Блейк Николас

Убийство на пивоварне

Николас Блейк

Убийство на пивоварне

Найджел Стрэнджвейс

перевод И.И.Мансуров

Глава 1

Собака начинает в шутку, а кончает жутко.

Г.Дж. Бохн. Справочник пословиц

Говорят, у каждой собаки есть свой день. Был ли согласен Траффлис с таким предположением - весьма сомнительно. Резвый кролик, соблазнительные мусорные свалки, тусовки со свободными собратьями на углах улиц для собак высшего класса - желанная, но неисполнимая мечта в их затворническом существовании. Траффлис, как и все прочие, с кем имел дело Юстас Баннет, вынужден был ходить по струнке. Если кто-то думал, что для удовлетворения жажды власти мистеру Баннету с лихвой хватало жены, брата, пивоваренного завода и городского совета, то он его недооценивал. Покойному, хотя и далеко не оплакиваемому Юстасу Баннету, был присущ самый закоренелый людской порок, о котором так справедливо сказал Эдмунд Барк: "Власть постепенно искореняет в душах людей все человеческие достоинства и добродетели". Увы! Траффлис влачил собачью жизнь в полном смысле этого слова. Даже непоколебимая преданность, свойственная его породе, порой едва выдерживала чрезмерные испытания, которые устраивал псу хозяин.

И все же Траффлис тоже поимел свой день. Стал ли он адекватной компенсацией за жизнь, в которой его то холили, то избивали плеткой, это мне неизвестно и остается за пределами моего воображения. Но, по крайней мере, все закончилось посмертной известностью. А посмертная слава - вне всякого сомнения - в списке лучших вещей следует сразу же за счастливой жизнью.

Траффлис удовлетворил амбицию всех попранных существ. Плутоватая мордашка этого фокстерьера появилась на первых полосах иллюстрированных газет Объединенного Королевства и смотрелась ничуть не хуже физиономии Гитлера, невротической бульдожьей челюсти Муссолини, плотно сжатых, словно запечатанных губ мистера Болдуина и неприкрытых прелестей банных красоток.

В смерти, как и при жизни, Траффлис и его хозяин оказались неотделимы. Рядом с собачьей мордой красовался и портрет Юстаса Баннета: недовольный рот, пенсне - единственное, что привлекало внимание к его холодным и самодовольным глазам, в целом выражение лица, создающее впечатление убожества его обладателя, наряду с высоким самомнением и скрытой безжалостностью. Что же касается заголовков...

Впрочем, мы забегаем вперед, как сказал маленький мальчик, когда заболел в канун Рождества.

Получив приглашение, Найджел Стрэнджвейс, естественно, не мог и представить, в какие зловещие обстоятельства оно его ввергнет. Будь то любая криминальная проблема, этого еще можно было бы ожидать, но приглашение пришло от Женского астбургского литературного общества, и в письме, которое впоследствии вошло в уголовное дело Баннета, говорилось следующее:

"Дорогой мистер Стрэнджвейс!

Как секретарь местного литературного общества (пусть и бедного, но зато своего), осмеливаюсь вас спросить: не соблаговолите ли вы нас посетить?

Мы изучили вашу небольшую, но восхитительную книгу о поэтах эпохи Каролингов и теперь жаждем удостоиться привилегии встретиться с ее автором. Желание воочию увидеть человека, способного просто говорить о сложном,вполне простительная людская слабость, а потому надеемся, вы снисходительно отнесетесь к нашей просьбе.

Мне известно, как вы, писатели, заняты, но я почти уверена, что наш энтузиазм послужит вам достаточной компенсацией за потраченное время. Боюсь, мы не сможем выплатить вам гонорар, однако, полагаю, наши фонды позволят нам покрыть ваши издержки, если возникнет такая необходимость. Пожалуйста, посетите нас, если сможете. Нам подойдет любой день в июле.

Искренне ваша София Каммисон

P.S. Мы живем в середине округа Харди.

P.P.S. Мой муж встречался с вами в Оксфорде и будет весьма рад возобновить знакомство".

- О боже!- воскликнул Найджел, холодно взирая на письмо поверх чашки утреннего чая.- Вот что происходит из попыток подвизаться на литературном поприще. И почему я не остановился только на раскрытии преступлений?

- Ну так и что же проистекает из попыток заняться писательским промыслом?- поинтересовалась Джорджия с соседней кровати.

- О, ты здесь? Знаешь, никак не привыкну, проснувшись утром, видеть рядом женщину.

- Это зрелище все-таки лучше, чем, проснувшись, найти в своей спальне fer de lance {Копьеголовая змея (фр.). (Здесь и далее примеч. перев.)}, а именно так произошло, когда я...

- Ради бога, избавь меня от своих воспоминаний! Прибереги их для своей книги путешествий "Три тысячи миль через кусты на мотоцикле с коляской" или под любым другим названием, которое ты собираешься ей дать.

- Ты душка. Я так рада, что вышла за тебя замуж.

- Если так, сделай одолжение - поезжай вместо меня.

- Не понимаю, о чем таком ты толкуешь?

- Об этом,- ответил Найджел, протягивая письмо.- Какая-то отвратительная зануда желает, чтобы я отправился в Дорсет и обратился с речью к ее - будь оно неладно!- литературному обществу. Литературное общество - надо же! Не можешь ли ты меня заменить?

- Позволь глянуть.- Протянув руку, Джорджия взяла письмо.

- Обрати внимание на вычурность. У этой Софи, наверняка, вытаращенные глаза цвета поблекшей фиалки, а разговаривая, она брызжет слюной. Ее друзья говорят: "Бедняжка Софи! Она так артистична, знаете ли!" Распространенный тип девственницы, которая...

- Что за чушь насчет девственницы? Из ее постскриптума следует, что она замужем.

- О, до него я еще не дошел. Никогда не читаю постскриптумы... разве только если в них есть какая-то зацепка.

- Ну, тогда это тот самый постскриптум. В нем говорится, что они проживают в центре округа Харди.

- Это было ясно уже из обратного адреса на конверте.

- А в постпостскриптуме сообщается, что ее муж знал тебя в Оксфорде.

Найджел сел на кровати.

- А вот это, пожалуй, интересно.

- Ты помнишь его?

- Смутно... Любопытно, что эта шустрая перечница упомянула о нем лишь в постскриптуме, да и то во втором. Очевидно, ревнует его и немилосердно клюет, хотя своим приятельницам постоянно жалуется, что у Герберта нет души и он ее не понимает. Ее миссия - приобщить мужа к культуре и высшим духовным ценностям вкупе с прочей мурой. Но насколько я его помню, она взвалила на себя непосильную задачу. Впрочем, возможно, взяла над ним верх. Женам это всегда удается.

- Так уж и всегда?

- Увы, да.

- Не верю ни одному твоему слову. Даже готова с тобой поспорить: эта София Каммисон - настоящая интеллигентная женщина с такой же хорошей фигурой, как и ее чувство юмора. Письмо написано не без иронии и, по сути дела, не дает тебе возможности для отступления.

- Куда как убедительно! И ты думаешь, я поеду туда безо всякого гонорара - в лучшем случае мне оплатят дорогу, да и то под вопросом - только затем, чтобы выиграть у тебя в этом пари жалкий фунт?

- Не выиграть, а проиграть.

- Очень хорошо, это решает дело. Я отправлюсь туда лишь для того, чтобы доказать мою правоту. Пожалуй, будет интересно глянуть, во что превратился старина Каммисон.

- Ах, ничто человеческое тебе не чуждо, не так ли? Ты воплощенная в явь мечта редактора.- Джорджия сморщила носик.

- Сейчас, когда я смотрю на тебя в холодном свете утра, ты и в самом деле выглядишь как мартышка.

- Найджел, дорогой!

- Увы, не внешне! Литературное общество! "Ничто человеческое"! Ба!

На самом деле это абсурдное пари с Джорджией пробудило в Найджеле куда больший интерес, чем он сам предполагал, пока спорил с женой.

Когда поезд, пыхтя, пробирался сквозь сочный июльский ландшафт Дорсета, Найджел вновь извлек письмо миссис Каммисон. Теперь он почти смирился с необходимостью нанести этот визит, поскольку Джорджия, странная тяга которой к самым удаленным и неудобным для обитания частям земного шара снискала ей известность исследовательницы, отправилась скитаться по Гебридским островам. С таким же успехом он мог бы поехать в любое другое место и не встречаться с... этой странной женщиной Каммисон, в отношении которой Джорджия конечно же была не права, но желание поскорее покинуть опустевший дом подсказало и маршрут. Теперь, изучая письмо Софии Каммисон, Найджел представил ее себе одной из тех кошечек, у которых в мягких лапках скрываются острые коготки. Наверняка из того сорта женщин, которым необходимо что-нибудь возглавлять, если не литературное общество, то какой-нибудь комитет в честь Дня флага или Женскую консервативную лигу, Движение за эмансипацию, Общество по сохранению домашних ремесел - любой из бесчисленных видов деятельности, дающих праздным женщинам возможность вмешиваться в жизнь других людей. Ну, в него-то ей не удастся запустить свои коготки!

В должное время автобус-развалюха провез Найджела по крутой, узкой главной улице небольшого дорсетского городка и высадил у дома номер 3 на Паунд-стрит. Жилище выглядело прочным, величественным, хотя и не очень большим. В лучах вечернего солнца камень его стен отливал цветом абрикоса.

Медная табличка на двери гласила: "Герберт Каммисон FRCS". Конечно, Найджел тут же вспомнил, что Каммисон изучал медицину. Надо же, этот унылый, диковатый и циничный малый в силу никому не ведомой алхимии вдруг превратился в образчик профессиональной этики и терпения, необходимых для общения с больными. Но то что это тот самый Герберт Каммисон, который как-то ночью развесил на веревке во дворе все ночные горшки, какие только смог достать, сомнений не вызывало. "Tempora mutantur,- пробормотал Найджел, переступая порог,- et nos mutamur in illis" {Времена меняются... и мы меняемся с ними (лат.)}.

Облицованный камнем холл был темным и холодным. Служанка взяла у него чемодан и проводила в гостиную. Намерение Найджела с самого начала дать понять Софии Каммисон, что он не потерпит никакой чепухи, так и не осуществилось. Не заметив пары ступенек, ведущих в комнату, Найджел чуть не растянулся в присутствии хозяйки, а пока восстанавливал равновесие, моргая от сильного света, в ушах его раздался веселый голос:

- О, все в порядке! В первый раз это случается со всеми. Я постоянно говорю Грэйс, что надо предупреждать людей.

Найджел обменялся рукопожатиями с обладательницей голоса. Миссис Каммисон оказалась цветущим, хорошо сложенным созданием, розовощекой и голубоглазой, словно воплощенная картинка здоровья. Ей можно было дать любой возраст в пределах от двадцати пяти до тридцати пяти лет, и выглядела она как мечта художника викторианской эпохи для воплощения на холсте образа молочницы, не будь на ней шикарного платья и очков в роговой оправе, которые как-то не вязались с этим образом.

Найджел непроизвольно пробормотал:

- Выходит, Джорджия оказалась права.

- Джорджия... права? Это ваша жена, не так ли?

- Да. Но это длинная и дискредитирующая меня история.

- Так поведайте мне. Можете рассказать ее за чаем. Вы же еще не пили чай, верно? Извините, что не смогла встретить вас - Герберту после полудня понадобилась машина.

Найджел ел с аппетитом, как всегда, и миссис Каммисон взирала на него с неприкрытым удовлетворением, словно мать, наблюдающая за сыном, у которого вновь появился интерес к домашней пище. Спустя некоторое время она напомнила:

- Ну а как насчет дискредитирующей истории?

- Видите ли,- начал Найджел, осторожно подбирая слова,- все дело в вашем письме. По нему я... э... представил вас одной, а Джорджия - другой.

- Ваш рассказ не выглядит как длинная история.

- Вполне возможно. Это потому, что я опускаю... э... дискредитирующие детали.

- Могу себе представить...

- Искренне надеюсь, что - нет. Но серьезно, вы не соответствуете вашему письму.

Глаза Софии Каммисон блеснули. В тон ему она ответила:

- А вы не выглядите как знаменитый сыщик-любитель.

- О боже!- в смущении воскликнул Найджел.- Вы знаете об этом?

- Я читаю газеты. В прошлом году в них столько писали о вас в связи с чаткомбским делом. Именно тогда вы и встретили вашу жену, не так ли?

- Да. А как, по-вашему, следует выглядеть сыщику-любителю?

- Я вам скажу, только сначала поведайте, какой вы меня представляли.

- Ну, как говорят, сами напросились, себе на голову,- начал рассказывать Найджел.

Миссис Каммисон, откинув голову назад, от души смеялась во время его повествования. Ни один мужчина не может оставаться полностью равнодушным к женскому смеху, если она смеется над его идеями... даже если эти идеи не слишком серьезные.

Немного задетый, Найджел заявил:

- Зачем же вы тогда написали такое вводящее в заблуждение письмо? По вашей милости из-за него я проиграл целый фунт.

- Ох, да просто я думала, что к писателю надо обращаться именно таким образом. Решила: если он глупец, то это польстит его тщеславию, если нет прочтет между строк.

- А поскольку я не прочел между строк, то следовательно?..

- О, я не это имела в виду... в самом деле не это!- воскликнула миссис Каммисон, густо покраснев, что придало ей вид глупышки, сбитой с толку.

"Но на самом деле она не глупа",- подумал Найджел. Уверенность этой женщины в себе сделала для нее необязательным учиться всяческим ухищрениям: у нее изощренный интеллект, но в сердце своем она искренна. Сообразительна письмо тому доказательство - и способна на легкое озорство, подобно обезьянке. Возможно, хороший мим.

- А сейчас ваша очередь объяснить,- напомнил он.

- Ну, как полагаю, мое представление о детективе базируется на Шерлоке Холмсе, отце Брауне и Пуаро.

- Да, весьма сложный собирательный образ. Высокий и маленький, толстый и тощий...

- Не перебивайте! У него пронзительные глаза, которые видят вас насквозь. Он делает зловещие выводы из самых что ни на есть невинных замечаний. И конечно, крайне эксцентричен. Вы эксцентричны?

- Трудный вопрос: некоторые мои друзья считают, что я излишне эксцентричен, другие - что недостаточно.

- Мне вы кажетесь вполне ординарным.

Найджел, обычно гордившийся тем, что выглядит вполне обыденно, сейчас ощутил себя слегка задетым. Странно, но это безыскусное создание ухитрилось зацепить его за живое. Возможно, потому, что все сказанное ею предельно честно и просматривается насквозь. И тогда в порядке самозащиты от ее откровенности он принял игривый тон.

- А как насчет преступлений в здешних краях? Есть ли тут у вас премиленькие убийства, которые я мог бы с блеском раскрыть? Или хотя бы случай шантажа? Был бы премного обязан.

София Каммисон слегка замешкалась, но затем сказала:

- О нет, боюсь, что нет. У нас тут очень законопослушная община. Кстати, после собрания к нам зайдет мистер Баннет и кто-нибудь еще. Ему не терпится встретиться с вами. Надеюсь, вы не возражаете?

На самом деле Найджел возражал, и даже очень. Это одно из тех неудобств, с которыми авторы, однако, вынуждены мириться: после лекции, когда ты уже изнемогаешь от усталости, подходят люди и начинают тебя бомбардировать вопросами, мнениями, спорными идеями. Естественно, Найджел вежливо ответил, что это ему доставит удовольствие. А что еще ответишь?

Часом позже, переодеваясь к обеду, он мысленно вернулся к состоявшемуся разговору. Было в нем что-то такое, что его тревожило. Только что? Миссис Каммисон заявила, что детективы делают зловещие выводы из самых невинных оговорок. Но это верно, как верно и то, что детективу многое может сказать пауза или замешательство при ответе на вопрос. Вот! Наконец-то до него дошло! После его "игривого" вопроса насчет "преступлений в здешних краях" возникла слабая, ничем не оправданная пауза. А когда София ответила: "О нет, боюсь, что нет", ее голос прозвучал уж слишком нормально, так, будто она подражала своему нормальному тону. И тут же резко сменила тему разговора. Конечно, вполне возможно, что это ее естественная манера. Но Найджел свято верил: если кто-то намеренно меняет тему беседы, то зачастую между тем, о чем только что шла речь, и этим новым существует подсознательная связь. Но какую можно увидеть связь между преступлением и теми людьми, которые подойдут после собрания, если, разумеется, не считать криминалом досаждение измученному автору дурацкими вопросами? Один какой-то человек был упомянут по имени. Кто же именно? Ах, мистер Баннет. Возможно, родственник композитора Баннета, автора псалмов, которые так любят распевать хором в деревушках.

Потом случилось так, что имя таинственного мистера Баннета вновь всплыло за обедом, хотя и в контексте, весьма далеком от церковной музыки. Найджел твердо верил в правильность первых впечатлений. Он считал, что узнать о человеке в первые десять минут можно гораздо больше, чем в последующие десять дней, потому что тогда мысль еще не предвзята, а интуиция подобна гладкой восковой пластинке, способной воспроизвести четкий отпечаток. Поэтому, потягивая шерри и болтая о пустяках с миссис Каммисон, он зорко следил за ней и ее мужем. В смуглом, немногословном докторе Каммисоне было трудно узнать сорванца, с которым он учился десять лет назад. Непроницаемое лицо, тихий голос, две вертикальные складки над переносицей, указывающие на тревогу или озабоченность. Во всех движениях вкрадчивость, как у кошки, и нежные, очень чувственные руки - руки хирурга. Казалось, ножом, вилкой и бокалом они орудовали сами по себе и могли бы продолжить эту работу даже в случае сна или смерти их владельца. За время обеда Найджел лишь один раз увидел улыбку Герберта Каммисона - она предназначалась жене, когда в разговоре наступило краткое затишье. В ней сочетались теплота и сочувствие.

Взаимоотношения этих двоих людей, очевидно, были наилучшими. Никаких раздражительных замечаний одного в адрес другого с намеками на собственное превосходство, что так характерно для плохо подобранных семейных пар, когда они оказываются среди посторонних людей. Ни какого соперничества в попытках привлечь к себе внимание гостя. Найджел праздно размышлял, чего это ради София Каммисон с ее темными волосами и яркой кожей одета в такие безжизненные пастельные тона, вместо того чтобы носить что-нибудь бросающееся в глаза, когда и всплыло опять имя Банкета. Каммисон спросил, что Найджел предпочитает: виски или пиво. Он выбрал пиво. А пока крутил в пальцах бутылку, увидел на ней этикетку: "Пивоваренный завод Баннета. Майден-Эстбери. Дорсет".

- Это как-то связано с человеком, с которым я встречаюсь вечером?спросил Найджел и внезапно ощутил за столом какую-то напряженность.

- Да, он владеет местной пивоварней,- настороженно, тщательно подбирая слова, ответила миссис Каммисон, а затем быстро, без запинки продолжила, обращаясь к мужу: - Мистер Баннет пожелал встретиться с мистером Стрэнджвейсом, поэтому я пригласила его и еще несколько человек заглянуть к нам после собрания.

- О,- произнес Герберт Каммисон,- я понимаю.

На первый взгляд этот разговор мог показаться вполне обычным, но Найджел почувствовал в тоне миссис Каммисон как бы указание: "Не выказывай удивления, Герберт. Предоставь мне управиться с этим". А ответ ее мужа прозвучал как неохотное согласие.

- Ну,- провозгласил Каммисон своим обычным мрачным тоном,- за удачу!Он поднял бокал и погрозил пальцем Найджелу - жест, внезапно перекинувший мостик между Оксфордом и Майден-Эстбери,- и добавил: - Я вот беспокоюсь, не пьем ли мы сейчас беднягу Траффлиса.

- Пьем... Траффлиса?- в изумлении переспросил Найджел.

- Герберт!- возмутилась миссис Каммисон.- Не будь столь вульгарным! В любом случае, то пиво еще не дозрело.

- Я бы не возражал. Это лишь добавило бы крепости.

- Да о чем таком вы толкуете? Какой-то старый дорсетский рецепт пива?

- Не совсем так,- пояснил Каммисон.- Две недели назад в один из чанов упал Траффлис - собака Юстаса

Баннета. Счастливое избавление для отвратительной маленькой зверюшки я бы так назвал это происшествие. Но Баннет делает из этого черт-те что.

- "Счастливое избавление"?

- Да,- отчеканил Каммисон.- Я подозреваю у Юстаса Баннета наличие садистских наклонностей. Среди прочих "достоинств".

- Герберт!- воскликнула жена. Причем в ее восклицании слышалось нечто большее, чем упрек шокированной женщины.

Герберт мрачно отозвался:

- Ну, возможно, "подозреваю" не совсем верное слово. Мы все знаем...

- Вы не возражаете против вопросов в ваш адрес?- поспешно перебила мужа София, обратившись к Найджелу.

Тот поморщился.

- Боюсь, это часть нашей сделки,- ответил Найджел.

После обеда они направились в городской зал - пыльное, старомодное, унылое место, пахнущее лаком и стылым чаем, или, как вообразил Найджел, центр всех наиболее склочных и бестолковых действ Майден-Эстбери, от дешевых распродаж до дознаний. Так сказать, интеллигенция городка там уже собралась. Найджел бы представлен туго затянутой женщине агрессивного вида, которая в своем облачении вполне могла бы олицетворять богиню Общественного Благоденствия ("Это мисс Меллорс, наш президент"), после чего последовал у нее в кильватере к помосту.

Богиня Общественного Благоденствия тяжело на него дыхнула, извлекла флакон одеколона, щедро полила себя и пробасила:

- Рада, что вы пришли. Удачного вам начала! Волнуетесь?

- Скорее, парализован,- откликнулся Найджел.- Однако надеюсь обрести в себе силы, после того как нагрузился великолепным пойлом вашего мистера Баннета. Хорошая, бодрящая влага, не так ли?

- В самом деле? "Хорошая" - слово, которое мне не подобает использовать применительно к пиву. Я вице-президент Общества Голубой ленты. Наша цель запретить все спиртные напитки, наступить, так сказать, ногой на шею алкоголя.

- Ох,- только и нашелся что сказать Найджел, осознавая - все, на что наступит нога мисс Меллорс, имеет весьма малый шанс выжить. Он повозился со своими бумажками и начал рассматривать аудиторию.

Превалирующая часть лиц выглядела так, что Найджел не на шутку забеспокоился: а будет ли удобоварима для них лекция о поэтах послевоенного периода? Хотя теперь уже было поздно что-либо менять. Первый ряд занимали рассматривая слева направо - две леди с огромными слуховыми трубками, похожими на рога изобилия; мальчишка, сосущий леденец и выглядевший мятежником (а как же иначе, рассудил Найджел, если его сюда насильно затащили?); сельского вида женщина - предположительно его мамаша, которая явно чувствовала бы себя более комфортно, если бы здесь обсуждались цены на крупный рогатый скот, а не трескучие рифмы; старый джентльмен, заранее уже поднесший согнутую ладонь к уху, и две монашки. Далее три стула оставались пустыми, а на последнем восседал, излучая сияние, помощник священника.

- Разве... э... все эти люди - члены литературного общества?- робко спросил он у мисс Меллорс.

- О нет. Мы объявили, что лекция проводится для широкой публики. По окончании всем обещаны кофе и сандвичи.

"Ясно,- подумал Найджел,- вот почему и кворум. Однако она могла бы изложить мне все это в более тактичной манере. "Хлеба и зрелищ" - как говорили в древнем Риме. Причем я здесь, разумеется, в качестве "зрелища".

- Конечно, сюда допущены только респектабельные люди,- подсластила пилюлю мисс Меллорс.

- Ну разумеется.

Когда мисс Меллорс встала, чтобы представить его (отнюдь не в нескольких словах и подобранных не совсем удачно), Найджел продолжил изучение аудитории. Его внимание привлек джентльмен в третьем ряду, холодно разглядывающий лектора через стеклышки пенсне. Найджел внезапно ощутил к нему сильную неприязнь: его круглое лицо и маленький недовольный рот удивительно сочетались со скаредностью, аскетизмом и невежественностью, отражающимися в глазах. Не отрывая пристального взгляда от Найджела, этот человек что-то сказал увядшей, жалкой на вид женщине, презрительно скривив при этом рот. Та повернулась к нему и ответила, не поднимая глаз, выражая полную покорность, словно она была его собакой. Позади них, на некотором расстоянии, сидели знакомые люди: как всегда сдержанный, без тени улыбки Герберт и его жена, лукаво улыбающаяся Найджелу. Справа от них устроился молодой человек с бакенбардами в запятнанном твидовом пиджаке и рубашке хаки. Он явно пытался отстраниться от всего происходящего. Презрительная складка его губ Найджелу кого-то смутно напомнила. Но вот кого? Рядом с ним другой молодой человек, по-видимому, уже спал. "Несомненно представитель местной прессы",- решил Найджел.

Мисс Меллорс, погоняя себя в хвост и гриву, добралась до заключительной части речи и заговорила совершенно другим тоном, который, очевидно, приберегала для разглагольствований в особых случаях, дабы продемонстрировать свой интеллект. Найджел предпочел бы ее нормальный, неисковерканный бас.

- ...И я уверена, нынешним вечером все мы чувствуем себя привилегированными, удостоившись чести увидеть столь выдающегося автора. Нам хорошо известно и другое поприще мистера Стрэнджвейса. Нет сомнения, что, будучи выдающимся сыщиком, сегодня он даст нам ключ к пониманию современной поэзии, а я знаю, что большинство из нас в этом нуждаются.- ("Ха! Ха! Слушайте! Слушайте!" - неожиданно проревел старый джентльмен, с ладонью, поднесенной к уху.) - Ну, вы явились сюда не затем, чтобы любоваться мною, поэтому без лишних слов я хочу попросить мистера Стрэнджвейса прочитать нам его замечательную лекцию. Итак, мистер Стрэнджвейс!

Найджел встал и осчастливил присутствующих своей лекцией...

Когда с этим было покончено и собравшиеся расправились с кофе и сандвичами, мисс Меллорс предложила задавать вопросы.

Какой-то джентльмен с белыми усами внезапно встал и разразился филиппикой против якобы большевистских тенденций молодых поэтов. Свою речь он закончил на вопросительной ноте, умудрившись при этом ни о чем не спросить. Поэтому Найджел счел возможным отделаться таким же ответом - мол, многое из сказанного оратором действительно имеет место.

Затем встала довольно хорошенькая молодая женщина, покраснела и заявила, что, как ей кажется, в современной поэзии нет музыки.

Найджел процитировал несколько пассажей, чтобы доказать обратное.

Другая, менее привлекательная особа, с выступающими вперед зубами и теософистским блеском в глазах, поинтересовалась:

- А как насчет музыки сфер?

В чисто грамматическом смысле это был первый вопрос, но так как Найджел не знал на него ответа, он предпочел отмолчаться. Во время возникшей неприятной паузы его выручил молодой человек в рубашке хаки.

- Каково ваше мнение о сюрреализме?- свирепо спросил он.

Найджел высказал свое мнение о сюрреализме на языке, понятном аудитории, но заслуживающем осуждения с точки зрения цензуры. Молодой человек предпринял попытку вступить с ним в жаркую полемику, но тут же был осажден негодующим взглядом мисс Меллорс и резким подъемом со стула того самого джентльмена, к которому Найджел ощутил антипатию с первого взгляда.

- Мистер Баннет,- представила его мисс Меллорс.

"Так это и есть мистер Баннет,- подумал Найджел.- Я мог бы и догадаться".

Все головы повернулись к местному пивовару, который, приладив на носу пенсне, сухо кашлянул и произнес потрескивающим голосом:

- Не думаю, что с пользой для себя мы должны заниматься разбором сюрреализма. Мы можем и не быть экспертами в вопросах искусства,- его маленький рот скривился в сторону последнего спикера,- но мы в состоянии распознать невменяемость, когда ее видим.

- Верно! Верно!- воскликнул мужчина с белыми усами.

Мистер Баннет снял пенсне и, указав им на Найджела, продолжил:

- Сэр, вы сказали, что современные поэты склонны к отображению правды и исследованию реальности. Боюсь, в силу этого результаты их труда оставляют желать лучшего. У меня иная точка зрения. Можете думать обо мне, как о старом чудаке, но я читаю моего Теннисона, моего Броунинга, моего... э... Шекспира и не хочу реальности в поэзии. Ее вполне достаточно в повседневной жизни. Если я захочу реальности, то загляну в гроссбух мясника.

Мистер Баннет сделал многозначительную паузу. Увядшая женщина, рядом с ним, захихикала, что послужило сигналом для вежливого смеха остальной аудитории.

- Нет, сэр.- Неожиданно голос мистера Банкета стал пронзительным.- Я жду от поэта красоты, я хочу, чтобы он помог мне забыть уродства и мытарства этого мира и увел меня в сказочный сад.

- Я уверен, сэр,- ответил Найджел самым что ни на есть вежливым тоном, явно переигрывая,- ни один современный поэт ни за что не пожелает повести такого, как вы, в райские кущи.

На миг воцарилась тревожная тишина - аудитория пыталась вникнуть в точное значение его слов. Затем молчание стало холодным, как арктическая ночь, нарушаемое единственным звуком, который вполне мог оказаться посапыванием представителя местной прессы.

- Очевидно, то, что я не пожелал подмазаться к мистеру Баннету, пришлось не по вкусу вашим согражданам,- заметил Найджел, возвращаясь вместе с миссис Каммисон к ней домой.

- Это так,- ровно проговорила она,- ведь он здесь высокоуважаемая персона... как они говорят.- Затем внезапно захихикала, погрозила воображаемым пенсне Найджелу и скрипуче, почти в точности подражая одной из интонаций мистера Баннета, произнесла: - "Я прошу поэта повести меня в сказочный сад".- И, помолчав, нормальным голосом добавила: - Сказочный сад, сад, где обитают феи. Возможно, это не так уж и нелепо? Феи ведь злобные сверхъестественные существа, не так ли?

Найджел смешался и, решив не отвечать на вопрос, который ему не понравился, сказал шутливым тоном:

- А вы на диво замечательный мим.

- Да, так мне все говорят. Вам бы следовало глянуть на эту улицу в лунном свете - здесь такие премилые тени. Хотя полная луна уже пошла на убыль.

Что за странную смесь прямоты и таинственности являет собой эта женщина? Ее замечание о луне и тенях напомнило Найджелу одну из мелодий Брамса, и он тихо начал ее напевать.

Он все еще мурлыкал ее, когда они остановились у парадной двери, и София Каммисон, взяв его за руку, попросила:

- Найджел, не гладьте больше мистера Баннета против шерстки, если можете.

На сей раз ее голос прозвучал нейтрально и невыразительно. Да и в самих словах миссис Каммисон, казалось, не было ничего такого, чем можно было бы объяснить легкую дрожь, пробежавшую по спине Найджела. Но у него было такое ощущение, будто сам дух Страха намеренно коснулся его своим леденящим перстом.

Пятью минутами позже удобную, хотя и не прибранную гостиную миссис Каммисон наполнили люди. Мисс Меллорс заняла большую часть дивана. Найджел был представлен Юстасу Баннету, затем патетически выглядевшей женщине - его жене, потом молодому человеку в рубашке хаки, Габриэлю Сорну, и еще нескольким людям, чьи имена он не запомнил.

Герберт Каммисон занялся напитками, наливая их с заметной ловкостью и поднося каждый бокал к свету, словно пробирку.

- Виски, шерри, коктейль или томатный сок?- обратился он с ничего не выражающим лицом к мисс Меллорс.

- О, вы невозможный человек,- шумно засмеялась она.- Все время пытаетесь заставить меня нарушить обет воздержания.

Очевидно, у своих сограждан доктор ходил в фаворитах.

- Миссис Баннет?

Та слегка вздрогнула и, едва дыша, произнесла:

- Ох, вы ко мне? Пожалуйста, немного шерри,- затем извиняюще оглянулась на своего мужа.

- А ты уверена, что не предпочитаешь воды со льдом, Эмили?- отозвался скрипучим голосом Юстас Баннет, позвякивая связкой ключей в кармане.

На мгновение повисла неловкая пауза. Но почти тут же доктор Каммисон заявил непреклонным тоном:

- Здесь нет воды со льдом.

Эмили Баннет, поймав взгляд Найджела, болезненно вспыхнула и сказала:

- Нет, дорогой, я думаю, что мне хочется шерри.

Найджел заметил, как слегка напряглись лицевые мускулы Баннета. Интересно, задумался он, с каких пор миссис Баннет осмеливается перечить мужу? Не было сомнения, что позже она за это заплатит. И вдруг он ощутил, что проникается все большей и большей антипатией к пивовару.

Немного погодя разговор стал общим. Затем Габриэль Сорн подошел к Найджелу и заговорил о сюрреализме. Говорил он убедительно, так что вскоре и другие стали его слушать. Но когда Сорн это обнаружил, его довольно наивный энтузиазм неожиданно иссяк. Скривив рот и с выражением наигранного цинизма Сорн изрек:

- Конечно, преимущество этого метода в том, что сознательно вы не отвечаете за то, что создаете, а следовательно, не открыты для критики.

- А вы сейчас не предаете свои убеждения?- мягко спросил Найджел.

Молодой человек бросил на него испуганный, почти уважительный взгляд, затем сделал изрядный глоток виски - он нагружался им довольно основательно - и воскликнул:

- Да, и уже не в первый раз! Я их всю жизнь предаю. Знаете ли вы, что я пивной бард?

Юстас Баннет снял пенсне и открыл было рот, но Сорн его опередил:

- Вы еще не видели некоторые из моих... случайных виршей, назовем их так. Например, такие:

Обойди весь белый свет,

Лучше пива Баннета нет!

Тут вмешался Юстас Баннет, произнеся холодно-учтивым голосом:

- Мистер Сорн выполняет для нас некоторую рекламную работу, мистер Стрэнджвейс, среди прочих своих... э... обязанностей.

- Ну, что ж, это определенно привлекает к вам публику,- откликнулся Найджел.- Я за все, что делает поэзию популярной. Дайте обычному человеку привыкнуть к стихам, как таковым,- будь они на рекламных щитах, в фильмах, да где угодно - и это предоставит ему шанс захотеть прочесть более серьезные работы.

- Я не согласен,- возразил Сорн.- Поэзия никогда не сможет стать снова средством общения. Она должна апеллировать к небольшому кругу высокообразованных, чувственных людей. Я...

- Габриэль,- перебил его мистер Баннет,- мы не можем тебе позволить и дальше монополизировать нашего выдающегося гостя. Отойди от него и поговори с миссис Каммисон!

Кулаки Сорна сжались. На мгновение Найджел испугался, что, возможно, последует сцена. Но затем плечи молодого человека поникли, он пнул, как мальчишка, каминную решетку и отошел. Мистер Баннет явно не одобрял попытку своего работника выдвинуться на передний план. Широко расставив короткие ноги перед камином, он сделал странное движение руками, словно разглаживал невидимую промокашку на воображаемом столе, и сообщил:

- У меня есть небольшая проблема для вас, мистер Стрэнджвейс... скорее по детективной части, нежели по литературной.

У Найджела создалось впечатление, что все находящиеся в комнате словно бы застыли, что напомнило ему детскую игру "Замри". Мистер Баннет явно владел аудиторией, когда того хотел.

- Да,- продолжил он.- Я уверен, что это вас заинтересует. Две недели назад... точнее, второго числа сего месяца, мой фокстерьер Траффлис исчез. Позже, когда мои люди чистили давильный чан, его нашли. Плоть, конечно, вся рассосалась, но мы идентифицировали его по металлической табличке на ошейнике.- И Юстас Баннет выразительно помолчал.

- Но а я-то тут с какого боку?- спросил Найджел.

- Как я понимаю, вас интересуют преступления,- совершенно серьезно ответил пивовар, чеканя каждое слово,- а у меня нет ни малейшего сомнения, что собака была убита намеренно.

Чуть было ожившие гости вновь замерли. Найджел заметил, что доктор Каммисон застыл с бутылкой над стаканом.

- Но,- наконец нашелся Найджел,- ведь куда более вероятно, что собака упала в чан случайно, например погнавшись за крысой...- "А эта крыса сидела на чане",- зачем-то подумал он, представив себе эту бредовую картинку.

Мистер Баннет осуждающе простер руку:

- Если позволите, я изложу вам факты. Траффлис сопровождал меня на пивоваренный завод каждое утро. Для него в моем офисе стояла корзинка, и он сидел на цепи, прикрепленной к ножке стула. В то утро я на несколько минут вышел. А когда вернулся, обнаружил, что собака исчезла. Траффлис не выскользнул из ошейника - кто-то отстегнул защелку крепкой стальной цепи.

- Ну даже если это так, надеюсь, вы не подозреваете одного из ваших работников в намеренной краже собаки с тем, чтобы бросить ее в чан? Несомненно, кто-то в шутку спустил его с цепи, а пес, вырвавшись, встретил свою смерть совершенно случайно.

- Края чана, в котором его нашли, мистер Стрэнджвейс, высотой в шесть футов, а Траффлис был уже стар и далеко не резв.- "Не удивительно,- подумал Найджел,- после стольких лет жизни на привязи".- Я опросил всех моих работников, но ни на одного не смог возложить вину.- Голос Юстаса Банкета внезапно стал глохнуть. Его губы едва шевелились, когда он добавил: - Я очень хочу найти того, кто это сделал.

- Вы так любили Траффлиса?

- Он был моей собственностью, мистер Стрэнджвейс.

Собравшиеся молча переваривали услышанное.

- А по мне, уж больно много шума из-за какой-то собаки,- неожиданно произнесла мисс Меллорс.- Почему же вы не обратились в полицию по горячим следам?

- Я обращался,- холодно ответил мистер Баннет.- Они заявили, что не в состоянии предпринять какие-либо действия. Вот почему я и прошу это сделать мистера Стрэнджвейса.

Найджел исподтишка себя ущипнул. Нет, как бы все это ни выглядело невероятным, он не спал.

- Вы хотите, чтобы я произвел дознание?- уточнил он.- Но все в целом является,- он чуть было не сказал: "полнейшим фарсом", однако, вспомнив просьбу Софии больше не задевать мистера Баннета, смягчил концовку фразы: из ряда вон выходящим.

Мистер Баннет вроде бы улыбнулся, но одними глазами, потому что его рот остался при этом плотно сжатым, как у брюзги.

- Я и представить себе не мог, будто нечто "из ряда вон выходящее", как вы изволили только что выразиться, может оказаться препятствием для того, кто провозглашает себя поклонником современных мэтров поэзии. Я готов предоставить вам все возможности для опроса моего штата работников и полную свободу в проведении осмотра всех помещений. Моя маленькая проблема поможет вам скоротать время, пока не подвернется настоящее дело об убийстве.

Просьба мистера Банкета была настолько необычной, что Найджел испытал сильное искушение согласиться. Но нет, уж слишком ему был неприятен этот высохший, мстительный тип с его маниакальной жаждой тирании.

- Боюсь, сэр, я на самом деле не смогу...

- Бога ради, соглашайтесь! Ни у кого из нас не будет ни минуты покоя, пока вся эта чертовщина не выяснится! - неожиданно перебил его Габриэль Сорн.

Найджел уловил нотки искренней мольбы в его вымученном крике.

- Ну тогда хорошо,- согласился он.- Я возьмусь за это дело. Но уверяю вас, мистер Баннет, я абсолютно убежден, это чистая случайность.

- Буду счастлив, если вам и меня удастся в этом убедить,- ответил пивовар.- А сейчас дайте мне прикинуть. Меня не будет на заводе до завтрашнего утра. Если соблаговолите пожаловать ко времени чая, то я вас встречу и организую, чтобы вам все показали. Не знаю, примете ли вы вознаграждение за такую работу, но полагаю, что нет, хотя...

- Двадцать пять гиней задатка и пять гиней сверх моей обычной минимальной таксы в день.

Мистер Баннет с недоверием уставился на Найджела, однако лицо того было деловым и вполне серьезным.

- Мистер Стрэнджвейс, это малость... Я имею в виду, что подумывал о небольшом гонораре, скажем...

- Я не могу удовольствоваться меньшим, мистер Баннет.

- О... э... ну хорошо.

Найджел впервые увидел во взгляде Юстаса Баннета сожаление и разочарование.

Глава 2

Так как он пиво варит, то должен его и пить.

Бен Джонсон

Найджел проснулся от немилосердного щебета бесчисленных ласточек и долгих ударов монастырских часов, гулко провозгласивших "восемь". Он подошел к окну и выглянул наружу. Внизу, уходя вдаль, простирались крыши домов из серой замшелой черепицы. Их коньки поднимались под разными углами подобно волнам застывшего серо-зеленого моря. Несомненно, архитекторы - создатели этих домов - даже не слышали о планировке городов, однако, повинуясь чистому инстинкту, ухитрились сделать так, что каждое строение удачно вписалось в общую картину. Яркий солнечный свет благодатно изливался на городок, тогда как лесистые холмы поодаль были завешаны дымкой, что обещало знойный полдень.

Найджел попытался догадаться, где находится пивоваренный заводик. Вон та кирпичная труба, должно быть, возвышается над ним. Трудно было в ярком солнечном свете принимать всерьез как мистера Баннета, так и предложенную им фантастическую проблему. Прошлой ночью Найджел отправился в постель убежденным, что пивовар - один из самых мерзких и вместе с тем опасных типов из тех, кого он до сих пор встречал. Но сейчас Найджел приписал это довольно истерическое суждение влиянию литературного общества Майден-Эстбери, выбившему его из колеи.

Продолжая обдумывать фразы, которыми стоит поведать об этом сборище Джорджии, он спустился вниз завтракать.

- Надеюсь, вы вполне оправились?- приветствовала его миссис Каммисон.

- Оправился? Ох да, благодарю вас. Ритуал оказался не столь уж плох, как я предполагал. Но давайте начистоту - будет ли оправданным... мое пребывание здесь еще в течение нескольких дней? Я легко мог бы...

- Оставайся столько, сколько пожелаешь,- перебил его Герберт Каммисон.Но неужели ты серьезно собираешься взяться за это смехотворное дело с Траффлисом?

- Ну, смахивает на то, что я дал себя вовлечь в эту чушь. Должно быть, здорово выпил прошлым вечером. Хотя мне всегда хотелось поглядеть на пивоварню. "Простые удовольствия,- как сказал Оскар Уайльд,- это последнее прибежище сложных натур". А что может быть проще удовольствия, чем видеть, как вытянулась физиономия вашего мистера Баннета, когда я сообщил ему о размерах моего вознаграждения?

- Да, он здорово не любит раскошеливаться. Оборудование пивоварни давно устарело, но мистер Баннет слишком старомоден, а точнее, больно уж скуп, чтобы его заменить. Но послушай, Найджел, что ты намерен сделать, если выяснишь, что кто-то и впрямь повинен в гибели Траффлиса?

- Ну, доложу Баннету, как положено... По-моему, это довольно скверное шоу - швырять безобидную зверюшку в чан из-за нелюбви к его хозяину.

- Погоди минуту! Возможно, сейчас ты уже отдаешь себе отчет - а может, еще и нет,- что Баннет до мозга костей мстительный субъект. Ни один человек, знающий цену деньгам, не согласится выплатить из ряда вон выходящее вознаграждение, которое ты заломил... просто, чтобы доказать дикое подозрение... Если он, конечно, в здравом уме. Говорю тебе со всей серьезностью: Баннет не вполне вменяемый. Как и другие не пользующиеся любовью личности, но обладающие почти неограниченной властью. Он страдает ярко выраженной манией преследования. И в то же время осознает, что выставляет себя дураком... Отсюда его желание найти жертву только крепнет.

- Да, я все это вижу, ну и что с того?

- А ты знаешь, что сотворит Баннет с любым, на кого тебе, допустим, удастся возложить вину?

- Выгонит с работы, наверное.

- Это будет всего лишь прологом,- мрачно заверил доктор.- Он пустится во все тяжкие, чтобы сжить бедолагу со свету. Первым делом сделает так, что тот не сможет найти хоть какую-нибудь работу. И если ты думаешь, что он позволит этому малому всего лишь скорбеть о содеянном, то ты сильно ошибаешься.

- Проклятье!- запротестовал Найджел.- Как мне проглотить такое? Это уж слишком мелодраматично...- И вдруг он увидел выражение нетерпения на лице Каммисона.

- Ты знаешь так же хорошо, как и я, что люди с жаждой власти и манией преследования живут в мире мелодрамы. Я могу порассказать тебе такие вещи о Баннете...

- Никаких ужасов за завтраком... пожалуйста,- перебила мужа София обманчиво нейтральным голосом.

Однако этого оказалось достаточно, чтобы разрядить атмосферу. Лицо Герберта снова стало непроницаемым, и он заговорил более легким тоном:

- В любом случае пообещай мне, если тебе случится найти злоумышленника, ты ничего не предпримешь, пока не поговоришь со мной.

- О'кей. Это довольно разумно. Я всегда смогу всучить Баннету обратно его чек, если ты убедишь меня, что язык следует держать за зубами.

- За мной дело не станет, Найджел.- Герберт, казалось, был готов приступить к делу немедленно, но взгляд его жены, перехваченный Найджелом, заставил доктора умолкнуть.

Опустив взгляд в чашку, Найджел попытался для себя истолковать ее взгляд: в нем присутствовала мольба... и нечто вроде паники тоже. Ох, ну да ладно! Однако его память была слишком цепкой, чтобы пустить такое на самотек.

Он принялся расспрашивать Герберта о его работе в Майден-Эстбери. Специалист в области хирургии, Каммисон предпочел заняться общей практикой. Его презрение к врачам, практикующим на Харлей-стрит, было очевидным.

- Все они - сплошной глянец, показуха и снобизм,- в сердцах охарактеризовал он своих коллег.- Все что требуется для того, чтобы оказаться там, это хороший портной, заносчивый швейцар и достаточно крепкие нервы, дабы заставлять людей выкладывать сотню гиней за совет, который любой другой врач даст всего лишь за две. Рэкетиры во фраках. Единственное, что можно сказать в их пользу,- это то, что они грабят богатых.

Когда Каммисон заговорил о своей работе, которую выполнял без колебаний, самодовольства и ложной скромности, на его смуглом невыразительном лице появилось выражение, близкое к энтузиазму или даже фанатизму. А когда обрушился на социальные условия в промышленных районах, где работал вначале, упомянул недоедание детей и циничные методы, с помощью которых некоторые работодатели пытаются обойти законы о безопасности труда, его глаза, казалось, были устремлены в будущее.

- И совсем необязательно отправляться в индустриальные области, чтобы выявить подобное. Например, в нашем городе...- Каммисон вдруг резко оборвал фразу, затем заключил: - За цену, равную нескольким линкорам, мы смогли бы обеспечить здоровье нации. У нас для этого есть знания, умение и материальные ресурсы, но власть предержащие используют все это для уничтожения конкурентов и обеспечения своих прибылей.

После завтрака доктор Каммисон отправился по вызовам, а Найджел пошел прогуляться по городку. Вернувшись в середине дня, он нашел свою хозяйку сидящей в маленьком садике позади дома. Найджел принес стул и сел рядом с ней.

- Ваш муж - замечательный человек. Он, должно быть, делает здесь много хорошего.

- Да, думаю, это так. Однако больше выступает против сложившегося порядка вещей.

Найджел ожидал, что она разовьет эту тему, но миссис Каммисон больше ничего не сказала.

Он изучал ее красивое, искреннее лицо, очки в роговой оправе, которые заставляли ее выглядеть так, словно она разыгрывает какую-то роль в импровизированной шараде, маленькие умелые руки, занятые вязанием детского свитерка. Обескураживающее создание, пришел к выводу Найджел и, откинувшись на спинку стула, тихо спросил:

- Почему вы боитесь мистера Баннета?

Ловкие руки на мгновение остановились, затем возобновили вязание. Не поворачивая головы, миссис Каммисон ответила:

- Это слишком длинная история.

Найджел вспомнил, что точно так же сказал вчера за чаем о своей истории - длинной, не говорящей в его пользу,- и небрежно поинтересовался:

- Не слишком дискредитирующая... надеюсь?

- Вполне возможно, что некоторые сочли бы ее дискредитирующей,согласилась София Каммисон с обезоруживающей прямотой и, взглянув на него, добавила: - Вы бы не сочли.

Найджел ощутил себя одновременно и польщенным, и виноватым.

- Вы должны простить меня,- произнес он.- Я неисправим в своей инквизиторской привычке совать нос в чужие дела.

Небольшой летний бриз зашелестел в кустах роз и обмел загон тенями нависающей над ним листвы. Найджел продолжил:

- Извините, что опять завожу волынку насчет Баннета, но я никак не могу вообразить его владельцем пивоварни. Как он, например, ухитряется удерживать своих работников, что они не разбегаются?

- О, это Джо.

- Джо?

- Его младший брат. Он менеджер штата работников. Они все за него горой и все для него сделают. Джо выступает в роли буфера между персоналом и Юстасом. Он пытается заставить Юстаса модернизировать оборудование и так далее, но тот ужасно консервативен.

- Думаю, Юстас готов поставить крест на любом предложении лишь потому, что оно исходит не от него.

- Да, это похоже на правду.

Найджел вновь подсознательно отметил настороженную нотку в ее голосе.

- Мне бы хотелось встретиться с Джо.

- Он только что уехал в отпуск. У него в Поулхемптоне судно с каютой. По-моему, на этот раз он собрался в круиз вдоль побережья к мысу Лизард. Я бы тоже была не против такого отдыха.

- Моторная яхта?

- Нет! Джо их презирает. У него нет даже движка на всякий случай. Утверждает, что уважающий себя матрос, настоящий морской волк, не нуждается в двигателе. Мы тщетно убеждаем его, что это очень опасно... Я имею в виду выходить в море без двигателя.

- Судя по вашим словам, ему следовало бы стать моряком.

- Он бы с радостью. Но, полагаю, еще в молодости брат заставил его работать на пивоварне.

- Выходит, Юстас держит Джо у себя под каблуком?

Миссис Каммисон задумалась, потом ответила:

- Да, боюсь, в какой-то степени это так. Джо ко всем относится по-приятельски, пользуется популярностью... ну и смелости ему не занимать, когда речь идет о физической опасности. Но в моральном плане, как мне кажется, он слабак. Мы его очень любим.

"Весьма откровенное заявление, но рассказано не все",- подумал Найджел и нашел, что ему все больше и больше нравится София Каммисон.

Ровно в четыре по местному времени, вышагивая по-страусиному, с озабоченным видом на лице, он миновал главные ворота пивоварни. Слева от него был огромный кирпичный торец с несколькими окнами, проделанными высоко на неравном расстоянии друг от друга и с неплотными рамами, через которые то здесь, то там просачивался пар. Знакомый запах солода, казалось, пропитал тут весь воздух. Дальше находилась приподнятая платформа и задом поданный к ней грузовик, в который люди закатывали бочонки. Взобравшись на эту платформу, позади которой виднелась контора с большим плакатом: "За всеми справками обращаться сюда", Найджел увидел справа

от себя длинный туннель. По туннелю по направлению к нему катились бочки, двигаясь солидно и даже величаво, словно на демонстрации. Найджел даже подавил желание поприветствовать их, сняв шляпу. Залюбовавшись ими, он даже не сразу услышал окрик мастера:

- Посторонитесь, сэр!

Найджел поднял глаза туда, куда указывал этот человек, и конвульсивно отскочил в сторону. Огромная клеть быстро спускалась на то место, где он только что стоял, кружась на конце цепи.

Мастер подмигнул:

- Вредное для здоровья местечко, сэр. На днях цепочка оборвалась.

- И внизу кто-то был?

- Скорее рядом. Старого Джорджа сбило с ног. Повредил плечо, был весь в крови, хорошо, что ему не в голову угодило.

- Ну, полагаю, после этого у вас теперь новая цепь и новый крепеж?

- Как бы не так! Починили старую - вот и все! Когда мистер Джо вернется, хотя бы...

В этот момент внимание мастера что-то отвлекло, и, бросив последний взгляд на бочки, соскальзывающие на конвейер, Найджел прошел в контору.

