно, какие мелочи! Что они не видели у людей? Бок порадовал меня ровной и шелковистой кожей. Вот только во мне не осталось ни капли магии. Но, боги, какая это ерунда по сравнению с той любовью и нежностью, которая просто переполняла меня по отношению к моему суженому. Я прильнула к Владу. И пусть я теперь не могу окутать его импульсами своей любви, зато мои глаза, мое тело, мои ласки расскажут ему, как сильно я в нем нуждалась.

Древние провели нас в небольшую комнату и оставили вдвоем. Мы бросились в объятия друг друга, шепча какие-то бессвязные слова.

— Я люблю тебя, люблю… только ты и только с тобой… мой драгоценный, единственный, — лепетала я между поцелуями.

— Обожаю тебя, моя девочка, моя единственная, — вторил Влад.

Наши пальцы сплелись, тела прижались друг к другу, а губы скользили по губам, словно стараясь впитать в себя такой родной, такой долгожданный, такой любимый вкус. Вкус лета, солнца, налитой земляники и утренней росы. Я открывала глаза, ловила его взгляд и проваливалась в черные точки зрачков, чувствуя, как кружится голова в водовороте ощущений. Его глаза манили, завораживали, очаровывали. Они обещали сказку, восторг, они звали в Бездну. В бездну наслаждения. Я впервые была рядом с ним без капли магии, я не чувствовала его ауру, я не видела его светимость. Передо мной был просто красивый сильный мужчина, бесконечно любимый и желанный. Если раньше я прислушивалась к импульсам, которыми он окутывал меня, или с благоговением взирала на изменение цветовой гаммы волокон его энергетической оболочки, когда он приближался ко мне и распалялся страстью, то теперь я имела возможность обратить внимание на другое. Я следила за учащением его дыхания, за расширяющимися зрачками, за появляющимся румянцем, за капельками пота, выступающими на лбу и висках. Я отмечала для себя трепет его крыльев носа, изменение в силе сжатия пальцев на моем теле, даже запах его страсти становился ярче и насыщенней. Он говорил мне на ухо какие-то не совсем связные слова, ласковые и иногда неразборчивые, а я наслаждалась этими новыми для себя ощущениями. Он шептал, что сделает со мной в следующий момент, а я улыбалась, податливо раскрываясь навстречу его ласкам.

Я так безумно соскучилась по нему, моя плоть так истосковалась по его рукам, губам, гибкому сильному телу. Вот скажите мне, и для чего мне было оставаться в другом мире, когда здесь, рядом с этим человеком, я была так счастлива? Никакое могущество, никакая жажда знаний и приключений, никакие новые ощущения, которые мне сулили параллельные миры, не могли сравниться с этим безграничным чувством восторга, когда я видела веселые или обжигающие желанием искорки в его глазах. Когда его теплая большая рука решительно сгребала меня в охапку или нежно перебирала мои волосы, струящиеся между пальцами. Видеть его, слышать звук его голоса, вдыхать его запах, чувствовать его вкус, наслаждаться прикосновениями к его коже, именно этого я хотела, именно об этом скучала там, в Астрале. Если будет нужно, я поменяю весь свой образ жизни, пожертвую магией и откажусь от предначертанных обязательств, лишь бы любить и быть любимой этим человеком.

Мы сумели расцепить объятия, только когда возле двери прозвонил колокольчик и откуда-то с потолка раздался голос:

— Надежда, мы ожидаем вас в ритуальном зале. Поторопитесь, пожалуйста.

Мы с сожалением оторвались друг от друга, но, даже одеваясь, продолжали беспрестанно целоваться…

В зале нас ожидали два самых старых мага. Один из них жестом предложил мне раздеться и возлечь на алтарь, чему я с неудовольствием и повиновалась. Влад, тем временем, обсуждал с другим возможность перенести сюда Раду и Часлава. Древние раздумывали, переглядываясь. Наконец, один из них, немного раздраженно, воткнул кинжал с глазом змеи на рукоятке в предел магического круга. Почти сразу над кругом возник небольшой смерч, из которого и не замедлили появиться слегка взъерошенные Часлав и Рада. Они опасливо оглядывались, прижавшись спинами друг к другу, и, на всякий случай, страхуя соседа от возможного нападения. Увидев нас, они облегченно вздохнули, и Рада заключила меня в объятия.

— Ты смог, смог, — целовала она по очереди, то меня, то своего ученика.

Ей было, чем гордиться. Её ученик совершил сегодня практически подвиг. Вернуть мага из-за Грани удается далеко не каждому. Часлав был не слишком доволен. Ведь он не участвовал в переговорах с Древними, а это значит, мы ничем ему не были обязаны. К тому же, видимо, ему очень не понравилось, что Древние даже не посчитали нужным привлечь его для проведения ритуала. Но, с другой стороны, он бросал такие странные и красноречивые взгляды на Мастера Леопардов, а она так мило и трогательно краснела, старательно не замечая его внимание, что я заподозрила здесь какую-то интригу.

Когда я легла на алтарь, старший Древний пошел вокруг меня, указывая остальным на знаки на моей коже.

— Видите, вот характерный ведьминский треугольник на груди? А вот большая родинка на ключице, маленькая точка слева от пупка и справа над лобком. Каждая из них в отдельности, сами по себе, значат очень многое, ну а в совокупности, это определенный знак для нас.

— Я бы хотел убедиться, — почти робко произнес второй Древний.

Получив благосклонный кивок от старшего, он осторожно раздвинул пальчики на моей правой ноге. Продолговатая родинка на среднем пальце привела его в неописуемый восторг. Маг как-то сразу весь подобрался, напружинился, как охотничья собака, увидевшая дичь. Не знаю, как он не оторвал мне ногу в избытке чувств.

— Бакенхонс, это она, она, ты видишь? — вскричал он.

— Спокойней, Уаб, я вижу, — задумчиво произнес старший Жрец, и они торопливо заговорили на незнакомом мне языке.

А вот интересно, если во мне нет магии, значит ли это, что я забыла истинный язык? Продолжая возлежать на алтаре и потихоньку замерзая, я попыталась вспомнить названия вещей на истинном, но буквы кружились в голове, никак не желая складываться в слова и понятные образы.

— Позвольте ей уже одеться, — Влад напряженно разглядывал мое покрывшееся мурашками тело.

Я благодарно взглянула на него, в тайне надеясь, что его кто-нибудь услышит. Нет, ну это невозможно просто. Они что, решили меня заморозить? В это время Древний, которого назвали Уабом, махнул в мою сторону рукой, и приятное тепло тут же разлилось по моему телу. Спасибо, конечно, только все равно непонятно, как долго я еще тут буду лежать голышом на глазах у изумленной публики? Нашептавшись, Древние все-таки позволили мне подняться. Дождавшись, пока я оденусь, они пригласили меня заглянуть в какое-то Зеркало Мира. Внимательно оглядев магов, Уаб ткнул пальцем во Влада:

— Ты можешь ее сопровождать.

Влад сжал мою руку в ладони и увлек к выходу из зала. Рада и Часлав остались ошарашено стоять посреди комнаты, потрясенные таким откровенным игнорированием их статуса. Рауэр даже попытался что-то произнести вслед Древним, покидающим комнату, но Уаб опередил его, сказав:

— Никто из людей еще не смотрел в Зеркало Мира. Но будущим родителям Обещанной это позволено.

Я только заметила вытаращенные глаза Часлава (вероятно, Рауэр знал некоторые легенды Древних), как передо мной услужливо распахнули дверь, и Влад утащил меня в другую комнату.

В крохотной темной комнатке мы еле разместились. В центре ее находилась подставка, что-то наподобие мольберта, накрытая черной тканью. Бакенхонс произнес какие-то непонятные заклинания и сдернул покрывало. Ослепительный свет резанул по глазам. Мы с Владом охнули в унисон, бессознательно прикрывая глаза руками и опускаясь на колени. Сила света, льющегося с подставки, прижимала к земле, вызывала желание распластаться и исчезнуть, чем скорей, тем лучше. Голова вдруг нестерпимо заболела. Непроизвольно застонав, я уткнулась носом в локоть любимого. Он накрыл рукой мне лоб, торопливо врачуя. Древний оторвал его от меня.

