Об Искоренении Глобальной Угрозы Международного Терроризма

Внутренний Предиктор СССР

Об искоренении глобальной угрозы «международного терроризма»

____________________

Аналитический сборник

Санкт-Петербург

2004 г.

Страница, зарезервированная для выходных типографских данных

© Публикуемые материалы являются достоянием Русской культуры, по какой причине никто не обладает в отношении них персональными авторскими правами. В случае присвоения себе в установленном законом порядке авторских прав юридическим или физическим лицом, совершивший это столкнется с воздаянием за воровство, выражающемся в неприятной “мистике”, выходящей за пределы юриспруденции. Тем не менее, каждый желающий имеет полное право, исходя из свойственного ему понимания общественной пользы, копировать и тиражировать, в том числе с коммерческими целями, настоящие материалы в полном объёме или фрагментарно всеми доступными ему средствами. Использующий настоящие материалы в своей деятельности, при фрагментарном их цитировании, либо же при ссылках на них, принимает на себя персональную ответственность, и в случае порождения им смыслового контекста, извращающего смысл настоящих материалов, как целостности, он имеет шансы столкнуться с “мистическим”, внеюридическим воздаянием. [1]

Предисловие

В настоящий сборник включены аналитические материалы, посвящённые анализу причин возникновения явления, получившего название «международный терроризм», и рассмотрению возможностей, путей и средств искоренения террористической угрозы будущему человечества.

Первые две главы представляют собой аналитические записки 2001 г., написанные вскорости после трагических событий в США 11 сентября 2001 г., когда в Нью-Йорке обе башни Всемирного торгового центра были разрушены авиалайнерами, которые были захвачены террористами-смертниками (либо — по другой версии — были наведены на цель с земли по радио путём алгоритмического отстранения их пилотов от управления самолётами — т.е. имело место «хакерство» по отношению к автопилотам и системам управления самолётами); в Вашингтоне было разрушено одно из зданий в составе Пентагона (по одной из версий в результате падения самолёта, а по другой в результате взрыва внутри здания); и ещё один самолёт, захваченный террористами, рухнул в поле (или был сбит ПВО США?) в штате Пенсильвания.

Третья и четвёртая главы представляют собой аналитические записки, написанные в 2002 г. вскорости после того, как произошла трагедия в Москве, когда террористами был захвачен театральный центр на Дубровке, где в это время шёл мюзикл “Норд-Ост”.

Глава 5. “О стратегии преодоления террористической агрессии” была начата 9 сентября 2004 г. тоже как самостоятельный аналитический обзор. Но поскольку при обстоятельном рассмотрении затронутой проблематики обзор быстро вырос до объёма книги, то по завершении первой редакции раздела 5.6, было принято решение о формировании настоящего сборника.

Т.е. бoльшую часть текста настоящего сборника составляют изначально самостоятельные работы, каждая из которых была написана так, чтобы отвечала принципу самодостаточности для понимания основных вопросов, в ней затронутых. При включении в настоящий сборник во всех работах сделаны некоторые уточнения и добавления, которые отмечены в тексте, если носят содержательный, а не стилистический характер. Но поскольку работы были изначально самостоятельными, то обращение в хронологически более поздних работах к вопросам, рассмотренным в хронологически более ранних работах, мы в некоторых случаях исключать не стали: во-первых, это разрушило бы тематическую целостность каждой из работ; а во-вторых, рассмотрение одних и тех же вопросов в разных аспектах позволяет дать более полное представление о них и об их взаимосвязях с остальной проблематикой социологии.

Если не говорить попусту о защите общества и личности от терроризма, а действительно искоренять террористическую угрозу будущему человечества, то проблематику, связанную с терроризмом, — надо знать и понимать как можно более детально и в разных аспектах её выражения в конкретных исторических событиях. Поэтому мы не пошли по пути создания «эссе» “О терроризме”, и решили выпустить предлагаемый вниманию читателя сборник.

Назначение этого сборника — не нагнетать эмоции, и не выдать готовые к употреблению подробные инструкции, кому, что и как делать, а помочь профессионалам-управленцам, прежде всего, выработать жизненно состоятельное представление об этом явлении, его причинах, что необходимо для искоренения угрозы терроризма будущему согласованными творческими усилиями в коллективной деятельности множества людей в разных сферах жизни общества.

Можно начать чтение сразу с раздела 5.7, поскольку о стратегии искоренения глобальной террористической угрозы речь идёт в нём, а все предшествующие разделы носят характер иллюстраций и обоснования утверждений, высказываемых в главе 5.7.

Авторский коллектив

и редакционный совет

19 октября 2004 г.

1. О причинах «международного терроризма»: нищие духом — не блаженные, но опасно блажные[2]

И таких — целая цивилизация, что приводит к вопросу: «Как жить дальше?» — потому, что дальше ” нельзя.

Фактов мне хватает. Я сыт ими по горло. Я нищ методологически.

Писатель Моисей Израилевич Меттер

1.1. Страшно за будущее? — Ничего страшного: Вседержитель не ошибается…

“Новая газета” (№ 59 (702), 20 — 22 августа 2001 г.) в рубрике «Трудно быть человеком. Диалог с современником» опубликовала беседу с писателем Даниилом Граниным, озаглавленную “Требуется будущее”. Но прежде, чем обраться к тематике беседы, приведём тот контекст, из которого мы взяли эпиграф:

«Мне кажется, никогда ещё не было такой массовой потребности осмыслить своё прошлое, какая наблюдается у людей сейчас. Наше прошлое загадочно. Оно загадочно не столько по фактам, которые когда-нибудь ещё и ещё вскроются, а психологически.

Для меня это именно так. Фактов мне хватает. Я сыт ими по горло.

Я нищ методологически.

Факты не могут объяснить для меня самого главного — психологии людей. Забираясь назад, вглубь, каждый из нас останавливается в том пункте, далее которого ему идти уже невозможно; молодым людям проще — они идут налегке, не обременённые соучастием. Я говорю о соучастии не криминальном. Молекулярный уровень анализа позволяет мне рассматривать соучастие даже в мыслях. “Это было при мне, и я был с этим согласен” [3], — вот что я имею ввиду. Вот пункт, подле которого замедляется шаг, когда мы бредём назад, в собственную жизнь. Подле этого пункта мы занимаем круговую оборону и отстреливаемся до последнего патрона, потому, что последний бережём для себя».

Таково признание другого представителя благонамеренной либеральной интеллигенции — писателя Моисея Израилевича Меттера (литературное эссе “Пятый угол”, журнал “Hева”, № 1, 1989 г.). А благими намерениями вымощена дорога в ад, проходящая через тот именно пункт, возле которого предвидится «круговая оборона до последнего патрона». Причину же вынужденной необходимости «занимать круговую оборону» и «отстреливаться на неком „нравственно“ [4]-психологическом рубеже до предпоследнего патрона», поскольку «последний патрон» предназначен для самоубийства, названа им правильно: это — методологическая нищета, если методология — наука,

· во-первых, о МЕТОДАХ «выявления и» диагностики разнородных проблем и,

· во-вторых, о МЕТОДАХ выработки способов (рецептов) их разрешения.

Когда работа над настоящей аналитической запиской дошла в этом месте до вопроса о соотношении фактов и методологии, она была прервана на несколько дней сообщением о террористических актах 11 сентября 2001 г. в США: два захваченных террористами “Боинга” с пассажирами на борту были вогнаны в оба здания Всемирного торгового центра на Манхэттене в Нью-Йорке; ещё один захваченный авиалайнер был вогнан в здание Пентагона, развалив три из пяти корпусов в одной из сторон его пятиугольника, где, как сообщалось, размещались отдел по борьбе с терроризмом и военная разведка [5]. В течение получаса после поражения авиалайнерами оба небоскрёба в Нью-Йорке рухнули, похоронив под своими обломками тысячи человек. Пентагон горел более суток. По первым сообщениям в пожаре погибло до 800 человек (впоследствии сообщалось о значительно меньшем количестве погибших). И ещё один авиалайнер упал в районе Питсбурга возможно потому, что захват его не удался: кто-то из пассажиров оказал сопротивление [6] и, пожертвовав собой и всеми другими находившимися на борту, спас США может быть от разрушения одной из АЭС направленным в неё тяжёлым самолётом [7]. Перед тем, как это всё произошло, администрация США не вняла прямым предостережениям о готовящихся терактах (в частности, в Белый дом позвонил некий иранец из тюрьмы в ФРГ, но ему не поверили), а ФБР, ЦРУ, Агентство национальной безопасности и прочие спецслужбы Запада заблаговременно не выявили подготовки терактов и не пресекли деятельность их организаторов и участников [8].

После того, как всё это произошло, оказалось, что и беседа с Д.Граниным, опубликованная “Новой газетой” 20 — 22 августа, принадлежит к числу тех событий, в которых выразилось предчувствие будущего кошмара в Нью-Йорке 11 сентября, хотя и не осознанное «заблаговременно» в таковом качестве. Приведём соответствующий фрагмент беседы (жирным отмечены вопросы Кима Смирнова, который беседовал с писателем):

«Когда мы говорим о роли личности в истории, то имеем в виду всегда руководителей, вождей. Но какова при этом роль простого, рядового человека — главной в истории личности? И не когда-нибудь, а именно сегодня?

— У вас есть ответ?

— Вы ко мне обращаетесь не по адресу, я не политолог, не философ.

— Я обращаюсь к вам как к главной личности в истории — просто человеку.

— Я писатель, и моё дело — ставить диагнозы, а не давать рецепты. Я реагирую на боль [9].

— Даниил Александрович! ХХ столетие было в отечественной науке веком энциклопедистов. И вот уходят последние из них. Ушёл Дмитрий Лихачёв. Ушёл Никита Моисеев. Ушёл Борис Раушенбах. Дальше — пустота. Ощущение, точно переданное Анной Ахматовой: «Кто знает, как пусто небо на месте упавшей башни…» Страшно за будущее. Или — ничего страшного? Всё нормально? Просто минуло тысячелетие энциклопедистов [10] и наступает век интернета?

— Вопрос трудный. Может, не пустота, а пауза. Гении «любят» появляться пачками или пучками».

Но тем, кому страшно за будущее, прежде всего, необходимо осознать, что Всевышний не ошибается: ни в том, что произошло в прошлом; ни в том, что происходит ныне; ни в том, что свершится в будущем. И если не всем по нраву, в каких именно событиях (фактах Жизни) выражается безошибочность Вседержителя на протяжении всей истории, , то необходимо изменить собственные нравы. Новые нравы, выразившись в поведении людей, породят и иные события в Жизни. Станет ли будущее ещё более страшным, нежели то, которое надвигается при господстве нынешних нравов (ибо люди упорствуют, утверждаясь в своём злонравии и «безнравственности [11]»), либо станет благодатным, — определяется тем, как изменяются нравы и помыслы самих людей…

Однако Д.Гранин не только не дал рецепта, но и диагноза не поставил. Диагноз, т.е. причина неспособности выразить образ желанного будущего, названа М.Меттером: нищета методологическая, свойственная и Д.Гранину. И вследствие этого у него, как и у М.Меттера и многих, многих других наших современников [12] тоже есть некий «пункт», дойдя до которого он только и способен, что «занять круговую оборону» и «отстреливаться до предпоследнего патрона потому, что последний патрон — для себя».

Вопрос только в том, что именно в жизни каждого из числа всех благонамеренных, но методологически нищих людей способно стать такого рода пунктом «круговой обороны»? кто из них и под воздействием чего именно дойдёт до него, после чего будет «отстреливаться до предпоследнего патрона»? и что именно станет в смерти каждого из них «последним патроном» или «последней гранатой», которой он подорвёт и себя, и окружающих его «врагов»?

Пассажирам погибших авиалайнеров, чиновникам Пентагона, сотрудникам и посетителям Всемирного торгового центра, оказавшимся в зоне катастрофы случайным прохожим и проезжим, исполнявшим профессиональный долг полицейским, пожарным и медикам не повезло: такой «последней гранатой» стали погибшие авиалайнеры для тех, кто их захватил и повёл на указанные каждому из них цели. Но и террористы-самоубийцы, другие соучастники и организаторы диверсии сами стали «патронами» (причём явно не ) в жизни каких-то третьих лиц, оставшихся за кулисами событий. Иными словами, выявленная многослойность вопросов и ответов на вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать для того, чтобы устранить угрозу терроризма в будущем?», — требует многое переосмыслить в привычной жизни и свершившейся истории глобальной цивилизации.

Государь [13] России В.В.Путин на вопрос о причинах происшедшего в Нью-Йорке кошмара дал ответ именно в этом смысле:

«Вопрос: Необходимы ли какие-то новые меры для борьбы с международным терроризмом, и как Вы оцениваете нынешнюю ситуацию в мире?

В.В.Путин: Вы знаете, ОБСТАНОВКА В МИРЕ ИЗМЕНИЛАСЬ НЕ В СВЯЗИ С ТЕРРОРИСТИЧЕСКИМИ АКТАМИ. ОНА ДАВНО ИЗМЕНИЛАСЬ. ПРОСТО МЫ, К СОЖАЛЕНИЮ, ЭТОГО НЕ ЗАМЕЧАЛИ [14]. ТРАГИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ, КОТОРЫЕ ПРОИЗОШЛИ В СОЕДИНЁННЫХ ШТАТАХ, ТОЛЬКО ПОДТВЕРДИЛИ ЭТИ ИЗМЕНЕНИЯ (выделено при цитировании нами). Конечно, терроризм стал одной из главных угроз современного мира. И мы не можем не отреагировать на это. Какие должны быть параметры новых систем безопасности — это предстоит обсудить.

У меня в самое ближайшее время намечена встреча с Президентом США в Шанхае. Позднее, в этом же году, намечается визит в Соединённые Штаты. В этом месяце планируется встреча в Брюсселе с руководством ЕС и в штаб-квартире НАТО. Везде мы будем обсуждать эту проблему. Я БЫ ТОЛЬКО ХОТЕЛ ИЗБЕЖАТЬ ТОГО, ЧТОБЫ ВЕШАТЬ НА КОГО-ТО СОБАК, ДЕЛАТЬ КОГО-ТО КРАЙНИМИ И ВИНОВАТЫМИ В ТОМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО. Я СЧИТАЮ НЕСПРАВЕДЛИВЫМИ ТЕ ОБВИНЕНИЯ, КОТОРЫЕ ЗВУЧАТ СЕГОДНЯ О ТОМ, ЧТО КТО-ТО ПРОСМОТРЕЛ ЭТОТ УДАР, КТО-ТО НЕДОРАБОТАЛ И НЕДОГЛЯДЕЛ (выделено нами при цитировании). Просто старая система безопасности не была настроена на предотвращение угроз подобного рода. Мы, сделав выводы из того, что произошло, должны эту систему выработать. Уверен, что все в этом заинтересованы, Россия — во всяком случае» (Выступление Президента Российской Федерации В.В.Путина на совместной пресс-конференции с Президентом Армении Р.С.Кочаряном 15 сентября 2001 года, Армения, г. Ереван).

И В.В.Путин прав в своей оценке объективных причин трагедии, к предотвращению которой оказались не готовы все, в том числе и… её организаторы и исполнители.

Последнее утверждение — не парадокс и не игра слов, а реальность, если не забывать и не отвергать того факта, что человечество — едино.

И в этом едином общественном организме именно те люди, — кто единственно и мог гарантированно не допустить этой диверсии, СОЧЛИ ЗА БЛАГО — в силу причин, которые невозможно высказать в одной фразе, — сделать всё от них зависящее для того, чтобы один из голливудских сценариев фильмов-катастроф [15] воплотился в реальную жизнь [16].

И не во всепронизывающей мощи спецслужб, а в УПРЕЖДАЮЩЕМ НАСТУПЛЕНИЕ РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЙ ОТВЕТЕ на вопрос: Вследствие чего и для осуществления каких последствий один человек или группа лиц без явных признаков психических заболеваний способны счесть за благо нечто подобное? — состоит ключ к разрешению проблемы «международного терроризма» и освобождению человечества от этой самоубийственной для него угрозы.

1.2. Главная личность в истории — простой человек

Мир действительно изменился и, соответственно, изменилась роль ВСЯКОЙ личности в истории. И эти изменения необходимо осознать и осмыслить.

Одно из них состоит в том, что, если ранее — до середины ХХ века, — когда заходила речь о роли личности в истории, то большей частью под «личностями» в политике подразумевались «вожди» — реальные и мнимые главы государств, политические, религиозные лидеры, большей частью публичные, чьё мнение и слово было властно над многими и многими людьми. Такое отношение к роли личности в истории проистекало из того, что только люди этого круга обладали достаточной властью для того, чтобы организовать вооружённые силы и оказать моральное давление на своих противников угрозой применения военной силы или применить эту военную силу для достижения намеченных ими целей. Только люди этого круга были способны начать войну внутри своего общества либо с кем-то из соседей или со всем человечеством. Так было издревле.

Но на протяжении всей истории культура человечества в целом и каждой из его региональных цивилизаций накапливала разнородные прикладные знания и навыки, вследствие чего начался переход жизнеобеспечения цивилизации с биогенных видов энергии (энергии, аккумулированной растениями, и мускульной силы животных и самих людей) к техногенной энергии, производимой техническими средствами на основе геологических энергоносителей и природных потоков энергии. В результате энерговооружённость среднестатистического жителя Земли выросла многократно, а компьютерные средства связи и управления (интернет и прочее) открыли многочисленные возможности к тому, чтобы «простой человек» — не «вождь», не «политик» — хотя бы на короткое время мог обрести власть над энергетическим потенциалом, многократно превосходящем разрушительную мощь целых армий не только глубокой древности, но и армий конца XIX — начала XX веков.

И этого достаточно для того, чтобы войну против неугодных ему (общественной группы, народа, государства, всего человечества) мог начать если не всякий «простой человек», то «простой человек», освоивший необходимые специальные знания даже на основе самообразования в области телекоммуникации и компьютерного дела и психологии, что ныне доступно если не всем без исключения, то миллионам, умеющим читать и писать и хотя бы немного думать.

Даже если вывести из рассмотрения возможности сбоев в работе техники и ошибок персонала, то в итоге происшедших изменений мощнейшие армии и флоты перестали быть гарантами мирной жизни народов тех государств, которые их создают. Более того, при открытой возможности перехвата управления военными объектами самодеятельными лицами и негосударственными организациями, они сами превращаются в угрозу мирной жизни их создателей и других людей во всех странах мира [17]. Но и энергетически мощные объекты и технологические процессы техносферы двойного или исключительно мирного предназначения, — при перехвате управления ими самодеятельными лицами, — также могут превратиться в оружие «простого человека», направленное против всего человечества или отдельных государств и народов.

Именно в этом и убедились США 11 сентября 2001 г., хотя о такого рода возможностях течения событий их неоднократно предупреждали [18]. Ни мощнейший в мире флот, ни ракетные войска, ни авиация и космические силы, ни сухопутные силы, включая отборный спецназ, ни технические средства разведки, не только не защитили их от этого, но они в принципе не способны защитить от такого рода угрозы ни один народ в мире, поскольку угроза терроризма на протяжении столетий взращивалась и ныне каждодневно взращивается самим обществом. И ныне она пронизывает само общество, ибо её носители — часть человечества, живущая среди подобных им людей.

И если кто-то из людей начал войну против других, что понимается многими как терроризм, то это означает, что остальные люди, — возможно сами того не замечая, или того хуже: почитая это нормой жизни, своим правом и обязанностью, — дожали его до того «пункта» — «нравственно»-психологического рубежа, — на котором он занял «круговую оборону».

Причина же занятия им «круговой обороны» в том, что он не смог найти иного способа разрешения своих проблем: «фактов ему хватает», «он сыт ими» даже не «по горло», а «за глаза и за уши», но он нищ методологически, и потому не может созидательно разрешать проблемы и конфликты в своих отношениях с остальным человечеством и начинает разрушать неприемлемый ему образ жизни и Мир.

Виноват ли исключительно он? — Нет: каждый раз, когда происходит нечто подобное, в чём-то (конкретном, что необходимо выявить) неправо человечество в целом, ибо всякий человек — объективно неотъемлемая часть человечества.

Соответственно, поскольку множества отдельных лиц образуют общества и разнородные общественные группы, в том числе и по признаку скрытой или потенциальной конфликтности между ними, то глобальная цивилизация издревле ведёт самоубийственно опасный образ жизни. Понимая это, один из выдающихся специалистов ХХ века по ведению войн и поддержанию мира с позиций силы — Роберт Мак-Намара [19] — в своей книге “Путём ошибок к катастрофе” заметил, что он меньше всего желает иметь дело с противником, зажатым в угол. Но и он оказался нищ методологически, что нашло выражение в безысходности названия его книги, повествующей о гонке вооружений США и СССР и о попытках её сдержать.

В проблеме же современного терроризма издревле самоубийственный образ жизни глобальной цивилизации просто обнажился, обретя новое лицо после того, как мир действительно изменился под воздействием научно-технического прогресса. И чтобы жить дальше, чтобы не было страшно за будущее, чтобы будущее не пугало, а было желанно, необходимо измениться и людям, и культуре ныне внутренне конфликтного человечества.

1.3. Необходимость глобальной социологии

Глобальная цивилизация наших дней исторически сложилась как совокупность региональных цивилизаций. Каждая из региональных цивилизаций отличается от других свойственными ей идеалами организации жизни общества и представлениями о смысле жизни личности, о взаимоотношениях каждого из людей и всего общества с Природой в целом, а также и своими представлениями о Природе. Здесь важно подчеркнуть:

Отличия между региональными цивилизациями в том, какие идеалы они осознанно и бессознательно несут через века, а не в том, насколько эти идеалы воплощены в жизнь и как живут народы каждой из них в ту или иную историческую эпоху, насколько они осознают и понимают различие между несомыми ими идеалами и своей реальной жизнью [20].

Каждая из региональных цивилизаций обладает смыслом и целесообразностью своего существования в глобальном историческом процессе, общем для всего человечества. Поэтому в глобальной социологии региональные цивилизации — категории одного порядка: порядка глобальной значимости. Именно вследствие этого попытки уничтожить культуру любой из них и несущих её людей, не переняв из этой культуры то благое, что есть в ней, и не открыв несущим её людям перспектив развития, — обречены на крах потому, что они не поддерживаются Свыше.

В таком подходе к рассмотрению жизни управляемых , необходима разработка и непрестанное развитие глобальной социологии.

Но глобальная социология оказывается невозможной, если в ней не выявлены своеобразие идеалов и реального образа жизни в каждой из региональных цивилизаций, а также разрыв между идеалами и её реальным образом жизни в каждую историческую эпоху. Это необходимо для выявления и осмысления различий между региональными цивилизациями. Если эта тематика обходится стороной, то это никогда не носит отвлечённо-обобщающего или же беспредметного характера, а представляет по своему существу попытку возвести по умолчанию «(т.е. контрабандой)» в ранг внутреннюю социологию одной из региональных цивилизаций, каких-то её государств или государственно не оформившихся субкультур. Другой вопрос: осознают ли подменяющие глобальную социологию внутренней социологией, что именно они делают, либо же не ведают, что творят, будучи орудием закулисных сил, преследующих свои цели?

Вхождение же в глобальную социологию с названных нами позиций неизбежно выявляет, что в каждой из культур региональных цивилизаций сложились определённые системы мировоззрения и миропонимания и выражающие их традиции. При этом по одним и тем же жизненным вопросам в разных региональных цивилизациях могут быть и не совпадающие друг с другом мнения, выражающие их культурные традиции и нетрадиционные подходы к разрешению возникающих в жизни личностей и обществ проблем. В конечном итоге все эти различия в оглашённых мнениях и в умолчаниях («само собой разумениях») идеалов и реальной жизни каждой из региональных цивилизаций и их народов сводятся к нравственно-этической проблематике:

Что именно в Жизни есть Добро и что именно есть Зло, способны ли они превращаться в свои противоположности в конкретных жизненных обстоятельствах, и если способны, то как? Возможно ли самодостаточное Добро, не нуждающееся во Зле как в фоне для своего проявления, и если возможно, то как его воплотить в Жизнь?

Эта проблематика в жизни каждой из региональных цивилизаций во многом сокрыта господствующим в ней образом жизни, большей частью традиционным — автоматически (бессознательно) воспроизводимым в преемственности поколений в большей или меньшей полноте. В таких обстоятельствах меньшинство, не согласное и активно не приемлющее господствующий образ жизни, успешно подавляется, как преступное, активным властным меньшинством и не противящимся власти большинством. При этом властное меньшинство и решает, что есть Добро, а что — Зло, и правит более или менее сообразно своим же декларациям, а обслуживающая его наука, существующая в той или иной форме, обосновывает “научно” и “богословски”, почему жить надо именно так, как велит власть. Если они не дожали большинство, т.е. простонародье до открытого бунта, а тем более — до гражданской войны, имеющей целью изменение государственного устройства и культуры, то альтернативное мнение о том, что есть Добро, а что есть Зло выражается в сказках и эпосе простонародья. Но к ним в эпохи гражданского мира все относятся как к несбыточным мечтам о воцарении на Земле самодостаточного Добра — Царствия Божиего на Земле.

В историческом прошлом нынешней глобальной цивилизации, примерно до конца первой половины ХХ века (рубеж — завершение второй мировой войны и начало строительства послевоенного мирового устройства по шаблонам держав-победительниц), взаимодействие и взаимное проникновение региональных цивилизаций друг в друга было незначительным, за одним исключением: Запад (библейская цивилизация), осуществляя политику колониализма, приобщал к образу жизни своей правящей “элиты” местные правящие “элиты” порабощаемых [21] им других региональных цивилизаций. Простонародье же различных региональных цивилизаций там, где оно не было уничтожено (как в Австралии или на территории США) или не смешалось с пришельцами (как в Южной и Центральной Америке), продолжало вести привычный ему образ жизни, хотя и усугублённый колониальным гнётом Запада. Взаимодействие и общение Запада и других региональных цивилизаций на уровне простонародья носило почти точечный характер, локализованный преимущественно морскими пoртами колониальных держав Запада на территориях исторического становления и развития других культур [22].

Со второй половины ХХ века картина качественно изменилась: началась массовая миграция простонародья из бывших колоний в бывшие метрополии, поскольку метрополии испытывали недостаток чернорабочих и дешёвой рабочей силы; наряду с этим детишки правящей “элиты” бывших колоний и прочих государств других региональных цивилизаций стали получать высшее образование в вузах Запада. И на протяжении десятилетий далеко не все из них возвращаются на свою «этническую родину». Кроме того, мигранты первого поколения успели осесть на Западе. Дети, внуки, правнуки пришельцев, рождённые на Западе, никогда не видевшие родины своих предков, тем не менее воспроизводят в своей жизни традиционные нормы поведения и мировоззренческий подход к разрешению возникающих проблем, свойственный породившим их региональным цивилизациям. Но происходит это в культурной среде, порождённой принципами, положенными в основу Западной региональной цивилизации.

Так внутри обществ стран Запада возникла проникающая в него оседлая в нескольких поколениях периферия обществ иных региональных цивилизаций. Она характеризуется среди прочего и тем, что при отсутствии сословно-клановых ограничений гражданского общества в условиях капитализма многие из них смогли подняться в социальной иерархии выше, нежели многие представители коренного населения, которое чувствует себя ущемлённым потомками пришельцев. Наряду с возникновением этой осёдлой на Западе периферии продолжалась и продолжается “набеговая” миграция в страны «золотого миллиарда». В её ходе диаспоры других региональных цивилизаций в странах Запада постоянно обновляются по своему персональному составу, вследствие чего мнение о житье Запада становится достоянием простонародья других региональных цивилизаций по мере того, как участники “набеговой” миграции, лишённые возможности заработать на родине, поправляют на Западе своё финансовое положение (или терпят крах) и возвращаются в свои страны.

В результате этих процессов:

· внутрисоциальная напряжённость во всех странах Запада обострилась, вопреки тому, что классовые противоречия в том виде, в каком они имели место до 1917 г., в большинстве стран «золотого миллиарда» если не исчезли полностью, то сгладились вследствие того, что уровень доходов подавляющего большинства населения в них достаточен для того, чтобы удовлетворить демографически обусловленные потребности [23], покрываемые как за счёт собственного производства, так и за счёт импорта многих видов продукции из бедных стран.

· с другой стороны, неприятие западного образа жизни (а не зависть к нему, которая тоже имеет место, что в России выразилось в деятельности доморощенных “демократизаторов” [24]) стало достоянием жизни простонародья большинства стран мира за пределами Запада.

Одним из ликов взаимодействия этих процессов, локализованных в странах «золотого миллиарда» и в странах остального мира, и стал «международный терроризм».

Это показывает, что сам процесс, в результате которого он возник и принял современный нам вид, по своему характеру таков, что необходимо обратиться к выявлению и рассмотрению принципов организации и обеспечения жизни общества, лежащих в основе каждой из региональных цивилизаций, и несомых ими идеалов — как воплощённых в реальную жизнь, так и не воплощённых, свойственных каждой из них.

1.4. Глобальная цивилизация: конфликтность идеалов и принципов

В таком понимании течения событий в Жизни трагедия в США 11 сентября 2001 г. — ещё один стимул к тому, чтобы заняться глобальной социологией, т.е. выявить конфликтные принципы и идеалы, свойственные представителям разных региональных цивилизаций, которые В СОВОКУПНОСТИ в своём взаимодействии подвигли некоторых из них на организацию этой трагедии, других привели к тому, что они стали её жертвами, а продолжающих жить поставили перед вопросом «Как жить дальше?».

Некоторые аналитики охарактеризовали происшедшую трагедию как эпизод в войне цивилизаций. Другие категорически им возразили, понимая, что мышление в ограничивающих рамках концепции глобальной истории как «войны цивилизаций» и проистекающая из него внешняя, внутренняя и глобальная политика [25] государств представляет собой курс на развязывание первой мировой войны XXI века, которая способна если не уничтожить всё человечество, то гарантированно отбросить его в ранний «каменный век». И возражающие правы, поскольку, если под войной понимать силовые действия народа или государства (а также региональной цивилизации) против их соседей, как-то обоснованные идеологически и в которых участвует непосредственно или которые поддерживает работой в тылу лояльное официальной государственной власти большинство, то это не война. Тем более, что происшедшее — результат действий организаций более или менее самодеятельных лиц, не подконтрольных правительствам ни одного из государств в их полной совокупности.

Но отчасти правы и те, кто настаивает на том, что происшедшая трагедия — эпизод в “войне” региональных цивилизаций. Однако они не правы в том, что называют это войной. ЭТО НЕ ВОЙНА В УКАЗАННОМ СМЫСЛЕ, А СТОЛКНОВЕНИЕ НЕСОВМЕСТИМЫХ ПРИНЦИПОВ И ИДЕАЛОВ, СВОЙСТВЕННЫХ РЕГИОНАЛЬНЫМ ЦИВИЛИЗАЦИЯМ. Это столкновение цивилизаций неуправляемо ни одной из них, ни одним из государств, хотя оно может быть управляемо силами, не отождествляющими себя ни с одной из региональных цивилизаций. Возраст этих сил многократно превосходит возраст «международного терроризма», сопоставим или даже превосходит возраст нынешней глобальной цивилизации [26].

Эти столкновения несовместимых принципов и идеалов, свойственных региональным цивилизациям, не осознаются как конфликтные не только большинством населения каждой из них, но и их политиками и внутренней социологией (как наукой) в каждой из них. Тем более, не осознавая их конфликтности, но имея с ними дело в повседневной жизни, большинство, принадлежащее к культуре той или иной региональной цивилизации (и их народов, при более детальном рассмотрении проблематики) расценивает то, что свойственно им самим, как естественное и единственно возможное. При этом люди не задумываются о том, что есть и другие возможности; о том, что естественное для них, противоестественно для других; что многое из того, что почитается ими естественным и потому расценивается как Добро, с точки зрения других представляет собой Зло, и что другие далеко не во всех случаях ошибаются.

При этом опасность для будущего человечества и его народов представляют собой не только пропагандисты и сторонники «ксенофобии» [27], но и пропагандисты абсолютной «толерантности» [28]: если «ксенофобы» только своё расценивают как абсолютное Добро, а всё чужое как абсолютное Зло, то «толеранты» не желают вдаваться в выяснение вопроса о том, что есть Добро и что есть Зло в их конкретных выражениях в Жизни. И тем самым «толеранты» способствуют взращиванию Зла «(широко известный афоризм: „с молчаливого одобрения равнодушных в мире творятся самые жестокие преступления“, — относится и к „толерантам“)».

Зло же подлежит искоренению. Принципов искоренения Зла из жизни человечества в общем-то два:

· ПЕРВЫЙ. переосмысление прошлой истории, нынешнего образа жизни, выявление факторов, представляющих собой зло, а равно порождающих его, изменение идеалов и принципов организации жизни общества так, чтобы они преобразили культуру, дабы выявленное зло не находило в обществе поддержки и люди не становились на путь зла.

На наш взгляд, это — нормальный подход человека и человечества к своему собственному развитию.

· ВТОРОЙ. уничтожение выявленных и потенциальных носителей того, что ныне расценивается как зло, при непреклонном поддержании неизменными идеалов и принципов организации жизни общества без каких-либо переосмыслений прошлого и настоящего и душевных терзаний на тему, что есть Добро, а что есть Зло? могут ли они превращаться друг в друга и как? есть ли чистое самодостаточное Добро и как воплотить его в Жизнь?

На наш взгляд, такое “отношение” к Жизни — удел одержимых и биороботов-зомби. И, к сожалению, именно он свойственен как обывателям, так социологии Запада «в их большинстве».

Чтобы показать это, обратимся к нашему аналитическому обзору [29] журнала “Германия” № 3, июнь 1995 г. RU (D21251F, на русском языке):

* * *

«…индивидуалистичное мышление западной пишущей “элиты” всё ещё не может подняться с уровня рассмотрения деятельности отдельных личностей, превозносимых над обществом [30], на уровень рассмотрения концепций самоуправления обществ, которые объективно свойственны всем национальным культурам, международной культуре, и только выражаются в деятельности личностей политиков, более или менее осознанно их осуществляющих. Но многое говорит и о том, что концептуальный уровень рассмотрения проблем глобальной социологии не свойственен и для кланово-замкнутых обсуждений, которые не выносятся в средства массовой информации: в противном случае, средства массовой информации, даже умолчанием не нагнетали бы потенциала катастрофического разрешения неопределённостей управления, от которого могут пострадать и сами носители непонимания и умышленно не оглашаемых намерений и воззрений на глобальные проблемы и перспективы их разрешения.

Этот процесс нагнетания потенциала катастрофического разрешения неопределённостей, возникающих за счёт непонимания, осознанных умолчаний и формально вежливого “не оскорбляющего” употребления слов в переносном и в “общем”, т.е. неточно определённом смысле [31], хорошо отразился во второй статье: “Молниеносный обмен информацией по всему миру: новейшая техника стимулирует мировую торговлю. Взгляд на развитие мировой экономики”, — по всей видимости редакционной, поскольку её автор не указан. Статья начинается со слов:

«Министр иностранных дел Израиля Шимон Перес абсолютно уверен в том, что на пороге 21-го века человечество идёт навстречу (подчеркнуто нами: ну и косноязычие — ВП СССР): “Мы вступаем не в новое столетие. Мы вступаем в новую эру”, — говорит он. При этом имеется ввиду процесс перехода к глобальному информационному обществу, что повлечёт за собой появление нового экономического, социального и политического устройства».

Короче говоря, речь идёт о процессе перехода к единой глобальной культуре человечества, которая, как видится, будет новым типом культуры, отличным от ныне существующих и известных в исторически обозримом прошлом.

Экономика это — культура самоуправления общества в его хозяйственной деятельности и потреблении произведенного — только одна из множества граней культуры в целом. Авторы любой статьи на тему становления единой глобальной культуры безусловно в праве ограничиться рассмотрением любого из её частных аспектов, но они не в праве при этом забывать и о всех прочих; тем более о более значимых в иерархии средств общественного самоуправления [32].

Так, пишущий про экономику — хозяйственную деятельность и потребление произведенного — должен помнить, что они обусловлены уже сложившимся идеалами и этикой, проистекающими из реальной, а не лозунговой нравственности активных поколений и, в свою очередь, формируют нравственность, идеалы и этику входящих в жизнь поколений. И именно различие в нравственности и идеологии выражается в ориентации экономики общества на удовлетворение тех или иных, но вполне определённых потребностей множеств людей — социальных групп.

Когда же речь заходит о глобальной экономике, являющейся частью многонациональной глобальной культуры, то появление дыр и миражей на социологической картедействительно , чревато впоследствии большими бедами. Но именно такого рода дыры и миражи находим в таблице “Лица” рыночной экономики, «представленной в статье»:

????

???? Признаки: Открытые границы, дерегулирование экономики, ориентация на получение прибыли. Признаки: Упор на производство и занятость. Признаки: Развитие за счёт китайской диаспоры, капитал в руках отдельных семей. Признаки: Правительства содействуют переходу к рыночной экономике, растёт слой предпринимателей.

???? Потенциальные

Как видно, культурно пёстрая Африка и обширный регион традиционно Коранической культуры, простирающийся от Атлантики через север Африки до границ Китая «и далее на восток южнее Китая», а также свойственной многим регионам “СНГ”.

В таблице весьма своеобразная классификация: “ориентированы на потребление” — “ориентированы на производство”. Противопоставление “ориентации на производство” по-русски выражается не в формально вежливом слове «потребление», а в точных, но оскорбляющих честолюбие “потребителей” словах: паразитизм на производстве. Правильность именно такого противопоставления, называющего всё своими именами, подтверждается и в графе “Признаки”: ориентация на получение прибыли (т.е. приоритет финансовой деятельности над производством) и дерегулирование экономики (т.е. «отказ от регулирования» производства и снятия многих социальных гарантий) в условиях открытых границ и умолчаниях об “общественно-политических рамках”, противопоставляется “упору на производство и занятость”, “общественно-политическим рамкам”, (т.е. ограничениям в том числе и на финансовую деятельность с целью получения прибыли под лозунгом “Деньги — не пахнут!”).

Интересно также определение-вывеска “семейный капитализм”, выражающее западное непонимание экономики стран Юго-Восточной Азии иной нравственной мотивацией, которая предопределена сложившейся в них в прошлом культурой. Это видно из понимания характера потенциальных проблем этих стран: “Создание современных предпринимательских структур и финансовых рынков”. Эта фраза по умолчанию подразумевает культурное лидерство Запада, однако не подтверждаемое реально: четыре мировые войны (начиная от Наполеона) [33] за два столетия и глобальный биосферно-экологический кризис, порождённый западным типом хозяйствования, — слишком много для того, чтобы по совестипризнать за Западом глобальное культурное лидерство, хотя глобальное дилерство Запада неоспоримо.

Кроме того, в приводимом контексте слово “современные”, по отношению к предпринимательским структурам, уместнее заменить на эффективные, поскольку , но все современные по-разному эффективны. Также и “финансовые рынки” — “место” продажи денег за деньги (ссудный процент — цена денег) с целью получения денежной же прибыли; проще говоря создание финансовых рынков — это создание системы взаимного ростовщического паразитизма, с которой Запад исторически сжился, и которая есть одна из мерзостнейших тираний на Земле. Понятие же эффективности — производное от определённого понимания концептуальной целесообразности и критериев качества управления. И есть концепции общественного самоуправления, с позиций которых главная проблема современной глобальной экономики не в создании “финансовых рынков”, а в избавлении множества производителей от тирании организованного ростовщического, и прежде всего, — надгосударственного финансово-кланового паразитизма на труде людей.

В частности, Коран в принципе запрещает кредитование под процент, но рекомендует безвозмездное вспомоществование и дар, не подлежащий возврату [34]. В экономике Японии никогда не было свободного ссудного процента, а банковская прибыль в середине 1960-х гг. была на уровне 0,5 %. В таких условиях “финансовый рынок” невозможен, поскольку спрос на кредиты всегда превышает возможности их предложения, «что вынуждает инвестиционные органы развивать аналитику инвестиционных проектов, дабы инвестировать общественно полезные в долговременной перспективе». По сообщению “Финансовых Известий” (№ 64, 12.09.95), столкнувшись с очередными экономическими трудностями, Япония сочла за благо свести его практически до нуля: 0,5 % [35]. Но в условиях беспроцентного (или почти беспроцентного) кредитования рухнула бы сложившаяся кредитно-финансовая система любой из стран Запада, хотя Япония в них же развивалась неоспоримо динамично более 40 лет.

По отношению же к КНР и “СНГ” делается предположение, что это — “переходные страны”, чему синонимично: “недоразвитые”, поскольку по умолчанию предполагается культурное лидерство Запада, у которого все прочие должны перенять его культуру, и в частности экономические навыки.

Потенциальные проблемы, так называемых переходных стран: защита инвестиций. Но из анализа финансовых оборотов на территории “СНГ” следовало бы сказать прямо: защита инвестиций от свободного ссудного процента; т.е. от западных финансово-экономических навыков.

После того, как вскрыты концептуальные неопределённости в таблице «“Лица” рыночной экономики», читаем подзаголовок: «Рыночная экономика одерживает триумф, так как по своему характеру она многокультурна. В отличие от государственного планового хозяйства она обладает большей открытостью и гибкостью». В настоящем обзоре Теория планового управления рыночным хозяйством не излагается [36], поэтому мы затронем только первую половину подзаголовка, которая приводит к встречному вопросу: Какой из типов рыночной экономики одерживает триумф: “ориентированный на потребление”, т.е. финансово-паразитический? — производящий германский? — производящий японский? — или иной — имеющий в перспективе выйти из одной из дыр или области миражей, оставленных на социологической карте мира умолчаниями и затуманивающими суть явлений неточно адресованными к понятиям словами: из Африки, регионов Коранической культуры или России, в которой столетиями не разрешены многие неопределённости самоуправления общества?

Разные культуры — разные именно вследствие того, что им объективно свойственны разные концепции общественного самоуправления, и сотрудничать они могут только в осуществлении совпадающих или взаимно дополняющих целей, свойственных концепции каждой из них: но сотрудничество в отношении осуществления антагонистичных целей — возможно как эпизод, но не как устойчивый процесс. И хотя в журнале не упомянута Конференция по “устойчивому развитию”, проведенная в Рио-де-Жанейро, но при таком ущербном видении процессов в глобальной цивилизации, какое выражает западная социология, следует предостеречь: Порождённая ею концепция “устойчивого развития” обречена на крах, т.е. на потерю управления по ней вследствие непредсказуемости процессов в зонах умолчаний и миражей, созданных вожделением западных социологов на социологической карте Мира; «а также в силу её собственной жизненной несостоятельности» [37].

В глобальных отношениях ориентация экономики одного общества на “потребление” антагонистична ориентации экономики другого общества на производство, с целью удовлетворения нужд прежде всего собственного населения, а не нужд потребления тех, кто сориентировал свою экономику на потребление превыше собственного производства. Вопреки этому встречаем опьянение иллюзиями и мечтаниями:

«Японские, американские, германские, французские, китайские и российские предприниматели могут свободно конкурировать между собой, договариваясь о заключении союзов, создавать совместные предприятия, имея при этом “одинаковые цели и следуя одинаковой логике”, как отмечает экономист Роберт Хайльбронер».

Но нет в настоящее время одинаковых целей, а тем более одинаковой логики социального поведения, общих для перечисленных стран. И ни одна из их “логик”, в современном виде каждой из них, не может стать общей всем без того, чтобы не вызвать глобальной катастрофы культуры, а с нею и глобальной цивилизации» (обзор был выполнен в сентябре 1995 г., в конце августа 1998 г. он был передан в Гарвардский университет вместе с другими материалами «Концепции общественной безопасности, развиваемой» ВП СССР [38]).

* *

*

Как видно из приведённых выдержек из редакционной (по-видимому) статьи журнала “Германия”, своё лидерство в области науки, техники и технологий Запад по умолчанию расценивает как полное лидерство в цивилизационном строительстве, не имеющее каких-либо изъянов и пороков принципиального характера. Вследствие этого все остальные региональные цивилизации должны якобы влиться в Запад, приняв его принципы, — согласившись с ними либо по “доброй” воле, либо под непреодолимым разнообразным давлением Запада (от “промывания” мозгов кинофильмами, компьютерными играми и “масскультурой” в целом до беспощадного [39] применения военной силы против «нецивилизованных» с западной точки зрения, т.е. инакоцивилизованных общественных групп, народов, государств).

В этом процессе внутренняя социология Запада (библейской региональной цивилизации) по умолчанию возводится в ранг глобальной социологии, что представляет угрозу для счастливого будущего всего человечества. Наиболее яркая попытка такого рода возведения внутренней социологии даже не Западной цивилизации в целом, а внутренней социологии её государства-лидера США, в ранг глобальной социологии нашла в книге З.Бжезинского “Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы” (Москва, «Международные отношения», 1998. Оригинальное название: Brzezinski Z. “The Grand Chessboard. American Primacy and Its Geostrategic Imperatives”, «Basic Books») [40]. Само название книги говорит о том, что З.Бжезинский и солидарные с ним политики и обыватели США в остальном населении планеты Земля видят не людей, таких же как они сами, а бездушные фигуры на «шахматной доске», на которые нравственно-этические нормы общества “настоящих” людей не распространяются. И после этого США претендуют на то, чтобы учить других соблюдению прав человека?

Фактически в этой книге ещё ранее, чем в американском кошмаре 11 сентября 2001 г., выразился нравственный и интеллектуальный крах правящей “элиты” США и Запада в целом, также обусловленный причиной, названной М.И.Меттером: их методологическая нищета.

Причина именно такой нашей оценки социологической науки Запада в целом, и США в частности, состоит в том, что «международный терроризм», а по его существу силовое воздействие иных региональных цивилизаций на библейскую цивилизацию началось не с атаки пилотов-самоубийц [41] на объекты США в Вашингтоне и в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г., а гораздо раньше. Это с конца 1960-х гг., если не ранее [42]. Оно выразилось в баскских и ирландских сепаратистских организациях, в троцкистско-марксистских «красных бригадах», в арабском терроризме против Израиля и союзных с ним национальных обществ и государств Запада, в локализованном границами России чеченском терроризме и многом другом.

То есть прежде, чем “Боинги” поразили объекты в городах США, унеся с собой тысячи жизней, прошло тридцать лет, в течение которых учёные мужи и дамы в Гарварде, Оксфорде, в Лэнгли (штаб-квартира ЦРУ) и других центрах интеллектуальной деятельности имели полную возможность создать глобальную социологию, реализация которой в политике США и других государств Запада позволила бы созидательно и заблаговременно разрешать конфликты идеалов и принципов построения разных региональных цивилизаций Земли [43]. Если бы они преуспели в создании глобальной социологии и продвижении её в реальную политическую практику государств и ООН, то история последних 15 — 20 лет ХХ века была бы иной, а терактов 11 сентября 2001 г. в США не было бы.

После того, как нравственный и интеллектуальный крах профессиональной социологической науки выразился в кошмаре 11 сентября 2001 г., в интернете началось обсуждение этих происшествий всеми желающими. В большинстве своём в нём принимают участие люди, профессиональными социологами и политическими аналитиками не являющиеся. Это обстоятельство даёт возможность увидеть реальное положение «научной социологии» профессионалов на фоне разнородных мнений, высказываемых в обществе.

Мы обратились к русскоязычному сайту “Независимой газеты”, на форуме которой также проходит обсуждение этой трагедии и проблематики «международного терроризма» в разных её аспектах. С 11 по 19 сентября 2001 г. количество выступлений на форуме достигло почти 1500. Много там призывов «ксенофобов» уничтожать мусульман, евреев, США, грязных оскорблений других участников дискуссии, и ответных призывов «толерантов» к терпимости к себе, в которых выразилась , и т.п., но мы «профильтровали базар» [44]. И ниже мы приводим одно из мнений, автор которого в рассмотрении вопроса об идеалах и принципах, лежащих в основе региональной цивилизации Запада, и об отношении к ним представителей других культур вышел на уровень понимания проблематики «глобальной социологии»:

«Вот, на мой взгляд, интересный аспект оценки:

«Пришло новое время.

Турбин Влад. Ник.

14 сентября 2001 г.

Как нам, русским, теперь относиться к Соединённым Штатам? Кто нам Америка — враг, разрушивший нашу страну, или друг и военный союзник? После того, как Нью-Йорк и Вашингтон подверглись массированной атаке, все оценки, существовавшие в мире до этого, должны быть пересмотрены. Не только наши двусторонние отношения с США. Все явления довоенной жизни.

Крошка-сын к отцу пришёл,

И спросила кроха:

Что такое хорошо,

и что такое плохо?

До 11 сентября мы знали ответ на этот вопрос. 11 числа три десятка человек, вооружённых ножами, в течение часа заставили миллиард взрослых людей с устоявшимися моральными критериями снова оказаться в положении пятилетнего мальчишки, которому надо каждому явлению давать свою оценку.

А правильно ли устроен наш мир, мир белых и богатых, что человек готов сесть за штурвал самолета и протаранить небоскрёб только ради того, чтоб сказать нам: «Так жить нельзя!»

Западное общество несправедливо присваивает себе бoльшую часть общепланетарных ресурсов. Западное общество имеет ущербную мораль — в то время, когда пять миллиардов беднейших землян влачат убогое существование, узкая прослойка богачей мучается выбором, каким сортом ароматизатора сбрызнуть свою комнату для испражнений или какими консервами накормить любимого пуделька. Западное общество погрязло во лжи двойных стандартов, на словах декларирует гуманизм и свободу, а на деле использует агрессию, вмешательство во внутренние дела, окрики и угрозы [45]. Когда я здесь говорю “западное”, я имею ввиду и Россию, так как мы тоже отравлены их духом и принадлежим к золотому миллиарду.

Наши проблемы видны изнутри — движение борцов с глобализацией это попытка внутреннего самоочищения. Наши проблемы шокирующе безобразны, если смотреть глазами “бедных”, арабов, пуштунов и т.д. Мы настолько отвратительно выглядим в их глазах, что они готовы убивать нас из брезгливости и отвращения. Сейчас время переоценок, необходимо пересмотреть всё. Что сделали террористы [46]? Они защитили весь мир от хулиганствующей Америки, показали, что наглый верзила в автобусе не может плевать, материться и бить пассажиров. Без предупреждений, не делая интеллигентских замечаний, ногой ниже пояса, своим ударом они остановили беспредел [47]. Не по джентельменски. Но мы же сами ничего не могли сделать! Мы грозились ссадить хулигана на ближайшей остановке, вызвать милицию, написать в газету, а хулиган на нас чхал, бомбил Белград и Багдад, денонсировал Киотские соглашения [48] и выводил оружие в космос. Теперь он согнулся от боли, кряхтит и думает, как быть дальше, а мы думаем, как дальше быть нам. Встать на сторону террористов мы не можем, так как они не избавители от дракона, а только новые претенденты на его место. Сказать, что Америке досталось несправедливо — тоже нельзя. Поделом досталось. Тезис о невинных мирных гражданах в башнях на Манхеттене — тезис из старой жизни. Индивидуальная ответственность хороша, когда речь идёт об украденном кошельке. Если твоё правительство, за которое ты голосовал, украло жизни у детей в Белграде и хлеб у взрослых в Междуречье, значит к тебе в окошко в офис может влететь самолёт с братом убитого или голодного за штурвалом. Если 90 % русских сказали, что надо мочить духов в сортире, значит два подъезда нас с вами на Каширке могут спать спокойно на кладбище, это наш выбор и наша ответственность, наша цена. И наоборот, если вся чеченская деревня считает, что держать русских в ямах это хорошо и правильно, значит бомбардировщик с красными звёздами может и должен кидать бомбу на ту крышу, которая ему больше приглянулась. Это их выбор. Это справедливо, и так должно быть, пока ситуация не изменится [49]. За преступления или ошибки, совершённые от лица коллектива, ответственность несёт коллектив, а не лицо, персонально реализовывающее деяние.

