Еще одна повесть иронического сериала «Бабуся» А бабуська все удивляет всех своими незаурядными способностями. Получается это у нее просто великолепно. И весь двор знает, что живет у них в доме такая замечательная старенькая женщина, которая может то, что не под силу даже самым умным мужикам.

Наталья Никольская

Эпидемия смерти

На улице кипела жизнь, из раскрытого окна долетали обрывки разговоров, собачий лай, детский гомон. В квартире Костиковых было тихо и прохладно.

Игорь, как обычно, пребывал в состоянии прострации. Покуривая свою любимую трубку, он мечтал о каком-нибудь новом деле, которое сказочным образом поможет его карьере. В этом деле обязательно будут лихие погони, перестрелки, роковые красотки. Главное, что распутает его он быстро и красиво. Рискуя собственной жизнью, проявляя чудеса храбрости и ловкости. Радужные мечты были прерваны, как всегда некстати, появлением Бабуси.

– Игоряша, ты представляешь, какие страсти в Тарасове творятся?

Игорь недовольно поморщился, ну вот опять на самом интересном месте…

– Вот ужас-то, какая-то «эпидемия смерти» объявилась. Игоряша, эпидемия это навроде гриппа, что ли?

– Баба Дуся, я ведь вас неоднократно просил, не врывайтесь ко мне в кабинет после обеда. Я работаю.

– Да где же это видано, чтоб работали лежа на диване? Я конечно старая, но не слепая – обиженно произнесла старушка. – У тебя и делов никаких нет. К тебе цельную неделю никто не заглядывал. Валяешься, как пельмень на сковородке, целыми днями, только пиво хлыщешь. Я вон уже две сетки сдала бутылок этих.

Игорь разозлился. Вот вредная старуха, так и норовит на больную мозоль наступить. Да еще эти бутылки дурацкие.

– Я же вас, кажется, просил, не таскайте эту дрянь в магазин. Что вы нас позорите перед соседями? Вчера Марья Ивановна из третьей квартиры интересовалась, почему мы вас в черном теле держим. Бутылками себе пропитание добывать заставляем.

Тут Игорь конечно немного приврал. С Марьей Ивановной он не общался. Соседка была заядлой сплетницей, целыми днями сидела на скамеечке и распускала всякие немыслимые слухи о жильцах дома. Балкон квартиры Костикова выходил как раз во двор, аккурат под ним располагалась та самая скамейка. На балконе у Костиковых стояла раскладушка, на которой Игорь по вечерам спасался от духоты. Там-то он и услышал бредни Марьи Ивановны. Она рассказывала товаркам страсти про жизнь бабы Дуси. Которую якобы обманом забрали из деревни, дом продали, пенсию отняли, а несчастную женщину держат впроголодь. Бедняжка вынуждена сдавать бутылки, тем и живет.

Понятно, почему последнее время соседи как-то косо посматривали на Игоря. А тут баба Дуся еще и подтвердила бредни Марьи Ивановны сдачей злополучных бутылок.

– А чего добру пропадать, – авторитетно заявила баба Дуся. – Вы бы без меня, с Иришкой по миру пошли. Тратите больше, чем получаете. Копейка, она, как известно рубль бережет. А насчет Машки ты сумлевайся, я с ней сама разберусь. Будет знать, зараза, как честных людей грязью поливать. Мне с ней давно охота по душам поговорить.

«Мне только этого не хватало», – подумал Игорь. «Разборки в Бронксе». Перед глазами Костикова пронеслась картина, две старушки в ковбойских шляпах, с кольтами в руках стоят друг против друга. Баба Дуся размахивается, кидает лассо… раз… и подтягивает к себе Марью Ивановну. Игорь помотал головой, ерунда какая-то.

– Баба Дуся, я вас убедительнейшим образом прошу, ничего не выяснять, с Марьей Ивановной не разбираться. А теперь попрошу освободить кабинет и дать, мне наконец, возможность заняться делами.

– Я-то уйду, ты вот только заметочку почитай.

Баба Дуся сунула прямо под нос Игорю газету с маленькой статьей, обведенной красным карандашом. Костиков посмотрел на название. Ну, конечно, баба Дуся, просто помешана на криминале и литературу читала такую же. Во всем ей чудилось преступление, которое необходимо раскрыть. На этот раз была дрянная газетенка из серии «Вестник города», «Жизнь Тарасова», «Местные вести». Настырная Бабуся дождалась-таки, пока Игорь не начал читать заметку и только тогда удалилась из кабинета.

Информация была абсолютно ерундовой, Костикову было совершенно непонятно почему Бабуся так ей заинтересовалась.

«Такой жары, как в этом году, старожилы давно не припомнят. Температура давно перевалила за критическую точку. Одуряющая жара стала причиной большого количество смертей. Особенно много смертей и самоубийств пожилых женщин, как говорят работники скорой помощи: „Началась эпидемия смертей пожилых людей“. Как считает наш медицинский эксперт, кандидат медицинских наук доктор Кукуева, одуряющая жара вызывает гипертонические кризисы, влияет на психику одиноких стариков». Дальше шел целый ряд рекомендаций, как уберечь себя от болезни и дурных мыслей.

– Ну как, прочитал? – заглянув в дверь, спросила баба Дуся. Нам надо заняться этим делом.

Игорь едва сдержался, чтобы не заорать:

– Каким делом, нет никакого дела. Шли бы вы лучше отдыхать, полежите или сериал какой-нибудь посмотрите. Вы, между прочим, тоже в группе риска находитесь, вам себя беречь нужно.

Баба Дуся никак не ожидала такой реакции, неужели Игорь не понимает, что здесь дело нечисто? Она хлопнула дверью кабинета и направилась в свою комнату. Вот молодой, да ранний… «Вы тоже в группе риска находитесь, вам себя поберечь надо…». Тьфу, слушать противно.

Игорь вздохнул с облегчением, отвязалась Слава Богу. Теперь можно и подремать. Работы в ближайшие пару часов не предвиделось, все потенциальные заказчики либо вкалывали на своих дачах, либо подставляли свои тела солнцу на городском пляже.

«Хорошо сейчас, наверное, у Волги. Прохладно», – подумал частный сыщик Костиков, поудобнее устраиваясь на продавленном кожаном диване. «А дома лучше», – уже засыпая, закончил он мысль.

* * *

Ирина открыла дверь своим ключом, Игорь наверняка занят размышлениями, а бабу Дусю отрывать от просмотра очередной восемьсот восемьдесят восьмой серии мыльной оперы не хотелось. Быстро сняла туфли, надоевшие за день высокие каблуки, она босиком прошла по коридору. Странно. В квартире стояла непривычная тишина. По всем правилам, в данную минуту в комнаты Бабуси должен работать на полную мощность телевизор. Сколько раз Ирина ругалась по этому поводу с бабой Дусей. Упрямая старушенция заявляла, что мексиканские страсти нужно смотреть на полную громкость, иначе весь смак пропадает. Пропадет, так пропадет. Бурные объяснения героев телесериала стали привычным фоном, без них вечер уже пресным, слишком будничным.

Ирина заглянула в комнату Бабуси – никого. Только густой, пряный запах табака ударил в нос.

«А-пчхи… А-а-а-пчхи», – звук разнесся по пустой квартире, как в эхо в подземелье. Ну, ладно, у бабы Дуси дел всегда выше крыши. А где Игорь? Он обычно встречал Ирину ритуальным поцелуем. Неужели его депрессия закончилась и он занялся новым расследованием? Хорошо бы! А то последнее время Игорек стал мрачным, раздраженным.

На всякий случай она толкнула дверь в кабинет. Письменный стол девственно чист, любимое кресло пусто… В тишине раздался звук, заставивший Ирину вздрогнуть, а потом улыбнуться. Из дальнего угла кабинета, где стоял старенький кожаный диванчик послышалось густое «Хрр-хррр…». Конечно же это Игорь. Ирина подошла ближе… Конечно же, сыщик Костиков сладко похрапывал во сне, подложив под щеку ладонь. Ирина не удержалась и чмокнула, Игоря в щеку.

Костиков открыл глаза, улыбнулся Ирине и снова провалился в сон. «Хр-р-хр-ррр» понеслось с удвоенной силой. Да, если так и дальше пойдет на карьере частного сыщика можно будет ставить крест. Надо выручать любимого человека. Необходимо найти заказчика. Только как это сделать. Не будешь же ходить по квартирам с вопросом: «Простите, вам не нужны услуги частного сыщика?». С такими мыслями Ирина вышла из кабинета.

Размышления молодой женщины прервала звонок входной двери. Он настойчиво требовал немедленного реагирования, Ирина быстренько открыла дверь.

– Уф, жара-то какая, прям как в этой, в Сахандре, – отдуваясь сказала баба Дуся. Вернулась уже, работница? – с улыбкой глядя на Ирину, спросила старушка.

Период конфронтаций и непримиримой вражды между двумя женщинами остался в далеком прошлом. Сейчас баба Дуся позволяла себе только легкое подтрунивание. Она никак не могла понять, как можно работать за такую маленькую зарплату в таком мрачном месте, как городская библиотека. Разве это работа? Целый день сидеть и ничего не делать, так представляла себе занятие Ирины Бабуся. Попытки девушки разъяснить, в чем заключается важность и ответственность работы в Отделе Редких Книг, успехом не увенчались.

Ну и Бог с ним. В остальном Баба Дуся благоволила к Ирине, старалась баловать ее чем-нибудь вкусненьким, вязала теплые вещицы, как могла помогала по хозяйству. Если бы не кулинарные способности Бабуси, Ирине пришлось бы довольно туго. Готовка после трудового дня дело не из приятных. А так, каждый вечер семью Костиковых, несмотря ни на что они были все-таки семьей, ждал аппетитный горячий ужин. За это милой старушке можно было простить многие прегрешения. В частности ужасную привычку нюхать табак и совать нос в чужие дела. Эти два занятия занимали все свободное время Бабы Дуси. И если говорить честно, последнее – совать нос в чужие дела – получалась у Бабуси с пользой для частого сыщика Костикова. Именно за это, шустрая, дотошная бабулька получала от частного сыщика, по совместительству также двоюродного внука – зарплату.

Пропустив мимо ушей иронию женщины, Ирина поздоровалась.

– А что у нас сегодня на ужин? Очень есть хочется, – спросила Ирина. – Вы еще не ужинали?

– Да нет, золотко, мы тебя ждали. Я к соседке поболтать ходила, а твой ненаглядный все думки думает. Как у него голова еще от этого не лопнула. Пойду, позову его.

Баба Дуся проворно направилась к кабинету. Толкнула дверь, вгляделась во мрак комнаты и неожиданно закричала командирским басом:

– П-аадъем!

От неожиданности Игорь чуть не свалился с дивана. Ему стоило больших усилий сдержаться и не высказать вслух все, что он думает о родне Бабы Дуси до пятого колена. Однако, как человек интеллигентный, Костиков никогда не путал монолога внутреннего с внешним.

– Вы меня что, заикой хотите сделать? Я вовсе не сплю, я думаю.

– Ага, – усмехнулась Бабуся, включая свет. – А свет тебе думать мешает. Вставай, ужинать пошли. Пожарник. Все на свете проспишь и девушку любимую тоже. Как она тебя раздолбая терпит не понимаю. Уведут ее у тебя, как пить дать уведут.

Игорь терпеть не мог такие разговоры, Баба Дуся не могла смириться с тем, что Игорь с Ириной никак не зарегистрируют отношения. Ну не принято у них во Вражино так, и все… Костиков недовольно поморщился, спорить в данный момент не хотелось, значит лучше проглотить колкое замечание милейшей старушенции.

На ужин были аппетитные драники. Баба Дуся постаралась на славу, густо политые сметаной картофельные оладьи источали умопомрачительный аромат. «Да, – подумал Игорь, – хотя бы за это стоит терпеть выходки Бабуси». Однако эта мысль оказалась слишком поспешной. Потому что Бабуся начала рассказывать Ирине про заметку вычитанную в газете. Причем рассказывая Ирине об «эпидемии смерти пожилых людей», посматривала она исключительно на Игоря.

– И не надейтесь, я ерундой, высосанной из пальца,

заниматься не буду, – резко сказал Игорь. Благодушного

настроения как ни бывало.

– Я, между прочим, пальцы не облизываю, – сделав вид, что обиделась, ответила старушка. – Раз написано, значит все это чистая правда. Газеты они обманывать не станут, – авторитетно закончила Бабуся.

Игоря всегда удивляла безграничная, а главное необоснованная вера старушки в печатное и телевизионное слово. Неважно, желтая это пресса, печатный орган партии большевиков или листок сексуальных меньшинств. Если в газете написано, что инопланетяне по всей Земле заменили всех президентов, значит это – правда.

– Не знаю, как в других странах, – рассуждала Бабуся, – а в нашей у власти точно инопланетяни стоят. Они же ничего в нашей жизни не смыслят. Как можно прожить на пенсию в пятьсот рэ и с голоду не умереть? Точно инопланетяне. Эти твари ничего не едят, они думают что и мы, земляне, воздухом питаемся.

Если по телевизору в передаче «Третий глаз, четвертое измерение» сказали, что конец света близко, значит близко. И все тут! Бедная женщина обзвонила всю родню и знакомых на предмет прощания и прощения во всех грехах. Вот переполох поднялся. Народ подумал, что баба Дуся при смерти. Пришлось неделю на звонки отвечать, объяснять в чем дело.

Игорь кинулся разубеждать старушку, доказывая что никакого криминала здесь нет. Сослался на консультацию специалистов. Безрезультатно. Уютного, тихого семейного вечера не получалось. Ирина попыталась сменить тему разговора и восстановить мир.

– Игорек, у меня к тебе просьба. Ты бы не мог помочь мой подруге. Понимаешь, ей кажется, что ее преследуют.

Игорь удивленно посмотрел на Ирину.

– Это ей к психиатру надо, а я если, ты еще помнишь, по образованию – юрист.

– Ну я тебя очень прошу. Дело в том, что с ней последнее время происходят всякие несчастные случаи. Ты бы с ней поговорил, успокоил, что ли.

Баба Дуся, убирающая со стола тарелки, прислушивалась к разговору, делая вид, что ее это совершенно не волнует.

Игорь хотел бы отказать, но представил как отреагирует Баба Дуся, решил согласиться. Легче выслушать параноидальный бред молодой женщины, наверняка симпатичной, чем едкие замечания Бабуси.

– Ладно, все равно на завтра у меня особых дел нет, пусть приходит.

– Вот здорово, я Антонине сейчас позвоню, и вы договорюсь о встрече.

* * *

На утро у Игоря совершенно вылетел из головы вчерашний разговор. Отправив своих женщин, Ирину на работу, Бабусю на базар, Костиков занялся своим любимым занятием – лежанием на диване. Размышления о смысле жизни и тяжелой судьбе частного сыщика были прерваны звонком. У бабы Дуси есть ключи, Иришка в такое время с работы не возвращается, да и ключи у нее есть. Игорь никого не ждал. Клиенты предварительно созванивались с ним, заблаговременно предупреждая о своем визите. Подождав пару секунд, может уйдут, Игорь нехотя поплелся к входной двери.

На пороге стояла молодая женщина с растерянной улыбкой. Волосы собраны в скромненький узелок на макушки. Длинная прямая юбка без разрезов. Простенькая блузочка. Очки в роговой оправе, которые совершенно не шли к маленькому личику хозяйки.

– Здравствуйте, я Антонина.

Игорь пару минут смотрел на незнакомку, пытаясь сообразить, что делать дальше. Закрыть дверь перед носом у визитерши или предложить пройти?

– Здравствуйте, у вас ко мне дело? – потянув время, спросил Игорь. Он надеялся, что за эти секунды определить, что ей надо.

– Да, мы с вами, вернее с Ирой договаривались…

Черт, ну конечно же. Вчера вечером, Ира просила помочь своей подруге. Игорь улыбнулся обаятельно и жестом пригласил девушку войти внутрь. Мельком взглянул на зеркало, висящее в прихожей. Вот болван, надо было побриться и надеть что-нибудь поприличней. Из зеркала взглянула помятая небритая физиономия, распухшая от сна. Пиво тут совсем не причем. Это была запоздалая реплика на упрек Бабуси, требовавшей ограничить количество употребляемого пива.

Игорь провел гостью в гостиную, предложил ей кофе, а сам рванул в ванную. Бритье заняло рекордно короткие сроки, хоть в книгу Гинесса письмо отправляй. На стол в кабинете, для пущей важности, Игорь выложил пару пустых папок, которые смотрелись довольно солидно. Черный переплет, тесненный с золотом таинственно мерцал, отражаясь на полированной поверхности стола. Указав на папки всегда можно сослаться на кучу важной, неотложной работы. Именно так Игорь собирался поступить с делом Антонины…

Он пригласил девушку в кабинет, усадил ее в кресло, а сам сел за письменный стол. Раскурив трубочку, сделал вид, что внимательно слушает бред, как ему казалось, Антонины.

– Пп-понимаете, Игорь, – слегка заикаясь, начала Антонина. – Я живу довольно уединенной, тихой, спокойной жизнью. Работа – дом – работа. Мое единственное увлечение – это книги.

«Ну вот, – недовольно подумал Костиков – сейчас она мне всю свою биографию расскажет, от начала до конца. С яслей, до дней сегодняшних».

– А что собственно вас ко мне привело, – пресекая дальнейшие откровения Антонины, сурово спросил Игорь.

– Ирина, наверное, вам рассказывала уже… – попыталась оправдаться девушка.

– Ну, мне хотелось бы выслушать вашу версию, вернее ваше изложения, – Игорь вернул Антонину к сути вопроса.

Такой напор сбил и без того запуганную девушку с толку.

– И чево ты так напираешь на барышню, Игоряша? – совершенно неожиданно раздался голос Бабы Дуси. Старушка стояла у открытой двери и внимательно наблюдала за происходящим.

«Надо же, опять, – подумал Игорь. – Интересно, как это она тихо дверь входную открыла. Обычно топает, как гренадер, а сейчас подкралась, как ниндзя-черепашка. Давно она тут стоит?»

– Евдокия Тимофеевна, попрошу вас не мешать, у меня клиентка.

– Знамо дело, клиентка, а не гудок паровозный. Если бы не клиентка, разве я влезла бы? Ты бы девушке валерьяночки накапал, чаю с пирожками предложил…

Список вещей, которые удивляли Игоря в бабе Дусе был огромен. Костиков никак не мог уловить ассоциации, гнездящихся в мозгу своей родственницы. Ну причем тут, скажите гудок паровозный? Кто его разберет.

В разговор вмешалась Антонина.

– Нет, нет, спасибо. Мне ничего не нужно. Не стоит беспокоиться.

Антонина продолжила свои объяснения, а баба Дуся осталась на своем посту у открытой двери кабинета.

– Так, что у вас случилось? – спросил Игорь, желая подбодрить девушку.

– Последнее время со мной стали происходить какие-то нелепые вещи. Например, я всегда перехожу улицу по всем правилам. Только на зеленый свет или по переходу. Совсем недавно я чуть не попала под машину. Вернее, меня чуть не сбили…

– Так сбили или чуть не… – уточнил Игорь.

– Почти, – едва слышно произнесла девушка. – Понимаете, мне показалось, что эта машина следует за мной от самой библиотеки. Потом она пропала и вдруг появилась…

– А что это была за машина?

– Ой, вы знаете, – девушка нервно скомкала носовой платок в руке – Я совсем не разбираюсь в машинах.

– Но цвет вы хотя бы запомнили, какие-то особые приметы?

Девушка вздохнула и честно ответила:

– Нет.

– Ладно, что дальше? – спросил Игорь, обдумывая как бы ему поделикатнее сказать Иркиной подружке, что она обратилась не по адресу.

– Недавно, у нас в библиотеке был пожар. В хранилище, – поправила себя Антонина. Загорелись старые газеты. Там как-то неприятно пахло, я потом целую неделю на больничном сидела. Дело в том, что дверь в хранилище заклинило и не могла выйти. Хорошо, у нас за старыми стеллажами есть запасной выход, мы им давно не пользуемся. Он на щеколду закрывается.

– Ой, деточка, – произнесла сочувственным тоном Баба Дуся. Старушенция вовсе не собиралась никуда отходить. Она вознамерилась выслушать весь рассказ до конца.

Игорь вспомнил, что Ирина рассказывала об этом происшествии. Однако, он помнил, что у библиотеки давно были неприятности с пожарной инспекцией. Пожарники пару раз штрафовали учреждение за излишнюю захламленность и курение в неположенных местах. Просто удивительно, что все обошлось маленьким пожаром, который был легко потушен силами работников библиотеки.

Услышанное никак не походило на цепь запланированных несчастных случаев, ну не тянуло это все на убийство или покушение.

– Что-нибудь еще? – спросил Костиков.

Девушка кивнула головой, едва сдерживая слезы.

– Последний случай совсем выбил меня из колеи. Я даже работать не могла, все Ире рассказала. Я живу одна, брать у меня особенно нечего. Вся ценность – папина библиотека. Ее еще мой дед собирал, он был профессором истории. Очень книги любил старинные. Потом мой отец это дело продолжил, ну а я так… Вроде хранителя. Я даже в институт пошла на эту специальность, чтобы побольше знать о раритетах.

Игорь нетерпеливо мотнул головой, закурил трубку, всем своим видом выказывая признаки утомления. Девушка постаралась пересказать все как можно скорее.

– Несколько дней назад, кто-то пытался открыть мою дверь. Вернее, ее открыли, мне так кажется.

Костиков с интересом взглянул на девушку:

– Вы милицию вызвали? Отчего такая уверенность.

Антонина немного смутилась, но поделилась своими соображениями:

– Я свой замок как пять пальцев знаю, он у меня с секретом. Надо повернуть ключ, надавить и провернуть на полоборота назад. А в тот вечер все было по другому, не как обычно. Ключ проворачивался, я с трудом попала в квартиру.

Игорь напрягся, возможно это уже кое-что.

– Что-нибудь пропало из ценных вещей? – поинтересовался он.

– Да нет, я же вам сказала, что самая большая ценность – библиотека. Я конечно все проверила. Самые ценные книги у меня на стеллажах. Книги стоят в три ряда, раритетные спрятаны за рядами тех, что по проще. А самые самые – я в банк сдала на хранение. Мне так один знакомый посоветовал. Там есть комната для хранения вещей. Там у меня три самые редкие книги хранятся. Знатоки говорят что они стоят целое состояние. Их отцу профессор, его учитель, перед смертью завещал. Вдова с нами даже судиться хотела, завещание оспорить пыталась. Но ее не сами раритеты интересовали, а их стоимость…

– Рар… раричетные? Это что за книжки такие? – подала свой голос дотошная Бабуся.

– Ну, это самые старинные, редкие, которых осталось всего несколько экземпляров в мире. Все книжки оказались на месте. Но это не главное. Стеллажи у меня высокие. Я, чтобы достать нужную книгу, стремянкой пользуюсь. У меня их несколько. Так вот, стремянка подо мной подломилась, и я сверху грохнулась. Хорошо, ничего не поломала.

Игорь усмехнулся, чего тут удивительного. Антонина даже отдаленно не напоминала спортсменку, ну упала, чего тут особенного.

Антонина взглянула на Игоря и, покраснев, добавила:

– Понимаете, кто-то подпилил ступеньки в трех местах. Я внимательно осмотрела разломы. Они для этого в квартиру проникли. Меня хотят убить…

Последние слова были заглушены рыданиями, перешедшими в истерику. Бабуся кинулась к девушке. Игорь полез в шкафчик за валерьянкой. Совместными усилиями Антонину успокоили. У Игоря как-то не получилось отказать испуганной девушке. Чем черт не шутит, может все-таки эти случайности не такие уж случайные?

Возможно, кто-то охотится за старинными книгами, принадлежащими Антонине? Так, а для чего охотиться за самой Антониной. Ведь книжки можно просто украсть, когда ее нет дома. А если все эти случаи покушение, значит нужны не только книги, но и смерть девушки. Кого обычно подозревают в первую очередь? Лиц заинтересованных, то есть наследников. Кто является наследниками? Ближайшие родственники.

Все это прокручивалось в голове Игоря, со скоростью равной скорости хорошего компьютера.

– Скажите, Антонина, – обратился он к своей потенциальной клиентке. – А родственники у вас есть?

Девушка посмотрела на Костикова, ее щеки опять покрылись розовым румянцем. Она очень тихо ответила:

– Зовите меня, просто Тоней. У меня никого из родных не осталось.

– Вот, бедняжка, – опять вмешалась Бабуся. – Как же ты живишь одна-одинешенька. Трудно, наверное, круглой сироте.

Причитания бабы Дуси подействовали на Игоря, как красная тряпка на быка. Едва сдерживаясь, чтоб не вытолкать вредную старуху из кабинета взашей, а Евдокия Тимофеевна под неторопливый рассказ Антонины уже перебазировалась в кабинет, заняв одно из кресел, Костиков мерзким скрипучим голосом обратился к своей «компаньонше»:

– Евдокия Тимофеевна, оставьте свои причитания для мексиканских сериалов, не сбивайте мою клиентку с толку.

Выяснения отношений прервала Тоня:

– Ну, я не совсем круглая сирота. У меня есть бабушка, папина мама. Только я о ней с самого детства ничего не знаю. Так уж получилось.

– Нешто так можно? – удивленно спросила Бабуся. – Она поди старенькая уже, а ты ее не навещаешь. – Старушка укоризненно покачала головой.

Щеки Антонины стали пунцовыми. Игорь грозно взглянул на «ходячую совесть» в лице Бабуси.

– Я не виновата, родители прервали с ней всякие отношения еще до моего рождения. Я даже не знаю, жива она или нет. – оправдываясь, проговорила девушка.

Да, версия Игоря о кровожадном родственнике потерпела полное фиаско. Зато появилась новая. А что если все эти несчастные случаи подстраивает маньяк-книголюб. Может он черной завистью завидует Антонине. Хочет завладеть всей коллекцией раритетов, а девушку как соперницу – уничтожить. Преступника необходимо искать в среди книголюбов, коллекционеров-букинистов. Провертев всю информацию в голове еще раз, Игорь решительно тряхнул головой:

– Ну что ж. Ант…, простите Тоня, я берусь за ваше дело. Обещаю, что через пару-тройку дней найдем мы вашего злоумышленника, выясним причину всей этой чертовщины, – в рифму заговорил Игорь. – Давайте, так сказать, официально отметим наше сотрудничество.

Игорь открыл одну из папок, лежащих на столе. В папке, несмотря на ее солидный внешний вид, была всего пара листков чистой белой бумаги. Костиков вывел своим красивым ровным почерком слово «Договор», под ним свою фамилию и фамилию Антонины – Бережковской. После соблюдения всех формальностей Игорь проводил девушку до дверей квартиры и постарался проскочить незамеченным мимо комнаты Бабуси. Ее комментарии о новом деле было самым последним, чего Игорь хотел услышать в данную минуту. Но не тут то было.

Бдительная Бабуся появилась на пороге свой комнаты, как раз в тот момент, когда проходил Игорь.

– Ну, что Игоряша, с чего начнем наше дело, – поинтересовалась женщина. – Мы ведь с тобой кумпаньоны, а раз так, значит вместе должны разработать эту, как ее там… штратегию.

От такой наглости Костиков опешил. Мало того, что всю дорогу лезла со своими комментариями, так теперь ей план действий подавай. Вот до чего упрямая старушенция! В ее возрасте бабуськи сидят дома, носки вяжут или внуков нянчат. Сейчас Костиков пожалел, что у них с Ириной нет детей. Тогда бы Баба Дуся при деле была и со своей инициативой не лезла.

Игорь посмотрел на Бабусю и хотя внутри у него все кипело, клокотало, словно у Везувия перед гибелью Помпеи, вежливо, но твердо сказал:

– Вам стратегию, Евдокия Тимофеевна, я уже выработал: просмотр всех телепередач, с целью получения полезной информацией. Коей потом можно будет обменяться с соседями. Понятно?

Старушка захлопала глазами, пытаясь понять, что же хотел сказать двоюродный внучок. Игорь воспользовался минутой молчания и поспешил ретироваться к себе в кабинет. Он с облегчением вздохнул, услышав как хлопнула входная дверь. Баба Дуся отправилась на улицу. Покой и тишина гарантированы, значит можно заняться делом.

Нужно было узнать, что за книги у Антонины в библиотеки. Если там действительно дорогие вещи? Игорь позвонил Ирине на работу и попросил разузнать у Антонины, что является самым ценным в ее коллекции.

Костиков раскурил свою трубку, достал телефонный справочник и начал поиски букинистических магазинов. Таких в Тарасове набралось с десяток. Тут были и сами «букинисты» и магазины, которые продавали вообще все старинное от вееров до подсвечников, и комиссионки с книжными отделами. Значит надо начать с них. Возможно тот, кто преследует Антонину крутиться возле таких мест. Нельзя сбрасывать со счетов тех, кто занимается собирательством. С чего-то нужно начинать. Вернее с кого-то. Такую информацию можно получить из газетных объявлений. Подойдет любой еженедельник. Игорь выглянул в окно, солнце светило так же ярко, как с утра. Выходить на улицу и плавиться под его лучами не хотелось. Где бы раздобыть газету? А соседи на что?

Мишка Петров, живущий как раз над Игорем, третий год пытается разъехаться с тещей. С маниакальным упорством он ищет всевозможные варианты обмена и пока все безрезультатно. Теще то этаж не нравится, то район, то соседи, то… За три года, несчастный Петров, не оставил эту навязчивую идею. Каждую неделю он покупает всевозможные издания, печатающие объявления. Систематизирует и бережно хранит. За то время он нашел двух потерявшихся собачек, помог разъехаться нескольким счастливчикам, помог приобрести друзьям парочку подержанных автомобилей. Но для тещи подходящего варианта так и не обнаружил.

Дверь открыла теща. Взглянув на монументальную леди, которая напоминала Костикову Фрекен Бок, Игорь порадовался, что у него нет тещи. Конечно, у Иришки есть и мама и папа, и они славные люди… Правда никто не знает, как они себя поведут, если Игорь с Ириной зарегистрируют свои отношения.

– Добрый день, Нонна Филимоновна, – как можно вежливее сказал Игорь. – Вы сегодня прекрасно выглядите.

На непроницаемом лице монумента проскользнуло подобие улыбки.

– Здравствуй, здравствуй Игоречек, – проворковала «роковая красавица». – Как приятно иметь дело с вежливым, симпатичным молодым человеком. Это такая редкость в наши дни. Я всегда говорила дочери, что ты очень приличный молодой человек. – мадам тяжело вздохнула и продолжила: – К сожалению, в наши дни дочери совершенно не прислушиваются к советам своих мудрых матерей.

Игорь прекрасно понял намек мадам Бок. «Слава богу, – подумал он, – что не прислушиваются. А то бы сейчас это чудовище было моей тещей».

– Нонна Филимоновна, Михаил дома?

На лице Нонны Филимоновны появилось брезгливое выражение, как будто Игорь спросил, есть ли у них тараканы. Она уже не улыбалась Костикову, а смотрела на него довольно неприязненно.

– Дома, где же он еще может быть, – сквозь зубы процедила милая женщина, указав на дверь Мишкиной комнаты. – Зятек, к тебе пришли, – противным голосом крикнула Нонна Филимоновна.

В комнате Мишка занимался своим любимым делом: картотекой с адресами желающих изменить свои жилищные условия. Он выдал Игорю целую кипу газет. Название половины из них Костикову не попадалось ни разу. Пожелав Михаилу удачи в его нелегких, но благородных поисках Игорь отправился домой изучать содержание объявлений.

Листая страницы всех этих изданий, Игорь был удивлен таким огромным количеством собирателей и коллекционеров. Позвонив по нескольким телефонным номерам из списка, Костиков ничего не добился. Во-первых, он представлялся владельцем старинных книг, но ни одной жемчужины из своей коллекции назвать не смог. Во-вторых, Костиков совершенно не владел жаргоном «букинистов». Получался разговор слепого глухонемого с иностранцем. Безуспешные попытки разговорить коллекционеров подвели Игоря к выводу, что без Ирины, работающей с редкими книгами ему просто не обойтись. По долгу службы она общалась коллекционерами, приобретая для отдела раритеты, знала продавцов всех букинистических магазинов, а главное могла разговаривать на языке книгособирателей и книготорговцев.