— Здесь нельзя колдовать. Вставайте и смотрите.

На подставке крутился эллипсоид, предусмотрительно накрытый легкой светлой тканью, вроде вуали. Уверена, что без этой самой вуали, мы бы просто не смогли смотреть на него. Бакенхонс накрыл руки Влада своими и направил их к эллипсоиду. Влад коснулся его, ощутимо содрогнувшись. Его глаза закрылись, дыхание заметно участилось, глазные яблоки дрожали под веками. В какой-то момент он дернулся, пытаясь освободиться из цепких рук Древнего. Я сделал непроизвольный шаг к нему.

Рядом с ним меня все время накрывало странное чувство материнской нежности, желание согреть, защитить, перелить в него всю любовь и ласку. Я хотела компенсировать своими чувствами все те годы трудностей и лишений, которые он пережил, оставшись в детстве без родителей. Я хотела возместить своей любовью все часы его боли и одиночества, которые он, безусловно, перенес, и которые его природная гордость и мужская сила не позволяли ему раскрыть передо мной. Я стремилась восполнить безграничной нежностью ту суровость жизни, с которой ему пришлось столкнуться слишком рано, к которой он, как и любой ребенок, не был готов. Он давно был сильным, мужественным, независимым и самодостаточным мужчиной, но мое женское сердце, созданное богами для любви, сжималось от боли и тревоги за него, даже если ему ничего не угрожало.

Уаб удержал меня за плечо:

— Оставь. Это Зеркало Мира. Оно показывает ему ваше будущее и то, на что он не мог найти ответа. Когда сама станешь смотреть, будь внимательна. Ты можешь посмотреть в него только один раз.

Я напряженно следила за Владом. Вот, чуть заметная улыбка тронула его совершенные вишневые губы. Я расслабилась. Он отстранился от Зеркала, отодвигая от себя Бакенхонса. Шагнул ко мне, обнял и уткнулся носом в мои волосы.

— Обожаю тебя.

— Люблю тебя, — быстро ответила я.

Вот бы еще знать, какое видение вызвало у него такое умиление. Уаб подвел меня к подставке. Древние многозначительно переглянулись, обменявшись фразами на непонятном мне языке. Уаб склонился передо мной:

— Возложи на него руки. Ты можешь смотреть сама.

Не совсем поняв, что означает это заявление, я обняла эллипсоид руками. Он вдруг ответил мне живым приветливым теплом, согревая и почти лаская мои ладони. Я непроизвольно улыбнулась и поздоровалась с ним. Привычка общаться с предметами накрепко вошла в мою жизнь еще со времен магической Школы. Он вдруг заскользил под моими руками, сзади послышался возбужденный шепот. Я обернулась. Древние, казалось, пребывали в шоке. Уаб сделал попытку приблизиться ко мне, но старший маг остановил его. Он пристально смотрел на Зеркало, его руки заметно дрожали. Так ничего и не уразумев, я отвернулась и уставилась в Зеркало. Глаза надо закрывать или нет? Влад вот закрывал. А я?

Вдруг зеркало словно потянуло меня за собой. Создавалось ощущение, что я нырнула в него с головой. Оказавшись внутри, я поводила глазами, привыкая к непонятным ощущениям. И тут же сквозь словно бы водную поверхность проявились картинки. Я видела свою семью. Нас было много. Большой белый дом. Огромный стол в яблоневом саду, накрытый белоснежной крахмальной скатертью и уставленный всевозможными блюдами. Влад — любимый муж, сидящий на противоположном конце стола, мама, отец, друзья. Подросшие сыновья. Маленький мальчик, забравшийся на стол и норовящий ухватить за хвост огромного пушистого кота, стремительно ускользающего от него на ближайшее дерево. Мой ребенок, сын Влада.

Девочка! Маленькая девочка с золотистыми волосами и зеленющими пронзительными глазами, набухающими от слез. Она протягивает ко мне руки. Моя девочка! Моя дочь! Я молниеносно кинулась к ней, подхватывая на руки. Крошечный носик трогательно сморщился, губки надулись. Она была готова разреветься, но неожиданно улыбнулась мне, схватила прядь моих волос и соединила в ручке со своей кудряшкой. Мощный импульс, словно удар тока, сотряс все мое тело. Передо мной была Великая ведьма. Ребенок, который изменит всю жизнь на Земле, который преобразует все течение мироздания. Это ее ждали Жрецы всех магических кланов, это ее звали Обещанной Древние маги. И я была матерью этой девочки. Я наклонилась поцеловать ее, но все исчезло. Еще немного поплутав среди собственных вопросов и ответов на них, я вынырнула из Зеркала. Древние стояли напротив меня и с неподдельной тревогой следили за моим состоянием. Влад стоял сзади, готовый подхватить меня в любой момент.

— Все нормально.

Я оторвала руки от Зеркала, на прощание оно окутало меня радостным настроением.

— Что там было? Тебя трясло, я думал, ты туда провалишься, — Влад обнимал меня, защищая от любых невзгод мира. Именно так я ощущала себя рядом с ним.

— Я видела нашу дочь, она соединила наши волосы, и меня словно током шарахнуло, — улыбнулась я.

Древние тут же рухнули на пол, до глубины сердца поразив меня этим. Мы с Владом стояли, разинув рты в изумлении, таращась на лежащих в наших ногах Жрецов. Как-то даже не пришло сразу в голову, что, может быть, их надо поднять? Влад вдруг по-особому взглянул на меня и осторожно спросил:

— Что с тобой? Ты что-нибудь чувствуешь?

— А что случилось? — испуганно уставилась я на него.

— В тебе Сила. Какая-то новая магия. Ты что, не чувствуешь?

Признаться, я ничего не ощущала. Попробовала посмотреть на Влада магическим зрением, но ничего не получилось. Ну и какая там Сила? Уаб подполз ко мне, чмокнул губами мой сапог и подал голос с пола:

— Обещанная поделилась с ней Силой.

Влад отмер и кинулся поднимать магов. У них обоих были просто потрясенные лица, они обменивались мнениями на своем языке, перебивая друг друга и повышая голоса. Я, так ничего и не поняв, обняла Влада и увлекла его за собой из комнаты. Пусть они там разбираются, а мне хочется провести наедине с любимым каждую лишнюю минутку.

22. Отсрочка

Мое чувство к тебе так безудержно-нежно:

Пахнет свежестью трав и опавшею хвоей,

Брызнет солью в лицо океаном безбрежным,

Отзываясь потом в трелях птиц, в волчьем вое…

Я не могла оторваться от него. Он был груб, он делал мне больно. Я вздрагивала от его беззастенчивых прикосновений, но это доставляло мне непередаваемое наслаждение. Он бесцеремонно запрокидывал назад мою голову, резко дергая волосы, собранные в охапку. Он впивался ртом в мою шею, то ли целуя, то ли кусая. Его пальцы оставляли на моей коже красные отпечатки. Через несколько часов они превратятся в ослепительные в своей непристойности синяки, но это будет потом, а сейчас я просто умирала в его руках. Мне нравилось, как он развязно вертел меня, демонстрируя почти первобытную дикость и необузданность. Я отвечала на каждую его дерзкую ласку. На его теле тоже оставались следы от моих зубов и ногтей. Больше всего на свете мне сейчас хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Влад почти всегда контролировал животную сущность, дремлющую в каждом человеке, был предельно нежен и осторожен. Но сегодня он, видимо, решился не сдерживаться. Он, как и я, знал, что скоро нам снова предстоит разлука.