Второй аспект, оценку которого нужно пересмотреть — это правомочность использования “нецивилизованных” террористических методов. Необходимо признать за противником право использовать то оружие, которым он располагает, а не устраивать ханжеских истерик и обвинений в “неправильности”. Наполеон тоже в своё время жаловался, что русская армия от него бегает, столицу сдала и “неправильных” партизан в тыл заслала, но просто война стала другой, и это надо было принять. Рука, оторванная при помощи ракеты с компьютером внутри, ничуть не эстетичней, чем рука, оторванная фугасом, сделанным из сельхозудобрения.

Так что же делать нам с арабами, американцами, лезть ли в драку, стоять в стороне? В начале прошлого века мир тоже был устроен несправедливо. Буржуины отнимали хлеб у рабочих, это было неправильно, и те сделали революцию, чтобы жить по совести. Буржуины встрепенулись, бросились душить СССР, но одновременно с этим для себя признали, что надо меняться. Они изменили своё общество, сделали его более честным [50], чем в самом СССР, а жизнь рабочих лучше, чем декларировалось в стране Советов. Представляется, что нам, странам золотого миллиарда, надо поступить точно также. Мы [51] должны, объединившись, выступить единым фронтом против исламских революционеров, задушить противника, но одновременно понять причину, по которой он выступил в поход, изменить, улучшить своё общество, сделать его более справедливым, чем декларируют на словах талибы. А потом надо сказать спасибо бойцам противника, что указали нам на ошибки, не побоявшись заплатить за это своими жизнями [52]».

Это с сайта “Родину любить”: http://www.nasha-rodina.ru/

Здесь на форуме уже звучало, что способ защититься у Америки — это изменить себя. Но это не делается быстро. На такие изменения уйдут годы, с момента, когда общество поймёт необходимость преобразования, но когда оно поймёт и поймёт ли вообще, этот вопрос открыт» (Форум “Независимой газеты” “Америку атаковали камикадзе”, выступление № 1459 14:37 18.09.2001).

И это не единственное мнение такого рода, высказанное простыми людьми — социологами-непрофессионалами — в интернете в ходе обсуждения американского кошмара 11 сентября 2001 г. и проблемы «международного терроризма» в целом. И оно показывает, что мнение многих простых людей более соответствует уровню глобальной социологии, чем мнения “элитарных” социологов-профессионалов и политиков Запада, в большинстве своём слепо и самонадеянно вступающих на путь возведения в ранг глобальной социологии внутренней социологии Западной региональной цивилизации, проистекающей из Библии.

Именно они и поддерживающая их бездумная толпа, рассуждающая по авторитету и “мыслящая” преимущественно подсунутыми ей готовыми мнениями — представляют наибольшую опасность для будущего, поскольку, если они и впредь будут относиться к планете Земля как к бездушной «шахматной доске», а к остальным людям — как к бездушным фигурам на ней, то «международный терроризм» в самых изощрённых и разнообразных формах, — неизбежен. И в этом случае в будущем он, подхватывая всё более новые достижения науки, техники и технологий, будет только наращивать свою поражающую — самоубийственную под отношению ко всему человечеству — мощь.

Причина этого состоит в том, что под кнутом ростовщичества научно-технический прогресс в глобальных масштабах обогнал к настоящему времени нравственно-этическое и культурное развитие человечества в целом, каждого из его народов и множества людей персонально. Ростовщичество в Западной региональной цивилизации — системообразующее финансово-экономическое средство осуществления хозяевами иудейского расизма, подчинившими себе многие отрасли жизнедеятельности (науку, образование, искусства) прямо (сверхпропорциональное присутствие в них евреев — ветхозаветно-талмудических зомби) и косвенно (общая всем прочим культура, имеющая корни в Ветхом и Новом Заветах, взаимно согласованных алгоритмически на осуществление рабовладения). [53] Потребительское благополучие отдельных людей, народов и их государств в русле Библейской доктрины обеспечивается оптимизаций управления на всех уровнях по абсолютному критерию «максимум денежной прибыли на единицу учёта заёмного капитала», не знающему каких-либо нравственно-этических ограничений, налагаемых совестью человека на его деятельность и на соучастие в деятельности других: что не запрещено законом (прежде всего иудейским), то изначально разрешено [54]. Вследствие этого нынешнее потребительское благополучие США и других процветающих стран Западной региональной цивилизации и некоторых их колоний (в смысле господства в них западной культуры) обусловлено не их собственными трудами праведными, а перераспределением ростовщического дохода и доходов от спекулятивных рынков в пользу их населения.

При господстве такого культурного и финансово-экономического глобального климата все остальные обречены влачить жалкое существование. Чувство безысходности, беспросветности и бессмысленности жизни в такого рода условиях — неиссякаемый источник «международного терроризма».

При этом в терроризме выражается не столько зависть неумех и неудачников, как то пытаются представить многие зажравшиеся в паразитизме олухи, взращённые Западной культурой, а праведное неприятие изощрённо-рабовладельческих принципов организации жизни Западной региональной цивилизации. Неприятие это — праведно само по себе, но оно может — в силу исторически сложившихся обстоятельств — выражаться в неправедных методах, что проистекает из внутренней не разрешённой проблематики иных региональных цивилизаций. Однако, требуя от всех «толерантности» к свой порочности, и обращая вовне ксенофобию по умолчанию, Запад не может помочь им в разрешении их внутренних проблем, и это способствует дальнейшему совершенствованию «международного терроризма».

1.5. Методология для всех и для каждого — ключ к становлению культуры человечности

Но без глобальной социологии, ни Запад, ни иные региональные цивилизации не могут ни преодолеть сами, ни помочь другим преодолеть свойственную всем неправедность. Однако глобальной социологии не может быть при методологической нищете, свойственной культуре как Запада, так и других региональных цивилизаций.

А.Ермаков в “Независимой газете” от 21.09.2001 г. статье “Раскачивание сверхдержавы” по сути повторил высказывание М.Меттера:

«Крупные планы падающего небоскрёба и врезающегося в него авиалайнера показаны миру уже не одну сотню раз. Но это лишь видимая часть исторического айсберга [55]. Для понимания сути происходящих событий недостаточно знания фактов, даже самых очевидных [56]. Более того, бесконечное нагромождение фактов зачастую уводит людей от истины. Чтобы вернуться к ней, необходимо найти ключ к правильному истолкованию ситуации. В чьих же руках этот ключ? [57]

Впрочем последний вопрос задавать явно преждевременно».

Его действительно задавать преждевременно, но не по тем причинам, которые называет далее А.Ермаков [58]. Вопрос: «в чьих руках ключ?» — следует задавать только после того, как дан ответ на вопрос: «что есть ключ к истолкованию фактов?». Ответ на него, при условии здоровья человека, прежде всего психического здоровья, единственный: ключ — методология. И это приводит к вопросу: откуда проистекает методологическая нищета? Ответ на него необходимо знать для того, чтобы её преодолеть.

В журнале “МОСТ”, № 25, 1999 г. была опубликована статья руководителя Центра по разработке комплексных экономических программ “Модернизация” Евгения Гильбо “Технократия должна выдвинуть компетентных национальных лидеров” [59], в которой он прямо называет её источник:

«Существует две системы знаний о мире, а значит — и две системы образования. Первая система знаний предназначена для широких масс. Вторая — для узкого круга, призвание которого — управлять.

Исторически это различение прослеживается во всех типах культур, с системой образования которых мы знакомы. Уже в Древнем Египте (откуда и выплеснулся Библейский проект установления безраздельного мирового господства на “элитарно”-невольничьей расовой основе и монополии иудеев на международное ростовщичество: — наше уточнение при цитировании [60]) образование для чиновников и низших жреческих каст значительно отличалось от того, во что посвящали узкий круг избранных, составлявших верхушку жреческой касты и окружение фараонов. В древней Месопотамии мы видим подобное же различение. В древней Иудее знания для народа (Тора, Талмуд и летописи) также сильно отличалось от знаний, достигнутых левитами. Наконец, христианская церковь на протяжении своего господства над умами средневековой Европы также имела одну истину для народа и рядового клира, и совсем другую — для посвящённых».

То, что сказано в этом отрывке, действительно соответствует исторической действительности. Иными словами, господствующая в обществе методологическая нищета, систематически вынуждающая кого-то из людей к «круговой обороне» до «последней гранаты» в войне всех против всех (в которую перетекают при господстве методологической нищеты столкновения идеалов и принципов), — порождение “знахарско”-невольничьей культуры. В ней методологически обделённое меньшинство оказывается невольниками обстоятельств и знахарских корпораций, заправляющих миром на основе подавления и извращения личностного становления подавляющего большинства людей во многих поколениях. В результате в этой культуре о собственной недееспособности и несостоятельности пробалтывается даже научная “элита”, на которую возлагают свои надежды по разрешению глобального общественного и биосферно-экологического кризиса политики и многие простаковатые люди.

Так в журнале “Наука и жизнь” № 4, 1988 г. была опубликована статья “Как подойти к научному пониманию истории советского общества” профессора, доктора философских наук А.Бутенко [61]. В названной статье он пишет: «Руководствуемся одной методологией, факты изучаем и знаем одни и те же, а к выводам приходим разным. Почему?» И несколько далее даёт ответ на этот вопрос: на его взгляд, «это объясняется тем, что при изучении истории наряду с методологией и фактами ещё существует концепция, связывающая воедино основные этапы рассматриваемого исторического времени. Вот она-то, эта концепция, у спорящих авторов разная, а потому одни и те же факты выглядят каждый раз в разном освещении, со своим смысловым оттенком».

Это и есть выражение методологической нищеты профессора и доктора философии, который согласно действовавшей в СССР «табели о рангах» не в праве быть методологически нищим.

Дело в том, что методология призвана выявлять и распознавать частные процессы в их взаимной вложенности в объемлющих процессах. Методология «познания» имеет дело с процессами — событиями [62] в совокупности событий в Жизни. Частные факты принадлежат одновременно нескольким взаимно вложенным процессам, которые и необходимо изучать для того, чтобы управлять обстоятельствами. Бутенко же пишет об «изучении фактов», ни слова ни говоря о процессах-событиях, для обозначения границ между которыми привлекаются при изложении концепций-моделей факты. Если мы “изучаем” факты и игнорируем процессы, их объемлющие, то мы имеем полную возможность в одну концепцию сгрузить частные факты, относящиеся к различным объективным процессам и получить модель-концепцию объективно несуществующего процесса. С другой стороны для того, чтобы охарактеризовать процесс, описать его соотнесением с фактами, не требуется быть «сытым фактами по горло»: во многих случаях для выявления процесса достаточно одного факта; а один и тот же процесс разными людьми может быть охарактеризован соотнесением с разными множествами фактов.

При этом концепция, предназначенная исполнять роль модели реального процесса, не объединяет «этапы времени», как пишет А.Бутенко. Концепция объединяет факты в субъективной интерпретации возможно объективно существующего процесса, а этапы процесса, сменяя друг друга, тем самым порождают время, обусловленное самим процессом как эталоном времени, которое может быть соотнесено с другим эталоном времени [63].

Обилие частных фактов, принадлежащих к длительным разнородным и многогранным объективным взаимовложенным процессам, при отсутствии освоенной осознанной методологии познания Правды-Истины, ориентированной на выявление и распознавание процессов, выражается у множества методологически безграмотных людей в множестве («плюрализме») НЕДОСТОВЕРНЫХ, несовместимых между собой мнений об одном и том же объективном процессе.

В годы перестройки это было возведено в ранг идеала жизни общества и названо «плюрализмом мнений», безотносительно к тому, какие из них ложные, а какие истинные; и в чём именно многогранные мнения истинны либо ложны [64]. «Плюрализм мнений» в методологически безграмотной толпе, не имеющей вождя-вожака, — закономерное явление, если толпу предоставить самой себе на некоторое время. Именно по этой причине реальная демократия в толпе невозможна, а “демократические” процедуры в ней становятся простой ширмой на диктатуре закулисной мафии методологически вооружённых «эзотеристов». В таких условиях принципиальная несовместность мнений при неумении разграничить во множестве мнений ошибочные и истинные в конечном итоге и выливается в то, что кто-то начинает войну против остального человечества. Но поскольку таких людей большинство, то перевалив некий порог «деловой активности» «плюрализм мнений» достаточно большой доли населения Земли предстаёт перед всеми в виде «международного терроризма» [65].

Но если в обществе есть методологическая культура, то частные разные факты пропускаются через призму метода разными людьми, в результате чего появляется субъективные концепции объективного процесса, во многом сходные у разных людей и потому объединяющие их на основе единства мнений.

Первый критерий достоверности субъективной концепции объективного процесса — сходимость с реальностью прогнозов развития объективногопроцесса в будущем и вскрытие раннее неизвестных фактов и их связей в его прошлом на основе концепции, принявшей на себя роль модели реальной жизни.

Именно поэтому основной вопрос жизненно полезной философии — вопрос о решении задачи о многовариантной предсказуемости течения событий в Жизни с целью выработки наилучшей линии собственного воздействия на их течение. Но он неразрешим вне методологической философии.

Среди вопросов, которые позволяет решать методология освоившим её людям, — это и вопросы, ключевые для порождения глобальной социологии и управления глобальной и региональной политикой на её основе: Что именно в Жизни есть Добро и что именно есть Зло? способны ли они превращаться в свои противоположности в конкретных жизненных обстоятельствах, и если способны, то как? Возможно ли самодостаточное Добро, не нуждающееся во Зле как в фоне для своего проявления, и если возможно, то как его воплотить в Жизнь?

Соответственно единственно работоспособная стратегия искоренения «международного терроризма» состоит в сосредоточении усилий на том, чтобы новые поколения, вступая во взрослую жизнь, не были методологически нищими. Только в этом случае они перестанут быть потенциальными самоубийцами, опасно блажными для окружающих и потомков.

И поэтому ВП СССР на протяжении всей своей публичной деятельности особое внимание уделяет методологии, её развитию и доведению её описаний до сторонников Концепции общественной безопасности (этому посвящена последняя книга “Диалектика и атеизм: две сути несовместны” [66]). Скелетной основой Концепции общественной безопасности и средством её дальнейшего развития является именно методология «познания», поскольку она — ключ к концептуальной власти [67], которой невозможно злоупотреблять, если она доступна большинству, потому, что концептуальная власть — самовластна, а освоение методологии «познания» и опора на неё в жизни позволяет удерживать это самовластие в русле Божиего Промысла всем и каждому.

11 — 24 сентября 2001 г.

2. Одна конфликтология и другая: какая для Вас — благо? [68]

2.1. Интервью с «конфликтологом»

Газета “Новый Петербург” № 42, 2001 г. опубликовала беседу с профессором, академиком, вице-президентом Акмеологической академии наук А.М.Зимичевым, представленным читателям в качестве специалиста по конфликтологии и психологии политической борьбы. Публикация озаглавлена “Зомби за штурвалом” и посвящена психологической подоплёке событий в США 11 сентября 2001 г.

«Ярослав Волин: — Анатолий Михайлович, вот Вы, признанный специалист-конфликтолог, как Вы считаете — могли ли действия 11 сентября совершить некие религиозные фанатики-террористы, как нас пытается уверить мировой агитпроп?

А.М.Зимичев: — Это маловероятно… Как маловероятно и та прозвучавшая в прессе версия, что самолётами, нанёсшими удар по Всемирному торговому центру и Пентагону, управляли люди, действовавшие в состоянии аффекта.

Под аффектом вообще многое, конечно, можно. (…) Но аффективное состояние не может длиться долго, потому, что оно похоже на взрыв: моментально расходуется ресурс всех ресурсов организма (…). С другой стороны здесь психологическая тонкость. Она заключается в спонтанности аффективных состояний. Аффект очень трудно «приготовить», «приурочить» его к тому или иному «часу Х». Возьмём, например, нашего русского героя Александра Матросова. Как это вы себе представляете — вызывает его замполит и говорит: вот так и так, Саша, надо заткнуть своим телом огневую точку… Ты бы пошёл, оделся в чистое, побрился там, с братками попрощался… Вы что же, считаете, после такого «напутствия» он СМОГ «бы» закрыть своим телом вражескую амбразуру?!! Да ни в жизнь! Его пришлось бы сзади штыком подпирать, потому что весь разум его, да что там разум — всё тело, вся душа кричала бы «Я жить хочу!!!», «Я не умру!!!», «Только не сейчас!!!»… (…)

То, как управлялись три самолёта, поразившие Пентагон и ВТЦ, тоже мало похоже на аффект. Этого, по идее можно добиться, только применением спецтехнологии психической обработки. Причём очень высокие. Здесь внушением или «разговором по душам», даже с применением фокусов NLP (нейро-лингвистического программирования — Я.В.) ничего не добьёшься: потребность в самосохранении — базовая человеческая потребность. Чтобы её «снять», нужна или очень продвинутая психохимия или психохирургия. Известно, что в США есть и то, и другое. Я никогда не слышал, чтобы подобными технологиями баловались в Афганистане или, например, в Ираке. (…)

Эксперименты по отнятию разума проводились в военных лабораториях, федеральных тюрьмах Атланты и Бахвилла, исправительной колонии для малолетних в Долардентауне (…) Неоднократно просачивалась информация о том, что лётчикам элитных подразделений США в добровольно-принудительном порядке делают лоботомию. Это хитрая операция: через глазницу внутрь черепа вводят инструмент, которым перерезают перемычку между полушариями мозга. После чего человек «страх теряет». Причём в самом прямом смысле. Он всё осознаёт, на всё реагирует, но не боится, НЕ ЧУВСТВУЕТ СТРАХА».

После обмена вопросами и ответами по проблематике зомбирования беседа завершилась вопросом о грядущих судьбах цивилизации и ответом на него:

«А.М.З. — Погибнет или не погибнет цивилизация, я сейчас не берусь утверждать… Мы с вами такую модель не построим, где будущее будет однозначно предопределено. Такая модель неминуемо будет абсурдной, в этом отношении Лев Николаевич Гумилёв был абсолютно прав, когда говорил: „я могу анализировать, оценивать и говорить об этносах, которые были… А о ныне существующих этносах в этом смысле я говорить не хочу и отказываюсь“. И вообще для катастрофических опасений, скорее всего, вовсе нет основания. Эти опасения, особенно часто возникающие на рубеже эпох, — нередко дань человеческой косности, неумению и нежеланию приспосабливаться к стремительно меняющемуся миру. (…)

Есть у нас, русских, уникальная такая формула: «Авось вынесет». И обязательно вынесет! Вынесет, если общество будет развиваться в соответствии с законами добра, красоты, истины и справедливости».

Но в каждой региональной цивилизации Земли — своё понимание законов добра, красоты, истины и справедливости. То есть, чтобы гарантировано миновать катастрофы глобальной цивилизации, необходимо искать и воплощать в жизнь абсолютные ответы на эти вопросы. В этом и состоит суть настоящей конфликтологии как науки о заблаговременном выявлении и устранении возможностей конфликта и прекращения конфликтов, которые уже выявились и наносят тот или иной ущерб жизни. Однако именно от этой проблематики академик “конфликтолог” ушёл, тем самым явив свои:

· Я-центризм мировоззрения и миропонимания [69];

· методологическую нищету (фактов хватает, сыт ими по горло, но как их связать друг с другом в концепции-модели процесса? — этот вопрос даже не встаёт);

· узкий профессионализм в области психологических практик;

· невежество в области истории [70];

· невежество в том своде вполне определённых по своему составу и содержанию знаний, которые мы называем на протяжении нескольких лет «глобальной социологией», и без которых невозможно вхождение в область, именуемую «глобальная политика».

И если поверить мнениям, подобным высказанным в цитированном интервью, продолжая и впредь следовать диктату своей косности, то «Авось» не вынесет, а занесёт. Поэтому посмотрим на всю проблематику, затронутую в интервью, с других мировоззренческих позиций, привлекая к рассмотрению и другие факты.

2.2. Психологическая подоплёка действий боевых зомби-самоубийц [71] в разных культурах

После событий 11 сентября 2001 г. по каналу НТВ был показан фильм “Зомби для джихада”. Фильм отчасти документально-хроникальный, а отчасти — тенденциозно “вразумляющий” соответственно социальному заказу. Но если подумать о показанном в нём, то полезный.

Суть сводится к тому, что в Курганской области жила семья, были дети, родители развелись, мальчик, которого все почитали очень добрым, пожелал стать муллой (как и его дедушка), ушёл из прозябающей в нищете стараниями реформаторов-“демократизаторов” деревни и поехал в Тюмень. Там попал в сеть ваххабитов, прошёл «базовый курс» арабского языка и текстологической подготовки по Корану в русле определённой традиции его комментирования. Далее — лагерь военной подготовки в Средней Азии на территории СНГ. Потом переход границы одной из среднеазиатских республик бывшего СССР в составе боевой группы «моджахедов», бой с пограничниками, в ходе которого группа была частично уничтожена, частично взята в плен. В итоге на выходе — смертный приговор.

Вот он, гражданин России, сидит в тюрьме в бывшей республике своей Родины и дожидается привидения в исполнение смертного приговора. НТВ-шники, пролезли всюду, получили разрешение на беседу с ним и видеозапись бесед. А потом склеили всё, как хотели, чтобы удовлетворить социальному заказу.

Парень с радостным лицом и, свысока поглядывая на тюремщиков и журналистов, ждёт дня «Х», после которого он, как убеждён, предстанет перед Богом (Аллахом, если говорить арабским языком) и обретёт рай как истинный «моджахед» (участник джихада — священной войны). Он не сожалеет ни о чём, совершённом в прошлом, он не сомневается в истинности той трактовки Корана, которую ему предоставили “учителя” в “медресе” и, если бы его освободили, то он продолжил свой “джихад” далее.

Его судьба — выражение того факта, что исторически реальный ислам содержит в себе изрядную зомбирующую составляющую, которая по своей эффективности в качестве средства программирования психики намного превосходит весь фанатизм, который известен по истории библейской культуры. Программирование психики на готовность к самопожертвованию во имя данного вышестоящими иерархами понимания ислама в культуре исторически реального ислама достигается [72]. Не надо забывать и о том, что боевые зомби-ассасины были в прошлом именно в культуре исторически реального ислама.

Одно из обстоятельств, исключающих возможность победоносной реакции Запада на военно-силовое столкновение идеалов и принципов устройства жизни общества, свойственных самому Западу и обществу исторически реального ислама, проникающему в гражданское общество Запада, состоит в том, что в библейской культуре нет ни светской психиатрии, ни богословия, способных освободить психику таких “моджахедов” от внедрённых в неё зомбирующих программ отношения к жизни (своей, окружающих, Земли в целом) и программ поведения.

В самой же библейской культуре в том качестве, в каком оно достижимо в культуре исторически реального ислама, такого рода зомбирование недостижимо, поскольку библейские культы избыточно эмоциональны для такого рода действий. Избыточно эмоциональны в том смысле, что эмоциональный всплеск — страсти, состояние аффекта — в ней допустимое явление. И А.М.Зимичев прав в том, что в состоянии аффекта пилотов, которое всегда кратковременно, продолжительный полёт лайнеров в качестве самолётов-снарядов невозможен. Но исторически реальный ислам, в отличие от библейских культов, на протяжении веков культивировал отрицательное отношение к эмоциональной распущенности и, соответственно, культивировал идеал личностного самообладания, доходящего вплоть до того, что если мусульманину будут медленно — “со вкусом” — отрезать голову, то ни один мускул на его лице не должен дрогнуть.

Поэтому, когда кто-то из палестинцев замыкает контакты и подрывает себя вместе с израильским окружением, то это не действия в состоянии аффекта, а один из способов вооружённой борьбы, который не поддерживается библейской культурой.

А.М.Зимичев в опущенном нами фрагменте интервью пишет о том, что если бы контакты замыкались не мгновенно, а продолжительное время (2 часа полёта и 18 минут захода на цель в случае одного из погибших лайнеров), то среди палестинцев не было бы охотников стать боевыми зомби-самоубийцами. Однако это утверждение справедливо (в статистическом смысле) только в исторически сложившейся библейской культуре и в гражданском обществе индивидуалистов — любителей всевозможных наслаждений [73], выросших на её основе. Но всё дело в том, что палестинцы-самоубийцы, совершавшие теракты в Израиле, выросли в другой культуре.

Это же касается и утверждений А.М.Зимичева о том, что человек без специальной психобработки психологически не способен целенаправленно вести самолёт на цель до столкновения с нею. В связи с этим утверждением приведём ещё один факт. После гибели Ту-154, сбитого над Чёрным морем 4 октября 2001 г. предположительно ракетой украинских ПВО в ходе учений [74], очередная программа НТВ “Совершенно секретно” была посвящена аварийности в авиации России. Среди всего «нормально аварийного» набора случаев в том смысле, что в авариях и катастрофах отказывает техника либо ошибается летный или наземный персонал, был упомянут и «ненормальный» случай. Несколько лет назад во время испытаний, новенький самолёт одного из КБ (его не стали называть с мотивировкой «не бросать тень на известную фирму») врезался в дом. Расследование показало, что это было самоубийство: летчик-испытатель, затюканный женой и бытовухой эпохи реформ, свёл счёты с жизнью таким образом.

И этот случай было бы слишком просто и главное — удобно для психологии гражданского общества индивидуалистов — объяснить шизофренией или врождённой склонностью к суициду, не выявленному множеством медкомиссий, которые регулярно проходил погибший летчик на протяжении своей карьеры. Конечно, медкомиссии действительно могли проглядеть и допустить к работе летчика и даже лётчика-испытателя шизофреника или от рождения склонного к самоубийству человека. Но так могла завершиться жизнь и в общем-то психически здорового по понятиям традиционной европейской школы психиатрии человека. Причина такого поведения не в отсутствии психического здоровья как такового, а в узкопрофессиональном характере образования, которое получает большинство людей. В силу такого — по существу зомбирующего — характера получаемого большинством образования, психически здоровый человек — высокий узкий профессионал, оказавшись в общественно обусловленной ситуации [75], где освоенные ими знания и навыки бесполезны, а его личностная культура психической деятельности не позволяет выработать и освоить знания и навыки, позволяющие уйти от давления ситуации или выдержать его, может посчитать своё действительно тяжёлое положение беспросветно-безвыходным и принять решение о физической ликвидации себя и о физической ликвидации тех, кто по его мнению, мешает жить нормальным (с его точки зрения) людям; и он может осуществить это решение доступными ему средствами.

Зная о стадно-стайных эффектах в поведении толп, можно порассуждать и о том, что, когда японцы набирали полки «камикадзе», массовость камикадзе была обусловлена безволием и личностной неспособностью каждого из них преодолеть диктат инстинктов стадно-стайного поведения «я — как все по примеру вожака». Но если вспомнить о том, как до начала 1970-х гг. по островам Тихого океана отдельные японские солдаты продолжали вести каждый свою войну, то такая удобная для политического толкования в библейской культуре схема набора полков камикадзе рассыплется.

Если исключить из рассмотрения маньяков-убийц, составляющих относительно небольшую долю в составе общества, то единолично на протяжении десятилетий вести войну может только либо боевой зомби с психикой, запрограммированной некоторой ограниченностью и невосприимчивостью к информации, чуждой для него с точки зрения его хозяев; либо человек, убеждённый в порочности того образа жизни, которому следует противник, в порочности тех идеалов, которые несёт культура противника при её распространении.

К этому же вопросу о единоличной боевой стойкости на основе идейной убежденности (включая и патриотизм) и отсутствии её вследствие потребительски-скотского отношения к жизни Родины относится и выявившаяся в 1941 г. неспособность бойцов РККА вести бой за Родину в индивидуальных ячейках («один в поле не воин»), к чему была способна японская пехота, у которой эти ячейки высокое командование РККА и позаимствовало в предвоенные годы и которые так всем понравились в ходе предвоенных учений и манёвров РККА. От них пришлось отказаться в ходе боевых действий и вернуться к окопно-траншейной системе оборудования переднего края именно для того, чтобы стимулировать боевую стойкость бойцов пехоты на основе стадно-стайных эффектов («на миру и смерть красна»). Не вдаваясь в существо дела, способы организации боевых порядков можно списать на особенности национальной психологии. Но если вдаваться в существо, то вещи надо называть своими именами: то, что бойцы РККА не могли усидеть в индивидуальных ячейках, бросали позиции и сдавались в плен, забыв о Родине, — личная трусость каждого из них, которую со времён Чингиз-хана преодолевали при помощи заград-отрядов, вселявших перед собой страх куда больший, нежели противник.

Появившаяся в начале ХХ века картина В.И.Васнецова “И один в поле воин” не смогла изменить реально господствовавшей в обществе психологии, хотя люди, способные спокойно без впадения в состояние аффекта осознанно принять на Руси всегда были и есть, благодаря чему Русь жива и доныне.

Проблемы же патриотически озабоченных политических активистов в России и доныне состоят в том, что в своём большинстве их поведение проистекает из принципа «один — не воин» (ни в поле, нигде). Для того, чтобы они стали “воинами” на краткое время, им необходимо впасть в состояние аффекта; а для того, чтобы стать воинами на длительное время, — должен найтись вожак-воин, который построит их в «боевое стадо». При этом, если такой человек появляется и начинает выстраивать из тех, кто «один — не воин», боевое стадо, то они обычно поодиночке начинают впадать в состояние аффекта и “героически” противиться усилиям будущего вождя тех, кто останется после выстраивания «боевого стада». Такой период выстраивания боевого стада из впадающих в состояние аффекта “героев” был в истории становления так называемой «сталинской диктатуры». Но наступила другая эпоха, которая требует иной нравствено-психологической подоплёки повседневного— с точки зрения обывателя крохобора — героизма… «а по существу — обычной жизни, но на основе иной, а не обывательско-потребительской нравственно-этической мотивации.»

Разница между проявлениями боевой стойкости зомби и человека только в том, что зомби на протяжении долголетней войны не может сам переосмыслить происходящее и измениться ни по организации психики, ни по характеру способов достижения целей (т.е. ведения войны разнообразными средствами), а человек — в своём личностном развитии, переосмысляя жизнь, осваивает всё более широкий спектр средств воздействия на ситуацию и противника и старается действовать, применяя средства воздействия всё более и более высоких приоритетов обобщённого оружия-управления, избегая «по возможности» средств воздействия низших приоритетов.

При этом последовательный переход к средствам управления-оружия всё более высоких приоритетов с течением времени позволяет перевести конфликт (вне зависимости от его чисто военных итогов — шестой приоритет) сначала во взаимоприемлемое взаимодействие на основе «вооружённого нейтралитета», а потом устранить его изначально мировоззренческие причины и перейти к органичному сотрудничеству в объединяющей бывших врагов системе взаимоотношений [76].

То, что расписывает Зимичев, — лоботомия и прочая «психохирургия» как средство ликвидации страха за свою жизнь и т.п. у бойцов спецконтингента вооружённых сил и спецслужб + программирование психики на решение определённых задач как разговорами «по душам», так и на основе “медикаментозного” изменения состояния сознания и подсознания, — действительно возможно как технология создания боевых зомби, но зомби единичных, штучного производства, предназначенных для решения каких-то специфических задач. Эта технология в библейской культуре не может быть всеохватывающей. Кроме того она дороже (помимо самой медицины и психологии оплата инфраструктурного обеспечения, включая конспирацию, операции отвлечения внимания и прикрытия и т.п.), нежели какие-то особенности традиционной японской культуры или культуры исторически реального ислама в их массовости.

Но позиции, с которых выступает А.М.Зимичев, наиболее предпочтительны для заправил современного Запада, взращённого многими их поколениями на основе Библии, и для их сторонников в России. Эти позиции предпочтительны для всех них потому, что при подходе с них к проблематике, которая обнажилась 11 сентября 2001 года перед всем человечеством:

· даётся легкодоступное “пониманию” обывателя-крохобора объяснение механизма организации терактов (коварные спецслужбы и новейшие достижения науки и техники в их руках);

· нет необходимости публично заниматься выявлением и сопоставлением идеалов и исторически сложившихся житейских норм, которые характеризуют каждую из региональных цивилизаций и направленность их изолированного (будь такое возможно) развития, а также каждое из отдельно рассматриваемых наиболее крупных (или так или иначе значимых) государств в составе каждой из них.

В таком подходе и выражается косность, невежество, неумение и нежелание понять нравственно-этические ошибки, свойственные собственному обществу и воспроизводимые его культурой в преемственности поколений, а также нравственно-этические ошибки других обществ.

Если же не ограничиваться психологией личности, господствующей в библейской культуре, которая А.М.Зимичеву должна быть хорошо известна по его узко профессиональной деятельности, а посмотреть пошире, то выяснится, что вне библейской цивилизации есть культурные традиции, способные производить боевых зомби в массовом количестве. Соответственно, при глобальном масштабе рассмотрения сложившейся на сегодня ситуации в мире, наиболее рациональный путь организации терактов такого рода, который был выбран 11 сентября 2001 г. и который ещё может осуществиться при других сценариях:

· взять готовый полуфабрикат (т.е. субъекта, психологически состоявшегося в качестве боевого зомби), способный пойти на смерть и убить множество других людей, но не обладающий необходимыми профессиональными знаниями;

· дать ему необходимые профессиональные знания и навыки и, при необходимости, достигнутый результат закрепить уже в «готовом продукте» средствами современной науки и техники.

2.3. Конфликт идеалов и норм жизни общества как предпосылка управляемого столкновения региональных цивилизаций

Вторая сторона вопроса о причастности «исламских фундаменталистов» к терактам в США 11 сентября состоит в том, что в исторически реальном исламе нет иной концепции глобальной значимости, готовой к употреблению, кроме как ввести всеобщее пятикратное на день ритуальное поклонение молитвенному коврику и шариат, во многих мусульманских обществах доведённый в толкованиях до абсурда и поставленный сильными мира сего на защиту всяких систем осуществления разнородного рабовладения вопреки ясному смыслу Коранического Откровения [77]; нет и готовой к употреблению стратегии воплощения в жизнь в глобальных масштабах доктрины всеобщего принуждения к поклонению молитвенному коврику в ритуально безупречном, но по смыслу своего бытия совсем не исламском обществе.

Поскольку в исторически реальном исламе также господствует Я-центричное мировоззрение, то в столкновении с другими культурными традициями (и тем более в целевых военных конфликтах) фантазии псевдомусульманских фанатиков хватает только на употребление против своих оппонентов средств воздействия 6 и 5 приоритетов обобщённого оружия, однако происходит это вне русла какой-либо долговременной целесообразной стратегии: сроки 20 лет и более в жизни общества для них — немыслимые интервалы времени.

Это обстоятельство приводит к тому, что носители каких-либо долговременных стратегий, при наличии финансовых и организационных средств, всегда могут приспособить исторически реальных мусульман, психологически готовых к тому, чтобы сложить головы в «джихаде», для решения своих задач.

В библейской же культуре, в отличие от культуры исторически реального ислама, готовая к употреблению культовая концепция мирового господства и стратегия его установления есть.

* * *

Отступление от темы 1:

Библейская доктрина осуществления рабовладения в глобальных масштабах [78]

«Не давай в рост брату твоему (по контексту единоплеменнику-иудею) ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что возможно отдавать в рост; иноземцу (т.е. не иудею) отдавай в рост, чтобы господь бог твой (т.е. дьявол, если по совести смотреть на существо ростовщического паразитизма) благословил тебя во всем, что делается руками твоими на земле, в которую ты идешь, чтобы владеть ею» (последнее касается не только древности и не только обетованной древним евреям Палестины, поскольку взято не из отчёта о расшифровке единственного свитка, найденного на раскопках, а из современной, массово изданной книги, пропагандируемой всеми Церквями и частью “интеллигенции” в качестве вечной истины, данной якобы Свыше), — Второзаконие, 23:19, 20. «И будешь господствовать над многими народами, а они над тобой господствовать не будут»,— Второзаконие, 28:12. «Тогда сыновья иноземцев (т.е. последующие поколения не-иудеев, чьи предки влезли в заведомо неоплатные долги к племени ростовщиков-единоверцев) будут строить стены твои (так ныне многие семьи арабов-палестинцев в их жизни зависят от возможности поездок на работу в Израиль) и цари их будут служить тебе (“Я — еврей королей”, — возражение одного из Ротшильдов на неудачный комплимент в его адрес: “Вы король евреев”) ; ибо во гневе моём я поражал тебя, но в благоволении моём буду милостив к тебе. И будут отверзты врата твои, не будут затворяться ни днём, ни ночью, чтобы было приносимо к тебе достояние народов и приводимы были цари их. Ибо народы и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся»,— Исаия, 60:10 — 12.

Иерархии всех якобы-Христианских Церквей, включая и иерархию Русского Православия, настаивают на священности этой мерзости, а канон Нового Завета, прошедший цензуру и редактирование ещё до Никейского собора (325 г. н.э.), провозглашает её от имени Христа, безо всяких к тому оснований, до скончания веков в качестве благого Божьего Промысла:

«Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков. Не нарушить пришёл Я, но исполнить. Истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё», — Матфей, 5:17, 18.

Это конкретный смысл Библии, которым и управляется вся библейская цивилизация. Всё остальное в ней — мелочи и сопутствующие этому обстоятельства.

* * *

Как видно из приведённого, это всё — в пределах четвёртого приоритета обобщённых средств управления-оружия. Но в ХХ веке заправилы библейского проекта, исчерпав возможности агрессии средствами не выше четвёртого приоритета, решили подняться на третий приоритет.

В жизни общества есть два взаимно обуславливающих друг друга вопроса, ответы на которые либо открывают возможности личностного и, как следствие, общественного развития, либо закрывают их:

· обеспечение доступности достижений культуры (произведений искусств, науки, проектно-конструкторской мысли и т.п.) всем и каждому, что необходимо для личностного развития людей в процессе освоения ими достижений культуры прошлого и её преемственного развития;

· обеспечение обществом жизни тех, кто отдаёт свои силы художественному, научному, техническому и другими видами поисково-творческой деятельности.

Вследствие того, что поисково-творческие виды деятельности далеко не всегда могут сочетаться с доходным участием в общественном объединении труда, то вся история нынешней глобальной цивилизации полна биографиями тех, кого современники считали чудаками и дармоедами, кого они если не затравили, то позволили умереть в нищете; а их потомки — заслуженно — считали тех же людей выдающимися творцами, кто на десятилетия, а то и на века был впереди миропонимания, господствовавшего в обществе в период их жизни.

То что наряду с не признаваемыми толпо-“элитарным” обществом творцами в то же самое время в нём всегда существуют заслуженно отвергаемые графоманы, которым по существу нечего сказать ни современникам, ни потомкам, но которые пытаются представить себя истинными творцами, — не является оправданием для того, чтобы общество и государственная власть уходили от ответа делами жизни на эти два взаимосвязанных вопроса.

Подчеркнём ещё раз: это — два разных, хотя и взаимосвязанных вопроса, их недопустимо смешивать, а тем более — недопустимо, якобы давая ответ на вопрос об обеспечении жизни занятых поисково-творческой деятельностью, узурпировать и делать недоступными людям их достижения в области искусств, науки, проектно-конструкторской деятельности.

Но именно это и происходит под концептуальной властью заправил библейского проекта при господстве в обществе Я-центричного миропонимания.

В мире создаётся глобальная система управления распределением информации — т.е. ещё одна система мафиозной власти над обществом — на основе законодательства об «авторских и смежных правах». Монопольно высокая платёжеспособность одних и нищета других, обеспечиваемая организованным корпоративным ростовщичеством и биржевыми спекуляциями, позволяет:

· сначала узаконить институт «авторских и смежных прав» под предлогом якобы защиты интересов авторов и финансового обеспечения возможности получения ими доходов от эксплуатации своих произведений;

· потом это законодательство и практика его применения позволяет скупать авторские права на художественные произведения, изобретения, научно-техническую и иную информацию;

· и на третьем этапе складывается система, которая позволяет управлять доступом к корпоративно-мафиозно присвоенным таким путём достижениям культуры и соответственно - управлять направленностью развития культуры, на основе распространения одной информации и преследования, распространителей другой под предлогом якобы нарушения ими “авторских” и смежных прав.

Это вовсе не наш вымысел. С действием этой системы столкнулся ещё Г.Форд, когда доказывал в суде своё право выпускать автомобили вопреки патенту, выданному на имя некоего Г.Зельдена. Об этом Г.Форд пишет следующее:

«На нашем пути всё же встречались тернии. Ведение дела затормозилось грандиозным судебным процессом, поднятым против нашего Общества [79] с целью принудить его присоединиться к синдикату автомобильных фабрикантов. Последние исходили из ложного предположения, что рынок автомобилей ограничен, и что поэтому необходимо монополизировать дело. Это был знаменитый процесс Зельдена. Расходы на судебные издержки достигали иногда для нас весьма крупных сумм. Сам, недавно скончавшийся Зельден, имел мало общего с упомянутым процессом, который был затеян трестом, желавшим при помощи патента добиться монополии. Положение сводилось к следующему:

Георг Зельден заявил ещё в 1879 году патент на изобретение, охарактеризованное следующими словами: «постройка простого, прочного и дешёвого уличного локомотива, имеющего небольшой вес, легко управляемого и достаточно мощного, чтобы преодолевать средние подъёмы».

Эта заявка была законно зарегистрирована в департаменте привилегий под входящим номером, пока в 1895 году по ней не был выдан патент.

В 1879 году при первоначальной заявке никто ещё не имел понятия об автомобиле, в момент же выдачи патента самодвижущиеся экипажи давно уже были в ходу.

Многие техники, в том числе и я, занимавшиеся много лет проектированием автомобилей, с изумлением узнали в один прекрасный день, что разработка самодвижущегося экипажа защищена патентом много лет тому назад, хотя заявитель патента указал только идею и ничего не сделал в смысле её практического осуществления» (Г.Форд, “Моя жизнь, мои достижения”, гл. 3. “Начинается настоящее дело”).

Г.Форд выиграл процесс, и потому в истории есть автомобильная фирма «Форд моторс». С той поры дело “защиты” «авторских и смежных прав» продвинулось гораздо дальше. Обратимся к интервью, которое дал сайту Правда.ру 27.06.2002 контент-редактор журнала “Мир Интернет” и один из учредителей общественной инициативы iFREE [80] Александр Сергеев:

«А.Сергеев: Под предлогом защиты интересов автора распространение информации во всех её проявлениях искусственно ограничивается почти непреодолимыми финансовыми или правовыми барьерами, — говорится в Манифесте iFREE. — В результате само творчество вне корпоративных рамок, дающих юридическую и финансовую поддержку, обречено быть либо незаконным, либо маргинальным.

(…)

Теперь об угрозе культуре. Авторское право закрепляет принципиальное разделение всех людей на авторов и потребителей культуры. Но такое разделение противоречит современным тенденциям развития искусства и науки [81]. Конечно, традиционные формы сугубо авторского творчества сохранятся, но на их фоне всё большее значение приобретает совершенно иная, неавторская культура. Это фанклубы, хэппенинги, совместное музицирование, публичные дискуссии, телеконференции, сетевые проекты с неопределённым и переменным составом участников [82].

Неавторская культура существовала всегда, например, в форме фольклора. Её главное отличие от авторской культуры — отсутствие строгого деления на потребителя и автора. Здесь скорее есть участники и лидеры. С появлением книгопечатания, звукозаписи, радио, телевидения неавторская культура была отодвинута на задний план, поскольку только профессиональные авторы и редакторы могли надлежащим образом организовать дорогостоящую печатную площадь и не менее дорогое эфирное время.

Интернет открывает совершенно новые возможности для развития неавторской культуры. Но за 500 лет, прошедшие после Гуттенберга и особенно в XX веке, мы почти забыли о её существовании. Современное копирайтное законодательство даёт авторской культуре огромное преимущество перед неавторской. Оно даёт эффективный метод присваивания культурных ценностей [83] и ограничивает доступ к ним широкой общественности.

Но будущее именно за неавторской культурой. И не надо думать, что неавторская культура обязательно будет маргинальной. Профессиональное авторство сформировалось лишь в ответ на вызов книгоиздателей. Доминирующая форма взаимодействия с культурой меняется. После эпохи вещания она вновь возвращается к общению. И это обязательно должно отразиться на юридических нормах, регламентирующих деятельность в сфере культуры. В первую очередь на авторском праве — главном препятствии, стоящем на пути неавторской культуры.

Вопрос: На постсоветских просторах копирайту ещё не было случая разгуляться. Но вот в России готов, кажется, аналог Digital Millennium Copyright Act 1998 (DMCA) — поправки к Закону РФ «Об авторском праве и смежных правах». В законопроекте о поправках — и ответственность за обход технических средств защиты авторских и смежных прав, и запрет на изготовление и распространение устройств, используемых для обхода или облегчения обхода средств защиты… Да и ещё много чего. А если поправки примут [84]?

А.Сергеев: Если поправки примут, то законодательство у нас будет ещё хуже, чем в Америке, где по части свободы распространения информации уже приближается к уровню, характерному для тоталитарных государств (выделено нами при цитировании). Кстати, в США уже обсуждается следующий законопроект — о запрете производства и продажи аппаратуры и программного обеспечения, не оснащённых встроенными средствами контроля авторско-правовой информации [85].

Многообразие видов информационной деятельности и информационных отношений безгранично. Любой из них кому-то может оказаться кому-то невыгодным. Если у соответствующего лобби достаточно сил, эту деятельность запрещают. А вот лобби свободы часто оказывается слабее. Свобода теряется понемногу, почти незаметными порциями. Каждая из них в отдельности выглядит несущественной. Но ведь капля камень точит.

Вот недавно пришло сообщение — некоторые компании пытаются через суд запретить ставить ссылки не на первые страницы своих сайтов, поскольку это может создавать у посетителя несколько иное впечатление от ресурса, чем планировал автор, создавая веб-сайт. Даже в советское время [86] никому не приходило в голову запретить ссылаться на определённые страницы книг. Но вот кому-то эта практика не выгодна.

Вообще чем больше запретов, тем больше на них можно сделать денег. Схема очень простая и известна со времен инквизиции — вводим новый публичный запрет — моральный, юридический, политический, — а потом начинаем продавать индульгенции…»

И хотя проблема общественностью выявлена, однако А.Сергеев ведёт речь только о продаже “индульгенций” с целью наживы. Главное же осталось вне понимания и ясного выражения, т.е. в умолчаниях, наличие которых необходимо заправилам библейского проекта порабощения всех:

Формируется и набирает силу один из видов мафиозной власти над обществом, осуществляемой не грубым диктатом, а опосредованно — на основе управления распространением угодной заправилам библейского проекта информации и преследования тех, кто распространяет неугодную информацию, под предлогом якобы нарушения ими авторских прав. В промежуточном итоге — под узаконенной властью международной мафии ростовщиков, — ставших скупщиками © copyright’ов, — в значительной степени оказывается направленность развития культуры в целом и науки и техники, в частности.

Так подменяявопросом о защите якобы интересов творцов нового от паразитизма на их творчествевопрос о доступности людям всех достижений культуры, библейская «мировая закулиса» пытается осуществить свои рабовладельческие притязания новыми средствами.

Русские представления об авторских правах сводятся к тому, что авторское право это — право человека, одарённого Богом, в свою очередь одарить остальных людей плодами своего творчества в русле искреннего понимания им Божиего Промысла. Они несовместимы с мерзостью западной концепции “авторских” и смежных прав и выражающим их законодательством.

Игнорируйте законодательство об “авторских” и смежных правах ради общественной пользы, и Бог Вам в помощь.

Только в кошмарном сне-наваждении Иисус может предстать в качестве сутяги, отстаивающего в суде свой © copyright на Евангелие. Но само появление института © copyright’а на Западе представляет собой выражение того, что Запад живёт под властью Нового Завета, мафиозно приватизированного и извращённого также, как ранее был мафиозно приватизирован и извращён Завет, данный Свыше через Моисея.

Далее продолжение основного текста.

* *

*

Приведённая выше концепция осуществления безраздельного мирового господства и рабовладения существует в двух формах: религиозно-культовая — поддерживаемая деятельностью синагоги и церквей, и светская — марксистско-троцкистская, поддерживаемая деятельностью марксистских партий и левой интеллигенции.

В силу этих обстоятельств «(отсутствие собственных готовых к употреблению социологической концепции глобальной значимости и стратегии её воплощения в жизнь)» оказывается изначально вписанным в библейскую стратегию осуществления мирового господства, приспособлен к её обслуживанию и обречён работать на её осуществление, решая какие-то частные по отношению к ней задачи.

Внутренняя причина этого в исторически реальном исламе, прежде всего, в том, что доктрина противопоставления ада и рая, как вечного воздаяния, не соответствует действительности (как мы думаем вопреки тому, что сказано об этом в Коране). Но именно она является тем фактором, из которого произрастает зомбирующая ветвь в культуре исторически реального ислама:

Я-центризм мировоззрения и миропонимания личности + доктрина ада и рая как доктрина морального террора и подкупа в отношении + требование выбора между страхом перед Богом и страхом перед Сатаной [87], затмевающее при Я-центричном мировоззрении предложение войти в Любовь Божию [88] и любым из этих двух страхов одинаково подавляющее способность любить и способность свободно мыслить + некий толчок извне и… пошёл личностный “джихад” за установление ислама в смысле (свойственного конкретной личности). Вопрос только в том, какими возможностями ведения “джихада” данная личность располагает.

Для сторонних заправил осёдланного “джихада” в исторически реальном исламе остаются только две проблемы: как порождать и гасить «цепную реакцию» множества личностных “джихадов”? и как управлять ею, придавая ей направленный характер, соответствующий целям и стратегии их достижения в поддерживаемой ими доктрине глобальной политики?