Игорь решил дождаться Ирину и поговорить обо всем за ужином. ***

Разговора за ужином не получилось. Во всем опять была виновата Бабуся. Вернее ее жизненный девиз: «Хочу все знать о жизни нашего двора!». В тот вечер Бабуся пропустила даже свой любимый сериал. Ирина уже пришла с работы, а бабы Дуси все не наблюдалось…

Евдокия Тимофеевна, обиженная «стратегией» разработанной лично для нее Игоряшей, решила отлучить, на время, неуважительного внучка от своей стряпни. «Иш ты, деятель. На драной козе к ему не подъедешь. Ну ничего, посидит пару дней на сосисках, да на энтих „хоть доках“ по другому запоет, как миленький прощения попросит…

Иринушку только жалко, ну ничего. Она все равно обедает на работе, а на ужин в основном салатики всякие ест». С такими мыслями Баба Дуся вышла из квартиры, стараясь напоследок посильнее хлопнуть дверью. И хотя в жару покидать свою прохладную комнату с телевизором вовсе не хотелось, Бабуся решила проявить характер до конца.

Надо было придумать куда девать столько свободного времени, не ходить же по такому пеклу по улицам Тарасова. Да и разгуливать без дела Бабуся не привыкла. Жалко, что на базаре она сегодня уже была. Старушек-подружек сейчас на улицу ни за что не выманишь. Кто-то с внуками, кто-то на кухне солит, маринует, закручивает, кто просто отдыхает.

Баба Дуся выглянула из подъезда и удивилась. Во дворе было слишком многолюдно для такого часа. Стояла машина скорой помощи, милицейский уазик. За толпой окружавшей машину скорой помощи ничего не было видно. Баба Дуся приподнялась на цыпочки, но заметила только краешек носилок, задвигаемый в машину. Стоящие переговаривались между собой, отвечали на вопросы молоденькому милиционеру, который записывал фамилии и адреса очевидцев.

Баба Дуся заметила в толпе Марию Ивановну, которая оказывалась в эпицентре любых событий. Сейчас бабуся забыла, что обещала Игорю разобраться с этой сплетницей. Главное – получить информацию. А судя по тому как блестели глаза Марии Ивановны ей было чем поделиться.

Евдокия Тимофеевна поздоровалась с соседкой:

– Случилось, что, Ивановна?

– Случилось, случилось. Старушка из сто пятой квартиры с балкона сиганула.

– Как сиганула? На смерть? – недоверчиво переспросила Бабуся.

– Конечно. Я как раз обед варила, а потом смотрю сверху что-то летит. Думала опять молодежь забавляется. Из восемьдесят восьмой. Они всегда мусор в пакетах с балкона сбрасывают. Я и в ЖЭК жаловалась и в милицию, все без толку. Я на балкон, хотела их отругать. Гляжу вниз, батюшки святы! – Марья Ивановна картинно всплеснула руками, – там человек лежит. Ну я ученая, – Марья Ивановна два года после пенсии проработала вахтером в прокуратуре, с тех самых пор, она считала себя внештатным сотрудником всех милицейских органов, – сразу набрала телефончик и милицию вызвала.

Баба Дуся выслушала полученную информацию, не перебивая рассказ соседки. Хотя ее подмывало задать пару вопросиков, например, почему сразу в милицию, а не в скорую или службу спасения?

Рассказ был прерван Марьей Ивановной, когда она заметила, что лейтенантик закрыл свою папочку и направился к машине. Ничего не объясняя Бабусе, она рванулась к милиционеру.

– Товарищ милиционер, а я? А как же у меня показания взять. Это же я, я вызвала милицию. Я главный свидетель.

Милиционер с досадой взглянул на добровольную помощницу органов:

– Гражданка Никифорова, я вам уже в третий раз объясняю, что вы не можете быть свидетелем. Вас в тот момент на улице не было. Вы слышали только звук падения. Большое спасибо, что своевременно вызвали милицию. Побольше бы таких людей».

Последние слова лейтенанта подействовали, как бальзам на израненную душу Марьи Ивановны. Она победным взором окинула собравшихся возле машины соседей и направилась к Бабусе, для того чтобы закончить свой рассказ. Тем более, что все подходили и подходили новые любопытствующие, желавшие узнать о случившемся. Группа слушателей перебазировалась в тенек. Бабе Дусе пришлось еще раз услышать начало повествования, но как говориться: «Повторение – мать учения!». Правда теперь рассказ был дополнен пространными деталями о непосредственном приготовлении обеда. Марья Ивановна перечислила все блюда, а также ингредиенты, последовательность действий и т. д. и т. п.

Старушку из сто пятой квартиры Бабуся практически не знала, ну видела пару раз, сидели на лавочке, да один раз в магазине занимала ей деньги и все. Деньги женщина вернула как договорились. Ни имени ее, ни тем более фамилии она не знала. Тем более не могла предположить, что могло заставить несчастную свести счеты с жизнью.

Зато Марья Ивановна была готова поделиться различной информацией. Оглядев присутствующих, с видом прорицательницы она заявила:

– Я так и знала, что все этим закончится. Она, – имелась в виду хозяйка сто пятой квартиры, – давно уже не в себе была. У нее крыша от богатства поехала.

– Как это? – поинтересовалась баба Дуся.

– Как, как. А так, Петровна всегда у всех деньги занимала до пенсии. Когда мужик ее жив был, она как сыр в масле каталась. Он у нее отставник был, а у них пенсия раза в три больше нашей будет. Детей, внуков у нее не было, все на себя тратили. Ну а как он помер, стала она бедствовать. Вначале вещи продавала. Я у ней плюшевые занавесы купила и скатерочку. А Катька с третьего подъезда машинку швейную немецкую с операциями.

Марья Ивановна подробно перечислила все покупки соседей, Баба Дуся едва сдерживала зевоту, с Памятью Ивановны в налоговой бы работать, внештатным сотрудником. Пора было прервать соседку и Бабуся задала наводящий вопрос:

– А откуда у нее богатство появилось? – поинтересовалась Евдокия Тимофеевна. – Она у меня весной до пенсии денег занимала, а ты говоришь.

Марья Ивановна с нескрываемым презрением взглянула на Бабуся.

– Я же говорю вам богатство, значит богатство. У нее деньги появились, много денег. Она, правда говорила, что это наследство от сестры двоюродной. Но врала, как пить дать, врала. Денег у нее было достаточно. Она себе телевизор новый купила, здоровый такой. А покупки делать стала в супермаркете, ну в том, где на стеклах мужик толстый нарисован.

Баба Дуся припомнила, как попала в этот супермаркет. Зашла туда по ошибке, еще в первые дни своего переезда к Игорю. Зашла молочка купить, рису, маслица. Зашла и обомлела… Литр молока стоил как килограмм мяса. И откуда цена такая, разве что за коробочку расписанную иностранными буквами. Хорошо, что быстро сообразила уйти оттуда. Там конечно все красиво было: и колбаска нарезанная тоненькими кружочками в маленьких пакетиках и сыр в дырочку, и сласти всякие… Только не для пенсионеров этот магазин. И не для Иринки Игоревой. С ее зарплатой в таком магазине даже мочалку не купишь. Если Петровна делал покупки в этом самом магазине, значит денег у нее было много.

– Точно, точно вступила в разговор сухенькая седенькая старушка, в полинявшем ситцевом халатике. У меня как-то телевизор сломался, так она меня позвала сериал к себе смотреть. Чаем напоила, с бутербродами. Колбаска копчененькая, пахнет дымком. Конфеты, печенье все в коробках, а на них не по-нашему написано.

Тут старушки-соседки принялись на перебой делиться своими воспоминаниями о Петровне. Выходило, что покойная была женщиной сердечной и не жадной. Только вот последние недели с головой у нее плохо стало.

Баба Дуся внимательно слушавшая описания всего того, что было съедено, подарено, насторожилась:

– Надо же, я живу тут рядом и ничего не знаю. А что у нее с головой было?

В разговор снова вступила Марья Ивановна, которая и на этой свадьбе хотела быть невестой. Как же, ценную информацию должны узнать из ее уст:

– Да ей последнее время муж покойный являлся. Явиться и зовет к себе: «Пошли мол со мной, пора».

– Как это являлся, в буквальном смысле слова? – переспросила Бабуся.

– Да, как вот я перед вами, так и он пред ней. Сядет в кухне и простит чаю налить. А сам смотрит, смотри… – ничуть не смутившись ответила Марья Ивановна.

– Что вы глупости говорите, – вступилась за покойную одна из соседок. – Она мне сама рассказывала про мужа. Только он к ней не сам являлся. Петровна рассказывала, что он по телефону ей звонил и говорил, что скоро заберет с собой, что ему холодно и одиноко там.

Тут соседи загалдели, пытаясь выработать общее мнение: может быть такое на само деле или это плод больного воображения. В качестве доказательства пошли в ход истории про знакомых и ближайших родственников, которым являлись умершие. Одним, чтобы предсказать скорую смерть. Другим, чтобы указать, где храниться семейное сокровище, третьим – предупредить о катастрофе или грядущих неприятностях.

Информация была интересной, но к случившемуся не имела никакого отношения. Баба Дуся, любившая все необычное и таинственное, допускала существование неведомого только в кино. Она с удовольствием смотрела сериал про Малдера и Скалли. Но в жизни? Как-то не верилось, что мертвец способен сбросить с балкона живого человека. Версия с самоубийством после неожиданного счастья, тоже как-то не укладывалась в голове.

Воспользовавшись суматохой, Бабуся ловко прошмыгнула в подъезд. Дверь сто пятой квартиры еще была открыта. Участковый общался с соседями, пытаясь выяснить возможную причину несчастья Петровны. Бабуся толкнула обшарпанную, оббитую дермантином дверь и вошла. Двухкомнатная квартира с высокими потолками казалась особенно просторный. Так как мебель почти отсутствовала. В одной комнате на специальной тумбочке со стеклянными дверцами стоял громадных размеров телевизор – раза в два больше бабусиного, стояло два новеньких мягких кресла. В другой комнате стоял диван, из того же набора, что кресла. Старенький шкаф, допотопная тумбочка. На кружевной вязаной салфетке – ваза с пластмассовыми цветами. В шкафу среди байковых халатов, стареньких вытянутых кофт, сразу же выделялись новые вещи. Хороший плащ, пушистая кофта из ангоры, расшитая бусинами. Новое осеннее пальто. Внизу стояло несколько коробок с обувью. Новехонькие кожаные зимние сапоги, от таких и Баба Дуся не отказалась бы.

Бабуся еще раз оглядела комнату. Все чистенько, но очень просто. Новые вещи выглядели как чужеродные элементы, совершенно не вписывались в эти салфеточки, вазочки, цветочки.

На кухне стоял огромный холодильник. Бабуся открыла дверцу и заглянула внутрь. Нет не из любопытства, а ради дела. Холодильник был забиты до отказ всякими экзотическими продуктами. Красивая, как с картинки журнала колбаса. Баба Дуся хотела вспомнить, как она называется. Такую колбасу Ирина покупала на Новый Год. Не то «шалама», не то «салама», или еще какая «ляма». Несколько палочек, завернутых в прозрачный целлофан с какими-то нашлепками. Надпись гласила: «Салями». Бананы, ощетинившийся буграми ананас. Кусок копченого окорока. Открытая баночка черной икры, целехонький торт, упаковка мороженного. Все как будто приготовлено ко дню рождения.

Бабе Дусе не давала покоя одна мысль: «Если человек собирается покончить жизнь самоубийством, зачем забивать холодильник всякими вкусностями? Нет, тут что-то не то. Пусть тебе являются голоса, но это не значит, что все должно пропасть. Как можно сводить счеты с жизнью, если у тебя в холодильнике такой сказочный торт?» Все больше и больше это самоубийство казалось подозрительным.

С желанием поделиться своими подозрениями с Игорем, Бабуся отправилась домой. Собирая информацию, она даже не заметила как пролетел день и наступил вечер. Она забыла про обиду, которую нанес ее Игоряша.

Баба Дуся подоспела как раз во время. Игорь и Ирина только садились за стол ужинать. Хорошо, что они все собрались, рассказ не придеться повторять дважды.

– Евдокия Тимофеевна, – с легким упреком проговорила Ирина, – мы вас ждем, ждем ужинать.

– Спасибо, золотце, спасибо. Тут такие дела, есть некогда. – затем она обратилась к Игорю. – Игоряша, у нас новое дело. Придется пока отложить Антонину…

Игорь хотел было возразить, но понял, что сейчас лучше не влезать. Баба Дуся рассказала о происшествии, выложила подробности обследования сто пятой квартиры. Поделилась своими соображениями по поводу «лжесамоубийства». Она ожидала, что ее рассказ произведет эффект разорвавшейся бомбы. Однако она ошиблась. Ирина, как девушка воспитанная, задала несколько вопросов, всем своим видом показывая, что она внимательно слушает рассказ. Игорь сидел молча, пережевывая давно остывший ужин. Так же молча доел, встал и ушел к себе в кабинет. Ирина попыталась было смягчить ситуацию, но Бабуся, обиженная таким отношением почти родного внука, скрылась в своей комнате, объявив, что ложится спать.

– Игорь, ну нельзя же так, – сказала Ирина, присаживаясь на краешек дивана. – Нужно прощать людям их слабости.

Сама Ирина еще недавно была непримиримым борцом с некоторыми слабостями Бабуси. Например, дурацкой, по мнению Ирины, привычкой нюхать табак. Однако с некоторых пор она стала рьяной защитницей Евдокии Тимофеевны. И Ирина, и Баба Дуся имели общее желание: женить Игоря, разумеется на Ирине. Ирина приобретала новый статус, а Бабуся перспективу увидеть правнука, пусть и двоюродного.

Рассердившись на подругу, вставшую на защиту вездесущей старушки, Игорь отвернулся к стене.

Ирина погладила хохолок на макушке любимого, придвинулась поближе, и нежно поцеловала.

– Как расследование по делу Антонины, Шерлок? – спросила Ирина. – Я тут тебе список особо ценных книг из ее библиотеки принесла. Сначала расскажи, что ты думаешь?

Этого вопроса Игорь ждал весь вечер, если бы не вмешательство Евдокии Тимофеевны с ее дурацкими гипотезами, он уже давно все бы рассказал.

Поделившись своими соображениями и получив как всегда очередную порцию восхищения, а это всегда необходимо сыщику, Игорь попросил помощи.

– Мне нужна твоя консультация. Я в этих раритетах ничего не понимаю, может, ты меня введешь в курс дела?

Ирина восприняла эту просьбу с энтузиазмом:

– Вот здорово, я с удовольствием помогу тебе и Антонине. У меня как раз парочка отгулов накопилась. Тем более, что в библиотеке сейчас затишье – читатели в отпусках, на каникулах или на дачах.

Разумеется, Ирина не стала выдавать Игорю тайные мысли. Она всегда с удовольствием помогала своему сыщику. Тут было кое-что еще. Это кое-что – Антонина. Ирина всегда следовала принципу: «дружба – дружбой, а любимый мужчина только мой». Не то чтобы она подозревала Антонину в посягательстве на Игоря или сомневалась в «моральной устойчивости» любимого, но подстраховаться всегда не мешает.

Согласие Ирины подняло настроение Костикова окончательно, мир в семье был восстановлен.

* * *

С самого утра Игорь принялся за работу. Необходимо было обойти все магазины из списка. Может быть ему повезет и он зацепиться за что-нибудь важное. В качестве эксперта он взял с собой Ирину. Из дома они вышли довольно рано, Бабуся разбудил звук захлопывающейся двери: «!Вот это я заспалась, – подумала женщина. – Неужели Иришка на работу ушла?»

Баба Дуся, с тех пор как жила у Костиковых, взяла за правило провожать каждое утро Ирину на работу. Она обязательно укладывал ей в сумку обед. За этими молодыми глаз, да глаз нужен. Все фигуру берегут, на диетах разных сидят. Вот и Иришка, худенькая вся, как тростиночка. Какая же с нее мать будущая? Перекусывают у себя на работе дрянью всякой и кофе с утра до вечера бадейками пьют. А чтоб о своем здоровье позаботиться, куда там? А обед, собранный Бабусей был самым настоящим. Котлетки с пюре, плов, макарошки по-флотски, домашние пирожки и шанежки.

Бабуся прошлась по пустой квартире, заглянула на кухню, в кабинет. Деликатно постучала в спальню и осторожно заглянула в слегка приоткрытую дверь. И там никого. Вот те раз! Оба ушли. Бабуся взглянула на огромные часы, висящие в прихожей. Так рано на работу Ирина не выходит, а уж Игоряша так рано вообще не встает. Значит пошли на дело?! «Вот хитрецы, решили от меня избавится! – с обидой подумала Бабуся. – Ну я вам еще покажу, что может старая гвардия, попомните меня».

Самое лучшее средство от обиды, избавится от нее. Бабуся развела дрожжи и поставила опару на пирожки. Пусть они там ходют-бродют, а без нее им все равно не обойтись. От невеселых мыслей бабу Дусю отвлек телефонный звонок. Бабуся не больно-то любила это чудо техники. Предпочитала видеть лицо, глаза того, с кем говорит. Какой интерес общаться с собеседником, если о его реакции на твои слова можно догадаться только по голосу. Сегодня же Бабуся была просто рада, что в их квартире есть телефон. Наскоро вытерев мокрые руки о передник, Бабуся подняла трубку.

– Здравствуйте, – отозвалась трубка женским голосом, – могу ли я поговорить с Игорем?

– Вы по делу али как? – поинтересовалась дотошная Евдокия Тимофеевна.

Женщина на том конце провода несколько смутилась.

– Да… конечно, собственно… по делу.

Бабуся интуитивно догадалась, что женщина сейчас прервет разговор и положит трубку. Стараясь опередить ее, баба Дуся заговорила быстро и убедительно:

– Его нет дома, но он велел спрашивать имена всех кто ему звонит.

– Это Антонина, – проговорила женщина.

– Тонечка, рыбонька моя золотая, – ласково проворковала Бабуся в трубку. – А это я – баба Дуся, бабушка Игоря. Я вчера Игореше помогала с тобой. Ты, голуба, обращайся ко мне, мы с Игоряшей не просто так, мы эти кум… Ну я ему помогаю расследования проводить. Он мне велел с тобой сегодня встретиться и кое-что о родственнице твоей уточнить.

Антонина, незнавшая как ей поступить: поверить странной бабульке или дождаться Игоря, решила все же довериться ей.

– Вы знаете, у меня сегодня вторая половина дня свободна. У нас в библиотеке мышей травить будут, давайте встретимся. Мне к вам подъехать?

Ага, как же к вам. Чтоб Игоряшечка опять заважничал и не дал ей по-людски поговорить. Такой вариант Бабусю не устраивал.

– Деточка, давайте встретимся у вас дома. Все сыщик начинают с места преступления так сказать, надо эту как ее… Атмошферу прочувствовать, вот!

– Ну у меня, так у меня. Записывайте адрес, пожалуйста.

Антонина объяснила ка до нее добраться и положила трубку. После разговора с девушкой у Бабуси настроение резко поползло вверх. Она уже представлял себе, как Игорь будет благодарить ее за проявленную инициативу. Наконец-то он оценит ее вклад в их детективную деятельность. Ну а пока нужно было закончить все кулинарно-хозяйственные дела. Бабуся напекла целую гору румяных пышных пирожков со всевозможными аппетитными начинками, прикрыла плотной салфеткой, чтобы они долго оставались теплыми и не черствели.

Дожидаться своих к обеду она не стала, отложила десяток пирожков с собой и отправилась на свое собственное расследование.

* * *

Утро было прохладным и приятным во всех отношениях. Во-первых, Игорь ликовал, что удалось обвести Бабусю вокруг пальца. Они с Ириной сделали все возможное, бабуся не увязалась за ними. Он представил себе ее лицо, когда она будет расхаживать по квартире в поисках кого-нибудь. Игорю даже стало немножко стыдно за свою почти щенячью радость. Но только чуть-чуть. На полдня он будет огражден от Бабусиных критических замечаний, нравоучений, язвительных реплик.

Ну и вторая вещь, быть вместе с любимой женщиной, делать одно дело, рядом ощущать ее поклонение и обожание. Какому мужику это не доставит удовольствия?

– С чего начнем, Шерлок? – поинтересовалась Ирина, как только машина плавно двинулась в путь.

– Я думаю, мы должны вычислить потенциального охотника за книгами Антонины. Тот кому нужны ее раритеты, или заказчик или убийца.

– Ой, – Ирина прикрыла рот ладошкой, – неужели все это так серьезно? Бедная Тоня. Игоряша, дай мне слово, что ты будешь осторожен.

Игорь усмехнулся, и как заправский Терминатор, Рембо и Настоящий ковбой – все в одном лице, сказал:

– Ничего не бойся, детка, я с тобой.

Игорь одной рукой прижал к себе Ирину и поцеловал в макушку. Операция «Поиск» началась с первого в списке и ближайшего к дому Костикова магазина. Как Игорь не старался, ничего криминального в посетителях магазина найти не мог. Старичок в профессорских очках и длинной бородкой тепло поздоровался с Ириной:

– Доброе утро, Ирина Леонидовна, давненько вы к нам не заглядывали. Я тут кое-что припас для вас, – сказал старичок вытаскивая сверток из-под прилавка.

– Спасибо большое, Михаил Казимирович, – ответила Ирина, разворачивая сверток. – Это просто чудо, Игорек, посмотри, почти полная сохранность.

Игорь скосил глаза, но ничего примечательного в свертке не увидел. Книжечки были слишком тоненькие, темные с разводами от сырости и пятнами от плесени, края обтрепанные. Чем восторгаться?

Ирина, не замечавшая реакции Костикова, оживленно расспрашивала продавца о книгах. Через пять минут Костиков заскучал, через десять пожалел о том, что взял с собой Ирину. Он отошел от прилавка и начал рассматривать книги на стеллажах. Ужасно хотелось понять, что в них находят коллекционеры? Через пару минут к нему вернулась осчастливленная Ирина:

– Понимаешь, в нашем отделе не было этих книг. Библиотека давно за ними охотимся, лет двадцать, наверное. Они были в коллекции у одного занятного старичка. Ему и деньги предлагали и звание почетный горожанин и статью в газете и персональную пенсию. Ни в какую. Мои книги – моя жизнь.

Игорь взглянул на сверток:

– Слушай, а как же они попали в магазин. Может быть их украли?

Игорь оживился от этой мысли, возможно это след, ниточка, которая выведет его на…

– Да, нет. Успокойся, здесь нет никакого криминала, – сказала Ирина. Книги продали наследники этого старичка. К сожалению, он недавно умер. Возраст. Ну, а родственники в книгах не разбираются, решили по частям продавать.

Дальнейшие объяснения Ирины Игорь выслушивал уже в машине. Из магазина в магазин, от коллекционера к коллекционеру. Игорь потихоньку начинал вникать в детали, понимать библиофилов. Мог отличить книгу 16 века от книги 17 века. Однако ни на шаг не приблизился к разгадке.

Разъезжая о магазина к магазину Костиков с Ириной везде оставляли списки книг из библиотеки Антонины. Возможно, кто-то интересуется именно этими книгами. Игорь оставлял продавцам свой телефон, а Ирина с обаятельной улыбкой просила позвонить, если появится человек разыскивающий больше трех-четырех книг из этого конкретного списка.

Народу было много. Спившиеся интеллигенты, вдовы известных профессоров, ханыги-скупщики, мальцы-собиратели. Кому-то были нужны деньги, кому-то – книги, кому-то – общение. Игоря поразила одна категория посетителей таких магазинов. Красивые молодые женщины, ищущие… Конечно же не раритеты, а богатых мужчин, покупающих эти самые раритеты. Как правило – иностранцев. Схема была проста, барышня обзаводилась парочкой раритетов и закидывала наживку. Всю эту информацию Игорь получил от Ирины, которая с профессиональной точностью могла с первого взгляда определить к какой категории относиться тот или иной посетитель. Это было забавно, познавательно, но к его делу не имело никакого отношения. Значит, нужно зайти с другой стороны. Кто-то преследует Антонину. Как на этого «кого-то» выйти? Проследить за Антониной и вычислить.

Ну, что ж, отрицательный результат – тоже результат. С такими мыслями частный детектив Костиков и его боевая подруга отправились домой.

* * *

Бабуся вышла часа на два раньше условленного времени, до дома Антонины было всего минут пятнадцать на трамвае и минут десять на автобусе. Убить время старушка решила прогулявшись по рынку. Баба Дуся обожала гулять именно в таких людных местах. Для человека наблюдательного, обладающего хорошим чувством юмора, это место купли-продажи было настоящей находкой. Здесь можно было подсмотреть удивительные сценки. Бабуся любила угадывать по лицам и одежде покупателей их судьбу. Такое занятие прекрасно развивало качества, жизненно необходимые для сыщицы.

Еще Бабуся обожала вылавливать нечистоплотных продавцов. Не в смысле вымытых рук, а в смысле нечистой совести. Евдокия Тимофеевна всегда перевешивала продукты на контрольных весах, тщательно пересчитывала сдачу, сверяла сроки реализации продукта, требовала сертификатов качества и т. д. и т. п.

Сегодня внимание Бабуси привлек молодой человек с длинными волосами и наглой физиономией. Мало того, что он уже несколько раз нагрубил своим покупателям, товар на его прилавке был замызганным со стертыми надписями и сроками реализации, так он еще был хорошо навеселе. На его рубашке болталась беленькая пластиковая карточка с плохо считываемой надписью: вроде ЧП, или ПЧ, или… Ни фамилии хозяина, ни фамилии продавца разобрать было нельзя. Парень торговал бытовой химией: всякой отравой от моли, жуков и др. насекомых, осложняющих жизнь человека. Какие-то удобрения соседствовали с кремом для обуви, стиральными порошками и хозяйственным мылом.

Бабуся придав своему лицу глуповато-простоватое выражение лица направилась к нему.

– Милай, а чаво у тебя от комаров есть? Замучили поганые. Глазоньки сомкнуть не дают ни днем, ни ночью.

Парень продолжал заниматься своими делами, а имено надувать пузырь из жевательной резинки. Ждал пока сухенькая востроносенькая старушонка отвалит от прилавка. Возиться с копеечными таблетками от комаров ему не хотелось.

– Ась, голубь? – Бабуся вытащила из-под платка ухо, изображая из себя глуховатую старушку. – Ты громче говори, я ничего не слышу.

Парень продолжал молчать, уставившись на вредную старушенцию. С неохотой, как будто давая взаймы он односложно ответил:

– Есть. Вот, средство – 100 рублей. Вон то, – он указал на длинный пластмассовый пузырек, расписанный узорами и фигурками, – триста.

– Ой, што ты, откуда ж у меня такие денжищи? У меня пенсия маненькая. Что попроще есть?

Парень со злостью глянул на женщину:

– Попроще таблетки от комаров – штука два рубля. Сколько брать будете – 50 штук?

– Не, внучек, ты мне с пяток продай. Посчитай касатик сколько это стоит.

Парень достал калькулятор, потыкал толстым потным пальцем по клавишам и, не моргнув глазом, сказал:

– Одиннадцать пятьдесят.

Бабуся вытащила мелочь и начала отсчитывать копеечки.

– Ты, что, старая, на паперти стояла? Мне твои пятикопеечные не нужны. Куда я их дену?

– Куды, куды, – обиженно произнесла Бабуся, – это тоже деньги.

Бабуся отсчитала ровно десять рублей и глядя на продавца громко, так чтобы слышали окружающие, сказал:

– Ты, парень, ошибся, машинка твоя неправильно считает. Десять рубликов ровно. Нехорошо это, грех, неграмотную женщину обсчитывать.

Парень не ожидал что его поймают, щеки его пошли красными пятнами – скорее от злости, чем от стыда. Он кинул Бабусе недостающую мелочь.

– Ой, внучок, а как таблетками энтими пользоваться? – поинтересовалась Бабуся, решившая доконать патлатого нахала. – Ты бы мне бумажку показал с русскими буквами, у тебя такая должна быть.

Последняя фраза стала последней каплей:

– Под язык класть надо, под язык, как все таблетки. Темнота, сидели бы в своей деревне, нет, вас в город всех тянет!

Тут Баба Дуся перешла на нормальный городской язык, сурово взглянула на парня и с вызовом сказал:

– Это вам, молодой человек, с таким характером и отношением к работе дома надо сидеть. Я обязательно обращусь к вашему начальнику с жалобой, я если надо, то и в «Союз потребителей» пойду!

Бабуся повернулась и с видом победительницы заторопилась к выходу, оставив за собой поверженного врага.

Евдокия Тимофеевна без происшествий добралась до дома Антонины минут на пятнадцать раньше назначенного срока.

Бабуся оказалась в назначенном мест, у дома Антонины несколько раньше, чем предполагала. На скамейке возле самого обыкновенного стандартного жилья времен славного правления товарища или, как сказали бы сегодня, господина Хрущева грелись на солнышки старушки. Баба Дуся решила использовать лишние минуты в интересах следствия. Она решительной походкой направилась к скамейке. Поздоровалась, уселась и достала листок бумаги с адресом Антонины.

Заинтересованные появлением нового лица, женщины смолкли. Про своих соседей, внуков, невесток и зятьев все и помногу переговорено и услышано. Новое же лицо – не только повод для новых сплетен, но и новые уши, которые со вниманием могут выслушать старые истории. Этим-то и решила воспользоваться Евдокия Тимофеевна. У нее уже была заготовлена история о внучке-студентке, которой необходима комната.

Баба Дуся посетовала на дороговизну снимаемого жилья. Отдельная квартира оно конечно лучше, спокойнее, но увы… Приходиться искать комнаты в коммуналках или жилье с хозяевами.

– Вот, в фирме дали адресок, пришла посмотреть, – сказала она протягивая листок с адресом Антонины. – Не знаете, что за хозяйка? Боязно внучку к кому попало подселять.

Баба Дуся рассчитывала узнать кое-что о личной жизни Антонины. Не стоило сбрасывать со счета какого-нибудь псевдопоклонника, нуждающегося в деньгах.

Увы! Антонина была отрекомендована во всех отношениях положительной девушкой, хотя и одинокой. Весь ее жизненный цикл – дом – работа – дом ничего криминального не предполагал. Евдокия Тимофеевна задала еще парочку наводящих вопросов: может кто интересовался девушкой, заходил к ней в последнее время? Бдительные старушки ничего подозрительного не заметили. Нет, значит нет, бабуся попрощалась и пошла «знакомиться» с Антониной.

Однокомнатная квартирка Антонины была заставлена шкафами и книжными полками. Книги, книги, кругом книги. Не удивительно, что у бедной девушки нет друга или свободного времени. Тут одной уборки столько, сколько под силу целому штату прислуги. Бабуся с интересом разглядывала комнату, пытаясь определить где же спит девушка. Единственное свободное от книжных шкафов место занимал письменный стол. Ни телевизора, ни дивана – ничего.

– Пойдемте на кухню, – извинившись сказал Антонина. – Я гостей там принимаю.

Кухня, действительно оказалась самым жилым место во всей квартире. Тут стояло раскладное кресло-кровать, пара стульев с очень удобными спинками, на стене висело несколько натюрмортов, довольно аппетитных. На холодильнике примостился маленький телевизор.

– Как же ты живешь в такой тесноте, – удивилась Бабуся? Вынесла бы книги на кухню, а сама в комнату перебралась.

– Нет, что вы, – ответила Антонина разливая по чашкам чай, – книгам необходима прохлада, а на кухне и жар от плиты и сырость.

Антонина достала из буфета упаковку печенья, магазинный кекс.

– Нет, я эту магазинную гадость не ем, не привыкла, – отказалась от предложенного угощения Бабуся. – Давай-ка моих домашних пирожков отведаем, – добавила она, вытаскивая из сумки заранее приготовленную выпечку. – То что своими руками, да с хороших продуктов – то полезно, а энто все, – она указала на вазочку с печеньем, – баловство, перевод денег.