Лично меня одна эта мысль сводила с ума. Я категорически не хотела опять оказываться вдали от него. Ни дети, ни родители, ни друзья не могли заполнить пустоту рядом со мной, которая моментально возникала, как только он удалялся от меня дальше, чем на десять метров. Поистине, он являлся моей второй половиной. Магия Крови, попробованная давным-давно в первый раз, соединила нас навсегда, наглядно продемонстрировав нам, как идеально мы друг другу подходим. Я не желала оставлять его одного, и сама не хотела оставаться в одиночестве. Я понимала, что в клане он обязательно встретится со Светланой, и хоть человеку, не побоявшемуся пожертвовать ради тебя частицей своей души, по логике, можно было бы абсолютно доверять, но все же, все же. Любовь и логика несовместимые понятия. Мы любим не "потому что", а "вопреки", "несмотря ни на что" и все в том же духе. Мы не видим в любимом человеке отрицательных качеств, мы просто любим, любим, любим, потому что не можем не любить. А в моем любимом мужчине и не было никаких отрицательных качеств. Он был идеален. Мужское воплощение девичьей мечты. Я ревновала его безумно, несмотря на все предсказания, видения и откровения о нашем будущем. Я знала, что умру в тот же момент, как только узнаю о его предательстве. Мое сердце просто остановится, отказавшись перекачивать бесполезную уже кровь в органы. Стоп! Куда меня занесло? Сама придумала, сама поплакала. В данный момент он ведь рядом, со мной и, похоже, контролирует мои мысли, так как весь вот этот поток сознания, вихрем пронесшийся в моей больной голове, заставил его остановиться и настороженно заглянуть в мои глаза:

— Не сходи с ума. Ты единственная женщина, которая нужна мне. Ты — мое сокровище! Почему ты думаешь о плохом?

Он ощутимо встряхнул меня, призывая вернуться к прерванному занятию. На его ладонях вдруг закровоточили шрамы, оставленные атамом при нашей помолвке. Он сдвинул брови, сосредотачивая свой взгляд на мне, и на моих ладонях произошло то же самое. Шрамы открылись, вызывая саднящее и одновременно сладостное ощущение. Он схватил меня за руки, в очередной раз смешивая нашу кровь, прошептал заклинание, и вслед за этим я почти потеряла сознание. Впервые я пробовала магию Крови без привычной наполненности магическими способностями. Так вот что чувствуют обычные женщины, соединяясь с магами. Это было непередаваемо и потрясающе. Волшебные, сумасшедшие ощущения, еще крепче соединяющие меня с моим мужчиной. Я издала звук, напоминающий нечто среднее между стоном и хрипом, воткнула ногти в его плечи и резко подалась навстречу, принимая его в себя.

— Я не могу уехать от тебя. Почему я должна слушаться этих Древних? — я носилась по комнате, одетая в футболку Влада, еле прикрывающую мою голую задницу.

Он, расслабленно развалившийся на импровизированном ложе в вотчине Древних, вяло наблюдал за моими перемещениями. Зная его, могла предположить, что он сейчас мечтает о горячем ужине и последующем глубоком сне в моих объятиях. В данный момент, ему было лень думать о глобальных планах, я просто не сомневалась в этом. Вдруг дверь бесцеремонно распахнулась, и на пороге появился Уаб, собственной персоной. У Влада просто челюсть отвалилась от такой неимоверной наглости. Но Древний был невозмутим.

— Вам не надо прятаться от нас, Надежда. Вы — мать будущей Обещанной. Вам надо научиться правильно воспитывать свою дочь, правильно обучать и защищать. Несмотря на всю Силу и Могущество ваше и вашей семьи, девочку все время будут преследовать, потому что власть слишком сладка. И только мы, Древние, можем рассказать, как она бывает обременительна и бесполезна. Когда ты обладаешь властью над миром, но не можешь попасть к себе домой, зачем нужна такая власть? Мы давно наигрались ей, много тысячелетий назад, и сейчас некоторые из нас от скуки уже не знают, что бы еще придумать, как развлечься и скрасить дни вечной неприкаянности, вот и вспыхивают то тут, то там войны, голод и эпидемии. Мы пытаемся все это контролировать, но не очень удается, так как возможности у каждого из нас приблизительно равны. Поэтому вам обязательно надо поехать к нам учиться. Чтобы быть сильной и подготовленной к любому развитию событий. Скажите, Надежда, а что вы видели в Зеркале Мира? Ну, кроме, своей дочери.

Во время его пламенной речи я торопливо натягивала на себя одежду. Влад же только лениво натянул штаны, постоянно отвлекая мое внимание своим голым рельефным загорелым торсом.

— Уаб, я расскажу потом, хорошо? Я не знаю, как там у Древних, но нам бы очень хотелось перекусить.

Уаб наконец-то соизволил взглянуть на развалившегося Влада, тихо хмыкнул и исчез за дверью.

— Иди ко мне, — позвал любимый.

Цель его призыва явственно читалась на лице.

— Не пойду, — заупрямилась я. — Они сейчас опять придут.

— Тебе не все равно? Мы даже не знаем, когда снова увидимся. Я дверь запечатаю. Иди ко мне, ну, иди же.

Когда он хотел, то мог быть очень убедительным. Низкий голос становился тихим, вкрадчивым, волнующим. Его слова словно складывались в волшебную мелодию, льющуюся из дудочки и заставляющую покорную змею вылезать из мешка. Я сделала нерешительный шаг ему навстречу.

— Не так, — раздул он ноздри.

Его глаза стремительно темнели, становясь почти черными. Он покусывал нижнюю губу, с неприкрытым вожделением глядя на меня. На губах заиграла насмешливо-лукавая улыбка. Я показала ему язык и опустилась на колени возле его ног. За моей спиной хлопнула дверь, запечатанная заклинанием. Влад прикрыл глаза, откидывая голову. Его пальцы вплелись в мои волосы. Дрожь пробежала по его телу от моего первого прикосновения.

— Обожаю… обожаю тебя, моя девочка.

Древние дали нам месяц на завершение всех дел. Влад, подключив свой неимоверный дар убеждения, выторговал у них целых три месяца свободы, убедив их, что мы не можем играть свадьбу, пока не закончился траур по Мирославу. А оформление документов на усыновление детей — вообще задача непростая, даже несмотря на связи, магию и деньги. Скрипя сердце, они приняли наши условия, предварительно сурово напомнив, что наблюдают за нами. В спешном порядке мы собрались и вместе с детьми отбыли в Люксембург, к маме. Перед этим у меня состоялся содержательный разговор с Мастером Радой. Она поведала мне удивительную историю, произошедшую много-много лет назад.

— Я тогда оканчивала магическую Школу, то есть была примерно такого же возраста, как ты сейчас. В то время я была страшной хулиганкой, Школа просто содрогалась от моих проделок. Но, тем не менее, набиралась Знания я одержимо. Я была ловкой, хитрой девчонкой, поэтому умудрилась проникнуть в святая святых — Закрытую Библиотеку. Конечно, в конце концов, это вскрылось, я подверглась наказанию, но к тому времени, как меня смогли вычислить, я уже перечитала множество книг, а одну даже нагло увела прямо из-под носа у ректора. В то время я не задумывалась, что это было банальным воровством, — усмехнулась Рада. — Тогда мне казалось, что я совершаю какой-то беспримерный подвиг. Меня очень возмущало, что такие полезные книги не выдаются адептам. А там было, что почитать. В украденной мною книге были какие-то древние заклинания, язык был не совсем понятный, видимо современный истинный пошел именно от того, которым была книга написана. В общем, с трудом, потихонечку, я разбирала заклинания, написанные в ней.

На одном курсе со мной учился паренек. Он был из очень высокой магической семьи, а я так, дворняжка. Один из магов случайно встретил меня на улице и заметил мой магический потенциал. Но, несмотря на разницу в положениях, с этим парнем мы очень сблизились и подружились. Действительно подружились, а не так как это у вас сейчас бывает, искра пролетела, и в постель. В доме его родителей он сумел найти книгу, которая очень помогла нам в изучении древнего языка. И тогда дело пошло веселее. Обнаружилось, что в старом фолианте, похищенном мною из библиотеки, есть не только заклинания. Мы вычитали легенду о Звездных Вратах, через которые на землю пришли первые маги, и загорелись идеей их найти. Понятно, что особых возможностей для этого у нас не было, но мы старались. На каникулах я уехала искать эти Врата. Сейчас это кажется смешным, но тогда я была уверена, что делаю все правильно, ведь я шла по знакам.