Бен Ладен в своём заявлении, сделанном через арабский телеканал Аль-Джазира [89] после начала бомбардировок Афганистана, по оглашению прав: война, которую начали США, поддавшись на провокацию, это война между неверием и верой. Но по умолчанию вера бен Ладена — его ислам, его “джихад” — насаждение всеобщего поклонения молитвенному коврику, а не ислам, который нёс в себе и которому учил других Мухаммад.

Вследствие этого бен Ладен сам — потенциальная жертва ложного по сути его личного “джихада”. Будь его джихад истинным — он бы проповедовал Коран среди тех, кто его не знает, кого средства массовой информации библейской культуры ограждают от знания Корана и дают о нём заведомо превратное представление. По отношению к такому обществу стать на путь физического уничтожения людей, не знающих Корана, оболваненных школой и средствами массовой информации, — по существу означает выступить против ислама [90].

Всё это говорит о том, что джихад — как достижение определённых целей вооружённым путём в русле долговременной стратегии ведения войны — мусульманской культурой против остальных региональных цивилизаций ныне не ведётся.

Те вооружённые эксцессы, что имеют место на протяжении последних нескольких десятилетий в разных странах мира, представляют собой либо прикрываемый мусульманским ритуалом откровенно разбойный бандитизм с целью наживы; либо суету озлобившихся людей, проистекающую из собственного невежества тех, кто почитает себя мусульманами и моджахедами, проистекающую из бесплодности и безысходности жизни под властью ритуала и шариата, затмивших ислам как диалог личности человека и Бога о жизни всех и каждого, каким был ислам самого Мухаммада.

Если бы такого рода диалог вёлся, то у мусульманского мира не было бы нужды в военно-силовых действиях ни против населения и политиков Израиля, ни против Запада в целом. То же относится и ко всему недовольству традиционно мусульманского населения «России и других стран» политикой Кремля. Справедливость восторжествовала бы на основе гласного обсуждения доктрины Второзакония-Исаии и преодоления её в иной концепции устройства общественной жизни многонационального общества, ключи к чему есть именно в Коране, а не среди «библейских истин» [91], «однако сами традиционно исповедующие ислам мусульмане не желают воспользоваться кораническими ключами к осмыслению к осмысленности Жизни».

Но если занимать принципиальную позицию уклонения от публичного обсуждения доктрины Второзакония-Исаии и института кредита со ссудным процентом (это и есть ростовщичество), то неизбежно придётся столкнуться с бедствиями. Смысл этого предостережения поясним на вопросе о ростовщичестве.

Ростовщичество это — институт кредита с ссудным процентом, в результате чего сумма возврата долга больше суммы займа. Кредит с нулевым или отрицательным ссудным процентом ростовщичеством не является: это — взаимопомощь.

Если происходит заимствование некоторой суммы в долг под процент, то эта сделка представляет собой кражу покупательной способности третьих лиц, в чём бы и как она ни измерялась: за счёт необходимости возврата ростовщику долга с процентами, в карман ростовщику перекачивается покупательная способность третьих лиц, которые к сделке кредитования под процент отношения не имеют за исключением того, что живут с её участниками в одном обществе и пользуются одной и той же кредитно-финансовой системой. Когда кем-то из третьих лиц факт воровства из его «кармана» покупательной способности ощущается и выявляются сам угнетающий его жизнь фактор и осуществляющие его субъекты, то у него может возникнуть желание просто физически ликвидировать и ростовщиков, и их клиентов, без того, чтобы вдаваться в какие-либо дискуссии [92].

Если в итоге осуществления такого желания кому-то в офис залетает “Боинг” или в жизни поддерживающего доктрину Второзакония-Исаии случается ещё какая-то неприятность, то не надо делать удивлённое лицо и спрашивать «за что?» — За то самое… Поэтому если кто-либо полагает, что кредитование под процент — естественная норма экономической и общественной в целом жизни (иными словами, что без ростовщичества обществу не прожить), то ему не следует роптать и против “Боинга” или ещё какой-то дряни, которая возникла в его жизни потому, что под кнутом любезного ему ростовщичества развитие науки и техники обогнало нравственно-этическое развитие человечества.

Публичное же обсуждение этой и иного рода проблематики, проистекающей из взаимно исключающих друг друга идеалов и реальных принципов организации жизни в каждой региональной цивилизации, позволяет, не доводя дела до стихийно возникающего, но всегда управляемого извне терроризма, не доводя дела до столкновений и войн региональных цивилизаций, наверстать отставание человечества в нравственно-этическом развитии от достигнутого им уровня развития науки и техники. Именно такой подход к проблематике и является залогом мирного и счастливого будущего всех.

И именно пользуясь тем, что этот подход не свойственен западному обществу и США в частности, надгосударственные силы столкнули США в войну в Афганистане, предвидя их реакцию на провокацию. Они провоцировали войну именно как войну библейской цивилизации против Корана; как войну доктрины Второзакония-Исаии, несущей рабство всем народам Земли, против Корана, в котором ростовщичество квалифицируется как неоспоримое и абсолютное зло, проистекающее от Сатаны:

«276 (275). Те, которые пожирают рост, восстанут только такими же, как восстанет тот, кого повергает сатана своим прикосновением. Это — за то, что они говорили: “Ведь торговля — то же, что рост.” (Г.С.Саблуков: „лихва — то же, что прибыль в торговле“). А Бог разрешил торговлю и запретил рост. К кому приходит увещание от его Господа и он удержится, тому прощено, что предшествовало: дело его принадлежит Богу; а кто повторит, те — обитатели огня, они в нём вечно пребывают! 277 (276). Уничтожает Бог рост и выращивает милостыню (Г.С.Саблуков: Бог выводит из употребления лихву, но лишшую «лучше: лихвенную» силу даёт милостыням). Поистине Бог не любит всякого неверного грешника. (277). Те же, которые уверовали, и творили благое, и выстаивали молитву, и давали очищение, — им их награда у Господа их, и нет страха над ними, и не будут они печальны!» (Коран, сура 2 “Корова”).

При этом провокаторы — зачинатели войны — злоупотребляли спецификой и ограниченностью историческиреального ислама, представляющего для большинства почитающих себя мусульманами культовый обряд и шариат (подчас шариат извращённый и доведённый до абсурда), а не личностный диалог с Богом каждого из них в течение всей жизни.

Соотнесение доктрины Второзакония-Исаии и её характеристики, данной в Коране, показывает, что хотя Кандолиза Райс в интервью телеканалу Аль-Джазира (16.10.2001) и настаивала на том, что США начали войну не против ислама, а против террористов, прикрывающихся исламом, но это не так: даже если Кандолиза Райс честна перед собой и не лицемерит в своих высказываниях и намерениях, она и США — заложники не управляемых ими процессов глобальной политики, которую они не понимают и не делают, вследствие того, что возводят в ранг глобальной социологии внутреннюю социологию самих США.

Война начата и ведётся против Корана с целью его опорочить и искоренить из культуры, а США — слепое орудие в этой войне; их население — её заложник, как, в прочем, и многие мусульмане во всех странах мира, для которых ислам — только обряд и шариат, бездумно — по-мертвецки — автоматически отрабатываемые ими в живо меняющемся мире, а не постижение и исполнение в жизни их доли в Промысле Божием.

Нежелание политиков, журналистов, военных и спецслужб в третьих странах видеть этих факты, их попытки интерпретировать события как-то иначе, ограничившись, например, развитием тезиса Дж.Буша из его выступления в Конгрессе США: «Любые страны в любом месте должны сейчас принять решение: или они с нами, или они с терроризмом», — ведут только к ухудшению возникшей глобальной ситуации и чреваты новыми бедами для всех, включая и третьи страны.

Но и без ссылок на Коран нормальным людям должно быть ясно: ростовщичество — паразитизм, а население США и развитых стран Европы прикормлены за счёт перераспределения ростовщического дохода хозяевами и заправилами международной ростовщической расовой корпорации в их пользу. Плюс к тому США печатают доллары себестоимостью в доли цента и приобретают на них товары других стран стоимостью соответственно их номиналу. Но себестоимость производства покупаемых США товаров других стран в их товарообороте уже не центы, а многие миллионы долларов. Это сродни игре в наперстки, поскольку после отмены золотого обеспечения доллара в 1971 году, доллар, как впрочем и все другие валюты мира, — ничем не обеспечен. Но доллар, по отношению к другим валютам мира, — базовая валюта, по отношению к которой выстраиваются (каким образом? — на это вопрос сегодня публичная экономическая наука прямо не ответит) курсы всех других валют, и потому отношение к нему в мире особое. А особое потому, что производство долларов после 1971 года — бизнес поприбыльнее бизнеса на наркотиках и вооружении, и, как казалось до 11.09.2001, — бизнес абсолютно безопасный. И от этого паразитического бизнеса кормились в том числе и почитаемые безвинными жертвы террористического акта 11.09.2001. Теперь выяснилось, что такой способ общественного бытия не безопасный.

И хотя сегодня США в беспричинно злостном терроризме обвиняют мусульманских экстремистов, тем не менее они должны отдавать себе отчёт в том, что, если они и все прочие приверженцы библейской — расистской и ростовщической — культуры не одумаются и не освободят себя и остальной мир от свойственной их культуре ростовщической удавки, то спустя какое-то время им придётся в терроризме обвинять Господа Бога. И с этими обстоятельствами необходимо соотносить и слова президента Буша из его выступления в Конгрессе США:

«Мы не знаем, каков будет ход этого конфликта, но знаем, какой будет развязка „…“. И знаем, что Бог не нейтрален» [93].

Бог действительно не нейтрален в том смысле, что поддерживает тех, кто способствует продвижению в жизнь Его Промысла, но тогда Буш сам огласил себе и американскому народу приговор, наподобие того, который две тысячи лет назад огласил себе Иоанн Креститель [94], в стремлении направить Христа по ложному пути, заданному “пророком” Исаией.

В таком течении событий вопрос о том, были ли пилоты — зомби-самоубийцы — подготовлены без участия исламских боевых организаций специалистами от пятой колонны внутри ЦРУ и ФБР, либо эта пятая колонна воспользовалась перманентной готовностью к ложному “джихаду” некоторой части сторонников исторически реального ислама и вовлекла их в подготовку и осуществление терактов, — это вопросы технического и организационного характера, не представляющие сами по себе никакого интереса.

2.4. США и исламский мир в глобальной политической сценаристике «мировой закулисы»

То, что события 11 сентября 2001 г. и вызванные ими последующие события имели место, во многом результат того, что президентом США стал Дж.Буш младший. Республиканцы в том виде, как они исторически сложились, сродни российским библейски “православным” патриотам: для республиканцев предназначение США — быть единственным мировым лидером и образцом для подражания всем другим народам; для характеристики воззрений российских библейски “православных” наилучшим образом подходят слова старой строевой песни времён ещё крепостного права: «Наша матушка, Рассея, — всему свету голова…»

Демократы же по своему мировоззрению более космополитичны, и потому по своему мировоззрению они более податливы к проведению через них политики ныне активной «мировой закулисы» [95], которая направлена со второй половины XIX века на решение проблемы, известной как «общий кризис капитализма» [96].

И судя по событиям прошлого года, ныне активная «мировая закулиса» была заинтересована в том, чтобы на президентских выборах 2000 г. победил демократ А.Гор в тандеме с ортодоксальным иудеем. Так, в частности, сопоставление освещения расследования причин гибели АПЛ “Курск” с ходом президентских выборов в США и судебными разбирательствами по вопросу о победе в них А.Гора либо Дж.Буша, говорит о том, что освещение трагедии в Баренцевом море проходило таким образом, чтобы не подорвать авторитет демократов [97], и без того пошатнувшийся в результате «овального секса» [98] Б.Клинтона и М.Левински. Но американский истеблишмент был настойчив в достижении победы Дж.Буша в тандеме с Р.Чейни.

В чём-то Буш, скорее всего сам того не ведая, пошёл наперекор глобальной политической линии «мировой закулисы» (в чём именно — полезно выявить). Поэтому теракты 11 сентября 2001 г. в свете всей их иносказательной символичности — демонстрация Бушу того, что: реальный хозяин глобальной политики — вовсе не администрация США; что США сами являются объектом глобальной политики, которой они должны подчиняться так же, как и все прочие государства. После 11 сентября Дж.Бушу и его администрации на что-то намекнули, что-то объяснили, что-то они поняли сами, в результате чего политика США, надо полагать, будет более соответствовать глобальной сценаристике ныне активной «мировой закулисы» в разрешении ею выявленных и неоспоримых проблем, две наиболее значимых из которых следующие:

ПЕРВАЯ ПРОБЛЕМА: обуздание и ограничение гонки безудержного потребления, что невозможно без того, чтобы:

O либо не опустить США на уровень региональной державы в случае сохранения в них буржуазной демократии и капитализма;

O либо сохраняя США в качестве единственной сверхдержавы, не учредить в них «гражданский» [99] фашистский режим, который силой обуздает гонку безудержного потребления и разгул вседозволенности индивидуализма в них самих (именуемого «свободой личности»), после чего также с позиций силы покажет и продиктует нормы более или менее благоустроенной жизни всему остальному миру.

Оба варианта развития событий уже протекают и могут далее ещё некоторое время протекать во взаимной вложенности, и по отношению к ним события 11 сентября являются американскими и «Порт-Артуром» (а не Пирл-Харбором), и «поджогом Рейхстага» одновременно.

Однако вариант фашизации США при сохранении их в ранге сверхдержавы требует качественного и быстрого (по историческим меркам) обновления технико-технологической базы макро— и микро— энергетики, производящей электроэнергию, как наиболее удобный для транспортировки и потребления вид энергии. Без этого перевода производства электроэнергии на качественно иную технологическую базу, что позволяет накормить миллиарды и обустроить их жизнь, разрешив и проблему экологического кризиса [100], вариант фашизации США в ранге сверхдержавы в глобальной долговременной исторической перспективе способен создать только новые проблемы, усугубляя глобальный общественный кризис, нежели их как-то разрешить.

В публичном общественном сознании вопрос о новых технологиях стационарной и транспортной макро— и микро— электроэнергетике сегодня даже не встаёт, хотя технологически состоятельный ответ на него может быть уже существует не одно десятилетие и представляет собой «козырную карту», придерживаемую «мировой закулисой» до времени «в рукаве». И такая возможность — не беспочвенные фантазии. Как известно, на протяжении второй половины XIX — всего ХХ веков физика культивировала мнения о невозможности технических устройств, нарушающих первое, второе и третье начала термодинамики. Этот культ поддерживался всей научной и образовательной иерархией вопреки тому, что ещё Дж.Максвеллом (в 1867 г.) и К.Циолковским (в 1897 и в 1914 гг.) было показано, что второе начало термодинамики не является общевселенским принципом организации потоков материи и энергии. Т.е. его можно обойти, что означает: вечный двигатель второго рода некоторым образом технически возможен [101]. Кроме того, на протяжении всего этого времени проскальзывали сообщения о создании единичных экзотических энергоустановок (с КПД более 100 %, на “нетрадиционных” источниках энергии и т.п.), которые отвергались как физически невозможные господствующей научно-мировоззренческой традицией, после чего работы в этих направлениях организованно сворачивались, а достигнутые результаты изымались из научного обращения.

Иными словами, на глобальном уровне на протяжении всего ХХ века был наложен запрет на альтернативную физику и на альтернативные циклу Карно (разогрев рабочего тела — охлаждение рабочего тела в процессе совершения работы) технологии энергетики. Если этот запрет будет снят ныне действующей «мировой закулисой» с последующей передачей США монопольного приоритета на развертывание новых технологий в электроэнергетике, вследствие чего США будут по-прежнему пребывать в ранге единственной сверхдержавы, а в них будет «гражданский» фашистский режим, то открываются следующие глобальные перспективы:

O нефтяной и газовый рынки рухнут с обрушением экономики и финансовых систем целых регионов планеты. Это касается прежде всего арабских стран, чьё благополучие основано не на собственном научно-техническом и культурном в целом прогрессе, а на получаемых ими нефтедолларах. Это же касается и России, переживающей затяжной кризис концептуальной неопределённости после 1953 г., выражающийся в низком качестве общественного самоуправления, в том числе и в области разработки и внедрения достижений науки и техники в повседневную производственно-технологическую и бытовую практику.

O обладая статусом единственной сверхдержавы и качественно иной энергетической мощью (возможно на порядки превосходящей их нынешний уровень) достигнутой в исторически короткие сроки на основе альтернативных энергетических технологий, США смогли бы с позиций силы продиктовать остальному миру, во-первых, принципы организации по образцу США общественной жизни, приемлемые для «мировой закулисы», и, во-вторых, способы разрешения проблемы экологического кризиса, который они же пока и усугубляют энергетикой на основе реакций распада техногенных энергоносителей в цикле С.Карно.

Однако вариант сохранения США в ранге сверхдержавы на основе обновления технологической базы электроэнергетики при гражданско-фашистском режиме, распространяющемся из них в другие страны, — всё же тупиковый. И хотя при таком сценарии численность населения во всех регионах Земли может поддерживаться в биосферно допустимых пределах, а спустя какое-то время по установлении режима: все в нём рождённые будут сыты; получат то образование, которое могут освоить; займут положение в личностной иерархии общества соответственно своему профессиональному статусу (что ныне является пределом мечтаний многих людей в разных странах мира), но тем не менее реализация этого сценария не разрешит многих других проблем устройства общественной жизни. Не разрешит потому, что такой технико-технологический подход, атеистичный по своей сути, противоречит особенностям генетики вида Человек разумный, отличающим человека от остальных биологических видов в биосфере Земли [102]. Такое общество рухнет в результате ухудшения того жизненного фактора, который можно в традициях ведической культуры назвать «кармической генетикой» [103].

Благоденствие на основе принуждения к добродетельности режимом «гражданского» фашизма достижимо как краткосрочное состояние, но бескризисно развивающееся устойчивое общество праведного общежития не может быть составлено из запуганных возможными репрессиями негодяев, из вырожденцев с дефективной генетикой и человекообразных праведников-автоматов, запрограммированных культурой.

Такого рода благоденствие было построено в СССР в формах социализма, и это общество рухнуло. В этом же одна из причин многовекового кризиса исторически реальной мусульманской культуры (в нём роль гражданско-фашистского режима принял на себя шариат, подменивший диалог свободного человека с Богом по жизни). США, ещё не построив такого общества, уже имеют проблемы с «кармической генетикой» населения, напрасно [104] пытаясь решить их средствами фармакологии и генной инженерии. Поэтому для США переход к «гражданскому» фашизму стал бы только изменением формы общественно-культурного кризиса Я-центризма, который обнажился перед всеми 11 сентября 2001 г. в формах буржуазной демократии индивидуалистов.

ВТОРАЯ ПРОБЛЕМА: сломить искусственно возбуждаемый на протяжении последних нескольких десятилетий дух «исламского фундаментализма», который весьма далёк от ислама самого Мухаммада. Сломить дух «исламского фундаментализма» необходимо сегодня «мировой закулисе» для того, чтобы опустить Коран с уровня письменной основы культуры мусульманской региональной цивилизации до уровня анахронизма в культуре, не представляющего значимости ни для кого, кроме малочисленных чудаков-одиночек и сектантских группок, пронизанных стукачами спецслужб, которые по причине своей малочисленности и осведомлённости о них государства не представляют опасности для устоев социальной системы [105], предполагаемой к возведению на месте ныне пока ещё шариатского общества. Период духовного надлома и разочарования, к которому ведёт дело в странах ислама «мировая закулиса», создаёт предрасположенности к тому, чтобы своевременно внедрить в ныне мусульманские общества «общечеловеческие ценности», более соответствующие и без того господствующему в них Я-центризму и крохоборству (возможно, что «общечеловеческие ценности» будут предложены в новой редакции, более отвечающей целям «мировой закулисы», нежели современная западная их версия«, предложенная СССР в годы перестройки»).

Таковы некоторые цели глобальной политики ныне действующей «мировой закулисы».

2.5. Дела внутрироссийские

В этом русле, ведущем к отказу от Корана и от ислама народов, его исповедующих традиционно, лежат и нынешние потуги татарских фундаменталистов к отказу от кириллицы и переходу на латынь.

Казалось бы кириллица — письменность русских, неверных, гяуров, и потому отказ от неё с точки зрения приверженцев ислама якобы оправдан. Но грамматическая структура арабского языка и арабской письменности таковы, что наилучшее выражение смысла арабской речи на письме (в том числе и в Коране) достигается именно в арабской письменности. Поэтому переход на латынь народов, исповедующих исторически реальный ислам, — шаг не к истинно исламскому обществу, а шаг к гражданскому обществу по образцу Запада: Турция — гражданское общество западного типа, к чему она пришла вследствие реформ Кемал-паши Ата-Тюрка, среди которых был и переход от арабской письменности к письменности на основе латиницы.

И некоторым политически активизировавшимся татарам собственную озлобленность на жизнь в нынешней Российской Федерации, которая сложилась во всех её особенностях не без их многовекового участия, не надо отождествлять с их якобы непреклонной верностью исламу [106].

Переход к истинно праведному обществу при помощи Коранической культуры для них возможен только на основе становления дву— и более— языкой культуры, в которой арабский язык — язык Корана — если не всем, то большинству считающих себя образованными и верующими Богу людьми, столь же понятен, как и их родной язык.

А кириллица — письменность единения всех народов России, которая открывает каждому доступ к тому, чего нет в исторически сложившихся национальных культурах, включая и культуры, развивавшиеся длительное время на основе арабской письменности. Поэтому кириллица и арабская письменность в культуре России не помеха одна другой, а взаимно дополняющие друг друга ключи к будущему благоденствию всех.

Однако это — не тот путь, по которому идут «исламские фундаменталисты» Татарстана и других традиционно мусульманских народов бывшего СССР: поклонение молитвенному коврику и дух ислама в жизни всех и каждого — разные религиозные и общественные явления.

2.6. О «здоровье» «мировой закулисы»

Если же говорить о состоянии самой ныне действующей «мировой закулисы», то с момента начала библейского проекта порабощения всех на основе иудейской монополии на ростовщичество, она уже не предиктор-корректор, т.е. не способна осуществлять управление по полной функции.

«Полная функция управления» — термин достаточно общей теории управления [107], употребляемый по отношению к определённому (во всех случаях) объекту, в том числе и по отношению к человечеству и глобальной цивилизации.

Полная функция управления — это своего рода многовариантная матрица-сценарий объективно возможного управления (иначе говоря — пустая и прозрачная форма, наполняемая содержанием в процессе управления). Она включает в себя преемственные этапы циркуляции и преобразования информации в процессе управления:

1. Выявление и опознавание фактора среды, с которым сталкивается субъект-управленец.

2. Формирование навыков распознавания фактора на будущее.

3. Формирование вектора целей [108] управления в отношении данного фактора и внесение этого вектора целей в общий вектор целей своего поведения (самоуправления).

4. Формирование концепции управления на основе решения задачи об устойчивости объекта управления в смысле предсказуемости поведения объекта в среде (предсказуемости в той мере, какой требует управление с заданным уровнем качества).

5. Организация целенаправленной управляющей структуры, несущей концепцию управления.

1. Контроль (наблюдение) за деятельностью структуры в процессе управления, осуществляемого ею.

2. Ликвидация структуры в случае ненадобности или поддержание её в работоспособном состоянии до следующего использования.

Пункты 1 и 7, как определяющие начало и завершение процесса управления (этапов в процессе), всегда неизбежно присутствуют, а промежуточные между ними пункты можно так или иначе объединить или разбить ещё более детально. Осуществление полной функции управления всегда предполагает инициативу и творчество людей в выявлении и разрешении разнородных проблем, как непосредственно относящихся к их должностным обязанностям, так и выходящих за их круг, что требует, чтобы разум не был скован каким-либо догматизмом и не находился в плену какой-либо предубеждённости.

Неспособность ныне действующей «мировой закулисы» к управлению глобальной политикой по полной функции обусловлена главным образом двумя обстоятельствами:

· внешним — её участники не властны над Различением как способностью к выборке информации из потока событий, поскольку Различение как способность выделить информацию из фона или шума даётся непосредственно каждому Богом по его нравственности (Коран, 8:29) и даётся целесообразно по отношению к осуществлению Высшего Промысла [109];

· свойственным ей самой — нравственно обусловленным стремлением «мировой закулисы» господствовать над человечеством и Землёй помимо Бога.

Вследствие этого, породив библейскую доктрину порабощения всех на основе иудейской монополии на надгосударственное международное ростовщичество и настырно проводя её в жизнь, она стала концептуально бесплодна [110]. Так утратив способность к жизнеречению, но сохранив многие знания, она перестала быть глобальным жречеством: это — знахари. Однако это знахарство верно толпо-“элитаризму”, но не исключительно в формах библейской культуры, а в любом форме, которую может принять общество. В этом смысле оно — надбиблейское знахарство. И оно не дорожит библейской культурой, подобно тому, как ею дорожит высший раввинат, который, будучи вершиной знахарства, находится под концептуальной властью Библии. То есть, если высший раввинат — зомби, с психикой, запрограммированной Библией, то надбиблейское знахарство, ныне активная «мировая закулиса» — зомби, чья свобода ограничена неподвластностью им Различения.

При этом она по существу — вершина программно-адаптивного модуля [111] библейского проекта, что означает: предикция (предуказание пути развития) ею может быть осуществлена только в форме разработки и организационной поддержки осуществления сценария глобальной политики, направленной на придание толпо-“элитаризму” новых форм, которым общество не противится. Именно вследствие такого рода организационной поддержки со стороны ныне действующей «мировой закулисы» традиционная культура Запада (включая и библейскую ветвь масонства) испытывает давление со стороны саентологической церкви. А в перспективе (в случае, если саентологический проект не привьётся), традиционные культуры как Запада, так и «постисламофундаменталистского» мира, немусульманского Востока столкнутся с ещё более изощрённой политикой властвования, осуществляемой школой онтопсихологии (одна из её легальных структур — Международная академия информатизации), если не пойдёт по пути развития антитолпо-“элитарной” — человечной альтернативы.

Одно из выражений концептуального бесплодия активной «мировой закулисы» — организация двух мировых войн в ХХ веке. Если бы способность «мировой закулисы» к управлению по полной функции на основе достаточной для её деятельности предсказуемости течения событий сохранялась, то памятуя о правильном высказывании Клаузевица: «война — продолжение политики иными средствами», применимом и к деланию глобальной политики, охватывающей жизнь многих народов и государств, — «мировая закулиса» обошлась бы без организации мировых войн в прошлом веке. Как показывают события в США 11 сентября 2001 г. и вызванные ими последующие события, с наступлением нового века «мировая закулиса» не поумнела и не стала добрее.

И это говорит о том, что все люди без исключения — осознанно, каждый по способности, ответственно перед Богом и другими людьми, — сами должны брать на себя долю общей заботы о будущих судьбах всего мира, созидательно разряжая конфликты идеалов и принципов организации жизни различных национальных обществ и региональных цивилизаций и развивая тем самым концепцию общественной безопасности жизни всего многонационального человечества.

15 — 18 октября 2001 г.

3.Называя вещи их именами [112]

Самое яркое событие октября 2002 г., к которому средства информации всего мира приковывали внимание живущих сегодняшним днём обывателей, не задумывающихся о длительной политической перспективе, — это захват чеченскими “партизанами” в Москве заложников на мюзикле «Норд-Ост» (по мотивам повести В.Каверина “Два капитана”), происшедший 23 октября в здании бывшего дворца культуры Государственного подшипникового завода (ГПЗ), и их драматичное освобождение в ночь с 25 на 26 октября. Анализ взаимосвязей этого события с текущей политикой в стране и за рубежом, выражающий точку зрения ВП СССР и партии “Единение”, опубликован 29 октября на сайте www.pravda.ru в разделе «Политика» под избыточно пафосным заголовком “Российские концептуалы сделали сенсационный анализ событий в Москве”. Поэтому в настоящем обзоре, мы обратимся к тем аспектам этого события, которые лежат вне хронологически узких рамок «текущей политики», хотя именно в ней они непрестанно проявляются.

3.1. К чему призывают

С самого начала этой драмы весь конец октября либеральные журналисты как в России, так и за рубежом воют на тему: Российской власти следует вести переговоры и договариваться с чеченской стороной — с политическими лидерами сепаратистов, с полевыми командирами, с бандформированиями в период проявления ими активности. И хотя это не говорится прямо, но по существу поучения такого рода подразумевают, что Российская власть должна выполнить все требования чеченских сепаратистов, и тогда война по поводу власти на территории Чечни якобы сама собой завершится, в России воцарится мир, а спустя какое-то время, после того как Россия извинится перед «свободолюбивой Ичкерией» и восстановит в ней всё разрушенное в ходе войны, Россия и Ичкерия станут добрыми соседями.

Согласиться с такой позицией может только заведомый враг России или состоявшийся идиот; соответственно и требовать от власти осуществления политики в этом духе тоже может только убеждённый враг или состоявшийся идиот.

Поэтому надо видеть, что откуда и вследствие чего проистекает в политике, и к чему это ведёт.

Во всяком обществе есть недовольные жизнью в нём. Недовольные, объединяясь друг с другом, образуют многоликую оппозицию правящему режиму. На каком-то этапе оппозиция переходит от мыслей к словам, от слов к делу, и в меру своих нравственности и понимания оказывает на режим давление теми или иными способами. При известных нравственности и скудоумии оппозиция доходит до шантажа режима, одним из средств осуществления которого является террор в отношении «человека толпы» — множества обывателей. Множество обывателей живёт сегодняшним днём, они не желают и не умеют думать о том, какие последствия будут иметь те или иные действия каждого из них и их действия в политике государства. Потому они в эпоху террора под воздействием собственных страхов готовы к тому, чтобы сначала под давлением на них террористов в свою очередь начать давить на власть и саботировать её политику [113], а потом, — если власть начнёт беспощадно подавлять террористов, — солидаризироваться с властью в процессе её преобразования в фашистскую диктатуру в ходе вседозволенно-беспощадного искоренения реальных и мнимых террористов, их пособников и им сочувствующих.

Соответственно с передачей власти над Чечнёй тем, кто её ныне домогается, при их государственном обособлении и наличии в остальной России чеченской диаспоры, — принципиальный курс Российской власти на услужливость по отношению к домогающимся власти над Чечнёй и их периферии неизбежно привёл бы к тому, что над Россией начало бы воцаряться чеченское иго. Но это невозможно потому, что в России есть и другие сепаратисты, которые по мере того, как власть перестаёт быть таковой, постарались бы оторвать от неё якобы им причитающуюся долю (именно так распался СССР, в результате чего большинство стало жить хуже и утратило уверенность в завтрашнем дне); и есть сторонники единства многонациональной России, которые тоже не сидят сложа руки, ожидая пока новый “господин” подставит им свою задницу для поцелуя.

Вариант с государственным отделением Ичкерии под контролем международных сил (подобно тому, как это имеет место в Косово при расчленении Югославии и Сербии) тоже был высказан в одной из программ радио “Свобода” 29 октября 2002 г. Но и он стал бы одним из шагов в глобальной политике расчленения России, несущей бедствия её народам.

Другой возможный вариант отношения Российской власти к Чечне: если в хозяйстве чеченской семьи в ходе зачистки обнаружен «зиндан» (тюрьма для рабов), то все представители этой семьи от мала до велика должны быть расстреляны на месте без суда и следствия, а в соседних домах, должны быть расстреляны по одному человеку за то, что не уведомили власти о рабовладении со стороны их соседей. Если в селе «зиндан» общий — один на всех, — то подлежит расстрелу всё население, кроме детей до 3-летнего возраста и тех семей, чьи представители уведомили власть о наличии в селе «зиндана». Если чеченец живёт в России и перемещается по ней без регистрации в МВД — в концлагерь до стабилизации обстановки в стране.

Если варианты расчленения России вызвали бы удовлетворение у многих политиков и обывателей в ближнем и дальнем зарубежье, то вариант установления гражданского спокойствия, выражающий принцип «есть в доме зиндан — всех к стенке; живёшь в России без регистрации и ездишь по ней без отчёта перед МВД — в концлагерь до стабилизации обстановки», — вызвал бы за рубежом лицемерное осуждение. И хотя он осуществим в организационном и военно-техническом отношении, однако он вреден для России в целом, а не только для чеченцев как в Чечне, так и на остальной территории РФ.

Соответственно власть, если она действует в интересах народов России, одинаково не в праве как подчиняться в переговорном процессе главарям мафии, домогающейся власти над Чечнёй, и действующих по их указке обывателей, удовлетворяя все их требования; так и не в праве сводить всю политику в отношении Чечни к безжалостной и беспощадной карательной операции, в которой с чеченской стороны могут выжить только холуи и самые изворотливые мерзавцы и лицемеры, затаившиеся в готовности начать заново “освободительную” войну, если к тому представится новая историческая возможность. Но чтобы политика была эффективной — т.е. позволила бы избежать обеих неприемлемых вариантов, необходимо, чтобы не только власть в России, но и её население понимало существо проблемы российско-чеченских взаимоотношений.

3.2. Существо проблемы российско-чеченских взаимоотношений

Прежде всего, не следует думать, что Чечня оказалась в составе Российской империи исключительно в результате завоевательной политики царей: царизм оказался просто более дееспособным в деле завоевания Кавказа, нежели Турция, Иран или Великобритания. В период, предшествовавший «покорению горских народов Кавказа», они и российское общество стояли на разных ступенях общественного развития:

· горские народы жили родоплеменным строем, допускавшим рабовладение, поддерживаемое не только обращением в рабство своих бедняков, но и захватом на территориях народов-соседей — в том числе и на территории империи — пленников с целью получения выкупа или обращения в рабство;

· Россия жила сословно-кастовым строем, в котором было место и рабовладению в форме крепостного права.

При этом горцы жили в установившемся режиме, а сословно-кастовый строй в империи к этому времени переживал глубочайший кризис, преодолевая который Россия развивалась в направлении признания равенства человеческого достоинства за всеми её жителями. Но и после «покорения Кавказа» проблема захвата горцами подданных империи с целью получения выкупа и обращения в рабство не была снята: такие захваты продолжались, а государственность империи хотя и способствовала ограничению этой практики, но полицейская власть не могла её полностью искоренить и потому на многие такого рода случаи смотрела сквозь пальцы.

Нравится это либералам или нет, но установление Советской власти имело целью не смену одной формы эксплуатации человека человеком другой формой эксплуатации, а ликвидацию эксплуатации человека человеком и ликвидацию условий, способствующих возобновлению паразитизма одних на труде и жизни других.

Часть горцев поддержала эту Идею цивилизационного строительства, а часть осталась верна обычаям предков. Из этих рабовладельческих традиций проистекало их сопротивление Советской власти в предвоенные годы, которое в годы войны вылилось в готовность к сотрудничеству с гитлеровцами некоторой части родоплеменной верхушки, вошедшей в конфликт с политикой Советского государства, при безучастности и пособничестве изрядной части остального населения, продолжавшей держаться норм родоплеменной этики.

С целью разрушения родоплеменного уклада, склонного к рабовладению, а не по каким либо иным причинам, в 1944 г. было осуществлено переселение части горских народов с их исторической Родины. В условиях жизни «спецпереселенцев» на новых местах разрушался привычный им родоплеменной уклад, но по отношению к народу в целом это не было геноцидом, что бы ни вопили по этому поводу «гуманисты»-абстракционисты и сами представители “репрессированных народов”: если бы это был геноцид — то спустя полвека после этих событий вопить и причитать было бы некому.

Спецпереселенцы в новых условиях жизни, в ином этническом окружении обретали не свойственные им прежде культурные навыки. В общем-то это было повторением практики древней Руси: пленных кочевников-степняков уводили в глубь территории, давали землю и, спустя одно — два поколения, те становились русскими, внося во многонациональную культуру Руси что-то своё, — жизнеспособное в условиях общежития людей, имеющих разные корни в объединяющей их всех культуре.

Однако Н.С.Хрущёв прервал этот процесс прежде, нежели он достиг точки необратимости. В послесталинскую эпоху режим в СССР стал антисоциалистическим, т.е. по существу паразитическим по отношению к народам страны и потому вынужден был лицемерить, изображая строительство общества справедливости и свободы, в котором якобы нет эксплуатации человека человеком. Соответственно этому лицемерию режима родоплеменная верхушка возвратившихся на свою историческую родину горцев постепенно стала возвращаться к прежней практике захвата пленников — граждан СССР — с целью обращения их в рабство и получения выкупа, а правящий режим делал вид, что в социалистическом обществе этого просто не происходит. Именно вследствие этого в ходе нынешней антитеррористической операции иногда проскальзывают сообщения об освобождении рабов в Чечне и Ингушетии, попавших в рабство ещё в 1980-е годы; а сколько подобных обращённых в рабство были убиты за непокорность, умерли в неволе за прошедшие более чем 20 лет?

С другой стороны Госплан СССР и госпланы республик в 1960 — 80-е гг. развивали производственно-техническую базу СССР так, что во многих районах Кавказа и Средней Азии, впоследствии превратившихся в «горячие» точки и области, возникла скрытая безработица, сопутствующая довольно высокому по стандартам СССР уровню жизни в этих регионах, обусловленному как природно-географическими условиями, так и ценообразованием на производимую в разных регионах продукцию, налогово-дотационной и инвестиционной политикой государства. Избыток свободного времени при низкой развитости культуры создавал условия для криминализации местного населения и, прежде всего, представителей тех народов, которые сохранили основы родоплеменного уклада, являющегося в современных условиях организационной основой мафий во всём мире.

Забывать об этом факторе и возмущаться по поводу того, что многие, и прежде всего, простые люди прямо указывают на то, что ОРГАНИЗОВАННАЯ преступность в России имеет специфическую национальную окраску, и указание на этот факт является разжиганием межнациональной розни, — либо глупость, либо умышленное стремление замазать существо проблемы: в этой криминальной статистике выражается родоплеменной жизненный уклад этнически обособившихся криминальных сообществ. Из этого факта следует сделать один значимый для будущего вывод:

Действие правоохранительных органов на основе законодательства европейско-американского типа, исходящее из убеждённости в независимости поведения человека и его исключительно персональной ответственности за содеянное, заведомо неэффективно по отношению к преступности, действующей на основе клановых принципов организации коллективного соучастия в одном преступлении множества людей [114].

Законодательство должно быть построено так, что если этот факт выявлен, то за преступления младших должны автоматически отвечать не только они сами, но и старшие в иерархии клановых отношений, остающиеся при евро-американском подходе либо вне подозрений, либо вне полномочий правоохранительных органов вследствие отсутствия свидетелей (запуганных или убитых по их приказу), либо по причине несоответствия законодательной базы реальному положению дел; причём степень ответственности старших должна быть выше.

Исторически реально получилось так, что сторонники Идеи цивилизационного строительства без паразитизма одних на труде и жизни других в 1980-е гг. в СССР не были самоорганизующейся общественной силой, в отличие от противников социализма, и возлагали свои надежды на изменников Идее, пришедших к руководству КПСС и государственностью в годы «оттепели» и «застоя». Поэтому, когда изменники бросили власть и отошли от дел, то во всех регионах СССР бесхозные государственные структуры захватили самоорганизующиеся на той или иной культурной основе политические силы. Различие такого рода культурных основ самоорганизации противников общества без эксплуатации человека человеком и определило конфигурацию раскола СССР на множество «сувенирных» государств.

Соотнесение проблемы российско-чеченских взаимоотношений с Идей цивилизационного строительства без паразитизма одних людей на труде и жизни других, тем более без паразитизма, явно или неявно возведённого в принцип организации жизни государства, позволяет понять, что российско-чеченский конфликт — это конфликт их “элит” по поводу способов осуществления рабовладения.

Со стороны Кремля. “Демократизаторы” России, захватившие Кремль, — приверженцы высокоцивилизованного глобального рабовладения, осуществляемого на основе «корпоративной» монополии на ростовщичество иудейских кланов во всех государствах. Ссудный процент по кредиту, превышая темпы роста производительности общественного труда, порождает опережающий по отношению к темпам роста производства рост цен, обесценивает оборотные средства в сфере производства и сбережения, создаёт заведомо неоплатный долг. Управляя объёмом, распределением и погашением этой задолженности, посредством системы биржевых котировок, банковских и страховых ставок, контролирующие систему глобального финансового обращения кланы держат всех остальных на положении невольников. Именно из этой концепции рабовладения проистекает убийство супругов Чаушеску в Румынии (Румыния не имела долгов к моменту свержения режима) и убийственные для производственной деятельности и науки 200 % годовых и более по кредиту в России эпохи Гайдара-Лившица-Черномырдина.

Со стороны Чечни. «Свободолюбивые» чеченские старейшины, прикрывавшиеся генералом Джохаром Дудаевым [115] и К^{, вовсе не были свободолюбивы. Когда они — ещё в СССР — почуяли, что власть слабеет, то грабёж транзитных поездов стал в Чечне чуть ли не народным промыслом, в котором участвовала изрядная доля населения автономной республики. Становлению и процветанию этого промысла способствовала скрытая безработица в этом регионе, заранее созданная Госпланом СССР. Дальше — больше. Захваты пленников с целью получения выкупа и обращения в рабство в условиях недееспособности государственной власти изменников эпохи перестройки участились. Но когда чеченская верхушка столкнулась с требованием “демократизаторов” из Кремля платить по долгам наравне со всеми прочими россиянами, она стала на путь сепаратизма.}

Короче говоря, Кремль выражал концепцию цивилизованного высококультурного рабовладения, осуществляемого посредством финансово-ростовщической удавки; а Чеченский паханат выражал концепцию первобытного рабовладения, осуществляемого грубым насилием (зинданы, ошейники и кандалы, запугивание, членовредительство и убийства рабов). И в этой приверженности к рабовладению обе стороны конфликта не правы.

Отсюда получается: оказывая сопротивление установлению Кремлём режима финансово-ростовщического рабовладения, — Чечня права; подавляя становление первобытно-рабовладельческого общества и государства, вооружённого средствами современной техносферы, на территории России, Кремль также прав.

Соответственно лорд Джад, Европарламент и прочие зарубежные «доброхоты» чеченских сепаратистов — мерзавцы-лицемеры или идиоты. То же самое относится и к отечественным поборникам защиты от федералов «прав человека» в Чечне, вывода из Чечни федеральных сил и предоставления «Ичкерии» государственной “независимости”. Но так же лицемерны «или идиоты» и те политики и обыватели в России, которые убеждены в исключительной правоте Российской власти в этом конфликте и в праве её представителей на местах творить вседозволенность и не отвечать за злоупотребления государственной властью и вооружённой силой ни перед людьми, ни перед Богом.

При сохранении прежнего мировоззрения и притязаний осуществить свои «якобы права» на рабовладение каждой из сторон — конфликт Кремля и чеченской родоплеменной “элиты” по поводу власти в Чечне неразрешим, но может протекать ко вреду для обеих сторон, будучи управляемым извне, столь долго, сколько потребуется «мировой закулисе»; либо до тех пор, пока она не будет отсечена от управления этим процессом.

3.3. Джихад

Михаил Леонтьев (один из ведущих программы “Однако” на ОРТ [116]) завершил свой комментарий к эпизоду с захватом заложников “Норд-Оста” и уничтожением террористов глупостью: «На всякий джихад найдётся русский спецназ».

Джихад — священная война, если смысл этого арабского слова передать русским языком. По существу это означает, что сторонники осуществления Царствия Божиего на Земле вынуждены защищать себя, своих близких и своих союзников крайними средствами, поскольку убийство человека — грех. Но убийство — меньший грех, нежели неверие Богу, которое насаждают прямо или опосредованно противники тех, кто вынужденно прибегает к джихаду [117].

Но то, что проистекает из Чечни не является джихадом. Это — лжеджихад.

Если обратиться к истории становления культуры одной из региональных цивилизаций Земли на основе Коранического Откровения, то началу Джихада пророком Мухаммадом предшествовали десять лет мирной проповеди. В течение этих десяти лет:

· с одной стороны, все противники Мухаммада и последовавших за ним первых мусульман имели полную возможность ознакомиться с Кораническим Откровением, вникнуть в его смысл и подумать о своём личном отношении к Откровению и о своих личных взаимоотношениях с Богом (в этом и есть суть религии), в результате чего многие из них сами стали мусульманами по своему разумению блага для людей, пониманию отличий того, что есть — Добро, а что — Зло;

· с другой стороны, сами первые мусульмане стойко переносили всё, что обращали против них их противники, — заговоры и насилие, доходившие до убийств, в том числе и до покушений на жизнь самого Мухаммада, голод и экономический геноцид вследствие торгового бойкота, организованного клановой верхушкой противников Ислама и т.п.

И только после этого был начат Джихад, завершившийся безоговорочной капитуляцией противника. Соответственно этому историческому прецеденту, если бы из Чечни проистекал истинный Джихад, то «народный промысел» грабежа транзитных поездов был бы пресечён самими вождями чеченского народа [118]. То же касается и вопроса о захвате людей с целью получения выкупа и обращения в рабство.

При этом Чечня не домогалась бы государственной “независимости”, одновременно совершая множество преступлений, а её депутаты в Верховном Совете РФ (или Думе, если бы Верховный Совет пал бы и в этом варианте истории) выступали бы с нравственно-мировоззренческих позиций Коранического Откровения, указывая пути к разрешению проблем многонационального Российского общества в русле Божиего Промысла.

Наше знание текстов Корана даже в переводе на русский язык и понимание событий современности, практика обмена мнениями с людьми, принадлежащими к разным слоям нашего общества дают основание утверждать, что реформаторы-“демократизаторы” в этом случае быстро бы утратили самонадеянность и лишились бы ауры интеллектуалов и свободолюбцев в глазах многих, поскольку обнажилось бы, что своим трёпом они покрывают становление ростовщической интернациональной фашистской диктатуры, а своей законотворческой деятельностью — непосредственно её создают.

Ислам — вероучение свободы человека в русле Божиего Промысла, он порицает рабовладение, осуществляемое всеми способами [119], особо обращая внимание на недопустимость власти ростовщичества над хозяйственной деятельностью и жизнью общества. Однако мы ни разу не слышали, чтобы депутаты Чечни в Думе вели бы борьбу с таким видом рабовладения.

Исторически так сложилось, что Кораническое Откровение было ниспослано людям в эпоху, когда рабовладение было в порядке вещей, а сильные мира сего предпочитали избегать толкования течения жизни на основании соответствующих текстов Корана и обосновывали своё право на рабовладение ссылками на Коран, злоупотребляя логикой в крючкотворстве. Вопреки практике рабовладения исторически реального ислама, один из основателей мусульманской цивилизации сподвижник и родственник Мухаммада — Али — сам покупал рабов, как это было принято в те времена, обучал их Корану, помогая тем самым войти в религию, и спустя год предоставлял им свободу и средства, достаточные для того, чтобы они могли свободно жить в мусульманском обществе или вернуться на свою родину свободными людьми. Многие из такого рода рабов-отпущенников, возвращаясь на свою родину, стали для своих народов учителями Ислама.

Безусловно, что чеченские вожди за прошедшие после распада СССР 11 лет (это срок бoльший, чем срок, предшествовавший началу Мухаммадом Джихада) смогли многих приучить поклоняться молитвенному коврику по пять раз на день. Пророк Мухаммад учил: «Раб [120] Божий получает от молитвы лишь то, что он понял».

Согласитесь, что приучить к бессмысленному поклонению молитвенному коврику в непонятном ритуале — это одно, а научить человека жить в религии в русле Божиего Промысла в ладу с другими людьми и Вселенной — это другое.

И каждый россиянин, вспоминая без вести пропавших, а в действительности обращённых в рабство тысяч человек, погибших в терактах граждан России, вряд ли сможет вспомнить хотя бы одного человека, которого бы чеченцы обратили бы в истинный ислам так, чтобы тот свою жизнью явил людям дееспособную праведность человека Божиего. Хотя единичные примеры обращения в исторически сложившийся ислам с бездумным поклонением ритуалу имеются и сторонники ростовщического рабовладения сразу же обыграли этот факт в фильме “Мусульманин” [121].

И то, что чеченские вожди преуспели в бессмысленном насаждении ритуала поклонения молитвенному коврику и на этой основе произвели биороботов-самоубийц для осуществления ими власти помимо Бога, но от имени Его — было запечатлено на лице Мовсара Бараева в ходе его последнего интервью в здании ДК “Шарикоподшипника”: погасший взор, уклоняющийся от объектива камеры; подневольность не отвечающего за свои слова зомби, действующего по командам, получаемым по телефону, не понимающего при этом, что он творит, поскольку даже его хозяева не посвящены в тот глобальный психтроцкистский сценарий, в котором всех их употребляют втёмную. Всё это и осуществление Божиего Промысла — несовместимо.

И потому те, кто думает, что спецназ перед съёмкой трупа Бараева вложил в его руку бутылку от коньяка для того, чтобы опорочить истинных воинов джихада в глазах мусульман [122], — ошибаются. Во-первых, труп лежал там, где к Бараеву пришла смерть, о чём свидетельствует кровь, в которой он лежал. А бар в театре — это не ключ к обороне захваченного объекта и не лучшее место для штаба и управления ситуацией и боем, и потому будь он даже заблудший воин-мусульманин, то ему в театральном баре было бы нечего делать. Во-вторых, делам тех, кто водительствуем Богом, сопутствует успех, превосходящий их намерения и ожидания, а “партизаны” вляпались в дело, в котором потерпели крах, при этом опорочив в глазах инаковерующих всех мусульман как потенциальных террористов и их пособников.

А главное — в рассматриваемом нами случае перед всяким способным думать в согласии с совестью человеком обнажилось, что выродившаяся в бандитизм попытка становления в Чечне государственно самостоятельного общества, признающего правомерность рабовладения, — противна духу Ислама, а истинный джихад выразился в действиях спецназа, пресёкшего бандитизм лжемусульман, воспитанных чеченскими вождями в последнее десятилетие [123]. То, что применение спецсредств в ходе операции повлекло жертвы среди заложников, не может быть поставлено в вину организаторам операции. Её успех в том, что террористам-самоубийцам ничего не удалось взорвать: в этом случае погибли бы все. И это — аванс от Бога России на будущее, дабы Россия смогла спокойно освободиться от всех способов осуществления рабовладения и тем самым разрешить проблему российско-чеченских взаимоотношений [124].

Попытка разрешить проблему российско-чеченских взаимоотношений в ходе построения в России так называемого «гражданского общества» на основе западной концепции «прав человека» — бесперспективна, поскольку представляет собой продолжение конфликта двух систем рабовладения:

· первобытной — родоплеменной — на основе насилия, которой придерживается чеченский паханат, и

· «высокоцивилизованной» на основе иудейской надгосударственной корпоративно-мафиозной монополии на ростовщичество, биржевые котировки и скупку авторских и смежных прав, под властью которой живёт Запад.