Антонина, откусив пирожок с маком и изюмом, сказала:

– Ой, вкусно как. Мама тоже пекла такие…

Наконец настал тот долгожданный момент, когда Бабуся могла приступить к цели своего визита. А именно – получить информацию о бабушке девушки. Евдокия Тимофеевна решила во что бы то ни стало вернуть внучку и бабушку друг другу.

– Да, – вздохнула старушка, тяжело одной, без родственников. Это я по себе знаю. Когда у меня сестра умерла, я думала с ума сойду. спасибо, родители Игорька меня к себе пригласили. Во Вражино конечно хорошо, но одиночество – вещь ужасна. Поговорить не с кем, поругаться тоже.

Баба Дуся сделал паузу, а потом спросила:

– Тонечка, а альбомы у тебя есть с фотографиями? Я это дело страсть как люблю – карточки рассматривать.

Антонина кивнула головой и ушла в комнату. Вернулась она минут через пять с толстым-толстым альбомом в зеленом бархатном переплете. Такие альбомы были в моде лет пятьдесят назад, когда квартиры украшались вязанными салфеточками, фарфоровыми слониками, бумажными цветами.

– Вот, – сказал Антонина протягивая альбом Евдокии Тимофеевне, – это еще родительский.

Бабуся внимательно рассматривала людей, которых уже давно не было на свете. Она пыталась понять какими они были, чего любили, о чем мечтали. Антонина была очень похожа на отца, просто копия.

– Это дедушка с бабушкой, мамины… Это папин брат, он военный летчик был… Это папа и мам только поженились, а вон то когда они учились… А – это, дедушка на раскопках. Он был ученым, профессором, знаменитым. Дедушка первым начал собирать старинные книги, потом папа, ну а так, продолжаю… А это я родилась, тут мне 3 года… – рассказывала Антонина, показывая на фотографии.

Евдокия Тимофеевна заметила, что на некоторых страницах были следы от других фотографий. Вот только самих фотографий не было.

– А тут, кто был? – осторожно поинтересовалась она.

– Тут? Не знаю… наверное дедушкина жена, – ответила девушка.

Причем если дедушка был дедушкой, то бабушка – всего лишь дедушкиной женой. Это было сказано так, как будто о чужом человек, случайном знакомом. Это ужасно расстроило Бабусю.

– Прости, меня, старую, – извинившись сказала она. – Вечно я свой нос сую куда не нужно. Меня вон и Игоряша за это все время ругает. Давай вернемся к нашему делу. Нам нужно найти всех твоих ближайших родственников. Может тебе оставили наследство и кто-то не хочет, чтобы деньги достались тебе. Мне нужно найти твою бабушку, ведь она твоя прямая родня. А может, действительно, кто-то пытается узнать шифр, где твои книги хранятся?

Понятное дело, что Игорь ничего такого Бабусе не поручал. Но в благородных целях можно и слегка приврать, баба Дуся не считала это ни большим обманом, ни большим грехом.

– Ой, – расстроенно сказал Антонина. – тут я вам вряд ли чем-нибудь помогу. Я бабушку эту видела, когда уже взрослой была, один раз в жизни – на похоронах родителей. Но тогда мы даже не разговаривали с ней, мне так плохо было… Я и лица ее не помню, а уж адреса тем более.

– Для нас сыщиков, – баба Дуся ласково улыбнулась, – человека найти, раз плюнуть. Мне бы только фамилию узнать, имя-отчество, да год рождения.

– Я сейчас, – сказал Тоня, – у меня в коробке со старыми письмами, вроде открытка была. По-моему, бабушка папе присылала, когда он ученую степень получил.

Тони не было минут десять, Бабуся слышала как девушка что-то передвигала, поднимала, открывала…

– Вот, – протянула девушка открытку, подписанную мелким аккуратным почерком.

Бабуся внимательно рассмотрела открытку. Обратного адреса не было. Штемпель почтового отделения – Тарасовский. Уже легче. Номер почтового отделения, с трудом, но разобрать можно. Стояла только фамилия отправителя – Домбровская Вера Афанасьевна.

– Тонь, а почему у тебя фамилия Бережковская, а у бабушки – Домбровская? Может это не от нее открытка?

Тоня взяла открытку, еще раз внимательно взглянула:

– Нет, это точно от бабушки. Она просто свою девичью фамилию оставила, тогда это модно было. Она из какого-то рода…

Ну что ж, фамилия – это уже кое-что. Искали-искали бы старушку Бережковскую, вместо старушки Домбровской. Получив нужные сведения Бабуся заторопилась домой.

– Запри за мной дверь хорошенько, никому не открывай. Как только все выясню я тебе позвоню.

Евдокия Тимофеевна попрощалась с девушкой и вышла во двор. Старушек на скамейке уже не было, Бабуся взглянула на часы, в квартире у Тони они пробыла больше трех часов. Время сериала, ясно почему покинут наблюдательный пост. Эту серию придеться пропустить, ничего можно посмотреть утренний повтор. Сейчас нужно успеть до конца рабочего дня в справочное бюро. Горсправка располагалась не так уж далеко, минут двадцать тихим прогулочным шагом. Туда Бабуся и направилась.

У справочного киоска стояла довольно большая очередь. До закрытия оставался всего час. Люди нервничали. Зато девушка в окошке была медлительна и невозмутима. Самую простую информацию она выдавала ужасно долго. Наконец-то очередь дошла до Евдокии Тимофеевны.

– Внученька, как бы мне человека сыскать, – обратилась она к девушке.

– Фамилия, имя, отчество, год рождения, пол – как автомат проговорила барышня за стеклом.

– Домбровская Вера Афанасьевна, а вот сколько годков – не знаю. Я ее отродясь не видывала, знаю что она пожилая.

– Вы знаете, сколько может быть этих самых Домбровских в Тарасове? Сто или двести, а может и тысячу. Я с вами тут до утра сидеть буду, а у меня через пятнадцать минут – заканчивается рабочее время.

– Внученька, мне очень нужно. Понимаешь.

Девушка неприязненно взглянула на бабу Дусю и раздраженно сказала:

– Вас таких тут с пониманием, каждый день, целая толпа. А я – одна.

Баба Дуся глянула на девушку и вдруг неожиданно для стоящих рядом заголосила-зарыдала во весь голос:

– Ой, девушка помогите мне, мне очень нужно. Неграмотная, вижу плохо, ноги болят. Я сюда специально за адресом за 250 км приехала, из села. У меня на сегодня обратный билет на автобус и денег нет больше, ночевать негде. Не могу я в другой раз прийти, здоровье слабое, вдруг не доживу.

Тут очередь стала обращаться к совести девушки из справочной, требуя сострадания и сочувствия к старости.

Барышня через пару минут выдала список Домбровских, среди которых Вера Афанасьевна была всего одна.

– Вот, только может она по этому адресу уже не проживает. В том районе давно все старые дома снесли, – сказала девушка.

– Ой спасибо, милая, дай бог тебе жениха хорошего – поблагодарила Евдокия Тимофеевна и бодренько заторопилась к остановке. Пора домой, а с завтрашнего дня можно приступать к поискам Домбровской Варвары Афанасьевны.

* * *

Игорь и Ирина, промотавшись целый день по городу, к разгадке «несчастных случаев» не приблизились ни на йоту. Никто из подозрительных библиофилов Антониной не интересовался. Глупо, конечно было считать, что расследование можно закончить за один день. И все же, Игорь расстроился. Его первоначальный план был таким логичным, продуманным. Увы. Ирина поросила, чтобы он высадил ее у дома родителей.

– Не скучай, сыщик, я через часок приду. А может зайдешь к моим? – спросила она Игоря.

Однако сейчас общаться с ее родственниками у Костикова не было сил. Каждый раз приходя в этот дом он ловил на себя взгляды Иркиных родителей. Которые не спрашивали: «Когда же вы зарегистрируете свои отношения?», но думали об этом.

Игорь загнал машину в гараж и подошел к дому. Во дворе было полно народу. Милиция, скорая помощь, машина спасателей. Костиков увидел участкового, кивнул здороваясь и спросил:

– Петрович, что случилось?

Петрович, знавший о частной сыскной деятельности Игоря, относился к нему с симпатией.

– Здорово, – ответил он, пожимая руку Игорю. – Да, вот старухи сума посходили. Второй случай суицида за эту неделю в нашем дворе. Дурдом какой-то. В газете пишут: «эпидемия смерти», другого слова не подберешь. На дня одна пенсионерка с балкона сиганула. Сегодня другая – газом отравилась. Соседка, выгуливала собаку, почувствовала запах. Думали просто кажется, что газом… Сам знаешь, у нас под окнами то бензином воняет, то красками, то ацетоном. Взломали, а там… Хорошо хоть дом на воздух не взлетел.

– Точно сама? Может кто-нибудь? – поинтересовался Игорь.

– Да, нет. Она и записку оставила. «Ухожу к мужу».

– В смысле? – удивился Игорь.

– Ну в смысле, одинокая она… была. Муж у нее недавно умер. Детей, внуков нет. Видно от горя. Избави Бог от такой одинокой старости, – проговорил Петрович.

Одинокая старость участковому не угрожала. У него было трое взрослых детей и целая куча внуков. Игорю стало от чего-то грустно, не то чтобы захотелось сразу же кучу детей, но… Он вспомнил о Бабусе, которую они с Ириной бросили на целый день одну. Костиков попрощался с Петровичем и заторопился домой. На звонок никто не выходил. «Да, – подумал Игорь, – Бабуся от одиночества и скуки не умрет. Где она, интересно, гуляет?»

В квартире вкусно пахло свежими пирожками, скинув ботинки Костиков отправился на кухню. Так и есть. Огромная чашка с пирожками. Игорь сполоснул руки под краном и сел на табуретку. Один пирожок, второй, третий. Все-таки, у бабы Дуси при огромном количестве недостатков есть одно замечательное достоинство – умение хорошо готовить. С этим не поспоришь. Игорь давно забыл то время, когда они с Иринкой жили на пакетных супах, лапше «Доширак» и сосисках.

Костиков выглянул в окно, народ все еще толпился во дворе, соседи обсуждали происшествие. А вон и Бабуся собственной персоной. Игорь готов был поспорить, что она сейчас изменит траекторию движения и двинется прямо в толпу. Так и есть. Евдокия Тимофеевна свернула с тропинки, ведущей к подъезду квартиры Костиковых и направилась к кумушкам-соседкам. Да, значит опять своими версиями делиться будет. Это как минимум на час. Игорь решил воспользоваться задержкой Бабуси и прилег в кабинете. Можно подремать минут сорок. Раньше баба Дуся не освободится.

* * *

Конечно же, как человек не равнодушный, Бабуся не могла пройти мимо. Во дворе произошло что-то необычное. Судя по присутствию милиции – это преступление. А все что касалось преступлений, имело для Бабуси профессиональный интерес.

Она подошла к соседям живо обсуждающим происшествие.

– Да, прямо какое-то помешательство. Правда говорят, не в деньгах счастье. Все у нее было, кроме детей, – говорила коротко стриженная спортивного вида старушка.

Бабуся знала, что она живет в соседнем доме со взрослой внучкой, является хозяйкой огромного, но бестолкового дога.

– Мы с Туманом гулять шли, он обычно по лестнице стрелой несется. А тут, встал у двери и воет, воет… Я ему, Туман, Туман… А он не реагирует. Подошла к дверям, стала нюхать – газом пахнет. Позвонила – никто не отвечает. Я к соседям, а они тоже вроде как чувствуют запах. Вызвали аварийку, потом участкового. Дверь не взломаешь, железная. Спасатели через окно забирались, хорошо, что первый этаж.

Окно разбили, влезли, а она лежит на диванчике, мертвехонька… – Туманова хозяйка говорила чуть не плача. – Газом воняет во всей квартире, пришлось даже балкон открывать.

– А ведь вроде у нее какой-то родственник объявился, – вставила другая женщина. – Я как-то видела парень ей сетки с продуктами нес, она вроде его по имени называла. А еще потом говорила, что у нее внучок появился. Хороший парень, студент.

В разговор вступила дородная дама с волосами ярко-рыжего цвета:

– Глупости, Михайловна в нашем доме лет тридцать жила, кроме мужа у нее никого не было. Если не было детей, откуда внукам взяться? Вы что-то путаете. Может просто кто помог? Я, слышала, что она на квартиру квартирантов хотела пустить. На одну пенсию не проживешь. Может этот парень и был квартирантом.

Туманова хозяйка снова вступила в разговор:

– Ничего подобного, я как понятая в квартире была. Там никого не было.

Дородная дама, видимо тут были какие-то застарелые личные счеты, протестующие перебила хозяйку собаки:

– А может он уже съехал, к тому времени? Не понравилось ему и все…

Бабуся во что бы то ни стало решила пробраться в квартиру. Все услышанное казалось ей очень подозрительным. Тем более, что два снаряда в одну и ту же воронку не попадают. А ту второй случай самоубийства.

Необходимо было под любым предлогом попасть в квартиру. Только как это сделать. Не будешь же просить ключи: «Дайте мне пожалуйста ключи, товарищ участковый. Не верится мне, что женщина сама газом отравилась». Да, это вариант не подходит. Квартира погибшей была такой же планировки, что и у Костиковых. Две комнаты выходили окнами во двор, а третья – комната с балконом выходила на другую сторону.

Спасатели должны были проветрить квартиру, наверняка открыли балконную дверь. Бабуся быстренько свернула за угол дома. Так и есть. Балкон открыт. Успеть бы забрать внутрь до того, как квартиру опечатают. Милиция уже здесь побывала, аварийка тоже. Участковый акт составит да и запрет. Бабуся огляделась по сторонам. Никого. Хорошо хоть балкон не застеклен.

Евдокия Тимофеевна, осознавая весь комизм ситуации, подпрыгнула, зацепилась рукой за решетку балкона, как можно выше подняла ногу, с трудом подтянулась. Так. Еще немного усилий и она оказалась внутри. Все оказалось гораздо проще, чем она предполагала. Просто удивительно, каким незащищенным может быть жилище. Дверь поставили железную, а балкон не застеклили. Заходите воры – грабьте. Хорошо, что Квартира Костиковых на пятом этаже. Через балкон только альпинисты могут в комнату попасть.

Бабуся, стараясь не шуметь, прошла по квартире. Хорошо хоть окна зашторены, с улицы не видно, что в квартире кто-то есть. Квартира как квартира. Чистенькая, уютная. Мебель самая обычная: стенка диван, кресла, тумбочка. Телевизор. Мебель была старая, а вот телевизор – новехонький. Импортный. Бабуся заглянула в шкафы – вещи. Старые и новые. Холодильник был забит продуктами. Но чего-то сверх обычной программы не было. Молоко, масло, колбаса, сыр, сосиски. овощи. В морозилке килограмма три мяса. Упаковка каких-то грибов. Банка смальца.

Может и правда обыкновенное самоубийство? Бабуся села в мягкое удобное кресло, с обтершейся обшивкой, взяла с журнального столика программу на следующую неделю. Фильмы, передачи интересовавшие покойную были аккуратно подчеркнуты красным карандашом. Человек собирался жить дальше, смотреть любимые фильмы, передачи. Этот факт как-то не вязался с самоубийством.

Сериал, идущий по первой программе был подчеркнут дважды. Утром шел повтор предыдущей серии, вечером – показ новой. Евдокии Тимофеевне он тоже нравился. В пятницу должен был состояться показ последне серии, а после нее – встреча с героями полюбившегося фильма. Время этой встречи было отмечено в программе жирным кружком и тремя восклицательными знаками. Ни одна поклонница мыльной оперы не упустила бы возможность досмотреть его до конца, а тем более в последний раз встретиться с экранными героями. Самоубийство казалось все подозрительнее и подозрительнее.

Баба Дуся заглянула в третью комнату, спальню. На тумбочке лежали всевозможные лекарства. Парочка флакончиков с сильнодействующими снотворными. Интересно, почему хозяйка квартиры не воспользовалась ими? Выпила бы парочку таких таблеток и заснула себе крепким сном. Зачем же газом травиться? Могут ведь пострадать и другие люди.

А что если это убийство? Кто-то пробрался в квартиру через балкон, когда хозяйка спала, открыл газ и так же ушел. Если Бабуся таким образом попал в квартиру, то и любой здоровый сильный мужчина мог сделать это.

Каждое преступление совершается с какой-то целью. В данном случае следов ограбления нет. Крупного наследства, судя по обстановке не предвидится. Наследовать его некому, так как отсутствуют родственники. Необходимо было выяснить «зачем», и тогда можно ответить «кто». Кажется так говорил в одном из фильмов известный сыщик.

Бабуся услышала как кто-то открывает входную дверь ключом. Нужно было как можно быстрее покинуть квартиру. Но как? Вряд ли она успеет через балкон с ее ловкостью. Бабуся метнулась в коридор, к кладовочке. Она была достаточно просторной для одного человека. Бабуся осторожно приоткрыла дверь и увидела участкового. Петрович незахлопывая дверь прошел в комнату с балконом. «Повезло» – подумала Бабуся и выскользнула на пустую лестничную клетку.

Она пыталась рассуждать логически. Эти разные смерти были похожи. И в том и в другом случае были схожими два момента – «подозрительное самоубийство» и отсутствие родственников у обоих старушек. Правда в первом случае было какое-то помешательство, явление призраков. А в этот раз? Надо проверить. Бабуся спустилась во двор, разыскал в толпе хозяйку Тумана. От нее то Евдокия Тимофеевна и узнала о записке. Следовало бы разыскать тех соседей, которые дружили с покойной. Если у нее были проблемы с головой, они должны знать.

Бабуся поискала ту дородную даму, которая с хозяйкой собаки.

– Вы наверное дружили с ней? – поинтересовалась Бабуся.

– С кем? – удивленно спросила дама. – А… С Катериной Ивановной? Да нет, просто она была учительницей моих детей. Так, общались. Вот Жужарина из 9 квартиры, та с ней дружила. Только ее нет сейчас, она на даче.

Да досадная отсрочка, но что поделаешь. Пора и передохнуть, баба Дуся направилась к своему подезду. Интересно, как там сегодня у Игоря с Ириной успехи? Раскопали что-нибудь?

Баба Дуся открыла дверь своим ключом и прислушалась – тишина. Не ужели не приехали? А может быть случилось что-нибудь ужасное? Напали на след бандита, перестрелка… Баба Дуся занервничала и прямиком отправилась в кабинет к Игорю. Темно. Ноги у Бабуси подкосились и она присела на краешек дивана, накрытого пледом. Он неожиданно взвизгнул и подпрыгнул, баба Дуся чуть не слетела на пол.

– Бабуся, вы меня так заикой сделаете. – заорал диван голосом Игоря. Нельзя же человека будить таким образом. В своем доме отдохнуть никакой возможности нет.

– Слава Богу, живой, – вырвалось у Бабуси. – Игорек, прости, мне уже чертовщина всякая примерещилась. Понимаешь, я задержалась, прихожу – все темно. Я думала, что у вас что-нибудь случилось. Утром-то ушли, куда? Может на след напали, может вас там уже того… – еще чуть чуть и Евдокия Тимофеевна расплакалась бы.

Игорю вдруг стало ужасно стыдно, за то что он наорал на бедную старушку. Она же волнуется, переживает. А он… Чтобы успокоить совесть Игорь внимательно и старательно выслушал Бабусю, представившую полный отчет о том, чем она занималась весь день. И даже честно признался, что его собственное расследование зашло в тупик. Вечер закончился, как говорится, братанием враждующих сторон.

Перед сном Игорь позвонил Антонине и назначил встречу в городе, нужно было искать какой-то новый след в этом деле.

* * *

С самого утра в квартире Костиковых царила настоящая рабочая атмосфера. Ирина собиралась на работу, Игорь – на встречу с Антониной, Бабуся – на розыски Варвары Афанасьевны Домбровской. Все торопились, все чего-то искали, все старались побыстрее выскочить из дома по своим делам.

Игорь подвез Ирину до работы и отправился к месту встречи. Антонина должна была ждать его в одном из уличных кафе на главной пешеходной улице Тарасова. Времени оставалось в обрез.

Костиков терпеть не мог опаздывать. Мысль о том, что он может оказаться на месте ожидающего, удовольствия не доставляла. Игорь всегда старался приходить чуть раньше назначенного срока. Торопиться, бежать и оправдываться он не любил.

Антонина ждала его за столиком, Игорь поздоровался и сел рядом. Официантка, тут же появившаяся возле него с милой улыбкой, протянула меню:

– Что будем заказывать?

Игорь пробежал глазами по ценам и названиям блюд. Да… с такими ценами нужно как минимум министром быть, а не частным сыщиком.

– Кофе без сахара, булочку с маком – сказал он, возвращая меню.

Улыбка с лица официантки исчезла, уступив место недовольной гримасе. Уходя, официантка злобно прошипела: «Закажут на копейку, а обслуживания требуют на рубль».

Все это время Антонина сидела молча, ждала пока с ней заговорит Костиков. Эта молчаливая покорность ужасно раздражала Игоря. Ну хоть бы возмутилась, потребовала отчета, взорвалась. Нет! Сидит и смотри на него, как на спасителя. А он, Костиков, никаких результатов не добился.

– Вы бы хоть спросили, как дела, – разозлившись сказал он.

– А что, спрашивать, – потупив глаза, сказала Антонина, – если что-то важное, вы мне сами скажите.

Официантка с тем же недовольным лицом, поставила перед Костиковым чашку с кофе и тарелку с булкой. Игорь отхлебнул горячий напиток из чашки. Кофе был невозможно приторным.

– Я же просил без сахара, – сказал он вслед удаляющейся официантке. Отломил кусочек булки и сказал Антонине:

– К сожалению, ничего важного у меня нет. Мне пока вам сказать нечего. К сожалению…

– Что вы, Игорь, – у вас все обязательно получиться, вы мне и так помогли, – взволнованно сказал Тоня. – Я сейчас спать стала лучше, спокойнее. Я знаю, что вы их найдете и защитите меня.

Антонина взглянула на Игоря влюбленными глазами.

«Черт, – подумал Игорь, – мне только этого нехватало. Влюбленность экзальтированной дамочки – что может быть хуже? А если Ирина догадается… А она обязательно догадается, у нее на такие вещи нюх».

Игорь оказался в тупике: отказаться от дела он не мог. Как это объяснить Ирине, переживавшей за подругу. Однако, вести дело влюбленной клиентки… Остается одно – побыстрее во всем разобраться.

– Ну, хорошо, – как можно суровее, сказал Игорь, – Через пару дней я вам позвоню и расскажу о ходе расследования. Постарайтесь поздно не появляться на улице. Возьмите отпуск или пару отгулов. Так, на всякий случай.

Антонина уловила перемену в голосе Игоря, покраснела как школьница.

– До свидания, Игорь, большое спасибо, – сказал девушка и торопливо двинулась к выходу.

В этот утренний час на главной пешеходной улице Тарасова было не так уж много народу. Наверное, поэтому, Игорь заметил, как высокий мужчина в черном пиджаке, стоящий на противоположной стороне улицы последовал за Антониной. Игорь, на всякий случай, решил понаблюдать за ним.

Через пять минут сомнений не осталось – высокий мужик шел именно за Антониной. Он останавливался, когда девушка заходила в магазины, ждал ее у дверей. Делал вид, что разглядывает витрины, когда девушка оборачивалась назад. Возможно это след, вернее – ниточка. Игорь решил сосредоточить все свое внимание на этом субъекте в черном пиджаке. Мужик «довел» Антонину до остановки автобуса, дождался пока она сядет и на ходу заскочил в автобус. Игорь взглянул на номер – маршрут до дома девушки. Хорошо, что его машина была припаркована поблизости, он рванул с места, догоняя автобус.

Если мужик следит за Антониной, значит все, случившееся с девушкой, не плод больного воображения. А раз так, дело двинулось с мертвой точки.

Антонина, погруженная в свои мысли, ничего вокруг себя не замечала. Она вышла из автобуса на своей остановке и направилась к дому. Мужик за ней. Машину пришлось оставить, Игорь пошел пешком. Девушка благополучно добралась до дома, мужик в черном пиджаке убедился, что в ее квартире зажегся свет и, прислонившись к фонарному столбу, закурил. Игорю пришлось затаиться возле мусорного бака, соседство конечно не приятное, но полезное. Он прекрасно разглядел мужика. Типично бандитская рожа, хорошо развитая мускулатура и бычья шея. Этот точно, старинных книг не собирает и, уж тем более, не читает. Возможно, он – исполнитель? В любом случае, за ним необходимо проследить.

Мужик в черном пиджаке постоял еще минут десять, сплюнул на асфальт и двинулся к подъезду. Игорь рванул за ним, прислушался к шагам, раздающимся над головой. Мужик позвонил в дверь девушки, затем постучал. Повозившись пару секунд у дверей, он спустился вниз и двинулся по своим делам.

Игорь шагал за ним на приличном расстоянии, боясь обнаружить себя. В двух кварталах от дома Антонины мужика ждала машина, обыкновенный синенький «Москвич». Игорь на всякий случай записал номер, хотя машина могла числиться в угоне. Мужик завел двигатель и рванул с места.

Такой расклад событий был не предусмотрен, машина Игоря припаркована совершенно в другом месте, поблизости движения какого-нибудь другого автотранспорта не наблюдалось. Игорь тихонько выругался про себя, не повезло. Придется начинать все сначала. С другой стороны дело сдвинулось с мертвой точки и теперь у него есть, что сообщить заказчице. Игорь решил переговорить с Антониной, может она знает этого козла. В этом случае найти его не составит труда.

Игорь позвонил в дверь Бережковской. Через пару минут за дверью послышались быстрые легкие шаги и раздался робкий голос девушки:

– К-кто там? Я сейчас в милицию позвоню, уходите.

– Не бойтесь, Тоня. Это я – Игорь, – ответил Костиков.

За дверью раздался вздох облегчения и щелкнул замок. Девушка со слезами на глазах бросилась Костикову на шею:

– Игорь, миленький, я так испугалась, – сквозь рыдания проговорила девушка. – Мне кто-то звонил, но я не открыла…

Игорь погладил девушку по голове и закрыл за собой дверь:

– Успокойся, я все видел, я знаю, – Игорь незаметил как перешел на ты.

Уверенный голос, поглаживание по голове сделали свое дело. Антонина успокоилась. Через секунду она чихнула и принюхалась:

– Ой, чем это от вас пахнет? – вежливо поинтересовалась она.

Игорь принюхался и покраснел. «Пахнет» было сказано слишком мягко, от Игоря просто несло терпким, крепким духом мусорного контейнера:

– Издержки профессии, пришлось в засаде у мусорного бака сидеть. Да, запашек еще тот.

– Давайте я вам куртку почищу, – улыбнувшись сказала Антонина. – А то, вас за бомжа примут и домой не пустят.

Игорь снял куртку и Антонина унесла ее в ванную. Пока девушка приводила в порядок его одежду, Костиков с интересом рассматривал книги. После лекции Ирины о раритетах, он уже мог дать оценку кое-каким книгам из библиотеки Антонины.

– Вот, – в комнату вошла Тоня, держа в руках куртку. – Я ее немножко дезодорантом побрызгала, чтобы запах убить.

Действительно, помоечный дух был перебит пряным запахом французского парфюма. «Теперь точно домой не пустят, – подумал Игорь, – как я объясню Ирине, почему от меня пахнет женскими духами? Не поверит».

Костиков описал Антонине мужика, следившего за ней. Никого из знакомых он ей не напоминал.

– Ну, а если это тайный поклонник, предположим? – спросил Игорь.

– Понимаете, – смутившись, сказала девушка, – у меня знакомых мужчин не так уж много. Вернее, – Антонина покраснела, – совсем нет. Ну… то есть, не то чтобы… В общем – я не знаю такого.

– Ладно, – сказал игорь, – мы его и так вычислим. Давайте сделаем вот что: погуляйте завтра по городу, а я за вами похож Возможно он появиться снова.

Костиков обговорил маршрут завтрашней прогулки и попросил Тоню никуда сегодня не выходить.

Машина стояла там, где он ее оставил. Игорь завел мотор, включил радио и направился к дому.

* * *

С самого утра Бабусю поджидали неприятности. Во-первых, по рассеянности она оставила дома бумажку с адресом Варвары Домбровской. Пришлось возвращаться. а как гласит старая народная примета: «вернешься с полпути – жди неприятностей. Так и случилось. Она столкнулась во дворе с соседкой Марьей Ивановной. Та ехидным голосом поинтересовалась:

– Торопитесь, Тимофеевна? А чего это вас внучок не подвозит, не уважает… Свою молодуху покатил с утра пораньше, а вас…

Баба Дуся едва сдержалась, чтобы не вцепиться в космы старой ведьмы, и спокойно прошествовала мимо нее.

Во-вторых, улицы, название которой дали в справочном бюро не существовало. Бабуся расспрашивала у прохожих, подходила к милиционерам. Ничего. Она страшно ругала себя, за то что не спросила у Игоря где находится эта треклята улица. Пробродивши безрезультатно полдня дня, измученная старушка присела на скамеечку в маленьком зеленом скверике.

И все же удачливость – половина успеха частного сыщика. Отчаявшись найти нужную улицу, Бабуся обратилась к старичку сидящему на соседней скамейки. Она протянула ему бумажку с адресом.

– Знаю-знаю, – ответил дедок. – Спуститесь вниз по Чапаева, свернете в переулок. Только улицу эту переименовали почитай как лет сорок. Мало кто помнит старое название. И дом тот я знаю, бывший дом купца Охлобыстина. Богатый мужик был, караваны по Волге водил.

Историческое прошлое означенной улицы было не так уж интересно Бабусе, она мило попрощалась со старичком-сторожилом и быстренько отправилась в указанном направлении. Поиск нужного дома занял всего пятнадцать минут. Это было здание века девятнадцатого, двухэтажное с эркерами и маленькими балкончиками. На фасаде дома была выбита дата постройки – 1879 год. Несмотря на старость домик не выглядел ветхим, скорее наоборот. отремонтированный, подкрашенный, уютненький особнячок. В такие обожают вселяться новые русские.

«Только бы Домбровская жила здесь, только бы она была жива»

– эта мысль крутилась в голове Бабуси как заезженная

пластинка. Нужная квартира оказалась на втором этаже. Судя

по железным «тайзеровским» дверям в доме жили довольно

состоятельные люди. Они-то и поддерживали внешний вид дома.

Дверь этой квартиры отличалась от остальных. Она была

обыкновенной деревянной, но с медно табличкой над звонком.

«Профессор Преображенский». Причем тут Преображенский, если

ей нужна квартира Домбровских? Евдокия Тимофеевна отдышалась

и нажала на кнопку звонка.

За дверью раздался тихий старческий голос:

– Кто там?

Баба Дуся помедлила, обдумывая как представиться:

– Здравствуйте, извините, здесь живет Варвара Афанасьевна Домбровская?

– Здесь. Что вам угодно? – послышалось за дверью.

– Вы не могли бы меня впустить, хочу с вами о вашей внучке поговорить. О Тоне, – ответила Бабуся.

За дверью вздохнули и стали открывать, на пороге стояла седенькая, худенькая женщина, укутанная в теплый пушистый платок:

– Что с Тонечкой? – спросила женщина, хватаясь за сердце.

– Ничего, ничего, не беспокойтесь. Я вам все объясню.

Варвара Афанасьевна, а это была она, пригласила бабусю в комнату. Огромная комната с высокими потолками и лепниной была просторной и светлой. Паркетный пол натертый каким-то составом блестел, отражая мебель, стоящую в комнате. Круглый стол, стоявший в центре комнаты был покрыт бархатной скатертью с изумительной вышивкой. Бабуся уселась на один из стульев, перевела дух и сказал:

– Видите ли, Варвара Афанасьевна, у меня есть внук – Игорь. Он частный детектив, ну знаете, наверное, что это такое. Люди к нему обращаются за помощью и мы им помогаем. Игоряшина же… ну в общем, Ирина – его подруга. Она мне как внучка. Они с Антониной вместе работают. Ну я и познакомилась с вашей внучкой. Она замечательная девочка. Милая, воспитанная, добрая, но страшно одинокая… Ну не дело это, не по-людски как-то. Вы же родня… Ругайте меня, выгоняйте… Я решила вас помирить.