- Мистер Баннет?- переспросил клерк.- Не думаю, что он в производственных помещениях. Сейчас справлюсь.

- Он сказал, что организует для меня показ всего, что здесь есть, после полудня. Возможно, мистер Сорн в курсе?

Клерк снял трубку местного телефона и пустился в оживленный разговор с кем-то на другом конце провода. Наконец сообщил:

- Босса нет, сэр, а мистер Сорн сейчас сюда спустится.

Не выказав никакого заметного намерения вернуться к прерванной работе, клерк принялся потчевать Найджел а последними сведениями о ставках и лошадях, полученными им из первоисточника - скаковой конюшни.

Вскоре появился и Габриэль Сорн, выглядевший на удивление деловито в белой куртке, вроде той, что носят рефери. Он повел Найджела через множество проходов и вращающихся дверей, последняя из которых открылась в такой адский гвалт и грохот, которого Найджел никогда в жизни не слышал.

- Цех розлива бутылок!- прокричал Сорн ему в ухо.

Бутылки двигались со всех сторон. Марширующие степенно по конвейерам, поворачивающиеся на углах, дергающиеся под разливающей и закупоривающей аппаратурой, они казались одушевленными совсем не меньше, чем неряшливые девушки, которые с угрюмым видом чисто механическими движениями обеспечивали подачу бутылок к машинам. На мгновение Найджел подумал об этих армиях бутылок как о стеклянных богах, а о девушках как о жрицах, выполняющих бесконечный незамысловатый ритуал священнодействия. Потом, совершенно оглушенный ревом механизмов и звоном стекла, дал себя увести.

Поднявшись по крутой лестнице, они попали в некое подобие центрального поста на высоте десяти футов над полом. Там Найджел был представлен высокому, тощему, унылого вида мужчине с удивительно густыми черными бровями.

- Мистер Барнес, наш главный пивовар.

- Рад встретиться с вами, сэр.

- Думаю, мы можем позволить себе выпить по чашке чаю, перед тем как я поведу вас через преисподню,- сказал Сорн, вручив Найджелу чашку чаю и тарелку с сухим печеньем.

Мистер Барнес поскреб подбородок, налил себе стакан пива, придирчиво разглядел его с мрачным любопытством, словно никогда не видел этого напитка прежде, и, смакуя, отпил глоток.

- М-м, это пиво выйдет отличным,- мечтательно произнес он и внезапно залпом осушил то, что осталось в стакане.

- Меня поражает, как ты можешь пить это варево в четыре часа дня,заметил Сорн.

- Никогда не был в восторге от чая. Яд - вот что он такое. Дубит ваши потроха на манер кожи. Действие танина, одним словом.

- Шуточки!- прокомментировал Сорн.

Найджел глянул в окно центрального поста. Двое мужчин сидели внизу на бочке, праздно болтая. Найджел вспомнил словоохотливость мастера и клерка.

- Сейчас что, время перерыва или перекур?- поинтересовался он.- Кое-кто из ваших ребят явно не перетруждается.

Мистер Барнес поднес палец к носу:

- Кот из дома...

- Старина Кувшинное Рыло сегодня еще не появлялся,- счел нужным пояснить Сорн.- Вы увидите, как все набросятся на работу, как только он начнет тут рыскать.

Найджел заметил, что в пивоварне Сорн выглядит совсем иным человеком. Прошлым вечером он был ершистым, самонадеянным, готовым спорить, преисполненным сознанием собственной значимости на поэтическом поприще; здесь же, казалось, был в своей тарелке, стал проще и доступнее в обращении, но, возможно, менее интересным. Вероятно, поэт-сюрреалист и пивовар сосуществовали в нем поврозь в отдельных апартаментах его внутреннего "я" и последний был куда более заинтересован в своей работе, нежели первый пытался это скрыть.

- Я-то ожидал, что Баннет будет здесь, чтобы получить от него дополнительную информацию в связи с Траффлисом,- проговорил Найджел.

- Возможно, он вскоре объявится,- пообещал Сорн тоном, в котором звучала надежда на обратное.

- Не будет же он весь день мотаться где-то на стороне... чего ради?предположил мистер Барнес.

- Нет, не будет. А если и так, то что? Или ты любишь, когда он мотается здесь? Не гневи бога, мистер главный пивовар!- В голосе Габриэля прозвучало явное раздражение.

- Это верно,- отозвался мистер Барнес жалким тоном, разрываясь, без сомнения, между чувством лояльности к своему работодателю и облегчением от того, что его нет.

- Шнырять повсюду - одна из самых отвратительных привычек старины Банкета,- продолжил между тем Сорн.- Ему непременно нужно стоять за спинами рабочих. Вероятно, он надел бы шлепанцы, чтобы лучше подкрадываться, да только здесь такой шум, что в них нет необходимости.

- Полегче, мистер Сорн! Тебе не следует так говорить,- одернул его главный пивовар, выразительно приподняв черные брови.

Нижняя губа Сорна драчливо выпятилась. Найджел вновь озаботился сходством этого молодого человека с кем-то... Но с кем?

- Да, ну а как насчет Эда Парсонса?- агрессивно набросился на главного пивовара Сорн.

- Ну,- начал мямлить мистер Барнес,- видишь ли, он в тот день вроде бы малость был не в себе. Да так оно и было... ему нездоровилось...

- Дудки!- Сорн повернулся к Найджелу.- Эд Парсонс был старшим над грузчиками. Однажды он был при деле, а Баннет подкрался и встал позади него. Эд знал, что он здесь, но не осмеливался оглянуться, а Баннет просто стоял уставясь на Эда своими глазками-бусинками, как у рептилии, и ничего не говорил. Через некоторое время Эд просто не выдержал. Ему стало плохо, его вытошнило, и он сломался. Вот кто такой твой Баннет.- Голос Сорна почти сорвался на крик,

- Нет смысла лезть в бутылку, вороша старое, мистер Сорн,- произнес главный пивовар.- Спящий пес пусть себе лежит - вот что я тебе скажу. Кстати, возможно, в скором времени мы окажемся под новым хозяином.

- Это еще что? Что за чертовщину ты тут несешь?- резко воскликнул Сорн.

- Слушок дошел до моих ушей,- загадочно ответил мистер Барнес.- Не стану говорить от кого, но узнал, что грядет слияние. Большая фирма из центрального графства - название я запамятовал - желает купить Баннета с потрохами.

- А ты и уши развесил,- безразличным тоном произнес Габриэль Сорн, но Найджел заметил, что при этом его лицо исказилось как от боли. Молодой человек даже судорожно сглотнул, перед тем как сказал: - Ну, мистер Стрэнджвейс, если вы готовы, мы можем продолжить осмотр.

Найджела снабдили длинной белой курткой, ибо в турне по пивоварне можно было запросто испачкать одежду, и притом основательно.

Они покинули мистера Барнеса, налившего себе с глубокомысленным видом еще один стакан пива, и спустились по лестнице из его "орлиного гнезда". Прошли по проходу, поднялись по другой лестнице и оказались на платформе рядом с двумя емкостями. Одной, похожей на огромное корыто, и другой медной сферой, весьма смахивающей на аэростат для исследования стратосферы. Сорн указал на последнюю.

- Давильный чан,- изрек он.- Экстракт солода и хмель кипятятся в нем под давлением. Сейчас мы чертовски заняты. Сегодня было три отдельных кипячения. Процесс занимает почти два с половиной часа. Этот медный чан установлен лишь недавно - гордость нашей пивоварни. Джо выдержал нелегкую битву с Юстасом, чтобы его установить.- Потом Сорн повернулся к огромному "корыту".- А это старый открытый чан. Здесь больше пустых затрат - например, испарение. Тот самый, где встретил свою смерть Траффлис.

Итак, сейчас Найджел находился на "месте преступления". Он смог заглянуть в открытый чан, лишь встав на мыски. Разумеется, пес в летах да со степенными привычками не мог в него запрыгнуть.

- Скоро процесс закончится. В пять часов давильный чан начнут чистить.

Найджел удивился, как кто-то сможет проникнуть внутрь этой медной сферы, но затем заметил довольно высоко в ее боку люк.

Габриэль Сорн повел его по другим производственным помещениям, посвящая в технические детали, в которые Найджел даже не пытался вникнуть. Он не был технарем по натуре, а потому чудеса техники его интересовали гораздо меньше, чем странные, не связанные между собой мелочи, такие, например, как огромные хлопья пены, похожие на шерстяные клубки, разбросанные по полу, едкие,бьющие в нос запахи солода, ячменя, дрожжей, масла и один бог знает чего еще, жуткие побеленные своды подвалов под пивоварней с сотнями бочек, лежащих бок о бок на песчаном полу... Две из них временами злобно шипели на остальных. Там же в некоем подобии алькова Сорн обратил его внимание на ржавую железную калитку.

- За этой калиткой - колодец. Его вырыли вскоре после того, как построили пивоварню. Вода из городского водопровода мало подходит для пива. Химический состав воды в нашем деле имеет огромное значение.

Сорн бросил в колодец камень.

- Один, два, три,- сосчитал Найджел, прежде чем услышал всплеск, и подумал: "Славное место, чтобы от кого-либо избавиться".

Эта мысль посещала его не раз во время экскурсии. Пивоваренный завод, казалось, был настоящим искушением для личности, склонной к убийству. Например, в чаны для бракованного пива месяцами не заглядывали - прекрасный способ схоронить тело. Или емкости для ферментации. Сорн перелез через перила лестницы на огромную круглую деревянную платформу и знаком предложил Найджелу последовать его примеру.

- Под нашими ногами одна из емкостей для ферментации. Если сдвинете крышку и соскользнете туда, вас не станет через тридцать секунд. Здесь полно углекислого газа.

Найджел дал понять, что верит Сорну на слово.

Трубы, трубки, трубочки... Создавалось впечатление, что пивоварня в целом состоит из труб, как человеческое тело из сосудов: трубопроводы извивались под всевозможными углами, исчезали в потолке, путались под ногами - и все были заполнены струящимся пенным пивом.

"Премиленькое место",- констатировал про себя Найджел.

Жар в одном из цехов был ужасен. После посещения бойлерной Найджел пожелал, чтобы и в нем самом забулькало охлажденное пиво. Он вытер пот со лба.

- Желаете охладиться?- поинтересовался Сорн.- Следуйте за мной.

Они поднялись, а потом спустились по лестницам, которым здесь было несть числа, прошли через помещение со штабелями мешков, вместимостью по полтора центнера каждый, и, наконец, остановились перед весьма внушительной на вид дверью. Прежде чем ее открыть, Сорн нажал сбоку какую-то кнопку.

- Звонок тревоги,- объяснил он.- Один малый закрыл здесь себя по ошибке. Правда, ухитрился остаться в живых, потому что все время бегал взад-вперед. Но после этого Баннету пришлось установить сигнализацию.

Когда прочная дверь отворилась, Найджел быстро понял почему. Они оказались в холодильной камере. Холод не бил в лицо при входе, так как не было тяги воздуха, но через несколько секунд возникало ощущение, будто мороз проникает до костей. Тут возвышались белые, чудовищные по размерам, покрытые инеем морозильные цистерны. Сорн захлопнул за ними дверь, и тишина после оглушающего рева работающих механизмов, в котором они до сих пор пребывали, обрушилась на барабанные перепонки Найджела подобно шоку. Он поймал себя на том, что начал говорить шепотом, словно стоял на вершине заснеженного пика, где громкие звуки посреди векового молчания были сродни святотатству. Сорн объяснял, как регулируется температура, а Найджел, который чувствовал себя уже сытым по горло научными выкладками, праздно водил пальцем по покрытому инеем желобку ближней к двери цистерне. И вдруг наткнулся на небольшой твердый предмет у основания выемки. Небольшая ложбинка была заполнена инеем. Глаз Найджела подсознательно отметил это, как и предмет, лежавший сверху, поверхность которого была лишь слегка заиндевелой. Почти машинально он взял эту штуковину и положил в карман, где ей предстояло пролежать забытой несколько дней, добавив тем самым к гротескной проблеме, которая уже ожидала Найджела снаружи холодильной камеры, дополнительных трудностей.

Сорн, очевидно, привык выступать в роли гида. Названия, цифры, сравнения обильно сыпались с его языка почти бездумно. Но у Найджела создалось впечатление, что при этом машинальном потоке слов голова его занята совсем другим. Однажды или дважды он с удивлением заметил в глазах молодого человека странный взгляд. Страха, что ли? Может, боли? Или это было выражение более сложной борьбы эмоций? Внезапно Найджел задумался: уж не Сорн ли убил собаку Баннета? Он произнес:

- Ну, сдается мне, пора заняться делом, дабы отработать мой гонорар.

- Что? Ах да, Траффлис,- рассеянно проговорил Габриэль.

- С другой стороны, я не смогу много сделать, пока мистер Баннет не сообщит побольше фактов.

- Нет, конечно. Если желаете, я могу показать вам... э... место, где обычно находился пес,- предложил Сорн, открывая прочную дверь и пропуская Найджела.- Давайте поднимемся в кабинет Баннета. Возможно, он уже появился.

Но им не удалось подняться к Баннету. Пока Сорн запирал дверь морозильной камеры, до их слуха донеслись какие-то приглушенные крики. До Найджела дошло, что рев машин немного поутих, перейдя во вполне приемлемый для человеческого уха гул. Он автоматически глянул на свои часы. Три минуты шестого - почти конец рабочего дня.

Неожиданно какой-то мужчина с диким взглядом ринулся к Сорну и, запыхавшись, что-то ему сказал. Найджел успел разобрать лишь два последних слова: "давильный чан". И мужчина снова заторопился прочь уже вместе с Сорном, следующим за ним по пятам. Найджел поспешил за ними.

Несколькими секундами позже он уже снова карабкался на платформу, где находились чаны. Мистер Барнес был уже там и чертыхался, адресуясь к небольшой кучке людей внизу, пытающихся тоже забраться на платформу. Рядом с главным пивоваром стоял человек, чей грязно-голубой комбинезон, казалось, усугублял бледность его лица. Люк давильного чана был открыт. Мистер Барнес указал на него судорожным движением указательного пальца. Сорн поднялся и заглянул вовнутрь. Найджел увидел, как он напрягся и отпрянул, словно собирался упасть в обморок. Ему помогли спуститься, и Найджел занял его место.

Внутри медного чана было темно, но не настолько, чтобы не различить, что на него скалится наполовину развалившийся скелет, но на этот раз отнюдь не собаки. То, что осталось от человека, было облачено в намокшие лохмотья обеденного пиджака и накрахмаленной манишки.

Найджел оторвал взгляд от неприятного зрелища и спрыгнул обратно на платформу. Мистер Барнес и чистильщик чана уставились на него с беспомощным выражением глаз, свойственным людям, столкнувшимся с чем-то ужасным.

- Вы уже позвонили в полицию и врачу?- спросил Найджел, хотя, пока это говорил, уже понял, что если врач кому-то и нужен, то уж никак не тому, от кого там, в чане, остались одни кости.

- Да, сэр,- ответил главный пивовар.- Я вот сказал Перси...

- Поймите же, мы должны достать его! Мы не можем...- Сорн был весьма близок к истерике.

Найджел схватил его за плечи и сильно встряхнул.

- Возьмите себя в руки!- приказал он.

Сорн вымученно провел ладонью по лбу, затем вперил в Найджела странный взгляд; его тело вновь напряглось. Выговаривая слова с нарочитой серьезностью, как подвыпивший человек, он прошептал:

- Вы знаете, кто это там?

- Нет,- ответил Найджел,- но, возможно, окажемся в состоянии выяснить.

Мгновение он пребывал в нерешительности, но затем, пробормотав себе под нос: "Нет смысла дожидаться полиции", велел чистильщику достать электрический фонарь и поискать внутри чана любые предметы, возможно там находящиеся.

- Только не трогайте... э... тела, но, если что-то окажется в карманах, достаньте. И наденьте перчатки, перед тем как спуститесь. Ни к чему увеличивать количество отпечатков снаружи чана.

- Отпечатки пальцев?- уточнил мистер Барнес, в сомнении почесывая подбородок.- Вы это к тому, что здесь что-то вроде убийства?

- Никто не залезет в люк по чистой случайности, и никому не придет в голову покончить с собой столь фантастическим способом,- раздраженно заметил Найджел.

- Это верно,- согласился мистер Барнес. А немного погодя спросил: Должен ли я послать человека заглянуть в слив?

- В слив?- недоуменно произнес Найджел.

- Вот именно, где сток в канализацию. Ведь любые мелкие предметы могут проскользнуть в дренажную трубу, когда сливается отстой.

- Верно. Нет, пока обождите.- Найджелу пришло в голову, что поиски улик в отстойнике лучше производить под его непосредственным наблюдением.

В это время чистильщик залез в чан и оттуда донесся глухой протяжный звук. Обычно летаргический мистер Барнес ринулся к люку с неожиданной живостью. Чистильщик передал ему какой-то предмет.

- Гляньте-ка сюда, мистер Барнес,- это часы хозяина... они были прикреплены к его жилетке,- проговорил он хриплым шепотом, но его слова достигли ушей всех, стоявших внизу, и были встречены отрывистыми тихими возгласами.

- Хозяина?

- Сам хозяин!

- Он там!

- Нашли его часы.

- Кто-то засунул хозяина в давильный чан.

- Ого, неужто запихнул? Вот это да!

Найджел изучал лица собравшихся. Главный пивовар казался ошеломленным, его мозги с трудом усваивали происходящее. Габриэль Сорн выглядел, как если бы производил расчеты, от которых зависела его жизнь.

Чистильщик вылез из люка, моргая от яркого света, затем извлек из глубоких карманов комбинезона вечную ручку, пенсне, стеклышки в котором отсутствовали, немного мелочи и электрический фонарь. Найджел заставил его разложить эти вещи в ряд на полу.

Мистер Барнес протянул было руку к пенсне, но тут же отдернул, словно это была собака неизвестного нрава.

- Очки мистера Банкета, готов поклясться,- проговорил он.- И ручка его тоже... "Вотермен". Это доказывает, что там он...

- Боюсь, будет не так просто доказать, что вы правы,- возразил Найджел. Он понял, что многие из окружающих в глубоком шоке. А для такого нервного типа, как Сорн, все это вообще может плохо кончиться. Поэтому начал говорить монотонным, лишенным эмоций голосом лектора: - Для идентификации личности необходимо...

Но охваченной смятением аудитории слушать его не пришлось.

В этот момент раздался топот, и вскоре к ним приблизились здоровенный бледнолицый полицейский инспектор, сержант, и, к удивлению Найджела, доктор Каммисон.

Инспектор грузно вскарабкался на платформу, с раздражением и подозрением взирая на небольшую группу столпившихся людей. Найджел почему-то знал, что инспектор собирается задать вопрос: "Ну, в чем, собственно, дело?" И точно, спросил слово в слово. Но поскольку, видимо, никто не был готов вразумительно ответить на такой, казалось бы, простой вопрос, Найджелу пришлось это взять на себя.

- Тело в чане.

Инспектор полыхнул на него негодующим взглядом, затем, обескураженный выражением серьезности на его лице, произнес:

- Тело, хм? Ну, тогда по порядку.- Он извлек блокнот и громким, вызывающим голосом задал вопрос: - Кто нашел?

Чистильщик судорожно сглотнул и ответил:

- Я, сэр.

- Как зовут?

Инспектор записал его имя и адрес, затем то же самое проделал с Сорном и главным пивоваром. После чего с особой подозрительностью во взгляде повернулся к Найджелу:

- А вас как зовут, сэр?

- Найджел Стрэнджвейс.

- Один из работающих?

- Нет, я...

- Так я и думал. А могу я спросить, что у вас тут за дела?

Раздраженный напыщенным, агрессивным тоном этого человека, Найджел торжественно сообщил:

- Ну, я здесь для того, чтобы повидать одного человека в связи с делом об одной собаке.- Но поскольку нижняя челюсть инспектора отвисла, а лицо его залила краска гнева, не удержался и добавил: - Говоря словами поэта, видимо, "этим человеком был тот, кто умер".

Глава 3

Когда рассудок к смерти попадает в плен,

Груз мыслей тут же обратится в тлен.

А человек из плоти, в коем жизни свет,

Убитым будучи, оставит лишь скелет.

А.Э. Хаусман

- Вы пришли, чтобы повидать кого-то насчет собаки?- уточнил инспектор, когда к нему вернулся дар речи.- Вы что, ждете, будто я приму это всерьез, дав вам возможность позабавиться на мой счет?

Вопрос был далеко не риторическим - в это мгновение инспектор выглядел по-настоящему опасным. Найджел разозлился на себя, что поддался искушению подковырнуть полицейского чина при исполнении им служебных обязанностей.

- Нет, я говорю совершенно серьезно. Хотя, конечно, мне не следовало излагать дело подобным образом.- И Найджел вкратце поведал о миссии, на которую его подбил Баннет.

- Мистер Стрэнджвейс - частный сыскной агент. Он ассистировал полиции в нескольких случаях. Его дядя - помощник верховного комиссара,- объяснил доктор Каммисон, наблюдавший за происходящим с едва заметным подергиванием мышц на обычно невозмутимом лице.

- Очень хорошо,- холодно констатировал инспектор.- Нам лучше приступить к работе. Меня зовут Тайлер, между прочим, а это сержант Толлворти. Кто покойник?

Тело еще не идентифицировано - так по крайней мере я могу утверждать,сообщил Найджел.- Но в чане найдены некоторые вещи, которые мистер Барнес идентифицировал как принадлежащие мистеру Юстасу Баннету. Они вот здесь.

При упоминании Банкета у сержанта Толлворти вырвалось восклицание вроде "Храни нас господь!", и даже инспектор выглядел слегка потрясенным. Однако вскоре он оправился.

- Эти вещи не следовало трогать,- заявил инспектор, осуждающе глядя на Найджела.- Кто их извлек?

- Чистильщик,- быстро ответил Найджел.- Но за это я несу ответственность.

Инспектор быстро повернулся к чистильщику и обратился к нему громким, задиристым голосом, который явно приберегал для представителей рабочего класса:

- Ты доставал, хм? Опиши их точное местоположение!

Чистильщик нервно облизал губы и начал:

- Ну, сэр, они были... значит, так. Цепочка часов прикреплена к пуговице жилета, часы - на конце цепочки. Деньги - в кармане брюк, а фонарик - в кармане пиджака. Вечная ручка колпачком была зацеплена за внутренний карман. Очки я вытащил вот за эту штуковину, что цепляется за ухо,- вот на этой стороне головы, сэр, видите?

- И это все что ты нашел?

- Да, сэр!

- Уверен, точно?

- Чего? Вы о...

- Обыщи его, сержант!

Инспектор Тайлер не желал ничего слушать. Чистильщику пришлось подчиниться и подвергнуться капитальному осмотру, как личному, так и по части содержимого карманов.

- А теперь,- произнес инспектор, когда с обыском было покончено,дай-ка мне фонарь. Я сам гляну, что там, внутри чана.

Небольшая группа на платформе стояла тихо и неподвижно, пока он с трудом залезал в люк. Всех удивило, что инспектор сразу полез внутрь, не удосужившись сначала хотя бы мельком глянуть через люк на жуткие останки, находящиеся на дне. Потом послышалось шарканье его ног внутри. Затем тишина. Казалось, он там находится бесконечно долго. Сорн нервно теребил пальцы. Наконец в люке появилось лицо инспектора - бледнее, чем было, с капельками пота на лбу под козырьком фуражки. Рассчитанными, громоздкими движениями он выбрался наружу, немного постоял, отряхивая униформу, наконец повернулся к главному пивовару.

- Гм. Это вентиляционное отверстие, или выводная труба, ну, словом, куда выходит, как это называется?

- Отстойник,- подсказал мистер Барнес.- Если вы хотите улики, то...

- Толлворти, возьми кого-нибудь, кто покажет тебе эту кучу отходов, и основательно в ней покопайся. Ну, а сейчас, кто тут за главного?

- Так сказать... похоже, что я,- доложил мистер Барнес,- раз уж хозяин... того, и мистер Джо в отпуске...

- Очень хорошо. Мне вскоре понадобится помещение для допроса свидетелей. Что скажете? Кабинет Баннета подойдет?

- Ох, хозяин никогда на такое не согласился бы!- воскликнул мистер Барнес в явном шоке от одной этой мысли. Влияние Юстаса Баннета умирало с трудом.

Инспектор оставил его протест без внимания.

- Если хотите провести предварительное обследование, доктор, то вам лучше сделать это сейчас. Хотя я не представляю, какая с того будет польза. Уж больно мало осталось для осмотра,- добавил инспектор мрачно.- Только ничего не двигайте, сэр, пожалуйста. Наш фотограф будет через минуту.

Доктор Каммисон на момент смешался, словно хотел что-то сказать, но затем передумал и скрылся в люке.

- А теперь, когда вы видели мистера Баннета в последний раз?- задал общий вопрос Тайлер.

- Сегодня его здесь не было,- сообщил главный пивовар.

- Вы уверены?

- Почти наверняка. Клерк в справочной скажет вам, что его здесь не было. Будь хозяин поблизости, уж мы бы это знали, не сомневайтесь.

- Мистер Баннет никогда не был тем, чье присутствие осталось бы незамеченным,- добавил Габриэль Сорн.

Инспектор обратил на него полыхающий подозрением взгляд и, казалось, вечность созерцал таким образом. Сорн не слишком хорошо выдержал это испытание.

- В какое время утром приходят работники?

- Самые первые - в пять часов.

- Мне понадобятся эти люди. Они на работе?

- Нет. К этому времени, должно быть, нет.

- Ну тогда пошлите за ними, пожалуйста.

Главный пивовар спустился по лестнице, и было слышно, как он говорит кому-то внизу, чтобы, бога ради, послали за таким-то и таким-то и доставили в темпе на пивоварню - ноги в руки!

Дабы инспектор не отождествил из слов мистера Барнеса себя с самим Господом, Найджел поспешил сказать:

- Прошлым вечером мистер Баннет был на вечеринке У Каммисонов. Ушел вместе с женой между одиннадцатью и пятнадцатью минутами двенадцатого. Это хоть какая-то зацепка для начала. Мне он сказал, что утром не собирается быть на пивоварне, но намерен встретиться со мной во время перерыва на чай.

Маленькие светло-голубые глаза инспектора оценивающе оглядели Найджела.

- Вы удивились, что мистер Баннет не выполнил своего обещания?

- Нет. Я думал, он вот-вот появится. Мистер Сорн был так добр, что начал показывать мне завод.

- И мистер Баннет не оставил вам сообщения?

- Нет, насколько мне известно.

- Гм, весьма странно.- От инспектора исходила такая подозрительность, что казалось, подобно темному туману, она пропитала все вокруг и проникала до мозга костей во всех, кто его слушал.

Найджел охарактеризовал его про себя как человека амбициозного, чьи амбиции удовлетворялись недостаточно быстро, что и делало его столь невыносимым.

- Первым делом,- продолжал между тем инспектор,- надлежит установить личность и зафиксировать время смерти со всей доступной нам точностью.

- Но это обещает вылиться в далеко не сиюминутную работенку,- сухо вклинился в разговор Герберт Каммисон, выбираясь из чана.- Вся плоть выварилась, так что мы не можем прибегнуть к помощи родимых пятен. Нижняя челюсть и часть мелких костей отстали. Несомненно, мы их все отыщем, но некоторое время уйдет на воссоздание скелета. К счастью, одежда удержала большую часть костей вместе. Если есть какая-то врожденная их деформация или залеченные места, я их найду, когда сделаю подробное исследование, и это, возможно, станет для вас зацепкой. На данный момент могу лишь сказать следующее: останки, по-видимому, того же роста и комплекции, как у Баннета, одежда вроде тоже его, цвет волос похожий. Как вы заметили, тело попало на паропровод внутри давильного чана. Одного жара этой трубы достаточно, чтобы сжечь всю плоть, соприкоснувшуюся с ней. Между прочим, то, что тело попало на трубопровод, предотвратило падение его на дно чана во время спуска содержимого, а посему дренажную трубу не заблокировало, слив был осуществлен без помех. Кстати, а где зубы?

- Зубы? Ах, я это тоже заметил,- медленно произнес инспектор.

- У Баннета, я знаю, были целиком искусственные зубы, как верхние, так и нижние. Верхняя челюсть и отставшая от черепа нижняя - там, внутри чана, но обе без зубов. Надо найти эти зубы. Они могут стать лучшим способом идентификации.

- Я займусь этим, сэр,- пообещал инспектор и спросил в свою очередь, как бы напоминая: - А сейчас что скажете о времени смерти?

- Ничем не могу помочь. Посмертное вскрытие здесь тоже ничего не даст. Внутренних органов для осмотра попросту нет, так что... Все что могу сказать - тело, должно быть, находилось в этом чане часов шесть, по меньшей мере, чтобы дойти до такого состояния.

Инспектор повернулся к мистеру Барнесу:

- Они открывают этот люк, прежде чем запустить в него всякую там муру ячмень и прочее - по утрам?

- Нет.

- И в какое время начинается процесс кипячения?

- В восемь утра.

- Что означает - насколько мы можем сказать в настоящее время,- если это тело мистера Баннета, то его поместили туда между одиннадцатью пятнадцатью прошлого вечера и восемью часами нынешнего утра.- Осознав, что его внимательно слушают, инспектор пришел в более хорошее настроение.Мистер Барнес, я хочу узнать имя и адрес вашего ночного сторожа... Благодарю вас. Сейчас для вас тут пока нет больше работы, доктор Каммисон. Я вот думаю, не будете ли вы возражать насчет того, чтобы позвонить вдове... миссис Баннет? Вы их лечащий семейный врач, поэтому это будет выглядеть вполне естественно. Только не пугайте славную леди. Просто поинтересуйтесь, когда ее муж покинул дом нынешним утром. Можете использовать предлог, мол, мистер Стрэнджвейс беспокоится, почему мистер Баннет не сдержал обещания... или что-нибудь еще.

- Что ж, хорошо,- согласился Каммисон.

- Один момент, доктор,- произнес Тайлер,- прежде чем вы уйдете. Не кажется ли вам это похожим на самоубийство или инцидент? Вряд ли стоит об этом спрашивать, но все-таки...

- Об инциденте не может быть и речи,- отрезал Каммисон.- Самоубийство? Это означало бы, что несчастный малый забрался в чан, закрыл люк, что нельзя сделать изнутри, затем улегся и стал ждать, когда сварится заживо. Если же люк оставался бы открытым, это кто-нибудь заметил бы еще до загрузки чана. То же самое можно сказать, если бы он запрыгнул внутрь в течение дня, после того, как процесс кипячения начался: люк остался бы открытым, о чем было бы доложено сразу же по обнаружении.

- Никто не сообщал о чем-либо подобном, мистер Барнес?- поинтересовался инспектор.

- Нет. Я наведу справки завтра, если желаете, и выясню точно.

- Да уж, будьте добры.

- Можете мне поверить на слово: самоубийство теоретически возможно, но применительно к мистеру Баннету полностью исключается.

- И я такого же мнения,- согласился Тайлер,- и то же самое можно сказать относительно тела, гм, теоретически. Я имею в виду, что это может быть кто угодно, но практически - определенно тело мистера Баннета. Не так ли?

- Я бы не стал так далеко заходить в своих утверждениях,- уклончиво отозвался Каммисон, в котором проснулась профессиональная осторожность.Между прочим, надо обратить внимание еще на один момент. Убийца не мог бы пропихнуть жертву через люк, не приведя ее сначала в бессознательное состояние. Если это был наркотик, яд или анестезия, тут я помочь вам не в состоянии. Если использовалось нечто такое, что могло отразиться на костной структуре - например, удар по голове,- тогда мой осмотр, возможно, даст вам ниточку.- Изложив это, Герберт Каммисон отправился к телефону.

Вскоре прибыли и начали работу фотограф и дактилоскопист. Найджел смотрел на них отсутствующим взглядом, пытаясь уловить то, что затаилось на задворках сознания. Давильный чан? Кипячение? Ах да!

- Сорн, вы вроде говорили, что сегодня в этом чане было три отдельных кипячения?

- Да.

- И каждое по два с половиной часа?

- Ну более-менее. Да.

- Послушайте, инспектор, Каммисон утверждал, что тело не дошло бы до такого состояния, если бы не подвергалось кипячению, по меньшей мере, шесть часов. А это означает, что тело находилось в чане во время всех трех кипячений. Следовательно, можно предположить, что его туда поместили еще до восьми часов утра.

- Да, сэр! Более чем вероятно. Я, правда, не знал, что было три отдельных кипячения. Думал, что чан непрерывно работал весь день.

Найджел чувствовал, что могут быть и другие мысли, вытекающие из этого обстоятельства, но он слишком устал, чтобы их отслеживать.

В этот момент появился сержант Толлворти, раскрасневшийся, грязный и преисполненный триумфа. Его честная голова плотно сидела на кирпичного цвета шее. В носовом платке он что-то осторожно нес. Сержант развернул платок, представив на обозрение отвратительные на вид предметы: две покоробленные, побитые и изуродованные зубные пластины с остатками зубов, а также выпавшие зубы, кольцо-печатку и несколько небольших костей.

- Узнаете кольцо?- Тайлер мотнул головой в сторону мистера Барнеса.

- Это хозяина... все верно. Его вензель... видите?

- Должно быть, соскользнуло с кости пальца, когда плоть разъело. Сержант, пусть ребята из лаборатории заберут тело; я прибуду в участок через полчаса... А, вы здесь, доктор? Ну и что она сказала?

Найджел подсознательно ощутил, как сгущается атмосфера. Черные брови мистера Барнеса сошлись на переносице, Габриэль Сорн пристально уставился на тыльную сторону своей правой ладони, даже инспектор, утратив, казалось, часть своей профессиональной сдержанности, не скрывал явного интереса. Только лицо Герберта Каммисона оставалось таким же невыразительным, как всегда, и тон был точно таким же, как если бы произносил избитое: "Следите, чтобы пациент находился в тепле,- всего лишь легкая простуда - никаких оснований для тревоги". Но он сказал:

- Миссис Баннет сообщила, что сегодня еще не видела мужа. Он не явился к завтраку.

- Не был за завтраком?- воскликнул инспектор.- Вы хотите сказать, что покойный весь день отсутствовал дома, а его жена ничего не предприняла в связи с этим?- Он свирепо полыхнул взглядом на Каммисона, словно бы доктор был повинен в неестественном поведении миссис Баннет.

- Похоже, что так,- невозмутимо подтвердил Герберт.- Но вам лучше спросить у нее самой. Если желаете, можем отправиться туда прямо сейчас. Я обрушу на нее новость о нашем открытии, а затем, если она окажется в состоянии отвечать на вопросы, то вам и карты в руки.

Инспектор сделал еще несколько распоряжений и собрался уходить.

- Я должен попросить вас оставаться на месте, мистер Барнес. Переговорив с миссис Баннет, я вернусь, чтобы осмотреть кабинет ее мужа и допросить этих людей. Вы уж, пожалуйста, будьте наготове.

Мистер Барнес выглядел еще более подавленным, чем прежде.

- Все верно. Я должен торчать здесь на случай, если понадоблюсь властям. Целый день варки пива насмарку. Одного этого хватит, чтобы разбить сердце.

"Что ж,- подумал Найджел, когда главный пивовар поплелся прочь,- исходя из натуры Юстаса Баннета это, возможно, наиболее прочувствованная точка зрения на события нынешнего дня". Сам он разрывался между отвращением и любопытством. Мертвый Юстас Баннет куда лучше, нежели живой,- в том не могло быть никакого сомнения, и Найджел не испытывал никакого желания выслеживать того, кто с ним покончил. Однако он чувствовал себя каким-то образом вовлеченным. И не только из-за случая с Траффлисом. Он не мог забыть странной сдержанности Софии Каммисон и еще более странного момента, когда она, положив ладонь на его руку, попросила больше не задевать мистера Баннета. Найджелу тогда еще показалось, будто сам Страх прикоснулся к нему леденящим перстом. Так что же, этот страх передался ему от Софии? "Ну нет,подумал он, нетерпеливо откидывая прядь волос со лба,- всему виной лунный свет. Придет же такое в голову!"

- Ну, мне, пожалуй, пора,- произнес он.

- Ты не желаешь пойти с нами?- неожиданно предложил Каммисон.

Инспектор нахмурился:

- Чего ради, сэр? Вот уж не знал, что мне понадобится...

- Но поймите,- перебил его Каммисон.- Стрэнджвейс уже повязан в этом деле. Случай с Траффлисом может иметь прямое отношение к смерти Баннета... или еще чьей-либо смерти... что вы сейчас расследуете.

- О, пустое, сэр! Это лишь запутывает узел. Больше нас никто не просит сгущать краски и усложнять себе работу,- с раздражением возразил инспектор.

Каммисон терпеливо проговорил:

- Это, конечно, может быть совпадением. Но разве не странно, что в течение последних двух недель сначала собака, а затем и ее хозяин оказались убиты одним и тем же способом? Разве невозможно такое, что смерть Траффлиса оказалась "генеральной репетицией" гибели Баннета?

Даже на инспектора не смогло не произвести впечатления такое предположение, тем более что Каммисон изложил его спокойным, деловым тоном.

- Ну, сэр, может, здесь что-то и есть,- замялся он.- Но я люблю делать мою работу обычным порядком, и...

- Ох, чтоб меня! Инспектор, это же убийство, а не случай нарушения дорожного движения! Если вы хотите легализировать ситуацию, то позвоните вечером в Скотленд-Ярд сэру Джону Стрэнджвейсу, и тот даст вам наилучшие характеристики на Найджела.

Кончилось тем, что Найджел вместе с Гербертом и полицейским инспектором направились к выходу из пивоварни. Найджел заметил, что его мнения на сей счет никто не спросил. Вероятно, оба, Тайлер и Каммисон, сочли само собой разумеющимся, что он, будучи любителем, рвется, как ищейка с поводка, пойти по следу. Ох, ну и ладно!

Дом Банкетов находился лишь в минуте ходьбы от пивоварни претенциозное строение из красного кирпича на окраине городка, кричаще утверждающее себя на фоне степенной важности Майден-Эстбери. "Обитель, вполне соответствующая покойному владельцу",- подумалось Найджелу.

Доктор Каммисон оставил их в гостиной, а сам отправился поговорить с миссис Баннет. Инспектор прочно уселся на стул, прямой как палка, положив руки на колени и глядя прямо перед собой. Найджел беспокойно рыскал по комнате, подсознательно фиксируя в памяти обстановку. Его внимание привлек фотопортрет на каминной полке: голова и плечи мужчины средних лет, округлое лицо, густо набриллиантиненные волосы с пробором посредине, военные усики, лишь наполовину скрывавшие безволие небольшого слишком чувственного рта. Найджелу показалось, что этот человек даже на гражданке предпочел бы оставить за собой военное звание, наслаждаясь всякий раз от одного к нему обращения "капитан такой-то". Тип несомненно общительный, любитель компаний, выпивки, скабрезных анекдотов, но достаточно искренний. По профессии может быть кем угодно - фермером-неудачником или успешным коммивояжером...

- Не знаете, кто это?- спросил он у инспектора.

- Джо Баннет... брат мистера Баннета.

- Великий боже! Он же ни капельки не похож на Юстаса. Совсем другой характер. Хотя есть некоторая схожесть в чертах, если повнимательнее вглядеться.

Найджел вспомнил признание Софии Каммисон, что они с Гербертом любят Джо. Теперь это его поразило - младший Баннет вроде бы не должен соответствовать их вкусу. Он все еще размышлял об этом, когда в дверях появился доктор Каммисон.

- Миссис Баннет будет сейчас готова к разговору с вами. Я сказал ей, что мы очень боимся, как бы с ее мужем не случилось несчастья. Желательно не посвящать ее в особо неприятные детали.

- И как она восприняла известие?- поинтересовался инспектор.

- Ну, естественно, для нее это сильный шок,- сказал доктор Каммисон, но Найджел уловил в его ответе что-то недосказанное.

Инспектор тоже с любопытством глянул на доктора, как бы ожидая от него каких-то уточнений. Однако Каммисон молча повел их в комнату миссис Баннет.

Пока инспектор приносил свои соболезнования, Найджел внимательно рассматривал Эмили Баннет - ее изумленные глаза, подернутые лихорадочным румянцем щеки, дрожащие руки, неприбранные волосы и аляповатую одежду. Уголки слабовольного рта женщины слегка подергивались. Все это опять ему кого-то напомнило, вот только кого? Уж никак не убитую горем вдову. Скорее одну из тех подавленных, одиноких странных старых дев, которые после беспорочной жизни в один прекрасный день ломаются, начинают пить и выкрикивать ругательства посреди улицы, приводя в смущение полисменов, которым приходится забирать их в участок. Найджел видел одну такую много лет назад в Пимлико, когда ее тащили чуть ли не волоком.

Между тем инспектор Тайлер обратился к миссис Баннет:

- Итак, мэм, вы говорите, что не видели вашего мужа с тех пор, как вернулись сюда прошлым вечером в одиннадцать двадцать. Вы сразу же отправились в кровать. Ваш муж, который спит отдельно, заявил, что у него еще есть кое-какая работа, и вы не слышали, как он лег спать. Все верно?

- Да, сэр.

Это "сэр" и обыденность тона миссис Баннет - резко отличающиеся от робкого, но подобающего леди голоса, каким она изъяснялась накануне вечером,- поразили

Найджела. Должно быть, смерть Юстаса Баннета освободила Эмили от его мелочной опеки и вечной дрессировки - сейчас она наконец стала сама собой. Перед ними проявлялась подлинная Эмили Баннет.

Инспектор тоже был слегка сбит с толку словом "сэр". И вследствие этого начал говорить громче, агрессивнее, как разговаривал с чистильщиком на пивоварне.

- Из сказанного вами следует, что ваш муж не спускался к завтраку, а позже вы обнаружили, что и его постель осталась нетронутой. Тогда почему же вы не предприняли в связи с этим никаких действий? Почему не позвонили на пивоварню, чтобы что-нибудь выяснить?

Казалось, полицейские нотки в его голосе напомнили Эмили, что она как-никак "леди", потому что женщина опять заговорила мурлыкающим тоном.

- Да, то есть, я имею в виду, нет. Видите ли, мой муж терпеть не может никакого вмешательства. Ему бы пришлась не по душе... даже мысль, что я навожу о нем справки. Если бы он узнал, что я звонила на пивоварню, он здорово рассердился бы.

- Но неужели тот факт, что его постель осталась нетронутой, не поразил вас как... как нечто необычное, скажем так?

Пальцы миссис Баннет нервно стиснули платочек. Щеки залились краской еще больше. Наконец она подняла голову и произнесла срывающимся голосом, в котором звучал, однако, вызов.

- Ну, это не было столь уж необычным. Для меня. Такое случалось и прежде.

- Что за дьявольщина?..

Доктор Каммисон прервал всплеск эмоций инспектора, спокойно поинтересовавшись:

- Вы имеете в виду, что ваш муж... повадился посещать других женщин?

- Да.- Голос миссис Баннет стал еле слышен.- Поскольку он не мог приводить их сюда, то обычно отправлялся в Париж и там проводил свои отпуска с другими женщинами. Он даже не давал себе труда скрывать это от меня...Тут ее голос дрогнул, и она наконец расплакалась.

После этого мужчины не стали затягивать своего визита. Инспектор лишь спросил, не подскажет ли миссис Баннет, как ему связаться с Джо Банкетом, возвращение которого из отпуска сейчас крайне необходимо. Но Эмили ничего не знала о его передвижениях. Ей было известно лишь то, что он отплыл из Поулхемптона и, должно быть, плывет на юг. Так что Тайлеру предстояло известить все порты, куда тот мог зайти.

Служанка Банкетов показала, что слышала, как накануне вечером хозяин с хозяйкой вернулись домой в одиннадцать двадцать, после чего она тут же отправилась спать. Еще инспектор справился о фамилии дантиста Банкетов, чтобы можно было идентифицировать найденные зубные протезы. Задав еще пару вопросов, они удалились. А поскольку как раз подошло время аутопсии, Тайлер тут же покинул своих спутников.

- Миссис Баннет отнюдь не выглядит женщиной с разбитым сердцем,произнес Найджел, когда они остались вдвоем с Каммисоном и стали подниматься по крутой, узкой улице.- Похоже, для нее это избавление от пут. Как исход евреев из Египта!

Герберт Каммисон зорко глянул на него.

- Знаешь, как она отреагировала на мои слова, что ее муж, возможно, мертв? "Мертв? Юстас мертв? Вы мне правду говорите? Он и в самом деле наконец-то мертв? Не могу в такое поверить!" Конечно, это был шок, вряд ли она осознавала, что говорит,- многозначительно добавил доктор.

- Конечно нет,- согласился Найджел столь же многозначительно.

- Могу сказать тебе больше. Она выглядела так, словно я принес ей подарок. Вспыхнула, волосы рассыпались, оживилась... Ты ведь, полагаю, тоже заметил, как она разговаривала?

- Да уж!

- Смешно. Я никогда не подозревал в ней такое. То-то и оно! Но слушай, Найджел, ни словечка об этом Тайлеру.

Этот человек слишком амбициозен. Он заинтересован лишь в одном побыстрее произвести арест, а до всего прочего... Да он просто упечет в тюрьму миссис Баннет на основании того, что я тебе сейчас рассказал. Сержант Толлворти - славный малый. Я частенько играю с ним в крикет. Но надо следить за каждым своим шагом, когда имеешь дело с Тайлером, уж поверь мне. Для этого человека существует лишь одно слово...- И доктор Каммисон отпустил непечатное словечко.

Глава 4

Ущипнуть не за что, голодный плут

с тощей рожей,

Пособие по анатомии.

У. Шекспир. Комедия ошибок

- Вы и в самом деле любите пить кофе с пола?- спросила София Каммисон.Рядом с вами столик.

Найджел поднял чашку с пола и стал держать ее на весу. Он сидел в глубоком кресле, прислонившись спиной к одной ручке и перевесив ноги через другую. Ковер возле кресла был засыпан табачным пеплом. Глянув на все это, София выразительно вздохнула.

Найджел действительно был неопрятным созданием. Что толку расставлять пепельницы во всех стратегически важных пунктах дома, если он их попросту игнорирует? Странно, конечно, что София все еще в состоянии реагировать на такие смехотворные мелочи, после того что рассказал ей Герберт, пока она переодевалась к обеду. Юстас Баннет мертв, а она кручинится из-за сигаретного пепла. Прах к праху, пепел к пеплу. Хотя, возможно, София все еще не может поверить в услышанное.

- О чем вы думаете?- спросил Найджел.

- Да вот размышляю, как глупо с моей стороны возмущаться из-за пепла от ваших сигарет, когда... когда случилось такое...

- Сигаретный пепел? Ах, прошу прощения! Какой ужасный беспорядок я сотворил. Поистине я неряха, каких мало!

Лицо Найджела приняло комически огорченное выражение, как у маленького мальчика, готового расплакаться. Он выбрался из кресла, чуть не пролив при этом кофе, достал совок и щетку из камина и принялся подметать пепел с ковра.

Миссис Каммисон посмотрела на него поверх своего вязания. Найджел был полностью поглощен тем, что делал; его неуклюжие движения одновременно и тронули и рассердили ее. Как же по-детски выглядят мужчины, когда на полном серьезе занимаются пустяковыми вещами! Невозможно было даже представить, что это покрасневшее от смущения, неуклюжее создание, так неумело обращающееся с совком и щеткой, умеет ловко выслеживать убийц, воссоздавая в своем воображении, как в зеркале, их искаженное видение мира, написало талантливую книгу о поэтах каролингской эпохи и стало мужем одной из самых замечательных женщин нынешнего века.

- Зачем вы это делаете?- внезапно спросила она.

- Делаю - что?- опешил Найджел, вставая с колен и с удивлением глядя на нее.- По-моему, это самое меньшее, что я могу, дабы возместить ущерб, причиненный мною вашему прекрасному ковру.

- Да я не об этом,- отмахнулась София, немного раздосадованная намеком на то, что она из тех женщин, которые слывут неистовыми домохозяйками.- Я имею в виду, зачем вы впутались в это дело... расследование преступления?

- Иногда ничего другого, кроме как "впутаться", просто не остается,небрежно ответил он.

Пальцы Софии Каммисон на миг прекратили вязание. Но когда продолжили работу, их движения перестали выглядеть чисто механическими. Найджел даже подумал: "Она как бы мгновенно послала им сообщение: "Не останавливайтесь! Вяжите, говорю я вам! Именно сейчас вы не должны прерывать свое занятие!" Вслух же София сказала:

- Но это лишь иногда. Почему вы всегда вмешиваетесь?

- Ох, от нечего делать, как полагаю. Похоже, это единственная профессия, которой подходит классическое образование.

- Вы просто смеетесь надо мной. А я говорю вполне серьезно.

- И я тоже. Сейчас объясню. Если в пору безмятежной юности, как ее величает один из моих шутников-дядей, вам доводилось делать перевод с латыни, то, представьте, это очень похоже на криминальное расследование. Перед вами длинное предложение, на первый взгляд просто набор слов. Преступление на первый взгляд выглядит ничем не лучше. Подлежащее - убитый человек, глагол - modus operandi, способ совершения преступления, дополнение,- мотив. Это три составляющие каждого предложения и каждого преступления. Сначала вы находите подлежащее, затем высматриваете глагол, и они, оба, ведут вас к дополнению. Но вы еще не открыли преступника значение целого предложения. Тут на помощь приходят придаточные предложения, которые могут быть как ключами, так и "подсадными утками". Вы должны отделить одно от другого, воссоздать их так, чтобы уяснить смысл написанного, или содеянного. Подобное упражнение - лучшее обучение для детектива.

- Но в действительности,- воскликнула София, сбитая с толку услышанным,- это звучит ужасающе сухо и излишне хладнокровно. Вы напрочь исключили человеческий элемент!

- О нет, не исключил,- возразил Найджел.- Конечно, сказанное лишь аналогия, а ни одна аналогия не может быть истинной абсолютно по всем пунктам. Но... вернемся к классическому образованию. Вы учитесь писать сочинения на латыни и греческом в стиле некоторых авторов. И первое, что понимаете,- все эти лучшие авторы постоянно нарушают правила учебников грамматики, причем каждый сообразно своему характеру. В той же степени это верно по отношению к преступнику - каждый убийца особенный. Чтобы написать хорошее сочинение, требуется нечто большее, чем поверхностное подражательство, нужно проникнуть в голову и забраться под кожу вашей модели. Вы должны пытаться думать и чувствовать как Тацит или Ливии, Цицерон, Софокл или Вергилий. Точно так же детектив должен проникнуть в характер преступника, чтобы успешно воссоздать картину преступления.

Миссис Каммисон в изумлении уставилась на своего гостя. Действительно ли он верит во всю эту чепуху? Наконец до нее дошло: он заговаривает ей зубы, чтобы отвлечь от ужасающего видения растворившегося Юстаса Баннета мешанины из волос и костей внутри давильного чана. И действительно, на несколько минут ему это удалось, спасибо! Но что, если он при этом подозревает другое, то, о чем сама она не решается даже думать?.. Внезапно София поняла, что она ужасно боится Найджела. Ей захотелось, чтобы Герберт оказался рядом, но его вызвали к больному в самой середине обеда.

- Вы столько вяжете,- проговорил Найджел.- Должно быть, у вас целая куча племянников и племянниц?

- Да,- ответила София. Затем, как бы отвечая на невысказанный вопрос, который, как она чувствовала - и правильно,- таился за замечанием Найджела, добавила: - Мы с Гербертом решили не иметь детей, пока... пока не обустроимся лучше.

- А как давно вы женаты?

- Почти три года. Мы поженились, когда Герберт купил здесь практику на правах партнера.

- Вы станете очень хорошей матерью, как мне кажется.

София почувствовала, что больше не в состоянии поддерживать разговор на эту тему. В любой момент она могла бы разразиться слезами. И чтобы подавить эту слабость, вновь вернулась к тому, с чего начала:

- Но я не понимаю, почему вам так нравится охотиться за преступниками? Уверена, вы не можете этим наслаждаться. И для вас это не способ зарабатывать себе на жизнь. Вы что же, верите в справедливость или во что-то в этом роде?