Хакамада, Немцов, Явлинский и многие другие политики либерального толка этого возможно не понимают, но не могут не чуять. И потому объективно они заинтересованы в том, чтобы “полюбовно” — в ущерб будущему народов Чечни и остальной России — договориться с чеченским паханатом о государственном обособлении «Ичкерии» от России, поскольку это оставляет им призрачные надежды сохранить власть над Россией их «закулисных хозяев». Соответственно обществу необходима альтернатива — культура формирования нравственности и миропонимания, альтернативная разноликому рабовладению толпо-“элитаризма”.

3.4. Всякий народ живёт под той властью, которая несколько лучше, чем могла бы быть

Это проявилось и в реакции Российской государственной власти на захват заложников: при худшей власти — всё могло быть взорвано; при ещё более худшей власти — требования террористов были бы выполнены и начался бы распад России, а в самой Чечне — репрессии в отношении тех чеченцев, кто является сторонником единства и развития многонациональной России. И предать их в очередной раз так, как предавал Б.Н.Ельцин, начиная с 1991 г., способствуя приходу к власти в Чечне “народного фронта” в отместку за то, что государственная власть в Чечне поддержала тогда ГКЧП — т.е. единство Союза, в отличие от безмозглых московских обывателей, приведших в 1991 г. антинародную клику, олицетворяемую Б.Н.Ельциным, к власти, — мы не в праве, даже если эта группа населения и не является большинством в нынешней Чечне.

Но Российская государственная власть могла бы быть и лучше: в этом случае — террористы были бы перехвачены заблаговременно, а о том, что ими предпринималась попытка осуществления теракта, простые граждане узнали бы лет через двадцать после рассекречивания соответствующих материалов спецслужб.

Поэтому актуален вопрос:

Что необходимо делать сейчас, чтобы завтра власть была лучше, чем сейчас?

Обыватель убеждён, что он — «человек маленький» и что от него «ничего не зависит». По сути он, сам того не понимания, требует от государственности всемогущества Бога, а от Бога — требует, чтобы Он был «всевышним полицейским». Обыватель боится бытовой неустроенности, возникающей вследствие недееспособности государственной власти, вследствие неадекватности обстоятельствам профессионального образования её чиновников, их невежества, ошибок, злоупотреблений.

Но он не хочет понять и согласиться с тем, что все чиновники некогда в прошлом были детьми, подростками, молодыми людьми, которых воспитывали и обучали дома, в детских садах, школах, вузах, аспирантурах, по месту работы, которые в своём большинстве — такие же «маленькие люди», как и он сам. Исключения из этого правила, как среди чиновников, так и среди учителей и воспитателей, — крайне редки и в прошлом (царская семья), и в настоящем.

Иными словами, государственная власть — плоть от плоти, кровь от крови самого подвластного ей общества. «Но главное — в ней выражается и дух этого общества.» Именно вследствие этого она не может быть лучше чем само общество. Но общество — это довольно широкая по разбросу показателей «статистика», вследствие чего во всякую историческую эпоху власть всегда несколько лучше, чем это общество заслуживает по своим худшим показателям; но власть могла бы быть и несколько лучше, чем есть, если бы множество обывателей не ожидало и не требовало от существующей власти того, чего она не может выполнить, а воспитывало бы будущую власть так, чтобы она воплотила в жизни их надежды на лучшее будущее. Но это только одна сторона дела.

Оборотная сторона дела состоит в том, что и государственная власть, — не вся, а её бескорыстно-благонамеренная составляющая, — может осуществить только то, что обеспечено ресурсами самого подвластного ей общества: ресурсами как материально-вещественными, так и нематериальными — реальными нравственностью и этикой людей, их знаниями и профессиональными навыками, творческим потенциалом.

Какая борьба с коррупцией может быть со стороны государства, если обыватель сам ходит и ищет, кому дать (если у него есть), чтобы решить свои проблемы за счёт других обывателей или в ущерб своей Родине, и всегда в обход закона? [125] Какие могут быть претензии к качеству отечественных автомобилей, если в своей профессии обыватель ещё более недобросовестен и неумел, нежели персонал ВАЗа? Какие могут быть претензии к профессиональной некомпетентности чиновников, если в среде порицающих существующее чиновничество обывателей крайне мало людей, которые обладают если не знаниями и навыками, то хотя бы готовностью их обрести, что позволило бы им самим заменить в государственном аппарате действительно непригодных чиновников или воспитать новое поколение «чиновников», которые войдут во власть и воплотят в жизнь праведные чаяния большинства?

Со времён Петра I и ранее Россия живёт в непрестанном дефиците кадров сотрудников государственного аппарата, чьи нравственно-этические и профессиональные качества [126] отвечали бы как текущим потребностям современников, так и потребностям обеспечения перспектив общественного развития. Это означает, что всякому человеку надо учиться своему делу настоящим образом (а не как бы учиться, как бы работать), а для этого — надо учиться настоящим образом быть человеком, а не жить, изображая собой как бы человека, а по сути своей психики оставаясь нагло-пугливой говорливой обезьяной, которую дрессирует цивилизация и программирует телевидение.

И сегодня, как после гражданской войны прошлого века, когда в Российском многонациональном обществе благодаря действиям истинных большевиков осуществлялась не «культурная революция», а преображение всего общества через приобщение трудящегося большинства к грамоте, а следовательно — и к культурному наследию цивилизации, так и в начале XXI Россия снова стоит перед необходимостью нового культурного преображения, но на этот раз более грандиозного и дотоле неизвестного всем народам планеты Земля. Суть его — в нравственном преображении, которое возможно при условии, что рассуждения по авторитету преданий, священных писаний и вождей уступят место культуре чувств и мышления, которая даст возможность каждому индивиду стать человеком. И этот процесс в России начался.

Уже более десяти лет у нас в инициативном порядке трудом множества людей развивается Концепция общественной безопасности (КОБ), скелетной основой которой являются диалектика и Достаточно общая теория управления (ДОТУ). Поэтому в обществе не должно быть места иждивенческим настроениям: когда же наконец власть, правительство начнут учить в школах и вузах не абсурду [127], а Правде-Истине? Ни Министерство Образования, ни его многочисленные чиновники к этому не способны потому, что они такие же обыватели. Поэтому в ряде ВУЗов страны уже идёт факультативное чтение ДОТУ по инициативе самих преподавателей и руководителей вузов, и обществу должно быть достаточно того, что власть даже по умолчанию не препятствует этой деятельности, ведущей к нравственно-этическому преображению будущих поколений и части современников. Если за это дело ещё более активно возьмётся само общество, если при этом будет эффективно явлена общественная инициатива, то это и станет началом процесса воспитания обществом того правительства, которым был бы доволен народ.

Но это требует от каждого перестать трястись над каждым рублём или баксом, перестать гоняться за ними. Начать учиться верить по жизни Богу, а не подменять веру Ему по жизни, верой в авторитет того или иного Писания, вероучителей и служителей культа. Научиться не подчиняться страхам, включая страх ада, и вожделениям, включая своекорыстное вожделение рая, который большинство людей такие, каковы они есть сейчас, загадят и измерзят точно так же, как они загадили и измерзили Землю, если их пустить в рай. И при этом надо не стать бесчувственным и бездумным зомби, который не подчиняется ни страхам, ни вожделениям только потому, что сам он — ничего не чует или ничего не желает. Учиться в жизни осмысленному диалогу с Богом. Учиться чувствовать и думать, чтобы быть Богу сотворцом в русле Его Вседержительности. Учиться отличать Правду-Истину от умышленной лжи и искренних ошибок. Учиться такому общению с другими людьми и сущностями, чтобы они из общения с Вами извлекали тот смысл, который Вы желаете донести до них, и не приписывали Вам искренне тот смысл, который Вы не вкладывали ни в свои слова, ни в свои действия. Учиться такому общению с другими людьми и сущностями, чтобы не приписывать им Ваших же наваждений как истинных качеств каждого из них. Учиться на основе всего этого воплощать в жизнь Правду-Истину непреклонно во всех обстоятельствах, в которые Вас приводит Бог.

Только в русле такой политики, вполне доступной для осуществления каждым «большим» и «маленьким» человеком, проблема российско-чеченских отношений разрешится как бы сама собой. Так же разрешатся и все другие проблемы. Но в действительности они разрешатся «не сами собой», не полицейской властью государства или Всевышнего, а коллективными усилиями людей, пусть и ошибающихся, но искренне стремящихся осуществить Царствие Божие на Земле — здесь и сейчас, и всегда.

«То же касается и искоренения угрозы будущему и со стороны „международного терроризма“ и его закулисных хозяев и заправил.»

Внутренний Предиктор СССР

30 октября — 1 ноября 2002 г.

4. О гарантии прав человека [128]

4.1. Чего же вы хотите: мафию либо «гестапо»?

Начнём с выдержек из сообщений СМИ. Первая из интернета с сайта www.newsru.com, поместившего 17 ноября 2002 г. следующее сообщение:

«Суперкомпьютер будет следить за американцами

Пентагон планирует создать не имеющую аналогов автоматизированную систему сбора персональной информации. Создание подобного автоматизированного шпиона объясняется, как обычно, необходимостью борьбы с мировым терроризмом. По данным “The New-York Times” заведует проектом вице-адмирал Джон Пойндекстер. В своих выступлениях перед руководством оборонного ведомства он сообщил, что система под названием “Тотальная информированность” (Total Information Awareness) предоставит аналитическим отделам спецслужб и правоохранительным органам доступ к огромным массивам информации, включая электронную почту, данные о кредитных картах и банковских операциях, данные о путешественниках и туристах.

До сих пор, отмечает газета, для того чтобы шпионить за гражданами США, в каждом конкретном случае спецслужбам необходимо получать отдельное разрешение от судебных властей. Предложенные адмиралом Пойндекстером инициативы в корне изменят ситуацию. В частности, он предлагает объединить коммерческие базы данных с государственными досье, в частности с данными спецслужб, чтобы спецагенты могли использовать в своих поисках всю мощь современной технологии.

«Наша деятельность должна стать более эффективной, более интеллектуальной в плане поиска новых источников информации», — считает Пойндекстер.

По информации газеты из источников в спецслужбах, возможности сотрудничества в этой области между Пентагоном и ФБР активно обсуждаются. Разумеется, разведчикам идеи Пойндекстера нравятся. А вот правозащитники опасаются, что идея виртуального «большого брата» нанесёт колоссальный ущерб идее демократии в США.

Однако, как отмечает газета, курс властей вполне ясен. Для развертывания подобной системы потребуются изменения в законодательстве США. Некоторые необходимые изменения содержатся в предлагаемом администрацией Буша Акте национальной безопасности (Homeland Security Act [129]), который сейчас рассматривает конгресс. В частности, предполагается внести изменения в Акт о личной тайне 1974 года (Privacy Act), которым определены права спецслужб распоряжаться попавшей к ним личной информацией.

В Пентагоне планы по согласованию данной системы подтверждают. В частности, адмирал Пойндекстер встречался по этому поводу с министром обороны США Дональдом Рамсфельдом».

Как можно понять из этого, заправилы США пришли к мысли, что так называемое «полицейское государство» в принципе не так уж и плохо как инструмент управления делами общества. Оно получает оценку «плохо» либо «хорошо» в зависимости от того, кому персонально служит и какими идеями руководствуется, поддерживая стабильность жизни общества на основе этих идей в условиях проявлений недовольства характером этой стабильности внешними или внутренними силами.

Соответственно, если сложившиеся обстоятельства и намерения на будущее заправил США того требуют, то теоретические и практические наработки гестапо, штази и КГБ в области анализа жизни общества, тотального внутреннего и внешнего шпионажа и многослойного контршпионажа с целью пресечения и канализации антиобщественных инициатив тех или иных индивидов и социальных групп не только должны быть включены в систему американской «демократии», но это должно быть сделано так, чтобы в перспективе стать образцом для насаждения в других странах в ходе построения «нового мирового порядка» в глобальных масштабах.

Многих пугает перспектива жизни в «полицейском государстве», тем более в глобальном, где вся жизнь общества и функционирование государства протекают под опёкой всюду проникающего «гестапо» — политической тайной полиции. Однако тенденции в развитии Запада в варианте без «гестапо» тоже не радостны. О них пишет Модест Колеров в статье “Вечный мир и вечные угрозы ему”, опубликованной в интернет-издании “Русский журнал” [130] 26 ноября 2002 г.:

«Мир в Европе любой ценой

Массовый пацифизм и неистовый поиск компромисса с теми, кто угрожает миру, — роскошь и болезнь исключительно послевоенного североамериканско-европейского мира, ещё вчера стоявшего на грани вечности, за которой, казалось, бесконечное самосовершенствование либерализма и «конец истории». Миролюбивая риторика здесь всегда больше зависела от массовой психологии [131], чем от любых деклараций и философских построений [132].

С конца 1940-х до начала 1990-х средний европейский обыватель видел военное насилие лишь издалека: во Вьетнаме, Алжире, Корее (исключениями были только не вполне масштабные с военной точки зрения акты подавления оппозиции в странах «народной демократии» в 1950 — 60-х). В позднеколониальном мире наилучшим способом излечения от проблем казалась деколонизация. Эвакуировавшись из Алжира, два миллиона алжирских французов сразу попали в разряд поражённых в культурных правах провинциалов. Убежав от вьетнамских коммунистов, граждане «сайгонского режима» населили изолированные кварталы на восточном побережье США, на периферии внимания. Даже американские ветераны, демобилизовавшись с вьетнамской войны, вынуждены были создать целую художественную традицию, чтобы рассказать массовому обывателю, что они есть, что их опыт переживания фронтового и партизанского насилия важен.

Миролюбивый обыватель и его политический класс воспитывались на риторике невмешательства, парадоксальным образом впитавшей в себя и консервативный самоизоляционизм, и левый интернационализм 68-го года [133]. Обыватель не хотел видеть и не видел угроз, не сводимых к апокалиптическим сценариям «третьей мировой», столь же ужасным, сколь и далёким от ежедневного сознания. Никто не верил в реальность угроз здесь и сейчас, себе лично, своему дому, своим детям. Показанная в телевизионном онлайн-режиме, дистанционная, почти игровая Война в Заливе только укрепила массовое представление о том, что с угрозой можно разобраться издалека, ценой любого, «пропорционального» или «непропорционального» применения силы на чужой территории; любого сговора за столом переговоров, «пропорционального» или «непропорционального» влиянию противника. Грубая, террористическая, финансируемая мафиозным наркотрафиком, борьба косовских албанцев за отделение от Сербии-Югославии была признана Европой легитимной и хирургически навязана Сербии. Главное — чтобы тень угрозы, распространявшейся по Европе вместе с «беженцами», не нарушала «вечного мира». Косово добилось независимости. Этнические чистки против сербов близки к концу. Однако 35 тысяч албанских беженцев в Сербии и 130 тысяч в Германии возвращаться в Косово не хотят [134]. «Вечный мир» терпеливо продолжает не видеть угрозы.

Даже совершенно незначительная, вялотекущая террористическая деятельность ольстерских, корсиканских или баскских сепаратистов, которую любой «старый режим» просто игнорировал бы, относя к уголовной статистике, вызывала миролюбивые усилия целых государств, уступки, политическую легализацию террористов в качестве легитимной стороны переговоров. Стоит ли напоминать, что ни один из таких компромиссов не привёл к умиротворению ирландцев, корсиканцев и басков. Они малой кровью добивались всё большего, и недалёк день, когда добьются независимости. «Вечный мир» готов оставить в прошлом ценность централизованных и даже федерализованных национальных государств. Он готов создать новые государства и отдать их в руки европейской наднациональной и самозаконной бюрократии, поместив в рамки «компромиссного» Европейского Союза. В проклятом послевоенном прошлом осталась нерушимость границ, в непредсказуемом будущем — независимые новые члены ЕС: респектабельная Шотландия, депрессивное Косово, сезонная Корсика, этнически озабоченная Баскония, промышленные гиганты Каталония и Ломбардия… Пусть будет больше новых государств, хороших и разных, лишь бы грубая материя национального освобождения канализировалась в их свободолюбивый пафос. Пусть против плохого Саддама возникнет хороший Курдистан, а против негибкой Индии — гибкий Кашмир. Лишь бы в дом обывателя не входила война.

Нашествие кланов

Телевизионное переживание перемен закончилось. «Цивилизованные» верхушки новых айсбергов, «политические крылья», использующие терроризм своих подпольных единомышленников для публичного торга и государственного шантажа, как Арафат — Хезболлу, Масхадов — Басаева, — всего лишь телевизионные псевдонимы тех подспудных масс, которые пришли в движение и набирают слепую и разрушительную скорость. Именно в интенсивном политическом торге, в активности международной бюрократии, становящейся всё более детальной [135] и изобретательной, созревают угрозы, перед которыми бессильны государственный аппарат и право. Легитимизация сепаратизма, отказ от нерушимости границ, «прагматическое» сосуществование с терроризмом — это новая эпоха передела, новая мировая война, лишь по случайности остававшаяся на периферии массового сознания и политического масскульта.

11 сентября 2001 года и 23 октября 2002 года война пришла в национальные центры, в прямой эфир, где обыватель и политик могли наблюдать себя в качестве непосредственных мишеней. Этой угрозе уже нельзя определить место на окраине, локализовать её в рамках географических, этнических или социальных «меньшинств». Она внутри ежедневной политической риторики. Она уже часть современного языка. Ориентация общества в современности уже немыслима без самоопределения в контексте растущего числа политических, этнических, религиозных, территориальных сепаратизмов. Для них теперь самозаконная воля даже самой малой группы активистов выше свободы личности и национального «общего блага». Для человека девяностых слово «партизаны», прежде однозначно позитивно и героически окрашенное, уже не обозначает акт вневойсковой самозащиты от иноземных оккупантов и не отсылает к 1812 году или белорусским и брянским лесам 1942-го. Оно именует десятилетиями длящееся восстание подпольных кланов, тесно связанное с наркобаронами, пытками, заложничеством, терактами, марксистским и религиозным фанатизмом. Неизбежной жертвой партизан становятся поверившие послевоенному «вечному миру» обыватели, институты их центральной и национальной власти. Гвардией партизан «становятся» — меньшинства, управляемые мафиозными и этническими кланами. Среднеевропейским «цивилизованным» хуторским, кулацким, инженерско-учительским, соседским и дачным сообществам эти кланы противопоставляют новые «железные батальоны» этнических, батрацких, бандитских сообществ.

Защищаясь от нашествия кланов, дробящего стабильную обывательскую среду, личность стремится под покров постимперской власти — будь то бюрократическая «партия власти» или политкорректная «единственная супердержава». Но бюрократическая и политкорректная власть гнётся под нашествием кланов, выбирая из них те, с которыми можно было бы договориться. Договориться нельзя. И вновь близок день, когда очередной прирученный Римской империей варвар захочет стать императором Рима.

Террор с сопредельных территорий

Как с этим может бороться государство? По каким линиям каких границ оно хочет строить «бетонные» стены и полосы безопасности? Как бы ни была опасна агрессия бандитских групп с сопредельных территорий, главная угроза исходит от самих территорий: от слабости их центральной власти, от непрекращающегося потока трудовой миграции, от традиционной транснациональной этнической мафиозной инфраструктуры, от приграничного бизнеса (контрабанды, оружия, наркотиков, беженцев), коррумпирующего местные органы власти на сотни километров вглубь национальной территории, от формального и неформального шпионажа и т.п.»

В общем, тенденции развития «гражданского общества» на основе идей индивидуализма М.Колеровым обрисованы верно, за исключением того, что на Западе царит не массовый пацифизм: обыватель там не миролюбив, а мелочно своекорыстен и его неутолимая боязнь даже дискомфорта (а не то, что реальных угроз его жизни) вынуждает практикующих политиков, — избираемых беззаботно-безответственным политически близоруким обывателем, — придавать статус «высокой договаривающейся стороны» всякому отщепенцу, который способен устойчиво терроризировать обывателя и шантажировать угрозой террора политиков как внутри страны, так и за её пределами [136].

И соответственно остаётся сделать вывод о том, что при сохранении в дальнейшем того качества культуры, которое сложилось на Западе и которое навязывается России после 1991 г. в качестве якобы естественной для человека, обывателю в перспективе придётся принять одно из двух:

· либо всеохватывающую опёку «гестапо» или «инквизиции» с неизбежными злоупотреблениями властью со стороны персонала такого рода служб, которым в перспективе придётся стать надгосударственным глобальным сообществом [137];

· либо разгул мафиозно организованной уголовной и политически-экстремистской вседозволенности пришлых мигрантов из неблагополучных регионов [138] и тех своих соотечественников, кого старшие поколения не сумели зачать, родить и воспитать по-человечески и дать им образование, отвечающее потребностям общественного развития в наши дни.

При сохранении и распространении культового индивидуализма, , в случае отсутствия «гестапо» обыватель обречён столкнуться именно со вторым явлением при робких попытках уголовной полиции реагировать постфактум на уже свершившиеся преступления против личности и юридических лиц, большей частью мафиозно организованные.

Дело в том, что господствующая на Западе юридическая традиция ориентирована на разрешение межличностных конфликтов и конфликтов юридических лиц между собой, а также — на подавление индивидуальной преступной деятельности мелко бытового характера, не имеющей долговременных интересов экономического (в том числе и макроэкономического) и политического характера и стратегий их осуществления так или иначе организованными коллективными усилиями. Именно последнее и отличает мафии — организованную профессиональную преступность — от индивидуальной преступности на бытовой почве. Кроме того, мафии действуют по целесообразности, не обременены бюрократическими процедурами, свободны от внутреннего саботажа и некомпетентности своего «персонала»: такие субъекты, если даже ненароком оказываются в рядах мафий, то отторгаются ими вплоть до физического уничтожения. Эти качества обеспечивают мафиям более высокое быстродействие, нежели структурам государства. На этом основана их способность оказать адресное давление на того или иного чиновника государства или на его начальника, которые оказываются беззащитными по отношению к мафиозному давлению, способному прийти с любой стороны в любое время; то же касается и членов семей тех лиц, в придании деятельности которых определённой направленности заинтересованы мафии.

Соответственно, если общество порождает организованную преступность, то чтобы защитить личность от мафиозного рабства государство обязано либо узаконить принцип коллективной вины и ответственности «на полную катушку» участников коллективной преступной деятельности, освободив органы охраны правопорядка и суды от обременительной процедуры определения «доли вины» каждого из соучастников преступления [139]; либо — хотя бы в кризисные периоды — допускать работу спецслужб в командно-оперативном режиме по целесообразности, включая и применение оружия на поражение без предупреждения; либо сочетать и то, и другое. Т.е. именно «полицейское государство» способно пресечь мафиозную деятельность, если само общество порождает организованную преступность [140].

Исторический опыт Италии говорит именно об этом: режим Б.Муссолини без избыточных юридических формальностей в короткие сроки если и не искоренил мафию, то свёл её активность к редким единичным проявлениям на всей территории Италии; а буржуазная демократия, приняв Италию под свою власть по завершении второй мировой войны ХХ века, возродила в ней мафию как реальную общественную силу, срослась с нею, после чего непрерывно и бесперспективно “борется” с мафией на протяжении нескольких десятилетий.

4.2. Об историческом опыте «полицейского государства» СССР

И хотя «полицейское государство» не может быть предметом мечтаний, всё же страхи, вызываемые этим термином, весьма далёки от реальной статистики уголовного беспредела в отсутствие этого самого «полицейского государства», и от реальной статистики злоупотреблений властью в «полицейском государстве» в случае его установления.

Так, если вспомнить эпоху «застоя» в СССР, то его граждане в своём большинстве не испытывали особых неудобств от проникающей всюду деятельности КГБ. Зато благодаря профилактической большей частью деятельности КГБ на основе этого «всеведения» были защищены от «политического экстремизма», массового терроризма и организованного бандитизма всех видов, нарко-, порно— и игорного «бизнеса», что и отличало во многом жизнь населения СССР от жизни населения стран Запада.

Это касается того большинства граждан, которым всё было «по фигу» или которые, по своей убеждённости были лояльны культовой идеологии СССР и не начинали по своей инициативе заниматься «творческим развитием» марксистско-ленинского наследия [141]. При этом КГБ мог работать в режиме профилактики наиболее тяжких преступлений на основе своей информированности почти обо всём во многом и потому, что пользовался авторитетом в достаточно широких слоях населения и действовал, опираясь на искреннюю поддержку многих людей. Проблемы во взаимоотношениях с КГБ имели те, кто либо понимал идеалы социализма и коммунизма и практику их воплощения в жизнь иначе, чем это было свойственно партийной номенклатуре в соответствующий период истории СССР, либо те, кто заявлял словом или делом о своей приверженности идеалам буржуазного индивидуализма большей частью по общезападному образцу.

О последних сатирик М.Н.Задорнов в своих выступлениях говорит совершенно правильно в том смысле, что если кто из них эмигрировал из СССР, то «уехали они не от КГБ, а от ОБХСС [142]», — и против этой оценки никто не возражает.

Но если поглубже вникнуть в психологию личности, то указание М.Н.Задорнова на конфликт именно с ОБХСС, а не с КГБ [143] справедливо и по отношению к тем диссидентам, кого многие почитают «идейными» борцами-бессребрениками, «страстотерпцами», таким как академик А.Д.Сахаров, его вдова Е.Бонэр, А.Галич, Б.Окуджава и многие другие.

Ничего подобного «горячим точкам» (Сумгаиту, Карабаху, Абхазии, Приднестровью, Чечне и т.п.) в послевоенном СССР не было и не могло быть именно благодаря «всеведению» КГБ и его высокому быстродействию — персонально адресному — при необременённости его деятельности непрестанными судебными тяжбами (тем более гласными) и необходимостью производить для каждого судебного процесса если не тонны, то центнеры деловых бумаг. Это не значит, что общество в СССР не порождало тенденций к политическому экстремизму, а также к нарко-, пор-

но-, игорному и прочим видам деградационно-паразитического бизнеса. Но деятельность КГБ не позволяла зародышам этих социальных бедствий вырасти в бедственные явления такой мощности, чтобы они могли оказывать заметное влияние на жизнь большинства людей, составляющих общество, и представлять реальную угрозу жизни каждого из них.

И не только КГБ в советском прошлом был дееспособен: режим в целом в СССР не был столь уж «прогнившим» и профессионально несостоятельным, «некомпетентным», как то представляют многие писатели и аналитики буржуазно-«либерального» культово-индивидуалистического толка, а обладал достаточной для функционирования устойчивостью даже после 15-летнего периода, предшествовавшего «перестройке» и включающего в себя брежневский «застой» и «нервозность» государства времён Ю.В.Андропова и К.У.Черненко.

Об этом чуть ли не каждый день своим слушателям твердит радио “Свобода” в анонсе программы “Лидер отвечает журналистам”, воспроизводя запись голоса М.С.Горбачёва: «Я бы до сих пор мог сидеть в кресле генсека…»

Иными словами, режим в СССР был устойчив и мог бы обеспечить иную стратегию реформ, если бы лидеры внутрипартийной мафии М.С.Горбачёв и А.Н.Яковлев — по известным не только им причинам — не заявили, что государство у нас не должно быть «тоталитарным», а КГБ не должен давить ростки «свободомыслия» и «национального самосознания», что якобы необходимо взращивать и допускать «плюрализм [144] мнений», «толерантность» к инакомыслящим и меньшинствам как культурно своеобразным, так и сексуальным.

Эти лозунги перестройки по существу призывали к тому, чтобы своими же руками взрастить разрушительную для жизни общества концептуальную неопределённость государственного управления, поскольку вопрос о том, какие мнения в «плюрализме» праведны, а какие ложны и при их осуществлении вредны для подавляющего большинства людей? — тщательно обходился стороной пропагандистами и «архитекторами» перестройки.

Соответственно такого рода разрушительным директивным указаниями лидеров Политбюро ЦК КПСС, СССР рухнул в результате того, что КГБ, — выполняя волю изменнического руководства правящей внутрипартийной мафии, — перестал защищатьот беззаботно-безответственного “элитарного” «свободомыслия» и ростков «национального самосознания» индивидуалистов провозглашаемые в обществе идеалы [145] жизни общества без паразитизма одних на труде других; перестал защищать и функционирование государства в соответствии с этими идеалами [146]. На этой почве ГБ-шного непротивления злу и выросли те истерично-“демократичные” политические силы, что впоследствии создали новые “элитарно”-олигархические режимы на обломках «сверхдержавы № 2», доведённой до краха её же государственной властью при попустительстве всего остального общества.

В итоге прекращения КГБ охранительной деятельности по отношению к обществу и государству крах СССР стоил его населению большего количества преждевременно оборвавшихся, а так же и не рождённых жизней, сломанных судеб, нежели все злоупотребления властью со стороны ВЧК-ОГПУ-КГБ в любой период истории СССР [147], продолжительность которого сопоставима со временем, прошедшим после краха государственности СССР.

4.3. Где кончается «полиция» и начинается «Беня Крик»?

Соотносясь с печальным опытом краха Российской империи, с не менее печальным опытом краха СССР, деятельность администрации президента Дж.Буша младшего, направленную на создание органа типа «КГБ США», можно признать вынужденно необходимой.

Тем более повышение эффективности спецслужб необходимо потому, что по мере роста поражающих способностей техники и технологий, которые могут оказаться во власти злоумышленника, группы злоумышленников или во власти психически больного субъекта, жизнь в технически развитой цивилизации без тотального контроля со стороны государства и лояльных граждан за информационными потоками с целью выявления антиобщественных тенденций и намерений будет становиться всё более и более опасной и чреватой происшествиями, куда более тяжелыми по их последствиям, чем события 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке, когда два захваченных террористами авиалайнера были употреблены ими в качестве самолётов-снарядов и поразили оба небоскрёба Всемирного торгового центра.

Однако и опасения “правозащитников” по поводу создания «КГБ США» администрацией Дж.Буша обоснованы: злоупотребления со стороны такого рода спецслужбы в гражданском обществе западного типа неизбежны и способны вылиться в установление по существу фашистского режима даже без нарушения таким режимом формальных демократических процедур [148]. К тому же наличие в государстве инструмента типа «КГБ» вовсе не гарантирует от того, что эта система не совершит ошибку, которая приведёт к не менее тяжёлым последствиям, чем уголовный или политический мафиозно организованный экстремизм, для защиты от которого создаётся «КГБ».

Сам факт порождения обществом двух взаимоисключающих требований по обеспечению безопасности личности — защититься от мафий посредством создания «КГБ», и защититься от злоупотреблений «КГБ» отказом от его создания — является выражением дефективности его культуры и образа жизни на её основе.

И неразрешимость этого конфликта требований к обеспечению безопасности на основе принципов сложившейся культуры требует более глубоко вникнуть в алгоритмику порождения обществом проблем, от которых «КГБ» предположительно должен защитить личность и общество, а также и проблем защиты личности и общества от злоупотреблений со стороны «КГБ».

Одно из культовых мнений состоит в том, что государственность типа буржуазно-индивидуалистическая демократия во всех её модификациях в странах Запада работает на воплощение в жизнь того комплекса идей, который принято называть «правами человека». В их нарушении Запад непрестанно обвинял СССР, а ныне продолжает обвинять Китай, Северную Корею, многие государства мусульманской региональной цивилизации.

Свод этих идей включает в себя: равенство людей в их правах вне зависимости от пола и происхождения (исходя из принципа, что права одной личности кончаются там, где она начинает ущемлять права другой личности); свободу личности в получении и распространении информации; свободу частной предпринимательской инициативы; гарантии неприкосновенности личности, жилища, собственности (к какой категории относительно недавно по историческим меркам — менее 150 лет — перестали относить других людей, запретив рабовладение и крепостное право).

Казалось бы свод этих деклараций и составляет основу того, что можно было бы назвать «государственной идеей» передовых государств Западной региональной цивилизации. И в этом активные “правозащитники”-прозападники стараются убедить всех остальных обывателей. Однако это не так. Дело в том, что “правозащитники”-индивидуалисты кое-чего не видят в системе внутриобщественных отношений, на что-то не обращают внимания, а кое-чему не придают значения (т.е. создают неопределённость) или придают ложное значение, делая всё это кто по ошибке, а кто и лицемеря по злому умыслу.

Реально вопреки мнениям “правозащитников”-прозападников суть этой культуры — воспроизводство в обществе в преемственности поколений иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности людей; и, соответственно, воспроизводство нравственности и этики подавляющего большинства членов общества, в этой иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности выражающихся.

Вопреки декларациям о «правах человека» и “свободах личности” западных демократий и каждого из “правозащитников”-прозападников лично «государственной идеей» для всех без исключения государств, чья культура имеет корни в Библии, является следующая концепция осуществления рабовладения в глобальных масштабах [149]:

«Не давай в роcт брату твоему (по контексту единоплеменнику-иудею) ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что возможно отдавать в рост; иноземцу (т.е. не иудею) отдавай в рост, чтобы господь бог твой (т.е. дьявол, если по совести смотреть на существо ростовщического паразитизма) благословил тебя во всем, что делается руками твоими на земле, в которую ты идешь, чтобы владеть ею» (последнее касается не только древности и не только обетованной древним евреям Палестины, поскольку взято не из отчёта о расшифровке единственного свитка, найденного на раскопках, а из современной, массово изданной книги, пропагандируемой всеми Церквями и частью “интеллигенции” в качестве вечной истины, данной якобы Свыше) , — Второзаконие, 23:19, 20. «И будешь господствовать над многими народами, а они над тобой господствовать не будут», — Второзаконие, 28:12. «Тогда сыновья иноземцев (т.е. последующие поколения не-иудеев, чьи предки влезли в заведомо неоплатные долги к племени ростовщиков-единоверцев) будут строить стены твои (так ныне многие семьи арабов-палестинцев в их жизни зависят от возможности поездок на работу в Израиль) и цари их будут служить тебе (“Я — еврей королей” — возражение одного из Ротшильдов на неудачный комплимент в его адрес: “Вы король евреев”) ; ибо во гневе моём я поражал тебя, но в благоволении моём буду милостив к тебе. И будут отверзты врата твои, не будут затворяться ни днём, ни ночью, чтобы было приносимо к тебе достояние народов и приводимы были цари их. Ибо народы и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся», — Исаия, 60:10 — 12.

Иерархии всех якобы-Христианских Церквей, настаивают на священности этой мерзости, а канон Нового Завета, прошедший цензуру и редактирование ещё до Никейского собора (325 г. н.э.), от имени Христа, безо всяких к тому оснований, провозглашает её до скончания веков в качестве благого Божьего Промысла:

«Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков (т.е. Ветхий Завет) . Не нарушить пришёл Я, но исполнить. Истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё», — Матфей, 5:17, 18.

На неё же работает и РПЦ.

Как видите, эта доктрина гораздо короче и поддаётся однозначному пониманию в отличие от “Социальной доктрины Русской православной церкви”, принятой в 2000 г. на поместном соборе [150]. Проистекает эта концепция осуществления рабовладения способом монополизации в глобальных масштабах ростовщичества на расовой корпоративной основе от иерархии жреческих посвящений древнего Египта, которая была фактически его «КГБ», если соотноситься с принципами подбора кадров, организацией внутренних и внешних информационных потоков, характером проникновения во все сферы деятельности общества и взаимодействия с государственным аппаратом.

Некогда заправилы этой древнеегипетской иерархии, выгораживаемой историками традиционалистами и художниками (один из последний примеров — мультфильм “Принц Египта” о Моисее и исходе из Египта древних евреев), решили объединить человечество на этих принципах. Полагали они, что эта доктрина выражает природу человека, либо они изначально знали, что эта доктрина угнетает и извращает природу человека, но решили заняться воспитанием человеков из недочеловеков после завершения “объединения” множества государств в единую глобальную цивилизацию, — для нас особого значения не имеет.

Значение имеет то, что вся история библейской культуры (ею заражён Запад, Россия, и часть бывших колоний государств Запада) разворачивалась на основе этой доктрины. И понимание этой доктрины — ключ к пониманию глобальной истории и проблематики, которая непрестанно порождается этой доктриной, накапливается и требует своевременного разрешения, поскольку в противном случае способна погубить нынешнюю глобальную цивилизацию.

Но ростовщичество — только один из способов выражения в жизни общества паразитической нравственности и этики, свойственной личностям тех или других субъектов.

В общем случае паразитизм выражается в том, что субъект осознанно настаивает на своём праве получать от Жизни в целом, от биосферы Земли, от других людей всё в готовом к удовлетворению его естественных и противоестественных потребностей виде, не отдавая Жизни ничего кроме продуктов своей физиологии и отбросов, возникающих в результате удовлетворения им каких-либо своих потребностей; или же бессознательно-автоматически ведёт себя по жизни в соответствии с высказанным принципом, достигая в паразитизме большего или меньшего успеха, соответствующего его способностям паразитировать в складывающихся вокруг него обстоятельствах, которые могут включать и встречный паразитизм в отношении него самого.

Паразитизму неотъемлемо сопутствует вседозволенность, которая выражается в устремлённости к употреблению чужих и общих ресурсов своекорыстно вопреки жизненным интересам окружающих и потомков, а также к низведению других людей до категории «природных ресурсов», эксплуатация которых в своих личных и корпоративных интересах не возбраняется.

Хотя этому стилю поведения могут сопутствовать его оправдания какими-то другими целями и причинами, отличными от личного и корпоративного своекорыстия, тем не менее это всегда паразитизм со стороны самого субъекта или бескорыстная ретрансляция им в окружающий мир в режиме «зомби» (который не чует и не понимает, что творит) паразитизма других субъектов.

Когда субъекты, чья нравственность [151] формирует разнообразно выражающуюся алгоритмику хотя бы в чём-то паразитического поведения и вседозволенности, образуют собой общество или составляют в обществе не отторгаемую им социальную группу, то в обществе сама собой складывается иерархия взаимного паразитизма и вседозволенности.

В отношении теста на паразитизм в своём образе жизни «передовой Запад» от остальных региональных цивилизаций Земли отличается лишь тем, что в сфере грубо-материальной хозяйственно-экономической деятельности иерархия взаимного паразитизма легче выявляется [152], нежели в сфере духовных практик и духовной жизни в целом других региональных цивилизаций, отставших от Запада в научно-техническом развитии.

Библейской культуре изначально было свойственно убеждать людей в том, что её нормы организации жизни общества — от Бога и потому роптать против них — грех перед Богом. По мере развития и обретения власти над обществом её светской составляющей ссылки на Бога стали реже, но она по-прежнему работала на то, чтобы новые поколения жили в соответствии с её основополагающим принципом — соучастие в системе взаимного паразитизма. При лояльности этому принципу (либо невнимательности к нему и непонимании его сути) любое общество обречено работать и работает на построение глобального расового “элитарно”-невольничего государства, в котором все скованы иерархией взаимного паразитизма.

Вследствие воздействия этой культуры многие выросшие в её среде убеждены в том, что она, как максимум, — наилучшая из возможных, а как минимум, — выражает истинную природу человека, и потому необходимо подчиниться ей и терпеть её негатив, поскольку жить иначе всё равно невозможно. Многие в ней не способны чувствовать ни паразитизм со своей стороны в отношении окружающих, ни паразитизм в отношении них самих; не способны переосмыслить и понять суть своей культуры, когда им прямо на неё указывают.

При этом превосходство над другими культурами в области научно-технического прогресса пьянит многих её представителей до такой степени, что они не чуют её самоубийственного характера, выражающегося в том, что под властью индивида оказываются технологии и энергетическая мощь, такая, что ошибка в управлении ими или злой умысел способны уничтожить существующие биоценозы как в отдельных регионах Земли, так и биосферу всей планеты, и соответственно — население и цивилизацию. [153] Кроме того, культура несёт в себе субкультуру принуждения индивидов к жизни в соответствии с её принципами, в данном случае — принуждает если не к активному паразитизму со своей стороны, то к принятию паразитизма в отношении себя без сопротивления и поиска альтернатив и к ретрансляции в окружающую социальную и природную среду паразитизма третьих лиц.

Законодательство всех государств, а не только принадлежащих к библейской культуре, определяет правила распределения населения по ступеням иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности и правила перехода с одной ступени на другую как «вверх», так и «вниз». И лояльность граждан выражается формально в соблюдении норм поведения, предписанных его действующими законами, а по существу — в согласии влачить существование, будучи невольником иерархии взаимного паразитизма.

Паразитическая суть библейской культуры — это та тема, которая не подлежит обсуждению на Западе ни публично, ни в профессиональной среде социологов, что только усугубляет течение дел.

Обходя эту проблематику молчанием, “правозащитники”-прозападники либо бесчувственны к этой сути западной культуры, либо лицемерят, пропагандируя в обществе в качестве «государственной идеи» «права человека» в смысле разного рода “свобод личности” не выявлять паразитическую суть культуры Запада и не оспаривать правомерность её поддержания в настоящем и воспроизводства в будущем в новых поколениях [154].

Тем не менее, живя в этой культуре, индивид может быть недоволен одним из двух:

· иерархией взаимного паразитизма и вседозволенности как таковой и организационными принципами её поддержания и воспроизводства в преемственности поколений;

· своим низким, на его взгляд, положением в иерархии взаимного паразитизма.

По отношению к обществу, живущему в соответствии с принципами допустимости взаимного паразитизма по способностям каждого, и то, и другое — антиобщественное поведение, как минимум в мыслях. Когда мысли выражаются в соответствующих делах, не вписывающихся в действующее законодательство, то это — преступление.

И бoльшую часть преступности в западном мире составляют преступления, представляющие собой не преступления отрицания иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности в принципе, — в таких “преступлениях” выражается если и не нормальная человеческая нравственность, то стремление воспроизвести её в себе и в обществе. Бoльшую часть составляют преступления, представляющие собой перемещение субъекта вверх по ступеням легитимной иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности незаконными способами, опускание других людей в ней (так же незаконными способами) и порождение в обществе нелегитимных, т.е. не признаваемых законом иерархий взаимного паразитизма и вседозволенности.

Порождение нелегитимных в обществе иерархий взаимного паразитизма и вседозволенности — это удел уголовных и политически-экстремистских мафий.

Заправилы цивилизации взаимного паразитизма и вседозволенности заинтересованы не в защите «прав человека» и свобод личности, а в поддержании устойчивости легитимной иерархии, как способа существования общества и осуществления своей власти над ним. Они в поддержании устойчивости системы взаимного паразитизма заинтересованы тем больше, чем большая энергетическая и технологическая мощь, способная стать оружием, может оказаться во власти:

· сумасшедшего;

· преступника-одиночки, не удовлетворённого своим социальным статусом и не имеющего по разным причинам возможностей обрести более высокий статус легитимным способом;

· уголовных и политически-экстремистских мафиозных иерархий, так или иначе оспаривающих власть над обществом у легитимной правящей иерархии.

Соответственно своим потребностям, во-первых, в сохранении своей паразитической власти и, во-вторых, в стабильности общественно-экономической системы, — именно легитимная правящая иерархия заинтересована в создании «гестапо» и превращения государства в «полицейское».

Но кадры, которые могут быть привлечены к работе в «гестапо», выросли в той же самой культуре, воспроизводящей в обществе под покровом трёпа о «правах человека» и “свободах личности” бесчувственно-бессмысленное восприятие взаимного паразитизма и сопутствующей паразитизму вседозволенности.

Вследствие этого, некоторая часть сотрудников «гестапо» неизбежно оказывается не удовлетворённой своим социальным статусом и жаждет продвинуться вверх по иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности. И если у них не оказывается законных возможностей реализовать такого рода неудовлетворённость, то сотрудники «гестапо» начинают злоупотреблять властью, а в «гестапо» возникают внутренние мафии, что порождает нелегитимные иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности, по своей нравственно-этической сути аналогичные нелегитимным иерархиям уголовных и политически-экстремистских мафий.

Если легитимная правящая иерархия не срастается с внутренними мафиями «гестапо» или не занимается регулярной безжалостной чисткой «гестапо», то внутренняя мафия «гестапо», зная почти всё и почти обо всех, способна стать новой легитимной правящей иерархией.

При этом остаётся открытым вопрос, который решается в каждом конкретном случае по обстоятельствам: успеет ли «гестапо» подняться в своём миропонимании до обретения концептуальной власти глобальной значимости, потеснить издревле правящую «мировую закулису» [155], срастись с нею, подавить её деятельность? либо «мировая закулиса», обладая концептуальной властью, сольёт возомнившее о себе, но объективно концептуально безвластное и потому несостоятельное «гестапо», как то произошло с «гестапо» третьего рейха?

На основе всего показанного должно быть понятно, что Запад в целом несёт в себе такую нравственность и выражающую её этику, что разница между откровенно уголовной или политически экстремистской мафией — с одной стороны, и с другой стороны, — спецслужбой, назначение которой — с точки зрения наивных людей, которые верят в соответствие истине деклараций Запада о «правах человека» и “свободах личности” и которые верят в несуществование «мировой закулисы», -защищать личность, общество и государство от уголовных и политически-экстремистских мафий, — подчас исчезает; исчезает и граница между ними.

Отсюда и возникает проблема защиты общества индивидуалистов и защиты индивида как от вседозволенности мафий, так и от злоупотреблений спецслужб. В таких условиях, поскольку исторически сложившаяся культура является объективной данностью по отношению ко всякой выросшей под её воздействием личности, то наличие или отсутствие более или менее ярко выраженной разницы (а также и границы) между уголовной или политически экстремистской мафией, — с одной стороны, и с другой стороны — спецслужбой (включая и её тайные структуры) обусловлено субъективным фактором — личностью того человека, который стоит во главе спецслужбы достаточно долгое время для того, чтобы его нравственно-этические качества успели выразиться в подборе и расстановке кадров в структуре спецслужбы; а через приставленных к делу людей — в деятельности спецслужб.

То же касается и деятельности государственного аппарата в целом в условиях господства культуры западного типа или имеющей с нею хотя бы отчасти общие корни.

Если их нравственно-этические качества достаточно далеки от порождаемой культурой господствующей нормы и вопреки этому они сумели оказаться во главе властных структур на достаточно продолжительное в указанном ранее смысле время, то у общества и личности в нём есть достаточно хорошие шансы быть защищёнными от уголовных и политически экстремистских мафий и от злоупотреблений «ГКБ».

Но объективно культура западного типа (или хотя бы отчасти родственная ей) такова, что общество непрестанно обречено оказываться перед вопросом, высказанным И.Бабелем в его рассказах про жизнь в дореволюционной Одессе: «Где кончается полиция и начинается Беня Крик [156]?» — и получать невразумительный ответ на него, в том смысле, что «там, где кончается полиция, там и начинается Беня Крик».

В результате в обществе буржуазно-индивидуалистической “демократии”, склонной к перерождению в «полицейское государство», на протяжении последних 150 — 200 лет также непрестанно встаёт и обсуждается вопрос: А есть ли альтернатива этому образу жизни? Возможно ли воплощение этой альтернативы в жизнь?

4.4. Преодолеть дефективность культуры

12 декабря 2002 г. программа “Культурная революция” была посвящена теме «Коммунизм — светлое будущее человечества». Вёл программу, как всегда, министр культуры РФ Михаил Ефимович Швыдкой, тему освещали академик РАО [157] Игорь Васильевич Бестужев-Лада, представленный в качестве «футуролога» [158] и один из популярнейших в толпе телезрителей «магистров» телешоу «интеллектуального казино» “Что? Где? Когда?” Александр Абрамович Друзь.

А.А.Друзь выражал убеждённость в том, что коммунизм (в смысле общества без паразитизма, где свобода развития каждого человека — залог свободного развития всех) неизбежен, хотя и не смог убедительно показать его неизбежность и пути перехода к коммунизму от настоящего положения.

Вследствие того, что выступление его было невнятно как по отношению к сути человека, выражающейся в коммунистической организации общества, так и по отношению к путям перехода к коммунизму, можно сделать вывод, что в А.А.Друзь проявил готовность к фанатизму [159] в деле строительства “коммунизма”, которая свойственна не только ему, но и некоторой части населения. Фанатизм как выражение непонимания закономерностей истории социологии и коммунизм как образ жизни свободных людей без паразитизма и угнетения друг друга — несовместны.

Проявившаяся в этой программе “Культурная революция” несостоятельность «магистра игры» в выявлении реальных проблем и в выработке путей их разрешения — показатель того, что в игре-телешоу “Что? Где? Когда?” Богом данная интеллектуальная мощь “знатоков” во всех её составляющих используется не по назначению. Такого рода телешоу — канализация для отвлечения от реальных проблем и слива интеллектуального потенциала общества в ничто.

А И.В.Бестужев-Лада, заявляя о своей личной приверженности идеалам коммунизма, — как мы его поняли, — настаивал на том, что коммунизм невозможен; что перед человечеством уйма проблем, которые способны его погубить; что «футурологи» знают способы их решения, и потому на основе их рекомендаций (которых население однако не знает) эти проблемы будут разрешены, мир и жизнь общества качественно изменится.

При этом, если судить по вопросам и выступлениям из зала, где велась запись программы, аудитория понимала Игоря Васильевича в том смысле, что проблемы общественного самоуправления будут решены путём порождения цивилизации «терминаторов»-киборгов [160] — общества субъектов, в котором придётся искать границы уже не между «полицией» и «Беней Криком», а между психикой человека и программной информационно-алгоритмической средой глобальной компьютерной сети, компьютеры в которой будут снабжены искусственным интеллектом, а её оконечные устройства, если и не будут вживляться в организмы людей в обязательном порядке осуществления процедуры регистрации и идентификации личности, то будут так же неотъемлемо слиты с ними как ныне с человеком практически неотъемлемо слиты в период бодрствования одежда, часы, очки и в период сна — постели, простыни, одеяла, подушки.

Такой уровень прямого и опосредованного проникновения извне посторонних субъектов в психику личности, обеспечивающий не только наблюдение за психической деятельностью личности и физиологией тела, но и прямое управление ими, на протяжении всей истории по настоящее время был предметом мечтаний деспотов, тиранов, руководителей спецслужб и главарей мафий.

В общем контексте, выражая свои сомнения в осуществимости на практике идеалов коммунизма, И.В.Бестужев-Лада высказался в том смысле, что как только 6 — 7 человек оказываются вместе на протяжении достаточно длительного времени, то среди них обязательно выделяется один «пахан», один «опущенный», а остальные — «шестёрки» — заискивают перед «паханом» (и соответственно гадят друг другу) для того, чтобы не стать «опущенными» [161].

Сказанное им для многих означает по умолчанию, что такова неизменная природа человека, и именно она в её неизменности и исключает возможность воплощения в жизнь идеалов коммунизма — жизни людей и человечества в целом без паразитизма и вседозволенности.

И соответственно такому пониманию «природы человека» дилемма “мафия либо «гестапо»?” может быть разрешена только в пользу «гестапо» с переходом в цивилизацию «терминаторов»-киборгов.

Но высказывание “академика” И.В.Бестужева-Лады о “природе” человека не менее показательно для оценки состояния легитимной науки и её возможностей, чем выступление в той же программе «магистра игры» “Что? Где? Когда?”. К сожалению, “академик” оказался не способным, толкуя о природе человека, выйти за пределы ограничений в миропонимании, налагаемых на психику людей культурой, построенной на основе Библии [162]. Соответственно, его футурология в целом — опасный для будущего вздор, хотя она и может содержать отдельные более или менее жизненно состоятельные частности.