Варвара Афанасьевна слушала молча, неперебивая. Подняла на Бабусю глаза полные слез и сказал:

– Виновата я перед Тонечкой и перед отцом ее. Никогда не простит она меня. Я уж думала, больше о внучке ничего не услышу…

Варвара Афанасьевна встала, достала из старинного шкафа какие-то капли и накапала в рюмку. Глотнула, поморщилась, запила водой.

– Простите, как вас зовут? – обратилась она к Бабусе.

– Евдокия Тимофеевна, – ответила та.

– Спасибо вам большое, Евдокия Тимофеевна, что пришли, но…

– Никаких но, – резко возразила старушка. – Сейчас или никогда. Понимаете, у Тони проблемы, кто-то покушается на ее жизнь.

Бабуся увидела как побледнела Домбровская и тут же поправилась:

– Ничего страшного нет, не беспокойтесь, Игоряша у меня и не такие дела распутывал. Просто, Тоня нуждается в близком человеке. Вот давайте и подумаем вместе, как нам это сделать.

– Боюсь ничего не выйдет, – повторила Варвара Афанасьевна. Как-то некрасиво, когда у меня было здоровье родные мне были не нужны. А сейчас… Правда я ни в чем не нуждаюсь, деньги у меня есть и ухаживают за мной…

– Ну, это вы бросьте. Тоне такое в голову не придет. Она вас простит и полюбит или я в людях ничего не понимаю.

Варвара Тимофеевна поняла, что сопротивляться энергии Бабуси бесполезно, она согласилась:

– Пойдемте, я вас чаем угощу, у меня из старинных запасов. Еще доперестроечный, с тремя слониками, настоящий индийский. От моего покойного мужа осталось много.

Пока хозяйка заваривала чай, накрывал на стол, Бабуся осматривала квартиру. Просторная трехкомнатная, много книг, мебель как в музее. На стенах развешаны фотографии в рамочках. В одной из комнат инородным предметом выделялся новенький импортный телевизор. Где-то Бабуся такой уже видела.

– Евдокия Тимофеевна, идите пить чай.

Чаек и вправду оказался крепким, ароматным. Сидеть за круглым столом под абажуром и попивать чаек – одно удовольствие. Такая атмосфера располагает к задушевным беседам. Баба Дуся задал давно мучивший ее вопрос:

– У вас на двери табличка висит «Преображенский», это старый хозяин?

– Нет, это мой муж. Профессор. Я, наверное, должна вам все рассказать… Почему так получилось, что я и Тонечка мы… – слова давались Домбровской с трудом. – Это очень давнишняя история. Жили были два мальчика, они были друзьями и соперниками. Один – Петя Домбровский, а второй – Коля Преображенский. Как все мальчишки они любили соревнования.

Если один прыгал с моста в реку, другой делал тоже самое, если один залазил на самое высокое дерево, второй делал тоже самое. Петя решил заниматься историей и Коля тоже. Они учились в одном университете, на одном курсе у одного профессора. А потом… они влюбились в одну и ту же девушку. – Варвара Тимофеевна встала, подошла к шкафу и вытащила большой альбом. Альбом был из старинных, еще с ятями и виньетками. – Вот, это я, – она показал на фотографию милой девушки-гимназистки с косой, – а это Петя и Коля. Мы встречались с Колей, собирались пожениться,… потом война… Так получилось, что замуж я вышла за Петю Домбровского, родила ему сына. Я не знала, что Коля жив…

Домбровская достала сигарету, закурила и продолжила рассказ:

– Мы встретились… я ушла от Пети… Сын мне этого не простил, он вычеркнул меня из своей жизни…

Варваре Афанасьевне было ужасно трудно рассказывать о пошлом, она вытирала слезы маленьким белым платочком, всхлипывала, все дальше и дальше погружаясь в свои воспоминания. Бабуся не торопила ее с рассказом, она с интересом рассматривала старые фотографии и вспоминая свою собственную молодость, свою первую любовь.

Девушка с косой на фотографии, было очень напоминала саму Евдокию Тимофеевну в юности. Обе женщины и сейчас были похожи. Обе невысокого роста, худенькие, с остренькими личиками, быстрыми ловкими движениями. Со стороны могло показаться, что они – родные сестры, таким было сходство.

Бабуся слушала, затаив дыхание. Как всякая любительница телесериалов, она обожала мелодраматические истории. Красивая любовная история всегда способна разжалобить женское сердце, Евдокия Тимофеевна решила приложить все силы, чтобы бабушка и внучка встретились. Оставалось придумать как это осуществить. С этими мыслями Бабуся покинула Варвару Афанасьевну, оставив на всякий случай свой телефон.

* * *

Игорь посмотрел на часы и позвонил в дверь. Он подзадержался порядком. Пришлось целый час гулять по улице, чтобы запах дезодоранта выветрился. Ирина, наверняка уже дома, сейчас обязательно спросит где он так долго был.

Через пару секунд дверь отварилась и на пороге появилась Ирина. Она демонстративно отступила назад, молча пропуская Игоря в квартиру. За Костиковым тянулся шлейф французского парфюма. Ирина с шумом втянула в себя этот запах. Ее ноздри стали раздуваться, а лицо приняло выражения тореодора перед боем быков.

– Только не говори мне, что ты задержался по делу. – заявила она Игорю. – Это теперь так называется? Конечно, мама меня предупреждала… Если мужчина не хочет зарегистрировать отношения, значит у него есть другая женщина…

Ирина стремительно прошла по коридору и захлопнула за собой дверь в спальню. Игорь услышал как она защелкнула замок.

Костиков вымыл руки, заглянул в комнату к Бабусе. Интересно где она?

Костиков тихонько подошел к двери спальни и осторожно постучал:

– Ира, Иришка, Иришенька, ну чего-ты все усложняешь? Я честное слово, был занят по делу. Мы с Тоней…

За дверью раздался звон чего-ото бьющегося и крик Ирины:

– А-аа! Теперь я понимаю! Как ты мог? С моей лучшей подругой…

Игорь прислушался, Ирина открыла шкаф и зачем-то начала выдвигать полки. «Наверное, собирает вещи», – подумал Игорь. Через пару минут он убедился в правильности своей догадки. Ирина открыла дверь, держа в руках свою походную сумку. Она с презрением взглянула на Костикова и холодным тоном произнесла:

– Будь счастлив, Костиков, если ты думаешь, что я переживаю, ты просчитался! Я…

Спокойствие покинуло девушку и она разрыдалась, произнеся сквозь слезы:

– Я тебе верила, поддерживала, а ты… Ты…

Игорь молча отобрал чемодан, прижал к себе любимую и тихонько шепнул:

– Глупышка, мне никто кроме тебя не нужен. Ты все напридумывала себе, малышка. Я действительно был У Антонины. За ней следил какой-то мужик, а я сидел в засаде. У мусорного бака, пришлось избавляться от этой вони. Ведь запах «Диора» лучше запаха помойки. Пойдем, поужинаем и я все тебе расскажу. Ужасно хочется есть.

На Ирину его слова подействовали успокаивающе, она прижалась к Костикову, вытерла слезы:

– Ты меня любишь? – задала она извечно женский вопрос. – Скажи, любишь.

Костиков улыбнулся, мотнул головой и поцеловал ее. Мир в семье был восстановлен. За ужином Игорь рассказал о преследователи Антонины, его не удачном преследовании.

Рассказ был прерван появлением бабы Дуси.

– Ой, деточки, что я вам расскажу, сейчас только руки вымою и за стол сяду, – проговорила она с таким видом, как будто собиралась поведать военную тайную.

Пока она плескалась в ванной Игорь закончил свой рассказ. Правда ему пришлось начать по новой, так сказать дубль два – персонально для Евдокии Тимофеевны. Рассказ был максимально лаконичным.

Зато баба Дуся начала свой рассказ с самого утра, вспомнив язву-соседку, забытый адрес и подробно поведала о поисках нужной улицы. Все это сопровождалось восклицаниями, шутками-прибаутками, пословицами, увеличившими рассказ раза в полтора. Периодически она делала понюшку табаку и смачно чихала.

Уже лежа в постели, перед тем как потушить свет, Ирина твердо сказала Игорю:

– Завтра, в засаду, я пойду с тобой. Тебе просто необходимо, чтобы рядом была машина.

Игорь понял, возражать – бессмысленно. Если Ирина вбила себе что-то в голову, лучше смириться.

* * *

Утром Игорь решил позвонить своему бывшему однокурснику из милиции Олегу Малышеву. Костиков долго колебался – просить помощи или подождать. Дело в том, что их отношения нельзя было назвать ни дружескими, ни вражескими. Малой, так звали Малышева во времена студенческих будней, всегда и во всем соревновался с Игорем. Он ждал удобного момента, чтобы доказать свое превосходство. Чего греха таить, такое случалось. Вот только в одном он никак не мог добиться успеха. Малышев был глубоко и безнадежно влюблен в Ирину.

Доводы разума здесь были абсолютно бессильны, способный критическим мыслить в других областях, в области сердечной Малой терял контроль над собой. Разум твердил вычеркнуть из жизни Ирину и Костикова, но душа… Малышев получал некое мазохистское удовольствие от общения с Игорем и Ириной. А каждая просьба Игоря была очередным поводом увидеть любимую девушку.

Костиков конечно же догадывался о сердечных муках своего однокурсника, но дело есть дело. Игорь набрал номер малышева:

В трубке раздался немного сонный голос Олега:

– Малышев у телефона. В чем дело?

– Малой, привет, – бодрым голосом отозвался Игорь, – у меня к тебе просьба.

– Костиков, ты что-ли? – спросил Малышев. – Привет, привет. Чего в такую рань не спится?

– Ну ты даешь, – удивился Игорь, – люди уже на работу собрались, а ты рань… Или у вас в милиции теперь особый график работы? – ехидно заметил он.

– Я, между прочим, в законном отпуске, – пробурчал Малой в трубку. – Ладно, что тебе нужно?

Костиков улыбнулся, ожидая именно этого вопроса:

– Да так, номерок нужно на машине одной проверить: кто хозяин, где живет, чем занимается.

– А может тебе еще и код от атомного чемоданчика узнать, – съехидничал Олег.

Игорь пропустил колкость как будто не заметил, назвал номер и марку машины:

– Малой, мне эта информация срочно нужна. Я знаю, ты все можешь, – польстил Игорь Малышеву, – с меня бутылка. Приходи в субботу, Бабуся блинчиков с капустой напечет, твоих любимых. Иринка плов сделает.

Костиков понимал, что пользоваться слабостями человека некрасиво, но другого выхода не было.

На том конце провода немного помолчали, потом Малышев ответил:

– Ладно, перезвони через час, если такая информация имеется, я скажу.

Ну что ж, полдела сделано. Теперь остается выяснить на кого работает тот здоровяк в черном пиджаке, где он живет и зачем он следит за Антониной. Дело за малым, начать и кончить.

Пока Ирина стряпала бутерброды, вещь совершенно необходимая для любой засады, Игорь сидел в своем любимом кресле, покуривая трубку. Малышев перезвонил не через час, а гораздо раньше.

– Ну ты даешь, Костиков, – с места в карьер начал Малой, – Как тебе удается вляпаться во всякие истории. – Знаешь чья это машина?

– Нет, – совершенно честно ответил Игорь.

– Это машина заместителя прокурора. Он мужик с причудами, на импортных тачках не катается. Машина была угнана пару недель назад. Вся милиция, гибэдэдэшники на ушах стоят. И где она, я тебя по хорошему спрашиваю, – угрожающим тоном добавил Малой.

– Во-первых, не угрожай мне, Малышев. Я этого не люблю. Во-вторых, мне нужен был тот, кто сейчас на ней катается. А хозяин он или угонщик, извини, не знаю. Я конечно гений сыска…

Малышев едва сдерживая бешенство в голосе прервал Игоря:

– Так. Я к тебе сейчас подъеду и ты мне все расскажешь…

«Ага! – подумал Игорь, – Фиг тебе. Я тебе скажу, ты мужика сцапаешь, а я на заказчиков не выйду. Нет уж, сами своего зама ублажайте. Без меня».

– Конечно, подъезжай, – сказал Игорь, положил трубку и позвал Бабусю.

– Евдокия Тимофеевна, мы сейчас с Иринкой уедем по очень важному делу. А вам партийное задание: придет Малой, задержите его подольше, скажите что мне срочно уехать пришлось, придумайте чего-нибудь.

Бабуся хитро взглянула на двоюродного внучка и сказал:

– Что, на след напал? Хочешь вперед энтого шустрика управиться? Ну, ладно, езжайте с Богом. Я с ним справлюсь. Мои дела могут подождать.

Игорь не сомневался в способностях Евдокии Тимофеевны, он поторопил Ирину и они выскочили из квартиры. Малой позвонил через пять минут после того, как за Игорем и Ириной захлопнулась дверь.

Баба Дуся придал своему лицу выражение невозмутимости и простоты, которая, как говорится в народе, хуже воровства. Чего-чего, а придуриваться темной деревенской бабой она умела. Тем более, что Малышева, вечно глядящего на Иринушку масленными глазами, она не переваривала. Этот самодовольный недомерок, как про себя величала его старушка, всегда с высока посматривал на окружающих его людей.

Бабуся подождала пока Малой позвонил в третий раз, медленно шаркающей походкой подошла к дверям.

– Кто там? – спросила она, прекрасно зная, что за дверью стоит Малышев.

– Это я. – ответил тот.

– Кто, «я»? – наигранно удивилась Бабуся.

– Баба Дуся, это Малышев, – ответил Олег.

– Кому баба Дуся, а кому – Евдокия Тимофеевна, – проговорила сквозь дверь Бабуся.

– Евдокия Тимофеевна, – едва сдерживаясь, чтобы не заорать на тупую старуху, проговорил Олег, – Игорь дома?

– А чем ты докажешь, что ты Малышев. Может ты Чикатила какая, – ответила она ему через дверь, – Просунь под дверь свое удостоверение.

Малой наклонился, напрасно пытаясь отыскать щелку. Дверь была железная, сделанная на совесть. В этот момент Бабуся открыла дверь, тяжелая махина больно стукнула Олега по лбу и он грохнулся на грязный пол.

– Уй, б…баба Дуся, вы что убить меня хотите? – заорал он.

Бабуся кинулась поднимать Малышева:

– Олежка, внучок, – запричитала она, – Прости, Христа ради. Как же так, неосторожно.

Бабуся подхватила Малого под руку и втащила в квартиру:

– На диванчик сейчас положим, компрессик сделаем. У меня старинный рецепт есть, от моей прабабки достался. Сейчас на шишку положим капустный листик и все как на собаке заживет… Ой, до свадьбы доживет.

Бабуся суетилась вокруг лежащего на диване Малышева, заботливо прикладывая к огромной шишке холодные капустные листья. Олег даже не пытался сопротивляться, он смирился со своей участью. Вернее, сопротивляться не было сил. Улучив минутку, когда в причитания Бабуси наступила пауза он спросил:

– Игорь дома?

– Горяшака-то? – переспросила баба Дуся. – Скоро придет. Ему неожиданно клиентка позвонила, что-то очень срочное. Он велел тебе дождаться его. Мы с тобой сейчас чайку попьем, с плюшками.

Допивая третью чашку чая, запихивая в себя пятую плюшку Малышев понял – Игоря ему сегодня не дождаться. Хитрая старушенция запудрила ему мозги, а Игорь опять обвел вокруг пальца.

– Значит так, – сурово сказал он. – Передайте Костикову, что завтра его ждут в прокуратуре. Если он не хочет неприятностей, пусть вечером позвонит мне.

– Уже уходишь? – поинтересовалась Бабуся. – И больше чайку пить не будешь? А может плюшечек на дорожку возьмешь?

Провожая Малышева до двери, баба Дуся на прощание сказала:

– Ну ты, Олежек, заходи. Не стесняйся, я страсть как с молодыми беседовать люблю.

Закрыв за Малышевым дверь, Бабуся взглянула на часы. С того момента, как Олег позвонил в квартиру Костиковых, прошло больше двух часов. Задание Игоря было выполнено блестяще.

Пора было заняться своими собственными делами. У Бабуси не шли из головы два случая самоубийства. Внутренее чутье подсказывало ей, что здесь не все чисто. На Игоря в этом деле рассчитывать не приходилось, значит, действовать нужно самой. Бабуся решила пройти по соседям погибших старушек, чтобы уточнить некоторые моменты. Первое, что ее интересовало – внезапное богатство погибших. Второе – их потенциальные наследники. Третье – их психическое состояние. В первом случае соседи говорили о слуховых галлюцинациях, во втором – ничего кроме странной записки.

Бабуся решила начать с соседей Катерины Михайловны. Она прошла мимо двери, на которой была налеплена лента с печатями и позвонила в соседнюю квартиру. Дверь открыла девчушка с огромными бантами.

– Здравствуй, деточка, – ласково сказал Бабуся, – а кто-нибудь из взрослых дома есть?

Кроха с бантиками качнула головой, с любопытством рассматривая старушку.

– А вы не Баба Яга? – спросила она, – А то мне мама с чужими разговаривать не разрешает.

– Нет, я не Баба Яга, я баба Дуся, – ответила старушка, – Так есть кто дома из взрослых? – переспросила она еще раз.

Девочка кивнула головой и закричала:

– Петя, а Петь к тебе пришли.

В коридор вышел мальчуган, чуть старше сестры. Девочка указала на него:

– Вот, это Петька, мой старший брат. В третьем классе учится.

Петька строго посмотрел на девчонку:

– Сколько раз тебе говорили, чужим дверь не открывать. Все маме расскажу.

Девчонка запрыгала на одной ножке:

– А вот и нет, а вот и нет. Мама сказал, чтобы дверь нельзя открывать Бабе Яге. А это – баба Дуся.

– Мамы и папы нет дома. До свидания, – сказал Петя и закрыл дверь.

Нет, так нет. Бабуся позвонила в следующую квартиру, там никого не оказалось. Во второй и третьей квартирах двери ей не открыл никто. Зато в квартире за номером девять ее ждала удача. Дверь открыла маленькая пухленькая женщина. Евдокия Тимофеевна иногда замечала ее среди сидящих на лавочке пенсионерок. Она даже припомнила имя и фамилию женщины – Татьяна Олеговна Жужарина.

– Здравствуйте, – сказала женщина и пригласила Бабусю войти, – Я слушаю вас.

Баба Дуся раздумывала пару минут, как начать разговор и решила сказать правду:

– Знаете, я хотела бы поговорить с вами о вашей соседке. Бывшей… Понимаете, мой внук он частный детектив, расследует всякие дела. Ему кажется, – Бабусе пришлось немного приврать, чего не сделаешь в интересах следствия, – что эта смерть не случайна.

Женщина изумленно взглянула на Бабусю:

– Вы хотите сказать – убийство… Но ведь участковый сказал, что это – несчастный случай.

– Сами знаете, как в милиции к таким делам относятся. Игорь-то мой, частный сыщик. У него работа другая, примечать то, мимо чего другие проходят. Может вы мне расскажете о Катерине Михайловне. Вы ее знали?

Татьяна Олеговна задумалась:

– Да, что собственно я могу о ней рассказать. Общаться то мы особенно не общались… Но в последнее время она прибаливать стала, я ей уколы делала. Я медсестрой в нашей поликлинике раньше работала, так что по старой памяти соседям уколы делаю. Да и приработок, опять же. Сами понимаете, на одну пенсию не проживешь.

Бабуся внимательно слушавшая Татьяну Олеговну, задала вопрос:

– А у Катерины Михайловны проблем с деньгами не было?

Бывшая медсестра покачала головой:

– Вы знаете, раньше может и были… А вот последнее время у нее деньги появились. И на лекарства импортные хватало и на хорошее питание. Вон даже телевизор новый появился.

– Телевизор? – переспросила Бабуся. – Небось дорогущий, на одну пенсию не купишь? Наверное, дети помогли?

– Да нет, не было у нее родных, – ответила Татьяна Олеговна. – Муж года два назад умер, она одна осталась в своих хоромах. Все собиралась продать или обменять на меньшую площадь с доплатой. Да так и не собралась, почти вся жизнь в этом дворе прошла…

– А что ж у нее совсем-совсем никого не было? Ну там троюродные племянники, родственники из деревни… – Бабуся осторожно подводила собеседницу к нужному вопросу.

– Да нет. Она сама из Ленинграда, так в блокаду у нее все родственники погибли. А муж ее, вообще, детдомовский был. Ивановна много про него рассказывала, про молодость свою… Карточки показывала, – соседка смахнула со щеки слезинку. – В голове как-то не укладывается, жил человек и умер так страшно…

– Да, всякое бывает. От одиночества даже руки на себя наложить можно…

– Ну, это к Катерине Ивановне не относится… Не относилось, – поправила себя женщина, – Она так любила жизнь, что… Вот только часто мужа покойного стала вспоминать. Даже в церковь ходила, к батюшке…

Последняя фраза насторожила Евдокию Тимофеевну, она вся обратилась в слух, боясь пропустить что-нибудь важное. Однако, разговор, принявший интересный оборот, был прерван звонком в дверь.

– Соседка, – пояснила Татьяна Ивановна, вернувшись в комнату, – Позвонить пришла по телефону.

Баба Дуся постаралась вернуть хозяйку к нужному моменту рассказа:

– Как же ушедших не вспоминать, я вон тоже сестру вспоминаю… Роднее ее не было у меня никого…

– Да, нет, – задумчиво ответила Татьяна Олеговна, – Она говорила, что с ним разговаривает. Как с живым… Я тогда значения этому не придавала, а может надо было. Отправь я ее к доктору, Ивановна жива была бы… Меня в тот день даже дома не была, дача.

Женщина огорченно вздохнула, как будто считала себя виновной в смерти Катерины Ивановны.

– Кабы знал где упасть, соломки подстелил, – ответила Евдокия Тимофеевна. – Ни в чем вы не виноваты, не казните себя. Да и потом, может она это от одиночества с собой сотворила. Боялась беспомощности. Я вот тоже пока бегаю, себя обслуживаю. Дал бы Господь умереть без всяких там параличей… Мне то еще ничего, у меня внук двоюродный есть. А то проси соседей хлеба купить.

– Да, нет с этим как раз проблем не было. У нее из собеса что-ли, точно не знаю, студент появился. Он и в магазин и в аптеку и еще куда нужно ходил. Я правда его не видела не разу… Может она сама кого нашла по объявлению, как деньки лишние появились. Сейчас вон многие так подрабатывают…

Эта информация была чрезвычайно любопытной. Стоило бы проверить откуда появился этот добровольный помощник. А вдруг он украл деньги у старушки, а потом инсценировал несчастный случай?

Бабуся взглянула на часы. Время обеда, а дома есть нечего, надо успеть что-нибудь состряпать до возвращения Игоря. Пора возвращаться домой.

Готовка, занимающая руки, оставляла свободной голову. Пока руки Евдокии Тимофеевны нарезали, шинковали, терли на терке, она снова размышляла о типичности двух несчастных случаев. И чем дольше она об этом думала, тем больше крепла уверенность. Это убийства! Кто-то или что-то заставило поверить женщин, что к ним являются умершие мужья. И предсмертная записка Катерины Ивановны появилась после «явления» призрака мужа. Кто-то пытался представить двух старушек сумасшедшими истеричками, способными свести счеты с жизнью. Остается узнать кто и понять за чем?

* * *

Договорившись с Бабусе о нейтрализации Малышева, Игорь с Ириной, отправились к дому Антонины. Место, где они остановились было выбрано заранее. Отсюда хорошо просматривался весь двор, а машина не бросалась в глаза. В назначенный час девушка должна была выйти из дома и отправится по намеченному маршруту. Игорь молил Бога, чтобы незнакомец в черном пиджаке появился снова. Мольба была услышана. Незнакомец появился минут через пятнадцать и присел на лавочку возле соседнего подъезда.

На этот раз мужчина был в джинсовой куртке. Игорь взглянул на часы. Обычно в это время Антонина отправляется на работу. Так и вышло, дверь подъезда хлопнула и она вышла на улицу. Девушка оглянулась по сторонам, пытаясь отыскать взглядом Игоря, и направилась к остановке автобуса. Мужик бросил недокуренную сигарету и двинулся вслед за девушкой. Игорь вышел из машины и поспешил следом. Так втроем они дошли до остановки, следом за ними Ирина на тихом ходу вела машину, стараясь быть поближе к Игорю.

Антонина и мужик сели в подошедший автобус. Игорь решил не рисковать, подождал Ирину и сел в машину. Дальше, Антонина должна была сойти на одной в районе Детского мира и попытаться затеряться в толпе покупателей. Этот магазин Костиков выбрал специально. Здоровая пятиэтажная махина с несколькими выходами, эскалаторами, многочисленными павильонами и служебными лестницами – самое идеальное место для «отрыва».

Так оно и случилось, Тоня прошла по этажам, заглянула в один из павильонов и выскользнула через служебную лестницу. Мужик стоявший у входа в павильон, через десять минут засуетился. Зашел внутрь, выскочил, кинулся к лестнице, вернулся… Игорь из укрытия наблюдал за его передвижениями. Бандит, Игорь уже нисколько не сомневался в этом, вышел из магазина и направился к ближайшему телефону-автомату.

Костиков решил не светится и отправил к телефону Ирину. Она подошла к другому автомату, делая вид, что звонит, пыталась уловить разговор. Доносились лишь обрывки разговора, Ирина поняла, что бандит кому-то докладывает о своей неудачи. Он пытался оправдаться, но очевидно, безрезультатно. Ирина придвинулась еще ближе, напрягла слух и отчетливо услышала последнюю фразу: «Да, сейчас приеду».

Бандит однако не торопился, он прошел в перед, до ближайшего уличного кафе, заказал себе пару кружек пива. Ирина двинулась за ним и присела за столиком кафе, расположенного напротив. Она заказал кофе и с пирожным, стараясь держать в поле зрения бандита. Идти к Игорю в машину было рискованно, идти за бандитом – опасно. «Давно пора купить сотовые телефоны, сейчас бы позвонила Игорю…» – с раздражением подумала Ирина.

Сотового не понадобилось, прогулочным шагом, держа в руках бутылку «Колы» по проспекту двигался Костиков, Ирина поднялась, взмахнув рукой, пытаясь привлечь его внимание. Игорь с облегчением вздохнул, увидев Ирину. Так, раз Ирина сидит на этой стороне, значит мужик должен быть где-то поблизости. Так и есть, Игорь краем глаза заметил его на противоположной стороне. Костиков прошел немного вперед и присел на скамеечку. Рядом сидела мамаша с симпатичным карапузом и молодой парень в очках, по виду студент, с книжкой в руках.

Костиков задумался – как передать ключи от машине Ирине? План в голове родился почти мгновенно. Игорь обратился к студенту:

– Мужик у тебя девушка есть?

Студент с удивлением взглянул на Костикова и слегка отодвинулся.

– А у меня есть, – вздохнув, продолжил Игорь, – только она замужем, за другим. А ее муж следит за нами, мы с ней вместе работаем, вот он и подозревает. И сейчас следит.

Студент отодвинулся на самый край скамейки.

Игорь снова обратился к парню:

– Слушай, мужик, помоги?

Студент вскочил со скамейки, покрутив у виска пальцем. Игорь едва успел схватить его за рукав куртки.

– Да ты погоди, постой. Я совершенно трезвый и нормальный. Понимаешь, я с ней должен встретиться. Она вон сидит в кафе, – Игорь указал на Ирину за столиком, – Передай ей пожалуйста ключи от моей машины и скажи, что я жду ее там.

– А ты что, сам не можешь? – спросил студент.

– Не могу, Вон – Игорь указал на здоровенного детину с бритой башкой, сидящего в кафе на другой стороне улицы, – вон ее муж сидит. Ждет, когда я подойду. Он меня в лицо знает… – Игорь старался говорить как можно убедительнее и ему это удалось. Парень взял ключи и отнес их к Ирине. Та сразу сообразила в чем дело, улыбнулась махнула рукой и отправилась в сторону стоянки. Как раз вовремя. Так как бандит уже расплачивался с официанткой.

Игорь не спеша поднялся со своего места, осторожно проследовал за ним. На улице уже было достаточно многолюдно, ничего не подозревающий мужик двинулся в сторону автобусной остановки. Игорь за ним. Мужик дождался нужного маршрута и поехал. Игорь бегом кинулся к стоянке, где его уже с заведенным мотором, ждала Ирина. Она ловко пристроила машину за автобусом. Нужно было сконцентрировать все внимание, чтобы не упустить мужика.

Бандит сошел почти на конечной остановке автобуса. В этом районе было большое количество разнообразных офисов и фирм, затеряться среди огромного количества двух-трехэтажных особнячков было несложно. Игорь взял с заднего сиденья джинсовую куртку, чтобы слегка изменить внешность. Нацепил на нос солнечные очки, на голову пристроил бейсболку.

Мужик шел не оглядываясь, совершенно уверенный в своей безопасности. Игорь довел его до двухэтажного домика, сияющего новой покраской. Табличка на дверях гласила: «Пенаты. Купля, продажа, обмен элитной жилплощади».

Костиков подождал минут пять и зашел внутрь. На первом этаже шел ремонт, но рабочих было не видно. На стенах возле дверей висели разные таблички. Понятно – офисы сдаются в аренду разным фирмам. Поднялся на второй этаж. Там судя по стрелочке должна была находится фирма «Пенаты». У дверей в приемную сидел здоровый парень, чем то смахивающий на мужика за которым следил Игорь. И хотя внешнего сходства не было, эти двое напоминали друг друга как братья.

– Тебе чяего, мужик, – баском спросил охранник.

– Да я вот, фирму ищу «Пенаты». Мне квартиру нужно поменять. мы с женой разъезжаемся. Хотел уз…

Охранник не дал Игорь договорить.

– Мы пока не работаем, у нас ремонт не видишь? Только старые дела завершаем. Приходи через пару недель.

– Ну я хотел бы поговорить с риэлтором, цены узнать на услуги…

– Ну ты че, в натуре, не врубился. Хоть с риэлтором, хоть с х… – рявкнул охранник, поигрывая дубинкой. Переход от воспитанного служащего к гоблину был неожиданным и живописным, Игорь кубарем скатился с лестницы и выскочил на улицу.

Однозначно, мужик следивший за Антониной пришел сюда не для обмена жилплощади. Игорь нашел довольно удобное местечко для наблюдения и стал ждать. Минут через двадцать мужик покинул «Пенаты», Игорь подождал пока он не отойдет и бегом бросился к машине.

– Ир, давай за ним, только осторожненько, без геройства. Из машины не выходи, понятно? Проследи куда он направляется и домой. Поняла?

Ирина согласно кивнула головой и спросила:

– А ты куда?

– Я в «Пенаты» вернусь, узнаю для кого они еще родными являются, – пошутил Игорь, – Ну все малышка, давай, а то упустишь его.

Игорь посмотрел как машина медленно тронулась с места и отправился к особнячку. Костиков огляделся, где бы затаиться? Рядом, как специально для этих целей, высились буйные заросли сирени. Игорь огляделся по сторонам – никого – и шмыгнул в кусты. Ждать пришлось примерно минут сорок. К дому подъехала машина из нее вылез типичный братан, он включил сигнализацию и вошел внутрь. Этот пробыл в здании около часа, покурил у машины и уехал.

Игорь взглянул на часы, шестой час. Так, персонал «Пенат», если он конечно есть, должен скоро разойтись по домам. Осталось недолго. Служащие фирмы в качестве двух тощих девиц, дородного мужика с дипломатом в руке и охранника вышли из здания ровно в 18.00. Охранник, выходящий последним, щелкнул сигнализацией, закрыл дверь и позвонил кому-то по мобиле.

Игорь приступил к анализу информации. Ни один из служащих «Пенат» на книголюба-любителя был не похож. Ни одного из них Костиков во время обхода букинистических магазинов не видел. Уж чего-чего, а зрительной памятью он обладал отменой. Глаз как фотоаппарат.