Найджел отрешенно уставился в окно. "Привет,- сказал он себе.- Что бы это значило? Что за выпады в мой адрес? Что она пытается скрыть от меня... или от себя?" Потом опять повернулся к миссис Каммисон.

- Я не верю в абстрактную справедливость. Представьте себе, что некоторые преступления "справедливы", а иные деяния власть предержащих преступны. Я занимаюсь этим лишь потому, что расследование преступления дает мне уникальную возможность изучать людей, так сказать, увидеть их в обнаженном виде. Люди, вовлеченные в преступления - особенно в столь тяжкое, как убийство,- всегда настороже, постоянно находятся в состоянии необходимости себя защищать, и именно тогда, когда пытаются скрыть часть своих мыслей, невольно себя выдают. Даже вполне нормальные люди начинают вести себя в высшей степени ненормально.

- Это звучит как-то не по-человечески,- отозвалась София дрогнувшим голосом.

- Отнюдь. Нет ничего нечеловеческого в любопытстве. А мое - всего лишь продукт образования, научное любопытство. Однако, простите, я смущаю вас, разглагольствуя подобным образом. На самом деле я никакой не монстр. Говоря по правде, я мысленно настроился, и довольно основательно, не связываться с делом Баннета. Уверен, кто бы ни расправился с ним, он имел для этого веский предлог.

- Возможно, здесь ты прав,- пробасил голос позади Найджела,- но теперь я не стану отговаривать тебя бросить это дело.

Это не замеченный ими вошел доктор Каммисон. Его смуглое лицо с квадратной челюстью и тихие, раскованные, великолепно контролируемые движения, пока он закрывал дверь и подходил к ним, заставили Найджела подумать о черной пантере.

- Надо же,- отозвался он,- какая разительная перемена! Только сегодня утром ты уговаривал меня поставить крест на деле Траффлиса, а сейчас все наоборот! Как сказал старый Тацит: "Supervaeuus inter sanos medicus",- что в грубом переводе означает: "Врач среди вменяемых людей выглядит даже глупее, чем обычно".

- "Грубый" - это едва ли подходящее слово для такого перевода,- заявил доктор Каммисон; его белые зубы ослепительно сверкнули в столь редкой для него улыбке.- Смерть Траффлиса - это одно, а смерть Баннета - совсем другое.

- Они адекватны, если можно так выразиться.

- Видишь ли, многие хотели бы видеть Юстаса Баннета мертвым...

- И поэтому?

- Поэтому...

- Герберт!

Боль, прозвучавшая в голосе Софии Каммисон, поразила Найджела так, словно в него запустили тяжелым предметом. На миг он ощутил, что лишился дара речи. А Герберту даже изменила его обычная выдержка. Он в растерянности глянул на жену.

- Все хорошо, дорогая,- медленно проговорил он,- но...

- Поймите же наконец вы, оба,- заговорил Найджел, приходя в себя.- Я не хочу с треском вламываться в ворота ваших приватных неприятностей. Но мне стало очевидно с первых минут, как я сюда приехал, что у Софии есть что-то, связанное с Юстасом Баннетом.

- Я думала... не понимаю, как вы могли предположить такое?- поспешно возразила она.

- Просто обратил внимание: при каждом упоминании его имени вам приходится брать себя в руки, прикладывать усилия, чтобы ваше поведение выглядело нормально. Это очень заметно. Даже самый лучший мим не может подражать себе самому.

- Все это начинает отдавать метафизикой,- произнес доктор Каммисон.- А главное - никакой пользы, София. Все-таки мы должны все ему рассказать. Ты же знаешь, нам может понадобиться его помощь.

- "Его помощь?" - В глазах Софии явственно читалось непонимание. Отложив вязание, она вцепилась в поручни кресла, чтобы скрыть, как затряслись ее руки.

Герберт подошел к ней со спины, положил ладони на ее плечи и заговорил с ноткой профессионального педантизма в голосе:

- Мне пришлось немало иметь дел с Банкетом, Вскоре после того, как мы сюда приехали, он пришел ко мне на консультацию. Меня это поставило в очень неловкое положение, потому что до этого его пользовал другой местный доктор - мистер Аннерли. Ты же знаешь, медицинская этика не допускает лечить пациента другого врача без его разрешения. Конечно, я сообщил об этом Баннету. Но он заявил, что Аннерли... э... ну, что Аннерли его не устраивает, а я, мол, буду дураком, если от него откажусь. Заявил, что его деньги ничем не хуже денег других моих больных. Ну и так далее и тому подобное. Я довольно жестко ответил, что в такие игры не играю. И, должно быть, это был первый отпор, который Баннет получил за много лет. Он страшно разозлился, стал что-то говорить насчет слепого поклонения догмам изжившего себя этикета, и все в таком духе. В конце концов ушел, и я думал, что на этом у нас с ним будет покончено. Но вскоре случайно узнал, что он в пух и прах разругался с Аннерли, отказался иметь с ним дело и затем опять заявился ко мне. К счастью, Аннерли отнесся к этому совершенно спокойно. Вот так и вышло, что я взял медицинскую карточку Баннета к себе. Он думал, что у него язвенный гастрит и по этому поводу пребывал в панике. Но ничего подобного не оказалось. Я назначил ему диету... без сомнения, ту же самую, которую порекомендовал бы и Аннерли, и Баннет очень скоро поправился. Он начал держаться с нами запанибрата: приглашал обедать, присылал ящики с вином словом, друг семьи, да и только! Лично я на дух не выносил этого типа и не мог понять, с какой радости он набивается ко мне в друзья. И вдруг это стало до боли ясно. Он... э...

- Он начал себе позволять вольности по отношению ко мне,- досказала за мужа миссис Каммисон.- Ужасный коротышка! Все это выглядело таким нелепым, что я не могла не смеяться над ним.

- Но Баннет был не из тех людей, которые позволяют над собой подшучивать, не так ли?- предположил Найджел.

Герберт Каммисон внимательно глянул на него:

- Ты прав. Не из тех. И, по-моему, мне следует сказать тебе сразу, что я думаю: кто бы там ни убрал его, этот человек заслуживает право пить пиво бесплатно до конца своих дней. Добропорядочному обществу давно следовало упечь Баннета в тюрьму... Ну, такой, как он, просто не имеет права на существование среди нормальных людей. Однако это из другой оперы. Его... э... поползновения к Софии были лишь симптомом... На самом деле вторичным по важности в сравнении с...

София Каммисон хихикнула.

- Дорогой,- произнесла она, сжимая руку мужа.- Я огорчена, что моя честь так низко котируется по шкале твоих ценностей.

- О своей чести ты сама можешь позаботиться... и весьма эффективно, должен заметить,- отозвался он с непоколебимой уверенностью.- А вот работники пивоварни оказались более уязвимы. Ну, как бы то ни было, немного погодя Баннет отстал от Софи... по крайней мере на время.

Среди моих пациентов немало людей, работающих на пивоварне, и, естественно, до меня стало доходить, что там слишком уж большое количество несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Не мое дело слушать сплетни, но, с другой стороны, я не считаю, что врач не должен интересоваться социальными условиями. Предупреждать болезни не менее важно, чем лечить больных.

- Слушайте, слушайте!- воскликнул Найджел.- Как мило звучат эти древние китайские истины!

- Ну, сначала возьмем дошедшие до меня слухи,- продолжил доктор Каммисон наставительным тоном, словно он читал лекцию группе студентов вокруг операционного стола.- Мне стало известно, что Баннет всегда, где это только возможно, использует для работы женатых людей, на которых легче давить. У меня создалось впечатление, что работники его боятся. У него была отвратительная манера тихонько подкрадываться и стоять у них за спиной, пока они работали. Как сообщил мне один из рабочих, это так действовало им на нервы, что они начинали тушеваться, делать ошибки, и тогда, конечно, Баннет был волен поступать с ними, как ему заблагорассудится.

- Да, Сорн рассказал мне сегодня о таком случае. Кто-то действительно так заболел... Как его там? А, Эд Парсонс.

- Верно, да только в случае с Эдом Парсонсом ты не все знаешь. Впрочем, это всего лишь один пример. Мне же известны и многие другие. Конечно, всегда есть ребята, которые любят поплакаться в жилетку. Несомненно, что-то из того, что я слышал, было, мягко говоря, преувеличено. Но какой должен быть огонь, чтобы от него шло столько дыма! Я понял, что слухи небезосновательны, когда меня вызвали к одному из водителей грузовиков, сильно пострадавшему во время аварии на холме, сразу за выездом из города. Из показаний, данных на суде, было очевидно, что этот водитель переработал, он гонял машину по такому непосильному графику, что от недосыпания заснул за рулем. Баннет в этом случае отделался минимальным штрафом и отпраздновал это событие, попросту уволив водителя. Такие вещи, конечно, имеют место постоянно: работодатели вечно в выигрыше - они столько выгадывают на том, что выжимают все соки из рабочих и экономят на безопасности их труда, что это с лихвой перекрывает убытки от случайных штрафов. Но отнюдь не эта несправедливость в абстрактном понимании заставила меня вмешаться. Дело в том, что этот пострадавший водитель в бреду исступленно повторял: "Я больше так не могу! Боже, я засыпаю! Это же форменное убийство! У меня нет сил! Хозяин меня доконал! Это же форменное убийство, вот что это такое! Я сплю! Боже, я засыпаю!"

Я не сентиментален, как и полагается врачу, Найджел, но тут меня проняло! Я пытался забыть его слова и не мог. Последней каплей стало то, что беднягу попросту вышвырнули с работы. Тогда я отправился к Джо - брату Юстаса, как тебе известно,- который отвечал за транспорт. В сердцах даже назвал его убийцей. Он не обиделся, более того, с тех пор мы стали друзьями. Оказалось, Джо неустанно твердил брату, что если заставлять водителей вкалывать по такому ненормальному графику, то недалеко и до беды. Но его слова не возымели на него никакого эффекта. Бедный

Джо! Он чертовски хороший малый, но Юстас всегда брал над ним верх. Однако на сей раз Джо решил, что, если у него на руках будет заключение врача - конечно, без упоминания моего имени,- ему, возможно, удастся произвести на Юстаса некоторое впечатление. Я подумал, что могу быть вздернут на виселицу с таким же успехом как за овцу, так и за ягненка, а поэтому попросил Джо показать мне пивоварню. Хотелось лично убедиться, насколько преувеличены слухи о невыносимых там условиях труда. И, представь, все оказалось так, как мне рассказывали! Я тщательно осмотрел производственные помещения с точки зрения норм санитарии и гигиены. Не стану утруждать тебя деталями, достаточно сказать, что вентиляция там ужасная. Не надо быть техническим экспертом, чтобы увидеть, как опасны для работы машины и механизмы по причине их полного износа. Баннет выжимал из них все до последней капли, как и из своих людей.

- Но ведь есть же правительственные инспектора, которые...

- Все есть - и пути, и средства, только щедрая мзда тоже творит чудеса. А Юстас был настоящим специалистом по части ее применения, сомневаться не приходится. Ну, я составил подробный отчет о безобразных условиях труда на пивоварне, не забыв дать заключение и о графике работы водителей, и отправил его Джо. А тот смело подступил с ним к своему братцу. Вскоре Юстас пригласил меня к себе на пивоварню. Он сидел на конце длинного стола в дирекции, расправляя перед собой кусок промокашки. По крайней мере, мне так казалось, что это промокательная бумага, пока он не взял ее в одну руку, а другой постучал по ней своим пенсне и сказал: "Сдается мне, вы автор этого... э... документа?" Это был мой отчет. Напечатанный и без подписи, но он быстро догадался, чьих это РУК дело!

После этого, естественно, состоялся неприятный разговор. Баннет спросил, по какому праву я вмешиваюсь в чужие дела. Я ответил, что это долг каждого гражданина следить за тем, чтобы законы не нарушались. Он потребовал перечислить - какие именно законы им нарушены. Я процитировал часть актов трудового законодательства. Тогда Баннет поинтересовался, что я намерен предпринять в связи с этим. Пришлось мне ему пригрозить: если в самом скором времени не будут сделаны необходимые изменения, то я подниму такой шум, что даже он, всесильный Юстас Баннет, окажется прижатым к ногтю. Он посидел немного, играя ножом для разрезания бумаги и бросая время от времени в мою сторону пронизывающие взгляды холодных, как у ящерицы, глаз. Затем, к моему удивлению, пошел на попятный. Заявил, что я не похож на людей того сорта, которые за приличное вознаграждение готовы избрать политику невмешательства, и выдержал многозначительную паузу. А поскольку я не клюнул на приманку, сказал: "Ладно, ваша взяла. Дайте мне шесть месяцев на то, чтобы сделать изменения, предложенные в вашем отчете... ниф, ха, наф". Ну, ты слышал, какие он издавал носом звуки. Я заметил, что на изменение графика работы водителей грузовиков не требуется полгода. Баннет еще немного посопел, пофыкал, но в итоге пообещал заняться графиком сразу же. Что и сделал, кстати сказать. Когда Джо сообщил мне об этом, я решил, что мне все-таки удалось прищемить Баннету хвост. Но...

- Но потом открыл для себя великую истину,- перебил доктора Найджел,которую новички-новобранцы, как правило, постигают на собственной шкуре что ветераны никогда не бывают так опасны, как в моменты, когда вынуждены отступать.

- Да. И поделом мне за то, что возомнил, будто в одиночку могу с этим справиться. Через шесть месяцев, точно день в день, Баннет снова пригласил меня к себе. Пока я шествовал через пивоварню в его кабинет и крутил головой по сторонам, у меня не создалось впечатления, что там хоть что-то изменилось. Поэтому можешь себе представить, в каком настроении я перед ним предстал. Баннет сидел за столом, выпятив жирные губы и потирая руки. Кстати, они шуршали, как хвост ящерицы, когда она ползет по каменной стене. "Ах, доктор,- произнес он, сразу приступив к делу,- если я верно помню, во время вашего последнего визита сюда вы говорили, что долг каждого гражданина следить, чтобы законы не нарушались. А сейчас, доктор Каммисон, я уверен, вы моментально убедитесь, что у нас тут все изменилось к лучшему". Потом он откинулся на спинку стула и четко произнес: "Кейт Алпейс", чем буквально уложил меня на обе лопатки.

- Кейт Алпейс?- повторил Найджел.

- Это моя сестра,- вмешалась миссис Каммисон.- Все случилось, еще когда мы жили в Мидлендс. У нее был любовник, и она забеременела. Кейт попросила Герберта сделать ей аборт.

- Вообще-то я не сторонник абортов,- пояснил доктор Каммисон.- Но в семье дружка Кейт была наследственная невменяемость, и только поэтому я решился выполнить ее просьбу. А это, как ты знаешь, криминальное дело тюремное заключение, если докопаются.

- И Юстас Баннет докопался?- удивился Найджел.

- Да. Потратив на наведение обо мне справок шесть месяцев, которые я ему дал на улучшение условий труда. Должно быть, нанял ищейку. Бог знает, как тому удалось пронюхать об этом деле, но Баннет мне доказал - не он один нарушает законы. Теперь ты понимаешь, что представлял из себя этот тип?

- Да, что-то вроде пата в шахматах,- протянул Найджел.

- Хуже. Ему огласка обошлась бы крупной суммой штрафа, а для меня означала бы крушение карьеры. Баннет оказался в более сильной позиции. Знаешь, обычно я хорошо держу себя в руках, но на этот раз полностью утратил самообладание. Я высказал ему все, что о нем думал. И, к своему несчастью, добавил, что таких, как он, надо уничтожать.

- "К несчастью"?- переспросил Найджел.- Ты имеешь в виду...

- Да,- кивнул Каммисон, не дожидаясь конца его Фразы.- Среди прочих милых дел Баннет держал в штате парочку шпионов - в большом бизнесе это не редкость. Работодатель платит одному из своих работников за то, что тот ему постоянно доносит о всех недовольных высказываниях в коллективе, о подготовках к забастовкам и так далее - словом, все что удастся подслушать. Я чертовски боюсь, не в курсе ли один из шпионов Баннета о том моем взрыве негодования.

- Похоже, мне действительно лучше пока остаться,- пробормотал Найджел.

- Выходит, что да,- мрачно подтвердил доктор Каммисон,- если, конечно, ты, случайно, не просидел напротив двери в мою спальню всю прошлую ночь.

Найджел в недоумении полыхнул на него взглядом.

Герберт пояснил:

- Видишь ли, иначе нет никаких доказательств, что я прошлой ночью не посетил пивоварню и не ликвидировал Баннета.

- Да, выйдет неловко, если инспектор пронюхает о твоей ссоре с Банкетом, это уж точно. Но не сомневаюсь, найдется предостаточно и других людей, у которых были причины расправиться с Банкетом.

- Вот уж спасибо - утешил!

- О, прекрати говорить так, словно речь идет об игре в шахматы,- не выдержала София Каммисон.- Неужели не понимаешь, что...

- Все в порядке,- нежно произнес ее муж.- Я все прекрасно понимаю. Не тревожься! Между прочим, Найджел, должен тебе признаться: после того моего бурного объяснения с Банкетом мы с Софи живем - как бы это помягче выразиться?- в ужасном напряжении. Некоторое время Юстас ничего не предпринимал. Но несколько месяцев назад снова начал домогаться Софи. У него хватило наглости сказать ей, что он погубит мою карьеру, если она не станет немного уступчивее. Да, я знаю, это звучит как дешевая бульварная повестенка, но что есть, то есть. Кстати, Баннет отнюдь не славился хорошим литературным вкусом, в чем ты сам мог убедиться на собрании... Короче, теперь самое главное. Когда Софи рассказала мне об угрозе Баннета, я отправился к нему и сказал, что мне плевать на карьеру, но я не успокоюсь, пока не увижу его мертвым.

- И вот и... э... увидел...- протянул Найджел.- Да, ситуация, прямо скажем... Однако мужайтесь, друзья! Я намерен привлечь гигантские ресурсы образованной мысли. Ты, Герберт, воссоздаешь анатомию, а я раскрою преступление. И затем, София,- добавил он,- вы сможете начать вязать гардероб для ваших собственных детишек.

Глава 5

Сторож! Сколько ночи?

Исайя, 21:11

Ровно в два семнадцать ночи Найджел проснулся с фантастической идеей. После завтрака он отвел Герберта Каммисона в сторону и сообщил:

- Послушай, ночью меня вдруг осенило. А что, если этот скелет вовсе не Баннета?

- Ну, пока мы этого точно не знаем. Но все указывает на него. В любом случае, где же тогда Баннет, если это не он в давильном чане? И почему бы найденным останкам не быть останками Баннета?

- Да меня просто поразил этот способ, которым от него избавились. Почему бы просто его не убить - и дело с концом? К чему все эти хлопоты, чтобы затруднить, а то и сделать невозможной идентификацию трупа, однако при этом оставить одежду, часы, кольцо и все остальное, что точно указывает на Баннета?

- Это объясняется очень просто. Поместив тело в чан, убийца рассчитывал уничтожить все следы совершенного им преступления, если, скажем, отравил, задушил или зарезал свою жертву. Только в том случае, если он применил тупой инструмент, типа дубины или молотка...

- О Небеса!- простонал Найджел.- Ну конечно! Эти ночные откровения при свете дня не выдерживают никакой критики. Не понимаю, почему мне это сразу не пришло в голову?

- Кроме того,- продолжил доктор,- если останки не Баннета, однако одетые так, чтобы заставить нас поверить, будто именно его,- я начинаю изъясняться с нарушением правил грамматики,- тогда напрашивается вывод, что убийство совершил сам Баннет. Это в том случае, если не было третьего участника, X, который убил Y и затем заставил Баннета обменяться одеждой с трупом. Тогда вопрос, зачем они это сделали?

- Возможно, X также убил и Баннета...

- Тебе что, не хватает сложностей?

- Это верно. А если предположить, что не было никакого X? Значит, убийца Баннет?

- Мой дорогой Найджел, зачем ему кого-то убивать, а потом добиваться схожести с собой?

- Спроси что-нибудь полегче...

- Ну что, в кусты?! Но если серьезно, Юстас Баннет совершенно не подходит на роль убийцы. Убийство - включая и непреднамеренное - это самое крайнее дело для того, кто не в состоянии добиться своего иными средствами. А у Баннета не только на его пивоварне, но и во всем нашем городишке была почти абсолютная власть. Он мог получить все, что хотел и когда хотел, при этом никого не убивая. Ну, не считая Софи, потому что я был тому препятствием. Уж не собираешься ли ты предположить, что это меня вскипятили в давильном чане?

- Ладно, старина, ладно! Аминь!- Неровные и далеко не ослепительной белизны зубы Найджела показались в умиротворяющей ухмылке.- На самом деле меня не очень вдохновила моя ночная идея, просто вот размышляю, не скормить ли ее инспектору на случай, если он...

- ... Начнет охотиться за мной? Ну, можешь попытаться испробовать как вариант, но...- Герберт Каммисон скорчил гримасу и опустил большой палец вниз - жест, которым в древнем Риме обрекали гладиатора на смерть. Затем, вздохнув, произнес: - Ну, мне пора. Я должен попытаться собрать воедино Шалтая-Болтая. Доброй охоты!

- Удачи и тебе при работе ручной пилой и прочими режущими хирургическими инструментами,- вежливо отозвался Найджел.

Спустя полчаса, отправившись на пивоварню, Найджел неожиданно увидел мисс Меллорс. Целеустремленной походкой она шествовала ему навстречу. Он воровато оглянулся вокруг в поиске какой-нибудь лавки, где можно было бы укрыться, но ничего такого поблизости не было - одни частные дома. Найджел застыл на месте, со стойким фатализмом обитателя прерий, завидевшего галопом несущееся на него стадо и надеющегося лишь на быстрый и эффективный удар копытом в голову. С расстояния двадцати ярдов мисс Меллорс, подняв свою бычью голову, промычала:

- Хэлло! Мистер Стрэнджвейс! Я хочу перемолвиться с вами словечком. Не убегайте!

Найджел вытерпел рукопожатие, которое чуть не вывернуло ему ладонь.

- Давайте выкладывайте все насчет того, что я слышала о каком-то несчастном случае на пивоварне. Как это все понимать?

- А... э... да вот вчера вечером там обнаружили тело. Вполне возможно, мистера Баннета.

Эффект от его сообщения был неожиданным. Огромное и пышущее здоровьем лицо мисс Меллорс внезапно начало бледнеть. Она вцепилась в руку Найджела и воскликнула каким-то слабым, каркающим голосом:

- Но это же нелепица! Он уехал, кажется, на яхте. Это такая лодка,зачем-то добавила она.

- Нет, не Джо. Юстаса Баннета...

Мисс Меллорс очень быстро пришла в себя.

- Мой дорогой человек,- дружески попеняла она своим обычным, гулким, как из динамика, голосом,- мой дорогой человек, зачем делать из этого тайну? Если это тело Юстаса Баннета, то это тело Юстаса Баннета.

- А я и не делаю никакой тайны. Понимаете, от него мало что осталось... видите ли...

- Продолжайте! Вам незачем мямлить. Знаете, я не зеленая девочка. Вы хотите сказать, что тело изуродовано до неузнаваемости?- проговорила мисс Меллорс не без гордости за себя.- Работа маньяка, не иначе?

- Не изуродованное.- Найджел слегка разозлился на обвинение, что он мямлит.- Разварилось на куски, если хотите знать.

- О, это становится интересным,- гулко отреагировала мисс Меллорс.Расскажите-ка все без утайки.

Найджел коротко и осторожно изложил то, что видел.

- Довольно отвратительное дельце,- заключил он.

- Отвратительное? Не более чем сам убитый. Не будьте столь ортодоксальным, молодой человек. Этот Баннет был мерзавцем и получил по заслугам. Я сама высекла бы его конской плетью, если бы он не уступал мне в весовой категории. Уж не стану говорить ничего о его личной жизни,- о причинах, почему она не желает говорить на эту тему, мисс Меллорс распространялась добрых десять минут,- но вдобавок ко всему прочему скажу, что этот тип был еще и отравителем.

- Отравителем?- невольно вырвалось у Найджела, потрясенного услышанным.- Разрази меня гром, ушам своим не верю!

- Алкоголь, молодой человек, это тот же яд. Возможно, вы и не сознаете этого, но...- Тут мисс Меллорс прочла громогласную лекцию о вреде пьянства, которую закончила декламацией четверостишия, энергично вздымая трость в конце каждой строки:

Ха, взгляните, как этот кабак

Переливается бесовскими огнями!

Он освещает, словно маяк,

Дорогу, ведущую в адское пламя!

- Ну,- произнес Найджел, сдаваясь,- может, оно и так. Но убийство владельца пивоварни уж никак не отразится на продаже и потреблении спиртных напитков. Наверняка Джо продолжит этот бизнес, и...

- На самом деле нет! Нет, это то, что я могу пока сказать в связи с этим.

- А что еще кроме "нет" вы могли бы сказать по этому поводу?собравшись с духом, спросил Найджел. Богиня Общественного Благоденствия залилась румянцем и быстро перевела разговор на другую тему.

- Интересно, а что Баннет делал на пивоварне в середине ночи? Держу пари, что-то вынюхивал. Вот ему и поделом! Живи и давай жить другим,добавила она довольно некстати.- Ну, всего хорошего!

"Да уж,- подумал Найджел, продолжив путь,- вот ответить бы на вопрос, который она задала". Как же все-таки убийце удалось заманить Баннета на пивоварню? И, как ни странно, очень скоро был получен ответ.

У ворот пивоварни Найджела остановил констебль, а узнав его имя, сообщил, что его желает видеть в кабинете мистера Баннета инспектор.

- Уступив настоянию доктора Каммисона прошлой ночью, я связался со Скотленд-Ярдом,- такими словами встретил Найджела Тайлер.- Сэр Джон Стрэнджвейс лично поручился за вас, поэтому ваш статус, ранее находившийся под сомнением, теперь легализирован. Вы официально принимаете участие в расследовании убийства.

Конечно, Найджелу хотелось бы, чтобы инспектор преподнес ему это известие не столь высокопарно и не в таких выражениях. Но, видимо, Тайлеру хотелось продемонстрировать жалкому дилетанту свое превосходство. Не важно, главное, теперь он официально в деле.

- Какие новости?- спросил Найджел.

- Пока лишь вскрыли личный сейф мистера Баннета. Нашли вот это, что, пожалуй, может вас заинтересовать, сэр.

Инспектор протянул линованный листок из дешевого блокнота, на котором было написано печатными буквами:

"Дорогой сэр! Если желаете знать, куда уходят ваш сахар и бутылки с пивом, приходите на пивоварню завтра около двенадцати ночи и спросите у ночного сторожа.

Доброжелатель".

- О,- произнес Найджел,- так вот что привело его на пивоварню! Есть над чем подумать. Конверт тоже здесь?

- Да, сэр. Проштемпелеван: Весторн-Приорс - это деревня в двенадцати милях отсюда. Датировано пятнадцатым июля в семь часов тридцать минут.

- Возможно, написавший это и есть убийца? Ясно, что он прекрасно знал обо всем, что творится на пивоварне... хотя и без письма это понятно.

Так-то оно так,- возразил инспектор все тем же снисходительным тоном, который так раздражал Найджела.- Но есть кое-что, что вы проглядели, сэр. Хотите знать - что? Извольте, мистер Стрэнджвейс: письмо - самая обычная анонимка, очень даже может быть, что мистер Баннет, действуя согласно ей, нагрянул ночью в пивоварню и застал сторожа за воровством. Это привело к потасовке, в которой Лок - это ночной сторож - убил мистера Баннета, а затем, чтобы скрыть свое преступление, засунул труп в чан.

- Гм,- вежливо позволил себе не согласиться Найджел,- определенно это мысль. Хотя, как мне кажется, тут просматриваются две неувязочки.

- Вот как, и какие же?- поинтересовался инспектор, так откинувшись на спинку стула, что клубок жира выпятился позади воротника.

- Во-первых, доброжелатель указал день и час, когда Баннет должен появиться на пивоварне, вероятно намереваясь поджидать его там. Ординарный анонимщик вряд ли стал бы указывать точное время. Если ночной сторож мелкий жулик, то он ворует постоянно, а не только в указанное время. Во-вторых, если ночной сторож убил Баннета, то почему он не поместил тело в одну из бойлерных печей? Это уж точно полностью уничтожило бы все следы преступления: Баннет просто исчез бы и не было бы даже причины предполагать, что он вообще приходил той ночью на пивоварню. Сторож, уж конечно, никак не мог знать об анонимном письме.

- Ах, если бы преступники умели просчитывать все свои шаги, полиции осталось бы лишь разводить руками. И все же я допускаю, что в ваших словах что-то есть. А теперь, сэр, послушайте: у меня был разговор с этим самым Локом, перед тем как он прошлой ночью заступил на вахту, и мне удалось выяснить кое-какие интересные детали. Первая, он тут новый человек - был принят только пару месяцев назад. Вторая, он работает по временному графику.

- Временному графику?

- Предполагается, что сторож в течение ночи в определенное время посещает различные склады и цеха пивоварни. В его обязанности входит следить, чтобы поддерживалась нужная температура и так далее. Для этого у него на запястье часы в кожаном чехле, которые заводятся каждый вечер по радио. А в его каморке, где он сидит остаток ночи, на стене висит расписание с точным указанием времени, когда надо производить обходы. Надеюсь, мистер Стрэнджвейс, вы уяснили всю важность этого?

- Ну, вы имеете в виду, если он исполнял свои обязанности должным образом, то мы можем точно установить, где именно он находился в то или иное время ночи.

- И да и нет, сэр, и да и нет. Вот как мне это видится. Делай сторож свою работу должным образом, между одиннадцатью тридцатью и полуночью он совершал бы один из своих обходов. Почему же тогда сторож не видел мистера Банкета и его убийцу, если допустить, что в помещениях мог быть третий человек? Почему не слышал хотя бы шума схватки или возни?

- Я не столь уверен в этом. Пивоварня большая. Если Баннет старался поймать сторожа на мелком воровстве, то уж точно принял все меры, чтобы его не увидели и не услышали. Что касается убийцы, тот в свою очередь, позаботился выполнить свою грязную работу в то время, когда Лок находился в другой части здания. И это лишь доказывает, что убийца в совершенстве знал, что и как делается на пивоварне... А это, как мне кажется, сужает круг возможных подозреваемых.

- Все это теория, сэр, только теория. А мне же нужны факты.

- Конечно. Все мы так говорим. У вас есть это расписание?

Инспектор протянул Найджелу расписание, затем велел констеблю, стоявшему у двери, попросить зайти мистера Барнеса.

Найджел занялся расписанием. Важный период времени, если анонимное письмо действительно часть плана убийцы, до и после полуночи - где-то между одиннадцатью тридцатью и двенадцатью тридцатью. Обход сторожа, как он заметил, заканчивался в полночь. Следовательно, Баннет мог надеяться поймать того с поличным за кражей бутылок с пивом где-то после полуночи. Если убийца - ночной сторож, то тоже можно сказать, что он совершил свое злодеяние вскоре после полуночи. Впрочем, это в равной степени приемлемо и в том случае, если убийца не ночной сторож. Маловероятно, что он напал на Баннета, пока Лок делал обход, скорее когда сторож уже удалился в свою каморку. Однако, как заметил инспектор, все это из области догадок. Найджел поспешно скопировал расписание и уже протягивал оригинал инспектору, когда вошел главный пивовар.

- Хочу спросить вас о Локе,- начал инспектор без всякой преамбулы.- Вы говорили, что он заслуживает полного доверия?

- Это верно. Лок - старый служивый. Работал у Роксби, перед тем как поступил к нам.

- Были ли в последнее время мелкие кражи - бутылок с пивом или, скажем, сахара?

Барнес поднял свои массивные брови, и его унылое лицо приобрело выражение, которое с натяжкой можно было охарактеризовать как оживление.

- С чего б это вдруг вы упомянули об этом? Даже странно. Недели три назад, когда мы производили учет, обнаружилось, что недостает мешка сахара и трех ящиков светлого пива. Как вам удалось прослышать об этом?

- Получена информация,- кратко ответил Тайлер.- Почему же нас своевременно не поставили в известность?

- Спросите хозяина. Сдается мне, он сам хотел заняться слежкой. "Барнес,- сказал он мне,- эти местные бобби {английский полицейский (разг.)} никого не сцапают. Если мы хотим найти воришек, то должны сами потрудиться".

- Ну, ближе к делу,- не выдержал инспектор,- у меня дня не хватит слушать ваши воспоминания.

- Поэтому хозяин устроил небольшую ловушку,- голосом сладким, как мед, продолжил Барнес.- Мы целую неделю проверяли склады вечером и утром. Так что, если бы Лок стянул что-либо, мы наверняка заметили бы. Но тогда ничего не пропало. Лично я ничего не имею против, чтобы Лок ночью выпил стаканчик пива... В охотку, так сказать. Но хозяин был малость того... Одним словом, не приветствовал... Но вскоре после этого его псина попала в открытый чан. Он так рвал и метал, что на время забыл о кражах.

- Так кто же забросил Траффлиса в этот чан?- мягко поинтересовался Найджел.- Сейчас, когда его владелец... э... тем же путем отправился на тот свет, думается, нет смысла держать это в тайне.

- Что толку спрашивать об этом, когда тут такое дело,- отозвался Барнес, устремляя несвойственный ему суровый взгляд на Найджела.- Пусть мертвые хоронят своих мертвых, вот что я вам скажу. Но даже если бы хотел, то не смог бы вам ответить, сэр. Хозяин устроил дознание, все это чертово место перевернул сверху донизу, но так ничего и не узнал. Все смогли доказать, что находились тогда на рабочих местах... все, кроме офисного штата, то есть служащих, ну еще меня и мистера Джо...

- Офисный штат состоит из...

- Мистера Сорна, Эда Парсонса, Лили - это моя дочь, она секретарша мистера Баннета - и еще пары клерков.

- Гм. Я должен побеседовать с ними в свое время.

- Ну, джентльмены, если вы со мной закончили, то я пошел на свое рабочее место. Колеса индустрии не должны останавливаться ни на минуту. Пока!- Барнес поднял массивные брови и отправился вращать колеса индустрии.

Норов инспектора Тайлера ничуть не улучшился после этого разговора. Когда ночной сторож вошел в помещение, Тайлер хрипло спросил:

- Лок, что это за чертовщина с кражами по ночам со складов пивоварни?

- Не знаю, сэр, о чем вы. Ко мне это не имеет отношения.

- И что же, за целую ночь ни бутылки пива? Гм, должно быть, это немалое искушение...

- Только не для меня, сэр. Я трезвенник с тех пор, как оставил армию. Могу это доказать, сэр.

Инспектор вновь уселся на стул и повертел в руках анонимное письмо. Затем сказал:

- Ну, с пивом можно сделать и другое, кроме того, что выпить... да и с сахаром - тоже. Ты что... сбывал их приятелям?

- Нет, сэр! Я не знаю, что вы стараетесь повесить на меня, разве что воровство, которое имело место в конце прошлого месяца?

Лок стоял по стойке "смирно", вытянувшись в струнку - крепкий, с проседью мужчина, с морщинками в уголках внимательных глаз.

- Ну, а что ты скажешь насчет этого?- поинтересовался инспектор, пуская анонимное письмо по столешнице в его сторону.

Лок быстро, по-военному, сделал шаг вперед, щелкнул каблуками и взял письмо.

- Никак не возьму в толк, сэр. Такая мелочевка... ну, хищение вверенного имущества - овчинка, не стоящая выделки на моем рабочем месте. Надо быть честным, хотя и не скажу, что это непременное условие... для работы сторожем. Спросите в моем полку или у Роксби... это мой последний работодатель. Там мне дадут наилучшие отзывы, уверяю вас.

- Гм. Может быть, так, а может, и нет. И ты все еще утверждаешь, что во время обходов в ту ночь не видел и не слышал ничего подозрительного?

- Именно так, сэр.

- А тебя не поражает, как нечто особенное, что убийство было совершено в стенах этого здания, а ты и знать ничего не знаешь об этом? Нет ли каких-либо мыслей на этот счет?

- Нет, сэр.

- У нас тоже пока нет никаких идей,- дружеским тоном произнес Найджел и повернулся к Тайлеру: - А знаете, инспектор, я склонен ему верить. Впрочем... мистер Лок, вы не возражаете, если я взгляну на ваши руки?

Инспектор слегка вздрогнул, затем обрушился на Найджел а:

- Что все это значит? Хиромантия? Чтение по ладоням? Для меня это что-то новенькое.

- В данный момент меня интересуют не столько сами ладони, сколько их тыльные стороны.

- Как вам будет угодно, сэр,- отозвался Лок, протягивая руки.

Найджел впился в них пристальным взглядом, засучил ему рукава и осмотрел запястья. Затем снова уселся на свой стул.

- О'кей, что и требовалось доказать - можно трубить отбой. По-моему, мистер Лок ждет не дождется, когда ему позволят отправиться спать.

- Что это за странные дела с руками?- с подозрением полюбопытствовал инспектор, когда ночной сторож, повернувшись по-военному, строевым шагом вышел из комнаты.

- У вас ведь было предположение, что Баннет, возможно, застал Лока врасплох за воровством, между ними завязалась борьба, в результате которой хозяин был убит или получил серьезные повреждения. Ну, если бы Лок пырнул его ножом, то вы нашли бы следы крови или признаки того, что ее счищали... Вы что-нибудь такое нашли?

- Нет, сэр. Прошлой ночью мы самым тщательным образом осмотрели всю пивоварню и, должен признаться, никаких признаков, указывающих на кровь. Но...

- Если бы Баннета ударили по голове каким-нибудь тупым предметом, то, более чем вероятно, Каммисон обнаружил бы это еще при первом осмотре. Если бы Лок задушил Баннета, то на тыльных сторонах его ладоней остались бы ссадины или синяки, да и на лице сохранились бы отметины. Ничего такого у него нет. Допустим, Лок пустил в ход кулаки, избив его до потери сознания. Но зачем ему его еще и убивать? Драка - это одно, а убийство - совсем другое. Чтобы убить человека, надо иметь веские причины, а откуда они у Лока?

- Слишком много "если", сэр. Не думаю, что вы что-либо доказали.

- Не в том смысле, в каком вы понимаете доказательства... Надеюсь, вы знаете, что считается в армии тягчайшим преступлением?

- Ну, полагаю...

- Избиение старшего офицера. Учитывая, что за плечами Лока немало лет неукоснительного следования строгой военной дисциплине, я считаю, что он даже в чисто психологическом плане не мог напасть на Баннета. Если бы хозяин поймал его с поличным за стаканом ворованного пива, Лок, скорее всего, вытянулся бы по стойке "смирно". Судя по всему, он честный, заслуживающий доверия человек. Не сомневаюсь, вы найдете на пивоварне немало других людей с куда более вескими мотивами для убийства Баннета.

- Возможно, вы правы,- произнес инспектор, поглаживая пальцами подбородок.

И в этом они оба довольно скоро убедились.

Глава 6

Зовите стряпчих и поговорим о завещании.

У. Шекспир. Ричард II

Герберт Каммисон, София и Найджел сидели за ленчем. Чтобы быть совсем уж точными, сидели София и Найджел, тогда как доктор со зловещей сосредоточенностью, свойственной тем, кто, вырезая аппендицит, предвкушает интригующие осложнения, стоя разделывал цыпленка. Когда останки "пациента" отнесли на кухню, Герберт положил себе картошки, салата, масла, придвинул солонку, налил стакан воды - все это с такой тщательностью, что чуть не довел Найджела до сумасшествия,- И; наконец, сказал:

- Ну, мы с Фелстоном работаем над скелетом.

- Надеюсь, что не без удовольствия?- вежливо полюбопытствовал Найджел.А что, могут эти голые кости ожить? Например, сесть, отозваться на свое имя?

- Твой черный юмор, Найджел, представь себе, недалек от истины. Образно говоря, да, могут. У нас не осталось ни тени сомнения, что это Баннет.

- О, Герберт!- София больше не пыталась скрыть охватившего ее страха.

"Она выглядит на диво юной и ранимой,- подумал Найджел.- Почти так же, как могла бы выглядеть ее собственная дочь в возрасте пятнадцати лет, несмотря на эти абсурдные очки в роговой оправе".

- Ты не должна тревожиться, Софи. Я не убивал его - так уж вышло, а процент людей, ложно осужденных за убийство, очень низкий.- И доктор Каммисон тут же заговорил об отпуске.

София с трогательной готовностью ухватилась за эту тему. Это никого не обмануло, но зато помогло более или менее сносно провести время за ленчем. Когда все встали из-за стола, Найджел отвел доктора в сторону и поинтересовался деталями.

- На черепе никаких следов насилия. Кости не сломаны. Рост довольно точно соответствует росту Баннета - пять футов, семь дюймов, конечно, нельзя исключить долю ошибки, учитывая сложность реконструкции.

- И какова эта доля?

- Пара дюймов - самое большее. Волосы, как я сказал еще при первом осмотре, того же самого цвета. Трипп все еще работает над зубными протезами, но он почти уверен, что это те самые, которые он установил Баннету. Фелстон согласен со мной, что у нас достаточно данных для констатации смерти Баннета. Я уже звонил Тайлеру и сообщил ему о нашем заключении, в три часа он собирается посетить Гримшоу - это поверенный Баннета - по поводу завещания и согласен, чтобы ты сопровождал его, если пожелаешь.

- Гм. Надо подумать... Вероятно, этот человек горой стоит за респектабельность. Не уверен, что смогу иметь с ним дело, не будучи в лайковых перчатках и смокинге.

- Это ты про Тайлера? Типичный хам и задира! Готов стелиться перед вышестоящими. Твой дядя уже позаботился насчет тебя, так что не робей...

- О боже! А я-то грешным делом думал, что обязан неотразимому влиянию моей обаятельной личности... Кстати, о личности, что ты скажешь о мисс Меллорс?

- Смотря что ты хочешь знать.

- Ну, например, насколько она убежденная трезвенница? Что это: показуха или она и впрямь фанатичка? Что есть - или было - между ней и Джо Банкетом? Как ты думаешь, подходит она на роль убийцы?

- Мой дорогой Найджел!- Герберт Каммисон, пожалуй, впервые был по-настоящему изумлен.- От твоих идеек просто бросает в дрожь! Ариадна Меллорс убийца? Сразу выброси из головы.

- Меллорс - как?

- Ариадна. Адди, для краткости.

- Ты прямо-таки сорвал меня с якоря. Ариадна. Ну-ну. Но нить нашей Ариадны выводит из лабиринта не Минотавра, а Бахуса. Так кто она религиозная фанатичка?

- Нет, я бы так не сказал,- осторожно ответил Герберт.- Ею движет не столько вера, сколько желание поучать других и создавать видимость. Она хороший организатор.

- Совсем как епископ?

- У меня нет никакой информации о епископах,- откликнулся Герберт с лукавым огоньком в глазах.

- Ну, а как насчет Джо Банкета?

- Джо?

- Да, сегодня утром Адди дала мне понять, что он у нее на поводке.

- О, я так не думаю. Они хорошие друзья. А ты пытаешься сделать вывод вернее притянуть за нос,- что между ними роман?

- Не совсем так. Что ты о них знаешь?

- Ну, мы здесь относительно недавно. Ты мог бы порасспросить об этом Барнеса. Возможно, София в курсе - Джо иногда с нею откровенничает.

- Да, могу себе представить, София в вашем городке пользуется популярностью.

Через полчаса после этого разговора Найджел и инспектор втиснулись к мистеру Гримшоу. "Втиснулись", пожалуй, единственно подходящее слово для описания маленького офиса поверенного. Его длинные, широко расставленные ноги занимали в нем большую часть пола. Когда все с трудом расселись, Найджел с невольным восхищением принялся наблюдать за мистером Гримшоу. Дело в том, что при разговоре уши его странно шевелились, привлекая внимание к торчащим из них пучкам волос рыжеватого цвета. Еще у него была привычка жевать губами перед началом каждого предложения, словно фраза звучала лучше, если ей предшествовала маловразумительная жвачка.

- Мистер Гримшоу, надеюсь, я ненадолго оторву вас от дел,- проговорил между тем инспектор.- В расследовании, подобном тому, что я сейчас веду, необходимо найти мотив. Вот почему я интересуюсь завещанием покойного мистера Банкета. Полагаю, сэр, вы не откажете мне в любезности сообщить имена перечисленных в нем лиц?

- Хум-нум-мум-наф, не думаю, что мне удастся повременить с этим. Нет. Случается порой, что закон главенствует над адвокатом. Мум-нуум. Уверяю вас, при обычном положении вещей я никоим образом не одобрил бы столь вопиющее нарушение общепринятых процедур, но э... мнуам, чрезвычайные события требуют и чрезвычайных мер.

Придав себе жалкий вид, который, по его разумению, соответствовал создавшимся обстоятельствам, Гримшоу раскрыл документ с таким треском, что заставил Найджела вздрогнуть, покрутил его в руках и с явным отвращением вперил взгляд в текст.

- Мм-уам, в самом начале я должен внести ясность, что не совсем удовлетворен некоторыми пунктами завещания - и как человек, и как адвокат. На самом деле я отважился - с немалыми усилиями, прямо скажем,- отговорить мистера Банкета от этих пунктов. Но как вы знаете, мой клиент был упрямым человеком, привыкшим действовать по-своему, поэтому, конечно, я вынужден был согласиться с его желаниями. Но и в самом деле,- тут его уши особенно быстро задвигались,- распоряжение имуществом весьма специфичное. Я даже сказал бы, необъяснимое. Вот как оно выглядит. Хум-нум-чавк-уам. Доля Юстаса Баннета, как владельца пивоваренного завода, завещается его брату, Джозефу Баннету, при условии, что ко времени смерти завещателя тот не будет женат. Из личного состояния Юстаса Баннета ежегодная рента в сто фунтов стерлингов должна выплачиваться его жене, Эмили Роуз Баннет. Есть еще несколько мизерных выплат, а в целом все состояние завещается миссис Аннабел Сорн, при условии, что она вновь не выйдет замуж.

- Сорн?!- одновременно воскликнули Найджел и инспектор.

- Именно так,- продолжая жевать губы, подтвердил Гримшоу, откидываясь на спинку стула и взирая на своих визитеров как бы в оцепенении. Затем продолжил: - Я счел обеспечение, выделенное миссис Баннет, в высшей степени неадекватным. Я говорю это,- добавил он поспешно,- в чисто человеческом понимании, а не в юридическом смысле. Но мой клиент принял мои возражения в штыки. Не желал ничего и слушать.

- А кто такая эта миссис Сорн? Она живет здесь? Приходится родственницей Габриэлю Сорну?- засыпал поверенного вопросами Найджел.

- Ум-уам. Миссис Сорн проживает на юге Франции. У меня есть ее адрес.Гримшоу передал листок бумаги инспектору.- Мой клиент утверждал, что она его давняя приятельница. Хотел сделать ей приятное, как я понимаю. Он и сына ее взял на пивоварню.

- О, так мистер Сорн - ее сын?- с видимым облегчением произнес инспектор.- Ну, посмотрим. А теперь, сэр, не можете ли вы мне сообщить, как много эта самая миссис Сорн получит по завещанию?

- Позвольте сначала посмотреть. Конечно, я не могу вот так сразу назвать точную сумму. Но ориентировочно, после того как будет достигнута договоренность с прочими лицами, указанными в завещании, будут посчитаны расходы на похороны, миссис Сорн получит где-то около пятидесяти тысяч фунтов стерлингов.

- Пухленькая сумма,- заметил Найджел.- А как насчет Джо?

- Мой покойный клиент держал контрольный пакет акций пивоваренного завода. Этот пакет теперь переходит к Джозефу Банкету.

- А чем располагает Джо Баннет на данное время?

- Нуам-нуаф, ему выплачивалось жалованье за работу менеджером по транспорту и производственных помещений. Кроме того, он имел долю в бизнесе.

Инспектор получил имена других лиц, облагодетельствованных завещанием,среди них упоминался и главный пивовар,- поблагодарил мистера Гримшоу и собрался уходить. Поверенный, жуя губы, вежливо попрощался.

Уже у дверей Найджел повернулся и спросил:

- Между прочим, вы, случайно, не знаете, почему Юстас особо оговорил семейное положение брата? Он что, был против его женитьбы?

- В чисто профессиональном плане - нет, не знаю, сэр. Но если позволите мне высказаться как частному лицу - не в порядке злословия, разумеется,- то я думаю, это надо приписать деспотическим наклонностям моего покойного клиента. Заметьте, пожалуйста, я ничего категорически не утверждаю. Но когда мистер Джо вернулся с войны, между ним и одной молодой леди в наших краях возникла сердечная привязанность. Имя этой леди я не буду упоминать. Именно вскоре после этого мой клиент вставил оговорку насчет женитьбы Джо в завещание.

- И как мисс Меллорс это восприняла?- закинул удочку Найджел.

Уши мистера Гримшоу исполнили едва ли не полный оборот.

- Хум-мум-чавк-уам!- воскликнул он в растерянности.- В самом деле, мой дорогой сэр! Боюсь, что мы вышли за рамки дозволенного. Реально я не могу допустить...

- Очень хорошо,- перебил его Найджел,- придется нам самим это выяснять. Премного благодарны. Удачного дня!

- Что все это значит насчет мисс Меллорс?- спросил инспектор, когда они оказались на улице.

- У мисс Меллорс роман с Джо Банкетом. Или, возможно, был. Она сама пару раз мне на это намекнула сегодня утром. И едва не лишилась чувств, когда я ей сказал, что Баннет мертв,- подумала, что я говорю о Джо. Еще дала понять, что стоит ей сказать лишь слово, и Джо не видеть пивоварни, как собственных ушей. Предположительно это означает, что ей есть что сказать.

Круглое одутловатое лицо инспектора приобрело неприятное выражение. "Словно блюдце молока прокисает прямо на глазах",- подумал Найджел.

- Это означает, сэр, что женитьбе Джо Банкета на мисс Меллорс помешал его старший брат. Отсюда можно сделать вывод: мисс Меллорс и Джо сговорились убить Юстаса, чтобы таким образом устранить препятствие к их браку и обеспечить Джо роль первой скрипки на пивоварне. Ведь по завещанию ему в руки переходит контрольный пакет акций.

- А еще говорят, что у полицейских нет воображения! Нет, ничего подобного лично я не имел в виду. Если мисс Меллорс и Джо сговорились убить Юстаса, то почему она так странно себя повела, когда я сказал ей, что убит Баннет, не уточняя, какой именно?

- Ах, все ведут себя по-разному. Не стоит быть таким уж уверенным, мистер Стрэнджвейс. Я сам этим займусь.

- Джо в открытом море, между прочим. Или это не так?

- Я еще не контактировал с ним,- Найджела невольно передернуло от употребленного инспектором слова,- но вот-вот ожидаю сообщения от наших людей из Поулхемптона. Толлворти рыщет в округе в поисках тех, кто так или иначе мог видеть мистера Баннета в ночь убийства. Хотя, уверен, это мало что даст. В такое время ночи люди обычно спят, а это алиби, под которое трудно подкопаться.

"Да,- произнес про себя Найджел, вспомнив Герберта Каммисона.- Однако и доказать его не легко".

Они шествовали по узкой улице вдали от центра, вдоль которой стояли жалкие дома. Улочка каждые пятьдесят ярдов, как бы спохватываясь, резко меняла направление. Мостовая была грязной и по многим неприятным для глаз признакам позволяла догадаться, что по ней гоняли на ярмарку скот. Найджел с ностальгией подумал о своей квартире, окна которой выходят на несколько помпезную, однако чистую и красивую лондонскую площадь. Как раз когда вонь стала почти невыносимой и перед ними появился открытый участок земли, с побеленными загонами на нем, инспектор остановился у запущенного домишки из красного кирпича.

- Чего ради мы сюда пришли?- поинтересовался Найджел.- В данный момент у меня нет желания купить кусок мяса.

- А как насчет кота в мешке?- подковырнул его Тайлер с вызывающе самодовольным видом.