Публичные аналитики-социологи, включая и «футурологов», которых представлял И.В.Бестужев-Лада, непомерно много внимания уделяют проявлениям вне психики людей последствий их психической деятельности. Но психической деятельности людей как таковой, её многовариантности аналитики (включая и профессионалов психологов) уделяют внимания мало и не в тех аспектах, которые необходимы для выявления и разрешения проблем личностного и общественного развития. И это так, вопреки тому, что «природа человека» в биосфере Земли характеризуется не столько анатомией и физиологией организмов людей разных рас и национальностей, а организацией психической деятельности индивида и коллективов.

И это — как раз та тема, в рассмотрение которой ни М.Е.Швыдкой, ни А.А.Друзь, ни И.В.Бестужев-Лада, ни кто-либо из участников программы в зале, вдаваться не стали. А она — ключевая в ответе на вопрос о жизненно состоятельной альтернативе мелочному своекорыстию и слепоте обывателя, беспределу уголовных и политически-экстремистских мафий, власти «гестапо», перспективе цивилизации «терминаторов»-киборгов, — как бы эту альтернативу ни именовать: «коммунизм», «Царствие Божие на Земле», «светлое будущее», «человечность» или как-то иначе. Поэтому необходимо войти в альтернативное мнению И.В.Бестужева-Лады рассмотрение вопроса о природе человека.

Если вспомнить общешкольный курс биологии, известный всем, и заглянуть в собственную психику, то можно утверждать, что информационно-алгоритмическое обеспечение поведения человека включает в себя: 1) врождённые инстинкты и безусловные рефлексы (как внутриклеточного и клеточного уровня, так и уровня видов тканей, органов, систем и организма в целом), а также и их оболочки, развитые в культуре; 2) традиции культуры, стоящие над инстинктами; 3) собственное ограниченное чувствами и памятью разумение; 4) «интуицию вообще» — то, что всплывает из бессознательных уровней психики индивида, приходит к нему из коллективной психики, является порождением наваждений извне и одержимости в инквизиторском понимании этого термина; 5) водительство Божье в русле Промысла, осуществляемое на основе всего предыдущего, за исключением наваждений и одержимости как прямых вторжений извне в чужую психику вопреки желанию и осознанной воле её обладателя.

В психике всякого индивида есть возможное или действительное место всему этому. Но есть и то, что выделяет человечество из биосферы планеты, однако на это биология, психология и социология внимания не обращают, и об этом не пишется ни в школьных, ни в вузовских учебника. Суть этого умолчания состоит в следующем.

В каждом из видов в биосфере Земли, за исключением человека, генетически запрограммирован однозначный безальтернативный характер организации психической деятельности как процесса получения и обработки информации, поступающей из общего всем «внешнего мира» в психику особи того или иного вида.

Поэтому, чему бы ни научили обезьяну или циркового зверя; до чего бы и как ни додумался самостоятельно медведь в лесу или Ваш домашний кот, пёс или попугай (хоть он и птица, а не животное), но все они по организации своей психической деятельности так и останутся неизменными представителями каждый своего биологического вида.

В отличие от животных и птиц в биологическом виде «Человек разумный» такой однозначной безальтернативной врождённой запрограммированности организации психической деятельности нет.

Это и есть то, что отличает всякого представителя биологического вида «Человек разумный» от представителей всех прочих видов, а вид «Человек разумный» в целом — выделяет как уникальное явление из всей биосферы Земли.

Дело не в том, что человеку как и представителям всех высокоразвитых видов свойственны: 1) безусловные рефлексы, инстинкты и способность к выработке условных рефлексов, 2) развитость «социальной организации» [164], на основе которой от поколения к поколению передаются те или иные знания и навыки, возникшие в результате мыслительной деятельности представителей прошлых поколений, 3) что по интеллектуальной мощи и творческим способностям человек превосходит представителей всех остальных биологических видов в биосфере Земли.

Дело в том, какую иерархическую значимость (приоритетность) в психической деятельности определённой личности имеет каждый из названных источников поведенческих навыков в тот или иной определённый период или момент времени.

Иными словами, что — чему в поведении человека в жизни (в её определённые периоды и моменты выбора линии дальнейшего поведения) подчинено: творческий потенциал и культура — инстинктам; либо инстинкты и культура — творческим способностям; а если имеет место последнее, то что несёт творчество личности Миру. Если проанализировать комбинаторику такого рода подчинения названных источников алгоритмики обработки информации и поведения в психике личности, то можно выявить четыре типа строя психики, носителем которых может быть человек:

1. Животный тип строя психики — когда поведение субъекта безусловно (т.е. вне зависимости от обстоятельств) подчинено врождённым инстинктам и безусловным рефлексам разного уровня организации в структуре его организма.

2. «Зомби», биоробот — когда поведение субъекта безусловно подчинено поведенческим программам, взятым им из культуры общества или целенаправленно внедрённым в его психику извне их разработчиками. При этом творческие способности, блокируются сложившимися нормами традиционной культуры.

3. Демонический — когда субъект проявляет свою волю соответственно принципу «что хочу — то и ворочу», обособляясь от Бога на основе неверия Ему либо на основе отрицания факта Его бытия или на основе отрицания благости Божиего Промысла и Вседержительности. При этом он своею волей способен переступить и через диктат инстинктов, и через традиции культуры. Это может быть как добром, так и злом в зависимости от нравственности субъекта и обстоятельств, сопутствующих его деятельности.

4. Человечный — когда человек по своей воле на основе веры Богу старается жить в ладу с Богом, действуя осмысленно в русле Божиего Промысла.

Но есть и ещё одна возможность, осуществлённая самими людьми, не состоявшимися в качестве человеков — носителей человечного типа строя психики, - и воспроизводимая культурой общества в преемственности многих поколений:

5. Опущенный в противоестественность строй психики — когда субъект, принадлежащий к биологическому виду «Человек разумный», одурманивает себя разными психотропными веществами: алкоголем, табаком и более тяжёлыми наркотиками наших дней. Это ведёт к противоестественному искажению характера физиологии организма как в аспекте обмена веществ, так и в аспекте физиологии биопoля (духа), что имеет следствием множественные и разнообразные нарушения психической деятельности во всех её аспектах (начиная от работы органов чувств и кончая интеллектом и волепроявлением) [165], характерных для типов строя психики животного, зомби, демонического (носители человечного типа строя психики не одурманивают себя). Так человекообразный субъект становится носителем организации психики, которой нет естественного места в биосфере, и по качеству своего поведенияоказывается худшим из животных [166]. И за это нарушение им самим предопределённого для него статуса в биосфере Земли он неотвратимо получает воздаяние по Жизни.

При этом, если у субъекта возникает зависимость от дурманов, то он обретает стойкое искажение своего биополя. И соответственно, по параметрам своего духа он перестаёт принадлежать к биологическому виду «Человек разумный». Кроме того большинство дурманов являются генетическими ядами, т.е. они нарушают работу хромосомного аппарата и разрушают хромосомные структуры тех, кто их принимает в свои организмы. Дефективные хромосомные структуры передаются потомству, что так или иначе подрывает их здоровье, потенциал личностного развития и творчества. Это тем более имеет место, если зачатие происходит до того, как системы восстановления хромосомных структур, действующие в организме, успевают исправить повреждения. Но если генетические яды поступают в организм слишком часто и в таких количествах, что системы восстановления хромосомных структур организма не успевают исправлять все повреждения, то потомство просто обречено на вырождение.

Именно эти обстоятельства и позволяют назвать этот тип строя психики, — порождённый самими людьми и воспроизводимый культурой общества, — опущенным в противоестественность.

Каждый тип строя психики, выражаясь в поведении множества людей — его носителей, порождает качественно определённые субкультуры, совокупность которых и образует культуры народов и человечества в целом в их историческом развитии. И это приводит к вопросам:

· Какая культура, определяемая по качеству воспроизводства в ней в преемственности поколений того либо иного типа строя психики, представляет собой тот идеал, который должен быть воплощён в жизни человечества?

· Как изжить порочные по качеству культуры и субкультуры, препятствующие воплощению в жизнь избранного идеала?

Также необходимо особо отметить, что изложенные выше представления о сути человека при их отображении в политическую практику государства не являются выражением «клерикализма», «религиозного мракобесия», не посягают на светский характер государства и свободу совести, именно потому, что в них принцип свободы совести и выражается, поскольку:

· во-первых, в изложенных выше представлениях о сути человека — взаимоотношения личности и Бога предстают как сокровенное знание их обоих, в суть которого третьи лица по своей воле сами вторгнуться не могут,

· во-вторых, они не связаны и не могут быть связаны с тем или иным традиционным либо нетрадиционным вероучением и соответствующим ритуалом (буддизмом, иудаизмом, католицизмом, православием, исламом и т.п.).

· и главное:

Конечная ответственность за то, при каком типе строя психики живёт и действует в то или иное время субъект, — возлагается на него самого. На него же возлагается конечная ответственность за плоды его деятельности и за то, как Жизнь реагирует на его деятельность (включая и отказ от деятельности в каких-то обстоятельствах).

* *

*

Сказанное относится к представителям обоих полов, хотя каждый из типов строя психики как у мужчин, так и у девушек и женщин имеет свои особенности [167]. Реально человек может неизменно пребывать при каком-то одном типе строя психики; может колебаться между ними под воздействием обстоятельств, не понимая самого себя и смысла своей жизни, как на протяжении длительных периодов жизни, так и в течение суток; а может, пусть и медленно, продвигаться на протяжении жизни к человечному типу строя психики, переходя от одного из них к другим.

Человечный тип строя психики — как понятие и как явление в жизни — требует одного пояснения, необходимого как для тех, кто убеждён в том, что Бога нет, так и для тех, кто убеждён в том, что Бог есть: жизнь человека нормально должна протекать в его личностном осмысленном диалоге с Богом о смысле и событиях жизни. Доказательства Своего бытия Бог даёт в этом диалоге каждому Сам на веру соответственно судьбе, соответственно достигнутому личностному развитию каждого, соответственно проблематике, которая остаётся не разрешённой в жизни человека и общества. Доказательства носят нравственно-этический характер и состоят в том, что события жизни соответствуют смыслу помыслов и сокровенных молитв, подтверждая объективную праведность человека и давая вкусить плоды неправедности, которой человек оказался привержен вопреки данным ему Свыше предзнаменованиям.

Дефективность заразившей Запад и Россию библейской культуры, как в прочем и культур других региональных цивилизаций Земли (исторически реального ислама, знахарско-йогических культур Индии и государств Восточной Азии, шаманизма), состоит в том, что они угнетают и извращают развитие личности человека, начиная от момента зачатия, тем самым препятствуя достижению подавляющим большинством людей человечного типа строя психики к началу их юности. Вследствие этого подавляющее большинство людей уходят из этого мира подчас в глубокой старости, так и не достигнув человечного типа строя психики.

Все исторически сложившиеся к настоящему времени на Земле культуры воспроизводят относительно небольшое количество разного рода заправил обществ, обладающих демоническим типом строя психики, освоивших кое-какие знания и навыки, относимые к области так называемой «парапсихологии» и якобы невозможной, но реально действенной магии, оставляя подавляющее большинство при строе психики «зомби» или «животном».

Знахарско-магическое меньшинство общества воспроизводится преимущественно на клановой основе и дополняется приобщением к клановой системе чужих детей, проявивших соответствующие задатки, хотя каждая знахарская субкультура имеет свою специфику. Остальное большинство населения представляет собой “элиту” и “простонародье”, представители которых отличаются друг от друга составом зомбирующей их психику поведенческой алгоритмики и информации, которая связана с их социальным положением: либо социальное положение родителей определяет характер и глубину зомбирования детей — в сословно-кастовом обществе; либо характер и глубина зомбирования определяют возможности продвижения индивида вверх по иерархии взаимного паразитизма и вседозволенности — в обществе “свободы личности”, свободы “индивидуализма”.

Соответственно те, кто признаёт, что:

· указанные различия в организации психики людей — не наша выдумка, а реальность;

· распределение населения по типам психики обусловлено культурой, включая культуру воспитания и обучения детей и культуру общения людей друг с другом;

· нормальным является неизменное пребывание личности, начиная с подросткового возраста, при человечном типе строя психики;

· что человечный тип строя психики единственно способный нести Идею и Практику наместничества Божиего человеком и соответственно — лада в обществе среди людей и лада людей с Природой,

— неизбежно по своей инициативе будут творчески работать на свой личностный переход к человечному строю психики, порождая иную культуру товарищеского общения людей, зачатия, воспитания и обучения детей на её основе, порождая иную науку и искусства, порождая иной образ жизни региональных цивилизаций и человечества в целом.

В этом процессе гарантом прав состоявшегося человека и тех, кто работает на то, чтобы состояться в таковом качестве и помочь в этом другим, предстаёт Бог. Соответственно, чем интенсивнее протекает в обществе процесс перехода к культуре, в которой человечный тип строя психики почитается нормальным и достигается к подростковому возрасту подавляющим большинством, тем меньше в обществе будет проблем, связанных с мелочным слепым своекорыстием обывателя, беспределом уголовных и политически-экстремистских мафий, злоупотреблениями предпринимателей и чиновников государства.

Однако пока эта культура не станет безраздельно господствующей на Земле, общество, развивающее такую культуру, будет испытывать необходимость в правоохранительных органах, включая и органы типа КГБ, действующие оперативно-упреждающе по целесообразности и во многих случаях без публичных деклараций и отчётов. Но в ней КГБ не сможет стать «гестапо» именно по причине того, что Бог — гарант прав человека, а человек — наместник Божий на Земле.

Существование же тех, кто думает, что истинная «природа человека» никак не связана с типом строя психики личности и культурой, порождающей статистику распределения населения по типам строя психики и динамику изменения этой статистики, — протекает в пределах Божеского попущения. Здесь возможно многое: и костры инквизиции, и подвалы ВЧК и гестапо, и цивилизация «терминаторов» — в тех пределах, которые попустит Бог для того, чтобы все убедились, что плохо быть человекообразным недочеловеком.

Так, что у всех нас есть свобода выбора и осуществления нравственно приемлемого для каждого из нас будущего.

13 — 20 декабря 2002 г.

5. О стратегии преодоления террористической агрессии [168]

Царствие Божие благовествуется, и каждый усилием входит в него. [169]

1 сентября 2004 г. в городе Беслан (Северная Осетия) произошёл захват школы террористами и по 3 сентября включительно имело место последующее «разрешение ситуации», в результате чего из более чем 1200 человек [170], попавших в заложники, погибли и умерли от ран 330 человек [171] и более 700 оказались в больницах; большей частью это дети — сами школьники и их младшие братья и сёстры. Прошли два дня официального траура, и те, кого трагедия не затронула непосредственно, в большинстве своём продолжают жить обычной жизнью, будто ничего и не произошло. Тем не менее всё же некоторую часть населения России интересуют вопросы о том, как страна дошла до жизни такой? кто именно её довёл? каковы перспективы? и что делать государству и «простому человеку»?

Так и журналистика пытается дать, — а в ряде случаев навязать, — ответы на эти и другие вопросы, высказывая на сей счёт разные мнения. Обратимся к ним на предмет выявления адекватности Жизни оценок ситуации, перспектив и рецептов. Некоторые публикации мы приведём полностью или фрагментарно и прокомментируем их частично в сносках, а частично в нашем собственном освещении проблематики терроризма и возможностей победы над ним.

5.1. Ещё раз: Терроризм — бессмысленная жестокая стихия? либо — средство достижения глобальных политических целей?

Ответ на этот вопрос обуславливает эффективность общественной и государственной политики профилактики и противодействия терроризму. Но чтобы ответить на него адекватно Жизни, надо вникнуть в факты.

Одну из версий того, что и как происходило в Беслане, поведал Александр Хинштейн в “Московском комсомольце” 11 сентября 2004 г. под заголовком «“Раб Аллаха Басаев его превосходительству Путину…” Только в “МК”: сенсационные факты о переговорах с боевиками». Эту публикацию мы приводим полностью:

«Можно ли было спасти детей?

Чего добивались бандиты?

Ответов на эти — самые главные, самые больные — вопросы нет до сих пор.

Сегодня мы — впервые — вместе с очевидцами и участниками тех страшных событий попробуем их найти.

Мы заранее понимаем, что эта публикация вызовет очередной взрыв чиновничьего гнева. Власть не любит отвечать за свои слова и дела [172] (здесь и далее в тексте цитируемых материалов сноски, а также выделение текста при них курсивом в некоторых случаях — наши).

Но смолчать сегодня — значит приговорить себя завтра к новым терактам, захватам, убийствам. А в том, что они будут, — сомнений, увы, ни у кого нет…

Когда начался захват, первое время никто вообще ничего не понимал. Поначалу были иллюзии, что возможно повторение сценария “Норд-Оста”: снабжать заложников водой и едой, отправлять парламентеров и тележурналистов. Но уже первые шаги боевиков показали: “мягкого” варианта не будет.

После того как их снабдили средствами связи, они передали: не включите воду — через десять минут двое заложников будут убиты. Не включили. Террористы убили двоих детей и выбросили тела.

“Не включите свет — снова убьём двоих!” Не включили. Через десять минут — ещё два трупа. (Накануне третьего дня осады, поздно вечером, боевиков предупредили: “Объявлено штормовое предупреждение. Возможно самопроизвольное отключение света”. — “Держите провода руками, — ответил главарь. — Иначе каждые 10 минут будем убивать по два заложника. И так — всю ночь”.)

Тут уже все поняли: ничего подобного Россия прежде не знала…

Первый день прошёл, по сути, впустую. В дзасоховском штабе царила неразбериха. Боевики требовали на переговоры кого-то из федеральных министров, но ехать никто не решался. (Заместитель генпрокурора Сергей Фридинский и полпред в ЮФО [173] Владимир Яковлев приехали в штаб 2 сентября в обед.)

Только с появлением в штабе руководителей ФСБ начало что-то делаться. По сути, именно они приняли на себя всё руководство. (И — добавлю — если бы не они, всё могло кончиться ещё страшнее.) Уже вечером были составлены списки заложников. С высокой долей вероятности стало понятно их количество — тысяча с небольшим. (Потом выяснится точно: 1024.) [174]

В срочном порядке в Беслан вызвали бывшего вице-спикера Госдумы и президента “Славнефти” Михаила Гуцериева (ныне — президента компании “Руснефть”), обладающего большим опытом ведения переговоров с боевиками и вообще серьёзным авторитетом на Кавказе.

Рано утром 2 сентября Гуцериев позвонил боевикам по мобильному телефону. Все разговоры шли с включённым динамиком.

От имени террористов переговоры вёл человек, назвавший себя “Шейху” [175] (ударение на последнем слоге). Судя по произношению, он был славянином. По крайней мере, когда Гуцериев попытался заговорить с ним на ингушском, тот отрезал: “Говорите только по-русски”.

“Кто вас уполномочил?” — спросил “Шейху” Гуцериева.

“Президент России и Федеральное правительство. Я пришёл спасти вас”.

“Спасти нас?” — засмеялся “Шейху”.

“Да, вас…”

До этого “Шейху” требовал, чтобы на переговоры с ним пошли четыре человека: Дзасохов, Зязиков, Аслаханов и доктор Рошаль. Аслаханов и Рошаль прилетели в Беслан. Зязикова нигде не было. (Его безмятежным нашли только на второй день, в московском “Президент-отеле”.)

Дзасохов всё время находился в штабе, однако в переговоры вступать не решался. Он боялся даже взять телефонную трубку. Тогда “Шейху” позвонил Рошаль: “Я готов сейчас прийти к вам, вместе с водой и медикаментами”.

“Если ты подойдёшь ближе, чем на 30 метров, — ответил террорист, — получишь пулю”.

Сам по себе Рошаль был им не нужен. Они хотели заполучить всех сразу, чтобы казнить на месте. К каждому у них был свой счёт. Дзасохова, Аслаханова и Зязикова они считали отступниками и предателями. Рошалю не могли простить того, что в “Норд-Осте” тот передавал всю информацию спецслужбам и не стесняясь признавался в этом перед телекамерами.

Дзасохов притащил в штаб кого-то из духовных лидеров мусульман, но “Шейху” говорить с ним не стал, бросил трубку. “Если мне позвонит кто-то ещё, кроме тебя, — заявил он Гуцериеву, — я убью десять новых заложников”.

Никакие посулы и уговоры на “Шейху” не действовали. Ему предлагали обменять детей на арестованных после ингушских событий людей (31 боевика), но он лишь смеялся в ответ: “Вы не понимаете! Мы пришли не торговаться и договариваться. Либо мы добьёмся своего, либо умрём вместе с детьми”. — “Какие ваши условия?” — “Мы передадим их письменно”. — “Кому? Может быть, Аушеву?” — “Аушев?… Пусть идёт. Мы гарантируем ему жизнь”.

Спешно вызванный из Москвы генерал Аушев пошёл на переговоры. Никакой техники или оружия брать с собой он не стал (хотя его обыскивать и не стали: верили на слово). Боевики отдали Аушеву письмо. В переговоры они не вступали. Через полчаса после этого были освобождены грудные дети — самому Аушеву их не отдали, чтобы не создалось впечатление, будто тот в чём-то их убедил.

Текст письма был сразу же доложен президенту. Прямую связь с Путиным держал Дзасохов (он звонил ему в среднем каждые три часа). Оно было адресовано “Его превосходительству президенту Путину”. Подписал письмо “Раб Аллаха Шамиль Басаев”.

Документ содержал пять условий, при выполнении которых заложники получат свободу:

а) Путин должен подписать указ о прекращении войны в Чечне;

б) вывести оттуда войска;

в) Чечня как самостоятельное государство входит в СНГ;

г) Чечня остаётся в рублёвой зоне;

д) в Чечню и на Северный Кавказ вводятся миротворческие силы СНГ.

Отныне план боевиков стал ясен окончательно. Они рассчитали всё чётко. Без воды и еды уже на четвертые-пятые сутки дети начали бы умирать. Идти на штурм спецназ не мог: рядом со школой собрался весь город.

Обезумевшие люди готовы были растерзать каждого, кто ринется на штурм. У многих было оружие. Стихийно формировались отряды самообороны. Подкрепление привёл и президент Южной Осетии Эдуард Кокойты.

(Впрочем, руководство ФСБ и без того не хотело штурма. Первый замдиректора Владимир Проничев, руководивший до этого спецоперацией в “Норд-Осте”, с самого начала категорически возражал против любого силового сценария. Планов захвата школы ФСБ не разрабатывала в принципе.)

Сильнее всего на людей действовало то, что боевики не пропускали в здание ни воду, ни еду. Наверное, если бы не это обстоятельство, родственники вели бы себя гораздо спокойнее. Но, видя, как жадно, задыхаясь пьют воду освобождённые дети, толпа заходилась в неистовстве.

В таких условиях уже в ближайшие дни президент оказался бы перед страшным выбором: либо принять условия террористов. Либо — обречь детей на верную смерть.

И то и другое было для него неприемлемо, но третьего выхода, увы, не существовало. Правда, некоторые члены штаба предлагали подписать фальшивый указ, но это предложение завернули с ходу. Было очевидно, что террористы не удовлетворятся одной только бумагой и потребуют объявить указ по всем каналам телевидения. После этого обратного пути уже не было бы.

Тогда возникла другая идея — привлечь к переговорам Масхадова. Дзасохов и Аушев по телефону нашли Закаева. Тот пообещал доложить Масхадову и сообщить его условия. Перезвонил поздно ночью. “Масхадов готов связаться с людьми. Нужна гарантия, что вы не будете пеленговать разговор и не повторите дудаевский сценарий”. Решение вопроса отложили до утра.

На третий день Гуцериев убедил “Шейху” отдать тела погибших. К тому времени в здании находился уже 21 труп. Это были те заложники, которых бандиты убили в доказательство серьёзности своих намерений, и родители, погибшие в первые же минуты на общешкольной линейке. (У одного из отцов оказался с собой пистолет. Когда начался захват, он успел застрелить боевика, но тут же был убит.) Кроме того, ещё двух шахидок (изначально их было четыре) террористы расстреляли сами. Женщины отказались воевать с детьми. До начала “операции” им говорилось, что захватывать предстоит какой-то военный объект.

“Хорошо, — ответил “Шейху”, — пусть к школе, по левому борту, подойдет грузовик с четырьмя сотрудниками МЧС в форме. Двое — в кабине. Двое — в кузове. И никаких фокусов”.

Спасатели пошли в школу. Они старались держаться как можно спокойнее, хотя понятно было, что творилось у них на душе.

В 13.05 раздался первый взрыв…

Уже потом выяснится, что взорвалась мина, прикреплённая под потолком на скотче. От жары и духоты плёнка порвалась, и смертоносный заряд рухнул на пол [176].

Вслед за первым — громыхнул и второй взрыв. Это уже боевики, решив, что спецназ идёт на штурм, сами привели в действие мину. Взрывной волной вынесло все окна и двери.

Окровавленные, обессиленные дети принялись разбегаться в разные стороны. Вопреки официальной версии, террористы по ним не стреляли. Все, кто погиб у здания, — попали под перекрестный огонь, потому что, услышав взрывы, осетинские ополченцы открыли шквальный огонь. Боевики начали отстреливаться в ответ [177].

Вокруг школы царила страшная неразбериха. Толпа бесчинствовала. У омоновцев пытались отбирать автоматы. Пробовали ворваться даже в штаб. Двух людей, заподозренных в связи с террористами, разорвали на месте. [178] “Я политический труп! — вопил, бегая по штабу, Дзасохов. — Теперь мне — конец!” (Даже в такие минуты он думал в первую очередь о себе.)

“Что вы наделали?!!” — кричал в трубку Гуцериев. “Вы обманули нас, — орал в ответ “Шейху”. — Теперь вы несёте ответственность за всё!” — “Да нет никакого штурма, — убеждал Гуцериев. — Разберитесь у себя внутри”.

Однако ситуация уже вышла из-под контроля. [179] Когда стало ясно, что детей внутри нет, спецназ приготовился к штурму. Над зданием низко повисли три вертолета, но боевики настолько хорошо приготовились к обороне, что сумели автоматной очередью подбить один из них. (Потом в новостях скажут, что какой-то вертолёт был обстрелян в Чечне.)

Школа была превращена в неприступную крепость. Бандиты оборудовали бойницы, запаслись несметным количеством патронов и боеприпасов. Чтобы избежать подкопа, даже вскрыли полы.

Тем не менее бойцы спецназа ФСБ (“Альфа” и “Вымпел”) ринулись на штурм. (“Они сражались как герои”, — это единое мнение всех очевидцев и членов штаба.)

Последний телефонный разговор между Гуцериевым и “Шейху” состоялся примерно в шесть часов вечера. Впрочем, это был скорее не разговор, а один сплошной крик.

“Во всём виноваты вы и ваш Кремль”, — сказал на прощание террорист [180]. Гуцериев бросил трубку. После этого телефон “Шейху” больше уже не отвечал…

Бой закончился в час ночи, когда был убит последний боевик. Ни один бандит из здания не вышел. Правда, досталось это слишком дорогой ценой. Двадцать один чекист был ранен. Десять — погибли. Четверым из них посмертно присвоены звания Героев России…

О том, как президент наградил Дзасохова, Зязикова, полпреда Яковлева и т.п., нам пока ничего не известно…»

В общем, же изложение событий А.Хинштейном таково, что можно подумать, будто он везде был сам: и в штабе, и в школе, вследствие чего и повествует обо всём, как памятливый очевидец, который знает, кто как себя вёл и кто кому что сказал. Однако реально его публикация — коктейль из истинных свидетельств, а также из стихийно возникающих слухов, сплетен и целенаправленной пропаганды.

А вот версия Ш.Басаева, взявшего на себя ответственность за организацию теракта в Беслане, которую пересказывает сайт www.newsru.com в публикации “Басаев рассказал подробности про теракт в Беслане. Они не совпадают с данными Генпрокуратуры”, которую мы приводим ниже, опустив аннотацию:

«Басаев рассказал о требованиях террористов

В послании Басаева также изложены требования, которые были предъявлены в обмен на освобождение заложников в школе. Боевики требовали “немедленно остановить войну в Чечне и начать вывод войск”. “Если Путин не хочет мира, мы требуем немедленной отставки Путина с поста президента РФ”.

В знак поддержки своих требований террористы от имени заложников объявили бессрочную сухую голодовку.

В заявлении Басаева говорится, что “если Путин издаёт приказ немедленно остановить войну, все войска в казармы и начать вывод войск; мы даём всем воду”.

Ранее сообщалось, что Путин был готов выполнить другое условие террористов — вывести войска из Чечни и дать республике автономию. Об этом 8 сентября заявил в эфире радиостанции “Эхо Москвы” президент всемирного благотворительного фонда “Дети и молодёжь против терроризма и экстремизма” Николай Мосинцев-Озеранский. Особо следует отметить тот факт, что среди учредителей этого фонда — ФСБ России. А основными целями Фонда является содействие президенту России. По словам Мосинцева, после того как боевики потребовали предоставить автономию Чечне, “уже верстался указ, фактически был проект указа, что Чечня — отдельное государство”.

По словам Басаева, еду заложники получили бы после начала реального вывода войск.

“Как только выводятся войска с горных районов, мы отпускаем детей до 10 лет. Остальных — после полного вывода войск. Если Путин подаст в отставку — мы отпускаем всех детей и с остальными уходим в Чечню”.

Также через экс-президента Ингушетии Руслана Аушева и главу Северной Осетии Александра Дзасохова было передано от Басаева личное послание Путину [181], которое он обсуждал с другими террористами.

В заявлении Басаева говорится, что никого освободить из тюрем террористы не требовали. Напомним, ранее сообщалось, что террористы требовали освободить из тюрем всех арестованных боевиков, участвовавших в рейде на Ингушетию в ночь на 22 июня.

Кроме того, Басаев утверждает, что на “пустой” видеокассете была запись-обращение заложников к Путину.

Басаев также говорит о единственном террористе, которого удалось взять живым. Речь идёт о Нур-Паше Кулаеве, который сразу же начал давать показания.

“Всё, что говорит человек, клянущийся Аллахом, что он очень хочет жить, — несущественно. Братьев Кулаевых и двух их односельчан я набрал в группу в последний момент для количества в половине пятого вечера 31 августа, а в восемь вечера отправил на операцию. Из них я знал лично только Хан-Пашу у которого полностью отсутствовала правая рука. Ему я дал пистолет и одну гранату, остальным автоматы и по два-три рожка к ним, сказав им, что их обязанность — стоять на посту”.

В заявлении говорится, что “к взрывам самолётов и у метро кроме нас никто не имеет отношения”. По словам Басаева, эти теракты были приурочены к выборам президента в Чечне.

Басаев сообщил, что с Усамой бен Ладеном он не знаком и денег от него не получает. “В этом году от иностранцев я получил всего 10 тыс. долларов и 5500 евро. Воюю исключительно за счёт отчислений из бюджета России”.

Басаев назвал настоящее имя “Полковника”

Операцию “Норд-Вест” в Беслане возглавил некий “полковник Орстхоев”, говорится в заявлении Басаева. Напомним, что накануне Управление общественных связей Генеральной прокуратуры РФ сообщило, что личность руководителя банды, захватившей школу, по кличке “полковник” они ещё не установили. Но сегодня вечером, после того, как Басаев назвал имя этого человека, Генпрокуратура заявила, что имя “полковника” не Орстхоев, а Хочубаров.

Напомним, что ранее высказывались предположения, что за кличкой “полковник” скрывается боевик Магомед Евлоев по кличке Магас — бывший ингушский милиционер Тазиев Али Мусаевич, который с 1998 года числился как “героически погибший при исполнении служебного долга”.

Затем появилась версия, что “полковник” — это Хочубаров Руслан Тагирович, 12.11.72 года рождения, ингуш, уроженец села Галашки. С 1998 года он разыскивается УВД Орловской области за убийство. Приметы: ожог на шее с левой стороны, круглые глаза, маленькие губы, острый нос, густые брови и короткие волосы.

Но в своём заявлении Басаев заявляет, что главарь бандитов “полковник Орстхоев” несколько раз уже после начала штурма звонил из школы его заместителю и рассказал, что “русские стреляли в зал из пушки по пультам и перерезали провода (вероятно, имеются в виду провода к заложенным взрывным устройствам — Прим. ред.). После этого они пошли на прорыв. В последний раз он связывался в два часа ночи, сказав, что заканчивается зарядка телефона”.

В захвате школы участвовали 33 террориста

“Взрывы самолётов обошлись мне в 4000 долларов, на Каширской и у метро в 7000 долларов, а операция “Норд-Вест” в 8000 евро. Оружие трофейное, машина трофейная, взрывчатка трофейная, — все расходы только на питание и экипировку. И до Москвы действительно денег не хватило”.

“В “Норд-Весте” участвовали 33 моджахеда. Из них две женщины. Готовили четырех, но двух я отправил 24.08.04 г. в Москву. Там их посадили на два взорвавшихся самолета”.

“В группе было 12 чеченцев, 2 чеченки, 9 ингушей, 3 русских, 2 араба, 2 осетина, 1 татарин, 1 кабардинец и 1 гуран. Гураны — это народ, живущий в Забайкалье и практически обрусевший”.

Заложники были брошены на произвол и обречены. Требования террористов были “нереальными и невыполнимыми”

Требования боевиков:

— немедленно остановить войну в Чечне и начать вывод войск.

— если этого не произойдёт — Путин должен немедленно уйти в отставку.

— если Путин начнёт вывод войск — дети получат воду и еду.

— как только выводятся войска из горных районов — детей до 10 лет отпускают.

— после полного вывода войск — отпускают всех.

— если Путин подаст в отставку — отпускают всех детей и с остальными заложниками боевики уходят в Чечню.

Политические требования террористов, захвативших школу в Беслане, были “нереальными и невыполнимыми”, заявил в эфире радиостанции “Эхо Москвы” независимый депутат Госдумы РФ Владимир Рыжков.

“Ни Россия, ни мировое сообщество сегодня не могут представить себе независимую Чечню под руководством, например, того же Басаева”, — заметил Рыжков [182]. Вместе с тем, убеждён депутат, необходимо было вести переговоры с захватчиками во имя спасения людей. “Я сожалею, что этого не было сделано, — заметил он. — Более того, оказалось, что нам врали и врут до сих пор официальные власти, которые говорили, что террористы не выдвигали никаких требований, что кассета, которую они передали, была пустая. Это была ложь, которая только провоцировала агрессию со стороны бандитов”.

“Мы должны спросить с тех и за то, почему этого не было, почему в штабе была такая растерянность и почему заложники фактически были брошены на произвол и обречены”, — сказал Рыжков. По мнению депутата, на все эти вопросы должны ответить парламентские комиссии по расследованию теракта в Беслане. “Если говорить о политических переговорах, всё равно нужно искать, с кем вести эти переговоры, искать различные сценарии, различные компромиссы, — заявил Рыжков. — Если мы на это не пойдём, кошмар будет повторяться и мы никогда не выйдем из этого страшного круга” [183].

Глава комитета Госдумы РФ по законодательству Павел Крашенинников также считает, что политические требования террористов, захвативших школу в Беслане, были намеренно сформулированы таким образом, чтобы их нельзя было выполнить.

Если представить ситуацию по выводу федеральных войск из Чечни, после этого следует ожидать гражданской войны в республике, когда “граждане, которые поддерживали федеральную власть, будут уничтожаться физически и мира не будет [184]”, отметил Крашенинников. По его словам, “ни Басаев, ни Масхадов не в состоянии контролировать всех боевиков, которые существуют и зарабатывают деньги на крови”. “Говорить, что Басаев представляет даже какую-то часть чеченского народа, не приходится. Он представляет интересы своей бандитской группы, у него была задача дестабилизировать ситуацию на Северном Кавказе и в целом в России, в общем-то он этого добился”, — отметил депутат.

“Такой циничности мы уже давно не встречали в виде документов, в виде действий мы видели это 1 сентября, во взрывах самолетов и у метро в Москве”, сказал Крашенинников» (интернет адрес цитированной публикации: http://www.newsru.com/russia/17sep2004/basaev.html).

Но и это ещё не всё:

«Согласно официальной информации, спустя неделю после трагических событий в Беслане в морге Центральной республиканской больницы Владикавказа находилось 91 неопознанное тело. Однако есть и неофициальные данные, как ни странно, сильно отличающиеся от предыдущих. Офицер Управления уголовного розыска МВД Северной Осетии майор Герман Гусов сообщил корреспонденту “Новой газеты” о том, что родственники разыскивают 210 человек…

Только через 5 дней после трагедии майор Гусов получил приказ от руководства собирать заявления о пропавших без вести, т.е. уже 8 сентября. Ко второй половине следующего дня таких заявлений было всего 30. Люди не знали, куда и к кому обращаться, тем более что до этого их постоянно направляли искать в моргах самостоятельно.

Однако дело не только в том, что сам по себе приказ самостоятельного поиска в моргах, “несколько” непонятен. По телевидению неоднократно показывали кадры, на которых родственники увозили на машинах своих раненых домой или в госпитали. Но позже выяснялось, что этих спасшихся никто не видел, их нет ни дома, ни в больницах, ни в моргах.

Алан Цаболов и его жена потеряли своего сына Марата. Однако журналисты местного телеканала многократно показывали им плёнку, где их сыночек, живой и здоровый, пил после освобождения воду на улице… И этот случай не единственный.

Люди, до сих пор не нашедшие родных, осмеливаются делать страшные предположения: вырвавшиеся террористы могли захватить спасённых детей. Данные оперативников это подтверждают: террористы переодевались в одежду заложников, и многим их них удалось бежать, а многим заложникам, считавшимся погибшими — выжить» (цитировано по публикации 16 сентября 2004 г. в ежедневной электронной газете “Yтро” “Часть спасённых заложников бесследно пропала” -интернет-адрес цитированной статьи: http://www.utro.ru/articles/2004/09/16/351560.shtml).

Что из сообщаемого А.Хинштейном и Ш.Басаевым и в других публикациях имело место в действительности, а что представляет собой заведомо недостоверные стихийно возникшие сплетни и слухи, а что — целенаправленную пропаганду, умышленно искажающую представления о действительности в политических интересах тех или иных сил, — вопрос открытый для всех, кому не дано быть ясновидцем. Это касается как изложения Басаевым своих намерений, так и описания в разных публикациях самого потока реальных событий в Беслане, начиная от момента появления террористов на школьной линейке, включая и описание поведения тех или иных лиц персонально в этом потоке событий.

Но что действительно неоспоримо, — так это, следующее.

На макроуровне. Непредвзятый анализ сообщений электронных и печатных СМИ за сентябрь 2004 г. о трагедии в Беслане показывает, что должностные лица на разных уровнях были отчасти не в курсе того, что действительно происходит и потому доводили до вышестоящего начальства и до журналистов сведения, не соответствующие действительности; отчасти врали умышленно, выгораживая себя и свои ведомства; отчасти сливали “дезу”, подразумевая что-то своё, что не должно было по их мнению стать известным остальному обществу и их политическим противникам. Такая информационная политика, во-первых, способствует выработке заведомо несостоятельных управленческих решений, когда в их основу ложится информация не соответствующая действительности; во-вторых, само возникновение ситуации в Беслане и атмосфера неразберихи в ходе её разрешения наводят на мысли о том, что имело место соучастие в ней представителей «пятой колонны» (включая провокаторов) как в самом Беслане, так и в масштабах государственного аппарата и СМИ России в целом, и соответственно этому есть причины, чтобы — без нагнетания в обществе шпиономании и истерии противников шпиономании — выявить тех, кто входит в «пятую колонну» персонально и очистить от них государственный аппарат и СМИ (как их оформить юридически — это второй вопрос).

На микроуровне. Что касается собственно ситуации, возникшей в Беслане, и итогов её разрешения:

Если сотни людей оказываются во власти группы террористов, прошедших многопрофильную боевую спецподготовку, которые действуют по определённому плану и успевают подготовить технические средства для уничтожения всех заложников и самих себя, — это ситуация не для гарантированного её разрешения «малой кровью» с помощью силового спецназа [185].

Иными словами:

· отсутствие штурма спецназом — позволяет террористам тянуть время, безнаказанно измываться над заложниками и над их остающимися на свободе родственниками столько, сколько позволяют биологические ресурсы заложников и самих террористов;

· начало штурма спецназом — даёт почти 100-процентную гарантию гибели в результате взрыва (множественных взрывов) подавляющего большинства людей, оказавшихся в заложниках, плюс к тому неизбежна гибель и некоторой части воинов спецназа [186].

И тот, и другой варианты одинаково выигрышны для хозяев и кукловодов террористов, поскольку:

· Первый позволяет обвинить в гибели всех государственную власть, которая не пошла на переговоры и не выполнила требований, оглашённых кем-то из-за «политических кулис» через бригаду “великомучеников”-террористов. Такое поведение власти неприемлемо обывателям, живущим сегодняшним днём и не видящим более или менее удалённых политических перспектив, т.е. тем — кому собственная шкура сегодня дороже, чем та же самая шкура завтра [187].

· А второй вариант показывает, что государственность не только не властна над течением событий на территории своей юрисдикции, но и действует по указке террористов, отказавшись от проведения в жизнь своей собственной политической стратегии или же попросту не имея её. И второй вариант лишает государственную власть какой бы то ни было поддержки почти всех, кто в обществе думает о будущем: они начинают думать о смене власти на другую, которая бы выражала в политике государства их идеалы и долгосрочную политическую стратегию [188].

По существу всё сказанное означает, что:

Спецназ более или менее эффективен против одиночек-психопатов или групп самодеятельных террористов-импровизаторов, за которыми не стоят какие-либо организованные политические силы регионального или глобального масштаба деятельности.

Если же группы террористов и террористы-одиночки являются представителями таких сил (тем более прошедшими разнопрофильную спецподготовку, направленную на то, чтобы они погибли в бою, нанеся как можно больший материальный и психологический урон противнику), то в подавляющем большинстве ситуаций, которые могут быть созданы террористами, спецназ обещает быть тем менее эффективным, чем больше прошло времени с момента обустройства террористов на месте заказанного им трагического шоу и чем меньше «дырок» в сценарии теракта, которыми может воспользоваться спецназ для разрешения ситуации [189].

Это означает, что государство в целом и спецслужбы, в частности, должны быть предельно эффективны в выявлении предпосылок и в профилактике терактов, упреждающе работая на их предотвращение [190]. Если же на этой стадии они проигрывают организаторам террора, то им приходится действовать в ответ на события, порождённые другими, вследствие чего многочисленные жертвы запрограммированы самой сценаристикой террора и построением ситуации террористического шоу. И с этим объективным обстоятельством общество должно смириться, поскольку война не обходится без жертв, в том числе и среди мирного населения.

И это — действительно война, но такая, в которой нет линий фронтов, разграничивающих контролируемые территории и в которой главное средство воздействия на противника — на его общество и государственность — то, что в войнах прошлого называлось «диверсионные операции» и составляло относительно незначительную долю во всём объёме боевых действий.

И войны всегда имеют цели, достижению которых подчинены все войсковые, диверсионные, пропагандистские, дипломатические и прочие операции. Соответственно этому обстоятельству:

Вопрос сводится даже не к тем требованиям, которые оглашаются через бригаду боевых зомби-самоубийц [191], а к долгосрочным стратегическим целям тех, кто с помощью террористов и при пособничестве беззаботно-безответственной журналистики старается осуществить эти цели — цели войны.

Упоминание журналистики здесь не случайно.

Если в СМИ только сообщается о факте теракта и о том, что спецслужбы принимают соответствующие меры, но до завершения спецоперации никаких конкретных сведений о ней не попадает на страницы печати, в интернет, в телевизионный и радио эфир, то это — одна ситуация, неприемлемая для террористов как минимум по следующим причинам:

· во-первых, координаторы террора вынуждены самостоятельно вести разведку, обеспечивать связь с разведчиками и самими террористами, поскольку лишены возможности получать достоверную информацию из СМИ и прежде всего из программ радио и телевидения;

· во-вторых, при отсутствии освещения событий в темпе их развития в общегосударственных СМИ акт террора оказывает угнетающе психологическое воздействие только на тех психологически неустойчивых людей, кто непосредственно находится в зоне восприятия событий своими органами чувств, и не деморализует множество психологически неустойчивых людей в других регионах страны, что сразу же многократно снижает эффективность, даже успешно проведённого — с точки зрения его заказчиков — теракта.

Если же журналистика и СМИ обстоятельно освещают теракт в прямом эфире или с некоторым запаздыванием по времени, но до завершения спецоперации, то журналисты объективно становятся подручными заказчиков террора, поскольку психологическое давление теракта, ретранслируемое СМИ, деморализует множество психологически неустойчивых людей во всех регионах страны.

Однако если информация предоставляется обществу по завершении спецоперации, то — вне зависимости от её итогов — информация может быть подана так, чтобы не оказала деморализующего воздействия на психически неустойчивых людей, но способствовала сплочению общества и затрудняла бы в нём дальнейшую террористическую активность. Это не означает, что по завершении спецоперации надо лгать, а лгать проще, когда всё уже определилось. Это означает, что не предполагается удовлетворять праздное любопытство некоторой части населения, оглашая при этом сведения, которыми противник может злоупотребить как в настоящем, оказывая противодействие проведению спецоперации, так и в будущем, учтя какие-то сведения в разработке сценариев новых диверсий и терактов; и которые способны деморализовать множество психологически неустойчивых людей.

Такая информационная политика неприемлема для заправил террора, поскольку в этом случае, для того чтобы террор оказал деморализующее воздействие на общество, он должен стать регулярным и повсеместным — а это уже полномасштабная гражданская война, течение которой и итоги которой куда менее предсказуемы, нежели давление на власть через эмоционально взвинченного обывателя, запуганного СМИ, свободно и во всех подробностях освещающими всякий террористический акт [192].

Если у претендентов в интеллектуалы от журналистики не хватает совести и ума на то, чтобы понять, что именно такая информационная политика в отношении освещения терактов общественно полезна, то эти нормы должны быть закреплены законодательно [193]. А их нарушение журналистами и редакторами СМИ должно квалифицироваться как соучастие в теракте [194].

Предлагаемое — не посягательство на свободу слова и права граждан на информацию, поскольку по завершении спецоперации правда о событиях (за исключением сведений составляющих военную и государственную тайну) должна быть предоставлена обществу и течение событий должны быть проанализированы.

Теперь вернёмся к так называемым «требованиям» террористов и истинным целям заказчиков террора.

В отличие от так называемых «требований», которые выдвигаются террористами долгосрочные цели террористической войны не только не пропагандируются широкомасштабно, но они могут быть даже не известны самим непосредственным организаторам террора, а не то что зомби-самоубийцами, поскольку не их ума это дело: это вопрос компетенции политиков — политиков высокого уровня — в глобальной надгосударственной системе закулисного управления. Назначение так называемых «требований» — привлечь к себе внимание охочих до сенсаций, но социально беззаботной и безответственной журналистики и политиканствующих обывателей и тем самым увести их от рассмотрения действительных целей заправил террористической войны. Но тем не менее такие цели есть, и они существенно отличаются от того, что провозглашают сами террористы и непосредственные организаторы террора, хотя и те, и другие могут быть искренни и честны в своих религиозно-идеологических заблуждениях и в своём личностном самовыражении через террор.

Именно это обстоятельство и делает переговоры с непосредственными участниками терактов для всякого идейного народа и его государства бессмысленными, поскольку в конечном итоге в отказе от рассмотрения требований террористов выражается стратегическая нравственно определённая позиция:

«Лучше принять смерть свободным, чем выторговать себе “жизнь” (в том числе и предав других), и потом влачить существование раба», — именно эта позиция праведно отвечает на вызов тех, кто заправляет непосредственными организаторами террора.

Имея представления о следующем ряде взаимосвязей: «закулисные заправилы политики, они же — заказчики террора — иерархия непосредственных спонсоров и организаторов террора [195] — непосредственные исполнители террора», — вести переговоры с непосредственными исполнителями чужой воли просто глупо. Это подобно тому, как если бы во время обычной войны начать вести переговоры о её прекращении на всех фронтах с командиром какого-то одного вражеского стрелкового взвода.

Однако в наше время в обществе есть множество тех, кто готов цепляться за существование в статусе раба, отвергая и свободу, и необходимость бороться за неё; и тех, кто настолько глуп, что готов вести переговоры о прекращении войны с «командиром взвода» войск врага. И террор направлен на то, чтобы активизировать политическую активность именно таких нравственных ничтожеств и недоумков [196].

5.2. Истинное лицо российского “демократа”— самодовольный раб-холоп

Если понимать сказанное ранее, то выясняется, что многие наши «несгибаемые демократы», в прошлом якобы борцы за свободу от советского партийно-государственного тоталитаризма, в действительности являются приверженцами рабства для самих себя и для других.

Так один из вдохновителей ниспровержения СССР и становления буржуазно-индивидуалистической лжедемократии России наших дней, бывший мэр Москвы, а ныне президент Международного университета (в Москве) — Гавриил Харитонович Попов — пишет в “Московском комсомольце” от 8 сентября 2004 г. в рубрике “Страничка из дневника” в статье “Черномырдина не нашлось” следующее:

«Как ни страшна беда — ещё страшнее нежелание (или — что ещё хуже — неумение) в ней разобраться. Чего стоит заявление одного из министров! “Нам”, мол, объявлена война. И хотя “мы” вас, простых граждан, в эту войну сами втянули, “мы” вас в этой войне, увы, защитить не можем, и потому готовьтесь к худшему… [197]

1. Переговорщика нет

Всем памятен Будённовск. Было очевидно, что главной у Шамиля Басаева была политическая цель: привлечь внимание к чеченской войне и продемонстрировать силу. Ясно было и то, что решение главы Правительства России взять на себя ведение прямых телефонных разговоров — в наибольшей степени соответствовало этой цели.

И тем не менее Виктор Степанович Черномырдин на всё это пошёл.

Сколько потом на него за это вылили грязи! В чём только его не обвиняли! Но он победил — разумеется, если считать победой спасение жизней сотен граждан. Тех, кто за тебя голосовал, тех, кто связал с тобой свои надежды на лучшую жизнь и на саму эту жизнь.

В Беслане — это очевидно — у террористов не было плана уничтожать людей. Если бы он был — достаточно было взорвать школу, как взрывали московское метро или самолёты. План был тот же, что и в Будённовске: привлечь максимум внимания, продемонстрировать свою силу и бессилие тех, кто обещал давным-давно покончить с войной в Чечне [198]. Говорят, что цель террористов — взорвать Кавказ. Если это так — то проще не захватывать заложников, а взрывать их. Захват имеет одно объяснение: добиться переговоров на почётном уровне и так далее.