Причем тут тогда Антонина и риэлторская фирма? Квартира Тони – стандартная «хрущевка», любовно прозванная народом за свою малогабаритность и убогость, никакого интереса для фирмы, занимающейся элитными квартирами не представляла. Тогда в чем дело? Это можно было узнать двумя способами: через преследователя Антонины или в офисе «Пенат». Вначале нужно попробовать первый вариант. Может Ирине удалось выяснить где тот мужик живет. Надо домой двигать.

Без машины плохо. Да, трудно выбраться с этой окраины. До автобусной остановки пилить и пилить, да потом целый час на автобусе через весь город добираться. приятного мало. «Эх, – подумал Игорь, – тяжела ты доля детектива».

Домой Костиков попал довольно поздно, а до родного диванчика добрался еще позже. В городе отцы-благотворители устраивали какой-то очередной праздник для трудящихся. То ли «День Пива», то ли «День Города». Толпы разгоряченных этим самым пивом, музыкой молодых людей заполнили все улицы и транспортные средства. В автобус удалось втиснуться только с пятой попытки, почти час пришлось стоя трястись. В общем, когда Игорь вышел на своей остановке он был совершенно разбит. Дома Игоря ждал неприятный сюрприз – Олег Малышев. Бабули и Ирины почему-то не оказалось дома.

– Привет, Малой, извини, что так получилось… – попытался оправдаться Костиков, во избежании скандала.

– Нет, Костиков, ты дурак или притворяешься? Ты что же думаешь, я с тобой по старой дружбе цацкаться буду? Ни фига подобного. Завтра явишься к следователю, понял? Я как дурак, с утра… И еще, если хоть раз на меня свою бабку натравишь, пеняй на себя.

Все это Костиков выслушивал уже на кухне, заглядывая в кастрюльки и вдыхая аппетитные запахи.

– Есть будешь? Я такой голодный… – сказал он, обращаясь к приятелю.

Малышев заорал от возмущения:

– Ты мне зубы не заговаривай, а то в КПЗ ужинать придется. Где машина?

– Слушай, Олег, а где мои? – спросил Костиков.

– Бабка к соседям пошла, а Ирина в магазине. Просила, чтоб я тебя подождал. Если бы не она…

Игорь слышал это уже не в первый раз, всякий раз когда Малой оказывал Костикову услугу он вспоминал о своем трепетном чувстве к Ирине. Терпение Костикова иссякло:

– Слушай, дай пожрать нормально, потом я тебе все расскажу, понял?

Малой понял, он налил себе чаю, выбрал себе пирожок порумянее и молча стал жевать. Доев второй пирожок, малышев решил начать разговор по новой:

– Костиков, кончай уже. На ночь наедаться вредно, толстеть будешь. А толстых девушки не любят.

Игорь посмотрел на Олега, со вздохом отодвинул пустую тарелку и сказал:

– Ладно уж. Слушай. Я работаю сейчас над одним делом, за моей клиенткой следят. Следил мужик на этот самом автомобиле. Я решил узнать кто он, списал номер машины. Позвонил тебе. Все. Больше ничего не знаю. Могу тебе его описать. Если хочешь, можем фоторобот составить.

– Ты проследил за эти мужиком? – поинтересовался Олег.

«Ага, – подумал Игорь, – дурака нашел. Так я тебе всю правду и сказал».

– Нет, мы его упустили, – не колеблясь ответил он.

– Та-ак, а кто твоя клиентка? – поинтересовался Малышев.

– Извини, дорогой товарищ, это уже частная информация. К твоей машине дела не имеющая. Дело весьма интимное, приватное так сказать.

Малышев побагровел от злости, с трудом подыскивая слова:

– Ну ты… ну ты… Шерлок! Дождешься на свою голову приключений, я только рад буду на твою могилку гвоздички принести. Завтра с утра ко мне приезжай в управление. Там фоторобот состряпаем. Если узнаешь что о машине – звони.

Игорь еле дождался пока уйдет Малышев и, удобно устроившись на диване, задремал. Однако сладкий сон был прерван появлением Бабуси.

– Горяша, Горяша, проснись, – над самым ухом Костикова раздался голос Евдокии Тимофеевны.

– Чего? Уже утро? – удивленно спросил он, глядя на Бабусю.

– Нет, какие утро, двенадцатый час ночи. Вставай, мне с тобой срочно поговорить нужно.

Игорь сидел на диване и никак не мог понять, что Бабусе от него надо.

– Может решим все проблемы утром? – с надеждой в голосе спросил он.

– Нет, – твердо отрезала зловредная старушка. – И потом, что за дурацкая привычка спать одетым, на диване. Ты что с Иришкой поссорился? – спросила баба Дуся.

Тут Костиков окончательно проснулся, да хотел немножко полежать, а получилось… Тем более, нужно узнать у Ирины, как она справилась с заданием.

– Ладно, – зевая, сказал Игорь, – Сейчас лицо умою и приду.

– Иди-иди, я чайку заварила духмяный-духмяный, с липовым цветом и душицей. Мы тебя с Иринкой там ждем.

Игорь шаркая ногами прел ванную и взглянул в зеркало. Увиденное настроения не прибавило: мешки под глазами, глазки-щелочки. Как с перепою или после продолжительной болезни.

– Ну и рожа у тебя, Шарапов – произнес Костиков, разглядывая свое отражение в зеркале.

Игорь открыл кран с холодной водой, подставил под тугую струю палец и тут же отдернул. Бррр!!! Умываться ледяной водой расхотелось моментально. «Ладно, обойдусь и так,» – подумал он, закрывая кран.

Ирина и Бабуся пили чай и обсуждали какой-то новый рецепт.

– Соня-засоня, – пропела Ирина целуя Игоря в мятую от сна щеку. – Так все на свете проспишь.

Ирна налила Игорю крепкого ароматного чаю, намазала бутерброд:

– На ешь. Тебя Олежка дождался? Чего он хотел?

– Чего, чего – сказал Костиков проживая колбасу, – требовал, чтобы я сознался где золото партии?

– Какое золото? – всполошилась Бабуся, – Игорь ты что занимаешься этим делом? Это же опасно!

Игорь протянул руку за вторым бутербродом и со вздохом ответил:

– Шучу, я баба Дуся, шучу. Малышев хотел все знать про водителя одной угнанной машины. Кстати, Ириш, ты выяснила где он живет.

– Да, – ответила ему девушка. – Я его довела до самого дома. Там что-то квартир «гостиничного типа». Огромное девятиэтажное задние. Длинные коридоры, квартир на пятнадцать. По два выхода на площадке – один на лестницу, другой к лифту. Соседи друг друга практически не знают. Многие жилье сдают. Я покрутилась перед подъездом, у бабулек поспрашивала. Его никто не знает, видели пару раз и все.

– Надо было мне пойти, – вмешалась в разговор Бабуся, – я бы быстренько все у этих кумушек узнала. Мымыкры… мимкри мымикрирывала бы.

– Чего? – переспросил Игорь.

– Ну это, я передачу Дроздова про животных смотрела, там вот такое слово говорили. Когда животные прячутся, прикидываются листочком или песочком.

– А, – улыбнулся Игорь, – понял. Мимикрировали.

– Ага-ага, – подтвердила Бабуся, доставая из кармана своего байкового халата кисет с табачком.

Ирина, во время заметившая манипуляции старушки, поспешно встал из-за стола. У нее на табак Бабуси была страшная аллергия. Стоило понюхать и чихать будешь всю ночь. Бабуся ловок отправила горсть табачку в нос и со вкусом чихнула. Игорь так же решил улизнуть, пока Бабуся предается своему излюбленному занятию.

* * *

На следующий день Игорь и Ирина отправились к Малышеву, составлять фоторобот угонщика. Бабуся решила же навестить Тоню и рассказать ей о Варваре Афанасьевне. Евдокия Тимофеевна надеялась, что Антонина как натура романтическая, выслушав историю любви, сможет понять собственную бабушку. А понять – значит простить.

Но это дело подождет. С утра Бабуся решила посидеть на телефоне. Ее интересовали учреждения которые оказывают помощь престарелым на дому. Начать нужно было с собеса. Евдокия Тимофеевна отыскала телефонную книгу, нашла нужный телефон. Она набрала номер, в трубке раздался звонкий девичий голосок:

– Ало, собес слушает.

– Але, доченька, подскажи милая, к кому мне обратиться. Никого у меня нет, пенсия маленькая, а я сама в магазин ходить не могу. Ноженьки мои не ходют. Совсем не ходют.

Бабуся старалась говорить как можно жалостливее, изображая из себя темную-претемную старушку.

– Бабуля мы по телефону такие справки не даем. Придите в собес, запишитесь на прием к вашему инспектору и там решите этот вопрос.

– Деточка, да как же я пойду, если я не дойду?

Девушка в трубке задумалась, а через минуты сказала:

– Запишите номер телефона, там вам помогут. Баба Дуся записала номер и стал звонить по нему. Безрезультатно, раз за разом она накручивала диск телефона. Да, так и ноги можно протянуть, дожидаясь помощи. Придеться идти в этот собес самой. Не Игоря же посылать с Иринкой.

Баб Дуся быстренько собралась и уже через полчаса оказалась в нужном здании. Там оказалась тьма народу. Во все кабинеты стояли длиннющие очереди, люди возбужденно переговаривались, переругивались. Настоящий дурдом. Тут же бегал целая куча ребятишек, которых сюда привели мамашки, оформляющие детские пособия. Бабуся попыталась отыскать дежурного инспектора, но очередь к нему была точно такая же, как во времена социализма в мавзолей В.И. Ленина.

Тогда старушка решила потолкаться среди пенсионеров и попытаться разузнать нужное у них. Действительно, служба помощи одиноким пенсионерам существовала. Но количество помощников было ограничено. Добиться получения такой помощи можно было только после предварительной записи. Для того, чтобы попасть в списки нуждающихся люди ждали до трех месяцев до года. Необходимо было представить кучу справок, документов.

Евдокия Тимофеевна засомневалась, вряд ли у Катерины Ивановны хватило бы сил и желания всем этим заниматься. Возможно, она нашла своего помощника как-то иначе. Например, дала объявление в газету или нашла такое объявление. С такими мыслями Бабуся отправилась домой. Необходимо было передохнуть, перед тем как встретиться с Тоней.

Бабуся открыла дверь квартиры своим ключом. Игоря и Ирины не было. Она прошла на кухню поставила чайник на огонь, включила на полную мощность радио. Дикторша объявляла погоду на ближайшие два дня. Наконец-то спадет жара, гипертоники и сердечники могут вздохнуть спокойно и возможно количество смертей резко сократиться, «эпидемия смерти» пойдет на убыль. Бабуся поудобнее устроилась на кухонном диванчике и раскрыла свою любимый кисет. Табак как нельзя лучше способствует прочищению мозгов. А это ей сейчас просто необходимо. Для того, чтобы уложить кусочки мозаики в единую понятную картинку придется основательно потрудиться.

Бабуся чихнула раз, другой. Звонкое эхо прокатилось по пустой квартире, аж в ушах зазвенела. Только через секунду Евдокия Тимофеевна поняла, что это разрывается телефон. Бабуся проворно выскочила в коридор и сняла трубку:

– Алло, я у аппарата, – Бабуся громко проговорила в телефонную трубку.

Игорь постоянно делал ей замечания, что на том конце провода не представляют кто этот «Я». Нужно сразу называть свое имя. Но Бабуся каждый раз раз терялась от внезапного звонка.

– Мне бы Евдокию Тимофеевну, – раздался слабый незнакомый голос.

– Я это, я, – повторила Бабуся в трубку, – Кто говорит?

– Это Домбровская, – казалось женщина едва сдерживает рыдания.

– Батюшки, Варвара Афанасьевна, я вас по телефону-то не узнала. Богатой будете… А я к вам сегодня зайти собиралась, почаевничать.

В трубке раздались какие-то непонятные звуки. Вначале Бабуся подумала, что это – помехи, потом поняла – рыдания.

– Что вы, что вы? Успокойтесь, голубушка, что случилось? – взволнованно спросила она, – Вы где?

– Я… я… в больнице. Понимаете, выяснилось, что мне больше некому позвонить.

Баба Дуся все сразу поняла:

– Диктуйте адрес, я приеду.

Больница оказалась совсем рядом, Бабуся забежала на базар, купила красивых яблок, рулет, бутылку фруктового кефира.

В приемном покое выдали халат, бывший белым лет десять назад, и какие-то тапочки сорокового-сорок пятого растоптанного размера. Бабуся поднимаясь по лестнице то и дело выскальзывала из них. Нужная палата была почти у самого входа, долго разгуливать не пришлось. Евдокия Тимофеевна остановилась, отдышалась и толкнула дверь. Палата была большой и просторной. Стояло всего пять коек, хотя втиснуться могли еще столько же. Три койки были заняты, оставшиеся две накрыт одеялами. Бабуся поискала глазами Варвару Афанасьевну. И не нашла. У окошка на стульчике сидела изможденная, седая женщина в красивом халате. Две другие больные лежали на своих кроватях.

– Извините, – обратилась Бабуся к женщине, вы не подскажите…

Та обернулась и привставая со своего места улыбнулась:

– Как вы быстро, Евдокия Тимофеевна.

Баба Дуся чуть не выронила из рук авоську с продуктами. Эта женщина – Домбровская? Вот это да? Бабуся чуть не ляпнула по поводу внешнего вида больной. Чтобы загладить неловкость она сунула в руки Варвары продукты:

– Вот кефирчик, яблочки, рулетик.

– Спасибо, спасибо, – прижимая продукты тоненькими сухими ручками к груди, благодарила Домбровская. Она трясла седой головой и по щекам ее катились слезы.

Бабуся принялась ее успокаивать, усадила на кровать и спросила:

– Что случилось?

Домбровская оглянулась по сторонам и шепотом сказала:

– Вы только не подумайте, что я сумаcшедшая…

«Этого еще не хватало, – подумала Бабуся»

– Понимаете, мне трудно об этом говорить. Но… я видела Николашу, вернее слышала…

– Какого Николашу? – громко переспросила баба Дуся неверя своим ушам…

– Тише, тише – испуганно зашептала Домбровская. Моего п-покойного мужа. Это началось вчера. С самого утра Сначала кто-то звонил и молчал в трубку. Я подумала – неисправности на линии. Позвонила на станцию – сказали все нормально. И так весь день, а вечером у нас в доме свет выключили. Вернее в нашем подъезде. И тут снова раздался звонок, я уже и подходить не хотела. Потом думаю, может кто из знакомых? Подняла трубку и…

По лицу Варвары Афанасьевны разлилась страшная бледность. Баба Дуся испугалась, что женщине станет плохо.

– Может вы ляжете или водички попьете? – участливо спросила она.

Домбровская покачала головой.

– Ничего, ничего, – сказала она. – Мне на самом деле звонил Коленька.

Баба Дуся оторопело взглянула на Домбровскую, не понимая шутит та или действительно верит:

– Как это?

Женщина нервно всхлипнула и схватила Бабусю за руку:

– Вы мне не верите? Я и сама ничего не понимаю. Может я и вправду сума сошла?

– Нет, нет, – возразила Бабуся, – Я просто хотела сказать, как вы узнали, что это ваш п… муж.

– Он назвал меня так, как раньше – Варварушкой. Меня так только Коленька звал.

Честное слово, Бабуся ожидала услышать все что угодно, только не это. Третий случай потусторонней связи за неделю – это уж слишком. В такое везение было трудно поверить. Дело расследованием которого она занялась, подкидывает ей живого свидетеля происшествия. Фортуна вещь удивительная. Как и переменчивая, впрочем.

Евдокия Тимофеевна едва справилась со своим волнением:

– Что он вам сказал дословно, можете вспомнить?

– Н-не знаю, я дословно не помню. Что-то типа: «… Я здесь, мне одиноко… Мы скоро опять будем вместе…» – Варвара Афанасьевна опять заплакала. – Может я правда сумасшедшая?

– А что потом было? – спросила Бабуся.

– Свет включился, мне сделалось плохо, соседи вызвали скорую. Только я им ничего про Коленьку не сказала…

– Ну и правильно сделали. Мы сами во всем разберемся. Может вам просто показалось. Весь день из-за этих дурацких звонков нервничали, а в темноте прислышалось бог знает что. А может это телефонные хулиганы? Давайте я пару дней у вас поживу и узнаю, кто это хулиганит. Договорились.

Варвара Афанасьевна с благодарностью приняла предложение Бабуси. Она дала ей ключи и попросила в следующий раз принести кое-какие вещи.

– Да, там ко мне помощница должна прийти, Леночка, – продукты на эту неделю занести. Деньги я ей уже отдала, вы только распишитесь. И напомните ей, пожалуйста, чтобы забрала вещи из химчистки.

Выспросив, что больше любит Варвара Афанасьевна – пирожки с картошкой или капустой, бабуся отправилась домой. Ей не терпелось поскорее вывести на чистую воду мошенников. Исчезать же из дома, никого не предупредив, не хотелось. Однако дома ее встречать было некому. Вернее, дома был Игорь. Бабуся осторожненько открыла дверь в кабинет. Внучок спал сном младенца, будить его совершенно не хотелось. А уж объяснять зачем понадобилось гостить у подруги, которой якобы звонит мертвец, тем более. Все равно Игорь не поверит. Бабуся быстренько собрала свои вещи, составила записку: «Пару дней погощу у подруги. Не волнуйтесь» и поехала на квартиру Домбровской.

Едва она обустроилась, как в дверь позвонили. Бабуся посмотрела в глазок. У дверей стоял молодой человек, весьма неприятной наружности, почти бандитской.

– Кто там? – спросила женщина.

– Из фирмы «Забота» – ответил парень. – Продукты вам принесли.

– А где Леночка? – спросила Бабуся.

– А она на пару дней в деревню уехала. – ответит тот.

Бабуся накинула цепочку и чуть приоткрыла дверь, с подозрением разглядывая парня. Здоровый, короткостриженный с толстой шеей и маленькими бегающими глазками. Этот был скорее похож на бандита, чем на разносчика продуктов для пожилых женщин.

– А документ у тебя есть какой-нибудь? – строгим голосом поинтересовалась Баба Дуся. – Покажи, тогда впущу. А то мало ли кто-тут швендеется. И ходют и ходют туды-сюды. Кому водички, кому позвонить, кому еще чего. А потом раз, по башке вдарят и привет… – бормотала Бабуся.

«Заботливый» парень достал из карман какую-то бумагу и через дверь подал Бабусе. В документе с печатью было сказано, что податель сего – Иванов Петр Сидорович является работником фирмы «Забота». С оборотной стороны была приляпана фотография парня. Фамилия была подозрительно простая, но фотография – подлинная.

– Ну ладно, проходь. Почему не предупредите заранее, что Леночка уехала? Разве можно так пожилого человека пугать – ворчала Бабуся, открывая дверь. Она уже вжилась в образ Домбровской. Бабуся радовалась своей удаче, если бы вместо парня пришла Лена, знавшая Домбровскую пришлось выкручиваться и что-нибудь придумывать.

Парень выложил список, продукты, сдачу.

– Чего вам еще сделать нужно – спросил он, перемалывая челюстями жевательную резинку.

– Ничего, ничего не нужно, я буду Леночку ждать.

Баба Дуся поскорее выпроводила незваного гостя из квартиры. Пошла на кухню заварила себе чайку по особому рецепту с травками, сделал себе бутербродик и приготовилась пить чай. Вдруг лампочка ну кухне замигала и свет вырубился во всей квартире.

«Ага, – подумала Бабуся, – началось!» В этот момент в прихожей раздалась резкая трель телефонного звонка. Женщина подпрыгнула от неожиданности. Она осторожно чтобы не свалить чего-нибудь по дороге, держась за стену вышла в прихожую.

– Да, – как можно спокойнее сказала она. – Слушаю.

В трубке послышался какой-то шорох, сменившийся замогильным шепотом:

– Это я… Варварушка… мне холодно… Одиноко… Я скоро приду за тобой…

Если бы Бабуся не знала примерного текста сообщения, возможно она впала бы в панику. Уж больно убедительным, жутковатым был «мертвец». Каково же было состояние несчастной Варвары Афанасьевны, когда она услышала голос «покойного» в первый раз. Домбровской повезло, что сердце у нее оказалось крепким. А ведь мог быть и инфаркт.

Через пару минут свет снова зажегся. Бабуся все еще стояла в коридоре. На душе было препогано. Хотя умом Бабуся понимала, что все произошедшее – подделка, сердце неприятно екало. Уж очень жутковатым был весь антураж. С другой стороны, что это за потусторонняя сила, которая не в состоянии отличить Катерину Ивановну от Евдокии Тимофеевны? За всем этим стоит что-то вполне реальное и менее могущественное, вернее кто-то. Именно этот кто-то и его сообщник или сообщники отключили на время свет и позвонили по телефону.

Бабуся осторожненько выглянула на лестничную клетку, возможно свет отключили только на этой площадке. Интересно где тут щиток расположен? Щиток находился на первом этаже, он был закрыт на хлипкий висячий замок. Такой и гвоздиком открыть не трудно. Открыли, отключили, выключили, закрыли. Во Вражино такой ерундовый замок даже на туалет деревянный не повесят. А эти городские…

Вероятно сегодня больше приветов из преисподней не будет. Можно побаловать себя любимым сериалом. Баба Дуся поудобнее устроилась на диванчике и включила телевизор. Однако удовольствия от созерцания мексиканских страстей не ощущалось. Мысли Бабуси напряженно работали. Во-первых, откуда «они» – так для удобства баба Дуся решила называть мошенников – узнали про «Варварушку»? Во-вторых, зачем они пугают бедную старушку.

Предположим, та самая Леночка как-то связана с бандитами. Она общаясь с Домбровской вполне могла выведала про ласкательное прозвище. Значит надо искать Леночку. А где? Да конечно же в этой фирме «Забота». Хорошо, что «заботливый» мальчик показал ей свои документы. Бабуся успела прочесть и запомнить адрес фирмы. Если он конечно не липовый. Можно просто спросить Домбровской откуда она узнала про фирму, давно ли пользуется их услугами.

Ну а если звонившие получили информацию через соседей, сослуживцев или просто случайно? Это вариант был менее предпочтителен. Выйти на обормотов пугающих Домбровскую фактически будет невозможно.

Второй вопрос – зачем пугают – был самым сложным. Может быть месть? Нет, это уже из области мыльных опер. Что-то тут не так… Бабуся раз, другой нюхнула крепкого табачку, но мысли от этого яснее не стали. Значит пора на боковую, утро вечера мудренее, как в народе говорят. Бабуся постелила себе постель, укрылась с головой и насчитав двадцать пятого барашка, уснула крепким сном.

* * *

Составление фоторобота оказалось делом скучным и долгим. Очень долго подбирали овал лица, потом глаза, нос, рот, уши. Детали как-то не хотели стыковаться. Казалось что сходство поймано, но оно тут же исчезало. Ирина составляла фоторобот с другим сотрудником. Малышев решил что так оно будет надежнее. Хотя Игорь подозревал, что это всего лишь уловка Олега. Он просто хотел быть поближе к Иринке. Пусть потешиться, ну его.

В конце концов работа была завершена. С листа бумаги на Игоря в упор глядел тот самый мужик. Через пару минут вернулись и Ирина с Олегом. Их изображение точно также походило на оригинал.

Одному из коллег Малышева эта физиономия или бандитская рожа, так оно будет точнее, показалась знакомой. Принесли пару папок с фотографиями бандитов всех мастей и вскоре нужный субъект была найден.

Незнакомец оказался неким Жабасеевым, по кличке Жаба. Рецидивист имеющий три ходки, целый букет разнообразных статей, одна тяжелее другой. Этот мог при случае и нож в ход пустить и квартиру обчистить. На все руки «мастер».

– Теперь ты понял, до чего твоя самодеятельность доводит – подытожил Малой. – Вчера бы все рассказал, может быть сегодня уже его нейтрализовали. Давай адрес, мои ребята его возьмут.

Как не хотелось Игорю самому разобраться с Жабасеевым, пришлось адрес назвать. Ладно пусть Малой порезвиться из пистолета постреляет, покомандует.

Игорь и Ирина вышли из здания милиции.

– Ну, Шерлок, теперь куда, – спросила Ирина.

– Пойдем где-нибудь посидим, подумаем, – ответил Игорь. Они зашли в маленькое кафе-мороженное, заказали кофе.

– Я все же думаю, что Жабасеев хочет ограбить Антонину. Может он следит за ней, ждет когда она его на банк выведет? А в квартире был ключик искал или психологическую атаку готовит. На нервы давит. Потом раз… позвонит и скажет: «Жизнь или книги». Запуганная Антонина тогда ему все отдаст на блюдечке с золотой каемочкой.

– Игорь, а причем тут эти самые «Пенаты». Они какое отношение к делу имеют? – поинтересовалась Ирина.

– Самое прямое – отпивая горячий кофе, заявил Костиков, – может их там целая шайка международные охотники за раритетами. А может у него там клиент, которому он книги сбыть хочет. Мы же с тобой убедились, что в букинистические магазины известные среди знатоков, книги не так просто продать. Сразу поинтересуются – откуда? Кто бывший хозяин.

Ирина и Игорь допили кофе и вышли из кафе, взявшись за руки.

– Что будем делать – деловито спросила Ирина, садясь в машину.

– Поедем к «Пенатам» погуляем там. Ты попробуешь попасть в офис под видом клиентки. Придумай что-нибудь. Например, ищешь квартиру в центре. Ну по обстоятельствам. Надо узнать это липовая кантора или…

– Слушай, а за Жабасеевым будем следить? – спросила девушка.

– Жабу поехал ловить Малышев, пусть и ловит. Это его забота, – ответил Игорь.

– Игорь, а ты меня любишь, – вдруг ни с того ни с сего спросила Ирина. – Ты меня хоть капельку к Малышеву ревнуешь?

Вопрос застал Костикова врасплох, он никогда не думал о Малышеве как о сопернике.

– А что у меня есть повод? – с иронией в голосе спросил он.

– Нет, но… – Ирина мило покраснела.

Игорь притянул ее к себе и звонко чмокнул в щеку.

– Люблю, конечно люблю, глупышка, – ответил он и включил радиоприемник. Салон машины наполнился приятной ритмичной музыкой.

– Будь очень осторожна и смотри не переигрывай, – сказал Игорь высаживая Ирину в нескольких метрах от «Пенат». Он отогнал машину в ближайший переулок и занял свое место в кустах сирени. Ирины не было минут двадцать. Костиков не знал, что думать. С одной стороны – ее не погнали, с другой – может ее поймали? Пыльных кустах, обеденных какими-то жучками сидеть было не приятно. Сверху припекало солнце, в нос ударял резкие, специфический запах, который шел от маленьких зеленых жучков, обгладывающих листья сирени.

Наконец-то из подъезда вышла улыбающаяся Ирина, сопровождаемая охранником. Он протянул девушке какой-то бумажный квадратик. Ирина кивнула на прощание и заспешила в сторону, где Костиков оставил машину. Охранник бросил ей вслед такой красноречивый взгляд, что Игорь чуть не выскочил из укрытия. Тут он вспомнил про разговор о ревности, затеянный Ирной в машине, и улыбнулся. Охранник докурил сигарету, смачно сплюнул и вернулся в здание. Игорь огляделся по сторонам и поскорее выбрался из кустов.

Возле машины его уже ждала Ирина.

– Ну и… – спросил Костиков.

– Фирма, как фирма. Охранник, директор, секретарша, парочка риэлторов. – ответила девушка. – Секретарша, между прочим, очень любезная, Леночкой зовут. Смешная такая, длинная и почти лысенькая. Волосы рыжие на голове коротко коротко стриженные, ну прям солдат Джейн. Все показала и рассказала: лицензия у них есть, свидетельство тоже. Документацию ведут четко, у них и картотека имеется и компьютеры стоят. Даже кофем напоили.

Костиков, может ты все это придумал, про бандитский притон? Я им сказала, что получила наследство и хочу прибрести отдельно от родителей жилье. Где-нибудь в центре. Обещали найти, записали телефон и все. Объяснили какой процент от сделки отходит им, примерную цену назвали. Охранник – просто душка, вон свою визитку дал. Предлагал встретиться. «Чисто посидеть» – похоже передразнила охранника Ирина. – В общем, никакого криминала, братков с автоматами или еще чего я не заметила.

Эта информация Игоря не устроила. Не то чтобы он не доверял внимательности Ирины, интуиция ему подсказывала: здесь не чисто. Придется проникнуть в офис ночью.

– Ты окно в туалете открыла? – спросил он ее.

– Ага. Я минут через десять после общения попросилась в «домик неизвестного архитектора», носик попудрить. Это там же на втором этаже. Окна выходят на ту сторону. Ты знаешь, там гаражи, по ним можно, наверное, подобраться. На туалетном окне решеток нет. Я форточку открыла настежь, а внизу шпингалет подняла. Верхний через форточку откроешь.

– Умница, – похвалил ее Игорь. – Давай съездим домой, я теплую куртку возьму и кое-что из инструментов. Попробую нанести им ночной визит. А заодно узнаем – поймал Малой Жабу или нет.

До дому они добрались без приключений.

– Что-то наша Бабуся загуляла, – сказал Ирина, открывая дверь. Второй день ее дома нет.

– Пусть, чем бы дитя не тешилось… – Игорь не успел закончить фразу, так как раздался телефонный звонок.

– Да, я, – ответил он в трубку.

– Кто это? – шепотом спросила Ирина.

– Олег – так же тихо ответил он ей.

– Костиков, Костиков! Ты что, уснул? Где ты был, я уже раз пять звонил, – почти кричал в трубку Малышев.

– Слушай, Малой, у меня могут быть личные дела? Или я тебе обо всем должен докладывать?

– Я тебя предупредить хотел, упустили мы Жабасеева. Если ты на него нарвешься, сразу мне звони. Только осторожно. У него на квартире целый оружейный склад. Осторожный гад, в подъезде почувствовал неладное… Слушай, может подскажешь где его еще можно найти? – голос Малышева приобрел некий просительный оттенок, что очень даже позабавило Костикова.

– Ты меня конечно извини, – ответил Игорь, – но это ваша работа – бандитов ловить. А моя – клиентов защищать. Это ты на гособеспечении, а меня ноги кормят. Но если что, обязательно… Бывай, – сказал Игорь и быстро положил трубку.

– Что там? – спросила Ирина, разогревавшая на кухне обед. Костиков с видом оскорбленной невинности уселся на табурет перед девушкой:

– Что-что, Малышеву ничего доверить нельзя. Мы ему Жабасеева на блюдечке с голубой каемочкой, а он… Упустил.

– Игорь, что же теперь будет, – испуганно спросила Ирина. – Он же опасный тип. А вдруг на Антонину нападет и убьет? Или… – Ирина замолчала, прикрыв рот ладошкой. – Я тебя ночью в «Пенаты» не пущу. Это опасно.

– Не дрейф, любимая, я у тебя непобедимый, самый ловкий, самый-самый лучший в мире частный дететкив, – шутливо проговорил Костиков. А потом серьезно добавил, – Я буду очень осторожен. Не переживай. А насчет Антонины, ты права. Мы вот-что сделаем, давай ее пригласим пока пожить у нас. Пока этот Жабасеев на свободе и мы не знаем кто его хозяева.

– Как это у нас? – в голосе девушки послышались ревнивые нотки. – Мы ее что, в своей спальне положим?

– Ну почему же, – спокойно ответил Костиков, – я ей свой диван в кабинете на время уступлю. Она же моя клиентка, я за нее отвечаю.

Слова Костикова убедили Ирину и она пошла звонить Тоне. Девушку не пришлось долго убеждать, она без колебания приняла приглашение погостить.

– Вы только хвост за собой не привезите. Когда к ее дому подъедешь, внимательно оглядись. Покружите, а потом езжайте к нам – проинструктировал Костиков Ирину.