- Это, пожалуй, годится. Так, где мы?

- Это дом миссис Болстер,- ответил инспектор, барабаня в дверь,- в нем квартирует мистер Сорн.

- Здесь? Габриэль Сорн? Помоги нам боже! Чего ради он сюда залез? Не очень подходящее место для сюрреалиста!

Дверь открылась, и на пороге появилась дородная женщина.

- Добрый день, миссис Болстер. Ваш квартирант дома? Хотел бы перемолвиться с ним словцом.

- Мистер Сорн вышел. Он всегда отправляется на прогулку в субботний полдень. Хотя в любую минуту может вернуться к чаю.

- Ну, тогда мы его подождем. Можно пройти в дом?

- Конечно. Вот сюда, джентльмены, прошу вас, проходите.

Миссис Болстер дала им пройти и закрыла за ними дверь. В холле царили почти кромешная темнота и зловонный запах тухлой рыбы.

- Не хотите ли подождать в зале?- спросила женщина.

- Нет, думаю, с таким же успехом мы можем сразу же пройти в комнату Сорна. Хочу вас кое о чем спросить, миссис Болстер. Дело в том, что я расследую убийство мистера Баннета. В связи с этим мы должны выяснить местонахождение всех, кто был связан с покойным, ночью со среды на четверг. Мне известно, что мистер Сорн был на вечеринке примерно до одиннадцати пятнадцати. Скажите, он вернулся в половине двенадцатого?

- Да, сэр. Как раз пробило полчаса. Той ночью наша Берта сильно маялась зубами, я сидела с ней. Очень уж она мучилась.

- Могу себе представить. Так вы сами заперли за ним тогда дверь?поинтересовался инспектор, впиваясь в женщину взглядом.

- О нет, сэр. Мистер Сорн всегда сам за собой запирает. Видите ли, сэр, он часто выходит по ночам на прогулку. Много раз я говорила ему, что ночной воздух вреден и человеку, и зверю, но он все равно продолжает гулять. Странный джентльмен, с причудами, однако платит за квартиру регулярно.

- А в ночь на четверг он тоже ходил на прогулку?

- Этого я не могу сказать, не уверена. Я слышала, как он снова спускался по лестнице, потому что не спала из-за Берты. Шел очень тихо, как и всегда ночью, чтобы нас не разбудить. Очень почтительный джентльмен мистер Сорн, должна вам сказать.

- Не сомневаюсь в этом,- протянул инспектор.- Так вы не уверены, что он выходил?

- Нет, сэр, точно сказать не могу. Ох, чтоб меня! Совсем забыла. Должно быть, из головы выскочило. Вчера вечером, когда я принесла ему ужин, мистер Сорн сказал: "Болстер" - это у него такая дурная манера меня называть. Я-то всегда считала, что так нельзя обращаться к замужней женщине, но ведь в нынешние времена выбирать жильцов не приходится. Так вот он и говорит: "Болстер, надеюсь, я не разбудил вас прошлой ночью, когда пришел?" Я ответила, что не спала из-за Берты, которая маялась с зубами. Тогда мистер Сорн рассказал, что в ту ночь у него что-то неладное случилось с нутром, он никак не мог заснуть, поэтому спускался вниз, чтобы взять книжку из шкафа. Вот, должно быть, я тогда его и слышала...

- Да, так оно и было, вне всякого сомнения,- пробурчал инспектор.- Ну, а сейчас покажите нам комнату мистера Сорна.

Наиболее примечательным в комнате Габриэля Сорна был необычный, в высшей степени запутанный, какой-то металлический шум - словно кто-то наступил в механический муравейник. Увидеть от чего он исходит, было невозможно - в комнате оказалось еще темнее, чем в холле.

"Адская машина, вот что это должно быть,- фаталистически подумал Найджел.- Сорн оставил ее здесь, чтобы разнести в клочья все улики и самих детективов. Одним выстрелом - двух зайцев".

Миссис Болстер, раздвигая занавески, между тем проговорила:

- Мистер Сорн, должно быть, писал поэзию, перед тем как ушел. "В темноте всегда легче пишется" - так он говорит.

- Темно как для проявления фотографий. Принципиальная разница лишь в шумовом сопровождении,- заметил Найджел, прикрыв глаза как от яркого солнечного света, хлынувшего в комнату, так и в ожидании неминуемого взрыва.

- Ну, тьма бывает нужна и для других делишек,- заметил Тайлер.

- Пожалуйста, инспектор! Мне сейчас не до диспута,- запротестовал Найджел, осторожно открывая глаза.- Не будет ли лучше опустить бомбу в ведро с водой... я имею в виду, еще до того, как она всех нас разорвет?

- Бомба?!- взорвался инспектор.- Бомба? Какая к черту бомба? Вас что, малость напекло на солнце, сэр?

- Ох, извините. Ошибся. Так, Сорн ко всему прочему еще и любитель хронометров? Интересно, сколько же их здесь?- И Найджел начал обходить комнату, считая находящиеся в ней часы и комментируя: - Итак, слева направо мы имеем: старинные часы, ходики с кукушкой, два образчика из Швейцарии, любопытный раритет с гномом, бьющим молотом по наковальне, часы с экипажем, заднее колесо которого вращается рывками в такт ходу. Далее, на камине мраморные часы весом, пожалуй, с тонну, увенчанные сражающимися борцами, которые не больно-то стараются, ибо еле шевелятся с интервалом в секунду. Рядом пара походных часов, настенные часы резной работы, из которых вываливается наружу большая часть потрохов, потом более скромные часы, застенчиво выглядывающие из красного плюша, такие же, только в зеленом плюше, и, наконец, последние - комбинированные с календарем и барометром, наверное, они предсказывают еще судьбу и виды на урожай... И что же, все эти часы принадлежат мистеру Сорну?

- О нет, сэр,- ответила миссис Болстер.- Они папины.

- Он коллекционер?

- Нет, сэр, верующий. У него было видение, что в полночь, третьего апреля прошлого года, состоится Второе Пришествие. Он хотел быть готовым к этому времени, вот и начал обходить все аукционы, скупать часы. Заводил их все на случай, если какие-то вдруг сломаются, он все равно будет знать, когда точно "препоясать чресла". А когда Второго Пришествия так и не случилось, у него не хватило духу от них избавиться. Видите ли, вошло в привычку заводить их каждый день. Только после постигшего его разочарования папа не пожелал больше жить в этой комнате, поэтому мы и сдали ее мистеру Сорну.

- Понимаю,- отозвался Найджел.

Миссис Болстер сделала реверанс, насколько это позволила ее комплекция, и ретировалась. Найджел начал рыскать по комнате. Стулья и диваны разительно отличались по форме, но все были одинаково неудобны. Книжный шкаф содержал весьма странный набор книг: пьесы Шекспира соседствовали с серьезной работой "Как развивать самообладание", вплотную к ним стояли "Вступительные лекции Фрейда", полное собрание Эллы Уилер Уилкокс в мягком переплете, "Пособие для езды на мотоцикле", "От юнги до адмирала", "Проповеди Преподобного Спаргеона", "Уход за мулами", "Божественная комедия", "Письма Сакко и Ванцетти", "Как добиться успеха". Картины, развешанные по стенам, в основном изображали сцены ухаживания в девятнадцатом столетии: пышные блондинки неуклюже восседали на деревенских скамьях или позировали перед мраморными вазами, принимая знаки внимания от неправдоподобно выглядевших молодых мужчин в треуголках, ботфортах и туго обтягивающих бриджах. Безжизненность этих картин оживлялась копченой селедкой, свешивающейся с рамы одной из них и парой подтяжек, венчающих другую.

- А вы знаете,- произнес Найджел с благоговейным страхом,- этот малый, Сорн, на диво целеустремленная личность. Со всем этим блеющим и мычащим скотом снаружи, часами, отбивающими время на все лады, картинами, книгами и всем прочим здесь, внутри, он создал для себя поистине сюрреалистическую среду обитания.

- Я устрою ему сюрреализм!- прорычал инспектор.- Куда это он шлялся в ночь на четверг? Напичкал миссис Болстер какой-то чушью насчет того, будто бы брал книгу!

- Вы хотя бы заметили время, когда...

Дальнейшие слова Найджела заглушил взрыв адского гвалта: кукушка, выскочив из ходиков, исполнила великолепную имитацию уханья совы, сидящей на виселице, гномик начал бить молотом по наковальне, мраморные часы с шипением издавать звон колоколов... Да и все остальные механизмы залязгали, заскрежетали, завизжали, готовясь пробить четыре часа.

- Это просто здорово, что второго пришествия так и не случилось,воскликнул Найджел, когда весь этот шум прекратился.- Разве в такой какофонии расслышишь трубный глас?

Как раз в этот момент дверь открылась, и в комнату вошел Габриэль Сорн. При виде гостей губы его безвольного рта поджались, а лицо в целом приобрело непроницаемое выражение. Найджел щелкнул пальцами. Наконец-то он понял, кого ему напоминает Сорн.

- Странно в такой прекрасный день видеть вас в четырех стенах,произнес Сорн с напускной живостью.- Могу я присесть, инспектор? Как вы хотите - лицом к свету или как?

Таил ер оставил всю эту браваду без внимания. Его огромное бледное лицо, устрашающе возвышающееся над униформой, Найджелу показалось похожим на гигантского ската.

- Сэр, у меня есть парочка вопросов, которые я должен вам задать. Первый - как давно вы знакомы с содержанием завещания покойного мистера Банкета?

- Отвечу без труда. Мне ничего о нем неизвестно.

- Выходит, вы не в курсе, что большую часть своего состояния...инспектор выдержал секундную паузу, пристально вглядываясь в Сорна,- он оставил вашей матери, миссис Аннабел Сорн?

Лицо молодого человека приобрело выражение почти театрального удивления и сосредоточенности.

- Моей матери?- выдохнул он.- Но это... я имею в виду, с чего бы вдруг?

- Именно это я и надеюсь услышать от вас.

- О, понимаю,- сказал Сорн, беря себя в руки.- Как же, мотив! Но вы не можете ничего повесить на мою мать: она во Франции, знаете ли. Или вы за мною охотитесь? Конечно! Сын убивает работодателя, чтобы спасти овдовевшую мать от нищеты. Как это вульгарно!- Сорн говорил гнусавым голосом, который когда-то ассоциировался с пуританами, а ныне в силу любопытного стечения обстоятельств унаследовали эстеты.

- Мы еще дойдем до этого,- пообещал инспектор, не более уязвленный иронией Сорна, нежели в свое время Карсон колючим остроумием Оскара Уайльда.- А сейчас не будете ли так добры рассказать мне о ваших отношениях с убитым? Как они возникли и так далее?

- Баннет был старым другом моей матери. Вскоре после того, как я оставил университет, он предложил взять меня на пивоварню учеником, полагаю, не без задней мысли сделать меня партнером, если я оправдаю его ожидания. Надеюсь, я понятно говорю?

- Понятно. Жалованье?

- О, я получал немного - едва хватало на карманные расходы. Кое-что перепадает от матери - небольшие денежные переводы. Не правда ли, чем не стимул для меня убить старого негодяя?

- Итак, вы все же знали о завещании?

- Нет, не знал. Я ни в чем не признаюсь. Если вы не можете понять...

- А знаете, Сорн,- вмешался Найджел,- ваша ирония ни к чему. Инспектор признает факты, а не витиеватую риторику.

- Где вы были в ночь убийства?

- В постели.

Это смешно! Ваша домовладелица утверждает, что слышала, как вы, крадучись, снова спустились вниз вскоре после того, как вернулись с вечеринки.

- Ах да,- излишне поспешно отозвался Сорн.- Я спускался вниз за книгой.

- Какой книгой?

- "Великая китайская стена" Кафки. Цена семь шиллингов и семь пенсов.

Все это больно уж смахивало на домашнюю заготовку.

Тогда как вы объясните тот факт, что вас видели у ворот пивоварни вскоре после полуночи?

Найджел резко выпрямился на стуле. Такое он слышал впервые... Но в следующую секунду догадался: это выстрел инспектора с дальним прицелом. По ходу дела он всегда может заявить, что Сорна опознали ошибочно, если последний начнет в связи с этим возмущаться. Однако ничего такого не потребовалось. Браваду Сорна как рукой сняло. У него не хватило нервов гнуть свою линию дальше: рот его скривился, в уголках губ выступила слюна.

- Я не... Я предполагал, что могу отправляться на прогулку, когда захочу...

- Любопытное время для прогулки изволили выбрать.

- У поэтов вообще странные привычки, дорогой инспектор.

Такие, например, как работать в темноте, гм?

- Да, если угодно.- Затем Сорн наконец усек, что его берут на пушку.- Я не был на пивоварне. Я никакого отношения не имею к убийству. Как вы смеете возводить на меня напраслину?- Его гнусавый голос сорвался на фальцет.

Найджела от смущения бросило в пот.

- Никто вас пока ни в чем не обвиняет,- холодно заметил инспектор.Зачем вы вешали лапшу на уши миссис Болстер, рассказывая, что спускались вниз за книгой?

- Потому что,- если вам так уж надо знать,- когда мы нашли Баннета в давильном чане и было сказано, что его, должно быть, убили этой ночью, я понял, что вы будете доискиваться у всех, кто где был.

- Я думаю,- сказал Найджел самым что ни на есть бесстрастным тоном,последнее обстоятельство говорит в пользу мистера Сорна. Если бы он совершил убийство, то постарался бы обеспечить себе алиби так скоро, как это только возможно. Он же, напротив, решительно ничего не предпринимал вплоть до самого вечера... и сделал это лишь за ужином, как сказала миссис Болстер.

- Гм, может, и так, но...

- Прекратите!- воскликнул Сорн.- Прошу вас, прекратите! Я такого не потерплю - вы говорите обо мне так, словно разглядываете букашку под микроскопом! Разве не видите, что подобная вещь - я имею в виду убийство не для меня? Это же глупо! Вы заставили меня почувствовать себя плохо: у меня разболелась голова. Я хочу, чтобы вы ушли,- добавил он и шмыгнул носом.

- Возьмите себя в руки, сэр! И будьте добры сказать точно, куда вы направились на прогулку, указать хотя бы приблизительное время.

Наконец, правда не без труда, из него удалось вытянуть следующее. Сорн заверил, что снова вышел из дома где-то между одиннадцатью тридцатью и одиннадцатью сорока пятью. Отправился по Лонг-Акри и через железнодорожный мост в южный конец города, затем свернул направо вдоль Хонейкомб-парка и через Хонейкомб-Хилл вернулся в город. Он миновал ворота пивоварни, как полагал, где-то без двадцати час.

- Хотите сказать, что вы не заходили на пивоварню?

- Конечно, не заходил. Сколько раз повторять одно и то же? И если...

- И вы не видели, не слышали ничего подозрительного? Никакого света в помещениях?

- Нет. Если только вы не сочтете подозрительным человека на мотоцикле.

"О боже!- подумал Найджел.- Виновен он или не виновен, но этот молодой глупец сейчас пытается быть слишком сообразительным". С тяжеловесной и явно заметной попыткой казаться простодушным, как если бы он обратился к полуночному мотоциклисту со словами типа: "О, вы ехали со скоростью двадцать пять миль в час, не так ли?" - инспектор не замедлил ухватиться за заявление или оговорку Сорна.

- Мотоциклист, гм? И где же вам довелось его видеть?

- Когда я оказался... наверное, в пятидесяти ярдах от пивоварни, позади меня затарахтел мотоциклетный мотор. Затем мотоциклист уехал в противоположном направлении.

- И этот ваш мотоциклист вышел из двора пивоварни, не так ли?

- Он не мой мотоциклист. И я не знаю, откуда он вышел... даже не знаю, мужчина это или женщина. Было слишком темно. Возможно, он посещал один из домов напротив. Я знаю только одно, что он не проезжал мимо, когда я возвращался в город. Удивительно,- добавил Сорн с оттенком подозрительности,- что тот, кто видел меня у пивоварни, не заметил мотоциклиста.

- Весьма удивительно, сэр, не могу с вами не согласиться, очень и очень удивительно,- поддакнул инспектор с сарказмом.

- Но я говорю вам...- запричитал было Сорн.

- Ох, забудьте об этом!- нетерпеливо перебил его Найджел.- Это можно довольно легко проверить. Есть еще вопрос, который я хотел бы вам задать, Сорн.

- Валяйте! Нечего со мной церемониться! Только, пожалуйста, не спрашивайте меня снова, совершил ли я убийство. Я нахожу такой повтор утомительным,- произнес Сорн, становясь до некоторой степени вновь самим собой.

- Я хочу спросить о другом. Как давно вы знаете, что Юстас Баннет ваш отец?

Голова Габриэля Сорна дернулась назад, как от удара кулаком. Затем его лицо побагровело, и он неожиданно, но яростно прыгнул на Найджела. Инспектору пришлось повозиться, оттаскивая его и снова усаживая на стул. Однако вскоре глаза Сорна перестали пылать, он ухмыльнулся и вымученно произнес:

- Извините. Какая примитивная реакция: преданный сын защищает честь матери. Я изобью того хама, кто назовет мою мать э... ну да не важно...

- Итак, вы знали?- - мягко поинтересовался Найджел.

- Не знал. Подозревал, если вам угодно. Некое несчастливое сходство в чертах начало слишком бросаться в глаза. На самом деле, меня это бесило. Я даже тревожился, как бы никто другой этого не заметил.

- Сходство очень слабое. Мне это даже и в голову не приходило - ну, кроме того, что вы лишь кого-то мне напоминаете,- пока я не услышал завещание. Полагаю, оно многое объясняет.

- Если вы насчет завещания, то - да. Но есть еще кое-что... нечто такое, чего я никак не могу объяснить,- пробормотал Сорн.

- И что же это?

Голос молодого человека стал почти неслышен, наверное, потому, что он сказал не столько им, сколько себе:

- Почему моя мать?.. Как она могла связаться с этим дьяволом Юстасом?

Глава 7

- Это было правилом поведения Фокси: наш высокочтимый отец, джентльмен...

- Всегда всех подозревал.

Ч. Диккенс. Лавка древностей

- Вот уж не думал, что вновь смогу проглотить хотя бы каплю пива!признался сержант Толлворти.- Но никогда не знаешь наперед, пока не попробуешь, не так ли?

Герберт Каммисон и Найджел встретили аплодисментами столь хорошо сформулированное положение эмпирической философии; сержант же, сделав отменный глоток, стряхнул влагу с усов обратно в высокую пивную кружку.

Было девять часов того же самого вечера. Сержант, казалось, наслаждался кратким отдохновением от тяжких трудов, восседая с расстегнутым воротником и пинтой пива под рукой в самом удобном кресле Герберта Каммисона. София рано отправилась в постель - у нее разболелась голова.

- Предполагается, что я не вправе пользоваться вашим гостеприимством, раз уж нахожусь здесь, будучи при исполнении, доктор,- разоткровенничался сержант.- Но я никогда не придерживаюсь жестко правил - у нас в полиции их столько, что аж дух захватывает.- Он сделал еще, в сравнении с первым, умеренный глоток.

- А я думал, вам не дозволяется пить только с подозреваемыми,- сказал доктор Каммисон, поедая сержанта глазами.- Или я тоже попал в этот список, Джим?

- Если можно так выразиться, то да, сэр. Конечно, мы с вами знаем друг друга. Вам известно, что я исполняю свой долг, а я знаю, что вы в полном порядке, поэтому вот и говорю, а почему бы нам не выпить по-дружески? Ну, вроде как совместить дело с удовольствием?

- Весьма внушительное заявление, прочувствованное, хорошо выраженное и благородное по сути,- одобрил Найджел.- Ну, так в чем, собственно, деловая часть вашего визита?

- Видите ли, доктор,- пустился в объяснения Толлворти,- вот оно как складывается. Сам я ни за что не стал бы вас беспокоить, но этот Тайлер сущее наказание. Правда. Никакого уважения к почтенным людям... Одним словом, видимо, до его ушей дошла кое-какая информация, вот он и послал меня сюда... Просто в порядке рутины, сэр, должен оговориться... Короче, он хочет знать, где вы были в ночь убийства... глупый чурбан!

Сержант Толлворти, который изрядно вспотел, пока выкладывал таким образом цель своего визита, наконец с облегчением вздохнул и, достав красно-белый носовой платок размером с небольшое банное полотенце, вытер лицо.

- В предыдущую ночь?- уточнил Каммисон.- У нас была вечеринка. Все гости ушли где-то к половине двенадцатого. Мы со Стрэнджвейсом выпили по последней и в четверть первого или около того отправились спать. Весь остаток ночи я провел в кровати. Правда, боюсь, свидетелей этому нет. Я сплю отдельно от жены в своей спальне, а служанка, предположительно, сладко посапывала на мансарде.

- Для меня этого вполне достаточно,- заверил сержант, вздымая руку как бы в салюте.- Вы были в постели - и на этом покончим... инспектор, там, не инспектор. Уверяю вас, сэр, я не хотел приходить сюда... как официальное лицо, я это имею в виду. А все Тайлер. До чего же он подозрителен! Брр, он чертовски подозрителен. Даже в зайце готов заподозрить скрытого Гитлера. Дать ему волю - и он заподозрит самого архиепископа Кантенебрийского.

- Это его работа, куда от нее денешься?- отозвался Герберт.

- Какая там к черту работа! Не вижу никакого смысла нагнетать обстановку. Но Тайлер подозрителен, знаете ли. Этот человек видит во всех лишь самое плохое.

- Как еще насчет пива?

- Благодарю вас, пожалуй, не откажусь... Ну, за ваше доброе здоровье, сэр, и за ваше, сэр!

- А что вы такое говорили о какой-то особой информации, вроде бы дошедшей до ушей Тайлера?- стал допытываться доктор Каммисон.

Сержант Толлворти, похоже, вконец смутился: затеребил воротник, задвигал ногами, тяжело вздохнул и наконец выпалил:

- Да это ублюдок Фетхер мутит воду.

- Фетхер?

- Ага. Тот самый, который работает на пивоварне. Явился нынче в участок и заявил, что у него есть кое-какая информация, и правда, малость того, с душком... Вы уж простите мне такое словечко, джентльмены. Если бы этот Фетхер подкатился ко мне с тем, что он подслушал под дверью, я бы его!.. То же мне информация! Тьфу!

- И что же он сообщил?

- Говорит, подслушал, как вы ссорились с мистером Баннетом в пивоварне год или два тому назад. Слышал, что вы обещали Баннету увидеть его мертвым еще до того, как он осмелится что-то там сделать. А теперь, когда мистера Банкета убили, этот Фетхер сложил два плюс два и с ответом явился к Тайлеру. Вот и вся сказка. Вы не представляете, с каким трудом я удержался, чтобы этому мерзкому лгуну не врезать!

- К несчастью, он прав... Я имею в виду насчет нашей ссоры. У нас, действительно, состоялся бурный разговор об условиях труда на пивоварне, и, несомненно, Баннет позаботился, чтобы этот его шпион подслушивал его из укромного места.

- Вон оно как выходит, сэр. Худо, не так ли? Боком для вас - вот что я хочу сказать. Конечно, кому, как не мне, знать, что вы не убивали. Но этот Тайлер такой подозрительный малый... Ох, да что толочь воду в ступе? Это еще не самое плохое. Тайлер спрашивает: "Для чего убийца поместил тело в давильный чан? Да затем,- отвечает,- чтобы уничтожить следы того, каким образом было совершено преступление. Это наводит на мысль, что если бы тело сохранилось, то можно было бы заподозрить и кто убийца. А кто, наиболее вероятно, может убить одним из специфичных способов, как не врач? Ну, там наркотики, яд или особо тонкая работа ножом..." Я прошу прощения, сэр. Но уж, что есть, то есть. Для Тайлера до такого додуматься - это здорово!

- Увы,- вмешался Найджел,- боюсь, творцом этой зловещей идеи, теперь втемяшившейся ему в голову, являюсь я. Все же есть и иные точки зрения по этому поводу. Ночной сторож, в соответствии со своим расписанием, должен был посетить платформу, где стоят чаны, приблизительно без десяти двенадцать. Убийца мог прикончить Баннета прямо там, затем, услышав, как подходит сторож, или зная, что он вот-вот придет, в спешке запихнул тело в чан, просто чтобы избавиться от трупа.

- Ты не в лучшей своей спортивной форме, Найджел,- возразил Герберт.- Я мог бы проткнуть эту версию местах в двенадцати или около того. Так, например, убийца, кто бы он ни был, должен был быть хорошо знакомым с работой и географией пивоварни, следовательно, вполне мог бы позаботиться о том, чтобы сделать свою грязную работу в таком месте, куда сторож наверняка не придет.

- Да,- рассеянно согласился Найджел.- Мне вот что не дает покоя почему старого Баннета вообще поместили в чан? Было ли это частью плана убийцы, или он действовал под влиянием момента? Твой аргумент, Герберт, похоже, отклоняет второй вариант. Ну, тогда выходит, это часть плана убийцы.

- Акт справедливости в духе поэзии,- предположил Толлворти,- утопить его в собственном пиве.

- В духе поэзии? А что?.. Габриэль Сорн... Такая возможность не исключается.

- Приступ слепой ярости?- предположил Каммисон.

- Но тогда напрашивается вывод, что и все преступление было незапланированным, а анонимное письмо говорит прямо об обратном.

- Совсем не обязательно,- не согласился Каммисон.- Определенный индивидуум - в некоторой степени аморальный, чувственный, невротический тип, грубо говоря,- вполне мог бы ощутить, как глаза заволакивает красная пелена после первого же удара. Знаешь, типа парня, который случайно переехал кошку автомобилем, а потом вылез и начал топтать ее ногами. На самом деле это страх, точнее, страх, смешанный с садизмом.

- Да, в моей школе был подросток вроде этого. Робкий, обидчивый, необщительный. Однажды другой мальчишка довел его до белого каления, и тот набросился на него, сбил на землю удачным ударом, а затем чуть не выбил из него мозги, пока обидчик валялся на полу. Мы втроем еле оттащили его от жертвы, и целых две недели пострадавший после этого провалялся в постели. Но вот может ли такой тип замыслить убийство или хотя бы заставить себя первым нанести удар? Вот в чем я сомневаюсь.

- Я бы сказал, такое маловероятно, но не невозможно,- ответил Каммисон.- Тип, которого мы сейчас измыслили, возможно, обладает богатым воображением и большой фантазер. Дав волю своей фантазии, он нарисовал в мыслях то, как совершил бы убийство: он вполне был способен послать анонимное письмо и даже самолично явиться на пивоварню. Но этим и ограничился бы. Но, допустим, Баннет обнаружил его затаившимся в засаде. Предположим, между ними произошла ссора, и наш убийца-фантазер на самом деле убил Баннета, скажем - с некоторой натяжкой - в порядке самообороны. Раз сбив его с ног по глупости, он мог ощутить вкус крови, образно говоря, и докончить начатое дело.

- Да, такое возможно. И снова напрашивается Сорн - на воре шапка горит. Никто при всем желании не назовет главного пивовара или мисс Меллорс невротиками с буйной фантазией.

Найджела сейчас уже тревожило другое - кого это недавно кто-то охарактеризовал ему слабаком в моральном плане? Нет, не Габриэля Сорна - это уж точно. И вдруг вспомнил. Это София сказала так о Джо Баннете.

Затем существует возможность шизофрении, то, что называют раздвоением личности,- продолжал между тем доктор Каммисон.- Мысль раздваивается, и обе половинки работают альтернативно. Это то, что типично для некоторых учителей и священников, когда они вдруг обрушиваются с яростными нападками на своих подопечных. Ваш убийца, возможно, в обычных условиях безобидный малый и даже не ведает, что натворил, оказавшись в другом состоянии. Джекил и Хайд - вот тебе пример.

- Пощадите нас, доктор,- взмолился сержант.- Вы вот-вот скажете, что это сам Тайлер или ваша жена сотворили такое с Банкетом.

- Я вот размышляю,- проговорил Найджел,- способно ли подсознательное раздвоение личности сделать человека склонным к намеренному злодеянию? Сорн, например, подвизается, и довольно успешно, в двух совершенно разных сферах. На пивоварне он совсем другой, совсем не такой, как в доме у Болстеров.

- Вот тут, боюсь, я ничем не смогу тебе помочь.

- В любом случае, все это весьма абстрактно. Больше фактов - это то, в чем мы нуждаемся. Как насчет того анонимного письма, сержант? Что-нибудь делается в связи с ним?

- Мы специально держим на этом человека, сэр. Во второй половине дня выемка писем в Весторн-Приорс производится дважды: в два двадцать и семь двадцать. Письмо должно было быть опущено в ящик где-то между этими двумя интервалами времени, поэтому нами наводились справки о всех передвижениях людей, как после полудня пятнадцатого числа, так и в ночь с шестнадцатого на семнадцатое. Вот список людей, данный мне Тайлером, с графами, заполненными в соответствии с их показаниями. Не хотите ли взглянуть?

- Ох, да с меня сейчас шляпа слетит!- воскликнул Найджел, вглянув на лист бумаги.- Ваш инспектор - великий либерал по части выбора подозреваемых.- Он прочел лист про себя.

Имя / 2.20-7.30 (15 июля) / С 11.30 (16-17 июля)

Г. Сорн / В пивоварне до 5.30 (подтверждается Г. Барнесом и другими). В своей квартире 5.35-7.30 (подтверждается миссис Болстер) / Прогуливался с 11.30 до 12.45 приблизительно (свидетелей нет)

Г. Барнес / В пивоварне до 5.30 (подтверждается Г. Сорном и другими). Прибыл в "Стагс-Хеад" в 7.05 и оставался там до 8.15 (подтверждается барменом и другими). По его утверждению, предпринял поездку за город между 5.30 и 7.05. Маршрут сообщил (засвидетельствовать, однако, некому) / В постели (подтверждается женой)

Миссис Баннет / 20-4.00 отдыхала (частично подтверждается служанкой). Чаепитие 4.15-5.30 (подтверждается миссис Эмберли). 5.30-7.30 работала в саду и переодевалась к обеду (подтверждается служанкой) / В постели (свидетелей нет)

Дж. Баннет / Приб. "Роял-Лайон", Поулхемптон, в 3.00 (подтверждается портье и остальными). Передвижения в оставшуюся часть дня подтверждаются Элиасом Фоулксом - старший на яхте Баннета "Ганнет" - персоналом отеля и другими / Нет свидетелей. Предположительно , "Ганнет" вышла из гавани в 7.45 (подтверждается Элиасом Фоулксом и другими)

Э. Парсонс / В пивоварне до 5.10 (подтверждается Дж. Стоксом и другими). Взял Лили Барнес на прогулку на мотоцикле, маршрут сообщил, не удалялся далее 10 миль от Весторн-Приорс (однако никем, кроме Л. Барнес, не подтверждается). Вернулся в 7.20 (подтверждается Г. Барнесом) / На танцах с 11.30. Ушел с Лили Барнес для увеселительной прогулки за город (подтверждается Л. Барнес). Л. Б. отправилась домой в 22.30 (подтв. Г. Барнесом). Э.П. вернулся домой прибл. в 12.35 (подтверждается домовладелицей)

А. Меллорс / Отказалась сообщить что-либо о времени 2.20-3.30. С 3.30 до 4.30 варила джем (подтв. служанкой). 4.30-6.30 на собрании комитета (подтверждается Преподобным Саммерсом). 6.30-7.30 садовничала (подтверждается соседями) / В постели (подтвердить некому - в доме живет одна) Г.Каммисон

- Гм. Я сомневаюсь, что колонка "15 июля" окажет большую помощь. Есть много способов отправить письмо по почте, кроме как самому бросить его в почтовый ящик. Барнес, миссис Баннет, Джо Баннет и мисс Меллорс - все могли сделать это, насколько нам известно на настоящее время.

- К чему все это?- поинтересовался Герберт.

- К вопросу о том, кто отправил анонимное письмо из Весторн-Приорс между двадцатью минутами третьего и двадцатью минутами восьмого пятнадцатого июля. Ты бы лучше заполнил пропуски напротив твоей фамилии в этом документе, коли уж он попал нам в руки.

- Пятнадцатого числа? О боже! Во второй половине дня я находился в Эглинтоне. На обратном пути проехал в паре миль от Весторн-Приорс... Вы знаете, Джим, ту развилку дороги у Элдмистра? По-видимому, я быстро переквалифицируюсь на роль первого убийцы.

Сержант Толлворти от души рассмеялся.

- Ну, сэр, вы можете себе позволить небольшую шутку. Но если вы не посвятите меня в детали... то Тайлер заставит меня гоняться за каждым человеком в алфавитном списке в Элдмистре и его окрестностях.

Каммисон посвятил его в детали. Найджел тем временем изучал лист.

- Вижу - вы загнали в угол Ариадну. Почему она не пожелала сказать вам, где была после полудня?

- Спросите что полегче, сэр! Уж больно она разбушевалась в связи с этим опросом, заявила, что ее личные дела никого не касаются и нечего всякому неотесанному полицейскому совать в них нос. Я почувствовал себя как карточный домик во время землетрясения, скажу без преувеличения. И все же нам придется-таки копнуть под нее поглубже, как полагаю. Если мисс Меллорс отсутствовала где-нибудь на лоне природы, то такую, как она, кто-нибудь да заметил.

- Как понимаю, у этого Эда Парсонса есть мотоцикл?- уточнил Найджел.Инспектор поведал вам историю Сорна о водителе в маске и прочем?

- В маске? О господи! Нет, не слышал, что он был в маске.

- Это я выразился фигурально. Полуночный мрак скрывает лицо не хуже маски. Никак, я заговорил красиво?

- А, ну да! Тайлер собирается заняться Парсонсом сам. ЕГО домовладелица, похоже, малость ошиблась насчет того, когда он вернулся, а эта Лили Барнес - птичка та еще! Она хоть говорит, что была с ним на увеселительной прогулке, но...

- Но с какого боку Эд Парсонс замешан в деле Баннета? У него что, тоже был мотив? И есть ли вообще кто-нибудь в округе, у кого нет хотя бы маломальского мотива?

- Зная Баннета, я этому не удивился бы,- мрачно заметил Каммисон.

- Эд Парсонс поимел свою долю неприятностей от мистера Баннета. По поводу поклажи. Даже дело было заведено в связи с тем, что некоторые грузовики были перегружены. Мы передали дело в суд. Молодой Эд заявил, что он только выполнял инструкции мистера Баннета, что сам мистер Баннет категорически отрицал. Ну вот, с тех самых пор в соответствии с утверждениями моей Герти, которая водит дружбу с Лили Барнес - той самой Лили, зазнобой Эда,- мистер Баннет сделал его жизнь форменным адом: вечно шпионил за ним, ко всему придирался и так далее. Словом, мотал ему нервы. И это еще не все. Моя Герти конфиденциально поведала матери, что Лили попала в беду и винит в этом мистера Баннета.

- Да, мотив достаточный. Но я не могу взять в толк, зачем Парсонсу, если он убил Баннета, возвещать о своем присутствии ревом мотоцикла у ворот пивоварни посреди ночи?

- Это верно, сэр. И Парсонс порядочный, прямой молодой человек - он слишком хорош для этой Лили, если хотите знать.

- Я вот думаю, знает ли мистер Барнес, что его дочь попала в беду?

- Это то, о чем и Тайлер спросит тоже. Только я не говорил ему еще о Лили.- Сержант задвигал ногами и горестно потеребил усы.- Я вот думаю, сэр,не сочтите за Дерзость - не могли бы вы сначала перемолвиться словечком-другим с Лили. Вы лицо вроде как неофициальное, возможно, с вами она будет более откровенна, чем с любым из нас.

- Мм. Не знаю даже - как-то не представляю себя галантным кавалером заблудших дам, и все же, да, я сделаю это. В любом случае я должен поговорить с ней начет этих дел с Траффлисом. Между прочим, какие новости с причалов Поулхемптона?

- Мистер Джо Баннет прибыл туда на своем автомобиле около трех часов. Провел остаток дня, запасая провиант, топливо для двигателя и еще...

- Топливо для движка?- удивился Найджел.- Но разве?.. Да, точно, София говорила мне, что он презирает моторы, не признает ничего, кроме парусов.

- Да, Джо моряк старой закваски,- подтвердил Герберт Каммисон.- Но он сказал мне, что для этого круиза установит на судне двигатель, так как не нашел желающих отправиться вместе с нем, а управлять яхтой в одиночку лишь с помощью паруса - удовольствие небольшое. Очень разумно. Ему уже пятый десяток, и по комплекции он далеко не викинг.

- Понимаю. Ну и что дальше?.. В четыре сорок пять по местному времени, в четверг, он отплыл на запад, не так ли?

- Да, сэр. Мы предупредили полицию во всех местах, куда он может зайти - Лайм, Регис, Эксмауф, Плимут и прочие,- чтобы они не проглядели его лодку, но он все еще нигде не появлялся.

- И не ожидайте, что появится,- объявил Каммисон.- У него хватит припасов на все плавание и с собой целый бочонок питьевой воды. Я ходил с ним в круиз в прошлом году. Он целых четыре дня держался на море, ночью ложился в дрейф, а днем плыл под парусом. Единственное, что может загнать его в порт,- так это шторм.

- Видимо, лучше было бы обратиться на суда, находящиеся в плавании, с просьбой о наблюдении. Все же, по-моему, с этим можно особенно не спешить. Пивоварня может обойтись и без него еще день или два. Было бы жаль испортить ему отпуск.

После столь вопиюще неофициального заявления сержант причмокнул и отсутствующим взглядом вперился в свою пивную кружку. Герберт правильно истолковал эти знаки, вновь наполнив кружку до краев.

- До чего же паршивое дело,- посетовал Найджел.- Ни тебе трупа - в полном смысле этого слова,- и у всех есть мотив. К тому же ни у кого, по-видимому, нет алиби. За исключением Барнеса и Парсонса, да и у тех алиби подтверждаются лишь их женщинами, а сие означает, что для нас эти алиби ни черта не стоят. В целом преступление неординарное. Пособия и учебники тут нам ничем не помогут. Мы должны разжиться чем-то таким, за что можно было бы уцепиться. Тайлер кого-нибудь подозревает?

- В настоящее время у него на подозрении мистер Сорн, сэр, я так сказал бы. Этот молодой джентльмен, похоже, больше остальных выиграет от смерти мистера Баннета. Инспектор обратился во французскую полицию насчет миссис Сорн, но там ему ничего не светит. Эта леди никогда не посещала наш город это-то нам и так известно. Она не знает пивоварни, чтобы сделать то, что сделано.

- А у меня такое чувство, будто мы чего-то не доглядели,- признался Найджел.- В моей голове словно звенит колокольчик, напоминая о вечеринке, состоявшейся после собрания литературного общества. Только вот что именно?

Он мысленно перебрал все, что видел в этой самой комнате две ночи назад. Миссис Баннет настояла-таки на том, чтобы выпить немного шерри. Юстас что-то говорил насчет того, чтобы она пила только воду. Его сухой, трескучий голос отчетливо возник в памяти, но чего-то недоставало - какого-то иного звука, сопровождающего голос Баннета. Иного звука...

- Ха!- воскликнул Найджел.- Ключи! Баннет в тот вечер позвякивал связкой ключей, где ключи? Почему убийца все оставил в карманах Баннета, кроме ключей?

- Да ведь мы же нашли их, сэр. Я второй раз покопался в отстойнике тем вечером. Мистер Барнес указал на то, что Покойный всегда имел при себе связку ключей,- и точно они там были, да вот только нашли их не сразу. В первый раз их недолго было и проглядеть в такой куче грязи. Пришлось фильтровать второй раз. Кроме них нашли еще несколько зубов.

- Сдаюсь!- трагически провозгласил Найджел.- Далее я пасс. Это была моя последняя идея.

Сержант Толлворти не без труда поднялся.

- Ну, джентльмены, мне пора. Не стоит вам тревожиться, доктор, мы вскоре накроем этого голубчика. А если этот Фетхер начнет вновь чесать языком, я выверну его наизнанку. Заставлю-таки заткнуться!

- Наш человек,- заметил Найджел, когда сержант ушел.

- Да. Он славный малый. Я вытащил его мальчишку, Нэда, в прошлом году из тяжелого приступа пневмонии, и старина Толлворти с тех пор чертовски мне благодарен, даже как-то неловко.

- Приятно убедиться, что есть бобби, который не подозревает всех исключительно из принципа. Это одно из двух светлых пятен в этом мрачном, как стигийский ад, деле.

- А какое второе?

- Кто бы там ни убил Баннета, он, несомненно, сделал это из наилучших побуждений, а следовательно, нам не грозят новые убийства. Каждому - свое, скажем так, хотя полиция все еще внакладе. Ну а все прочие могут вздохнуть с облегчением.

- Будем надеяться, что ты прав,- невозмутимо откликнулся Каммисон.

Глава 8

Несомненно, лицемерие, вошедшее в привычку, это от лукавого, а не от большого ума.

Ф. Бэкон.

Воскресным утром городок Майден-Эстбери заметно оживился. Сначала, зазывая на утреннюю службу, веселым перезвоном прозвонил колокол аббатства, затем отыграл свою игру в "кошки-мышки" с запоздалыми прихожанами пятиминутный колокол, заставив пожилых леди приподнять юбки из черного сатина и прибавить прыти. Но сейчас колокола уже замолчали, улицы погружались в дрему, наслаждаясь мягким солнечным светом. Даже куски фольги и бумаги, которыми их замусорили накануне вечером гуляки на ревущих авто, выглядели чинно и не вздымались в воздух.

Казалось, единственный звук, нарушающий покой воскресенья, исходил из ванной комнаты в доме доктора Каммисона, где Найджел услаждал хромированные водопроводные краны избранными мелодиями из своего репертуара. Самый наивежливейший выпускник Винчестерского колледжа обычно испытывал некоторое затруднение в выражении восхищения его голосом, зато друзья сравнивали его с лаем морского льва, гулом трактора, одолевающего особо крутой подъем рыхлой пашни, с хриплыми воплями солдатни, очищающей от неприятеля захваченный редут, с карканьем воронья на диком и каменистом бреге - словом, каждый в соответствии с особенностями своей натуры и живостью воображения. Однако все сходились на том, что он обладает громовым голосом.

- "Я встретил Наппера Тенди, и за руку взяв..." - проревел он теперь, отбивая такт рукой, и вдруг резко оборвал куплет. "Я встретил Наппера Тенди, и за руку взяв..." - повторил он про себя и подумал: "А странно, что на это я не обратил внимания прежде. Ведь не может же быть, чтобы убийца встретил Баннета у входа в пивоварню и сказал: "Подумать только - вы тут в такое время ночи! Ну уж раз пришли, то извольте зайти на минутку в офис, будьте добры. Я хочу перерезать вам глотку вот этим премилым ножичком, что у меня в кармане". Не мог же преступник рассчитывать, что Баннет легко станет его жертвой? В конце концов, Баннет явился туда, чтобы застать ночного сторожа за воровством, и должен был красться за ним повсюду, куда бы тот ни пошел. Поэтому Лок стал бы в некотором роде, сам того не ведая, его телохранителем. Конечно, убийца мог затаиться в засаде, поджидая Баннета на его маршруте между воротами пивоварни и... и где еще, спрашивается? Баннет мог отправиться прямо на склад или на то место, где держали бутылки с пивом, а то и в конуру Лока. Как мог знать убийца, какой именно маршрут он изберет? Конечно, можно было затаиться во дворе пивоварни и прикончить Баннета еще до того, как он войдет в само здание. Но двор хорошо просматривается из жилых домов напротив, есть опасность оказаться кем-то увиденным на месте преступления. Ладно, пусть убийство, невзирая на вышеприведенное обстоятельство, все же произошло во дворе, то к чему все эти хлопоты и опасности - тащить жертву на пивоварню, а там вверх по ступеням на платформу с чанами? Почему было просто не оставить его валяться в луже крови? И все опять возвращается на круги своя к вопросу: почему Баннета бросили в чан?

Ладно, оставим это на потом,- решил Найджел,- возможно, моя первая идея не столь уж бредовая, как кажется. Вполне правдоподобно, что убийца назовем его X - должен был встретить Баннета у входа в пивоварню. Тогда какой у него мог быть предлог, чтобы объяснить свое нахождение там? Допустим, он объясняет, что получил анонимное письмо, и даже его демонстрирует - ведь он легко мог и самому себе отправить точную копию того, что получил по почте Баннет. После этого особого труда заманить Баннета в какой-нибудь укромный угол, а там прибить, не составило труда. Но уж точно, не в помещении, где установлены чаны! Придумать предлог, чтобы затащить туда Баннета, когда они оба крались следом за ничего не подозревающим Локом, просто немыслимо. Баннет, должно быть, подвергся нападению где-нибудь еще в помещении, куда X вполне правдоподобно мог его отвести. Но вот куда? Ну а почему бы не в один из кабинетов: самого Баннета, Джо Баннета или других клерков? Ни один из них не посещается ночным сторожем - чего же может быть легче? X мог бы сказать, к примеру: "Послушайте: этот малый, Лок, может оказаться опасным. Но в таком-то кабинете кое-что есть (револьвер, дубинка), что поможет нам остаться невредимыми. Пойдемте туда и вооружимся". Можно изобрести дюжину поводов, чтобы заманить Баннета в кабинет. Но тогда там должны остаться какие-то следы. Мне надо порасспросить об этом персонал или тех, кто там убирается по утрам. Интересно, заперт ли кабинет Джо Баннета? Это место вполне подходящее.

В таком случае если мое предположение недалеко от истины, то миссис Баннет, мисс Меллорс и Герберт Каммисон из списка подозреваемых исключаются. Никто из них не мог бы с полным основанием провозгласить, что "доброжелатель" послал ему или ей письмо с предложением поймать ночного сторожа за воровством. Джо Баннета также надо исключить: он не мог бы сколь-нибудь убедительно объяснить, что прервал морское путешествие из-за какого-то анонимного письма. Нет, никто в такое бы не поверил, хотя Юстас Баннет, в его шизоидном стремлении ловить своих работников всегда и везде, вполне мог счесть, что они с братом - два сапога пара, и ничего другого не принимать в расчет. Так что нет, Джо полностью исключать нельзя. Таким образом, у меня остаются: Габриэль Сорн, главный пивовар, Эд Парсонс и под вопросом Джо Баннет - все они, так сказать, "темные лошадки" на старте, на которых можно делать ставки, как на подозреваемых, в гонке за убийцей". И тут Найджела оторвал от размышлений барабанный стук в дверь.

- Эй! Ты в обмороке? Или проводишь эксперименты с кипящей водой? Я тоже хочу в ванную комнату.

- Извини, Герберт. Я просто задумался.

- Ну, должен заметить, процесс твоего мышления не столь же обременителен для окружающих, как твое пение.

Усмехнувшись, Найджел освободил помещение.

Двумя часами позже он вошел в опрятную и непритязательную резиденцию мистера Г. Барнеса, где был проведен в гостиную, которая из-за жары и обилия вечнозеленых растений напоминала тропический лес в миниатюре. Вскоре там появился и главный пивовар без пиджака, в одной рубашке. Он приветствовал Найджела поднятием одной брови и опусканием другой.

из

- Ну, сэр, и что же привело вас в мою скромную обитель в столь ранний утренний час?- шутливо осведомился он.

- Да вот, хочу переброситься парой слов с вашей дочерью Лили. Предполагается, что я участвую в расследовании в связи с тем, что в деле в какой-то степени замешан Траффлис. Решил начать с офисного штата.

Барнес поскреб заросший щетиной подбородок.

- Ну, если вам угодно попусту тратить свое время, то это меня не должно касаться,- отозвался он.- Только не тревожьте Лили, прошу вас, сэр. Она немного сама не своя в последнее время. Не знаю, что уж с ней. Нет чтобы обо всем рассказать старику отцу, да куда там - не желает. Должно быть, ничего страшного. Наверное, начиталась всех этих киношных журналов, на которые тратит столько денег,- мрачно добавил он.

- Поверьте, от меня ей не будет никакого беспокойства. Просто задам несколько безобидных вопросов. Впрочем, на некоторые из них, возможно, вы тоже сумеете пролить свет.

И Найджел вытянул из него информацию: а) кабинет Джо Баннета в его отсутствие заперт, но в конторе есть ключ, которым его можно открыть; б) кабинеты в утро убийства не убирались, но полиция там все основательно осмотрела; в) Юстас Баннет не бог весть какая потеря для мира, а пивоварня лишь выиграет под началом мистера Джо.

- Да уж, поставит ее снова на ноги, это он сможет,- заверил Барнес.

- Я вот припоминаю, вы говорили мне в присутствии мистера Сорна, что ходят слухи о продаже Банкетом пивоварни?

Барнес слегка постучал себя по носу.

- Не задавайте вопросов, и вам не станут лгать.

- Но сейчас-то все изменилось. Юстас мертв, и сделка, предположительно, отменяется?

- Согласен, что-то в этом есть,- произнес главный пивовар, явно любящий, чтобы секреты из него вытягивали с должными церемониями.- Уверяю вас, мистер

Стрэнджвейс, я не могу поклясться, что это правда, но до моих ушей дошел слух, будто "Роксби" - это большая фирма по производству пива в Мидлендсе - ведет переговоры с мистером Банкетом о том, чтобы купить нас с потрохами.

- С чего бы ему вдруг продавать пивоварню? Для Баннета даже странно: довольствоваться лишь деньгами от продажи бизнеса, когда он мог в полной мере еще упиваться и властью?

- Если рассматривать с этой стороны, то вы правы. Но существует разница,- изрек Барнес судейским тоном,- между понятиями продавать и быть проданным.

- Вы имеете в виду, что пивоваренный завод - банкрот?

Брови главного пивовара полезли на лоб от ужаса.

- Уж пожалуйста, мистер Стрэнджвейс,- запротестовал он,- в самом деле, не стоит вот так рубить с плеча. Тут дело тонкое. Если хотите знать правду, она заключается в следующем. Хозяин был несколько старомоден: он не признавал новшеств и очень не любил тратить деньги, чего уж тут греха таить? Из-за его скупердяйства пивоварня переживает тяжелые времена и не может конкурировать с фирмами, которые используют новые методы и оборудование. Баннеты не банкроты, нет, но я сомневаюсь, что им удастся протянуть еще десять, а то и пять лет.

- Знаете ли вы что-нибудь насчет того, как давно идут эти переговоры?

- С "Роксби", что ли? Точно сказать не могу. По-моему, начались совсем недавно.

- Ну ладно, нам будет проще навести справки о переговорах в "Роксби".

- Вот это верно. Но не забудьте,- мистер Барнес неподражаемым образом пошевелил бровями,- я вам ничего не говорил.

- Вы? О, конечно. Нет, мы не станем указывать источник информации. Узнали - и все! Скажите мне еще одну вещь. Если бы фирма "Роксби" заполучила-таки бизнес Банкета, означало бы это большие изменения в штате служащих?

Барнес бросил на Найджела несвойственный ему проницательный взгляд.

- О, я понимаю, куда вы клоните.- Мгновение он помолчал.- Нет, лаете не на то дерево, мистер Стрэнджвейс. Не думаю, что трансфер существенно повлияет на наш штат. Работники у нас хорошие, денег своих они стоят. Им не укажут на дверь.

- А как насчет самого Джо Банкета и мистера Сорна?- спросил в лоб Найджел, отвечая откровенностью на откровенность.

- Что? Наши ключевые фигуры? Да вы шутите, сэр.- И мистер Барнес от души рассмеялся.

"Не слишком ли ему весело?- подумал Найджел.- А вдруг "Роксби" станет той самой новой метлой, которая чисто метет? Конечно, у Джо свой пай в пивоварне, с этим им ничего не поделать, но они могут назначить нового управляющего. И уж точно Сорн, будучи всего лишь учеником пивовара, никак не может быть отнесен к ценным работникам".

- Премного вам благодарен. Ну, а теперь можно мне побеседовать с вашей дочерью?

- Я не против. Сейчас ее позову.

Барнес засеменил к двери; его длинные руки свободно болтались при ходьбе.

- Эй, Лили!- крикнул он.