И у власти была при таком плане альтернатива: или пожертвовать жизнью людей, или идти по пути, устраивавшему террористов.

Террористы, конечно же, учли опыт захвата заложников в “Норд-Осте” [199] и требовали для переговоров если не главу правительства страны, то хотя бы президентов соседних республик.

И весь смысл, вся суть событий в том, что эти их условия о переговорах на соответствующем уровне были отвергнуты. Нам не сообщили даже об их требованиях: вывод военных из Чечни и т.д. Нам нагло врали, что требования неизвестны. Президенты республик — по воле Кремля — на переговоры не явились. Их вели третьестепенные люди и находящийся на пенсии Руслан Аушев (он добился очевидного успеха).

Приходится сделать вывод: во всей системе нынешней управляемой демократии лидера уровня Черномырдина для переговоров о спасении жизней детей, родителей и учителей не нашлось. Почему?

2. Не захотели?

Для меня возникает вопрос: почему Черномырдин пошёл на переговоры, а нынешние лидеры не захотели?

Дело, конечно, не в страхе за репутацию, не в амбициях. Дело — в стратегии власти и в её отношении к народу [200].

Отказ от переговоров логичен для провозглашенной ряд лет назад стратегии “мочить”, то есть уничтожать противника. Именно уничтожать. Переговоры были бы не только позором, но и смертным приговором для этой стратегии. Пришлось бы признать, что “замочить” не удалось.

Другая сторона дела — отношение к народу.

Черномырдин был руководителем российской номенклатуры. Но всё же он ещё помнил, что его привели в Белый дом народ и народная революция 1989 — 1991 годов. Помнил, что только голосование народа создало ему право на кресло и саму систему этих кресел [201].

И для Черномырдина была недопустима сама альтернатива: гибель избирателей или провал стратегии власти [202].

А вот нынешние лидеры российской бюрократии пришли к власти в результате подковёрных махинаций внутри самой номенклатуры [203]. Никаких обязательств у них перед народом нет [204]. И избиратели, и их голосование для этих лидеров — всего лишь неизбежный формальный ритуал. Для таких лидеров в альтернативе — жизни людей или стратегия власти — существует только второе.

И в этом — в готовности укрепившейся в России власти отодвинуть на второй план вопрос о человеческих жизнях — самое очевидное и самое страшное».

Действительно: ОТОДВИНУТЬ НА ВТОРОЙ ПЛАН ВОПРОС О ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЖИЗНЯХ И ИХ СМЫСЛЕ — САМОЕ СТРАШНОЕ. Но именно это и сделал Г.Х.Попов, обвинив государственную власть в том, что она не стала обсуждать всенародно так называемые «требования», оглашённые через боевых зомби-смертников в Беслане, и не подчинилась им: т.е. не вывела федеральные войска из Чечни, отдав тех чеченцев, которые верны идеалу братства всех народов России, под власть бандитам, олицетворяемым в публичной политике изменником Родины Масхадовым; не заплатила «контрибуцию» за разрушение Чечни и якобы имевший место геноцид в отношении чеченского народа и т.п.

5.3. Коран и террор

Тем не менее ясно, что российское общество на протяжении 1985 — 2004 гг. весьма далеко от идеала братского человеческого общежития, и соответственно: постсоветская Российская государственность не только часто ошибается, пребывая в искренних заблуждениях, но и систематически злоупотребляет властью; а наряду с этим имеют место и злоупотребления от её имени со стороны тех, кто к ней не имеет никакого отношения. Поэтому у какой-то части людей как в России, так и за рубежом может возникнуть иллюзия, что федеральным силам и нынешней власти в Чечне действительно противостоят некие бескорыстные романтики-идеалисты — борцы за идеалы ислама и свободу чеченского народа, которых глухота и тупость российской государственной власти довели до того, что для них громкие акты террора — единственное средство обратить на себя внимание и быть услышанными.

Но это — иллюзия.

Дело не в том, что, потеряв родных и близких в ходе войны, вследствие действия федеральных сил и тем более в случаях злоупотреблений властью с их стороны, некоторые чеченцы действительно стали на путь мести федералам и гражданскому населению других регионов России, чья политическая воля, политическая близорукость и политическая безучастность породили преступный антинародный ельцинский режим. И хотя такие тоже есть, но терроризм ныне действует не открыто под лозунгами мести или государственного обособления Чечни, а прикрывает их атрибутикой ислама. И поскольку, если не вся террористическая политика в мире, то её в последнее десятилетие прикрывается лозунгами ислама, то терроризм, исходящий из Чечни, оказывается вовлечённым в этот поток объективно вне зависимости от тех регионально локализованных целей, которые ставят перед собой чеченские сепаратисты, просто в силу того, что ислам для Чечни — исторически традиционное вероисповедание [205]. Соответственно тому, что это — только один из потоков глобальной политики, то для ритуальный ислам в чеченской культуре — только основа для вовлечения чеченских сепаратистов в некий глобальный проект, в котором (если дать ему осуществляться беспрепятственно) чеченских сепаратистов обязательно «кинут», и ничего подобного Кувейту, Катару или Объединённым арабским эмиратам [206] в Чечне всё равно не состоится.

И потому, чтобы не потворствовать заправилам этой глобальной политики, надо вести контрпропаганду, доводя до всеобщего сведения те идеалы мусульманской цивилизации, которые действительно наличествуют в Коране и не могут быть положены в обоснование политики глобального террора. В частности в Коране сказано:

Коран, 2:257 (256). «Нет принуждения в религии. Уже ясно отличился прямой путь от заблуждения. Кто не верует в идолопоклонство и верует в Бога, тот ухватился за надежную опору, для которой нет сокрушения. Поистине, Бог — слышащий, знающий!»

Т.е. Коран предлагает людям свободу в выборе веры; причём этот выбор должен быть осознанно осмысленным, а не в русле традиции «верую потому, что абсурдно»; и не бездумно-автоматическим на основании того, что предки были носителями той или иной веры.

Но для того, чтобы люди не становились жертвой предубеждений в отношении ислама вследствие терроризма, действующего под прикрытием мусульманской атрибутики, люди — вне зависимости от их вероисповедания — должны быть информированы об идеалах, предлагаемых человечеству в Коране для воплощения в жизнь [207], дабы они сами могли различать и судить, какие явления в жизни общества действительно представляют собой коранический ислам, а какие являются его извращениями и пустой ритуальщиной или которые, будучи далеки от коранического ислама, злоупотребляют его атрибутикой в атмосфере всеобщего невежества. Т.е. искоренение невежества в отношении смысла Корана — путь, закрывающий возможности организаторам террора злоупотреблять исламской атрибутикой и тем самым в немусульманских обществах сеять предубеждения в отношении Корана, Ислама и мусульманской культуры.

Но вопреки этой насущной общественной потребности представители мусульманского духовенства в своих редких публичных выступлениях по радио и телевидению как в России, так и за рубежом не могут внятно показать, что современный терроризм, действующий под прикрытием мусульманской атрибутики, в действительности проистекает не из смысла Коранического Откровения, вследствие чего они объективно оказываются пособниками заправил террора под лозунгами исторически сложившегося ислама. Положение усугубляется тем обстоятельством, что наряду с их содержательно пустыми выступлениями и заверениями то же самое телевидение показывает или упоминает каких-то иных шейхов, мулл или мусульманских богословов и пропагандистов, которые расценивают современный терроризм и бандитизм под лозунгами ислама в качестве истинного джихада, имеющего место в наши дни.

И если обратиться к переводам Корана на русский язык, то в них действительно можно найти такие слова:

Коран, 2:189 (193): «И сражайтесь с ними, пока не будет больше искушения, а (вся) религия будет принадлежать Богу. А если они удержатся, то нет вражды, кроме как к неправедным!»

Коран, 4:78 (76): «Те, которые уверовали, сражаются на пути Бога, а те, которые не веруют, сражаются на пути тагута. Сражайтесь же с друзьями сатаны; ведь козни сатаны слабы!»

Коран, 9:14 (14): «Сражайтесь с ними, — накажет их Бог вашими руками, и опозорит их, и поможет вам против них, и исцелит грудь у людей верующих…»

Коран, 9:29 (29): «Сражайтесь с теми, кто не верует в Бога и в последний день, не запрещает того, что запретил Бог и Его посланник, и не подчиняется религии истинной — из тех, которым ниспослано писание, пока они не дадут откупа своей рукой, будучи униженными».

Коран, 9:124 (123): «О вы, которые уверовали! Сражайтесь с теми из неверных, которые близки к вам. И пусть они найдут в вас суровость. И знайте, что Бог — с богобоязненными!»

Поэтому, если такого рода цитат надёргать из целостности Корана, умолчав обо всём остальном, что есть в нём, и об историческом контексте, в котором появился Коран и, соответственно, — приведённые его фрагменты, то:

· у одних может сложиться впечатление, что коранический ислам действительно агрессивное вероучение, направленное на порабощение или уничтожение всех с ним несогласных, по какой причине ислам надо искоренить как угрозу всему человечеству, а Коран — изъять из обращения и, если не уничтожить, то запереть в спецхраны архивов и библиотек, где он станет доступен только особо доверенным и проверенным специалистам — историкам и социологам.

· а у других появится текстологическая авторитетная основа для самооправдания своей склонности к зверствам, и их можно будет вовлечь в терроризм и при этом они будут пребывать в искренней убеждённости, что именно они являются истинными мусульманами и осуществляют джихад в борьбе с богоотступниками, подтверждая своими действиями убеждённость первых в агрессивности ислама.

Вне арабского языкового ареала положение усугубляется ещё и тем, что большинство традиционно верующих мусульман, не зная арабского языка, не знают и содержания Корана и не понимают его смысла, вследствие чего легко оказываются заложникам недобросовестных вероучителей-богоотступников, которые сами могут быть ритуально безупречны.

О том, что такое имеет место в мусульманском мире, мусульман и остальных людей предупреждал ещё аятола Хомейни:

«Себялюбцы и деспотические правители использовали священную книгу (Коран) для антикоранических властей [208]. Под разными предлогами и путём заранее спланированных заговоров они убрали истинных толкователей Корана, тех, кто познакомился с истиной, почерпнутой в Коране от Пророка… (…) Они заложили основы для искажения Книги, Божественной Сунны и религии [209]. И дело дошло до того, что становится стыдно от одного упоминания всего этого. И чем больше ширились эти основы, тем больше становилось всяких извращений и искажений, пока Священный Коран, который был ниспослан Господом Богом Мухаммаду в его полном прозрении для улучшения человечества и объединения не только мусульман, но и всей людской семьи, с тем, чтобы привести человечество в состояние, которое оно должно достичь, спасти этого носителя божественных качеств от сатаны и деспотичных правителей, установить справедливость в мире и передать власть в руки безгрешных духовных правителей, чтобы те передали её достойным людям; был вытеснен из жизни, как будто он и не имел предназначения Наставления.

Дело дошло до того, что в руках продажных властей и порочных ахундов, которые были хуже деспотичных правителей, Священный Коран использовался как инструмент для насаждения насилия, жестокости и коррупции и оправдания угнетателей и врагов Господа [210].

К сожалению, в руках врагов, готовящих заговоры, и в руках неискушённых друзей, Коран, книга, призванная определять судьбы, не использовалась и не используется нигде, кроме как на кладбищах и поминках. То, что призвано быть средством объединения мусульман и всего человечества и должно стать Книгой нашей жизни, превратилось в орудие раскола или вообще ушло из повседневной жизни» (Завещание. Предисловие, стр. 4, 5. По тексту издания Независимого Информационного Центра «Тавхид», Москва, без года издания, ISBN 5-87298-127-9).

Но тем, кто таким образом втягивает людей в терроризм, творит террор и оправдывает его, прикрываясь атрибутикой ислама, следуя авторитетному мнению тех или иных тупых или просто нечестных мусульманских богословов, не следует ссылаться на приведённые выше и другие коранические тексты, поскольку эти тексты лежат в ином историко-политическом контексте — истории становления ислама и мусульманской цивилизации.

История становления ислама и мусульманской цивилизации началась с десяти лет мирной проповеди пророка Мухаммада и его сподвижников, в течение которых первые мусульмане претерпели и неприятие окружающего общества, торговый бойкот, в результате которого многие умерли от голода, и прямые акты запугивания и террора в отношении многих из них и в отношении Мухаммада персонально [211]. И только по прошествии этих десяти лет был начат джихад, в котором противники мусульман потерпели полное поражение. Мекка — тогдашний оплот противников ислама — сдалась войску мусульман во главе с пророком Мухаммадом. За этим не последовало ни казней, ни разграбления города, ни репрессий иного рода: все зачинатели и руководители сопротивления становлению мусульманской цивилизации были прощены, первые мусульмане отказались и от кровной мести.

После этого началось распространение мусульманской культуры по всему миру. Среди фактов того времени известны и такие. Али [212] покупал на рынке рабов, обучал их знанию Корана и через год отпускал их на свободу, снабдив средствами, необходимыми для жизни свободным человеком в обществе. Многие такие бывшие рабы возвращались на свою родину и становились пропагандистами принятия ислама.

Как известно история чеченского лжеджихада была иной. Стадия пропаганды идеалов и обличения заблуждений оппонентов — в том числе и в Верховном Совете СССР и РСФСР, и в Кремле — чеченскими лицемерами и одержимыми была опущена за ненадобностью для осуществления их истинных целей.

* * *

Было это сделано вопреки прямой коранической заповеди:

«Коран, 9:6 (6). А если кто-нибудь из многобожников „многобожники — неверные: наше пояснение при цитировании“ просил у тебя убежища, то приюти его, пока он не услышит слова Бога. Потом доставь его в безопасное для него место. Это — потому, что они — люди, которые не знают».

Т.е. убийство тех, кто не знаком со смыслом Коранического Откровения и не имел времени подумать о нём, война против них не могут быть джихадом с точки зрения коранического ислама: т.е. это дело неправедное, глубоко греховное [213]. Военно-силовой джихад возможен только в том случае, если миссия просвещения незнающих Коранического Откровения сталкивается с умышленно организованной агрессией, направленной против неё и её носителей.

Кроме того, в Коране говорится о его ниспослании следующее:

Коран, 13:37 (37). «И так Мы ниспослали его, как арабский судебник».

И это предполагает, что подавление иных культур с целью приведения их к арабоязычному ритуальному стандарту вероисповедания противоречит Корану и противно Исламу. И соответственно в Коране неоднократно говорится о должном отношении мусульман (людей, искренне исповедующих ислам без тени лицемерия) к иным культурам и их представителям:

Коран 4:96 (94). «О вы, которые уверовали! Когда отправляетесь по пути Бога, то различайте и не говорите тому, кто предложит вам мир: “Ты не верующий”, — домогаясь случайностей жизни ближней. Ведь у Бога — обильная добыча. Таковы были вы раньше, но Бог оказал вам милость. Различайте же: поистине, Бог сведущ в том, что вы делаете!» [214]

Т.е. свои притязания на порабощение других людей и захват их достояния не дoлжно прикрывать лозунгами борьбы за торжество истинной веры и религии.

Коран, 2:131 (137). «А если они уверовали в подобное тому, во что вы веровали, то они уже нашли прямой путь; если же они отвратились, то они ведь в расколе, и Бог избавит тебя от них: Он ведь — слышащий, знающий».

Последнее предполагает возможность исповедание людьми единобожия и пребывание их в ладу с Богом вне ритуалов, свойственных исторически сложившемуся исламу. И соответственно — то, обстоятельство, что инаковерующие Богу не совершают пятикратный на день намаз и не строят мечети, не может быть основанием для того, чтобы объявить их неверующими и начать войну против них.

* *

*

Но вопреки всему этому ещё в советские времена, в годы перестройки, когда режим Яковлева-Горбачёва поощрял всевозможную распущенность и взращивал росточки тогда ещё боязливой вседозволенности, в Чечне грабёж транзитных поездов стал чуть ли не «народным промыслом». Грузовые и пассажирские поезда, принуждались к остановке на перегонах, грабились, а потом всё награбленное перепродавалось. Государственная власть этого бандитизма не пресекла, чем и способствовала созданию кадровой базы будущего чеченского терроризма, не имеющего ничего общего кроме атрибутики и ритуала с кораническим исламом.

Потом при самопровозглашённых режимах сепаратистов Дудаева-Масхадова рабовладение и работорговля стали отраслью самостийной чеченской экономики, а в рабство захватывались люди, живущие не только в сопредельных с Чечнёй регионах, но и в удалённых от неё на многие тысячи километров (С.-Петербург, Новосибирск, Иркутск). То, что транзит рабов по территории России был возможен, — это проблемы регионов России, по которым осуществлялся этот транзит; но то, что спрос на рабов был инициирован в самостийной Чечне — это факт, характеризующий то независимое чеченское государство, становлению которого федеральная власть России при всех её болезнях не позволила свершиться, и за становление которого доныне ратуют Басаев, Масхадов и прочие сепаратисты, а также и поддерживающие их из-за рубежа силы. Спустя десятилетие, когда в Чечне была восстановлена федеральная власть, появились сообщения об освобождении на её территории людей, оказавшихся в рабстве ещё в бытность СССР. Т.е. вся история чеченского сепаратизма и рабовладения проистекает не из Корана, а из неудержимого желания некоторой части чеченцев вести паразитический образ жизни, в том числе и за счёт порабощения других доступными им средствами [215].

Соответственно чеченские сепаратисты наработали достаточно для того, чтобы джихад был обращён против них. Но для того, чтобы не разгорелся ещё один лжеджихад, в котором одни злочестивые будут вкушать ярость других злочестивых, джихад против них должен начинаться со стадии просвещения именно в вопросах того, как Коран соотносится с Жизнью в наши дни: это необходимо для того, чтобы кто может одуматься, тот одумался.

Если же перейти к рассмотрению глобальной политики, то такие райские для паразитов государства как Объединённые арабские эмираты, Кувейт и другие, где нефть чуть ли сама выдавливается из песка, служили рекламным прообразом якобы светлого будущего Чечни в случае её государственного обособления от России [216]. Недальновидные и просто продажные чеченские сепаратисты на это купились, не будучи посвящены в глобальный проект, в котором Чечне уготована иная участь — одного из плацдармов в будущей войне лжеислама против России, в которой на Россию предполагается возложить главную роль в силовом подавлении мусульманской цивилизации и дискредитации Корана и ислама в интересах закулисных заправил Запада, действующих в политике на основе библейского проекта порабощения всех и уничтожения несогласных [217]. Таким образом чеченские сепаратисты сами оказались врагами Ислама.

В этой же связи тем, кто обвиняет Россию в геноциде в отношении населения Чечни в период подавления федеральной властью власти сепаратистов, следует знать, что после того, как транзитные царские караваны Чингиз-хана стали разграбляться в сопредельном Монголии Хорезме при попустительстве его центральной власти, вопреки действовавшему договору о защите торговли и прямых обращений Чингиз-хана с просьбой обеспечить соблюдение этих договорённостей, Чингиз-хан вторгся в пределы Хорезмийской державы и уничтожил её, при этом в некоторых местностях было истреблено всё население, за исключением малолетних детей, обращённых в рабство. Это действительно — геноцид.

Однако в этом геноциде виновен не столько Чингиз-хан, сколько последний Хорезм-шах и население самого Хорезма, которое вопреки требованиям Корана было лояльно власти нравственно-этически разложившегося Хорезм-шаха и его окружения [218].

Ничего подобного в Чечне не было, хотя злоупотребления властью в России — в том числе и при восстановлении порядка и общегосударственного управления — обычная практика на протяжении всей её истории. Если она не нравится — то надо становиться лучше самим и помогать в этом другим, а не доводить дело до того, чтобы становиться объектом усмирения, или становиться в позу обличителя чужих пороков, потакая при этом своим собственным.

* * *

Но главное в другом.

О том, что сказано в этом разделе, на протяжении всех 1990-х гг. по настоящее время и в обозримой политической перспективе неустанно должны говорить на русском и национальных языках народов всего мира, исповедующих ислам, не только представители мусульманского духовенства, но и журналистика всех СМИ [219]. В противном случае все они — и муллы, и журналисты, и политики — оказываются пособниками террористического интернационала, вовлекающего в терроризм по их невежеству множество людей, которые в силу разных причин лишены возможности вникнуть в смысл Коранического Откровения и соотнести его с реальной жизнью человечества и своих народов. [220]

Это не призыв к политике обращения в традиционный ислам всех: нет принуждения в религии (Коран). Загнать бессмысленные толпы в мечети и заставить их поклоняться молитвенному коврику — это и есть то, к чему стремятся вдохновители террора под исламской атрибутикой. Но Коран, смысл Коранического Откровения должны быть достаточно широко известны в обществе, в том числе и в немусульманской его части, для того, чтобы всеобщее невежество не открыло ворота, через которые в мир способно войти такое большое зло, в сопоставлении с которым затеряется весь кошмар Бесланской трагедии.

5.4. Если кто-то «гений», то вовсе не обязательно, что он же — человеколюбец, честный и дальновидный политик

Гарри Каспаров [221] — гроссмейстер, победитель шахматных компьютеров, председатель Комитета “2008: свободный выбор” [222], пропагандист «фоменизма» [223], автор и член редколлегии в “Wall Street Journal” в своей статье, опубликованной в этом журнале, пошёл ещё дальше, чем Г.Х.Попов: “Путин должен уйти”. В этом мнение Г.К.Вайнштейна (Каспарова) совпадает с мнением Ш.Басаева.

— Но ради чего Путин якобы должен уйти? — об этом узко специализировавшийся и оторвавшийся от реальной жизни «шахматный гений» говорить не стал. Поэтому на вопрос: «ради чего В.В.Путину предлагается уйти?», — нам придётся ответить самим, но предварительно мы приведём значимые для этого фрагменты перевода статьи Г.К.Вайнштейна (Каспарова) [224]:

«Когда два российских самолёта одновременно взорвались в воздухе две недели назад, мы не услышали от президента Владимира Путина ни слова о терроризме [225]. Когда несколько дней спустя террористка-смертница подорвала себя возле станции метро в центре Москвы, российский народ вновь тщетно ждал обращения президента [226].

Когда же сотни детей погибли в Беслане на юге России в результате самого ужасного теракта, который только можно себе представить, у г-на Путин просто не осталось выбора: он не мог не обратиться к народу, и он выступил. Но что же он сказал? Слова, да и тон его короткого выступления показались до боли знакомыми всем, кому довелось жить при советской власти.

Подытожить смысл его обращения можно следующим образом: 1) СССР был прекрасным государством, и нам следует вернуться к советским методам [227]. 2) Российское общество не готово к демократии, и все должны следовать указаниям центральной власти. [228] 3) Мой имидж сильного лидера важнее, чем жизни россиян [229].

В демократической стране из речи г-на Путина получилось бы отличное заявление об отставке. [230]Но в советском политическом лексиконе слова “добровольная отставка” просто отсутствуют [231]. В кризисные моменты проявляется подлинное лицо г-на Путина [232].

(…)

В период пребывания г-на Путина у власти расходы на армию и службы безопасности постоянно увеличиваются. В бюджете на 2005 г. они достигнут максимальной величины за всю историю России, а на соцобеспечение и образование останутся сущие гроши [233]. Он также говорил об искоренении коррупции, но здесь винить он может только собственных назначенцев и последователей [234]. Именно г-н Путин вернулгэбэшному монстру “былую славу”, вновь объединив структуры этого ведомства под единым командованием, после того как Борис Ельцин предусмотрительно разукрупнил его [235]. За всю историю КГБ его название менялось пять раз, но суть его осталась прежней [236].

Своими высказываниями г-н Путин, пусть и ненамеренно, дал самую нелицеприятную оценку деятельности собственной администрации. Его приход к власти ознаменовался взрывами жилых домов в Москве в 1999 г. — они до сих пор не раскрыты. Два года назад мы пережили захват “Норд-Оста”, и парламент тогда заблокировал расследование этого теракта. Теперь г-н Путин заявляет, что любой публичный анализ трагедии в Беслане превратится в политическое шоу, поэтому он проведёт внутреннее расследование [237]».

Из последнего абзаца можно понять, что одна из целей заправил терроризма — морально-психологически давить на В.В.Путина так, чтобы он сам ушёл в отставку; а на толпу давить так, чтобы она требовала отставки В.В.Путина и развернула кампанию гражданского неповиновения. Но просмотреть глобальную политическую партию на несколько шагов вперёд и ответить на вопрос, что будет после такой отставки? — политикан— “гроссмейстер” не может? — либо не хочет для того, чтобы толпа поверила его «гроссмейстерскому» авторитету и тоже давила на В.В.Путина, домогаясь его “добровольного” ухода?

Далее Г.К.Вайнштейн (Каспаров) продолжает стенать о том, как плох В.В.Путин в качестве политика и руководителя государства, как федералы зверствуют в Чечне, подразумевая, что чеченские сепаратисты правы в своих политических устремлениях и методах их достижения: порицания терроризма, идущего из Чечни, в его статье нет; с его точки зрения — во всех бедствиях, которые переживает население Чечни, виновна только Россия.

Но всё же Г.К.Вайнштейн (Каспаров) в этой статье проболтался о главном в вопросе о чеченском сепаратизме, хотя и не стал анализировать причины того, о чём пишет:

«Другой заслуживающий внимания аспект чеченского конфликта — относительное равнодушие к нему со стороны мусульманского мира [238]. Можно было бы предположить, что необъявленная война христиан против мусульман [239] должна бы удостоиться внимания “Аль Джазиры”. Несмотря на попытки г-на Путина возложить вину на “Аль-Каиду”, и тем самым делать вид, будто он ведёт ту же войну, что и Запад, война в Чечне — его собственных рук дело [240]».

В общем, политика — не шахматы, люди не пешки и не фигуры, а в Жизни нет постоянных формальных правил, одинаково пригодных для всех ситуаций. Но вопреки этому, там, где можно идти прямо, одержимый политиканством шахматный гроссмейстер идёт путями лжи и не может сказать самому себе: “Гарри, STOP”.

Поэтому рассмотрим те возможности, на воплощение в жизнь которых работает председатель Комитета “2008: свободный выбор” и другие «комитетчики». Предположим, что требования типа тех, что привёл А.Хинштейн в ранее рассмотренной нами статье, и с которыми судя по всему солидарен «шахматный гений»:

а) Путин должен подписать указ о прекращении войны в Чечне;

б) вывести оттуда войска;

в) Чечня как самостоятельное государство входит в СНГ;

г) Чечня остается в рублёвой зоне;

д) в Чечню и на Северный Кавказ вводятся миротворческие силы СНГ,

— Россия выполняет.

Что это влечёт за собой в дальнейшем?

Прежде всего встаёт вопрос: зачем государственно обособившейся под властью нынешних сепаратистов Чечне оставаться в рублёвой зоне, если можно сразу же перейти на доллар как на основную денежную единицу на мировом рынке нефти и нефтепродуктов, а доллар свободно конвертируется в большинстве государств? Зачем сепаратистам оставаться в СНГ, имеющем целую кучу внутренних проблем роста и координации политики и экономики государств-участников, к тому же чуждых сепаратистам по культуре и целям дальнейшего развития, если они мечтают о чём-то аналогичном Кувейту и Объединённым арабским эмиратам — стриги природную ренту, а работать будут иностранные рабы и свои изгои?

И зачем сепаратистам в Ичкерии миротворческие силы СНГ, НАТО или ООН? — Для того, чтобы они мешали им же «разобраться» со своими, кто остался верен единству многонациональной России и развитию всех её народов? Да и насколько эффективны цивилизованные западные “миротворцы” в деле защиты чуждого режиму населения показал опыт Косова [241].

Что: добившись государственной самостоятельности, сепаратисты сами ликвидируют эмиссаров террористического лжеджихада, если ни они, ни эмиссары не видят разницы между тем, что они творили в Чечне и в других регионах вопреки смыслу Корана и идеалами ислама? — нет их сотрудничество продолжится, а если они попытаются ему воспрепятствовать, то сами же и падут жертвами террора, как Яндарбиев [242]. Не для того, эта каша была заварена, чтобы чеченские сепаратисты стригли природную ренту, а на нефтепромыслах работали другие [243]. Такой «халявы» им не будет: хозяевам проекта вполне достаточно одного — двух рекламных образцов, таких как Объединённые арабские эмираты и Кувейт; чеченцам, если они будут настойчивы в своём сепаратизме, предстоит работать на хозяев проекта, но в ином качестве — всё того же пушечного мяса.

Если будет продолжаться сотрудничество чеченских сепаратистов с эмиссарами террористического лжеджихада и в мире не найдётся политической воли, чтобы это пресечь, то Чечня станет, плацдармом для разжигания на Кавказе, в Закавказье и в Турции [244] гражданской террористической войны с целью образования лжеисламского «халифата» — ритуально безупречного в смысле пятикратного на день намаза, но чья внутренняя, внешняя и в целом глобальная политика будет весьма далека от идеалов, предложенных человечеству через Коран.

Это минимум. А как максимум речь идёт о создании «халифата» от Австралии и границ Вьетнама, Китая и Монголии до атлантических берегов Африки. При этом старая Европа рискует столкнуться с нелояльностью правящим режимам изрядной доли представителей диаспор выходцев из мусульманских стран, что способно, как минимум, — резко понизить дееспособность НАТО в вопросах внешней и глобальной политики, в том числе и в противодействии политике предполагаемого «халифата»; а как максимум, — многие государства Европы сами войдут в состав «халифата», аналогично тому, как в ХХ веке многие из них оказались в составе «третьего рейха» в качестве его провинций и протекторатов.

Но и сам предполагаемый «халифат» не сможет быть концептуально властным государством как в силу внешних (он изначально создаётся закулисными заправилами как орудие исполнения чужой воли), так и внутренних причин (грабительски-террористическое происхождение его верхушки и подмена в их психике веры Богу, верой в ритуалы). Однако податливые к давлению угрозой террора и просто продажные интеллектуалы разных стран мира уже сейчас готовы на него работать подобно тому, как интеллектуалы Германии работали в тридцатые годы на Гитлера и его кукловодов. Это означает, что предполагаемый «халифат» вовсе не будет отсталым в научно-техническом и военно-техническом отношении.

* * *

Отступление от темы 2:

Некоторые сценарии глобальной политики

Т.е. по существу в конце августа — начале сентября 2004 г. Россия пережила как максимум попытку ликвидации её сложившейся к настоящему времени государственности [245], а как минимум попытку отстранения В.В.Путина от должности главы государства либо путём принуждения его к «добровольной отставке» [246], либо путём его физической ликвидации [247]. Гибель двух авиалайнеров и захват более 1200 человек в заложники в школе в Беслане — это только «надводная» часть глобального политического сценария, который имеет первоочередной целью ликвидацию во всех (по крайней мере наиболее продвинутых в научно-техническом отношении) странах мира сложившейся буржуазной корпоративно-индивидуалистической демократии и капитализма западного образца, а также и их росточков в России и других государствах в границах СССР и бывших социалистических странах.

Соответственно создание «халифата» не самоцель [248], а средство для решения на уровне глобальной политики проблемы ликвидации буржуазной корпоративно-индивидуалистической “демократии” и свойственной её образу жизни гонки безудержного потребления, порождением которой является глобальный биосферно-экологический кризис — самоубийственный не только для глобальной толпы обывателей, но и для закулисных заправил глобальной политики.

При этом один из сценариев глобальной политики, если опустить мелкие детали, состоит в следующем:

· На первом этапе обрушить государственность России и сдать её фрагменты лжеисламскому «халифату», а те фрагменты, которые «халифат» не сможет освоить, передать частично под протекторат Китаю и Японии, а частично — под протекторат НАТО (европейцам — западные регионы, США — в восточных регионах то, что останется вне протекторатов Китая и Японии).

· На втором этапе стравить в войне до полного демографического и морального истощения буржуазные корпоративно-индивидуалистические демократии Запада и лжеисламский «халифат».

При этом должны быть решены две задачи:

O Капитализм западного образца и корпоративно-индивидуалистическая демократия Запада должны уйти в прошлое. При этом в странах Запада эффективная деятельность государственности по предотвращению войны может быть сведена почти к нулю «прохалифатской» искусственно радикализированной периферий выходцев из стран ислама и доморощенной «пятой колонной», в роли которой будут выступать сами же поборники «демократии», поскольку они видят только частности, не желая видеть целого, живут сегодняшним днём, не думая о будущем, а у миллионов обывателей в странах Запада потребительски-скотское отношение к жизни, к государству и глобальной политике [249].

O Коран по этому сценарию по завершению войны должен занять примерно такое же положение, которое ныне занимает “Майн кампф” [250], а ислам во всех его вариациях должен в обществе восприниматься как разновидность фашизма и уйти в подконтрольные спецслужбам малочисленные секты, порицаемые общественным мнением по предубеждению, сформированному информационной политикой СМИ и программами общеобразовательных курсов. О том, что исторически сложившаяся мусульманская культура во всём, кроме ритуала, весьма далека от того, чему учит Коран, — об этом все должны забыть и этот вопрос на общественное обсуждение никто не должен выносить.

· На третьем этапе Восточно-Азиатские государства (и прежде всего, Китай и Япония — как хранители древних культур и носители тенденций к модернизации жизненного уклада при сохранении своих нравственно-этических основ), в культурах которых господствует ориентация населения на труд при умеренном потреблении и бережном отношении к природе, должны послужить прототипом для некоего нового мирового порядка. О его конкретной идеологической основе говорить пока преждевременно, поскольку эта неопределённость может быть разрешена только по итогам завершения первых двух этапов проекта, но из того что известно к настоящему времени можно говорить о модернизации марксизма и сплаве из буддизма и саентологии [251].

Из этого можно понять, что в этом сценарии население России, Европы, Америки и многих мусульманских стран не ждёт ничего хорошего. И хотя многим обывателям и аналитикам этот сценарий покажется невероятным и неосуществимым, тем не менее лучше предпринять осмысленно целесообразные меры к тому, чтобы он не мог «самореализоваться» подобно тому, как в прошлом уже неоднократно «самореализовались» другие политические сценарии, которые их современникам по началу казались несбыточными страшилками [252].

И одно из средств недопущения «самореализации» этого проекта — укрепление Российской государственности, поскольку в таком случае для заправил этого проекта возникает проблема третьей задачи помимо ликвидации буржуазной корпоративно-индивидуалистической демократии, капитализма западного образца, Корана и возможностей дальнейшего развития мусульманской культуры: это — проблема подавления Русской многонациональной региональной цивилизации.

Но и укрепление государства Российского — ещё не гарантия мирного светлого будущего. Поскольку для закулисных заправил глобальной политики сильная Россия — это просто орудие решения проблемы искоренения мусульманской культуры и Корана, а также и буржуазной демократии, то в складывающихся условиях вполне допустим и такой вариант развития глобального сценария, при котором:

· На первом этапе создать всё тот же лжеисламский «халифат», но сдав ему не Россию, а Европу, где диаспоры выходцев из мусульманских стран не только становятся всё более многочисленными, но и проявляют прозелитическую [253] активность, вбирая в свои ряды всё новых приверженцев, пребывающих в процессе поиска жизненно состоятельных альтернатив нравственно-этическому кризису тех национальных культур, в которых они выросли, и находят для себя такую альтернативу (хотя бы на некоторое время) в одной из ветвей исторически сложившегося ислама. А как известно, новообращённые более склонны к фанатизму и экстремизму, нежели прочие носители той же самой традиции, и эта закономерность коллективной психологии толпо-“элитарных” обществ не сулит Западу ничего хорошего.

· На втором этапе стравить этот конгломерат с Россией, повторив сценарий второй мировой войны ХХ века и назначив в нём на должность исполнителя роли «третьего рейха» лжеисламский «халифат».

· На третьем этапе после такого взаимного истребления противников можно будет заняться и обустройством «нового мирового порядка», в котором гонка потребления индивидуалистов и их корпораций будет подавляться силами государств и некой церкви — носительницы какой-то новой идеологии или коктейля из прежних идеологий.

Т.е. и укрепление государства Российского само по себе не гарантирует мирного светлого будущего. Для того, чтобы мирное светлое будущее состоялось, государство Российское должно обладать определёнными качествами. К рассмотрению этой проблематики мы обратимся в разделе 5.7.

Далее продолжение основного текста.

* *

*

Соответственно предоставление Россией Чечне государственной самостоятельности в конкретно сложившихся историко-политических условиях открывает дорогу к созданию государства-монстра [254], которое, уже ведёт мировую войну средствами террора.

И надо быть не «политическим гроссмейстером», а последней непроходной “пешкой”, работающей на описанную выше сценаристику, обещающую быть весьма кровавой для всего мира и, прежде всего, — для России [255], чтобы написать ту дурь, что Г.К.Вайнштейн (Каспаров) опубликовал 8 сентября 2004 г. в “The Wall Street Journal” [256]. Т.е. если мнения Г.К.Вайнштейна (Каспарова) соотнести с политической реальностью, В.В.Путин должен уйти, чтобы не мешать осуществлению такого рода сценаристики очередной мировой войны, которая обещает по своим ужасам и разрушительности затмить все прошлые войны; и целью развязывания которой является установление глобальной фашистской диктатуры в стиле той, что описана у братьев Стругацких в “Жуке в муравейнике” [257] (в “лучшем” случае).

И хотя «мемзер» Г.К.Вайнштейн (Каспаров) «прогнулся» в рассматриваемой статье перед еврейской общественностью [258], но описанный выше сценарий предвещает евреям всего мира и всем прочим людям такое, в сопоставлении с чем Гитлер покажется им выдающимся правозащитником и гуманистом. В частности, государство Израиль — одна из первых потенциальных жертв этого проекта — безжалостного и беспощадного. Поэтому Г.К.Вайнштейн только одной этой статьёй в “The Wall Street Journal” наработал на вполне заслуженный «херем» [259].

Но надо понимать, что есть люди, которые идут дальше, чем Г.К.Вайнштейн (Каспаров): их мнение — В.В.Путина надо убить или «провернуть» в России государственный переворот. Разница между носителями такого рода мнений только в том, что одни из них открыто заявляют о своей связи с организациями международного лжеисламского терроризма, а другие что-то лопочут о «защите в России демократии и прав человека». Но вне зависимости от мотивации все придерживающиеся таких мнений объективно, точно так же как и Г.К.Вайнштейн (Каспаров), работают на описанный выше сценарий создания лжеисламского «халифата» со всем сопутствующими его государственному становлению глобальными бедствиями…

Поясним, о чём не следует забывать при рассмотрении перспектив лжеисламского «халифата». Для начала: если Пакистан вследствие смены в нём режима оказывается в составе этого «халифата», то «халифат» автоматически становится ядерной державой [260]. При этом ООН, МАГАТЭ, другие глобальные институты координации и управления, сложившиеся к настоящему времени во многом благодаря усилиям Запада, для предполагаемого лжеисламского «халифата» — не указ, поскольку с точки зрения его идеологов Запад — цивилизация безнадёжно и полностью сатанинская: она должна быть либо покорена и очищена, либо подлежит уничтожению; судьба населения самого «халифата» его верхушку волновать не может, поскольку они убеждены, что Земля для них — всего лишь преддверие рая, путь в который через неизбежную смерть (соответственно, смерть для такого рода “правоверных мусульман” представляется лучшей, чем жизнь).

Те из них, кто не лицемеры, пребывают в заблуждении и убеждены, что принудить человечество к пятикратному на день поклонению молитвенному коврику и формальному соблюдению шариата, уничтожив всех несогласных с ними и не подчиняющихся им, и есть истинный ислам и джихад. Но это не так, поскольку Ислам — лад человека с Богом в свободе чувств и совести, а не его покорность глупцам-тиранам и умникам-лицемерам, творящим отсебятину от имени Бога.

Далее продолжать рассмотрение сценаристики становления и действий лжеисламского «халифата» не будем. Ни России, ни мусульманскому миру, ни благонамеренной части остального человечества такого развития глобальной политики не надо потому, что предназначение этого проекта: стравить носителей двух культур для того, чтобы:

· они уничтожили или предельно ослабили друг друга,

· в результате чего «расчистилось бы место» для осуществления культурно иного глобального цивилизационного проекта, в котором нет места ни Русскому духу, ни Корану, ни Исламу,

· но в котором предусмотрено порабощение всего человечества.

Тот вклад, который Россия может внести в срыв описанного выше сценария, состоит в том, чтобы она в исторически непродолжительное время стала непреходяще концептуально властной, эффективно самоуправлялась во внутренней, внешней и глобальной политике. И в этом деле одна из задач состоит в том, что от террористической агрессии необходимо защитить всю Россию, включая и самый её больной регион — Чечню и прилегающие к ней другие области Кавказа и Прикавказья.

5.5. Способны ли носители «либеральной идеи» заблокировать терроризм, становление и агрессию лжеисламского «халифата»?

Просим читателя набраться терпения, поскольку этот раздел — длинный и во многом занудный. Но его занудность обусловлена не нашим литературным стилем, а бессодержательностью и вздорностью тех материалов, которые в нём предстоит рассмотреть и которые по отношению к затронутой проблематике представляют собой объективную нескончаемо занудную данность.

5.5.1. “Демократизация” на уровне стратегическом

Рассмотрение вынесенного в заглавие раздела 5.5 вопроса начнём с давней и уже забытой многими публикации в “Независимой газете”. 2 декабря 2003 г. «архитектору перестройки» Александру Николаевичу Яковлеву исполнилось 80 лет и “Независимая — от народов России — газета” опубликовала интервью с ним Анатолия Костюкова под заголовком “Я говорил про обновление социализма, а сам знал к чему дело идёт. Александр Яковлев — о перестройке, демократии, «стабильности»”.

«— Тогда позвольте, следуя традициям этого дома [261], сразу спросить, как вы стали антисоветчиком. Крестьянский сын, офицер-фронтовик, успешный партийный работник — отличная анкета для строителя коммунизма. Диссиденты, как правило, получались из другого теста. С чего вдруг примерный гражданин засомневался в советской власти?

— Вы пропустили существенный для меня фрагмент биографии — три с половиной года работы в газете. Это было в Ярославле. Мне кажется, это мои лучшие годы. Во-первых, благодаря газете я научился русскому языку. Во-вторых, на газетной работе приобретаешь большой опыт наблюдений, узнаёшь жизнь с самых разных сторон. Очень скоро я понял, насколько фальшива наша пропаганда, как она оторвана от реальных народных нужд. Потом были годы “оттепели”, возникло много либеральных веяний, появились запретные книжки, начались дискуссии о том, правильным ли путём мы идём. Так что почва для инакомыслия была. Конечно, я не могу сказать, какого числа, какого месяца я понял, что советский строй никуда не годится [262]. Такие перемены в мировоззрении не происходят вдруг, одномоментно. Вот сейчас я занимаюсь публикацией архивных материалов советского периода. 36 томов уже вышло. И представьте себе, до сих пор узнаю много нового, а что-то из давно известного приходится переосмысливать заново.

— Вы не любите рассказывать о том, как повлияли на ваши политические воззрения годы, прожитые за рубежом. Почему? Чтобы не дразнить коммунистов-ортодоксов, которые обзывают вас агентом ЦРУ?

— Ну, на обвинения людей этого сорта я давно не реагирую. Хотя мне, конечно, не хочется, чтобы кто-то думал, будто план перестройки завезён из-за рубежа [263]. Это неправда, со мной всё было намного сложнее. Со стажировки в Колумбийском университете я, например, вернулся догматиком [264]. Не то чтобы сталинистом, но довольно правоверным партийцем [265]. Мне даже самому страшно стало: что это со мной?

В то время я уже знал, что наша антизападная пропаганда насквозь лжива. Но, приехав в Америку, я увидел, что здесь врут не меньше нашего. Это меня ошеломило. Я не мог понять, зачем они рассказывают, будто в Парк имени Горького через центральные ворота ходит только номенклатура, а простых советских граждан пускают через калитку со стороны Нескучного сада.

Однажды мне показали листовку, распространявшуюся в американской армии, в ней было написано: “Солдат, помни, что под твоей кроватью всегда лежит агент-коммунист!”. Что за бред? Ну, ладно, мы врём, потому что живём плохо, а выглядеть хотим хорошо. Но им-то это зачем? [266] Жратвы полно, свободы навалом, книжки читай, какие хочешь… [267] А правды, выходит, нет и тут, хвалёный американский образ жизни тоже основывается на лжи? Короче говоря, Америка не показалась мне образцом, достойным подражания.

— Но потом, уже в более зрелые годы, вы 10 лет работали послом в Канаде. Наверное, это был очень важный опыт, причём не только для вас лично? Когда вы стали членом Политбюро ЦК КПСС, в нашей партийной верхушке, впервые с 1917 года, появился человек, который знает жизнь современного Запада. До этого советские руководители бывали там только с краткими официальными визитами. Что они могли узнать о мире капитала, рассматривая его через окно лимузина по пути из аэропорта в Елисейский дворец или на Даунинг-стрит? А вы об этом мире знали, что называется, из первоисточника.

— Разумеется, это повлияло на образ мыслей. Я же там не с завязанными глазами жил. В Канаде, например, я по-настоящему узнал, что такое фермерская система. Мне стало ясно, что фермер работает больше и лучше, чем наш колхозник. И живёт тоже лучше. Я с удовольствием изучал, как работает канадская судебная система, и, естественно, сравнивал с нашей. Более всего меня поразила там степень защищённости человека. Я вырос в государстве, где гражданин был априори виновен во всём и перед всеми — перед милиционером, перед домоуправом, перед партийным бюро. Ты ещё ничего не сделал, а на тебя уже смотрят, как на нарушителя и сукина сына [268]. А там всё наоборот — даже если ты попался на чём-то нехорошем, с тобой будут обращаться как с невиновным, пока суд не докажет обратное. Понятное дело, я думал: хорошо бы перенести эту традицию уважения к человеку на нашу родную почву. Но я бы не сказал, что тогда у меня уже были мысли о заимствовании западной политической модели. Это пришло позже [269], когда я снова и довольно глубоко окунулся в нашу советскую действительность.

— Вас называют то идеологом, то архитектором перестройки. Но у нас, живших в то время, было большое сомнение в том, что у перестройщиков есть идеология, есть стройный план реформ [270]. Казалось, что спущенная с тормозов машина несётся, не слушаясь руля, не разбирая дороги. Насколько это впечатление было справедливо?

— Интересно, как вы себе представляете “план перестройки”? Это что, перечень мероприятий, утвержденный на Политбюро, согласованный с министерствами и ведомствами, включая КГБ? Такого плана действительно не было и быть не могло [271]. Того, кто его предложил бы, тут же поставили бы к стенке [272]. Вообще говоря, ни одна революция, ни одна серьёзная политическая реформа нигде и никогда не проходила по строго заданному плану. Всегда реформаторам приходится импровизировать по ходу дела [273].

Но что касается идеологии перестройки, то это неправда, будто её не было. Есть документальное свидетельство — моя записка Горбачёву, написанная в декабре 1985 года, то есть в самом начале перестройки. В ней всё расписано: альтернативные выборы, гласность, независимое судопроизводство, права человека, плюрализм форм собственности, интеграция со странами Запада [274]…

Михаил Сергеевич прочитал и сказал: рано. Мне кажется, он не думал [275], что с советским строем пора кончать, и удовлетворился бы ликвидацией наиболее очевидных несуразностей. Не знаю. Но факт, что в конце концов нам пришлось выполнить практически всё, что было в той записке [276]. Разумеется, не обошлось без глупостей, без виляний в сторону, нередко общество получало “сверху” совершенно ложные сигналы. Это было неизбежно, потому что нам приходилось преодолевать жестокое сопротивление консервативной части партаппарата, а это не всегда удавалось с первой попытки.

Скажем, консерваторы “продавили” скандальный закон о борьбе с нетрудовыми доходами. Началась облава на бабушек, торгующих редиской, на шоферов, везущих на рынок “левый” груз [277]. Этот идиотский закон шёл вразрез с концепцией перестройки, противоречил её духу, но у него, к сожалению, нашлись мощные защитники. Нельзя оценивать наши тогдашние действия, не зная, какой борьбой сопровождался каждый новый шаг.

Для пользы дела приходилось и отступать, и лукавить [278]. Я сам грешен — лукавил не раз. Говорил про “обновление социализма”, а сам знал, к чему дело идёт. А как было иначе? Стоило мне в Перми высказаться в пользу рыночной экономики — сразу же получил взбучку на Политбюро [279]. Помню, Николай Иванович Рыжков возмущался: как это можно говорить такие вещи без разрешения ЦК! [280]

— Как вам теперь кажется, была ли у СССР возможность реформироваться по “китайскому варианту” — путём постепенного, управляемого демонтажа социалистической системы?

— А мы по этому варианту и шли — до августа 1991 года. Но, видимо, что-то у нас не как у китайцев, если нас понесло по более радикальному курсу [281].

— К радикальным реформаторам, пришедшим за вами, вы тем не менее относитесь по-отечески доброжелательно?

— На этот вопрос трудно ответить односложно. Мне ясно, что благодаря “шоковой терапии” Гайдара наши люди узнали, что такое деньги. Благодаря Чубайсу и его приватизации у нас узнали, что такое собственность [282]. Это великое дело, но я убеждён, что и то, и другое необязательно было делать в такой спешке, с такими социальными издержками.

Я всегда был противником безденежной приватизации. По мне, частная собственность должна быть нажитой, а не полученной в результате дележа госимущества. Вот когда человек начинает с мастерской или с ларька, потом, накопив денег, заводит фабрику, потом прикупает соседнюю компанию, — это нормальный путь формирования собственника. Одновременно с накоплением капитала нарастает социальная база новой экономики.

Конечно, такой процесс идёт медленно, нудно, зато в нём — гарантия надёжного, стабильного развития. А мы не успели поделить и раздать, как уже звучат требования национализировать всё обратно. Олигархов вчера холили и лелеяли, сегодня тащим в тюрьму. Такими кругами можно ходить до бесконечности и никуда не дойти.

Лет семь назад я подавал записку Ельцину, предлагал ему меры, которые, на мой взгляд, могли усилить общественную поддержку рыночных реформ. Мне казалось, что есть смысл пожертвовать какими-то макроэкономическими планами, чтобы поднять уровень зарплат, пенсий, социальных пособий, оживить внутренний спрос… Видимо, Борис Николаевич тоже решил: рано.

— Это самое большое ваше разочарование в постперестроечное время?

— Нет, пожалуй, есть вещи, с которыми мне смириться гораздо труднее. Я, например, не собирался доживать свой век под звуки сталинского гимна, для меня это серьёзная моральная травма [283]. А самое большое разочарование [284] — это, наверное, наш парламентаризм. Я ведь очень верил в парламентскую власть. Просто как мальчишка верил. Думал: вот будут настоящие, альтернативные выборы — в законодательную власть придут умные, честные, ответственные люди. Парламент станет храмом морали, и, глядя на него, всё общество будет учиться жить по правде. А когда я смотрю на нынешние выборы, на сегодняшнюю Думу, меня ужас берёт [285]. Вместо парламента — примитивная лоббистская организация. Одни пошли в депутаты, чтобы денег подзаработать, других хозяева послали интересы фирмы отстаивать, третьи от суда прячутся… Если бы я мог это предвидеть, не знаю, стал ли бы я проповедовать демократию. Может, я долго-долго бы думал, стоит ли всё это затевать, не поискать ли какой-нибудь другой вариант [286].