Девушка отправилась за подругой, а Игорь решил вздремнуть. Предстоящая ночь обещала быть бурной, необходимо было набраться сил. Костиков так крепко заснул, что не услышал как в комнату заглядывала Бабуся, как она ушла, как вернулась Ира и Тоня. Разбудил его только будильник. Костиков специально поставил его высок на шкаф, чтобы не было желания бросить в него подушкой. Первые секунд пять Игорь не мог понять где он находиться и который сейчас час. Ясность внесла заглянувшая в комнату Иринка:

– Игорь вставай, тебе пора. Умывайся и ужинать. А то мы с Тоней тебя заждались.

– Вот это я заснул. Я не слышал как вы вернулись.

– А Бабуся не сказал к кому она поехала, – уже из коридора крикнула девушка.

– В смысле, – уточнил Игорь, проходя мимо кухни, где хлопотала Ирина. – Куда поехала?

– Ну к подруге. Вон на столе записка лежит, – Ирина показала на лист, лежащий на столе.

– Нет, я и ее не слышал. – ответил Игорь.

– Ну ты спать горазд, так весь дом вынесут, а ты не проснешься, – пошутила девушка. – Ладно, иди с Антониной поздоровайся, расскажи девушке, что узнал. А я пока тебе бутерброды приготовлю и кофе в термос налью. Работа работой, а перекусить никогда не мешает.

Игорь не стал спорить. Однако, он с трудом представлял себе, поедание бутербродов в здании «Пенат». Картина смахивала на сцену из комедии с черным юмором. Игорь еда удержался от громкого хохота.

Антонина сидела на диване и рассматривала какой-то журнал.

– Добрый вечер, – поздоровался Игорь.

Тоня от неожиданности подскочила, выпустив из рук журнал. Ее щеки покрылись красными пятнами. Она растерянно взглянула на Игоря:

– Здравствуйте, – тихо ответила девушка, опустив глаза.

Игорь почувствовал себя как-то неловко, будто поймал ее за чем-то неприличным. Он наклонился за журналом, но Тоня опередила его:

– Я сама, спасибо.

Краем глаза Игорь успел заметить то, что так долго разглядывала Антонина. Постер известного певца, суперзвезды. Двухметровый красавиц с шапкой буйных кудрей был практически раздет, за исключением узенькой набедренной повязки, и окружен толпой девиц. Это октрытие несколько смутило Костикова. Кто-кто, а Антонина совсем не походила на страстную поклонницу такого несерьезного исполнителя. В очередной раз Костиков-психолог потерпел фиаско. О чем говорить с Тоне Игорь не знал, затянувшееся молчание начинало его тяготить. На выручку пришла Ирина, позвавшая их ужинать.

Ужин прошел в непринужденной теплой дружественной обстановке. Спасибо Ирине, которая задавала вопросы и отвечала на них и за себя и за Костикова с Антониной. В конце концов Игорь расслабился и начал получать удовольствие от поглощаемой пищи. Тоня тоже освоилась, осмелела и даже начала улыбаться на шутки. Девушки проводили Игоря, в два голоса просили быть осторожным и пожелали удачи.

Когда Игорь подъехал к особнячку, уже стемнело. Во всем здании свет горел только на первом этаже, в одном окне. Там, вероятно, сидели охранники. «Интересно, – подумал Игорь, – сколько в здании охранников. Два, четыре…?»

Как забраться внутрь Костиков решил еще днем. С другой стороны здания примыкала парочка деревянных сараев или гаражей. Их крыши находились примерно на одном уровне с окнами второго этажа. Одна проблема – стены сараев-гаражей были гладкими. Залезть наверх было не просто. Но эту проблему можно было решить. Нужно было только забраться на огромный тополь с толстыми ветками, росший у гаражей. Часть веток свисала как раз на крыши этих самых гаражей.

Место здесь было глухое, случайных прохожих не наблюдалось. Игорь вспомнил свое детство, поплевал на ладони, подпрыгнул и зацепился руками за подходящий сук. Теперь нужно было подтянуться. Это удалось сделать с третьей попытки. С ветки на ветку, с ветки на ветку как белка он поднялся по стволу. В ушах шумело, в глазах прыгали красные точечки, сердце бешено колотилось. Костиков отдыхал и беседовал сам с собой. «Да, товарищ Костиков, больше спортом надо заниматься. Бегать, прыгать, пресс качать… Завтра же надо пойти в тренажерный зал. Бросить курить… Нет завтра дела, послезавтра…»

Минут через пять силы восстановились, дыхание выровнялось. Предстояло совершить героический прыжок со ствола на крыши. Игорь мысленно посчитал до трех и отпустил руки. Холодная скользкая поверхность предательски загудела. Схватиться за что-нибудь руками он не успел и покатился вниз. Вот черт! Такого расклада он не учел, воображение уже нарисовало страшную картину: он внизу с переломанными конечностями, беспомощный, умирающий. И все же удача не отвернулась от него, уже у самого края крыши Игорь успел затормозить. Вернее не он, а его брюки. Крепкая ткань джинсов зацепилась за какой-то штырь, на ней Игорь и повис.

Костиков прислушался, вот сейчас на улицу выскочат охранники, услышавшие шум, и начнут стрельбу. Он прижался к поверхности так близко, будто прирос к ней. Все обошлось. Передвижения Игоря остались незамеченными. А может в здании никого не было?

Ловко перебираясь от одного окна к другому по крышам гаражей Игорь нашел нужное окно. Молодец Иринка, все сделала как нужно. Игорь просунул руку в форточку и открыл верхний шпингалет. Затем слегка дернул и окно бесшумно отворилось. Игорь спрыгнул с подоконника, прикрыл окно. И прислушался – ничего. Он осторожно выглянул из туалета. В коридоре темно, присутствия охранников не наблюдается.

Так, теперь выбрать правильное направление. Игорь прошел немого вперед и оказался у лестницы. Понятно, значит надо повернуть направо. Там, кажется, была приемная и офис «Пенат». Коридор освещала луна, все это немножко напоминало декорацию из фильма ужасов. Игорь толкнул дверь приемный, закрыто. Не беда, пара умелых рук и отмычка, почти тоже самое, что и волшебное слово «сим-сим». Из приемной Игорь точно также проник в сам офис. Лунного света хватало, чтобы оглядеться. Офис как офис со стандартным набором мебели: пара столов, пар компьютеров. Два сейфа, шкаф с выдвигающимися ящичками, холодильник, корзина для мусора, телефон.

Игорь решил начать со столов сотрудников. В ящиках оказалось много всякой ненужной ерунды: от жевательной резинки до презервативов и лапши «Анаком». Расчески, конверты, чистая бумага. Ничего важного.

Спокойно, спокойно, – приказал сам себе Игорь, – не паникуй. Ты живешь в век компьютерных технологий. Где сейчас хранят информацию – в компьютере. Пусть засекреченные сведения запрятаны, но общая информация может дать ключ к разгадке.

Игорь загрузил компьютер, в очередной раз поблагодарив Ирину, настоявшую на том, чтобы он закончил компютерные курсы. Игорь помнил как он долго упирался и отнекивался, мотивируя тем, что он гуманитарий. После завершения курсов Костиков дал себе слово, что после первого же крупного гонорара обзаведется машиной. Оно и для клиентов солидней и для работы полезно.

Игорь начал поиски открывая файл за файлом. Итак. «Пенаты» действительно занимались куплей-продажей. Больше всего было «продажных» сделок. Последние произведены совсем недавно три-четыре дня. Особенно много сделок заключено в последний месяц. Если раньше продажи оформлялись три-четыре раза в месяц, то за последние три недели заключалось до десяти сделок. Интересно почему? Риэлторы стали лучше работать? Им подняли процент за сделки или что-то еще?

Это конечно интересно, но никакого криминала в этом нет. Почему же тогда охранник чуть не спустил его с лестницы. Что-то здесь не так. Игорь переключил свое внимание на шкаф, заполненный папками. На папках стояли даты. Игорь решил особенно внимательно просмотреть папку за последний месяц. Фамилии и адреса, описание жилищных условий. Паспортные данные проживающих.

От размышлений Игоря отвлек тонкий луч света, пробивающийся из коридора. Сердце похолодело – охрана? Он осторожно выглянул в коридор. Так и есть. Два здоровых амбала с фонариками в руках делали обход второго этажа, они шли навстречу друг друг. Игорь тихонько прикрыл за собой дверь. Если охранник толкнут дверь в приемную – конец, его обнаружат и церемониться не станут. Щелчок замка в пустом коридоре раздастся громче оружейного залпа. Что делать? Решение возникло быстро. Надо придавить дверь чем-то тяжелым. Чем? Собой? Нет этот вариант не подходит. Держать дверь и одновременно пытаться убежать нельзя. Путь через окно в туалете был отрезан. Придется выбираться через окна офиса.

Решение пришло моментально. Кресла. Они достаточно массивны. Если поставить два кресла, будет достаточно. Игорь приставил оба кресла к двери, а сам рванул к окнам. Хорошо, что офис выходил на те же самые гаражи. Можно попытаться улизнуть через них. Игорь рванул шпингалеты на себя, дернул окно. Во всем задании заверещала сирена, отраженная многократным эхом. Костиков встал на подоконник оглянулся и увидел папку, лежащую на столе. Возвращаться плохая примета, но… Игорь засунул папку под ремень, взмахнул руками словно крыльями, оттолкнулся от подоконника и прыгнул. В эти пять секунд полета он успел помолиться, дать обещание Господу, что обязательно жениться на Ирине, перестанет раздражаться по поводу Бабуси и никогда…

Этот список был завершен уже на крыше гаража. Игорь проделал обратный путь к дереву, затем с ветки на ветку и спрыгнул на землю. Ему было хорошо видно как в офисах зажегся свет, слышны были крики охранников. Любоваться на переполох было некогда. Костиков добежал до машины со скоростью приближенной к олимпийской. Игорь перевел дух только тогда, когда отъехал на довольно приличное расстояние. Он остановился, достал свою любимую трубку и закурил. Никак не верилось, что все обошлось и его не сцапали.

Ночной город был особенно красив, разноцветные вывески сияющие неоном, фонари, музыка, доносящаяся из баров и казино. Могучие деревья украшенные гирляндами лампочек. Игорь остановила машину, открыл дверь и молча вдыхал прохладный воздух ночи. Он казался себе в эту минуту крутым спецагентом, выполнившим правительственное задание. Костиков взглянул на часы, третий час… Дома агента ждала верная подруга, красивейшая женщина. Игорь завел машину и двинулся к дому.

* * *

Всю ночь Евдокию Тимофеевну беспокоили кошмары, чем-то напоминающие фильм «Вий». Этот фильм баба Дуся, тогда еще Дуся, посмотрела лет тридцать назад в сельском клубе. С тех пор она была твердо уверена – это самый страшный фильм. Возможно, он был первым фильмом ужасов, увиденным ею, и потому произвел такое впечатление. С тех пор прошло много времени, а этот фильм Евдокия Тимофеевна считала все таким же страшным. Куда этим американским поделкам типа «Ночь живых мертвецов», «Вампирам», «Интервью с вампирами» и прочей ерунде. Баба Дуся, в свободное от расследований и сериалов время, иногда поглядывала ужастики. Правда удовольствия от них не получала. Ну чего интересного в том, что какие-то уроды ловят, кусают друг друга и честных людей. Умирают, оживают, снова кусают и так далее.

Хотя утром Бабуся не могла точно вспомнить содержание сна, ощущения были как после просмотра «Вия», не из приятных. «Нужно скорее распутывать это дело, а то и с ума сойти не долго», – раздумывала женщина, без аппетита поглощая завтрак.

Первым делом, нужно расспросить Домбровскую о фирме «Забота». Посетителей в больницу пускали с десяти до двенадцати. Времени предостаточно, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое. Понятное дело, что в этих самых больницах кормят отвратительно. Какое уж там здоровье. Как бы от голода ноги не протянуть. Бабуся быстренько навела порядок, нажарила фирменных пирожков и отправилась в больницу.

Сегодня Варвара Афанасьевна выглядела получше. Она даже пыталась улыбаться.

– Как здоровье? – спросила Евдокия Тимофеевна, – Вы уже улыбаетесь, это хорошо.

– Спасибо, уже лучше, – ответила Домбровская. Она помедлила пару секунд и спросила, – Ну как там…?

Евдокия Тимофеевна, выкладывавшая на тумбочку яблоки. пирожки, сок остановилась и сказала:

– Звонил, звонил мне ваш «покойничек».

Заметив как побледнела Варвара Афанасьевна, Бабуся быстро добавила:

– Успокойтесь, он такой же покойник как вы, прости Господи, – баба Дуся быстро перекрестилась, – или я. Он меня не смог отличить от вас, называл меня Варварушкой и звал с собой.

Бабуся подробно рассказал о вчерашнем происшествии. Ее сообщение немного успокоило Домбровскую.

– Вы мне скажите, на кой шут вам эта – «Забота» сдалась? Может, эти звонки как-то с ней связаны? – поинтересовалась Бабуся.

– Да нет, что вы. Это очень милые люди, – живо перебила ее Домбровская. – Я очень рада, что узнала о ней. Во-первых, у меня появились лишние деньги. А во-вторых, Леночка, она такая помощница замечательная. Мы с ней и поговорим обо всем и…

Эти слова были прямым подтверждением подозрений Бабуси. Вот как мошенники могли узнать про ласковое имя. Варвара Афанасьевна сама им все рассказала.

– А деньги? – поинтересовала Бабуся. – При чем тут деньги? Телега вперед лошади не бежит. Это вы должны платить, а не вам. Странно как-то.

– Это непростая фирма. Несколько месяцев назад мне в почтовый ящик засунули листовку-рекламу центра «Забота». Там предлагалось пенсионерам, одиноким и нуждающимся улучшить свое материальное состояние. Для этого необходимо было оформить завещание на квартиру в пользу центра.

Ну я и позвонила, сначала просто узнать условия, гарантии. А потом решилась. Я все равно одинокая. Тонечка гордая, она ни за чтобы от меня наследство не приняла. А после смерти есть квартира или нет – это уже не важно. А у меня здоровье неважное, деньги нужны. Опять же и пожить на старости лет красиво хочется.

Я заключила договор, мне сразу сумму приличную выплатили, и каждый месяц к пенсии доплачивают. Даже подарок получила – телевизор. За мной девушку закрепили. Сначала Машенька была, потом вот Леночка. Хорошие девушки.

Евдокия Тимофеевна решила кое-что уточнить:

– А может кто-нибудь узнал про деньги и поэтому пугает вас? Вы в больницу попали, а они в квартиру залезут и деньги найдут.

– Нет, – покачала головой Домбровская. – Деньги я на книжке храню, да про них никто не знает. Мы когда договор подписывали там пункт был: о конфиденциальности.

– О чем о чем? – переспросила Бабуся. – Слово уж больно мудреное.

– О сохранении этой операции в тайне.

– Зачем? – удивилась баба Дуся. – Чего тут секретного, квартира-то ваша. То же мне, тайны маринадского двора.

Видя, что Домбровская ее не понимает, баб Дуся пояснила:

– Это я по телевизиру слышала в «Совершенно секретно». Там один журналист про секреты ЦРУ рассказывал. А еще кино такое было, там Жан Марэ играл. Молоденький…

– Поняла, – ответила Варвара Афанасьевна, – только правильно говорить: «тайны мадридского двора». Нет, здесь все проще. В фирме сказали, это нужно чтобы родственники свары не затеяли, судебный процесс, скандал. Люди всякие бывают, а фирме лишние неприятности не нужны. Да мне собственно и говорить об этом было не кому. Соседей я почти не знаю, старые съехали кто-куда, а новые – из этих самых «новых русских» – мне неприятны, а я им не интересна. Что с меня взять?

– Ну ладно, а адрес этой самой фирмы вы знаете?

– Там был на листовке адрес, но я по телефону звонила. Они ко мне домой приезжали с юристом, нотариусом. Все как положено. Да вы в бумажках моих, в серванте посмотрите. Там обязательно должен быть адрес.

– Хорошо, посмотрю. Ну ладно, до завтра, выздоравливайте и не о чем не беспокойтесь. Все наладиться.

Женщины распрощались и баба Дуся поехала к Антонине. Она хотела было сказать об этом Домбровской, но решила повременить. Вдруг Тоня откажется навестить бабушку, зачем давать женщине необоснованную надежду.

Девушки дома не оказалось, он и понятно – дело молодое. Надо было конечно позвонить, но… Евдокия Тимофеевна решила заскочить домой. Проверить, как там ее молодежь, небось, на сосисках и яичнице сидят. Бабуся вспомнила, что ключи от квартиры оставила дома у Домбровской. Со слабой надеждой, что хоть Игорь окажется дома, Бабуся позвонила в дверь. Услышав шаги, баба Дуся вздохнула с облегчением: «Фу, слава Богу, не придется под дверями стоять». К удивлению Бабуси на пороге стояла Антонина.

– Здравствуйте, – сказала девушка.

– Здравствуй, здравствуй, – проходя в прихожую проговорила старушка. – Надо же, а я только от тебя. Заезжала, хотела поговорить, на а ловца и зверь бежит.

– Да я у вас ночевала, меня Игорь с Ириной привезли.

– Случилось что? – встревоженно спросила баба Дся. – Где Игорь?

– Все нормально, не нервничайте. Игорь отсыпается, он ночью где-то в засаде был, приехал только под утро. Ирина на работе.

– ну хорошо, значит нам никто не помешает, – сказала Бабуся. – Пойдем на кухню, поговорим.

Пока Тоня ставила чайник, Бабуся привела себя в порядок, вымыла руки, заглянула в кабинет. Игорь спал в своей любимой позе, положив руку под щеку. Бабуся улыбнулась и поплотнее закрыла за собой дверь.

Бабуся строго взглянула на Антонину, помешивающую ложечкой сахар и откашлившись, твердо сказала:

– Вот что, девонька. Я нашла твою родную бабушку. Звать ее Варвара Афанасьевна Домбровская и ей очень плохо.

Антонина вскинула голову и удивленно посмотрела на пожилую женщину. Он молча слушала Бабусю.

– Сейчас твоя бабушка в больнице, – продолжила тем же тоном Евдокия Тимофеевна, – И вообще у нее неприятности, ее кто-то запугивает. Я хочу, чтобы вы встретились и поговорили по душам.

Бабуся рассказала историю любви гимназистки Вареньки и двух мальчиков, поведанную самой Варварой Афанасьевной. Антонина за все это время не проронила ни слова.

– Мне кажется, что ты очень ей нужна. Сама она к тебе не обратиться, потому что считает себя виноватой перед всеми вами. Перед твоим дедом, отцом и даже тобой, – Бабуся замолчала подыскивая убедительные слова, – Ты добрая, умная девушка, ты должна попытаться…

Антонина взглянула на бабусю глазами, полными слез и тихо сказала:

– Я попробую, говорите адрес больницы.

– Вот и славно, – сказала Бабуся всплеснув руками. – Давай завтра и пойдем, я только подготовлю ее. А сейчас у меня еще кое-какие дела. Игоряше передай, что я еще денек у подружки поживу. Она в деревню уехала, нужно за квартирой присмотреть, – сказал Бабуся и попрощалась с девушкой.

Евдокия Тимофеевна без приключений добралась до квартиры Домбровской. У нее была одна замечательная идея. Превратить завтрашнюю встречу бабушки и внучки в праздник. А какой праздник без хорошего пирога. Баба Дуся была твердо уверена: хорошая еда делает человека добрее и сговорчивее.

* * *

Игорь проснулся от того, что почувствовала себе чей-то взгляд. Чужой, не Ирининин и даже не бабы Дуси. Он открыл глаза и увидел Антонину.

– Ой, – испуганно пискнула девушка, – я вас разбудила?

– Да нет, все равно вставать пора, у нас сегодня дел невпроворот. Ирина уже ушла? – спросил у девушки Игорь.

– Да, давно. Да и время уже третий час, обед.

– Ну обед, так обед. Совместим приятное с полезным. Завтрак и обед в одном флаконе, – пошутил Костиков.

– Да, да, я сейчас пойду разогрею, – сказал Антонина.

Пока Игорь принимал душ, раздумывая – бриться или еще подождать, Тоня уже накрыла на стол. Разговор за столом не клеился. Игорь, проголодавшись, с аппетитом ел, Антонина стеснительно ковыряла лось ложкой в тарелке. Обедали молча. Пока Антонина убирала со стола, мыла посуду Костиков курил трубку.

– Игорь, мне бы домой съездить, кое-какие вещи взять, посмотреть, что с квартирой. Можно?

– Конечно, Тоня, только я с тобой поеду. Договорились? Не то чтобы Костиков боялся за Антонину, но поберечься все же стоит. Тем более, что Жаба разгуливал где-то рядом.

Игорь подвез девушку почти к самому дому, внимательно огляделся – вроде никого. Вылезать из машины не стал. Если за девушкой следят, не стоит светится. Эта мысль пришлась кстати. Как только за Тоней закрылась дверь подъезда, во дворе появился Жабасеев, собственной персоной. Вероятно, он был где-то тут неподалеку. Поскольку в это время двор был заполнен людьми Тоне ничего не угрожало. Для того, чтобы напасть на девушку при свидетелях, нужно быть отчаянным идиотом. Судя по характеристике, хранящейся в милиции, Жаба мог быть кем угодно, только не отчаянным идиотом. Это успокаивало.

Так. Надо предупредить девушку о нежелательном визитере и проследить за Жабасеевым. Игорь достал с заднего сиденья куртку, кепку. Пристроил на нос солнечные очки и вышел из машины. Все время стараясь держать Жабу в поле зрения. Бандит стоял спиной к Косикову, наблюдая за входящими и выходящими из подъезда Антонины.

Игорь ссутулил плечи, надвинул кепку на самые глаза и прошел мимо бандита. Поднялся и позвонил в дверь:

– Кто там? – раздался взволнованный голос девушки.

– Это я, Игорь, – тихо, но внятно ответил Костиков.

Антонина впустила его в квартиру.

– Там Жабасеев появился, за тобой следит. Собирайся, когда выйдешь из подъезда, иди вперед вдоль дороги. Я, будто случайный водила, остановлюсь и подхвачу тебя и подброшу до остановки. Там пересядешь на автобус и поедешь на работу. Ничего не бойся, я за вами поеду. С Ириной попытайтесь ускользнуть, через служебный вход. И сразу же езжайте к нам домой. А я за этим субчиком прослежу. Понятно?

– Да, – ответила Тоня. – А может в милицию…

– Нет, они уже один раз его упустили, упустят и во второй. Ну я пошел, запри дверь, и спускайся на лифте.

Игорь вышел во двор, сел в машину и отъехал. Слава Богу, Жаба не обратил на него никакого внимания. Через десять минут Тоня вышла из подъезда, она постоянно оглядывалась, заметно нервничала. Жабасеев бросил сигарету и двинулся за ней. Тоня вышла на дорогу. Через пару секунд возле нее лихо затормозил Костиков.

– Вам куда девушка? – громко спросил он.

– До остановки, – так же громко, чтобы Жаба был в курсе, ответила Антонина.

Расчет был сделан на то, что Жаба побежит к остановке, в надежде успеть за Антониной на автобус. Игорь подъехал к остановке, преследователя нигде не видно. Значит идет пешком. На счастье подошел автобус и девушка уехала. Костиков чуть отъехал и стал ждать. Через пару минут появился Жабасеев, он огляделся. Увидел хвост автобуса, смачно выругался и присел на скамейке, достав сигарету. Игорь терпеливо ждал. Жаба докурил, и пошел к ближайшему телефону-автомату. Судя по его виду, он получал втык от хозяина за то, что упустил Тоню. После чего, вероятно, он получил новое задание, так как вернулся на остановку.

Вскоре подошел автобус на котором Жаба и поехал выполнять новое задание. Затем в цен ре города бандит пересел на автобус другого маршрута, Игорь неотрывно следовал за ним. Доехав до места Жаба вышел из автобуса и двинулся по небольшой улице. Ее название показалось Игорю знакомым, вроде недавно его Бабуся называла. Игорь только не помнил по какому случаю. В этих местах Костикову приходить не доводилось, дома становились все меньше и меньше, а палисадники все больше и больше.

Жаба остановился возле симпатичного двухэтажного особнячка. Огляделся по сторонам, взглянул на часы и примостился на скамейке у детской песочницы во дворике. «Интересно, – подумал Игорь, – какого черта он сюда приперся? В песочек решил поиграть, детство золоте вспомнить?»

Жаба перекурил, снова посмотрел на часы и переместился к соседнему дому. Просидел он там минут тридцать, на улице уже начало темнеть. Игоря чуть не загрызли до смерти дичайшие комары, а Жаба все сидел и сидел. Наконец он резко поднялся и направился к подъезду особняка. Игорь осторожно за ним. Подъезд этого странного особнячка был замечательным местом.

Под большой лестницей, с огромными перилами располагалась ниша. Костиков забрался туда. Теперь он, скрытый от жильцов дома, мог наблюдать за происходящим. Отсюда был хорошо виден выход, стена с почтовыми ящиками – сиди в засаде и наблюдай. Жаба поднялся на второй или третий этаж, Костиков услышал какой-то металлический звук и вдруг в подъезде стало темно. «Ага, свет вырубил, – догадался Игорь, – Вот только зачем? Неужели будет кого-нибудь убивать?». Такой вариант ему был не по нутру.

Костиков колебался: остаться под лестницей или кинуться на второй этаж, сомнения разрешились сами собой, т через пару минут в подъезде снова загорелся свет. Жаба быстро спустился и вышел на улицу. Игорь решил подняться и посмотреть, что же делал там бандит. В это время где-то на верху хлопнула чья-то дверь. Кто-то спускался вниз, Игорь вышел из укрытия и начал подниматься по лестнице, навстречу спускающемуся. Он слегка затормозил на площадке второго этажа, так как вовремя заметил страрушку, копающуюся у щитка. Женщина услышала шаги за своей спиной и обернулась. Костиков чуть не свалился с лестницы:

– Бабуся!!! Вы что тут делаете? – спросил он.

Евдокия Тимофеевна, а это была именно она с удивлением уставилась на Костикова:

– Игоряша?! А ты как узнал где я…

Игорь не ответив подошел к окну в коридоре и выглянул во двор. Жабасеев удалялся в сторону автобусной остановки.

– Баба Дуся, мне сейчас некогда, я за Жабасеевым слежу. Давайте вечером дома поговорим, а то уйдет.

Бабуся взглянула на часы и сказала:

– Ну сейчас уже вечер, все-таки девятый час… Ладно, я к десяти домой подъеду. Ждите.

Последнюю фразу Бабуси Костиков услышал уже у самой двери, он бегом добежал до машины, нажал на газ и рванул следом за Жабасеевым. Надеясь, что тот пойдет именно к автобусной остановке. Костикову повезло. Жабасеев ждал автобус. Примерно через двадцать минут Костиков оказался в одном из отдаленных районов Тарасова. Где в основном были расположены заводы, фабрики и старые-старые дома, бараки и сараи. Этот был самый опасный, криминальный район, на улицах которого появляться в вечернее время суток простым обывателям не рекомендовалось. Игорь нащупал в бардачке пистолет – лицензию он уже давно достал – но вот применять не случалось ни разу. Может и в этот раз обойдется.

Жабасеев вышел на одной из остановок и двинулся вдоль грязной, темной улочки. Игорю пришлось оставить машину, так как человек на автомобиле в этом месте сразу же привлек бы внимание. Костиков пробирался вслед за Жабой почти на ощупь. Фонарей здесь фактически не было, а свет, пробивающийся из окошек домов, был недостаточным. Игорь старался не упустить Жабасеева, но ему не повезло. Он едва не наступил на кошку, которая издала предостерегающий вопль. Порка Костиков разбирался с животиной, Жабасеев пропал, как сквозь землю провалился. Игорь выскочил вперед, кинулся направо, налево – нет. Костиков выругался с досады и вдруг услышал сзади шорох, хотел обернуться, но не успел. На голову обрушилось что-то тяжелое и холодное, блеск этого тяжелого в свете луны – был последним, что он увидел. Сознание заволокло черной, густой пеленой.

Очнулся Игорь от того, что в лицо ему плеснули холодной водой. Голова гудела, а затылок казался сплошной раной. Игорь с трудом разлепил глаза и огляделся. Он сидел посреди почти пустой комнаты, крепко прикрученный к стулу. Пошевелить руками или ногами не представлялось никакой возможности. Комната освещалась маленькой настольной лампой, стоявшей почему-то на полу. Света от нее было не очень много.

У противоположной стены стоял грубый деревянный топчан, накрытый зеленым байковым одеялом. Рядом – пара табуреток. Одна стала импровизированным столом. Бутылка водки, полупустой граненый стакан, тарелка с недоеденным соленым огурцом и куском хлеба. Большое окно, находившееся на уровне Игоря, было заклеено старыми газетами. Игорь покрутил головой, пытаясь найти того, кто плеснул ему в лицо воды. От таких манипуляций в затылке заломило с новой силой, в глазах заплясали огненные черточки. Игорь на секунду прикрыл глаза, вздохнул.

– Что козлина, очухался? – послышался чей-то голос.

Костиков нехотя открыл глаза, перед ним стоял ухмыляющийся Жабасеев.

– Ты чего за мной топал, урод? – спросил все с той же ухмылкой бандит. – Из ментовки что ли? Дай-ка рожу твою рассмотрю поближе, – глумливо продолжил Жаба, поднося к лицу Игоря лампочку. – Не-е, на мента ты не похож. Таких бакланов там не держат.

У Игоря даже не было сил придумать что-нибудь правдоподобное. Он прекрасно понимал, что Жабасеев калач тертый и на мякине его не проведешь.

Жаба тем временем продолжал разговаривать сам с собой:

– Так, дятел, если ты не из ментовки, откуда у тебя ствол? Может ты киллер? На киллера ты похож, как я на педика. Ну что, молчать будешь или пасть откроешь? – спросил наконец Жаба, поигрывая перед носом Костикова его собственным пистолетом.

Игорь поднял на него глаза и, пытаясь скрыть страх, ответил:

– Ты все равно их не знаешь.

Это он сказал просто так, первое, что пришло на ум. Сказал для того, чтобы потянуть время. Хотя понимал, что вряд ли выпутаться из этой истории целым и невредимым.

Жабасеев молча резко ударил Костикова кулаком по зубам. В голове снова зазвенело. Игорь едва не опрокинулся вместе со стулом.

– Дерзишь, сучонок! – рявкнул бандит, взводя курок пистолета. – Ну ладно, пеняй на себя, гаденыш. Сперва я отстрелю тебе пальцы на ноге, потом на руке, а потом…

Жаба красноречиво ткнул дулом пушки ниже пупка…

– Ладно, – сказал Игорь, едва ворочая распухшим языком, – я тебе скажу. Только ты все равно не поверишь.

– Давай, давай, колись, я сам решу.

Игорь вдруг усмехнулся, от некстати пришедшего на ум каламбура: «решу – порешу». Это уж точно, правду ли он скажет или соврет – Жабасеев все равно пристрелит его.

Быть пристреленным из собственного пистолета, это в двойне обидно. Игорь попытался пошевелить связанными руками. Безрезультатно. Жаба наверное специально учился, на собачках. Веревки еще сильнее врезались в кожу. Во рту пересохло, казалось, язык ворочает раскаленные камешки. Игорь облизнул губы и сказал:

– Я все скажу, дай воды глотнуть. В горле пересохло.

Жабасеев усмехнулся, взял с табуретки стакан и плеснул в него из помятого чайника, стоящего на полу.

– Последнее желание приговоренного…

Да, досье на Жабасеева было точным, только Жаба оказался еще циничнее и опаснее, чем предполагалось. Игорь отпил пару глотков, мутноватой жидкости, языку стало немого легче.

– Ну, – спросил Жаба, усаживаясь на свободный табурет, – Будем говорить или как?

Игорь посмотрел на бандита и, вздохнув, ответил:

– Говорить. Я – частный детектив, следил за тобой по поручению моей клиентки.

Жаба удивленно взглянул на Костикова:

– Гонишь?! Я думал такие только в Америке есть. Значит все равно легавый… Ну значит, в моем списке ты будешь первый частный сыщик.

Игорю не хотелось уточнять в каком именно списке. И так было понятно, что список этот был вреден для его жизни.