И вот я случайно встречаю одного мага, который вроде бы соглашается мне помочь. И тут происходит нечто странное. Вокруг меня начинают твориться непонятные события, то и дело появляются загадочные люди. Я перестаю понимать, в какой реальности я вообще нахожусь. Рядом со мной возникает совершенно потрясающий мужчина, обворожительный, удивительный, не оставляющий сомнения в своей исключительности. Он у моих ног, он обожает меня. Конечно, я влюбляюсь в него. Я вся отдаюсь чувствам, и поиски отходят на задний план. В один прекрасный день я обнаруживаю, что мои магические книги пропали. И что-то вроде отрезвления приходит ко мне. Я втихаря собираю вещи и уезжаю в клан. Но добраться я не успеваю. Мой любимый, обожествляемый мною мужчина, вдруг предстает передо мной. Он напал так неожиданно, что я не успела ничего сделать. Да и не хотела я наносить удары по любимому лицу, не могла причинять боль любимому телу. Я только смотрела, как искажается его лицо от презрения. Как хищная улыбка рождается на его красивом лице, когда удар оказывался наиболее удачным. Моя защита дрожала под его атакой, а я не двигалась с места, просто смотрела, и слезы застилали мне глаза. Просто смаргивала до бесконечности, чтобы лучше видеть любимое лицо. Я любила его, все равно любила. Я была готова умереть от его руки, потому что разве можно жить после такого предательства? Но мое подсознание, закаленное магическими тренировками, оказалось сильнее моего больного разума. Против своего желания я кинула призыв. И мой друг услышал его. Оказывается, он давно разыскивал меня, дергая Старейшин клана и требуя вернуть меня обратно. Но кому интересна дворняжка, пусть даже с очень хорошим потенциалом? Это я по молодости так думала, потом, конечно, стало понятно, что я ступила в область знаний, которая была запретной для простых смертных, коей я и являлась. И Старейшинам было запрещено меня спасать и вообще, как бы то ни было, вмешиваться. И я умерла. Мой любимый очертил вокруг моего тела ритуальный круг и с чувством выполненного долга отбыл в неизвестном направлении. Мой молодой однокашник сорвался с места, каким-то чудом нашел меня и, наплевав на все запреты, пошел за мной за Грань. Наши совместные эксперименты и чтение древних книг дали свои результаты. Да и сильным магом он был уже тогда, этот дерзкий мальчик, — вновь улыбнулась Рада, с какой-то даже нежностью. — В общем, он смог, и я вернулась из-за Грани. Но сердца у меня больше не было. Оно сгорело в тот момент, когда я стояла под ударами любимого мужчины, созерцая его сосредоточенное лицо, принимающее удовлетворенное выражение при особо красивом выпаде. Я больше не умела любить, быть нежной, улыбчивой. Я не испытывала никакие чувства, даже благодарность была мне не доступна. На удивление, я не растеряла своих магических способностей, наоборот, вернулась оттуда с умноженной Силой. Он выходил меня, вопреки недовольству родственников и Старейшин. Он помог мне сдать выпускные экзамены, но в день Посвящения я просто сбежала от него. Один из преподавателей, знавший мою историю, договорился со своими Старейшинами, и они согласились взять молодую ведьму к себе. Он бросился следовать за мной, но родственники остановили его. Какое-то время он находился под домашним арестом, потом писал, звал, но я не смогла оценить всю глубину его чувств, да и поверить кому-то в то время мне было очень непросто. Конечно, теперь прошло столько времени, что эта история кажется почти нереальной. Мы уже давно спокойно встречаемся с тем мальчиком. Он давно взрослый мужчина, умный, гордый и циничный. У него власть и влияние, много женщин, и, конечно, давно не осталось никаких чувств ко мне.

— А мне кажется, остались, — я задумчиво коснулась ее пальцев.

Мне хотелось сделать для нее что-нибудь хорошее. Слишком грустной была ее история. Я уже поняла, кто был тем молодым магом, который не побоялся пойти за Радой за Грань. Я сумела посмотреть на Часлава с другой стороны. Я знала его только мудрым, хитрым интриганом, опасным противником, великолепным игроком и требовательным любовником. Не замечала в нем никаких слабостей и была уверена, что на сильные чувства он, в принципе, не способен. Оказывается, все совсем не так. Я улыбнулась своим мыслям. Если человек умеет любить, за одно это ему можно многое простить. За одно это он достоин уважения.

— Мы слишком старые и слишком циничные, Надежда, — вздохнула Рада. — Нельзя вернуть молодость, нельзя вернуть эмоции, которые переживаешь в юности.

— Но любить можно в любом возрасте, — с горячей уверенностью возразила я.

— Откуда ты знаешь? Сколько тебе лет? Двадцать шесть?

Я смущенно стала ковырять землю носком сапога. Мне действительно немного лет по сравнению с нашими магами, но разве это значит, что я не понимаю, что такое любовь? Конечно, мне повезло, что Влад отвечает мне взаимностью. В общем…. Мысли поползли в разные стороны, и я благоразумно заткнулась. По сути, я действительно еще не видела никаких особо серьезных испытаний.

— И что же дальше, Рада, милая? Что же будет дальше?

— Дальше? — Рада величественно поднялась. — Дальше каждый уедет в свой клан и будет вести образ жизни, приличествующий ему. Вот и все.

— А как же любовь? — чуть не плакала я.

— Чья любовь, милая? Я никогда его не любила, а он тоже давно меня не любит.

— Откуда ты это знаешь? Глядя на вас, и не скажешь, что вы абсолютно друг к другу равнодушны.

Рада с сомнением посмотрела на меня еще несколько секунд, а потом торжественно удалилась в дом. Больше мы к этому разговору не возвращались, но я твердо решила, что до своего отъезда к Древним сделаю все, чтобы они были вместе, если это в принципе, возможно.

В Люксембурге нас встречали более, чем торжественно. Вовка с визгом кинулся в мои объятия, он карабкался по мне, норовя уронить. С Руславом же он раскланялся торжественно, мальчишки пожали друг другу руки, а потом все-таки не выдержали, прыснули и продолжили возню уже на полу. Мама с благоговейной осторожностью приняла спящего Бажана на руки. Я в очередной раз подивилась широте ее сердца. Все-таки мама есть мама. Она умела любить так, как никто не любил. Ее огромное сердце вмещало столько близких людей, никого не обделяя нежностью и вниманием. Я видела ее глаза и понимала, она уже любит маленького сына Белки и Мирослава, потому что его любила я, потому что он был человечком, так остро нуждающимся в бескорыстной любви. Я знала, что и Влада она полюбит. Во-первых, его просто невозможно не любить, а во-вторых, она не могла не полюбить человека, которого выбрала ее дочь, да еще с такой жизненной историей. Я знала, что очень скоро, даже раньше, чем я уеду, она станет считать его своим сыном.

Перед нашим отъездом, еще в Сибири, я все-таки сподобилась уговорить Ратмира воздействовать на Руслава магией Времени. Мы долго торговались с Мастером, на сколько увеличивать возраст ребенка и, наконец-то, остановились на трех годах. Мало представляя, что я стану говорить проницательной маме, я все же настояла на своем, уверенная в том, что продвинутому до неимоверной степени в магии Руславу это жизненно необходимо. Ну, в самом деле, мальчик совершает непередаваемые прорывы в волшебстве, а про нашу человеческую жизнь еще ничего не знает. Ратмир увел его в один из временных коридоров, а оттуда они попали в другую реальность, с совершенно другим течением времени. Здесь, в нашем мире прошло всего несколько часов, а там — тот самый год с небольшим, которого не хватало Руславчику до трехлетнего возраста. Малыш вернулся потрясенным, возбужденным, с кучей впечатлений, хоть тот мир и мало отличался от нашего. Ратмир много путешествовал с ним, показал ему массу красивых интересных мест. Общение со старым Мастером не прошло для моего сыночка даром, выражаться он стал несколько старомодно и витиевато, думаю, родители будут несколько удивлены этим обстоятельством. Ну да ладно, семь бед, один ответ.

Сейчас мама изумленно изучала своего неожиданно подросшего внука, я честно прятала глазки, не желая объясняться. Потом мне, конечно, все равно предстоит допрос с пристрастием, но пока есть возможность этого избежать, я буду тянуть до последнего. Любимый тихонько поинтересовался, не нужна ли мне помощь в этом вопросе. Не знаю, что он имел ввиду, хотел сам поговорить с родителями или просто успокоить их с помощью магии, но я только благодарно улыбнулась и беспечно махнула рукой. Уж здесь-то, в этой обители добра и любви, с обожаемыми родителями я ничего не боюсь. Решим как-нибудь все вопросы потихоньку.