- Да, на!

- Тут один джентльмен хочет тебя видеть.

Заявление было встречено с вполне различимым хихиканьем, а затем словами, долетевшими сверху:

- Скажи Эду, что я еще в нижнем белье. Пусть подождет.

- Это не Эд. Это джентльмен, который остановился у доктора Каммисона. Давай одевайся, девочка, и спускайся.

Послышался приглушенный вскрик, затем наступила тишина. Барнес просунул голову в дверь гостиной и глубокомысленно произнес:

- К сожалению, мистер Стрэнджвейс, я сейчас должен уйти, а Лили будет через минуту.

Чего бы ни ожидал увидеть Найджел - а услышанный обмен репликами не предвещал ничего хорошего,- то, что вошло в комнату пятью минутами позже, он себе представить не мог. От отца Лили Барнес унаследовала длинное лицо, длинные руки и худое тело, на шаткой основе которых соорудила на диво точное подобие Греты Гарбо. Ее прическа, очевидно, относилась ко временам Кристины Шведской - нечто вроде гривы цвета загара ниспадало ей на плечи; лицо она напудрила до абсолютной белизны, дабы соответствовать предполагаемой белизне кожи прославленной кинозвезды, зато никакого макияжа не использовала, кроме тонкого слоя помады на губах длинного, с опущенными уголками рта. На ней был старый дождевик, и ничего, как заподозрил Найджел, между ним и "нижним бельем".

Сутулясь, держа руки в карманах плаща, Лили прислонилась спиной к двери и сипло промычала:

- Это вы хотите меня видеть?

Найджел сверхчеловеческим усилием удержал себя от ответа: "Нет, премного благодарен, я хочу домой" - и сказал:

- Э... да, всего на несколько минут... Может, вам лучше сесть?

- Я предпочитаю стоять.

- О... э... ну, как вам угодно.- Ему наконец удалось совладать с собой и даже подумать, что шоковая тактика, возможно, окажется наилучшей для этой Гарбо.- Я хочу поговорить с вами о Траффлисе, собаке мистера Баннета.

Одна рука Лили покинула карман и начала постукивать по деревяшке двери. "Явная глупость с ее стороны",- решил Найджел, поскольку заметил дрожь ее пальцев. Однако девушка пыталась держаться уверенно.

- Траффлис? О да, бедная маленькая собачка,- промычала она.

- Понимаете, мне стало известно, что, когда Траффлис... э... встретил свой конец, в пивоварне всех самым тщательным образом допросили, кроме работников офиса,- бодро выпалил Найджел.- Но у меня есть основания полагать, что убийство собаки, возможно, связано и с убийством мистера Баннета.

- И что с того?- резко спросила Лили, временно превратившись в Джин Харлоу.

- А то, что раз уж я повязан в этом деле, то мне подумалось, что будет нелишним зайти к кому-нибудь из этих работников за разъяснениями.

- О, вы сыщик, да? Вы обвиняете меня в убийстве этой бедной собачонки?

Найджел ловко изменил стратегию и тактику. Он с восхищением начал таращить глаза на Лили, словно хорошенько не разглядел ее прежде.

- Знаете,- закинул он удочку,- когда вы вошли в комнату, я не сразу понял, кого вы мне напоминаете. А ведь, в самом деле, сходство поразительное. Готов сказать, что вы живое воплощение яркой героини замечательных фильмов, таланту которой до сих пор не нашлось достойной замены на экране.

Мисс Барнес с жадностью заглотила наживку. Она лучезарно засияла, по ее мнению на манер Гарбо, и заявила:

- Это то, что я всегда твержу Эду.

- Эду?

- Эду Парсонсу. Он мой дру... один из моих поклонников, я хотела сказать,- поспешно поправилась Лили.

- Ну, да кто теперь в состоянии оценить?..- воскликнул Найджел, отчаянно копаясь в памяти в поисках подходящего киношного слова, но, так ничего и не найдя, махнул рукой.- Эд Парсонс? Да уж, ему не до фильмов бедняге сейчас приходится несладко, верно?

- Что вы имеете в виду?- насторожилась Лили.

- Да то, что этот парень крепко сидит на крючке у легавых.

- Ох, да что вы, право!- в сердцах отозвалась Лили, выходя из образа Греты Гарбо.- Давайте начистоту. Мой Эд ничего не сделал, и, если кто-нибудь говорит...

- Обождите минуточку,- перебил ее Найджел в припадке благодарности за предоставленную возможность вновь стать самим собой.- Вернемся к Траффлису. Его смерть как-то связана с Банкетом или нет?

- Продолжайте!- с насмешкой предложила Лили.

- Я продолжу. Если есть связь, то это указывает, что убийца хотел провести эксперимент на предмет качеств саркофага...

- Качеств чего?

- Извините, качеств поглощения плоти в давильном чане. Иными словами, кто бы там ни убил Траффлиса, он же убил и Баннета. Поэтому, естественно, определенная доля подозрения падает и на офисный штат.

Проблески концентрации мысли, возникшие в глазах Лили, не ускользнули от Найджела. Но он пустился в многословие, стараясь на нее не глядеть.

- Конечно, возможно, это была всего лишь злая шутка, обернувшаяся плохим концом... или же этому есть другое вполне невинное объяснение. Фактически, для того, кто стал участником этой проделки,- если это была всего лишь проделка - признание означало бы снятие подозрений и с благодарностью было бы встречено полицией. Но я боюсь...

Неожиданно Лили Барнес оказалась с ним рядом, схватив его за плечи.

- Послушайте, если я вам расскажу, вы обещаете ничего не говорить об этом ни мистеру Джо, ни на? Они так рассердятся, а это все вышло совершенно случайно. Клянусь, так оно и было.

Выстрел Найджела наугад попал в яблочко. Он постарался придать себе вид всезнайки, каковым, очевидно, и сочла его Лили, усадил девушку на стул и заставил признаться ему во всем. Вкратце все произошло следующим образом.

Накануне Юстас Баннет устроил работникам офиса страшный разнос. Тогда Лили и еще два клерка, вне себя от негодования, решили похитить Траффлиса. Частично - чтобы досадить его хозяину, а частично - потому, что были искренне огорчены за животное: Траффлис в то утро тоже не избежал дурного настроения хозяина - они слышали, как Баннет лупил его в своем кабинете. План похищения тщательно разработали. Когда Баннет отправится утром в свой инспекционный обход, Лили должна будет забрать собачонку, спрятать под пальто, выйти во двор пивоварни и передать ее своей подруге Герти Толлворти, поджидающей их за воротами с рюкзаком. Герти предстояло сесть в автобус и отвезти собаку к своим друзьям, живущим в небольшой деревне за двадцать миль от города. Там Траффлис должен был находиться, пока ему не подыщут постоянного места обитания. И все, казалось бы, шло хорошо, но когда Лили уже почти вышла из здания, она услышала, что Баннет с кем-то разговаривает в проходной. К несчастью, Траффлис тоже услышал голос хозяина. Пес начал визжать и тявкать под пальто. Лили потеряла голову и ринулась вверх по лестнице в помещение, где были установлены чаны. Там она притаилась позади открытого чана, рассчитывая за ним укрыться, если в это помещение вдруг зайдет Баннет. Траффлис к тому времени совсем запаниковал. Голос хозяина и ужасный порочный инстинкт, заставляющий собаку лизать руку, которая ее избивает, видимо, подсказывал ему, что он поступил дурно, покинув корзинку в кабинете Баннета. Траффлис начал дергаться, извиваться и, прежде чем Лили успела с ним справиться, вырвался из ее рук и угодил в открытый чан.

Сделать что-либо Лили не могла. Она знала, что песик умер уже через секунду после того, как попал в смертоносный отвар. Девушка заторопилась обратно в контору и рассказала соучастникам заговора о том, что произошло. Когда Баннет принялся искать исчезнувшую собаку, оба клерка с пеной у рта поклялись, что Лили находилась в офисе все время, пока он отсутствовал. Если кто-либо из других работников пивоварни и видел ее в производственных помещениях, то они слишком хорошо к ней относились, чтобы броситься к Баннету с доносом.

Этот рассказ оказался настолько обстоятельным, хотя и весьма необычным, что Найджелу не составило труда в него поверить. Этому способствовало и то, что искренность рассказчицы не вызывала сомнений. Но оставался один момент.

- Уверен, что все рассказанное вами - правда,- признался он.- Пусть у вас и мысли не возникнет, будто бы я сомневаюсь в истинности этой истории, все сказанное вами вполне убедительно. Но, исходя из того что я слышал о покойном Баннете, довольно странно, что он сам не выбил из вас правды.

Лили вспыхнула и принялась теребить пуговицу плаща.

- Он не больно-то и старался. Видите ли... Ну, это может показаться глупым, учитывая, что он был стар, как эти холмы, и вроде бы вышел из возраста, когда крутят любовь... но хозяин не совсем безразлично относился ко мне. Я полагаю, причина в этом.

Интересоваться подробностями Найджелу было не очень приятно, но ничего другого не оставалось.

- Предполагаю, что Эд здорово ревновал... если знал об этом.

Лицо Лили стало суровым и мрачным.

- Эй!- вырвалось у нее.- Вы, никак, пытаетесь что-то повесить на Эда? Если это так, я попросила бы вас не совать свой нос куда не просят.

- Не собираюсь ничего на него вешать. Это полиция... А у них носы не чета моему.

Длинный рот девушки задергался, и вдруг ее словно прорвало.

- Но Эд никак не мог... в любом случае, он не знал... и я была с ним той ночью, за городом, мы ездили в Хонейкомб-Вуд, отправились туда на его мотоцикле после танцев. Мы не возвращались обратно до половины первого ночи... поэтому он не мог совершить убийство. Это же тому доказательство, разве не так?

Найджел не считал себя непогрешимым, подобно детектору лжи. Возможно, и эти слова он принял бы на веру, если бы не слышал, как Лили излагала несомненно правдивую трагедию Траффлиса. Налицо было явное расхождение между тем, как она изложила сначала одну, а затем Другую историю. Алиби Эда сошло с ее языка с излишней готовностью и сильно смахивало на заготовку, несмотря на эмоциональное напряжение, которое сделало ее речь бессвязной. Создавалось впечатление - впечатление, которое оставляют все неискушенные во лжи люди,будто она одновременно вслушивалась в свои слова и оценивала, какой эффект они производили на собеседника.

Найджел отрешенным голосом, не глядя на Лили, мягко произнес:

- Знаете, я участвовал в расследовании нескольких преступлений и подметил одну вещь. Когда свидетели - из лучших и самых бескорыстных побуждений - что-то утаивают или искажают, они делают страшную ошибку. В конце концов это навлекает на подозреваемого гораздо больше неприятностей, чем их было бы в том случае, если бы его горе-друзья рассказали всю правду с самого начала. Понимаю, это выглядит несколько запутанным и сложным, но, надеюсь, вы понимаете? Если вы верите в чью-то невиновность, то лучше всего сразу поведать все как есть. Изложение правды в действительности своеобразный тест на то, как сильна ваша вера в этого человека. Допустим, вы любите Эда Парсонса в достаточной степени, чтобы абсолютно верить в его невиновность, тогда...

Найджела прервали сдавленные рыдания девушки. Наконец, справившись с собой, она спросила:

- Это честно? Вы не подстраиваете мне ловушку?..

- Разве я похож на того, кто роет другому яму?

- Ладно, поверю вам... Я чувствую себя такой жалкой, терзаясь мыслью, могу ли я... Видите ли, мистер Стрэнджвейс, все было так...

И Лили поведала историю, в корне отличающуюся от ее первого рассказа. Они с Эдом ушли с танцев в одиннадцать тридцать, как она рассказывала и в первой версии, и действительно отправились в Хонейкомб-Вуд. Затем между ними вспыхнула сора. Эд решил выяснить, в каких она отношениях с Юстасом Баннетом. Лили в сердцах ответила, что она пока еще не замужем за Эдом, а потому, если ему не нравятся ее друзья-джентльмены, то им следует расстаться. Эд мрачно заявил, что он сам знает, как ему по ступать, и Баннету лучше следить за каждым своим шагом, как и ей самой, если только уже не поздно. Лили возмутилась: что он хочет этим сказать? Ну, заявил Эд, это не первый случай, когда девушка попадает в беду по вине работодателя. От этого намека Лили пришла в такую ярость, что даже не сочла нужным отрицать сказанное. Если Эд верит, что она девица такого сорта, то пусть себе верит и дальше, а ей он больше не нужен.

Найджел поинтересовался, откуда молодой человек мог вбить себе в голову подобную идею? Лили ответила, что это все грязная кошка Герти Толлворти, которая явно воспылала к Эду безнадежной страстью, а потому стала мутить воду, распуская о ней грязные сплетни. Вспомнив заявление сержанта, Найджел ей поверил, но возразил: ему-то казалось, что Лили и Герти - задушевные подруги. Лили отпустила несколько сильных выражений в адрес гадюки, пригретой на груди, и сообщила, что поссорилась с Герти вскоре после трагедии с Траффлисом, с тех пор они не разговаривают.

Найджел тактично вернул Лили к ссоре с Эдом. Побушевав немного, Эд спросил ее напрямик, ожидает ли она ребенка от Баннета? Лили заявила, что если ему нравится верить в такое, то она ему этого не запрещает, и присовокупила ряд приличных, но тем не менее едких замечаний насчет потенциальных возможностей как Эда, так и мистера Баннета стать хорошими отцами. И это, по ее словам, рассорило их вконец. Эд воспринял отказ Лили отрицать предъявленное им обвинение как признание ее вины, вскочил на мотоцикл и умчался на бешенной скорости, рискуя сломать себе шею. А ей пришлось пешком добираться до Майден-Эстбери.

Следующим вечером Эд нагрянул к ней в страшной панике - полиция готова заподозрить его в убийстве Юстаса Баннета. Лили и сама испугалась, подумав, что это Эд совершил преступление, хотя он клялся и божился, что всю прошлую ночь гонял по проселочным дорогам, желая от горя разбиться вдребезги, но даже близко не подъезжал к пивоварне. Наконец она ему поверила и согласилась подтвердить, что всю ту ночь была с ним.

- В какое же время Эд покинул вас на самом деле?- осведомился Найджел.

- Я слышала, как часы аббатства в тот момент пробили полночь. Вы же не думаете, что он?

- Нет, не думаю. И это лишний раз доказывает, насколько все было бы убедительнее, если бы вы сказали правду с самого начала. Видите ли, маловероятно, что Эд мог задумать убить Баннета, не услышав из ваших уст, что старый сатир поступил с вами дурно. Но анонимное письмо, полученное Баннетом на пивоварне, поступило пятнадцатого, за день до вашей ссоры. Уверяю вас, это хоть и не обеляет Эда полностью, но в значительной степени облегчает ему жизнь.

Лили улыбнулась Найджелу и настолько воспрянула духом, что даже вновь перевоплотилась в Грету Гарбо.

- А знаете, вы славный малый. Очень, даже очень славный, это на самом деле так.

- Да,- не стал отрицать Найджел, поспешно пятясь к двери,- моя жена говорит то же самое. Ну, еще увидимся!

Глава 9

Я подам тебе пример жульничества.

У. Шекспир, Тимон-афинянин

Ложь, как и мошенничество, до добра не доведут.

У. Гарнель. Христианин во всеоружии

По пути в полицейский участок Найджел зашел к Эду Парсонсу. Эд оказался высоким молодым человеком, с копной непокорных рыжих волос, бледным лицом и несколько блеклыми чертами. Сначала он порывался вести себя вызывающе, но, услышав, что Лили все рассказала Найджелу, быстро остыл и признался, что все так и было. Он уехал от Лили в ярости и гонял как сумасшедший по пустынным дорогам почти полчаса, прежде чем вернулся домой. Сейчас Эд стыдился того, что позволил себе заподозрить ее в отношениях с Банкетом, но какого еще поведения от него можно было ожидать, когда Герти Толлворти поведала ему, что Лили ждет ребенка от Баннета, да и сама она подвела его к такой мысли?

- Когда же Герти сообщила вам об этом?

- Ой, дайте подумать. Это было на танцах... в ночь на четверг, вот когда.

"Хорошо. Если и Герти это подтвердит, ты останешься за кадром,- подумал Найджел.- Письмо было отправлено в среду, во второй половине дня. Если, конечно, нет сговора между Герти и Эдом, а это маловероятно. Даже если Герти поведала Эду свою историю раньше, а он, вознамерившись убить Баннета, написал анонимное письмо, то с его стороны было слишком опрометчиво и чревато сообщать Лили, что он поверил в ее вину".

Однако чтобы убедиться наверняка, Найджел заполучил от Парсонса адрес Толлворти, встретился с Герти и вскоре довел ее до слез и раскаяния. Да, призналась она, это от нее Эд услышал о Лили и мистере Баннете в четверг вечером. Увидев, как Эд танцует с Лили, Герти его приревновала, и эта сплетня как-то сама собой соскочила с ее языка. Конечно, мистер Баннет приударял за Лили - так, по крайней мере, судачили на пивоварне,- поэтому было только правильно предостеречь Эда.

Найджел вскоре прервал всю эту казуистику и проделал оставшиеся тридцать ярдов до полицейского участка. Там он нашел сержанта Толлворти, чуть не рвущего на себе пуговицы от крайнего возбуждения.

- Прошлой ночью ограбили дом мистера Баннета,- сообщил он.

- Юстаса Баннета?

- Да, сэр!

- И что взяли?

- Этого мы еще точно не знаем. Столовое серебро и тому подобное не тронули. По-видимому, охотились за чем-то иным, классом выше.

- Ого! Чертовски интересно, Ватсон. Случайно, не за личными бумагами?

Сержант откинулся назад, склонил голову набок и восхищенно уставился на Найджела.

- Не далее как сегодня утром я сказал Тайлеру, что у вас есть голова на плечах,- объявил он.- Нельзя судить о человеке лишь по внешнему виду, ведь верно, сэр?- добавил он с энтузиазмом.

- Нет, нельзя, как мне кажется,- согласился Найджел.

- Бумаги - это уж точно, сэр. Весь кабинет мистера Баннета перекопали сверху донизу. Все ящики открыли... Там было полно всяких бумаг. Сейчас инспектор просматривает их вместе с миссис Баннет, хотя, по-моему, она не больно-то в курсе дел своего мужа.

- Проникли со взломом?

- Нет, грабитель вошел как к себе домой. В конце концов, сэр, вы оказались правы насчет тех ключей.

- Прав... насчет ключей?- не сразу понял Найджел.

- Ну да. Значит, так. Когда на месте преступления мы не обнаружили никаких следов взлома,- выспренно продекламировал сержант,- то пришли к выводу, что грабитель, должно быть, проник в дом, воспользовавшись ключами. Парадная дверь была не только заперта, но и закрыта на засов, так что преступник, должно быть, вошел через черный ход. Все ящики в кабинете мистера Баннета тоже оказались не взломаны, а это указывает на наличие у злоумышленника ключей от письменного стола.

- Похоже на то,- согласился Найджел, слегка ошеломленный профессиональным жаргоном сержанта.- Но как могли ключи попасть к... э... злоумышленнику?

И тут сержанта словно прорвало:

- Ах, сейчас вы точно угодили пальцем в больное место. Тайлера осенила мысль - правда, по-моему, с опозданием,- ну да, он делает все что может с теми мозгами, которые дал ему Господь. В общем, он показал связку ключей мистера Баннета, ту, что мы нашли в отстойнике, миссис Баннет. Думал, возможно, убийца похитил с нее парочку ключей, прежде чем запихнул жертву в чан. А она посмотрела и говорит: "Нет, ничего не пропало. Все ключи на месте". Физиономия у Тайлера так и вытянулась. Тут миссис Баннет возьми да и спроси: "А как насчет дубликата ключей? Где они?" Вот так выяснилось, что мистер Баннет обычно хранил дубликаты ключей от дверей дома, ящиков стола и пивоварни в кармане жилета на случай, если потеряет одни, чтобы под рукой оказались другие... Вы улавливаете суть моих слов?

- Готов держать пари, тип, который рылся ночью в бумагах Банкета, и есть убийца.

- Это верно, сэр. Но нет ни отпечатков пальцев, ничего другого, что могло бы иметь отношение к делу. Поэтому лично я не вижу, как это все может нам помочь.

- О, не скажите, тут я с вами не соглашусь. Однако, как восприняла все это миссис Баннет? Я имею в виду, как отреагировала на полуночный визит в ее дом?

- Она блюдет осторожность, эта старая карга. Посторонний в доме? Кабинет мужа ограблен? Встревожило ли ее это? Нисколечко! Начала капать Тайлеру на мозги, чтобы он арестовал Алису - это ее служанка - за то, что та съела пирог и пару хлебцев, которые собственноручно испекла накануне. Эта старая перечница только и талдычила про служанку. Тайлеру даже пришлось ее осадить.

В это время вошел инспектор с папкой бумаг под мышкой. Кивнув Найджелу, он уселся за стол.

- Нашли чего именно недостает, сэр?- поинтересовался Толлворти.

- Все в свое время, приятель,- ответил Тайлер, раскладывая бумаги перед собой и начиная их просматривать. Затем бросил через плечо: - Как можно сказать, что пропало, когда мы не знаем, что конкретно там было прежде?

Сержант сник, не зная, как реагировать. Через минуту или две Тайлер нетерпеливо отодвинул бумаги:

- Насколько я понимаю, здесь нет ничего такого. Таким образом, нам остается лишь эта папка. Новая папка с названием "Роксби". Но в ней ничего не оказалось, как и никаких других бумаг в кабинете мистера Баннета, с этим связанных. И все-таки, черт возьми, я где-то уже слышал это "Роксби".

- Ночной сторож работал у них, до того как перешел к Баннету,- с притворной скромностью подсказал Найджел.

Инспектор нахмурился:

- Да, конечно! Всегда думал, что от этого Лока попахивает тухлой рыбой.

- Не рыбой, а пивом,- не удержался Найджел.- "Роксби" - крупная пивоваренная фирма в Мидлендсе. Пропавшие бумаги, вероятно, относились к предварительным переговорам между "Роксби" и мистером Банкетом о продаже его контрольного пакета акций этой фирме.

Найджел опустил глаза в ожидании, когда грянет гром, а у сержанта они, казалось, полезли на лоб. Тайлер весь напрягся, его большое белое лицо замерло, затем он взорвался:

- Невероятно! Вы что же, придерживали информацию?..

- Нет, нет! Определенно нет. Никогда не утаивал информацию... по крайней мере до сих пор. Ничего определенного я про это не знаю, всего лишь слухи, да и то... Только сегодня утром услышал кое-какие детали.- И Найджел изложил свой разговор с главным пивоваром.

Тайлер приказал сержанту связаться по междугородной линии с кем-нибудь из авторитетных лиц фирмы "Роксби".

- Жаль, что Барнес не рассказал мне всего этого раньше. Этот малый все время ставит нам палки в колеса. Все же, думаю, это его обеляет.

- Обеляет? То есть выводит из списка подозреваемых? Но почему?

- Ну, сэр,- отозвался инспектор тоном превосходства,- это же вполне очевидно. Если бы Барнес пустился во все тяжкие прошлой ночью, чтобы уничтожить все доказательства предстоящей сделки с "Роксби", он вряд ли стал бы откровенничать с вами насчет нее сегодня утром.

- Как знать? Это могло бы быть превосходным способом отвести от себя подозрения.

- Ох, полноте, мистер Стрэнджвейс! Для меня это слишком тонко. Люди себя так не ведут, ну разве что в книгах.

- Тогда почему вор не забрал папку? И почему оставил помещение в таком беспорядке?

- Потерял голову, как мне сдается. Эта служанка Алиса говорит, что вставала и выходила из комнаты около часа ночи. Несомненно, вор ее услышал и запаниковал.

- Но если для него было так важно скрыть дела с "Роксби", то почему же он не прихватил с собой и папку?

- Предполагаю, он не увидел на ней названия "Роксби". Оно написано на внутренней стороне обложки, легко и не заметить.

- А что, если вся эта кража лишь попытка убийцы отвлечь наше внимание на перипетии с "Роксби", тогда это лишь подтверждает, что мотив убийства Баннета - совсем иной.

Инспектор засмеялся:

- С вашим воображением, сэр, вам следовало бы писать книжки.

- Я и пишу,- кисло признался Найджел.- Кстати, я устранил из вашего списка еще одного подозреваемого.

- Даже так, сэр?- шутливым тоном осведомился Тайлер.

- Именно так. Эда Парсонса.- И Найджел изложил суть своих бесед с Лили, Эдом и Герти Толлворти.

- Гм. Итак, эти двое нам все время лгали? Два сапога пара! Ну, им от меня достанется!

- Несомненно. А между тем у нас на руках по-прежнему это дельце с убийцей. Я...

Тут Найджела прервал звонок телефона на столе инспектора. Тайлер поднял трубку:

- Алло! Это говорит инспектор Тайлер из Майден-Эстбери, что в Дорсете... Раунд в гольф? Да, сэр, для вас это Должно быть весьма неудобно, но так уж вышло, что я расследую убийство... Да, мистера Юстаса Баннета... Да, сэр, весьма прискорбно... Я хотел бы узнать детали переговоров между ним и вашими людьми о продаже предприятия Баннетов... Да, сэр, конечно, это останется между нами...

Металлическое бормотание на другом конце провода, казалось, набирало силу. В одном месте глаза инспектора округлились, и он даже тихонько присвистнул.

- Совсем прикрыть заведение, вы говорите?.. Да, конечно... И нет никого еще с вашей стороны, кто мог бы знать об этих переговорах? Понимаю. Премного вам благодарен, сэр. Я думаю, на настоящий момент у меня все.- Затем Тайлер повернулся к Найджелу с триумфом во взгляде: - Я вот ломаю голову над тем, как собирается все это объяснить мистер Баннет.

- Вы говорите загадками. Умоляю вас, не томите.

- "Роксби" планирует расширить сферу своей деятельности аж досюда. Они строят новый завод возле Бата и предполагали купить заведение Банкетов только для того, чтобы его прикрыть, так сказать, устранить конкурентов. Говорят, это им обойдется дешевле, чем модернизировать пивоваренный завод Баннета. И вот нашелся этот Барнес, пичкающий вас байками о том, что никто на пивоварне не пострадает от перемен. Обвел вас вокруг пальца, как сосунка.

- Ну, цыплят по сени считают. Поживем - увидим! Вы же не собираетесь сломя голову нестись на основании этого к мистеру Барнесу с парой наручников?

- Вы правы, нет, конечно. До этого предстоит еще проделать кучу рутинной работенки. Но вас, любителей, такое не впечатляет, не так ли? Больно много упорных трудов, эге?- произнес инспектор с тяжелой игривостью гигантского ската, переварившего центнеры живой рыбы и теперь объясняющего несмышленышу-каракатице, как это ему удалось.- Я не говорю, что Барнес наш человек. Но я решил сузить круг подозреваемых до него, мистера Джо Баннета и этого мистера Сорна. Они единственные заинтересованные в том, чтобы переговоры с "Роксби" не состоялись... Да и, пожалуй, единственные, кто знал о них вообще.

- А я все еще склонен думать, что эти дела с "Роксби" не более чем дымовая завеса, устроенная убийцей. Однако допустим, вы правы. Значит, Джо Баннет должен быть в курсе всех деталей переговоров. Для него закрытие пивоварни стало бы крахом в финансовом плане, в то время как смерть Баннета дает абсолютный контроль над ней. Интересно бы его спросить...

- Да, но где он? Джо - слишком хорошо известная личность как в самом городе, так и во всех окрестных деревнях из-за его вояжей по пивным пабам, которыми владеет фирма. Если это он вломился в дом брата прошлой ночью, то не мог далеко уйти. Но его не видели на здешней железнодорожной станции, а его машина так и стоит в гараже в Поулхемптоне.

- И пока никаких новостей о его яхте?

- Нет. Даже странно. Предупреждены все суда, береговая охрана, начальство гаваней... Положим, человеку довольно легко исчезнуть, но как могла испариться яхта размером с небольшой крейсер. Не представляю.

- Не иначе как у нашей "пташки" магический жезл. Или, как альтернатива, суденышко потонуло.

- В такую-то погоду?

- Да, маловероятно. А вы не знаете, Джо Баннет не покупал мотоцикла в последнее время?

На лунной физиономии инспектора появилась ухмылка.

- Ага! Я-то думаю, а когда вам придет это в голову? Насчет мотоцикла навожу справки. И все же не на одном Джо свет клином сошелся. Этот молодой мистер Сорн, к примеру. Уж больно подозрительно он себя ведет. Сказал, что выходил в ту ночь на прогулку, но...

- Сомневаюсь, что нам будет легко добиться от него признания, если это он совершил убийство. Хотя не думаю, что это его рук дело.

- А вы примите во внимание его мотив. Куш в пятьдесят тысяч на паях с мамашей... Между прочим, с ней все о'кей, по сведениям французской полиции. Когда произошло убийство, она смирно сидела на своей вилле.

- Так, выходит, вы теперь привязались к мотиву, связанному с "Роксби"?

- Не целиком. В нашем деле нельзя ничего окончательно принимать на веру. Надо заставлять мозги постоянно работать и изучать факты.

Вошел сержант и сообщил, что какой-то мужчина хочет видеть инспектора. Тайлер вышел. Найджел закурил сигарету и щелчком отправил пустую пачку точно в мусорное ведерко на другой стороне комнаты.

"Эге,- сказал он сам себе,- рука не утратила ловкости, чего я не могу сказать о моей голове. До сих пор ни одной мысли насчет того, кто же убил Баннета. Габриэль Сорн? Он настолько похож на клоуна, что я просто не рассматриваю его кандидатуру всерьез. Между тем у него были и мотив, и возможность убить. С другой стороны, Сорн не мог отправить по почте того анонимного письма. Впрочем, вполне мог это сделать с чьей-то помощью. Надо бы выяснить, знает ли Сорн кого-то в Весторн-Приорс. И все-таки не могу представить себе этого молодого человека убивающим кого-то ради денег. Он не из тех, кто хладнокровно рассчитывает все наперед, да и, похоже, не лгал, когда говорил, что ничего не знал о завещании Баннета. Однако как его вывел из себя вопрос об интимных отношениях его матери с Банкетом. Одна мысль, что Баннет, возможно, его отец, заставила этого неврастеника броситься на меня с кулаками. Ведь Баннет постоянно ранил его самолюбие, заставляя писать стишки для рекламы его пива. Достаточно вспомнить, как упоминание об этом болезненно на нем сказалось во время званого вечера... Между прочим, и моя убежденность, что убийца отвлекает наше внимание на дела, связанные с "Роксби", тоже указывает на Сорна - он намеренно отводит наши подозрения от себя и своих мотивов, потому что меньше всех потеряет от закрытия бизнеса Баннета. Да, Габриэль Сорн стоит того, чтобы им заняться серьезнее. Интересно, прогуливался ли он прошлой ночью?"

В этот момент вернулся инспектор. Лицо у него было озабоченное.

- Там, на улице, малый по имени Керратерс,- сообщил он.- Как раз вовремя, чтобы еще больше запутать все дело, когда я только-только ухватился за ниточку, чтобы распутать клубок.

- Это ниспослано свыше, чтобы нас испытать,- утешил его Найджел.

- Голова уже и так пухнет, а тут еще он. Этот человек следит за холодильным помещением, по его словам. Говорит, утром, после преступления,то есть в пятницу - нашел неисправным звонок тревоги, связанный с холодильной камерой.

- О дьявольщина! Это важная новость. Наконец-то мы на что-то вышли. Какого черта он молчал об этом до сих пор?

- Боялся попасть в переделку. Видите ли, его обязанность следить за рефрижераторами - и все. Поэтому он исправил звонок и никому ничего не сказал. Ну, как вы знаете, в ночь на пятницу мы самым тщательным образом осмотрели все производственные и прочие помещения в поисках места, где было совершено убийство. И ничего не нашли. На следующее утро обратились с воззванием ко всем работникам пивоварни, которое мистер Барнес огласил во всех закутках, непременно обратиться к нам, если кто-то накануне заметил что-либо необычное или недостающее. Ну вот, этот самый Керратерс все это время спал и лишь сегодня счел своим долгом донести до нас информацию. Хотя я и не вижу, как...

Но Найджел уже пулей вылетел из комнаты и приступил с вопросами к Керратерсу.

- Что значит "звонок оказался неисправным"? Был отсоединен, выключен или умышленно испорчен?

Керратерс начал было изъясняться техническими терминами.

- Ой! Стоп!- перебил его Найджел.- Я силен в неправильных глаголах, а не в высокочастотных сетях. Изъясняйтесь со мной, пожалуйста, односложными словами. Как в первом уроке по электричеству.

Керратерс ухмыльнулся и сделал все, чтобы даже самому непосвященному стала ясна суть дела в общих чертах. Из его слов Найджел понял: звонок был выведен из строя так, что это вполне могло выглядеть случайной поломкой. Однако Керратерс знал: звонки этого типа очень надежные, а потому заподозрил, что над ним хорошенько поработали.

- Пойдемте туда!- воскликнул Найджел.- Мы должны посетить место преступления. Пес-ищейка, он же знаменитый сыщик-дилетант, идет по следу промышленного саботажника, выведшего из строя аварийный звонок.- И первым ринулся по направлению к пивоварне.

Тайлер и Керратерс тщетно пытались поспевать вровень с его журавлиными ногами, делающими стремительные, длинные шаги. Вскоре они уже стояли возле плотно закрытой двери морозильной камеры. Керратерс прочел им короткую лекцию с демонстрацией.

- И этот звонок в четверг был в рабочем состоянии?

- О да, сэр. Я сам проверял его в четверг после полудня.

- Давайте теперь исследуем полюс холода,- предложил Найджел.

- Вы даром тратите время, сэр,- возразил инспектор.- Мы уже осмотрели это помещение.

- Не берите в голову.

Тяжелая дверь отворилась, и они вошли. Около четверти часа ушло на осмотр. Помещение было холодным, чистым, белым и пустым, как зимнее небо.

- Ну как, убедились, сэр?- пробурчал инспектор.

- Да. Здесь... кажется... я тогда...- Найджел стоял возле двери, спиной к одному из рефрижераторов.- Похоже, сейчас не так холодно, как тогда, когда я был тут в первый раз.

- Да, сэр,- подтвердил Керратерс,- мы сейчас размораживаемся.

Найджел напрягся. Затем нижняя челюсть у него отвисла, а лицо приобрело отсутствующее выражение с остекленевшим взглядом.

- Разморозка!- взвыл он.- Господи, какой же я дурак! Добрый старый Дед Мороз! Где эта чертова куртка, дай бог памяти?

Найджел круто развернулся на каблуках и вылетел из камеры, как обезумевшая собака. Инспектор, ринувшийся за ним, прибыл на наблюдательный пункт главного пивовара на целую минуту позже. Найджел уже вовсю шарил по карманам белых курток, висевших на стене,- их было несколько, и все длинные, как халаты. Вскоре он уже протягивал руку Тайлеру. На его ладони лежал кусочек какого-то темно-зеленого вещества размером с треть ногтя мизинца.

- Вот он вам, недостающий ключ,- произнес Найджел, запыхавшись.Полюбуйтесь на это, старина. А теперь пошли отсюда!- И он поспешил обратно в холодильную камеру.

Инспектор мрачно семенил рядом. Оказавшись вновь в камере, он взорвался:

- Но что все это значит, сэр? Как могло взбрести вам в голову скрывать вещественные доказательства...

- Какое там скрывать! Я сам только сейчас вспомнил об этом. Когда мне показывали это помещение в пятницу, я чисто машинально подобрал этот осколок от чего-то и положил в карман белой куртки, которую тогда на меня надели. А когда Керратерс сказал о размораживании, в моей голове словно распрямилась пружина. Вот посмотрите, этот предмет лежал поверх инея на дне вот этой бороздки.

- Ну и?..

- Разве сами не понимаете? Лежал поверх инея. Поэтому-то и попался мне на глаза. Это означает, что он упал туда совсем недавно, иначе иней сплошь его покрыл бы. Когда вы размораживали камеру в последний раз?.. Я имею в виду не перед ночью, когда случилось убийство, Керратерс?

- Температуру поднимали в среду вечером и вновь понижали в четверг утром.

- Значит, иней образовывался весь четверг?

- Совершенно верно, сэр.

- Что и требовалось доказать,- с триумфом заявил Найджел.- Если бы этот маленький предмет уронили здесь днем в четверг, то к утру пятницы он весь покрылся бы инеем. Но эта штуковина не была им покрыта. Из этого следует, что она попала сюда позже - или в течение ночи с четверга на пятницу, или в пятницу утром.

- Совсем необязательно это должно к чему-то привести. Возможно, кто-то из работников обронил осколок в пятницу, перед тем как вы сюда пришли.

- Прошу вас, еще раз взгляните - это кусочек, отколовшийся от чего-то. Вопрос - от чего?

Инспектор Тайлер поднес фрагмент к глазам и начал тщательно его рассматривать. На нем были четкие линии - часть какого-то узора,- вырезанные на плотной темно-зеленой поверхности. Инспектор с минуту попыхтел, затем объявил:

- Кажется, я понял. Это фрагмент кольца-печатки. Но...

Точно! И он мог отколоться при применении силы его владельца. Например, от удара кулаком по рефрижератору. Печатка треснула, и этот кусочек от нее упал поверх образовавшегося в бороздке инея...

- Но, будь я проклят, сэр, люди не заходят сюда, чтобы колотить кулаками по рефрижераторам.

- Это уж точно. Волтузить рефрижераторы - признак плохого тона. Это я так, к слову. Но во время драки, да еще в темноте, кто-то мог промахнуться, по ошибке врезать по холодильнику...

- Гм. Что-то в этом есть. Я займусь осколком. Хотя владелец кольца наверняка избавится от него, как только обнаружит, что камень раскололся. Во всяком случае, этот кусочек не от кольца мистера Юстаса Баннета - то целехонькое.

- Хочу подсказать, что в колледже Геральдики, возможно, окажутся в состоянии воссоздать по осколку монограмму в целом. А если она вам станет известна, то вы выйдете и на убийцу.

- Сначала мы глянем на осколок под микроскопом, сэр,- отозвался инспектор, пристально вглядываясь в стенку рефрижератора.- Вот небольшая зазубрина прямо над тем местом, где вы нашли этот кусочек. Выглядит совсем как свежая. Гм. Четыре фута, шесть дюймов от пола. Это приблизительно та высота, куда вы угодили бы кулаком, если бы метились в челюсть мужика ростом с Баннета.

Найджел отрешенно глядел себе под ноги.

- Я вот раздумываю над тем, почему планы убийцы пошли насмарку,произнес он.

Глава 10

Губы, что прикасались к спиртному, никогда не коснутся моих губ.

Баллада о трезвости XIX века

Найджел все еще пребывал в состоянии абстракции, когда после ленча вернулся в полицейский участок. Это можно было приписать двум порциям ростбифа, трем кускам сливового торта, полной тарелке сыра и печенья, которые он съел у Каммисонов, пока те со всевозрастающим восхищением за ним наблюдали.

- Ты знаешь,- предостерег его Герберт,- недалеко и до беды, если будешь поглощать столько пищи. У меня был случай не так давно...

- Меня не это волнует,- перебила его София.- Меня тревожит наша кладовка. Перед следующим визитом Найджела придется сделать к ней пристройку.

- Гм. Какая вкуснятина этот сыр. Можно мне еще немного?

- Было бы интересно измерить твое кровяное давление на этой стадии,заметил доктор.

- Боюсь, на ужин ничего не останется,- притворно посетовала София.

- Да что вы? Неужто в самом деле ничего? Послушайте, тогда позвольте мне пригласить вас в ресторан,- предложил Найджел в искреннем порыве.

София засмеялась:

- Нет, все в порядке! Что-нибудь все вместе наскребем. Знаете, вы такой смешной. Но милый.

- Спасибо!

- Ты специально так плотно подкрепился или просто из принципа?поинтересовался доктор Каммисон.

- Ну, и то и другое сразу. Гениальные люди обычно славятся отменным аппетитом. А также я собираюсь взять интервью у мисс Меллорс. Что вы думаете о ней?- спросил он в лоб у Софии.

- Кто, я?- С очками в роговой оправе София выглядела величавой и чуть обеспокоенной, как сова, осаждаемая синицами.- Ну, она достаточно мила, хотя и резковата. Думаю, ей не чужда сентиментальность на старый манер, но она этого стыдится - отсюда и ее замашки майора. Я не удивилась бы, если бы узнала, что на сердце она таит скрытую печаль.

- Дорогая, тебе ли говорить о ней как о сентиментальной особе?- вставил Герберт.

- Я даже скажу больше. У нее очень доброе сердце, а у таких грубоватых с виду добрых душ всегда есть тайные печали - в книгах, во всяком случае.

- Ах, в книгах!

- Книги - вещь хорошая,- вмешался Найджел,- если не давать им власти над собой. Вы, случайно, не желаете проговориться, что Джо Баннет и есть та самая тайная печаль мисс Меллорс?

София рассмеялась:

- Джо? О боже!- И, немного помолчав, рассудительно добавила: - Джо, что ж, может быть, если вникнуть. Она смотрит на него преданно, как собака. И опекает его как мать: ходит в дом, прибирается там, топит перед его возвращением из плавания. Они ведь живут почти дверь в дверь.

- И сейчас живут?

- Послушай, Найджел, к чему ты клонишь?- не выдержал Герберт.

- Сам не знаю толком. Правда, не знаю. Жду озарения свыше. А носил ли Джо Баннет кольцо-печатку?

- Нет. По крайней мере, я никогда не видел. А ты, Софи?

- Нет.

Внимательно посмотрев на Найджела, доктор спросил:

- Ты, случайно, не подозреваешь Джо в убийстве его брата?

- Для него не все хорошо складывается.

София судорожно сглотнула.

- Найджел! Вы не можете... Джо не... вы никогда так не додумали бы, если бы его знали.

- Но он в круизе. Как это возможно...

- К несчастью, Герберт, он, похоже, не в круизе. Его лодка словно сгинула.

- Но тогда какая у него могла быть причина?

- То, что я сейчас вам скажу, пока большая тайна,- предупредил Найджел.- Пивоварня под угрозой закрытия.- И он поведал им о переговорах Юстаса с фирмой "Роксби".- Вот такие дела. С живым братцем Джо предстояло оказаться свидетелем, как завод Банкетов закроется и все его работники, у которых, по вашим словам, он пользовался популярностью, окажутся выброшенными на улицу. С мертвым Юстасом Джо унаследует контрольный пакет акций, прервет переговоры с "Роксби", модернизирует производство, как вы с ним того хотели.

- Да, в этом что-то есть,- признал Каммисон.- Но Джо очень хороший человек, не могу себе его представить совершающим убийство из-за столь альтруистического мотива. Кроме того, он слишком любит комфорт и прочие радости жизни, он вовсе не фанатик, для которого приемлемо убить одного во благо многих.

- Согласен. Но, предположим, у него был сильный личный мотив, чтобы избавиться от братца. По твоим словам, Юстас держал Джо под своим каблуком, и, очевидно, это не тот каблук, под которым находиться приятно? Ну, а когда всплыли еще и делишки с "Роксби", это придало личному мотиву дополнительный импульс, стало оправданием соответствующих действий.

- Да уж, Юстас сильно давил на брата. Дела с "Роксби", очень может быть, подбавили жару к тому котлу, в котором Джо кипел. Но, уверяю тебя, Юстас не всем распоряжался по своему усмотрению. Джо не мог противостоять ему в открытую, это так, но ему все равно удавалось добиваться своего окольными путями. Умело маневрируя, Юстаса всегда Можно было подвести к нужному месту, подпевая ему, давая ему исподволь почувствовать, что он чуть ли не бог, короче, не восставая против него открыто, а играя с ним в кошки-мышки. И Джо отлично это умел.

София, ошарашенная услышанным, возмутилась:

- Герберт, как ты можешь? Найджел - другое дело, он не знает Джо, как его знаем мы. Так разбирать человека по косточкам просто бессердечно. Лучше вспомни, как он не раз сидел на том самом месте, где сейчас сидит Найджел, и потешал нас забавными человечками из фруктов и спичек или притворялся, будто у него все зубы выпали прямо в суп. Это же...

- Диагностика должна предшествовать лечению,- несколько высокопарно перебил ее муж.- Мы же не собираемся помочь Джо, выставляя его иным, нежели он есть на самом деле...

Вернувшись после этого разговора в полицейский участок, Найджел застал инспектора за микроскопом. Тот был всецело поглощен этим занятием.

- Идите сюда, сэр, взгляните. Что на это скажете?

Кусочек от кольца-печатки лежал на предметном стекле микроскопа. Найджел вглядывался в него долго и пристально.

- Выглядит как часть тела животного, что-то наподобие хвоста... А что это за вертикальные линии по сторонам? Тропический ливень?

- Возможно, стебли цветов, злаков или что-то в этом роде.

- Гм, грифон на зеленом фоне. Или, может, собака? Хватит, в этом деле и так уже фигурирует одна собака. Две - уже многовато. И все равно наша находка хоть какая-то помощь. Между прочим, Каммисоны в один голос говорят, что никогда не видели, чтобы Джо Баннет носил на пальце кольцо-печатку.

- Они же его друзья.

- Ну и что?

- Это же очевидно.

- Гм. "Фокси... наш почтенный отец, джентльмен..."

- А это что значит?

- Ничего, вольная цитата из Чарльза Диккенса. Как насчет того, чтобы озадачиться немаловажной проблемой, которую я намерен вам предложить?

- Какая еще проблема?

- Почему наш убийца изменил свой план? Ведь очевидно, он все подстроил так, чтобы убийство выглядело как несчастный случай - вывел из строя звонок тревоги. Баннет должен был под каким-то предлогом войти в холодильную камеру, и затем дверь за ним оказалась бы захлопнутой. Он мог бы ломиться в нее, орать до хрипоты - ночной сторож все равно его не услышал бы: помещение звуконепроницаемое, поэтому там и установили специальный звонок. К утру Баннет превратился бы во льдышку - у него не было такого запаса жизненных сил, чтобы заставить себя всю ночь находиться в движении, как это сделал тот крепкий малый, который закрыл себя там в последний раз. Анонимное письмо было бы найдено позже, чтобы объяснить присутствие на пивоварне Баннета, а возможно, письмо вообще уничтожили бы... Да, для убийцы было бы безопаснее изъять это послание... В конце концов, Баннет постоянно рыскал по всей пивоварне, шпионя за работниками, так что никто не удивился бы, что он оказался там среди ночи. Звонок тревоги нашли бы сломанным. Таким образом, вряд ли представлялось бы возможным доказать, что это было убийство, а не несчастный случай. Почему же, вот так все продумав, убийца поместил свою жертву в чан?

- Легко догадаться почему, сэр. Должно быть, ему не удалось заполучить жертву в холодильную камеру без борьбы. Завязалась драка, убийце удалось вырубить Баннета, но таким образом, что на нем остались следы. А поэтому пришлось отказаться от первоначальной идеи - выдать произошедшее за несчастный случай. И я все еще склоняюсь к мысли, что Баннета поместили в давильный чан, чтобы оказалось невозможным идентифицировать убийцу по характеру нанесенных им травм.

- Да, это выглядит достаточно правдоподобно. Хотя, Уверяю вас, отметины, найденные на теле Баннета, легко могли быть приписаны тому, что он, замерзая, в исступлении бился в закрытую дверь морозильной камеры. Убийца не учел такой возможности, потому что был в шоке от крушения первоначального плана. Но каковыми же, по-вашему, могли быть столь красноречивые отметки на теле жертвы?

- Ну, сэр, убийца мог принести кислоту или, скажем, купорос, чтобы плеснуть на Банкета, на тот случай, если его план сорвется. Какого рода личность это предполагает?

- Женщину, скорее всего.

- Или врача?- спросил Тайлер с хитрым и опасным огоньком в глазах.

- Возможно.

- Тогда на лице могли остаться следы ожога кислотой. Или, предположим, убийца - левша? Медицинское освидетельствование, как правило, устанавливает, что удар был нанесен левшой. Чем не повод для устранения всех следов, гм?

- Толково. Я предпочитаю идею левши. Купорос из области мелодрамы. А в нашей труппе есть левши?

- Боюсь, пока я не обращал на это внимания. Сама идея возникла у меня лишь сейчас. Хотя довольно скоро нам удастся это выяснить.

- А я пока собираюсь повидать мисс Меллорс и вытянуть из нее кое-что еще о Джо Баннете. У вас есть к ней какие-нибудь вопросы, которыми я мог бы воспользоваться, чтобы объяснить мой визит?

- Можете спросить у нее, что она делала в тот вечер, когда было отправлено анонимное письмо, и почему, черт возьми, отказалась отвечать на вопросы Толлворти?

- О'кей, босс. Какой у нее номер телефона? Хочу прежде убедиться, что она дома.

Найджел дозвонился, и служанка сообщила, что мисс Меллорс ожидает его к чаю в четыре часа. Оставшееся до этого срока время он погулял по городу, впитывая солнечное тепло и вдыхая аромат лип. Но едва часы аббатства гулко пробили четыре, припустил по Акасиа-роуд, высматривая "Le Nid" {Гнездо (фр.)} - так странно, ни с того ни с сего, назывался дом мисс Меллорс. А, вот и он! И буквально рядом - опрятный каменный дом с закрытыми ставнями на нижнем этаже, занавешенными окнами на верхнем, предположительно - жилище Джо Баннета. Импульсивно Найджел прошествовал по мощеной дорожке к задней части этого дома, заглянул внутрь через кухонное окно. Все выглядело аккуратным, чисто выметенным, без единой живой души.

Найджел вернулся на улицу и вошел в ворота "Le Nid". На парадной двери висел ведьмин клубок, на перекладине над ней была выжжена руна с приветствием входящему. Это подготовило Найджела ко вступлению в мир искусства и колдовства, судя по всему ожидавшего его внутри.

Гостиная была полна безделушек из папье-маше и кожи, безвкусных статуэток, ковриков домашней выделки и прочих подобных вещей. В глаза бросалась висящая на стене репродукция картины Ван Гога, поскольку помимо нее больше ничего заслуживающего внимания просто не было. Ах нет, Найджел узрел небольшой стол, притулившийся за ширмой на другой стороне комнаты, на котором стояло несколько изделий из серебра. Он подошел. Тоже премиленькие штучки - скорее всего фамильные ценности: две табакерки для нюхательного табака, распятие, кофейник, футляр для игральных карт, а среди них миниатюрная ладошка из слоновой кости на длинной тонкой ручке, с помощью которой элегантные леди девятнадцатого столетия отмахивались от докучливых насекомых. Найджел никогда не отличался скромностью, если представлялась возможность ознакомиться с чужими вещами. Он взял в руки табакерку и принялся ее пристально рассматривать. Его внимание привлек вензель на крышке с изображением свирепого, непонятной породы пса, сидящего на траве, и подписью под ним: "Семпер Фиделис". Наклонившись, Найджел рассмотрел тот же самый вензель на кофейнике и футляре для игральных карт. Почти машинально он сунул табакерку себе в карман - и в этот момент позади него гулко раздался голос мисс Меллорс:

- У вас привычка прикарманивать серебро, молодой человек?

Найджел страшно сконфузился.

- И-и в самом деле,- запинаясь, выговорил он.- Я ст-трашно огорчен, извините! Нет, я не... Просто в этот момент задумался и поэтому...

- Сунули руку в карман с тем, что в ней было? Понимаю. И о чем таком вы задумались?

"Ну,- подумал Найджел,- почему бы опять не применить шоковой тактики?" И ответил:

- Да вот размышлял, есть ли у вас кольцо-печатка с таким же вензелем?

Теперь настал через сконфузиться мисс Меллорс - она явно пришла в замешательство. Краска залила ее лицо и шею, тяжелые черты лица как бы расплылись и вновь собрались воедино в слегка перекошенном виде.

- Кольцо? Нет, у меня нет. Хочу сказать, было, но я его давным-давно отдала.

Найджел был не меньше ошеломлен успехом полученного ответа, чем мисс Меллорс его вопросом. Однако решил испытать судьбу еще раз.