— Вы, чувствуется, не верите, что сегодняшняя политическая элита способна вернуть себе доверие народа?

— Честно скажу: не верю. [287] Потому что незаметно, чтобы эти люди начали беспокоиться о нравственности своего поведения [288]. Всякое новое дело не обходится без ошибок, и общество в принципе относится к этому с пониманием. Но люди не могут простить вороватую, коррумпированную, наглую власть. А сегодняшняя власть в массовом восприятии, к сожалению, такова. Может, эти представления и не совсем справедливы, однако не бывает дыма без огня.

О политиках моего поколения тоже говорили много неприятного. Могли назвать предателем, агентом ЦРУ, русофобом, но это были политические ярлыки. Другое дело, когда про тебя люди говорят: вор, взяточник. Одно время энтузиасты искали “деньги КПСС”, но никто же не искал “деньги Рыжкова” или “деньги Яковлева”. Образ власти изменился, увы, не в лучшую сторону. И не видно, чтобы правящий класс это сильно тревожило [289].

— Вы не согласны с тем, что перестройка шла “по воле волн”. А что вы думаете о стратегии сегодняшней власти? Вам понятен “план Путина”?

— Я внимательно, с карандашом в руке, читал все ежегодные Послания президента Федеральному собранию. И каждый раз готов был аплодировать их автору: замечательная либеральная программа… Всё правильно написано: произвол чиновников надо ограничивать, налоги на малый и средний бизнес снижать, армию реформировать… Согласен с каждым пунктом. Но это пока только слова. А что по любому из этих пунктов сделано? Взяток стали меньше брать, бизнесменам стало легче дышать, милиция стала законопослушной? Фактически ничего не сделано [290].

Зато, говорят, теперь у нас стабильность. Боюсь, что эта “стабильность” — синоним “реставрации”. Как “укрепление государства” — синоним “укрепления бюрократии” [291]. Ведь очевидно, что чиновничество, всевластие которого было подорвано уже с началом перестройки [292], сегодня берет реванш, снова становится безраздельным хозяином положения. Мне кажется, ставка на бюрократию — большая ошибка президента Путина [293]. Опираясь на такую “партию”, нечего и думать о реформах. Бюрократии не нужны реформы, как не нужны ей демократия, гражданские свободы, независимое судопроизводство.

Который год мы уже наблюдаем, как президент пытается заставить чиновников начать административную реформу. Ну и что? За это время наши столоначальники всё никак не могут пересчитать свои избыточные функции, зато успели несколько раз повысить себе жалованье. Не знаю, может быть, Путин думает, что бюрократия — это надёжная “партия”, верное воинство, так он заблуждается. Чиновник всегда был первый предатель, ему переметнуться в другой лагерь — что улицу перейти [294]. Я не склонен к катастрофическому мышлению [295], но опыт и интуиция мне подсказывают: если кто и погубит всё, что было сделано доброго за последние 15 лет [296], а в конечном счёте и страну, так это наш чиновник.

— Раз уж мы ступили на зыбкую почву прогнозов, не могли бы вы сказать, какого лидера нам ждать после Владимира Путина? Что подсказывает ваша интуиция? [297]

— Это уже больше походит на гадание, чем на прогноз. У нас ведь лидеры появляются неожиданно, как бы по воле случая. Разве кто-то ждал Горбачёва? А Ельцина? А Путина? Так что лучше говорить не о лицах, а о том, какой тип лидера в наибольшей степени отвечал бы актуальным потребностям общества. По моим представлениям, на следующий срок было бы хорошо заполучить в президенты человека немолодого, лет 60 — 70, образованного, с неяркой политической биографией, не имевшего дел с большими деньгами. Я не думаю, что сейчас стране нужен “молодой и энергичный”, разбирающийся и в финансах, и в самолетостроении, и в сельском хозяйстве. Требуется не президент-менеджер [298], а умный, порядочный, ответственный человек, который станет для нации и для правящей элиты моральным авторитетом.

По-моему, стране сейчас нужна какая-то нравственная передышка [299]. Слишком уж мы взбудоражены, обозлены, распущенны. Моё мнение, разумеется, может быть ошибочным. Я всегда помню Галича: “Не бойся тюрьмы, не бойся сумы, не бойся ни глада, ни хлада, а бойся единственно того, кто скажет: я знаю, как надо” [300]. Но могу же я помечтать? Хотя бы по случаю юбилея».

Но это ещё не всё, что предстоит рассмотреть в этом разделе прежде, чем дать ответы на вопрос, вынесенный в его заголовок. Дело в том, что А.Н.Яковлев — «стратегический “демократизатор”» [301], каких мало, однако ориентируясь на которых действуют “демократизаторы” тактического уровня. “Демократизаторов” тактического уровня неизмеримо больше, всё написанное и сказанное ими рассмотреть весьма затруднительно, поэтому обратимся только к двум тематически связанным публикациям этого уровня для того, чтобы выявить характерное для психики «тактических “демократизаторов”», хотя они, как и «стратегические “демократизаторы”», — тоже оружие массового поражения психики членов толпы (в ранее определённом смысле этого термина социологии).

5.5.2. “Демократизация” на уровне тактики

Александр Хинштейн в “Московском комсомольце” 8 сентября 2004 г. опубликовал статью “ Избавление от КГБ. За что боролись, на то и напоролись”, в которой он пишет следующее:

«КГБ-АФБ-МСБ-МБР-ФСК-ФСБ. Тринадцать лет — шесть названий. Бессчётное множество пертурбаций, реформ и перестроек.

Если каждые полгода жэк — по собственной прихоти — будет делать в вашей квартире ремонт: ломать стены, вырубать окна, белить потолки — долго ли вы протянете в таком жилище?

Мы сами довели свои спецслужбы до ручки. “Спецслужбы вообще не нужны! — горланили демократы первого, ельцинско-афанасьевского призыва. — Нам незачем теперь защищаться, все люди — братья, свободный мир призывно раскрывает объятия”.

Покойная ныне Галина Старовойтова (депутат, советник президента, власть и влияние — безграничные [302]) заявляла на голубом глазу: агенты — это рудимент режима, стучать и доносить — безнравственно [303]. (Хотя ни один мудрец не додумался ещё, как спецслужбе работать без агентуры.)

Последний председатель КГБ Вадим Бакатин изобрёл специальный ругательный термин — “чекизм” (нечто среднее между “фашизмом”, “терроризмом” и “коммунизмом”) — и с “чекизмом” этим боролся не покладая рук. Свои воспоминания о работе на Лубянке он так и назвал: “Избавление от КГБ”.

Вспомните, разве не мы ходили на митинги и шествия, трясли плакатами “Долой КГБ!”, требовали суда над всеми, кто служит в органах? Разве не мы, свистя и улюлюкая, вздернули на железном тросу памятник Дзержинскому (картина дикая, со стороны — натуральное повешение) швыряли бутылки с краской по ненавистному желтому дому, рисовали свастики на мемориальной доске Андропова? [304]

Так чего ж теперь сокрушаться и горевать? Что посеяли, то и пожали. Хотели избавиться от КГБ? Избавились!

Надо иметь мужество признаваться: мы сами, собственными руками уничтожили и развалили спецслужбы — некогда лучшие в мире. Оказывается, как просто разрушить то, что создавалось десятилетиями, и как трудно это потом восстановить…»

Тут возразить нечего — оценки роли демократической тусовки времён перестройки, дорвавшейся до государственной власти под идиотским лозунгом “Партия, дай порулить!” [305], соответствуют действительности. Далее А.Хинштейн продолжает, однако, впав в неоправданную идеализацию прошлого:

«После терактов, после Беслана, вновь и вновь задаёмся мы вопросом: почему так плохо работают спецслужбы?

А с чего работать им хорошо? За эти тринадцать лет и шесть переименований с Лубянки ушли тысячи, десятки тысяч людей.Не худшие — лучшие; те, кто знал, что не пропадёт. Выбитой оказалась самая работоспособная часть, костяк — среднее звено, от старших оперов до начальников отделов — те, кто тащил на себе основную ношу [306].

Люди, пришедшие в КГБ до 1990 года, шли служить в самую престижную организацию страны. Они гордились своей принадлежностью к КГБ — тайному ордену меченосцев, чувствовали свою причастность к важным государственным делам. А потом в одночасье оказалось, что служить в КГБ — не почётно, а позорно [307]. А потом — на ведомство их (а что такое ведомство? в первую очередь люди) начали спускать всех собак, будто это они, контрразведчики 80-х, сами втыкали иголки под ногти Бухарину [308].

Ну да бог с ними, с плевками. Это ещё можно было как-то пережить. Но как пережить гнетущее чувство собственной ненужности, невостребованности, бесполезности, ведь тому, образца 91-го года государству чекисты оказались не нужны. Реформа за реформой, разгон за разгоном (а каждая реформа — это новый вывод за штаты, переаттестации, унизительные хождения по кабинетам) — всё делалось для того, чтобы уничтожить систему. А дома — жена, дети, старые родители, их надо кормить, зарплата нищенская, издевательская [309], а рядом — на воле — поднимаются банки и частные фирмы, где их опыт и знания готовы рвать с руками…

Нельзя осуждать людей за их стремление к нормальной жизни. Контрразведчики — не монахи-отшельники с веригами на теле, ищущие радость в телесных муках [310].

(Помню, как в 94-м, после очередного разгона Лубянки — тогда называлась она Министерством безопасности — в новостях объявили: подписан указ о создании Федерального агентства контрразведки. Но потом, видно, спохватились, поняли, сколь своеобразно будет звучать новая аббревиатура, и больше про ФАК [311] не вспоминали. Зря, кстати. Так было бы намного честнее.)

В КГБ не брали с улицы. Те, кто шёл туда служить, проходили строжайший отбор, спецпроверку. В центральный аппарат (в большинстве своём) попадали лучшие из лучших, элита (а иначе КГБ не гремел бы по всему миру!) [312].

Все эти люди по ментальности своей были государственниками [313]. Крушение идеалов, слом того, что составляло смысл их жизни, — оказалось для нихиспытанием непереносимым [314], гораздо более тяжким, чем невыплаты зарплат. Вот и разошлись постепенно: кто в ЧОП [315], кто в банк, кто в нефтяной холдинг.

Уничтожение спецслужб — это чисто российская забава. Ни в одной другой стране не умеют так изощренно издеваться над собственной безопасностью. Даже в Восточной Европе (кроме, пожалуй, Германии и Прибалтики) после минутного помешательства у властей хватило ума сохранить основной костяк спецслужб.

И только в России из одного — суперпрофессионального — ведомства сумели наплодить с десяток клонов (ФАПСИ, СВР, ФСО, пограничники, служба спецобъектов). Вот и вышло, точно как в детском рассказе Льва Толстого: разобрали веник по прутикам, а потом удивляемся, отчего эти прутики так легко ломаются [316]…

До тех пор, пока общество не научится уважать свои спецслужбы [317], требовать от спецслужб подвигов и героизма — глупо и бессмысленно. Игра никогда не ведётся в одни ворота…»

После акта покаяния в грехах демократов и необоснованной идеализации прошлого, А.Хинштейн переходит к изложению «конструктива»: как решить проблему повышения эффективности спецслужб и, соответственно, как повысить безопасность жизни общества и каждого из граждан:

«Конечно, самый простой для Путина выход — отправить в отставку Патрушева и других силовиков. Со стороны это, возможно, покажется эффектным.

Ну хорошо, отправим. А что дальше? [318] Станет ли от этого ФСБ работать лучше? Появятся ли новые силы? Вызовет ли это у людей подъём и воодушевление?

Нет, конечно. Скорее наоборот. Большинство воспримет это как очередной плевок. Да и где гарантия, что новый директор будет лучше (обычно каждый последующий начальник хуже предыдущего [319])? Пока он войдёт в курс, пока обвыкнется в новой должности, пройдёт год. Вот уж истинное раздолье для террористов [320].

Так уж мы устроены, что о плохом, о провалах и неудачах говорим всегда охотнее, чем о хорошем. (Никогда не задумывались: сплетен, содержащих хорошую, светлую информацию, почему-то не бывает.)

Но ведь за последние годы на счету ФСБ не один только Беслан. А поимка Радуева (классическая, в лучших традициях той ещё, советской контрразведки)? А ликвидации Яндарбиева [321], Бараева и Хаттаба, других террористов и бандитов? (О шпионаже — а контрразведка всё-таки основная, профильная задача Лубянки — я и не говорю.)

О них почему-то газеты пишут ничтожно мало, а если и пишут — не скрывая скепсиса (а может, и не было мальчика? может, ФСБ всё придумывает?).

Ругать спецслужбы — это хороший тон. Хвалить — дурной. (Неровён час, тебя самого обвинят ещё в стукачестве и тайном сотрудничестве.)

Но что плохого в том, что ты гордишься своей страной? Ведь операции эти — действительно успех, которому может позавидовать любая держава (недаром люди, их проводившие, получили Звёзды Героев.) По сути, не осталось сегодня ни одного крупного теракта, организаторы которого не были бы установлены, арестованы или уничтожены (большинство, к сожалению, гибнет на месте: так было и со взрывом в московском метро).

Бюджет ФСБ и бюджет американских спецслужб — небо и земля [322]. И тем не менее который год сытые лощёные американцы не могут поймать одного бен Ладена [323]. Захватили ради этого две страны (Афганистан, Ирак [324]), начали полноценную войну, и всё без толку.

Быстро получается только на бумаге. Борьба с терроризмом, как и вообще любая операция спецслужбы, — это долгая кропотливая работа [325]. И когда в работу эту начинают вторгаться политика [326] и склоки — всё, пиши пропало. Заранее можно ставить крест…

* * *

На месте президента я сделал бы одну простую вещь: обратился с призывом к бывшим сотрудникам КГБ.

“Товарищи, — сказал бы я, — Отечество в опасности. Стране нужны сегодня ваши опыт и знания. Вы последний резерв командования. Вставайте, кто ещё остался. А зарплату — что ж — подымем мы зарплату…” [327]

И люди пойдут. Пойдут даже те, кто нормально сегодня устроен, получает хорошие деньги. Пойдут, потому что большинство из них всё равно, даже после увольнения, не перестали ощущать свою причастность к делу [328], которому служили, и внутри продолжают считать себя по-прежнему чекистами.

Им нужно всего-то ничего — почувствовать свою востребованность, осознать, что страна действительно нуждается в них [329].

Я знаю десятки, сотни таких людей. Но их, по счастью, неизмеримо больше, ибо можно развалить и разрушить ведомство, но нельзя уничтожить человеческий дух… [330]»

Если же Идеи нет, то спецслужбы могут работать только так, как это описывает Александр Баранец в статье “Нам нужны новые Штирлицы! Успех в борьбе с террористами определяют не танки и самолёты, а секретные агенты и диверсанты. Есть ли они у нас?”, опубликованной в “Комсомольской правде” 9 сентября 2004 г… Он тоже надеется, что от терроризма можно защититься, повысив эффективность спецслужб, и прежде всего — в области агентурной работы:

«Наши в волчьем логове

Новые Бесланы, взорванные лайнеры, дома — всё это будет преследовать нас до тех пор, пока агенты, резиденты и информаторы наших спецслужб не заберутся в логова террористов, их штабы и учебные центры, базы и перевалочные пункты, пока не будут раскрыты укрытия главарей, явки, пароли, шифры, позывные, предатели и пособники, пока мы основательно не перекроем финансовые потоки, которые золотым дождем проливаются со всех концов России и мира на Масхадова и Басаева [331]. Пока же на боевом счету наших спецслужб наберётся немного удачных агентурных операций, связанных с внедрением чеченских «Штирлицев» в штабы террористических бандформирований. Пожалуй, самая блистательная из них — проникновение агента Магомадова в круг доверенных лиц Хаттаба и отравление кровожадного араба. В Москве нашей контрразведке долгое время оказывал плодотворную помощь агент «Муса» — благодаря его информации удалось выявить целую сеть банков и засевшую в них преступную группу, занимавшуюся финансированием боевиков. Десятки танков, ракет, истребителей не способны нанести такого вреда террористам, как один отлично знающий их планы агент.

Конечно, это всё прекрасно понимают руководители ФСБ, ГРУ, МВД и СВР. И если бы у них была возможность принародно сказать о своих проблемах, то мы непременно услышали бы, что после многократных и бестолковых реформ ельцинского времени наши агентурные сети в Чечне и вокруг неё были почти полностью разрушены, а новые создаются с невероятным трудом. Мы потеряли десятка два контрразведчиков, когда наконец по надёжной наводке чеченских агентов сумели убрать Дудаева, арестовать Радуева и ещё целый «выводок» разнокалиберных главарей, полевых командиров. И Басаев тоже не раз оказывался в дураках с помощью наших информаторов: благодаря их предупредительным сигналам он был вынужден отказаться от своих секретных планов захватить Чиркейскую ГЭС в Буйнакском районе Дагестана и город Кизляр. Наши армейские штабы тогда ещё за неделю до начала террористической операции знали о маршрутах выдвижения банд и пунктах их сбора. И только неуклюжая маскировка одного из подразделений федеральных войск [332] помогла басаевцам избежать уготовленной для них западни.

Только чудом выбрался из «волчьей ямы» и Гелаев: он клюнул на ловко подброшенную чеченским агентом ФСБ дезу о том, что в селе Комсомольском можно легко захватить транспорт для банды.

Но всё это — дела минувших дней. И главная задача — выловить вдохновителей и организаторов чеченского терроризма — до сих пор не решена. Масхадов и Басаев создали вокруг своих штабов мощную службу безопасности, перехитрить которую нам пока не удаётся.

Шпион на дороге не валяется

Самая большая сложность — развернуть агентурные подразделения в мусульманской республике, да ещё и с недружественным населением. Почти любой контакт нашего спецслужбиста славянской внешности с местным жителем моментально вызывает подозрение. И вот теперь, после Беслана, в ФСБ, и в ГРУ, и в МВД не без вздохов вспоминают о том времени, когда в их структуре были целые «мусульманские» или «кавказские» батальоны сотрудников, которые с помощью своих информаторов в городах, сёлах и аулах могли предотвратить преступную акцию. Этот опыт почти полностью утрачен. Более того: как сейчас оказалось, в наших учебных учреждениях нет ни одного этнического чеченца или ингуша, который бы целенаправленно готовился к агентурной работе в регионе [333]. А переодетых в «гражданку» офицеров российских спецслужб (к тому же не владеющих чеченским или ингушским языком) масхадовско-басаевская контрразведка вычисляет с понятной лёгкостью. Если к этому добавить и неважный профессионализм наших молодых контрразведчиков, то, наверное, можно как-то объяснить, почему несколько десятков сельских и городских мулл Чечни, сотрудничавших с ними, были в конце концов убиты. Неуклюжая работа с чеченской агентурой приводит к тому, что мы постоянно теряем ценных агентов [334]. Тут стоит вспомнить «Ахмеда» из Аргуна, который в 2000 — 2001 годах поставлял нашим спецназовцам важнейшую информацию о замыслах террористов, что позволило покончить не с одной бандой и уничтожить подпольную школу террористов. Но особист одного из армейских полков так «расслабился», что стал порой средь бела дня приглашать «Ахмеда» на территорию части. Его выследили и убили [335].

Предатели в погонах

Как и во время захвата Назрани бандитами в июне, сентябрьская трагедия в Беслане была организована при помощи предателей, которых пока не удалось выявить [336]. И снова подозревают чеченских и ингушских милиционеров. Как тут не вспомнить заявление покойного Ахмата Кадырова, который однажды сказал: «Почти 60 процентов сотрудников республиканского МВД — это предатели». Сказано это было сразу после того, как был уничтожен взрывом весь личный состав Заводского райотдела милиции Грозного, куда не допускался ни один гражданский человек. Из-за предательства милицейской охраны чуть не погиб командир чеченского ОМОНа Муса Магомадов — только им было известно место, где он проводил секретное совещание. Сегодня правоохранительные органы Чечни подозревают в пособничестве террористам почти 100 милиционеров [337]. Некоторые из них, например, способствовали беспрепятственному продвижению бандитской автоколонны на Назрань.

Болты в сердце Родины…

Только за последний год МУР, ФСБ, МВД по подозрению в причастности к террористическим группам арестовали в Москве и области более 50 человек. Уже выявлены пособники террористов, учинивших злодеяния в «Макдоналдсе» и на Дубровке [338].

Частые теракты в Москве — явное свидетельство того, что в столице окопалась разветвленная и хорошо подготовленная банда диверсантов. Им уже не нужно, рискуя попасться, тащить с собой тротил, пластид, взрыватели и «шахидские пояса» из Чечни в белокаменную. Всё покупается или делается на месте. Анализ гаек и болтов, убивших в августе 10 человек на «Рижской», показал, что эта смертельная начинка добыта на свалке одного из московских заводов [339]. Пора бы уже нашим властям с такой же прямотой, как после трагедии в Беслане, сказать соотечественникам, что Москва давно стала осиным гнездом чеченского терроризма [340]. Тут есть всё: десятки банков, фирм, ресторанов, которые «крышуют» чеченцы и получают деньги на оружие и диверсии [341], тут есть продажные милиционеры, которые выдают террористам подложные паспорта, тут есть мощная «мусульманская разведка», тут есть инструкторские школы, где обкуренных или убитых горем чеченок учат носить и замыкать «шахидские пояса». Есть тут и десятки арестованных по разным причинам чеченцев и ингушей, которых зачастую выпускают на волю за крупную взятку, хотя некоторые из них могли бы в обмен на свободу проживания стать полезными для спецслужб».

На этом можно было завершить обзор материалов, представленных носителями «либеральной идеи» и заняться формулировкой выводов и подведением итогов этого раздела. Однако, чтобы представление о состоянии отечественных спецслужб и их профессионализме и возможностях было более полным, сделаем отступление от темы и рассмотрим некоторые случаи из их практики, происшедшие в сентябре 2004 г.

* * *

Отступление от темы 3:

“Превышение должностных полномочий” либо измена Родине?

В публикации “Пособник террористов, задержанный накануне, на самом деле умер от побоев”, которая помещена на сайте www.newsru.com 19 сентября 2004 г., сообщается:

«По факту смерти Александра Пуманэ, задержанного сотрудниками милиции в центре Москвы в ночь на 18 сентября в машине, начиненной взрывным устройством, прокуратура Москвы возбудила уголовное дело. Об этом сообщила в воскресенье пресс-служба прокуратуры Москвы.

Гражданин Пумане был задержан сотрудниками милиции около 1:30 часов 18 сентября в момент, когда управлял автомашиной ВАЗ-21053, в которой находилось взрывное устройство.

Спустя некоторое время задержанный был доставлен в институт скорой помощи имени Склифосовского, где в 8:30 часов скончался.

По факту смерти была начата прокурорская проверка. Предварительные результаты показали, что смерть наступила в результате обнаруженных у погибшего телесных повреждений, сообщает “Интерфакс”.

По данному факту прокуратура Москвы возбудила уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. 286 ч. 3 (превышение должностных полномочий) и ст. 111 ч. 4 (причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть) УК РФ.

Следствию предстоит дать ответы на вопросы: при каких обстоятельствах погибший получил повреждения, явившиеся причиной смерти, сообщили в пресс-службе московской прокуратуры».

Эта история характеризует “профессионализм” отечественных спецслужб даже при расследовании чрезвычайных дел. Этот случай двояко омерзителен, тем более, что он не единственный:

· с одной стороны, как нас учат правозащитники, — пытать подследственных недостойно человека и правового государства;

· но с другой стороны, если забыть о том, чему учат правозащитники, а исходить из того, что ситуация чрезвычайная и необходимо любыми средствами получить доступ к информации секретоносителя, — то если подследственный не рассказывает, что было на самом деле, то Малюта Скуратов [342] и Торквемада [343] были бы очень недовольны, если бы он умер в результате того, что его по озлобленности или просто забили насмерть и он умер ранее, чем успел рассказать всё, что знает по делу, включая и то, о чём его не спрашивают следователи.

Но главное: убийство подследственного могло быть и умышленным — по заказу (приказу вышестоящих в некой мафии, проникшей и в спецслужбы) — для того, чтобы он унёс с собой в могилу какие-то тайны. Это в ведомстве Малюты Скуратова или Торквемады повлекло бы за собой то, что виновные оказались бы в руках действительно очень высококвалифицированных «заплечных дел мастеров» (так в России иносказательно называли палачей, помогавших следователям, поскольку «пыточная культура» строилась вокруг дыбы, на которой подвешивали подследственного за связанные за спиной руки, а его спина была одной из областей воздействия в процессе убеждения его сотрудничать со следствием).

Т.е. с какой точки зрения ни взглянуть (гуманистически-правозащитной либо же оперативно-следственного беспредела [344] или умышленного уничтожения носителя неких тайн), — такое в действии спецслужб нормального государства недопустимо. 23 сентября 2004 г. эта история получила продолжение:

«Странная история Александра Пуманэ, которого сначала задержали со взрывчаткой в центре Москвы, а потом забили насмерть во время допроса в ОВД “Пресненский”, запуталась ещё сильнее. В среду бывшая жена подводника Наталья Пуманэ, приехавшая из Петербурга, не смогла опознать в покойном своего мужа, так как тело, которое ей показали в морге, якобы было изуродовано до неузнаваемости, сообщает газета “Известия”.

“Тело невозможно опознать! — сказала Наталья, выйдя на крыльцо института скорой помощи имени Склифосовского. — Ни шрамов, ни других примет, по которым я могла бы это сделать, на теле просто не видно. Лица не видно! Ничего не видно…”

В четверг в институте скорой помощи имени Склифосовского была проведена повторная процедура опознания. Источник, близкий к расследованию убийства отставного подводника, объяснил РИА “Новости”, что родственники умерших людей, которым приходится участвовать в процедуре опознания своих близких, часто с первого раза не могут узнать их. “Это связано с эмоциональным состоянием людей, а также с тяжестью подобных процедур. Кроме того, жена Александра Пуманэ — Наталья, которая его опознавала, до этого несколько лет не видела своего бывшего мужа”, — сказал собеседник агентства.

Но при повторном опознании жена и однокурсники Пуманэ вновь не опознали тело. “Его бывшая жена, которая второй раз участвовала в этом процессуальном действии, в четверг повторно не опознала в погибшем своего бывшего мужа Александр Пуманэ, поскольку сомневается, что это именно он”, — сообщил “Интерфаксу” заместитель прокурора Москвы Владимир Юдин.

Не смогли опознать Пуманэ и два его бывших однокурсника. “Они, в отличие от жены, более категорично заявили, что это не он”, — сказал Юдин.

“Данное обстоятельство, — отметил зампрокурора, — вынуждает следствие продолжить процедуру опознания, в том числе с привлечением других родственников и использованием медицинских документов, в частности, стоматологической карты из Санкт-Петербурга — по месту жительства”. “При необходимости будет проведена судебно-портретная экспертиза”, — сказал Юдин.

Таким образом личность мужчины, перегонявшего в Москве машину со взрывчаткой, до сих пор установить не удалось, сообщили в прокуратуре Москвы» (при водится по публикации: http://www.newsru.com/russia/23sep2004/bomb.html).

Естественно возникает вопрос: Не проще ли было не убивать неизвестного хотя бы для того, чтобы он мог ответить на интересующие следствие вопросы? Если же задержанный действительно А.Пуманэ и он жив, но его спецслужбы представляют погибшим вследствие их же костоломства (или по первоначальной версии — от нервного стресса, в который впал подследственный), то в результате таких «игр» спецслужбы подрывают доверие к себе в обществе так, что потери доверия людей не может компенсировать какой-то тактический выигрыш в оперативной и следственной работе, достигаемый в ходе такой «игры», поскольку это — не последняя операция, а все будущие операции могут быть тем успешнее, чем большей поддержкой пользуются спецслужбы в обществе [345].

В дополнение к этому СМИ сообщили следующее:

«Бывшая жена и близкие друзья Александра Пуманэ, который был задержан милицией в Москве 18 сентября в начиненном взрывчаткой автомобиле и позже якобы погиб при невыясненных обстоятельствах, утверждают, что видели у бывшего офицера-подводника удостоверение сотрудника “Интерпола”.

“Удостоверение и специальный жетон у Александра я впервые увидел около двух лет назад. В удостоверении было написано, что он является “техническим специалистом”. Он не распространялся о том, как у него появились данный документ и жетон, как и о своём сотрудничестве с “Интерполом”. Но удостоверение и жетон не выглядели поддельными”, — заявил корреспонденту “Интерфакса” один из друзей бывшего подводника, просивший не называть его фамилию.

По словам друга Пуманэ, в последнее время тот часто ездил в командировки, в частности, в Москву и Минск. По его предположению, Пуманэ мог сотрудничать с “Интерполом” в противодействии распространению наркотиков в России.

Как сообщила бывшая жена Пуманэ, удостоверение и жетон её бывший муж постоянно носил при себе в барсетке вместе с остальными документами. Однако, по её словам, во время задержания и последующего допроса удостоверение сотрудниками милиции обнаружено не было» (цитировано по публикации на сайте: http://www.newsru.com/russia/27Sep2004/pumana.html).

Ещё одна публикация на сайте Страна.Ru сообщает (точнее даёт намекает), что сведения о гибели Пуманэ — изначально дезинформация, слитая в ходе проведения некоторой спецоперации с участием А.Пуманэ и предназначенная для террористов; а вот последующая кампания в прессе — это непредвиденные события в ходе её проведения, т.е. по существу срыв операции:

«В конфиденциальной беседе с высокопоставленным представителем ФСБ корреспондент Страны.Ru попытался выяснить, кто же на самом деле Александр Пуманэ и — жив ли он вообще. В приведенном фрагменте разговора назовем нашего источника — Х.

— Х: Вы, журналисты, как всегда, всё раздули. Набросали море версий, одна другой нелепее.

— Д,И.:Но это объяснимо. При дефиците информации возникает масса предположений случившегося. Тем более, когда появляются неопровержимые факты. Ни жена, ни друзья не опознали погибшего. Да и зубная карта подтверждает, что это — совсем другой человек.

— Х: Н-да, с этой картой вообще неувязка произошла.

— Д.И.: То есть?

— Х: Я не знаю, на каком этапе операции произошёл сбой. И был ли это сбой, а не преднамеренный «слив». Ведь вы поймите, контрразведка работает не только у нас, но и у террористов.

— Д.И.: Вы хотите сказать, что Александр Пуманэ был вами внедрён в террористическую организацию?

— Х: Ну, не лично мной, разумеется. Об этой операции знали, условно, 5 человек. Один из них, — тот, кто всё это придумал и четверо, которые держали в руках документы с грифом «секретно».

— Д.И: Так что, на ваш взгляд, произошло на самом деле?

— Х: А на самом деле, мы знали, что Александр по заданию «хозяев» должен был перегнать в Москву 3 машины. В одной из них должна была быть бомба. Но, в какой именно будет находиться взрывчатка, — этого он и сам не знал. Две машины оказались «пустышками», а третья — с взрывчаткой.

— Д.И.: Хорошо. Если Пуманэ был внедрён в террористическую операцию, почему тогда информация о его задержании прошла в прессу? Зачем было врать о том, что он скончался от сердечного приступа и предъявлять для опознания совершенно другого человека?

— Х: Вопрос о том, что СМИ узнали о машине, которую перегонял Пуманэ и его «задержании», на самом деле гораздо серьезнее, чем вы можете себе представить. Я вам уже сказал, об операции знали всего несколько человек.

— Д.И.: Значит?…

— Х: Делайте выводы сами. Ну, а дальше. Дальше началась неразбериха. К сожалению, у нас до сих пор правая рука не ведает, что творит левая. Человека нужно было выводить из-под удара. Вы же понимаете, что в сложившейся ситуации, его не оставили бы в живых. Ну, а с опознанием… Да, недоработка. Мало суметь внедрить человека, хотя в этом деле нам нет равных, нужно ещё и умело вывести его. А с этим у нас пока что…

— Д.И.: Это называется «программа защиты свидетелей» по-русски?… И, как теперь жить этому человеку? Выходит, ему теперь можно забыть о семье?

На эти вопросы ответа получить нам не удалось. И, к сожалению, по данным другого источника Страны.Ru, представляющего интересы другого правоохранительного ведомства, вероятность того, что Александр Пуманэ был всё-таки убит во время допроса — специально или случайно — достаточно велика. А информация о том, что сработала программа «защиты свидетелей», мягко говоря, по словам нашего источника, попытка спецслужб всё-таки красиво выйти из игры, которую они так и не смогли довести до её логического завершения» (интернет-адрес: http://www.strana.ru/text/stories/04/10/01/3556/228417.html).

Публикация в “Известиях” 21 октября 2004 г. “Жену Пуманэ убедили не опознавать мужа” продолжает эту тему и сообщает следующее:

«Российский Центр судебно-медицинской экспертизы официально завершил проведение генетической экспертизы тела Александра Пуманэ, задержанного в Москве 18 сентября этого года в машине со взрывчаткой. Однако окончательные результаты будут обнародованы только в начале следующей недели. Вместе с тем необходимости в “генетике” моряка-подводника в принципе не было. Как выяснили “Известия”, бывшая жена капитана 2 ранга Наталья Пуманэ “не опознала” Александра под давлением тех же милиционеров, которые его и допрашивали.

Следователи Мосгорпрокуратуры были вынуждены назначить экспертизу ДНК тела Александра Пуманэ после того, как вызванная для опознания его жена Наталья Пуманэ категорически заявила, что “это не Александр”. По её словам, коронка на зубах её супруга “не в том месте”, а шрам от аппендицита — в два раза длиннее прижизненного. Также не познала подводника его одноклассница и подруга жены Ольга, которая пришла на опознание вместе с Натальей. На следующий день состоялось ещё одно опознание — с участием одноклассника Александра, но и он не признал его.

— Он очень похож, но это не Александр, — сказала Наталья следователям.

Это вызвало недоумение у следователей и вынудило их привезти в морг задержавших Александра Пуманэ сотрудников 83-го отделения милиции. Предварительно им предложили опознать моряка по фотографии, и, как стало известно “Известиям”, милиционеры дали утвердительный ответ. Так же утвердительно сотрудники 83-го отделения ответили следователям и в морге НИИ им. Склифосовского: “Он вполне узнаваем”.

Следователи прокуратуры установили, что, когда сотрудники 5-й оперативно-розыскной части УБОПа забили Пуманэ до смерти во время допроса в подвале ОВД “Пресненский”, они вызвали для него не обычную “скорую”, а “скорую” центра медицины катастроф “Защита”. Однако фельдшеры “Защиты” не довезли умиравшего Пуманэ до “Склифа”, а вызвали по дороге городскую “скорую”, сославшись на то, что им якобы необходимо ехать на разминирование. Как удалось выяснить “Известиям”, передали подводника на полпути к экипажу 21-й подстанции “Скорой помощи”. Судя по всему, фельдшеры “Защиты” прекрасно отдавали себе отчёт, что имеют дело с милицейским криминалом, а поэтому связываться с ним не захотели. И вызвали городских коллег.

Как выяснили “Известия”, пока следователи Мосгорпрокуратуры ожидали приезда из пригорода Санкт-Петербурга Пушкина Натальи Пуманэ, у неё побывали столичные оперативники (что подтвердили “Известиям” источники в МВД) из числа тех, кто руками и ногами задавал вопросы подводнику. Женщину, по данным “Известий”, в доходчивой форме убедили не идти на поводу у следствия и не опознавать в трупе своего бывшего мужа. Аргументы московских милиционеров был просты и доходчивы — иначе и вас, и детей будут считать пособниками террориста, пытавшегося взорвать Москву, и на каждом углу на вас будут показывать пальцем. Судя по результатам опознания, доводы милиционеров подействовали. Зачем им это было нужно — можно только догадываться.

Однако до гражданской жены подводника Ксении Вологдиной столичные оперативники, видимо, не дошли. А она, кстати, узнала Александра по видеозаписи, показанной в эфире НТВ. Несмотря на очень плохое качество записи, она сразу узнала Александра. Видимо, до Ксении столичные оперативники не дошли. Наталья Пуманэ в среду была не доступна для комментариев. Её родители категорически отказываются общаться с прессой» (интернет-адрес приведённой публикации: http://www.izvestia.ru/conflict/554766_print).

Однако и эта публикация не стала последней. Через несколько дней в СМИ появились сообщения, авторы которых со ссылками на ту же Н.Пуманэ и его одноклассников, опровергали факт посещения их представителями МВД и оказания давления с целью недопущения опознания тела неизвестного в московском морге в качестве тела А.Пуманэ…

В этой же связи упомянем ещё одно событие в его хронологическом развитии.

А.Хинштейн в “Московском комсомольце” 10 сентября в статье “Столица может спать спокойно. Терроризму поставлен надёжный заслон” сообщает следующее:

«Столичное ГУВД переведено на особый режим несения службы. “Москва в безопасности”, — бьют себя в грудь генералы.

Герой России Магомед Толбоев на своей шкуре (в прямом и переносном смысле) испытал цену этой безопасности.

…Его остановили при выходе из метро “Выхино”. “Ваши документы?”. Толбоев показал удостоверение помощника депутата Госдумы, направился дальше, но через несколько шагов в грудь ему — ствол автомата: “Куда?” — “Домой”, — улыбнулся Толбоев. “Ах, домой! Твой дом — в горах!”. Цепкие милицейские руки полезли ему в карманы, он пытался возмущаться, протестовать, но тут же был сбит с ног и упал в осеннюю московскую грязь.

“Что вы делаете?!! Я Герой России!” — пытался вразумить милицейских сержантов Толбоев, а в ответ услышал: “Душить надо таких героев”.

Полетело на землю скомканное геройское удостоверение, что подписывал когда-то президент. Толбоева душили, пинали, а он молил только об одном: “Не бейте по спине. У меня весь позвоночник собран из пластмассы, я падал с высоты”.

— Я мог бы раскидать этих сержантов за секунду, — говорил мне потом Толбоев, — но я же понимал: потом скажут, что я напал на них первым…

Вокруг схватки собралась уже приличная толпа. Кто-то узнал Толбоева. “Отпустите. Прекратите”, — кричали люди, но милиционеры отгоняли их прикладами… Только когда прохожие побежали вызывать “ 02”, сержанты закончили экзекуцию.

“Проваливай отсюда, черномазый. И передай своим соплеменникам: всё равно мы вас передушим…”

…Много раз Толбоев ходил на волосок от смерти. И когда поднимал в небо новые модели самолетов. И когда — первым в мире — прыгал с парашютом из стратосферы. И когда, работая секретарём Совбеза Дагестана, ходил на переговоры с террористами и вытаскивал заложников из Чечни.

Но впервые в жизни было ему так обидно и горько…»

13 сентября сайт “InternetInform” сообщил о первой реакции ГУВД Москвы на заявление М.Толбоева:

«Как сообщает агентство “Интерфакс”, начальник ГУВД Москвы Владимир Пронин провёл специальное совещание, на котором были оглашены результаты проверки фактов, изложенных в публикации “Московского комсомольца” от 10 сентября 2004 года.

Руководство ГУВД Москвы не намерено привлекать к ответственности сотрудников милиции Восточного округа столицы, которые, как предполагалось ранее, превысили свои полномочия, осуществляя проверку документов Героя России, летчика-испытателя Магомеда Толбоева.

Напомним, что в газетной статье утверждалось, что вечером 8 сентября возле железнодорожной станции “Выхино” сотрудники милиции остановили для проверки документов Магомеда Толбоева. Выяснив фамилию, милиционеры жестоко избили Героя России, пообещав напоследок “передавить всех его соплеменников”.

“Анализ собранных материалов даёт основание утверждать, что опубликованные факты бесчеловечного обращения с Толбоевым действительности не соответствуют. В частности, не подтвердилось наличие у сотрудников милиции оружия, личный досмотр Толбоева, его избиение и “пинание”, — говорится в сообщении, которое цитирует “Интерфакс”.

В то же время, в столичном ГУВД считают, что Толбоев сам спровоцировал применение сотрудниками милиции силы своим неповиновением, агрессивностью и бранью. Все материалы и заключение служебной проверки переданы в прокуратуру Москвы» (http://internetinform.ru/arts.php?39).

Тогда же сообщалось, что за приведённую выше публикацию А.Хинштейна “Столица может спать спокойно” против него было возбуждено уголовное дело. Однако, 17 сентября 2004 г. сайт www.newsru.com сообщил:

«Начальник ГУВД Москвы Владимир Пронин принёс свои извинения за действия сотрудников милиции Герою России, заслуженному летчику-испытателю Магомеду Толбоеву. Об этом сообщил начальник управления информации и общественных связей столичного ГУВД Кирилл Мазурин, передаёт ИТАР-ТАСС.

Он пояснил, что извинения были принесены за систему столичной милиции, “когда низовой состав может позволить неуважительное отношение к возрасту человека и его заслугам”. В свою очередь Герой России Магомед Толбоев отметил, что он удовлетворён этими извинениями и считает, что “конфликт исчерпан”.

Заслуженный летчик-испытатель Магомед Толбоев 8 сентября на переходе станции метро “Выхино” подвергся, по его словам, избиению со стороны двух сотрудников милиции. Проведя проверку, прокуратура Москвы возбудила против милиционеров уголовное дело по статье “превышение должностных полномочий”. Как сообщил Кирилл Мазурин, милиционеры будут привлечены к дисциплинарной ответственности.

“Я ничего не имею против милиции и МВД, — заявил в связи с этим Магомед Толбоев. — Я понимаю их трудности, знаю о мизерных зарплатах, но это не даёт им права посягать на свободу граждан России”».

Магомет Толбоев ещё легко отделался (если бы он поддался порыву и предпринял попытку «раскидать сержантов», то для него всё могло кончиться гораздо хуже): известен не один случай, когда в результате проявления низовыми сотрудниками милиции “бдительности” не виновные в совершении преступлений люди становились инвалидами или погибали, а девушки и женщины становились объектами сексуальных домогательств [346].

Конечно у читателей могут быть разные предубеждения по вопросу о том, кто виноват в этом происшествии: М.Толбоев в силу каких-то причин вёл себя неадекватно, спровоцировал милиционеров на избыточное применение силы, а потом с помощью «административного ресурса» и своего социального статуса настоял на их виновности; либо милиционеров и не надо было провоцировать, а они неудачно сорвали свойственную им нечеловеческую озлобленность на попавшем в поле зрения «лице кавказской национальности», которое внезапно оказалось для них «не по зубам». Но это не имеет значения при нашем масштабе рассмотрения проблемы, поскольку в обществе накопилась статистика такого рода злоупотреблений со стороны спецслужб, а ни один случай сам по себе (а равно и его исключение из рассмотрения как недостоверного) не опровергает и не отменяет статистику, включающую в себя множество случаев.

Но всё же речь идёт о реакции руководства Московского ГУВД на избиение не обычного, т.е. не среднестатистического гражданина России (или приехавшего на заработки де-факто бесправного «гастарбайтера»). А если что-то подобное низовой состав милиции, да ещё при поощрительно безучастном отношении командного состава, учинит безнаказанно по отношению к простому гражданину, не имеющему выдающихся заслуг перед Отечеством и не вхожему в высшие эшелоны государственной власти, — то статистика реакций на такие действия большинства людей укладывается в диапазон между двумя крайними вариантами:

· вариант первый — гражданин “утрётся”, но после этого государственную власть он перестанет уважать и воспринимать как свою власть, в результате чего государство не сможет на него полагаться в каких-то делах, что может повлечь за собой другие — возможно более тяжёлые — беды;

· вариант второй — вооружится по способности должным образом и далее — вариации на тему сюжета фильма “Ворошиловский стрелок” каждый может нафантазировать сам. На кого персонально в таком варианте отношения к происшедшему с ним или его близкими он возложит вину — вопрос открытый:

O запомнит номера жетонов и лица “стражей правопорядка”, и они ответят за злоупотребления властью не в следственно-судебном порядке, а «по жизни» беспредельно;

O обознается и по ошибке призовёт к ответу других;

O озлобится против государства и сам предпримет действия против вышестоящих над “стражами правопорядка” должностных лиц вплоть до главы государства или будет вовлечён в такого рода действия международным террористическим интернационалом.

Т.е. во втором варианте реакции на злоупотребления властью сотрудников спецслужбы “стражи правопорядка” сами подталкивают людей к самосуду и как предельной форме проявления самосуда — к террористической активности, но при этом государство лишает себя морального — нравственно-этического — права его осудить, поскольку оно само поставило человека в такие условия, когда жалобы государству на злоупотребления властью тех или иных должностных лиц оказались либо бесполезны, либо того хуже — человек столкнулся с местью тех, на чьи злоупотребления властью и должностным положением пожаловался.

Но и первого варианта вполне достаточно для того, чтобы осудить “стражей правопорядка” не за «превышение должностных полномочий» и не за «причинение тяжких телесных повреждений», а за измену Родине, поскольку они под прикрытием государственных атрибутов России (форма ведомства, удостоверения принадлежности к ведомству, номерные нагрудные жетоны и т.п.) совершили акт агрессии по отношению к гражданину России. (Соответственно такому пониманию состава преступления «измена Родине» А.Н.Яковлев и М.С.Горбачёв — тоже изменники Родины, поскольку под лозунгом «Больше социализма!» вели дело к воцарению бандистко-аферистического олигархического капитализма на территории [347]). Если с такой нетрадиционной квалификацией преступления должностных лиц кто-либо из юристов не согласится, то он — тоже изменник Родины или идиот.

Если же факты, сообщаемые в цитированных в настоящем Отступлении от темы публикациях не соответствуют действительности, то мы приходим к вопросу: Кто и в каких целях ведёт эту пропагандистскую кампанию, дискредитирующую спецслужбы и Российское государство:

· Если сами спецслужбы, сливают «дезу» для того, чтобы запутать противника? — то вред, который наносит она своему же обществу, куда более значим, чем временная тактическая дезинформация противника.

· Если не сами спецслужбы, то почему они и государство не пресекут эту в целом антиобщественную пропагандистскую кампанию?

В общем же спецслужбы и СМИ работают так, как это им позволяет личностная нравственно-психическая культура их сотрудников [348]. Для того, чтобы спецслужбы и СМИ работали лучше, — люди в обществе, общество в целом должны сами предпринимать целенаправленные усилия в отношении самих себя, чтобы становиться лучше.

Теперь, памятуя о высказанном в предыдущем абзаце, вернёмся к рассмотрению рецептов повышения эффективности спецслужб, предложенных А.Хинштейном и А.Баранцом, поскольку такого рода мнения — типичны.

* *

*

Обратим внимание на следующее обстоятельство:

Всё, что пишут А.Хинштейн в статье “Избавление от КГБ” и А.Баранец в статье “Нам нужны новые Штирлицы!” о повышении эффективности спецслужб, может быть действенным только, если всё предлагаемое ими (и другие аналогичные мероприятия) протекают в русле долгосрочной стратегии преодоления и искоренения террористической угрозы в глобальных масштабах.

В противном случае, т.е. если такой стратегии нет, всё это — втягивание общества в нескончаемую и соответственно — БЕЗРЕЗУЛЬТАТНУЮ — многоликую очень кровавую “игру” в «сыщики — бандиты».

Однако в «демократической» прессе (как в прочем и в «патриотической») о такого рода стратегии нам не удалось найти ни слова, хотя трагедия в Беслане — не первый теракт, а возможности к повторению терактов в будущем по-прежнему остаются открытыми.

О стратегии можно было бы и не говорить, если бы она была само собой известной и понятной всем — по крайней мере — государственным служащим (включая командный состав вооружённых сил и спецслужб), журналистам, деятелям искусств и системы образования. Но раз такого знания и понимания нет, — то о стратегии говорить жизненно необходимо, однако… на её счёт у «стратегических» и прочих “демократизаторов” — полная невнятность и отсутствие мыслей. Именно поэтому носители «либеральной идеи» не способны заблокировать терроризм, становление и агрессию лжеисламского «халифата» в настоящее время и в обозримой перспективе.

Но и в других случаях они объективно являются благонамеренными пособниками Зла. Однако в подавляющем большинстве случаев это — не их злой умысел, направленный на сокрытие некой таимой “демократизаторами” антинародной, глобально античеловечной концепции и стратегии её воплощения в жизнь (хотя есть и такие субъекты). Их невнятность и отсутствие жизненно состоятельных мыслей стратегического характера — выражение особенностей их мировоззрения и способа их миропонимания, а так же и психики в целом.

* * *

В связи со всем сказанным приведём два определения:

· «Лучшими из вас являются те, от которых другие ожидают благого, и от зла которых находятся в безопасности».

· «Худшими из вас являются те, от которых другие ожидают благого, и от зла которых находятся в опасности» (Из Сунны — поучений пророка Мухаммада. Записано по трансляции “Радио России” — одна из пятничных программ “Голос ислама”).

* *

*

Т.е. при взгляде с позиций Коранического Откровения невольные пособники Зла хуже, чем откровенные поборники Зла.

И по жизни большее неприятие людей вызывают не откровенные злодеи и лицемеры [349], а так называемые «роковые типы» (как мужчины, так и женщины), от которых люди ожидают доброго, но действиям которых сопутствует то или иное зло.

И соответственно многие из ныне недовольных активностью терроризма по своим личностным качествам хуже, чем сами террористы, организаторы террора и его вдохновители. Вследствие этого обстоятельства, чтобы понять, почему “демократизаторы” не способны заблокировать деятельность террористического интернационала, следует на основе их высказываний выявить особенности характерной для них нравственности и алгоритмики обработки информации в психике.

5.5.3. О психике “демократизаторов”

Главное, что необходимо для ответа на вопрос: какова организация психической деятельности “демократизаторов”? — они сказали сами без применения к ним каких-либо мер устрашения либо телесных или психологических пыток. Нам остаётся только осмыслить сказанное ими в аспекте рассмотрения организации личностной и коллективной их психической деятельности во взаимосвязях с Жизнью. Поскольку нравственные стандарты управляют всеми процессами восприятия и обработки информации в психике личности [350], то рассмотрение этой темы начнём именно с анализа их нравственных стандартов.

Ярче всего исходный нравственно-этический постулат “демократизаторов” выразил А.Галич в приведённых ранее строках:

«Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы, не бойтесь мора и глада, а бойтесь единственно только того, кто скажет: “Я знаю, как надо!” Кто скажет: “Идите, люди, за мной, я вас научу, как надо!” Гоните его! не верьте ему! Он врёт! Он не знает, как надо!»