Прожив благословенные десять дней в обществе любимых и любящих людей, я уже с ужасом начала задумываться о предстоящей разлуке. Каждую ночь мне снился тот же сон: огромный змеиный глаз, поворачивающийся в сторону моего передвижения. Я потихоньку сходила с ума, я начала раздражаться на детей, резко отвечать маме и даже — о Боги — устраивать истерики Владу. Никто не понимал, что со мной происходит, а я никак не могла справиться с гнетущим чувством тревоги и высасывающей тоской. Ну почему, почему я опять должна уезжать, оставлять любимых мне людей, родителей, мальчиков и — нет, только не это — моего любимого и единственного мужчину, бесценную жемчужину, венчающую мою личную сердечную сокровищницу. Я так долго ждала его, я так мечтала с ним соединиться. И ведь ничто, ничто не предвещало разлуку. Ну почему опять? Выдержит ли он эти испытания временем, или устанет ждать, и его чувства ко мне… Нет, нет, не затухнут, об этом я даже думать боюсь, чтобы не навлечь беду, а просто станут ровнее, спокойней, уйдет пылкость, страсть. Он станет обращать внимание на других женщин и останется со мной только из-за предназначения. Я загоняла себя мыслями в такую депрессию, что уже не понимала, как с этим бороться. Разум вопил мне: "Зачем? Зачем? Еще ничего не случилось. Зачем вгонять в нервоз дорогого человека, тревожить маму своим непонятным состоянием и обижать детей?" Но меня несло, и я не могла остановиться. Я боялась времени, мне казалось, что оно играет против меня, я уже ничего не знала и не понимала. Я не могла сформулировать свои ощущения, но и не обращать на них внимания я тоже не могла.

Мой средний палец на левой руке венчал перстень из серпентина, в просторечье — змеевика. Именно через него я могла выходить на связь с Древними. В один ужасный вечер после ссоры с Владом я просто пулей вылетела в сад, шарахнула со всей дури перстнем по ближайшему дереву и потребовала от Древних гарантий незыблемости моей любви. Они, что называется, долго приходили в себя, очевидно удивляясь моей тупости и наглости, но потом скрипучий глас старшего напомнил мне о том, что в Зеркале Мира я была вместе со своим любимым Владом и значительно увеличившейся семьей. А за такие тонкие материи, как человеческие чувства, они, Древние, не несут никакой ответственности и оставляют мне приятную возможность самой лелеять свою любовь. Интересно, как я буду ее лелеять, находясь на огромном расстоянии от Влада и даже не имея возможности с ним увидеться? Каждая девочка чуть ли не с пеленок знает, что мужчина любит глазами, а еще — с глаз долой, из сердца вон. Такие вот приятные мысли повергли меня в очередной приступ рыданий, и я села под яблонькой утирать сопли, где меня благополучно нашел встревоженный моим долгим отсутствием и расстроенный неприятным разговором со мной Влад. Он вытащил меня из сада, с некоторыми усилиями, надо признаться, я имела наглость ему сопротивляться, отчаянно дрыгая ногами, вырываясь и голося о том, какая я несчастная и как он меня ни фига не любит. Родители мужественно не среагировали на мои крики, сумев не появиться и даже не выглянуть в окно. Влад просто перекинул меня через плечо и отволок в ванную комнату. Там ему пришлось малость притопить меня, потому что на увещевания я не реагировала. Зато потом между нами состоялся такой бурный по своему накалу секс, Влад был так нежен и горяч, вознося меня раз за разом на самый пик блаженства, что я даже не вспоминала о каких-то там сомнениях относительно его чувств. Конечно, все это до поры до времени, пока мы вместе, но, тем не менее, я смогла задвинуть измучившие меня мысли на самые задворки сознания.

На одиннадцатый день мы с Владом улетали в Москву, оформлять документы на детей и готовиться к свадьбе.

Дело с оформлением документов на детей Влад взял на себя. Его стремительности можно было позавидовать. Он целыми днями носился по городу, собирая документы и умасливая чиновников. Дав неприлично большую взятку в ЗАГСе, он добился того, что нас тихо расписали в кабинете заведующей в течение пятнадцати минут. Не знаю, почему, но счастья мне это не прибавило. Казалось бы, вот он мой любимый, и штамп в паспорте о нашем браке. И я теперь его законная жена. Но все это было как-то слишком обыденно, непразднично. Мы даже не посидели в ресторане, потому что мне нужно было срочно мчаться в аэропорт для отбытия в Крым. Предстояли еще переговоры с госпожой Анастасией, мамой Владимира, бывшей женой Высокого Магистра. Влад должен был прилететь за мной следом, через день, на него была возложена задача удачно сдать квартиры мою и моих родителей, а также завершить все дела по сбору документов на Бажана и нежное общение с Верховной Жрицей нашей магической Школы, бабушкой мальчика. Мы расстались в аэропорту, возможно прощание выглядело излишне трагическим с моей стороны. Влад шептал мне на ухо:

— Не грусти, не думай ни о чем плохом. Я всегда рядом, а через день я прилечу. Перестань дергаться, пожалуйста.

А я только хлюпала носом в ответ на все его увещевания. В конце концов, он разозлился, развернул меня к себе спиной и ощутимо хлопнул по заднице, сквозь зубы цедя, что такой упрямой ведьмы свет белый еще не видывал. В самолете я хлопнула винца и благополучно заснула. Желтый змеиный глаз, регулярно посещавший меня во всех моих снах, на этот раз благополучно не появился. Зато меня посетил Высокий Магистр. Он поведал мне, где найти его адвоката, у которого хранится завещание. За всеми бурными событиями своей жизни, я как-то подзабыла, что являюсь владелицей почти всего его состояния. Он умудрился как-то так составить бумаги, что Анастасии, в случае ее отказа от ребенка, перепадала значительная сумма и роскошный домик в Италии. А вот если она отказывалась и оставляла ребенка себе, все финансы и недвижимость Магистра отходила на благотворительность. Анастасия была разумной девушкой, и она выбрала домик в Италии. Но вот как так получилось, что именно меня обозначил Магистр опекуном, я не понимала. Неужели он предполагал, что смерть его на пороге? Или просто старался обезопасить сына, взяв в союзники первого попавшегося порядочного человека? Но почему тогда не Дену? Так вот, опекун Владимира автоматически становился очень богатым человеком. Нашей семье, в принципе, и своих денег хватало, но, будем считать, что воспитание детей требует больших затрат. Поэтому, я была благодарна Высокому Магистру за его широкий жест, хоть и понимала, что усыновила бы мальчика и без этого. Предстоящая встреча с Анастасией не пугала меня. Я подозревала, что девушка будет выклянчивать еще денег, и вполне была готова предоставить ей практически любую названную сумму, лишь бы Володю не дергала. Высокий Магистр рекомендовал мне съездить в нашу пещеру, раз уж я так удачно приезжаю в Крым. В общем, я и не заметила, как самолет прилетел в Симферополь, проснувшись только тогда, когда шасси стукнули о взлетную полосу.

Меня никто не встречал, просто взяла машинку в прокате и покатила привычной трассой Симферополь-Алушта. Хмель давно выветрился из головы, напоминая о себе только легкой расслабленностью. Когда-то давно, несколько лет назад я познакомилась здесь с Высоким Магистром. Я усмехнулась, вспоминая, как падала в обморок при его приближении, в результате моей неправильной работы с нашими энергетическими полями. Ни с кем и никогда я не чувствовала себя так спокойно и уверенно, разве что в родительском доме была такая же комфортная атмосфера. Я вздохнула. Мысли о Владе и нашем будущем не давали мне покоя. Сегодня перед ЗАГСом я, глупая девочка, мать троих детей раскинула карты на силу его любви. Конечно же, они показали мне, что он засыпает и просыпается с мыслями обо мне, любит, обожает и все такое прочее. Но это совершенно не успокоило меня. Я, потомственная ведьма, пусть и лишившаяся на время магии, перестала верить картам?! Да что со мной, в конце концов, происходит? Словно бы кто-то вторгается в мое сознание, пытаясь загнать мой разум в определенные рамки мышления. Я уже не могла думать даже о детях, изводя себя бесконечными терзаниями. Вокруг такая красота, тепло, солнце, август заканчивается, в Крыму бархатный сезон. Надо наслаждаться погодой, а не скулить себе под нос, непонятно из-за чего.