- Вы отдали его Джо Баннету?

- Джо... да... Но как вы узнали? Он обещал никогда...- Она оборвала фразу, поедая собеседника глазами.

- Никогда не носить его на людях?- закончил Найджел за нее.

Мисс Меллорс молча кивнула. Найджелу стало немного стыдно за себя: он смутился от той легкости, с которой она выдала себя, когда было упомянуто имя Джо. Но мисс Меллорс быстро совладала с собой и сказала в почти прежней откровенной манере:

- А знаете, вы очень странный молодой человек. Сначала украли мое серебро, а затем начали выпытывать у меня пикантные секреты. Вы что, собираете материал для романа?

- Боже упаси!- пылко воскликнул Найджел.- Может, я и воришка, но уж, по крайней мере, не романист.

Мисс Меллорс ухмыльнулась ему и издала что-то вроде смешка, похожего на отрывистый лай.

- И впрямь есть за что благодарить Господа. Вся их писанина - сплошная грязь и блуд. Однако думаю, что вы явились сюда не затем, чтобы обсуждать современный роман? Что вы хотите знать? И к чему все это насчет моего кольца... точнее, кольца мистера Баннета? Его где-нибудь нашли?

- Ну, да и нет. В смысле... э... это...

- Что за чушь! Кольцо найдено или нет? Соберитесь с мыслями, молодой человек.

- На самом деле - нет. Я хочу сказать - найден кусочек от него... осколок печатки.

Найджел пытался говорить успокаивающим тоном, но мисс Меллорс на это не купилась. Ее лицо вновь слегка перекосилось. Она резко спросила:

- Найден? Где?

- Боюсь, пока я не могу дать четкого ответа. Был бы весьма вам благодарен, если бы вы больше рассказали мне о кольце... и о мистере Банкете. Знаю, это дерзость с моей стороны, но...

- Вы хотите сказать, что Джо Баннет подозревается полицией в убийстве собственного брата и они хотят, чтобы вы выполнили за них эту грязную работу?

- Джо лишь один из нескольких подозреваемых. Вы сами - тоже...

- Я? Ох, мистер Стрэнджвейс!..

- А что до "грязной работы", то вы, возможно, скоро убедитесь, что инспектор куда больший дока по этой части, нежели я.

- Ладно, молодой человек, нечего вилять хвостом. Говорите прямо и просто.

- Я и хочу говорить без обиняков. Вот почему и спрашиваю вас о Джо Баннете.

- Хорошо. Теперь мы знаем, где стоим. Но позвольте сказать: если вы вбили себе в голову, что Джо убил эту свинью - своего братца, хотя Господь ведает, что он заслужил такой участи, то вы совершаете крупнейшую ошибку.

- Искренне надеюсь, что так. Ну, а теперь внимательно вас слушаю.

- Когда Джо вернулся с войны, у меня с ним завязалась дружба. Мы стремились друг к другу. Я выглядела в те дни... Да-да, вам нет нужды быть вежливым, я и так знаю, что сейчас похожа на заезженную боевую клячу, хотя для своих пятидесяти все еще в форме. Привязанность - да! Не всякая там сентиментальная мура...- Мисс Меллорс полыхнула на Найджела вызывающим взглядом.- Я никогда не мнила Джо греческим богом или кладезем добродетелей... никогда, но мы хорошо ладили, и некоторое время спустя я сделала предложение (или он - уже забыла, кто именно), и мы решили связать наши судьбы. Но я поставила одно условие. Джо должен был раз и навсегда порвать с пивоварней. Я не большая ханжа, чем всякий другой человек, но мой отец допился до смерти, и мне пришлось нянчиться с ним на последней стадии... Если вы когда-либо видели, в какую жалкую, дрожащую развалину пьянство может превратить хорошего мужчину, то вы поймете, почему я не желала выйти замуж за Джо, пока он будет иметь отношение к торговле спиртным. Джо начал было спорить, но я заставила его умолкнуть, поставив вопрос ребром: или я, или пивоварня. В конце концов он решил расстаться с пивоварней. Однако принял решение без ведома этого чудовища Юстаса. Одному Богу известно, как это получилось, только Джо всегда был под каблуком у брата. Я думала, на этот раз ради меня он порвет с Юстасом. Увы, из этого ничего не вышло. Вот и все. Я никогда не забуду, как тем вечером Джо пришел ко мне - бледный, дрожащий и сказал, стыдясь себя самого, что не может пойти на это, словом, жалкое зрелище! Как могла я пасть до такой степени, что влюбилась в это слабое, никчемное создание? Да уж! Шутка в духе читателей "Панча", только на его страницах можно встретить такое! Ну, я дала Джо это самое мое кольцо, а когда он начал просить меня оставить его у себя, не решилась забрать. Полагаю, я тогда была настроена сентиментально. Только напомнила о нашем договоре - не носить кольцо на людях. Мне не хотелось, чтобы в Майден-Эстбери надо мною посмеивались. Конечно, Джо говорил, что надо лишь немного обождать и все непременно образуется. В этом он весь я-то его знаю. Мы остались друзьями, но я решила умереть старой девой, чего бы там ни пел Джо о серебряных прядях и наступлении заката жизни. Думаю, вы ломаете сейчас себе голову, чего это ради я так разоткровенничалась? Воспринимайте это как исповедь женщины, лучшие дни которой миновали.

- Ну, я...

- У вас симпатичное лицо, молодой человек, хотя вам и далеко до Кларка Гейбла. Но дело не в лице... не льстите себе на сей счет. Я предполагаю, что вы нашли кольцо Джо на месте преступления. И все-таки, поверьте мне, вы гонитесь не за тем зайцем. Если бы Джо хотел убить своего братца, он сделал бы это, когда Юстас впервые встал между нами. К чему было ждать целых пятнадцать лет - лучшие годы нашей жизни,- чтобы решиться наконец на убийство? Так что ваше предположение не выдерживает никакой критики. Если у Джо не хватило здравого смысла перерезать глотку этой бестии пятнадцать лет назад, то уж точно он не сделал этого сейчас. В те дни я, возможно, и стоила того, чтобы ради меня пойти на убийство, а ныне уже не тот приз - и знаю это. Так где же запропастилась эта девчонка, почему не несет чай?- И мисс Меллорс с силой дернула шнурок звонка. Это позволило ей отвернуться, чтобы скрыть нахлынувшие на нее чувства.

Когда служанка вышла, Найджел произнес:

- Спасибо за все рассказанное вами. Со многим не могу не согласиться, но, к несчастью, у Джо, по-видимому, нашлись и другие мотивы, помимо указанных вами.

Мисс Меллорс с преувеличенным старанием начала крошить печенье.

- Иные мотивы? Не могу в это поверить. И какие же?

- Ну, то, что он наследует долю брата в бизнесе.

- Да... Да, полагаю, он ее унаследует. Как-то сразу не пришло в голову. Поверьте, мистер Стрэнджвейс, у Джо есть недостатки, только он не способен на убийство ради корысти.

Найджел промолчал, раздумывая, стоит ли рассказывать мисс Меллорс о "Роксби". Она, должно быть, догадалась, что он не вполне откровенен, и потому спросила:

- Что у вас на уме, молодой человек?

- Я вот думаю,- произнес он,- не поможет ли Джо до известной степени, если вы предоставите мне информацию, в которой отказали сержанту Толлворти.

- Пылесосы!- решительно высказалась мисс Меллорс после краткой паузы.

- Прошу прощения?

- Это то, чем вам следовало бы заняться. Продажей пылесосов. Вы, молодой человек, ошиблись в выборе рода деятельности.

- И по-вашему, я, подобно пылесосу, хожу кругами, втягивая грязь, так что ли?

- Чем же это может помочь Джо? Ведь Юстаса убили, когда Джо уже уехал.

- Это так, но по причинам, которые я пока не могу вам открыть, нам надо знать, что делал Джо в интервале времени, когда уехал отсюда и когда прибыл в Поулхемптон.

- Предположительно, ехал.

- Согласен. Но интересно, в каком он пребывал состоянии? Был ли попросту счастлив, что отправляется в отпуск? Или же был возбужден, мрачен и озлоблен, как, скажем, человек, собирающийся следующей ночью совершить убийство?

Нет, ни чуточки, он был вполне нормален, могу покля...

- Тогда выходит, вы были с ним?

- Верно, молодой человек, угадали, только не воображайте, будто меня поймали. Я и сама не намеревалась больше играть в молчанку. Джо попросил меня проделать часть пути с ним. Я проводила его до Элдминстера, и там села на обратный автобус. Кондуктор это подтвердит, если вы мне не верите.

- Вам же не надо было проезжать через Весторн-Приорс, не так ли?

- Весторн?.. Нет, он в стороне от главной дороги. Кроме того, за Элдминстером.

- Джо посадил вас здесь, и вы с ним доехали до Элдминстера?

- Нет, не здесь. Я встретилась с ним у Хонейкомб-Хилл.

- Случайно?

- Нет. Я же говорю вам, мы договорились ехать вместе.

- Во время этой поездки на Джо было кольцо?

- Да.

- Почему же вы отказались сообщить эту информацию Толлворти?

- Боюсь людской молвы. Не хочу, чтобы о моих личных делах сплетничали по всему городу.

- По-моему, нет никаких причин, по которым вам возбранялось бы куда-то поехать с вашим старым другом...

- Не будьте глупцом. Конечно, нет никаких таких причин. Но Майден-Эстбери не нуждается в причинах для сплетен, для этого нужен всего лишь повод.

- И как долго вам пришлось ждать автобуса в Элдмистере?

- Около четверти часа. Мы прибыли туда около двух сорока пяти, а автобус отходит в три часа.

- А когда вы встретились с Джо?

- Точно в два пятнадцать.

- И у вас ушло целых полчаса, чтобы покрыть десять миль с небольшим до Элдмистера?

- Мы не спешили. У нас есть много о чем поговорить.

- И Джо показался вам вполне нормальным?

- Конечно, а то как же? Я уже говорила вам об этом. Он был совершенно нормальным, говорил о круизе, о рыбалке.- Мисс Меллорс, похоже, не на шутку рассердилась.

Найджел сделал все, что мог, чтобы ее успокоить. Затем, поблагодарив за чай и предоставленную информацию, от кланялся и вернулся к Каммисонам. А пока разговор с мисс Меллорс был еще свеж в памяти, решил внести коррективы в свои предположения об убийстве. Взяв большой лист бумаги, он быстро записал аккуратным мелким почерком.

"Джо Баннет.

1. Дополнительный мотив для убийства Юстаса - Юстас встал между ним и мисс Меллорс. Его обида на Ю. за это должна была поостыть за пятнадцать лет, но это зависит от характера: у некоторых людей проявляется сразу, у других подогревается со временем. Дела с "Роксби" могли лишь подлить масла в огонь, добавив еще один личный мотив против брата, который тиранил Дж. всю жизнь.

2. Осколок от кольца Джо я нашел в холодильной камере. Убедительное доказательство, что он был там в ночь убийства. Конечно, в том случае, если Меллорс не солгала о наличии у Джо кольца-печатки, когда он отправлялся в отпуск. А зачем ей лгать? Может быть масса ответов на это "зачем".

3. Анонимное письмо. Если показания Меллорс соответствуют истине, то у Джо была четверть часа, чтобы добраться от Элдмистера до Поулхемптона, который находится на расстоянии пяти с половиной миль (явствует из временного графика Толлворти). Времени хватило бы, если поторопиться, и для того, чтобы сделать крюк в четыре мили до Весторн-Приорс, отправить оттуда письмо.

4. Состояние Джо. Меллорс настаивает - возможно, излишне энергично,что он был спокоен. Хотя в целом вся эта поездка выглядит довольно странной. М. и Дж. (в соответствии с утверждениями М.) не хотели стать объектами сплетен. Однако отъезд М. вместе с Дж.- прекрасный для этого повод. Тот факт, что М. вскоре вернулась, отнюдь не был бы препятствием для сплетен, лишь дал бы обывателям пищу для домыслов. Верно, были предприняты шаги, дабы остаться незамеченными: встреча М. и Дж. за городом. Но Дж.- личность хорошо известная во всей округе, да и М., возможно, тоже - и их легко могли узнать во время совместной поездки. Отсюда следует - игра стоила свеч. Почему?

Очевидные ответы: а) Джо собирался убить Ю. и постарался заранее обеспечить себе алиби; б) в дополнение М. должна была дать ему алиби для отправки письма (если так, то где-то должна быть неувязочка); в) Джо и Меллорс - соучастники преступления. Они использовали поездку, чтобы еще Раз оговорить детали. Но если (б) или (в), то почему у Дж. нет лучшего алиби в связи с анонимным письмом?"

Найджел откинулся на спинку стула и перечитал написанное. Некоторые пункты начали выделяться и приобретать совершенно иной рисунок - неожиданный и зловещий. Он взял другой лист бумаги и написал:

"Ариадна Меллорс.

1. Нет алиби на ночь убийства. Служанка спала. Предполагает невиновность, но это может быть и двойным блефом.

2. Обладает достаточной физической силой, чтобы уложить Баннета и переправить его в давильный чан.

3. Могла - такое не исключается - заполучить необходимые сведения от Джо для написания анонимного письма и расположения помещений в пивоварне. Разбирается ли в электричестве до такой степени, чтобы вывести из строя звонок тревоги? (Руки у нее умелые, если судить по множеству поделок в ее доме.) Главная трудность здесь другая: как она смогла объяснить Юстасу свое появление в пивоварне? Да, почти непреодолимая трудность. Пока пропустим. Возможно, Джо поведал ей о "Роксби", поэтому она, быть может, похитила корреспонденцию, связанную с этой фирмой, чтобы отвести от себя подозрения. Но подозрение, таким образом, упало на Джо. Точно ли она не хотела этого?..

4. Мотивы. Очень веские: а) ее ужас перед пьянством: папаша допился до смерти - это возымело неописуемый эффект на дочь. Покончив с Юстасом, она бы одним камнем убила двух пивоваров сразу - Джо освободился бы от влияния брата и смог бы наконец поставить крест на торговле пивом; б) личная ненависть к Ю. за его влияние на Дж. явно превалирующая над всеми другими чувствами в женщине с таким характером; в) смерть Юстаса освободила бы Джо для женитьбы на ней.

5. Она убила Юстаса, но пытается инкриминировать это Джо. Причиной может быть подсознательная ненависть к Дж., из-за которого она осталась старой девой и не стала матерью. Предположение из области фантастики, но подтверждается следующим: а) ее сравнительной готовностью рассказать мне о кольце; ее смущение, когда я впервые упомянул о нем, возможно, не следует приписывать застенчивости М. в связи с ее чувствами к Джо. М. могла испугаться - не заподозрила ли полиция, что она побывала в холодильной камере. Целая история с передачей кольца Дж., таким образом, всего лишь результат того, что она потеряла голову от страха. (Примечание: порасспросить служащих отеля и прочих в Поулхемптоне, было ли на пальце Джо кольцо.); б) Признанием М. о ее ненависти к Юстасу (если это не ловкий умысел); в) Демонстрацией определенной степени ее презрения к Джо (явствует из слов М. о том, каким жалким он предстал перед ней, когда отказался на ней жениться.). Чем не способ навести меня на мысль, что убийца - Джо?- г) Обмолвкой М., когда она назвала кольцо своим. Если бы все эти годы кольцо находилось у Баннета, разве она сказала бы про него "мое"? А почему бы и нет? Этим пунктом можно пренебречь; д) Утверждением, что Джо во время поездки выглядел спокойным. Это могло быть сказано специально для того, чтобы я заподозрил иное.

6. Анонимное письмо. В связи с ним М. очень заметно обеспечивает себе алиби. Она вышла из машины Дж. в Элдминстере в 2.45, это не дало бы ей времени добраться до Весторн-Приорс и вернуться обратно до отхода автобуса, если только она не наняла автомобиль, что очень уж опасно. Если это М. написала письмо, то она могла отправить его одним из двух способов: а) попросить Дж. опустить письмо в Весторн-Приорс по пути в Поулхемптон, хотя Весторн-Приорс в стороне от его пути. Тогда М. наверняка не смогла бы привести Джо убедительную причину, почему она не может послать письмо из Элдминстера. В любом случае, Дж. увидел бы имя Юстаса на конверте, что могло бы оказаться для М. роковым; б) Дж. и М. в сговоре. Они сделали крюк и отправили письмо из Весторн-Приорс до того, как прибыли в Элдминстер. В таком случае становится понятным, почему они так долго туда ехали".

Найджел вновь изучил свои заметки с выражением отвращения на лице. Его поразило, насколько изложенное им притянуто за уши и шито белыми нитками. Единственное, что заслуживало внимания, это возможность подсказать полиции заняться поисками в округе Элдминстера. После двадцати минут раздумий он взял третий лист бумаги и медленно написал:

"1. Джо Баннет. Наиболее вероятный подозреваемый. Пока.

2. Сговор между Джо и мисс Меллорс. Многообещающая ниточка, но если бы сговор имел место, они наверняка придумали бы более веское алиби в связи с анонимным письмом. Тому может быть два объяснения: либо алиби намеренно сделано слабым, либо М. вконец потеряла голову.

3. Мисс Меллорс. С нее подозрение надо снять".

Глава 11

Как знать, что найдешь, если ищешь на ощупь?

Дж. Рей.

Английские пословицы

"Нет,- думал Найджел утром, потягивая мелкими глотками чай,- это дело не для меня. Его гротескные очертания предполагают легкое решение, но это лишь видимость. Юстас Баннет, твои кости - увы!- безгласны! С самого начала расследование превратилось в нудную рутину. Полиция расшибется в лепешку в поисках дополнительных свидетельств, они тщательно проверят каждое алиби, по кажут чудеса дедукции, а в самом конце появится кто-то кто выступит на сцену и заявит, что видел, как X, весь в запекшейся крови, выбирался из пивоварни. Именно так разрешаются многие дела об убийствах. Или же через пару дней главный констебль очнется от спячки и позвонит в Скотленд-Ярд, после чего оттуда пришлют чудо-сыщика, который быстро найдет преступника, но не добудет достаточно доказательств для предания его суду. К списку подозреваемых прибавится еще один, отделавшийся легким испугом, а сыщик, оставив с носом посрамленных стражей закона, отбудет восвояси. И в данном случае, должен признаться, я не буду особенно сожалеть. Юстас Баннет был негодяем, чумой здешних мест. Все тут очень легко без него обойдутся. А это дело с такой же легкостью обойдется и без меня".

Несомненно все шло к этому. Долгое, муторное расследование, которое проводила полиция, делающая все возможное, чтобы отправить убийцу на виселицу, равно как и все усилия Найджела, пока ни к чему не привели. Кроме одного - убеждения, что преступник действовал в страшной спешке. Это Найджел признал уже через час. В отличие от прочих убийц, которые, как правило, стараются, пока их разыскивают, сидеть тихо, этот явно почему-то торопился. Создавалось впечатление, что ему была драгоценна каждая минута, и впоследствии никто не мог отрицать, что вел он себя ловко и искусно.

Первое сообщение, что события разворачиваются с удвоенной скоростью, поступило к Найджелу ровно в восемь двадцать семь по местному времени. Раздался телефонный звонок, Найджел назвал себя, а голос инспектора на другом конце провода отрывисто произнес:

Мистер Стрэнджвейс? Говорит Тайлер. Звоню из пивоварни. Прошлой ночью тут опять стряслась беда. Ночной сторож увидел кого-то в производственных помещениях. Но этот человек скрылся. Лок позвонил нам, и мы сразу же занялись поисками. Пока ничего не нашли. Но продолжаем искать. Не могли бы вы оказать нам содействие?

Инспектор был явно раздосадован. Возможно, злился на себя за то, что не выставил в пивоварне должной охраны, но кто мог такого ожидать?

- О'кей,- отозвался Найджел,- буду через пятнадцать минут.

Десять минут он потратил на завтрак. При этом Герберт Каммисон заметил, что если найдутся хотя бы еще двое людей, способных умять за столь короткое время такое огромное количество пищи, то он хотел бы знать их имена. Оставшиеся пять минут ушли на дорогу.

Тайлер определенно мог собою гордиться: в пивоварне куда ни глянь находились полицейские, всем своим видом излучающие подозрение. Работники, видимо, под воздействием царящей вокруг атмосферы, то с яростной энергией брались за дела, то собирались в кучки, о чем-то перешептываясь. Только девушки, занятые разливом пива и укупоркой бутылок, стояли у конвейера, не прерывая своих механических движений, словно заведенные марионетки.

- Почти как в старые времена,- произнес мистер Барнес, натолкнувшийся в этом цехе на Найджела.- Не видел, чтобы они так работали с тех пор, как не стало хозяина. Но это, как говорится, не от хорошей жизни. А чему мы обязаны видеть вас, сэр?

- Посещению пивоварни убийцей.

Брови мистера Барнеса поднялись, да так и остались на лбу.

- Значит, если я верно вас понял, Лок ночью спугнул здесь убийцу? Ну и нервы, скажу я вам, у этого типа. Хотя ведь не зря, видимо, говорят, что убийца всегда возвращается на место преступления.

- Гм. Если убийца один из здешних работников, то вряд ли ему не терпелось оказаться тут еще и ночью. Хватит и того, что этот медный чан был перед его глазами весь день. Вам так не кажется?

- "Медный чан"? О, кажется, до меня дошло. Сначала я подумал, что под "чаном" вы подразумеваете этого верзилу в голубом и медяшках - инспектора Тайлера.- Мрачная физиономия главного пивовара исказилась в потугах изобразить то, что, по его мнению, должно было означать улыбку.- Кстати, хочу вас предупредить: не пытайтесь с ним шутить. Сегодня он с утра рвет и мечет словно рыбьей костью подавился. Опять насел на меня с этим давильным чаном, а я возьми да скажи для разрядки, но вполне по-дружески: "С души воротит видеть сколько тут развелось "медных чанов". Так его чуть кондрашка не хватила. Кто-то должен срочно вмонтировать в этого человека выпускной клапан, иначе в ближайшее время его разнесет на куски.

- О боже, нам только этого и не хватало! Где он сейчас, кстати?

- Наверху, в кабинете хозяина.

Уже приближаясь к кабинету Юстаса Баннета, Найджел услышал крик инспектора, явно находившегося вне себя от негодования.

- За каким дьяволом, по-вашему, я поставил вас у ворот пивоварни?!орал он.- Сначала вы дали этому типу войти, а потом преспокойно позволили ему удалиться?

- Я не мог быть в двух местах одновременно, сэр,- отвечал ему унылый голос.

- Пожалуйста, без дерзостей! Будьте добры держать ответ! Не иначе как спать завалились, так?

- Никак нет, сэр!

Найджел подумал, что самое время ему войти, чтобы разрядить обстановку.

- А вот и вы!- нелюбезно поприветствовал его Тайлер.- Этот проклятый глупец,- он дернул головой в сторону вспотевшего, с красным лицом молодого констебля, стоявшего навытяжку возле стола,- дал убийце проскользнуть у себя между пальцев.

Как из дальнейшего понял Найджел, этот констебль, стоя у главных ворот, услышал крики, доносившиеся из пивоварни, побежал на шум - дело было ночью, без десяти час,- и столкнулся с ночным сторожем, полным ходом летевшим за злоумышленником. Только тот все равно каким-то образом сумел скрыться. Констебль клялся, что мимо него никто не пробегал, тогда как Лок с не меньшим жаром доказывал, что злоумышленник удрал в направлении главного входа.

- В любом случае, как он мог сюда проникнуть?- поинтересовался Найджел.

Вопрос в некоторой степени оказался бестактным. И так было ясно, что если злоумышленник не перелез через высокую стену - а на такое ничто не указывало,- то он, должно быть, вошел через боковую дверь, выходящую на Ледгетт-Лейн. Эта дверь не охранялась.

- Откуда мне было знать, что он осмелится вернуться на пивоварню?сетовал на себя инспектор.- Даже то, что я поставил Палмера у главных ворот, было лишь простой формальностью.

- У кого есть ключи от боковой двери?- поинтересовался Найджел.

- Один был в связке мистера Баннета. Еще есть ключи у Джо Баннета, мистера Барнеса и Эда Парсонса. Конечно, сделать слепок и изготовить по нему ключ мог кто угодно.

- Или остаться в пивоварне после работы и затаиться. Или похитить запасной ключ из офиса.

- Запасной ключ не украли,- кисло сообщил Тайлер.- Кроме того, если этот малый остался в пивоварне, то чего так долго ждал, чтобы сделать то, что задумал?

- Да. Это так. Но что именно он хотел сделать? Уничтожить улики?

- Полагаю, да. Вон в том коридоре Лок и обнаружил этого типа. Хотя нет никаких признаков, что в тех кабинетах что-то взяли. Лок думает, что спугнул вора до того, как тот приступил к работе, и я скажу вам, это вполне вероятно. Меня больше беспокоит другое: почему ничего не приходит в голову, какого рода улики мог хотеть уничтожить убийца? Мы самым тщательным образом осмотрели эти кабинеты и весь офис в целом еще пару дней назад - ничего заслуживающего внимания там не нашли.

- Это должно быть то, что как улика нам не бросается в глаза, но для убийцы представляет опасность.- Найджел прищелкнул пальцами и возбужденно продолжил: - Послушайте, по-моему, это как-то связано с ограблением дома

Юстаса. Предположим, Юстас чем-то располагал, например письмами, которые так или иначе могли указать на личность убийцы. Убийца перерыл его кабинет, ничего не нашел и выкрал корреспонденцию "Роксби", чтобы запутать следы. Тогда следующей ночью он заявляется на пивоварню, надеясь найти здесь то, что искал в доме Юстаса.

- Понятно, но какого рода могут быть эти улики? Здесь нет ничего, даже отдаленно указывающего на убийцу,- одни деловые бумаги.

- Возможно, где-то находится потайной ящик или премиленький тайничок.

- Я же сказал вам, мы обыскали это помещение, сэр. А когда мы производим обыск, то делаем это профессионально,- возразил Тайлер, заметно рассердившись.

- Да, уверен, что от вас ничего не ускользнуло. Но мне хотелось бы побеседовать с Локом. Он все еще здесь?

- Я пошлю за ним.

Через несколько минут упругой походкой военного вошел Лок. Найджел попросил его вновь рассказать о том, что случилось ночью.

- Вот как это было, сэр,- начал ночной сторож.- Я закончил полуночный обход и уселся в той маленькой комнатушке, что возле главного входа, почитать "Джона Булля". Чуть погодя - ну, вы знаете, как это бывает,- вроде бы вспомнил, что слышал какой-то звук, которого быть не могло.

- Какого рода звук?

- Тогда я не задумался о его характере. Я не слышал его в полном смысле этого слова. Только вспомнил, что вроде раздался какой-то звук - и все тут. Ну, знаете как бывает? Когда вы чем-то заняты, то не слушаете шума дорожного движения на улице, но одновременно слышите...

- Подсознательно?

- Да, так, несомненно. Я уже говорил мистеру Тайлеру, что это был звук как бы от закрывающейся двери... из тех, что работают на сжатом воздухе. И тогда я отправился - было около часа ночи, точнее без пятнадцати час,- туда, откуда, как вспомнил, исходил этот звук.

- Включили какой-нибудь свет?

- Господь с вами, нет, сэр! Я ориентируюсь тут в темноте, как крот. У меня был фонарик, но я и его не включил, чтобы себя не обнаружить. Ну, я тихо поднялся по лестнице и, как раз когда завернул за угол в другом конце этого коридора, увидел кого-то у кабинета мистера Баннета. Там стеклянная крыша, поэтому было не так темно, как на лестнице,- мне света хватило, чтобы разглядеть человеческую фигуру. Я нащупал кнопку фонарика, но за секунду до того, как вспыхнул свет, случайно стукнул им о стену. Понимаете, у него кнопка уж больно тугая. И это спугнуло злоумышленника. С быстротой молнии, иначе не скажешь, он завернул за угол. Простите за выражение, вильнул хвостом - и был таков. Я бросился за ним, думая, что он побежит к главному входу, да, видимо, он сбежал другим путем.

- Вы не слышали, как он убегал?

- Нет, это длинный коридор. К тому времени, когда я добежал до другого его конца, он мог бы уже быть на полпути к Маргейту. Должно быть, у него были подошвы из толстой резины, иначе я услышал бы, как он сбегал по лестнице.

- Эта фигура, которую вы увидели у двери... Кстати, у кабинета какого из Банкетов?

- Точно сказать не могу. Наверное, мистера Юстаса. Нет, не могу.

- Мы еще вернемся к этому. А вот фигура. Не можете ли чуть больше сказать о ней? Рост? Комплекция? Пол?

- Нет, сэр. Я видел ее не больше секунды. У меня лишь осталось впечатление, будто она склонилась, чтобы нащупать замочную скважину. Чуть было не подумал, что вижу привидение.

- Возможно, так оно и было,- раздраженно заметил Тайлер.- Я склонен думать, что вам и впрямь все это привиделось.

- Нет, не привиделось, сэр. Нет. Это был мужчина, точно. Но больше ничего сказать вам не могу... если, конечно, вы не потребуете от меня выдумать массу деталей, которых и в глаза не видел,- добавил Лок с неуклюжим юмором.

- Вы не могли бы принести фонарик?- попросил Найджел.

- Что все это значит?- подозрительно осведомился инспектор, когда Лок отправился за фонарем.

- Хочу провести эксперимент.

Лок вернулся. Найджел осмотрел фонарик, отметил, что кнопка действительно тугая. Затем поставил Лока в конце коридора, где тот находился ночью, а сам встал у двери кабинета Юстаса Баннета.

- А сейчас,- распорядился он,- плотно закройте глаза, сосчитайте до десяти. Затем включите фонарик. предварительно стукнув им о стену, как тогда ночью. Когда, по-вашему, фонарик включится, откройте глаза.

Найджел наклонился к замочной скважине. Услышав стук фонарика о стену, он помедлил долю секунды и ринулся за угол.

- Не вышло, сэр! Я вас видел!- крикнул Лок. Он уже понял суть эксперимента.

Повторили ситуацию несколько раз, Лок намеренно медлил, перед тем как включал фонарь. Но всякий раз успевал заметить Найджела, прежде чем тот скрывался за углом.

- А это доказывает, что злоумышленник не пытался проникнуть в кабинет Юстаса,- констатировал он.- Теперь попробуем проделать то же самое с кабинетом Джо.

Дверь его кабинета находилась лишь в ярде от конца коридора, в котором скрылся злоумышленник. Вторая серия экспериментов дала совсем иной результат. В первый раз Лок заметил Найджела перед тем, как тот свернул за угол, во второй раз успел разглядеть лишь фалды его пиджака, а в третий раз вообще ничего не увидел.

- Что и требовалось доказать,- заявил Найджел.- Теперь мы убедились, что личность, которую вы видели ночью, пыталась проникнуть в кабинет Джо Баннета.

- Или же выходила оттуда,- поправил инспектор, наблюдавший за всем происходившим во все глаза.

- Сейчас мы должны все перевернуть в кабинете Джо Баннета вверх дном,заявил Найджел.- Я не верю, что у убийцы хватило времени забрать то, что он искал. Оно должно все еще находиться здесь. Ведь Лок осознанно воспринял звук вскоре после того, как зафиксировал его подсознательно. Полагаю, в интервал от десяти до тридцати секунд. Даже допуская, что на это ушла одна, две или три минуты, все равно этого времени злоумышленнику не хватило бы, чтобы открыть ящики или сейф, достать то, за чем Он пришел, К тому же он не знал, где точно искать, иначе не стал бы попусту тратить время на поиски этого в доме Юстаса предыдущей ночью.

Инспектор не замедлил сделать свои выводы:

- Предположим, убийца Джо Баннет. Допустим, он проник в дом брата, чтобы заполучить эти бумаги по "Роксби", а здесь хотел взять что-то другое. В таком случае на поиски у него много времени не ушло бы - ведь он хорошо знает, где что у него лежит. И уж точно имеет ключ от своего кабинета.

- Это верно. Хотя я не могу понять, почему он не посетил дом Юстаса и свой собственный кабинет одной и той же ночью. Или взял себе за правило совершать не более одного деяния в течение суток? Больно уж странно это выглядит. Ну давайте предпримем последнюю попытку расколоть этот орешек!

Они вошли в кабинет Джо Баннета. Сейф, письменный стол, канцелярский шкаф, потертый ковер на полу, фотография работников пивоварни, сделанная на лоне природы, карандашный рисунок яхты "Ганнет" и несколько стульев составляли его убранство.

- Вы заходили сюда утром?- спросил Найджел.

- Да.

- Как насчет отпечатков?

- Что толку, сэр. Мы столько их тут оставили еще во время первого обыска, что теперь невозможно выяснить, есть ли совсем свежие.

Найджел наугад выдвинул один из ящиков стола. Там не оказалось ничего, кроме журналов. Поспешно задвинув ящик обратно, он пробормотал:

- Так-так, журналы с красотками. Любопытно, но нам сейчас ни к чему.Затем просунул пальцы в одно из от делений стола и вытащил паспорт. Бегло пролистал страницы - обычная фотография, Джозеф Баннет. Возраст - сорок девять лет. Рост - пять футов, восемь дюймов. Красивые волосы. Усы. Прочая мура. Прошлогодние визы во Францию и Швейцарию. Найджел начал было копаться в отделении стола дальше и вдруг вскрикнул: - Эврика!

- Вас что, оса ужалила, сэр?

- Не оса - идея. По-моему, Джо хочет покинуть страну. Вот и приходил за своим паспортом. Что скажете?

Тайлер поскреб подбородок.

- Гм. В этом что-то есть. Да. Но послушайте, если он собирался, убив Юстаса, покинуть страну, то уж точно не забыл бы прихватить паспорт.

- Нет, не забыл бы. Но предположим, что круиз служил для алиби, а что-то пошло не так. Допустим, через некоторое время он намеревался вернуться в Майден-Эстбери и заявить: "Ребята, я только что услышал о смерти моего брата, когда зашел в Фолмаут" - или что-нибудь подобное, рассчитанное на такой же эффект. Но, предположим, по какой-то причине этот план потерпел крах, Джо понял, что капризная Фортуна дала ему пинок под зад, он потерял голову, решил бежать за границу и, следовательно, явился сюда за паспортом.

- Да уж... Ну, возможно, кое-что это нам дает, над чем стоит поработать.

- "Стоит поработать"? Да разве вы не видите - он же сейчас разрывается от спешки. Он обязательно вернется сюда за паспортом, и тогда мы его и накроем.

- Вы полны оптимизма, не так ли?- Инспектор не скрывал сарказма.- К этому времени Джо уже должен знать, что мы арестуем его, где бы он ни высадился во Франции.

- Нет, не знает, потому что ему неизвестно, что мы догадались, что он охотится за своим паспортом. Пока У него нет причин считать, что мы подозреваем его до такой степени, что готовы предупредить французскую полицию. Джо воображает, будто мы все еще ходим кругами, выискивая его яхту.

- Что-то в этом есть. Но где же он прячется? Вот что мне хотелось бы знать. Ясно, что недалеко, если все эти ограбления - его рук дело.

- Может, он остановился в "Рояль-отеле", выдавая себя за архиепископа Эссекского?

- А может, мое имя Уинстон Черчилль?- свирепо рявкнул инспектор.

Найджел уставился на свои ботинки. Затем отправился загасить сигарету в пепельнице, стоявшей на каминной полке. Пепельница была из сувенирных. С надписью: "Замок на минеральных водах".

- "Дом англичанина - его замок",- пробормотал Найджел. Потом тихо добавил: - Я полагаю, Джо Баннет прячется у себя дома.

- У себя где?- сорвался почти на крик инспектор.- Думаете, он спятил?

- Нет. Возможно, как раз ведет себя сообразительнее, чем мы считаем. Вы обыскали дом?

Инспектор избегал встречаться глазами с Найджелом. Ему явно было не по себе.

- Обыскали дом? Ну, нет, сэр. Для этого у нас не было наводки, я имею в виду, как мы могли предположить... Это же смешно!- взорвался он.- Конечно, мы осмотрели его кабинет и спальню - это было в субботу утром - в надежде найти зацепку к тому, где он может находиться в настоящее время. Но мы не обыскивали весь дом, не отрывали половиц и не простукивали стены. Когда мы там были, еще не было причины подозревать, что он убийца.

- Занавески на Боу-стрит,- как бы про себя произнес Найджел и сказал громко: - Ну, а теперь самое время произвести тщательный обыск. Я так думаю. А вы?

Инспектор скрепя сердце согласился, что это следует сделать. Ему явно не доставляло удовольствия, что его поймали на ошибке. Чтобы скрыть обуревавшие его чувства, Тайлер занялся самым подробным осмотром кабинета, в котором они находились. Просмотрел каждую бумажку, передавая их затем Найджелу. Благодаря чему в это утро ими было сделано второе открытие. В ящике стола среди личных писем, хранящихся вперемешку с древними меню званых обедов и пакетиками жвачки, они нашли неясно отпечатанное на машинке, но засвидетельствованное подписями завещание Джо Баннета. Все принадлежащее ему на момент смерти он оставлял... Ариадне Меллорс.

- Ну хоть стой, хоть падай!- воскликнул Найджел.- Прямо скажем, ни в какие ворота не лезет. Сначала ни одной зацепки, а теперь улики посыпались дождем. И все показывают в разные стороны.

- Может, они станут определеннее, после того как вы расскажете мне о вашей вчерашней встрече с мисс Меллорс?

- Гм. Широкое поле для толкований. Можно строить самые смелые предположения. Например, возможно, Меллорс собиралась убить Джо, так же как убила и Юстаса. Мотив: завладеть пивоварней и закрыть ее, чтобы нанести удар по торговле спиртным в целом. Но затем запаниковала и решила добыть это самое компрометирующее ее завещание, чтобы его уничтожить или попридержать, пока не рассеются тучи. А может быть, она в сговоре с Джо. И возможно, даже прячет его в своем собственном доме. Кто-то из них убил Юстаса, потом Джо подвели нервишки, и Меллорс приходится заставить его умолкнуть. Кстати, я никогда не мог понять, почему леди Макбет не сыпанула чего-нибудь в кофе своего мужа, когда тот начал отпускать столь опасные замечания за обеденным столом. Над этим стоит подумать. По-моему, между Макбетами и Джо с мисс Меллорс немало сходства. Короче, она убивает Джо, чтобы обезопасить себя, и по той же причине является за завещанием. Эту комбинацию можно обыгрывать по-всякому.

- Несомненно,- сухо подтвердил инспектор.- Хотя в данный момент я не заинтересован в подсчете возможных комбинаций. Необходимо выяснить, где была мисс Меллорс этой ночью, и затем осмотреть дом Джо Баннета.

Мисс Меллорс у себя не оказалось. Служанка в этот день ее еще не видела. Мисс Меллорс нередко сама себе готовила завтрак, мыла посуду и уходила из дому еще до ее

Прихода. Они уже собрались уходить, когда девушка взорвалась, словно бомба, информацией. Найджел вскользь заметил Тайлеру, что если служанка обычно уходит домой после обеда, то откуда ей знать о передвижениях своей хозяйки? Девушка услышала его замечание. В ее глазах появился хитрый огонек, и она рассказала, что разговаривала через забор со своей подружкой Абрис, которая работает в соседнем доме. Та поведала ей, что прошлой ночью, около полуночи, когда она прощалась со своим дружком в воротах, они видели, как мисс Меллорс крадучись вышла из дома и поспешно припустила по дороге. В каком направлении? Служанка показала. "А,- подумал Найджел,- мимо дома Джо Баннета к пивоварне". Это уже было кое-что. Инспектор знал, что Джо Баннет, отправляясь в отпуск, оставил ключи от дома мисс Меллорс. Он брал их у нее для предыдущего обыска. Теперь служанку опять послали за ключами. Спустя несколько минут она вернулась с озадаченным видом и сообщила, что ключи исчезли с крючка, на котором обычно висели; вчера вечером были на месте, а сегодня их нет. Даже смешно: были и нет, не правда ли?

Инспектор поблагодарил девушку, попросил проводить его к телефону и, позвонив в участок, распорядился, чтобы к дому Джо Баннета немедленно прибыло несколько полицейских. Двое - чтобы взять под наблюдение заднюю часть дома, третий - чтобы ключами, найденными на скелете, открыть дверь, и четвертый - для охраны ворот. Затем он и Найджел вышли на крыльцо дома мисс Меллорс и стали ждать.

Через шесть минут двое в штатском прошли мимо них и дали условный сигнал, означающий, что задняя часть Дома взята под наблюдение. Инспектор и Найджел последовали за ними. Один человек остался у ворот Баннета, Другой пошел по мощеной дорожке в обход. Дом выглядел неестественно тихим, закрытые ставни придавали ему нежилой вид. "Кто кроется за этим слепым фасадом,раздумывал Найджел.- Безумец с воспаленным мозгом или Застывший в отчаянном оцепенении убийца, готовый со рваться после трех дней, проведенных в изоляции и страхе быть пойманным?" Ему казалось странным, что он до сих пор не видел человека, за которым они сейчас охотились. И охотились ли? Могло ли такое быть, что у того хватило нервов все это время находиться у себя дома?

Ключ повернулся в замке, дверь открылась. Инспектор, оттиснув плечом своего подчиненного, прошел в темный холл. Найджел последовал за ним, инстинктивно вытянув вперед руки, как бы пытаясь оградить себя от удара из темноты. Но не последовало никакого удара, как и не было слышно ни единого звука, кроме шума от их шагов по каменному полу. Столовая оказалась пуста. Гостиная тоже. Мебель повсюду была покрыта белыми чехлами. Тайлер один за другим срывал чехлы. В кухне никого. В подвале также. Заглянули во все шкафы и ниши. И все это проделали без единого слова. "Как странно,- подумал Найджел,- будто в этом доме есть что-то такое, что запрещает нам говорить, даже шепотом". Потом все вместе поднялись наверх. Одна спальня, вторая, третья... В конце коридора попали в небольшую комнату - святая святых Джо. Спортивные эстампы на стенах, бюро, удочка и клюшки для гольфа... В углу, спинкой к ним, напротив камина, глубокое кресло, также в чехле. Машинально инспектор двинулся к креслу и стащил чехол. У него перехватило дыхание. Кресло - единственное в доме - не пустовало. В нем сидела Ариадна Меллорс с разбитой головой.

Несколько секунд все трое, ошеломленные страшным зрелищем, стояли молча. Затем Найджел шепотом проговорил:

- Слишком высокая цена за доказательство чьей-то невиновности.

Сказанное сняло с них оцепенение, вернуло к активности. Инспектор яростно принялся за работу. Представлялось почти невероятным, что убийца мог бы все еще оставаться в доме, но Тайлер отправил своего помощника обыскать ванную комнату, туалет, встроенные шкафы и все, что могло служить укрытием, а сам стал звонить в участок, требуя прислать подкрепление.

Найджел отвел глаза от ужасного, обмякшего в кресле тела и увидел лежавшую на каминной решетке кочергу. Всю в застывшей крови. На полу валялся разбитый электрический фонарь, между камином и письменным столом находилась уже подсохшая лужа крови. Должно быть, мисс Меллорс вошла в комнату и вспугнула убийцу, а может быть, он даже поджидал ее в засаде, и тут же беспощадно была убита. Если бы у нее было время вскрикнуть, ее наверняка услышали бы в соседнем доме и сообщили в полицию. Найджелу стало дурно. До него вдруг дошло, что он косвенно в этом повинен. Разговаривая накануне с мисс Меллорс, он слишком ясно дал ей понять, что Джо Баннет находится под сильным подозрением. Поэтому ночью она отправилась сюда, чтобы убедиться, что Джо не оставил инкриминирующих его улик, и уничтожить их, если такие найдутся. "Семпер Фиделис" - было фамильным девизом этой грубоватой, комичной, приверженной ложным идеалам женщины. Она и в смерти осталась ему верной. Теперь нечего было даже сомневаться - убил ее Джо. Если мисс Меллорс и не была его соучастницей в убийстве Юстаса, то, во всяком случае, знала о его убежище, он ждал ее визитов, вот и решил убрать ненужного ему свидетеля. Если, конечно, не напал на нее вчера впотьмах в отчаянной панике, даже не осознав, кто перед ним.

Однако все еще не было твердых доказательств того, что именно Джо убил Юстаса, если не считать фрагмента кольца-печатки, найденного в холодильной камере. Возможно, настоящий убийца кто-то другой, завладевший его кольцом и сделавший так, чтобы все улики указывали на Джо. С другой стороны, если убийца не Джо, то что он делал в этом доме прошлой ночью?

Неожиданно Найджел щелкнул пальцами. "Кажется, понял! Убийца проник сюда, чтобы подбросить фальшивые доказательства. Да, это, пожалуй, подходит, чтобы полиция подумала, что, убив брата, Джо прятался здесь. Но три ночи, проведенные в этом доме, не могли не оставить следов его пребывания, которых мы, однако, не нашли. Если бы убийца хотел заставить нас поверить, что Джо скрывался здесь, а следовательно, является убийцей, он наверняка сфабриковал бы тому доказательства. Может, мисс Меллорс застала его прежде, чем он успел наделать липовых улик? Хотя откуда убийце знать, что полиция вплоть до нынешнего дня не произвела детального осмотра всего дома? Или все-таки тут есть какие-то доказательства - сфабрикованные или подлинные,- которые мы еще не обнаружили? Проклятье! Но как в таком случае он проник в дом, если единственные ключи от него находились у мисс Меллорс? Или они были еще у кого-нибудь? По крайней мере, у Джо Баннета дубликат мог быть точно". Поразмышляв таким образом, Найджел пришел к выводу, что инспектору теперь прибавилось работенки и наверное он все же решится обратиться за помощью в Скотленд-Ярд.

Погруженный в раздумье, он брел по коридору. Прикурил сигарету и машинально бросил спичку на ковер. Это напомнило ему замечание Софии Каммисон о его неопрятности. Найджел нагнулся, чтобы поднять спичку, а пока это делал, заметил в толстом ворсе ковра слабую круглую вмятину, затем другую и еще две. Было похоже, что кто-то совсем недавно на этом самом месте вставал на стул. Найджел позвал полицейского, которого Тайлер отправил осматривать все остальное в доме.

- Это вы стояли здесь на стуле?

- Стул? Нет, сэр. Я даже еще не осматривал этот коридор.

- Хорошо. Должно быть, убийца. Подайте мне его, будьте добры; разумеется, я имею в виду стул, а не убийцу. Только не оставляйте своих отпечатков.

Найджел поместил ножки стула во вмятины. Они точно подошли.

- Гм. Должно быть, тот самый стул или другой такой же. Найдите в доме все похожие стулья и проверьте их на наличие отпечатков.

Затем Найджел снял пиджак, постелил его на сиденье и осторожно залез на стул. Потолок коридора теперь оказался всего лишь в футе над его головой. Он был оклеен такими же кричащими обоями, что и стены. Но со своего наблюдательного пункта Найджел разглядел на них слабое очертание квадрата. Дверь в логово! Воспользовавшись носовым платком, он мягко надавил вверх. Дверца подалась. И лишь просунув голову в отверстие, Найджел осознал, что для него это могло оказаться западней в полном смысле этого слова. Убийца мог находиться под крышей и быть опасным, как взведенный курок. От страха Найджел даже на мгновение закрыл глаза. Затем открыл их снова, огляделся. На чердаке никого не было. Он протиснулся через отверстие. Потолочные балки и стропила были обиты досками на половину длины чердака. На досках лежали какие-то коробки, старая банка краски, альбом с газетными вырезками. На все это Найджел даже не обратил внимания. Его взгляд сразу же приковал ворох пледов и рядом с ними подушка - доказательства того, что убийца прятался здесь. Нет, пока еще не доказательства - это могли быть сфабрикованные свидетельства, подстроенные с дьявольской изобретательностью.

Найджел самым тщательным образом осмотрел спальные принадлежности. Слабый аромат витал над подушкой. Бриллиантин. Он вспомнил фотографию Джо Баннета в доме Юстаса - его гладко прилизанные волосы. Вытащив карманную лупу, Найджел принялся рассматривать подушку. К ней прилипло несколько волосков. Он убрал их в конверт. Затем заметил хлебные крошки в щелях между досками. С неимоверной тщательностью и осторожностью Найджел их выковырял и убрал в другой конверт. Поднеся к свету, падающему из чердачного окна, осмотрел собранное. Некоторые крошки были еще мягкими и пахли... Чем они пахли? Вроде бы сдобой. Ну да ладно, потом...

Потом Найджел принялся за коробки. Именно тогда он сделал последнее и самое мрачное открытие. За оторванной подкладкой чемодана он нашел платок, покрытый свежими пятнами крови. На кочерге в студии Джо и быть не могло отпечатков пальцев - убийца обмотал ее ручку этим носовым платком. Найджел развернул скомканный квадрат льняной ткани. На одном углу оказались вышитые инициалы: "Дж. Б."

Глава 12

Иссохшей рукой он вцепился в него

И вымолвил: "Виден корабль".

С. Т. Кольридж.

Баллада о старом мореходе

Медицинское обследование подтвердило очевидный факт: мисс Меллорс была убита где-то около полуночи кочергой, лежавшей на каминной решетке. Удар был нанесен кем-то, стоявшим прямо перед ней. Это предполагало, хотя и не доказывало, что убийца уже находился в комнате, когда она вошла. Именно так инспектор и истолковал результаты медэкспертизы. Найджел интерпретировал их иначе: это могло означать, что убийца был знаком с мисс Меллорс и пользовался ее доверием, в противном случае он не стал бы показываться ей в свете электрического фонаря, который она держала в руке. Более ужасный характер преступления выявился, когда Герберт Каммисон со свойственной ему точностью и педантичностью констатировал: жертва была убита первым же ударом, нанесенным правой рукой. Затем убийца продолжал зверски избивать уже бездыханное тело.

Что им двигало: паника или ненависть? Если паника, тогда Джо Баннет наиболее вероятная кандидатура на роль убийцы, если ненависть, то, возможно, тот таинственный и отвратительно изобретательный X, который (правда, это еще предстояло доказать) разбрасывал фальшивые улики на Джо, не перегибая палки, ловко их фабрикуя, так, чтобы они не сразу бросались в глаза.

Инспектор Тайлер, после того как ему показали чердак, больше ни в чем не сомневался. По его мнению, теперь оставалось лишь заполучить санкцию на арест Джо и найти его самого. Он собирался немедленно разослать его портреты по всей Англии и предупредить полицию в каждом порту. Таким образом, поимка Джо оставалась вопросом нескольких дней, а скорее всего, часов, так как он не мог покинуть страну без паспорта.

В доме обнаружили три вида отпечатков пальцев. Одни принадлежали мисс Меллорс, вторые - женщине, которая прислуживала хозяину и последний раз здесь убиралась в день его отъезда после полудня, третьи, предположительно, самому Джо Баннету, хотя доказать это можно было лишь после его поимки. Однако никаких отпечатков на чердаке в тех местах, где они могли бы быть, не нашлось. Найджел посчитал это доказательством, хотя и слабым, существования гипотетического убийцы X. Ему показалось маловероятным - однако не невозможным - умудриться провести три дня и три ночи на чердаке и не оставить при этом никаких отпечатков. Но инспектор был слишком занят, чтобы выслушивать столь бредовые, на его взгляд, гипотезы Найджела. Еще до того как закончилась рутинная работа в доме Джо Банкета, Тайлер получил сообщение, которое сделало его еще более занятым.

В участок позвонил суперинтендант из полиции Поулхемптона и попросил, чтобы инспектор незамедлительно приехал к ним. Выяснилось местонахождение яхты "Ганнет", и появилась информация относительно мотоцикла, о котором Тайлер просил их навести справки.

Инспектор всем дал приказания и, прихватив с собой сержанта Толлворти и Найджела, вскоре уже преодолевал на полицейском автомобиле двадцать миль до побережья.

В Поулхемптоне их встретил суперинтендант Флейксенхем - высокий, краснолицый человек, медлительный на слова, но, очевидно, хорошо знающий свое дело. Он сразу же показал им крупномасштабную топографическую карту, лежавшую на его столе.