– Что ей от меня нужно? – спросил Жаба.

Игорь напряженно думал, как бы соврать убедительнее. Для чего это ему в создавшейся безвыходной ситуации, он незнал. Но привычка – вторая натура…

– Я не знаю, мне было поручено выяснить… – Игорь замолчал на пару секунд, – не являешься ли ты любовником ее мужа!

«Чего это я несу? – пронеслось в голове у Костикова, – чушь какая-то!».

Жаба выпучил глаза и действительно стал похож на жабу, такого даже он не ожидал услышать:

– Ну ты… м… Кто педик?! Я педик?!. Да я… Я тебе башку сейчас руками оторву…

Жабасеев бросился на Костикова, повалил его вместе со стулом на пол и начал методично долбить его ногами. Через пару минут сознание Костикова помутилось и он уже ничего не видел и не слышал. Когда Игорь очнулся в очередной раз, Жабасеева в комнате не оказалось. Все тело болело, правый глаз, распухший от удара, не открывался. Игорь языком прошелся по зубам и не досчитался нескольких. «Ну, мертвецу зубы не к чему,» – неудачно попытался пошутить он сам с собой. Игорь с тоской подумал, что жить ему осталось всего ничего…

* * *

Баба Дуся хлопотала на кухне, в предвкушении завтрашнего дня Примирения. Она уже испекла яблочный пирог с румяной корочкой, налепила пельменей и отдыхала сидя перед телевизором. Все дела были переделаны, можно было позволить себе кратковременный отдых. Но не тут-то было. На самом интересном месте мылодрамы снова погас свет. Это не было такой уж большой неожиданностью. Сейчас должен был раздаться и телефонный звонок, так и произошло. Буквально через пять секунд после отключения света раздалась телефонная трель.

Бабуся молча подняла телефонную трубку и услышала примерно то, что ожидала:

– Варварушка, – замогильным голосом вещала трубка, – ты должна помочь мне. Я жду тебя, осталось совсем немного…

Бабуся кинула трубку и выскочила в коридор, однако она не успела. Свет включился как только она оказалась на лестничной площадки. Баба Дуся поднялась к щитку. Так и есть, свет вырубали здесь, сегодня даже не потрудились закрыть крышку. Снизу кто-то поднимался, вряд ли это те хулиганы, вернее бандиты. И вдруг шаги за спиной смолкли, Бабусе напряглась. Неужели это ловушка? Она резко обернулась и…

На лестнице стоял Игоряша, он был удивлен не меньше, чем она сама.

– Бабуся!!! Вы что тут делаете? – спросил он.

Бабуся не меньше его удивилась: как он узнал где живет Домбровская?

– Игоряша?! А ты как узнал где я…

Однако Игорь торопился куда-то, он все время выглядывал в окно, выходящее во двор. Бабуся поднялась на цыпочки и увидела только снизу здорового мужика, удаляющегося в сторону автобусной остановки. Игорь сказал, что это тот самый Жабасеев, который следит за Тонечкой. Игорь выскочил из подъезда и помчался за ним вдогонку. Сердце бабы Дуси сжалось от нехорошего предчувствия. Она быстро вернулась в квартиру и позвонила Ирине:

– Иринушка, дай мне номер телефона Малышева.

– Евдокия Тимофеевна, случилось что-нибудь? – встревоженно просила девушка.

Бабуся не хотела ее пугать и не стала вдаваться в подробности:

– Да нет, это я так, на всякий случай.

Ирина продиктовала телефон и Бабуся принялась названивать Малышеву, номер все время был занят.

– Дежурный Почитайло слушает, – ответил в рубку чей-то бравый голос.

– Сынок, мне бы Малышева Олега, – сказала Бабуся.

– Представьтесь, пожалуйста, я передам ему что нужно.

– Да нет, мне он сам нужен, – ответила Бабуся.

– Неположено, – сухо ответили в трубке.

– Как неположено, кем неположено? Его родная бабка сто верст ехала-ехала, а ты «неположено». Зови быстро к телефону, не то я внучку пожалуюсь… – все больше и больше распаляясь крикнула Бабуся в трубку.

Вероятно ее слова подействовали, минуты через три Бабуся услышала голос Малышева, объясняющегося с дежурным:

– Какая бабка? У меня отродясь никаких бабок не было. Не знаю, может пошутил кто. Ладно, сейчас сам разберусь.

Затем уже в трубке раздался голос Малышева::

– Малышев у телефона, чьи это дурацкие шутки?

– Олежка, – вкрадчивым голосом сказала Бабуся. – Это я, Баба Дуся, у меня для тебя очень срочное сообщение.

Голос Олега приобрел металлическое звучание:

– Евдокия Тимофеевна, мне в игрушки играть некогда, я здесь на работе нахожусь. Пусть ваши загадки ваш Игорек разгадывает. А мы здесь делом занимаемся, серьезным делом.

– Погодь, погодь, – торопливо проговорила Бабуся. – Ты хотел поймать того, кто машину большого начальника украл? – баба Дуся выдержала паузу. – Так вот, мой Игоряша сейчас за ним следит. Я боюсь как бы чего не вышло. А ты, мужик сурьезный, можешь ему помочь, – немного польстила Бабуся Малышеву.

Малышев переваривал полученную информацию, сдобренную для лучшей усвояемости лестью и ответил:

– А где ж я вашего Костикова найду? Искать его в городе, что иголку в стоге сена.

– А я тебе подскажу, милок. Игоряша только что от меня ушел, и на своей машине за этим бандитом поехал. Вот ты через гаишников и узнай, куда его машина едет. А там уж сам знаешь.

Евдокия Тимофеевна попрощалась с Олегом и отправилась к Ирине с Антониной, надеясь на то, что Малышев на этот раз сделает все как надо.

* * *

Размышления Игоря были прерваны воем милицейской сирены. Через пару минут раздался смутно знакомый голос, усиленный в несколько раз мегафоном:

– Жабасеев, вы окружены, сдавайтесь, выходите. Жабасеев, без глупостей, выходите…

Сирена и мегафон смолкли одновременно. Игорь, еще неверя в свою удачу, заорал, что было сил:

– Помогите! Я здесь! Кто-нибудь!

Вряд ли его услышат. Игорь еще раз попытался освободить руки или ноги, не удалось. Тогда он пополз к окну. Через каждые три-четыре минуты Игорь продолжал кричать, взывая о помощи. Кое-как, добравшись до окна, Костиков снова попытался освободить руки или ноги. Веревка на руках н поддавалась. а вот путы, стягивающие щиколотки – ослабли. С трудом он поднялся на колени, потом встал вор весь рост и повернулся кокну спиной. Колени от ползанья ссаднило, руки от врезавшихся веревок отекли. Костиков отступил на шаг и направил ножки стула в окно, он попытался подпрыгнуть и выбить ими стекло. То ли оно было хлипким, то ли повезло… Стекло со звоном рассыпалось на мелкие осколки.

Уже через пару минут Костикова отвязывали от стула работники милиции, возглавляемые Малышевым.

– Где Жабасеев? – спросил он разглядывая побитую физиономию приятеля.

– Незнаю, я очнулся – его нет. Ты извини, у меня сейчас совсем сил нет говорить… Голова кружиться, и… Спасибо тебе Олег, ты мне жизнь спас.

Костикову вовсе не хотелось объяснять с Малым как он очутился здесь, не хотелось раскрывать сведения о «Пенатах». Чувство профессионализма взяло верх над чувством благодарности за счастливое спасение.

Малой с недоверием взглянул на Костикова, ему очень хотелось получить информацию, но бледный вид Игоря подтверждал правдивость его слов. Понятно, попасть в такую передрягу, приятного мало.

– Ладно, – махнув рукой, сказал Малышев. – Поговорим завтра, а благодарить надо не меня, а бабку твою. Шустрая старушенция, с ее способностями в ФСБ работать надо.

Игорь не помнил, как его довезли до дома, как он поднимался по лестнице и как хлопотали вокруг него три женщины. Сейчас самым главным желанием было забыться и уснуть…

* * *

«Господи, как хорошо просыпаться по утрам и знать, что ты живой» – эта мысль своей нелогичность рассмешила Игоря. Он посмотрел на Ирину, дремавшую рядом с ним. Ей снилось что-то приятное, на губах играла легкая улыбка. Игорь наклонился к любимой и поцеловал ее.

Ирина открыла глаза и спросила:

– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

Игорь, ощущавший боль во всем теле, немного поморщился:

– Нормально, ощущение боли есть признак жизни, – процитировал он кого-то из великих. – Бабуся дома?

Ирина кивнула головой:

– Да, она в своей комнате, Антонина в кабинете. Ты нас вчера напугал порядком. Дверь открываем, а там Малышев, тебя на руках держит. Ты в его машине отключился. Он нам все рассказал и про Жабу и про то… – Ирина пальцем дотронулась до распухшей губы Игоря – Больно? Если бы не баба Дуся, не знаю, чтобы мы делали. Она тебя какими-то своими народными средствами лечила. Мазала, примочки делал, даже шептала что-то, заговор какой-то.

В дверь спальни кто-то осторожно постучал и за дверью раздался голос Бабуси:

– Вставайте, сони, надо дела делать. Пора обсудить всю имеющуюся у нас информацию. Даю вам десять минут и накрываю на стол. Я сегодня блинчиков напекла.

Игорь покачал головой, вот ведь заводная. Когда все успевает? После завтрака все собрались в кабинете Игоря. Бабуся потребовала полный отчет о расследовании Костикова. Пришлось выкладывать все о чем так долго Игорь умалчивал. Про связь Жабасеева с фирмой «Пенаты», про ночную вылазку в офис фирмы. Евдокия Тимофеевна в свою очередь рассказала про бабушку Антонины и голос «мертвеца».

Пока было не ясно, что является причиной, а что следствием. Игорь выдвинул версию, что Жабасеев и его заказчики охотятся за книгами Антонины. Вероятно, не найдя их в доме у внучки, они решили поискать у бабушки, в квартире Домбровской. Расчет прост – довести старушку до больницы и спокойненько хозяйничать в пустой квартире. Оставалось выяснить каким образом эти мерзавцы узнали что у Тони есть бабушка и где она живет? Возможно, бандитов навел кто-нибудь из знакомых с Домбровскими. На ближайшие дни Костиков решил вплотную заняться друзьями, коллегами, сослуживцами как самой Тони, та и Варвары Афанасьевны.

– Как хочешь, – сказал Ирина, – а сегодня я тебя никуда не выпущу. Ты на себя в зеркало смотрел? Типичный уголовник, с таким ни один приличный человек разговаривать не станет. Понял?

Костиков согласился, тем более, что Ирина пообещала сего провести с ним весь день. Она позвонила на работу и, сославшись на легкое недомогание, отпросилась.

Все время, пока длился этот «Совет в Филях» Бабуся сидела молча, обдумывая что-то очень важное. Она не то чтобы была не согласна с версией Игоря, но… После того, как ее попытка доказать Игорю наличие связи между тремя старушками, преследуемыми мертвецам провалилась, она не стал настаивать. Ее внимание привлекла черная папка, лежащая на столе у Игоря. Очевидно та самая, которую он прихватил с собой при посещении фирмы «Пенаты».

Бабуся взяла ее со стола и задумчиво рассматривала списки адресов, фамилий. Интуиция подсказывала, что разгадка всех событий таиться в этой самой папке. Евдокия Тимофеевна забрала документы в свою комнату. Только она расположилась на своем диванчике, как в дверь заглянула Антонина:

– Евдокия Тимофеевна, вы со мной к бабушке не съездите? – девушка умоляюще посмотрела на женщину. – Понимаете, с вами как-то проще.

– Конечно, деточка. О чем разговор. Сейчас только мигом переоденусь и поедем.

Бабуся переоделась. Упаковал всевозможные вкусности, отварила пельмени, закутала в толстое махровое полотенце кастрюлю, чтобы та надолго сохранила тепло. Всю дорогу до больницы Тоня молчала, то бледнела, тог краснела, переживая предстоящую встречу.

– Да, не ойся. – успокаивала ее баба Дуся, – Твоя бабушка сама очень хочет этой встречи. Только я ее сначала подготовлю, а потом ты войдешь. Ладно? А то ее от радости Кондратий схватит, нам только этого не хватала.

Бабуся и Тоня облачились в халаты и тапочки и поднялись в палату к Варваре Афанасьевне.

В палате никого, кроме Домбровской не было. Женщина одиноко лежала на своей кровати, укрывшись серым казенным одеялом.

– Доброго здоровья, – поприветствовала ее Бабуся, – Чего-то вы одна, лежите тут, киснете?

Варвара Тимофеевна обрадовалась визитерше:

– Здравствуйте, здравствуйте. Да вот, к моим товаркам дети, внуки пришли, они сейчас во дворике гуляют.

– Вы только не волнуйтесь, я к вам Антонину привела, – сказала как бы между прочим Бабуся.

– Как?! Тонечку, – обрадованно воскликнула Варвара Тимофеевна, – а где ж она? Зовите ее сюда.

Баба дуся выглянула из палаты и поманила Тоню:

– Вот ваша красавица, – сказала баба Дуся, подталкивая к Домбровской внучку.

Варвара Тимофеевна, обливаясь слезами, кинулась обнимать девушку. Тоня тоже…

– Ну, я пойду, пожалуй. – смахивая слезинку сказала баб Дуся, – Не буду вам мешать. Разговор у вас долгий, серьезный…

Она закрыла за собой дверь палаты. Во дворе Бабуся разыскала соседок по палате Домбровской и попросила не мешать хотя бы полчаса.

От того, что примирения прошло так легко, без сучка и задоринки, Евдокия Тимофеевна чувствовала себя счастливой. Вот еще бы распутать дело до конца и можно жить спокойно… Бабуся поспешила домой, изучать «пенатовские» документы.

Ирина с Игорем даже не заметили отсутствия и возвращения Бабуси. Голубки ворковали в кабинете Костикова, дело молодое, как говориться. Так что, никто не отвлекал женщину от изучения этого списка. Первые пять-шесть листов ничего интересного не дали. У Бабуси уже ломило в глазах от этих черных маленьких букв, когда на одном из них она заметила фамилию Домбровской. Бабуся отложила листок, походила по комнате, снова вернулась к бумагам. Ошибки не было. Фамилия имя отчество, год рождения, адрес – все совпадало. Значит надо искать. Баба Дуся еще внимательнее стал рассматривать списки и была вознаграждена. На следующих страницах ей попались фамилии старушке, проживающих в ее дворе и покончивших жизнь самоубийством. Все три квартиры числились как проданные. Но ведь Варвара Тимофеевна, пока свою квартиру никому не продавала? Возможно, те пустующие квартиры уже проданы, причем здесь квартира Домбровской?

Баба Дуся решила еще раз пройтись по квартирам погибших старушек. В бывшей квартире Катерины Ивановны уже появились новые жильцы. Это подтверждала новехонькая железная дверь, с парочкой замков и здоровым глазком. Евдокия Тимофеевна позвонила в дверь. Через пару секунд дверь отворилась. На пороге стоял мужчина средних лет весьма упитанной наружности, в дорогом спортивном костюме. Он ленива жевал огромное красное яблоко. Мужчина без интереса взглянул на Бабусю и сказал:

– Старых вещей у нас нет, а милостыню мы не подаем.

Баба Дуся слегка оторопела от такого неожиданного приема, затем взяла себя в руки и сказала:

– Простите, я слышала, что квартира продается, хотела бы посмотреть.

Мужчина перестал жевать:

– Продана, уже продана. Я новый хозяин.

– Как продана? – искусно сыграв растерянность, спросила баба Дуся. – У меня с фирмой договор, на просмотр…

– У меня то же с фирмой, – ответил мужик, откусив яблоко.

– А как ваша фирма называется? – поинтересовалась бабуся.

– «Пенаты», – односложно ответил мужик и захлопнул дверь.

Один-ноль в пользу версии о связи между «Пенатами» и голосами. Для окончательного решения следовало убедиться, что вторая квартира продана. Так оно и оказалась. Квартира была продана все через ту же фирму «Пенаты».

Евдокия Тимофеевна вернулась домой и наугад выбрала еще парочку адресов. По ним она и отправилась. Несколько квартир уже были куплены все через ту же фирму. Ноги Бабуси гудели, спину ломило. Доказательств, что фирма «Забота» и «Пенаты» – связаны еще не было. А ведь для того, чтобы убедить Игоря нужны были веские доказательства. И тут Бабусе повезло, последний адрес привел ее к шикарному старинному особнячку в тихом центре. Дверь ей открыла милая, приветливая старушка, ровесница. Баба Дуся сумела разговорить ее. Старушка жила одна, дети и внуки позабыли про женщину. Однажды она встретила свою старинную приятельницу, которая заключила договор с фирмой «Забота». С тех пор ее жизнь круто изменилась. Про фирму «Пенаты» женщина никогда не слышала.

– Вы не могли бы мне дать адрес вашей приятельницы, которая порекомендовала вам эту фирму, – поросила Бабуся.

– Адрес то могу, только приятельница моя умерла две недели назад. Да такой нехорошей смертью… – печально вздохнула женщина, – У нее что-то с головой случилось, видения какие-то… Ну не доглядели за ней, она таблеток напилась и… Не откачали.

– Вот ужас-то, чего в жизни не бывает. А как звали вашу приятельницу?

Женщина назвала имя и фамилию, Бабуся постаралась хорошенько их запомнить. Она чуть ли не бегом выскочила из подъезда, присела на одной из лавочек у подъезда и раскрыла папку, Есть! Женщина с такой фамилией фигурировала в списке по улице Электронная. И хотя путь туда был не близкий, Бабуся поехала. Естественно, что квартира была продана через фирму «Пенаты». Связь была на лицо. Теперь можно было ехать к Игоряшке и просить помощи.

Игорь с Ириной все еще ворковали. Бабуся постучала в дверь кабинета и громким голосом поинтересовалась:

– Все еще милуетесь, голубки. Игоряша, я знаю почему хотят убить Антонину.

За дверью раздалось недовольное бормотание Игоря и легкий смех Ирины.

– Не ворчи, не ворчи, Игоряша, – снова громка сказала Бабуся, – Ты меня еще потом благодарить будешь. Я это дело раскрыла.

Игорь открыл дверь и ехидно спросил:

– Евдокия Тимофеевна Марпл, а доказательства у вас есть?

– А доказательства, внучек, – ничуть не обидевшись ответила женщина, – ты сам своими белыми рученьками мне принес.

Бабуся потрясла перед носом Игоря черной папкой с документами «Пенат».

– А кто это вам позволил по моим столам лазить? – напоследок попытался куснуть ее внучок.

– Милый, если бы я не лазила по твоим столам, как ты выражаешься, так бы это дело и не закончили. Мы конечно же институтов не кончали, – Бабуся многозначительно хмыкнула, – но то же кое-что могем.

Крыть Игорю было не чем, с одной стороны ему ужасно не хотелось, чтобы Бабуся оказалась права. С другой стороны, его версия завела следствие в тупик. Выглядеть перед Антониной полным придурком не хотелось. Он пригласил Бабусю в кабинет. Евдокия Тимофеевна села в свое любимое, Костиков тоже любил в нем посидеть, раскуривая трубку, достала кисет с табачком, нарочито медленно сделала понюшку и нюхнула. Хорошенько прочихавшись он так же медленно убрала кисет в карман и насладившись затянувшейся паузой, торжественно сказал:

– Все это – «заботливые мертвецы» вышли!

Игорь принялся хохотать как сумасшедший, он-то и вправду подумал, что Бабуся нарыла чего-то важное. А она… какая-то чушь!

Ирина сидела с открытым ртом и ничего не понимала. Она не понимала почему хохочет Игорь и почему так спокойна баб Дуся.

– Ну, что отсмеялся, родной? – поинтересовалась Евдокия Тимофеевна. – Я тебя правду говорю. Послушай меня внимательно.

Игорь остановился и, утирая слезы, сказал:

– Бабуся, ты извини. Я ничего дурного не имел…

– Ладно, внучок, поглядим как ты дальше смеяться будешь.

Слова Бабуси оказались пророческими, дальше Игорь слушал молча, все больше и больше понимая, что дело близко к завершению благодаря расследованию бабуси.

Версия Евдокии Тимофеевны была стройна и логична:

– В нашем городе есть такая фирма – фирма «Забота», она находит одиноких пенсионеров. Начинает о них «заботиться», с условием наследования жилплощади. В один прекрасный момент одинокая старушка или старик умирает. Кто у ж как помирал сам или с помощью все той же «Заботы» я сейчас сказать не могу, не знаю.

Эти мошенники так все выстраивали, что «несчастные случаи» не вызывали ни у кого подозрения. – Бабуся хитро посмотрел на внука.

Игорь покраснел, вспоминая, как он считал подозрения бабы Дуси нелепой выдумкой, старческим маразмом.

Бабуся продолжала:

– Соседи, знакомые не заметили в этих смертях ничего странного. Оно и понятно, пожилые люди незадолго до гибели сходили с ума. Кому голоса слышались, кому видения были. Ну а с сумасшедшего чего взять? Каждый раз через несколько дней после смерти появлялась фирма «Пенаты», которая тут же находила желающих купить квартиру.

Ирина слушала с таким же внимание как и Игорь: – А причем тут этот тип, который за Тоней следил? – спросила девушка.

Евдокия Тимофеевна ответила:

– Нас, старую гвардию, так просто умирать не заставишь. Это фирма «Забота"-"Пенаты» делала с помощью таких уголовников как Жабасеев.

– Точно, – сказал Игорь и продолжил объяснение за Бабусю, – Понимаешь, Ир, та же схема была применена к Варваре Афанасьевне Домбровской. Они посчитали ее одинокой. Квартирка – лакомый кусочком, центральный район, престижный дом. Там одна кухня стоит, как однокомнатная квартира на окраине. А потом они как-то узнали, что у Домбровской есть ближайшая родственница – внучка. Ну и решили избавиться от девушки.

– Молодец, Игоряша, правильно соображаешь, – похвалила внучка Бабуся.

– А как узнали-то? – поинтересовалась Ирина, -

У них все ловко было придумано. За старичками «присматривали» и «прислушивали», – ответила Бабуся, – Вот у Варвары Афанасьевны какая-то Леночка была. Так Домбровская ей всю свою жизнь рассказал и про мужа покойного и про внучку.

Игорь чувствовал себя отвратительно. С одной стороны, надо бы радоваться, что дело закончено. С другой – обидно, что он оказался не на высоте.

– Все это убедительно у вас выходит, я даже поверил. Только настоящих доказательства, как я понимаю у вас нет, – обратился Костиков в Евдокии Тимофеевны, – А раз так, значит в суде доказать ничего нельзя.

– Вот, вот, поэтому мне нужна ваша помощь.

Бабуся посмотрела на Ирину и Игоря.

– Нам с вами нужно их сп… – Бабуся на минуту задумалась, вспоминая слово, – Спровоцировать. Что б они напали на Тоню и Варвару Афанасьевну.

Игорь едва сдержался, чтобы не покрутить пальцем у виска.

– Евдокия Тимофеевна, вы себя хорошо чувствуете? – спросил он.

– Я?! Да ты послушай. Вечно ты вперед батьки в пекло лезешь. Нам надо сделать так, чтобы в фирме узнали о том, что бабушка с внучкой решили примириться.

– Ага, телепатировать, – пошутил Костиков.

Терпение Евдокии Тимофеевны лопнуло:

– Да угомонись, ты, наконец! – прикрикнула она на Костикова, как на расшалившегося мальца. – Надо попросить, чтобы Домбровская позвонила той самой Леночки. Пригласить ее в гости и поделиться радостной вестью. А уж фирме она обязательно передаст.

– Ну, Бабуся, с вашими мозгами не тут надо сидеть, а правительством руководить. Снимаю шляпу.

* * *

Вечером баба Дуся отправилась навестить Домбровскую и узнать как прошла встреча.

Варвару Афанасьевну было не узнать: с лица не сходила улыбка, глаза сияли. Она первой заметила Бабусю и кинулась к ней с объятиями:

– Евдокия Тимофеевна, душенька, большое вам спасибо. Я вам так обязана… Я так рада… Это… – Домбровскую душили слезы она с рудом говорила.

– Тише, тише, а то вам опять плохо станет, – пыталась успокоить ее Бабуся. – Вас когда выпишут?

– Да через пару дней обещали, – радостно проговорила больная.

Соседки Домбровской по палате поспешили незаметно выскользнуть, чтобы не мешать двум женщинам разговаривать.

Домбровская слегка успокоилась, села на кровать и стала рассказывать:

– Она такая умница, такая славная. Я ей все-все рассказала. Она меня простила и поняла. Мы решили, что Тонечка переезжает ко мне. С книгами, вещами. Будем вместе. Вдвоем оно веселее.

Домбровская все никак не могла остановиться, она то благодарила Бабусю, то плакала, то восторгалась своей внучкой. Евдокия Тимофеевна ждала удобного момента, чтобы посвятить Варвару Афанасьевну в свой план. Наконец она дождалась такого момента.

– У меня к вам очень деликатный вопрос, – сказала Бабуся. – Как вы теперь думаете с фирмой своей поступить, вы же им квартиру завещали?

– Очень просто, – махнув рукой, ответила женщина. – Верну деньги, телевизор, оплачу услуги Леночки и…

– Хм, – кашлянула баба Дуся, – А где вы денег возьмете?

– Не знаю, придумаем что-нибудь, – беспечно ответила женщина. – Как-нибудь выкрутимся. Может быть кое-что из библиотеки мужа продам. Теперь мне нужны деньги для Тонечки. – Домбровская счастливо засмеялась.

Бабуся не решилась сейчас рассказать всю правду Варваре Афанасьевне, грех омрачать такую радость. Она решила поговорить с Антониной и только сказала:

– Вы бы Леночке позвонили, сказали, что собираетесь с внучкой мириться. Может она вам чего-нибудь присоветовала. Она ведь в этой самой фирме работает. Наверняка такие случаи бывали.

– Конечно, конечно. Я так и сделаю.

– У меня к вам только одна просьба. Пожалуйста, не говорите Лене или кому-нибудь еще в фирме, что вы сейчас в больнице. Хорошо?

– Для вас – все что угодно, – ответила Домбровская.

Бабуся поспешила из палаты, пока больная не спросила как дела с голосами. Домбровская все еще находилась под впечатлением от встречи с внучкой, все остальное казалось ей уже не таким значительным.

Баба Дуся из больницы направилась прямо к Антонине домой. Еще утром, на семейно-рабочем совете было решено: ввести девушку в курс дела. Эту ответственную миссию взяла на себя Бабуся. По счастью Антонина была дома. Евдокии Тимофеевне пришлось выслушать вторую часть благодарственного концерта.

На пятой минуте Бабуся попросила пощады:

– Хватит, хватит. Я и так знаю, что я – замечательная, добрая, чуткая, отзывчивая, умная, тонкая… – со смехом сказала она. – В качестве благодарности приму чашку крепкого чая с печеньем. А то у меня во рту с самого утра крошки во рту не было. Все по делам, все некогда.

Антонина бегом кинулась на кухню ставить чайник, накрывать на стол. Через пять минут Тоня и Бабуся пили чай.

– Я с тобой хочу поговорить, но боюсь, что услышишь ты мало приятные вещи.

– Мало приятные? – удивилась девушка. – С бабушкой все нормально? – с опаской спросила она.

Бабуся поспешила упокоить девушку:

– Я у не была только что, все нормально. Мы выяснили, кто преследует тебя и пугает твою бабушку.

По реакции Антонины баба Дуся поняла, что девушка ничего не знает о голосах. Пришлось ей все рассказать о фирмах «Забота"-"Пенаты», об «оживших» мертвецах и Жабасееве.

Антонина выслушала Бабусю то бледнея, то краснея. Затем она подошла к телефону и стал набирать какой-то номер:

– Надо срочно звонить в милицию, – ответила она на молчаливый вопрос бабы Дуси.

– Нет, – кинулась к ней женщина. – Погоди. Игорь говорить, что сейчас мы ничего не можем доказать. Но у нас есть план.

Бабуся подробненько рассказала о том, что они придумали. Конечно же Тоня согласилась помочь, при условии, что бабушка ничего не узнает.

На следующее утро Антонина снова навестила Варвару Тимофеевну:

– Бабуля, я хочу, чтобы отпраздновали наше примирение дома. Доктор сказал, что тебя можно выписывать, давай я заберу тебя сейчас?

– Господи, конечно. Мне уже эта больница хуже горькой редьки надоела.

– Ну вот и славно, пойду поговорю с врачом, а ты собирайся.

Лечащего врача Антонина нашла быстро. Им оказался симпатичный молодой бородатый брюнет в роговых очках. Он больше походил а полярника, чем на доктора. Сходство дополнялось тем, что он курил трубку.

– Здравствуйте, доктор, я хотела бы с вами поговорить, – сказала девушка.

– Добрый день. Вы у меня из какой палаты, больная? – стараясь припомнить кто она, с улыбкой сказал доктор-полярник.

– Я? Ой, я не больная, – густо покраснев, ответила Тоня, – я родственница. Домбровская из восьмой палаты – моя бабушка.

Доктор с интересом взглянул на «небольную»:

– Домбровская, Домбровская. А… старушка такая интересная. Но, по-моему, у нее никого не было, в смысле родственников?

Доктор снял очки и потер переносицу, на которой остался красный след от оправы.

– Верно, – ответила Тоня, – Раньше не было, а теперь вот я нашлась. Бабушка сказал, что можно забрать выписку.

– Можно, можно, – сказал доктор, доставая из ящика стола какую-то папку.

– Ага, вот она, – сказал доктор и протянул Тоне три исписанных листочка, скрепленных огромной скрепкой. – Покой, диета, никаких волнений. Сердце у нее слабое.

Тоня прижала листки к груди и, попрощавшись, вышла из кабинета. В палате ее уже ждала бабушка, собравшая вещи.

– Я тебя сейчас отвезу домой, а подъеду попозже. Там нас Евдокия Тимофеевна ждет, она хочет тебе кое-что рассказать о телефонных звонках. Ты только не волнуйся, все будет хорошо.

В квартире Домбровских пахло пирогами. Баба Дуся постаралась на славу.

– С возвращением. А я жду, жду, думал вас не выпишут сегодня. Вовремя успели – пирог еще теплый, а чайник я совсем недавно закипятила.

Домбровская с внучкой и Бабуся расселись вокруг стола, уставленного всякими яствами. Варвара Афанасьевна понимала, что ей хотят что-то сообщить и сама решила начать этот разговор:

– Давайте, не томите. Что случилось, – обратилась она к Бабусе.

Бабуся взглянула на нее, отхлебнула чайку и сказала:

– Мы догадываемся, кто преследует Тоню и звонит вам. Только без вас нам этих супостатов не одолеть.

– Уф, – шумно выдохнула Домбровская, – я уж думала что-то серьезно. Я вам внимательно слушаю и конечно сделаю все, что вы скажете.

Бабуся, опуская самые волнительные моменты, рассказала все Домбровской.

– Боже мой, какие мерзавцы! – воскликнула женщина. – Они не мошенник, они – настоящие убийцы. Ведь я думала, что схожу сума, столько страха натерпелась. Соседям признаться – стыдно – засмеют, доктору – боязно, вдруг в психушку отправят. А Леночка? Такая миленькая девочка, а оказалась… Я ведь действительно ей рассказала, что у меня внучка примерно ее лет. И про Николеньку и все-все…

– Вот-вот, мы должны вывести этих негодяев на чистую воду. Вы еще Лене этой не звонили? – поинтересовалась Бабуся?

– Да нет, не успела как-то, – извиняясь, ответила женщина.

– Ничего, звоните и пригласите ее в гости, познакомиться с внучкой.

– А если ее там нет? – спросила Домбровская.

– Ничего, передайте приглашение, например назавтра.

Варвара Афанасьевна накапала себе валерьянки и набрала номер:

– Добрый день, фирма «Забота»? Это Домбровская говорит, Вера Афанасьевна. Мне Леночка нужна. Как нет? Что нужно? Передайте ей, что моя внучка объявилась. Хочу их познакомить. Пусть заходит завтра вечером.