— Влад, Влад, Влад, — шепотом произнесла я любимое имя, словно осторожно погладила его по колючей щеке.

Он тут же отозвался. Телефон разразился жизнеутверждающей мелодией из фильма "Пираты Карибского моря". Я торопливо схватила трубку:

— Здравствуй, дорогая! Как ты? — раздался веселый голос Влада.

— Здравствуй, мое счастье. Все хорошо. Как ты?

— Нормально долетела? Поела что-нибудь? Как погода? Где ты сейчас находишься? — он, как всегда, проявлял заботу, я улыбнулась:

— Все в порядке, еду по трассе, скоро буду в Алуште. Тепло, солнышко, такая благодать. Есть не хочется, перекушу в городе. Ну как ты, расскажи? Да, и я совсем забыла. Я сегодня говорила тебе, что очень сильно тебя люблю?

Влад рассмеялся:

— Обожаю тебя. Еду к Жрице, узнать ее мнение, насчет усыновления. Она же уже говорила тебе, что ей некогда заниматься мальчиком. Думаю, подпишет все бумаги, и распрощаемся. Я ведь везу ей последнюю память о сыне.

— Да-да, я помню.

Я погрустнела. Влад должен передать Жрице оплавленный оберег, найденный им на месте гибели Славы. Зная, как сильно Верховная любила своего младшего сына, я представляла, как ей будет больно. Еще немножко помурлыкав в ушко любимого, я нехотя повесила трубку. Все-таки даже мимолетная разлука с ним была для меня слишком серьезным испытанием. Подумать только, я и не знала, что ТАК можно любить.

В Алуште я поужинала, прошлась по набережной, помочила ножки в воде, оставляя купание на поздний вечер, и отправилась в дом Магистра. Новый управляющий встретил меня сдержанно. Здесь многое поменялось со дня смерти Магистра. Стало меньше магов, больше обычных слуг. Привычный порядок поддерживался, скорее, по инерции. В доме никто не жил. Я поднялась в апартаменты Юры. Здесь все оставалось так же, как и при нем. На столе лежала открытая книга, в изголовье кровати висел медный оберег, на прикроватном столике стояла моя фотография. Бдительный управляющий везде следовал за мной, и лишь увидев, как я уставилась на свою фотографию, несколько смутился.

— Простите, я не узнал вас сразу. Здесь вы брюнетка, практически хищница, а в жизни вы светловолосая, и у вас такие мягкие черты лица. Я знаю вашу историю. Простите, простите меня. Я думал, ну Надежда и Надежда, мало ли людей могут приехать в этот дом. Насчет вас вчера звонили, предупреждали. Я и не думал, что вы та самая…

— Успокойтесь, — прервала я его. — Ничего страшного не случилось. И не надо делать из меня героиню.

— Как же? Это же вы будете опекуном Володи.

— Да, а вы знаете мальчика?

— Мы с женой когда-то служили у Юрия Мстиславовича. Просто я был управляющим в другом доме. Ну, а когда хозяин умер, так случилось, что моей жене посоветовали здешний климат, ну и меня перевели сюда. Знаете, — вдруг зашептал он. — А ведь не все родственники рады такому решению хозяина. Некоторые зовут вас чуть ли не ведьмой.

Я усмехнулась. Неужели среди родни Магистра еще остались люди, чуждые магии? Если только очень уж дальние родственники.

— Я думаю, что мы с адвокатом уладим все дела, и постараемся, чтобы все остались довольны, — мило улыбнулась я.

Управляющий закивал, как китайский болванчик. На пороге появился Яромир, собственной персоной. Через секунду глава дома взирал с изумлением на нас, обнимающихся. Яромир принес букет новой гостье, поэтому обниматься со мной ему было неудобно.

— Да брось ты их, наконец, — не выдержала я, всучив цветы оторопевшему управляющему.

Яромир увлек меня вниз, желая узнать последние новости, так сказать, из первых рук.

Мы сидели в беседке, в той самой, где нас когда-то с Магистром застукали Мирослав и Беляна. Сейчас уже ни Магистра, ни Славки нет в этом мире. И хоть они с нами, и у нас есть возможность общаться, все равно все это было нестерпимо грустно. Я рассказала Яромиру последние новости, впрочем, не упоминая о Древних. Просто сказала, что должна отбыть в скором времени для изучения тайного знания. Он промолчал, пристально глядя на меня.

— Мне не очень нравится твое состояние. Тебя что-то гнетет, очень сильно.

— Ты веришь в вечную любовь? — задумчиво поинтересовалась я

— А разве она бывает другой? — удивился садовник.

— Ничего себе. Что ты имеешь в виду?

— Если это действительно любовь, она не может пройти бесследно. Она останется с тобой навсегда.

— Меня нельзя любить, наверное.

— Это ты про Мирослава? Вот дурочка. Плюнь и забудь. Все будет хорошо. Влад не такой, он надежный, он незыблем, как скала.

— Ты что-то видишь? — оживилась я.

— Твое будущее? Конечно! Все знают, что ты будешь очень счастлива. Твое будущее просто полыхает всеми цветами радуги. Я никогда не видел такого солнечного сияния в человеческой судьбе. Правда, трудностей будет много, наверное, слишком много для одной маленькой девочки, — он улыбнулся так светло, что на душе сразу полегчало.

— Ты меня утешаешь, — все еще недоверчиво провозгласила я, но сама уже почувствовала, что желание беспрестанно плакать отступает.

— Ты смешная, — заявил Яромир. — Так, дорогая, тебе надо срочно съездить в пещеру и зарядиться энергией. С тобой что-то не то происходит.

— Во мне же нет магии, разве я могу там зарядиться?

— Как нет? — опешил маг. — Ты что, не чувствуешь ее? Правда, она не совсем мне знакома. Я бы даже сказал, совсем незнакома, но я думал… Ты что-то скрываешь?

— Яромир, ничего не спрашивай. Поэтому я и еду учиться, что ничего не знаю и не понимаю.

— Опять куда-то влипла, — всплеснул он руками. — Ну, ничего, ничего, все равно в пещеру можно съездить.

На том и порешили. Яромир сопроводил меня на пляж, мы славно поплавали по лунной дорожке, как в старые добрые времена. Назавтра мне предстояла встреча с адвокатом и Анастасией, потом поездка в пещеру, а следующим утром уже прилетит Влад, и я, конечно, засветло помчусь в Симферополь его встречать. Мне осталось ждать две ночи и день, и мой любимый, мой бесценный, теперь уже муж, будет со мной.

Уладив все вопросы с адвокатом, я искупалась и, чтобы скоротать время до приезда любимого, решила отправиться к своей пещере. Странную тревогу я ощутила еще по дороге. Непонятное волнение, смущение. Интуиция просто вопила мне остановиться и развернуть назад. Но в этот раз я от нее отмахнулась и твердо продолжала путь. Добравшись по крутой тропинке до пещеры, я в нерешительности остановилась. Сердце бухало, как молот по наковальне. Что происходит, в конце концов? В очередной раз заставив интуицию замолчать и уверив саму себя в том, что сильное сердцебиение случилось от крутого подъёма, я решительно вошла внутрь. В пещере присутствовал странный запах. Несмотря на отсутствие во мне привычной магии, кое-какие инстинкты остались, и я уловила непередаваемый душок страха, а еще агрессии. В пещере явно кто-то был. Я быстро закрутила головой. Ничего не заметив, прошла к сталагмитам. Огляделась, вроде, все спокойно, никого нет, но тревога не проходила. Пожав плечами, я решительно полезла в центр, на место главного сталагмита, отгоняя все посторонние мысли и настраиваясь на прием энергии. Кто знает, может, вместе с энергией, ко мне и Сила вернется. Я уже начала поднимать вверх руки, но краем глаза заметила какое-то неуловимое движение в темном углу пещеры. Я непроизвольно дернулась, и именно это спасло меня. В край сталагмита слева от меня влетел боевой пульсар, отбил несколько осколков камня и рассыпался на множество мелких огоньков. Я рухнула на пол пещеры, пряча голову за сталагмитами. Пульсары полетели целой серией. Я, полностью лишенная Силы, боялась шевельнуться. Ни ударить в ответ, ни выставить защиту у меня просто не было возможности. Понимая, что маг, кем бы он ни был, доведет поставленную задачу до конца, я уже приготовилась бесславно умереть, закрыла глаза и вознесла последнюю молитву богам, умоляя их позаботиться о моих близких. И тут перед моим внутренним взором появилась уже знакомая маленькая девочка с изумрудными глазами. Моя еще нерожденная дочь.