- Видите этот изгиб берега? Здесь есть маленькая бухта, некогда, как говорят, служившая контрабандистам. На входе в нее глубоко даже при отливе. Берег там крутой - видите, по всем ее сторонам высокие утесы?Суперинтендант вперил здоровенный указательный палец в это место на карте и постучал им несколько раз.- А это - Баскет-Даун, пустынное гористое пространство, в принципе необитаемое, если не считать нескольких ферм, расположенных в глубоких, узких долинах, типичных для этой местности.Флейксенхем явно почерпнул свои по знания ландшафта из местного путеводителя.- По причинам, которые будут изложены далее,- выспренно продолжил он,- эта область в последнее время обречена на еще большую изоляцию, чем это было прежде. С момента получения вашего запроса мы наводили справки вдоль всего побережья - в деревнях, кемпингах, на фермах и так далее - относительно "Ганнет". Никто ничего не мог сообщить, пока мы не вышли на человека, заметившего нечто особенное в ночь с четверга на пятницу. Вчера во второй половине дня мы получили рапорт констебля Харкера. Харкер живет в деревушке Биддл-Монахорум, которая, как вы можете видеть сами, находится в пяти милях к западу от бухты Баскет. Харкер сообщил, что владелец паба "Веселый монах" выложил перед ним следующую информацию. В субботу вечером бродяга по имени Иезекиль Пенни явился в паб и стал рассказывать о пожаре, который он видел в Баскет-Даун ранним туром в пятницу. Владелец паба, Гарри Бин, сказал, что ничего не слышал о пожаре, и намекнул, что Пенни это, должно быть, померещилось спьяну или же привиделось во сне. После этого Пенни сильно распалился, стал клясться, что был трезв, как судья, и вообще всю свою жизнь слыл воздержанным человеком, а присниться пожар ему не мог по той простой причине, что пламя он увидел лишь тогда, когда проснулся. Горячность Пенни, естественно, вызвала оживленный отклик у посетителей бара. Один парень поинтересовался, не принял ли пожар формы огнедышащего змия и так далее и тому подобное, но Пенни твердо стоял на своем, что видел зарево в направлении бухты Баскет. Он даже подумал, что это случился пожар на какой-нибудь лодке, но, поскольку, как он сказал, пожары не по его части, просто повернулся на другой бок и снова заснул.

Ну так вот, джентльмены, Гарри Бин той же ночью обдумал эту историю, сложил два плюс два и на следующее утро, то есть вчера, изложил все констеблю Харкеру. Харкер действовал очень четко. Он связался с нами и, следуя нашим инструкциям, отыскал этого Пенни, доставил его сюда. Я допросил Пенни, и тогда выяснились некоторые интересные детали. Будет проще, если я зачитаю протокол допроса, записанный констеблем Оаком.

Суперинтендант взял лист бумаги, прочистил горло и начал читать:

"Вопрос: Имя?

Ответ: Иезекиль Пенни.

Вопрос: Адрес?

Ответ: Где бог пошлет.

Вопрос: Выходит, бродяга. Не изложите ли своими словами, что случилось в ночь с четверга?

Ответ: Я шел пешком из Поулхемптона. Очень милый городишко. Полезный для здоровья...

Вопрос: Ближе к делу, пожалуйста.

Ответ: О'кей, генерал. Когда пали ночные тени, я обнаружил, что нахожусь на Баскет-Даун, кажется, так вы называете это место, верно? Огляделся в поисках пристанища и увидел развалившийся коттедж в сотне ярдов от тропинки, слева от меня. Поэтому расположился там и малость соснул. Через некоторое время проснулся...

Вопрос: В какое это могло быть время?

Ответ: К сожалению, я оставил мои золотые часы на пианино, так что точно сказать не могу. Было еще темно. Может, два часа ночи. Ну, я значит, проснулся...

Вопрос: По какой причине? Разбудил какой-то звук?

Ответ: Ах! Что значит иметь мозги! У меня совсем вылетело из головы. А ведь верно, генерал, должно быть, меня разбудил этот чертов мотоцикл.

Вопрос: Мотоцикл?

Ответ: Да, я услышал рев мотоцикла, удаляющегося от побережья. Должно быть, ехал по той тропинке, что ведет на главную дорогу.

Вопрос: Звук был как от мощного мотора?

Ответ: Не могу сказать, генерал. Я никогда не имел отношения к движкам. Должно быть, достаточно мощный, раз меня разбудил.

Вопрос: Что произошло потом?

Ответ: Я встал, подошел к двери моей временной обители, немного поглазел по сторонам и увидел что-то вроде зарева на небе, как раз там, где должна быть эта самая бухта Баскет. Вот я и сказал себе: "Что-то там горит". После чего улегся досыпать.

Вопрос: И вы ничего не предприняли в связи с этим? Почему не сообщили?

Ответ: Я не состою в пожарной команде, не так ли? А в том коттедже не было телефона. И портативной рации я с собой не ношу.

Вопрос: Достаточно. Вы не заметили ничего подозрительного тем вечером, пока шли по тропинке? Ничего не слышали, кроме шума мотоцикла?

Ответ: Ни единой души не видел, генерал. И кругом было тихо".

Это,- произнес суперинтендант Флейксенхем с огоньком в глазах,- к сожалению, все, что мы смогли вытянуть из Иезекиля Пенни.

- Странно, что никто больше не видел ничего похожего на пожар,произнес Тайлер.- Неужто в округе нет никаких палаточников?

- Именно так, нет и быть не может. Как я прежде уже дал понять, эта часть Баскет-Даун сейчас всеми покинута. Видите ли, эту землю купили ВВС, чтобы устроить там полигон для бомбометания.

- Ах,- пробормотал Найджел,- Solitudinem faciunt pacem appellant {Спокойствие создают, мир же призывают (лат.)}.

- Так вот, джентльмены, получив эту информацию, мы предприняли дальнейшее расследование. И в результате вчера вечером обнаружили остов судна, затонувшего вблизи устья бухты. Мы уже подняли его, вытащили на берег, и я готов держать пари, что это та самая лодка, которую вы ищете. Если вас устраивает, то мы можем сразу же отправиться туда. Я задержал Элиаса Фолкса - это тот, кто присматривал за "Ганнет",- он отправится вместе с нами.

Никаких новостей о мистере Джозефе Баннете с вашей стороны?

- Мы его еще не нашли. Хотя наслышались о нем достаточно,- угрюмо ответил инспектор. И кратко поведал Флейксенхему о том, что было обнаружено в доме Джо.

- Ну и ну! Он, должно быть, крут на руку!- воскликнул суперинтендант.Ой, как же все скверно, хуже быть не может. Я-то думал, что мы найдем мистера Баннета и Блоксема на "Ганнет".

- А это еще кто?- резко спросил Найджел.- Блоксем?

- Человек, которого Баннет взял с собой в круиз. Здешний рыбак... или таковой, когда ловится рыба. Баннет взял его на борт в последний момент.

- Я забыл сообщить вам об этом, мистер Стрэнджвейс,- вклинился Тайлер.

- Проклятье! Это же меняет все дело. Разве вы не видите...

- Это ничуть не меняет моей версии преступления, сэр. Все прекрасно сходится,- перебил Найджела инспектор свойственным ему тоном превосходства.

- О, так у вас уже есть версия? И когда же состоится церемония предания ее гласности?

- Подождите, пока я не взгляну на "Ганнет", сэр.

- Гм. Ну, надеюсь, ваша версия объясняет два вопиющих противоречия этого круиза Баннета.

- Противоречия?- удивился Тайлер, старательно делая вид, что это для него не новость.- Да, объясняет. А что бы вы сказали по поводу этих противоречий, сэр?

- Ха! Стараетесь выдоить меня? Ну да ладно, будь по-вашему. Мы знаем, что Джо Баннет - закоренелый любитель парусов, на дух не переносит никаких движков. Он, как говорят, родился с парусом во рту...

- Вы зажали в зубах лист бумаги, сэр, а не парус,- подсказал суперинтендант.- Не лучше ли держать его в руке.

- Конечно. Как глупо с моей стороны. Ну, так вот, этот ярый приверженец парусов внезапно, без видимой причины, установил на своей яхте движок. Противоречие номер один.

- Но нам же объясняли: он пошел на это лишь потому, что не хотел рисковать, оказавшись на яхте в одиночестве.

Точно. Установил двигатель и в последнюю минуту зачем-то нанял платного помощника. Вот вам второе противоречие.

Инспектор Тайлер в раздумье поскреб подбородок:

- С вашей стороны толково это заметить, сэр. Но я думаю... Да, все это прекрасно вписывается и никоим образом не может поколебать мою версию.

Сфинкс Майден-Эстбери, будучи вопрошаем, изрек, что ему сказать нечего. Оракулы безмолвствуют, и никакого зловещего гула не прорывается сквозь густую завесу обманчивых слов. Если, конечно, не считать досадливого гула мотоцикла.

- Да,- подхватил Тайлер,- к тому же и мотоцикл. Это, я думаю, лишь служит подтверждением.

- Ну, если вы, джентльмены, кончили говорить загадками, нам лучше тронуться в путь,- напомнил Флейксенхем.

Инспектору и Найджелу представили Элиаса Фолкса, бронзового от загара молчаливого мужчину, и все поспешили в полицейскую машину, которая сразу же отъехала.

По дороге в бухту Баскет Тайлер донимал Фолкса вопросами. Когда мистер Баннет решил установить на яхте движок? Фолкс не знал, когда тот это решил. Мистер Баннет поручил ему установить этот движок около трех недель назад, и сам вскоре явился, чтобы лично пронаблюдать за его установкой. Фолкс знает все о морских моторах, поэтому мистер Баннет и обратился к нему за помощью. Тайлер, по-видимому, весьма этим заинтересовался. Далее он спросил о точной дате установки движка. Оказалось, с третьего на четвертое июля. Поинтересовался, оставался ли Джо здесь ночью или вернулся в Майден-Эстбери? Фолкс ответил, что оставался, в том же самом отеле, как и всегда. "А что за человек этот Блоксем?" - задал новый вопрос инспектор. "С ним все в порядке, хороший рыбак, немного ленив" - отозвался мастер по движкам. "Знаком ли он с морскими двигателями?" - "Нет, но любой может с ними управиться через десять минут тренировки".- "Почему же мистер Баннет выбрал именно этого рыбака и почему нанял его в самый последний момент?" Фолкс не знал, почему он сделал это так поздно, но пояснил, что мистер Баннет мог всегда заполучить Блоксема к себе в помощники. Блоксем зарабатывает на жизнь, нанимаясь буксировать лодки любителей-яхтсменов, но его сын Берт мог с этим управиться, пока отец будет в отлучке, неплохо подрабатывая на борту "Ганнеты". Это во-первых. А во-вторых, Блоксем сделал бы для мистера Баннета все что угодно. Дело в том, что несколько лет назад Баннет спас молодого Берта, когда его парусная шлюпка попала в шторм.

- Шлюпка!- воскликнул Найджел, очнувшись от глубокого оцепенения.- А где шлюпка с яхты "Ганнет"? У Джо должна же была быть хоть одна шлюпка?

- У него и была шлюпка на буксире, когда он отплыл, все по правилам,заверил Элиас Фолкс.

- Я не располагаю информацией насчет шлюпки,- заметил Флейксенхем.

- Ну, если "Ганнет" затонула в бухте, то шлюпка должна находиться где-то поблизости. Вряд ли Баннет стал бы вплавь добираться до берега.Найджел вопрошающе глянул на Элиаса Фолкса, но тот хранил молчание, уподобившись бронзовому идолу.

- Контрабандисты!- вдруг вспомнил Найджел.- Бухта Баскет, как нам сказали, использовалась контрабандистами. Может, там есть пещера?

- Может, и есть,- осторожно ответил Фолкс. Затем повернул голову и уставился на Найджела так, словно тот был кораблем, внезапно возникшим на горизонте.- Но чего ради ему было загонять свою шлюпку в пещеру, мистер? Какой резон?

Минут через тридцать они свернули с шоссе на узкую Дорогу, от которой все больше и больше множились ответвления, так что она стала походить на буйно разросшийся вьюнок. Извиваясь по мере приближения к морю, эта до рога вскоре совсем деградировала, выродившись в тряскую колею, карабкающуюся вверх по унылой заброшенности Баскет-Даун. Вскоре они миновали несколько щитов, оповещающих казенным языком всех, кого это могло заинтересовать, что эта земля - собственность ВВС и вторгшиеся во владения военного ведомства, если они лишатся своих голов, должны винить в этом лишь себя самих. В воздухе витал запах соли и чабреца, кричали чайки. Яркий солнечный свет залил золотом отвесные склоны утесов по сторонам бухты, а вода казалась зеленой. Колея, по которой они ехали, превратилась в конную тропу, проторенную, вне всякого сомнения, пони контрабандистов, и описывала большие петли, спускаясь с утеса. На небольшом песчаном участке берега, у самого подножия, покоился почерневший остов судна, охраняемый двумя полицейскими. Там же находились спасательная команда и несколько мальчишек, явившихся невесть откуда, словно грибы после дождя. Какие-то туристы расселись на вершине утеса, небрежно бросая кожуру от бананов и картонки прямо в бухту. Один из них наигрывал "Я на небесах" на губной гармошке, что, как заметил Найджел про себя, было последним завершающим штрихом печальной картины.

Задача спасателей, по-видимому, оказалась необычно легкой из-за песчаного дна бухточки. Водолазы спустились под воду, закрепили грапнели на остове, который затем с помощью мощных лебедок вытащили на берег. Теперь "Ганнет" представляла собой жалкое зрелище. Она лежала беспомощно на боку, с обуглившимся остовом, раскореженной палубой; движок превратился в бесформенную груду металла.

- Никак, шок испытали, верно?- неожиданно спросил у Найджела Флейксенхем.- Лодки, как люди; живые и бодрые - пока на воде, а сейчас яхта выглядит как мертвое тело. Без слез не взглянешь.

- Мистер Баннет на самом деле ее любил,- заметил Фолкс, вглядываясь в "Ганнет" зоркими глазами моряка.

Старший из команды спасателей подошел к ним и сказал:

- В каюте труп, сэр.

Звуки губной гармошки доплыли до них сверху, как флейта безответственного херувима: "Я ушел в море, чтобы увидеть море".

Найджел ощутил почти непреодолимый импульс разразиться слезами. Запах обуглившегося дерева и обгоревшего металла, казалось, наполнял летний воздух. Не было никакого смысла заниматься домыслами - все было ясно с первого взгляда. "Ганнет" сгорела на плаву, и каюте основательно досталось. Пусть Тайлер смотрит сам.

Инспектор уже взбирался по наклонному борту на судно. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь плеском волн. Губная гармошка смолкла. Группа людей безмолвно застыла, словно в ожидании похорон. Через некоторое время, показавшееся очень долгим, инспектор появился вновь и поманил Элиаса Фолкса. Еще одна долгая пауза. Мальчишки оживились и начали карабкаться по камням на западной стороне бухты.

Инспектор Тайлер стоял на палубе наклонившись к Флейксенхему. "Выглядит как-то странно, словно актер на сцене, совещающийся во время репетиции с режиссером",- подумал Найджел. Ему было слышно, как тот тихо сказал:

Там Блоксем. Правда, от него мало что осталось. Фолкс узнал его по ушным серьгам и браслету с выбитым на нем именем. Похоже, что пожар начался в каюте - керосиновая лампа вся покороблена. Нам понадобится в связи с этим эксперт, сэр.

- Я уже послал за ним. Жду его с минуты на минуту. Можем ли мы сейчас вынуть тело?

Найджел отошел прочь. Он чувствовал себя вконец сбитым с толку. Слишком много вопросов, чтобы найти ответ. Все это казалось тривиальным в сравнении с тем фактом, что мертва мисс Меллорс и мертв Блоксем - два человека, не сделавшие никому особого вреда и убитые лишь потому, что как-то не вписались в планы убийцы. Или это не совсем верно в отношении Блоксема? А что, если пожар на "Ганнет"- обыкновенный несчастный случай? В конце концов Не хотел же убийца сжечь свое собственное алиби. Впрочем, после двух убийств любой может стать излишне подозрительным, и он, Найджел, не исключение.

- Эй, мистер тут вон бут! {Игра слов: boot - сапог, ботинок, boat лодка (англ.)}

Найджел, вздрогнув, глянул наверх. Голос, казалось, исходил из монолитной скалы. Затем, приглядевшись в том направлении, он увидел, как голова мальчишки словно вырастает из груды плавника. Подойдя ближе, Найджел различил, что эта куча наносов наполовину скрывает вход в пещеру у подножия утеса.

- Бут?- переспросил он, слегка повеселев.- Футбольная бутца, морской ботинок, резиновый сапог, хирургическая калоша или что-то еще?

- Не-а, мистер, бут.

Этот разговор, очевидно, вел в никуда, поэтому Найджел нагнул голову, протиснулся в узкий лаз и обнаружил, что оказался в пещере, пол которой покато вздымался вверх, а крыша вовсе не просматривалась. Внутри пещеры находился другой мальчишка, возбужденно подпрыгивающий на сиденье "бута". Это была шлюпка с яхты "Ганнет". Одна загадка сменила другую.

- Вылезай, Баффи,- завопил первый мальчишка.- Тут пришел один из охотников на них, ну, на контрабандистов.

Попрыгун вылез и вперил в Найджела суровый взгляд.

- Что за контрабандисты?- спросил Найджел.

- Ну, те самые, что приплыли сюда на этом "буте".

- Но они... Это были не контрабандисты.

- Скажешь тоже! Конечно, они самые. Кто же еще мог оказаться в пещере контрабандистов и что им тут делать? Зачем валить в кучу плавник у лаза в пещеру точно так, как, деда мне говорил, обычно делали контрабандисты?

Найджел испытал вдохновение. Он торжественно обратился к мальчишке:

- Ну, может, это был и контрабандист. А теперь скажи, ты умеешь хранить секреты?

- Чтоб мне глотку перерезали!

- Может, так и будет, если проболтаешься, он такое может,- заверил Найджел, сделав леденящий кровь акцент на местоимении "он".

Мальчишка воспринял сказанное с должным почтением.

Найджел продолжил:

- Ну вот, значит, этот самый контрабандист сошел на берег с грузом. Здесь же ничего не спрятано, не так ли? Нет. Очень хорошо. Он, должно быть, переправил груз на берег. Но как он мог это сделать? Был ли у него мотоцикл или автомобиль наготове? Мы почти уверены, что на берегу его ждал соучастник... А это значит, где-то был спрятан и мотоцикл в полной готовности, чтобы тот мог сразу же уехать. Ты, случайно, не знаешь поблизости места, где можно было бы спрятать мотоцикл?

- Это верно,- тут же выдал мальчишка,- у него был спрятан мотоцикл. Хотя нет, зачем он ему? У него был быстрый аэроплан с полым внутри пропеллером, чтобы прятать там драгоценности... или же это были наркотики, мистер? Я видел такое в фильмах, а то как же?

- Возможно, у него был и быстрый аэроплан,- согласился с ним Найджел с завидным терпением,- или воздушный шар. Но уж так вышло, что контрабандист не смог ими воспользоваться. Ему остался только мотоцикл. Вопрос: где он был спрятан?

- Эй, мистер!- внезапно завопил прямо в лицо Найджелу Баффи.- Эй, мистер! А как насчет того мотика, который Фред видел на прошлой неделе вон там, в сарае?

- Вот и ты заговорил. Ну-ка, расскажи поподробнее. Какой это был день, для начала?

- Прошлое воскресенье. Фред, Карли и я пришли на берег, но я и Карли не стали забираться в тот сарай, который собирались бомбить с самолетов. А Фред, он же не умеет читать, понимаешь? Да еще и глухой как пень. Поэтому он не знает, что этот сарай - мишень для аэропланов. Фред пополз на брюхе к сараю, а мы с Карли растянулись на земле, понимаешь? Стали ждать, когда прилетят самолеты и разнесут Фреда на куски. Только вышло так, что он нас обставил, потому что самолеты совсем не прилетели,- добавил Баффи не без сожаления.

- Плохо,- посочувствовал Найджел.- И что же случилось после?

- Ну, Фред, значит, залез в сарай и нашел там мотоцикл, спрятанный под кучей крапивы и репейника. Фред позвал нас, и тогда мы тоже прибежали в сарай, и тоже его увидели. Это был мотоцикл "Радгс".

- Новый?

- Нет. Старый, весь побитый.

- Вы никому не говорили?

- Что вы, мистер! Па сдерет шкуру с меня и Карли, если узнает, где мы были, а Фред, он же глухой, он и говорить-то толком не умеет, только лопочет.

- Номерные знаки заметили?

- Нет, мистер.

С помощью щедрых посулов и одновременно зловещих угроз Найджел заставил мальчишек повторить их рассказ Тайлеру. Посетили сарай - он находился в двухстах ярдах от вершины утеса в складке подножия. В зарослях крапивы и репейника, на том месте, где лежал мотоцикл, остались масляные пятна. После того как это место тщательно обыскали - без особого, впрочем, результата,все вновь спустились в бухточку. Найджел прокомментировал, что Баннет сильно рисковал, оставив вот так мотоцикл в сарае на несколько дней. Если бы кто-нибудь заметил здесь этот драндулет, то мог бы сообщить в полицию, а она в ходе расследования могла бы легко выйти на Джо. В любом случае откуда ему было знать, что сарай не подвергнется бомбежке за это время? Но местный констебль вскоре заверил их, что никто из жителей округа и близко не подойдет к сараю, так как в нем несколько лет назад повесился один работник, а посетителей отпугнули бы щиты с предостережениями, выставленные министерством ВВС. А Флейксенхем заметил, что с помощью наводящих вопросов любой может выяснить точное время учебных бомбометаний. Тайлер в свою очередь возразил, что опасность выйти через мотоцикл на Баннета весьма невелика. Он, предположительно, мог приобрести его через вторые руки и убрать все знаки идентификации, а потом, когда мотоцикл ему больше не будет нужен, наверняка намеревался взять его на яхту и утопить в море.

История преступления в том виде, как ее представлял себе Тайлер, теперь стала ясна и Найджелу. Однако сейчас за недостатком времени обсуждать ее им было некогда. Предстояло осмотреть шлюпку - на ней и на веслах обнаружили отпечатки пальцев. С мальчишек - к их неописуемому восторгу - тоже сняли отпечатки. Прибывший эксперт мистер Кранкшоу занялся осмотром останков яхты, пообещав Тайлеру сообщить свои выводы по телефону сразу же, как только закончит работу. Пока еще он не мог ответить со всей определенностью о причине пожара. Возможно, он начался в каюте, скажем, из-за небрежности, допущенной Блоксемом при заправке керосиновой лампы. На вопрос Тайлера, могло ли случиться так, что Блоксем опрокинул лампу, когда в сонном или пьяном состоянии выбирался из своего гамака, мистер Кранкшоу ответил, что такое маловероятно: лампа подвешена к потолку каюты и ее конструкция рассчитана на самое грубое обращение. С другой стороны, есть некоторые основания предполагать, что воспламенение произошло в двигателе или возле него. Это, опять же, могло случиться по небрежности или в результате намеренного поджога, более тщательное расследование даст на это ответ. Вообще-то мистер Кранкшоу проголосовал бы обеими руками за намеренный поджог, но бензиновые двигатели получили печальную известность из-за опасности, которую они представляют в неопытных или неосторожных руках.

Инспектор спешил поскорее вернуться в Майден-Эстбери. Суперинтендант Флейксенхем согласился предпринять рутинные поиски на месте: проследить перемещения Джо Баннета во время визита для надзора за установкой двигателя, выяснить, видел ли кто его в окрестностях бухты Баскет, навести справки в округе о продаже подержанных "Радгс" и так далее. Тайлер и Флейксенхем наклонились над картой, чтобы определить самый короткий маршрут между бухтой и Майден-Эстбери. Вдоль всего этого пути следовало опросить людей - не слышал ли кто-нибудь гул мотоцикла, следующего на север в ночь убийства или возвращающегося в южном направлении перед рассветом. В соответствии с показаниями тех, кому доводилось пользоваться местными дорогами, удалось вычислить приблизительное расстояние этого короткого маршрута - чуть больше двадцати миль. Тайлер на обратном пути решил сверить его по спидометру.

Наконец полицейская машина тронулась с места. Инспектор, комфортабельно разместив свою тушу, повернулся к Найджелу и заявил:

- Ну, сэр, это мое дело против Джо Баннета.

Глава 13

И когда я думаю над кружкой пива...

Дж. Г. Байрон. Дон Жуан

Найджел не придерживался теории, что крепкие напитки якобы тупят интеллект. Он скорее считал, что они раскрепощают его, снимая жесткие ограничительные рамки, которые затуманивают и искажают свободный полет мысли.

Таким образом, не было еще и половины восьмого - Каммисоны обедали рано,- как Найджел, извинившись, покинул их после обеда и, прихватив с собой три бутылки пива, засел обдумывать в одиночестве ход всего преступления в представлении инспектора Тайлера. Он вылил в кружку первую бутылку, приладил ее на коленях, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

"Итак, версия Тайлера,- сказал себе Найджел.- С начала и до конца.

Преступник - Джо Баннет. Его мотив убийства Юстаса: многолетнее пребывание марионеткой в его руках, наложенный братом запрет жениться на мисс Меллорс и, наконец, пришедшее ему в голову намерение продать пивоваренный завод, а значит, вышвырнуть всех работников на улицу. Между братьями могли быть и другие ссоры, о которых мы просто не слышали. Мотив вполне убедительный и резонный. К этому можно добавить, что Джо, будучи униженным Юстасом перед Ариадной, подсознательно лелеял мысль восстановить свое мужское достоинство в ее глазах наиболее примитивным, а следовательно, и самым убедительным способом - убить Юстаса, доказав тем самым, что он не червяк, каковым она и Юстас его воображают. Хотя это сомнительно: ждать столько лет, чтобы проявить себя? Но Герберт и София уже успели меня убедить, что Джо в душе заурядный добрый малый, что он из людей того сорта, которые идут на насилие лишь под влиянием альтруистических мотивов, хотя на самом деле лишь эгоистические мотивы могут их привести к кризису и вызвать душевный срыв".

Найджел отпил изрядный глоток, вздохнул и зажег сигарету.

"Итак, мотив, следует признать, более чем адекватный. Теперь о реконструкции Тайлером самого преступления. По его версии, Джо Баннет приготовил почти совершенное алиби и столь же совершенное преступление. То и другое потерпели фиаско лишь из-за вмешательства Немезиды, или, как Тайлер выразился в менее классическом стиле, по причине плохой удачи. Джо довольно поплавал вдоль побережья Дорсета. Он знал, что бухта Баскет - уединенное место, ставшее вдвойне таким в последнее время, когда прилегающие к ней земли купило министерство ВВС. Более того, Джо был на дружеской ноге с самыми разными людьми, ему не составляло труда выяснить периоды, когда будут проводиться учебные бомбометания, и периоды, когда он с полной уверенностью может оставить свой мотоцикл в сарае на полигоне. Стоит добавить, что бухта Баскет едва ли не самая ближайшая точка на побережье к Майден-Эстбери. До момента убийства - как Тайлер себе это представлял - Джо абсолютно все благоприятствовало. Только лишь с Юстасом вышла какая-то промашка.

Теперь метод преступления. Если грубо - Джо намеревался заманить брата на пивоварню, используя в качестве приманки анонимное письмо. Сам он собирался заявиться на пивоварню еще до прибытия Юстаса, отсоединить звонок тревоги холодильной камеры и встретить брата у входа в пивоварню. Здесь он мог сообщить Юстасу, что сам оказался тут из-за полученного им анонимного письма, и дальше по ходу дела завлечь того в морозилку или же сразу оглушить Юстаса, причем так, чтобы позже травма выглядела как полученная в результате отчаянных попыток Юстаса выбраться из закрытого помещения, а уж потом тело брата перетащить в холодильную камеру. Знание Джо расписания обходов ночного сторожа обеспечило ему возможность выполнить этот план без всяких помех.

Само убийство должно было выглядеть как несчастный случай. Возможно, если бы все пошло так, как планировал Джо, позже он постарался бы добраться до анонимного письма, посланного им брату, и уничтожить его, поскольку, обнаружив его, полиция могла бы заподозрить, а произошел ли на самом деле несчастный случай. Джо к тому же подстраховался, заготовив себе алиби - не слишком совершенное, но неплохое и резонное. Он установил на яхте движок. И сделал это по двум очевидным причинам. Невозможно в середине лета рассчитывать на постоянный ветер в нужном направлении, а Джо было очень важно всюду успевать строго по рассчитанному им времени. Вернувшись в бухту Баскет, ему надо было вскарабкаться на утес, забрать спрятанный мотоцикл и попасть в Майден-Эстбери к одиннадцати тридцати самое позднее. Столь же существенно по возвращении на яхту было быстро, но далеко уплыть, чтобы привести ее, скажем, в порт Лайм-Регис по времени так, будто он всю ночь находился в плавании.

Но как во все это вписывается Блоксем? В целом я склонен согласиться с Тайлером: Джо нанял его в последнюю минуту для усиления своего алиби, хотя прежде этого не планировал. По версии инспектора предполагается, и весьма убедительно, что Джо заступил на вахту с десяти часов вечера до двух часов ночи, отправив Блоксема спать. Перед этим Джо приготовил, например, кофе и всыпал солидную дозу снотворного в чашку Блоксема. А пока одурманенный помощник сладко храпел, изменил курс, вновь зашел в бухту Баскет, встал на якорь, сгонял в Майден-Эстбери, расправился с Юстасом и, благополучно снова оказавшись на яхте, лег на прежний курс, утопил мотоцикл.

С того времени, как "Ганнет" вошла в бухту, и до того, как опять вышла оттуда, по прикидкам Тайлера, должно было пройти минимум два часа".

Найджел извлек лист, на котором Тайлер собственноручно рассчитал время.

"10 веч. Дж. Б. становится за штурвал.

10.40. Бросает якорь в бухте Баскет, добирается до берега на шлюпке, карабкается на утес.

10.50. Отъезжает на мотоцикле.

11.30. Прибывает на пивоварню, отсоединяет звонок тревоги, поджидает Юстаса.

Полночь. Встречает Юстаса возле входа в пивоварню, заманивает его в холодильную камеру.

12.30 ночи. Выезжает из Майден-Эстбери.

1.10. Прибывает на утес над бухтой Баскет, спускает мотоцикл вниз по конной тропе, помещает его в шлюпку и поднимает якорь.

1.20. "Ганнет" выходит из бухты.

1.35. Яхта ложится на прежний курс. Дж. Б. выбрасывает мотоцикл из шлюпки, и...

2.00. Будит Блоксема".

"Интересно, как же эти два часа были бы преподнесены Блоксему, если бы все шло по плану? Ведь на рассвете этот человек мог заметить, что "Ганнет" не покрыла предполагаемого расстояния. Что ж, Джо мог ответить, что шел только под парусами и запустил двигатель только тогда, когда пришла пора будить Блоксема. И впоследствии помощник это легко подтвердил бы, так как не подозревал о снотворном и потому считал бы, что слышал гул и вибрацию мотора, от чего в конце концов и проснулся. Короче, Джо приобрел свидетеля, который мог бы поклясться, что они находились в плавании всю ночь.

Вполне возможно, хотя этого уже не доказать, что Джо подкрепил свое алиби и манипуляцией с горючим. Ему не составило бы труда перед пробуждением Блоксема наполнить бензобак из припрятанной где-нибудь на яхте или в пещере канистры, а потом ее тоже затопить. Более того, он мог бы невзначай привлечь внимание Блоксема к тому, что бензобак у них полнехонек. Налицо доказательство, что двигателем в ту ночь не пользовались.

Наконец, стоит обратить серьезное внимание на то, что в свое время Джо спас сына Блоксема, когда тот тонул. Если бы алиби Баннета вдруг дало течь, он мог бы рассчитывать на поддержку Блоксема, который стоял бы за него до последнего. С другой стороны, для Джо, наверное, было бы более разумным взять на борт человека, которого полиция не заподозрила бы в пособничестве ему".

Найджел сделал еще один основательный глоток пива и закурил вторую сигарету.

"Теперь о том, что же произошло в реальности. Все шло в соответствии с задуманным, пока Джо не оказался на пивоварне. Подхожу вплотную к главному вопросу: почему убийство не было совершено в соответствии с первоначальным планом? Тайлер представляет себе это так. Либо между братьями завязалась борьба, когда они уже вошли в морозилку, и на Юстасе осталась отметка, сделавшая необходимым уничтожение тела, либо Джо оглушил Юстаса еще у входа в пивоварню, но недостаточно сильно, и тот очнулся, когда брат волок его в холодильную камеру. И опять же произошла борьба. Фрагмент кольца, обнаруженный мною, не оставляет сомнений, что без схватки не обошлось.

По какой-то причине, пока неясной, план с "несчастным случаем" сорвался, и Джо забросил Юстаса в давильный чан. Предположение, что это случилось из-за раны, нанесенной левшой, теперь надо отмести. Герберт утверждает, что удар, убивший мисс Меллорс, был нанесен правой рукой, а предположить существование двух убийц - это уж слишком! Итак, оставив брата вариться, Джо отправился в обратный путь к бухте Баскет. Тайлер считает, что, возможно, он и был тем самым человеком, шум мотоцикла которого слышал Габриэль Сорн у пивоварни между двенадцатью тридцатью и двенадцатью сорока пятью".

Найджел рывком выпрямился, пролив часть пива на брюки.

"Стоп! Тут явное противоречие. Сорн сказал, что слышал гул мотора по пути домой. От пивоварни до его обиталища около пяти минут ходьбы, а он попал к себе в двенадцать сорок пять. Следовательно, слышал мотоциклиста в двенадцать сорок. Ну а Юстас должен был быть на пивоварне в полночь. Скорость - необходимое условие плана Джо, ему предстояло как можно быстрее вернуться в бухту Баскет и уйти в море. Так почему же он провел на пивоварне целых сорок минут? Даже допуская некоторую проволочку, связанную с заманиванием Юстаса в нужное место, а затем с переносом его тела в давильный чан, все равно сорок минут - неоправданно долгое время. Не тратил же он его на поиски того кусочка, отбившегося от кольца. Такого и предположить невозможно. Скорее всего, он и не заметил, что печатка раскололась. Однако какие еще могут быть объяснения?

Ладно, пока это оставим! Джо возвращается к яхте и видит ее, объятую пламенем. Тайлер убежден: на сцену выходит Немезида и подносит спичку к алиби преступника. Какой заголовок для прессы! Какой сочный текст для проповеди! Какая тема для разговоров в сельских гостиных! Но вот правда ли это? Уж больно все хорошо, чтобы быть правдой. Инспектор считает, что, очнувшись после снотворного, Блоксем (либо по неосторожности, либо из-за отсутствия опыта в обращении с бензиновыми двигателями) подпалил яхту. Тут ничего нельзя сказать определенного, пока нет заключения эксперта. Однако есть несколько странных, настораживающих моментов. Для Блоксема, устроившего пожар, было бы более нормальным выпрыгнуть за борт, нежели бросаться в каюту, где и нашли его тело. Допустим, он пытался бороться с огнем, поторопился в каюту за огнетушителем, но воспользоваться им не успел, так как пламя охватило его одежду. И тут самым естественным для него было бы нырнуть в воду. Почему он этого не сделал? В качестве альтернативы предположим, что он все же оказался за бортом, а Джо потом выловил его тело и поместил в каюту в надежде, что оно обгорит и при вскрытии будет невозможно установить присутствия в нем снотворного.

Впрочем, все это из области фантазии, пока неизвестно, с чего начался пожар. Кроме того, такое в принципе невозможно. Ведь Джо было необходимо, чтобы Блоксем спал все то время, пока яхта будет стоять в бухте Баскет. Его алиби лопнуло бы как мыльный пузырь, если бы помощник проснулся прежде времени и обнаружил отсутствие своего работодателя. Следовательно, грубейшей ошибкой со стороны Джо, а посему и наименее вероятной, было дать Блоксему недостаточную дозу снотворного. Если только рыбак не был чрезвычайно невосприимчивым к любому виду наркотиков, он не мог проснуться, а значит, и поджечь лодку. Отсюда единственно возможный вывод: либо "Ганнет" загорелась сама по себе, либо существует кто-то третий, кто намеренно устроил на ней пожар.

"Уберите невозможное - все оставшееся и будет правдой". Хорошо сказать, да вот у меня в наличии только невозможное. Придется и это пока пропустить. Продолжим далее в соответствии с версией Тайлера.

Итак, Джо находит свое алиби разлетевшимся на куски. Он прячет шлюпку в пещере, загораживает в нее вход - ему надо, чтобы яхту как можно дольше не нашли и у него было больше времени для бегства. Все это хорошо увязывается с фактами. Затем обхватывает голову руками и начинает думать. Этим можно и объяснить немалый интервал между его прибытием в бухту - не позднее половины второго ночи - и временем, когда бродяга услышал рев мотоцикла, удаляющегося от берега, где-то в два или три часа ночи. У бродяги не было часов, но у этих ребят вырабатывается поразительно точное чувство времени. За неимением лучшего Джо решает спрятаться на день или два в собственном доме, пока не уничтожит способные выдать его улики и не заполучит паспорт.

Он вновь добирается до Майден-Эстбери где-то около трех ночи, возможно спрятав мотоцикл где-нибудь за го родом. Хонейкомб-Вуд - очень походящее для этого место. Любопытно, искала ли его там полиция? Затем тайком пробирается на чердак. Слишком поздно, чтобы идти за своим паспортом в пивоварню: вот-вот наступит рассвет; да и в любом случае для одной ночи ему уже с лихвой хватило приключений. Следующую ночь, с пятницы на субботу, Джо лежит тихо: он знает, вечером будет найдено тело Баннета, пивоварню заполнят полицейские. Ночью в субботу он делает первый ход: проникает в дом Юстаса с помощью дубликатов ключей, взятых с тела брата, забирает бумаги, относящиеся к переговорам с "Роксби", и... крадет еду. Между прочим, инспектор этот момент просмотрел.

В воскресенье утром, как рассказывал Толлворти, миссис Баннет возмущалась, что ее служанка съела пирог и хлеб, испеченные накануне. Почему никто не обратил внимания на столь важное обстоятельство? Разумеется, служанка могла украсть кусок пирога, но не всю же выпечку! Не случайно и на чердаке оказались крошки сдобы...

Почему же Джо не нагрянул на пивоварню в ту же самую ночь за своим паспортом? По версии Тайлера - из-за боязни, что полиция все еще обшаривает пивоварню. Весьма правдоподобно, но и тут теория инспектора трещит по швам. Первое, если Джо собрался покинуть страну, неизбежно навлекая тем самым на себя подозрение, то чего ради взялся уничтожать бумаги по "Роксби"? Второе, а была ли для него гибель "Ганнет" столь уж тяжким бедствием, что оставила ему лишь один путь, прямо скажем, дурацкий - бежать за границу, начать жизнь заново? Обнаружив яхту в огне, было бы гораздо разумнее утопить мотоцикл и отправиться на поиски какого-либо фермерского дома. Неужели он не мог придумать правдоподобной истории, объясняющей пожар на борту и гибель Блоксема? Мотоцикл он наверняка раздобыл в другой части страны, а поэтому никто никогда не связал бы его покупку с ним. А когда это транспортное средство надежно улеглось на Дне, вообще не нашлось бы ничего такого, что говорило бы о причастности Джо к убийству. Остается допустить, что убийцы действительно склонны терять голову, особенно люди такого типа, как Джо. Для них вполне естествен импульс во время беды броситься к "мамочке". Если это принять, тогда вполне объяснимо его возвращение в Майден-Эстбери, желание встретиться с Ариадной Меллорс, которая явно относилась к нему по-матерински.

В таком случае можно объяснить и уничтожение бумаг "Роксби". Джо тянул время: пока полиция не узнает о переговорах с "Роксби", у нее не будет основания предполагать, что у брата Юстаса мог появиться мотив для убийства, и она не станет его искать. Нет сомнения, Джо пережил нелегкие мгновения, когда сидел на чердаке, а полицейские осматривали его студию и спальню. Но позже наверняка проникся уверенностью, что его пока не подозревают, а поэтому можно отложить поход на пивоварню за паспортом до следующей ночи, когда там будет поменьше полицейских.

Но затем, в соответствии с версией Тайлера, Джо вынудили нанести удар. В воскресенье, около полуночи, его врасплох застали в студии. Он запаниковал, стал наносить удар за ударом в темноте, и только потом, когда уже было слишком поздно, обнаружил, что убил того единственного человека, которому полностью доверял. После этого стало поистине безотлагательным бежать из страны, еще до того как тело найдут. Поэтому он отправился на пивоварню за паспортом, но его спугнул ночной сторож. Тут теория Тайлера опять достаточно хорошо согласуется с фактами, однако остаются неясности. Например, мыслимо ли, чтобы Джо мог нанести удар мисс Меллорс? Если она застигла его в студии, то наверняка заговорила бы с ним прежде, чем он успел бы нанести удар,- в конце концов, у нее же был электрический фонарик. С другой стороны, услышав какое-то движение в студии, для Джо самым естественным было бы затаиться на чердаке: останься в студии что-то бросающее на него тень, полиция нашла бы это еще во время предыдущего осмотра. И финальный вопрос: если это Джо посетил пивоварню, то где же он сейчас?"

Дойдя в своих рассуждениях до этого места, Найджел допил остаток пива, прошелся по комнате, затем открыл вторую бутылку и вновь уселся.

"Где сейчас Джо Баннет? Кажется почти невероятным, что его не могут найти. Поиском занято множество полицейских, а сам он так хорошо известен всем в округе, что не мог бы надежно спрятаться. Что ж, по-видимому, этому есть два возможных объяснения. Джо все еще находится на пивоварне: там, видимо, есть укромные места, о которых знает только он. И второе объяснение - он мертв. Это больше соответствует моей убежденности, от которой я никак не могу отделаться, что какая-то неизвестная нам личность пытается подставить Джо.

Допустим, что этот X существует, и посмотрим, что из этого следует. Безусловно, он должен быть в сговоре с Джо. Потому что если бы X просто застал Джо за убийством Юстаса, скорее всего, он стал бы его шантажировать, а не фабриковать против него улики. Этому негодяю было бы невыгодно, чтобы Джо попал под подозрение. Но как сюда вписать поджог яхты?

Предположим, что X и Джо в сговоре. Выводит ли это меня на возможного X? Люди, с которыми Джо мог вступить в контакт, известны: мисс Меллорс, Герберт Каммисон, Габриэль Сорн и мистер Барнес. Вычеркнем мисс Меллорс. Правда, она была с Джо, когда он или она, возможно, отправили анонимное письмо, может быть, даже вошла в дом Джо, чтобы сфабриковать против него улики и была им убита, когда он понял, что его подруга ведет двойную игру. Но что теперь об этом говорить - мисс Меллорс мертва. Герберт Каммисон? Он и Джо были друзьями, у обоих сильные мотивы для убийства Юстаса. И как бы это могло сработать? Из них обоих Герберт, по всей вероятности, тот, кто разработал план преступления в целом. Он же мог отправить и анонимное письмо, мы знаем, что он был в окрестностях Весторн-Приорс в ту самую вторую половину дня. Загвоздка тут в другом: почему Джо не имеет лучшего алиби в связи с анонимным письмом? Ответ: возможно, оно у него и было на случай допроса в полиции, да пожар на "Ганнет" расстроил все дело. Ну тогда У Джо очевидное алиби на ночь убийства, отсюда и вывод, что совершил его он.

Предположим, что все это верно, тогда все последующие события допускают две совсем разные интерпретации. А. Герберт повел по отношению к Джо двойную игру. Он прибыл в бухту Баскет предположительно на мотоцикле, возможно, подсадил Джо где-нибудь за городом, пересел на заднее сиденье, нанес Джо удар по голове, где-то скрыл его тело, устроил поджог яхты и с тех пор лишь тем и занимается, что фабрикует улики против Джо. Б. Герберт не имел ни малейшего намерения вести двойную игру против своего сообщника. Джо, обнаружив яхту сгоревшей, вернулся в Майден-Эстбери в сильнейшей панике и как-то связался с Гербертом. Тот осознает, что нервы у Джо на пределе, в любую минуту он может сломаться и, таким образом, его подвести. Герберт решает, что надо заставить Джо навсегда замолчать, убивает его и избавляется от тела. Как? Этого я не знаю. Сколько против Джо подлинных улик, а сколько сфабрикованных Гербертом - вопрос пока не существенный. Вторая интерпретация более разумная во всех отношениях, кроме одного - она допускает, что пожар на "Ганнет" произошел чисто случайно. Я не верю, что Герберт злодей, он не мог с самого начала вести двойную игру против Джо, но, с другой стороны, он хладнокровен и безжалостен. Сообразив, что сообщник готов сломаться, вполне способен принести его в жертву. У Герберта сложилось четкое представление о своей значимости в этом мире, без малейшей примеси ложной скромности. Он легко мог бы заявить своим бесстрастным тоном: "Убийство Юстаса социально оправдано - он враг общества. Джо должен теперь умолкнуть раз и навсегда, ибо он опасен для меня, а я ценный член общества".

Нет никакого сомнения, Герберт наиболее вероятный кандидат на роль сообщника Джо. У него есть как социальный, так и личный мотив для того, чтобы избавиться от Юстаса, мозги и нервы у доктора превосходные, он бескомпромиссен, при определенных условиях из него может выйти наиболее опасный тип фанатика - с ясной и холодной головой.

В то же время нельзя проходить мимо Габриэля Сорна и мистера Барнеса. И тот и другой могут оказаться сообщниками Джо. Правда, Габриэль, насколько мне известно, отнюдь не является его близким другом, но у него два очень сильных мотива для убийства Юстаса: деньги, которые он унаследует (если, конечно, Габриэль знал о завещании), и его нежелание воспринимать Юстаса как своего отца.

Конечно, Габриэлю и мистеру Барнесу было бы сложнее избавиться от мертвого Джо, чем Каммисону,- тот специалист по части расчленения тел, кроме того, непрестанно колесит по округе и имеет гораздо больше возможностей избавиться от останков, нежели люди, вынужденные все дни напролет проводить в пивоварне".

От всех этих размышлений Найджелу стало не по себе. Он любил Герберта и Софию. Фактически решил здесь остаться и помочь разобраться с этим делом лишь из-за них. Ему казалось, что они действительно нуждались в его помощи. Более того, считал, что Герберт с ним предельно откровенен. "Ох, как не хочется, да и невозможно его подозревать, но... Каммисон словно выкован из стали - от этого никуда не уйти. Надо опираться на факты, а не на эмоции, чтобы о нем судить".

Найджел перевел дыхание, осушил кружку и налил себе из третьей бутылки - сигнал, что начинается третья фаза мозгового штурма против невидимого врага. Затем разлегся в кресле, перекинул длинные ноги через подлокотник и вновь приступил к работе.

Сначала он скрупулезно разобрал характеры всех вовлеченных в это дело, потом - события и вещественные улики. Наконец напряг свою изумительную память и постарался дословно припомнить все, что он слышал в Майден-Эстбери, не свидетельские показания, а случайные замечания, которые время от времени срывались с языка. Таким образом, среди всего прочего в его памяти всплыли слова Софии Каммисон, настолько не относящиеся к делу, что на них не стоило и задерживаться. Однако почему-то именно они начали терзать его душу подобно маленькому озорнику, скорчившему рожицу колонне Нельсона. А пока Найджел раздраженно пытался отмахнуться от этих слов неожиданно родилась ассоциация. Он вскочил и начал возбужденно расхаживать по комнате. Это было похоже на то, как загорается рекламная вывеска: сначала вспыхивает одна буква, за ней другая и, наконец, складывается все название. Найджел с интересом наблюдал, как в его мозгу один за другим всплывали факты, за которыми в конце концов четко прорисовалось имя убийцы.

Он взглянул на часы: девять десять. Любопытно, какие шаги убийца предпримет нынешней ночью? Инспектор теперь глаз не сводит с пивоварни, так что на том конце все в порядке. Полиция наблюдает за всеми дверьми преступнику позволят войти, но не дадут выйти. Если, конечно, он захочет войти... А вдруг собирается нанести удар совсем в другом месте? Возможно, его последний визит на пивоварню был всего лишь отвлекающим маневром от направления следующего удара.

Найджел невольно поежился. Не слишком-то приятно думать, что следующий удар нацелен на тебя. Преступник безжалостен и имеет далеко идущие намерения, возможно, этой ночью Найджелу безопаснее находиться на пивоварне в окружении полицейских? Ну да, умирают один раз.

Он направился к телефону в холле - предстояло еще кое-что проверить. Найджел полистал справочник и набрал номер. Герберт Каммисон, сидящий в своем кабинете, услышал, как он говорит:

- Алло... это? Ах, это вы? Это Найджел Стрэнджвейс говорит от доктора Каммисона. Я помогаю полиции в расследовании убийства Баннета... Да... Скажите, вы воссоздали эти вставные зубы?.. О, закончили?.. Да, должно быть, весьма деликатная работенка... Юстас Баннет, вне всяких сомнений?.. Да, я так и думал. Как же вы их идентифицировали?.. Конечно, пластиковый слепок челюстей. Какая удача, что вы их сохранили... Джо и миссис Баннет тоже? М-м... У вас должно быть премиленький музей семейных ужасов. Никакой дальнейшей идентификации не требуется?.. Да, вполне. Премного вам благодарен. Доброй ночи!

На мрачном лице Герберта Каммисона возникло выражение недоумения и еще больше усилилось, когда через слегка приоткрытую дверь он услышал, как Найджел набрал еще один номер и сказал:

- Миссис Баннет у себя?.. Благодарю вас. Это говорит мистер Стрэнджвейс. Один момент... А кто вы?.. О, кухарка миссис Баннет? Ну, если бы вы могли ответить на мои вопросы, то, возможно, не пришлось бы беспокоить вашу хозяйку... Да, я связан с полицией. В ночь ограбления, вы помните, в субботу, миссис Баннет обмолвилась насчет пропавшей еды... Да, конечно, весьма смехотворно. Хлеб и пирог, не так ли?.. Да, думаю, их забрал взломщик. Надеюсь, он не тронул остальную снедь?.. Не тронул? Ох, ну, могло бы быть и хуже, не так ли?.. Благодарю вас! Спокойной ночи!

Когда Найджел повесил трубку, доктор Каммисон тихо прикрыл дверь своего кабинета. Затем, нахмурившись, встал посредине комнаты. Он все еще продолжал так стоять, когда минутой позже зазвонил дверной звонок. Герберт направился к двери.

Снаружи стоял Габриэль Сорн.

- Могу я видеть мистера Стрэнджвейса?- спросил он.

Глава 14

Зверь - вот цель твоей охоты!

Дж. Драйден

Можно сказать, что с этого визита Габриэля Сорна началась последняя глава дела Баннета. Именно последняя, ибо вынужденное признание убийцы можно считать всего лишь эпилогом. Эта последняя глава - достойная кульминация предшествующих событий, настолько мрачных, отвратительных и обескураживающих, что с полным правом можно предположить - их завершение никоим образом не станет ординарным.

Эта ночь с понедельника на вторник была знаменательна не только поимкой хладнокровного и чудовищно изобретательного убийцы. Этой ночью, возможно, впервые имел место случай, когда плотного сложения полицейский едва не лишился чувств, и вовсе не от потери крови. Кроме того, в эту ночь Габриэлю Сорну выпала честь, скорее всего, в первый и последний раз в жизни проявить отвагу, иначе эта ночь могла бы стать свидетельницей полного разрушения пивоварни Баннета, гибели нескольких уважаемых граждан Майден-Эстбери и Найджела вместе с ними.

Итак, в девять двадцать Габриэль Сорн, заявивший Каммисону, что он хотел бы поговорить с Найджелом, был проведен в его комнату. Молодой человек, как заметил Найджел, находился во власти с трудом подавляемых эмоций: его левое веко спазматически подергивалось от нервного тика, ершистость и импульсивность манер проявлялись даже ярче, чем прежде. Сорн уселся на стул, сцепив руки так, что костяшки пальцев побелели, словно он находился в кресле дантиста и перед его глазами маячило зубное сверло. Но Найджел был слишком занят анализом такого поведения Сорна, чтобы испытать к нему жалость или отвращение.