Домбровская положила трубку и повернувшись к Бабусе сказала:

– Ее сейчас там нет, она у кого-то из стариков. Обещали передать.

– Замечательно, – сказал Бабуся. – Первое действие началось. Разрешите я от вас позвоню?

Бабуся набрала номер квартиры Костиковых: занято, занято, занято. Через пять минут телефон все еще был занят, женщина начала волноваться. Тут такое дело серьезное, а они болтают попусту. Дозвониться удалось только минут через пятнадцать, баба Дуся не сдержалась и немного покричала на Игоря. Затем сообщила главное: операция началась.

Бабуся положила трубку и сказала:

– Вам Варвара Афанасьевна придеться у нас немного пожить. Сейчас Игорь за вами заедет.

Видя, что Домбровская хочет возразить, Бабуся твердым голосом сказал:

– Никаких нет. Вы обещали меня слушаться, значит выполняйте.

* * *

Для того, чтобы операции «На живца» прошла успешно нужно было заручиться поддержкой милиции. Иногда очень полезно иметь друзей или хотя бы приятелей в органах. Не по 02 же звонить. Игорь набрал номер Малышева:

– Привет, Олег!

– Ну, привет, – раздался в трубке знакомый голос Малого. – Оклемался?

– Ага. Слушай у меня к тебе дело. Очень важное, давай я к тебе подъеду.

– У тебя Костиков, всегда все важное. – сказал Малышев. Что по телефону нельзя?

– Ну, если тебе не интересно, тогда пока, – Игорь хорошо знал Малого, на него такие штучки действовали, как банан на обезьяну.

– Ладно, ладно подъезжай, только скорее, не то до ночи же мне в кабинете сидеть.

– Я мигом, до встречи, – Игорь быстренько положил трубку и начал собираться.

– Ты куда? – поинтересовалась Ирина, – Я с тобой!

– Я к Малышеву, по делу. А ты сиди дома, жди звонка от Бабуси.

Игорь поцеловал ее в щеку и закрыл за собой дверь. Пробок на дорогах не было, погода была хорошая, так что уже через двадцать пять минут Игорь идеал в кабинете Малого. Малышев, изображая из себя грозного начальника, кого-то распекал по телефону. Он жестом указал Костикову на стул, с высокой спинкой, стоящий у стола. Сам хозяин кабинета сидел в удобном кожаном кресле. Правда из-за своего маленького роста Малышев едва виднелся из-за огромного стола.

Костиков с любопытством оглядывал новый кабинет приятеля. Последнее дело, расследоваемое Малышевым, не без помощи, кстати Бабуси и Игоря, закончилось повышением Малого по служебной лестнице. К новой должности прилагался и новый кабинет. На огромной стене висела здоровенная карта Тарасова и Тарасовской области. На другой стене, висел портрет нынешнего президента, под ним какая-то грамота, очевидно Малого. На огромной полированной плоскости стола стояло два телефона. Ни бумаг, ни пепельницы с окурками. Только прибор с письменными принадлежностями. Малой придал своему новому рабочему месту аскетичный, монументальный вид.

– Ладно, детектив, выкладывай, что у тебя, – насмешливо проговорил Малой, выдержав паузу. С тебя, между прочим, бутылка. За счастливое спасение из лап Жабасеева.

– Ну, у нас еще много поводов выпить найдется, если ты мне поможешь, – ответил Костиков. – С тебя тоже причитается, за повышение.

Малышев демонстративно взглянул на часы и, нахмурив брови, сказал:

– Так, если по делу пришел – говори. У меня работы непочатый край. Трепаться некогда.

Как будто в подтверждение его слов на столе зазвонил один из телефонов. Олег снял трубку, что выслушал и коротко ответил:

– Да, через двадцать минут.

Игорь дождался окончания разговора и сказал:

– Буду краток. Меня интересует некая фирма «Пенаты,» занимающаяся куплей-продаже квартир и фирма «Забота», обслуживающая пенсионеров. Может у тебя есть информация на них?

– А с каких делов, я должен тебе помогать? – ехидно поинтересовался Малышев, – Время тимуровцев давно прошло, а бойскаутов еще не наступило. Да и на старушку ты как-то не похож.

Игорь снисходительно улыбнулся и ответил:

– А это, дорогой Олег Малышев, в твоих же собственных интересах. Хочешь найти Жабу – дай мне информацию. Этот козел на них работает. Так что, помогая мне, ты помогаешь себе. Убедил?

Малой закурил, пуская колечки в потолок, всем свои видом выказывая полное безразличие. Только Костиков, хорошо изучивший приятеля, видел как подрагивает кончик его носа. Когда Малышев сильно что-то интересовало он всегда начинал втягивать воздух ноздрями, как гончая.

– Убедил. Будет тебе информация, позвони мне часа через два.

Приятели распрощались и Игорь отправился домой.

– Ну, что, Бабуся звонила? – спросил он как только Ирина открыла дверь.

– Нет, пока нет. Я все время сижу у телефона жду.

Игорь бесцельно ходил по квартире в ожидании звонка от бабы Дуси или Малышева. Сомнения не давали покоя. Вдруг они ошиблись и «Пенаты"-"Забота» самая обыкновенная фирма, а Жабасеев был в офисе фирмы совсем по другим причинам? Нет, не может быть. Папка, подобранная Игорем доказывала совершенно обратное. Между «несчастными» случаями есть связь. А если нет? Мучения были прерваны звонком телефона. Игорь из кабинета, а Ирина из кухни рванулись к телефону. Игорь снял трубку, звонил Олег.

– Что-нибудь накопал? – спросил Игорь.

– Накопала накопал. Да не что-нибудь, а ого-го чего! Тут такие дела творятся. Из столицы ориентировочка пришла три недели назад. Там разыскивают парочку мошенников из риэлторской фирмы. Только она называется «Жилье мое». Так вот, это самое «жулье» проворачивало любопытные сделки с квартирами. Находила всяких одиноких старичков или алкашей с жильем в центре и переселяла их с доплатой куда-нибудь. Только старички не успевали поселиться в новых домах, мерли как мухи. Причем все чисто случайно и по естественным причинам. Кто от инфаркта, кто от одиночества. А только жаренным запахло фирма растворилась в воздухе. Потом нечто подобное возникло в Ярославле, Владимире и кое-где еще. И везде подобные фирмы вызывали пристальное внимание. Только наши все время опаздывали. Чуть подберутся поближе, а фирмы и след простыл.

Я так понимаю, что ты неспроста заинтересовался риэлторской фирмой. Я тут проверил, «Пенаты» и «Забота» зарегистрированы почти одновременно. Пару месяцев назад. Между ними вроде бы никаких связей не замечено, каждая своим делом занимается, налоги платят, в криминале не замечаны. После того, как из Москвы ориентировка пришла, наши ребята ко всем подобным фирмам присматриваются. И к этой тоже, правда в списке подозрительных она десятая. Сам понимаешь таких фирм сейчас развелось, как грибов после дождя. До них еще руки не дошли. А тебе они зачем?

Все это Игорь выслушал молча, так как перебивать Малышева – дело бесполезное и практически невозможное. Он дождался вопроса и только тогда смог вставить пару фраз:

– Олег, я почти уверен, что это та же фирма. У меня даже есть косвенные улики, а вот прямых доказательств нет.

Малышев хмыкнул в трубку, помолчал и спросил:

– Так, ну и что ты от меня хочешь?

Игорь разозлился, вот ведь, свинья. Понимает, что нужно. Так нет же, ждет когда его просить будут, уговаривать. И так всегда, каждый раз обращаясь к Малышеву Игорь обещал себе: первый и последний раз. Только вот обстоятельства складывались таким образом, что без помощи правоохранительных органов частный сыщик работать пока не мог. Вот может когда-нибудь…

– Костиков ты там…? – раздался в трубку голос Олега, – Проснись, чего молчишь?

«Ага, голубчик, занервничал, – злорадно подумал Игорь, – тебе самому интересно мне помочь. Знаем, знаем, как ты звездочки на погонах зарабатываешь. Без меня тебе не обойтись».

– Мне нужно несколько твоих ребят, мы хотим этих бандитов спровоцировать на активные действия.

– Слушай, Пижон, – Малышев назвал Игоря прозвищем студенческих времен, – а может не будем ничего усложнять. Ты нам отдашь свои косвенные улики, мы сами разработаем план операции и возьмем их без риска?

Ага, размечтался. Сейчас, вам уже один раз на блюдечке с голубой каемочкой отдали Жабасеева. И что из этого вышло? Однако вслух всего этого Игорь не сказал.

– Ну не хочешь, как хочешь, – разочарованно протянул Малой, – подъезжай в управление, там и поговорим.

Только Костиков положил трубку телефона на аппарат, как раздался новый звонок:

– Вы что там, белены объелись? – прозвучал взволнованный голос Бабуси, – Я вам звоню, звоню, а вы все болтаете и болтаете по телефону. Прям, как старухи на лавочке.

– Тише, тише, – попытался успокоить ее Игорь, – я по делу разговаривал с Малышевым. Долго пришлось объяснять. А у вас как дела?

Баба Дуся немного успокоилась:

– У нас все нормально, позвонили сказали, ждем. Ты за Варварой Афанасьевной подъезжай, а то неровен час, ее удар хватит от переживаний. Пусть с Иринкой посидит, чайку попьет, телевизор посмотрит.

– Да, конечно, – ответил Игорь, держа одной рукой трубку, вторую просовывая в рукав пиджака. – Сейчас подъеду.

* * *

Евдокия Тимофеевна волновалась, только не подавала виду. Варвара Афанасьевна, напротив, капала себе через каждые полчаса валерьянку и корвалол, бродила из комнаты в комнату.

– Да сядьте же вы наконец, у меня голова от вашего мельтешения кружиться начала, – рассердившись сказала Бабуся. Потом спохватившись добавила, – Я, тоже очень, волнуюсь, вы уж меня извините за резкость.

В прихожей раздался звонок, дверь пошла открывать хозяйка квартиры. «Наверное Игорь, – подумала Бабуся, присев на краешек дивана. Но услышав девичий голос в прихожей, поняла что ошиблась.

– Здравствуйте, здравствуйте, Варвара Афанасьевна. Давно не виделись, я вот тут вам вещи из химчистки принесла.

– Проходи в комнату, – сказала Домбровская, захлопывая дверь.

– Вы что же серьезно решили с внучкой мириться? – сказала девушка. – Не боитесь, что она вас обидит, молодежь знаете какая нынче черствая? Зачем вам это надо?

На пороге комнаты стояла высокая рыжая девица с очень короткой стрижкой. Почти под ноль. Так у них во Вражино стригли ребятишек в голодные послевоенные, когда мыла не хватало, чтобы вшей не было. А сейчас это модно. Кто эту молодежь разберет, то раньше все волосатиками ходили. Патлы до плеч, не разберешь кто идет: баба или мужик. А теперь наоборот, все стриженные, и опять ничего не поймешь.

Девушка увидела постороннего человека и осеклась на полуслове.

– Проходи Леночка, знакомься, это моя хорошая приятельница, – представила Домбровская Евдокию Тимофеевну. – Вот она-то мне и помогла с внучкой сблизиться.

Барышня явно не ожидала увидеть посторонних в квартире Варвары Афанасьевны. Лена довольно злобно взглянула на Бабусю. Бабусе даже пришла в голову мысль, а что если Леночка должна была сегодня «подготовить» самоубийство Домбровской? Что было бы если бы, ее, Бабуси, не оказалось в квартире? Может быть, они нашли бы завтра Домбровскую отравившейся газом, таблетками или повесившейся?

Однако девушка взяла себя в руки и поздоровалась.

– Собственно, Леночка, я хотела бы узнать, можно ли наш контракт как-нибудь пересмотреть? – Домбровская нервно теребила бахрому скатерти.

– Не поняла, как пересмотреть? Вам деньги уплачены? Уплачены! Телевизор вручили? Вручили! Я к вам ходила? Ходила! – Леночка наступала на Домбровскую, тесня ее в угол комнаты.

– Я все верну, – испуганно оправдываясь, говорила женщина. – И телевизор и деньги и вам за работу. Я же не знала, что так все получиться. Я

Внезапно Лена успокоилась и сказала:

– Звоните в контору и сами решайте. Извините, я, пожалуй, пойду.

Девушка вышла хлопнула дверью. Бабуся выглянула в окно, Лена стояла у подъезда, в руках у нее был мобильный телефон. Наверняка, докладывает начальству, что пора принимать меры по умерщвлению вздорной старушонки. Дело близиться к развязке. Тут во двор въехала машина Игоря, Бабуся с облегчением вздохнула. Подкрепление никогда не помешает.

– Видел, – спросила баба Дуся, открывая дверь Костикову -

лысую рыжую девицу у подъезда? Это та самая Леночка из

«Заботы».

– Ага, – ответил Костиков, – она же в «пенатах» секретаршей подрабатывает. Я ее узнал. Значит так, – сказал он обращаясь к Бабусе, – мы сейчас отвезем Варвару Афанасьевну к нам, а вы никому дверь не открывайте. Переночуете здесь. Если что – сразу звоните.

* * *

Жабасеев сидел в засаде, этот двор он уже знал как свои пять пальцев. За тот месяц, что он следил за девушкой, двор надоел ему до тошноты. Сперва дело казалось простым – убрать бабу так, чтобы все сочли это за несчастный случай. Но самого начало все не заладилось. Эта курица по вечерам не гуляла, злачных мест не посещала. Работа – дом – работа. И работала в дурацкой библиотеке, где всегда полно народу топчется. Никак не подступиться. Пару раз намеченное срывалось, но торопиться вроде было не куда. И машиной ее давил и пожар устраивал и даже лестницу-стремянку подпилил, – все мимо. Будто ее кто-то охраняет.

Однако с некоторых пор Жабу стали преследовать неудачи. То менты как-то вычислили где он живет, еле ноги унес. То какой-то придурок за ним увязался, так и не успел выяснить кто, откуда? И та хаза была засвечена, весь квартал менты обложили. Потом дурочка эта почувствовала что-то, к друзьям жить перебралась. А тут еще шеф приказал бабу эту кончать в самые короткие сроки. Дал на все про все два дня, сегодня последний срок. Сегодня наконец-то это дело закончиться. Он таскался за этой дурехой целый день. С утра она отправилась на работу, в обеденный перерыв купила торт и букет красных гвоздик. Вечером отправилась домой. День казалося Жабасееву бесконечным, то ли от того, что было зябко бродить по дождливым улицам, то ли от долгого сидения во дворе Антонины.

Небо опять заволокло тучами, пошел мелкий противный дождь. Через полчаса Жабасеев продрог до костей, зуб не поопадал на зуб. Жаба достал пачку «Примы» затянулся и закашлялся от крепких дешевых сигарет. Черт, давно пора переходить на что-нибудь полегче. Но привычка курить дерьмовые сигареты сформировалась так давно, что избавиться от нее не было никакой возможности. Жабасеев бросил окурок на пол и нащупал рукой кастет. Главное дождаться и улучить момент. И этот момент настал. Из подъезда с огромным букетом под мышкой, коробкой торта в одной руке и огромным цветным зонтом выплыла будущая жертва. На девушке был длинный плащ, волосы убраны под косынку, лицо было скрыто за зонтиком. Она осторожно огибала лужицы, стараясь не испачкать туфли в грязи. Жаба за это время хорошенько изучил ее гардероб, дурацкий зонтик с разноцветными слониками…

Жабасеев знал, что девушка отправляется к своей бабке, жившей в районе «тихого центра». Там было достаточно укромных уголков, для того чтобы разделаться с ней без свидетелей. Тем более, что дождливым вечером на улицах было не так уж много гуляющих. Жабасеев, почти не прячась, следовал за девушкой, он сел в машину и поехал за автобусом, дождался когда она выйдет на нужной остановке и припарковал машину. Этим маршрутом он прошел пару раз. Дорога проходила через старый скверик, заброшенный двор, стройку. Вот там-то, на этой стройке, он и решил разделаться с жертвой.

План был простой и в тоже время идеально подходил для смерти по причине несчастного случая. Жаба должен был оглушить девушку, ударив кастетом, и сбросить в котлован, строящегося дома. Тропинка протоптанная жильцами близлежащих домов как раз проходила по краю этого котлована. С другой стороны тянулся длинный деревянный забор. Людям лень было обходить строящийся объект, поэтому они срезали, рискуя собственной жизнью. Скользкая от дождя узенькая полоска земля, раз и…

Жабасеев начал потихоньку прибавлять шаг, чтобы догнать девушку на огороженном участке стройки. В вечернее время здесь было пусто и страшновато. Девушка прибавила шаг, стараясь поскорее проскочить это опасное место. Жаба достал из карманам кастет пристроил его поудобнее на руке и нагнал девушку. Сейчас он ее развернет, ловким и точным движение долбанет ее в висок и все, готово. Главное самому удержаться на ногах и не поскользнуться в этой грязной жиже.

Жаба схватил девушку за локоть и резко дернув, развернул ее к себе лицом. Одновременно с этим, он занес другую руку для удара. По опыту Жабасеев знал, что внезапное нападение лишает жертву способности сопротивляться, делает ее пассивной, превращает в легкую добычу. На этот раз все было по другому. Жаба ударил, жертва отклонилась. Кастет задел только щеку и скользнул мимо, в пустоту. Жаба приготовился ударить точнее. Девушка подняла над головой коробку с тортом и, ни издавая ни звука, опустила ее на голову Жабасееву. Тортик оказался довольно тяжелым и почему-то жестким, Жаба сделал шаг назад и рухнул как подкошенный в грязь, на цветы, высыпавшиеся из букета. И в этот момент стройка осветилась мощными прожекторами, Жабасеев поднял глаза и увидел склоненное над сбой мужское лицо в косынке.

– А где девка? – спросил Жабасеев.

– Я за нее, – рявкнул Костиков, а это был именно он.

К поверженному бандиту уже бежали оперативники. Все произошло быстро и почти незаметно для «мирных» обывателей, живущих рядом.

Мучительно хотелось курить, Игорь вновь и вновь представлял вытянутую от удивления физиономию Жабасеева. Неизвестно чем бы закончилось это нападение, если бы Жаба не растерялся. Против крупного, здорового Жабасеева Игорь казался почти подростком. Несмотря на свой рост и вполне нормальную комплекцию в «ближнем» бою у него возникли бы сложности. Помогло то, что Жаба растерялся, увидев перед собой не девушку, а переодетого парня, и не смог собраться.

Игорь сел в машину Малышева и взглянул в боковое зеркало. Видок был еще тот! Светлый плащ перепачканный в грязи, растрепавшийся парик, пряди которого выбивались из съехавшего на бок платка, яркая помада, размазавшаяся по лицу, здоровая ссадина на скуле и аккуратная маленькая бородка. Картинка в стиле «сюр». Жабасеев, наверное, подумал, что у него галлюцинации. Игорь усмехнулся, вынул из бардачка сотовый Малышева и позвонил на квартиру Варвары Афанасьевны Домбровской. Трубку взяла Бабуся:

– Игорек, как там? – с тревогой спросила она.

– Нормально, – ответил Костиков и даже попытался пошутить. – Наши все победили, живы здоровы, злодеи разбиты на голову.

– Он что был не один? – сказала ничего непонявшая баба Дуся? – Их что там была целая шайка?

У Костикова не было сил по новой объяснять в чем дело и он коротко ответил:

– Один, один. Его уже забрали. Я сейчас к вам приеду.

Игорь отключил мобильник и стал снимать плащ. Нужно было привести себя в порядок, стереть с лица грим, обработать ссадину.

– Слушай, Пижон, а ты в косынке хорошо смотришься, – пошутил Малой. – Тебе идет.

– Хватит глупости говорить, – сказал Игорь. – Дай лучше платок, лицо вытереть.

– Нет, не разбивай мне сердце, – продолжал дурачиться Малышев. Он снял парик с головы Игоря и напялил его на себя. – Ну-ка, нет, мне не идет. Белый явно не мой цвет. А вот ты в нем просто отпад.

Видя, что его веселье раздражает Костикова Малышев замолчал, минуты три наблюдая как Костиков приводит себя в порядок.

– Ты сейчас куда? Домой? – спросил он.

– Да нет, поеду заберу Бабусю из квартиры Домбровской, там теперь ждать не чего.

– Это точно, – сказал Малой закуривая, – Там наши ребята и коллеги из Москвы с ним поработают, Жаба как соловей у нас запоет. Спецподразделение готово по первому сигналу в «Пенаты» и «Заботу» подъехать. Взять их тепленькими. Ты с нами?

Игорь покачал головой:

– Нет это уж как-нибудь без меня. Ты только подбрось меня до центра, у меня там машина стоит. Общественным транспортом трястись неохота.

– Лады-лады, – ответил Малой. – Я, вроде как твой должник, придется помочь.

Малой завел машину, а Игорь откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Усталость внезапно накатила на него, вдавив в кресло и он задремал.

* * *

Бабуся честно пыталась найти себе какое-нибудь занятие. Она уже два раза попила чаю, полила цветы, вытерла пыль со шкафов и полок, посмотрела выпуски новостей по всем каналам. Однако все это было жалкой уловкой, проделывая все перечисленное, она ухитрялась неотрывно смотреть на часы. Время шло ужасно медленно, просто безобразно медленно. Баба Дуся несколько раз снимал трубку телефона, проверяя исправность аппарат и линии. Гудки были нормальными.

Звонка от Игоря все не было и не было. Воображение, а оно у Евдокии Тимофеевны было развито превосходно, рисовало картинки одна страшнее другой. Игорь с разбитой головой на дне котлована. Игорь застреленный Жабасеевым. С самого начала «план на живца», предложенный Игорем казался ей слишком рискованным. Во-первых, опасности подвергался сам Костиков. Жаба конечно же не чупа-чупс ему предложит, приняв Игоря за Антонину. Во-вторых, как-то не верилось, что бандит, обладающий звериным чутьем попадется на это переодевание.

Однако, Игорь настоял на своем. Они договорились с Тоней, что та купит в обеденный перерыв торт и цветы, а вечером придет домой. Никто не сомневался, что Жабасеевым будет сегодня весь день за Антониной. К Варваре Афанасьевне из дома Антонины и в ее одежде должен был поехать уже Игорь. Жаба, увидев в его руках торт и цветы, будет уверен, что перед ним Антонина. Оставалось только замаскировать Игоря, но это оказалось довольно сложным делом. Внучек наотрез отказался сбривать предмет своей гордости – бороду. Пришлось натягивать поверх светлого парика косынку и завязывать ее чуть ли не на подбородке. Оставалось полагаться на удачу, что у Жабасеева не будет возможности подобраться слишком близко к «девушке», чтобы разглядеть ее бородатое лицо.

Повезло, что сегодня весь день шел дождь. У Тони был длинный модный плащ, и Игорю не пришлось надевать юбку и туфли на каблучке. Опять же зонт, с его помощью можно скрывать свое лицо не хуже, чем с помощью веера.

Маршрут Игоря был рассчитан чуть ли не по минутам. Они обговорили с Малышевым все самые опасные места, где Жабасеев мог напасть на «девушку». Самым сложным был участок стройки. Довольно глухое и темное место, отгороженное большим забором, да еще огромный котлован.

Этот самый котлован пугал Бабусю больше всего, скользкая от дождя земля, узкая тропинка, драка и…

Бабуся старательно гнала от себя эти мрачные картины, очень трудно оставаться совершенно спокойной, если над твоими близкими нависла опасность. Ей то самой ничего не угрожает, как только Жабу поймает милиция, исчезнет сама угроза нападения. Вернее, ничего не угрожает не ей, Варваре Афанасьевне Домбровской.

Мучительные раздумья Евдокии Тимофеевны были прерваны телефонным звонком Игоря. Все закончилось, Жаба пойман, Костиков жив. Бабуся, правда, не совсем поняла, про каких-то злодеев. Наверное, Жабе помогали дружки-уголовники. как только Игорь со всеми справился? Ну да ладно, приедет, расскажет все сам подробненько.

Опасность миновала, дело завершено. Милиционеры поди уже всех «заботливых» и «пенатовских» поймали, все свои остались живы-здоровы (к своим Евдокия Тимофеевна причисляла и Антонину с Варварой Афанасьевной) и даже породнились. Баба Дуся была довольна. Теперь можно и побаловать себя чайком, дожидаясь прихода Игорька. Она сновав пошла на кухню, вскипятила чайник и заварив своего любимого фирменного чаю уселась чаевничать.

В прихожей вдруг резко затрезвонил звонок. Бабуся чуть не обварилась кипятком, для Игоря еще рановато. Кто бы это мог быть? Наверное, соседи, успокоила она себя.

Евдокия Тимофеевна подошла к двери, заглянула в глазок. На лестничной площадке стоял молодой человек в белом халате и такой же белой шапочке.

– Кто там? – спросила женщина.

– Извините, бабуля, – довольно вежливо сказал молодой врач, – вы бы не могли дать мне позвонить. Понимаете, мы из скорой, у нашего больного резко ухудшилось состояние, срочно нужно готовить операционную. А в машине со связью проблемы, на такой рухляди катаемся…

Бабуся стала открывать дверь, дослушивая фразу уже в прихожей.

– … На этажах никто дверь не открывает, пришлось на верх подниматься. А тут вы, спасибо… Где телефон?

Бабуся указал на тумбочку, где стоял телефон и прошла в комнату. То ли из любопытства, то ли в силу привычки быть осторожной, она выглянула в окно. Перед подъездом не было никакой скорой. Бабуся отскочила от окна, в ту же самую минуту врач заглянул в комнату и улыбнуся:

– Водички попить не дадите?

Баба Дуся стараясь сохранять спокойствие тихо ответила:

– Сейчас, сейчас.

А сама подумала: «Водички, знаю, какой водички. От окна меня отвлекает. Я мимо него на кухню пойду, а он меня схватит и тюк по голове. Что делать?! Что делать?!»

Бабуся оглянулась в поисках чего-нибудь тяжелого, но ничего подходящего не обнаружила. Да и вряд ли преступник даст ей на это время. Тут ее взгляд упал на кисет с табаком, лежавший на столе. Парень на секунду отвернулся, вытаскивая что-то из маленького чемоданчика, стоявшего на тумбочке. Бабуся подошла к столу, вытащила из кисета пригоршню табаку и пошла прямо на «врача»:

– А может компотику или кваску холодненького, – как можно ласковее произнесла она.

Бабуся обратила внимание, что «врач» держит правую руку за спиной.

«Наверное, нож», – пронеслось у нее в голове. Поравнявшись с бандитом, она бросила ему в лицо табак, стараясь попасть в глаза. Табачок у бабы Дуси был на редкость крепким, во Вражино его называли «вырви глаз». Парень заорал, начал чихать, из его глаз полились слезы. На пол со стуком что-то упало, баба Дуся увидела – шприц.

Парень заревел ничего не соображая от неприятных ощущений: жжение в глазах, слезы ручьем и безостановочное чихание, сотрясающее тело. Бабуся не растерялась и подобрала с пола шприц. Времени на раздумья не было, со всего размаху она воткнула шприц в плечо парня, отпихнула его с дороги и бросилась к входным дверям. Бабуся выскочила на лестничную клетку, захлопнув за собой дверь, и кубарем скатилась с лестницы и чуть не сбила с ног молодого человека, входящего в подъезд:

– Ну вы даете, так и убить можно? Это что проявление радости? – спросил молодой человек знакомым голосом.

Бабуся подняла глаза и узнала Игоря, она начала медленно оседать на пол.

– Там, там… бандит! меня… вот ужас!.. Думала доктор, а… Милицию, вызывай милицию… – бессвязно говорила она.

– Успокойтесь, что случилось… – не на шутку перепугался Игорь.

Подняв ее с пола он сказал:

– На вас лица нет! В чем дело?

Где-то наверху хлопнула дверь, баба Дуся испуганно прижалась к Костикову.

– Тихо, сейчас разберемся, – сказал Игорь. – Подождите минутку, я пистолет принесу.

Игорь быстро вернулся и они поднялись в квартиру Домбровской. За дверью ничего не было слышно. Игорь осторожно приоткрыл дверь, заглянул внутрь. В коридоре, ногами в комнату, лежал мужчина в белом халате. Его конечности были неестественно вывернуты, как у тряпичной куклы. Рядом с телом валялся шприц.

Игорь, на всякий случай держа «тело» на прицеле, подошел поближе. Человек был мертв.

– Евдокия Тимофеевна, заходите, – позвал он бабу Дусю. – Чем это вы его так?

– Да вон, шприцем. Он меня хотел уколоть, а ему в глаза табачку, ну и… Ой, мамочки, я же его убила. Что теперь будет?

– Да, ничего не будет, необходимая оборона. Тут или он или вы его.

Игорь подошел к телефону и начал набирать номер:

– Малышева, пожалуйста, передайте, что звонит Костиков. Срочно!

Бабуся, сидевшая рядом, услышала в трубке голос Олега Малышева:

– Чего опять случилось, вроде полчаса назад расстались?

– Записывай адрес и срочно подъезжай, тут у нас еще один, только труп, по делу «Заботливых Пенат».

Баба Дуся услышала как Малышев присвистнул:

– И кто это его завалил? – поинтересовался он.

Игорь невольно улыбнулся и ответил:

– Кто кто? Евдокия Тимофеевна.

– Вот это да! Ладно, сейчас с бригадой подъеду. С Бабусей все в порядке? Врача может вызвать?

– Да нет, все нормально, мы своими силами обойдемся.

Уже через полчаса, сидя на кухне в квартире Домбровских, Бабуся рассказывала Олегу и Игорю о нападении «человека со шприцем». Оперативники легко опознали в нем давно разыскиваемого рецидивиста, подозреваемого в свершении ряда преступлений. Бывший студент-медик, он специализировался на «заказных» смертях по естественным причинам. Легкий укол специального вещества – и смерть от инфаркта гарантирована. Это самое вещество находилось в шприце, которым так удачно воспользовалась Бабуся. Как сказал эксперт: «Следы этого вещества в крови обнаружить практически невозможно, а действует оно почти мгновенно».

* * *

Спустя неделю в уютной квартире Домбровских за большим столом собрались: Бабуся с Игорем и Ириной, Малышев и Тоня. Вернее Тоня была здесь уже не гостьей, а хозяйкой. Варвара Афанасьевна решила торжественно отметить воссоединение с внучкой и счастливое избавление от смертельной опасности. Игорь с Бабусей рассказали как они вели это дело, а Олег поведал чем закончилось следствие.

Фирма «Забота-Пенаты» удачно, до поры-до времени, действовавшая во многих крупных городах, переехала в Тарасов. Однако, всякой махинации, даже очень хорошо организованной, приходит конец. Кольцо вокруг них сжималось, на их след вот-вот должна была выйти милиция. Пришлось быстро сворачивать свои дела, бандиты потеряли осторожность. В последний месяц своего пребывания в Тарасове они хотели получить как можно больше денег. Выжидать время после после каждой смерти они не могли, искать старушек в разных районах не было времени. Этим и была вызвана «эпидемия гибели старушек». Эпидемия, обратившая на себя внимание Бабуси. Неизвестно, чем бы завершилось это дело, если бы не Евдокия Тимофеевна не читала местную прессу и не обратила внимание на происходящее.

После обстоятельного рассказа Малышева Домбровская и Тоня кинулись благодарить Бабусю. Во-первых, за то что она их помирила. Во-вторых, за то что спасла от смерти. Костиков слушал с безучастным видом, думая про себя: «Жизнь кончена, я неудачник. Какой из меня детектив, я под собственным носом ничего не увидел. Самонадеянный, недалекий тупица»

Бабуся посмотрела на загрустившего внучка и сказала:

– Спасибо нужно говорить не мне одной, – она кивнула на Игоря, – без него я бы не справилась. Папочку то из фирмы он добыл, Жабасеева выследил, живцом работал. Мы с ним это… кумпу… кампу… Тьфу, помоги, внучек!

Игорь улыбнулся и сказал:

– Компаньоны.

– Точно! – воскликнула старушка. – Мы вместе еще столько дел раскроем, что «знатокам» и не снилось.