— Влада? — почему-то спросила я.

— Мамочка, — девочка с силой дернула меня за выбившийся локон, я вздрогнула и открыла глаза.

Видимо, плохо соображая, что делаю, я начала подниматься в полный рост. Из темноты мне навстречу выдвинулся мужчина в надвинутом на лоб капюшоне. В ладони его катался и искрил огромный, по моим представлениям, пульсар. Но я вдруг равнодушно перевела взгляд на огненный шар с мысленным приказом "убрать", и тот неожиданно взорвался в руках у мага, обдав его лицо тысячью мелких острых горячих брызг. Человек взвыл и шлепнулся на колени. Я с изумлением воззрилась на него, не до конца понимая, что же это я такое сейчас сделала. Он еще пытался кинуть в меня заклинанием и выпустить духа из артефакта, но я блокировала все это сразу, даже не делая ни единого движения. Дочка передала мне какую-то новую, неизвестную мне магию. Я пока не понимала, как мне это удается, но уже ощутила, что управлять новыми способностями чрезвычайно просто — надо только подумать о том, чего хочется. Не до конца сформулировав, чего же я желаю, я краем глаза наблюдала за пытающимся отдышаться магом. Он что-то злобно бормотал себе под нос, проклиная " дрянь несчастную", которая ввела его в заблуждение. На последних его словах я насторожилась. Выходило, что колдун не сам проявил инициативу, а кто-то его конкретно на меня навел. Этот момент очень меня заинтересовал, и я сделала несколько шагов к магу навстречу, присела на корточки, заглядывая ему в лицо. Нда, зрелище то еще. Все лицо несчастного было обожжено и часто нашинковано мелкими осколками взорвавшегося энергетического заряда. Я покачала головой, сочувственно протягивая к нему руку. Тот злобно оскалился и зашипел, клацнув зубами в мою сторону. Я рассмеялась, неожиданно даже для самой себя. Похоже, вместе с новой магией, дочка влила в меня какое-то неповторимое хладнокровие. Я встала, отряхивая колени от пыли, изучающе поглядела на мага, и раны на его лице вдруг стали стремительно затягиваться. От удивления он плюхнулся на пятую точку, недоверчиво ощупывая недавно поврежденную кожу.

— Ну, и кто тебе приказал меня убить? — мой голос звучал вкрадчиво и обольстительно.

Я тщательно прокашлялась. Метаморфозы, происходящие со мной, не то, чтобы не радовали, однако же, определенно, настораживали. Маг задергался, пытаясь задом уползти вглубь пещеры. Я задумчиво поглядела на потолок, и вдруг каменные своды соединились, закрывая поверженному врагу проход. Мы оба уставились на произведение моих рук или, точнее, моих мыслей. Колдун заметался, пытаясь предпринять хоть что-нибудь для своего спасения. Я склонила голову, его подбросило в воздух, завертело, как будто невидимым смерчем, и уложило прямо у моих ног. Почему-то он не мог шевельнуться, делая неимоверные усилия, чтобы подвигать рукой или ногой. На его шее вздулась вена, на губах выступила пена. Вот чего человек мучается, сказал бы уж, и все. Стоило мне только об этом подумать, как маг, коротко взвыв, торопливо забормотал. Осознавая его речь, я тихо приходила в ужас.

Красавица Светлана, несостоявшаяся ученица Влада, его бывшая любовница, решила расправиться со мной таким вот интересным способом. Конечно, она знала, что вернувшись из-за Грани, я была лишена всех магических способностей. Отследив наши с мужем передвижения, она воспользовалась моментом, когда мы находились на приличном расстоянии друг от друга, чтобы натравить на меня своего "казачка". Каким же было мое потрясение, когда я узнала, что "казачком" оказался родной отец моего Мастера Мирослава! Изгнанный маг долго скитался по миру, не имея возможности прибиться ни к одному из кланов. Печать изгнания на его энергетическом поле не стиралась никакими заклятиями. Вдоволь почудив и покуролесив по свету, не обретя ни счастья, ни могущества, колдун решился все-таки вернуться в Россию и, вернув древнюю украденную когда-то бесценную книгу, выторговать себе место в клане, неприкосновенность и прекращение гонений. Светлана нашла его случайно. Быстро соблазнив весьма потрепанного, но еще безусловно верящего в свою неотразимость мужчину, она выведала его историю, путем беспросветной лести и своей сумасшедшей эротической магии. Престарелый колдун стал с годами впадать в сентиментальность. Вдруг родилась идея попроситься под крыло к никогда не виданному сыну. Светлана решила разыграть эту карту и угадала безошибочно. Убедив любовника в том, что именно я причина смерти его сына, Мирослава, коварная магичка предложила единственный вариант, оптимальный для темного колдуна, в жизни не сделавшего и пятерки добрых дел — убить меня в пещере Ени-Сала. В крайнем случае, потом все можно списать на несчастный случай. Мол, "пустая" ведьма пришла за энергией, а Сила отвергла ее. И это бы сработало, если бы не мое знакомство с Древними, взгляд в Зеркало Мира и встреча с будущей дочерью, так щедро поделившейся со мной бесценной магией.

— Твой сын отдал жизнь за меня, это правда. Но я не виновата в его смерти, он искупал вину, свою и своих предков. Так что не бери на себя лишних грехов, а иди и откупайся перед Мировым Равновесием. Могу доставить тебя в клан Черных волков, там ты встретишься с матерью своего сына, если, конечно, ты еще стремишься к этому.

Маг отчаянно закивал.

— Я буду наблюдать за тобой, — продолжила я. — У меня есть такая возможность, поверь мне. И при малейшей твоей ошибке я лично сдам тебя Совету Старейшин. Вставай, иди в угол и сиди, жди меня.

Больше он мне был неинтересен. Я уверенно вступила в центр величественных сталагмитов, раскидывая руки и призывая поток Силы.

Зарядившись до краев, но так и не ощутив в себе привычной магии, я вышла из центра Силы и, махнув уныло сидящему магу, проложила себе новый путь из пещеры. Стены раздвинулись, выпуская нас. Даже не задумываясь, следует ли колдун за мной, я спросила через плечо:

— И да, кстати, где та книга, которую ты похитил? У Светланы?

Молчанье было мне ответом. Тяжело вздохнув, я все-таки соизволила обернуться к нему. Глазки его тревожно бегали.

— Да не бойся, я не сдам тебя. Доставлю в клан в целости и сохранности. Так где книга, говори.

Еще немного поводив глазами, он полез за пазуху и извлек оттуда что-то наподобие маленького камушка. Сделав неопределенные пассы руками над ним, он вручил мне мгновенно увеличившийся старинный фолиант. Я раскрыла его и присвистнула от удивления. Книга была написана старинными славянскими ризами. Я не знала этого языка, но представления о древней письменности славян имела. Книга была, без преувеличения, бесценной, что бы в ней не было написано. Отдав ей молчаливый приказ уменьшиться до оптимальных размеров, я спрятала ее в новый рюкзачок, который презентовал мне Влад, как только мы выбрались из сибирской глухомани, и приглашающим жестом велела магу следовать за собой. Вот и первый подарок к свадьбе. Пройдя обучение у Древних, я непременно сумею прочитать этот манускрипт, и, кто знает, может, он поможет мне в поисках пресловутых источников жизни.

Не успели мы дойти до машины, как мой мобильник нервно завибрировал.

— Ты где? — взволнованно прокричал Влад.

— Я у пещеры, еду домой.

— С тобой все в порядке?

— Ну, да, — бодро соврала я.

— Знаешь, я все время тебя отслеживал, а потом ты вдруг пропала. Я перестал тебя чувствовать и слышать. Что бы это значило?

— Не волнуйся, милый. Я была в пещере, заряжалась энергией у естественного источника, так сказать. Видимо, там был такой поток, что я пропала со всех радаров.