- Не нашли еще убийцу?- спросил Габриэль.

- Полиция, как я понимаю, уверена в скором его аресте,- отозвался Найджел.

- И вы уверены? В ваших устах это прозвучало так, будто вы скорее сомневаетесь.

Последняя часть фразы прозвучала тоже как вопрос, но Найджел не стал на нее реагировать. Лучший способ разговорить кого-то - это ему было хорошо известно - помалкивать самому, вынуждая другого подыскивать нужные слова. Найджел уставился на свои ботинки, как бы отказываясь от общения.

Спустя секунд десять Сорн не выдержал:

- Так как насчет вас лично? Есть ли у вас своя версия насчет того, кто убийца?

- Нет у меня никакой версии,- мягко ответил Найджел, затем, внезапно подняв светло-голубые глаза и пристально глянув на Сорна, добавил: - Видите ли, я знаю, кто убийца.

Руки Сорна конвульсивно дернулись, движение, которому он попытался придать видимость жеста.

- Вы?.. Ох, ну и ну. Это именно то, что я и предполагал.

Найджел вновь погрузился в молчание, так действующее на нервы его собеседнику.

- Ну, проклятье,- вырвалось наконец у Сорна,- почему же вы не арестуете его?

- Возможно, мне не хватит доказательств, чтобы убедить полицию. И опять же, может, я точно не знаю, где он сейчас.

Габриэль Сорн это проглотил не разжевывая. Затем, явно пытаясь собраться с мыслями, с напускной небрежностью произнес:

- Могу спросить? Убийца я?

- Вам лучше знать, мистер Сорн. Кому как не вам знать.

Габриэль издал короткий странный смешок, в котором прозвучала искренняя насмешка.

- ...Потому что если я и есть он и если вы... как только что намекнули... пока еще не поделились этим с полицией, в моих интересах всадить нож в вашу мужественную грудь как можно скорее. Что теперь скажете?

- Ну это вряд ли. В конце концов, Каммисон и, предположительно, служанка знают, что вы в моей комнате. Нет, я назвал бы такое поползновение чистым безумием с вашей стороны.

- Каммисон? Да.- Сорн немного откинулся на стуле.- Я вот думаю о моей матери. Знаете, она горда. Горда и бедна. Кровь графов, как мне стало известно из достоверных источников, течет в венах Сорнов... конечно порядком разбавленная. Вот я и размышляю, не слишком ли она горда, чтобы согласиться взять деньги Юстаса?

- Если откажется, поступит плохо по отношению к вам.

- Да. Понимаете, ее согласие дало бы мне возможность бросить пивоварню и посвятить себя всецело поэзии. Несомненно, вы сейчас думаете: "Упаси нас боже от этого!" - Добавил он, как бы защищаясь.

- О нет. Ничуть! Я сказал бы, что вы пишете хорошие стихи. У вас был верный стимул: "Мы познаем в страданиях" и все такое.

- Премного благодарен,- огрызнулся Сорн весьма нелюбезно.- Я сюда явился не за моральной поддержкой.

- Но не просто же так, а зачем-то? Мелочь, возможно, но стоящая того, чтобы ею заняться. Помимо того, конечно, чтобы пронзить ножом мою грудь.

Габриэль Сорн некоторое время молчал. Затем, не поднимая глаз, проговорил:

- Я пришел рассказать вам одну историю. Да вот только не знаю, поверите ли вы в нее.

- А вы попробуйте.

- Как полагаю, шутливый тон - это ваш метод? Ну да ладно, попробую. История короткая. Полчаса назад мне позвонила одна особа и попросила меня подъехать на машине в полночь на проселочную дорогу, которая ведет через Хонейкомб-Вуд на лондонское шоссе.

Найджел возбужденно хлопнул себя по колену.

- Дьявольщина!- воскликнул он.- А теперь давайте начистоту! Уж не имеете ли вы в виду, что сам убийца попросил вас помочь ему сбежать?

- Вы сами это сказали.

- И почему он воззвал именно к вам? Я к тому, что своим заявлением вы ставите себя в довольно неловкое положение. Звучит так, словно вы все время были его сообщником.

- Вы что, и впрямь думаете, что я сдал бы себя и его таким образом, будь я соучастником убийцы?- вымученно поинтересовался Сорн.

- Ну, а почему вы подставляете его? Воспылали внезапной страстью к буржуазной морали? "Да восторжествует правосудие!" И все такое прочее?

- Не важно, как мы это назовем, не так ли? Скажем так, мне не нравится, что убийца моего отца ускользнет от петли.

- Похвальное сыновье чувство.

- О, бога ради, заткнитесь вы со своим менторским сарказмом!- взорвался Сорн.- Даже у сволочей есть чувства.

- Прошу меня простить, но эта история, прямо скажем...

- Вы не верите мне?

- Я-то вам верю,- неожиданно вырвалось у Найджела,- да вот сомневаюсь, поверит ли Тайлер. Не могли бы вы предоставить... э... дополнительную информацию? Например, имя особы, которая вам позвонила?

- Вы же сказали, что знаете, кто убийца! Почему я должен говорить вам то, что вы уже знаете? Не возражаю против того, чтобы сообщить откуда он звонил: телефонная будка на перекрестке дорог, что на вершине Хонейкомб-Хилл. Он с прошлой ночи прячется в лесу.

- Он сам вам это сказал? Доверчивый малый, не так ли?

Сорн вперил взгляд в ковер.

- Вам незачем сыпать соль на рану. Я сам знаю, что веду себя как Иуда. Он мой... он был моим другом, понимаете, и он доверяет мне. Но он не должен был убивать моего отца,- добавил Габриэль странным, по-детски упрямым тоном. Затем крепко свил пальцы.- Боже! Надеюсь, что я поступаю правильно, рассказывая вам все это. Прав я или достоин презрения?

- Не спрашивайте меня. Я детектив-любитель, а не судья.

- Ну,- протянул Сорн, пытаясь совладать с собой,- и что же сыщик-любитель собирается со всем этим делать?

- Постараюсь убедить Тайлера. Он выставит кордон вокруг леса, вы явитесь на рандеву в своем автомобиле, а мы отправим с вами одного или двух бобби, которые спрячутся в задней части машины. Так идет?

Лицо Сорна вспыхнуло, он вдруг сорвался на фальцет:

- Нет, я не желаю... Будь все проклято! Вы не можете ожидать от меня оказаться там, когда его схватят. Это значит просить слишком многого. Вы можете воспользоваться моей машиной, но меня увольте!

- Тогда - ладно. Раз так, то я сразу же отправляюсь к Тайлеру и все ему расскажу. Инспектору придется выставить вокруг леса всех своих людей. Вот карта. Укажите мне точное место, где, как предполагается, вы должны встретиться с вашим... приятелем. Ясно, а теперь, где вы держите свою машину. Толлворти, возможно, вскоре явится за ней.

- Она стоит возле моего дома.

Через пять минут после того, как ушел Габриэль Сорн, Найджел уже разговаривал с Тайлером в участке. Инспектор, вопреки предубеждению Найджела, наоборот, пришел в сильное возбуждение от истории Сорна.

- Клянусь Иовом, сэр, так выходит, это там Джо Баннет прятался весь день? Ну, завтра мы бы его сами нашли. Я собирался обыскать каждый дюйм этого леса. Разумно с его стороны попытаться скрыться. Теперь-то уж точно не убежит.

- Одну минуту! Мне пришлось притвориться перед Сорном, будто меня убедил его рассказ. Только не говорите, что и вы клюнули на эту удочку.

Глаза инспектора сузились до щелок.

- Клюнул? А вы предполагаете?..

- Да, конечно, предполагаю. Это попытка, и не очень ловкая, отвлечь наше внимание.

- Мне так не кажется, сэр.

- Поймите, убийца же не дурак, чтобы вот так запросто взять и сообщить Сорну, что он прячется в Хонейкомб-Вуд. Слишком опасно. Как он может быть уверен, что парень не проболтается? Сорн говорит, что у убийцы есть возможность позвонить из телефонной будки. Так не проще ли ему в таком случае заказать такси? А потом тюкнуть водителя по голове и завладеть машиной. Убийца никогда не доверился бы человеку, который сам ходит в подозреваемых, а следовательно, мечтает, чтобы настоящего преступника побыстрее схватили.

- Но если Сорн - соучастник Джо...

- Зачем ему тогда хотеть, чтобы убийцу поймали? Соучастников ведь тоже вешают, и такое бывает. Нет, Сорн или действительно верит, что убийца находится в Хонейкомб-Вуд, или помогает ему сбежать из альтруистических соображений. Так или иначе, а за этим кроется желание отвлечь наше внимание от пивоварни.

- Пивоварни? Но чего ради Баннету хотеть...

- Разве это не ваша собственная версия, что ему позарез нужен паспорт? Джо знает, что после его последней попытки проникнуть в свой кабинет пивоварня под тщательным наблюдением полиции. Вот и пытается отвлечь наше внимание от нее.

- Может, вы и правы, сэр. Но я все же хочу сделать так, чтобы машина Сорна в полночь оказалась в Хонейкомб-Вуд.

- Да держите там хоть целую автоколонну, если желаете! Только не ослабляйте надзора за заведением Банкетов.

- Эту работенку с машиной я поручу Толлворти. А сам отправляюсь на пивоварню. Сейчас уже порядком стемнело.

Стрелки часов показывали почти десять, когда Найджел и инспектор появились у главного входа в пивоварню. Из тени возник мужчина в штатском и отсалютовал. Тайлер шепотом о чем-то с ним поговорил. Затем они тихо прошли через двор к боковому входу, где тоже была выставлена невидимая охрана. Войти в пивоварню мог любой, но вот выйти обратно - никто. Большая кирпичная стена смутно возвышалась над ними в темноте, запахи солода и хмеля витали в вечернем воздухе. Найджел и инспектор вошли в здание. Тайлер щелкнул кнопкой электрического фонарика и произвел смотр своих сил. Один человек сидел в офисе клерков, детектив-констебль должен был сопровождать ночного сторожа во время его обходов, следуя за ним по пятам, третий полицейский находился в кабинете Юстаса Баннета, и еще один прятался у подножия той самой лестницы, по которой убийца сбежал предыдущей ночью.

Найджел и инспектор Тайлер засели в кабинете Джо Баннета. Поскольку появление убийцы ожидалось не раньше полуночи, у них в запасе оставалось почти два часа. Найджел скоротал время им обоим, шепотом поведав Тайлеру свою версию преступлений. Инспектор слушал с интересом, но недоверчиво.

- Доказательство уже грядет, сэр,- прошептал он хрипло в ответ.- Мы это увидим еще до того, как закончится ночь.

"Несомненно,- подумал Найджел.- Но вряд ли это принесет нам большое удовлетворение, если придется устраивать еще одно посмертное вскрытие. Убийца не знает жалости, а сейчас, возможно, уже и невменяем. Меня тревожит - есть ли у Джо револьвер? Все эти проходы и лестницы - хорошие места для засады, а мы все - такие же хорошие мишени. Будем надеяться, что сначала он станет стрелять по униформам. Я должен буду заставить Джорджию купить мне бронежилет, конечно при условии, что не схлопочу порцию свинца во время сегодняшней ночной заварушки. Надо было раньше об этом подумать. Уберите невозможное - то, что останется, и будет... В конце-то концов, мне еще не доводилось встречаться с преступником такой квалификации, как этот. Почему я так и лезу на рожон? Даже если он не заявится этой ночью, мы легко добудем доказательства завтра. Хотелось бы знать, что он делал нынешним днем. Наверное, прятался на пивоварне. Надо же, полиция все время обшаривает пивоварню, а он где-то тут у них под носом. Послушаем, сколько это бьют часы?.. Ага, без четверти двенадцать. А это что там за шум? Ох, это Лок. Значит, отправился в обход. Ну, наш друг не пошевелится, пока он не закончит".

Найджел машинально глянул на свои часы. Потом напрягся и посмотрел снова. Стрелки показывали без четверти одиннадцать. Трудно было поверить, что не прошло еще и часа, как они на пивоварне. Но... а что тогда означал услышанный им шум? Кто же это двигался? Ночной сторож не мог еще начать обхода, у полицейских четкий приказ - не покидать своих постов. Если раздастся свисток, все, кто находится внутри пивоварни, должны броситься на помощь, а наружные наблюдатели могут покинуть свои места, только если услышат три свистка.

Так чьи же это были шаги? Найджел вцепился в руку Тайлера и прокаркал голосом, от которого кровь могла свернуться в жилах.

- Кто это?

- Думаю, он,- ответил Тайлер, тяжело ворочая языком.- Предоставьте это мне, сэр.

Найджел не стал возражать.

Руки, нащупывающие стену, уже шелестели по двери в поисках замка. Те самые руки, не мог не напомнить себе Найджел, которые уже убили двух человек, а может быть, и трех. Затем в замке мягко повернулся ключ. "Да, мы все это верно подстроили, закрывшись на замок,- констатировал Найджел,- нам известно, что у него есть ключ, и он считает, что дверь заперта, но..."

Дверь чуть-чуть приоткрылась. Было слишком темно, чтобы это видеть, но можно было почувствовать. Тихий щелчок, и фонарик выплеснул луч света, сфокусировав его в центре комнаты. Мгновенно, как по сигналу, Тайлер включил свой фонарь. Секунду или две лучи перекрещивались словно мечи, затем инспектор направил луч в лицо пришельца. Габриэль Сорн!

- Что за черт?!- воскликнул Тайлер.

- О мой бог!- выкрикнул Сорн.

Найджел строго спросил:

- Где вы взяли ключ?

Но Сорн со всхлипом, похожим на повизгивание собаки, запустил фонарик в инспектора и уже пулей вылетел из комнаты.

Проревев ругательство - фонарик больно заехал ему в щеку,- Тайлер ринулся за ним. Но остановился и дал один свисток, вспомнив, что лестницы и проходы заблокированы.

- Оак! Хемпсон! Глядеть в оба! Он удирает! Сорн! Остановите его!

У Габриэля Сорна, очевидно, сдали нервы. Запинаясь, он бежал по лестнице и вопил во всю глотку. Даже после того, как влетел в крепкие руки констебля Оака, все еще продолжал трепыхаться и кричать.

Вот так и вышло, что полицейские, находившиеся внутри пивоварни, не услышали звука слабого свистка снаружи. И только Найджел, поскольку он ожидал, что убийца может им подсунуть и другую жертву, чтобы самому в суматохе благополучно скрыться, бросился в противоположную сторону от Сорна, ко входу на пивоварню.

Пятью минутами раньше констебль Гарни, находясь в укрытии возле бокового входа во дворе, заметил какую-то фигуру, проскользнувшую в пивоварню. Он, как и полагалось, глянул на светящиеся стрелки своих часов. Было десять часов сорок четыре минуты. Констебль тихо пробрался к двери и не только ее закрыл, но еще и заслонил своим плотным телом. Все шло согласно плану. Если вошедший попытается выбраться обратно, то ему предстоит испытать небольшой шок. Однако случилось так, что шок получил сам Гарни. Он был не менее плотной комплекции и не более суеверен, чем любой другой селянин Дорсета, которые, как говорят, славятся этим. Констебль слышал, как часы аббатства гулко пробили без четверти одиннадцать. Несколькими минутами позже до него донеслись жуткие вопли Сорна. Потом он услышал пронзительный полицейский свисток. "О'кей,- подумал Гарни,- раз один свисток, значит, мне оставаться на месте". И снова прислонился к двери, напряженно вглядываясь в темноту.

Внезапно он услышал слабый шум приближающихся к нему шагов. Все дальнейшее произошло слишком быстро для его медлительного мозга. Маленькая фигура двигалась почти бесшумно, словно дымок, относимый ветром. Казалось непостижимым, но ей как-то удавалось находить верный путь в такой темноте. А когда она оказалась всего в десяти шагах от Гарни, он включил свой фонарь. Однако то, что констебль увидел в его луче, было настолько неожиданным и ужасающим для его замедленного восприятия, что на секунду он застыл, раскрыв рот. Сердце его замерло, потом Гарни почувствовал, что падает в обморок. В этот момент фигура бросилась на свет его фонаря. Констебль был отброшен от двери, стальные пальцы впились в его горло. Но тут до Гарни, по крайней мере, дошло, что на него напало существо из плоти и крови. Оно было свирепо и опасно, пиналось, кусалось и все сильнее сжимало шею. Невероятным усилием Гарни удалось на момент его отбросить и слабо дунуть в свисток, а затем "бес" снова оказался на нем.

Найджел услышал этот сигнал, когда уже выбегал из здания. Он завопил невидимому стражу у главного входа: "Оставайтесь там, где стоите!" - а сам, завернув за угол, бросился к боковой двери. Человек, напавший на Гарни, услышал этот крик, метнулся в сторону и исчез в темноте.

Найджел подбежал к Гарни:

- С вами все в порядке?

- Да, сэр,- еле выдохнул тот.- О боже! Это ужас! Налетел на меня как... отбросил назад, видите? Почему же они не сказали мне, что это...

- Вы его видели?

- Да, сэр. Или его призрак.

- Это не призрак. Это сам Юстас Баннет, все верно. Где он сейчас?

- Удрал, как вас заслышал, сэр. Похоже, как будто вбежал в пивоварню.

- Ладно. Если попытается выбраться этим путем, испробуй на нем свою дубинку.

- Не беспокойтесь, сэр. Я пришел в себя... теперь все будет в порядке.

Найджел поспешил в пивоварню и нашел инспектора с двумя констеблями в цехе розлива бутылок на нижнем этаже. Тайлер высказывал Сорну все, что он о нем думает. Найджел, перебив инспектора, сообщил ему о попытке убийцы сбежать через боковую дверь.

- Выходит, вы были правы, сэр. Юстас Баннет, гм? Ну да теперь ему никуда не деться.

Тайлер начал действовать. Лока отправил в помощь наружной охране. Детектива-констебля поставил у главного рубильника, чтобы предотвратить попытку Баннета погрузить здание в темноту.- Позвонив в участок, приказал выставить патрули на всех дорогах вокруг пивоварни.

Пока Тайлер отдавал распоряжения, Найджел отвел Сорна в сторону и спросил:

- Послушайте, вы устроили это маленькое представление, чтобы дать убийце шанс в суматохе ускользнуть? Он назвался вам Джо Банкетом, когда звонил?

- Да.

Так вот, это был Юстас. У меня сейчас нет времени на объяснения. Но вам грозят неприятности. Поэтому лучшее, что вы можете сделать, это помогать нам начиная прямо с этого момента, при условии, конечно, что вам позволит это сделать сыновья преданность. Между прочим, Юстас убил Джо.

- Сыновья преданность? Еще чего! Я говорил о ней лишь затем, чтобы вы поверили моей байке, но, по-видимому, мой расчет не оправдался. Если я смогу помочь вам схватить этого дьявола Юстаса, то буду рад.

- Хорошо. Вы знаете, где здесь находятся выключатели? Вам лучше отправиться с нами.

После небольшого спора Тайлер согласился на участие Сорна в поисках. В распоряжении инспектора сейчас внутри пивоварни находились три констебля. Одному из них он приказал держать Сорна за локоть, на случай если тот выкинет еще один фортель, и вся партия отправилась осматривать помещения: цех розлива бутылок, офис главного пивовара, склад... На складе и было сделано первое открытие. Между огромными поставленными на попа мешками, весом по полтора центнера каждый, констебль вдруг заметил небольшое пространство и лежащий там пустой мешок.

Так вот где он прятался весь день,- констатировал Найджел.- Прошлой ночью, когда его спугнули, он, должно быть, забежал сюда, нашел пустой мешок, забрался в него и встал вровень с остальными кулями. Полагаю, мешки не осматривались во время ваших предыдущих поисков?

- Обыскать склад было поручено Толлворти. Теперь у меня будет что ему сказать,- мрачно ответил инспектор.

Наконец они осмотрели весь нижний этаж пивоварни: их вел Габриэль Сорн, включая повсюду свет. Затем через бойлерную спустились в подвалы. Тут был песчаный пол, поэтому все стали ступать почти бесшумно. На побеленных стенах плясали их чудовищные тени. Найджел обратил внимание на заржавевшую кованую калитку, закрывающую доступ к колодцу, но они прошли мимо нее и двинулись среди сотен бочонков и бочек, которые лежали друг подле друга, подобно телам пьяниц после оргии. Осмотрели все углы подвала, и тут поисковая группа внезапно оцепенела - раздался какой-то странный свистяще-прерывистый звук.

- Это всего лишь один из бочонков,- объяснил Сорн,- время от времени они извергаются.

- Баннета, по-видимому, здесь нет. Нам лучше вернуться,- предложил Тайлер.

Найджел внезапно прищелкнул пальцами и выдохнул:

- Колодец!

Он произнес это почти шепотом, но эти длинные, похожие на штольни подвалы обладали удивительной способностью усиливать все звуки. Едва они двинулись в обратном направлении, как услышали скрежет. Железная калитка, ограждающая колодец, оказалась широко открытой. Все бросились к ней, но когда оказались в тридцати ярдах от цели, из алькова выступил Юстас Баннет с револьвером в руке. Хриплым голосом, похожим на скрип петель калитки, он произнес:

- А ну назад! Назад, я говорю! Что вы делаете в моей пивоварне? Я вас всех перестреляю,- и разразился потоком грязных ругательств.

Выглядел Баннет ужасно. На нем были матросские штаны, блуза, черные пляжные туфли на резиновой подошве, все сплошь, как и волосы, в паутине. Подбородок его зарос щетиной, холодные серо-стального цвета глаза взирали с бешенством, а рот провалился самым ужасным образом, как у трупа.

Тайлер первым взял себя в руки и приказал:

- Для начала, сэр, положите пушку!

Найджелу едва хватило времени, чтобы ухмыльнуться на это "сэр", как инспектор шагнул вперед. Пушка Баннета тут же грохнула, а Тайлер схватился за руку и, круто развернувшись, бросился за одну из бочек.

- Ложитесь!- крикнул он, закусив губу от боли.

Все спрятались за укрытиями. Немного погодя Тайлер прошептал констеблю, оказавшемуся рядом с ним:

- По-моему, перебил мне руку. Отвлеки его огонь,- и лишился чувств.

Констебль снял свой шлем и поставил его на бочку, за которой лежал. Раздался выстрел, затем послышались шипение, свист, воздух заполнил запах пива - пулей Баннет продырявил бочку. С секунду он в бешенстве смотрел на нее, затем ринулся к двери, выключив по дороге свет.

Налетая на бочки в кромешной тьме, все остальные тоже бросились к двери, на что ушло целых полминуты, вновь включили свет. Сама дверь оказалась запертой. Сорн начал возиться со своим ключом. А пока он этим занимался, в подвале вдруг раздался ужасающий, нарастающий с каждой секундой гул: уао-ах!- вуа-уа-ах! Перекрывая эти жуткие всхлипы, Сорн завопил:

- Мой бог! Он пустил холодную воду в бойлерную. Пивоварня сейчас взлетит! Убирайтесь!- и одновременно распахнул дверь.

Два констебля подняли Тайлера, потащили его к выходу из пивоварни. Найджел бежал впереди, возвращая обратно всех стражей порядка, спешащих им навстречу. И только когда все миновали главный вход и двор, выбрались на улицу, вдруг заметил, что среди них нет Сорна. А прислушавшись, понял, что стон предохранительного клапана в бойлерной прекратился.

Едва Найджел успел это осознать, как появился констебль Гарни. На его плече висел без чувств Юстас Баннет. Оказывается, пока они выбирались из подвала, Баннет рванулся к боковой двери. Но констебль Гарни на сей раз не дал захватить себя врасплох. Возникнув из своего укрытия, он огрел Юстаса Баннета дубинкой.

Десятью минутами позже нашли и Габриэля Сорна. В глубоком обмороке он лежал у бойлера, успев загасить топку, чтобы спасти их жизни.

Глава 15

О если б этот плотный сгусток мяса

Растаял...

У. Шекспир. Гамлет

- Да, гм, это ваши слова, София, мне помогли.

- Мои? Да я ничего такого не говорила...

- Но это так! Помните, вы рассказывали мне о ребячествах Джо? Как он мастерил фигурки из фруктов и спичек? Как притворялся, будто его зубы упали в суп?

- Конечно, но...

- Вот эти-то последние слова и навели меня на мысль, что, возможно, в давильном чане мы нашли тело не Юстаса, а Джо.

Смуглое лицо Герберта Каммисона выказало некоторое нетерпение.

- Почему бы не начать с начала?- предложил он.- Меньше мелодрамы и больше последовательности - вот что нам надобно.

- Извини. Есть за мной такой грешок - покрасоваться. Ну, тогда изложу все по порядку, начиная с половины восьмого вечера, когда я отправился наверх, чтобы переварить все заново.

- А я-то думала, что вы там перевариваете пиво,- подковырнула София.

- И пиво - тоже. Я нахожу, что оно продуктивно действует на мышление,с важностью ответил Найджел.- А раз уж упомянуто пиво, налейте мне, пожалуйста, еще стакан. И оставьте бутылку рядом, чтобы была у меня под рукой... Спасибо.- Найджел сделал основательный глоток и продолжил: - С самого начала расследования этого убийства меня занимал вопрос: почему тело поместили в давильный чан? И напрашивался очевидный ответ - по-видимому, для того, чтобы скрыть способ убийства. А это, конечно Же, указывало на то, что действовал профессионал, человек в этом разбирающийся... словом, на Герберта.

- Ох,- выдохнула София, на мгновение забыв о своем Вязанье.- Уж его-то вы точно никогда не подозревали!

- Представьте себе, подозревал... на всякий случай.

Герберт глянул на Найджела не без любопытства.

- Не сомневаюсь, ты вполне мог. А почему бы и нет? ,, бесстрастно резюмировал он.

- Цель до известной степени оправдывает средства, а нашей целью было найти убийцу. Сначала я думал о нем как о солисте, так сказать, затем, когда стало очевидно что Джо намеревался убить Юстаса, я начал рассматривать Герберта как возможного его соучастника. И, должен признаться, весьма склонялся к этой мысли. У него хорошие мозги, особая сноровка, знания врача, крепкие нервы, а также был мотив.

- Благодарю,- вставил Герберт.

- Не за что!

- О чем таком вы толкуете?- взмолилась София.- Сначала говорите, что Юстас убил Джо, а затем начали утверждать, будто Джо намеревался убить Юстаса. Сдается, пиво уже ударило вам в голову.

- Сейчас все объясню. Как я уже говорил, казалось, не было никакой видимой причины тащить тело из холодильной камеры к давильному чану. Если намерение Джо увенчалось успехом - а найденный мною фрагмент кольца доказывал, что задумка была близка к успешному ее завершению,- то к чему эта лишняя и опасная возня? Любую травму, нанесенную Юстасу впоследствии, легко было бы объяснить его судорожными усилиями выбраться наружу из морозилки. Затем я вдруг вспомнил, что рассказывала София о зубах Джо. Если человек может притвориться, будто его зубы выпали в суп, то напрашивается вывод, что зубы у него искусственные.

- Проклятье! Дантист же реконструировал пластины, найденные в отстойнике. Он не сомневался, что они принадлежат Юстасу. Я не вижу...

- Сначала я тоже не видел. Но потом мне внезапно пришло в голову - и я проверил это, позвонив дантисту,- что никто не подумал убедиться, а подходят ли идентифицированные зубы Баннета к его челюстям? Скандальная ошибка, должен это признать. Только ведь никто из нас не сомневался, что в чане нашли тело Юстаса. Дантист приладил зубы к пластиковым слепкам, сделанным им с челюстей Юстаса, когда занимался их изготовлением. При этом дантист сообщил мне, что у него есть слепки с челюстей и Джо и миссис Баннет. Это и подтвердило мою догадку насчет искусственных зубов Джо.

- Да, конечно, теперь понимаю,- тихо произнес доктор Каммисон.

- Тогда я спросил себя: а почему не предположить, что это Юстас убил брата, а не наоборот? Он мог поменяться с ним одеждой, снять с Джо его зубные пластины и вместо них опустить в давильный чан свои собственные зубы. Он понимал: зубы основательно пострадают в процессе кипячения, однако его дантист все же будет в состоянии распознать, что это его зубы. И вместе с тем оставался шанс, что их не смогут приладить к челюстям найденного тела, а значит, заподозрить подмену. Конечно, я подумал о нашем доке медицины Герберте Каммисоне, который уж никак не спутал бы тело Джо с телом Юстаса. Только и это все объяснимо: от тела мало чего осталось, кроме костей и волос. Я видел паспорт Джо, где указывается, что в нем было пять футов росту, а Герберт сам мне говорил, что при реконструкции скелета вполне допустима ошибка на пару дюймов. В паспорте также указано, что у Джо светлые волосы. Вы должны вспомнить, что я видел только его фотографию, на которой из-за бриллиантина волосы выглядели темными. Очень хорошо. Волосы, найденные в давильном чане, были приблизительно того же цвета. Юстасу, между прочим, пришлось срезать усы с Джо, прежде чем погрузить его в чан. О да, он был очень обстоятелен и хладнокровен в своих действиях. А как же иначе?

Ну, как только я задумался о зубах, моя мысль перепрыгнула на другое, казалось бы, мизерное свидетельство - на крошки, найденные на чердаке в доме Джо. Если Юстас избавился от своих зубов, то он в состоянии есть только мягкую пищу. Опять же если он убил Джо и поместил его в давильный чан, то, выходит, он же ограбил и свой дом, прятался на чердаке Джо. Любопытно, что я нашел там лишь остатки хлеба и пирога - никаких следов другой пищи. С этой мыслью, крепко засевшей у меня в мозгу, я и позвонил миссис Баннет и наткнулся на ее кухарку. Та подтвердила, что из кладовки исчезли только хлеб и пирог, вся же прочая воскресная снедь осталась нетронутой. Это со всей очевидностью указывало на Юстаса. Кто бы там ни забрал пищу, он должен был принести с собой сумку или нечто в этом роде, чтобы положить туда еду. Тогда почему же он не забрал и остальное съестное? Да потому что, если это Юстас, то вся прочая еда ему не годится: у него нет зубов, чтобы жевать мясо.

- А как насчет хлебных корок?- поинтересовался Герберт.

- Корки становятся мягкими, если их долго жевать. Ну, вот со всеми этими зубами, крошками и паспортом дело стало выстраиваться против Юстаса. Еще один момент. Я вдруг вспомнил, когда сторожа Лока спросили, кого он спугнул у кабинета Джо Банкета в воскресную ночь, тот сказал, что сначала подумал, будто увидел призрака. А разве это не странно для ночного сторожа говорить так на полном серьезе? Ночные сторожа не страдают избытком воображения: им не выдержать долго на такой работе, если они склонны видеть по ночам всякую чертовщину - привидений, ведьм на помеле и прочее. Но почему не могло быть так, что подсознательно, на краткий миг, оказавшись наедине с таинственной личностью, Лок не зафиксировал ее как Юстаса Баннета? Но пойдем дальше. У меня не было ни малейшего сомнения, что Джо задумал убить брата и собирался это совершить. Предположим, сказал я себе, он напал на Юстаса в пивоварне, а тот, защищаясь, убил его. Затем, опять же предположим, Юстас по какой-то причине решил обменяться с братом местами. В разговоре с ним он, должно быть, выяснил, что "Ганнет" находится в бухте Баскет. Позже уяснил, что Джо это устроил для обеспечения себе алиби. Следовательно, если подставлять Джо как убийцу, то надо что-то сделать и с яхтой, дабы объяснить, почему он не смог использовать ее для алиби. Если полицейские найдут "Ганнет" покачивающейся на волнах в бух те Баскет и недоумевающего Блоксема на ее борту, то непременно зададутся вопросом - почему Джо не вернулся и не ушел в море? То есть все указывало на то, что "Ганнет" надо затопить.

Сейчас мы подходим к свидетельству бродяги. Он сказал, что около двух или трех часов ночи в пятницу слышал рев мотоцикла, удаляющегося от побережья, и видел зарево в небе. Я начал осознавать, что со временем не все ладно. Понимаете, если бы Джо убил Юстаса, то по его графику он должен был бы вернуться в бухту вскоре после часа ночи. Допустим, к этому моменту судно уже так полыхало, что он не смог справиться с пожаром. Но огонь мигом все пожирает. Поэтому кажется маловероятным, что между двумя и тремя часами ночи он все так же ярко горел, образуя зарево в небе, которое и заметил бродяга. С другой стороны, если это Юстас убил Джо, обдумал план действий, поменял одежду и так далее, то он никак не мог добраться до бухты на мотоцикле брата раньше двух часов ночи. Зарево в небе и гул мотоцикла, следовательно, куда более соответствуют тому, что ответственность за все про все ложится главным образом на Юстаса.

Конечно, это были чисто логические умозаключения. Я исходил из того, что у бродяг хорошо развито чувство времени - как правило, так оно и есть,и из того, что "Ганнет" была охвачена огнем не случайно: для Джо было очень важно основательно напичкать Блоксема снотворным, а если он так и сделал, то рыбак не мог устроить пожара по неосторожности.

Словом, чем дальше, тем больше все указывало на то, что убийца - Юстас, а Джо - его жертва. И это можно было бы быстро доказать, сравнив восстановленные зубные пластины с челюстями покойного. А если погибший Джо, то убил его не кто иной, как Юстас, который куда-то исчез. И, кстати, никто не был заинтересован в точном Установлении факта смерти Юстаса, кроме, пожалуй, Сорна. Но я никоим образом не подозревал этого молодого человека слишком уж он закомплексован, чтобы вообразить, будто Сорн мог убить Джо, переодеть его в одежду старшего брата и тем самым навлечь на него подозрение Если у меня и были какие-то смутные сомнения насчет Габриэля, то они окончательно развеялись, когда он заявился ко мне прошлым вечером. Сорн, очевидно, считал что убийство совершил Джо, поэтому и поверил тому, что Джо якобы прячется в лесу и обратился к нему с просьбой помочь ему сбежать. Этот парень всей душой ненавидел Юстаса и стал еще больше ненавидеть, когда узнал, что тот его отец. К счастью, ему не удалось меня убедить в достоверности рассказанной им байки.

- Но я не могу понять, почему Юстасу понадобилось меняться местами с Джо? Зачем ему самого себя обрекать на смерть?- спросила в недоумении София.

- Да, меня это тоже сбивало с толку. Но когда Сорн обмолвился, что его мать - женщина гордая, я это начал понимать, а признание Юстаса внесло окончательную ясность. Однако не стоит забегать вперед, мы должны уважить желание Герберта разобрать все произошедшее последовательно.

Итак, сумев себя убедить, что убит Джо, а убийца - Юстас, я понял, что все последующие события объясняются очень просто. Видите ли, с большой натяжкой, но все же я мог бы допустить, что Джо убил Сорн, или мистер Барнес, или Герберт. Но уж никак не мог поверить, что кто-либо из них будет продолжать фабриковать против него улики. На такое способен только Юстас Баннет, поскольку во всех его действиях просматривается месть - и в попытке очернить имя Джо после его смерти, и в убийстве Ариадны Меллорс, и в сожжении заживо бедняги Блоксема...

- Великий боже! Ты думаешь, Юстас знал, что Блоксем на борту?- не выдержал доктор Каммисон.

- Легко это допускаю. Он человек безжалостный. Но в конце концов чудовищный характер Юстаса и загнал его в угол - справедливость восторжествовала, говоря возвышенным стилем. Если бы он не предпринял экскурсии на пивоварню, чтобы привлечь наше внимание к паспорту Джо и этим еще больше усилить против него подозрения, возможно, сейчас был бы свободным человеком, перебрался бы во Францию, спокойно жил бы на денежки, которые завещал миссис Сорн.

Доктор Каммисон медленно несколько раз кивнул:

- А, понимаю. Правда, не знаю, как... Да, пожалуй.

- Признание Юстаса высветило все до мельчайших деталей. Я же просто дам вам выжимку. Он, конечно, необычный тип. Жюри предстоит нелегкая работа решить, чего он заслуживает больше: психушки или виселицы.

- Да,- согласился Герберт,- это интересный феномен нашей социальной системы. Жизнь Юстаса Баннета - это серия более или менее легализированных преступлений. Но он должен был убить трех человек, чтобы его отправили туда, откуда он больше не сможет причинять зла.

- Теперь о его признании. Юстас явился на пивоварню за пять минут до полуночи. Джо встретил его у входа и огорошил сообщением о якобы полученном им анонимном письме насчет ночного сторожа. По словам Юстаса, это сразу же вызвало у него подозрение. Он начал расспрашивать брата, как тот попал на пивоварню, где теперь его яхта и так далее. Джо готов был открыться ему как на духу, ибо мертвые хранят молчание, а ему надо было дать Юстасу разумное объяснение своим перемещениям, чтобы заманить на пивоварню. Юстас сделал вид, что всему этому поверил, но с той минуты уже не спускал с Джо глаз. Они вдвоем вошли в пивоварню, подошли к лестнице, ведущей наверх,- Джо предложил подождать в его кабинете, пока Лок не закончит обхода. Но тут внезапно прошептал: "Смотри! Лок идет в нашу сторону" - и ринулся в холодильную камеру, ближайшее место, где они могли спрятаться. Юстас последовал за братом, купившись на его трюк. Если бы он хоть на секунду задержался и подумал, то сообразил бы, что в это время Лок находился в другой части здания. Как только они оказались в морозилке, Джо нанес Юстасу удар, но в темноте промахнулся и врезался в стену рефрижератора возле двери. Подозрения Юстаса переросли в уверенность. Он не стал медлить с ответом, его удар оказался более удачным - Джо растянулся на полу. И тут кровь застлала Юстасу глаза. Надо же, его брат - слабак, которого он презирал и попирал ногами всю жизнь, набрался наглости выступить против него! В припадке слепой ярости Юстас набросился на Джо и задушил его, прежде чем тот успел оправиться от удара.

И тут перед ним возник вопрос, тревожащий всех убийц начиная с Каина: "Что же мне теперь делать с телом?" Он не осмелился пойти и прямо заявить тому же Локу: "Мой брат только что напал на меня и мне пришлось убить его в порядке самообороны". А ведь это самое наилучшее, что можно было сделать: при всех тех уликах, которые можно было отыскать на яхте, полиция убедилась бы в правоте его слов. Но Юстас испугался, что никто не поверит ни одному его слову против мертвого человека, да еще столь популярного, как Джо. Не решился открыть правду. И это неудивительно, поскольку он вообще в жизни привык выискивать окольные пути, вместо того чтобы действовать честно и открыто. В общем, он спросил себя: "Что же мне делать с телом?" И быстро нашел ответ. Внезапно ему пришли на ум - вы же знаете, довольно примитивный интерес к литературе был еще одной его скверной привычкой - две строчки из "Гамлета":

О если б этот плотный сгусток мяса

Растаял, сгинул, изошел росой!

И Баннет сразу же вспомнил, что сталось с его Траффлисом. Вот и тело Джо надо поместить в давильный чан! Но этого еще недостаточно. На следующий день останки найдут, сразу же заподозрят убийство, начнут задавать неприятные вопросы, а возможно, кто-нибудь и видел, как Юстас ночью украдкой пробирался от дома к пивоварне. Тут-то его и осенила блестящая идея поменяться с братом местами. Джо задумал его убить, подготовил себе алиби и мог по оплошности оставить некоторые улики. Отлично, вот пусть они и поработают против него. Надо создать впечатление, что это Джо совершил убийство. Простая логика, основанная на холодном расчете и анализе. Должен сказать, что я невольно восхищаюсь ходом его умозаключений. Жаль, что позже Юстас сам же начал все усложнять и в итоге переборщил.

Ладно, Юстас "убивает" Юстаса. Перемена одежды, мерзкие делишки с зубами и давильный чан помогают это сделать правдоподобным. По комплекции и росту Джо был почти таким же, как и его брат. Но что же тогда будет с живым Юстасом? Он должен исчезнуть без следа, ибо не сможет даже выписать чека на свое имя - для банков подпись призрака недействительна. И сразу его мысли обратились к миссис Сорн. Он повстречался с нею еще в молодости, за границей, когда она была хорошенькой и неопытной девушкой. Завязал роман, родился Габриэль. Но Юстас тогда отказался жениться на ней - он был с амбициями, а она без денег. Брошенная им и отвергнутая своей семьей, миссис Сорн осела с ребенком во Франции и с трудом зарабатывала на жизнь, давая уроки английского. Со временем Юстас основал здесь свой бизнес, стал богатым человеком. Миссис Сорн, которая всегда выдавала себя за вдову, услышала об успехах Юстаса и написала ему, предполагая, что тот должен что-нибудь сделать для сына. Обернулось ли это шантажом - не знаю. Возможно, нет, но Юстас стал респектабельным господином: он не мог допустить, чтобы в городе узнали, что у него есть незаконнорожденный сын и он плохо обошелся с его матерью. Поэтому Юстас оплатил образование Габриэля и позже, возможно под давлением, взял его на пивоварню.

Когда миссис Сорн вновь начала с ним общаться, Юстас вспомнил ее красоту и шарм, теперь он мог позволить себе жениться на ней и даже сделал ей предложение, но она - весьма благоразумно - ему отказала. Не смогла побороть своего отвращения к нему из-за его поведения в прошлом, и он в пику ей взял да и женился на Эмили Баннет, которая работала барменшей в одном из его пабов и была в то время довольно привлекательной внешне. Вскоре Юстас устал от Эмили, но та умудрялась содержать дом в должном порядке и позволила сделать из себя мишень Для его издевок, когда Юстас пребывал не в духе, что случалось сплошь и рядом. Однако миссис Сорн оставалась его незаживающей болячкой. Она была его единственной неудачей, единственным человеком, которого он не смог подмять. И я думаю, что именно это невольное восхищение ею, плюс, может быть, угрызения совести за прежнее обращение с ней и заставили Юстаса завещать именно миссис Сорн львиную долю своего состояния.

Сейчас, во всяком случае, он благодарен судьбе за то что сделал такое завещание, ибо оно решало в целом финансовую проблему. Так что все, что ему надо было сделать после убийства Джо,- это выбраться из страны, выждав некоторое время, заявиться на виллу миссис Сорн, принять другое обличье и жить на наследство, которое он сам же ей оставил. Более того, Юстас мог быть уверен, что она его не выдаст полиции. Гордость, о которой поведал мне Габриэль Сорн, страстная любовь к сыну не позволили бы ей его предать. Ведь передав Юстаса в руки правосудия, она на всю жизнь заклеймила бы и Габриэля - он стал бы отродьем убийцы. Юстас-преступник мог гораздо сильнее влиять на миссис Сорн, нежели Юстас-респектабельный пивовар. А дальше происходило вот что. Юстас включил свой фонарик, поменялся одеждой, кольцами и прочим с телом брата, дотащил его до давильного чана и забросил в него. Из своих вещей он оставил себе лишь двадцать фунтов в банкнотах и дубликаты ключей. Затем сел на мотоцикл Джо. Это его удаляющимся от пивоварни слышал Сорн в двенадцать сорок ночи.

Естественно, у Юстаса ушло гораздо больше времени, чем ушло бы у Джо, на то, чтобы добраться до бухты. Он знал, где она находится, но ему был неизвестен кратчайший туда путь, да и на мотоцикле он не ездил с юных лет. Поэтому и оказался в Баскет-Даун где-то между часом пятнадцатью и половиной второго ночи. Оставил мотоцикл на верхушке утеса, нашел конную тропу (у него был фонарик Джо), отыскал шлюпку и на веслах добрался до "Ганнет". Юстас собирался полить бензином корму и устроить пожар, это, как он надеялся, создало бы впечатление, что случайно воспламенился движок. Слабовато для убедительности, прямо скажем, но у него не было ни времени, ни мастерства настоящего поджигателя. Важным было избавиться от яхты, да так, чтобы полиция еще несколько дней ломала голову о месте пребывания Джо. Юстас нашел банки с бензином и щедро полил корму. Затем обнаружил, что У него нет спичек. Отправился за ними в каюту и увидел там Блоксема в одурманенном сне. Как он говорит, для него это было шоком. Однако он не из тех, кого можно отвлечь от цели подобным пустяком. Юстас достал коробку спичек, прихватил мягкую пищу, револьвер Джо, все его деньги, устроил пожар и оставил судно вместе с Блоксемом гореть, а сам доплыл до берега, спрятал шлюпку в пещере и вернулся в Майден-Эстбери. Мотоцикл он спрятал в Хонейкомб-Вуд, рассчитывая, что, когда его найдут, это станет еще одной уликой против Джо. Все это время Юстас не снимал перчаток брата, чтобы нигде не оставлять отпечатков пальцев. Потом пешком добрался до Хонейкомб-Хилл, вошел в дом Джо с помощью ключей, которые взял у убитого, скрылся в тайнике на чердаке.

И тут, обдумывая в тишине все случившееся, Юстас начал совершать ошибки. Он решил, что не должен покидать страну, пока тело в чане не будет идентифицировано с ним, иначе во всех английских портах станут наводить о нем справки. В то же время с каждым днем увеличивалась опасность, что полиция раскроет преступление. В субботнюю ночь он высунул нос наружу и ограбил свой собственный дом. Вот для чего и оставил себе дубликаты ключей. Юстас выкрал бумаги по "Роксби", но не взял папку, чтобы опять же привлечь внимание к Джо, похитил еду, так как в доме брата, где он скрывался на чердаке, ее не было, забрал паспорт. Паспорт у него был особый, о котором никто не знал. Впрочем, мне следовало бы догадаться, потому что миссис Баннет говорила, что ее муж любил во время отпусков развлекаться за границей. Никто не должен был заподозрить в джентльмене средних лет, который вел себя на континенте предосудительно, почтенного пивовара из Майден-Эстбери. Паспорт был на другое имя - Джеймса Гендерсона, который и оказался при Юстасе, когда его взяли. Так что на вилле миссис Сорн он собирался появиться как Джеймс Гендерсон.

В воскресенье Юстас позволил себе отдохнуть, если не считать того, что на чердаке он вымазал бриллиантином подушку Джо. Той же ночью, рассудив, что полиция должна уже убраться с пивоварни, задумал проникнуть на свой заводик и подбросить еще немного улик на брата.

Дело в том, что, неустанно размышляя в одиночестве над произошедшим в целом, Юстас постепенно начал мнить себя карающей рукой правосудия. И рассудил так: в конце концов, настоящий убийца - Джо, ибо именно он задумал преступление, а он всего лишь защищался, поэтому его долг сделать все, чтобы и полиция это осознала в полной мере. Конечно, самоуверенности этого пивовара с лихвой хватило бы на троих нормальных людей. Но нельзя забывать, что им двигала еще и жгучая ненависть к брату, осмелившемуся расправиться с ним.

Обуревавшие Юстаса чувства и вынудили его перегнуть палку. Он должен был бы сбежать той же ночью, вместо того чтобы идти на пивоварню, особенно после того, как убил мисс Меллорс. А это произошло так. Юстас просто слез с чердака и вдруг услышал, что кто-то вошел в дом, поднимается по лестнице. У него не было времени вскарабкаться обратно на чердак, вместо этого он бросился в студию и схватил кочергу. Мисс Меллорс вошла туда, и это решило ее судьбу. Бедняжка! А Юстаса охватил присущий ему приступ слепой мстительной ярости: он набросился на нее и продолжал избивать даже после того, как все уже было кончено.

Через некоторое время, придя в себя, отправился на пивоварню. Там его спугнул Лок, прежде чем он смог попасть в кабинет Джо. Юстас бросился вниз по лестнице, но обнаружил, что путь к отступлению отрезан констеблем, который, как он слышал, бежал навстречу, поэтому проскользнул в проход и спрятался на складе. Вот так и вышло, что он сам загнал себя в ловушку.

Толлворти не заметил его во время осмотра склада. Он не проверял каждый мешок, да и мне такое не пришло бы в голову. Таким образом, Юстас получил своего рода передышку, если, конечно, можно так сказать о сутках, проведенных им в мешке. Правда, время от времени он мог менять положение склад не часто посещали в течение дня, но все равно, говорит, это было мучительно. Впрочем, так ему и надо!

Около половины девятого, когда страсти в пивоварне поутихли и Лока поблизости не было, Юстас выскользнул из склада, пробрался к себе в кабинет и позвонил Сорну. Он не только изменил голос, но и наплел Габриэлю, что осторожности ради вынужден говорить чуть ли не шепотом. Юстас назвался ему Джо Банкетом, сказал, что звонит из дома миссис Баннет, сыграл на лучших чувствах молодого человека и попросил его сделать отвлекающий маневр, который поможет ему сбежать. Конечно, это была игра с огнем. Но Юстас сделал ставку на романтическую натуру парня, его ненависть к нему и симпатию к Джо. Впрочем, себя подстраховал, притворившись, будто миссис Баннет предоставила ему убежище. Если Сорн сообщит полиции, искать сначала будут там. Однако Габриэль заглотил наживку целиком. Он согласился отправиться ко мне и рассказать, будто бы убийца прячется в Хонейкомб-Вуд, откуда намерен удрать на его машине. Таким образом предполагалось отвлечь внимание полиции от пивоварни, что определенно увенчалось бы успехом, купись я на его сообщение.

Более того, выдавая себя за Джо, Юстас поведал Сорну, что на самом деле он собирается отправиться в прямо противоположном направлении в машине Юстаса, добраться до Саутхемптона, а там сесть на корабль. Но для этого ему нужен паспорт. Он уже сделал одну попытку заполучить его, но потерпел неудачу. Поэтому теперь просит Сорна достать для него паспорт и принести его к дому миссис Баннет.

Со стороны Юстаса это был очень толковый ход. Если бы Сорну удалось достать паспорт Джо, это означало бы, что горизонт чист и Юстас может спокойно отправляться в Саутхемптон. Он и в самом деле намеревался воспользоваться своей машиной. С другой стороны, если полиция схватит Сорна, как только тот войдет в кабинет Джо, это станет отвлекающим маневром, благодаря которому Юстас сумеет улизнуть из пивоварни.

Ну, как вы знаете, случилось последнее, и даже лучше, чем мог рассчитывать Юстас. Наткнувшись в кабинете Джо на меня с инспектором, Сорн начал так вопить, что тому чуть было действительно не удалось под шумок сбежать. И сбежал бы, не подоспей я вовремя на помощь констеблю.

Потерпев неудачу у боковой двери, Юстас бросился обратно в пивоварню и задал нам там такую свистопляску, какую и в гангстерских фильмах не увидишь. Ну, про это вы уже знаете.

- Должно быть, тебе стало не по себе, когда взвыл предохранительный клапан в бойлерной? Мы это даже здесь услышали,- предположил Герберт.

- Да, момент был не из лучших. Сорну следовало бы дать медаль за то, что он сделал. Его-то разнесло бы на тысячу кусков. Он мне признался, что в своих фантазиях нередко воображал подобную ситуацию и, выступая в роли героя, гасил топку бойлера. Поэтому когда такое случилось на самом деле, автоматически проиграл эту сцену. Вот вам и доказательство, что в фантазиях есть прок. И все-таки, на мой взгляд, самый страшный момент был другой когда перед нами возник Юстас весь в паутине. Паутина и запавший рот поразительно, насколько отсутствие зубов меняет лицо в худшую сторону!сделали его настолько похожим на труп, вылезший из могилы, что меня чуть не вытошнило. И разумеется, пушка в его руке не содействовала поднятию духа. Никогда не подумал бы, что у человека в его возрасте хватит сил сделать все то, что он сделал. А это лишь подтверждает, что Юстас, должно быть, невменяем с тех пор, как в холодильной камере на него набросился Джо.

Найджел сделал пару кругов по комнате, машинально взял в руки пару безделушек, вновь поставил их на место и произнес:

- В целом это было грязное, мерзкое дело во всех отношениях. И, кстати, лишний раз подтверждающее старую поговорку: "Пиво варить - беды не избыть".