Казалось бы, в историческом контексте ХХ века, это обращение А.Галича, включая и призыв «гоните его!…», направлено против тирании таких «вождей», как А.Гитлер (хотя сам А.Галич, прежде всех прочих, подразумевал И.В.Сталина [351]). И казалось бы эти слова прямо соотносятся с новозаветным эпизодом:

«Оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму» (Матфей, 15:14).

Однако, в отличие от А.Галича, Иисус не призывал гнать ни слепых вождей, ни слепцов, претендующих в вожди и учителя, а предлагал оставить таких — большей частью не слепцов, а крепко зажмурившихся и заглушивших свои чувства и разум - людей наедине с потоком событий Жизни:

Жизнь, сама замкнёт обратные связи всем и каждому так, что:

· те, кто привержен Правде-Истине, — убедятся в своей правоте;

· а те, кто был привержен заблуждениям, — увидят, в чём именно они ошибались, что позволит им под давлением жизненных обстоятельств всё же принять Правду-Истину, если ранее они не пожелали внимать ей со слов и дел её носителей и выразителей (конечно, если заблудшие не будут настойчивы в своей приверженности заблуждениям до такой степени, что предпочтут погибнуть в их плену).

При этом надо понимать, что Иисус, предлагая оставить упомянутых субъектов наедине с потоком событий Жизни [352], вовсе не предлагал потворствовать или попустительствовать им в установлении тирании (тем более глобальной), поскольку вразумлял людей недвусмысленно:

«С сего времени Царствие Божие благовествуется и всякий усилием входит в него (Лука, 16:16). Ищите прежде Царствия Божия и Правды Его, и это всё „по контексту — благоденствие земное для всех людей“ приложится вам (Матфей, 6:33). Ибо говорю вам, если праведность ваша не превзойдёт праведности книжников и фарисеев, то вы не войдёте в Царство Божие [353] (Матфей, 5:20).

Т.е. Иисус учил жить так, как дoлжно (в терминологии А.Галича: «как надо») жить Человеку. И соответственно слова А.Галича, соотносятся не с новозаветным поучением об отношении к «жмурикам» [354], ведущим за собой других «жмуриков» или претендующим на такого рода водительство, а с другими эпизодами:

Матфей, гл.4: «18. Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы, 19. и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. 20. И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним» — это о призвании апостолов Петра и Андрея (Первозванного).

Матфей, гл. 9: «9. Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним», — это о призвании апостола Левия Алфеева.

Матфей, гл. 16: «24. Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, 25. ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретёт её; 26. какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?»

Иоанн, гл. 8: «12. Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни».

Т.е., если согласиться с А.Галичем, то гонители Христа были правы [355]. Не лучше обстоят дела тех почитателей А.Галича, кто, выгораживая его и оправдывая свою “любовь” к его стихам, и их якобы жизненность, попробует соотнестись с Кораном:

Коран, 36:20 (21). “Последуйте за тем, кто не просит у вас награды и кто на прямом пути!”.

Коран, 16:126 (125). Зови к пути Божиему с мудростью и хорошим увещанием и убеждай их тем, что лучше! Поистине, Господь «Бог» твой — Он лучше знает тех, кто сбился с Его дороги, и Он лучше знает идущих прямо! (редакция перевода аята в нашем восприятии его смысла, отличная от перевода И.Ю.Крачковского)

Коран, 23:98 (96). Отклоняй зло тем, что лучше (…).

Т.е. Коран также предлагает последовать за теми, кто несёт Правду-Истину бескорыстно и не просит за это каких-либо «гонораров» и не отстаивает своих «авторских прав» на то, что даровано им Богом. Да и сам Коран во время его ниспослания не предлагалось принять на веру по принципу «верую, потому что абсурдно, или потому, что абстрактно-непонятно до невозможности», но предлагалось подумать над тем, что было сказано через Мухаммада и зафиксировано текстуально в Коране [356]; не говоря уж о том, что Коран многократно предлагает людям относиться ко всему в Жизни осмысленно, поскольку всё в Жизни — знамения Бога, языком которых Бог говорит с людьми [357].

И ещё:

«Во имя Бога милостивого, милосердного!

1. Он нахмурился и отвернулся 2. оттого, что подошёл к нему слепой. 3. А что дало тебе знать, — может быть, он очистится «от грехов», 4. или станет поминать увещевание «Кораническое Откровение», и поможет ему воспоминание «о Боге и Коране» (в приведённой цитате в угловых скобках — наши пояснения по контексту цитируемого фрагмента)».

Так начинается 80-я сура (глава) Корана, имеющая название “Нахмурился”. Это — вразумление, адресованное Свыше Мухаммаду лично, и оно относится к эпизоду, когда к пророку пришёл слепой, а Мухаммад первоначально попытался уклониться от беседы с ним. Т.е. те, кому Свыше доверено нести Правду-Истину и учить людей, как дoлжно жить, не в праве гнать кого бы то ни было из тех, кто пребывая в невежестве, приходит к ним, поскольку этим бы они закрыли другим людям возможность узнать Правду-Истину [358] и начать жить иначе.

Но в тех же строках А.Галича скрыто не только неверие Богу и отказ внимать носителям и выразителям Правды-Истины, старающимся вразумить заблудших, но и двойственный нравственный стандарт, свойственный всем “демократизаторам” и который выражается в том, что:

· другим предлагается согласиться с тем, что никто не может быть носителем и учителем Правды-Истины и потому тех, кто заявляет: “Я знаю, как надо! Идите, люди, за мной (вариант: ко мне), я вас научу, как надо!” — надо гнать сразу же, а не вдаваться в рассмотрение того, что они думают и чему учат;

· однако в отношении самих “демократизаторов” подразумевается, что сами-то они уж точно знают, «как надо», и то, чему они учат — истинно, но гнать ИХ недопустимо вопреки тому, что они же сами учат: “Гоните всякого, кто говорит, что знает, как надо! Не верьте ему! Он врёт! Он не знает, как надо!”

Формальная отговорка в том смысле, что они этого не говорят, но скорее наоборот - многие из них заявляют, что «никто не имеет права на истину в последней инстанции», — положения дел не меняет, поскольку ведут они себя:

O именно как «последняя инстанция» в вопросе о том, что есть истина [359],

O но не как выразители определённого мнения, претендующие на то, чтобы выразить Правду-Истину соответственно конкретно сложившимся жизненным обстоятельствам в предположении, что если они в чём-то ошиблись, то другие уточнят выраженное ими первоначальное мнение, освободив его от ошибок.

И по существу:

Трусливо-озлобленное бессмысленное «гоните его!» и есть то ЕДИНСТВЕННОЕ, что — в смысле нравственных стандартов отношения к остальным людям - действительно возможно перенять у “демократизаторов”, став одним из них в результате такого извращения своей собственной нравственности. [360]

И всякому здравомыслящему ясно, что Правда-Истина не в этом.

Но по отношению к тем, кого гнать не получается, - вследствие того, что они достаточно сильны, чтобы противостоять гонителям и гонениям или сами оказываются способны своих гонителей «загнать» далеко и на долго, — эта трусливо-агрессивная демагогическая позиция “демократизаторов” выражается как разнородные сетования и обвинения с их стороны: в “нетолерантности”, в «нецивилизованности», в «диктаторских замашках», в устремлённости к «установлению тирании» и режима «авторитарной и деспотической власти» и «подавлению всех и всяческих свобод» (реальных и мнимых), которыми может пользоваться человек и т.п. При жизни тех, кто способен противостоять гонениям со стороны “демократизаторов” или же сам способен загнать “демократизаторов”, куда того пожелает, — такого рода обвинения выливаются в истерики (что подаётся как исключительная личная смелость и «гражданское мужество» [361]) или в депрессии (некоторые из которых заканчиваются самоубийством); а после ухода в мир иной, тех кто оказался неподатлив к давлению “демократизаторов”, — в пафосные обличения «прошлых тиранов» и в нравоучения, адресованные продолжающим жить современникам и будущим поколениям [362].

Но если кто оказывается нестоек к проявлениям активности “демократизаторов” или не способен поставить их на место, то “демократизаторы” становятся провозвестниками тирании в отношении них [363], поскольку именно распространение в обществе двойственных нравственных стандартов под покровом правдоподобных идей “демократизаторов” создаёт в самoм обществе основу для того, чтобы вместо народовластия (общественного самоуправления, защищающего личность и поддерживающего человека в его развитии) получилась жесточайшая тирания [364]. Именно это и произошло в СССР с приходом к власти внутрипартийных антикоммунистов — диссидентов-“демократизаторов”, таких как А.Н.Яковлев, М.С.Горбачёв, Э.А.Шеварднадзе, Н.И.Рыжков.

Тем не менее и на этой нравственно обусловленной “идейно”-этической основе — боязни Правды-Истины [365], её отрицания (переходящего в агрессию против неё) по неверию людям и Богу и бездумной предубеждённости в отношении Правды-Истины и её носителей и выразителей [366] — складывается некая общность людей, характеризуемая именно организацией их психики, способами обработки информации в ней, а не теми или иными мнениями (идеями), носителями которых являются все они вместе и каждый из них сам по себе.

* * *

И эта психика — и личностная, и коллективная — характеризуется двумя главными качествами:

ПЕРВОЕ. Мнений по любому вопросу может быть множество:

· «плюрализм мнений» и якобы беспрепятственная возможность их высказывать — это главный провозглашаемый “демократизаторами” принцип,

· но остаётся в умолчаниях (а возможно и не осознаётся большинством из них и потому остаётся вне их понимания в умолчаниях) и состоит в том, что никто не должен задумываться сам о том (а также привлекать к этому вопросу внимание других), как определиться в этом «плюрализме» и разграничить в нём:

O какие из мнений — истинные и позволяют выявлять и разрешать проблематику жизни людей и общества в целом,

O , вследствие чего приверженность им людей порождает проблемы, влечёт новые беды и усугубляют беды прежние.

Но поскольку не задаваться вопросом «Что есть Правда-Истина?» — действительно главное для “демократизаторов”, хотя и не оглашаемое ими, то:

· оказывается подчинённым отказу от Правды-Истины, вследствие чего свобода высказываний, свобода слова в поведении “демократизаторов” превращается во вседозволенность с их стороны злоупотреблять в жизни общества словом — как изустным, так и письменным [367];

· а защита “демократизаторами” от обозначения и разграничения в нём людьми мнений, заведомо ложных и ошибочных, и мнений, адекватных Жизни, — представляет собой исторически реально агрессию против других людей, направленную на подавление их воли и уничтожение разума.

ВТОРОЕ. И хотя у людей действительно может быть множество мнений и их мнения могут быть взаимоисключающими, но вот алгоритмика обработки информации, порождающая этот «плюрализм» мнений (подчас в одной и той же голове по одному и тому же вопросу в одно и то же время в одних и тех же обстоятельствах), — общая для всех “демократизаторов”.

Поскольку носителем алгоритмики психики личности как совокупности процессов обработки информации является биополе человека (дух, как говорили в прошлом), то “демократизаторы” — на основе ощущения единства организации духа каждого из них — «собираются в стаи»; либо одновременно активизируются, будучи даже изолированными друг от друга, — хотя и то, и другое они делают большей частью не осознанно. Т.е. в их среде имеет место своего рода «биополевой резонанс».

Общность духа “демократизаторов”, проявляющаяся в алгоритмике обработки информации, характеризуется тем, что попавшая в сознание “демократизатора” какая-то частность раздувается в нём до таких размеров и значимости, что затмевает собой всю остальную Вселенную, которая из сознания “демократизатора” исчезает. [368]

Но такого рода частности — вовсе не «идеи фикс» [369]: до непомерных размеров и значимости раздувается всё, на что «возбуждается» тот или иной конкретный “демократизатор”. При этом, что-то другое, — действительно значимое для жизни общества и формирования будущего, — представляя собой некоторую часть исчезнувшей из психики “демократизатора” Вселенной, для него тоже как бы исчезает из Жизни. Кроме того, возбудившись на что-то одно «прямо сейчас», “демократизатор” напрочь забывает о чём-то другом, что его же возбуждало в прошлом; а уж связать одно с другим в некой системе образных и причинно-следственных представлений о потоке событий или в системе миропонимания — это выше душевных сил “демократизатора”.

«Идеи фикс» из этого процесса под воздействием внешнего потока событий выделяются только тем, что представляют собой такие же изолированные частности, на которых тот или иной “демократизатор” «завис» или «зациклился», вследствие чего не может с них переключиться на что-то другое в течение весьма продолжительного времени.

Если же “демократизатор” пребывает в невозбуждённом состоянии, то он способен в своём уме — во внутреннем или обращённом к другим монологе — перебирать эти частности неограниченно долго. Однако делает он это не только без отображения каких-либо причинно-следственных обусловленностей в рассматриваемой им совокупности частностей, но и без выявления каких-либо взаимосвязей с потоком событий Жизни и реально складывающимися жизненными обстоятельствами; а если попросить его сформулировать цели, ради которых он начал свой монолог, то в ответ последует ещё один монолог, но цели, пути и способы их достижения так и останутся не ясными. Вследствие этого высказываемые “демократизаторами” даже сами по себе правильные общие положения или вполне работоспособные в определённых обстоятельствах, оказываются неприменимыми в конкретно складывающихся ситуациях; а попытка действовать на основе их мнений в потоке событий влечёт за собой новые беды и усугубление бед прошлых.

Т.е. информационное обеспечение поведения “демократизатора” может быть уподоблено непрестанно вращающемуся калейдоскопу. В калейдоскопе множество разноцветных стекляшек завораживающе пересыпаются, а зеркала порождают иллюзию узоров, уходящих в бесконечность. И хотя из реальных стекляшек можно сложить витраж — мозаичную картину , “демократизаторы”, боясь Правды-Истины, и отрицая её, из известных им фактов и мнений (которые можно уподобить «разноцветным стекляшкам» в калейдоскопе) не могут сложить живую мозаичную картину, отображающую реальное течение событий Жизни.

Но именно такая мозаичная картина образных представлений и мозаичная система понятий [370] необходима всякому человеку для того, чтобы на её основе он мог, — упреждая наступление реальных событий, — моделировать в ускоренном течении своего внутреннего «психического времени» течение событий в общем всем мире в различных вариантах своего воздействия на течение этих событий. А без такой мировоззренческой и понятийной мозаики невозможен и осознанно волевой выбор наилучшего из множества вариантов своего соучастия в жизни общества и, соответственно, — невозможно воспрепятствовать и самореализации неблагоприятных прогнозов и предсказаний [371].

* *

*

Эта неадекватность психики “демократизаторов” Жизни порождает поток событий, характеризуемый известным афоризмом «хотели как лучше, а получилось как всегда», оценку поведения людей в котором даёт Сунна: «Худшими из вас являются те, от которых другие ожидают благого, и от зла которых находятся в опасности».

Высказав это, снова вернёмся к текущей политической жизни России и остального мира. В выпуске программы “Радио России” “Особое мнение” (14 сентября 2004 г. 15:30, время московское, ведущий Николай Карлович Сванидзе) принял участие директор российских и азиатских программ Центра оборонной информации США, политолог Николай Злобин, который был среди приглашённых на встрече зарубежных журналистов и политологов с президентом России В.В.Путиным, имевшей место в ночь с 6 на 7 сентября в Ново-Огарёво, — первой встречи главы Российского государства с представителями СМИ после завершения спецоперации в Беслане.

Н.Злобин в своём выступлении по “Радио России” сказал следующее:

«Итогом встречи, с точки зрения личных впечатлений, стало то, что западные журналисты увидели в В.Путине достаточно решительно настроенного человека, откровенно демонстрирующего наличие политической воли (вопрос только в том, в правильном ли направлении она будет направлена), человека, который старался показать, что владеет ситуацией. Совершенно очевидно, что он пытался контролировать (но не слишком успешно) свои эмоции во время разговора. Это было заметно, потому что у В.Путина лицо чётко делится на две половины: нижняя часть может улыбаться, но в глазах при этом улыбки нет. Его они и выдавали — уставшие, злые, раздражённые.

Главное ощущение после встречи — в голове у президента Путина есть некая целостная картина того, что происходит в стране [372]. Весь вопрос в том, правильная она или нет, насколько адекватно она соответствует реальной действительности? Вывод — критиковать нынешнюю администрацию, власть и президента Путина по каким-то деталям и конкретным аспектам политического бытия России бессмысленно, потому что у него в голове всё связано. Поэтому либо надо выходить с цельной альтернативной концепцией, либо сдаться, то есть принять всё, так как есть сегодня» (выделено жирным при цитировании нами), (приводится по тексту, помещенному на сайте “Радио России” 15 сентября 2004 г.: http://www.radiorus.ru/) [373].

И то, что Н.Злобин не ошибся в своём восприятии В.В.Путина, подтверждает и ответ В.В.Путина на вопрос, заданный в Астане на пресс-конференции по итогам встречи глав государств — участников Соглашения о формировании Единого экономического пространства 15 сентября 2004 г.

«ВОПРОС РОССИЙСКОГО ЖУРНАЛИСТА: Вы, наверное, сами удивлены, что сотрудничество в рамках ЕЭП [374] идёт так быстро, и, быть может, этого не ожидали. Вы не могли бы заглянуть в будущее и посмотреть, к чему в итоге это может привести? [375]

В.ПУТИН: Для того, чтобы попробовать заглянуть в будущее, прежде всего нужно понять, чего мы от этого будущего хотим. Это первое.

Второе, нужно ясно формулировать задачи и уметь их добиваться (выделено жирным при цитировании нами), (приводится по тексту, помещенному 16 сентября 2004 г. на официальном сайте Президента России www.kremlin.ru в разделе “Выступления”) [376].

Т.е. В.В.Путин — не “демократизатор”: организация его духа как носителя алгоритмики психики отличается от той, что свойственна “демократизаторам”, и они, чуя это нутром, обвиняют его в том, что он подавляет в России ростки демократии ИХ. И на эту тему “демократизаторы” галдят по всему миру:

«“Нынешнее российское руководство порывает с основными демократическим ценностями евроатлантического сообщества”, — говорится в открытом письме, адресованном главам государств и правительств стран-членов НАТО и ЕС, которое публикуется в среду и текст которого попал в руки газеты “Financial Times Deutchland”.

В последние годы Запад слишком часто молчал по этому поводу в надежде, что шаги президента Путина в неверном направлении имеют временный характер, — говорится в письме. — Западные политики должны осознать, что наша нынешняя стратегия по отношению к России [377] терпит неудачу”.

С германской стороны самым авторитетным подписантом письма стал глава партии “зёленых” Райнхард Бютикофер. В списке подписавших значатся также самые влиятельные внешнеполитические деятели американского сената: демократ Джозеф Байден и республиканец Джон Маккейн. Здесь же Ричард Холбрук, наиболее вероятный кандидат на пост министра иностранных дел, если к власти придёт демократ Джон Керри.

Письмо также подписали многие бывшие главы государств и правительств европейских стран, например чех Вацлав Гавел, швед Карл Бильдт и итальянец Джулиано Амато. Также среди подписавших фигурирует Фридберт Пфлюгер, курирующий в оппозиционной фракции ХДС/ХСС в германском парламенте вопросы внешней политики. Напротив, представителей правящей СДПГ среди подписантов нет.

Этим открытым письмом подписавшиеся ставят под сомнение политику стран НАТО и ЕС, которые, несмотря на авторитарные решения Путина, делают ставку на стратегическое партнерство с Москвой. После терактов на двух российских самолётах и захвата заложников в бесланской школе Путин расширил свою власть [378] и полномочия органов безопасности [379]. К тому же, он отменил прямые выборы губернаторов. Мандаты в Думу теперь будут распределяться только по партийным спискам» (приводится по публикации “Мировые политики в открытом письме сравнили Путина с диктатором”, помещенной на сайте www.newsru.com 29 сентября 2004 г.).

5.6. Гражданское общество и общество лжегражданское

Т.е. за пределами России есть множество “демократизаторов” — по существу бесчувственных самодовольно-благонамеренных недоумков, которые не зная, что именно и как происходит здесь, берутся безапелляционно судить об этом (сказанное не касается лицемеров: те хотя бы знают, что они лгут той или иной корысти ради или “во спасение”).

Это следствие того, что досягаемость психики каждого средствами массовой информации порождает в обществе иллюзию «глобальной деревни», в которой всё вроде бы можно увидеть по телевизору, узнать из прессы, а в перспективе — получить любую информацию через компьютерную сеть через нательный или вживлённый компьютер. Но между этой глобальной виртуальной “деревней”, предстающей из СМИ, и реальной деревней, в которой некогда жила в более или менее ярко выраженной изоляции от других подобных ей общин, есть разница:

· в реальной деревне каждый человек имел непосредственный доступ ко всей жизненно (социально) значимой для неё (деревни, общины в целом, а не человека персонально) информации,

· а в глобальной информационной “деревне” хозяева и работники инфраструктуры средств массовой информации создают образы природных и общественных явлений так, как понимают их [380] сами, или так, как захотят.

И поставляемые средствами массовой информации образы могут сколь угодно отличаться от тех образов, которые возникли бы у аудитории, если бы она соприкоснулась с реальностью, на основе которой сделаны образы, доступные из средств массовой информации. Контроль истинности информации, поставляемой СМИ, возможен только на основе “мистических” психотехник, которыми большинство населения не владеет [381].

Но подписанты такого рода писем, как то, что было упомянуто в конце предъидущего раздела, насмотревшись телевизионных программ и начитавшись газет, в своём большинстве (т.е. за исключением лицемеров) убеждены, что именно они достоверно знают всё: И это не идиотизм? — а ведь подписанты — профессиональные политики государств Запада…

Но всем им Н.Злобин дал совет правильный: им надо:

· либо «сдаться» — признать свою профессиональную несостоятельность и профнепригодность в качестве политических деятелей — и убраться из политики, а впредь принимать всё так, как оно складывается;

· либо перестать впадать в истерику по частностям и войти в публичную политику с целостной концепцией организации жизни общества в режиме бескризисного развития и стратегией выхода в этот режим из нынешнего глобального БИОСФЕРНО-социального кризиса.

Но последнее предложение это — то, что выходит за пределы возможного для “демократизаторов” при сохранении ими описанного выше характера организации их психики.

А признаться честно, что Директива СНБ США 20/1 от 18 августа 1948 г., направленная на приспособление к конкретным историческим условиям второй половины ХХ — начала XXI веков , — это и есть та стратегия, на которую работают в отношении России “демократизаторы” всего мира,для них означает предстать в омерзительной «наготе» своих “идей” на людях либо… перестать быть “демократизаторами” и заняться выработкой и внятным публичным изложением концепции глобальной значимости альтернативно-объемлющей [382] по отношению библейской доктрине порабощения всех.

Тем не менее многие могут выступить с вопросом типа:

А если у Путина есть стратегия, которую учуял Н.Злобин, то почему В.В.Путин сам не выступит с нею открыто, чтобы развеять сомнения недоверчивых в том, что у него нет авторитарных устремлений к построению системы своей диктаторской личной власти?

На это есть один ответ по жизни.

Если вы хотите влачить существование под диктаторской и во многом единоличной властью, то глава государства действительно должен огласить концепцию и стратегию её воплощения в жизнь. Однако для того, чтобы это сделать, он сначала должен продвинуть на ключевые посты в государственной власти представителей своей будущей «хунты», а только после этого — с позиций силы — публично выступить и изложить ту концепцию и стратегию, которым он следует в своей политике.

При этом «хунта» должна проникнуть в государственную власть раньше, чем будет оглашена некая концепция и стратегия её воплощения в жизнь, поскольку, как только главой государства будут публично оглашены концепция организации нормальной с его точки зрения жизни общества и стратегия её воплощения в жизнь, “демократизаторы” возбудятся и впадут в истерику на тему «Гоните его!», не вдаваясь в рассмотрение жизненной состоятельности концепции и стратегии её воплощения в жизнь: просто такова их организация психики.

И соответственно для того, чтобы защитить общество, концепцию и стратегию её воплощения в жизнь, необходимо быть упреждающе готовым к нейтрализации “демократизаторов” и приверженцев иных концепций.

Для всех толпо-“элитарных” обществ исторически реально, что в такого рода процессы нейтрализации оппонентов неизбежно вливаются «примазавшиеся» к правящей партии, для кого главная жизненная идея — «жрать и иметь!» или удовлетворить своё честолюбие. В результате деятельности примазавшихся на выходе процесса неизбежно получается диктатура «хунты» и поддерживающей её некой олигархической корпорации, для которой власть — средство паразитизма на остальном обществе. Причём в истории толпо-“элитарных” обществ этот результат вне зависимости от того, каковы по сути провозглашённые идеалы организации жизни общества, выраженные в концепции и стратегии её воплощения в жизнь.

Но кроме того, вырабатывать концепцию и стратегию её воплощения в жизнь — это не то, чем должен заниматься глава , по следующим причинам:

· ПЕРВАЯ. Объём текстов, в которых концепция организации жизни общества и стратегия её воплощения в жизнь может быть изложена достаточно детально и понятно хотя бы для людей с широким кругозором, — настолько большой, что для того, чтобы изложить концепцию и стратегию её воплощения в жизнь глава государства должен на несколько лет бросить все дела, а потом после оглашения концепции и стратегии — так же на несколько лет — вся политически активная часть общества должна бросить все дела и заняться изучением того, что представит им глава государства [383]. По существу это означает, что вся жизнь общества должна остановиться на несколько лет, а это реально невозможно.

· ВТОРАЯ. На наш взгляд, гражданское общество концептуально властно и потому характеризуется тем, что его члены сами по своей инициативе доводят до сведения общества свои взгляды по вопросам, в совокупности составляющим ту или иную концепцию нормальной (с точки зрения каждого из них) жизни общества, а также и стратегию воплощения концепции в жизнь (т.е. концепцию переходного периода от того, что есть к тому, что должно быть).

И потому в гражданском обществе в обсуждении находятся не множество разрозненных мнений, как это представляется “демократизаторам” и в чём они стараются убедить других, а ОПРЕДЕЛЁННОЕ МНОЖЕСТВО определённых концепций и , с которыми соотносятся все частные мнения по всем частным вопросам.

Если общество действительно гражданское в указанном смысле, то не только глава государства, но и всякий кандидат в депутаты или на пост главы государства не только в праве, но и обязан мотивированно заявить обществу о своей приверженности той или иной определённой концепции и стратегии её проведения в жизнь. И по отношению к провозглашённой концептуальной дисциплине личности в таком гражданском обществе могут оценивать политику как государственного аппарата в целом, так и работу тех или иных политических деятелей персонально.

Но если журналистику и социологическую науку никакие бедствия не могут принудить к тому, чтобы они занялись выявлением и обсуждением взаимно исключающих друг друга концепций, — то требовать от главы государства, чтобы он высказался по существу концепции и стратегии, которой он следует в жизни и политике, — либо идиотизм, либо подстрекательство к установлению авторитарной диктатуры «хунты» и единоличной власти, поддерживаемой некой олигархией, или корпоративной власти олигархии.

Соответственно, если предположить, что В.В.Путин (или кто-то иной) действительно стремится к установлению власти «хунты» и корпоративно-олигархической диктатуры, будучи себе на уме и не оглашая публично своих истинных целей, то самая эффективная защита общества от осуществления такого рода сценариев в жизни — публичное обсуждение альтернативных и альтернативно-объемлющих концепций в СМИ и в специальной социологической научной литературе.

Поэтому в таком понимании жизни первыми и главными врагами демократии как народовластия являются сами “демократизаторы”, социологи, журналисты, менеджеры и хозяева СМИ, поскольку такое публичное обсуждение — это то, от чего они уклоняются с самого начала перестройки по настоящее время, воспроизводя тем сам условия для становления диктатуры, которая может не только выражать стратегические интересы трудового народа, как то было при И.В.Сталине [384], но стать и тиранией.

Если же в культуре общества внятного изложения концепций и стратегий их воплощения в жизнь нет, то общество — лжегражданское, даже если в нём полным полно демократических процедур местного и общегосударственного масштаба действия.

Соответственно изложенному Запад — лжегражданское общество: «плюрализм разрозненных мнений» при господстве над умами одной единственной библейской доктрины порабощения всех в нём обеспечивается, но обсуждения иных — альтернативных и альтернативно-объемлющих концепций — нет.

Россия же — в силу того, что обсуждение определённого множества различных концепций в ней де-факто уже имеет место (хотя и не публично в СМИ и дискуссиях в легитимной науке [385], а в личностном общении людей и в интернете), ближе других к тому, чтобы стать действительно гражданским обществом, в котором невозможно потребительски-скотское отношение жителей к своей государственности, и соответственно, — паразитическое отношение к другим людям и Жизни в целом.

К сожалению, потребительски-скотское отношение к государственности и паразитическое отношение к другим людям и Жизни в целом характерно не только для «обывателей», но и для “элиты” претендентов в «государственники» России. Пример и того, и другого явил секретарь генерального совета партии “Единая Россия” Валерий Богомолов. В его интервью, опубликованном в “Независимой газете” 5 октября 2004 г., содержится такой фрагмент:

«Вопрос журналиста “НГ”:

— Не кажется ли вам чрезмерным для будущей кампании 7-процентный избирательный барьер, коль скоро выборы будут происходить по пропорциональной системе?

Ответ В.Богомолова:

— Я считаю, что барьер должен быть разумным: чтобы он не позволял множиться партиям «живой» или «мёртвой» воды. Смех смехом, а ведь одна такая квазипартия — «Единение» — на путанице со сходством наших названий отбила у «Единой России» на последних выборах в Государственную Думу 2,5 %. Так что барьер должен быть — у нас слишком много так называемых партий участвует в выборах. До того момента, пока в России не установится абсолютно демократическая, логически выстроенная многопартийная система [386], 7-процентный барьер на федеральном уровне необходим — для того, чтобы отсечь маргинальные структуры и тех людей, которые хотят прийти с желанием только покричать в Думе. В то же время на местах выше 5 % барьер поднимать не стоит — чтобы дать людям возможность приобрести политический опыт, толерантность, понимание друг друга. Чтобы они не начинали свою политическую деятельность, лишь освоив умение «чернить» своего оппонента» (приводится по публикации “Валерий Богомолов: «Единую Россию» пытаются «приватизировать» местные власти” на сайте “Независимой газеты”:

http://www.ng.ru/printed/ideas/2004-10-05/11_bogomolov.html).

Но если по существу, то всё сказанное В.Богомоловым в приведённом фрагменте интервью, это и есть показатель того, что единственное, что он умеет — это «чернить» своих политических оппонентов. Но уйти из политики из большой политики для того, чтобы научиться чему-то более полезному, он вряд ли согласится. Психологически же этот фрагмент выражение либо идиотизма, либо лицемерия [387].

Во-первых, что касается выборов Думу, то Концептуальная партия “Единение” согласно официальным данным набрала около 1,2 % голосов избирателей. А поскольку В.Богомолов сообщает о том, что она отбила у “Единой России” 2,5 % голосов, то может быть поставлен вопрос о том, куда делись эти голоса, если “Единение” официально набрала всего около 1,2 % [388]?

Иными словами В.Богомолов со страниц “Независимой газеты” даёт очередной повод утверждать, что итоги выборов в Государственную думу в 2003 г. были сфальсифицированы, а голоса избирателей — перераспределены так, что получился нынешний состав Думы. Либо же к словам В.Богомолова надо относиться как к политиканству — политически ангажированной сплетне: достоверных сведений об итогах выборов в Думу 2003 г. он не имеет (мог и забыть за “важными” партийными делами) и ляпнул со страниц “Независимой газеты” о 2,5 % голосов, якобы отнятых у “Единой России” партией “Единение”.

Во-вторых, — И ЭТО ГЛАВНОЕ — на выборах в Государственную Думу партия “Единение” была единственной партией, которая пряма и внятно заявила о том, что у неё есть политическая концепция глобальной значимости, альтернативно-объемлющая по отношению к проводимой ныне в глобальной политике Западом в том числе и в отношении России и несущей многочисленные беды всем народам [389]; и “Единение” — единственная партия, которая сообщила интернет-адрес своего сайта www.kpe.ru, на котором избиратели имели возможность ознакомиться с её социологическими и политическими воззрениями.

Поскольку партия “Единение” не принадлежала в то время к числу «раскрученных» политических сил, то всё это в совокупности по существу означает, что на выборах в Думу в 2003 г. те приблизительно 700 000 человек, кто проголосовал за неё, были чуть ли не единственной группой избирателей, кто осмысленно отдал свой голос за ясно выраженную Идею развития общества и строительства государства, а не поддался очарованию тех или иных популистских лозунгов или политических деятелей. Но именно они по мнению В.Богомолова являются такими безнадёжными идиотами, что не могут отличить название одной партии (состоящее из одного слова “Единение”) от названия другой партии (состоящего из двух слов “Единая Россия”).

И соответственно в глазах как минимум 700 000 человек, проголосовавших за Концептуальную партию “Единение” [390], Валерий Богомолов после всего им сказанного в интервью просто не может не выглядеть или идиотом, или политиканствующим лицемером.

Но как профессиональный политик В.Богомолов не только обязан знать обо всех названных нами фактах, но обязан понимать и их значение. А после того, как в ходе избирательной кампании публично было заявлено о том, что в России есть Концепция, направленная на выведение России и человечества в режим бескризисного развития, и что партия “Единение” опирается на эту концепцию, он — как политик — обязан был с нею ознакомиться; и если бы он не смог согласиться с нею, то обязан был бы показать всему обществу, что Концепция общественной безопасности таковой не является, огласив при этом суть разногласий этой концепции с концепцией, которой привержена партия “Единая Россия”.

Однако секретарь генерального совета партии В.Богомолов этого не сделал, в том числе и потому, что у “Единой России” за душой кроме благонамеренных речей о том, что России нужна «национальная идея», и молчаливой корпоративной солидарности некоторой части чиновников и представителей бизнеса на тему «Обожрать окружающих!», — ничего нет.

И соответственно этой неотягощённости “Единой России” большими Идеями из приведённого фрагмента интервью секретаря её генерального совета остаётся понять, что по его мнению неэффективность, неоднозначность и непредсказуемость предвыборных пиар-технологий в политической жизни России — одна из главных проблем в её государственном строительстве. Но она якобы может быть решена повышением барьера прохождения в Думу для партий до 7 % голосов избирателей, чтобы барьер был выше уровня статистически предопределённого разброса ошибок употребляемых пиар-технологий.

В действительности же главная проблема государственного строительства России не в этом, а в том, что её политические партии и чиновники до настоящего времени пребывают в состоянии концептуальной неопределённости, в силу чего выражают в политике только одну “идею” — «Жрать и иметь!» — в её интерпретации теми или иными олигархическими группами — как зарубежными, так и доморощенными. И именно в силу этого политическая система не может работать без пиар-технологий, назначение которых — возбудить потенциального избирателя для того, чтобы выборы состоялись, а после них в политике выражалась бы всё та же антинародно-олигархическая “идея” «Жрать и иметь!», но возможно в исполнении других представителей политической “элиты”.

И эта политическая система действительно не обеспечивает решения проблемы защиты России (как государственного образования) и её населения, и потому она должна уйти в прошлое. [391]

Чтобы ответить на вопрос, в каком направлении должна действовать эта политическая воля, вернёмся к обращению В.В.Путина, с которым он выступил 4 сентября 2004 г. по завершении спецоперации в Беслане. В нём есть следующий фрагмент:

«Как Президент, глава Российского государства, как человек, который дал клятву защищать страну, её территориальную целостность, и просто — как гражданин России, я убеждён, что в действительности никакого выбора у нас просто нет. Потому что стоит нам позволить себя шантажировать и поддаться панике, как мы погрузим миллионы людей в нескончаемую череду кровавых конфликтов по примеру Карабаха, Приднестровья и других хорошо известных нам трагедий. Нельзя не видеть очевидного [392].

Мы имеем дело не просто с отдельными акциями устрашения, не с обособленными вылазками террористов. Мы имеем дело с прямой интервенцией международного террора против России.

С тотальной, жестокой и полномасштабной войной, которая вновь и вновь уносит жизни наших соотечественников.

Весь мировой опыт показывает, что такие войны, к сожалению, быстро не заканчиваются. В этих условиях мы просто не можем, не должны жить так беспечно, как раньше.

Мы обязаны создать гораздо более эффективную систему безопасности, потребовать от наших правоохранительных органов действий, которые были бы адекватны уровню и размаху появившихся новых угроз.

Но самое главное — это мобилизация нации перед общей опасностью. События в других странах показывают: наиболее эффективный отпор террористы получают именно там, где сталкиваются не только с мощью государства, но и с организованным, сплочённым гражданским обществом» (выделено жирным нами при цитировании), (приводится по публикации на сайте www.kremlin.ru в разделе “Выступления”).

Но мощь государства, выражающая политическую волю [393] гражданского общества, — выражение концептуальной определённости этого общества — общества концептуально определившихся и концептуально властных людей.

Концептуальная же определённость такого рода — продукт исторического развития. Если она вырабатывается «стихийно», то это протекает долго и сопровождается многими бедствиями в силу бессмысленного отношения к политике множества людей, живущих по преданию и “рассуждающих” по авторитету преданий и личностей, вследствие чего общество представляет собой толпу. А для того, чтобы процесс выработки в обществе концептуальной определённости такого рода завершился быстрее и качественно необратимо в смысле выхода общества в режим бескризисного развития, общество должно становиться действительно гражданским путём обсуждения в нём ОПРЕДЕЛЁННОГО МНОЖЕСТВА определённых концепций и .

Но возможна и концептуальная определённость иного рода, когда люди в обществе (а не общество в целом: здесь важен персонально-личностный аспект) поддерживают определённую концепцию и определённые стратегии её воплощения в жизнь на основе бессознательных автоматизмов поведения и «само собой разумения», не задумываясь о том, возможно ли жить иначе и будет ли эта жизнь лучше, чем та, которой общество уже живёт.

В этом случае — в зависимости от модификации концепции организации толпо-“элитаризма” — общество может представать как иерархия неравноправия и принуждения, а может быть и лжегражданским на основе формального равноправия и развитых демократических процедур.

В любом из этих вариантов общество может породить мощное и сильное (в смысле способности воплощать в жизнь свои обещания и декларации) государство, но говорить о политической воле этого общества не приходится. Кроме того, как показывает история, мощь государств такого рода бездумно живущих на основе традиций обществ рушится, когда Жизнь сводит такое общество с вопросами, на которые нет ответов ни в его традициях, ни в его автоматизмах «само собой разумения»… И сейчас большинство народов находится как раз в таком состоянии, когда в их культурных традициях и в их автоматизмах «само собой разумения» нет правильных ответов на вопросы, которые задёт Жизнь.

А для того, чтобы такие ответы появились, мышление людей должно осваивать концептуальный уровень рассмотрения истории и политики, переходя к нему с уровня рассмотрения фактов. Вследствие этого все общества будут становиться гражданскими в том смысле, о котором было сказано выше: ОПРЕДЕЛЁННОЕ МНОЖЕСТВО определённых концепций и будет выявлено и окажется в обсуждении.

Тогда в политику всех государств — под контролем людей, предвидящих последствия своего выбора, при инициативной общественной поддержке — будет воплощаться та концепция глобальной значимости, которая действительно обеспечит становление культуры, объединяющей всё человечество бесконфликтно в жизненном ладу: как во внутриобщественных, так и во взаимодействии с людей и обществ с процессами общеприродными.

И это — дело жизни для всех людей, а не только область профессиональной деятельность глав государств и иных политиков.

5.7. Основные принципы стратегии искоренени терроризма

В Концепции общественной безопасности содержание этого раздела принадлежит к числу вещей очевидных и само собой разумеющихся, и по отношению к проблематике, вынесенной в заглавие этого сборника, публикацией единственно этого раздела можно было бы и ограничиться. Но для тех, кто не знаком с Концепцией общественной безопасности в её изложении ВП СССР, в сборник необходимо было включить предшествующие разделы, чтобы утверждения, высказываемые в этом разделе, им было легче связать с Жизнью либо же их оспорить.

5.7.1. Пробуждать в людях религиозное чувство

Главная проблема человечества в наши дни состоит в том, что исторически сложившиеся культуры народов и региональных цивилизаций у большинства людей подавляют и извращают религиозное чувство — чувство взаимосвязей человека и Бога, несущих смысл жизни, — чувство, с которым каждая душа приходит в этот Мир.

Вследствие этого исторически сложившиеся культуры народов и региональных цивилизаций являются не столько основой для дальнейшего развития человечества, сколько фактором, в большей или меньшей мере закрепощающим все народы в приверженности тем ошибкам и заблуждениям, которые накопились в их образе жизни. Это и делает человечество внутренне конфликтным.

Рассмотрение истории возникновения и накопления этой проблематики не входит в тематику настоящей работы [394], но тем не менее, не признав этого факта как исторически объективной данности, невозможно выработать и воплотить в жизнь стратегию выявления и разрешения проблем человечества, включая и искоренения терроризма и воспроизводства террористической угрозы. Это так, поскольку заглушенность и извращённость религиозного чувства личности [395] имеет своими следствиями в её психике стойкие мировоззренческие ошибки и ошибки миропонимания, гасит или извращает её творческие способности. И это носит характер глобального социального явления.

И поскольку только одним из проявлений этой глубинной психопатии миллиардов людей во многих поколениях является разнородный экстремизм, переходящий в терроризм, то от экстремизма и терроризма невозможно освободить ни одно общество в границах государства, ни человечество в целом, не решив проблемы пробуждения религиозного чувства взрослых людей для того, чтобы взрослые не глушили его в своих детях ни умышленно, ни сами не ведая того.

Последнее необходимо пояснить. Речь идёт не о том, что необходимо создать и распространить в глобальных масштабах какой-то новый религиозный культ [396] или избрать для такого употребления какой-то уже исторически сложившийся религиозный культ, модифицировав его под свои цели и задачи [397].

Речь идёт о том, чтовне зависимости от того, следует человек какой-либо традиции вероисповедания, либо же нет; убеждён он в бытии Бога, либо убеждён в том, что Бога нет, — Бог говорит со всеми и каждым языком жизненных обстоятельств.

И хотя никаких интеллектуально-рассудочных доказательств бытия Божиего ни один разум сам в себе воспроизвести не может (в том числе и на некой «экспериментальной основе»), как не может на тех же принципах воспроизвести и доказательства небытия Божиего, но Жизнь среди прочего включает в себя и этику (взаимоотношения свободно разумных [398] субъектов), выражающую нравы живых свободно разумных субъектов и их множеств (а также разумных множеств индивидуально не разумных элементов [399]).

И в Жизни доказательство Своего бытия Бог — Творец и Вседержитель — даёт Сам персонально каждому, кто осознанно задаётся этим вопросом: и состоят они в том, что жизненные обстоятельства субъекта изменяются в соответствии со смыслом его молитв тем более явственно и зримо, чем он сам более отзывчив к зову Бога, когда Бог Сам обращается к субъекту через его внутренний мир, через других субъектов или на Языке Жизни, порождая стечения жизненных обстоятельств как вокруг, так и внутри субъекта. И эти доказательства носят нравственно-этический характер, поскольку стечения обстоятельств несут нравственно-этически обусловленный смысл и целесообразность по отношению к жизни субъекта, проявившего интерес к вопросу о бытии Божием.

Даваемые Богом доказательства Своего бытия объективны в том смысле, что даются субъекту, не будучи ему подвластны, но с другой стороны — их характер обусловлен и субъектом, в том смысле, что они соответствуют именно его личностному развитию, особенностям его мироощущения и миропонимания, и в этом смысле они субъективны.

И вследствие такого рода двоякой обусловленности, доказательства эти единственны и своеобрaзно-неповторимы для каждого. Они приходят в сокровенном от других жизненном диалоге с Богом, осознаваемом человеком и осмысляемом в таковом качестве. Именно в силу этого — нравственно-этически обусловленного и единственно-своеобразного для каждого доказательства Божиего бытия — интеллектуально-рассудочных, логических доказательств бытия Божиего, а равно доказательств Его небытия — нет.

И хотя, не каждый, получив такого рода объективные доказательства бытия Бога, согласится определённо в таковом качестве , но именно с осознания этой возможности и последующего фактического получения личностных сокровенных доказательств бытия Божиего начинается пробуждение религиозного чувства и включение этого чувства в мыслительную и в деятельность людей.

Для пробуждения в себе религиозного чувства человек должен сам пережить это, а не толковать о возможности либо невозможности этого со слов других или ссылаясь на те или иные тексты, тем более — тексты «авторитетные», обязывающие к чему-то или запрещающие что-то.

После этого далее:

· если человек верит Богу, доверяет Ему свою жизнь и смерть, посмертное бытиё и судьбы других людей, то он ищет и находит свою миссию в благом Божием Промысле и жизнь его обретает смысл;

· если же субъект Богу не верит, не доверяет Ему свою жизнь и смерть, посмертное бытиё и судьбы других людей, то:

O под давлением жизненных обстоятельств он всё же придёт к такой вере Богу спустя какое-то время;

O либо, исчерпав Божие попущение ошибаться, спустя какое-то время, покинет этот мир, явив другим более или менее яркий пример того, как человеку не дoлжно жить и умирать.

Согласитесь, что на Земле живёт множество людей, которые исповедуют исторически сложившиеся традиционные и новомодные “экзотические” религиозные культы, и многие из них искренне верят в Бога; но из числа этих верующих в Бога, только малая доля верит Богу и доверяет Ему, будучи отзывчива на основе религиозного чувства к зову Свыше, предлагающему каждому достойную человека долю в осуществлении Промысла.

Кроме того, есть неверующие в Бога. Однако и среди них есть некоторое количество тех, в ком религиозное чувство не заглушено, и они своим неприятием религиозных культов защищают своё живое религиозное чувство от мертвящих догм и мертвящего ритуала, хотя многие из них под воздействием культуры, извратившей их мышление, не могут понять того, что они объективно уже живут в жизненном диалоге с Богом.

Таких людей, чьё религиозное чувство заглушено или не включено в процесс их мышления и деятельности, — на Земле много. Жизни каждого свойственна определённая инерционность и своего рода «быстродействие» [401]. Поэтому пробудить религиозное чувство мгновенно у большинства людей и включить его в мыслительную и деятельность — невозможно. Невозможно и то, чтобы по его пробуждении, люди сразу же мгновенно преобразились. Даже если преображение личности и свершится впоследствии мгновенно, то для того, чтобы это мгновенное чудо свершилось, могут потребоваться десятилетия осознанно осмысленной жизни и волевой работы над сами собой на основе информации, приносимой религиозным чувством.

Но для того, чтобы проблемы человечества были разрешены, пробуждать религиозное чувство в людях надо целенаправленно вне зависимости от того, участвуют они в каком-либо религиозном культе или же нет; и надо помогать им включать религиозное чувство в мыслительную и в деятельность каждого и всех вместе. И на это — ПРЕЖДЕ ВСЕГО ПРОЧЕГО — должна быть направлена стратегия искоренения террористической угрозы для того, чтобы такая стратегия стала успешной и предотвратила множество бедствий, не допустив главного из них — террористического самоубийства нынешнего человечества, пока ещё возможного вследствие неумения и нежелания множества людей .

5.7.2. Идея нужна , а не так называемая «национальная»

Идея нужна не «национальная», а жизненно состоятельная и соответственно — глобальная и потому многонациональная. И она должна быть открытой, чтобы к её развитию и воплощению в жизнь могли бы присоединиться все, кто не претендует на установление господства над человечеством [402].

Только в этом случае Идея станет общечеловеческой, и на её основе человечество сможет выявить и созидательно разрешить (т.е. выйти из них в новое качество) все свои внутренние конфликты и общий конфликт человечества «нынешняя цивилизация — Жизнь» [403], в котором у человечества нет шансов победить и выжить. Если такой Идеи нет либо же она предана забвению или игнорируется, то “смысл” жизни множества людей и обществ объективно состоит в том, чтобы:

· если говорить грубым и общепонятным языком — «жрать», «иметь», «трахаться» [404], «ловить кайф» от узаконенной [405] и не узаконенной [406] наркоты, «самоутверждаться» за счёт других и в ущерб им и получать всевозможные чувственные и интеллектуально-самозабвенные удовольствия;

· либо в том, чтобы с помощью тех же наркотических дурманов предпринять самоубийственную попытку «спрятаться» от неприятностей жизни общества в «мире грёз» или в пьяном самозабытье.

Но и субъект, опущенный до любого из двух названных способов “жить”, всё же способен принять в сознание мысль о том, что:

· с одной стороны, — всяким своим действием (а равно бездействием — как разновидностью действия в самом общем смысле слова «действие») каждый из людей оказывает воздействие на окружающую средy — средy как природную, так и средy социальную (общественную);

· с другой стороны, — каждый из нас (и все мы вместе при более широком рассмотрении [407]) находимся под непрестанным воздействием окружающей среды — среды как природной, так и социальной.

И вне зависимости от того, верит человек Богу, либо субъект пребывает в неверии Богу; верит он в Бога, однако не веря Ему, либо он — не внемлющий языку Жизни осознанный атеист, опустился он по жизни в противоестественность либо же нет, — он всё же способен понять, что все частности в Жизни связаны непосредственно или опосредованно [408] причинно-следственными связями; и соответственно — в текущем воздействии среды (как природной, так и социальной) на каждого из нас и на всех нас вместе есть составляющая, обусловленная нашим личным воздействием на средy (как прошлым, так и «всего лишь» намерениями, пока ещё не воплощёнными в действия), а также воздействием на средy наших современников и наших предков; а кроме того, есть составляющая, в которой выражается процесс самоуправления Мироздания и Вседержительность Божия [409], пронизывающая самоуправление Мироздания и направляющая его к осуществлению целей Промысла.

И среда (Жизнь) откликается, воздействуя на нас, соответственно тому, что мы — человечество в его историческом развитии — в эту средy посылаем и к чему вольно или невольно стремимся: Что посеешь — то пожнёшь, а в ряде случаев — пожнёшь сторицею (т.е. стократно по отношению к «объёму посева»). В этом ответном (а в ряде случаев и в упреждающе-ответном) воздействии среды есть факторы приятные, есть безразлично воспринимаемые и не воспринимаемые, есть неприятные, а есть и убийственные.

При взгляде на такого рода процессы взаимодействия людей с Жизнью с позиций теории управления:

· воздействие каждого из нас и всех нас вместе на средy обитания — прямые связи;

· а факторы воздействия среды на каждого из нас и на всех нас вместе — обратные связи.

Обратные связи в теории управления подразделяются на «положительные» и «отрицательные». Понятие об отрицательных обратных связях отражает факт построения системы управления объектом таким образом, что обнаружение системой управления отклонений объекта от идеального режима, предписанного вектором целей, вызывает появление управляющего воздействия, направленного в сторону возвращения объекта к идеальному режиму. При положительных обратных связях управление помогает возмущению (с момента его обнаружения) увести объект от идеального режима в направлении воздействия на объект возмущения.

Но поскольку возмущение может представлять собой управляющее воздействие со стороны некоего процесса управления из