Интересно, мне удается убедительно врать? Мне не хочется говорить любимому о встрече с убийцей его отца, неизвестно, какой будет его реакция. В порыве чувств он может его легко придушить, узнав, что колдун покушался на меня. А Светлану он вообще, не задумываясь, превратит в змею или какую-нибудь пупырчатую жабу, до конца так и не простив ей свое сидение на цепи.

— Я могу поменять билет на сегодняшний вечер, — снова раздался в трубке встревоженный голос любимого. — Или вообще пройти через портал.

— Не надо, милый, все в порядке. Не дергайся. Прилетай завтра, как и планировали. Я буду встречать тебя в аэропорту. Со мной, правда, все в порядке. И я люблю тебя.

— Обожаю тебя, — заявил Влад, поцеловал меня и отключился.

— Значит, так, — повернулась я к колдуну. — Ты вообще со мной не встречался. Книги у тебя нет давным-давно. Я отправляю тебя к Черным волкам, но дальше ты сам решаешь свои проблемы. Такой вариант тебя устраивает?

— Ты была женщиной моего сына?

Я усмехнулась, очень актуальный вопрос:

— Была когда-то.

— И он любил тебя?

— Говорил, что любил. А разве ты никогда такое не говорил женщинам просто так?

Маг замялся.

— Ты родила от него ребенка?

— Родила.

— Я могу его увидеть?

Ох, вот только этого мне и не хватало. Кто знает, что у него в голове. Человек он странный и непоследовательный, чего мне ждать от его внезапно проснувшейся сентиментальности?

— Простите, не знаю, как звать вас, — неожиданно я перешла на "вы", внезапно осознав, что разговариваю с дедушкой Руслава. — Но давайте вы сначала уладите все дела в клане, а потом уж я подумаю, насчет вашего общения с внуком.

— Зови меня Иданом.

Я кивнула, его лицо вдруг озарила такая умилительная улыбка, что я даже расстроилась. Где моя любимая и родная, такая привычная магия? Я не понимаю ничего, я не вижу цвет ауры, я не чувствую, лжет он, лукавит или нет. С каменным лицом я настроилась на Верховную Жрицу, Идан визуализировал картинку в моей голове и тут же исчез в портале. Пульсация серпентина на руке подсказала мне, что он не обманул меня, прибыв точно на место. Ну, все, пусть Верховная сама теперь с ним разбирается.

23. Свадьба

Подари мне Вечность с верой и надеждой,

Пусть в ней будет ласка, нежность и мечта,

Восковые свечи, белые одежды,

Золотые кольца, свет и чистота……….

— Я люблю тебя.

— Я обожаю тебя.

Эти две фразы звучали теперь постоянно, словно наше личное заклинание счастья. Мы были вместе. Наши глаза сияли навстречу друг другу. Улыбки не сходили с наших лиц. Люди, находящиеся в орбите наших энергетических полей, тоже начинали непроизвольно улыбаться. Мы притягивали к себе всеобщие взгляды. Мы несли радость и счастье.

Шла подготовка к свадьбе. Несмотря на то, что мы уже успели расписаться, торжественной части так и не было. Мама настаивала на празднике, который бы, я не сомневаюсь, сотряс весь город, но нам удалось убедить ее на скромную семейную вечеринку. Со стороны Влада были приглашены Рада, представленная его старшей сестрой, и Ратмир, выдавший себя за его дядюшку, брата отца. Дена тоже должна была изображать дальнюю родственницу, наставницу Влада. Мама, мечтавшая о церковной церемонии, довела меня почти до умопомрачения, но все-таки настояла на христианском венчании. Влад откровенно забавлялся, выслушивая наши баталии, а потом тихонько заявил мне на ухо:

— А я бы с удовольствием прошелся с тобой вокруг аналоя.

При этих его словах я поперхнулась и долго кашляла, но возражать не стала и очень быстро сложила оружие. Ма была счастлива и тут же ринулась на улицу Пробст, в православный храм святых Петра и Павла, договариваться о нашем венчании. Мне стоило большого труда убедить ее, что для всех будет лучше, если мы пригласим священника в домашнюю часовню, кто его знает, вдруг в храме на мою многострадальную голову что-нибудь рухнет. Все же я самая настоящая ведьма. Мама выражала негодование нашей торопливости, не понимая, почему я хочу провернуть всю подготовку за две недели. Да потому что мне еще возвращаться в Россию и играть свадьбу по нашим, колдовским обрядам. А после этого мне предстоит медовый месяц. А потом, потом…. Об отъезде думать категорически не хотелось.

Мы с мамой перевернули весь город в поисках достойного, по представлению родителей, платья для меня. Стенания о моем ужасном поведении сводили меня с ума. Ма не вела так себя никогда! Теперь я даже где-то стала понимать подружек, которые говорили, что их родительницы невыносимы. Если раньше мама никогда не позволяла себе срываться на меня, причитать или читать нотации, то перед свадьбой она оторвалась по полной. Видимо, за все предыдущие годы жизни. В один прекрасный момент, не выдержав очередных утренних сборов в свадебный салон, я взмолилась к Владу:

— Милый, я умоляю, проникни к ним в сознание, узнай, к какому идеалу свадьбы они стремятся, и давай сделаем все, чтобы они успокоились. У меня уже глаз начинает дергаться. Скоро я заикаться начну.

Любимый иронично поднял бровь и уединился с тещей, нежно взяв ее под локоток. Обожаемому зятю мама никак не могла отказать, поэтому прервала речитатив по поводу моего ужасного поведения и уделила ему пять минут своего драгоценного времени. Выйдя из комнаты, Влад иронично вздернул бровь и заявил:

— Мы никогда не сможем сыграть идеальную, по представлению матери, свадьбу. Венчаться надо обязательно в храме, в белом платье, с фатой. Должны быть все друзья и знакомые твоих родителей, море друзей с нашей стороны. А из церкви мы поедем в свадебной карете через весь город. Здесь нас будут встречать счастливые родители, которые, видимо, прилетят вперед нас на метле, — тут Влад от души расхохотался. — Праздничный стол, как водится, официанты в смокингах, ну и все такое. И торжество не меньше трех дней. Каждый день ты будешь в новом платье, — и, видя, как я оседаю в любезно подставленное кресло, он серьезно спросил, — ну как? Выдержим?

Несколько секунд я переваривала полученную информацию, потом подозрительно воззрилась на него. Похоже, идея ему нравилась. И вообще, неожиданно он получал удовольствие от всего происходящего. Я безнадежно махнула рукой. Если уж Влад встал на сторону мамы, с ними обоими мне не тягаться. Он подскочил ко мне, подхватил на руки и счастливо закружил по комнате. В это время вошла мама и скромно остановилась в дверях.

— Мы согласны на все, — заявил счастливый Влад.

Ма радостно всплеснула руками и тут же исчезла. По дому разнесся ее торжествующий крик. Она призывала отца порадоваться вместе с ней. Подозреваю, что после всего этого она возлюбила моего мужа еще больше.

Последующие несколько дней меня с утра до вечера таскали по самым изысканным салонам, покупая, на мой взгляд, совершенно бесполезные вещи. Влад встретил в аэропорту наших гостей, и Рада присоединился к маме в упрямой настойчивости свести меня с ума от всех этих приготовлений. Конечно, Рада пришла в тихий ужас, узнав, что мы собрались венчаться. Она покрутила пальцем у виска, многозначительно глядя на своего ученика. Тот только хохотал, поочередно обнимая то меня, то ее. Более выдержанный и мудрый Ратмир отнесся к этому философски:

— Почему бы не заручиться поддержкой еще одного бога?

После такого заявления старого мага, Рада обреченно вздохнула и, сделав скептическое лицо, унеслась к моей маме для новых обсуждений свадебного торжества.

Я сумела выкроить время, чтобы уединиться с Ратмиром и поведать ему о нападении на меня темного мага и участия в этом деле Светланы. Ратмир тут же связался со Старейшинами Леопардов и предупредил их об опасности, исходящей от девицы. Ему клятвенно обещали предпринять все возможное, чтобы нейтрализовать ее. Мне, правда, пришлось соврать, что самого мага я упустила, обещала ведь отцу Славки не выдавать его.